Исцеление (гет)

— Тебе когда-нибудь говорили, что тебе очень идет задумчивый вид?

Уже за полночь. Сидящая у огня (хотя холод больше над ней не властен) Алина закатывает глаза и оборачивается к Николаю. Он стоит, прислонившись плечом к двери в ее покои, которые она до сих пор считает покоями Дарклинга, хотя они были отремонтированы с остальной частью Малого дворца, чтобы вытравить черный цвет.

— Тамара! — окликает стоящую на страже подругу Алина. — Разве ты не должна предупреждать о гостях?

— Он царь, — доносится в ответ слегка удивленный голос. И чуть позже. — Прости.

Впрочем, сожаления в ее голосе не слышно, и на губах Николая появляется легкая улыбка, когда он тихо закрывает за собой дверь. Но Николай всегда улыбается — это ничего не значит.

— Если хочешь, можешь называть меня захватчиком, — предлагает он, присаживаясь рядом на пол.

Почему-то он кажется хрупким. Алина хмурится: «хрупкий» — совсем не то слово, с которым ассоциировался этот мужчина.

— Не хочу подкармливать твое эго, — сухо отвечает она, разглядывая его лицо: синие круги под глазами, впалые щеки, взъерошенные волосы. Зная, какую важность Николай придает внешности, она надеется, что никто не видел его по пути в Малый дворец.

— Брось, Алина, — хрипло смеется Николай. — Мы оба знаем, что мое эго и так огромно, немного лести хуже не сделает.

— К сожалению.

Уголки губ Николая дергаются, но глаза остаются закрытыми. Алина выставляет вперед ногу, чтобы он мог на нее опереться. Он, конечно, не позволит себе упасть, но ей хочется убедиться. Так, на всякий случай.

— Мой герой.

— Мне все так говорят.

Мгновение поколебавшись, Алина нерешительно протягивает руку и берет его за подбородок.

— Ты ужасно выглядишь.

— Ох.

Она ждет, что Николай скажет в ответ что-нибудь остроумное, но он молча прижимается щекой ее ладони. Алина осторожно гладит его по щеке, очертив синий круг под глазом.

— Плохо, да? — устало усмехается Николай.

— Жить будешь.

Дело не в этом, и они оба это знают. Через мгновение он накрывает ее руку своей, и Алина слегка вздрагивает от прикосновения холодной кожи.

Только рядом с ней Николай снимает перчатки.

— Могу я кое-что попробовать? — мягко просит она, прослеживая взглядом черные линии на его пальцах.

— Я должен сказать нет, — бормочет Николай, но протягивает руки.

Алина призывает свет, совсем немного, и пропускает тепло сквозь его тело, прогоняя сгустки тьмы. Она чувствует, как пальцы Николая становятся теплее, и улыбается. Это временно, они оба это знают. Но усталые морщинки вокруг глаз Николая разглаживаются, и для Алины этого достаточно.