Дом (гет)

— Знаешь, они опять жалуются. На отсутствие у тебя Спутницы.

— Пусть жалуются. Я не собираюсь заводить ее в этом тысячелетии.

— Они угрожают назначить ее сами, если ты не найдешь.

Сириус вспыхнул зеленым огнем.

— Назначить мне мою собственную Спутницу! — проревел он, но его рев стал не таким впечатляющим, каким был до Инцидента, поскольку его теперь знали по всем небесам.

Сол покачал головой:

— Я только повторяю то, что они сказали нам. Они годами наблюдали за тобой. Теперь им надоело позволять тебе поступать по-своему. Дураки, — добавил он.

Сол не принимал участие в собраниях и приговорах Комитета. Он присутствовал только на последнем, поскольку оно касалось его друга.

— Они не могут так поступить со мной, Сол, — сказал Сириус. — Я не позволю им. Я буду бороться с ними…

Его голос затих. В последнее время он перестал впадать в приступы огненной ярости.

— Как? — спросил Сол. — Они хотят, чтобы ты нашел себе Спутницу в ближайшие десять лет. Больше они ждать не будут.

— Десять лет! — воскликнул Сириус, он думал, его голос поднимется на несколько децибел выше, чем получилось на самом деле. — Только десять лет? Кого я могу найти за такое количество времени?

Голос выдавал его настоящие чувства. Сол знал, в чем заключается проблема.

Сириус хотел видеть ее своей Спутницей с тех пор, как вернулся в мир звезд. Сейчас ей было почти двадцать восемь. Сириус сумел хорошо скрывать изменения в себе, но все слышали, что его неистовый рев гораздо реже разрывает небеса, чем до Инцидента.

И у всех были на этот счет свои теории. Поскольку никто не верил, что Сириус мог по-настоящему измениться сам по себе, некоторые утверждали, что его откуда-то контролирует его Спутница, которая на самом деле не умерла. Другие утверждали, что он был так опустошен предательством Спутницы, что это повредило даже его выдающийся ум звезды. Небольшая группировка считала, что это не настоящий Сириус, а другое идентичное светило, которое ввели, чтобы разрешить политический кризис на небесах. Эта группировка всё еще искала Сириуса на Земле, как только Сол отворачивался. Только пять существ знали правду. Земля, Луна, Сол, Полярис (единственная светимость, кому Сириус доверял в эти дни) и сам Сириус.

Сол беспокоился о последних изменениях в друге. Сириус был сам не свой — даже еще больше, чем после возвращения в мир звезд. Он грустил и размышлял в своей сфере, и годами уже не выходил из себя. Сол считал, это неполезно.

— Ты одинок, — сказал он Сириусу однажды.

Сириус одарил его взглядом, который и свирепейшее светило заставил бы умолять о пощаде. Сол просто уставился на него в ответ.

— Не будь смешным, — был долгожданный ответ Сириуса.

Сейчас они сидели в сфере Сириуса, обсуждая последнее собрание, на котором Сириус не присутствовал.

— Мне надо идти, — объявил Сол. — Подумай об этом. Тебе нужна новая Спутница в ближайшее время. Мы с Полярисом ничего не сможем сделать, если все светила встанут и обратятся к тебе с требованием.

Сириус только вздохнул. Качая головой, Сол ушел к себе, снова возвращая свет на Землю.

Сириус встал и побрел к нижним уровням своей сферы. Он посмотрел вниз и раскрыл пол, чтобы открыть другую свою сферу — ту, которую он контролировал, в отличие от той, где он жил и откуда управлял всем.

Тысячи сфер света внизу искрились различными цветами и яркостью. Синий, красный, зеленый, пурпурный и белый. Он отвернулся от белых и посмотрел в пространство. Обширная чернота вселенной расстилалась словно громадная дорога, конец которой казался таким далеким и, однако, таким близким. Музыка сфер проникала в его уши, и он закрыл глаза, желая, чтобы музыка унесла его далеко. Музыка нарастала, падала и летела. Но не было места, куда она могла бы унести его. Сириус медленно открыл глаза.

Он видел меньшие сферы внутри своей собственной. Первой он видел сферу, немного менее яркую, чем его дом. Там находилась сфера Поляриса, которая семнадцать лет назад на короткое время стала самой яркой на небосводе Земли.

Он посмотрел на другие свои сферы, и на сферы вне его собственной, которые принадлежали звездам того же ранга, что он, или выше. Некоторые сферы бесцельно дрейфовали. Здесь жили братья Поляриса, которых она называла Большой Медведицей. И Антарес, и Бетельгейзе, и все остальные. По соседству с ним, вдали находилась сфера Андромеды, которая двигалась по спирали, как его собственная. Он почти улыбнулся, когда вспомнил, как называют его сферу на Земле.

Млечный Путь.

Детское название для его гордой сферы, однако, поскольку она так ее называла, он теперь пользовался тем же названием.

Наконец, его взгляд упал на сферу Сола и крошечную, красивую зелено-голубую сферу внутри нее, которая называлась Землей. Там был потерян год его жизни. Год, который, несмотря на то, как долго он существовал до того, стал первым годом, когда он по-настоящему жил. И последним.

Той ночью он умер в нескольких смыслах.

* * *

«Кто ты? — спросила она саму себя, глядя в зеркало. — Кем ты была? Кем станешь?» Она коснулась своего отражения.

— Ты не та, кем была. Я устала смотреть на тебя, — произнесла она вслух.

Кэтлин стояла в спальне одна в длинной голубой ночнушке, с отвращением уставившись на свое отражение. Она пробудилась ото сна, в котором снова была юной. До того, как приехала в Англию. Когда ее отец и мать были еще живы. Она брела по цветочному полю вместе с родителями. Они собирали цветы и вставляли ей в волосы. А потом из ниоткуда появилась гигантская Даффи. Кэтлин проснулась с криком.

О том, чтобы заснуть, речи больше не шло, и в итоге она принялась рассматривать свое отражение. Со стороны никто не понял бы, почему Кэтлин так чувствует себя. Она выросла в очень красивую женщину. Ее лицо стало более взрослым, но всё еще сохраняло детское очарование. Она могла похвастаться стройной фигурой и красивыми волосами, которые слегка завивались и волнами обрамляли лицо. И однако ей хотелось врезать кулаком по зеркалу. Вместо этого она отвернулась.

 

«Всё пошло не так, — подумала она. — С тех пор, как я покинула Ирландию. Мне здесь не место». Она вздохнула. Она уже давно так себя не вела. Раньше она никогда не стала бы так себя вести…

* * *

Сириус наблюдал из своей сферы, когда Кэтлин покачала головой и пошла смотреть телевизор, чтобы попытаться заснуть. Ему было больно видеть ее такой подавленной. Он не мог не винить себя. Если бы он не был так сосредоточен на том, чтобы заполучить Зоаи, если бы он только остановился на минутку подумать, что оно сделает с ним, и как это повлияет на Кэтлин. Но он не остановился. Он думал только о себе, а теперь им обоим приходилось платить за это.

Он наблюдал за ней с тех пор, как вернулся в мир звезд. Он сделал всё возможное, чтобы Кэтлин была счастлива, а когда не мог вмешаться, это делал Сол.

В тот день Кэтлин получила двойной удар. Ее отца застрелили, и единственное, что могло помочь ей забыть боль, вновь обрести душевное равновесие, исчезло. Лео умер.

Сириус и Сол сделали всё возможное, обеспечив ее новым домом и новой собакой, которую она назвала Млечная — в честь полосы звезд, которую она так внезапно и загадочно полюбила. Но как бы мисс Смит ни старалась, она не могла заменить Кэтлин мать и отца. А Млечная не была Сириусом. Однако Кэтлин нежно любила обоих.

Пять лет спустя Сол пришел к Сириусу и сообщил, что у мисс Смит сдает сердце. Ей осталось примерно два года. Сол растягивал эти два года, сколько мог. И когда это случилось, он позаботился, чтобы Кэтлин не было дома. Сириус ничего не мог сделать — только с ужасом наблюдать, как Кэтлин разрыдалась в приемном покое больницы, когда доктор сообщил ей. Кто-то пустил Млечную, и она лизала лицо Кэтлин, удивляясь, почему ее юная хозяйка плачет. Она прильнула к Кэтлин в приемном покое, и Кэтлин обняла ее за шею и рыдала, уткнувшись в курчавую коричневую шерсть. Сириус невольно почувствовал ревность. Подбадривать Кэтлин было его задачей.

Сириус решил прийти на Землю на похороны в человеческом облике. Он появился в черном смокинге с темно-зелеными полосками и стоял позади, когда Кэтлин произносила речь, а слезы текли по ее щекам.

После похорон он вернулся в свою сферу и продолжил наблюдать за ней. Он наблюдал, когда она унаследовала дом мисс Смит. Она влюбилась в мужчину своей мечты и снова была счастлива.

Свадьба была скромной. В просторной величественной церкви с одной стороны собрались ближайшие родственники ее мужа, а с другой — Робин. И мистер, и миссис Даффилд умерли к тому времени — впрочем, Даффи в любом случае не пришла бы, — а Бэзил был где-то в Египте в археологическом походе. Никто не провел Кэтлин по проходу.

Никто, кого можно было увидеть, по крайней мере. Сириус всё время находился там, идя по проходу рядом с Кэтлин, и когда они дошли до конца, все подумали, что ее фату поднял ветер. Кэтлин даже попыталась смахнуть поцелуй, который она явно почувствовала на своем лбу, приняв его за игру воображения. Но она была рада, что воображение играло с ней. Это наполнило ее бодростью и счастьем, и день свадьбы стал счастливейшим днем ее жизни.

Даже Кэтлин не могла видеть Сириуса. За одну ночь она получила и потеряла способность видеть светила.

Пять лет он наблюдал за счастливой семейной жизнью Кэтлин. А потом Сол снова пришел с новостями. У Кэтлин нашли нечто под названием «рак». Сириус не понял, что это такое, но оно подразумевало, что Кэтлин будут разрезать и удалять что-то из ее живота, а потом она потеряет свои прекрасные волосы и еще надолго останется бледной и слабой.

Сириус постоянно об этом беспокоился, размышляя, как бы он мог всё исправить и сделать ее счастливой. В это время он отдалился ото всех, и даже взъярился на Сола за то, что тот сказал, что тут ничего не поделаешь. Сириус не помнил, чтобы он о ком-либо так беспокоился — даже о своей Спутнице, когда она еще была жива.

Кэтлин поправилась, но не осталась невредимой. Операция навсегда лишила ее возможности иметь детей.

Сириус был рядом, когда она снова плакала — о детях, которых у нее никогда не будет и которые никогда не существовали. Тем временем Млечная умерла от старости, а Кэтлин так и не восстановилась эмоционально достаточно, чтобы быть готовой к следующим плохим картам, которые сдала ей жизнь.

Муж изменял ей.

Какая-то медсестра, с которой он познакомился в клинике, где лежала Кэтлин. Когда Кэтлин обнаружила это, она была слишком потрясена, чтобы что-то сказать, и Сириус впал в один из своих приступов ярости. Этот был хуже, чем прежние, и ученые на Земле отметили странный цвет Млечного Пути в то время — яркий светящийся зеленый.

Когда она прогнала мужа, Сириус и Сол позаботились, чтобы он не вернулся и больше никогда к ней не приблизился.

Сейчас Кэтлин была невероятно далека от той милой девочки, которая взяла в дом маленького щенка и согласилась фактически стать рабыней за возможность оставить его. Жизнь сломила ее, отвергла, и она устала смотреть в зеркало.

Только недавно Сириус начал подозревать, что тут действовало что-то еще. Странно, что кто-то, кого он так усиленно пытался защитить и предупредить любые неприятности, переносил столько лишений.

— Разлад в равновесии, — сказал Сол, пытаясь объяснить Сириусу, что каждое существо на Земле переносит лишения — кто-то больше, кто-то меньше.

— Ты пытаешься сделать всё, что в твоей власти, чтобы помочь ей. Это вызывает разлад в равновесии, и в ее жизни всё идет не так, чтобы равновесие восстановилось, — объяснил Сол.

— Но, похоже, разлад в равновесии сдвинулся в другую сторону, — крикнул Сириус в ответ. — Теперь с ней происходит слишком много зла. Оно могущественнее меня.

На этот раз Солу нечего было ответить.

И вот к чему она пришла. Сириусу было больно видеть ее такой.

— Если бы я только не ушел… Сол сам сказал мне, что рано или поздно найдет Зоаи. Если бы я только не был так слеп, — сетовал он. — Если бы.

Сириус отвел взгляд от сферы Сола. И поискал, нет ли требующих решения проблем в другом месте. Предпочтительно таких, которые не вызовут у него желания оторвать собственные крылья, если это поможет хоть чуть-чуть разрешить проблему.

* * *

Земля едва семь раз повернулась вокруг оси, когда Сол снова пришел к Сириусу. В его восприятии будто и вовсе не прошло никакого времени. Сол был серьезно обеспокоен насчет Сириуса, и у него были некоторые тревожные новости. Они стояли на нижнем уровне сферы Сириуса, и вся галактика расстилалась под ними.

— Сириус, — медленно начал Сол. — Это снова Кэтлин.

Сириус набросился на него с горящими зеленым пламенем глазами.

— Если кто-то опять обидел ее, клянусь…

— Думаешь, я позволил бы этому случиться снова? — возмущенно спросил Сол. — Нет. Это рак. Он вернулся, и на этот раз… — он не закончил фразу.

Ему и не нужно было. Сириус знал, что он имел в виду.

— Нет… Сол… НЕТ! — взъярился он.

Он казался готовым вот-вот окончательно потерять самообладание, и Сол приготовился к удару. Он уже привык к подобному. Но огненного взрыва не последовало. Вместо этого зеленый пылающий огонь вокруг Сириуса поблек, а его громадные крылья поникли.

— Ты… можешь что-нибудь сделать? — умоляюще, почти жалобно спросил он.

Это напомнило Солу день, когда его спросили, может ли он открыть ворота тюрьмы Сириуса на заднем дворе. Так же как тогда он был тронут и смущен. Почему такой великий Обитатель звезды как Сириус должен так к нему обращаться? Сол отвернулся и свет вокруг него вспыхнул и сверкнул, когда он попытался скрыть свои чувства.

— Сожалею, Сириус, — сказал он, поворачиваясь. — Я ничего не могу сделать, чтобы не дать ей… уйти.

— Значит, она отправится в свой загробный мир, и я больше никогда ее не увижу! — взвыл Сириус.

Из его глаза вдруг вытекла ярко-зеленая жидкость. Сол немедленно отвернулся, чтобы друг мог взять себя в руки.

Когда он посчитал, что уже безопасно повернуться, он заговорил снова.

— Но, Сириус, я думаю, мы можем решить разом две проблемы.

Сириус поднял голову.

— Как? — спросил он, и Сол увидел, как в его глаза возвращается давно исчезнувшая искра.

— Ты хочешь ее снова увидеть, и ты не хочешь, чтобы Комитет назначил тебе Спутницу. Не притворяйся, будто не хотел бы ее своей Спутницей. Без нее ты одинокая развалина, и, похоже, никто кроме меня этого не видит — даже ты сам!

Сол вспыхнул горячим белым огнем и был немало ошеломлен собственным безрассудством. Обратись он подобным образом к любой другой звезде высокой светимости, его бы официально судили и казнили.

Сириус ничего не сказал, но крошечный уголек огня в его глазах разгорелся ярче — почти как до Инцидента.

— Как ты собираешься это устроить, Сол? — спросил он. — Как это возможно?

Сол знал, в его плане существовали изъяны. Он был ненадежным, и Сол не ожидал, что Сириус будет так взволнован, или что его огонь вернется. Но видя его воодушевление, Сол продолжил:

— Это займет всё время, что у меня есть на день. Но я могу наполнить ее душу достаточной энергией, чтобы вместо того, чтобы отправиться в загробный мир, она поднялась в пространство, где ее беглую душу можно перехватить. Конечно, чтобы приютить ее, потребуется тело, идентичное тому, из которого она вышла, но это не должно быть проблемой для Зоаи Сириуса.

Сириусу захотелось закричать во всю глотку (чего он никогда прежде не делал) или в качестве благодарности подарить Солу всю свою сферу. Вместо этого он просто уставился на Сола, широко раскрыв пылающие глаза.

— Но, — продолжил Сол. — Есть только один день, когда я смогу выполнить это. Ей надо будет умереть в самый длинный день года, давая мне достаточно времени наполнить ее душу энергией перед и после ее смерти.

— А если она умрет не в самый длинный день года? — спросил Сириус, почти боясь ответа.

— Тогда она потеряна для тебя навсегда, — печально ответил Сол.

— Сколько у нас времени?

— Ожидаемая продолжительность ее жизни от настоящего момента составляет сто восемьдесят один день. Самый длинный день года через сто восемьдесят два дня.

— У нас совсем мало времени, — заметил Сириус.

— Разве у нас не всегда так? — ответил Сол.

* * *

Сириус располагал шестью месяцами на подготовку. Первое, что он сделал: использовал Зоаи, чтобы создать идентичный дубликат Кэтлин. С тем лишь отличием, что у него не было души и он не функционировал. Он даже одел дубликат в нынешнее любимое платье Кэтлин. Сириус хранил его глубоко внутри нижних уровней своей сферы, поскольку ему было больно смотреть на него.

Но теперь у него появилось нечто, чего не было уже давно. Надежда.

* * *

Робин теперь навещал ее почти каждый день, а Бэзил только тогда, когда мог найти время. Она знала, что умирает. Она чувствовала, как когда-то казавшаяся бесконечной жизненная сила по капле вытекает из нее.

— Это несправедливо, Робин, — однажды сказала она.

Он просто сидел в кресле рядом с ней и кивал.

— Я испытала недостаточно хорошего в жизни, чтобы уже умереть. Должно быть не так, — она повернулась на бок и вдруг спросила: — Чего ты хочешь от жизни?

Робин странно посмотрел на нее. Этот вопрос она задавала прежде лишь однажды — много лет назад, когда была другим человеком. У него тогда не было для нее ответа.

— Чего я хочу? — повторил он. — Я хочу отправиться в могилу, зная, что оказал благотворное влияние на всякого, с кем встречался. Мне всё равно, будут меня помнить или нет. Просто чтобы люди научились от меня чему-то хорошему и никогда этого не забывали. Я хочу, чтобы мое наследие продолжало жить.

Кэтлин улыбнулась ему.

— Ты повлиял по крайней мене на одного, — сказала она, взяв сильную руку Робина в свою тонкую и хрупкую. — Ты тоже изменился, Робин. Ты сильнее, чем был. Во многих смыслах.

 

— Чего хочешь ты? — спросил он.

Ее улыбка погасла.

— Не знаю. Я никогда не знала, чего я на самом деле хочу от жизни. Видимо, никогда и не узнаю, — мрачная усмешка скользнула по ее лицу. — Мрак жизни позаботился об этом.

— Не говори так, Кэт, — сказал он. — Ты знаешь, существует причина для всего. Для плохого и для хорошего. Ты увидишь в будущем.

— Каком будущем! — воскликнула она так громко, как посмела. — Нет никакого будущего, Робин. Жизнь для меня закончилась. Эта больничная кровать в этой глупой комнате.

— Что насчет Небес? — просто спросил он ее.

— Кто знает, правда ли это? — ответила она тихо и горько, словно не хотела принимать даже возможность подобного.

— Конечно, правда. Я не стал бы лгать тебе, Кэт. Небеса разные для всех, но они существуют.

Она снова улыбнулась ему:

— Хорошо, Робин. Я верю тебе.

* * *

Завтра — самый длинный день в году. Кэтлин сильно сомневалась, что проживет достаточно, чтобы увидеть его. Системы ее тела останавливались. Жизненная сила была высушена почти до капли. Всё, что она могла — держать глаза достаточно открытыми, чтобы смотреть на занавеску, отделявшую ее кровать от нового пациента.

Он был немного загадочным. Его принесли ночью, и с тех пор Кэтлин не слышала от него ни единого писка. Даже шороха простыней.

Любопытство переполняло ее, и она заключила с собой тайный договор, что не умрет, пока не увидит лица незнакомца. По какой-то причине это казалось важным.

Только поэтому она не боялась закрывать глаза той ночью.

— Я не умру, — сказала она себе, когда сон начал завладевать ею. — Я обещала себе, что увижу его, и не умру, пока этого не произойдет.

Она уплыла в сны. Она погружалась и выныривала из серо-белых кошмаров, в которых черные и темно-синие существа хватали ее когтями и угрожали ей. В этих снах всегда кто-то появлялся, или иногда был просто свет. Зеленый огненный некто или зеленый свет всегда отражал тьму и расчищал ее путь. Но в следующем сне тьма возвращалась с еще большей силой и темнее, чем прежде. С течением времени Кэтлин почувствовала, что зеленый некто теряет контроль над ситуацией, и он совсем перестал появляться. Не то чтобы он в любом случае мог бы что-то увидеть. Было слишком темно, чтобы ясно видеть.

Но хотя темнота казалась угрожающей, Кэтлин не боялась ее. Хотя она вонзала в нее когти, она не чувствовала боли. Каким-то образом тьма и свет работали вместе, чтобы привести ее куда-то. Или научить чему-то. Но на всем протяжении сна, она никогда не прибывала к цели.

* * *

На следующее утро Кэтлин открыла глаза, испытывая облегчение оттого, что может смотреть в пустой потолок убогой комнаты. Она повернула голову и увидела, что занавески, закрывавшие соседнюю кровать, раздернуты и в кровати никого нет. Однако раньше там кто-то находился, она была уверена.

Она повернулась на другой бок и уставилась в низкое окно. Внизу она видела маленький солнечный двор, в котором могли гулять выздоравливающие пациенты. Он напоминал крошечный парк, с двух сторон окруженный высокой серой больничной стеной. Одна из сторон, не закрытых стеной, выходила на маленький городок, и когда стояла ясная погода, если сидеть на одной из скамеек, можно было видеть всю дорогу, ведущую к синему морю.

В одном углу находился маленький японский сад и пруд с карпами. В другом углу розовые кусты взбирались по стенам до третьего этажа. Кэтлин жалела, что не проживет достаточно долго, чтобы увидеть, как они расцветут.

Глядя в солнечный дворик, она испытывала усиливающееся ощущение странности. Ее физические системы прекращали функционировать, она чувствовала это. Но казалось, будто ее наполняет другая энергия. Она чувствовала почти головокружение.

Пока она продолжала смотреть в окно, легкий утренний туман рассеялся, и она увидела крыши домов города внизу. Она находилась не под тем углом, чтобы увидеть океан. А ей хотелось. Ей отчаянно хотелось.

Кэтлин нажимала кнопку вызова сбоку кровати снова и снова, пока не вошла медсестра.

— Я хочу выйти наружу, — скрипучим голосом произнесла Кэтлин. — Я хочу увидеть океан.

Медсестра широко улыбнулась. Даже в своем состоянии Кэтлин видела, что улыбка притворная.

— Вы недостаточно здоровы, чтобы выходить наружу, дорогая, — весело ответила медсестра. — Но как только поправитесь, вы сможете смотреть на него, сколько захотите!

— Я умираю, — просто сказала Кэтлин. — Если у вас есть сердце, исполните желание умирающей женщины.

— Вы не умираете, дорогая! — медсестра изобразила удивление. — Мы бы знали!

Затем она проверила все аппараты, подсоединенные к Кэтлин, и ушла.

— Но я умираю, — возразила Кэтлин. — Я умру, не увидев океан.

Она посмотрела на часы. Они показывали четыре часа дня.

— Солнце уйдет через четыре с половиной часа, — сообщила она потолку. — И тогда я тоже уйду. Уверена.

* * *

Около шести медсестра вернулась и принесла ужин. Кэтлин не стала есть. Она слишком беспокоилась о том, что не увидит океан. Новый пациент еще не вернулся. Возможно, он был снаружи, наслаждаясь солнцем. Полчаса погоняв еду по тарелке, Кэтлин услышала шаги в коридоре. Она надеялась, это возвращается медсестра, чтобы забрать еду.

Но вошел мужчина. Его голова была обмотана бинтами, и сквозь них немного проступила кровь. На лице у него было несколько мелких порезов, и швы образовывали некрасивую линию от правого уха до кончика подбородка. Он мог быть только новым пациентом.

Несколько секунд он смотрел на нее.

— Вы хотите выйти наружу, не так ли? — спросил он.

Почему-то Кэтлин не удивилась, что он знал. Ей казалось, она видела его прежде, но не могла понять где.

Больше ничего не говоря, он пересек комнату, вытащил из Кэтлин провода и иглы и поднял ее на руки. Она ни капли не встревожилась и не испугалась. Она знала, он не причинит ей вреда.

 

Незнакомец пронес ее вниз по нескольким лестничным пролетам. Она рискнула посмотреть ему в лицо и увидела, что у него темно-синие, почти черные глаза. Она видела, как эти глаза поглощают свет и не отдают его обратно.

Он вынес ее наружу и посадил на каменной скамейке лицом к морю. Солнце неуклонно становилось оранжево-красным и сверкало на крышах и дымоходах. Море приобрело цвет огня, а облака вдали стали пурпурным, голубым и розовым пламенем.

Кэтлин прислонилась к незнакомцу и улыбнулась. Это будет последнее, что она увидит.

Однако она чувствовала себя как бы незавершенной.

— Я так и не узнала, чего хотела от жизни, — сказала Кэтлин.

— У тебя не было достаточно времени, чтобы понять это, — ответил он. — Но ты увидишь. Скоро ты узнаешь.

— Думаю, мое время вышло.

— Твое время никогда не заканчивается. Даже когда тело умрет, душа будет жить. У тебя есть всё время мира, чтобы понять, чего ты хочешь от жизни.

— Но без тела нет жизни. Даже если моя душа найдет, что искала, я не смогу воплотить это.

— Конечно, сможешь. У тебя есть всё время, чтобы воплотить. Эта часть нашего путешествия предназначена именно для этого. Чтобы мы спросили себя, чего хотим. И мы воплощаем это в следующей жизни. У тебя в любом случае есть особая задача в следующей части путешествия. Ты найдешь то, что ищешь.

— Особая? — с сомнением произнесла Кэтлин. — Я никогда ничего из себя не представляла. Что изменит смерть?

— Смерть, как и рождение, многое меняет.

Кэтлин вдруг пробрала дрожь. Ее лицо начало подергиваться. Вот оно.

— Прощай, — сказала она незнакомцу.

— Скоро увидимся, Кэтлин, — ответил он.

Когда солнце село, глаза Кэтлин закрылись в темноте.

* * *

— Где она? — отчаянно подумал Сириус. — Сол должен был уже забрать ее!

Вдруг от зелено-голубой сферы вверх выстрелил золотой свет. Он стремительно поднимался сквозь небеса, быстрее, чем крылья Сириуса когда-либо носили его. Он заметил, там было что-то еще. Странный цвет — бело-голубой и спрятанный от него на другой стороне Земли. Впрочем, это его не беспокоило. Кэтлин приближалась.

Когда душа Кэтлин ускорилась, Сириус вытянул Зоаи. Зоаи выстрелил тонкой серебристой паутиной, которая оплела ее душу тонкими струнами. Улыбаясь и смеясь, он отлетел к своей сфере с Кэтлин на буксире.

Он прошел сквозь нижний уровень сферы и направился прямо к комнате, в которой находился дубликат ее тела. Когда душа встретила тело, Сириус освободил ее от захвата Зоаи, и она приняла тело, в тот же момент войдя в него. Тело засветилось на короткое мгновение, а потом кучей упало на пол. Когда больше ничего не произошло, Сириус испугался, что что-то пошло не так и ее душа потеряна навсегда.

Но, наконец, она пошевелилась. Она поднялась с пола и встала, вытянув руки и пораженно уставившись на них. Она вертела ладони и сгибала пальцы. Потом она согнула руки и наклонила шею. В конце концов она подняла взгляд на Сириуса, и он увидел, как радость от ощущения жизни и здорового тела исчезла из ее глаз. Они стали холоднее.

— Ты помнишь меня? — спросил он.

Он снова запаниковал. Неужели она совсем забыла о нем? У нее осталось хотя бы смутное воспоминание? Он задумался, как пробудить ее память и как всё объяснить.

— Конечно, я помню тебя, — кратко ответила Кэтлин.

Его сердце подпрыгнуло.

— Я никогда не забуду твое лицо. Я ненавижу тебя. Ты забрал мою радость, — ее глаза увлажнились. — Ты убил его. Ты убил моего Лео.

Look at me, I'm in tatters.

I'm a shattered

«Shattered» Rolling Stones⁽¹⁾

 

Сириус застыл. Зеленый огонь вокруг начал пульсировать, как сердце, лежащее под всеми слоями огня. Сам не зная почему, он невольно сжал кулак.

— Это ад?

Ее голос ударил его. Полный гнева. Презрения. Ненависти.

— Я-я не убивал его… — неубедительно начал Сириус.

— Не лги! — резко возразила Кэтлин. — Я видела тебя. Ты использовал свои силы и хладнокровно убил его! А потом ты протянул руку и попытался сжечь меня своим ужасным огнем!

Сириус знал, что если бы у него было то, что люди называют сердцем, когда оно разбилось бы, это чувствовалось бы именно так, как он чувствовал себя сейчас. Кэтлин повернулась к нему спиной.

— Почему я здесь? — спросила она.

— Я принес тебя сюда, — мягко произнес Сириус. — Ты… ты умирала, и я остановил твою смерть и принес тебя сюда.

— Зачем? Чтобы и дальше мучить меня? — крикнула она, поворачиваясь к нему.

Сириус не ответил. Он был сломлен.

— Отнеси меня обратно на Землю! Немедленно! — потребовала она.

— Я не знаю как, — машинально ответил он.

— Значит, я застряла в этом аду навсегда!

— Твоя комната здесь, — Сириус указал на дверь справа.

Она ушла туда, хлопнув за собой дверью. Он слышал, как щелкнул замок, когда она заперла дверь.

Сириус отвернулся. Он бездумно побрел по залам своей сферы, ее слова снова и снова прокручивались в голове.

— Я ненавижу тебя. Ты убил его. Ты убил его. Ты забрал мою радость. Ты убил его. ТЫ УБИЛ ЕГО!

— Но я не убивал! — вслух воскликнул Сириус своим мыслям и покачал головой. — Нет. Нет, я не убивал Лео. Я был Лео. НЕТ!

С задушенным криком он раскрыл двойные крылья и вылетел на Млечный Путь с отчаянным желанием найти кого-нибудь, кто мог бы исправить эту неразбериху.

 

Кэтлин осмотрела комнату. Она была довольно большой и наполненной всеми вещами, которые были у нее на Земле. Здесь имелся телевизор, компьютер, и все ее любимые книги стояли на полках большого книжного шкафа в углу.

— Сталкер, — пробормотала она себе под нос.

Как он посмел принести ее сюда! Она не могла поверить, когда он стоял там весь в огне и крыльях и лгал ей. Убийца! Наверняка он принес ее сюда только для того, чтобы как-нибудь причинить ей вред! Как он сделал, когда убил Лео.

Лео. Лео был ее лучшим другом. Он слушал, когда она читала ему, он понимал ее, присматривал за ней и защищал. Он привел ее к мисс Смит, которая заботилась о ней, а не превращала в рабыню. Кэтлин любила его.

Но одна странная ночь забрала его.

Она никогда не могла точно вспомнить, что случилось в ту ночь. Они с Бэзилом и Робином искали Лео… Бэзил нашел метеорит, а Робин нашел щенка… и дьявол с крыльями убил ее собаку.

Нет, она явно что-то упускала. Просто не могла вспомнить что.

Кэтлин прошлась по комнате, заглядывая в ящики и гардероб. Гардероб заполняли такие же платья, какие были у нее на Земле, но комод оказался пуст. Она попыталась включить телевизор, но поняла, что у него нет кабеля питания, и он оказался очень легким, когда она попыталась поднять его. С компьютером было то же самое. Видимо, ее похититель имел общее представление о предметах, но не понимал, как они работают.

— Чудесно, — Кэтлин села на кровать. — Я пленница где-то, и тот, кого я ненавижу больше всего — тюремный надзиратель. Что там говорил тот парень? «У тебя есть особая задача», — она застонала. — Придурок.

Едва произнеся это, она раскаялась. В конце концов, разве не помог он ей исполнить предсмертное желание? Разве не отнес ее к морю? Она пожала плечами.

— Похоже, он немного ошибался насчет загробной жизни.

---

1) Посмотри на меня: я разорван в клочья, я разбит («Разбитый» Rolling Stones).

Вернуться к тексту

Images of broken light which dance before me

Like a million eyes,

They call me on and on across the universe.

Thoughts meander like a restless wind inside a letter box;

They tumble blindly as they make their way across the universe.

«Across the Universe» The Beatles⁽¹⁾

 

— Сол никого сегодня не принимает, Сириус, — снова сказал Сполох. — Даже тебя.

— Но… — начал Сириус.

— Сожалею! — раздраженно прервал Сполох. — Сол оставил нам совершенно четкие инструкции никого не пускать сегодня. Возвращайся завтра — ему будет лучше.

Оранжевый Сполох шаркнул ногами и нервно перебросил копье из одной руки в другую. Сердиться на Сириуса неразумно в любое время. Но сегодня что-то казалось неправильным. Сполох заметил, что из глаз Сириуса полностью исчез свет.

Сириус вздохнул. Он не испытывал желания впадать в ярость, у него почти ни на что не осталось желания. Он смиренно кивнул. Повернувшись обратно к вселенной, он раскрыл крылья и медленно полетел прочь, протянув по черноте светло-зеленую полосу.

Он вяло задумался, что не так с Солом. Раньше он никогда не отказывался принимать кого бы то ни было. Сириус надеялся, что ничего серьезного нет.

Дрейфуя по вселенной, он пытался не думать о том, что произошло. Кэтлин не находилась на самом деле в его сфере. Она всё еще оставалась на Земле, она всё еще не помнила его. Конечно, именно это и произошло.

Вдруг он испустил вопль боли и спрятал лицо в ладонях. Зеленый огонь взорвался во всех направлениях, заставив всевозможных небожителей дернуться в панике. Зеленый огонь яростно горел и пульсировал, освещая Млечный Путь, словно маяк по всему космосу. Сириус дрейфовал вниз, вниз, вниз сквозь свою сферу и думал только об огне и том, как сделать его еще горячее.

* * *

Сол почувствовал взрыв. Он повернул голову на звук и увидел Сириуса, скорее падающего, чем плывущего, через Млечный Путь. Он попытался сесть, но полное отсутствие энергии заставило его лечь обратно.

— Сол, прекрати, — велела Фириана. — Ты не можешь встать и знаешь это, — Фириана пересекла комнату, подойдя к его кровати. — Ты потратил на Земле слишком много энергии, чтобы вообще что-то сегодня делать.

— Но Сириус… Что-то не так! — запротестовал Сол.

— И я уверена, что бы это ни было, он может рассказать тебе завтра! Пожалуйста, Сол, так ты никогда не вернешь энергию! — Фириана подоткнула ему одеяла и спросила: — Тебе что-нибудь нужно?

— Мне надо знать, что не так с Сириусом.

— Ты можешь узнать позже. Я не хочу, чтобы ты беспокоился или заботился сегодня о чем бы то ни было, хорошо? — Фириана поклонилась и вышла из комнаты.

Сол вздохнул. Фириана хотела как лучше, но ему нужно было узнать, что не так. Он был уверен, это имеет какое-то отношение к Кэтлин. Сириус был абсолютно предан ей, и если что-то пошло не так, он будет нуждаться в помощи. Он снова попытался встать, но безрезультатно.

— Прости, Сириус, — сказал он падающему образу. — Видимо, в этот раз тебе придется справляться в одиночку.

* * *

Сириус уже упал сквозь Млечный Путь. Он падал, лежа на спине, крылья безжизненно трепетали по бокам. Он втянул огонь в себя и наблюдал, как его сфера удаляется, пока он падает сквозь космос. Впервые он увидел, какая она на самом деле маленькая, какая незначительная в громадном пространстве вселенной. Однако он был таким важным, таким почитаемым среди небожителей. Это было как-то бессмысленно.

Он по-прежнему падал, теперь неподалеку от сферы Дельфина. В дальнем углу сознания он смутно припомнил, что Дельфин находится где-то на краю известной вселенной. Если Сириус упадет гораздо дальше, он наверняка потеряется среди тьмы Неизведанного. Он улыбнулся этой мысли. Он полностью исчезнет. Им придется заменить его — снова. И на этот раз навсегда. Солу это, конечно, не понравится, но он привыкнет где-то после первого тысячелетия. Может, даже забудет. Все забудут.

Мимо него пронесся пурпур, пока он падал сквозь сферу Дельфина. На одно мгновение он увидел шокированное лицо Дельфина, прежде чем оно потерялось в пурпурной дымке.

Конечно, оставалась еще небольшая проблема с земным существом в зеленой сфере, но Сириус предположил, что Сол может разобраться с этим. Отправить ее обратно, откуда она пришла. Заставить ее забыть. Это будет проще всего.

— Как долго я буду падать? — прошептал он сам себе.

Звезды начали редеть. Он падал к Неизведанному.

«Холодно», — на мгновение подумал Сириус. Он призвал восприятие, оставшееся ему от бессловесной собаки, и установил его как пленку в своем сознании. Мысли тут же притупились. Чувства стали острее. Он услышал музыку сфер впервые с тех пор, как начал падать. Но нежная музыка теперь стала нестройной мелодией. Всё стало диссонансом.

* * *

— Он ушел, дорогой! Нам даже делать ничего не пришлось! Он связал себя мертвым грузом, и смотри, как он падает! Он уйдет навсегда!

— Не будь так уверена, сладкая. Ты знаешь, какой он. Он может еще выкарабкаться.

— О, да ладно, посмотри на него! С ним покончено! И что хорошо — он сам с собой покончил. Никаких вопросов.

— И нам не надо беспокоиться о земном существе. Вероятнее всего Совет уничтожит ее. То, что они сделали — абсолютно против правил. На самом деле, это забавно. Он жертвует всем ради нее, и в итоге они оба уничтожены.

— Идеальная история, мой дорогой.

— Да, моя сладкая. Идеальная история.

Они одновременно подняли свои Зоаи и исчезли в ослепительной вспышке света.

* * *

Зеленый взрыв выбил Поляриса из кресла. Внезапно зеленый оказался повсюду, и до его ушей долетел крик отчаяния.

— Это Сириус, — сказал он Альфе и торжествующе воскликнул: — Хорошо! Ему необходимо снова разозлиться!

— Ему необходимо разозлиться? — спросил Альфа. — Несколько лет назад ты ненавидел его за приступы ярости!

 

— Знаю, но Сириус изменился. По правде говоря, я беспокоился за него! — он откинулся в кресле и положил ноги на стол.

Альфа пришел с еженедельным визитом. Полярис с Альфой дружили целую вечность, и каждую неделю Альфа приходил в сферу Поляриса поболтать. К настоящему моменту им осталось обсудить только текущие события.

Из-за взрыва Сириуса тема быстро перешла на подавленного небожителя. Альфе вскоре предстояло вернуться в свою сферу, и Полярису осталось сказать только одно.

— Знаешь, Альфа, я скажу тебе то, что никому прежде не говорил.

Альфа навострил уши.

— Пока Сириус был на Земле, он очень привязался к одной человеческой девочке. Похоже, он готов на всё ради нее! Они с Солом даже готовят какой-то безумный план, чтобы привести ее сюда!

Полярис искренне рассмеялся, и Альфа вместе с ним.

— Ах, бедный Сириус, — сказал Альфа. — когда-то великий небожитель, теперь связан со столь незначительным меньшим существом!

* * *

Теперь звезды стали еще реже. Неизведанное быстро приближалось, его тьма начала обволакивать Сириуса словно одеяло.

Он подумал о Кэтлин. Не о той Кэтлин, что существовала сейчас, но о более юной Кэтлин, полной жизни, энергии и счастья даже перед лицом невозможных ударов. Которая пожелала получить способность говорить со своей собакой, когда могла получить всё на свете. Которая спасла из реки наполовину утонувшего щенка и продала душу демонице, чтобы оставить его. Его Кэтлин.

Пути назад больше не было. Прямо под ним словно темный омут расстилалась тьма. Еще несколько секунд падения, и всё будет кончено. Сириус закрыл глаза и улыбнулся.

Вдруг его падение остановилось. Чья-то мягкая рука схватила его за руку и потянула наверх, прочь от тьмы. Рука пылала собственным огнем, похожим на огонь Сириуса, но не сливавшимся с ним. От другого огня излучалась доброта. Он был теплым и мягким. Сириус открыл глаза.

Андромеда, пылая розовым пламенем, тянула его наверх, прочь от темной бездны. Ее лицо было очень грустным, и она протянула вторую руку, надеясь, что Сириус ухватится за нее.

— Пошли, Сириус, — мягко произнесла она. — Тьма не место для такого огня, как твой. Нам необходимо видеть твой огонь, а мы не сможем, если ты окажешься во тьме. Вернись со мной, — ее глаза умоляли. — Пожалуйста, Сириус. Вернись.

Сириус уставился на нее. Ее образ разбил пленку собачьего восприятия. Он внезапно осознал, что делал. И озадачился, почему Андромеда помогала ему.

Сириус посмотрел на ее протянутую руку, а потом снова на ее лицо. Маленькая розовая слеза катилась по ее щеке.

— Пожалуйста, — повторила она. — Пожалуйста.

— Андромеда… — выдохнул он.

Он не мог понять, почему она делает это, и еще меньше — почему она так расстроена. Тепло засияло.

Сириус вложил свою ладонь в ее. На ее лице отразилось облегчение, и новые слезы потекли из глаз. Сильными нежными руками она потянула его далеко от тьмы, которая почти поглотила его. Андромеда смотрела в его пустые зеленые глаза, а Сириус смотрел в ее ярко пылающие розовые глаза, оба боясь того, что может произойти, если они расцепят руки.

---

1) Отражения преломленного света, что танцуют передо мной, словно миллионы глаз, они снова и снова зовут меня в путь сквозь вселенную. Мысли блуждают, как неугомонный ветер внутри почтового ящика; они слепо падают на своем пути сквозь вселенную («Сквозь вселенную» Битлз).

Вернуться к тексту

Another dream that will never come true

Just to compliment your sorrow.

Another life I've taken from you,

A gift to add to your pain and suffering.

Another truth you can never believe

Has crippled you completely.

All the cries you're beginning to hear,

Trapped in your mind and the sound is deafening.

«Prayer» Disturbed⁽¹⁾

 

Кэтлин чуть-чуть приоткрыла дверь и посмотрела налево и направо. Никого. Она тихонько выбралась в коридор. Похоже, чудовища не было дома.

Она медленно побрела по коридорам сферы. Несколько коридоров ответвлялись от того, в котором находилась ее камера. Вдоль их стен располагался ряд дверей, но все были заперты.

Присмотревшись, Кэтлин заметила в материале, из которого была сделана сфера, нечто странное. Стены, выглядевшие как отполированный камень, на самом деле не были твердыми. Они слегка пульсировали, словно где-то внутри громадной сферы билось сердце. Внутри них передвигались искры, как если бы стены состояли из кусочков звезд. Полы в некоторых местах были как стены, а в других — сделаны из зеленых облаков. Эти облака легко выдерживали ее вес.

Бродя по этому похожему на сон миру, Кэтлин наткнулась на винтовую лестницу. Собрав всё свое мужество для встречи с тем, что ждет наверху, она начала взбираться.

— Чувствую себя как в кино, — пробормотала она. — Где органная музыка?

Лестница была длинной и утомительной. Время от времени встречались лестничные площадки, где Кэтлин садилась, чтобы отдохнуть минутку, прежде чем возобновить подъем. Однажды она оступилась и чуть не упала с лестницы, но вовремя сумела схватиться за перила.

Цвет ступеней немного отличался от ярко-зеленого цвета всего остального. Он был более темного интенсивного оттенка, и искры внутри, казалось, текли вниз, словно вся конструкция состояла из какой-то плотной жидкости.

Кэтлин споткнулась и упала ничком на пол. К ее огромному облегчению и удивлению пол оказался мягким, как подушка, будто гигантский матрас. Она встала, и под ногами пол снова чувствовался твердым и прочным. Она озадачено тряхнула головой и огляделась.

Она наконец добралась до верха лестницы. Здесь находились две двери — маленькая и громадная двойная. Сначала Кэтлин испробовала маленькую, а, обнаружив, что она заперта, потянула огромную ручку одной из створок двойной двери. Она мягко распахнулась. Кэтлин сунула внутрь голову и задохнулась от увиденного.

Вся комната, кроме двери и пола, представляла собой громадное окно, и перед Кэтлин, словно картина, расстилалась вселенная. Она видела огромные ярко горящие звезды так близко, что казалось, их можно коснуться. Далекие скопления разноцветных сверкающих шаров говорили о далеких галактиках. Полоса звезд, которую она так полюбила — Млечный Путь — висела словно плакат со всех сторон ее поля зрения. Подобравшись ближе к краю прозрачного вещества, Кэтлин увидела собственное желтое солнце, немного более тусклое, чем оно казалось с Земли.

Краем глаза она уловила движение. Точно ребенок, заглядывающий в витрину магазина в Рождество, она прижалась носом к веществу и принялась искать в потрясающей картине другие признаки движения. И вдруг она увидела их.

— Ангелы, — выдохнула Кэтлин.

Они все выглядели как ангелы. Снаружи, в этой яркой вселенной туда-сюда летали ангелы — все разных цветов, роста и формы крыльев. Она видела женщину с длинными красными волосами и маленькими крыльями, как у феи. Один, обладавший сложением мальчика-подростка, щеголял громадной парой желтых двойных крыльев. Женщина и некоторые другие поклонились ему, когда он пролетал мимо. Он, похоже, торопился, поскольку коротко кивнул и помчался дальше.

Другие щеголяли драконьими крыльями, одинарными крыльями, крыльями фей, однажды она даже видела, как мимо пролетел мужчина с тройными крыльями. Они носились туда-сюда, останавливались поговорить друг с другом, смеялись и устремлялись дальше. В воздухе царило какое-то возбуждение, которое достигало даже до Кэтлин. Она поймала себя на том, что улыбается, когда увидела, как один из ангелов засмеялся. Она немедленно перестала улыбаться, отвернулась от зрелища и села рядом со стеной.

— Что это за место? — спросила она себя. — Это не могут быть Небеса, учитывая чудовище, которое держит меня здесь пленницей! Космос? Но такого не может быть? Он же не живой! Он просто газ и молекулы, и… пустое пространство… не так ли? — она покачала головой и с тоской воскликнула: — Зачем он принес меня сюда?

Пока Кэтлин сидела, обхватив голову руками, облака у ее ног начали раскрываться. Любопытство было сильнее нее, она посмотрела вниз и увидела расстилающиеся по черноте звезды и трех ангелов, погруженных в беседу. Когда она посмотрела, всё начало мчаться к ней. Она приготовилась к удару, но ничего не произошло. Она снова посмотрела вниз. Звезды мчались мимо нее, как будто она наводила зум на некую глубину внизу космоса. Внезапно всё остановилось, и Кэтлин смогла сфокусироваться на зеленом ангеле, падающем головой вперед сквозь космос.

Его лицо было отстраненным, словно ему было всё равно, что с ним произойдет. Сердце кольнуло за бедного ангела. Она присмотрелась и в ужасе отшатнулась. Это было чудовище! Ее кулаки сжались.

Как она могла назвать его ангелом, даже жалеть его, если он был тем, кто убил Лео? Он был не ангелом. Он был демоном. Что он делал здесь, среди существ, выглядевших как ангелы? Неужели все они демоны?

Кэтлин проползла обратно к окну в полу.

— Хочу посмотреть, как он будет страдать, — сказала она себе. — Я… Я надеюсь, ему будет больно так же, как было больно мне!

Мимо окна вдруг пронеслось нечто. Оно было розовой женщиной с двойными крыльями, чьи волосы распущенными кудрями спускались до щиколоток. Женщина направлялась прямо к чудовищу.

— Не помогай ему! — крикнула Кэтлин, зная, что ее не услышат. — Он заслуживает всей боли, которую сейчас испытывает!

Будто почувствовав ее гнев, пол медленно закрылся, отрезая от нее тех двоих. Прямо перед закрытием Кэтлин что-то услышала. Взрыв чего-то, что казалось бы, должно быть музыкой, но для нее было лишь шумом. Она закрыла уши и выбежала из комнаты, оставив позади великолепный вид, пол и ангелов.

* * *

Андромеда баюкала голову Сириуса на своих коленях. Теперь они находились в ее сфере, где всё пылало розовым, и Сириус лежал на ее диване, с бесконечной печалью в глазах уставившись в прозрачный потолок. Они не разговаривали с тех пор, как Андромеда спасла его. Она понятия не имела, что ему сказать. Он мог навсегда потеряться во тьме Неизведанного. Она не могла этого допустить.

Сириус знал, что должен бы смутиться. Должен бы озадачиться, почему Андромеда спасла его. Ему следовало задать вопрос, почему он пытался погубить себя. Должен бы поинтересоваться, почему Сол никого не принимал. Но прежде чем начать думать, он понял, что слишком истощен, чтобы беспокоиться о чем бы то ни было. Он позволял Андромеде прикасаться к его лицу и гладить по волосам. Он не знал, что происходит.

— Сириус, — наконец, произнесла она. — Расскажи мне, Сириус, — она не смотрела ему в глаза. — Что случилось?

— Тебе… тебе ведь на самом деле всё равно?

— Нет, — честно ответила она. — Мне не всё равно. Почему ты пытался… потеряться?

— Кэтлин, — начал он.

Начав говорить, он обнаружил, что не может остановиться. Он рассказал о том, как был собакой, о Соле, о предательстве своей Спутницы, о странном существе, с которым познакомился в ночь охоты. Он рассказал о том, что они с Солом делали, чтобы Кэтлин была счастлива с тех пор, как Сириус вернулся в небесный мир. Наконец, он сообщил Андромеде слова Кэтлин. После чего замолчал и уставился в потолок.

Андромеда сидела молча. Несколько раз в течение истории у нее на глаза наворачивались розовые слезы. Она помнила Спутницу Сириуса. Андромеда ненавидела ее.

— Мне… Мне жаль, Сириус, — произнесла она, когда история закончилась.

Он вздохнул:

— Не стоит. Это не твоя вина.

— Сириус… Я… Неважно.

Сириус встал.

— Я вернусь в свою сферу, — уныло произнес он. — Может, что-то изменилось…

Андромеда тоже встала.

— Я пойду с тобой.

Сириус открыл рот, чтобы возразить, но потом закрыл его и кивнул. Сфера открылась, и они вместе полетели к мерцающей зеленой галактике.

* * *

— ОН НЕ УМЕР! БУДЬ ПРОКЛЯТА ЭТА… ЭТА ДЕВКА!

— Успокойся, милая! Нам просто придется приняться за наш план, вот и всё!

— НО МОГЛО БЫ БЫТЬ ТАК ПРОСТО! ЗАЧЕМ ОНА ВМЕШАЛАСЬ!

— Пожалуйста, дорогая. Мы разберемся с ней, когда придет время. Не беспокойся, всё, что нам нужно — это подождать.

* * *

Сол выбрался из кровати. Он лежал в ней последние пять часов и уже умирал от скуки. Обнаружив, что ноги снова держат его, он вышел из комнаты. Фириана устроила ему засаду.

— И что это ты делаешь не в кровати? — обвиняюще спросила она.

— Я уже хорошо себя чувствую и собираюсь пойти повидать Сириуса.

Фириана раздраженно пискнула, а потом позволила ему продолжить путь по коридору. Сол подпрыгнул, раскрыл оранжевые крылья и улетел.

Прибыв в зеленую сферу, он понял, что Сириуса нет дома, однако где-то в лабиринте коридоров слышал шаги. Сол последовал за шагами и оказался лицом к лицу с очень удивленной земной женщиной. Оправившись от удивления, Кэтлин нахмурилась и решила смутить взглядом это крылатое существо.

— Кто ты? — вопросила она.

— Сол, — просто ответил он. — Где Сириус?

— Так зовут убийцу? — воскликнула она. — Сириус? Собачья звезда!

Сол застыл. Убийца? Всё внезапно начало вставать на свои места.

— Почему ты называешь его убийцей?

— Я скажу, если ты скажешь, зачем он принес меня сюда!

Сол не ответил. Глядя в его лицо, Кэтлин почувствовала что-то знакомое. Она где-то встречала это существо прежде, но не могла понять где.

Где-то над ними раздался шум, и несколько секунд спустя рядом с ними появились Сириус и Андромеда.

— Убирайся с моих глаз! — крикнула Кэтлин Сириусу и бросилась прочь по коридору.

Трое небожителей слышали, как где-то в глубине сферы хлопнула дверь.

— Сириус… — начал Сол. — Думаю, я понимаю, что здесь произошло, но не мог бы ты ввести меня в курс дела, чтобы я был уверен?

Но Сириус продолжал смотреть в коридор, в котором исчезла Кэтлин.

— Сириус? Сириус? — Сол щелкнул пальцами перед его лицом.

— Что, Сол? — отстраненно спросил он, по-прежнему смотря в коридор.

Андромеда сделала Солу знак за спиной Сириуса, и они отошли на несколько шагов по коридору туда, где Сириус не мог видеть или слышать их.

— Ну и дела… — пробормотал Сол.

— Кэтлин утверждает, что Сириус убил Лео. Она винит смерть Лео во всех проблемах, что были в ее жизни, следовательно верит, что Сириус является причиной всех ее проблем.

— Его сердце разбито, — сказал Сол.

— Я нашла его падающим к Неизведанному пространству. Он хотел позволить тьме просто поглотить его. Мы могли потерять его навсегда.

Глаза Сола расширились вдвое.

— Мы должны что-то сделать, — с отчаянием произнес он. — Заставь ее понять, кто он на самом деле… Я не собираюсь сидеть и смотреть, как он вытворяет подобное!

— Знаю, знаю… — ответила Андромеда. — Но понятия не имею, что делать.

— Поговори с ней. Я поговорю с Сириусом, — он вздохнул. — Это всё, что мы можем сделать.

* * *

Кэтлин лежала на кровати в своей комнате, когда услышала стук в дверь.

— Кто бы там ни был, уходите! — крикнула она.

 

— Можем мы немного поговорить? — донесся голос с той стороны двери.

Голос был женским. Кэтлин поняла, что это, наверное, розовый ангел, которого она видела в коридоре, который спас Сириуса от тьмы.

— Нет. Ты спасла чудовище.

— Он не чудовище! — ответил ангел, повысив голос.

— Кем еще он может быть? Моя жизнь была сплошным бардаком с тех пор, как он убил Лео! Ты ангел! Твоя жизнь в этом… этом месте, должно быть, идеальна! Представь себе такое. Ты ребенок, живущий с семьей, которой всё равно, жива ты или мертва. Единственная крупица света — это твоя собака, которую ты любишь больше всего на свете после отца. Вдруг ты узнаешь, что твой отец умер. Его застрелили! — Кэтлин заговорила громче, в ее голосе зазвучала страсть. — А потом единственное, что давало тебе силы продолжать жить — твою собаку — убил какой-то демон, выдающий себя за ангела — в тот же самый день! И ничто в жизни больше не складывается хорошо. Твоя опекунша умирает на твое семнадцатилетие. Ты получаешь рак, а твой муж обманывает тебя с какой-то медсестрой! А потом, когда ты готова собрать осколки жизни и начать снова — так нет. Ты не можешь, потому что у тебя последняя стадия рака и ты умрешь через шесть месяцев. Небеса — твой единственный выход, а ты не можешь даже получить окончательный покой, поскольку то же чудовище, которое разрушило твою жизнь, решило еще помучить тебя! — теперь по ее щекам текли слезы. — Нет, ангел, нам не о чем говорить. Ты вела жизнь восхитительного совершенства, пока я увядала и умирала как простая смертная на крошечной планете.

Андромеда сползла по двери. Она всем сердцем сострадала Кэтлин, но та всё поняла неправильно.

— Мне жаль слышать о твоих бедах, — сказала она. — Но Сириус не причина твоих проблем; и ни у кого, даже у нас, Небожителей, не бывает идеальной жизни.

Кэтлин издала недоверчивый смешок.

— Это правда. Я… У меня есть друг, который долгое время наблюдал, как страдает любимый человек, и даже не знал об этом. А когда мой друг в конце концов набрался смелости помочь любимому человеку, было слишком поздно, — Андромеда вскинула голову. — Но чудесным образом мой друг получил второй шанс, и лучше бы ей не испортить всё снова, — она вздохнула. — Тот, кого ты называешь чудовищем, тоже получил свою долю бед.

— У чудовищ нет сердца. У них не бывает бед, — усмехнулась Кэтлин.

— В таком случае Сириус не чудовище, потому что у него большое сердце. После того, как он оставил тебя, он изо всех сил пытался улучшить твою жизнь. Но что бы он ни делал, с тобой случалось что-то еще худшее. Ты понимаешь, как расстроила его, когда сказала, что ненавидишь? Можешь ли ты вообразить, какую боль он испытал?

— Я… Я не верю! — крикнула Кэтлин. — Ты просто лжешь мне! Я даже не знаю, зачем я здесь! Никто ничего мне не объяснил, никто не спросил меня, хочу ли я быть здесь!

— Сириус объяснил бы, если бы ты спросила его!

— Я не стану разговаривать с демоном!

Андромеда встала и ушла. Она проиграла.

Кэтлин подождала возражения несколько минут. Когда оно так и не пришло, она приблизилась к двери.

— Эй? — позвала она.

Ответа не последовало. Кэтлин легла на кровать. Она заинтересовалась, как зовут ангела.

* * *

Полярис вопросительно посмотрел на письмо. Он надеялся, это неправда, однако должен был выполнять свою работу. Он вылетел к галактике Сириуса. Нашел сферу Сириуса и быстро просканировал ее. Три небожителя и одно… Земное Существо. Полярис почувствовал себя так, словно его ударили в живот.

— Сириус… Сириус, что ты наделал?

---

1) Еще одна мечта, которая никогда не станет явью только затем, чтобы облегчить твои страдания. Еще одна жизнь, которую я забрал у тебя — подарок твоей боли и мучению. Еще одна правда, в которую ты никогда не поверишь, полностью искалечила тебя. Все те крики, которые слышатся тебе, не выходят у тебя из головы, и их звуки оглушают тебя («Молитва» Disturbed).

Вернуться к тексту

I watched you suffer a dull aching pain.

Now you've decided to show me the same.

No sweeping exits or offstage lines

Could make me feel bitter or treat you unkind.

Wild horses couldn't drag me away.

Wild-wild horses couldn't drag me away.

«Wild Horses» The Rolling Stones⁽¹⁾

 

— Что я могу, Сол? Она ненавидит меня всем сердцем! — Сириус положил голову на стол. — Так не должно было закончиться…

Он вздохнул. Солу это совершенно не нравилось.

— Слушай, Сириус, — медленно начал он. — Я могу отправить ее обратно, — Сириус поднял голову. — Я могу послать ее обратно, когда у меня опять будет достаточно сил, а это случится только в следующем году.

— Она будет счастлива, что сможет вернуться, — Сириус слабо улыбнулся. — Она сможет вернуться к людям, которых знает и любит. Это то, чего она хочет.

Сол покачал головой:

— Что насчет твоих желаний, Сириус?

— Они не имеют значения.

Именно в этот момент вошла Андромеда.

— Ничего, — грустно произнесла она. — Девочку не сдвинуть.

— Всё хорошо, — сказал Сириус. — Через год она сможет вернуться домой, — он встал. — День был очень странным. И я знаю, у вас обоих есть свои дела.

— Сожалею, Сириус, — произнесла Андромеда, повернувшись уходить. — Но пожалуйста… больше не пытайся потеряться.

Сириус кивнул, и Андромеда ушла.

— Я зайду завтра узнать, как дела, — пообещал Сол и тоже ушел.

Сириус уставился в пространство. Ни разу за все годы жизни он не чувствовал себя столь невероятно одиноким.

* * *

Две недели Кэтлин оставалась в своей комнате. На завтрак, обед и ужин снаружи возле двери появлялась еда. Кэтлин слышала шаги над собой. Иногда легкие, которые, как она поняла, принадлежали розовому ангелу; более тяжелые — оранжевого существа; и тяжелые медленные — чудовища. Никто больше не приходил поговорить с ней.

На пятнадцатый день своего заточения Кэтлин чуть-чуть приоткрыла дверь. Не увидев никого снаружи, она побежала по коридорам в поисках винтовой лестницы, которая вела в прозрачную комнату. Она завернула за угол и резко остановилась.

На четвертой от основания ступени лестницы сидело чудовище. Его крылья безвольно висели по бокам, и он спрятал лицо в ладонях.

Кэтлин уставилась на него. Чудовище выглядело так… по-человечески. Он поднял лицо к потолку, и она увидела на его щеке то, что можно было принять за ярко-зеленую слезу. Как в тот раз, когда она видела, как он падает, глубоко в ее сердце дернулась струна.

— Сириус! — донесся крик откуда-то извне сферы.

Новый голос, которого Кэтлин прежде не слышала.

— Сириус, немедленно выходи!

Кэтлин наблюдала, как Сириус просочился сквозь пол. Как только он ушел, она помчалась по ступеням. Пробежав по ним так быстро, как могла, и, добравшись до верха, она ворвалась в большую дверь. Снаружи Сириус стоял напротив светло-голубого однокрылого ангела и около двадцати темно-синих ангелов с такими маленькими крыльями, что они почти казались частью их волос. Светло-голубой, похоже, спорил о чем-то с Сириусом, но она не слышала о чем.

— Хотела бы я знать, что они говорят, — пробормотала Кэтлин.

Вдруг сфера немного раскрылась, и стало всё слышно.

— То, что ты делаешь — противоречит всякому писанному закону! — кричал светло-голубой ангел.

— Я не пущу тебя! — крикнул Сириус. — А теперь уходи, Ригель. Это не твоя территория. Почему здесь не Полярис?

— Этот трус не захотел встречаться с тобой! А теперь отойди в сторону, Сириус. Если ты не отдашь ее, мы заберем ее силой.

— Пока я жив, здесь с ней ничего не случится, — вызывающе ответил Сириус.

Последовало молчание, давая Кэтлин время подумать. Синие ангелы здесь, чтобы спасти ее от чудовища? Полярис? Ригель? Это имена звезд.

— Отойди в сторону, — более спокойным тоном произнес Ригель. — Ни один смертный не может увидеть это место и остаться жить. Мы должны забрать ее, она должна быть… уничтожена.

Желудок Кэтлин сжался. Они пришли убить ее? Но, конечно же, чудовище позволит им, не так ли? Ведь он именно это собирался сделать… правильно?

Сириус распахнул крылья во всю ширь и вдруг вспыхнул зеленым пламенем.

— Я уже сказал. Ты не навредишь ей, пока я жив. Чтобы забрать ее, тебе придется пройти через меня.

Его глаза вспыхнули зеленым, и огонь вокруг него хлынул на несколько футов во всех направлениях. Темно-синие ангелы попятились.

— Что ж, вы слышали его! — воскликнул светло-голубой ангел. — Хватайте его!

Вначале медленно, а потом со всей силы двадцать синих ангелов атаковали Сириуса. В их руках материализовались мечи, и они устремились на него. Сириус начал швырять огненные шары, в правой руке появилось копье, в левой — щит. Свободная рубашка превратилась в мерцающую кирасу, расписанную замысловатыми узорами и символами, а руки покрылись латными рукавицами того же типа, что кираса. Огненные шары отбросили атакующих в пространство, а копье с убийственной точностью ударяло их в руки и ноги.

Руки и ноги? Кэтлин присмотрелась. Сириус, несомненно, побеждал, но она не видела, чтобы он нанес смертельный удар хотя бы одному из них. Один ангел нацелился ему в сердце, Сириус отбросил его щитом и повернулся отразить еще одну атаку справа. Кэтлин вдруг заметила, что светло-голубой ангел исчез.

* * *

Сириус вонзил копье в очередного Инитоми, повернул голову и ударил щитом еще одного. Другой нацелился коротким мечом ему в голову; Сириус нырнул, развернулся и пнул Инитоми в бок. Он сканировал взглядом окрестности, наблюдая и поджидая очередную атаку. Три Инитоми напали на него одновременно спереди и с боков. Он сложил крылья и нырнул вниз, так что их мечи разрезали лишь воздух. Сверкающий зеленый огненный шар взорвался из руки Сириуса и ударил троих Инитоми, отбросив каждого по меньшей мере на пятьдесят ярдов.

* * *

Глядя, как он отбивается от них, Кэтлин вспомнила кое-что из детства. Лео, отгоняющий от нее хулиганов. Разве у Сириуса не то же выражение в глазах…

— НЕТ! — крикнула она самой себе. — О чем ты думаешь? Он чудовище! Надеюсь, они убьют его!

— Но… кто тогда спасет меня?

* * *

Сириус посмотрел наверх на Инитоми. Из двадцати пришедших только семь были в состоянии сражаться. И те отступили, вопросительно посмотрев друг на друга, словно подбивая друг друга испытать удачу и снова попытаться арестовать Сириуса. Сириус ухмыльнулся.

— С ней ничего не случится, пока я рядом, — повторил он. — И всякий, кто захочет заявить обратное, будет иметь дело со мной.

Инитоми еще дальше отлетели от его сияющей зеленой фигуры.

— СИРИУС, БЕРЕГИСЬ!

Кэтлин задохнулась от собственных слов и обеими руками зажала рот, чтобы больше ничего не сказать, когда Ригель с собственным коротким мечом появился позади Сириуса. Сириус повернулся, но Ригель успел вонзить ему меч в дельтовидную мышцу — единственную часть спины, не закрытую доспехами — на шесть дюймов.

Глаза Сириуса на мгновение распахнулись. Из раны потекла густая темно-зеленая жидкость. Огонь вокруг него слегка потускнел, и он повернулся к Ригелю с полным ненависти взглядом.

— Значит, слухи врали, — усмехнулся Ригель. — Великим светилам все-таки можно пустить кровь.

Сириус резко развернулся и врезал краем щита Ригелю в грудь. Инитоми, увидев, что Сириус ранен, немного приблизились. Сириус устремил на них горящий взгляд, и они тут же отшатнулись. Он выпрямился в полный рост, и потускневший было огонь вспыхнул ярче.

— Уходите, — спокойно и твердо велел Сириус. — Уходите и больше не возвращайтесь. Никогда.

Инитоми повернулись друг к другу, договариваясь взглядами. Они подошли к Ригелю, один из них перекинул руку Ригеля себе через плечо, и они улетели так быстро, как позволяли раны.

Сириус свирепо посмотрел им вслед. Щит и копье исчезли, зеленый огонь вокруг него вернулся к нормальному свечению. Он поднял левую руку и, собравшись с духом, вытащил вонзенный в плечо меч. Густая зеленая жидкость потекла втрое сильнее, но единственное, что выдавало его боль — светло-зеленая испарина на лбу.

Как только Инитоми исчезли из поля зрения, он отвернулся и поплыл к своей сфере.

Сириус ступил внутрь прозрачной комнаты и вышел в большую дверь, даже не заметив приоткрывшую рот Кэтлин. Он пересек коридор к меньшей запертой двери, которая сама открылась, когда он приблизился, и закрылась за ним. Кэтлин пошла следом и прижала ухо к двери.

— Зоаи… — услышала она его бормотание. — Где… А, вот.

Сквозь щель под дверью она увидела тусклую вспышку белого света. Несколько секунд спустя дверь снова сама открылась, и Кэтлин оказалась лицом к лицу с Сириусом.

Он выглядел столь же удивленным, как она. На мгновение они застыли, уставившись друг на друга.

Кэтлин тряхнула головой и отвернулась от него. Плечи Сириуса заметно напряглись, и он смотрел ей в спину, пока она спускалась по лестнице.

Войдя в свою комнату, Кэтлин легла на кровать. Она уставилась в потолок, озадачившись, почему раньше не замечала на нем искры.

Судя по всему, Сириус только что спас ей жизнь.

Ради нее он сражался с двадцать одним ангелом и был серьезно ранен в процессе.

— Это мог быть просто трюк, — говорила циничная часть Кэтлин. — Трюк, чтобы заставить тебя думать, будто он спас твою жизнь. Пыточное устройство, промывание мозгов!

Но другая часть нее, та, которая увидела нечто от Лео в манере боя Сириуса, задумалась…

* * *

Два дня спустя Сириус открыл большую дверь смотровой площадки и заглянул внутрь. Кэтлин стояла спиной к двери, прижав ладони к окну, вглядываясь в космос. Ее фигура вырисовывалась на фоне вселенной, которая сегодня выглядела необычайно яркой.

Сириус уже собирался тихо закрыть дверь и уйти, но вдруг подошел к Кэтлин и встал рядом с ней. Он видел, как ее взгляд метался по расстилавшемуся перед ней виду, и понял, что она наблюдает за светилами в космосе. Он постоянно слышал жужжание внутри своей сферы. Опять он стал предметом сплетен всех небес. Странно, что Сол или Андромеда не заходили в последние два дня.

Забавно. Сириус в тот день впервые по-настоящему познакомился с ней, и уже считал ее своим другом. Он по-прежнему не знал, почему Андромеда остановила его, но был благодарен ей за это. Андромеда…

Кэтлин не слышала, как открылась дверь. Она осознала его присутствие, только когда он подошел и встал рядом. Хотя первым ее порывом было отодвинуться, она осталась на месте и продолжила наблюдать, как ангелы носятся туда-сюда по небу.

— Расскажи мне о них, — вдруг попросила она.

Сириус резко отвлекся от своих мыслей.

— Что? — спросил он, почти не веря, что вообще что-то услышал.

— Р-расскажи мне о них, — тихо повторила Кэтлин. — Расскажи мне об ангелах.

Впервые за почти три недели Сириус улыбнулся.

— Они не ангелы, — начал он, пока они оба смотрели в окно. — Мы называемся Светилами…

---

1) Я наблюдал, как ты страдаешь от мучительной боли. Теперь ты решила воздать мне тем же. Никакие стремительные уходы или закулисные реплики не могут заставить меня почувствовать большую горечь или недобро обращаться с тобой. Даже дикие лошади не могут оторвать меня от тебя. Даже дикие-дикие лошади не могут оторвать меня от тебя («Дикие лошади» Rolling Stones).

Вернуться к тексту

My trip hasn't been a pleasant one,

And my time isn't long,

And I still do not know

What it was that I've done wrong.

«Drifter's Escape» Jimi Hendrix⁽¹⁾

 

Она снова сидела на каменной скамейке, глядя на закат. Мужчина с темными глазами говорил, сидя рядом с ней:

— Ну, так как тебе понравилось? Разве я не говорил, что у тебя особая задача?

— Всё странно. Я вообще не понимаю, что происходит.

— Это потому, что ты не хочешь его слушать. Он рассказал бы обо всем, о чем ты попросила бы.

— Но… Я по-прежнему в замешательстве. Та ночь… Я едва помню что бы то ни было, кроме того, как умер Лео и появился Сириус. Знаю, я что-то упускаю, но понятия не имею что.

— Тебе просто надо больше времени — вот и всё. Ты здесь находишься — сколько? — два месяца?

— Да.

— Что изменилось?

— Вначале… О, я ненавидела его! Я ненавидела его за то… что он сделал.

— И что это?

— Убийство Лео. Но когда всё становилось всё более странным, я начала сомневаться в своей ненависти, что только еще больше привело меня в замешательство.

— Что не приводит тебя в замешательство?

— Теперь я знаю, где мы. Это космос, вселенная. Звезды, планеты и другие небесные предметы — живые существа, светила. Я так понимаю, Сириус — властитель Млечного Пути, но здесь его называют Обитатель Сириуса. Друг Сириуса Сол — солнце Земли, а Андромеда — властительница галактики Андромеды. Но на этом мои знания заканчиваются.

— Ты счастлива здесь?

Кэтлин пожала плечами:

— Не знаю. Я не несчастна, если ты это имеешь в виду, но и не прыгаю от радости.

— Почему ты не счастлива?

— Потому что я ничего не понимаю. Не понимаю, зачем меня принесли сюда, не понимаю… Не понимаю Сириуса.

— Сириуса сложно узнать. Не уверен, есть ли кто во вселенной, кто действительно знает его. Но спроси его, зачем он принес тебя сюда. Он расскажет, поскольку ни в чем не может тебе отказать.

Мгновение Кэтлин поразмышляла над последним высказыванием.

— Когда он принес меня сюда, я ненавидела его. Сейчас он всё еще не нравится мне, но я его не ненавижу. Он сражался с двадцать одним ангелом за меня и… И я видела в нем что-то от Лео. Но я не знаю, это просто следствие того, что я скучаю по моей собаке, или нет.

Мужчина улыбнулся:

— Тебе нужно больше времени, чтобы разобраться. Возможно, однажды ты превзойдешь все светила и по-настоящему узнаешь Сириуса. Но пока ты знаешь его хотя бы немного. Вы теперь общаетесь?

— Похоже, да. Мы не разговариваем, поскольку нам не о чем говорить. Единственный раз мы по-настоящему разговаривали в тот день, когда он объяснял мне про вселенную.

— А что насчет его друзей? Сол, Андромеда? Ты разговариваешь с ними?

— Нет. За исключением того первого дня, я никогда не говорила с ними. Я немного… стесняюсь, на самом деле, говорить с ними. Я так дурно обращалась с ними вначале, особенно с Андромедой.

— Ты испытывала сильный стресс в тот первый день. Не думаю, что они станут упрекать тебя в этом.

Кэтлин во второй раз посмотрела на него.

— Почему ты задаешь мне все эти вопросы? Будто ты родитель, обеспокоенный благополучием своего ребенка! Я даже не знаю тебя!

Мужчина улыбнулся:

— Мне пора идти, а тебе пора просыпаться. Подумай о том, что я сказал.

Закат потемнел, потом посветлел, и Кэтлин поняла, что смотрит в потолок, а наверху в сфере кто-то кричит.

* * *

— Ригель перешел все границы. Я временно отстранил его от должности капитана Инитоми. Нападать на Сириуса было ужасающе плохим решением, — Альфа покачал головой и продолжил: — Просто не понимаю, что на него нашло сотворить такое.

— Он запаниковал, — просто ответил Полярис. — Ригель из тех, кому необходимо, чтобы его приказы исполнялись немедленно, иначе он сходит с ума.

— Мне просто интересно, как Сириус доставил ее туда. Уверен, здесь есть по меньшей мере один соучастник.

— Я не готов углубляться в это дело, Альфа, — резко произнес Полярис. — Сириус изменился после проведенного на Земле времени, и я надеюсь, мы сможем найти способ прийти к соглашению с ним, и только с ним. Я не хочу, чтобы был замешан кто-то еще. Всё становится такой неразберихой. Поэтому я так долго игнорировал ситуацию. Я просто не хочу иметь дело с… ним.

— Какого рода соглашение?

— Не знаю. Например, если он отдаст девушку, ему не придется брать другую Спутницу. Что-нибудь вроде этого?

— Ты правда думаешь, он на такое согласится?

Полярис тяжело вздохнул:

— Не в этой вечности.

* * *

— Еще совсем чуть-чуть, милая, и план будет готов.

— Я так люблю сюрпризы, а ты?

— О да. Представь, какой сюрприз получит Сириус!

— Когда будет готово?

— Самое большое через несколько недель.

— Я хочу, чтобы всё было идеально. Бери столько времени, сколько необходимо.

— Конечно, моя дорогая.

* * *

— ЧТО ЗНАЧИТ, ОНИ СНАРУЖИ? КАК ОНИ ВООБЩЕ СМЕЮТ ПРИБЛИЖАТЬСЯ К ЭТОМУ МЕСТУ!

Сириус был в ярости. Солу и Андромеде только что пришлось с боем пробиваться в его сферу. Около пятидесяти Инитоми под предводительством Ригеля окружили ее.

— Вы двое в порядке? — спросил Сириус — в каждом слове сочился гнев.

 

Сол повел плечом:

— С нами всё отлично, просто немного потрясены. О чем только Ригель думает?

— Он сейчас даже не принадлежит к Инитоми, — сказала Андромеда; Сириус и Сол вопросительно посмотрели на нее. — Альфа освободил его от обязанностей. У него нет никаких полномочий.

— Что происходит? — спросила Кэтлин, входя в комнату и садясь.

Сол и Андромеда посмотрели на Сириуса, ожидая, чтобы он объяснил.

— Это Инитоми, — ответил он — гнев сменился раздражением. — Они окружили сферу.

Брови Кэтлин поползли вверх:

— Что вы собираетесь делать?

— Придумать план, полагаю, — хрипло ответил Сол.

— Не думаю, что придется, — заметила Андромеда. — Слушайте.

Они услышали снаружи суматоху. Несколько голосов кричали одновременно.

— ТИХО! — рявкнул кто-то.

— Полярис… — пробормотал Сириус.

Трое светил посмотрели друг на друга, затем Сириус махнул на сферу, и стена разделилась, открывая разворачивающуюся снаружи сцену.

Полярис и Альфа сурово смотрели на Ригеля, который, казалось, съежился под их взглядами.

— Но, ваша светимость… — начал Ригель.

— Но ничего! — рявкнул Альфа. — Я освободил тебя от обязанностей! У тебя нет здесь полномочий.

Ригель содрогнулся, словно его ударили.

— Отлично, — произнес он и торопливо улетел.

Инитоми рассеялись, и Альфа с Полярисом вошли в сферу Сириуса. Они огляделись, отметив присутствие Андромеды, Сола и Кэтлин, после чего повернулись к Сириусу.

— У нас есть предложение для тебя, — сказал Альфа. — Возможно, им стоит покинуть комнату?

Он указал на остальных троих. Сириус вызывающе уставился на Альфу:

— Им нет нужды уходить, поскольку ты ничего не скажешь. Я не отдам ее вам ни за что на свете.

---

1) Мой путь был не из приятных, и времени почти нет, а я до сих пор не понимаю, что я сделал не так («Побег бродяги» Джимми Хендрикс).

Вернуться к тексту

Полярис вздрогнул. Альфа не шелохнулся.

— Н-н-но, С-С-Сириус… — начал Полярис — заикание, от которого ему удалось избавиться, из-за нервозности внезапно вернулось. — Она в-видела…

— Нет, — повторил Сириус.

Андромеда сверкнула на Поляриса розовым взглядом:

— Вы, должно быть, шутите, если думаете, будто мы вечно можем оставаться здесь одни.

— Мы могли бы! — воскликнул Альфа. — Если бы не это безумие!

— А у меня есть право слова?

Взгляды всех присутствующих обратились к Кэтлин.

— Я тоже здесь и я разумное существо, знаете ли. Мне не нравится мысль об «уничтожении», как вы столь любезно заметили, — холодно произнесла Кэтлин.

Полярис несколько раз моргнул. Похоже, он не принимал в расчет то, что Кэтлин на самом деле разумное существо.

— Технически Кэтлин всё еще одна из моих подданных, — сказал Сол. — У нас уже есть план, как вернуть ее туда, откуда она прибыла.

— Она не может вернуться! — завопил Альфа. — Она уже видела слишком много!

Сириус открыл рот, чтобы ответить, но снаружи вдруг донесся мощный грохот.

— Что, ради… — начал Сол.

Сириус открыл сферу. От представшего их глазам зрелища все задохнулись.

Снаружи находилось чудовище. Высотой в четыре роста Сириуса и шириной в половину его гигантской сферы — самое настоящее чудовище. Оно напомнило Кэтлин кота, мутировавшего почти до полной неузнаваемости. Его морда и тело походили на кошачьи, две пары мускулистых рук переходили в громадные, похожие на ладони лапы с когтями, столь же длинными и острыми, как клинки Инитоми. Пылающие красные волосы окружали морду, из хребта торчали шипы и две пары нетопырьих крыльев, и у него была пара сильных задних ног, предназначенных для удара. Зубы были такими же длинными как когти, и выглядели вдвое острее, а с самых длинных клыков капала густая красная жидкость.

— Что это за чертовщина? — воскликнула Кэтлин.

Сириус поднялся к проходу, расправил плечи перед чудовищем и спокойно ответил:

— Ихри.

— Ихри был замурован еще до того, как сформировался Полярис! — воскликнула Андромеда. — А это ДАВНО!

Полярис, нахмурившись, повернулся к ней, но в этот момент Ихри испустил оглушительный вопль, и из его пасти с ревом вырвалось пламя. Кэтлин закрыла лицо руками, как будто это могло помочь спастись от волны огня.

Но взрыв так и не случился. Кэтлин открыла глаза и увидела, что Сириус, Андромеда и Сол стоят у выхода из сферы. Сириус держал свое копье, Андромеда — длинный изогнутый меч, а Сол — нечто вроде копья, но вместо наконечника у него было длинное, слегка изгибавшееся лезвие, расположенное перпендикулярно к древку оружия. Каждый использовал свое оружие, чтобы блокировать беснующийся огненный шар. С ворчанием они отправили шар обратно к Ихри, который сильным ударом когтей отбросил его вниз.

Одновременно все трое выросли и начали нападение. Сириус сражался, как прежде, Сол кружил и нырял возле молотящих когтей, а атаки Андромеды напоминали танец. Каждый раз, когда они поражали плоть Ихри, она испускала тусклый красный свет.

— Не стесняйтесь присоединиться в любое время, — крикнул Сол Полярису и Альфе, отрезав один из когтей Ихри.

Полярис и Альфа мгновение в замешательстве смотрели друг на друга, после чего резко прыгнули в воздух, в их руках появилось оружие. Альфа покрутил в пальцах два кинжала и метнул их в горло Ихри, вызвав короткие вспышки ярко-красных искр, будто некое жуткое мрачное торжество. Альфа продолжил формировать кинжалы и метать их в разные части Ихри. Полярис сражался чем-то вроде боевого топора, который выглядел довольно неповоротливым, но Полярис доказал, что может обращаться с ним, когда всадил его глубоко в крылья Ихри, почти отрубив их.

Наблюдая за битвой, Кэтлин уловила что-то краем глаза. Это оказался чистый белый туман. Завороженная туманом, она шагнула к нему. В тумане появились глаза, которые призывали ее подойти. Она встала на краю сферы, готовая шагнуть с нее, чтобы быть ближе к туману.

— АЙ! — вскрикнула Кэтлин и попятилась от края сферы.

Густая красная жидкость с зубов Ихри каким-то образом попала на ее ладонь и обожгла кожу. Она быстро вытерла руку о стену сферы, и зеленая субстанция поглотила жидкость. На ладони остался глубокий красный круглый ожог.

Кэтлин снова посмотрела туда, где был туман. Он исчез, и Кэтлин вернулась к сражению.

Пока Андромеда и Сол занимали руки Ихри, Сириус пролетел под ним и глубоко вонзил копье ему в живот. Ихри испустил агонизирующий вопль, и красная жидкость, капавшая с его зубов, вдруг полилась из пасти потоком. Сириус протащил копье вдоль тела Ихри, из-за чего тусклые красные вспышки стали тусклым пульсирующим светом. Полярис закончил работу с одним из крыльев, и отрезанное крыло взорвалось сверкающей пылью, которая рассеялась по космосу. Альфа вонзил кинжал в один из шести глаз, и вскинув когтистую лапу к глазу, Ихри порезал себя собственными когтями.

Оказавшись опасно близко к скрежещущим зубам и острым спинным шипам, Сол поднялся рядом с головой, облетев ее по кругу, чтобы избежать пламени. Увидел незащищенное место, Сол погрузил свою косу в шею Ихри, проведя ее вниз и по кругу. Андромеда присоединилась с другой стороны — ее катана прорезала плоть Ихри, словно нож масло. Ихри испустил финальный визг, который завершился бульканьем, а потом начал падать — быстро и тяжело, — словно его тащили вниз сквозь вселенную. Пятеро светил мгновение понаблюдали за падением, а потом медленно направились обратно в сферу, в замешательстве качая головами.

— Ихри целую вечность был заперт! — сказал Сол, приземляясь внутри сферы; он подкинул косу в воздух, и она исчезла. — Почему он вернулся сейчас?

Сириус приземлился рядом с ним, его копье и щит уже пропали.

— Ты спрашиваешь так, будто я знаю ответ.

— Может кто-нибудь, пожалуйста, объяснить мне, ЧТО это такое было? — спросила Кэтлин.

 

— Ихри — это… небесное чудовище, так сказать, — ответила Андромеда. — Создание из давних, давних времен, когда еще ни один из нас не сформировался. Они были вначале нашей вселенной. Сотни подобных чудовищ бродили по вселенной, охотясь на юные светила, и те, что побольше, пожирали целые сферы. Светила жили в страхе и, как только чудовища приближались, спасались бегством.

— Почему юные светила не сражались с ними, как вы только что?

— Потому что в те времена светила были примерно такими же, как дети у людей, — ответил Сол. — Они выглядели как мы, но у них не было ни сознания, ни сил, которыми мы обладаем сейчас, — его коса снова появилась и исчезла. — И они ни малейшего представления не имели о своем оружии.

— Пока не появились тройные крылья, — продолжила Андромеда. — Однажды появились два светила с тройными крыльями. Она была серебряной, а Он — золотым. Они были мудрее и сильнее любого из нас сейчас. Они многому научили юные светила о вселенной и о них самих. Они легко отразили чудовищ, но каждого убитого загадочным образом моментально заменял другой. Однажды Она сражалась одна и обнаружила способ запечатать каждое чудовище внутри Неизведанного пространства. И в тот день все чудовища исчезли, но Она отдала себя в жертву Неизведанному, чтобы запереть чудовищ. С тех пор Ее никто не видел.

— Однако Его ты могла видеть, — сказал Сириус. — Он единственное светило здесь с тройными крыльями. Но Он ни с кем не разговаривает. Он не произнес ни слова с тех пор, как Она исчезла.

— Тогда почему Ихри появился спустя столько времени?

Сириус, Андромеда, Альфа и Сол в замешательстве посмотрели друг на друга, а потом на Поляриса в надежде, что у него есть ответ.

— Не спрашивайте меня! — воскликнул Полярис. — Я так же растерян, как вы все.

— Слушайте, — произнесла Андромеда.

Все замолчали. Напрягая слух, они смогли различить рев других чудовищ и крики светил.

— Он был не один? — встревоженно вопросил Полярис и, указав на Кэтлин, добавил: — Мы разберемся с ситуацией позже, Сириус.

И они с Альфой вылетели в направлении рева и криков.

— Сириус, я должна вернуться в свою сферу, — обеспокоенно сказала Андромеда.

— Как и я, — добавил Сол.

— Сообщите, если понадобится помощь, — кивнул Сириус.

— Ты тоже, — ответили они и улетели.

Meet me in the graveyard.

We'll walk among the dead

On a midnight odyssey

Riding in my head

In the garden of serenity

«Garden of Serenity» The Ramones⁽¹⁾

 

— Ты ранена, — произнес Сириус, повернувшись и заметив обожженную ладонь Кэтлин.

— Ерунда, честное слово.

— Жди здесь, — велел он и вышел из комнаты.

Она села, время от времени сгибая пальцы, чтобы убедиться, что это просто ожог, а не какой-нибудь яд.

— Вернулся, — объявил Сириус.

Он нес какой-то предмет, который выглядел как длинный пурпурный кинжал. Где-то в глубине души Кэтлин знала, что уже видела нечто подобное.

— Дай мне руку, — велел Сириус.

Вначале нерешительно Кэтлин вложила свою руку ладонью вверх в руку Сириуса. Его рука чувствовалась очень теплой и, хотя была неподвижна, Кэтлин чувствовала движение, как если бы он целиком состоял из зеленого огня. Она осознала, что впервые по-настоящему прикоснулась к нему.

Сириус вложил кинжал в ее раненую руку. Вспышка яркого света ослепила ее: он полыхнул во всех направлениях, а потом так же быстро как бы втянулся обратно в кинжал. Кэтлин отняла свою руку и увидела, что кожа снова стала как новая.

— Что это? — спросила она, когда Сириус повернулся отнести кинжал обратно.

— Зоаи, — просто ответил он. — Чистая магия небес.

И оставил ее, надеясь, что она удовлетворится кратким объяснением.

 

В течение недели были еще нападения. Другие чудовища бродили по вселенной, но больше ни одно не приближалось к зеленой сфере. Полярис возвращался дважды: один раз сам, а второй — с Альфой, и каждый раз Сириус яростно отвечал, что не отдаст Кэтлин ни за что на свете.

Большую часть времени Кэтлин проводила либо на смотровой площадке, либо в саду. Сад был прекрасен. Повсюду росли странные цветы с лепестками всевозможных оттенков, черные и белые розы распускались на одной лозе, которая ползла по стенам. Множество экзотических деревьев, похожих на плакучие ивы, но с плодами вроде пурпурных апельсинов, и столь же много дубов, на которых росли серебряные яблоки. В углу мерцал небольшой пруд, заполненный голубой жидкостью. Больше всего Кэтлин нравился запах.

Во всех остальных местах сфера пахла одинаково. Кэтлин не могла определить, что это за запах, но он везде был одинаковым, за исключением сада. Сад благоухал, как благоухают сады. Смешанные запахи разных цветов в сочетании со сладким запахом гниющих листьев, грязи и всего остального, что бывает в садах. Иногда Кэтлин бродила здесь босиком и чувствовала, как жизнь сада пульсирует сквозь ее ступни. Однако под всеми чудесными ароматами таился тот же самый запах, который присутствовал во всей сфере.

Кэтлин садилась на маленькой скамейке вроде той, на которой она умерла. Здесь она размышляла. Ни единого раза она не видела в саду Сириуса. Ей сказочно повезло найти сад самостоятельно, когда она исследовала сферу.

И сейчас Кэтлин сидела там, слушая, как Сириус кричит Полярису, чтобы тот убирался, хотя и не могла отчетливо расслышать слова. Должно быть, Полярис сдался, поскольку Сириус перестал кричать, и она больше не слышала приглушенного заикания.

Ей по-прежнему было интересно, что будет с ней. Сириус, видимо, был решительно настроен не позволять никому навредить ей или забрать ее, однако собирался отпустить ее домой, если она захочет. Он явно не был чудовищем, каким Кэтлин нарисовала его себе, но кем он был в таком случае? Она умела только ненавидеть его. И теперь не знала, что думать.

— Ненавижу это место.

Кэтлин подпрыгнула. Сириус стоял на тропе, наклонившись над цветами и злобно глядя на них.

— Если ты так ненавидишь его, зачем ты здесь? — спросила она.

Сириус пожал плечами.

— Почему ты просто не избавился от него давным-давно? — снова спросила она.

— Воспоминания, — отстраненно ответил он.

Кэтлин решила копнуть глубже:

— Какие воспоминания?

Сириус тряхнул головой:

— Нечто плохое произошло здесь семнадцать лет назад.

— Если это нечто плохое, почему ты хочешь это помнить?

— Потому что жизненно важно, чтобы я помнил и никогда не забывал, что она сделала.

— Кто? — подтолкнула Кэтлин.

Сириус приблизился к скамейке и уставился на Кэтлин пронзительными пылающими зелеными глазами.

— Ты правда хочешь знать? — спросил он, сомневаясь в ее интересе.

Кэтлин мгновение подумала. Она хотела узнать о нем больше. Возможно, тогда она поймет, что о нем думать.

— Да.

Глаза Сириуса удивленно расширились. Он сел рядом с Кэтлин на скамейку и уставился вперед на лозу с черными и белыми розами, ползущую вверх по углу сада.

— Сколько я себя помню, у меня была Спутница. Пустая белая сфера снаружи этой когда-то принадлежала ей. Моя Спутница была маленькой и изящной, и горела сияющим белым огнем. Я думал, что она самое прекрасное создание из всех, что когда-либо существовали и будут существовать. Она была моим миром. Я был предан ей, поскольку думал… Думал, она любит меня так же сильно, как я любил ее. Но я не видел. Не видел, какой она была на самом деле.

— Всё началось примерно восемнадцать лет назад. Она уходила на несколько дней, чтобы гулять с голубым светилом из созвездия Кастора. Даже тогда я лгал себе. Я говорил, что она делится в его сфере моим опытом управления.

— Однажды юное светило, которому было всего около десяти тысяч лет начал сплетничать возле моей сферы. Рассказывал всем в округе, что на самом деле происходит между этими двумя. Вначале я особо не возражал. Он был просто молодым дураком, пытавшимся действовать мне на нервы. Но проходили месяцы, и я начал сомневаться во лжи, которую говорил сам себе. Вместо того, чтобы выяснить самому, что происходит, можешь представить, что я сделал? — Сириус горько усмехнулся. — Я врезал ему в лицо. Я ударил его, потому что сказал себе, что он распространяет ложь о моей возлюбленной Спутнице, — он выплюнул это слово. — Светило убежал, а я покинул сферу и бродил несколько часов, хоть раз в жизни задумавшись над тем, что сделал.

 

— Придя домой, я спустился сюда. Когда я зашел, она сидела на этой скамейке, что-то сжимая в руке. Она вскочила и посмотрела на меня расширившимися испуганными глазами. Опустив взгляд, я понял почему. У ее ног лежал светило — мертвый. Его цвет — он горел оранжевым — его цвет стал тусклым и безжизненным. Крылья вывернулись под странными углами. На лице застыло потрясение, а глаза стали бледными белыми шарами. Подойдя ближе, я увидел, что она держит Зоаи.

— Ты можешь подумать, что теперь я понял, кто она есть на самом деле. Но нет. Я был расстроен из-за случившегося — она разрушила и его сферу, — но мягко сказал ей, что это был несчастный случай. Она подняла на меня взгляд и улыбнулась. Я улыбнулся в ответ. А потом она нацелила Зоаи на меня. Она пыталась убить меня, но не знала, что делает. Она только оглушила меня.

— Я полдня пролежал в оцепенении. Голубое светило приходил ко мне и кормил меня ложью, необходимой, чтобы обвинить меня, и я поверил во всё. В то время мне даже в голову не приходило, что она пыталась навредить мне. Когда меня арестовали, я думал только о том, чтобы не расстроить ее слишком сильно. Когда меня арестовали, я опять же был здесь.

— И поэтому я не разрушаю этот сад. Я должен помнить, что она сделала, должен помнить, какой она была на самом деле. Я никогда не должен с нежностью думать о ней, ни одной секунды. Только ненависть должна быть в моем сердце по отношению к этому маленькому жемчужному светилу.

— А сейчас, отвечая на твой первый вопрос, я пришел сюда, поскольку, вышвырнув Поляриса, я вспомнил, как забавно моя Спутница описывала его. Я поймал себя на том, что улыбаюсь, и спустился сюда, чтобы наполнить сердце ядом.

Некоторое время Кэтлин молчала. Несколько месяцев назад она сказала бы, что всё сказанное им — ложь. Она бы накричала на него и ушла.

Но теперь — нет. Потому что сейчас Сириус был единственным, кому она полностью доверяла. Сейчас он был единственным, на кого она могла положиться. Она была поражена страданием в его голосе, и могла принять его слова только за полную абсолютную правду.

— Мне жаль, Сириус, — всё, что смогла она сказать.

Сириус пожал плечами и беспечно ответил:

— Не стоит. Ты же ни в чем не виновата.

— Нет… — сказала она. — Я сожалею о… обо всем.

Больше ни один из них не произнес ни слова. Вдруг Кэтлин обвила Сириуса руками и крепко обняла. Сириус был ошеломлен, и, прежде чем успел хоть как-то отреагировать, Кэтлин отпустила его, чуть ли не прыжком вскочила со скамейки и почти бегом покинула сад.

---

1) Встретимся на кладбище, будем гулять среди мертвых в полуночной одиссее, катаясь в моей голове, в саду безмятежности («Сад безмятежности» The Ramones).

Вернуться к тексту

The light inside is burning bright.

The light inside makes everything alright.

«Light Inside» Aerosmith⁽¹⁾

 

Кэтлин шла так быстро, как могла, не переходя на бег. Она поворачивала в случайные помещения и коридоры, прокручивая в голове слова Сириуса. Почти все сомнения исчезли. Кем бы он ни был, чудовищем Сириус не являлся. На самом деле, сколько она помнила, с тех пор как он принес ее в этот мир, он защищал ее и заботился о ней. Кэтлин знала, чего-то не хватает в ее картине той ночи много лет назад. Она помнила всё, кроме самого важного. Той части, которая сказала бы ей, кто Сириус на самом деле.

Ее мысли переключились на других существ. Сол, Андромеда, Полярис, Альфа, и это новое существо, эта Спутница. Кэтлин подумала о человеке со шрамом, который встречался с ней во сне и вынес на улицу в тот день, когда она умерла. Что ей предстоит в следующие несколько месяцев, прежде чем она сможет вернуться домой? Что все будут с этим делать?

* * *

Сириус долго смотрел Кэтлин вслед. Женщина, которая ненавидела его, кричала на него, сказала, что он причина всех ее проблем, только что потрясла его. Подарила ему выражение привязанности. Живо напомнив ему о более юной, сильной и счастливой Кэтлин. И он знал, где-то в глубине она по-прежнему существует.

Сириус встал с каменной скамейки и пошел по одной из извилистых садовых дорожек. Он наклонился понюхать белые и черные розы, которые росли кучей рядом с дорожкой. Он смотрел на сине-лиловые цветы так, словно никогда прежде их не видел. И с каждым шагом Сириус отмечал, что яд в его сердце растворяется. С каждым шагом он осознавал, что всё меньше ненавидит этот сад.

* * *

Кэтлин резко проснулась. Она бешено завертела головой, пытаясь определить источник своего неожиданного пробуждения, и в этот момент услышала еще один оглушительный удар.

Она вскочила, оглядываясь. Похоже, она заснула на диване в одной из дальних комнат сферы. Кэтлин слышала, как над головой топают шаги, и кинулась к двери и ближайшему лестничному пролету, чтобы посмотреть, что случилось.

После того, как она ворвалась в дверь, несколько секунд ушло на то, чтобы осознать увиденное.

Стена сферы была открыта, и Кэтлин заметила вроде как взрывы вдалеке. На полу лежала маленькое розовое светило, чей огонь мигал между светом и тьмой. Над ней стоял Сириус с Зоаи в руках.

— Сириус… ты же не делал этого! — задохнулась Кэтлин.

Сириус резко повернулся к ней:

— Конечно, нет!

Кэтлин заметила, что его зеленый огонь стал гораздо бледнее.

— Тогда что сейчас произошло? Я слышала удар…

— А… Андромеда… — прошептала маленькое светило.

Она с трудом поднялась с пола, и Кэтлин увидела, что половина ее лица покрыта густой розовой жидкостью.

— Она в беде… еще одно чудовище…

Светило снова упала на пол, задыхаясь. Розовая жидкость потоком растеклась вокруг нее. Сириус наклонился помочь ей, но она отмахнулась.

— Нет… нет времени… помогите ей…

Ее свет на мгновение ярко вспыхнул, а в следующую секунду полностью погас.

Как если бы кто-то выключил галогеновую лампу. Весь ярко горящий огонь исчез. Длинные волосы стали безжизненными. Пылающие розовые глаза стали тусклыми и бесцветными. Кэтлин поняла, что светило умерла.

— С-Сириус?

Сириус с очень серьезным видом повернулся к ней.

— Кэтлин, — начал он. — Я должен помочь Андромеде. У меня нет времени лететь за Солом. Мне надо, чтобы ты сходила за ним вместо меня.

— Что? — воскликнула Кэтлин. — Сириус, у меня нет крыльев! Я не могу летать!

— Я знаю. Возьми это… — он протянул ей Зоаи. — Ты можешь использовать его, чтобы отправиться туда. С помощью Зоаи это займет всего несколько минут.

— Сириус, я не могу дышать! И я даже не знаю, как пользоваться этой штукой!

— Верь мне, ты можешь им пользоваться. Тебе не нужен воздух… Кэтлин, мне правда надо идти!

Сириус выглядел отчаявшимся. Его огонь стал еще бледнее.

— Л-ладно… — прошептала Кэтлин.

Сириус улыбнулся ей:

— Вот это моя девочка. Скажи Солу, чтобы он принес мне Зоаи как можно быстрее.

Сириус выпрыгнул в космос.

— Я объясню всё позже! — крикнул он и помчался в направлении взрывов.

Кэтлин осталась с Зоаи в руках, не имея не малейшего представления, как им пользоваться.

* * *

Сфера по-прежнему оставалась открытой. Кэтлин обошла тело мертвого светила и выглянула наружу. Сфера Сола, ее солнце, казалась такой далекой. Она ни за что не смогла бы справиться вовремя, чтобы помочь Сириусу, даже если бы у нее были крылья. Но что-то говорило ей, что, если она не доберется до Сола, Сириуса и Андромеду вскоре постигнет судьба светила у ее ног. Кэтлин в полном замешательстве крепче сжала Зоаи в руках, не зная, что делать.

— Я должна перемещаться быстрее света, чтобы добраться туда! — вслух воскликнула она, едва не плача.

Кэтлин переводила взгляд со взрывов на сферу Сола, надеясь найти ответ где-то в звездах.

Пока она смотрела туда-сюда, она заметила, что Зоаи становится теплее в ее руках. Озадаченная, она опустила взгляд, и он начал сильно дрожать. Увиденное только еще сильнее озадачило ее. Зоаи больше не был кинжалом.

Зоаи стал длиннее, тоньше. У него оказался длинный стебель и шипы. Он по-прежнему был пурпурным, а на одном конце находился полураспустившийся цветок.

Зоаи превратился в розу.

— «Верь мне», сказал он, — пробормотала Кэтлин.

Глубоко вдохнув, она закрыла глаза и шагнула из сферы.

* * *

Сириус летел сквозь пространство так быстро, как мог; беспокойство пожирало его сердце. Он оставил Кэтлин одну. С Зоаи. Андромеда была в беде, светило умерла. Возможно, Кэтлин не сумеет использовать его как следует… Взрывы…

Когда Сириус приблизился, его страхи подтвердились. Взрывы порождались разбивавшимися сферами. И с каждой умирающей сферой умирало светило. Погибли уже десятки, все — подданные Андромеды. Он только надеялся, что пришел не слишком поздно, чтобы избавить ее от судьбы ее подданных. Он увидел вспышку серой чешуи.

Сириус увернулся от нескольких кусков разбитой сферы и увидел его: неясно вырисовывавшегося впереди, будто расположенная не на своем месте планета.

Он был по меньшей мере в десять раз крупнее Ихри. Пожиратель сфер. И он охотился за Андромедой.

Сириус с криком бросился в атаку, в его руках возникли копье и щит. Размахивавшая изогнутым мечом Андромеда вдруг попалась в когти чудовища. Желудок сжался, и со всей доступной ему скоростью Сириус помчался к державшим ее когтям.

* * *

Андромеда храбро сражалась, но ее силы иссякали. Она не знала, добралась ли ее посыльная до Сириуса. Она не знала, сколько осталось в живых. Всё тело болело, из множества ран текла кровь. Катана, обычно такая легкая и воздушная, казалась свинцовой. Танец сражения превратился в спотыкания и падения. Ее Зоаи —мягкое оранжевое одеяло — был обернут вокруг талии. Он оказался бесполезен в борьбе с чудовищем.

Вдруг мимо с криком пролетела одна из ее слуг. Андромеда развернулась посмотреть, куда она отправилась, и вокруг нее сомкнулась когтистая лапа. Андромеда запаниковала. Она снова и снова взмахивала мечом на чудовище, отрезая кусочки от его шкуры, но не причиняя серьезного вреда. Чудовище поднесло ее прямо к своей морде. Длинный язык облизнул губы, предвкушая новую еду. Андромеда вонзила меч в длинный когтистый палец и повернула.

Она могла поклясться, чудовище засмеялось.

* * *

Съежившись, Кэтлин медленно открыла глаза. Ее ноги касались прочной поверхности, и ее окружал яркий желто-оранжевый огонь.

Она была в сфере Сола. Руку что-то кольнуло. Кэтлин обнаружила, что укололась об один из шипов Зоаи. Она засунула кровоточащий палец в рот и мгновение подивилась тому, как попала сюда. А потом вспомнила, зачем находится здесь.

— СОЛ! — во всю силу легких закричала Кэтлин.

Тут же послышались крик и удар, и пару секунд спустя Сол уже стоял перед ней.

— Что-то напало на Андромеду! — воскликнула Кэтлин. — Ты должен немедленно помочь им! Сириус уже отправился…

Несколько секунд Сол смотрел на нее, а потом расправил крылья, собираясь улетать.

— Подожди! — позвала Кэтлин. — Возьми меня с собой.

— Зачем? — озадаченно спросил Сол.

— Просто возьми!

Сол пожал плечами, схватил ее за талию и взлетел.

* * *

Андромеда вызывающе уставилась в пустые глаза чудовища. Она вытащила меч и снова вонзила его, пытаясь причинить ему всю возможную боль, пока оно не сожрало ее. Его клыки были слишком длинными…

Вдруг раздался крик. Из ниоткуда возник Сириус с пылающими глазами. Он полетел прямо к морде чудовища и вонзил копье в один из его глаз. Тусклый желтый свет начал пульсировать.

— ОТПУСТИ ЕЕ! — рявкнул Сириус, вытащив копье и вонзив его в другой глаз. — ОТПУСТИ ЕЕ!

Чудовище зашипело и другой рукой царапнуло воздух перед своей мордой. Сириус легко увернулся и ударил другой глаз.

Андромеда почувствовала, как когти вокруг нее ослабли. Чудовище отпустило всё, что держало, и устремило все свои руки к Сириусу. Сириус бил и уклонялся посреди дюжины рук. Он разрезал на кусочки, отрубил и разорвал несколько когтистых рук.

Как вдруг с разных углов на него устремилось двадцать других. Пылая яростью, Сириус швырнул огненный шар, который должен был испепелить их все.

Ничего не произошло.

Мгновения шока чудовищу было достаточно. Оно схватило Сириуса пятью руками и держало его как в тисках. Сириус отбивался и молотил, но руки не отпускали. Шестая и седьмая помогали удерживать его, а восьмая с более длинными когтями запылала, двигаясь к Сириусу.

— НЕТ! — крикнула Андромеда. — ОТПУСТИ ЕГО!

Несмотря на раны и одышку, она смогла подлететь к морде, как перед тем Сириус, и атаковала его глаза. Чудовище отбросило ее.

Восьмая рука запылала ярче и зависла над лицом Сириуса. Сияющий зеленый Сириуса смешивался с ее бледно-желтым.

* * *

— Нет! — выдохнул Сол, приблизившись к месту действия.

Кэтлин хотела закричать, но голос застрял в горле. Снова появился туман. Белый туман завис рядом с головой чудовища. Глаза в тумане подзывали ее…

— У него Сириус! — гневно воскликнул Сол.

Кэтлин вырвалась из мыслей и повернулась посмотреть, что имел в виду Сол.

Похожее на кобру существо с кучей рук, как у сороконожки, и дюжиной глаз держало Сириуса семью руками. Оно было в два раза больше Ихри, и каждый глаз казался мертвым. Некоторые из них пульсировали светом, и Кэтлин знала, что они отняты у кого-то. Три пары крыльев располагались на спине, и оно маневрировало, как змея.

Восьмая рука, пылающая тошнотворным желтым, зависла над головой Сириуса. Кэтлин не хотела видеть, что оно собиралось делать.

— СИРИУС! — закричала она.

При звуке ее голоса старания Сириуса вырваться удесятерились. Он высвободил руку с копьем и вонзил копье в желтую пылающую руку. Сол резко упал к сфере Андромеды и практически зашвырнул Кэтлин в нее, в его руке возникла коса. Он подлетел к рукам, державшим Сириуса, и начал рубить их. Из боков чудовища появились еще руки и попытались поймать его тоже.

— Отпусти его! — тихо простонала Кэтлин, наблюдая за сражением из открытой сферы. — Проклятье, отпусти его!

 

Роза в ее руках снова начала теплеть. Она задрожала в сто раз сильнее, чем в прошлый раз, и шипы разрезали ее руки полосами. Всё жгло, но Кэтлин продолжала держать ее. Кровь начала капать на бледно-розовый пол и ключом хлынула в полураспустившийся цветок.

Из Зоаи выстрелил луч белого цвета. Поднявшаяся после того, как ее отшвырнули, Андромеда развернулась посмотреть, что происходит.

— НЕ СРАБОТАЕТ! — крикнула она Кэтлин. — Зоаи не причиняет ему вреда!

Кэтлин продолжала сжимать розу, белый свет окружил державшие Сириуса руки. Свет впитался в них и оттолкнул. Сириус снова начал действовать, помогая Солу, отрезая всё, до чего дотягивалось его копье. Но это было даже не нужно.

Белый свет продолжил двигаться мимо ладоней и вдоль рук. Он разбух на голове чудовища и вернулся по своим следам, чтобы спуститься по всему телу. Вскоре чудовище уже пылало белым светом. Андромеда ухмыльнулась. Оно больше не смеялось.

Мгновение чудовище выглядело озадаченным и сердитым. Раздалось урчание. Белый свет перестал изливаться из розы, и Кэтлин упала на колени, вытирая окровавленную руку о рубашку. Она осмелилась бросить взгляд на морду чудовища. Туман висел рядом с ней. Глаза тумана расширились и умоляли. Затем он исчез.

* * *

И чудовище тоже. Оно разбилось, как те сферы, которые оно уничтожило. Когда Кэтлин посмотрела снова, не осталось ничего, кроме мерцающей пыли.

Сириус был бледен. Та желтая рука была слишком близко. Его копье и щит исчезли, и он собирался полететь к Кэтлин, когда услышал стон где-то внизу. Андромеда.

— Оно добралось до тебя? — спросил Сириус, полетев к ней.

— Нет, — печально ответила Андромеда. — Я буду в порядке, но… все мои светила…

Она уставилась на мешанину осколков от разбитых сфер и прикусила губу. В ее глазах появились яркие розовые слезы.

— Оно добралось до столь многих… — прошептала Андромеда.

Сириус приблизился.

— Сожалею, Андромеда. Я должен был появиться быстрее! Если бы я…

Она вдруг развернулась и спрятала лицо на груди Сириуса. Он мягко обнял ее.

— Почему это происходит, Сириус? — всхлипнула она. — Почему они вернулись? Почему они убивают мои светила?

У Сириуса не было для нее ответа.

* * *

Сол подбросил косу в воздух, и она исчезла. Он подплыл к сфере Андромеды, погрузившись в размышления обо всей этой неразберихе, в которую они вляпались. Он приземлился рядом с пораженной Кэтлин, которая по-прежнему смотрела на Зоаи, думая, как она умудрилась извлечь из него то, что только что извлекла. Она заметила, что ее руки красны от крови — очевидно из-за шипов Зоаи.

Кэтлин медленно подобрала Зоаи окровавленными руками. Еще одна яркая вспышка света, и когда он втянулся обратно, руки Кэтлин больше не были кровавым месивом. Сол внимательно осмотрел ее.

— Что ты только что сделала? — спросил он.

Кэтлин пожала плечами:

— Не знаю. У меня болели руки.

Глаза Сола расширились. Он нетерпеливо дождался, чтобы Сириус и Андромеда вернулись в сферу.

Они вернулись спустя несколько минут, глаза Андромеды по-прежнему блестели. Сол подошел к ним с растерянным видом.

— Сириус… Она только что использовала Зоаи на себе, — объявил он. — Сириус, ни одно светило не может использовать Зоаи на себе!

Андромеда повернулась к Сириусу за объяснением. Сириус вздохнул:

— Я знаю, что она способна. Я семнадцать лет знал об этом.

---

1) Внутренний свет ярко горит. Внутренний свет приводит всё в порядок («Внутренний свет» Аэросмит).

Вернуться к тексту

It's the moment of truth,

And it's finally come this time.

Now we must draw the line.

The moment of truth.

This time it's everything.

«Moment of Truth» Foreigner⁽¹⁾

 

Несколько секунд Сол смотрел на него.

— Объяснись, Сириус.

Кэтлин медленно протянула Зоаи Сириусу. Тот взял его и задумчиво повертел в руках.

— Я рассказывал тебе про ту ночь, Сол. Немного рассказывал Андромеде. Но я опустил эту часть. Я опустил ее, поскольку не был уверен в том, что видел. Но теперь всё подтвердилось… Сначала стоит освежить вашу память. Всё началось в ту ночь, когда умер Лео.

Кэтлин, которая смотрела в пол, резко вскинула голову. Сириус собирался рассказывать про ночь, из которой она помнила только часть. Он восполнит неясные места? Места, воспоминания о которых исчезли — она чувствовала это сердцем.

Сириус вздохнул. Рассказ займет какое-то время.

— Хозяин отдал Кэтлин Зоаи и попросил ее использовать его на нем. Он не хотел больше быть обитателем ночи. Я был уверен, Зоаи убьет ее, если она прикоснется к нему, но этого не случилось, и его энергетическое потрескивание казалось меньше. Я подумал, Хозяин использует свои силы, чтобы защитить ее.

— Всё было так запутано. Бэзил кричал насчет метеоритов, Кэтлин видела, как я в виде собаки общаюсь с Хозяином, и едва не плакала из-за того, что она не может. Тогда появились моя Спутница и мой заместитель, что только еще больше сбило с толку и встревожило Кэтлин. А Хозяин заставлял всех нервничать.

— Когда слезы хлынули из глаз Кэтлин, я почувствовал крошечный всплеск силы от Зоаи. Я ничего не заподозрил. Подумал, мои собачьи чувства просто улавливают от него дуновение силы.

— Похоже, в первый раз Кэтлин использовала Зоаи, чтобы заставить исчезнуть мою Спутницу и моего заместителя. «Раньше они сами умрут», — сказала она. И они исчезли.

— Потом Хозяин захотел, чтобы она использовала Зоаи и сделала его человеком. Она считала, что он не должен становиться человеком, поскольку он запутал всех и обманул их. Он заявил, это только потому, что он находится во тьме. Он двинулся к ней, разливая на нее свою тусклость. Кэтлин испугалась. «Не делай так!» — закричала она. Я почувствовал, как Зоаи снова заработал, но не знаю, что он сделал. Однако Хозяин попятился от Кэтлин, и внезапно всё место исчезло. Помещение, Хозяин, собаки, с которыми мы бежали. Всё пропало. Я не имел ни малейшего представления, что произошло.

— Мы все снова оказались на склоне холма. Бэзил и Кэтлин принялись спорить из-за Зоаи. Он упал, я схватил его зубами…

Сириус решил опустить, какую боль причинял Зоаи. Как Зоаи убил собачье тело, что разлучило его с Кэтлин.

— Но когда Лео умер… Я снова стал собой. Я видел людей, которые искали нас по всему холму. Ты… — он указал на Кэтлин. — Ты стояла на коленях над телом Лео. Но ты могла видеть меня. Ты могла говорить со мной, и я мог говорить с тобой. Я пытался вернуться обратно в тело собаки. Но не мог. Я… ни одно светило не может использовать Зоаи на себе. Однако ты использовала.

Сол покачал головой, его пылающие оранжевые волосы будто излучали возбуждение.

— По-моему, я упустил ту часть, когда она использовала Зоаи на себе, Сириус.

— Могут ли создания Земли видеть тебя, Сол? — просто спросил Сириус.

Андромеда слегка задохнулась.

— Конечно, нет! — воскликнул Сол. — Ты же знаешь! Ни одно дитя Земли не может… — Сол остановился. — Ни одно дитя Земли не может видеть… или говорить с… Ты был в своей истинной форме… она приняла человеческое тело…

Сириус в ожидании уставился на него. Сол понимающе кивнул.

Из угла комнаты донесся резкий вдох. Три пылающие головы повернулись, увидев, как бледная Кэтлин поднимается на ноги.

— Что такое? — мягко спросила Андромеда.

Она потянулась к Кэтлин, чтобы положить ей руку на плечо, но Кэтлин быстро отстранилась и выбежала из комнаты.

— Сириус… — произнес Сол, вопросительно глядя на него.

— Возможно, она хочет побыть одна… — предположила Андромеда.

Сириус покачал головой:

— Нет, не в этот раз.

* * *

Он нашел ее в дальней комнате сферы Андромеды, на смотровой площадке. Кэтлин смотрела на вселенную, которая здесь представала под другим ракурсом, чем из его сферы. Этот вид сильно отличался, здесь было больше цветов, он был ярче. Но потом Сириус понял, почему вселенная так выглядит, и его затошнило. Казалось, будто здесь больше сфер, будто вселенная ярче — из-за разбитых кусочков драгоценных подданных Андромеды. Они всё еще сияли, но скоро начнут мигать, а потом полностью погаснут.

— В чем дело, Кэтлин? — мягко спросил Сириус; она молчала. — Пожалуйста, скажи мне.

Она прикусила губу и продолжила смотреть в пространство.

— Ты четко рассказал о том, что произошло в ту ночь. Детально. То, как ты рассказывал… как ты помнишь… Я не могу сомневаться, что это правда. Но если… — она повернулась к Сириусу, и, хотя она не плакала, он видел боль в ее глазах. — Если это правда, почему я не могу вспомнить? Почему в моем сознании пустые места? Ничего, кроме смутных фрагментов, которые не имеют ничего общего с рассказанной тобой историей! Я должна помнить! Нет никаких причин почему бы я…

Кэтлин оборвала фразу, не в силах больше ничего сказать.

— Всё хорошо.

— Что?

Он произнес так быстро, что она не была уверена, что он вообще что-то сказал.

— Я сказал: всё хорошо, — повторил Сириус, на этот раз медленнее. — Ничего страшного, что ты не помнишь.

Несколько мгновений Кэтлин смотрела на него.

— Пока ты знаешь, что произошло.

Что произошло? Сириус был ее собакой. Вот что произошло. И внезапно она осознала, что делала с ним с тех пор, как он принес ее в это место, мир звезд. Сколько боли она ему причинила. Как она обвинила его во всем плохом, что происходило с ней. Ее сердце скрутилось в неприятный узел.

 

— О, Сириус… — всё, что она смогла произнести.

Кэтлин всхлипнула и разрыдалась.

— Всё хорошо. Всё будет хорошо, — Сириус протянул руку. — Пошли домой.

Кэтлин вложила свою маленькую дрожащую ладонь в его зеленую огненную.

* * *

В будущем, когда у Кэтлин не останется надежды, когда она окажется еще дальше от всего, что знала, когда она будет смотреть смерти в лицо, она вспомнит этот момент. И он спасет ей жизнь.

---

1) Это момент истины, и на этот раз он наконец наступил. Теперь мы должны провести черту. Момент истины. На этот раз это всё («Момент истины» Foreigner).

Вернуться к тексту

You turn the truth then you turn your back.

You're a victim of yourself.

The hate remains the hurting still exists,

I'm so tired of it all

«Sick and Tired» Black Sabbath⁽¹⁾

 

Сириус отнес Кэтлин обратно в свою сферу. Повсюду летали осколки, казалось, тысяч разрушенных сфер, создавая жуткий калейдоскоп цветов на фоне черноты. Сириус становился всё печальнее и печальнее каждый раз, когда ему приходилось уворачиваться от пульсирующего цветного осколка. Однажды осколок коснулся его, и он почувствовал внутри увядающую и умирающую энергию.

— Как они умирают, Сириус? — спросила Кэтлин. — Как ан… светила. Как умирают светила?

— На самом деле, существует только два способа. Светило умрет немедленно, если разрушить его сферу. Они связаны. Светило не может существовать без сферы.

Сириус на мгновение замолчал.

— А второй способ?

Он глубоко вдохнул.

— Второй способ не такой безболезненный и быстрый. Светило может умереть, если выкачать из него всю энергию. То, чем на Земле является кровь, здесь принимает вид энергии. Чем больше мы ее теряем, тем слабее становимся, и когда она уйдет вся, мы умираем. Весь процесс крайне болезненный и может пройти много лет, пока энергия светила не иссякнет полностью.

— Тогда как она убила светило в твоем саду? То молодое?

— Зоаи — движение. Он может создавать и разрушать. Он может высосать энергию из чего-либо. Именно это она сделала с ним. Высосала энергию из него и из его сферы, и тогда она взорвалась.

— О…

* * *

Почти весь путь назад прошел в молчании. Только когда в поле зрения появилась зеленая сфера, Кэтлин задала еще один вопрос.

— Сириус, что ты имел в виду тогда, когда сказал, что я использовала Зоаи на себе? Я не поняла то, что поняли Сол и Андромеда.

На этот вопрос было проще ответить.

— Хозяин не исполнил твое желание. Возможно, он чувствовал себя виноватым из-за того, что обманывал тебя. Или, возможно, он в первую очередь обманул тебя насчет желания. В любом случае, я знал, что не он дал тебе способность понимать меня. Поскольку, когда мне понадобился Зоаи и мне нужно было забрать его от тебя, ты не могла меня понимать. Ты попросила у Хозяина способность понимать свою собаку. И ты не могла.

— Но когда Лео умер, и я вернулся в истинную форму, ты могла видеть меня, понимать и отвечать. Ты могла понимать меня, когда я стал самим собой. Так я узнал. Должно быть, ты сказала себе: «Я хочу понимать его». И раз ты не могла понимать меня, когда я был в облике собаки, чтобы понимать меня, ты должна была получить способность видеть и слышать светила и разговаривать с ними, хотя бы на короткий период.

Кэтлин понимающе кивнула, и они влетели в его сферу.

* * *

В последующие несколько дней произошло еще несколько нападений чудовищ. Сириуса три раза звали Альфа и Полярис, чтобы помочь разобраться с двумя пожирателями светил и одним пожирателем сфер. Каждый раз он оставлял Кэтлин смотреть на вселенную со смотровой площадки. Она грызла ногти и, затаив дыхание, ждала возвращения Сириуса. Увидев, как его зеленая фигура наконец появляется, она выдыхала, только в этот момент замечая, что задерживала дыхание, и спускалась встретить его. Она больше не прикасалась к Зоаи и заметила, что он снова превратился в кинжал.

Сириусу не нравилось так долго быть вдали от Кэтлин. После того, как чудовище бывало убито, он со всей возможной скоростью спешил обратно в свою сферу, чтобы с облегчением найти ее по-прежнему там.

Вся эта история с чудовищами сильно тревожила его, но он не признавался Кэтлин в своей тревоге, боясь обеспокоить ее. Почему чудовища внезапно объявились после миллионов лет заключения в Неизведанном Пространстве? Полярис и Альфа призывали его для помощи с самыми опасными чудовищами, которые появлялись в последние дни. Где они были, когда пожиратель сфер напал на сферу Андромеды? Наверняка же Инитоми патрулировали где-нибудь неподалеку от ее сферы и могли слышать ужасные звуки криков и разрушений. Почему они не пришли на помощь? Всё было бессмысленно, и Сириус принял решение не помогать в следующий раз, когда его позовут.

Но в следующий раз, когда это произошло, у него не было выбора.

* * *

— Кэтлин! — позвал Сириус.

Она сбежала по лестнице, пораженная напряженностью в его голосе. Рядом с Сириусом стояла оранжевое светило с маленькими крыльями.

— Кэтлин, мне надо идти… Сол… очередное чудовище…

У Кэтлин возникло чувство, будто ее ударили в живот. Дело было не только в том, что Сол ей нравился, и она не хотела, чтобы его ранили, но и в том, что, если что-нибудь случится с ним, пострадает Земля.

— Что произошло? — дрожащим голосом спросила она.

— Я не уверен в том, насколько всё серьезно, но мне надо идти прямо сейчас. Ты можешь побыть одна какое-то время?

Кэтлин кивнула. Сириус отвернулся от нее и улетел, забрав с собой оранжевое светило. Сириус направился к сфере Сола, а оранжевая полетела к сфере Андромеды.

Кэтлин почувствовала себя больной.

* * *

Андромеда лежала в своем саду. Она любила его. Единственное место, в котором она могла забыть обо всем. Она лежала на спине и чувствовала, как жизнь цветов протекает сквозь нее и наполняет ее.

Ее сад представлял собой кажущееся бесконечным поле цветов. Тонкий розовый поток вился сквозь бесчисленные стебли, лепестки и травинки. Андромеда смотрела на зеленый цветок, который склонился к краю потока. Его придавливали крошечные розовые капли, оставшиеся на лепестках.

Андромеда вытянула руки и посмотрела наверх. Она изменила крышу сада так, чтобы она походила на земное небо, насколько она себе это представляла. Зеленое небо с оранжевыми облаками. Андромеда никогда не была на Земле. Она улыбнулась себе и закрыла глаза, позволяя жизни цветов бить ключом внутри нее. Именно в этот момент ворвалась Фириана.

 

Она погрузилась прямо в стены сферы, и столкновение заставило ее кувыркнуться несколько раз, пока она пыталась восстановить равновесие. Андромеда вскочила на ноги и подбежала к ней.

— Сол! — воскликнула Фириана. — Сириус уже отправился, сфера Сола… Пожалуйста, помоги ему!

Едва Фириана успела договорить, Андромеда одной рукой материализовала катану, другой схватила за руку Фириану и рванула к сфере Сола.

* * *

Сириус ворвался сквозь стену оранжевой сферы. Сол лежал на спине в луже густой оранжевой жидкости. Сириус испугался, что опоздал.

— С-Сол?

Его пальцы едва заметно согнулись. Сол медленно открыл один глаз.

— Сол!

Сириус склонился над ним и направил Зоаи ему в лоб. Вспыхнул свет, и раны исцелились.

— Давай уберем тебя с пола, — Сириус потянул его, поднимая на ноги.

Он перебросил руку Сола себе через плечо и помог ему добраться до дивана. Убедившись, что Сол удобно устроен, Сириус подтянул стул.

— Что с тобой произошло? — спросил Сириус.

— Чудовище напало на меня, когда я возвращался от Андромеды, — прошептал Сол. — Пожиратель светил. Я едва сумел скрыться здесь.

— Где были Инитоми? — воскликнул Сириус. — Где были Альфа или Полярис? Чем они занимаются, если не могут помочь нам, когда на нас нападают?

Андромеда пронеслась сквозь стену сферы, таща за собой Фириану.

— Что происходит? — воскликнула она, врываясь в комнату. — Сол, что с тобой?

Она испытала потрясение, заметив, что его обычно такой яркий цвет стал тусклым и скучным.

— Восстановление займет какое-то время, — ответил Сол. — Я много потерял.

— Как оно выглядело? — резко спросил Сириус.

— Как скорпион. Голубой, — ответил Сол.

— Пошли, Андромеда, — в руке Сириуса появилось копье.

— Но, Сириус… — начал Сол.

— Нет! — воскликнул Сириус. — Мне это надоело! Ты был ранен, Андромеда была ранена, я был ранен — и всё этим чудовища! Кто знает, сколько подданных Андромеды погибло от руки одного из них! Хватит! Если они не собираются помочь нам, мы должны позаботиться о себе сами! Если они не собираются защищать нас, это сделаю я!

Последовавшее молчание звенело от энергии речи Сириуса. Никто не смел пошевелиться.

— Андромеда, — мягче произнес он, — ты в деле?

Она могла только кивнуть.

Они быстро нашли чудовище. Оно схватило Сола, меньшее светило, застав его врасплох и когда он был один. Но оно не могло состязаться с Андромедой и Сириусом одновременно. Они убили его, отрезав хвост и клещи, и Андромеда подлетела под него, вонзив катану ему в живот. Оно взорвалось сияющей пылью и разлетелось раньше, чем Сириус с Андромедой вспотели. Они собирались вернуться к Солу, когда в поле зрения появились две летящие фигуры.

— П-поверить не могу, что мы едва не пропустили! — воскликнул один голос. — К-как мы оказались на другом конце вселенной, когда нападает чудовище?

— Я не виноват! — воскликнул другой. — Я запланировал встречу несколько недель назад! Как я мог узнать, что нападет чудовище!

Это были Полярис и Альфа.

— Чем вы занимались? — спросил Сириус, когда они приблизились; его голос звучал устрашающе спокойно. — Каждый раз, когда я, или Андромеда, или Сол в беде, вы не приходите. Где Инитоми? Где наш резервный ресурс?

— Сожалею, Сириус, — ответил Альфа. — Но с этими нападениями Инитоми рассеяны повсюду! Мы убили почти сотню чудовищ с тех пор, как начались нападения, и еще больше убиты такими светилами как вы.

— Этого недостаточно, — ответил Сириус. — Сколько умерло, Альфа?

Андромеда отвернулась.

— Сколько светил умерло из-за того, что твои Инитоми рассеяны?

Ответить Альфе было нечего.

— Сол едва не умер сегодня из-за того, что твои Инитоми рассредоточены. Сделай так, чтобы этого больше не случилось.

— Сириус, мы пытались попасть сюда последние полтора часа. Мы сожалеем, что не добрались сюда вовремя, но Сол в порядке, и вы легко убили чудовище.

Полтора часа!

Сириус вдруг осознал, как долго он был вдали от Кэтлин.

— Мне надо идти, — выпалил он Андромеде. — Вернись и убедись, что Сол в порядке.

— Конечно, — ответила она.

Сириус полетел к своей зеленой сфере со всей доступной ему скоростью.

* * *

Сириус шагнул в сферу и осмотрелся. И тут же понял, что что-то не так. Что-то пахло неправильно.

— Кэтлин! — позвал он.

Нет ответа.

— Кэтлин! — крикнул он громче.

По-прежнему нет ответа.

С каждой секундой чувствуя себя всё хуже, Сириус бросился наверх на смотровую площадку. Кэтлин там не было. В комнате ее тоже не было.

Он проследил запах до сада. Запах, который он ненавидел. Озоново-жасминовый аромат приводил его к стольким плохим воспоминаниям, которые до сих пор терзали его. Кэтлин исчезла, и она была здесь. Она в жемчужно-белом со своим голубым супругом. Они схватили Кэтлин.

* * *

Говорят, последующий крик Сириуса было слышно за пределами вселенной.

---

1) Ты искажаешь правду, а потом поворачиваешься спиной. Ты жертва самой себя. Ненависть остается, боль продолжается. Я так устал от всего этого («Сыт по горло» Black Sabbath).

Вернуться к тексту

Childhood living is easy to do,

The things you wanted I bought them for you.

Graceless lady; you know who I am.

You know I can't let you slide through my hands.

Wild horses couldn't drag me away.

Wild, wild horses couldn't drag me away

«Wild Horses» The Rolling Stones⁽¹⁾

 

Кэтлин смотрела, как очень бледный Сириус улетает, и жалела, что он не взял ее с собой. Ей больше не нравилось оставаться одной. У нее было очень плохое предчувствие насчет одиночества.

Она спустилась в сад, чтобы отвлечься от эмоций. Сев на скамейку, на которой Сириус рассказал ей про свою Спутницу, Кэтлин уставилась перед собой на ползущие по стене белые и черные розы. Вдруг зрение стало расплывчатым, и белое перемешалось с черным, сделав все розы серыми.

Серыми? Кэтлин стряхнула оцепенение. Серый присутствовал, но не в розах. Это опять был туман. Глаза в тумане были большими и испуганными. Умоляющими.

По сфере эхом разнесся жуткий смех. От этого голоса по спине Кэтлин пробежали мурашки. Он был как лед, как бьющееся зеркало, как царапанье ногтей по грифельной доске. Как всё, что существует ужасного и пугающего.

Кэтлин испугалась. Смех доносился вроде бы не от тумана. Он исходил откуда-то сверху. У нее в голове прокручивались возможные варианты, но к тому моменту, когда она поняла, что надо вставать со скамейки и бежать, было слишком поздно. Наверху лестницы она увидела вспышку жемчужно-белого.

Там стояла женщина, сияющая белым. Она не горела, она сияла. Ее цвет и лицо, злое и скривившееся, пробудили неясные воспоминания, спавшие в подсознании Кэтлин. Но как только она попыталась уловить воспоминания, они ускользнули. Осталось одно слово. То, что Сириус сказал ей в саду. Спутница.

— Какой ты стала красоткой, — произнесла она. — Неудивительно, что Сириус так ведет себя. Хотя, знаешь, это лишь притворство. Всё это лишь притворство.

— Сириус не притворяется, — твердо произнесла Кэтлин.

Что бы это существо ни собиралось сделать с ней, Кэтлин не станет терпеть, когда она плохо говорит о Сириусе.

— Всё на свете лишь фальшивка, моя дорогая. В противном случае оно не имеет значения. Твой дорогой Сириус оставил тебя одну. Разве он не знает об опасности, которая скрывается снаружи и внутри?

Она ухмыльнулась и вытянула вперед что-то черное.

Оно было небытием и тенью. Оно было смертью, злом и отчаянием. Оно было тьмой и пустотой. Это была самая уродливая вещь, что Кэтлин когда-либо видела.

— Я долго этого ждала, моя дорогая, — сказала Спутница и подняла штуку высоко над головой.

Вдруг серый туман, который завис рядом с розами, переместился, оказавшись между Кэтлин и Спутницей.

— Что ты здесь делаешь? — усмехнувшись, спросила Спутница туман. — Впрочем, неважно. Ты не можешь спасти ее, и, в любом случае, ты на самом деле и не хочешь!

Из штуки в ее руке выстрелил черный завиток и ударил в туман, и он рассеялся, как дым.

— А теперь, — она повернулась к Кэтлин. — На чем мы остановились?

* * *

Андромеда почувствовала, как сфера Сола дрогнула под ее ногами от крика Сириуса. От страдания в голосе Сириуса ее словно разрывало на части. Она немедленно развернулась вылететь из сферы Сола и отправиться к нему, но потом вспомнила про Сола.

Он пытался встать с дивана. Усилие явно выкачивало из него и ту малость энергии, что у него оставалась.

— Сол, ты не можешь…

— Мы должны пойти к нему, Андромеда, — медленно произнес Сол. — Должно быть, что-то с Кэтлин. Мы не можем бросить его одного. Мы оба, мы должны идти… немедленно.

Андромеда кивнула и подошла помочь ему, но он отмахнулся и так прямо, как мог, прошел через комнату и сквозь стену сферы. Андромеда последовала за ним, раскрыв великолепные двойные крылья и выпрыгнув наружу.

* * *

Сириус был сломлен. Это было бесконечно хуже того времени, когда Кэтлин считала его источником всех своих проблем. Сейчас она знала, кто он есть, кем он был, и заботилась о нем, по крайней мере Сириус так думал. И она забрала Кэтлин. Его Спутница.

Во внезапном приступе ярости Сириус врезал кулаками в пол, на котором стоял на коленях. Но его сфера не подарила ему удовлетворения жесткого, дробительного столкновения, которого он желал. Она стала мягкой под его руками и обернула их нежным объятием.

* * *

Андромеда хотела лететь быстрее, но знала, что Сол не сможет поспеть за ней, а она хотела, чтобы они прилетели вместе. Теперь она заметила, что кто-то следует за ней, и, обернувшись, увидела Поляриса и Альфу.

— Что вы делаете? — крикнула она им.

Сол обернулся и прожег их взглядом.

— Идем с вами, — ответил Полярис.

Андромеда не знала, почему они идут вместе, и поняла, что ей на самом деле всё равно. Она хотела лишь добраться до Сириуса. Перед ее внутренним взором стояла мучительная картина. Всё быстрее и быстрее падающий сквозь пространство Сириус. Приближающийся к Неизведанному и едва не погрузившийся в него. Его глаза. О, его глаза! Такие полные боли, горя и отчаяния, когда она посмотрела в них, оттаскивая его от тьмы Неизведанного. Никогда в жизни она больше не хотела увидеть эти глаза снова. И с болью в груди понимала, что ей придется.

* * *

Кэтлин очнулась в темном и холодном месте. Очень темном. Первым, что она осознала, была боль. Ужасная стреляющая боль в руках и голове. Она застонала и обхватила голову руками, отчего они заболели еще сильнее. Она не знала, где она, почему она здесь и почему так болят руки и голова. После нескольких минут барахтанья в темноте она сдалась боли и потеряла сознание.

* * *

Сириус не знал, что в комнате с ним есть кто-то еще. Он ничего не знал. Даже когда Андромеда опустилась на колени перед ним, чтобы они оказались на одном уровне, и посмотрела ему в глаза, он не осознавал, на что смотрит. Только когда Андромеда мягко провела теплой пылающей ладонью по его щеке, он осознал ее присутствие.

 

— Сириус? — произнесла она.

Голос, зовущий его из сна.

— Сириус? — повторила она.

Его взгляд медленно сфокусировался на том, кто находился перед ним, вместо того чтобы углубляться в воспоминания. Андромеда была здесь… что она здесь делала?

Из ступора его вывело теплое прикосновение к щеке. Он поднял к ней руку и обнаружил там ладонь Андромеды. Сириус отвел ее от своей щеки, но не отпустил. Он медленно качнулся вперед в объятия Андромеды. Ни одной слезинки не скатилось из его глаз, ни одного всхлипа не сорвалось с губ. Он замер, позволяя розовому пламени Андромеды согревать душу и возвращать его к жизни.

* * *

Отстранившись от нее, Сириус заметил, что в комнате были другие. Сол смотрел на него, тяжело привалившись к дверному косяку, Полярис и Альфа стояли в стороне, отвернувшись.

И он вдруг понял.

Сириус вскочил на ноги, испугав Андромеду. Он протянул ей руку, чтобы помочь подняться, и принялся вышагивать по комнате, зеленый огонь сиял в его глазах.

— Мы должны пойти за ней, — заявил он. — Во всяком случае, я должен. Она… моя Спутница… она забрала Кэтлин, и я выслежу ее и верну Кэтлин, даже если это будет последнее, что я сделаю!

— Сириус ты даже представления не имеешь, где она! — воскликнул Альфа.

— Плевать! — рявкнул он. — Я найду ее, даже если мне придется разорвать эту вселенную сферу за сферой! Я знал, Кэтлин не могла убить ее! Я знал… она всё сделала не так той ночью… Я всегда знал… но я не поверил… Неважно.

Он остановился. Здесь, в его сфере было что-то еще, что-то, чего он раньше не замечал. Он огляделся — это был сад, как он мог забыть про сад? — и поискал источник. Он посмотрел на других, они тоже это заметили. Под присутствием сферы, Сириуса, которое было повсюду, лежало что-то еще. Что-то более темное, зловещее даже.

Его нашел Сириус — возле растущих в углу роз. Сохранившийся после чего-то остаток. Остаток темной магии.

Остальные встали рядом, изучая данные. Оно не было чем-то существенным, просто маленький черный шарик чего-то более плотного, чем воздух.

— Что-то настолько могущественное должно быть Зоаи, — сказал Сол.

— Не знаю, — ответила Андромеда. — Оно… Оно чувствуется неправильным. Как Зоаи, но не как Зоаи.

— Это не от Зоаи, — произнес Полярис. — Во всяком случае не от такого, на какое может натолкнуться светило.

— Тогда из какой части вселенной оно появилось? — спросил Альфа.

Сириус знал, что уже чувствовал не так давно нечто, похожее на эту тьму. Когда он пытался исчезнуть, в последнее мгновение вытащенный Андромедой.

— Я знаю, что это, — сказал Сириус.

Четыре пылающих лица повернулись к нему.

— Оно из Неизведанного Пространства. Вот где она. Вот куда Спутница забрала ее.

* * *

Кэтлин снова пришла в сознание. Происходящее медленно обретало для нее смысл. То, что было очертаниями и звуками, стало вещами и голосами.

Спутница. Которая причинила Сириусу такую боль. Она пришла в сферу… что-то сделала с серым туманом. Затем она хотела напасть на Кэтлин. Кэтлин не собиралась этого допускать. Она попыталась атаковать Спутницу. Она застала ее врасплох и прижала к полу. Кэтлин попыталась вырвать штуковину у нее из рук, но оказалась не готова к тому, как штука ощущалась. Вот откуда появилась боль. Эта штука причиняла слишком сильную боль, чтобы удержать ее: она чувствовалась как молния, разрывающая руки. Кэтлин выронила ее и ударила Спутницу в лицо. У нее из носа закапала жемчужная жидкость. Это ее разозлило. Она оттолкнула Кэтлин и схватила черную штуку. После чего нацелила ее на голову Кэтлин, и больше Кэтлин ничего не помнила. Всё остальное после того, как она очнулась с болью в руках и голове, было расплывчато. Она знала, были два светила. У нее возникло ощущение, что второй был голубым, но она не могла быть уверенна.

Кэтлин заметила, что на ней больше нет юбки и блузки, в которые она была одета раньше. Их заменило уродливое коричневое платье, напоминавшее крестьянскую одежду средних веков.

Наконец, она смогла сесть. Руки чувствовались бесполезными и висели, будто две свинцовые гири. Вокруг по-прежнему было темно, но Кэтлин обнаружила, что может видеть в темноте, словно ее глаза покрывала светящаяся пленка.

Она находилась в очень маленьком помещении. Здесь имелась дверь, но без ручки. Пол был голым, за исключением тонкого рваного одеяла, на котором она лежала. Больше ничего.

Кэтлин попыталась успокоить бешено колотящееся сердце.

— Ты зачем-то нужна ей, — вслух сказала она себе. — Ты зачем-то ей нужна, и ей для этого придется вывести тебя отсюда. Тогда-то ты и доберешься до нее!

Дышать стало легче. Кэтлин подумала о Соле, Андромеде, Сириусе. Она знала, что, если не сможет быстро выбраться, Сириус придет за ней.

* * *

Она верила в него абсолютно.

---

1) В детстве жить просто, я покупал тебе то, что ты хотела. Бесстыдница, ты знаешь, кто я. Ты знаешь, я не могу позволить тебе ускользнуть от меня. Даже дикие лошади не смогли бы оторвать меня от тебя. Даже дикие-дикие лошади не смогли бы оторвать меня от тебя («Дикие лошади» Rolling Stones).

Вернуться к тексту

I sit here on the stairs, cause I'd rather be alone.

If I can't have you right now, I'll wait, dear.

Sometimes I get so tense, but I can't speed up the time.

But you know, love, there's one more thing to consider.

«Patience» Guns N' Roses⁽¹⁾

 

Маленькая группа светил уставилась на Сириуса с выражением легкого шока.

— Сириус, это невозможно! — начал Альфа. — В Неизведанном Пространстве нет никого! Это невозможно… — он замолчал.

— Как она может быть до сих пор жива? — воскликнул Полярис. — Она умерла! Мы знали, что она умерла! Вся ее энергия ушла!

— Ты уверен, Сириус? — спросила Андромеда.

— Ты помнишь, как чувствуется Неизведанное Пространство, — ответил он, Андромеда передернулась. — Верь мне. Они там.

Она опустила взгляд на плавающее в воздухе темное пятно. Где-то позади нее спорили Альфа и Полярис.

— Когда отправляемся?

Все повернулись на голос Сола, прислонившегося к дверной раме.

— Когда отправляемся? — повторил он.

Сириус мрачно улыбнулся:

— Немедленно.

* * *

Кэтлин медленно ощупала помещение. Оно было сделано из чего-то очень гладкого и более прочного, чем стекло. Материал казался почти легким, как если бы сильный ветер мог сдуть его. Кэтлин колотила кулаками в дверь без ручки, пока кулаки не заболели так, словно погружались в расплавленный свинец. Безрезультатно. Дверь не сдвинулась ни на дюйм. Тогда она села и стала ждать.

Одновременно она слушала. Над и под ней раздавались звуки. Наверху слышались шаги — одни мягкие, другие тяжелее, — и вскоре она заключила, что они принадлежат двум разным существам.

То, что находилось внизу, пугало ее. Снизу доносились крики ярости, звуки разрывания, скрежет будто сотен зубов. Кэтлин спрашивала себя, достаточно ли сильно то, что находилось внизу, чтобы проникнуть сквозь ее пол. Она долго слушала, но звуки не делались ни тише, ни громче.

И, прислушиваясь к чудовищам, она услышала другой звук. Что-то, находящееся на одном с ней уровне, между шагами и чудовищами. Оно было таким тихим, что вначале Кэтлин не была уверена, что действительно слышала, но когда она отсекла остальные звуки и сосредоточилась на нем, ошибки быть не могло.

Кто-то плакал.

* * *

— Ты уверен, что можешь пойти, Сол? — спросил Сириус.

Сол кивнул:

— Со мной всё будет в порядке. Не задерживайся из-за меня.

Сириус повернулся к Андромеде:

— Ты со мной?

— Я всегда с тобой, — улыбнулась она.

Сириус отвернулся от нее, и Сол заметил на щеках Андромеды немного более темный оттенок розового.

— Тогда отправляемся, — сказал Сириус и приготовился прыгнуть сквозь стены своей сферы.

— Минутку, — вмешался Полярис. — С-Сириус, м-мы решили п-пойти с тобой.

На лице Сириуса появилось недоумение, смешанное с удивлением.

— Почему?

— Потому что, если она жива, это угрожает безопасности всей Вселенной, и нам будет лучше, если мы пойдем сами, чем если отправим с тобой несколько Инитоми, — ответил Альфа. — Кроме того, Инитоми нужны нам здесь для защиты от дальнейших нападений чудовищ.

Сириус пожал плечами:

— Прекрасно. Но когда я найду ее, я приведу в действие собственное правосудие, не дожидаясь решения Совета! — заявил он, сверкая глазами.

Альфа и Полярис не ответили, и несколько секунд спустя все пятеро летели сквозь Вселенную к черной бездне, называемой Неизведанным Пространством.

* * *

Заметила только Андромеда: Сириус был слишком сосредоточен на своей цели, а Альфа и Полярис слишком погружены в разговор. Так что она подлетела к Солу и перекинула огненную оранжевую руку себе через плечо.

— Спасибо, — натянуто произнес он.

— Без проблем, — ответила Андромеда, и несколько минут они летели молча.

Некоторое время спустя они немного отстали от остальных, и пролетавшие мимо светила смотрели на них, озадаченные, что они замышляют.

— Андромеда, — наконец, позвал Сол.

— Да?

Он прикусил губу — то ли от истощения, то ли от нерешительности, она не могла бы сказать.

— Я… Я вижу, как ты смотришь на Сириуса.

Розовые щеки Андромеды стали на несколько тонов темнее.

— Я вижу, как ты ведешь себя рядом с ним. Я просто хочу предупредить тебя. Я не хочу, чтобы тебе было больно.

Андромеда отвернулась от него.

— Это… Это не то, Сол, правда, — произнесла она, но голос выдавал ее.

— Он предан Кэтлин, Андромеда. Ради нее он был одинок с тех пор, как покинул ее семнадцать лет назад, а никто не может забыть подобные чувства, как бы ни хотелось.

— Я знаю, Сол, просто…

— Всё хорошо. Просто будь осторожна, вот и всё. Я не хочу, чтобы тебе пришлось проходить через боль, через которую нет необходимости проходить.

Андромеда вздохнула:

— Уже поздно, Сол.

* * *

— Полярис? — голос Сириуса пробился сквозь глубины разговора Альфы и Поляриса.

— Да, Сириус? — ответил маленькое белое светило.

— Полярис, я думал, была только сотня небесных чудовищ, — задумчиво произнес Сириус.

— Да, их было только сто.

— Но Альфа сказал, что Инитоми убили почти сотню, и еще многие были убиты обычными светилами.

 

— Сириус, существует только сто чудовищ, — вмешался Альфа, глядя в сторону. — Чудовище, с которым мы сражались три дня назад, было Ихри. Скорпион, которого убили вы с Андромедой, был убит несколько недель назад. Они всё время возвращаются!

— В таком случае, как сделать так, чтобы они перестали возвращаться? — спросил Сириус.

— Никак! — воскликнул Альфа. — Они не нападали все эти годы только потому, что Она сумела как-то запечатать их в Неизведанном Пространстве!

— Она освободила их, — вдруг сказал Сириус. — Должно быть, она нашла способ освободить их.

Словно по команде, что-то вдруг вылетело к ним из тьмы, таща тьму за собой. Оно было маленьким и походило на паука.

Сириус пронзил его пылающим взглядом. Оно дрогнуло под его взглядом и смиренно вернулось во тьму, из которой появилось.

— Она заперта там, — пробормотал Сириус себе под нос. — Заперта с существами, подобными этим.

* * *

Теперь они находились прямо над океаном тьмы. Сириус обернулся посмотреть назад. Четыре пары горящих глаз встретили его взгляд.

— Готовы? — спросил он.

Они молча кивнули.

— Тогда пошли.

Он повернулся к тьме и сложил крылья, изящно погружаясь головой вперед.

Тьма не причиняла боли, но чувствовалась странно. С поразительной силой она тянула Сириуса вниз, и он не был уверен, что смог бы взлететь обратно, даже если бы захотел. Казалось, бездна будет продолжаться всегда, и он испытал немалое потрясение, когда увидел, как ему навстречу устремился серый пол. Он распахнул крылья, вышел из пике и с легким стуком приземлился на пол. Его приземление, казалось, послало пульсацию сквозь тьму, точно рябь на воде.

Сириус посмотрел вперед и обнаружил, что находится в начале длинного туннеля, сделанного из немного более плотной субстанции, чем тьма длинного спуска. Вдоль туннеля не было света, но от стен исходило жутковатое сияние.

Сириус услышал позади себя два удара. Альфа и Полярис сидели на полу — они явно не столь ловко, как Сириус, выполнили маневр внезапного торможения. Мгновение спустя рядом с ними легко приземлились на ноги Андромеда и Сол. Альфа и Полярис встали и посмотрели в коридор.

— Он бесконечен, — пробормотал Сол.

Он выглядел теперь сильнее, цвет возвращался к нему, и пребывание на ногах, похоже, не истощало его. Сириус был благодарен за это.

— Вперед, — сказал Сириус, готовый помчаться по туннелю.

— Подожди, Сириус, — остановила его Андромеда. — Почему не пойти спокойно? — ее глаза на долю секунду сверкнули в сторону Сола. — Мы же не хотим сражаться с чем-то, уже устав к тому моменту.

Сириус не хотел идти. Он хотел бежать, куда бы ни вел этот туннель, и немедленно найти Кэтлин. Но Андромеда была права. Если все чудовища появлялись отсюда, им придется сражаться не в одной битве, а мертвый он будет бесполезен для Кэтлин. Сириус медленно кивнул.

— К оружию, — сурово произнесла Андромеда.

Пятеро ярких светил начали путь по коридору.

* * *

Кэтлин резко проснулась. Она заинтересовалась, что ее так внезапно разбудило, и поняла, что дверь открыта, а в комнату проникает белый свет. Она встала и уставилась на свет.

— Я рада, что ты проснулась. Можешь выйти. Всё готово для тебя.

Кэтлин медленно вышла из камеры, слова Спутницы заставили ее немало занервничать. Светило отступила в сторону, открывая роскошную спальню.

Кэтлин озадаченно посмотрела на нее:

— Что это?

— Твоя комната, моя дорогая, — ответила Спутница, ее голос звучал как лед, покрытый медом. — Прости, что пришлось держать тебя здесь, но твоя комната не была готова.

— Зачем ты принесла меня сюда? — спросила Кэтлин, неприятно напомнив самой себе о том, что спросила у Сириуса, когда он принес ее в Мир Звезд.

— Я спасла тебя! — наполовину удивленно ответила Спутница. — Это ужасное зеленое светило запер тебя как пленницу! Разве ты не помнишь?

Ее взгляд был полон надежды. Кэтлин улыбнулась ей:

— Так это ты спасла меня! О, я уже не могла выносить жизнь рядом с этим чудовищем! Спасибо!

Странный блеск появился в белых глазах светила.

— Не стоит благодарности, моя дорогая. А теперь устраивайся, пока мы с моим другом придумываем, как отправить тебя домой на Землю.

Она ушла, и Кэтлин осталась наедине со своими мыслями.

Она знала, та черная штука что-то сделала с ее головой. Она обнаружила несколько воспоминаний о том, как Сириус был жесток с ней, как она была заперта в маленькой комнате, слушая, как он смеется снаружи. Но они не чувствовались настоящими воспоминаниями, а голос, который они придали Сириусу, не был его настоящим голосом. Этот голос был слабым и хриплым. Настоящий голос Сириуса был сильным. Кэтлин не знала, чего добивалась Спутница, подсунув ей ложные воспоминания, но решила сделать вид, будто поверила им, пока Сириус не придет за ней.

А тем временем, пообещала себе Кэтлин, она поищет ту черную штуку и попытается найти способ вернуться к нему.

---

1) Я сижу здесь на лестнице, потому что мне лучше побыть одному. Если я не могу сейчас быть с тобой, я подожду, дорогая. Иногда я становлюсь таким напряженным, но я не могу поторопить время. Но знаешь, милая, нам надо еще кое-что учесть («Терпение» Guns N’Roses).

Вернуться к тексту

Strange days have found us

And through their strange hours

We linger alone.

Bodies confused,

Memories misused,

As we run from the day

To a strange night of stone.

«Strange Days» The Doors⁽¹⁾

 

— Мы уже часами ходим, Сириус! — сказал Альфа. — Что, если ты ошибаешься? Что, если она вовсе не здесь?

— Она здесь, Альфа, — ответил он. — Никто не просит тебя оставаться.

Сириус становился всё напряженнее. Ему не нравилась эта тьма, она чувствовалась неправильно. Конечно, он знал, что Кэтлин здесь, но чем дольше они шли, тем больше он нервничал из-за того, что с ней стало.

Словно в ответ на сомнения Альфы, что-то большое и быстрое ринулось к ним по туннелю. Сириус поднялся в воздух и бросился на него. Краем глаза он видел, как Андромеда и Сол последовали его примеру и строем полетели под ним.

Их объединенный свет озарил существо. Оно было полностью черным, за исключением двух ярких серебряных пятен, которые, видимо, являлись глазами. В его движениях не было ни малейшей грации или плавности, оно не удерживало равновесие и плохо стояло на ногах. Бесформенное, нечеткое, оно постоянно менялось у них на глазах.

Сириус попытался ударить его первым. Он устремился на него очертя голову и когда вот-вот должен был взрезать копьем плоть чудовища, оно сформировало лапу и отбросило его прочь. Сириус, вертясь, отлетел в другую сторону, и удар был настолько сильным, что ему не сразу удалось вернуть себе контроль над полетом.

Андромеда и Сол полетели на чудовище вместе, но встретились с тем же результатом. Сириус достал Зоаи, который в виде кинжала висел у него на поясе, и нацелил его на чудовище, попытавшись уничтожить его. Вибрация стрельнула по воздуху, но та часть чудовища, которую она должна была ударить, исчезла и обернулась вокруг вибрации. Оно не поддавалось силе Зоаи.

Андромеда попробовала использовать свой Зоаи, который всегда был обернут вокруг ее талии, чтобы создать из тьмы клетку для чудовища, но тьма туннеля не повиновалась ей. Стало ясно, что мощь Зоаи, бесконечная снаружи, бесполезна против тьмы Неизведанного и его более сильных чудовищ.

С одного бока чудовища возникли яркие вспышки света. Альфа на предельной скорости швырял в него кинжалы, отвлекая его, пока Полярис поднырнул под него с другого бока и со всей силы ударил боевым топором в основание чудовища. Атака Поляриса попала в цель, и чудовище в ярости встало на дыбы. Демонстрируя грацию, которую никто в нем не подозревал, Полярис увернулся от трех ударов и присоединился к Альфе на безопасном расстоянии с другого бока чудовища.

Альфа кивнул Сириусу, и тот сразу понял, что он имел в виду. Он повернулся к Солу и Андромеде и увидел, что они тоже поняли.

Альфа облетел вокруг — к передней части чудовища — и убедился, что серебряные глаза смотрят на него, после чего начал швырять в него кинжалы. Он нырял и летал вокруг передней части чудовища, кинжалы ударяли его под разными углами, заставляя глаза чудовища следить за ним.

Сириус, Полярис, Андромеда и Сол одновременно прокрались к задней части. Они вместе бесшумно бросились в атаку, но когда были всего в нескольких футах от чудовища, из его спины выстрелили темные щупальца и обернулись вокруг светил.

Ошеломленные, они не сразу начали прорубаться сквозь опутавшую их тьму. Тем временем чудовище неуклонно подкрадывалось к Альфе, который отступил к стене туннеля.

Одним текучим движением Сириус прорубился сквозь щупальце и вонзил копье в спину чудовища. Сол разрезал узы Андромеды, а затем свои, и Андромеда последовала примеру Сириуса и вонзила катану туда, где должен был находиться жизненный центр. После чего Сол и Полярис взлетели к глазам. Сол опустил косу прямо между серебряных точек света.

Чудовище не шевелилось. Мгновение они думали, что с ним покончено, а потом воздух вокруг них сотрясла странная вибрация, похожая на Зоаи. Сириус повернул копье в спине чудовища — никакого эффекта. Андромеда вытащила катану и приготовилась к дальнейшему.

Но ничто не могло подготовить ее к тому, что произошло.

* * *

Кэтлин несколько минут смотрела на дверь, через которую ушла жемчужное светило. Убедившись, что не слышит ничего, кроме обычных звуков рева внизу и шагов наверху, она встала с кровати и подошла к двери. Но когда Кэтлин потянулась к ручке, голову пронзила стреляющая боль, заставив покачнуться. Она упала обратно на кровать, прижав ладони к ушам, тряся головой и кусая губы в попытке избавиться от боли. Перед глазами всё расплылось, а когда зрение сфокусировалось, она оказалась в другой комнате.

В темном холодном месте. Пол здесь был ярко-зеленым, мягким и пружинистым, напомнив Кэтлин мох. Свет, казалось, исходил от пола, и пределы комнаты, если они у нее вообще имелись, было невозможно разглядеть в темноте. Кэтлин чувствовала, что когда-то давно уже была здесь, возможно, во сне.

Она почувствовала, что в комнате есть кто-то еще, немного впереди нее.

— Кто ты? — дрожащим голосом позвала она.

Из темноты медленно выступила высокая фигура. Это снова был он. Человек с темными глазами и шрамом на лице. Тот, который вынес ее на улицу в день ее смерти. Тот, который появлялся во сне.

Он грустно улыбнулся ей:

— Привет, Кэтлин. Ты скучала по мне?

Растерявшись на мгновение, Кэтлин поняла, что действительно скучала по нему. Она хотела узнать, кто он и почему так беспокоится о ней.

— Я не думал, что так обернется, Кэтлин, — грустно признал он. — Должно было сложиться иначе. Это… Я думал, она умерла! Думал, ты убила ее… но, видимо, я ошибался.

Он вздохнул:

— Я мертв, дорогая Кэтлин. Умер через несколько недель после тебя. Мне нужна была операция после аварии. Доктор сделал что-то неправильно… Я умер от заражения крови. И тогда я вернулся сюда и начал проверять насчет тебя, чтобы убедиться, что с тобой всё хорошо. Но это не так. Клянусь, я не знал, что так получится! — он снова улыбнулся. — Я никогда раньше не из-за чего не расстраивался. Однажды я должен буду поблагодарить тебя за это. В любом случае, обещаю, что скоро приду. Я должен кое о чем позаботиться здесь, но я приду так скоро, как смогу.

 

— Почему ты говоришь мне это? Почему заботишься обо мне?

— Прости, я не могу больше ничего объяснить. Ты всё узнаешь, если… когда мы выберемся из этого бардака.

Темное помещение растаяло.

— Не теряй надежду, Кэтлин. Он идет за тобой, — сказал мужчина, и помещение исчезло, а Кэтлин оказалась лежащей на кровати, без головной боли.

* * *

Кэтлин встала и снова подошла к дверной ручке. На этот раз она коснулась ее без проблем и легко открыла дверь.

Коридор был белым. Кэтлин подумала, он выглядит подозрительно, и провела по нему пальцем — белый стерся, уступив место черной полосе. Горько улыбнувшись, она продолжила путь по коридору.

В конце него находилась короткая лестница, ведущая на кухню. Кэтлин обнаружила, что не голодна и вообще-то никогда не хотела есть. Это была просто сила привычки.

Спустившись обратно, она заинтересовалась тупиком возле лестницы. Кэтлин знала, на одном уровне с ней кто-то плакал, и если белые стены были иллюзией, кто знает…

Она нажала ладонью на стену, и та растаяла, открывая проход в коридор тьмы.

Кэтлин осторожно пошла дальше по коридору, в котором единственным источником света была тьма, испускавшая жутковатое свечение.

К счастью, тьма не являлась лабиринтом, а была такой же прямой, как белый коридор.

Футов через пятьдесят коридор резко повернул направо и внезапно закончился. Слегка опешив, Кэтлин развернулась кругом и пошла обратно к белому коридору.

И в этот момент она услышала. Тихий, почти неслышный всхлип, исходящий откуда-то из-за стены слева от нее.

— Кто здесь? — смело спросила Кэтлин.

Мгновение никто не отвечал.

— Всего лишь я, — прозвучал красивый голос, которого Кэтлин никогда прежде не слышала.

Короткая, простая фраза, которую он произнес, влилась в уши Кэтлин, словно музыка — мелодия, которая поднималась ввысь и на секунду унесла ее. Она мотнула головой и вернулась. Голос заговорил снова.

— С твоей стороны есть дверь? Или ручка? — спросил он — грустно и жалобно, но даже такие эмоции, озвученные этим голосом, требовали уважения.

— Н… Нет, — вынуждена была ответить Кэтлин, чувствуя себя так, словно только что совершила нечто жестокое и бессердечное.

Голос вздохнул:

— Тогда, пожалуйста, присядь и поговори со мной немного.

— Конечно! — выдохнула Кэтлин, смущенная тем, что обладательница голоса снисходит до разговора с ней, земным созданием.

— Ты та девушка, — произнес голос. — Та, о которой они говорили месяцами.

— Да, — ответила Кэтлин. — Думаю, так и есть.

— Они давно охотились за тобой. Хотя бы это я могу слышать. Их голоса становятся громче, когда они говорят о тебе, особенно у белой. Она кричит гневно и эмоционально.

Кэтлин внезапно осознала, что голос принадлежит существу женского пола.

— Как думаешь, зачем они хотели заполучить тебя? — спросила она.

— Чтобы наказать Сириуса, — не задумываясь, ответила Кэтлин. — Она ненавидит Сириуса. Однажды она пыталась убить его и использует меня как приманку, чтобы вынудить его прийти сюда и снова попытаться убить его! — голос Кэтлин сорвался. — И я ничего не могу сделать, чтобы помочь ему!

Она прикусила губу в попытке подавить рыдание.

— Ш-ш-ш, дитя, всё хорошо, — слова обволокли Кэтлин, словно теплое уютное одеяло. — Я слышу, как они говорят. Он идет за тобой прямо сейчас.

— Но что, если чудовища окажутся сильнее него? — спросила Кэтлин. — Что, если они набросятся на него и просто… — она не смогла закончить.

— Ты правда веришь, что он позволит уничтожить себя, прежде чем снова тебя увидит? — спросила она.

Кэтлин сразу перестала беспокоиться.

— Нет, — просто ответила она.

— Хорошо. Я тоже так не думаю. Я никогда не встречалась с нынешним Сириусом. Я знала самого-самого первого, когда Вселенная была еще молода. Но он обладал вспыльчивым темпераментом и горячей преданностью, и я твердо верю, что нынешний Сириус не может быть другим.

Последовало мгновение тишины.

— Кто ты? — вдруг спросила Кэтлин, тут же пожалев о своем вопросе.

Но голос засмеялся — красивым высоким смехом, который звучал будто золотые колокольчики на свадьбе.

— У меня нет имени, дорогая, никогда не было и никогда не будет, — сказала она. — Поэтому я не уверена, как ответить на твой вопрос. Но, возможно… — она замолчала, будто прислушиваясь к чему-то. — Идет один из них.

Желудок Кэтлин ухнул вниз.

— Белая. Быстрее возвращайся в свою комнату! Мы поговорим еще, когда она уйдет!

Кэтлин вскочила с пола, на котором сидела, и с бешеной скоростью помчалась к белому коридору. Она повернулась к месту, где стена расплавилась, и коснулась его.

— Пожалуйста, пожалуйста, сделайся снова белой! — умоляла она, и к ее величайшему изумлению, стена повиновалась.

Не веря собственной удаче, Кэтлин пробежала в комнату, нырнула в кровать и притворилась спящей.

* * *

И десяти секунд не прошло, как вошла Спутница. Несколько минут она не двигалась, а потом, удовлетворенная тем, что Кэтлин в самом деле спит, коснулась ее лба.

Той черной штукой, излучающей зло. Кэтлин почувствовала, как она прожгла ее череп, и перед глазами возникло видение: Сириус, убивающий Лео, сжигая его. Кэтлин поняла, что Спутница пытается послать ей кошмар о злом, жутком Сириусе.

«Она пытается промыть мне мозги, — подумала Кэтлин. — Она хочет, чтобы я повернулась против него». Кэтлин мысленно ухмыльнулась. Ну, ей стоило бы стараться получше!

 

Отправив ей фальшивый сон, белое светило быстро вышла из комнаты. Кэтлин собиралась снова встать, но сон истощил ее, и она упала обратно на кровать и заснула.

* * *

Альфа прижался спиной к стене, воспользовавшись затишьем в битве, чтобы дать крыльям немного отдохнуть.

Вдруг чудовище начало трястись и, издав звук, непохожий ни на что, что светила когда-либо слышали, выросло на всю высоту комнаты. Черные щупальца выстрелили из стены и привязали Альфу к темноте быстрее, чем он успел вскрикнуть.

* * *

У Сириуса, Андромеды, Сола и Поляриса были собственные проблемы. При звуке визга чудовища из стен появились другие. Больше, чем они могли сосчитать. Черные щупальца выстрелили из стены, из пола, из потолка. Они видели, как щупальца схватили Альфу, но не могли ничем ему помочь. Они зависли высоко в воздухе, зная: пара шагов в любом направлении, и щупальца или чудовища накинутся на них.

— Туннель сам является чудовищем! — крикнул Сол Андромеде, но она смотрела на Сириуса.

Лицо Сириуса стало пустым и невыразительным.

* * *

Запаниковав, Альфа начал формировать кинжалы и попытался отрезать от себя тьму. Каждый раз, когда он отражал ее, она вырастала заново, больше и сильнее, чем прежде. Он посмотрел на остальных и увидел, что тьма повсюду, появились другие чудовища. Он принялся быстрее ударять по своим узам.

— Сириус? — мягко позвала Андромеда.

Он не смотрел на нее.

С криком, способным соперничать с воплем чудовища, Сириус бросился на врагов.

---

1) Странные дни нашли нас, и в течение их странных часов мы влачим существование в одиночестве. Спутанные тела, дурно трактуемые воспоминания, когда мы бежим ото дня к странной каменной ночи («Странные дни» The Doors).

Вернуться к тексту

When we're hungry… Love will keep us alive

«Love Will Keep Us Alive» The Eagles⁽¹⁾

 

Проснувшись, Кэтлин долго ждала. Только убедившись, что никто не вернется за ней, она встала и пошла обратно по коридору. Фальшивая стена снова растворилась от ее прикосновения, и она обнаружила пространство за пустой стеной, откуда приходил голос.

— Я вернулась, — тихо произнесла она.

— Хорошо, — меланхолично ответил голос.

— Что такое? — спросила Кэтлин.

— Прости. Как тебя зовут?

— Кэтлин, — ответила она, удивившись, что не сообщила свое имя раньше.

— Кэтлин, на самом деле я не была честна с тобой, — грустно произнес голос. — Думаю, теперь у нас есть немного времени, и я расскажу тебе всё, что знаю.

Кэтлин села. У нее возникло чувство, что это надолго.

— Ты спросила меня, кем я была раньше, и я не сказала. Я собиралась спросить, не слышала ли ты обо мне от кого-нибудь. Раньше все знали меня. Я не знаю, как давно пришла во вселенную. Всё перепуталось. Я пришла кое с кем, — голос приобрел мечтательный оттенок. — Не знаю, как мы пришли, раньше мы были где-то еще, но придя сюда, мы обнаружили здесь хаос. Светила были как дети. Мы обучали их всему и полюбили их, как собственных детей.

Кэтлин задохнулась.

— Постой! — перебила она. — Ты — Она! Серебряная! А тот, с кем ты пришла — Он, Он был… золотой!

— Вижу, ты слышала о нас. Да, это я. Но моя история содержит больше, чем ты могла услышать от кого бы то ни было, поскольку конец знаю только я.

* * *

Сириус превратился в машину. Он резал, колол и кромсал, почти не думая. На собственные раны и порезы он не обращал внимания.

К несчастью, это не приносило много пользы. Чудовища были бесчисленны, и каждый раз, когда Сириус уничтожал одного, его место занимал другой. Он заметил, что они были гораздо слабее первых чудовищ, но одно только их количество возмещало всё, чего им не хватало в грубой силе и выносливости.

Он сражался один внизу комнаты, искусно уворачиваясь от щупалец, ударов и зубов, которыми обладали некоторые чудовища. Он вонзил копье в серебряный глаз, и чудовище было побеждено. Сириус поднял взгляд на море тьмы и серебряных глаз.

— Должен быть способ эффективнее! — крикнул он.

* * *

Кэтлин молчала, ожидая, когда Она продолжит историю.

— Однажды я пролетала близко к Неизведанному Пространству и увидела, как оттуда появилось одно из чудовищ. Я убила его прежде, чем оно получило возможность навредить моим детям, после чего вошла в Неизведанное Пространство посмотреть, не смогу ли найти способ убить их всех.

— Я долго странствовала. Часы, дни, не знаю. Время от времени из тьмы появлялось чудовище, и я убивала его. По мере того, как я продвигалась и сражалась, я всё больше уставала, и знала: еще несколько сражений, и я устану слишком сильно, чтобы продолжать.

Она на мгновение прервалась.

— Я хотела снова увидеть Его. Я решила, что пройду еще немного, а потом вернусь. Я пойду к Нему, и Он поможет мне. Мы придем сюда вместе, узнаем, что порождает чудовищ, и прекратим это. Вместе.

Она вздохнула.

— Но этого не случилось. Я прошла еще немного и наткнулась на ту штуку, которая излучает злую силу. Зоаи не действует на чудовищ, но эта штука действовала. Она могла убить их в одно мгновение, но они по-прежнему возвращались, и я не знала почему. Я решила забрать ее с собой и принести Ему: возможно, с Ним мы могли бы придумать, как сделать так, чтобы они больше никогда не возвращались, и навсегда обезопасить наших детей.

— Но прикосновение к этой штуке изменило меня. Струи ненависти, жажды власти, гнева, горечи хлынули сквозь меня. Однако в моем сердце было слишком много любви, чтобы они повлияли на меня. Любовь всегда сильнее ненависти.

— Мне стала не нравиться мысль о том, чтобы вынести ее из Неизведанного Пространства. Могла ли я подвергнуть опасности вселенную, моих детей, Его… Могла ли я подвергнуть их этому злу? Могла ли я исказить вселенную, принеся в нее то, чего не должно в ней быть никогда? Нет. Я отказалась сотворить с ними такое.

— Тогда я избрала другой путь. Я не могла остановить чудовищ снаружи Неизвестного Пространства, значит, я остановлю их изнутри. И я запечатала их всех здесь внутри. Себя, чудовищ — всё и всех. Никто ведь так и не узнал, что случилось со мной, да? Знают только, что я ушла в Неизведанное Пространство и не вернулась, не так ли?

— Да, — ответила Кэтлин. — Это всё, что известно.

— Что… Что Он говорит поэтому поводу? — тихо спросила Она.

— Ничего. Он не произнес ни слова с тех пор, как ты исчезла.

Она долго ничего не говорила.

— Кэтлин… Как ты… Как считаешь, Он всё еще любит меня?

* * *

Полярис пробился к Альфе, которого к этому моменту наполовину засосала стена. Полярис разрезал тьму вокруг него и с некоторым усилием сумел освободить из стены.

— Выглядит плохо, дружище, — заметил Полярис.

— Мы разобьем их, — немного слишком оптимистично заявил Альфа. — Верь!

Вдруг их заметила огромная группа чудовищ. Они синхронно развернулись и в следующую секунду набросились на них, из стен вырвались новые щупальца и попытались обернуться вокруг крыльев светил. Полярис сильнее стиснул топор.

Некуда бежать, негде спрятаться.

* * *

Кэтлин совершенно растерялась и жалобно ответила:

— Я… Я не знаю.

— Всё хорошо, — бодрее произнесла Она. — Я еще не добралась до конца.

Кэтлин немного успокоилась и приготовилась слушать дальше.

 

— Используя анти-Зоаи, как я теперь его называю, я построила этот дворец и окружающий участок. Я вылепила его из тьмы, чтобы жить здесь с относительным удобством. Но из-за печати, которую я наложила на Неизведанное Пространство, я не могла сделать выход. Я жила здесь одна… Не знаю сколько лет. Тысячи? Может быть, миллионы.

— Мне было так одиноко. Мне не с кем было поговорить, ничто не могло меня понять. Я начала разговаривать со стенами, с тьмой. Но в конце концов я поняла, что если не прекращу, могу потерять любовь в сердце, и тогда уступлю ненависти, которую вселил в меня анти-Зоаи. Понимаешь, это единственное, что поддерживало меня. Моя любовь к Нему, к нашим детям — единственное, что держало меня на стороне света.

— Потом однажды — кажется, не так давно — появились они. Не знаю, как они попали сюда, или кто их сюда отправил, но они появились — белая и голубой. Можешь себе представить, как я отреагировала, впервые за столь долгое время увидев светило! Я угождала им в каждой прихоти, я говорила без остановки, говорила о Вселенной, какой я знала ее, и спрашивала их о том, как обстоят дела сегодня, даже не давая им времени ответить!

— Но я говорила слишком много. Где-то по ходу нашего длинного, крайне одностороннего разговора, они поняли, кто я, и спросили, как я здесь оказалась. Я рассказала им про чудовищ, про анти-Зоаи, про всё. Они слушали очень терпеливо и спокойно. Они застряли так же, как я, и я им так и сказала. И сказала, что мы все трое должны извлечь из этого максимальную пользу.

— И они оставались со мной пару лет. Мы жили бок о бок, разговаривая, смеясь и делясь историями. И я ни разу ничего не заподозрила. Они так и не рассказали, как попали сюда, и я не стала давить.

— А потом однажды белая попросила меня посмотреть на анти-Зоаи. Понимаешь, я спрятала его. Я не думала, что случится что-то плохое — что она могла с ним сделать? Так что я сказала: «Конечно», — и достала его из тайника и показала ей. Она спросила, можно ли подержать его, но этого я ей не позволила. Она, конечно, расстроилась, но я ей не дала. Конечно, ее это не остановило. Она просто берет то, чего у нее нет. Она достала его из тайника, когда я была в другой части дворца или, может, на участке.

— В моем сердце было достаточно любви, чтобы противостоять ненависти, которую испускает анти-Зоаи, когда прикасаешься к нему. Но когда она схватила его своими жадными лапками… В ее сердце уже было столько ненависти, что анти-Зоаи раздул ее до жутких размеров!

— Первое, что она сделала с его помощью, первое, что она сделала — заперла меня в этой камере и забрала всю силу, какую я еще могла использовать против нее. Так что я сидела здесь и ждала. Я узнала, как слушать. Я узнала, как они планировали снова открыть Неизведанное Пространство, и почувствовала, когда они это сделали. Я знала, чудовища снова оказались снаружи, раня моих детей, если кто-то еще остался жив, а даже если нет, я должна была защитить детей моих детей и их детей. И тогда я подумала о Нем. Находился ли Он по-прежнему там, снаружи, и любил ли меня до сих пор, и если да, почему не пришел за мной в Неизведанное Пространство?

— В конце концов, я поняла почему, но было слишком поздно. Белая снова запечатала Неизведанное Пространство после того, как выпустила всё множество чудовищ. Она запечатала его в одном направлении — чтобы они могли выйти наружу, но никто не мог попасть внутрь. Но, как я сказала, к тому времени, когда я поняла, было поздно.

— Поздно для чего? — спросила Кэтлин.

— Поздно для тебя, моя дорогая, — уныло ответила Она.

* * *

Сол и Андромеда сражались спиной к спине наверху туннеля. Хотя они многих убили, они начали уставать, а тьме, казалось, не было конца. Сол знал: если хоть что-нибудь вскоре не произойдет, они все умрут в этом убогом месте.

Андромеда вдруг оторвалась от него. Он развернулся и увидел, что она сделала это не по своему желанию: из потолка вырвалось щупальце и бросило ее вдоль туннеля. Как только она выправилась, дюжина чудовищ прыгнули на нее, и ее погребла тьма.

Сол бросился туда, где она исчезла. Он погрузил косу в шею одного из чудовищ и отбросил его в противоположную стену. Двух чудовищ слева накрыл розовый вихрь, и Сол понял, что Андромеда в порядке.

Убивая трех чудовищ, Сол теперь мог ясно видеть ее. Она порезала пару серебряных глаз, когда появилось еще одно и ударило ее в бок. Андромеда поморщилась, а потом бросилась на нападавшего — скорее раздраженная, чем что-то еще. Сол нырнул вниз, чтобы покончить с тем, которое она оставила, и последовал за ее розовой фигурой сквозь тьму.

Андромеда зажала чудовище в угол и уже заканчивала с ним. Сол поспешил к ней, чтобы они снова могли сражаться вместе. Вдруг позади нее появилось чудовище гораздо-гораздо больше того, которое она пыталась убить, и широко раскрыло челюсти. Возможно, оно было изначальным. Сол знал, что не успеет крикнуть, чтобы предупредить Андромеду, и видел только один способ спасти ее.

* * *

— Я решила, что должна заманить Его сюда, если хочу когда-нибудь снова Его увидеть, — продолжила Она. — Я была в отчаянии! Я нашла остатки силы и использовала их, чтобы часть своей сущности привязать к некоторым из оставшихся чудовищ. Я не нашла Его, но нашла тебя.

— Я узнала, кто ты и Сириус, в тот же миг, когда увидела тебя. Белая без конца говорила о тебе. Вы все были частью ее плана. Я знала, она попытается как-нибудь привести тебя сюда.

— Я разрывалась. Я не хотела, чтобы она привела тебя сюда, но хотела снова увидеть Его. Я подумала, похищение кого-то в Неизведанное Пространство точно приведет Его сюда. Я не знала, что делать! Так что я решила наблюдать за тобой и ждала. Возможно, ты замечала время от времени серебряный дым.

— Но когда я поняла, почему Он не приходит, было слишком поздно. Она уже схватила тебя в свои когти. Я пыталась защитить тебя, но я почти бессильна! То, что ты здесь, Кэтлин — моя вина! Я должна была найти способ предупредить тебя, но я была такой эгоисткой! По моей вине ты здесь и можешь пострадать, по моей вине Сириус сейчас пробивается к тебе сквозь чудовищ!

Она замолчала, и Кэтлин была уверена, что слышит рыдания за стеной.

* * *

Андромеда собиралась рубануть катаной по глазам чудовища, как вдруг ее резко оттолкнуло в сторону оранжевое пятно. Пара черных челюстей сомкнулась на нем с тошнотворным хрустом, от которого Андромеда задохнулась. Сол поднял косу и вонзил ее в глаз чудовища. Оно заревело от боли и выронило его. Несколько мгновений Сол падал, а потом слабо выправился.

— Держись от нее подальше! — крикнул он отступающему чудовищу.

Он болезненно поморщился и схватился за бок, и Андромеда наконец заметила разрыв на его рубашке и текущую из раны кровь.

Увидев, что Сол сделал с их предводителем, чудовища на мгновение попятились, но вскоре уже снова двинулись на них. Андромеда подлетела к Солу и развязала Зоаи с пояса.

— Сол? — позвала она.

Он повернулся к ней, и она протянула Зоаи к его раненому боку. Сол чувствовал жар ее руки сквозь Зоаи. Маленькая вспышка розового света, и рана затянулась. Андромеда убрала Зоаи и снова завязала его вокруг талии.

— Зачем ты это сделал? — спросила она.

Сол просто улыбнулся ей и подмигнул. После чего повернулся лицом к чудовищам, которые становились смелее и готовились нападать.

На Андромеду снизошло озарение. Когда они летели к Неизведанному Пространству, они говорили о любви. Что он тогда сказал? «Нельзя забыть подобные чувства, как бы ни хотелось». Вот что он сказал. Кому он желал забыть свои чувства к другому?

— Сол, — произнесла она. — Сол, ты же не…

Но он уже повернулся к атакующим чудовищам. Андромеда повернулась спиной к нему, и они начали сражаться, как раньше.

Когда чудовище заставило Андромеду отпрянуть назад, они оба крайне четко осознавали, как прикасаются спинами друг к другу.

* * *

Вскоре наступила тишина. Кэтлин первая нарушила ее.

— Всё хорошо, — мягко произнесла она. — Я прощаю тебя.

— Правда? — пораженно спросила Она.

— Да, — ответила Кэтлин. — Ты сделала это ради любви.

— Что сделала ради любви? — произнес голос позади нее.

Сердце упало, и Кэтлин развернулась.

Там стоял голубое светило. Новый Сириус.

---

1) Когда мы голодны… Любовь не даст нам умереть («Любовь не даст нам умереть» The Eagles).

Вернуться к тексту

Hello darkness, my old friend.

I've come to talk with you again,

Because a vision softly creeping,

Left its seeds while I was sleeping,

And the vision that was planted in my brain

Still remains

Within the sound of silence

«The Sound of Silence» Simon & Garfunkel⁽¹⁾

 

Кэтлин не шевелилась и не отвечала. Очень-очень плохая ситуация.

— Что ж, это несомненно интересно, — его лицо скривилось в издевательской усмешке. — Рассказываем истории, а?

Кэтлин не ответила. Она понятия не имела, что делать: она оказалась в ловушке.

Новый Сириус схватил ее запястье железной хваткой.

— Посмотрим, что она скажет по поводу ваших историй!

Кэтлин попытался вывернуться из его хватки, но он без всякого труда удержал ее. Она пыталась упираться, когда он потащил ее по коридору, но потеряла равновесие, и тогда ее уже поволокли.

Вдруг, когда он дошел до тупика, коридор начал трястись. Новый Сириус, похоже, растерялся: он посмотрел наверх и огляделся, пытаясь понять причину.

— СТОЙ! — внезапно прогремел голос.

* * *

Полярис прорубался сквозь тьму вокруг, игнорируя рев чудовищ и отчаянно ища выход из своры, в которой каким-то образом оказался. Он не знал, где остальные, он даже не знал, где Альфа, а ведь тот был рядом всего несколько секунд назад.

Наконец, к Полярису пробился тусклый свет. Он прорезал себе путь к свету и несколько тел спустя оказался зависшим над полом. Полярис окинул взглядом всю сцену, обдумывая, куда прыгнуть дальше.

У Сириуса, похоже, дела шли хорошо. Хотя бы настолько, насколько возможно в подобных обстоятельствах. Он убивал одно чудовище за другим, словно всю жизнь этим занимался.

Андромеда и Сол сражались спиной к спине, приглядывая друг за другом, и это хорошо.

Он нигде не видел голубой свет Альфы, и надеялся, что он в порядке, где бы ни находился.

Полярис заметил большую группу чудовищ, собравшихся в центре помещения. Что бы они ни замышляли, они не осуществят свой план.

Полярис нырнул к ним, прорубаясь сквозь тьму и серебряные глаза, размахивая топором во все стороны. Чудовища начали нападать на него и постепенно окружили его с боков и сверху. Он понял, что попал в ловушку.

В последней отчаянной попытке Полярис создал в руках маленький огненный шар, удивившись, почему не подумал об огне раньше.

* * *

Тряска продолжалась. Кэтлин знала, это Ее голос, но он был замаскирован слоями жуткого визга и низкого гудения.

— Оставь девочку в покое! — приказала Она. — Она не сделала ничего плохого! Я обманом завлекла ее сюда поговорить со мной! Пусти ее!

Осознав причину тряски, Новый Сириус откинул голову и рассмеялся.

— Ты обманом заставила ее поговорить? Я поверю, что у тебя есть на это силы, только когда увижу сам! Ты растратила все силы на то, чтобы посмотреть, что происходит снаружи, и я не удивлюсь, что этот фокус, который ты сейчас сотворила, был последним оставшимся тебе тюрком!

Какое-то время Она молчала. Решив, что она больше ничего не скажет, Новый Сириус продолжил тащить Кэтлин по коридору, растворив тупик взмахом руки.

— Подожди, — снова произнесла Она, на этот раз с отчаянием в голосе. — Пожалуйста, отпусти ее! Отпусти ее к Сириусу! Что за раздор у тебя с ним? Она использовала его, как сейчас использует тебя! Ни он, ни эта девочка ничего тебе не сделали, просто оставь их в покое! У тебя есть я и вся моя сила, что еще тебе надо?

Ее крик растворился в темноте, и по мере того как Новый Сириус тащил Кэтлин, она потеряла из виду часть стены, за которой Она была заперта.

* * *

Андромеда и Сол начали ощущать последствия стольких сражений. Катана Андромеды казалась свинцовой, а ее танец сражения стал медленным и разбалансированным. Сол, который потерял гораздо больше энергии, чем Андромеда, чувствовал себя так, словно кто-то воткнул ему меч в тот бок, в который укусило чудовище. Хотя Андромеда остановила кровотечение, то, что не давало Зоаи поражать чудовищ, высасывало его силу, и ее Зоаи не забрал боль от раны, как бывало обычно.

Краем глаза Андромеда увидела, как чудовище устремилось к Солу. Она повернулась и погрузила клинок в глаз чудовища, как вдруг откуда-то снизу вспыхнул белый огонь.

Повернув клинок, она опустила взгляд и увидела Поляриса. Его загнали в угол несколько чудовищ, и, судя по всему, он только что просто изжарил одного из них на месте.

— Он так растратит всю энергию! — крикнула Андромеда Солу, вытаскивая катану из глаза. — Он устанет за несколько минут, если будет так продолжать!

Сол не ответил, и, повернувшись, Андромеда обнаружила, что он сам сформировал громадный огненный шар. Как раз в тот момент, когда Андромеда посмотрела, он швырнул шар в группу из трех чудовищ. Шар врезался в одного, прошел сквозь него и еще сквозь трех или четырех чудовищ, после чего рассеялся в воздухе. Чудовища, сквозь которых он прошел, исчезли. Он выжег их.

Сол, ухмыляясь, повернулся к Андромеде.

* * *

Протащив Кэтлин по двум лестничным пролетам, Новый Сириус распахнул двойную дверь в конце коридора, которая вела в громадную богато украшенную комнату. Пол изображал полированный мрамор, но Кэтлин видела, как ее волокущиеся по полу ноги сдирают тонкий слой, обнажая темноту внизу.

Спутница сидела в кресле с высокой спинкой в центре комнаты, и вся ситуация неприятно напомнила Кэтлин сидящую на троне злую королеву в давно забытой детской сказке. Новый Сириус швырнул ее под ноги королеве и отступил на несколько шагов, не отрывая взгляда от Спутницы.

Не желая унижаться перед Спутницей, Кэтлин быстро выпрямилась и встала, скрестив руки на груди.

— Что такое случилось, что ты притащил нашу гостью сюда, мой сладкий? — голос Спутницы растекался по всем углам комнаты.

 

— Я застал нашу гостью за разговором с Ней, — ответил он.

Лицо Спутницы на мгновение исказилось, а потом расслабилось, став отстраненно ласковым.

— Кэтлин, тебе правда не следовало разговаривать с пленницей твоих хозяев, — пожурила она таким тоном, будто говорит с ребенком. — Наверняка ни один из гостей Сириуса никогда не разговаривал с тобой, пока он держал тебя пленницей.

Теперь она нацепила выражение жалости.

— О, как подумаю об этом логове кошмаров, из которого я спасла тебя! Ужасное светило, который убил твою собаку и превратил твою жизнь в сплошные мучения! Не могу даже помыслить о дальнейших пытках, которые он приготовил, если бы я не спасла тебя! Этот уродливый, ужасный, жестокий, бессердечный…

— ЗАТКНИСЬ! — неожиданно рявкнула Кэтлин.

Спутница выглядела искренне ошарашенной.

— Я больше не могу! Как ты смеешь! Ты! Из всех… Из всех созданий! Как ты смеешь оскорблять его! Как ты смеешь хотя бы упоминать его имя своим ядовитым ртом! Он — ужасный, бессердечный, жестокий? Это ты такая! Во всем твоем существе нет ни одной капельки добра! Ты — зло, ненависть, горечь и злость! Но он, он — всё, чем не являешься ты! Он добрый, храбрый и искренний! Он — добро и свет, а ты — зло и тьма! Думаешь, я глупая земная дурочка? Что я не понимаю: те воспоминания и сны, которые ты вложила в мою голову, фальшивые? Я подыгрывала, сколько могла, но это уже слишком! Ты — ненависть! Он…

Кэтлин замолчала, чтобы перевести дыхание. Она горько улыбнулась Спутнице и заключила:

— И, конечно, ты ужасно уродливая.

Хотя первое потрясение и последняя фраза чуднó исказили лицо Спутницы, всю речь Кэтлин она выслушала с тем же отстраненно ласковым выражением. После чего повернулась к Новому Сириусу.

— О чем наша бывшая гостья и наша пленница говорили, мой сладкий?

— К сожалению, они разговаривали о любви, — ответил он.

Спутница понимающе кивнула.

— Теперь я понимаю, девочка, — ее лицо исказилось, а голос стал пронзительным и резким. — Теперь я вижу тебя такой, какая ты есть! Ты любишь его! Ха! Как это восхитительно, что ты, любящая его, станешь причиной его смерти! Ты любишь его и потому не можешь быть моей союзницей.

Она подняла руки, и Кэтлин увидела, что всё это время та штука — анти-Зоаи — лежала у нее на коленях.

— Но, если ты не можешь быть моей союзницей, ты станешь моей пешкой.

* * *

Сириус отсек голову очередному чудовищу. Он уловил какой-то звук наверху, но не обратил на него внимания. Три чудовища приближались к нему спереди и с боков. Звук стал повторяющимся.

Он вогнал копье в чудовище слева и поднял его по дуге, ударив им того, что справа. После чего Сириус повернулся и левым кулаком врезал в морду тому, что спереди. Приземлившись, он осмотрел ряд чудовищ в ожидании следующей атаки.

Теперь звук стал громче. Он раздавался прямо над ухом. А потом Сириус опознал его.

— СИРИУС!

Вдруг что-то коснулось сзади его плеча. Он развернулся, и копье прошло в дюйме от лица Сола.

Сириус опустил копье. Схема смертельного удара была разорвана. Глаза Сола расширились, и он слегка побледнел.

— Извини, — пробормотал Сириус.

— О, не беспокойся, смерть от твоей руки была бы бесконечно более почетной, чем от… от этих существ, чем бы они ни были, — саркастично ответил Сол. — Поскольку у нас совсем… — тут он махнул косой по ноге надвигающегося чудовища, — …нет времени на разговоры, вероятно, стоит подняться к Полярису и Андромеде.

Сол вскинул голову и заскользил наверх сквозь тьму, Сириус последовал за ним.

Андромеда и Полярис зависли под потолком, настороженно глядя на чудовищ внизу.

— Огонь, Сириус, — сказал Сол. — Огонь — единственное, что останавливает их. Но если мы по одиночке используем весь наш огонь, чтобы убить такое множество, вероятно, это убьет нас.

— Значит, мы объединим его, — заключил Сириус. — Где Альфа?

Полярис пожал плечами:

— Честно говоря, не имею представления, но сначала мы должны позаботиться об этих существах.

Полярис, Сол, Андромеда и Сириус встали неровным кругом, спиной к чудовищам. И медленно призвали огонь.

* * *

В Кэтлин ударила боль, заставившая ее качнуться назад. Она потеряла равновесие и жестко рухнула на пол. Последнее, что она слышала, прежде чем потерять сознание — шепот Спутницы на ухо:

— И кроме того. Ты скоро умрешь. Для нас это как мгновение ока. А потом он забудет о тебе. Таким образом я избавляю тебя от изнурительной боли. Всё закончится быстро.

Мысленным зрением Кэтлин видела ее жуткую улыбку.

Это стало ее последней мыслью. После чего она сдалась боли.

* * *

Огненный шар в центре круга сверкал зеленым, розовым, оранжевым и белым светом. Питаемый огнем каждого из них, он быстро вырос так, что заполнил круг, а потом поглотил их в себя. Теперь он стал немного больше круга. Они слышали, как чудовища снаружи ревут от боли и разочарования. Цветовое сочетание огня отбрасывало странные отблески на чудовища и туннель.

Огонь был приятно теплым. Они посмотрели друг на друга и кивнули. Полярис согласился последним.

Внезапно огненный шар взорвался во всех направлениях. Зеленый, розовый, оранжевый и белый свет хлынул вперед, сжигая всё на своем пути, заполняя туннель со скоростью взгляда и становясь всё ярче, так что даже им пришлось закрыть глаза.

Когда они посчитали безопасным открыть их, всё было закончено.

От чудовищ ничего не осталось. Туннель снова стал дорогой, какой был до того, как появилось чудовище. Никаких щупалец, выстреливающих из стены, никаких чудовищ, поднимающихся из пола или падающих с потолка. Даже странный свет, который испускала тьма, стал каким-то уютным и мирным.

 

И главное, что они отметили — тишина.

После стольких криков, воплей и рева внезапная тишина казалась… неправильной. Гнетущей. Ни один не решался нарушить ее.

Они медленно спустились к полу и одновременно приземлились. Сириус уже смотрел в туннель, высматривая, что еще им предстоит. Полярис посмотрел назад, пытаясь выяснить, выжил ли Альфа после взрыва. Сол отбросил косу, так что она шлепнулась на пол, и уставился на потолок, а Андромеда встала между ним и Сириусом.

* * *

Чернота, темнота и холод. Вокруг нее раздавались вопли. Ужасающие вопли. Вопли боли тех, кого пытают способами, которые она не осмеливалась даже представить. Она заткнула уши в попытке заглушить вопли, но они только стали громче. И она побежала. Она бежала в одном направлении со всей доступной скоростью, чтобы оказаться как можно дальше от воплей, но не могла уйти от них.

Они были повсюду.

* * *

Сол повернул голову, чтобы посмотреть на стену. Несколько минут он наблюдал, как пятно света на стене неуклонно растет, не замечая этого. Только когда оно засияло, он осознал его присутствие.

Он медленно встал и подошел к стене.

— Эй, — произнес он.

Все пришли в себя. Слово Сола разбило тишину.

— Эй, — повторил он. — Что это?

Три огненные головы повернулись к нему. Сириус, а потом Андромеда и Полярис подошли к нему и озадаченно уставились на стену.

— Минутку! — вдруг воскликнул Полярис и прорезал топором глубокий разрез в сияющей стене.

Вначале исходящий из разрыва свет был слишком ярким. Они услышали глухой удар.

Когда они открыли глаза, на полу лицом вниз лежал Альфа и не шевелился.

---

1) Привет, тьма, мой старый друг. Я снова пришел поговорить с тобой, поскольку видение мягко подкралось, посеяло семена, пока я спал, и видения, посаженные в моей голове, по-прежнему остаются в звучании тишины («Звучание тишины» Simon & Garfunkel).

Вернуться к тексту

Though we touched

And went our separate way,

Troubled times

Caught between confusion and pain.

Distant eyes,

Promises we made were in vain.

If you must go, I wish you love.

You'll never walk alone

Take care my love.

«Separate Ways» Journey⁽¹⁾

 

— А-Альфа? — дрожащим голосом осмелилась позвать Андромеда.

Полярис был слишком ошеломлен, чтобы что-то говорить.

Ко всеобщему облегчению, Альфа застонал. Он сумел перевернуться и приподняться на локте.

— Что ж, это было забавно… — пробормотал он.

— Ч… Ч… Что с тобой случилось? — воскликнул Полярис. — Как ты с-сумел проникнуть в с-стену?

— Меня туда затянули, — ответил он и рассмеялся. — Я остановил то, что меня тащило, но не смог найти путь наружу! Тогда я попытался прожечь выход, и это, кажется, отчасти сработало, но я крайне устал в процессе, потому вы и решили, что со мной покончено, когда я появился. Вы разве не гадали, где я?

— Конечно, думали, но мы не слишком много могли! — ответил Сол.

— Как вы сумели убить эти существа? — спросил Альфа.

— Ог-гнем, Альфа, — ответил Полярис.

— Что ж, глупо было не подумать об этом раньше, правда? — Альфа, пошатываясь встал на ноги.

— Мы все готовы идти?

Все посмотрели на Сириуса, который выжидающе смотрел на них.

— Сириус, — Андромеда указала на его лицо — из длинного пореза капала зеленая жидкость.

Сириус поднес пальцы к порезу так, словно до сих пор не замечал его.

— Дай сюда, — сказала Андромеда.

Она сняла Зоаи с пояса и приложила к его лицу.

Ничего не произошло.

* * *

Вначале Андромеда выглядела озадаченной, потом встревоженной. Сириус отвел ее руку от своего лица. Он увидел маленький порез на ее левой ладони и попытался исцелить его своим Зоаи, но с тем же результатом.

— Они и раньше были слабы, — сказал Сол. — Когда меня укусили, Зоаи исцелил рану, но не боль. Когда скорпион напал на меня снаружи, Зоаи забрал и боль тоже.

Все огляделись. Они стали более подозрительными, более параноиками по отношению к туннелю и его странным светящимся стенам, которые светились гораздо меньше, чем до нападения. Обернувшись туда, откуда они пришли, они обнаружили, что тьма перекрыла путь назад. Они оказались в ловушке и могли идти только вперед. И для светил, никогда не знавших силы мощнее Зоаи, понимание, что они продвигаются к чему-то сильнее него, отбивало желание с этим чем-то встречаться. Вдобавок ко всему, их Зоаи больше не работали.

Они теперь летели вслепую и знали это.

— Пойдемте, — сказал Сириус. — Нет смысла оставаться здесь, и я не хочу знать, что может нас найти, если мы простоим слишком долго.

Сириус пошел по туннелю. Альфа и Полярис быстро последовали за ним, а Андромеда, которая отступила назад, пошла рядом с Солом в тылу.

Они потеряли счет времени. Возможно, они шли несколько часов или прошли уже целый день и ночь. Они не разговаривали с тех пор, как покинули место битвы, и вокруг не было никаких звуков, кроме приглушенных шагов пяти светил.

Но в какой-то момент, окружающая обстановка переменилась. Вначале туннель шел прямой ровной тропой, но теперь он спускался и поворачивался. Появились небольшие холмы и впадины, резкие повороты и мягкие изгибы, и это сводило Сириуса с ума.

Он хотел добраться туда, где находилась Кэтлин. Он хотел спасти ее и убить белую тварь и ее голубого консорта, и на этот раз навсегда. Каждый холм, вершина которого вела к еще большей тьме, каждый изгиб, который заканчивался точно так же, испытывал его терпение, выводя из себя. Только понимание, что, если побежит или полетит, он слишком устанет к неизбежной битве, не давало Сириусу помчаться по туннелю на всей скорости. Мертвым он Кэтлин не поможет.

* * *

Когда начало казаться, что все вот-вот потеряют здравый рассудок от монотонности, они дошли до перекрестка.

Это была развилка. Тропа разделялась на четыре тропы, и все выглядели абсолютно одинаково, и все, возможно, приведут их к цели.

Сириус повернулся лицом к группе.

— Вероятно, вам не понравится то, что я собираюсь сказать…

— Забудь, Сириус, — перебил Альфа. — Мы знаем, что надо разделиться, — он указал на крайний левый туннель. — Я возьму этот, — и направился к нему.

Полярис взял средний правый, Сириус — крайний правый, что оставляло Андромеде и Солу средний левый.

— Удачи всем, — сказал Сириус и погрузился в темноту.

* * *

Остаться одному было странно. Знание, что нечто может напасть на него, даже убить, и остальные не узнают об этом, нервировало. Отражающееся от стен эхо шагов в одиночестве казалось громче.

И что, если тропа закончится тупиком? Придется пройти весь путь обратно и выбрать другую тропу, всё это время не зная, как дела у остальных, живы они или мертвы, или лежат где-нибудь раненые, надеясь, что кто-нибудь придет и спасет их. Он напряг слух, но не услышал ничего, кроме звука собственных шагов.

Повинуясь импульсу, он развернулся к левой стене и бросил в нее огненный шар. Зеленый свет на мгновение ярко осветил туннель, но, когда он погас, стена нисколько не пострадала. Теперь и огонь не работал.

* * *

Он спешил по туннелю. Смеясь про себя, он подошел к еще одному перекрестку и повернул направо. Да, это правильный путь. Теперь он вспомнил. В конце концов, это было не так давно.

Он лениво заинтересовался, кого встретит первым. Он надеялся, что Сириуса. Как бы это было чудесно! Тогда она щедро вознаградит его.

Впрочем, она вознаградит его в любом случае, кого бы он ни остановил.

* * *

Сол и Андромеда шли молча с тех пор, как отделились от остальных. Сол время от времени посматривал на Андромеду, словно собирался что-то сказать, но потом снова устремлял взгляд на тропу перед собой. Она заметила это, и хотя тоже хотела кое-что ему сказать, поняла, что не может.

В итоге они перестали пытаться и просто молчали.

«По крайней мере, мы вместе», — подумала Андромеда, вздрогнув от мысли о сокрушительном одиночестве Сириуса, Поляриса и Альфы.

Но тут же отругала себя за такую мысль. Несколько минут спустя они вышли к еще одной развилке, разделяющейся на две тропы.

Андромеда вздохнула и уныло произнесла:

— Полагаю, мы должны разделиться.

— Да, — с таким же энтузиазмом ответил Сол.

Но когда они двинулись вперед, Андромеда налево, а Сол направо, он остановился.

— Андромеда, — начал он. — Андромеда… На случай если мы не… То есть…

Она покачала головой:

— Не надо, Сол. Что бы ты ни собирался сказать мне, ты можешь сказать это после. Когда мы все будем живы и здоровы и выберемся из этой чертовой дыры.

Сол покорно кивнул.

— Не беспокойся. — улыбнулась она. — Думаю, мне тоже надо кое-что тебе сказать.

Сол перестал кивать и улыбнулся ей в ответ:

— Тогда пока мы не встретимся вновь.

— Когда мы встретимся вновь, — ответила Андромеда.

И они разделились.

* * *

Она страшно терзалась в своей маленькой камере. Спутница сотворила с Кэтлин что-то ужасное, и Она ничего не могла сделать! Напрасно Она сжимала кулаки и пыталась разбить стены своей камеры. Это никогда не срабатывало раньше, так почему в этот раз будет по-другому?

Она больше не слышала легкие шаги Кэтлин. Ее тюремщики не разговаривали. Всё было тихо, если не считать рева чудовищ внизу.

Она подумала о первом Сириусе. Он родился вскоре после того, как Она появилась во вселенной. Он весь был страсть и огонь.

Но его страсти и огня оказалось недостаточно. Он был юн, когда это произошло. Нагрянуло чудовище, а Она и Он не успели вовремя остановить его. Юное зеленое светило был убит.

Его сфера чудом осталась цела. Она не знала, сколько лет сфера оставалась пустой. К тому моменту Она уже находилась в Неизведанном Пространстве.

Должно быть, это было долго, поскольку нынешний Сириус был всего на несколько тысяч лет старше, чем был первый к моменту смерти.

Она надеялась, в нем есть нечто большее, чем страсть и огонь. Она надеялась, он обладает умениями и здравым смыслом. Потому что сейчас он был их единственной надеждой — Ее и Кэтлин.

Испытывая резкую боль, Она задумалась, сделал бы Он то же самое для Нее, если бы мог. Любил ли Он Ее еще? Помнил ли?

* * *

Теперь Андромеда была одна и жалела об этом. Прошло некоторое время после того, как они разошлись с Солом, и она беспокоилась, как у него дела.

Тропа снова изменилась. Она неуклонно вела вниз.

Вскоре Андромеда вышла в помещение большего размера, чем то, в котором они сражались с чудовищами. Оно было круглым, с туннелями по всему периметру. Андромеда понятия не имела, по какому пойти. Она была одна.

Она решила немного подождать здесь. Кто-нибудь из остальных мог появиться из туннелей, возможно, все они соберутся здесь.

Ждать пришлось недолго. Вскоре на одной из троп вспыхнуло голубое мерцание. Несколько мгновений спустя появился Альфа, за которым следовал его собственный свет. В обеих руках он держал кинжалы.

— Привет, — с облегчением произнесла Андромеда. — Как там было?

— О, отлично, — улыбнулся он.

Она указала на кинжалы:

— Тебе пришлось кого-то убить по пути?

Альфа засмеялся и подошел ближе.

— Нет, — он повертел кинжал в левой руке; яркое лезвие отражало розовый и голубой свет двух светил, и цветные блики плясали по комнате. — Я никого не убивал. Пока.

Он снова засмеялся и перестал вертеть кинжал.

И вонзил мерцающий клинок Андромеде в грудь.

---

1) Хотя мы встретились на миг и разошлись разными путями, трудные времена поймали между смятением и болью. Отстраненный взгляд, наши обещания были напрасны. Если ты должна уйти, я желаю тебе любви. Ты никогда не будешь одна. Береги себя, любовь моя («Наши пути разошлись» Journey).

Вернуться к тексту

She's gone, She's gone, She's gone.

I'm telling you she's gone.

Like a shadow in the dark, like a ripple on a stream.

I see her float across my mind like a picture in a dream.

And the more that I know, seems the more that I care.

Give the world and all I own just to know that she's still there.

«She's Gone» Eric Clapton⁽¹⁾

 

Андромеда закричала. Долгим, громким, оглушающим криком. Кровь потекла из раны и по лбу. Рука Альфы покрылась розовой жидкостью.

Андромеда уставилась на него с выражением шока и ужаса, медленно пятясь от него.

— Почему… — пробормотала она.

— Тихо! — весело велел Альфа и, размахнувшись, ударил ее кулаком по губам.

В обычных обстоятельствах ей бы ничего от этого не было, но в своем нынешнем состоянии она повернулась вокруг оси от силы удара. Она шевельнула ладонью, и в ее руках появилось оружие.

Пошатнувшись, Андромеда развернулась и по широкой дуге взмахнула катаной, которая должна была разрезать Альфу пополам, но он бросил кинжал, когда катана приближалась к нему, и сбил ее с курса, так что она обошла его на милю.

Андромеда тут же попыталась компенсировать это и взмахнула катаной, очерчивая дугу. Альфа едва сумел увернуться от удара, и всё равно на его правой руке появился глубокий порез.

— Ты хорошо сражаешься, — заметил Альфа, блокировав очередной удар скрещенными кинжалами. — Какая жалость в самом деле, что ты не на той стороне!

С убийственной точностью Альфа метнул два кинжала в ее ладонь, сжимавшую катану. И без того уже дрожащая рука Андромеды разжалась. Толчком удара ее развернуло вбок, и катана звякнула по полу. Андромеда слабо попыталась взлететь, но не смогла подняться больше, чем на несколько футов. Ее спина оказалась незащищенной, и Альфа, по-прежнему смеясь, швырнул еще несколько кинжалов ей в спину и один в бок. Андромеда снова закричала и, задыхаясь, рухнула на пол. Она наощупь поискала катану, но он был ближе и пинком отбросил оружие от Андромеды.

Не готовая еще сдаться, она потянулась к щиколоткам Альфы, чтобы опрокинуть его. Она схватила правую, вонзила в нее ногти и рванула. Альфа подпрыгнул в воздух, хлопая крыльями, чтобы удержаться наверху, пока выворачивал щиколотку из ее хватки. Наконец, он высвободился, и Андромеда с удовлетворением увидела длинные кровоточащие царапины, которые оставили ее ногти.

Альфа хладнокровно вонзил ей в живот еще два кинжала. Андромеда хотела снова закричать, но обнаружила, что у нее не осталось сил. Чем больше она пыталась уцепиться за свою энергию, тем больше энергия ускользала от нее — Андромеда становилась всё слабее, и в итоге ее сил хватило только на то, чтобы повернуть голову и уставиться на Альфу полными смятения, ненависти и печали глазами.

Он приземлился и подошел к ней, собираясь завершить дело, вонзив нож ей в горло. Возможно, он принесет ее голову своей госпоже. Но из трех туннелей послышались приближающиеся крики, и Альфа понял, что не стоит задерживаться. Хотя нападением исподтишка он мог одолеть любого из них, ему не справиться с Сириусом или даже Солом, если они настороже. Он не беспокоился об Андромеде. Она потеряла слишком много крови. А Зоаи не работали. Что бы они ни сделали, она всё равно умрет.

Альфа заметил ее грустный взгляд и ухмыльнулся:

— Это подарок для моей госпожи Спутницы.

Он издевательски поклонился и в тот же миг услышал, как кто-то кричит очень близко к комнате.

Так что он развернулся и улетел в другой туннель, который вел в глубины Неизведанного Пространства.

Он по-прежнему смеялся.

* * *

Полярис услышал крики. Они доносились спереди, так что он распахнул крылья и полетел по тропе. Но какие бы картины не возникли в его воображении, они не могли сравниться с тем, что предстало его глазам.

Сол стоял на коленях на полу, баюкая на руках Андромеду. Оба молчали. Вокруг них растеклась огромная лужа розовой крови, и кончики крыльев Сола испачкались в ней. По комнате, словно мусор, были разбросаны кинжалы. Они тоже были покрыты кровью.

При виде них у Поляриса заледенела кровь. Они были голубыми с легким изгибом рукоятки. Он узнал бы их где угодно.

— А-Альфа? — пробормотал он.

Сол поднял на него взгляд.

— Да, — тихо ответил он и кивнул на цепочку капель крови, ведущую к одному из коридоров. — Он пошел туда.

На несколько мгновений Полярис застыл, чувствуя себя потерянным. Затем он глубоко вдохнул и побежал по указанному Солом туннелю.

— И, Полярис, — окликнул его Сол; Полярис на мгновение остановился. — Не убивай его, пока я не приду.

* * *

Сол бросил взгляд ему вслед. Интересно, что Полярис собирается делать?

Первый крик Андромеды ужаснул его. Андромеда где-то была ранена, а он ничего не мог сделать! Он даже не знал, где она. Ему приходилось просто продолжать бежать вперед — вслепую. Второй крик резанул его, как кинжалы резали ее.

Но он опоздал. Он подвел ее. Альфа ушел, Андромеда лежала в луже крови.

Так что Сол опустился на колени рядом с ней, взял ее на руки и вытащил кинжалы один за другим. Он тут же схватил ее Зоаи, но потом она открыла глаза.

— Он не работает, Сол, — сказала Андромеда. — Они не работают здесь. Можешь забрать его теперь. Мне он больше не понадобится.

Дрожащими руками она стащила Зоаи с пояса и протянула ему. Сол взял Зоаи, только чтобы положить его рядом с ней.

— Конечно, он тебе понадобится. Он понадобится тебе, когда мы все выберемся наружу.

— Прости, Сол… Прости, что не смогу пройти с тобой оставшийся путь…

— Перестань, Андромеда, — тихо произнес он. — Не говори так. Всё будет прекрасно, обещаю. Я всё исправлю как-нибудь. Мы очень скоро отсюда выберемся.

После этого он замолчал.

А потом появился Полярис. Сол отправил его за Альфой, не зная, что Полярис собирается делать. На самом деле ему было всё равно при условии, что Полярис не убьет Альфу. Сол считал это исключительно своей привилегией.

 

— Сол, — голос Андромеды звучал тише шепота. — Сол, думаю, я должна сказать тебе то, что собиралась сказать раньше. Знаю, я говорила, что скажу тебе, когда мы выберемся… но я просто не думаю, что я…

— Ты не должна… — начал он.

Вспыхнул зеленый свет, и из туннеля появился Сириус.

* * *

Сириуса словно ударили в живот. Он сразу охватил взглядом сцену, восстанавливая для себя происшедшее. Он не знал, где Полярис и почему это произошло.

Сириус опустился рядом с Андромедой с другой стороны.

— Хорошо, — произнесла она. — Я не думала, что ты успеешь добраться. Тебе я тоже должна кое-что сказать.

Им обоим было больно слышать такие ее слова. Андромеда была такой сильной, почему ее голос стал таким слабым? Она ведь могла выжить, правда?

Но несмотря на слабость голоса, на ее лице сияла улыбка.

Андромеда глубоко вдохнула и посмотрела на Сириуса.

— Сожалею, Сириус, — произнесла она с раскаянием в голосе. — Сожалею, но боюсь, я немножко любила тебя.

Глаза Сириуса удивленно расширились.

— Андромеда, я… — начал он, но она покачала головой, насколько могла.

— Я ошибалась, Сириус. Я ошибалась, думая, что могу встать между тобой и Кэтлин, — она опустила взгляд, а потом обратила его на Сола. — Мне следовало любить того, кто мог ответить мне взаимностью.

У Сола внезапно возникло странное чувство в груди. Он не сразу понял, что это болит сердце.

Улыбка Андромеды вдруг исчезла, и она скривилась от боли. Ее цвет начал тускнеть. Сол вздрогнул, но ее глаза медленно открылись снова, и Андромеда покачала головой.

— Думаю, я умираю, — она снова улыбнулась. — Вы должны продолжать идти. Пожалуйста, не думайте обо мне. Вы должны спасти ее. Я знаю, вы спасете. Как-нибудь.

— Нет! — крикнул Сол, его голос сорвался, глаза затуманились. — Ты не должна умирать. Ты можешь остаться… Я отнесу тебя обратно… Зоаи работает снаружи… С тобой всё будет хорошо! — он прервался на мгновение. — Пожалуйста, не умирай, Андромеда. Пожалуйста.

Слезы, скопившиеся в глазах, наконец, хлынули наружу.

Андромеда потянулась к Солу и положила ладонь ему на щеку. Большим пальцем она стерла текущую по щеке слезу. Сол накрыл ее ладонь своей. Его сердце разрывалась от того, какой холодной она была.

— Прости, Сол.

Он наклонился и поцеловал ее в губы. Но в тот же момент они стали холодными. Ее рука обмякла. Ее цвет, с каждой минутой становившийся всё более тусклым, окончательно погас.

Андромеда умерла.

* * *

Сол отстранился от нее и опустил ее руку. После чего осторожно положил ее тело на пол. Несколько мгновений он смотрел на Андромеду, а потом резко встал и прошел несколько шагов к туннелю, в котором исчез Полярис. Его голова была опущена, и, несмотря на густую гриву волос, Сириус знал, по его щекам еще текли слезы.

Сириус посмотрел на Андромеду. Кэтлин как-то назвала светила ангелами. Она сказала, это из-за крыльев — они походили на земные изображения ангелов. Она сказала, ангелы — существа, полные доброты и великодушия, и всегда помогают людям, попавшим в беду.

Глядя на лежащую на полу Андромеду, двойные крылья которой растянулись по всей длине, мокрые и липкие от крови, Сириус понимал, что, если кто из светил и заслуживал звания ангела, так это была она.

Он хотел бы, чтобы она сказала ему раньше. Даже если он мог быть для нее только другом, он всё равно хотел, чтобы она сказала. Потому что он мог бы ответить ей, что никогда не полюбил бы ее иначе, чем друга. Он сказал бы ей, что она свободна найти кого-то, кто будет любить ее в ответ. Он бросил взгляд на спину Сола.

С тяжелым сердцем Сириус поцеловал Андромеду в лоб и встал.

— Прощай, Андромеда.

* * *

Шаги Поляриса стучали по коридору, он был в смятении. Его лучший друг только что совершил убийство! Что-то было неправильно, такого не должно было случиться!

Его лучший друг, которого он знал… дольше, чем мог вспомнить! Он не мог быть убийцей, это невозможно!

Невозможно? Полярис уже не знал, что думать.

Вдруг слабое голубое мерцание показалось за поворотом туннеля. Конечно! Он здесь! Наверняка у Альфы есть какое-то объяснение; возможно, они всё не так поняли! Возможно, это вообще сделал не он!

Но надежды разбились, когда Полярис завернул за угол и обнаружил Альфу, лениво прислонившегося к стене. На его лице расплылась ухмылка, а левую руку покрывала розовая кровь. Полярису вдруг дико захотелось стереть эту ухмылку с его лица.

— Привет, Полярис, — лениво произнес Альфа, весело повернувшись к нему. — Вижу, ты пришел за мной. Не так ли, мой старый друг?

— А-А-Альфа! Э-т-то… В-в-всё н-не так, д-д-да? Н-н-наверняка д-д-должна б-быть к-к-какая-то ош-ш-шибка!

Заикание Поляриса от возбуждения возросло десятикратно.

— Нет, дружище, — ответил Альфа, всё так же весело. — Никакой ошибки. Я твой старинный ближайший и дражайший друг, и мою руку покрывает кровь глупой девчонки, которая, похоже, капала за мной всю дорогу.

Полярис был сражен. Как это мог быть Альфа?

— Конечно, то же самое и даже больше заготовлено тем двоим дуракам, которые, как я предполагаю, сейчас рыдают над ее мертвым хладным телом. Моя госпожа не позволит им умереть так быстро, как ей.

— П-п-почему, А-Альфа? — отчаянно спросил Полярис. — П-почему т-ты делаешь это?

Альфа посмотрел ему прямо в глаза.

— Потому что моя госпожа обладает силами, превосходящими самые дикие мечты тех, кто снаружи! Однажды она явилась мне, и, подумать только, я едва не отказался и не велел ей убираться! — он передернулся от этой мысли. — Она принесла с собой самую прекрасную вещь, что я когда-либо видел, хотя тогда я так не думал, конечно! Но она заставила меня коснуться этой вещи, только слегка дотронуться пальцами, и как я ей благодарен за это! Она прекрасна! Меня наполнила мощь, я мог завоевать вселенную!

 

Его глаза загорелись ярче.

— Поскольку ты мой единственный настоящий друг, Полярис, я делаю тебе предложение. Ты можешь присоединиться к моей госпоже! Мы можем получить любые силы, о каких когда-либо мечтали! Только она выиграет в этой войне, ты ведь знаешь, не так ли? Если ты останешься с этими дураками, кто знает, что станет с тобой! Останься со мной, и мы обретем неизмеримое величие, — он испустил короткий смешок. — И никто больше не будет смеяться над твоим заиканием, дружище. Так что думаешь?

Полярис немного поразмышлял.

— Что за могущественная вещь, о которой ты говорил? — наконец, спросил он.

Глаза Альфы вспыхнули:

— А! Моя госпожа называет ее анти-Зоаи, поскольку она является всем, чем не является Зоаи! Она могущественна и сильна, когда Зоаи слаб и бессилен! Она изменит твою жизнь, друг мой! Как только ты прикоснешься к ней, как только ее сила окажется в твоих руках, ты больше никогда не будешь прежним!

Полярис улыбнулся:

— Прекрасно, дружище. Я на твоей стороне.

---

1) Она ушла, ушла, ушла. Говорю тебе, она ушла. Как тень в темноте, как рябь на воде. Она плывет по моему сознанию, как картинка во сне. И, похоже, чем больше я знаю, тем больше я забочусь. Отдаю мир и всё, чем владею, лишь за то, чтобы знать, что она всё еще здесь («Она ушла» Эрик Клэптон).

Вернуться к тексту

Another hero, another mindless crime.

Behind the curtain, in the pantomime.

Hold the line, does anybody want to take it anymore?

The show must go on!

The show must go on!

Inside my heart is breaking,

My makeup may be flaking,

But my smile still stays on.

«The Show Must Go On» Queen⁽¹⁾

 

Альфа улыбнулся.

— Великолепно! — воскликнул он. — Нам надо поторопиться во дворец, она будет беспокоиться, где я!

Альфа поманил его, и Полярис последовал за ним по коридору.

— Альфа, — позвал Полярис. — Как долго ты притворяешься?

— А, я надеялся, ты спросишь об этом! Как чудесно наконец раскрыть мои настоящие цвета! На самом деле, это случилось не так давно — для нас, во всяком случае. За несколько месяцев до того, как Сириус притащил сюда земное отродье.

— И всё это время чудовища, Инитоми… — на Поляриса снизошло озарение. — Так вот почему Ригель так странно вел себя в тот день, когда мы пришли в сферу Сириуса! Ты приказал ему забрать Кэтлин. Ты вовсе не освобождал его от обязанностей!

— Да, — ответил Альфа. — Ригель единственный из Инитоми был в курсе моего маленького заговора. Его и меня было достаточно, чтобы обеспечить недоступность Инитоми во время нападений на Сириуса и его дружков! Я сожалею, что не смог сделать для моей госпожи большего и подарить ей головы всех троих!

— Что ж, уверен, наша госпожа будет довольна тем, как мы повредим им в будущем.

Альфа кивнул:

— Дворец уже недалеко. Несколько месяцев назад моя госпожа показала мне весь план Неизведанного Пространства, чтобы я мог как можно быстрее присоединиться к ней!

— Но, Альфа, если она ждет тебя, почему чудовища в туннеле нападали и на тебя тоже?

Тут лицо Альфы немного вытянулось.

— Наверняка моя госпожа не может контролировать всех чудовищ… — пробормотал он, а потом его лицо просветлело. — Но один из них предоставил мне убежище внутри стены! Я был там в полной безопасности. Мне оставалось только придумать, как выбраться оттуда.

Полярис не ответил.

* * *

Собираясь вставать, Сириус заметил на полу, с другой стороны от Андромеды нечто оранжевое. Он подобрал предмет и понял, что это ее Зоаи.

— Сол? — повернулся он к другу.

Сол молчал, и пылающий вокруг него огонь стал таким тусклым, что его было видно только благодаря темноте туннеля. Сириус встал и, бросив на Андромеду последний взгляд, подошел к Солу.

— Она отдала его тебе, да? — спросил он, встав перед Солом и протянув ему Зоаи.

Сол поднял взгляд.

Выражение его лица потрясло Сириуса. Свет пропал из его глаз. Улыбка, которая всегда таилась на его губах, исчезла, а огонь вокруг него начал мерцать.

Сол выглядел таким непохожим на себя, что если бы Сириус не знал наверняка, что это действительно его друг, он бы не поверил этому. Сириусу пришло в голову странное сравнение: в тот момент, когда он обнаружил, что Спутница забрала Кэтлин, он, наверное, выглядел точно так же.

— Да, — отстраненно ответил Сол.

— Тогда почему ты не возьмешь его?

Сол на мгновение отвернулся и тихо произнес:

— Он ей больше не нужен, да?

— Да, Сол. Он ей больше не нужен.

Дрожащей рукой Сол взял у Сириуса Зоаи. Он еще не изменился и по-прежнему оставался одеялом, которое Андромеда носила завязанным вокруг пояса.

— Я не знаю, как им управлять, — сказал Сол.

— Ну, это не имеет особого значения, — ответил Сириус. — Мы в любом случае не можем использовать их здесь.

Сол кивнул.

Но в этот момент Зоаи начал меняться. То, что было тонким одеялом, вдруг сжалось и обрело объем. Он превращался в некую подвеску, однако его форма оставалась неопределенной.

Несколько мгновений спустя изменение завершилось. В руке Сола теперь лежала подвеска, размером с его ладонь. Она представляла собой птицу, которая распахнула крылья, словно собиралась взлететь. На голове начиналась и заканчивалась цепочка, и Сириус предположил, что ее надо носить на шее.

Но у птицы были не обычные крылья. Вместо того чтобы заканчиваться перьями, крылья и хвост заканчивались будто струйками пламени.

— Сол, — озадаченно произнес Сириус. — Что за птица…

Но замолчал, заметив выражение в глазах Сола.

В них вернулся свет, но вместо прежнего мерцания веселья, он стал огнем, похожим на огонь глаз самого Сириуса. Улыбка вернулась, но теперь в ней присутствовало нечто горькое и циничное — горечь, которой в ней раньше никогда не было. Огонь вокруг Сола с ревом взмыл вверх.

— Это феникс, Сириус, — спокойно произнес он. — Феникс…

Хотя Сириус не был уверен до конца, что такое феникс, он знал, что он как-то связан с огнем, верностью и возрождением.

— Сириус?

— Да, Сол?

— Давай двигаться дальше. Мне надо убить Альфу.

* * *

Альфа повернулся к Полярису:

— Мы почти пришли. Вон там последний поворот, и мы получим всю силу, о какой когда-либо мечтали. Понимаешь, ее месть — лишь начало. Когда моя госпожа уничтожит их, у нее будет два Зоаи и анти-Зоаи, плюс чудовища в ее распоряжении! Раньше чем через год вселенная окажется у ее ног! Он не сможет противостоять ей, и она раздавит Его, как раздавила Ее!

Спереди донесся приглушенный рев. Полярис мог только предположить, что это чудовища, которых Спутница отправляла во внешний мир.

— Вся сила, что когда-либо была у Них, станет ничем по сравнению с тем, что окажется в наших руках! — глаза Альфы затуманились от этой мысли, он повернулся обратно и устремил взгляд перед собой, двинувшись дальше.

 

Полярис молча последовал за ним, думая о том, что будет, когда появятся Сириус и Сол.

* * *

Зеленый и оранжевый светила действительно спешили по коридору, следуя за цепочкой розовой крови, которую оставлял за собой Альфа. Сириус надеялся, они догонят его раньше, чем Альфа доберется туда, где находилась Спутница. И где Полярис?

— Сол, что случилось с Полярисом? — спросил он, когда они завернули за угол.

— Не знаю, — ответил Сол.

Он вдруг взлетел. Сириус последовал его примеру, и теперь они скользили по туннелю в три раза быстрее, чем бежали.

— Он появился перед тобой, — продолжил Сол. — Полагаю, он пошел по следу крови. После этого я его не видел.

Сириус знал, что если Полярис встретился с Альфой, он либо убит, либо присоединился к нему. Если присоединился, ничего страшного. Просто он станет еще одним, кого придется убить на пути к Кэтлин.

* * *

Они почти подошли к повороту туннеля. Она ждала за поворотом. И тогда беспокоиться будет уже поздно. Она убьет Сириуса и Сола, как сказал Альфа, а потом получит Зоаи сфер Сириуса и Андромеды, фактически получив власть над самыми могущественными сферами вселенной. Альфа, вероятно, был прав. Вселенная склонится перед ней раньше, чем через год.

Альфа шел перед ним, не отрывая взгляда от поворота дороги, с нетерпением стремясь увидеть дворец и спасение. Если они зайдут за поворот, всё изменится.

В руке Поляриса бесшумно появился боевой топор.

— П-прости, д-дружище, — прошептал он.

Медленно, с колебанием он поднял топор над головой. Но его руки дрожали. На мгновение он почти опустил оружие.

Но он взял себя в руки и сильнее сжал топор. Альфа остановился на мгновение, и Полярис шагнул вперед, прежде чем Альфа успел обернуться.

И рубанул.

* * *

Они прибыли как раз вовремя, чтобы увидеть, как Полярис взмахнул топором. Но удар, который должен был обрушиться на затылок Альфы и убить его, обрушился лишь в пустоту. В последнюю секунду Альфа увернулся, его лицо опалила ненависть.

— Значит, ты тоже предаешь меня, друг мой? — завопил он. — Ты, с кем я собирался поделиться силами, хотел ударить меня сзади прямо рядом с моим святилищем? Мы могли бы разделить власть! — в его руках появились кинжалы. — Мы могли бы разделить, но теперь она будет только моей!

Сириус и Сол уже летели к ним, когда Альфа метнул два кинжала. Полярис сумел увернуться от одного и отбить второй, но они знали, он так долго не продержится.

— АЛЬФА! — рявкнул Сол.

На мгновение в туннеле воцарилась мертвая тишина.

Альфа с ухмылочкой повернулся к Солу:

— Пришел отомстить за ее смерть? Смерть этого мелкого глупого ничтожества, которому вообще не следовало доверять Зоаи, всё равно она не умеет им пользоваться!

Сол спустился на пол и пошел к нему. Сириус в свою очередь спустился и отступил назад, дав знак Полярису сделать то же самое. Это была битва Сола.

В руках Сола возникла коса, пока он шел к Альфе. Тот не выглядел обеспокоенным.

Вдруг Альфа взмыл в воздух, с предельной скоростью швыряя кинжалы в Сола. Он увернулся от нескольких, другие отбил косой, но два вонзились ему в плечо и в руку.

Однако Сол, похоже, не заметил их. Он подлетел к Альфе, прежде чем тот успел собраться для следующей атаки, и вонзил свое оружие в бок Альфы, отбросив его к стене.

Альфа закашлял и выплюнул синюю кровь.

— Она услышит вас! — объявил он. — Она придет! Моя госпожа не бросит меня!

Он швырнул в Сола еще кинжал и оттолкнулся от стены, попытавшись пнуть Сола, но тот увернулся и вонзил косу в спину Альфы. Альфа вскрикнул от боли и рухнул вниз.

— Шутишь, Альфа? — крикнул Сириус, пока он восстанавливал равновесие. — Она использует тебя как средство для достижения цели! И убьет, когда ты станешь бесполезен для нее!

— ЗАТКНИСЬ! — завопил в ответ Альфа, глядя на кружившего вокруг него Сола. — Моя госпожа никогда этого не сделает! Она обещала мне! Силу!

Он бросил в Сола два кинжала, но они летели медленнее, и Сол перехватил один из них.

— Ты проигрываешь, Альфа, — спокойно произнес он. — Ты не восстановился после сражения с чудовищем, и уже устал от сражения со мной.

— Ничего подобного! — крикнул он и, чтобы доказать это, попытался броситься на Сола и вонзить кинжал ему в шею.

Сол спокойно отпрыгнул и схватил Альфу с такой силой, которой тот в нем не подозревал. После чего он оттолкнул от себя Альфу и, пока он летел к стене, последовал за ним. Когда Альфа встретился со стеной, Сол схватил его за голубые волосы и врезал его головой в стену. Ошеломленный и дезориентированный, Альфа упал на пол. Сол приземлился, и Альфа с трудом поднялся и отступил к стене. Сол взял кинжал, который он перехватил раньше, и швырнул в него. Кинжал пронзил руку Альфы и застрял в ней.

Альфа неуверенно сформировал еще два кинжала.

— Брось, Альфа, — Сол шагнул ближе, подняв косу. — Ты покойник.

— Ты такой старомодный? — усмехнулся Альфа. — Жизнь за жизнь и всё такое?

— И миллион твоих жизней даже близко не заплатит за ту, что ты забрал, — глаза Сола пылали, когда он смотрел в вызывающее лицо Альфы.

Затем он плавным жестом махнул косой по горлу Альфы, и всё было кончено. Небольшая вспышка света, и голубая кровь растеклась повсюду. Кинжалы в руках Альфы исчезли, как и те, что застряли в плече и руке Сола; безжизненное тело Альфы соскользнуло на пол, из его шеи текла кровь.

Сол повернулся к Сириусу:

— Я закончил, Сириус.

Полярис подошел к телу Альфы:

— Я уничтожу ту вещь, которая превратила тебя в чудовище… Я даже не знаю как… Но уничтожу! Больше никогда она никого не превратит в зло! Я не позволю этому снова случиться… Я… Я обещаю.

 

Полярис повернулся к остальным:

— Пойдемте.

И они вместе пошли по тропе.

* * *

Когда они достаточно отошли от тела Альфы, Сириус повернулся к Полярису:

— Полярис… Не могу не спросить, почему ты не заикался, когда произносил свой обет?

Полярис с полуулыбкой посмотрел на него.

— Сириус, — без упрека произнес он, — я только что участвовал в убийстве моего лучшего друга. Думаешь, такая ерунда как речь будет теперь для меня проблемой?

Сириус не ответил, но честно говоря, он так не думал.

---

1) Еще один герой, еще одно безрассудное преступление. За занавесом, в виде пантомимы. Подождите, кто-нибудь хочет терпеть это и дальше? Шоу должно продолжаться! Мое сердце разбивается на части, мой грим, должно быть, уже испорчен, но я продолжаю улыбаться («Шоу должно продолжаться» Queen).

Вернуться к тексту

I know you've deceived me, now here's a surprise,

I know that you have 'cause there's magic in my eyes.

«I can see for miles and miles» The Who⁽¹⁾

 

Впереди перед ними неожиданно показался дворец. Несколько белоснежных башен возвышались на фоне черноты Неизведанного Пространства. Башни соединялись квадратной главной башней, и всё защищалось толстой стеной, сделанной из того же белого камня, что башни. Маленькие окна располагались высоко, и снаружи невозможно было разглядеть то, что внутри. Где-то внутри этого уродства из слоновой кости была заперта Кэтлин. Сириус сразу же взлетел и завис в нескольких футах над землей. Тогда-то он и увидел, что занимает пространство между ним и дворцом. И это разозлило его еще больше.

Перед дворцом расстилалась длинная лужайка с зеленой травой, деревьями и цветами. Сады. Как его сад. Где Спутница впервые предала его, много лет назад. Где Кэтлин начала симпатизировать ему. И где Спутница украла у него Кэтлин. Где всё началось.

— И здесь всё закончится, — тихо произнес Сириус.

Стоявший рядом Сол не услышал его.

* * *

Сол на самом деле почти не видел ни дворец, ни сад. Он по-прежнему был погружен в себя. Ее лицо, испачканное пятнами розовой и голубой крови, не выходило у него из головы. Он снова и снова слышал, как она говорит: «Прости, Сол». Рука сжала подвеску у горла.

Ее Зоаи. Ее Зоаи, которым она больше никогда не воспользуется. Он больше никогда ее не увидит.

Но ни Сириус, ни Сол не успели погрузиться в свои мысли. В воздухе раздалось жужжание, которое вскоре превратилось в шепот, а потом в вопль и, наконец, в рев.

Чудовища приближались.

* * *

— Они пришли, моя госпожа.

Бледные глаза Спутницы сверкнули на голубую фигуру в дверях. Она переместилась на троне, чтобы быть к нему лицом.

— Где мой шпион? — спросила она, раздраженная тем, что Альфа не пришел перед ними, как ему было велено.

— Похоже, они раскрыли его предательство и избавились от него.

Новый Сириус съежился, ожидая крика. Вместо этого Спутница холодно посмотрела на него:

— Они избавили меня от труда заниматься этим самой. Он сделал то, что ему было велено? Убил кого-нибудь из них, как должен был?

— Они потеряли одного, — ответил Новый Сириус. — Розовая, Андромеда, умерла. У Сола теперь ее Зоаи.

Жемчужное светило ухмыльнулась:

— Ха-ха! Один готов! Альфа все-таки выполнил свое назначение!

Она встала и направилась к дверям.

— Хочу посмотреть, как мои чудовища разорвут их тела на клочки! Тогда останется только Сириус, и… О! — она вдруг развернулась обратно к трону и подняла черную вещь над головой. — Не хочу забыть мою новую игрушку!

От вещи через комнату прошла пульсация.

Нечто медленно и дрожа выбралось из-за кроваво-красного трона.

* * *

Сириус поднялся в воздух как раз вовремя. Земля сильно затряслась, сбив с ног Сола и Поляриса. Сириус вырвался из воспоминаний о своем саде и крепче стиснул копье и щит. Полярис медленно и уверенно поднялся и крепко уперся ногами, противостоя землетрясению.

Рев достиг высшей точки, и из земли с воплями и ревом резко хлынуло множество цветов. Цвета вскоре сформировались в то, чем они являлись.

Большинство из них Сириус никогда раньше не видел. Их толпы почти полностью покрыли лужайку. Они были всевозможных видов, размеров и форм. Некоторые взлетели и, как Сириус, зависли над землей, другие извивались по земле, как змеи.

Бросив вниз быстрый взгляд, Сириус увидел, что Сол до сих пор не поднялся. По-прежнему вися в воздухе, он наклонился и схватил Сола за руку. Сол вздрогнул, словно его выдернули из сна.

— Ну же, Сол, — сказал Сириус. — Нам надо позаботиться о том, что впереди.

Сол уставился на чудовищ на поляне. А потом кивнул и поднялся с земли. Чудовища оставались в куче, пока не приближаясь к светилам.

Посмотрев на противников, Сол вдруг усмехнулся. Он перевел взгляд на Поляриса и Сириуса, а потом снова посмотрел на чудовищ.

— Удачи, господа.

* * *

Первыми резко бросились в атаку летающие. Сол и Полярис прыгнули в воздух, и все трое устремились в разных направлениях.

Глаза. Сириус знал, он должен целиться в глаза — серебряные мертвые глаза, которые были у большинства чудовищ. На него одновременно напали семеро, все разных цветов и форм, и потянулись к нему тремя десятками разнообразных конечностей. Одно из них, похожее на летучую мышь, пробилось сквозь защиту Сириуса и порезало ему спину острыми как бритва крыльями. Сириус поморщился, развернулся и отрезал одно из крыльев острым краем копья. Летучая мышь попыталась остаться в воздухе, отчаянно хлопая одним крылом, но безумной спиралью с визгом рухнула на землю.

Каждый раз, когда Сириус сбивал чудовище, его место занимало другое. Но отрезая их конечности и кромсая глаза, Сириус начал кое-что замечать. Эти чудовища не только были гораздо меньше тех, с которыми он сражался снаружи, но и слабее. Снаружи чудовища продолжали сражаться, сколько бы ран ни получили, но здесь Сириусу надо было всего лишь отрезать коготь или крыло, и чудовище отступало с болью и яростью.

И было кое-что еще. Летать могли только чудовища с крыльями, остальные бегали по лужайке, пытаясь цапнуть Сириуса за ноги, или ползая по земле. Снаружи летать умели все — с крыльями или без.

Здесь, в Неизведанном Пространстве, у них были ограничения.

* * *

Сол сжался, и с его руки закапала оранжевая кровь из четырех длинных параллельных порезов. Развернувшись, он отхватил ранившую его когтистую лапу, заставив чудовище завыть.

И, повернувшись, Сол увидел его. Сейчас оно было меньше, гораздо меньше, но без всякого сомнения это была та змея, которая убила столь многих светил Андромеды и так сильно ранила ее саму.

 

Пнув в морду чудовище, пытавшееся укусить его за ногу, Сол устремился к парящей в воздухе змее, чьи мертвые глаза смотрели на него. Он высоко поднял косу, чтобы разрезать ее тело на…

И вдруг вскрикнул от боли. Несколько когтей вонзились в его бок, погрузившись до самого основания. В тот же бок, который укусило чудовище в туннеле, и старая рана вспыхнула вместе с новой, создавая почти невыносимую обжигающую боль в левом боку. Сол отсек лапу, но когти застряли в его теле. Сжав их в кулак, он вытащил их и вонзил в глаза чудовища, которому они принадлежали.

Когда он поднял взгляд, чудовище-змея уже исчезло.

* * *

Она была зла. Чудовища всё еще не убили их, и судя по всему не убьют. Белый и Сол отлично справлялись, как бы ей ни ненавистно было это признавать. Сириус сражался слегка выше ожиданий. Они уже уничтожили четверть ее популяции чудовищ, а чтобы возродиться им нужно некоторое время. Если так дальше пойдет, они убьют всех раньше, чем первые начнут возвращаться. Такого в плане не было.

— Почему они здесь такие слабые? — сердито спросила она Нового Сириуса. — Они были бы уже прекрасно мертвы, если бы чудовища не были такими слабыми! Какой в них смысл, если они не могут сделать то, что я хочу?

Новый Сириус не ответил. Он знал, что не стоит провоцировать Спутницу в подобном состоянии.

— Если так пойдет, мне придется преждевременно использовать мою новую игрушку, а я хотела приберечь ее! — прорычала она и вдруг остановилась, в ее глазах вспыхнула новая идея. — Да, я просто использую ее раньше! Тогда они не убьют так много чудовищ, и когда один из них будет выведен из строя, двое других не смогут взять на себя нападение!

Она подняла анти-Зоаи, и воздух сотрясла вибрация.

* * *

Сириус, Сол и Полярис почувствовали вибрацию, но были слишком заняты сражением, чтобы беспокоиться о нем, пока чудовища не перестали сражаться. Они просто замерли на месте, повернув морды к стенам дворца. Светила воспользовались этим, постаравшись убить как можно больше, пока они не начали сражаться снова, но тут произошло нечто, что заставило их тоже посмотреть на дворец.

— СИРИУС! — потряс воздух высокий визг.

Сириус, Сол и Полярис повернули головы к дворцу. Они не сразу заметили легкое движение на зубчатых стенах.

Сначала они увидели Нового Сириуса, его голубая фигура жутко напоминала Альфу. Спутницу разглядеть было сложнее, поскольку она сливалась с белыми стенами дворца. Позади нее находилось что-то более темное, но ни один из них не мог понять, что это.

* * *

При виде нее в душе Сириуса закипела ненависть. Его пальцы сильнее сжали копье, руки так и чесались вонзить его прямо ей в горло. Он взлетел вверх, чтобы быть с ней на одном уровне, но сохранял дистанцию. Он не слышал, как Сол и Полярис летели рядом, и не видел ничего, кроме объекта своей ненависти. У него оставались только две мысли. Вернуть Кэтлин и убить Спутницу в ее собственном саду, чтобы смыть ее предательство, от которого он пострадал.

Снова увидев ее, Сириус удивился, как вообще мог попасться на ее обман. Как он мог любить это холодное белое существо, представлялось ему полной загадкой. По сравнению с Кэтлин, настоящей Кэтлин, той, что скрывалась под болью и страданием, Спутница в глазах Сириуса становилась всё меньше, пока от нее не остались лишь холод, горечь и ненависть. И эту ненависть следовало навсегда вырвать из его ума и сердца.

* * *

Теперь было иначе, чем когда она смотрела на него глазами чудовищ или сквозь пленку анти-Зоаи. Сейчас она по-настоящему смотрела на него, лицом к лицу — впервые за семнадцать лет. Нечто, похожее на привязанность, скользнуло по ее сознанию, но она быстро стряхнула его как паутину. О, конечно, когда-то давным-давно он нравился ей, но эти чувства умерли задолго до того, как она встретила Нового Сириуса. Какое-то время с Сириусом было весело, но потом он наскучил. Он никуда не ходил, довольствуясь управлением своей сферой и заставляя ее заботиться о крошечной белой сфере до конца времен. Она хотела больше силы! Она заслуживала этого! Она была достаточно красива, умна и сильна, чтобы заслуживать большего!

Но единственный путь ее судьбы проходил через Сириуса. И однажды она увидела его тем медлительным и глупым созданием, каким он являлся. Она начала планировать его падение за годы до встречи с Новым Сириусом, всё это время искусно изображая любовь к настоящему Сириусу. Тупица так и не заметил ее предательства. Она бы завершила работу и забрала бы себе Зоаи, если бы не вмешалась проклятая дочь Земли. Теперь она хотела отомстить обоим за то, что ее сделали ничтожной пленницей Неизведанного Пространства и отсрочили приход к власти.

На ее лице появилась усмешка, когда она подумала, что проклятая дочь Земли поможет ей получить всю власть, которую она желала.

И станет причиной смерти Сириуса.

* * *

— Верни мне Кэтлин, Спутница! — крикнул Сириус через пустоту.

Спутница горько улыбнулась ему.

— Ты не в том положении, чтобы требовать, Сириус! — сладким голосом ответила она. — Я здесь дергаю за веревочки, дорогой.

С этими словами она поставила перед собой темную фигуру. Сердце Сириуса подпрыгнуло до горла, когда он увидел, кто это.

Кэтлин стояла в странном коричневом платье с синим куском ткани, завязанным вокруг ее талии на манер пояса. Сириус не видел ее лица, но по тому, как она стояла, ему показалось, что она в полубессознательном состоянии.

Не успев понять, что делает, он уже изо всех сил заработал крыльями в отчаянной надежде добраться до нее раньше, чем Спутница сотворит с ней что-нибудь еще.

— Но, Сириус, я сегодня великодушна! — заявила Спутница, перекрикивая шум его крыльев. — Ты можешь забрать это!

Она положила жемчужную ладонь на спину Кэтлин и одним толчком отправила ее в стремительный полет с зубчатых стен.

* * *

Она падала сквозь тьму. Она слышала вопли вокруг, вопли, которые начались целую вечность назад, но ужас от них нисколько не уменьшился. Темные существа летали во всех направлениях, кружась вокруг нее, и единственными точками света были их глаза — крошечные уколы разноцветных огоньков в ее черном мире.

 

Вдруг одно из чудовищ схватило ее. Она посмотрела на него и увидела, что оно было самое отвратительное из всех. Изо рта, полного острых смертоносных клыков, капали яд, слюна и пена. Лицо было искажено и невыразимо уродливо. Он поймал ее, чтобы съесть! Вот как всё закончится: ее съест жуткая тварь, которая должна существовать только в кошмарных снах! Чудовище теперь рычало на нее, рычало и визжало, яд вылетел из его пасти и заляпал ее щеку. Она в отвращении отпрянула.

Но вдруг она обнаружила что-то в своих руках. Два кинжала — обоюдоострые и с заточенным концом. Она приободрилась. Не так всё закончится! Она не будет прятаться или сбегать от этого чудовища! Она будет держать оборону и сражаться, пока не победит его или не умрет в попытке!

И с этим решением она вонзила кинжалы в державшие ее руки.

* * *

Когда Кэтлин начала падать, Сириус вошел в пике. Он легко поймал ее, прежде чем она долетела до земли. Одно чудесное мгновение он держал ее, пока они мягко опускались на землю.

А потом она повернулась и посмотрела на него.

Сириус едва сдержал восклицание ужаса. Прекрасные зеленые глаза Кэтлин стали черными, но беспокоило его не это. Глаза были по-прежнему на месте, но зрачки, радужка и белки ее глаз стали массой кружащейся черноты.

— Кэтлин! — позвал Сириус.

Она не ответила.

— Кэтлин! — позвал он громче.

Она по-прежнему не отвечала. Вдруг она отпрянула от него и сделала слабую попытку освободиться.

— Ч-что с тобой случилось? — выдохнул Сириус.

И вздрогнул, когда она вонзила кинжалы в его руки, державшие ее.

---

1) Я знаю, ты обманула меня, вот так сюрприз. Я знаю это, потому что в моих глазах есть магия («Я вижу на много миль» The Who).

Вернуться к тексту

Side by side we wait the might of the darkest of them all.

I hear the horses' thunder down in the valley below,

I'm waiting for the angels of Avalon,

waiting for the eastern glow.

«The Battle for Evermore» Led Zeppelin⁽¹⁾

 

— Что ты с ней сделала? — закричал Сириус, перекрывая пронзительный смех Спутницы. — Что ты сделала?

Кэтлин вытащила кинжалы из рук Сириуса, и, прежде чем она успела атаковать во второй раз, Сириус подлетел к земле, аккуратно опустил ее на траву и отлетел из зоны ее досягаемости.

— Она теперь моя, Сириус! Вся моя! — смеялась Спутница.

Сириус стремительно полетел к ней с выражением ненависти на лице.

— Ах, Сириус! — пропела она. — Обернись!

Сириус быстро обернулся. Кэтлин гналась за ним, и она летела. Сириус вошел в пике, но Кэтлин успела ударить его в спину левым кинжалом.

Он извернулся, заставляя кинжал выйти из спины. Кэтлин снова бросилась на него, но на этот раз он был лицом к ней и мог предупредить ее действия. Когда она внезапно полетела вперед и попыталась снова ударить его, он сумел увернуться от сверкающего лезвия.

— Кэтлин! — позвал он. — Кэтлин, это я! Сириус!

Ее лицо по-прежнему пылало ненавистью, а глаза оставались черными и мертвыми.

— Кэтлин! — снова крикнул он, его лицо исказило отчаяние.

Она взмахнула ножом и глубоко порезала ему грудь.

* * *

Чудовище не отбивалось. Возможно, оно испугалось ее. Хорошо. Она достаточно долго боялась их, теперь их очередь. Оно попыталось улететь от нее, но она прыгнула в воздух за ним и бросилась в погоню. В ее мозгу едва отложилось осознание, что она летит. Она хотела только убить чудовище.

Она догнала его и вонзила нож ему в спину, прямо под крылом. Но оно так и не выбросило когтистую лапу, чтобы остановить ее, и не обнажило ужасный ряд зубов. Оно увернулось и ушло от следующей атаки.

Теперь оно рычало, глядя на нее через разделяющее их пустое пространство. Оно рычало, явно готовясь атаковать ее. Она не собиралась этого дожидаться. Она устремилась вперед, размахнулась оружием в левой руке и прочертила им по его груди. Из раны потекла густая красная кровь. При виде этой крови в ее душе родилась странная радость. Она ранила чудовище. Она наконец-то могла отбиваться.

* * *

Солу сделалось дурно. Всё было неправильно. Кэтлин пыталась убить Сириуса, и ему было дурно от этого зрелища.

Кровь текла из раны на груди Сириуса. Он накрыл ее левой ладонью в попытке остановить кровотечение, но это не слишком помогло. Кровь сочилась сквозь пальцы.

Однако Кэтлин не прекращала нападения. Снова и снова она пыталась порезать или ударить его кинжалом. Сириус изо всех сил старался увернуться от нее, но иногда у него не получалось, и снова текла кровь. Сириус совсем не отбивался.

Сол больше не мог за этим наблюдать, ничего не предпринимая. Он знал, это битва Сириуса, но ему было всё равно. Он не собирался снова терять того, кто ему дорог. Сол поднялся в воздух и облетел Кэтлин сзади. Прежде, чем Сириус заметил его, он увидел лицо Сириуса, на котором застыло выражение, которого Сол никогда прежде не знал. Там было удивление, отчаяние, безысходность, ненависть и смятение одновременно, но в его глазах по-прежнему оставались любовь и нежность, когда он смотрел на Кэтлин.

Тут Сириус заметил его. Он яростно помотал головой и едва избежал очередной атаки.

— Сол! — крикнул Сириус. — Сол, уходи!

— Но, Сириус, она убьет тебя, если ты не сделаешь что-нибудь! — Сол ожидал такой реакции, но не хотел верить. — Защищайся, останови ее! Я помогу тебе!

— Нет, Сол! Я не буду сражаться! Я не могу ранить ее!

— Сириус, она убьет тебя!

— Виновата не Кэтлин, а она, — он выкинул руку в направлении Спутницы, уходя с траектории очередной атаки.

Спутница махала Сириусу и смеялась.

Словно удар туннельного чудовища Сола пронзило осознание. Это маленькое жемчужное светило. Она виновата во всем. Всё, что случилось — ее вина. Все события — с того времени, когда чудовища появились впервые, до нынешнего момента — внезапно обрушились на него. Все погибшие светила, все разрушенные сферы. Всё это — лишь жертвы на алтарь ненасытной жажды разрушения этого светила, которая являлась чистым злом. Она продолжит разрушать, продолжит убивать, чтобы получить желаемое.

Ну так нет.

Сердце наполнилось ненавистью, и Сол помчался к зубчатым стенам, на которых находилась Спутница, в его руке возникла коса, пальцы крепко сжались на теплой ручке. Она теперь была близко. Левой рукой он создал великолепный оранжевый огненный шар, а правой начал размахиваться косой. Вот оно!

Но она увидела его приближение задолго до этого. Она подняла черный предмет, который держала в руках, и нацелила его на Сола.

Нечто невидимое ударило в него, оттолкнув назад. Сила этого удара заставила Сола дважды перевернуться в воздухе, и он бешено пытался вернуть себе равновесие. Коса вылетела из его руки и приземлилась в клумбу под деревом, в то время как сам он рухнул на землю и растянулся на лужайке. Последнее, что он осознал, был вкус созданной из тьмы грязи у него во рту.

* * *

— Сол! — хором воскликнули Сириус и Полярис.

Сириус попытался полететь к нему, но тут же был остановлен вонзившимся в его ногу кинжалом. Кэтлин вытащила нож и зависла перед ним, перекрывая путь.

Сириус покорно склонил голову.

— Я не стану ранить тебя, Кэтлин, — сказал он. — Неважно, как ты ненавидишь меня сейчас. Я знаю, ты хочешь убить меня. Но я не нанесу тебе ни малейшего вреда.

На лице Кэтлин не отразилось ни одной эмоции.

* * *

Полярис не знал, что думать. Она всего лишь дитя Земли, почему она так много значит для такого светила, как Сириус? Уничтожь ее, и дело с концом!

 

Он думал, хотя бы у Сола хватает здравого смысла, когда тот попытался остановить Сириуса, но оказалось, он такой же ненормальный: Сол послушался его и остановился. Она убьет Сириуса, и совершенно очевидно, что логичным разумным решением было бы остановить ее раньше.

Полярис полетел с Солом, чтобы помочь ему укротить земную девушку, пока не стало слишком поздно, однако Сол вдруг по призыву Сириуса помчался к Спутнице. Полярис видел, как Спутница подняла черный предмет, но было слишком поздно предупреждать Сола. А теперь Сол лежал лицом вниз в грязи, и Полярис понятия не имел, жив он или мертв.

— Сол! — позвал он, но от фигуры на земле не было ответа.

Полярис уже полетел к нему и краем глаза видел, как Сириус сделал то же самое.

Но Сириуса вскоре остановила дочь Земли. Полярис отвернулся от односторонней битвы и продолжил лететь к Солу.

Однако вскоре он сам столкнулся с проблемой. Чудовища, взгляды которых были прикованы к Спутнице, начали моргать, двигаться и рычать. Они просыпались.

Поляриса вдруг отбросило в сторону, и он почувствовал боль в крыле. Чудовище сомкнуло на нем челюсти и явно решило стащить его вниз. Полярис размахнулся топором и отсек ему голову. Но теперь все они проснулись. К нему прыгнули еще несколько. Он взлетел выше, вывернувшись и стряхнув некоторых из них, а потом махнул топором на тех, что прицепились к нему, и они упали обратно на поляну, рыча от злости.

Полярис повернулся, но там, где был Сол, увидел только кучу вопящих чудовищ.

* * *

Жемчужное светило улыбнулась, в ее глазах плясала ненависть. С оранжевым было покончено. Он в любом случае не слишком много значил.

Однако теперь, без него надежда Сириуса превратилась в ничто. Полярис был абсолютно бесполезен, и лишь вопрос времени, когда Кэтлин убьет Сириуса.

Улыбаясь, она призвала свой кроваво-красный трон и села на него. Она будет наблюдать за уничтожением врага с комфортом, как ей и подобает. Она так давно мечтала об этом дне. Убрав Сириуса и его друзей с пути и получив силу двух сильнейших Зоаи во вселенной, она сможет наконец воплотить свою последнюю мечту.

Она сломает о колено порядок Вселенной, которая будет пресмыкаться в грязи у ее ног.

* * *

Теперь оно было в ее власти. Оно бежало от нее и, теряя кровь, становилось медленнее и слабее. Только однажды она ослабила бдительность. Чудовище попыталось удержать ее руки, забрать у нее кинжалы и таким образом лишить ее средств нападения.

Но с силой, которой она в себе даже не подозревала, она вырвалась из его хватки и отлетела на некоторое расстояние. Оно чуть не заполучило ее, чуть не пожрало рядами длинных острых зубов.

Она отлетела, чтобы собраться, но теперь была готова продолжать нападение. Она настроилась и приготовилась прыгнуть вперед, чтобы вонзить нож в сердце чудовища и закончить сражение.

Но произошло нечто странное. Чудовище повернуло к ней голову и испустило вопль. Он был иным. В нем словно таилось какое-то чувство, хотя она не смогла бы определить какое именно, даже если бы попыталась. Но из-за этого чувства она помедлила с нападением.

«Нет, — подумала она. — Это просто трюк, чтобы остановить меня. Я не должна верить его трюкам, потому что иначе со мной будет покончено. Мое сердце должно быть твердым, как сталь». Она убежденно кивнула самой себе, но где-то в глубине сердца не была уверена, что это тот путь, который следует избрать.

Тем не менее теперь она была готова.

* * *

Кэтлин, наконец, остановилась. Она поняла? Узнала его?

Сердце Сириуса на короткое время наполнилось надеждой. Впервые с тех пор, как он кричал ее имя в отчаянной попытке привести ее в чувство, она оставила боевую стойку, и на ее лице, на котором раньше была лишь ненависть, появилось почти задумчивое выражение.

Но его надежды рухнули так же быстро, как возникли. Выражение исчезло, сменившись еще большей ненавистью, которая выглядела еще ужаснее из-за пустых глаз Кэтлин.

Она устремилась вперед, но на этот раз он был готов и знал, что она собирается делать. Сириус надеялся, его план сработает. Ему надо было лишь забрать у нее оружие. Тогда он сможет оставить ее достаточно надолго, чтобы заставить Спутницу изменить ее обратно.

«Но что, если она не может?» — вдруг подумал Сириус и тут же отмел эту мысль. Он не станет думать о такой возможности. Никогда.

Затем Кэтлин сделала свой ход. Он видел, как она начала атаку; видел, как она бросилась к нему, вытянув руки, готовая вонзить кинжалы ему в сердце. Он стоял неподвижно, пока она приближалась, неподвижно как статуя. Еще на дюйм ближе…

Кэтлин на полной скорости преодолела этот дюйм. Вдруг Сириус схватил ее за запястья и, используя инерцию ее движения, потянул на себя.

Когда она потеряла равновесие и контроль, Сириус ослабил хватку, взяв ее за пальцы. Он попытался вывернуть кинжалы из ее рук, надеясь, что она будет слишком занята восстановлением равновесия, чтобы вовремя помешать ему.

Но надежда обманула его. Кэтлин не только сохранила оружие, но и схватила Сириуса, попытавшись утянуть за собой. Они оба, кувыркаясь, полетели на землю, и Сириус вывернулся так, чтобы принять на себя удар от падения.

Он сильно ударился о землю, зеленая кровь потекла у него изо рта по шее и лицу. Он почувствовал сильное давление на живот, но не знал, чему его приписать. Сириус слабо пошевелил пальцами на руках и ногах, чтобы убедиться, что еще может. Падение причинило ему больше боли, чем все раны, что нанесла Кэтлин. Внезапно боль снова взорвалась в плечах и груди, и он открыл глаза, которые инстинктивно закрыл при падении.

Тяжестью на животе была Кэтлин, которая блестящими ножами полосовала тело Сириуса — порез за порезом.

* * *

Чудовище не могло сбежать от нее. Она не думала о том, как чудовище защитило ее от падения. Всё равно это был лишь трюк. Больше никаких трюков. Всё закончится здесь и сейчас.

В слепой ярости она атаковала его кинжалами, разрезая руки, грудь и плечи. А потом чудовище открыло глаза. Вот оно.

 

Кэтлин приставила кинжалы к его горлу.

---

1) Бок о бок мы ждем мощи темнейшего из всех. Я слышу грохот лошадиных копыт из долины внизу. Я жду ангелов Авалона, жду восточного сияния («Битва за вечность» Led Zeppelin).

Вернуться к тексту

There is a road, no simple highway,

between the dawn and the dark of night.

And if you go no one may follow.

That path is for your steps alone

«Ripple» Grateful Dead⁽¹⁾

 

Повсюду вокруг раздавались вопли. Чудовища. Сол чувствовал боль в спине и знал, они пытаются убить его, или съесть, или что еще. Его глаза по-прежнему были закрыты. По крайней мере, он их не видел.

Нет. Так не будет. Сол почувствовал, как коса материализовалась под рукой.

С криком он погрузился в оранжевый огонь и вырвался из кучи чудовищ, под которыми был погребен. Не обращая внимания на боль в боку и спине, Сол начал резать демонов вокруг, кружась и нанося удары во все стороны. Он прыгнул в воздух, не замечая, что одно крыло у него искалечено. Он всё еще мог летать.

А потом Сол увидел их. Сириуса и Кэтлин.

— НЕ-ЕТ! — закричал он, но его зов потерялся в криках чудовищ вокруг.

* * *

Спутница задержала дыхание.

* * *

Новый Сириус подался вперед над крепостными стенами, чтобы лучше видеть конец.

* * *

Полярис пытался закричать, пытался сказать что-нибудь, прежде чем это случится, но обнаружил, что не может.

* * *

Сириус знал, это конец. Он никогда и представить не мог, что жизнь закончится вот так. Всё его тело было сплошной болью. Глаза Кэтлин представляли собой пустые бассейны тьмы. Не должно было так закончиться. Спутница не должна была победить.

Но она побеждала.

Руки болели. Сириус медленно потянулся к ладоням, которые держали кинжалы у его горла. Ее прикосновение будет последним, что он почувствует. Его пальцы сомкнулись на руках, так крепко сжимавших ножи.

Он ждал финального удара.

* * *

Чудовище лежало под ее оружием. Ей оставалось лишь опустить ножи, и оно умрет. Больше никогда оно не ранит ее. Она сможет двигаться дальше. Ее руки начали движение вниз, которое покончит со всем.

Но вдруг она остановилась, руки дрожали от адреналина. Чудовище обернуло свои когти вокруг ее ладоней. Не пытаясь остановить ее. Просто держа ее руки своими пальцами. Или это были когти?

Конечно, это были когти, чем еще они могли быть?

Но они не чувствовались как когти. Не было длинных ногтей. Они были мягче когтей. Они чувствовались знакомыми. Теплыми.

Его пальцы были теплыми.

Теплыми как огонь.

Ее дрожащая ладонь в его огненной зеленой.

Воспоминание промелькнуло в голове. Ее дрожащая ладонь в его огненной зеленой. Чья огненная зеленая ладонь? Ее хватка на кинжалах ослабла. Был ли это трюк?

Нет. Это был не трюк. Это было очень реальным.

Кэтлин подняла взгляд от ножей. И увидела его глаза. Глаза чудовища. Они больше не были пустыми. Они были зелеными. Сверкающими зеленым пламенем. Она узнала бы эти глаза где угодно.

Его глаза. Глаза Сириуса.

Сириус.

СИРИУС!

* * *

По периферии ее зрения пошли трещины. Они начались медленно, потом быстро двинулись внутрь, переплелись друг с другом, и вдруг темный мир вокруг разбился словно черное стекло. Мир, который был пугающим и страшным, стал теперь всего лишь Неизведанным Пространством. Вопли не исчезли, но приняли другую форму, которая не вселяла страх до самых глубин сердца.

И исчезло чудовище, которое, как она думала, пыталось убить ее. Под ее кинжалами лежало не чудовище. Это был Сириус.

С криком она выронила оружие и обвила его шею руками.

* * *

Сириус увидел это. Глаза Кэтлин. Она остановилась и посмотрела на него, а потом тьма в ее глазах внезапно изменилась. Тьма треснула и разбилась на крошечные кусочки. Кусочки рассыпались в воздухе и исчезли.

Ее глаза. В ее прекрасных зеленых глазах блестели слезы.

Она уткнулась лицом ему в плечо, обняв за шею, и он в свою очередь обернул вокруг нее руки, завершая объятие.

— С-Сириус… — начала она, но Сириус остановил ее.

— Всё хорошо, — мягко прошептал он. — Всё будет хорошо.

Кэтлин почувствовала на щеке что-то теплое. Она подняла голову и обнаружила, что это зеленая кровь. Его кровь.

Вскрикнув, она вскочила и в ужасе уставилась на раны Сириуса. Это сделала она. По ее щекам потекли слезы. Всё это ее вина. Она виновата, что попалась, что позволила Спутнице использовать анти-Зоаи, и теперь Сириус умирал из-за нее.

Сириус умирал.

Кэтлин упала на колени рядом с ним.

— О, Боже, Сириус… Прости… Мне так жаль!

Сириус потянулся к ее руке и взял ее в свою.

— Ты вернулась, — просто сказал он, улыбаясь. — Ты вернулась, и это главное.

— Но, Сириус… Я не позволю тебе… Ты не можешь умереть!

— Я не умру, Кэтлин. Я не могу.

— Ч-что ты имеешь в виду?

— Я не могу умереть раньше нее, — Сириус указал дрожащим пальцем на крепостные стены.

* * *

Новый Сириус съежился. Сейчас Спутница была самым жутким существом, что он когда-либо видел.

Свет вокруг нее пылал, словно раскаленный до бела металл. Ее глаза закатились, а волосы, казалось, жили своей жизнью. Дворец и сад начали дрожать, чудовища снова подняли взгляды на свою королеву, чтобы понять, что ее беспокоит… и грянуло.

Вопль ярости Спутницы, похожий на крик банши, бросил всё и вся на колени. Само Неизведанное Пространство вздрогнуло от звука, чудовища начали кататься по земле и скулить. Новый Сириус со всей доступной ему скоростью попятился в угол и сел там на корточки, закрыв уши. Полярис упал с неба, сжав голову обеими руками. Сол попытался проигнорировать звук, вяло отрезая крылья терзаемых чудовищ. Сириус стиснул зубы и попытался прикрыть уши ранеными руками. Кэтлин упала на колени и закусила губу до крови.

 

— НЕТ! — визжала Спутница. — Нет! Нет! Нет! Нет! Она должна была убить его! Она была так БЛИЗКО! Никто не может разбить чары моего анти-Зоаи! НИКТО!

Вдруг исходящее от нее сияние втянулось внутрь, и ее глаза и волосы вернулись к своему нормальному виду.

— Но они обманываются. Для меня это всего лишь незначительная задержка.

Она устремила взгляд на Кэтлин. Кэтлин вскочила на ноги и встретила взгляд Спутницы холодным вызовом.

— Ты пережила свою полезность в качестве моей пешки, дорогая Кэтлин.

Она подняла анти-Зоаи и указала на женщину, стоящую перед распростертым Сириусом.

— Но ты пригодишься мне мертвой!

Спутница взмахнула анти-Зоаи, и черная вибрация сотрясла воздух.

* * *

Сол изо всех сил старался пробраться туда, где находились Сириус и Кэтлин, в ушах всё еще звенело от вопля Спутницы. Он ничего не слышал, даже звука собственного тяжелого дыхания. Он отказался от мысли убить всех чудовищ. Их было слишком много, и они постоянно возвращались. Но Сириус и Кэтлин — там он мог что-то изменить. Если бы он только сумел вытащить их отсюда… По крайней мере, они будут спасены. Конец был так близко. Но Кэтлин как-то разбила то, что Спутница наложила на нее. Сол снова перевел дух. На данный момент они были в порядке.

Но всё еще не в безопасности. Им надо выбраться. Он должен вытащить их.

Но его крыло! Сол осмелился бросить на него взгляд. Оранжевая кровь хлестала из искалеченной плоти, которая висела полосами там, где чудовища вонзили в нее свои когти. Крыло почти не функционировало, и Сол буквально физически чувствовал, как жизнь и энергия вытекают из него с каждым взмахом.

Но нет. Он должен не обращать внимания. Он должен вытащить этих двоих. Они должны выбраться. Хорошие парни не смогли победить. Спутница, ее чудовища и анти-Зоаи были слишком сильны.

Сириус и Кэтлин могли ускользнуть. Он, Сол, не мог.

Та змея, которая убила стольких светил Андромеды. Которая заставила ее плакать. Он убьет ее таким жутким способом, что она не сможет вернуться. После этого ему будет наплевать, что с ним случится дальше.

Но если эти двое смогут ускользнуть, если они как-нибудь смогут добраться до внешнего мира. Они смогут привести других, множество других.

Вдруг прямо на Сола полетело, выпустив когти, только что оправившееся от вопля чудовище. Сол медленно попытался увернуться, но чудовище оторвало часть его поврежденного крыла. Он рухнул на землю, приземлившись на колени.

Покачиваясь, он поднялся снова и пошел. Скоро он начал хромать, а потом — волочить левую ногу. Он почти дошел до них. Его бок так до конца и не оправился после того укуса. Нога была просто бесполезна. Всё кончено. Всё, что имело значение — вытащить их отсюда и убить чудовище.

Еще пару ярдов. Он слышал, как Спутница что-то говорит на заднем плане, но не мог разобрать что. В ушах гудело. Но она говорила холодно и спокойно. Что бы это ни было, ничего хорошего оно не сулило.

Сол мог добраться вовремя. Должен добраться вовремя.

Вдруг это случилось снова. Отвратительная темная вибрация.

Сол, наконец, увидел то, что находилось перед его глазами. Сириус лежал на спине в луже зеленой крови. Силуэт Кэтлин четко выделялся — темная фигура на фоне белых стен дворца. Но темная вибрация тоже присутствовала.

Она направлялась прямо к Кэтлин.

Сол успел испустить сдавленный крик, прежде чем черная вибрация ударила в голову Кэтлин всплеском тьмы. А потом Сол упал.

Надежды не осталось.

* * *

Спутница снова засмеялась. Тьма вокруг Кэтлин рассеялась, но всего через несколько секунд она исчезнет вместе с девушкой.

Спутница повернулась к Новому Сириусу с выражением радости в глазах. Он испугался этого выражения больше, чем ярости.

— Что ж, любовь моя, — произнесла она. — Всё кончено. Позволим чудовищам покончить с ними, или ты хотел бы удостоиться чести?

— Рано радуешься, Спутница!

Глаза Спутницы расширились от гнева и ужаса. Это был голос женщины, которую она только что убила.

* * *

Кэтлин стояла в круге света. Тьма вокруг нее напрасно пыталась разбить его. А потом взмахом руки она оттолкнула часть тьмы к белоснежным стенам дворца, окрасив их черным.

Кэтлин гордо откинула назад рыжие волосы. В правой руке она держала розу. Большая длинная прямая пурпурная роза с опасными шипами.

Чудовищ, которые ползали вокруг Сириуса и Сола, резко отбросили лучи света, исходящие из круга Кэтлин. Лучи света омыли Сола и Сириуса, но их раны никуда не делись. Кэтлин немного разочаровалась таким ограничением своих сил, но не растерялась.

— Полярис! — повелительным тоном крикнула она.

Полярис, который остановил сражение с чудовищами, чтобы прикрыть глаза от света, медленно подплыл к Кэтлин.

— Защити их, Полярис, — велела она, указав на Сириуса и Сола. — Я не могу удерживать чудовищ постоянно!

— КАК ТЫ СМЕЕШЬ! — завопила Спутница.

Кэтлин бросила на крепостные стены угрожающий взгляд.

— Ты не можешь использовать его здесь! Ни одно светило не может использовать здесь Зоаи!

Кэтлин с насмешливым скептицизмом осмотрела себя:

— Похоже, ты так и не заметила. Я не светило!

* * *

Сол подполз к Сириусу. Полярис стоял рядом с ними, бдительно осматривая окрестности по кругу, не обращая внимания на собственные порезы и ссадины, с вызовом ожидая, посмеют ли чудовища приблизиться.

Сол подтянулся, чтобы сесть, и помог Сириусу сделать тоже самое. Глаза Сириуса сияли, когда он наблюдал, как Кэтлин с легкостью отражает чудовищ с помощью Зоаи, поджаривая их лучами света или посылая в них немного тьмы, смешанной со светом, разрывая их изнутри.

 

— Что происходит, Сириус? — слабо спросил Сол. — Как ей удается? Контролировать сразу свет и тьму, которую затронул свет? Как она вообще может пользоваться Зоаи?

— Она принадлежит двум мирам, Сол, — ответил Сириус, немного более твердым голосом, чем у друга. — Ее душа с Земли, но тело из Мира Звезд. Я создал это тело своим Зоаи. Ее тело — чистая Звезда, ее душа — чистая Земля. Она сильно отличается, Сол. Она может делать то, чего не могут чистокровные светила. Ты, из всех светил, должен бы знать, как отличаются дети Земли.

Впервые с момента смерти Андромеды Сол улыбнулся.

Надежда была.

* * *

— Ты должна быть мертва! — жемчужное светило почти билась в истерике. — Оно должно было убить тебя… ты не можешь использовать его здесь. Не можешь! Никто не может! Будь то светило или кто другой! Так Она сказала мне! Поэтому я не могу в полной мере пользоваться Ее силами! Они слишком схожи с силами Зоаи!

Кэтлин выстрелила лучом света в Спутницу, но та в последнюю секунду отодвинулась, и луч ударил в дворец, раздробив стену.

— Нет! — снова завопила Спутница. — Нет! Ты должна корчиться от боли или покорно пресмыкаться! Пресмыкайся! Будь моей пешкой! Ты моя! Я заставлю тебя работать!

— ЗАТКНИСЬ! — крикнула Кэтлин. — Больше никогда. Я не буду работать на тебя! Я не буду пресмыкаться! Никогда! — она ухмыльнулась. — Отныне никто, попытавшийся подчинить меня, не уйдет безнаказанным, ты, мерзкая стерва!

---

1) Есть дорога, не простое шоссе, между рассветом и темнотой ночи. И если ты пойдешь по ней, никто не сможет последовать за тобой. Этот путь только для тебя («Рябь» Grateful Dead).

Вернуться к тексту

I, I will be King

And you, you will be Queen.

Though nothing will drive them away,

We can be Heroes, just for one day

«Heroes» David Bowie⁽¹⁾

 

Восклицание Кэтлин пронзило Спутницу, словно ледяной клинок. Уже собираясь испустить еще один разрывающий барабанные перепонки визг, она передумала. Сейчас не время для вспышек. Она должна подумать. Вопли ничего не решат.

Конечно, непочтительность Кэтлин не останется безнаказанной, и всё еще надо уничтожить троих светил. Но новая сила Кэтлин всё спутала.

Вот оно. Сначала надо остановить Кэтлин. Тогда остальные будут убиты у нее на глазах, а потом она и сама умрет. Спутницу затопило облегчение. Теперь у нее был четкий план действий.

* * *

Всем своим существом Она чувствовала каждое мгновение сражения. Она тихонько ликовала, когда они побеждали, и плакала, когда всё казалось потерянным.

Она была абсолютно бессильна, не могла ничего, кроме как надеяться, что что-нибудь получится; надеяться, что Спутница каким-нибудь усилием воображения проиграет битву, и они все выберутся отсюда живыми. Она надеялась еще кое на что, но, возможно, здесь она хотела слишком многого.

Однако вопреки всем надеждам, Она знала, у них почти нет шансов. Слишком много чудовищ, анти-Зоаи Спутницы слишком могуществен, Полярис, Сол и Сириус слишком слабы, а Кэтлин недостаточно сильна, чтобы справиться со всем. Они не могли победить, и даже чтобы приблизиться к победе понадобится чудо.

Но, может быть, они смогут. Она видела чудеса прежде.

Чудеса…

* * *

— Сколько еще? — глубокий баритон, который был бы утешающим и успокаивающим, если бы не был напряженным от тревоги.

— Недалеко. Я чувствую, как они становятся ближе, — почти пустой голос — как колодец, в котором осталось совсем чуть-чуть воды на дне.

— Если ты ошибаешься…

— Я не ошибаюсь. Я слишком много поставил на кон, чтобы ошибаться.

— Ты ошибся изначально, когда сделал то, что сделал! Ты не имел права вмешиваться в мой мир.

— Твой мир? Ты миллионы лет не беспокоился о делах своего мира!

— Но…

— Слушай, я вышел за рамки дозволенного, признаю. Тогда это казалось правильным. Возможно, оно и до сих пор правильно, не знаю. Но мы не можем сейчас позволить себе беспокоиться о том, кто прав, а кто нет. Это неважно. Важны только они.

— С этим я согласен, сударь. Мы тратим дыхание на праздную болтовню. Вперед!

* * *

Она посмотрела вниз на глупую дерзкую женщину и, ни слова не говоря, нацелила на нее анти-Зоаи и послала черный луч жуткого ничто прямо в нее. Кэтлин, улыбаясь странной полуулыбкой, подняла свой Зоаи и ответила белым лучом, который столкнулся в воздухе с черным в брызгах тьмы и света, которые сотрясли всё Неизведанное Пространство.

Но когда шум стих, лучи тьмы и света, исходящие из Зоаи и анти-Зоаи, остались зависшими точно между Кэтлин и Спутницей, и ни одна не желала уступать ни дюйма. К тому же Кэтлин с видимой легкостью по-прежнему поддерживала круг света, который защищал трех светил от чудовищ.

— Пожалуйста, сдайся, девочка, — мягко произнесла Спутница — почти нежно, если бы не лед в сердцевине ее голоса. — Сдайся. Ты не можешь исцелить их, и они умрут. Посмотри, как они уже истекают кровью, — она засмеялась. — Я имею в виду, Полярис сейчас самый сильный из них! Сириус покрыт ранами, которыми ты с такой любовью наградила его, а Сол полностью потерял крыло. Ты же знаешь, что произойдет, если он умрет, правда? Сол сгорит, и Земля замерзнет и умрет.

Сердце Кэтлин кольнуло. Земля, ее дом, люди, Робин, Бэзил, их дети, даже этот ублюдок, ее бывший муж. Все умрут, потому что она приняла неверное решение. Черный луч вдруг нахлынул и потеснил белый.

— Вот так, Кэтлин. Ты знаешь, что не должна сражаться. Я оставлю их в живых, даже позволю вам всем уйти. Просто остановись. Отдай Зоаи, и вы все сможете уйти. Все будут в безопасности. Земля будет в безопасности.

Черный луч продвинулся дальше. Даже круг, защищавший светила, начал гаснуть.

— Кэтлин! — крикнул Сириус. — Она лжет, ты знаешь, что она лжет! Она хочет убить нас, она убьет нас, если ты отдашь ей Зоаи, и ты знаешь это!

Кэтлин тряхнула головой, словно очнувшись от сна. Его голос вернул ее в реальность. Круг с ревом ожил, и на этот раз белый луч продвинулся ближе к Спутнице. Та зашипела от ярости, поняв, что эта возможность потеряна.

— Сириус, — крикнула она. — Сириус, ты слишком много вреда нанес моим планам. С тобой покончено, ты покойник. Ты знаешь, девчонка больше не сможет тебя защитить!

Черный луч вдруг увеличил силу, снова продвинувшись к Кэтлин, которая в ответ вложила больше энергии в белый луч. Спутница снова засмеялась:

— Очень хорошо, девочка, теперь ты будешь танцевать мой танец!

Чудовища снова ринулись вперед, пробуя силы против круга света, вынуждая Кэтлин усиливать его. Но Спутница вливала всё больше в черный луч, и Кэтлин должна была чем-то ей отвечать.

«Если я сниму круг, чудовища доберутся до них, — лихорадочно размышляла Кэтлин. — Но, если я сохраню круг и отпущу луч, он уничтожит меня». И Кэтлин приняла решение, которое окончательно изменит битву. Решение, которое станет причиной ее исхода.

Она убрала круг.

* * *

Полярис, Сириус и Сол внезапно оказались без защиты. Но они улыбнулись друг другу перед лицом масштабного натиска чудовищ, каждый понимая, что Кэтлин сделала правильный выбор и для них тоже. А потом существо, похожее на собаку, бросилось на Поляриса, и время улыбок закончилось.

Полярис отпрыгнул и махнул топором, разрубив голову существа пополам. Он знал, ему придется сражаться со всеми практически в одиночку.

Сириус и Сол позади него с трудом поднялись на ноги, тяжело опираясь на свое оружие. Они не собирались проигрывать без борьбы.

 

Несколько мгновений Полярис удерживал чудовищ, когда они все потянулись к нему цепочкой. Но вскоре чудовища поумнели: они начали окружать светила.

Пол под ними был исполосован и испятнан зеленым и черным, фальшивая трава выдралась, обнажая тьму под ней. Единственным ярким пятном были сами светила и лужи оранжевой, белой и зеленой крови. Единственным ярким пятном в кольце тьмы.

А потом чудовища нанесли удар.

* * *

Кэтлин пыталась оставаться сосредоточенной на луче, пыталась сконцентрировать свою силу и энергию на том, чтобы устремить луч сквозь тьму и прямо в Спутницу.

Но звуки сражения позади нее не прекращались, и она не могла сосредоточиться. Ее сознание разрывалось между светом и сражением. Десятки «а что, если» пролетали в голове.

Что, если один из них умрет? Что, если — Сол? Что, если — Полярис? Что, если… умрет Сириус? Что, если я не смогу ее удержать? Что, если я недостаточно сильна? И самое большое «что, если» из всех: что, если я приняла неверное решение? Что, если я должна была поддерживать круг?

И луч тьмы, вместо того чтобы уменьшаться, начал приближаться к ней. Тьма побеждала.

* * *

Новый Сириус был в ужасе. Никогда прежде, даже в самом безумном состоянии, Спутница не выглядела так. Ее тело потрескивало от силы анти-Зоаи, волосы стояли дыбом и, кажется, двигались по собственному почину, а платье завихрялось и вздымалось вокруг нее, хотя не было ни малейшего ветерка.

Но хуже всего было ее лицо. Все мышцы напряглись и вывернулись. Губы оттянулись, обнажая зубы в отвратительной усмешке — словно у дикого зверя, играющего с добычей перед тем, как сожрать беспомощное создание. И ее глаза. Глаза были главным его ужасом. Они стали больше, чем казалось возможным, зрачки расширились и смотрели в разные стороны, а кроме того глаза испускали странные жемчужные пары. Не как огонь. Она никогда не была огнем. Эти глаза.

И вдруг Новый Сириус сделал нечто, о чем не мог и помыслить даже десять минут назад. Он позволил сомнениям проникнуть в душу. Сомнениям, которые он сдерживал так много лет. Даже струящаяся сквозь него сила анти-Зоаи не могла подавить их. Все сомнения.

Возможно, Спутница была неправа. Возможно, она всегда была и всегда будет неправа.

Возможно ли это? Да. Возможно.

Правда ли это?

Анти-Зоаи внутри него кричал о силе, жажде крови и способности сделать всё, что он захочет. На этот раз он проигнорировал крик.

Правда ли это?

* * *

Она в своей камере вдруг почувствовала нечто за ужасающей картиной сражения внизу, и это нечто сильно отличалось, но было знакомым. Нечто приближалось. Нет. Нечто большое приближалось. Оно было прекрасно и уродливо, абсолютно чудесно и ужасно. Но нет. Не так уж ужасно. Ужасное что-то маскировало. Кого-то. Слезы брызнули у Нее из глаз. Был ли это один из них? Было ли это чудо?

* * *

Полярис слабел. Их было слишком много. Их всегда было слишком много, но раньше его топор не был таким тяжелым. Белая кровь не покрывала его руки, заставляя их скользить по оружию. Тогда он не был единственным сражавшимся по-настоящему.

Сириус и Сол сражались в нескольких футах от него, прислонившись друг к другу, подхватывая друг друга, когда один из них падал, и прикрывая друг друга от атак. И всё это время вдвоем убивая меньше половины того, что в нормальном состоянии каждый из них мог убить в одиночку.

Они были живы. Хоть что-то. Но кто знает, как долго это продлится? Кэтлин проигрывала сражение со Спутницей. Тьма заполнила три четверти расстояния между ними и по-прежнему приближалась. Эта маленькая четверть света была единственной надеждой для столь многих. Всего лишь крошечная точка света. Она могла исчезнуть в любую секунду.

Но потом случилось кое-что, из-за чего свет стал не главной тревогой Поляриса.

* * *

Летающее чудовище с возмутительно длинными когтями. Сириус увидел его первым. Он даже не был уверен, что Сол вообще видел его, пока не стало поздно. Слишком поздно.

Сол атаковал нечто бегущее к ним — к Сириусу, если быть точным — с распахнутой пастью и блестящими клыками. Сол присел и махнул косой в его пасть, пришпилив существо к земле. Сириус увидел, как приближается чудовище, когда Сол наклонился. Но когда он начал распрямляться, чтобы убить следующее существо, Сириус понял, что Сол не видел то, что летело прямо ему в голову.

Даже не успев задуматься над своими действиями, Сириус толкнул Сола на землю, спасая его от верного протыкания когтями. Но он забыл — а, может, и знал всё это время.

Он находился позади Сола.

Полярис что-то крикнул ему, но он не понял что, и это было неважно.

Чудовище вонзило когти в грудь Сириуса так глубоко, что они пробили его насквозь и вышли между крыльев на спине. Сол вскочил, не зная, что произошло, и косой отрезал существо от друга. Но когти остались. У Сола перехватило дыхание, и он в ужасе уставился на когти, проткнувшие Сириуса.

Мгновение Сириус недоверчиво смотрел на когти и толчками вытекающую вокруг них кровь. Они были его смертным приговором. Ноги подкосились, и он рухнул на колени.

— Сириус? — услышал Сол собственный крик, но он уже не владел собой. — Сириус!

* * *

Кэтлин резко повернула голову. Она не закричала. У нее не было ни энергии, ни желания кричать. Тьма сделала большой скачок вперед. Она не была готова поверить в это. Этого не должно было случиться. Он сказал, этого не случится! Он сказал, что не умрет, пока не умрет она! Он ведь не стал бы ей лгать, правда? Именно это неверие заставляло ее оставаться на месте; неверие заставляло луч света держаться, хотя тьма всё еще поедала его.

Сириус поднял взгляд на Сола, а потом повернулся посмотреть на Кэтлин. Он улыбался.

— Прости, — мягко произнес он; изо рта тонкой струйкой потекла кровь. — Прости, что мне приходится уйти так рано, — он повернулся к Солу и попросил: — Позаботься о ней, ладно?

 

Сол кивнул, не зная, имел ли он в виду Кэтлин или Спутницу, но его в любом случае это не слишком волновало. Сириус поднял к небу пылающий зеленый взгляд.

— Не так всё должно было закончиться.

После чего он упал вперед — глаза по-прежнему были открыты и пылали — и больше не шевелился.

* * *

Слезы катились по лицу Кэтлин, и она готова была бросить Зоаи — к черту Спутницу и ее игры! — и побежать к нему. Но в эту долю секунды, за мгновение до того, как она бросила бы горящий луч белого света, всё загрохотало и задрожало. И вдруг со стороны туннелей возникла вспышка света и тьмы, и все ослепли.

* * *

Снова та комната. Темная комната с зеленым полом, который напоминал ей мох, где единственный свет исходил от пола. И он тоже снова был там — человек из больницы, темноглазый человек из ее снов. В этот раз он казался другим, но не неприятно. Возможно, более знакомым. Боль, которую испытывала Кэтлин, невыносимая боль от потери Сириуса, вдруг стала лишь вялой пульсацией. Далекой. Она чувствовала себя так, будто должна бы паниковать, но не паниковала. Почему она больше не чувствовала?

Потом она увидела то, чего не видела в прошлый раз, когда была здесь. Собака — самка, но замечательно похожая на Лео. Ее окружали несколько щенков. И вдруг возле локтя Кэтлин оказался Робин. Не тот Робин, каким он был сейчас, но такой, каким он был, когда она впервые появилась в их доме.

— Я хочу щенка, Кэтлин, — серьезно сказал он.

Но нет, такого не было. Робин не говорил так.

И Кэтлин будто окатило ведром ледяной воды. Ее глаза открылись и разум очистился. Это не сон и не видение. Это воспоминание! Это произошло на самом деле, одно из событий, про которые рассказывал ей Сириус, и которые она не могла вспомнить. Но почему она вспомнила сейчас?

Кэтлин повернулась к человеку с темными глазами и улыбнулась, потому что теперь она поняла. Она поняла не всё: достаточно, чтобы знать, кто забрал ее воспоминания, но недостаточно, чтобы понять почему. Достаточно, чтобы точно знать, кем являлся темноглазый мужчина, который будто преследовал ее или наблюдал за ней. Ее улыбка стала шире. Улыбка предназначалась ему. Он улыбнулся в ответ.

— Не отпускай, — сказал он. — Я разберусь с остальным.

* * *

Кэтлин вернулась на ту лужайку в Неизведанном Пространстве. Тьма теперь щипала ее за пальцы, свет держался всего лишь на доле дюйма. Боль, которая в той комнате была такой далекой, вдруг нахлынула обратно, отчаянно заставляя ее желать разжать хватку. Но она не разжала. Он доверился ей. Она должна слушать его. Она знала: это единственный способ, чтобы всё закончилось правильно.

Кэтлин оттолкнула тьму, заставляя свет двигаться вперед, отвоевывая дюйм, два дюйма, шесть дюймов, фут. Спутница не сопротивлялась так сильно, как должна бы, поскольку ее глаза, как и глаза всех остальных, были прикованы к двум новым фигурам на измазанной черно-зеленой лужайке. Кэтлин не требовалось на них смотреть. Она уже знала.

* * *

Первый, которого омывал свет, был золотым светилом с тремя парами крыльев. Он. А второй, которого омывала тьма, был ее наблюдателем, мужчиной с темными глазами, которого она встретила однажды семнадцать лет назад. Хозяин Охоты.

---

1) Я, я буду королем, а ты, ты будешь королевой. И путь ничто не прогонит их прочь, мы можем быть героями, хотя бы на один день («Герои» Дэвид Боуи).

Вернуться к тексту

I know I've dreamed you a sin and a lie.

I have my freedom but I don't have much time.

Faith has been broken, tears must be cried,

Let's do some living after we die.

«Wild Horses» The Rolling Stones⁽¹⁾

 

Он сфокусировал взгляд на белых стенах дворца, ярость исказила его лицо. Но Хозяин тряхнул головой и нацелился на чудовищ. Их слепота проходила, и они готовились начать новую атаку.

— Сначала надо убрать этих, — произнес он пустым голосом. — Удерживать их, пока сюда не доберутся остальные.

После секундного колебания Он кивнул и повернулся к ним. Вокруг его пальцев начал мерцать золотой огонь.

Первое же побежавшее на Него чудовище взорвалось золотым порошком в ту же секунду, когда начало атаку. Затем Он обеими руками кинул в толпу три огненных шара, и они повели себя как самонаводящиеся ракеты, врезаясь в одно чудовище и продолжая со следующим, пока не сгорели дотла, уничтожив всех чудовищ рядом со светилами.

Он горько улыбнулся оставшимся существам, когда те начали подбираться ближе, пытаясь окружить их, как делали другие. Он сотворил в воздухе огненный круг, и со всех сторон между ними и чудовищами со вспышкой возник высокий горящий барьер. Чудовища начали кидаться на барьер и с воплями убегали, как только пламя лизало их тела.

* * *

Хозяин перестал обращать на Него внимание, убедившись, что Он атакует чудовищ, а не дворец, и поспешил туда, где лежал Сириус — полускользящим, полубегущим шагом. Когда он увидел всю картину, ему захотелось закричать и проклинать всё на свете, начиная с себя: Его, Спутницу и самого Сириуса. Но он сумел вовремя подавить эмоции. Эти эмоции были такими надоедливыми. Уже семнадцать лет прошло, а он так и не привык к ним.

Сол отвел взгляд от тела друга и посмотрел на приближающееся существо. Он узнал его, это мятежное дитя Земли, которое Земля пыталась скрыть от него. Сол не знал, почему он здесь, и ему было всё равно.

Сириус умер. Андромеда умерла. Скоро умрет Полярис, умрет Кэтлин и сам он тоже умрет. Уже неважно, кто появился и что произошло. Эти смерти нельзя отменить.

— Он умер, — тихо произнес Сол. — Ты опоздал на минуту. Он в любом случае не продержался бы долго. С такой потерей энергии, — он бросил взгляд на свое крыло и издал гулкий смешок. — Я тоже долго не продержусь.

Но Хозяин не обратил на него внимания. Он перевернул Сириуса на спину и посмотрел в его пустые глаза.

— Посмотри на него, — сказал Хозяин. — Его огонь еще не ушел.

Сол покачал головой:

— Зоаи не работает, мы не можем исцелить его.

Тут Хозяин улыбнулся.

— Дело не в том, что Зоаи не работает, — сказал он и схватился за когти, по-прежнему торчавшие из тела Сириуса. — Дело в том, что Зоаи полностью основан на свете, а свет так слаб здесь, в сердце Неизведанного Пространства.

Он вытащил когти один за другим, каждый раз вызывая фонтан крови. После чего положил на зияющую рану правую ладонь.

— Но, если помнишь, я не являюсь светом.

Хозяина и Сириуса обволокла тьма, которая, казалось, исходила от Хозяина и от окружающего Неизведанного Пространства. Тьма длилась, может, три секунды, но Солу они показались часами. Возможно ли такое?

Почти в то же самое мгновение, когда поднялся золотой барьер, темнота, окружавшая Хозяина и Сириуса, прояснилась. Сириус по-прежнему лежал на земле. У Сола оборвалось сердце.

Хозяин выпрямился и повернулся к Нему посмотреть, как у Него дела. Он увидел барьер, и его плечи опустились. Он расслабился. Потом он повернулся к Солу. И улыбнулся.

* * *

Свет пробивался вперед, но тьма всё еще побеждала. Кэтлин попыталась сфокусировать всё в Зоаи, но что-то удерживало ее, заставляло фокусироваться на этом уровне, и она не могла полностью отдать себя.

* * *

Радость переполнила Спутницу, когда она увидела, как Сириус упал. Спустя столько лет он наконец умер! Теперь она может забыть про него и сосредоточиться на том, что действительно важно. Кэтлин отвернулась от Зоаи, это ее шанс!

Но тут время будто остановилось на мгновение. Спутница вздрогнула. Неизведанное Пространство было ее царством! Как смело произойти то, чего она не приказывала! А потом время снова потекло. В углу сиял яркий свет вместе с величайшей тьмой, которая отличалась от ее собственной. Она забыла про Кэтлин, которая вдруг забыла про Сириуса.

Спутница изо всех сил пыталась смотреть сквозь свет и тьму, но она практически ослепла. Кэтлин оттолкнула тьму дальше, а Спутница всё еще не замечала.

И тут она увидела, и то, что она увидела, снова заставило вспыхнуть ее ярость. Тьма была той же самой тьмой, которая происходила из той ночи семнадцать лет назад, а светом был Он, золотой — самое близкое к королевской власти, что существовало во вселенной.

Вдруг Спутница оторвала взгляд от этого видения силы. Ее тьма начала проигрывать. Нет. Этого просто не могло случиться. Она должна убить Кэтлин. Даже если течение битвы обернется полностью против нее, по крайней мере у нее будет утешительный приз в виде уничтожения существа, которое Сириус любил больше всего на свете, вместе с самим Сириусом. Сириус был мертв, Кэтлин следующая, и этого не избежать.

А потом Спутница увидела кое-что. Кое-что, сделавшее ее ярость и ненависть полностью неконтролируемой.

* * *

Кэтлин почувствовала вокруг себя теплое присутствие. На ее плечо легла пылающая зеленая рука. Она подалась навстречу касанию, и на глаза навернулись слезы счастья.

— У нас там всё под контролем, — мягко произнес он.

Краем глаза она видела Сола с двумя полностью здоровыми крыльями, который прорубался сквозь орду чудовищ.

— Тебе надо только побить ее. Не беспокойся больше ни о ком и ни о чем. С нами всё будет в порядке.

Крошечный завиток огня отделился от его ладони и коснулся ее щеки. Нет, не коснулся. Поцеловал. Ее сердце готово было взорваться от переполнявшего его чувства, которое она наконец-то опознала как любовь.

 

— Сириус…

— Просто сосредоточься на свете. Ты можешь это сделать.

Кэтлин нежно улыбнулась и кивнула.

А потом — слишком скоро — ладонь покинула ее плечо, но тепло на нем и вокруг осталось.

По-прежнему улыбаясь, Кэтлин вернула полное внимание свету, исходящему из розы в ее руке. И отталкивать тьму вдруг стало совсем несложно. Оттолкнуть тьму и отправить свет прямо в Спутницу. Мир вокруг нее исчез, она видела только луч света против луча тьмы. И она оттолкнула его обратно. Тьма не могла противостоять ее свету.

* * *

Стена света держалась, но становилась слабее. Сол, чувствуя себя лучше, чем когда-либо с того момента, казалось, много лет назад, когда на него напал скорпион, вместе с исцелившимся от всех ран Полярисом нырнули сквозь стену света и начали рубить всех чудовищ, оказавшихся в зоне доступа их оружия. Вскоре к ним присоединился Хозяин, который мог управлять тьмой в чудовищах так, что они нападали друг на друга. Он поддерживал стену света, которая не давала чудовищам даже приблизиться к Кэтлин. Затем в драку вступил Сириус, и течение сражения без всяких сомнений повернулось в их пользу.

Во время краткого затишья Сол бросил взгляд назад. Там, за стеной он увидел Кэтлин. Она парила так высоко над землей, что, казалось, была со Спутницей на крепостных стенах замка. Ее окружал белый свет, выглядевший как огонь: языки пламени выстреливали и танцевали вокруг нее. Свет оттеснил тьму до самой стены замка. Сол улыбнулся.

Битва была почти выиграна.

В этот момент рядом с ним промелькнуло змеевидное чудовище, и Сол оторвал взгляд от Кэтлин, чтобы погнаться за ним. Существо, которое так сильно расстроило ее, существо, которое заставило ее плакать.

* * *

Планы и схемы снова начали формироваться в голове Спутницы. Но все они были глупыми, дурацкими и безнадежными. За исключением одного. Это было ее единственным выходом.

— Ты! — крикнула она Новому Сириусу.

Голубое светило медленно повернул к ней голову.

— Никто не обращает внимания на девчонку! Позаботься о ней!

Новый Сириус повернулся к Кэтлин. Да, за исключением стены золотого огня, она была без защиты. Один удар его булавы, и она кучкой осыплется на исполосованную тьмой поляну. И тогда независимо от того, что случится дальше, Спутница выиграет хоть что-то.

— Иди! — крикнула она, в то время как свет продолжал пожирать ее тьму. — Быстрее, пока не стало слишком поздно!

Он повернулся обратно к Спутнице. Его возлюбленной, его королеве.

— Нет.

Ее лицо побелело.

— Что ты сказал?! — ее голос дрогнул.

— Ты слышала. Я сказал: нет.

Ее глаза казались потерянными.

— Ты связался с ними и умрешь, как та мерзкая розовая!

— Ее звали Андромеда, и ты должна прекратить это. Ты проиграла, моя дорогая. Я не стану убивать ее.

— Ты не можешь взять верх над тьмой! Она часть твоего существа! Я приказываю тебе, я приказываю тьме, которую поместила в тебя, убить эту проклятую девчонку!

Новый Сириус отвернулся от нее.

Спутница запаниковала. Она была в шаге от полной потери способности рационально мыслить. И яркий сияющий свет уже подобрался к ее рукам.

Но в следующее мгновение она увидела. Ее последний туз в рукаве.

Должно быть, оно возродилось внутри стены света. Ни одно из светил не заметил. Оно выглядело достаточно злобным, с длинными клыками и когтями, но самое привлекательное заключалось в крыльях. Оно быстро с ней справится.

С минимальной энергией, что она могла извлечь из анти-Зоаи, Спутница приказала чудовищу посмотреть наверх. И оно посмотрело.

Увидев парящее пламенное существо, которым была Кэтлин, оно испустило дикий вопль. Оно подпрыгнуло с земли, прорывая себе путь сквозь враждебное пространство между ним и Кэтлин, обнажив клыки и выставив когти.

* * *

Сириус и Сол повернулись на крик. Их глаза расширились в ужасе, но они были слишком далеко. Они едва добрались до стены света, когда это случилось.

Голубая булава обрушилась, размозжив голову чудовища всмятку. Оно камнем полетело на землю, но голубая булава полетела вместе с ним.

Рука, из которой она выпала, дрожала. Нового Сириуса, парящего едва в футе от огненной сияющей звезды, которой являлась Кэтлин, колотило от кончиков крыльев до носков ног.

Он почти сразу же понял, что происходит. Тьма была недовольна.

Возможно, она находилась под влиянием Спутницы. Возможно, ей не нравилось быть слишком близко к силе света Кэтлин. Или, возможно, она знала, что он только что сделал.

Он не знал почему, но какова бы ни была причина, результат выходил один. Тьма была недовольна, и чтобы отомстить, она пожирала его. Пожирала его живьем изнутри.

Странным образом он не чувствовал боли. Он понимал, что подобная смерть должна быть крайне мучительной, и был растерян. Но потом он потерял всякое осознание собственного бытия в физическом мире. Он чувствовал, как свет омывает его, и его тело будто исчезло.

* * *

Ты спас меня… Почему?

Она была неправа. Она всегда была неправа. Сожалею, что не понял этого раньше.

Но ты знал, что это случится, не так ли? Ты знал, что твоя собственная тьма обернется против тебя!

Мне всё равно. Я так долго был с ней, что не знаю, как заботиться о самом себе. Полагаю, просто вместо нее ты стала единственным, что меня заботит.

Может, ты сделал это, потому что думал, что так правильно.

Я уже не знаю, что правильно.

Ты не обязан был этого делать.

Знаю.

 

Спасибо.

* * *

Слова эхом отозвались его и ее голосом. И когда тьма убила его и свет устремился внутрь, его возлюбленная встретила противоположную судьбу.

Свет Кэтлин ворвался сквозь защиту анти-Зоаи. Он пробил дыру в Спутнице и отбросил ее. Она врезалась в стену, и анти-Зоаи вылетел из ее рук и упал на белый пол крепостной стены. Однако Спутница не заметила. Она бы закричала, но в ней не осталось достаточно света, чтобы кричать.

И когда свет Кэтлин сжег ее внешний жемчужный покров, он обнажил уродливую, отвратительную, грязную тьму. Ее истинную сущность.

Таким образом королева и ее консорт умерли одновременно. Консорта уничтожила тьма, но в конце его окутал свет. А его королеву, его возлюбленную, его Спутницу уничтожил свет, и она была объята только тьмой.

---

1) Я знаю, что мечтал о тебе, как о пороке и лжи. У меня есть свобода, но не слишком много времени. Вера разбита, слезы должны быть выплаканы. Давай поживем немного после смерти («Дикие лошади» Rolling Stones).

Вернуться к тексту

Cause Paradise is anywhere where I can be with you,

Leave behind the heartache and pain

That I've been though.

I'm safe in your arms,

Safe in the world tonight,

For you are my Paradise

«Paradise» Styx⁽¹⁾

 

Кэтлин знала, что падает. Она не чувствовала ничего, кроме мимолетного тепла в руках, а когда оно пропало, она поняла, что не осталось ничего. Она даже не была уверена, что еще держит Зоаи или даже что находится в Неизведанном Пространстве.

Как вдруг она что-то ощутила. Кэтлин поняла, что больше не падает. Потом она почувствовала другое тепло. Оно окутало ее. Она закрыла глаза, которые ничего не видели, и прильнула к теплу. Сон звал ее, искушал и манил. Но она знала, что не может поддаться. Столько еще оставалось сделать, прежде чем она сможет заснуть!

* * *

Всё почти закончилось. Сол видел, как Спутницу и Нового Сириуса буквально разорвало в клочья тьмой и светом. Это было одновременно ужасающим и прекрасным зрелищем.

У него не было сомнений, что на этот раз она действительно умерла. Больше она не возникнет в каком-нибудь уголке вселенной, лелея месть в сердце. Больше никогда никому не навредит. Он посмотрел на Поляриса. И больше она никого не будет контролировать.

Но боль в его сердце не смягчилась. Смерти Спутницы, Альфы и Нового Сириуса ничего не изменили. Андромеда по-прежнему оставалась мертва. Сколько времени прошло с тех пор, как она умерла в его объятиях? Часы? Дни? Недели? Время ничего не значило здесь, в Неизведанном Пространстве. Они могли сражаться в этой битве годами. Ничего не изменилось!

А потом он увидел Сириуса и Кэтлин. Сириус взлетел, чтобы поймать ее в ту секунду, как она начала падать. Теперь она уютно устроилась в его руках, обняв его за шею. Ее глаза были закрыты, но Сириус смотрел на нее с выражением, которого Сол у него никогда прежде не видел. Он знал, это то самое выражение, которое было бы у него, если бы на месте Сириуса и Кэтлин находились они с Андромедой. Выражение безграничной любви.

Переполненный эмоциями, Сол отвернулся от них. Но в этом направлении открывался вид не лучше.

* * *

В ту секунду, когда Спутница умерла, Он подлетел к Хозяину.

— Сейчас, — приказал Он. — Мы уничтожим его сейчас.

Хозяин находился не в том положении, чтобы спорить с великим светилом, и кивнул.

Оба выпустили громадные щупальца силы к белым стенам замка. Струны золотого и темно-фиолетового сразу же смешались со стенами. Стены действовали как проводник, вбирая нити силы на точке входа в голую стену и немедленно распространяя их по каждому дюйму дворца.

Когда их сила поглотила верхнюю точку самой высокой башни, они повернулись друг к другу и улыбнулись.

Не было громкого грандиозного взрыва или вспышки ослепляющего света. Лишь едва заметное дуновение. Только тихий звук будто летнего ветерка в деревьях, и дворец исчез. Пропал бесследно. Зеленые сады вокруг дворца исчезли. Не осталось ничего, кроме сокрушительной черноты и крошечного пятна света. Там, где когда-то стоял замок, находилась фигура из серебряного света. Это была Она, и на Ее лице сияла самая прекрасная улыбка, что Он когда-либо видел.

Она онемела. Как только Он появился на поле битвы, Она знала, для Спутницы всё кончено. Если Он прошел ради Нее весь этот путь, Он никогда не позволит такому ничтожеству как Спутница встать на Его пути.

Не успела Она опомниться, как Он уже стоял там, глядя на Нее, и их взгляды встретились. В одно это мгновение все тысячи лет между ними растаяли. Она начала двигаться к Нему и поняла, что летит, как и Он. Не успела Она опомниться, как Ее уже сжимали в объятиях, и молчаливые слезы текли из Ее глаз на Его плечо.

— Я не… Не была уверена, что ты… — выговорила Она, но Он приложил палец к Ее губам.

— Я всегда любил и всегда буду любить тебя, — нежно произнес Он. — Никогда ни секунды в этом не сомневайся.

Она просто кивнула и позволила себе расслабиться в Его объятиях, стараясь не думать о том ужасе, что будет потом.

* * *

Сол отвернулся от них и уставился в пустую темную землю, безрезультатно пытаясь игнорировать боль. Ожерелье-феникс, которым стал Зоаи Андромеды, тяжело давило на грудь. Он сжал его одной рукой и провел по контуру большим пальцем. Взгляд Сола стал отсутствующим и далеким.

* * *

Полярис вздохнул с облегчением. Вся неразбериха закончилась. Спутница мертва, Альфа отомщен, Кэтлин спасена, и больше не маячит угроза, что Сириус в ярости разорвет вселенную пополам. Почти все его тревоги были заперты в маленькую аккуратную коробку с бантом наверху. В обычное время Полярис был бы рад просто пойти домой и навсегда забыть всё это. Но сейчас он понял, что просто не хочет оставлять их здесь. Он хотел убедиться, что все благополучно выберутся из последнего поворота событий. Полярис улыбнулся себе, когда понял, что искренне беспокоится за Сола, Сириуса и Кэтлин. Его мысли устремились к тому дню, когда он пришел в сферу Сириуса с единственной целью избавиться от Кэтлин, «уничтожить» ее. Он передернулся. Андромеда и Сол тоже были там, и он практически игнорировал их, он видел в них лишь угрозу своей миссии освобождения вселенной от дочери Земли.

Кем было то бесчувственное существо? Существо, чье усердие в защите вселенной было единственной причиной, почему он отправился с ними в Неизведанное Пространство?

Теперь смерть Андромеды тяжело давила на его сердце. Сол выглядел еще более подавленным, чем прежде был Сириус, и сложив два и два, Полярис понял, почему Сол был так расстроен кончиной Андромеды. И он сострадал Солу. Но Сириус и Кэтлин вызывали у него бесконечную радость!

В глазах Поляриса появились слезы, и он задумался, откуда они взялись. Хорошая ли идея для светила его ранга испытывать столько эмоций по отношению к субъектам вселенной? А потом он прогнал мысль, поняв, что это остатки прежнего Поляриса. Того Поляриса, чьим единственным другом был светило, которого контролировала Спутница.

Новый Полярис повернулся к ним, и его улыбка стала шире.

 

Его друзья.

* * *

Наконец Она отстранилась и со скорбью в глазах посмотрела на Него.

— Это еще не конец, — мягко произнесла Она. — Осталось сделать еще кое-что, и я не хочу этого делать.

Он с беспокойством посмотрел на Нее.

— Что именно? — быстро спросил он. — Я сделаю за тебя. Тебе больше ни о чем не надо беспокоиться.

Она покачала головой:

— Никто не может сделать это за меня. Я должна выполнить это в одиночку.

— Что? — снова спросил Он.

Она указала на чудовищ.

Чудовища по-прежнему оставались за стеной света, которую Он создал. Свет постоянно слабел, пока Спутница не была уничтожена. Тогда свет вознесся на полную высоту, и чудовища съежились за ним. Хозяин смотрел на них — не осмелится ли кто-нибудь пройти сквозь стену. Он уничтожит их, используя собственную тьму.

— Чудовища не уйдут, — печально произнесла Она. — Они такая же часть вселенной, как светила. Но светила не могут постоянно сражаться с ними. Мы должны снова запечатать их в Неизведанном Пространстве.

— Но на этот раз мы запечатаем их снаружи, — ответил Он. — Мы не станем снова запирать тебя с ними внутри.

Она грустно покачала головой:

— Нет. Если мы запечатаем их снаружи, кто-нибудь может разбить печать, как сделала Спутница. Тогда все светила, наши дети, снова будут в опасности! На этот раз мы должны запечатать их и изнутри, и снаружи.

— Но ты не останешься здесь опять. Я не позволю! Я пришел сюда не для того, чтобы обнять тебя на несколько мгновений, а потом ты снова будешь вырвана из моих рук! Я пойду! Я запечатаю себя внутри, ты можешь остаться снаружи!

— Ты не можешь. Чтобы запечатать их, надо использовать анти-Зоаи, и я отказываюсь подвергать тебя такому. Никто и никогда больше не приблизится к этой ужасной вещи. Я позабочусь об этом.

— Ты! — крикнул Он, поворачиваясь к Хозяину. — Ты всё время знал об этом! Почему ты сказал мне, что я могу вернуть Ее? Почему внушил мне столько надежды?!

Хозяин медленно повернулся и посмотрел Ему в лицо пронзительным взглядом.

— Я сказал, что ты сможешь вернуть Ее. Я не говорил, на какое время.

— Ты обманул меня!

— Да, немного. Это то, чему я до сих пор не могу сопротивляться, несмотря на человека во мне.

На Его лице появилось отчаяние.

— Пожалуйста, — прошептал Он, и его голос сорвался. — Позволь мне пойти с тобой. Мы можем запечатать себя вместе навсегда. Пожалуйста. Не заставляй снова прощаться с тобой.

Золотые слезы появились в Его глазах.

Она ничего не могла с собой поделать. Несмотря на решимость оставаться сильной, от Его мольбы по Ее щекам потекли серебряные слезы. Ее сердце разрывалось пополам от того, что Она должна была сделать. Она ничего так не хотела, как остаться с Ним навсегда, быть рядом с Ним, обнимать и целовать Его. Но Она не могла. Она не могла позволить Ему быть развращенным анти-Зоаи и не могла оставить детей одних без защиты.

— Нет, любовь моя. Я не позволю тебе. Кто-то должен остаться снаружи и защищать детей. Что будет, если из другой Вселенной появится еще что-то ужасное? Кто защитит их? Ты должен остаться и направлять их. Это твое призвание.

— Но что насчет тебя?! Ты всегда хотела защищать их! Останься снаружи со мной, мы будем охранять Неизведанное Пространство вместе и обеспечим, чтобы никто не разбил печать!

Он хватался за соломинки, отказываясь верить, что смог вернуть Ее лишь на столь короткое время. Он планировал это еще до того, как увидел замок! Он собирался спасти Ее и забрать с собой обратно во Вселенную, и они больше никогда-никогда не будут беспокоиться о Неизведанном Пространстве и чудовищах. Но при виде Нее вся его решимость разлетелась на кусочки. Сейчас Он не хотел ничего, кроме как остаться с Ней, несмотря на обстоятельства.

— Ты знаешь, я не могу этого сделать, — Ее слова вонзались словно кинжалы в сердце. — Я прокручивала возможности в голове снова и снова, и это единственный способ, которым мы можем обеспечить, чтобы они не освободились, — Она вдруг посмотрела на Него с яростью. — Думаешь, я больше тебя хочу это делать? Не думаешь, что всё, чего я хочу…

Ее голос прервался рыданием. Он снова раскрыл объятия, и Она с благодарностью шагнула в них, обняв Его за шею. Он мысленно отругал себя за то, что заставил Ее плакать. Конечно, для Нее это было непросто! Она подняла к Нему лицо, и Он нежно поцеловал Ее. Она ответила на поцелуй, смакуя малейшее ощущение, зная, что больше никогда этого не испытает.

* * *

— Кэтлин? — далекий голос; красивый, мелодичный голос. — Кэтлин?

— Она истощена, — более сердитый голос; защищающий ее; Сириус.

— Мне нужна ее помощь.

Кэтлин почти боялась открывать глаза. В последний раз, когда ее глаза были открыты, они видели лишь вращающуюся тьму.

Она распахнула глаза, и сердце упало. Она чувствовала руки Сириуса, поддерживавшие ее под спину и колени, но не видела его.

— Сириус, — с легкой паникой позвала Кэтлин. — Сириус, я ничего не вижу!

Но прежде чем Сириус успел ответить, она почувствовала быстрое приближение другого присутствия. Хорошего, темного присутствия.

— Это не навсегда, — сказал Хозяин. — Просто свет перегрузил ее глаза. Я могу исправить это. Закрой глаза, Кэтлин.

Она подчинилась, и холодная ладонь медленно коснулась ее глаз. Она почувствовала, как Сириус нервно напрягся. «Он не хочет, чтобы Хозяин сделал мне больно», — счастливо подумала Кэтлин.

— Ладно, готово, — сообщил Хозяин.

На этот раз, когда Кэтлин открыла глаза, первое, что она увидела, было улыбающееся лицо Сириуса. Она улыбнулась ему в ответ и попросила, чтобы он опустил ее.

Хозяин стоял в нескольких футах, тоже довольно улыбаясь. Гораздо дальше находился улыбающийся Полярис. Сол был дальше всех и выглядел несчастным. Тогда-то Кэтлин и заметила, что кое-кого не хватает.

 

— Где Андромеда? — спросила она и тут же пожалела об этом.

Почему ей казалось, что она уже знает ответ?

— Альфа, — ответил Сириус. — Альфу контролировала Спутница, и он убил ее.

В сердце Кэтлин возникла пустота. Не может быть! Андромеда была чудесной и нежной, почему она должна была умереть?

Сквозь слезы, навернувшиеся на глаза, она увидела Ее и Его, стоявших вместе, не отрывая взглядов друг от друга. Это Она позвала Кэтлин. Ей снова нужна была помощь, и Кэтлин была только счастлива услужить.

* * *

Сол вовремя стряхнул с себя оцепенение, чтобы увидеть, как серебряное светило с тремя крыльями зовет Кэтлин. Она стояла рядом с Ним, и по Ее щекам текли слезы. Озадаченный, Сол подошел к Полярису.

— Что происходит? — спросил он.

Полярис собирался покачать головой, но голос позади него заставил обоих подпрыгнуть.

— Она должна остаться здесь, — произнес Хозяин.

— Кэтлин?! — воскликнул Сол.

— Нет, конечно, нет, — ответила тень. — Серебряная. Она. Она должна остаться здесь и запечатать Неизведанное Пространство, чтобы чудовища больше никогда не смогли угрожать вселенной.

— Но это несправедливо, — сказал Полярис. — Она была заточена здесь тысячи лет!

— Конечно, это несправедливо, — ответил Хозяин. — Но Она этого желает. Она хочет защитить светила. И ничто не может помешать Ей сделать то, что Она считает правильным.

* * *

— Кэтлин, — снова позвала Она.

— Да, — ответила Кэтлин и медленно пошла к Ней.

— Кэтлин, нам осталось сделать еще одно. Я должна запечатать Неизведанное Пространство изнутри с помощью анти-Зоаи. Ты должна остаться снаружи и запечатать его Зоаи оттуда. Единственный способ запечатать его навеки — запечатать его тьмой и светом.

— Думаю, понимаю. Но если ты запечатаешь его изнутри, не значит ли это…

— Да. Но помнишь наш разговор?

Кэтлин кивнула.

— Что ж, теперь я без тени сомнения знаю, что Он по-прежнему любит меня. Этого мне будет достаточно. Зная это, я могу остаться внутри. Даже если я никогда больше не обниму Его, по крайней мере я буду всегда знать.

У Кэтлин возникло чувство, что эта речь была предназначена для Него больше, чем для нее, и потому слушала молча.

— Тебе придется запечатать его одновременно со мной. Просто пошли поток силы от Зоаи мне и следуй за моими действиями.

С грустной улыбкой Она коротко обняла Кэтлин и вернулась к Нему.

Кэтлин крепче сжала Зоаи, который по-прежнему держала в правой руке. Шипы воткнулись в ладонь, и кровь начала собираться в кулаке. Слезы, которые до тех пор лились исключительно по Андромеде, теперь были и по Ней. Сириус быстро приблизился и ободряюще положил ладонь ей на плечо. Кэтлин накрыла ее левой рукой и позволила теплу бежать сквозь нее.

Полярис, Хозяин и Сол, теперь прекрасно понимая, что должно произойти, встали рядом с Кэтлин и Сириусом.

* * *

Он поцеловал Ее, зная, что это в последний раз. Когда Она отстранилась, кончики Ее пальцев задержались на тыльной стороне его ладоней. Она черпнула из Его огня, решительно настроенная навсегда запомнить, как это чувствуется.

Она медленно отошла от Него. Анти-Зоаи лежал на земле, рядом с тем местом, на котором находились крепостные стены замка. Подобрав его, Она вздрогнула, почувствовав, как зло пытается проникнуть в Нее. Но Она с легкостью отразила попытку. У Нее была Его любовь, чтобы сопротивляться ненависти.

Он отошел и встал в ряд с другими светилами. Он бросил на Нее последний взгляд — длинные волнистые серебряные волосы, яркие блестящие глаза. А потом он закрыл глаза и сосредоточился на этом образе. Он хотел, чтобы он стал последним образом, который останется от Нее. Зная, что Ее скоро поглотит тьма, Он не открывал глаза в течение всего Запечатывания.

В последний раз улыбнувшись, Она обеими руками подняла анти-Зоаи над головой, и завитки тьмы начали завихряться вокруг Нее. Кэтлин повторила Ее движение с Зоаи, и ее поглотили завитки света. Она почувствовала за светом серебряное светило и тьму и направила всю свою силу в том направлении. Одновременно исходящая от Нее темная сила встретилась со светом.

* * *

Хорошая работа, Кэтлин. Ты теперь чувствуешь дверной проем?

Да. Одна сторона двери сделана из света, а другая — из тьмы.

Да. Но с твоей стороны еще остается некоторая часть Неизведанного Пространства. Ты должна протолкнуться сквозь него.

Я чувствую его края… Боже, моя сторона кажется такой маленькой по сравнению с твоей!

Настоящая протяженность Неизведанного Пространства ужасающая, но маленькая часть с твоей стороны испугается твоего света. Используй его, чтобы загнать тьму в дверь.

Моя… моя голова…

Всё хорошо, твое тело не привыкло к такому количеству силы, текущей сквозь тебя.

Думаю… Да, это всё.

А теперь закрой дверь. Видишь замок?

Да.

Когда я досчитаю до трех, мы обе запрем дверь. А потом полностью будем отрезаны друг от друга.

Ты абсолютно уверена, что хочешь это сделать?

Да.

Ладно.

Ты готова?

Да.

Хорошо. И Кэтлин. Спасибо. Огромное спасибо.

Прощай.

Прощай.

* * *

На этот раз Кэтлин не упала, поскольку падать было некуда. Там, где стояли светила, больше не было Неизведанного Пространства. Сириус поддерживал Кэтлин на протяжении большей части тех пяти минут, что она помогала Ей запечатывать дверь. Единственное, что они видели — сворачивающееся туда, где стояла Она, Неизведанное Пространство. Теперь они дрейфовали в некоем лимбе, где поблизости не было звезд и потому темнота не была такой гнетущей. Здесь ощущалось свободнее, и они все это заметили.

Свет перестал завихряться вокруг Кэтлин, и она повисла на Сириусе, потеряв сознание. Он снова взял ее под спину и под колени, подняв на руки. Они наконец возвращались домой.

Перед ними не было больше ничего, кроме черной стены, запечатавшей Неизведанное Пространство. Так что они развернулись в другую сторону. Далеко наверху блестели огни. Они снова видели звезды.

---

1) Потому что рай — повсюду, где я могу быть с тобой. Оставляю позади душевную боль и страдания, через которые мне пришлось пройти. Я в безопасности в твоих объятиях, в безопасности в мире этой ночью, потому что ты — мой рай («Рай» Стикс).

Вернуться к тексту

I'd give up forever to touch you,

'Cause I know that you'd feel me somehow.

You're the closest to heaven that I'll ever be

And I don't want to go home right now.

And all I can taste is this moment,

And all I can breathe is your life.

'Cause sooner or later it's over.

I just don't want to miss you tonight

«Радуга» Goo Goo Dolls⁽¹⁾

 

Stay lady stay, stay with your man a while.

Why wait any longer for the world to begin?

You can have your cake and eat it too.

Why wait any longer for the one you love

When he's standing in front of you?

«Lay Lady Lay» Bob Dylan⁽²⁾

 

Они медленно полетели обратно. Все молчали. Несущий Кэтлин Сириус летел впереди, Полярис и Сол почти рядом в середине, а Хозяин и Он замыкали шествие.

Нарушать молчание казалось неправильным, словно обесчестить жертву, которую принесла Она. Никто даже не смотрел друг на друга. Они смотрели вперед, сосредоточившись на точках света, которые неуклонно росли.

Они потеряли счет времени, как было, когда они шли ко дворцу спасать Кэтлин.

Как вдруг Сириус резко остановился. Полярис чуть не врезался ему в спину, но в последнюю секунду свернул вправо.

Там парило тело Андромеды. Розовый свет, которым она когда-то так ярко горела, полностью исчез.

Сол обошел Сириуса слева. Он посмотрел, что остановило Сириуса, и отвернулся. Облетев тело, не глядя на него, он продолжил двигаться вперед к свету. Сириус бросил последний взгляд на Андромеду и последовал за другом.

Полярис на мгновение задержался. Хозяину и Ему могут понадобиться объяснения, и как представитель… Нет. Они могут сами с этим разобраться. Полярис полетел за Сириусом и Солом.

Хозяин и Он посмотрели на тускло-розовое тело у своих ног. А потом посмотрели друг на друга.

* * *

Нечто голубое и большое, что Сириус поначалу принял за звезду, оказалось группой голубых огней, которые, он был уверен, являлись светилами. Но кто сюда спустился?

Следовавший за ним Сол, казалось, не заметил приближающуюся группу, но летевший рядом Полярис изумленно вскрикнул:

— Инитоми?! Что они здесь делают?

И Сириус понял, что это действительно они. Когда они подлетели ближе, он различил фигуру Ригеля, который вел отряд из сотни Инитоми. На его лице была написана решимость, но при виде Сириуса он мгновенно побледнел. Сириус немедленно остановился и напрягся, вспомнив последние несколько стычек с Ригелем. Но приближающаяся группа словно не заметила этого, и их командир, приблизившись к Сириусу, поднял руку в смущенном приветствии.

— Сириус… — начал он. — Что вы здесь делаете? Где Он?

— Возвращаемся домой, — ответил Сириус. — Всё закончилось.

— Ты шутишь? — недоверчиво спросил Ригель.

Сириус был совершенно ошеломлен таким поведением «бывшего» командира Инитоми. В их две последние встречи Ригель атаковал Сириуса с двадцатью Инитоми, а потом окружил его сферу с пятидесятью и попытался не дать Солу и Андромеде войти. Андромеда сказала, что Альфа освободил Ригеля от его обязанностей, но это явно было неправдой. Что происходило вообще?

— Что ты здесь делаешь? — спросил Полярис эхом мыслям Сириуса. — Последнее, что я слышал — с тебя сняли все обязанности командира!

— Ну, ты слышал только версию Альфы, — сказал Ригель. — Но прежде чем я продолжу, вы уверены, что всё закончилось? Хозяин и Он в порядке? Всё завершено?

— Да! — раздраженно ответил Полярис. — А теперь скажи, что происходит!

— Это странная и длинная история, но я постараюсь изложить покороче. Однажды мне явилась загадочная тень. Он сказал, что приближается нечто, угрожающее вселенной, и что я могу помочь остановить это. Он также сказал, что Альфа будет вести себя со мной очень-очень странно и обещать мне всякие блага. Но я ни на минуту не должен верить словам Альфы. Если я поверю ему, всё будущее вселенной будет поставлено под угрозу. Я ни в коем случае не мог этого допустить. Так что мне пришлось подыгрывать Альфе. Как только Кэтлин вошла в игру, тень снова пришел ко мне. Он снова заставил меня подтвердить мою верность ему и пообещать, что моей первоочередной задачей будет защищать Кэтлин. Всё, о чем говорил тень, случилось, так что у меня не было причин сомневаться в нем. Я стал доносить тени всё, что велел мне делать Альфа — от похищения Кэтлин до удержания патрулей Инитоми вдали от сфер Сириуса, Сола и Андромеды.

— А потом несколько дней назад тень велел мне пойти в Его сферу. Я сначала растерялся — кто я такой, чтобы предстать перед Ним? Но я послушался тень, как всегда. Он вернул мне руководство Инитоми и велел мне отправить патрули по всей вселенной с приказом сдерживать чудовищ, но не убивать ни при каких обстоятельствах. Как только это будет сделано, я должен был собрать большую группу моих лучших воинов и пойти в Неизведанное Пространство, где состоится финальная битва. Но я поверить не могу, что мы опоздали!

Полярис вдруг понял, кто были «другие», о которых упоминал Хозяин, и ему захотелось врезать Ригелю за всё то горе, которого они могли избежать.

— Но что тебя задержало? — чуть ли не завопил он.

Ригель робко посмотрел на него:

— Мы получили сообщение, что все сто небесных чудовищ раздирают вселенную там и тут, и что они пытаются вернуться в Неизведанное Пространство. Хозяин упоминал что-то насчет того, что вам приходится сражаться с этими чудовищами, так что мы долго стояли на страже, пока остальные Инитоми не добрались до границы Неизведанного Пространства и не заменили нас. Клянусь, мы были бы здесь раньше, если бы знали, с чем вы столкнулись!

Крайняя растерянность охватила Сириуса и Поляриса. Если все небесные чудовища находились снаружи во вселенной, с кем они сражались в Неизведанном Пространстве? А потом на лице Сириуса появилось понимание.

— Полярис, помнишь, какими слабыми были чудовища?

Полярис медленно кивнул, тут же поняв, куда ведет Сириус.

— Если они родились в Неизведанном Пространстве, почему бы их части не остаться, пока сильнейшая их часть ушла по приказу Спутницы? Если бы Ригель не удерживал их здесь…

 

Мысль о том, что могло бы случиться, если бы им пришлось сражаться с чудовищами в полной силе, вызывала желание немедленно об этом забыть. Гнев, который Полярис испытывал в адрес Ригеля, немедленно растаял, сменившись безграничной благодарностью.

— Ригель… Я… — неловко начал он.

— Спасибо, — закончил за него Сириус. — Ты только что спас наши жизни.

И Сириус с Полярисом продолжили путь, а Сол тащился за ними, словно потерянный пес. Ригель мгновение смотрел им вслед, слегка растерянный тем, что только что произошло. Затем он ухмыльнулся, пожал плечами, и продолжил двигаться вниз, где видел точку золотого света рядом со странной фиолетовой тенью.

* * *

Сначала они доставили Сола домой, убедившись, что он в целости и сохранности зашел в свою сферу и оказался в главном коридоре. Охрана тут же позвала личную слугу Сола. Бросив взгляд на своего господина, Фириана едва не закричала.

— Что с ним случилось? — воскликнула она. — Что вы с ним сделали?! Сириус, я тебе за это крылья оборву! Вас не было несколько дней! ДНЕЙ!!!

— Успокойся, — тихо произнес Сол. — Сириус тут совершенно ни при чем.

Он медленно начал подниматься по главной лестнице.

— Сол?

Он повернулся к Сириусу.

— Сожалею, — сказал тот. — Сожалею, что всё повернулось вот так.

— Всё хорошо, — ответил Сол. — Я пошел в Неизведанное Пространство, чтобы помочь тебе. По крайней мере, это удалось. Ты получил, что хотел, и один из нас счастлив.

Сириус наблюдал, как его лучший друг взбирается по лестнице и исчезает в левом коридоре. Он никогда не чувствовал себя настолько бессильным помочь ему.

— Присмотри за ним, Фириана, — прошептал Сириус. — Я беспокоюсь.

Фириана повернулась к нему с расширившимся испуганными глазами.

— Я тоже.

* * *

Полярис убедился, что Сириус добрался до дома без приключений, и направился к собственной сфере, забыв про Совет и их требования протокола. Это происшествие пока должно оставаться частным, и Полярис не собирался предавать друзей ради стремления быть первым доложившим.

Сириус отнес Кэтлин в ее комнату, положил на кровать и завернул в одеяло. В дверях он обернулся бросить на нее последний взгляд.

Ее глаза были закрыты, и все морщины полностью исчезли с лица. На губах играла легкая улыбка, а волосы волнами обрамляли лицо.

Вся боль и беспокойство, что он испытывал по поводу Сола и Андромеды, на мгновение пропали. Кто бы мог подумать, что Сириус, яростное светило, когда-нибудь найдет любовь? Может, она и не любит его в ответ, но ее поступки явно демонстрировали возможность, что однажды любовь расцветет. В душе Сириуса вдруг вспыхнул импульс, которому он не мог сопротивляться. Так что он закрыл за собой дверь, пролетел по коридору и засмеялся.

Он смеялся, чтобы победить ад, через который они только что прошли, чтобы посмеяться над ненавистью, которую она испытывала к нему в первые недели вместе, и чтобы закрепить в сознании счастье и любовь, которые он чувствовал в данный момент. Всё вдруг словно встало на свои места. Неважно, что произойдет завтра, сейчас он пребывал в полном восторге.

А потом в дверях появилась тень, и его смех оборвался. Хозяин пришел с визитом.

* * *

Как давно я знаю? Я не уверен.

Я знал о существовании анти-Зоаи с тех пор, как знал о существовании вселенной, которая окружает Землю, но я не называл его так и вначале не знал точно, что это такое. Я чувствовал его громадное темное присутствие, его захлестывающую с головой силу, и он ужасал меня. Что нечто подобное могло сделать с Землей…

Когда впервые появился Зоаи Сириуса, признаю, я испугался. Я не знал, что это такое, но оно излучало то же количество силы, что и темная вещь, но силы другого рода. Так что я сохранил его, держа в безопасности и не давая другим им воспользоваться.

Когда появились те человеческие дети и сказали мне, что это такое, я был заинтригован. Зоаи мог превратить меня в того, кем я так давно хотел стать — в человека! Но к девочке я испытывал особую нежность. Она просто хотела поговорить со своей собакой, не понимая, что та собой представляет. Тогда я подумал, что она предназначена для гораздо более великого и лучшего, чем жалкая жизнь, которая у нее имелась. Так что я не исполнил ее желания. Я верил, что защищаю ее. Полагаю, я ошибался.

Она превратила меня в человека, хотя и совершенно не понимала, что творит.

— Не делай этого! — велела она, и именно это превратило меня в одного из них.

Но поскольку она сделала всё неправильно, я сохранил большую часть моих сил. Я вел половинчатое существование: одной ногой в мире людей, а другой — в мире других существ, других сил. Я столкнулся с тем, чего никогда прежде не испытывал. На первом месте среди этого стояли эмоции. И самую сильную эмоцию я испытывал к девочке. Когда я поближе познакомился с эмоциями и с тем, что они значат, я понял: то, что я чувствую к ней — это любовь, но та любовь, которой родители любят своих детей. Я смотрел на нее как на свою маленькую дочку и играл роль молчаливого отца на заднем плане.

Я хотел, чтобы она была счастлива, и знал: из-за ее связи с Миром Звезд, она никогда не будет счастлива на Земле. Я также знал про Сириуса и про то, как в течение лет его чувства к ней превратились в любовь. Я отчаялся когда-нибудь стать человеком, но, когда я стал по крайней мере наполовину человеком, это был самый приятный опыт в моей жизни. Я решил, что то же самое должно произойти для Кэтлин и Сириуса, что прежде чем познать глубочайшую радость, они должны познать величайшую скорбь. Я решил помочь соответственно сформировать жизнь Кэтлин.

И я сделал то, что считал правильным. Я заставил Кэтлин забыть почти всё, что произошло той странной ночью. Я оставил ее с впечатлением, будто Сириус убил ее любимую собаку.

Я заметил, что Сириус постоянно пытался сделать ее жизнь на Земле лучше и счастливее. Некоторые вещи были случайностью, как, например, то, что Кэтлин заболела раком в первый раз. Но то, что муж бросил ее, и то, что рак вернулся, было делом моих рук. Тот мужчина не был достаточно хорош для нее и изменял ей задолго до того, как ушел. Я заставил рак вернуться, потому что знал о решении Комитета заставить Сириуса взять новую Спутницу. Сол сам придумал, как Сириус мог бы привести ее в Мир Звезд, но я бы вмешался, если бы он не додумался до этого достаточно быстро.

 

Однако задолго до того, как Кэтлин стала жить с Сириусом, я почувствовал где-то во вселенной растущую тьму, и это была нехорошая тьма. В странных снах я видел светила, развращенные этой тьмой, но единственный, кого я смог различить, был Альфа. Я узнал его, поскольку однажды он посещал Землю, когда Сириус еще был собакой.

Я немедленно начал предпринимать действия против растущей тьмы. Я явился Ригелю, командиру Инитоми безмерно преданному Совету. Я также явился Ему, но вначале Он не стал меня слушать. Он отказался говорить со мной, и я почти поверил, что с Ним ничего не выйдет.

Врачи убили меня несколько недель спустя после того, как Кэтлин покинула Землю, но теперь у меня были все мои силы и человеческая душа. Как Кэтлин, я мог делать то, чего не мог никогда прежде — например, путешествовать по Миру Звезд в физическом теле, вместо того чтобы просто являться в снах и в виде тени.

Но я был слишком связан с делами Земли. Я покинул свой пост на слишком долгое время и должен был привести в порядок создавшуюся неразбериху. Моя мать Земля злилась на меня за то, что я восстал против пути, который она выбрала для меня, и ее надо было успокоить. Я заметил, что небесные чудовища снова свободно бродили, и знал, это имеет какое-то отношение ко злу, которое я чувствовал. Но никогда… Я никогда и представить не мог, что это может быть Спутница! Я так долго играл в бога, что мне понадобилась катастрофа, чтобы понять, что я натворил.

Это случилось, когда Спутница забрала Кэтлин, и я ничего не мог сделать — тогда я понял, как ошибался. Кто я такой, чтобы пытаться диктовать жизни Сириуса и Кэтлин?! Сириус уже отправился за ней, прежде чем я покинул Землю. Мне хотелось последовать за ним без подкрепления, но я знал: чтобы победить то, что ждет нас внутри, потребуется больше света, чем могли предоставить светила, которые пошли с ним. Я даже не понял, что голубое светило с ними был Альфа, так я был устремлен к цели заручиться помощью от Него.

Если бы я заметил, я мог бы спасти всех от душевных страданий.

Мы потратили слишком много времени, размещая Ригеля и Инитоми, и мне не терпелось отправиться в Неизведанное Пространство. А если бы я наплевал на всё и ушел, не организовав их, чудовища обладали бы полной силой и мы все умерли бы!

И мы едва успели вовремя. Возможно, еще полминутой позже, и Сириус ушел бы слишком далеко, чтобы я мог его спасти. Мы все могли погибнуть по сотне причин в любой момент! И всё это моя вина. Я подверг опасности все светила, позволил Андромеде погибнуть. Я думал, что из моих действий вышло только зло, из-за того, что я играл в бога. Но я исправил по крайней мере одну из величайших обид, которые нанес этим существам, и собираюсь позволить Кэтлин сделать выбор. После того, как я закончил рассказывать… после того, как я закончил исповедоваться Сириусу, Кэтлин очнулась, и настал момент истины.

Но учила меня она. Моя маленькая приемная дочка стала той, кто вернул меня из глубин отчаяния и показал мне свет.

* * *

— Сириус, — тихо произнес Хозяин. — Я хочу поговорить с Кэтлин. Я должен спросить у нее кое-что крайне важное.

— Она спит, — ответил Сириус. — Ей необходимо отдохнуть.

— Тогда я подожду, пока она не проснется. Торопиться некуда.

По правде говоря, Хозяину необходимо было подготовиться. Ответ Кэтлин либо сокрушит его, либо возвысит. Так многое зависело от простого «да» или «нет».

Сириус провел его в гостиную, и они сидели там в полной тишине, пока тень наконец не заговорил. Он произнес признание.

* * *

Сол лежал на кровати, глядя на оранжевую стену своей сферы. В его полулежащей позе не было расслабленности. Каждый нерв Сола был напряжен и обнажен. Временами заходила Фириана и пыталась заставить его поговорить с ней, но он не произнес ни слова. Он даже не смотрел на нее.

Сириус получил то, что хотел больше всего. Он отвоевал Кэтлин обратно и по всей вероятности завоевал ее любовь. Но не Сол. В конце концов, он лишь лучший друг. Сириус являлся главным действующим лицом в этой глупой драме. Он был тем, кто так яростно сражался за свое счастье. Сол подумал, что просто недостаточно упорно сражался.

— Сол! — снова голос Фирианы. — Сол, пожалуйста, встань! На этот раз это важно! Правда!

Последние несколько часов она использовала ту же тактику, пытаясь пробудить его. Сол не разжимал губ и не отрывал взгляда от стены.

— К тебе пришли гости!

Сол сразу подумал о Сириусе, Кэтлин и Полярисе, стоящих в его фойе, улыбающихся, пытающихся вывести его из депрессии.

Хорошая попытка. Она не сработает.

— Скажи им, чтобы уходили, — монотонно пробормотал он.

Фириана вздохнула наполовину раздраженно, наполовину обеспокоенно. Он слышал, как она закрыла дверь в свою спальню, и знал, теперь она стоит в коридоре, вероятно, прислонившись к двери, думая, что ей делать со своим господином.

Но потом он кое-что услышал. По лестнице и по коридору, ведущему в его спальню, прозвучало несколько пар шагов.

— Прошу прощения! — сказала Фириана, пытаясь говорить повелительно. — Сол сообщил мне, что не хочет видеть вас, и говорит, вы должны прийти в другой день, когда он почувствует себя лучше.

— Ты же не серьезно! — голос Поляриса. — Сол, я знаю, ты слышишь меня, немедленно выходи из этой комнаты!

Сол не пошевелился.

В дверь громко постучали.

— Послушай его, дурак! — голос Его.

Сол удивился. Почему столь важное светило, как Он, снизошел до визита к нему? Но по-прежнему не пошевелился.

Из-за двери послышалось бормотание, а потом он услышал еще один голос.

— Пожалуйста, выйди, Сол.

Он не пошевелился и после этого голоса, но на этот раз от шока, а не из-за депрессии. Наверняка, слух обманывал его, как такое могло быть правдой?!

Сумев наконец заставить свое тело двигаться, он выбрался из кровати, споткнулся об одеяло, упал на пол, цепляясь за что попало, снова встал, одновременно бросившись к двери, чуть не врезался в нее, когда добрался, и наконец распахнул ее. Он увидел сон.

 

Она стояла там во всей своей огненно-розовой красоте, улыбаясь красивой улыбкой только ему. Его пальцы неуверенно потянулись и коснулись ее щеки. Она была теплой. Могла она быть настоящей?

И вдруг просто касаться ее щеки стало недостаточно, и он сгреб ее в жарком объятии. Она обняла его и положила голову ему на плечо. Он чувствовал, как ее слезы впитываются в его рубашку, и это было чудесно, потому что он знал, это не слезы грусти. Они соответствовали слезам в его глазах, так как были исключительно слезами радости. Он не знал, как это произошло или почему это произошло, но ему было всё равно.

Андромеда была жива.

* * *

Из комнаты Кэтлин донесся звук. Сириус тут же встал, но Хозяин показал ему жестом сесть обратно.

— Прости, Сириус, но я должен поговорить с ней до того, как она увидит тебя.

Сириус не был доволен, но сел. Он многим был обязан Хозяину.

* * *

Кэтлин скинула платье, которое дала ей Спутница. Она не желала больше никогда видеть уродливую вещь, и хотела бы воспламениться, чтобы сжечь его, и возможно, вместе с ним некоторые дурные воспоминания. Вместо него она надела голубую блузку и юбку в пол. Она почувствовала себя чище и свежее без этой ткани, натирающей кожу. Кэтлин собиралась посмотреть в зеркало, когда неожиданный звук заставил ее подпрыгнуть.

В дверь постучали.

— Входи! — весело крикнула она, уверенная, что это Сириус.

Когда вошел Хозяин, ее улыбка изменилась. Она осталась, но стала улыбкой благодарности, а не любви.

Хозяин ничего не заметил, так он нервничал.

— Кэтлин… Я должен кое-что рассказать тебе, а потом я задам тебе вопрос. Пожалуйста, обещай, ты ответишь абсолютно честно.

Кэтлин растерянно кивнула и села на край кровати.

Хозяин рассказал ей сокращенную версию того, что поведал Сириусу. Он не сказал ей, что видел в ней дочь, ни о том, как вовлек высочайшее светило из существующих, чтобы защитить ее. Он честно рассказал ей о том, как заставил ее забыть и пытался управлять ее жизнью.

— Но я сожалею, Кэтлин. Я никогда не должен был пытаться настолько влиять на твою жизнь. Я только хотел, чтобы ты была счастлива! — его голос сорвался. — Всё, чего я всегда хотел — чтобы ты была счастлива. И теперь я понял, что единственный способ сделать тебя счастливой — позволить тебе выбирать самой.

Он отвернулся от нее, будто вдруг нашел зеленую стену ее комнаты завораживающей.

— Я могу отнести тебя обратно, — тихо произнес он. — Сол сказал, он может отнести тебя обратно через год, но я могу прямо сейчас. Ты можешь вернуть себе старую жизнь, без всяких условий. Я даже могу сделать так, чтобы ты забыла об этом месте, если хочешь. Ты не будешь скучать по нему или думать о нем. Как будто ничего не изменилось, — он вздохнул. — Но решать тебе. Это только твой выбор. Сделай то, что сделает тебя счастливой.

Несколько мгновений Кэтлин молчала с легкой улыбкой на губах.

— Спасибо, — сказала она, встав.

Хозяин повесил голову. Он чувствовал себя так, будто его пристрелили.

— Конечно, ты хочешь вернуться. Я пойму, если ты захочешь, чтобы я сказал Сириусу…

— Нет, — перебила она и подошла к нему. — Я вовсе не это имела в виду. Я благодарю тебя за то, что ты дал мне выбор. Но я не хочу никуда уходить, — она тепло улыбнулась ему. — С какой стати мне хотеть вернуться туда, где мне не место?

Он пораженно посмотрел на нее.

— То есть ты хочешь остаться здесь? — спросил он. — Я не совсем ошибался?

Кэтлин шагнула ближе и обняла его.

— Конечно, я не хочу возвращаться. Здесь мой дом.

Хозяин не привык к объятиям, и прошло несколько секунд, прежде чем он неловко обнял ее в ответ. Его глаза затуманились, когда в голове начала крутиться единственная мысль.

Его дочь была счастлива.

* * *

После того, как он ушел, Кэтлин уловила свое отражение в зеркале. Она вспомнила ту ночь на Земле, которая, казалось, была сто лет назад. Ночь, когда она смотрела на женщину в зеркале и спрашивала ее, кто она такая, кем она была, и что случилось с ней. Сейчас Кэтлин, коснувшись отражения, которое посмотрело на нее в ответ, чувствовала себя чудесно. Сильная, красивая женщина, которая смотрела на нее, была она сама. И той ночью, сто лет назад, она не думала, что когда-нибудь снова почувствует то, что переполняло ее сейчас. Любовь.

* * *

— Сириус?

Он повернул голову на звук ее голоса. Кэтлин стояла в дверях, выглядя абсолютно восхитительно, а на ее губах играла улыбка, предназначенная только ему. Сириус встал и подошел к ней. И только когда он остановился перед ней, Кэтлин продолжила говорить.

— Сириус, я не знаю, что сказать. Ты так много вынес, чтобы спасти меня. И это после того, как я обращалась с тобой…

Он прижал палец к ее губам.

— На самом деле, я хочу услышать от тебя только одно, — прошептал он. — Возможно, это поможет тебе догадаться, что именно.

Он наклонил голову и прижался губами к ее губам. Она не уклонилась, но, к его восторгу, притянула его ближе и углубила поцелуй. Когда он отстранился от нее, в ее зеленых глазах пылал прекрасный огонь.

— Я люблю тебя, Сириус.

* * *

Несколько месяцев спустя Сириус и Кэтлин оказались перед Ним и Советом.

— Совет принял единодушное решение, — начал Он. — Поскольку смертные не могут оставаться в нашем мире и жить, смертность Кэтлин должна быть отнята от нее, — Он улыбнулся. — Для этой процедуры я призываю помощь Хозяина Охоты, сына Земли, так же как Андромеды, Обитательницы Светимости Андромеды, и Сириуса, Обитателя Светимости Сириуса.

Андромеда оставила свое место рядом с Солом, а Хозяин и Сириус покинули свои позиции, чтобы присоединиться к Нему на помосте, с которого Он вещал.

 

Из Зоаи Андромеды и Сириуса полился свет, когда они подняли их над головами. Свет выстрелил и окутал Кэтлин огненным объятием. Свет вокруг нее горел белым.

Хозяин добавил свою тьму, и цвет стал светло-красным. Последним присоединил золотой свет Он, и свет, окружающий Кэтлин, стал великолепным насыщенным синим.

Свет ощущался чудесно. Кэтлин чувствовала любовь и нежность, которые каждый из четырех испытывал к ней, и этого было достаточно, чтобы вызвать у нее слезы. Она почувствовала, как меняются ее кожа и тело. Они стали воздушными и легкими. Тепло растеклось по ней, и она поняла, что это ее собственный огонь течет сквозь нее.

И наконец появились крылья. Три ярда огня и мощи вырвались из спины, одновременно с двух сторон. Огонь, который тек прямо под кожей, вспыхнул еще горячее. От этого возникло головокружительное ощущение полнейшей эйфории.

Огонь вокруг нее начал рассеиваться, но прежде чем Кэтлин смогла четко видеть сквозь него, зеленое пятно ворвалось внутрь и снесло ее с ног. Когда их губы встретились, их огни смешались и стали гореть вместе. Сириус видел, что она превратилась в красивое синее светило с такими же как у него крыльями. Но ее глаза. Улыбка Сириуса стала шире. Ее глаза по-прежнему оставались зелеными.

— Я и сама могу летать, знаешь ли, — наигранно сердито произнесла Кэтлин, когда они вылетели сквозь сферу. — Тебе не надо теперь всё время носить меня.

— Конечно, надо, — ответил Сириус. — Ты просто сделаешь себе больно, если попытаешься использовать крылья, и…

Она заткнула его поцелуем.

Андромеда и Сол покинули сферу Совета, держась за руки и украдкой бросая друг на друга взгляды, которые обещали поцелуи, как только они окажутся вне поле зрения осуждающего Совета. Тут Кэтлин увидела пятно на черной материи Вселенной.

Тень тоже покидал сферу в другом направлении.

— Спасибо, папа, — прошептала она ему.

Хозяин вдруг повернул к ней голову и улыбнулся. Несмотря на расстояние между ними и ее тихий голос, она знала, он услышал.

Кэтлин выбралась из объятий Сириуса, чтобы испробовать свои новые крылья, и почти сразу же начала падать. Сириус поймал ее, обхватив за талию, сила его крыльев легко компенсировала ее вес. Кэтлин обняла его за шею и прошептала на ухо:

— Научи меня летать.

И когда Сириус и Кэтлин поднялись сквозь сферы Вселенной, тянущиеся за ними огненные следы оборачивались вокруг друг друга и создавали полосу света, которую можно было видеть даже из отдаленной протяженности Неизведанного Пространства.

Синий Огонь и Зеленый Огонь.

Синий и Зеленый.

Цвета Земли.

* * *

И в конце любовь, которую ты получаешь,

равна любви,

которую ты даешь.

---

1) Я отдал бы вечность, чтобы прикоснуться к тебе, поскольку я знаю, ты можешь как-то меня чувствовать. Ты ближе к небесам, чем я когда-либо буду, и я не хочу сейчас идти домой. И я могу наслаждаться только этим моментом, и я могу дышать только твоей жизнью. Потому что рано или поздно всё закончится. Я просто не хочу тосковать по тебе этой ночью («Радуга» Goo Goo Dolls).

Вернуться к тексту

2) Останься, леди, побудь немного с твоим мужчиной. Зачем откладывать начало? Ты можешь одновременно иметь пирог и съесть его. Зачем ждать того, кого ты любишь, когда он стоит перед тобой? («Ложись, леди, ложись» Боб Дилан).

Вернуться к тексту