Мы могли бы служить в разведке (гет)

— А вы что, Гоголь, взрывающуюся авторучку хотели? — пожимает плечами Оксана, когда он окидывает чуть неуверенным скептическим взглядом очередной аксессуар для борьбы с преступным миром, вражескими разведками и кому там еще непосчастливится попасться ему на пути.

— Нет, просто... — он неопределенно пожимает плечами. Эти дерганые движения она узнает из тысячи когда видит из окна или наблюдает за толпой через камеры наблюдения.

— Ну вот и славно, — заключает Оксана и ослепительно улыбается. Её улыбка действует на всех, кроме него, и за это она порой почти его ненавидит. Почти. По-настоящему возненавидеть не получается.

Он совсем не похож на секретного агента, какими их изображают в фильмах. С этой вот манерой втягивать голову в плечи, нервозностью (кто его с такими расстроенными нервами до оперативной деятельности допустил? Впрочем, это же Россия, чему удивляться?), болезненной застенчивостью, нерешительностью, прямо-таки написанной на лице. Иногда Оксане хочется ласково потрепать его по голове и сказать «Иди домой, мальчик» или еще что-нибудь ласковое. И приходится напоминать себе, что она не первая дурочка, которая повелась на эти обманчивые мягкость и слабость. Иногда — остро, до сбитого дыхания, до стиснутых зубов и сведенных скул — хочется сказать «Пойдем ко мне домой». Вместо этого она скидывает ему на флешку очередную порцию вводных данных — «Стереть потом не забудьте и не потеряйте, а то знаю я вас, долбоебов, любите наследить за собой» — и идет пить кофе из кружки с гигантской буквой «О» на боку.

Кружка — уродливая и ужасной расцветки, — он подарил её Оксане на какой-то дурацкий календарный праздник — день офисного работника? есть вообще такой день? Это было два года назад. Два года. Она задумчиво проводит пальцем по ободку, вздыхает. «Дурой была, дурой осталась». Существует, интересно, День Влюбленных Дур?

* * *

Среди ночи её будит сообщение на телефоне. «Да мать твою, Гоголь!» Ей даже не нужно смотреть — она всегда угадывает, если это он. Оксана спихивает с себя обеих кошек — те с мявканьем уползают на другой край кровати, рассерженно точить когти об одеяло — и берет телефон.

«Нужен план здания. Поможешь?» И дурацкий смайлик.

Ну конечно, она поможет. Как всегда. И опять. И опять. И опять.