Пепел (джен)

Иногда мне кажется — это не закончится никогда. Я открываю глаза, рука нащупывает рукоять сабли. Шаг вперед. Все начинается заново. Моя память напоминает осколки витражей — я не помню всего, не помню достаточно отчетливо, но слишком часто руки натыкаются на что-то знакомое — и я вспоминаю. Слова. Лица. Предметы. Шаги. Я помню: я разрывала вязкие тяжи пахнущего луной и кровью кошмара и шагала куда-то во вне сквозь лепестки цветов и зеркальные осколки. Я помню: пепел летел вверх, а я шла вниз по старой лестнице, и с каждым шагом все отчетливее слышала шепот. Я помню: позади оставался чужой уродливый трон, а голос говорил мне о выборе.

Я поднимаюсь. Рука знакомо нащупывает рукоять сабли, а за ней — вторую. У меня как-то уже было два клинка. И два других клинка — тоже. И все они были дороже, чем мне хотелось платить. Память вертится шепотками и смутными отрывками, пока слух ведет ее на звук молота. Я помню тебя, Андрэ. А ты? Старый кузнец смотрит долго и говорит. Простые вещи, которые он говорил множество раз. Что-то я знаю, а что-то звучит по-новому. Мир снова немного изменился. Но здесь, по крайне мере, кузнецы еще помнят, зачем нужен уголь.

Я кружусь по знакомому-незнакомому миру. Он похож на эхо того, что я помню. Измененный, растаявший в зеркалах и совершенно такой же. Искаженный. Тусклый. Тем интереснее разглядеть в нем что-то действительно… яркое. Я знала достаточно магов. Я помню винхеймцев. Ты ведь совсем не маг, верно, Орбек? Но твои глаза так сверкают, когда я притаскиваю очередной свиток, что это единственно имеет значение.

Практичное волшебство Фаррона, боевые чары Винхейма, кристаллические заклинания древних и тонкая ворожба Олачиля. На этом континенте не существовало иных школ магии. Кажется, я нашла все, что он может предложить. Ты тоже так думаешь, Орбек. Пламя угасает. Есть ли смысл поддерживать его?

Я сижу на ступенях перед храмом, и больное тьмой солнце бросает алые отсветы на девственно чистый свиток. В ушах звучит ворчливый хрипловатый голос, и пальцы выводят один символ за другим. Слушай сюда, проклятая душа, слушай и запоминай, если в твоей голове есть хоть что-то кроме пустоты. Я не слышала от Стрэйда ни одного доброго слова, но носила зачарованные им доспехи, и черная ткань хранила меня лучше крепчайшей стали. У тебя никогда не было учеников, а я — не маг, ты прекрасно знал это, Стрэйд. Но разве такая мелочь могла помешать? Ты слишком любил магию, чтобы позволить ей исчезнуть.

Они помнят Логана, помнят мастеров Винхейма и даже сохранили призрачную магию Олачиля. Твои чары не заслуживают забвения. Пусть я и могу набросать лишь тень их тончайшего мастерства. Я не знаю, как совмещать несовместимое, пряча в ободок кольца все силы мира. Но мне под силу рассказать о не знающих промаха стрелах или о том, как укротить белое пламя Сита. Оно свело с ума даже Логана, но в твоих руках превратилось в изящно смертоносную игрушку. Хватит ли этого, чтобы удержать еще один разум? Голубоватые символы магии сплетаются с алой яростью пламени. Воистину, весь Винхейм должен был плеваться кровью от такого кощунства. Но тебе было так тесно в проторенных путях…

Храм огня огромен, и здесь хватает удобных для любопытных глаз уголков. Я наблюдаю. Орбек, ты так недоверчиво рассматриваешь новый свиток… Но я всей кожей чувствую искры в твоих глазах. И улыбаюсь, когда вижу, как ты идешь к старому Корниксу. В мире осталось еще достаточно занятного. Даже если отпущенные ему мгновения почти истаяли…

Стрэйд, тебе бы понравился выбранный мной ученик?