Проверено на грамотность 
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Давным-давно, в 1983 году, когда «Возвращение джедая» только что отгремело в кинотеатрах и поклонники Саги вовсю ломали копья на страницах леттерзинов(1) — печатных прообразах интернет-форумов, — выражая несогласие с финалом трилогии, некоторые из них уже задумывались и о будущем «Звёздных войн». К тому моменту Джордж Лукас объявил о своём намерении снять ещё две трилогии фильмов, но о том, что следующими на экраны выйдут приквелы, стало известно чуть позднее, поэтому фанатов заботил выбор новых главного героя и злодея для продолжения, то есть седьмого эпизода (наряду с такими животрепещущими вопросами, как «со сколькими мужчинами за короткий промежуток переспала мать Люка и Леи, что у неё родились настолько непохожие дети» (sic!), и «а не слабак ли и трус Люк, раз в финальном противостоянии с Императором принялся молить Вейдера о помощи?»).
В леттерзине-долгожителе (выходил с 1983 по конец 90-х годов) «Southern Enclave», во втором выпуске, подписчица Bev Clark высказывает следующее предположение:
«Наследник Люка и Леи не обязан родиться от их союза, он может даже не являться ребёнком Люка; "сын сестры" — интересный концепт с исторической и мифической точки зрения».
Здесь необходимо сделать оговорку, что большая часть фандома не смогла сразу принять на веру откровение Йоды о том, что Люк и Лея являются сиблингами, и шипперы близнецов Скайуокеров (про которых, кстати, и не было известно, что они именно близнецы, см. споры выше) после пятого эпизода были не такой уж редкостью. Здесь Бев как будто допускает, что герои могут вступить в инцестуальную связь.
Тему с готовностью подхватывает в следующем выпуске Jean L. Stivenson. Она даёт контекст упомянутому понятию:
«В древней Ирландии власть в королевской династии передавалась от короля к сыну его сестры. В Египте и Полинезии причиной близкородственных браков являлось то, что дочь носителя власти передавала эту власть следующему поколению».
Она же поддерживает идею, высказанную также в #2 неким Tim Blaes. Тот предположил, что Сила может передаваться ребёнку беременной женщины примерно таким же образом, как до утробы доносятся звуки внешнего мира посредством колебания околоплодных вод:
«Если мать/отец-форсъюзер может транслировать Силу своему ещё не рождённому ребёнку, повлияет ли это на его уровень владения ею в будущем? Если да, то получается, что джедаи порождают джедаев, пусть даже генетика здесь ни при чём. Это же означает, что матери-джедаи играют более важную роль в формировании «силового» потенциала ребёнка, нежели отцы».
Отсюда видно, что, во-первых, в качестве главного героя сиквелов фанатами рассматривались исключительно потомки Скайуокеров, а во-вторых, ставка делалась именно на Лею как на «проводника Силы» для будущего ребёнка. Примечательно, что помимо банальных аргументов (в конце концов, у Леи есть романтический интерес в лице Хана, а Люку девушка так и не обломилась) авторы писем апеллируют к такой древней традиции, как матрилинейный принцип наследования, широко распространённый у древних народов Земли и отражённый в их мифологии и фольклоре.
Впрочем, такая осведомлённость о нравах давно ушедших эпох становится менее удивительной, когда узнаёшь, что это явление активно изучалось социальными антропологами последние сто лет, и к 1980-м годам было написано немало статей на данную тему и другую, тесно связанную с ней, — феномен, известный под названием авункулат(2). За этим термином кроется традиция особо близких отношений между молодым мужчиной и родным братом его матери, для которого первый становится слугой/учеником/вассалом в зависимости от страны и исторической эпохи, а впоследствии и наследником.
Хотя первым среди западным учёных авункулат «открыл» этнограф Якоб Баховен в конце XIX века, одна из основополагающих статей по этой теме вышла аккурат в 1983 году под авторством Яна Бреммера и с говорящим названием: «The importance of the maternal uncle and grandfather in Archaic and Classical Greece and Early Byzantium»(3). Неизвестно, читали ли её люди, обменивающиеся комментариями через леттерзин, однако поражает точность их предсказания: когда в 2015 году вышел фильм «Пробуждение Силы», все увидели, что не только Кайло Рен, сын Леи Органы, является одним из главных действующих лиц новой трилогии, но и с дядей по материнской линии, то есть Люком Скайуокером, у него особая, драматическая связь, разрыв которой вследствие предательства Кайло (а кто-то может поспорить, что, наоборот, Люка) наносит непоправимый урон Галактике.
Листал ли режиссёр Джей Джей Абрамс плохо отсканированные подборки леттерзинов тридцатилетней давности в поисках идей? Навряд ли. Является ли данный сюжет чем-то вроде элемента мономифа(4), который, как известно, воспроизводят «Звёздные войны», и сам напрашивается на использование, когда под рукой есть подходящие «дядя» и «племянник»? Очень вероятно. Тем не менее, авункулат — не архетип, который каждый теоретически может выудить из котла коллективного бессознательного, а реально существовавший, причём не столь давно, обычай. И всё же он настолько «легендизированный», что мы могли сталкиваться с ним десятки раз, не отдавая отчёта в том, что именно наблюдаем. Представляется интересной задачей сравнить характерные признаки авункулата с тем, что известно из Эпизодов VII-IX и дополнительных материалов о взаимоотношениях Люка Скайуокера, прославленного мастера-джедая, и Бена Соло/Кайло Рена, его племянника и подающего надежды ученика, отпавшего от учения джедаев и впоследствии ставшего причиной гибели собственного дяди по материнской линии.
* * *
Если выстроить собранные разными исследователями свидетельства авункулата в хронологическом порядке, то получается, что одной из древнейших цивилизаций, где практиковался этот обычай, было Древнехеттское царство, располагавшееся во втором тысячелетии до н.э. на территории современной Турции. В древнейшем литературном памятнике хеттов — и по совместительству своём «политическом завещании» — царь Хаттусили I призывает: «Да не воспитывает никто впредь сына своей сестры как своего сына!» Фраза, которую легко можно представить сорвавшейся в порыве отчаяния с уст Люка, узнавшего, что Бен сделал с выстраданным Люком новым Храмом джедаев. Впрочем, древний царь карал за меньшее: своего племянника Лабарну он отлучил от трона за то, что тот не выказывал сочувствия занемогшему дяде. Ох уж это известное дядюшкино «Он уважать себя заставил…» Но не стоит из этого делать вывод, что всегда отношения авункулата заканчивались именно так. Этот исторический пример скорее исключение, хотя и не единственное, к чему нам ещё предстоит вернуться.
Характерно, что после того, как долгая традиция наследования престола от дяди к племяннику прервалась (никто не знает точно, откуда она появилась в древней Анатолии; вероятно, она намного старше самих хеттов), Хеттское царство погрязло в междоусобных войнах, перешло на более привычную нам систему наследования во вертикальной линии — то есть от отца к старшему сыну, — а позже и вовсе сгинуло в так называемой катастрофе бронзового века.
Традиция между тем продолжала существование в соседних регионах. В Древней Греции считалось совершенно обычной практикой, что сын женщины по достижении им пубертата отправлялся в дом одного из братьев матери, где обучался ремёслам или военному делу вплоть до собственной женитьбы. Вопреки традициям старого Ордена джедаев, Бен Соло оторвался от родительской семьи и поступил в ученики мастера Скайуокера как раз в этом возрасте, но прикипеть душой к дядюшке не смог и считал себя преданным Ханом и Леей.
Для юного племянника дядя по материнской линии выступал как пример для подражания и проводник при переходе из мира детей в мир взрослых. По размышлении, это не представляется таким уж странным: учитывая, что девочек выдавали замуж в юном возрасте, разница в возрасте между детьми женщины и её братьями могла быть ничтожно малой, в отличие от родственников со стороны великовозрастного отца. Но более важная причина крылась, скорее всего, в особенностях межсемейных отношений в патриархальном обществе (а Древняя Греция была глубоко патриархальна, и пусть не сбивает с толку тот факт, что дети, по сути, принадлежали роду жены). При переходе девушки в дом мужа её единственной поддержкой в случае семейных неурядиц оставались её отец и братья, если они были. В таком случае было разумно подстраховаться и не позволить втянуть сыновей в сферу влияния отцовской семьи, а сохранить их лояльность. В случае смерти мужа женщина также возвращалась к брату. Трогательное воссоединение Люка и овдовевшей Леи в восьмом эпизоде очень похоже на дань этой традиции.
За исчерпывающим списком мифологических героев, в чьей жизни важную роль сыграло воспитание у дяди, можно обратиться к оригинальной статье Бреммера (достаточно сказать, что среди них Одиссей и ряд персонажей Илиады), но сама традиция была отнюдь не мифической: так, преемником философа Платона, возглавившим легендарную Академию, стал сын его сестры Спевсипп, а жития раннехристианских святых, происходивших из Греции, свидетельствуют, что многие из них получили образование под началом дяди по материнской линии. Среди них святой Савва, Кириак Отшельник и Николай Сионский. Здесь, вслед за Бреммером, нужно сделать важную оговорку: хотя обычай авункулата встречался на территории почти всей Южной Европы и Малой Азии, причём как в секулярных, так и в религиозных кругах, нет никаких доказательств того, что он практиковался повсеместно. Дошедшие до нас источники позволяют заключить, что традиция бытовала среди местной аристократии и духовенства, но ничего не известно о том, как к ней относились простые люди, после которых не осталось сообщений на глиняных табличках, документов о передаче наследства или пышных надгробий — основных источников, из которых черпали сведения учёные. Впрочем, и Скайуокеры совсем не обычные люди даже по меркам фантастического мира, тем более царственные особы среди них встречались не в единичном экземпляре. Пожалуй, это семейство можно отнести сразу к двум ветвям, среди которых встречался авункулат: если определить веру в Силу как квазирелигию, то их представители поделились на правителей и жрецов.
Древний Рим мало отличался от Греции и практиковал тот же подход к укреплению связей между детьми женщины и её родом через воспитание у дяди по материнской линии. Исследователи этого периода прямо заявляют: на брата матери не распространялась «власть отца» новой семьи, и его отношения с племянниками были менее формальными и более тёплыми, нежели у тех с собственным родителем. Уж насколько опрометчиво было бы опираться на неканоничный мультфильм, но, судя по «Lego Star Wars: Summer Vacation», юный Бен и его отец действительно с трудом находили общий язык, в то время как в — каноничном — комиксе «The Rise of Kylo Ren» Люк с племянником были, что называется, «на одной волне» (до определённых событий, конечно). Да и эпизод из романа «Тень ситхов» даёт понять, что чёрная кошка между ними пробежала уже позднее.
И от римлян же перекинулся мостик в северном направлении, как бы указывая путь передачи традиции. Историк Тацит засвидетельствовал, что «для германцев дети сестры так же дороги брату матери, как собственному отцу». В древнеисландской саге «Páls saga biskups» поётся: «Да будут мужчины напоминать братьев своей матери больше всего». А живший в XX веке филолог Иоганнес Хупс (Johannes Hoops) в своих комментариях к средневековой англосаксонской поэме «Беовульф» отмечал, что «древнегерманский герой после смерти своего отца будет представляться как племянник дяди по материнской линии». Вообще, в «Беовульфе» встречается даже не одна, а целых две героические пары «дядя-племянник» (Хигелак и Беовульф, а также Зигемунд и Фитела), которые в глазах автора поэмы представляются идеальным союзом. В обоих случаях дядя — это традиционный «брат сестры». Ряд исследователей подозревают, что текст поэмы подвергся христианской цензуре, возможно, самого автора, поскольку, согласно исландским источникам (а общепринятой считается версия, что за героями «Беовульфа» кроются реальные исторические личности, проблема только их точном соотнесении), Фитела появился в результате связи Зигемунда с его сестрой Сигни, что делает Зигемунда одновременно дядей и отцом Фителы. Да, в раннесредневековых сказаниях о подобном говорили так же легко, как в XX веке фанаты «Звёздных войн» спокойно «отдавали» Лею в жёны Люку, уже зная об их родстве. Такова, видимо, сила древних мифотипов(5).
Во французском куртуазном романе авункулат пережил даже раннее Средневековье. Уильям Оливер Фарнсворт (William Olive Farnsworth) в монографии о «сhanson de geste»(6) перечисляет следующие «правила жанра»: дядя (естественно, брат матери) берёт опекунство над племянником, делает его своим наследником, посвящает его в рыцари, обязуется племянника любить, облечь властью и отомстить за него в случае его гибели. Племяннику надлежит ответить взаимностью. На войне и в кровной мести они стоят друг за друга. Литературный пример — поэма XII века «Айя Авиньонская», где есть следующие строки: «По-прежнему говорят: скорее племянник, чем сын, отомстит [за него]». Интересно, вспомнил бы об этой заповеди Кайло Рен, прими Люк смерть не от его собственной руки, а, допустим, в столкновении со Сноуком?
Неожиданно богатыми на свидетельства особой связи между «братом сестры» и «сына матери» оказались Африканский континент, причём самые разные его регионы, Северная Америка и Полинезия. Причём, в отличие от предыдущих примеров, традиция здесь не успела покрыться мхом, поскольку материал собирался учёными-этнографами и антропологами в конце XIX — начале ХХ века. Всё не хуже, чем у просвещённых европейцев. Так, у народа виннебаго мужчина может «позволить себе вольности» с дядей по матери, которые запрещены при общении с родственниками по отцовской линии, однако, несмотря на эту раскованность, племянник, по сути, является слугой. Ярче всего его абсолютная преданность проявляется на тропе войны: племянник обязан сопровождать дядю и дать себя убить, если его дядя также будет убит или захвачен в плен. А Льюис Морган (Louis Morgan) в своих очерках замечал, что «он [дядя] практически глава семьи своей сестры в гораздо большей степени, нежели её муж».
С одной стороны, на основе вышесказанного рисуется крайне благостная картина: дядя и племянник живут в мире и согласии, стоят друг за друга горой, и только смерть (или брак юноши) может разлучить их. На самом деле у этой необыкновенно крепкой связи была и обратная сторона. Дядя обладал феноменальной властью над младшим родственником, которой, по собственной моральной нечистоте, мог злоупотреблять. За хрестоматийным примером далеко ходить не нужно: мифический изобретатель Дедал возненавидел своего племянника Талоса, который уже в юном возрасте превзошёл учителя (Талосу приписывается изобретение разнообразных инструментов: от гончарного круга до циркуля) и сбросил его с Афинского акрополя. Правда, Талоса спасла Афина, превратив его в птицу, а вот Дедала боги жестоко покарали: нет нужды пересказывать всем известный сюжет про его сына Икара, которому крылья так и не покорились. Если Люк Скайуокер впал на минуту в малодушие и замыслил недоброе против пугавшего его тёмной аурой племянника, то не будет слишком к нему суровы: такое случалось и с лучшими.
Не менее суровыми могли быть дяди и в Африке: у племени нанди проклятье дяди, по поверьям, имеет самый смертоносный эффект. «Самая ужасная вещь, которая может случиться с нанди, — это вызвать недовольство дяди по материнской линии», — говорят они. Хорошо, что Люк и Бен жили не на Чёрном континенте.
К слову, то, что Люк мог в один прекрасный день превратиться из любящего дядюшки во врага своего племянника, также было предсказано Jean L. Stevenson всё в том же судьбоносном выпуске «Southern Enclave» #2. Её комментарий продолжился следующими словами: «В исследовании «The hero all over the world» лорда Реглана описаны 22 так называемых героических архетипа. [Среди них,] например, неясное происхождение героя, за которым может последовать его похищение или даже попытка убийства отцом или отцом матери. Поскольку Дарт [Вейдер]|Энакин вышел из игры, не займёт ли дядя со стороны матери (который на земных свадьбах может замещать умершего отца) его роль?» К Вейдеру в контексте авункулярных отношений Люка и Бена мы ещё вернёмся.
С «плохими дядями» разобрались, а что же племянники? Всегда ли они были белыми и пушистыми и слушались учителя? Как можно догадаться, отнюдь нет, и «бесчувственным» хеттом Лабарной их портретная галерея не ограничивается. Помимо «Беовульфа» существует ещё один не менее легендарный цикл той же эпохи — Артуриана, где главным антагонистом выступает рыцарь Мордред — не кто иной, как племянник главного героя. Тут, правда, версии расходятся: за долгую историю своих перевоплощений Мордред побывал и племянником, и сыном (а порой и обоими сразу: в который раз на этих страницах встречаются инцестуальные мотивы, связанные с королевскими особами), и даже приёмным сыном Артура. Но в одном многочисленные рассказчики сходятся: Мордред смертельно ранил Артура в битве под Камланном (битве, «в которой погибли многие», как свидетельствуют хроники), после чего тот перенёсся на волшебный остров Авалон, с которого больше не возвращался. Что же, получается, это Грааль найти трудно, а прообразы событий на Крэйте и Эч-То лежат на поверхности? Справедливости ради, Мордред тоже погиб, а их схватка с Артуром знаменовала падение Камелота. Совсем как у древних хеттов, не переживших отказа от матрилинейного наследования.
Древние персы тоже осуждали того, кто убьёт брата своей матери. Историк Прокопий Кесарийский свидетельствовал, что царь Хосров жестоко подавил заговор против себя и «среди прочих казнил и Аспебедеса, брата своей матери». По-видимому, именно расправа над дядей считалась верхом жестокости. Всем, кто негодовал по поводу кончины Бена Соло в девятом эпизоде: нарушив табу, он подписал себе смертный приговор ещё в восьмом. А если верить в негласное правило сценаристов «Дисней», то черта была подведена фильмом ранее, когда Кайло Рен убил своего отца. Оказывается, отцеубийство непростительно не только по кодексу чести вуки(7).
Внимательный читатель может предъявить претензию: почему в список «злых» дядюшек (или, опционально, племянников, в зависимости от точки зрения) не попала самая известная литературная пара: принц Гамлет и его отчим Клавдий, который также является его дядей? Здесь всё просто: ещё Бахофен, а за ним и Бреммер отмечали, что примеров близких отношений племянника и дяди по отцу (а Клавдий — брат безымянного отца Гамлета) в преданиях рассмотренных ими народов практически не наблюдается. Счастливым исключением являются Геракл и его племянник и сподвижник Иолай. Тут уместно вспомнить молодого Люка Скайуокера и его антагонизм с дядей Оуэном: последний хоть и не является родственником Люка по крови, всё же считается сводным братом отца Люка, Энакина, отсюда и напряженные отношения (если бы мы пытались объяснить всё через миф).
А тот, кто до сих пор не переварил введение, может поставить другой вопрос: заголовок статьи Бреммера прозрачно намекает, что не только дядей единым жива традиция авункулата, есть же ещё и дед по материнской линии, почему о нём не было сказано ни слова? Тем более что в «Звёздных войнах» дед, о котором идёт речь, поистине личность колоссального масштаба и даже считается главным героем всей Саги. Потому что это не кто иной, как Дарт Вейдер, тёмный владыка ситхов, или Энакин Скайуокер, прославленный Герой-без-страха, — под каким углом ни посмотри, фигура совершенно ослепительная.
Ещё до Бреммера Луи Герне (Louis Gernet) описывал (опять-таки ссылаясь на античные источники) вид опекунства, когда образование мальчиков при живых родителях происходило за стенами родительского дома. Во всех его примерах, когда факт родства был установлен, воспитателем мальчика был его дед по материнской линии, и ни разу — по отцовской. Обычно дед брал внука под опеку добровольно: Тесей воспитывался Питфеем, а сын Ахилла Неоптолем вырос на острове Скирос при дворе тестя Ахилла — Ликомеда. В ряде случаев с дедом оставались по необходимости: например, к нему бежали дети при гибели отца. Как и в случае классического авункулата, юноша находился под опекой вплоть до начала взрослой жизни. В отдельных случаях он оставался при дворе деда и после и наследовал его трон, о чём встречаются даже соответствующие предсказания. Персей, Ромул и Рем, Гильгамеш — примеры таких «дедушкиных любимых внуков». В случае же Одиссея отец матери не принимал участие в его воспитании, однако уговорил родителей прислать сына к его двору, когда тот повзрослеет, и там вручил ему подарки. Герне видел в данном примере развитие сюжета, когда непосредственно опекунство уже не практиковали, но тесная связь с отцом матери сохранялась.
Кажется, что в свете этой информации фанатичное до смехотворности поклонение духу Вейдера со стороны Кайло Рена можно рассматривать как тоску по несбывшемуся и тягу к наставнику, которого у него никогда не было. Следуя прямолинейной логике мифа, которая, по Кэмпбеллу(8), диктовала его жизненный путь, полулегендарный Энакин Скайуокер и сам, наверное, был бы не против взять под опеку сына дочери, если бы, конечно, остался жив. Вот только в каком качестве? В фильмах последней трилогии мы однозначно видим его как «владыку подземного царства», чуть ли не саму Смерть, которая общается с внуком из пепла погребального костра, соблазняя вечной тьмой «по ту сторону». Но ведь Кайло в итоге не становится её наследником в полной мере. Наоборот, он почти дословно повторяет путь искупления деда, вероятно, встречаясь с его духом у подножья сияющего престола Силы. Выходит, Бен всё-таки получил свои уроки-подарки у царственного деда?
* * *
Мог ли Лукас в 1983 году знать, что через двадцать и даже через сорок лет после завершения оригинальной трилогии ситуация в корне не поменяется и отголоски словесных баталий фанатов по поводу очередного «последнего эпизода» будут слышны в самых отдалённых уголках интернета? Вероятно, мог предположить, учитывая бурю, вызванную его собственными — совершенно неочевидными для тогдашней аудитории — сценарными ходами. По наитию или по взвешенному размышлению он принял решение «породнить» Лею Органу и Люка Скайуокера, в любом случае у этого были долгоиграющие последствия. Среди прочего, через это в «Звёздные войны» вошёл мифологический мотив дружбы и вражды дяди и племянника, сына его сестры. Мотив, ранее в Саге не фигурировавший и привнесённый только авторами новых фильмов (оставим за скобками Легенды).
Строго говоря, мотив соперничества старика-дяди и молодого племянника стар как мир, чему свидетельством «Индекс мотивов»(9) (Motif Index) Стита Томпсона и даже онлайн-проект TV Tropes(10), посвящённый распространённым тропам в массовой культуре. Другое дело, что, если опираться только на последний, ускользает из внимания целый пласт свидетельств, говорящих о совсем иной природе тесной связи этих двух персонажей, корни которой восходят к доисторическим традициям матрилинейного наследования власти. И внезапно оказывается, что «диснеевская принцесса» Кайло Рен стоит в одном ряду с самыми известными героями древнегреческих мифов и средневековых сказаний, чьи исполненные подвигов биографии могли и не сложиться, если бы их дяди по материнской линии не «воспитали сына своей сестры как своего сына», говоря словами Хаттусили I.
При всех сценарных провалах сиквелов можно сказать, что именно тема отношений Бена|Кайло с матерью и дядей раскрыта наиболее полно (по крайней мере, логически связно), что, правда, не делает её менее плодородной почвой для разного рода кривотолков и споров. Хочется верить, что у сценаристов это получилось не случайно, а вследствие знакомства и изучения классических образцов мифологических историй — всё, как завещал Лукас. Все хитросплетения сюжета в итоге только подтверждают, что мифы подобны волшебным бобам из старой сказки: стоит посеять, хоть один обязательно взойдёт, и, следя за сюжетом с ним, можно будет выбраться, куда — непредсказуемо, но точно в интересное место.
Источники:
1. Southern Enclave — 1983. — №. 2. — С. 9, C. 24. URL: http://www.trektales.com/se2_1-42.pdf
2. Southern Enclave — 1984. — №. 3. — C. 28. URL: http://www.trektales.com/se3_1-44.pdf
3. Bremmer J. The importance of the maternal uncle and grandfather in archaic and classical Greece and early Byzantium //Zeitschrift für Papyrologie und Epigraphik. — 1983.
4. Schnell R. H., Goedegebuure P., van den Hout T. Shall No Man Raise His Sister’s Son?: The Anatolian Avuncular System in the II and I Millennia. — 2017.
5. Bremmer Jr R. H. The Importance of Kinship: Uncle and Nephew in" Beowulf" //Amsterdamer Beiträge zur älteren Germanistik. — 1980. — Т. 15. — С. 22-38.
6. Garbáty T. J. The Uncle—Nephew Motif: New Light into its Origins and Development //Folklore. — 1977. — Т. 88. — №. 2. — С. 220-235.
7. Lowie R. H. The Matrilineal Complex //American Archaeology and Ethnology . — 1919. — Vol. 16. — №. 2. — С. 29-45.
8. De Heusch L. The debt of the maternal uncle: Contribution to the study of complex structures of kinship //Man. — 1974. — Т. 9. — №. 4. — С. 609-619.
1) Леттерзин — фанзин (“фанатский журнал”, любительское малотиражное издание, которое печаталось кустарными методами и распространялось по почте), который почти целиком состоит из писем с комментариями читателей (letter of comment, LoC), главный способ коммуникации в фандоме во второй половине XX века до распространения Интернета.
2) От лат. avunculus — брат матери.
3) "Важная роль дяди и отца со стороны матери в Архаический и Классический периоды в Греции, а также в ранней Византии" — пер. автора.
4) Мономиф — идея, что у всех мифов есть единая структура сюжета — путь героя. Согласно ему, герой из мифа в миф структурно проходит один и тот же путь, с одними и теми же испытаниями. Предложена Дзжозефом Кэмбеллом, на чью книгу “Тысячеликий герой” Джордж Лукас опирался, когда продумывал сценарий Саги в 70-х.
5) Мифотип Ранка-Реглана — набор повествовательных паттернов, который перечисляет различные межкультурные черты, часто встречающиеся в рассказах о героях, включая мифических героев.
6) Chanson de geste (букв. — «песнь о деяниях»), или жеста — жанр французской средневековой литературы эпического содержания.
7) https://starwars.fandom.com/wiki/Wookiee_honor_code
8) Джозеф Кэмпбелл — американский исследователь мифологии, автор идеи мономифа.
9) http://www.dinor.demon.nl/motif/index.html?P290
10) См. https://tvtropes.org/pmwiki/pmwiki.php/Main/EvilNephew и https://tvtropes.org/pmwiki/pmwiki.php/Main/EvilUncle
 |
|
|
Ух ты, как интересно!.. Я не знала.
|
|
|
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
|
Популярное
VKontakte
WhatsApp
Telegram
Отключить рекламу