Том Сильвер (джен)

Гарри с ужасом взирал на своего возродившегося врага. Шрам нестерпимо жгло, но мальчик ничего не мог поделать, так как был плотно пригвожден к кладбищенскому памятнику.

Вот вокруг Волан-де-Морта начали появляться Пожиратели, откликнувшиеся на зов хозяина.

Одно смущало Поттера — у Тёмного Лорда отсутствовала нога по колено, и он был вынужден опираться на наскоро трансфигурированный из ветки костыль. Это заметили и остальные.

— Мой лорд… — поклонившись, пробормотал Пожиратель, из-под маски которого выбивались платиновые волосы, не оставляя никаких сомнений в его личности. — Что у вас с ногой?

— Я её потерял, сражаясь с великим адмиралом Хоком… — ответил Волан-де Морт, но тут же поспешно исправился. — Тьфу! Это всё Хвост что-то напутал с ритуалом, и теперь у меня одна нога вместо двух.

Он с яростью посмотрел на дрожащего Петтигрю.

— Хвост, разрази тебя гром! Ты можешь называть головой то, что у тебя на плечах?

— Но, милорд, — трусливо запричитал Петтигрю. — Ошибки быть не могло!

— «Не могло!» — издевательским детским голоском передразнил Волан-де-Морт. —Ты должен был несколько раз всё пересчитать и продумать, идиот. Немало я повидал молодцов, которых повесили сушиться на солнышке. А все почему?

— Почему? — пискнул зажмурившийся Хвост.

— Потому что спешили! — поставил точку в разговор Волан-де-Морт и повернулся к шеренге Пожирателей. — Теперь что касается вас, джентльмены…

— Я ваш верный слуга, милорд! — упал на одно колено блондин, сняв с лица маску.

— Люциус, ты очень храбрый малый. И очень неглуп. Из тебя выйдет отличный джентльмен удачи! — Темный Лорд хохотнул и, резко потеряв интерес к своим слугам, поковылял к трупу Седрика.

— Какой молодой… — задумчиво произнёс он, пыхтя невесть откуда взявшейся трубкой. Пожиратели неверяще взирали на то, как их главарь курил маггловский табак. — Впрочем, это и к лучшему. Мёртвые не кусаются, как говаривал Билли.

— Не трогай его! — крикнул Гарри, захватив воздуха в стиснутые лёгкие.

— Эге! — весело воскликнул Волан-де-Морт, развернувшись всем корпусом к связанному мальчику. — Да это же Гарри Поттер! Наш молодой друг пришёл к нам в гости! — на тонких бледных губах Волан-де-Морта заиграла добродушная улыбка. — Ну что ж, Гарри, я рад. Какой приятный сюрприз для бедного старого Тома.

Его приветливое выражение лица и учтивейший голос резко контрастировали с пугающей внешностью и отсутствующей ногой.

Он приблизился к могильному памятнику и уселся на постамент, продолжая безмятежно покуривать трубку и выпускать клубы дыма, изредка наклоняясь к траве, чтобы сплюнуть. Пожиратели Смерти в это время застыли как вкопанные, не рискуя пошевелиться.

— Ах, Гарри, — с грустным вздохом сказал он, покачивая головой. — Когда-то и я был молодой и красивый...

Гарри почему-то вспомнился Том Реддл из дневника. Хоть Гарри и не разбирался в критериях мужской красоты, но был уверен, что Том действительно был красив и наверняка не раз использовал своё обаяние. А ещё Гарри вдруг подумал, что Волан-де-Морту сейчас должно быть за шестьдесят, и он вполне имеет право называть себя старым.

— Я всегда хотел, чтобы ты присоединился к нам, получил свой кусок власти и умер… — выдержав паузу, он весело добавил: — в роскоши, богатым джентльменом.

— Альбус Дамблдор хороший политик, — скрепя сердце признался Волан-де-Морт. — «Ради всеобщего блага», говорит. И он абсолютно прав. А ты сбежал от него, ты бросил своего наставника. Даже добряк Хагрид обиделся на тебя. Словом, к своим тебе уже не вернуться, они тебя не желают принять. Я уж не говорю о том, что ты в нашей власти, ты сам это видишь. Я люблю разумные доводы и никогда не видел никакой пользы в угрозах. Если тебе нравится служба у нас, становись в наши ряды добровольно. Но если не нравится, Гарри, ты можешь свободно сказать «нет». Видишь, я говорю с тобой начистоту, без всякой хитрости.

— Я должен отвечать? — дрогнувшим голосом спросил Гарри.

Он чувствовал в насмешливой болтовне Волан-де-Морта смертельную угрозу и не сомневался, что в случае отказа его ждёт смерть.

— Никто тебя не принуждает, дружок, — усмехнулся Тёмный Лорд. — Обдумай всё хорошенько. Торопиться нам некуда, ведь в твоем обществе никогда не соскучишься.

— Я никогда не присоединюсь к тебе! — выкрикнул Гарри сквозь невыносимую боль в шраме. — Можешь пытать меня или убить, но я никогда не буду твоим слугой! С тех пор как я впервые встретился с тобой, я привык смотреть в лицо смерти. Делайте со мной что хотите, мне все равно. Но прежде я хочу вам всем кое о чем рассказать, — продолжал Гарри, все больше волнуясь. — Положение ваше скверное: влияние вы потеряли, чистокровные, поддерживающие вас, лишились власти, большая часть ваших верных соратников гниёт в Азкабане, а на зов Волан-де-Морта откликнулись только самые трусливые. Реддл, общество ненавидит тебя, и за тобой пойдёт только отребье. Вы кучка маргиналов-террористов, ваше дело проиграно. И если вы хотите знать, кто виноват во всем этом, знайте: виноват я, и больше никто. Это я лишил Волан-де-Морта тела в ту ночь в Годриковой впадине. Это я убил одержимого Квирелла. Это я убил василиска и уничтожил дневник Тома Реддла его клыком. Вы в дураках, а не я, и я боюсь вас не больше, чем мухи. Можете убить меня или пощадить, как вам угодно. Попрошу только об одном — если мне суждено умереть, то передайте Дамблдору, что я умер не бесславной смертью.

— Буду иметь это в виду, — сказал Волан-де-Морт таким странным тоном, что Гарри не мог понять, насмехается он или ему пришлось по душе его мужество.

— Не забудьте, что это он тогда разоблачил, что я подбросил Уизли вашу книгу, милорд! — поддакнул Малфой.

— Клянусь громом, это тот самый мальчишка, который выкрал философский камень из зеркала, — задумчиво добавил Волан-де-Морт.

— Точно! Наконец-то Гарри Поттер попался к нам в руки! — крикнул стоящий возле Малфоя громила и с резвостью студента Хогвартса выхватил палочку. — Пустить ему кровь!

— На место, Макнейр! — завопил сидевший на каменной плите Волан-де-Морт и вскочил на ноги, точнее на ногу. — Или ты думаешь, что ты здесь капитан?!

Глаза его свирепо рыскали по ряду притихших Пожирателей. Заменяющие собой нос две змеиные щели трепетали, как парус на ветру. Макнейр так и застыл с поднятой рукой.

— Ну что же вы онемели? — рявкнул Волан-де-Морт. — Выходи, кто хочет иметь со мной дело!

Никто не осмелился даже шелохнуться.

— Пусть тот, у кого хватит духу, вынет свою палочку, и я, хоть и на могильном камне, увижу, какого цвета у него потроха, прежде чем погаснет этот котёл. — Он коротко махнул в сторону ещё булькающего котла, из которого недавно возродился.

Никто и не думал перечить. Пожиратели одновременно склонились в смиренном поклоне, внутренне содрогаясь от ужаса.

— Мне по сердцу этот паренёк. Кто тронет Гарри, будет иметь дело со мной, и запомните это!

— Молю о прощении, милорд… — пробормотал Макнейр, уже успевший сильно пожалеть о своей неудачной попытке продемонстрировать преданность Темному Лорду.

Волан-де-Морт лишь махнул рукой и сказал:

— Макнейр, ты славный малый, но ужасный дурак. А теперь к делу. — Он подошёл почти вплотную к строю Пожирателей, которые чудом удержались от того, чтобы отступить на шаг назад, и принялся деловито их разглядывать.

— Какие будут пожелания и идеи, джентльмены? — спросил он, остервенело раскуривая трубку.

— Милорд, — осмелился выступить Малфой. На нём тут же сошлись взгляды остальных. Люциус начал говорить и с каждым словом распалялся всё больше. — Клянусь Мерлином, мне до смерти надоел Дамблдор. Хватит ему заседать в Визенгамоте! Я хочу жить в его кабинете, мне нужны его лимонные дольки и огневиски.

— Вот что, Люциус. Ты будешь учтив и не покажешь своё истинное лицо, пока я не скажу тебе нужного слова, — спокойно ответил Волан-де-Морт, нисколечко не разозлившись на разоткровенничавшегося Малфоя.

— Я ведь не спорю с вами, милорд, я просто спрашиваю: когда? — смиренно склонив голову, сказал Малфой.

— Когда? — переспросил Волан-де-Морт. — Как можно позже, вот когда! Наберитесь терпения, джентльмены. Знаю я вашего брата. Порезвитесь с магглами — и в Азкабан. Дамблдор, будь он трижды проклят, сильный противник, но он начал терять хватку, и скоро его игра будет проиграна. Кто попробует отпустить канат, чтобы брякнулся старый Том, недолго проживет на белом свете. Одни боялись Слизерина, другие Гриндевальда, а меня, — Темный Лорд на секунду остановился, чтобы издать зловещий смешок, — боялся сам Дамблдор!

— А что мы сделаем, когда он попадет к нам в руки? — поинтересовался доселе молчавший Нотт.

— Вот этот человек мне по вкусу! — с восхищением воскликнул Волан-де-Морт. — Не о пустяках говорит, а о деле. Что же мы с ним сделаем? Приговорим к поцелую дементора или вздернем его за шею на Гремучей иве при честном народе? А те из его сторонников, кто останется в живых, позавидуют мёртвым. Я вовсе не желаю, чтобы ко мне, когда я стану министром магии и буду разъезжать в золоченой карете, заявился один из этих тонконогих стрекулистов. Я человек великодушный, но понимаю, что долг прежде всего, поэтому голосую: убить.

— Вот это по-нашему! — обрадовался Макнейр.

— Я прошу только одного: уступите мне Дамблдора, — попросил Малфой с загоревшимися глазами. — Я хочу собственными руками отрубить его седую голову.

— У тебя будет такая возможность, мой скользкий друг. А теперь скажи мне, кто отвечает за казну нашего скромного предприятия?

— Я, — замявшись, ответил Малфой, отводя взгляд. Он надеялся, что Лорд не узнает про его кое-какие шалости. Хозяину ни к чему знать про то, как Малфой со скоростью звука сдал бывших соратников, чтобы выбраться сухим из воды, и как он сразу после падения Лорда спешно скрысятничал из пожирательского общака пятьдесят тысяч галлеонов, которые ушли на строительство нового мэнора во Франции.

— Я всегда знал, что ты головастый джентльмен. Надеюсь, в моё отсутствие ты сохранил и приумножил капиталы, главное ведь не в умении заработать, а в умении сберечь. — Люциусу показалось, что хитрый пристальный взгляд Волан-де-Морта видит его насквозь, и он нервно вздрогнул. — Сколько у нас свободных средств?

— Около десяти тысяч галлеонов. — Малфой не стал уточнять, что из пожирательских сейфов можно вытрясти до ста тысяч. Лорду эта информация необязательна.

— Галлеоны? Хах… — поначалу Волан-де-Морт подумал о кораблях. — Сколько это в фунтах?

— Один галлеон равняется примерно пяти маггловским фунтам, — с лёгким недоумением ответил Люциус. Он не понимал, с чего это вдруг Лорд заинтересовался маггловскими фунтами.

— Что, если я скажу, что есть возможность в одночасье стать обладателями трёх сотен фунтов серебра? — лукаво улыбнулся Волан-де-Морт. Он помнил, что экспедиция «Испаньолы» взяла с острова только золото, а на серебро они не стали тратить время и силы. А зря, ведь серебра в кладе Флинта было не меньше, чем золота. Скорее всего, этим олухам не хватило ума или духа сделать ещё одну ходку за сокровищами, и денежки Флинта до сих пор пылятся в пещере дурака Бена. — С учётом того, что этому серебру несколько веков. Сколько это будет на нынешний курс?

Малфой замер как вкопанный.

— Тридцать миллионов фунтов стерлингов, — хрипло ответил он.

— Вот и отлично! — воскликнул Волан-де-Морт и обратился ко всем: — Джентльмены, кто из вас умеет создавать порталы?

Вперёд выступил Нотт. Лорд подошёл к нему и легилименцией передал географические координаты. Нотт тут же создал портал из осколка мраморной плиты.

Волан-де-Морт подошёл к Гарри, о котором на время забыли.

— Поттер, можешь ли ты дать мне честное слово, слово джентльмена, что ты не сбежишь?

Понимая, что у него нет выбора, Гарри согласился. В конце концов, Гарри был уверен, что Дамблдор быстро заметит пропажу Избранного и предпримет меры для того, чтобы его отыскать и вызволить. Да и возродившийся Волан-де-Морт оказался не таким маньяком и подонком, каким представлял его Гарри. Может, у них получится как-то договориться? Может, Гарри удастся заставить Тома Реддла передумать и отречься от гибельного пути?

Темный Лорд забрал палочку мальчика и обвязал вокруг него верёвку, которую прикрепил к своему поясу. Он повел Поттера за собой, как дрессированного медведя.

— Хватаемся за портал, джентльмены, и держимся крепко, иначе вы сыграете в ящик раньше времени.

Десяток человек в черных плащах, одноногий бледный скелет в мантии и мальчик разом схватились за кусок мрамора со всех сторон. Всю компанию резко завертело и начало поднимать в воздух, мир вокруг исказился и стал неразличимым. Нельзя было даже разглядеть того, кто находился сбоку от тебя.

Но Волан-де-Морт хорошо помнил, рядом с кем он встал.

Пока пространство вокруг мельтешило, он ловко схватил костыль и опытным отточенным движением кинул его, словно копьё, в размытую фигуру слева от него.

Раздался вскрик. Человек с перебитым позвоночником разжал руки и кубарем улетел куда-то в небытие.

— Ну что ж, — рассмеялся Волан-де-Морт. — Люциус покинул корабль. Тем лучше для вас, джентльмены. Стало меньше претендентов на сокровище.

Остальные промолчали. Волан-де-Морт сильно изменился и внушал им ещё больший страх, чем когда-либо.

Нет, не Волан-де-Морт. Его зовут Джон Сильвер, он также известен как Долговязый Джон, или Окорок. И он выпустит кишки любому, в чьей верности усомнится. В конце концов, Пожиратели Смерти вовсе не первая его команда, которой пришлось полностью пожертвовать.

Он как-нибудь приноровится к жизни с чужими воспоминаниями, в чужом времени и теле.

Джон Сильвер зловеще улыбнулся. Похоже, придется повторить ту шутку, что устроил Флинт на острове для своих спутников, после того как Пожиратели сделают свою работу. Только тех было шестеро, а этих немного больше, но, к счастью, магия открывает одноногому квартирмейстеру новые горизонты.