Сектер и Тацумаки (гет)

С надавленным вперед до упора штурвалом, зрение Сектера покрыла туманная дымка, когда его корабль резко устремился к планете. Из уголков его глаз были видны слезинки, от которых отражался свет от ближайшего солнца обратно на иллюминатор кабины. Он смахнул их и размазал по лицу своим запястьем. Приблизившись к верхним слоям атмосферы, он щелкнул переключателем на контрольной панели, и весь корабль начал гудеть и исчезать для посторонних глаз. Пролетая сквозь облака, Сектер заметил быстро приближающуюся землю и приготовился к посадке. Потянув на себя штурвал, Сектер приземлился на ближайшей свалке, стараясь не врезаться в тамошние груды наваленного мусора. Никаких пылевых облаков не поднималось с земли, когда его корабль опускался вниз — под конец стороннему наблюдателю могло бы показаться, что Сектер как будто вышел из пустоты на гору мусора. Он вытащил из руки устройство, и нажатием кнопки судно воспарило и улетело на далекую луну. Сделав первый шаг вперед, Сектер направился к огням ближайшего города.

Мужчина казался сияющим маяком с мешками под глазами, его всегда как будто бы преследовала усталость, но он никогда не отказывался улыбаться другим. Он был высоким, но никогда ни над кем не возвышался. Сектера с его угловатой линией подбородка под лицом часто описывали как приятного и располагающего к себе человека, но не до такой степени, чтобы на него таращиться. На первый взгляд, людей могла смутить его серьезность, но его голос и частые шутки помогали растопить возникший лед. Его макушка представляла собой взъерошенно-растрёпанные, черные волосы, но те всегда были достаточно короткими, чтобы не закрывать ему лицо. Любые его колкости часто сопровождались ухмылкой, но почему-то все знали, что не стоит воспринимать его слишком серьезно. Казалось, что Сектер хотел именно этого, он изо всех сил старался сохранить баланс между серьезностью и беззаботностью, и это легко можно было увидеть как на его лице, так и в уставшей позе.

Сектеру никогда не удавалось высыпаться, и сейчас он брел к ближайшим зданиям, желая поскорее найти место, где он мог бы в одиночестве отдохнуть. Сектер не был обделен телосложением, но в то же время он казался худощавым, его всегда упрекали в том, что он двигался медленно, будь то на прогулочном шаге или в толпе на улице. Он лишь надеялся, что никто не заметит его, когда он выйдет на первый бульвар этого города.

Шёл Сектер, опустив низко голову, но все равно никто не обращал на него внимания. Добравшись до искомого места, он вынул руки из серой толстовки, в которую был одет. Сектер взъерошил волосы и изобразил победную ухмылку, прежде чем шагнуть внутрь. За деревянным прилавком сидел парень в костюме, тот бросил на него вопросительный взгляд, когда Сектер подошел к нему.

— Привет, — сказал Сектер. Он быстро ткнул пальцем в парня перед собой. — Хочу снять квартирку.

Несколько дней спустя все было готово: диваны, простыни и стулья были расставлены в его новой личной квартире. Апартаменты были маленькими, крошечными даже, и вскоре обещали превратиться в бардак за житием Сектера. Гостиная плавно переходила в кухню, две комнатушки едва разделял полуметровый коврик, который сливался с белым паркетом. Крохотная и грязная ванная комната находилась прямо рядом с кухней. Спальня находилась в конце короткого коридора, примыкающего к ванной, она тоже была тесной и едва ли достаточной, чтобы Сектер затащил туда двуспальную кровать.

Убрав в разные части квартиры скопище бутылок с черной жидкостью, несколько светящихся бинтов и шприцев с неоново-желтой слизью, а также гладкий серый револьвер, украшенный светящимися огнями, Сектер зашагал в гостинную. Он выпятил нижнюю губу и одобрительно кивнул готовому убранству, которое стало его домом. Вскоре после этого он вынул небольшую книжку из кармана и положил ее в ближайший ящик. Захлопнув тот, он вышел из дома и немного погодя уже стоял возле массивного монумента, известного как штаб-квартира Ассоциации Героев.

— И зачем так далеко? — удивился про себя Сектер. — Посреди, блин, ничего.

Зайдя через парадные двери этого небоскреба, Сектера посетило странное ощущение, что за ним наблюдают. Внутри его встретило огромное лобби, повсюду суетились люди в костюмах, а на ближайшей стене красовалась огромная доска. На ней были вывешен список имен, с каждым из которых рядом имелся что-то обозначающий ярлык. Сектер оглядел доску сверху донизу, и вскоре нахмурился.

— В сторону, — раздался голос позади него.

Сектер повернулся. Никто не попался ему на глаза. Крошечный зеленый огонёк, из-за которого Сектеру пришлось прищурится, вспыхнул на самом краю нижней периферии, прежде чем снова угаснуть. Сектер опустил глаза и увидел разгневанную женщину, которая уставилась на него, в ее взгляда нарастала такая злоба, что та начала походить на бомбу, только и ждущую взорваться.

— Я сказала, в сторону, или ты у нас глухой? — нагрубила эта женщина.

— Без проблем, — сказал Сектер.

Он скользнул в сторону, только чтобы заметить рядом с невысокой женщиной другую незнакомку. Спутница коротышки была выше, ее волосы выглядели на оттенок темнее, чем у ее крошечной подруги, но взгляд у нее был как у трупа, а лицо — почти напоминало пустую керамику, в которой стояли растения в горшках позади нее.

— Вот видишь? — сказала невысокая женщина. Она указала на имя на доске, на что другая женщина ответила крохотным хмыком. — Ты все еще в B-классе. Почему бы на этой недели не попробовать себя против Милой Маски? Ты ведь сильнее его, верно же?

Высокая фигуристая женщина, которую, после того, как Сектер покопался в памяти, звали Фубуки, внезапно замерла на месте.

— Ну? — спросила женщина пониже, которую звали, как вскоре выяснил Сектер, Тацумаки.

— Я... Я могу попытаться, — сказала Фубуки.

— Попытаться? — спросила Тацумаки. — Не такой уверенности я хочу слышать.

— Кто вы вообще такие? — спросил Сектер.

Заслышав его вопрос, Тацумаки впилась в него остервенелым взглядом.

— Что? — спросила Тацумаки. — Ты в какой-то дыре что ли живешь?

— Типа того, — сказал Сектер. — Ну то есть, если я раскину руки, я, наверное, смогу коснуться обеих стен у себя в квартире.

— Я Тацумаки. Герой S-класса? Как ты можешь не знать этого?

— Ты должен быть счастлив, что стоишь перед нами, — добавила Фубуки.

Сектер фыркнул.

— Вот как? — спросил он. — И кто же ты такая, о великая?

После сказанного он коротко насмешливо поклонился. Подняв голову, он почти не сомневался, что эти женщины желали прикончить его на месте.

— Меня зовут Фубуки, — сказала высокая. — Ты не слышал обо мне?

— Он тратит твое время, сестренка, — сказала Тацумаки. — Забудь про него.

— Вы упомянули что-то про героев, — сказал Сектер. — Вот эти вот люди на доске что-то типа героев?

Он указал пальцем себе за спину на доску.

— Чего? — ошалела Тацумаки. — Да! И я на самом верху! Ты что, какой-то идиот? Или... стой, ты хочешь вступить в Ассоциацию Героев?

— Возможно, — сказал Сектер.

Тацумаки расхохоталась, ткнув пальцем на грудь Сектера. Несколько секунд погодя она протерла глаза и заговорила.

— Ты? — ухмыльнулась она. — О, ну что за умора. Ну то есть, не пойми меня неправильно, по виду ты можешь еще побороться с волком, но серьезно? — она снова принялась смеяться, вставляя смешки между словами. — Ох, надо будет поглядеть, как ты будешь сдавать тест на героя.

— Знаешь, не нужно из-за этого быть таким куском говна, — сказал Сектер.

Смех прекратился. Сектер метнул взгляд на Фубуки, которая приняла вид, словно перед ее носом вот-вот взорвется атомная бомба. Он повернулся обратно к Тацумаки, чьи кулачки крепко сжались.

— Сестра... — протянула Фубуки.

На губы Тацумаки вновь вернулась улыбка.

— Не-не, все нормально, — сказал Тацумаки. — Он просто не знает.

Тацумаки снова захихикала, от звука которого начал подтачиваться разум Сектера.

— Ты иди-иди, пройди этот тест, тупой ты дегенерат, и мы посмотрим, где твое место. И когда ты закончишь, я приду, я найду тебя. И я убью тебя.

— Напомни-ка мне еще раз, ты разве не должна быть героем? — спросил Сектер.

— Я убью тебя потом, сейчас я немножко занята, — сказала Тацумаки, проигнорировав его. — Веселого тебе теста!

Зеленоволосая женщина вновь засмеялась, что привлекло на этот раз внимание ближайших людей в лобби.

— Пошли, сестренка, я сейчас в таком хорошем настроении, — сказала Тацумаки. — Пошли, купим нам по мороженому.

— Но я... я не хочу... — начала было Фубуки.

Однако, ее уже утащила за собой на выход это мелкое, ухмыляющееся отродье, пока тем временем Сектер наблюдал за всем этим с приоткрытым ртом.

— Чё с этим людьми тут не так? — вопросил он про себя.

Сектер еще раз взглянул на доску. При ближайшем рассмотрении он смог разглядеть два женских имени, одно в верхней части того, что называлось B-классом, другое — на самом верху S-класса.

* * *

На следующий день полуметровый монстр-карп обрушил здание напротив дома Сектера. Услышав оглушительный грохот камня и металла, парень открыл глаза и вскочил с кровати. Он распахнул жалюзи и на секунду оказался ослеплен солнечными лучами. Натянув на себя футболку, он выбежал наружу, чтобы встретиться с рыбной угрозой. Монстр возвышался над близлежащими домами, мускулистые гуманоидные конечности торчали из его скользкого тела. Существо, должно быть, уже порушило больше половины квартала и не было видно признаков, что оно собиралось остановиться. Сектер приготовился к бою.

Несколько людей уже кинулись на монстра с кулаками, попутно пытаясь окружить его. Один из них, мужчина, одетый во что-то похожее на бюджетный костюм хэллоуинского скелета, ударил молотом по ноге полукарпа, получеловека. Монстр ответил тем же, пнув его через здание, а потом хлестанув по нему своим хвостом. Другой человек, на этот раз женщина, окруженная парящими цепями, соединила свои стальные хлысты с гигантским кистенем другого героя в плаще, чтобы сформировать колючий, закованный в железо шар смерти, который устремился прямо в бок существа. И женщина с цепью, и мужчина с кистенем радостно заревели, видя момент удара, только для того, чтобы их лица сильно поникли, когда металлический шар соскользнул с бока монстра.

Взревев от гнева, карповая тварь пнула женщину с цепью в ближайшую стену, а после швырнула на улицу пальцем ноги. Вслед за этим он повернулся к мужчине с кистенем, который побежал к упавшей женщине. Добежать ему до нее было не суждено, так как рыбообразное существо ударило его когтистой лапой и отправило в полет прямиком на лобовое стекло соседней машины.

"И они все это пережили", — посетила Сектера мысль. — "Это... довольно-таки поразительно. Но в любом случае пора вмешаться."

Мужчина с кистенем уже обливался кровью через рваные раны, которые он заработал от удара о стекло, человек в хэллоуинском наряде хромал, в то время как его руки стали фиолетовыми от ударов, а тем временем ноги женщины с цепью были согнуты так, как они не должны были — но тем не менее все они начали ползти обратно к существу, их лица были полны решимости, а оружие — наготове.

Сектера посетила улыбка, самая большущая и самая ослепительная за последнее время.

"Эти люди..." — подумал он. — "Хотел бы я побольше знать таких людей."

Он отбросил левую ногу назад и приготовился к рывку, когда в поле зрения появился еще один человек, пулей вылетевший с крыши одного из зданий. Новый гость появился быстрее вспышки, и спустя несколько секунд некогда величавый монстр-карп превратился в груду нарубленной рыбы, аккуратно уложенной друг на друга в пирамиду из блестящего мяса. Сектер наблюдал за движениями новоприбывшего, в то время как все остальные ахнули при виде появившейся башни из рыбьего мяса, как будто они не были до конца уверены в том, откуда она вообще здесь взялась. Через несколько секунд люди наконец заметили нового героя, и все остальные бойцы вздохнули с облегчением. Сектер, с другой стороны, уставился перед собой в полном замешательстве.

— Об этом позаботились, теперь нужно найти кого-то, кто всё это уберет, — сказал новоприбывший. Покопавшись в памяти, стало ясно его имя — Световой Флэш.

Флэш принялся оглядывать свою работу, и вскоре толпы народа на улицах в восхищении окружили его. Люди толкались, пихались и поднимали в воздух листки бумаги, все кричали и выкрикивали его имя, в то время как другие вопили о том, какими крутыми были его нарезанные карповые кубики. Флэш улыбнулся холодной ухмылкой и кивнул, время от времени беря фотографии или бумажные листочки для автографов.

А тем временем другие бойцы переводили дух. Мужчина с кистенем и женщина с цепью помогали друг другу встать, где женщина пыталась рукой придержать рваные раны мужчины с кистенем. Сектер немного погодя узнал их имена — Кистеневый Воин и Цепная Мудрость — хотя на самом деле их звали Рикуто и Мэй. Подойдя к ним, Сектер телепортировал себе в руку пару светящихся бинтов откуда-то из своего дома.

— Хэй, — сказал Сектер. Пара героев повернулись к нему, когда Рикуто помахал ему.

— Ох, приветствую, гражданин, — сказал Рикуто. — Не бойся, с монстром уже покончено.

— Это я вижу, — сказал Сектер. — На, возьмите это.

Он протянул им светящиеся бинты, которые Мэй в итоге приняла. Она посмотрела на них с подозрением и подняла глаза на Сектера.

— Почему они светятся? — спросила героиня.

— Поверь мне, они помогут намного лучше типичных бинтов, — сказал Сектер. — Они, э-э, типа секретная технология лучших умов Ассоциации Героев.

Два бойца обменялись взглядами, и, быстро пожав плечами, Рикуто обернул бинты вокруг своих ран.

— И свои ноги тоже обматай, — сказал Сектер, указывая на погнутые голени Мэй.

С некоторым колебанием она последовала его совету и ахнула от изумления, когда ее ноги одномоментно приняли прежнюю форму после того, как она обмотала их бинтами. Рикуто ошалело уставился на себя, когда, сняв свои бинты, обнаружил, что порезы и раны полностью исчезли.

— Спасибо, незнакомец, — сказал Рикуто. — Как тебя звать?

— Сектер.

— Спасибо тебе, Сектер, мы не забудем этого, — сказалf Мэй. — Дорогой, давай домой, мне нужно отдохнуть.

— Уух, мне тоже не помешает отдых, — сказал Рикуто. — Взбучка вышла та еще.

— Погодите секунду, — сказал Сектер, метнувшись мимо двух героев. — Никуда не уходите, у меня к вам пара вопросов.

Он бросился туда, где находился последний боец, тот баюкал синяки на своих предплечьях.

— Упал на них, чтобы смягчить падение, да? — спросил Сектер, протягивая бинты. — Обмотай ими всё, что болит. Ты с ними очень быстро оклемаешься.

Герой взял оставшиеся у Сектера бинты. Он был изумлен не меньше других героев, когда увидел действенный эффект от кучки марли.

— И это, ты хорошо тут справился, — сказал Сектер. — Продолжай в том же духе.

Спустя еще один быстрый рывок Сектер вновь стоял перед парой героев, которые моргнули, чтобы лишний раз убедиться, что тот точно оказался в одно мгновение перед ними.

— Так, — сказал Сектер. Он хлопнул руками. — Вы, получается, герои, верно?

— Да, — ответил Рикуто. — И зовут меня...

С криком, который мог посоперничать с огромной толпой неподалеку, Рикуто подпрыгнул в воздух, его бич, прикрепленный к кистени, крутился над его головы.

— Кистеневый Воин! — объявил он.

— А я... — взяла слово Мэй.

Она тоже подпрыгнула в воздух и на мгновение оказалась вместе со своим мужем на одной высоте. Она щелкнула цепями вокруг себя, которые закружились и захлестали, подобно мистическим змеям.

— Цепная Мудрость!

Вскоре пара героев приземлились обратно на землю, где Мэй слегка дернулась при падении.

— Круто, — сказал Сектер. — Мощный дуэт, такое уважаемо.

— Мы герои B-класса, но работу свою мы умеем делать, — сказал Рикуто.

— Вы из класса В, — сказал Сектер. — А парень вон там?

— Из C-класса, — ответила Мэй. — Определенно послабее будет.

— Ах, — сказал Сектер. — А вон тот сверкающий чувак? Который со всеми этими болельщиками?

Рикуто ахнул, в то время как Мэй сморщила лицо в полном недоумении.

— Это... это Световой Флэш, — все еще удивленно сказал Рикуто. — Ты разве его не знаешь?

— Он очень известный, — продолжила Мэй, — и очень сильный.

— Почему никого из вас не восхваляют, как его? — спросил Сектер. — Ведь тот монстр явно был сильнее вас всех!

— Ага, ну, ты сам ответил на свой же вопрос, — сказал Рикуто. — Мы пытаемся выкладываться на полную, но то же самое можно сказать про каждого героя. Сильнейшие обычно, ну, они склонны привлекать внимание.

— Это понятно, но ведь вы тут чуть не померли, — сказал Сектер. — Но вы не волновались об этом, вы продолжали сражаться, чтобы хотя бы ненамного задержать того монстра. Неужели люди не видят, насколько героично всё это выглядит?

— Ну-у-у, — протянула Мэй.

Пара героев потирала шея, где Рикуто явно пытался как-нибудь уйти.

— Я не против не получать много внимания, — сказал в итоге Рикуто. — Меня это не особо волнует, пока люди в безопасности.

— И это нормально, — сказал Сектер, — благородно даже. Но... они ведь вообще игнорируют вас. Как будто вас тут даже нет!

— Ну, знаешь, — сказала Мэй. — Может быть однажды мы станем сильнее и на нас обратят внимание. Меня это не сильно беспокоит.

— Да твою ж мать, — сказал Сектер. — Эти люди ведь даже не знают, кто у них есть, да? Не переживайте, я сейчас это исправлю.

— Нет-нет! — вмешался Рикуто. — Правда, всё нормально. Никто в любом случае не хочет наших автографов.

— Дело не в автографах, — сказал Сектер. — Вам нужна поддержка. Поверьте, если вы не будете видеть, что люди хотя бы немного благодарны вам за ваши усилия, это в рано или поздно начнет съедать вас.

Он направился к толпе с высоко поднятой головой и кристальной, как горный ручей, целью.

— Нет! — крикнула Мэй за его спиной. — Не тогда, когда там Флэш!

— Говорю же, всё нормально! — вторил ей Рикуто. — У нас время от времени берут автографы!

"Да причем тут вообще эти автографы?" — подумал Сектер. — "Я просто хочу, чтобы люди хоть немного признали тех, кто страдали и проливали кровь, чтобы просто защитить их."

Дойдя до толпы, Сектер повысил голос:

— Послушайте, все, если вы можете отвлечься на секунду, — начал он. — Вон там несколько героев, которые в поте лица сражались за ваши жизни, и я думаю, что они заслуживают вашего-...

Сектер повернулся обратно к героям, только чтобы его встретила пустая улица. Оглянувшись обратно к толпе, он заметил, что ни один человек в общем-то не обратил на него внимание. Опустив руку, как будто она полностью онемела, Сектер поплелся домой с сутулившимися плечами. По дороге он заметил третьего героя, Ори, собиравшегося с силами и поднявшего свой молот, когда тот зашагал прочь. Ори слегка кивнул Сектер и, забравшись на крошечный синий велосипед, произнес ему пару слов:

— Это работа.

Сектер покачал головой, его взгляд упал вниз.

"Нет", — подумал он. — "Это гораздо больше."

* * *

— Ты тут ради геройского теста? — спросил мужчина в белом трико.

— Не то чтобы, просто пришел посмотреть, — сказал Сектер.

Мужчина в трико обменялся некомфортными взглядами с другим тренером в паре метрах от него и снова повернулся к Сектеру.

— Обычно, мы не пускаем людей смотреть эти тесты, — сказал тренер, — иначе у тебя, получается, нечестное преимущество. Но, раз уж у нас недавно проводились соревнования, думаю, Ассоциация позволит тебе посмотреть хотя бы физические испытания. Чтобы попробовать заинтересовать тебя.

Тренер в трико оглядел Сектера с ног до головы.

— Ага, по виду ты вроде бы справишься с монстром или двумя, — сказал тренер. — Ничего, впрочем, выше тигриного. Но кто знает, может быть ты сможешь доказать, что мы ошибаемся.

— Просто посмотреть, — повторил Сектер.

— Как тебя зовут, кстати? — спросил тренер.

— Сектер. Я поищу, где можно присесть.

— Валяй.

Сектер зашел в гимнастический зал, где разношерстная группа героев выполняла различные упражнения. Тесты на бег и подъем вызывали неоднозначную реакцию. Некоторые с легкостью преодолевали финишную черту, в то время как другие плелись в самом конце. Во время теста по поднятию тяжестей у одного из испытуемых руки начали сгибаться за спиной, когда он заревел, пытаясь поднять несколько гирей размером с комод. Он швырнул их на пол позади себя, прежде чем соскользнуть с тренажера. Пара медиков подбежала к нему, но он отмахнулся от них, при этом его рука болталась в воздухе. Несколько секунд спустя он уже лежал на носилках у дверей.

У большинства других возможных героев не было проблем с поднятием тяжестей, за исключением тех, кто рухнул после достижения своих пределов. Сектер чуть не вскочил со стула при виде того, как один из испытуемых рухнул на пол и начал задыхаться, но злобные взгляды тренеров и быстро подскочившие медики вернули его обратно на стул.

К концу всех испытаний измученная группа героев уселась в конце спортзала, некоторые с выражением крайнего уныния на лицах. Другие выглядели так, что вот-вот упадут духом, но в их глазах светились искры оптимизма.

Но, как Сектер и думал, другая группа, та, что прошла все тесты, стояла на противоположной стороне спортзала, люди в той стороне смеялись и переговаривались с тренерами. Тренера показывали результаты на своих деревянный планшетах, раздался искреннейший хохот, и все вокруг заулыбались. Эти люди победили.

"В этом есть смысл", — подумал Сектер. — "Очевидно, что некоторые люди не будут такими же способными, как другие. Но они даже не потрудились с ними поговорить! Разве они не видят всех этих людей, которые затратили какую-то часть своих жизней на тренировки и пришли сюда, зная, что им придется нелегко? Кто знал, что к концу они едва смогут стоять, но продолжать не сдаваться? Те, на другой стороне спортзала, они улыбаются, они знали, что для них это будет проще простого, и это нормально. Но для них не было никакой борьбы. Никакой решимости. Ничего, что пришлось бы преодолеть. Конечно, их можно поощрять. Но ведь люди, которым пришлось упорно трудится, чтобы вообще оказаться здесь — это те самые люди, которых мы должны поощрять. Это люди, которые ближе всего к обычному народу, они служат плацдармом для других их становления героями. Люди будут смотреть на вот эти вот улыбки и думать: «Блин, я никогда не смогу быть таким же, как они». Но другие..."

Сектер бросил встревоженный взгляд на полуживых людей на другом конце спортзала.

"Именно они дают людям надежду."

Сектер на какое-то мгновение замер, когда его лицо нахмурилось.

"Подожди-ка. Почему я вообще думаю обо всем этом? Мне нужно сказать им всё это! Предложить, по крайней мере, пару слов, даже если это мало что изменит!"

Он встал, его тело сотрясалось от страсти, когда он направился к унывающим испытантам. Но когда он почти подошел к ним, перед ним появилась пара тренеров, которые заслонили ему дорогу.

— Извините, сэр, но вам придется уйти, — сказал один из тренеров. — Мы связались с Ассоциацией, и нам сообщили, что никому не допускается просто сидеть на тестах. Тут мы сплоховали.

— Я просто хотел поговорить с ними, — сказал Сектер, указывая пальцем на группу впереди.

— Тогда сделайте это после, — сказал тренер. — Иначе может появиться впечатление, как будто вы помогаете им с письменным тестом или типа того. Так что, мы просим вас покинуть помещение, пока нам не пришлось обратиться за помощью, — сказал он, вскидывая пальцем себе за спину в сторону смеющихся героев.

Сектер нахмурился, а зубы его клацнули от злости.

— Ладно, — сказал он. — Но только потому, что это может очернить их, словно они жульничают. Они не заслуживают этого, не после всего пережитого ими.

Он вышел из спортзала с таким же недовольством, когда и вошел. На небе уже густились сумерки, и только несколько уличных фонарей освещали его дорогу, пока он шел. Яркий неоновый контур пивной бутылки привлек его внимание, но он проигнорировал ее.

Но что привлекло его внимание, так это пронзительный крик. Недалеко от того места, где он сейчас находился. Сектер повернулся, чтобы прислушаться, и был вознагражден пронзительным женским воплем. Он бросился на звук и через несколько секунд наткнулся на нечто, похожее на восьмифутового клеща, антенны которого подергивались, когда он подкрадывался к женщине, съежившейся у стены здания.

— Я выпью тебя досуха! — прорычало оно. — И тебя никто не спасет!

— Помогите! — закричала женщина. — Герои! Кто-нибудь!

Сектер, протянув руку, похлопал существо по плечу и поморщился, когда оно повернулось к нему мордой.

"Ага", — подумал он. — "Клещ."

— О? — спросил клещ. — И что это у нас тут? Еще одна жертва?

— Ты ведь собирался убить эту женщину? — спросил Сектер, вскинув бровь.

— Вся ее кровь, она вся моя! — затрещал клещ. — Она обречена. Так же как и ты!

Сектер схватил существо за плечо и подбросил его на пару метров в воздух, выкручивая при этом ему лапу. Клещ стал похож на вращающийся черный футбольный мячик, когда он завис в небе на несколько секунд, только для того, чтобы рухнуть на поднятую ногу Сектера. Своим пинком он уничтожил насекомое, отправив его куски и ошметки на близлежащие улицы.

— О господи, — сказала женщина. — Ты сделал это. Спасибо тебе!

— Ох, не за что, — сказал Сектер. Он отмахнулся от женщины взмахом руки.

— Ты, должно быть, герой, да? — спросила женщина. — Какой класс?

— Герой? Ну, наверное, — сказал Сектер. — И у меня нет класса, я еще не в Ассоциации.

— Ох, — произнесла женщина. — А как тебя зовут?

— Сектер. Лучший из лучших. Хотя, знаешь, не. Наверное, всё-таки больше восьмерочка или типа того, зависит от настроения.

— Что ж, все равно спасибо, молодой человек, — сказала женщина. — Я, пожалуй, пойду домой.

— Если что, я всегда рядом, — сказал Сектер. — Постарайся только избегать насекомых-переростков. Особенно клещей... уух. Видела когда-нибудь этих тварей, когда те очень долго присасываются к собакам?

— Ох, да всё нормально. Даже если бы я наткнулась на одного такого, он, скорее всего, был бы волчьим уровнем угрозы, типа как вот этот дохлый. Кто-нибудь с ним быстро расправился бы.

— Погоди, — сказала Сектер. — Волчий? Волчий уровень угрозы?

— Ох, да, эта точно был волк. Тут нечем гордиться.

Сектер только и мог, что глотать воздух с открытым ртом, не находя в себе силы закрыть челюсть.

— Ну... Я просто рад, что ты цела, это главное, — в итоге сказал он.

— И я еще раз благодарю тебя за это, — сказала женщина. — Для тебя это важный шаг, если ты новоиспеченный герой! Только помни, что это был просто волк, так что не рискуй понапрасну.

— Вас людей что, волнуют только эти классы?

— А?

— Ничего, — сказал Сектер. — Просто иди домой.

— Ох, — сказала женщина. — Ну, ладно. Спасибо еще раз, мистер... эмм...

— Сектер.

— Сектер, да, точно! Какое странное имя. Ну, увидимся еще!

Она скрылась из виду, оставив после себя лишь ошарашенного Сектера в переулке.

— Наверное, к такой херне вы привыкли, хмм, — сказал Сектер. — Не лучшая житуха. Но все равно...

"Не смогла даже запомнить имя человека, который спас ее?" — подумал он. — "Не то чтобы меня волнует какая-то слава, но разве люди не должны относиться к такому более серьезно? И еще раз, волк? Я не должен так гордиться из-за победы над волком? Что это вообще означает? Да, я расправился с ним одной левой, но она ведь не могла знать этого. Да в любом случае, это не должно иметь значения! Главное лишь то, что она жива и здорова! К чему вообще весь этот ненужный бред?"

Вернувшись домой, Сектер сразу направился на кухню. Он достал из шкафчика бутылку с черной жидкостью и заглушил свое замешательство желчью, которая обожгла ему горло и затуманила разум.

* * *

По его меркам, он вышел довольно рано, люди только начинали заполнять кафе и рестораны, когда солнце высоко зависло в небе. Увидев плакат о предстоящем мероприятии в штаб-квартире Ассоциации Героев, Сектер прошел мимо толпы, чтобы добраться до здания этой самой Ассоциации. В этот раз здесь было оживленнее: люди расставляли столы, а два человека в костюмах переносили трибуну на импровизированную сцену. Сектер наблюдал, как они всё устраивают к мероприятию, пока знакомый голос не заставил его перевести взгляд в другое место.

— Ух, зачем вообще все это устраивать? — произнесла Тацумаки, проходя мимо столов вместе со своей сестрой. — Они ведь знают, что я не появлюсь здесь из-за этого.

— Как и многие другие, — сказала Фубуки, даже не тратя силы взглянуть на свою сестру. — Некоторым просто это нравится.

— Мне не нужна речь, чтоб понимать, что мне все признательны, — сказала Тацумаки. — Люди знают, на что я способна. Они могут быть признательны уже этому.

Фубуки ничего не сказала, ее взгляд продолжал устремляться перед собой.

— Но кто знает? — спросила Тацумаки. Она широко ухмыльнулась своей сестре. — Быть может, когда-нибудь тебя тоже пригласят на такое событие.

— Ты... ты правда так думаешь? — спросила Фубуки.

— Ты почти впечатлила меня тогда, в тюрьме, — сказала Тацумаки. — Пока ты не собрала банду с этими идиотами. Как только я верну тебя в нужное русло, вот тогда у тебя, может быть, появится шанс.

— Я не покину свою группу, — сказала Фубуки. — И они не бросят меня. Я тебе уже говорила об этом.

— Как скажешь. Но сколько, напомни, уже прошло дней? Пять, шесть? Когда ты последний раз видела их? Ты сама прекрасна должна понимать, что ничего не изменится, ты просто не хочешь этого признавать.

— Я сейчас просто уставшая, — сказала Фубуки. — Я стану лучше.

— Не без меня, — сказал Тацумаки. — Ты пойдешь туда, куда я скажу. Так будет только лучше для тебя.

— Я не хочу, конечно, вмешиваться, — сказал Сектер, опершись локтем на стол между сестрами и ним, — но что именно здесь происходит?

— А ты еще кто такой? — спросила Тацумаки. — Стой. Я знаю тебя. Ты же тот недогерой, верно? Который приставал к нам пару дней назад?

— Сектер, — напомнил я.

— Да плевать, — сказала Тацумаки. — Я уже почти забыла, что собиралась убить тебя, хотя, если быть до конца честной, я почти забыла о твоем существовании. К слову, тебе уже присвоили класс?

— Я не буду вступать в Ассоциацию Героев, — сказал Сектер.

— О? — протянула Тацумаки. Она принялась хихикать, мягко, но не менее злобно. — Так значит ты все-таки струсил, хм? Ну, это понятно. Я, наверное, напугала тебя до чертиков. Но это естественно, я же все-таки делаю свою работу. Никто, кто так легко срется в штанишки, не заслуживает стать даже героем C-класса.

— Ох, но я все еще остаюсь героем, — сказал Сектер. — Просто я не буду частью Ассоциации.

— Да ну? — сказала Тацумаки. — Так ты получается реально тот еще трус.

— Спас вчера женщину, — сказал Сектер. — Наверное, это считается.

— От кого?

— Клеща.

— От какого уровня, дебил.

— Волк или типа того.

Тацумаки расхохоталась, хлопнув ладонью по столу, на который Сектер опирался. Парень выпрямился, на его лице было написано раздражение.

— Господи боже, — ухахатывалась Тацумаки. — Герой так герой, убил целого волка. Браво. Молодец. Черт, какой же ты оказывается слабак. Еще немного и пробьешь самое дно.

— Я ничем тут не хвастаюсь, — сказал Сектер. — Просто хотел, чтобы никто не пострадал.

— Как мило, — сказала Тацумаки. — А теперь пшел вон с моих глаз, само твое присутствие действует мне на нервы. Черт, тебя вообще не должно быть здесь, от того, что ты просто стоишь тут, ты рушишь всю атмосферу.

Сектер повернулся к Фубуки, которая сидела на стуле напротив. Ее глаза казались остекленевшими, а на висках начала проступать испарина.

— Она ведь твоя сестра, так? — спросил он ее.

Фубуки кивнула.

Сектер повернулся обратно к Тацумаки, чьи брови были вопросительно приподняты.

— Ты самый настоящий кусок собачьего дерьма, ты знаешь это? — сказал Сектер. — Просто потому, что ты находишься в каком-то топе, еще не значит, что тебе нужно каждый раз опускать и унижать людей вокруг. Мы все прокладываем собс-...

Прямо ему в лицо словно бы из ниоткуда полетел в стол. Осколки дерева разлетелись по залу, и рабочие в костюмах бросились в укрытие, когда стол развалился на составные.

Тацумаки фыркнула, когда всё дерево обрушилось на Сектера.

— Будет тебе уроком, — сказала она. — Забыл что ли, с кем разговариваешь? В следующий раз будешь знать, прежде чем-...

Сектер отбросил от себя ошметки дерева и отодвинул стол в сторону. Тацумаки оглядела его с ног до головы, затем нахмурилась, не заметив даже незначительного пореза.

— Повезло, — сказала она.

— Мне нравится думать, что я просто крепкий орешек, — сказал Сектер. — Но это лишь доказывает сказанное. Ага. Ты кусок дерьма.

Три стола врезались в Сектер со всех сторон, образуя вокруг него что-то типа палатки, когда дерево приклеилось к его рукам, спине и груди.

— Чё ты там ляпнул? — спросила Тацумаки. — Тупой ушлёпок. Тебе лучше сейчас же извиниться, пока я не раскатала тебя в лепешку.

— Сестра, хватит уже, — сказала Фубуки. — Это не стоит того. У него даже класса нет.

Тацумаки вздохнула.

— Да, ты права, — сказала она, — ты права. Не стоит моего времени. Этот кретин даже не знает своего места.

— Он не Сайтама, — сказала Фубуки. — Просто потому, что он выдержал несколько столиков...

— Угх, — перекосило Тацумаки. — Даже, блядь, не напоминай о нем. Каждый раз начинается мигрень, как только заслышу его чертово имя. Как же, блин, унизительно.

— Я тут как бы все еще зажат столами, — напомнил о себе Сектер.

Он все равно швырнул стол перед собой, смотря как он заскользил по полу.

— Какая все-таки потеря, — сказал он, — хорошие ведь столы были.

Он отшвырнул остальную мебель от себя, но те зависли в воздухе из-за поднятого пальца Тацумаки. Повернувшись, чтобы посмотреть на парящие столы, он заметил, что один из них находился всего в паре миллиметрах от съежившегося рабочего.

— Ты хотя бы смотришь, что творишь? — спросила Тацумаки. — Ты мог задеть кого-то, идиот.

— Он никого бы-... — начал было Сектер.

Столы упали.

— Нет, — сказала Тацумаки. — Хватит с меня. Идем, сестренка, у меня опять начинается эта мигрень.

— Ладно, — сказала Фубуки. — Только больше не швыряй вещами.

— Ему это скажи, — рявкнула Тацумаки. — Он тут создает неприятности людям.

— Ты буквально первая затеяла тут драку, — сказал Сектер. — И я не знаю, знаешь ли ты, но... — он наклонился так, чтобы его голова возвысилась над Тацумаки, — я отношусь к подобным вещам очень серьезно.

Тацумаки оскалилась.

— Это что, типа какая-то угроза? — сказала она. — Тебя уже отколошматили, не вынуждай меня убивать тебя.

— Ну, валяй, — сказал Сектер.

— Ты что, так сильно хочешь сдохнуть? — рыкнула Тацумаки. — Ты реально начинаешь бесить меня, и поверь мне... — зеленоволосая девушка взмыла в воздух, поднимаясь все выше и выше, пока не оказалась выше Сектера, — ты не хочешь этого.

— Сестра, прошу тебя, успокойся, — сказала Фубуки. — Он просто тупой, он не знает, что творит.

— Для пары героев тут слишком уж много враждебности и слишком мало чувства защищенности от них, — сказал Сектер. — Не совсем то, о чем ты думаешь, когда кто-то произносит слово "герой".

— Ты ставишь меня под сомнение? — спросила Тацумаки. — Хочешь сказать, что я не герой?

— На самом деле, нет, никакой ты герой, — ответил Сектер. — Я думаю, ты стерва. Ой, простите, я знаю, что ты стерва. Никто с такой силой не переживал бы за мнение какого-то незнакомца. И под этой силой, я имею в виду-...

— Хватит, — перебила Тацумаки. — Мне плевать, что ты имеешь в виду. Ты сам это только что сказал: я сильная, а ты — нет. А теперь исчезни с моих глаз, пока я не принялась за тебя всерьез.

— Я на самом деле больше переживаю за рабочих тут, — сказал Сектер. — И твоя сестра, она выглядит так, как будто помирает. Ты там в порядке?

— Ей не нужно твое сочувствие! — взревела Тацумаки. — Она сама со всем разберется!

— Разберется с чем? — прикрикнул Сектер.

— Ничем! — закричала Фубуки. — Сестра! Домой! Сейчас!

Тацумаки опустилась на пол так быстро, как снежинка может упасть в землю.

— Ладно, — сказала она. — Не могу поверить, что так сильно вышла из себя из-за этого.

— Я тебе говорила... — сказала Фубуки. — Что... нам нужно было... — она сглотнула, слюна с огромным усилием протолкнулась в горло, — уходить...

— Серьезно, с тобой точно всё хорошо? — спросил Сектер. — Ты вся бледная.

— Нормально... — выплюнула Фубуки. — Поэтому... отъебись.

Сектер успокаивающе вскинул перед собой руками.

— Ладно-ладно, — сказал он. — Но мы здесь еще не закончили.

— О, но мы как раз-таки закончили, — сказала Тацумаки. — Во всяком случае, ты для меня мертв. Герой, — с издевкой фыркнула она. — Ха, если бы. На самом деле ты просто неуверенный в себе трус, не можешь даже решиться пройти тест, так как боишься, что они откажут тебе.

— Кто тут из нас неуверен в себе, это еще спорно, — огрызнулся Сектер. — И тест это отдельна тема, мне не нравится, как Ассоциация относится к ее людям.

Тацумаки уже потащила за собой свою сестру через парадные двери, вероятно, даже не услышав его последнюю фразу.

Он опустил руки в карманы и заметил, что один из рабочих подошел к нему.

— Можешь поверить в это? — спросил Сектер его. — Поехавшая же, почти всё уничтожила ту-...

— Сэр, а вы вообще кто? — спросил рабочий. — Вы разве должны здесь находится?

— Ну, не особо, я просто хотел посмотреть, как тут готовятся к мероприятию, — ответил он.

— Думаю, вам пора на выход, — сказал рабочий. — Вы и так разозлили важных членов нашей организации, а еще устраиваете сцену.

— Я... — начал было Сектер, но осекся.

Он тряхнул головой и покинул здание. В итоге он вернулся домой и рухнул на кровать, все еще раздраженный событиями дня. В ту ночь, пытаясь заснуть, он размышлял над тем, что видел. Злые эсперы и парящие столы, что в паре миллиметрах не дотягивают до головы бедняги.

* * *

"Целая куча поноса там, где оного быть не должно", — подумал Сектер.

Наверху лениво вращался потолочный вентилятор, его лопасти отражали свет, проникающий через окна.

"Целая кишмя проблем там, где их не должно быть. Но я могу исправить это. Точно. Верно. У меня всё схвачено. Здесь всё получится."

Он подбросил теннисный мячик, наблюдая, как он врезается в вентилятор, прежде чем вернуться в его ладонь.

"Конечно, это займет время. Но люди рано или поздно начнут видеть всю эту концепцию героя в новом свете. Люди же, мать вашу, там рискуют своими грёбаными жизнями. Черт, да я вообще удивлен, что те трое на днях вообще выжили в той драке, чудо, не иначе. Хотя не то чтобы я позволил бы им умереть, но все равно."

Еще один бросок, этот слегка повыше.

"И все эти высокоранговые, как они там себя называют — S-класс? Они еще увидят, что низшие классы тоже нуждается в какой-никакой признательности. Мораль, люди. Всё это важно."

Еще выше.

"А потом эти две сестры, боже, сколько же у них тараканов. Я почти испытываю искушение проштудировать их память, чтобы понять, что за чертовщина у них там происходит, но это уже немного перебор. Я сам все выясню, и, может быть, у меня еще получится наладить отношения между ними. А эта стерва Тацумаки, она..."

Он поймал мячик.

"Она ведь не так уж и плоха, да? Она остановила тот стол, чтобы не поранился тот рабочий. Но даже так, если она постоянно такая сволочь и пытается всё контролировать, тогда неудивительно, что Фубуки выглядит так, как будто хочет сдохнуть. Кто она там еще раз, 2-й ранг в классе S? Ага, точно. Вторая сильнейшая. Не то чтобы для меня это имеет какое-то значение."

Еще один бросок, но мячик не пролетел даже половины прошлого расстояния.

"Если я где-то ошибусь, то это нормально. Ошибки случаются. Идеала не существует, в спасении людей его нет. Главное не облажаться. Не-а, не тут. Такого больше не повторится, не-не-не-не..."

Очередной бросок, этот едва покинул его ладонь.

"Проклятье, Сектер, возьми себя в руки. Последние пару мест были случайностями, ты их даже не знал так хорошо. Но это место отличается, ты здесь родился. Хоть, может, ты и не помнишь этого, но это все еще твой дом. Твой дом..."

Сектер вздохнул. Улегшись в кровати, он несколько часов лежал неподвижно, думая о прошлом и о том, как он разочарован настоящим. К тому времени, когда он поднялся с постели, солнце стояло в зените.

"Серьезно, уже?" — подумал Сектер. — "Нужно опять вставать пораньше..."

Он буркнул что-то себе под нос, взъерошивая волосы перед зеркалом, и готовился к выходу. Проверка запасов черной жидкости выдавила из него раздраженный вздох.

"Заканчивается, и фига с два я сейчас как-то пополню запасы. Надо было брать с собой больше."

Его рука толкнула дверь, и, поправив куртку, он направился к зданию Ассоциации Героев.

"У меня такое чувство, что я уже знаю, кто будет составлять там большинство гостей", — подумал Сектер. — "Кто-то упомянул что-то о соревновании, интересно, что это могло бы означать..."

Дойдя до подножия здания, Сектер заметил стоявших снаружи пару охранников в костюмах, которые, в свою очередь, наблюдали, как несколько героев подошли к парадным дверям. Парочку героев остановили охранники, и выглядело так, что от них что-то требовали. Герои предъявили несколько блестящих удостоверений личности, и их впустили внутрь. Позже другой герой сделал то же самое, но ему было отказано в проходе.

Запрыгнув на крышу здания, Сектер проскользнул через окно и зашел в лифт, держа руки в карманах. Опустившись на лифте на второй этаж, он вышел через открывшиеся двери и прокрался на нижний этаж, быстро найдя место подальше от охранников и гостей. Здесь присутствовало несколько про-героев, некоторые из которых протирали глаза на своих местах за столом. Тем временем несколько руководителей собрались возле трибуны. Над импровизированной сценой висел баннер с надписью:

«ДЕНЬ ПРИЗНАТЕЛЬНОСТИ ГЕРОЯМ»

Сектер фыркнул при виде этого. Он уселся в самом конце зала, где его слабо освещали гаснущие лампы, висевшие на задней стене. К своему удивлению, он увидел Тацумаки, та сидела впереди, причем с кислым лицом, она смотрела, как руководители возятся с бумагами и обмениваются словами между собой. Он также узнал Флэша, и несколько копаний в памяти спустя дали ему имена всех остальных героев в зале. Все были героями классов S и А.

— К-кхм, эмм, прошу прощения, — на трибуну поднялся кто из самых верхов организации. — Нам нужно кое-что объявить, прежде чем мы начнем.

— Давайте уже быстрее, — пробурчала Тацумаки.

— На случай, если кому-то интересно, мы проведем день признательности для героев B- и С-классов , — сказал высший чин. — Просто он будет проходить в другом месте.

Собравшиеся никак не прореагировали на это, большинство даже не смотрела в сторону трибуны.

— И, как вы знаете, мы позвали вас всех сюда сегодня, — продолжил человек у трибуны, — чтобы вы все знали, как мы ценим ваши героические усилия на роли героев, и чтобы также разрешить растущие проблемы, которые многие из вас испытывают по поводу нашей Ассоциации и, конечно же, Неогероев.

"Что еще за Неогерои", — удивился Сектер.

— Не беспокойтесь, у нас уже есть готовые планы по изменению нашего бюджета и решению многих жалоб, которые имеются у Неогероев, — заверил трибунщик. — Полагаю, сразу после этой встречи вы обнаружите, что наша Ассоциация окажется на совершенно новом для нее уровне...

Сектер перевел взгляд на кого-то, кто направлялся к нему сбоку.

— Извините, а вы, так сказать, кто? — спросил Световой Флэш, встав всего лишь в полуметре от того места, где сидел Сектер.

— Сектер, — ответил он. Сектер закинул руки себе на голову и облокотился на спинку стула, чтобы расслабиться. — Могу чем-то помочь?

— Никогда не видел тебя здесь раньше, — сказал Флэш. — Ты из класса A?

— Не-а.

— Что ж, ты определенно не из S-класса, — догадался Флэш. — Я не думаю, что ты имеешь право здесь находится.

— Ну, я герой, — сказал Сектер. — По вашим стандартам, по крайней мере. Я прямо ощущаю, как меня тут ценят.

Глаза Флэша потемнели, и уголки его рта припали.

— О, ты воспринимаешь всё это как какую-то шутку, — сказал Флэш.

— Нет, на самом деле тут всё серьезно, — сказал Сектер. — Будь оно иначе, вон тот чувак у трибуны не скупился бы на слова и не мочился бы в штаны, лишь бы удержать вас всех тут. Они, кстати, делают всё неправильно, если мои предположения о Неогероях верны.

— Уходи, — сказал Флэш. — Я не буду повторять дважды.

— Ты и не просил изначально, — сказал Сектер.

Он начал медленно раскачиваться взад и вперед на своем стуле, его взгляд постоянно затсивался, а затем вновь освобождался от фигуры Флэша, пока он качался. На секунду он заметил Тацумаки у противоположной стены, наливающей немного пунша себе в стакан. Ее глаза на мгновение засияли, когда она заметила что-то похожее на яблоки в карамели, сложенные на пластиковом подносе недалеко от пунша.

— Что с ней не так, кстати? — спросил Сектер, кивая в сторону Тацумаки, которая с жадностью схватило одно из яблок.

— Хмм? — спросил Флэш, поворачиваясь туда, куда он указывал. — Это Тацумаки. Она не так сильна, как кажется.

— О? Хочешь сказать, ты намного сильнее?

— При нужных условиях я могу победить ее.

— Как скажешь, приятель.

Флэш раздраженно топнул ногой и оглянулся на Тацумаки. К несчастью для него, она заметила. Ее ответный взгляд был вдвое более пристальным, и Сектер уже начал сожалеть о том, что начал.

— Что? — спросила она. — Опять тебе что-то взбрело в голову?

Подойдя поближе к Флэшу, она тут же застыла на месте.

— А какого черта он тут делает? — в гневе спросила она. — Вот это вот на стуле.

— Не знаю, — сказал Флэш. — Он не хочет уходить.

— Я тут немного скучаю, но в основном я встревожен, — сказал Сектер. — Мне не понравилось, как здесь идут дела, и я решил изучить всё хорошенько. Но по мере того, как я узнаю всё больше и больше, всё становится только хуже.

— Тогда уходи, — сказал Флэш с растерянностью на лице.

— Я хочу сказать, люди тут почему-то так одержимы силой и этими классами, — сказал Сектер. — Всё это лишь вносит разлад и отравляет всех.

— Вали, — сказала Тацумаки. — Отсюда. Серьезно, ты меня преследуешь что ли?

— На самом деле я надеялся, что тебя здесь не будет, — сказал Сектер. — И нет, ты мне не интересна.

— Как ты сюда вообще пробрался? — спросила Тацумаки. — И харэ качаться на этом стуле! Это бесит меня.

— Не то чтобы это сложно, — усмехнулся Сектер. — Нужно просто сделать глубокий вдох и выдох.

— Всё это, конечно, замечательно, — сказал Флэш. — Но тебе пора уходить.

— Постой-ка, — сказал Сектер. — Флэш, не ты ли секунду назад говорил, что можешь победить Тацумаки? Значит ли это, что ваша система несовершенна?

— Что, — произнесла Тацумаки, больше как заявление, нежели вопрос.

— При нужных условиях, — сказал Флэш, — моя техника непобедима.

— Хах, — усмехнулся Сектер.

— Это смешно, — сказала Тацумаки. — Смешно. Но мне не нужно ничего доказывать тебе или еще кому-то. Все и так знают, я могу уничтожить тебя в любое время суток.

Флэш лишь фыркнул на ее слова. Ответом Тацумаки стал ее раздавленный стакан с напитком.

— Не нужно тут устраивать драку, мне просто было интересно, что вы думаете об этом, — сказал Сектер. — Лично я считаю, что эспер победит мечника.

— Ты ничего обо мне не знаешь, — парировал Флэш. — Ты просто какой-то жалкий недомерок с улицы.

— Как скажешь, ломкая лапшичка, — укольнул Сектер. — Ты можешь оскорблять меня сколько угодно, но этим ты лишь себя унижаешь.

В этот раз фыркнула Тацумаки.

— Ага, — сказал Сектер. — Потому что на первый взгляд ты можешь показаться интересным, но потом ты обнаруживаешь, что лапша обыкновенная и ломкая.

Лезвие рассекло воздух, устремившись к его голове. Флэш злобно ухмыльнулся.

"Я не задену его", — подумал Флэш, — "всего лишь замахнусь достаточно близко, чтобы напугать его до усрачки."

По мере приближения меча его край, невидимый для окружающих, оказался зажат между несколькими пальцами. Флэш вздрогнул, когда увидел результаты его трюка.

Сектер держал лезвие, зажав его в двух пальцах, те были сомкнуты, как ножницы. Лезвие сохранило свой первоначальный цвет, даже там, где оно соприкоснулось с кожей.

— Нет, — только и сказал Сектер.

Флэш отвел клинок назад, его глаза наполнились адским гневом.

— Это мой не настоящий меч, — сказал он. — Вот почему ты его поймал.

— Ты реально лапша, — сказал Сектер. — Корчишься и извиваешься под любым давлением. Но очень легко ломаешься, как только опускается вилка, — он нахмурился, а потом посмотрел на Тацумаки. — Я ведь прав?

Сектер не мог прочитать выражение на ее лице. Казалось, как будто она сейчас была где-то далеко-далеко.

— Заканчивайте, вы двое, — раздался другой голос позади. Повернувшись, Сектер увидел увидел старого, но явно боевого деда.

Флэш полностью вытащил свой меч, его лицо горело от смущения. Он зашагал обратно на свое место, чтобы выслушать руководителя, который, по-видимому, не видел, что тут происходило.

— И кто ты у нас будешь, молодой человек? — спросил Бэнг, который вытянулся над Сектером почти в форме буквы L.

— Сектер, — ответил он.

— Класс?

— Никакого.

— С такой скоростью, как у тебя, тебе стоит задуматься присоединиться к Ассоциации, — сказал Бэнг. — Все-таки впечатляюще для новичка. Или даже лучше, как насчет присоединиться к моему додз-...

Бэнг осекся на полуслове, когда встретился глазам с Сектером. Их пары какую-то долгую секунду не отрывались, пока в итоге Сектер не нахмурился и отвел взгляд.

"Что-то в этих глаза такое..." — подумал Бэнг. — "Он определенно что-то повидал. Что-то ужасное."

Бэнг прочистил горла и продолжил.

— Присоединиться к моему додзё, — закончил он. — Тоже довольно-таки неплохой вариант. Я сам все-таки выходец Ассоциации, хотя и отошел от дел — но все равно, так сказать, иногда заглядываю сюда.

— Супер, — сказал Сектер. — Хорошую, видимо, прожил жизнь.

— Да-да, — ответил Бэнг. — Хотя она еще не подошла к концу.

— Ага, точно, — сказал Сектер, и в его голосе послышалась легкая паника. — Не совсем то, что я имел в виду.

Бэнг рассмеялся.

— Не переживай, — сказал он. — Но все же подумай над вступлением. Остановить атаку Флэша — немалое достижение.

— На самом деле, школа или додзё кажется намного лучше, чем вся эта организация, — сказал Сектер. — Но я очень занятой.

— Это видно, — сказал Бэнг, — но мои двери всегда открыты.

— Как тебя зовут? — спросил Сектер, хотя сам он уже знал ответ.

— Бэнг, — с улыбкой ответил старик.

— Понятно, — сказал Сектер. — S-класс.

— Бывший S-класс, — поправил Бэнг.

— Конечно, — сказал Сектер.

— Знаешь, ты напоминаешь мне одного знакомого. Сайтаму, или — его геройское имя — Лысый Плащ.

— Какое ужасное геройское имя, — сказал Сектер. — Кто вообще их выбирает?

— Ассоциация.

"Воу, Ассоциация в самом деле та еще дрянь", — подумал Сектер.

— Просто поразительно, — сказал он.

— Да, ну, я уже давно оставил все эти дела, — сказал Бэнг.

— Ну, удачи тебе, — сказал Сектер. — Желаю тебе удачи также с этим твои додзё.

— Спасибо, — улыбнулся Бэнг. — Заглядывай все же иногда, может встретишь там иногда героев твоего уровня.

— М-мхм, — протянул Сектер.

Бэнг уже зашагал прочь, но перед тем как уйти он кинул на Сектера последний взгляд.

— Ох, и еще кое-что, — сказал Бэнг.

— Да? — спросил Сектер.

— Я все же советую тебе не злить госпожу Тацумаки, — сказал Бэнг. — Ее очень легко вывести из себя.

— Среди прочего, — подметил Сектер.

Он моргнул, почти ошалело, осознав кое-что. Повернувшись в сторону, он увидел, что эспера след простыл.

Повернувшись обратно, он увидел, что Бэнг вернулся на свое место.

"Какие тут быстрые люди", — подумал Сектер.

Остаток ночи он просидел на заднем ряду, игнорируя любые взгляды, которые могли бросить на него Флэш или любой другой герой. Перешептывания и бормотания пересекали весь зал, и Сектер уловил фразы, включающие слова «меч» и «быстрый». Еще одним популярным было «вредитель».

* * *

— Так это он, тот самый? — спросил Бомб, сидевший рядом с Бэнгом на этом мероприятии.

— Тот самый, — сказал Бэнг. — Вредитель.

— Даже класса нет...

— Не похоже, что он вообще проходил тест, — подметил Бэнг. — Ему, по-видимому, чем-то не приглянулся он.

— Не могу сказать, что виню его в этом, — сказал Бомб, облокотившись на спинку стула. — Это поколение нынешнее...

Бэнг вздохнул нахмурив брови и подняв глаза на неуклюжего руководителя у трибуны.

— Я надеялся на что-то более призимленное, — сказал Бэнг. — Немного выпивки там, лишь мы, S-класс...

— Она в самом деле пытаются всех приструнить, — сказал Бомб. — Чтобы выглядеть легитимными.

— Прямо жду не дождусь переговоров после этой встречи, — сказал Бэнг. — Почти не сомневаюсь, они много чего хотят мне сказать.

— Но ты уже принял решение?

— Естественно.

— Это к лучшему.

— Буду надеяться, к рассвету додзё, — сказал Бэнг. — Быть может, того парня на заднем ряду удастся переманить ко мне.

— У него до одури серьезный взгляд.

— Он не всегда такой серьезный, — сказал Бэнг. — Однако...

— Хм?

— Что-то такое за этими глазами, брат, — сказал Бэнг. — Что-то темное. Что-то, чего я не видел уже давно.

— И что же это такое?

— Не уверен, — ответил Бэнг. — Но складывается такое впечатление, что у него предостаточно проблем за душой. Лучше приглядывать за ним.

— Хмм.

— Что ж, наверное, на этом мое пребывание здесь заканчивается, — сказал Банг. — Пойдем.

— Сразу за тобой, — сказал Бомб.

Как он и предсказывал, Бэнга тут же окружили люди в костюмах, когда он пытался уйти. Умоляли его, обещали ему все преференции, если он только останется. Бэнг просто продолжал идти, уставая все больше и больше по мере появления каждого нового костюмчика, мимо которого ему приходилось проходить.

* * *

Проснувшись, он ругнулся про себя при лучах солнца, что стояло высоко в небе. Сектер поднялся с постели, и в кои-то веки у него не было расписания на день. Просмотр телевизора мало помог ему развеять скуку, и в его голове продолжали крутиться мысли о классах и людях, что смотрели на других свысока.

"И как мне, черт побери, исправить нечто подобное?" — задумался Сектер. — "Тут проблема представляет целую систему, здесь могут потребоваться годы для значимых результатов..."

— Угх, — простонал он.

Сектер поднялся с дивана и, заглянув в свой холодильник, ужаснулся.

Вскоре он стоял в ближайшем продуктовом, кидая себе в корзину замороженную пиццу и потихоньку продвигаясь дальше через отделы. Спустя какое-то время он заметил определенного человека, склонившегося над морозилкой с мясом — у него имелись торчащие седые волосы. Сектер подошел к нему, и немного погодя Бэнг повернулся к нему, на его лицо проскользнула улыбка.

— О, здравствуй, юноша, — сказал Бэнг. — Не ожидал тебя здесь встретить.

— Кончились запасы, — сказал Сектер. Он поднял корзину, чтобы донести до Бэнг смысл слов. — Не очень хочется голодать этим вечером.

— Ну, в таком случае у меня есть предложение, — сказал Бэнг. — Приходи сегодня ко мне в додзё, мы будем готовить себе еду после практики.

— Какую еду? — спросил Сектер.

— Пельмешки, скорее всего, — ответил Бэнг. — Идем, будет весело.

Сектер глубоко вздохнул.

— Ладно-ладно, старик, — сказал Сектер. — Уговорил. Скажи спасибо за это своей улыбке.

Бэнг рассмеялся.

— Надеюсь, ты готов к легкому спаррингу, — сказал Бэнг. — Я посмотрю, может у меня получится дозвониться и пригласить парочку друзей.

— Пойдет, — сказал Сектер. — Эмм, а где, к слову, это твое додзё?

— Я отведу тебя, как только закончу здесь, — сказал Бэнг. — Или, может быть, ты предпочтешь сперва занести домой купленное тобой?

— Тогда я быстро сгоняю домой и обратно, — сказал Сектер. — Как насчет встретиться у того итальянского ресторана в паре кварталов отсюда?

— Хорошо, — улыбнулся Бэнг, принявшись с тихим похмыкиванием складывать себе в корзину различное мясо.

"Хах", — подумал Сектер. — "Этого старика, похоже, вообще не волнует вся эта хрень с классами. Видимо, его оно не колышет, пока я хожу в его додзё."

После того, как он оставил все продукты дома, они встретились со стариком у ресторана и направились к бесконечно высокой лестнице, которая вела в додзё Бэнга.

— Неплохое у тебя тут местечко, — подметил Сектер. — Ступенек, правда, многовато, хотя, наверное, это плюс.

— В самом деле, неплохое, — сказал Бэнг. — К счастью для нас, скоро к нам присоединится мой ученик. Он преподаст несколько важных уроков.

— А где все? — спросил Сектер. — Место кажется пустым.

— Боюсь, у додзё настали трудные времена, — грустно сказал Бэнг. — Я продолжаю набирать новичков, и как видишь, один передо мной попался на удочку.

— Ах, — произнес Сектер. — Ну, не уверен, что вы тут сможете чему-то научить меня, но я весь в внимании.

— Ты привлек мое внимание тем небольшим инцидентом, плюс твое проникновение в Ассоциацию Героев.

— Эх, — пожал плечами Сектер.

— Это отнюдь не маленькое достижение, — сказал Бэнг. Он поставил продукты в огороженной части додзё, прежде чем размять мышцы спины. — Отнюдь не маленькое...

Нога Бэнга полетела в Сектера, подобно ракете, его морщины потемнели под крышей додзё, придавая ему угрожающий вид. Сектер наклонился назад, смотря, как нога Бэнга на волосок пролетела мимо его носа и приземлилась на пол.

— Я так понимаю, ты из тех, кто сперва делает, а потом уже говорит, — подметил Сектер.

— Хмм, — сказал Бэнг. — Очень интересно. Действительно, очень интересно.

— Знаешь, принято сообщать новому ученику, когда на самом деле начинается обучение, — сказал Сектер. — В противном случае ты имеешь все шансы отпугнуть его.

Бэнг рассмеялся, тени, пересекавшие его лицо, осветились заходящим солнцем.

— Я погляжу, ты и сам вроде как учитель, да? — спросил Бэнг. — И, ах, угу, ты точно не из тех, кого можно легко напугать.

— Ох?

— Я могу сказать это по твоему лицу. По глазам, в частности.

— Да ну, — сказал Сектер.

Бэнг вздохнул. Из его рта вырвалось еще одно хмыканье, приятное и мягкое. Он направился на кухню и начал кипятить воду.

— Подозреваю, скоро придет мой ученик, как и мои знакомые, — сказал Бэнг. — Прошу, располагайся, где будет комфортно.

— Немножко сложно чувствовать себя комфортно, зная, что дедок-мастер боевых искусств может напасть в любой момент, но я все же... — Сектер замолк, когда почуял кое-что в воздухе. — Это что, чай?

— Да, — ответил Бэнг. — Какой предпочитаешь?

— Охереть, — ошалел Сектер. Его глаза, обычно темные и с мешками, ясно загорелись от этого запаха. Легкая ухмылка расползлась по его лицу. — Ты даже не представляешь, как давно я в последний раз пил чай. То есть, настоящий хороший чай.

Бэнг на это лишь рассмеялся.

— Ну, тогда я постараюсь с ним, — сказал он. — Кстати, приятно видеть, как ты просиял, ты выглядел таким уставшим.

— Если честно, ты и сам-то не выглядишь лучше.

— Да, но кто-то такой молодой не должен походить на такого старика, вроде меня.

Сектер поджал губы и слегка нахмурился.

— Плохо спится в последнее время, — сказал Сектер. — Такое случается.

— Спать очень важно. Всегда стремись к хорошему сну.

Парень с взъерошенными волосами ворвался через двери додзё, бросая панические взгляды как на растерянного Сектера, так и на хмыкающего Бэнга.

— Мастер Бэнг, просите за опоздание! — закричал новый гость, носивший ги.

— Не переживай, Чаранко, всё нормально, — сказал Бэнг. — Присаживайся. У нас нас на самом деле новичок сегодня.

Чаранко развернулся на месте, лицом к Сектеру, его лоб был покрыт потом.

— Лестница? — с усмешкей спросил Сектер.

— Я рад поприветствовать тебя, новичок! — объявил Чаранко. — Я с нетерпением жду возможности потренироваться с тобой потом!

Чаранко так быстро поклонился, что чуть было не упал при этом.

— Энтузиазм так и хлещет, это хорошо, — сказал Сектер. — Лучше уж так вставать по утрам.

— Он просто немного нервный, — сказал Бэнг. — Времена в последние дни непростые.

— Я глубочайше благодарю вас, учитель, за то, что вы приняли меня обратно, — сказал Чаранко.

— Да что там, не переживай, — сказал Бэнг.

Слегка вздохнув, старик принес двум новым гостям кастрюлю с чашками с разнообразным чаем, от чего Сектер ухмыльнулся.

— Наслаждайтесь, — сказал Бэнг. — Сегодня у меня хорошее настроение.

— Вот уж точно, наслажусь всласть, — сказал Сектер.

Парень выпил залпом чай, не замечая ошарашенного взгляда Чаранко. Обжигающая жидкость скользнула по его горлу, а желудок превратился в теплый комок.

"Мммм, то что нужно", — подумал Сектер.

— Ты не собираешься поблагодарить мастера Бэнга? — спросил Чаранко. — Прояви хоть немного уважения!

— Спокойно, Чаранко, ничего такого не нужно, — сказал Бэнг.

— Нет, он прав, — сказал Сектер, покачав головой. — Я слишком перевозбудился, увидев эту вещь. Спасибо, Бэнг, мне это правда нужно было сегодня.

— Без проблем, абсолютно никаких проблем, — сказал Бэнг. — Скажи, почему бы вам двоим не попрактиковаться, пока мы ждем наших других гостей?

— Да, мастер Бэнг! — во все легкие прокричал Чаранко. — Я как раз хотел показать новые крутые приемы!

В додзё зашел третий гость. В отличие от остальных, тело новоприбывшего светилось трещинами на руках и груди, он смотрел прямо перед собой, прежде чем сделать шаг в здание.

— Ах, Генос, — произнес Бэнг. — Здравствуй.

— Мастер Сайтама не смог придти, — сказал Генос. — Он был занят.

— Ты уже говорил мне про это, — сказал Бэнг. — Пожалуйста, присаживайся. Не желаешь чего-нибудь?

— Нет, спасибо, — сказал Генос. Киборг плюхнулся на пол, сев со скрещенными ногами подле Сектера. — Зачем вам понадобилось собрать нас всех сегодня?

— У нас новый гость, — ответил Бэнг. — И я подумал, что было бы неплохо собраться, чтобы отпраздновать мою геройскую отставку.

— Мастеру Сайтаме очень жаль, что он не смог придти, — повторил Генос. — Он ходил за продуктами.

— На самом деле, мы с Сектером тоже, — сказал Бэнг.

Генос нахмурился.

— Ох, прошу простить, — сказал Бэнг. Старик указал в сторону, где сидел Сектер. — Это наш новичок.

Генос повернулся к Сектеру и кивнул ему.

— Я не узнаю тебя, — сказал Генос. — Ты из Ассоциации Героев?

— Не-а, — сказал Сектер. — Не нравятся они мне.

— Понятно, — сказал Генос. — В любом случае, мне пора идти. На самом деле, у меня не было особых причин приходить сюда без Сайтамы.

— Погоди, ты же только что пришел! — сказал Бэнг. — К чему вообще приходить, если ты уходишь в следующую секунду?

— Чтобы передать вам извинение Сайтамы, — сказал Генос. — Вот и все.

— Постой, — сказал Бэнг. — Задержись чутка. Я хочу очень быстро кое-что посмотреть.

Генос встал, но не спешил уходить. После нескольких секунд молчания он снова кивнул.

— Я останусь на немного, — сказал Генос. — Впрочем, я сомневаюсь, что смогу узнать что-то новое здесь.

— S-класс? — спросил Сектер.

— Да, — ответил Генос.

— Это видно.

Генос прищурил глаза, взглянув на Сектера.

— Могу я сейчас попробовать новые приемы? — спросил Чаранко.

— Да-да, если Сектер не против, — сказал Бэнг.

— Пфф, — фыркнул Чаранко. — Не на новичке. С ним будет слишком просто. Я имел в виду Геноса.

— Ты правда думаешь, что у тебя есть шанс против меня? — спросил Генос.

— Да! — крикнул Чаранко. — Сейчас ты увидишь! В этот раз всё будет по другому!

Чаранко приготовился, растопырив кулаки и упершись ногами в пол додзё. Глаза Чаранко закрылись, и его разум начал проясняться. Скоро всё встанет для него на свои места, всё, что ему было нужно — простая возможность.

— Я все еще жду, — сказал Генос.

"У Чаранко ведь нет ни шанса, да?" — подумал Сектер. — "В этой чертовой стойки он выглядит так, как будто вот-вот упадет. А Бэнг все еще не вмешивается, я что-то упускаю?"

— Техника текущей воды, сокрушающий камни кулак! — закричал Чаранко.

Ударив рукой по туловищу Геноса, его пальцы оказались согнуты к потолку.

— Ай... ах, — простонал Чаранко. Слезы выступили у него на глаза, когда он увидел свою руку после удара.

— Ты стал слабее, — сказал Генос. — Теперь мой черед.

Генос отпрянул назад, и прежде чем Чаранко успел даже поднять руки, чтобы защититься, Генос апперкотом отправил его тело сквозь потолок, прямо в небо. Сектер видел, как сверху сыплются потолочные щепки и капает кровь.

— Тебе не кажется, что ты немножко перестарался? — спросил Сектер, все еще глядя на небо через дыру в потолке. — Ну то есть, я всегда за жесткие и поучительные уроки, но его ведь сейчас точно в больницу придется отвозить.

— Такое с ним не в первый раз, — сказал Бэнг. — С ним всё будет хорошо.

Наконец, Чаранко рухнул обратно из дыры в потолке, воспользовавшись правым локтем, чтобы смягчить падение. Вскоре он об этом пожалел.

— А-а-а! — закричал Чаранко.

— Тут закончили, — сказал Генос. — Я ухожу.

— Стой, — процедил Чаранко, его лицо все еще было вжато в пол. — Стой.

С невероятными усилиями он снова поднялся, но его лицо казалось выше, чем когда-либо.

— Мой специальный прием, — со все еще сжатыми в крови зубами процедил Чаранко. — Не... получилось... попробовать его.

— Сейчас тебе самое время сдаться, — сказал Генос. — Ты проиграл.

— Еще нет, — ответил Чаранко. — Река... летящего... кулака справедливости!

Дернув левой рукой далеко назад, Чаранко кинул ее прямо в лицо Геносу. Киборг отшатнулся от удара на пару миллиметров. Чаранко, с другой стороны, рухнул обратно в пол, все его лицо представляло кровавое месиво, когда он смотрел свою вторую сломанную руку.

— Я же говорил тебе остановиться, — сказал Генос. — Теперь твои счета за лечение лишь стали больше.

Ответом Чаранко послужило его похныкивание и стон. Невразумительное бормотание исходило из его уст.

— Что ж, — сказал Сектер. — Не хочу вмешиваться, но как по мне, победитель тут явно Чаранко.

— Чего? — спросил Генос. — Очевидно, что это он тут побит.

— В физическом плане? Да. Но Чаранко явно знал, что противник сильнее его, но он все равно продолжал биться. Думаю, это о чем-то да говорит.

— И тем не менее, он все еще проиграл.

Сектер глубоко вдохнул и выдохнул.

— Да, — сказал он. — Но ты упускаешь суть. Чаранко несмотря на никакущие шансы пытался сражаться с тобой. И даже не сдался и продолжал бороться, когда знал, что его победили. И да, за это ему надрали зад. Но что касается битвы героизма, мне кажется, что Чаранко преподал сегодня тебе хороший урок.

— Какой урок?

Сектер шагнул перед Геносом, который оказался на пару миллиметров ниже его. Эти двое почти встретились взглядами.

— Что нельзя упускать из виду борьбу слабых, — сказал Сектер. — На самом деле, она может быть самой важной и решительной из всех.

Бэнг чуть внимательнее принялся изучать Сектера. Генос не выдал и крупицы эмоции на лице.

— Понятно, — сказал Генос. — Но он все еще проиграл. И теперь ему нужно в больницу.

— Я отведу его, — сказал Сектер. Он наклонился и попытался поднять Чаранко, который в настоящее время лежал и что-то невнятно бормотал себе под нос.

— Я сам отведу, — сказал Генос. — Я могу быстрее добраться туда.

Генос поднял обеими руками то месиво, которое представлял Чаранко, чтобы затем присесть на корточки и вылететь через дыру в потолке. Они исчезли еще до того, как щепки, опавшие из-за ухода Геноса, успели упасть на пол.

— Недавно же реставрировал это место, — буркнул Бэнг. — Посидели, называется, за пельмешками.

— Постой, — сказал Сектер. — Это еще не значит, что мы дадим пропасть им зря.

— Очень сомневаюсь, что два человека смогут столько съесть, — сказал Бэнг.

— Бог создал остатки, чтобы людие вроде меня могли выжиивать, — сказал Сектер. — Думаю, мы как-нибудь справимся.

Пару часов спустя перед Сектером стоял целый бочонок пельменей, а на его лице — самая дурацкая счастливая улыбка.

— Что же, — протянул Бэнг. — Извини, что наша тренировка ничему новому тебя так и не научила.

— Эх, — пожал плечами Сектер, — она вышла достаточно поучительной.

— Быть может, ты как-нибудь заглянешь еще раз и поучаствуешь в настоящей драке.

— Посмотрим.

— На самом деле, ты тогда сказал довольно занятные вещи, — сказал Бэнг. — Немногие сегодня обременяют себя такого рода мыслями.

— Меня они волнуют. Сильно. Я просто не понимаю, почему люди напрочь игнорируют такие вещи, а герои лишь потакают им.

— Людей, очевидно, заботит сила, — сказал Бэнг. — Если быть до конца честным, единственная причина, почему я предложил тебе придти в мое додзё, потому что на той встрече в Ассоциации у тебя получилось выделиться.

— У меня имелись такие подозрения, — сказал Сектер. — Дай угадаю, ты думал я сильный, но типа как неограненный алмаз, так? Хотел заточить мои навыки?

Бэнг рассмеялся, но его лицо выдавало его с потрохами.

— Да-да, ну-у... Это всё же моя работа. Взять под свое крыло сильных бойцов и огранить их до совершенства.

— Тогда советую приглядеться к твоему определению сильного. Если у тебя будет слишком много таких людей, типа как Флэш или Тацумаки, никто никогда не попытается стать героями. Они подумают, что это просто невозможно.

— Может быть, не каждый человек желает стать героем.

— Но нам определенно нужно, чтобы в каждом таился маленький герой, — возразил Сектер. — Там, откуда я родом, я видел множество людей: те, кто были готовы пожертвовать собой ради других, и те, кто хотели бы, и те, кто оставили бы тебя умирать, если это означало прибрать рукам лишнюю фляжку с бухлом.

Бэнг вскинул бровь.

— Откуда же ты пришел? — спросил он.

Сектер чуть не подавился пельмешком, который жевал.

— М-мфх, — произнес он. — Из неприятного места, да.

— Похоже на то, — сказал Бэнг. — Ну, уже темнеет. Спасибо тебе, что согласился заглянуть в мое додзё.

— А тебе спасибо за вкусную еду и разговор, — сказал Сектер, вставая. — Кажется, самый здравомыслящий за последнее время.

— Ну, видно, когда ты смещаешь внимание на людей вроде Флэша или Тацумаки, ты теряешь немножко... спокойствия.

Сектер фыркнул

— Ага, и клеток мозга, — усмехнулся он. — В общем, еще увидимся, Бэнг. У меня, видимо, еще много работы.

— Удачи с этим, — сказал Бэнг. — И прошу, подумай все же иногда снова заглянуть в додзё.

— Не уверен, многому ли я тут смогу научиться, — ответил Сектер, — но я подумаю.

* * *

— В городе B был обнаружен демонический уровень угрозы, — объявили по новостным каналам. — Гражданам настоятельно рекомендуется оставаться в своих домах, герои уже в пути.

Сектер выдвинул ящик напротив своего кухонного стола. Внутри лежал его револьвер, тот был что-то вроде выкрашен в тускло-серый цвет с желтоватыми бликами света, пробивающимися сквозь несколько трещин на стволе и корпусе. На верхней части ствола имелся тонкий прямоугольный кусок металла, который почти разрезал верх ящика, когда Сектер вытаскивал пушку. Он прицелился оружием в стену, его взгляд скользнул по стальной полоске наверху. Одобрительно кивнув, он сунул оружие в кобуру на поясе и направился к выходу.

На то, чтобы наткнуться на монстра, не потребовалось много времени, ведь это существо походило на неуклюжего каменного зверя с львиной головой вместо морды. Сектер заметил, как он шел к группе людей, столпившихся в круглосуточном магазине, глаза монстра сияли, а хвост метался. Люди внутри кричали и выбегали из разбившихся окон. Некоторые из них рухнули на пол и рыдали, пока тем временем монстр приближался с явным голодом в глазах.

— Эй ты! — крикнул Сектер.

Каменный кошак повернулся к нему. Когти начали вытягиваться из его валунополобных лап.

— Я так понимаю, ты из неразговорчивых, — сказал Сектер.

Монстр зарычал и напрягся. Упав на все четыре лапы, он приготовился к рывку.

— Кто бы сомневался, — фыркнул Сектер.

Он вынул револьвер из кобуры и спустил курок. Луч желтого света вырвался из дула, пролетев прямо сквозь львиную морду. Когда свет наконец исчез, вся голова существа полностью исчезла. То, что осталось от каменного монструозного тела, какую-то секунду стояло на месте, прежде чем рассыпаться в груду валунов и поднять бурю пыли.

— Хах, — присвистнул Сектер. — Неплохо.

Сектер уже начал шагать прочь от останков существа, когда услышал, что кто-то подбегает к нему. Обернувшись, он заметил девочку, вероятно, подросток, она какие-то мгновение рассматривала труп монстра, прежде чем подойти к нему.

— Я тебя раньше не видела, — сказала девочка. — Ты из героев?

— Можно и так сказать, — ответил Сектер.

— Спасибо, что спас нас, — сказала она. — Как тебя зовут?

— Сектер, — ответил он.

— Какой у тебя класс?

— Никакого. Я не вступил в Ассоциацию Героев.

— Почему? — удивленно спросила девочка.

— Потому что их система ранжирования стравливает всех друг с другом.

— Правда?

— Ага. Достаточно взглянуть на почти на любого героя, их всех только и волнует, как бы стать сильнее, они постоянно сравнивают себя с людьми на вершине. Постоянно стараются стать сильнее и всё такое, но ведь люди становятся буквально одержимыми этим, и только самые сильные получают какую-либо поддержку.

— А ты сильный?

В горле Сектера образовался комок. По какой-то причине он колебался перед тем, как ответить.

— Я просто хочу помогать другим, — наконец сказал Сектер. — Чтобы никто не страдал. Иногда это легко, иногда не очень. Но я все равно пытаюсь.

— Ну, сегодня у тебя это точно получилось, — подметила девочка.

Сектер положил руки себе на бедра, на его лице заиграла улыбка.

— Ага, наверное, да, — сказал Сектер. — Иногда и я могу быть офигенным.

Девочка зашагал прочь. Звук рушащегося рядом здания заставил ее дернуться, прежде чем она кинулась за скалистое укрытие, которое некогда являлось тем каменный монстром-кошаком.

Сектер резко обернулся, в руке он все еще крепко держал свой револьвер. Там, где несколько секунд назад стоял могучий небоскреб, теперь не было ничего. Побежав от круглосуточного магазина, он оказался на место случившегося. Повсюду на гигантской площади обломков некогда высоченного небоскреба были разбрызганы лужи крови и разбросанные кровавые ошметка, площадь разрушений была сопоставима почти с футбольный стадион.

Вся земля была устлана осколками стекла и бетонным балками, а по тому, что когда-то было тротуаром, были разбросаны кусочки меха и ошметок роговицы. Сектер почесал в затылке перед тем, как заметить Тацумаки, парящую высоко над обломками. Она, по-видимому, тоже заметила его, потому что он услышал ее раздраженный вздох с высоты трех метров.

— Твоих рук дела? — крикнул он ей наверху.

Тацумаки грациозно опустилась на землю, её лицо перекосило гримасой, когда она глядела на него и как он ковылял сквозь груды руин.

— Я тебя не слышу отсюда, — сказала она, — но да, я обо всём позаботилась.

— Ты проморгала каменного кошака, — бросил ей Сектер.

— Кого?

— Огромного льва, сделанного из камней. Мне пришлось разобраться с ним.

— Да пофиг. Он типа что, был волчьего уровня? — этот словесный выпад сопровождала язвительная ухмылка на губах Тацумаки.

— Не знаю. Не волнует.

— Пфф, — фыркнула Тацумаки. — Хватит, кстати, меня преследовать.

— Да господи Иисусе, — запричитал Сектер. — Не всё вращается вокруг тебя. И я тебя уверяю, я тут лишь потому, что пришел проверить этот оглушительный грохот.

— Получается, ты все же смерти ищешь.

— Не особо. На самом деле, мне кажется, у меня неплохо получается заниматься геройством.

Тацумаки фыркнула и поморщилась на эти слова. Всё, начиная с выражения на ее лице и заканчивая тем, как она отпрянула от того места, где стоял Сектер, выражало невероятную смесь отвращения.

— Блиииин, — протянул Сектер. — Ты ведь реально меня ненавидишь, да?

— Я ненавижу всех, кто думает, что они лучше, чем есть на самом деле.

— Так я ведь довольно-таки крут, — сказал Сектер вместе с ухмылкой под конец фразы.

— Ты убог.

— Убил монстра.

— И? — закатила глаза Тацумаки.

— Это значит, меньше разрушений и никто не пострадает от него.

— Это был никчемный волк! — взревела Тацумаки. — Тигр, в лучшем случае! Здесь нечем гордится!

— Так же, как и в разрушении тринадцати зданий своими грёбаными силами, — возразил Сектер. — Но ты только глянь на себя.

— Я, сука, убью тебя, — процедила Тацумаки. — Ну вот и всё. Ты покойник.

— Ты, типа, уже где-то третий раз угрожаешь убить меня, — огрызнулся Сектер. — Шутка уже приелась. К тому же, ты уверена, что ты герой, после всех этих угроз и подобной хрени?

— Естественно, я герой! — ощетинилась Тацумаки. — Я просто еще очень хорошо умею ставить людей на место.

Она начала взлетать, ее глаза засияли тускло-зеленым цветом. Он заметил, что некоторые камни вокруг него начали подниматься вместе с ней.

— Если у тебя получится выстоять это, — сказала Тацумаки, — тогда, может быть, у тебя есть хоть какие-то задатки стать настоящим героем. А не каким-то убогим мусором, который боится даже пройти тест на героя.

Сектер скрестил руки на груди, глядя на летящие вокруг него камни. Наверху Тацумаки широко раскинула руки и пальцы, и само солнце начало закрываться невероятно огромным скоплением обломков, что принялось формироваться перед солнечными лучами.

— И в этот раз здесь не будет моей сестры, которая спасет тебя, — сказала Тацумаки. — У тебя не получится сбежать. Если, конечно, только ты не признаешь свое поражение, или, может быть, побежишь, поджав хвост? Я бы на твоем месте так бы и поступила.

— К слову о твоей сестре, как она там? — спросил Сектер.

Парящее скопление камней, стали и кишок монстра начало двигаться, пока не зависло над его головой. Он не сводил глаз с Тацумаки, как будто даже не замечая всей этой угрозы.

— А тебе-то что? — спросила обозленная Тацумаки. — Ты ее даже не знаешь.

— Она выглядела бледной, когда я видел ее в последний раз, — сказал Сектер. — Вот и спросил.

— Ей не нужно твое сочувствие. Она сама со всем разберется, — процедила Тацумаки.

— Нет никакого зазора время от времени получить помощь от кого-нибудь.

— Тебе тут никто не поможет.

Весь кластер обрушился на Сектера, взорвавшись и отправив во все стороны заостренные камни.

"Твою мать, она реально это сделала", — подумал Сектер, когда материализовался в паре метрах от удара. Он смотрел за вскоре последовавшим взрывом за ближайшим зданием. — "Этот бездонный мешок вонючего собачьего дерьма."

Тацумаки ухмыльнулась, глядя на свою проделанную работу. Скрестив руки на груди и спарив высоко в небо, она искала хоть какие-нибудь следы этого никчемного и ни на что не годного человечишки.

"Раз уже он поймал меч Флэша, очевидно он и от такого увернется без значимых ран", — подумала она. — "Но даже если нет, он наверняка переживет это. Хотя, наверное, и с поездкой в больницу. Будет в следующий раз думать дважды, прежде чем называть себя героем и пытаться противостоять мне."

Тацумаки оглядела осевшие обломков, но так и не заметила каких-либо следов Сектера.

— Э-э? — произнесла она тихим голоском.

Приземлившись на землю, она направилась к месту удара. Полосы крови украшали камни, которые составляли новую груду устроенного ею щебня, и она силой мысли передвинула несколько камней, ища какие-либо признаки тела.

"Это, кажется, кровь того монстра", — подумала она. — "Куда она, черт побери, делся?"

— Кусок ты вонючего дерьма, — произнес Сектера, когда он наконец вышел из своего укрытия.

Тацумаки подпрыгнула на грудах обломков.

— Что за...? — воскликнула она.

— Какая же ты всё-таки ублюдочная мразота, — продолжил Сектер. — Подумать только, я реально испытывал к тебе какое-то уважение, раз уж ты была наверху, но теперь я вижу, как тут на самом деле обстоят дела. Ты просто никчемная, убогая мразь, которая будет угрожать любому, кто не соответствует ее ожиданиям.

— Ублюдок! — закричала Тацумаки. — Ты все это время прятался! Заставил меня на секунду подумать, что я убила тебя!

— А разве не этого ты добивалась? — спросил Сектер. Он вскинул бровью в растерянности.

— Теперь уже точно, — процедила она. — Ты сдохнешь. Мне надоело возиться с тобой.

— Как и мне, — сказал Сектер. — Я домой.

Вскоре он повернулся спиной к Тацумаки. Она заскрежетала зубами и почувствовала, как с них обоих сыплется строительная пыль. Это только разозлило ее еще больше.

— А ну вернись сюда, падла! — закричала она. — Не смей ко мне поворачиваться спиной!

— Заткнись, — бросил в ответ Сектер. — Заткнись нааааахер.

Что-то врезалось в его позвоночник, разлетевшись на кусочки вокруг него. Сектер тут же выпрямился и бросил злобный взгляд назад как раз вовремя, чтобы увидеть, как ему в лицо швырнули еще одну секцию здания. Она тоже развалилась на куски вокруг него, бросая грязь и щебень ему в глаза. Моргнув от удара, Сектер приготовился к очередному снаряду, но вместо этого заметил высоко над собой Тацумаки — ее лицо было напряжено, как будто ее разрывала невидимая сила.

— Ты... тяжелый... прямо как Сайтама! — крикнула она.

— Ты правда думала, что я позволю тебе себя поднять? — спросил Сектер, издавая смешки между словами. — Совсем что ли долбанутая?

— Позволишь? — спросила ошарашенная Тацумаки. — Позволишь?!

— Всё, я домой, — сказал Сектер. — А ты можешь идти на хер.

Под конец сказанного он указал пальцем в общем направлении города А.

— Этого не может быть, — пробормотала Тацумаки. — Только не снова. Только... только не с кем-то вроде тебя.

— Снова? Ты еще подралась с этим Сайтамой? Что с тобой не так?

— Нет. Нет. Я легко могу угандошить тебя. Уничтожить тебя. Я не знаю, почему я не могу поднять тебя или почему эти балки ничего сделали с тобой, но ты ничто для меня. Ты даже не прошел тот тест! Ты ебучее ничто!

— Мне не нужно проходить какой-то тест, чтобы доказать свою состоятельность, — сказал Сектер. — Уже доказал этим утром.

Он направил палец, словно тот пистолетик, в парящую зеленоволосую угрозу, и, слегка вздернув руку вверх, опустил большой палец, словно тот был пистолетный боёк.

— Мне плевать, что ты там думаешь о своей состоятельности, — процедила Тацумаи. Кусочки слюнной пены начали собираться в уголках ее рта. — Я просто хочу, чтобы ты сдох.

— А я хочу, чтобы ты отстала от меня, — сказал Сектер. — Но как видишь, почему-то не получается.

— Пока я не расхерачу тебя, черта с два ты куда-то уйдешь. Не до тех пор, пока я не докажу, что ты ничто для меня.

— Ты уже доказала это. Но если серьезно — если ты волнуешься, что я какая-то угроза для тебя, тогда зачем продолжаешь сражаться? Если ты продолжишь кидаться всем этим в меня, когда я окажусь близко к моему дому, ты можешь ненароком задеть людей. К тому же, люди увидят, насколько бесполезны эти атаки против меня, в отличие от нынешней ситуации, когда вокруг никого нет.

— Никуда домой ты не пойдешь, — сказала Тацумаки. — Я не задену никого, кроме тебя.

— Ну-ну, давай посмотрим.

Следующую минуту Сектер преспокойно шагал по улице со стонущей и рычащей над его головой Тацумаки. Сектер ощущал, как какая-то сила пытается оттащить его назад, обратно в зону обрушенного небоскреба, словно какая-то стена рук пыталась оттолкнуть его обратно по улице. Но он продолжал идти, пока тем временем впереди начала виднеться цивилизация.

— Это невозможно! — закричала сверху Тацумаки. — Сука! Только не... только не снова!

— Такое иногда происходит, когда ты имеешь дело со всемогущим Сектером, — по-идиотски ухмыльнулся Сектер. — Знаешь, может быть, тебе стоит-...

Он замолк, когда снова посмотрел на Тацумаки, чей теперь лоб был покрыт кровью. Она смотрела вниз на свои руки, обе из которых стали алыми от того места, где она пыталась стереть кровь.

— Перенапряглась? — спросил Сектер. — Или это старая рана?

— Заткнись, — прорычала Тацумаки. — Просто, блядь, заткнись.

— О, смотри, зато теперь у тебя есть причина, почему ты не можешь задеть меня.

Тацумаки была глуха к его словам. Она продолжала пялиться на свои руки, прежде чем снова попытаться смахнуть кровь со лба. Когда кровь продолжила литься, она вплголоса ахнула.

Сектер нахмурился. Внезапно победа на Тацумаки уже не казалась такой сладкой.

— Почему бы нам не остановиться на секунду, — сказал Сектер. — И прекратить использовать какие-либо силы.

— Я знаю свои пределы! — завопила она. — И я еще даже не близко к ним!

— Просто иди домой, Тацу, — сказал Сектер. — Приведи себя в порядке. Никто не узнает, что здесь произошло.

— Зато я буду знать. И, что еще хуже, ты теперь будешь думать, что лучше меня.

— Я и так знаю, что лучше тебя, хотя и не в том смысле, о которым ты думаешь. Ну, типа того лучше. Я... по крайней мере не такой придурок.

— Ты жалок.

— А, похер, — Сектер отмахнулся от Тацумаки. — Просто успокойся на секунду, и давай поговорим как два взрослых человека. Тебе же вроде бы двадцать восемь, так? По крайней мере, так было сказано на той доске.

— Да! — вскрикнула Тацумаки. — Твою мать.

Она продолжала вытирать лоб, но кровь все никак не заканчивалась. С рычанием она наклонилась вперед. Когда она это сделала, близлежащие здания, в которых не было видно никакого света, наклонились вместе с ней. Вопреки всем законам физики, бетон, из которого состояли данные конструкции, растягивался и складывался, подобно глине, прежде чем, наконец, лопнуть от напряжения и оторваться от нижних этажей.

— А вот тебе и материальный ущерб на миллионы долларов, — с гримасой сказал Сектер. — И на хера, скажи, надо было это делать?

— Я уже говорила тебе, что я все еще могу сделать это, — сказала Тацумаки. — Это не мой предел.

— Я реально не понимаю, что ты пытаешься доказать всем этим.

— Что ты слабый, а я... — выпалила Тацумаки, когда ее руки взметнулись ко рту.

Ее щеки на секунду надулись, прежде чем мощный глоток позволил им вернуться в нормальное состояние. Затуманенными глазами она потратила последнюю унцию своей энергии на то, чтобы впиться взглядом в Сектера, вместо того чтобы закончить фразу.

— Ты... — протянул Сектер.

— Сильная, — закончила Тацумаки. — Я! Я сильная!

— Почти поймал тебя тут, — сказал Сектер.

— Пошел на хер.

— Просто иди уже домой, Тацумаки.

— Агх, — Тацумаки снова опустилась, ее голова приобрела тускло-алый оттенок, когда кровь запеклась в ее волосах и коже головы.

Под засохшей кровью виднелись маленькие ранки, и Тацумаки потерла рот ладонью, прежде чем сплюнуть комковатую жидкость на землю.

Сектер сделал шаг назад, когда она это сделала, его глаза уставились на то место, куда приземлился комок.

— Ты точно в порядке? — встревоженно спросил Сектер.

— Какое... тебе... дело, — проговорила Тацумаки. — Отъебись от меня.

— Ты закончила пытаться убить меня?

Глаза Тацумаки снова всполыхнули, и она сжала руки в кулаки. Она дотянулась до ближайшего валуна и оперлась на него, чтобы не упасть. Она дышала так, как будто это было вопросом жизни и смерти, каждый вдох был резким и полным заминки.

— Я не в лучшей форме, — сказала она. — Будь иначе, я был пришибла тебя за секунду.

— А вот и оно, дамы и господа, — сказал Сектер. — Оправдание дня.

— Здесь никого нет!

— Я знаю, просто я так выражаюсь.

— Я ненавижу тебя. Больше, чем кого-либо. Большем, чем Сайтаму, — процедила сквозь стиснутые зубы Тацумаки.

— Не-е-е, ты забудешь обо мне завтра.

— Нет, — сказала Тацумаки. Она оскалилась, и Сектер поморщился, когда увидел ряды окровавленных зубов. — Не забуду.

— Ну, ладно, давай сейчас разойдемся, — сказал Сектер.

— Хорошо, — как-то странно спокойно сказала Тацумаки. — Я тогда пойду и немного отдохну.

— Вот это правильно! — закивал Сектер. — И сделай что-нибудь с этими порезами, они на вид довольно глубокие.

— Обязательно, — ответила Тацумаки.

Сосредоточься Сектер чуть больше на оскале Тацумаки, он бы заметил, как тот меняется и скрежещет.

— Еще что-то? — спросила она.

— Наверное, стоит тут прибраться, — сказал Сектер. — Но не волнуйся, я тут с этим помогу.

— Как заботливо с твоей стороны, — сказал Тацумаки.

Каждое ее слово просачивалось сквозь окаймленные красным белые зубы.

— Ага, попытаюсь постараться тут, — продолжил Сектер. — Но тебе сейчас правда следует пойти домой, принять там душ, не знаю. Если тебе нужна какая-нибудь помощь, ну, ты мне все равно не позволишь, но у меня имеется опыт в обратке ран.

— Как мило, — сказала все еще ухмыляющаяся Тацумаки.

— Ну, тогда, наверное, расходимся.

— Да. Мне кажется, мы оба здесь извлекли несколько ценных уроков.

— Агааааааа, — протянул Сектер, прищурив глаза. — Я ухожу.

— Ты разве не забыл кое-что? — спросила Тацумаки.

— Нет?

— О, забыл-забыл.

— И что же я забыл? — отпрянул назад Сектер, готовясь принять удар очередного камня.

— Ты забыл, что ты не сможешь вернуться домой из космоса.

Земля под Сектером задрожала и двинулась, когда кусок бетона и стали поднялись под ним. Сектер ахнул от внезапности происходящего, и, когда руки Тацумаки взметнулись в воздух, он вместе с куском земли, на котором он стоял, устремились в небо с головокружительной скоростью. Ветер и облака одинаково проносились мимо Сектера, а он просто стоял там, как вкопанный, на взлетающей платформе, которая лишь набирала скорость в воздухе.

— Ха... ха... — запыхалась Тацумаки, наблюдая, как Сектер превратился в точку, которая становилась все меньше и меньше по мере того, как он улетал все дальше в стратосферу. — Может, я и не могу поднять поднять тебя, но зато я все еще могу поднять то, что вокруг тебя!

"Наверное, стоило додуматься до этого во время той стычки с Сайтамой. Может быть, в следующий раз. Черт, какое же дежавю я словила в этой драке. По крайней мере, этот теперь никогда не вернется."

Тем временем Сектер стоял на вершине груды обломков, разглядывая звезды вокруг себя взбешенными глазами. Он скрестил руки на груди, когда скала начала замедляться, а Земля — стала видна в своей полной форме. Сектер покачал головой.

"И почему я не предвидел этого?" — удивлялся он про себя. — "Под конец она стала какой-то дружелюбной, я знал, что здесь что-то не чисто. И тем не менее, я, сука, даже не пошевелился, а теперь только гляньте, куда это меня привело. Не могу поверить, что это мелкое отродье отправило меня в космос. Ну что за говно."

А тем временем внизу Тацумаки наконец вырвало, и она застонала от получившихся результатов. Брызги крови, слюны и того, что, скорее всего, было суши, образовали оранжево-алую лужу прямо перед ней. От одного запаха ее снова начало тошнить, и она подавила очередной прилив желчи в горле. Застонав про себя, она заковыляла прочь с поля боя — улыбаясь, несмотря на сильную головную боль и дурно пахнущее платье.

"Не могу поверить, что я в таком дрянном состоянии", — подумала она про себя. — "Почему я все еще не восстановилась? Такое непозволительно — я не могу позволить Фубуки увидеть, как мне плохо после этого боя. Мне нужно как-то исправить всё это, иначе все подумают, что я..."

Прямо с неба рухнул Сектер. Приземлившись, он кувыркнулся и развернулся на месте, чтобы встать на пути Тацумаки. Последняя резко остановилась, ее глаза превратились в блюдца, когда парень с растрепанными волосами возвысился над ней.

— Ты... ты... — всё еще была ошарашена Тацумаки.

— Я видел солнце, и оно было прекрасно, — сказал Сектер. — Реально тут чуть было не приземлился тебе на лицо.

Тацумаки сделала несколько слабых шажков назад. Пока она пятилась, под каблук к ней попался камешек и она упала. Тысячи мыслей начали проносится в ее голове. Она точно спит. Это точно какой-то кошмар.

— Это... это просто невозможно, — пролепетала Тацумаки.

— Ты реально намеревалась оставить меня там подохнуть? — спросил Сектер. — Это было подло. Очень подло.

— Ты не можешь вернуться. Это нереально, — продолжала с неверием говорить Тацумаки.

— Реально, и еще как. Ты сама это знаешь.

Тацумаки сглотнула, чтобы одновременно предотвратить очередной позыв рвоты и попытаться прочистить голос. Она снова встала, дрожа всем телом.

— С... с меня достаточно уже, — сказала Тацумаки. — Свали с дороги.

— Ты выглядишь просто звиздец, — сказал Сектер. — Тебя вырвало что ли? Это даже как-то грустно, правда.

— Свали.

— И эти зубы, ух, эти зубы. Тебе нужно целой бутылкой прополоскать рот, чтобы избавиться от этого налета.

— Свали!

— И кто бы мог подумать, что второй сильнейший герой этого мира не может победить какого-то проходимца, которому даже класс не присвоили.

Тацумаки захотелось закричать. Ей казалось, что весь мир должен отключиться, хотя бы на секунду, чтобы она могла просто уйти. Это было в разы хуже прошлого раза, это самый настоящий кошмар. По крайней мере, Сайтама принадлежал классу А.

Она попыталась взлететь, отчего ее голова заболела еще сильнее. Тупая, глухая боль отзывалась в каждом уголке ее черепа, и она почувствовала во рту еще больше привкуса железа.

— Просто... вали домой, — сказала Тацумаки. — Не... на сто процентов сегодня. Дралась с... драконом до тебя.

— Угу, — произнес Сектер.

Он заметил лицо Тацумаки, на котором были написаны боль и откровенное отчаяние. Но больше всего она выглядела измученной, годы борьбы начали скапливаться в уголках ее глаз в виде слезинок. И хотя он хотел остаться и позлорадствовать еще немного, что-то в ее лице вызвало неприятное ощущение у него в груди, нарастающую небольшую боль, которая обожгла, как только та добралась до его сердца. Ему было жаль ее, но ему все равно хотелось врезать ей промеж глаз.

— Тогда, как тебе такое, Тацу, — сказал Сектер. — Я уйду домой, но тогда ты обещаешь, что больше не будешь пытаться убить меня, идет?

— Без разницы, — сказала Тацумаки. Ее голос был лишен эмоций, ее лицо больше не поднималось навстречу ему. Тело Тацумаки было скрючено еще хуже, чем у Бэнга в обычный день. Ее руки почти касались земли. — И не называй меня так.

— Это как?

— Тацу.

— Как ты хочешь тогда, чтоб я называл тебя?

— Никак. Просто оставь меня.

— Ладно, — сказал Сектер. — Ты уверена, что тебе не нужна помощь?

— Я не хочу, чтобы вообще был где-то рядом со мной.

— Окей. Тогда, наверное, увидимся еще.

Тацумаки издала звук, нечто среднее между стоном и хныканьем. Она икнула и снова застонала. Теперь ее дыхание стало еще более частым, с крошечными бульканьями, прерывающими ее вдохи, и маленькими струйками крови, вытекающими изо рта. Раны на макушки ее головы снова закровоточили, и в этот раз окрасили алым всю ее голову. Ее платье пахло так, как будто на нем что-то умерло, а потом оно пролежало там еще пару дней.

"Да она в хламину", — подумал Сектер. — "Что с ней, черт побери, произошло?"

"Если хоть кто-то увидит меня такой...", — думала Тацумаки. — "Это он во всем виноват. Я убью его. Разорву его на части и оторву ему его грёбаную башку."

"Она хочет оторвать мне голову?" — подумал Сектер. — "Вот ведь, очень не хотелось бы."

Сектер шагнул в сторону с пустым выражением на лице, когда Тацумаки жалко пролетела мимо. Уходя, она ничего не сказала.

Вернувшись домой, он мысленно все еще видел Тацумаки, которая по дороге домой сворачивала в каждый возможный переулок и подворотню. В какой-то момент он увидел группу людей, направляющихся в ее сторону, по-видимому, она их не заметила. Сейчас он мог бы телепортироваться туда и направить забредших людей куда-нибудь еще.

Однако, Сектер захлопнул дверь своего дома и прошел на кухню. После он открыл очередную бутылку с черной жижей. Как и Тацумаки, он вскоре сам увидит перед собой содержимое своего желудка.

---

Примечания:

Cектер (фанарты):

1) https://i.ibb.co/Tt0CXdK/a2.png

2) https://i.ibb.co/PjkJqyg/a3.png

3) https://i.ibb.co/Sf2vbTD/a4.png

4) https://i.ibb.co/kGdCyTL/a5.png

6) https://i.ibb.co/myghcpt/a6.png

На следующий день Сектер пошел в продуктовый, направившись с порога прямо в отдел с кофе. Мир отказывался перестать вращаться в его глазах, и каждый шум отдавался десятикратной болью в его голове. Порывшись в чашках с растворимым кофе и кофейных зернах, он схватил самое лучшее на вид, опираясь лишь на желание поскорее уйти, и быстро зашагал к отделу, где стояли различные соки.

"Кофе", — подумал Сектер. — "Сок и яйца."

Из-за постоянной размытости в глазах у него не получалось разглядеть этикетки на упаковках сока. Вот почему он — наверняка выглядя при этом как какой-то идиот для проходящих мимо людей — с силой уставился на холодные ряды замороженных соков.

— Эй, приятель, у тебя всё нормально? — раздался голос рядом с ним.

Сектер повернулся. Сбоку от него стоял лысый парень, одетый в желтый комбинезон с белым плащем.

— Эх, — пожал плечами Сектер. — Бывало и лучше.

— Мне нужно сок там взять, — сказал парень. — У него лучшая цена.

Сектер попытался прокашляться, чем вызвал себе лишь изжогу.

— Правда? — пропыхтел он.

— Ага. Отойди только.

По-видимому, это был Сайтама, если судить по копанию в памяти.

— Без проблем, — ответил Сектер.

Он шагнул в сторону, пропуская Сайтаму. В метре от того места, где он стоял, Сектер схватил какую-то случайную упаковку с апельсиновым соком и сделал все возможное, чтобы превратить глубокий вдох в обезболивающее. Облегчение наступило лишь на мгновение, настырная головная боль вернулась. Сектер уже собирался уйти, но внезапно остановился как вкопанный.

— Стоп, — сказал он, больше самому себе.

Сектер развернулся, и к его счастью, этот Сайтама все еще стоял на прежнем месте, разглядывая ценник у сока в руке, на который он ранее указывал.

— Что за фигня... — пробурчал Сайтама. — Они там что-то перепутали?

— Ты ведь Сайтама? — спросил Сектер.

Сайтама моргнул и хмуро повернулся к Сектеру, как если бы был удивлен, что последний все еще тут.

— Эмм, да, — сказал Сайтама. — Ты слышал обо мне?

— От Бэнга, — ответил Сектер. — И твоего ученика. Который, кстати, не поскупился сильно отделать этого Чаранко.

— Э-э, он будет в порядке, — с пожатием плеч сказал Сайтама. — С ним бывало и похуже.

— М-мхм, — хмыкнул Сектер. Потирание висков помогало примерно так же сильно, как глубокое дыхание.

— Они, наверное, что-то напутали с ценниками, — произнес себе под нос Сайтама. — Пойду спрошу кого-нибудь.

— Ты, кстати, уже как-то сражался с Тацумаки? — спросил Сектер.

— Случалось.

— У нее... — Сектер помотал рукой у своего лба, — ...шла кровь на голове?

— Да. Она тогда поранилась в другой драке ранее.

— Ох, понятно.

— А что, ты дрался с ней? — в глазах Сайтамы, в которых ранее отсутствовали какие-либо намеки на эмоции, промелькнула толика любопытства.

— Она напала на меня, — ответил Сектер. — После того, как я — вроде как — взбесил ее, но мне кажется, ее бесит само мое существование.

— Как и всех остальных. У нее есть пара проблем.

— Ага, и не говори.

Сайтама вновь вернулся к изучению упаковки сока.

— Так, она наподдала тебе? — спросил Сайтама. — Ты выглядишь как-то херово.

— Бухло, — лаконично объяснил Сектер.

— А-а.

— Но нет, не особо. Даже когда она швырнула меня в космос.

— Ты был в космосе? — спросил Сайтама. — Я тоже! Там наверху прикольно, да?

— Ох, я когда-то был космодесан-... — Сектер осекся и снова потер висок. — Раз или два.

— Меня туда запустил пришелец, — сказал Сайтама. — Но всё обошлось.

— Ясно.

Покопавшись в памяти лысого, Сектер узнал про битву, в которой Сайтама уничтожал врага за врагом одиночными ударами, а под самый конец он победил капитана того корабля. Дальнейшее расследование показало, что почти каждый бой Сайтамы проходил примерно по схожему сценарию. В нем всегда присутствовали оттенки скуки, даже до начала битвы, и Сайтама выглядел одинаково безмятежно — независимо от того, собирался ли он сразиться с монстром или внимательно изучал ценник какого-нибудь сока в магазине.

— Ты довольно-таки сильный, да? — спросил Сектер.

— Ага, — просто ответил Сайтама, — наверное.

— Типа, реально сильный.

— М-хммм.

— Ты в легкую побеждаешь каждого противника, — продолжал Сектер.

— Даааа, — произнес Сайтама со скептическим видом.

— Но ты только в классе А? — спросил Сектер.

Сайтама пожал плечами.

— Ха! — ухмыльнулся Сектер. — Ну, это еще больше доказывает, насколько вся система сломана.

— Какая система?

— Ассоциация Героев. Мне не нравится, как они относятся своим же людям. Низшие классы остаются без какой-либо поддержки, и почти все поголовно одержимы силой и классом.

Внимание Сайтамы начало переключаться с сока в руке, который к этому моменту остыл до комнатной температуры, на неряшливого мужика, стоявшего у ряда с замороженным горохом.

— Как и большинство людей, — сказал Сайтама. — Хотя мне в общем-то пофиг.

— Зато мне нет, — сказал Сектер. — Вся эту штука, она отравляет всех. Я собираюсь исправить это, хотя и не уверен, как.

— Ну, удачи тебе с этим.

— Ага.

Сайтама вздохнул и положил упаковку с соком туда, откуда он ее взял.

— Ты кажешься скучающим из-за всего этого, — сказал Сектер.

— Хмм?

— Я про борьбу с монстрами и тому подобное, — сказал Сектер. — Тебе оно все кажется скучным.

"Чё это вообще за чел?" — думал про себя Сайтама. — "Мужику нужно отдохнуть от выпивки, его дыхание буквально смердит ею."

— Наверное, — ответил Сайтама. — Сегодня мало что дарит мне вызов.

— Разве это не должно быть хорошей вещью? — вскинул бровью Сектер.

— Э-эх, — дернул плечом Сайтама. — Не когда это мое хобби. Хобби должно быть веселым.

— И бой с вызовом это... весело?

— Может быть им, — ответил Сайтама. — Побеждать одним ударом всех моих противников со временем приедается.

— Не-е-е, — протянул Сектер. — Будь я на твоем месте, я был бы только рад так легко спасать людей.

— Спасать людей, конечно, хорошо, — сказал Сайтама, — если исходить из того, что ты хотя бы в половине случаев получаешь признание.

— Пфф, признание не нужно. Не все время, по крайней мере. Герои, очевидно, должны получать некоторую поддержку, но они также должны быть готовы спасать людей без тонны сопутствующего внимания.

— М-мхм. А тебя, я смотрю, это сильно заботит.

— У меня имелся некоторый опыт.

— Ты герой?

— Ну, наверное. У убил несколько монстров, спас людей — так что, наверное, считаюсь за героя, хотя бы по нынешним стандартам.

— Справделиво, — сказал Сайтама. — Слушай, а как ты узнал, что я влегкую раскатываю своих врагов?

— Я внимателен, — ответил Сектер. — И отдаю должное там, где нужно.

— Ага, но я даже не знаю тебя, как и вообще ни разу не видел тебя.

— Звать меня Сектер, — представился он. — И нет, скорее всего, не видел. Но даже так, это еще не означает, что я не знаю многого и всякого о тебе.

— Ах. Ты, наверное, видел немного того и сего.

— Ага, типа того.

— Ну, ладно, наверное, — сказал Сайтама. — Мне пора.

— Ага, и мне тоже, — сказал Сектер. — Нужно поискать аспиринчика или еще чего-нибудь.

Так эти двое и разошлись по разным сторонам, где Сектер вернулся домой — его лоб покрылся испариной, а мир принялся вставать ровно на свои места. Он угостил себя хорошим завтраком в два часа дня, в комплекте с двумя чашками кофе, прежде чем потащиться на улицу, чтобы отправиться на патрулирование.

По пути Сектер заприметил множество героев, те были одеты в различного рода одежды и украшены различным оружием. Некоторые осматривали толпу в поисках угроз, другие, казалось, просто занимались своим обычным делом, но в костюмах.

Сектер опустил глаза на собственный костюм: толстовку с капюшоном и джинсы. Моргнув при виде себя, он пожал плечами и двинулся дальше. По большей части никто, казалось, не бегал в панике, за исключением пары человек, которые заметили нескольких героев высших классов, а так день сам по себе проходил мирно.

Сектер зашел в местную кафешку и вышел со своим поздним обедом, где потом он отыскал хорошее местечко, чтобы посидеть перед заходящем солнцем.

Приятно пожевывая итальянский бутерброд, Сектер смотрел, как по соседней улице проходит разноцветный фестиваль, парад людей во всевозможных костюмах. Только на этот раз те не казались героями. Шляпы из перьев и костюмы с цветными колокольчиками — все это тряслось под громкую мелодию, звучавшую с платформ, которые проходили вдоль улицы. Среди всего этого Сектер заметил нескольких людей с мегафонами, которые кричали с верхушек приметных на глаз машин.

"А это что такое?" — подумал Сектер. — "Постойте-ка, там вроде бы сбоку написано Неогерои?"

— Хах, — только и произнес Сектер.

Он продолжил жевать, прежде чем переключить свое внимание на противоположную сторону улицы. Там, прямо через дорогу, в другой кафешке сидела Фубуки, которая сложила руки на груди, на ее плечах лежалая меховая шуба. Рот Сектера приоткрылся, и оттуда упал бутерброд вниз на столик.

"Она сегодня без своей сестры", — заметил он. — "Любопытно. Ну, может быть, она сможет ответить на парочку имеющихся у меня вопросов."

Он перешел улицу, но проморгал группу людей в черных костюмах, которые вышли из соседнего кафе-мороженого. Фубуки наконец заметила приближающегося к ней Сектера, и ее реакция не отличалась от его реакции, когда он заприметил ее ранее. Группа людей в костюмах тоже заметила его приближение.

В мгновение ока они образовали живую стену между Сектером и Фубуки, двинувшись меж стульев и столов. Один из этого сборища шагнул назад и принялся шептать что-то Фубуки, которая ответила, хотя Сектер не мог слышать что именно. Мужчина в костюме кивнул и вышел вперед группы, бросив на незнакомца в толстовке самый пристальный и угрожающий взгляд, какой только мог.

— Госпожа Метель не желает видеть тебя, — сказал парень. — Так что уходи по добру, по здорову.

— Слушай, — сказал Сектер. Он вскинул перед собой руки, чтобы показать, что у него ничего такого нет с собой. — У меня есть пара вопросов к ней.

— Она не желает видеть тебя, — с напором повторил все тот же парень.

— Вали отсюда, — послышалось от юной девушки в костюме из группы. — Фубуки наш босс, и ты будешь слушаться ее так же, как мы ее.

— Или ты пожалеешь, — закончил парень.

— Она разговаривала с тобой о вчерашнем? — спросил Сектер, изо всех сил пытаясь встать на цыпочки, чтобы заглянуть через головы живой стены. — Она ведь там не померла, надеюсь?

— Что? — спросила Фубуки, уставившись на старавшегося взглянуть на нее парня.

— Твоя сестра, — сказал Сектер.

— Почему она должна умереть? — спросил Фубуки.

— Ох, ну, видимо, ты не знаешь, — сказал Сектер. — Что же, очень жаль. Тогда я пойду, оставлю всё как есть.

Он развернулся спиной к группе и зашагал прочь, насвистывая себе под нос. Позади него послышалось шарканье, за которым последовал тихое, но твердое:

— Стой.

Сектер развернулся. Море людей в костюмах расступилось, и Фубуки уставилась на Сектера своими пронзительными глазами. На этот раз Сектер оказался застигнут врасплох, так как Фубуки в самом деле выглядела здоровее, нежели когда он видел ее в последний раз.

"Блииин", — подумал Сектер. — "А она красавица."

Он шагнул вперед и сел напротив Фубуки. Она откинула голову назад, и вся ее банда начала расходиться, каждый ее участник расселся на стулья недалеко от кафешки. Сектер смотрел, как каждый из них занимает свои места, после чего приподнял бровь, переведя взгляд обратно на Фубуки.

— Они так и будут за нами подглядывать? — спросил он.

— Они вмешаются только тогда, когда я им скажу, — ответила Фубуки.

— Ладно.

— Так, что там с моей сестрой? — спросила Фубуки, а затем прищурила глаза. — Ты с ней что-то сделал?

— Стопэ, попридержи-ка коней, — вскинул руками перед собой Сектер. — Сперва ответь на мой вопрос, раз уж мне пришлось пробираться через твоих верзил.

Фубуки вздохнула, но в итог махнула рукой, как бы разрешая Сектеру задать первым вопрос.

— Почему ты выглядела такой болезненной несколько дней назад? — спросил Сектер.

Глаза Фубуки расширились, когда ее руки снова скрестились на груди.

— Тч, — прищелкнула она языком. — Это личное.

— Ладно, окей, — сказал Сектер. — В любом случае, я знаю, что это как-то связано с твоей сестрой.

— Что ты с ней сделал?

— Ничего! Она напала на меня!

Фубуки кивнула.

— Ага, это на нее похоже. В особенности после того, как ты недавно так настойчиво выбешивал ее. Я без понятия, какого черта ты это делал, но тебе повезло, что ты вообще жив.

— По-видимому, ей не нравится, что я говорю, во что я верю или в целом мое существование.

— Звучит логично. Тебе лучше стараться избегать ее.

— Я намереваюсь так поступить. И тем не менее, я хочу знать, что с ней всё в порядке.

— Я не видела ее с прошлого утра, — сказала Фубуки. — Я буду рада, если всё так и останется.

Сектер заерзал на стуле, металлическая конструкция впивалась ему в ноги.

— Ты ненавидишь свою сестру? — спросил Сектер.

— Я очень не люблю ее сейчас, — сказала Фубуки. — Но всё это никак не касается тебя.

— Я по большому счету склонен беспокоится за других людей. Особенно, когда они вроде как являются защитниками мирных жителей.

— Это не твоего ума дела, — продолжала упорствовать Фубуки. — Ты чужой: как для Ассоциации, так и, в частности, для меня и нее. Завязывай с этой фигней, словно ты можешь разрешить каждую увиденную проблему.

— Ты, скорее всего, просто плохо меня знаешь. Привет, я Сектер, и я здесь, чтобы помочь.

Он протянул руку Фубуки — жест, который она отказалась повторять, впившись в парня свирепым взглядом.

— Ну, — сказал Сектер, убирая протянутую руку, — попытаться стоило.

— Почему тебя всё это так волнует? — спросила Фубуки. — Своим вмешательством в дела моей сестры или даже мои ты рискуешь своей жизнью.

— Потому что всего несколько дней ты выглядела так, как будто хотела умереть. А буквально вчера твоя сестра тоже была близка к этому.

— Что? Что произошло?

— Я уже говорил, она напала на меня. У нее не получилось, поэтому она нереально взбесилась. Начала швырять в мня камни и здания, затем у нее из головы потекла кровь. И когда я уже подумал, что она начинает успокаиваться, она швырнула меня в космос.

Фубуки закашлялась, чуть не подавившись своим напитком, который подносила ко рту. Ей потребовалось несколько откашливаний, чтобы прийти в себя, и даже тогда ее глаза казались огромными блюдцами.

— Она швырнула тебя в космос? — неверяще повторила Фубуки.

— Ну, она подняла землю подо мной, а потом отправила этот скалу в космос, — уточнил Сектер. — Очевидно, я просто оказался неудачливым попутчиком.

— Как ты...

— Бывало похуже.

Фубуки снова поднесла свой напиток к подбородку, на ее лице отразился целый водоворот эмоций. Замешательство, раздражение и гнев лидировали среди всех, но Сектер также заметил капли страха среди той бури, которая выражалась на лице Фубуки. Ее рука дрожала, когда она отхлебнула из длинного тонкого стакана.

— М-мхм, — промычала Фубуки. — А потом что?

— Ну, я вернулся, — сказал Сектер. — Немножко так шокировав твою сестру при этом. Было типа даже забавно, пока я не увидел, что ее вырвало на себя.

— Ее вырвало на себя?

— Много кровищи. Изо рта, головы, еще и носа, хотя мне кажется, она даже не заметила.

— Хах, — нахмурилась Фубуки. — Так значит, ее можно ранить...

— Она говорила, что дралась с каким-то драконом перед тем, как кинулась на меня, вот почему — по ее словам — она была слаба. Я не ведаю, о чем она вообще, дракон это еще какой-то класс?

Мысли Фубуки прямо сейчас витали где-то далеко, ее взгляд был устремлен вдаль. Размышляя про себя, она сжимала напиток в руке, пока костяшки пальцев не побелели. Затем она снова посмотрела на Сектера.

— Всё это произошло прошлой ночью? — спросила она.

— Да, — ответил Сектер. — Она, кажется, пошла домой, но ей тогда было херово. Я поэтому подошел спросить, как она там, в порядке или нет. Сказать по правде, я не против, если ее немножко отделали, но это еще не значит, что я хочу, чтобы она умерла...

Сектер наклонил голову вперед и назад, как будто взвешивая имеющиеся варианты.

— Хотя она все равно придурошная, — сделал всё же умозаключение Сектер. — Другого о ней не скажешь.

— Нам нужно идти, — внезапно сказала Фубуки. — Прямо сейчас.

— Чего? — удивился Сектер. — Зачем? У нее проблемы что ли какие-то?

— Скоро появятся, — сказала Фубуки. — Группировка Метель! Общий сбор! Мы выдвигаемся!

— Они в честь тебя названы? — поразился Сектер.

— Ты с нами? — спросила Фубуки.

Сектер какую-то секунду глядел на нее, а затем раскинул руки в разные стороны.

— Как я могу отказать такому личику? — спросил Сектер.

Вскоре они выдвинулись, Фубуки, люди в костюмах и смущенный всей ситуацией парень с растрепанными черными волосами. Добраться до дома Тацумаки не заняло много времени, но, дойдя до входной двери, Фубуки остановилась и принялась расхаживать взад-вперед. В конце концов, она выпрямила руки параллельно земле и сделала глубокий-преглубокий вдох-выдох.

— Заходим, — объявила она.

— Ну наконец-то, — сказал Сектер. — И чего ты так распереживалась? Ты реально думаешь, что она померла?

— Если всё пройдет гладко, то она будет близка к этому, — сказала Фубуки, а потом вполголоса добавила: — Это может быть моим единственным шансом.

— Госпожа Фубуки, быть может, нам стоит позвать Бэнга и других в качестве поддержки? — спросил кто-то из группы людей в черном.

— На это нет времени, — ответила Фубуки. — Моя сестра всегда быстро поправляется. Нам нужно действовать прямо здесь и прямо сейчас.

Еще один глубокий вдох, и Фубуки открыла входную дверь.

"Вот оно, Фубуки", — думала она про себя. — "Мы обязаны освободиться. Я не могу так жить, я больше не выдержу еще одного чертового дня. Это оно. Обязано быть им. Она никак не пострадает, особенно если в таком херовом состоянии, если верить словам Сектера, но я должна что-то сделать. Я должна донести до нее, что она убивает нас. И она должна выслушать, если она сейчас слаба."

Взмахнув рукой, дверь с грохотом рухнула, и Фубуки кинулась вперед, ее первый шаг в дом был подобен объявлению войны.

— Тацумаки, с меня достаточно быть твоей заложницей! — заявила она. — Выходи и сразись со-...

Перед телевизором, поедая миску хлопьев, сидела Тацумаки. На ней была розоватая пижама, она бросила на сестру слегка раздраженный взгляд.

— Сразись... — осеклась Фубуки. — Ты... ты не ранена.

Ее голос задрожал, и она попятилась обратно в дверной проем, загораживая вход в дом.

— Естественно, нет, — сказала Тацумаки. — С какого перепугу ты вообще это взяла? И что ты сделала с моей дверью?!

— Я... — попыталась Фубуки.

— Госпожа Фубуки! — спросил один из ее приспешников за ее спиной. — Нам как-то помочь вам?

Тацумаки перестала жевать на середине.

— Ты это серьезно? — спросила она. — Ты все еще с ними? Я вроде бы уже говорила тебе, что они сдерживают твою силу!

Сектер протиснулся мимо Фубуки в гостиную и уставился на простор дома зеленоволосой эспер.

Миска Тацумаки упала на пол. Ложка, которую она держала в руке, изогнулась назад, прежде чем свернуться в металлическую спираль. Та раскололась с очередным поворотом, и головка ложки упала в миску.

— И он?! — закричала Тацумаки. — Он тоже тут?!

— Он входит в мою группировку! — крикнула Фубуки. Она вытянула в сторону руку, чтобы не дать Сектеру продвинуться дальше в квартиру Тацумаки.

— Я не вхожу в твою группировку, — сказал Сектер, кидая на Фубуки раздраженный взгляд.

— Всего одну секунду, сестренка, — внезапно сказала Тацумаки. — Я скоро вернусь к тебе.

Фубуки была выброшена из квартиры психической волной, что вышла от взмаха запястья Тацумаки, и — с поднятием ее руки — дверь вновь поднялась вверх и вернулась на свое законное место, закрыв собой дверной проем.

Оказавшись за дверью, Фубуки упала в объятия собравшейся группы, которая выглядела паникующей не меньше, чем она сама.

— Он там умрет, — произнесла Фубуки.

— Что мы будем делать? — спросила Лили.

Капельки пота начали стекать с ее лба, и Фубуки опустила глаза, отчаяние проникало в каждый уголок ее сознания.

— Мы отступаем, — сказала Фубуки. — Пока у нас есть еще возможность.

— Но тот парень...

— Может быть, с ним всё будет в порядке, — сказала Фубуки, пытаясь убедить в этом и саму себя, — если то, что он говорил в самом деле правда. Если же он врал всё это время про Тацумаки, тогда его можно считать покойником. Уходим.

Группировка Метель поспешила прочь, и смятенная Фубуки, их предводительница, быстро последовала за ними.

А тем временем, внутри дома, Сектер не мог поверить в то, что он видит.

— Насколько же огромен этот телик? — спросил он. — Нет, серьезно. Да эта штука почти с мой рост!

— Сектер, — окликнула его Тацумаки.

— И эта гостинная! Тут и видок на весь город, и полноценная кухня... Блин, у меня никогда не было ничего такого крутого. Во всяком случае, с самого детства.

— Сектер.

— И холодильник, держу пари, это один из тех холодильников, которые выдают кубики льда через эту штуковину на двери. И... эй, а чего тут на стойке так много молока?

— Сектер! Слушай сюда!

— Что? — наконец повернулся к ней Сектер. Ему не понравилось то, что он увидел.

Тацумаки улыбалась ему, все еще держа в руке обломленную рукоятку ложки.

— Что ты наплел мой сестре? — спросила она.

— Лишь о вчерашней неурядице, — честно ответил Сектер. — Хотел убедиться, что ты не дала кони.

— Понятно. Ну что же, знаешь ли ты, Сектер, что сегодня произойдет?

— Удиви.

— Я вернула себе силы, а также немножко практиковалась в парочке новых методах, которые я хотела бы испытать на тебе.

— Ты свою силу благодаря молоку вернула? — Сектер тыкнул в сторону целого скопища коробок с молоком на столике Тацумаки.

— Игнорируй их! — завопила она. Мановением руки она швырнула всё молоко со столика и с глаз долой.

— Там что, написано "молоко для роста"? — спросил Сектер. — Тацумаки, тебе двадцать восемь. Ты больше не вырастешь.

Зеленоволосая вновь улыбнулась, но Сектер видел, как у нее дернулся глаз.

— Захлопнись, — сказала Тацумаки, — и дай мне рассказать, что сейчас произойдет.

Сектер вздохнул.

— Ну, давай, — сказал он.

— Я практиковала новый метод, и назвала я его "выворачивание мозгов", — сказала Тацумаки. — Это когда я беру под контроль ствол мозга жертвы и выворачиваю его точно так же, как я сделала это с этой ложкой, — она подняла обломок ложки, чтобы показать тот Сектеру. — И когда я достаточно крутану, весь мозг выворачивается наизнанку.

— На ком, твою мать, ты вообще это практиковала?

— На монстрах, идиот, — рявкнула Тацумаки. — Ты за кого меня принимаешь, за психбольную что ли?

— Да, на самом деле. Ну, не полностью.

Тацумаки раздавила ложку у себя в руке.

— Это будет больно. Это будет так болезненно, что ты начнешь умолять меня остановиться, но я не остановлюсь. Я не остановлюсь, даже когда ты будешь почти на том свете и будешь умолять о прощении. Ты понимаешь меня?

— В тебе до смешного много какой-то злости, — сказал Сектер.

— Только для тебя, Сектер. Только для тебя.

— И за что, интересно?

— Ты унизил меня, оскорбил меня, и, что хуже всего, ты абсолютный неудачник, который возомнил, что он мне ровня.

Внутри Сектера загорелось полымя. Из самого нутра начал пробиваться гнев, и он начал представлять, как мило могла бы выглядеть Тацумаки, когда ее выбросят из окна.

— Что ты сказала? — процедил сквозь стиснутые зубы Сектер.

Тацумаки ухмыльнулась.

"Съел, да?" — подумала она. — "Похоже, ты не так невосприимчив, как стараешься показать."

— Я сказала, — повторила Тацумаки со самой сладчайшей улыбкой на лице, — что ты. Абсолютный. Неудачник. Монументальный. Невероятный. Худший, кого я когда-либо знала. Неудачник.

Мышцы ног Сектера напряглись. Судя по выражению на ее лице, он, должно быть, выглядел так, что был готов ударить ее, так как Тацумаки как-то по-злобному улыбалась ему.

— Ты готова наконец смириться с тем фактом, что ты мелкий кусок вшивого дерьма, которое все поголовно ненавидят? — спросил Сектер.

Каждая унция яда, которая у него имелась, была вложена в произнесенные слова, каждая частичка ненависти, которую он копил к Тацумаки, собралась воедино в это единственное оскорбление. Но под конец его взгляд немного притупился.

— Идиот, — сказала Тацумаки. Она подняла руку, и начала медленно загибать пальцы внутрь. — Ты сейчас сдохнешь.

Прошло полминуты, Тацумаки сгибала пальцы в ладонь, пока тем временем Сектер пристально смотрел на нее, стоя за телевизором. Очень часто он оглядывал квартиру и качал головой при виде всего этого окружения.

Прошла минута. Тацумаки пыхтела на Сектера, ее губы изогнулись вверх в крайнем отвращении.

Затем, Сектер начал массировать висок. Тацумаки широко распахнулись.

— Агх, — простонал Сектер.

— Да! — запищала от радости Тацумаки. — Чувствуешь это, навозный ты червяк? Как твой мозг начинает выворачиваться наизнанку и поддаваться моей воле, скоро ты будешь валятся на полу в нескончаемой агонии.

Мурашки пробежали по спине Тацумаки, и она сосредоточилась еще сильнее. Она согнула пальцы так, что те почти сжались в кулак, она сосредоточила всю свою силу на человеке, стоявшем перед ней.

"Он ломается", — победно подумала Тацумаки. — "Он держится намного дольше, чем я думала, но он уже поддается", — она усмехнулась. — "Ему конец."

Сектер закрыл лицо руками, голова у него раскалывалась от боли. Его ладони только сделали лоб еще более жирным, так как пот на руках смешался с маслом у волос. А потом он вспомнил, что пришло время принять еще одну дозу аспирина.

Сунув руку в карман, он достал маленький пузырек.

— Что? — спросила Тацумаки. — Что ты делаешь?

— У меня с утра похмелье, — сказал Сектер. — Это я ношу с собой на всякий случай.

Тацумаки впилась в него взглядом, когда он глотал таблетку. Под конец Сектер вздохнул и облокотился на телевизор Тацумаки, при этом больше не потирая виски.

— Ты что, ты переборол его? — в шоке спросила Тацумаки.

— Переборол что?

— Мой контроль, козёл!

— У тебя его изначально не было, — сказал Сектер. — У меня заболела голова только потому, что я прошлой ночью бухал. Твой маленький трюк полностью провалился.

Тацумаки недовольно топнула перед собой, на что Сектер лишь фыркнул.

— Ты лжешь, — процедила Тацумаки. — Ты поддавался. Я чувствовала это.

— Тогда, может быть, тебе стоит проверить свои способности, — сказал Сектер. — Похоже, ты ими все еще не полностью владеешь.

Тацумаки опустила руку и сделала самый долгий вдох, который Сектер когда-либо видел. Это было похоже на то, как если бы она вдыхала весь воздух мира и выдыхала всю свою душу.

— На хер всё это, — сказала наконец она. — Ты уходишь. Вали из моего дома.

— Легко, — сказал Сектер. — Хотя все же, я хочу кое-что сказать тебе: ты не увидишься с Фубуки.

— Не тебе говорить, что Фубуки можно, а что нет! — вспылила Тацумаки. — Она не знает, как для нее лучше.

— Она взрослая, прямо как ты, — возразил Сектер. — Я не уверен, что ты с ней делаешь или почему ты думаешь, что ее банда — это плохо для нее, но этому пора прекратиться. Она выглядит несчастной.

— Почему ты вообще-... — Тацумаки замолкла, тень осознания скользнула на ее лицо. — О-о-о.

— Что? — удивился Сектер. — Что это еще за "о-о-о"?

— Я наконец-то поняла, — сказала Тацумаки, — почему ты пытаешься "помочь" моей сестре.

— Чего?

— Ты втрескался в нее, — сказала Тацумаки. — Это же так очевидно, и почему я сразу не догадалась?

— Не сказать чтобы, — сказал Сектер. — На самом деле, она тот еще персонаж. Назвала целую группировку людей в свою честь. Хотя должен признать, — он потянулся, вытянув обе руки по бокам, — она довольно-таки симпатична.

— Если ты не втюрился в нее, тогда зачем вмешиваешься во все это?

— Потому что, насколько бы раздражающей она ни была, она не заслуживает... — Сектер поводил рукой перед Тацумаки, — ...вот этого вот.

— Ты просто помахал передо мной.

— Ты походишь на корень всех проблем.

— Здесь нет никаких проблем! Фубуки просто не понимает, что для нее лучше, что может сделать ее сильнее!

— И вот опять по новой со всей это чушью про силу.

— Чушью? — спросила Тацумаки. — Ты какой-то имбецил? Впрочем нет, я и так знаю, что ты имбецил.

Невысока девушка с зелеными волосами тряхнула головой, сопротивляясь желанию расплющить о Сектера свой же телевизор.

— Ты не понимаешь, что, чтобы выжить в этом мире, нужно быть сильным, — сказала Тацумаки

— Много героев, что не блещут силой, живут себе спокойно каждый день, — возразил Сектер.

— Они никчемны. Едва помогают чему-либо.

Сектер прищурился, глядя на нее, и медленно начал толкать телевизор Тацумаки. Несмотря на ее паническое движение рукой, устройство все равно с грохотом рухнуло на пол.

— Придурок! — закричала Тацумаки. — Ты что, пришел сюда, чтобы мучить меня?!

— Я не-... — но Сектер замолк на полуслове.

"Чем больше я отвлекаю ее тут, тем дальше убежит Фубуки", — подумал Сектер. — "Возможно... возможно, я близок к решению. Захватить весь гнев и всю ненависть Тацумаки на себе, чтобы она меньше сосредотачивалась на Фубуки. Да! Это может сработать!"

— На самом деле, да, — сказал Сектер. — Мне нравится, когда я вижу, как страдают такие куски дерьма, вроде тебя.

Тацумаки уставилась на него, ее глаза прищурились. Сектер потянул за воротник своей футболки.

"Она... она ведь купилась?" — подумал он.

— Ты ведь знаешь, что это означает, не так ли? — спросила Тацумаки.

— И что же?

— Я превращу твою жизнь в ад, — со злобным оскалом сказала Тацумаки. — Ни за что на свете какой-то ленивый, тупорылый, бесполезный кусок навозного дерьма — который даже не обзавелся каким-либо классом в Ассоциации — смеет думать, что он лучше меня.

— Просто из любопытства, как ты думаешь, какой бы класс мне присудили, если бы я вступил в эту вашу Ассоциацию?

— Мне плевать! Я лишь хочу, чтобы ты исчез из моего дома! Выметайся, пока я реально не вышла из себя!

— Или что, снова обрыгаешь перед собой? — усмехнулся Сектер.

Что-то щелкнуло в мозгу Тацумаки. Ее руки сжались в кулаки, а левый глаз начал подергиваться, как будто освободившись от всякого контроля со стороны девушки. Она снова разжала пальцы и подняла их, чтобы издалека обхватить шею Сектера. Загибая пальцы до тех пор, пока те не покраснели, она представляла себе посиневшего Сектера в своих руках.

— Эмм, — произнес Сектер, попятившись за телевизор, который на полу нетерпеливо сообщал прогноз погоды. — Ты там в порядке?

— А чего спрашиваешь? — сказала Тацумаки, у нее изо рта чуть ли не шла пена. — После того, как так взбесил меня? Я не понимаю тебя, ты какой-то поехавший на голову?

— Чутка, — сказал Сектер. — Но сейчас уже как-то даже некомфортно, я пожалуй пойду.

— Да! — крикнула Тацумаки. — Уходи! И никогда больше не приближайся к моей сестре! Ты меня понял?

— Ой, да пошла ты, — сказал Сектер. — И оставь в покое свою сестру. Она кажется несчастливой всякий раз, когда ты оказываешься рядом.

— Только потому, что она слабая, — сказала Тацумаки. С каждым ее словом Сектеру приходилось чуть наклонится вперед, чтобы расслышать ее, так как из-за ее утробного рычания было сложно что-то услышать. — Она научится уважать то, что я для нее делаю.

— И что же это? Что ты такое делаешь?

— Я учу ее, что ей никто не нужен. Ей не нужен никто, кроме нее самой. Мне не нужен никто, кроме меня. Я сильнее почти абсолютно всех, и любой, кто усомнится в этом — будет раздавлен. А теперь выметайся!

Сектер сделал шаг назад, его рот оставался широко открытым.

— Погоди-ка малеха, Тацу, — сказал Сектер. — Ты вообще кога-нибудь слышала о такой штуке, как "мораль"?

— Выметайся!

— Ты можешь считать себя самой сильной, но когда ситуация прижмет, ты будешь рада знать, что у тебя есть люди, на которых ты можешь положиться, или даже доверить им прикрыть твою спину.

— А если их нет? — огрызнулась Тацумаки. — Что если таких людей нет?

— Если ты хорошенько постараешься, всегда найдется кто-нибудь, — сказал Сектер. — И даже если ты знаешь, что у них не хватит сил, ты все равно удивишься, как сильно это может повилять на твою душевную стойкость. Что кто-то там готов помочь тебе, даже если это подвергнет их самих опасности.

— Выметайся.

Сектер вздохнул.

— Ты проблемная женщина, Тацу, — сказал Сектер. — Я не знаю почему, но у тебя несколько серьезных проблем.

— А ты типа как-то отличаешься? — рявкнула в ответ Тацумаки.

Ее голос разнесся по всей квартире. Чашки и стаканы задрожали и попадали со шкафов на кухне, когда Сектер в шоке наклонил голову набок.

— Ты вторгаешься в мою жизнь, — сказала Тацумак, — из ни от куда, встаешь между мной и моей сестрой и заявляешь, что можешь помочь ей, когда даже не знаешь ее и плевать на нее хотел. Так нормальные люди не поступают!

На последнем слове молоко взрывом расплескало по всей кухне, забрызгав стены и потолок белой жидкостью.

— Я не из числа нормальных людей, — сказал Сектер. — И ты, э-э, уничтожила свое молоко.

— Я сейчас свихнусь, — произнесла Тацумаки, схватившись за голову. — Поздравляю, Сектер, ты добился, чего хотел. Уже давно в моей жизни никто не бесил или не выводил меня из себя так сильно. Ты счастлив? Этого ты хотел?

Сектер бросил встревоженный взгляд на Тацумаки, еще сильнее проведя рукой по своим и так растрепанным волосам.

"Сказать да?" — подумал он. — "Нужно придерживаться плана."

— Я... нет? — наконец ответил Сектер.

— Не пизди, — процедила сквозь стиснутые зубы Тацумаки. — Тебе нравится это. Тебе нравится видеть, как я страдаю, потому что ты ненавидишь меня. Потому что тебе завидно, что я на самой вершине, на которую тебе никогда не взобраться.

— Мне казалось, мы уже установили, что ты не представляешь для меня большой угрозы, — сказал Сектер. — И мне кажется, что я более чем дал понять, что ненавижу всю систему классов Ассоциации Героев и что не хочу в ней участвовать.

— Пшел вон из моего дома, — рявкнула Тацумаки.

— Не вопрос, — сказал Сектер. — Ты все равно выглядишь так, что вот-вот схватишь приступ.

Он отвернулся от нее, все еще замечая парящие предметы поблизости, и зашагал на выход. Рычащее дыхание Тацумаки отдавалось в его ушах, даже когда он проходил мимо коридора.

— Не вступай в ее группировку, — сказала Тацумаки где-то за его спиной.

— Хмм? — промычал Сектер.

— Ее группировка, не вступай в нее.

— Я и не собирался. А почему нет? — спросил Сектер.

— Я убью тебя и всех остальных, если ты это сделаешь.

— Реально?

— Реально.

— М-мхм.

Сектер толкнул дверь и бросил последний взгляд на Тацумаки перед самым порогом.

— Оставь свою сестру в покое, — сказала он. — Попробуй для разнообразия поступить правильно с ней.

Улыбка, кривая и изогнутая до неузнаваемости, была единственном, что было видно на лице Тацумаки. Верхняя половина ее лица была скрыта в тени, когда она позволила волосам упасть ей на глаза.

— О, вот уж точно, я правильно с ней поступлю, — сказала Тацумаки.

"Матерь божья", — только и подумал Сектер.

Он вышел из квартиры, и, к его радости, Фубуки и остальных и след простыл.

"Погодите-ка, они же бросили меня тут!" — внезапно дошло до Сектера. — "Вот ведь ушлёпки! Ну, хотя, это, наверное, к лучшему."

Он шагнул на улицу, когда вокруг него полил легкий дождик. Небо стало серым, и всю дорогу покрывала тонкая пелена тумана. Сектер натянул капюшон, когда дождь начал усиливаться, и сзади он услышал, как открылась дверь дома Тацумаки. Он мгновенно замер, где стоял.

Повернувшись к дому, Сектер вскинул обе руки, чтобы остановить любые возможные летящие осколки или мебели, которые могли лететь в его сторону. Но ничего не последовало. Даже дверь не выглядела так, как будто к ней кто-то прикасался. Однако, высоко в небе, становясь все менее различимым в послеполуденном тумане, виднелось темное пятнышко, и от его хвоста отходили черные концы.

* * *

"Она должна понимать, что ей не сбежать от меня", — думала Тацумаки, пролетая в небе. Прищурившись, она вильнула в сторону, чтобы избежать встречного здания, которое вскоре прошло мимо нее, оно было похоже на черный обелиск из-за густого тумана.

"Так зачем же ты прячешься? Ты на полном серьезе думаешь, что твоя убогая шайка как-то защитит тебя? Да почему же с тобой всегда так, твою мать, сложно?"

Тацумаки зависла в воздухе, едва различая очертания дома Фубуки внизу. Мимо этого здания проходили темные фигуры, ни одна из которых даже не подняла голову, чтобы взглянуть на человека в небе.

"Ясно как день, что домой она не пошла", — подумала Тацумаки. — "Она не настолько тупая."

Тацумаки вздохнула, видя, как пар, вышедший изо рта, сливается с туманом.

"Тогда куда же она пошла?"

— Проклятье, — буркнула она.

Ее глаза внезапно расширились от ужаса. Сжав кулаки, Тацумаки рванулась вперед для очередного рывка в небе.

"Не говорите, только, сука, не говорите мне", — подумала она. — "Только не говорите, что она пошла домой к Сайтаме. Стоп, а где эта сволочь вообще живет? Он что-то там говорил, что его дом был разрушен в городе Z, может быть, он все еще живет где в том же районе."

Еще больше полетов в небе. Веки Тацумаки слегка приспустились, когда внизу зажглись уличные фонари, и она вздохнула, опускаясь на землю.

"К этому моменту она может быть вообще где угодно, я не могу позволить ей уйти с ними..."

Далеко впереди она мельком увидела группу людей, что были одеты в черное, они по одиночке спешили по тротуару. Тацумаки рванулась вперед, садистская ухмылка расползлась по ее лицу. Она почти добралась до них, а ее глаза светились, как у какого-то демона, когда кто-то вышел из соседнего кафе и не встал прямо на ее пути.

— Какого хера, прочь с дороги! — крикнула она.

Фигура не сдвинулась.

Тацумаки получше разглядела мешавшего ей человека. Вскоре она ахнула.

— Нет, опять ты, — пролепетала она. — Как? Как ты меня нашел?

— Да не то чтобы это трудно, — сказал Сектер. — Ты тут по небу летаешь.

Она хотела увидеть, как этот человек сгорает заживо. Как его череп разносится на кусочки. Смотреть, как его швыряют через здание. Никакого количества урона не казалось достаточным для преграды, которая преграждала ей путь.

"Он долбанутый", — подумала Тацумаки. — "Вмешивается в вещи, о которых ни черта не знает, поехавший."

— Так и будешь просто стоять тут? — спросил Сектер. — И так томно смотреть на меня? Потому что, честно говоря, меня это вполне устраивает, в отличие от альтернативы.

— Ты какой-то кошмар, — сказала со злостью Тацумаки. — Сайтама хотя бы... он хотя бы не совал нос в наши разборки! Он хотя бы оставил меня в покое!

— Я более чем рад оставить тебя в покое, и оставлю, но сперва дай свободу своей сестре, — сказал Сектер.

— Какой же ты надоедливый таракан, — процедила Тацумаки. — Оставь нас в покое!

Сектер покачал головой, презрительно поджав губы.

— Она не заслуживает тех страданий, которые ты ей приносишь, — сказал он.

— Ты думаешь, это из-за меня она страдает, — сказала Тацумаки. — Она сама навлечет на себя уйму страданий, если останется с этими идиотами. И с тобой, если ты часть ее шайки.

— Я не состою в ее группировке. И не собираюсь присоединяться.

— То есть по сути вы с ней едва знакомы. Какой же ты поехавший фрик.

— Оставь ее в покое, и я оставлю тебя, — серьезно сказал Сектер.

Тацумаки застонала. Ее разум начал немного успокаиваться, а плечи — расслабляться.

— Ладно, — просто сказала Тацумаки.

— Ты это серьезно сейчас? — спросил Сектер, скрестив руки и с подозрением прищурившись на нее.

— Да, серьезно, — сказала Тацумаки. — Я слишком устала от твоего дерьма.

— Что же, славно, — сказал Сектер. Он улыбнулся и широко раскинул руки. В руке он держал недоеденный бутерброд, завернутый в салфетку. — Было не трудно, согласись?

Тацумаки взмахнула рукой, и бутерброд вылетел из его хватки в ближайшую лужу. Время, казалось, на мгновение замерло, если судить по лицу Сектера, прежде чем он со скрипом повернул голову в сторону упавшей вкусняшки. Вскоре абсолютный ужас отразился на лице парня.

— Нет, — сказал он, падая на колени. — Зачем. За что ты так со мной?

— Это просто бутерброд, — закатила глаза Тацумаки. — Как-нибудь переживешь.

Встав с земли, Сектер уставился на зеленоволосую девушку.

— Это было очень грубо, — сказал он.

— Так же, как и преследовать меня и мою сестру, — парировала Тацумаки.

— Да никого я не преследую! Я даже не хочу находиться рядом с вами двумя!

Взгляды людей внутри кафе, многие из которых перестали трапезничать, устремились в их с Тацумаки в сторону, желая узнать, что там у них происходит.

— Да твою ж дивизию, — пробурчал Сектер.

Тацумаки развернулась спиной к Сектеру и пошла в противоположном направлении.

— Помни, мы договорились, — сказал ей в спину Сектер. — Не нарушай наш договор.

— Пошел на хер, — огрызнулась Тацумаки.

Девушка становилась все более и более далекой фигурой по мере того, как надвигался туман, когда Сектер вскинул руками в воздух, прежде чем отвернуться. Он бросил последний скорбный взгляд на тонущий в бездонной луже бутерброд, после чего зашагал домой.

"Ну, я не думал, что всё так затянется", — подумал Сектер. — "Но, может быть, я смогу выиграть Фубуки немного времени, дать Тацумаки там немного остыть, сколько бы времени это ни заняло. Господи, почему она вообще такая?"

* * *

Сегодняшний день был тихий, на улицах толпились люди. Тацумаки сидела на краю куполообразного здания, ее спина ссутулилась, а лицо казалось угрюмым. Никакое количество солнечного света словно бы не помогало согреть ее нынешнее настроение, пока она смотрела, как люди внизу занимались своими делами. Вздохнув, она легла плашмя на крыше здания, раскинув во все стороны руки и ноги.

— Так скучно... — пробурчала она.

В итоге она спустилась на улицы, проходя мимо как мирных жителей, так и героев. Она провела так полчаса, оглядываясь по сторонам и становясь все более раздражительной. Когда она подошла к зданию больницы, то увидела своего злейшего врага, тот стоял у входа на стоянке. Он выглядел бледным и потным, как будто оправлялся от простуды, но тем не менее был на улице. Сектер болтал с одной из медсестер, которая шла к парадным дверям. Тацумаки заметила, как он протянул ей конверт, после чего женщина, улыбнувшись, кивнула ему.

— Угх, — простонала Тацумаки.

Она улетела прочь от этого места. В ее голове отдалась неприятная боль от одного только вида этого парня.

"Погодите-ка", — подумала Тацумаки. — "Он сейчас отвлечен."

Тацумаки кинулась к дому Фубуки, который появился в ее поле зрения через несколько секунд. Когда она протянула руку, чтобы постучать в дверь, она услышала, как кто-то подошел к ней сзади. Тацумаки резко обернулась, только чтобы увидеть Сектера, стоящего подле нее, его лицо было хмурым, а на глазах лежала тень.

— Ты, — прошипела Тацумаки, весь ее воздух вышел из легких. — Как.

— Что я тебе говорил, — недовольно сказал Сектер. — Дай ей, во имя всего святого, хотя бы немного времени. Она в ужасе от тебя.

— Ты одержим, — сказала Тацумаки.

— Это ты одержима.

— Она моя сестра! Я могу навестить ее, когда захочу!

— И что же ты собиралась делать дальше?

Тацумаки фыркнула ему, скрестив руки на груди. Она поспешно ретировась, мышцы ее спины подергивались и тянулись, как будто она теряла над ними контроль. Это точно какой-то кошмар. Никто не мог быть таким быстрым.

"Он умеет телепортироваться?" — сделала догадку Тацумаки. — "Сложно сказать, так как этот трус не хочет пройти геройский тест. Быть может, он даже сильнее, чем я думала."

Она потянула за пряди своих волос, которые болтались перед ее лицом, чуть не вырвав их с корнями в процессе. В результате в ее крепкой хватке оказались смяты пучки зеленых волос.

"Нет, нет, он не может быть быть сильнее", — подумала Тацумаки. — "Не может."

* * *

На следующий день Тацумаки решительно шла к группе людей, похожих на каких-то деловых рабочих, которые собрались вокруг соседнего столика. Она понимала, что Сектер может заявится в любой момент, но с каждым днем ее раздражало это всё больше и больше. Тацумаки нужно было что-то сделать, иначе она рисковала потерять Фубуки из-за ее жалких дружков.

Шайка Метели охала и изумлялась при виде проходящего рядом парада, но когда неподалеку показалась Тацумаки, они застыли в страхе. Каждый из участников выбежал вперед, чтобы образовать полукруг перед эспером и принять боевые позы. Это вызвало у Тацумаки веселую ухмылку, которая превратилась в хихиканье, когда одного за другим из группировки Фубуки подбросило в воздух во всевозможных направлениях.

"Снова на пределе сил", — подумала она. — "Теперь я могу уничтожить Сектера, если он появится."

В центре разбросанной по разным сторонам группы стояла испуганная женщина, которая сделала шаг назад, когда Тацумаки приблизилась.

— Не получилось спрятаться, да? — сказала Тацумаки. — А твоя шайка всё так же бесполезна, как и всегда.

— Я знала, что рано или поздно ты меня найдешь, — сказала Фубуки, гордо выпрямившись, хотя она ощущала, как ее решимость ускользает от одного лишь присутствия ее сестры.

— Теперь тебя никто не спасет, — сказала Тацумаки, оскалившись. — Кто бы мог подумать.

— Сайтама-...

— Сайтамы тут нет! Как и другого недомерка!

— Тогда, похоже, мне придется самой дать тебе отпор, — сказала Фубуки.

Она встала в стойку, ее руки оказались подняты для вызова психических волн, но вот ноги ее явно дрожали.

— Не делайте этого, госпожа Фубуки! — крикнул кто-то из ее группы. — Она снова заберет вас!

— Я должна, — сказала Фубуки. Теперь даже губы ее начали дрожать. — Я не могу позволить ей думать, что она победит.

— Я уже победила, — сказала Тацумаки.

Тацумаки начала загибать пальцы взад-вперед, и Фубуки застонала от боли. В такт покачивания пальцам Тацумаки весь мир потемнел для Фубуки, и она потеряла сознание там, где стояла.

— Прости, сестренка, — сказала Тацумаки, подхватывая своими силами Фубуки. — Но ты должна понимать, что так надо.

Вскоре Тацумаки вместе с Фубуки поднялись в небо, и Тацумаки вместе с обмякшим телом сестры улетели за горизонт, оставив внизу людей в костюмах. Как бы быстро они ни бежали, они не могли угнаться за сестрами. Некоторые из группы упали на колени со слезами на глазах. Другие потерялись на случайных улицах. Несколько неудачливых участников группировки Метель оказались втянутыми в сражения со слабенькими монстрами, пока тем временем Тацумаки привела потерявшую сознанию Фубуки обратно к себе домой.

Фубуки потребовалось пару часов, чтобы прийти в себя, а когда это произошло, она не видела ничего, кроме белый пелены. Пелена начала потихоньку рассеиваться, открывая ее взору цилиндрическое что-то, парящее в воздухе. Фубуки моргнула, глядя на чашку, и издала тихий стон. Она сглотнула, слюна потекла вниз, как вязкая патока по наждачной бумаге. Поморщившись от боли, она замерла, увидев стоящую рядом Тацумаки.

— Чая? — спросила Тацумаки.

— Ты... — начала Фубуки.

— Выпей, — сказала Тацумаки. — Тебе станет лучше.

— Зачем...

— Естественно, потому что мы опять начнем тренировки. В прошлый раз ты плохо справилась. И, очевидно, твоя эта шайка лишь сдерживает твои силы, так что ты нескоро с ними снова увидишься.

— Я хочу уйти...

— Нет. Тебе никто не нужен. Ты станешь сильнее сама, а я... Ну, я буду так любезна, что продолжу тебя тренировать.

— Я могу стать сильнее с ними...

Тацумаки расхохоталась.

— Ты ни капли не стала сильнее с ними, в то время как я научилась парочке новым техникам, — сказала Тацумаки.

— Потому что тебе нечем больше заняться, — сказала Фубуки, пытаясь поудобнее устроиться там, где сидела. — Потому что у тебя нет друзей.

— Мне они не нужны, — закатила глаза Тацумаки. — Никто не сможет воспользоваться мной, если я буду самой сильной.

— Сайтама может дать тебе отпор, — сказала Фубуки. — Я дам тебе отпор.

— У Сайтама получилось как-то поравняться со мной просто потому, что я тогда была не в лучшей форме, и ты проиграешь, если решишь сразиться со мной. Ты сама это прекрасно знаешь.

— Меня так тошнит от всего этого...

— Очень жаль, ведь мы начнем возвращаться к тренировкам, как только ты восстановишь силы. Ну, не все. Очевидно, мне придется держать тебя слегка в слабой форме, чтобы ты вдруг не решила улететь от меня, когда я отвернусь.

Тацумаки поднесла чай поближе к губам Фубуки.

— Пей, — сказала Тацумаки. — Он поможет.

— Я не хочу, — сказала Фубуки. Темные круги, похожие на бездонные полумесяцы, лежали у нее под глазами, и тонкая пленка испарины покрывала ее лицо и верхнюю часть груди. — Отпусти меня.

— Я поставлю его тут, — сказала Тацумаки.

Чашка опустилась на кофейный столик рядом с Фубуки. Она повернулась к нему.

— Агх, — простонала Фубуки, пытаясь поднять одну из рук.

— Тебе как-то помочь там? — спросила Тацумаки.

"Блин, может быть, я немного перестаралась в этот раз", — подумала Тацумаки. — "Ну, тут ничего поделать, все же с моей силой-..."

Чашка с чаем упала с кофейного столика от взмаха руки Фубуки. Всё содержимое чашки расплескалось по ковру. У Тацумаки отвисла челюсть от увиденного.

— Дура! — крикнула она. — Ну, тогда ты ничего получишь!

Тацумаки умчалась в свою спальню, а Фубуки рухнула на диван. Фубуки плотнее натянула одеяло, накинутое ей на плечи, и изо всех сил старалась не плакать в подушку, в которую уткнулась.

Несколько часов спустя Тацумаки вернулась из своей спальни и обнаружила, что Фубуки все еще лежит на диване, а ее мозг — все еще подконтролен воли Тацумаки.

— Хмф, — хмыкнула зеленоволосая девушка.

Зайдя на кухню, она достала коробку яиц и разбила несколько над разогретой сковородой. Пар поднялся в воздух, когда яйца принялись жариться на утвари, потрескивающие капли жира прыгали по стенкам сковороды. С дивана послышалось какое-то бормотание, и Тацумаки повернулась на звук, только чтобы увидеть, как Фубуки выбирается из-под одеяла. Тацумаки вывалила яйца на ближайшую тарелку и подошла туда, где лежала Фубуки.

— Просыпайся, — сказала Тацумаки.

— М-мф, — простонала Фубуки.

— Я сделала тебе поесть, — сказала Тацумаки. — Ешь, тебе нужны силы, чтобы восстановиться.

Фубуки приподняла голову с подушки. Ее глаза были опухшими и красными, она потянулась, чтобы выхватить тарелку у Тацумаки.

Тацумаки нахмурилась при виде сестры и вернулась на кухню, чтобы взять себе немного поесть.

— Через тридцать минут встречаемся на заднем дворе, — сказала Тацумаки. — И на этот раз выложись по полной.

Взгляд Фубуки упал вниз. Она медленно жевала яйца, шмыгая носом.

* * *

Тацумаки стояла на противоположной стороне своей лужайки, смотря, как Фубуки ковыляет наружу из квартиры. Голова Фубуки была низко опущена, но Тацумаки видела, что ее кулаки сжаты.

— Что ж, приготовься, — сказала Тацумаки. — Я не приму никакого провала.

— Просто начинай уже, — буркнула Фубуки.

Множество крошащихся кусочков гравия и грязи оторвались от земли, образовав парящий круг вокруг головы Тацумаки.

— Останови это, — сказала Тацумаки.

Она указала рукою в сторону Фубуки, и скопище земли рвануло к ее сестре.

Подняв голову, чтобы посмотреть на летящие снаряды, Фубуки подняла обе руки в попытке остановить их в полете. Шок охватил ее лицо, когда клочки земли развернулись от нее в стороны, и когда Фубуки повернулась лицом к одно из угроз, куски земли, которые летели с другой стороны, врезались ей в спину. Из Фубуки вышибло весь воздух, и она, спотыкаясь, шагнула вперед, вот только оставшиеся куски обрушились прямо на нее спереди. Глаза и нос Фубуки защипало, так как те оказались забиты грязью, и она упала на землю, что-то теплое потекло с ее виска.

— Видишь? — спросила Тацумаки. — Ну разве я не хороший учитель? Теперь ты знаешь, что ты любишь сосредотачиваться лишь на одной угрозе. Иногда тебе нужно внимательно следить за своим окруже-...

Ее перебила разлетевшаяся на части секция дома, подобно пулям в зеленоволосую невысокую девушку полетели кирпичи и осколки стекла, напоминавшие полупрозрачные летящие ножи. Тацумаки махнула рукой перед руинами ее дома, и те разлетелись по ветру — все осколки стен и окон упали в траву рядом с ней.

— Эй! — крикнула Тацумаки. — Это мой дом, дура! Я ведь говорила тебе так не делать!

"Как знала, что нужно было отвести ее в другое место", — подумала Тацумаки. — "Но с этим Сектером, шатающимся по округе, черт его знает, когда он может заметить меня. Мы, скорее всего, опять начнем сражаться, а Фубуки тем временем снова сбежит. Но если она останется, и всё пройдет, как в прошлый раз... Она опять может загордиться. Подумает, что я слабая. Что она может тренироваться со своей шайкой, а не со мной."

Никакого ответа от Фубуки не последовало, статная девушка склонилась над огромной дырой в стене, которая являлась задней частью дома Тацумаки. Один только ее вид заставил Тацумаки нахмуриться.

"Она все еще думает, что может победить", — подумала Тацумаки. — "Хорошо, сестрица, хорошо. Продолжай стараться. Быть может, когда-нибудь ты даже сможешь пробиться в класс S, и вот тогда никто не посмеет воспользоваться тобой."

— Ну? — спросила Тацумаки. — Я все еще никуда не делась.

Ничего не последовало.

— Ладно! — крикнула недовольно Тацумаки. — Тогда ты сейчас получишь у меня за то, что ты сделала с моим домом!

Земля начала дрожать под Фубуки, и она в панике посмотрела вниз, когда начала подниматься в воздух. Обе ее руки припали к земле, пот и кровь потекли по ее лицу. Тем временем Тацумаки почувствовала внизу крошечный толчок, когда земля слегка поднялась ввысь.

"Угх, она даже не близко", — поморщилась Тацумаки. — "Сколько же времени у тебя уйдет на это, сестра?"

Тацумаки крутанула пальцем, и платформа Фубуки тоже закрутилась. Фубуки отбросило вниз в кратор, откуда поднялся участок земли, и она ошалело моргнула, глядя на вращающееся скопление земли над ней. Затем клочки земли, подобно дождику в пасмурный день, начали падать на Фубуки, и она попыталась встать, когда упавшая грязь начала покрывать ее платье. Подняв обе руки в воздух, она задрожала и ахнула от невидимой силы, что давило на нее сверху.

"Просто сосредоточься всем, что у тебя есть", — подумала Фубуки. — "Иначе тебя похоронят заживо. Просто... сосредоточься..."

Капли пота стекали по носу Фубуки, чтобы затем упасть в кратер под девушкой. Фубуки видела, как они падали, не желая смотреть на надвигающуюся погибель, которая подкрадывалась к ней все ближе и ближе сверху.

"Нет", — в панике думала Фубуки. — "Нет. Нет. Нет. Нет!"

Что-то кольнуло ее в спину, и Фубуки вздрогнула. Волны грязи обрушились на нее, осыпая ее волосы и спину бесконечными дождями из земли и травы. Твердый кусок камня, что появился из парящего скопления сверху, размером с шар для боулинга с силой ударил прямо в шею Фубуки. Из нее выбило весь дух, от силы удара ее приложило к земле. Теперь вокруг нее почти не прибивался солнечный свет, а земля подступала все ближе и ближе, чтобы похоронить ее. Фубуки опустила руки, позволив земле рухнуть на нее сверху.

Тем временем наверху Тацумаки топала ногой, ожидая звука удара. Она резко выпрямилась, когда это произошло.

"Это оказалось быстрее, чем я думала", — удивилась Тацумаки. — "Она уже сдалась?"

Земля разошлась в стороны и была отброшена подальше психической командой Тацумаки. Она подошла к яме, в которой лежала Фубуки — ее тело было покрыто слоями грязи и гравия. Тацумаки заметила маленькие красные ручейки, стекающие с лица и шеи сестры. Фубуки подняла глаза, чтобы посмотреть на Тацумаки.

— Хмф, — фыркнула Тацумаки. — Похоже, нам придется чуть позже повторить нашу тренировку. Ну серьезно, я правда не понимаю, почему ты не смогла продержаться дольше-...

Раздался звонок в дверь. Рот Тацумаки замер на полуслове.

— Что? — нахмурилась она.

Звонок повторился.

— Проклятье, — сказала Тацумаки, а потом опустила глаза на Фубуки. — Оставайся тут.

Она пролетела мимо искалеченной женщины, лежащей в яме, и направилась к входной двери.

* * *

Сектер, стоит сказать, был не слишком рад, когда огромное облако грязи и земли чуть не врезалось в него по дороге к дому Тацумаки. Он был счастлив этому ничуть не меньше, чем самому факту, что ему все равно нужно было пойти в это место, но когда он заглянул через забор, чтобы понять, что там вообще происходит, он стиснул зубы, даже эмаль соскреблась от сильнейшего давления во рту. Подбежав к передней части дома Тацумаки, он заметил, что его опередила группа людей в костюмах. Они стояли прямо там, снаружи, каждый нервно проверял свое оружие.

— Мы должны вернуть ее, — сказал один из них. — Торнадо может убить ее!

— Она же не зайдет так далеко, не зайдет же? — спросила Лили.

От остальных никакого ответа не последовало.

— Эй! — окликнул Сектер угрюмых героев в деловых костюмах. — Вы ведь, ребята, из группы Фубуки?

— Да, так и есть, — ответил один из них.

— И вы ее друзья, верно? — спросил Сектер.

— Да! — крикнула Лили. — И мы собираемся спасти ее!

— Что же, это хорошо, потому что мне может пригодится ваша помощь, — сказал Сектер. — У меня есть план, как вызволить оттуда Фубуки, но мне для этого нужны вы.

— Мы поможем! — вскрикнул другой из группы. — Погоди, а ты разве не тот парень, который наплел тогда госпоже Фубуки, что Тацумаки ранена?

— Ага, это был я.

— Ты соврал! — вскинулась Лили.

— Нет, ничуть, она просто быстро оправилась от травм, — сказал Сектер. — И сейчас это неважно, на самом деле вы в прошлый раз сбежали, бросив меня тут, так что мы квиты.

Люди в деловых костюмах как-то стыдливо переглянулись.

— Мы не хотели бросать тебя, — опустила глаза Лили.

— Но мы должны были вытащить отсюда госпожу Фубуки! — прикрикнул один из шайки.

— Да всё нормально, — успокоил их Сектер. — Я прощаю вас. Сейчас лучше давайте сосредоточимся на спасении Фубуки. Ее сестра сейчас пытает ее там, и я, вашу мать, понятия не имею, почему.

— Какой план? — спросила Лили.

— Он прост, — сказал Сектер. — Я отвлекаю зеленого демонюгу, а вы, ребята, под шумок хватает Фубуки и уносите отсюда ноги.

— Ты уверен? — с беспокойством спросила Лили. — Я про сражаться с Торнадо.

— Я справлюсь с Тацу, — ответил Сектер. — Вам просто нужно быстро слинять отсюдова, как только заберете Фубуки. Иначе тут точно начнется лютый хаос.

— Поняли! — крикнула в один голос вся группа.

— Ладно, я сейчас позвоню в дверной звонок, — сказал Сектер. — Вы же спрячьтесь, чтобы Тацумаки не прибила вас, заметив.

От группировки Метель последовали согласные кивки и подготовка их оружия.

— Всё, я звоню в дверь, — сказал Сектер, протягивая руку к дверному звонку. — Приготовьтесь.

— Мы готовы! — заявила Лили.

Сектер нажал на звонок, и приятная, звучная мелодия эхом разнеслась внутри дома. Где-то внутри послышалось раздраженное «что?».

Дверь открылась. Тацумаки посмотрела на Сектера с убийственным взором.

— А я всё думала, когда же ты заявишься, — сказала Тацумаки. — Ты немножко припоздал.

— Был занят, — сказал Сектер. — Занимался... кое-чем.

— Мило, — сказала Тацумаки. — А теперь готов сдохнуть?

— Ты все еще должна мне тот бутер, тварь ты мелкая, — огрызнулся Сектер. — Верь или нет, но эта штука стоила мне двенадцать баксов. Двенадцать баксов! И он был неплох, пока ты не швырнула его в ту лужу.

— Заткнись, — рявкнула Тацумаки. — Я вернула себе все силы, так что теперь я могу убить тебя в два счета.

— Давай тогда отойдем подальше от дома, — сказал Сектер, кидая себе за спину большой палец в сторону пары кварталов вниз по улице.

— Мы-... — хотела начал Тацумаки. — Хотя знаешь что, давай так и поступим.

Тацумаки бросила взгляд обратно в свой дом, только чтобы увидеть хромающую Фубуки, которая вылезала из ямы, в которой она мгновение назад была похоронена.

— Я сделаю всё быстро, — сказала Тацумаки.

Они вдвоем вышли во двор перед домой, Сектер с руками в карманах и прищуренными глазами, а Тацумаки — с хмуростью на лице.

— И не думай, что я не знаю о тех недомерках, которые прячутся у меня за домом, — сказала Тацумаки. — Они ее не заберут.

— Почему ты удерживаешь свою сестру, как какую-то заложнице? — спросил Сектер. — Еще и избиваешь ее, как боксерскую грушу?

— По другому с ней нельзя, — ответила Тацумаки. — Она не знает, как для нее лучше.

— И с чего тебе это решать?! Почему Фубуки сама не может принимать решения?

— Ей никто не нужен, ей не нужны никакие отношения. Так ею будут только пользоваться.

Сектер покачал головой, в его разуме царило полное замешательство.

— Я... я просто не понимаю тебя, — сказал он. — Ты несешь какую-то околесицу.

— Как будто ты чем-то лучше, — сказала Тацумаки. — Готов получить по морде ради человека, который тебе даже не особо-то и нравится.

— Я уже говорил тебе, — сказал Сектер. — Суть не в том, нравится она мне или нет — мне не нравится видеть страдания других людей. Особенно такое... как вы обе страдаете. Я прекрасно вижу, что ты печешься о сестре, и я думаю, она также печется о тебе. Но вот это... — он указал в сторону заднего дворика Тацумаки. — Это уже какой-то ужас.

— Это необходимо, — сказала Тацумаки. — Чтобы она стала сильнее.

— Все так одержимы этим. Абсолютно все. Нет ничего неправильного в желании стать сильнее, особенно ради помощи другим, но почему-то все позволяют этому управлять ими. Позволяют этому определять их ценность и совершать всякое безумие, лишь бы стать чуточку сильнее!

— Это не безумие, — сказала Тацумаки. Она подняла палец в сторону Сектера. — Выживает лишь сильнейший.

— Выживает в чем? — спросил Сектер. — Выживает-...

Он не успел закончить, так как стена из кирпичей врезалась ему в спину, отчего он зашатался вперед. Тацумаки радостно улыбнулась и послала еще одну секцию стены из соседнего здания в перед Сектера, прижав его с двух сторон, как какой-то человеческий сэндвич. Опрокинув еще стены сверху и снизу, она швырнула весь это слоеный пирог из мусора и грязи на сотни метров прямо под землю. Бетон и гравий обрушились сверху, превратившись в маленькие зазубренные горки рядом с летящими обломками.

Сектер выбрался из-под обломков, грязь и пыль покрывали всё его лицо и одежду. Рваные дыры теперь украшали его толстовку и брюки, его лицо стало разъяренным при виде его изодранной в клочья одежды.

Тацумаки спарила перед ним, ее глаза радостно сияли, а рот был искривлен в безумной ухмылке.

— Больно, да? — спросила с ликованием Тацумаки. — Не с той ноги, небось, сегодня встал.

"Супер, она всё дальше и дальше от своего дома", — думал Сектер. — "Ребята уже должны были забрать Фубуки."

— Этот день настал, — сказала Тацумаки. — Сегодня я прикончу тебя.

— Тогда приступай уже, — рявкнул Сектер. — Ударь со всей силы.

— О, ты будешь страдать, — оскалилась Тацумаки. — Но это сделает меня такой счастливой.

— Ты та еще садистская тварь, ты знаешь это?

— Только против того, кого я ненавижу. И я уже ой как давно последний раз ненавидела кого-то так сильно.

— Честно говоря, ты мне тоже не нравишься. Но по какой-то причине я не могу найти в себе силы ненавидеть тебя.

Сектер какое-то мгновение молчал, сметя со щеки гальку.

— Я и правда не знаю, почему, — сказал Сектер. — Может быть... может быть, всё из-за того, что во время одной из первых наших встреч ты остановила тот стол, не дав тому ранить человека. Как будто по какой-то причине ты пеклась о жизни случайного человека, даже несмотря на все твои угрозы убить меня. Я знал, что должна иметься причина, по которой люди называют тебя героем, почему ты одна из самых популярных героинь. И тем не менее, ты всегда создаешь впечатление, что отталкиваешь людей, изолируешь себя от других...

Тацумаки приподняла бровь, глядя на Сектера.

— Ты... ты собиралась убить свою сестру? — спросил Сектер.

— Что, нет! Ничего подобного! — всполошилась Тацумаки. — Я только лишь тренировала ее. Ты за кого вообще меня принимаешь?

— Я не знаю... я просто... не знаю.

— Ну, это уже неважно, — сказала Тацумаки. — Потому что ты сейчас сдохнешь.

Подняв обе руки над головой, она превратила обломки под Сектером в парящую платформу, которую отправила в ближайший дом. Сектер врезался в кофейный столик, его голова ударилась о бетонный пол под ним.

"Если ему по силам вернуться из космоса, значит, он не мелкая мушка", — подумала Тацумаки. — "Мне придется использовать против него один из моих сильнейших приемов."

Вихревые ветры и потрескивающие психические волны начали окружать все еще неподвижного Сектера, который с широкими глазами смотрел, как мир вокруг него дернулся и превратился в зеленоватый циклон. Здание разлетелось по швам, и глаза Сектера еще сильнее расширились, когда Тацумаки и все остальное исчезли из виду.

Сектер вскочил на ноги. Пол и стены одинаково зашатались и задрожали, когда он изо всех сил попытался сохранить равновесие, но он вновь упал на пол, когда вихри психической энергии принялись разрывать его одежду и кожу. Сектер что-то проворчал, а затем ахнул, когда мир вокруг него погрузился во тьму. Он падал все быстрее и быстрее, а поднимающийся снизу жар начал усиливаться. Вскоре все здание начало плавиться, дерево и бетон начали одинаково стекать и растворяться вокруг. Сектер внезапно понял, что пол снизу исчез, стоять было больше не на нечем, и когда психические волны рассеялись, он продолжил падать в глубокую, бесконечную, обжигающую тьму.

Тацумаки с ликованием оценивала свой шедевр — кратер в земле, достаточно огромный, чтобы охватить целый городской квартал. Вместе со зданием, в котором находился Сектер, также исчезли все недостроенные поблизости дома, они все провалились в черноту внизу. Сверху за громадным облаком пыли ничего не было видно, кроме разве что нескольких колючих камней и обломков. Тацумаки прищурилась на огроменную расщелину, образовавшуюся по ее воли внизу, после чего отряхнула руки и полетела обратно к тому месту, куда Сектер первоначально упал.

"Ты может, и способен выжить падение с огромной высоты, но что насчет ядра планеты?" — с самодовольством подумала Тацумаки. — "Это... скоре всего, не убьет тебя. Поранит, да, но если тебе по силам пережить другие мои атаки, тогда может быть..."

Она оглянулась на кратер, наполовину ожидая, что Сектер выпрыгнет из него и исполнит сальто, приземлившись прямо перед ней. Но ничего такого не произошло.

— Хах, — произнесла Тацумаки. — Видимо, ты не был таким сильным, как я думала.

Она повернулась обратно к своему дому и, к своему шоку, заметила, что кто-то идет к ней.

— Ф-Фубуки? — спросила Тацумаки.

Напротив Тацумаки стояла Фубуки, ее лицо и голова всё ещё были в крови, одежда всё ещё была разорвана и в коричневых пятнах от грязи. Недалеко от того места, где она стояла, сгрудившись вокруг здания, виднелись испуганные и растерянные лица банды Фубуки.

— Так-так-так, — сказала с ухмылкой Тацумаки. — Готова к очередному раунду тренировок? Потому я сейчас в хорошем настроение после победы над S-...

— Я ненавижу тебя, — сказала Фубуки. Ее лицо было наполовину скрыто прядями каштановых и алых от крови волос, которые прилипли к ее коже.

— Что? — удивилась Тацумаки.

— Я ненавижу тебя. Я не хочу с тобой больше сражаться.

— Ты-...

— Я не хочу больше видеть тебя, я не хочу больше давать тебе отпор, с меня хватит тебя.

Тацумаки так и стояла там, потеряв дар речи. Ее мысли метались из стороны в сторону, пока она думала, что тут нужно ответить.

— Ты плохой человек, но, прежде всего, ты ужасная сестра.

— Нет-нет, — быстро сказала Тацумаки. — Я хорошая сестра. Ты просто запуталась-...

— Я не запуталась! — разъяренно вскрикнула Фубуки. — Я знаю, что я хочу от своей жизни, но ты... ты отобрала всё что было у меня!

Тацумаки бросила на нее растерянный взгляд, который только еще больше разозлил Фубуки.

— Ты даже не понимаешь. Ты даже, сука, не понимаешь. Вот, почему я ненавижу тебя, сестра, ничто не способно достучаться до тебя. Ты относишься ко мне как к какой-то вещичке, как будто у меня нет собственных чувств или мыслей. Как будто я никогда не смогу найти собственное счастье без твоего одобрения.

— Что это? Ты пытаешься разозлить меня?

— Ты все еще не поняла? — злобно процедила Фубуки. — Тогда давай я скажу это четко и ясно, — она глубоко вдохнула. — Я. Ненавижу. Тебя.

— Нет, не ненавидишь.

— Я ненавижу тебя больше, чем что-либо. Ты единственная, кто когда-либо мешала мне и сдерживала меня. Я даже просто твоего вида не переношу. Каждый раз, когда ты появляешься, я думаю, как ты сейчас сделаешь больно мне или моим друзьям. Как ты сделаешь больно моей группе, как ты сделаешь больно мне, как ты только что сделала больно Сайтаме!

— Сайтама? — повторила Тацумаки. — Нет, это был-...

— Между нами всё конечно, ты поняла? — спросила Фубуки. Слезы текли по ее лицу, смешиваясь с грязью, и падали на рыхлую землю. — Я презираю тебя.

— Ты... ты не понимаешь, о чем говоришь.

— Всё я прекрасно понимаю. Ты монстр, Тацумаки. Хуже любого монстра, с которыми я сражалась. Ужасная личность. Плохой человек. И отвратная сестра.

У Тацумаки ком застрял в горле. Она попыталась выдавить что-то изо рта, сказать хоть что-то, но ничего так и не вышло.

— Я надеялась, что мы как-то исправим всё, — сказала Фубуки, — но ты становилась только хуже и хуже, даже после той драки с Сайтамой. Я хотела... Я хотела побить тебя или еще что-нибудь, пока ты была слаба, чтобы просто прекратить весь этот ад.

— Ты... ты врешь, — слова Тацумаки казались такими же слабыми, как и ее дрожащие конечности.

— Я не вру. И... я... я больше не могу. Прости, сестра. Просто... прошу тебя, не разговаривай со мной больше.

— Я не могу бросить тебя, что если ты попадешь в беду?

— Ты сама говорила, я не должна ожидать, что кто-то спасет меня.

— Я не... я не могу просто бросить тебя! — завопила Тацумаки. — Я не оставлю тебя!

— Ради меня, — сказала Фубуки. — Ты так сделаешь. Я стану сильнее без тебя в моей жизни. Прощай, Тацумаки.

Фубуки повернулась спиной к сестре и зашагала прочь от ее дома.

Тацумаки потерла глаза, пытаясь остановить поток слез, которые угрожали плотиной вырваться наружу.

— Ты ничего такого не имела в виду, сестренка! — крикнула Тацумаки вслед Фубуки. — Ты просто злишься после проигрыша!

Фубуки оглянулась на Тацумаки, ее взгляд буквально сочился ядом.

— Я зла... — сказала Фубуки, — потому что ты не уважаешь меня. Я зла, потому что ты самый ужаснейший человек в мире. Я зла, потому что ты делаешь всё неправильно. Я зла, потому что ты разрушила всю мою ёбаную жизнь!

Фубуки снова отвернулась, оставив за спиной застывшую в шоке Тацумаки. Тацумаки смотрела, как ее сестра воссоединилась со своими настоящими друзьями и исчезла, когда все они завернули за ближайший угол.

— Я... — произнесла Тацумаки, но уже никто не слышал ее, — просто желала тебе добра.

Она упала на землю, в груди у нее стало горячо, когда жгучий страх наполнил все ее тело. Обхватив себя обеими руками, она крепко сжала свою грудь, словно пытаясь раздавить то, что хранилось внутри.

"Она просто перенервничала", — подумала Тацумаки. — "Она на самом деле не ненавидит меня. Это жесткая любовь, Фубуки. Всё, что я делала, просто чтобы ты могла стать сильнее! Ты разве не понимаешь, что там есть люди, которые навлекут на тебя страдания, она будут использовать тебя! Я... теряю тебя, Фубуки? Фубуки?"

Она всеми силами пыталась содержать слезы, но в итоге несколько из них всё же прорвались.

"Вернись, сестренка", — думала Тацумаки. — "Вернись."

Что-то сбоку зашевелились, и Тацумаки повернула туда голову. Там, прислонившись к остаткам другого дома, наполовину скрытый за разрушенным забором и ободранным кустом, сидел Сектер, уставившись в землю.

— Ты... — сказала Тацумаки. — Ты не умер?

— Нет, — ответил Сектер. — Вся эта штука прошла не так уж хорошо, да?

Тацумаки повернулась обратно к дороге, по которой ушла ее сестра.

— Нет, — сказала поникшая Тацумаки. — Не прошла.

— Ты в порядке?

— Нет.

— Оно и видно.

Сектер подошел к Тацумаки и сел на дороге рядом с ней.

Тацумаки, глянув на него, с отвращением поморщилась на секунду, прежде чем снова отвернуться. К ее удивлению, Сектер выглядел примерно так же, как и до того, как она бросила его в ту яму, единственными отличиями разве что были его разорванная одежда и тот факт, что он почему-то выглядел еще более усталым, чем обычно. Она вздохнула.

"Прости, Тацу, я не хочу этого делать", — подумал Сектер. — "Я правда, реально не хочу. Но мне нужно выяснить, что с тобой на самом деле происходит. Мне не нравится видеть тебя в таких мучениях. Даже если ты только что пыталась убить меня."

Он посмотрел на нее и, быстро погрузившись в ее память, немного углубился в ее воспоминания. От ее драки с Сайтамой до некоторых расплывчатых образов того, как ее заперли в камере люди в костюмах, как ее руки едва могли дотянуться до тусклого отверстия, украшавшего верхнюю часть двери в ее камеру, он увидел ее кровавую битву со странным рогатым человеком-демоном, Сектер нахмурился от всего увиденного.

— Я ведь потеряла ее, да? — спросила Тацумаки. Она посмотрела на него, и Сектер нахмурился от явного отчаяния, которое терзало ее. — Ты... ты ведь разбираешься в этих вещах, так? Даешь там советы и все такое. Объясни мне, что тут происходит!

— Ты все еще не поняла? — спросил Сектер. — Почему она зла на тебя?

— Я... я, кажется, могут понять, почему она расстроена, но ненавидит меня?

— Ты продолжаешь вести себя так, как будто она не в состоянии сама на что-либо, а потом говоришь ей, что единственный способ стать сильнее — это превзойти тебя, какой-то непреодолимый барьер. Ты должна быть ее сестрой, а не ее похитителем.

— У нее когда-нибудь может получиться победить меня.

— Мне кажется, ее сейчас больше беспокоит то, как ты относишься к ней, а не то, как ей победить тебя. Она хочет от тебя немного понимания, а не постоянных измываний. Кроме того, я думаю, что другие люди тоже не будут возражать, если ты прекратишь унижать их.

— Я делаю это, потому что они недостаточно сильны, — сказала Тацумаки. — Если они не стоят моего времени, тогда они точно не смогут противостоять монстрам.

— Иногда простая попытка помочь уже многого стоит.

— Но это не спасет людей!

— Ну... — произнес Сектер. — Ты будешь удивлена. И может быть, да, не каждому герою по силам спасти всех от каждой угрозы. И это трагедия. Но мы правда ожидаем такого от каждого героя? Я хочу сказать, будь оно так, тогда у нас были бы только герои класс S. И даже тогда, я не сомневаюсь, что найдутся угрозы, против которых даже тебе понадобилась бы чья-то помощь.

Тацумаки молчала. Она думала, что ей делать дальше — побег казался хорошим вариантом, но у нее было мало сил. В конце концов она застонала и откинулась еще дальше на спину.

— Я... я не хочу, чтобы Фубуки уходила от меня, — сказала Тацумаки. — Это... у меня есть проблема.

— Проблема? — спросил Сектер.

— Я не знаю... как сказать ей... что я чувствую, на самом деле чувствую, я...

— Я знаю, иногда бывает трудно выразить свои чувства.

— Я хочу, чтобы с ней всё было хорошо, — сказала Тацумаки, — я не хочу, чтобы другие люди использовали ее.

— Кто хочет использовать ее?

— Люди, которые сильнее ее.

— Типа как Ассоциация Героев использует тебя?

— Нет! Тут... тут другое! Я работаю на них, и за это, за мою работу, в ответ они дают мне разные вещи.

— Но ты ведь все равно была бы героем, даже если бы не получала ничего взамен, верно?

— Не знаю. Наверное. Может быть.

— Мне кажется, что да.

Тацумаки наклонилась вперед так, что ее голова почти касалась земли у ног.

— Зачем тебе это, Сектер? — спросила она, повернув к нему голову. — Разговариваешь со мной? Я ведь только что пыталась убить тебя.

— Пыталась, и мне в общем-то пофиг, — сказал Сектер. — Я всегда... я всегда старался помочь людям в беде. Мне просто не нравится видеть, как люди страдают, и поэтому я пытаюсь сделать всё возможное, чтобы помочь им.

— Зачем, что ты с этого получишь?

— Я не знаю, увидеть вас счастливыми? — пожал плечами Сектер.

— И это твоя награда?

— Вполне приемлемо для меня.

— Никто не бывает таким хорошим.

Сектер улыбнулся.

— Мои брат и сестра всегда говорили мне, что я слишком уж добросердечен, — сказал Сектер. Тихие смешки вышли из него. — Раньше, еще в детстве, когда я был старшим братом, под Рождество, я всегда подглядывал в списки подарков, которые хотели они, так как они никому их не показывали, ну и я шел в магазин игрушек и ждал очереди, чтобы купить им что-нибудь такое, хотя на самом деле я мог позволить только пару подарков, и я...

Тацумаки посмотрела на него, ожидая, что он закончит. Его глаза стали какими-то отстраненными и далекими.

— Ну, это уже давно в прошлом, — сказал в итоге Сектер. — И, кроме того, ты наверняка не хочешь слышать весь этот трёп от меня. Нам ведь все-таки еще нужно вернуть твою сестру!

Сектер резко вскочил и с широкой улыбкой на лице посмотрел на Тацумаки.

Тацумаки несколько мрачно уставилась на него.

— Не волнуйся, мы всё исправим, вместе, — сказал Сектер.

— Посмотрим, — буркнула Тацумаки.

— Она правда любит тебя, — сказал Сектер. — Она выглядела очень несчастной, когда говорила тебе все эти вещи.

— Ну, наверное...

— Именно. А теперь вставай, не зачем нам тут прохлаждаться всю ночь.

Тацумаки вздохнула, но встала с земли. Несмотря на собирающие тучи на небе, всё сейчас почему-то стало для нее немного ярче.

— Сектер, — произнесла она.

— Да?

— Не кому не рассказывай об этом, хорошо? Что ты услышал, или что ты видел.

— Не расскажу.

— Обещаешь?

— Я обещаю, — серьезно сказал Сектер. — За кого ты меня принимаешь? За человека, который пойдет и начнем трезвонить об этом налево и направо?

— Нет, полагаю, нет, — сказала Тацумаки. — Ты... просто... другой, наверное.

— Совсем капельку, — улыбнулся Сектер. — Но сейчас я начинаю понемногу понимать тебя. И мне не нравится видеть тебя вот такой вот.

— После всех драк, после всех оскорблений, — неуверенно сказала Тацумаки. — И ты все еще хочешь помочь мне.

— Всё так.

— Я... подумаю над этим. Но только потому, что это другое, понял? Не потому, что я слабая или мне нужна чья-то помощь!

Сектер открыл было рот, как будто хотел что-то сказать, но в итоге закрыл его. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы собраться с мыслями.

— Ты не слабая, — сказал Сектер. — И в этом нет ничего плохо.

— Она, кстати, даже не знала, — сказала Тацумаки. — Что это ты пытался отвлечь меня от нее. Она почему-то подумала, что это был Сайтама.

— Ох. Ну... ладно. Сайтама ее друг?

— Вроде как нет.

— Ох... ну, окей. В общем, я не против, если она не будет знать о моей вовлеченности.

— Мне кажется, это только к лучшему, — сказала Тацумаки.

— Соглашусь.

---

Примечания:

Сектер и Тацумаки (фанарт): https://i.ibb.co/fN2Bd9n/a8.png

— Ты сегодня какой-то радостный, — заметил Бэнг, скользнув взглядом по Сектеру.

Сектер кивнул, прежде чем глотнуть чая.

— Наверное, потихоньку дела налаживаются, — сказал Сектер.

Двери распахнулись и в додзё зашел Чаранко, одна из его рук все еще пряталась в гипсе.

— Учитель, — поприветствовал Чаранко сидящего Бэнга, поклонившись тому. — И... как там тебя еще раз?

— Сектер.

— Точно, — сказал Чаранко. Он вновь повернулся к Бэнгу. — Учитель, я получил письмо от местного сообщества из города C! Они выразили мне свою благодарность за мои заслуги!

— Что же, это хорошо, Чаранко, — сказал Бэнг. — Всегда приятно время от времени получать немного признательности.

— Ты заслужил это, Чаранко, — сказал Сектер. — Видно, что ты из тех людей, кто никогда не сдается.

— Разумеется, я никогда сдамся! — вскинул голову Чаранко. — Я буду тренироваться до седьмого пота, пока не стану лучшим!

— Не сомневаюсь, — улыбнулся Сектер. — Главное не упускай из виду, что окружает тебя.

Бэнг одобрительно кивнул, отхлебывая из своего чая.

— Точно, — сказал Чаранко. — Ладно, я пойду, наверное, поставлю это письмо в рамку, еще увидимся!

Побежав в другую часть додзё, Чаранко исчез за углом.

Бэнг вздохнул, прежде чем поставить чашку на пол.

— Времена настали непростые после того нападения Ассоциации Монстров, — сказал старик. — Я надеялся на появление новеньких учеников, но, по-видимому, люди сейчас очень напуганы.

— Ассоциация Монстров? — спросил Сектер.

На самом деле он видел мельком несколько битв с ними в воспоминаниях разных людей, но образы были слишком разрозненными и расплывчатыми, так как он решил не углубляться в них.

— Бывший мой ученик вместе с несколькими другими сильными монстрами, которые почти убили многих героев класса S, — сказал Бэнг. — Даже у Торнадо бой выдался непростым. Она выложалась по полной, когда мой бывший ученик вознамерился убить ее сестру, и даже тогда она проиграла.

Сектер не видел этого в недавнем копании в памяти. Часть его желала, чтобы он все же увидел.

— Хах, — нахмурился Сектер. — Получается, она в самом деле печется о своей сестре.

— Да, — сказал Бэнг. — Даже если у нее странные способы показывать это.

"Если бы ты только знал", — подумал Сектер.

После еще одного глотка чая он почувствовал разочарование, когда последние остатки попали в желудок.

— А ты тогда там тоже с ними был? — спросил Сектер.

— Да. Но у меня не получилось остановить его. Гароу, так его зовут.

— Что случилось с Гароу?

— Он сбежал. Сайтама победил его, да, — ответил Бэнг.

— Этот Сайта вроде бы достаточно силен, хотя он все еще в... как там... классе А?

— Да, я тоже так думаю. Он определенно сильнее, чем может показаться.

— Система, видать, еще больше сломана, чем я думал, — усмехнулся Сектер.

— Ты, похоже, очень остро реагируешь на недостатки системы, — сказал Бэнг. — Тебя правда так волнуют низшие классы?

— Они находятся в наибольшей опасности, при этом получая меньше всего взамен, — сказал Сектер. — Я... я могу понять их.

— Неуверенность в своих способностях? Если я правильно помню, ты остановил атаку от Флэша, также как и мою.

— Нет, я не про это, — сказал Сектер. — Я про... другое. Кое-что личное.

— Ах, понятно. Ну, возможно, однажды ты почувствуешь себя достаточно комфортно, чтобы рассказать мне об этом.

— Я бы не был в этом так уверен, — поморщился Сектер. — Это не очень приятная история. Не та, которую я рад вспоминать.

— Хмм, — промычал Бэнг.

— Ну, — сказал Сектер, — может быть, я могу помочь с твоим додзё.

— М? О чем ты?

— Ты говорил, что у тебя нехватка учеников, и я, ну, мог бы помочь с этим.

— И как же? — заинтересованно приподнял брови Бэнг, его плечи чуть-чуть приподнялись.

— В общем, я может и не самый популярный тут герой, но я знаю кое-кого, кто мне задолжал, — сказал Сектер. — Я могу что-нибудь придумать с этим.

— И кто же этот загадочный задолжавший? — спросил Бэнг.

— Ну, еще ничего не решено. Но, если всё пройдет гладко, я могу что-нибудь устроить.

— Это... было бы очень кстати, спасибо. Почему-то сегодня многие глухи к моим словам.

— Ах, не парься, Бэнг. Уверен, много людей все еще уважают тебя.

— Да, если бы только они находили время прийти и позаниматься здесь.

Так за их разговором незаметно пролетело время. С заходящим за горизонтом солнцем Бэнг и Сектер попрощались друг с другом, где Бэнг пообещал, что попытается найти для Сектера спарринг-партнера.

— А если все же не получится, всегда есть я, — сказал Бэнг. — По тебе видно, что ты предпочитаешь избегать драки, но мне все же интересно испытать твои способности.

— Поживем — увидим, — сказал Сектер, внутренне сомневаясь в этом.

Вскоре Сектер уже спускался вниз по лестнице из додзё, алые закатные лучи освещали ему дорогу. В нескольких шагах внизу от него поднимался самурай в развевающемся одеянии, мужчина остановился, увидев, что кто-то идёт к нему навстречу.

"А это еще кто?" — удивился про себя Сектер. — "А, Атомный Самурай."

— Привет, — поздоровался Сектер. — К Бэнгу, да? Он наверху в-...

Атомный Самурай прошел мимо Сектера, где последний слегка пошатнулся в сторону, когда его внезапно задели плечом.

— Или ты просто можешь сделать это, — пробурчал Сектер, — если так хочется быть мудаком.

Атомный Самурай оглянулся через плечо на Сектера, изо рта у него свисала пшеничный колосок.

— У меня нет на тебя времени, — брезгливо сказал Атомный Самурай. — Я признаю сильных, а не плешивых и еще неоперившихся учеников Бэнга.

— И этим ты выставляешь себя слабым, — сказал Сектер. — Как забавно иногда получается.

— Ты оскорбляешь меня? — хмуро спросил самурай.

— О да.

— Ты тот самый человек, который без приглашения заявился на встречу героев, — сказал Атомный Самурай, теперь полностью поворачиваясь к черноволосому парню. — Тот же самый человек, который остановил атаку Флэша.

— А я, похоже, на слуху, — усмехнулся Сектер. — Честь-то какая.

— Такое явно невозможно проделать без толики способностей. Но ты все еще пустое место, пока не вступишь в Ассоциацию.

— Ну, видимо, мне так и суждено продолжать быть пустым местом, потому что никуда я вступать не собираюсь. Ваша организация в любом случае испорчена до основания, вон, спроси Бэнга. Он все-таки ее покинул.

Атомный Самурай вытащил меч, направив тот на Сектера, лезвие сверкнуло в лучах закатного солнца. Сектер прищурился, когда лучик слегка ослепил его.

— Это, — начал Атомный Самурай, — инструмент, который оборвал жизни бесчисленным ордам монстров. Ты, может, и способен остановить клинок Флэша, но тебе никогда не остановить атомный порез.

— Ты такой же неуверенный в себе человечишка, как и они, — сказал Сектер. — Угрожаешь новичку своим блестящим мечом. Я что, для тебя какая-то угроза?

— Я заслуживаю достойного уважения.

— Вот так вот ты никого уважения не получишь. Лучше научись у Бэнга, вот этого человека я уважаю.

— Я тоже уважаю его, — сказал Атомный Самурай. — Но тебе не помешает знать свое место.

— Место? — вскинулся Сектер. — Место? Есть герои, и на этом все. Некоторые сильнее других, но никто из них не заслуживает неуважения. Даже самые раздражающие, грубые герои заслуживают какой никакой признательности, если они соответствуют имени Героя.

— Настоящие герои побеждают битвы, — сказал Атомный Самурай.

— Настоящие герои не начинают их, — парировал Сектер. — Уж точно не с теми, кто вроде как их союзники.

Атомный Самурай фыркнул, и вернул клинок в ножны.

— Понятно, — сказал он. — Ты не считаешь меня за героя, я ведь прав?

— Ну, прямо сейчас, ты ведешь себя как мудак, — сказал Сектер. — Нет никаких причин-...

Лезвие меча просвистело в воздухе быстрее, чем Сектер успел моргнуть. Вот меч помещался в ножны Атомного Самурая, а уже в следующее мгновение тот мчится к его груди, двигаясь под невозможными углами.

Сектер приподнял бровь при выкидоне самуря, он смотрел, как лезвие неуклонно движется к его грудной клетки. Как раз в тот момент, когда меч уже должен бы коснуться его груди, Сектер рассек рукой середину орудия. А потом его конец. А потом еще низ клинка. Затем он рубанул рукой, смотря, как она сотни раз беззвучно и играючи проходит сквозь весь меч, пока, наконец, Атомный Самурай не остановил свое оружие на месте.

Следующее долгое мгновение они так и стояли там, с ухмыляющимся самураем на одном конце и раздраженным «пустым местом» на другом. Атомный Самурай держал свой меч, направленным ему в грудь, кончик его почти пронзал ему футболку.

— Держу пари, ты даже не увидел этого, — сказал с ухмылкой Атомный Самурай. — Как и вообще не успел осознать. Пусть это послужит тебе напоминанием о моей силе, что я могу покромсать тебя на кусочки так, что ты даже не заметишь-...

Его клинок развалился на мелкие осколки, крохотные кусочки металла дождем посыпались по ступенькам, где под конец Атомный Самурай держал направленным против Сектера одну только золотую рукоять. Глаза самурая полезли на лоб, и он посмотрел вниз на обломок, что некогда был его мечом.

— Ты просто убог, — сказал Сектер. — Почему бы тебе не поискать какое-нибудь хобби, скалолазание, например? Типа, чтобы ты мог спуститься с той горы, с который ты смотришь на всех остальных свысока.

"Оу, а это я круто придумал", — улыбнулся про себя Сектер. — "Нужно записать где-нибудь."

Атомный Самурай уставился на Сектера, на его лице отразилась смесь замешательства и возмущения. Он вложил то, что осталось от его меча, обратно в ножны.

— Я не уверен, благодаря какому трюку это у тебя получилось, — сказал самурай, — никто не может быть таким быстрым, даже Кинг.

— Кинг?

— Не придуривайся, — огрызнулся Атомный Самурай. — И я выясню, что ты сделал, недогероей. Может быть, этот клинок был из плохой стали.

— Ты уже второй человек, который использует такую отмазку, — усмехнулся Сектер. — Может, стоит иногда посмотреть правде в глаза?

— Ты ведь так и не прошел геройский тест, верно? — внезапно спросил самурай.

— Нет. И не собираюсь.

— Так и думал. Ты просто трус.

— Что? Я только что разбил на части твой меч!

— И ты все еще слишком боишься по настоящему испытать себя, будь то через тест или, может быть, против других героев, — сказал Атомный Самурай. — Приходи ко мне снова, когда реально испытаешь себя.

Самурай продолжил взбираться вверх по ступенькам, пряча свой гнев и замешательство от Сектера, отвернувшись от него. Сектер же покачал головой, но поступил точно так же, опускаясь по тусклой лестнице обратно домой.

* * *

Когда Сектер почти дошел до дома, кому-то взбрело в голову швырнуть автобус в его входную дверь. Уничтожив при этом более половины квартиры, в которую он влетел, остановившись лишь где-то посередке его дома, как будто какие-то невидимые пассажиры только и ждали, чтобы выйти у него в гостинной.

От такого непотребства у Сектера отвисла челюсть. Он со скрипом повернул голову в сторону направления, откуда этот автобус прилетел. Там, вдалеке, бушевало нечто, напоминающее гигантский тотемный столб с извивающимися и дергающимися по всему телу шипами, это чудо-юдо поднимало ближайшие машины и дорожные знаки с помощью какой-то телекинетики.

Когда Сектер быстро подбежал к месту буйства, в него швырнули еще несколько машин. Раз за разом он кидался и нырял под непрекращающийся поток летящих в него машин, пока наконец он не добрался до основания этого тотемного столба. На тотеме высотой в пятьдесят этажей на каждом ярусе зубоскалились клыкастые демонические физиономии, которые хохотали над окружающими людьми, каждый ярус при этом был украшен несколькими светящимися глазами.

Сбоку на одном из ярусе на тотеме выстрелил один из шипов, превратившись в черное лезвие, которое незамедлило хлестануть по Сектеру, когда тот оказался достаточно близко к тотему. Сектер перепрыгнул через острую как лезвие конечность, которая прошла прямо под ним и врезалась в ближайший ларек сладостей.

Сектер огляделся вокруг и увидел, как толпы людей бегут прочь от злобного тотема, крича и моля о спасении. Тотем захохотал над всеми ними, и еще больше машин начали отрываться от земли, из некоторых тачек едва успели повыпрыгивать их невезучие пассажиры, прежде чем машины полетели в убегающую толпу.

Впрочем, каждая из машин рассыпалась по ветру на подлете, и выражение морд тотема сменилось с ликования на неподдельный шок, когда он увидел, как все его летучие снаряды превратились в сероватую грязь в воздухе.

— Хера с два, — сказал Сектер. Он поднял ствол револьвера, готовясь к очередной пальбе.

Над ним из ниоткуда начали появляться завитки зеленоватой энергии, которые окружили чудовищное нечто, пока оно не исчезло в разрушительном вихре. Сектер поднял глаза и увидел Тацумаки, которая парила возле каких-то зданий, подняв одну руку навстречу бушующему торнадо.

— Справишься тут? — крикнул он ей.

Тацумаки кинула резкий взгляд под себя.

— Иди домой! — крикнула она. — Не мешайся!

— Ты прикалываешься что ли, — буркнул Сектер, больше про себя. — После всех этих твоих попыток избить меня, и ты все еще думаешь, что такое мне не по плечу? Хотя, если так подумать, я ведь на самом деле не показывал тебе ни одну мою нормальную атаку.

Каждый ярус тотема отсоединился от других и вылетел из псионического урагана, на каждой выжившей физиономии были написаны боль и гнев. Тацумаки покачала головой при виде этого взрывающегося монстряки, ожидая момента, когда тот полностью исчезнет.

Темная коса длиной в пяток метров вылетела из торнадо и рубанула по отвлекшейся Тацумаки. Через несколько секунд Тацумаки ахнула, когда коса вошла ей в живот, пробив тот насквозь. Кровь хлынула из зияющей раны, последовав за косой, когда та вышла из эспера.

Тацумаки пошатнулась в воздухе, ее рука метнулась к животу в отчаянной попытке остановить льющуюся кровь. Когда она опустила ладонь, торнадо исчезло, открыв вид на разорванный, но все еще явно живой демонический тотем. Он захохотал над Тацумаки, прежде чем поднять телекинетикой кусок здания и швырнуть тот ей в лицо. Тацумаки отклонилась в сторону, чтобы избежать удара, но со спины ее зацепила небольшая часть обломков, и ее отбросило назад, в здание позади нее, где после она рухнула на землю.

— Тацумаки! — закричал Сектер.

Он увидел, как она поднялась с обрушенной стены, в ее глазах были видны слезы, но кулаки явно сжимались от ненависти.

Сектер перевел взгляд на тотем, который в ответ повернулся к нему, десятки острейших лезвий-конечностей были готовы кинуться на него.

— Вот теперь пощады точно не жди, — огрызнулся Сектер. Он вскинул револьвер, направив его ствол прямо в монстра.

— Я сама тут справлюсь! — закричала Тацумаки, вставая, в то время как кровь продолжала течь с ее живота. — Убирайся отсюда!

Девушка подняла перед собой руку, в процессе поднимая тотемный столб все выше и выше. Тот завизжал на нее, кидая в нее свои руки-крюки, но никак не мог дотянуться. Тацумаки ухмыльнулась существу и начала загибать пальцы. Один за другой ярусы тотема начали взрываться, и каждая морда начала отчетливо показывать признаки страха, а не прошлой ярости, когда оно наблюдало за тем, как его нижние слои взрывались скопищем деревянных опилок и кишок.

Под конец, то, что осталось от некогда монструозного тотема, закричало от боли и втянуло в себя большую часть своих ужасающих рук. Монстр начал вращаться несмотря на все попытки Тацумаки помешать этому, девушка стиснула зубы и захрипела, пытаясь остановить существо.

Тотем перевернулся, чтобы верхний демонический ярус оказался направлен на Тацумаки, и пока последние несколько ярусов ждали своего взрыва, самая верхняя часть тотема распахнулась, чтобы извергнуть иссиня черный луч в Тацумаки.

Сектер уже бросился, чтобы встать перед лучом и отразить его, но Тацумаки метнулась в сторону, только чтобы столкнуться с другой рукой-мечом, на этот раз спрятавшейся за лучом, который заслонил обзор Тацумаки. Лезвие скользнуло вверх, зацепив предплечье Тацумаки и содрав кожу с его нижней части. Ткань и плоть были разорваны в клочья, когда Тацумаки подняла руки, чтобы защититься, и от удара ее повалило на землю. Когда она упала в грязь, ее плечи напряглись, а руки — тряслись и дрожали от нескончаемой ярости.

— Ну всё, хватит! — сказал Сектер. — Я заканчиваю тут!

— Нет! — крикнула Тацумаки. — Он почти сдох, просто поймал меня в-...

Сектер выстрелил в тотем, который не успел увернуться от желтого всеразрушающего луча, полностью окутавшего его. Когда луч погас и всё прояснилось, тотема больше не существовало. Облако праха взлетело с того места, где когда-то стояла демоническая конструкция, хохота больше не было слышно.

Тацумаки подобралась и встала, поморщившись от боли в районе живота и рук. Она подошла к Сектеру, сморщив носик от отвращения.

— Я же говорила тебе, у меня было всё схвачено, — рявкнула Тацумаки. — А ты не слушал. Ты никогда, блядь, не слушаешь.

— Тебя ранили, — сказал Сектер. — Даже если ты могла победить, незачем рисковать понапрасну.

— Я бы сама с ним справилась! Ты не имел права отнимать у меня это убийство!

— Да что, черт побери, ты вообще несешь? Я просто помог тебе прикончить его!

— Мне не нужна помощь.

— Нет, нужна.

— Я не хочу помощи от тебя.

— Тогда что насчет вчерашнего?

Низкий, гортанный звук вышел изо рта Тацумаки, некая смесь между рыком и вздохом.

— Это... другое. Я... была в... в...

— Отчаянии?

— Да! Отчаянии! Я была откровенна с тобой, потому что мне казалось, что тогда у меня не было выбора!

— То есть, ты хочешь сказать, что ты не хочешь, чтобы я помог, — нахмурился Сектер. — Нет, это, конечно, тебе решать, но я просто подумал, что могу...

— Я сама со всем разберусь, — взяла как отрезала Тацумаки. — И что ты вообще собирался делать? Фубуки едва знает тебя!

— И при всем при этом она с большим шансом согласится поговорить со мной, чем с тобой, — возразил Сектер. — Она, может, и не знает меня так же хорошо, но зато ребята из ее группировки знают, что я пытался помочь им вызволить ее.

— Никуда не вмешивайся, — сказал Тацумаки. — Я сама тут справлюсь.

— Ладно, — сказал Сектер, его голос несколько поник. — Делай что хочешь.

— Ты все это время что, пытался как-то расколоть меня? — спросила Тацумаки, приподняв бровь. — Заставить меня почувствовать слабой или типа того?

— Ты... я просто не понимал тебя. И я хотел понять, потому что на самом деле ты не плохой человек. Я же вижу, что ты по какой-то причине отталкиваешь людей.

— Я... — начала Тацумаки, но осеклась. — Слушай, просто иди домой, ладно?

Мысли в голове Тацумаки начали заплетаться, и даже она не находила сейчас слов.

— Тебе... тебе не нужно вмешиваться во всё это. Это не твое дело.

— Я понимаю, — сказал Сектер, звучал он все так же поникше, а голова была опущена. — Если ты не хочешь, чтобы я ошивался рядом... в таком случае я уважу твое желание.

Тацумаки не была уверена, нравилось ли ей то, что она видела. Обычно, увидев Сектера в таком пораженческом виде, она бы расхохоталась как сумасшедшая, но то, как он всё это говорил, его голос по какой-то причине лишил ее всякой энергии.

Люди начали собираться толпой вокруг них двоих, не ведая об их промелькнувшем разговоре. Сектер поднял глаза, чтобы увидеть толпы восхищенных и ликующих горожан, и у него перехватило дыхание от этой картины.

— Тацумаки! — скандировали люди. — Торнадо! Вы спасли нас!

Глаза Тацумаки расширились при виде окруживших их людей, и она выпрямилась, все еще прижимая одной рукой свой живот.

— Она ранена! — крикнул кто-то из толпы. — Кто-нибудь позовите врача!

— Этот человек вам как-то досаждает, Тацумаки? — спросил очередной незнакомец. Он указал в сторону шокированного Сектера, который смотрел на толпу с вспотевшими ладонями, при этом как-то беспокойно дрожа.

— Ему просто нужно пойти домой, — сказала Тацумаки.

Прежде чем кто-либо начал приставать к Сектеру, он протиснулся сквозь толпу и зашагал обратно домой. Тацумаки смотрела ему вслед, когда он уходил, с ее губ сорвался тихий вздох. Она смотрела, как он шагает к своей квартире, в которой все еще находился брошенный автобус до самой гостиной.

* * *

Новый телевизор Тацумаки был таким же огромным, как и старый, она жевала попкорн, когда должны были начаться новости. Почесывая наложенные бинты на животе под одеждой, она поморщилась и потянулась за пультом, но на искомом месте его не оказалось. Отвернувшись от телевизора, чтобы осмотреться в вечерней темноте, она заметила пульт, тот лежал на другой стороне дивана рядом с одной из ее подушек. Потянувшись к нему, она включила телевизор.

«Итак, с появлением охотника за героями, существуют ли другие, по вашему мнению, люди, которые служат препятствием проявлению героизма?» — спросил интервьюер в программе.

«Что же, делу Ассоциации всегда будут препятствовать монстры, конечно же, и разного рода самозванцы внутри организации, но совсем недавно появились сообщения о кое-каком трусе, которого зовут Сектер», — ответил Атомный Самурай.

Тацумаки схватила пульт, но ее внимание было приковано к телевизору.

«Ох?» — спросил репортер. — «Кто же такой этот Сектер?»

В разговор влез другой человек из вереницы маленьких панелей с героями.

«Он просто ничтожество, которое отказывается пройти тест на героя», — ответил Световой Флэш. — «Люди вроде него вызывает во мне жгучее отвращение, когда они пытаются казаться лучше, чем есть на самом деле.»

«Именно», — кивнул Атомный Самурай. — «Он по большому счету недомерок, который не стоит и ломаного гроша.»

«Точно не настоящий герой, что бы он там ни втирал», — сказал Флэш.

Тацумаки сидела на своем диване, не зная, как воспринять этот разговор. На мимолетное мгновение в ее сознании промелькнула жалость к Сектеру, но она быстро прогнала ее. Она крепко сжала пульт в руке, пока тем временем интервьюер перевел разговор на геройский мерчандайз. С нажатием кнопки выключения сверху на пульте телевизор погас, немного погодя Тацумаки уже была в пальто, собираясь выйти на улицу.

Она зашла в ближайшее кафе и подошла к стойке. Тацумаки заказала себе сэндвич и печенье, после чего решила присесть за ближайшим свободным столиком и подождать, когда сделают ее заказ.

"Это ведь было твое любимое место, Фубуки, да?" — грустно подумала Тацумаки. — "Тут всегда делали самое вкусное печенье..."

Принесли ее заказ, к первоначальному недовольству и последующему пониманию других людей, что стояли в очереди задолго до прихода зеленоволосой эспера. Подойдя к стойке и забрав заказ, Тацумаки направилась к выходу с крупным пакетиком с едой в руке. По пути она случайно заметила высокую темноволосую женщину, которая ела за столиком в темном уголке кафе. Тацумаки застыла. Какие-то секунды она просто уставилась на женщину, прежде чем решить подойти поближе, когда едва-едва, но заметила на ее плечах то, что выглядело как накинутая шуба.

— Фубуки? — спросила Тацумаки.

Женщина оторвалась от еды, ее растерянное лицо и голубые глаза уставились прямо в душу Тацумаки.

— Хмм? — нахмурилась женщина.

— Ничего, обозналась, — сказала Тацумаки, опустив голову, чтобы скрыть поднимающуюся волну смущения, которая обожгла ее лицо.

Снова зашагав на выход из кафе, она чуть не столкнулась с кем-то, кто только что вошел. Подняв глаза, у Тацумаки пакетик с едой чуть не выскользнул у нее из пальцев, и ей пришлось просунуть другую руку под него, чтобы тот не упал.

Перед ней стояла Фубуки. Глаза сестры-эспера лежали в тенях, а выражение на ее лице было нечитаемым, когда Тацумаки шагнула в сторону, чтобы пропустить ее.

Никто из них ничего не сказал, когда Фубуки прошла мимо.

"Ну же, скажи что-нибудь, хоть что-то!" — в панике упрекала себя Тацумаки. — "Просто... ну почему это обязано быть здесь, на глазах всех этих людей?"

Фубуки встала в очередь, чтобы сделать заказ.

"Будь мы на улице или где-нибудь еще, вот тогда бы я что-нибудь сказала ей", — подумала Тацумаки. — "Я... я не знаю, сказала бы там ей, что она ведет себя, как ребенок. Стоп, нет, это бы не сработало. Может... может, нужно извиниться?"

Одна мысль об этом заставила Тацумаки съежиться. Но в тот момент ничего не имело для нее смысла.

Она бросила еще один взгляд на Фубуки, которая стояла к ней спиной. Она открыла рот, чтобы заговорить, но Тацумаки так и не смогла найти ни воли, ни нужных слов. Поникнув, Тацумаки уже собралась уходить, когда мельком увидела, как Фубуки оглядывается на нее, что-то крохотное и блестящие собралось в уголках ее глаз. У Тацумаки перехватило дыхание, в горле у нее образовался ком. Она молнией вылетела из кафе, чувствуя, как у нее самой начинает щипать глаза, и протиснулась сквозь собравшиеся испуганные лица группы Фубуки, пока в итоге не осталась лишь она одна.

Ближайшая скамейка послужила убежищем для опечаленной Тацумаки, и она плюхнулась на деревянную лавочку. Рядом с ней не было ни души, и она вытащила свой сэндвич. Так она и провела следующие полчаса, жуя сэндвич и заедая свое горе, всё это время глядя в небо, как будто надеясь, что там найдется какой-то чудотворный ответ. К несчастью, звезды не подали никаких намеков, как разрешить все ее проблемы, и в итоге, проглотив последнее печенье, Тацумаки выбросила пакетик в стоящую рядом мусорную урну.

Дорога домой вышла для зеленоволосой девушки темной, и легкий моросящий дождь вынудил Тацумаки приподнять воротник пальто. Она пробиралась сквозь мелкий дождевой туман, когда знакомый голос заставил ее остановиться на полпути.

— Ты реально собрался там поворачивать это дерьмо, пока я стою прямо тут? — спросил Сектер, нервно оглядевшись. — Эмм, то есть, эту хрень... пока я стою прямо тут?

Тацумаки скользнула за ближайшую стену и выглянула через край, чтобы понаблюдать за Сектером, который стоял посреди следовавшей дальше улицы. Напротив него стоял невысокий демон, его руки были вывернуты в разные стороны, из-за чего тот принимал нелепую позу. Позади Сектера стояли пара детей и двое взрослых, все они находились в ужасе от вида демона. Взрослые притянули детей поближе, подальше от позирующего монстра.

— Умолкни, глупец! — прошипел демон. — Как только я закончу заряжать свой всеразрушающий луч из дьявольского рога, от тебя и всех этих тупых мелких сопляков не останется ничего, кроме пепла!

— Ага, точно, — медленно произнес Сектер. — И сколько, скажи на милость, будет длиться эта твоя зарядка?

— Всего лишь несколько секунд! — победно завопил демон. — И как только я закончу, все вы умрете в агон-...

Верхняя половина демона разорвалась на кусочки от силы влетевшего в него кулака Сектера, алые ошметки с запекшейся кровью разлетелись по улице. Сектер отошел от кровавого месива, только чтобы увидеть, как нижняя половина демона рухнула на землю, парень покачал головой.

— Спасибо вам, сэр! — крикнула женщина, вставая снова на ноги. — Кому мы обязаны нашему спасению?

— Ох, меня зовут Сектер, — сказал он, улыбнувшись, а потом поморщился. — И простите за ругань, я попытался исправиться в последнюю минуту и... все равно опростоволосился.

— Подождите, Сектер? — спросил другой взрослый. — Ты же тот самый, которого еще показывали по телевизору?

Тацумаки нахмурилась, глядя на взрослых.

— Эмм, нет? — растерянно сказал Сектер. — Не показывали?

— Да-да, точно, ты же тот трус, который боится пройти тест! — крикнул мужчина. — Всё, идемте, дети.

Женщина ахнула.

— О господи, ты прав! — завопила она. — Фиговый ты герой. Ты оскорбление для всех героев S-класса.

— Чего? — ошалел Сектер. На его лице застыло замешательство, но в глазах проявлялась печаль. — О чем вы вообще?

— Ты трус, у которого кишка тонка пройти геройский тест, — сказала женщина. — Ты просто выпендрежник, сейчас вот ты спас нас — но наверняка это только чтобы показаться крутым и "не таким как и все".

— Я и не знал, что "не такие как все" сегодня крутые, — сказал Сектер. — И нет, я не поэтому помог вам-...

— Хватит, мы больше ничего не хотим слушать, — рявкнул мужчина. — Во всяком случае, это ты мог подстроить эту встречу с монстром, чтобы он подобрался к нам и напал на нас, а потом ты "внезапно" появляешься и спасаешь нас — всё ради того, чтобы выглядеть хорошо!

— Нет, — помотал головой Сектер. — Нет, это чушь какая-то.

— Такой чушью ты и пытаешься выделиться на фоне класса S, — завопила женщина. — Я ведь слышала о тебе, ты тот вредитель и недомерок, который играет в героя и пытается казаться лучше всех этих бедных людей в Ассоциации Героев. Ты просто пытаешься опорочить их славное имя.

— Что за бред, ничего подобного! — вскинулся Сектер.

— Мы, наверное, и сами могли бы сбежать от этого демона, — сказал мужчина. — Он все равно много болтал, пока заряжал эту свою атаку.

— Меня тошнит от тебя, — поморщилась женщина. — Как можно во так относиться к профессии героя.

Сектер выглядел так, как будто женщина только что оторвала себе голову и собиралась бросить ее в него, как какой-то шар для боулинга.

— Идемте, — сказала женщина. — Не могу выносить таких выродков.

— Согласен, — кивнул мужчина. — Эй, мелкие, пойдем, купим по мороженному? Может быть, там нам встретятся постеры с настоящими героями.

Семья пошла свой дорогой, смеясь и болтая между собой, пока тем временем за их спинами Сектер стоял в неподдельном шоке.

Между тем, Тацумаки смотрела, как Сектер проморгался, вернувшись в настоящее, и заковылял прочь, хлюпая по растущим лужам из дождя и грязи.

"Ну его-то наверняка не могла такая фигня задеть", — думала Тацумаки про себя. — "Он ведь всегда такой до одури оптимистичный и самоуверенный."

Тем не менее, голова его была низко опущена, пока он шел, и когда он исчез за углом, Тацумаки вышла из-за стены, повернувшись спиной к ней и шедшей дальше улице. Она вздохнула и кинулась через стену вслед за ним. Блуждая по улицам и переулкам, она нигде не могла заметить Сектера.

"Он, наверное, просто пошел домой", — подумала Тацумаки. — "Может... может, мне стоит быстренько проведать его. Быстро, мельком, мимоходом поздороваться с ним или типа того."

Она подлетела к фасаду дома Сектера, и, к ее удивлению, место выглядело невредимым. Единственная разница только в том, что входная дверь Сектера была заменена металлической раздвижной, с такой же можно было столкнуться, когда заходишь в автобус. Тацумаки фыркнула при виде этого, но всё же подошла к порогу. На стук в дверь никто не откликнулся, и Тацумаки от раздражения топнула ногой. Еще один стук — ноль ответа, кроме дребезжания стальной дверной рамы. Она отвернулась от двери и уже собиралась уйти, когда остановилась.

"Еще разок", — подумала она. — "Может, он просто не услышал или еще что-нибудь."

На этот раз вместе со стуком она слегка подергала дверь. К ее удивлению, она без особых усилий открылась. Тацумаки зашла внутрь и уставилась на новый коридор, построенный из металлических внутренностей автобуса. Когда она приблизилась к гостиной, ей казалось, что она движется по длинному автобусу. Выйдя из автобусного коридора, она шагнула на кухню, которая оказалась заполнена грязной посудой и книгой рецептов, покрытой жирными пятнами. Тацумаки побрела дальше, ей встретились темные тени, окутывающие стены и мебель. Она остановилась, как только увидела коридор, ведущий в его спальню, дверь закрыта.

"Ну что за фигня", — подумала Тацумаки. — "Зачем я вообще этим занимаюсь? Зная мою удачу, как только я попытаюсь уйти, он зайдет через входную дверь, и мне придется объясняться ему, почему я вломилась в его дом, словно я какой-то вор-взломщик."

Она тряхнула головой и повернулась, чтобы уйти, но внезапно ее внимание привлекло гигантское пятно на стене. Тацумаки прищурилась, пытаясь разглядеть его в темноте. Из-за сгустившейся темноты она посветила перед собой пси-силой. Она ахнула от того, что увидела.

Пятно на стене было ярко-красным, явно только что брызнувшая кровь. След шириной с туловище тянулся от пятна до самого пола, а уже с пола вел к двери спальни Сектера.

Тацумаки уставилась на всю эту кровищу. Последовав за кровавым пятном к двери в спальню, она взялась за ручку и со скрипом открыла ее. Внутри под одеялом лежал бугорок, который поднимался и опускался в резких прерывистых вдохах и выдохах.

След вел к кровати Сектера, кровь была растерта по всем его простыням и одеялу. Рядом с кроватью стояла маленькая мусорка с блестящей внутренней подкладкой, верхнее кольцо ведра было забрызгано крошечными каплями алого.

Лицо Тацумаки побледнело, когда она подошла поближе.

— Сектер? — спросила она. — Это ты?

Из-под одеяла на Тацумаки уставилась пара глаз. За ним последовала голова, когда Сектер вылез из-под простыней.

Глаза Тацумаки полезли на лоб от ужаса. Одна сторона его лица была залита кровью, и красные полосы стекали по его взъерошенным волосам. Серая бледность окутывала его лицо, как будто он годами боролся с болезнью. Его реакция на нее была примерно такой же, как и у нее на него.

— Нет... — простонал Сектер. — Тацу, почему ты... здесь.

Его голос был слабым, и Тацумаки едва расслышала, что он говорил.

— Какого черта с тобой произошло? — в шоке спросила Тацумаки. — На тебя по дороге домой что, кто-то напал?

— Я... — Сектер сглотнул. Выглядело так, что ему больно даже просто пытаться говорить.

— Нет, не сходится, — промямлила Тацумаки. — Снаружи даже крови не было. Она... только тут. Монстр последовал за тобой в дом?

— Агх.

— И как всё плохо? Я вижу много крови, но никакой раны я-...

Она заметила, как что-то свисало с края его кровати, то было скручено и всё в крови. Сначала она подумала, что это его рука, но затем та появилась из-под одеяла, чтобы запихнуть висящее нечто обратно внутрь. Тацумаки замерла.

— Что это было? — вопросила она.

— Пожалуйста, уйди, — простонал Сектер. — Умоляю. Я поправлюсь, обещаю...

— Что за хуйня это была?! — закричала она. Тацумаки указала на то место, где раньше свисал непонятный придаток. — Ну всё, хватит. Я поднимаю одеяло.

— Не надо. Умоляю, не делай этого, — его голос едва ли состоял из чего-то кроме вдохов и шепота.

Тацумаки подняла руку, а вместе с ней и одеяло. Она приготовилась к тому, что может там оказаться, но когда одеяло слетело с Сектера, ей пришлось проглотить поднявшийся комок желчи, который попытался вырваться из ее горла.

Тот придаток все еще был там, но Сектер придерживал его обеими руками, пытаясь вернуть его на законное место вместе с остальными внутренностями. Массивная рана украшала низ его туловища, наряду с различными другими кровавыми рваными ранами разных размеров по всему телу. Судя по их виду, они были свежими и заливали кровью его простыни. Поверх некоторых ран были наспех намотаны коричневатые повязки, многие из которых отваливались или полностью промокли насквозь.

— О господи, — ахнула Тацумаки. — Тебе срочно нужно в больницу.

— Нет, — сказал Сектер.

Он начал отворачиваться от нее, но болезненный стон вырвался из его рта, и он прекратил. Слезы текли из его глаз, и как бы крепко он ни закрывал их, он никак не мог остановить их.

— Никакой больницы, — закончил он.

— Что? — в шоке спросила Тацумаки. — Ты сбрендил? Из тебя твои внутренности вываливаются наружу, Сектер! Ты ведь... ты ведь так помрешь!

— Никакой больницы, — остервенело повторил Сектер. — Поверь мне, Тацу... Я умру, если окажусь в больнице.

— Кто это сделал с тобой?

— Монстр.

Тацумаки оглядела его с ног до головы, от ее лица отхлынула кровь при виде него. Сектер лежал трупом на покрытом одеялом гробу, его рот был слегка приоткрыт, а руки сжимали ярко-кровавые бугры, которые угрожали вырваться из его живота. Тацумаки видела, как его руки опускаются в такт дыханию — медленному и прерывистому. Она сглотнула.

— Если это дело рук монстра, разве тогда не должно в доме быть много разрушений? — не понимала Тацумаки. — Но тут ничего, пусто... дом выглядит нормально, разве что только кровь повсюду.

Сектер застонал.

— Я подниму тебя, ладно? Просто... просто потерпи... наверное, и я вытащу тебя отсюда.

— Зачем помогаешь, — произнес Сектер.

— Что?

— Зачем утруждаться?

Выражение на лице Тацумаки сменилось с ужаса и тошноты на растерянное.

— Ну, хрена лысого я позволю тебе тут умереть, — сказала она. — Ты, может, и действуешь мне на нервы, но это... это уже просто слишком. Очень слишком.

— Не поднимай меня, — сказал Сектер.

— Ты все равно никак не помешаешь мне в таком хуевом состоянии, — сказала Тацумаки. — Просто держи руками свои... внутренности. Я постараюсь сделать всё нежно.

Тацумаки начала поднимать руку, но несмотря на все ее усилия Сектер даже не шелохнулся.

— Чё? — ошалела она. — Сектер! Не сопротивляйся мне! Как ты вообще-...

— Никакой больницы, — повторил Сектер. — Никогда.

— Тогда какой у тебя план, а? Просто лежать и истекать кровью, пока не сдохнешь?

Ее голос дрогнул на последних нескольких словах.

— Нет... сходи в ванную, — простонал Сектер.

— Что?

— Под раковиной, шприцы и бинты, — сказал Сектер. — Они мне нужны. Умоляю, поторопись. Это больно.

— Хорошо, ладно, я быстро, — сказала Тацумаки.

Она отошла от него, на мгновение задержав взгляд на всей этой куче крови и слезах, которые стекали по его лицу. Отвернувшись, она прошла в ванную и открыла шкафчики под раковиной.

Тацумаки ожидала увидеть несколько шприцев и бинтов внутри, но вместо этого их там были целые горы. Стопки светящейся марли и рулоны бинтов были аккуратно разложены в шкафчике и тянулись к задней стенке. Также там было несколько металлических ящичков, один из которых был открыт, а внутри лежали целые слои наваленных шприцев. В каждом из шприцев была какая-то неоново-желтая жидкость, и Тацумаки на мгновение уставилась на всю эту коллекцию, прежде чем схватить пару шприцев и столько бинтов, сколько могла унести.

Вернувшись к кровавому месиву, которое представлял из себя Сектер, она подошла к краю кровати, ее руки дрожали.

— Я... принесла несколько, — нервно сказала Тацумаки. — Я не знала, сколько тебе нужно.

— Один шприц, — сказал Сектер, — и много бинтов.

— Да ты же тут почти весь истек кровью.

— Всё будет хорошо... Я... Тацу, в сторону!

Тацумаки растерянно моргнула, прежде чем отпрянуть в сторону, в ее глазах виднелся страх. Сектер перевернулся набок, его щеки надулись, а на лбу выступил густой пот. Одной рукой он подтащил мусорное ведро поближе к себе, и с тяжелым выдохом его вырвало в него. Потоки густой крови и дурно пахнущей жидкости хлынули из его горла в мусорку. За одним приливом крови последовал другой, а затем еще один, когда Сектер, казалось, выблевал всю кровь, что осталось у него в организме. В какой-то момент он все же остановился, прежде чем издать жалкую крохотную отрыжку и вернуться в исходное положение.

— А-а-агххх, — простонал он.

Тацумаки, тем временем, уронила бо́льшую часть бинтов и шприцев, чтобы отвернуться от развернувшийся сцены, поднеся руку к лицу, чтобы попытаться подавить запах. Едкий и металлический запах рвоты поднялся сквозь пальцы Тацумаки и пронзил ее череп до самого мозга, и Тацумаки вздрогнула, подавляя собственное желание блевануть. Взяв шприцы в одну руку и зажав нос и рот другой, она снова повернулся к Сектеру и протянула ему шприц.

Сектер протянул руку, его пальцы почти не желали сгибаться, чтобы помочь ему схватить шприц. Дрожа и кряхтя, Сектер взял шприц из руки Тацумаки и вколол его содержимое в другую руку, при этом резко выдохнув. Уронив шприц на пол, он посмотрел на Тацумаки, и на его лице смятение сменилось на какую-то легкость.

— Тацу... — произнес он. — Мне сейчас нужны бинты.

— Не умирай, Сектер, — прошептала Тацумаки, качая головой. — Не умирай.

— Не умру... Бинты.

— Тебя только что вырвало твоими внутренностями, я даже не понимаю, как ты все еще жив.

— Бинты...

— Точно, сейчас, — спохватилась Тацумаки.

Она подняла бинты, которые обронила, с пола и протянула ему их, с растущим чувством вины наблюдая, как Сектер изо всех сил пытается сорвать старые повязки со своих ран и наложить новые.

"Да помоги же ему, придурошная", — подумала про себя Тацумаки. — "Здесь нет ничего постыдного, не похоже что он вообще вспомнит про это."

Тацумаки потянулась к Сектеру и почти схватил его за руку, чтобы остановить. Когда она это сделала, Сектер уронил рулон бинтов на край кровати, и Тацумаки схватила его. Она размотала наложенные бинты и посмотрела на Сектера, который уставился в потолок с тоской в глазах. Тот факт, что его грудь все еще двигалась, успокаивал Тацумаки, когда она взяла последний рулон и обернула его вокруг раны на предплечье.

"Вот, вроде теперь нормально", — подумала Тацумаки. — "Хах, прямо как у меня."

Она слезла с кровати и обошла вокруг, чтобы встать с другой стороны, желая накинуть на Сектера одеяло. Впрочем, она остановилась при виде промокших насквозь кровью ткани и посмотрела на Сектера.

— Сектер? — спросила она.

— А? — произнес он, его едва было слышно.

— Твое одеяло месиво полнейшее, — сказала Тацумаки. — У тебя есть другие?

— Шкаф.

Тацумаки подошла к шкафу и открыл дверцы. В нем было по меньшей мере пятнадцать различных простыней, одеял и пододеяльников всех видов. Тацумаки оказалась застана врасплох всей этой коллекцией, но быстро взяла себя в руки и вытащила другое одеяло только для того, чтобы увидеть, что оно тоже было замазано красными пятнами, хотя и сухими.

"Что-то тут не так", — подумала Тацумаки. — "Все эти лекарства и бинты, блестящее ведро, теперь эта хрень. Он словно бы был готов для чего-то подобного."

Она вытащила чистое одеяло из-под груды других одеял и потянула его к Сектеру, чьи руки все еще лежали на животе. Тацумаки накрыла одеялом парня, который в ответ расслабился и вжался в кровать.

— Эмм, что теперь? — спросила Тацумаки. — Сектер?

— Спать, — ответил лаконично Сектер.

— Сектер, все эти вещи у тебя дома, ты как будто готовился к такому или уже видел это, — сказала она. — Что происходит?

— Хватит... вопросов, — сказал Сектер. — Только спать.

Тацумаки открыла рот, чтобы снова заговорить, но она увидела, как веки Сектера опускаются все ниже и ниже. Она решила направиться к двери из спальни, но перед уходом еще раз взглянула на него.

— Я буду рядом, хорошо? — сказала Тацумаки. — Если тебе понадобиться помощь... ну, я сразу за дверью.

— Хорошо, — сказал Сектер, хотя больше пробубнил. — И... спасибо тебе, Тацу. Просто не говори никому об этом. И... никаких больниц. Если я проснусь в одной из них — будет плохо.

— Я никуда не уйду

— Хорошо.

Выйдя из спальни, Тацумаки закрыла за собой дверь, она только и думала, свидетелем какого ужаса она стала, а также, как ей было страшно. Она прошаркала в гостиную, где нашла диван, на который сразу же рухнула. Она уставилась на ближайшую стену, озадаченная отсутствием телевизора, где пустое место указывало на то, где он мог бы быть.

"Ох, точно", — подумала она. — "Автобус."

Как бы Тацумаки ни старалась, она не могла заставить себя заснуть. Она проверила спящего Сектера еще три раза, прежде чем, наконец, погрузиться в желанный сон на диване.

* * *

"Это просто неправильно видеть его таким", — думала Тацумаки, вставая с дивана. — "Он казался таким... несчастным. Вообще непохоже на него. Ну то есть, он, конечно, обычно выглядит уставшим и все такое, но при этом он всегда непрошибаем и раздирающий, а не... вот это."

Часть ее боялась открывать дверь в комнату с Сектером, страшась, что она обнаружит разлагающийся труп по ту сторону. Из спальни доносился неприятный запах, но он немного отличался от вчерашнего, только теперь тот распространился в коридор. Тацумаки натянула платье на нос и вошла.

Зайдя внутрь и пытаясь игнорировать поток мерзкого зловония, Тацумаки сумела добраться до кровати Сектера. К ее нескончаемому облегчению, он повернулся, чтобы посмотреть на нее.

Его лицо было невероятно изможденным и бледным, кровь запеклась на одной из его щек, растекшись по волосам. Застонав, он подвинулся на край кровати поближе к Тацумаки.

— Ты выглядишь даже хуже, чем раньше, — сказала она. — Ты уверен, что эту штука — чем бы ни была эта хрень — работает?

— Я чувствую себя немного получше, — ответил Сектер, улыбнувшись с натягом.

— Ты типа что, умеешь регенерировать как Зомбимен?

— Нет, — сказал Сектер, — но я могу умело исцеляться, и эта сыворотка поможет мне.

— Что эта за штука?

— Лечащая сыворотка.

— А поконкретнее?

— Высококачественная лечащая сыворотка.

Тацумаки вздохнула и опустила платье с лица. Запах уже начал немного выветриваться, но постельное белье снова промокло насквозь, и теперь еще воняло.

— Твои... твои, ну знаешь, кишки уже втянулись? — спросила Тацумаки.

— Не думаю, попытайся не двигать их, — сказал Сектер, поморщившись. — Это нереально больно.

— Могу себе представить, — сказала Тацумаки. У нее зачесался живот, и Тацумаки наклонилась, чтобы почесать через бинты.

— Ты правда не должна была видеть ничего из этого, — сказал Сектер. — Я... я вообще не понимаю, почему ты здесь. В моем доме.

— Ну, я... увидела твой бой с тем демоном, когда ты защищал ту семью, — сказала Тацумаки. — И просто подумала, что все, что они наговорили, какая-то несусветная чушь, и... я хотела сказать тебе это. Но ты куда-то исчез и как-то очень быстро вернулся домой, на тебя даже успели напасть или еще что-то.

— Ага. Но ты собиралась поговорить со мной? Серьезно?

— Да, — с неловкостью призналась Тацумаки. — Каким бы... бесячим ты ни был, я не думаю, что то, что произошло тогда, справедливо по отношению к тебе. Те люди были грубыми.

— Это еще мягко сказано, — сказал Сектер.

Он закашлялся, причем так сильно, что в какой момент он приподнялся и принял почти сидячее положение. О чем тут же пожалел и рухнул обратно на кровать, его глаза выпучились от боли, а на губах появились пятна крови.

— Серьезно, — с тревогой сказала Тацумаки, — тебе нужна срочная медпомощь.

— Нет, одной сыворотки хватит.

— И откуда тебе знать, что ты точно выживешь?

Ответа не последовало.

— Ты упомнил, что я не должна была видеть это, — сказала Тацумаки. — Что ты имел в виду?

— Никто не должен был увидеть, — сказал Сектер. — Я не хочу, чтобы люди видели меня в таком состоянии, им незачем беспокоиться понапрасну.

— Понапрасну? Ты про себя что ли?

Сектер застонал и отвернулся от Тацумаки. Спустя непродолжительные прерывистые вдохи-выдохи он снова повернулся к ней, прижав обе руки к низу живота. Тацумаки смотрела на него, не зная, как относиться к сказанному им.

— Тебе еще нужны эти штуки в шприцах? — спросила она.

— Нет, не сейчас, — ответил Сектер.

— Тебе повезло, что я зашла к тебе. Иначе ты бы точно дал дубу.

— Я бы как-нибудь справился.

— Сектер, из тебя, блядь, кишки вываливались — вываливаются все еще! Что бы ты делал, пополз в ванну?

— Наверное.

Тацумаки раздраженно вскинула руками в воздух, после чего снова опустила их по бокам.

— И вообще, как ты собираешься есть, когда у тебя кишки наружу? — спросила она.

— Мне не нужно есть, — сказал Сектер, — от водички, впрочем не отказался бы. Хотя, наверное, не лучшая идея.

— Тебе... не нужно. Тебе не нужно есть?

— Я могу долго протянуть без еды.

— Ладно, пофиг. Что ты тогда собираешься делать, просто лежать тут, пока тебе не станет лучше? А что насчет этих ран? Разве их не надо зашить, прооперировать? Что, если в них попадет инфекция или еще что похуже?

— Все эти проблемы на потом.

— Ты реально поехавший, — сказала Тацумаки, скрестив руки на груди, на ее лице промелькнуло раздражение.

— Говорил же уже, только чутка, — сказал он, при этом ему удалось выдавить крохотную, но болезненную улыбку.

— Угу, — сказала Тацумаки, не отвечая ему таким же жестом.

Сектер потянулся к прикроватной тумбочке, и Тацумаки увидела, как его рука попыталась взять теннисный мячик, который лежал рядом с лампой. Схватив мяч дрожащей рукой, он стащил его с пьедестала и поднес поближе к себе. Когда он тащил его, мяч столкнулся со стенкой рвотного ведра, и Сектер уронил его. Он в ужасе смотрел, как мячик падает внутрь.

— О нет, — произнес он, его голос казался полным отчаяния. К замешательству Тацумаки, Сектер начал плакать, его тело сотрясалось в такт всхлипам.

— Это просто мячик, успокойся, — сказала Тацумаки.

По мановению ее пальца мячик поднялся со дна ведра, кровь капала с той стороны, какой он туда упал, в нездоровую жидкость внизу. Тацумаки поморщилась, когда взглянула на мячик, прежде чем скосить глаза на набор черных отметин на обратной стороне предмета. На конце теннисного мячик выцветшим черным маркером было написано:

«МОЕМУ СТАРШЕМУ БРАТУ».

Тацумаки озадаченно уставилась на надпись на мячике. Затем у нее что-то щелкнуло.

— Оу, — произнесла она.

Она спарила мячик обратно на тумбочку, ее живот перевернулся, как блин. Поднеся руку к животу в надежде, что это поможет исчезнуть боли, Тацумаки посмотрела на Сектера, который к этому моменту выглядел напряженным и поникшим.

— Это... странный подарок, — сказала Тацумаки.

— Всё, что у него было, — сказал Сектер.

— Ну, уверена, мы как-нибудь сможем вывести пятна, — сказала Тацумаки. — И, эмм...

У нее в голове не находилось слов. Отчаянно пытаясь собраться с мыслями, она почувствовала себя разбитой и ошеломленной происходящим. Выпрямившись, она придвинула ближайший стул и села напротив Сектера, который даже не потрудился взглянуть на нее.

— Я правда хотел бы, чтобы ты ничего из этого не видела, — сказал Сектер. Он выдохнул, как если бы пытался подавить очередной всхлип. — Я ненавижу всё это.

— Ненавидишь что? — спросила Тацумаки.

— Ощущать себя таким, быть таким. Чтобы кто-то видел меня таким. Особенно ты, почему именно ты...

— Чем я такая особенная?

— Ты... эгх. Мне просто не нравится это, ничего из этого не должно было произойти, — поморщился Сектер.

— И что же должно было произойти.

Сектер убрал руки от раздутого живота и схватился за подушку слева от себя. Он накрыл голову подушкой, словно пытаясь задушить себя ею.

— Перестань, — сказала Тацумаки.

Сектер застонал в подушку и вскоре позволил ей соскользнуть со своего лица на пол. Его глаза оставались в полузакрытом положении.

— Всё должно было пройти нормально, вот и всё, — сказал Сектер. — Я бы помог исправить всю эту твою ситуацию с сестрой, а потом пошел бы своей дорогой. Может быть, попытался бы уговорить тебя помочь завлечь людей в додзё Бэнга.

— Додзё Бэнга? — спросила Тацумаки. — И как я бы с этим помогла?

— Не знаю, но ты же вроде бы у нас популярная в народе, они могли бы прислушаться к тебе.

— В отличие от тебя.

— Всем плевать, что я там думаю. И это нормально, нормально...

Тацумаки нахмурилась. Она пододвинула стул поближе к кровати.

— Знаешь, ты всегда всё отталкиваешь от себя, — сказала она. — Не позволяешь никому сблизиться с тобой. Мне потребовалось какое-то время, чтобы заметить это, но тебе никогда не нравится, когда на тебя обращают внимание.

Сектер изо всех сил старался игнорировать ее, но Тацумаки видела, как его руки начинают сжиматься в кулаки.

— Типа, ты ни разу не пытался приписать себе заслугу за победу на тем тотемом, еще и выглядел каким-то съежившимся, когда все эти люди смотрели на тебя. И... и ты так не сказал Фубуки, что помогаешь ей, так ведь? И тем не менее ты стараешься помочь ей. И ты продолжаешь говорить, что тебя не волнует, что люди не ценят тебя, но потом ты несешь всю эту хрень о том, что людям нужно ценить других, кто изо всех сил пытаются помочь им-...

— Заткнись! — закричал Сектер, его глаза гневно пылали. — Хватит пытаться анализировать меня! Как будто тебе не срать на меня, тупорылый ты карлик!

Тацумаки резко выпрямилась на своем стуле. Мышцы ее спины напряглись, как будто она готовилась кинуться.

Сектер втянулся, где лежал, обе руки скользнули назад по его животу.

— Прости, я не хотел, — прошептал он.

— Ну, конечно, не хотел он, — процедила Тацумаки. — Ну давай, расскажи мне, как я похожа не тупого мелкого гремлина. Расскажи мне, какая я неправильная, как я похожа на ребенка. Давай-давай!

— Нет, ничего подобного...

— Ты никогда еще не обзывал меня так, — сказала Тацумаки, сложив руки на груди, — но всегда бывает что-то в первой раз.

— Я не хотел...

— Ага, — хмыкнула Тацумаки, — как скажешь.

Сектер снова закашлялся, волны боли прошлись по всему его телу. Он бросил на Тацумаки жалостливый взгляд, прежде чем снова уставиться в потолок.

— Зачем тратить силы на всё это дерьмо? — спросил Сектер. — Зачем поднимать эту тему?

— Просто так, — сказала Тацумаки.

— Нет, нет, тут была какая-то причина.

— Ты переводишь разговор на меня.

— Это... — Сектер стиснул зубы от чистейшего гнева. — Потому что я хочу знать, черт побери! Потому, что... ты тоже отталкиваешь людей?

Теперь это Тацумаки застали врасплох.

— Я... — начала она. — Это не твое дело. Я отталкиваю людей, потому что они не стоят моего времени.

— Ага, конечно. И тем не менее, ты здесь.

— Это другое! Ты буквально, твою мать, подыхал тут!

— Но ты осталась. Ты всегда могла уйти, — заметил Сектер.

— Потому что я думала, что ты умрешь!

— Я имею в виду незадолго до этого.

— Потому что ты все еще мог умереть!

— Я не умер бы.

— Ты выглядишь сейчас как недавно окочурившийся труп.

— Мне скоро станет лучше, — сказал Сектер. — Короче, можем мы покончить с этим хреновым анализом? Мне это не нравится.

— Тебе не нравится только когда речь заходит про тебя, — сказала Тацумаки. Она внезапно как-то криво улыбнулась. — И я знаю, что права.

— Да, хорошо, ты права, теперь ты счастлива? — поморщился Сектер. — Да, мне не нравится, когда люди фокусируются на мне. Неужто это так неправильно?

— Ну вот, видишь, — усмехнулась Тацумаки, — было ведь несложно, согласен?

— А ты вот отталкиваешь людей, потому что боишься, что тебя могут использовать, верно? — спросил Сектер. — Вся эта одержимость стать сильнее, твое желание помочь Фубуки стать сильнее — всё это потому, что ты не хочешь выглядеть слабой в глазах других, кто может попытаться использовать тебя. Того же, видимо, ты хочешь и для Фубуки.

— Людям нельзя доверять! — вскинулась Тацумаки. — Я уже говорила тебе, в этом мире может выжить лишь сильный!

"Интересно, это она про ту драку или про свой опыт в заключении", — подумал Сектер. — "Может, мне стоит надавить на эту тему, хотя это выглядит очень личным..."

— Но ты не обязана отталкивать людей из-за одной только мысли казаться сильной, — сказал Сектер. — Люди судят тебя по твоим поступкам. И если честно, отсутствие друзей никак не поможет тебе избежать быть использованной другими.

— Вот не надо мне сейчас заливать про друзей.

— О? И почему же?

— Что ж, тогда скажи мне, сколько у тебя друзей?

— Эмм, ну, есть Бэнг, и, наверное...

— Вне Ассоциации Героев! — взъелась Тацумаки. — Или те, кто не являются героями!

— И почему это они не считаются?

— Бэнг ошивается с тобой только потому, что он хочет, чтобы ты посещал его додзё, в любое другое время он бы на тебя даже не взглянул!

— Ну а ты-то сама что-то не купаешься в друзьях! — прикрикнул Сектер.

Капли крови потекли из его покрытого шрамами горла, когда он закричал, и он снова закашлялся, только усугубив себе напасть.

"Пиздец", — подумал он. — "Как же мне хуево."

— Я уже говорила тебе, мне не нужны друзья! — закричала Тацумаки.

— Никто не должен быть таким одиноким, — сказал Сектер хриплым и слабым голосом.

— Что ты сказал?

— Ты выглядела одинокой. Типа как, когда Фубуки... отшила тебя, ты выглядела тогда реально плохо.

— Я просто... не была готова к такому, — опустила глаза Тацумаки. — Стыдиться собственных промахов и слабостей — это одно, но Фубуки на самом деле... ненавидит меня.

— И ты не хочешь этого.

— Нет. Не хочу. Если она уйдет, то она пойдет к этой своей шайке, и ее всегда будут сдерживать-...

— Это ведь больше, чем просто это, — сказал Сектер, смягчившись во взгляде. — Ты любишь ее.

— Она моя сестра, — сказала Тацумаки, — конечно же, я люблю ее.

— И если она уйдет, ты останешься одна.

— Она не уйдет! Мне просто надо вернуть ее! Убедить её, как всё это тупо, и что на самом деле деле я хорошая сестра, ей просто нужно-...

— Ты не казалась мне хорошой сестрой.

Тацумаки вскочила со стула, ее волосы встали дыбом и засветились в темноте. Оба ее глаза наполнились слезами, но Тацумаки откинулась назад в тень, чтобы Сектер не видел ее такой.

— Да пошел ты на хуй! — взревела она. — Ты нихера не знаешь! Ни как я всегда старалась защищать Фубуки, ни как я всеми силами трудилась, чтобы она оказалась там, где она сейчас! Я-...

Тацумаки осеклась на полуслове, а затем начала посмеиваться. Покачав головой, она раздавила один из подлокотников стула своей психической хваткой.

— Охо-хо-хо, — смеялась она. — Опять ты это делаешь! И подумать только, ты почти подловил меня в этот раз! Грёбаный гандон, ты используешь меня, пытаешься выдавить из меня информацию! И как я не заметила этого раньше?

— Не использую я тебя, — сказал Сектер. — Что я мог надеяться здесь получить?

— Я не знаю! — крикнула Тацумаки. — На хера я тебе вообще сдалась?

— Чтобы ты была счастлива.

— Чё? И всё? Чушь какая-то. Ни за что не поверю.

— Ну, на самом деле это так. А теперь прошу тебя, не ори так, у меня всё... болит.

Пряди волос Тацумаки опустились, и она упала обратно на стул. Испуг просочился в ее голос, когда она снова заговорила.

— Это ты тут лежишь слабым, — сказала Тацумаки. — Так что не пытайся изобразить меня тем, кому нужна помощь.

— Я-то буду жить, — сказал Сектер. — Но там все еще Фубуки, которая-...

— Нет, хватит. Я знаю, какие у меня проблемы. Но ты, видимо, не можешь осознать свои. Ты самый настоящий пиздец, Сектер, только взгляни на себя. И я собираюсь выяснить, что тут происходит, и плевать я хотела на твое мнение.

— Выяснить что?

— Что бы ты там ни прятал от меня. Я же вижу, что ты не рассказываешь мне всю правду.

— Здесь нечего прятать.

— Угу, конечно. И тем не менее, ты не мог смириться с тем фактом, что я вот это вот всё увидела.

Сектер фыркнул на ее слова.

— Ты даже не представляешь, как я сейчас ненавижу тебя, — сказал он, хотя его голос звучал хриплом и в нем отсутствовала какая-либо злоба.

— Ха! Теперь ты уже не такой непрошибаемый, а? — усмехнулась Тацумаки. — Похоже, теперь это я наконец могу посмотреть на тебя свысока, а не наоборот.

— Я никогда не смотрел на тебя свысока.

— Ты знаешь, что я имела в виду. Ты вел себя так, как будто у тебя всё под контролем. А это неправда. Ты такой же слабый, как и все остальные. И ты знаешь, что? Я даже немного рада, что увидела всё это, потому что теперь я знаю правду.

— Ты... рада, что увидела меня таким? — спросил Сектер.

Тацумаки нахмурилась, увидев, какое неприятное лицо состроил он ей.

— Нет, — сказала она. — Нет, ты знаешь, что я хотела сказать. Я не хотела, чтобы нечто подобно случилось с тобой, ну, может быть, не так давно я не была бы так уж не против, но ты понял, короче. Увидеть тебя таким... это всё меняет.

— Нет, не меняет, — сказал Сектер. — Не обязано.

— Угу, — закатила глаза Тацумаки. — Как скажешь.

Она встала со стула, под ее глазами можно было увидеть темные мешки.

— Ладно, мне уже пора. Мне нужно с парой вещей разобраться.

— Ты уже уходишь? — спросил Сектер.

От того, как он это сказал, Тацумаки почувствовала себя еще более уставшей.

— Да, мне нужно удостовериться, что никакие монстры не буйствуют в моем городе, — сказала Тацумаки. — Слушай, я скоро вернусь, хорошо? Тебе что-нибудь нужно? Побольше этих сывороток, например?

— Нет, не сейчас.

— Ладно, тогда я пошла, — сказала Тацумаки.

Сектер изо всех сил попытался принять сидячее положение, при этом его лицо исказилось от явной боли.

— Перестань, — сказала Тацумаки. — Просто, не надо. Не пытайся встать, ты только навредишь себе.

Сектер согласно лег обратно в кровать.

— Я скоро вернусь, ладно? — сказала она. — Попытайся не... ну знаешь, выронить кишки.

— Я постараюсь.

К тому времени, как Тацумаки вернулась, не найдя во время патруля никаких угроз, уже стемнело. Она спарила обратно к автобусной двери Сектера и не могла не улыбнуться нелепому коридору, который он сделал. Зайдя на кухню, она поставила пару пакетов с овощами и мясом, и направилась в комнату Сектера.

В комнате все еще стоял сильный запах крови, и Тацумаки поморщила носик от терпкой вони. Тем временем на кровати дергался и стонал во сне Сектер. Тацумаки положила руку ему на плечо и легонько встряхнула.

— Сектер, просыпайся, — сказала она.

Глаза Сектера распахнулись. Он с явным изнеможением поднял глаза на девушку.

— Плохой сон? — спросила она.

— Да, — пробормотал он.

— Я хотела тут приготовить себе ужин. Я знаю, ты скорее всего поесть даже толком не сможешь, но, скорее всего, останутся остатки, так что...

— Спасибо, Тацу.

— Да не за что.

— Какое-то время я даже думал, что ты не вернешься.

— Что? Почему?

— Не знаю. Мне показалось, ты ушла заниматься другими делами.

— Теперь ты в какой-то мере под моей ответственностью, раз уж не собираешься ехать в больницу, — сказала Тацумаки. — Мне остается приглядеть за тобой, чтобы ты тут случайно не помер, как какой-то дурак.

Сектер улыбнулся ей. Тацумаки почувствовала странное ощущение, поток тепла поднялся от живота к груди. Это было позабытое ощущение, она давно такого не ощущала.

— Спасибо, Тацу, — сказал он. — И я серьезно.

— Да, да, — сказала она. — И... слушай, а что случилось со всем этим твоим "я не хочу, чтобы ты видела меня в таком состоянии"?

— Думаю, уже немного поздновато для этого, — сказал Сектер. — Наверное, нужно просто ценить, что ты рядом... приятно знать, что кто-то хочет помочь.

— М-хм, — промычала Тацумаки. — Ну, тогда считай, что тебе повезло. Ты не всегда сможешь рассчитывать на помощь других.

— Зачастую важна сама мысль. Ну в плане, что люди могут помочь тебе.

Тацумаки отмахнулась от него.

— Ладно, — сказала она. — Ты вроде бы выглядишь чуточку лучше. Как думаешь, встать сможешь?

— Давай посмотрим, — сказал Сектер.

Он выпрямился и от вызванных телодвижений захрипел от боли. Хлопнув обеими руками по кровати, он сумел присесть на край постели. Тацумаки отшагнула назад, уже готовясь помочь придержать Сектера, если тот начнет падать. Сектер вытер лоб, попытавшись смахнуть смесь запекшейся крови и пота, что покрывала его голову.

— Боже, ну и паршиво же ты выглядишь, — сказала Тацумаки.

— Ну спасибо, — буркнул Сектер.

— А еще ты тоже воняешь.

— Да, я заметил.

— Но, по крайней мере, твой живот выглядит лучше.

— Это да, мне больше не нужно зажимать его.

— Это... хорошо, — сказала Тацумаки. Она почувствовала, как к горлу подступила желчь.

— Теперь насчет попытаться встать, — сказал Сектер.

Подергиваясь и кряхтя, Сектер все же поднялся на ноги, выглядя при этом так, будто малейший ветерок опрокинет его. Когда он решил шагнуть, он обнаружил, что слишком сильно накренился, а пол внезапно приближается к его лицу слишком быстро. К Сектеру бросилась Тацумаки, поймав его правую руку и не дав тому упасть.

— Ах... — сказал Сектер. — Сложнее, чем я думал.

— Ты... тяжелый, — проговорила Тацумаки. — Давай просто сходим на кухню, ладно?

И вот их парочка медленными, но согласованными движениями зашла на светлую кухни, где Сектер доковылял до стула и рухнул на него. Тацумаки подошла к кухонному столику и достала ингредиенты, когда увидела внутренности Сектера через щель в его мускулистом животе. Поморщившись, Тацумаки повернулась к раковине, в то время как Сектер сполз на своем стуле и половина его тела скрылась из виду под столом.

Жаркое, которое готовила Тацумаки, наполнило кухню восхитительным ароматом, и Сектер ощутил, как заурчал его окровавленный живот, пока он терял сознание там, где сидел.

— Пахнет... потрясающе, — сказал Сектер. — Не знал, что ты умеешь делать такое.

— Я пролистала твою книгу рецептов, — сказала Тацумаки. — Там есть пара интересных идей.

— Ага, — сказал Сектер. — Просто я люблю готовить.

— Как и я.

— О, это хорошо, получается, у есть что-то общее.

Тацумаки прищурилась на него сквозь поднимающийся пар жаркого, прежде чем повернуться обратно к плите. Когда ужин наконец был готов, она выключила плиту и положила себе порцию, сев напротив Сектера.

— Блин, хотел бы я сейчас поесть, — сказал Сектер. — Может быть, я мог бы...

— Не рискуй, — сказала Тацумаки. — С твоим желудком и так все плохо. Вот, может быть, если бы ты пошел в больницу, твой желудок был бы как новенький.

Сектер застонал и сполз еще ниже на стуле, он уже почти лежал.

— Пожалуйста, не говори мне сейчас о больницах, — сказал Сектер. — Это последнее, что мне нужно.

— Почему ты их так ненавидишь? — спросила Тацумаки. Она ухватила ложкой рис и мясо, от которого все еще шел пар, прежде чем за один укус съесть вкусную стряпню.

— Без причины.

— М-хм, — пробурчала Тацумаки. — Нужно больше специй.

— Верхний шкаф, слева, — сказал Сектер, указав на тот.

Тацумаки встала и, подойдя к шкафу, открыла его, но обнаружила ряды различных специй, сложенных вместе на разных полках и в алфавитном порядке.

— Ха, — хмыкнула Тацумаки. — Впечатляет. Я думала ты будешь неряхой.

— Я серьезно отношусь к готовке, — сказал Сектер, приложив руку к сердцу. — А все остальное? Э-э-э. Уберусь, когда уберусь.

Тацумаки схватила то, что ей было нужно, и снова посмотрела на груду тарелок внутри раковины.

— Это видно, — сказала она.

Посыпав блюдо приправой, Тацумаки продолжила трапезничать, но в более быстром темпе. Сектер с завистью наблюдал за ней, желая украсть себе всю кастрюлю с едой.

— Ты же вроде бы говорил, что можешь подолгу обходиться без еды, — сказала Тацумаки с набитым ртом.

— И это так, но это не совсем приятно, — сказал Сектер. — Но, наверное, придется потерпеть.

— Тебе нужно умыться, — сказала Тацумаки. — Держи.

Она с помощью левитации отправила лежащую рядом тряпку в раковину, включила воду и намочила ее под краном. Выключив воду, она положила тряпочку рядом с Сектером. Он схватил ее со стола и провел ею по лицу и волосам, сумев стереть приличное количество крови с лица и головы.

— Итак, — сказал он, откладывая противную тряпку в сторону. — Что мы будем делать?

— О чем ты? — спросила Тацумаки.

— Я про Фубуки и всё прочее, — сказал Сектер. — У тебя есть план?

Голова Тацумаки опустилась, и она поерзала на стуле.

— Нет, не совсем, — буркнула она.

— Тогда нужно что-нибудь придумать.

— Я недавно видела ее в кафе, но она со мной не разговаривала.

— Может быть, я мог бы растормошить ее. Она вроде как знает меня, может быть, если я снова представлюсь ее группе, они послушают.

— М-хм.

— И я мог бы сказать ей, что ты хочешь всё исправить, — сказал Сектер. — Можешь не сомневаться, это будет нелегко, но, думаю, ты справишься.

— Да что ты вообще можешь знать о таких вещах? — огрызнулась Тацумаки. — Об исправлении отношений и всего такого?

— За свою жизнь я совершил много ошибок, — сказал Сектер. — Например, вмешивался в личные дела людей или злил тех, кого, вероятно, не стоило злить. Но я также многому научился, и я знаю о проблемах между близкими родственниками и все такое.

— Но что ты можешь знать о таких вещах? — спросила Тацумаки. — Обо мне и о ней?

— Насколько я могу судить, Фубуки обижена на тебя, потому что ты слишком сильно контролировала ее. Я знаю, каково это — подчиняться приказам кого-то сомнительного, и я... ну, я могу...

— Ты можешь что?

Сектер прочистил горло.

— Я хочу сказать, я тоже могу понять её чувства, когда твои родные думают, что они знают лучше тебя, и это в конечном итоге только делает все хуже.

Тацумаки замерла посреди поглощения еды, чтобы уставиться на Сектера.

— Думаешь, я сделала все хуже? — спросила она.

— В некотором смысле, да, — сказал Сектер. — Я про то, что она боится тебя, так что это плохой знак.

Тацумаки снова стала угрюмой, когда начала жевать.

— Эмм, — неловко протянул Сектер, — но мне кажется, что она все еще очень любит тебя и уважает, просто ей постоянно приходится...

— Сравнивать себя со мной? — спросила Тацумаки.

— Ну да, но...

— Я всю ее жизнь говорила ей, что сила — это все, но она всегда сравнивала себя со мной. Может быть, она обижается на меня потому, что она никогда не могла сравниться со мной.

— Подожди-ка, Тацу, это твоя проблема, а не её.

— Хм?

— То есть да, она обижается на тебя, потому что всегда сравнивала себя с тобой, но сравнения, которые она делает, для нее ядовиты. В ее глазах все ее достижения ниже твоих, и, честно говоря, вряд ли она будет такой же сильной, как ты. И ты только усугубляешь этот факт своими попытками заставить ее вложить всю свою самооценку в то, чтобы быть такой же сильной, как ты.

Лицо Тацумаки посерьезнело, и она принялась наполняться, как едой, так и гневом.

— Я знаю, тебе неприятно это слышать, — сказал Сектер в ответ на гневный взгляд Тацумаки. — Но ты причинила боль своей сестре, создав такие испорченные отношения. Ты не должна заставлять ее драться с тобой, ты не должна обращаться с ней так, как будто она не может думать сама. Она такой же живой и дышащий человек, Тацу. Может быть, если ты начнешь обращаться с ней по человечески, тогда она начнет больше общаться с тобой.

— Нормально я к ней относилась, я была хорошей сестрой, — оправдывалась Тацумаки.

— И именно вот это разбивает мне сердце, ты в самом деле любишь свою сестру, но ты всегда думала, что хорошо к ней относилась, хотя на самом деле это не так. Быть может, всё из-за того, что твоя сестра не могла противостоять тебе, или, может быть, ты просто была слишком упряма, чтобы взглянуть на ситуацию иначе.

— Значит, ты предлагаешь мне... измениться ради сестры.

— Да! Именно это я и предлагаю! И даже если ты думаешь, что любые отношения это своего рода обмен, то этот обмен явно того стоит.

— Я бы... изменилась ради нее, — сказала Тацумаки. — Просто это будет... тяжело.

— Да, несомненно, — сказал Сектер. — Но эй, если это как-то тебя утешит, я думаю, тебе понравится результат. И, может быть, я попытаюсь измениться вместе с тобой, чтобы мы могли страдать вместе.

— Э?

— Ну знаешь, солидарность и всё такое, — сказал Сектер. — Чувствуешь себя более комфортно, зная, что кто-то еще пытается измениться и борется с собой.

— Ты.

— Да, я.

— И как ты хочешь измениться?

— Не знаю, — пожал плечами Сектер, — может быть, последую твоему совету и постараюсь стать более открытым.

— Ничего у тебя не получится.

— Но я могу попробовать.

— И что ты получишь от этого?

— Фиг знает, может быть, много хорошего.

Тацумаки закончила кушать с несчастным взглядом.

— Хорошо, — сказала она. — Я подумаю над этим.

— Славно, — сказал Сектер. Он поднялся со стула, едва не упав при этом. — Ты останешься или...

Тацумаки глубоко вздохнула. Она подняла свою тарелку и положила ее в раковину к другим.

— Ну, ты все еще ранен, не так ли? — спросила Тацумаки. — Так что, пока тебе не станет лучше, я, наверное, могу остаться еще на одну ночь.

— Окей, — сказал Сектер. — Уф, блин, мне реально нужно собраться. Не переживай про запах или про что-то еще, рано или поздно я этого избавлюсь.

Он зевнул и потянулся, высоко подняв руки.

— В конце концов, не в первый раз.

Сектер замер как раз в тот момент, когда его руки почти достигли своей высоты. Он чувствовал, как глаза Тацумаки сверлят его.

"Ну почему я такой идиот?" — подумал он. — "Просто... почему?"

Его плечи и руки опустились, он снова поднялся и пошел обратно в свою спальню.

— Спокойной ночи, Сектер, — сказала Тацумаки.

— Спокойной ночи, Тацу.

* * *

На следующее утро Сектер проснулся, чувствуя себя одеревеневшим и усталым. Ему удалось вытолкнуть себя из постели и пройти в ванную, где он одобрительно кивнул на свои закрывшиеся раны. Даже его живот к настоящему времени выглядел хорошо, тот больше не был вздут и окровавлен, и на месте раны виднелся бледный шрам. Он заглянул в гостиную, но там никого не было.

"Похоже, уже скоро обед", — подумал он. — "Она, наверное, уже ушла. Наверное, к лучшему."

Когда он вернулся в спальню, пятна на ее стенах потускнели и исчезли, когда он махнул на них рукой. Это же действие также устранило запах в комнате, при помощи своей силы он заставил рассеяться все неприятные запахи. Сектер поднял руку, и вся та рвота, которая находилась в его мусорном ведре, взлетела и сжалась в крошечный шарик, прежде чем полностью исчезнуть из самой реальности. Он нахмурился, глядя на свои затвердевшие от пятен крови простыни.

"На самом деле стоило получше их почистить", — подумал он. — "Просто не ожидал, что их кто-то увидит."

Сектер вздохнул и, сдернув простыни с кровати, понес их в стиральную машину. Швырнув их в барабан машины, он закрыл дверцу и включил ее. Вернувшись в спальню, он сел на кровать и потянулся к теннисному мячу, стоявшему на прикроватной тумбочке. Сектер осмотрел мячик, в замешательстве вертя его в руках. Мячик был чистым, на его гладкой поверхности не было ни пятнышка крови. Черные слова остались нетронутыми, и Сектер уставился на зеленый мячик, недоумевая, почему он такой чистый.

"Хм", — подумал он. — "Это... ее рук дело?"

Сектер удивленно моргнул, глядя на мячик, а затем снова положил его на тумбочку. Он протер глаза, прежде чем снова встать и направиться в душ.

"Не ожидал, что она окажется такой... доброй", — подумал Сектер. — "Может быть, она чувствовала себя виноватой или типа того. Не ожидал от нее такого, но опять же, люди сложнее, чем кажутся."

После того, как он избавился от зловония и запекшейся крови, Сектер собрался погулять, хотя его тело все еще болело от всех предыдущих ран. Он поймал себя на том, что колеблется у двери, его тело как будто не желало раскрывать ее. Приготовившись к прохладному ветру, Сектер вышел наружу, и резкий порыв ветра задергал полы его куртки.

Вскоре Сектер вновь оказался на улицах города, внимательно глядя на нескольких людей, подозрительно косившимися на него. Некоторые о чем-то перешептывались и указывали на него, пока он шел. Сектер отвернулся от них, сосредоточившись полностью на дороге впереди. Большинство довольствовались тем, что не обращали на него внимания, и Сектер отвечал тем же.

Сектер зашел в магазин с низко опущенной головой, чтобы не привлекать внимания. Пробираясь через стеллажи магазина, Сектер на ходу собирал продукты. К тому времени, когда он добрался до молочного отдела, у него уже была полная корзина продуктов. Его желудок заурчал, когда он подумал о еде, которую будет кушать дома. Когда он шагнул в молочный отдел, он заметил невысокую, слегка раздраженную женщину, уставившуюся на разные сорта молока.

— О, разве это не всеми любимая эспер, — сказал Сектер.

Тацумаки подпрыгнула, прежде чем обернуться на него.

— О, — сказала она. — Ты на ногах.

— Сейчас мне лучше, — сказал Сектер. — Уже несложно стоять.

— М-хм.

Сектер почесал затылок, не зная, что говорить дальше.

— Так, эмм, у тебя есть какие-нибудь идеи, как исправить ситуацию с Фубуки?

— Я еще думаю об этом, — сказала Тацумаки. Выражение на ее лице было нечитаемым, а в голосе слышались следы раздражения.

— Ох, — только и сказал Сектер.

"Сегодня она какая-то сама не своя", — подумал Сектер.

Тацумаки быстро оглянулась и, удовлетворившись тем, что в отделе были только они, снова посмотрела на Сектера.

— Кем ты меня видишь? — спросила она.

— Э-э, — растерялся Сектер. — Я... не совсем уверен. А что?

— Мне просто интересно.

Сектер попытался найти ответ, но все они казались ловушками.

— Знакомая, я полагаю? — попытался Сектер. — Ну или больше чем знакомая?

— Слушай, — сказала Тацумаки, сложив руки на груди. — За последние несколько дней произошло много чего. И я не хочу, чтобы ты думал, что мы лучшие друзья или еще что-то.

Сектер закатил глаза.

— Угу, — сказал он.

— Но... — замешкалась она. Ее взгляд вернулся к молоку. Устало и раздраженно вздохнув, она продолжила. — Я очень ценю, что ты пытаешься помочь. Я не думаю... я не думаю, что большинство других людей даже заговорили бы с мной.

"Как будто ты бы им позволила", — подумал Сектер. — "Интересно, почему бы это."

Тацумаки зыркнула на него, будто услышав его мысли. Сектер замер на месте, на секунду забеспокоившись, что это действительно так.

— Но не думай, что это дает тебе какую-то власть надо мной, — сказала Тацумаки. — Потому что это не так.

— А зачем мне власть над тобой, напомни? — спросил Сектер.

— Ну... незачем, но мне просто... трудно не думать об этом.

— Наверное, я все еще непонятен для тебя, хех, — усмехнулся он.

— Ну, я начинаю понимать, что ты за человек, но, как я уже говорила, ты просто другой.

— В хорошем смысле?

— Сложно сказать.

— Ах. А я думал в хорошем смысле.

— Ну конечно.

Плечи Тацумаки поникли, и она потянулась за молоком, взяв одну из пачек из открытого холодильника.

— Дай мне время, — сказала она, — чтобы... принять все это.

— Без вопросов, — сказал Сектер.

Тацумаки встревоженно посмотрела на Сектера.

— Ты же не собираешься снова пораниться? — спросила она.

— Что? Я же говорил тебе, на меня напал монстр. Так что, нет, он, наверное, уже давно исчез.

Тацумаки покачала головой, и ее зеленые локоны маятником качнулись в такт. Она улыбнулась.

— Из тебя плохой врунишка, Сектер, — сказала она. — Мне несложно понять, когда ты врешь.

— Что? — спросил Сектер. Он в панике попятился от Тацумаки.

— Я же вижу это, — сказала Тацумаки. — Плюс, всё остальное, что я видела. Я знаю, что что-то не так и ты что-то скрываешь от меня.

— Да ничего я не скрываю!

— И снова врешь.

— Хватит, — прикрикнул Сектер, указывая пальцем в ухмыляющееся лицо Тацумаки. — Заканчивай.

— Заканчивай что? — спросила Тацумаки. — Это ты у нас врешь и не краснеешь.

— Ладно-ладно, — сдался Сектер, делая еще один шаг назад от Тацумаки, потихоньку сматываясь. — Я пошел.

— Стой, — сказала Тацумаки. — Дай мне... ух.

— М?

— Я реально не хочу как-либо поддерживать связь с тобой, кроме разве что похода к тебе домой, — поморщилась Тацумаки. — Но раз уж мы собираемся делать это, и если мне понадобится твоя помощь, тогда мне нужно иметь возможность позвонить тебе или типа того.

— Ладно, тогда скажи мне свой номер, — сказал Сектер, доставая свой телефон. Его лицо сохраняло спокойствие, чего нельзя было сказать про ту бурю злости и неуверенности на лице Тацумаки.

— И... не пиши мне тупые смс-ки! — предостерегла она Сектера.

— Чего? Не буду я заниматься такой ерундой.

— Я же вижу по твоим глазам, придурок, обязательно будешь, — рыкнула Тацумаки.

Сектер улыбнулся ей, тихо смеясь про себя.

— Не буду, Тацу, — сказал он. — Это же только для крайних случаев.

— Да! Крайних. Не звони мне без повода.

Она продиктовала ему номер, который Сектер набрал в своем телефоне. В ответ он надиктовал Тацумаки свой, где она ворчала при каждом нажатии клавиши, пока вводила его номер в свой список контактов. Каждая введенная цифра была медленнее предыдущей, пока Тацумаки не обнаружила, что насильно заставляет свой палец ввести последнюю цифру для завершения телефонного номера. Имя Сектера было добавлено в список, что дало ей третий настоящий контакт. Как только номер был введен, в верхней части ее экрана появилось уведомление.

«ЭТО ТАЦУ», — читалось в сообщении.

— Что? — спросила Тацумаки, а потом она зыркнула на Сектера. — Да, это я! А мог быть кто-то еще?

— Просто проверяю, — беспечно ответил Сектер.

— Ты мне что, не доверяешь, что ли?

— Не особо.

— Угх.

Тацумаки написала ответ пришедшей смс-ки: «ДА, ДУБИНА, ЭТО Я».

«ОК», — пришел ответ.

— Ладно, — сказала Тацумаки, раздраженно вздохнув. — Теперь помни, используй это только при крайней-...

«БЕРИ ВСЁ МОЛОКО», — пришла смс-ка.

Тацумаки сжала телефон, ее пальцы покраснели от одного только прилагаемого давления.

«ОНО ПО СКИДКЕ, БЕРИ ВСЁ МОЛОКО»

— Хватит, — процедила Тацумаки. — Или я кину тебя в ЧС.

«ОНО ПРЯМО ЗА ТОБОЙ, БЕРИ СЕЙЧАС, ПОКА НЕ ЗАБЫЛА».

— Хватит смс-ить мне, когда я прямо перед тобой! — закричала Тацумаки, на давящегося со смеху Сектера.

— Так, ты его всё же возьмешь? — спросил Сектер, отрываясь от телефона с широченной улыбкой на лице.

— Нет! — крикнула она. — Ну всё, я блокирую тебя.

— Ой, да ладно тебе, мы же только что обменялись номерками, — сказал Сектер. — Слушай, я обещаю, что больше не буду так делать.

— Ты никогда не будешь так делать, — прошипела Тацумаки, хотя уже видела, как Сектер изо всех сил давиться смехом. — Ты ведь сделаешь это снова, да?

— Нет, не-не...

— Почему ты так настойчиво продолжаешь выбешивать меня? — спросила Тацумаки, прикрыв глаза от злости.

— Честно? Без понятия. Наверное, дело не столько в том, чтобы разозлить тебя, сколько, какие вещи бесят тебя. Не знаю, просто уморительно, как тебя выводят из себя такие вещи.

— Здесь нет ничего смешного, — сказала Тацумаки. — Хотя бы раз, будь серьезным.

— Я серьезен! — подбоченился Сектер. — Ну, не с молоком, в целом.

Тацумаки застонала, прежде чем сунуть телефон обратно в карман.

"Вот это вот "в целом" было ошибкой", — подумала она. — "Я подпустила этого дурака слишком близко к себе, теперь он все испортит."

— Просто используй этот номер добросовестно, — сказала она. — Или я прибью тебя.

— Прямо как в старые добрые, да? — сказал Сектер. — Но, если честно, я предпочитаю новую тебя.

Тацумаки фыркнула.

— Я ухожу, — сказала Тацумаки. — Если я решу, что мне нужна твоя помощь, я позвоню тебе, не ты, никак иначе, уяснил?

— К слову об этом, ты пыталась звонить Фубуки? — спросил Сектер.

— Я... да. Она не отвечает на мои звонки.

— Хах.

— Мне кажется, она не хочет видеть меня.

— Оу. Ну, не могу винить ее.

В Сектера был брошен полный ярости взгляд, в нем было столько яда, что его можно было бы отнести к категории химического оружия. Сектер вскинул руки перед собой.

— Спокойно, ты ведь знаешь, что я имел в виду, — сказал Сектер. — Ты знаешь, что ты сделала и в чем вообще проблема. Но это не означает, что она совсем не хочет видеть тебя.

Гнев Тацумаки растаял, а сама она поникла.

— Я знаю, — буркнула она. — Мне просто не нравится, что она игнорирует меня.

— На самом деле, мне тоже. По больше части из-за того, как тебе больно из-за этого.

Тацумаки вздохнула и прошла мимо Сектера.

— Я пошла, — сказала она, — увидимся.

— Увидимся, — сказал Сектер. — Держи меня в курсе, ладно?

Тацумаки неопределенно промычала, когда вышла из отдела. На выходе из магазина ее телефон снова завибрировал, и она с непониманием достала его.

«МОЛОКО ВЗЯЛА?» — говорилось в сообщении.

Тацумаки потребовалась вся ее сила воли, чтобы не швырнуть телефон через улицу.

* * *

— Так, я слышал, вы с Атомным Самураем что-то не поделили, — сказал Бэнг, пока они вместе с Сектером поднимались по лестнице в его додзё.

— Ага, мне всегда везет злить людей вроде него, — сказал Сектер, — так сильно причем, что они, видимо, показывают мою рожу по телику.

— Да, это было неуместно, — сказал Бэнг. — Эти люди... иногда могут очень остервенело отстаивать свое мнение.

— Ага, и теперь любой прохожий узнает меня, злобно пялясь при этом. Живем лихо, скажу я тебе, Бэнг. Живем лихо.

— Хмм. Это не сулит ничего хорошего.

— Как-нибудь справлюсь, рано или поздно, — пробурчал Сектер.

— Я поговорю с Атомным Самураем, — сказал Бэнг. — Он прислушается ко мне. Кстати, что ты такого ему сделал?

— Вроде как сломал его меч, — ответил Сектер. — Больше ничего, вроде бы.

— Когда она пытался использовать его против тебя?

— Типа того.

— Ты невероятно быстр, Сектер, — сказал Бэнг. — И ты демонстрируешь мне это уже не в первый раз. Прости старика за любопытство относительно твоей силы, но ты всё-таки решил не проходить геройский тест...

— Да, ты не один такой, — сказал Сектер. — Но я бы особо не волновался из-за этого. Сейчас это не так чтобы важно.

— Может быть важно, в другой ситуации, — сказал Бэнг. — И, если не секрет, откуда такая техника? Она из того места, о которым ты упоминал?

— Э-э, что-то типа, да.

— Кто научил тебя?

— Немного самообучения, немного от старого наставника, не такого, как ты.

Бэнг глухо посмеялся.

— Ну, быть может, однажды я познакомлюсь с этим наставником, если только он не...

— Без понятия, где он сейчас. Типа... даже не хочу знать.

— Ты настоящая загадка, Сектер. Хотелось бы узнать о тебе побольше.

— И опять, не один ты. Но я правда не стою всех этих слов. Давай лучше сосредоточимся на здесь и сейчас. Как например, что ты запланировал сегодня на тренировке?

— Ох, хоть Чаранко уехал проведать семью, но мне удалось уговорить Сайтаму и его друзей придти поужинать в додзё.

— Мило.

— Да, я не прочь проявить щедрость.

Вскоре они с Бэнгом зашли в додзё, где Сайтама вместе с другим гостем, которого, как выяснилось, звали Кинг, играли друг против друга в видеоигру на телевизоре. Генос сидел неподалеку, наблюдал за тем, как Сайтама извивается из стороны в сторону и выкрикивает что-то недовольное.

— Всем привет, — поздоровался Бэнг с теплой улыбкой. — Я привел своего ученика, его зовут Сектер. Сектер, это Кинг, а лысый парень — Сайтама.

— О, ты же тот бухой мужик, — сказал Сайтама, не отводя взгляда от экрана.

Кинг слегка кивнул, тоже отказываясь отводить глаза.

— Мы уже встречались, — сказал Генос.

— Да, было дело, — сказал Сектер. Он плюхнулся напротив Сайтамы и приподнял бровь, глядя на его незавидное положение. — Кинг выигрывает?

— Он всегда выигрывает в этой тупой игре, — сказал Сайтама. — Но не сегодня, сегодня победа будет за мной.

— Ты на третьем, — подметил Кинг. — Ноль предметов, последний круг.

— Эй! Харе подглядывать мой экран! Я уже говорил, что это читерство!

— Я не подглядываю, я вижу тебя на мини-карте.

— Ох, точно, — сказал Сайтама. — Забудь тогда, что я сказал.

— Учитель, почему бы не использовать взрывной предмет, чтобы уничтожить Кинга? — спросил Генос.

— Потому что я еще задел коробку с этим предметом, Генос, вот почему! — крикнул Сайтама. — Тебе нужно сперва протаранить коробку, чтобы получить— Да твою мать! Эта хрень, а не игра!

— Ты опять проиграл, — сказал Кинг. — Три победы из пяти?

Сайтама вздохнул, явно выглядя раздраженным таким результатом.

— Ладно, — в итоге согласился он.

— Я принесу еду, когда та будет готова, — радостно улыбнулся Бэнг.

Сектер тем временем не сводил глаз с Кинга. По большому счету, ему было интересно, почему такой на первый взгляд обычный человек считался частью класса S.

Внезапно из задней части додзе вышла девушка, поправляя волосы, пока грациозно шла к собравшейся тусовке. Сектер поднял глаза, и те от шока округлились по мере приближения девушки.

— Я вернулась, Сайтама все еще побе-... — Фубуки осеклась, когда увидела сидящего вместе со всеми Сектера.

Скрестив руки, она села подле Кинга, все также уставившись на Сектера, который поддергивал воротник.

— А это Фубуки, — сказал Бэнг с кухни.

— Мы знакомы, — сказала Фубуки.

— Давно не виделись, — сказал Сектер. — Как поживаешь?

— Вы знаете друг друга? — спросил Кинг, его глаза все еще были приклеены к экрану телевизора.

— Да, — ответила Фубуки. — И всё сложно.

— Да-а-а-а, — протянул Сектер.

— Хм, — хмыкнул Кинг.

— Не против отойти на секунду на улицу? — спросила Фубуки. — Мне нужно поговорит с тобой.

— Я... не вижу причин отказываться, — согласился Сектер.

Фубуки встала с того места, где сидела, и кивком сказала Сектеру последовать за ней. Сектер пошел с ней на улицу.

— Повеселитесь там! — крикнул Бэнг им в догонку.

Двери за ними закрылись. Фубуки отвела их в небольшой внутренний садик, где ютились цветущие вишневые деревья и гармоничные перезвоны ветра. Сектер одобрительно кивнул при виде такой прекрасной картины.

— Что там Бэнг думает, мы будем тут делать, махаться? — спросил Сектер.

Фубуки вскинула бровь, глядя на него.

— Что?

— Моя группа рассказала мне о тебе, как ты — не Сайтама — дрался с моей сестрой в тот день, чтобы они смогли вытащить меня, — сказала она.

— Ну да, и?

— Это ты придумал план, как спасти меня.

— Ну, технически, твоя банда была там раньше меня, и, наверное, уже все решили до моего прихода, ну это так, к сведению.

— Почему?

— Да я просто гулял рядом, а они переживают за тебя, так что...

— Ты знаешь, что я имею в виду, — сказала Фубуки. — Почему ты сражался с моей сестрой, чтобы спасти меня?

— Потому что ты выглядела так, что страдала из-за нее, — ответил Сектер. — И вид той драки на заднем дворе лишь доказывал это. Она ведь насильно тренировала тебя, да? Почему ты просто не ушла?

— Она... делает что-то с моей головой, когда хочет контролировать меня, — неуверенно сказала Фубуки. — Я не знаю что это, но из-за этого я почему-то устаю и всё как в тумане. А потом она уносит меня, куда захочет.

"О боже, это же выворачивание мозгов, так ведь?", — подумал Сектер. — "Тацумаки, какого хера."

— Оу, — только и смог произнести Сектер. — Кажется, она пыталась проделать тот же трюк со мной.

— И как, сработало?

— Не-а.

— Возможно, это объясняет, почему ты все еще здесь, — сказала Фубуки. — Как... как сильно она ранила тебя в той драке?

— Кинула меня в ядро планеты.

— Ты это серьезно.

— Агась. Даже не почувствовал, впрочем.

— Что?

— Уже говорил тебе, у меня высокий болевой порог. Обрушь на меня высотки, замуруй меня под землю, швырни меня в космос — мне всё нипочем.

— Так значит, — сказала Фубуки, — ты дрался с ней, а она не смогла даже пальцем тронуть тебя.

— Типа того, — ответил Сектер.

— Всё как с ее дракой с Сайтамой...

— Она, наверное, почувствовала во мне — как и в Сайтаме — угрозу для нее. Ее не очень обрадовало узнать, что даже в полную силу она мало что могла сделать. Хотя она была еще более расстроена твоими словами.

Фубуки вздрогнула. Она приложила руку на свое подскочившее сердце.

— Ты... ты слышал это? — ошарашенно спросила она.

— Каждое слово, — признался Сектер. — К тому моменту я выбрался из центра планеты.

— Ты... не должен был.

— Знаю, знаю, но к тому моменту я уже был вовлечен, да и вид того, как это подействовало на Тацумаки, дал мне понять кое-что о ней. Кое-что о тебе.

— О чем ты?

— Я о том, что вы не безразличны друг другу. Ну серьезно... — Сектер прислонился к стене додзе и расслабился, прежде чем продолжить. — Какое-то время я не понимал твою сестру. В какой-то мере ненавидел даже. Но в тот день всё изменилось. Я увидел, что даже несмотря на всю твою ненависть к Тацумаки ты все равно не хотела бросать ее. А Тацумаки всегда считала себя хорошей сестрой для тебя, ни разу так и не поняв, как сильно тебе больно этого и как это отдаляет вас. До того момента, когда ты сбросила на нее эту бомбу. И я не виню тебя за это, просто тебе следует знать, что ранило Тацумаки намного больше, чем ты можешь подумать.

— Это.. правда?

— Да, ей реально хреново из-за всего этого, — сказал Сектер. — Хотя ей сложно будет в этом признаться. Ну, ты знаешь ее, у нее фигово получается с признанием своих чувств и всего такого.

— Откуда ты всё это знаешь? — спросила Фубуки.

— За последние несколько дней мы немного узнали друг дружку, — поведал Сектер. — И хэй, она теперь не пытается постоянно убить меня, да и я сам особо не подначиваю ее на это.

— Понятно...

У Сектера зазвонил телефон в кармане, он приподнял палец перед Фубуки.

— Секунду, это может быть она, — сказал Сектер, доставая телефон.

— У тебя есть ее номер? — спросила Фубуки, на ее лице застыло неверие. — Только у меня есть ее номер! Ну, у еще Ассоциации Героев!

Поднеся телефон к лицу, Сектер нахмурился.

— А, не, это хозяин моей квартиры, — сказал Сектер. — По-видимому, ему не нравится, что я у себя дома сделал из автобуса дверь и коридор. Печалька, мне реально нравилась моя автобусная дверка.

— Стой-стой-стой, — замахала руками Фубуки. — Давай назад. У тебя есть ее номер?

— Она довольно неохотно прощалась с ним, но да, — сказал Сектер. — Что, это какое-то достижение?

— Для нее — да.

— На самом деле, да, я могу понять, почему.

Фубуки оглядела Сектера с ног до головы, словно оценивая его по каким-то критериям. Сектер приподнял бровь в ответ.

— Она... доверяет тебе достаточно... чтобы поделиться с тобой номером, — медленно произнесла Фубуки.

— Всё так, — сказал Сектер. — Ты к чему-то клонишь со всем этим?

— Просто это странно, вот и всё, — сказала Фубуки. — Они никогда и никого не подпускает слишком близко, даже меня. И доверять кому-то достаточно, чтобы дать такому человек свой настоящий контакт, это... неслыханно.

— Она постоянно отталкивает людей, — поддакнул Сектер. — Иногда мне за нее даже тревожно.

— Это... мило, — сказала Фубуки. Она мягко хихикнула. — Интересно...

— А, о чем ты?

— Мне интересно, куда это всё приведет. В каком ключе она видит тебя. Может быть, она даже потихоньку втюривается в тебя.

Сектер аж поперхнулся, подскочив там, где стоял.

— Еще раз? — спросил он. — Как-то я сомневаюсь в этом.

— Ты будешь удивлен, — сказала Фубуки, ухмыльнувшись. — Она не такая уж и непробиваемая, как думает, и уж от меня-то ей не спрятать всё. В прошлом у нее были люди, которых она очень даже уважала...

— Я не думаю, что тут то же самое, — сказал Сектер.

— Ну, а что ты думаешь о ней? — спросила Фубуки.

— Не уверен, — признался Сектер. — Но кто-то, кто отличается, это уж точно.

— Отличается в каком плане?

— Сложно объяснить.

— Ну конечно...

— Да нет же! Не в том смысле! Я имею в виду, кто-то, кого ты вроде как считаешь другом, но кто в ответ, наверное, не посмотрит на тебя так же.

— По стандартам моей сестры, расстаться с телефонным номером это по сути объявление дружбы.

— Ясно...

— Можно я на секунду гляну твой телефон? Я просто хочу посмотреть, правильный ли это номер, — попросила Фубуки.

— Правильный, мы уже переписывались недавно.

Фубуки протянула руку и пару раз поманив пальцами, как будто говорила «давай сюда». Сектер, вскинув бровями, сложил руки на груди.

— Ой, да ладно тебе, я же просто хочу убедиться, правду ли ты говоришь, — сказала Фубуки.

— И зачем мне врать об этом? — спросил Сектер.

— Почём мне знать, может быть, ты пытаешься впечатлить меня или еще что-то.

Сектер закатил глаза и показал ей экрана телефона с его списком контактов. Фубуки вгляделась в телефон всего нескольких сантиметрах от экрана, прежде чем наклонится обратно.

— Это ее, — удивленно сказала она. — Ого.

— Это реально так удивительно? — спросил Сектер.

— Еще как, — признала Фубуки. — У Тацумаки за всю ее жизнь не было никого, кроме меня.

— Ну, может быть, именно поэтому ей так больно из-за сотворённого ею.

Фубуки нахмурилась, выражение на ее лице потемнело.

— Это продолжалось слишком долго, Сектер, — сказала она. — Задолго до твоего появления.

— Как долго она насильно тренировала тебя?

— Эти тренировки появились недавно, — сказала Фубуки. — Но всю мою жизнь она продолжала твердить мне, что за силой стоит всё, сила это всё и что мне не нужен никто, кроме меня самой. Она всегда боялась, что люди будут пользоваться мной и другое подобное дерьмо, и из-за всего этого я всегда чувствовала себя ущербной по сравнению с ней. Я ведь прекрасно знала, что никогда не смогу стать такой же, как она, и она тоже знала это. Но едва ли это останавливало ее.

У Сектера в груди защемило из-за девушки перед ним.

— Она забрала у меня всё, — сказала Фубуки. — У меня никогда не было друзей, потому что они все боялись мою сестру. Все, с кем я хотела сблизиться, у кого я хотела попросить помощи — никто не слушал. У меня никогда не получалось вырваться из-под контроля моей сестры, всё из-за ее подавляющей силы. И ее сила пугала людей.

— И поэтому она, фигурально выражаясь, охраняла тебя как дракон свое золото, — сказал Сектер.

— Да, всё с соответствии с ее образом жизни, — сказала Фубуки. — Это... травило меня. Не проходила ни одного грёбаного дня, чтоб я не думала о том, какое я пустое место по сравнению с моей сестрой. Созданием группировки я надеялась подняться в классе. Но по ее словам, мои люди, мои единственные люди, с которыми я начала налаживать общение — сдерживают меня. Они помеха, по словам по моей такой любящей сестры.

— В общем, она думает, что знает, как лучше, — сказал Сектер. — Но от чего реально неприятно, она думает, что так будет лучше для тебя. Что она делает доброе дело.

— Она хочет для меня всего наилучшего, но считает, что самой мне найти моего счастья. Я так устала от ее постоянных "ты недостаточно сильна" или "не подпускай подолгу людей слишком близко". Я хочу жить, Сектер. Я хочу свободно вдохнуть. А когда она начинала насильно заставлять меня тренироваться, я словно бы задыхалась. Я чувствовала себя так, как будто хотела сдохнуть.

После слов Фубуки от лица Сектера отошла вся кровь, а в его животе всё перевернулось. Он положил руку на живот, надеясь, что это заглушит тошноту, поднимающуюся наверх.

— Я находилась в ужасе от мысли, что мне снова придется с ней драться и видеть ее разочарование, потому что я не смогла продержаться против нее чуточку дольше, — рассказывала Фубуки. — Я так испугалась, когда меня хотели заставить сразиться с Милой Маской, потому что, конечно же, я знала, что мне не победить. И что это лишь разозлит мою сестру. Я хочу стать сильной по своему, без ее давления. Без ее криков. Без ее измывательств во время тренировок.

— Я думаю, она начинает осознавать, какой эффект всё это имело для тебя, — сказал Сектер.

— Правда? У меня в самом деле получилось достучаться до нее? Она, блядь, реально поняла, что сейчас я ее терпеть даже не могу, потому что всё, с чем я ассоциирую ее — обида и боль?

— Я могу передать ей твои слова, — сказал Сектер. — Помочь донести до нее их смысл, она прислушается ко мне.

— Нет, я больше не хочу, чтобы она издевалась над тобой.

— Поверь мне, — ухмыльнулся Сектер, тыча большим пальцем себе в грудь. — Я справлюсь.

— Это нечестно по отношению к тебе.

— Увидеть вас обеих счастливыми, или даже помирить вас — всё это стоит того.

Фубуки сморгнула слезы, грустно рассмеявшись над тем, что сказал Сектер.

— Ты добрый человек, Сектер, — улыбнулась Фубуки. — Зачем ты вообще тратишь на нас время? Ты правда решил вмешаться только потому, что увидел нас несчастными?

— Агась, — сказал Сектер. — Ну, и еще потому, что я вижу, что вы хорошие люди. Которые, что бы ни случилось, очень переживают за друг друга, но имеют проблемы с выражением этого. Я легко могу понять такое, сам проходил...

— Что же, — сказала Фубуки, вытирая слезы. — Я ценю твою помощь. И кто знает, если Тацумаки доверяет тебе так сильно, что дала свой номер, то, может быть, она даже прислушается к тебе.

Внезапно телефон Сектера вновь зазвенел, он достал его, только чтобы увидеть сообщение на весь экран.

«МОЙ ДОМ. СЕЙЧАС.»

Сообщение от Тацумаки.

— Это она? — спросила Фубуки.

— Ага, — сказал Сектер. — Настырная засранка, да?

— Дай посмотрю! — пискнула Фубуки.

Она выхватила телефон Сектера и вглядывалось в него какое-то мгновение, прежде чем Сектер вернул свой телефон и прижал его к груди.

— Эй! — прикрикнул Сектер. — Нельзя вот так брать другие вещи без разрешения!

— Она приглашает тебя к себе домой? — спросила Фубуки. — Офигеть, она никогда такого не делала. Ни разу за все те годы, что я знаю ее.

Фубуки сильно улыбнулась Сектеру, на что парень покачал головой.

— Может быть, ты правда нравишься ей, — сказала Фубуки. — Я даже немного рада за нее.

— Это серьезно не то, что ты думаешь, — возразил Сектер.

— Сектер, она приглашает тебя к себе домой. Я никогда — никогда не видела, чтобы она кого-то приглашала.

— Тут она больше требует, чем приглашает.

— Да неважно. Но все равно, действовала бы она так прямо, не втрескайся она в тебя?

— Завязывай уже.

— Только после нее, — сказала Фубуки, приложив ладонь к подбородку. — Она всегда всеми силами старалась избегать всех тех людей, к которым имела симпатию. Но тут уже личное... Что она скажет, если ты, например, откажешь ей сейчас?

— Наверное, взбеситься на меня нереально, — пожал плечами Сектер. — Может быть, ей будет обидно, не знаю.

— Мне кажется, ты ей нравишься, — улыбнулась Фубуки. — Может, она уже дошла до той точки, где не боится этого, но все равно никогда не признается.

— Хватите уже, правда, — сказал Сектер. — Ты ищешь то, чего вообще не существует.

— Возможно, — сказала Фубуки, — но я почему-то сомневаюсь.

— Ты ошибаешься, — сказал Сектер. — Ладно, пойду я, узнаю, чего там приспичило твоей сестре. Мне... что-нибудь передать ей от тебя?

Лицо Фубуки застыло, а плечи напряглись.

— Я... пожалуй, просто скажи ей... — протянула она. Она прислонилась к цветущему дереву, скривив рот в задумчивости. — Я не знаю. Пожалуй... просто скажи ей, что я не могу жить так, как она пытается навязать мне. Что мы должны что-то изменить. Я не хочу оставлять ее одну, я буду беспокоиться за нее, если у нее никого не будет.

— Я тоже, — сказал Сектер.

— Ты действительно очень о ней заботишься, — сказала Фубуки. — Просто... скажи ей еще, что мне нужно некоторое время, прежде чем я захочу с ней снова увидеться. Прежде чем я смогу перестать ассоциировать ее с чертовой клеткой.

— Окей, — сказал Сектер. — Ну, она вряд ли будет рада это услышать, но она точно будет рада узнать, что ты не хочешь уходить.

— Да, — сказала Фубуки. — Замечательно. И я ценю то, что ты делаешь, то, что ты поддерживаешь ее после того, как она оттолкнула меня.

— О, ничего такого, — сказал Сектер. — Не парься.

— Это не "ничего", — сказала Фубуки. — Даже если моя сестра не может навредить тебе своими способностями, я уверена, что она оскорбляет тебя словесно.

— Ну значит хорошо, что я толстокожий, — сказал Сектер. — Хотя время от времени она может сказать что-то реально бесячее.

— Ладно, только не делай ей больно.

— Я не собираюсь бить её! — в панике воскликнул Сектер, и на его лице отразился ужас от такой мысли.

— Я и не думала, что ты будешь, — сказала Фубуки. — Но я имела в виду следить за своими словами. Она более чувствительная, чем ты думаешь, особенно в некоторых вещах.

— Ты о...?

— Ну, например, когда её сравнивают с ребенком, ей это не нравится. Или когда ее называют соплячкой, или незрелой. И еще ей не нравится, когда люди обсуждают ее тело, мне кажется. Она не всегда это показывает, но я могу сказать, что она злится, когда люди сравнивают ее с карликом или кем-то еще.

— А, — сказал Сектер. — Честно говоря, иногда она действительно ведет себя как ребенок.

— Есть такое, — кивнула Фубуки. — Мне кажется, она просто хочет, чтобы ее уважали.

— Я уважаю ее, — сказал Сектер. — Хоть иногда и неохотно.

— Готова поспорить, — улыбнулась Фубуки. — Ну, тебе лучше идти к ней, она скоро рассердится.

— Она всегда сердится.

Фубуки усмехнулась.

— Да, она всегда сердится, — сказала Фубуки. Она подняла взгляд, с теплотой в глазах. — И еще раз, спасибо за это, Сектер.

Сектер отмахнулся от нее.

— М-м, — буркнул он. — А, и передай Бэнгу, что мне жаль, что мне пришлось уйти и пропустить его стряпню. Я скоро вернусь.

— Хорошо, — кивнула Фубуки.

С этими словами Сектер покинул додзё. Фубуки, проводив его взглядом, снова откинулась на дерево с улыбкой на лице, наблюдая за розовыми лепестками в воздухе.

* * *

Сектер постучал в дверь дома Тацумаки, не зная, чего ожидать. Когда Тацумаки открыла дверь, он с удивлением приподнял бровь. Волосы эспера были собраны в пучок, а вместо обычного платья на ней была черная майка и джинсы.

— Ты опоздал, — сказала она.

— Не то чтобы ты указала конкретное время, — возразил Сектер.

— Я сказала "сейчас".

— Я был занят.

Тацумаки закатила и ткнула большим пальцем себе за спину, приглашая внутрь. Сектер прошел мимо нее и рухнул на диван, а Тацумаки закрыла дверь.

— Неплохо выглядишь, — сказал Сектер. — Приятно видеть тебя хоть раз в чем-то кроме платья.

Тацумаки бросила на него подозрительный косой взгляд.

— Спасибо, — сказала она. — Но я предпочитаю платье.

— Эх, чем бы... кхм, как хочешь.

Она подошла к Сектеру и указала на кресло напротив дивана, ожидая, когда Сектер сдвинется. Он только покачал головой.

— Не, — сказал он. — Не сдвинусь.

— Садись в кресло, — сказала она. — Я не хочу с тобой сидеть.

— В чем проблема? — спросил Сектер. — И я не пересяду, ты сама можешь сесть в кресло.

— Клянусь Богом, Сектер, если ты не сдвинешься, я сожгу тебя заживо на кухне маслом для фритюра.

— Масло для фритюра? О, ты снова готовишь жаркое? Остатки того, что ты приготовила у меня, были чертовски хороши.

Тацумаки вздохнула и подошла к креслу. Она рухнула в него с измученным и усталым видом.

— Итак... — сказал Сектер. — Для чего именно ты позвала меня сюда сегодня?

— Я хочу, чтобы ты кое о чем позаботился, — сказала Тацумаки.

— Позаботиться о чем?

Тацумаки крепко зажмурила глаза, и в уголках ее век образовались морщинки, когда она свела их вместе. Она подняла руку к вискам и помассировала их, словно страдала от раскалывающейся головной боли.

— У меня... есть план как поговорить с Фубуки, — сказала Тацумаки. — Мне просто нужно, чтобы ты убедился, что ее группа ничего не подслушает. Я думаю, она прогонит их уйти, но я не хочу никакого подслушивания.

— Думаешь, она встретится с тобой? — с сомнением спросил Сектер.

— Конечно встретится! — заявила Тацумаки. — Сейчас-то она будет готова! Уже и так прошло много времени.

— Ну, сегодня я уже виделся с ней, — сказал Сектер. — Вообще-то про тебя говорили.

Рука Тацумаки опустилась, открывая вид на весьма скептические глаза.

— Ты встречался с ней.

— Я не планировал, я просто пришел в додзё Бэнга, а там была она.

— Понятно. Что она сказала?

Сектер сделал паузу и почесал подбородок, пытаясь не подорваться на словесном минном поле, в котором, как ему казалось, он находился.

— Ну-у-у, — протянул он. — Я думаю, что многое из того, что она сказала, ты должна услышать сама. Впрочем, есть одна вещь, которая выделяется: она ассоциирует тебя с клеткой, Тацу. Она думает, что ты, так сказать, душишь ее. И хоть она не хочет оставлять тебя одну, она в какой-то мере тебя боится.

Тело Тацумаки уменьшилось, и она будто сжалась в своем кресле. Ее руки обхватили ее бока, как будто она пыталась обнять себя. В уголках ее рта дернулась кривая ухмылка.

— Я знала, что она боится, — сказала Тацумаки. — Я думала, это пойдет ей на пользу.

— Это травило ее.

— Я... я зашла слишком далеко?

— Да, я думаю, да.

— И что мне делать?

— Думаю, извинения были бы хорошим началом.

Тело Тацумаки вспыхнуло от негодования, в ее глазах пылал водоворот недовольства. Но ее гнев не длился долго, и вскоре Тацумаки мрачно обмякла в кресле.

— Может быть, — сказала она. — Может быть, я смотрела на ситуацию как-то неправильно.

— Отсутствие Фубуки сильно задело тебя, не так ли? — спросил Сектер.

— Такого никогда не случалось раньше.

— Тем больше причин исправить это, — сказал Сектер. — И я могу помочь, ты же знаешь. Не просто там убирать подслушивающих, а знаешь, как своего рода посредник или типа того. Скажи мне, что ты хочешь сказать Фубуки, и я могу передать это ей.

— Нет, — отказалась Тацумаки. — Нет. Я доверяю тебе больше, чем другим, но не в этом. Это... должно быть между мной и Фубуки.

— Это, конечно, хорошо, что ты хочешь общаться со своей сестрой с глазу на глаз, но я просто немного беспокоюсь, что ты можешь... ну, знаешь, сделать что-то не так. Тем более, что ты перекрутила ей мозги, Тацу.

Лицо Тацумаки поникло. Она стиснула зубы, пока не заболели десны.

— Я... знаю, что это было неправильно, — сказала Тацумаки. — И я все еще боюсь сделать что-то не так. Но скручивание мозга... это совсем не было полным скручиванием, хорошо? Только немного, достаточно, чтобы она утомилась. И когда я увидела что будет слишком просто ей этим навредить, особенно с такой несовершенной техникой, я вместо этого просто провела небольшую манипуляцию с телом. Я... я уже знаю, что это было неправильно. Но я думаю, что Фубуки все же прислушается ко мне, если я действительно попытаюсь всё исправить.

— Ну, — сказал Сектер. — Если ты в самом деле думаешь, что Фубуки встретится с тобой, почему бы не позвонить ей?

— Думаешь, она ответит?

— Возможно. Если нет, всегда есть план Б. И ты не обязана говорить мне ничего такого личного, тут я согласен, ей в любом случае будет лучше услышать что-то подобное от тебя.

— Я позвоню ей, — сказала Тацумаки.

Она вытащила телефон с немного дрожащими пальцами. Тщательно набирая цифру за цифрой, она набрала номер телефона сестры и стала ждать ответа.

"Она не возьмет", - подумала Тацумаки.

Гудок. Еще гудок. И еще гудок.

"Так и знала-..."

Глаза Тацумаки расширились, и Сектер наклонился поближе со своего места.

— Привет? — спросила Тацумаки. — Сестренка?

Рука подлетела ко рту Тацумаки, но она быстро взяла себя в руки. Поднявшись с кресла, она крепче прижала телефон к уху.

— Да, да, это я, — сказала Тацумаки. — Я скучала по тебе.

Сектер улыбнулся ей.

"Оууу", — подумал он.

— Да, — сказала Тацумаки. — Да... нет, он здесь. Да, он раздражает. Он раздражает меня прямо сейчас своей тупой улыбкой.

Сектер улыбнулся еще шире.

Тацумаки отвернулась от него и направилась к раздвижной стеклянной двери, которая служила выходом на задний дворик.

— Я знаю, я знаю, — сказала Тацумаки, ее голос становился всё дальше и дальше от Сектера.

Из кухни донеслось шипение, и Сектер обернулся и увидел столб дыма, поднимающийся из кастрюли на плите. Поднявшись на ноги, он бросился на кухню и включил вытяжку, прежде чем помешать кипящее варево на плите деревянной ложкой.

Он слышал, как Тацумаки болтает в другом конце дома, и от мысли, что они в самом деле разговаривают, на его сердце стало так же тепло, как и в воздухе вокруг. Положив порцию еды на тарелку, он поднес к себе еще одну тарелку, и положил новую порцию, смотря как чистая белая поверхность тарелки покрывается кучей дымящегося риса, овощей и мяса. Сектер вернулся в гостиную и со стуком поставил их на столик перед собой. Придвинув к себе одну из тарелок, он начал с аппетитом есть. Тацумаки стояла на другом конце комнаты, и, когда Сектер наконец последний раз зачерпнул ложкой остатки еды, она повесила трубку и подошла к нему.

Ее голова была опущена, но на ее лице была легкая улыбка, когда она села.

— Она хочет встретиться, — сказала Тацумаки. — Я не потеряла ее.

— Я и не думал, что ты ее потеряла, — сказал Сектер. — Хотя, признаюсь, я немного волновался.

— Я тоже, — она взяла вторую тарелку со стола и зачерпнула уже остывшую стряпню. Куски мяса и овощей соскальзывали с ее вилки, когда она поднимала их в воздух.

— Ты в порядке? — спросил Сектер, обеспокоенный ее видом.

— Просто... волнуюсь, — сказала Тацумаки. — Я... хм, как бы мне ни хотелось это признавать, мне может понадобится твоя помощь.

Сектер вскинул бровь, на что Тацумаки огрызнулась.

— Только попробуй что-нибудь сказать! — нахмурилась она. — Никакого "я же говорил" или чего-то в этом роде.

— Я и не собирался.

— Ага, конечно, — скептически хмыкнула Тацумаки. — Послушай, я собираюсь встретиться с сестрой, и похоже, что она тебе доверяет и все такое, так что... ты можешь остаться, наверное. Ты вроде хорошо разбираешься в таких вещах, так что, может быть, ты сможешь мне помочь. Ну знаешь, понять и наставить на правильный путь.

— Я думаю, Фубуки поможет тебе понять это лучше меня, — сказал Сектер. — Но что касается последнего, я могу попробовать.

— Никаких попыток. Только успех. Я не хочу, чтобы все испортилось, Сектер. Я реально не хочу. Я хочу понять. Я хочу, чтобы Фубуки была счастлива, и, очевидно, то, что я делаю, не помогает.

— Похоже, ты действительно начинаешь понимать.

— Я надеюсь, что это так.

— Подобные вещи требуют много времени.

— Я знаю. Я просто надеюсь, что еще не слишком поздно.

— Ну, тогда каков план? Мы просто встретимся с ней?

— Ага, — сказала Тацумаки. — И не... не рассказывай обо всем этом другим. Клянусь Богом, Сектер, если ты это сделаешь, вспомни, что я видела тебя в тот раз...

— Да боже ж ты мой, не буду я! — сказал Сектер. — Ты реально такого мнения обо мне? Ты реально думаешь, что я просто хожу и рассказываю про это всем направо и налево?

— Нет, — сказала Тацумаки. Ее голос стал дрожать, поднимаясь и опускаясь под волной печали и страха. — Я не знаю. Просто... мне сейчас очень тяжело, понимаешь?

— Думаю, да.

— Прости, что я до сих пор злюсь на эти вещи, я просто не привыкла...

Она замерла на полуслове, и на ее лице отразилось потрясение.

— Что? — спросил Сектер.

— Я только что извинилась, — сказала она. — Причем тебе.

— Видишь? Это не так уж и сложно. Если ты можешь извиниться перед кем-то, кого ненавидишь, то, конечно же, ты сможешь извиниться и перед Фубуки.

— Я не ненавижу тебя.

— Хм? Ну ты поняла, что я имею в виду.

— Ну то есть, я ненавидела тебя раньше. До всего этого. Но, как я уже сказала, теперь я вижу тебя по-другому.

— Оу. Как именно?

— Не знаю, просто по-другому. Ты... — Тацумаки с трудом подбирала слова, и она оглядела комнату, как будто должен был появиться какой-то невидимый словарь и выделить нужную фразу.

Сектер сидел и смотрел, как она пытается подобрать слова. Он откинулся на спинку дивана, его желудок сжался от возможности того, что она могла сказать.

— Давай просто пойдем, — сказала Тацумаки. — Фубуки будет ждать нас.

— Ты не собираешься доедать? — спросил Сектер.

— Я не голодна, — сказала Тацумаки. — Ты готов?

— Конечно! — сказал Сектер, вскакивая со своего места. — А ты?

— Думаю, да.

— У тебя получится, Тацу. Ты ведь любишь свою сестру.

— Да. Я просто надеюсь, что смогу поступить правильно.

* * *

Встреча с Фубуки проходила во дворике под крышей террасы, картина вокруг почти не отличалась от что, что стояла в саде додзё. Извилистые, но прекрасного вида вишневые деревья, неподалеку из высеченного камня журчал ручеек, стекающий в иссиня темный пруд, который отдавал мерцанием под лучами солнца. Сектер не мог отвести глаз от красоты этого места, пока шел к маленькому столику, за которым сидели Фубуки и Тацумаки.

Фубуки сложила руки на груди, завидев Сектера, в то время как Тацумаки просто села. Сектер встал рядом, не видя поблизости других стульев.

— Смотрю, ты привела с собой друга, — сказала Фубуки. — Я даже немного поражена.

— Он просто помогает мне кое с чем, — ответила Тацумаки. — Друг здесь довольно сильное слово.

Сектер прищурился. Ему казалось, что его окунули в ледяную воду, но на душе было куда спокойнее.

— О-о-о, — протянула Фубуки. — Помогает тебе... поговорить со мной.

Тацумаки не могла комфортно усесться, и слова Фубуки ни разу не помогали ситуации.

— Да, ты права, — выдавила из себя Тацумаки. — Это ты хотела услышать?

— Я просто думаю, что это мило с твоей стороны, вот и всё, — сказала Фубуки. — И всё же, мне казалось, что наш разговор пройдет больше с глазу на глаз.

— Это... возможно, — сказала Тацумаки. Она глянула мельком на Сектера, который вскинул перед собой ладони и принялся отходить назад. — Но... он помог мне понять всю проблему.

— Это так трудно для тебя? — приподняла бровь Фубуки.

— Да! — вскрикнула Тацумаки. — Трудно! Это непросто... ладно? Фубуки, я знаю, что сделала тебе больно, но я даже не думала, что ты возненавидишь меня. Не этого я хотела. Я лишь хотела, чтобы ты стала сильной, чтобы никто не воспользовался тобой и-...

Фубуки подняла руку, и во дворике воцарилась тишина, когда Тацумаки была готова разразиться целой тирадой.

— Я сама могу решать, что мне нужно, — сказала Фубуки. — Я уже поняла. Как я стану сильнее, что это означает для меня, всё это. Я не хочу отворачиваться от тебя, сестра. Я знаю, как тебе будет больно от этого. Но я не собираюсь тратить на тебя свое время, если всё, что ты будешь делать, это вредить мне.

— Я не хочу вредить тебе, Фубуки, — сказала Тацумаки. — Я... хочу, чтобы ты была счастлива. Как сестра. Как человек. Но это... трудно. Мне трудно даже говорить о таком.

— Получается, ты признаешь свои ошибки, — сказала Фубуки, складывая руки на груди и перекидывая одну ногу на другую.

— Я не идеальна, — признала Тацумаки. — Я совершаю ошибки. Я... знаю, что то, как я обращалась с тобой, не самый лучший способ выразить любовь. Я просто думала, что никакого другого варианта нет, что мой способ самый лучший. И прямо сейчас я понимаю, что невозможно как-то исправить всё мной содеянное. Да и поздновато для этого, все равно.

"У меня такое чувство, что мне сейчас стоит находиться где угодно, но не здесь", — подумал Сектер. — "Она реально хорошо справляется, рад за нее."

— Еще не поздно, — сказала Фубуки. — Я все еще люблю тебя. Но я не могу жить так, как хочешь того ты.

— Я... тоже люблю тебя, — сказала Тацумаки.

"Черт, это уже слишком", — подумал Сектер. — "Я сейчас разревусь. Ох, нужно держаться."

Фубуки достала платок и вытерла им глаза.

— Аллергия, наверное, — сказала она.

— Конечно, — притворилась Тацумаки.

Фубуки прочистила горло, прежде чем вернуть намокший платок обратно в сумочку.

— Мы можем всё исправить, вместе, — сказала Фубуки. — Просто... не заставляй меня тренироваться. Не унижай меня и моих друзей. И, во имя Господа Бога, не угрожай людям.

— Не буду, — сказала Тацумаки. — Обещаю.

Фубуки улыбнулась ей, что было похоже на копье, которое пронзило насквозь сердце Тацумаки.

— Я знала, что не хочу бросать тебя, — сказала Фубуки. — Я всегда думала, что ты можешь измениться. И особенно я не хотела оставлять тебя в одиночестве на твоем дне рождении.

— Дне рождении...? — переспросил Сектер.

— Он завтра, — ответила Фубуки на невысказанный вопрос.

— Ну ему-то не обязательно было говорить, — буркнула Тацумаки.

Она застонала, когда Сектер улыбнулся ей своей придурковатой ухмылкой.

— Так-так-так, — заулыбался Сектер. — Кто бы подумал. И еще так близко к моему! Мне нужно придумать какой-нибудь подарок для тебя. У тебя же не будет вечеринки, да? Ты явно не из любителей закатывать вечеринки, Тацу.

— Нет, у меня не будет вечеринки, — простонала Тацумаки. — Я просто хочу уладить всё тут.

— Ох, точно, — сказал Сектер. — Э-э, продолжайте тогда.

— Эмм, Сектер... — произнесла Фубуки.

— Вы хотите, чтобы я ушел? — спросил он. — Потому что я могу, легко и без проблем.

— Думаю, так будет лучше, — сказала Фубуки.

— Да-да, — сказал Сектер. — Ты пока превосходно справляешься, Тацу.

Тацумаки пробурчала что-то себе под нос.

— А? — спросил Сектер, не услышав ее.

— Она говорит "спасибо", — помогла Фубуки.

— Ох, — сказал Сектер. — Не за что.

— Я обещаю, что впредь постараюсь быть лучше, сестренка, — сказала Тацумаки. — Мне просто, может быть, понадобится твоя помощь, чтобы понять, как.

Фубуки заерзала на стуле, в ее голове проносились тысячи мыслей.

— Я... могу помочь, — сказала Фубуки. — Я могу помочь тебе, сестра. Если ты правда хочешь измениться, то я помогу тебе.

— Ты все еще намерена пытаться стать сильнее? — внезапно спросила Тацумаки.

Фубуки застыла. Плечи Сектера напряглись.

— Не то чтобы я собираюсь заставлять тебя, — сказала Тацумаки, когда ее глаза наполнились страхом. — Но... я не хочу, чтобы ты думала, что становление сильной — это нечто плохое из-за меня.

— Ох, нет, я все еще намерена пытаться, — сказала Фубуки, выдохнув. — Любыми силами.

— Почему бы не потренироваться с Бэнгом? — спросил Сектер. — Да блин, вся твоя группа может заниматься с ним тренировками. Он все равно буквально изголодался по новичкам, и это как бы теперь его работа.

— Это... неплохая идея, — признала Фубуки. — Хотя бы в плане научиться, как драться.

— Может пригодится, — сказала Тацумаки.

— Именно! — сказал Сектер. — Еще и выручите старика, он как бы все равно заслуживает.

Внезапно Сектер нахмурился, а потом развернулся.

— Ну, удачи вам тут, — сказал он. — Я, пожалуй, с глаз долой.

— Увидимся, Сектер, — попрощалась Фубуки.

— И не покупай мне подарков, — сказала Тацумаки. — Мне ничего не надо.

— Ох, посмотрим.

Уходя из дворика, Сектер оглянулся в самый последний раз на сестер-эсперов, где увидел, как Тацумаки говорит что-то своей сестре.

«Он никогда не слушает» было то, что он прочел по ее губам.

* * *

На следующий день Сектер пришел к Тацумаки домой с маленькой коробочкой в руке. Та была украшен зеленым бантом и красной оберточной бумагой, а к сверкающему блестками узлу наверху была привязана записка со словами:

«ДЛЯ ТАЦУ»

Дверь распахнулась, и Сектер подпрыгнул, оказавшись неготовым к внезапному появлению Тацумаки. Он закинул подарок себе за спину и выдал фирменную ухмылку. Веки Тацумаки в раздражении опустились. На ней снова была ее повседневная одежда, на этот раз футболка, а не майка.

— Можешь не прятать, я уже знаю, — сказала она.

— Тааааак, — протянул Сектер. — Как всё прошло вчера с Фубуки?

— Хорошо, — ответила Тацумаки. — Она скоро придет.

— Ох, — произнес Сектер. — Она будет справлять днюху с тобой?

Тацумаки потерла рукой другое плечо, алые пятна появлялись в том месте, где она массировала.

— Ага, — сказала Тацумаки. — У нас будет торт и всё такое.

— Это же отлично, Тацу, я очень рад за вас.

Тацумаки посмотрела на него с чем-то таким, чего он раньше не замечал при ней. Это было что-то, чего он не мог понять, что-то более сильное, чем просто симпатия. Через несколько мгновений он понял. Она смотрела на него с теплотой.

— Ну, эмм, — сказал Сектер, когда он слегка покраснел. — Я тут принес тебе подарок, но, наверное, ты уже увидела его.

Он достал подарок из-за спины и протянул его Тацумаки, которая обхватила коробочку пальцами, прежде чем взять ее у него.

— Я потом его открою, — сказала она.

— Конечно, — сказал Сектер. — Так, ну, я, наверное, пойду. Просто хотел быстро проведать тебя, ну и передать вот это, разумеется.

— Ты можешь остаться, — буркнула Тацумаки.

— А?

— Ты можешь остаться, если хочешь. Фубуки все равно хотела привести парочку своих друзей, так что, может быть, ты тоже захочешь остаться?

— Ох, э-э, я даже не знаю. Ну, если только на чуть-чуть.

— Останься хотя бы на торт. Мы будем только втроем.

Сектер был на пределе. Он хотел остаться, но часть его не могла не забеспокоиться.

"Мы... мы ведь сближаемся, не так ли?" — горько подумал Сектер. — "И... она сейчас такая счастливая. Но это неправильно, я ведь не стою ее времени."

Он перешагнул порог ее дома, и Тацумаки повела его к дивану, где на столе гордо возвышался торт, бело-золотой и высотой в целых три яруса.

— Ого, — присвистнул Сектер. — Кто-то реально потрудился тут, чтобы сделать тебе торт, а?

— Фубуки заказала его, — сказала Тацумаки. — По-видимому, еще до нашей вчерашней встречи. Она... правда хорошая сестра. Иногда мне кажется, что я не заслуживаю ее.

— Эй, ну ты чего, — сказал Сектер. — Все мы совершаем ошибки. Ты старалась изо всех сил, и у тебя это получилось, потому что ты любишь Фубуки. А теперь ты пытаешься всё исправить, и это, скажу я, самое сильное, что я видел в тебе.

— Не тогда, когда я пыталась убить тебя.

— Не-а.

— Не тогда, когда я швырнула тебя в космос или когда я скинула тебя в ядро Земли.

— Не-а.

— Не тогда, когда я уничтожала всех тех монстров.

— Точно нет. Тацу, я знаю, что ты в любое время суток можешь раскатать людей по стенке, а монстров превратить в лепешку, но встретиться со своими сокровенными проблемами и страхами — вот это уже требует реальной силы и мужества.

— Хмм, — промычала Тацумаки. — Любопытно. Кстати, прости, что я пыталась убить тебя всё это время.

— А, всё нормально, — отмахнулся Сектер. — Все равно такое чувство, что это было целую вечность назад.

— Нам все равно нужно потом как-нибудь поговорить об этом, — сказала Тацумаки.

— Эмм, ладно?

Сектер не задержался надолго, лишь пару разу восхитился всем этим тортом и немного поговорил с Тацумаки, прежде чем сказать ей — к огорчению эспера — что ему уже пора. Она тихонько вздохнула, когда он уходил, и, когда Сектер растерянно оглянулся на нее, она отвела взгляд. Сектер улыбнулся ей, а потом повернулся и ушел.

Пока он шел по улицам, он заметил мельком Фубуки, которая вела свою группу к дому Тацумаки, несколько людей в костюмах смеялись и болтали между собой. Фубуки выглядела беспокойно, но держала спину высоко, а глаза сияли решительностью. В руках она несла подарок в желтой обёртке, его бант колошился на ветру.

"Для них наступил новый рассвет", — подумал Сектер. — "Только надеюсь, Тацу не будет слишком сильно нервничать с этими людьми. На самом деле, я даже немного удивлен, что Фубуки привела кого-то еще. Интересно, что Тацу скажет ей."

Вскоре вся группа исчезла за зданием, и грустная улыбка сползла на лицо Сектера, пока он шел под вечерними фонарями.

"Ну, наверное, я ей больше не нужен", — подумал Сектер. — "Тацу теперь счастлива."

Сектер вернулся домой и сразу принялся проверять свой алко-шкаф, ворча при виде малого количества бутылок. Сектер насчитал двадцать бутылок с черной жидкостью, а потом закрыл дверцы шкафа.

— Лучше сохранить на особый случай, — пробурчал он.

Тем временем, Тацумаки наслаждалась большей частью вечеринки, несмотря на то, что была угрюма в присутствии нескольких пришедших участников группировки Метель.

Позже, той же ночью, после относительно спокойного вечера, Тацумаки легла на кровать и повертела подарок Сектера между пальцами. Порвав его, она решила посмотреть, что лежало внутри коробочки, но только для того, чтобы странный зеленый предмет упал ей на живот. Рот Тацумаки открылся ровно настолько, чтобы слегка выдохнуть, и она подняла теннисный мячик, повертев его в руке. Мячик замер в ее руки, когда Тацумаки заметила, что на его боковой стороне что-то написано.

«МОЕМУ ЛУЧШЕМУ ЭСПЕРУ»

Тацумаки скользнула под одеяло, в ее глазах потемнела, когда она погрузилась в пещеру из простыней. Она притянула мячик поближе, не сводя с него глаз. Прижав его к груди, она пролежала так целый час, прежде чем положить мячик на прикроватный столик и заснуть.

Следующие несколько дней Тацумаки проводила время вместе с сестрой, поначалу между ними еще стояла какая-то стена, но со временем они стали сближаться. В какой-то из дней они развлекались в боулинге, где Тацумаки невероятно разозлилась из-за неспособности сбить пару кеглей, в результате чего она пригрозила швырнуть шар через дорожку при помощи психического взрыва. Только лишь паникующие слова сестры, а также ужас на ее лице все же успокоили Тацумаки.

На следующий день они пошли отдохнуть у озера, где Тацумаки всеми силами старалась игнорировать прыгающих в воду бомбочкой Сайтаму и Геноса. Фубуки же разлеглась в шезлонге на пляже, попутно загорая на солнышке.

На третий день Фубуки повела Тацумаки в город, где последняя уставилась на руку Фубуки, когда та схватила ее за руку и подвела поближе к витрине магазина.

— Смотри, сестра! — привлекла внимание Фубуки. — Я так ждала, когда он откроется!

— Мы можем сходить туда, если хочешь, — сказала Тацумаки. — Без разницы.

— Ой, да ладно тебе, не дуйся, — сказала Фубуки. — Я же знаю, что ты хотела сходить сюда, ты ведь просматривала каталоги этого места с самого первого дня.

Тацумаки не удалось спрятать улыбку, уголки ее губ дернулись и расплылись по всему лицу.

— Ладно, — сдалась Тацумаки. — Можем быстро глянуть.

Так они вдвоем и зашли в бутик. Они пробыли там несколько часов кряду, Фубуки оказалась полностью поглощена невероятными размерами того, что могло предложить это место. К тому времени, как они вышли из магазина, Тацумаки несла полный пакет накупленного, а Фубуки — все три.

После бутика они направились в расположенный неподалеку ресторан, неоново яркая вывеска которого освещала близлежащую улицу, а в занавешенных окнах ресторана можно было увидеть темные силуэты на красном фоне. Тацумаки последовала за Фубуки внутрь, где младшая сестра хихикнула и сказала, что здесь подают еду, за которую не стыдно и умереть.

Найдя девушкам за пару секунд свободный столик, персонал услужливо поставил перед ними тарелки с аперитивом, еще даже до того, как они успели сесть. Сидевшие рядом гости с завистью поглядывали на еду, которую так быстро принесли на столик эсперов, но вскоре они могли только глотать воздух, потому что узнали, кто именно удостоился такого быстрого обслуживания. Тацумаки прищурилась на зевак, и предложила Фубуки пересесть куда-нибудь в более уединенное место.

— Серьезно? — спросила Фубуки. — Зачем?

— Просто.... — начала Тацумаки, — мне... нужно поговорить с тобой кое о чем.

Кивнув и не сказав ни слова, сестры направились к кабинке, которая находилась у дальней и безлюдной стены, подальше от остального ресторана. К ним неожиданно подошел менеджер ресторана и извинился за их первоначальный столик, на что Фубуки покачала головой.

— Всё нормально, — сказала она. — Правда, не переживайте.

Вскоре после этого менеджер покинул их, и к ним всего по прошествии десяти минут после заказа принесли их еду. Тацумаки поразилась скорости, с которой им принесли заказ, и принялась копаться в тарелке, когда официанты ушли по своим делам.

Потихоньку кушая, Тацумаки подняла глаза на Фубуки, которая ухмылялась, глядя в свой телефон.

— Фубуки, — сказала Тацумаки. — Мне нужно кое-что сказать.

Фубуки посмотрела на сестру и убрала телефон обратно в карман.

— Мне тоже, — сказала Фубуки. Ее лицо посерьезнело, а телом она наклонилась вперед.

— Ты первая, — сказала Тацумаки.

Фубуки вздохнула и отодвинула тарелку с едой в сторону, чтобы положить локти на столик перед ней.

— Я... хочу извиниться за те слова, когда я сказала, что ненавижу тебя, — сказала Фубуки. Она закрыла лицо руками и потерла глаза. — Я просто была так зла...

— Нет, нет, — сказала Тацумаки. — Я заслужила каждое сказанное тобой слово, —она отвела взгляд от сестры, обхватив ноги руками. — Я делала тебе больно.

— Да.

— И я заставляла тебя жить так, как считала лучше всего.

— Но ты никогда не спрашивала моего мнения.

— Я знаю. Я знаю, что всё это было неправильно.

Фубуки издала тихий смешок, чтобы услышать который Тацумаки пришлось напрячь слух.

— Я так рада, что ты делаешь это, сестрица, — улыбнулась Фубуки.

— Делаю что? — спросила Тацумаки, посмотрев на Фубуки.

— Пытаешься измениться. Ради меня.

— Я... не хочу, чтобы ты отвернулась от меня. Я не хочу, чтобы ты ненавидела меня. На самом деле, вот это я собиралась сказать.

— Я не ненавижу тебя, — заверила ее Фубуки. Убрав руки с лица, Фубуки показала свои полные слез глаза и учащенное дыхание, она еще сильнее вжалась на стуле. — Правда. Иногда ты типа пугаешь меня, но сам факт, что ты высказываешь свои чувства...

— Это непросто, — призналась Тацумаки. — Очень непросто.

— Я думаю, это только к лучшему, — сказала Фубуки. — Ну то есть, очевидно, ты не бросишься сейчас бежать заводить друзей или типа того, но если мне удастся просто показать тебе, что не абсолютно каждый пытается воспользоваться тобой...

"Например, Сектер?" — подумала Тацумаки.

— ...тогда мне кажется, что ты почувствуешь себя намного лучше как в отношении себя, так и мира вокруг, — закончила Фубуки.

— Может быть, — сказала Тацумаки. — Наверное, стоит хотя бы попробовать. А что насчет тебя? Ты... все еще расстраиваешься из-за сравнения себя со мной?

— Мне кажется, пройдет еще немало времени, прежде чем я перестану, — сказала Фубуки. — Люди все еще сравнивают меня с тобой, куда бы я ни пошла, и это... злит меня.

— М-хм. Я не уверена, прекратят ли они когда-нибудь.

— Скорее всего, не прекратят, — кивнула Фубуки. — Но, по крайней мере, мне больше нужно измывать себя из-за этого.

К ним вернулся официант, держа в руке гладкий черный прямоугольник.

— Ваш счет, дамы, — сказал он.

Фубуки потянулась к бумажке, но та была быстро перехвачена Тацумаки.

— Я заплачу, — сказала Тацумаки. — Я все равно задолжала тебе.

Фубуки улыбнулась ей. Тацумаки подписалась своим именем в квитанции, смутно осознавая, какой взгляд бросает на нее сестра. Когда официант исчез с квитанцией в руке, Тацумаки вернулась к остаткам в ее тарелке.

— Спасибо, что проводила со мной время эти последние несколько дней, — сказала Тацумаки. — Мне было весело.

— Без проблем, — ответила Фубуки.

— Я пойму, если ты никогда не простишь меня за то, что я сделала.

У Фубуки ком застрял в горле, она не могла даже вдохнуть.

— Мне... все еще нелегко забыть это, — сказала Фубуки. — Думаю, это займет какое-то время. Но я все еще рада видеть тебя такой счастливой.

— Я тоже рада видеть тебя счастливой, — сказала Тацумаки. — И не... не переставай пытаться стать сильнее только лишь из-за меня, ладно? Я не хочу, чтобы ты когда-нибудь пострадала.

— Я все еще буду пытаться, — пообещала ей Фубуки. — По правде говоря, я сходила со своей группой к Бэнгу, позанимались там с ним, и он был даже рад взяться за нашу тренировку.

— Наверное, он научит вас чему-нибудь, — сказала Тацумаки, улыбнувшись. Она провела пальцем по круглой границе своей тарелки, приподнимая его в тех местах, которые все еще были теплыми на ощупь.

— Тебе завидно, Тацумаки?

— Нет! — резко отпрянула старшая сестра от тарелки, прежде чем откинуться на спинку стула. Она сцепила руки вместе, достаточно крепко, чтобы ее локти побелели от напряжения. — Я просто... не знаю, научит ли он тебя вообще правильным вещам. Ты эспер, а не рукопашник.

— Но мне все равно будет на пользу узнать пару приемов, — сказала Фубуки. — Было бы неплохо орудовать сразу двумя стилями.

— Ну, тогда удачи с этим, — закатила глаза Тацумаки.

Фубуки вздохнула, сложив руки на груди, что отзеркалила Тацумаки.

— Ладно, сестренка, — сказала Фубуки. — У нас завтра будет небольшая вечеринка в додзё в честь новых учеников, и я буду рада, если ты тоже придешь.

— Я? — удивилась Тацумаки. — На вечеринку? Ты же знаешь, я не люблю вечеринки.

— Она небольшая. Лишь я, Бэнг, моя группа и Сайтама с его друзьями.

— Ты водишь дружбу с Сайтамой?

— Если честно, я и сама не уверена. Его иногда сложно понять.

— Хмф, — фыркнула Тацумаки.

— Но все равно, мне кажется, ты от этого только выиграешь, — подметила Фубуки. — Хотя бы просто подумай. Ради меня.

— Зачем я тебе там? — спросила Тацумаки.

— Мне просто кажется, что ты повеселишься там, даже больше, чем думаешь. Это к тому же будет отличным опытом для тебя, тебе не нужно будет там танцевать, или пить, или еще что-нибудь такое безумное, просто скажи "привет" людям. Дай им знать, что ты не такая отшельница, как многие думают.

Тацумаки застонала, еще сильнее сползая под стол, как будто эта деревянная столешница защитит от хихикающего взгляда Фубуки.

— Ну же, — подзадоривала Фубуки, — я ведь знаю, что ты справишься.

— Может быть, — все-таки сказала Тацумаки.

— Тебе не нужно оставаться там до самого конца.

— Да знаю я!

— Тогда завтра вечером, в восемь, — уведомила Фубуки ее.

— Ты так говоришь, будто я уже согласилась прийти.

— Я просто даю тебе знать, если ты все же захочешь заскочить.

— Я подумаю.

— Супер.

— Фубуки? — внезапно спросила Тацумаки.

— Да?

— Я рада, что мы снова вместе.

— Я тоже, — улыбнулась Фубуки. — И вместе мы можем стать еще лучше.

Тацумаки шмыгнула носом. Он взяла со столика салфетку и попыталась ею вытереть влагу, скопившуюся в уголках глаз

— Это так, — сказала Тацумаки. — Черт, чего я так внезапно...

— Это хороший знак, — тепло сказала Фубуки. — Это показывает, ну знаешь, что тебе не все равно.

— Наверное, — сказала Тацумаки, убрав салфетку от глаз. — Но я все еще не хочу, чтобы люди видели меня такой.

— И ладно, — сказала Фубуки. — Ну что, по домам?

— Ага. С меня на сегодня хватит.

— Тогда идем, сестричка.

— Да, идем.

— Хочешь по дороге купить мороженое?

— Ага. Звучит неплохо.

* * *

Напялив на себя платье, Тацумаки бросила на себя дохлый взгляд в зеркало. С остекленевшими глазами она потащилась в гостиную, по пути прихватив телефон.

"Не могу поверить, что я делаю это", — подумала Тацумаки.

Выйдя на улицу, она спрятала голову в руке от пронизывающего холода. В небе высоко уже виднелась луна, а тем временем внизу гулял ветер, шатая стоявшие вокруг Тацумаки деревья.

К тому времени, когда додзё показалось на горизонте, Тацумаки дрожала от мороза, ее зубы стучали, когда она поднималась по ступенькам в додзё.

"Лучше бы это, вашу мать, стоило того", — злобно думала она. — "Если Фубуки провела меня, что же, да спасут меня боги..."

Тацумаки подошла к парадному входу. Ее сердце всеми силами пыталось вырваться из груди. Подняв кулачок перед дверьми, Тацумаки внезапно поняла, что ее рука не желает подчиняться. Она просто стояла там, одна рука застыла в нескольких миллиметрах от двери, и Тацумаки отвернулась, изо всех сил пытаясь взять себя в руки. Позади нее раздался скрипучий звук.

— Сестра? — спросила Фубуки, которая стояла в дверном пороге. — Это ты?

Тацумаки бросила на нее несчастный взгляд.

— Ты видишь кого-то еще? — спросила она.

— Я так рада, что ты пришла! — обрадовалась Фубуки. — Заходи, не стесняйся, снаружи холодно. Почему ты не надела хоть какую-нибудь куртку?

— Мне... не холодно, — сказала Тацумаки.

Покачав головой при виде дрожащей эспер, Фубуки шагнула внутрь, впуская Тацумаки, которая приняла приглашение сестры и зашла в гостинную додзё.

Внутри Тацумаки сразу же заметила различных членов группировки Фубуки, которые болтали и над чем-то ухахатывались, где-то рядом сидели Сайтама, Генос и Кинг, собравшиеся вокруг телевизора, который висел на стене. Позади них стоял Чаранко с глазами, полными интереса, Бэнг тоже следил за экраном телевизора, но так, как человек может смотреть за белкой, оказавшейся внутри соседской машины.

Первым заметил появление Тацумаки Чаранко, который ахнул при виде нее.

"Даже не думай, идиот", — ругнулась про себя Тацумаки. — "Не привлекай ко мне внимание."

— Это что, Тацумаки? — ошарашенно спросил Чаранко. Он ткнул пальцем прямо туда, где стояла Тацумаки. — Твоя сестра?

— Да, — подтвердила Фубуки. — Она решила присоединиться к нам этим вечером. Все, пожалуйста, будьте вежливы с ней.

— С Тацумаки-то? — спросил Сайтама, раздраженно сжимая джойстик в руках. — Стопэ, она тут?

— Похоже на то, учитель, — сказал Генос. — Я удивлен не меньше вашего.

— Добро пожаловать, Тацумаки, — приветливо сказал Бэнг. — Я удивлен твоему приходу, мне казалось, ты не хотела иметь ничего общего с додзё.

— Ничего не изменилось, — сказала Тацумаки. — Я пришла сюда лишь из-за сестры, она сказала, что это может быть хорошей идеей.

— Что ж, тогда располагайся, — сказал Бэнг. — Мне приятен твой визит.

Тацумаки что-то буркнула себе под нос, но все же села недалеко от телевизора. Группировка Метель бросала на нее косые взгляды, но Фубуки сумела отвлечь их, спросив их всех, чему они научились за всё время тренировок. Тацумаки слушала, как они рассказывают о новых техниках и боевых стилях, пока ее взгляд не остановился на чаше с пуншем, стоящей на столе напротив нее. Встав со своего места, она подошла к розоватой жидкости и налила себе стаканчик, прежде чем снова вернуться на прошлое место.

— Немного удивлен увидеть тебя тут, — сказал Сайтама, который всего несколько мгновение назад разразился гневной тирадой. На его голове все еще пульсировала венка из-за последней взбучки от Кинга.

— Хмм? — промычала Тацумаки. — О, да. Я на самом деле не хотела приходить.

— Давно тебя не видел, — сказал Сайтама, все еще не отводя взгляда от экрана телевизора. — С тобой точно всё хорошо после той драки?

— Да, я в норме.

— Лады. Просто проверяю.

Тацумаки отпила своего пунша, внутренне желая, чтобы лысый куда-нибудь исчез.

— И всё равно, зачем пришла? — спросил Сайтама.

— Я же сказала, меня попросила сестра.

— Хах. Похоже, вы двое наконец поладили, э?

— Ага. Типа того. Стараюсь изменить наши отношения в лучшую сторону.

— Ну, это здорово. Кажется, она ценит это, — заметил Сайтама.

— Ага. А теперь отстань, я думаю.

— Как скажешь.

— И Сайтама?

— Чего? — спросил он, скосив на нее взгляд.

— Не будь грубым с моей сестрой, — сказала Тацумаки. — Она вроде бы ценит твою компанию, даже если я без понятия, почему.

— Не буду, — ответил Сайтама. — О, это что, пунш? Я тоже хочу.

Вскоре после этого он встал и ушел от Тацумаки к чаше с пуншем.

Тем временем Фубуки отошла от своей группы и присела рядом с Тацумаки, улыбка красовалась на ее лице.

— Похоже, им правда тут весело, — сказала Фубуки. — Я про мою группу.

— Супер, — сказала Тацумаки без единой тени намека на заботу.

Фубуки вздохнула, когда улыбка исчезла с ее лица.

— Я знаю, что тебе все равно на них, — сказала Фубуки. — И, может быть, ты все еще думаешь, что они обуза для меня, но они мне нравятся. Они мои друзья.

— Они... нормальные, — выдавила из себя Тацумаки. — Я просто... не знаю их, наверное.

— Ну, если хочешь, ты всегда можешь исправить это.

— Не сейчас. Я... занята.

— Чем это?

— Не знаю, думаю.

— Ну, тогда я не буду тебе мешать.

Фубуки начала вставать. Тацумаки потянулась и схватил ее за руку.

— Стой, — сказала Тацумаки.

Фубуки дернулась и слегка выдохнула от прикосновения. От этого по спине Тацумаки пробежали мурашки. Более высокая эспер снова села, ее глаза все еще были прикованы к руке сестры.

— Что такое? — спросила Фубуки, в ее словах прослеживалась отголоски страха.

— Что ты... хочешь от меня здесь? — спросила Тацумаки.

— Не знаю, наверное, просто повеселись. Узнай поближе людей, может быть даже попробуй не брезговать всеми.

— Ух. Даже с такими, как Сайтама?

— Даже с ним. Он не так уж и плох... как только ты узнаешь его получше, наверное.

— Я, пожалуй, откажусь.

— Ну, выбор всегда за тобой. Я просто подумала, что ты могла бы развлечься тут, увидеть, что не так уж и плохо иногда расслабиться с другими.

— Пфф, — фыркнула Тацумаки.

Фубуки вновь встала.

— Просто расслабься и повеселись, — сказала она. — Тебе, возможно, даже понравится!

— Очень сомневаюсь.

Фубуки закатила глаза и пошла обратно к своей группе, которая была только рада ее возвращению.

Остаток вечера прошел в тишине для Тацумаки, которая по большей части не поднималась со своего места, хотя иногда украдкой поглядывая на телевизор и за тем, как готовит Бэнг. В какой-то момент Бэнг чуть не уронил зубчик чеснока на пол, от чего Тацумаки слегка усмехнулась его неудачными кулинарными навыками. Но она не двигалась с места, а время всё шло, и ей становилось скучно.

— Эй, Тацумаки, — окликнул ее Кинг. Он протянул к ней джойстик. — Хочешь сыграть? Я тут уже всех победил.

Тацумаки заметила Сайтаму, лежащего с прижатой к лицу подушкой, а еще Чаранко, который с шоком смотрел на экран.

"Угх", — подумала она. — "Я даже не играю в видеоигры."

— Ну же, я буду с тобой помягче, — сказал Кинг, — чтобы ты могла привыкнуть к игре..

Тацумаки пристально уставилась на него, в ее голове закружилось подозрение.

— Ладно, — наконец сказала она. — Но только один раз.

Пять минут спустя Тацумаки швырнула джойстик перед собой.

— Это какая-то хрень, — сказала она. — Хрень.

— И не говори, а? — произнес Сайтама. — Кинг явно как-то читерит.

— Никаких читов — только скилл, — поправил Кинг. — И, по правде говоря, Тацумаки просто случайно жмет кнопки, а потом паникует, когда что-то идет не плану. Ну правда, такое легко контрить.

— Это потому что я ни черта не знаю эту игру! — вскинулась Тацумаки.

— Ну, ты можешь попытаться прислушаться к моим советам, — сказал Кинг. — И переставай спамить дальними атаками.

— Ладно, — фыркнула Тацумаки. — Еще раз.

Она снова взяла джойстик и почувствовала, как приспустилась спинка дивана, когда вокруг них собрались Фубуки и ее группа, чтобы посмотреть. Вскоре Тацумаки с ужасом наблюдала, как ее персонаж на экране падает на землю, весь в синяках и побоях, в то время как персонаж Кинга стоит без единой царапинки. Ее рот разинулся, когда боец Кинга указал пальцем вниз и расхохотался над ее проигрышем.

— Не-а, — сказала Тацумаки, откидывая джойстик куда подальше. — С меня хватит.

— Никто не может победить его, — сказала Фубуки. — Он просто непобедим.

— Это тупо, — надулась Тацумаки. — И трата в-...

— Еда готова! — крикнул с кухни Бэнг.

Собравшись вместе в теплом додзё, Фубуки, Сайтама, Кинг, Генос, Бэнг, группировка Метель и Тацумаки принялись лакомиться супом, который им приготовил мастер боевых искусств. Когда Бэнг подошел к Тацумаки, ярко улыбаясь при виде такого сборища в его додзё, он поинтересовался у нее, как ей еда.

— Неплохо, — признала Тацумаки. — Но все же немного недосолил суп.

— Буду иметь в виду в следующий раз, — сказал Бэнг. Он улыбнулся про себя, когда сел рядом с Тацумаки.

Тацумаки молча допила свой суп, но посмотрела на людей, собравшихся перед ней, все они улыбались и посмеивались между собой за общей трапезой. Она снова заглянула в свою миску, дно которой уже было видно. Поставив ее на пол, она слушала, как остальные разговаривают, и иногда ловила себя на том, что присоединяется к разговору. В какой-то момент она поймала себя на том, что тоже улыбается.

* * *

К тому времени, как Сектер добрался до бушующего стального носорога, стреляющего лазерами из глаз, с монстром уже сражалась троица героев. Тем не менее, двое из них уже лежали побитые на земле, где один истекал кровью из живота и был без сознания.

"Не могу поверить, что они выжили тут", — подумал Сектер. — "Они либо крепче, чем кажутся, либо не все монстры стремятся убивать."

Тем временем взмахом монструозного рога третьего героя швырнуло в стоящий рядом ларек. Сектер не замедлил встать между стальным зверем и двумя лежащим за его спиной героями.

— Не надо! — крикнул один из героев, тот, который носил огроменные солнечные очки. — Эта тварь слишком сильна!

— Не, я тут справлюсь, — ответил ему Сектер. — Двигаться можешь?

— Да, вроде...

— Тогда попробуй оттащить вон того без сознания подальше, — попросил Сектер. — Не хочу, чтобы его случайно задавил этот носорог.

— Хорошо!

Парень в очках кинулся к другому герою и потащил его в безопасное место. Тем временем робо-носорог заскреб передней лапой по земле, видя, как парочка героев пытается сбежать.

— О, не-не, даже не думай, — сказал Сектер, бросившись вперед и схватив рог носорога, когда остановился перед монстром.

Взбешенный носорог начал яростно мотать головой из стороны в сторону и выстрелил в Сектера жгучими лазерами из глаз. Лазеры попали в плечо Сектера, но там же исчезли, не оставив после себя даже отметин, Сектер лишь приподнял бровь.

Затем Сектер вырвал рог носорога из его гнезда, при этом металлический монстр яростно заревел. Затрещали провода, а вскоре и оборвались под тем местом, где раньше находился рог, вслед за этим Сектер перевернул рог в руке, а потом воткнул его в один из глаз носорога. Попятившись назад, носорог тщетно помотал головой в попытке избавиться от рога, но вскоре отказался от бессмысленных потуг и вместо этого решил кинуться прямо на Сектера. Сектер ждал монстра, стоя на месте. Он отвел кулак назад и запустил его прямо в нос существа как раз перед тем, как оно врезалось в его тело.

Куски металла и скрученные пружины вырвались из тела носорога от удара, когда монстра разорвало на части и тот отлетел далеко назад от врезавшегося в него кулака Сектера. Когда тело монстра шмякнулось о землю, последняя целая часть его тела развалилась на части, и носорог теперь был немногим больше, чем стальными обломками. Два героя, которые еще были на ногах, с трепетом уставились на Сектера, в то время как ранее потерявший сознание потирал голову, бормоча что-то о том, что вообще тут происходит.

— Ну вот и всё, — сказал Сектер. — Вы там в порядке, ребята?

Два героя за его спиной одновременно закивали. А вот от третьего героя Сектер получил недоуменный взгляд.

— Ладно, хорошо, — сказал Сектер. — Эмм, думаю, мне пора. На самом деле вообще чудо, что вы еще живы, эта тварина могла убить кого-нибудь из вас, если не всех.

— Ох, мы уже пережили немало драк, — сказал очкастый герой. — Пару раз нам давали взбучку, но мы как-то справлялись.

— Звучит... жестко, — сказал Сектер. — Еще больше причин, почему люди должны ценить героев. В особенности тех, кто из низших классов.

— Ох, да, тут ты прав, — сказал всё тот же героев в темных очках. — У нас еще будет день, когда мы засияем.

— Ну, в общем, я рад, что вы все целы, — сказал Сектер. — Но все же, это как-то... странно для меня, видеть столько драк без, ну... смертей, понимаете?

— Ах, герои часто выкарабкиваются, — ответил герой в очках. — К слову о них, а кем ты будешь?

— Меня Сектер зовут, — ответил он. — Просто проходил мимо. Подумал помочь.

— Ну, скажу я тебе, ты тут сделал больше, чем просто помог. Спасибо за помощь, господин Сектер.

— А, да не за что.

Предоставив героев самих себе, Сектер пошел своей дорогой, когда вокруг обломков начали собираться люди. Шагая по улицам, он подошел к ларьку с едой как раз в тот момент, когда у него заурчало в животе. После недолгого ожидания в очереди ему наконец-то можно было сделать заказ.

— Здрасте, — поздоровался Сектер, пока его глаза просматривали меню. — Я буду-...

— Постой-ка, — внезапно заговорил лавочник, его глаза впились в растерявшегося парня перед ним. — Я знаю тебя.

— Э?

— Ты тот чел, Сектер, — сказал лавочник. — Точняк, я слышал про тебя от соседей.

— Э-э, слышали про меня?

— Это ты портишь доброе имя Ассоциации Героев, — упрекнул его лавочник.

— Ну, я просто думаю, что они поступают довольно нечестно, но-...

— Не-не-не, ты пытаешься привлечь к себе внимание, выставляя себя не таким как все или что-то в этом роде, пытаешься еще выставить героев класса S в плохом свете, будто они часть плохой системы.

— Только если они усиливают плохие части системы, — поправил Сектер. — Типа как Самурай или Флэш, они верят очень неприятные вещи-...

— Они мои любимые герои! — закричал лавочник. — Если ты тут собрался без причины унижать их, сам при этом никак не пытаясь стать настоящим героем, тогда можешь валить! Пошел отсюда, проваливай!

Сектер поник и, горько вздохнув, ушел от ларька. По пути домой ему пришлось зайти в ближайший продуктовый за едой, и вскоре он стоял у порога своей квартиры. Он нахмурился при виде своей новой установленной двери, когда зашел внутрь и закинул еду в холодильник. Закрыв его, он посмотрел на деревянные шкафчики сверху.

Сектер залез в свой алко-шкаф и достал оттуда бутылку, которую он всё никак не мог обхватить пальцами. Поставив ее на кухонный стол, он налил себе целый стакан жидкости, такой темной, что свет вокруг нее растворялся в ее чернильной текстуре. Вскоре перед ним стояли уже две пустые бутылки, а голова Сектера ощущалась тяжелой, как мешок с кирпичами. Стена напротив него куда-то исчезла, прежде чем вытянуться и отскочить назад. Она всё приближалась и приближалась, уже почти врезалась в его лицо, но внезапно снова вернулась на свое законное место. Сектер застонал при виде этого и откинулся на спинку стула, чтобы потянуться к холодильнику.

Ухватившись за прохладную ручку, он рывком открыл дверцу холодильника и помахал рукой перед собой, пытаясь дотянуться до еды быстрого приготовления. Не дотягиваясь до еды всего пару сантиметров, Сектер раздраженно сжал кулак и вместо этого схватил пластиковый контейнер с жареной картошкой сбоку. Он швырнул его на стол, зачерпнул пригоршню вилкой, которую достал из ближайшего ящика, и принялся есть картошку холодной. Сектер запил всё это половиной другой бутылки темной жидкости, а потом вырубился.

Разбудил Сектера звуки смеха, и он прищурился при нескольких лучах света, которые просачивались через его окно. Рыкнув на ржущих снаружи людей, он схватил еще две бутылки черной желчи.

"Лучше прикончить их", — подумал Сектер. - "Нет смысла выбрасывать их, если они уже открыты, так, стойте..."

Он снял крышки с двух бутылок, каждая из которых воняла так, как будто какого-то ребенка оставили одного смешивать различные химикаты из лаборатории в одной кастрюле.

"Нееееет, они открыты", — ужаснулся он.

По мере погружения в содержимое бутылок мир вокруг него становился таким же темным, как жидкости, плещущиеся у него в желудке. Сектер бормотал и посмеивался про себя, катая бутылку по столешнице и захихикав, когда та упала и поцарапала пол. Как только он это сделал, перед ним начали материализовываться две фигуры. Красные, извивающиеся существа, чьи руки оставались за спиной, а головы их плескались в тени, подобно нескончаемым фонтанам густой жидкости. Белые квадраты вспыхивали и исчезали вокруг их гейзерных голов, словно выгоревшие пиксели на телевизоре.

Сектер прекратил играться с бутылкой и злобно уставился на двух существ, хотя его голова не могла подолгу оставаться под одним углом.

— Почему ты не старался лучше? — спросило одно из существ. Голос его был приглушен, как будто оно говорило, пока вода лилась ему в горло.

— Ты мог бы всё изменить, так почему же ты сделал этого? — спросило другое создание.

— Идите к черту, — огрызнулся Сектер.

— Почему? — в один голос спросили они.

Сектер выпил еще один стакан желчи.

Пара существ воспарили над полом и, корчась в конвульсиях, слились в совершенно иную форму. На этот раз оно было меньше, и оно уменьшалось до тех пор, пока не оказалось на уровне глаз с Сектером. Существо сохранило свою алую призрачную фигуру, но вместо струящегося вулкана вместо головы та представляла из себя спутанную массу зеленовато-коричневых нитей. Они дрейфовали в разных направлениях, и, прищурившись, Сектер смог разглядеть две крошечные желтые точки в центре нитевидной сферы.

— Ты серьезно думаешь, что можешь приписать это себе? — спросило создание.

Это новое существо говорило так, будто плевалось ядом, в его голосе сквозила нескончаемая ненависть. Каждая клеточка этого существа хотела сделать больно Сектеру, и оно нависло над ним, две выкрученные назад руки потянулись от его сморщенного, кошмарного тела к горлу Сектера.

— Ты только был горазд говорить, — сказало оно. — Ворвался и попытался разрушить мою жизнь. Мне пришлось сделать это, без тебя. Держись подальше, или я снова сделаю тебе больно.

— Иди на хер, — выплюнул Сектер.

Его рука сжалась, когда бутылка в ней начала соскальзывать на пол. Как раз достаточно, чтобы стекло не разбилось о керамику внизу.

Новое существо закорчилось от боли, его голова затрещала, когда та наклонялась назад, пока не скрылось из виду грудью. Существо медленно сжималось в себя, превращаясь в мутное красное пятно в воздухе, пока в итоге не осталось ничего, кроме тьмы. Сектер сделал еще один глоток.

— Просто ахуенно, — пробурчал он. — Хотел просто побыть один.

По ощущениям пробыл он один целую вечность. Поскольку вокруг него не было света, время, казалось, бесследно исчезло. Сектер улыбнулся про себя, раскачиваясь взад-вперед на своем стуле, хватаясь за живот всякий раз, когда тот кричал ему остановиться. Его дыхание, казалось, затвердело во рту, каждый выдох требовал колоссальных усилий, на выполнение которых по ощущениям уходили часы. Сектер проглотил еще одну порцию темного алкоголя, позволив его мерзкому вкусу обнять его язык.

"Никогда не было нормального вкуса, да?" — подумал он. — "Очень жаль, что они так и не придумали его с приятным вкусом. Или, может быть, уже придумали, черт его знает. Жаль, что только ты сейчас работаешь... очень жаль..."

— Сектер? — раздался голос откуда-то из темноты.

Сектер перестал качаться, его глаза попытались вглядеться в новое присутствие. Ничего, кроме теней. Пожав плечами, Сектер прильнул к бутылке.

— Чем ты тут, черт побери, занимаешься? — произнес кто-то.

Проморгавшись в сторону звука, Сектер схватился за голову и принялся разглядывать то место, поняв, что кто-то стоит перед его столом. Ее руки, как обычно, были сложены на груди, а взгляд был освещен тонкими лучами света, которые исходили из окутывающей черноты вокруг. Сектер сжался в своем стуле, подальше от солнечного света.

— Ты хотя бы знаешь, сколько сейчас? — спросила Тацумаки. — Сейчас девять утра.

— Тацумаки? — спросил Сектер, прищурившись. — Что ты делаешь у меня дома?

— Ты не отвечал на мои звонки, — сказала она. — Так что... я типа... ну знаешь, забеспокоилась. Особенного после того раза.

— Где мой телефон? — спросил больше себя Сектер.

Он вывернул наизнанку карман, но выронил оттуда лишь песок да пыль. Другой карман показал тот же результат.

— Ох, наверное, в спальне.

— Ты пьешь, — заметила Тацумаки. — Ты пьешь... чё это за херь? О господи, что это за запах?! Пахнет так, как будто тут произошел химический пожар!

— Не пей это, — пробурчал Сектер.

Он протянул бутылку Тацумаки, которая отшатнулась от нее. Обе ее руки взлетели к носу.

— Это штука убьет тебя, — ухмыльнулся Сектер, — но не меняяяя, это забористая вещь.

— Что это вообще такое? Какой-то алкоголь?

— Агась.

— Почему ты, во имя всего святого, бухаешь в девять утра?!

— Пил ночью, — сказал Сектер. — Там уже не ночь?

— У тебя за спиной солнце, Сектер.

— На хуй солнце.

Тацумаки покачала головой, глядя на него, и опустила руки, когда он вылил остаток бутылки себе в рот.

— У тебя тут четыре пустые бутылки, — заметила Тацумаки. — Чё с тобой не так?

— Отстань, — пробурчал Сектер.

Он уронил последнюю пустую бутылку, и та со звоном упала на стол, а потом скатилась на пол. Сектер следил за тем, как она падает, когда он еще глубже вжался в свой стул. Глотать было все равно что тащить шарик по желобу с наждачной бумагой.

— Слушай, — сказала Тацумаки. — Я пришла сюда, потому что мы последний раз встречались давно, и я совсем забыла, что произошло в тот раз. Но ты вроде бы в норме, ну, по большей части. Если не брать в расчет всё это дерьмо.

Тацумаки махнула в сторону пустых бутылок, стоявших на столе Сектер, как какая-то кучка кеглей, только и ждущих того, как их всех уронят.

— Угх, — проворчал Сектер. Он схватил одну из пустых бутылок и проверил ее содержимое.

— Ты вообще спал?

— Нет, не спал.

— Тогда иди ложись, — сказала Тацумаки. — Ты все равно выглядишь так, что встанешь не позднее полудня.

— Иди на хер.

На виске Тацумаки вздулась венка.

— Нет, это ты иди на хер, — рявкнула она. — Я сегодня встала рано, проделала всю дорогу сюда ради тебя, а ты меня посылаешь? Не-а, так дело не пойдет.

— Иди на хер, — повторил Сектер.

Тацумаки хлопнула ладонями по столу Сектера, в ее глазах горел огонь. Сектер подскочил из-за удара, взглянув на нее так, как будто она только что сломала его пополам.

— Ты единственный человек кроме Фубуки, с кем я реально общаюсь, — сказала Тацумаки. — Заканчивай вести себя как дитя малое, как будто у тебя получится этим воспользоваться.

— О чем ты...

— Я о том, что прекращай тратить мое время, — процедила Тацумаки. — Ты идешь ложиться или нет?

— Еще нет. Еще одну.

— Нет.

Ее голос врезался в него словесной стеной, когда он пытался встать со стула. При звуке ее команды он снова опустился на него.

— Почему нет? — спросил он. — Могу продолжать весь день.

— Вот уж точно нет, — покачала головой Тацумаки. — Почему ты вообще пьешь эту отраву?

— Особый случай, — сказал Сектер. — Хорошая штука, но заканчивается.

— Особый случай? Ты что ли про... оу.

— Оууууу, — произнес Сектер, больше из попытки передразнить Тацумаки, чем из понимания, о чем она говорит.

— Ты, кажется, упоминал об этом, — сказала Тацумаки. — Почему ты мне не сказал? Или хотя бы напомнил! Я бы что-нибудь устроила тебе, я не настолько жестока!

— Еще как жестока.

— Нет!

— Да.

— Нет, — повторила Тацумаки. — У меня просто проблемы с доверием.

— Сказал бы жестокий человек.

— Завались.

— Ладно, начальница.

— Мне не нравится, когда ты напиваешься, — сказала Тацумаки. — Ты становишься придурком.

— Нет, — буркнул Сектер. — Невозможно. Я должен был исправлять всё, все мы должны были...

Он принялся катать пустую бутылку по столу, позволяя ей скользить под кончиками пальцев.

— Кто это "мы"? — спросила Тацумаки. — Что ты вообще несешь?

— Жаль, что всё полетело к чертям... — пробормотал Сектер, всё его внимание сосредоточилось на катании бутылки.

— Ладно, Сектер, тебе пора баиньки. Ты уже бурчишь несвязный бред.

— Как скажешь, Тацу, как скажешь...

— И... я хотела сказать спасибо тебе за подарок, — призналась Тацумаки. Она принялась тереть левую руку правой. — Это было... очень заботливо с твоей стороны.

— Ага, это было ошибкой, да? — спросил Сектер. — Я обычно не дарю такие подарки, на самом деле, такого вообще не случалось...

— Серьезно? — удивленно спросила Тацумаки. — Погоди, ошибкой?

— Иди домой, Тацу, — пробурчал Сектер. — Я в хламину.

— А-то я, блин, не вижу, — фыркнула Тацумаки. — Но что ты там говорил про не дарить подарок? Выглядит так, что это очень много значит для тебя.

— Я обычно о таком не болтаю.

— Мне кажется, я знаю, почему этот подарок так много значит для тебя.

— Не-а. Нихера ты не знаешь.

— Не нужно быть гением для этого. Всё из-за, ну, твоих родственников.

— Не упоминай их. Не хочу говорить об этом сейчас — сейчас время веселиться. Кроме моего желудка, господи, как же он не затыкается.

— Ну, в общем, — неуверенно сказала Тацумаки. — Это... спасибо за подарок. Я понимаю, что тебе много стоил он.

Сектер уставился на стол, схватив бутылку одной рукой. Выражение на его лице окаменело, только лишь грудь поднималась и опускалась.

— Ага, — пробурчал он. — Это, наверное, было ошибкой. Но мне нравится эта Тацумаки. Она иногда напоминает мне меня. Иногда она нереально бесит меня. Но она мне нравится.

— Эмм, — сказала Тацумаки, потрясенная его словами. — Ага.

— Иногда она меня просто выбешивает, — сказал Сектер. — Назвала как-то раз неудачником, можешь поверить в это? — усмехнулся он про себя. — Но ей реально было плохо, и из-за этого было плохо мне. Но она теперь счастлива, и я могу отдохнуть.

— Да, отдохнуть. Почему бы тебе не пойти в кровать, Сектер.

— Ок. Пойду прилягу.

— Она вон там, — сказала Тацумаки, указывая в сторону двери в спальню. — Дойдешь сам?

— Естессно, — буркнул Сектер. — Расслабься, Тацу, у меня все схвачено. Я же лучший всё-таки. В... ходьбе.

Когда Сектер встал со стула, он споткнулся об него, врезавшись головой в шкафы рядом с холодильником. Отмахнувшись от Тацумаки, он поднялся, приложив ладонь ко лбу. Вытянув перед собой руку, как слепой пользовался бы тростью, Сектер вернулся в спальню и рухнул на кровать, упав лицом прямо в подушки и зарывшись в них.

— Увидимся, Сектер, — попрощалась Тацумаки. — И клянусь Богом, если я вернусь, а у тебя буду кишки наружу или еще что-нибудь...

Он что-то проворчал ей, когда его тело зашевелилось, подавая признаки того, что он засыпает. Сектер перевернулся на спину, и его глаза сами собой закрылись.

Тацумаки закатила глаза при виде него, и мельком заметила пару странных круглых шрамов вокруг его живота, там, где задралась рубашка. В отличие от удлиненных бледных трещин, отмечавших места порезов, эти выглядели как старые колотые раны, темные круги израненной плоти, окруженные более светлыми слоями той же кожи. Нахмурившись, Тацумаки вышла из дома и поперхнулась, когда запах странных жидкостей последовал за ней наружу.

* * *

Когда Сектер проснулся, ему казалось, что мозг пытается всеми силами выбраться из его черепушки, так сильно он сотрясался. Он перекатился вбок и, встав с кровати, поплелся на кухню, пока его в ушах пронзительно выло.

"Господи, пусть это закончится", — подумал Сектер, поморщившись. — "Как же мне херово."

Повозившись с дверцей холодильника, он вытащил еду быстрого приготовления, которую он вроде как должен был съесть прошлой ночью. Он порвал упаковку и кинул содержимое в микроволновку. После того, как еда приготовилась, Сектер сел, уставившись на ту, и его желудок сжимался при одной мысли о том, чтобы проглотить хотя бы кусочек еды.

— Ты убиваешь меня, — сказал он своему животу. — Одумайся.

Вонзив вилку в еду, он был вознагражден поднимающимися газами глубоко в желудке, которые угрожали разорвать тот на части. Он навалился на стол, отодвинув пустую бутылку в сторону, а свою еду еще дальше.

Раздался стук в дверь, и Сектер застонал. Кто-то открыл дверь, и начали приближаться шаги. Когда он заметил появление Тацумаки, Сектер прищурился, попытавшись разглядеть ее.

"Ну и чего она сюда приперлась", — подумал он.

— Что ж, похоже ты проснулся, — сказала она. — Хоть что-то.

— Чё было вчера ночью, — простонал Сектер. — Я едва помню.

— Ты напился. Говорил что-то бессвязное.

— Что? Что я говорил?

— Ничего важного, наверное.

— Наверное?

— Не знаю я, втирал какую-то дичь, — ответила Тацумаки, — что-то о том, как ты должен всё исправить, вроде бы?

— Ах, — сказал Сектер. — Не, это просто бред.

Внезапно он сжал голову руками, чувствуя, как волны боли отдаются прямо в ладони.

— Похмелье? — спросила она.

— Еще какое, — пробурчал Сектер. — Башка просто раскалывается.

— Тогда прими что-нибудь, — сказала Тацумаки. — О, и вот еще.

Она протянула ему маленькую картонную коробочку, которую Сектер принял, протянув руки. Он уставился на нее в замешательстве.

— Что это? — спросил он.

— Подарок, — сказала Тацумаки. — Сколько тебе теперь?

— Э-э, двадцать восемь.

— Ха! Старше тебя на год!

— На год.

— Все равно старше.

Сектер перевернул коробочку в руке, рассматривая ее со всех сторон.

— Я, по правде говоря, не знала, что тебе подарить, — сказала Тацумаки. — Я не очень часто... дарю подарки.

— Зачем дарить мне что-то? — спросил Сектер. — Не припомню, чтобы я говорил тебе-...

— Ты вообще мне ничего не говорил о себе, — перебила Тацумаки. — Только во время того раза.

Голова Сектера снова втянулась в плечи, которые вместе поджались кверху.

— Ох, — сказал Сектер. — Тут нечего вызнавать. Ничего важного уж точно.

Тацумаки опустилась на стул напротив Сектера, задрав подбородок и изо всех сил стараясь смотреть на него свысока. Сектеру потребовалось лишь немного выпрямиться, чтобы свести весь эффект на нет.

— Это нечестно, знаешь, — сказала Тацумаки. — Ты столько обо мне узнал, а я ничегошеньки о тебе не знаю.

— О чем ты вообще? — спросил Сектер. — Я о тебе почти ничего не знаю.

— Знаешь-знаешь! Я открылась тебе больше, чем почти любому другому!

— Это каким таким образом?

— Ты видел, как я... плакала, например. Никто на самом деле не видел меня такой, кроме моей сестры. И ты знаешь, как я отталкивала людей, и много чего еще.

— Как тебе было одиноко.

— Ну, как и тебе.

— Опять ты заладила про свой обмен, "дай и забери". Вот всегда ты такая.

— А ты ничего никому не даешь.

— Ну, тогда, что ты хочешь узнать обо мне? — спросил Сектер, в раздражении нахмурив брови. — И зачем заморачиваться?

— Ой, да ладно тебе, — надулась Тацумаки. — Сейчас-то мы... ну знаешь. По сути друзья.

— Не ожидал услышать такого от тебя.

— Ага, ну, я сказала это. И ты знаешь, что ты мне не безразличен, как и я тебе. Так что... вот.

Сектер поерзал на стуле, легкая улыбка скользнула на его губы.

— Да, это так, — с улыбкой сказал Сектер. — Приятно слышать это от тебя.

— Мне казалось, ты это и так уже знаешь, — буркнула Тацумаки. — Но, быть может, великий Сектер тот еще тугодум, — с сарказмом произнесла она.

— Я не тугодум, просто мне иногда сложно понять, какой у тебя взгляд на вещи. Честно говоря, мне кажется, ты и сама не всегда уверена.

— Это не так! И я сейчас очень уверена в своем намерении узнать о тебе.

— Угх, — простонал Сектер. — Чего тебе так приспичило? Никому ведь никогда не было дело до этого...

— Что за бред. Какие друзья тебя всегда окружали?

Сектер неуверенно сжался в своем стуле.

— Всё сложно, — сказал в итоге он.

— Тогда расскажи мне. Я выслушаю, — честно сказала Тацумаки.

Впервые Тацумаки увидела страх в глазах Сектера — неподдельная паника охватило его лицо, его руки вцепились в край столешницы, а плечи подергивались. Даже когда он находился при смерти, он не проявлял такого ужаса.

— Это... — начал Сектер. — Не...

— Не... что? — спросила Тацумаки.

— Это долгая история, — сказал Сектер. — Почему, э-э, ты так хочешь услышать ее?

— Ради не для этого нужны друзья? Фубуки всегда выслушивала меня, когда у меня появлялась проблема. Да блин, ты сам всё время выслушивал. В этом ты явно хорош. Вот почему я... ну знаешь, разговаривала с тобой. Почему я доверилась тебе.

Сектер вздохнул и заложил руки за голову. Звон в ушах уже прекратился, а мир стал виден чуточку лучше с окончанием постукивания в голове.

— Ага, и, ну, наверное, нечестно, что ты мне столько рассказала и показала, а я тебе не выдал и гроша о себе, — Сектер еще раз вздохнул. — Хотя, если честно, я правда не стою такого внимания.

— Не городи чушь, что это еще должно означать? — хмуро спросила Тацумаки. — Это совсем не похоже на тебя, что случилось?

— Ничего, ничего, — сказал Сектер. — Что ты хочешь узнать обо мне?

Тацумаки почувствовала, как что-то накрыло ее сердце, словно темное облако внезапно окутало ее грудь и затягивалось все туже и туже, пока ей не стало трудно дышать. Тряхнув головой, она сумела избавиться от этого чувства, но продолжила с тревогой смотреть на Сектера.

— Откуда ты? — спросила она. — Из какого города? То есть, где ты родился, где ты жил?

— Я... правда не помню, — сказал Сектер. — Я родился здесь, это я знаю, и покинул это место, когда был еще ребенком.

— Покинул это место? Что ты имеешь в виду, говоря "покинул"?

— Ох. Эмм, родители увезли меня с этой планеты.

— Чего?

— Ага, у них были связи. Жили потом в неплохом местечко, ну типа.

Челюсть Тацумаки отвисла, она едва могла поверить в то, что только что сказал ей Сектер.

— То есть, — сказала сказала она, поднимая свой отвисший рот. — Ты жил... за пределами планеты.

— Вроде как, — ответил Сектер. — Бо́льшую часть жизни.

— А потом что?

Сектер пожал плечами, его лицо посуровело, а глаза и нос скрыла тень.

— Да ничего, по большому счету, — сказал он. — Мои родаки были состоятельными, но мы никогда не были близки. В школе я не особо преуспевал, может, как раз из-за этого. Когда появились мои брат и сестра, они, кажется, ожидали какого улучшения или еще чего-то. По итогу они просто разочаровались в них и с головой погрузились в свои дела.

Сектер слегка вздохнул. Ему казалось, что с его плеч только что сняли целое здание.

— Сказать по правде, Тацу, — сказал он, — я никогда не рассказывал это... никому, на самом деле.

— Я и сама ни с кем разговаривала про свою семью, — призналась Тацумаки. — Но продолжай.

"Я ведь не видел ничего про ее семью, когда копался у нее в памяти", — подумал Сектер. - "Но э-э-э, я и так уже залез слишком глубоко. Эта личное, она сама расскажет мне, если захочет."

— Э-э, — протянул Сектер, — ну, кажется, я уже рассказывал, что мне вроде как приходилось заботиться о брате и сестре. Это был странный опыт, жить в одном из лучших домов человеческой колонии, но при этом есть было нечего. Я по сути был бездомным, у которого имелся дом. Родители держали всё свои вещи под замком в какой-то части дома, и как бы я ни старался, у меня никогда не получалось забраться туда. Они сказали мне, что мне придется работать, если я хочу есть, и делились они с нами своими вещами только если дела были совсем плохи.

— Это же какой-то пиздец, — прорычала от злости Тацумаки.

— Да. Да, он самый, — согласился Сектер. — Но знаешь, это охренеть как мотивировало меня. Найти работу, научиться заботиться о себе и брате с сестрой. Это было сложно, так как я мало что мог предложить, а в колонии было достаточно людей, которые искали работу, так что я был легко заменяем. Но при всем при этом, у меня как-то получалось.

Сектер испытывал странное чувство облегчения, рассказывая обо всех этих вещах, оно отличалось от страха, который, как он ожидал, должен был возникнут, когда он открыл рот.

— Звучит непросто, — сказала Тацумаки.

— Ну, а что насчет тебя? — спросил Сектер. — Как вы жили с Фубуки, когда были помладше? Если ты, конечно, не против рассказать.

Тацумаки отвернулась от Сектера, сложив руки на груди так крепко, что у нее заболели ребра от давления.

— Полагаю, нормально, — сказала Тацумаки. — Но видя всё с новой перспективы, наверное, я не была так уж хороша еще тогда.

— О чем ты?

— Я... сильно оберегала ее тогда тоже. Почти ничем отличалось от того, как сейчас. Не помогала ей заводить друзей, это уж точно. Я думала, они ей не нужны.

— Даже тогда? Почему?

— Потому что, — протянула Тацумаки. — Я... Я тогда не доверяла людям, совсем.

— Уверен, у тебя на то имелись свои причины, — сказал Сектер. — Не думаю, что ты на пустом месте начала сторониться всех.

— Хватит! — вскрикнула Тацумаки. — Я не хочу об этом говорить.

— Ладно-ладно, — сказал Сектер притихшим голос. — Ты не обязана мне всё рассказывать, всё нормально.

Тацумаки уставилась на Сектера с места, где сдержанно сидела, выглядела она при этом уставшей.

— Может, когда-нибудь, — сказала она. — Я расскажу тебе. Ты...

Тацумаки прикрыла глаза и тряхнула головой.

— Отличаешься, — закончила она.

— Отличаюсь? — спросил Сектер. — Это как?

— Не знаю, ты просто отличаешься, — сказала Тацумаки. — Просто... то, как ты ведешь себя, и как ты слушаешь, как ты видишь вещи. Отличаешься от других.

— В-...

— В хорошем смысле, зачастую, — сказала Тацумаки. — Но мы отклонились от темы.

— Точно, — сказал Сектер.

Он встал, чтобы налить себе стакан воды. Повернув кран у раковины, он поставил под него стаканчик. Как только тот наполнился, он принялся пить его.

— Я хочу кое-что спросить тебя, — сказала Тацумаки. — Я тут просто вспомнила: почему ты не любишь больницы?

Сектер поперхнулся водой, хлынувшей ему в горло, его глаза выпучились, а хватка усилилась. Стеклянный стакан в его руке начал трескаться, и тонкие струйки прозрачной жидкости потекли на пол мимо его пальцев. Он с грохотом поставил стакан рядом с собой, кашляя и отплевываясь.

— Ты не хотел туда идти, когда был ранен, — сказала Тацумаки, косо глядя на него. — И я видела, как ты передавал конверт или еще что-то медсестре снаружи больницы. Почему ты просто не зашел внутрь? Если только это было лично медсестре?

— Ты... — ошарашенно произнес Сектер, — видела это? И нет, это не было для медсестры.

Он медленно обернулся к Тацумаки и уставился себе под ноги, как будто хотел разорвать тот на клочки.

— И это... плохой вопрос.

— Почему? — спросила Тацумаки.

— Это никак не связано с моей семьей, — сказал Сектер. — Это ни с чем не связано. Я пытаюсь не думать об этом. Но я не могу.

— О чем ты вообще?

— Забудь, — сказал Сектер. Его глаза поднялся с пола и уставились в Тацумаки, которая увидела их. Его глаза. Налитые кровью, горящие и переполненные злостью.

— Чего это ты внезапно? — спросила Тацумаки, приподняв бровь. — Это не похоже на тебя, мне это не нравится.

— Тогда больше не спрашивай об этом, — хмуро ответил Сектер. — Есть темы, которые я не хочу сейчас поднимать.

Сев обратно на стул, Сектер моргнул пару разу и успокоился.

— Прости, — сказал он, вздохнув. — Реально неприятные воспоминания.

— Это видно, — сказала Тацумаки. — У тебя их, похоже, достаточно.

— Наверное, — сказал Сектер. — Как у всех нас.

Какое-то время они сидели и просто молчали, не глядя друг на друга.

— Знаешь, — внезапно сказала Тацумаки, — я кажется поняла, что отличает тебя от остальных.

— И что же? — спросил Сектер, взглянув на нее.

— Ты никогда не обращался ко мне как к ребенку, мелкой девчонке и карлику, — сказала Тацумаки. — Ну, кроме того одного раза.

— Ох, точно, — сказал Сектер, нахмурившись. — Я тогда был сам не свой. Ты уж извини.

— Всё нормально, — сказала Тацумаки. — Хотя по какой-то причине тогда это было больно слышать от тебя. Как если бы ты держал все эти оскорбления при себе на самый крайний случай.

— Ну, наверное, оно так.

— Тебе всегда было бы легко обозвать меня всеми этими вещами, даже когда ты ненавидел меня. Почему так не делал?

Сектер пожал плечами.

— Наверное, несмотря на всё, что ты сделала, я все еще имел к тебе толику уважения. Я понимал, что должна иметься причина, почему ты второй по рангу герой, и вряд ли тут всё из-за твоей силы. Так что, я сдерживался, даже если иногда ты реально бесила меня.

— Вот не надо тут строить из себя, ты сам был нереально бесячим, — заметила Тацумаки. — Вспомни хотя бы, как ты просто взял и ворвался в мою жизнь.

— Эй, я же видел, что что-то реально было не так, — защищался Сектер. — И в итоге вышло не так уж и плохо, нет?

— Всё обстоит сейчас... немного лучше. И ты в самом деле помог нам. Фубуки, конечно, все еще побаивается меня, но я вижу, что это до тех пор, пока я полностью не разберусь в себе.

— Логично. Наверное, у вас обоих это займет какое-то время.

— Тебе стоило прийти к нам на вечеринку в додзё прошлым вечером, — сказала Тацумаки. — Тебе бы там понравилось.

— Была вечеринка в додзё?

— Тебе никто не сказал?

— Нет, — покачал головой Сектер.

— Хрень какая-то, — нахмурилась Тацумаки. — Я думала, ты знал.

— Я удивлен, что ты пошла на нее, — заметил Сектер.

— По большей части из-за моей сестры. Но было не так уж и плохо.

— Хах, — хмыкнул Сектер. — Мда, я бы точно заскочил к вам.

— Ты был слишком занят тем, что бухал, как последняя свинья, — закатила глаза Тацумаки.

— А, точно.

— Ты, кстати, собираешься открывать этот подарок, или как?

Глаза Сектера округлились, и он взглянул на коробочку, аккуратно лежащую на скатерти.

— Ох, — удивился Сектер. — Сейчас?

— Да, сейчас! — вскинулась Тацумаки. — Чтобы ты мог вернуть его, если он тебе не понравится!

— Вернуть его?

Сектер поднял коробочку, и порвал его обертку. Открыв ту, он заглянул внутрь.

— Ну? — спросила Тацумаки. — Он был не из дешевых, и я нечасто это делаю, так что тебе стоить оценить его по достоинству.

— Я ценю, правда, но... зачем? — спросил Сектер.

Из коробочки он достал телефон, иссиня черный, он решил разглядеть его поближе.

— Потому что твой телефон выглядит так, будто его вытащили из помойки, — сказала Тацумаки. — И потому что тебе никто ничего не подарил.

— А, — неопределенно ответил Сектер. В глазах у него как-то защипало, и он изо всех сил попытался выдохнуть.

— Я знаю, не очень значащий подарок, как например тот, который ты мне подарил, — замялась Тацумаки. — Но я просто подумала, что он хотя бы будет полезный.

— Ага, — сказал Сектер, в уголках его глаз начали скапливаться слезы.

Тацумаки наклонилась поближе к нему.

— Всё хорошо? — спросила она.

— Да, да, хорошо. Просто... спасибо тебе, Тацу. Я правда не ожидал... такого.

— Да без проблем, — ухмыльнулась Тацумаки. — Похоже, я и сама довольно классная.

Сектер хохотнул и рассмеялся.

— Да, — сказал он. — Да, это точно.

Голова Тацумаки высоко приподнялась, и она ярко улыбнулась, Сектер впервые видел ее такой счастливой за последнее время.

* * *

— Если честно, — сказала Тацумаки, следуя за Сектером к выходу из его квартиры. — Если бы ты не помог мне с Фубуки, не знаю, что бы я делала.

— Думаю, ты бы как-нибудь справилась, — ухмыльнулся Сектер. — Возможно.

— Ну не знаю. Я всегда думала, что я ей не нравлюсь, но я либо отмахивалась от этого, либо полагала, что это только потому, что она завидовала.

— И не даже не задумывалась, почему она может так думать.

— Да, пожалуй.

— Ну, я пойду, возьму поесть что-нибудь повкуснее, — сказал Сектер. — Теперь, когда моей голове не кажется, что она наполнена опилками.

— Тогда я домой, — сказала Тацумаки. — И не скрывай такие вещи в следующий раз.

— Ничего я не скрывал!

— Не ври, — сказала Тацумаки. Она ухмыльнулась. — Я могу сказать, когда ты врешь.

Сектер поморщился, не зная, чему верить.

— Просто не думал, что это будет стоить хлопот, — сказал он. — Ты была занята и все такое.

— Сектер, я никогда не даю людям свой номер телефона. У меня такое чувство, что ты уже догадался об этом. Поэтому, когда я это сделала, ты должен был понять, что я забочусь о тебе достаточно, чтобы иметь право хотя бы знать о тебе кое-что. Я бы нашла на тебя время.

— Ты сказала, что это только для экстренных случаев.

— Так и было. И вроде как до сих пор так. Но знаешь, для меня это был своего рода... прыжок. Особенно для кого-то вроде тебя, который до сих пор иногда меня немного раздражает.

— Тебя все раздражают.

— Я бы не раздражалась, если бы такие люди не были такими раздражающими.

— Бессмыслица какая-то.

— Да-да.

Они вдвоем вышли на улицу, Тацумаки поежилась от порывов ветра, налетевшего на них, когда они оказались на морозе.

— Ну, увидимся еще, — сказала Тацумаки. — Надо будет потом поговорить... или еще что-нибудь

— Не привыкла к друзьям, да? — улыбнулся Сектер. — Не волнуйся, я помогу.

— В чем же?

Сектер пожал плечами.

— Не знаю, могу помочь развлечься или, например, могу выслушать, — сказал Сектер. — Честно говоря, прошло много времени с тех пор, как у меня были друзья.

Тацумаки шаркала ногами по земле, не желая встречаться взглядом с Сектером.

— То же самое я могу сказать и о тебе, — сказала Тацумаки. — Не думала, что мне захочется иметь рядом кого-то, кто ведет себя так же, как ты. Но ты из тех, кто реально слушает и не называет меня соплячкой каждые пятнадцать секунд.

— Это называется уважением, — сказал Сектер. — Хотя надо заметить, у меня было такое желание, когда я впервые встретил тебя.

— О, я ненавидела тебя при нашей первой встрече, — сказала Тацумаки. — И это вроде бы было не так уж давно? Сколько там прошло, две недели?

— Типа того, — сказал Сектер. — Блин, а ведь реально быстро всё изменилось.

— Ага. Реально странно.

— Ну, оно, наверное, к лучшему, — почесал в затылке Сектер. — Для нас обоих.

—Ага, наверное, — сказала Тацумаки, а потом неуверенно продолжила. — Только не болтай каждому на улице, что мы друзья, ладно? Не... не из-за того, как люди относятся к тебе, а потому что-...

— Как люди относятся к тебе.

Тацумаки заметила взгляд Сектера и вздохнула.

— Я не... стыжусь тебя, — сказала она. — Ты ведь на самом деле... очень сильный, еще и хороший. Но я не знаю, мне просто кажется, что я еще не готова прыгать в эти дебри.

— Ты и не обязана идти и заводить друзей направо и налево.

— Ага, скажи это моей сестре, — фыркнула Тацумаки. — По сути она под шкирку затащила меня на ту вечеринку.

— Ну, и как, понравилось на ней?

— Нормально было.

— Ну-у, вечеринки не для всех, — пожал плечами Сектер. — Но мне кажется, она хочет, чтобы ты обращала внимание не только на нее, но и на других людей тоже, и, может быть, начала потихоньку радоваться жизни.

— Перевести внимание, да? — задумчиво сказала Тацумаки. — Держу пари, она все еще боится меня.

Сектер наклонил голову и почесал затылок. Каждое последующее царапанье пальцами ощущалось неприятнее предыдущего.

— Мне кажется... — начал Сектер, — что потребуется некоторые время, прежде чем ей будет комфортно с тобой. И я не совру, если скажу, что это будет непросто. Но когда-нибудь тебе удастся прийти вместе с ней к взаимопониманию, и она примет тебя с распростертыми объятиями.

— Мне не нравится это, — буркнула Тацумаки. — Я уже привыкла к прошлой ситуации, даже была довольна тем, что она побаивалась меня. Я думала, это поможет ей понять. Но всё, что по итогу это принесло — ненависть ко мне. Я не хочу этого. Я думала, что поступала правильно.

— Идеала не существует, — сказал Сектер. — Тут самое главное понять и осознать свои ошибки, а потом постараться исправить их.

Нахмурившись, Тацумаки взглянула на Сектера.

— Ты ведь уже проходил нечто подобное, да? — спросила она. — У тебя слишком уж хорошо получается советовать.

— Э-э, — повел плечом Сектер, — я просто советую там, где могу. Но при всем при этом, мои советы не то чтобы идеальны. Но знаешь, что я обычно делаю?

— Я не буду говорить этого, — сказала Тацумаки, поморщившись.

— Ну же, знаешь, что я делаю?

— Нет.

— А мне кажется, что знаешь...

Тацумаки застонала.

— Ты осознаешь свои ошибки и исправляешь их, — пробурчала Тацумаки.

— В точку, — сказал Сектер, кивнув. — Я не хочу показаться святошей или еще кем-то, но мне кажется, зерно истины тут имеется.

— Ну, ты сам-то уж точно не осознал свои ошибки.

— Ну-у-у, — протянул Сектер, слова застряли у него в глотке, как будто само дыхание застопорило их. — Наверное, нет, но я ведь говорил, никто не идеален.

— Погоди секунду, мне звонят, — сказала Тацумаки, приподняв руку.

Зеленоволосая эспер достала телефон из кармана, взглянула на него и в темпе засунула обратно.

— Что? — спросил Сектер. — Что там?

— Орда монстров, — хмуро ответила она. — Недалеко отсюда. Несколько S-классов уже попытались остановить их, но связь с ними была потеряна.

— Стоп, у тебя что, прямая линия с Ассоциацией Героев? — спросил Сектер. — Это... было бы очень удобно, имейся такая у меня.

"Я мог бы, по крайней мере, держать поближе телефон, пока сплю", — подумал Сектер.

— Не сейчас, — сказала Тацумаки. — Мне нужно идти.

— Я с тобой, — настойчиво сказал Сектер.

Тацумаки взлетела над ним и оглянулась на него.

— Ладно, — сказала она. — Не отставай.

* * *

Гигантского размера слизняки и вывернутой формы деревянные чудища бродили по лежащим в руинах улицам, где всех их возглавлял громадный огненный зверь, чей череп был виден под венком пламени. Рядом с ним стояла женщина с темными глазами и колючим хлыстом, та хихикала над павшими героями перед ней. Всё больше существ выползало из кратеров в земле, десятки сверкающих глаз усеивали темноту внизу. Впереди массы монстров, прямо подле демона с пылающим черепом и женщиной-садисткой шло тигроподобное существо, высотой в несколько метров и с десятками блестящих черных сфер, прикрепленных к его спине.

— И это их сильнейшие? — спросило чудище с горящим черепом. — Как они вообще побеждали нас в прошлом?

— Им просто везло, — вторила ему женщина.

Она щелкнула хлыстом у ног одного из героев, чьи руки были окровавлены и согнуты за спиной. Рядом с ним ползал покрытый шрамами самурай.

— Четвертый в классе S, — промычал горящий череп. — Ох, какая награда меня ждет...

— Про других двоих тоже не забывай, — с хихиканьем сказала садо-мазо женщина, указывая на груду вывернутой плоти, которая застряла в здании, и потерявшего сознания ребенка с серией разорванных в клочья металлических рук, которые торчали из его рюкзака. — Даже не ожидала такого.

— Я провозглашаю новую эру для рода монстров, — прогремел пылающий огнем череп. — Все монстры! Внемлите моему зову! Мы вновь восстанем из пепла Ассоциации Монстров и объявим часть города нашей собственностью. Мы больше не будем жить под ногами этих проклятых героев!

— Да-да! — запищала от радости женщина. — Это будет так весело!

— Взрывигор, — обратился череп к товарищу монстру. — Приготовься к взрывам. Я хочу отправить этих недомерков прямо на луну.

Стоявший рядом тигр зарычал, и из его глаз и пасти начал собираться свет. Он подошел к самураю, хлестнув лапой по его ноге. Самурай вскрикнул и потянулся к наполовину расплавленному мечу в паре метров от него. Над ним раздался хохот.

— А ты, самурай, довольно никчемен без своего меча, да? — с насмешкой спросил череп.

— Инферно, — окликнула его женщина.

— Жалкий показушник, вот ты кто, — сказал Инферно, обнажая острые клыки, пока он смеялся над побитым героем. — Что, не можешь порезать то, что плавит металл, а?

— Инферно! — более настойчиво окликнула его женщина.

— Ну что, Принцесса монстров? — рявкнул Инферно.

— Это она! — крикнула Принцесса монстров. — Смотри! Эспер!

— Что? — спросил Инферно.

Череп вытянулся вверх, в небо, голова приподнялась парящим шнуром позвоночника, каждый его сустав светился и потрескивали огнем. В небе он увидел женщину, которая летела прямо к нему, ее руки были вытянуты назад, как будто она готовилась к удару.

— Ясно, — сказал Инферно. — Я так понимаю, это та, кого кличут Торнадо?

— Да, это она, — боязно сказала Принцесса монстров. — Может... может, нам стоит отступить?

— Не неси чушь! — рыкнул Инферно. — Я только пришел! И за нашими спинами армия. Чего стоит она против всех нас?

— Они сильна, — все еще неуверенно продолжала Принцесса монстров. — Очень сильна.

— Как и я, — сказал Инферно. Его череп втянулся обратно. — Взрывигор, проследи за тем, чтобы этот жалкий самураюшка даже не шевелился. И подготовь свои взрывы, эта Торнадо сейчас-...

Тацумаки опустилась прямо рядом с Атомным Самураем, держась достаточно высоко, чтобы свысока глядеть на Инферно.

— Что тут происходит? — спросила Тацумаки, скосив глаза на самурая. — Атомный Самурай? Ты проиграл этому отребью?

Атомный Самурай застонал, сплевывая комок грязи и крови.

— Что же, тогда... — сказала Тацумаки, опасно засияв зеленой энергией. — Я тут разберусь.

— Не так быстро, Торнадо, — заговорил Инферно. — Ты разве не видишь, что ты в меньшинстве? Мы превосходим тебя числом сто к одному, и я самолично втоптал в грязь этого самурая. Даже если тебе удастся победить меня, легко ты не отделаешься.

Тацумаки взглянула на полуобнаженную женщину и усмехнулась ей. Принцесса монстров попятилась, ее руки дрожали.

— Я знаю тебя, — сказала Тацумаки. — Тебе повезло тогда сбежать. Сегодня такой удачи не жди.

— У... у тебя нет шансов! — вскрикнула Принцесса монстров. — Сдавайся, или мы прикончим тебя!

Тацумаки на такое заявление лишь фыркнула и развела обе руки в стороны.

— Очень сомневаюсь в этом, — сказала она, когда ее глаза ярко засияли.

— Тогда начинаем, — сказала Инферно. — Приготовься-... эй, а это еще кто?

Краем глаза Тацумаки заметила фигуру мужчины в флисовой куртке, тот подошел к поверженному Ребёнку-императору и Свинобогу и о чем-то заговорил с ними.

— Это Сектер, — фыркнула Тацумаки. — Игнорируйте его.

— Он тоже герой? — спросил Инферно. — Выглядит, как идиот.

— Он и есть идиот, но он мой идиот, — сказала Тацумаки. — Но ты скоро станешь кучей фаршированного мяса, так что можешь не переживать о нем.

— Принцесса монстров! — крикнул Инферно. — Разберись с ним! Остальные, вы со мной против этого карлика! Взрывигор, нужен взрывной периметр! Мне больше не нужны вторженцы с неба.

Взрывигор зарычал и побежал назад, в то время как все остальные монстры кинулись вперед. Принцесса монстров радостно отпрыгнула прочь от Тацумаки и приземлилась за спиной Сектера, который обернулся, услышав шум.

— Чё за...? — спросил Сектер. — Эмм, дамочка, мне кажется, вы выбрали худшее место для собрания фетишистов.

— Единственное собрание, которую тут проходит — собрание монстров, — ухмыльнулась Принцесса монстров. — И скоро ты узнаешь, как оно по ощущениям.

— Ага, — промычал Сектер. Он оглянулся на двух побитых героев класса S. — Вы двое, никуда не уходите, мне тут нужно кое с чем разобраться.

Принцесса монстров откинулась назад, и хлыст пролетел над ее головой. Когда она взмахнула им вперед, все следы ее жертвы исчезли, даже остаточного изображения не осталось. Хлыст врезался в землю, Принцесса вздрогнула в замешательстве от внезапного исчезновения своей добычи. Она пошла обратно к Инферно, который окружал Тацумаки со своей группой монстров. К ее удивлению, Сектер стояла рядом с Тацумаки. Несколько монстров ахнули при его появлении, и Инферно наклонил голову набок. Тацумаки лишь ухмыльнулась.

— Хочешь, я тут сам разберусь? — спросил Сектер.

— Конечн- стоп, что? — ошалела Тацумаки. — Ты реально думаешь, что справишься со всеми ними в одиночку?

— О, да легко, — буднично сказал Сектер.

— Знаешь, что? — произнесла Тацумаки. Она опустилась на землю. — Мне на самом деле интересно, как ты сражаешься. Так что, валяй. Но если кто-нибудь из них будет угрожать убить тебя или попытается сбежать, я вмешаюсь.

— Лады, — сказал Сектер. — Хотя тут этого не потребуется.

— Хватит молоть языком! — закричал Инферно. — В бой!

Вдали от всех них Взрывигор выпустил из спины свои черные сферы, каждая из которых взлетела высоко в воздух, прежде чем остановиться прямо над шпилями близлежащих зданий. В небе зависли мили темных сфер, каждая из которых смещалась и поворачивалась. Тигр замурлыкал, глядя на свое творение.

Тем временем Сектер сделал шаг назад и зловеще ухмыльнулся, когда занес за спину кулак. Инферно атаковал вместе с его ордой монстров, хлопая своими огромными пылающими ладонями, как бы угрожая и демонстрируя свою подавляющую силу.

— Скоро Торнадо пополнит список, — самодовольно заявил Инферно, кидаясь вперед, — героев, которых я убил!

Кулак Инферно оказался всего в нескольких миллиметрах от лица Сектера, и плечи Тацумаки напряглись, она была готова вмешаться в любой момент. Однако, именно кулак Сектера первым столкнулся с Инферно, и весь мир окрасился желтым. Яркие волны красного, зеленого и желтого окутали монстров, и Сектер подпрыгнул на несколько миль в воздух, прежде чем рухнуть обратно на землю с вытянутым кулаком.

Вскоре твари всех видов вокруг него превратились в пыль, а тело Инферно распалось на крошечные горящие кусочки. Агонизирующие вопли длились всего секунду, пока не воцарилась тишина. Тацумаки моргнула от вспышки света, лучи которой простирались в небо и даже дальше. Гигантские пульсирующие трещины разделили облака над ней, каждая кровоточила алыми полосами, которые тянулись вниз до верхушек зданий.

Сектер встал там, куда приземлился, и поднял руку. Он сжал пальцы вместе в кулак.

Всё, что осталось от большинства монстров, собралось в мясной шар, сферу визжащих существ, которая становилась все меньше и меньше за наблюдением Сектера. Взрывигор тоже был втянут в сферу, ревя в замешательстве, когда он принялся уменьшаться до размеров насекомого. А затем, ничего не осталось, сфера просто испарилась.

Свет померк. Трещины в небе слились воедино, и их полосы перестали существовать. Тацумаки пялилась на всё это, не в силах пошевелиться. Принцесса монстров делала то же самое, оставшись единственным живым монстром.

Сектер хлопнул в ладоши, отчего с них полетела пыль, и зашагал обратно к Тацумаки, любуясь окрестностями.

— Ну, наверное, тут закончили, — сказал он. — Не очень приятная работёнка, но кто-то должен ее делать.

— Ты... — произнесла Тацумаки, — сделал всё это.

— Ну, типа, — сказал Сектер. — Ты правда так удивлена?

— Нет, наверное, нет, — сказала Тацумаки, не находя сил сдвинуться с места. — Погоди, ты пропустил одного.

Сектер обернулся, заметив Принцессу монстров, съежившуюся под грудой обломков.

— О, а она монстр? — спросил Сектер. — По виду вроде бы человек.

— Монстр, и еще какой, — рявкнула Тацумаки. — Она как-то напала на мою сестру.

— Ох, — сказал Сектер. — Я не-...

Он увидел, как эта женщина выбирается из-под обломков, пока все ее тело продолжало дрожать от страха. Она замерла, заметив его.

— Кто ты? — спросила она дрожащим голосом. — Что ты такое? Какой-то герой?

— Более-менее, — пожал плечами Сектер. — Из самых новых и крутецких на поприще героев.

— Не... не трогай меня, — взмолилась Принцесса монстров. — Не убивай меня.

— Даже не собирался, если честно, — сказал Сектер. — Если только ты не планируешь вредить людям, как все остальные.

— Хватит якшаться с ней и прикончи ее, — сказала Тацумаки. — Или это сделаю я.

— Ты точно уверена, что она монстр? — спросил Сектер. — Как по мне, она вроде бы нормальная.

— Угх, — выдохнула Тацумаки. — Да, я уверена. Ладно, если ты не хочешь, тогда я сама сделаю это.

Она взмахнула рукой в штопорном жесте, отправляя почти обнаженную женщину в полет. Вдалеке Сектер увидел, как она спиной врезалась в бетонную стену, на секунду шлепнулось сильно о здание, а потом заскользила на десяток метров по земле.

— Вот, — сказала Тацумаки. — Легко и просто.

— Ага, — сказал Сектер, поморщившись. — Мне просто это не по душе.

— С другими у тебя проблем вроде бы не было.

— Они отличались. Они напали на тебя и меня, ранее напали на других, учинили разрушения и угрожали продолжать, — возразил Сектер, на каждый момент приподнимая палец на руке. — Она... не знаю, мне просто не нравится это.

— Да пофиг, — фыркнула Тацумаки. — Кстати, после такого тебе легко светит класс S. То есть... его верхушка..

— Меня правда не волнует это. Да и к тому же, все равно никто не видел, что я тут устроил.

Сектер махнул в сторону лежащих без сознания героев.

— Ты этого не знаешь, кто-нибудь мог увидеть, — нахмурилась Тацумаки.

— Не, я никого не засек, — сказал Сектер. — Кроме того, мне правда плевать, пропишет мне кто-нибудь заслуги или нет. С таким же успехом ты сама можешь все заграбастать.

— Точно, — медленно произнесла Тацумаки. — Не любишь привлекать внимание.

— Не, мне оно просто не нужно, — сказал сектер. — Не... заслуживаю его, если честно.

— Бред какой-то. После всех этих разговор о признании ты заслуживаешь больше всего быть оцененным.

Сектер почувствовал, как у него запылали щеки. Все его лицо начало напоминать помидор.

— Что ты такое говоришь? — смущенно спросил он.

— Ты столько сделал для меня, для всех остальных, — сказала Тацумаки. — Ты заслуживаешь хоть что-то.

— Это неправда, — возразил Сектер. — Поверь мне.

— Да что с тобой? — растерянно спросила Тацумаки. — То, что ты говоришь — я просто не понимаю. И меня это беспокоит.

— Можем мы просто вернуться к самураю и остальным вон там, — спросил Сектер, а потом внимательно присмотрелся к лежащему мужчине. — Ох, это же тот самурай.

Сектер ткнул носочком в лежащего лицом вниз героя.

— Не самый ярый поклонник его, но, по крайней мере, он не помер.

— Ладно, ладно, — сдалась Тацумаки. — Унесем мы их куда-нибудь, где безопасно. Но после этого мы пойдем куда-нибудь перекусить, а то я готова сейчас хоть слона съесть.

— Я не против, — согласился Сектер на предложение Тацумаки.

Сектер наклонился, чтобы поднять Атомного Самура, но как только он сделал это, черные сферы, которые все еще висели в небе, взорвались.

Тацумаки озадаченно посмотрела на них, смотря, как каждая из них безвредно разлетается в вафельном узоре. Когда она снова посмотрела вниз, то увидела, что Сектер смотрит на всю эту картину невероятно широченными глазами. Когда взрывы начали приближаться, Сектер упал на колени.

— Нет, — проревел он. — Остановите это.

— Сферы? — смущенно спросила Тацумаки. — Они слишком высоко, они безвредны.

Над ними проносились пылающие вспышки. Пепел посыпался на кожу головы Сектера, и он вздрагивал при каждом незначительном касании. В ушах у него звенело от каждого произведенного взрыва.

— Хватит, — взмолился он. — Умоляю, перестаньте.

— Да что с тобой? — непонимающе спросила Тацумаки. — Это же просто несколько-...

Взрывы теперь были повсюду, последняя волна взрывающихся сфер самоуничтожилась в огромных белых вспышках света. Выглядело всё это так, как если бы кто-то смотрел прямо на солнце, и неважно, куда он глядел. Квартиры, которые находились слишком близко к взрывам, разлетелись на части, и Сектер содрогнулся, упав на колени, отказываясь даже просто взглянуть на вспышки. Но он все еще мог слышать их.

— Нет! — закричал он. — Остановите это!

Тацумаки поморщилась, внутренне она запаниковал при виде ее съежившегося друга. Больше не медля, она вскинула руки и швырнула пламя прочь в массивном порыве зеленой энергии. Огни и пламя превратились в торнадо, которое направилось прочь, пока не исчезло далеко в горизонте.

— Ты как? — с тревогой спросила Тацумаки.

Сектер держался руками за лицо, изо всех сил стараясь закрыть уши. Взрывы, они были повсюду. Не проходило и минуты, чтобы рядом с ним не разорвалось что-то. Где-то там, вдали, кто-то звал его. Он напряг слух, но за шумом не было слышно ни слова. Где-то...

— Сектер! — глухо кричала Тацумаки. — Очнись!

Взрывы прекратились. Как и этот голос.

Сектер взял себя в руки и встал, каждый вдох отдавался болью, поднимающейся глубоко из груди. Тацумаки прислушалась к его прерывистому дыханию и встала рядом с ним.

— Идем, Сектер, — мягко сказала Тацумаки. — Здесь больше нет причин находиться.

— Пожалуйста, — тихо сказал он. — Давай уйдем отсюда.

Тацумаки не была полностью уверена, но она могла бы поклясться, что видела, как он плакал под его дрожащими руками. У нее защемило сердце от вида такой картины сломленного человека, хотя она не знала, откуда берется его боль.

* * *

Они вдвоем сидели на скамейке, Тацумаки любовалась своей миниатюрной башенкой из мороженого, пока Сектер жевал бутерброд. Смотрел Сектер куда-то вдаль, далеко от этого места, его глаза словно были покрыты пленкой времени. Тацумаки откусила свое мороженое, ее зубы вспыхнули болью от ледяного десерта. Она покрутила мороженое во рту, прежде чем повернуться к Сектеру. У нее похолодело в горле еще до того, как она сглотнула.

— Ты был там немножко не в себе, — наконец заговорила Тацумаки. — Как если бы... это реально беспокоило тебя.

— Мне не нравятся такие штуки, — сказал Сектер. — Я стараюсь избегать их.

— Ясно, — сказала Тацумаки, опустив глаза. — Ну, твои силы точно... производят впечатление. Небо почему-то стало каким-то странным, а еще та штука с шаром на самом деле была довольно интересной. Я могла бы... наверное, повторить такое.

— Удачи, — сказал Сектер. В его голосе не отражалось ничего, кроме пустоты.

— Тебе пора домой, Сектер. Отдохнуть там или еще чего-нибудь.

— Да. Наверное.

— Это был долгий день.

— Долгий.

Тацумаки вновь внимательно посмотрела на него, усталыми глазами наблюдая за каждым медленным укусом, который он делал. Она потянулась к нему, ее рука коснулась его руки. Сектер напрягся, прикосновение вернуло его в реальность.

— Сектер, — осторожно сказала Тацумаки. — Ты можешь рассказать мне, ты ведь знаешь? И не думай сейчас говорить, что ты не стоишь моего времени. Ты... стоишь.

Грудь Сектера превратилась в стальную клетку, его сердце забилось, всеми силами пытаясь вырваться на свободу. Он с трудом сглотнул, возвращая взгляд к бутерброду в руке.

— Спасибо, Тацу, — сказал Сектер. — Ты правда... правда зашла дальше, чем кто-либо другой, знаешь это? И каким бы страшным это ни казалось... Я думаю, это к лучшему.

— Это немного страшно, — согласилась с ним Тацумаки. — Но ты сам говорил, что этот этап нужно пройти. Это пойдет на пользу нам обоим.

Из здания напротив Тацумаки заметила свою сестру, которая сидела в кафе и кушала салат. Глаза ее сестры округлились при виде их двоих, и Тацумаки отпрянула от парня рядом с ней.

— Ну, — смущенно сказала Тацумаки. — Думаю, сейчас самое время разойтись по домам.

— Хмм? Ах, да, уже темнеет.

— Ага, — неловко сказала Тацумаки. — Ну, увидимся, Сектер.

— Еще увидимся, Тацу, — попрощался Сектер.

Тацумаки поднялась и выбросила рожок от мороженного в мусорку рядом, делая все возможное, чтобы избежать внимания своей сестры через улицу. Фубуки, с другой стороны, вернулась к своей трапезе.

— И Тацу? — окликнул ее Сектер.

Она снова оглянулась на него, и какая-то теплая волна поднялась от ее живота к груди.

— Тут... еще много всего, — сказал Сектер. — Просто... неважно.

— Ох, — произнесла Тацумаки, нахмурившись. — Ладно тогда. Ты только помни, я... все еще здесь. Готова услышать.

Эспер исчезла вдали, оставляя Сектера смотреть, как она уходит. Выбросив обертку от сэндвича, он улыбнулся, подумав о последних обращенных к нему словах Тацумаки, до тех пор, пока его счастливое выражение не исчезло, когда другие мысли пришли ему в голову. Сектер откинулся на спинку скамьи, в ушах у него каждый раз раздавались тихие хлопки, когда он вспоминал недавние взрывы. Ворча, он заметил, что кто-то сел рядом. Женщина с улыбкой на лице.

— Что ж, это было интересно, — сказала Фубуки. — Ты и моя сестра, вместе, прямо тут.

— Ох, привет, Фубуки, — поздоровался Сектер, удивленный ее появлением. — Не заметил тебя.

— Я сидела в кафешке рядом, — сказала Фубуки, — и я увидела тебя с моей сестрой.

— О, да, мы тут тоже кушали.

— Я не видела тебя на вечеринке в додзё, тебе никто не сказал?

— Не-а.

— Черт. Тогда мне надо было тебе сказать. Или, может быть, моей сестре, раз уж она немного неравнодушна к тебе.

— Она... определенно близка мне.

— Ну, как бы, да. Она буквально коснулась тебя.

— Хмм?

— Она коснулась твоей руки, Сектер.

— Ох, да, точно, — неуверенно сказал Сектер. — Ага, я даже почти не заметил.

— Правда? Я никогда, никогда не видела, чтобы она такое делала с другими. Она... немного другая сейчас, и мне думается, что это твое влияние.

— Будем надеяться, хорошее.

— Определенно хорошее. Она сейчас пытается быть более понимающей, и еще она потихоньку открывается.

— Справедливости ради, она хотела всё исправить и без моей помощи.

— Да, но ты все равно помог ей. И я всегда буду благодарна за это.

Голова Сектера низко опустилась, тени наползи на его лицо, когда сумерки окутали улицу.

— Спасибо, Фубуки, — сказал Сектер. — Я, э-э, рад знать, что сумел помочь.

— Это уж точно, — согласилась Фубуки. — Но если серьезно, мне кажется, моя сестра видит в тебе кого-то особенного.

— Может быть. Кто знает.

— Ой, да ладно тебе. Ты единственный человек, кроме меня, с кем она общается. Она говорит о тебе почти без умолку, когда тебя нет поблизости, и я только что поймала ее на том, как она коснулась тебя. И ее это жуть как смутило. Ну, последнее может быть также по капельку иным причинам, но ты понимаешь, куда я клоню.

Сектер заерзал на скамейке, ни разу не чувствуя себя комфортно.

— Она, эмм, — сказал Сектер. — Да. Я вижу, к чему всё идет.

— Ну, — сказала Фубуки. — Если ты не против, если я спрошу...

— Спросишь что?

— Что ты чувствуешь по отношении к ней? По правде говоря, ты всегда казался мне больше загадкой, а я, на секундочку, напомню, что прожила всю свою жизнь с Тацумаки.

— Она близка мне, — сказал Сектер. — Ближе, чем кто-либо другой за долгое-долгое время. Меня это... радует, но также беспокоит. Очень беспокоит. Я не знаю...

Он вздохнул, обхватив обеими руками колени. Джинсы смялись под его хваткой.

— Не уверен, да? — спросила Фубуки. — Ну, не могу винить тебя, моя сестра очень... резкая. И грубая. И ведет себя, как ребенок. И иногда настоящая гадина.

— Ну, да, — согласился Сектер. — Но она хочет измениться, и это говорит о ее немалой храбрости.

— Соглашусь. Но только время покажет, как далеко это зайдет.

— Ты готова довериться ей?

— Я... я могу, — неуверенно сказала Фубуки. — Но на это потребуется некоторое время.

— Определенно. Я могу понять это. Особенно после увиденного мной.

— Подобные вещи происходили уже пару раз.

— Она как бы рассказала мне, — сказал Сектер. — Она вроде как сожалеет об этом сейчас.

— Это хорошо, — сказала Фубуки. — Тем не менее, мне не нравится задумываться об этом.

Вокруг них замерцали уличные фонари, и проходящие толпы поредели. Ему показалось, что он видел, как некоторые прохожие бросали на него косые взгляды, проходя мимо, но по большому счету люди смотрели на другого человека, сидящего рядом с ним.

— Ты упоминала, что Тацумаки говорила обо мне, — сказал Сектер. — Если не секрет, что именно?

— Много всякого, — сказала Фубуки. — Иногда она говорит, как именно ты докучаешь ей, окажись рядом, иногда, как она сожалеет, что дала тебе свой номер, но иногда я замечаю, как она говорит вещи, которые означет кое-что совсем другое.

— Такие как...?

— Был один раз, когда мы ходили по магазинам, и она, как обычно, перебирала наряды. Она выбрала один из них и смотрелось в нем в зеркало. Она спросила меня, как она выглядит, и я сказала ей, что нормально. Потом она разозлилась и сказала мне, что тебе, наверное, понравится.

Сектер прыснул, ухмылка скользнула на его лицо после смеха.

— Я не сказать чтобы модник, уверен, ты и сама это видишь, — сказал Сектер. — Но эй, уверен, она выглядела отлично.

— Видел бы ты, как она смутилась потом, — ухмыльнулась Фубуки. — Глаза круглые, лицо — помидор, сказала еще мне, чтобы я забыла, что она сказала. Естественно, я напротив только запомнила это еще сильнее.

— Ого, Тацу. Может, она боялась, что ты проболтаешься об этом? Так, стоп.

— Эй, это вообще-то важно, — сказала Фубуки.

— Разве?

— Ну, как бы, да. Она выглядит на порядок счастливее, когда ты рядом, даже если временами сложно заметить это. И знаешь что? Мне нравится то, что я вижу. Я думаю, ты уважаешь ее, как человека, больше, чем большинство людей, и, похоже, ты правда прислушиваешься к ней. Так что... да, она неровно дышит к тебе, а ты пока еще не уверен, но это лишь о чем-то да говорит, верно? И если начистоту, я не против, если вы двое сблизитесь.

— Ох, — удивился Сектер. — Ты что... пытаешься свести нас?

Фубуки скрестила руки на груди и откинулась назад, ее глаза прикрылись, а в уголках губ заиграла коварный намек на улыбку.

— Возможно, — сказала она. — И, вообще-то, было еще кое-что. Кое-что, что она сделала.

Сектер наклонил голову набок, сильно-пресильно вдохнув.

— И что же она сделала? — наконец спросил он.

— Мы как-то раз собирались сходить к озеру, — сказала Фубуки. — И до того, как мы вышли...

— Хмм? — вскинул бровь Сектер.

— Я поймала ее на том, как она смотрится в зеркале, — поведала Фубуки. — Я хочу сказать, она так делает постоянно, ничего нового, в принципе, она всегда стеснялась этого, даже если всеми силами старалась скрыть это-...

— Мне кажется, тебе не стоит говорить мне об этом, — перебил ее Сектер. — Звучит так, что это Тацумаки сама должна рассказать мне, когда ей будет комфортно.

— Слушай, ты сейчас ближе к ней, чем кто-либо другой. Я не в счет, — сказала Фубуки. — И я не думаю, что это кому-то навредит, если ты узнаешь.

— Ладно, хорошо, — сдался Сектер. — Хотя я все равно уверен, что она не будет рада, если прознает про это.

— Так просто не рассказывай его тогда. И я знаю, но я просто хочу, чтобы ты понял ее чуточку лучше, если все еще так и не удосужился.

— Ладно, продолжай, — вздохнул Сектер.

— Ну в общем, она смотрелось в зеркале. Она ничего не сказала, но... я не знаю. Она выглядела почти разочарованной. У нее всегда были проблемы с такого рода вещами, но я никогда не видела, чтобы она смотрела на себя в таком ключе. Мне кажется... мне кажется, всё это может быть из-за тебя.

— Оу...

— Не в том плане, что ты сподвиг ее смотреть на себя под плохим углом, просто ей всегда было обидно за свою внешность, и когда на сцену вступил ты, она начала принимать всю эту тему близко к сердцу.

— Как по мне, она здорово выглядит, — сказал Сектер.

— Думаю, она будет рада услышать это от тебя, — улыбнулась Фубуки.

Сектер зевнул, а потом наклонился вперед, его спина затекла от неудобного положения.

— Наверное, — сказал он. — Не знаю.

— Мне кажется, ей правда будет приятно, — сказала Фубуки. — И мне кажется, ты сам это знаешь.

— Думаю, оно правда так.

— Ну, тогда просто держи это в уме, — попросила Фубуки. — Ладно, я пойду, наверное, я лишь хотела тут поделиться мыслями. Нам нужно как-нибудь потусоваться вместе, или, может быть, даже потренироваться, не знаю. Сестренка говорит, ты довольно сильный.

— Не такой сильный, как хотелось бы.

Тацумаки, готовясь лечь спать, проводила расческой по волосам и, прищурившись, посмотрела в зеркало. За ближайшим окном было видно, как заходило солнце, оставляя за собой россыпь оранжеватых лучей. После того, как последний волосок был приглажен, она побрела в спальню, её веки опустились, когда кровать оказалась прямо перед ней. На тумбочке рядом зазвонил телефон. Тацумаки недовольно пробурчала про себя и схватила его, без понятия, кому хватило духу звонить ей в такой поздний час.

"Если это очередное нападение монстров, клянусь Богом..." — подумала она. - "Почти всё всегда приходится делать самой."

Звонил Сектер.

Тацумаки, какую-то секунду растерянно моргая, уставилась на экран. Её палец приблизился к кнопке «Ответить на звонок», но звонок завершился до того, как она коснулась иконки. Ни палец, ни её веки не шевельнулись после, пока она не набрала пароль в телефоне и не перешла на главный экран.

«ТЫ МНЕ ЗВОНИЛ?» — написала она смс-ку Сектеру.

Тацумаки плюхнулась на кровать, раскинув руки по сторонам.

"Только если важно", — вспомнила она. — "Может, он случайно?"

Солнечные лучики, выходящие за окном, померкли, сменившись мерцающими уличными фонарями и неоновыми вывесками. Тацумаки сжала телефон в руке, ожидая, когда он завибрирует, но вскоре она поднялась и заглянула окно в спальне.

Никакого ответа.

Тацумаки вздохнула. Она скинула одеяло и зашагала к комоду. Кинув пижаму в сторону, она переоделась в свое обычное платье и повернулась к двери.

На миг она остановилась, приложив руку к боку в своем платье. Черная ткань смялась в её хватке.

"Не помешает узнать, как он там", — подумала Тацумаки.

Выйдя из дома, она поёжилась, когда её обдало прохладным ветерком поздней осени. Когда она добралась до квартиры Сектера, улицы были почти пусты. Дверь отъехала в сторону, и Тацумаки зашла внутрь, она сглотнула, когда знакомый запах достиг её ноздрей.

"Проклятье, только не снова", — подумала она.

Закрыв за собой дверь, Тацумаки тихонько подошла к спальне Сектера, чья дверь была нараспашку.

— Сектер? — спросила она. — Ты тут?

— Да, — прохрипел Сектер.

Внутри спальни Тацумаки смогла разглядеть очертания Сектера, когда он выпрямился на своей кровати. На его ногах лежало помятое одеяло, сам он смотрел на ступни, пока тем временем кровь капала с кончика его носа. Тацумаки подошла поближе, морщась из-за запаха и красных пятен на ранее выстиранных ею простынях. Как и в прошлый раз, тело Сектера украшали глубокие раны, а на лбу у него красовался такой темный порез, что казалось, будто она может заглянуть ему в череп. Порез этот тянулся от одного конца его головы до другого, и струйки крови стекали с него на переносицу, верхнюю часть рта и по обе щеки. Время от времени он вытирал бегущую алую струйку, размазывая ту по лицу.

— Да твою ж... — буркнул Сектер

— Ну, всё выглядит хотя бы не так ужасно, как в прошлый раз, — сказала Тацумаки. — Тебе нужно что-нибудь принести?

— Нет, у меня тут всё под рукой, — сказал Сектер.

Он указал на стоящую рядом тумбочку, где лежала целая горка шприцов и бинтов, прямо рядом с теннисным мячиком, который стоял на месте за счет крошечной проволочной подставки.

— И ты ещё ничего из этого не использовал?

— Только что прекратилось, — поморщился Сектер. — Типа, когда ты пришла, вроде бы. Черт, просто я уже знал, что это произойдет. А прошлый раз... был очень хреновым. Я тоже тогда знал, что это случится.

— В прошлый... раз у тебя кишки были наружу, — подметила Тацумаки.

— Да... — согласился Сектер. — Тот раз был самым неприятным за последнее время.

Тацумаки поморщилась, всю её пробило на мурашки.

— Ну всё, — сказала она. — Сейчас ты, Сектер, расскажешь, что за чертовщина тут происходит. Я хочу помочь положить этому конец.

— Это... тяжело, — сказал Сектер. — Я чуть-чуть запаниковал недавно и вроде бы позвонил тебе до того, как это произошло.

— Ты звонил, да, но ты сбросил звонок.

— Ага. Я испугался.

— Чего?

— Я не... я не хотел, наверное, грузить тебя этим.

— Я готова потратить на это свое время, — сказала Тацумаки. — Знаю, я это не очень хорошо показываю, но я правда хочу помочь тебе, Сектер. Можешь не верить, но мне больно видеть тебя в таком состоянии.

— Поэтому я и сбросил. Я не хотел, чтобы ты приходила.

— Но от того, что ты будешь здесь один, после всего произошедшего... От этого мне было бы еще больнее, — сказала Тацумаки, пока тем временем шок появлялся на её лице. — Я ведь уже сказала тебе, ты стоишь моего времени. Как бы тебе не казалось, что мне будет больно видеть тебя таким, помни, что я сделаю всё возможное, чтобы это прекратилось происходить с тобой. Это не нагружает меня, потому что в конце ты становишься счастливее. И это всё, чего я хочу.

Сектер уставился на нее, его глаза казались широкими блюдцами. А затем, мягкий смешок вырвался с его губ.

— Ты начинаешь говорить, как я, Тацу, — сказал Сектер.

— Тебе было не все равно на меня, — сказала Тацумаки, — и мне не все равно на тебя. Пожалуйста, Сектер, прошу тебя. Не... принимай ошибочно мою отстраненность за мысль, что ты лишние проблемы для меня. Всё совсем не так.

— А...

— Это все еще непросто временами: выражать свои чувства, — сказала Тацумаки. — Даже с моей сестрой, даже с тобой. Я... просто не привыкла к этому. Но я хочу стать лучше в этом, особенно с тобой.

— Это... мило, Тацу, — улыбнулся Сектер. — Но дело на самом деле не только в этом... Это из-за всех. Помнишь тот раз, когда ты увидела меня всего изрезанного?

— Да...

— Ну, одна из причин, по которой я так испугался тогда и мучился — я боялся, что ты кому-нибудь расскажешь об увиденном. Я реально расстроился тогда, потому что человеком, который увидел меня таким, была ты, потому что ты не была мне безразлична, но я также не хотел, чтобы кто-то еще узнал. Я не хочу, чтобы кто-то так переживал за меня, я не хочу никого беспокоить подобным дерьмом.

Голова Сектера низко опустилась, из-за чего на его лицо стало стекать еще больше крови. Выражение на его лице приобрело ту же мрачность, которая покрывала комнату.

— Я не стою времени других людей, — сказал он.

— Это не так, — сказала Тацумаки. Она помотала головой, Кудри волос сильно задрожали вместе с её телом. Даже её руки дрожали, и она чувствовала, как в её сердце разгорается огонь. — Не так.

— Это... так, Тацу, — сказал Сектер. — Я никогда не говорю о себе, со мной связано слишком много всего, с чем остальным людям не стоит связываться. Им не нужно иметь дело с чем-то подобным, это было бы нечестно по отношению к ним.

— Нет, — процедила Тацумаки. — Нет. И я никогда и никому не расскажу, Сектер, это только между нами, поэтому расскажи мне, мне нужно знать, я никому не расскажу...

— Я... пытался сблизиться с тобой, — сказал Сектер. — Но это было ошибкой. Просто... иди домой, ладно? Я обещаю, что буду в порядке после этого.

— Нет, нет, — сказала Тацумаки. — Ты не можешь так поступить. И говорить так тоже не можешь. Как же всё то, о чем мы с тобой говорили? Всё то время, когда мы пытались поговорить друг с другом? Ты не можешь-...

— Я старался не говорить о себе. Поверь, пару раз я почти ловил себя на мысли так сделать, но лучше все равно, если мы избежим этого.

— Я хочу узнать тебя получше, Сектер. Мне нужно это.

— Что?

— Ты... нравишься мне, — сказала Тацумаки. — Сильно. Мне казалось, это уже должно было стать очевидным, ну или нет, — её лицо начало пылать, и Тацумаки вздохнула. — И я точно знаю, что ты стоишь моего времени. Я просто знаю это. И я не знаю, как это нормально выразить, но...

Она подняла глаза на него, слёзы текли по её щекам.

— Я не хочу, чтобы ты думал вот так, — сказала Тацумаки. — Такое ведет только к плохому. И поэтому я сделаю всё, чтобы ты поверил в обратное. Сектер, тебе нужно знать, что ты не доставляешь мне никаких проблем. Ты не бремя для меня, ни в какой-либо форме или смысле. Так же, как ты не бремя для кого-нибудь еще, там ведь куча людей, которые правда ценят тебя! А если даже нет, тогда скоро будут. Обязаны будут.

— Тацу, я серьезно не хочу такого внимания, — сказал Сектер. — Но то, что ты думаешь...

— Это не просто внимание, — сказала Тацумаки. — Ты ведь сам говорил это постоянно. Это признательность. Какое бы прошлое тебя не терзало, я помогу тебе с ним. Как и многие другие. Потому что мы признательны тебе, Сектер.

Тацумаки смотрела на него перед тем, как опустить глаза обратно на пол.

— Я... я нормально изложила? — спросила она. — Просто у меня сейчас такой хаос в голове, что сложно сказать.

— Да, думаю, да, — сказал Сектер. Он потянулся за бинтом и обернул им рану на лбу, морщась от жгучей боли, которая отдавалась вокруг его черепа. — Тацу, я не знаю, что сказать..

— Если ты думаешь, что я сейчас уйду и оставлю тебя одного, то ты спятил, — сказала Тацумаки. — Ты столько сделал для меня, и я не могу просто отпустить тебя с мыслью, что ты не заслуживаешь ни от кого помощи. Я знаю по себе, что такое одиночество, поверь уж в этом мне. Это... было очень трудно.

— Я привык к нему.

— Ну, значит пора отвыкать, — сказала Тацумаки. — И мне тоже. Теперь у нас есть мы. И мы можем не торопиться, прямо как делали в прошлом. Только ты и я, у нас есть всё время мира.

Сектер шмыгнул носом, из его горла вырвался сдавленный кашель.

— Агх, — сказал он. — Ты прямо вгоняешь меня в слёзы, Тацу.

— Я уже плачу, чуть-чуть, — призналась Тацумаки.

— Я не хотел делать тебе больно.

— Ты и не делал. Ты просто напугал меня. Я хочу, чтобы ты был счастлив. И я сделаю для этого всё возможное.

— Тацу... — сказал Сектер. Он попытался отыскать в голове нужные слова, но нашел лишь бессвязную кучу эмоций и боли.

— Можешь... можешь рассказать мне, откуда у тебя все эти порезы? — спросила Тацумаки. — Пожалуйста. Ради меня.

— Я уже говорил, тут всё сложно. Даже я не до конца понимаю этого.

— Можешь хотя бы попытаться?

— Н-наверное. Но... у меня такое чувство, что это очень сильно связано с моим прошлым. Кое-что, что реально не хочу тебе рассказывать. Да и вообще кому-либо.

— Я выслушаю, если ты всё же решишься, — сказала Тацумаки. — Я не буду давить, как раньше, я просто боюсь за тебя.

— Ладно, хорошо. Всё же... это я вообще позвал тебя сюда. Может быть, поговорить чуть-чуть об этом не сыграет бури.

— Да! — сказала Тацумаки. — И если ты уже делал это раньше, то значит сможешь снова. Только между нами.

— Точно, я ведь рассказал тебе о моей семье, да? — сказал Сектер. — Ну, я вроде бы не рассказывал, тебе куда я подался после того, как мои брат и сестра стали достаточно взрослыми, чтобы заботиться о себе?

— Нет, вроде бы такого не было.

— Ох. Ну... это... трудно для меня, — сказал Сектер. — Очень трудно. Не столько что было дальше после того, как мои брат с сестрой ушли, сколько что произошло... потом.

— Тебе не нужно рассказывать мне всё, если ты не хочешь, — сказала Тацумаки. — Но прошу, пожалуйста, не думай, что ты доставляешь мне неприятности. Я хочу знать, я хочу знать, почему это тебя так терзает. Почему ты думаешь, что не стоишь времени других людей.

— Потому что я не очень-то высокого мнения о себе, — сказал Сектер. — Типа как... я ненавижу себя, реально. Я был тем еще неудачником до того, как попал сюда, и даже тут я все равно облажался во многом.

— Что? — недоумевала Тацумаки. — Не понимаю. Ты помог нам с Фубуки, и ты начинаешь представлять Ассоциацию Героев в новом свете. Почему... почему ты ненавидишь себя? Ты ведь всегда такой...

Внезапно у Тацумаки отвисла челюсть, а её глаза полезли на лоб.

— Оу, — произнесла она. — К-кажется я начинаю понимать. Но все равно, я не понимаю, почему ты ненавидишь себя. Как по мне, ты довольно потрясный!

Сектер улыбнулся.

— Спасибо, Тацу, — сказал он. — Но дело в том, что я... я просто не...

— Ты не неудачник, — сказала Тацумаки. — Я знаю, через что ты можешь проходить, даже если в моем случае всё немного отличается. Это... об этом очень трудно говорить.

— Правда? Ты?

— Я никогда не считала себя неудачницей, но иногда наступали дни, когда я просто хотела спрятаться ото всех. Хотела, чтобы все оставили меня в покое. Я знала, что никто все равно не придет, но мне казалось, будто против меня был весь мир. Ненавидела себя даже. Я не хотела волноваться, я просто желала отгородиться. Никто не сможет навредить мне, если я буду далеко-далеко или если я буду слишком сильная, чтобы кто-нибудь приблизился ко мне.

— Похоже, мы с тобой не очень-то счастливые людишки.

— Ты делаешь меня очень счастливой.

Щеки Сектера заалели, а на его лице появилась крохотная улыбка.

— Это хорошо, — сказал он. — Я рад видеть тебя счастливой.

— И того же я хочу для тебя, — сказала Тацумаки. — Тот еще бардак мы устроили, а? Мы... не очень умелы в том, как правильно выразить то, чего хотим.

— Ага, наверное, так и есть.

— Ну, просто чтобы ты знал: чтобы ни случилось, я всегда рядом, — сказала Тацумаки. — Ты заставил меня чувствовать то, что никто не смог. Показал мне, что я могу выразить, что у меня на душе, не боясь при этом или не пугая остальных. Ты слушал и уважал меня, как человека, а не как инструмент. Я... всегда буду признательна тебе за это. Всегда... хочу быть ближе к тебе.

Все лицо Сектера пылало, и он благодарил темноту в спальне, которая скрывала его лицо.

— Ты, э-э, — протянул Сектер. — Ты правда испытываешь ко мне такие чувства, да?

— Позволь мне выразиться следующим образом, — сказала Тацумаки.

Она бочком подошла к угловому краю его кровати и села рядом с ним, перекинув ноги так, чтобы она лежала с той же стороны, что и он. Сектер подвинулся, откидывая окровавленные одеяла в сторону, чтобы у Тацумаки было чуть больше места для ног.

— Ты не первый человек, которому я открылась, — сказала Тацумаки. — Но ты первый человек, к которому я хотела подойти. Ты единственный человек, которого я хотела узнать лучше и с которым я была готова поделиться о себе. Мне потребовалось некоторое время, чтобы понять это, но я правда хочу сблизиться с тобой, Сектер.

— Ах, — произнес Сектер. У него в горле образовался ком. — Ты... ты уверена, что хочешь сидеть тут? Тут немного грязно.

— Не настолько, — сказала Тацумаки, — и я в прошлом уже помогала со стиркой, так что как-нибудь справлюсь.

— Точно.

— Ты... ты чувствуешь то же самое ко мне?

— Ты сделала гораздо больше, чем кто-либо другой, чтобы попытаться узнать меня, — сказал Сектер. — Первое время меня это пугало до чертиков. Но я знал, что это не могло быть просто любопытством, потому что, ну знаешь... это была ты. Тебе, наверное, трудно открыться и проявить настоящий интерес к тому, чтобы сблизиться с кем-нибудь. И это... много значило для меня. И со временем я понял, как много это значит и для тебя тоже. В общем, я пытаюсь сказать, что ты много для меня значишь. Я сейчас улыбаюсь каждый раз при взгляде на тебя, и я хочу, чтобы ты была счастлива в будущем. Я просто не думал, что это счастье включает и меня тоже.

— Оно включает, — твердо сказала Тацумаки. — Если ты... если ты что-то сделаешь с собой, я охренеть как расстроюсь, понял? Так что даже вздумай!

— И не планировал, — сказал Сектер. — Не... нечасто.

Волна ужаса охватила крошечное торнадо, страх с головой принялся разрывать её на части. Тацумаки поежилась, где сидела, скрестив руки на груди в попытке согреть себя.

— Нечасто? — спросила она.

— Не буду врать, в прошлом такие мысли у меня проскальзывали, — сказал Сектер. — Не... очень хорошие мысли. В основном до того, как я сюда попал.

Тацумаки положила руку себе на живот. Её лицо было бледным как от страха, так и от отчаяния.

— Прошу тебя, не надо, — сказала она. — Я всё сделаю. Просто, не надо. Я почти потеряла Фубуки, я не могу еще потерять тебя. Это просто нечестно.

— Всё нормально, я ничего такого не планирую, — честно сказал Сектер.

— Хорошо, — сказала Тацумаки. — Хорошо.

Она вжалась в подушку Сектера, где последний нахмурился, глядя на пятна крови, которые окружали её .

— Серьезно... не самое лучшее место, — сказал он, указывая на алые следы.

— Всё в порядке, правда, — сказала Тацумаки. — Я никуда не уйду.

— Ладно, Тацу.

— Ты говорил что-то о том, что случилось после того, как твои брат и сестра ушли. Это как-то связано со всем этим?

— Да, — ответил Сектер. — Тут много вещей, о которых мне трудно говорить. Но я хочу рассказать о них, это часть причины, почему я позвал тебя.

— Я выслушаю тебя, — сказала Тацумаки.

* * *

— После того, как мои брат с сестрой ушли, — начал Сектер, пока заканчивал оборачивать последнюю рану ближайшим бинтом, — мне особо нечего было делать, кроме как работать. Чувствовал себя немного застрявшим. Было скучно. Ну ты понимаешь.

Тацумаки кивнула, её глаза всё ещё были покрасневшими.

— В общем, однажды огромный метеор летел в сторону нашей колонии. И мы даже не знали о нем. По крайней мере, пока он не разлетелся на куски прямо над нашими головами.

— Как так случилось, что вы не заметили его?

— Он летел слишком быстро, и у нас была не самая лучшая система спутников, — ответил Сектер. — Короче, он бы камня о камень от нас не оставил, если бы не появилась эта армия пришельцев.

— Пришельцев, хах, — хмыкнула Тацумаки. — К нам такие уже заявлялись. На самом деле они пытались всё взорвать у нас тут. Но, эмм, продолжай.

— Ну, короче, таким вот они промышляли, эти пришельцы. Бродили везде где можно, спасали расы и тех, кого вот-вот должны были уничтожить или те сами были готовы уничтожить себя. Они называли себя реформаторами, или реформистами, или типа того.

— Ясно.

— И, по-видимому, они могли пригласить любого в свои ряды. Эти пришельцы, господи, они просто охренеть какими сильными были. Такой силы я еще нигде не видел.

— Даже сильнее тебя?

— Я доберусь до этого. В общем, так как мне на самом деле нечего было делать и поскольку я реально хотел помогать другим — я решил поспрашивать. А они были только рады дать мне почитать о них и записаться к ним. Я попрощался с братом и сестрой, сказал им, что когда-нибудь я вернусь, и на какое-то время ушел с пришельцами.

— Как выглядели эти пришельцы?

— Высокие, темновато-призрачные существа. На их спинах плясал черный огонь. Светящиеся желтые глаза и рты. По виду немого страшные, но по большей части они были довольно-таки добрые.

— Никогда не слышала о таких, — сказала Тацумаки.

— Возможно, и к лучшему, — сказал Сектер. — Эти пришельцы, на их языке или типа того, звались они Бездушные, они тренировали и обучали меня стать добровольцем в их рядах. Вся их армия на самом деле разделена на четыре большие фракции и несколько малых, тут всё немного запутано. И, короче, целая прорва из них была очень зла из-за какого-то события на какой-то планете, ну еще по другим мелочам. Как в итоге выяснилось, я решил присоединиться в очень плохое время.

— Не могу поверить, что ты вот так взял и без задней мыслей присоединился к межгалактической армия, — сказала Тацумаки. — Как можно быть таким тупым? — на секунду она застыла. — Прости.

— Нет, ты права, это было очень тупо с моей стороны. Нереально тупо, на самом деле. Но я просто чувствовал, что застрял на этой чертовой колонии, без какой-либо надежды на нормальное будущее, а пришельцы, со многими из них я подружился, и типа, воу, ты бы видела, как они использовали свою силу и все те штуки, которые они вытворяли с ней. Постоянно слонялись и спасали повсюду людей, причем выглядело это как пустяковое дело. И делали они это по всей вселенной. Я считал это таким крутым, как я мог тут сдержаться?

— То есть, Ассоциация Героя вселенского типа, — прокомментировала Тацумаки.

— Типа того, и настолько же ущербная, — сказал Сектер. — И еще более запутанная. Скажем так, не все были согласны со способом помогать другим расам и не давать им снова попытаться уничтожить самих себя, и среди них были не очень добрые Бездушные. Некоторые были прямо очень, очень неприятные типы.

— Оу.

— Но я присоединился, весь светился от счастья и был готов помогать. Они сказали мне, что могут сделать меня таким же сильным, как любого другого пришельца, но перед этим мне сперва придется пройти тренировку. Тренировку, которая, скорее всего, убьет меня, если я соглашусь на нее.

— И ты согласился.

— Согласился. И очень быстро выяснил, почему они называют себя Бездушными — их сила, их правила, всё это предназначалось для одной цели: служить другим, не в угоду себе. Существовало много ограничений на использование твоих способностей, и ты даже не мог использовать их бо́льшую часть времени, потому что какой-нибудь случайный Бездушный мог спокойно обнулить тебя до того, как ты успеешь что-либо сделать.

— Обнулить? — спросила Тацумаки.

— Ну, когда Бездушный пытается использовать силу — вообще любую способность, кроме своей обычной силы и скорости, и тому подобное — рядом с Бездушным, который силен в равной степени, тогда реагирующий Бездушный может распознать использование силы другого еще до того, как она даже начнет проявляться, и может отменить её своей собственной силой. Как оказалось, большинство Бездушных примерно равны по силе, хотя добровольцы обычно немного слабее.

— Ах, — сказала Тацумаки. — То есть, они могут в любой момент остановить тебя.

— Да. Верха реально боялись кучи Бездушных, которые одновременно воспользуются своей силы, потому что они были слишком сильны, чтобы их можно было сдержать. Они ввели правила и кадры, чтобы постоянно следить за регулярными войсками, строгий регламент и всё такое.

— Звучит скучно.

— Ну как бы да. Но мне нужно было пройти тренировку, чтобы стать таким, как они, и позволь мне сказать тебе: это был грёбаный ад. Мой разум был разорван на части, мое тело несколько раз чуть не распалось на атомы, и многие ребята вроде меня, те, кто тоже стали добровольцами, умерли. Но в конечном итоге я достиг точки, когда мне сказали, что я готов, и тогда-...

— Тогда...

— В общем, сам их способ, как они это делали, можно описать только одним словом — пиздец. Они берут Бездушного, которому, видимо, осточертело жить — походу, так как Бездушные не стареют, в какой-то момент они решают, что с них хватит — и кладут его на койку. Потом они помещают тебя в трубчатую камеру, и ты буквально поглощаешь этого беднягу. Я слышал, что это относительно безболезненно для Бездушных, хотя в итоге это чуть не убило меня. Мне неделями снились кошмары, и, клянусь, иногда я слышал голос того Бездушного.

— Это... как-то мрачно, — нахмурилась Тацумаки.

— Ну, сам я представляю это как старика, который решил, что его время пришло или типа того. Бездушные не стареют, так что, наверное, это их дело.

— Как давно это было?

Сектер слегка посмеялся.

— Не волнуйся, Тацу, я того же возраста, что говорил тебе тогда. Хотя, если честно, я не знаю, останусь ли я таким навсегда. Я слышал, что Добровольцы могут позволить себе стареть, но никогда не умереть от старости. Они просто выглядели бы такими морщинистыми, как им хочется, но они также могут в любой момент изменить свою внешность, так что на самом деле это не имеет значения. По правде говоря, всё это очень странно.

— Значит, ты переживешь меня. Переживешь всех.

— Может быть. Я не знаю.

— Ох.

— Я стараюсь не думать об этом слишком сильно, — сказал Сектер. — Но, короче, я получил все силы Бездушного, которого поглотил, хотя, по-видимому, причина, почему большинство Добровольцев слабее, заключается в их неспособности полностью справиться со всей этой силой, и потому некоторые просто сбегают во время процесса передачи. Это бы объяснило то странное здание, в котором это происходило.

— Так, насколько ты силен на самом деле? — спросила Тацумаки. — Потому что тогда ты сражался со всеми монстрами сразу, и ты... уничтожил их с такой легкостью. Ещё и небо стало каким-то странным. Я могу точно сказать, что ты даже не запыхался тогда. Типа, как если бы ты использовал только часть своей силы.

— Да-а-а-а-а, — протянул Сектер. — Это было ничто. Тацу, я буду честен, эти Бездушные были реально сильными. То есть, предполагалось, что они — несмотря ни на что — смогут легко справиться с любой проблемой, с которой только может столкнуться вселенная. Ну, кроме друг друга, по-видимому.

— На что ты способен в полную силу?

— Эмм, — сказал Сектер. — Много всего. Я имею в виду, я стараюсь не злоупотреблять своими способностями, потому что я хочу использовать их только для того, чтобы помогать людям, и, честно говоря, многие Бездушные разделяли эту точку зрения. Мы были способны на всякое дерьмо, но мы знали, что многое из этого было опасно или имело последствия, которые были бы несправедливы по отношению к другим. Например, я мог бы мгновенно лишить человека плохих эмоций, и я даже испытывал это на себе. Но меня от этого просто затошнило. Я никогда не мог избавиться от ощущения, что мне приходилось использовать свои силы, чтобы попытаться почувствовать себя счастливым, как если бы это был какой-то наркотик.

— Как та вонючая выпивка... — сказала Тацумаки. — Тебе правда стоит завязывать с этой дрянью, выглядит и пахнет она ужасно.

— Ох, эту штука должна быть вроде как достаточно сильной, чтобы опьянить Бездушного. Так что не вздумай её пить. Прошу тебя. И да... блин, это как бы одно и тоже, эх. Я пытаюсь убедить себя, что это как бы не я ответствен за эффект, что это внешнее воздействие и всё будет нормально, но по сути ведь это одно и то же.

— Я не буду это пить. И да, всё так, как ты и сказал. Тем не менее... — Тацумаки провела рукой по волосам, сосредоточенно нахмурив брови. — Как ты думаешь, против какого числа монстров ты мог бы выйти, чисто из любопытства.

— Оу, пожелай я того, я мог бы уничтожить абсолютно каждого монстра в этой грёбаной вселенной. Я мог бы уничтожить всякое дерьмо. Но я чертовски уверен, что не собираюсь этого делать, пока в этом нет необходимости. Ты очень быстро учишься держать эти способности под контролем и привыкать использовать их только если прижмет. В противном случае это немножко уже скользкая дорожка, и в таком случае люди начинают полагаться на тебя как на своего рода великого разрушителя, и тогда это может ударить мочой тебе в голову. И иногда уничтожение всего — не выход. Хотя бо́льшую часть времени, когда я был с пришельцами, я даже не использовал свои силы. Они также не были полезны в бою, так как требуется уйма силы, чтобы просто даже ранить Бездушного, при условии, что ты сможешь обойти обнуление. И если ты все-таки обойдешь обнуление, Бездушный все равно может ослабить твои силы. Кроме того, попытка использовать силу выдаст твое местоположение вражескому Бездушному — у них в голове как бы возникает такая вспышка, когда ты используешь силу, а потом они просто появляются рядом. Вместо этого мы просто, как по старинке, стреляли и резали друг друга оружием Бездушных.

— В бою? — спросила Тацумаки. — А это еще что такое? Тренировка? Или...

— Нет, — сказал Сектер. — К этому я веду.

— Я, кажется, понимаю, к чему ты ведешь... — сказала Тацумаки. — Но все равно, ты можешь уничтожить всех монстров во вселенной? Да насколько же, твою мать, ты силен?

— Я ведь говорил, Бездушные вроде как должны были быть готовы ко всему. Изначально всей их силе предназначалось быть больше последним средством, нежели чем-то еще, так как все вопросы они должны были решать за счет дипломатии, типа как решить проблему исчезающих рас, как строить режимы и тому подобное. В итоге вся их дипломатия привела к спору, а все их конфликты — к войне, в которую меня втянули сразу же, как только я поглотил Бездушного.

— Оу, — произнесла Тацумаки, не находя слов.

— Ага, — сказал Сектер. — Черт, эта самая неприятная часть. Тацу, не буду врать, я могу сорваться во время этой части, и если такое случиться, ну, не волнуйся слишком сильно, ладно? Я буду в порядке.

— Ты кому-нибудь рассказывал об этом?

— Нет, нет, боже упаси, нет. Ты первая. Насчет Бездушных, насчет моей колонии, насчет войны, насчет всего. Мне, э-э, мне немного страшно рассказывать тебе, если честно. Но я думаю... я думаю, это пойдет мне на пользу.

Тацумаки положила руку ему на плечо, сжимая то, пока он не посмотрел на нее. Волосы Сектера растрепались над окровавленным бинтом на лбу, на его лице громоздилась бесконечная усталость, всё его тело втянулось в кровать. Тацумаки скользнула рукой вниз по его спине, её лицо слегка нахмурилось.

— Я тоже так думаю, — сказала она. — Если у тебя какие-то проблемы с этим, я пойму. Я хочу, чтобы тебе стало лучше, помнишь?

— Помню, — сказал Сектер. — Мне кажется, я вряд ли смогу выразить словами, как сильно ценю это, Тацу.

Тацумаки улыбнулась ему, тепло разлилось в глубине нее.

— Спасибо, Сектер, — сказала она. — Я еще никогда так себя не чувствовала.

— Это... было очень давно, — сказал Сектер. — Но, я продолжу.

— Не торопись.

Сектер глубоко вздохнул, прежде чем продолжить.

— Войну я встретил с парочкой друзей. Мы все были напуганы. Не знали, что нас ожидает. Кажется, сами верха не знали, чего ожидать. Мы все покинули вселенную, то есть, буквально, вышли за её пределы. Верха, да и в принципе все остальные боялись, сколько ущерба мы можем наворотить, если пройдемся полномасштабной войной во вселенной, так что мы просто... покинули её .

— Вы покинули вселенную? Как?

— Это несложно для Бездушного, — сказал Сектер. — То, что находится за пределами вселенной... По сути это громадная белая пустота, которая простирается в бесконечность. Там еще и очень странно всё, типа, ты можешь занимать пространство в ней или саму пустоту, но не оба сразу. Поэтому нам приходилось строить здания и всё остальное этой странной материей вокруг нас, чтобы хоть что-то вообще существовало, но не суть важно. Важно тут то, что мы возвели сами себе поле боя и базы в месте, где нас вообще не должно было быть. В конечном итоге мы постоянно заблуждались там, и с каждым разом нам становилось всё труднее и труднее находить путь обратно во вселенную за запасами и добровольцами.

— Это... странно.

— То место реально было странным, — сказал Сектер. — Спустя какое-то время нахождение в нём отражалось на нас. Но мы продолжали, воевали и воевали в этом бесконечном вонючем болоте за дерьмо, которое даже не было важно. Там я научился очень быстро стрелять и в процессе терял своих друзей, одного за другим.

— Это ужасно. Я не...

— Вот почему, наверное, я нахожу вашу планету такой странной, — сказал Сектер. — Я постоянно вижу жестокие битвы, но никто не умирает. Это, конечно, просто замечательно, но когда я вижу, как кто-то истекает кровью на тротуаре, я просто ожидаю, что он не выживет. Потому что такое всё время происходило, когда я сражался на той войне.

— Вот уж точно, тут всё отличается, — сказала Тацумаки. — Очень отличается.

— Ага, долго привыкал к этому, — сказал Сектер. — Но, в общем, в какой-то момент я выступил вместе с отрядом... и командиром отряда. Мне... не нравился этот мужик. Он всегда был жестокий, даже по нашим стандартам. Выбивал всё дерьмо из пленных и тому подобное, без всякой на то причины. Никогда не любил его. Но он спасал нас из парочки очень неприятных ситуаций, так что мы следовали за ним. Наверное, он держал в себе очень много злости. Не то чтобы я могу винить его.

— Серьезно? — спросила Тацумаки. — Черт, насколько же плохо там было?

Сектер сглотнул, комок теплой жижи скользнул по его горлу.

— Очень, — прохрипел он. — Очень. Очень. Я, э-э, это правда, реально неприятная часть, Тацу.

— Я рядом, Сектер.

Она решила погладить ему спину, как будто хотела стереть его боль одним только прикосновением. Лицо Сектера говорило ей об обратном.

— Я сделал кое-что ужасно, — сказал Сектер. — Кое-что очень, очень ужасное.

Рука Тацумаки замерла на месте. Тепло превратилось в страх, её сердце сжалось холодной хваткой.

— Что... что ты сделал? — спросила она.

— Нас прижали, Тацу. Мы подошли к зданию, похожему на типичную больницу. Это точно была она, там были знаки, вроде бы. Но по какой-то причине прямо оттуда начали выходить солдаты, они начали стрелять в меня и мой отряд. Мы застряли, со всех сторон раздавались взрывы. Наш командир орал на нас, но я был слишком напуган, чтобы его слышать. Затем один из наших указал на это брошенное артиллерийское орудие, недалеко от того места, где мы находились. Нам удалось укрыться у него, потом командир приказывает нам тянуть эту пушку туда, откуда выходили солдаты.

— Ох, — сказала Тацумаки. Страх окутал её подобно тени, внутри у нее всё сжалось от подступающей тошноты.

— Мы были ошарашены, — сказал Сектер, — шокированы его приказом стрелять по грёбаной больнице. Но я оправдывал это. Там было слишком много охраны для больницы, может быть, её здание было переделано в казарму или еще что-то? Мы видели такое в прошлом. А тем временем на нас наступали очень много солдат, и наши начали падать...

Тацумаки ничего не говорила, только с потрясением впившись взглядом в Сектера. Она крепко держала руку на его боку, слегка сжимая ту.

— Командир указал на меня. Он хотел, чтобы я использовал эту пушку. Её не нужно было заряжать, она уже была готова. Все умирали. Я даже не мог сказать, где я нахожусь. Я вообще думал, что умер, пока командир не схватил меня.

— Всё... хорошо, — сказала Тацумаки. Но она понимала, что ни одно её слово даже не дошло до Сектера.

— Он кричал на меня, кричал и кричал. Я не знаю, как нас там не застрелили, пока он просто кричал на меня. Но он сказал мне, что я должен выстрелить или все мы умрем. Многие из нас уже были мертвы или были близки к этому. И... я не хотел. Но я должен был. У меня были приказы. Я должен был.

— Ты... — начала Тацумаки, но быстро прикусила язык.

— И я выстрелил. Взорвал к херам всё чертово здание, еще и других прихватил. Я стрелял, пока все они не разбежались, кажется два раза стрелял. Я не знаю, всё было как в тумане, как в каком-то кошмаре. Я просто действовал по инстинкту, а потом конец. Мы перегруппировались, и подошли к этому месту, к тому моменту пальба прекратилась.

— Ты сделал, что должен был, — сказала Тацумаки. — В этом нет ничего неправильного.

— Но это все еще была больница, Тацу, — сказал Сектер. — Там были кровати и всё остальное. И раненые люди, которые были в бинтах, все они были мертвы под завалами. Я не знаю, почему там было столько охраны, их было больше обычного, я думал тогда, что это просто казарма. Я упал на землю и там же разрыдался, не шевелился какое-то время. Командир с остальными потащили меня, он постоянно жаловался, каким мертвым грузом я стал.

— Это ужасно, — сказала Тацумаки. — Это нечестно. Он сам мог выстрелить из той пушки, но он заставил тебя! Потому что ему было страшно...

— Но сделал-то это в итоге все равно я, — сказал Сектер. — Я мог не делать этого, но если бы я не выстрелил, мы бы все погибли. Но... может быть, нам стоило.

— Нет, — сказала Тацумаки. — Это была война, такие вещи случаются на войне.

На самом деле она понятия не имела.

— Они тоже говорили мне это, когда мы вернулись на базу, — сказал Сектер. — Куча людей рассказывали, какие ужасные вещи они делали или им приходилось делать, но от этого мне лучше не становилось. Все мои друзья, все те, на кого оглядывлся, теперь рассказывали, как они казнили пленных или сжигали людей заживо, или еще что-нибудь. Они не были... рады этому, но оно начинали привыкать к такому. Я хотел сдохнуть прямо там.

Сектер застонал, вжимаясь в своей кровати. Он обнял себя, как будто находился посреди ледяной тундры, а его голос — проходил через ледяные метели, и в ответ он не слышал ничего, кроме холодного воя.

— Я сделал это, — сказал Сектер. — В конечном итоге именно я спустил курок. Я переживаю этот момент почти каждый день. Когда эта тварь приходит, чтобы покромсать меня, я слышу их крики из нее. Я заслуживаю такого. Заслуживаю, пока еще жив.

Тацумаки почувствовала, как будто её разум отключился, чтобы защитить её от того, что она услышала. Это казалось неправильным, во многих отношениях. Сделав глубокий вдох, она снова медленно начала поглаживать спину Сектера, каждое движение её руки ощущалось колоссальным усилием пальцев, которые двигались по ткани.

— Это... — сказала Тацумаки. — Всё это... трудно даже воспринять. Я много раз видела разрушения, даже как люди умирали, но ничего подобного. Тут у нас всегда были свет против тьмы, мы против монстров.

— Все мы были монстрами, — прохрипел Сектер. — Особенно я.

— Нет, — сказала Тацумаки. — Ты мучаешься из-за этого. Сильно мучаешься. Ты никогда не хотел делать то, что сделал, тебя заставили. У тебя не было выбора. И тебя бы не было здесь, если бы ты не сделал то, что сделал, ты даже не знал, были ли врачи в том здании.

— Но я знал, что это была больница, — сказал Сектер. — Там были её знаки.

— Но там было полно вооруженных солдат, — сказала Тацумаки. — Что, как ты сказал, странно само по себе. Логично, что ты подумал, что здание было переделано в крепость.

— Возможно, — сказал Сектер. — И... я вроде бы не убил их всех. Кто-то вроде бы сбежал. Но все равно...

— Война творит ужасные вещи с людьми... — сказала Тацумаки. — Но ты сделал, что должен был, у тебя не было выбора.

— Я пытаюсь говорить это себе каждый божий день, — сказал Сектер. — Это не помогает.

— Тебя мучает вина. И что ты там говорил о твари, которая приходит кромсать тебя?

— Эта тварь... — начал Сектер. — Она страшная дрянь. Когда я слишком много зацикливаюсь на себе, когда я чувствую себя самым настоящим отбросом, ей нравится приходить и напоминать мне, что я прав. Режет меня, как ты сейчас можешь видеть, — Сектер указал на свой лоб. — Как ни странно, другие Добровольцы и Бездушные говорили о чем-то похожем, когда я был с ними. Может быть... может быть, это просто то, что у них есть. Проблема для всех нас. Вот только я, скорее всего, заслуживаю этого.

— Как часто эта тварь нападает на тебя? — спросила Тацумаки.

— Очень часто, — ответил Сектер. — Иногда она приходит пару раз в неделю, иногда я избегаю её появления месяцами. И, очевидно, она никогда не убивает меня. Иногда доводит до полудохлого состояния, как ты видела прошлый раз, но никогда не заканчивает своё гиблое дело.

— То есть ты в самом деле умирал, — сказала Тацумаки. — И ты прятал это ото всех. О господи. Сектер, я... я хочу остановить это. Ты страдаешь, ты не можешь так жить! Ты не можешь подвергаться атаками этой твари каждую чертову неделю!

— Я знаю, — сказал Сектер. Он шмыгнул носом, обжигающие слезы потекли из его глаз. — Я знаю. Я уже давно знаю это. Я знаю, что оно исходит от меня, что оно является частью меня или того, что я чувствую. Может быть, я мог бы заставить это исчезнуть, но я не знаю как.

— Ну, для начала, ты не заслуживаешь, чтобы эта тварь нападала на тебя, — сказала Тацумаки. Она схватила его за плечи и притянула его лицо как можно ближе к своему. — Слышишь меня, Сектер? Это не твоя вина. То, что ты чувствуешь вину, это правильно, но главное тут то, что у тебя не было выбора. Любой на твоем месте поступил бы точно так же. Я... я бы поступила так же.

— Правда?

— Если бы на кону стояли моя жизнь и жизни моих друзей, то да, я бы спустила курок, — сказала Тацумаки. — Особенно, если бы я была на твоем месте и не думала, что это была больница.

— Мне кажется, я просто пытаюсь найти оправдания, — сказал Сектер. — Но иногда эти оправдания действуют. Хотя все равно, спасибо, Тацу. Не могу поверить... не могу поверить, что я на самом деле кому-то рассказал. Я никогда не думал, что такой день настанет.

— Ну, я рада, что ты рассказал мне, — сказала Тацумаки. — Даже если мне трудно это воспринять, даже если... это что-то такое, о чем я никогда бы не узнала. Наш мир, наверное, реально кажется для тебя очень странным, да?

— Немножко, — приехал Сектер. — Но я знаю, откуда я пришел, и потому понимаю, почему я отличаюсь.

— Мы не такие уж и разные, — сказала Тацумаки. — Ты и я. Мы оба ощущали одиночество, хотя и по разным причинам. Не позволяли людям сблизиться с нами. И я... ну, не сейчас, но когда-нибудь я хочу поговорить с тобой кое о чем. Есть кое-что, что я должна сделать, и я хочу, чтобы ты сходила туда со мной. Потому что я не знаю, смогу ли я сделать это одна.

— Если тебе так будет спокойнее, я схожу с тобой, — сказал Сектер.

— Я знаю, — сказала Тацумаки. — Вот почему ты мне так нравишься.

Сектер смог выдавить слабую улыбку, но вскоре отпрянул от эспер и вернулся в положение, в котором лежал.

— Это была самая неприятная часть, — сказал он. — Я оставался еще какое-то время там, но война быстро превращалась в хаос, в чистейшее варварство. Связи больше не было, спустя какое-то время исчезли верха. Мы теряли всё больше и больше кораблей, и в какой-то момент ко мне подошли друзья, они собрались вокруг меня и сказали, что нам нужно выбираться оттуда, вернуться обратно во вселенную, иначе мы застрянем там навечно. Я сказал им, что я не уйду, что я заслуживаю тюрьмы, или смерти, или еще чего-нибудь, и все они почему-то растерялись. Как оказалось, у Бездушных никаких наказаний за такие преступления нет, оно и понятно, так как у них никогда раньше не было таких полномасштабных войн. Но они сказали мне, что если они даже будут судить людей вроде меня, то и они тоже будут гнить в тюрьме бог его знает сколько. Что всех, в таком случае, постигнет подобная участь. Просто... эх, это был кромешный пиздец, Тацу.

— Оно и... походит на то, — сказала Тацумаки. — Все были повинны в страшных вещах.

— Более менее, — сказал Сектер. — Но нам удалось выбраться оттуда, и я почувствовал себя полнейшим неудачником. Мне не казалось, что я кому-то смог помочь, как бы сильно я не старался. Я вернулся домой, мои друзья разбежались кто куда, а моя семья — родители, брат, сестра — они все еще были там. Брат с сестрой были рады видеть меня, родители мои едва признали мое существование. Я довольно быстро вернулся к работе, редко разговаривая или выходя на улицу. Брат и сестра... они знали, что что-то не так, и они пытались подбодрить меня. Брали меня с собой в приятные места, мы много времени проводили вместе. Естественно, мне пришлось приукрасить войну. Они знали, что что-то произошло, но и только. Я... мне сложно были говорить с ними об этом, так что они не давили на меня. Они никогда не знали, что я натворил. Я и не хотел, чтобы они узнали, чтобы они увидели во мне эту сторону. Я... не хотел, чтобы ты узнала об этом. Чтобы ты смотрел на меня так, как сейчас.

— Я все еще хочу быть с тобой, — сказала Тацумаки. — Я не вижу тебя как-то по-другому, правда, я лишь увидела в тебе больше боли, чем думала. Мне это не нравится. Я всеми силами постараюсь изменить это.

— Ты и я, — сказал Сектер. — Может, мы что-нибудь придумаем, вместе, как ты говорила.

— Как ты говорил мне в прошлом, — сказала Тацумаки. — Учимся на ошибках и исправляем их, или типа того.

— Почти, — сказал Сектер. — Есть еще кое-что.

Тацумаки с тревогой наклонилась вперед.

— Что же? — спросила она.

— Какое-то время я работал там, в колонии, — сказал Сектер. — Думал война окончена, по крайней мере для меня. Но однажды, ко мне подошел мой босс, всё его лицо было бледным. Я хочу сказать, он выглядел так, как будто его вот-вот вырвет, при этом он весь дрожал. Он указал на улицу и сказал мне, что ко мне кто-то пришел. Что пришел кто-то важный.

"О нет", — подумала Тацумаки. — "Неужели-..."

— Я вышел, и увидел их. Бездушных. В главе них стоял какой-то Бездушный в офицерской шинели. У них были мои брат и сестра, а еще родители, связанные и лежащие на земле. На всех них были наставлены пушки, они и меня повалили на землю. Связали тоже.

— Мне не нравится это, — нахмурилась Тацумаки. — Просто... продолжай, если можешь.

— Мы находились в их милости, — сказал Сектер. — Тот, который в шинели, сказал мне, что гуляет по окрестностям и наказывает тех, кого нужно наказать. Я сказал ему оставить мою семью в покое, что они ни в чем не виноваты, пусть они лучше возьмут меня. Он сказал мне, что боль работает не так.

Сектер глубоко выдохнул и сильно зажмурился.

— Он как-то узнал, — сказал Сектер. — Не знаю, как, но он узнал. Может, у него были там друзьям, может, он сам случайно оказался там. Я говорил ему, что если он хочет заставить меня страдать, ему стоит изуродовать меня или устроить мне пытку. Я говорил ему, что у меня были приказы, что мы вместе с командиром должны страдать. Он согласился со мной, но сказал, что моего командира давно нет. Что остался только я. А потом он убил мою сестру.

Тацумаки тихо выдохнула. Часть её ощущалась так, словно она исчезла, часть её жизни почернела и увяла.

— Они застрелили её, — сказал Сектер. — С ней обошлись быстро. На очереди был мой брат, и какое-то время они позволили ему умолять. Я тоже умолял их, и я видел, что один из убийц выглядел встревоженным. Я заговорил с ним, и он замер, в этот момент офицер крикнул ему, чтобы он продолжал, иначе ему тоже придется пострадать. Затем этот парень снова встал в строй.

Тацумаки кивнула. Её лицо было покрыто испариной и холодом.

— Следующим он застрелили моего брата, в шею, чтобы он мог захлебнуться. Потом была моя мама, пока не остались только мы с папой. И когда они готовились застрелить его, я никогда не забуду, что он мне сказал. Он спросил меня: почему ты был слишком медленным, сын? Почему ты подвел нас?

На лице Сектера отразилась боль, такая, как если бы ему в спину воткнули нож и повернули тот. Его лицо выглядело еще более бледным, чем ранее.

— Потом его тоже застрелили, — сказал Сектер. — Офицер был доволен своей работой, поэтому они оставили меня там, связанного, на земле. Я не знаю, рыдал ли я тогда, но я ощущал себя трупом. Как если бы в меня выстрелили всем сразу. Лучше бы так оно и было. Но я лежал там, не в силах пошевелиться. По ощущениям прошли часы, прежде чем появился мой босс с парой полицейских. Они спросили меня, что произошло, и я сказал им, что это была банда, в которую я входил или еще что-то, уже не помню. В общем, я больше не мог оставаться на это паршивой колонии, поэтому я ушел.

— И ты пришел сюда, — сказала Тацумаки, её голос был очень слабым. — Сектер, мне так жаль...

— Я побывал на нескольких разных планетах, прежде чем наконец решил отправиться в свой настоящий дом, — сказал Сектер. — Я... хотел исполнить мое самое первое обещание. Со мной всё ещё были все эти силы, я чувствовал, что не могу подвести всех своих друзей, всю свою семью, отказавшись от помощи людям. Вот только не всегда всё шло так хорошо. Честно говоря, я находился как бы на грани, когда попал сюда. Пока я не встретил тебя.

— У тебя столько было за душой, — сказала Тацумаки. — Я понятия не имела. Ты так хорошо... скрывал это.

— Я привык скрывать это, — сказал Сектер. — Но становилось всё больнее и больнее это делать. Закипать внутри, но я не мог выпустить это из себя. Кому это вообще сдалось? Кто заслуживает оказаться по пояс в таком дерьме? Но потом появилась ты, и начала что-то менять для меня. Даже когда я хотел помочь тебе, ты старалась узнать меня получше. Даже при том, что я не был таким, как ты, мне кажется, ты как-то могла сказать, что что-то было не так. И то, что ты хотела помочь, даже несмотря на то, что ты так привыкла отталкивать людей... это много значило для меня. Ты вышла далеко за пределы своей зоны комфорта, и всё это ради того, чтобы я почувствовал себя лучше. Это... думаю, это спасло меня на самом деле.

— Потому что ты стоишь того, — сказала Тацумаки. — Иди сюда.

— А?

Тацумаки протянула руки и кинулась к Сектеру, столкнувшись с его грудью. Сектер ухнул, когда Тацумаки обняла его. Он побыл в таком положение секунду, прежде чем ответить тем же. Тацумаки выдохнула, почувствовав, как руки Сектера скользнули по её спине.

— Я так рада, что ты поделился со мной всем этим, Сектер, — сказала Тацумаки. — Что ты чувствуешь себя достаточно комфортно, чтобы поделиться со мной.

— Это... это было непросто, но я чувствую... почти облегчение, — сказал Сектер. — Словно с моих плеч сняли гору. Кто-то знает.

— И волнуется, — сказала Тацумаки. — Волнуется за тебя. Очень сильно.

Она обняла его еще крепче, её пальцы вцепились в заднюю часть его рубашки.

— Я хочу, чтобы ты был счастлив. Хочу всё это исправить. Даже не смей думать, что я не хочу тебе помочь.

— Не буду, — сказал Сектер. — Мы теперь вместе в этом.

— Да, — сказала Тацумаки. — Мы... я даже не знаю, как нас теперь называть.

— Мы вместе, — сказал Сектер. — Это всё, что имеет значение.

Так они вдвоем и держались за друг друга, пока повязка на голове Сектера не стала казаться тяжелой, и они разошлись, чтобы дать ему заменить её . Рана уже зажила до такой степени, что теперь из нее только шла кровь, и Сектер кивнул, видя прогресс. Он пошел на кухню и принес маленький дневник, который достал из ящика, и рухнул обратно в кровать, когда Тацумаки закончила менять простыни. Она легла рядом с ним и посмотрела на фотографии, которые он листал, изображения улыбающихся солдат и позирующих людей в местах очень отдаленных.

— Это в основном еще до войны, — сказал Сектер. — Потом было сложно писать или делать фотографии. Большинство моих друзей тут. Реально хорошие ребята, спасали мою задницу не один раз. Просто... оказались в очень плохой ситуации.

Тацумаки положила голову на плечо Сектера, разглядывая коллекцию фотографий перед собой. Они проговорили всю ночь и в итоге заснули всего за несколько часов до восхода солнца. На них обоих лежал все еще открытый дневник, где одна половина его лежала на ноге Сектера, а другая — на ноге Тацумаки.