Северус... прошу тебя... (джен)

— Северус... прошу тебя...

Снейп, подняв палочку, направил её на Дамблдора.

— Авада Кедавра!

* * *

— Вот скажи, Альбус, зачем мне это надо? — кряхтел Снейп, отодвигая тяжеленный камень — вход в гробницу бывшего директора Хогвартса. — Старый ты пень, тебе бы всё в игрушки играть, а я тут корячься. Ох, ну наконец-то!

Снейп пролез в узкий проход, зацепившись мантией за угол. Ну а как? Конечно, порвал. Выругался сквозь зубы и достал из кармана флакон с зельем.

Когда-то давно Дамблдор прочитал пьесу Шекспира "Ромео и Джульетта".

— Как ты думаешь, Северус, под силу тебе сварить то зелье, которое Джульетта выпила, чтобы мёртвой казаться? Только обязательно с противоядием.

— Вам зачем? — мрачно спросил Снейп, уже зная, что даже если сейчас скажет "нет, не под силу", в ответ услышит что-нибудь вроде "я верю в тебя, мой мальчик", и варить всё равно придётся.

— Ну, так, — счастливо улыбнулся Дамблдор. — Чтобы было. На всякий случай. Мало ли?

— А напиток живой смерти вас чем не устраивает?

— Северус, мальчик мой, про него все знают. И что рябиновый отвар его нейтрализует — тоже. А мне нужно, чтобы никто не знал, каким противоядием снять смертельный сон. Это будет только наш с тобой секрет, — хитро прищурил глаз Дамблдор.

Конечно, Северус сварил это зелье, как просил Дамблдор, на всякий случай.

И вот этот всякий-мать-его-случай настал. Лишь бы противоядие сработало. Всё-таки не со вчера уже лежит этот, с позволения сказать, покойничек. Дожидается.

Сначала ничего не происходило. Снейп злился. Опять этот старый пройдоха оставил его одного разгребать всё, что наворотил. Лежит тут, понимаете ли, отдыхает.

Потом что-то изменилось. Вроде слабое дыхание появилось. Снейп ждал, сложив руки на груди. Речь готовил. Приветственную.

Румянец обозначился, палец дёрнулся. Снейп отмечал все эти изменения, не переставая хмуриться. Он уже основательно замёрз, а этот деятель всё никак не желал вставать.

— Альбус, хватит валяться, — не выдержал Снейп. — Ты там ничего себе ещё не отморозил? Я скоро окоченею, тебя дожидаясь. В подземельях и то теплее.

— Мальчик мой, ну что ты ворчишь? — прохрипели в ответ. — Полежать прямо нельзя немножечко старому больному человеку.

— Больному? Ещё кому расскажи, — возмутился Снейп. — Вот мне интересно, как себе Минерва и остальные объяснили, что у тебя-покойника рука вдруг нормальная стала? Иллюзия же спала?

— Без понятия. При мне не обсуждали. Всё больше плакали. Мне прямо даже неудобно стало, — хихикнул Дамблдор, пытаясь подняться.

— Тебе? Не смеши меня! Это всем вокруг тебя неудобно. А тебе всегда нормально. Давай помогу, так и будешь трепыхаться. — Снейп не слишком ласково дёрнул старика за руку, помогая сесть.

— Северус, прошу тебя, — охнул Дамблдор. — Поосторожнее надо обращаться с покойниками. Как у нас дела, мальчик мой?

— Зашибись у нас дела. Я директор. Кэрроу мне в учителя навязали, дебилов недоразвитых. Только и знают, что круцио раздавать. Замучился уже им палочки заколдовывать, чтоб учеников от щекотки корёжило, а не от боли. Минерва твоя драгоценная мне мозг чайной ложечкой доедает. Так что всё просто чудно. Как всегда, впрочем. А ты тут прохлаждаешься, — пожаловался Снейп.

— О, Северус, мне очень жаль. Не представляешь, как мне здесь было скучно. С похорон же своих никого не видел. Думал, свихнусь в одиночестве. И чего ты так долго? — посетовал Дамблдор, осторожно шаркая к выходу.

— Дела были, — огрызнулся Снейп. — Да обопрись ты уже на руку! Упадёшь, поднимай тебя потом. Куда мы, кстати? Где ты планируешь жить?

— В своих покоях, конечно, — безмятежно улыбнулся Дамблдор. — Я к ним привык. К тому-же туда никто не войдёт. Заклятья, всё такое. Ну, ты понимаешь.

— Вообще-то я там сам жить собирался. Директор всё-таки, — буркнул Снейп, понимая, что без толку.

— Правда? — изумился Дамблдор. — Ну, мы можем и вместе. Там есть диван. Он, конечно, неудобный. Но ты же уступишь старику кровать? А с другой стороны, что тебе со мной делать? В подземельях-то привычнее. Да?

— Как будто у меня есть выбор, — продолжал бурчать Снейп, накладывая на них обоих чары невидимости.

Пора было доставить этого стратега в его апартаменты и узнать наконец, что он задумал делать дальше.

* * *

— Мать твою волшебницу! — в сердцах пнул какую-то банкетку Снейп и сразу скривился от боли. — Альбус, я всегда знал, что ты сволочь. Но чтобы так! Это даже для тебя край.

Северус обречённо смотрел на мёртвое тело Альбуса Дамблдора. Отлучился всего на пару часов. Педсовет у него был внеплановый. И вот пожалуйста: этот старый хрен успел отдать концы.

— Как умудрился-то? — неизвестно кого спросил Снейп, внимательно обследуя тело, которое начало уже коченеть в неудобной позе.

Всё. Мёртв. Окончательно и бесповоротно. И никаких следов проклятий. Снейп начал ощупывать тело в надежде определить причину смерти. Приоткрыл глаза, покрасневшие от лопнувших капилляров. Ощупал голову на предмет ран и ушибов. Не нашёл. Заглянул в рот и обомлел.

В горле трупа обнаружилась оливка. Самая обычная, из маггловской жестяной баночки. Таких тут целая полка. Никто не знал, как сильно Дамблдор любил итальянские маринованные оливки. Едва ли не больше знаменитых лимонных долек. И всегда имел запас у себя в апартаментах. Вот и дорвался, идиот.

Значит, пока Северус на педсовете раздавал цу, из последних сил стараясь никого не убить, этот несчастный задыхался тут с оливкой в горле. Да, пожалуй, более нелепую смерть для великого светлого волшебника столетия трудно представить. Самое обидное, что они так и не обсудили планы на будущее. Нету их, планов этих. И что прикажете теперь делать?

Северус рухнул в кресло и закрыл лицо руками. Как, вот как он оказался в этом дерьме? Один против всех. И даже старый интриган умыл руки.

Так, надо собраться. И для начала вернуть тело старика обратно в гробницу. Теперь уже законно и окончательно. Знал бы, вытаскивать бы не стал. А там видно будет. Может, портрет появится, чего путного скажет. Хотя это вряд ли. Живой-то ничего не говорил, а уж от нарисованного и подавно ждать нечего. Разве только поругаться будет с кем.

* * *

Во второй раз гробница открылась легко и даже как-то привычно. Снейп отлевитировал тело Дамблдора на прежнее место, аккуратно сложил ему руки на груди и воткнул между пальцев волшебную палочку. Вот какой бы ни был заразой этот старый хрыч, а жалко почему-то.

— Словно и не уходил, да, Альбус? — вздохнул Снейп. — Вот скажи, как ты мог? Как ты посмел оставить меня одного в этом дурдоме? Так нелепо умереть, едва воскреснув, мог только такой эксцентричный идиот, как ты. Подавиться оливкой! Ради всего святого, Альбус! Даже для тебя это слишком.

— Ну я же не специально.

Северус замер. Этот голос был слишком хорошо ему знаком. Альбус, мать его, Дамблдор только что это сказал. Но он по-прежнему лежит на своём ложе и не подаёт признаков жизни.

— Кажется, я схожу с ума, — обречённо вздохнул Северус.

— С чего ты взял, мой мальчик?

— Альбус?

— Та-дам! Да, это опять я. А ты решил, что я оставил тебя одного? Согласен, смерть получилась дурацкая. Вот уж не думал, что мои любимые оливки так меня подведут. Но что теперь поделать? Зато я всё ещё с тобой и буду всячески тебе помогать и направлять. Ты знаешь, я это умею, как никто. Ты, главное, не отчаивайся. Северус?

— Привидение! Альбус, ты чёртово привидение! Если бы ты сегодня уже не умер, я бы сам тебя убил за такие выкрутасы. На этот раз по-настоящему.

— Северус... прошу тебя...

— Вот сейчас молчи. Попросил уже однажды. Помогите мне Мерлин и Моргана! За что?