Котик завёлся сам (джен)

«Котик завёлся сам». Так я сказала маме. Мама зло посмотрела на меня, глубоко вздохнула. И начала орать. Среди этого потока сквернословия на повышенных частотах, нередко переходящих в ультразвук, я мучительно размышляла.

«Из жирных минусов — кота мне не оставят. В лучшем случае, если я его сама унесу, не утопят».

Проскальзывали фразы, что отца нет, что мать мало зарабатывает, живем впроголодь. Ну да, есть такое. Меня не утомлял мат, сама вполне сносно могла на нем разговаривать, не расстраивали существующие условия дома. Привыкла. Благом считала то, что моя жизнь протекала в квартире. Не на улице. Вариант «бомжевать» совершенно не вписывался в мои планы.

«Что придумать в подобной ситуации? Пока не знаю — но кота в ноябре выкидывать в никуда — жестоко. Не зря же отбила у отморозков, которые его травили собаками. Друзья? Да их вроде как и нет. Навалом в соцсети, да вот все они «гераклы» и «демосфены» на словах. Значит, мимо. А приюты? Нет, плавали, знаем. Собак брать никуда не хотят, что там говорить о кошках».

Мама начала мне выговаривать о моей безответственности и об отсутствии уважения. Ко всем и к ней в том числе. Я слушала в одно ухо.

«Одногруппники? Мда. Они совсем никакие. Я замучилась их двигать и «раскачивать». Ну, бегаю я как староста, а получается больше всех надо именно мне. Они не помогут. Куда податься? Что делать?» — именно эти вопросы рефреном звучали в моей голове.

Мама всё кричала. Я устала слушать. Точнее — думать под аккомпанемент ора. Взяла куртку, телефон, ключи, первую попавшуюся тряпку, кота. Открыла дверь.

— Постой! Я еще не закончила! Ты куда собралась? — мама сбавила обороты.

— Гулять, — ответила я.

Она начала причитать, но мне было уже все равно.

«Суть не поменяется. Да и правда, куда? Квартирка однокомнатная, не разгуляешься. А котик — вот же он, живой, теплый. Он мне поверил. Я не могу его бросить. Лёша? Нет, нельзя. Нельзя показать, что я прошу у него помощи. Да, он намного старше, но… Нельзя», — эту мысль я гнала от себя как можно дальше.

У подъезда стоять было холодно. Руки затекали от непривычной ноши. Я переступала с ноги на ногу и дышала на замерзшие пальцы, пытаясь хоть немного согреться. Рыжий котик поёжился, постарался устроиться поудобнее.

Вечер подкрался незаметно.

В моей душе перестала подниматься каждый раз буря негодования, когда мама вновь начинала думать о том, что крик — это идеальное средство донесения информации.

«Но я же не железная! Я так тоже не могу!» — начали захлестывать меня истерические нотки. — «Стоп. Надо успокоиться. Сначала решим, что делать. Потому что вопрос ой какой насущный».

Я судорожно искала варианты, но выхода не видела. Паника нарастала. Даже не паника. Чувство бессилия и невозможности что-либо изменить. И злость. От невозможности решать.

«Черт возьми! Почему до восемнадцати почти целый год! Как достало всё!» — я с ненавистью пнула бордюр. От него откатилось что-то блестящее. Это что-то ярко сверкнуло на мокром асфальте под светом фонаря.

«Кольцо? Взять? Или нет?». Кот замурчал. Я решила, что это знак, что нужно взять. Коснулась… И… Ничего не произошло. Небо не упало, джинн не появился.

«Хахаха, о чем я только думала?» — хотя сердце совершенно точно пропустило удар. — «Наивная ты. Рассчитываешь на сказку. На магию и волшебство. Очнись! Нет их. Совсем!» — я машинально крутила кольцо в пальцах, держала кота и думала. Как и следовало ожидать, колечко я уронила. Нагнулась за ним, поднялась и увидела Лёшу.

«Откуда он взялся?» — этот вопрос тоже остался без ответа.

«Лёша.. Крутой барабанщик. Взрослый. Сильный…» — разумеется, я опять стала пунцовой. Как всегда, когда видела его. — «Все как всегда. Ничего не меняется, хотя мы знакомы уже почти год. Смешно, наверное, выгляжу. В осенней куртке, красная как рак, волосы растрепал ветер, на руках кот, завернутый в полотенце со слониками».

Котик беспокойно замяукал, скорее всего, тоже, как и я, замерз до кончиков ушей.

Лёша моментально стал серьезным. Отдал мне свои перчатки, забрал кота и так внимательно посмотрел, что я не выдержала — рассказала и про ссору с мамой, и про свои думы, и про невозможность что-либо сделать. Он кивнул, сказал, что разберётся, и жестом позвал меня за собой. А я… Что я? Я пошла за ним. Только слёзы все равно брызнули из глаз. Я вытерла их тыльной стороной ладони.

«Спокойно», — подумала я. — «Не реви! Лёша обещал помочь, он поможет».

В свое время он звал меня в клуб, где учился играть на ударных. Говорил, что получится. Что это отдушина от сложных отношений с мамой, возможность хоть на короткое время попасть в настоящий дом, где тебя ждут, понимают, слушают. Я тогда ещё смеялась, говорила, что это похоже на секту. А он посерьёзнел и так строго сказал, что секта разрушает личность, уводит ее в мир иллюзий и подчинения. Здесь же — ты волен выбрать занятие по душе, поиграть в настольные игры, найти единомышленников, может, даже друзей. Что здесь, как в большой дружной семье, обязательно помогут разобраться с любой проблемой. И человек абсолютно никому ничем не обязан.

Я шла за Лёшей, не разбирая дороги. Холод потихоньку отступал.

Клуб, как оказалось, ничто иное как государственное бюджетное учреждение.

«Не могу сказать, что это меня прям успокоило, но легче стало это точно. Хотя в положительный исход совершенно не верится», — подумала я.

Мы зашли внутрь. Отовсюду слышался веселый гул голосов, то тут, то там появлялись разные ребята.

Женщина средних лет без энтузиазма встретила нас тяжелым взглядом и начала ругаться по поводу животного. Я внутренне напряглась, готовясь объяснять ситуацию, но Лёша меня опередил. Он что-то сказал ей, она насупилась и, вздохнув, пропустила дальше.

— Вахтерша, — улыбнувшись уголками губ, растягивая слово, протянул он.

А дальше — он постоянно с кем-то разговаривал, что-то доказывал, объяснял, здоровался с проходящими мимо людьми, пока кот тихонько посапывал у меня на руках.

В итоге нас отправили в кабинет, где сидели молодые ребята и девушки. Как-то сами собой появились кружка чая для меня и блюдце с водой для кота. Они жарко обсуждали ситуацию, но я уже не слушала. Мне казалось, что решения не будет точно. Потому что не будет… Я гладила кота и смотрела в одну точку, отгородившись от реальности.

«Они нашли передержку за тридцать минут. Как? Я не знаю. Я не верю в такие вещи. Но факт остается фактом. Нашли. Передержку. Кот не будет на улице. А потом я смогу найти ему хороших хозяев. Раз уж мне не повезло с мамой. Точнее с ее отношением к животным».

Я поблагодарила всех, кто помог. Отвезла кота к девушке, что любезно согласилась оставить кота у себя на некоторое время. Вернулась домой. Мама уже «остыла», но со мной все равно не разговаривала. Не страшно.

Но в голове все крутился вопрос «как?». Как они это сделали? Почему вообще решили помочь? Для чего? Что им за это будет? Какая выгода? Я задумалась. «Неужели и правда существуют хорошие люди, которым не все равно?

С другой стороны, я людям не верю. Всегда было проще рассчитывать только на себя. Но, может быть, этим стоит дать шанс?»