Утро Амана (гет)

Он встретил Эленве в час слияния, когда серебряный и золотой свет перемешались между собой — уже не такие яркие, как они были порознь, мягкие и ласковые.

Шёл дождь. На облаках, затянувших всё небо, древесные лучи рисовали причудливые узоры, какие не снились ни одному художнику. Струи дождя преломляли свет, становясь подобными изысканному украшению тётушки Эарвен — сравнение, порядком избитое, но от того не менее верное.

Турукано, впрочем, поэтом не был; он был нолдо самого практичного склада, и потому вышел из дома с зонтом из промасленной бумаги, намереваясь дойти до своего приятеля Туилиндо и посоветоваться с ним относительно строительных работ в южной части города. Он был почти уверен, что почвы там совершенно никуда не годятся, но прежде, чем беспокоить деда, хотел посоветоваться со знающими нолдор.

И вот он шёл по улице, прячась под своим зонтом от дождя и подбирая полы одежды, недовольный тем, сколько мокрого вокруг и как плохо зонт, на самом деле, защищает от вездесущей влаги, когда увидел странную девицу.

Лёгкая, как пушинка, одетая в множество слоёв тонкой ткани, босая, с длинными волосами, мокрыми и потемневшими, она танцевала по лужам, прыгая из одной в другую и поднимая тучу брызг. И брызги становились вокруг неё сияющим ореолом, наполненным светом Дерев — сияющим ярче всех алмазов Тириона-на-Туне, ярче всех звёзд владычицы Варды.

Турукано отпустил зонт, и тот закачался на воде одной из луж, как странный корабль с мачтой, но без паруса.

— Привет, — сказал он, потому что надо было что-нибудь сказать.

Девица оглянулась, удивлённая — она была так погружена в свой танец, что и не заметила его, видать. Хотя Турукано сложно было не заметить. Все так говорили (и желали ему перестать расти).

— И тебе привет, — она помахала ему рукой. — Ты высокий! Почти как Таникветиль. Но не рыжий. Я слышала, у нолдор есть рыжий принц, которого называют Высоким. Это не ты, верно?

— Я выше, — с некоторой обидой ответил он. — На полтора пальца. Это много!

— Тебе так важно быть выше Высокого? — удивилась девица.

Объяснять незнакомке из чужого племени про соперничество детей Финвэ (в котором принимали участие только двое из всей толпы) показалось ему неуместным, поэтому он решил представиться:

— Я Турукано. Сын Аракано, сына Финвэ.

— Это так важно, кто чей сын? — заинтересованно спросила девица.

— Конечно. Это показывает линию наследования, — объяснил он, несколько снисходительно.

— Разве они собираются умирать? — девица удивлённо покачала головой.

— Нет, но… но разве не важно быть принцем?

— Не знаю. Мы, ваниар, выбираем своих вождей, — беспечно ответила она.

— Вами правит король Ингвэ, разве нет?

Она хихикнула:

— Это всё равно, что сказать «король Король». Ингвэ Ингверон — это значит «вождь вождей», это не имя. Зовут его Ингиль⁽¹⁾. В честь звезды, мы любим звёзды. Я вот — Эленве.

— Эленве⁽²⁾… — он немного растерянно повторил её имя.

Эту звезду ещё называли «Клюв Орла» — она была ярчайшей в Соронумэ⁽³⁾, орлином созвездии. И — «Разлучённой», потому что только на краткий миг она встречалась со своим возлюбленным Морвинионом⁽⁴⁾.

— Странное имя. Грустное, — сказал он.

— Грустное — не значит плохое, — Эленве пожала плечами. — Отец хотел, чтобы я сияла ярко, но Ингиль уже занят, и Элеммирэ⁽⁵⁾, а остальные скорее звучат, как мужские имена, разве нет? Да и чем Морвинион был бы лучше?

— Ничем, — согласился он. — Ты любишь дождь?

— Люблю, — кивнула Эленве. — Посмотри, какой он красивый!

— Он мокрый, — вздохнул Турукано.

— Мокрый, — согласилась Эленве. — Но тёплый и ласковый, если к нему привыкнуть. И красивый. Ты ведь нолдо, вы во всём видите красоту, разве нет?!

— Я чаще вижу заботы, — признал он. — Но красота… — «Я вижу красоту в тебе под дождём», — хотел он сказать, но не посмел. — Научи меня любить дождь?

Она рассмеялась и протянула ему руку:

— Идём. Сам не заметишь, как полюбишь.

1) Сириус

Вернуться к тексту

2) Вега

Вернуться к тексту

3) Лира

Вернуться к тексту

4) Альтаир

Вернуться к тексту

5) Ригель

Вернуться к тексту