Моя звезда, твое солнце, наше небо (гет)

Глава 31: Лучшее еще впереди

Краткие сведения:

Следующий лучший ответ, который они нашли для их Гармонизации.

Посещение Страны Мафии на глазах у Вонголы и Варии, причем последняя что-то планирует.

Реборн дарит Иоланте свой подарок для ухаживания за Поттером и рассказывает о том, что значит быть Отцом.

Примечания:

Ребята, вы когда-нибудь думали, что Реборн действительно похож на Фрэнка Синатру? Если вы не знаете, кто этот человек, пойдите поищите его, он был известным певцом более 50 лет назад : D

И таким образом, мы обязаны чудесному и сексуальному голосу мистера Синатры за две песни, которые Reborn спел для Иоланты в качестве подарка Поттеру в связи с ухаживанием. Если вас интересуют песни, они называются "Лучшее еще впереди" и "Это должен был быть ты".

Для тех, кто знает, "Лучшее еще впереди" впервые спел Тонни Беннетт, и оба они действительно хороши, но я выбрал песню из "Мистера Синатры", потому что она лучше соответствует озорной стороне Reborn. Или, по крайней мере, так я думал.

Я потратил два часа на то, чтобы просто найти песню, которая идеально подошла бы для исполнения Reborn. Я нашла мистера Синатру и забеременела просто от прослушивания его песен xD jk, но мы должны признать, что его голос был очень приятным.

Надеюсь, вам понравится эта глава, и спасибо за чтение!

(Дополнительные примечания см. в конце главы.)

Текст главы

“Renato!” Внезапно Иоланта закричала, напугав Реборна и чуть не заставив его порезать щеку бритвой, если бы Леон не среагировал быстро и не трансформировался обратно. Он не стал ждать ни секунды и быстро спустился в Гостиную, откуда раздался крик Иоланты.

“Что? Что случилось?” — Спросил он, насторожившись, оглядывая комнату.

Иоланта была удивлена, увидев, что он появился даже не через две секунды после того, как она позвала его; он был действительно быстр. Она чуть не рассмеялась, увидев, что половина его лица покрыта пеной для бритья, но чуть не поперхнулась, когда заметила, что на нем ничего не надето. Она уже видела его таким, но были моменты, когда она все еще стеснялась. Изо всех сил стараясь оставаться беспечной, она сказала: “Я просматривала книги по Магии Души из хранилищ Певерелла и, думаю, нашла причину Гармонизации, о которой вы упоминали ранее”.

“О, речь идет об этом. Что ты нашел?” Иоланта почувствовала, как у нее покалывает кожу головы, когда он просто стоял там, скрестив руки на груди и позволяя Леону закончить бритье. Она знала, что не должна была злиться на него накануне, она просто была слишком счастлива с ним и его решением с готовностью принять Тедди, и она хотела вознаградить его. Теперь он преодолевал милю после того, как она уступила всего на дюйм. Иоланта не доверяла своему голосу, чтобы что-то сказать, и просто левитировала книгу к нему. “Контракт о рабстве?” Она покачала головой и жестом предложила ему прочитать другое. “Договор о равенстве?”

Одна из причин, по которой Магия Души была запрещена и считалась одной из Запрещенных Магий в Британии, заключалась в этих контрактах. На самом деле это не считалось Магией Души, поскольку в ней не участвовала душа, но она была включена в каталог как таковая из-за того факта, что в ней участвовала Магия человека, следующая по важности вещь для Волшебника. Проще говоря, эти контракты были отпечатком в чьей-то Чужой Магии. Контракт о рабстве, например, отмечал Волшебника как раба другого. Благодаря этому отпечатку ‘Хозяин" смог бы различать эмоции раба, чтобы лучше контролировать его.

Конечно, в тот момент, когда "Хозяин" перестал бы каким-либо образом использовать раба, тогда они смогли бы убить своего раба с помощью этого отпечатка, высасывающего Магию из раба и оставляющего труп. Это была варварская практика много лет назад, когда некоторые Волшебники жили так ненадежно, что не возражали против заключения такого контракта, просто чтобы иметь что-то поесть и где-то жить.

Однако не все контракты были плохими. Контракт о равенстве, как следует из названия, был контрактом, который позволял двум людям вступить в отношения равенства. В прежние времена было действительно трудно понять, кто был искренен, а кто нет, и именно этот договор о равенстве позволял людям узнать истинные чувства друг друга; он не был односторонним, как Договор о рабстве. Любопытно было то, что даже если контракт ни в коем случае не был плохим, люди крайне редко им пользовались. Наиболее распространенной ситуацией, в которой это практиковалось, были браки между двумя могущественными семьями.

Благодаря этому контракту вовлеченные стороны были неразрывно связаны друг с другом; это действительно помогло этим Бракам по договоренности добиться успеха. Клятва, которую Иоланта и Реборн дали, когда подписывали свой Брак, была основной формой этого контракта. Они не выполнили весь ритуал, предусмотренный для такого рода контрактов, но они все равно обменялись Магией. Иоланта немного поэкспериментировала после того, как прочитала об этом, и если бы она полностью сконцентрировалась почти на грани медитации, она смогла бы ощутить чувства своего Мужа как своего рода эхо внутри себя. Однако она подумала, что если бы это чувство было действительно сильным, то она смогла бы нормально распознать его.

Ну, было много вещей, в которых она не была уверена, но она догадывается, что это был лучший ответ, который она могла найти.

“Это может быть правдоподобно”. Реборн пришел к выводу, прочитав о контракте. “Гармонизация — это, по сути, связь между Хранителем и Небом. Во что бы то ни стало, Гармонизация между различными Видами Магии не должна была быть возможной, но если мы совершили этот обмен Магиями, когда твоя Магия поселилась во мне, а мое Пламя внутри тебя, то это достаточно близко.”

“Да, должно быть, так оно и было”, — сказала Иоланта, немного успокоившись. “Хорошо, это то, что я хотела, чтобы ты знал, ты можешь возвращаться”. Она поспешно встала, забирая книгу из его рук и быстро направляясь к полкам, чтобы положить ее туда, где она ее нашла.

Она не смогла почувствовать облегчения, когда сильные руки поймали ее в ловушку и притянули к сильной груди. “Почему, Иоланта, ты не хочешь немного поэкспериментировать с нашей Гармонизацией?” Он промурлыкал ей на ухо, чтобы затем прикусить его.

Иоланта была уверена, что такого рода эксперименты бесполезны; она не знала бы, было ли желание, которое она испытывала, ее собственным или ее мужа. Она также знала, что как только они начнутся, то так и закончатся, пока дело не будет сделано. Ни один из них не мог устоять друг перед другом. Но Иоланта хотела быть сильнее, не потому, что она не хотела делать это с Реборном, просто ... Она обнаружила, что ей нравится время от времени быть той, кто контролирует ситуацию. Ей чрезвычайно нравилось все, что он делал с ней, но после того разговора с Нарциссой ей захотелось каким-то образом ответить ему взаимностью.

Обнаружив свое упрямство, она проигнорировала руку, которая опасно блуждала по внутренней стороне ее бедра, другую, которая обхватывала нижнюю часть живота, как будто напоминая ему, что там было существо, и его губы, которые вцепились в ее шею. Затем, применив беспалочковую невербальную Магию, она отправила его на ближайший диван, оставив сидеть. Сделав глубокий вдох, не потрудившись поправить тонкий халат, который ненадежно висел у нее на плечах, она обернулась и посмотрела на него с надменным выражением лица.

“Ты хочешь поэкспериментировать, Ренато? Конечно, давайте поэкспериментируем.”

Реборн с таким интересом, с таким желанием, с таким ожиданием и с такой снисходительностью наблюдал за Иолантой, которая проделала потрясающую работу, будучи непослушной и беря все под свой контроль. Она была все еще неопытна, но она была на пути к тому, чтобы стать чародейкой; чародейкой только для него. Ему это очень понравилось.

То, что она сделала накануне, было мягким. Ему все еще это очень нравилось, но в тот момент… его вездесущая ухмылка почти исчезла, когда он увидел, как она опускается перед ним на колени. Да, черт возьми, он никогда этого не забудет. Не тогда, когда он был ошеломлен и провел несколько минут, сидя на диване, даже после того, как она закончила и ушла с торжествующей улыбкой.

Он громко выдохнул, вставая на трясущихся ногах. Эта неделя обещала стать лучшей в его жизни, если судить по широкой улыбке на его лице. Ему все еще нужно было преподнести ей свой последний подарок в знак ухаживания и то, что он так долго прятал в маленькой коробочке.

…

“Я понятия не имел, что ты так знаменит в Мире мафии”. Иоланта беззаботно прокомментировала, глядя на Реборна, не обращая внимания на микрофон, почти упиравшийся ей в лицо.

“И я понятия не имел, что они узнают о том, что я привез тебя на Землю Мафии”. Реборн ответил, дернув бровью. Он недвусмысленно сказал Шамалу, чтобы он сделал это частным делом, о котором мало кто знал. Он даже мог видеть, как кто-то ведет прямой репортаж бог знает какой телестанции о нем, Сане Аркобалено и Величайшем наемном убийце, который привозит свою спрятанную женщину на каникулы в Страну мафии. Он приписал это знаменитому Везению Поттера, ничего не вышло по плану. Даже его подарок от Поттера в честь ухаживания.

“Ладно, отвали ты!” — Скомандовала Иоланта, высвобождая свою Магию и отправляя всех репортеров в полет. “Действительно, наглость у этих людей. Хочется только хорошо провести время на этом курорте, сделанном на грязные деньги, а надоедливые мухи мне этого не позволяют.” — ворчала она, врываясь в отель.

Она отлично наелась утром до отвала во время того круиза, который привел ее в испанские воды, где в настоящее время проходила территория Мафии, только для того, чтобы ее хорошее настроение было испорчено репортерами. Она обвинила своего Мужа в том, что он не сказал ей, что он знаменит в мафии. Она была экспертом по игнорированию средств массовой информации — например, камеры, которая снимала ее в тот момент, — но не тогда, когда они чуть не съели ее глазами, полными любопытства; это было слишком жутко.

Реборн последовал за Иолантой после того, как прогнал всех репортеров снаружи, прибыв в самый последний момент, чтобы стать свидетелем напряженной атмосферы между его Женой и секретаршей в приемной. “Что вы имеете в виду, говоря, что я не могу зарегистрироваться без приглашения или рекомендательного письма?”

К ее чести, секретарша в приемной не уступила давлению, даже если она сильно вспотела и запиналась при ответе. “Политика этого места. Нам нужно проверить вашу квалификацию как мафиози”. Реборн хотел убить Шамала прямо там и тогда. Он знал, что заказ был сделан таким образом, чтобы побеспокоить Иоланту.

Успокоившись, Иоланта улыбнулась. “Хорошо, давайте проведем этот тест”. Улыбка только еще больше напугала секретаршу в приемной, и она подумала, что ей нужно прекратить там работать, независимо от того, хорошо ли там платят.

Иоланта последовала за дрожащей леди в боковую комнату, мужчина с камерой следовал прямо за ней и Возрождался в конце. “Это правительственный чиновник. Вам нужно использовать подходящий способ подкупить его ”. Закончив свои объяснения, секретарша выбежала из комнаты. Иоланта посмотрела на мужчину, сидящего в роскошном кресле, а затем на пачку денег у себя на ладони, которую секретарша дала ей перед тем, как убежать. Она наколдовала стул и чопорно уселась на него, затем наколдовала чайный сервиз, который автоматически начал готовить ей чашку.

Реборн остался стоять у двери, предвосхищая ее действия, в то время как камера продолжала снимать ее. Реборн, после некоторых раздумий, догадался, кому камера вела запись в прямом эфире. Оттава и Ноно. Они действительно хотели знать все об Иоланте.

Шли минуты, и Иоланта спокойно наслаждалась своим чаем. Мужчина в роскошном кресле вообще не пошевелился и только смотрел на нее, прищурившись. Покончив со своим чаем под взглядом мужчины, она положила деньги в свою сумку и посмотрела на него с серьезным лицом.

“Номер счета 71 0961 2344 7659 в Бельгии. Номер счета 91 1000 6620 0123 4501 51 в Германии. Номер счета 44 2000 0001 2345 6789 1234 в Саудовской Аравии. Все под разными именами, но настоящее имя этого человека — Андре Венето ”. Она растянула слова, увидев, как у мужчины перед ней напряглось лицо. “У меня есть друзья, которые были бы очень заинтересованы в расследовании этих счетов; более того, у меня есть друзья, обладающие достаточным талантом, чтобы отнять бизнес, откуда поступают деньги на эти счета”.

Этот человек больше не мог оставаться спокойным. “Это не взятка, это угроза”. И все же он все еще пытался оставаться сильным перед ней.

“О, это действительно была угроза. Сделка заключается в том, что я буду хранить молчание, не разглашая эту информацию, а вы скажете той секретарше, чтобы она разрешила мне остаться здесь. Как тебе это? Это хорошее предложение”. Она просияла, глядя на мужчину, который выглядел страдающим запором.

…

В Италии, особняк Вонгола.

Женщина захихикала, пугая людей, которые понятия не имели, что происходит. Внутри кабинета Ноно и Оттава наблюдали за событиями, развивающимися в Стране Мафии, в прямом эфире. Оттава должен был согласиться с этим Шамалом; жена Реборна была действительно красива и являла собой такую силу, с которой приходилось считаться. То, как она заставила тех репортеров отступить и как она оставила того Мафиози, который действовал как правительственный чиновник, чтобы проверить новичков-мафиози, было чистым золотом. Особенно последнее, какая взятка, какая сделка, это был обычный шантаж, и она даже сделала это с улыбкой на лице. Реборн не проиграл в этом Браке.

“Не будь так взволнована так рано, мама”. Ноно напомнила Оттаве.

“Она гражданское лицо, Тимотео, и она справилась с этим лучше, чем многие мафиози. Она даже взяла деньги для себя.” — Возразила пожилая леди. В ее книге уже была печать одобрения в адрес Иоланты. “Кроме того, ты видел, как они появились, держась за руки? Ни разу я не видела, чтобы Реборн был таким нежным со своей возлюбленной. То, как тонко он защищал ее, и взгляды, которыми они обменивались. Что бы мы ни говорили, Тимотео, Реборн не отречется от нее.”

То, как она использовала Магию, не упоминалось, поскольку они были осведомлены о ее способностях, их беспокоило то, в какой степени она будет их использовать. Хотя видеть, что она так увлечена их Солнцем Аркобалено, означало, что она настроена серьезно и не сделает ничего, что могло бы навредить ему или Миру Мафии. Реборн даже сказал, что их посетила Виндис, чтобы подтвердить Брак. Даже если она заставляла Виндис дрожать от страха, Омерта была их законом; гражданские, Маги или Пользователи Пламени, оказавшись внутри, все они должны были подчиняться ему.

И было более чем очевидно, что она использовала одну из своих способностей, чтобы получить эту информацию от того мафиози, которого она шантажировала.

“Мы все еще не знаем, как она повлияет на Мир мафии, выйдя замуж за Реборна”, — сказала Ноно.

Оттава не сочла нужным ответить, потому что она уже планировала что-то, что касалось Волшебной Жены Реборна и одного из ее Внуков.

В штаб-квартире Varia.

“VOOIIII!!! Этот Аркобалено такой везучий ублюдок!” — Воскликнул Сквало, сосредоточившись на экране телевизора, который они установили в его кабинете после того, как взломали сигнал трансляции из штаб-квартиры Вонголы. Они смогли это сделать, потому что оператором был кто-то из Varia. Никогда не стоит недооценивать качество Varia. Как бы то ни было, он пристально смотрел на женщину, которая прибыла с этим Аркобалено.

“Не обращай на это внимания!” Маммон рявкнул на Сквало, который кричал рядом с ними. “У нее был символ!” Это было всего на мгновение, но Маммон смог это увидеть.

“Какой символ?” — Спросил Сквало.

“Мы пытались отследить человека, который смог вернуть Аркобалено в их нормальную форму, но все, что Маммону удалось обнаружить, — это этот символ”. ответила Луссурия, предъявляя бумагу с последней духовной картиной. Треугольник, круг и линия.

“Шишиши, этот Принц тоже смог это увидеть. Это символ британской королевской семьи”. — Прокомментировал подросток с широкой ухмылкой.

“Почему ты не сказала этого раньше, Бел!?” Луссурия сделала выговор подростку.

“Ты не спрашивал этого принца”. Бельфегор отпустил его с усмешкой.

“Дерьмовый принц, объясни!” — Потребовал Сквало, указывая своим мечом на Бельфегора, который проигнорировал это и направил нож обратно на Сквало.

“Не угрожай этому принцу”. — Сказал Бельфегор, ни разу не переставая ухмыляться. “Это символ Певереллов, слуг Смерти. Магическая линия, известная Некромантией и Магией Души. Если есть кто-то, кто мог бы что-то сделать с Проклятием Аркобалено, то это должны быть они ”.

“Магия? Это была не работа Тумана?” — Спросила сбитая с толку Луссурия, вспоминая, как эта женщина заставила стул и чайный сервиз появиться из ниоткуда.

“Ушишиши, вот почему вы плебеи. Ты ничего не знаешь об этом мире.” Бельфегор рассмеялся.

Проигнорировав оскорбительные слова Бел, остальные задумались о том, что они обнаружили. Слуги Смерти, Волшебники, единственные, кто способен справиться с Проклятием Аркобалено. В этой хорошенькой женщине было гораздо больше, чем блестящий шантаж и возможность жениться на Сан Аркобалено — согласно их сплетням, кхм, информации. Сказал аркобалено, у которого тоже была его нормальная форма, и это заставило их сделать вывод, что такой подвиг был благодаря женщине, которую он сопровождал в их комнату в трансляции.

“Хм, я слышал, что она посетит Оттаву через несколько дней. Тебе не кажется, что мы должны представиться, Вэрия Стайл?” Предложил Сквало с нечестивой ухмылкой, которая привлекла внимание остальных в комнате. И так они планировали.

…

Иоланте никогда по-настоящему не нравился пляж, поэтому первое, что она сделала после успешной регистрации и заселения в их номер, это переоделась в купальник, пляжное кимоно и шлепанцы, чтобы затем отправиться на пляж. Ей даже было все равно, захочет Реборн сопровождать ее или нет. Хотя вопрос о том, что Реборн не пойдет с ней, был действительно притянут за уши. Он раньше не имел удовольствия видеть Иоланту в купальнике и не собирался давать другим мужчинам шанс сделать это первыми до него.

Реальность подтвердила правильность его решения, когда он широко раскрытыми глазами посмотрел на подтянутое тело своей Жены в этом белом монокини с рисунком красной рыбы, когда она сняла кимоно. Не один мужчина повернул к ней голову. Реборн знал, что без очков Иоланта была настоящей красавицей, и не раз подумывал посоветовать ей купить контактные линзы, но, видя внимание, которое она привлекала, когда уверенно выставляла напоказ свою человечность, все эти мысли рассеивались как дым; его собственничество поднимало свою уродливую и гордую голову.

Вопреки тому, как она выглядела снаружи, внутри Иоланта была на пределе нервов. Когда она была моложе и даже в подростковом возрасте, она была жилистым человеком. Она была в основном мускулистой из-за работы по дому и почти не ела мяса, чтобы насытиться, из-за недоедания; она была уверена, что именно из-за недоедания она начала развиваться очень поздно. Только после того, как война закончилась и ее жизнь стала стабильной, она обрела тело, которое у нее было. Это не были напыщенные изгибы и восхитительная фигура, но она была обладательницей чашечек "С" и задорной попки. Она просто не показывала этого всем подряд, вот почему нервничала.

Не было никакого смысла упоминать о ее шрамах. Возможно, она не была уверена в своем теле, но ее шрамы были ее самым гордым достоянием. Они были доказательством того, что она была жива, несмотря на то, что через столько всего прошла, и она не боялась показать их. И, возможно, именно по этой причине она выглядела еще красивее в глазах тех мафиози — и давайте не будем забывать Реборна, который любит прослеживать эти шрамы. Было мало женщин, которые могли без капли стыда демонстрировать недостатки своего тела, а уверенная поза Иоланты была настолько освежающей, что они не могли удержаться, чтобы не бросить на нее один-два взгляда.

Не обращая внимания на взгляды, Иоланта свободно поплыла… эх, неправильно, свободно плескалась в прохладной неглубокой воде, так как не умела плавать. Она забыла об этом лакомом кусочке информации из-за своей нервозности, пока вода не дошла ей почти до пояса, и не осмелилась зайти дальше, не говоря уже о том, чтобы попытаться плыть.

“Ты действительно плохо влияешь на мое кровяное давление”. — Сказал грубый голос, заключая ее тело в объятия.

Иоланта рассмеялась, узнав полный желания голос своего Мужа. “Не моя вина, что ты столько лет соблюдала целибат”. Она издевалась, нисколько не беспокоясь о том, что кололо ее в поясницу.

“И ты стала моим грехом, ты должна заплатить за это”, — бесстыдно ответил он.

“Мы находимся в общественном месте”. Иоланта мягко напомнила ему, прекрасно зная, чего он хочет.

“К сожалению”, — удрученно вздохнул он. И все же он поклялся, что, как только они вернутся в свою комнату, он поступит с ней по-своему порочно. “Тогда пойдем поплаваем, это отвлечет меня от твоего великолепного тела”.

Он затащил Иоланту в более глубокие воды только для того, чтобы она остановила его. “Я не умею плавать”, — призналась она, покраснев. Рот Реборна дернулся. Ему хотелось рассмеяться, но он знал, что она этого не оценит. Она вошла в воду так, как будто она была ее собственностью, но в результате она не умела плавать.

“Пойдем, я тебя научу”.

Остаток дня Иоланта смогла ознакомиться со спартанскими учениями Реборна. Это была пониженная версия по сравнению с тем, что он заставил Дино пройти через их тренировку, но это все равно было утомительно. Это было только из-за ее упрямства и того факта, что она действительно видела результаты, на которые она никогда не жаловалась. К концу их сеанса Реборн убедилась, что она не утонет, если ее внезапно выбросят в какой-нибудь глубокий водоем, независимо от обстоятельств. Она действительно устала и не жаловалась на то, что ее, как принцессу, отнесли в их комнату только для того, чтобы начать сеанс другого рода благодаря ее страстному Мужу.

Он все равно прервал разговор, потому что сказал, что заказал столик на ужин в самом роскошном зале отеля.

Столовая была небольшой, но, как он и сказал, поистине роскошной. Столы были круглыми, покрытыми причудливой скатертью, и с удобными, похожими на кресла стульями. В комнате было много дорогих и элегантных украшений. За освещение отвечала огромная хрустальная люстра, которая заливала комнату тонким светом, делая помещение более стильным. Там был второй этаж, который больше походил на платформу, где играл камерный оркестр, придавая заведению успокаивающую атмосферу, и который могли видеть все.

Иоланта была очарована комнатой, и она мысленно простила своего Мужа после того урока плавания. Ее муж, который был шокирующе одет в белый костюм с жилетом, черную рубашку и фиолетовый галстук. Фиолетовый галстук, который сочетался с ее фиолетовым платьем-футляром с белым градиентом. С фиолетовым верхом в виде сердечка, начинающим белеть к талии. Ее волосы были уложены в сложную прическу опытным парикмахером и украшены похожим на тиару головным убором из жемчуга и аметистов. Она также надела подходящие лавандовые жемчужные серьги и подвеску.

Она подумала, что это слишком много для простого ужина, но была счастлива, зная, что весь набор был выбран и куплен ее Мужем. Она действительно жаловалась на высокие каблуки, соответствующие его росту, на которых она обычно не могла ходить без помощи Реборна.

Метрдотель отвел Реборна и Иоланту к одному из столиков в центре, который был заранее приготовлен как столик на двоих по сравнению с другими столами, где было по четыре стула. Многие люди, которые уже были в столовой, узнали Реборна и начали перешептываться между собой. Привыкшие к шепоту, они спокойно прошли и сели за свой столик, любезно принимая меню от официанта, который уже ждал их.

Иоланта надулась, когда заметила, что меню полностью на итальянском, и не смогла понять из него ни слова. “Я в твоей власти”. Заявила она, откладывая меню и делая глоток воды из своей чашки.

“Есть ли что-нибудь, что вы хотели бы видеть в "особом”?" — Спросил он, прекрасно зная, что она не может прочитать меню.

“Я знаю только пиццу, пасту и ризотто, Ренато. Я не думаю, что здесь будут подавать такие обычные блюда.” — Сказала она. В конце концов, место было очень элегантным.

“Они делают”.

“Ты издеваешься надо мной!” Он усмехнулся, увидев ее изумленное лицо.

“Я не такой. Это обычные, но популярные блюда, поэтому, если их нет в меню, им действительно следует закрыть свой ресторан ”. Он с удивлением наблюдал, как заблестели ее глаза, и ему не нужно было быть гением, чтобы понять, о чем она думает. “Мы можем заказать пиццу. Я слышал, что ризотто не такое вкусное, но Карбонара у них самая лучшая. Это и тосканские ребрышки. Хочешь попробовать мороженое?” Его ответом был ее энергичный кивок.

Подозвав официанта, Реборн сделал их заказ, в то время как Иоланта продолжала потягивать воду. Только после того, как официант ушел, она почувствовала, что чего-то не хватает. “Ренато, что насчет моего напитка?”

“Иоланта, во всех напитках здесь есть ликер”. Он объяснил.

“Но я могу... Неважно, я не могу”. Она отказалась от своих слов, надув губы. Это была ее возможность наконец попробовать итальянские напитки, а она не могла пить. “Быстро расти и рождайся, мамочка хочет напиться с папочкой”. Она пошутила, похлопав себя по все еще плоскому животу, заставив Реборна рассмеяться над ее словами.

“Я действительно попросила ананасово-клюквенный сок для тебя. Просто в нем нет того алкоголя, который обычно есть. ” сказал он ей.

“О, вы так внимательны, мистер Синклер”, — промурлыкала она низким голосом, озорно лаская его ногу своей босой ступней под накрытым столом. К счастью, стол был достаточно маленьким, чтобы ее короткие ноги могли дотянуться до него.

“Только для вас, миссис Синклер.” Ответил он, хватая эту непослушную ступню, его пальцы делали то, что у них получалось лучше всего на ее коже.

Динамика их именования была немного сложной и забавной. Официально и в документах, которые объявили их Мужем и женой, они Ренато и Иоланта Синклер. Тем не менее, в Волшебном мире и из-за запутанных магических законов и политики он взял фамилию своей Жены, сделав их лордом и леди Поттер. И все же для Мира Мафии — благодаря изящному Обаянию Фиделиуса — они просто Реборн и Иоланта Поттер. Ни то, ни другое не было в принципе неправильным. Они только недавно решили, что их официальная фамилия была только для Семьи, в то время как лорд и леди Поттер были для всех остальных.

Их поддразнивания прекратились, когда принесли еду, и пока они ели, они говорили о том, что делать с проблемой общения Фарида. Между ними двумя это не было бы проблемой; Иоланта была единственной, кто мог по-настоящему поговорить с ней, и даже если Реборн мог понять ее, она не могла понять его. Реборн был непреклонен в том, чтобы заставить ее выучить английский, как любую нормальную девушку, чтобы она не чувствовала себя изолированной из-за того, что ничего не знала об этом языке. Иоланта согласилась с этим, хотя это решало только часть проблемы.

Она озвучила свою идею изучения BSL, чтобы помочь ей выражать свои мысли. Реборну понравилась идея, но на самом деле она не привела его в восторг, поэтому он придумал кое-что еще лучше: их собственный язык жестов. В конце концов, он был мафиози, секретность была заложена в его костях. Язык будет преподаваться только семье и близким друзьям на случай, если поблизости не будет ни Иоланты, ни Реборна.

“Ты действительно способен это сделать?” — Спросила Иоланта, потягивая свой сок, их еда уже была съедена.

“Это не так уж и сложно”. Его голос звучал уверенно.

“Я не сомневаюсь, что ты способен создать это, но меня беспокоит, сможешь ли ты научить ее и меня своими пухлыми пальчиками”. Ее слова заставили его мысли остановиться. Верно, через несколько дней он собирался вернуться в свое крошечное тело. Он так привык к своему нормальному телу, что на мгновение забыл о нем. Он не знал, как к этому относиться.

Однако он не стал слишком зацикливаться на этом и быстро нашел решение. “Сначала тебе придется этому научиться. Вы можете четко видеть мои пальцы сквозь размытую обычную форму, так что вам будет легче. Как только ты выучишь это и Фарид через тебя, а затем привыкнешь к знакам, я не думаю, что мои короткие пальцы больше не будут проблемой ”.

Иоланте было немного грустно слышать, как он так свободно и пренебрежительно говорит о своей реальности. Она была уверена, что он был недоволен этим, но в данный момент они ничего не могли сделать. Это было после стольких усилий и жертв, что он смог провести неделю в своем нормальном теле. Тэлбот сказал, что он расследует ситуацию с Пустышками как Мастер по изготовлению; это дало Иоланте немного надежды на то, что когда-нибудь в будущем ее Муж сможет вернуться к нормальной жизни навсегда. Она не рассказала Реборну этот лакомый кусочек информации, потому что в этом не было уверенности.

Поскольку это была всего лишь выдача желаемого за действительное, то не было необходимости что-либо говорить об этом. Что она могла сделать, так это продолжать изучать Проклятие и, возможно, с помощью этой информации помочь Тэлботу с тем, что он хотел придумать.

“Тогда я оставляю это на твое усмотрение”. В конце концов она согласилась, одарив его милой улыбкой, которая пробудила все ее доверие, ее уверенность и любовь, вложенные в него.

Реборн не знал, почему она вдруг так улыбнулась. У него помутилось в голове и что-то необъяснимым образом скрутило в груди, так что его единственной мыслью было убежать. Однако он мгновенно отбросил эту мысль в сторону, потому что у него уже были проблемы из-за того, что он делал это раньше — не намеренно, но все равно убегал в своей книге. Итак, он успокоился и поцеловал ей руку, отвечая взаимностью на часть ее чувств к нему. Или, наконец, он думал, что сделал, видя, как она краснеет и ведет себя застенчиво с ним.

Он извинился, если только не сделал что-то неуместное на глазах у публики, сказав, что идет в туалет. Иоланта кивнула и вернулась к потягиванию сока.

Оставшись одна, она смогла окинуть взглядом комнату и людей в ней. Зал был прекрасен, музыка из оркестра была прекрасна, люди не были прекрасны. Мужчины время от времени бросали на нее несколько взглядов, хотя в этом не было ничего серьезного; это были женщины, которые смотрели на нее такими ядовитыми взглядами, что она была уверена, что в их сознании она умерла ужасной смертью. Это был не первый раз, когда она заметила это. Многие женщины смотрели на своего мужа голодными глазами, как будто он был каким-то куском вкусного мяса.

Ну, она признала, что он был восхитительным куском мяса, но это было ее мясо! Она уже отметила его как своего, и любая другая женщина, которая приблизится к нему с нечистыми мыслями, будет устранена. Ее Магия действовала в соответствии с ее мыслями, и от нее исходила гнетущая аура, заставляющая всех этих женщин быстро отводить взгляд, в их глазах отражался страх. Она самодовольно ухмыльнулась и продолжила уделять все свое внимание своему соку, ожидая своего Мужа.

Внезапно свет потускнел, за исключением того, что горел в оркестре, заставляя всех поверить, что они сыграют особенное представление. Пианино начало играть соло, словно импровизируя, пока пианист наконец не определился с мелодией. После пары нот чей-то голос внезапно начал петь. Иоланта чуть не поперхнулась, узнав голос, и ее чуть не хватил удар хлыстом из-за того, как быстро она обернулась, чтобы увидеть поющего человека.

“С древа жизни я только что сорвал сливу”. Присоединились барабаны и трубы.“Ты появился, и все вокруг начало гудеть. Тем не менее, это действительно хорошая ставка, лучшее еще впереди ”.Люди были удивлены, увидев знаменитого хитмена Reborn, поющего перед толпой, но никто не мог соперничать с Иолантой в шоке.

Реборн всегда давал ощущение уравновешенности, того, что с ним не шутят, того, что на него можно положиться. Конечно, у него было свое чувство юмора, и он легко принимал шутки, давайте не будем забывать, что он любит переодеваться, но петь… Иоланте никогда не приходило в голову, что пение входит в репертуар способностей ее Мужа, и все же он был здесь, чувственно пел таким богатым голосом, что Иоланта растаяла, превратившись в лужицу слизи.

“Лучшее еще впереди, и, детка, разве это не прекрасно?” Звучал саксофон, придавая песне и, как следствие, Реборну, который пел, стильную атмосферу.“Ты думаешь, что видел солнце. Но ты не видел, как он сияет ”. Свет, наконец, сфокусировался на его фигуре, невозмутимо сидящей за пианино.

Его куртка исчезла, но на голове красовалась белая фетровая шляпа. Иоланта чувствовала, как от его пристального взгляда у нее учащается сердцебиение; она чувствовала, что его слова были каким-то подсознательным сообщением, но ей было на это наплевать. Не тогда, когда она могла видеть Реборна таким сексуальным в его одежде.

“Подождите, пока не начнется разминка”. Свет на мгновение щелкнул, и его фигура исчезла с того места, где он был, только для того, чтобы появиться рядом с Иолантой, “Подожди, пока наши губы не встретятся!” пропел он, быстро, дразняще чмокнув ее, а затем налил себе вина, которое пил до этого.“И подожди, пока не увидишь тот солнечный день. Ты еще ничего не видел!”

“Лучшее еще впереди, и, детка, разве это не будет прекрасно? Лучшее еще впереди, настанет день, когда ты будешь моей”.Закончив наливать вино, он пригубил его, небрежно облокотившись на стол, но все еще поглядывая на нее. Звуки труб становились все громче. Иоланта была ошеломлена его выступлением. Она могла смутно заметить, что благодаря этому оказалась в затруднительном положении, но ее глаза были устремлены на то, чтобы увидеть его.

“Настанет день, когда ты будешь моей”.Что-то прошептав ей на ухо, он быстрым движением схватил ее за талию и понес наверх, где все могли их видеть. “Я собираюсь научить тебя летать. Мы только попробовали вино. Мы собираемся осушить чашку досуха”.Он допил вино одним глотком и отшвырнул кубок в сторону, не заботясь о том, что это может кого-нибудь ударить.

Музыка быстро приближалась к своей кульминации. “Подожди, пока твои прелести не подойдут для того, чтобы их обхватили эти руки. Ты думаешь, что летала раньше, но, детка, ты не отрывалась от земли ”.Реборн закружил ее на небольшом пространстве, оставленном для их танца, по-настоящему заставляя ее летать этими вращениями.

“Подожди, пока ты не окажешься в моих объятиях. Подожди, пока я не притяну тебя поближе. И подожди, пока не увидишь это солнечное место. Здесь нет ничего подобного”.Он мастерски закружил ее в танце. Иоланта, которая была ужасной танцовщицей с двумя левыми ногами, была поражена тем, что ни разу не наступила на него, и ей казалось, что они танцевали вместе годами.

После кружений, поворотов, даже обволакивающих ее в типичном свинг-движении, музыка стала медленнее, и оба чувственно танцевали в такт музыке до конца, пока Реборн не запел ей на ухо. “Лучшее еще впереди, и, детка, разве это не будет прекрасно? Лучшее еще впереди, настанет день, когда ты будешь моей. Настанет день, когда ты будешь моей, и ты будешь моей ”.Он закончил песню тем, что крепко поцеловал ее на глазах у толпы, которая бурно аплодировала. По крайней мере, мужчины были такими. Женщины были просто полны ревности и негодования.

Иоланта была в ступоре. В ее голове был полный беспорядок, и она работала со скоростью улитки, поэтому она не могла придумать причину, по которой он все это делал. Она могла использовать только верную старую добрую Легилименцию, чтобы прочесть его мысли, но она смогла прочитать только то, что это был его последний подарок во время ухаживания, пока она, наконец, не заметила, в какой позе он был прямо перед ней. Ее глаза расширились, рот сложился в идеальную букву "О" из-за шока.

Аплодисменты также внезапно прекратились, когда Реборн, Величайший киллер, Сан Аркобалено и, по слухам, самый сильный Аркобалено опустился на колени перед женщиной, которую все они считали просто еще одной из его любовниц. Было ясно как день, что она не была согласна с его действиями. Мужчины были впечатлены тем, что он сделал только для нее. Женщины кипели от злости и метали кинжалы в Иоланту. Все это означало, что самый востребованный холостяк в Мире мафии будет изъят с рынка.

(Хотя он уже был занят и даже ждал своего первого ребенка, но об этом знали лишь немногие избранные.)

Этот лакомый кусочек информации быстро распространился по Миру мафии. Какое-то время это была самая обсуждаемая новость, и все вместе со своей собакой хотели знать, кто была та женщина, к которой подсел их могучий Киллер, и поэтому последовало расследование. Оттава рассмеялся в восторге, услышав, что сделал Реборн, поскольку прямая трансляция не состоялась. И это было благодаря Реборну, который избил оператора, потому что не хотел, чтобы кто-нибудь в особняке Вонгола видел его в тот момент.

Но вернемся к ошарашенной и изумленной Иоланте. Она не знала, как реагировать на то, что делал Реборн. Кольцо в шкатулке было очень изысканным. Это было серебряное кольцо с тремя полосками, инкрустированное крошечными желтыми лунными камнями в полосках и большим круглым цитрином прямо посередине. Она едва могла различить — с тем, как сосредоточенно она смотрела на это кольцо, — что цитрин был каким-то образом вырезан внутри с рисунком, похожим на цветок. Она наконец отреагировала, когда он начал декламировать, аккомпанируя себе на струнных инструментах.

“Почему я делаю именно так, как ты говоришь? Почему я должен просто уступать тебе дорогу? Почему я вздыхаю? Почему бы мне не попытаться забыть? Должно быть, это было то, что влюбленные называют судьбой. Заставлял меня повторять: "Я должен был подождать’. Я видел их всех. Просто не мог влюбиться, пока мы не встретились.”

Было очевидно, что это не обручальное кольцо, поскольку они уже были женаты, она просто не могла поверить, что он пошел и сделал такое для нее. Это придало их Браку совершенно новый смысл и то, что он действительно относился к ней серьезно. Подтекст заставил ее сердце биться так быстро; она нервничала даже больше, чем в тот раз, когда они занимались сексом без помощи зелья. Не доверяя своему голосу — и потому, что ей нечего было сказать, — она только протянула левую руку, которую он взял, и очень медленно надел кольцо на безымянный палец.

Оно плотно прилегало к ее пальцу, сообщая ей, что кольцо было изготовлено Волшебником и что на нем также есть все соответствующие амулеты для кольца супруга. Как только кольцо оказалось у нее на пальце, она подумала, что все кончено, но она ошиблась, когда заиграла музыка, и он заключил ее в объятия, чтобы медленно раскачиваться под медленную мелодию, напевая ей на ухо.

“Это должен был быть ты. Это должен был быть ты. Я бродил вокруг и, наконец, нашел того, кто мог заставить меня быть правдивым и мог заставить меня грустить. И даже радоваться, просто грустить, думая о тебе”.

Иоланта залилась сильным румянцем. Она слышала эту песню раньше и понимала, что по сути это была исповедь. Для нее было странно, что она реагировала сильнее, когда дело касалось чувств, чем на случаи, связанные с плотским удовольствием. Она просто могла прийти к выводу, что после стольких лет ее душа устала, а вместе с ней и сердце. Итак, все, чего она хотела, — это немного уверенности и найти кого-то, кто мог бы ей это дать. Любящий Реборн дал ей надежду, что она нашла этого кого-то.

И она сочла эту песню идеальной для них обоих, поэтому охотно прислонилась к своему Мужу, чтобы насладиться успокаивающим покачиванием и теплом, исходящим от его тела.

“Некоторых других я видел. Никогда не мог бы быть злым, никогда не мог бы сердиться или пытаться быть боссом. Но они бы не подошли.”

Ей также нравилось подглядывать за этими бурлящими женщинами внизу и даже самодовольно улыбаться им, что только еще больше бесило их.

“Потому что никто другой не вызывал у меня такого трепета. Со всеми твоими недостатками...”Это было неизбежно и немного разочаровало Иоланту, когда он даже не смог произнести ‘Я все еще люблю тебя’ из песни. Но она ценила его искренность, тот факт, что даже если с его стороны не было любви, он все равно был готов сделать все это для нее. Она вздохнула и коснулась губами его шеи, чтобы выразить свою благодарность. Его руки дернулись, когда он держал ее, и он чуть не пропустил ноту, чтобы продолжить пение. “Это должен был быть ты. Замечательный ты. Это должен был быть ты.”

Инструментальная партия дала Иоланте возможность высказать все, что она думает о том, что он сделал, и это можно было бы резюмировать в трех словах. “Я ненавижу тебя”, — сказала она. Она всегда была в глазах людей известна в Волшебном мире, но когда она прибыла в Страну Мафии, она была просто ‘женщиной Реборна’. Это было несколько неприятное название, но она была благодарна за него. По сути, ее никто не знал!

Однако эта анонимность была разрушена ее Мужем, который совершал подобные действия на глазах у всех этих людей, которые, более чем вероятно, начали бы расследовать ее и уделять ей больше внимания, чего она не хотела. Но что сделано, то сделано, и она могла только выразить свое недовольство.

“Нет, ты не понимаешь”. Был его дерзкий ответ, и Иоланте захотелось врезать ему прямо здесь и тогда.

Но она должна была отдать это ему. “Нет, я не знаю”. Она вздохнула. “Тогда, я полагаю, это наша свадебная церемония? У нас есть место проведения, приглашенные, одежда, кольцо, даже музыка ”. Она пошутила.

Реборн усмехнулся. “Ты можешь думать об этом и так... Потому что никто другой не вызывал у меня такого трепета. Несмотря на все твои недостатки, ты мне все еще нравишься.Он не мог сказать "люблю", но она все еще ему достаточно нравилась. “Это должен был быть ты. Замечательный ты. Это должен был быть ты.”

Он в последний раз покружил ее и закончил весь танец падением.

“Ты понимаешь, что мы не сможем выйти из этого места без того, чтобы нас не преследовали вопросами или женщинами, покушающимися на мою жизнь?”

Песня была закончена, но музыканты продолжали играть другую неизвестную мелодию, чтобы избежать неловкой тишины в комнате. Реборн пошел за своей курткой, которую он оставил у пианино.

“Они бы не посмели”. Вспышка презрения промелькнула в его глазах, даже не потрудившись взглянуть на женщин внизу, фетровая шляпа закрывала половину его лица.

“О, они выглядят так, словно готовы вырвать из меня кусок”. Иоланта беспечно опустила взгляд, не заботясь об этих сверкающих глазах. Она была поражена, что у этих женщин была свобода желать мужчину, находясь в компании другого. Их ошибка заключалась в том, что они жаждали ее мужчину. Озорство вспыхнуло в ее глазах, и она почти бросилась к Реборну, сказав страстным и несколько громким голосом: “Мне так понравилось, любовь моя! Скажи, почему бы нам не наслаждаться друг другом с помощью t.o.n.i.g.h.t. Хм?” Ее напев был вполне, но вряд ли, стоном, пронизанным предвкушением, желанием и обещанием того, что должно было произойти.

Реборн на секунду замер, увидев ее блестящие, как у лани, глаза под правильным углом, что придавало ей застенчивый, но озорной вид, легкую улыбку, которая каким-то образом надула ее щеки, придавая ей еще более очаровательный вид, но ее рука вовсе не была невинной, мимолетно лаская его грудь, чтобы в конечном итоге обвить его шею, как будто она могла поцеловать его в любой момент. В ту секунду он не мог поверить, что она вела себя подобным образом перед столькими людьми, но ее действия заставили что-то щелкнуть в его голове, и он решил последовать ее примеру.

“Хорошо, я хочу пробовать твое тело на вкус всю ночь”. Он ответил, медленно приближаясь к ней. Женщины внизу были вне себя от возмущения, а мужчины просто выглядели так, как будто они видели хорошее шоу, хотя, прежде чем кто-либо успел что-либо сказать им обоим, они внезапно исчезли, оставив ошеломленную комнату.

Пара спокойно вошла в свою комнату; они успешно выбрались оттуда благодаря скорости Реборна и искусной Магии Иоланты, на долю секунды Сбившей толпу с толку. Это было бы быстрее с помощью Аппарирования, но Иоланта не хотела рисковать из-за своего состояния. Она тяжело опустилась на ближайший диван, громко выдохнув, как будто после пробежки. Реборн посмотрел на ее ужимки и подошел к ней, чтобы поправить прическу, одновременно массируя ей голову.

“Хм, это хорошо, ты почти прощен за то, что соблазнял женщин у меня на глазах”.

Бровь Реборна дернулась. “Я никого не соблазнял”. Он объяснил.

“Да, ты это сделал. Десятки женщин смотрят на тебя так, как будто ты последний мужчина на Земле.” Она ответила, не уступая ни на дюйм, каким бы восхитительным ни был массаж. “Папа — возмутитель спокойствия, не так ли, моя крошка?” Она похлопала себя по плоскому животу, как будто крошечное существо внутри могло ее услышать.

Необъяснимое чувство наполнило Реборна, когда он услышал, как она говорит "Папа", и не в неприличной манере, а от того факта, что он действительно собирался стать Отцом. Это было немного испуганно, гордо, неуверенно, но больше всего на свете — и это было шокирующе — он с нетерпением ждал этого. Таким образом, у него не было никаких угрызений совести, когда он также разговаривал с маленьким существом, которому едва исполнилось 2 дня, формирующимся внутри нее. “Скажи ей, что папа не виноват, я хочу только маму”.

Иоланта рассмеялась, не ожидая, что он скажет это, поэтому продолжила игру. “О? О чем ты говоришь, детка? Мы должны наказать, папочка?”

Закончив вынимать бесчисленные шпильки из волос Иоланты, он подошел к ней, чтобы снять с нее обувь и заодно помассировать ступни. “Никакого наказания для папы, он невиновен”. Он последовал за ней.

“Малышка заговорила. Никакой непослушной любви к папочке сегодня вечером ”. Она вынесла приговор.

Реборн хотел сделать фейспалм; все его усилия сделать ей массаж были напрасны, когда он не получил того, что искал. Что ж, на самом деле ему не на что было жаловаться; Иоланта действительно выглядела уставшей после дня, начавшегося с круиза, ссоры с администратором, плавания, их короткого сеанса во второй половине дня и даже танцев на каблуках, к которым она не привыкла. Он мог только согласиться с ее желаниями, хотя она все еще соглашалась принимать расслабляющую ванну вместе.

Иоланте хотелось хорошо отдохнуть той ночью, поэтому она даже заперла дверь из их комнаты и повесила на дверь табличку ‘Не беспокоить’. Одетая только в футболку и трусики, она забралась на кровать, где ее уже ждал Муж, и она бесстыдно легла на него сверху, используя его тело как свою постель. Реборн усмехнулся и тоже устроился только для того, чтобы с комфортом поспать.

Глава 32: Потерянная строка

Краткие сведения:

Иоланта встречает Колонелло и Черепа, а также своего давно потерянного родственника.

Примечания:

ПОЖАЛУЙСТА, ПРОЧТИТЕ ПРИМЕЧАНИЯ В КОНЦЕ!

Наслаждайтесь сегодняшней главой! :D

(Дополнительные примечания см. в конце главы.)

Текст главы

Солнце ярко освещало эту пару. Женщина застонала, почувствовав лучи света на своем лице, и взмахом руки задернула шторы, которые, как ей казалось, она задернула прошлой ночью, чтобы избежать этой проблемы. Она пожала плечами и снова заснула, прижимаясь к телу под собой. Мужчина даже не пошевелился, не желая беспокоить ее, но он уже полностью проснулся, не из-за света, который проник в комнату всего минуту назад, а потому, что кто-то вошел через то закрытое окно.

Незваный гость был высоким светловолосым голубоглазым мужчиной, одетым в зеленую армейскую камуфляжную одежду и бандану, черные армейские ботинки, а за спиной у него висела винтовка. Мужчина смотрел на Реборна с вызовом на лице, не обращая внимания на тот факт, что последний лежал в постели с женщиной и выглядел очень несчастным из-за этого. Реборн посмотрел вниз на спящую Иоланту и осторожно перенес ее на кровать. Двое мужчин молча вышли из комнаты, Реборн закрыл за собой дверь и направился в маленькую гостиную, напрочь забыв о своем соперничестве.

Реборн сел на одно из кресел, позволив Леону принести кофейный набор, чтобы приготовить чашку, и ничуть не заботясь о том, что на нем были только боксеры.

“Ты знал, что у дверей твоей комнаты гниют пять женщин?” Блондин даже не дал Реборну успокоиться, прежде чем задать свой вопрос.

Реборн сделал паузу. “Это, должно быть, дело рук Иоланты”. Он ответил, что уверен на 100%. “Но почему это моя проблема, Колонелло? Вот почему здесь работают люди, которые выносят мусор ”.

Человек, назвавшийся Колонелло, хранил молчание, в конце концов, Реборн был прав. Это был не первый случай, когда работникам отеля приходилось избавляться от одного или двух тел. Хотя сцена снаружи была слишком ужасной, а вонь слишком ужасной, чтобы было много жалоб. Не говоря уже о других телах, найденных в задней части отеля. Колонелло догадался, что эти женщины тоже пытались войти в ту комнату, и он знал почему. Реборн всегда был очень популярен, поэтому неудивительно, что после появления в своей оригинальной внешности в Mafia Land за ним сразу же потянулись гончие.

Колонелло просто никогда не ожидал, что женщина, которая, как он слышал, была новой добычей Реборна, будет настолько экстремальной в том, как она обращалась с этими женщинами. Он даже испытал это на собственном опыте, когда вошел в комнату через окно. На мгновение он оказался в ловушке какой-то иллюзии, и его первой мыслью было выбраться из нее; его удивление наступило, когда его внутренности начали сжиматься и болеть, все время будучи не в состоянии вырваться из иллюзии. В момент паники его Пламя взорвалось, позволив ему вернуться к реальности.

Он был уверен, что это не работа Тумана, он также был уверен, что те женщины экспериментировали с тем же самым перед смертью. Он мгновенно классифицировал женщину, которая выглядела такой умиротворенной на той кровати и смогла создать такой садистский защитный барьер, как опасную.

В любом случае, он хотел покинуть комнату как можно скорее; в конце концов, были бы и другие возможности позлить Реборна. “Как долго это будет продолжаться?” — Спросил Колонелло.

Реборн отхлебнул из своей чашки кофе, раздумывая, стоит ли ему рассказать Колонелло. Но, войдя через окно и увидев спящее лицо Иоланты, Колонелло не заслуживал такой информации. “Ты ходил повидаться с Лал?” — Спросил вместо этого Реборн.

“Она не хотела меня видеть. Но не меняй тему, кора!” — Закричал Колонелло, вскакивая на ноги.

Лицо Реборна потемнело от его крика, и он мгновенно повернулся, чтобы посмотреть на дверь, ведущую в спальню, и подождал, не разбудил ли крик Колонелло Иоланту. В плохом настроении Реборн больше не хотел отвечать Колонелло. “Что заставляет тебя думать, что я знаю?”

Колонелло стиснул зубы. Он действительно не хотел этого говорить, даже если бы это убило его, он не хотел принимать это, но ему нужны были ответы. “Ты всегда все знаешь”. Тем не менее, это было правдой. Реборн был лучшим в том, что он делал; он знал, что делать, и, казалось, он всегда знал, что происходит. Вот почему первый человек, к которому Колонелло обратился за информацией — уже тогда — был Возрожден.

Реборн ухмыльнулся, зная, как больно было Колонелло говорить это, и хотел продолжать раздражать его. Но прежде чем он успел что-либо сказать, Магия Иоланты окутала его и всю комнату. Колонелло напрягся, когда почувствовал, что кто-то наблюдает за ним, но раздался только сонный голос. “С кем ты, муженек?”

“Просто знакомый”. Ответил Возрожденный.

“... О.” Двое мужчин подумали, что Иоланта снова заснула, но она продолжила после паузы. “Скажи своему знакомому, чтобы зашел позже. Малышка решила отменить твое наказание”. Это означает, что Иоланта проснулась с желанием повеселиться.

У Колонелло не было времени отреагировать на слова женщины, когда Реборн уже был перед ним. Последнее, что он услышал перед тем, как его выбросило из комнаты через окно, было: “Еще три дня, Колонелло”. К счастью, отель был не слишком высоким, и его выбросило всего лишь с пятого этажа.

“Похотливый ублюдок”, — проворчал Колонелло, легко приземлившись на ноги и поняв, что только что произошло. По крайней мере, он получил то, что хотел. По пути в дальнюю часть острова, где у него была своя хижина, в которой он жил, он подумал о том, чтобы вернуться и повидаться с Лал, поскольку, казалось, у него осталось всего три таких дня, и он хотел знать, остался ли Лал таким же. Пойти на свидание звучало не так уж плохо, подумал он с ухмылкой, но затем его ухмылка и его тело застыли.

“Ни за что, кора!” — Воскликнул он.

Только тогда он заметил, как эта женщина обратилась к Реборну: Муж. И Реборн никак на это не отреагировал, так что это означало, что он был ее Мужем! Потому что Реборн мог быть многим для своих любовников, но никогда ‘Мужем’. Колонелло не знал, как он вернулся в свою хижину, но как только он оказался внутри, он почувствовал необходимость вернуться и испортить момент Реборна своим… Жена. Хотя секундой позже он отказался от этой идеи; в конце концов, он все еще хотел жить. Тогда оставалось только поделиться новостями. И в этом месте был только один Аркобалено, с которым он мог поделиться этими новостями.

Если он не смог разозлить Реборна, значит, был кто-то еще более раздражающий для этой задачи.

…

Реборн был так счастлив и посвежел после утренней зарядки, что согласился осмотреть остров вместе с Иолантой. Однако этот осмотр вокруг оказался проверкой парка развлечений. Как человек, который никогда не бывал в парке развлечений, Иоланта была очень взволнована и не хотела ничего пропустить. Тем не менее, она заставила Реборна попробовать все без исключения игры в парке вместе с ней, включая игры в будке.

“Ты уверен, что хочешь соревноваться со мной?” — Спросил Реборн, проверяя игрушечный пистолет в своей руке, а затем на Иоланту, которая делала то же самое. Он был рад, что эта игра в будку была довольно обычной в том, что хотела попробовать Иоланта. Даже если бы он мог это вынести, его начинало тошнить от всех этих игр с вращением, падением и раскачиванием. Иоланта все еще выглядела свежей, как салат-латук, щеки ее слегка порозовели от обильного смеха, но она не устала от всех этих игр.

“Конечно. Я бы не спрашивала, если бы не хотела. ” сказала она, закончив осмотр.

“Ты выступаешь против Лучшего Наемного Убийцы, Иоланта”. Реборн любезно напомнил ей, что не пытается хвастаться.

“Тогда ты легко победишь”, — ответила Иоланта с улыбкой. “Ты можешь получить все, что угодно, если выиграешь”.

В сознании Реборна на секунду вспыхнуло воспоминание о ней, стоящей на коленях, и он поклялся, что должен победить в этом. “Договорились”, — наконец сказал он, его голос был немного грубым.

К тому времени, как они заключили пари, уже собралась толпа; в конце концов, не было на свете мафиози, который не знал бы о Величайшем наемном убийце Реборне. Но более того, им было любопытно узнать о женщине, сопровождавшей его и которая заключила пари с Реборном в игре в стрелялки. Они подумали, что она сошла с ума, пойдя против Реборна, особенно когда она приняла странную позу: вытянув руку, в которой сжимала пистолет, слегка приподняв другую руку, расставив ноги и слегка согнув их, с телом, повернутым в одну сторону.

Поза дала Реборну понять, что Иоланта отнеслась к этому серьезно. У нее всегда была такая поза, когда они дрались друг с другом в Родовом Доме Блэков. Тогда он улучшит свою игру. Бросив взгляд на человека, отвечающего за кабинку, он приготовился. Вскоре началась игра, и все, затаив дыхание, ждали, что же произойдет.

Бах!

Внезапный шум напугал нескольких мафиози, находившихся поблизости. Они даже не смогли увидеть цель, когда и Реборн, и Иоланта уже уничтожили ее. Многие подумали, что это была удача с ее стороны, но вскоре они обнаружили, что разинули рты. Мишени падали одна за другой в одно и то же время, и в данный момент они появились, даже не показав половины своей формы. К счастью, игра была создана для мафиози, поэтому победить в ней было не так-то просто, даже если вы были опытным стрелком.

Игра стала быстрее: некоторые мишени даже случайным образом подпрыгивали на полсекунды, а другие очень быстро перемещались из стороны в сторону. Но даже они не были в безопасности против этих двоих. Когда игра почти закончилась, начали появляться специальные мишени, они были либо очень маленькими, либо очень тонкими и действительно быстрыми. Большинство мафиози, ставших свидетелями такой потрясающей стрельбы, даже не смогли увидеть эти цели и могли только слышать попадание в них пуль.

Наконец, игра закончилась, и все чуть не сломали себе шеи из-за того, как быстро они сравняли счет. Идеальные 5000 для Reborn и ... 4950 для Iolanthe. Мафиози чувствовали, что это позор, но они все равно были взволнованы тем, что смогли увидеть такой удивительный подвиг.

“Ты сжульничал”. — Крикнул Реборн, глядя на Иоланту с желанием в глазах. Просто тот факт, что она была в состоянии не отставать — даже если она использовала Магию, чтобы стрелять пулями — сильно взволновал его, обманывала или нет. Но они заключили пари , так что…

“Горшок называет чайник черным”. Иоланта хмыкнула. Она видела, как он заставил Леона превратиться в другой пистолет и выстрелил из двух пистолетов.

“Ты все равно проиграл”. Он ухмыльнулся, не отрицая и не подтверждая это утверждение.

“Да, я проиграла”, — согласилась она, но затем озорно улыбнулась ему, прекрасно зная, о чем он спросит. “Вот почему малышка снова наказывает тебя, потому что ты не позволил маме победить”.

“О'кей, о'кей, о'кей, ты выиграл. Просто скажи малышке, чтобы она не наказывала папу ”. Отбросив свою ухмылку, он умоляюще схватил ее за плечи.

Иоланта рассмеялась, увидев его несчастное лицо. Было очевидно, что он хотел извлечь максимум пользы из этой недели и пожить у нее между ног. Не то чтобы она возражала, потому что ей это тоже нравилось, но она хотела оставить больше воспоминаний о том, как они развлекались с ним вдали от кровати — или в любом другом месте, где они решили пошалить. Однако она не хотела заставлять его страдать — вчерашний день был исключением, потому что она действительно слишком устала, — поэтому она встала на цыпочки и что-то прошептала ему на ухо. Он замер и недоверчиво посмотрел на нее.

Он посмотрел вниз, мимо блузки без рукавов с коротким вырезом, на свободные черные брюки, которые были на ней надеты. Он сделал укрепляющий вдох, а затем небрежно взял ее за руку, чтобы уйти из кабинки, даже забыв о своем призе. Толпа смотрела на уходящую пару довольно растерянно, не понимая, что произошло после того, как услышала их разговор. Они просто пожали плечами и разошлись.

Разум Реборна все еще был немного взбудоражен, и он привел Иоланту в единственное место, где он мог подтвердить, было ли то, что она сказала, правдой. Веселая карусель. Как только эта штука начала двигаться, он даже не дал Иоланте устроиться поудобнее, когда притянул ее к себе на колени и быстро запустил руку ей в штаны, заставив ее взвизгнуть.

“О, Джотто сверху, на тебе действительно нет нижнего белья”. — Задыхаясь, сказал он, склонив голову ей на плечо.

“Ты мне не поверил?” — Спросила Иоланта, успокоившись, даже не обращая внимания на непослушную руку у себя в штанах.

“Не то чтобы я тебе не поверил, просто ... это потрясающий тизер”. Он хитро улыбнулся. Он с гордостью признал, что был слаб перед поддразниваниями своей Жены и охотно поддался бы на каждое ее движение.

“Я... Подожди, подожди!” Она даже не заметила, когда его рука переместилась со спины на перед ее брюк. “Кто-нибудь нас увидит, Ренато”.

“Поставь какую-нибудь Защиту, чтобы они этого не сделали”. Он пренебрежительно сказал, что уже занимается ее шеей, и давай не будем говорить об этой руке у нее в штанах.

“Это...” Иоланта хотела урезонить Реборна, но, видя, что он зашел далеко в своем желании, она сдалась и установила Защиту, не позволяющую никому видеть, что происходит внутри.

Поездка длилась всего около десяти минут, так что им пришлось поторопиться. Возможно, это было волнение от того, что они делали это где-то на публике, но их сессия была очень взрывной и приносила удовлетворение, несмотря на то, что она была быстрой. Когда они спустились, то выглядели вполне нормально, как будто ничего не произошло. Что ж, лицо Иоланты все еще было красным, Реборн широко улыбался, и оба все еще немного запыхались, но они могли притвориться, что ничего не произошло.

Они продолжали осматриваться, пробуя ту или иную игру на стенде, собирая всевозможные призы, большинство плюшевых игрушек, которые они дарили Фариду. Ни один из них на самом деле не осознавал, что их прогулка на самом деле была свиданием.

Когда они ждали своей очереди на американских горках, внезапно вокруг раздались взрывы. Даже не моргнув, Реборн легко встал позади Иоланты, чтобы прикрыть ее. Он не сомневался, что она могла позаботиться о себе, но она была беременна, поэтому ему пришлось принять дополнительные меры предосторожности. Люди вокруг них начали кричать и убегать, спасая свои жизни, как будто они не были мафиози, на которых раньше нападали. "Действительно позорно", — подумал Реборн.

“Разве мы не прячемся, как они?” — Спросила Иоланта, оборачиваясь, чтобы посмотреть на него.

“Есть только один человек, который нападает на это место как дурак, так что беспокоиться не о чем”. Возрожденный уволен. “Может, нам вместо этого пойти поискать чего-нибудь поесть? Я не думаю, что они заставят американские горки работать ”.

“О”, — Иоланта оглядела ближайшие продуктовые киоски. За ними никто не ухаживал, но кое-какая еда уже была приготовлена и готова к употреблению. “Я всегда хотел попробовать это, когда был в Японии”. Сказала она, указывая на кабинку.

Реборн взглянул на место, которое она выбрала, и рассмеялся. Затем он наклонился и одарил Иоланту захватывающим дух поцелуем. “Ты самый лучший”. Он рассказал ей, пока вел ее к кабинке. “Хм, здесь есть несколько пачек… позвольте мне посмотреть, есть ли саке. Ты не можешь попробовать это без саке.” — Сказал он, оглядывая кабинку.

“Я не могу пить, Ренато”, — напомнила ему Иоланта.

Реборн сделал паузу. “О, да. Тогда ты просто почувствуешь послевкусие от моих губ”. Он бесстыдно решился на это после того, как, к счастью, нашел маленькую бутылочку, заставляющую Иоланту покраснеть милым розовым оттенком и застенчиво улыбнуться ему. В общем, они действительно забыли, что остров подвергся нападению.

…

Мужчина в фиолетовом кожаном костюме и белом мотоциклетном шлеме расхаживает по заведению со своими подчиненными, сражающимися против мафиози, которые взялись за оружие, чтобы помешать Семье Каркасса захватить Земли мафии. Сначала человек в кожаном костюме подумал, что Колонелло просто заманивает его в ловушку, но он атаковал заведение в течение получаса, и Колонелло ничего не сделал, чтобы остановить его. Это дало мужчине немного надежды. Его не волновала эта Земля мафии, он просто хотел сам убедиться, были ли новости, которые ему передали, правдой.

Вот почему, как только он увидел, что битва склоняется в сторону Семейства Каркасса, он отделился от остальных и начал оглядываться в поисках своей цели. Чего он не учел, так это того, что место было слишком большим, и он понятия не имел, где искать, поэтому у него не было другого выбора, кроме как бесцельно бродить по этому месту. Пятнадцать минут спустя он все еще не нашел свою цель, и его надежда найти его становилась нулевой.

“Черт бы тебя побрал, Реборн, ты действительно хорош в убегании”. Он прищелкнул языком и снял шлем, показав молодого человека с макияжем и татуировкой в виде слезинки под глазом.

“Ты просто слишком бесполезен, лакей”. Сбоку послышался голос.

“Ваах! Се-старший!” Молодой человек вздрогнул и повернулся, чтобы посмотреть на человека, сидящего в киоске с едой, спокойно поедающего и пьющего. “Не называй меня лакеем!” Молодой человек взорвался, но затем остановился, заметив, что ест Реборн. “Ты ешь такояки?!”

Реборн ухмыльнулся. “Что скажешь ты, Череп? Мы должны съесть того домашнего осьминога, который у тебя есть, здесь есть саке”. Он даже поднял бутылку с недопитым саке.

“Мы не будем это есть! Я пришел сюда ради тебя!” — Надменно сказал молодой человек по имени Череп.

“О”. Реборн явно потерял интерес.

“Он пришел сюда после того, как Колонелло сказал ему искать тебя”. Внезапно сказала женщина. Череп вздрогнул во второй раз с тех пор, как не заметил ее.

Реборн усмехнулся Черепу. “И тогда ты говоришь, что ты не чей-то еще лакей”. Затем он повернулся к Иоланте. “Есть ли способ привести Колонелло сюда, Иоланта?”

“Хм, я могу использовать Заклинание Вызова на предмете, который он всегда носит с собой, это могло бы привлечь его. Проблема в том, что он может пострадать в поездке”, — сказала она.

“Используй это. Колонелло справится с этим.”

“Винтовка Акчо Колонелло”. Череп увидел, как она достала палку и взмахнула ею в воздухе. Но затем его глаза мельком увидели что-то в ее руке, и он замер.

Пару секунд спустя они услышали, как кто-то кричит. Вскоре можно было разглядеть фигуру, несущуюся по воздуху; к счастью, даже если человек кричал о кровавом убийстве, не было ни разу случая, чтобы он наткнулся на что-нибудь. Даже если бы они были в пути. Приземление было выполнено почти идеально, видно несколько спотыкающихся шагов, но в целом с человеком все было в порядке. Волосы и одежду не постигла та же участь, поскольку они были растрепаны, но, похоже, человек не возражал, и, всего лишь оглядевшись, он узнал людей вокруг.

“Возрожденный!” Человек закричал.

“Как прошла поездка, Колонелло?” — Спросил Реборн с явным выражением злорадства.

Это только еще больше взбесило Колонелло, прекрасно понимавшего, что он был там из-за Реборна. Он быстро выхватил свою винтовку, но прежде чем он успел что-либо предпринять, его ранили в грудь, и он опрокинулся навзничь. Воцарилось молчание, пока Колонелло неподвижно лежал на полу.

“Он что, мертв?” — Спросила единственная женщина в группе.

“Я бы хотел”. — Со вздохом посетовал Реборн.

“Я не умер, кора!” — Закричал Колонелло, вскакивая на ноги. Бесчувственные люди, подумал он. “Тогда зачем ты притащил меня сюда? Скорее, как ты это сделала, кора?!”

“Вы призвали этого молодого человека напасть на остров”. Ответила Иоланта, указывая на Череп в кожаном костюме, который вел себя немного странно. Как только все посмотрели на него, они заметили, что он неподвижно стоит там, напряженно глядя на Иоланту. Колонелло переводил взгляд с Черепа на Иоланту, в то время как Реборн нахмурился, ему ни капельки не нравилось происходящее.

Однако, прежде чем он успел что-либо предпринять, Череп выпалил: “Исмерлек!”

Иоланта моргнула, не понимая, что он сказал, поэтому она повернулась к Реборну с совершенно растерянным лицом. “Он сказал, что знает тебя”, — мрачно сообщил ей Реборн. “Объясни, Череп.”

Череп пришел в себя после того, как почувствовал сильное намерение убить, исходящее от его Старшего, и понял, что его слова, возможно, были неправильно поняты. Если то, что Колонелло рассказал ему о паре, стоящей перед ним, было правдой, то он может умереть, если не объяснит. “Э, ах, да, да… это… это это!” Череп запнулся, не зная, что сказать, поэтому он решил, что самый быстрый способ — это показать им. Он с силой потер щеку, где была слеза, мгновенно заставив ее покраснеть, но остальные трое могли видеть, что под этой татуировкой была еще одна.

Не прошло и секунды после того, как он показал свою другую татуировку, как на него была направлена волшебная палочка. “Ты думаешь, это смешно? Ты думаешь, что только потому, что у тебя на лице вытатуирован символ Даров Смерти, это делает тебя Певереллом? Насколько я знаю, вы, должно быть, симпатизируете Темному лорду Геллерту Гриндевальду.” — Сказала Иоланта низким, опасным голосом.

На протяжении многих лет было много случаев — хотя и редких и действительно далеких друг от друга, — когда Волшебники и Ведьмы находили родственников, даже если они много раз удалялись друг от друга, когда их Магия взаимодействовала. Это был тот же принцип, который Иоланта и Драко исследовали в экспериментах с Родословной. Независимо от того, насколько разбавлена кровь, она все еще была там, и именно с помощью этих экспериментов они, как ни странно, обнаружили, что в основном все британское волшебное сообщество так или иначе связано. Говорили о том, чтобы сохранить это между семьей, подумали они.

С ее Магией, угрожающе вспыхивающей вокруг нее, это даже пугающе пошло на то, чтобы напакостить молодому человеку перед ней. И именно в этот момент она обнаружила то, чего, как она никогда не думала, может случиться с Пользователем Flame.

“Это из-за этого сумасшедшего мне пришлось это скрывать! Я действительно Пэв-хмпг”. Рука Иоланты зажала ему рот, успешно заставив его замолчать.

“Не говори больше ни слова. Это… Семейные дела не обсуждаются с посторонними.” Сказала она, взглянув на Колонелло, который выглядел несколько оскорбленным. “Возвращайся в нашу комнату, муж. Следуй за нами, Череп.” — Приказала Иоланта, разворачиваясь и уходя прочь.

Реборн бросил уничтожающий взгляд в сторону Черепа и последовал за Иолантой, Череп шел за ними, как щенок. Колонелло тупо стоял там, где его оставили, не в силах понять, что только что произошло. Только что Черепу угрожали, а в следующий момент они говорили о Семье.

“Зачем ты вообще привела меня сюда, кора!?” Он что-то крикнул им в спину, но никто из троих ему не ответил. Однако, если бы он знал, что Реборн попросил Иоланту привести его туда только для того, чтобы позабавиться с ним, то он упал бы в обморок от ярости. В любом случае, Колонелло просто пошел выместить свое разочарование на подчиненных Черепа.

…

Озиас Певерелл.

В анналах истории это имя было неизвестно. Даже отсутствие фамилии Певерелл не помогло этому имени запомниться. Это было немного очевидно, когда вся слава имени Певереллов исходила от трех братьев Антиоха, Кадмуса и Игнотуса благодаря их встрече со Смертью и дарованию трех могущественных артефактов. Итак, Озиас Певерелл был забыт даже самыми близкими друзьями семьи Певерелл.

Но чтобы узнать, откуда взялся этот Озиас, нужно было вернуться на одно поколение назад. Посвящается Эррингтону и Мейде Певерелл. Эррингтону Певереллу тогдашний король присвоил титул герцога Певерелла за его выдающиеся заслуги перед страной. Это было в те времена, когда Волшебники и ведьмы все еще были неизвестны магглам и охота на них не начиналась. Итак, получив титул и замок, предоставленные королем, Эррингтон вскоре женился и родил троих детей. Трое сыновей. Антиох, Кадм и Игнотус.

Мейда Певерелл была сестрой Эррингтона Певерелла.

Из-за могущественного титула своего Брата она стала настоящей примадонной, особенно хвастливой и ненавистно снобистской. Другие женщины из высшего общества едва могли пробыть с ней в одной комнате десять минут, прежде чем извиниться, сказав, что плохо себя чувствуют. Единственным достоинством Мейды Певерелл было ее хорошенькое личико. Поэтому многие шептались, что если бы она могла просто сидеть там и не открывать рта, то была бы более приятной. К сожалению, этого не могло произойти. Тем не менее, все признавали, что Мейда Певерелл была красавицей, и именно эта красота принесла ей несчастье, когда один мужчина дерзко вошел в ее комнату и изнасиловал ее.

С того дня никто больше не мог видеть Мейду Певерелл, и никто не знал, что на самом деле произошло, поскольку Эррингтон сделал все возможное, чтобы осветить новости и не допустить, чтобы хоть слово вышло наружу. С этими словами все слуги в замке также таинственным образом исчезли, и там начали работать новые. Жене Эррингтона пришлось позаботиться о том, чтобы обезумевшая Мейда не причинила себе вреда из-за того, что произошло. Как человек, считавший себя выше других, она не могла себе представить, что с ней случилось такое, и, считая себя грязной и вульгарной, она больше не хотела жить.

Что действительно сводило ее с ума, так это тот факт, что в результате нападения она забеременела и не раз хотела избавиться от порождения зла. Эррингтон не мог видеть свою сестру в таком состоянии и неохотно давал ей большие дозы Успокаивающего Напитка. Мейда провела всю свою беременность в постели, пока не родился мальчик Озиас. Эррингтон и его жена думали, что с радостью материнства Мейда вернется к нормальной жизни, и решили прекратить давать ей Успокаивающее Зелье. Однако в тот момент, когда она пришла в себя и увидела ребенка, она мгновенно покончила с собой, оставив мальчика сиротой.

Озиас вырос вместе со своими тремя двоюродными братьями, которые были старше его. В детстве ему нравилось проводить время с ними и своими дядей и тетей, даже если каждый раз, когда он спрашивал об Отце и Матери, становилось неловко. Когда Озиас был подростком, Эррингтон и его жена умерли от болезни, и его двоюродные братья вместе взяли на себя управление Семьей. Однако, поскольку со стороны прежнего герцога Певерелла больше не было такого угнетения, слуги начали болтать. Однажды Озиас услышал, как некоторые из них говорили о его матери и о том, что она сделала после его рождения.

Сначала он не мог в это поверить, но после того, как рассказал об этом своему старшему кузену и узнал, что это правда, он сам чуть не сошел с ума. Он исчез на пару лет только для того, чтобы вернуться как ни в чем не бывало. Трое братьев вздохнули с облегчением, когда Озиас вернулся, и несколько дней спустя они сами отправились в путешествие. Именно в той поездке они получили три предмета от Смерти. Думая, что Озиас такой же, как всегда, они рассказали ему о своей задаче. И все же Озиас после своей поездки уже не был прежним.

Он стал ожесточенным, полным ревности и обиды молодым человеком. И видя, что его старшие кузены были важными фигурами, в то время как он был просто нежеланным сиротой, он начал дистанцироваться от своих кузенов, решив тоже стать кем-то важным и однажды превзойти своих кузенов, чтобы показать им, кто лучше.

Жертвенная магия, Магия Души, Магия Крови и Темная Магия составляли часть пяти Запрещенных Видов магии в Британии, но Озиас Певерелл в одиночку создал пятую Запрещенную магию. Искусство манипулировать чужой Магией. Нужно было сказать, что Магия Волшебника — это практически их жизнь, и если был кто-то, кто мог манипулировать ею, то это было то же самое, что лишить их этой жизни. Его эксперименты прекратились, когда он не смог найти Волшебника для практики, а все слуги в замке были магглами, которые понятия не имели, что среди них живет Магия. Так было до тех пор, пока много лет спустя до него не дошел слух от слуг.

Кадм и Игнотус уже поженились, и у них были дети, но Антиох так и не женился, утверждая, что должен заботиться о своей семье. Но этот слух гласил, что у него был роман с женщиной из другого города, закончившийся беременностью, и что она приехала в их город, чтобы найти его. Озиас увидел возможность заполучить Волшебника в свои руки и помешал женщине встретиться со своим старшим двоюродным братом, заявив, что Антиох слишком занят, чтобы встретиться с ней, но что, как только он закончит со своими делами, он встретится с ней.

Женщина, естественно, поверила ему и ждала того дня, когда Антиох увидит ее. Пока они ждали, Озиас сообщил ей новости о том, что делает Антиох, и обо всех проблемах, с которыми ему приходилось сталкиваться как главе Семьи и, конечно же, как герцогу Певереллу. Надо сказать, что Озиас стал приятным собеседником и очаровал женщину, которая действительно с нетерпением ждала встречи с Антиохом и подарила ему их ребенка. Даже если поначалу она не хотела этого и всего лишь искала мужчину, который заботился бы о ней, поскольку ее родители практически вышвырнули ее из дома за совершение прелюбодеяния.

Прошли месяцы, и женщина, наконец, родила мальчика. Озиас, предвкушая этот день, поспешно направился к месту, где она остановилась, и обнаружил женщину, лежащую на кровати, действительно уставшую, но все еще счастливую, с ребенком на руках. Акушерка уже ушла, оставив мать и сына одних, поэтому Озиас не стал терять времени и убил женщину, забрав ребенка, объявив его своим собственным сыном. Но тому, что он сделал со своим ‘сыном’, не было прощения. Озиас верил, что те артефакты, которые получили его двоюродные братья, дали им не только задание, но и возможность стать бессмертными, иметь власть над Смертью, и он хотел доказать, что даже без этих артефактов он тоже мог бы быть бессмертным.

В течение многих лет Озиас использовал Магию маленького мальчика для своих нужд. В своем заблуждающемся уме он думал, что обладание чьей-то чужой Магией сделало его более могущественным и что эта сила сделала его бессмертным. Он был неправ. Присутствие чужой Магии в своем теле вызвало последствия; собственная Магия воспринимает эту чужую Магию как инвазивную и делает все возможное, чтобы вытеснить ее. Более того, чужая Магия не могла быть использована, независимо от того, сколько он пытался, так как в конце концов это была не его Магия.

Итак, в течение многих лет единственное, что Озиас делал с мальчиком, — это забирал его Магию, забирал его жизнь. В конце концов, когда мальчику исполнилось двенадцать, вся его Магия исчезла. Озиас, обладающий чужой Магией в своем теле, умер, потому что его тело не могло позволить себе обладать двумя разными Магическими сигнатурами в нем; между тем, мальчик на удивление выжил. Все те ритуалы, которым его подвергали, все те случаи, когда его Магия просачивалась наружу из каждой поры его тела, помогли ему обрести то, чего Озиас всегда хотел.

Бессмертное тело.

“Хорошо, я собираюсь остановить тебя прямо здесь”. Реборн прервал рассказ Иоланты, потирая брови. “Ты собираешься сказать мне дальше, что лакей — потомок этого мальчика?”

“Это верно”. Иоланта кивнула, отпив немного чая. У нее немного пересохло в горле от всех этих разговоров. “Озиас Певерелл вел дневник того, что он делал все эти годы. Этот кусочек бессмертного тела был добавлен тем мальчиком, когда он обнаружил, что с ним стало. Это также означает, что он прочитал все, что сделал Озиас, что он сделал со своей Матерью и что он сделал с ним. Мальчик искал своего Отца только для того, чтобы обнаружить, что он мертв вместе со своим дядей Кадмом, и остался только Игнотус. Могущественный род Певереллов сократился до ребенка Кадмуса, Семьи Игнотус и того мальчика, у которого не было Магии. Итак, единственное, что сделал мальчик, это отдал дневник Игнотусу и ушел.”

“Я не могу в это поверить”. Реборн вздохнул. “Вы состоите в родстве с лакеем. Я состою в родстве с лэкки, потому что женат на тебе.”

“Разве это плохо?” — спросил я. — Спросила его Иоланта, нахмурив брови.

Реборн мог чувствовать неудовольствие, исходящее от ее тела, и он немедленно попытался успокоить ее. “Конечно, нет, Иоланта. Я был просто поражен, обнаружив, что ваша Семья такая обширная ”.

“Хм, хорошо сказано”. Иоланта надменно вздернула нос в ее сторону, заставив Реборна ухмыльнуться ее выходкам. “Итак, Череп, потомок Антиоха Певерелла… о, где же мои манеры? Меня зовут Иоланта Поттер, потомок Игнотуса Певерелла, и вы, должно быть, уже знакомы с моим Мужем Реборном.” Сказала Иоланта, улыбаясь Черепу, который был готов упасть в обморок.

“Tehát igaz. Reborn házas.” — Прошептал он.

“Кстати, что это за язык?” Видя, что бедный молодой человек был в шоке, Иоланта воспользовалась случаем, чтобы спросить Реборна.

“Это венгерское. Похоже, единственная причина, по которой лакей пришел сюда, — это подтвердить то, что сказал ему Колонелло, а именно о нашем браке. Реборн ответил, схватив ее за руку и нежно разминая ее, чтобы заработать несколько очков за то, что он сказал минуту назад и разозлил Иоланту.

“О”. Иоланта оглянулась на ошеломленный Череп и подумала, что у этого парня нет душевной стойкости, его легко застать врасплох простым Браком, поэтому она послала в его сторону Жалящее Заклятие.

Чего Иоланта действительно не смогла осознать, так это того, что для всех в Мире мафии, и особенно для его товарища Аркобалено, тот факт, что Реборн женился, был немыслим. Реборн была для Мира Мафии тем же, чем Иоланта была для Волшебного мира: не героем, но кем-то, обладающим властью. Вот почему многие семьи пытались привязать его к себе, чтобы похвастаться, что у них самый сильный Аркобалено. Точно так же, как то, что Волшебные Семьи хотели сделать с Иолантой и посылали все эти предложения руки и сердца; чтобы похвастаться, что у них в Семье есть Спаситель.

Аркобалено просто никогда не думали, что Реборн остепенится с женщиной и женится. По их мнению, было легче видеть, как Верде или Вайпер женятся, а не Возрождаются. Итак, известие о браке Реборна могло заставить Аркобалено вскружить голову и задуматься, было ли все реально или миру пришел конец.

“Ой! Зачем ты это сделал?!” Череп пожаловался, потирая щеку от Жгучего Заклятия.

“У него действительно бессмертное тело. Или, по крайней мере, очень стойкий. От Жалящего Наговора у тебя должно было распухнуть лицо.” Иоланта задумалась после своего маленького эксперимента. Она знала о действии Заклятия благодаря Гермионе, поэтому была удивлена, увидев, что Череп никак не отреагировал на это, кроме как потер лицо.

Услышав это, Череп почувствовал, как его эго немного раздувается, и он хрипло рассмеялся. “Конечно! Великий Череп не может умереть, потому что сама Смерть не хочет меня!” Он хвастался только для того, чтобы заставить замолчать внезапную ауру, которая упала на него. Это было знакомо, но действительно мощно.

“Смерть не хочет тебя? Должны ли мы это доказать?” Иоланта озорно улыбнулась. Если бы Черепа там не было, Реборн уже был бы на Иоланте и делился своими мыслями о том, что она такая могущественная и хочет сеять Хаос; это захватывало дух и так заводило, что ему пришлось скрестить ноги, чтобы скрыть свою реакцию. Как только лакей уйдет… Реборн начал думать, что бы он сделал с Иолантой, как только они остались одни.

Череп был почти на полу из-за давящей на него ауры. Он поднял глаза на Иоланту, которая смотрела на него с легкой улыбкой на лице. Когда он увидел ее такой, ему пришла в голову мысль: она действительно могла бы убить его. Эта мысль привела его в панику, и Пламя вырвалось из его тела, легко рассеивая давление, которому он подвергался. Ну, чего он не знал, так это того, что от него самого исходила та же аура, что и от Иоланты. Аура, которая исходила от того, что мы происходили из одной родословной. Та же самая аура, которую ощущал Реборн, была холодной, неумолимой и такой мощной. Реборн подумал, что это что-то от Черепа, но только тогда он понял, что это потому, что он был Певереллом. Линия, которая служила Смерти.

“Ты знаешь, где это!” — Внезапно воскликнула Иоланта, вскакивая на ноги и напрочь забыв о своей ауре.

Череп чуть не опрокинулся, когда давление Иоланты исчезло. “Что я знаю?” — Растерянно спросил он.

“В замке! Замок Певерелл! Ты знаешь, где это!” Иоланта объяснила, что очень взволнована. Она хотела отправиться на поиски этого в качестве своего следующего проекта в том году, но появился Reborn, они поженились, и она была вовлечена в Проклятие Аркобалено, так что она забыла об этом, но молодой человек перед ней спас ее от всех хлопот, связанных с хождением вокруг да около, как слепая кошка, в поисках этого замка.

“Ах, да. По какой-то причине моя Семья гордилась тем, что знает какой-то старый замок, я просто не знал почему. ” застенчиво ответил Череп и, увидев предвкушающее выражение лица Иоланты, подумал о том, как отплатить ей за то, что она поставила его в затруднительное положение. “Что заставляет тебя — ОГО!”

“Просто выкладывай информацию”. — Приказал Реборн, явно зная, что собирается сделать Череп. Реборн знал, каким мелочным человеком был Череп, вот почему молодой человек заработал пинок от Реборна. Что ж, главная причина его нетерпения заключалась в том, что он хотел, чтобы лакей поскорее ушел, чтобы наконец остаться наедине со своей Женой.

“Старший...” Череп жалобно подал голос, но все, что он получил, был уничтожающий взгляд от Реборна. “Это в Хаймаскере, Венгрия”, — наконец сказал Череп, немного обескураженный.

Иоланта мгновенно повернулась, чтобы посмотреть на Реборна сияющими глазами, и тот внутренне вздохнул, очень хорошо зная, чего она хочет. План состоял в том, чтобы отвезти Иоланту в Италию на встречу с Оттавой и Ноно в тот же день, но, похоже, они собирались сделать крюк и прибыть на день позже. “Мы будем ждать завтрашнего дня, когда остров проплывет мимо Греции”. Реборн смягчился, заставив Иоланту лучезарно улыбнуться ему, смягчив выражение своего лица до снисходительного. Она подошла к нему и что-то прошептала ему на ухо, а затем прошла в комнату.

Во второй раз за день кого-то выбросили из окна из этой комнаты. Черепу повезло меньше, чем Колонелло, и он жалко приземлился на землю. Череп понятия не имел, что только что произошло; он просто внезапно получил пинок от своего Старшего. Он действительно хотел вернуться туда, но получил сообщение от своих подчиненных, в котором говорилось, что они отступают, потому что Колонелло избил их. Череп раздраженно прищелкнул языком, и у него не было другого выбора, кроме как покинуть остров.

Наверху, в номере, Реборн и Иоланта не вставали с постели до конца дня, попросив принести еду в номер, когда пришло время ужинать, а затем продолжили свои занятия далеко за полночь.

Глава 33: Махинации Вонголы и Варии

Краткие сведения:

Реборн и Иоланта отправляются посмотреть замок Певерелл.

Стрессовая встреча с парой, по словам Ноно.

И... опять же, чьи это были земли? Спросила Вария

Примечания:

Вы заметите, что следующие главы будут очень длинными. Что ж, я разбираю эти главы по темам, чтобы ускорить время выхода временной шкалы манги.

Кстати, я буду работать только с мангой, так как я не смотрел аниме. Поэтому, пожалуйста, имейте это в виду и не ожидайте, что события будут развиваться так, как в аниме, или что появятся какие-либо события из аниме. (Я буду время от времени писать об этом в следующих главах, пока мы не дойдем до этой временной шкалы, чтобы вы это запомнили)

Наслаждайтесь главой и спасибо за чтение : D

(Дополнительные примечания см. в конце главы.)

Текст главы

“Он немного обветшал, комнаты разваливаются, а растительность во дворе слишком сильно разрослась. Мы также должны проверить, все ли еще прочен фундамент ”. Реборн размышлял, оглядывая одну из комнат в старом замке Певерелл.

Он ожидал увидеть огромный замок с башенками, мостами, большими залами и огромными лестницами с действительно старыми гобеленами, свисающими с потолка до пола; вместо этого он получил относительно небольшой замок, который служил казармами для Советского Союза во время Второй мировой войны. Очевидно, Обереги каким-то образом исчезли, и все в Хаймаскере могли это видеть. Тем не менее, даже если это был скорее особняк-замок, это впечатляло; если не обращать внимания на разваливающиеся комнаты и граффити на некоторых стенах. Сантехника была ужасной, со стен отваливалась краска… Это был действительно заброшенный замок.

Обернувшись, он заметил, что Иоланта больше не следует за ним, и у него не было выбора, кроме как искать ее. С его скоростью найти ее было не так уж трудно, что он и сделал пару минут спустя. Она была на вершине центральной башни, с которой открывался вид на все это место, стояла у окна, пристально глядя на что-то снаружи. Реборн проследил за ее взглядом и обнаружил, что она смотрит на пару детей, которые бегали по двору, не обращая внимания на разросшуюся растительность, и, казалось, играли.

“Он так долго был без владельца, что другие могут свободно входить в это место. Я не думаю, что даже мэр этого города знает, кому принадлежит этот замок, и просто оставил его в таком состоянии ”. Реборн объяснил.

С выгодной позиции он мог видеть все здание. Это был четырехэтажный, похожий на квадрат замок с огромным внутренним двором посередине. На черепичной крыше не хватало многих деталей, а большинство окон были разбиты. Учитывая, что комнаты в передней части разваливались на куски, у него не было никакой надежды, что остальная часть дома была хоть сколько-нибудь лучше. Вдалеке он также мог видеть жуткую рощицу деревьев в качестве "заднего двора", и это просто заставило его подумать о том, какое состояние Иоланте пришлось бы потратить, чтобы привести все это в порядок.

Произведя в уме кое-какие подсчеты, он подумал, что, возможно, ему тоже пора взять на себя кое-какие обязанности и потратить деньги на ремонт этого места. Неважно, если он окажется беден как крыса и в будущем будет зависеть от своей Жены, он был готов это сделать.

“Я вижу это, Ренато”. Внезапно сказала она, явно не расслышав, что он только что прокомментировал. “Дети бегают, учатся, у них есть дом”. Тон ее голоса стал полон убежденности.

Реборн вздрогнул. “О чем ты только думаешь?” — Спросил он, догадываясь о ее мыслях и почему-то боясь ответа.

“Митти!” Она позвонила, не ответив ему. Хлопком позже появилась старейшая женщина-Домовой эльф, которая отвечала за организацию других Домовых эльфов.

“Да, госпожа?” — Спросила Митти низким, застенчивым голосом. Это был первый раз, когда ей позвонила ее Хозяйка после того, как они начали работать на нее и на страшного Мастера, поэтому она немного нервничала. Митти испытала на себе жестокость своих прошлых Хозяев, когда делала что-то не так, поэтому хотела быть лучше для своих новых.

“Как продвигается работа в Итальянском доме?” — Спросила Иоланта с улыбкой, заставившей Митти немного расслабиться. В конце концов, ни один плохой Хозяин не стал бы улыбаться Домашнему эльфу, верно?

“Уборка и озеленение закончены, хозяйка. Мы уже работаем в другом доме.” — послушно сообщила Митти.

“О, так быстро. Хорошая работа!” Иоланта похвалила, в конце концов, она была уверена, что Дом был действительно большим с таким же большим садом, по словам Нарциссы, убирать его, обставлять мебелью и ухаживать за садом, должно быть, было трудно даже для отряда Домовых эльфов, но, похоже, она их недооценила. Митти выглядела готовой расплакаться от счастья из-за похвалы, поэтому Иоланта быстро озвучила свои мысли. “Мы прибудем в Итальянский дом во второй половине дня, так что, пожалуйста, назначьте кого-нибудь, кто проведет нам экскурсию по этому месту. Кроме того, у вас есть новая задача. После того, как вы закончите с Домом, над которым работаете, приходите сюда, в этот. А пока просто очистите его и избавьтесь от лишних растений. Делайте это ночью, потому что кажется, что дети играют здесь днем. Как только уборка закончится, дай мне знать, хорошо?”

“Мы делаем так, как приказывает госпожа!” Ответила Митти и исчезла с очередным хлопком, чтобы передать новые приказы своим собратьям-Домовым эльфам.

“Что ты планируешь делать с этим местом?” — Снова спросил Реборн, заключая Жену в объятия.

Иоланта устроилась поудобнее в его объятиях и привела в порядок свои мысли. “Школа, Ренато”.

“Школа?” — Недоверчиво спросил он.

“Да, школа и дом для детей с любым видом Магии”. Иоланта объяснила. “Я не хочу делать это как Хогвартс, но что-то вроде школы, которая готовит их к настоящей школе. У многих детей нет возможности узнать, что они владеют Магией, и они сильно путаются в тот момент, когда поступают в любую Магическую школу, поэтому я хочу это исправить ”.

“Разве это не будет означать, что все будет сосредоточено на этих Волшебных детях?” Реборн знал, что на самом деле Иоланта хотела превратить это место в сиротский приют. Потому что на самом деле вы не можете дать дом тем, у кого он уже есть. Тот факт, что она также хотела превратить это место в школу, был плюсом. Он считал, что если бы в детстве для него нашлось место, похожее на то, что имела в виду Иоланта, то, возможно, он не стал бы Наемным убийцей. Там было много детей, которым нужен был дом или место, которое можно было бы назвать домом.

“Кто угодно. Существуют разные типы Магии, Ренато. Магия и Пламя — это всего лишь два элемента в пруду. Кроме того, я хочу познакомить этих детей со всеми видами Магии”. Видение Иоланты, очевидно, было грандиознее, чем просто иметь простую школу / сиротский приют.

“Для задания Певерелла?” Реборн догадался, за что заслужил чмоканье Иоланты.

“Ты действительно знаешь, о чем я думаю. Ты самый лучший. Я люблю тебя!” — Выпалила она, сияя ему.

“Я лучший, но я все еще чувствую, что не дотягиваю даже до твоих пальцев ног в том, какой ты удивительный”. Он бесстыдно сделал ей комплимент.

“Такие приятные слова, которые исходят из ваших уст, мистер Синклер”. Промурлыкала Иоланта, очень довольная его словами. С того дня, как он восстановил свое тело, она узнала, что ее Муж действительно может поболтать с женщиной, много раз делая тот или иной комплимент, заставляя ее смущаться или чрезвычайно радоваться, услышав их. Она привыкла к этому, но никогда не становилась менее счастливой, слушая его.

“Вы знаете, что мой рот может сделать лучше, миссис Синклер”. Реборн многозначительно ответил.

Иоланта рассмеялась, прекрасно зная, что покраснела. “Твой рот, твои пальцы, твои бедра”. Не желая уступать, она даже сжала его ягодицу. Он был меньше, чем у нее, но не менее упругий, его было приятно пощипывать и тереть. Тем не менее, любимым занятием Иоланты было выплескивать те чувства, наличие которых Реборн яростно отрицал. Неважно, как сильно он хотел это отрицать, но Иоланта искренне верила, что ее Муж был ревнивым человеком. Он утверждал, что был слишком хорош, чтобы ревновать к другим, но все равно каким-то образом приревновал. “Ты самый лучший мужчина, с которым я когда-либо была”.

Иоланта обратила внимание на выражение его лица и не была разочарована, когда заметила, что его каштановые волосы слегка приподнялись, глаза прищурились, а ноздри раздулись. “С кем еще ты была, Иоланта?” Иоланта знала, что Реборн был чрезвычайно собственническим человеком, и ей стало легче от осознания того, что она была не единственной, кто был несколько одержим своим партнером и что он так или иначе испытывал к ней то же самое. Может быть, это было слишком странно в глазах других людей, но ей действительно нравилось видеть его таким. Это придало ей уверенности в том, что он действительно заинтересован в ней. Она знала, что это было немного неубедительно, но ей все равно нравилось выводить его из себя.

“Хм? Один мой одноклассник, когда я был в Хогвартсе и гормоны бушевали повсюду. Мы много целовались в укромных уголках и даже в кладовках для метел.” Ладно, что ж, она солгала в этой последней фразе. Они поцеловались всего один раз, и это было не так хорошо по сравнению с ее Мужем, но она просто хотела немного манипулировать им, чтобы получить то, что она хотела.

“О, ты это сделал, не так ли?” У Иоланты не было времени что-либо сказать, когда Реборн уже был на ней, прижимая ее к стене, легко лишая дыхания чувственными движениями своих губ и языка. Приводило в бешенство то, что его руки не блуждали по ее телу, как ей нравилось во время интенсивных ласк; они оставались неподвижными, дразня ее еще больше. Со своей стороны, она хотела большего контакта с ним и постоянно пыталась потереться своим телом о его, но его руки успешно останавливали ее заигрывания. “Скажи, чего ты хочешь, Иоланта?” — Спросил его грубый голос у ее уха.

“Ты, я хочу тебя”, — бездумно ответила Иоланта, далеко уйдя в свою похоть.

“Неправильно. Скажи мне еще раз, чего ты хочешь?” Он снова дразняще спросил, время от времени покусывая ее шею и подбородок, мимолетно целуя ее в губы и очень наслаждаясь ее раскрасневшимся лицом. Он знал, что она пытается сделать, и он также был готов попасться в ее медовую ловушку, но было бы гораздо лучше, если бы оба попались одновременно.

“Ты, я хочу только тебя, мне нужна только ты, пожалуйста”. Она умоляла. Она не знала, о чем умоляла, но это никогда не было неправильным ходом с Реборном, который был чрезвычайно доволен ее словами и продолжал двигать своим опытным ртом. Его руки наконец пошевелились, и он позволил Иоланте прильнуть к нему, пока она терлась своим телом о его. Несколько минут спустя оба тяжело дышали и опирались друг на друга. Это был не первый раз, когда они целовались после того, как вывели себя из себя своими словами, но, казалось, с каждой сессией становилось все лучше, и с каждым разом было обидно, что их неделя подходит к концу.

После нескольких бичеваний эти двое вышли и сели в машину, которую они арендовали для удобства путешествия. Иоланта понятия не имела, что Реборн умеет водить, на что он ответил, что на самом деле не умеет. Но что ж, его вождение и ее полет на метле не сильно отличались, так что у нее не было с этим проблем; другие водители и редкий пешеход думали иначе, и было много случаев, когда они были на волосок от несчастных случаев, что это действительно чудо, что их не арестовали. Они благополучно -относительно — добрались до аэропорта, где им предстояло сесть на самолет в Италию.

Они могли бы путешествовать с помощью Портключа, но состояние Иоланты не позволяло им этого, и она также выразила свое любопытство, желая полететь самолетом.

Два часа спустя они прибыли в аэропорт Катания-Фонтанаросса на Сицилии, где их, на удивление — или не очень много — ждали несколько человек. Поскольку был полдень, их повели в какой-то модный ресторан. К счастью, путешествуя, Иоланта всегда одевалась как подобает леди и надевала светло-голубое вышитое платье А-силуэта с V-образным вырезом и половинчатыми рукавами. Она выглядела очень элегантно, но ее волосы с цветочной повязкой на голове придавали ей более непринужденный вид, несмотря на официальное платье. Причина повязки заключалась в том, что сложная коса, которую она заплела утром, растрепалась из-за их интенсивных ласк, поэтому она собрала свою косу в неряшливый пучок, и повязка оказалась у нее на волосах.

У нее все еще кружилась голова, как только она входила в ресторан, независимо от того, насколько очевидной была рука ее мужа, лежащая на ее талии. Метрдотель провел их в отдельную комнату, зарезервированную для семьи Вонгола, и вышел, не заходя. Реборн просто дважды постучал, а затем открыл дверь, не заботясь о том, готовы ли люди внутри или нет. Хотя, похоже, они ожидали их уже довольно долгое время. Присутствовали не только Оттава и ее Опекун, Ноно и его Опекуны, Массимо и его Опекуны, Федерико и его Опекуны. Было немного многолюдно, но рядом с Ноно было два места, которые были зарезервированы для Реборна и Иоланты.

Реборн без колебаний направился к своему месту, его рука ни разу не покинула талии Иоланты, так что у нее не было выбора, кроме как идти рядом с ним. Ее муж был достаточно вежлив, чтобы помочь ей подвинуть стул, прежде чем сесть самому. Все эти действия совершались на глазах у группы мафиози, но казалось, что пару не волновало, что за ними наблюдали люди, и они вели себя так, как подобает Супругам в свадебном путешествии, которым они на самом деле и были.

“Ну-ну, и кто же эта красавица?” — Спросил Федерико Вонгола, младший сын Тимотео, оглядывая Иоланту с головы до макушки. В комнате воцарилось неловкое молчание. Все знали, кем была эта леди; тот факт, что она пришла вместе с Реборном, был достаточно очевиден, плюс огромное кольцо, сидевшее на ее безымянном пальце левой руки, было еще одной выдачей для тех, кто был достаточно наблюдателен.

Все повернулись к Иоланте, гадая, как она отреагирует на слова Федерико, но они были слегка удивлены, когда она просто сидела с вежливой улыбкой. Реборн, стоявший рядом с ней, просто кружил вино, которое уже подали, ожидая, когда кто-нибудь поймет, что происходит. Или он просто хотел немного смутить Вонголу; он всегда был за Хаос. Федерико кашлянул, смущенный тем, что его проигнорировали, и просто глотнул вина. Его Опекуны зло посмотрели на Иоланту, но она все еще сохраняла вежливую улыбку на лице.

В комнате раздался еще один резкий кашель, и все повернулись, чтобы посмотреть на Вонголу Ноно, чтобы знать, что он скажет. “Вы, должно быть, Иоланта Поттер, Реборн немного рассказала нам о вас, и мы ожидали вашего прибытия”. Сказал он с дружелюбной улыбкой, но получил все ту же вежливую улыбку от Иоланты. В комнате воцарилось еще одно неловкое молчание, которое было нарушено ударом руки по столу.

“Хм, такое высокомерное отношение”. Старик сделал ей выговор. Даниэла больше не могла сдерживаться и громко рассмеялась над ситуацией. “Оттава, при всем моем уважении, это не повод для смеха”. — Сказал старик. Там был кто-то, кто высмеивал Ноно у всех на глазах, они не могли с этим справиться.

“О, прости эту старую женщину за то, что она смеялась над твоей глупостью, Койот”. — Сказала Даниэла с весельем в голосе. “Это не обычная женщина, подобранная на улице, а Леди; у нее есть титул, и, если я не ошибаюсь, она ни с кем не будет разговаривать, пока ее Муж не представит этого человека”. Пожилая женщина посмотрела на Иоланту в поисках подтверждения, и изящный наклон головы Иоланты был всем подтверждением, в котором она нуждалась. Все остальные считали это нелепым. Они вступили в 21 век, и эта женщина все еще использовала древние правила викторианской эпохи.

“Но тогда, что произойдет, если Мужа не будет рядом?” Массимо выразил крайнюю растерянность по поводу сложившейся ситуации. На этот раз все посмотрели на Реборна в поисках ответов.

“О, в таком случае вам придется представиться, а затем подождать, захочет ли она поговорить с вами. В конце концов, у нее здесь самый высокий ранг, поскольку она герцогиня Певерелл. Реборн ответил, наслаждаясь неловкой атмосферой.

“Но Ноно — тот, у кого здесь самый высокий авторитет”. Сказал Койот, нахмурив брови. Мафиози были приверженцами поговорки ‘Когда в Риме, поступай как римляне’, поэтому они не могли представить, чтобы посторонний человек не следовал такому простому правилу.

“Этого нет в ее книге. Если перед ней не будет какого-нибудь короля, королевы, принца или принцессы, она всегда будет той, у кого самый высокий ранг ”. Реборн пренебрежительно ответил: “Хорошо, я думаю, презентации в порядке вещей. Здесь, в кресле главы, находится нынешний глава семьи Вонгола Тимотео Вонгола, рядом с ним — его Мать и бывший глава Оттавы Даниэла Вонгола. Все эти неважные мужчины вокруг них обоих — их Опекуны. Перед нами Массимо и Федерико Вонгола, сыновья Тимотео. То же самое, те, кто их окружает, являются их Опекунами. Все, это Иоланта Джейми, леди из Самого Древнего и Благородного Дома Поттеров, Леди из Самого Древнего и Благородного Дома Блэков и герцогиня из Самого Древнего и Благородного Дома Певереллов, моя Жена.”

У всех дрогнули глаза от таких длинных титулов, которыми обладала эта миниатюрная женщина. Дважды леди и герцогиня. Неудивительно, что ей приходилось придерживаться древних правил, даже названия ее Домов были Древними и Благородными.

“Очень приятно со всеми вами познакомиться”. Наконец Иоланта заговорила низким и вежливым голосом: Заказанная ими еда прибыла через несколько секунд, так что ни один из них не смог продолжать допрос Иоланты.

Тем не менее, всегда находилась Даниэла, которая не особо заботилась об этикете и заводила с ней разговор. “Я слышал, ты ездил в Страну Мафии, как это было, тебе было весело?” — Бесстыдно спросила пожилая леди, как будто она не смотрела вживую тот момент, когда они с Реборном ступили на остров.

“Это было очень весело. Обслуживания не хватало, но мероприятия были очень интересными”. Ответила Иоланта.

Все замолчали, сбитые с толку ее словами. “Она имеет в виду, когда Череп попытался вторгнуться на остров ...” Реборн ответил, затем на секунду заколебался и ухмыльнулся. “Хотя она могла бы также иметь в виду восемь трупов, которые она оставила от всех этих женщин”.

Несколько пар глаз посмотрели на хрупкую женщину, которая изящно ела свою пасту. “Этого бы не произошло, если бы они не хотели наложить свои липкие руки на то, что им не принадлежало. Их убила жадность. ” пренебрежительно сказала Иоланта. В глубине души ей иногда было жаль этих женщин, но осознание того, что они возжелали ее Мужа, заставило ее жалость рассеяться как дым.

“Почему, Иоланта, ты ревновала?” Реборн в очередной раз забыл о своей аудитории и начал дразнить ее.

Иоланта улыбнулась ему, но ничего не ответила и просто обратилась к Ноно. “Ваши сыновья очень красивы, мистер Вонгола. Я также вижу, что они очень искусны”. Она сказала, чтобы я затем улыбнулся двум мужчинам, стоящим перед ней.

Федерико оживился от ее внимания и хотел что-то сказать в ответ, но топот его брата Массимо заставил его вздрогнуть и яростно повернуться к нему. Массимо не столь тонким жестом показал своему брату обратить внимание на мужчину рядом с Иолантой. Федерико тупо посмотрел на Реборна только для того, чтобы испуганно побледнеть от ледяного взгляда, которому они подверглись. Даниэла смотрела на этот обмен очень восхищенно, как будто смотрела шоу. То, как пара поддразнивала друг друга и даже вовлекала других в свои подшучивания, было чистой гениальностью, и она думала, что это было сделано намеренно, просто чтобы подшутить над людьми.

Она внутренне вздохнула и почувствовала себя счастливой, видя их вот так вместе. Ее сын, однако, не смог оценить юмор этой пары и кашлянул, чтобы рассеять неловкость за столом. “Похоже, что искусница — это вы, леди Поттер”. — Сказал Ноно, пытаясь направить разговор к тому, что он хотел знать.

“Просто с Иолантой все в порядке. На самом деле я не придерживаюсь этих древних правил. Просто Драко каким-то образом знает, когда я им не следовала, и это просто означает, что я должна снова пойти под его нежную опеку на урок традиций ”. — Сказала Иоланта, небрежно махнув рукой. Это заставило всех в комнате сдвинуть брови. Ее слова означали, что она действительно могла бы пропустить всю эту ерунду с презентацией, и она последовала ей только для того, чтобы поиграть в них и избежать уроков этикета. Единственными, кто увидел юмор во всем этом, были Реборн и Даниэла, которые изо всех сил старались не смеяться.

“Хорошо, Иоланта”. Ноно согласилась, пытаясь продолжить разговор, но не проявляя такой же вежливости, как называть его по имени. Независимо от того, насколько дружелюбным хотел быть Ноно, у него тоже был свой предел. “Реборн упомянул, что ты очень могущественный… Ведьма”. Это была ложь. Он провел обширное расследование в отношении Иоланты и обнаружил, что юная леди считалась самой могущественной Ведьмой в своем поколении, не только за то, что победила Темного Лорда, посеявшего хаос в их Сообществе, но и из-за ее огромной Магии. Ноно упомянула имя Реборн только для того, чтобы заставить ее поверить, что Реборн доверил им свою информацию, чтобы она тоже могла доверять им.

Конечно, Иоланта не была настолько легковерна, чтобы поверить, что это ее Муж рассказал им о ней, но она все равно играла под его дудку, потому что она была не из тех, кто играет в слова, и потому что эти умные мафиози слишком много думали над ее словами, делая случайные выводы. “Чуть не обрушила весь дом, когда я подралась на дуэли со своим Мужем и протерла пол с Дино”. — Сказала она с улыбкой.

Ноно сузил глаза, уловив подтекст ее слов. Даже он не был уверен, что сможет остановить Реборна, а он слышал, что Дино Каваллоне был очень способным Скай; ходили слухи, что юноша был даже лучше, чем Дон Каваллоне, предыдущий глава. Так что это означало, что если бы она когда-нибудь захотела сразиться с Вонголой, она могла бы легко стереть их всех с лица земли. Очень опасная леди. Он не чувствовал себя комфортно, имея рядом с собой такую женщину и не зная о ее лояльности.

Хотя все еще был кто-то, кто хотел подбросить дров в огонь и усложнить ситуацию, просто ради удовольствия. “Я все еще помню, как ты вышвырнул меня из Дома без малейшего шанса отомстить”. Реборн беззаботно прокомментировал, встревожив мафиози вокруг. Если даже Реборн не мог отомстить, значит, она была сильнее его. Трепет закрался в их сердца.

“Это было потому, что ты был груб со мной”. Иоланта ответила, надув губы.

“Забота о твоем здоровье — это не подлость, Иоланта”. Сказал Реборн с серьезным видом.

“Да, вы правы”. Она смягчилась, схватив его за руку и сжав ее. “Кстати, извини за это”.

“О, не извиняйся. Мне нравилось видеть, как ты гоняешься за мной по всему городу.” Реборн ухмыльнулся.

Иоланта сузила глаза. “Ты это сделал, не так ли? Малышка решила, что ты вела себя подло, поэтому тебя снова наказывают ”. — Торжествующе парировала она.

В тот же миг ее руку нежно поцеловали. “Я просто пошутил. Это я был невнимателен и заставил тебя искать меня, когда я мог бы вернуться в Дом раньше.”

“Это верно. Малышка простила тебя. ” надменно сказала Иоланта.

Даниэла больше не могла сдерживаться и громко рассмеялась над сценой, разворачивающейся перед ней. “Ты такой избитый Муж, Реборн”. — Злобно заметила она. “Ты хорошая, дорогая. Реборну всегда нужен был кто-то, кто держал бы его на поводке.” Затем она обратилась к Иоланте с широкой улыбкой на лице, заслужив не менее широкую улыбку от молодой женщины.

Ноно, тем временем, почувствовал, как его лоб пульсирует от головной боли. С такой скоростью он никогда не получил бы ту информацию, которую хотел. К счастью, Иоланта сжалилась над стариком и объяснила, что он хотел знать. Это было так много, что она могла сделать после того, как столько раз выслушивала его отчаянные мысли. “Не волнуйтесь, мистер Вонгола. Меня не интересует Мир мафии, за исключением того, что мой Муж сочтет уместным рассказать мне, так что вам не придется ворочаться на своей кровати, думая, что однажды я буду править им. Я только хочу сделать это с британским волшебным сообществом за то, что оно бесполезно ”.

Это развеяло опасения Ноно — даже если ее слова пришлись ему не по вкусу — и он, наконец, смог насладиться обедом, только слушая разговор своей Матери с Иолантой.

“Я читал, что ты сражался на войне; ужасно, что когда ты был так молод. Ты в порядке после всего этого испытания?” Даниэле было не привыкать воевать, когда она пережила Вторую мировую войну, будучи главой семьи Вонгола. Это было утомительно, и это сделало ее очень параноидальной.

“Мне все еще снятся кошмары. Но это нормально, учитывая, что я мог проникнуть в разум убийцы во время охоты, а затем подвергнуться пыткам и услышать, как пытают моих друзей ”. Иоланта рассказывала тихим голосом. “После окончания войны стало еще хуже. Я мог видеть мертвые лица моих друзей, много раз упрекающих меня в том, что я должен был умереть вместе с ними. Я всегда чувствовал себя виноватым.” Иоланта слегка осознавала, что подвергается воздействию аспекта Гармонии Sky Flames от Даниэлы Вонголы, но она не сопротивлялась этому. Вонгола прошел через все неприятности только для того, чтобы встретиться с ней и вытянуть из нее информацию. Она была бы счастлива, если бы это случилось только один раз; она не хотела, чтобы они беспокоили ее в будущем.

Реборн ничего не сказал. Он знал, что делают вонгола, но все же это зависело от Иоланты, следила ли она за их игрой. Он также слышал о том, что Иоланта могла видеть в своих кошмарах раньше; он несколько раз утешал ее после того, как она просыпалась от них.

“Вы их боялись?” — спросил я. — Тихо спросила Даниэла. Она была такой же; она боялась встретиться лицом к лицу со всеми теми людьми, которых она знала и которые были мертвы в ее снах.

Иоланта усмехнулась вопросу старой женщины. “Это то же самое, что сказать, что я боюсь Смерти. Почему я должен это делать? В конце концов, смерть — это всего лишь следующее великое приключение”. Она улыбнулась.

Ее ответ ошеломил всех вонгола. Они могли видеть, что она говорила правду; она не боялась мертвых, самой смерти и, что более важно, умирания. Крошечная толика уважения поселилась в их сердцах и, наконец, оставила довольно несчастную женщину в покое, не задавая ей больше вопросов о ней самой. Вскоре их обед закончился, и Ноно вместе со своими сыновьями и их соответствующими Опекунами покинул ресторан, оставив с парой только старого Оттаву.

Женщины выразили желание остаться на чай и посплетничать о том, что мужчины убежали из комнаты. Реборн не мог выйти из комнаты из-за своей Жены, и те, кто мог это сделать, относились к нему с жалостью.

“Теперь, когда тугодумы ушли… о, Реборн все еще здесь ”. — Сказала Даниэла с ликованием в голосе. Реборн криво улыбнулся словам Даниэлы. Было очевидно, что он не мог уйти. “Не имеет значения”. Даниэла отмахнулась взмахом руки. “А теперь выкладывай начистоту”.

“Я не понимаю, о чем ты говоришь”. Реборн притворился невежественным и избегал ее взгляда.

Даниэла озорно улыбнулась и повернулась к Иоланте. “Скажи своему малышу, что Реборн плохо обращается со старушками и должен быть наказан”. Реакция Реборна была чистым золотом, когда он оскорбленно посмотрел на Даниэлу. Пожилая леди отлично провела день, наблюдая довольно новые выражения на лице Киллера, и все это благодаря молодой леди рядом с ним.

“Почему ты спрашиваешь, если ты уже знаешь?” — Недовольно спросил Реборн.

“Она подтверждала, муж мой”. Вмешалась Иоланта, похлопав его по плечу. “Тебе следовало просто продолжать притворяться невежественным”. Затем она предложила.

Реборн вздохнул. “Я знаю, но быть наказанным бэби — это худшее, что может со мной случиться”. Он непристойно улыбнулся, заставив Иоланту беспомощно рассмеяться. Чай, который они заказали, наконец-то принесли, и все в комнате начали готовить свои чашки. На мгновение было слышно только звяканье столовых приборов о фарфор. Иоланта никогда не была из тех, кто медленно наслаждается своим чаем, но ей скорее понравился вкус того, что они заказали, и она обратила внимание на название, чтобы покупать его в будущем.

Реборн просто увлекся чаем, потому что Иоланте нравилось его пить. Это было приятно днем вместе с выпечкой и ощущением тепла солнца на его коже, когда они пили его в Солярии; тем не менее, утром он всегда выпивал свою чашку кофе, потому что ему нужен был горький вкус, чтобы проснуться. Ему действительно повезло, что его детское тело могло справиться с крепким напитком. Даниэла просто пила чай, потому что в ее преклонном возрасте она не могла пить ничего крепче. Она поклялась себе в день своей смерти, что выпьет целую бутылку хорошего вина, чтобы сделать мир счастливым.

После обычного первого чаепития, а затем приготовления второго, разговоры начали оживляться.

“Я надеюсь, ты принес то, что я просил”. Иоланта, как всегда, начала разговор.

Даниэла кивнула и жестом велела своему Опекуну вынуть то, что они принесли. Это было сделано тайно, так, чтобы ее сын не знал, что это у нее в руках, но она не раскаивалась. “Оригинальная копия, на которой стоит моя подпись вместо той, на которой стоит подпись Тимотео”.

“Это все еще будет в силе?” — Спросила Иоланта, жадно разглядывая то, что было в руках Стража.

“Так и будет. Все, что изменено в оригинале, сделает другие копии бесполезными ”. Даниэла объяснила, а затем кивнула своему Опекуну, чтобы позволить Иоланте взглянуть.

Иоланта начала читать, как только документ оказался у нее в руках, и невольно нахмурила брови, увидев, что в нем было. Через мгновение она перечитала его и начала давать комментарии о том, что она думала. “Боже милостивый, служба на всю жизнь! По сути, ты получил раба, а не наемного убийцу. Компенсация за проваленную миссию?! Зарплата даже невелика, и они даже просят компенсацию в случае неудачи. Ни отпуска, ни страховки, даже ничего не упоминается на случай болезни.” Она проворчала. В конце она швырнула документ на стол и обвиняюще посмотрела на Реборна. “Что, черт возьми, заставило тебя подписать этот контракт, Ренато?!”

Реборн вздохнул, прекрасно зная, что Иоланта будет крайне расстроена в тот момент, когда прочитает контракт, который он подписал с Вонголой много лет назад, как раз перед тем, как Даниэла собиралась уйти с поста Руководителя. “Отчаяние, Иоланта”. Он с горечью ответил. Он достиг нового минимума после проклятия Аркобалено, и сам факт, что кто-то предложил ему работу, вызывал благодарность, и его даже не волновали жесткие условия контракта.

Ответ Реборна смягчил Иоланту, но она по-прежнему стояла твердо. “Ты сейчас не в отчаянии, поэтому я исправлю этот контракт для тебя”. Он не знал, должен ли он верить ее словам или нет, но он просто откинулся назад и позволил ей делать все, что она хотела. “Митти!” Она позвала.

В комнате раздался характерный хлопок Домового эльфа. “Что Митти может сделать для госпожи?” Женщина-Домовой эльф была в приподнятом настроении, потому что ее постоянно призывали прислуживать своей Госпоже.

“Сходи в Дом Предков Поттеров и принеси мне, пожалуйста, портфолио с гончарами, которое стоит на полке в Главной спальне”. Командующий голос Иоланты был очень приятным, и Митти нетерпеливо кивнула, прежде чем выскочить и вернуться буквально через минуту с указанным портфолио. Домашний эльф даже вышел за пределы и принес пергамент, чернила и перо. “Отличная работа, Митти!” Иоланта просияла, глядя на нее, и бедная Домовая эльфийка чуть не впала в истерику, но прежде чем она смогла это сделать, Иоланта мягко сказала ей вернуться к тому, что она делала.

“У вас интересный помощник”. Даниэле удалось произнести: Это был ее первый раз, когда она увидела такого... уникального… существо; она должна была остановить своего Опекуна и даже саму себя от нападения на него, когда это существо внезапно появилось.

“Спасибо. Они великолепно выполняют свою работу, о чем бы вы ни просили.” — рассеянно сказала Иоланта, перелистывая документы в портфеле. “Нашел это! Я сказал вам взглянуть на эти документы, почему вы этого не сделали?” Она повеселела, чтобы затем снова отругать своего Мужа.

“Я помню, что в то время наши отношения были немного шаткими, и у меня не хватило смелости попросить у вас эти документы”. Реборн признался. Он совершил свое исчезновение, поэтому подумал, что Иоланта отказалась от своих слов о том, что он управляет Домами. Он знал, что она была искренна, когда просила его помочь ей, но все же чувствовал, что с его стороны это было неуместно.

“Как только мы вернемся домой, я посажу тебя перед тремя портфолио, и ты не встанешь, пока не выучишь их все наизусть!” Иоланта вела себя бесстыдно, потому что даже она сама не знала всех этих документов наизусть. “Теперь это”, — сказала она, постукивая по документу, который достала. “В этом документе указаны ваши обязанности как лорда Поттера; чего от вас ожидают, что вы должны делать, а чего не можете. Это также дает вам возможность изменить любую форму контракта, по которому вы заключены, чтобы облегчить свои обязанности лорда. Я понимаю, что ваш контракт — это скорее клятва, но теперь вы лорд, и контракт простолюдина никогда не помешал бы вам. Без обид, вот так.” Иоланта объяснила и должным образом извинилась перед Даниэлой.

“Все в порядке”, — отмахнулась пожилая женщина. Она понимала, что контракт был довольно жестким, и тогда она заключила его в качестве шутки — безвкусной шутки. Она просто никогда не думала, что Киллер подпишет на нем свое имя, тем самым заключив контракт. Они никогда плохо с ним не обращались, но она была бы не против, если бы контракт поменяли на что-то более подходящее. “И потом, что ты собираешься в нем изменить?”

Вопрос вызвал продолжительную беседу между Иолантой и Реборном, в середине которой прозвучали полезные комментарии Даниэлы. Чайник чая был выпит, принесли еще один, и они все еще продолжали решать, что будет изменено в контракте.

В конце концов, они изменили только самые важные пункты контракта, самые несправедливые. Например, он продолжал бы предлагать свои услуги вонголе до тех пор, пока не решил бы больше этого не делать. Оплата была той же, но штрафная санкция изменилась на то, что ему не будут выплачиваться в случае провала его миссий. Это было более справедливо и по-прежнему соответствовало правилам мафии. Он не получил страховку, потому что, честно говоря, при такой работе, о какой страховке они могли говорить? Однако он смог бы должным образом отдохнуть в случае болезни и имел бы свободную от работы неделю каждый месяц.

Последнее произошло из-за того, что он мог быть отправлен в другую страну на миссии, не имея возможности проводить время со своей семьей и, как следствие, не выполняя свой долг лорда Поттера. Таким образом, наличие свободных дней семь дней подряд облегчило бы выполнение его "обязанностей"; он мог бы даже решить, какие семь дней месяца он мог бы использовать в качестве своих свободных дней. В целом, Иоланта была довольна новым контрактом, и все они чувствовали, что это не приведет к тому, что у Ноно случится аневризма при его замене. Это было еще раз подписано вовлеченными людьми с той разницей, что Реборну пришлось поместить в него символ Поттера, чтобы это показало, что он действительно был тем, за кого себя выдавал: Лордом

Пребывая в хорошем настроении, Иоланта выразила желание сходить в Итальянский дом, чтобы взглянуть на него. Реборна не обмануло это оправдание, потому что ее рука была в опасной близости от его самого чувствительного места, мучительно дразня его, в то время как он изо всех сил старался не реагировать на эту руку. Ему показалось забавным, что в начале недели именно ему не терпелось взяться за дело, а в конце его постоянно искала Иоланта. Он никогда не жаловался и всегда был рад дать ей то, что она хотела, поэтому он также согласился с ее предложением уйти.

Покончив со всем, что им нужно было сделать, они все вышли из комнаты, чтобы разойтись по своим домам. Даниэла постоянно приглашает Иоланту выпить с ней чаю. Иоланта смягчилась и согласилась позавтракать с ней на следующий день, поскольку пара должна была вернуться в Британию к Фариду.

“Завтрак завтра, не забудь”. Даниэла радостно напомнила Иоланте о машине, на которой она уезжала. Машина тронулась с места и исчезла за поворотом.

Иоланта вздохнула, подумав, что она слишком хороший человек, чтобы принять приглашение. План состоял в том, чтобы вернуться в тот же день в Британию, потому что они хотели быть там, когда Фарид вернется из своей поездки, но, похоже, им пришлось отложить свое возвращение на один день. “Тогда, как мы попадем в Черный дом?” Их не ждало ни одной машины, и она пришла к выводу, что Ноно был достаточно мелочным, чтобы не выделить одну для них из-за всего, что она ему сделала.

“Мы можем арендовать другую машину”. Реборн пожал плечами, не заботясь об отношении Тимотео.

“С таким же успехом можно было бы сделать это ... о.” согласилась Иоланта, но прежде чем они смогли уйти, перед ними припарковалась машина с печаткой Вонголы. “Казалось, Ноно, в конце концов, была не такой уж мелочной”. Прокомментировала она.

“Может быть.” ответил Реборн, с подозрением оглядывая машину. Он решил пустить дело на самотек; его неделя с Иолантой была потрясающей, но как Наемный убийца он хотел завершить неделю ударом. С Иолантой все должно быть в порядке, размышлял он, помогая ей сесть в машину, меня беспокоит тот, кто это устроил. Точно так же, как он думал, в тот момент, когда он закрыл дверь со стороны Иоланты, машина внезапно тронулась с места, оставив его позади. “Хм, я просто надеюсь, что они не разозлят ее настолько”. — Сказал Реборн, уже заметив множество креветок, о которых ему пришлось позаботиться. Его ухмылка стала более заметной, и он выхватил свой пистолет. “Ну же, Леон, что за отпуск без пары трупов?”

В машине безмятежно сидела Иоланта. Она призналась, что сначала запаниковала, но когда она повернулась, чтобы посмотреть на своего Мужа и увидеть его ухмылку, по какой-то причине это заставило все ее панические мысли исчезнуть, и она просто осталась на месте. Это заставило водителя, человека на месте второго пилота и того, кто прятался на заднем сиденье, вздохнуть с облегчением. Они ожидали ужасной драки по дороге, но их цель сидела там, как будто ее не похищали. Что ж, они также решили оставаться на месте, но проявлять бдительность после попытки усыпить ее наркотиками до потери сознания.

“Как ты смеешь пытаться прикоснуться к замужней женщине?!” Их отругали, а их спутницу жестоко выбросили из машины на ходу, чтобы они больше к ней не приставали.

Их миссия была не такой уж сложной, им просто нужно было перевезти женщину — желательно без сознания. Они делали именно это, так что не имело значения, в каком состоянии она была. Вскоре машина прибыла к месту назначения. В тот момент, когда Иоланта вышла из машины, ее брови нахмурились, но затем расслабились при виде впечатляющего здания, похожего на замок, перед ней.

“ВУИИИ!!! Я сказал тебе привести ее в бессознательном состоянии! Теперь она знает, где мы находимся!” Раздался громкий голос, и вместе с ним к ним подошел молодой человек с длинными серебристыми волосами и мечом в руке.

“Ушишиши, этот мусор скоро будет вывезен”. За крикливым молодым человеком последовал подросток.

“Что ты здесь делаешь, дерьмовый принц?” — Сказал Сквало с явным презрением. Они договорились, что именно он отведет женщину внутрь. Что ж, он потребовал взять на себя это задание, и никто из остальных не успел сказать ни слова, прежде чем он уже выходил из комнаты.

“Этот принц делает все, что хочет. Кроме того, ты слишком зауряден, чтобы получать королевские гонорары. Ухмылка Бельфегора стала шире, когда он передразнил Сквало.

Между ними завязалась словесная перепалка и драка. Фигура в плаще тихо вышла и вздохнула, глядя на сцену перед ними. Затем они незаметно подошли к Иоланте и сказали. “Следуйте за мной”.

Иоланта понятия не имела, что она там делает, поэтому у нее не было другого выбора, кроме как следовать за человеком в плаще. Снаружи замок был немного унылым, но внутри был довольно элегантным и хорошо освещенным. Она прошла по множеству извилистых коридоров, которые не потрудилась запомнить, пока они не добрались до модной комнаты с большим столом внутри. Там был человек, мужчина, уже сидевший за столом с частью волос, выкрашенных в зеленый цвет, в солнцезащитных очках и выглядевший очень модно. Казалось, он ждал их, так как вскочил на ноги, когда дверь открылась.

“А? Где Сквало и Бел?” — Спросил он.

“Эти бесполезные парни дерутся у входной двери”. Человек в плаще ответил с сильным хмурым выражением на лице.

Казалось, что драки между ними были очень частым явлением, потому что яркий мужчина просто вздохнул и сменил тему, чтобы затем спросить Иоланту. “Хочешь чаю, сока, кофе, чего-нибудь выпить?”

“Э-э, сок должен подойти”. Иоланта была удивлена таким вниманием.

“Тогда подожди минутку, дорогая”, — улыбнулся яркий мужчина, а затем вышел, чтобы принести им напитки.

“Пожалуйста, сядь”. Человек в плаще указал на стул, и они тоже сели. Иоланта беззаботно выбрала место и про себя поразилась тому, насколько оно было удобным. “Извините за то, как вас сюда привезли, но вы были нужны нам для получения кое-какой информации”.

“Не начинай свой допрос без выпивки”. — Предостерег яркий мужчина, когда вернулся. “Остальные закончили с другими вкусами, так что у нас остался только лимонад, вас это устраивает?”

“Все в порядке. В Италии немного жарковата погода, так что я немного хочу пить”. Иоланта потянулась за стаканом и с готовностью начала отхлебывать свой напиток.

“Спасибо, Луссурия”. Сказал человек в плаще со своим обычным хмурым видом, тоже потягивая свой напиток. Луссурия взял свой напиток и сел рядом с человеком в плаще. “Итак, как я уже говорил...”

Слова человека в плаще были прерваны хриплым шумом снаружи комнаты, и вошли двое парней, которых они оставили у входной двери. Они оба щеголяли изрядной долей ран и прорех на своей одежде, заслужив замечание Луссурии за то, как они обращались с одеждой, которую он так кропотливо выбирал для них. Хмурый взгляд человека в плаще стал более заметным, но прежде чем они смогли выразить свое недовольство, из ниоткуда появились красные искры, успешно прекратив спор между этими тремя.

“Хорошо, ребята. Сядь и помолчи, мы здесь пытаемся завести разговор”. — Сказала Иоланта с улыбкой.

“Что...” Сквало хотел возразить против того, что ему приказывают, но он проглотил свои слова, когда гнетущая аура опустилась на комнату.

“Я сказал, сядь”. — Повторила Иоланта, заставив всех троих немедленно сесть. “Итак, вы говорили, что вам нужна информация”. Затем она повернулась к человеку в плаще.

“Ах, да, я хочу знать, что вы сделали, чтобы заставить Аркобаленос вернуться к их первоначальной форме”. Человек в плаще спросил немного приглушенно из-за ауры, которую она выпустила.

“Почему ты думаешь, что это я что-то сделал?” — Спокойно ответила Иоланта и отпила свой сок.

“У Маммона есть способ найти любого, кого они захотят найти, но после многих попыток они смогли придумать только этот символ”. Объяснила Луссурия, доставая бумагу с символом Даров Смерти на ней. “Это тот же символ, что и у тебя на кольце”.

Иоланта взглянула на кольцо, которое сидело у нее на большом пальце правой руки, и камень с очень незаметным знаком Даров Смерти. Она восхищалась их зрением, способным различить символ. Она не хотела знать, когда они обратили внимание на ее кольцо, потому что было ясно как вода, что они охотились не за ним. Вместо этого они только хотели узнать о ее способе справиться с Проклятием Аркобалено. Видя, что все четверо ведут себя хорошо, она мысленно кивнула, а затем положила свою сумочку на стол, чтобы порыться в ней.

Четверо перед ней недоверчиво посмотрели на Иоланту, которой пришлось засунуть всю руку в маленькую сумочку, все время ворча на Реборна за то, что он кладет в нее всевозможные вещи, потому что ему было слишком лениво нести их самому. После всех своих поисков она, наконец, достала черный дневник, который листала, пока не остановилась почти на середине. “Это то, что я использовала, чтобы дать своему Мужу неделю с его нормальным телом. Я просто никогда не думал, что это повлияет и на других Аркобалено. Череп и Колонелло — это одно и то же.”

Все четверо вытянули шеи, чтобы посмотреть, что использовала Иоланта, чтобы вернуть Аркобаленосам их первоначальную форму, но у троих из четверых остались растерянные лица. Четвертый, Маммон, медленно поднял голову и застенчиво спросил. “Это… что это такое?”

С раздраженным видом Иоланта пустилась в пространные объяснения по поводу ритуала, который она и ее друзья придумали, оставив четырех Пользователей Flame в шоке от сложности процесса и обременительного результата. Не обращайте внимания на руны и глифы, которые были им неизвестны; единственный факт, что это было основано на Магии, делал все это бесполезным для них. И давайте не будем говорить о “Жертве”?

“Да, мне пришлось пожертвовать частью своей Магии только для того, чтобы Защита могла состояться”. Иоланта кивнула, отвечая на вопрос. “Это была довольно радикальная мера, но у нас не хватало времени, а мои знания о Пламени были довольно ограниченными. Я планирую создать другой способ вернуть Аркобалено к их первоначальной форме, даже если им все еще придется нести бремя того, что их выбрали в качестве Аркобалено ”.

Ее слова заставили Маммона воспрянуть духом и захотеть спросить о том, что она на самом деле знала о Проклятии Аркобалено, о котором они расследовали, но, к сожалению, не смогли получить много информации. Однако в тот момент, когда они открыли рот, они просто закрыли его со щелчком, когда почувствовали дуло пистолета у себя за головой.

“Я думал, ты мертв, Вайпер. Но кто бы мог подумать, что ты только что присоединился к группе похитителей?”

“Как ты сюда попала, ВОЙ!?” — Воскликнул Сквало, быстро вставая, но только для того, чтобы получить пулю в плечо, от которой он отшатнулся назад.

“Неважно, насколько красиво ты выглядишь, наводя ужас на других, Муж мой. Нет необходимости проявлять к ним жестокость.” — прокомментировала Иоланта с глупой ухмылкой на лице. Это разрушило напряженную атмосферу и образ крутого парня, созданный Реборном, но его это нисколько не волновало. Пока он знал, что с Иолантой все в порядке, не имело значения, насмехалась ли она над ним даже в присутствии других. И если голодные глаза были каким-то намеком, то он заработал много очков за их следующую сессию, которая, как он надеялся, скоро состоится. Скорее, он сделает так, чтобы это было скоро.

“Вы закончили здесь? Мы можем сейчас пойти в Дом?” — Нетерпеливо спросил Реборн.

“Я думаю, мы закончили ...” Иоланта замолчала, не уверенная, нужно ли Маммону от нее больше информации, хотя, казалось, что пистолет, приставленный к их голове, лишил их всякого желания продолжать допрашивать ее, и они поспешно кивнули, говоря, что закончили. Маммон вздохнул с облегчением, когда оружие покинуло их головы; он мог сражаться с любым другим Аркобалено, кроме Реборна. Много раз они думали, что не узнают, как они умерли, если когда-нибудь будут сражаться с ним.

“Ты ... ты хочешь, чтобы мы отвезли тебя в твой дом?” — Внезапно спросил Маммон. Они никогда не собирались платить за предоставленную информацию, но могли предложить другой способ оплаты. Они также были благодарны Иоланте за то, что она легко отвечала на их вопросы.

“В этом не будет необходимости”. Иоланта вежливо отклонила их предложение. “Нам нужно только пересечь этот унылый лес, и мы доберемся туда”. Она указала на дальний лес штаб-квартиры Varia, который был виден из окна комнаты.

“Что?!” — громко спросил Сквало с того места, где он лежал, пока за ним ухаживала Луссурия.

Улыбка Иоланты стала озорной. “Ты построила свой замок в Черных землях; это означает, что ты живешь на землях, принадлежащих семье Блэк, леди которой я являюсь”. Она объяснила, что подняла правую руку, чтобы показать фамильное кольцо Блэков.

“Земли, которые Финеас Найджелус Блэк купил Белвине Блэк?” — Спросил Реборн, отражая улыбку своей Жены.

“Тот самый”. Иоланта подтвердила, сияя при виде Реборна.

“Что ж, тогда мы будем ожидать платы за пользование этими землями, иначе вас выгонят”. Реборн ухмыльнулся четырем офицерам Вариа, а затем ушел с Иолантой, положив руку ей на талию. Четверо офицеров Вариа оставались как вкопанные на своих местах, едва осознавая, что только что произошло.

“Я думал, это земли Вонголы, ВОЙ!!!” Сквало взорвался первым.

“Похоже, это не так”. — Криво усмехнулся Луссурия, перевязав рану Сквало.

“Шишиши, в конце концов, вы действительно простолюдины”. Бельфегор прокомментировал это так, как будто это дело его не касалось.

“Ты тоже здесь живешь, дерьмовый принц! Если мы не будем платить за аренду, то мы все закончим как уличные крысы, и вонгола ничего не смогут сделать ”. — Напомнил ему Сквало, успешно остановив смех Бельфегора. В конце концов, ни один принц не остался бы бездомным. Все трое мгновенно повернулись, чтобы посмотреть на Маммона, который отвечал за финансы в Штаб-квартире. Честно говоря, они скептически отнеслись к словам Иоланты, поэтому верили, что им на самом деле не нужно платить за аренду или что-то еще, но слова Маммона разрушили их надежды.

“Муу, и как раз тогда, когда я думал, что мы никогда не сможем встретиться с нашими настоящими домовладельцами”. Маммон сдулся при мысли, что им придется платить. Их слова ошеломили остальных, пока они не отреагировали, осознав, что Маммон все это время знал, что они живут не на землях Вонгола. “В любом случае, будет лучше, если ты начнешь снимать деньги, потому что я не потрачу ни цента на оплату аренды”. Сказал Маммон, легко выпутываясь из вопроса, который только еще больше разозлил их коллег-офицеров.

“Почему бы нам не заставить этого идиота Леви заплатить это?” Внезапно предложил Бельфегор. В одно мгновение все умыли руки от проблемы оплаты и оставили Леви А Тхана, офицера "Лайтнинг" Вариа, расплачиваться за долг. Излишне говорить, что Леви громко протестовал, когда узнал об этом, как только вернулся со своей миссии, но другие офицеры полностью проигнорировали его, заявив, что они подробно обсуждали этот вопрос и что они будут рассчитывать на Леви в вопросах оплаты аренды.

Их слова были сказаны таким образом, что Леви почувствовал полную зависимость от других и с гордостью объявил, что он позаботится об этом только для того, чтобы раздуть свое чувство превосходства, не замечая, что его обманывают.

Глава 34: Черный дом в Италии

Краткие сведения:

Реборн и Иоланта входят в Черный дом в Италии и пугают маленького Тоти.

Они также находят место, где жил Финеас.

Реборн размышляет о своем поведении и о реакции Иоланты.

Примечания:

ИТАК!

Предполагалось, что эта глава будет очень-очень длинной, но я пожалел об этом и решил сократить ее. Почему? Потому что я думаю, что нам нужна была эта саморефлексия от нашего дорогого Реборна.

Он был добр к Иоланте. Он принял Фарида как своего собственного. Он очень любит дочерей, но мы никогда не слышали (читали), как он произносит три волшебных слова. Возможно, то, что вы найдете здесь, на самом деле не оправдывает, почему он этого не сделал, но я пытаюсь сделать их отношения как можно более реалистичными. Это ОЗНАЧАЕТ, ЧТО ОНА НЕ ИДЕАЛЬНА.

Поверьте мне, Реборн может выглядеть зрелым, крутым и все такое, но это не так. По крайней мере, не в моих глазах. Учитывая его неизвестное прошлое, мы можем о многом строить догадки. Я просто надеюсь, что вы найдете то, что я написал, разумным. В конце концов, детей легко травмировать, а взрослым не нравится признавать, что у них есть проблема или они хотят ее решить. Большинство из них, очень многие из них. Не колоти меня xD, я не психолог...

В любом случае, надеюсь, вам понравилась глава, и спасибо за чтение!

Текст главы

Иоланта не шутила, когда сказала, что им просто нужно пересечь унылый лес, чтобы добраться до Черного Дома. Прогулка была немного долгой, но они сразу поняли, что прибыли, когда пейзаж изменился на сто восемьдесят градусов: от унылого и мрачного до красочного и полного света. Контраст был действительно резким, и обоим пришлось потереть глаза, просто чтобы убедиться, что это место им не привиделось.

Это все еще был лес, но разница заключалась в типе посаженных деревьев. Те, что были родом из земель, где находилась штаб-квартира Varia, были густыми и покрытыми листвой, с толстыми стволами и корнями, которые проглядывали сквозь почву. Там также росли кустарники, множество диких растений и сорняков. С другой стороны, на землях, где находился Блэк-Хаус, росли более тонкие деревья с более тонкими ветвями, которые были не такими покрытыми листвой, что позволяло большому количеству света просачиваться сквозь них и освещать множество цветущих кустарников и цветочных клумб, посаженных вдоль чистого ручья, который извивался через лес. Трава также была очень зеленой и хорошо подстриженной, что свидетельствовало о большой заботе, которую Домашние эльфы проявили в саду.

Поскольку это была задняя часть огромного сада, рядом с тем местом, где они находились, не было тропинки, поэтому они просто решили следовать вдоль ручья и посмотреть, куда он их приведет. Через пару минут после их приятной прогулки среди цветов и звука бегущей воды, перед ними внезапно появился Домашний эльф.

“Хозяин и хозяйка прибыли. Тотти бес думает, что они появятся у входной двери. Это была ошибка Тоти.” Бедный молодой Домашний эльф выглядел на грани слез, потому что он не выполнил свой долг и так надолго оставил своих Хозяев одних. Будучи молодым эльфом, он впервые прислуживал Семье, и даже если Митти говорила им, что их Хозяева хорошие, он все еще очень нервничал, и это проявлялось в том, что он поджимал свои длинные, похожие на летучую мышь уши.

“Все в порядке, Тотти. Мы наслаждались потрясающей работой, которую вы проделали в саду ”. Сказала Иоланта с улыбкой, заставившей Тоти прекратить свои нервные движения и изумленно посмотреть на нее.

“Тоти был польщен”. — Внезапно выпалил Домашний эльф, а затем смущенно опустил голову из-за своей ошибки.

“Есть ли здесь главная тропа, Тоти?” — Спросил Реборн, спасая Тоти от его смущения.

“Да! Если мы продолжим идти прямо вперед, то найдем главный путь!” Взволнованно сообщил Тоти, и все трое пошли в направлении, на которое указал Тоти. По дороге Иоланта и Реборн выслушали оживленное объяснение Тоти о том, что было посажено и где, выдававшее тот факт, что Тоти был Домовым эльфом-Садовником. Со слов Тоти пара поняла, что сад действительно слишком огромен, и, возможно, им потребуется целый день, чтобы исследовать его весь. К счастью, они просто хотели добраться до Дома, чтобы провести в нем остаток дня.

Наконец они нашли главную тропинку, вымощенную булыжником, и их путешествие по садам было более легким, но не менее впечатляющим. На главной дорожке было бесчисленное множество беседок, пергол и арок, состоящих из различных цветов, придававших ей таинственный и красивый оттенок. Там было даже несколько скамеек под широкими беседками. Что было более впечатляющим, так это туннель Глицинии, построенный на коротком мосту, который пересекал более широкую часть ручья. Сиреневые, белые и розовые цвета глициний прекрасно отражали падающие на них солнечные лучи, делая их похожими на огни в полутемном туннеле.

Сама возможность любоваться таким потрясающим видом заставила Иоланту еще больше оценить решение своего Мужа, поскольку именно он сказал Домовым эльфам начинать свою работу с итальянского Дома. Она знала, что он не знал, что это место такое, но это случайное решение было лучшим, которое он принял, и она вознаградила его пылким поцелуем под глициниями. Тотти обернулся взволнованный, увидев, что его Хозяева проявляют некоторую любовь на публике. Тоти был бы первым, но не последним из Домовых эльфов, который поймал бы эту пару подобным образом.

После их импровизированного и столь необходимого сеанса поцелуев пара и Тоти продолжили свой путь, пока не достигли пересечения дорожек, ведущих в разные части сада, но они просто продолжили путь к более широкой дорожке с хорошо подстриженными кустарниками и целым туннелем из роз, который заканчивался кирпичной лестницей, соединявшейся с задним двором дома, на котором красовался естественный бассейн, как будто это пруд посреди леса с небольшим водопадом и большими камнями вокруг него. Сбоку стояла деревянная беседка с набором садовой мебели под ней. Остальная часть заднего двора была покрыта травой и несколькими случайными деревьями.

За задним двором стоял двухэтажный, но широкий особняк с множеством арочных французских дверей, которые открывались в разные комнаты, такие как студии, гостиные, столовая и даже кухня. Дом был немного странным, потому что, проходя мимо любой из этих комнат, они оказывались в фойе. Каким бы широким ни был Дом, таким же широким было и фойе. Можно было бы подумать, что это плохой дизайн Дома, но причиной широкого фойе на самом деле был потолок, расписанный картинами итальянского Ренессанса по всему периметру. Свет во всех комнатах был благодаря настенным светильникам, расставленным повсюду; во всем Доме не было ни одной люстры, в чем они убедились, поднявшись по полувинтовой лестнице.

На втором этаже они нашли библиотеку, бар, Семейную комнату с камином и комнату с пианино, которая состояла из комнат в средней части второго этажа. Спальни с соответствующей ванной комнатой и гардеробной расположены в противоположных направлениях Дома; по пять с каждой стороны с террасой, соединяющей их. Там не было Главной спальни, но самого количества спален было достаточно, чтобы разместить семью из десяти или даже больше. С террас они могли видеть, что там были изолированные сады, в которые можно было попасть через отдельные комнаты.

И если они не ошибались, сад с небольшим фонтаном находился рядом с самым большим кабинетом, а другой сад был соединен с кухней; последняя больше походила на сад с травами.

Дом произвел на них впечатление, несмотря на поспешную экскурсию, которую они совершили по нему — очевидно, не хватило некоторых комнат. Это было сделано скорее для того, чтобы похвастаться, вместо того, чтобы на самом деле жить в нем, но они не могли отрицать, что это было потрясающе. Однако Иоланта обнаружила проблему с Домом. Передний двор был слишком коротким, с вымощенной булыжником широкой дорожкой, которая больше походила на парковку, а затем была внешняя стена с въездными воротами. Она могла легко видеть улицу за воротами и даже соседний особняк напротив.

Учитывая, насколько хорошо был виден Дом на самом деле, неудивительно, что на нем никогда не было никаких Защитных Знаков. Она могла бы назвать несколько, в основном те, что были в старинном доме Блэков в Лондоне, хотя она не решалась включить табличку "Не уведомлять меня", заставляющую соседей или любого другого человека, знакомого с этим местом, задаваться вопросом, куда подевался Дом. Успех Прихода "Меня не замечают" зависел от того, что люди не знали, что там что-то было раньше, и многие люди уже должны были увидеть этот Дом. Она не хотела, чтобы итальянские авроры предупредили ее об использовании Магии, а затем сообщили СМИ, что у нее есть Дом в Италии.

Однако это напомнило ей кое о чем.

“Убирая и работая на землях, находили ли вы намеки на другого человека, живущего в этом месте?” Иоланта повернулась, чтобы спросить Тоти. Она только что вспомнила, что двоюродная бабушка Белвина оставила Дом своему отвергнутому брату Финеасу. Мужчина должен был видеть ту же проблему, что и она, и, скорее всего, что-то предпринять, если он действительно там жил.

Тотти помолчал секунду, прежде чем осторожно кивнуть. “Тоти знает об одном месте, но Тоти никогда не входил в него, так что Тоти не уверен”. Он ответил, выглядя немного удрученным из-за того, что не знал о месте, о котором говорила его Любовница.

“Это не имеет значения. Пожалуйста, отведи нас в это место!” — Спросила Иоланта. Молодой Домашний эльф кивнул и быстро вышел из Дома. Иоланта взяла Мужа за руку, и вскоре они тоже вышли из Дома.

Они вернулись на задний двор, к кирпичной лестнице и розовому туннелю, хотя вместо того, чтобы пойти по главной дорожке, они пошли направо: по узкой гравийной дорожке, выложенной камнями среднего размера. Тропинка вела их через холм только для того, чтобы оказаться в полях с яркими цветами, такими как гвоздика, львиный зев и дельфиниумы. Цветы легко доходили им до талии, и ветерок доносил их запах. Поскольку поля были в основном равнинными, они могли издалека разглядеть маленькую хижину. Это больше походило на лачугу; не на грани обрушения, но все же не там, где мог бы жить человек.

Иоланта, и Реборн на секунду заколебались, прежде чем подойти к хижине, чтобы взглянуть. Тоти сказал, что он не входил в хижину, но это не означало, что другие Домовые эльфы этого не делали. В конце концов, они должны были убирать и заботиться обо всем на месте; это, должно быть, включало и лачугу, верно? В пяти метрах от хижины Иоланта внезапно остановилась, а вместе с ней и Возрожденная.

“Что-то случилось?” — спросил я. — Спросил он, увидев ее сосредоточенное лицо.

“Здесь есть Обереги. Дайте мне минутку, чтобы посмотреть, вредны они или нет ”. Сообщила она, вынимая свою палочку и мгновенно взмахивая ею то в одну, то в другую сторону, бормоча слова себе под нос. Процесс длился пару минут, пока она не выдохнула и не опустила руку. Реборн услышал, как будто что-то сломалось, и прямо на его глазах образ жалкой лачуги сменился маленькой хижиной. “Большинство Оберегов разрушились, оставив только Маскирующую Оберег, вот почему это так выглядело. Мне все равно пришлось сломать их все, чтобы мы могли войти без каких-либо проблем”.

Реборн кивнул. “Разве это не означает, что в каюте не было прибрано?” Он задумался.

“Не обязательно. Домашние эльфы удивительны и могут входить в любое место, независимо от Оберегов ”. Она похвалила то, что заставила Домового эльфа сопровождать их, надувшись от гордости.

Внутри было чисто и без каких-либо странных запахов, но в то же время оно было таким же причудливым, как и снаружи, и, казалось, в нем не использовалось Расширяющееся Очарование. Оглядываясь назад, это имело смысл, поскольку в нем жил только один человек, так что это делало его еще более уютным. Весь домик состоял из одной комнаты, служившей одновременно гостиной, столовой и кухней, но в разных местах комнаты; с одной стороны была даже дверь в ванную. Спальня представляла собой какую-то комнату, похожую на чердак, в которую можно было попасть по небольшой лестнице слева.

Древняя дровяная печь была даже установлена в углу, выдавая, насколько старой была хижина, раз в ней не было более современного обогревателя. Растения в горшках и широкие окна придавали ему живую атмосферу в сочетании со светлыми тонами на стенах. Ламп не было, вместо них на столе в маленькой гостиной стояла пара подсвечников. Это была поистине очаровательная хижина.

“Я знаю это лицо. Ты хочешь остаться здесь.” — Поддразнил Реборн, устраиваясь поудобнее в одном из кресел.

“Главный дом не так уж плох, просто...” Она плелась следом, наблюдая за этим местом с нежной улыбкой.

Реборн притянул ее к себе на колени и заключил в свои объятия. “Тебе нравятся дома, в которых царит ощущение домашнего уюта, а не роскоши”. Он закончил за нее, угадав ее мысли.

“Более того, мне нравятся места, где я могу легко обниматься со своим Мужем”. Дерзко сказала Иоланта.

Реборн усмехнулся ее словам и не стал тратить время, чтобы показать ей, что значит обниматься с ним. Бедный Тотти в очередной раз стал свидетелем того, как его Хозяева были полны энтузиазма, и решил пойти поискать, чем бы заняться. Он заметил, что в печи нет дров, поэтому поручил себе собрать немного дров, а также придумал предлог оставить своих Хозяев на некоторое время одних. Тотти не знал, сколько времени он потратил на сбор дров, но когда он вернулся в хижину, солнце уже начинало садиться. Оба его Хозяина переоделись в более удобную одежду, и его Хозяйка улыбнулась ему, как только он вернулся.

“Мне было интересно, где ты был”. — Сказала Иоланта с обновленной улыбкой на лице. “О, ты принесла дрова, я собиралась позвать тебя за этим”. Она заметила кучу, тихо плывущую позади Тоти, и она постоянно хвалила его за то, что он был таким заботливым, оставляя Домового эльфа смущенным. “Я также хотел спросить, есть ли в главном Доме запасы еды или мы должны сами покупать ингредиенты?”

Вопрос Иоланты заставил Тоти посмотреть на нее с легким ужасом. Он, очевидно, забыл о еде и передал эту информацию своей Любовнице почти на грани слез.

“Ты можешь пойти и купить их прямо сейчас. Мы все еще проверяем хижину, так что у вас будет время раздобыть ингредиенты ”. — Сказал Реборн, заставив Тоти оживиться и нетерпеливо кивнуть. Хлопнув, Тоти немедленно исчез, чтобы выполнить свое задание, только для того, чтобы смущенно вернуться, заламывая руки. Реборн ухмыльнулся, а затем вручил Тоти несколько купюр и список ингредиентов. Тотти взял их, рассовал по карманам своего комбинезона и снова исчез.

Ни Иоланта, ни Реборн не упустили из виду тот факт, что Домашние эльфы, которых они приобрели, использовали презентабельную одежду вместо обычной наволочки. Иоланта предположила, что все это было делом рук Гермионы, которая, скорее всего, убедила Домовых эльфов начать пользоваться одеждой. Поскольку они были безработными эльфами, не было никакой проблемы с тем, чтобы ‘освободить их’. Итак, они, должно быть, поддались ее логике.

“Итак, у вас даже был подготовлен список. Что ты планируешь?” Весь обмен мнениями происходил на глазах у Иоланты, поэтому она с любопытством спросила своего Мужа о списке ингредиентов.

“Я планирую приготовить для тебя”. ответил Реборн, закатывая рукава рубашки, чтобы затем проверить кухню на наличие кастрюль, сковородок, ножей и тому подобного.

“Ты собираешься готовить?” Глаза Иоланты заблестели при мысли о том, как готовит ее муж. Она попробовала его всего один раз и чуть не проглотила язык от того, насколько вкусным был картофельный суп, что ее распирало от предвкушения того, что он приготовит на ужин.

“Малышка была недовольна мной в последнее время. Я не хочу, чтобы на меня смотрели как на бесполезного отца.” — был забавный ответ Реборна, который заставил Иоланту рассмеяться.

“Ты слышал этого ребенка? Папочка хочет поделиться с тобой немного любовью.” Иоланта нежно похлопала себя по низу живота с легкой улыбкой на лице.

Слова Иоланты взволновали Реборна. Она не ошиблась, заметив, что он хотел разделить любовь со своим нерожденным ребенком. Он никогда не ожидал создать семью, не говоря уже о том, чтобы завести ребенка, но вот он здесь, безмерно довольный, возбужденный и полный того, что он считал любовью к этому ребенку. Это было просто… Реборн не был идиотом; в этот момент он уловил вспышку разочарования в глазах Иоланты. У нее часто был такой взгляд, когда она говорила ему, что любит его, но он не отвечал тем же. Он знал, что это было несправедливо по отношению к ней и что, возможно, это внесло бы проблемы в их отношения, но он сдержал бы свою клятву быть искренним с ней.

Если это означало хранить молчание всякий раз, когда она признавалась ему и делала ее немного несчастной, то это было лучше, чем лгать ей, чтобы подарить ей фальшивое счастье. Он не был хорошим человеком, но будь он проклят, если плохо относился к своей Жене. Он никак не мог заставить себя почувствовать то, что боялся почувствовать, но, глядя на то, как она все еще потирает живот, пытаясь скрыть свою печаль, он подумал, что, возможно, что-то расцветет между ними благодаря плоду их страсти…

Его размышления были прерваны хлопком Тоти, вернувшейся с ингредиентами для ужина. Реборн схватил пакеты и мгновенно отправился на кухню готовить простой Минестроне. Конечно, поскольку это он готовил, то это был не простой суп, и сам процесс тоже был непростым. Реборн был искусен в обращении с оружием; на самом деле, Иоланта никогда не видела, чтобы он использовал другой вид оружия, который не предполагал использования боеприпасов. Однако это не означало, что он не был искусен в других. То, как он двигал ножом, точными и действенными движениями, представляло собой захватывающую дух сцену.

Возможно, его нельзя было считать экспертом, как других, кто посвятил свою жизнь ножу, но он, по крайней мере, продемонстрировал лучшее мастерство, чем Иоланта. Иоланта научилась готовить у его родственников-магглов с самого раннего детства, и после многих лет ручного приготовления всего, включение ее Магии в приготовление пищи было легче сказать, чем сделать. Вот почему ей все еще приходилось тратить некоторое время на подготовку ингредиентов и медленное приготовление их, продолжая экспериментировать, когда она могла использовать свою Магию для повышения эффективности. Способ приготовления Реборна зависел главным образом от его быстрых движений в момент приготовления ингредиентов. Время, которое ему пришлось потратить на приготовление, было все тем же медленным процессом.

Тем не менее, ужин был приготовлен быстрее, чем если бы этим занималась Иоланта. Она не жаловалась, потому что аромат готовящегося блюда был таким восхитительным, что в животе у нее постоянно урчало, а во рту текли слюнки. Она даже забыла о том, что нужно есть деликатно, как учил ее Драко, и проглотила блюдо, которое поставили перед ней, как только она села за маленький обеденный стол. Чаще всего она обжигала язык, но не обращала внимания.

Реборн с мягкой улыбкой наблюдал за тем, как Иоланта ест. Прожив большую часть своей жизни в одиночестве, приготовление пищи стало необходимым навыком, когда ему не хотелось ужинать в ресторане. Никогда раньше он не думал о своей стряпне как о чем-то особенном, и блюда, которые он действительно мог приготовить, сильно бледнели по сравнению с репертуаром Иоланты, поэтому, видя, как она с таким удовольствием поглощает суп, он почему-то почувствовал гордость.

Гордость не была незнакомым чувством, но обстоятельства, в которых он испытывал гордость, сильно отличались от того, что было в тот момент. Много раз он просыпался, думая, что все это ему приснилось, с того момента, как он получил то письмо, в котором говорилось, что он собирается жениться. Но постоянный контакт с Иолантой убедил его, что это был не сон, что его реальность сильно отличается от той, что была раньше. Что его жизнь полностью изменилась. Он не только шел по пути Наемного Убийцы; у него также были ярлыки главы Семьи, Хозяина Дома, мужа и Отца.

Одно следовало за другим, и он действительно не мог удержаться от скептицизма.

Но нет, человек, стоявший перед ним, был тем, кто был ответственен за это изменение. Человек, который признался ему после утомительного сеанса секса, что на самом деле он не был ее идеальным мужчиной, что наименьшее, чего она хотела после испытания, которым была ее жизнь, — это общаться с хладнокровным наемным убийцей, который мог легко пренебречь жизнью и рассматривать ее просто как денежное вознаграждение. И все же это был тот же самый человек, который впоследствии сказал, что, несмотря на все, чем он был, она все равно влюбилась в него по уши, что она действительно любила его изо всех сил, что одна мысль потерять его была для нее невыносимой.

Реборн восхищался количеством чувств, которые она вложила в него, и эти чувства заставляли его бояться того, что произойдет, если он почувствует то же самое к ней. Реборн мог обманывать других относительно своей жизни или, по крайней мере, вводить их в заблуждение. Но он сам осознавал, что перенес небольшую травму после того дня, когда на его глазах была убита его Мать, и последующего убийства его Отца его собственными руками. Его мать была тогда первым и последним человеком, которого он любил, и мысль о том, чем она закончила, заставляла его бояться того, что произойдет, если он снова полюбит. Если бы он любил Иоланту…

Он не осмелился закончить эту мысль.

Он также осознавал, что стал лицемером не только из-за своего будущего ребенка, но и из-за Фарида. Тот факт, что он не боялся любить своих детей, приемных или нет, но при этом не мог сделать этот последний шаг с Иолантой, просто превратил его в труса. Тем не менее, он не мог разрешить этот узел. Он не знал, как это разрешить. Единственный способ, которым он мог доказать Иоланте, насколько она важна для него, — это своими действиями; и он просто надеялся, что на данный момент этого достаточно. Вот почему он был рад видеть, что Иоланта оценила его скудную стряпню.

"Иоланта действительно самый красивый человек, которого я когда-либо видел", подумал он, не осознавая, что возвел ее на пьедестал в своем сердце. Намного выше всего, что он считал для себя важным, включая свою собственную жизнь.

“Почему ты не ешь и просто продолжаешь пялиться на меня? У меня что-то на лице?” Слова Иоланты прервали его размышления.

“Нет, я просто наслаждаюсь твоими щечками, похожими на щеки бурундука, которые у тебя оттого, что ты слишком много ешь”. Он тут же поддразнил ее, не солгав, поскольку у нее действительно были надутые щеки.

Иоланта похлопала себя по щекам и почувствовала, как они раздулись от еды, которую она пережевывала. Ее лицо мгновенно покраснело от смущения, и она начала есть более сдержанно, чтобы муж снова не высмеял ее. Ужин продолжился разговорами о расписании на следующий день. Они улетят в Англию, как только закончат завтракать с "Оттавой".

После этого им нужно было либо дождаться Фариду, либо забрать ее в Родовом доме Блэков в Лондоне, чтобы отвезти ее в Шотландию, в Родовой дом Поттеров.

Покончив с ужином, они отправились прогуляться по цветочным полям. Иоланта подумала, что это позор, что они не могли остаться подольше, чтобы насладиться видом, вот почему она хотела, по крайней мере, окунуться в аромат цветов вокруг нее. Пройдя по посыпанной гравием дорожке, они обнаружили, что это заставило их прогуляться по полям и вернуться в хижину после часа неспешной прогулки. Луна висела высоко в небе к тому времени, когда они вернулись и зажгли свечи в комнате, чтобы дать им немного света. Было все еще темно, но это было лучше, чем полная темнота, в которую они вошли.

Ванная была довольно маленькой, только с туалетом и душем, что оставляло им возможность пользоваться ею по очереди. К счастью, Домовые эльфы, которые навели порядок и поменяли необходимую бытовую технику, а также мебель, сделали так, чтобы по трубам текла вода. Иоланта сначала приняла душ, а затем почистила зубы у раковины на кухне, пока ее Муж сам принимал душ. Когда Иоланта устраивалась поудобнее в кровати в спальне на чердаке, она услышала, как Реборн чистит зубы. Закончив, он задул свечи, оставив каюту в темноте, но все равно проворно поднялся наверх.

Кровать была небольшой, но на ней все равно могли бы уместиться двое, если бы они обнимались, что они и делали во время сна.

Иоланта не стала тратить время впустую, сообщив о своих намерениях на ночь, как только Реборн лег в постель. Она больше не стеснялась давать ему понять, чего она хочет; в любом случае, они были довольны этим, поскольку оба пытались извлечь максимум пользы из своей недели и наслаждаться ею как Муж и жена, которыми они и были.

Поразмыслив во время ужина, Реборн решил взять ситуацию под контроль и упростить ее старым добрым просмотром лицом к лицу с добавлением крупного плана, когда он прислонился своим лбом к ее лбу, но все еще стараясь не раздавить ее полностью своим весом. Это сделало момент более интимным и напряженным из-за того, что их взгляды не отрывались друг от друга ни на секунду. Несмотря на довольно шумную кровать, поскрипывающую в такт темпу, заданному Реборном, они решили сохранить тишину между собой и шептали свои милые пустяки между мимолетными поцелуями.

Жемчужинки пота смешались на их телах, делая их скользкими и облегчая движение из-за их близости. Их постоянное учащенное дыхание и увеличение темпа возвестили о том, что они скоро достигнут завершенности, которую они утопили в глубоком поцелуе. Затаив дыхание, они наслаждались последствиями своего пика с помощью сдержанных ласк, он даже лениво провел пальцем по ее шрамам. Они молчаливо решили закончить на этом всего одним раундом, поэтому Иоланта продолжила свой обычный ритуал после их сеансов.

“Я люблю тебя, Ренато”, — сказала она, все еще прижимаясь к его телу, но в той позе, в которой они обычно ложились спать. Как это было обычно, она просто ожидала ‘Приятных снов, Иоланта" от Реборна, но этого не последовало. Она подумала, что он заснул, но его голос прозвучал несколько секунд спустя.

“Я... я...” Изменение слов ошеломило Иоланту, но вскоре надежда наполнила ее, и она с нетерпением ждала его слов. Однако ее надежды были жестоко разрушены, когда он больше ничего не сказал, заикаясь ‘я’ в течение нескольких секунд.

“Все в порядке. Тебе не нужно заставлять себя. Я все еще могу подождать.” Она решила спасти Реборна из его затруднительного положения и произнесла эти слова, просто прижимаясь к его телу еще крепче.

Это не нормально, подумал Реборн, если бы это было нормально, ты бы не плакал.Он чувствовал, как слезы капают ему на грудь, но воздержался от комментариев по этому поводу. Как виноватый, он мало что мог с этим поделать, кроме как поцеловать ее в макушку, крепче прижать к себе и подождать, пока она уснет, прежде чем сделать это сам.

Глава 35: Погружение во Тьму

Краткие сведения:

По дороге на завтрак с Оттавой Иоланта наконец понимает, почему Реборн был зациклен на Итальянском Доме.

Вернувшись в Англию, Реборн и Иоланта догоняют остальных, прежде чем отвезти Фарида в Дом предков Поттеров.

Луна немного спойлерит о ребенке, и Фарид надеется на лучшее с появлением нового брата или сестры.

Текст главы

На следующее утро они вернулись к нормальной жизни. Перед уходом Иоланта проинструктировала Тоти следить за садом и сказать тому, кто отвечает за хижину, чтобы он помог им ее убрать. Ему также было поручено передать Митти сообщение об отправке Лепестка, Росы и еще одного Домового эльфа в Дом Предков Поттера. Тотти кивнул и немедленно ушел, чтобы сделать, как было сказано. Тем временем пара поднялась в главный дом, обсуждая, стоит ли им вложить деньги в покупку автомобиля или любого другого средства передвижения.

“Если речь идет о передвижении по Италии, то, я думаю, это неплохая идея”. Реборн высказал свое мнение.

“Но мы могли бы также использовать его для путешествий по Европе, верно?” Знания Иоланты о моторизованном транспорте были очень ограниченными, вот почему ее слова звучали не очень уверенно. Она знала, что автомобили можно использовать для поездок на большие расстояния, помня время, когда дядя Вернон как сумасшедший гонял по стране, чтобы избежать всех писем о приеме в Хогвартс.

“Это слишком хлопотно, если мы зависим исключительно от автомобиля для передвижения по Европе, вот почему существуют самолеты и даже поезда, чтобы ускорить путешествие”. Реборн терпеливо объяснил.

“О, тогда, может быть, нам стоит купить самолет?” Это был наивный ответ Иоланты, который потряс Реборна. Он не смог удержаться и запечатлел крепкий поцелуй на губах своей Жены.

“Ты действительно говоришь как тиран”. Он дразнил. “Ты думаешь, самолеты дешевы?”

Иоланта покраснела, осознав, что сказала что-то пренебрежительное. “Значит, мы возьмем машину?”

“Ты планируешь научиться водить?” — Спросил Реборн вместо ответа. Если бы у них была машина, было очевидно, что за рулем была бы она.

“Мне нужно учиться? Ты сказал, что не можешь, но мы все равно прекрасно проехали по Венгрии ”. Губа Реборна дернулась, услышав, как она упомянула об этом. Любой нормальный человек, и даже он сам, мог бы сказать, что он был ужасным водителем. Он действительно никогда официально не учился водить, поэтому, когда бы он ни делал это, его можно было считать опасным за рулем, но Иоланта сказала, что он ‘идеально’ проехал Венгрию. По какой-то причине идея купить машину, за рулем которой сидела бы Иоланта, бросила Реборна в холодный пот.

“Давай поговорим об этом позже. Как бы то ни было, мы прибыли ”. Объявил он, отложив вопрос о машине в сторону, надеясь, что он больше никогда не всплывет.

“А?” Иоланта была озадачена. Все, что они сделали, это ... перешли улицу, и они уже прибыли? Она обернулась и увидела безвкусные, но впечатляющие ворота с большой буквой "Б" на них, в которых она узнала вход в Дом Блэков прямо через дорогу, чтобы убедиться, не прошла ли она дальше, чем казалось, но нет. Они действительно только что пересекли улицу и стояли перед воротами с гербом и именем "Вонгола" на нем. Внезапно на Иоланту снизошло озарение. “Так вот почему тебя заинтересовал Итальянский Дом?!” — Недоверчиво спросила она.

Ухмылка Реборна была нечестивой. “Это верно. Черный дом находится прямо между Вонголой и штаб-квартирой Varia. Разве это не чудесно?”

“Я внезапно испытываю желание снести этот Дом”. Она что-то бормочет немного растерянно.

Руки внезапно обхватили ее и прижали к сильной груди. “Не будь таким. Лица тех, кто жил в Вариа, были действительно забавными, когда они услышали, что мы соседи и их домовладельцы. Только представь, на что был бы похож Ноно, когда бы он понял, что мы соседи через день после той катастрофической встречи?”

Иоланта уставилась на него, потеряв дар речи. “Я не уверен, нравятся тебе твои работодатели или нет”. Он практически подписал с ними рабский контракт и делал все, что они ему говорили, но потом он хочет увидеть страдальческое лицо Тимотео Вонголы после того, как он раскрыл тот факт, что они были соседями.

“С ними все в порядке. Все проходит в хорошем настроении”. Реборн пренебрежительно ответил: “Давайте войдем внутрь. Держу пари, ”Оттава" уже ждет нас.

Верная его словам, Даниэла Вонгола уже ждала их в одной из комнат в крыле особняка, в котором она жила, с уже поданным завтраком. Ее Опекун наливал ей чай, слушая, как она ворчит по поводу того, что не может пить кофе. Она отхлебнула чай и еще немного поворчала, прежде чем оживиться, увидев прибывшую пару.

“Я думал, ты не придешь, почему ты так долго?” По сравнению с Тимотео, с Даниэлой было немного приятнее находиться рядом, даже если она использовала свое Небесное Пламя, чтобы вытянуть информацию из человека.

Иоланта покраснела, на самом деле не желая отвечать на вопрос, потому что это была ее вина, что они вышли из Дома довольно поздно. Ее нельзя было винить. После своего эмоционального срыва предыдущей ночью она почувствовала себя виноватой и решила подарить Мужу лучшие воспоминания и разбудила его довольно резко. Однако ее Муж без колебаний утаил информацию и спокойно ответил, помогая Иоланте сесть.

“Движение было ужасным”. Иоланта слышала в его голосе предвкушение того, что этот конкретный разговор состоится.

“Было ли это? Ты живешь так далеко?” Даниэла услышала стон Иоланты, и пожилая женщина слишком поздно заметила, какими сверкающими глазами щеголяла Реборн.

“О да, мимо проезжает слишком много машин, чтобы мы могли спокойно перейти улицу”. — Сказал Реборн и подождал, пока слова дойдут до сознания. Его ухмылка превратилась в усмешку, когда Даниэла чуть не выплюнула свой чай, хотя немного все еще вытекло у нее изо рта. С трудом проглотив свой чай, она безудержно рассмеялась, легко поняв, на что намекал Реборн.

Даниэла заметила, что особняк перед ними ремонтировался, и множество грузовиков въезжало и выезжало, перевозя много новой мебели. В течение многих лет особняк был заброшен, поэтому ей было любопытно, кто в конце концов купил его и планировал там жить — точнее, какая Семья. Ей просто никогда не приходило в голову, что это будет пара, сидящая перед ней. Она должна была догадаться накануне, когда смогла ясно разглядеть кольца на обеих правых руках Иоланты и Реборна и букву "Б" на одном из колец, имеющую тот же дизайн, что и буква "В" на воротах.

Тем не менее, новость потрясла и обрадовала ее, просто подумав о том, что сказал бы ее сын об этой пикантной информации, и она знала, что Реборн также хотел посмотреть, какой будет реакция Тимотео, когда он обнаружит женщину, жену их лучшего киллера, живущую прямо через дорогу. После этого легкого вступления в их разговор, с тех пор, пока они завтракали, все шло гладко. Даниэла ничего не разглашала о мафии, и Иоланте тоже не очень хотелось это знать; пожилая женщина действительно спросила подробности о том, как возник их Брак, и получила ту же историю о назойливом предке, который пытался сделать что-то важное в Семье, но потерпел ужасную неудачу.

К концу их завтрака Даниэла стала немного серьезной и повернулась к Иоланте. “Я не собираюсь спрашивать, что ты сделал, чтобы дать Аркобаленос их первоначальное тело, я просто хочу знать ...” Она замолчала. Ее мужество покидает ее. Ей было трудно просить о помощи по этому поводу. Но это был ее внук!

“Я всего лишь посторонний. Что заставляет вас думать, что ваш сын будет доволен тем, что я пытаюсь вмешиваться в вашу Семью?” — Спросила Иоланта, зная, о чем спросит Даниэла, исходя из ее мыслей.

“Означает ли это...” Даниэла обмякла в своем кресле. Она чувствовала, что ее конец близок, и все, чего она хотела, это еще раз увидеть своего внука.

Иоланта вздохнула. Ее ‘идея спасать людей’ снова поднимала свою рыцарскую голову. “Не могли бы вы рассказать мне что-нибудь, что вам известно о том, как он дошел до такого состояния?”

Даниэла оживилась, но затем заколебалась. “Я мало что знаю о том, что произошло на самом деле, а Тимотео отказывается мне рассказывать. Я также не знаю о технике, которую он использовал, чтобы заманить его в ловушку. Я не могу этим воспользоваться ”. На этот раз Даниэла была благодарна способности Иоланты Поттер, которая, казалось, знала, что у нее на уме, и позволяла разговору течь свободно.

“Вы видели его в этом новом состоянии?” Иоланта попросила поискать еще варианты. К счастью, Даниэла кивнула. “Я предполагаю, что где бы он ни был, это секрет, и никому не позволено входить внутрь. Итак, вы не возражаете, если я извлеку воспоминание о том, как вы виделись с ним, чтобы я мог начать изучать его дело?”

“Ты можешь это сделать?” — Скептически спросила Даниэла.

Вместо ответа Иоланта выхватила свою палочку и направила ее себе в висок. Затем, под пристальным вниманием Даниэлы и ее Опекуна, из Иоланты была извлечена серебристая нить и намотана вокруг кончика ее палочки. “Это одно из моих воспоминаний. Мы используем нечто, называемое Омутом памяти, чтобы наблюдать за воспоминаниями других людей, как если бы кто-то из них действительно был там. Если не доверяете мне, я могу попросить одного из моих эльфов принести один, чтобы вы могли посмотреть этот.”

Даниэла сделала паузу. “Ты позволишь мне сделать это?”

Улыбка Иоланты стала немного надломленной. “Как только воспоминание удаляется из вашего сознания, у вас остается только представление о воспоминании, но вы не можете его вспомнить. Так получилось, что от этого воспоминания я всегда хотел избавиться, но у меня не хватало смелости сделать это. Есть много случаев, когда я чувствовал себя крайне виноватым, и когда я был наиболее беспомощен, это воспоминание содержит и то, и другое. Я точно не буду скучать по этому.” Не давая пожилой женщине времени подумать, она позвонила. “Кричер”. Старый Домовой эльф появился с хлопком. “Черный омут памяти, пожалуйста”.

Кричер кивнул и снова исчез, чтобы вернуться с металлическим тазом, в котором была серебристая жидкость. Омуты памяти были чрезвычайно редки, и из Домов, хозяйкой которых она была, омуты Памяти были только у чернокожих. Когда она впервые использовала его из любопытства, в нем содержались воспоминания о по-настоящему презренных чернокожих, что заставило ее мгновенно выудить все эти воспоминания и поместить их во флаконы, которые затем хранились на чердаке Родового Дома Чернокожих под Палатой, чтобы никто случайно не наткнулся на них.

Иоланта взглянула на Кричера и на секунду замерла. “Спасибо тебе, Кричер”. Иоланта сказала ему самые искренние слова.

“Все, что угодно, лишь бы послужить Дому Блэков”. Кричер ответил поклоном, а затем исчез с громким треском.

Затем Иоланта повернулась к Реборну. “Возможно, его уже не будет, когда мы вернемся в Британию”. — Объявила она, заставив Реборна кивком понять, что она имеет в виду. Кричер был действительно слишком стар, поэтому неудивительно, что он умер в любой момент, и Иоланта смогла сказать ему несколько последних слов за его короткую службу ей. Иоланта взяла себя в руки и поместила воспоминание в омуте памяти, а затем жестом попросила Даниэлу опереться на него и заверила старую женщину, что оно в безопасности.

“Я посмотрю это вместе с тобой, если ты все еще сомневаешься”. Предложил Реборн. Как человек, который уже пользовался Думоотводом, он также чувствовал себя странно в первый раз, поэтому он понимал нежелание Оттавы им пользоваться. Даниэла достаточно доверяла Реборну, чтобы смягчиться, и они оба вошли, их лица погрузились в серебристую жидкость, а тела окаменели, пока их сознание путешествовало в омут Памяти и в память Иоланты.

Иоланта поджала губы, увидев фигуру своего Мужа, наблюдающего за этим конкретным воспоминанием. Ее рука нежно потерла левое предплечье, как будто ему было больно от одной мысли, что кто-то другой переживает этот момент вместе с ней.

Потеряв память, она наконец-то могла освободиться от чувства вины за то, что привела Седрика на смерть и была невольной частью воскрешения Волдеморта. Ее жалкие попытки сразиться на дуэли со старшим Волшебником и ее страх быть полностью побежденной. В тот момент она была похожа на загнанного в угол зверя, не знающего, что делать, но преисполненного решимости вернуться живой. Или, по крайней мере, вернуть тело Седрика, даже если ее тело упало на том кладбище. То, что произошло той ночью и позволило ей продолжить существование, было чистой удачей, ничто не было связано с ее способностями.

Вспоминая тот момент, она почувствовала стыд за себя, за то, что была такой бессильной. Но больше всего на свете она чувствовала обиду за то, что всегда была собой, которой приходилось постоянно сталкиваться со смертью, когда она была всего лишь простой студенткой. Последующие годы просто сказались на ее психике, тот факт, что она могла видеть мысли Волдеморта, люди, считающие ее сумасшедшей, тренировка тех, кто станет солдатами, смерть ее Крестного Отца, Война, охота за Крестражами, Финальная битва. Смерть. Иоланта устала. Ее душа постарела с того памятного момента и далее. Но она все еще надеялась на себя, на свою Семью.

Ее вновь обретенное счастье было причиной, по которой она продолжала жить.

Рука на ее руке заставила ее вялые глаза сфокусироваться на лице Мужа, который смотрел на нее с тем, что она никогда не думала, что кто-то почувствует, увидев это конкретное воспоминание. Даже она сама не почувствовала бы того, как он смотрел на нее; с гордостью. Это не успокоило ее, но, по крайней мере, утешило и придало сил.

Кашель Даниэлы нарушил их покой. “Ты можешь извлечь это воспоминание”. — Сказала она уверенно.

Иоланта кивнула и подошла к Оттаве, чтобы продолжить процесс извлечения. Прежде чем начать, Иоланта проинструктировала старую женщину постоянно помнить об этом воспоминании до тех пор, пока она больше не сможет его вспоминать. Оттава думала, что это будет больно, или, по крайней мере, что она что-то почувствует, но секунда за секундой все, что у нее осталось, — это крошечная пустота в ее сознании, там, где было воспоминание. Серебристая нить была вставлена в Омут Памяти, когда она открыла глаза и увидела, как молодая женщина входит в Омут Памяти.

“Она боец, Возрожденный”. Даниэла прокомментировала, вспоминая то, что она увидела в этом воспоминании.

“И вот почему я горжусь ею”. Возрожденный вернулся. Наконец-то он понял, где и когда она получила эту рану на левом предплечье, но вместо жалости к тому, через что ей пришлось пройти, он мог чувствовать только гордость. Не многие смогли бы выпутаться из такой ситуации, но она выпуталась, не идеально, но она это сделала. Вот почему он был горд; она не сдавалась, и он был уверен, что эти моменты только сделали ее сильнее. С травмами, которые нахлынули в те моменты, можно было справиться со временем, но то, что она узнала из них, было еще большим. Это были моменты, когда она взрослела.

Это было бессердечно с его стороны, но как человек, живший в постоянной смертельной опасности, он был идеальным человеком, чтобы понять ее и заставить понять, что ей не следует стыдиться того, кем она была тогда. Потому что та несовершенная Иоланта из прошлого была наконец отшлифована, чтобы стать идеальной Иолантой, на которой он был женат. Ладно, он был предвзят, называя ее идеальной, но в его глазах она была такой. Все в ней было идеально. Даже ее недостатки были совершенны.

В Омуте памяти Иоланта увидела полуразрушенную комнату, разрушенную в битве. Посреди комнаты лежал огромный кусок льда. Оттава и Ноно спорили на заднем сиденье, старая женщина требовала, чтобы ее сын исправил то, что он сделал с ним, с Занзасом, но Ноно оставался тверд в решении, что это к лучшему. Иоланта не знала о причине, по которой молодой человек был заключен в лед, но она могла видеть боль, не только из-за того, что с ним случилось, но и нежелание, ярость и печаль в этих глазах из-за того, что он так закончил, и больше всего из-за предательства.

То, что она могла сделать с помощью простого воспоминания, было ограничено, но благодаря Небесному пламени Оттавы, она могла различить, что крошечное Пламя резонировало внутри куска льда, исходя от молодого человека, заключенного в нем. Она могла бы начать с этого. Спор позади нее закончился тем, что пожилая женщина назвала своего сына бессердечным и вышла из комнаты, что в то же время означало конец воспоминаниям. Когда она вышла, Оттава смотрела на нее с ожиданием в глазах.

“Ты хочешь подписать контракт?” — Спросила Иоланта, усаживаясь на стул, который она занимала.

"Для чего?" — Растерянно спросила Даниэла.

“Я знаю, у тебя осталось не так уж много времени. Как слуга Смерти, я могу чувствовать, когда Она скоро наступит. Я не желаю тебе смерти, но я думаю, ты также знаешь о своей собственной ситуации. Вот почему мы можем подписать контракт. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы освободить вашего внука из тюрьмы; взамен у вас будет последний шанс поговорить с ним, даже если он мертв ”. Иоланта объяснила.

Сделав глубокий вдох, Даниэла стала серьезной. “Ваши слова говорят о том, что вы уверены, что сможете вытащить его оттуда”.

“Я рассматриваю твое Предсмертное Пламя Воли как Магию Души. Я могу начать с этого. Мне просто нужно знать все о Небесном Пламени.” — Сказала Иоланта, наливая немного чая и отпивая его маленькими глотками.

“Ты хочешь поэкспериментировать с Небесным Пламенем”. Лицо Даниэлы потемнело, ей ни капельки не понравился такой намек. Но выражение полной уверенности на лице Иоланты вселило в нее надежду, что даже если она умрет, у нее будет этот единственный шанс еще раз увидеть своего внука. Ради этого единственного шанса она была готова на все. “Позвольте мне все устроить со своей стороны, и я свяжусь с вами позже. Давай сначала напишем этот контракт”. Она жестом попросила своего Опекуна принести ручку и бумагу.

После того, как пара написала и подписала "Кровью Иоланты" и "именем и пламенем Даниэлы", они расстались. Пожилая леди смотрела им вслед с суровым выражением лица. Иоланта Поттер была более способной, чем она позволяла это показать. Просто тот факт, что она была уверена в обратном Прорыве Нулевой точки, говорил о ее способностях и знаниях. Вздохнув, она помолилась, чтобы ее сын не нажил в ней врага; иначе с Вонголой было бы покончено. А Реборн, скорее всего, сидел бы неподвижно и наблюдал, как все это горит со стороны.

В любом случае, ее время в качестве Руководителя закончилось, и ее жизнь была почти закончена, так что ей пришло время быть эгоистичной и нисколько не заботиться о Вонголе. “Свяжись с Тэлботом и скажи ему, что это срочно”. Она приказала своему Опекуну. Если Иоланта хотела поэкспериментировать с Небесным Пламенем, то это будет ее.

...

“Тебе не следовало соглашаться на эту работу”. — высказался Реборн, когда они сидели в самолете, летевшем обратно в Британию.

“Я также думаю, что мне не следовало этого делать”. Иоланта вздохнула. Глядя в окно, она могла видеть облака в небе, но по какой-то причине летать выше на самолете было не так хорошо, как на метле. Весь тот энтузиазм, который она должна была испытать, летя на самолете, испарился, когда она почувствовала себя обманутой из-за отсутствия события. “Но я не из тех, кто отворачивается, когда я могу сделать что-то, чтобы помочь”.

“Оттава не нуждается в помощи, Иоланта”. Реборн прокомментировал. Возможно, Иоланта провела слишком много времени без дела, но Даниэла Вонгола, даже будучи в возрасте и на грани смерти, все еще оставалась опасной женщиной, которая редко нуждалась в помощи других.

“Это не она нуждается в помощи”. — Возразила Иоланта тихим голосом. После этого она воздержалась от разговоров на эту тему. И все же она продолжала думать о том, что увидела в этом воспоминании. У волшебников тоже было Заклинание Замораживания, но оно было не на том уровне, что испытал тот молодой человек, Занзас. У нее не было способа подтвердить, что замораживание было другого рода, но это все еще ставило Иоланту в тупик из-за того факта, что то, что поразило Занзас, произошло от Пламени. Небесное пламя.

Все, что она знала о Небесном Пламени, пришло от Реборна. У них была реальная способность гореть плюс этот их аспект ‘Гармонии’. Небесное Пламя принимает все остальные Языки Пламени и поддерживает их равновесие. Еще раз она подумала, что Пламя Умирающей Воли действительно идеально подходит для поддержания Баланса в мире. Даже Небесное пламя находится в равновесии, и, похоже, это единственное, что может изменить свою характеристику с горения на замерзание. Все остальные Языки Пламени сохраняют свои собственные характеристики, и только в сочетании они могут измениться. И все же сочетание было редким, как и сказала Виндис.

Хм, ей действительно не хватало необходимых знаний для теоретизирования. Это должна была быть трудная работа.

Имея перед собой Двенадцатую площадь Гриммо, она отложила эти идеи в сторону, потому что у нее были более важные дела. Всего через несколько секунд после того, как они прошли через дверь, они уже могли слышать тихий топот, приближающийся к ним. Им не нужно было долго думать, чтобы понять, кому принадлежали эти топоты. О чудо, маленькая фигурка поспешно спустилась по лестнице и побежала к ним. С Иолантой впереди, первой, за кого зацепилась фигура, была она.

“Как прошла твоя поездка, Фарид, дорогой? Тебе было весело?”Спросила Иоланта, неловко обнимая девушку, чтобы обнять ее в ответ.

“Это было потрясающе! Там были звезды в воде, штормы с сражающимися монстрами и киты с островами на спине. У меня в комнате есть огромная картина с их изображением. О, и там были русалки!”Когда кто-то, наконец, смог поговорить с ней — это была не змея и кто еще не слышал о ее приключениях, — она высвободила ту невинность, которой завидовал Тедди. “Там тоже был вулкан и ...” Ее слова оборвались, когда она, наконец, заметила мужчину, стоящего позади ее мамы, и она быстро нырнула за Иоланту.

Видя ее действия, Иоланта рассмеялась. “Все в порядке, Фарид, это папа. Видишь?”Схватив Реборна за руку, Иоланта хотела показать своей дочери, что это не какой-то незнакомый мужчина. Фарид привык к опасной ауре своего Мужа, но девушка призналась, что он нравился ей больше, когда Иоланта и Реборн держались за руки, так как она могла хорошо рассмотреть его таким образом. Иоланта понимала, что это все инстинкты Фарида, и надеялась, что со временем она сможет лучше взаимодействовать с Реборном.

Фарид выглянул из-за юбки Иоланты в сторону Реборна и, наконец, почувствовал знакомый запах Дома, исходящий от их соединенных рук. Это было просто странно. Неделю назад ее отец был меньше ее, но он стал высоким, даже выше мамы. Он выглядел по-другому, даже если она, наконец, заметила тот же запах, который могла бы идентифицировать как папин. И по — настоящему смотрю на него… Она снова спряталась за Иоланту.

“О? Что-то случилось? Ты больше не узнаешь папу?”Иоланта немного забеспокоилась, поэтому присела на корточки перед Фаридом. Девушка покачала головой и наклонилась к Иоланте, чтобы прошептать ей на ухо. Слова девушки на мгновение ошеломили Иоланту, прежде чем вызвать у нее приступ смеха.

“Что? Что-то случилось?” Реборн мог понять обмен несколькими словами, и ему пришлось признать, что он недоволен тем, что его дочь прячется от него.

“Нет... это...” Иоланта попыталась ответить между смешками, но она не могла перестать видеть выражение лица своей дочери. Успокоившись, она одарила Мужа озорной улыбкой. “Похоже, я буду соревноваться со своей дочерью за моего ‘крутого и красивого’ Мужа”.

Губы Реборна дрогнули, явно понимая, на что она намекает. Она посмотрела вниз на Фарида, который, ерзая, украдкой бросал на него взгляды. Ну, он где-то слышал, что первой влюбленностью дочери был их собственный отец, так что он не возражал; что его беспокоило, так это то, какой эффект это окажет на нее, если она будет продолжать вот так избегать его. Образ собственной дочери, убегающей от него, делал его несчастным. Так что ему придется взять проблему в свои руки. Реборн был не из тех, кто любит слова, он был больше похож на действия; поэтому он быстро подхватил свою дочь на руки и поднялся по лестнице в Солярий, где, по словам Подопечных, находились остальные.

Следуя за ними, Иоланта с легкой улыбкой наблюдала за ошеломленным и покрасневшим лицом Фарида, возродившегося так близко. Она также могла видеть, что румянец отступил, но девушка просто не могла отвести от него глаз. Укол печали проник в ее сердце, когда она сравнила Фарида с собой. Джеймс Поттер не был чрезмерно красивым Отцом, как Реборн. И, глядя сквозь этот хулиганский фасад, Сириус сказал ей, что на самом деле он забавный, заботливый и храбрый мужчина.

Иоланта никогда не встречала своего Отца, все, что она знала о нем, почерпнуто из историй, которые ей рассказывали Сириус и Ремус, поэтому у нее никогда не было такой возможности "влюбиться" в своего Отца, как Фарид. Мужчина, которого она любила, был совершенно не похож на ее Отца, и это почему-то опечалило ее, но в то же время принесло облегчение. Она бы чувствовала себя неловко, если бы основывала своего любовника на своем Отце; это было бы действительно странно. Так что нет, она была довольна своим собственным опытом и позволила бы Фариду получить свой собственный.

“Перестань расхаживать и сядь, Иоланта”. Голос Драко вывел ее из задумчивости, и она, наконец, заметила, что они прибыли в Солярий и она стоит у двери, как больной палец.

“Боже, Драко, я думал, поездка в отпуск сделает тебя счастливее. Вместо этого ты стал несколько сварливее.” Иоланта усмехнулась.

“Не обращай на него внимания. Он просто делает свое Чистокровное вытянутое лицо, потому что Фарид сказал, что он не умеет готовить.” Луна присоединилась к насмешкам над их другом.

Иоланта рассмеялась. “Драко пытался готовить?”

“Сегодня он отважился позавтракать на кухне, но простая задача по поджариванию бекона и поджариванию хлеба закончилась не так хорошо”. Хихикая, Астория рассказала. Лицо Драко стало еще более сердитым, и он надменно оказал остальным холодный прием. “Кстати, Иоланта, как прошло дело?”

“О, я пошла в министерство и представила документы, репортеры, как всегда, доставляли мне хлопоты, но мой Муж поставил их на место. У нас есть несколько Домовых эльфов, чтобы позаботиться о Черных Домах, и я наконец-то нашел замок Певерелл! Я также посетил Малфоев, чтобы обсудить вопрос о Лорде с Люциусом.” Иоланта рассказала.

“Не это имеет значение, другой”. Астория многозначительно посмотрела на Иоланту, и та покраснела, поняв, что имела в виду первая.

“Все прошло хорошо, там очень солнечно”. Вместо этого Луна ответила, пристально глядя на живот Иоланты.

“Санни, как?” — Спросил Реборн, его глаза заблестели.

“Солнечный, как ты, Солнечный Лорд”. Сосредоточенный взгляд Луны обратился к Реборну.

Он хотел рассмеяться от восторга, но предположил, что это было неподходящее время и место, поэтому воздержался от этого и просто кивнул Луне. Конечно, его хорошее настроение не могло быть полностью скрыто от всех людей в комнате, которые преуспевали в том, чтобы уловить даже минимальное изменение в чьем-то выражении лица. Они просто решили не комментировать это, и вместо этого последовал поток поздравлений. Иоланта без всяких угрызений совести улыбалась им, принимая их слова и поддразнивая.

“Почему ты такая счастливая, мама?”Свистящий голос Фарида донесся оттуда, где она сидела, примостившись на коленях у своего отца, совсем не желая покидать их. В конце концов, каждый раз, когда она вступала с ним в контакт, ее обдавало очень приятным теплом, как будто она грелась на солнце. Как человек, который был наполовину змеей, она нашла это по своему вкусу.

“Мы расскажем вам об этом, когда отправимся в Дом Предков Горшечника. Тебе следует пойти собрать свои вещи, мы уезжаем, как только ты закончишь.”Иоланта сказала девушке с широкой улыбкой, которая заставила Фарида улыбнуться в ответ, с клыками и всем прочим, а затем выбежала из комнаты собирать вещи.

“Я пойду помогу ей”. Реборн встал и вызвался добровольцем. В конце концов, девушке одной было бы трудно все устроить.

“Как прошел визит к моим родителям?” — Спросил Драко, как только Реборн вышел из комнаты. Он знал, что его родители иногда были трудными людьми. И учитывая то, что было напечатано в "Пророке" о том, что лорд Поттер был магглом, тогда он понятия не имел, что бы они сказали или как бы поступили с ним. Драко знал, что лорд Поттер был опасным человеком, и он немного беспокоился за своих родителей.

“Все прошло хорошо. С твоим отцом вначале было трудно, но как только я сказал ему, что расскажу аврорам о его незаконной деятельности с Теодором Ноттом, тогда он начал сотрудничать.” — Спросила Иоланта, потянувшись за пирожным.

Лицо Драко стало пепельно-серым. “Что он сделал?”

“Теодор Нотт незаконно получал информацию о создании Поворотника времени, и он связался с вашим Отцом по поводу проекта”. Иоланта сообщила ему. Драко был на грани обморока, ярости или просто выбежал из комнаты, чтобы всласть поколотить своего Отца. “Он думал, что я не узнаю об этом. Поэтому я ненавязчиво предоставил ему выбор: либо он возвращается в политику, либо возвращается в Азкабан. Конечно, он выбрал политику, и я уверен, что Нарцисса устроила ему взбучку за его скрытную выходку ”.

“О, спасибо Салазару”. Драко обмяк в кресле, испытывая невероятное облегчение. Отчасти это было из-за его инстинкта самосохранения. Признание Люциуса Малфоя виновным в незаконных действиях потянуло бы за собой всю Семью, но большая часть из них испытала облегчение, потому что он беспокоился о своей Матери. Ему было все равно, если его Отец сгниет в этой тюрьме за свои собственные ошибки, но заставить свою Мать разделить с ним ту же участь ... Это приводило его в ярость.

“Я уверен, что твой отец будет хорошо себя вести в будущем. Мой муж позаботился об этом. От улыбки Иоланты у Драко по спине пробежали мурашки.

“Что он сделал?” — спросил я. Глаза Драко засияли интересом.

“Хм, насколько я знаю, за те десять минут, которые твой Отец провел наедине с моим Мужем, пока я была на прогулке с твоей матерью, он чуть не умер больше раз, чем когда он был сторонником Волдеморта”. Иоланта беззаботно прокомментировала.

“Срань господня”, — задыхаясь, произнес Драко. Он хорошо знал своего Отца; при всей этой гордости и высокомерии этот человек был трусом. Так что оказаться под угрозой смерти было лучшим способом поставить его на место. Он почувствовал укол жалости к своему Отцу, но более того, Драко был в восторге. Этот человек чуть не погубил Малфоев, так что было бы нормально, если бы его сбили с толку на пару или дюжину.

“Да, в любом случае, наши планы уже в пути. Гермиона будет нашим секретарем, думая, что она идеально подходит для этой работы ”. Все вокруг закивали, соглашаясь с тем, что Гермиона Грейнджер сама по себе была силой и что, когда дело касалось ученых, они не могли сравниться с ее гениальностью. Ей просто нужно было встряхнуться и избавиться от своих наивных взглядов на Волшебный Мир. “Все, что нам нужно сделать, это отшлифовать кое-что здесь и там, а затем дождаться 20-го числа. Давайте назначим Гриммо местом нашей встречи. Я не уверен, останешься ли ты здесь.”

“Раз ты отправляешься в Дом Предков Поттеров, я поеду с Асторией в Дом в Уэльсе. В любом случае, я наконец-то овладел Зельеварением, так что буду немного занят поиском работы и обустройством Дома Принца.” Драко рассказал о своих планах.

“Я вернусь в свой дом. Папе нужна помощь с Придирой, и Рольф хочет встретиться с ним.” сказала Луна с легкой улыбкой.

“Рольф наконец пришел в себя?” — Спросила приятно удивленная Астория. Луна кивнула, получая поток поздравлений от своих друзей.

“Иоланта, Сириус сказал Фариду, где он может найти Волшебные Палочки в Доме, и теперь она пытается Колдовать”. Внезапно прозвучал голос Реборн, входящей в комнату с Фаридом, держащим его за правую руку, в то время как левой он держал громоздкий сундук, который они купили для нее.

“Я никогда не думал, что ты окажешься таким стукачом!” Неистовый голос Сириуса доносился из единственной рамки в Солярии. Он выглядел очень обиженным и нервным. “Это был всего лишь маленький Уменьшающий Амулет, Зубчик. Если нет, то как бы она смогла спрятать свою огромную картину? Кроме того, Палочка ей подходит идеально, в том, что она у нее есть, нет ничего плохого ”. Затем он быстро объяснился со своей Крестницей.

“Она может творить Магию, разговаривая на парселе?” — Воскликнула Иоланта, удивленная этим открытием. Она знала, что существуют заклинания, использующие Парсел, это то, что люди называют Парселмагией. Однако она никогда не слышала, чтобы с Парселом можно было использовать обычные латинские заклинания. “Покажи мне!”- С энтузиазмом спросила она Фарида.

Фарида достала коричнево-розоватую палочку и, направив ее на кресло, произнесла заклинание “Редукцио!”Кресло стало крошечным на глазах у всех, кто выглядел ошеломленным.

“Мы были правы”. — Прошептала Иоланта, затем повернулась, чтобы посмотреть на своих светловолосых подруг. “Луна, Драко, мы были правы! Это вопрос намерения! Пока мы знаем, что делает заклинание и как его произносить, не имеет значения, говорим ли мы на разных языках. Мы не смогли этого сделать, потому что наш разум не может связать незнакомое слово с заклинанием, но она может!”

“Однако есть много лазеек”. Сказал Драко, нахмурив брови.

“Тем не менее, это только начало”, — возразила Луна, будучи оптимистично настроенной по этому поводу.

“О, моя малышка — гений!”Иоланта ликовала, обнимая и кружа Фарида. Фарид не понимал, что происходит, но она издала шипящий смешок.

Реборн смотрел на эту сцену с раздражением. Он все еще бросал сердитые взгляды на самодовольного Сириуса, который перестал смеяться и просто застенчиво улыбнулся.

Сириус знал, что ребенку опасно иметь Палочку, но он обнаружил девочку, следовавшую за Драко, когда тот пошел в библиотеку и полистал книги с заклинаниями. У нее всегда была милая хмурая гримаса на лице, очевидно, она не понимала, что написано в книгах. Он думал, что она пытается научиться Магии, и полагал, что она смогла бы сделать это, если бы у нее была Волшебная Палочка. Поэтому он позволил ей войти в главный кабинет, где Глава Семьи Блэк спрятал несколько Семейных Палочек, чтобы она могла выбрать из них.

Палочка, которая выбрала ее, была сделана из букового дерева и шерсти Единорога. Сириус мало что знал о Волшебных Палочках, но он был хорошо осведомлен о Палочках из Семьи Блэк как человек, который когда-то считался Наследником и многому научил. Палочка принадлежала некоей Айоле Блэк, от которой отреклись за то, что она вышла замуж за маггла. Палочку у нее отобрали перед тем, как ее вышвырнули из Дома. Любопытно, что палочки из букового дерева были сделаны для людей, мудрых не по годам, когда они были молоды и очень непредубежденны. Он предположил, что именно поэтому оно принадлежало Айоле Блэк, которая не заботилась о Чистокровных обычаях и вышла замуж за этого маггла.

Когда Сириус впервые увидел эту Палочку, он почувствовал, что она умирает из-за разлуки со своим владельцем более века, и думал, что она уже мертва, пока она каким-то образом не ожила, когда Фарид прикоснулся к ней. С палочкой в руке Фарид вернулась к своим занятиям, но по-прежнему не могла произнести ни одного заклинания, потому что не могла понять слов в книге. Вот так Сириус вмешался и научил ее простым заклинаниям. Ему пришлось много жестикулировать и сотню раз повторять заклинание, чтобы Фарид понял и, наконец, произнес его. Ее первые попытки, очевидно, провалились, но она никогда не сдавалась.

Благодаря жестам Сириуса и ее настойчивому желанию узнать, что он пытался сказать, она смогла уловить суть действия заклинания и повторить слово Заклинания на парселе, что ей удалось. Конечно, заклинания, которые она выучила, были предназначены для того, чтобы разыгрывать людей в соответствии с природой Сириуса, но она все еще не знала об этом.

Подняв шум из-за того, что Фарид мог колдовать в пять и в Парселе, все начали выходить из Дома. Поскольку Иоланта не могла Аппарировать, перемещение с помощью Портключа было слишком беспорядочным, а Камин не был открыт ни в Черном коттедже, ни в Родовом доме Поттеров, тогда им пришлось проявить творческий подход к способу транспортировки. Первым предложением Иоланты было полетать на метле, но Реборн не смог заставить ее двигаться. Ездить на машине Реборн запретил; он не хотел обижать Фарида своим плохим мастерством. В конце концов, и Фарид, и Реборн имели удовольствие пролететь мимо Фестрала под тонной Чар "Не обращай на меня внимания".

Полет был быстрым, в результате чего они прибыли в пункт назначения через час после обеда. Фарида все еще нервничала после полета, потому что, похоже, она боялась высоты. Ни разу она не покидала объятий Реборна, чтобы осмотреться. Она совсем забыла о своем страхе, когда наслаждалась тем, как ей предстояло войти в Дом Предков; для нее это было похоже на игру. И, конечно, она восхищалась самим Домом. Это так отличалось от мрачности Гриммо, несмотря на ремонт. Она даже обрадовалась, узнав, что лес, окружающий Дом, был частью Придомовых земель.

Лес, в который вошла Иоланта, чтобы направить Фестрала к его новому дому и, конечно же, освободить их Василиска. У нее хватило ума привести всех Существ, но лес был не настолько обширен, поэтому она отказалась от этой идеи. Она действительно принесла всех змей для Фарида, чтобы у него были друзья, с которыми он мог поговорить. Неудивительно, что несколько маленьких змей свили свое новое гнездо в Теплице, в то время как другие — те, что покрупнее, — решили направиться в лес.

Фарида была в восторге от своей новой комнаты. В Гриммо она использовала старую комнату Сириуса, поэтому в ней царила мужская атмосфера. В конце концов, она все еще была девочкой, поэтому ее новая комната с красными стенами и остальным белым — потому что ей нравилось это сочетание — , мягкой кроватью с белыми покрывалами, мебелью нежно-розового оттенка и потолочным светильником в виде цветка идеально ей подходила. На одной из стен даже нашлось место, чтобы повесить ее картину с изображением кита. Обстановка все еще была немного строгой, но как только она повесила свою одежду в шкаф, книги на маленькую полку и кое-какие безделушки на полку побольше, все стало выглядеть более оживленно.

Обед и оставшуюся часть дня вплоть до ужина Фарид провела с мельчайшими подробностями, рассказывая о том, что она сделала за шесть дней на корабле и в Бермудском треугольнике. Реборн и Иоланта просто попросили ее рассказать подробнее о ее опыте, и она продолжила свои истории. Они были счастливы видеть, что Фарид превратилась из нервной и застенчивой девушки, которую они нашли в Индии, и как хорошо она адаптировалась к ним, несмотря на то короткое время, которое они провели с ней, что они сочли позором и пообещали себе загладить свою вину перед ней.

Во время ужина Иоланта решила рассказать Фариду о своей беременности. “Фарид, дорогой, мы должны тебе кое-что сказать”. Девушка посмотрела на Иоланту с любопытством и ожиданием. “В Семье скоро появится новый член”.

Глаза Фарида расширились. “Кто?”Надо сказать, что Фарид был еще ребенком. Она думала, что точно так же, как она стала членом их Семьи, этот новый человек будет похож на нее.

“Мы еще не назвали ребенка, но он здесь”.Иоланта усмехнулась, похлопывая себя по животу.

Взгляд Фарида переместился на живот Иоланты. Иногда она была наивной, но все же понимала, что женщины могут выращивать детей у себя в животе. Там, где она жила раньше, она видела нескольких женщин с огромными животами, а через некоторое время их видели с ребенком на руках, выглядящими очень счастливыми. В ее сердце зародилась нить дурного предчувствия.

“Когда ребенок родится, ты будешь старшей сестрой, Фарид”. Сказал Реборн, уловив это опасение в глазах девушки. Иоланта очень услужливо перевела для него, чтобы облегчить общение. “Ребенок будет зависеть от тебя как от старшей сестры, ты многому его научишь, ты будешь заботиться о нем. Когда он подрастет, вы сможете быть партнерами в озорстве”.

Ухмылка Реборна заставила Фарида захихикать. Затем она спросила, “Разве дети не больше?”

“О нет, тебе придется подождать, пока мамочка не станет толстой и сварливой и не начнет есть всякие гадости”.Пошутила Иоланта, рассмешив Фарида. “На данный момент он очень, очень маленький. Никогда не думай, Фарид, что из-за того, что в Доме появится ребенок, мы перестанем обращать на тебя внимание”.

“Ребенок все равно будет бесполезен поначалу, так что я буду рассчитывать на то, что с тобой будет весело, поскольку мама занятой человек”. Сказал Реборн.

“Не говори это так”. Иоланта упрекнула своего Мужа, но все еще беспомощно переводила для него. К счастью, Фарида была умной девочкой. Она также слышала историю от одной из самок-змей, которая вырастила детеныша не по своей воле. Другие самки змей постоянно шутили, что самка змеи будет сражаться клыками и хвостом только для того, чтобы защитить детеныша от опасности, пока тот не покинет гнездо, когда подрастет. Фариде нравилось думать, что с ней будет то же самое, поэтому с этой надеждой в сердце она кивнула головой, говоря, что поняла.

Реборн и Иоланта не имели возможности узнать, действительно ли она понимает суть дела, но решили пойти навстречу и быть с ней предельно откровенными на случай, если она спросит их об этом. Им все еще предстояло многое ей объяснить, но это был вопрос, оставленный Реборну в его попытке начать учить ее английскому, даже если она не смогла бы на нем говорить. Итак, перед тем, как Фарид лег спать, у нее было время с папой. Он объяснил, что на следующий день собирается вернуться к своему маленькому размеру. Он также объяснил свой график работы и что будут моменты, когда он будет надолго уезжать из дома.

Фарид уделял пристальное внимание своим словам, пока говорил, время от времени вводя язык жестов, который он начинал создавать. Не раз ему приходилось повторять свои слова, но это только помогало Фарид понять, о чем он говорит, и Реборн расценивала это как огромный прогресс; он часто хвалил ее за то, что она такая умная. В своем желании продолжать учиться она начала задавать вопросы, касающиеся брата или сестры.

“Как у мамы оказался ребенок в животе?”

Реборн внутренне взвыл. Он надеялся, что эти вопросы будут адресованы Иоланте, но в результате ему не повезло. “Э-э, ну, мама очень любит папу и хотела завести ребенка, поэтому я помогла ей с этим ... Не спрашивай как, ты узнаешь это, когда станешь старше”. Или никогда, если возможно, подумал он.

“Это девочка или мальчик?”Фарид надулась, когда ее остановили от расспросов о подробностях, поэтому она спросила следующее, что хотела знать.

“Мы не знаем, но папа надеется, что это девочка”. Реборн ответил на безопасный вопрос.

“Почему?”Фарид мило склонила голову набок.

“Потому что я хочу такую милую дочь, как ты, а не вонючего мальчишку”. — Сказал он, протягивая руку, чтобы ущипнуть ее за щеку. Фарид хихикнул, а затем зевнул. “Ладно, пора спать. Спи спокойно, моя девочка.”

“Спокойной ночи, папа. Передай маме, что я пожелал спокойной ночи.”С этими словами она завернулась в простыню, как в буррито, и закрыла глаза. Реборн нежно улыбнулся этой сцене и вышел из комнаты, чтобы подняться в Главную спальню.

Открыв дверь, он собирался пожаловаться Иоланте на несчастье, когда его спросили, как они сделали ребенка, когда он замер в нескольких шагах от двери, которая автоматически закрылась. Это был последний день недели, который он провел в своем первоначальном теле. Это был очень напряженный день, и он подумал, что, может быть, Иоланта успокоится и просто немного поласкается перед сном, но вот она была здесь, ни в малейшей степени не желая засыпать, если то, как ее тело извивалось на кровати, ее левая рука блуждала по телу, в то время как правая не прекращала двигаться между ног.

“Ренато...” — захныкала она. У него мгновенно пересохло в горле, и ему стало трудно глотать. Он видел Иоланту дерзкой и очень непослушной, но то, что было перед ним, было просто… Что ж, ноющая теснота в его штанах была достаточным доказательством того, что он думал по этому поводу. Он собирался подойти к кровати, чтобы немного помочь ей, но она остановила его. “Нет, не двигайся… просто смотри...” — Задыхаясь, сказала она.

И вот Реборн наблюдал, как она меняет позы, чтобы лучше видеть, что она делает, и, черт возьми, что это был за вид! В тот момент в его сознании существовала только она. Голос, который звал его и кричал, когда она делала что-то правильно, ее тело, которое блестело от пота и чувственно двигалось, и ее глаза, которые смотрели на него и отражали то, что она чувствовала. Он даже не заметил, когда его штаны намокли, когда увидел, как ее тело напряглось в третий раз только для того, чтобы растянуться на кровати, ее грудь быстро поднималась и опускалась от неровного дыхания.

“Могу я...” Его горло было таким пересохшим, что его хриплый голос сорвался, даже не будучи в состоянии задать свой вопрос, но она знала, что он хотел спросить, и кивнула. Он неуклюже направился к кровати, не уверенный, что хочет с ней сделать. Он не хотел разрушать представление о том, что она только что сделала; это было просто идеально.

Однако это решение было уже не в его руках, когда она затащила его на кровать и проделала с ним свой порочный путь. Он был полностью загипнотизирован ее действиями, что ни разу не попытался восстановить контроль над их длительным, страстным и незабываемым сеансом, который закончился глубокой ночью, когда они были полностью измотаны, их тела были очень чувствительными и не желали ни на йоту двигаться, прежде чем они уснут. Учитывая, как прошла их неделя, никого не волновало, что на следующий день одна вернется в это адски крошечное тело, а у другой Мужем станет малыш.