Что год грядущий нам готовит... (гет)

Кикимер был так поглощён гневом на то, что дом его драгоценной покойной хозяйки оскверняется праздничными гуляниями всякого сброда, что даже не заметил, как его перенесло прочь из комнаты, и даже из Лондона.

Он продолжал качать головой и дёргать себя за большие морщинистые уши, приговаривая, зажмурившись:

— Мерзкая грязнокровка оскорбила Кикимера своими дурацким подарком! А осквернитель рода Поттер заставил Кикимера нарушить древний кодекс настоящих домовых эльфов! Есть вместе с хозяевами, какой позор! Что бы на это сказала моя хозяюшка Вальбурга?!

— Подвинься, лентяй! Что стоишь на дороге! — с этими словами кто-то бесцеремонно пихнул его в бок, да вдобавок больно наступил на ногу.

Открыв глаза и оглянувшись вокруг, изумлённый Кикимер в страхе попятился. Он был не в гостиной родного дома, а на какой-то незнакомой кухне, по которой сновали его сородичи, одетые в аккуратные чистенькие наволочки с одинаковым вышитым гербом. Школьную эмблему он узнал сразу — много раз видел её на школьных вещах хозяйских сыновей.

— Я в Хогвартсе? — недоумённо прошептал Кикимер, не веря собственным глазам.

Тут он почувствовал, как кто-то ткнул его в спину. Обернувшись, он увидел незнакомого престарелого домовика, из ушей и носа которого торчали клочки седых волос, а лицо было морщинистым и насупленным.

— Эй, ты чего бездельничаешь? — хмуро посмотрев на незваного гостя, прошамкал тот. — Все работают, а ты стоишь, ворон считаешь! Да ещё и наволочка вся испачкана! Ещё один последователь дурного Добби?!

— Что?! — возмущённо взвился Кикимер. — Какой-то дряхлый пень смеет кидаться такими оскорблениями?! Сравнивать меня с ненормальным Добби!

Он уже собрался высказать старому домовику всё, что о нём думает, но в глубине кухни что-то резко загрохотало, и старик стремительно поковылял на шум, бормоча ругательства себе под нос.

— Кикимер ни разу в жизни не запятнал себя пороками Добби! НИКОГДА!

— Тогда не отлынивай от работы! — немедленно произнесла полненькая домовуха, всучив ему башню из пяти грязных кастрюль, вставленных одна в другую. — Вычисти это и расставь по местам!

Она вытерла руки об передник и проворчала:

— Не праздник, а кошмар какой-то! Этот Пивз когда-нибудь доведёт школу до полного разорения не хуже Того-кого-нельзя-называть!

— Эй! — крикнула домовуха в спину Кикимеру, который от неожиданности послушно потащил кастрюли к ряду раковин у стены. — Поменьше пользуйся магией! Этот противный полтергейст мало того, что взорвал на кухне дюжину навозных бомб, так ещё и разлил что-то из запасов профессора Слизнорта. И теперь при любой попытке воспользоваться магией следует новый взрыв!

Кикимер решил не возражать. Он докажет, кто тут настоящий домовой эльф! Он не собирается отлынивать от работы, даже если служит другому Дому. Раз уж судьба или злая воля его беспутного хозяина занесли его в это место, то он покажет всем и каждому, как должен относиться к работе настоящий домовик, принадлежащий древней и уважаемой семье!

— Могу и без магии всё тут вычистить! Ещё и лучше будет! Кикимер умеет всё! — заносчиво пробормотал он себе под нос, сгружая посуду в раковину и принимаясь отдраивать кастрюли. — И никто не посмеет сравнивать меня с этим До-обби!

— Добби был хорошим. Просто он другой, — произнёс чей-то робкий голос.

Это сказала маленькая домовушка с огромными печальными глазами и покрасневшим носом, мывшая неподалёку заляпанную бурой жижей сковородку. Казалось, она недавно плакала.

Домовушка шумно шмыгнула носом, подтверждая догадку Кикимера.

— Ты знала Добби? — презрительно фыркнул тот.

— Винки знала. Он же работал в школе до того, как… — она часто задышала и всхлипнула.

— До того, как его жизнь подошла к закономерному концу! Кто бросает хозяина, с тем случается беда! Нельзя нарушать древний договор между эльфами и магами! Без волшебников эльфы погибнут, лишившись подпитки своих магических сил!

— Винки просит тебя не кричать. Винки и так очень плохо. Винки потеряла своего хозяина, — быстро зачастила домовуха, сморгнув подступающие слёзы в огромных зелёных глазах.

— Тебя выгнали? — поинтересовался Кикимер, натирая до блеска бок огромной чугунной кастрюли.

— Нет-нет! — испуганно отозвалась домовушка. — Хозяин Винки умер. И Винки уже давно работает в школе. Но в школе — это не то. Винки хочет в семью. Винки так скучает по своим прежним хозяевам, но их уже нет в этом мире.

Она уронила сковородку в раковину и залилась слезами.

— Эй, некогда реветь! Надо работать! — пихнул её в бок домовик, который подбежал забрать вымытую посуду.

Кикимер же неожиданно ощутил острую жалость к бедняжке. Ведь он очень хорошо знал, каково это: быть без хозяина долгие годы. Каково — винить себя в смерти тех, кому остался предан и поныне.

— Винки не нужно плакать, — наставительно сказал он. — И в семье не всегда бывает хорошо. Может, здесь тебе ещё повезло. Я тоже пережил всех членов своей древней семьи, которым верно служил много лет, а теперь вынужден прислуживать наследнику, который случайно оказался владельцем древнего дома моей хозяйки! Дома, где веками чтили волшебные традиции! А теперь там всем заправляет мальчишка-полукровка, который плевать хотел на все обычаи и правила! Он устраивает беспутные сборища для своих друзей-грязнокровок и предателей крови, оскверняет память благородных предков дружбой со всякой чернью! А какие раньше балы были в доме моей хозяюшки! — Кикимер мечтательно закатил глаза. — Всё по правилам, чинно, благородно… А теперь… тьфу!

— Нельзя так говорить! — испуганно пискнула Винки, прижав ладошки ко рту.

— Да Кикимер и здесь-то оказался из-за идиотской шутки дурного хозяина!

— Всё равно нельзя! Тебе так повезло, что есть свой дом и хозяин, а ты этого не ценишь! Настоящий эльф своего хозяина никогда не посмеет осуждать! — торопливо проговорила Винки, перемежая свою речь всхлипываниями.

— Это просто Винки повезло с хозяевами! А Кикимеру на старости лет — нет! — решительно ответил упёртый поборник древних традиций, берясь за следующую кастрюлю.

Домовушка только покачала головой, испуганно глядя на него.

— А Добби мне рассказывал, что вредоносные мысли о свободе появились у него, когда он впервые осудил своего хозяина! — прошептала она прямо в сморщенное ухо домовика Блэков.

— Что ты мелешь?! — Кикимер уже пожалел, что вообще заговорил с этой зарёванной дурочкой. Наверняка такая же безмозглая, как и её дружок Добби!

— Добби говорил… — Винки подобралась ещё ближе к Кикимеру и еле слышно зашептала:

— Добби говорил, что в первый раз осудил своего хозяина, лорда Малфоя, когда в очередной раз был бит за то, что недостаточно тщательно смахивал пыль с его коллекции ваз! И это было только начало! Потом Добби всё чаще позволял себе осуждать хозяина за разные дела, которые домовиков не должны касаться! И наконец…Он стал думать о свободе!

— Тьфу! — не произноси это слово при мне! — сплюнул Кикимер, передёрнувшись всем телом.

— И мне оно не нравится! Поэтому ты не должен осуждать хозяина! Нужно просто служить, честно и преданно!

— Даже грязнокровкам?! — возмущённо зашипел Кикимер, чуть не задохнувшись от гнева. — Девчонка-грязнокровка посмела вручить мне, эльфу древнейшего и благороднейшего рода Блэк, подарок! Прямо при всех гостях! Неслыханная наглость и позор!

В сердцах он попытался бросить на пол тяжёлую кастрюлю, но Винки удалось её поймать на лету.

— Кикимер видит? Кикимер стал раздражительным и начал ломать вещи! — сокрушённо покачала она головой. — Это первый шаг на дорожку Добби! Надо уважать любого хозяина!

Кикимер застыл, уставившись на кастрюлю в руках домовушки. Никогда раньше он не задумывался о своём поведении в таком ключе и никогда не позволял себе таких поступков. Ломать вещи — точно не для порядочного домового эльфа. Неужели Винки права?!

— Кикимер не может уважать своего беспутного хозяина. Кикимер обречён? — тоскливо выдохнул он.

— Кикимер должен взять себя в руки и принять хозяина в своём сердце. Если бы у Винки появился хозяин, который доверил бы ей свой дом… — Винки не договорила и снова разрыдалась, прижимая к груди кастрюлю.

Кикимер медленно поднял на неё глаза. Его тонкие губы растянулись в довольной гримасе. «Непривычно, но даже приятно», — невольно подумал он, уже много лет не имея повода для улыбок. Неужели блаженная Винки — это то, что его спасёт?

— А если бы мой хозяин и тебя взял в дом, ты бы помогала Кикимеру держать себя в руках? — тихо спросил он.

— Винки бы всё делала! Винки бы выполняла всю-всю работу, которую ей поручили! Винки бы слушалась Кикимера, как старшего! Винки бы перестала пить пиво, и была самой счастливой домовухой в мире! — вытаращив огромные зелёные глаза, зачастила она, давясь слезами.

— Почему бы нам не поговорить с директором школы, как только закончим работу? — предложил Кикимер. — Мой хозяин тебя точно возьмёт, если расплачешься погромче и посильнее. Он любит несчастных и убогих.

В том, что Поттер согласится принять в дом Винки, эльф даже не сомневался.

— Вот видишь! Ты уже нашёл что-то хорошее в своём хозяине! — Винки неожиданно кинулась на шею Кикимеру, сжав его маленькими тёплыми ладошками.

— Ну, ладно-ладно, — смущённо проворчал тот, ощутив странное удовольствие от незамысловатой похвалы, — не стоит пачкать слезами наволочку Кикимера.

Он приосанился и даже обнял Винки, уже ощущая себя старшим эльфом в доме. А Винки непременно поможет ему оставаться в своём уме и даже смириться с беспутным Поттером.

А ещё Кикимеру очень захотелось узнать, как будет выглядеть её личико, если она перестанет рыдать и начнёт улыбаться. Но в этом странном желании он не признался бы никому и никогда.