Цена слов (джен)

В комнате царила тишина. Даже в коридоре не горел свет. Это было не так странно, как туманный силуэт, который сидел на втором ярусе моей кровати. Свесив ноги, Дымка медленно двигала головой от плеча к плечу, не сводя с меня своих белых глаз. Эти две точки смотрели прямо в душу, от этого становилось более дискомфортно, но я не могла больше молчать.

— Исчезни, — тихо прошипела я.

— Куда же я исчезну, милочка, если ты сама привела к тому, что я пришла? — этот голос раздавался вибрациями и эхом по комнате.

Правда была в том, что это нечто стало появляться рядом со мной после расставания с очень дорогим мне человеком. Тяжёлая потеря, неожиданная. Нет, человек жив и здоров. Но его больше нет в моей жизни. Для меня это было не ново, что выбирают не меня. Ничего страшного, переживу. Думала так, по крайней мере. Но нет. Начала терять грань реальности и сна.

И вот, спустя три бессонных ночи эта Дымка перестала скрываться за спинами студентов, в отражении стекла, в тёмных поворотах коридоров. Она пришла собственнолично. На неё попадал только свет от экрана ноутбука, перед которым я сидела на стуле. Я просто хотела попить воды, но заметила эту сущность.

Она молчала. Продолжала молчать после моего приказа. У меня и без того дрожали руки и ноги от усталости. Так и появилось то, что мой мозг воспринимал как что-то ненормальное для моего мира. В горле резко пересохло, я не смогла взять стакан с водой с кухонного стола. Понимая моё замешательство, Дымка переместилась к столу и подала кружку. Мою любимую, ручка которого случайно разбилась, когда я убиралась.

— Ты ведь хотела копаться в этом горшке, — собеседница слабо постучала мне по лбу указательным пальцем. — Можешь начинать. А я просто потом заберу тебя.

— Исчезни…

— Дурёха. Ты не можешь отрицать то, что тебе плохо. Разумом-то ты владеешь, а вот чувства… Они сейчас бурлят. Они сжигают тебя. Сожгут, если не выпустишь их.

Пока я делала глоток воды, Дымка щёлкнула пальцами, передвинув этим стул к себе, и села напротив меня. Она думала, что я сразу начну говорить. Но я растягивала воду в стакане, оттягивая начало разговора. Я уже говорила. С подругами, с психологом, но эта сущность не ушла, а осталась до той стадии, когда я была одна все выходные. Для неё это был идеальный момент, мне не на кого было отвлечься.

Я была слаба. Как физически, так и морально, хотя тщательно это скрывала. Привыкла справляться сама, но это обернулось в то, что я либо словила галлюцинацию, либо уснула прямо за столом. Сейчас это не имеет значения. Значение имеет то, что тишину нарушила она.

— Думаешь, человеку есть дело до твоих страданий? Вроде, умная девочка, а верит в сказки.

Я молчала. Тогда я уже не верила ни во что. Мне было плевать на всё, особенно на саму себя. Когда я отвлекалась на друзей, то мне становилось легче. И это были прекрасные моменты, в которых я нуждалась тогда. И это было хорошо, что у меня получалось не зацикливаться на эмоциях. Как мне говорили, это правильно. Нужно пережить, чтобы потом вспоминать с улыбкой. Звучит, как полная чушь, но меня это не сильно беспокоило.

— Если рассуждать так, как ты, то вообще не стоит жить, — медленно опустив стакан на пол, ответила я.

— Поэтому я и здесь. Чтобы облегчить твои страдания, — по тону речи Дымка улыбнулась, разведя руки в стороны.

Она приглашала меня в объятия. Но я с детства помнила, что тех, кто тебя зовёт во сне, нужно слать матом.

— А разве человек создан не для того, чтобы страдать? Или что там сказано в ваших священных книгах?

— Богохульство есть плохо, — сущность погрозила мне пальцем.

— Плевать.

Дрожь в моём теле прошла. Сил не было даже на это. С тяжестью подняла голову и посмотрела в глаза Дымки. Я была опустошена. Казалось, что внутри нет ничего, даже органов, если говорить о физическом ощущении. Если о психическом, то мои внутренние резервы словно закрылись, чтобы я не умерла от мыслей.

Я понимала, что это нехорошо, поэтому не позволяла себе грустить часто. Иногда, когда никто не видит. Или когда кто-то из друзей проявлял ко мне заботу, поддерживал. На меня накатывало, потому что я понимала, что я нужна этим людям просто так. Потому что эти люди были значимы для меня, а я для них. И это было странное ощущение и осознание после долгого времени одиночества.

— Ты будешь спорить со мной? Я говорю, что твоё время пришло, — уже недовольно скрипела Дымка.

— Даже если так. Что ты сможешь мне сделать? Ты же типа жнецов из «Сверхъестественного». Пока я не дам согласия, ты не сможешь меня забрать, — я криво улыбнулась, опустив взгляд на бледные руки.

— Пока ты не выльешь свои мысли и переживания. Мне не нужна беспокойная душа. От неё будет много проблем, — Дымка пожала плечами.

— И чего ты добьёшься, когда я скажу, что я скучаю по тому человеку? Что я его люблю? Что я была слишком преданной? Слишком доброй? Это ничего не даст. Я уже прокрутила это в голове раз сорок.

— Раз ты начала, то только ты скучаешь по нему. Проблема в этом. Ты думаешь о человеке, когда он игнорирует тебя.

— Это его выбор. Главное, что мы разошлись мирно.

— Думаешь, это имеет значение для тех тварей, которые оскорбляли тебя при том человеке? Общество заражено. Оно само поразило себя и не сможет излечиться.

— Слишком по-философски… Но оно так. Глупо спорить с очевидным. Но это те, кто следует указу общества. А у меня свой мозг есть, я думаю только за себя.

— Не ври, пожалуйста, хоть себе. Ты альтруист, который хочет быть эгоистом. Поэтому тебе живётся сложнее. А твоя любовь… Научили бы тебя любить себя сразу, ты бы не допустила того, что было.

— Зачем говорить о том, что уже произошло? Нужно обдумать и идти дальше.

— Говорить словами своего психолога довольно мило, но не имеет смысла, — сущность опять ткнула меня в лоб, чтобы я посмотрела на неё.

Её укоризненный взгляд вернул меня к мыслям, которые приходили ко мне пару раз. Суицид? До него бы не дошло. Я думаю о своей семье. Им будет тяжелее, чем мне. Да и помирать нынче дорого. Селфхарм? Хотела пару раз провести ножом по руке, не есть весь день, вызвать рвоту искусственно. Но опять же, страдать от этого будут люди, которые дорожат мной. Поэтому я ничего не сделаю с собой. У меня была только одна цель тогда — стать достойным человеком.

— Пусть не имеет смысла, но я тут, жива. И помирать не собираюсь.

— Не собираешься? Ну, раз я пришла, ты должна отдать мне что-то. Что-то, что ты ценишь.

Этот говор торгаша с базара заставил меня прищуриться. Такие слова не внушали доверия. Из литературы и фильмов, после такой фразы начиналась либо сделка с дьяволом, либо убивали кого-то близкого. Я не стала долго думать. Я хотела жить. Жить дальше, исполнить свои мечты по становлению писателя, достойного человека, созданию своей здоровой семьи. Я хочу сделать несколько тату и ещё пару проколов в ухе. Хочу стать лучшей версией себя…

Это звучит так наивно и безоблачно. Но я пережила достаточно трудностей, чтобы справиться с уходом человека из моей жизни. И выбор для меня был очевиден. Я опёрлась руками на спинку стула и рабочий стол, встала и выпрямилась.

— Забери мою любовь к этому человеку. Мою первую и искреннюю любовь. Такая цена тебя устроит? — я использовала внутренние резервы, чтобы мне хватило сил стоять.

Дымка встала. Не знаю как, но я понимала, что она улыбается. Она ничего не сказала, скрепив нашу сделку рукопожатием. Потом её руки легли мне на плечи и посадили обратно на стол. Я легла головой на стол и закрыла глаза. Сущность что-то прошептала. И вместе с этим я открыла глаза. На часах была половина второго ночи. Ровно столько же было на часах до того, как я заметила Дымку на кровати. Я не хотела думать, что это было. Я чувствовала только лёгкость на сердце...

Примечания:

Я не знаю, что это такое, поэтому пусть будет