Выбор Одноглазого Дракона (джен)

Примечание:

1. 121 год от З.Э.: Эймонд — 11 лет, Джейс — 8, Люк — 7 лет, Джоффри — 5 лет.

2. Фразы на валирийской выделены жирным шрифтом.

120 год от З.Э.

Эймонд победоносно шел по земле Дрифтмарка, гордо подняв голову, хотя от страха и чувства эйфории все еще подкашивались ноги.

Эймонд слишком долго терпел насмешки и обиды от кровного брата и племянников. Он не мог противостоять им. У него не было дракона. Его изъян — его слабость.

Но теперь все изменилось. В один момент проявив храбрость и долю безрассудства, Эймонд без спроса оседлал и присвоил самого большого дракона из ныне существующих.

Теперь принц ровня своей семье, и пусть драконье яйцо в его колыбели так и останется лишь твердым камнем — он сам решил свою проблему, нашел выход, без помощи и поддержки, в которой он не нуждался.

Эймонд спешил рассказать отцу о своем геройском подвиге, порадовать мать, дать отпор тем, кто не верил в него, кто считал его слабым… И удивить Деймона.

Эймонд с детства восхищался своим дядей: его техникой боя, умением быть всегда впереди своих соперников и врагов, выходить победителем не только в рыцарских турнирах при королевском дворе, но и в кровавых битвах и ожесточенных войнах.

Эймонд отчетливо помнил момент, когда отец объявил ему о своем решении отдать его Деймону на подготовку к вступлению в ряды Королевской гвардии на место Лорда-командующего. Как раз об это Эймонд и мечтал: быть отважным воином, достойным сыном своего отца.

Эймонд еле сдерживал восторг, находясь в нескольких метрах от Деймона на просторах Дрифтмарка.

Он понимал, что его радость была ни к месту, ведь тело Лейны только что поглотила морская бездна, и ему стало неловко за свои радостные мысли.

Дядя скорбел. Наверное. Эймонд не знал наверняка. Деймон вел себя отстранённо, смотрел вдаль, но иногда лёгкая улыбка появлялась на его лице.

Эймонд не мог ждать. Ему нужно было знать: не передумал ли дядя забрать его с собой на Драконий Камень. Решение приняли, когда Лейна была жива, а сейчас жизнь Деймона изменилась, возможно, и его намерение относительно Эймонда тоже.

Волнение от возможного отказа накрыло принца с головой, и он, глубоко дыша, направился в сторону Деймона.

— Мне жаль, дядя, — тихо сказал Эймонд. Он нервно перебирал пальцами в воздухе.

Деймон перевел безэмоциональный взгляд на племянника. Эймонд напрягся в ожидании ответа.

— Завтра мы летим на Драконий Камень. — Ветер безжалостно трепал его волосы. — Тебе лучше сейчас побыть с матерью, — отрезал Деймон и отвернулся от племянника, направив взгляд в сторону горизонта.

Эймонд рукоплескал. В душе́. Все шло как ни на есть хорошо. Кроме одного…

Эймонд осознавал, что явись он на Драконий Камень без дракона, глумление со стороны племянников усилится в разы. Дядя так же не останется в стороне и при любом случае будет указывать на уязвимое место юного принца.

Поэтому Эймонд не очень смело, но все же направился в сторону Вхагар.

* * *

Все произошло слишком быстро.

Джейс и Люк… Безосновательные обвинения… Их обречённые попытки избить Эймонда за содеянное…

Неожиданный и точный удар Алиссы, старшей дочери Рейниры, навсегда изменил жизнь Эймонда.

Он не видел её полные ужаса глаза от своего необдуманного поступка, который повлек за собой необратимые последствия…

* * *

121 год от З.Э.

Эймонд проснулся ещё до рассвета. Волнение накрыло его с головой в ту же секунду, как он открыл глаз: сегодня первая тренировка с дядей.

Эймонд надел повязку, которую позволял себе снимать лишь на время сна. Те редкие случаи, когда он видел свое отражение, без необходимой для него кожаной повязки, можно было пересчитать на пальцах одной руки.

«Глаз — справедливая плата за дракона».

Эймонд был верен этой мысли. И все же избегал «встречи с собой с глазу на глаз».

Эймонд примерил, изготовленные исключительно для него, доспехи, которые идеально подходили ему, и заколол волосы.

Первые лучи солнца выглянули из-за горизонта, а Эймонд уже был готов к долгожданному занятию с дядей.

Эймонд нервничал. Одна из причин его беспокойства перед началом тренировки — это неодолимое желание не разочаровать Деймона. Эймонд знал, что его родственник строгий и требовательный и не потерпит проявления слабости.

Поэтому Эймонд собрался и был готов к любым действиям и высказываниям дяди. Принц взял всю силу воли в кулак и направился на тренировочный двор.

Эймонд долго ждал этого момента.

Узнав о скором переезде на Драконий Камень, принц не мог дождаться дня тренировки с Деймоном, но после потери глаза этот момент оттянулся на неопределенное время. Алисента не была готова отправить только что изувеченного сына в лапы бессердечного брата своего мужа. Рана Эймонда была серьёзной, и ей требовался особый уход.

Несмотря на то, что Деймон божился о присутствии опытного мейстера в родовом гнезде — Алисента стояла на своем. Даже королю было неподвластно спорить с ней, когда дело шло о детях.

Эймонд был расстроен и зол и пытался возразить матери, но её твердый взгляд на протест сына поставил точку в его отчаянных попытках отстоять свое.

Когда Деймон и Рейнира поженились, Алисента вдвойне была против того, чтобы отправить сына на Драконий Камень. Мало того, что, по мнению королевы, которое Алисента так и не посмела высказать Визерису, Рейнира была недостойна Железного трона, так ещё на Драконьем Камне вместе с матерью жила Алисса. Та, которая изувечила Эймонда.

Но в этот раз король был непоколебим. И Эймонд верхом на Вхагар в сопровождении самого́ Деймона, который прилетел на Караксесе за племянником, покинул Королевскую Гавань под тихие всхлипы Алисенты.

Алиссы на Драконьем Камне не оказалось. Как выяснилось, она вместе с дочерьми Деймона, Бейлой и Рейной, были отправлены в Дрифтмарк на воспитание к их бабушке Рейнис.

На улице было сыро и прохладно. Эймонд съёжился от внезапного порыва холодного ветра, который привел принца в чувства.

Эймонд осмотрелся. Тренировочный двор на Драконьем Камне мало чем отличался от места тренировок в Красном замке. Стойка с боевым оружием и деревянными мечами для ещё юных принцев, которые только начинали изучать фехтовальное мастерство, находилась ближе к центру внутреннего двора.

Несколько мишеней были расположены в другом конце двора, возле которых Эймонд разглядел стойку с луками и множеством стрел.

Щиты различной величины были сложены у одной из стен, неподалёку от уже потрепанного тренировочного чучела, которое любили молотить юные Веларионы, представляя перед собой злейшего врага.

Вдоль стены внутреннего двора был возведен деревянный балкон с целью наблюдения как за обучением юнцов, так и тренировками королевской знати и умелых воинов.

Не хватало лишь Эйгона с его плоскими шутками. Но Эймонд был рад, что здесь не было брата, готового ехидно отреагировать на каждую оплошность младшего Таргариена.

Эймонд увидел рыцаря, стоящего рядом из стойкой с тренировочными мечами. Статный мужчина средних лет смотрел прямо на Эймонда, терпеливо ожидая, когда юный принц подойдёт к нему.

На мгновение Эймонд замер и от удивления широко открыл глаз: у рыцаря не было левой кисти руки.

— Сир Барристан, мой принц, — рыцарь слегка наклонил голову. — Я буду тренировать вас и сделаю из вас отважного воина.

Эймонд осмотрелся.

Может, это шутка? Или он не расслышал, и сейчас из одной из дверей выйдет дядя, и, наконец, начнется обучение фехтовальному мастерству? Но Деймон не появлялся, и, кажется, игра затянулась.

— А где Деймон? — принц сморщился.

Сир Барристан слегка улыбнулся и вежливо ответил:

— При всем моем уважении, принц Эймонд, могу предположить, что принц Деймон сейчас мирно отдыхает в своих покоях.

Эймонд недоумевал — как Деймон мог отдыхать, когда его племянник стоял во дворе, в ожидании именно его! Да ещё и вместо того, чтобы учить племянника самолично, подослал рыцаря-калеку. Неужели Деймон настолько не верил в племянника?

— Но я рассчитывал, что он будет меня тренировать.

Эймонд поджал губы. Детская обида говорила за него.

— Ради общения на тренировочном дворе с дядей я здесь. — Эймонд хмурился, он знал, что его слова прозвучат оскорбительно, но все же не остановился. — Обычные рыцари могли меня научить парировать удары и в Красном замке. — Эймонд не смел указать воину на его физический изъян. И в первую очередь потому что и он сам был с явным недостатком.

Но, кажется, сира Барристана его слова совершенно не задели. Он подошел ближе к Эймонду и положил единственную руку ему на плечо.

— Придет день, когда сам принц Деймон возьмётся за вашу подготовку. Но пока именно я буду заниматься с вами и учить вас умело держаться в бою.

— Но я уже умею! — возмутился Эймонд, сдвинув брови. — Дома меня учили как нужно держать меч, защищаться и нападать.

Рыцарь кивнул в знак понимания и протянул Эймонду деревянный меч.

— Ну что ж, тогда, может, покажете ваши навыки, мой принц?

Первым желанием Эймонда было покинуть тренировочный двор, а, может, и сам остров. Он прибыл на Драконий Камень ради уроков дяди, ради его умений и знаний. А в итоге его учителем стал однорукий рыцарь.

Эймонд уже хотел уйти, но картина возвращения в столицу встала перед его глазами: Эйгон насмехается над очередным провалом брата, разочарованный взгляд отца и жалостливые глаза матери…

Нет. Этого Эймонд им не подарит. Больше не допустит.

Эймонд вздохнул. Упрямиться не было смысла — дядя все равно не придет. Если Деймон что-либо решил, его так просто не переубедить. Теперь Эймонду оставалось сделать все, что в его силах, чтобы привлечь внимание дяди. Снова.

Эймонд взял меч и занял исходную позицию.

— Называйте меня Эймонд, сир Барристан.

Рыцарь кивнул и встал напротив принца.

— Защищайтесь, Эймонд.

* * *

Эймонд неохотно шел на первый совместный ужин с родственниками.

Сир Барристан не жалел принца, и после шести часов беспрерывных активных упражнений Эймонд не чувствовал ни рук, ни ног. А завтра все по новой.

Все, чего хотел Эймонд — это лечь на кровать и проспать до самого утра.

Едва ли это была единственная причина его столь неохотного времяпрепровождения с родственниками.

Эймонд чувствовал себя чужим в кругу семьи Деймона.

Их манера общения между собой, то, что они делились своими мыслями и переживаниями, радовались победам и поддерживали друг друга в трудные моменты — для Эймонда все это было странно и непривычно.

Ужин в Красном замке с его семьей зачастую проходил в тишине, не считая молитвы матери, после чего каждый был предоставлен самому себе. Хелейна могла неожиданно произнести очередную чушь, значение которой никто из присутствующих никогда не понимал. Эйгон всегда был готов съязвить на любую бессвязную реплику сестры, от чего матушка делала ему замечания, но старший сын смел огрызаться… После чего следовал строгий возглас Визериса, и за столом снова воцарялась тишина, вплоть до очередного недоразумения.

Но на Драконьем Камне все было иначе.

Обычно сосредоточенный Деймон, каким его всегда видел Эймонд, за ужином искренне улыбался. Рейнира внимательно слушала рассказ Джейса о том, как они с братьями сегодня ходили на прогулку к морю и вдалеке видели огромную неопознанную рыбу. Как придумывали план, чтобы поймать её и удивить всех жителей Драконьего Камня, а потом и всего Вестероса. Эмоции переполняли мальчишек.

— Это была даже не рыба, а морское чудище! — Люк развел руки, пытаясь показать его устрашающий размер.

— Мы завтра снова пойдем на морскую охоту, — серьёзно подтвердил Джейс.

Рейнира обеспокоено посмотрела на Деймона. Он накрыл ладонью ее руку.

— Если чудище такое огромное, то одним дотянуть его в крепость будет нелегко, юные охотники. Возьмите себе в помощь нескольких гвардейцев.

Рейнира благодарно кивнула Деймону.

Вот оно — взаимопонимание без лишних слов.

Принцы наперебой, не сдерживая эмоций, говорили что-то невнятное.

Эймонд одарил их высокомерным взглядом.

— Чудищ не существует, — громко заявил Эймонд, и дети вмиг затихли.

Все обратили взгляды на Эймонда. Кажется, только сейчас они вспомнили о его присутствии.

— А вот и существуют! — Джейс отреагировал первым на дерзкое заявление своего дяди.

— Если бы существовали, то вы уже давно поймали бы хоть одного, — Эймонд стоял на своем.

Он был старше своих племянников, и их детская наивность не могла не раздражать.

Джоффри начал плакать — Эймонд грубо развеял его детские фантазии. Люк направил на мать вопросительный взгляд. Вот-вот и он готов был заплакать вместе с Джоффри.

— Ты так говоришь, потому что мы не позвали тебя с собой. — Джейс не плакал. Он смело поставил Эймонда на место, защитив чувства своих младших братьев.

— Джекейрис! — одёрнула сына Рейнира.

Эймонд сжал кулаки. Джейс попал в яблочко. Эймонд завидовал, ему было обидно, что племянники даже не предложили ему пойти с ними. Ведь теперь он жил здесь и тоже имел право на внимание.

Все, что Эймонд мог, все, чему его учили это дать отпор, ответить так, чтобы собеседнику стало ещё обидней, чем ему самому. И Эймонд не упустил такой возможности:

— Больно надо мне водиться с бас… — Эймонд недоговорил, но это было и необязательно.

Эймонд опустил взгляд в свою тарелку. Ему не было стыдно. Ему было неприятно и больно.

Все нахлынуло в один момент: обида на дядю, за его отсутствие на тренировочном дворе, на племянников, которые посчитали его лишним в своей компании…

Но это не оправдывало его слов, пусть даже и несказанных.

— Дорогая, детям уже пора отдыхать, — спокойно сказал Деймон и поставил пустой кубок на стол.

Рейнира не спорила. Она молча вывела Джейса, Люка и Джоффри из зала.

Повисла напряжённая пауза. Эймонд сидел не двигаясь, уставившись перед собой. Было слышно лишь треск поленьев в камине, который становился все громче, как будто желал заполнить собой все пространство.

— Эймонд…

— Прости, дядя, я не подумал, — быстро перебил Эймонд дядю. Он посчитал, что его извинения смягчат настрой Деймона, и ему не придется поспешно возвращаться в столицу.

Деймон не злился. И даже не допускал мысли о том, чтобы отправить племянника домой.

Эймонд здесь для того, чтобы научиться быть не только сильным бойцом, но и сдержанным дальновидным мужчиной, который умело владел бы ситуацией и держал бы все под своим контролем.

Несмотря на постоянные разногласия с Визерисом из-за его, Деймона, бунтарского характера, он любил и уважал своего брата.

Деймон был искренне рад за Визериса, за то, что у него родился долгожданный сын — заветное желание брата сбылась.

Но Эйгон рос жалким пьяницей и сластолюбцем, не умеющим ничего, кроме жалкой дегустации дешёвого вина и распутных девок.

«Вот оно, твое воспитание, Визерис. А точнее его полное отсутствие. Ты пустил все на самотёк — отдал бразды воспитания своей жене».

И именно поэтому Деймон и предложил взять Эймонда к себе на воспитание, принять его в свою семью. Чтобы младший племянник не вырос копией своего безнадёжного брата.

Деймон верил в свои методы воспитания, тем более что он уже был вовлечён в обучение своих пасынков.

Вот он, первый урок для племянника.

— Думаю, ты понимал, что говоришь. Я не буду читать тебе нотации, Эймонд. Но ты должен помнить, с какой целью ты здесь и сосредоточиться на ней, а не вступать в бесполезные споры с детьми младше тебя. — В интонации Деймона не было злости или надменности. — Запомни, они — моя семья, и я более не позволю оскорблений в их сторону. Пообещай мне. — Эймонд незамедлительно кивнул. — Можешь идти.

Эймонд, опустив голову, направился в сторону выхода. Деймон был прав. Ему стоит больше думать о тренировках и обучении с мейстером, ведь именно для этого он здесь.

У двери Эймонд остановился. После сегодняшнего недопонимания он все же решился поднять важную для него тему.

— Тебя не было сегодня на тренировке. — Эймонд констатировал очевидный факт.

Деймон задумчиво стоял у камина, когда до него донеслись слова Эймонда. Деймон кинул быстрый взгляд на племянника и сел в кресло.

— Сир Барристан отличный воин и учитель, — смотря на пылающий огонь, сухо сказал Деймон.

— Да. Но… — Эймонд сглотнул. — Я думал, ты будешь меня тренировать.

— Придет время, Эймонд. — Деймон указательным пальцем постукивал об подлокотник кресла. — А сейчас иди спать. Сир Барристан будет ждать тебя завтра на рассвете.

Эймонд вздохнул. Это будет сложнее, чем он предполагал: привлечь внимание дяди.

— Доброй ночи, — буркнул Эймонд и вышел из зала.

* * *

Спустя неделю Эймонд, зайдя на тренировочный двор, уже не оглядывался по сторонам в поисках Деймона.

Но все же все старания Эймонда тем или иным способом были нацелены на привлечение внимания дяди. Он терпеливо ждал, когда тот оценит его умения и возьмется за его тренировку.

Сир Барристан, несмотря на его физический недостаток, оказался намного опытней многих рыцарей столицы, и Эймонд внимал каждому его слову и замечанию, повторял его непринужденные движения, которые пока что у принца выходили неуверенно и угловато.

— Держите меч выше. Так легче парировать удар.

Сир Барристан снова и снова выбивал меч из рук Эймонда, от чего второй начинал злиться.

— Злость затмевает разум. Вам следует прекратить раздражаться из-за каждого промаха, принять свои ошибки и пытаться их исправить, — рыцарь обошел Эймонда и стал позади него, пока тот в очередной раз поднимал меч с земли.

Эймонд злился ещё больше. Он и без нравоучений учителя это понимал, а вот выполнять пока что не выходило.

— Ещё раз!

Сир Барристан перешёл в нападение, подняв меч. Эймонд не успел поставить блок и упал от нанесенного удара.

Эймонд почувствовал жгучую боль — деревянный меч оставил ярко-красную отметину, которая впоследствии превратится в синяк. На теле принца были уже десятки кровоподтеков, а теперь ещё один добавился в общую коллекцию.

— Не время жалеть себя, Эймонд. Поднимайтесь!

Именно в такие моменты мысли о возвращении домой посещали принца. Но навязчивое желание всё прекратить и вернуться в родные стены исчезало при осознании, что он ещё не достиг своей цели, а возвращаться в столицу с пустыми руками Эймонд был не намерен. Он отогнал мысли о побеге с острова, и, глубоко вздохнув, с новой силой схватил тренировочный меч.

Эймонд встал и поправил повязку. Прошел год с того времени, как дерзкая девчонка решила, что она имела право отнять у принца глаз. И всё это время желание отомстить не покидало мысли Эймонда. Он знал, что рано или поздно они встретятся, и уж тогда он осуществит задуманное.

— Сир Барристан.

Голос позади заставил Эймонда обернуться. К ним подбежали Джейс, Люк и Джоффри, и каждый из них держал в руке тренировочный меч.

Эймонд тут же свел брови.

— Сир Барристан тренирует меня, — громко заявил Эймонд.

«Что они тут делают?»

Ответ был слишком прост и ясен, и Эймонд разочарованно вздохнул: они пришли на тренировку.

Но у него ещё теплилась надежда, что малыши пришли сюда для глупых игр с деревянными мечами.

— Теперь и нас тоже, — Джейс подался вперёд.

Эймонд был выше и крупнее Джекейриса, но второй ни капли не боялся дяди и готов был защищать младших братьев.

Эймонд ревновал. Племянники не звали его с собой играть, а он должен делить с ними своего наставника!

— Сир Барристан, они же младше меня, как мы сможем вместе практиковаться?

Эймонд хотел кричать о несправедливости, ведь сир Барристан только его наставник, и никого больше!

— Это приказ принца Деймона, и я не вправе его оспаривать. — Рыцарь опустил глаза.

Эймонд поджал губы. В Красном замке он мог требовать всё, чего захочет. Каждое его желание исполняли без единого пререкания или сомнения.

Драконий Камень лишь назывался родовым гнездом Таргариенов. Но для Эймонда он был чужим краем, в котором не было места для него.

Но если это очередная проверка на силу воли и выдержку, то Эймонд будет настойчивым и сильным. Он не сдастся.

— Продолжим? — сквозь зубы процедил Эймонд, сильнее сдавливая рукоять меча.

* * *

Наконец Деймон дал распоряжение драконоблюстителям провести урок для принцев.

Пока Джейс пытался заставить Вермакса слушаться, Эймонд сбежал с урока и двинулся вниз по склону, где вдалеке спала его драконица.

Вхагар — самое настоящее убийственное чудо, которое теперь принадлежало одиннадцатилетнему ребенку.

Принц торжествовал: она — его!

Вхагар подняла голову, учуяв запах хозяина.

Принц улыбнулся, подошел к ящеру и осторожно прикоснулся к её бронзовой чешуйчатой коже, которая под солнечным светом переливалась сине-зелеными бликами.

— Я скучал, — искренне сказал принц.

Драконица издала рык, который больше смахивал на мурчание кошки — она была рада видеть Эймонда не меньше него.

Принц заглянул в её ярко-зеленые глаза с единственным желанием, которое почувствовала и сама Вхагар: она опустилась ниже, давая возможность ее хозяину взобраться в седло.

— Умница, Вхагар!

Эймонд ещё раз провел рукой по чешуе и уже был готов взобраться в седло.

— Даже и не думайте, принц Эймонд!

Старший хранитель с открытым недовольством глядел на Таргариена.

Он заметил Эймонда, бегущего в сторону дракона и отправился за ним.

— Почему? Я уже летал на Вхагар. Она приняла меня. Мне не нужно учить её повиноваться.

Эймонд с трудом подбирал слова: он достиг высокого уровня знания валирийского, но когда его охватывало чувство несправедливости, все слова улетучивались, оставляя место лишь возмущению.

— Вы слышали меня! Возвращайтесь в логово! — хранитель указал рукой в сторону крепости.

Эймонд поник. Вхагар была его единственным другом, который никогда не бросит и не предаст.

А что делает он сейчас? Уходит. Снова оставляет драконицу в одиночестве.

Эймонд напоследок заглянул в уставшие от возраста глаза Вхагар. Грусть… Драконы тоже умеют грустить.

— Прости…

Зверь разочаровано выпустил пар из ноздрей.

Эймонд сделал пару шагов и остановился.

«Да что же ты делаешь? Ты — дракон! Ты его кровь и плоть! А он лишь завистливый хранитель без имени и Дома! В пекло!»

Эймонд резко развернулся, и, собрав все силы, вскарабкался на дракона, под неразборчивые крики драконоблюстителя.

Эймонд содрал кожу ладоней о чешую Вхагар, но это его совершенно не беспокоило.

— Лети, Вхагар!

Драконица издала громкий радостный рев, поднялась на грузные лапы и с нескольких шагов взмыла в небо — она ждала полета не меньше Эймонда.

Драконица поднималась все выше и выше, достигла невесомых облаков, после чего плавно расправила крылья и зависла в воздухе.

Вот она, свобода! Где нет ни правил, ни границ, ни обязанностей. Где ты можешь быть независимым. Где ты можешь быть собой.

* * *

В камине горел огонь, завораживая игривыми языками пламени.

Десятки свечей ярко освещали комнату, в которой после сытного ужина расположилась вся семья Деймона. И Эймонд.

В комнате царила доброжелательная атмосфера.

Деймон развлекал малыша Эйгона, а Рейнира, поглаживая слегка выпуклый живот, наблюдала, как дети бегали по комнате, представляя себя драконами, которых им еще предстояло оседлать.

Рейнира носила второго ребенка Деймона. Об интересном положении сестры Эймонд невзначай услышал от Джоффри всего несколько дней назад. Ему никто не посчитал нужным сказать об этом лично.

Эймонд считал дни до отправления на Драконий Камень, но он не думал, что ему будет так сложно среди своих, казалось бы, ближайших родственников.

Эймонд снова чувствовал себя одиноким. Лишь письма матери не давали ему окончательно упасть духом.

В каждом своем письме Алисента просила Эймонда быть сильным, хотя между строк мечтала о его скорейшем возвращении домой.

Эймонду было сложно писать о своих истинных чувствах и переживаниях. К тому же он не хотел огорчать мать, и поэтому писал лишь о своих маленьких победах на тренировочном дворе.

Эймонд не мог себе объяснить, почему он сидел в гостиной, когда мог отдыхать у себя в комнате. Один. Так ему было бы легче: не чувствовать себя ненужным.

Рейнира многозначительно посмотрела на Деймона и еле заметным движением указала на поникшего Эймонда.

Он ее сводный брат, и, хоть они никогда не были близки, ей все же был дорог этот юнец. Рейнира хотела наладить с ним отношения, вот только подобрать нужный ключ с годами становилось все сложнее. Воспитание Алисенты, её ненависть к Рейнире передалась Эймонду с молоком матери. Рейнира надеялась изменить ситуацию, развеять необоснованную обиду.

— Мама, а почему он ещё здесь, а не у себя дома? — прошептал Джоффри, но его услышали все присутствующие.

Эймонд уже привык быть невидимкой в кругу семьи своего дяди. Но слова племянника отпечатались клеймом в его душе. Неужели он занимал так много места, что мешал им? Эймонд с утра занимался фехтованием, после чего изучал историю и философию с мейстером. Они лишь ужинают вместе.

— Джоффри, дорогой, Эймонд будет жить с нами до своего двадцатилетия, после чего займет почетное место Лорда-командующего Королевской гвардии и будет на страже закона и порядка Королевской Гавани, — слова Рейниры прозвучали гордо.

— Он будет защищать дедушку? — Джоффри убрал черные кудри с глаз.

— Да, милый.

— А после и тебя?

— И меня тоже, — Рейнира отвечала достаточно тихо, но не настолько, чтобы их не услышал Эймонд. — Я буду в полной безопасности под защитой твоего дяди.

Впервые за вечер Эймонд поднял взгляд на сестру и увидел улыбку на лице Рейниры, которая предназначалась только ему.

На него возлагали надежды. В него верили. И он не подведёт. Он — не Эйгон. На него можно положиться.

— Но я тоже смогу защитить тебя, как вырасту, — обижено нудил Джоффри.

Рейнира прижала сына к себе и заключила в объятиях.

— Несомненно, Джоффри.

«И тут племянник влез! Пока он вырастит, ты уже закрепишься в Красном замке и никто тебя не сможет сместить, ты никому этого не позволишь, а особенно этим бастардам!»

Эймонд быстро перевел взгляд на Деймона, который внимательно смотрел на него в тот момент. Эймонд не произнес слова́ вслух, но, казалось, дядя умел читать мысли.

Юнец, извинившись, направился в свою комнату. Хватит для него родственников на сегодня.

Эймонду сложно было понять себя. С одной стороны он хотел стать частью их семьи, но с другой каждое слово или же движение племянников выводило его из себя.

«Тебе стоит все переосмыслить. Оставить в прошлом издевательства и насмешки. Теперь ты — другой. Теперь ты с драконом. Теперь ты учишься у лучших. Следующая цель — это обратить на себя внимание дяди, заслужить его доверие и доказать ему свою силу».

Мысли Эймонда перебил голос позади него:

— Хранитель сказал мне о твоей сегодняшней выходке, Эймонд. Ты не послушал его.

«Ну, конечно, хранитель наябедничал».

— Он хотел запретить мне полетать на драконе. — Эймонд повернулся к дяде. — Вхагар — моя. И я буду летать на ней когда захочу.

— Ты ушел с урока.

Эймонд сжал кулак. Он не сделал ничего плохого, а сейчас должен оправдываться.

— Я самостоятельно оседлал Вхагар, и мне ни к чему уроки драконоблюстителей. Она слушается меня.

Эймонд смотрел прямо в глаза дяди. Он смог завладеть свирепым драконом — сможет отвоевать и право летать на ней когда пожелает, а не когда жалкий хранитель даст ему на это свое разрешение.

— То, что ты остался жив после встречи из взрослым драконом, который только потерял своего наездника — это огромная удача, Эймонд.

— Или особый дар, — с уверенностью сказал Эймонд.

Деймон сощурил глаза и приблизился к племяннику.

— Таргариены могут оседлать драконов, научиться направлять их, установить контроль над ними. Но мы часто забываем, что дракон — живое создание со своими мыслями, желаниями, характером и зачастую вспыльчивым нравом. — Деймон говорил тихо, буравя взглядом Эймонда. — Таргариенов сравнивают с Богами, ведь только нам дана возможность коснуться Огня. Но мы, так же как и все, ничтожны и бессильны перед драконьим пламенем.

Деймон направился обратно в гостиную.

— Больше не уходи с уроков, — не оборачиваясь, твердо произнес Таргариен.

Деймон ушел, а Эймонд разжал кулак, осознавая сказанное.

1. Чем дальше в лес... (тем больше дров) — чем дальше развиваются события, тем больше возникает трудностей.

2. Драконий Камень — небольшой скалистый остров в Узком море, одноименная крепость, находящаяся на нем, и город-порт у ее подножия. В моей истории, благодаря стараниям Деймона и Рейниры, город-порт процветает.

3. Сад Эйгона — сад, расположенный рядом с Драконовым Хвостом. В Саду Эйгона приятно пахнет сосной и повсюду стоят высокие темные деревья. Сад окружают высокие колючие изгороди, в нем цветут дикие розы, а на заболоченном клочке земли растет клюква.

4. Дикая роза — символизирует нежность и страсть, любовь и ненависть. Цветок дикой розы красив своей естественностью.

5. На Драконьем Камне есть лес)

6. 122 год от З.Э.: Эймонд — 12 лет, Алисса — 11 лет, Джейс — 9, Эйгон — 15 лет.

122 год от З.Э.

Эймонд вытер пот со лба — очередная тренировка подошла к концу. Холодный зимний ветер не щадил королевских волос. Он беспощадно трепал их в разные стороны, поэтому Эймонду приходилось убирать надоедливые пряди с лица.

— Вы совершенствуете свои навыки. Вы способный ученик, Эймонд.

Принц не разделял радости учителя.

— Деймон так не считает, — отрезал Эймонд и положил меч к остальным тренировочным клинкам. Казалось, его руки промёрзли до костей, хотя на нем были надеты теплые перчатки.

Мужчина пытался подбодрить ученика. Сир Барристан видел в Эймонде потенциал, который сам принц в себе настойчиво не замечал.

— Он знает о вашем росте и стараниях.

— Но этого недостаточно, — выдохнул Эймонд. — Думаю, ему всегда будет недостаточно. — Фраза предназначалась скорее ему самому, нежели собеседнику.

Эймонд не смотрел на наставника. Он был подавленным и недовольным.

Снова начинался снег. По прогнозам мейстеров из Цитадели зиму должна была в ближайшее время сменить теплая весна, а вскоре наступить и долгожданное солнечное лето. Но пока что в окончание зимы верили лишь безумцы.

— Не печальтесь, принц. Вы и без своего дяди отлично справляетесь.

Сир Барристан ободряюще похлопал Эймонда по плечу.

Эймонд поднял взгляд.

«А ведь он прав!»

Сир Барристан научил его многому за прошедший год. Благодаря именно ему, а не Деймону, Эймонд стал увереннее вести бой, умело переводить защиту в нападение. Но почему-то слова благодарности редко проскальзывали в разговоре с наставником.

Принцу было стыдно за себя: все это время он говорил только о Деймоне, который ничего не сделал для его физического роста. Эймонд ни разу не упомянул важность рыцаря в развитии своих фехтовальных возможностей.

— Спасибо, сир Барристан, за всё. — Эймонд говорил искренне.

— Рад служить вам, мой принц. — Рыцарь надел теплый плащ. — Сейчас нам стоит согреться. Идемте, отыщем пылающий камин и кубок согревающего вина. — И сир Барристан направился в замок.

— Почему сегодня на тренировке не было Веларионов? — Этот вопрос интересовал Эймонда ещё до начала урока. Но тогда принц не стал спрашивать.

Рыцарь обернулся и заинтересованно посмотрел на ученика.

— Они сопровождают принцессу Рейниру в городе. — На это Эймонд лишь кивнул. Рейнира родила Визериса несколько месяцев назад, и совсем скоро на Драконий Камень прибудет корабль из столицы для знакомства с новоиспеченным Таргариеном. И Эймонд наконец-то увидит свою семью.

— Вам не хватало сегодня ваших племянников, не так ли? — до Эймонда донёсся неожиданный вопрос рыцаря. Или, может, уверенное утверждение.

Эймонд фыркнул и закатил глаз. Он продолжал держаться на расстоянии с племянниками. Детские обиды не проходят быстро. Эймонд всё помнил. Но за последний год они много времени проводили вместе на тренировочном дворе, на уроках мейстера, общих ужинах и посиделках у камина. И Эймонду все ещё было сложно принять тот факт, что он стал привыкать к Веларионам. Но в этом он не признается учителю.

— Вас мне пока что не победить, в то время, как Джейс и Люк ещё недостаточно сильны, чтобы держать мои удары.

Сир Барристан улыбнулся. Он хорошо изучил своего ученика, чтобы распознать в его поведении и словах неправду.

— Мне их тоже не хватало, — и рыцарь направился в замок, под озадаченный взгляд Эймонда.

* * *

120 год от З. Э.

Алисса бежала за Джоффри. От переизбытка эмоций он толком не мог объяснить что произошло, но Алисса поняла одно — её братья и Эймонд затеяли драку.

Это было неожиданно, ведь Эймонд всегда казался ей спокойным и тихим ребенком.

Эйгон же был еще тем задирой, и поэтому Алисса ещё раз переспросила Джоффри, ни Эйгон ли лезет в драку с Джейсом и Люком.

Джоффри, не останавливаясь, повторил имя их младшего дяди, введя Алиссу в ещё большее недоумение.

Подбегая, она услышала крики Бейлы и Рейны, которые тоже оказались в гуще событий.

Из носа Люка хлестала кровь, а Джейс бросал в сторону Эймонда издевательские обидные слова, на которые тот лишь самодовольно ухмылялся.

— Что происходит? — обратила на себя внимание Алисса. Происходящее все еще оставалось для нее загадкой.

— Этот слизняк решил, что в праве отобрать дракона у Рейны! — Джейс кричал.

— О чем вы? — Алисса начала нервничать, оглядывая присутствующих, в надежде, что хоть кто-то прояснит ситуацию.

— Вхагар моя! Я приручил её. И теперь она слушается меня, — самодовольно сказал Эймонд.

— Дракон должен был достаться Рейне, — вмешался Люк, вытирая нос окровавленным рукавом.

— Он украл её! — подхватила Бейла.

— Мы хотим проучить вора, помоги нам, Алисса. — Джейс не отводил яростного взгляда от Эймонда.

Алисса осознавала, насколько несправедливо это будет выглядеть. Проучить Эймонда… За что? По сути он ничего не крал, и если дракон сразу же после потери хозяина решил подчиниться другому, то это доказывает, что Эймонд и впрямь достойный.

Но говорить своим разъяренным братьям, что она не собирается проучивать Эймонда, Алисса не стала.

— Думаю, будет лучше позвать взрослых, — голос Алиссы пытался звучать уверенно.

— ЧТО? — даже Джоффри присоединился к общему возмущению.

— Никаких взрослых! — Бейла упрямо топнула ногой.

— Они ничего не сделают с ним, — поддержала Рейна.

На мгновение Алиссе показалось, что даже Эймонд удивился ее предложению.

— А что по-вашему мы должны с ним сделать? — Алисса была в меньшинстве.

— Покалечить!

— Разрубить!

— Ему нужно отрезать язык, чтобы меньше говорил!

— И руки! Без них он не сможет больше сесть на дракона.

Тысячи вариантов посыпались от «пострадавшей стороны». Алисса сощурилась. Она начинала злиться.

— Хватит! Успокойтесь! Вы устроили расправу без суда. Такому вас учили мейстеры? — настойчивость и уверенность в голосе Алисса унаследовала от матери. — Люцерис, иди к маме, она остановит кровь. Джейс, забери Джоффри и девочек и направляйтесь к Деймону. Там и поговорим.

У Алиссы получилось образумить их, хотя она уже не надеялась на это. Мальчики, недовольно бормоча что-то невнятное себе под нос, неохотно направились в сторону внутреннего двора.

— Правильно, слушайтесь. Своей же головы у вас нет. — Эймонд плевался ехидством.

Все тут же обратили взоры на него.

— Эймонд! — возмутилась Алисса. — Что ты делаешь?

— Говорю правду.

Все присутствующие вновь вернулись на исходные позиции.

Теперь Алисса злилась и на Эймонда. Зачем он это сделал? Открыл рот в самый неподходящий момент! Алисса уже все решила, а он…

В пекло!

— И в чем же твоя правда, Эймонд?

Он этого и ждал: когда крепость в виде их хладнокровия падет!

— Ты пытаешься быть папочкой, которого у них никогда не было.

— Что ты несёшь? Наш отец находится сейчас в замке.

— Ваш отец умер в Харренхолле. А Лейнор — дурак, которому наставили рога.

— Замолчи, Эймонд! — На Алиссу нахлынула волна злости.

— Ты же знаешь это! Вы все знаете об этом!

— Заткнись! — Алисса начала закипать от ярости.

— Вы бастарды! Все об этом знают. — Эймонд злорадствовал.

— Ты идиот!

— Я с драконом. И меня не остановит кучка бастардов. Я испепелю вас, при первом же удобном случае.

— Я расскажу маме, как ты нас называл.

— Вперед. Будет ли она тебя слушать?

— Да! Ведь я её старшая дочь и наследница.

— Ты? Серьёзно? Думаешь, Рейнира назовет тебя наследницей, когда у нее есть сыновья?

Алисса глубоко дышала. Теперь она ненавидела Эймонда за то, что он озвучил правду, о которой она боялась подумать. Правду, с которой ей придется жить дальше, наблюдая, как ее песочный замок безнадежно рушится под натиском действительности и глупых правил.

И тут Эймонд произнёс то, что в его понимании поставит точку в их разговоре и общении в целом. Но это было лишь началом…

— И вообще, никто не потерпит на Железном троне бастарда шлюхи, место которой в той же башне Харренхолле, где сгорел её любовник!

Алисса потеряла контроль над собой. Она выхватила нож…

* * *

122 год от З. Э.

Сердце Эймонда радовалось, когда к порту подплывал корабль, на парусах которого гордо виднелся красный трехглавый дракон. Эймонд не видел родных целый год, и сейчас восторг переполнял его.

Хелейна первой бросилась брату на шею. Эймонд отметил, что она стала выше и стройнее, и от нее так же приятно пахло лавандовым маслом.

Эйгон одарил брата лишь приветственным кивком. На бо́льшее Эймонд и не надеялся.

Визерис в первую очередь направился к Рейнире и Деймону поздравить их с пополнением: ещё один Таргариен явился на свет, отодвинув Эймонда ещё на ступень ниже от внимания своего отца.

Но Эймонду было все равно — он увидел мать. Принц сдержал слезы, ведь в присутствии дяди он не хотел проявлять слабость.

— Я скучал, — прошептал Эймонд, но его слова унес зимний ветер.

Эймонд торжествовал в объятиях матери, пока его вниманием не завладел ещё один корабль, плывущий из Дрифтмарка.

* * *

Прошло несколько лет с тех пор, как Эймонд видел всех присутствующих в последний раз.

Корлис Веларион с женой Рейнис шли впереди. Они не изменились за это время, хотя смерть детей оставила неизгладимый отпечаток в их душах, и это читалась в потускневших глазах.

Лишь внучки не дали хранителям Прилива пасть духом после трагедии, а начать жизнь заново, видя в девочках продолжение своих детей.

Исключительно из-за внучек, которые грезили увидеть своих родителей, они оказались здесь. У Корлиса и Рейнис больше не было ни единой причины быть на Драконьем Камне в компании бывших супругов их покойных детей.

Бейла и Рейна всё больше были похожи на свою мать. Они смущённо опустили глаза, завидев Джейса и Люка, с которыми были помолвлены ещё с колыбели.

Эймонд осмотрел прибывших.

«А где же…».

Алисса держалась позади. Она сразу заприметила Эймонда и отступила назад, не желая вступать с ним даже в зрительный контакт. Ей было стыдно за свой поступок.

Но Эймонду было все равно. Он свел брови и сузил губы. И если бы не все присутствующие, он напомнил бы Алиссе обо всем.

Алисса несмело подняла глаза и столкнулась с холодным взглядом Эймонда. Она нервно теребила подол платья, и это заметил принц.

«Правильно. Пусть боится. Она получит свое».

— Алисса, дорогая, — Рейнира подошла к дочери и крепко обняла её, и та расплылась в улыбке — в объятиях матери она чувствовала себя в безопасности.

Алисса, как и её братья, былиасовершенно ничем не похожа на свою мать. Темные волосы и карие глаза вызывали вопрос, который никто не осмеливался задать. Дети Рейниры и Лейнора являлись явной противоположностью чистокровным Таргариенам со светлыми волосами и лиловым цветом глаз.

* * *

— Ну как ты, братец, поживаешь? — Эйгон не выпускал из рук кубок с вином. И причиной этому был далеко не зимний холод.

За этот год Эйгон изменился. Черты лица стали заострёнными, а голос ломким и местами хриплым.

— Хорошо, — разглядывая брата, ответил Эймонд.

«Ты сам веришь себе?»

Эйгон осушил кубок.

— Врешь. — Эйгон сморщился. — Скукой повеяло ещё как только мы подплывали к острову. — Эйгон осмотрелся и шепнул Эймонду на ухо: — А девочки в порту есть?

— Не знаю, — честно ответил Эймонд, пожав плечами.

— Вот видишь, — вздохнул Эйгон. — Ску-у-у-ка…

— У меня не было времени скучать весь этот год, — возмутился Эймонд. Эйгону лишь бы развлекаться!

Эйгон посмотрел на дядю.

— Деймон научил тебя новым трюкам?

Эймонд хотел было согласиться, но сдержался. Не то, чтобы он не хотел врать Эйгону, скорее Эймонд не желал рисовать в своей голове обманчивую картину.

— Я научился многому. — Эта формулировка выражала всю суть прошедшего года.

Эйгон не почувствовал подвоха в ответе брата, или же ему просто было все равно, и его вопрос был лишь формальностью.

— Вот и чудесно. Будешь охранять мои покои, пока я буду расслабляться с очередной леди.

Эймонда рассердила наглость Эйгона, его привычка ставить себя выше других.

— Нет. Я здесь не ради того, чтобы охранять тебя и твоих, м-м-м, девушек.

— Посмотрим.

Эйгон ухмыльнулся и подозвал виночерпия.

Эймонд уже собирался уходить, как Эйгон остановил его очередным вопросом:

— Наши племянники обходят меня стороной. Неужели думают, что я не изменился за это время?

Эймонд хмыкнул.

— Они уверены в этом.

— Тогда мы можем напомнить бастардам их место, — глаза Эйгон вспыхнули коварством.

— Мы? — Эймонд приподнял брови. — Когда это «Мы» стало обозначать ты и я? Именно вы с Джейсом не упускали возможности поиздеваться надо мной. Это я был вашей жертвой.

Эйгон скептически улыбнулся и отвернулся в другую сторону — слова Эймонда не оспоришь.

— А как насчёт твоей жертвы? — шепнул Эйгон.

— О чем ты?

Эйгон кивком указал в сторону, где стояли Хелейна и Алисса.

— Ты же не оставишь все вот так?

— Как так?

— Безнаказанно!

Все то время, пока Рейнира с детьми жила в Красном замке, Эйгон обходил Алиссу стороной. Тогда он считал её глупой и бесхарактерной. Он никогда не общался с ней без надобности, делая вид, что её попросту не существует.

И лишь когда её нож соприкоснулся с глазом Эймонда, Эйгон впервые отозвался о ней, назвав её темной лошадкой в стойле Таргариенов.

— Ты предлагаешь выколоть ей глаз? — иронично спросил Эймонд.

— Ну-у-у, если ты хочешь побыстрее убраться из этого скучного места, то это идеальный вариант.

Этого как раз Эймонд не желал, но мысль отомстить племяннице за её варварский поступок глубоко засела в его подсознании.

* * *

— Как там на Дрифтмарке?

Алисса и Джейс гуляли по саду Эйгона. Принцесса заприметила кроваво-красную дикую розу, которая чудом осталась «живой» после недавнего снегопада и зимних морозов. Алисса наклонилась и почувствовала её нежный, еле уловимый аромат.

В Дрифтмарке не росли розы, которые так любила Алисса. А здесь их всегда было в изобилие.

— Так же холодно, — Алисса приуныла. — А еще нет вас.

— Может, это и к лучшему. Мы такие шумные. Я помню, ты любила тишину.

Джейс в подтверждение своим словам прыгнул на месте, сымитировав мальчишеские громкие вопли, от чего Алисса рассмеялась.

Она скучала по ним, и за их играми. Она скучала по дому…

— Ты же не одна, есть Бейла и Рейна. Девочкам вместе не скучно. Так говорит мама, — Джейс выглядел искренним. Хотя скорее наивным.

— Ну, да, — Алисса натянула счастливую улыбку, но Джейс не почувствовал её недосказанности.

— Идём к остальным. Мы уже обошли этот сад несколько раз, — Джейс умоляюще посмотрел на сестру. Ему здесь было неинтересно. Он бывает в саду и видит его прелести каждый день. Алисса же была здесь в последний раз год назад. И несмотря на зимнее время, уходить уходить так быстро она не собиралась.

— Ты иди, я ещё побуду здесь, — Алиссе лучше было остаться одной.

— Точно? — Алисса посмотрела в глаза, полные надежды.

— Точно!

И вот Алисса осталась одна. Как и любила — в тишине. Она услышала карканье ворона и полной грудью вдохнула опьяняющий аромат хвои. Даже зимой этот запах оставался насыщенно-смолистым.

Принцесса поправила длинные темные волосы, которые были совершенно не свойственны Таргариенам. И лишь дракон, вылупившийся из яйца в её колыбели, являлся неоспоримым доказательством того, что в её венах текла кровь Дракона. Пусть даже только наполовину.

Алисса проскользнула через изгородь и оказалась за территорией крепости. Эту лазейку она отыскала ещё до отплытия в Дрифтмарк, за которой открывался исключительный вид на Черноводный залив и начинался лес. Поначалу ей были видны лишь одинокие деревья, предостерегающие о неминуемой чаще.

Алисса прожила на Драконьем Камне лишь год после того, как её мать вышла замуж за Деймона. Но это место успело сталь ей домом.

Алисса часто гуляла между древних деревьев, впитывая их могучую силу. Она никогда не заходила далеко в лес, ведь принцесса видела, какую добычу несли на себе охотники Драконьего Камня.

Алисса уже сделала несколько шагов по направлению в лес, как вдруг за спиной раздался громкий голос. Она вздрогнула.

— Принцессам запрещено выходить за территорию замка. Это может быть опасно для их, хм-м, глаза.

Алисса сглотнула и обернулась.

Эймонд стоял возле скрытого прохода. Он заприметил, как Алисса выбралась наружу, и последовал её примеру.

Эймонд ухмылялся. Он выжидал, когда же Алисса проявит неосторожность и окажется вне поля зрения любого присутствующего в замке. Выжидал, но не надеялся. Но Алисса так быстро совершила ошибку, что это даже выглядело жалко.

Эймонд сверлил ее взглядом, от чего Алисса инстинктивно попятилась назад и врезалась в дерево.

Назад дороги не было. Лишь вперёд!

Алисса побежала со всех ног, а за ней ринулся Эймонд, который утопал в желании отмщения.

Эймонд бегал быстро, но у Алиссы было преимущество: она хорошо знала лесные тропинки. Лес — её стихия. Эймонд же — принц каменных стен.

Алисса все дальше бежала в лес, не останавливаясь. Она тяжело дышала, глотая морозный воздух. Зимний плащ сковывал движения. Ей хотелось скинуть его, тогда бы она смогла бежать быстрее, и у нее было бы больше шансов оторваться от Эймонда. Но мороз разыгрался не на шутку, и Алисса отбросила эту идею.

Снег замедлял бег и предательски выдавал её путь в виде отпечатков ног.

Лес сгущался. Крик ворона эхом раздался высоко над головой, отталкиваясь от голых ветвей деревьев. Страх неизвестности перед желанием Эймонда давал Алиссе силы бежать вперёд, не оглядываясь.

Эймонд ориентировался на её следы, оставленные на снегу. Но из-за охотников, которые незадолго до прибытия гостей охотились на добычу в лесу, принц сбился со следа.

Эймонд отстал. Он потерял её.

«Тебе стоило ездить на охоту вместе с Колем, возможно тогда ты смог бы лучше сориентироваться на местности».

Эймонд выругался.

Вдобавок он упал, споткнувшись о корни деревьев, от чего исцарапал ладони о стебли диких колючих растений.

Алисса остановилась и осмотрелась. Она оторвалась от преследователя. Теперь она хотела спрятаться и подождать пока Эймонд устанет и вернётся в замок. А если нет, то тогда все рыцари крепости кинутся искать пропавших королевских детей.

Но вдруг Алисса замерла. Страх окутал ее, и она застыла, не в силах сделать вдох.

Эймонд шел вперёд и растеряно крутил головой во все стороны в надежде найти Алиссу. Он хотел напугать девчонку, довести до слез, слов извинения и мольбы о пощаде, но в итоге она сделала его! Снова!

Эймонд уже не надеялся на удачу. Но вдруг ухмылка вновь исказила его лицо.

Эймонд обнаружил Алиссу, неподвижно стоящую спиной к нему, и поспешно направился к ней, недоумевая, почему она не спряталась.

Подойдя ближе, Эймонд увидел то, от чего сам оцепенел, не в силах сделать шаг: недалеко от Алиссы стоял огромный волк. Хищник не отводил от нее зверских голодных глаз, появился оскал — это означало одно: она зашла на его территорию, и волк был готов защищаться.

Эймонд сглотнул. Он с трудом помнил как дышать и моргать. В ушах шумела кровь, заглушая все вокруг.

На Эймонда волк не обращал внимания, ведь он уже заприметил себе добычу и отступать не собирался.

Страх парализовал Эймонда. Сердце колотилось, то останавливаясь на мгновение, то возобновляя бешеный ритм.

В мыслях он был уже далеко от этого места, подальше от хищного зверя, готового с легкостью разорвать свою жертву. Ему было страшно. Он — ребенок.

Эймонд перевел взгляд на Алиссу, увидел, как тряслись ее руки и подкашивались ноги — она в ужасе, она на волоске от страшной смерти. И все из-за него!

«Ведь именно ты наговорил ей гадостей и бросился за ней с угрозой выколоть глаз, так же безжалостно, как и она несколько лет назад. Ты виноват в том, что она здесь. И ты обязан все исправить».

Мысли о побеге исчезли, и Эймонд начал думать. Принц понимал, что он не успеет привести помощь — они убежали слишком далеко.

Эймонд поднял присыпанный снегом камень и бросил его в сторону зверя, надеясь его спугнуть. Но волк не сдвинулся с места. Принц бросал камень за камнем, пытаясь перевести внимания волка на себя, но тщетно.

Алисса не дышала. В горле сжалось от нарастающего крика, однако, чтобы не спровоцировать зверя, она сдерживала возглас, как могла, от чего в горле начало першить.

Ей было страшно. Она осознавала, что волк не отступит от неё. Она — его жертва.

Эймонд скинул зимний плащ, чтобы он не сковывал движения, достал кинжал и медленно направился в сторону Алиссы.

Оказавшись рядом, Эймонд коснулся её руки. Он рядом. Алисса перевела взгляд на Эймонда. В широко открытых глазах блестели слезы.

Волк поджал уши и прижался к земле, приготовившись к прыжку.

Эймонд успел оттолкнуть Алиссу и принять удар на себя. Он направил кинжал вперёд в сторону волка, и зверь напоролся прямо на острие ножа. Огромная туша волка упала, придавив ноги Эймонда. Хищник ещё был живой: зверь скулил и выл от боли, но все ещё судорожно пытался довести дело до конца.

Адреналин зашкаливал. Эймонд освободил ноги, вывернувшись из-под зверя, и тут же поднялся.

Эймонд был потрясен. Он никогда ещё не убивал столь большого зверя. Его максимум это выстрел из лука в зайца под присмотром нескольких опытных королевских охотников.

А здесь огромный волк! И рядом не было бывалых следопытов, готовых защитить его. В этой ситуации он сам являлся защитой.

«Это ты сделал!»

Эймонд однозначно был рад, что он… Они чудом остались живы в этой неравной схватке. Осознание своего сумасшествия не заставило себя долго ждать. Ведь все могло произойти иначе! И лавры победителя достались бы сытому волку.

Едва ли это первая безумная идея Эймонда. И Вхагар этому доказательство.

Эймонд стоял без плаща, его трясло, но совсем не от холода. Он поступил смело, собрался в решающий момент, а теперь дал волю эмоциям.

Эймонд не смотрел на Алиссу, которая стояла в нескольких метрах от него, вытирая кровь. Когда принц резко её оттолкнул, принцесса упала прямо на куст шиповника, и острые шипы впились ей в ладони.

Никто из них не мог произнести ни слова. Волк выл и дёргался в предсмертных судорогах, а дети смотрели на это, не скрывая отвращения. Но и не пытались уйти, как будто ждали, когда животное сделает последний вдох, чтобы знать наверняка, что опасность миновала. Становилось невыносимо наблюдать за агонией зверя, слышать этот леденящий душу вопль.

— Его могут услышать другие… — Алисса стояла совсем рядом.

Устрашающая правда накрыла Эймонда с головой. Он напрягся и тут же осмотрелся, моля Семерых, чтобы её слова оказались лишь беспочвенным предположением.

Справиться с одним волком им чудом повезло. Но более надеяться на удачу было бы глупо.

— И что нам делать? — голос Эймонда предательски дрожал. Демонстрировать страх перед племянницей, основываясь лишь на домыслах, было нелепо.

Эймонд заставил себя оторвать взгляд от волка и посмотреть на Алиссу. Более в её глазах не было ни страха, ни пощады.

Резким движением Алисса вытянула кинжал их тела ещё живого зверя и стала наносить удары. Кровь брызгала ей на лицо и одежду, но ее это не останавливало.

Эймонд сморщился, но не отвел взгляд. Он и не отошёл, хотя капли крови попадали и на него.

И лишь когда волк испустил дух, Алисса остановилась и протянула окровавленный кинжал его хозяину.

Они шли молча. Говорить были не о чем.

Эймонд чувствовал запах крови животного на себе, от чего его стало мутить, но желание быстрее добраться в крепость было сильнее рвотного рефлекса.

Эймонд пытался отвлечься, отогнать картину, которая монотонно стояла перед глазами, не желая исчезать: открытая пасть волка, готового проглотить их обоих.

Странно, но Эймонд не чувствовал страха в момент когда решился на отчаянный поступок, который мог стоить ему жизни. Лишь осознание обязанности защитить ее.

— Ты как? — вырвалось у Эймонда.

Таргариен всегда думал, что без угрызений совести сможет уничтожить, разрубить, вонзить меч ей прямо в сердце.

Но сейчас, когда Алисса находилась в метре от него, и после пережитого вместе случая, желание отомстить отступило.

— Нормально. — Странное чувство замешательства впервые окутало Алиссу. Эймонд бежал за ней, желая отомстить, а потом вдруг спас её от хищника. — А ты?

— Пойдет.

* * *

— Почему когда эта девчонка оказывается рядом с моим сыном, он страдает? — Алисента осматривала Эймонда в поисках раны, ведь она отчётливо видела кровь.

— Я не ранен, мама. Со мной все хорошо. — И тихо добавил: — Это не моя кровь.

— А чья же тогда? — осторожно спросила Алисента.

— Волка, — буркнул Эймонд.

— Какого волка? — в ужасе голос Алисенты дрогнул.

— Вы что, были в лесу за пределами замка? — Рейнира переводила недовольный взгляд с Алиссы на Эймонда.

— Раз это кровь волка, и вы вернулись невредимыми, то кто защитил вас? Кто был с вами? — Деймон стоял поодаль, в то время как Алисента и Рейнира склонились над детьми.

— Мы были одни.

Алисента одарила Деймона презрительным взглядом.

— Об этом ещё не знает Визерис. — Алисента выпрямилась. — Я думала, стража Драконьего Камня позаботится о безопасности моего сына. Но если с этим проблема, то Эймонду лучше уехать домой.

— Нет! Я никуда не поеду. Я остаюсь. — Эймонд отстранился от матери.

Рейнира убрала платок, которым вытирала кровь на лице Алиссы и повернулась к королеве.

— Алисента, твой сын на Драконьем Камне в безопасности. И ты это знаешь. То, что произошло, это случайность.

— Случайность? — Алисента брызгала ядом. — Рядом с твоей дочерью это уже становится закономерностью, Рейнира.

— Алисса понесет наказание за свой необдуманный поступок, — Рейнира строго взглянула на дочь и перевела взгляд на брата, — в той же мере, что и Эймонд. — Рейнира подошла ближе к Алисенте. — Ты хочешь вернуть сына домой, поэтому цепляешься за каждую возможность. — Королева не спорила. — Я понимаю тебя. Моя дочь не была дома целый год. Я знаю что такое скучать по ребенку. — Рейнира взяла Алисенту за руку. — Эймонд мой брат, и я не допущу, чтобы с ним что-нибудь случилось.

Королева свысока посмотрела на Алиссу. До случая в Дрифтмарке Алисента симпатизировала девчонке, ведь Алисса чем-то напоминала ей Хелейну, в которой королева души ни чаяла.

Но после погребения Лейны Алисента готова была самостоятельно отобрать глаз у Алиссы как плату за увечье ее собственного сына.

Алисента выдернула руку.

— Это не меняет того факта, что твоя дочь калечит моего сына. Сначала глаз, теперь волк, что дальше?

— Что стало с волком?

Кажется одного Деймона не оставлял в покое этот навязчивый вопрос. Пока бывшие подруги доказывали друг другу, кто же из них «лучшая» мать, Деймон наблюдал за детьми.

Эймонд опустил взгляд, пока Алисса с уверенностью смотрела на Деймона.

— Он мертв, — почти с вызовом произнесла Алисса.

Три пары глаз устремили взоры на детей.

— И кто же убил волка?

Рейнира затаила дыхание. Алисента терла ногтями подушечки пальцев. И только Деймон с открытым интересом ждал ответа.

— Я, — вместо гордости Эймонда распирал стыд. Никто кроме Алиссы не знал истиной причины их встречи с волком.

Алисента ахнула.

— Ты? — Лицо Деймона озарила еле уловимая улыбка. — А почему тогда Алисса в крови?

— Деймон, это так важно? — вмешалась Рейнира, наблюдая как от каждого ответа Эймонда Алисента теряла самообладание. Но вопрос наследницы канул в лету.

— Алисса стояла рядом, — Эймонд ответил поспешно, не дав шанса сказать что-либо Алиссе. Её действия в лесу не соответствовали правилам юных принцесс, и Эймонд посчитал правильным утаить правду.

— Что вы делали в лесу? — не останавливался Деймон. — Алисса?

— Мы ходили гулять, — принцесса сказала это уверенно.

— Достаточно! — фраза предназначалась Деймону. Рейнира повернулась к Эймонду и Алиссе. — Главное, что все обошлось. А сейчас вперёд в свои комнаты, вас нужно отмыть.

Алисса направилась к выходу, а Эймонд остался стоять на месте.

— Это ложь. — Эймонд заставил всех обернуться. — Мы не просто гуляли в лесу. Это я виноват в том, что Алисса оказалась там. — Он потупил взгляд. Так было легче: не видеть разочарованные взгляды. — Я был зол на Алиссу за то, что она… сделала со мной… Я хотел напугать её.

Слова давались нелегко, но он был честен в первую очередь перед самим собой.

— Но вместо тебя это сделал волк, — сказал Деймон.

Эймонд кивнул, пялясь в пол.

Рейнира обеспокоено посмотрела на Деймона, который продолжил:

— И ты решил защитить её. Спасти от хищника, осознавая, что мог погибнуть сам.

Эймонд снова кивнул.

— Хорошо, — неожиданно громко произнес Деймон и направился к выходу. — Ты это слышала, Алисента. Хотя бы один твой сын знает, что такое честь, и готов исправлять свои ошибки.

* * *

— Я не хочу уезжать. Я хочу остаться с тобой.

Голос Алиссы эхом раздался в комнате.

— Я знаю, — Рейнира обняла дочь. — Но сейчас тебе будет лучше с Рейнис и Корлисом.

— Неужели на Драконьем Камне нет места для меня?

— Дело не в этом, милая. — Рейнира взяла Алиссу за руки. — Совсем скоро ты вернёшься домой, нужно подождать.

— Подождать? — Алисса повысила голос. — Сколько?

— Ты вернёшься, когда твои уроки закончатся. Рейнис ответственно относится к вашему с кузинами обучению. После ты станешь истиной принцессой, леди, и мы найдем тебе достойного мужа.

— Все это ради того, чтобы я была угодна какому-то лорду? — возмутилась Алисса.

— Нет, конечно. Все это только для тебя. — Рейнира пыталась подбодрить дочь. — Корлис сказал мне, что ты умело справляешься со своей драконицей. Уверена, ты совсем скоро оседлаешь её.

Алисса молчала, но Рейнира не сдавалась.

— А ещё я узнала, что ты захотела обучаться фехтованию. Это правда?

Алисса кивнула.

— И как первые уроки? — Рейнира нащупала ту тонкую нить, которая могла примирить её с дочерью.

— Меня учили обращаться с ножом, а после — уже и с мечом.

— Признаюсь, не ожидала от тебя такого выбора, но поддерживаю. — «Ты мало общаешься с дочерью. Ты слишком плохо знаешь её». — Леди должна уметь постоять за себя. Такой была твоя прабабушка, в честь которой я тебя назвала. Я знала о ней лишь из рассказов твоего деда. Она была бойкой и…

— Дедушка рассказывал мне о ней, — тут же перебила Алисса.

— Правда? Я не знала. — Губы Рейниры расплылись в грустной улыбке.

— Ты прилетишь на мой день рождения? — с надеждой спросила Алисса.

— Конечно. — Рейнира поцеловала дочь в лоб и прижала к себе. — Пообещай не делать глупостей.

— Таких, как сегодня?

— В том числе.

Алисса обняла мать.

— Я буду скучать…

* * *

Корабль был готов к отплытию, а Алисса все ещё находилась в замке в поисках Эймонда.

От прислуги Алисса узнала, что Эймонд занимался в библиотеке с мейстером. Она без стука ворвалась в читальный зал и встретилась с недовольным взглядом учителя.

— Юная леди, мы занимаемся, а вы сейчас должны уже отплывать в Дрифтмарк. — Алисса подошла ближе.

— Примите мои извинения, мейстер. Именно поэтому я здесь. Хочу попрощаться с моим дорогим дядей, ведь только Семеро знают, когда мы с ним вновь увидимся.

«Что? Любимый дядя?» Эймонд был в замешательстве.

Её голос звучал по-другому. Мягче. И даже движения казались плавнее обычного. А потом произошла магия.

Мейстер смягчил взгляд. Он внимательно изучил Алиссу, потом посмотрел на Эймонда, который постарался скрыть удивление, и, кивнув, ушел к дальним стеллажам со свитками.

Эймонд подошел к Алиссе.

— Как ты это сделала? — недоумевая, спросил Эймонд. — Мейстер никогда не прерывал занятия.

— Спасибо, что спас меня, — Алисса, казалось, не услышала его вопроса.

Эймонд растерялся. Он не ожидал, что Алисса будет благодарить его, и не знал, что в таком случае ему стоило сказать.

Идти навстречу разъярённому волку было намного проще, чем стоять перед Алиссой и пытаться сказать хоть что-то.

— Пожалуйста, — выдавил из себя Эймонд.

«Пожалуйста? Серьёзно?»

Алисса достала из кармана подвеску — насыщенно-синий сапфир на серебряной цепочке — и протянула Эймонду.

— Это сапфир моей прабабушки. Визерис говорил, что она всегда носила украшения с сапфирами. Я хочу, чтобы он был у тебя. Ты всё-таки её внук.

Эймонд отрицательно покачал головой.

— Его отдали тебе, значит, так надо.

— А я отдаю его тебе! Я так хочу, — настаивала Алисса. — Эймонд, у нас нет времени: мейстер возвращается, а мой корабль отплывает.

Эймонд протянул ладонь, и Алисса вложила в неё подвеску, касаясь своей теплой ладонью его руки.

— Береги его. — Алисса внезапно обняла Эймонда и поцеловала в щеку, после чего выскочила из библиотеки, оставив дядю наедине с его мыслями.

122 год от З.Э.

Эймонд направлялся на тренировку. Воспоминания о случае в лесу не покидали Эймонда вот уже несколько недель. Он помнил каждую деталь происходящего. Её испуганный взгляд… Бешеный ритм своего сердца… Холодеющий душу предсмертный вой волка…

Но гораздо отчётливее принц хранил в памяти их последнюю встречу с Алиссой в библиотеке. Её мягкий голос, теплую ладонь и торопливый поцелуй в щёку.

«Почему тебя это так волнует?»

Эймонд так и не нашел ответа. Но на душе стало легче. Ненависть, разрушающая его последние несколько лет, исчезла. Злость отступила. Теперь он спал крепким сном.

* * *

Эймонд вышел на тренировочную площадку и тут же остановился, не поверив своим глазам. У стойки с клинками стоял Деймон. Он кропотливо осматривал каждый меч, выбирая лучший.

«Тебе кажется, или это правда?»

Эймонд потер глаз. Деймон не исчез. Во дворе не было сира Барристана, а значит Деймон здесь неслучайно.

— Ты опоздал, Эймонд. Впредь на наши тренировки приходи вовремя, — Эймонд неуверенно подошёл к дяде, который, выбрав два годных деревянных меча, обернулся к нему.

— Держи, — Деймон протянул клинок племяннику.

Эймонд взял меч, недоумевая. Ему стоило просто радоваться — он добился своего: Деймон готов тренировать его. Но вместо радости — замешательство и озадаченность.

— Где сир Барристан? — осознание своей глупости пришло к Эймонду сразу же после того, как он задал вопрос.

Деймон приподнял бровь: ни этого он ожидал.

— Мне стоит позвать его?

— Нет! — выпалил принц. — Я не это имел в виду. Просто… — Эймонд терялся, переминаясь с ноги на ногу.

Деймон сделал несколько шагов, отойдя от племянника. Деревянный клинок казался детской игрушкой в руках высокого грациозного мужчины. Он с лёгкостью вращал мечом, даже не глядя на него — его взгляд был прикован к Эймонду.

— Ты готов начать? — сложно было не заметить, что Эймонд волновался.

— Да, — предложение дяди стало спасением от неловкости.

* * *

Спустя час тренировки Эймонд был обессилен. Деймон гонял парня, не жалея его.

— Держи удар, Эймонд!

Деймон кричал. Он наносил удар за ударом, быстро обходя Эймонда, нападая с разных сторон.

— Я не успел. Я не увидел… — простонал Эймонд.

— Оправдания не работают в бою. Они будут на руку твоему противнику, а тебе предрекут смерть. Если ты готов сдаться, то уходи.

— Нет!

Теперь Эймонд понимал, что сир Барристан жалел его. Но Деймон себе такого не позволит.

Деревянный меч уже десятки раз больно «прошёлся» по телу принца, от чего тело было измождено от жгучей боли. Но, несмотря на это, Эймонд пытался выстоять.

Деймон не уменьшал напор. Он нападал лишь вполсилы, в то время как Эймонд прикладывал все усилия. Мозоли жгли ладони. Очередной выпад — и Эймонд снова упал.

— Я не буду жалеть тебя. Если и ты не перестанешь, то я отправлю тебя обратно в Красный замок, где сопли тебе будет вытирать мамочка.

«Нет!»

Деймон обошел племянника слева и напал без предупреждения. Его клинок тут же оказался у горла Эймонда.

— Я не заметил тебя, дядя, — Эймонду пришлось приподнять голову — деревянный меч впивался ему в горло. — Ты зашёл слева, это не моя сильная сторона, знаешь ли.

— Думал ли ты хоть раз, почему именно сир Барристан учил тебя бою? — своим вопросом Деймон не смог застать Эймонда врасплох.

— Потому что ты не хотел, — обиженно выплюнул Эймонд.

— Неверный ответ, племянник. — Деймон все ещё не опускал клинок. Он настойчиво требовал тех слов, которые озвучить Эймонду было нелегко. Принц медлил.

— Он такой же… как и я.

— Калека, — казалось, Деймон ничего не слышал о чувстве такта.

Эймонд молчал. Дракон — неистовое желание, за которое юнец был готов отдать все что угодно. И даже собственный глаз. Но после получения желаемого его уверенность в своих силах пошатнулась. Стать лучшим фехтовальщиком, о чем всегда мечтал Эймонд, лишь с одним глазом, было сложно, почти невозможно.

— Сир Барристан бравый рыцарь, который, даже несмотря на свою особенность, заставляет попотеть такого умелого воина, как я. И ему для этого достаточно лишь одной руки. — Деймон опустил меч. — Отсутствие глаза не даёт тебе права на слабость, племянник. Для искусного рыцаря достаточно и одного глаза. Поверь, что твой изъян — твоя сила. Сделай так, чтобы другие трепетали лишь от твоего присутствия и вздрагивали под натиском взгляда, и тогда тебе не будет равных.

Деймон отбросил меч в сторону.

— Сир Барристан утверждал, что ты быстро учишься. Но тренировочный меч не воспламеняет жажду к победе. С деревянным клинком у тебя всегда будет второй шанс.

Таргариен вынул из ножен настоящий меч и направил его на Эймонда.

— Дядя?

— Достань свой меч, Эймонд, — приказал Деймон и занял удобную позицию.

* * *

Эймонд шел по коридору и слезы предательски катились по щекам. Он тут же вытирал их рукавом, чтобы никто из живущих в крепости не видел его проявление слабости.

Первая тренировка с дядей прошла совершенно не так, как представлял себе Эймонд. Деймон был жёстким, и, казалось, забыл, что перед ним стоял ребенок, у которого не было и половины той силы, которой обладал он сам.

Но Эймонда расстраивало совершенно другое. Целый год его тренировал сир Барристан, но в итоге Эймонд смог отбить лишь несколько атак дяди. А их были десятки!

«Неужели ты так ничему и не смог научиться? Или боялся под властным взором дяди использовать свои навыки? В обоих случаях ты — слабак!»

— Эймонд! Что с тобой?

Испуганный голос Рейниры вернул Эймонда в реальность.

Рейнира в ужасе подбежала к брату. Рукав камзола ниже плеча был рассечен одним точным ударом меча. Из него сочилась кровь.

Рана пульсировала и болела, но Эймонд взял себя в руки, чтобы не расклеиться при виде Рейниры.

— Я в порядке, — хотя от боли и вида крови его стало мутить.

— Эймонд, рана глубокая. Я отведу тебя к мейстеру.

Эймонд хотел возразить, но не успел ничего сказать — Рейнира его опередила.

— Не спорь. Идём со мной.

* * *

Пока мейстер зашивал рану, Рейнира молча сидела рядом. Было непривычно и странно, ведь обычно в таких случаях рядом всегда была Алисента. С ней Эймонд не сдерживался. Но в присутствии Рейниры он вёл себя отстраненно, стараясь заглушить свои истинные эмоции.

«Вы с ней на одной стороне, в честных чувствах нет ничего постыдного».

Но каждый раз Эймонд отговаривал себя. Не сегодня…

— Спасибо, мейстер, — поблагодарила Рейнира, когда он закончил зашивать рану.

Эймонд вздохнул с облегчением, когда болезненная процедура подошла к концу. Принц взглянул на рану, которая вскоре станет шрамом.

«Еще один…».

— Эймонд… — начала Рейнира.

— Все хорошо. Мне стоит быть внимательнее. — Эймонд дырявил взглядом свою руку. Барьер из чувства недоверия и неприязни, выстроенный Алисентой, держался из последних сил.

Рейнира свела брови.

— Это тебе сказал Деймон? — но ответа не последовало.

Рейнира злилась. Весь год она настаивала на том, чтобы её муж наконец взялся за обучения Эймонда. А Деймон в первую же тренировку накинулся на него с мечом.

— Ты хорошо справляешься. — Злость уступила место поддержке. — Я много раз говорила с сиром Барристаном и слышала от него только похвалу. — Рейнира растила пятерых мальчишек, и знала, в каких словах они нуждаются. — Деймон повел себя жестоко, но по своей сути он не такой. — Рейнира не пыталась оправдать его. Она не понаслышке знала, каким заботливым отцом может быть Деймон.

Эймонд молчал. Он являлся её братом по отцу, но все же упрямством и закрытостью Эймонд пошел в Алисенту.

— Я поговорю с Деймоном.

— Нет! — тут же отреагировал Эймонд, подняв глаз на Рейниру. Ему совершенно не хотелось, чтобы за него заступалась женщина, жизнь которой в скором времени будет зависеть от него самого. — Не надо. Я справлюсь. — Рука разболелась ещё больше, и Эймонд сморщился.

— Я не сомневаюсь в этом, — Рейнира тепло улыбнулась.

— Ты ещё не передумала? — вдруг спросил Эймонд, в глазах которого теплилась надежда.

— О чем ты? — Эймонд редко шел с ней на контакт, поэтому Рейнира с неподдельным интересом поддержала разговор.

— Чтобы я был Лордом-командующим при твоём правлении? — Эймонд смотрел ей прямо в глаза.

— Почему я должна передумать?

— Я… Я стараюсь. Но ничего не выходит… — Как у него ещё слезы не льются ручьем?

Рейнира села на колени напротив Эймонда, сидящего на тахте, и взяла его за руки.

— Эймонд, у тебя получится. Главное, не останавливайся. Иди вперёд. Это только первая тренировка, и Деймон проверял тебя на прочность. Со временем ты станешь лучше него. Я верю в тебя. — Слова Рейниры вызвали лёгкую улыбку на лице Эймонда.

— Так говорила мне мама.

— Алисента всегда умела поддержать в трудную минуту, — уловимые нотки грусти прозвучали в голосе наследницы из-за давно прошедших времен, когда Рейнира еще считала её лучшей подругой.

— Я скучаю по ней. — Барьер, который лишь минуту назад казался нерушимой стеной, вмиг рухнул и разлетелся вдребезги.

— Я знаю. — Рейнира крепче сжала его руку. — Я твоя сестра, Эймонд. Знай, что я всегда рядом. — Это был их первый откровенный разговор по душам. — К тому же ты можешь в любое время отправиться погостить домой. Только скажи, и мы приготовим сопровождающих.

— Спасибо.

Рейнира подалась вперёд и обняла брата. В этот момент она знала, что ему нужна опора. И попыталась стать ею.

Эймонд впервые обнимал сестру. Он нуждался в её объятиях и поддержке. И ему стало легче.

* * *

Рейнира зашла в кабинет. За хорошо освещенным столом сидел Деймон и читал письма. Он лишь мимолётно взглянул на Рейниру и продолжил дальше разбирать бумаги.

Рейнира села в кресло напротив камина.

— Как прошла тренировка?

— Ты и так знаешь. Эймонд был с тобой, — отреченно проговорил Деймон, взяв следующее письмо.

— Я хочу услышать это от тебя.

Деймон настойчиво молчал. Он продолжал пересматривать письма от лордов, тут же отвечая на некоторые послания.

Он не привык отчитываться за свои способы воспитания. Его методы — его правила. Его результат — его успех.

Рейнира смотрела на пылающее дерево, которое вскоре превратится в пепел. Пальцы отбивали быстрый ритм по подлокотнику кресла — наследница не любила повторять вопрос дважды.

— Он ребенок, Деймон.

— Значит пусть возвращается к своей матери. Она надежно спрячет его за своей юбкой. — Деймон продолжал писать ответ на клочке бумаги.

— Ты сам предложил Визерису забрать Эймонда. — Рейнира встала и подошла к столу.

Деймон выдохнул. Он никому не позволял комментировать его действия, но Рейнира была его женой и будущей королевой. С ней он обязан считаться.

— Ты не уверена в моих методах? — Деймон прекратил писать и поднял взгляд на жену. Он поставил вопрос ребром, не желая долго обсуждать это.

— Он мой брат. Я переживаю за него. — Рейнира выбрала менее болезненный ответ.

— Рейнира, что ты предлагаешь? — Деймон подошёл к жене. — Годами шлёпать его деревянной игрушкой?

— Но точно не хвататься за настоящий меч в первую же тренировку, — Рейнира пыталась говорить мягко.

— Ему уже двенадцать. В его годы я умел многое.

— В его годы ты только пытался поладить с Караксес. А Эймонд уже несколько лет спокойно держится в седле Вхагар. — Это прозвучало как минимум резко.

Деймон глубоко вздохнул.

— Это другое.

— Не думаю. Ты так будешь обучать и моих сыновей?

— Твоих? — удивлённо переспросил Деймон. Все эти годы он растил Джейса, Люка и Джоффри как своих родных детей, и Рейнира, зная это, все равно позволила себе сказать это вслух.

— Не придирайся к словам, Деймон. Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду. — Рейнира всё-таки перегнула палку.

— Тебе не нравятся мои методы. Так и скажи, — констатировал очевидный факт Деймон. Он снова сел за стол и взял в руки следующее письмо.

— Они меня беспокоят. — Теперь Рейнира подбирала слова, чтобы её вспыльчивость снова не взяла верх.

— Рейнира, моя задача вырастить из Эймонда сильного и разумного воина.

— Но ты не сможешь этого сделать, если покалечишь его.

— Покалечу? — Деймон кинул слова прямо ей в лицо. — Твоя дочь уже опередила меня.

Рейнира поджала нижнюю губу. Внутреннее напряжение росло, но она сдержала раздражение. Спорить было бы глупо. Деймон прав.

Действие Алиссы было недопустимым, несмотря на оскорбительные высказывания Эймонда. Рейнира никогда не оправдывала свою дочь за содеянное.

Как раз после того случая Рейнира и решила отдать Алиссу на воспитание к Рейнис. Юную принцессу с раннего детства окружали одни мальчишки, а на Дрифтмарке жили Бейла и Рейна. Рейнира считала, что с девочками Алиссе будет о чем поговорить, а уроки Рейнис будут полезными для взрослой жизни.

— Прости, — тихо сказал Деймон. Он снова подошёл к Рейнире. — Я знаю, что эта тема для тебя болезненна. И мне не стоило…

— Все хорошо, — перебила его Рейнира, не желая поднимать вопрос, который и так терзал её каждый день. — Ты меня тоже прости.

Деймон нежно обнял жену. Как она любила. И на это мгновение Рейнира забыла обо всех трудностях и просто отдалась моменту.

* * *

— Почему сейчас, дядя? Что изменилось? — задал вопрос Эймонд, как только Деймон ступил на тренировочный двор.

— Ты пришел вовремя. Хорошо, — проигнорировав вопрос, Деймон направился к мечам.

Эймонд не отступал.

— Я задал вопрос и хочу услышать на него ответ. — Упрямство племянника поражало.

Эймонд настойчиво продолжил:

— Целый год ты не проявлял к моим тренировкам интереса, а потом вдруг, как ни в чем не бывало, пришел и… Я не понимаю.

Деймон откинул пару мечей и, выбрав нужный, развернулся к племяннику.

— Все это время я ждал от тебя проявления силы и уверенности в себе. Но ты упрямо продолжал жалеть себя. — Деймон сделал паузу. — И тут ты удивляешь меня, Эймонд. Бросаешься на волка, спасая свою племянницу.

— В моем поступке не было благородства. Я хотел отомстить ей, и если бы не волк, то…

— Скромность не присуща Таргариенам, Эймонд. — Деймон был ярким примером своим же словам. — Меня интересует следующие: почему ты признался в своем скверном желании? Ты ведь мог промолчать.

— Не было смысла скрывать. О том, что произошло, знала и Алисса. И если бы она рассказала…

— А она бы рассказала?

— Думаю, что нет, — не задумываясь, ответил Эймонд.

Теперь настало время Деймона быть настойчивым.

— Произошло что-то ещё, в чем ты не можешь или не хочешь сознаться?

— Нет, — поспешно ответил Эймонд, и Деймон одарил племянника сомнительным взглядом.

Эймонд осознал свою оплошность, но было слишком поздно: он уже попал в капкан дяди.

«Тебе ещё слишком многому следует научиться у Деймона. Он бы не попался на крючок столь нелепо».

Деймон продолжил:

— Гвардейцы нашли мертвого волка в лесу. И они рассказали мне нечто интересное. — Деймон смаковал каждое сказанное слово. — Это сделала Алисса, верно? Вот только почему ты скрыл это?

Эймонд выдохнул. Отнекиваться нет смысла.

— Она принцесса, и ее действия были противоречивыми.

— Ее действия говорят за нее и раскрывают её натуру. Она не типичная леди, готовая сидеть у окна и вышивать крестиком. Мне писал Корлис, что она отказалась от уроков этикета и часами занимается фехтованием с лучшими учителями Дрифтмарка. А ещё просится на борт корабля, желая бороздить моря и океаны вместе с Корлисом. Твоя племянница ещё более строптивая и смелая, чем ее мать. — Деймон говорил непривычно восторженно. Казалось, он восхищался своей падчерицей. Или же норовистым характером своей жены.

Эймонд был удивлен рассказом дяди об Алиссе. Он и не думал, что юной леди позволят заниматься «мужскими» делами. Хелейна никогда ногой не ступала на тренировочный двор в Красном замке, да и если бы она захотела, то все равно её бы не пустили. Эймонду с раннего детства всегда говорили одно: место девочек — за шитьем и разговорами с другими леди. Призвание мальчиков — расти с мечом в руке. И никак иначе. Но, выходит, что правила поддаются изменениям, а истина — переменам.

— Я ответил на твой вопрос? Теперь мы можем начать тренировку? — иронично спросил Деймон, осмотрев утреннее небо.

— Да.

— Хорошо.

Эймонд взял меч. Рука ныла после вчерашнего, но просить об отдыхе Эймонд был не намерен. Он слишком долго ждал уроков дяди, чтобы теперь откладывать их на потом.

Страх не оправдать ожидания Деймона вновь накрыл Эймонда, когда дядя был готов атаковать.

«Ты справишься. Все получится. Покажи, на что ты способен. Докажи, что ты здесь не зря!»

Эймонд поднял меч для защиты, и сморщил лицо: от напряжения рука болела ещё больше. Деймон внезапно остановился, опустив меч.

— Эймонд, вчера я не успел сказать тебе. — Деймон говорил медленно — он подбирал нужные слова. — Ты умело наносишь удары.

Эймонд робко улыбнулся. Он не ожидал услышать похвалу от Деймона. Но теперь чувство боли в руке отпустило, и Эймонд с уверенностью поднял меч.

* * *

— Это правда, что ты спас нашу сестру? — вопрос Джейса заставил Эймонда обернуться.

Таргариен шел через длинную галерею с большими закругленными окнами, направляясь к мейстеру, чтобы отдать письмо, предназначенное для отправки в столицу. Солнечные лучи заполнили комнату ярким светом, и Эймонд, сощурившись, обратил взор на племянника.

Джейс искал Эймонда и, заприметив его входящим в башню Морского Дракона, пошел за ним.

— Да. — Вопрос Велариона заставил Эймонда снова вспомнить недавние события в лесу.

— Мама рассказала нам, как это произошло. Почему ты помог ей? — Джейс говорил от лица своих братьев.

— Думаешь, мне стоило бросить её? — с ноткой сарказма спросил Эймонд.

Но Джейс пришел сюда не за этим.

— Она сделала это с тобой. — Джейс подошёл ближе. — Я думал, ты хочешь отомстить ей.

— Я и хотел… — честно признался Эймонд, опустив взгляд. — Но она не заслуживала такой смерти. Никто не заслуживает...

— Спасибо, — вдруг донеслось до Эймонда. Джейсу было непривычно благодарить дядю, поэтому он медлил. — Она… она дорога́ нам. Мне… Люку, Джоффри… маме…

Таргариен впервые видел Джейса серьезным и собранным. Даже голос племянника звучал по-взрослому, и впервые их с Веларионом разговор не был посвящен выяснению отношений.

Эймонд кивнул. Он не знал, что сказать.

— Мне нужно отдать письмо, — Эймонд поднял сверток в доказательство своим словам и направился к винтовой лестнице.

— Завтра мы с Люком и Джоффри собрались в город на ярмарку. Обещают привести выпечку из самого Браавоса, — неожиданно начал говорить Джейс. — Пойдем с нами, если ты… — Джейс запнулся, — если ты хочешь.

Эймонд не мог поверить в то, что услышал. Племянник впервые позвал Эймонда провести время вместе. С ним и его братьями.

Губы Таргариена тронула лёгкая улыбка.

— С удовольствием.

Примечание:

125 год от З. Э.

Эймонд — 15 лет, Джейс — 12 лет

125 год от З.Э.

— Да нет же! Говорю тебе. Она меня не заметила. — Голос Эймонда к пятнадцати годам приобрел статное басовое звучание.

— А почему тогда убежала? — Джейс, с присущим ему пока ещё детским энтузиазмом, хихикнул.

— Не знаю, может, увидела чего. — Эймонд был сдержан.

— Ну да, тебя, — на это Эймонд покачал головой. — И как тебе?

— Что «как»?

— Голая девушка купается прямо перед тобой. Ну-у, ты понимаешь? — Джейс должен был идти быстрее, чтобы не отстать от Эймонда, который знатно вытянулся за эти несколько лет. — Не заставляй меня это говорить.

— Я… — Эймонд засмущался. Хотя они с Джейсом и успели подружиться, но обсуждать с ним «дела телесные» было затруднительно и неловко. — Она убежала слишком быстро, и я даже не успел…

— Врешь! — эхом раздалось по пустынному коридору замка. Эймонд смущённо улыбнулся, и его щеки вмиг покраснели.

— Иди ты! — Эймонд попытался оттолкнуть Джейса, но второй был проворным малым и успел увернуться от удара.

— В следующий раз и я пойду с тобой, — сказал Джейс. — Вдруг удача вновь улыбнется.

Эймонд не сомневался, что на днях, если даже не сегодня, Веларион-старший потянет его к тому самому месту, где вчера Эймонд заприметил девушку, купающуюся в озере. Она не видела Эймонда, но торопливо вышла из воды и, одевшись, направилась обратно в город.

В свои двенадцать Веларион был неумолимо упрямым. И если что-либо взбредало ему в голову, то отговорить его было невозможно никому, даже матери. Поэтому все что останется Эймонду, это последовать за ним и проследить, чтобы его королевская задница не натворила дел, за которые потом ему же самому и будет стыдно.

— Да-да. Обязательно. — Эймонд сдержал улыбку.

Со временем Эймонд уже не был столь категоричен по отношению к сыновьям Рейниры. Они росли вместе, тренировались на одном дворе с Деймоном, ужинали за семейным столом. Детские обиды отступили, давая дорогу приятельским теплым отношениям, которые со временем переросли в дружбу.

Эймонд более не чувствовал себя посторонним и одиноким, находясь в кругу родственников. За три года дружбы с племянниками, взаимопонимание с дядей, заботы сестры Эймонд осознал и принял то, что является членом семьи своего дяди.

* * *

— Выспались, красавицы? — ухмыльнулся Деймон, как только Эймонд и Джейс ступили на учебную площадку. Он на днях загонял парней настолько, что Люк подвернул ногу, после чего оставался в постели по назначению мейстера.

— Угу, — пробормотал себе под нос Веларион. Джейс любил тренировки, но ранние подъемы давались тяжело юному принцу. Правда, сегодня по дороге Эймонд смог заинтересовать его своей историей, отчего Джейс проснулся быстрее обычного.

— Сир Барристан, рад вас видеть. — Эймонд не скрывал радости от встречи. — Вас давно не было на Драконьем Камне.

— Да. Были важные дела. — Рыцарь кинул взгляд на Деймона. — Вашему дяде нужна была моя помощь.

— С которой вы хорошо справились, сир Барристан, — подхватил Деймон.

— Вы повзрослели, Эймонд. Возмужали за это время. — Сир Барристан похлопал своего ученика по плечу. — Ваш дядя рад вашим успехам.

— Достаточно, Барристан. Много похвалы обычно не играют на руку юным мальчишкам. Они начинают задирать носы, по которым потом будут больно получать от соперников. — Деймон взял меч.

— Да ладно вам, мой принц. — Сир Барристан незаметно для всех подмигнул Эймонду и прошептал: — Вы молодец.

Деймон оставил без внимания слова рыцаря. Сегодня в его планах преподать важный урок юнцам, и в первую очередь для Эймонда.

— Сегодня поиграем в ролевую игру. — Деймон призвал всех к вниманию.

Джейс, не удержавшись, зевнул, но под укоризненным взглядом Деймона он быстро взбодрился.

— Перед вами королева. — Деймон указал рукой в сторону. Эймонд и Джейс с удивлением направили взгляды вслед за рукой. На деревянном помосте вдоль стены, держась за перила, стояла Рейнира. В столь раннее время принцесса всегда спала, но в этот раз Деймон попросил её прийти. Он не объяснил причину, но Рейнира и не спрашивала: ей давно было интересно понаблюдать за тренировкой её детей и брата.

Несмотря на утреннюю прохладу, наследница была одета легко, отчего её пробрала лёгкая дрожь, но Рейнира продолжала держать себя достойно, как и следует королеве.

Эймонд на мгновение приподнял брови — сестра давно не посещала внутренний двор замка, где проходили его тренировки.

«Теперь не оплошай перед ней. Перед будущей королевой».

— Ваша задача, — Деймон указал на юношей, — защитить её во что бы то ни стало. Эймонд, тебе придется сложнее всех. Ты рано или поздно столкнешься с потерями своих гвардейцев. Зачастую смерти воинов будут недостойными их величия, но это неизбежно. Запомни: их жизнь ни что в сравнении с жизнью любого члена королевской семьи. Твоя ноша — беспристрастно пожертвовать любым воином ради неё. — Деймон посмотрел на Рейниру глазами, полными восхищения. Без сомнения он первым преклонит колено, когда придет её время. — Ради твоей королевы.

Джейс снова зевнул. Он сделал это не нарочно, но Эймонд, стоящий рядом с ним, двинул его локтем в бок. Веларион был ему благодарен, ведь тупая боль в боку оттянула, хоть и ненадолго, желание завалиться спать.

— Мы с сиром Барристаном нападаем, вы, — Деймон мечом указал на Эймонда и рядом стоявшего Джейса, — Королевская гвардия. Ваша задача — защитить королеву.

Эймонд свёл брови.

— Это неравный бой, дядя. Джейсу лишь двенадцать.

— И что? — Джейс не остался в стороне.

— Ты сдаешься? — Деймон ехидно улыбнулся.

— Нет!

— Тогда приготовься, — Деймон кивнул сиру Барристану, и тот приблизился к Джейсу.

— Я не маленький! — Джейса все ещё не отпускал комментарий Эймонда по поводу его возраста.

Эймонд не успел занять начальную позицию, как Деймон без предупреждения напал. Эймонд среагировал молниеносно и тут же поднял клинок, отбив атаку дяди.

— Ты никогда не предупреждаешь об атаке. Но я уже привык.

— Противник никогда не предупреждает о нападении. — Деймон нанес очередной удар, который Эймонд с трудом, но все же парировал.

Не прошло и десяти секунд, как сир Барристан приставил меч к горлу Джейса, отчего второй закатил глаза и пробурчал что-то похожее на: «Кто бы сомневался».

Эймонд заприметил поражение Джейса, но не остановился, совсем наоборот: его это подстегнуло к продолжению боя.

Деймон не поддавался. Никогда. Он лишь мог позволить себе паузы между атаками для коррекции защиты или нападения Эймонда, дать ему совет, прокомментировать произошедшее или даже посмеяться над часто пыхтящим племянником. Уступить победу — это роскошь, которую Деймон себе не позволял и считал такой метод нецелесообразным.

И, как показала практика, Деймон был прав. К пятнадцати годам Эймонд значительно вырос в фехтовальном мастерстве. Удары Деймона были несомненно сильнее, чем у племянника, но дядя научил Эймонда, как держаться в битве с воином мощнее, чем он сам.

Движения Эймонда стали плавнее, но до грациозности своего тренера он был еще далек.

Деймон зашёл слева, и Эймонд парировал удар.

Наблюдая за происходящим, Рейнира увидела, насколько вырос её брат. И дело не только в росте мышц и появившейся щетине. Эймонд вырос в её глазах. Это был уже не тот обиженный мальчик, который обвинял в своих неудачах весь мир. Эймонд превратился в уверенного в себе юнца, он осознавал, к какой цели движется и был готов на все ради будущего блага дома Таргариенов.

Уроки Деймона не прошли даром. Эймонд умело владел мечом, и уже несколько минут Деймон не мог застать племянника врасплох. Рейнира улыбнулась. Деймон — хороший учитель, а Эймонд — не менее славный ученик.

Эймонд смиренно выполнял и принимал все наставления Деймона, отчего у него выработалась особая дисциплина, которая предполагала стойкость в достижении своей цели, ответственность за действия и решения, знания своего дела.

Деймон не заострял внимание лишь на фехтовании. Большую часть времени Эймонд проводил в библиотеке, изучая книги и рукописи дреней Валирии и современного Вестероса. Мейстер занимался с ним историей и философией, а Деймон наставлял и воспитывал в нем уверенность в себе и в своих силах.

Три года тренировок, но итог всё ещё неизменный: меч Деймона был направлен на Эймонда, вынуждая его сдаться.

— Ты же не рассчитывал, что победишь меня?

— Нет. — Эймонд стоял неподвижно. — Пока что. — Он бросил меч.

— Мне нравится твоя самоуверенность, племянник. — Деймон дышал ровно, пока грудь Эймонда быстро вздымалась и опускалась.

— Я учусь у лучших.

Деймон усмехнулся и опустил меч.

«С каждым днём Эймонд становится все больше похожим на тебя. Этого ты и добивался».

— Ты хорошо справился, Эймонд.

— Я проиграл, — Эймонд хмыкнул. — Мы не выстояли и королева… — Эймонд не смог продолжить. Даже мысль об этом казалась ему недопустимой.

— Да. Она мертва. — Эймонд вздрогнул от прямоты Деймона. — Но ты услышал мои слова. А это уже первый шаг к победе. — Деймон был полностью сосредоточен на племяннике, нежели на сонном пасынке. — Пару лет назад ты не мог парировать удары слева, но теперь ты научился чувствовать и предугадывать следующий шаг противника. — Деймон торжествовал. Ведь это была его заслуга. — Ты смог без колебаний и угрызения совести дать умереть гвардейцу, — Деймон кивнул в сторону Джекейриса, — ведь на кону стояла жизнь королевы. Важно не поддаваться на провокации и шантаж соперника. Твоя задача — уничтожить противника, даже ценой жизни твоих воинов.

— В данный момент это я — обычный воин. — Джейс помахал рукой, дурачась. Но Эймонд даже внимания не обратил на выходку племянника.

— Отправлять на гибель людей, с которыми ты в одной лодке, сложно.

— А кто сказал, что будет легко? — Деймон положил меч на место.

— Прости, сестра. — Эймонд повернулся к Рейнире, сощурившись от яркого света утреннего солнца.

Рейнира искренне улыбнулась.

— Уверена, в следующий раз я останусь невредима.

— Теперь мы можем позавтракать? — Джейс постучал по урчащему животу.

Но такого дара от Деймона им не видать.

— Теперь вы будете отрабатывать прямые удары. Джейс, ты используешь тренировочное чучело, Эймонд, занимаешься с Барристаном.

* * *

— Деймон, ты растишь из парня умелого воина или безжалостного убийцу? — оторвав взгляд от мальчишек, с беспокойством спросила Рейнира, когда Деймон поднялся на балкон.

Деймон встал рядом с женой и облокотился на перила.

— Одно другому не мешает. — Деймон осмотрел двор, надеясь найти «правильный» ответ, который успокоит наследницу.

— Ты не думал, что вырастишь опасного противника, ведь когда настанет время, я боюсь, он займет место рядом с Эйгоном и Алисентой.

Он понимал, к чему клонит Рейнира. Деймон умел распознавать тревогу в голосе любимой женщины. К тому же, на это были основания. Чем хуже становилось Визерису, тем отчётливее слышался гнилой запах измены, предательский шепот эхом отдавался от стен Красного замка и долетал до Драконьего Камня.

Уверенный взгляд Деймона встретился с опасением в глазах Рейниры.

«Твоя задача — защитить её. Хотя бы от беспокойных мыслей».

Деймон твёрдо произнес:

— Он будет защищать тебя, Рейнира, свою королеву. Он поклянется тебе в верности.

— Ты в это веришь? — шепотом спросила наследница.

— Я это знаю. — Уверенности в себе Деймону не занимать.

— Он растет среди нас, наших детей, он стал частью нашей семьи. Мы научили его любить и заботиться о самых близких людях. Но как бы мы его не опекали, я ему не мать, и Джейс — не родной брат, — на одном дыхании выпалила Рейнира.

— Он будет на твоей стороне, Рейнира.

— А если нет?

— Тогда я лично убью его, — бросил Деймон.

Рейнира более не произнесла ни слова.

* * *

— Значит, слухи правдивы. И Отто с Алисентой правят королевством, прикрываясь волей короля. — Деймон повторил сказанное Барристаном. Из уст принца это прозвучало напряжённо.

В кабинете был лишь один источник света — пылающий камин, и Деймон, стоя спиной к другу, гипнотизировал языки пламени, которые отражались в уставших глазах.

Было бы неплохо выпить с другом вина, ведь Барристан только сегодня приехал из столицы, но он привез неутешительные новости, которые не требовали отлагательств.

— Зелёные уже готовятся к войне, Деймон, подминая под себя Великие дома. — Барристан говорил то, в чем был уверен наверняка. Его люди в столице знали пути получения информации за стенами каменной крепости. — Ланнистеры поддержат Эйгона, когда придет время. Предполагаю, что зелёные пообещали выдать Хелейну замуж за лорда Утеса Кастерли. Им это на руку. У золотых львов большое войско и много золота. Ну и, само собой, Хайтауэры встанут на сторону самозванца.

Деймон сжал руки в кулаки и сцепил зубы. Злость нарастала. Злость на самого себя за то, что он не смог образумить брата перед тем, как тот связался с Хайтауэрами.

— Мой брат ещё жив, а они как коршуны слетелись, учуяв лишь запах скорой смерти.

— Король болен, Деймон. — Барристан пытался смягчить сказанное. — Бывают дни, когда ему становится лучше, но… — Горькую правду не скроешь. — Это вопрос времени.

— И осталось недолго. — Деймон мог не приукрашивать сказанное. Он говорил о своем брате. — Нужно сказать Рейнире. — Деймон обернулся.

— Ей туда нельзя. — Чтобы вразумить Деймона, стоило говорить уверенно и прямо. За долгие годы дружбы Барристан в этом убедился. — Это слишком опасно. Зелёные не упустят такой возможности, если в Королевскую Гавань явится наследница. Они не отпустят её живой.

Деймон напрягся. Утром на тренировочной площадке он с легкостью произнес слова о смерти королевы. Но то был урок Эймонду. А сейчас опасность в самом деле близка, и у него мороз пробежал по спине от страха потерять любимую.

Деймон взял себя в руки. Он не даст этому случиться. Не позволит врагам подобраться к его семье. Он убьет каждого, кто только подумает причинить вред Рейнире и детям.

Таргариены — драконы. Хайтауэры ничтожны. И придет день, когда Старомест будет гореть в драконьем огне, а он, Деймон, будет наблюдать за славным пламенем с улыбкой на губах.

— Я предупреждал Визериса по поводу Хайтауэров, но он не хотел слушать. Визерис всегда был слеп. — Деймоне выдохнул. — Но теперь это неважно. Если зелёные готовятся к войне, то и мы будем готовы.

* * *

Над Драконьим Камнем нависла беспросветная пелена ночи. Замок спал, отпустив тяготы прожитого дня.

Эймонд лежал на кровати и уже битый час не мог уснуть. Обычно после изнурительных тренировок он засыпал за несколько минут, а иногда даже не успевал снять кожаную повязку, которая прикрывала отсутствующий глаз. Но не сегодня. Ведь утром Эймонд получил письмо из столицы. Скудный клочок пергамента, на котором Алисента «скучала» и «верила», «надеялась» и…

Раньше Эймонд ждал писем от матери — они давали ему силы продолжать начатое. Письма заменяли ему семью и друзей. То, в чем Эймонд нуждался, пребывая на Драконьем Камне. Письма не давали ему чувствовать себя одиноким, чужим среди своих.

Но сейчас все изменилось. Рейнира оказалась открытой и доброй, а Джейс и Люк — славными малыми. Даже Деймон, несмотря на его хладнокровность и сухость, умел поддержать и наставить.

Порой Эймонд задумывался о причине своей неприязни и злобы по отношению к Деймону, Рейнире и их детям. В детстве Джейс занимал почетное второе место после Эйгона по нарочным насмешкам и едким колкостям в его сторону. Но детство уходит, стирая за собой плохие воспоминания, оставляя место лишь искренним теплым чувствам. Теперь Эймонд понимал, что детские обиды не были главной причиной его враждебности. Таргариен осознал, что именно Алисента была той, кто настраивала его и Эйгона против сводной сестры. Делала она это искусно, исподтишка, вкладывая ненависть к родне в головы доверчивым детям. Скорее всего, она продолжает это делать. Вот только теперь у нее на одну жертву меньше.

Эймонд уже привык к боли в мышцах после упорных тренировок с дядей. Но эта боль была иного рода. Боль в теле можно было заглушить, приняв настойку, если уж было совсем невмоготу, но это чувство сдавливания в груди, отчего становилось трудно дышать, не мог облегчить ни один напиток. Чувство разочарования…

Это и было причиной бессонницы Эймонда. Мысли крутились слишком быстро, сталкиваясь друг с другом. Он пытался дать разумное объяснение действиям Алисенты, но не мог. Или же его просто не существует. Алисента была настолько ослеплена желанием увидеть на Железном троне своего старшего сына, что была готова на любые подлости ради своей мечты. Эйгон никогда не хотел править, это Эймонду было ясно ещё с детства. Но с женщиной, желающей славы своим детям, не поспоришь.

«Может, мы просто хотим быть счастливыми, мама? Может, стоит спросить, о чем мечтаем мы?»

Эймонд вел безмолвный монолог с самим собой. Его слов она не услышит. А если и услышит, то не ответит. Не сможет.

И впервые за все время пребывания в родовом гнезде Эймонд не ответил на письмо матери.

В дверь постучали. Эймонд подскочил и надел повязку.

— Войдите. — Эймонд прокашлялся. После долгого молчания его голос прозвучал хрипло.

В комнату вошёл Деймон, облаченный в темную мантию, держа черный сверток ткани.

— Дядя? — Эймонд удивился столь позднему приходу Деймона.

— Ты не спишь? Хорошо. — Деймона совершенно не смущал его полуночный приход в комнату племянника.

— Ты что-то хотел?

Деймон бросил Эймонду точно такую же мантию с капюшоном, какая была надета на нем.

— Надевай. Прогуляемся.

— Куда? — Это было последнее, чего хотел Эймонд: идти невесть куда в ночное время, когда завтра его снова ждёт новый тренировочный день.

Деймон кинул на племянника быстрый взгляд и, обернувшись, направился к выходу.

— Идём, — настойчиво произнес Деймон и скрылся за дверью.

— Пекло! — выругался Эймонд и, надев плащ, впопыхах выбежал с покоев, чтобы не потерять дядю из вида.

Деймон шёл впереди. Шаги двух полуночников эхом отдавались в пустынных коридорах замка. Гвардейцы, завидев их, в тот же час принимали стойку «смирно», приветствуя своих принцев.

Таргариены шли быстро, казалось, они сбегали с места преступления.

Деймон проскользнул сквозь одну из дверей крепости, и они оказались на дороге, ведущей в город. Подул прохладный морской ветер, и Эймонд сильнее закутался в плащ.

Им пришлось преодолеть сотни ступеней, после чего они вышли к подножию горы, на которой был расположен город-порт.

Две темные фигуры крались по темным улицам порта. Деймон двигался уверенно, зная в городе каждую улочку и резкие повороты. Эймонд же часто спотыкался, не видя перед собой даже собственной руки.

Эймонду хотелось узнать причину их прибытия в город безлунной ночью, но спрашивать это у бегущего впереди дяди было бы безрезультатно — если бы Деймон хотел, то сказал бы об этом, ещё будучи в его комнате. Поэтому Эймонд терпеливо ждал, когда они достигнут пункта назначения.

Наконец, Деймон остановился возле ничем не примечательной двери. Деймон оглянулся по сторонам и постучал. К ним вышла женщина лет сорока, с открытым декольте, из которого, казалось, сейчас выпадет грудь. В руках она держала свечу чтобы разглядеть столь поздних гостей. Свет был тусклым, но Эймонд сощурился от внезапного источника света — на улице был мрак.

— Мой принц, — она тут же расплылась в улыбке. — Вас долго не было.

Сквозь темноту Эймонд заметил, как уголки губ Деймона слегка поднялись вверх. Эймонд сморщился. Мало того, что Деймон лишил его сна, так еще и Эймонду пришлось стать свидетелем общения дяди с портовой шлюхой.

— Я женат, Эйлин. Ты же знаешь, — сказал Деймон.

— Раньше узы брака вас не останавливали. — Эйлин все ещё надеялась на внимание принца.

Эймонд хотел было уйти, но следующая фраза дяди открыла все карты и заставила его застыть на месте.

— Сегодня ваш клиент не я. — Деймон махнул в сторону Эймонда. Казалось, только сейчас она обратила внимание на молчаливого попутчика Деймона. Эйлин, не стесняясь, смерила Эймонда откровенным взглядом.

— Первый раз, да? — она не отрывала своих заинтересованных глаз от новой «жертвы». — Что ж, после этой ночи вы навсегда станете пленником женского внимания и ласк, мой принц.

— Все должно быть на высоте, Эйлин.

— Я предоставлю широкий выбор. Дайте мне минуту. — Эйлин отошла от входа, давая возможность Таргариенам пройти внутрь.

Деймон по-хозяйски зашёл первым, а Эймонд растерянно последовал за ним.

Эйлин удалилась, оставив принцев одних. Неловкость нарастала. Эймонд не мог ничего сказать, да и что тут скажешь. Но вдруг тишину нарушил Деймон:

— Тебе уже пятнадцать, Эймонд. — Впервые слова давались Деймону трудно. — И пришло время тебе стать мужчиной.

Щёки Эймонда утопали в румянце. Несомненно, физиология брала своё по праву, но говорить об этом со своим дядей было неловко. Джейс, который младше Эймонда на три года, говорил о плотских утехах без тени смущения. А ему стыдно…

Эймонд смог выдавить из себя лишь смущенное:

— Дядя...

— Мне стоит объяснить твою роль в этом месте? — смущение дяди Эймонд лицезрел впервые.

— Нет. Я… знаю, — это было все, что мог выдавить из себя Эймонд. Он не выдержал бы этого. Разговора о сексе. С дядей.

Деймон выдохнул. Он надеялся на отказ племянника.

— Только не влюбляйся в них. Они как морские сирены завлекают своим пением. Помни, что шлюхи лишь удовлетворяют твою похоть и выполняют желания. И на этом всё.

Эймонд кивнул и опустил взгляд. Неловкость все ещё не отступала.

— Развлекайся. Под утро я приду за тобой.

«Под утро?»

Эймонд сморщил лоб и резко поднял взгляд на дядю.

— Завтра разрешаю пропустить тренировку, — Эймонд даже не успел задать свой вопрос.

— Все готово. — Эйлин появилась за спиной Деймона.

Она подвела их к комнате и открыла дверь, за которой Эймонд увидел оголенных девушек, которые сразу заинтересованно стали рассматривать его.

Эймонд застыл на месте. По рассказам Эйгона он теоретически знал, что должен делать, но попрактиковаться у него не было возможности. Хотя как раз в «таком месте» мужчины и развивают свой «навык».

— Ваше предпочтение, мой принц?

Теперь Эймонд обратил внимание, что все девушки разные: по цвету волос, телосложению и даже по возрасту. Эймонд заприметил нескольких парней, которые затерялись среди девушек.

«Спасите меня Семеро!»

Девушка с длинными темными волосами ласкала грудь взрослой женщины, отчего та наигранно стонала. Блондинка утешала ртом одного из парней, сидящего на краю кровати. Другие медленно поглаживали свои «прелести» или же целовали тела рядом расположившихся девушек.

— Эймонд, кто тебе нравится? — тихо спросил Деймон.

Щёки Эймонда вспыхнули с новой силой. Но тусклый свет скрыл багровый румянец, который разлился по его лицу и шее. Он растерялся, но не в выборе девушек, а в ситуации, в которой оказался и к которой совершенно не был готов.

Деймон заметил беспомощность племянника и пришел ему на помощь.

— Как тебе рыжая? — шепнул Деймон. — Тебе же нравятся рыжие, племянник?

Эймонду было бы проще согласиться с дядей. Но после выбора именно он, а не Деймон, останется с ней наедине. Эймонд замотал головой.

— Брюнетка слева от меня. — Наконец Эймонд сделал выбор.

Девушка лет восемнадцати, с длинными темными волосами, вышла из толпы, колыхая бедрами.

Деймон одобрительно кивнул.

— Хороший выбор. — Деймон отдал Эйлин мешочек, полный серебряных монет. — Проследи чтобы юный принц ни в чем не нуждался.

— Конечно.

Кивком Эйлин дала понять всем остальным, что они лишние в этой комнате, и они стали поспешно уходить.

— Рейнира знает? — спросил Эймонд, когда они остались одни. Девушка нежила себя, лёжа на кровати.

— Нет.

— Только не говори ей.

Деймон кивнул и вышел из комнаты.

Примечание:

Возраст героев:

126 год от З.Э.: Эймонд — 16 лет.

127 год от З.Э.: Эймонд — 17 лет, Джейс — 14 лет, Люк — 13 лет.

128 год от З.Э.: Эймонд — 18 лет.

126 год от З.Э.

— Дядя, мне нужна твоя помощь.

Дневное солнце ярко освещало комнату, в которой Деймон изучал бумаги кораблей, прибывших из Дорна. Деймон протер уставшие глаза. Он уже несколько часов безвылазно сидел в кабинете за стопкой бумаг и ему не помешал бы отдых.

— Слушаю. — Деймон поднял голову на Эймонда.

— Я узнал, что в древней Валирии после ожесточенных битв, вместо выбитых зубов, воинам вставляли драгоценные камни.

— И?

— Я бы хотел сделать так на месте моего отсутствующего глаза.

— Зачем?

«Серьёзно?»

Но Эймонд сдержался.

— Ну-у, понимаешь, — сложно было объяснять очевидное. — Черная дыра не очень привлекает, знаешь ли.

— Привлекает девушек?

— Дядя!

— Ладно. Извини. — Деймон улыбнулся и откинулся на спинке стула. — Конечно, я понимаю. И, думаю, это возможно. — Деймон задумался. — Что хочешь? Алмаз, рубин, изумруд…

— Сапфир… Темно-синий сапфир.

Деймон сложил руки на груди.

— Почему такой выбор?

— Захотелось. — Эймонд научился у дяди многому, и сейчас он применял свой навык лгать, смотря прямо в глаза. Хотя можно ли назвать это враньём? Лишь незначительное искажение истины…

Остановил бы он свой выбор на сапфире, если бы не та дерзкая девчонка, которая оставила неизгладимый след в его жизни? В виде кричащего шрама на пол-лица!

— Сапфир был любимым камнем моей матери. — Деймон опустил взгляд, предавшись воспоминаниям.

— Правда? — голос принца дрогнул. А с ним и уверенность, с которой Эймонд зашёл в кабинет. Он уже знал о сапфире из рассказа Алиссы.

«Лучше бы ты молчал».

Но Деймон не заметил. Или сделал вид.

— Что ж… Я поговорю с мейстером.

— Спасибо, — выдохнул Эймонд.

* * *

127 год от З.Э.

В небе послышался рев драконов. Вермакс и Арракс впервые после недельного заточения в логове размяли крылья. Крики их всадников были слышны по всей округе острова, когда драконы, сделав мертвую петлю, резко устремились вниз к морской глади.

Эймонд улыбнулся. Он наблюдал за племянниками и их желанием управлять драконами, обуздать их нрав, но пока что выходило совсем наоборот. Казалось, драконы проверяли своих наездников на прочность.

Эймонд поглаживал чешуйчатую кожу Вхагар, мирно спящей рядом. Она не обращала внимания на представление, разыгрываемое над ее головой.

Вермакс и Арракс приземлились рядом с Эймондом, и, освободившись от наездников, взмыли в безоблачное небо и направились в сторону леса.

— Ты это видел, Эймонд? — Люка переполняли эмоции: он размахивал руками, а в глазах читалась неподдельная радость. — Как Арракс резко вжу-у-ух! — Люцерис рукой пытался наглядно продемонстрировать, как дракон летел вниз.

— Конечно видел, — поддержал племянника Эймонд. — С каждым разом получается все лучше. Скоро ты сможешь летать на Арраксе не только в округе острова.

— Быстрее бы.

— Я никогда не видел, как ты взбираешься на Вхагар, — вдруг сказал Джейс, который все это время молча смотрел на самого большого дракона. — Как ты это делаешь? Она же… огромная. — Джейс развел руки, указывая на её размеры, но в сравнении с Вхагар его размах соответствовал муравью.

— Я высоко прыгаю, — серьезно ответил Эймонд, сдерживая улыбку.

— А и правда, как? Эймонд! Скажи! — подхватил Люк.

— Не с первого раза, конечно. — Эймонд вошёл в роль. — Бывает что не допрыгиваю, — и он несколько раз подпрыгнул, не прилагая усилий.

— Да ну тебя! — Джейс махнул рукой, улыбаясь. — Мы проследим за тобой, когда ты в следующий раз пойдешь к Вхагар и подсмотрим.

— Точно! — воскликнул Люцерис.

— Только если ваши королевские задницы смогут догнать меня. — Эймонд подначивал племянников.

— Смогут! — выкрикнул Люк.

— Что ж, удачи, — Эймонд улыбнулся. — А теперь нам пора в город, как и собирались, — и Эймонд направился в сторону порта.

Джейс и Люк двинулись следом.

— А и правда, мы сможем его догнать? — тихо спросил Люк Джейса, чтобы дядя не услышал.

* * *

Город-порт у подножия замка славился своим рынком, богатым на всевозможные товары и изделия, привезенные со всех уголков мира.

Свою популярность и весомую значимость во всем Вестеросе он приобрел благодаря Деймону и его настойчивости сделать Драконий Камень важным союзником для любого из Великих домов Семи Королевств.

На острове жили по правилам, установленным Деймоном Таргариеном, и все беспрекословно придерживались его законов. Гвардейцы глядели за порядком в городе. Доверенные лица Деймона лично следили за прибывшими кораблями и их грузом. Ничего не проходило мимо их тщательных осмотров.

Торговцы и мореплаватели знали своих принцев в лицо, ведь семья Таргариенов часто посещала городок и общалась с его жителями.

Эймонд остановился у прилавка с фруктами, и торговец стал предлагать лучшие ягоды, привезенные из солнечного Дорна.

Эймонд поднял взгляд и заприметил девушку, которая, не стесняясь, буравила его взглядом. Она, кокетливо улыбнувшись, заправила выбившийся локон за ухо.

Эймонд более не смущался при виде девушек после того, как Деймон показал ему протоптанную дорожку в дом терпимости. За несколько лет тесного «общения» с девушками Эймонд перестал робеть при виде юных дев, краснеть от их соблазнительных взглядов и волноваться при разговоре с ними.

Заигрывающие взгляды уличных девушек были ему неинтересны и ничем не примечательны, чтобы хоть как-то заострять на них внимание.

Но Джейс и Люк попались на крючок и завороженно смотрели на девушку, приоткрыв рты.

Зная Рейниру, она не разрешит Деймону столь рано вести сыновей познавать женщин. Поэтому им придется ждать. И терпеть. Только если сам Эймонд не возьмёт их с собой в очередную вылазку.

— Идёмте. — Эймонд чуть ли не за уши потащил племянников вдоль ряда с шелками из Западных земель и сладкого янтарного вина с Летних островов. Джейс и Люк угрюмо поплелись за ним.

— Вы обручены, племянники. Выше нос. — Эймонд остановился возле лавки с ароматной выпечкой.

— Обручены, но ещё не женаты. — Люцерис осматривал прилавок в поисках своего любимого лимонного пирога.

— Неужели нам нельзя смотреть на девушек, Эймонд? — Джейс взял нежную выпечку, изготовленную по рецепту пекарей из дальнего Пентоса.

— Смотреть можно, но пускать слюни недостойно принцев.

Расплатившись, принцы двинулись дальше к прилавку ароматных чаев из самого Винтерфелла. Их знаменитый мятный чай был любимым теплым напитком королевской семьи.

— Ты счастливчик, Эймонд, — нарушил тишину Джекейрис.

— Почему же? — Эймонд был заинтригован. То, что он, по мнению племянников, счастливчик, уже было для Таргариена удивлением, еще не зная, в чем же заключается его везение.

— Наша судьба предрешена. Свадьба уже совсем скоро. Хотя я совершенно не знаю Бейлу. А Люк — Рейну. — Люцерис кивнул, соглашаясь. — А ты ещё не выбрал себе невесту.

«Вот оно что!»

— Вы же знаете, что пока я буду на службе, жениться мне будет запрещено. Но если бы всё было иначе, то, уверен, мне так же, как и вам, не дали бы выбрать себе жену. — Эймонд даже был слегка разочарован. Теперь, как оказалось, он ни капли не счастливчик. — За меня выбрали бы ту, чей именитый дом был бы важен для короны. — Эймонд посмотрел на племянников, отложив выбранный мешочек с чаем. — Я считаю счастливчиками вас двоих: выбор для вас уже определен. Близнецы Деймона — не самый плохой вариант, знаете ли.

Веларионы пожали плечами. В этом вопросе они были беспомощны и не имели права голоса. Рейнира уже давно определила их будущее. А им, как сыновьям наследницы, придется молча выполнять сказанное.

— А какие девушки нравятся тебе? — неожиданно спросил Люк.

Вопрос сложный. Эймонд не думал об этом. За все время пребывания на Драконьем Камне он лишь несколько раз бывал в кругу именитых леди. Все остальное время Эймонда окружали прислуга и шлюхи. Не очень удачный пример для воссоздания идеального образа будущей невесты.

— Наверное те, которые готовы постоять за себя. — Эймонд обдумывал каждое слово. Казалось, одна оплошность — и Боги запомнят, а после исполнят его желание. — Уверенные, умные…

— Красивые, — дополнил Люк и вдохнул аромат чая из малины и черной смородины.

— Насколько это возможно.

— Главное, чтобы не дочь лорда Железных островов.

Принцы рассмеялись. Девушка не славилась красотой, и каждый молодой лорд и принцы, в том числе, молились Семерым, чтобы не им выпала участь жениться на ней.

— Боюсь, даже если бы тебе можно было выбирать невесту, то ты никогда не отыщешь леди с таким списком, так сказать, достоинств. Умные — да. Уверенные — смотря в чем. Постоять за себя — неа! Таких ты не найдешь. Всех леди из знатных домов учат лишь вышивать и угождать мужчинам. Не более. — Джейс сухо констатировал известный факт.

«Он прав. К сожалению…».

* * *

128 год от З.Э.

— Напомни, зачем мы здесь? — Эймонд следовал за Деймоном по широкому пустынному коридору, ведущему в Круглый чертог, где их ждал лорд Боррос Баратеон.

— Рейнира хочет удостовериться, что лорд Штормового Предела предан ей, как и его отец, — сухо ответил Деймон, глядя вперёд.

— В этом есть необходимость? — звуки шагов эхом отдавались от холодных каменных стен.

— Для того, чтобы спрашивать повиновения с тех, кто преклонил колено, необязательно ждать острой ситуации, Эймонд. Всегда нужно быть впереди своих врагов. — Деймон говорил громко, не обращая внимания на то, что они шли в сопровождении нескольких стражников, которые, несомненно, слышали их разговор.

— Считаешь, Эйгон узурпирует Железный трон? — Эймонд постарался спросить об этом тихо, чтобы его услышал только Деймон.

— Я не говорил этого. — Деймон напрягся. Эймонд впервые заговорил на эту тему и сразу же задал правильный вопрос.

— Но подразумевал. — Деймон молчал. И Эймонд продолжил: — Думаешь, Эйгон развяжет войну?

Деймон остановился и повернулся к племяннику. Говорить об этом вот так вот на ходу, да ещё и при посторонних людях было бы неразумно. Но Деймон должен был ответить. Эймонд обязан осознать правду.

— Эйгон? Нет. Твой брат на такое не способен, — прошептал Деймон. — Но это не значит, что в Красном замке нет подстрекателей, готовых пойти на измену.

Эймонд знал, кого имел в виду Деймон. Алисента и Отто пойдут на все, чтобы на трон взошёл Эйгон. В этом Эймонд не сомневался.

И если Деймон прибыл требовать от лорда Штормовых земель подтверждение верности Рейнире, то на это была весомая причина.

— Лорд Боррос Баратеон, мы рады, что вы нашли время принять нас. — Таргариены смело вошли в Круглый чертог.

— Ваше прибытие — честь для меня, принц Деймон. — Боррос вскочил с трона и двинулся навстречу гостям. — Как прошел полет? В последнее время Штормовой Предел оправдывает свое название. Погода оставляет желать лучшего. Но, слава Семерым, крепость неприступна не только для осады, но и для буйных ветров и разрушительных волн. — Верховный лорд Штормовых земель был горд за свои владения.

Эймонд осмотрелся. Круглый чертог был величественным местом, но, несомненно, уступал своей пышностью тронному залу в Красном замке. Подле трона Штормовых королей молча стояли мейстер и несколько рыцарей. Ещё Эймонд увидел четверых девушек, стоящих вдоль стены. Одна из них переминались с ноги на ногу, другая буравила взглядом Эймонда, и когда их взгляды столкнулись, она застенчиво улыбнулась.

— Нам повезло. Мы не застали бурю, лорд Боррос, — Деймон посмотрел в сторону Эймонда. — Это мой племянник, принц Эймонд. Думаю, вы с ним не знакомы лично.

Баратеон приветливо улыбнулся.

— Не выпадало случая. Рад, что вы посетили мои владения, принц Эймонд.

— Дядя мне многое рассказывал о Штормовых землях. Об их величии и силе. И я рад наконец увидеть ваш замок воочию. — Эймонд стоял прямо, держа руки за спиной.

— Тогда, думаю, мои дочери могли бы показать вам крепость. — Лорд Боррос оживился и жестом подозвал девушек к себе. — Это мои дочери: Кассандра, Марис, Эллин и Флорис.

Девушки поклонились принцам, и лёгкие улыбки заиграли на их лицах.

— Эймонд будет счастлив компании ваших дочерей, пока мы с вами, лорд Боррос, обговорим некоторые вопросы.

Эймонд оторопел. Он ожидал стать свидетелем важного разговора, но никак не составлять компанию сразу четверым девушкам.

Боррос начал что-то говорить дочерям, и Эймонд воспользовался моментом.

— Деймон, я не останусь с ними, — еле шевеля губами, произнёс Эймонд.

Деймона слегка улыбнулся.

— Они не кусаются, племянник. Хотя…

— Деймон!

— Ты справишься. — Деймон подмигнул племяннику, и они с Борросом скрылись за дверным проёмом.

— Хм-м, — это было все, что смог выжать из себя Эймонд. Он собрался, выдохнул и повернулся к робеющим девушкам.

Леди смущались, переглядываясь между собой.

Кассандра, старшая из дочерей Борроса, первой проявила инициативу.

— Я видела, как вы прилетели, мой принц. У вас такой большой дракон!

— Говорят, Вхагар может уничтожить столицу за несколько секунд. Ей стоит лишь извергнуть пламя. — Эймонд отметил, что Флорис была самой красивой из сестер, но из её слов также можно было сделать вывод, что умом она не блещет.

— Да что ты такое говоришь, Флорис. — Марис перетянула внимание принца на себя. — Принц Эймонд защитник державы, а не каратель.

Эймонду хотелось уйти. Деймон не взял его с собой на разговор с Борросом, подло отказал ему, оставив на нянек, как маленького мальчишку.

Неужели их разговор не предназначен для третьего слушателя? Или он не доверяет Эймонду? Или, может…

Эймонд сделал глубокий вдох.

«Седьмое пекло, Деймон!»

* * *

— Дипломатическая миссия, говоришь? — Таргариены направлялись к драконам. — И как всё прошло? — недовольный голос Эймонда звучал грубо.

— Мы славно поговорили с Борросом. — Деймон выглядел довольным. И резкий тон племянника не повлиял на его настроение.

— Твоя попытка свести меня с одной из дочерей Баратеона с треском провалилась. — Эймонд подчеркнул, что разгадал замысел дяди.

— Почему же? Никто из этих прекрасных дам недостойна тебя? — Деймон не скрывал, что его решение взять Эймонда с собой в Штормовой Предел было именно для этой цели. — Чем тебе не угодили девицы?

— Я прилетел сюда ни невесту себе выбирать, дядя.

— Тебе восемнадцать, Эймонд. Следует задуматься о браке. Долг зовёт.

— Помню, ты говорил, что мой долг — защищать королеву, — ухмыльнулся Эймонд. — А еще Лордам-командующим запрещено…

— Да брось, Эймонд. — Деймон внезапно остановился и устремил взгляд на племянника. — Ты — сын короля. От тебя в первую очередь будут ожидать наследников. Продолжить род — твоя задача, племянник. И твой пост не помеха для женитьбы. По крайней мере, если на трон взойдет Рейнира.

— Если? — Деймон не мог так оговориться.

— Когда! — Деймон напрягся. От хорошего настроения не осталось и следа. Все-таки разговору, начатому несколькими часами ранее, суждено продолжиться здесь, в Штормовом Пределе.

Эймонд не задавал неудобные вопросы ранее. Тогда он был ещё ребенком. Но это не означало, что Эймонд ничего не видел и не понимал.

— Деймон, есть то, о чем я не знаю? — осторожно спросил Эймонд. Он уже знал, что ответ ему не понравится.

Деймон вздохнул.

— Я хочу верить, что Алисенте и Отто хватит здравого ума не разжигать борьбу за трон. Не поддавать сомнению наследие Рейниры. Не подначивать народ против будущей королевы. Но факты доказывают обратное. И если это произойдет… — Деймон не стал говорить очевидное вслух.

— Почему Рейнира все ещё на Драконьем Камне? Ей стоит быть в Красном замке. Нам стоит там быть. И тогда…

— Тогда я подвергну опасности свою беременную жену! — Деймон повысил тон. — Все не так просто, Эймонд. Ты молод. Ты еще не знаешь, как это — любить женщину и бояться потерять её. У тебя нет детей, за которых ты в ответе. Ты не понимаешь.

Деймон перевел взгляд на бушующий залив, который всего пару часов назад красовался покорной тихой гладью.

Если бы все зависело лишь от него самого, то Деймон уже давно был бы в столице. Если бы его присутствие в Королевской Гаване помогло бы Рейнире безболезненно сесть на трон, то он не находился бы сейчас здесь.

Таргариен вдохнул холодный воздух, пытаясь успокоиться. Послышался рев дракона — Караксес чувствовал эмоции своего наездника.

Эймонд все понимал. Но не мог прочувствовать, примерить на себя роль Деймона.

— Это произойдет. — Каждое слово давалось ему нелегко. Все-таки он говорил о своей матери. — Моя мать не успокоится, пока Эйгон не займет Железный трон. Она пойдет на все ради этого.

— Тогда начнется война, Эймонд. — Взгляд Деймона требовал крови. — Жестокая и безжалостная. И я не успокоюсь, пока Рейнира не получит то, что её по праву.

Деймон с восхищением и страхом посмотрел на Вхагар, которая возвышалась над башнями крепости. Драконица может стать знатным союзником в будущей войне или же достойным противником, в схватке с которой Деймон может проиграть. Он повернулся в сторону, где его ждал Караксес. Но перед тем, как сделать первый шаг, добавил, лишая Эймонда последних иллюзий:

— Эймонд, если начнется война, то тебе придется выбирать, на чьей ты стороне.