Посланник Атлантиды (джен)

Исканьем тайн дух человека жил,

И он сберег Атлантов древних тайны,

В стране, где, просверлив песок бескрайный,

Поит пустыню многоводный Нил.

Терпенье, труд, упорный, чрезвычайный,

Воздвигли там ряд каменных могил,

Чтоб в них навек зов истины застыл:

Их формы, грани, связи — не случайны!

Египет цели благостной достиг,

Хранят поныне плиты пирамиды

Живой завет погибшей Атлантиды...

В.Брюсов

— Эви, я за шкатулкой для своей драгоценности, — сообщил Джонатан сестре.

Драгоценностью был тот самый невероятных размеров алмаз, который некогда украшал вершину пирамиды Царя Скорпионов. Джонатан тогда, помнится, успел схватить его в последний момент, прежде чем весь оазис утонул в нахлынувших песках.

— Дядя Джон, можно я пойду с тобой? — попросил Алекс. У мальчика был редкий талант появляться там, где происходило что-то хотя бы в теории интересное. Не дожидаясь ответа дяди, Алекс повернулся к Эвелин. — Можно, мам?

Эвелин тяжело вздохнула. Запрещать что-то Алексу было абсолютно бесполезно.

— Хорошо, идите, только не увлекайтесь. Если вы еще не забыли, мы сегодня возвращаемся в Англию. А мы с Риком пока соберем вещи, — и в доказательство своих слов женщина демонстративно помахала пеналом с инструментами.

Где-то через полчаса в дверь дома, который достался Джонатану и Эвелин в наследство от знаменитых родителей, постучались.

— Кто там еще может быть? — поинтересовался Ричард, открывая дверь. Стоявший по ту сторону человек привел его в некоторое замешательство.

— Ардет! Что? Снова мумии? — Рик остолбенел, увидев своего старого приятеля и бывшего врага, с которым они расстались только два дня назад. Просто так Ардет никогда не появлялся, и посему Рик уже успел представить в перспективе очередное сражение с очередным ожившим кошмаром. К его счастью, Ардет только улыбнулся и покачал головой.

— Успокойся, мой друг, — негромко произнес Ардет-бей. — Я просто пришел с вами попрощаться, ведь вы возвращаетесь домой.

«Наконец-то», мог бы добавить вождь медджаев, но не добавил. По его личному мнению, именно неугомонное семейство О’Коннеллов постоянно испытывало мир на прочность, копаясь там, где лучше бы не ходить. Но его мнения, конечно же, никто не спрашивал.

— Здравствуй, Эвелин, — сказал он подошедшей женщине, постаравшись вложить в голос как можно больше теплоты. — Я принес вам всем подарки на память.

— Проходи, Ардет, присаживайся, — она бедром отодвинула мужа от двери и проводила гостя в дом.

— Рик, сегодня снова спасать мир мы не будем, — усмехнулась она. Ардет изобразил вежливую улыбку, якобы по достоинству оценив шутку.

— Это тебе, Рик, — медджай опустил на пол седельную сумку, которую до сей поры держал на плече, и достал из нее восточный кинжал с серебряной рукоятью и ножнами, отделанными бирюзой. Рик восторженно присвистнул, извлек из ножен клинок, полюбовался остро заточенной сталью, поблагодарил и с улыбкой бросил взамен, по обычаю, монетку медджаю.

— А вам, Эвелин, арабские женские украшения, — Ардет подал ей завернутые в шелковый платок серебряные ожерелье и браслеты.

Эвелин развернула сверток: в тусклом свете матово блеснуло черненое серебро. Женщина улыбнулась, прикладывая ожерелье к груди.

— Какая красота! — наконец выдохнула она, одаривая медджая восхищенной улыбкой. — Спасибо.

— А где же Алекс и Джонатан? — спросил Ардет, оглядываясь в поисках двух главных авантюристов этого семейства.

— Они пошли покупать шкатулку для сокровища Джонатана, — усмехнулся Рик. Поймав недоуменный взгляд воина, он пояснил: — Помнишь огромный алмаз на пирамиде Царя Скорпионов?

Ардет кивнул. По его мнению, это было вопиющим вандализмом и попахивало богохульством. Но, естественно, по своему обыкновению промолчал.

— О! А вот и они, — хмыкнул Рик, услышав, как скрипнула входная дверь.

— Мам, пап, а мы уже вернулись! — крикнул Алекс и вбежал в комнату, но резко остановился, словно налетев на стену, когда встретился глазами с тяжелым взглядом воина пустыни.

— Эви, ты только посмотри, какой красивый ларец! — Джон фантастически умел делать две вещи: болтать без умолку и совершенно не смотреть по сторонам, концентрируясь на чем-то одном. И потому, зайдя в гостиную и увидев медджая, он столкнулся с племянником и выронил объемный антикварный сундучок из черного дерева, инкрустированного слоновой костью с орнаментом из зеленого и синего малахита. Упав, сундучок вовсе не разбился, хотя на лице Джона уже успел отразиться ужас. В нижней части ларца открылось потайное отделение и оттуда вывалились свиток и массивный круглый медальон размером с хорошее блюдце.

— Так, парни, без паники, — Рик невозмутимо поднял с пола сундучок и его содержимое. — Ардет просто зашел с нами попрощаться. Конец света отменяется, можете расслабиться.

Но неугомонный Джонатан уже полностью переключил внимание на ларец, который, возможно, стоил гораздо дороже, нежели за него было заплачено.

— Я купил этот ларец пустым, там ничего не было. Так, что это такое? — спросил он наконец, переводя взгляд с Рика на Эвелин и обратно.

— Посмотри, Эви, — Рик протянул жене свиток. Женщина осторожно развернула хрупкий желтоватый пергамент — оказалось, что свиток состоял из нескольких листков.

— И что там написано? — нетерпеливо поинтересовался Джонатан, глядя через плечо сестры.

— Это арабская вязь, — ответила она. — Ардет, ты сможешь это прочитать?

— Я попробую, — сказал медджай, аккуратно беря ломкие листки из рук Эви, — но чернила сильно выцвели.

Он повернулся лицом к свету, поднес пергамент к глазам, чуть сощурился, глядя на ажурную вязь. Несколько минут семейство О’Коннеллов терпеливо ждало, пока медджай соизволит зачитать текст вслух. Пока они только наблюдали за тем, как беззвучно шевелятся его губы. Наконец Ардет вздохнул и негромко произнес:

— Здесь написано: «Я, Саид-Али аль-Масуддин, решил записать эту необыкновенную и занимательную историю, которая со мной приключилась, когда я путешествовал по Египту. Я осматривал великие пирамиды и ко мне подошел странный старик и завел со мной разговор…»

— И что там за история? — нетерпеливо поинтересовался Джонатан. Перспективы, которые открывались перед его внутренним взором, отливали золотом и сверкали драгоценными гранями бриллиантов.

— Я буду пропускать слова в тексте, которые невозможно прочитать, — сказал Ардет-бей и продолжил: «Речь о древних богах… первыми фараонами этой земли были… прибывшие из далекой страны, лежащей за Гер… ми… пами. Он рассказал мне, что в древние времена, еще до всемирного потопа, один из егип… владык построил три большие пирамиды и защитные храмы, сейчас укрытые толщей песка. Ты видишь, сказал старец, указав мне на громадную скульптуру Сфинкса, это каменный страж храмов — этот хищник вечно бодрствует, охраняя покой и тайны пирамид. Поводом к строительству пирамид, продолжил он, послужил вещий сон одного из правителей… триста лет до потопа. Пригрезилась ему его родная страна, залитая водой, разрушенные дома и храмы, а огненные… чи... лла сжигают корабли, и беспомощные люди гибнут от огня и воды, а звезды в смятении покинули свои пути и со страшным шумом падают с неба. Сон произвел на властителя такое сильное впечатление, что он, в предчувствии ужасных событий, созвал священнослужителей со всех концов своей страны и тайно поведал им об увиденном сне. Жрецы предсказали, что государство постигнет великое бедствие. И вспомнили они слова великих богов Осириса, Тота и Птаха, что если Земле нужна будет помощь, то их можно позвать с далеких звезд, отправив посланника к ним через врата — пирамиду Ростау. Тогда властитель решил построить пирамиды, а пророчество священнослужителей повелел начертать на столбах и каменных плитах. Во внутренних помещениях сооружений он укрыл клады и другие ценные вещи. Жрецам он приказал оставить там письменные свидетельства о его мудрости, о достижении наук и искусств. Все помещения внутри сооружений и храмов он наполнил талисманами, идолами и другими чудодейственными предметами, а также записями, сделанными священнослужителями и содержащими все области знаний, названия и свойства лечебных растений, сведения, касающиеся счета и измерений, дабы сохранились они на пользу тем, кто сможет их разуметь. Для посланника был построен подземный храм, охраняемый Сфинксом, чтобы он там дождался окончания строительства врат, открывающих путь к звездам, где он и спит. Я спросил у старика, почему посланник не отправился к звездам, а он ответил: через много-много лет, когда пришло время открыть врата…», — здесь затертые слова и прочитать невозможно, я разобрал всего несколько: «…война… страна погрузилась в пучину… спит в своем храме! Я снова посмотрел на древнего стража пирамид… истории старика, неужели такое возможно? Когда я оглянулся в его сторону, старик просто исчез! Вот всего минуту назад он стоял рядом, а теперь даже следов его нет, но на том месте, где он стоял, на песке остался лежать большой темный медальон с непонятными знаками и надписями. Кто был этот старец, я не знаю — может быть, жрец давно забытых богов Египта?..»

На этом рассказ закончился и Ардет вернул пергамент Эвелин.

От женщины не укрылось, что в темных глазах воина пустыни мелькнуло какое-то странное выражение, которое ей очень не понравилось — точно так же он и его люди смотрели на них в ту ночь, когда напали на спящий в песках Хамунаптры лагерь.

— Довольно интересный документ! Не правда ли, сестричка, мне повезло с этим ларцом?! — Джонатан вклинился между медджаем и сестрой, приплясывая от заметного возбуждения — авантюристу уже не терпелось отправиться в путь за сокровищами, особенно если учитывать тот факт, что в этот раз никакой мертвый жрец не должен им помешать. По крайней мере, в теории.

— Да, спящий посланник древней страны — очень даже необычно! — согласилась Эвелин, выкидывая из головы неприятные мысли. — Может, это древняя гробница правителя? Хотя об этом нет ни слова... — женщина в задумчивости потерла подбородок, а затем продолжила: — О том, что первыми фараонами Египта были люди, прибывшие или приплывшие из далекой страны, есть упоминание в древних папирусах, но большие пирамиды и храм под Сфинксом, построенные еще до потопа… В это я не поверю. Это же абсурд! Всем известно, что пирамиды Гизы были созданы во времена четвертой династии и в них не было обнаружено ни одной надписи, кроме нескольких иероглифов с именем фараона Хуфу в разгрузочных камерах.

— А я помню, читал в какой-то книге по египтологии, что на древних рисунках Сфинкс, расположенный рядом с большой пирамидой в Гизе, изображался лежащим на каменном здании, — возразил Джонатан. — Вспомни, Эви, историю Тутмоса IV. Именно он повелел откопать Сфинкса, когда во сне ему явился бог Хармахис, которого он изображал, и потребовал раскопать его тело, придавленное песками, а в награду он пообещал двойную корону Египта. Надпись на стеле, которую установил Тутмос, где рассказывается вся эта история с раскопками, характеризует Сфинкса как «великую магическую силу, которая существовала в этом месте с начала времен»! И Геродот ни словом не обмолвился о Сфинксе, как будто его не существовало, так как он был засыпан песком. И если он был засыпан песком, то храм под ним тем более — о нем за давностью лет просто могли забыть, — пояснил Джонатан. — И знаете, самые удивительные археологические открытия начинаются именно со слухов или шепота на рынках, случайно найденных документов, поэтому давайте предположим, что это правда.

— Надо же, Джонатан, а ты, оказывается, неплохо знаешь историю, — хмыкнул Рик. — Допустим, в возможности существования храма под Сфинксом ты нас убедил.

— И еще в свитке упоминается место расположения древней страны, откуда прибыл посланник, какие-то знакомые обрывки слов: «за Гер… ми… пами», — отметил также Джонатан, воодушевлённый неожиданной похвалой зятя.

— На медальоне, вот на этой стороне, какие-то надписи, — добавил Рик, внимательно рассматривая древний амулет.

— А на другой стороне, смотри, папа, кристаллы расположены так, будто это какое-то созвездие! — заметил Алекс, отобрав медальон у отца и перевернув его на другую сторону.

Ардет, о котором все успели позабыть, протянул руку и вопросительно посмотрел на Алекса:

— Можно мне посмотреть?

— Конечно, — Алекс, испытывающий к медджаю своеобразный пиетет, отдал ему медальон.

— За Геракловыми столпами… за Гибралтаром… эта древняя страна — Атлантида! — неожиданно воскликнула Эвелин. — Вспомните Платоновы диалоги «Тимей» и «Критий». Он утверждал, что Атлантида находилась в «Атлантическом море» за Геракловыми столпами!

— Атлантида! Это невероятно! — сказал Джонатан. Азарт сменился изумлением и каким-то практически священным трепетом.

— Свой рассказ об Атлантиде Платон вкладывает в уста Солона, знаменитого афинского законодателя. Странствуя по Египту, Солон беседовал со жрецами города Саиса, умудренными глубокими познаниями о доисторическом мире. Они пересказали ему древнее, начертанное на храмовых колоннах, предание об Атлантиде, которая погрузилась в воду за девять тысяч лет до того. Как я припоминаю, некто Крантор из Солы побывал в Египте около 260 г. до н. э. и видел в храме богини Нейт в Саисе колонны с иероглифами, рассказывающими историю Атлантиды… И есть египетский папирус! — воодушевленно продолжала Эвелин, радуясь такому неожиданному интересу к истории со стороны ближайших родственников.

— И какой же, например? — поинтересовался Рик.

— Папирус времен царствования фараона Сехемиба из второй династии, он содержит описание экспедиции фараона на запад в поисках следов страны Атлауа, откуда, по преданиям, прибыли предки египтян. Экспедиция вернулась через шесть лет, не найдя никаких следов легендарной страны.

— И значит, ты хочешь сказать, что в храме или гробнице под Сфинксом находится посланник Атлантиды? — изрек Ричард, недоверчиво глядя на супругу.

— Все возможно.

— Не думаю, что это хорошая идея, — пробормотал Джонатан, прижимая к себе пустой ларец, словно в нём уже покоилось его драгоценное сокровище. Вопреки всеобщему мнению, Джон умел трезво мыслить. И вслед за восторгом и жаждой наживы пришел холодный расчет. — Спящий посланник Атлантиды — ничуть не лучше спящего жреца. Кто знает, что там можно ждать от этих древних мумий?

— И ты предлагаешь нам разыскать этот храм под Сфинксом? — поинтересовался Рик, проигнорировав замечание Джонатана.

— Да! Это было бы величайшее открытие после обнаружения гробницы Тутанхамона — материальное свидетельство существования Атлантиды!

— Ну конечно, и сокровища атлантов в придачу! — усмехнулся Рик.

— В общем-то, это в корне меняет дело, — слабо улыбнулся Джонатан, хотя банальный страх так никуда и не делся.

— Тебе, Джонатан, второй раз улыбнулась удача, после карты Хамунаптры! — Эвелин, кажется, не замечала душевных терзаний брата. Миссис О’Коннелл просто-таки лучилась восторгом и предвкушением мировой славы. — Я, конечно, не верю в посланника из Атлантиды, но если гробница или храм действительно существует и там можно обнаружить какие-нибудь артефакты или папирусы, описывающие строительство великих пирамид, то это было бы замечательное открытие, Рик. Но нам неизвестно, где находится вход в храм, ведь в свитке о нем ничего не сказано.

— Возможно, я помогу узнать, где он находится, — подал голос медджай. Все дружно посмотрели на него.

Ардет тяжело вздохнул: кажется, он совершал чудовищную ошибку. Впрочем…

— Этот медальон, посмотрите, — он поцарапал его ногтем, — он золотой, но орнамент выполнен из другого металла. Его зачем-то закрасили какой-то темной краской, возможно, чтобы скрыть его истинное назначение. Хотите узнать больше — нужно счистить краску.

Через некоторое время общими усилиями дружной команды медальон был очищен от краски и засверкал в своем первозданном обличии.

— В нашем племени хранится очень древняя книга, — медленно начал свой рассказ Ардет-бей. — Она такая же древняя, как «Книга Мертвых» или «Книга Амон-Ра», а может быть, еще старше. Она сделана из неизвестного металла или сплава, орнамент и иероглифы — из золота. Книга закрыта. На месте замка расположена фигура Осириса-Ориона, на поясе которого размещены три вогнутые пирамиды — они соответствуют расположению великих пирамид плато Гизы.

— Так пирамиды Гизы обозначают звезды пояса Ориона? — недоуменно спросил Рик.

— Древние египтяне считали созвездие Ориона — Саху на древнеегипетском — и звезду Сириус — Сотис — небесной обителью Исиды и Осириса, богов, в давние времена сошедших на землю и создавших египетское царство и его обитателей… И от которых, по поверьям, произошли все люди на Земле. После того, как Осирис и Исида покинули Землю, каждый фараон Египта надеялся, что после смерти его душа вознесется в небесное жилище этих богов. Чтобы эта надежда получила реальное подкрепление, в Гизе были построены три великие пирамиды, расположенные в точном соответствии с положением трех звезд в поясе Ориона.

— Да, что-то такое встречается в «Текстах пирамид»: «О Гор, этот ушедший царь — Осирис, эта пирамида — Осирис, это его создание — Осирис…» и еще «О фараон, ты — эта яркая звезда, собрат Ориона, кто путешествует по небу с Орионом…», — процитировала Эвелин. Рик с тревогой заметил, как глаза супруги наполнились азартом. Обычно это заканчивалось очередной попыткой спасти мир от сумасшедших жрецов и полумифических царей.

Ардет тяжело вздохнул. Его втягивали в очередную авантюру — и вождю это совсем не нравилось. Но это семейство всегда находило выход из любой проблемы, так что, пожалуй, можно было попробовать.

— И, кажется, ключ к этой книге все-таки нашелся, — медджай повернул основание и верхнюю часть медальона в разные стороны и на его поверхности сложилось изображение Осириса-Саху-Ориона. Появились обозначающие звезды пирамидки из разноцветных алмазов: красную Бетельгейзе представлял розовый алмаз, Ригель — голубой, пояс Ориона представляли алмазы, разные по размеру, как и пирамиды плато Гиза.

— Вот это да!

— Потрясающе!

— Ух ты!

— И если удастся прочитать эту книгу, то, возможно, мы сможем узнать, где находится вход в этот храм или гробницу.

— Так чего же мы ждем? — воскликнул Джонатан. — Отправляемся в путь!

— О нет!.. И снова мумии и большие жуки, — протянул О’Коннелл.

Эвелин, Алекс и Ардет засмеялись.

— Мы ведь только разделались с Царем Скорпионов! — продолжил Рик. — Может, все-таки вернемся домой, а? — он с надеждой посмотрел на свою жену.

— И потеряем такую возможность сделать новое потрясающее открытие?! — возмутилась Эвелин.

— Сестрёнка права: мы не можем упустить такой шанс раскрыть секрет строительства пирамид! — Джонатан подался вперёд, его глаза вновь сияли в предвкушении новых сокровищ.

— Ардет, а ты согласен отправиться на поиски этого храма или гробницы, посланника? — спросил медджая Ричард.

— Я всегда рад оказать помощь своим друзьям, — ответил он.

«По крайней мере, если вы разбудите очередного погубителя мира, я буду об этом знать».

— Дружище, а ты уверен, что мы не откопаем еще одного Имхотепа?

— Мне о таком ничего не известно, — холодно ответил Ардет.

— Ну хорошо, и куда же мы отправляемся в данный момент? — Рик, вздохнув, выжидающе посмотрел на свою супругу и её неугомонного братца.

— Конечно за книгой, — ответила Эвелин. — Нам позволят её взять, Ардет?

— Я спрошу у старейшин, — неопределенно ответил воин пустыни.

— И на чем мы отправимся? Племя медджаев живет в одном из оазисов в Ливийской пустыне, — в голосе О’Коннелла проскользнула искорка надежды на то, что это поубавит пыл супруги.

— На лошадях или верблюдах, — ответил Ардет-бей. От него не укрылось, каким тоном говорил Рик. Что ж. Он не один тут понимает возможную угрозу очередного «открытия века».

— Это долго, — недовольно протянул Алекс и тут же предложил: — Может, снова полетим на дирижабле Иззи?

Джон тут же поежился, недовольно взглянув на племянника.

— А я его уговорю опять взять на борт нашу семью и одного медджая, — улыбнулась Эвелин.

— Это точно: после всех прошлых приключений, пожалуй, только тебе это и удастся. Меня он даже и слушать не будет, — засмеялся Рик.

— Пойдем, сынок, соберем вещи, которые будут нужны в дороге, — Эвелин подтолкнула сына к двери, не скрывая торжествующей улыбки.

* * *

Уже через час вся дружная компания очутилась перед знакомыми воротами с надписью «Авиакомпания «Ковер — самолет» и застала её хозяина за ремонтом летающего недоразумения под названием дирижабль.

— О’Коннелл?! Опять ты! Что на этот раз тебе нужно? Я же сказал, что больше не буду участвовать в твоих авантюрах! Я еще толком не успел отремонтировать свой дирижабль после ваших последних приключений! Уходите отсюда!

Рик повернулся к жене, криво улыбнулся и развел руками, как бы говоря: «ну я же вас предупреждал». Эвелин подошла к Иззи и взяла его за руку.

— Иззи, пожалуйста, отвези нас к оазису медджаев. Нам только туда и обратно. Мы тебе клятвенно обещаем: больше никаких авантюр и стрельбы. И заплатим за ремонт дирижабля. Нам очень нужно туда попасть, Ардет обещал показать одну очень старую книгу, которая хранится в его племени. Ну пожалуйста, Иззи.

— Ладно, хорошо… Никогда не мог отказать красивой женщине. Но запомни, О’Коннелл, я в последний раз отвезу твою семью, и больше ко мне не обращайся, — он мрачно взглянул на Джонатана.

— Иззи, обещаю, с нами не будет никаких проблем.

— Замечательно, тогда поднимайтесь на борт. Я немного подлатал свою посудину и вообще думаю заняться извозом туристов.

— Я понял тебя, Иззи, — ответил Ричард, поднимаясь в шаланду и вынимая из кармана портмоне.

— Какой брать курс? — поинтересовался пилот.

— По этому вопросу обращайся к Ардету, — сказал Джонатан. Медджай подошел к Иззи с объяснениями, и через некоторое время дирижабль взмыл в небо, держа курс на юго-запад.

Когда все разместились на палубе старой шаланды, Эвелин негромко поинтересовалась у медджая:

— Ардет, а как в ваше племя попала эта книга? Ведь если она содержит такие сведения, то должна была храниться египетскими жрецами как зеница ока?

— И правда, дружище, это интересно, — добавил Джонатан. — Медджаи в древности были только царской охраной, а не священнослужителями.

— Я расскажу, как эта книга появилась в нашем племени, — ответил Ардет-бей. — В девятнадцатой династии у великого фараона Рамсеса II был сын Сетни. Он был жрецом бога Птаха и считался ревностным исследователем древних свитков и книг. Сетни разыскивал книги, предположительно написанные самим богом Тотом. Они были спрятаны в тайниках разных храмов и гробниц Египта. Легенды сохранили сведения о том, что множество знаний было записано Тотом в сорока двух тайных книгах. Царевич Сетни после долгих поисков ухитрился найти одну из этих книг в древнем склепе в Абидосе, относящемся к первым династиям. Там он вступил в состязание с духом покойного хранителя книги. Сетни проиграл, но, несмотря на предостережение, что за похищение будет наложено строгое наказание, забрал книгу. Однако прочитать её он не смог, так как она была запечатана. Сетни отдал книгу на хранение своему другу, медджаю Джедкари, а сам отправился на поиски ключа на север в Дельту, где, по слухам, в одном из храмов статую богини Нейт украшал медальон, очень похожий на ключ к этой книге… И там Сетни бесследно пропал. Видимо, царевича настигло проклятие хранителя книги. Так с тех времен эта книга и стала храниться в тайнике у медджаев.

— Вот это да! Получается, это книга самого бога Тота! — восторженно протянул Джонатан. — Становится все интересней, да, сестричка? А вдруг это фолиант, где указаны тайные святилища Тота, которые так искал фараон Хуфу?

Ричард О’Коннелл прислонился к борту шаланды и с закрытыми глазами прислушивался к разговору своей жены и шурина. Про себя он молился, чтобы новая авантюра не столкнула его семью еще с каким-нибудь Царем Скорпионов или очередной ожившей мумией. Мальчик и воин пустыни внимательно слушали ученый спор.

— Ты говоришь о Весткарском папирусе — сказках сыновей фараона Хуфу?

— Да, сказка царевича Джедефгора, в которой Хуфу искал информацию о тайных покоях Тота, чтобы построить себе подобные, — припомнил Джонатан.

— Но Джеди сказал фараону Хуфу, что он не знает число тайных покоев святилища Тота, и только старший из детей Реджедет — будущий фараон V династии — сможет достать эти сведения из «Палаты записей» в Иуну-Гелиополе, а не в Абидосе, где нашел книгу Сетни. Ученые так и не смогли найти еще какие-нибудь данные об этих святилищах. Так что это не та книга. Мне кажется, в ней должно быть что-то вроде карты или описания пути к гробнице или храму, — ответила Эвелин.

* * *

Через два часа полета вдали показалась расплывчатая зеленоватая полоса — верхушки пальм оазиса — а за ней, точно край громадного блюда, виднелась красновато-бежевая каменная гряда. Из-за скал появилась зеленая долина с черными шатрами и пасущимися стадами. Мужчины схватились за оружие, увидев невиданный летательный аппарат, женщины оставили свою работу, а дети с криками побежали навстречу дирижаблю. Ардет помахал рукой, успокаивая соплеменников, и дирижабль начал снижаться.

— Иззи, ты пойдешь с нами или останешься здесь? — спросил Рик у пилота, когда они приземлились.

— Нет, О’Коннелл, пожалуй, я останусь на борту, — ответил Иззи, видя, с каким интересом дети осматривают дирижабль.

— Как бы что-нибудь не сломали, — пробурчал он себе под нос.

Ардет представил семейство О’Коннеллов своим соплеменникам, сказав, что они помогли уничтожить чудовище, которое стерегли медджаи на протяжении трех тысяч лет. И со словами «Allah vasalan» — «я приглашаю вас в свой шатер» — повел своих гостей к самому большому шатру со множеством подпорок. Навстречу им с женской половины, оторвавшись от своих дел, поднялись три женщины.

— As salaam alaykoum, кто эти люди, сын мой? — Спросила старшая женщина в черной абае.

— Познакомься, матушка, это мои друзья: Ричард О’Коннелл, его жена Эвелин, их сын Алекс и брат Эвелин Джонатан.

— Позвольте представить вам женскую часть моей семьи, — сказал Ардет О’Коннеллам. — Это моя матушка Абия, — он указал на женщину в черной, вышитой синим орнаментом абае. — Моя тетя Фахима, — он кивнул женщине средних лет в коричневом себлехе, украшенном серебром. — А эта красавица — моя младшая сестра Амира, — Ардет протянул руку очаровательной девушке в ярком сине-голубом одеянии, богато расшитом красным шелком и серебряной нитью, живописно повязанном тюрбане и с множеством различных украшений.

— У нас какой-то праздник? — поинтересовался старший брат, обратив внимание на узоры из хны на её руках.

— Да, у Халимы родился сын и мы готовим для праздника сладости.

— Сын мой, хватит разговаривать с этой болтуньей, принимай своих гостей!

— Проходите, пожалуйста, — Ардет пригласил своих друзей в гостевую часть своего шатра.

Ричард, Джонатан и Алекс сразу обратили внимание на большую коллекцию разнообразного холодного оружия, висевшего на крючках подпорок и лежавшего на сундуках возле стен. А Эвелин — на роскошные ковры, развешанные по стенам шатра и постеленные на земляной пол, на изящный столик из сандалового дерева.

— Эту коллекцию оружия начал собирать еще дед моего деда. Здесь есть многое: от египетского хепеша, средневековых рыцарских мечей до клинков из дамасской стали, — заметил хозяин.

— Да, мой брат очень ей гордится, — сказала входящая Амира. — Я думаю, твой замечательный кофе, брат, будет очень крепким для мальчика. Я принесу ему хабак — чай из трав.

Когда все разместились на больших подушках вокруг столика, Ардет принялся за приготовление кофе и спросил у Ричарда:

— Рик, расскажи, что у вас произошло в золотой пирамиде? Как удалось победить Имхотепа и Царя Скорпионов?

Вошла Амира с чаем для Алекса и блюдами со сладостями и фруктами.

— А можно и мне послушать?

Ардет с улыбкой разрешил ей остаться.

— Я успел спасти своего сына, добежав с ним до пирамиды до того, как лучи солнца коснулись ее вершины, — начал свой рассказ Рик, потрепав Алекса по макушке, — но потерял любимую жену.

Ардет недоуменно посмотрел на О’Коннелла, а затем перевел вопросительный взгляд на живую и здоровую Эвелин.

— Это правда, — подтвердила с грустной улыбкой Эвелин, — меня убила Анксунамун.

И Рик продолжил свое описание событий в пирамиде, его дополняли Джонатан и Алекс, постоянно перебивая друг друга, а потом уже Эви рассказала о своем сражении с Анксунамун. К окончанию повествования Ардет разлил по тонким фарфоровым чашечкам кофе с кардамоном, и друзья на время прекратили разговоры, пробуя обжигающий бедуинский напиток.

Послышались женские голоса, зовущие хозяек шатра.

— Вы пока присоединяйтесь к празднику, — сказал Ардет своим друзьям. — Амира вас проводит, а я навещу дядю Селима и попрошу у него книгу.

— Вы оставайтесь с мужчинами, а Эвелин и мальчик пойдут с нами, — обратилась Амира О’Коннеллу и Джонатану.

— Отец ребенка приносит благодарственную жертву Аллаху после рождения ребенка, а мы одариваем мать и малыша, — стала рассказывать Амира миссис О’Коннелл, пока вела ее за собой.

— А у меня, к сожалению, нет ничего, чтобы подарить ребенку, — расстроилась Эвелин, но тут же нашлась. — Может, я подарю от нашей семьи деньги — и родители тогда купят что-нибудь для малыша? Это не против ваших традиций?

— Нет конечно, отличная идея, — улыбнулась девушка.

— Сынок, — обратилась Эвелин к Алексу, — сходи, попроси у отца бумажник.

* * *

— Дядя Селим, можно войти? — спросил Ардет у старика, сидящего в шатре. Старый медджай увлеченно читал книгу, но, услышав вопрос, оторвался от своего занятия и посмотрел на молодого вождя.

— Ардет, сынок, проходи, пожалуйста. Что же ты покинул своих гостей?

— О, ты уже знаешь о них, — улыбнулся Ардет старому кади племени медджаев. — Я рассказал своим друзьям о книге Сетни — Джедкари. К ним случайно попал медальон — ключ к ней.

— И ты хотел дать ее своим друзьям?

— Да, дядя. Ведь она, в общем-то, не представляет никакого интереса для племени. Я обещал О’Коннеллам эту книгу, ведь они помогли нам уничтожить проклятого жреца.

— Хорошо, я принесу книгу, но вспомни, мальчик мой — Сетни погиб из-за нее. Может, лучше вовсе не тревожить древние тайны.

— Но Джедкари дожил до глубокой старости, — возразил Ардет, хотя был полностью согласен со стариком. — В конце концов, это не «Книга мертвых», она никого не воскресит.

— Ладно-ладно, убедил, — со вздохом сказал старик. — Подожди меня здесь, я сейчас принесу ее.

Спустя двадцать минут ожидания старый кади вернулся из тайной пещеры в скалах, окружавших оазис.

— Вот, возьми, — и он подал шейху книгу, завернутую в тонкий вышитый ковер.

— Спасибо, дядя. Я отдам ее завтра, а пока — пойдем, присоединимся к празднику.

* * *

Зазвучали ритмы дарбуки и таблы, к ним присоединились голоса флейты ней и тара. Запели женщины, а девушки с распущенными волосами и в богато расшитых многослойных одеждах начали свой танец с необычным припадающим шагом. Движения танца имитировали поездку на верблюде, при этом они раскачивали головами и перебрасывали свои роскошные длинные волосы вперед-назад и из стороны в сторону. Огромные рукава одеяний исполнительницы время от времени использовали как капюшон, чтобы подчеркнуть скользящие движения головы, или прикрывали рукавом лицо снизу, подобно чадре.

Поблагодарив девушек за прекрасный танец, все принялись за угощения. Алекс убежал с другими детьми. Амира присела у костра рядом с Эвелин.

— Скажи, Амира, а твой брат женат? — поинтересовалась Эви.

— Пока нет. Наша матушка тоже задается вопросом, когда у шейха появится жена и, главное, наследник рода. Но мой брат то в патрулировании пустыни, то в сражениях, то в еще каких-нибудь делах племени. За него любая девушка нашего племени согласилась бы выйти замуж.

Немного помолчав, она добавила:

— Но, может быть, причина, почему он одинок, в другом. Как-то давно — мне, наверное, было лет двенадцать — мы с ним разговорились о снах и он мне рассказал, что ему иногда снится прекрасная девушка с белокурыми волосами и глазами цвета моря. Он сказал, что знал, как ее зовут, но никак не может вспомнить, как будто что-то или кто-то мешает. Слышит ее голос. И он признался, что любит ее больше жизни, — закончила со вздохом Амира.

— Может, он надеется ее встретить, — ответила Эвелин.

— Я тоже так думаю.

* * *

На следующий день, поблагодарив гостеприимных хозяек и получив долгожданную книгу, О’Коннеллы собрались восвояси.

— Ардет, ты с нами? — поинтересовался у вождя Рик, поднимаясь на борт дирижабля.

— Да! — ответил он и добавил про себя: «Вашу семейку нельзя оставлять без присмотра».

Помахав на прощание Амире, Эвелин попросила у мужа медальон и бережно положила завернутую книгу на столик. Она аккуратно развернула шелковый коврик. Глазам присутствующих предстала большая тяжелая книга. Переплет с массивными петлями из металла, похожего на платину, был богато украшен золотыми орнаментами. В круге по центру располагалась фигура Ориона-Саху с вогнутыми пирамидами на поясе.

— Какая красота, — почти не дыша от волнения, прошептала Эви.

— Ну же, сестричка, открывай! Интересно, что там написано! — сказал Джонатан.

Она вставила медальон в пазы механизма и повернула ключ. С тихим щелчком сработал механизм, и Эвелин открыла древнюю книгу. Две тонкие металлические страницы были покрыты древнеегипетскими иероглифами, а вот последующие страницы были исписаны непонятными символами.

— Интересно, что это за письмена. Немного напоминают руны и иероглифы. Хорошо, что здесь есть надпись на древнеегипетском, а то так ничего бы не узнали.

И Эвелин склонилась над книгой, медленно водя пальцем по египетским иероглифам.

— Удже кйе, неб, нуте нетеру, са Нут, …ах, недж нтиф Атум ини и иб рехиу… Приветствую вас, о владыки, божественные нетеру, сыны Нут, богини неба, благоволение к которым Атум вселил в сердца людей! — перевела миссис О’Коннелл. — Если вы подождете до дома, то я тогда предоставлю вам полный перевод. Нужно уточнить некоторые места в тексте.

* * *

После обеда, пока Рик и Ардет были заняты беседой в гостиной за чашкой кофе и стаканчиком виски, Эвелин, прихватив брата и сына для помощи, отправилась в отцовский кабинет. Там было большое собрание различных книг по египтологии, но, конечно, эта библиотека не сравнится с громадным собранием книг особняка в Лондоне. Помощь Джонатана заключалась в переноске тяжелой книги Сетни, а от Алекса требовалось доставать справочники и словари.

Через час Эвелин собрала всех в гостиной, чтобы ознакомить с переводом книги.

— Вот что у меня получилось прочитать и перевести: «Приветствую вас, о владыки, божественные нетеру, сыны Нут, богини неба, благоволение к которым Атум вселил в сердца людей! Чистые существа, чьи жилища сокрыты! Приветствую вас, о бессмертные властители, чьи обличья неведомы и чьи святилища сокрыты в тайных местах! О вы, великие боги — нетеру, полные ликования и полные счастья, в вечности на звездах пребывающие. По вашему завету и повелению правителя Кеми были построены великие храмы — пирамиды. Священнослужители Хет-ка-Птаха и Иуну принимают повеление от Тота и Осириса оберегать покой посланника и священный Ростау, где открывается вход в Дуат до отведенного срока. Высокий горизонт укрывает в своих недрах дверь в тайный храм, расположенную в направлении взгляда Великого Сфинкса, замок которой отомкнут звезды Саху. И там подземные переходы с извилистыми поворотами, которые построили мудрецы, предсказавшие наступление великих бедствий, ведут к посланнику и древним тайнам великой страны Атлауа. Девять грозных стражей богов охраняют покой тайного храма. И только посвященный, знающий секрет стражей, пройдет их испытание.

Первый страж бога Ра — с огненным взором.

Второй страж бога Шу — преграда бога воздуха.

Третий страж богини Тефнут — преграда богини влаги.

Четвертый страж бога Геба — испытание бога земли.

Пятый страж богини Нут — пройти дорогой звезд.

Шестой страж бога Сета — испытание бога войны.

Седьмой страж бога Осириса — найти имя бога.

Восьмой страж богини Исиды — испытание богини.

Девятый страж бога Тота — прояви свою мудрость.

О боги, обитающие в тайных жилищах своих, о стражи Храма, да будет на то воля ваша, чтобы беспрепятственно добраться до посланника и пробудить его для великой миссии!»

— Милая, что-то ничего непонятно. Что за Ростау, и Дуат, и еще какие-то стражи? — сказал Рик жене.

— Сейчас все объясню, — ответила Эви. — Ростау в древности назывался весь комплекс пирамид в Гизе, Дуат представлялся египтянам как одна из составных частей вселенной: небо, земля, Дуат, вода, горы... Есть несколько вариантов значения этого слова — нижний мир, загробный и звездный мир. Иероглиф, обозначающий Дуат, представляет собой круг, внутри которого помещена звезда, а высоким горизонтом называли пирамиду Хеопса. «В ее недрах» — я думаю, что это самая нижняя, так называемая «незаконченная» камера. А вот со стражами придется разбираться на месте. Я не знаю, что это может быть, — пожала плечами Эвелин.

— «Стражи пирамид» не раз описывались средневековыми арабскими авторами, — подал голос медджай. — Рассказывали, что стражем одной пирамиды была статуя, высеченная из гранита, с оружием, напоминающим копье; на лбу ее был укрыт змей, готовый накинуться на всякого, кто приблизится, обвить его шею, задушить, а затем вернуться в свое прибежище. Страж другой пирамиды был из черного и белого оникса. Он сидел на троне, вооруженный копьем, и метал искры из глаз. Стоило кому-нибудь появиться у входа, как сразу раздавался глухой звук и пришелец умирал. В еще одной пирамиде определили в стражи статую на постаменте, у которой была такая сила, что она могла сбить с ног и умертвить любого человека. Так жрецы воспрепятствовали появлению внутри пирамид посторонних, за исключением тех, которые по своему сану достойны получить на то соизволение… Пирамиды также охраняли духи. Древнеегипетские источники скупо упоминали о неком «владыке кладбищ» — он являлся то в обличье безбородого юноши с длинными зубами и пожелтевшей кожей, то в виде обнаженной женщины, которая завлекает людей и насылает на них болезнь; ее можно увидеть ровно в полдень и при заходе солнца. Видели «духа пирамид» и в образе старца, который бродит вокруг гробниц, размахивая огнем в сосуде, подобном кадильнице из христианского храма.

— А может, тогда мы просто вернемся домой и не будем связываться со всякими там духами и стражами? Мне кажется, нам хватило Имхотепа и царя Скорпиона, — заметил Рик.

— Ардет, это все сказки Шахерезады. Многочисленные исследователи пирамид никого не встречали, не пугай, пожалуйста, Алекса и Джонатана, — попросила Эвелин и продолжила: — Итак, предлагаю завтра с утра отправиться в Гизу и попробовать найти скрытую дверь в нижней камере Великой пирамиды.

— Что нам брать с собой? Какие вещи или инструменты? — поинтересовался О’Коннелл у жены.

— Берем керосиновые лампы — с факелами очень неудобно спускаться в низком коридоре — небольшой запас керосина и свечей, воду, бутерброды, книгу и медальон, — ответила она.

Едва по небу длинными полосами разлилось розоватое сияние и над горизонтом показался, наконец, краешек восходящего солнца, у подножия Великой пирамиды остановилась небольшая группа людей.

— Вам когда-нибудь приходилось бывать в пирамиде? — поинтересовалась Эви у мужа и медджая.

— Нет. А там есть на что посмотреть? — ответил Рик, а воин отрицательно покачал головой.

— Ну как же — это ведь первое чудо света, там нет таких росписей, как в гробницах Долины царей, но только в Великой пирамиде есть три погребальные камеры. Я посещала пирамиду вместе с отцом, мне тогда было шестнадцать лет; Джонатан отказался от экскурсии, сославшись на какие-то дела, — вышеназванный начал рассматривать пейзаж, пытаясь забыть о количестве денег, проигранных в казино. — Итак, раз никто больше не был в пирамиде и ничего не знает о ней, — тоном лектора начала рассказывать Эвелин, — мы стоим перед «Achete-Chufu» — «Возрождение», или «горизонт Хуфу», по-гречески Хеопса. Состоит она из блоков известняка, базальта и гранита. Высота ее в древности была четыреста восемьдесят два фута и до нашего времени изменилась всего на двадцать девять с половиной футов. Да и видим мы сейчас эту великую пирамиду совсем иначе, чем видели древние. Их пирамида была со всех четырех сторон покрыта ослепительно белым отполированным известняком, поэтому и говорили о ней как о «сияющем чуде, которому сам бог Солнца Ра, казалось, отдал все свои лучи», — процитировала она. — Но в тысяча сто шестьдесят восьмом году нашей эры арабы разграбили и сожгли Каир, и жители сняли облицовку пирамиды для того чтобы построить новые дома. И сколько еще старинных домов, крепостей и мечетей египетской столицы по сей день скрывают в толще своих стен иероглифические надписи, некогда украшавшие все четыре грани Великой пирамиды? — египтолог вздохнула. — Входом, которым сейчас пользуются туристы, древние египтяне не пользовались изначально. Последний был тайной, хранимой пирамидой на протяжении нескольких столетий, пока его вновь не открыл один настойчивый арабский правитель, потративший целое состояние и снарядивший для этого целую армию работников. В восемьсот двадцатом году новой эры халиф Аль-Мамун собрал своих лучших людей и приказал им открыть пирамиду. У них не было ничего — ни плана, ни карты. Их направляла исключительно древняя традиция, утверждавшая, что вход находился на северной стороне. И если бы они надеялись только на силу молота и резца, их работа продлилась бы до конца царствования халифа, но так и не была бы завершена. Смекалка — вот их главное орудие, с помощью которого Великая пирамида была заново открыта: они стали разводить на камнях небольшие костры, а когда камни раскалялись докрасна, на них выливали холодный уксус. Так продолжалось до тех пор, пока камни не начинали трескаться. Тогда до их слуха донесся звук падающего тяжелого камня. Звук этот исходил изнутри пирамиды, совсем недалеко от того места, до которого им удалось довести свои раскопки. Ну а там оставалось дело за малым — подняться вверх по коридору и найти потайную дверь: она была так искусно спрятана, что обнаружить ее с внешней стороны было бы практически невозможно. Разумеется, спустя столько столетий потайная дверь уже не открывалась, ее намертво заклинило. Сейчас этой двери уже нет, она исчезла во время тотального разграбления пирамиды, начавшегося после каирского землетрясения. А настоящий вход можно заметить и невооруженным глазом, — указательный палец Эвелин метнулся выше. — Поднимаемся, и там все сами увидите.

— Подожди, сестричка, нам предстоит карабкаться по этим громадным блокам? — поинтересовался Джонатан.

— Конечно же нет, сейчас туристам такие усилия прикладывать не надо, — Эвелин чуть улыбнулась от вида брата. — Лестница к этому входу имеется. Просто чтобы не нарушать вид фасада пирамиды, строители прикрыли ступени сбоку плитами из известняка, что делает их незаметными, если смотреть прямо. Так что нам предстоит осмотреть верхние камеры, а потом спустимся в нижнюю. Только осторожно, — предупредила египтолог, — восходящий проход, также как и нисходящий туннель, очень низкий. Так что берегите головы и смотрите как следует под ноги.

Она отправилась первой, за ней Алекс, Ричард и Джонатан, сбросив свои рюкзаки.

— Я думаю, они нам пока не понадобятся, — сказал Рик.

— Интересно, а почему тоннели такие низкие? — поинтересовался Джонатан. — В Хамунаптре и в гробницах Долины царей коридоры нормальной высоты!

— Египтологи не могут ответить на твой вопрос, — послышался голос Эви. — Вы идете? Сворачивайте в горизонтальный коридор.

Через несколько минут остальные члены команды добрались до входа во вторую погребальную камеру, где миссис О’Коннелл продолжила свой рассказ.

— Как вы думаете, где мы сейчас стоим?

Мужчины оглядели абсолютно пустое помещение в надежде увидеть хоть что-то, что могло бы подсказать, что за место, в которое они попали.

— Мы сейчас в самом «сердце» пирамиды. Это камера царицы; хоть никаких останков жены фараона в ней не было найдено, такое название закрепилось, — Эвелин снова указала на стены. — Смотрите, на северной и южной стенах находятся два прямоугольных отверстия. Эти шахты были обнаружены в тысяча восемьсот семьдесят втором году Уэйманом Диксоном и доктором Грантом. В северной шахте ими были найдены гранитный шар, кусок кедра — по всей видимости, мера длины — и бронзовый инструмент с куском деревянной рукоятки, похожий на инструмент под названием «пеш-он-кеф», который использовался в церемонии «открывания рта». И это все, что было найдено в Великой пирамиде. В восточной стене выбита ниша — вероятно, грабители хотели найти внутри драгоценности, но, скорее всего, в нише была помещена статуэтка фараона.

Женщина вздохнула, оглядев камеру, затем посмотрела на мужчин, которые оценивающим взглядом изучали помещение.

— Что ж, пойдемте дальше, — позвала она их.

Пятерка вернулась к восходящему туннелю, и Эви продолжила:

— Мы сейчас оказались в Большой галерее. Вы просто посмотрите на эти размеры! — восхищенным голосом обратилась она к своим спутникам. — Здесь сводчатый потолок образуют семь ступеней каменной кладки, достигая высоты почти двадцать восемь футов от пола.

Галерея заканчивалась узким выходом в предкамеру, расположенную перед входом в помещение из полированного гранита, известное под названием Камера царя.

— Милая, а для чего сделаны эти пазы? — поинтересовался Рик у жены, рассматривая углубления вдоль стен галереи.

— На этот счет есть несколько теорий. Первая — просто красивое архитектурное решение, пантеон для размещения неких статуй либо ритуальных предметов в пазах рампы. Вторая — что это вместилище некоего крупного механизма, скорее всего, подъёмного, предназначавшегося для запирания восходящего прохода.

Они остановились возле предкамеры. Эвелин осторожно провела пальцами по вырезанным на стенах пазам, в одном из которых когда-то была обнаружена непонятным образом зацементированная гранитная плита. Предполагалось, что здесь должны были быть еще три гранитные плиты, для которых прорезаны соответствующие вертикальные пазы. В верхней части предкамеры с одной стороны имелись полукруглые выемки. Здесь находился механизм, при помощи которого можно было опустить гранитные плиты и закрыть доступ в камеру.

— Какие тут странные коридоры, то огромные, то очень маленькие, — прокомментировал Джонатан, проползая на коленях следом за зятем, племянником и сестрой.

— И не говори, Джон, очень странная конструкция, — ответил Ричард.

Наконец все пятеро оказались в камере царя, расположенной в самом сердце пирамиды, на одинаковом расстоянии ото всех ее граней. Это была большая комната с плоским потолком.

— Когда халиф Аль-Мамун и его люди оказались в этой камере, их ожидало новое разочарование, — поведала Эвелин, — ведь в этой комнате тоже было пусто, если не считать одного открытого каменного саркофага. В нем же не было ничего, кроме пыли. Им казалось невероятным, что древние египтяне, построив такое циклопическое сооружение, как пирамида, оставили его абсолютно пустым и бесполезным. И потому, гонимые неистовым желанием отыскать спрятанные сокровища, они в лихорадочной спешке искромсали в комнате часть каменного пола, прорубили нору в одном из ее углов и исполосовали киркой ее прочные стены, но все безрезультатно. Стены Царской комнаты выложены огромными прямоугольными плитами из темного гранита, а потолок ее составляют девять балок колоссальных размеров из того же самого материала — они и теперь считаются самыми большими камнями во всей пирамиде. Только один из них весил семьдесят тонн. Над загадкой, как же строителям пирамиды удалось установить здесь, почти в двухстах футах над землей, эти камни, не имея в своем арсенале нынешних — паровых и электрических — подъемных устройств, до сих пор ломают голову многие архитекторы, но пока безуспешно.

Эвелин стряхнула с верхней одежды желтую пыль, откашлялась и снова оглядела камеру. Рик медленно шагал вдоль стен, осматривая многочисленные автографы посетителей пирамиды, а Джонатан изучал саркофаг, покрытый плотным слоем пыли.

— Так где же может быть мумия? — поинтересовался медджай, поравнявшись с Эвелин.

— Она не найдена. Здесь, — она указала наверх, — над плоским потолком камеры царя строители возвели многоярусное перекрытие. Первую разгрузочную камеру нашел в шестидесятых годах восемнадцатого века британский консул Натаниэль Дейвисон. Ему удалось заметить странное эхо внутри пирамиды: когда он громко кричал, стоя на пороге Царской комнаты, эхо отвечало ему не один, а несколько раз. Он предположил, и вполне обоснованно, что где-то за гранитными стенами этой мрачной комнаты скрыто еще одно помещение. И, скорее всего, именно в этом помещении спрятана завернутая в бинты мумия с принадлежащими ей драгоценностями. Он нанял несколько рабочих и приступил к исследованиям. Но после тщательных исследований, увы, и эта комната оказалась абсолютно пуста. И только в девятнадцатом веке исследование пирамиды Хеопса продолжил британский полковник Говард Вайз. Хотя и не без труда, и с риском для жизни, он все же смог обнаружить еще четыре комнаты в Великой пирамиде, но все они также были пусты, в них не было ничего, кроме пыли. Но самым интересным открытием, которое сделал Вайз в пирамиде, стала первая и единственная серия иероглифических надписей. До сих пор внутри пирамиды не было найдено ни единой надписи, тогда как иероглифы на внешних гранях пирамиды исчезли вместе с ее облицовкой. В пяти вспомогательных комнатах на грубой каменной поверхности сохранились надписи-клейма с тремя царственными именами: Хуфу, Хнум-Хуфу и Хнум. Эти надписи не были высечены в камне, а просто нарисованы красной краской, как и большинство подобных клейм древнеегипетских каменотесов. Это открытие Вайза позволило египтологам окончательно установить для себя время создания пирамиды — ее построил Хуфу, и никто другой.

Но нигде во всей пирамиде мумия Хуфу так и не была найдена. Кстати, в этой камере также есть непонятные квадратные отверстия в северной и южной стенах, как и в камере царицы. Эти шахты известны дольше, чем шахты камеры царицы. Тот же полковник Вайз установил, что шахты выходят наружу. Поначалу он решил, что они ведут в какую-то комнату, хоть у них и были очень маленькие размеры, но потом отказался от этой идеи, так как «почувствовал после расчистки северной шахты потоки воздуха». Вайз предположил, что шахта была создана для вентиляции, именно благодаря ему закрепилось выражение «вентиляционная шахта». Но выходы этих шахт на поверхности граней пирамиды пока так и не найдены.

— Как все интересно и непонятно, — вздохнул Джонатан.

— Как обычно, — пробормотал Ричард.

Проигнорировав их замечания, Эвелин сказала:

— Все, возвращаемся и спускаемся в подземную камеру.

Согнувшись в три погибели и с фонарями в руках, исследователи направились вниз по длинному, низкому, крутому, узкому и скользкому коридору. Двигаться в такой позе было крайне неудобно, но идущий под уклон каменный пол настойчиво увлекал вниз, заставляя все более ускорять шаги.

В желтоватом свете фонарей исследователи видели лишь обтесанный каменный пол у себя под ногами — ровную поверхность скалы, в которой был пробит этот проход.

— Эви, когда же закончится этот коридор? Уже спина заболела, — пожаловался сестре Джонатан.

— Мы можем вот здесь немного отдохнуть, — ответила она, когда справа показалась небольшая ниша, и поспешила свернуть туда, чтобы выпрямиться во весь рост хотя бы на пару минут.

— Эта ниша, на самом деле, устье почти перпендикулярной шахты, так называемого Колодца, вершина которого находится у перекрестка восходящего коридора и Большой галереи. Это старое название шахты сохранилось по сей день, поскольку на протяжении почти двух тысячелетий считалось, что на дне ее действительно есть вода. Только когда Кавилья очистил этот спуск от набившихся в него обломков, стало понятно, где находится дно шахты и что никакой воды в ней нет, — объяснила миссис О’Коннелл.

С трудом преодолев оставшуюся относительно небольшую часть пути (временами им приходилось двигаться по скользкому полу даже на четвереньках), они все же добрались до окончания спуска и вышли на ровную поверхность. Правда, тоннель в этом месте стал еще более низким. Исследователи прошли вперед еще чуть более двадцати шести футов и оказались, наконец, у открытого входа в самое необычное помещение из всех, что им когда-либо доводилось видеть. С трудом протиснувшись сквозь очень низкий и маленький проход, мужчины вслед за Эвелин и мальчиком очутились в так называемой нижней погребальной камере.

Этот мрачный склеп, лежащий почти точно под центром пирамиды, производил впечатление так толком и не доведенного до ума начинания. Все здесь выглядело так, будто строители только начали высекать в скале помещение, но неожиданно бросили свою работу. Потолок был доведен до конца, но пол был похож скорее на фронтовую траншею, подвергшуюся ожесточенной бомбардировке.

— Ой, мам, тут прямо как в каменоломне!

— Будь осторожен, сынок, здесь есть большая яма!

— Там нашли что-то интересное? — поинтересовался Рик, поднимая фонарь повыше, чтобы осветить это необычное помещение.

— В начале девятнадцатого века Говард Вайз и Джон Перринг в этой камере разобрали пол и вырыли глубокий колодец, в котором надеялись обнаружить скрытую погребальную комнату. Они основывались на свидетельствах Геродота, утверждавшего, что тело фараона Хеопса находится на окруженном каналом острове в скрытой подземной камере. Их раскопки ни к чему не привели.

Джонатан решил осмотреть этот так называемый колодец. Он застыл над краем глубокой зияющей ямы — молчаливого подтверждения давнего визита искателей сокровищ, настойчиво, но напрасно выдалбливавших эту яму внутри подземной камеры. И тут же почувствовал на затылке неприятное прикосновение крыла пролетавшей мимо летучей мыши, огласившей безмолвное пространство подземелья своим пронзительным криком. Заглянув в яму, он заметил, что свет его фонаря потревожил сон еще трех летучих мышей: они висели вверх ногами, зацепившись коготками за ее грубо обработанные края. Он отодвинулся в сторону и тем самым разбудил еще двух мышей, висевших на потолке. Замахав на них рукой, Джонатан зацепился ногой за обломок и чуть не свалился в этот колодец, его едва успел схватить за руку следовавший за ним медджай. Летучие мыши, растерянные и испуганные немилосердно направленным прямо на них светом фонаря, принялись носиться из угла в угол по комнате, пока, наконец, не пропали во тьме коридора.

— Фух, терпеть не могу, когда они так делают, — сказал Джонатан, вытирая пот со лба. — Спасибо, дружище, — поблагодарил он воина пустыни.

— Джонатан, я же предупреждала об этой яме, будьте все, пожалуйста, осторожны! — сказала Эвелин.

— Хорошо, милая. Итак, что мы должны делать? Здесь и до нас уже все перерыли, — проговорил О’Коннелл.

— Из написанного в книге следует, что нужно найти замочную скважину. Я считаю, что она должна быть на восточной стене камеры, так как Сфинкс смотрит строго на восток, — ответила Эвелин. — Нам нужно очень внимательно осмотреть всю стену, мы должны найти замаскированное под медальон отверстие.

— А где у нас восточная стена? — спросил Джонатан.

— Вход в эту камеру находится на северной стороне, значит, восточная стена вот эта, — Эви указала на нее правой рукой.

Целый час самого тщательного осмотра и простукивания стены результата не дали.

— Похоже, ты ошиблась, сестричка, — сказал Джонатан, прислоняясь к каменному гребню и обмахиваясь платком. — Душно здесь.

— Может, ты не так что-то перевела, Эви? — приобнял расстроенную жену Рик.

— Не может быть, я все точно переводила! Дай мне, пожалуйста, книгу, я еще раз посмотрю.

— Эви, а что это за квадратная выемка в потолке, для чего она предназначена? — спросил ее брат.

— Египтологи не знают, для чего это было сделано, возможно, должен был быть еще один ход, — ответила Эвелин, не отрываясь от книги.

— Мам, посмотри, в этой выемке полукруглая трещина, может там замочная скважина? — заметил Алекс, сидевший на верхушке гребня.

Эвелин подняла голову и присмотрелась к квадратному углублению в потолке.

— А может, ты и прав, сынок! Давай, посмотри поближе. Рик, подними его.

О’Коннелл посадил сына к себе на плечи, а Эви подала сверток с археологическими инструментами. Алекс под руководством матери аккуратно очистил замочную скважину от скрывавшей ее замазки в цвет камня.

Остальные члены команды обступили Рика и затаив дыхание следили за действиями мальчика.

Ричард подал медальон Алексу.

— Держи, сынок, попробуй открыть им дверь.

Мальчик осторожно вложил медальон в круглое отверстие и медленно повернул его. Пол под ногами слегка вздрогнул, послышался отдаленный гул и на восточной стене подземной камеры пирамиды появились трещины, которые образовали большой прямоугольник каменной двери. Дверь стала медленно отодвигаться, открывая вход в подземелья плато Гиза.

— Ну вот мы и узнали, для чего прорублена эта выемка в потолке, — сказал Рик. — Давай, Алекс, вытаскивай медальон, идем смотреть, что там за этой дверью.

Едва Алекс вытащил ключ и отец опустил его на пол, как дверь начала задвигаться назад.

— Быстрее, дверь закрывается! — скомандовала Эви.

Преодолев задвигающуюся плиту, путешественники оказались в узком темном коридоре высотой около шести с половиной футов. Подняв повыше фонарь, О’Коннелл первым вступил в подземелье.

— Эй, подождите, — остановил Джонатан своих родственников, — а как мы выйдем отсюда назад?

— Точно, Джон, об этом я не подумал, — ответил Рик.

— Сейчас посмотрим, — обернулась к брату Эвелин.

— Надеюсь, мы не будем так же долго искать замочную скважину, как в пирамиде?

— Нет, Джонатан, вот она, — ответил ему медджай, следовавший за остальными. Он сразу после того, как задвинулась каменная плита, обратил внимание на отверстие под медальон в стене.

— Отлично, тогда пойдемте, посмотрим, что там внизу, — сказал Джонатан, поправляя рюкзак на своих плечах.

— Смотрите-ка, наконец-то нормальные ступени, — отметил Рик.

— И снова ни одной надписи, как в пирамиде, — сказала Эвелин.

Вслед за О’Коннеллом остальные исследователи тоже стали спускаться в подземелье.

— Вы заметили? — спросил медджай.

— Что? — встрепенулся Ричард.

— Здесь не так душно и жарко, как в пирамиде.

— Точно, ты прав, где-то есть вентиляция.

И маленький отряд исследователей спустился к арке, увенчанной рельефным изображением крылатого диска. Через портал они вступили в большую залу, украшенную колоннами с капителями в виде раскрытых цветов папируса.

— Эта зала своими колоннами немного напоминает гипостильный зал Карнака, — сказала Эвелин, — за исключением рельефов. Давайте разойдемся и осмотрим это помещение, может, попадется что-то интересное.

— Ну и где же сокровища и какие-то там стражи? — поинтересовался мистер Карнахан, разглядывая пустую залу.

— Скорей всего, за этой дверью, Джон! — отозвался с другого конца залы Рик, освещая лампой массивную металлическую дверь.

Воина пустыни какая-то странная сила потянула в противоположную сторону от двери, которой заинтересовались его спутники. С ним стало происходить нечто очень странное.

Необычный яркий свет вспыхнул перед его взором, и он увидел человека в черном одеянии, которого окружили жрецы в белых одеждах. Самый старший что-то прокричал и, вытянув руку, какой-то неведомой силой припечатал мужчину в черном к стене так, что он даже не смог дотянуться до оружия висящего у него на поясе. Снова старший жрец что-то крикнул, и его подчиненные обступили воина, а когда отошли, то медджай увидел окровавленное и изуродованное тело. Главный жрец схватил его за волосы, повернул голову и посмотрел в его стекленеющие глаза. Ардет с ужасом узнал в этом окровавленном человеке себя.

— Ардет, что ты там нашел? — его плеча коснулась рука Эвелин. Он дернулся, как от удара электрическим током.

— Что случилось? — удивилась она.

— Я… У меня было странное, жуткое видение, — охрипшим голосом ответил медджай, вытирая холодный пот со лба.

— Что ты видел? — поинтересовалась она.

— Я, получается, в прошлой жизни нарушил запрет и проник вслед за жрецами в эти подземелья. Они смогли поймать и убить меня. — Он подошел ближе к стене и осветил ее и пол фонарем. В слабом желтоватом свете Эви увидела темные пятна на камне.

— Просто ужас, — прошептала она и уже обычным голосом спросила: — Так если ты здесь уже был, может, ты знаешь, что ждет нас впереди? Если помнишь, то мои видения мне помогли найти браслет Анубиса.

— Простите, Эвелин, но я ничего не могу обещать. Если что-то всплывет в памяти или я снова увижу видение, то скажу вам.

— Тогда пойдем, в конце этой залы Рик нашел дверь, узнаем, что там за ней.

Они подошли к большой двустворчатой двери, возле которой уже стояли Ричард, Джонатан и Алекс.

— Смотри, Эви, здесь такой же замок, который открывается медальоном.

— Отлично, дорогой, открывай.

О’Коннелл повернул медальон в замочной скважине, и металлические двери с легкостью отъехали в стороны, открывая глазам путешественников огромных размеров залу. Один за другим по периметру помещения загорались зеленоватым светом причудливые светильники-кристаллы. Вдоль двух длинных стен зала возвышались ряды величественных статуй одного и того же бога с головой сокола и солнечным диском.

Не видя никакой опасности, Джонатан двинулся вперед, постоянно бормоча:

— Все слишком просто, так не может быть.

В это время Эвелин рассматривала светильники.

— Интересно, как работает их механизм? Никогда раньше с таким не сталкивалась, я только читала, что в летописях Египта, Греции и Рима встречаются сообщения о том, что грабители, покусившиеся на древние усыпальницы, находили в них, кроме всего прочего, чудесные лампы. Эти лампы-светильники горели внутри погребальных камер на протяжении многих веков и мгновенно угасали, когда в захоронение вторгались злоумышленники.

— Но здесь они горят, а не гаснут, — заметил ей Рик.

— Да, очень необычно... Так, получается, — она оглядела все помещение, — мы вступили в залу первого стража. Статуи бога Ра.

Ардет-бей заметил:

— Видите, в противоположной стене дверь? В этой зале ничего важного не должно быть! Нужно идти к ней!

— Стойте, а как же предупреждение в книге — страж с огненным взором? — остановила мужчин миссис О’Коннелл.

— Может, через столько тысяч лет они уже не работают? — и Рик помахал рукой перед статуей. Ничего не произошло, но, стоило ему ступить на плиту пола между статуями, как из глаз изваяний бога Ра вырвалась мощная струя пламени.

— Берегись! — медджай успел оттолкнуть Ричарда. Мужчина лишь слегка обжег руку.

— Ну и как же мы сможем пройти этот зал? — поинтересовался Джонатан.

— Здесь должно что-то быть, ведь жрецы должны были как-то проходить его, — ответила Эви. — Давайте внимательно осмотрим вход и всё возле него, может, есть какая-то странность.

— Ну, если только колонны, — сказал Джонатан. — Смотрите, возле двери они из того же металла, что и дверь, а остальные каменные.

— Смотри, мама, — показал Алекс на левую колонну от двери, — здесь идет орнамент в виде человечков.

— Молодец, сынок, — она присела на корточки возле колонны и поцеловала сына в щеку, — давай посмотрим.

— Так, что у нас здесь показано? Один человечек сгорает в пламени бога Ра, другие коленопреклоненно молят о защите от огня, а третий берет щит и проходит залу.

— Эти изображения слегка напоминают рельефы в пирамиде Ам-Шира о том, как можно убить Царя Скорпионов, — заметил Рик.

— Нам нужно найти щит в правой колонне, — сказала Эвелин. — Посмотри там, Джонатан.

— Я ничего подобного не вижу, сплошной металл.

— А если стукнуть хорошо по колонне? — предложил и тут же исполнил О’Коннелл.

С громким щелчком от колонны отделилась часть высотой около шести футов и шириной чуть более трех. Рик взял в руки щит.

— Тяжелый, зараза!

— Может, попробуем пройти вместе, — предложил ему медджай.

— Нет, я пойду один, — сказал Рик. Эвелин хотела что-то возразить. — Нет, Эви, даже не пытайся. Здесь нужно пробежать всего-то около ста футов.

Повесив медальон-ключ на шею и взявшись за две ручки, Рик вскинул щит над собой и рванул вперед, словно олимпиец-спринтер. Он бежал сквозь струи огня, которым его поливало каждое изваяние бога Ра, и буквально вылетел к спасительной двери в другую залу. Он отшвырнул уже обжигающий щит и подул на свои ладони.

— Давай, Рик, открывай эту дверь, — крикнул ему Джонатан. Щелкнул замок, и двери, открывающие вход в следующее неизвестное помещение, распахнулись.

— Подождите, — остановил спутников Ардет, — я сначала проверю, сработало это или нет. Он осторожно наступил на плиту, но ничего не произошло. Медджай встал напротив изваяний, но статуи больше не извергали огонь.

— Фух, сработало! — отозвался Джонатан.

— Тогда идем, узнаем, что ждет нас в следующей зале, — сказала миссис О’Коннелл.

— Так, по книге второй страж — бога Шу, бога воздуха. Интересно, какую преграду создал он? — поинтересовалась Эвелин.

Едва пройдя пять шагов от двери в новое помещение, исследователи столкнулись с новым препятствием — непонятной полупрозрачной стеной, за которой клубился туман.

— Что это такое, Эви? — полюбопытствовал ее муж.

— Я не знаю, никогда с таким не сталкивалась и не читала в книгах, — ответила Эвелин, всматриваясь во мглу серого облака.

— И как тогда мы сможем пройти эту стену? — спросил Джонатан.

— Может, снова найдем ответ на стенах и колоннах, — сказала египтолог.

— Или ударим посильнее, как сделали с колонной в прошлый раз, — О’Коннелл размахнулся и заехал кулаком по стене. — Ай! Да она ледяная, — Рик затряс побелевшей рукой.

— Ну и зачем надо это было делать? — укоризненно спросила у него Эви. В ответ Ричард криво улыбнулся и пожал плечами.

— А нельзя ли её как-то, ну, обойти? — задал вопрос мистер Карнахан.

— Как видишь, братец, это вряд ли, — покачала головой Эвелин, кинула ещё один взгляд на полупрозрачную поверхность стены и, цокнув языком, вернулась ко входу. — Рик, Джонатан, осмотрите колонны, а я здесь, где двери, поищу.

Она заметила неширокую полосу, обрамляющую дверной портал.

— Вот, поглядите, — она провела пальцем по изображению, — в орнаменте присутствуют только символы бога Шу и фигурки людей, поклоняющихся ему. У вас есть что-нибудь?

— Нет, — ответил Джонатан, — только геометрические узоры.

Мальчик, примостившийся в уголке, с интересом наблюдал за взрослыми. Он обратил внимание, что когда кто-нибудь говорил, загадочная туманная стена начинала дрожать.

— Мам, иди сюда, погляди, — позвал Эвелин мальчик.

— Ты что-то нашел, сынок?

— Посмотри на стену. А-а-а, о-о-о, — проговорил Алекс, и Эви увидела, как туманная стена задрожала.

— Она реагирует на звук, на слова! Молодец, Алекс!

— И что же надо сказать? — поинтересовался Джонатан. — Сезам, откройся!

— Нет, заклинание богу Шу, — ответила Эвелин и потерла виски, — сейчас, подождите-ка, я вспомню. — Ага, вот! — она стала громко читать на древнем языке: — Приветствую тебя, Шу! Существа небесные восхваляют тебя, существа земные поют тебе славу. Ты дал моему сердцу силу и свою великую мощь, и потому, Шу, ты не повергнешь меня. Я заключаю мир с прекрасным божественным нетеру, да будет благословенно имя его! Я, именно я есть тот, кто знает дорогу через небеса, и ветер небесный — в теле моем. Я вижу всё священное и тайное, и я направляюсь туда, где священное и тайное, и да будет на то воля божественных нетеру, чтобы я добрался туда.

Едва она закончила читать заклинание, как стена задрожала и растаяла утренним туманом под первым лучом рассветного солнца. Перед исследователями открылась огромная пещера, скупо освещенная светильниками-кристаллами. В ее центре находилась огромная статуя египетского бога Шу, поддерживающая, подобно древнегреческому Атланту, свод пещеры. Но путь искателей гробницы посланника неожиданно прервался, дорога обрывалась, рассеченная глубоким провалом.

— Ну, вот и конец нашим поискам, — уныло протянул Джонатан.

— Да, чтобы спуститься на дно и снова подняться, нужны веревки, а еще лучше — альпинистское оборудование, — разочаровано ответил Рик, заглядывая вниз.

— Очень жаль, но, видимо, нам придется возвращаться, — вздохнула Эвелин, согласившись с мужем.

— Нет, — отозвался медджай, — здесь есть невидимый мост.

— Что? Ты что-то вспомнил, Ардет? — воскликнула миссис О’Коннелл, оборачиваясь к воину.

— Откуда ты знаешь? — поинтересовался Ричард у друга. — Э-э, я что-то пропустил? Что Ардет должен вспомнить? Он был здесь? — эти вопросы были адресованы уже обожаемой супруге.

— Ну, понимаешь, у Ардета такие же видения, какие были у меня по поводу браслета Анубиса, — ответила она.

Медджай согласно кивнул и добавил:

— Да, я был здесь… в прошлой жизни, но помню не всё, только какие-то отрывки.

— Ого, очень интересно!

— Так и где же этот мост? — встрял в разговор мистер Карнахан.

— Вот он, — и медджай неожиданно для всех шагнул с уступа вниз.

— Ах! — воскликнула в испуге за воина Эвелин, Рик и Джонатан хотели его удержать, но Ардет не разбился в пропасти, как они думали, а стоял всего на одну ступень ниже своих спутников.

— Ну и напугал ты нас, дружище, — выдохнул Рик. Со стороны казалось, что вождь медджаев парит в воздухе.

— Нам нужно идти точно на эту статую и пройти ее насквозь, — сказал медджай и протянул руку Эвелин, приглашая следовать за ним. Археолог приняла помощь воина и осторожно спустилась на невидимый мост. Поверхность под её ногами даже не дрогнула.

— Алекс, ты иди за мамой, — сказал сыну Рик и кивком указал на женщину.

Джонатан, идущий последним, оглянулся и чуть наклонил голову, чтобы рассмотреть уступ со стороны. Внезапная догадка молнией пронеслась в его голове. Дело в том, что уступ был окрашен подобно скалам, расположенным на добрую сотню метров ниже, и с противоположной стены, как ни вглядывайся, его совершенно не было видно.

Исследователи медленно продвигались в сторону гигантского изваяния, с которым по мере приближения происходило нечто странное: оно как бы разделялось на множество частей.

— Так это и не статуя вовсе! — воскликнула Эвелин. — Посмотрите, как искусно обработаны сталактиты и сталагмиты, поэтому издали создается иллюзия монолитного изваяния.

Еще пройдя между частями так называемой статуи, исследователи вышли ко входу в следующее неизвестное помещение.

* * *

— Что же нам приготовила богиня Тефнут? — полюбопытствовала Эвелин, когда Рик открыл двери в новую залу.

Снова по стенам зажглись светильники-кристаллы, и исследователи увидели помещение, которое почти полностью заполнял бассейн с тёмной, маслянисто поблескивающей водой. На стенах были великолепные росписи: львиноголовой богини Тефнут с поднятыми руками, изливающими воду, тростник и папирус, поднимающиеся над черной водой, белые цапли, цветущие лотосы и крокодилы. Возле низкого бортика бассейна, от стены до стены, проходил ряд плиток с изображением различных иероглифов.

— Ого, бассейн! Надеюсь, нам не нужно будет его переплывать? — спросил у жены Рик.

— Переплывать — нет, но перейти его как-то нужно, — ответила она, рассматривая плитки с иероглифами.

— А как, я припоминаю, — заметил подошедший к бассейну Джонатан и зачерпнул в ладонь воды. — Странно, чистая. Какая же там глубина? — произнёс он себе под нос и добавил громче. — Богом воды в Египте был Себек — человек с головой крокодила.

Никто не заметил, как вода странно забурлила в центре водоема после действий Джонатана.

— Ты прав, братец! Тефнут — в египетской мифологии львиноголовая богиня влаги, влажного воздуха, росы, дождя, плодородия; ее отсутствие приносит жару и засуху. И пока я не разобралась, что же здесь за слова нужно составить, предлагаю перекусить, — сказала Эвелин.

Мужчины поддержали предложение миссис О’Коннелл. И пока они, устроившись прямо на полу, с удовольствием уплетали бутерброды, запивая их чаем или водой из фляжек, Эви, жуя свой бутерброд, продолжила рассказ о богине Тефнут.

— Земное воплощение Тефнут — львица, центр культа — Гелиополь, хвалебное имя — «Нубийская кошка». Согласно гелиопольскому мифу, Тефнут и ее муж Шу — первая пара богов-близнецов, порожденных первобогом Атумом.

Тефнут также считали дочерью Ра, его любимым Оком. О ней говорили: «дочь Ра на его лбу». Когда Ра утром всходит над горизонтом, Тефнут огненным оком сияет у него во лбу и сжигает врагов великого бога. В этом качестве Тефнут отождествлялась с богиней Уто (Уреем). Ипостасью Тефнут являлась богиня пламени Упес, другой ее ипостасью нередко выступает богиня письма Сешат. Известен миф, согласно которому Тефнут, Око Ра, удалилась в Нубию, и в Египте наступил период засухи. Бог Ра не смог вернуть беглянку в Египет и отправил за ней бога луны и мудрости Тота. Приход Тефнут из Нубии и последовавшее за этим вступление в брак с Шу предвещает расцвет природы. С возвращением Тефнут из пустыни на родину египтяне связывали разливы Нила. Мистерии ухода и возвращения богини разыгрывались каждый год перед половодьем. Кроме того, Тефнут в подземном мире судила земные деяния умершего египтянина, естественно, в компании других богов.

— Так, здесь есть символы, составляющие имя богини, — продолжила Эвелин, — ну-ка, попробуем.

Она стала по очереди нажимать определенные иероглифы, сначала символ становился синего цвета, а затем, когда женщина нажимала на следующий, менял свой цвет на красный и потухал.

— Что-то не получается, — Эви в задумчивости почесала бровь. — Есть ещё вариант. Джентльмены, помогите мне, пожалуйста, — попросила она мужчин.

— Да, милая, что нужно сделать? — спросил Ричард.

— Попробуем все вместе одновременно нажать на плитки. Так, Алекс, ты нажимай символ богини.

— Вот этот, мам? Кобра на полукруге?

— Да. Джонатан, тебе — иероглиф рогатой змеи, он обозначает букву f, Ардет — ломаная линия — это буква n, — а ты, Рик — второй такой же, как и у меня, символ хлеба — полукруг, знак буквы t.

— И раз, два, жмем! — скомандовала египтолог. Плитки плавно опустились, и иероглифы засветились синим цветом, а в бассейне с тихим плеском со дна стали подниматься квадратные колонны из светлого камня. Достигнув поверхности воды, они остановились.

— Ну, вот и появилась дорога, — Эвелин осторожно стала одной ногой на первую колонну проверяя ее, но та даже не шелохнулась.

— Идемте, — сказала миссис О’Коннелл и смело зашагала через бассейн. За ней отправился мальчик, следом — Рик, Джонатан и медджай. Мистер Карнахан, рассматривавший барельефы по сторонам бассейна, не заметил, как у него развязался шнурок на ботинке, и, конечно же, наступил на него. Всплеснув руками, с криком «Ай!» он почти упал в воду, но его успели удержать: Рик — за руку, а Ардет — за полу пиджака, но одна нога все-таки попала в воду. В ту же секунду из воды с ужасающим ревом выскочило чудовище, одновременно похожее на крокодила и льва и его жуткие челюсти щелкнули в каком-то дюйме от ноги Джонатана. Эвелин и Алекс в ужасе закричали, они уже успели перейти на другую сторону бассейна и ждали остальных.

— Быстрее! — закричал Рик и, не выпуская руки спотыкающегося шурина, ускорил шаг. Он боялся, что если перейдет на бег, то кто-нибудь из них поскользнется на мокрых колоннах и все-таки упадет в воду к поджидающему монстру. Чудовище еще раз выпрыгнуло из воды в надежде схватить кого-нибудь, но ему только удалось окатить тучей брызг быстро уходящих людей и разочарованно уйти на дно бассейна.

Со вздохом облегчения исследователи остановились возле очередной двери.