Признание в любви (джен)

Дорогая моя, любимая Маша!

Как же много я хотел тебе сказать! Если бы я был поэтом, я бы посвятил тебе стихи. Жаль, что я не поэт, поэтому попробую в прозе. Я люблю тебя, Машенька! Я увидел тебя три года назад и сразу подумал: какая же она красивая! Затем к красивой прибавилось веселая, затем добрая, ласковая, милосердная. Ты всегда была со мной рядом. За исключением тех бесконечно долгих часов, когда ты исчезала, взяв с собой сумку. Как же я ненавидел и эти часы разлуки, и эту сумку!

— Не переживай, я скоро вернусь! — говорила мне ты, и я честно старался тебе верить. Но в душе я всегда боялся, что однажды ты не вернешься, и я останусь один. Если бы ты только знала, как я боялся этого одиночества! Боялся, что перестану быть для тебя единственным и неповторимым. Боялся, что там, куда ты уходишь без меня, ты встретишь кого-то, кто станет для тебя важнее, чем я.

И, как это часто случается, мои страхи оказались ненапрасными. Сегодня я впервые увидел, как ты целуешь другого. Услышал, как ты говоришь ему: «Мой любимый!» Мне захотелось бросится на него, крикнуть: «Это я, я ее любимый! Не смей прикасаться к ней! Она моя и только моя!»

Но он лишь засмеялся, глядя мне прямо в лицо. А потом вы заперлись в твоей комнате, и я понял: это конец! Больше я никогда не смогу спать с тобой рядом, вдыхать аромат твоих волос, слушать биение твоего сердца. Не буду знать, что я для тебя — самый-самый, лучший, единственный и неповторимый. Ты больше не чмокнешь меня в нос, не притянешь к себе, сонная, чтобы удостовериться, что я рядом, а, значит, все в нашем мире и в том, что за окном, происходит так, как и должно происходить. Что с нами наше «завтра» — только твое и мое, где мы нужны друг другу, и в наше теплое, уютное пространство не влезет третий лишний. Но, увы… Влез!

Мне еще никто и никогда не делал так больно. И поэтому я решил уйти. Навсегда. Не ищи меня. Даже не пытайся! Я все равно не вылезу из-под шкафа.

Раненый в самое сердце, но все еще любящий тебя Шарик.