Предательство и его последствия (джен)

— Вы понимаете, что за это я должен отдать вас под трибунал? — сухо поинтересовался Бригадир.

Майк молчал, опустив голову и сжав потные руки. Впервые в жизни ему было настолько не по себе. Нет, он не боялся Бригадира. Никогда в жизни не боялся, несмотря на то что характер у него был довольно жесткий и он мог отчитать за малейшую ошибку. Но все же Бригадир был хорошим командиром, мог войти в положение подчиненных и время от времени даже прикрывал их от вышестоящего руководства, если считал, что они этого достойны. Но теперь… Майк сомневался, что ему стоит ждать подобного отношения.

Бригадир, видно, устал ждать, так как задал следующий вопрос:

— Может быть, объясните свой поступок, капитан Йетс?

Майк по-прежнему молчал, не решаясь поднять взгляд. Да и что он мог сказать? Ему нечем было оправдываться.

Бригадир глубоко вздохнул.

— Раз уж вы отказываетесь отвечать, капитан, значит, останетесь здесь до моего последующего распоряжения. Я подумаю, что с вами делать.

Раздались шаги, дверь захлопнулась, и Майк только теперь осмелился осмотреть свое временное пристанище. Комната, где его разместили, была небольшая, без удобств, но он здесь не задержится надолго, Майк был в этом уверен. Как только суд вынесет решение, его переведут в другое место или, если повезет и Бригадир все же вступится за него, просто выгонят из ЮНИТ.

У Майка перехватило дыхание. Если повезет, да? Для него служба в ЮНИТ была всей его жизнью, и он просто не мог себе представить, куда может податься после нее. В другие военные организации ему путь теперь заказан (да и нет больше таких организаций, как ЮНИТ!), а чем еще заниматься, Майк не представлял. Нет, конечно, со временем он найдет себе дело, но это будет явно не скоро.

Майк тихо рвано рассмеялся. Подумать только, ему грозит тюрьма — а он думает о работе. Ну не смешно ли? А впрочем… о чем еще ему думать? Майк в любом случае ничего сделать уже не может. Остается только ждать.

Ждать пришлось не так уж долго, как он думал вначале. Через пару часов раздались шаги; дверь открыл Бентон, пропуская в комнату Доктора и старательно избегая взгляда бывшего командира.

— Может быть, мне стоит остаться с вами, сэр? — спросил он, но Доктор лишь улыбнулся.

— Нет-нет, не нужно, сержант. Лучше проследите, чтобы нам никто не помешал.

Бентон помедлил мгновение, а потом кивнул.

— Конечно, Доктор. Только…

Он замешкался, украдкой бросив взгляд на Майка, и тот сразу понял, что имел в виду сержант. Понял это и Доктор.

— Всё будет хорошо, Бентон, — мягко сказал он. — Не волнуйтесь. Я уверен, что капитан Йетс будет вести себя благоразумно.

Майк чуть поморщился, услышав, что о нем говорят в третьем лице, но он прекрасно понимал, что не ему возмущаться. Учитывая всё произошедшее за последние сутки, странно, что Доктор потратил время и пришел сюда, чтобы… а, собственно, чтобы «что»? Какое ему дело до Майка? Неужели Доктор пришел позлорадствовать? Да нет, не похоже это на него. Или он хочет проявить это свое хваленое милосердие, которое проявляет, кажется, по отношению ко всем, кто встречается ему на пути? Майк не имел ни малейшего понятия, о чем с ним хочет поговорить Доктор, и не был уверен, что действительно хочет это знать.

Вдруг Майк понял, что дверь уже давно закрыта, сержант Бентон послушно остался снаружи, а Доктор стоит и внимательно наблюдает за ним. Майк быстро отвернулся, снова чувствуя себя виноватым.

Доктор выждал пару минут и сел на стул, который поставили здесь специально для посетителей.

— Как ты, Майк? — спокойно спросил он.

Майк удивленно вскинул голову и посмотрел на Доктора, которого, казалось, совсем не беспокоило то, что его жизнь несколько часов назад оказалась в опасности. Во взгляде Доктора не было ни осуждения, ни страха — он лишь спокойно ждал ответа. И Майк вдруг понял, что ему почему-то гораздо сложнее сохранять молчание. То ли дело было в дружеском участии, которое проявил Доктор, то ли в чем-то еще, но так продолжаться не могло. Тишина давила на него. Когда она стала совсем уж невыносимой, Майк все же произнес:

— Я… в порядке, сэр.

Доктор вряд ли поверил ему, но допытываться не стал, и за это его тоже следовало поблагодарить.

— Это того стоило?

Майк отвел взгляд, не уверенный в ответе. Да, его беспокоило будущее Земли, и он думал, что у них нет другого выхода. Но не оказалась ли цена слишком высока?

— Майк, посмотри на меня.

На этот раз голос Доктора был жестким, и Майк не смог ослушаться.

— Скажи мне, это того стоило? Стоило подвергать опасности жизни всех нас для того, чтобы достичь своей цели?

Он по-прежнему не мог ответить на этот вопрос, но молчать больше было нельзя.

— Я не хотел, чтобы вам причиняли вред. Я ничего этого не хотел.

На последних словах его голос вдруг сорвался, но Майк все же совладал с собой и продолжил:

— Я говорил им, что нужно найти другой выход. Постоянно говорил. Я изо всех сил старался обойтись без жертв, но они…

— Они тебя не послушали, — закончил за него Доктор.

Майк кивнул, снова потупившись. Доктор, выждав некоторое время, спросил.

— И что же ты собираешься делать теперь? Ты ведь понимаешь, что доверять тебе в ЮНИТ уже не будут?

Майк неловко пожал плечами.

— Вряд ли я могу принимать сейчас какие-то решения. Всё будет зависеть от решения суда.

Доктор вскинул седую бровь.

— Думаешь, тебя ждет трибунал?

Майк горько улыбнулся краешками губ.

— А разве я не этого заслужил? — только и спросил он.

Доктор молчал: возможно, на этот раз он был согласен со словами Майка. А быть может, просто не знал, что сказать. Хотя вряд ли. Доктор никогда еще не терял дар речи.

— Я понимаю, что не заслужил вашего прощения, Доктор, — очень тихо произнес Майк. — Но мне… очень жаль. Я не должен был впутываться в это дело или должен был рассказать вам сразу о том, что происходит. А я струсил. Понадеялся, что всё не так страшно, как кажется; что еще есть время, чтобы всё исправить. А в итоге… простите меня за всё, Доктор.

Майк понимал, что говорит сбивчиво, и, возможно, его слова кажутся неискренними, но он действительно имел в виду всё то, что сказал. И после этого ему вдруг стало легче.

Доктор накрыл его руку своей.

— Всё хорошо, Майк. Я не сержусь. И я тебя прощаю. Уверен, мисс Смит тоже не будет держать обиду.

Майк прерывисто вздохнул, поняв, что Доктор не сказал ничего про Бригадира и остальных членов ЮНИТ. Но он как будто прочитал его мысли.

— С Бригадиром тебе лучше объясниться самостоятельно. Расскажи ему всё. Я уверен, что он поймет.

У Майка перехватило дыхание.

— Но я не могу… — запротестовал он.

И правда, одно дело было говорить с Доктором, который казался по большей части добрым и понимающим, и совсем другое — с непосредственным начальником, который будет воспринимать всё совсем иначе. Но Доктор явно не собирался облегчать Майку задачу.

— Можешь, — твердо сказал он. — И должен. Ему сейчас ничуть не легче, чем тебе, Майк. Бригадир считает, что подвел тебя, раз уж ты выбрал другую сторону. — Майк дернулся и хотел было что-то сказать — он никогда не думал, что его предательство может отразиться на начальнике именно так, — но Доктор остановил его жестом. — Вам нужно обсудить это, Майк. Другого пути нет.

И, встав, Доктор вышел из комнаты, напоследок ободряюще кивнув. Дверь снова закрылась, и Майк, вздохнув, откинул голову назад, слегка стукнувшись о стену. Доктор ошибался или намеренно лгал ему: всегда можно было найти другой выход. Ему не стоило говорить с Бригадиром, а тому, в свою очередь, не следовало затягивать это дело. Можно было отдать Майка под суд — и дело с концом. Но и Доктор, и Бригадир почему-то решили иначе.

На следующее утро Бентон, по-прежнему не говоря ни слова, отвел капитана Йетса к Бригадиру. Тот как раз заполнял какие-то бумаги, но, увидев вошедших, отвлекся.

— Благодарю вас, сержант, — сказал он. — Вы свободны.

Бентон помешкал, будто не уверенный, стоит ли оставлять их одних (впрочем, Майк тоже не понимал подобной беспечности), однако Бригадир с нажимом повторил:

— Вы свободны, сержант.

Бентон поспешно вышел, и они остались вдвоем. На этот раз Майк не опустил взгляд, хотя ему и понадобились для этого все силы.

— Садитесь, капитан, — наконец сказал Бригадир, указывая на стул перед собой.

Майк послушался, но не сумел удержаться от вопроса:

— Я всё еще капитан?

Бригадир нахмурился.

— Пока что, — выделил он голосом эти слова, — вас звания не лишали.

Майк сглотнул, опасаясь, что только что сумел рассердить начальника, однако тот не стал развивать тему. Повертев в руках карандаш, Бригадир отложил его и снова встретился взглядом с подчиненным.

— Я хочу услышать всё, — произнес он. — Всё с самого начала. Когда вам пришла в голову эта абсурдная идея, с каких пор у вас начали появляться подобные мысли, что именно к этому привело. Абсолютно всё, капитан, вы поняли меня?

Майк кивнул, стараясь собраться с мыслями. Не так-то просто было выполнить этот приказ. С чего ему стоило начать? С компьютера, который пытался подчинить себе его разум? Или со знакомства с участниками проекта «Золотой век»? Наконец приняв решение, Майк начал рассказ. Как ни странно, чем больше он говорил, тем легче ему было объяснить причины своих поступков и понять, прав ли он был, решаясь на подобную авантюру. Ответ был однозначный: нет, не прав. Заботиться о будущем можно и нужно, но не такими способами. Не тогда, когда страдают те, кого он обещал защищать. И как только Майк понял это, он смог подвести итог своим размышлениям и закончить рассказ именно так, как нужно было.

— Я сожалею, что мои действия чуть не привели к гибели других людей. Я виноват и готов понести любое наказание.

Бригадир долго молчал, и Майк не решался поднять взгляд. Наконец начальник положил перед ним лист бумаги и ручку.

— Пишите заявление об уходе по собственному желанию, Йетс, — устало произнес он, впервые за сегодняшнее утро называя его лишь по фамилии, без звания. — Это всё, что я могу для вас сделать.

У Майка перехватило в горле, но он послушно взял ручку. А чего он ожидал, в самом деле? Что ему разрешат остаться? ЮНИТ — это военная организация, и предателям здесь не место. Бригадир и так пошел ему навстречу, решив замять это дело. В конце концов, о том, что произошло, помимо них двоих, знают только Бентон и Доктор, а они вряд ли будут болтать.

Теперь Майк также понял, почему его заперли в самом отдаленном углу здания и из всех солдат оставили охранять только Бентона. Бригадир — а может, и Доктор — всё это время надеялся именно на такой исход.

Поставив подпись, Майк выпрямился. Бригадир кивнул ему.

— Вы свободны, Йетс.

Майк встал. Ему хотелось сказать что-нибудь, как-то убедить Бригадира, что это всё не его вина. В конце концов, Майк сам принимал решение и сам нес ответственность за произошедшее. Но он так и не нашел нужных слов, поэтому только произнес:

— Спасибо, сэр.

И вышел. Больше ему здесь делать было нечего.