Рогатый (джен)

Это был тихий дождливый осенний вечер. Первокурсник Гарри Поттер спокойно сидел на подоконнике башни Астрономии в школе Хогвартс, курил и думал.

Гарри смотрел вниз и представлял, что будет с человеческим телом, упавшим с такой высоты. Разорвётся и лопнет от соприкосновения с кажущейся мягкой и приветливой землёй, покрытой желто-зелёным ковром начинающей жухнуть травы, или переломанные кости проткнут ткани, и оно истечёт кровью? Или и то и другое сразу?

— Бить или не бить?

Гарри прикидывал, как ему лучше поставить на место или просто подставить Драко Малфоя, но сделать это так, чтобы его ни в чем не упрекнули.

— Может, сбросить его вниз? — сказал Гарри. — А как потом выставить, будто он сам упал? Да, тут свидетели нужны.

Гарри принялся чесать затылок. Хоть вариант с падением нравился ему, стоило придумать другие, менее кровожадные способы расправы.

— А если попросить Хагрида, предварительно напоив его самогоном? Нет, он слишком добрый. Да и с такой массой он его убьёт! Тогда... Да, наверное, вариантов больше нет...

Гарри докурил сигарету, щелчком отбросил бычок, слез с подоконника и направился прямиком в свою спальню.

* * *

После гибели родителей мальчик Гарри, на чьём лбу красовался шрам в виде молнии, отправился на воспитание к собственной тётке по имени Петуния, которая была замужем за Верноном Дурслем и имела сына Дадли.

Только Гарри оказался в их доме по Тисовой улице, как Дадли начал срыгивать на Гарри и пинать его своими кривыми толстыми ножками.

С годами Гарри стал персональной боксёрской грушей для Дадли, которую он ежедневно пинал и пинал.

Так продолжалось до тех пор, пока Гарри не подрос и в один прекрасный момент не понял, что ему не нравится, что его бьют и издеваются, и не перестал это терпеть.

А толчком к переосмыслению послужил случай, произошедший в тот день, когда Дурсли повезли детей в зоопарк. Помимо Дадли с Гарри, был ещё соседский мальчик по имени Пит Полкинс, похожий на крысу, подпевала Дадли.

Гарри стоял возле террариума со змеёй, когда Дадли со всей силы ткнул его локтем в бок.

— Мне просто скучно, кузен, — засмеялся Дадли в лицо валявшемуся на полу Гарри.

"Ах, тебе скучно, — подумал Гарри. — Если бы только можно было натравить на тебя змею!"

И тут произошло чудо — стекло пропало, а из открытого террариума выползла змея.

— Спасибо, — прошипела змея, обращаясь к Гарри.

— Змейка! — нашёлся Гарри. — Вон там мой жирный кузен Дадли. Он хотел тебя зажарить и съесть.

Змея увидела Дадли и кивнула Гарри.

— А-а-а! — завопил Дадли, когда змея кинулась на него, повалила и попыталась проглотить. — А-а-а!

Змее удалось заглотить ступни Дадли. Но тут прибежал дядя Вернон в сопровождении тети Петунии и стал дубасить удава по голове огнетушителем. Змея срыгнула Дадли, и ей пришлось уползти прочь, но Гарри от души посмеялся.

Правда, после этого случая, когда Дадли выздоровел, он всё равно продолжил издеваться над Гарри.

Поттер, которому такое обращение с собой надоело, помня о том, что может сделать змея, разработал план.

Гарри нашёл на улице ржавый гвоздь, взял в руку десятипенсовую монетку, на неё поставил шляпку гвоздя, чтобы не повредить руку, и, когда семилетний Дадли пришёл во двор и собрался его в очередной раз избить, со всей силы ткнул жирного кузена в брюхо.

— Ты что делаешь? Мамочка! Он убил меня! Убил!

Гвоздь застрял в животе кузена, и Гарри, увидев крошечную каплю крови на футболке Дадли, быстро убежал прочь с улицы.

— Дадли, что случилось? Вернон! Нашего сына убили! — услышал Гарри доносящиеся из кухни вопли тётушки, а потом и грохот падающего на пол тела.

Гарри решил выждать и спрятался в гараже, чтобы пробраться в дом, как только Дурсли уедут в больницу.

Вечером, когда Дадли был вакцинирован от столбняка, а дырка на его животе крест на крест заклеена пластырем, дядя Вернон пришёл в чулан под лестницей, служивший комнатой для Гарри.

— Ты ничего не хочешь мне рассказать? — спросил дядюшка Вернон, постучав своим толстым кулаком в стену, стоя напротив двери в чулан.

— Никак нет, сэр! — чётко сказал Гарри, встав на ноги с кровати, и сделал невинное лицо.

— Дадли сказал, что это ты его гвоздём тяпнул. — Щеки дяди стали краснеть, Гарри знал, что это признак еле сдерживаемого бешенства. — Это так?

— Никак нет! — второй раз, кося под дурака, ответил Поттер.

— Тогда кто это сделал и где ты был?

— Не имею права знать, сэр, — соврал Гарри. — А я был дома, читал "Преступление и наказание".

— Что? — Дядя Вернон даже растерялся от такого ответа, как ему всегда казалось, тупого племянника.

— Русская классическая литература, сэр, — ответил Гарри, который лишь полистал украденную книгу на досуге и посмотрел жуткие картинки, чтобы врать правдоподобно. — Там один мужчина зарубил старушку топором...

— Всё, всё, довольно! — заорал дядя Вернон. — Не желаю я знать, какими извращениями ты занимаешься в своей каморке! Но, если я узнаю, что ты во всем этом замешан, тебе не жить. Понял меня?!

— Так точно! — нагло ответил Гарри, глядя в крошечные свиные глазки Вернона Дурсля. Когда дядя ушёл, он подумал, что ложь нужно тщательно прорабатывать, до мелочей, иначе можно спалиться.

 

После этого случая Гарри понял, что если нет доказательств, если твоя ложь — мостик между правдой и фактами, пусть даже и выдуманными, то тебе ничего не будет, потому что нет свидетелей. Или если свидетели не на твоей стороне.

— И мне это нравится, — сказал Гарри потолочному пауку Феде, что проползал над головой, и уснул.

 

А потом Дурсли отдали Гарри в школу имени Святого Брутуса. Это было заведение, где учили сирот и беспризорников, которые со временем попадали в тюрьмы или становились бизнесменами.

Когда Гарри начал там учиться, сказать, что Дадли стал бояться кузена, значит не сказать ничего. Дадли при виде Гарри едва ли не мочился и визжал, как поросёнок.

После того случая с гвоздём Гарри понял, что одолеть можно кого угодно, даже если ты меньше, слабее, главное, чтобы у тебя были оружие и мозги. И решил применить это знание на Дадли.

Когда Дадли выздоровел и захотел поквитаться с Гарри, Поттер был готов. Гарри нашёл в мусорке несколько больших болтов, зажал их в ладонях и между пальцев вставил крупные шайбы и монетки.

Дадли вальяжно подходил к Гарри, который играл с машинкой, украденной у соседа Пита Полкинса.

— Иди-ка сюда, кузен, — позвал Дадли и сжал руки в кулаки.

Гарри бросился бежать в узкий проулок, где с одной стороны был высокий забор, а с другой стояли мусорные баки. Дадли рванул за ним, как хищник за дичью.

Но кузен не знал, что охотник в этой игре Гарри.

Стоило Дадли добежать до баков, как Гарри выставил руку и со всей силы ударил кузена болтом в кулаке сначала в нос, а потом и по зубам.

— Ещё раз тронешь меня, убью, — приговаривал Гарри, нанося удар за ударом. — Я тебе клянусь, я тебя убью!

Дадли плевал кровью и плакал. Выбитые зубы остались лежать в траве.

 

— Это не я, — спокойно ответил Гарри, стоя в гостиной перед четой Дурслей.

— А кто? Он сам? — дядя Вернон, сидя на диване, заорал на Гарри. — Что у тебя с руками, поганец?

— Поранился, когда забор чинил и ковры выбивал, — соврал Гарри. — Вы же сами приказали.

— А с Дадли что? Или это опять не ты?! — ревел Вернон.

— Может, с велика упал, откуда мне знать? А вам стоит лучше присматривать за вашим отпрыском, — сказал Гарри, и тут дядя Вернон вскочил на свои короткие ножки и занес руку, чтобы ударить его.

— Вернон! — закричала Петуния.

— Что? Он чуть не убил нашего сына! К тому же протезирование молочных зубов никто не сделает, и ему придётся носить фиксу!

— Если тронете, позвоню в полицию, — полным спокойствия голосом ответил Гарри.

— Щенок! Маленький выродок!

— Оскорбление личности! — взревел Гарри и кинулся к телефону. — Алло! Полиция! Убивают! Срочно! Тисовая улица, дом номер четыре...

Когда Гарри бросил трубку, в которой были гудки, и обернулся, Дурсли замерли на местах от испуга.

— Ты посмел... — начал было дядя Вернон, который выглядел белее простыни.

— Да, посмел.

— Своих благодетелей...

— Хватит врать!

— Пошёл вон отсюда!

— Сейчас полиция разберётся!

Гарри не шелохнулся.

Конечно, ни в какую полицию он не звонил, но эффект неожиданности и знание своих прав произвели нужное впечатление, и с тех пор Дурсли от него отстали, а Дадли, которого Гарри периодически избивал подручными средствами "для профилактики", стал бояться кузена как огня.

 

Когда же Гарри начал учёбу в школе Святого Брутуса, там он превратился в настоящего негодяя, которого остерегались соседи и бродячие собаки.

Однажды в августе, окончив три младших класса и готовясь перейти в среднюю школу, Гарри получил странное письмо.

Это было раннее туманное утро, весь Литтл-Уингинг ещё спал, а в окно спальни Гарри поскреблись.

— Что за нах?.. — спросонья пробормотал Поттер, когда к нему в спальню, которая раньше принадлежала Дадли, через открытую форточку залетело письмо.

Читать и писать к одиннадцати годам Гарри научился плохо, но, поскольку он проснулся, делать было нечего.

Поттер зажёг лампу и с трудом в душном и унылом полумраке прочитал вслух по слогам:

— "Мис-те-ру Гар-ри Пот-те-ру". Это мне значит, ура. "Вы за-чис-ле-ны в шко-лу Ча-ро-дей-ства и Вол-шеб-ства Хог-вартс..."

Гарри почесал затылок.

Он не очень любил загадки и розыгрыши, если только не устраивал их сам, потому что понимал, что всё они плохо заканчиваются для разыгрываемого. Потому как сам очень часто разыгрывал своих жертв, а после бил их чем попало в тёмных переулках, подворотнях и коридорах.

— Чушь какая-то, — сказал Гарри и швырнул письмо на пол, предварительно скомкав.

Он абсолютно и бесповоротно забыл о письме, так как у него весь день был распланирован. А на всякие там заумные письма в его крайне плотном распорядке не было времени.

— Так, что тут у нас сегодня. Ага, выбить деньги из Полкинса, дать Дадли в ухо с колена, замучить кота миссис Фигг...

Преисполненный радости от такого приятного времяпрепровождения, Гарри подумал, что для начала неплохо бы подкрепиться.

— Кузен, где мой кофе? — приоткрыв дверь в комнату Дадли, спросил Гарри.

— Не трогай меня! Уйди! — завопил Дадли, хватаясь руками за причиндалы.

Но Гарри уже вошёл в комнату.

— Дадли, ну ты же понимаешь, у нас с тобой так построены отношения, — садистки улыбаясь только уголками рта, проговорил Гарри. — Ты пинал меня семь лет жизни, и я буду пинать тебя в отместку ещё семь лет. Справедливо? Справедливо. Тебе всего-то три годика потерпеть осталось!

Дадли затрясся и упал на пол.

— Нет, Дадли, чуть выше, — сказал Гарри. — Подними голову. Вот так! На!

Гарри с колена ударил кузена в ухо. Дадли заорал не своим голосом, а Поттер был таков.

— Одним делом меньше. — Гарри достал из грязных брюк засаленную бумажку и обломанным карандашом вычеркнул пункт номер два.

 

Вечером, когда молчаливые Дурсли сели ужинать, а Гарри пошёл отмывать руки от земли после закапывания замученной им кошки, в дверь постучали.

— Кто бы это мог быть? — сказал Гарри и стал тщательно тереть ногти, под которыми были остатки земли, крови и кошачьей шерсти, зубной щеткой дяди Вернона. — Хоть бы не полиция!

Гарри услышал, как кто-то пошёл открывать.

— Какой Хагрид? — донесся до его слуха гневный крик дяди. — Какая школа? Его нужно не в школу, а на электрический стул посадить! Поттер! Иди сюда! Тут за тобой!

Так Гарри Поттер узнал, что он волшебник и что он зверски вырван из своего идеально построенного им же мирка в иной, новый и неизведанный.

 

Так Гарри попал в Хогвартс, и принятое им решение избить Малфоя получило обоснование вышеизложенными фактами.

А колебался Поттер потому, что с Малфоем всегда ходили двое его телохранителей Крэбб и Гойл. Это были ненужные Гарри свидетели, и он сомневался, что физической силой справится со всеми тремя, что уж говорить про магию, которой он едва начал учиться владеть.

— Значит, мне остаётся действовать по старинке, — сказал Гарри.

А значило это подкараулить Драко, когда он будет один, внезапно напасть в месте, где никого не будет видно, и как следует его "оприходовать", чтобы у слащавого мальца не возникало желания больше связываться с Гарри, а может быть, и начать его травить, как и Дадли.

С этими радостными мыслями Гарри отправился в спальню, где спали другие студенты и Рон Уизли. Рон был пай-мальчиком, но Гарри хотел его использовать в своих целях либо сделать своим подельником.

С Роном Гарри познакомился в купе поезда, когда Гарри мучил жабу мальчика по имени Невилл.

— А можно я с крысой сделаю то же самое? — спросил Рон, увидев, что Гарри надул жабу Невилла и пустил её летать по купе наподобие воздушного шарика.

— Попробуй, — азартно сверкая глазами, сказал Гарри, чей садистский вид не предвещал ничего хорошего.

Рон взял трубочку и вставил её в задний проход своей крысе. Крысе это не понравилось, и она с диким воем стала визжать и кусать Рона, пока добрый Гарри ловким движением руки не схватил её за задние лапки и не приложил головой о твёрдый деревянный столик в купе.

— Ошибка дилетанта, — довольно произнёс Гарри. — Нужно расположить жертву к себе, а после делать с ней все, что захочешь.

Рон, плачущий от боли, смотрел на Гарри, как на божество.

Тут дверь в купе отворилась, и вошла девочка.

— Мальчик по имени Невилл потерял жабу. Вы не видели жабу? — командным голосом спросила она, а потом заметила, что с жабой и крысой сделал Гарри. — Это отвратительно! Я донесу... кому надо.

И девочка вышла.

— Так ты и есть тот самый Гарри Поттер? — благоговейно прошептал Уизли.

— Нет, не тот, — сказал Гарри и встал на ноги, пнув жабу-воздушный-шарик в коридор и засунув правую ладонь в левый нагрудный карман мантии. — Я — другой Гарри!

* * *

— Это не я! Меня подставили!

Гарри Поттер стоял в кабинете директора Хогвартса и, показушно закрыв лицо грязными ладонями, на котором не было ни слезинки, изображал плач и обиду.

— Это он, Дамблдор! — Северус Снейп указал своим длинным тонким пальцем на Гарри. — По меньшей мере десяток студентов видели, как Поттер сбил с метлы Драко Малфоя! Они могут свидетельствовать перед Визенгамотом!

— Полно тебе, Северус, — прожурчал примирительно Дамблдор. — Мальчика подставили, очевидно же. Ведь так, Гарри?

— Да, директор. — Гарри изо всех сил прикусил губу, так что из глаз брызнули слезы, и убрал руки от лица. — Я слышал, Малфой шептал какие-то непонятные слова, в результате чего я делал такие вещи, словно кто-то другой меня контролирует и отдаёт приказы!

— Вот видишь, Северус! — воскликнул Дамблдор. — Это ещё нужно твоего Малфоя проверить на запрещенные заклинания!

— Малфой сломал восемнадцать костей! — шипел Снейп. — Его отец в бешенстве! Младший Малфой теперь будет восстанавливаться около месяца! И может остаться калекой! А Поттер, когда Драко упал, приземлился рядом и стал его пинать! Ногами!

— Так, всё, Снейп, — отрезал Дамблдор. — Малфой сам нарушил правила, всем было велено оставаться на земле, когда тренировка идёт, а тренера на поле нет. К тому же он околдовал Гарри. Так что вопрос снят, Гарри ни в чем не виноват. Идите лучше к Малфою, отнесите ему цветы или что вы там друг другу дарите...

Снейпа перекосило от гнева, а Гарри чуть не заржал в голосину, понимая, что директор Хогвартса почему-то всецело на его стороне. А вот профессора Снейпа ему нужно остерегаться.

* * *

— Зачем ты это делаешь, Гарри? — чуть не плакала Гермиона, когда Поттер открыл дверь, которая вела в коридор, куда Дамблдор перед пиром после распределения студентов по факультетам всём строго-настрого запретил ходить.

Дело было в вечер празднования Хэллоуина. Вся школа собралась в Большом зале, чтобы вкусно поесть и отметить праздник. Но всё испортил Квиррелл своим сообщением, что по школе ползает тролль и идёт к ним.

— Затем, что мне скучно, — сказал Гарри, маниакально сверкая глазами. — Могла бы и помочь! А то, как заваривать чай со злом, так Гарри, а как потом разруливать это все и получать за это очки — так Гермиона.

Девочка покраснела.

— Гарри, я согласен с Гермионой, — дрожащим голосом произнёс Рон Уизли. — Может, не надо?

— Надо, Федя, надо! — заорал Гарри. — Рыжий, ты сам жаловался, что в твоей жизни не хватает приключений! И что ты хочешь стать, как я! А ты, Грейнджер, разве не хотела увидеть тролля и победить его?

Рон с Гермионой опустили головы и замолчали.

— Но тут вряд ли будет тролль, — сказал Рон.

— Откуда ты знаешь? — спросил Гарри.

— Дамблдор говорил...

— А ещё Дамблдор говорил, когда меня распределили на Гриффиндор, "олух, пузырь, уловка" и не ходить в этот коридор. Он идиот, ясно тебе?

— Да, а ещё нельзя шляться в Запретный лес и совать пальцы в розетки, — съязвила Гермиона.

— А мы не будем никуда совать свои пальцы в Запретном лесу, — маниакально рассмеялся Гарри и толкнул дверь внутрь.

— Не открывается.

— Алохомора! — произнесла Гермиона, и дверь отворилась.

Когда Гарри, Рон и Гермиона вошли в комнату, то обомлели. На полу спал огромный трехголовый пёс, рядом с которым стояла зачарованная лютня, игравшая красивую мелодию. Но вкупе с этим Поттер почувствовал запахи собаки и её испражнений.

— Фу-фу-фу! — картинно зажав ноздри двумя пальцами, пролепетал Гарри. — Дышите ртом, похоже, пёс гадит здесь же. А что если нам натравить эту собаку на тролля?

Рон с Гермионой в ужасе переглянулись.

— Грейнджер, расширяй задний проход! — начал командовать Гарри. — А ты, рыжий, ты стоишь на стрëме.

Пока Гермиона магией снимала дверь с петель, Поттер изучал спящего пса и искал его болевую точку.

— Готово, — тоненько пискнула Гермиона.

— Отлично, — Гарри улыбнулся одной из своих коронных ухмылок-оскалов.

— Думаю, стоит убрать музыку, и пёс проснётся, — выдвинула предположение бледная как полотно Гермиона.

Гарри с благодарностью хищника перед жертвой ухмыльнулся ей.

— Рыжий, ты несёшь лютню, — сказал Гарри. — И если она замолкнет, начинаешь играть "Польку трёх озёр". А мы с тобой, Грейнджер, левитируем пса навстречу приключениям...

* * *

— Поттер! Я убью тебя! Малолетний псих! Маньяк! Садист ещё похлеще своего папаши! — разорялся Северус Снейп.

— Это не я, процессор, — Гарри повесил голову. — Я вообще был в другом месте в это время.

Дело было в Больничном крыле, забитом студентами.

Гарри Поттер вилкой расковырял руку в трёх местах, импровизируя укусы от клыков Пушка, косил под пострадавшего. Но единственное, о чем он переживал, — что не увидел конец схватки Пушка и огромного вонючего тролля.

— Это где ты был? — вопил Снейп. — Небось, псину палкой в жопу тыкал!

— Северус! — воскликнул Дамблдор. — Уймись! Гарри — пострадавший!

— На голову он пострадавший! — вопил Снейп, лёжа на койке с перемотанными бинтом ногами и рукой. — Если бы я мог, я бы его сам покалечил!

— Все свидетели! — заорал Гарри, который удивился догадливости Снейпа. — Процессор Снейп угрожал мне! Звоните в полицию! Я этого так не оставлю!

— Какой я тебе нахрен процессор? — заорал Снейп. На его щеках выступили красные пятна.

— Северус! Успокойтесь! — закричал Дамблдор. — Вы видите, мальчик не в своём уме от пережитого! Нужно быть снисходительнее!

— Половина студентов Слизерина покусана! Класс зельеварения превращен в руины, и я должен успокоиться? — орал Снейп. — А этот засранец в очках стоит и ржёт! И палкой тычет троллю в... Нет, я уволюсь отсюда, пока этот... это... пока Поттер будет в школе!

К Снейпу уже бежала мадам Помфри и несла несколько склянок с неизвестными Гарри зельями. Как только Снейп замолчал, медсестра сразу влила все зелья в рот непослушного профессора, который сопротивлялся, но одной здоровой руки было мало, чтобы совладать с мадам Помфри.

— Это не я, профессор, — сказал Гарри, обращаясь к Дамблдору. — Просто с первых дней Снейп меня ненавидит, сами понимаете. И дело не в том, что, когда он на меня посмотрел, я плюнул ему в глаз. Я это сделал, потому что думал, что у него ячмень! Болезнь такая, простите мне мой маггловский. А просто... потому что я похож на отца!

— Конечно, Гарри, мой мальчик, — с теплотой сказал Дамблдор. — Конечно, это не ты. Я и не думал, что ты виноват. Наверняка Филч-раззява плохо запер дверь и слишком рано выключил музыку...

Гарри глянул на Снейпа — профессор хотел что-то сказать, но зелья стали действовать, и из его открытого искажённого гримасой отвращения и ненависти рта потекла слюна.

— Отдыхай, Гарри, — попрощался Дамблдор и вышел.

Когда Снейп уснул, а Дамблдор ушёл, Гарри, раздосадованный, что так и не узнал, кто же сильнее, тролль или трехголовый пёс, откинулся на подушку, придумывая новую шалость.

* * *

— Банк Гринготтс ограбили! — читал газетку Рон Уизли.

— Я тут сочинил кое-что, — лихорадочно сверкая глазами, что всегда пугало Рона и Гермиону, сказал Гарри Поттер, стоя в дверях гостиной Гриффиндора.

— Что взяли? — спросила Гермиона у Рона, игнорируя Гарри.

— Пишут, что ничего, — ответил Рон. — Но теперь сейф номер семьсот тринадцать будут охранять вдвое строже.

— Интересно, что им было нужно, — протянула Гермиона.

— Если это был не я, мне неинтересно, — вклинился в беседу Гарри, который помнил, что из этого сейфа перед началом учёбы что-то для Дамблдора забирал Рубеус Хагрид. — Смотрите, что я сочинил!

Мантия Гарри подозрительно топорщилась справа, и его немного шатало.

— Мне даже страшно подумать, что это, — сказала Гермиона и уткнулась в книжку.

После происшествия с троллем и Пушком девочка не лезла в дела Гарри и лишь изредка бросала в его сторону ядовитые фразы.

— Ты опять нажрался. — Гермиона зажала нос пальцами, потому что от Поттера несло перегаром, куревом и свежим алкоголем. — А что это там у тебя под мантией? Бутылка?

— Это моё новое оружие, — сказал Гарри и осторожно присел на диван, поддерживая нечто, скрытое у него под мантией. — Конечно, нажрался! А что ещё мне было делать? По-другому Хагрид не отдавал мне его.

— Гарри, ну что там? — с интересом спросил Рон, у которого тоже стали подозрительно блестеть глаза. — Боеголовка, да? О который ты мне рассказывал?

— А вот не скажу я при нашей всезнайке Грейнджер! Она же пойдёт и сдаст меня МакГонагалл или кому ещё похуже, — громко прошептал Гарри.

— Да тебя если куда и сдать, то только на опыты в поликлинику, — парировала Гермиона. — Тебе всё с рук сходит, так что это бессмысленно.

— Ай да ты, — сказал Гарри. — Быстро смекнула, что к чему.

Гарри встал и поплелся прочь из спальни, схватив с собой Рона.

 

— Настоящий дракон! — завопил Рон Уизли.

— Да.

— И что ты будешь с ним делать?

— Придумаю что-нибудь, — ответил Гарри. — Допустим, научу его летать, и будем мы с ним наводить ужас и страх на всех непокорных!

— Так вот, значит, что ты таскал под мантией! — закричала Гермиона, зайдя в сломанный туалет для девочек. — Яйца драконов запрещены! Как и нелегальное разведение драконов!

— Ой-ой, а тебя не учили стучать? — сказал Гарри и встал с пола. — А нет, именно стучать ты и горазда, Грейнджер. Иди-ка отсюда, пока Горыныч не проголодался.

Из-за левой ноги Гарри выполз маленький дракончик и выпустил струю огня в сторону Грейнджер.

— Уму непостижимо, — сказала Гермиона. — Поттер! Мы потеряем из-за тебя баллы!

Гарри рассмеялся.

— Грейнджер, ты ещё не поняла, что мне глубоко плевать на баллы? — процедил Поттер, которого раздражала тупость людей. — Я хочу видеть этот мир в огне!

* * *

— Треть Запретного леса сгорела, стадо кентавров с ожогами доставлено в Мунго, а древний род гигантских акромантулов почти полностью уничтожен, — говорил Северус Снейп, чье бледное лицо было наполовину закопчено сажей, а наполовину в мази от ожогов. — Я так понимаю, этого дракона напоили Костеростом, поэтому он слишком быстро вырос физически, но мозг у него был, как у младенца.

— Это не я, — деревянным голосом ответил Гарри, стоя на педсовете перед всеми учителями и Дамблдором.

Мантия на Гарри была прожжена в нескольких местах, а на руках имелись ожоги.

— Я сам видел, как Поттер нёс дракона в лес, Дамблдор, — зловеще сверкая глазами и указывая пальцем на Гарри, сказал Снейп. — Я — свидетель. Я требую исключить Поттера из Хогвартса и вынести этот вопрос на общее голосование!

Дамблдор строго смотрел на Гарри, и Поттер понимал, что просто отмолчаться в этот раз не получится.

— А-а-а! — Гарри упал на пол и схватился за голову, ковыряя шрам. — А-а-а!

— Отойдите все! Гарри, мой мальчик, что с тобой? — Дамблдор склонился над Поттером.

— Шрам болит, директор! — орал Гарри. — О, как больно! Больно!

— Да он симулирует, Дамблдор! — не выдержал Снейп. — Как всегда! Чтобы избежать наказания! Исключите этого актеришку из Хогвартса!

— Ты что, Северус! — вскричал Дамблдор. — Мальчик одержим Волдемортом!

— Да-да, директор, — вопил Гарри, симулируя острую боль. — Я одержим! Я же говорю, что это не я!

— Вот видишь, Снейп! — накинулся на Северуса Дамблдор. — Все учителя твердят, что Гарри хороший студент, только вы видите в нём изверга!

— Так и есть, директор! — тут уж Снейп не выдержал и закричал. — Он перед вами и всеми другими корчит пай-мальчика, а вы все ведётесь!

— Уйди, Северус! — прогнал Дамблдор Снейпа. — Мальчику нужен воздух!

— А-а-а! — показушно закричал Гарри и притворился, что упал в обморок.

Из расковырянного грязным пальцем шрама текла кровь.

* * *

Осень наступила в Хогвартсе поздно. Тёплые деньки стояли вплоть до начала ноября. Но всё это мало тревожило и заботило Гарри Поттера, который не мог спокойно жить в школе.

После случая с драконом Снейп просто остервенел. Теперь на уроках по зельеварению Гарри получал из оценок исключительно "О" — отвратительно, и в один прекрасный день он не выдержал.

Зайдя на урок и игнорируя профессора, Поттер достал домашнюю работу по трансфигурации и начал писать в свиток.

Первые пять минут Снейп ничего не замечал, но потом он подошёл к Гарри с дергающимся глазом.

— Вы почему не делаете задание, Поттер? — опасно нависнув над Гарри, прошипел Снейп. — Или правила для вас не писаны?

— Вы мне всё равно "нолик" поставите, процессор, поэтому я не вижу смысла выполнять это задание, — ответил Гарри, даже не поднимая головы от пергамента. — Лучше я трансфигурацию сделаю. Там хотя бы ко мне относятся не предвзято.

— Пошёл вон с урока! — прошипел Снейп. — И вы будете наказаны.

Гарри встал, глянул на Снейпа, пинком отшвырнул от себя стул и, подмигнув Рону, насвистывая какой-то пошлый мотив под нос, отправился в теплицу, где собрался сделать рогатку, стреляющую шариками с Гремучим Порошком — тёртым рогом взрывопотама, который он планировал спереть из хижины Хагрида.

Но не успел Гарри расчехлить нож, чтобы отломать и зачистить нужную ветку, как в теплицу ворвалась Минерва МакГонагалл.

— Мистер Поттер, — начала декан, чьи ноздри раздувались от гнева. — Профессор Снейп требует, чтобы вас наказали за то, что вы якобы не делали его задание, а вместо этого учили трансфигурацию.

— Да, профессор, — сказал Гарри и сделал большие глаза. — Просто я считаю, что трансфигурация важнее.

— Да, это важный предмет, — сказала покрасневшая от лести МакГонагалл. — Но не нужно так унижать профессора...

— Процессора.

— ... Снейпа.

Гарри, притворно и абсолютно ни капли не раскаиваясь в содеянном, опустил голову.

— Поэтому, хотелось бы мне этого или нет, я вынуждена вас наказать, — сказала Минерва. — Будете сажать деревья, которые уничтожил дракон в Запретном лесу. Начнёте сегодня. Подойдите к семи вечера к хижине Хагрида.

 

Придя в указанное время в указанное место, Гарри первым делом оценил обстановку.

Смеркалось рано, значит, работы не должно быть много.

Гарри с удовольствием оглядел выжженную по его вине половину леса.

Он до сих пор помнил ржание горящих кентавров и звук лопающихся от высокой температуры хитиновых панцирей пауков и улыбался.

Конечно, ни пауки, ни кентавры ничего плохого Гарри не сделали, но ему нужно было опробовать возможности Горыныча после применения на нём Костероста.

— Лепота, — сказал Гарри, оглядывая чёрную землю, чёрные пни, торчащие из неё, и чувствуя въедливый запах пожарища.

Скрипнула дверь, и показался Хагрид, несший в руках две лопаты.

— Здорова, Гарри, — сказал Рубеус. — Бери тачку с ростками на заднем дворе и пойдём.

Хагрид копал ямы, а Гарри сажал в них ростки каких-то непонятных для него растений. Так прошло три часа, и на улице стало темно.

— Этава, приходи завтра в то же время, Гарри, — сказал полувеликан и отправился в свою хижину, а Гарри, который сделал вид, что пошёл в школу, незаметно углубился в Запретный лес.

— Так, здесь где-то есть нефть, а из неё я сделаю масло и бензин, и у меня будет напалм. — Гарри маниакально сверкал глазами в лунном свете.

Поттер вычитал, что раньше колдуны искали воду для магглов, положив палочку на ладонь и заколдовав её на поиск воды. Вот юный Гарри и решил сделать то же самое, только поискать нефть.

— Ищись, нефть!

Палочка вспыхнула, и Гарри пошёл, но вдруг его внимание привлекла тёмная фигура, склонившаяся над белой лошадкой с рогом на голове.

— Единорог! — сказал Гарри, благоговейно произнеся это слово. Он впервые в жизни увидел единорога.

Поттер не верил в единорогов и в то, что они какают радугой, но теперь он видел, что единорог есть, но он мёртвый, и из-под хвоста у него не торчит ничего разноцветного, а вокруг всё залито серебристой кровью.

Тёмная фигура столь увлечённо пила кровь, что не замечала Гарри.

Гарри подумал, что единорог мог бы быть его другом, а его убили, и чувство праведного гнева и садистское желание сделать кому-то больно переполнили сознание мальчика.

Поттер нашёл ветку покрепче, потяжелее и, подбежав к фигуре со всех ног, заорал "Барук казад!" и стал колотить убийцу дубинкой по голове снова и снова.

Раздался крик, и существо в мантии навзничь упало на труп единорога.

— Это тебе за то, что я мог дружить с этой лошадкой, — сказал Гарри. — Ну, а раз ты живой...

 

На следующий день Гарри абсолютно счастливый пришёл в Большой зал на завтрак.

— Ты чего такой весёлый? — спросил Рон Уизли.

— Сбылась мечта, — сказал Гарри и довольно улыбнулся. — Наконец-то я видел, как единорог какает радугой.

— Пф-ф, — пшикнул Рон и заплевал овсянкой Невилла.

— Ну что за бред? — раздражённо бросила Гермиона. — Только в маггловских мультиках такое бывает, и то не во всех...

— Смотри, — Гарри сунул Гермионе под нос собственноручно созданный рисунок.

— Ты больной, Поттер, — скорчила мину Гермиона и встала из-за стола. — И извращенец к тому же. Изверг.

Гарри рассмеялся, а Рон выхватил его рисунок и принялся рассматривать.

А Гарри вспоминал, как он вчера засунул голову человека в мантии в задний проход единорога и раскрасил его масляной краской во всё цвета горячо любимой им радуги.

* * *

На Рождество Гарри Поттер получил подарки.

Это были его первые в жизни подарки, которые ему прислали не из-за страха или по обязанности, а, как он посчитал, от чистого сердца.

Глаза Гарри стали круглыми, как плошки, и в них отражались звезды далёкой садистской галактики.

— Это мне!

Гарри быстрым, грубым и неаккуратным движением сорвал обёртку с коробки и, распахнув её, увидел странную бесцветную ткань.

— Это машину мыть ею, что ли?

— Жопу вытирать, — парировала Гермиона, которая из-за происков Гарри заболела ротавирусом и не поехала на праздники домой. — Это Мантия-невидимка, идиот!

— Как я тебя люблю, Грейнджер, — оскалился Гарри.

Поттер тут же набросил на себя мантию и не увидел своего тела.

— Вот это да! — воскликнул Гарри. — Я пошёл в женский туалет.

 

— Почему ты не взял меня с собой? — спросил Рон Уизли, когда приехал после каникул в Хогвартс.

— Потому что ты ненадёжный, эмоционально неустойчивый нытик, — спокойно ответил Гарри.

— Я не такой! — чуть не плакал Рон. — Я тоже хочу посмотреть.

Гарри с минуту подумал и таки решил, что, если сводить с собой Рона, ничего плохого не произойдёт.

— Ладно, пошли, — сказал Гарри и достал Мантию-невидимку из-под свитера. — Только не ной, а то весь Хогвартс утонет.

Рон вытер слезы и залез под мантию к Гарри. Вместе друзья добрались до седьмого этажа и зашли в комнату рядом с Залом трофеев.

— Это... это не женский туалет! — заорал Рон, и Гарри сильно его ударил и сбросил мантию. — Ой!

— Идиот! — со злостью сказал Гарри. — Мне порой кажется, что Снейп прав, когда называет тебя тупицей.

Рон потер бок, а Гарри не церемонясь толкнул его к огромному зеркалу и отошёл в сторону.

— Вау! — воскликнул Рон. — Сколько сисек! И деньги!

Гарри понял, что ещё немного, и Рон начнёт целоваться с зеркалом, поэтому отпихнул его в сторону.

— Значит, ты видишь сиськи? — спросил Гарри, прикидывая что к чему.

— Не только, — возбуждённо сверкая глазами, начал говорить Рон. — Там голые модели! Вокруг меня! И я богач!

— Хм, интересно.

— Что интересного? Это же чистый кайф! Рай!

— Просто я вижу совсем другое.

— Да? И что?

Гарри подумал, стоит ли рассказать Рону, что он видит в зеркале землю, объятую пламенем, обугленные пеньки и горы трупов.

— Я вижу себя. Я пожимаю руку Волдеморту, — соврал Гарри, понимая, что это зеркало показывает твои желания, и Рон отшатнулся от него. — Да шутка же! Я тоже вижу сиськи.

* * *

— Мистер Поттер, вы получаете непроходную оценку за изучение тентаклей, — констатировала ничегонеделание Гарри профессор Стебль.

— А я расскажу всем, что вы в туалете... — начал Гарри, и прошептал конец фразы на ухо профессору.

Стебль покраснела и быстро исправила оценку Гарри на проходную.

— Как вы узнали? — спросила Стебль.

— Не как, профессор, а зачем, — ответил Гарри и, довольный, поглаживая Мантию-невидимку под одеждой, убежал на следующий урок.

 

— Откуда ты узнал про Философский камень? — спросила Гермиона.

— Не откуда, а зачем, — ушёл от ответа Гарри.

— Он хранится в школе, и ты?.. — Гермиона набрала в лёгкие побольше воздуха, чтобы закончить фразу. — И ты, Поттер, я так понимаю, хочешь его заполучить?

Гарри посмотрел на Гермиону счастливыми и наглыми глазами и сказал:

— Мне нужна твоя помощь, Грейнджер. Или вся школа узнает, что ты...

Остаток фразы Гарри прошептал Гермионе на ухо.

— Клянусь, я уничтожу того, кто дал тебе Мантию-невидимку, социопат ты хренов, — сказала красная Гермиона. — К тому же я и мантию твою уничтожу.

— Зачем ты так, Грейнджер? — улыбаясь одними уголками рта, спросил Гарри. — Мы же все друзья.

— Друзья не шантажируют друг друга, — возразила Гермиона.

— Ты плохо знакома с матчастью, — скалясь, ответил Гарри. — Ты в деле?

— Куда ж я денусь, — буркнула Гермиона и вышла из гостиной Гриффиндора.

Гарри задумал похитить Философский камень во что бы то ни стало. Однако Поттер знал, что за ним ведёт постоянную слежку Снейп и что он подговорил шпионить и Филча, чью кошку недавно Гарри подстриг наголо, напоив перед этим валерьянкой.

Как Поттер и думал, Снейп дежурил у картины Полной дамы, и в его глазах не было и тени сна.

— Пока я здесь, школа может спать спокойно, — сказал Снейп пришедшему с ужина Гарри. — Попробуете что-нибудь выкинуть, выйти после девяти вечера, и вас сразу же исключат, Поттер.

Гарри сделал большие круглые глаза.

— А если я поссать захочу? — с издёвкой спросил он у Северуса.

— Тогда прикупите подгузников, — парировал Снейп и зловеще улыбнулся.

Гарри пялился на Снейпа, улыбаясь только уголками рта, и любой другой на месте Северуса сбежал бы за тридевять земель от его тяжелого взгляда и мыслей, принадлежащих владельцу этих безумных глаз.

— Спокойной вам ночи, процессор.

С этими словами Гарри вошёл в гостиную.

* * *

— Северус, вы утверждаете, что на вас напал... дух самого Годрика Гриффиндора?

Дамблдор стоял в Больничном крыле у кровати, на которой лежал Северус Снейп с перемотанной головой.

— Нет, это не так. Это был Гарри Поттер, — вяло отвечал Снейп. — Не знаю, как он это сделал, но это точно он.

— Северус, — мягко прожурчал Дамблдор. — Гарри вон, на соседней койке лежит. И, судя по вашему описанию, это был не Гарри, а сам Годрик Гриффиндор, насколько все произошло круто да внезапно. Я как его дальний наследник приношу извинения.

Снейп побледнел, а Гарри, который притворялся спящим, постоянно приоткрывал то один, то другой глаз.

— Дамблдор, вы издеваетесь? Вы что, думаете, я не знаю, чьих рук этот дело? — повысил голос Снейп.

— Северус, ну как мог юноша вас оглушить, положить в гроб и закопать? — спросил Дамблдор. — Гарри в это время дрался с Малфоем и его друзьями, получил несколько увечий...

— Да кому вы верите, Дамблдор! — заорал Снейп, привстав на постели и обдав директора брызгами слюны. — Это не вы лежали без палочки, без магии, без еды, воды и туалета в гробу! В гробу, блядь! На глубине шести метров! Это настолько глубоко, что никто не услышал моих криков, и даже тепловизор не различил бы температуру моего тела! Ко мне в гроб стала подниматься вода! Хорошо, что Хагрид стал копать в этом месте выгребную яму!

Гарри буквально разрывало от смеха, но он тщательно скрывал, что спит и не слышит беседу двух профессоров.

— Успокойся, Северус! — завопил Дамблдор. — Я отправлю это дело на расследование! Мы сделаем всё, чтобы найти виновных в этом инциденте!

— Вон он виновный лежит! Спит! — орал Снейп. — Людей заживо хоронит!

— Мадам Помфри! — позвал Дамблдор. — Успокоительное! Срочно!

— Процессор Снейп, а вы не могли бы так не орать? — спросил Гарри, имитируя сонный голос больного человека. — Я тут лечиться пытаюсь.

— Заткнись, Поттер! — заорал ещё громче Снейп. — Я тебя, сука, тоже закопаю! И чтоб тебя нашёл пёс Хагрида через неделю! В гробу с червями, блядь!

Гарри улыбался одними уголками рта, глядя на Северуса Снейпа, которого он довёл до нервного срыва.

* * *

Это было тёплое майское утро.

Гарри Поттер стоял возле теплиц и собирал гной бубонтюбера. Как показала практика, гной, пахнющий бензином, был весьма успешно применён в качестве горючего для напалма, что Гарри делал в хижине Хагрида, которую великан закрывал на задвижку без всякой магии.

— Люблю запах напалма поутру, — сказал Гарри и втянул аромат бензина в ноздри. — Это запах победы.

Гарри всё-таки собирался на днях наведаться в комнату, где жил Пушок, и попробовать добраться до Философского камня.

Проблему со Снейпом — после нескольких ударов лодочным веслом по темечку профессора и закапыванию его живьём на грядках огорода Рубеуса Хагрида — он решил, хоть и немного нестандартно.

Снейп отправился в Мунго на длительное лечение, и довольный Гарри понимал, что у него полностью развязаны руки.

— Сегодня вечером идём на дело, — шёпотом сказал Поттер Рону с Гермионой.

Его подельники побледнели, но с готовностью покивали.

— Если что, считайте меня диссидентом добра и правопорядка, — сказал Поттер и накинул на себя Мантию-невидимку. — Я жив, покуда я верю в зло.

Позже Поттер, гремя склянками в полах мантии и таща за собой пятилитровую канистру, позвал Рона с Гермионой.

— Уизли, стоишь на стреме, пока я баюкаю Пушка, — сказал Гарри. — Грейнджер, ты мне не особо нравишься, значит, пойдёшь первой. Я руковожу.

И с этими словами Гарри Поттер открыл дверь в комнату Пушка.

Гигантский пёс спал, и рядом с ним стояла лютня, наигрывая какую-то музыку.

— Он же улёгся на люк, — сказал Гарри. — Нам придётся его разбудить.

Гарри подошёл и ударом ноги сломал лютню.

Пушок мгновенно проснулся и чуть не разорвал Гермиону в клочья. Но тут подоспел Гарри и плеснул на пса из канистры.

— Гори в аду. — Поттер щелкнул зажигалкой Зиппо и бросил её на Пушка.

Запахло паленой шерстью и жареным мясом. Пушок стал носиться и рычать от боли, как бешеный.

Гарри дёрнул Гермиону за собой, и они оказались за дверью как раз в тот момент, когда Пушок проломил ее вместе с кусками кладки и вырвался с жутким воем на свободу.

— Рон, тебе нужно сменить штаны, — засмеялся Гарри, увидев, как на брюках Уизли расползаются темные пятна.

Гермиона была бледной, но испугалась не так сильно.

— Теперь путь свободен, — сказал Гарри и, прихватив с собой канистру, прыгнул в темноту.

Он приземлился на что-то мягкое. Встав на ноги, Гарри ждал Рона с Гермионой. Спустя пару минут они тоже оказались рядом.

— Что за?.. — сказал Гарри, когда собрался пойти вперёд, но понял, что его ноги не могут и шага ступить.

— Дьявольские силки! — завопила Гермиона.

— А почему дьявольские? — с любопытством спросил Гарри, глядя, как чёрный маслянистый корень обвивает его ноги.

— Потому что они незаметно для жертвы оплетают её и душат! — закричала Гермиона.

— Интересно, — сказал Гарри и достал из полы мантии небольшой топорик, позаимствованный им когда-то давно у Хагрида. — Н-на!

Гарри что есть силы рубанул по отростку. Ему удалось отрубить кусок, но на его месте образовалось ещё три новых.

— Они обладают суперспособностью к регенерации! — кричала Гермиона, которую корни оплели по колени.

— А как их можно убить? — зачарованно спросил Гарри, глядя на извивающийся в его руке корень.

— Они растут во тьме, поэтому боятся тепла и света! — ответила Гермиона.

— Интересно, — сказал Гарри, внимательно разглядывая корень.

— Да сделайте вы что-нибудь! — завопил Рон, которого силки обвили почти до шеи.

— Быстрее, Поттер! — крикнула Гермиона.

Гарри перевёл свой маниакально сверкающий взгляд сперва на Рона, а потом и на Гермиону.

— Ладно. — Поттер второй раз ливанул из канистры, поставил её и зажёг зажигалку Зиппо. — Гори-гори ясно!

Гной бубонтюбера воспылал, аки пионерский костёр, и сжёг почти все корни, кроме того, что оставил в баночке Гарри.

— Это для опытов, — пояснил он Рону и Гермионе. — Честное пионерское.

Друзья пошли дальше.

Миновав тёмный коридор, в котором пахло навозом и землёй, друзья обнаружили перед собой дверь. Открыв ее, они попали в большую полную света комнату.

— Что это там? — спросил Рон, указав на странное облако, висящее справа.

— Мотыльки, что ли? — спросила Гермиона, которую всё ещё потряхивало после приключения с Дьявольскими силками.

— Идиоты, — бросил Гарри. — Это отмычки от двери.

Гарри указал грязным пальцем с обломанным ногтем на большую дверь с бронзовой ручкой.

— Надо поймать вон тот большой бронзовый ключ, — сказал Поттер. — Как бы это сделать?

— Там есть метла! — завопил Рон.

— И что? — спросил Гарри.

— Нужно сесть на метлу и полететь за ключом, как за снитчем, и поймать его! — предположил Рон.

— Вперёд, — напутствовал Гарри. — А я пока тут посижу.

Гарри уселся на камни, а Рон, недоуменно глядя на Поттера и переглянувшись с Грейнджер, полез на метлу и взлетел.

Сказать, что Гарри смеялся, видя, как Рон неумело летает из стороны в сторону и не может поймать ключ, это значит ничего не сказать.

— Фу, какой позор, — крикнул Гарри, всё ещё смеясь. — Отойди-ка в сторону, Грейнджер.

Пока Рон носился за ключом, дико ругаясь и матерясь, Гарри облил дверь гноем бубонтюбера и поджёг.

— Гори-гори ясно, — сказал Поттер и уселся, уставившись на огонь, который стал пожирать простую деревянную дверь.

Через десять минут Гарри со всей силы саданул по двери ногой, и она сорвалась с петель.

— Люблю запах гари, — сказал Поттер и под гневные крики Рона, который всё ещё пытался поймать ключ, прошёл в другую комнату.

Как только в нее влетел Рон, дверь с сильным хлопком закрылась.

— Что за хня? — пробормотал Уизли.

— Не хня, а шахматная доска, придурок, — отрезал Гарри. — Тупой, что ли?

— Я так понимаю, нам нужно сыграть? — спросила Гермиона.

— Нет, блядь, познакомиться с ними поближе, — съязвил Поттер. — Так, ты, пешка, ты, конь, и ты — пшли с поля!

Белые фигуры стояли замерев, а чёрные, на чьей половине были Гарри, Рон и Гермиона, уступили им свои места.

— Так, Уизле! — скомандовал Гарри. — Пшел вперёд на две клетки!

Так и началась партия в шахматы. Гарри был отчаянным полководцем — он не щадил фигуры, смело шёл на обмен и стремился всеми силами выиграть поединок.

— Ага, вот так, значит, — спустя полчаса активной игры сказал потный изумленный Поттер. — Турецкий гамбит мне тут разыгрываешь? Ну ладно! Пешка! Тьфу, блядь! Уизел! Пшел вон туда!

— Но, Гарри! — чуть не плакал Рон. — Там меня заберёт Королева!

— Это просто игра, — беспощадно бросил Гарри, который рассчитал, что если пожертвует Роном, то выиграет и пройдёт дальше. — Живее!

Рон плакал, но пошёл по пути, который ему указал Гарри.

— А-а-а! — заорал Рон, когда Королева белых фигур опустила ему на голову тяжёлую палицу, и свалился бездыханный.

— Рон! — заорала Гермиона. — Рон!

Гарри смотрел на поле и понимал, что до выигрыша далеко.

— Я просчитался, Грейнджер, — сказал Гарри. — Теперь ты иди и убей Королеву.

— Но тогда я сама погибну!

— Не повезло, — сказал Гарри и прикинул, что теперь точно выиграет.

— Нет! — кричала Гермиона. — Не пойду!

— Всё за вас самому делать надо, — сказал Гарри и поплелся к Королеве. — Шах и мат.

— Что ты? Как ты? — начала было Грейнджер.

— Да пошутил я! — взревел Гарри. — Бери теперь тело Уизле и почапали дальше.

Гермиона попробовала поднять Рона, но не смогла и ненавидящим взглядом посмотрела на Гарри.

— Пусть лежит, так ему и надо, — сказал добрый Гарри и схватил Грейнджер за руку. — Идём! Через тернии к звёздам!

Гарри заволок Грейнджер в следующую комнату и увидел перед собой подозрительный фиолетовый огонь и стол с колбочками перед ним. Как только за ними закрылась дверь, сзади загорелся красный огонь.

— Это ещё что? — пробормотал Гарри. — А, здесь записка. Читай.

Гермиона принялась читать, но Гарри всё никак не мог уловить смысл написанного.

— Тут сказано, что колбочка справа пропустит нас вперёд, а та, что вторая слева, — назад, — сказала Грейнджер.

— Пей первая, — велел Гарри, и Гермиона не смогла отказать.

— Я иду к Рону, — сказала она. — А тебе желаю сгореть, психопат.

— Я тебя тоже люблю, Грейнджер.

Гарри выпил из колбочки и прошёл вперёд. Когда он открыл дверь, то обнаружил за ней зеркало, в котором Рон видел сиськи и деньги.

* * *

Но в комнате был не только Гарри — вокруг зеркала ходил и бормотал проклятия ещё один человек, учитель Защиты от тёмных искусств Квиррелл.

— Профессор, что вы тут делаете? — спросил Гарри, думая, что Квиррелл просто осматривает зеркало на предмет повреждений или чего-то такого.

— Поттер! — без запинки сказал Квиррелл и выпрямился во весь рост. — Иди-ка сюда.

— Не-а.

— Я сказал, иди сюда!

— Не-а.

Квиррелл достал свою волшебную палочку, но Гарри был готов к самому худшему. Поттер выхватил из кармана склянку с экспериментальной жидкостью, смешанной из крови единорога и кое-чего ещё, и швырнул её в профессора.

Склянка долетела и разбилась о лоб профессора Квиррелла. По его лицу стекала густая молочного цвета жидкость, так что на какое-то время Квиррелл потерял зрение.

— Хватит с меня унижений, Поттер! — Квиррелл вытер рукой жидкость с лица. — Ты и так достаточно надо мной надругался! Засунул в жопу единорога! Раскрасил во все цвета радуги!

— Это не я, — на автомате сказал Гарри.

— Ты, ты, — сказал Квиррелл. — Я не забуду этого.

— Дай мне поговорить с мальчишкой... — раздался странный бесплотный голос.

— Кто это? — с интересом спросил Гарри.

— Волдеморт, — просто сказал Квиррелл и снял тюрбан, обнажив свою лысую голову. — А ты думал кто? Петросян?

— Хренасе, — с восторгом сказал Гарри, когда увидел на затылке Квиррелла подобие человеческого лица.

— Видишь, каким я стал... — начал Волдеморт.

— Заткнись и слушай меня! — перебил Гарри офигевшего Волдеморта. — Я не собираюсь внимать твоим пафосным речам. Короче, я предлагаю договориться.

Волдеморт в шоке молчал.

— И что ты хочешь? — спросил он.

— Я не лезу к тебе, ты живёшь своей жизнью — и всем хорошо, ок?

— Ха-ха, с чего мне тебе верить?

— Потому что я могу тебя сейчас прямо поджарить, прикончить, ну или сделать тебе так больно, что ты всё равно сдохнешь. — Глаза Гарри стали маниакально сверкать, ведь он понимал, что если договориться, то можно всегда и всё валить на Волдеморта, его происки и жить припеваючи.

— Я тоже могу так сделать, — обиделся Волдеморт.

— Сейчас ты не можешь ничего, — отрезал Гарри. — Ты сидишь в жопе, прости, в затылке у этого никчемного учителя, который боится своей тени и не может ни хрена. Вообще удивляюсь, как ты делишь с ним одно отверстие, — сказал Гарри и гадко осклабился.

— Я не такой! — заорал Квиррелл.

— Заткнись! — рявкнул Волдеморт. — Нет, Поттер, этого мало.

— Ну а что ты хочешь? — спросил Гарри, чувствуя, что может договориться и у него есть на это всё шансы.

— Тело хочу, — еле слышно и как-то растерянно сказал Волдеморт. — Помыться хочу. Чтобы Беллатрикс потеребонькала мои тра-ла-ла и динь-динь-доны, — всхлипнул он.

— Заметано, — Гарри протянул руку Волдеморту.

— Что, реально поможешь? — спросил Тёмный Лорд.

— Моё слово — закон. — Гарри харкнул соплями себе на ладонь и протянул руку.

— Пожми ему руку, — попросил Волдеморт, и Квиррелл развернулся, выполняя указание.

Но в тот момент, когда рука профессора соприкоснулась с рукой Гарри, Квиррелл взревел от боли и упал на пол — его кисть стала рассыпаться, будто он сделан из пепла.

— Что происходит? — спросил Гарри. — Волдеморт, это не я!

Но Волдеморт уже не слышал ничего, потому что Квиррелл превратился в прах.

— Волдеморт... — с тоской произнёс Гарри. — Мы ведь только договорились...

* * *

— Итак, Гарри, вы утверждаете, что Волдеморт использовал вас для убийства профессора Квиррелла? — спросил Альбус Дамблдор, когда Гарри был в его кабинете вместе с министром магии и неизвестными Поттеру волшебниками.

На дворе стояло прекрасное летнее утро, но Гарри было очень тошно.

— Да, профессор Дамблдор, — врал Гарри. — Точнее, Волдеморт сидел в голове Квиррелла, и мы с ним даже побеседовали...

— Бедное дитя! — воскликнул министр магии Фадж. — Он даже не пришёл в себя!

— Согласен с вами, Корнелиус, — покивал головой Дамблдор. — Гарри нужно лечение, путёвка в санаторий, минеральные воды, и, конечно же, он ни в чем не виновен!

— Да, да, безусловно, — ответил Фадж. — Мы проверили останки тела Квиррелла, там было столько тёмной магии, что и ослу понятно, что он умер от передозировки слабительного!

— Да-да-да, — поддакнул Дамблдор. — Ну так что, министр?

— Да, — Фадж поклонился Гарри и произнёс. — Приносим извинения, что потревожили вас, Гарри Поттер! Лечитесь! Вы наш герой!

А потом, когда Гарри покивал, министр обратился к своим подчинённым, которых Поттер не знал:

— Забирайте тело и дуйте в Аврорат.

Фадж скалился в улыбке, Дамблдор добродушно кивал, напомнив Поттеру собачку на приборной панели машины дяди Вернона, а Гарри был жутко расстроен.

Когда Поттер пришёл в Больничное крыло, там его уже ждала Гермиона, которая навещала Рона.

— Всё зря, — Гарри был так расстроен, что даже забыл пнуть Рона, валявшегося на кровати с гипсом на голове.

— Ты жестокий придурок, Поттер, — прошипела, как гусыня, Гермиона. — Посмотри, что с Роном.

Уизли ронял слюну из приоткрытого рта и периодически смеялся, кося глазами к переносице.

— На его месте должен быть я, — сказал Гарри удрученно.

Очевидно, Гермиона приняла эти слова Гарри за раскаяние и немного оттаяла.

— Ладно тебе, — сказала Грейнджер. — Всё могло быть хуже.

— Да куда уж хуже! — воскликнул Гарри, который очень сильно переживал из-за того, что не смог почерпнуть от Волдеморта его садистких склонностей, фраз, историй и приёмов. — Волдеморт исчез!

И тут Гарри словно споткнулся, осознав, что отсутствие есть присутствие. И его обычно садисткое выражение лица приобрело новый плотоядный оттенок.

— А вообще, — сказал Поттер. — Я рад, что Волдеморта нет.

— Всё будет хорошо, — бросила Гермиона.

— Х-хря! — хрюкнул Рон и рассмеялся. — Я у мымы дурацок...

И Поттер рассмеялся.