Первенец (джен)

В 2005 году у нас с Драко родился замечательный малыш, которого мы назвали Скорпиусом.

Когда это произошло, у нас обоих было столько эмоций и переживаний, что невозможно хоть как-то описать.

Мне же не хотелось никого видеть рядом. Никого, кроме Драко. И я была рада тому, что навестить меня в больницу пришел один лишь Джо. Он принес букет цветов и поздравительную открытку от того самого родственника, который морщился каждый раз, когда его называли его настоящим именем.

Когда меня выписали из больницы, мне хотелось прожить такое удивительное событие, как рождение нашего первого ребенка, только с моим мужем. И потому я попросила Драко поговорить с Нарциссой, чтобы она не рвалась поскорее навестить нас.

Если я скажу, что нам было невероятно тяжело и трудно с ребенком в первые месяцы, то это не будет отражать и сотой доли того, что нам обоим довелось вынести. В то время я была безмерно благодарна тому, что мой муж оказался богатым человеком, который имел возможность уйти в декретный отпуск вместе со мною.

Нас было двое и, тем не менее, мы выматывались так, что невозможно описать. Кажется, что я просыпалась уже уставшей. Наше сокровище постоянно плакало и кричало, меня мучали гормоны, я чувствовала себя опустошенной физически и морально. И это с учётом того, что мой муж все время был рядом со мною, действительно заботясь о нашем сыне и обо мне, а не делая вид, что он любящий и вовлечённых родитель и поддерживающий муж.

До того, как зачать ребенка, мы думали, что готовы к родительству. Наивные!

На самом деле ни черта мы не были готовы. Наши представления ни в какое сравнение не шли с реальностью. Хотя мы оба были взрослыми ответственными людьми, состоящими в стабильных здоровых отношениях, которые осознанно решились на родительство.

Именно тогда я поняла, как невероятно тяжело должно было быть тем матерям в декрете, чьи мужья вынуждены работать. И какой же подвиг вырастить ребенка, если у тебя нет мужа вовсе.

Нам обоим было тяжко, а какого им одним? Я хотя бы могла быстро сходить в туалет и помыться в душе, пока Драко приглядывал за Скорпиусом. А о том, чтобы медленно и со вкусом целоваться и обниматься после пробуждения, не могло быть и речи. Все это ушло и стало безвозвратно потерянным прошлым.

Однако, несмотря на все тяжести, я полюбила Драко ещё сильнее. Кажется, будто именно тогда я окончательно убедилась в том, как сильно мне повезло с моим мужчиной. Хотя я и была уверена в том, что Драко станет отличным отцом, сейчас я видела это воочию и моя душа радовалась. Он не скидывал все заботы на меня, а на равных со мною принимал участие в заботе о нашем ребенке. Он помогал и мне, обнимая и утешая меня во время гормональных истерик. А я поддерживала его в те минуты, когда страх стать токсичным отцом брал над ним верх.

Мы были друг у друга и понимали, что все будет хорошо, как бы тяжко нам ни было порой. И невзирая на все сложности, мы были счастливы стать родителями. Мы не могли насмотреться на нашего сына, постоянно говорили ему, что любим. Иногда мне казалось, что весь мой мир стал вращаться вокруг него. Я видела, как Драко несколько раз плакал, когда укачивал ребенка.

Как бы я ни желала отсутствия Нарциссы в нашей жизни, наверное, есть вещи от которых не убежишь. Через три месяца после рождения Скорпиуса, она все же появилась в Нью-Йорке. А я в который раз была благодарна тому, что мы так и не успели закончить ремонт в нашем новом доме и ещё не переехали в него, оставаясь в маленькой квартирке. Живи мы с большом доме, Нарциссе могла бы прийти в голову мысль остановиться у нас дома, чего я не хотела.

Наши отношения складывались сложно. Она, мягко говоря, не была довольна тем, что Драко женился на мне. Разумеется, она хотела видеть рядом с сыном настоящую чистокровную леди. Мне же от самого словосочетания "настоящая леди" хотелось плеваться. Потому что и в магловском, и в волшебном обществе в эту конструкцию заворачивают все что угодно, кроме любви и уважения к себе.

Нарцисса же не была довольна ни тем, что у меня есть стержень внутри, ни моим происхождением, ни тем, какая я есть на самом деле.

А я держала на нее и Люциуса обиду за то, что они не защитили Драко от Темного Лорда. Я не понимала, как можно так со своим ребенком. Взять и просто оставить его на произвол этой твари, Волдеморта!

И когда я стала матерью, степень моего непонимания и обиды лишь возросла. В конце концов, Нарцисса могла взять деньги, коих у Малфоев было в избытке и просто сбежать с сыном из Англии. Или заключить сделку с Дамблдором и Орденом. Уверена, у нее было что предложить. Но все, что она сделала — это взяла со Снейпа Непреложный обет. И все. А позаботиться о реальной безопасности и благополучии своего ребенка очевидно было не для нее!

Я знала, что Драко любит свою мать и потому всячески пыталась избегать в общении с ней конфликтных ситуаций. Однако притворяться кем-то другим лишь бы угодить ее представлениям о "правильной" женщине, я тоже не собиралась.

Наши встречи носили натянутый характер, где мы вели разговоры, которые должны быть быть лёгкими, но на деле оказывались тяжёлыми для всех. Было видно, что Нарцисса никак не могла смириться с тем, что Драко женился на маглорожденой женщине. Однако, очевидно, ради него она также как и я сохраняла иллюзию приличия, обсуждая со мной цветы и новые коллекции одежды.

То, что я не нравилась Нарциссе как личность — это было одной стороной медали. А вторая сторона ее неприязни ко мне заключалась именно в моем происхождении. И если в то время мне было почти безразлично, как она относится ко мне, маглорожденой невестке, то вот то, как она примет внука-полукровку, меня очень даже волновало. Я была готова побить любого, кто хотя бы косо посмотрит в сторону моего сына. И я понимала, что если Нарцисса хоть заикнется о его происхождении, скандала не миновать.

Я поделилась с мужем своими опасениями, но он уверил меня, что его мать не такая и она полюбит Скорпиуса. Это меня не успокоило, и я продолжила испытывать скепсис по этому поводу.

Но вот настало время, и Нарцисса переступила порог нашей скромной квартиры. Я внутренне сжалась, не зная, чего ожидать от нее. Она посмотрела на меня как-то странно, что меня ещё больше насторожило. Конечно, я выглядела уставшей и не такой собранной как раньше. Но сама-то она какой была через три месяца после рождения ребенка?

— Кажется, раньше я никогда не была у вас дома, — спокойно произнесла Нарцисса.

— Добро пожаловать, — ответила я ей. — Малыш сейчас спит, но, конечно, мы можем на него осторожно посмотреть. Но, разумеется, не брать на руки.

Я услышала, как усмехнулся Драко.

Мы трое прошли в тот угол нашей спальни, который был отведен для ребенка. Нарцисса чуть наклонилась, чтобы посмотреть на внука и вдруг, еле заметно улыбнувшись, взяла руку Драко в свою.

— Дорогой, он так похож на тебя, — нежно прошептала она.

Драко лишь кивнул, глубоко вздохнув.

— Какого цвета у него глазки?

— Карие, — нежно ответил Драко. — Как у его матери.

Мы втроем ещё какое-то время постояли у кроватки нашего мальчика, прежде чем переместиться в гостиную. Нора принесла нам чаю. А я думала о том, что это так прекрасно, когда Скорпиус спит. Стоило мне только подумать об этом, как малыш проснулся и громко закричал.

— Он, наверное, голоден, — вымученно протянула я и поспешила к нему.

Сменив ребенку подгузник и накормив его, я вынесла наше сокровище в гостиную. Нарцисса сразу обратила на него свое внимание. По ее взгляду я все поняла.

— Вы можете взять его на руки, если хотите, — сказала я ей. — Только... Только осторожно.

На что она недовольно фыркнула.

— Я вообще-то тоже мать, — холодно проговорила она.

— Я знаю, просто все равно волнуюсь, — ответила я, глядя ей прямо в глаза.

Я и не подумала в тот момент испытывать чувство стыда. Я мама, имею право переживать.

Нарцисса осторожно взяла Скорпиуса на руки, покачала его, а затем передала мне. Она ещё немного посидела у нас, прежде чем уйти. Мы договорились, что она придет завтра.

— Видишь, все не так уж плохо, — сказал мне Драко, когда она ушла.

Я кивнула и задумалась о такой неоднозначной женщине, как Нарцисса Малфой, которая верила в идею чистоты крови, но любила своего сына. И я надеялась, что человеческое возобладает над ней и она полюбит нашего мальчика, даже несмотря на антипатию ко мне.

Мне очень хотелось в это верить.