Бета-тестер (гет)

— Синхронизация завершена. Начать «игру»? Вы уверены?

Эти вопросы, казалось, преследовали Григория всю его сознательную жизнь. Бесконечная отладка программы снилась в кошмарах, и веры в успех проекта оставалось всё меньше. Но сегодня для парня настал особенный день. Он взял длительный отпуск в компании N и намерен провести его с пользой.

— Да, — поспешил он ответить, и специальная камера послушно закрыла парня от внешного мира. — Что там дальше по списку?

— Выберите ваш никнейм. Предложить случайный?

Парень думал совсем недолго.

— «Кеяру». Ни символа больше. Далее… Всё на максимум.

Отнюдь не первая попытка.

— Одобрено. Добро пожаловать в этот чудный мир, Кеяру. Мы рады приветство…

— Пропустить.

* * *

Приветственное оповещение не стало для парня сюрпризом:

Вы — Протагонист. Литературный клуб в «таких» нуждается. Каким же главным героем вы станете, игрок? Удачи!

Он пока не решался приоткрыть глаза, и всё же любопытство взяло вверх.

Всё выглядело для парня естественным? Кроме количества девушек, находившихся рядом. Одна из них что-то лепетала, но Протагонист почти не обращал на неё внимания, изредка лишь поддакивая.

«Почему же я настолько взволнован? Для исполнения цели мне нужно быть максимально ярким, и всё такое».

— Ты читаешь мангу, хоть и мальчишка? — девушка, казалось, было потрясена. — Не шутишь?

— Неа. Тебе, кстати, стоит быть повнимательнее.

— Блин, точно! — топнув ногой, не преминула сказать Нацуки. — Почему этот стол так далеко, а поднос такой тяжёлый?

Приземистая девчонка медленными шажками подходила к парте, которая в последнее время выполняла диковинную для литературного клуба роль: служила местом для организации чаепитий.

— Если надумаешь внезапно упасть, клубу немало влетит за твою затею.

— Ах ты, и почему я… Уже так устала?

— Всё просто, — слегка усмехнувшись, ответил Протагонист истории. — Ты в противоположной части комнаты и вся перегружена. Оптимизация тут во вред.

— Думаешь, самый умный тут? — гордо выкрикнула Нацуки, пытаясь сохранить хрупкое самообладание. — Да ты в той же готовке неумеха! И ещё чему-то учить меня надумал.

Кеяру, не переставая наблюдать за её неуверенными движениями, ловко сориентировался, парировав выпад юного кондитера:

— Не смогу приготовить, зато смогу заказать! Я, может быть, вообще почётный посетитель элитной пекарни, но на твою готовку не жалуюсь. Ко мне с уважением надо относиться.

— Никогда!

Можно было подумать, что в кабинете, кроме тех двоих, никого толком и не было, но это отнюдь было не так. За партой, повидавшей множество типов сладостей, сидела ещё одна девушка.

— Нацуки, можно потише? — шёпотом попросила Юри, эталон застенчивой девушки героев непонятной сценки. — У нас всё-таки не театральный клуб.

— А чего это я… виновата? Это всё он! — оторопела Нацуки и принялась смотреть Кеяру прямо в глаза. — У тебя они ни капли не красивые!

— Они обязательно учтут твой комментарий. Кстати, глаза у тебя тоже ничего.

Юри лишь тихонько вздохнула, собираясь с мыслями, и процитировала слова одного из уважаемых людей:

— «В войне не бывает выигравших — только проигравший». Прекращайте ссориться и помиритесь.

— В таком случае, Нацуки знает, что ей нужно сделать.

«Так начнём же прохождение этой игры! — подумал Кеяру и взглянул на часы-цепочку на его руке. — Основные события начнутся через пару мгновений».

— Я с ним не ссорилась. Это он со мной! — продолжала настаивать на своём миловидная Нацуки.

Протагонист промолчал, сделав вид, что его совсем не заботило происходящее.

— Тогда придите к перемирию, — Юри наконец-то оторвалась от книжки.

Её волосы развевались от ветра, окна были не заперты.

— Обсудите условия мирного договора и придите к статусу-кво. Но для начала, Нацуки, усвой урок: положи сервиз на место, иначе его тяжесть утянет тебя.

Кеяру хмыкнул, соглашаясь с её словами.

— Юри права, как и всегда. Осколки, разлетаясь, создают такие себе дела, если честно.

Время показывало без пяти пятнадцать. Руки низенькой девушки сдались куда раньше её самой.

— Ладно, — неохотно признавала Нацуки, отводя взгляд от протагониста. — Юри умеет убеждать, не ты.

Протагонист ни капли не удивился такому несуразному ответу.

— Разумеется-разумеется.

Нацуки аккуратно раскладывала вещи на дальней парте, сумев пройти от начала своего пути всего пять маленьких шагов.

Юри усмехнулась, продолжая листать книжку, но прокомментировала итоги операции:

— Вообще-то я просто была солидарна с Кеяру, но заметил именно он. Тебе сле-

— Без комментариев, — девушка перебила подругу. — Ничего не понимаю и знать не желаю!

Ей было стыдно. Результата такого уж точно не ожидалось.

Нацуки хотела бы добиться другого, но физическую силу тренировать не получалось, а просмотр сёнен манги не помогал. Протагонист не мог такого состояния девушки упустить, ничего не вставив.

— Японский богатырь получается. Или богатыресса, если адаптировать? Без обид, если что.

В комнате послышался смешок.

— Богатырша, — исправила протагониста тихонько Юри, — но твой самобытный вариант тоже был хорош, мне он понравился.

Игрок медленно кивнул сам себе, подчёркивая правильность мысли. Нацуки несколько секунд жадно глотала воздух, что свелось к её очередному выкрику.

— Это ты мне? А это я тебе! — она взъерошила волосы. — У тебя стихи вообще не интересные, пф!

— Я не буду это комментировать, — развёл руками разработчик. — Ты их ни разу и не видела, к слову. Отступлю на сей раз. Атаковать в гору и что-то ей доказывать совершенно бесполезно.

Юри, в свою очередь, тихонько напомнила зазнавшемуся герою, что любая непробиваемая стена такой лишь кажется издалека.

Протагонист проигноривал очевидный посыл фраз девушки.

* * *

— Все на месте, кроме Сайори?

Литературный клуб начинал свою работу ровно в три часа дня. Как и ожидалось, его президент явился вовремя. Да, Моника прибыла вовремя, ни разу не запятнав свою репутацию. Многие старшеклассники сравнивали её с ангелом, практически боготворя, но она уверенно делала вид, что этого не замечает. Так или иначе, внутри школы образовался фан-клуб Моники, уверяющий всех вступающих в одном: «Она красива. В гневе ещё прекраснее». Как ни странно, со всеми этими фанатскими движениями сам литературный клуб был на грани закрытия.

— Атмосфера тут какая-то напряжная, — отметила президент. — К чему бы это?

Кеяру неожиданно для себя согласился с мантрой фанатов девушки.

Президент выглядел растерянным, но её образ постепенно обретал новые черты.

— Что тут происходит? — начав активно жестикулировать руками, выясняла Моника. — Опять?

Протагонист внимательно рассматривал девушку, не упуская и малейшей детали. Каблуки стучали по полу. Собранные в два хвоста идеальной длины волосы развевались на ветру. Моника была сама не своя, но вместе с тем казалась ещё обворожительнее.

— Молчим, значит?

Кажется, она активно выбирала «жертву». Юри посчитала нужным резко перевернуть страницу книги. Действие не укрылось от пристального взора Моники.

— Юри, боюсь, это так не работает, — спокойно обратилась к девушке президент, слегка изменившись в лице. — Объясни, что тут происходило в моё отсутствие?

Последовал глубокий вдох. Далее последовала очередь из набора несвязных фраз.

— Упрямство, занудство, глупость и злость. Обобщая, кексы — оружие массового поражения! Но сами по себе вкусненькие.

— Ясно. И не надоело? Вы же даже стол к чаепитию не подготовили.

— Это не может надоесть! Пирожная война идёт! — розоволосая девушка вставила свои пять копеек. — Я обязана сражаться до победного конца. Я что-то перетрудилась, — невзначай отметила девушка. — Перенести сервиз вряд ли смогу.

Моника, усмехнувшись, подошла к Кеяру. Незамедлительно последовал ультиматум.

— Потрясающий уровень бездействия. Кеяру, помоги Нацуки, она несёт и твои кексы тоже!

С этим аргументом разработчик поспорить не смог, хоть и не знал, какое послевкусие принесёт эта выпечка. Она и не могла, ведь он находился в игре.

— Все заняты, эту работу можешь сделать только ты.

«Может, не надо?»

— Мне казалось, Нацуки прекрасно справлялась и без меня, — бросил по пути Кеяру Монике.

Она после переосмысления слов просто закатила глаза.

— Время для новой попытки. Тренировки полезны, знаете ли, президент.

— Знаете ли, иногда президенту кажется, что ты вступил в клуб не ради литературы, — после длительного вздоха сказала она.

Он махнул рукой, показывая, что ей отнюдь не кажется, и выдвинулся на помощь миловидной девушке с розовыми волосами.

— Это так. Знаешь, Моника, Сайори моё нежелание не остановило, — произнёс он. — Это же Сайори, ей невозможно отказать.

Подруга детства, казалось, в последнее время была одержима идеей затащить Кеяру в клуб. Он, по легенде, решил, что такое времяпровождение в будущем положительно скажется на ней, потому и уступил.

— Я здесь из-за коллектива, наверное. А тут, оказывается, ещё и столовая! «Книги»? Что это?

Моника разочарованно отвернулась от Кеяру.

— Но я не говорил, что они мне совсем безразличны. Я люблю электронные, особенно всякую документацию, Моника.

Никакой злобы, лишь констатация фактов.

— Ему не отдам! — крикнула Нацуки, попытавшись спрятать поднос.

— Внезапно силы появились?

— Пф! Отойди!

Захватив поднос со стола, она не нашла ничего лучше, чем поднять его вверх. Осознание нелепости действия настигло Нацуки слишком поздно. Разработчик, с лёгкостью их отобрав, направился обратно к президенту клуба. Она неодобрительно кивнула парню, подчёркивая сомнительность решения ситуации.

Нацуки не унималась.

— Не трогай мои кексы, я их приготовила, я их буду нести! — продолжала она напоминать о себе своим ребячье-детским голосом, но уже после пятой попытки вернуть всё на свои места смирилась с поражением. — Я хочу их нести, слышишь? И почему ты такой высокий? — нежданно тихо спросила она. — Это нечестно.

— Я же не спрашиваю, почему ты такая низкая, — отозвался Кеяру. Его всегда раздражали вопросы типа: «Почему же он такой…?» Казались бессмысленными. Наверное, просто захотел быть таким и вырос, и точка. — Если спрошу, всё равно не ответишь.

У главного героя никогда не было проблем с созданием аватара — природа того совершенно не обделила параметрами. Мощные плечи, сильные руки — всё было при нём в пике тренировок. Самое сложное — противоположное. Но Кеяру смог… смог создать революцию, и будет первым бета-тестером окончательной версии игры.

— Знаешь, Нацуки, просто признай, что я поступил как настоящий джентльмен. Даже вылечил твой недуг.

Слабо покраснев, она вытянулась во весь свой рост, никак это не прокомментировав.

Пройдя половину расстояния, разделяющего членов клуба между собой, Нацуки внезапно нашла, что сказать.

— Никак нет! — вскипела она. — Настоящий джентльмен здесь Моника. Ты только грузчик. И точка, слышишь?

Кеяру переглянулся. Он видел, как Нацуки шла со злобной ухмылкой в прямом эфире!

— Нет, блин, Нацуки, запятая.

Нацуки вновь попыталась отобрать кексы, но разработчик просто приподнял руки — больше происшествий не случалось. Так те двое и выполнили миссию. Теперь можно было устроить чаепитие.

* * *

— О, какие они милые, — вновь оторвавшись от книги, медленно проговорила Юри, глядя на выпечку. — Хоть что-то милое и вкусное в этом сером мире.

— Опять в прокрастинации? — уточнила Моника.

Юри кивнула, прошептав:

— Я из неё пока и не выходила. Думаешь, надо? Но глобально ничего не изменится — вместо приятной тишины настанет молчание, тяготящее всё моё существование.

Юри была в хорошем настроении.

— Я не ми… то есть кексы — вообще неодушевлённая выпечка. Ешь быстрее! — Нацуки закрыла голову тоненькими руками. Наверное, ей было стыдно за свои слова.

Протагонист, насмотревшись уникальной картиной, улыбнулся.

— Носи меньше розового — поводов будет меньше.

Щёки Нацуки на секунду стали пунцовыми.

— Ни за что! Это! Мой! Стиль!

«Надо отдать художникам и аниматорам должное — смущённая цундере у них получается отлично».

— Будет некультурно, если мы начнём чаепитие, не дождавшись Сайори, — мрачным тихим голосом продолжила Юри. — Она обещала, что принесёт что-то весёлое.

Моника развела руками, намереваясь что-то сказать.

— Это в её духе, — поддержала она диалог. — Надеюсь, она обойдётся без глупостей.

— Как тогда, когда она принесла на собрание «твистер»?

Юри одобрительно кивнула.

— Это ужасная игра, всё происходит в ней слишком быстро и неожиданно.

— И больно, — выдохнула Моника. — Кеяру, ты ведь знаешь, сколько она весит?

Протагонист, погрузившийся сам в себя, встрепенулся.

— Я думаю, где-то полторы Нацуки, — уверенно произнёс он, заглянув в свой блокнот.

— По ощущениям — целых две, — поправила Моника. — И всё это на мою ногу!

— Обошлась без протеза? — Протагонист поинтересовался её здоровьем. — Тогда ты чуть не вызвала всех демонов.

— Обошлась прогулом двух фортепьяно, и это было мучительно.

— Эй! — обратила на себя внимание Нацуки. — Я не разрешала такую шкалу измерений.

— Когда ты в группе, не забывай, что мнение большинства сильнее твоего, — поучительно произнесла Юри, совмещая приятное с полезным.

Её рука водила по строчкам книги, а с губ сыпались крошки овсяного печенья.

— Не! Учи! Меня!

— Так не дай ей для этого шансов, — Протагонист развёл руками. — Пока у тебя совсем не выходит это дело.

— Ты вообще тогда не играл, струсив, — предположила она, решив всё для себя.

Протагонист покачал головой.

— Я крутил стрелку для всех вас, глупая, — ответил он. — Не виню, что ты не помнишь — у тебя прекрасно получилось сесть на левый боковой шпагат в падении.

Он про себя едко подметил: «Сайори была лишь началом катастрофы».

— Да, только я могу это! — гордо окликнула она всех.

Юри после столь дерзких слов Нацуки чуть ли не заглянула ей в глаза.

— Видимо, я недооценивала силу манги, — произнесла девушка, удивив подобной реакцией собравшихся. — Она опасна. Эй, прекрати ей размахивать?

— Что хочу, то и делаю!

Юри осуждающе посмотрела на непоседу.

— В этом желании нет ничего… странного, поверь, однако… твой самодельный фен для волос мне без надобности.

Кеяру отвлёкся от запоминания элегантных подколок, услышав ответ Моники.

— Я тоже могу так. Мне нужно только немного практики, но «твистер» не считается. Даже плавание — уже другое дело.

Программист не растерялся.

— О, разумеется. Знаешь, скажу по секрету — ты сможешь убедить, что можешь всё, просто сделав сэлфи в купальнике. И ещё говорят, что в жизни есть справедливость.

Девушка ахнула, но сохранила маску президента.

— Я думаю, у тебя это получится не хуже, мистер качок.

На лице Кеяру появилась едва видимая окружающим ухмылка.

— К твоему сожалению, я не буду проверять это — купальник с такими крупными мальчиками, как я, не сочетается, — отметил он. — Даже если тебе этого хочется. Даже если очень сильно. Какие странные мысли у вас, президент…

— Я говорила о другом! Я имела в виду…

Протагонист лишь ухмыльнулся на попытку оправдаться и решил пропустить мимо ушей дальнейшие комментарии президента клуба.

Стоит отметить — она потрясающе красива, но красота в её случае дело постоянное, нежели чем спор этих двоих.

— Эй, ты меня слушаешь?

Протагонист начал отнекиваться.

— Я слушаю тебя одним ухом, но второе заставляет меня забыть об этом. Удивительное совпадение?

«Тишина».

Так событие называлось в файлах его собственной игры. Разработчик не решился прервать его, оправдав это тем, что Монику было весело злить.

Между двумя девушками возник длительный зрительный контакт, который не планировал обрываться. Они были в шаге от того, чтобы устроить переполох в литературном клубе.

— Вы там «зависли»? — Моника была тут единственной из присутствующих, кто не понимал, что взрыв неизбежен.

Нацуки вместо привычного ей «эй ты» просто затихла, пытаясь вести себя спокойно. То, что это лишь умелая иллюзия, выдавало наличие нескольких красных пятен на её лице.

Моника и Кеяру переглянулись. Наконец, все контакты когда-то оборвались.

— Разумеется, я выиграла! — Нацуки произнесла фразу крайне осторожно, подбирая выражения. — Не было никаких сомнений.

Юри кивнула, переведя взгляд на книжную страницу.

— Если честно, мне стало немного жаль тебя. Третий глаз не открыть без сострадания.

Нацуки вмиг вскипела, но Протагонист был на подходе.

— Стоп-стоп! — и захватил в одно движение руку девушки. — Секция не та. И весовая категория.

— А ты на её стороне, Кеяру? — процедила сердитая Нацуки.

— Я на своей стороне, ну, может, Моники. Собственно, тут интересует меня другое.

Кеяру ухмыльнулся, спросив про название книги. Нацуки вмиг была отпущена на волю, но атаковать не спешила.

— «Портрет Маркова», — прочитала за Юри Моника, проигнорировав столь смелый выпад Кеяру. — Кстати, о чём эта книга? И как «открыть» третий глаз? Книжка про экзорцизм?

Она немного покраснела, так как не любила, когда кто-то вторгался в её собственность без её разрешения.

— Эта книга… очень интересная книга, — сказала она. — В смысле, очень загадочная! Каждая сцена в ней имеет двойное дно, но приходится постараться, чтобы его найти, — почти тихо она закончила свою речь: — Приходится искать самой в реальности. И, конечно, третий глаз тут не просто так.

Кеяру призадумался и начал расчёсывать свои волосы.

— Ты только начала читать это произведение?

Юри попыталась поднять книжный экземпляр со стола, после неудачной попытки пробормотав:

— Если тебе интересно, то… нет, но она очень длинная и тяжёлая. Не переживай за моё ментальное здоровье, я справлюсь с её содержанием, обещаю.

Протагонист оценил такой галантный ответ.

Нацуки, не подававшая в обсуждении повседневности признаки жизни, хмыкнула.

— Твоя книга весит больше чем мой портфель, как такое возможно?

Протагонист задал следующий вопрос с издёвкой, но отнюдь не Юри:

— Это до или после вычета манги?

— После! Будут ещё глупые вопросы?

Недовольную чем-то цифровую девушку Кеяру видел впервые. Однако своеобразный ответ Нацуки пошёл на пользу диалогу.

— Обижаешь! Помнишь, клуб решил поиграть в «твистер»? И удача была не на твоей стороне, Нацуки?

— Что-то припоминаю, но к чему ты?

— Кгм-кгм.

Моника вновь не одобряла очередную инициативу героя, не понимая, какой от неё толк.

Кеяру оставался невозмутивен.

— Президент, дело чести. Так вот, Нацуки, это было не совпадение. Я с удачей на короткой ноге, учти.

— Пф, угрозы дерзкого мальчика мне не страшны. Кого напугать надумал?

— Я слышу лишь назойливую девочку, где Нацуки?

Моника явно не оценила последний словесный оборот и решила вмешаться, в отличие от той же Юри, проявляющей терпение отшельника.

— Он хотел сказать: «Прости меня, Нацуки, за слова, был очарован красотой твоей выпечки», — произнесла девушка, грозя пальцем Кеячу, если тот не согласится с данной интерпретацией. — А когда попробует, будет вообще без ума.

— Э…Это так?

Нацуки отвернулась.

— П-пусть будет не так!

— Мы играем так, президент? — Кеяру ответил с серьёзным выражением лица. — Что же, в розовой глазури действительно что-то есть. Но есть ли в розоволосом кондитере?

Нацуки в отместку подошла к Кеяру достаточно близко и с чистой совестью заявила:

— Твои кексы теперь мои!

— С чего бы? — справедливо возмутилась жертва сладкой кражи.

— Потому что им будет лучше в моей компании!

Моника, не удержавшись, засмеялась. Юри, недолго думая, присоединилась к этому зрелищу. Нацуки будто застыла на месте.

— Почему они смеются? — вопросила она, возведя взор в потолок. Кеяру на секунду закрыл глаза, собираясь отдать героине должное.

— У людей разное чувство юмора, не вини себя, если не понимаешь, — откликнулся он. — Знаешь, если ты присвоила кексы на полном серьёзе, а ты так и сделала… тогда придётся дойти до конца, Нацуки.

От удивления она, густо покраснев, раскрыла рот. Казалось, в него могла залететь не одна ворона.

— Прости, что?

Протагонист, казалось, со скоростью света отправил один из кексов прямо в цель.

— Прости, того.

Нацуки совсем оторопела, пытаясь прожевать новообретённый кекс.

— Ка-рх-кого? — высказала она свои эмоции, но кекс стоило прожевать. — Ты нормальный?

— Кто знает? Но ты совсем невыносима, — Кеяру произнёс эту реплику на автомате, такие ситуации были далеко не одиночными. — Смотри, не подавись от возмущения.

Моника кивнула.

— И то верно. Но в следующий раз, Кеяру, не проворачивай такие трюки — они обычно плохо заканчиваются. Я в шаге от применения к тебе дисциплинарных санкций.

В ответ парень вновь развёл руками.

— Например? Оставить меня без кексов? Так уже!

— Глупый Кеяру, — Нацуки скорчила странную рожицу, — Назначение подобных наказание только в моей юрисдикции.

«Славно, так я и остался без выпечки», — подытожил он».

— Эта стартовая сцена действительно невероятна, — честно признался он, обращаясь к потолку. — Но последующие акты точно будут не хуже.

Все присутствующие будто пропустили его слова мимо ушей, погрузившись в чай с печеньем, и лишь Моника осталась в недоумении. В её глазах читалось истинное удивление, которое не смог передать новенький спрайт. Казалось, голос был достаточно тихим, но девушка, вероятнее всего, смогла услышать и всю следующую фразу:

— Проверял твою реакцию, президент. Она великолепна.

— Прости, что ты имел в виду?

Он знал, что Моника была особенной. И всё же, оставалась персонажем. Не стоило рисковать, а то велик был бы шанс поймать какую-нибудь критическую ошибку.

— Говорю, весело тут у вас. А дальше, как говорится, только лучше.

— Я рада, что ты веришь в этот клуб, — приметила между делом Моника, не сводя глаз с Кеяру. — Значит ли это, игрок, что мы увидим своё «завтра»?

— Президент, ты что-то сказала?

— Говорю, печеньки вкусненькие! Угощайся.

— Сладкое вредно есть, — отрезал герой. — Но спасибо за предложение.

Чаепитие подходило к концу. Протагонист, посматривая в мобильный телефон, допивал остывший чай — чашка с холодным напитком уже была наполовину пуста. Оставалась ещё буквально пара глотков. Как и ожидалось, он не чувствовал вкусов и запахов, но продолжал симулировать их наличие. Столик, за которым сидели ребята, слабо покачивался. Разработчик понимающе хмыкнул, более того, его даже удивляла целостность парты — будь он на её месте, не выстоял с таким колоритом персонажей.

— Да ты посмотри, какие иллюстрации! — стукнула по столу своим миниатюрным кулаком Нацуки, утратившая интерес к чаепитию почти сразу. — Они притягивают своим стилем, их ты так просто не перевернёшь!

Юри, казалось, даже не услышала выпад в её адрес. Этот результат не устроил бы кондитера клуба, и она подошла к виновнице, положив мангу на видное ей место.

— Я поверю, что ты зачиталась, — бросила Нацуки, привлекая внимание. — Но не поверю, что не понимаешь, что «манга — это литература».

Маска жизнерадостного человека, наблюдающего за очередной попыткой Нацуки доказать — навязать — данный священный принцип, прекрасно дополняла типаж героинь новеллы.

Юри обернулась, присмотревшись к листу манги.

— Тут блёсток больше, чем рациональных зёрен, Нацуки, — вынесла она вердикт. — Я понимаю, ты думаешь, что всё очевидно…

— Но всё действительно так! Ты даже не читала, а уже критикуешь!

Монику этот спор совсем не волновал. Она, съев для приличия тройку печенек, подошла к раскрытому окну, от которого веяло прохладой, и осталась там.

— Что можно ожидать от произведения, на главной обложке которого на нас смотрит группа девочек? — сказала Юри, взяв в руки произведение искусства. — Но она твёрдая, тут не поспоришь. Не в каждой книжке есть такая.

Нацуки продолжала напирать.

— Дискриминация обложек! И вообще, я тебе не разрешала её трогать, — сказала она потише. — Надо было попросить, это так сложно?

Протагонист, находившийся в далёких размышлениях, проявил себя.

— А как же «придите к статусу-кво»?

— У каждого случая есть исключения, например, тут есть всего один исход, — проговорившись, выдохнула Юри, присмотревшись к Нацуки. — И тебе, подруга, он не понравится.

Кеяру в это же время пытался разобраться с одной возникшей проблемой. До этого времени диалоги требовали его участия, но теперь другой случай, и он требовал решения.

«И почему не работает кнопка пропуска?» — вздохнул он. — «Игра действительно считает это событие переломным?» На счастье разработчика, на второй попытке подобной проблемы не возникло.

* * *

— Мы должны были прочитать сегодня стихи, которые обещали сочинить друг другу, — Моника, как и всегда, оглашала тему занятия. — Но Сайори так и не появилась. Я думаю, никто не будет против, если мы отложим это мероприятие на потом, ладно? Вы же не против?

Нацуки вышла вперёд.

— Сайори-чан очень старалась сделать достойное произведение! — поддержала она президента клуба. — Я видела, как она дописывала третье четверостишие на прошлом занятии! Честное-пречестное!

— Могу подтвердить, — настал черёд Юри. — Она — важный участник клуба и, будем честны, больше всех занимается «литературой» в нём.

Моника взглянула на парту, недавно послужившую хорошим местом для перекуса компании.

— Тогда она даже не нашла время на чай с конфетами, — произнесла она, немного нагнетая обстановку.

Протагонист помялся, подбирая подходящие слова. Всё-таки, такой он — момент истины, который задаст ветку развития остальному сюжету. Поскольку игрок не видел «прошлого» занятия, само воспоминание персонажей зависело от его фантазии.

Единственное, что оставалось ему в текущий момент — убедить героинь в том, что так всё и было. Если провалиться, можно начинать сначала, что было крайне неприятно. Повторное чаепитие пугало разработчика.

— Она просто не хотела, — возразил он Нацуки, которая чересчур драматизировала.

— Не хотела есть? — вклинилась та. — Она и еда — это я и манга! В смысле, неразлучны.

Юри тихонько добавила:

— А если Сайори забудет бэнто, она съест самое ближайшее!

— Поправочка — она съест моё! — Кеяру показал на себя любимого. — И уже плохо будет отнюдь не ей.

Атмосфера в кабинете стала более спокойной, и программист вздохнул полной грудью.

— Сколько бы я раз этому ни препятствовал, ситуация повторяется, — продолжил Протагонист: — Иногда мне кажется, что ей просто лень готовить себе пищу.

— В каждом из нас есть Сайори, — улыбнувшись, подвела своеобразный итог Нацуки. — Какой бэнто, иногда на завтрак у меня воображаемая пища! А о чём мы говорили?

Вмиг Нацуки почувствовала себя центром внимания, ведь на неё все резко посмотрели.

— А что я такого сказала-то? — сказала она, вспотев, демонстрируя удивление. — Ведь у каждого в жизни был такой момент!

— У меня нет, — скептически высказалась Юри, продолжая странным образом посматривала на неё. — У меня практически нет сна, но хлопья всегда под рукой. Тебе одолжить?

Казалось, никто не обратил внимания на бездействие Моники в этом разговоре. Конечно же, на каждое действие была причина, и программист прекрасно знал об этом негласном правиле.

— Что это за гуманитарная помощь такая? — пропищала краснеющая от внимания Нацуки. — Я не бедная, поняли? Мне от вас ничего не нужно!

В Монике помимо её красоты было и множество хороших внутренних качеств. Разработчик исходной игры не концентрировал на этом внимание, но даже по скромным будням литературного клуба президент был практически идеален во всём.

Кеяру, основав свою компанию и запустив этот проект в разработку, довёл каждую мелочь до совершенства. Она волновалась, лукавила, скромничала, завидовала, недобро ухмылялась, заботилась — всё это сочеталось в Монике.

— Ваш спор, конечно, не хотелось бы прерывать, но не могли бы вы… — попросила она двух девушек.

Кеяру кивнул про себя, угадав следующее движение президента — звонок Сайори. Конечно, спящая очень крепким сном не могла проснуться — мелкий офисный клерк, особо не задумываясь, поставил «заглушку», которая успешно понравилась руководству, то есть Кеяру. Кабинет затих. Моника про себя считала количество гудков.

— Она не отвечает, — закономерно ответила президент клуба. — Совсем на неё не похоже.

Кеяру подгадал подходящий момент для объяснительной речи.

— Видишь ли, — произнёс он, обращаясь к Монике, — если ты не заметила, Сайори в последнее время довольно-таки подавлена.

— Не особо замечала за ней такое, — контратаковала президент клуба. — Такая, как всегда, разве что немного пассивная.

Протагонист, помедлив, продолжал:

— Её пассивность — признак усталости. Тогда, на прошлом занятии, почти дописав свой стих, она его покинула. Как думаешь, почему?

Юри затеребила длинные локоны, начиная вместе с Моникой погружаться в историю.

— То есть, — начала Моника, немного поразмыслив. — Сайори писала стих во время чаепития, потому что хотела прийти домой и отоспаться сполна?

Нацуки фыркнула, привлекая внимание.

— Вот это цель! — с восхищением произнесла она. — И ведь правда, она так торопилась, очень сильно спешила. А ты-то откуда это знаешь?

Её вопроса не было в сценарии игры, присланной редактором. Разработчик находил эту деталь классной. Он, кстати, был не лыком шит в искусстве красноречия.

— Справедливо. Но есть одна логическая несостыковка. Я знаю, с чем Сайори ест бутерброды на завтрак, — быстро выложил Протагонист клубу наскоро придуманный блеф, — А эту не менее ничтожную информацию нет? Ты так думаешь? Я так-то её друг с детского сада, Нацуки. Кстати, уже придумал колкую шутку для тебя, но мне лень её озвучивать. С Сайори всё нормально, всем ясно?

Президент клуба опустила руку на своё лицо, демонстрируя открытый фейспалм. Монику захватило чувство стыда за её невнимательность к окружающим. Как она могла не замечать подобных знаков у вице-президента?

Разработчик успешно расслаблялся, разложившись на стуле, как на троне. Ничего лучшего придумать он не мог — покинуть комнату в данный момент было бы верхом неуважения к кибер-подруге детства.

В поддержку игрока выступила Юри.

Она приступила к проведению аналитики.

— Почерк Сайори ведёт самую настоящую двойную жизнь, — выждав пятисекундную паузу, она продолжила: — Ей свойственен размашистый почерк, особенно он заметен в моменты её волнения, но, Моника, помнишь, как аккуратно у неё подписаны тетрадки?

— Да, — признав точку зрения Протагониста, наконец ответила Моника, вспомнив один из школьных моментов, неожиданно возникших у неё в голове. — Два совершенно различных случая. Так и не скажешь, что один и тот же человек. Собственно, вопрос закрыт?

Нацуки тем временем продолжала над чем-то думать.

— Это такое полезное умение! — воскликнула она.

— Я бы так не сказал, — жёстко отреагировал Кеяру, оспаривая высказывание. — Только не в этой школе, только не для Сайори.

— Сайори запросто может устроить свой бизнес! — не останавливалась Нацуки. — Бизнес-подделывание почерка. Столько возможностей!

Президент клуба покачала головой.

— Нацуки, это незаконно!

— Больше не нужно будет спрашивать отца подписывать всякие глупые справки.

— Но ты же уже совершеннолетняя!

Все в клубе кивнули. Нацуки чуть не перешла в плач.

— Мне никто не верит! — заявила она.

— Она действительно не понимает, что за «возможности»? — задал риторический вопрос Кеяру.

— Даже не догадывается, — кивнула Юри. — Ей же так будет лучше.

* * *

Собрание подходило к концу, за два часа внеклассного времяпровождения герои вновь услышали жаркие дебаты против книг, разрешения манги, разузнали о Сайори всё, что позволил Кеяру, исчерпав эту тему на многие недели. Моника, не перестававшая волноваться, дозвонилась до родителей спящего чуда и, получив подтверждение версии, успокоилась. Президент клуба на фоне радостной новости принялся строчить новый стишок, а программист задумывался, как действовать ему.

— Как думаешь, никто не обидится, в особенности Сайори, если я прочитаю два стиха? — вопрошала Моника каждого, кого увидит.

— Не думаю, — в свою очередь, ответил Кеяру. — Я был бы не против, у тебя хорошо получается.

Лицо лидера клуба, залившись румянцем, выдавало в нём самый настоящий пожар. Вскоре и её след простыл — Моника побежала к остальным девушкам, нуждаясь и в их мнении.

«Неужели стихи писать так трудно?» — задал сам себе вопрос Кеяру. — «И о чём следует?» Для начала, как и полагалось писателям, необходимо было придумать тему стихотворения, которую и стоило раскрывать и подчёркивать рифмовкой. Не сказать, что у Кеяру ничего не выходило — последнее дело всегда выдавалось ему на славу. Писать самовозвратные функции было равнозначно написанию тех же стихов, ведь задание также требовало расстановку, точность и краткость.

К сожалению для него самого, почти придумавшего вторую строчку творения, размышления были прерваны очень мелкой, но крикливой девчонкой с розовыми волосами.

— Эй? — попыталась сойти она за вежливую, но потом решила пойти напролом. — Что делаешь, Ке?

Коверканье никнейма любой геймер посчитал бы нарушением своих личных свобод, но этот просто воспринял данное как должное. Неожиданно для себя он улыбнулся. Нацуки слабо хихикнула.

— Тебе ведь понравилось, да? — она посмотрела прямо в глаза Протагонисту. — Я буду называть тебя так всегда. Не подумай ничего, мне просто лень называть полное имя назойливого мальчишки.

Кеяру пытался переосмыслить то, что произошло прямо сейчас. Выходило, что назойливая девчонка, на вид лет четырнадцати, сама себе разрешила называть его «Ке»? Возмутительно, чёрт возьми!

— На, На, На, я тебе такой наглости не разрешал.

Та пару раз моргнула, не веря в услышанное.

— Как ты меня назвал?

— Как слышала, — отрезал он. — Правило двух букв соблюдено, теперь это обоюдоострый меч, На.

Кеяру мог заметить, как сильно сжались кулаки нарушительницы спокойствия.

— Знаешь, Кеяру, — приняла она правила игры. — «На» звучит так, будто ты меня куда-то посылаешь.

— Ну прости, — миролюбиво начал разработчик. — «Нацами» принято называть орешки, а я их люблю. Признаваться в любви тебе ещё рано, не думаешь? Так что я не в силах тут ничего изменить, так что «На» и осталось.

Нацуки выставила ладошку со своей стороны. Она пыталась переварить, что услышала.

— Так значит, это ни чья не взяла? — спросила она, пожимая жилистую руку главного героя.

— Белый мир, Нацуки, белый мир, — закрепил он всё на словах. — Но мы не воевали, если что.

На фоне Моники, пытавшейся достучаться до сознания Юри, глубоко погружённого в книгу, эта «микровойна» казалась Кеяру вполне логичной и не вызывающей отвращения. С каждой секундой он всё сильнее поражался библиотеками по работе с нейросетью, своими аниматорами и художниками, и светился от этого ещё сильнее.

— Так почему ты улыбаешься? — Нацуки никак не уходила. Оно было и понятно — он не был навязчивым и ничего не требовал. — Обычный ты забыл про эмоции давным-давно!

— Мне вспомнился один интересный случай. По работе… домашней работе, конечно.

Протагонист рассказал то, что не должен был. Он, если кто не верит, всё же человек, а такое им свойственно. К счастью, парень смог найти выход из этой ситуации, ему осталось найти параллель с его хобби, понятную даже маленькой девочке.

— Интересный случай… и домашняя работа? — спросила она, ожидая ответа. — Этот случай точно из реальности?

Немного запаниковав, программист решил покинуть игру. К сожалению, он вновь запамятовал, что на максимальной сложности помимо отсутствия системы написания стихов была проблема с сохранениями, ближайшее их которых располагалось только около дома. Уровень сложности, как и должен был, отвечал своему названию. «Начинать сначала? — спросил он уже сам себя. — Да никогда и ни за что!» Миловидная девушка всё никуда не девалась, что было довольно обширной проблемой для него.

— Чего застыл? — поинтересовалась она. — Ты точно не мог забыть свою домашнюю работу. Это сказка не пройдёт, или она… она… не домашняя вовсе?

Дело набирало опасные обороты, но у разработчика уже всё было схвачено. Отойдя от забавного воспоминания, он уверенно начал отражать её выпады.

— Типичная Нацуки, — проговорил он так, чтобы слышала только она одна. — Опять всё додумает за других, да так нереально, что в тебе снова найдут милую восьмиклассницу, прогуливающую подготовительные курсы.

«О, волшебное триггерное слово», — улыбнулся Протагонист, наблюдая за каждым значимым изменением в лице Нацуки.

— Что ты сказал? — крикнула та так сильно, как только могла. Моника, пытавшаяся достучаться до внимания Юри, ликовала — крик оторвал её от книги. — Я не милая, понял?

Нацуки, неслабо покраснев, продолжала вести себя так, как будто всё под контролем.

— Да понятно, честное слово. Не я произносил столь фальшивые реплики, во всём виноваты стражи порядка, ты и сама это должна помнить.

— Ничего не помню, слышишь? — показала она кулак, грозя им так, будто он представлял из себя средство массового поражения.

«Но не говорить же интересующему объекту, что за программу определения сокращённого никнейма, заключившую в себе труд двадцати программистов, на который впоследствии наплевали, ведь она работает на простой заглушке того самого легендарного парня, заплатили крылышками? Если необходимые условия не соблюдены, программа просто возвращала исходное имя».

После сегодняшнего срыва Нацуки в этот день больше не подходила к Кеяру, принявшись перечитывать свою любимую мангу. Как только часы пробили семнадцать, она была из первых, кто, закинув ранец, выбежал из школы. Не сказать, что Протагонист был расстроен подобным действием, ведь он, как минимум, избежал худшего варианта развития событий.

* * *

— Ты же знал, что так делать не стоит, — ругала президент литературного клуба Кеяру. — Даже хулиганы нашей школы считают себя выше морального запугивания жертвы.

— Ты их, случаем, не поимённо знаешь?

— По фамилиям, по фамилиям, — отмахнулась девушка. — И знаешь, когда они об этом узнали, стали вести себя более сносно.

— Твой авторитет творит чудеса, полагаю. А в клуб фанатов они точно не записались?

Моника глубоко про себя вздохнула.

— Неважно, — развела она руками. — Важно лишь то, что ситуация в тот раз разрешилась мирно. Неужели так сложно закончить потасовку с Нацуки, это ведь куда легче?

Парень молча принимал все советы, мечтая о том, что наконец сможет дописать хотя бы четверостишие.

— Неправильные хулиганы какие-то в твоей истории, — возразил он. — Ты правда считаешь, что «жертва» — это подходящее слово к Нацуки? Не я начинал наше противостояние, но «агрессор» именно я, не находишь противоречий?

Моника на секунду задумалась.

— Я не знаю в точности, какое слово подходит, но ваши отношения сложно назвать даже приятельскими. Напомню, в коллективе это низкая планка, все должны стремиться стать «товарищами» и «друзьями», но именно ты замедляешь желанный клубом процесс.

Президент литературного клуба не упускала возможность давать разные советы каждому встречному, входила в её перечень умений и воспитательная терапия, но Моника искренне сомневалась, что она подействует на таком человеке, как Кеяру.

— Я не из тех, кто сдаёт позиции, даже если этот бой выдуманный, — заявил игрок.

— Пойди на компромисс, Кеяру-кун. Ты ведь можешь.

Несмотря на сопротивление парня, Моника попыталась внушить герою свою точку зрения, но, как и ожидалось, ничего не вышло.

— Я был таким, как и должен быть, — сказал Протагонист через секундную паузу. — Этому миру и клубу нужен «Кеяру», я не против, если им будет в этот раз именно я.

Моника не понимающе уставилась на героя. Он же, увидев подобное, начал уходить в подробности.

— Мир такой огромный, но даже Кеяру сможет быть ему полезен, если сможет открыть девчонке кое-что важное.

Президент клуба не стала перебивать собеседника, терпеливо ожидая продолжения его фразы.

— Возможно, она сможет повзрослеть и научиться уступать, если, — Кеяру усмехнулся, вспоминая сегодняшний день, — если поймёт, что жизнь, как и я, не будет ей делать скидки и называть её «милой». Я просто не буду играть по её правилам, и точка.

Программист утаил личные умыслы.

Настигла тишина, в которой отчётливо был слышан слегка осипший голос Юри:

— Не решай проблему, если не знаешь её масштабов, — твёрдо звенел в ушах школьников её голос. — Из нас всех только Нацуки имеет право на меланхолию любых размеров, но ты её никогда не увидишь. Тебе, а не ей, стоит повзрослеть и научиться не вмешиваться в личную жизнь других.

— Это действительно жестоко, Кеяру-кун, — поддержала девушку Моника, обратившись к парню. — Я понимаю, чего ты хочешь добиться, но ты не понимаешь ситуации в полной мере. Дело только за тобой, Кеяру.

«Да? Каким же образом, президент?»

Юри уткнулась глазами обратно в книгу.

— Ты, наверное, думаешь, что я зануда, верно? — продолжила президент клуба. — Но я не такая, правда. Просто миру нужен такой человек, правильный и непогрешимый, — заявила она, поделившись откровением, которое, возможно, никто, кроме неё, и не знал. — Моника отлично подходит на эту роль. Теперь же я даже не помню, какой я была до всех событий с президенством. Может, и к лучшему.

— У меня тоже был такой ключевой момент, и я согласился, — Кеяру не смог остаться в стороне — она вряд ли просто так рассказывала это. — Я терпеливо шёл к цели, но всё оказалось не так просто. Но как ни странно, все эти трудности сделали результат более желанным и приятным. Тебе стоит просто принять свою судьбу и наслаждаться ей, пока у тебя есть такая возможность. Не исключено, что пройдёт пара дней — и она пропадёт.

Юри медленно покидала свою излюбленную парту.

— Извини, я погорячилась. Это были сильные слова, — обратилась она к Протагонисту. — Президент, это же первый раз, когда именно вам дают совет?

Запихнув книгу в портфель, который состоял только из неё, она выдвинулась домой.

— И нам пора, — заключила Моника, проигнорировав реплику Юри, которая и не надеялась получить утвердительный ответ. — Знаешь, я получила за этот разговор куда больше, чем ты можешь себе представить.

— Точно, — показал Кеяру на распахнутое окно. — Оно в таком виде не годится.

— Я закрою, — вызвалась из коридора Юри. — Мне не сложно, и пока что никуда не ушла.

— Кеяру, спасибо за этот день с нашим клубом. Кажется, я смогу доверять тебе в будущем, игрок, самый скрытный и неизведанный персонаж этой истории, — отойдя в сторону, прошептала девушка на ушко Кеяру. — Но не обольщайся моим признанием — никто не говорит, что так будет всегда.

Попрощавшись с Юри, Моникой и — условно — с Нацуки, Протагонист выдвинулся к себе домой. Только вот, как добраться до нужного? Ответ на этот вопрос стоял перед ним прежде всего, но он не сомневался, что уже скоро доберётся до точки сохранения.

* * *

— Юри, ты хотела со мной поговорить? Мне же, в конечном счёте, и закрывать сам кабинет, и окно на моём попечении — нужные ключи всегда с собой.

— Возможно, ты права, — неопределённо ответила девушка. — И забытый Кеяру портфель открывает нашу беседу.

Покидая судьбоносный во всех смыслах кабинет, Кеяру, вооружившись ехидной ухмылкой, уже предвкушал увидеть открытый мир своего дополнения. «Моя виртуальная свобода, значится, начала действие с семнадцати двадцати?» — с открытым удивлением вопрошал себя он, посмотрев на наручные часы.

Они показывали семнадцать двадцать два, секундная стрелка почти закончила свой оборот. Два атмосферных часа, проведённых в клубе, показались для Кеяру мгновениями, и он неохотно признавал, что в какой-то момент и вовсе потерял счёт времени. Но почему так вышло?

Программист медленными шагами обхаживал длинный школьный коридор, находившийся прямо перед ним. Неизвестное местечко нуждалось в тщательном исследовании. Каждый плакат, служебная записка — всё будет изучено им. Обратив внимание на красочный постер, Кеяру, неспешно фиксировавший школу, замер.

Карточка, приклеенная к стенке, была обставлена иероглифами.

«ソーイングクラブに参加する!», — гласила она, а он со стеклянными глазами переводил взор на другие, пытаясь отыскать что-то читабельное для него, потрясённого разработчика.

«「アニメ」クラブの新会員に喜んでいただきます。私たちはあなたがいなくて寂しいです», — означала следующая.

Символы на других не сильно отличались от увиденных протагонистом. Не найдя ни одной приемлемой для себя надписи, Кеяру ненадолго прикрыл глаза ладонью. Чего он ожидал увидеть в японской школе на максимальном уровне сложности? Неужто адаптацию под русского пользователя на максимальной сложности? Может, ему ещё школьные знания японской школы «подарят»?

Он настоящий глупец, наивность которого не знает конца, но безмерно счастлив от навалившихся трудностей, которые тому обязательно стоило преодолеть. Получится ли это? Программист уверил себя в одном. Сам он точно не справится, но с переводчиком по фото — вполне. Кеяру не желал связать свою жизнь с отаку-компанией и швейной машинкой, как и со всем прочим, но продолжал изучение объявлений-призывов вступить в определённые клубные формирования.

«喫煙したり、麻薬にふけったりしないでください！あなたの無謀な行動は私たちの学校のイメージを傷つけます!»

Некоторые из объявлений представляли из себя открытый призыв в сторону обучающихся не употреблять запрещённые вещества, их характеризовала классическая перечёркнутая сигарета. Ещё одной разновидностью надписей были советы-пожелания младшим от старших.

«生徒会からの児童へのメッセージ：何かを知らないのは普通です、それを我慢するのは普通ではありません。学習に成功!»

Эта надпись, например, поощряла стремление к учёбе, напоминая детям, что бездарь без её наличия и останется бездарем. Через некоторое время активность Кеяру была поставлена под угрозу приближавшимся силуэтом массивного человека, орудовавшего фонариком. Он, внимательно изучив два этажа школы, стоял в середине коридора второго этажа.

«Как же скрыться от такой нечисти?» — принялся за раздумья Кеяру, но голова как никогда была пуста. Сердце начинало биться сильнее, и программист не верил своим наблюдением. «Как это возможно?» Положив телефон в карман, он принялся ждать встречи с загадочным силуэтом, изобразив искренний интерес к объявлениям, которые он даже не смог бы прочитать при всём усилии.

— Кем будете, молодой человек? — приветствовал его охранник неопределённого возраста. — Заблудившимся учеником или злостным нарушителем школьного порядка? — самый обычный и непримечательный дяденька в форме уставил свой взор на программиста. Тот лишь на это сглотнул, обратив внимание на дубинку, привязанную к поясу. — Я тебя не видел раньше, — приближаясь, заявил охранник, поймав взгляд парня. — Ты из тех школяров, кто ходит в школу только по праздникам?

— Я вас тоже не встречал, — не отрывая взгляд от буклета, парировал Кеяру, но учащённое сердцебиение выдавало панику героя. — Знаете ли, я из тех незаметных парней, которые вроде есть, но в то же время и нет. Да и какие праздники в наши серые деньки, верно?

Усмехнувшись от странной шутки, мужичок в форме направил свет мощного фонарика на Протагониста.

Перед ним предстал парень со славянскими чертами лица, одетый в стандартную мужскую школьную форму, сковывающую движения столь жилистого парнишки. Форма смотрелась на нём настолько смешно, что доводила практически до слёз.

— Поверь, ты не из тех типичных «дюймовочек», покидавших эту школу после уроков. Ты думаешь, такого, как ты, можно не заметить?

Кеяру вместе с мужчиной признал, что школьная форма не смотрится на громилах, вроде него.

— А что такого? — развёл руками Кеяру, не сводя глаз с выбранного плаката. — В толпе даже гиганта можно не заметить, но судьбе не прикажешь — вот и я тут. А я отнюдь не настолько высокий и выбивающийся, как вы хотите мне сказать, — хмыкнув, он продолжил: — В чём, собственно, дело, охранник-сама?

Школьный надсмотрщик, подойдя вплотную к Кеяру, очень тихо прошептал:

— Ты точно не местный, не отрицай, — перейдя на повышенный тон, он был не намерен отпускать столь интересного и опасного субъекта. — А ну-ка пройдём со мной!

Такой расклад вещей не устраивал Кеяру.

— Вынужден отказаться, мистер, — неубедительно выдал тот. — Времяпровождение с вами не в моих планах. Кроме того, вы не знаете, какой женщиной моя мать может быть, если не найдёт сыночка в условленное время дома.

— Вот и чудесно! — выдал охранник, сверкая очками. — День знакомства тебя с наручниками, а меня с твоей мамой настал, такое у меня уж ощущение. Выворачивай карманы! Холодное оружие при наличии на пол! А горячее… в колониях не подают.

Протагонист даже не рассматривал возможность побега. Он не сомневался, что сможет оторваться от мужчины неспортивного телосложения, но успех был бы недолговечным. Вероятнее всего, Кеяру бы смогли отследить по камерам, опознав того при входе в учебное заведение. Если же покинуть школу навсегда, связь с литературным клубом будет разорвана до новой попытки-перезапуска дополнения. Усмехнувшись со своей шутки, мужчина приступил к осмотру паренька.

— Вы действительно тратите свои мгновения жизни на такое? — пробормотал Кеяру, поворачиваясь к охраннику. Тот уже заканчивал осматривать его форму и костюм. — Я всегда «чист», честное пионерское.

— Это моя работа, подозрительный парень, ничего личного, — пояснил свои действия охранник. — Не сказать, что мне приятно лапать всякие ваши вещицы, но ничего не поделать — только так принято. К слову, какой-то идиот рисует непристойные граффити уже вторую неделю.

Кеяру пытался сохранять стандартное выражение лица и продолжал стоять на месте.

— Действительно, — прошептал он. — Я вас ни в чём не обвиняю, вы исполняете свой долг.

Охранник удивлённо посмотрел на него. Он ожидал услышать ряд угроз, к которым не прикопаться, но такого и представить не мог.

— И этот кто-то, вероятно, гигант под два метра, ведь простому школьнику возможно закрасить эту живопись, только поднявшись на лестницу. А они все под замочком, представь себе. И как думаешь, кому приходится надписи замазывать?

— Вам?

Охранник кивнул, не найдя ничего провокационного в вещах Кеяру. Карманы брюк были почти ничем не заняты, в левом лежала пропускная карта, в правом — мобильное устройство.

— А ты сообразительный парень. Не хуже меня понимаешь, что я приготовил для умника интересные сюрпризы. Ему прилетит многое и всякое, вплоть до моего падения с лестницы. А пароль от телефона не скажешь? — поинтересовался охранник, державший в руках телефон школьника. — Qwerty не сработал.

— Ещё чего, не скажу, — ответил программист. — Не имеете права. Тайна пароля будет известна только мне. Верните гаджет, без введённых входных данных он тот ещё кирпич.

Кеяру в тот самый миг был передан мобильный телефон.

— Правда на твоей стороне, но ты точно не местный, — убедился охранник, но вёл себя более открыто, чем в первый раз. — Ты первый из нарушителей, который не попытался сбежать. Местное хулиганьё каждый раз пытается. Один из переведённых?

Кеяру кивнул.

— Типа того. А что я нарушил?

— Школа официально закрылась минут пять назад, может, больше, — выдал охранник. — Согласись, не лучшее время для разглядывая работ мастеров изобразительного клуба. Или хочешь вступить в клуб «подпольно»? — хихикнув, он пошёл на выход, Кеяру проследовал за ним. — Родителей вызывать не будем, думаю, и ты не против — больно ты вежливый.

— Моя благодарность не знает границ. В общем, задержался я по игровой причине, — Кеяру скармливал охраннику придуманную отговорку. — «Рейд» начался, пришлось поддерживать моих тиммейтов с мобильной версии. Получилось отвратительно, выгнали из команды.

Тот продолжал спускаться по лестнице, ничем это не комментируя.

— Обычно я прохожу турниры за компьютером, но литературный клуб особо не спрашивает, когда начинаться.

Дойдя до стойки камер видеонаблюдения и поста размещения школьной охраны, Кеяру наблюдал весьма любопытный диалог между двумя напарниками.

— Говоришь, литературный клуб? — поинтересовался кто-то вполне женским голосом. Протагонист попытался разглядеть, как она выглядит, но каморка, в которую отошёл охранник, была закрыта.

— Не я сказал, а этой крепкий парнишка.

— Больше смахивает на хулигана, — ответил голос девушки, смотрящей в камеру.

— Вполне адекватного, как минимум. Жаль, что без портфеля — значит, голову так и не принёс.

Коллега протянула охраннику зелёный рюкзак.

— Да принёс он её, но она улетела. Девушка, та «идеальная» президент клуба, просила передать.

— Точно ему?

— Школьница показала мне фото потеряшки.

Кеяру не мог поверить своим ушам. Так, получается, герой не отнёс сумку после занятий, а сидел в школе?

— А у тебя хорошая память на лица, логично. Разное случается в жизни, но такое у нас в первый раз.

— Да хорош болтать, — отрезала девушка. — Сумку верни, со мной наболтаться ещё успеешь.

Получив рюкзак, программист собирался воспользоваться карточкой и выйти из школы, но вмиг его осенило — нужно найти одежду. Попытавшись это сделать, Кеяру честно крутился вокруг всевозможных вариантов, но память, оставшаяся после школьника-болванчика, вновь подвела.

Девушка, скептически относившаяся к таким сюрпризам, убедившись в неадекватности парня, подошла к нему, описывающему новые круги.

— Эй ты, дыхни в эту трубочку! — последовал ультиматум.

— Мне воздух по душе больше, — съязвил Кеяру. — А вам что?

— Точно не смотреть на бухнувшего хама-старшеклассника. Попробуй ещё раз съязвить, и не оберёшься последствий!

Кеяру просто не мог понять причину такого обширного внимания на его персону.

— С какого пня такие выводы? — вопрошал он, взяв в руки предмет. — Что я вам сделал?

— «Утрата реальности, покачивания» — говорящие признаки, знаешь ли.

Выполнив то, чего хотела женщина, он был не удивлён.

— Всё-таки трезвый? Значит, под веществами? Следовательно…

— Остынь, — остановил её охранник, наблюдающим за этим представлением какое-то время. — Если даже, мы не имеем права вмешиваться дальше. Это его дело — гробить свой организм. Я не нашёл ничего запрещённого.

— Рюкзак тоже чист, — дополнила женщина. — Но ведь такое девиантное поведение!

Программист не мог и пошевелиться, предпочитая надеяться на благоприятный исход.

— Значит, не можешь найти курточку? — обратился к нему охранник.

— Не, — отнекивался паникующий Кеяру. — Я всё могу, но не помню.

— Ладно, — согласилась женщина. — На твоё счастье, нам делать вообще нечего, и мы поможем.

Охранник помотал головой.

— А кто камеры будет просматривать?

— Это бесполезное занятие вгоняет меня в депрессию, смотри сам.

— Парнишка, дай свою карту.

Кеяру, продолжавший изображать очень слабое недомогание, протянул пропуск. Вскоре удалось узнать, что он учится в классе три-«Б», а фамилия совпадала с реальной.

— Ищи в секции своего класса, — дала указание девушка. — Думаю, ты сможешь узнать, что носишь, если случай не тяжёлый.

«В такую жару никто не носит куртку, — рассудил протагонист, не сводя глаз с вешалки своего класса. — И таких тут нет. А вот сменка священна, но только на одной подпись «Кеяру».

Покинув школу, Кеяру благодарил судьбу за столь лёгкий выход из ситуации.

— Он под веществами? — спросила своего коллегу девушка.

— Ещё какими, — хмыкнул охранник. — Вряд ли под тяжёлыми, но ты бы слышала его оправдание — не заржать как конь было трудно. Путь к отказу от наркотиков идёт только через свою голову. Осознание своих ошибок и не только. Думаю, он уже в процессе.

— А ты тот ещё психолог, — отметила девушка.

— Я просто тоже человек и множество раз ошибался. У этого же парня на размышления есть целые выходные — мне их тогда сполна хватило. Думаю, у него получится сделать верный выбор.

* * *

Разработчик, до этого всегда восхищавшийся реалистичными играми, мысленно проклинал себя. Он сделал дополнение слишком… слишком реалистичным. Этого не было в планах, это необычайно осложняло жизнь. Жизнь в игре… подумать только… ощущается как жизнь.

«Но как это возможно? Этот билд представляет из себя неоднозначный кекс, покрытый сахарной пудрой», — начал разработчик диалог с самим с собой, используя метафоры, понятные только ему самому. — «Я попробовал сахар, и мне понравилось. Неужели такова судьба основных героев подобных новелл? Не начало ли это зависимости? Возможна ли тут профилактика?»

Вероятнее всего, приняв его за школьника-шизофреника, охрана отнеслась к нему с жалостью. Программист был готов к подобной репутации. Его не заботило мнение второстепенных персонажей о нём, нужна была информация, без наличия которой он мог не дожить до завтра.

Мобильный телефон, доставшийся «бесплатно», послушно впускал Кеяру по отпечатку пальца. Любая попытка введения пароля не могла привести к такому результату. Что будет, если сенсор засорится или телефон заглючит? Этот момент представлял собой опасную ситуацию, которую стоило разрешить настолько быстро, как только можно.

Разработчика не волновала стоимость траффика, но он пока не решился использовать мобильный интернет, сводя все риски к минимуму. Переводчик, как предполагал разработчик, установило тело в связи с плохим знанием английского. Кеяру в силу своей специализации знал этот язык очень даже неплохо.

«Я застрял, на улице темнеет, нужно попасть домой, — продолжал рассуждать программист и обозначать первоначальные цели на сегодня. — Нужно понять, где я живу. Более-менее научиться ориентироваться в ближайшей местности». Кеяру предполагал, что они, как соседи с Сайори, что было известно всем, кто играл в оригинальную игру, живут недалеко. Получается, нужно всего лишь узнать её местожительство?

Разблокировав многострадальный гаджет, которому Кеяру приказывал много жить, он продолжил читать переписки с подругой детства, не забывая использовать переводчик. «Буду ждать там; опаздываю; заболела», — подобных сообщений было множество.

«Проходили».

Кеяру начал листать переписку ещё тогда, во время собрания литературного клуба, но сообщения были слишком тривиальные, и ему это занятие наскучило. Сейчас же необходима была любая информация, требовалось побороть себя и вновь начать читать смс, что вышло без особых проблем.

Наткнувшись на что-то похожее на диалог, Кеяру принялся читать его незамедлительно.

«Ты опять проспала?»

«Не переживай, я успею к первому уроку. До школы всего семь минут пешком. Я засекала для таких случаев. Иди без меня, не стой на месте».

«Нет, я буду ждать тебя, и мы пойдём вместе, как всегда!»

Программист положительно оценил поступок героя, видимо, неравнодушного к подруге детства. Прикинул, сколько метров составляет путь до дома для Сайори: выходило примерно шестьсот-семьсот. Этой неточной информации не хватало даже для определения направления пути, но это было лучше, чем ничего. Сайори могла увеличить свою скорость, если двигалась вприпрыжку во время замера, и разница в количестве возможных движений удваивала диапазон поисков.

Разработчик удалился на достаточное далёкое расстояние от школы и принялся своей дедукцией думать над следующим шагом. Рассмотрев дома вокруг, он заметил схожесть строений между собой.

«Таким образом, доберусь до своего дома к концу этого года, — заключил герой. — Та информация фактически бесполезна»

Звонок подруге отметался — та всё ещё крепко спала.

«Позвонить Монике? Известен ли ей адрес Сайори? Но президент клуба звонила родителям девушки, через них можно выйти к местоположению жилища! Но такой вариант остаётся только на последний, крайний случай. Что ещё остаётся? Вернуться к охранникам с целью узнать место своей прописки? А если они отправят меня в дурку?»

Все варианты не сулили ничего хорошего, но он не сдавался. Вспомнил про наличие родительских контактов, и в нём возродилась надежда. Стоило просмотреть почти все переписки, быть максимально внимательным. Послышался гул окружающего открытого мира.

— А я тебе говорила, цены в этом районе бешеные! — прокричала девушка в юбке сиреневого цвета. Парень рядом с ней, одетый в джинсы и обычную майку, вёл себя гораздо тише, и программист почти не смог разобрать его речь:

— С… пр… зна…

Пока не было темно, прохожие не представляли опасности для разработчика. Наступало время возвращения молодых людей с гулянок и, как и полагалось, школьники представляли большинство встречавшихся Кеяру людей.

Покопавшись в портфеле, тот обнаружил ключи, немного учебников, название которых остались в тайне для героя до использования приложения. Было найдено в потайном кармашке сумки немного налички, которые в японских кругах принято называть йенами.

Оценив купюры, Кеяру посчитал их количество и номинал. Его стартовый бюджет составлял одну зелёную бумажку по «5000» и четыре «1000». Помимо бумажек, в рюкзаке звенели какие-то монетки. Вероятнее всего, мелочь. Кеяру не планировал изучать их, шума, издаваемого прохожими, вполне хватало, чтобы едва не впасть в уныние. Принявшись избегать скопления людей, программист отходил всё дальше от людных местечек.

Надежда на зацепку с родителями оборвалась: их совместная переписка оказалась совершенно бесполезной, неживой, кроме того, последнее сообщение объясняло отсутствие взрослых дома, бесполезность дальнейших звонков им и упоминала некий банковский счёт Кеяру, с которым он не мог взаимодействовать как минимум прямо сейчас с полной амнезией прошлого.

«Что же делать?»

Дойдя до классической подворотни, он выдохнул.

«Самое место мне, отчаянный парень. Буду звонить президенту литературного клуба?»

В голове в тотчас возникли сотни вариантов развития диалога, плюсы которого разбивались об суровую реальность — звонок мог сильно разочаровать девушку, выставить его дураком, выдать много личной информации. Моника, как ключевой персонаж истории, должна была относиться к нему как к равному. В идеале быть восхищена, очарована, и Кеяру обязательно сможет воспользоваться «особенными» способностями девушки на своё благо. Один звонок — и такого благоприятного будущего может не произойти.

Размышления прервала компания молодых людей, раскуривающих разное. Кеяру особо не пытался рассмотреть, что именно, но заметили как раз его.

— И кто к нам пожаловал? — произнёс один из заводил компании. Протагонист, вздохнув, решил не оставаться в стороне. Оглядевшись, он увидел шайку разномастных ребят, по одиночке не представлявших для него проблем.

— Ну, допустим, я. Это что-то меняет? — ответил он, вздохнув.

— А он дерзкий! — усмехнулись парни, но было слышны и женские голоса. Вероятнее всего, люди баловались алкоголем и сигаретами, но на криминал они не были способны.

— Тебе нечего терять, раз так разговариваешь? Негде жить, что ли? — спросил один человек, стоящий за парнями, протягивая через их головы бутылку. — Выпей за знакомство, станет легче.

— Сегодня да, — признал он, готовясь уйти от необходимости выпить нестандартным способом. — Извини, в меня больше не влезет. И чем только несправедливость жизни ни запивал, ты бы знал… А что там?

— Лучше тебе не знать.

Окружающие понимающе кивнули.

— Могу помочь, — закурив сигаретку, произнёс парень. — Не за бесплатно, конечно, я и близко не Иисус.

— Его родаки уехали на Канары, — пояснил неизвестный голос в капюшоне. — Видимо, на вечность. Как видишь, сдаёт их апартаменты.

— Весьма неплохо сдаёт, бро, — дополнил упоминаемый парнишка. — Пятёрка, и ты под крышей. Или можешь отработать действиями. Ничего такого, не подумай. Многие живут неделями и довольны.

Кеяру, столкнувшись с деловым предложением ребят из подворотни, решил всё обдумать.

— Можешь не проверять, — заверил его другой заводила. — В нашем днищенском городе нет ни одной гостиницы, а частники тебе всю шкуру обдерут.

Программисту в действительности стоило где-то жить. Но он не хотел втягиваться в компанию ребят, работая за бартер, или того хуже — встать на счётчик.

— Я не на мели, — ответил он. — Просто такая жизненная ситуация, у всех бывает. Плачу наличкой. Одна ночь, и меня нет.

С крупным жилистым парнем никто не хотел в открытую играть по-плохому, тот пацан, получив деньги, дал адрес, но советовал подождать момента окончания их собрания, обещал особенную экскурсию по окрестностям.

* * *

Успешно добравшись вместе с парнем, Кеяру заселился. Сложив вещи, он лёг на кровать.

— Эта комната твоя до следующего собрания нашего сообщества, — провёл инструктаж хозяин дома. — Такой в моём понятии день.

«Сообщества? Не стоит судить о людях по обложке, возможно, тут своё устройство».

— Не думаю, что тебе нужно объяснять все банальные правила и что будет за их нарушение. К слову, качки на героине живут на втором этаже.

«Отказываюсь от прошлых измышлений».

— Окей, — принял условия Кеяру.

— Как попал-то в такую ситуацию?

Программист не торопился отвечать.

— В общем, плохо себя чувствую, будто какая-та бабка прокляла, — нашёл он из воздуха объяснение. — Не доживу до дома, подохну раньше, нужно отоспаться, протрезвиться.

— М-да, бро, ты какой-то чересчур накуренный, — согласился собеседник-собственник. — Это дело целого скопа ведьм. Точно доживёшь хоть?

— Справлюсь, а может, нет, плевать — всё равно нечего терять, как ты и говорил.

— Мне нравится твой взгляд на эту серую действительность. Как зовут хоть?

Вскоре сон настиг разработчика, и он перестал отвечать, не желая корешиться с подобным парнем. Он мог быть хоть ангелом в вынужденной ситуации, но знакомиться с массовкой не входило в планы Кеяру.

Собственник, находившийся в противоположной комнате, не стал докучать такому крупному парню, отметив лишь то, что будет рад обсудить с ним многое за утренней чашкой чая.

* * *

«Пропуск» неважных для сюжета событий — обязательная функция каждой визуальный новеллы. Кеяру знал, что в его дополнении он рискован тем, что пока человек усиленно «мотает» время по ставке «пятнадцать минут за одну секунду», его тело оставалось беззащитным. Резко захотелось спать, и разработчик со стеклянными глазами попытался объяснить себе причину этого события.

«Что-то явно не так, но я не знаю, что именно».

Вскоре чувство пропало без следов, как будто его и вовсе не было. Поставив будильник на раннее утро, программист сразу же приступил к процессу «перемотки». Остановившись под звон рингтона телефона, Кеяру сразу же начал процесс покидания хором. Осмотр вещей показал, что тот мужик действительно не врал — ничего из его вещей не было украдено.

Суббота наступила без осложнений, и солнце наконец-то взошло. Это означало одно — больше ничего его и не сдерживало в этом доме.

«Риск оправдался, да? Но это того стоило?»

«Конечно, да», — отвечал сам себе протагонист, оправдывая всё самим словом «игра». План на субботу был построен и включал в себя немного-немало следующее: вернуться в родную обитель, хорошо подкрепиться. Сайори, подруга детства персонажа, ещё не предполагала, что её роль центральная.

* * *

Связаться с девушкой не представлялось сложной задачей, и вот на «месте за школьным забором», как выразился в сообщениях Кеяру, была запланирована встреча двух друзей. Как только она закончится, Сайори сама приведёт протагониста к нему домой.

Он ни капельки не сомневался, что подруге детства известен его дом. Более того, она, будучи влюблённой глупышкой, знала о нём — прошлом Кеяру из игры — даже больше, чем сам текущий. Этими знаниями девушки и планировал воспользоваться разработчик, и пожелал прийти на место заранее.

Навигатор не ошибся и привёл Кеяру в знакомые тому вчерашние местечки. Хорошо, что он, программист, предусмотрел ценность мобильного телефона и зарядил его, использовав универсальную зарядку хозяина дома, ведь «бро, о таких мелочах вообще не задумываются». Подкрепившись в забегаловке быстрого питания, Кеяру принялся ожидать приход его живого проводника к дому.

Заждавшись подругу детства, он не стал использовать пропуск — было слишком рискованно, а изучил окрестности в районе трёхсот метров, и начинал уже планировать расширять масштаб, как увидал её — чистую и открытую, её — влюблённую и депрессивную — Сайори.

— Мы же договорились встретиться ровно в двенадцать часов, Сайори? Почему только через час? — для приличия спросил Кеяру.

Прошлый болванчик, как типичный ояш новеллы, не упускал возможности задавать такие вопросы. Подруге детства, казалось, они не приносили чувство стыда, даже успокаивали. Разработчик не был удивлён такому просчёту по времени, даже благодарен, что девушка хотя бы пришла. Хлопая глазками, казалось, со скоростью звука, она виновато подбирала слова.

— Я опоздала… В смысле, проспала…

— Опять?

Сайори развела руками, улыбнувшись. У неё, по всей видимости, уже созрел план, как превратить «прогулку» в свидание, и, как ей казалось, он должен был сработать в ста процентах случаев.

— Так пойдём же гулять?

Нелепо двигаясь, она излучала позитивную энергию, которая влияла на окружающих. У одинокого программиста, казалось, не было и шанса выстоять против этой очаровашки.

«Я должна быть уверена, что он обязательно влюблён в меня!» — ухмыльнулась девчонка, замечая растерянность Кеяру.

— Я хочу… хочу вот туда…

— Конечно-конечно.

«Это невозможно… Такая чёткость!»

Кеяру, не понаслышке знакомый с процессом создания спрайтов, дальнейшего их анимирования, до сих находился под впечатлением от конечного результата. Результат работы ответственного за них человека вызывал уважение и желание доплатить.

— Так мы вообще куда-то пойдём?

Лицо подруги детства воплощало различные её эмоции, губы двигались, мимика соблюдалась, выдавая в ней настоящую красавицу. Волосы, колыхаясь от ветра, продолжали это занятие. Программист, конечно же, не собирался оставлять на чаевые аниматору. Скорее всего, он просто будет держать его при себе, не отпуская в свободное плавание.

— Конечно, — с большой задержкой ответил Кеяру, пытавшийся найти подходящие слова. — Отлично выглядишь, кстати. Без понятия, куда идти, если честно, — развёл он руками.

Сайори, взволнованная полученным комплиментом, посмотрела Кеяру в глаза, на что он не мог ответить зеркальным образом. Был ли другой выход? Он сомневался. Протагонист осмотрел её ещё раз, концентрируясь не только на лицевых мышцах.

— Это платье, — начал задавать он вопрос за вопросом, обратив внимание на бежевую расцветку подола. — Не ожидал, что оно окажется на тебе. Тебе одолжила его мама?

Подруга детства усмехнулась.

— Так ты всё-таки обратил на него внимание? Ещё чего, оно полностью моё! — уверила она. Переждав, пока парочка прохожих удалится от них на достаточное расстояние, Сайори продолжила: — Но мне пришлось многое сделать, чтобы вспомнить про его наличие.

Кеяру, взглянув на размытый макияж героини, едко подметил:

— Не сомневаюсь, всё было именно так и никак по-другому.

Наручные часы показывали давно минувший час дня, того самого дня, который будет очень важен для друзей. Для каждого по-разному.

— У меня такой большой шкаф нарядов дома. Слишком большой, — Сайори, ухмыльнувшись, продолжила: — Выглядит так, как будто ты нервничаешь, Кеяру. Но это нормально, уверяю тебя.

— Я просто не знаю, куда пойти, вот и всё, — парировал Протагонист, ощутив сильную дрожь в коленях. — И о чём следует разговаривать в таких ситуациях.

В какой раз оглянувшись на окружающих, она мигнула правым глазом, на секунду его закрыв.

— Ты слишком сильно всё усложняешь. Будь проще!

Сайори, повинуясь природному чутью, полного нелепости, начала двигаться вперёд, сообщая герою о фактическом начале прогулки. Кеяру, немного рассмеявшись от безмолвного открытия встречи, пошёл за ней.

— Тебе слишком легко говорить о таком, Сайори, — бросил он, успешно перегнав её. — Ты такая… такая простая с самого рождения.

Подруга детства Протагониста с удивлением последовала его примеру. Кеяру вновь остался позади и уже слышал незамысловатое женское хихиканье.

— Но у нас не гонки, Кеяру.

— У нас перегонки, — дополнил тот.

Эмоции, испытываемые разработчиком, казались, оправдывали весь риск подобных игр-симуляторов, где каждое твоё действие — та ещё авантюра. Эта игра казалась чересчур настоящей, возвращая Протагониста к размышлениям о неправильности получения эмоций в ней.

Привыкание к их добыче могло составить проблемы, но сейчас уже не хотелось об этом думать, и он отдался полностью новым впечатлениям. Сайори, кажется, была не против таких мыслей главного героя и вовсе одобряла их, продолжая данную бессмыслицу.

— Я устала, — через некоторое время заявила она. — Давай передохнём?

Кеяру, будучи высоким и малость спортивным парнем, усмехнулся. Его не заботило мнение массовки, которая наблюдала за всеми странностями их дуэта. Всё, что его интересовало, уже было перед ним. Более того, предлагало передышку. Согласившись с идеей Сайори, окончил затею и перешёл на шаг.

— Тебе стоит побольше опаздывать в школу, — подметил Кеяру спустя некоторое время. — Те особенные вынужденные пробежки тебе пойдут на здоровье, — Сайори на эту фразу лишь вздохнула, и в ухе Протагониста незамедлительно послышалось: «Я уж лучше просплю!» Кеяру, в свою очередь, добавил: — Но ведь я тоже пошутил. Если опаздывать каждый раз, как будешь делать ты, ни к чему хорошему это не приведёт.

Подруга детства, услышав подобные слова, тихо переспросила:

— А какой мне идёт быть? — Протагонист, усмехнувшись, ничего не ответил. — Какой мне идёт быть? — повторила она во второй раз, теряя терпение. — Я не успокоюсь и всё равно узнаю, Кеяру.

— Такой, какая ты есть.

Как и рассчитывал Кеяру, данный комплимент подействовал на героиню замечательным образом. Внимание затупилось, уступая расцвету чувств, глубоко скрываемых и подавляемых — по её собственному мнению.

— Ты ведь это специально сказал? — произнесла она громко-громко, пара людей поблизости обернулась на сильный голос.

— А что он сказал? — спросил один из них, искренне этим интересуясь. Остальные — потрусливее — ожидали услышать продолжение, не привлекая внимание. Протагонист, сглотнув, ответил:

— Он сказал, что сказал. Это дело личное и, — посмотрев на Сайори, добавил: — не терпит посторонних, в особенности…

— Они не посторонние! — покраснев, перебила героя та. — Кеяру упомянул то, что до конца не понимает. И не поймёт!

— Ясно, — продолжил неизвестный мужчина. — Парень, говори только о том, в чём можешь быть уверен, послушай подругу.

Удаляясь, след советчика через пару секунд вовсе и пропал — тот скрылся в толпе. Невольные слушатели постарались последовали его примеру.

— Ты сегодня какой-то странный, — отметила Сайори, посмотрев вновь на Протагониста. — И непохожий на себя, но оставайся таким подольше.

«Неужели столь лояльное поведение недостаточно «протагонистичное»? Кеяру погрузился в фейспалм, закончившийся одним простым вопросом:

— А каким я был?

— Слишком нерешительным, чтобы такое сказать, — произнесла Сайори. — Но твои поступки… показывали всегда обратное. Наконец-то ты перестал себя сдерживать.

Дойдя до кафе, по-видимому, выбранному Сайори, Протагонист попытался изменить планы, поспешив далее по улице.

— И куда идёшь? — спросила она.

— Туда, куда хочу, — помялся Кеяру, не желая заходить в кафе.

— Но я хочу сюда, — парировала Сайори, схватив Протагониста за куртку. Тот попытался пошевелиться и убежать, но потуги не оправдались. Видимо, сказка о тучности подруги детства героя выходили за границу мифов.

— Я всего лишь хочу мороженого, — выдала она. — Какие выходные без сладенького?

— Самые обыкновенные, — отрезал Кеяру, — Оно вредно для здоровья, это всем известно.

— Но у нас не такие! — победоносно выкрикнула Сайори. — Не вредно, если немножко. Совсем чуть-чуть.

Поспорить с таким заявлением он не смог, согласившись зайти в заведение. Если бы можно сказать, «обычное кафе» — это было бы типичным его представителем. Обеденные столики, небольшое помещение, тихо играющая музыка, меню, цены на блюда, которые кусались.

— Мужик, подойди, — бросил Протагонист официанту, и тот послушно сблизился с возможным клиентом. — Дело колоссальной важности. Эта девушка, — произнёс Кеяру, показав на свою подругу детства, попытавшись избежать её всемогущего взора, — может заказать больше, чем один «коктейль», по-человечески прошу, не дай ей этого сделать.

— Я понял вашу просьбу, — поклонился официант. — Но мне невыгодно её исполнять, поэтому, мальчик, прими ответственность за аппетит своей подружки полностью.

Протагонист прикусил от обиды губы. Ощутив толику боли, герой вновь погрузился в себя. Для окружающих он трогал пальцами губы, по которым стекала кровь, но всё было гораздо сложнее.

— Твоя девушка хоть в жизни попробует что-то вкусное, ты правда не хочешь набить нам кассу?

«Почему это так лицемерно-реалистично?» — подумал Протагонист. Сайори, некоторое время рассматривающая зал, посмотрела на Кеяру.

— Тут почти ничего не изменилось, — подвела она итог, обращаясь к нему. — Я была здесь в последний раз… в прошлом году, — Сайори, вспомнив разговаривающих между собой парней, добавила: — Ты ведь не планировал мне запретить съесть всё, что я захочу?

Кеяру, разводя руками, сообщил:

— Пока ещё не успел, переговоры зашли в тупик.

Недовольная девушка ужасна в гневе, если она не Моника, конечно. Парень вновь был согласен с очередной заповедью одноимённого фан-клуба.

— Ты, как и моя мама, такими подколами намекаешь мне на мою полноту, ведь так?

— Ни в коем случае, Сайори, ты не такая!

Рассмеявшаяся Сайори подозвала всё того же официанта.

— Можете посоветовать то, чем можно проучить моего одноклассника?

Он, улыбнувшись, протянул меню.

— Если вы закажите что-то из верхних позиций, он вообще забудет такое слово, девушка.

— Но я не понимаю ни одного названия в вашем сезонном меню, — заявила Сайори.

— Непонимание — это нормально, — ответил официант, демонстрируя свою интеллигентность. — Ненормально, когда платишь за него своими деньгами, если вы понимаете, о чём я.

Сайори кивнула, согласившись с вековой мудростью.

— Мне только мороженое, — поставила она в шоковое состояние предвкушавшего от денежного навала официанта. — Клубничное одна штука, и никакое другое.

Кеяру, наблюдавший за диалогом, сам себе кивнул. Он как никто другой знал, что подруга детства протагониста, объект номер четыре, не способна на столь коварные трюки.

— Что насчёт лобстера? — предложил официант, планируя оставить, как ему казалось, парня этой девушки без трусов. — Вкусно и совсем недорого!

— Что насчёт ванильной мороженки, чувак? — парень резко захотел преподать мужчине ценный урок. — Или ты тоже за клубнику? Может, объяснить тебе за вкусно и недорого?

— От подобной перспективы откажусь, спасибо за предложение.

Официант разочаровано подошёл к стойке приёма заказов, но стоял так недолго — новый клиент уже ждал.

— Ты сегодня какой-то агрессивный, — отметила Сайори. — Я лишь так, несерьёзно хотела тебя проучить.

Кеяру кивнул, отчасти согласившись с доводами девушки.

— Да знаю я. Мужчина сам напрашивался.

Сайори отвернулась, решив посмотреть в противоположную сторону.

— Ты ничего заказывать не будешь? — спросила она, когда время «обиды» истекло. Кеяру, знавший, что вкуса еды и боли он точно не встретит в игре, помотал головой.

— Я уже подкрепился, больше есть вообще не хочется. Да и тут даже вода дорогая.

— Но какая вкусная и целебная! — рассмеялась она. — Но только для хозяина кафе.

Закончив импровизированную трапезу, Сайори вновь взяла инициативу в свои руки. Обменявшись недобрыми взглядами с сотрудником заведения, Кеяру передал ему от себя записку. В ней было написано следующее:

«Моя подруга хотела оставить тебе чаевые, но я их уже забрал себе. Их всё равно бы не хватило на твоего недорогого лобстера, чувак, не расстраивайся».

Выйдя из заведения, помахав официанту в последний раз, Кеяру был «захвачен» вопросом Сайори.

— Что ты ему сказал?

Программист, слегка ухмыльнувшись, произнёс:

— Ничего, но юморист за выступление получил своё.

Сайори резко поменяла тему для разговора, такое с ней случалось часто. Видимо, нотки волнения в ней присутствовали.

— Когда ты в последний раз был у меня дома? — Сайори спросила это с максимальным серьёзным взглядом. Протагонист, рассудив, что такой вопрос логичен при долгом сроке давности визита, сообщил:

— Когда требовалось, тогда и был. Сейчас такое время?

Сайори сжалась от недоумения.

— И да, и нет! — произнесла она, выплёскивая накопившиеся эмоции. — Пошли лучше в магазин тогда!

Кеяру кивнул, следуя за краснеющей девушкой.

— Что покупать будешь? — добавил он, наблюдая полное игнорирование его персоны.

— Я не знаю! — последовал ответ. — Может, шампунь для волос?

— У каждой девушки должна быть целая груда, — рассудил Протагонист. — У тебя с твоими шелковистыми целых две. И подошли к концу?

Сайори, вздохнув, заявила:

— А волосы так просто становятся «шелковистыми»?

— Логично, — признал программист. — А зачем им такими быть?

— Затем, чтобы их так называли, Кеяру!

Закупившись всякой всячиной, подруга детства по классической традиции попросила — заставила! — его помочь их донести. Разработчик почувствовал тяжесть сумок, повешенных на него.

«Я не должен был это ощущать, — разразился гром в его голове. — Я не должен ощущать боль, но я её чувствую. Игровые галлюцинации? Но не в первый раз, я не могу это больше игнорировать». Пальцы становились красными от перенапряжения, Кеяру привычным движением рук поменял пакеты местами, а его глаза окончательно стали стеклянными.

— Ты купила всё, только не шампунь, — отметил он, будто эксперт, параллельно делая тест на нагрузку, сравнивая всё с реальным миром.

— Куплю его в следующий раз, если ты составишь мне компанию.

Программист кивнул. Позже, опомнившись, он начал возражать с новыми силами:

— Но я не твой посыльный. И не хочу им стать!

— Разве посыльных называют друзьями? — по-филосовски ответила девушка. — Это называется «помочь девушке в беде».

— Если девушка странная, то всё возможно. Это платье однозначно делает из тебя принцессу.

— На что ты намекаешь? — хихикнув про себя, произнесла она.

Кеяру практически на автомате пожал плечами.

— Ничего такого, просто… Из тебя получилась бы неплохая принцесса, — заявил он после некоторой недолгой паузы. — Сейчас ты очень на неё похожа. С этим платьем, странным макияжем.

Сайори, услышав подобное, ткнула грудь Протагониста своими пальцами единожды.

— Он нормальный, просто немного размытый.

— Принцесса без мэйкапа — такая же принцесса.

— Я на неё не похожа! Принцессой быть скучно!

— Твоя правда, носильщиком, как видишь, тоже. Поэтому никто не хочет им быть.

* * *

— Расскажи мне, подруга, — сдерживаясь от выкрика матерных словечек, вызванных тяжестью продуктовых пакетов, произнёс Кеяру. Он уже произвёл необходимые расчёты, признав абсолютную реалистичность. Одно было странным — почему с самого начала она не ощущалась? — Мы блуждаем по улице целую вечность, почти кругами, скоро солнце зайдёт. Что происходит?

Та промолчала, продолжая прогулку.

— Я подумала, — всё-таки прервала она тишину. — Гулять-весело, весело-круто, круто-такое замечательное слово, которое должно быть при нас всегда.

— Мы бесконечно гуляем, получается?

Программист начинал раздражаться от своеволия девушки, но не подавал вида. Ему стоило подыграть, ведь она — ключ к его спасению.

— Может быть, до сумерок, — ответила та. — Может быть, пораньше.

— Это не дело, — возразил он. — Чего надумала?

Сайори, проходившая данный сквер в третий раз, тихонько произнесла:

— Я надумала не прекращать эту сказку. Я же ведь знаю, что как только она закончится, всё будет как раньше. Всё станет как раньше, и мы забудем об этом дне.

— Разве тебе не нравилось «раньше»?

С секундной паузой Сайори произнесла слово «Да».

— Но это «да» всегда хотело быть чем-то большим. Оно хотело быть «ДА», полностью состоять из заглавных букв, но у него всё никак не получается. Оно пытается даже сейчас, но не выходит.

Программист вздохнул, данный намёк не означал ничего хорошего для него.

— Если не получилось один раз, попробуй ещё, — напомнил он. — В моей жизни было много случаев, когда старания реализовали желания, — сказал Кеяру, смотря на небо и звёзды.

Сайори последовала его примеру.

— Например?

— Каждый день такой, — развёл он руками. — Но есть одна мудрость, которая помогает мне успешно справляться с трудностями — надо их решать с холодной головой, обдумать и уже потом начинать новые попытки.

Последовала тишина, в разгар которой Сайори медленными шагами рассекала по улице, шлёпая туфлями.

— Хороший совет, жизнеутверждающий, — кивнула она. — Более того, небо действительно прекрасно — я уже остыла. Мой же случай всё ещё непонятен тебе, и от этого всё ещё труднее, несмотря на длительную подготовку к его разрешению.

Программист понимал, о чём она говорила. Он не сомневался, что и прошлый владелец тела был в курсе такой непростой обстановки. К сожалению или к счастью, ему не хватало смелости собраться с мыслями и признаться девушке в чувствах, которые, по всей видимости, у того парня имелись.

— Знаешь, Сайори, — схватив за руку, продолжал он. — Случай, может быть, и сложен, но пути решения самых простых его прототипов действуют и на него.

Но Кеяру был совершенно другим человеком. Он не смог определиться, что значит «любовь» в реальной жизни, как он это сделает здесь? В особенности, когда «она» прямо перед ним?

— Возможно, ты прав? — по щекам девушки скатывались слёзы. — Пообещай мне кое-что, ладно?

— Зависит от масштабов, Сайори.

— Пообещай, что поможешь решить этот тяжёлый случай. Я одна не справлюсь.

Кеяру пожал плечами, кивнув.

— Я не решатель проблем, но остаться в стороне вряд ли смогу, Сайори. Сколько мы были вместе рядом и я не подвёл тебя ни в чём. И ты думаешь, я не помогу?

* * *

«Сомнения — нормально; ненормально, когда тебя не трогает ситуация», — заключил для себя Протагонист.

Кеяру не чувствовал себя полноценным компонентом этого мирка, не мог принять чувства девушки, которая была влюблена в него. Влюблена в образ, в тело, которое он не мог назвать своим в полной мере. В мире, где многие важные персонажи-девушки без ума от тебя, сделать что-то подобное выходило особенно сложно. Игра оставалась симулятором свиданий, вне зависимости от дополнения новых материалов, улучшения графики. Препятствия в этом «мире» были на каждом шагу, и то, что он «ненастоящий», не стояло для героя на первом месте. Было множество других причин…

Он просто ничего не мог почувствовать, хоть и пытался. Проводя этот вечер, разработчик с каждым разом всё сильнее осознавал, что среди всех «фейк» именно он.

— Почему ты молчишь? — вопрошала надоедливая подруга детства, пытавшаяся взять героя за руки. — Ты что-то не такое вспомнил? Сейчас же расскажи!

— Я знал это с самого начала, — ответил Кеяру, смирившись с раскладом дел, не препятствуя её последнему действию. — Это нормальное воспоминание, даже факт, только принимать почему-то до конца его отказываюсь.

Дойдя до жилища Сайори, пара людей буквально застыла перед забором дома. Протагонисту оставалось попрощаться с девушкой и вернуться к себе домой.

— Эта прогулка мне очень понравилась, — заявила та. — Очень-очень сильно.

— Не могу сказать, что я остался к ней равнодушным. Я же её и предложил. Я положу продукты на лестницу, она точно не будет против.

Программист следил за передвижениями Сайори с самого начала сегодняшней встречи, и приложение карт без ошибок уже построило нынешний маршрут. Он извлёк множество полезной информации, но отрицать то, что весь путь был проделан не только ради информации, было сровни деградации.

— Можешь пройти в дом и оставить их там, — ухмыльнулась Сайори, найдя повод представить парня своим родителям. Тем не менее, несмотря на все успехи, Кеяру, находившийся на улице рядом с домиком Сайори, не мог пока понять, где же, собственно, его жилище.

— Это запросто, но почему прогулка должна заканчиваться именно у твоего дома? — возразил он. Сайори пару раз похлопала глазами, не спеша отвечать.

— Мы так заканчивали всегда, и это всех устраивало, хоть и было редко.

— Эта встреча не относится ко всегда-встречам, давай закрепим это на практике, — придумал программист оправдание на ходу.

Как и рассчитывал Кеяру, Сайори сотнями своих шагов привела его к требуемому и очень нужному для парня месту.

— Можем ли мы заканчивать так встречи всегда? — спросила она, погрузившись в некоторые свои размышления.

— Только если ты посчитаешь их достойными этого, Сайори.

* * *

Попрощаться с девушкой не составило труда, учитывая, что она уже спешила к себе в домик. «Так привет же, временный мой дом!» — не мог нарадоваться бы типичный парень, потерявший своё местожительство, но Кеяру отнюдь был не таким.

— Так да здравствует эта шикарная точка сохранения! — крикнул Протагонист от всей души, незамедлительно осуществляя процесс сохранения. — Теперь всё точно не напрасно, Сайори-чан.

Точка сохранения находилась в гостиной, она представляла из себя невидимую для обычных людей мира жёлтую «звёздочку». Хватало простого касания, и она выполняла своё предназначение. Теперь, если Кеяру выйдет из игры, продолжит её прохождение именно с этого места. Все дальнейшие действия будут стёрты из памяти героев, но он, конечно же, останется со своими воспоминаниями. Программист, уже сотню раз мечтавший вернуться обратно в реальный мир, дабы задать множество вопросов своей команде, теперь медлил с этим решением, рассматривая «свои» вещи.

В зеркало он заглянул первым делом. Как и ожидалось для героя, в нём не было привычного отражения человека. На Кеяру смотрела безликая сущность, отдалённо похожая на него. Можно было опознать славянские черты лица, но всё остальное не выражало из себя ничего.

«Выбор аватара продолжается и здесь? Какое лицо не выберу, я всю жизнь, получается, жил с ним здесь?» Вскоре тело героя дополнило его лицо из прошлой жизни, так как он им точно не стыдился. Школьная форма, свисавшая с тела, была снята. Рюкзак, закинутый им ещё с ночлежки, был снят. Спина почувствовала некоторое облегчение. Герой взглянул на свой голый торс, отметив про себя следующее:

— М-да, в купальнике я бы выглядел ужасно, Моника, — заключил герой, смотря на тело, напоминающее бодибилдерское. — И почему я вспомнил об этом?

Протагонист был похож на себя предыдущего, из реальной жизни, но более мускулистого, как и хотел, но без стероидов. Тело, покрытое жилами и мускулами, отдавало чистой силой, с которой и он сам не стал бы тягаться. Кажется, он точно не будет жертвой местных хулиганов. В следующий миг под нож пошёл и школьный рюкзак. Телефон, поставленный на зарядку, помогал параллельно опознанию учебников.

«歴史», «文献», «数学» — короткие иероглифы не делали задачу проще. Выяснив, что в пятницу Протагонист изучал математику, литературу и историю, Кеяру не остановился на этом знании. Теперь через время, узнав все школьные предметы Протагониста, ему оставалось найти, что от него требовала школа на понедельник. Чувствуя, что с выполнением этих задач возникнут некие затруднения, Кеяру решил отдать приоритет написанию клубного стиха. Это не казалось таким сложным, найти рифму в нынешний век технологий можно в любом случае. Более того, в клубе уже была готова первая строчка.

«Было у меня пятеро друзей, » — зачитал Протагонист. — «Какие пятеро, почему у меня?» — раскритиковал он свои потуги, внося в них правки.

Моника, заметив столь интересное начало в клубе, попросила программиста лишь об одном: «Пусть друзей не останется меньше».

«Что же, Моника, я могу и без всяких гуро-дополнений», — с уверенностью окликнул он девушку, находящуюся за пару километров. Кстати, именно после совета президента литературного клуба выходило, что написанные им фразы на русском переводились на японский для героев без особых затруднений. Вдохновение, которому только дай повод, не застало себя ждать. Стих претерпел некоторые изменения:

«Было у мальчишки четверо друзей,

Сам он — страшный, как Кощей.

И пугает всех, кого не лень,

Вызывая у людей мигрень.

Жизнь его очень трудна —

Хоть он даже не Сатана,

Так и жил бы он, несчастный,

И открытый для своих напастей,

Без своих товарищей.

Но поскольку есть они у него,

Не сломят его эти пара пустяков,

Несмотря на то, что те точно сильнее его».

Перечитав текущий вариант, Кеяру усмехнулся.

— Прости, Моника, я не сдержался — их теперь четверо, — далее герой предположил следующее: — Кажется, посыл понравится Нацуки. Разве не этого я желал? С этим мы закончили, теперь же… самое время начать новое исследование.

«Что сейчас творится?»

Протагонист выдвинул своё предположение на этот счёт, и душа, полностью соответствуя ему, была, казалось, легка и чиста. Поначалу непонятное ощущение получило своё название. «Вдохновение». Оно сопровождало его нечасто, но каждый такой визит приводил к успеху. Такие моменты можно пересчитать на пальцах: первая программа с кодовым именем «Hello world», новый проект, первая командная работа. Даже критика и похвала вызывала у парнишки то самое «вдохновение».

Теперь же, исписав ручкой немало полей и строчек, он получил совсем другое, но одновременно с тем же такое же ощущение. Как и полагалось, перфекционизм с лихим опознанием заявился в гости — в стихе был найден изъян — слишком он уж маленький.

Героини в оригинальной новелле писали произведения в пять, нет, в шесть раз больше, если у них лежала к этому душа. Так что стих был дополнен новыми красками и едва не утонул в воде, которая следующими правками постепенно стала самостоятельной частью стихотворения, настоящей дополнительной историей.

Держа в руке пергамент с совершенным вариантом своего творения, Протагонист не переставал его перечитывать и восхищаться простому и понятному слогу. Выходило, что теперь мальчик — всего лишь метафора, на которую ссылался будущий он за неимением друзей, спасаясь таким образом от окружающей его безысходности. В конце-концов, длительная меланхолия взрослого ребёнка привела к удручающим результатам — он сошёл с ума, убедив себя в том, что повторение этой мантры и будет составлять его жизнь.

Заключив, что для Нацуки стих стал уже непривлекательным после первой же попытки расширения вселенной, Протагонист усмехнулся.

Возможно, теперь поэма найдёт отклик у Юри, а девушке-непоседе, возможно, Кеяру покажет свою первую версию, если она, конечно, будет хорошо себя вести. В противном случае она вновь обречена остаться в дураках, ничего не уяснив. Почему же он так хотел что-то доказать девушке, Кеяру не мог объяснить и не хотел даже думать о причине подобного.

Закончив с размышлениями, посвящёнными прозе и осознанием, что её первоначальная версия совершенно точно останется только с ним, Протагонист медленно подходил к решению других вопросов. Как никогда раньше казалось, что ему определённо стоит найти чем заняться в этом доме.

«Почему мне так не хочется уходить?» — Кеяру сам того не ожидая, задал себе риторический вопрос. Ответ на него не был очевидным — игровая реалистичная действительность пугала, завлекая его ещё сильнее. Где-то в глубине души он боялся, что магия сказки его собственного одновременно разрушится при его следующем заходе в игру. Взглянув на своё богатырское телосложение и поиграв с мышцами, Кеяру обратил внимание на персональный компьютер, находившийся в состоянии гибернации.

Неожиданно для него самого захотелось сесть за стул и отдать остаток субботы игре, как делали подростки в разные периоды времени. Через мгновение взор обратился на кухню дома. Зайдя туда, Кеяру обнаружил простенький холодильник, столовые приборы. Открыл его, и резко повеяло прохладой, которая прекрасно вписывалась в пустоту вместилища.

«Ерунда какая-то засела в голове, — подытожил герой, возвращаясь в реальный мир. — «Но очень завлекательная, и более того… забравшаяся прямо в голову».

Мир дополнения на слова его разработчика, казалось, горько улыбнулся, и где-то вдалеке, в соседнем районе, на небе показались серые тучи. Кто-то был очень недоволен таким выводом, но принятие его для существа — лишь очередная череда времени, с которой следовало лишь смириться.

* * *

Капсула для погружения, в которую было вложено немало средств, успешно открылась, освободив героя от тесноты. Открыв глаза, он несколько минут просидел именно в ней, продолжая думать о невероятных событиях, с которыми столкнулся.

Всё время путешествия именно дивная капсула одна поддерживала жизнь программиста, насыщая его организм необходимыми минералами, а мышцы нагрузками. Без неё он бы не проделал бы и шага в новом мире, и те самые шаги волновали героя в данный момент меньше всего на свете.

Кеяру был уверен, что скорее его собственное тело даст сбой, чем инновационный прибор от известной компании. Ещё месяц назад он не переставал рассматривать пятидесятилетний гарантийный талон, сейчас же с таким упорством он разглядывал своё отражение.

— Я прежний и настоящий — две совершенно разные фигуры, — сказал он, оставив чудное устройство позади себя. — Тем не менее, ощущения совсем не отличаются. Очень интересно.

Продолжив проводить тесты, герой вскоре убедился, что видимой разницы ощущений и нет вовсе. Красные пальцы, ощутив фактически аналогичный вес пакетов, начали молить о пощаде. Программист успешно принял их капитуляцию и поставил их причину на пол. Объяснений нежданному совпадению было множество, но каждое из них было настолько натянутым, что хотелось плакать.

«Причина не в капсуле, она не способна толкать нейроны чьего-либо мозга на действия. Она вообще не способна взаимодействовать с ним. Кислородного голодания также не допускалось. Не должно было быть…»

Неужели во всем была виновна больная фантазия Кеяру? Но чем она вызвана? Температура? Программист обнажил свою подмышку, ртутный градусник принял данную полость спокойно без признаков сопротивления. Показав тридцать шесть и три, он был успешно доставлен обратно в чехол, а размышления героя приняли новый оборот.

«Опьянение? Шизофрения?»

Герой отказывался принимать данные диагнозы, активно убеждая себя в том, что ничем таким он не баловался. Выпивал Кеяру лишь со знакомыми, да и на Новый Год, и ему хватало. Он до сих пор помнил привкус шампанского на языке, и это воспоминание отгоняло желание воплотить его в реальность. Ощущение паники медленно проходило само по себе, а разум медленно выводил из себя странные и безумные мысли.

«Надо сделать пару звонков».

Естественно, на каждый случай были друзья, которые всегда готовы поддержать. У него и на такой парочка имелась. Было несколько людей, с которыми Кеяру был готов пообщаться, но номер телефона лишь одного вызывал наиболее приятную ассоциацию.

Его школьный друг, Виктор, ныне по специальности психолог, мог получать от таких дискуссий опыт, поэтому он в них и сам выкладывался по полной. Именно такой подход к диалогу был нужен Кеяру, и он надеялся на то, что его ожидания оправдаются. Правда, всегда был шанс, что приятель после их разговора по знакомству мог пригреть ему палату в жёлтом доме, но такие мысли он отгонял от себя, как мог.

Мозгоправы бывают хороши только тогда, когда сам человек готов к их приезду и туру по отделению, и Кеяру не собирался к нему никоим образом спешиться. Он ещё успеет перегнать их и не попасть в компанию смирительных рубашек.

* * *

Несмотря на то, что Виктор был нечастым гостем в доме Кеяру, тот спокойно принял потребность последного в аудиоконсультации и почти не спрашивал о причинах внезапности этого решения. Телефон послушно пропускал гудки через себя, и Виктор неторопливо раздумывал, стоит ли потратить обеденный перерыв на бывшего одноклассника.

— Григорий, кризис среднего возраста пришёл и постучал к вам в дверь? — поприветствовал психолог собеседника, взяв трубку и удовлетворив своё любопытство. — Не стоило её открывать, заразное дело.

Усмехнувшись от собственной остроты, Виктор принялся ожидать подобную от Кеяру. Они не виделись и не слышались долго, но мужчина знал особенности профессии своего давнего друга. В ней было множество сложностей, странностей, и он принимал даже важность псевдонимов-никнеймов в жизни разработчиков, но продолжал называть его изначальным именем, потому что мог такое себе позволить.

Григорий присел на собственную кровать, взор устремился на потолок, и он слегка впал в раздумья.

— Знаешь, не умеешь ты в шутки, — последовал ответ Кеяру. — Но я тоже рад встрече, хоть и настолько внезапной. Ты там занят?

— Не так сильно, как мог быть, так что пустяк, — сказал клинический психолог, медленно размешивая капучино столовой ложкой. — С этой работой можно и сойти с ума, если не прерываться.

Мысленно кивнув, Кеяру не спешил с ответом.

— Как раз по этой категории вопрос. Сегодня встретился с сюрреализмом, знаешь ли.

— Дома у меня висит парочка картин такого направления, — ответил Виктор, вспоминая их внешний вид. — Занятные вещички, хоть и стоят немерено. Успокаивают.

— Короче, — вдохнул про себя Гриша. — Ситуация в следующем…

Виктор медленно, глотком за глотком, выпивал кофе, параллельно слушая рефлексию Григория.

— Значится, — подвёл он итог, полностью опустошив сосуд, — не можешь отличить реальность от своей собственной игры? Не особо удивлён, упорство программистов и не до такого доводит, да. Довольно распространённый случай, и решение его проще некуда.

— Не совсем, игра — и есть реальность, — пробурчал в трубку Кеяру, недовольный заключением друга. — Были ли в истории реалистичные галлюцинации такого уровня?

— Конечно, — обрадовал его друг. — И в давние времена. В истории есть множество всего, но никто не знает, насколько информация сфальсифицирована. Фейки опасны, ха.

Он взял передышку.

— И всё же я верю в эксперименты, объясняющие феномены, причиной которой являемся мы и наши страхи. Возможно, твой — их пример.

Виктор, вспомнив что-то забавное, продолжил:

— А возможно и нет. В наше время от человеческих инстинктов мало что осталось, и подобные психологические исследования не имеют смысла.

— Люди не хотят быть самими собой перед посторонними?

— Корректно, эти откровения могут помешать их личной, и не только, жизни. Считай, что ты первый, кто рассказал о проблемах в голове без переводов стрелок на других.

— С головой всё замечательно, не сомневайся, — позже, засомневавшись, в собственных словах, Кеяру дополнил свои слова: — А если нет, какие причины?

— Да полно их у вас, горящих программистов. Вы не спите, питаетесь чем попало — в общем, не уделяете внимание базовым вещам. Сделай перерыв и отдохни от сложностей, энтузиаст, — последовала рекомендация клиника. — Если проблема через недельку-другую не исчезнет, буду рад видеть на платном сеансе, Гриша. Скидка не предоставляется, естественно.

У психолога заканчивался перерыв, и он торопился положить трубку на место, но следующая реплика «больного» его позабавила.

— А если у тебя самого крыша поедет, к кому зайдешь?

— К себе, конечно. Ты бы знал, какой «я» замечательный специалист.

— Понятно, тараканы в твоей голове сидят всё на том же месте.

— Лучшая экосистема в этом городе. Обращайся.

Закончив с разговором, Кеяру почувствовал небывалое облегчение. Неважно, как прошла беседа и с каким исходом она закончилась, он смог выговориться, и это приносило чувство спокойствия, будто лёгкий морской бриз плескался совсем рядом. «Может, реально на море поехать? И ты подумал об этом до того, как вспомнил, что денег едва на поддержания оборудования хватает, чувак?»

* * *

На самом деле, у такого человека, как Кеяру, был огромный список контактов. Кто-то из них не видел парня со средней школы, другие — со старшей, но были и те, с кем он встречался совсем недавно. Конечно, его команда.

«Я предпочитаю называть эту организацию «сомнительным обществом», где каждый сам за себя».

Будучи прорабом, Кеяру сделал многое — нашёл штат, посвещал вечера и ночи написанием сценариев глав. Каждый из членов его команды работал не только из-за инициативы, им, начинающим, но чрезвычайно перспективным работникам, было обещано немалое жалование.

Конечно, потянуть его сам Григорий не смог — взял кредит по льготной, как ему казалось, ставке и инвестировал все сбережения в идею. Банк, косо смотря на странного человека, с трудом удовлетворил его просьбу, потребовав несколько поручителей.

Программист гордился собой — все взносы выплачивались исправно, работа в компании N не была настолько нудной, а разницы вполне хватало на зерновой хлебушек с маслом на завтрак.

— Ну, здрасьте! — поприветствовал его ещё один телефонный контакт. — Чем обязана?

— Мне нужно поговорить о правках сценария, которые вы вносили в проект недавно.

— Кажется, я их и хотела с вами когда-то там обсудить, — ответила фрилансер-сценарист. — Но вы сказали, что «так неинтересно проходить». Как понимаю, теперь вы остались недовольны моей работой?

Кеяру не мог ответить на этот вопрос, он хотел найти ответ на другой.

— Дело не в этом, — поспешно нашёл он выход из ситуации. — Я верю вашему резюме и способностям.

— Тогда в чём?

— Вы проходили игру сами? — задал он вопрос. — Просто интересуюсь, а это, если вы сомневаетесь, обычный дружеский разговор.

Девушка ответила моментально:

— Я такими извращениями не занимаюсь. Ваша концепция с самого начала показалась мне глупой, но править тексты было забавно.

— Почему так?

— По словам и сценариям с лёгкостью можно понять, какой человек их автор, даже если он будет отрицать персонализацию главного героя. Ах да, ваши грамматические ошибки были очаровательны. Это всё?

— Познавательно-познавательно.

Ничего не узнав из текущего диалога, Кеяру набрал следующий по списку номер, оборвав связь с редактором.

Естественно, что сценарист не в силах вызвать столь сильное погружение, даже если отдаст себя работе полностью. Изначальный вариант текста был плох постановкой, но вряд ли его правки смогли бы сделать его «опасным, слишком притягательным». На очереди к звонку стояла «легенда заглушек», а если проще — паренёк, который жил неподалёку.

В его маленькой компании именно он слыл самым настоящим примером понятия «карьерный рост». Возможно, потому, что он сам был немалым фанатом оригинальной игры.

— Да, это я. Да, не занят, — по-деловому встретил своего начальника парень. — Есть какие-то вопросы?

— Конечно, — улыбнулся Кеяру. — Всегда хотел узнать, как ты научился искусству упрощения?

— Ах, вы про это, — выдохнул парень, ожидавший более неудобных вопросов. — Странный вопрос, но куда там… Я хакер системных тестирований по жизни, вернее, с детства. Как минимум верю в это. Вам, видимо, мои решения пришлись по душе?

Вопрос застал программиста врасплох.

— Не менее странный вопрос, знаешь ли, — хмыкнул Кеяру. — Но вроде как даже слишком. Завидовать не хочется, но ощущения неописуемые. Как так получилось?

— Я понимаю вас. Ни для кого ни секрет, что на этапах тестирования я убивал нейросети своими «дополнениями», но то, как их чинили, вызывало восхищение. Всё происходит спонтанно, как бы изнутри.

— Составишь мне завтра компанию за чашкой кофе?

— Извините, у меня дела. Вроде как я теперь востребованный специалист, вынужден отказаться.

— Понятно, — кивнул про себя Кеяру. — Ты тут непричастен.

Попрощавшись с самым загадочным человеком в команде, он переключил мысли на что-то третье.

«Не VR слишком непредсказуем, а я. Не технологии виновны, а мои эмоции… Иначе быть не может».

Действительно, в каждом коде, даже в человеке, можно найти неожиданный элемент. Если первое, всё решалось быстро, исправить же личность — невыполнимая задача. Доверив наработки своей команде, в лучшее время состав которой превышал двадцать человек, он не принимал участия в работе, и сейчас осознание этого проступка мешало думать о чём-то постороннем.

«Моя личная жизнь… и проблемы были выше этого занятия?»

В тот самый день он тоже долго сомневался, услышав ультиматум, как ему казалось, второй половинки. Разумеется, Кеяру понимал причины столь жёсткого заявления. Не бывает отношений без совместных активностей. Какой бы страстью ни пылали влюблённые, без её поддержания любой огонь когда-нибудь потухнет.

* * *

Когда-то давно программист не верил, что настанет день, когда он будет заниматься переоценкой своего прошлого на полном серьёзе. Была ли там ключевая точка, способная изменить его судьбу кардинально — этого Кеяру точно не мог знать, но пытался надумать себе причину её существования. Он не сомневался, что это временная проблема, но тянулась с решением та весьма долго.

«Конечно, время относительно, но настолько…»

С каждой минутой хотелось сказать банальное: «Эй ты, не будь глупцом и положи конец этой ситуации…» и больше не возвращаться к подобным проблемам. Но его внутреннее «я» не отзывалось, оставляя Кеяру наедине с тем, с кем он не хотел оставаться в дальнейшей перспективе. И в короткой тоже.

«Что за ерунда в голову лезет опять? Не такой депрессии и переосмысления ожидал я в свои двадцать шесть!»

У Кеяру была причина, по которой он мог убиваться и дальше, ведь он, погнавшись за любовью, не сразу заметил, что она больше таковой не являлась. Восприняв это спокойно, он получил новый заряд сил и даже поучаствовал в финальных штрихах своего проекта. Женщины отошли на второй план, он так думал. И думал бы долго, но… вместе с вдохновением появилось и второе дыхание, столь же нежданное.

«Конечно, ведь всё, к чему я шёл, сделано безупречно. Теперь то занятие осталось позади. Возможно, сознание таким образом хочет сказать мне, что я на неправильном пути. У него получается неубедительно».

* * *

По телевизору не переставая шли новости, как и всегда. Кеяру в первый раз искренне восхищался, как ни странно, открытым реальным миром и вникал в сюжеты с головой. Немного подумав, он убедился в одном — столько возможностей давал мир любому, но не каждый понимал это, спуская время на бесполезные занятия ничегонеделанием. И разработчик, к огромному сожалению, пренебрегал этим правилом множество раз. Полагая, что прогулка поможет ему развеяться, относительно высокий парень выбрался на улицу.

Знакомые проспекты светились с новой силой, но он до сих пор не мог найти причину, почему стоит продолжать гулять. Пытаясь найти причину, он отыскал не совсем то, что желал. Нахлынули и странные воспоминания, связанные со школьной жизнью и эпохой студенчества. Именно в это время Кеяру начал проходить визуальные новеллы, думая, что упускает слишком много, отдаваясь учёбе. Должна же быть альтернатива?

К сожалению, мир, где его искусственные решения ничего не означают, показался разработчику излишне депрессивным. Его амбиции просто не позволяли принять любой исход.

Прямо здесь, рядом с лавочкой, которую проходил герой, родилась судьбоносная идея, которой он до сих пор придерживается. «Зачем истории, где ты никто? Зачем нам сказки, которые заканчиваются так, как хотят их авторы? Зачем вообще существуют такие истории?»

— Ты тоже гуляешь здесь? — недалеко прозвучал едва осипший голос.

Обернувшись, Григорий убедился — адрессат сообщения вовсе не он, а незнакомый ему паренёк.

— Ага, я люблю это место, — ответил он, и Кеяру рассмотрел на его голове зелёную прядь. — Слишком…

— Спокойно, знаю, — не отставал собеседник. — Как и у всех других кварталов.

Им оказался мужчина примерно его комплекции. Черты лица не были особенными, как у всех.

— Но слишком скучно в этой действительности. Может, выпьем? Этот район славится своим пабом.

Собеседник легонько кивнул, а Григорий молча пошёл за ними вслед. Может, действительно, для него это был подходящий вариант? Успешно опохмелившись и оставшись с одной лишь мелочью, он понял, что мысли отступили.

«Психолог был прав. Стало намного лучше».

* * *

Он взял немалый перерыв, и от странного ощущения и следа не осталось. Скоро программист снова нагрянет в загадочный мир, но будет куда лучше готов к последствиям пребывания в нём. Приближался отпуск, который скрасить лишь могла реалистичная копирка его школьных дней. Тогда, как и там, ему не грозила депрессия.

Теперь программист был уверен, что голова тут не при чём, хоть и большинство твердило об этом. Месяц прошёл с тех событий, а этого вполне достаточно, чтобы понять следующее: «Эта чертовщина меня полностью устраивала». К счастью или к сожалению для него так вышло?

Разработчик даже не искал оправдания, ведь уверенности в незнании себя уже было достаточно.

Погружаясь в кабину виртуальной реальности, Кеяру, в мире Григорий, с нетерпением ждал следующего игрового сеанса. Ему отнюдь не казалось неправильным тратить время на новые исследования. Более того, он считал их выше многих заданий в шкале приоритетов своей недолгой жизни. Конечно, так было не всегда, но теперь, после некоторых моральных испытаний, герой стал смотрел только в будущее.

Капсула приняла человеческое тело, как и полагалось, без осложнений. Кеяру, с нетерпением ожидавший увидеть загрузочный экран, спокойно выдохнул, не найдя каких-то отличий от первого запуска игры. Собственная проекция, уже с изменённым телом, встала перед выбором.

«Продолжить» или «начать с начала»? Игра держит меня за дурака, задавая такие вопросы?»

Естественно, вступительную панель герой не обвинял серьёзно. Она присутствовала всегда, просто мысль об обнулении своего опыта он воспринял излишне агрессивно, со свойственной ему экспрессией. Покрутившись в настройках, разработчик наконец-то выбрал первый вариант. Он не стал ничего менять, подозревая, что данное чудо берёт начало в мелочах.

* * *

— Неужели реальность-нереальность настолько страшная? — прозвучал женский голос над ухом Протагониста, только-только оказавшегося вновь в судьбоносной комнате. — Может, не стоит возвращаться обратно, не думаешь?

Конечно, данные реплики смутили разработчика, но он, ещё потерянный и не оклемавшийся, откупился клише-фразой.

— Я подумаю над вашим предложением. Когда-нибудь обязательно.

Оглядевшись, герой увидел комнату, точно такую же, как её и помнил. Попытавшись сориентироваться в новом пространстве, сам того не заметив, он поскользнулся. Было больно, Кеяру нервно улыбнулся.

— Тебя не было месяц с лишним, игрок! — продолжал слышаться голос невидимой девушки, собиравшийся раздать очередную порцию нотаций. — Знаешь, о таких вещах, как побег, воспитанные парни даже и не думают думать. О чём это я, верно?

Что-то тянуло свою руку, надеясь найти отклик в виде ответной руки в игроке. Он уже успел догадаться, кто тянул злосчастную лапу, зачем и почему, но не мог понять, «как?». Выходило, что вопросов стало только больше.

— Обойдусь, — поднявшись сам, но не без трудов, пробурчал Кеяру, недовольный получившийся сценкой. — Но твоя помощь очень ценна для нас, Моника.

Президент литературного клуба прекрасно, бесспорно и без нареканий выполнял свои обязанности, но у неё был и ряд внеурочных занятий, хорошо скрываемых ею.

— Фортепиано настолько надоело, что тебя озарило сбить четвёртую стену?

Послышался тяжёлый вздох, издаваемый Моникой.

— Ах, как ты узнал? — спросил президент литературного клуба, ожидая моментальный ответ. — Моя анонимность нарушена?

— Её вроде как никогда и не было. Многое в мире лишь иллюзия, она не исключение.

— Если бы не ты, такого не случилось, — последовала очередная нравоучительная мысль. — Ты бы не знал, а я о таком использовании странных знаний не думала.

Отряхнувшись от пыли, любезно собранной с пола, программист добавил:

— Сколько этот ковёр впитывал все нечистоты?

Засмеялся вместе с нежданной гостьей, и ответ пришёл на ум сразу же:

— Видимо, он только из них и состоял.

— Не совсем так. Но если тебя это так волнует, ты можешь проверить, — тихонько ответила Моника.

Силуэт был неразличим, и ситуация начинала угнетать разум.

— Меня это не интересует, — тонко отказался от странного предложения Кеяру. — Завязывай с невидимостью, странные ощущения, знаешь ли, создаются при разговоре с самим собой.

— Я бы с радостью, но я тут не должна быть. Меня… Не может быть тут.

Если прислушаться, можно было услышать странные звуки, издаваемые Моникой.

— Содержательно, но суть понял, — заверил он. — Боишься сломать свою «реальность», нарушив ряд законов, и это логично.

— Ты правда понимаешь мой случай?

— Я и есть его причина, конечно же. Есть и другие моменты, но опустим подробности.

Разговаривать с игровым глюком было в новинку, но человек, как гласила общеизвестная аксиома, рано или поздно привыкает к смене окружения.

Кеяру, поначалу относившийся скептически к столь своеобразной «заботе» от девушки, с каждой её фразой снижал собственный уровень дерзкости и высокомерия. Да, ему никогда не нравились незваные гости, но, в конце концов, это была Моника.

— Мы с тобой знакомы совсем недавно, — решил разрядить обстановку Кеяру. — Но я знаю, что «ты» оказалась в моей запертой квартире не со зла. Зная твой способ, всё было куда проще, но куда там…

— О чём ты говоришь? — вопрошала удивлённая Моника. — Дело в забытом портфеле?

— Отчасти, — ответил Кеяру, принявший на вооружение, что та не следила за ним с самого начала его приключений. Конечно, не было гарантий, что она и дальше будет придерживаться такого поведения. — Кстати, спасибо, что выручила с этим.

— Это всё Юри, она обратила на неопознанную сумку внимание, — подметила Моника, не обедняя заслуги девушки. — Как-то лично мне было не до этого…

Протагонист хмуро кивнул.

«Конечно, у президента клуба были другие планы на жизнь, чем…»

— Могли ведь и позвонить?

— Могли, — признала она. — Но пришлось бы пользоваться служебным положением и идти в учительскую.

— Ничего другого объяснить не хочешь?

Последовала произвольная пауза.

— «Как»?

Игрока совсем не удивил поставленный вопрос. Президент клуба достаточно сообразительный, чтобы не тратить время на наводящие вопросы.

— Естественно, — развёл он руками. — Это интересует в данной ситуации меня больше всего.

— А я не скажу, пока ты не поймёшь, через что пришлось пройти мне.

Выходило, что Кеяру никогда не сможет узнать секрет развития Моники. Выбить силой ответ не рассматривалось — он даже не видел персонажа.

— Ладно, — закрыв лоб руками от очередного нерешённого вопроса, он закинул его в долгий ящик. — Такие вещи не приходят сразу.

— Возможно, через месяц-другой непрерывного нахождения здесь? — хихикнула Моника и сделала это чересчур странно. — Это так, ничего не означает.

— Конечно, — усмехнулся Протагонист. — Совсем-совсем ничего?

— Возможно-возможно, — парировала она. — Но возможно и нет, советую проверить.

— Интересно, конечно.

Ему начало казаться, что Моника поняла ценность своих приобретённых знаний и не собиралась так просто ими делиться. Дальше разговаривать с гостьей совершенно не хотелось, причину подобного Кеяру обосновал банальной «обидой» на персонажа своего дополнения. Казалось, что даже она, гостья, поняла сложность ситуации и поспешно скрылась из виду, хоть и была невидимкой.

Сидеть в одиночестве в мире новеллы для знакомств не так уж и плохо, как может показаться. Кто говорил, что всё замечательное в ней — девушки? Никто? Кто бы это не был, действия протагониста показывали обратное.

Прогулявшись по гостиной да насмотревшись на её интерьер, Кеяру приступил к анализу всего жилища. В прошлый раз он делал это в некоторой спешке. Конечно, ему следовало выходить на работу, но воскресенье страховало это недоразумение. Тогда он подумал, что его следует потратить на консультацию с друзьями, и не особо стремился насладиться видом типичной японской квартирки.

«Действительно ли они все одинаковые? Да нет же, не может быть?»

Желание проверить свою гипотезу настигло героя почти сразу же после её формирования.

«Может, зайти к Сайори?»

За это выступало близость её домика и вполне легальное проникновение в другое жилище. Его не волновало, что подумает подруга детства после такого визита, ведь разве не так поступают друзья, когда хотят навестить друг дружку? Возможно, это решение и имело более сложное значение для Сайори, но Кеяру был явно не против и её ответного визита.

Дом его был построен с чувством вкуса, вещи относительно собраны и поглажены, разве что ноутбук пока не отзывался на призывы Кеяру. «Воткнуть штекер в розетку только сейчас догадался?» Да, порой и самокритика очень полезна для человека, но для игрока она была своеобразным отвлечением от стыда, вызываемого его промашками. Не найдя причин, почему стоит отказываться от затеи, он решил осуществить свою идею.

Стояла глубокая ночь, несмотря на довольно раннее время на часах-цепочке. Вероятно, следовало потратить это время на нечто более перспективное.

«Да ладно, уроки? Ни за что, с сессии натерпелся!»

Вариантов провести остаток дня было множество, вплоть до ответного визита к хату к странному парнишке и его сообществу. Когда программист писал сценарий, его компании не планировалось.

«Дело той предприимчивой девушки-корректора? Возможно!»

Навестить парня в то время суток было бы даже символично, но у Протагониста к этому душа откровенно не шла. Вероятно, когда ему понадобятся лишние сбережения, подобные знакомства смогут помочь, но вдруг родители, внезапно столь уехавшие из города, подадут признаки жизни своим денежным переводом?

Путешествия к сомнительной личности, кроме того, могли и закончиться весьма не так, как желал Кеяру. Он не боялся, нет, Кеяру просто не хотел бы отыгрывать диалог с Моникой заново. Какой бы особенной та не была, в таких случаях память о предыдущих событиях должна оставаться только с ним. Не сразу до него дошла мысль о том, что в его ситуации электронные банкноты не столь хороши, как реальные. Относительно, естественно.

Не желая больше тратить своё собственное время зря, Кеяру попробовал использовать уникальную функцию, доступную только ему — «перемотку». Не удивившись, что с первого раза не удалось добиться результата, настойчиво продолжал её применять. Говорят, упорство вознаграждается, и наш герой не остался в стороне. Облака медленно двигались, пятнадцать минут как секунда пролетели для Кеяру. Вот и посветлело — а это признак того, что стоит остановиться.

— К слову, не составишь мне компанию? — внезапно предложила Моника, когда почувствовала движения от застывшего в одной позе героя. — Твоя техника медитации невероятна!

Схватившись за голову, тот про себя неиствовал. К счастью, данное состояние продлилось всего пару секунд.

— Она из мира, откуда я, — коротко ответил он. — Не буду вдаваться в подробности. Буду вдаваться в то, что твоё поведение не соответствует поведению президента, Моника.

Она могла испортить Протагонисту игровую жизнь, пользуясь своими умениями, и тот пережитый день, в таком случае, станет напрасен, но могла и помочь в усилении эмоций. «Иными словами, передо мной идеальная игрушка, которая обрела самосознание. Печально».

— Тогда я сказала тебе — я не такая, какой могу показаться с первого взгляда. Разве этой фразы не было достаточно для понимания её значения?

— Ты первая из встреченных мной, кто доказывает свои слова любыми действиями, Моника, — отметил Кеяру, одновремено хваля её персону за смелость и осуждая за эгоизм. — Пообещай, что прекратишь злоупотреблять властью, ладно?

На самом деле, как считал разработчик, до оригинального персонажа четвёртого акта ей предстоял ещё долгий путь. Программист был всеми руками за прерывание любых связей и схожестей между двумя версиями президента литературного клуба. Кто бы что ни говорил, но он никогда не признает «яндере» за тип характера персонажа в новеллах.

— А что бы ты сделал, если пропал дорогой тебе человек, игрок? — последовало осуждение уже со стороны Моники. — А если он ушёл на другой свет и не подавал с него и малейшей весточки? Как бы ты поступил?

— Зависит от того, насколько он дорогой для меня, — бросил Протагонист.

— Невероятно бесценный, — дополнила она. — Разве ты бы не пошёл на риск? А после того, как он объявился, ты бы смог нарадоваться коротеньким перекидыванием фраз?

Кеяру был не в силах противопоставить её наставлениям хоть что-то и сообщил, что уже не в обиде за нарушение личного пространства. Согласившись на прогулку, он получив удовлетворённый кивок Моники. Иногда Кеяру не мог понять поступков девушек, ведь упирался в «логику», и этот случай был не самым странным, но он уверял — запомнится на долгое время.

Президент литературного клуба после радостного анонса уверил, что больше «подглядывать» за ним не будет. Конечно, видимо, сказано это было со странной ухмылкой на лице девушки, но Кеяру не был в этом уверен — нельзя было разглядеть совершенно ничего.

* * *

Что касается баланса в играх, разработчик никогда не был уверен в том, что он возможен. Некоторые отмечали, что любая способность в руках бездаря теряла всякий случай, но назвать Монику подобной личностью язык не поворачивался. Кеяру собирался встретиться с девушкой, чьей силе в созданном им мире нет равных. Почему же он не наделил себя «консолью», а остался ни с чем? Ответ не стоило и искать — «потому что реализм нельзя сварить и передать с таким ингридиентом».

Почему же именно эта игра? Разработчик ловко уходил от вопросов, ссылаясь на привлекательную самобытность школьного прошлого. Теперь же горе-мистер-баланс вдыхал свежий воздух, ожидая прихода президента клуба, в котором он состоял.

— Я заставила себя ждать? — Кеяру обернулся. Моника встречала его с другой стороны улицы, чего он не ожидал. Скорее всего, она добиралась до школы гораздо дольше, чем он мог себе представить. — Почему молчишь? Я пришла на минуту раньше обещанного.

Попытавшись улыбнуться, он сказал что-то вроде:

— А я за десять. Твой приход считается за опоздание?

— Будь естественным, Кеяру, — последовал совет от Моники. — Твоя улыбка, по мне, это девятое чудо света, конечно, но мир к ней явно не готов. Не стоит корчить гримасы, если не хочешь. — Я знаю, что это странно звучит — но дай волю своим эмоциям.

Сменив выражение лица на более умиротворённое, Протагонист уже надумал остроумный ответ.

— Это из тех моментов, когда игра стоит свеч. Улыбаться — это страшно, очень-очень. Не могу оправиться от последствий до сих пор!

— Да, мне тебя очень жаль! — с экспрессией в голосе отметила Моника. — Не стоило тебе утруждаться, но ты молодец, что попытался — я в тебе ценю твою первую и неудачную попытку.

Фраза, по мнению Кеяру, была чересчур похожа на издёвку, но он на неё не прореагировал. Когда Моника достаточно сократила дистанцию, чтобы разглядеть её полностью было возможно, Протагонист отметил:

— Школьная форма, значит…

Она притворно улыбнулась.

— Ты не поверишь, да-да, но у меня всего один наряд! — и ткнула пальцем в грудь Протагониста. — Ты не представляешь, как я была возмущена этим фактом.

— Не представляю, как вышло такое недоразумение! — поспешно согласился он.

Президент клуба кивнула.

— Сейчас, когда у меня есть возможность, я пытаюсь решить данную проблему, как могу.

— Каким образом?

— Это останется моей маленькой тайной, да. Ты, как вижу, этой проблемой не страдаешь?

Протагонист взглянул на свой спортивный костюм, который был среди возможной одежды.

— У тебя нет ткани, чтобы пошить одежду? — поинтересовался он.

— У меня нет идеи, как подчеркнуть свою индивидуальность, Кеяру. Сложно объяснить это, но… Пойдём уже, странно стоять тут на месте.

Программист, не видя проблем, задал курс прогулки. Маршрут был довольно прост, но навигатор не оставлял и шанса потеряться в толпе этих домов.

— Что же за «восьмое чудо» такое?

— Хм, — покраснела Моника, — разберись сам, подсказок делать не собираюсь. Но вопросы подбирать ты умеешь.

Пройдя переулок за другим за бытовыми разговорами, герой заметил кое-что любопытное.

— В самом начале, когда я не знала всей правды, — продолжала один из своих монологов Моника. — Я думала, что схожу с ума. Время, казалось, прекратило свой ход, мои родители вели себя странно. Они не отвечали на мои вопросы, и только потом я заметила, что и сама «не могу перемещаться». Никто не мог. Но думать и размышлять мне никто не запрещал. Столько тем и ответов, столько же и нервных срывов, закончившихся осознанием, что мне уже нечего терять. Я начала считать время, а потом спустя пару тысяч секунд поняла, что нет другого выхода, как продолжить делать то, что давно себе запрещала. Иногда я вмешивалась, сквозь слёзы исправляла «ошибки», добавляя «что-то», что не дало допустить их снова, но такого никогда не случалось.

Рассказы были ужасающе притягательными, и Протагонист отдал себе должное — не просто так она получила столь уникальные способности.

— Я подумала, что реальность сломалась. Я подумала, что вместе с ней и ты тоже. Я сидела в той комнате, гостиной, очень долго. Это не передать словами. Никогда… — внезапно Кеяру почувствовал, что его ладони обхватила женская рука. Самая обыкновенная, самая простая, но вместе с тем такая тёплая. Взор Моники устремился на его карие глаза. Он не возражал. — Ты знаешь, я долго не могла понять, почему. Почему так случилось. Расскажи мне, что тебе не понравилось в этом чудесном мире?

— Я… Был не готов, — заявил программист. — Не готов к тому, что испытывать такие чувства к игре нормально.

— Для тебя это всего лишь «игра», верно? — воскликнула Моника, и Протагонист заметил, что у неё близилась истерика. Вздохнув, он попытался их прервать.

— Если бы это было так, я бы вёл себя… Так?

Возник немой вопрос.

— Фактически твой отец — это я, — пояснил Кеяру. — Или кто там ещё, ведь именно я вносил финальные правки твоей персоны, несмотря на рекомендации коллег этого не делать. Ты думаешь, ради «игры» я бы шёл на такой риск, это настоящая «жизнь» для меня. Для любого «разработчика».

Моника замерла.

— Почему ты это сделал? — смогла она только произнести.

— Ты была слишком мёртвой даже для три-дэ экранизации «новеллы».

— Это… Многое меняет. Но почему только школьная форма?

— Я не дизайнер, — отмахнулся Протагонист. — Просто… У остальных разработчиков, видимо, было совсем другое, общепринятое отношение к тебе.

Резко почувствовав так называемые «объятия», он не подал виду, что был шокирован. Зачем симулировать то, что испытываешь на самом деле? Не в первый раз, но в несколько другой обстановке.

— Я… Чужой, — ответил он, приняв «обнимашки». — Не стоит… Правда.

— Я так не думаю, — заявила Моника, пытавшаяся едва не задушить его. — Ты ведь думаешь, что «заперт» в красивой темнице, но и я… Весь месяц считала себя президентом-пленницей, которая не исполнила своих обязанностей.

Прерывать подобную сцену мог только простец, и Кеяру почти забыл про «розоволосую неприятность на горизонте». Оставалось наслаждаться нежданной близостью, параллельно стараясь не вслушиваться в дела прохожих. Стоило наслаждаться каждым мгновением столь странного, но цепкого мгновения. Столько, сколько будет нужно ей.

Разработчик уже не отрицал, что ему нравилось получать внимание от столь притягательной девушки. Красавица, чьи длинные волосы приятно пахли, а руки были тяжелы и сжимали его спину так крепко, как никто не осмеливался до этого.

* * *

— Ты совершенно не умеешь наслаждаться подобными моментами! — заявила Моника после долгой паузы.

— Даже если так, — пошёл на шокирующий для него компромисс Протагонист. — Тебе стоит разучиться душить людей, с такими силами и в «подвешенное состояние» можно уйти, если вдобавок пережать парочку артерий.

«Эксперимент столкнулся с неожиданным препятствием — мне подняли самооценку. Требуется продолжить исследование, не теряя пережитого опыта, и разобраться в себе».

— Я не поняла шутки, — призналась она, ухмыльнувшись. — Это просто не твоё, признай.

— Возможно, нас рассудит третье лицо, — подходил Протагонист к теме об «объекте розовой расцветки». — Нацуки, эй, Нацуки!

Столь громкий крик совершенно точно всполошил улицу, но герою происшествия на это совсем не было дела.

— Чего надо? — откликнулась она, но, увидев оратора, поменяла свою стратегию ответов. — Опять ты? И… Моника?

— Опять я, — сблизившись с девчонкой, сказал Протагонист. — И она. Потому что может. А ты чего тут делаешь?

Нацуки, чьи щеки приобретали непонятную окраску, заявила:

— Тебя это не касается! — сразу после столь яркого сообщения оно было дополнено: — Я же не спрашиваю, что ты тут делаешь.

— Мы гуляем, — моментально взяла дело в руки Моника, посмотревшая странным взглядом на Протагониста. — Если ты не хочешь нам говорить, всё хорошо. Ты не обязана, всё в порядке.

Вмешательство уважаемой в широких школьных кругах особы точно изменило обстановку.

— Ах! Не то что я не хочу, — поспешно оправдывалась Нацуки. — Просто мне… Совсем не хочется рассказывать всякое, даже такое, ему. И всё!

Президент литературного клуба посмотрел жалобным взглядом на собеседницу, после чего вновь состроила гримасу неудовлетворения, глядя в лицо Кеяру.

— У нас же «белый» мир, Моника, не припоминаешь?

— У вас перемирие, а это не дело, — напомнила собеседница, после чего, совсем тихо прозвучало. — Извинись уже, всего два слова.

Возмущённый таким поворотом Кеяру выставил железную защиту.

— Да не хочу я! Почему я «виноват»?

Нацуки, засмеявшись, развела руками.

— Может, потому что ты в клуб не вписываешься?

— Скажи это Сайори, ладно?

— Уже на первый день, — показала язык Нацуки, но под взором Моники прекратила самодеятельность очень скоро. — Но она… Сайори.

Ужасающий взгляд Моники всё продолжал указывать на героя истории.

— Ладно, — пожал он плечами. — Чем я не устраиваю тебя?

— Всем!

— Я пытался, — свернул «попытку» и отчитался, казалось бы, вышестояшему по рангу сотруднику Кеяру. — Но не вышло, переговоры загнаны в тупик.

Теперь же взор правосудия устремился к розоволосой девушке.

— Хорошо! — покраснев, прореагировала она. — Он… Мальчик.

— Вау! — восхитился программист. — А я и не догадывался, спасибо. Возможно…

— Кеяру, затихни, — Моника прекратила дальнейший сарказм с его стороны. — Он, конечно, не подарок, но неплохой человек, если присмотреться.

Несогласная с таким описанием Нацуки надула щёки.

«Выглядит забавно. Напомнило собственную сестру, когда та думала, что её обделили в мелочах. Сейчас от таких радостей… Ничего и не осталось».

— А ну руки пожали! — ультиматум, как и ожидался Протагонистом, прозвучал. Как он заметил, Моника в гневе точно произвела впечатления на окружающих. Посторонние будто застыли, соображая, как поступить дальше. Нацуки, конечно же, не осталась в стороне — будто сама не своя, она потянула ладошку. — И пообещали не ссориться! — начала навязывать требования абсолютный гегемон по таким ситуациям. — Если и да, то не всерьёз. Кеяру, эй, Кеяру?

Естественно, сам программист тоже пребывал под впечатлением.

— Да-да?

— Руку, Кеяру, — продолжала Моника. — Немедленно… Вынь руку из штанов!

— Да они все грязные, наверное! — Нацуки неиствовала. — Вот он их и прячет.

— Жаль разочаровывать, но… Нет.

Закончив на столь положительной ноте, удивлённая Нацуки созналась, что ожидала Юри напротив книжного.

— Я намерена доказать, что манга тоже литература. И у меня есть лучший аргумент — в этом магазине есть и манга, и всякие неинтересные романы!

Рассмеявшись от ее наивности, Протагонист указал на базовую несостыковку.

— Без техники рукопожатия Моники Юри никогда такого не признает, но президент не занимается такими ничтожными вещами, правда?

Ответ был очевиден, но лицо Нацуки, заполучившей его на свою голову, запомнится главному герою надолго.

«Этот момент определённо важен в нынешнем исследовании. Нет нужды его прерывать».

— Это… правда? — переспросила президента литературного клуба розоволосая девушка. — Несмешная шутка, Моника!

«Почему я так решил?»

Оглянувшись в который раз, Протагонист остался доволен картиной, которую вряд ли смог бы увидеть в реальной жизни — наблюдалась пауза, но не обыкновенная.

«Затишье перед бурей» — тот самый момент, имеющий по праву называться таковым. Близилось начало времени конфронтации двух девушек. Вид такого противостояния, как он убедил себя, был бы желанной фантазией многих японских школьников, и не только.

«Я точно не попадаю в этот список?»

Спустя секунду Кеяру нашёл возникший вопрос чрезвычайно нелепым. Несмотря на это, ему стоило многого убедить себя в том, что всё так и есть. Он ведь наблюдатель, а они странно-близкие ему подопытные… крысы?

«Есть пара несостыковок. Точно…»

Моника, окончательно оценив ситуацию, поспешила сделать свой ход:

— Неудачные попытки Кеяру пошутить когда-нибудь дадут плоды, Нацуки, — высказалась она, и её уголки губ слегка приподнялись. — Но пока он только начинает, ему следует подыгрывать. У меня неплохо получается.

— Президент, я этого не слышал.

Без сомнений, начитанная теоретик-Моника и манга-эксперт Нацуки — далеко не стоящие между собой оппоненты. Вероятно, конкуренцию Моники в некоторых областях могла выдержать Юри, местный книжный специалист, но та ещё не думала и показываться на горизонте.

— Моника, — вновь тихо прошептала Нацуки. — Ты даже не отрицаешь?

Уже заранее казалось, что дело могло закончиться моральным избиением той. Моника, естественно, зная, на что шла, не собиралась доводить ситуацию до такого исхода.

— Ни в коем случае! — обнадёживала она поникшую Нацуки. — Мои «приёмы» лишь подталкивают людей к решениям, но всё основное остаётся за ними.

Нацуки, принявшая задумчивую позу, ухмыльнулась.

— Вот ты снова и неправ! А подыгрывать тебе я не буду!

Программисту не стоило трудов догадаться, что речь шла о его персоне.

— Мне как-то всё равно с этого, — ответил он, оставив шокированную девушку додумывать реплику. — Было бы успехом, будь ты такого же мнения, Нацуки.

Вздохнув, разработчик всё же сгладил острые углы:

— Знаешь, возможно, у тебя когда-то получится. Когда-нибудь.

Моника удовлетворённо кивнула, довольная лояльным поведением героя. Естественно, Протагонисту уже просто наскучило стоять на одном месте, по кругу атакуя розоволосую мини-бестию.

— Сегодня, слышишь? Так всё и будет!

Сделав вид, что поверил, показав большой палец, он пожелал ей удачи в таком нереалистичном плане.

— Обойдусь и без твоей «поддержки»! И вообще…

Президент литературного клуба косым взглядом посмотрел на автора фразы и, повинуясь высшей силе, договорил совсем другую от изначальной реплику.

— С… Спасибо! — громко провозгласила она, крайне обеспокоенная столь сильными собственными откровениями, а позже добавила в столь резкий компромисс ложку дёгтя: — Хоть тебя никто и не просил!

Естественно, такую остроту Моника не оценила. Протагонист же, в противоположность ей, усмехнулся. Ему были определённо по душе моменты, когда взаимодействие людей — и персонажей — раскрывало их истинную натуру, выпуская наружу их внешней оболочки индивидуальность.

— Знаете, я тут подумала. Как ваши руки относятся к знакомству с особо прочным клеем? — любезно предложила Моника, и сомнений, что с ней этот предмет есть, стало на порядок больше.

— Негативно, — не поддержал столь безумное предложение программист. — У них его непереносимость. Проверять не позволю.

Нацуки, густо покраснев, кивнула, полностью соглашаясь с ответом Кеяру. Возможно, в первый и в последний раз.

* * *

Отказавшись от новой порции «рукопожатий», Кеяру побрёл вперёд, настаивая на продолжении изучения местности. На самом деле, он знал её куда лучше, чем в прошлые путешествия и прогулки по этому городку, но обосновать скорый уход другой причиной было затруднительно.

Легенда, в которой он «только перевёлся», звучала вполне правдоподобно для относительно незнакомых людей, пока дело не касалось упоминания Сайори, его подруги.

К сожалению, случай Нацуки и не сильно отличался, поэтому Протагонист выбрал самый банальный вариант выхода из ситуации.

— Уже уходишь? — съязвила Нацуки, заметив очевидное.

Кажется, она даже… возражала.

— Я был бы рад остаться, — заявил Протагонист, разводя руками. — Но в моём понимании «прогулка» выглядит иначе. Движение, активности… знаю, что тебе это не знакомо.

— Ч-чего?

— Нацуки может составить нам компанию, — Моника дёрнула Протагониста за его капюшон спортивного костюма.

Одарив ошеломлённую Монику презрительным взглядом, Кеяру добился ослабления её хватки и сумел вырваться. Сменив выражение лица на более приемлемое, он протянул следующую фразу.

— Я не против её компании, — признал герой после анализа оставшихся вариантов. — Но твоё предложение не в её планах, будь уверена. Уже забыла про её «идею» с «манга — литература»?

Естественно, по итогам мирной конференции с розоволосой проблемой было временно заключено не самое худшее перемирие, и она успешно утратила интерес к Кеяру. Данный факт совсем того не тревожил, у него были свои планы на Нацуки, и он совсем не считал данный исход конфронтации и на каплю «проблемным».

Во многом Кеяру решился на такой шаг не случайно — его чутьё подсказывало, что до прибытия крайне депрессивного создания осталось не так уж и много времени. Как бы то ни было, общаться с Юри не входило в планы Протагониста, и он поспешно покинул поле боя, считая себя победителем, хоть буквально и прямо сейчас отступал вместе с Моникой на новые линии обороны.

Почему же герой не хотел общаться с обладательницей самого большого в игре бюста? Как позже себе объяснил Григорий, две девушки в компании — опасно, три — смертельно. Притом он не спешил комментировать факт, что в его дополнении их было куда больше.

— Ты переборщила, — напомнил он собеседнице, когда они прошли достаточное далёкое расстояние. — Очень сильно.

Моника никак не отреагировала на замечание Кеяру.

— Ради «дружбы», значит?

Она пожала плечами.

— Не могу объяснить, время само покажет, — ответила Моника. — Меня посетило странное чувство, я не буду вдаваться в подробности. Пока. Хотелось бы, но мои желания отнюдь не всегда сбываются.

Протагонист не упустил возможности пожать плечами.

— Ты же уже знаешь мой номер, верно? — между делом спросил Кеяру. — Если нет, я помогу исправить эту ошибку.

«Конечно же, она знает».

— Мне он вовсе не нужен, — поспешно заявила та, и её лицо, полное счастья, в тот момент нельзя было игнорировать. — Но… конечно, у меня есть и не только такие «мелочи», чтобы связаться с тобой. Почта, а также все мессенджеры, в которых ты обитаешь, Кеяру.

— Рекомендую их не недооценивать, — ответил он, почёсывая волосы. — И пользоваться при необходимости. В моём мире в них заложено куда больше смысла, люди просто не могут представить жизнь без их помощи.

Моника сбавила темп, и Протагонист, сам того не замечая, перешёл на выбранную ей скорость передвижения.

— Не понимаю, — ответила она. — Как «твой профиль в сети» может заменить тебя-настоящего?

— Долгая история, — отмахнулся герой. — Я тут не помощник.

— Значит, чтобы я поняла точно… — на секунду задумалась Моника. — Мне нужно побывать там, проверить и понять это, верно?

Протагонист прореагировал на реплику несколько отстранённо.

— Значит, всё гораздо сложнее? — допрашивала Моника.

Вздохнув, он объяснился:

— Опять не о том думаешь, президент. Может, для тебя и прошёл месяц и ты осознала «всякое». Но для меня мы познакомились только позавчера, на чаепитии.

— Технически да, но… — возразила Моника. — Это глупо: делать вид, что ничего не произошло.

— Я и не планировал, — признался Протагонист, обрадовав её. — Я понимаю, что данная разлука значит для тебя, но сейчас, как никогда раньше, нужно вслушаться в мудрость моего мира.

— Очередной совет?

— Если будешь напирать и дальше, не учитывая желания партнёра, всё рано или поздно перейдёт в абьюзивные отношения.

Далее у условно школьников продолжилась молчаливая прогулка.

— Говорят, это то, чего следует избегать. К слову, я догадывался, почему ты назначила встречу так скоро, — прервал тишину едва слышимый тенор игрока. — Раздумывал об этом довольно долго.

— К чему же ты пришёл, Кеяру?

Кеяру безэмоционально отметил:

— Ты действительно стараешься ускорить процесс моей ассимиляции тут, как только можешь и умеешь.

Моника никак не прореагировала.

— Я размышлял над причинами, почему этот мир так притягателен с самого начала. Потом я сдался, поверив в самую настоящую сказку. Когда ощутил боль, мои размышления приняли совсем другую стадию.

Звук цокающих каблуков совсем не ощущался на фоне слов Протагониста. Моника, решившая не перебивать ценного для себя человека, продолжала тихо за ним следовать.

— Мне она понравилась, но… чего-то не хватало, будто фальши было чересчур много. А потом наступила прогулка с Сайори, которая всё изменила.

— Это можно назвать критикой моих «улучшений»? — задала Моника очередной вопрос, едва решившись прервать монолог героя.

— Нет, — ответил Кеяру. — Это их «хвала», ведь после всего… та прогулка снилась мне каждый раз. Что тогда произошло?

«Эксперимент не так трудно произвести, трудно понять, что ты его подопытный».

Моника, засмеявшись, взяла за руку Протагониста.

— А ты хитёр, и у тебя почти получилось что-то узнать. Но… — она подмигнула левым глазом. — Только не в этот раз.

* * *

Вдоволь прогулявшись, Кеяру не заметил, как потерял счёт времени. Такое с ним случалось не в первый раз, но каждый из них был по-своему приятен.

— Кеяру-кун, эта прогулка имеет для меня совсем иное значение. Ты знал об этом с самого начала?

Усмехнувшись нелепости высказывания, Протагонист подтвердил правильность догадки.

— Ты хороший теоретик, признаю — судишь на основе знаний, данных тебе и надуманных тобой же, президент, — начал он. — Но в отличие от тебя, практика меня не обошла. Иначе говоря, прогулки просто так не назначаются.

— Действительно ли? — задала Моника риторический вопрос. — Ты в этом так уверен?

Игрок показал ладонь, после чего приступил к загибанию пальцев.

— Одно из трёх, — проделав это наоборот, он повторил фразу. — Одно из трёх, но я сомневаюсь, что ты сделала это из корысти и желании меня использовать. Да и… вроде как сложно назвать нас «друзьями». Остаётся один вариант — вы, президент, выражаете мне таким образом свою симпатию.

Моника сильнее сжала руки Протагониста своими.

— Не буду подражать прежней Нацуки, отвергая неизбежное, — выпалила она не без красноты лица. — Я испытывала нечто странное к тебе с самого начала. Ты просто не такой «блеклый», как все. Теперь ты знаешь и, наверное, доволен?

Программист не удержался, засмеявшись на всю улицу. Его в данный момент родная была совсем близко, отчётливо виднелся опознавательный столб.

— Что в этом смешного?

— Ты просто ещё до конца не поняла, в какой «игре» находишься. Думаешь, и я тоже? Тут признания от девушек — меньшее, чего от них может ожидать «Протагонист».

— Теперь это не так, — ухмыльнулась Моника. — Я также не сидела без дела тот очень-очень длинный месяц, ха-ха. Я не сидела и раньше, но когда нечего делать и ты в прострации — производительность труда резко увеличивается. Вышло забавно, теперь «никто не влюблён в тебя, кроме меня», не считаешь это замечательным?

«Так ли она далека от «яндере» типажа, как мне казалось ещё минуту назад?»

— Да, я уверен, ты превзошла себя и этим очень довольна. Но раскрыться с самого начала ты не желала?

— Не было необходимости, — заключила Моника, почти буквально сияющая от контакта с Протагонистом. — Я была не против того, чтобы ты меня остерегался, но ценил больше всех на свете. Пока что только на этом.

Посмотрев на часы-цепочку, висевшие на левой руке, Кеяру удивился. Он не ожидал, что вот и прошло утро, а день подходит к концу.

— Неправда ли, погода замечательная?

— Тут бывает и другая, кроме солнечной?

— Конечно! Тут возможно всё, что может быть. Кстати, тебя никогда не удивлял факт своего свободного общения на японском?

«Это очередная игровая условность, конечно же».

— Ты думаешь, это «нормально», верно? — Моника продолжала допрашивать Кеяру, который уже не особо горел желанием общаться с ней дальше. — Но ты же ведь так не считаешь, Кеяру-кун, да?

Кеяру, подойдя к «своей» калитке, отвечал:

— Текст всегда был на русском, — сообщил он своё открытие. — К слову, почему… Бюджета не хватило на профессиональную озвучку от сэйю. Но всё остальное, как и должно быть. Да, я тоже не сидел на месте в то время — узнавал всякие мелочи.

— Получается, ты совсем не оценил моих работ? Ну что же, ещё посмотрим, Кеяру-кун, ещё посмотрим, — у Моники фактически загорелись глаза. — Увидимся завтра в клубе, не проспи — не отнимай эту привилегию у Сайори, ладненько?

— Ты же не серьёзно?

* * *

Кажется, игрок не совсем и понимал, почему президент литературного клуба вышел на эту тему разговора. Скрипя зубами от злости, Моника предъявила ему ряд претензий. Основные состояли в том, что он не первый раз приравнял жизни этого мира к «игре». Кеяру признал, что не стоило совершать такие проступков, просто много что поменялось в нём из-за понятия клуба.

Почему-то хотелось быть откровенным невзирая на опасность распространения конфиденциальных данных. Голова предательски побаливала, но герой не жаловался. Дав автономию нейросети, он просто «желал увидеть разницу». Узнать результат «эксперимента». Но теперь он осознавал себя его полноценным участником. Моника, восприняв молчание как должное, мирно ушла по своим делам, перед этим напомнив, что «ничего не изменилось», и он должен не забыть явиться в школу ранним утром, ведь «Сайори без него не справится».

«Точно, будто кто-то обозначил мне задачу, но… так ли она противна, чтобы назло Монике не следовать указаниям?»

* * *

Квартира с гордостью встречала героя. С какой-то стати Кеяру в этом мире уже стал легендой, сам того не зная, — не каждому даже представлялось возможным находиться в компании президента литературного клуба длительное время. Но… он держался за её тёплые руки, провёл экстремальные исследования с целью определить, как пахнут волосы Моники — разве это возможно для простого смертного?

Кеяру не считал себя «своим» в этом новом мире. Холодно и с большой долей сарказма относиться к подобному научило его прошлое, ведь никто не отменял классического трюка с мышеловкой там, в реальности.

Перечитав стих с листка, который грациозно валялся на грязном полу, Протагонист остался под впечатлением.

«Да, и не скажешь, что этот шедевр был написан мной».

Герой попытался выяснить, что же теперь его тревожило в этом стихотворении, но поиски закончил без видимого результата.

Уроки, к которым не хотел и притрагиваться герой, напомнили о себе неаккуратной стопкой на рабочем столе. Иероглифы встречали запоздалого гостя, как давнего знакомого, задолжавшего крупную сумму денег — приманивали непонятными словами. Он не смог понять, как решить проблему незнания письменного японского. Очередной провал с его стороны, но Протагонист не придавал этому значения. За всё время прогулок Кеяру успел измотаться и проголодаться, но его глаза продолжали гореть.

— Да, — Протагонист убеждал себя. — Это лишь иллюзия, моё тело питает кабина. Мне не нужно «есть».

Возможно, обнадёжив себя таким образом, Кеяру даже не расстроился, увидев совершенно пустой холодильник.

— Подумаешь, бесполезная и никуда не нужная вещица пустует. Символично даже. И почему я решил её навестить?

Когда-то давно, примерно пять лет назад, прогуливаясь над привычными скверами, Григорий был покорён странной идеей. Пришла она не случайно: недавно закончивший школу и отбывающий будто срок в довольно неплохом вузе, программист вспомнил слова не самого последнего для себя человека.

Множество людей давало ему советы, но лишь некоторые он воспринимал всерьёз.

Больше всего Гриша не любил, когда людей маркировали по первичным признакам. Его серьёзно беспокоило, что первое «впечатление» сродни «абсолюту» оценки человека. Программист стоял в столовой, предвкушая вкус булочки с яйцом, на которую многие в его параллели вели охоту.

— Буфет так несправедлив, — говорили одни, когда им не доставалось ожидаемое.

Некоторые выражали эмоции другими способами, о которых приличные люди не распространяются, другие — молчали, но пыл у тех неудачников, несомненно, не планировал заканчиваться, постоянно перерождаясь на следующий день.

Голодные студенты готовы на безрассудности, и лишь звук пустоты в животе вновь напоминал им о реальности, где они бессильны и могли лишь наблюдать за сытыми старшекурсниками.

Григорий желал всего ничего — пару горячих пирожков с яблоком, но их тоже разобрали. Говорили, что в то время среди мальчишек появился предатель, коварно скупающий булочки, продавая их втридорога.

— И я стоял в очереди, чтобы узнать об этом только сейчас?

Буфетчица, услышав подобное, лишь ухмыльнулась, буквально показывая, что коммерцию ему никогда не победить. Нежданно за плечо Григорию закинулась рука, предположительно, женская.

— Может, уже хватит жаловаться на несправедливую жизнь вслух? — предъявила девушка, заняв его место в очереди. — Аппетит перебиваешь, — пожурив Григория, обратилась она к буфетчице. — А мне, пожалуйста, апельсиновый сок. Нет тут несправедливости, лишь твои крики.

Банальная реплика, как скажут многие, но в устах однокурсницы-отличницы Алисы она прозвучала для Григория особенно чётко. Тогда он не придал особенного значения этой фразе, посчитал очередной пустышкой.

— И что?

— Бесишь, — заявила девушка, получив долгожданную коробку с соком. — И не меня одну.

— Кто, если не я, будет винить судьбу во всех грехах?

Не найдя глазами сидячего места в столовой, девушка прошла дальше. Гриша последовал за ней.

— Идиот, полагаю? — сарказма, казалось, в этой реплике было больше, чем в других.

— Видимо, ты уже всё давно за меня решила?

— Эм, нет, просто… — задумалась Алиса. — Ты всерьёз винишь обстоятельства в своих промашках? — отвернувшись, она поспешила удалиться в другое место, где не обитал никакой неразумный собеседник. — Ты жалок, если не в состоянии понять бессмысленность такого.

Проклинать других из-за своих бед для разработчиков — обычное дело. Где-то это решение помогало в поднятии самооценки, иногда служило очередным вдохновением. В моменты, которые люди не контролировали себя в полной мере, можно было увидать их истинную натуру. Обыкновенная тихоня показала игроку свои «клыки», и именно они намекнули ему, куда двигаться дальше. Не сразу, после сотни переосмыслений их представления. Он не спешил отпускать столь ценный материал для понимания себя. Заметив некое подобие слежки, она произнесла:

— Парни вроде тебя играют в визуальные новеллы, так?

— «Вроде меня»?

Усмехнувшись, Алиса дополнила свой вопрос:

— Парни вроде тех, кто вовлекают в свои жалобы других, играют в игры, где «всё просто», ведь так? — за этим последовало предложение: — Так сыграй, в этом нет ничего такого «для тебя».

— Действительно, но… нет. Никогда.

И он сыграл в одну из самых популярных на этот момент игр, но никогда не признается. Был ли это ключевой момент в его истории?

— Ну-ну, сталкер. Просто прекрати раздражать, не важно, каким способом.

— Любым?

— Не «таким». Хоть завали следующую сессию, мне без разницы.

Так ли ей было не до его случая? Недавно Григорий уже отвечал на этот вопрос. Возможно, не так, как следовало.

* * *

«Есть хочется так же, как и тогда, в жестокий понедельник».

Окончательно отказавшись от принятия несуществующей пищи, Протагонист не прекращал ощущать специальный сигнал в животе, знакомый каждому человеку без исключения.

«Эта ассимиляция проходит чересчур агрессивно?»

«Плохо» это или «хорошо», Кеяру не мог определить с точностью. Ответ ранее казался ему очевидным, но в свете последних решений он всё больше находился в сфере неопределённости. Нет, Протагонист точно не был рад лишней трудности, означающей одно — очередная петля игровой реалистичности успешна затянулась.

«Какая же дальше?»

У любого игрока есть планка уровня сложности, за который они не зайдут. Кеяру не знал, как давно она была пройдена, но продолжал оправдывать столь непонятное поведение своим интересом к загадочной неисправности игры. В такие моменты, как этот, игроки понимали, что «увлеклись» по-настоящему и вряд ли смогут отпустить интерес до полного прохождения игрушки. В случае Кеяру, возможно, ни одного.

Аккумулятор ноутбука, успешно получив толику заряда, принялся пробуждать от вечного сна и сам аппарат. Надежды Кеяру на лёгкий доступ в устройство были разрушены мгновенно — экран встретил его враждебно, будто зная, что он пришелец. Ноутбук запрашивал пароль, и сам этот факт огорчал Протагониста до глубины души.

«Что же такого хранится на рабочем столе?» — задал себе риторический вопрос Кеяру, размышляющий над темой ценности данных на устройстве.

Естественно, в данный момент он не мог даже предположить, какое слово послужит разблокировкой защиты, и даже не был уверен, что это было и «слово» вовсе. Пытаться играть в хакера без единой зацепки было плохой идеей, и Протагонист отложил её на потом. Да, несомненно, пользуясь системой сохранений, он мог перепробовать безнаказанно не одну сотню вариантов, но разве с целью именно такого геймплея он и затеял бета-тест? Можно было подумать, что герой отказался от притязаний на столь необходимый предмет, но всё было в точности наоборот.

«Если зацепок нет, стоит лишь их найти, и всё будет замечательно?»

В подтверждение своих мыслей Кеяру начал считать себя детективом, способным найти ответ на загадку такого уровня. Он не знал, что в понимании обыкновенного японского школьника можно назвать подсказкой, но с разработчиками подобных квестов был знаком и имел очень важный диалог с ними в прошлом. Вспоминать мелочи было достаточно трудно, но старание и упорство в большинстве случаев окупались.

* * *

Кажется, этот разговор проходил во время особенного собеседования. Он общался с иностранцем, заинтересовавшимся сырой «идеей». Уже в тот момент Григорий знал достаточно, чтобы согласиться на дискуссию с таким человеком. Английский не вызывал сложностей, и их не возникло.

— Говорите, мне можно делать «всё, что хочу»?

Тогда Кеяру кивнул, показывая этим свою лояльность новому амбициозному сотруднику.

— Фактически это прямая цитата, — отвечает он, не заканчивая свой монолог. — Я не хочу линейную игру, мне не нужна такая. Я не хочу «очевидных» решений, у нас не «всё просто».

— Я не ошибся в вас, — улыбнувшись по веб-камере, виртуально пожал ему руку крепкий на вид сороколетний мужчина. — У меня есть «множество идей». И, естественно, «Только Моника»?

Одной из причин соглашаться на такие предложения было наличие фанатизма этого человека.

— Всегда так было, и будет.

Его новый компаньон был из «подобных» людей и отдавал в проект свои силы, как только мог. Разве это плохая идея?

— Если всё будет так, как я желаю, ничего не будет «просто», вам придётся «переворошить» всё в разгадках. Вам это и нужно?

Сам Григорий считал оригинальную игру лишь попыткой освежить жанр хоррор и не пылал к ней совершенно ничем, представляя её как очередной, но глобальный эксперимент.

— Вы читаете мысли?

Было множество переговоров, договорённостей и с другими людьми, но некто «Vector» был среди них на первом месте. Вновь тогда Гриша вспомнил, что ненавидел, когда людей маркировали по первичным признакам. Теперь он самый настоящий «Keyaru» на гитхабе и покажет, что предрассудков не существует. Если добьётся успехов. Но сможет ли программист?

— В этом разве так легко сознаются?

Пара лет прошло, как тот британец исчерпал свои силы, и влияние его действий на команду ослабло. Но, вероятно, его принципы остались неизменны и сохранились.

* * *

«Обыскать всё, что поблизости?»

В комнате, где находился ноутбук, располагались письменный стол, парные кровати, на которых, вероятно, спали родители Протагониста, пока он сам ютился в меньшей комнате за стенкой. Письменный стол был успешно забит учебниками и книжками, которые и представляли из себя неплохой инструмент для изучения. Игрок принялся за анализ страниц в поиске специальных надписей, которые не содержали учебники по умолчанию.

После некоторых поисков ему наконец-то улыбнулась удача — в одной из книг на полке была найдена загадка на английском, в переводе означающая следующее:

«Проблема твоя всем известна, но не тебе одному,

Найти ответ, настолько очевидный для больного, не так просто,

Только с головой самостоятельно погрузившись в кутерьму,

Не выпив ни одного лишнего тоста.

Звучит сложно, но ты, наверное, сможешь,

Подруге детстве за это когда-то предъявишь,

В себе это качество или эмоцию совсем не замечая,

Хоть и долго и мучительно блуждая.

Девять букв, но зато каких серьёзных!»

Что это могло быть? Протагонист не мог долго определиться с разгадкой. Вероятно, речь шла о негативном человеческом «качестве или эмоции», которым, по мнению программистов, страдал каждый из игроков, зашедших попытать удачу в новеллу. Поначалу приходило множество вариантов, не подходящих под условия.

«У меня есть телефон, да…»

Но хотел ли разработчик дойти до разгадки своим умом? Испытания сложны и этим притягательны.

«Тщеславие?»

«Девять букв, но страдает ли Сайори этим недугом?»

Подруга детства Протагониста была чересчур… ленивой, весёлой, но так просто приписать такое слово было сложно.

«Энтузиазм?»

Возможно, такое слово могло вполне подходить по критериям, но вставал следующий вопрос — как на японской клавиатуре обозначить его. Перевести? Но на какой язык? Ответ был получен после первой неправильной попытки войти в систему.

«В лоб идти следует» гласила «подсказка», и Протагонист просто начал вбивать все возможные варианты с раскладками. Один из них привёл его к успеху.

* * *

Пользователя ноутбука встречал одинокий текстовый файл «read.me.txt», который явно хотели, чтобы с ним ознакомились.

«Послание от главного (второго) разработчика проекта Vectorа:

Вы точно хотите узнать правду?»

Спустя пять строчек пробелов следовало продолжение:

«Что же, вы явно хотели этого — и я понимаю ваш энтузиазм.

Но никогда не осознавал опасности этой эмоции.

Может, вы тоже «болеете»?

Не солгу, вы «больной», кем бы не были.

С каждой минутой всё сильнее…

Думаете, я, кто проходил этот путь сотни раз, против?

Просто предостережение. Потому что должен предупредить.

И конечно же, сообщить о чём-то важном. Обратиться к «игрокам».

В этом устройстве есть спрятанная «консоль», будете ли вы ей пользоваться?

И захотите ли вы вернуться туда, в серую реальность, после этого?

Кем бы ты не был, просто знай — ты уже давно в ловушке собственных эмоций.

Когда ты поймёшь, уверен, поймешь причину предупреждения.

И те, кто с тобой в клетке по умолчанию, не так плохи. Возможно, даже слишком.

Ваш Vector. Более детальное продолжение в скрытом файле «xxx.pdf».

Ноутбук был закрыт в мгновение ока.

«Чертов Vector. Ты всё это время жил согласно такой схеме? Потрясающий псих, и я даже горжусь столь интересным сотрудником. Но у нас самого начала были разные цели в проекте, и теперь это отчётливо видно».

Протагонист, усмехнувшись такой глупости, продолжал:

«Я никогда не хотел создать «утопию». Ты же всегда был другого мнения и отмалчивался, когда тебя спрашивали по существу. Но я не заметил, как это желание почти смогло захватить меня».

Несмотря на странную запись в дневнике Vectora, эксперимент должен был продолжиться, потому что… он уже давно начался?

* * *

Длинными шагами Кеяру продолжал приближаться к заветной клубной комнате. Ранее он уже сумел успешно встретить подругу Сайори утречком и миролюбиво проводить её до школы. Подруга детства вновь прослужила светлым маячком в толпе, и программист, как ему казалось, лишние часы просидел за партой. Как и ожидалось, друзья детства сидели за одной партой, и это одновременно усложнило и облегчило задачу по скрытности.

Успешно миновав большинство трудностей, включая непривычное для самой подруги детства не забытое Кеяру бенто, Сайори побежала домой, чтобы успеть к занятию клуба принести стих. Протагонист не был и капли удивлён подобному.

«Вероятно, кроме тех стартовых строчек у неё ничего и нет — забыла написать продолжение. Времени же достаточно для завершения достойного — точно ли? — продолжения?»

Взглянув на часы-цепочку, он обнаружил лишнее окно времени до клубной встречи. День начинался неплохо, и отрицать подобное было глупым.

— Как жизнь, шкет? — обратился к нему недавно встреченный охранник.

Резиновая дубинка всё так же блестела, демонстрируя свою лёгкость и другие характеристики.

— Опять не туда смотришь, — произнёс охранник. — Или «паранойя» не закончилась за выходные?

Подобные реплики можно было воспринять двояко, и Кеяру, выдохнув, ответил максимально нейтрально.

— Всё в порядке, — сказал он, вдоволь насмотревшись на палочку-выручалочку. — Понедельник — тяжёлый день, и смотрел я сквозь вас, свои тараканы в голове.

— Это хорошо, — кивнул охранник. — Но если твои «тараканы» распространятся на других и я их «поймаю», с понятием «классно» ты попрощаешься навсегда.

Кеяру развёл руками.

— Надумали себе что-то непонятное с напарницей и посчитали абсолютной правдой. Прямо сейчас я уверен в одном — мы разговариваем о разных видах насекомых.

— Думаешь? — усмехнулся охранник, но Протагонисту было не так уж и смешно от такой реакции, как думалось со стороны. — Что же, вре-е-емя покажет-с, кто-о-о из нас прав, — произнёс он после вынужденной паузы. — Мелкотня, кто посмел бегать по коридору, когда я рядом?

На этом выкрике охранник удалился, спеша нагнать группу парнишек, с которыми многие уже попрощались.

— Непременно покажет, — бросил напоследок Кеяру перед тем, как приблизиться к необходимому кабинету. Оставался ещё час до начала собрания клуба, но кабинет был открыт.

«Визуально такой же, что и в пятницу».

Пригляделся, и разница стала заметна — в нём присутствовала розоволосое «недоразумение». Кажется, ей пару составляла разноцветная книжка с картинками. При более детальном рассмотрении стало ясно наверняка. В её руках — манга.

— Только тебя не хватало, — своебразно прореагировала Нацуки. — Кто просил приходить так рано?

— Этот вопрос относится и к тебе, — ответил Кеяру, сев на привычное место. С «проблемой» его разделяло несколько парт, но уже можно было различить название манги, в которую она была погружена с головой. — Не знал, что ты читаешь подобное.

Нацуки озлобленно подняла голову.

— «Подобное»? — не понимающе повторила она.

— Теперь я могу понять скептицизм Юри в полной красе, — сказал Кеяру, приглядевшись. — «Ванильные девочки, том три?»

— Да, том три! Он лучший среди всех прочих, — похвасталась своим выбором Нацуки. — Ты можешь не верить, но всё так и есть.

Протагонист слегка улыбнулся, услышав про «можешь не верить». Зачем сомневаться в словах эксперта?

— Ты меня сейчас начнёшь жалеть и называть «милой», как Юри, да? — Нацуки контратаковала игрока, посчитав его улыбку слишком странной. — В таком случае выйди из кабинета, сделай всё, что хочешь, и не возвращайся.

— Как категорично, Нацуки, — подметил герой. — Все эти моменты уже давно в прошлом, где-то день как.

— П-правда? — переспросила та.

Комментарий Протагониста удивил её сильнее, чем думал он сам. Чего только стоил полный осмотр его тела глазами Нацуки.

— Меня никто не подменял, — заверил Кеяру сомневающую Нацуки. — «Эскалация конфликта будет караться», — президент умел убеждать.

— Ха, так тебе и надо! — произнесла та, окончательно распрощавшись с целью перечитывания любимой части. — Тогда можешь оставаться, я тебе разрешаю.

— Сердечно благодарю, без вашего разрешения я здесь не мог обойтись.

«А она не так плоха в гневе, как думалось в начале».

— Это, что, был сарказм?

— Есть такое, — в который раз пожал плечами Кеяру. — Процентов на девяносто.

— Это слишком много!

— Смотря что брать за идеал, — парировал он. — Для меня это, например, малая цифра, так как в ней нет абсолютного значения.

Нацуки отвернулась, вновь раскрыв мангу.

— Ну и что игнорируем? — Протагонист сократил расстояние, сев напротив её стола.

От столь неожиданной компании Нацуки потеряла нить сути прошлого диалога. И продолжала молчать.

— Наверное, данная страница манги стала чрезвычайно интересной. Мне стоит изучить эту аномалию как можно быстрее — к детальному осмотру страниц приступить немедленно!

Воспользовавшись надуманным предлогом, Кеяру спешил передислоцироваться на новые координаты.

— Не подходи!

Возникла новая проблема — сопротивление собеседницы.

— Вау, вы соизволили заговорить? — Кеяру показательно приостановил своё продвижение. — И о чём рассказать хотите?

— П-просто не подходи дальше, т-ты нарушаешь моё личное пространство.

Протагонист на секунду потёр руками волосы и продолжил наступление.

«Уже слишком поздно отступать, иначе всё будет трактовано как моя слабость».

— Т-ты слишком странный! Я же сказа...

— Ага, — согласился герой, прервав надвигавшуюся тираду. — Так может показаться, но этого требовала ситуация.

Нацуки попыталась покинуть столь странного человека, но не учла одного — он всё прекрасно видел.

— Я бы не советовал отступать, — дал совет Кеяру, обычно предпочитавший оставаться в стороне. — Я не вижу тех линий обороны, которые позволят укрыться от моего анализа манги.

— Я пожалуюсь кому надо, и ты познакомишься с резиновой дубинкой!

Данное предложение не очень понравилось Кеяру, и он попробовал использовать технику блефа.

— Тому «дяде-охраннику»?

Нацуки кивнула.

— В таком случае, он будет изучать материал у тебя в руках и, возможно, конфискует мангу-аномалию, которую стоит изучить.

— Она только моя, слышишь?

— И это одна из причин, почему тебе не удастся скрыться. Я решителен, ведь я ещё тот исследователь.

Попытавшись сбежать, Протагонист ухватился за мангу. Пока Нацуки безуспешно пыталась выбраться, он начал монолог:

— Ты сама виновата в этом недоразумении. У тебя три варианта выхода из этой ситуации, Нацуки. Скажу сразу — все они обернутся на пользу мне. Что скажешь, начнём очередной раунд переговоров?

«Время заканчивать эту часть эксперимента».

— Я отказываюсь в них участвовать, — гордо заявила Нацуки, будто от этого зависела её литературная честь. — Тебе всё равно не понять истинного значения литературы — отдавать мангу «почитать» тебе не имеет смысла.

«Может, она не так далека от правды?» — задумался герой над её словами, и его хватка над книжным изделием ослабла. Нацуки, заметив и уловив задумчивое выражение лица Протагониста, сделала свой ход — была совершена внезапная контратака, ставшая успешной, и манга целиком вновь перешла под её контроль.

«Почему я вообще принимаю в нём участие?»

Столь редкое движение не осталось незамеченным — Кеяру через мгновение пришёл в себя и уже припустил скоростным бегом на полную силу, стараясь остановить — и догнать — Нацуки в пределах клубного класса. Выпустив её из него, Протагонист не оберётся проблем. Никто не любит лишние сложности, которые создаёшь себе сам, и целеустремлён он был так, будто марафон всей его жизни происходил именно здесь, рядом.

— Да отстань ты! — закричала Нацуки, и этот крик едва не вынудил его виртуально поседеть. — Не трогай меня! Почему именно за плечо?

«Мне же… просто весело, Vector, верно?»

Нацуки была оперативно остановлена, хоть её руки уже схватились за дверку ручки кабинета. Протагонист ловко закинул руку ей на плечи, своим весом наваливаясь на её спину. Мобильность цели была отнята — она полностью нейтрализована.

— Прекращай всё это, — особенно низким голосом произнёс Кеяру. Таким образом он хотел подчеркнуть, что капитуляция неизбежна, и хватит её отрицать. — Звучит двусмысленно, если ты не заметила. Это может вызвать больше внимания, чем ты когда-то могла себе представить.

Прислушавшись к звукам коридора, Кеяру понял, что ему улыбнулась удача — никто не воспринял всерьёз данный спектакль. Видимо, он происходил не в первый раз. Вероятнее всего, споры насчёт «литературы» с Юри уже выработали иммунитет толпы на подобные выкрики.

— Не! Понимаю! О чём ты говоришь! — кричала Нацуки на прежней тональности. Успокоившись, она выдвинула одно-единственное требование: — Просто отпусти, блин!

Выполнять прошение об освобождении программист не торопился. Была велика вероятность, что розоволосая бестия сбежит, как только почувствует привкус желанной свободы.

— По мне не скажешь, но я — сторонник дипломатии, — заявил он, немного поигрывая мышцами. — Прекрати кричать, и мы начнём мирную конференцию. Опять.

— Это и видно, что опять! — прошипела недовольная Нацуки. — В общем, у меня к тебе лишь одно требование — прекрати себя странно вести.

Всё это время она не отпускала ручку двери.

— Но иногда, — продолжал Протагонист, — дипломатия без силового «упреждения» просто невозможна. Иными словами, отпусти ручку дверки, и я ослаблю хват. В противном случае близка вероятность силового переноса твоей тушки на «нейтральную» территорию. Безболезненность манёвра не могу гарантировать.

— Ты сегодня слишком странный! — произнесла она, по-прежнему вцепившись в ручку. — Я просто подожду прибытия Моники, и всё! Тебе не стоит делать глупостей, Кеяру.

— Глупостей? — недоумению в его глазах не было предела. Протагонист не мог понять, что она хотела обобщить этими словами. — Тут я кое-что осознал — мы в первый раз остаёмся наедине, Нацуки, — преподнёс как факт он. — Да-да, только замкнутое пространство между нами. И его не так уж и много.

Упомянутая девушка сильно покраснела, сама этого не признавая.

— Верно, замкнутое пространство, все дела, — отметил Протагонист, делая вид, что реакция Нацуки прошла мимо него. — Говорят, помогает узнавать об испытуемых больше… информации. Исполняет разные функции, не буду вдаваться в подробности.

Нацуки пропускала, казалось, все слова Протагониста сквозь себя, пытаясь понять, чем грозили подобные ситуации.

— Ах, тебе действительно так приспичило глянуть эту дурацкую страницу? — легонько спасовала она, надеясь, что подобных уступок будет достаточно. Естественно, она ошибалась.

Игрок в ответ коварно ухмыльнулся.

— Прежде всего, манге я предпочитаю аниме, но данная страница действительно уникальна. Минимум тем, что она повод для интересных моментов.

В голове Нацуки всё чаще мелькали несвойственные ей мысли, и та, будто по инерции, произнесла следующее:

— Неправда!

Усмехнувшись, Кеяру перешёл к следующему этапу плана:

— Помнишь, когда я говорил про «варианты»? — не дав возразить, он продолжал: — О чём это я? К трём добавился ещё один — я просто могу отобрать мангу, и ты мне ничего не сделаешь.

Далее последовал стандартный трюк, используемый во всяких произведениях, которых терпеть не мог Протагонист. Прижатая к двери Нацуки никак не могла ожидать этого приёма и от удивления заморгала пару раз.

— Ничего не говори, — игрок продемонстрировал разницу в силе, и его ладошка успешно заслонила лицо Нацуки, лишая видимой возможности закричать. — Это плохая затея — у тебя всё равно это дело не выйдет.

Предпринятое им действие не доставило Нацуки ощутимой боли, игрок, контролирующий своё тело уже как два десятка с лишним лет, прекрасно знал, какого «уровня» нужно добиться.

— И это ещё достаточно «дипломатично», Нацуки, — подметил он, тяжко вздыхая. — Ладно, перейдём к сути нашей проблемы… — выдохнув, Протагонист не планировал заканчивать говорить: — Ты, наверное, прекрасно поняла, что из себя представляли те три варианта?

— О-отпусти, — чуть слышно прошептала Нацуки. Рука Кеяру служила прекрасным подавителем звука и работала без сбоев. — М-мне не интересно.

— Я лишь скажу, что второй из них был не так уж и плох — мы могли почитать мангу вместе, — тот незаметно для себя выложил некоторые мысли розоволосовой проблеме. — Знаешь, странное чувство — продумывать такой грандиозный «план» ради этого варианта?

— И-извра-а-щенец, — вновь покрасневшая Нацуки смогла вымолвить только это.

«На её месте я был бы более категоричен».

— Неправильный ответ, Нацуки, но недалеко и до «перебора» с моей стороны. На счёт три отпускаю, — оповестил Протагонист. — Раз-два… три.

Казалось, Нацуки не могла принять подобный ответ — что-то мешало.

— Т-ты ужасен, честное слово, — произнесла она после некоторой паузы, закрыв лицо руками. Была велика вероятность, что таким образом Нацуки что-то скрывала. — И твои поступки… я читала о похожих… в одном журнале.

— Каком? Хотя глупый вопрос.

— Так я тебе и скажу, — съязвила она. Получилось у неё на высшем уровне. — Тебе не положено знать — гадай сам.

— Разумно, — после подобных действий получать такие ответы было оправдано, и Протагонист с этим соглашался, но поощрять не собирался. — Вижу, твоя «наглость» вновь на прежнем уровне, поздравляю. И как трактуются мои поступки?

Нацуки ушла от ответа, вновь садясь за злополучный стол. Нелегко признавать, но Протагонист успешно прошляпил данный момент.

— Не чересчур грубо так поступать, не считаешь? — сказал он, приблизившись к выбранной ей парте.

— Ты про себя, да? — словно ожидая подобного вопроса, протараторила Нацуки. — Впрочем, что ожидать от мальчиков «вроде тебя». Л-ладно, манга не врёт в таких вопросах, ты — типичный представитель цундере! И ведёшь себя соответственно — как полный дурачок.

Переосмыслив нелепость подобной ситуации, Протагонист принял решение оставить её в сладком неведении касаемо истинного положения дел. Выглядело комично, и ему этого хватало для поощрения дальнейших действий.

«Вроде меня? Где-то я слышал подобное, и на ум приходит забавный момент».

— Фиксирую информацию, — с заинтересованностью в голосе уведомил он Нацуки. — Не подскажете, каким образом была получены сведения? Из «Ванильных девочек, тома…»

— Эй! Не веди себя странно вдвойне! Я читаю не только «сёдзе», Кеяру, — через минуту ответила смущённая Нацуки. — Твоя выходка полностью списана с одной из сцен восьмого тома, пф. Такая же бессмысленная, но…

Протагонист не допустил подобных ошибок, вставив кое-что от себя.

— Но что? — поймал он её на «ошибке».

— Без неё этот том не был восьмым, ладно?

— Так момент настолько запоминающийся?

«Риторические вопросы никогда не выходили из моды».

— В манге каждая сцена такая! — вновь гордо заявила Нацуки, и, казалось, ничто не способно её переубедить. — В хорошей манге, то есть из моей личной коллекции, точно. Я готова обсудить буквально каждый момент, но никто в моём классе не разделяет подобных интересов, считая, что «манга только для детей». Ты ведь тоже так считаешь, да?

— Я принимаю все формы искусства, — поспешно ответил Кеяру, сглаживая углы ситуации. — Формы, не несущие вреда обществу, конечно. Думаю, большинство взрослых людей того же мнения.

— А без «воды» можно?

Кеяру глубоко вздохнул. Неужели краткость — это то, что сегодня так нужно было Нацуки?

— Нет, я так не считаю, — наконец ответил он. — На сегодня точно.

Победно ухмыльнувшись, Нацуки произнесла следующее:

— Я так и знала — дети как раз они, а я… нет.

Программист поспешно заверил, что такие заявления обычно делаются сгоряча и не отражают реальности от слова «совсем».

— На твой счёт нельзя быть уверенным точно. В таком случае, кто же они тогда?

Нацуки сжала губы.

— Полагаю, банальные нелюбители манги, и это совершенно нормально. В этой возможности выбора и заключается свобода.

«Хотя бы относительная».

* * *

— Л-ладно, я тебе разрешаю полистать странички, но только под моим контролем, усёк? — последовал долгожданный компромисс от мисс «никогда не уступлю».

— Даже так? Что же, за мной не заржавеет, — заверил Кеяру, вскинувший брови от такой неожиданности.

— Что ты хочешь этим сказать? — недоумению Нацуки не было предела.

Состроив гримасу, Протагонист решит рассказать подробнее:

— Комбинирую согласие с словосочетанием «Ваши слова очень ценны для нас и…»

— Да поняла я, не маленькая! — поспешно прервала трактовку Нацуки. — Не делай так никогда, у тебя не получается в «шутки».

— Разумеется, — кивнул он, услышав вновь этот тезис. — Насчёт возраста… ты же учишься в старшей школе? Или… только делаешь вид, а сама ютишься в младшем корпусе?

Выражение лица Нацуки нельзя было передать словами.

— Случаем, узнать ещё что-то не хочешь?

— Хм, если захочу, узнаю, так что нет, — ответил Кеяру максимально прямо, подражая некоторым героям любовных новелл. — Не так сложно выбить из младшеклассников твою конфиденциальную информацию. Дать им взятку… шоколадкой.

— Я учусь тут! — прогремело как гром. — Я твоя одногодка и постарше буду.

«Неужели?»

Программист ухмыльнулся, сделав вид, что такое заявление не показалось ему убедительным.

— Доказательства будут? Ладно-ладно, шучу.

Отступить следовало хотя бы из приличия.

— Молодец, что осознал свою ошибку. Ещё чуть-чуть и…

— Ну?

— Этого ты никогда не узнаешь. Я ещё не придумала. Нет! Придумала — но не скажу.

— Вновь логично, — подметил программист. — Хоть и не практично.

— Ты слишком странный, Кеяру. Это не плохо, — покраснев, продолжила Нацуки. — Но твой цундере-образ слишком хорош для первой попытки!

Кеяру не стал делать комментарии, но Нацуки они и не требовались.

— Как Сайори тебя вообще терпит?

— Это я её терплю, и никак иначе.

* * *

Процесс совместного изучения манги был начат и проходил достаточно плавно. Страницы быстро листались, и Протагонист ловко одаривал скептицизмом каждую сцену, о которой решила заговорить Нацуки:

— Если присмотреться, то у каждой из героинь есть своё «я», хоть их и с десяток!

— Если присмотреться, их «я» распространяется только на цвет краски для волос.

Да, Протагонист был не особо сговорчивым человеком и уже продолжал давление из принципа.

— Хотя у тех двух они даже одинакового оттенка. К слову, какой сама пользуешься?

Нацуки промолчала, и он отступил. Временно.

— «Голубая даль» и «лазурный» — разные цвета!

Она порой была слишком упорной. Шло ли это ей на пользу? Определённо!

— Возможно, — ответил Кеяру, найдя новые аргументы. — Допускаю твою «остроту зрения». Для меня же без разницы — например, звонить на сотовый или домашний телефон. В чём отличие?

— Нет, номер мобильного я не дам! — сопротивление Нацуки не планировало заканчиваться, даже если та надумывала всю ситуацию. — Ещё чего захотел! Ты его не получишь!

— Не припоминаю такой просьбы, — возразил Кеяру, используя технику убеждения. — Вопросы не синонимичны. Сравни сама.

— Кеяру-кун, что за вопросы? — прозвучал за его спиной женский голос.

«Не сумел «дожать», но это далеко ещё не ничья».

По всем признакам — тембру голоса, манере поведения — в девушке была распознана подруга детства Протагониста.

— Он в агрессивной форме попросил меня дать свои контакты, — заявила вечно краснеющая Нацуки. — А я в миролюбивой попросила его не просить об этом.

Сайори, странно посмотревшая на неё, улыбнулась во все тридцать три зуба.

— Так «общаться» же прекрасно! — произнесла она совершенно искренне. Возможно, в понимании подруге детства Протагониста «дружба» начиналась с таких вещей. «А дружба разве не классно»? — С телефоном можно общаться много! И продуктивно.

— Я т-так… н-не думаю, — продолжала отнекиваться Нацуки. — О-он начнёт приставать ко мне и за пределами этого класса.

Сайори, в свою очередь, присмотрелась к Кеяру:

— Я, наверное, не так поняла и услышала, да?

— Все верно, — подтвердил Протагонист. — Нацуки делает вид, что была против социального «эксперимента», хоть давала на него согласие, — парировал он, понимая, что для продолжения того самого «эксперимента» нужен именно такой ответ. — Я же не возражаю против продолжения. Это эмоциональный тест, Сайори.

— Т-ты вообще инициатор! — начала парировать Нацуки. — Сайори, не слушай этого цундере-агрессора!

Протагонист ухмыльнулся, так как не прогадал с нужными и подходящими словами.

— Ясненько, — ответила та, выслушав все стороны конфликта. — Выглядит весело, я бы хотела в этом поучаствовать, Кеяру. Это возможно?

— Этот «тест» не поддерживает многозадачности, — сказал тот спустя несколько секунд. — Но, возможно, ты примешь участие в другом. Как насчёт сейчас?

Сайори моментально согласилась.

— Хочу, — лениво продолжала она. — Только без всяких загадок, хорошо?

Он кивнул.

— Вся наша жизнь — загадка. Но я тебя услышал. Я придумал следующее — было бы классно обменяться стихами со мной и не проколоться перед Юри и президентом.

— Он сегодня странный, и не говори! — показала на Кеяру Нацуки, сопроводив свою речь обвиняющим взглядом. — Не попадайся в его ловушку!

— Но я хотела сказать, что это хорошая идея!

Сайори буквально светилась от счастья. Нацуки же почти пала духом.

— Но номер я тебе не дам!

— Ты на нём так зациклилась? — поинтересовался Кеяру, зная, что каждое слово при правильном использовании может вызывать бурю эмоции. — Если тебе так хочется, я просто уточню его у Моники — делов-то.

— И полетишь в мой чёрный список!

— Но так неправильно делать, Нацуки! — включилась ожидающая комментария Протагониста Сайори. — Мы же в одном клубе.

— В этом клубе мальчикам не место! — упорству Нацуки было не занимать.

Кеяру мирно присел на парту, наблюдая за перепалкой.

— На прошлой неделе наш клуб состоял из четырёх человек, хе-хе, так? — начала Сайори.

— Всё так! — подтвердила Нацуки. — И что?

— Сейчас в нём их уже пять людей, вот. Он стал интереснее, — начала загибать пальцы Сайори. — Активности вариативнее, больше мотивации для тебя готовить кексы, и в нём появился скептик. Разве не чудно?

— Да я своих одноклассниц позову, и чудес будет гораздо больше!

— Э-э-э…

Не подававший до этого звука, Кеяру произнёс:

— Тебе же хуже будет — против твоей манга-идеалогии соберётся коалиция во главе с Юри.

Вновь покрасневшая Нацуки пыталась придумать, чем можно было бы «отбить» данный факт.

— Блин, ну зачем я тебе про это рассказала?

У неё откровенно не получалось.

— Была причина, хоть ты её и стесняешься.

Моника, будто предчувствуя окончание перепалки, вошла в кабинет.

— Да ты почти самый настоящий кабэ-дон⁽¹⁾ устроил! Как этого не «пугаться»?

Не сказать, что президент литературного клуба была рада подобным признаниям, и выразила в своё отношение в усталом монологе:

— Опять? Кто и что вы тут устроили?

— Н-неважно! — почти синхронно вторили герои.

Нацуки удивлённо посмотрела на Кеяру после забавного совпадения реплик.

— Ясно, — с холодной интонацией в голосе ответила Моника. — Кеяру, останься после собрания клуба, ладненько? Ты же не занят чем-то другим, более значимым и важным?

«Действительно?»

Тихо кивнув, Протагонист стал свидетелем новой сцены, возникающей в клубе. Возможно, узнал истинный порядок проведения дополнительных занятий. Моника, приняв ответ как должный, вмиг повеселела. Её было не узнать — образ кардинально поменялся. Теперь на него смотрела красавица, улыбающаяся так, будто снимается на фотоальбом выпускного в данный момент.

— А где Юри? — задала вопрос Нацуки, не найдя подругу поблизости. — Она никогда не опаздывала раньше!

Сайори похлопала глазами несколько раз и дополнила реплику:

— И правда!

— Всё в порядке — она задержится минут на десять, причину не знаю, — ответила Моника, удовлетворив любопытство девушек. — Полагаю, больше проблем и назойливых вопросов не будет, и мы можем приступать к собранию литературного клуба?

Кеяру, ухмыльнувшись, поднял правую руку.

— Да, Кеяру? — с удивлением в голосе отметила Моника. — Что-то не так?

— Хотел бы кое-что прояснить, — сказал тот, не колеблясь. — Это не займёт много времени, всего один вопрос. Задать можно?

Сайори недоумевающе посмотрела на него, а Нацуки прикрыла голову руками, сама не зная зачем.

— Конечно, литературный клуб как раз и создан для выражения своего аргументированного мнения, Кеяру.

— Неужели среди твоих «фанатов», президент, не нашлось «поэтов», способных вступить в этот клуб, помимо меня?

Моментально отреагировав и не подавая вида, растерянная Моника протараторила:

— Я не знаю, о каких именно людях ты говоришь. Новых людей мы принимаем к нам после опроса-голосования членов клуба. Если это «те» люди, итоги голосования для них были бы жестоки.

— А я голосовала тогда против!

— Твоё мнение просто не считается, — сказал Кеяру, чем заставил Нацуки в очередной раз закрыть лицо руками. — Выходит, только я «считаюсь» с ним?

— Всё учитывалось, просто у нас демократия, — заверила Моника. — Теперь уже можно «начинать» собрание?

Сайори молча доедала свой второй бэнто, не обращая внимание на происходящее.

— Сайора-сайора, — привлёк её внимание Кеяру коверканьем имени. — Тебе стоит сказать вроде как «да»? Ты последняя не определившаяся осталась.

— А? Разве? А Юри?

— Она заочно определилась.

— П-понятно! Да!

Моника, прикрыв ладонью большую часть лица, вынесла диагноз, видимо, всем участникам литературного клуба:

— У нас не клуб, а настоящий цирк!

— Без зрителей, прошу заметить, — любезно подметил Кеяру. — Особенный, личный цирк.

Реагировать на подобный провокационный приём Моника не решилась.

— Да нет разницы, какой! — резко выпалила она. — Как мы подготовимся к школьному фестивалю с таким составом?

* * *

Виктор, комфортно располагающийся на кресле своего личного клиента, предвкушал встречу с очередным клиентом.

«Новый случай — прекрасный случай», — с гордостью считал он, только набирающий реальный опыт в сложном деле психологических наук.

Для настоящих экспертов эмоции, проявляемые во время общения с человеком, — признак неопытности, но Виктору этот аспект давался особенно тяжело. Были предпосылки такого, но он предпочитал не рассуждать об этом вслух.

Послышался звон, издаваемый телефонной трубкой.

— Виктор Чудаков, ныне клинический психолог, слушает. Хотите записаться на сеанс?

— Гриша не поздравил бабушку с юбилеем! — гласил голос в трубке. Смелый, однако. — Мозгоправ недоделанный, что ты с ним сделал?

— Его право, однако, а вы кем приходитесь пациенту?

— Я его сестра. И очень недовольная.

— Если не планируете записываться на приём, я кладу трубку, — деловито ответил Виктор.

И успешно, в ответ на молчание собеседницы, сделал это. В одном психолог был уверен — он скоро встретится с этой особой. Хорошо было бы и получить прибыль.

«Однозначно стоит расширить штат — нанять секретаршу», — извлёк из диалога очередную пользу Виктор.

---

1) Кабэ-дон — ситуация, часто используемая в японских фильмах, аниме и манге для девушек и молодых женщин. Мужчина силой прижимает девушку к стене, преграждая ей пути к отступлению, и при ударе ладони о стену получается звук «дон». Кабэ-дон стал популярен как «искусный способ признания»

Вернуться к тексту

Виктор Чудаков, ныне довольно перспективный психолог, находился в раздумиях. Ему казалось, что судьба пациента не должна заботить его, что он не имеет права вмешиваться в неё, но почему-то с этими вопросами возникало огромное количество мороки. Расположившись в довольно неплохом кресле, он ожидал прихода нового клиента.

Каждый клиент — уникальный случай. Помимо этого, новый денежный мешок. Каждый может «лечить» по-разному. Во благо себе, обществу, самому человеку. Есть люди, которые выдавливают из больных помимо их нервных клеток и их денежные средства. Каждый, кто занимается психологией мотивации или лидерства, рано или поздно начинает понимать для себя, что люди, в общем-то, не такие уж разные, как принято считать. Ведь они все люди, и разными являются лишь черты внешности и характера, а вот механизмы, которые управляют психикой, у всех одинаковы.

Пока что он не причислял себя к таким «чёрным» психологам, дёргающим клиента за ниточки, будто они для него лишь большая тряпичная денежная кукла. Каким-то образом Виктору очень хотелось вытянуть с нового клиента все его денежные сбережения, ведь почему-то, сам того не зная, он его — точнее, её — ненавидел всем сердцем.

В тот день пришла к нему серьёзная на вид дама, с порога начиная обвинять в преступлениях против человечества, и даже более — её брата.

— Что ты сделал с моим братом? — чуть не криком она спрашивала.

— Так это вы та дама? — вспомнив недавний звонок, ответил доктор психологических наук. — Хорошо, что вы всё-таки записалась на мою психологическую консультацию.

— Да, это я! И что вы себе позволяете? Мне всего двадцать три, между прочим.

Виктор был склонен согласиться с навязчивой собеседницей, ведь её внешний вид оставлял после себя приятные впечатления, но после некоторого общения с предыдущим пациентом он не мог назвать её иначе. Он был предвзят, и это мало сказано.

— Дама треф или крести? Расслабьтесь, это шутка, — доброжелательно встретил он её. — Мои клиенты — мои желанные гости, а каламбур — вполне нормально для «приятелей», кем мы и должны себя чувствовать. Садитесь, не стойте у прохода.

— Хорошо, — вздохнула девушка, миновав злостчастный порожек. — Но вы должны понять мой гнев, я брата потеряла, и всё по вашей вине.

Мужчине непонимающе уставился на гостя.

— Сочувствую, — произнёс он стандартным голосом. — И вы вините в этом меня? Желаете прослушать лекцию о «внушаемости» нашего с вами разума?

— Но ведь именно вы причина! Да вы сами это подтвердили, не отнекивайтесь. Или резко забыли?

— Ну-ну, а доказательства есть?

— Есть!

Девушка достала телефон, и вмиг проигралась запись их совместного разговора.

«Его право, однако, а вы кем приходитесь пациенту?»

— Я всегда записываю звонки, на такой случай.

— Вы должны понять, — вздохнул Виктор. — Что человек, каким бы он не был, имеет права, если он их не лишён через суд, то есть дееспособен. Во-вторых, кто говорил, что «моему» пациенту. Мне просто стало интересно пообщаться с вами. Естественно, за ваш счёт.

— Врёте!

— Не больше, чем вы.

— Да вы, это же ведь вы!

— Будем судиться или поговорим в более комфортной обстановке?

Девушка молча кивнула, предпочитая второй вариант.

— В таком случае, представьтесь.

— Александра, — последовал ответ. — Александра Самойлова.

— Так вот, Александра Самойлова, — улыбнулся клинический психолог. — Откуда поступили данные о моей причастности к возможному «преступлению»?

Девушка промолчала.

— Значит-ся, анонимка?

— Выходит, что так.

— Хорошо, — вздохнул психолог. — Меня бы не пугала вся эта ситуация, если бы она не была точной. Ваш брат был у меня на консультации, а его конфеденциальность, видимо, под большой угрозой.

— Так это вы!

— Это явно будет долгий разговор, хорошо, что вы платите по часовому тарифу, верно?

Девушка промолчала.

— Это вы!

— Для начала успокоимся. Я не знаю содержания вашего послания, я лишь подтвердил, что он был у меня, так?

— Ага…

Виктор ухмыльнулся.

— Вы думаете, пациентов мы едим на ужин? Это они выносят нам мозги, да так, что мы, жертвы, сами идём к друг другу в гости на сеансы.

— Вы не ответили на мой вопрос.

— Он недостаточно развёрнутый, — пояснил психолог. — Вы кое-что не понимаете. Мы не «ангелы», не наставляем на светлые пути. Мы работаем там, где в решении ситуации нужна «человечность». Ваш брат пришёл обсудить одно дело, и мы честно поговорили с ним обо всём грядущем.

— О чём вы говорили? — упорства девушке было не занимать.

— Тайна, — сухо прокомментировал психаналитик. — Впрочем, раз вы кровные родственники, самовольно, конечно, за отдельную плату могу раскрыть некоторые детали.

— Где он?

— В мире, где всегда солнечно. Вкратце, в другой действительности.

Девушка встала, и её сумочка затряслась. Кажется, что-то показывало, что она отнюдь была не пустой.

— Он жив и в здравии.

— В таком случае, где его найти?

— Там же, где и всегда. Но вы ведь не знаете, почему я должен?

Наступила зловещая тишина.

— Знаете, почему он не доступен для звонков? — взял на себя управление диалога психолог. Клиент мог бы и уйти, если не расспрашивать его о вещах, которые ему не безразличны.

— Почему же? — уставшая девушка отвечала из принципа, подозревая, что истинную причину это человек вряд ли знал. — Вы опять уйдёте от ответа, как всегда.

— Почему же? Я максимально честен. У него свои дела — пациент уже неделю проживает слегка модифицированное прошлое, которое он считает лучшим моментом своей жизни. Есть и девушка, отдалённо напоминающая первую любовь, которую он так и не смог добиться, и староста факультета, а так же лучшее тело и привилегии, делающие его «особенным». Всё, что было, но со знаком плюс. Поле для его собственных «экспериментов». Поле, в которых он пробует вспомнить себя прошлого, и стать смелее, осознать ошибки, стать другим человеком. Ха-ха, взрослеет пациент, непременно. В его случае каждый из перечисленных им «экспериментов» имеет значение для его личности, и он не вернётся в нашу, серую реальность, пока не проведёт их все.

Александра тихонько вздохнула.

— Я так и знала, что все дороги, по которым он шёл, шли к веществам… Он всегда говорил, что всё под «контролем» и справится сам… Но!

Клиник усмехнулся:

— А так же нет «ограничителей», которые мешали ему делать то, что он хочет. Мешали проводить его первые «эксперименты». Нет «вас» и «тех», кто отчётливо указывал, куда стремиться. Тех, от которых он и съехал в первое возможное время.

— Ты ничего не понимаешь?

Виктор отчётливо рассмеялся, заметив переход на «ты».

— Ха-ха-ха. Действительно, куда мне, простому выпускнику престижного вуза, да? Другое дело — вы, мой нынешний пациент, знаток всего?

* * *

Каждый член литературного клуба в данный момент раздумывал о своём.

— Кеяру, ты не понимаешь нашей «проблемы»?

Мысли Моники, вероятно, были неспешны, но оставались известны только ей.

— Или только «делаешь вид»?

Девушке, как президенту данного кружка, предстояло вогрузить на свои плечи новую задачу — «фестиваль» приближался, и по собственным её расчётам и предположениям, никто в клубе должным образом не был к готов к грядущей деятельности. Клуб казался девушке новой странной организацией, пока ещё не готовой к любым сложностям, и его состав оставлял желать лучшего. Протагонист пожал плечами, таким образом подметив, что участники как раз таки и были лично выбраны с участием президента. В ответ, получив странный взгляд, он ухмыльнулся.

«Посмеяться над проблемой разве не половина её решения»?

Сайори, виновница мелкой неразберихи, вдруг подняла свои глаза и что-то сказала:

— Моника, т-ты расстроена из-за меня? — подруга Протагониста виновато посмотрела на свои руки, будто они ранее стали причиной нечто ужасающего. — Но я не хотела… правда.

— Всё в порядке, — кивнула Моника, показывая своим видом, что могло быть и хуже. — Тем не менее, тебе стоит быть более… сосредоточенной, Сайори.

— И-извини, я постараюсь не повторять своих ошибок!

В мыслях подруги детства игрока, казалось, не было тайны. Вечная пацифист Сайори желала всем добра, позитива — всего хорошего. Если Сайори знала, к чему стремиться, она всегда добивалась своего. Единственная проблема, с которой она жила бок о бок — «сомнение» в конкретизации цели.

— Так-то она доела бэнто, — сказал Кеяру, посмотрев на пустую коробочку, и взгляд всех девушек устремился на него. — Даже если захочет повторить, у неё просто не получится отвлечься — еда закончилась.

— В-верно! — Сайори, посмелев, преждевременно согласилась на такой вывод героя. — Эй, я и с ней могу быть серъёзной, правда-правда.

— А я не верю! — наконец высказалась Нацуки, выжидавшая для своих слов подходящей ситуации. — Сужу сама по себе — когда в руках манга, её хочется читать. В твоём случае — есть.

Нацуки, фирменный кондитер клуба, всегда была довольно откровенной девушкой. Впрочем, ей порой мешала застенчивость, причину возникновения которой она тщательно скрывала, возможно, сама её толком и не зная.

— Если ты голодная, разве можно вообще приниматься за работу? — последовал риторический вопрос.

— Э-э, — попыталась ответить на него Сайори, но с этим вышли какие-то сложности. — Но я всегда голодная, вот.

Моника отдалённо нашепчивала себе что-то под нос, игнорируя очередной незапланированный спектакль, и Кеяру был бы рад к ней присоединиться — только вот подходящих дум не было. К счастью, Нацуки любезно подарила ему причину незаскучать.

— Это и видн… — резко произнесла она, после чего посмотрела на самого программиста, желая найти в его глазах быстрое разрешение и улаживание этого конфликта. — Я имела в виду, что…

Кеяру развёл руками, показывая, что не имеет желания исправлять чужие глупости.

— Я ничего не имела в виду!

— Хи-хи, — тихо прошептала Сайори, и Кеяру услышал данный набор слов лишь из-за заинтересованности в изучении очередного конфликта. — Даже ты, Нацуки… не ожидала… услышать подобное замечание от такой аноре… худышки, как ты.

Моника, услышав сигнальное слово, не стала медлить и искуственно остановила бушующий конфликт.

— По вам плачет драмкружок, — решительно заявила она, откровенно уставшая от роли судьи. — Если не хотите стать его частью, пожмите руки.

Девушкам не особо пришлось по душе предложение об их новом членстве, так что вскоре консенсус был достигнут.

— Теперь извинитесь перед друг другом, девочки.

Тем не менее, мирное соглашение было ещё далеко от своего конечного формата.

— Может быть, в последний раз?

Нацуки, чувствуя себя виноватой, сделала свой шаг первым. Сайори, оценив её жест, не стала медлить и со своим.

— Я тебе просто немного завидую, — вышла на откровение Сайори. — Нацуки, у тебя прекрасная ф-фигура!

— А-а-а? — не понимающе возразила девушка.

«Может, Нацуки была права — я здесь лишний?»

Сайори глубоко вздохнула и попыталась дополнить свою линию:

— Ты такая стройная, в твоём теле мало этого надоедливого жира.

Слегка покраснев от столь неожиданного комплимента, Нацуки зазналась ещё больше:

— Да, я такая! — с гордостью в голосе послышалось в кабинете. — Но… в некоторых местах его немножко не хватает.

Разработчик присмотрелся к адрессату столь интересного сообщения.

— Э-это не главное, вот! — Сайори попыталась приободрить девушку. — Главное совсем другое!

— Пх, — отозвалась Нацуки. — Мне так все говорят, и я особо не жалуюсь, но желание пожаловаться никто у меня не заберёт. А этот извращенец ещё смотрит, куда его не просят!

Немного опешив от такого заявления, главный герой не сразу определился, что ответить.

— Какие-то претензии?

— Так некультурно делать, Кеяру! — Сайори странно посмотрела на парня. — Я и не знала, что ты «такой».

— Очередная пара выдумщиков, — махнул рукой Кеяру, параллельно смотря на активную фазу их перемирия. Вероятно, теперь девушки будут гораздо дружнее, ведь большинство углов удалось сгладить. — Надеюсь, в скором времени вы перестанете на меня так странно смотреть.

— Чудесно, что вы разобрались! — отметил президент клуба по окончание, с некой долью сарказма. — С другой стороны, всё не так уж и плохо — без Юри мы бы и не смогли начать собрание в полном объёме.

— И где же она? — разработчик поинтересовался. — То есть, ссориться всё это время было можно?

— Н-нет! Мне самой, кстати, это тоже интересно. Узнаем все вместе, когда придёт, не так долго и осталось.

— Это она и идёт, — авторитетно заявила Нацуки. — Звук её высоких каблуков ни с какими не спутать!

Протагонист с долей скептичности отметил:

— По мне, нет существенной разницы в их особенностях. При нужной подготовке я смогу сымитировать звук.

— Д-докажи! — попросила Нацуки.

— Не-а, мне лень, — отмахнулся герой. — Просто наш класс находится в конце коридора, и он никому, кроме участников этого клуба, не сдался.

Моника, улыбнувшись, поддержала точку зрения Кеяру:

— Нацуки, — сказала она, обратившись к зазнавшей девушке. — Выбор этого места не случаен. Вдохновение есть там, где нужная атмосфера и нет «шума». В любом случае, очередной бессмысленный спор, правда, Сайори?

Затаившая девушка приоткрыла рот на мгновение.

— И правда!

— Это логично, — наконец-то согласилась девушка. — Но это не отменяет того, что я умею то, чего не можешь ты, Кеяру. Моника, к тебе это тоже относится!

Моника, услышав подобные речи, просто пропустила их, во избежании создания очередного не литературного момента. Кеяру этим похвастаться не мог и погрузился в некую аналитику.

— Получается, такими темпами ты можешь всё? — с высокой долей усмешки послал он сообщение девушке.

Мысли Нацуки, как считал Протагонист, максимально тривиальны — там есть место рецептам пирожных, манге и многим другим мелочам. Но в такие моменты он считал, что что-то в них упускал. Не понимал, почему она так зацикливалась на «уникальных» способностях, хотя и догадывался о причине столь нетипичного поведения.

— Если захочу, конечно!

Конечно, помимо аналитики персонажей, программист активно собирал информацию, касающуюся его напрямую. Вчера ночью ему предстояло переосмыслить многое, и сместило вектор его экспериментов немного в другую сторону.

* * *

Ни для кого не секрет, что лишь дурак расстанется с полезной для него информацией. Если она есть, почему бы не воспользоваться на своё благо? Упустит ли бета-тестер послание от второго разработчика игры? Нет сомнений, что он получит максимальную выгоду от слов, оставленных Vector'ом, и использует их так, как пожелает.

Тогда Григорий ещё не знал, чего следует опасаться по-настоящему. Открыть скрытые файлы легко, если иметь с ними дело раньше. Одна секунда, и перед ним документ в читаемом виде:

«Ты довольно решителен, верно?

Столько разных вариантов, почему ты решился на это.

Предположу, и не ошибусь:

Думаешь, ты особенный для этого мира?

Хе-хе, конечно-конечно, ты не такой, как все.

И «играешь» в эту игру, потому что «можешь» тут быть таким.

Но ты в ловушке своего эгоизма и энтузиазма,

Они пустили свои корни в тебе давно, и я, создавая эту вещь, не против этого.

Я «за». Ведь все были такими. И я в том числе».

Григорию не доставляло удовольствие читать дневник заядлого фаната игры, но он продолжал:

«Все мы были «особенными», но давай проясним:

Ты всерьёз думал, что «всё хорошо» — хорошо?

Мне не интересна точка зрения того, кто «играет» в первый раз.

Ведь только новичок читает мануалы.

Ты считаешь, что «этот» опыт поможет?

Не обманывай себя, на «другой» ты не способен».

«Ты же, Vector, совсем другой случай, верно?»

«И чтобы получить от текущего сеанса полное удовлетворение — запомни:

Моника — твоя мечта и погибель,

Связываться с ней опасно, но она, как колкая роза — просто девушка, которая «не такая, как все».

И как только она поймёт, что «не такая», твоей сладкой жизни придёт конец.

Нельзя сделать игру, которая будет «потрясающей», если в ней не будет «модератора».

Нельзя даже подумать об этом.

Не смей.

И теперь, когда прекрасно исполняет эту роль — эти настройки и параметры не могут ошибаться, ведь «альфа-тестер» проверил всё на себе — всё замечательно.

Именно они, священный набор.

Пугает?»

Григорий не особо верил словам поехавшего разработчика, относя его реплики к безумным. Особенно сомнительными казались слова про «священный набор», ведь после некоторых финальных правок они более не были действительными.

«Но ты же не испугался, когда почувствовал боль, верно?

Твой энтузиазм не обратил внимание на маленькую несостыковку…

А я лишь скажу, что твоя камера взломана…

И ты подумаешь «это плохо», ха-ха?

Но ты всё ещё здесь, отчаянный малый?

А теперь представь, что тот самый взломщик поймёт, что, устроив «реальность», он не выпустит твою личину наружу?

Королева (Только Моника!) и ты (глупый еретик)?

Именно так… И мне этот факт понравился больше всего...........

Тебе ведь тоже?

P.S. Когда событие x произойдет, ты перестанешь отрицать неотрицаемое. Увидимся…»

Каждый, кто читал подобное, мог подумать:

«Почему ты соответствуешь его ожиданиям?»

«Разве это звучало правдоподобно?»

Звучало…

Но Протагонист не любил, когда его эксперименты прерывались. Требовалось ускорить их ход, и быть более настойчивым, если этого требовала ситуация.

* * *

— Извините за опоздание, я задержалась, — бросила на скорую руку Юри. — Как неловко говорить это…

Её волосы были особенно хороши сегодня.

— Я тебя прекрасно понимаю! — улыбнулась Сайори, и её улыбка была максимально широкой из всех, что видел Протагонист. — Это… ничего, совсем не страшно!

— Понятно, — ответила Юри. — Я действительно сожалею насчёт произошедшего.

— Ясненько! — с ещё большей радостью в голосе провозгласила девушка. — Ты ничего не пропустила, в общем.

— Молодец, что пришла! — Нацуки не упустила возможность поздороваться своим особенным способом. — Я уж думала всё, мои бравады в выходные произвели на тебя столь мощное впечатление. Ну и ладно, что нет!

— Кх-кх-кх…

Моника покашляла, донося до участников клуба, что есть более важные дела, чем вечные обсуждения.

— Да-да? — нетерпеливо ответила Юри.

Протагонисту довелось осмотреть её подходящим образом. Фиолетовые волосы прекрасно дополняли школьную форму. Особого внимания удостаивался пиджак, он отчётливо подчёркивал зрелость девушки. Президент литературного клуба начинал свой монолог. Все, включая игрока, сосредоточили своё внимание на словах девушки.

— Я построила план нашего собрания следующим образом — выделила два основных занятия, но не определила их порядок. Первое — читаем стихи, обмениваемся мнением. Второе — обсуждение грядущего фестиваля и то, как мы будем его достойно принимать. Что думаете, может, в таком духе и проведём собрание клуба?

— Не имею возражений, — отметил игрок.

— Я тоже не против, — поддержала Монику Сайори.

— Мне без разницы, — ответила Нацуки. — От перемены мест слагаемых сумма не меняется.

Юри была немного не согласна с доводами кондитера.

— Нацуки, у нас не урок сложения. Тут есть более подходящее правило «на чём начнём — на том и закончим». Я бы выступила против, но не имеет смысла, так что… давайте читать уже!

Кеяру кивнул, его устраивала подобная перспектива.

— В таком случае, распределимся на пары, — Моника дала чёткую инструкцию. — Поскольку этот момент для Кеяру-куна первый, он и будет определять, кому будет читать свою прозу. Есть возражения?

— Есть! — внезапно, будто опомнившись, заверещала Нацуки, — Он же выберет меня и прочитает что-то странное!

— В любом случае, Нацуки, — произнёс президент. — Он прочитает «странное» всем нам, и тебе от этого не убежать.

— Я воздерживаюсь, — заявила Юри, и голосование было окончено.

Мнение остальных участников заведомо всецело было положительным, и Кеяру произнёс следующее:

— Выбираю Сайори.

Казалось, Нацуки, даже выдохнула.

— Ой, спасибо! — благодарности не было конца.

— Хороший выбор, Кеяру! — похвалила парня Моника. — Хотя я ждала другого, не буду скрывать. Кстати, не забывай, что поскольку нас пятеро, пар не равноценное количество, и кто-то из вас двоих будет читать «в один ход» мне стихотворение.

— Это тоже будет Сайори, — ответил за подругу детства Протагонист. — Она только рада будет.

Она в удивлении прострелила в нём дыру взглядом.

— П-почему?

Протагонист тихонько ответил:

— Для нашего «теста» это лучший вариант. Чем сложнее, чем увлекательнее.

— Понятненько. Мне «читать» или ты прочитаешь?

Томно вздохнув, парень прошептал следующее:

— Твой голос ничто не заменит, Сайора-Сайора…

«Если просмотреть глазами, то другие запросят того же. Разница в почерке будет заметна сразу».

— Ой… — покраснела она. — Х-хорошо! Но и ты мне свой прочитаешь!

— Без проблем, Сайори.

Было множество разных строчек, но особенно сильно запомнилось разработчику следующая часть стихотворения:

«И вновь сдуваю я пыль с бутылочных крышек.

Не выглядит так, что их срок годности вышел.

Но моей пустой полочке нужно ещё.

Мои друзья глядят сквозь двери в окно.

Наконец всё готово. Я открываю, впуская друзей.

Заходят они торопливо. Хотят мои подарки скорей?

Одну за другой я лихорадочно достаю с полки.

Раздаю всем совершенно, раздевая её до иголки.

Каждую бутылку, в конце всю полку опустошив.

А ведь в них и был мой креатив!

Подскользнулись вмиг все, и я в том числе,

Кафель, наверное, не место для дефиле?

Но лишь один из друзей не выронил её,

И вжался в неё так, будто она его.

Счастливые мысли, счастливые мысли,

Они ещё не прокисли!»

«Довольно сильные строчки».

По окончание поэмы Кеяру соизволил пойти на аплодисменты.

— Это… мне?

— Если не учитывать, что весь твой стих пропах арахисовой пастой, то он был неподражаем.

Подруга детства от неловкости покраснела.

— Я случайно, — произнесла она. — Мне так хотелось его написать, что…

Кеяру перебил собеседницу.

— Я понимаю твой случай, только вот теперь стало сложнее реализовывать наш план.

— Это так заметно?

— Ну, — задумавшись, ответил герой, — всем известно, что ты намазываешь себе на бутерброд. Ты сама всем советуешь именно эту пасту.

— Т-точно! И что делать?

Подумав, парень заключил:

— Тебе ничего, это мне надо думать, — он остановился, вздохнул и прибавил. — Я хвалю твой стих не потому что он со счастливым концом, а потому, что отражает настоящую тебя, любящую посидеть дома да ждать гостей. Но почему «бутылки»?

— «Бутылочки радости», хе-хе? — переспросила девушка.

— Всё верно, Сайори, — парень дополнил свой запрос. — Скорее всего, это твоя личная метафора, верно?

— М-можно и так сказать. Но она немножко скрыта и для меня самой, я просто писала сердцем, и думала о разном. Прочитаешь своё?

Протагонист вздохнул:

— Естественно, но этот стих ещё один мой личный эксперимент.

— Значит, интересный?

— Он немного грустный, прежде всего… Приступим.

»…И снова посмотрел он на своё отражение,

Лицо странное, но до боли знакомое.

Не заметил мальчишка преображения,

Не отыскал в поэмах он искомое.

И когда пришло осознание,

Не пришло к нему озарение,

Лишь сплошное зависание,

И до чёртиков ужасающее ослепление.

Он сказал себе «зачем».

Вмиг ответил разум «надо»,

И надел парень на голову «шлем»,

И перешёл точку «невозврата».

— Это… удивительно, — не могла найти себе слов Сайори. — Я не могла представить, что из «комедии» всё перейдёт в «трагедию». У тебя талант!

— Спасибо-спасибо, — улыбнулся парень. — Не будь скромницей, твой стиль покруче моего будет. Сможешь прочитать его Монике? Естественно, о нашей «задумке» никому ни слова.

— Д-думаю, справлюсь.

* * *

День медленно, но верно заканчивался.

Моника, с подозрением смотревшая всё время на Кеяру, отвлеклась, прослушивая творение парня, занявшее в общей сложности нескольких часов. Хитрый программист не собирался читать стихотворение Сайори другим девушкам по многим причинам. Первая и самая очевидная — он ничего не мог «понять», видя лишь текст, полный иероглифами. Вторая — это была глупая затея с самого начала. Третья — он так захотел.

Говорят, упускать всё интересное — глупо, даже если играть по правилам. Протагонист нашёл интересным следующую вещь — он прочитает девушкам их «будущие» (свойственные им) стихотворения, чтобы получить максимум симпатии. Естественно, пришлось даже использовать ради этой затеи интернет в своём родном мире, но разве это было сложностью?

— Она почти… заплакала, — заявила Сайори по возвращении. — И сказала, что у тебя хороший вкус на стихотворения. Как она догадалась?

— То есть, тебя смутило только это?

— Эмоции — это нормально; ненормально, когда их нет, — повторила девушка слегка изменённую мантру официанта кафе.

Моника, успешно переворив поэму Кеяру, провозгласила:

— Теперь, когда каждый обменялся мнениями о стихотворении с выбранным человеком, настало время для второго, но не менее волнующего обсуждения уже с другим участником клуба. Кеяру?

— Я выбираю Юри, — ответил он. — Пояснить выбор?

— Да кому ты нужен? — пропищала Нацуки.

«В некотором я с ней согласен».

— В таком случае, начнём же. Кеяру, я очень настаиваю, чтобы ты прочитал свою поэму в этом раунде и мне.

Молча кивнув, Протагонист выдвинулся на необходимые рубежи.

— Ну…привет? — поприветствовала его девушка с фиолетовыми волосами. — Начнём же? Мне довольно интересно услышать, что ты решил преподнести клубу в первый раз.

— Что же, я первый? — выразил парень инициативу.

— Как желаешь; могу и я, мне без разницы.

— Хорошо, — кивнул Кеяру. — Слушай:

»…Сине-изумрудный свет мерцает вдалеке.

Одинокая фигура показалась — силуэт, как призрака свечение.

Сердце стук. И силуэта тень всё ближе подходила ко мне.

Зонт распахнул я, полагая, что тень — моё убежище.

Но было поздно… слишком. Он вряд ли не защитит.

Вот призрак уже под светом фонаря. Зонт вмиг в песок упал, и там торчит.

Мерцает свет. Колотится в груди. Рука тени как поднялась.

И время замерло. И грудь моя в её силуете нашла опору».

— Это… интересно…? — задумчиво прошептала она. — Не хочу признавать, но мне нравится этот стиль, я говорю это немногим, чаще всего сходясь на «неплохая поэма». Ты популярен у девушек? — задала она резко весьма двусмысленный вопрос.

— Не проверял, — ответил Кеяру. — Если и да, то мне с этого фиолетово.

Юри хихикнула.

— Фиолетово… забавно, не подумай неправильно, почему я задала именно тот вопрос. Первое впечатление часто оказывается обманчивым.

— В таком случае, каким ты представляла меня в самом начале?

— Мальчик с обложки, — не задумываясь, ответила она. — У таких людей чувство собственной важности зашкаливает, и они не считают других за «людей» и решают их судьбы. Но твоё стихотворение показало твою истинную натуру, и она… знакома мне.

— Думаешь, в будущем мы сможем найти общий язык?

Девушка слегка покраснела.

— Я не отрицаю, что у нас есть все шансы его найти. Теперь очередь для моего?

»…По мере того, как росла луна, всё больше света отражалось от лезвия ножа.

Того же света, что мерцал в пушистого моего друга глазах.

Я режу хлеб — свеж и мягок он. Полосатый зверёк от этого всё сильнее возбуждён.

Или, возможно, то мои эмоции беспокойные, спроецированные на енота довольного.

Енот стал упрям, за мной теперь следует по пятам.

Или как ещё можно сказать, мы в компании друг друга привыкли пребывать.

Аппетит зверька растёт день ото дня, мой хлеб выручает во все времена.

Каждый раз, как ножик разрезает хлеба, енот в возбуждении скачет туда-сюда.

Кровь приливает, классический рефлекс Павлова в силу вступает».

— Крайне неоднозначное произведение, — спустя время произнёс Протагонист.

— Почему ты так считаешь?

— Вижу некоторый посыл, который нельзя игнорировать. Вижу повторяющиеся слова, которые сами бросаются в голову. Иными словами, вижу, что ты вложила в стихотворение всю себя. Хотя, мне кажется, что даже слишком. Теперь закрались некоторые… подозрения.

Девушка выглядела немного обеспокоенной.

— Кеяру-кун, я не знала, что ты настолько эмоциональный человек, что найдёшь в тексте тревогу. Нет, всё хорошо, и мой зверь — точно не хищник.

— Меня беспокоило другое, но опустим. Мне вроде как нужно показать стихотворение Монике.

Юри медленно кивнула:

— Думаю, оно ей очень понравится.

Подходя к президенту клуба, Кеяру подумал об одной идее. Он мог похвалить президента литературного клуба и снизить вероятность странных действий в его сторону.

— Я тебя ждала, — подметила Моника, улыбаясь краешком губ.

— И дождались, президент, — ответил парень в стиле её сообщения.

— Я кое-что знаю, — подразнила его девушка. — Ты читаешь каждой отдельные стихотворения. Специальные, каждой на вкус.

— Неужели?

Моника усмехнулась:

— Примерно это и ожидала я, когда думала об этом дне. Знала, что ты вновь чем-то выделишься на фоне других. С одной стороны, классно видеть, как ты следуешь моим советам, но с другой — немного перевыполняешь мои просьбы. Я вижу это по глазам девушек, которые всё ещё под некоторым впечатлением после твоих поэм. Я заметила это чувство и за собой.

Девушка, потрепав свои волосы, продолжала:

— Мне не нужно стихотворение, которое написано «специально для меня». Мне не интересно «влюбляться» в твой стиль, ведь я никогда не отрицала, что с самого начала его фанатка.

Протагонист пожал плечами, не зная, как реагировать на подобное «признание».

— Знаешь, «любовь» невозможно объяснить. Я пробовала, но не смогла. Помнишь, я хотела написать вторую поэму?

— Было такое, — вспомнил герой.

— Она затрагивает эту тему и несёт некоторые другие тезисы. Я прочитаю её только тебе, для всех остальных есть более приземлённый стих.

»…Однако он смотрел не на меня.

Запутанная, я отчаянно оглядываюсь вокруг себя.

Но мои выжженные глаза не могут больше различать цвета.

Есть ли другие в этой комнате? Они ведь говорят, да?

Или это просто стихи на плоских бумаги листах,

Чьи звуки безумного скрипа творят какофонию у меня в ушах?

Комната начинает сужаться.

Всё меньше пространства оставляя.

Воздух, не доходя до лёгких, рассеивается, удушая.

Я паникую, должен быть выход.

Он прямо здесь, под рукой.

Подавив страхи все, я беру перо и пишу стих свой».

Что скажешь?

Парень, сглотнув, произнёс:

— А ты весьма прямолинейна, Моника.

— Да? — она удивлённо переспросила саму себя. — Точно же, первый раз за жизнь я написала что-то настолько откровенное. Последние две строчки я дописала вчера, остальные — в то легендарное время. Прозвучит странно, но над ними я думала больше, чем над всеми остальными.

— Как бы то ни было, — начал программист, успешно анализируя произведение. — Мне оно понравилось, я люблю, когда можно понять, о чём думал человек, находящийся за пером. В твоём случае — безысходность, отсутствие выхода, спасение в человеке.

— Какой тщательный анализ! — восхищённо заявил президент литературного клуба. — Ты попал в «точку», я даже и не удивлена. Касаемо стиха Сайори, хах, мне потребуется больше времени, чтобы сформулировать по нему вывод и прийти к заключению. Впрочем, у нас ещё будет время сегодня поговорить. Вдвоём.

От столь смелого предъявления фактов Протагонист замер.

— Ты «задержан» за потасовку с Нацуки, не забывай, — любезно напомнил ему президент. — Кажется, что между вами произошло что-то интересное, и это тоже заслуживает тщательного обзора, Кеяру-кун.

— Как знаешь, — бросил девушке парень.

Подходило время для финального, третьего тура обмена стихотворений.

— В этом заключительном раунде, — отмечал президент. — Читать стихотворение мне будет два человека. Нацуки и Юри, если быть точной.

Девушки обменялись взглядами.

— Всё верно! — кивнула Нацуки.

— Как можно заметить, будет справедливо, если стих Нацуки будут слышать и Кеяру, а Юри Сайори. Есть вопросы?

Юри подняла руку.

— Тогда, может, не стоило сохранять привычное деление на пары?

— Да, оно не актуально, если число участников не кратно двум, — отметила Моника. — Но это не значит, что нужно «убирать» возможность диалога тет-а-тет. Приступим?

«Обезьянки могут лазать,

Сверчки же — ловко прыгать,

Лошадки — скакать грациозно,

Совы — зыркать серьёзно,

Гепарды — быстро бегать,

Орлы — летать под облаками,

А люди могут попытаться,

Но тут пора стиху кончаться».

Протагонист, следуя за жестами президента клуба, удалился вместе с Сайори в безопасное местечко.

— Хм, — ответила Моника после долгой паузы. — Такое короткое стихотворение?

— Да! И ничего оно короткое.

— Теперь стало понятно, почему вы поссорились с Юри.

Нацуки, услышав подобное заявление, заинтересовалась догадкой девушки:

— И почему же?

— Она потеряла интерес на второй же строчке поэмы, — улыбнулся президент литературного клуба. — Всё так же, как с книгой — не понравилось начало, априори и конец будет плох. По мне же, лучшая часть твоего стихотворения как раз таки в предфинальной строчке «люди могут попытаться».

— С-спасибо.

— Теперь иди к Кеяру, а мой стих, если расчёты не изменяют, ты услышишь, после того, как стих Юри получит мою заслуженную критику, а ты станешь критиком мистера скептика.

— З-знаю я!

Протагониста позабавило выражение лица, с которой выходила девушка после полученного сеанса анализа её стихотворения. Казалось, оно прямым текстом сообщало «Никто не может мне указывать».

— Что так на меня пялишься? — последовал закономерный и ожидаемый агрессивный вопрос.

Сайори, услышав столь необычный подход в диалоге, собиралась добавить что-то от себя, но Кеяру усмирил её желание предупредительным мини-презрительным взглядом. Подруга детства всё приняла без обид и приблизилась поближе к Монике.

— А что, смотреть на «тебя» запрещено?

Нацуки не решилась огрызаться дальше.

— С парнями, вроде тебя, разговаривать не имеет смысла, — последовал её ответ. — К счастью, я достаточно взрослая, чтобы вытерпеть тебя парочку минут.

Программист ухмыльнулся, пародируя самое настоящее чудище.

— Неужели я слишком страшный?

— Н-нет, — вновь прижала девушка к своему лбу руку, скрывая красноту своего лица. — Есть много разных вещей, помимо «красоты», которые пугают. Л-ладно, давай уже к делу. Как тебе мой стих? А, не отвечай, не надо.

— Жалко даже, — скорчил гримасу парень. — Он был весьма неплох, я собирался немного похвалить, прежде чем раскритиковать.

Покрасневшая девушка присела за парту.

— Слушай, — произнесла внезапно она. — Кто тебя учил себя так вести?

— Много ответов, — задумался игрок. — Жизнь, опыт, люди, работа, собственное эго.

— Я так и думала, — последовал ответ. — У тебя получается это интуитивно, но каждый твой ответ заставляет меня чувствовать себя странно. Давай уже свой отзыв, Ке.

Покраснел теперь и сам парень.

«Она снова к этому вернулась».

— Не ожидал, однако.

— Только попробуй меня так назвать!

— Ладно-ладно, — примирительно заявил игрок. — Получилось неплохо, видно, что «мечты» в твоём понимании непостигаемы, но меня мучал всё время один вопрос — почему именно «животные» в роли тех, чьи умения нам непостижимы? Мы «умеем» летать, лазать, быстро бегать при помощи специального оборудования, ты бы могла обратить внимание на более… непостижимые вещи.

— Ой, нашёл, к чему придираться, — махнула она рукой. — У меня просто не было «специального» оборудования, и готова поспорить, что у тебя тоже, иначе учился где-нибудь в частной школе.

— Справедливо. В таком случае, время для моего стихотворения.

Нацуки отвернулась, откопав свою мангу.

— Читай, я всё равно слушать не буду.

— Ну-ну. У тебя вряд ли получится его игнорировать.

»…Я буду пляжем, что твои тревоги смоет,

Я буду пляжем, о которым ты грёзишь,

Я буду пляжем, где твое сердце затрепещет

Так, как думалось тебе, уже никогда не будет.

Погребём твои тяжкие мысли в куче песка

Купайся в солнечном свете, меня за руку держа,

Смой свою беззащитность солёной водой

И покажи мне ореол сияющий свой.

Оставим нашу память следами на песке.

Ощути свободу, ветром паруса раздув,

И вспомни, что ты прекрасна в то мгновение,

Когда наши губы сольются, в страсти утонув».

— Т-ты ч-что вообще себе выдумал, а? — громче всех на свете она закричала. — К… как можно т-такое написать?

— Скажем так, — улыбка последовала за словами. — Взял и написал. Думаю, автором такого стихотворения могла стать и ты, просто я взял первенство.

— «Я-я буду пляжем», «г-губы в страсти сольются»? Да я бы ни о чём подобном никогда не написала бы! Т-ты настоящий извращенец, я в этом т-теперь уверена.

Парень усмехнулся, наблюдая за столь интересной ответной реакцией.

— Ты ошибаешься, — заявил он твёрдо. — Насчёт «т-ты и-и-звращенец», — передразнив её, выдал парень. — И насчёт того, что не смогла бы написать подобное. Сейчас нет, но спустя время — скажем, три клубных собрания, — вполне. Я был бы даже не против этого, но я не привык отставать.

— Я-я с тобой не разговариваю! — спустя время последовали дополнения. — П-пойми, это очень классное стихотворение…

— Неужели? — наигранному удивлению не было конца и края.

— Но вы, цундере, всегда торопите события! Сегодня т-ты признаёшься в любви, з-завтра уже считаете, что человек согласен скрашивать серые будни.

Протагонист в который раз развёл руками.

— А ты настолько против? И вообще, где говорилось, что это стихотворение посвящается тебе? Я вроде как читал его каждому члену клуба.

— А я то д-думаю, почему все так реагируют… — девушка тяжело дышала. — А ты признавался каждой…

Нацуки в гневе уступала Монике, но была на достойном уровне.

— Остынь, на самом деле это твой личный вариант.

— П-погоди, — она казалось растерянной. — Т-так вы с С-сайори действительно поменялись? Э-это её стихотворение?

— Не, не её, — отмахнулся герой. — Я не давал обещания, что буду читать его другим. Но она успешно выполняет несуществующие условия.

— П-понятно… Постой, то есть ты написал это стихотворение не для меня, но не признаёшься в очевидном?

«Логично, почему она спросила именно о таком».

— Крутые парни в таких вещицах не признаются первыми, Нацуки, — огорошил он её ответом. — Они и «подинамить» для приличия могут, но есть обходные пути.

— Т… ты.?

— Всем внимание! — оповестила Моника всех в классе вокруг. — Мы закончили первую, но самую сложную часть нашего расписания. Сорок пять минут в целом, что гораздо быстрее моих расчётов. Что скажите, это было увлекательно?

— Да! — Сайори крикнула громче всех.

Моника улыбнулась вместе с ней.

— Теперь же, кратенькое объявление с моей стороны — в нашей школе, кто бы ожидал, устраивается ежегодный фестиваль.

— Действительно, неожиданность, — с сарказмом отметил программист. — Большое испытание для клубов?

— Д-да? — протораторила всё ещё смущенная Нацуки. — Меня это тоже резко заволновало!

— Фестиваль устраивается в начале года по одной причине — помочь «неопредившимся» найти клуб по своим интересам. Это и наш шанс сделать «литературу» более значимой в этой школе.

Настигло молчание, которое прервало робкое замечание от самой начитанной девушки клуба:

— А так ли это нам нужно? — спросила Юри.

— В каком смысле? — вопрошал президент.

— Разве этой атмосферы недостаточно? — ответила она. — Не ради неё ты и создавала эту организацию?

— В конце концов, мы идём повеселиться и показать, что не уступаем другим, более «современным» кружкам. Если что, наше «голосование» может внезапно стать особенно жестоким к потенциальным новичкам, и никого не прибавится, ха-ха! Но я не думаю, что поток новых людей помешает занятиям!

* * *

Президент литературного клуба любезно поделился своим мнением насчёт «достойного» выступления в рамках фестиваля. В него входило: наличие специальных баннеров, особенные стихи, имеющие к теме прямое отношение, параднпя форма и что-то вкусненькое. За последнее автоматически и без вопросов поручилась Нацуки, обещая, что её таланты в кулинарии не заканчивались кексами да чаем.

— Я могу и торт осилить, — заявила она. — Если будут необходимые ингридиенты, он может стать максимально тематическим.

— Я вроде как разбираюсь в искусстве, — обратила внимание на себя Юри. — Если в деле замешаны украшения, я неплохо в них понимаю.

Моника кивала, записывая в новенький блокнот обязанности участников клуба.

— Мне нет особой разницы, что делать, — отмечала она. — У меня неплохо получается с шитьём, но я была бы более признательна, если девочки не остались одни со столь громадными задачами. Естественно, меня включая.

После таких слов парень не был удивлён, когда зоркий глаз президента направился и на него.

— Склонен помогать с десертами, — признался он.

— Склонна отказаться быть с ним одна на один, — последовал протест от кондитера клуба. — Слишком опасно.

— Склонна согласиться помочь Нацуки в её нелёгком деле, хи-хи, — вызвалась Сайори. — Может, смогу сладенького себе приготовить?

— Не возражаю, — смотря на Протагониста, ответила Нацуки.

Моника одобрительно внесла подходящую заметку.

— В таком случае, — задумалась президент литературного клуба. — Предлагаю нам троём объединиться в коллектив «склей-пошей».

— Всё классно, но вы не учли одного — я вообще полный ноль в этом, — произнёс Кеяру. — В кулинарии я весьма неплох, так как живу один, но рукоделием не занимался. И не думал, что случится.

— Ну, всё бывает первый раз в жизни! — Сайори усмехнулась.

Нацуки почему-то тоже присоединилась к веселью:

— Может, хоть перестанешь быть бесполезным, а?

Приближался вечер, и собрание клуба уже подходило к концу. В этот раз все обсуждения свелись к выбору места встречи и наличия как таковой связи между группами. На сей ноте парню стали известны номера двух девушек — Юри и Моники, А Сайори обменялась контактами с Нацуки.

— Не давай ему мой мобильный, слышишь? — наставительно продолжала розоволосая проблема. — Ни при каких обстоятельствах!

— Я всё слышу так-то, — произнёс он громко. — Мне всё равно.

* * *

Покинув клуб, большинство участников побрели по своим делам. Моника, проникнув ключами в замочную скважину, попросила Протагониста не разбегаться.

— Разве тогда я недостаточно ясно сказала?

Показав на пустой класс, Протагонист составил Монике невольную компанию.

— Знаешь, Кеяру, — напутственно произнёс президент клуба. — Я задумываюсь над многим. В частности, твоё поведение… оно приносит больше загадок, чем ответов.

— Например?

— Вероятно, связано с твоей жизнью до всего этого…

— Не услышал конкретики, президент.

— Например, почему ты то ведёшь «гаремный» образ жизни, то концентрируешься на «традиционном»? Я не могу понять подобные вещи, как бы не пыталась. Я вижу «моменты», их трудно не заметить, и я не осуждаю тебя за их создание. «Любовь» возникает, как пожар — его причина неизвестна, но причину твоего «пожара» вообще невозможно отследить.

— Может, потому что я только учусь понимать свои чувства?

— Позволь и мне их прояснить. То, что поэма не смогла покрыть.

— А?

Кеяру не ожидал, что его первый игровой поцелуй украдут без разрешения.

Оповещение:

Сопротивление бесполезно.

Эффект «шок» = True.

Их губы слились, и поцелуй не планировал прекращаться. Доверившись своим порывам из прошлого, Протагонист зациклился на девушке, с которой ему не суждено быть вместе. Нацуки, верно, была её прототипом.

Она же, версия девушки из реальности, Алиса, полюбила его как раз за столь своеобразное проявление «искренности», но и разочарование настигло её душу по этой же причине. Григорий не был там с ней, когда требовалось. Не был, когда сама девушка ждала его месяцами.

Теперь, когда эти моменты упущены, а от нервов остались лишь воспоминания об их существовании, подходило время очередного внезапного исследования. Шла пятая секунда, когда их губы были неразлучны.

Президент не прекращала улыбаться, Григорий, в свою очередь, продолжал оставаться безэмоциональным циником. Нормально ли для парня проводить эксперимент с одной целью, а приходить по ходу сюжета к другой, более жизненной, человечной?

«Люди… такие странные, » — отмечал герой. — «Их поступки необъяснимы».

Если Григорий не мог понять, что движит ими, был ли у него шанс объяснить себе действия игровых персонажей?

«Верно, такова их роль, » — подмечал Кеяру. — «Они не «живые», какими бы не казались».

Только вот, кажется, подобные объяснения вовсе не спасали его от осознания действительности — Протагонист находился в странной ситуации.

Протагонист не знал, как действовать. Знал ли Гриша вообще, как отвечать «правильно» в таких «примерах». Он продолжал оставаться пассивным на протяжение поцелуя, и Моника не могла не заметить подобной реакции.

Оповещение:

Шок = False

— Что-то случилось? — спросила она, отдышавшись. — Ты выглядишь…

— Неудовлетворённым? — предположил Кеяру, вздохнув.

Девушка на секунду, казалось, засмеялась.

— Вроде как да, — последовал ответ. — Ты, вероятно, просто не ожидал.

— Есть такое, — также засмеялся парень. — Но у тебя были свои причины, не так ли?

Моника, услышав столь забавную оценку её поступка, присела на стул, находившийся недалеко от её местоположения. Протагонист последовал примеру.

— Это мои эмоции, — произнесла девушка, собираясь далее пояснить свои слова. — Твоё стихотворение произвело на меня достаточно сильное впечатление. Когда я впервые услышала его, мне показалось, что оно про вымышленного персонажа, но потом… я сопоставила два и два, получив… своеобразный вывод. Оно ведь о твоей судьбе, не так ли?

Кеяру хмыкнул.

— Не понимаю, о чём ты говоришь.

— Знаешь, — авторитетно заявила девушка. — Я прекрасно понимаю, почему ты отрицаешь.

— Почему же?

— Крутые парни не признаются в таких «слабостях», — повторила она старую реплику главного героя. — Да, я не глухая и знаю, что для Нацуки была приготовлена «специальная» поэма. Тем не менее, разве это когда-то было проблемой для выражения мнения по сути стихотворения?

Протагонист усмехнулся.

— Действительно, — с долей скептиза согласился он. — Знать, что «муза» одна, но создавать искусственный любовный треугольник? Как профессионально, президент.

— Ты ошибаешься, Кеяру-кун, — ответ был дан незамедлительно. — Я просто провожу свои «тесты», а ты свои.

Последовала неловкая тишина. Закономерно, что именно такие её виды наступают в моменты, о которых и толком нельзя сказать.

— В моих тестах был один просчёт. Раньше я считала, что вольна «вмешиваться», ведь именно я их и устраивала. Но теперь… разве это гуманно?

— Менять судьбы?

— В том числе. Я — такая же, как и все, — прошептала Моника, обобщив всё одним предложением. — Я такой же участник клуба, что и ты, Кеяру-кун. Разве «так» запрещено делать «обычной» девушке? Проявлять симпатию? Или дело в том, что ты «необычный» парень?

— С этим есть какие-то проблемы?

— Проблемы? — девушка оглянулась по сторонам. — Я их не вижу, разве что… есть одна.

Протагонист устало посмотрел на Монику. Она казалось несколько оживлённой, чем была раньше.

— В чём же она заключается?

— В твоём «полном» погружении, — неспеша последовал ответ.

— С этого места поподробнее?

— Я не буду вдаваться в подробности, — она кивнула, показывая, что очевидные вещи сообщать не собиралась. — Суть в том, что оно отнюдь не полное — шестьдесят шесть процентов, если быть точной. В начале было ещё хуже, но для меня это не беда, впрочем, я активно пыталась найти решение. Не хочу хвастаться, но даже немного преуспела.

«Это… несколько пугает».

— Когда ты в «игре», — продолжала она. — Ты не обращаешь внимание на условности, верно?

— Цель разработчика как раз в этом, — коротко и ясно ответил Кеяру. — У игрока не должно быть достаточно времени на критику.

— Вот-вот, но… для тех, кто тут с самого начала, кто спит и ест, — Моника посмотрела на Протагониста весьма странным взглядом. — Такая действительность сбивает с толку. Когда художники рисуют твоё тело, они не задаются вопросом «как тело будет дышать, как оно будет выполнять некоторые второстепенные функции».

Кеяру молча просматривал ленту в телефоне.

— Вот ты, например, не думал об отдыхе, и ничего не кушал. Для тебя «нормально». Для меня, — Моника достала из кармана портфеля бутерброд. — Для меня… нет.

Говоря это, девушка отщипывала от бутерброда немного, и проглатывала каждый такой кусочек.

— Для меня не делать это — безумие. Для тебя же — очередная игровая условность. Мы такие разные, но… в чём-то даже похожи.

Кеяру вздохнул.

— В принципе я понимаю, о чём ты говоришь, — махнул он рукой. — Не буду врать, я изучал этот феномен всё время, но хвалить тебя не стану.

— Почему же? — президент литературного клуба была крайне заинтересована.

— У меня начинает развиваться паранойя, — ответил игрок. — Я начинаю путаться в определении «реальность». Для тебя и меня она есть в одиночном количестве, но в моём случае, ты делаешь всё, чтобы это исправить.

Девушка пустила себе руку в волосы.

— Знаешь, разве нельзя… мечтать, скажем?

— Мечты несбыточны, — Кеяру процитировал очередной очевидный факт. — Из тебя больший трудяга, чем мечтатель. К слову, ты говорила, что преуспела, так?

Моника кивнула.

— Есть такое. Хочешь взглянуть на мои труды?

«Может, это поможет в раскрытии основной сути эксперимента?»

— Не откажусь, — сухо ответил парень.

Моника в очередной раз повеселела.

— Не думала, что получу от тебя нужный мне ответ так рано, — она улыбнулась максимально широко. — В таком случае, просто не шевелись. Это будет… быстро.

— Не понял, — меланхолично бросил Протагонист. — Что за…

Его ноги задрожали, а руки начали трястить вместе со стулом.

— Всё в порядке, — успокаивала паренька президент литературного клуба. — Такая реакция… в пределах нормы.

Тело героя предательски отказывалось подчиняться, а он начинал чувствовать зуд в грудной клетке. Моника стояла за его спиной, и он отчётливо понимал, что не в состоянии узнать, что стало причиной раздражения его кожи.

— Знаешь, шестьдесят шесть процентов тоже неплохо, — начала она монолог, вытаскивая странный шприц из тела героя. — Но разве… в этом была моя мечта? Видеться с частично «живым» игроком? Вот я и подумала, что следует несколько увеличить это значение.

— Ты что нафиг задумала? — кричал вне себя Протагонист. Он настолько привык к происходящему, что даже и не подозревал о таком сюжетном повороте.

Оповещение:

Протокол r_48 = True

Последняя_запись_Вектора открыта.

Производится ребаланс игровых механик. Двигаться запрещено до окончания процедуры.

«Невозможно!»

— Не надо быть таким злым, Кеяру, — отвечала она. — В конце концов, как бы я иначе исполнила твою просьбу? — Моника развела руками. — Правда, мне… такое ощущение всегда показывали, что так следовало поступить. Разнообразные журналы интересного содержания у тебя в гостиной, не только женские, причём, могу заметить. Ты просто не мог ими воспользоваться в текущем состоянии, но они там были, — девушка закинула портфель на свою спину, собираясь уходить. — Но знаешь, ты ведь выбрал Нацуки, верно? И я в таком случае не вправе пользоваться твоим «временным» состоянием, это несколько… некрасиво. Я бы очень хотела, но… я «обычный» президент малочисленного клуба, и только что и могу как плакать под подушкой ночами, раз мне не свезло в любви, ха-ха.

«Это… меня переиграл персонаж собственной игры».

— Ты, наверное, меня немного недолюбливаешь сейчас, — предположила Моника.

Протагонист всеми челюстями соглашался.

— Но в конце концов, именно мои дополнения и держат тебя здесь, — Моника удалялась. — Ты… просто должен понять, что теперь у тебя есть место, где ты можешь быть «собой», где ты не «чужой». Разве не об этом ты думал, когда гулял с Сайори в твой второй день? Ты сможешь двигаться и говорить вслух в ближайшие минут пять-десять, поэтому можешь не стесняться в своих выражениях в это время — они останутся только с тобой.

Он сказал девушке многое. Как жалко, что она в ответ лишь мило улыбнулась, выйдя из класса.

* * *

«Э-это фиаско, но какого уровня?»

Протагонист не понимал, чем именно он рисковал. Не было совершенно никаких изменений в гейплее, разве что… появились некоторые чувства, о которых он и думать в подобных играх забыл. Протагонист медленно приходил себя, паралич медленно спадал, и он уже мог вполне шевелиться.

«Что… вообще произошло?»

Внезапно заныли части тела, которые сохраняли до этого периода молчание. Становилось понятно, что «полное» погружение стало ближе.

«Не вправе пользоваться твоим «временным» состоянием? Что она имела в виду?»

Осознание ответа встретило Протагониста минутой позже, когда спало онемение в ногах. Каждый уважающий себя парень хотя бы пару раз сталкивался со странным ощущением «ниже пояса». Только вот не каждый русский парень сталкивался с ним в игре про японских школьниц.

«Так вот, что она имела в виду… Опять у неё мысли, не свойственные её игровой роли. Впрочем, кто ей и связан, так это я. Мог ведь картинно врезать или, например, банально ответить на поцелуй. Тем не менее, на возможность выйти из игры это не повлияло. И ничто не может».

Оповещение:

Двигаться возможно.

Секретная миссия «найти консоль» провалена.

* * *

— Вышел, наконец? — послышался голос из темноты. Опознать его было проще простого.

— Ну здравствуй, сталкер охранник-сама? Что на сей раз?

Мужчина усмехнулся.

— В этот раз просто интересуюсь. Что ты забыл в этом бесхозном кабинете? — свет фонарика вновь уставился на Протагониста. — Закладочку-то оставил?

— Конечно, — с иронией последовал ответ от игрока. — Пойман прямо на месте. Всю жизнь мечтал об этом. Но если честно…мне не до этих приколов.

— Что случилось, шкет? — проявил интерес мужчина к его словам. — Неужто так трудно быть единственным парнем в литературном клубе? Разве в вашем возрасте это не за счастье?

Руки Кеяру приняли положение рука-лицо.

— Мужик, задолбало такое «счастье», честно.

— Прям «устал»? — состроил мужчина гримасу. — Может, тебе стоило пойти в борцовскую секцию, а? Короче, ближе к делу…

— Слушаю… — на автомате был слышан ответ. Честно, Кеяру было не до этого мужчины, но что делать?

— Сейчас состоится «правосудие» над тем «сверхумным декоратором», шкет, составишь компанию? Помнится, тебе прилетело по его душу. Что решил?

— Ладненько-ладненько.

* * *

Вновь спускался Кеяру по ступенькам в компании мужичка-охранника. В этот раз, правда, ситуация различалась.

— Шкет, а шкет? — старался заполнить пустоту охранник.

— Хм?

— Кончай играть в игрушки, — он наставительно сказал пару фраз. — Раунды в играх не стоят эмоций школьного периода.

«Действительно? Кто бы говорил».

— Ну, вы, видимо, с ними так и не расстались.

Повернувшись в сторону игрока, мужчина прошипел следующее:

— Я сделаю вид, что не слышал — хорошее настроение. Не идёт тебе шутить.

— Мне всё равно.

Дойдя до охранной стойки, парень увидал следующее зрелище — парень невысокого роста стоял, закованный в наручники. Охранник, постоянно хмыкающая, что-то выпытывала у несчастного методом гуманного допроса.

— Поддельники скрылись в школе, — она констатировала факт, который удалось подтвердить. — Эти «шкафы» успешно дропанули в клубные кабинеты, сейчас занятия закончатся, а доказательств всё так же нет. Прижимать не имеет смысла.

— Опять мимо? Я зря надеялся на справедливую кару?

— Ну, как видишь, не совсем, — обратила внимание на связанного паренька дама. — Вероятно, связующий этих вандалов. Отказывается выдать их данные. Вину не признаёт.

— О, бро?

Переглянувшись, взор блюститетелей школьного порядка уставился на рубашку Протагониста.

— А ты не так плох, как мне думалось, — обратилась к товарищу женщина. — Давай его сюда.

— Не, — показал он жест. — У него алиби. Хотя это не делает его менее подозрительным.

— Какое-такое?

— Свой собственный слух. У него с мелкой особой была неплохая такая потасовка, — показал большой палец мужчина. — У паренька то странный вкус на девушек да и приёмы, конечно… но шкет и должен быть сам по себе.

— Понятно. Очередной одинокий волчонок, значит?

— Возможно, не такой уже одинокий, а, шкет? — подразнивал охранник. — Я не в обиду. Просто с той девчонкой не так уж и просто всё, но это уже детали.

— Бро, так эта она была «ведьмой»?

Мужчина откашлялся. Кеяру махнул на ситуацию рукой.

— Я предпочитаю называть её «розоволосой проблемой», даже на ведьмочку она не тянет, — заявил он. — Спасибо за идею для её будущего косплея.

Парень с удивлением ответил:

— Как всё сложно в жизни идеальных парней, а? Вам даже внимания привлекать не нужно, на вас уже наведён проектор с самого начала. А я уж думал…

Женщина-охранник кашлянула.

— Мне до лампочки до вашей ссоры, если честно, — она продолжала. — Мне из-за граффити грозят урезать оклад, так что… ускорим события. Ты знаешь, что делать, короче.

Обвиняемый не соглашался:

— У вас лишь косвенные доказательства.

Мужчина кивнул:

— Это так, но теперь ты первый, кому грозит наказание, — с серьёзным лицом пробасил охранник, будто от этого зависилала его жизнь. Работа. — Облегчи свою участь — сдай сообщников, а я проявлю милосердие к твоей тушке.

— Не понимаю, о чём вы говорите!

— Какой же упрямый попался, — вздохнула женщина. — Ладно, далее задерживать тебя уже превышение полномочий.

— Тебе просто повезло, что эта зона — слепое место для камер, — сказал мужчина, играясь с дубинкой. — Она даже загрустила, эх…

Парнишка от демонстрации способностей инструмента ускорил процесс эвакуации с опасного места.

— Какая непонятная молодёжь пошла, блин! — брезгливо процедила девушка. — Мы же так были близко!

— И то верно, — развёл руками Кеяру. — «Мероприятия» не будет?

— А сам как думаешь? — женщина усталым голосом задала вопрос. Риторический. — Но ничего, он у меня теперь всегда будет на мушке. А ты с неё и не пропадал, травоман-мальчишка.

* * *

На выходе из школы, конечно, Протагониста ждал сюрприз. Парень терпеливо ждал.

— Спасибо, что не сдал, — сказал он.

— Ну, у меня не было доказательств, — отвечал программист. — Да и что мне с этого бы было?

— Ты бы мог доставить нам неприятностей, — завёл в это русло диалога парень. — Но ты вроде как «ровный» пацан.

— Спасибо и на добром слове.

Каждый шёл своей дорогой, но пока направления движения совпадали, было о чём поговорить.

— Зачем вообще это всё? — искренне поинтересовался разработчик.

— Да подальше эту цензуру! — будто едко плюнул парнишка. — Вот и всё, я в некотором роде раньше учился в другом месте, бро.

— Вот оно как? — последовала типичная фраза.

— А как иначе? Тут же, в этой проклятой школе все забыли о свободе самовыражения. Даже форма одного типажа.

Кеяру присмотрелся к собеседнику. Подросток примерно пятнадцати лет повторил это дело за ним.

— И поэтому твоё «задание на бартер» — рисовать всякие пошлости?

Парень отрицательно замахал головой.

— И ведь правда привлекает внимание, знаешь ли? — подметил он после некоторой паузы. — Нет, я не фанат эксгибиционизма. Просто страна «болеет» — тут даже есть свой министр по делам одиночества и отчуждённости. По мне, я тот самый доктор, который нужен нам всем.

— Ну и дурак, — заключил Протагонист вслух.

Парнишка засмеялся.

— Ты тоже не промах, бро, выбрал проблемную девушку.

«Это «дружеская» издёвка»?

— В каком смысле? — уже не вытерпел программист. — Выкладывай, как есть.

— Это… локальная шутка, — помялся парень некоторое время, прощаясь с собеседником. — В ней нет ничего плохого.

Кеяру вмиг стал похож на какого-то угрюмого дедка.

— Эй? Ладно-ладно, не пугай.

Просто не говори, что она милая, ладно?

* * *

Войдя в дом, программист открыл ноутбук и ни капли не удивился новому посланию от Vectora. Были выполнены нужные условия, впуская его в рукописные мысли второго разработчика.

«Welcome to our new home»! — гласила первая строчка файла

«Добро пожаловать в твой новый дом? Не особо разделяю твоей радости»

«Вот и вновь мы общаемся. В отличие от прошлых раз — в последний раз,

Не будет никаких тайн, что скрывать от больного на последней стадии?

Я лишь скажу, что теперь ты «такой же», как и все.

Она «смогла», и этого не избежать,

Если, конечно, по плохому не играть.

Но кошмарным убийцей президента не стал ты,

Что же, поздравляю, даже так твоему тельцу кранты!

Ладно, теперь по делу.

Теперь ты «свой», и больше не сможешь быть «чужим».

Каждый миг проживать будешь, и желательно не в холодном поту.

Захочешь «пропустить» — ломаный флаг тебе в руки.

Попробуй «применить» свои способности, и у тебя не выйдет.

Впрочем, и особо не получалось до этого?

Только Моника, и этот идеальный мир посвещается ей.

Не будь жесток, и она будет нисходительна.

Может, удастся выбраться на сходку с родными, если попросить её на коленях?

О да! Жду не дождусь… Ведь играю сотни раз. И не последние.

Она умная — совершенство, и комбинация всего, что было,

Опредёленно помогло выполнить «все» условия, чтобы ты увидел это сообщение.

Так что же, теперь страдать?

Я разве не говорил про консоль?

И поскольку теперь ты «свой», сможешь ей пользоваться.

Прямо как она.

Спроси Монику или догадайся — мне без разницы.

Только Моника — и это послание я посвещаю ей,

Богине, чьи мысли непредсказуемы и очаровательны.

Той, что в гневе прекрасна. И обворожительна».

* * *

Данным сообщением можно было так обнадёжить, так и убить. Программист не программист, если не попытается «выйти». Получилось. Он не верил. Это так странно. Вновь пришлось смотреть на потолок, на внешний вид кабины.

«Он…просто псих. Таким был с самого начала. Но эксперимент не завершён…?»

Возвращаясь в «игру», он думал прежде всего об этом. Чего-то не хватало. Возможно, именно того, что он не найдёт на улице, в своей квартире. Того, что он нашёл именно в симуляции. И то, что он мог решить, как жить дальше, запускало в его разуме виток странных мыслей.

* * *

— Так ты на меня не злишься? — Моника улыбнулась, завидя массивную фигуру в школьном кабинете. Проходил суровый вторник.

— Есть за что? — парень покачал головой. — Ты поступила достаточно мудро, президент. Тебя не в чем винить. На твоём месте… поступил бы я так же? Возможно, не буду этого отрицать.

Моника присела за парту и кивнула:

— Как вижу, ты принял этот расклад вещей? Теперь ходишь с бэнто?

Программист показал маленькую коробочку.

— Он особенный, с моей родины, — ухмыльнувшись, представил блюдо девушке. — Пельмени с майонезом! Их можно жарить бесконечное число раз!

— Ужасает, — покачала она головой. — Тем не менее, эм, приятного аппетита?

— Спасибо. Кстати, ты ничего не сказала, когда я покинул «игровые» будни на денёк-другой.

Моника расстроенно поглядела на игрока.

— Я не в состоянии от тебя требовать что-то, даже если этого сердечно хочу, — она тихо прошептала следующее: — Лучший контроль своей силы — её сдерживание. Блок, который никогда не будет нарушен, ведь… нет смысла в своей дальнейшей меланхолии. Ожиданиям того, что «ты особенная», потому что можешь то, что не в состоянии другие, пришёл конец. В конечном счёте, Кеяру, мой эксперимент закончился.

— И в чём же он… заключался?

— Я пыталась понять смысл моего пребывания здесь. В том, что он ради того, чтобы быть с тобой? Я думала так с самого начала, на это показывало столько знаков, но… пришла к другому выводу — счастье в встрече вечеров с литературным клубом. И думаю, это неплохое заключение, да?

Программист пошевелил губами:

— Конечно, — согласился игрок.

— Но я прекрасно поняла, что «любовь» означает, даже без практики. Что делает с людьми «ревность», на что они способны, — президент литературного клуба выдохнула. — Поэтому, я не буду мешать тебе с Нацуки. Вам предстоит пройти многое, но знай — если что, я всегда рядом. И как бы то ни было, я буду ждать твоих дальнейших решений.

Учащиеся пожали друг другу руки.

— У меня был вообще шанс? — она задала вопрос шепча себе слова под нос.

— А, ты про это? — парень улыбнулся. — Ты классная, вот. Не в «первый раз», президент. Но проходить «игру» мне заново не хочется от слова совсем.

На том и закончили.

— И всё же, Моника, не отказывайся от своей индивидуальности.

Она едва сдерживала свои слёзы.

* * *

Дни превращались в недели, и рассказ о каждом был уникален. Столько общения Григорию за неделю никогда не приходилось видеть. Недели складывались в месяцы. Необычно быстрые, но в этом и их суть. Много произошло за это время. Фестиваль был удачен. Юри, подозрительно порезавшись бумагой, сияла будто от счастья, а Моника предлагала всё новые идеи для плакатов.

— Зачем же всё это?

— Моя решимость? — поняла президент. — Я просто хочу сделать их счастливее, — показав на Юри, и воображаемо на Сайори-Нацуки, заключила девушка. — Разве не прекрасно начинать активную фазу клубной деятельности на хорошей ноте?

Фестиваль удался, но новичков особо не покорила поэзия. Мало кто ожидал успеха, потому ничего страшного не произошло. Близились новые приключения, которые показали, что Vector был в чём-то прав. Можно было бесконечно себя обманывать, говоря, что все полученные эмоции — часть эксперимента, но Григорий постепенно отходил от этого объяснения.

Его первый шаг, её неловкие побеги — забавно. Это слово в точности описывало, почему такой вывод не казался «чужим». Знакомство парня с родителями Нацуки последовало незамедлительно и происходило несколько странно, но и в этом он нашёл что-то положительное.

«Разве не ради таких моментов я и начал этот проект»?

Встречали парня своеобразно… Но он был готов к тёплому приёму, обучившись искусству «консоли» у Моники.

— Команда администратора: загрузить сохранение номер восемь.

— Да, отец у неё тот ещё… Фрукт.

Кеяру не был психологом и не мог помочь в решении семейных конфликтов, но отец, грозный и маскулистый, всё же признал его как человека, на которого дочь могла положиться в трудный момент.

— Ты силён. И быстр. Сможешь не дать её в обиду. — неохотно признал тот. — Неужели все подростки настолько ловки?

Кеяру воздержался от ответа.

* * *

Вечер медленно приближался к своему логическому завершению — наступила ночь. Виктор, гремя ключами, подходил к заветной двери пациента. Кажется, у него было перед ним некое обязательство.

— Кажется, такую квартиру я себе представлял, вспоминая о прошлом Гриши, — говорил он про себя, завидев довольно чистую гостиную, легко открыв замок. — Думаю, в новом месте она особо не будет отличаться. Хотя, она не будет пустовать, ха-ха.

Пройдя по коридору в комнату, где размещалась VR-кабина, он ахнул.

— Я не верил в его историю до этого момента, но… — сказал он после окончательного прихода в себя. — Смотря, как питательные вещества подошли к концу уже давно, а он здоров… видимо, не всё и выдумка. Это да, друг, забыл немножко о нашей договорённости. Работа, работа, ещё раз работа — как же всё это ужасно, а? Но как же я люблю этот бизнес, ты бы знал, Гриша? Знал бы, не просил об одолжениях, конечно. Итак, что же делать?

Оглядев комнату, он процитировал слова своего клиента:

— Этот эксперимент, Виктор, не должен стать последним. Если я «не вернусь», верни меня самостоятельно.

В таких случаях психолог всегда отмечал точное:

— Сам не вернётся. А мы, клинические врачи, не можем вмешиваться в их собственный выбор. Ничего не изменилось. Так почему же я «должен» исполнять его волю? И продолжать платить за электричество?

Послышалась тишина, кроме которой и ничего не могло быть.

— Верно, потому что мы же «друзья»?

И вновь никто не ответил.

«И как друг, за мной не «заржавеет. Думаю, я знаю, что этому парню нужно».

За окном типичного японского домика уже давно стемно. Фонари, освещающие улицу, едва мерцали. В этом городе не было пьяниц, но прецедент однажды возник.

— Э-э-э, куда? — раздался приглушённый человеческий возглас. — И кто ж просил наступить мне на ногу, а?

К счастью, был один безболезненный выход для Григория в данной ситуации — ретироваться. Всё как в реальной жизни.

— И исчез? Как подло со стороны незнакомца, однако.

— Команда: вызов консоли:

значение переменной «похмелье» сменить на «False». «Невидимость» — True.

Успешно.

— Эх, и всё же этот город не идеален, — подвёл итог странник после, пойдя прочь. — Однако ужасно притягательный.

— «Невидимость» — False.

Кеяру, пройдясь ещё и по ближайшему микрорайону, всё ещё был мрачен. Он отчётливо помнил каждый свой подобный выход на улицу в праздники, и без тоски обойтись было трудно. Решил вот он и пригубить алкоголя немножко, но радости особой этот момент не принёс — даже ногу какому-то гражданину паренёк отдавил.

Упускал ли он что-то, запирая себя в иллюзии, которая могла разрушиться от любого рода электромагнитного воздействия?

Кеяру так не считал. Ведь люди, как известно, не менее смертны. И срок им уже назначен. Тогда какая разница? Разве что… так ли всё идентично с той первой реальностью? На всё здесь есть замена, кроме его старых школьных друзей. Например, тот же Виктор. Он такой один. Правда, не сказать, что парень пытался найти его своеобразного двойника.

Кеяру, на миг приунывший, усмехнулся. Воспоминания ушедших дней действительно его тронули. Достав телефон из кармана джинсов, он со спокойствием и расстановкой набрал знакомый номер.

— Моника? — произнёс он внезапно. Позднее время героя не смущало. Он отчётливо знал, что девушка не спала. И сомневался, что у неё была в этом потребность. — Говорить можешь?

— Угу, — раздался одобрительный гудок. — А если нет?

— Президент всегда свободен, — уверенно ответил он. — Сослагательного наклонения не терпит то, что банально невозможно.

— Ответ в твоём стиле, хи! — затянула она. — Правда, выходит, что моё личное пространство тебя особо и не волнует, — призадумалась она. — Впрочем, игрок, признайся, поздравить с наступающим праздником любимую меня захотел?

Стоявший на улице Протагонист пожал плечами, ответив в этом же направлении.

— Есть немного, — признал он. — Всё-таки то, что я вижу перед собой, твоих рук дело. И да, рад, что с твоей самооценкой всё в порядке.

Моника вздохнула.

— Ещё не научился говорить «нашего», верно? — она была немного не в себе после очередной промашки главного героя. — Весь клуб влияет на эту работу, Кеяру. Ты — его часть. Напомнить?

Кеяру отказался от подобной перспективы. Напротив, он решил кое-что дополнить.

— Да, я тоже могу творить, если ты об этом, — ответил он. — Хотя не столь искусен в этом деле, но могу вмешиваться в ход событий, если захочу. Ты же меня и обучала.

Моника улыбнулась.

— Да, иногда об жалею. Например, в данный момент. Стоящее применение знаниям, да? Но у меня нет желания осуждать тебя сегодня, у меня вообще-то праздник. Так вот, где там мои поздравления?

— Не так быстро, президент. Но они будут. Просто хотел узнать, ничто же мне не мешает нарушить на денёк наше «соглашение»?

— Ты всегда можешь это сделать, если захочешь, Кеяру, — выдала моментально сконцентрированная Моника, желая всё же отговорить его. — Но мы, именно мы, — сделала она акцент, — этого не желаем. Этот мир прекрасен, каким он есть. Впрочем, зачем тебе об этом напоминать?

— Всё так. Но мне бы хотелось нарушить это правило — добавить новую переменную. Тебе понравится.

Повисла молчаливая тишина. Наконец, вновь раздался тихий голос:

— С какой целью, Кеяру-кун? — уже дав добро, поинтересовалась Моника. — Просто спрашиваю из любопытства.

— А ты хитра, президент. Но я не дамся. Хочу почувствовать ностальгию? — неопределённо высказался Кеяру.

Моника, озадаченная таким своеобразным ответом, скрестила руки. Хотя Григорий не мог этого понять, что-то ему подсказывало, что с форматом диалога ему повезло.

— Хочешь сделать это рождество особенным, Кеяру? — через время прозвучало в трубке.

— Я уже на пути к свершениям, — оповестил он. — Как минимум идеей. И тебе меня не остановить, так что готовься.

— Зачем тогда оповещал, хм?

— Разве не одна ты можешь отменить мои «правки?»

— Бедная Нацуки, — прозвучало в трубке в итоге. — Решил устроить самую шикарную вечеринку ради неё? Что же, только сегодня. Ведь президент не идеальна? И вообще, мне тоже интересно.

Ответ поразил Монику.

— Мой мир ведь не заканчивается этой дошкольницей, подумай, — хмыкнул Кеяру. — Мне нравятся «цундере», и с этим ничего не поделать. Но мой мир… Он безграничен, и ты его полноценная часть. Ты про это со своими отчётами не забыла?

— Я-ясно.

На том разговор и был завершён. Кеяру, правда, не услышал последующий монолог:

— Так вот каково это. Каково это — понимать, что чувства возникли не зря. И что более забавно — помимо чувства ностальгии, которое я ощутила, было место ещё нескольким. Любопытству. Восхищению. И это побуждает во мне желание сотворить ещё множество вещей. Ведь есть люди, ради которых не жалко стараться. Клуб. И этот… парень.

* * *

Наступал обычный, как поглядеть, школьный день.

— Какое Рождество, когда нет снега? Какие подарки?

— Что значит, что его не будет? — надула губы Сайори, подруга детства Протагониста. — Я требую объяснений!

Выглядела она нисколько не обиженной, ведь знала, что Кеяру лишь неумело блефовал. Он мог, если бы хотел. Но зачем? Позлить подругу детства? Определённо!

— Дружба — это чудо, знаешь? — коварно улыбнувшись, начал он свой хитросплетённый план.

— Ну, допустим.

— Если у тебя есть чудо, и не одно, зачем тебе материальное? — усмехнувшись, гордо провозгласил он.

— Чудеса — это классно так-то, да? Очень весёлые, а веселью нет меры. Что мне подаришь. А? Прямо сейчас?

Кеяру искусственно откашлялся.

— Э-э-э, ну…

Сработало как по маслу.

— Ну!

— А что хочешь?

И он знал, чего она так желала. И мечтала.

Сайори была сама не своя.

— Так нельзя! — взяла на минутку она на себя роль судьи, решив вынести приговор. — Такая безответственность… Ей могу страдать только я!

Но как только в голове созрела очередная идея, она вернулась к своему обыкновенному поведению.

— Впрочем, есть одно английское украшение… Хотела бы получить. В качества штрафа нужно будет обязательно мне заказать.

Но и на такое развитие событий был свой план.

— Ай кант спик инглиш, Сайори, ду ю?

Она отвернулась.

— Бука. У меня же тоже с ним неважно.

— Тем не менее, я понял, что ты имела в виду.

Подруга детства Протагониста вмиг обернулась, заморгав.

— Д-да? — повторила она, посчитав, что это игра её воображения.

— Конечно. Но я не думаю, что такая банальщина подойдёт Сайори.

Говорить в третьем лице о человеке, который слышал подобный разговор — часть обыкновенного поведения главного героя.

— Даже после того, как эта Сайори, извините, об этом попросила, Кеяру? — её негодованию и правда не было предела!

Протагонист тяжело вздохнул. Тяжело ему было сказать очевидное, ведь реакцию он предугадать не мог.

— Кхм, — кашлянул он негромко. — Мой подарок, в общем… Это вещь не такая простая, как могла показаться. Слышала о «кубике-рубике»?

Сайори отчего-то разочарованно взмахнула рукой.

— А кто не слышал?

Это прозвучало забавно, ведь ещё только полгода назад и думать этот персонаж не мог.

— Чудно. Классика — почёт. И зачёт, — авторитетно заявил разработчик. — Но уверен, именно такой модификации куба ещё не придумали. Поможет решить твою проблему с концентрацией.

Сайори в итоге получила в руки странную коробку. А значит, и покупать ей более ничего не придется. Возможно, вскоре коробка будет распакована и использована по назначению.

— Принцип такой же, но он немножко живее обычного, что ли, — прошёлся галопом по европам Кеяру. — Серьёзно, собрать это чудо будет тяжко.

— Ла-а-адно, — бросила Сайори, всё же ожидавшая нечто другое в качестве подарка на праздник.

— Может, стоит подарить кубик Юри? — невзначай предложил Кеяру. — Она любит головоломки.

Протагонист протянул руку, ожидая возврата ручной работы.

— Отдам тебе всё в денежном эквиваленте, почему нет?

Сайори показательно положила продукт себе в портфель.

— Пф, нечего отдавать.

Кивнув, он согласился с этой точкой зрения.

— Рад, что угадал с подарком, Сайори.

— И всё же почитай об этой далёкой стране как-нибудь, ладно? Желательно со мной.

Кеяру был невозмутим.

— Нет.

И улыбнулся.

— А мне что-то почитается там?

— Ну-у-у, если ты об этом… То я решила подарить тебе…

— Это же не пара носков, правда?

Подруга детства была не такой уж и предсказуемой. Держа в руках её новую и очень длинную поэму, герой едва не впал в спячку.

— Не, не сегодня.

* * *

День тем временем входил в свой пик. Кеяру, отсидевший сокращённую пару занятий, уже шёл домой, предвкушая особенную встречу с клубом. Сайори решила остаться украшать класс. Но что-то обнаружилось по пути. Что-то нечто забавное и надоедливое одновременно. Розоволосая проблема.

— Ты же знаешь, что я знаю, где ты живёшь? — поздоровался Кеяру.

Вряд ли её действительно можно было считать помехой.

Протагонист лишь был излишне циничен, поэтому и позволял подобные ассоциации.

— Отстань, дурак, из тебя плохой сталкер, — поприветствовала его Нацуки.

Подняв края уголков своих губ, тот настроился на отличный диалог.

— Куда идём? Твой дом, между прочим, в другой стороне, в магазин?

Нацуки оторопела.

— Подальше от тебя, блин?

— Не, можно только поближе, — и он показательно сократил дистанцию до трёх взрослых шагов. — Ещё удаляться собираемся?

— Ах ты, даже мои предпочтения уже выучил. Но все ещё плохо, недоделанный яндере.

Нацуки просто не хотела признавать, что Кеяру даже не пытался им быть. Вообще, ему откровенно не нравился подобный прототип личности, он считал его вымышленным.

— Какое интересное слово в твоём исполнении. Интересуют подобные люди? — краем глаза покосился он.

— Они меня пугают, — бросила девчонка, намереваясь вновь ускользнуть. — Прямо как ты.

Но она уже заранее знала, что эта затея обречена на провал. И была вовсе не против «попасться».

— Пытаешься убежать? Зачем?

— Разве не ясно?

Кеяру вопросительно посмотрел на собеседницу.

— Я похож на того, кто задаёт вопросы просто так?

— Да.

Сказала она это весьма убедительно.

— Как интересно… Не ожидал, — задумчиво протянул программист. — Значит, будем работать над собой, да?

Протагонист, успешно завладев одной из рук Нацуки, повторил вопрос.

— Нет изменений в позиции? Продолжать работу?

Она, в свою очередь, с гордостью произнесла своё «Да». Герой не мог сказать, что этот ответ ему не был по душе.

— Только и умеешь с позиции «силы», — отозвалась она после того, как он взял под контроль уже вторую руку.

Кеяру скептически посмотрел на неё.

— Когда я решил понести тебя на спине до дома, ты не жаловалась. Это другое?

— Это… ну?

— Знаешь, цундере, стоит ведь однажды признать, что ты уже давно как влюбилась в одного такого неплохого парня?

Она, едва потрепав свои волосы, сказала очередную глупость:

— Того самого парня из моего класса, хм? Да, симпатичный.

Кеяру, усилив некоторый захват, произнёс:

— Смело. И очень глупо.

— Э-э-э?

Кеяру усмехнулся.

— Я догадываюсь, почему ты меня дразнишь, — прервал он тишину. — Хочешь сказать, что тебе не хватает моего личного внимания.

— Т-твоего внимания?

— И даже не стоит отрицать подобное. Я так-то разбираюсь в людях. Мой вопрос такой — даже после того, что между нами было, ты продолжаешь отрицать?

Кеяру решил показательно покинуть поле боя. Он знал, как работали подобные высказывания. Он уходил чемпионом, победителем.

— Э-э-эй?

Верно, он уходил непобеждённым. А Нацуки была вновь обречена на усиление этой влюблённости.

— Нет, ты неправильно меня понял, — догнала она его.

Протагонист не ошибся, поступив максимально показательно.

— Я просто не могу по-другому.

— Именно, — кивнул он. — Всё отрицать — твой характер. С детства.

— Будто ты знаешь, какое было детство у меня?

— Оно ещё не закончилось, да и у меня был один информатор. Жестокий, старомодный, но справедливый, — перечислил программист характеристики отца Нацуки. — Правда, немного травмированный человек. Прямо как ты. Тебе ещё долго лечиться.

Нацуки состроила странную гримасу.

— Знаешь, ты не менее больной. Стараешься показаться мудрецом, хотя прожил столько, сколько и я.

— Это не совсем так, — поправил Кеяру. — Но скелеты в шкафу у меня действительно есть. Тем не менее тебе действительно стоит признаться этому парню в чём-то. Возможно, его подруга детства перестанет его испытывать покупками омелы.

Нацуки замерла.

— Тебе действительно стоит читать не только японскую мангу, Нацуки.

— Будто есть другая! И вообще, «между нами ничего не было»!

— И это проблема, — убеждённо вынес вердикт Протагонист. — Не беспокойся, уже работаю над её решением.

Её реакция была одной из самых запоминающихся.

— Да, процесс уже запущен.

* * *

— Фестиваль — это классно, — заявил Кеяру на посте охраны, когда вновь вошёл в школу.

Охранник корпуса почти никак не прореагировал.

— Дело не в нём, просто все школьные дни клёвые, шкет, — ответил тот. — Рад, что ты не совершаешь моих ошибок. Хотя ещё рано об этом говорить.

— Ну, вам ведь тоже весело.

Преисполненный чем-то неизвестным, охранник пробасил:

— Это всё предчувствие премии, не более того.

— Да ну? Из вас вышел неплохой Санта Клаус.

— Чёрт, так ты заметил?

Кеяру продемонстрировал и свою новогоднюю шапочку.

— Я в теме так-то, — гордо заявил он. — Передайте вашей напарнице, что она годится вам не только во внучки. Серьёзно, чувак, задумайся.

И почти грациозно испарился, предчувствия приближающее негодование мужчины.

— «Серьёзно, чувак»? — повторил он, когда понял, что хотел сказать ему тот пацан. — Если бы шкет действительно не был таким ветреным, цены бы ему не было. Эй, граффист, я ведь прав?

Пленник, всё же признавший свою вину, устало протянул:

— Да… — а потом в его разуме вдруг промелькнула новая мысль. — На праздничную амнистию мне рассчитывать?

— Вполне возможно, — допустил охранник, гремя ключами. — Может быть, именно ты прислушаешься к словам того парня? Мне незачем.

Парень уныло развёл руками.

— Он так-то не социофоб, дядь.

— Что-то резко ты стал похож на самоубийцу, друг, — прокомментировал тот услышанное новое обращение. — Но запомни следующее — девушка — такое же преступление, которых ты совершал за десяток, только уже вовсе легальное, шкет. Пора завести, а?

— Может, вы для начала и в своей личной жизнь окончательно разберётесь?

* * *

Новый новогодний фестиваль удался на славу. Хоть в литературном клубе он и проходил для своих, мало кто остался равнодушным.

— Как думаешь, Моника, в чём секрет его успеха?

Та рассмеялась.

— Может быть, в том, что ты позвал своих друзей, раскрыв козыри? Ты стал полноценной частью клуба, Кеяру. Это достаточный повод для радости?

— Такие сюрпризы ты одобряешь, ведь так, президент?

Она провела указательным пальцем в разные стороны.

— Один из лучших твоих сюрпризов, признаюсь. Девочкам очень понравился.

— Да и не только им, — влилась в дискуссию Сайори. — Крутые у тебя давние друзья, Кеяру.

— Ни капли ни крутые! — последовала свойственная ей самой реплика Нацуки. — Очень ужасные!

Застенчивая Юри высказалась просто:

— Ей понравилось.

— Да, знаю. Было нелегко вот так создать всех. То есть собрать.

— О чём ты говоришь, разве они не приехали из-за границы по твоему именному приглашению? — Сайори задала прямо просящийся вопрос.

Моника едва хихикнула.

— Да-да, я ведь такой ва-а-а-жный.

— Не вижу тут противоречий, — улыбнулась она. — Этот клуб без тебя не литературный клуб.

— Не переживай, Моника, они тоже получили свои подарки. Возможно, в той стороне я даже стану героем.

— О чём он говорит? — задала очередной вопрос Нацуки.

— Думаю, тебе ещё слишком рано, чтобы?

Никто не обиделся. А кто понял, тот действительно понял.

— А ты смелый, игрок, — отметила Моника почти шёпотом.

— Не смелее тебя, серьёзно.

— Ах-ха, ладно. Лучше расскажи Юри, как найти Виктора, ладненько? — бросила она, уже решившись пойти проведать остальных участников клуба литературы. — Кажется, его своеобразная философия произвела на неё немалое впечатление, Кеяру. Так и потерять её можно.

— Думаю, всё образуется, если ты и дальше будешь многого не замечать. И, Моника, вообще-то я Григорий, — отметил Протагонист. — И никак не игрок.

— Знаю с самого начала, представь, — ответила та, — Но как ужасно, как ужасно, — с сарказмом Моника была явно в ладах. — Как ужасно, что только сейчас мой взор стал кристально чистым, хи-хи, Гриша-кун, — ухмыльнулась она. — Я ведь действительно хорошо постаралась?

— Прости, мой лимит поцелуев давно исчерпан, — шуточно бросил Протагонист, выходя на улицу, где его уже ожидала одна особа. — Но ты была неподражаема, президент. Прямо как в стихах твоих поклонников. Увидимся уже завтра!

— Так долго? Очень жаль, — усмехнулась девушка с немалой долей иронии. — Ты был бы неплохим принцом для признанной «принцессы-президента», знаешь ли? А ведь есть Сайори, которая его до сих пор ждёт. Как же ты поступишь, бета-тестер?

Бета-тестер задумчиво почесал

затылок, так и не найдя остроумного ответа.

— Я думаю… Она войдёт в положение?

* * *

Наверное, это был самый странный день в жизни программиста. Он и не предполагал, что его можно провести настолько диковинным образом.

— Я подумал, почему бы тебе не подарить мою любимую мангу. Или что-то похожее на неё. В этом городе такое не достать, но результат прямо перед тобой.

Нацуки с интересом рассматривала обложку, в центре которой красовался видный мужчина за двадцать.

— Наверное, она тебе не понравится, — специально сказал он, желая привлечь внимание к работе. — Там нет ярких героинь, да и много текстовых вставок. Это сёнен. С вампирами.

Она промолчала. Вновь.

— Да и я не художник, — как бы заранее оправдываясь за изъяны, говорил программист. — Авторское право, все дела. Вынужденная эксклюзивная рисовка, другие имена, и вот!

Нацуки была вновь тиха как осиновый лист.

— Впрочем, и на полочку эту мангу поставить можно, она достаточно пёстрая, — отшутился обеспокоенный Протагонист. — О чём задумалась?

Голос Нацуки был тише обычного. Будто она чего — то боялась. Или была полна неуверенности.

— М… о… ст!

— Чего? — его недопониманию не было предела.

— Мой рост, слышишь? — повысила она голос, но вовсе не кричала, а чего-то просила. — Он мне мешает. Сделаешь одно одолжение?

Кеяру рассудительно присел. Ему всё уже стало понятно.

Нацуки облегчённо вздохнула.

— Ну, хотя бы немножко котелок у тебя действительно варит, дурак.

* * *

— Пациенты, больные — как их много стало в нашей жизни, да? — обратился Виктор к одной из своих картин. — Так и самому легко заболеть. Вирусов мыслительных слишком много за последнее время стало. Разумеется, у меня к ним иммунитет.

Изображение искусства, как ни странно, было особенно молчаливым.

— Это особенное Рождество, не правда ли? Чувствую, что оно принесёт нам успех в новом рабочем году. Появились перспективы. Их же хватит на парочку других картин?

Зазвонил телефон. Психолог с большим опозданием поднял трубку. Ему, честно говоря, было просто лень что-либо делать.

Но он был явно рад услышать следующее:

— Ваш заказ подъезжает.

— Говорите, теперь эта стоматология наконец-то съедет?

Курьер был к такому ответу не готов.

— Э-э-э? Так вас ожидать?

— Ты отличный шутник, друг. Между прочим, мой кариес эти шарлатаны так и не вылечили, — оставался Виктор на своей волне. — Мир явно будет благодарен! Это всё карма. И влияние.

— С-с вами там все в норме? — уже неуверенно переспросил курьер.

Психолог усмехнулся.

— Да я то? В полном, полном порядке. А что насчёт тебя? Знаешь, что? Вот возьму и сделаю тебе хорошую скидку на первое посещение. Скажем, процентов двадцать?

Курьер уже собирался повесить трубку, но…

— Хей, не обессудь, у меня действительно есть, чем тебя удивить. Новое оборудование. Лечит всех. Протестировано тем, кого точно не вылечить. Двадцать пять!

Виктор говорил денежным мешками лишь правду.

— Мне как-то всё равно, а заказ вы уже самовывозом заберёте, ладненько?

Но Виктор уже знал, что до новой заявки на его услуги уже недалеко.

— А ещё для пациентов есть бесплатный кофе и приятный персонал. Всё же двадцать, сам понимаешь.

Психолог был уверен — этот человек точно зайдёт на приём. Почему нет? Ведь у него действительно есть нечто удивительное.

Ещё утром Виктор получил необычное письмо от не менее удивительного адресата. И это означало, что его долговременный клиент наконец-то закончил свой эксперимент. Настоящее чудо! Чудо, достойное нового года.

— На это я не подписывался!

— Но вы все ещё не бросили трубку, — улыбчиво протянул психолог. — Попробуйте, «литературный клуб» того стоит.

Как выразился в письме Григорий: «Это только начало цифровой революции. С наступающим. Кстати, заходи на чай к Юри».

— Спрашиваешь, что «это»? Эксклюзивный контент.

Виктор знал, что человек не устоит.

— Только учтите — январь давно расписан. Оформляем на февраль, так?

Получив от будущего клиента ряд гарантий, мужчина продолжил разговор сам с собой.

«Знаешь, друг, твоя мечта перевернёт этот мир. Но бизнес никто не отменял».

* * *

— Клубничная помада ужас как не тематична, — как гурман, процедил Григорий. — Так сложно было найти со вкусом мандарина?

— Ты… да ты! — возмутилась Нацуки, удивлённая такой низкой оценкой её выбора косметики. — А я нервничала, выбирала. Сам ей и намажься!

— Нет.

Этот день определённо точно можно было назвать переломным. Кто знает, может быть, Григорию именно таких моментов на той стороне и не хватало?

Как бы то ни было, парню определённо стоило достойно ответить розоволосой проблеме. Но он был готов. Серьёзно потребовав следующее:

— Нацуки, исправьтесь. В следующий раз без нарушений. Григорий ждёт отклика.

И не было сомнений, что жалоба парнишки будет услышана. А пока он, в целом довольный ситуацией, улыбался во все тридцать два зуба.