Бродяга Лимитед (джен)

Этого не должно было случиться.

Альбус и ахнуть не успел, как сокрушительным ударом несущейся с немыслимой скоростью машины собаку отбросило на обочину, в канаву. Из взвизгнувшей тормозами и пошедшей юзом железной повозки выскочил расхристанный магл и под грохот чудовищной музыки, лившейся в открытую дверцу, подбежал к жертве столкновения. Поглядел, пошевелил ногой в пёстрой обувке чёрный хвост до невозможности худой и кудлатой псины (несомненно, мёртвой), почесал в затылке. Потом осмотрел своё средство передвижения, потрогал вмятину на блестящем передке, выругался и наконец убрался прочь.

Раздосадованный Альбус Дамблдор, скрытый под чарами невидимости, подошёл к погибшему Блэку, в сердцах ругнулся:

— Да чтоб тебе в посмертии икалось, Сириус! Всю жизнь был бесполезным недоумком, смертью и вовсе подгадил. Вот с чего ты испугался, а?! Тебя ожидало захватывающее приключение, встреча со старыми друзьями, знакомство с крестником, а ты… Ладно, уснул в Азкабане, проснулся ни с того ни с сего на зелёной лужайке. Тут радоваться надо, что из страшной тюрьмы незнамо как сбежал, ты же вдруг рванул на дорогу, прямиком под колёса самобеглой повозки!

Глубоко вдохнув и выдохнув, директор постарался успокоиться, окинул взором пологие холмы под набрякшими дождём тучами. По склонам расползлись домики поселений, вились нитки дорог, вдоль них торчали многочисленные столбы непонятного назначения. Промелькнул длиннющий поезд. За облаками басовито прогудело нечто летающее. Магловский мир жил своей странной, пугающей жизнью.

Да, неприятное место. Волшебнику, привыкшему к насыщенному магией воздуху, даже дышалось здесь тяжело. Ещё и вонь переработанной нефти, металла и… прочих мерзостей. Недаром грязнокровки просто пьянели и дурели, впервые попав в мир магов.

Потом, съездив домой на зимние каникулы, первокурсники начинали что-то подозревать, да и то не все. Дети возвращались в школу, а там уж в дело вступали деканы… или не вступали.

Удивительно ли, что потом маглокровки ни в какую не желали покидать магический мир, как бы их мифические права ни ущемляли? Даже сквибы стремились вернуться, если их не выкинули к маглам в раннем детстве.

А какую немыслимую цену заломила старуха Фигг за житьё с маглами! Мерзавка. Пришлось заплатить — Гарри ведь без надзора не оставишь. И так едва ли не последние сильные скрывающие магию артефакты на дом Дурслей пришлось извести. И на самого мальчишку кое-что… Лишнее внимание ему совсем не нужно, и от вездесущих сов укрыть…

При всём при этом не переводились те, кто искренне верил, что маги и маглы живут на одной планете. Не живут. И все проходы между мирами под контролем Инквизиции, чтоб ей неладно было! Хорошо, что у Хогвартса свой собственный проход с плавающими координатами выхода, известный только деканам и директору — Основатели позаботились. Они-то не понаслышке знали, что такое свирепствующая Инквизиция.

В своё время читая заказные статьи про зверства Тома над маглами, Альбус искренне потешался. Учуди Лорд Волдеморт подобную штуку, его бы сразу же придавили, как лягушку сапогом Хагрида. Паладины Всевышнего — не те ребята, которых можно запугать или договориться. К сожалению… Эх, сколько упущенных перспективных маглокровок в их рядах! Да-а, за всё нужно платить. А за покой магического мира цена известна.

Знали бы обыватели, что на самом деле подразумевает под собой Статут Секретности… И хорошо, что не знают. Как и то, что маглы до сих пор не захватили магический мир по прозаичной причине — жить в нём они не могут, скоро умирают. Хаотичные изменения в работе внутренних органов сводят бедолаг в могилу. И чем насыщеннее магический фон, тем быстрее летальный исход. Геллерт в этом лично убедился — сколько интереснейших опытов провёл…

Более того, любые волшебные вещи, зелья, артефакты также не приносят маглам никакой пользы — только вред. Чтобы пользоваться вещицами с магической составляющей, нужно быть минимум сквибом.

Налетевший порыв ветра принёс холодную морось. Альбус зябко передёрнул плечами — опять задумался не к месту. Устал. Просто устал. Совмещать три должности непросто. Ещё и это! Его взор обратился на погибшую собаку. Капли дождя словно бисером осыпали тёмную шесть. Директор горестно вздохнул:

— Опять выверенный план менять. А как замечательно всё могло бы получиться! Поманить Избранного семьёй, подарить родного человека, а потом на его глазах организовать гибель... Сильное чувство вины — удивительно мотивирующая вещь! Да-а, роскошнейшая причина для мести! — он машинально пригладил взъерошенную ветром бороду. Покосился на мёртвую псину:

— Осуждаешь, Сириус? Скажешь, играю судьбой мальчика, как обручем на палочке? Да, играю. Потому что по-другому нельзя! Мы, волшебники, вымираем. Нас погубили наши же собственные древние устои. С каким удовольствием я спалил бы в камине все эти дрянные семейные кодексы! Это они тянут нас во Тьму, в Смерть, в Небытие! Твоя собственная семья тому пример, глупый Сириус Блэк.

Да, и с тобой я играл, и много кем ещё. Потому что не организуй я сам… И не жалею. Это нужно для Общего Блага! С историей про Мальчика-Который-Выжил я подарил волшебникам надежду на лучшее. В мире, полном Тьмы и Зла, я создал добрую сказку, где младенец победил могущественного злодея силой материнской любви. Сказка, да, всего лишь сказка, а какой получился отклик в зачерствевших сердцах! Признаться, сам не ожидал.

Знаешь, это завораживает… осознание, что живёшь во времена становления Легенды, которая будет жить спустя века. Мальчик-Который-Выжил. Мессия Света. Палладин Общего Блага. Потрясающее чувство! И я его мудрый Наставник.

Прекрасный замысел! А я… Это участь всех великих людей — быть оценёнными по достоинству только после смерти.

Да-а… Волшебникам это необходимо, Сириус. Вон сколько лет прошло, а до сих пор на имя чудесного младенца пересылают деньги и подарки. Нам, как и маглам, нужен свой Спаситель, который умрёт за нас. Пусть Гарри — сакральная жертва, но своей смертью в битве с Томом он… — Дамблдор осёкся, кашлянул, поправил заброшенную ветром на плечо бороду.

— Эх, Сириус, Сириус, ты всё равно не поймёшь. Как никто из обывателей не понял аналогию с легендами о короле Артуре. Уж сколько я намекаю своим внешним видом о Мерлине… Глупцы! Пусть их. После гибели Гарри я сам растолкую недотёпам… Ведь просил же Джеймса назвать мальчика Артуром! Как это всё бы упростило… Хотя и так неплохо. И в невесты Герою Молли родила настоящую Джиневру. Вряд ли Гарри Поттер успеет создать семью, но… пусть будет. Мне так приятнее.

Вот только с мальчиком не повезло — как на грех, уродился тихоней себе на уме. Нет в нём ни свойственной гриффиндорцам бесшабашности, ни боевого азарта, ни авантюрной жилки… Кровь артефакторов, будь она неладна. Только бы сидел в уголке и что-нибудь ковырял-разбирал! Нехорошо это для Героя, совсем нехорошо. Вот и приходится воспитывать в экстремальных условиях. И успехи есть! Всё-таки правильно подобранные друзья — это хорошее подспорье! Подталкивают, направляют, а порой и тащат, куда требуется…

Но время идёт, Сириус, мальчик подрастает. Давно погибших родителей ему уже недостаточно для мотивированной мести. Гарри их не помнит. Слишком мал был, когда осиротел. Скоро начнётся взросление — одни девочки на уме. Образы со старых фотографий окончательно поблёкнут… Вот тут-то бы и пригодился ты, Сириус Блэк. Эх, что же теперь делать? Ввести в игру Люпина как крёстного? — Альбус задумчиво ковырнул туфлей грязный конфетный фантик в скошенной траве обочины:

— Люпин… Рискованно, крайне рискованно. Со временем инстинкты оборотня-опекуна наверняка возобладают над внушением, а это новые проблемы. Зачем Гарри излишняя опека? Нет, Римус на роль крёстного не годится.

Мимо, обдав брызгами, пронеслась очередная машина. Длинный подол вырвиглазного алого цвета мантии директора надулся куполом.

— Сколько проблем ты породил своей преждевременной гибелью, Сириус Блэк… Спрашивается, а как мне теперь проникнуть в Блэк-хаус? Богатейшее же место, а борьба за дело Света требует постоянных финансовых вливаний. Наверняка домашняя казна в подвалах от золота ломится. Никогда не поверю, что все ценности Блэки в Гринготтс несли! А какая там должна быть библиотека… А хранилище артефактов… А… И всё это пылится без всякой пользы!

Альбус поморщился, поправил очки. Дождь усилился, зажурчал в канаве ручеёк, собираясь запрудой у мохнатого препятствия. Под ногами обозначился круг сухой земли. Капли воды бессильно сползали по погодному щиту, так и норовя смочить любимые туфли на квадратных красных каблуках.

Директор переступил с ноги на ногу, но уходить не торопился. Под шум дождя мысли текли плавно, непринуждённо. Именно в такие моменты его посещали поистине гениальные идеи. Главное — не углубляться, не останавливаться на деталях. Осмысление под монотонный ненавязчивый шум леса, дождя, реки — одно из умений ментальной магии, весьма полезное в жизни.

А душу подспудно царапало сожаление о потерянном на Блэка времени и канувших в бездну золотых монетах, которые ушли на подкуп нового начальника тюрьмы. Это со старым «тюремщиком» у него были доверительные отношения, основанные на взаимной выгоде. Жаль, тот помер от внезапно активировавшегося семейного проклятья — похоже, не угодил кому-то влиятельному. Ничего, и новый приручится. Впрочем, особых трудностей с «побегом» Сириуса не возникло. В документах он значился под безликим номером, так как в Азкабане сидел без суда. Теперь с гибелью никчёмной собаки поднимать шум уже и не потребуется — хоть тут экономия. Несомненно, с доступом к сокровищам Блэков всё бы многократно окупилось, а сейчас…

— Как ни крути, придётся задействовать запасной вариант — организовывать побег Беллатрикс Лестрейндж. Да-а, Бешеная Белла — это не бестолковый Сириус, её тихо-мирно не умыкнёшь. В это попросту никто не поверит и начнут копать… Значит, шум, грохот, трупы и побольше крови. Всё в духе Беллы. Да-а, придётся вложиться по-крупному. Хлопот с ней… А ведь ещё нужно придумать историю, как она оказалась крёстной матерью Гарри Поттера! Историю достоверную и убедительную.

Хотя зачем самому утруждаться? Нужно озаботить этим Дедалуса Дингла — завзятого сплетника. Вот уж кто мастак придумывать забавные небылицы. Очень полезное умение в умелых руках. Сколько замечательных сплетен в своё время было запущено, сколько репутаций рухнуло… А расстроенные свадьбы? Песня! И ведь никаких денежных вливаний не нужно — Дингл трудился за идею. Главное — не забывать хвалить.

Альбус довольно ухмыльнулся, заложил руки за спину, качнулся на каблуках. Он умел находить и держать возле себя полезных людей.

— Беллатрикс… Как же жаль, что до Нарциссы не добраться — Люциус бдит! А мистер Малфой из той породы мерзких людишек, которые, пока их не трогают, не пахнут. Связываться с ним… нет — отомстит. И не факт, что успею подкорректировать угрозу. Жаль, жаль, с милой Нарси всё было бы гораздо приятнее! Андромеда отрезана от рода… Бесполезна. Нет, только Белла.

Для дела личность Беллатрикс придётся полностью изменять — излишне буйна и своенравна. Эх, самому ментальную коррекцию подобного уровня не потянуть… Придётся нанимать специалистов — снова расходы. Слишком сильна ведьма. Слишком. Рано или поздно закладки слетят — их смоет безумием Блэков. И тут главное — не дать Беллатрикс до времени возродить Тома: Гарри ещё не готов. Мало времени на всё про всё, как же мало…

А как подвести к ней Гарри Поттера и быть уверенным, что не прибьёт ведьма знаменитого мальчишку? Поставить первой ментальной директивой безопасность мальчика? Якобы он необходим Волдеморту. Лонгботтомы ещё засуетятся… Непростая затея, крайне непростая! Но какая же интересная! Много хлопот и лишней суеты, но Блэк-хаус того стоит.

Альбус устало прикрыл глаза — план начерно готов, осталось подчистить за собой.

С профессиональной небрежностью, которая нарабатывается многими годами кропотливого труда, он трансфигурировал труп собаки в камушек, а потом с силой запулил его в поросшую кустарником низину.

Директор не увидел, как камень растаял в воздухе, не долетев до болотца. Стационарный портал — реликт немыслимо древней войны — был давным-давно уничтожен, однако часть его всё ещё каким-то чудом функционировала. От навеки закрывшегося между мирами энергетического полотна осталась маленькая прореха, способная пропустить разве что воробья. Из неё не фонило магией, не лезли волшебные создания — дырка действовала только с магловской стороны. По прихоти Судьбы тело Сириуса Блэка вернулось в магический мир.

Ночью рядом с чёрным камешком очутилось еле живое существо.

Ещё недавно оно было Красным колпаком по имени Акх, но в скоротечной битве с соперником за благосклонность прекрасной дамы сокрушительно проиграло более сильному претенденту. Победитель не ограничился ритуальными побоями дубинкой. Он хорошенько отделал поверженного Акха, а потом, войдя в раж, и вовсе в клочья разодрал красную шапку, тем самым обесчестив его, лишая имени и самой возможности оставаться в племени. Подобное было против обычаев — это всего лишь «свадебный» поединок, а не статусный бой, однако старейшины по какой-то причине промолчали.

Превращённого в отбивную изгоя бывшие соплеменники бросили в бурную после прошедшего ливня речку. Каннибалами они не были, а вот всё остальное население окрестных земель: ползающее, бегающее или летающее — охаживали дубиной и съедали с превеликим удовольствием!

Очутившись в холодной воде, бывший Акх пришёл в себя и сумел не утонуть. Река донесла его до рухнувшей в воду старой сосны. Уцепившись за её ветви, он выполз на берег, но, миновав холмик наносов, сорвался в большую лужу, кишащую невидумчиками. Занятые своими делами волшебные создания новому соседу отнюдь не обрадовались и дружно вытолкали его полумёртвое, изломанное тело в заросли осоки. Тут силы окончательно оставили невольного путешественника.

И умер бы красный колпак-без-колпака, но его нос почти коснулся невзрачного тёмного камушка, а ноздри заполнил невероятно притягательный запах концентрированной магии. Стоило облизать вожделенный камень и немножко погрызть, как раны перестали болеть. Подумав, красный колпак закатил камень в старую барсучью нору и объявил себя Стражем Сокровища. Правда, никому вокруг это было не интересно: ни мирно плывущим по небу облакам, ни озабоченно шныряющим в траве кроликам, ни легкомысленным стрекозам, ни даже плещущимся в луже вредным невидумчикам.

Теперь в любое время Страж мог облизывать и грызть своё сокровище, напитываясь изумительной энергией, исподволь меняющей саму суть его естества. Магия эта была настолько питательна, что он ни разу не вылез из убежища к воде и на охоту.

Страж спал и видел сны. Ему снился волшебник, который жил в странном месте и переживал непонятные, но захватывающе приключения.

Постепенно красный колпак-без-колпака перерождался. Чем меньше становился потихоньку сгрызаемый камень, тем больше забывалось прошлое, стираемое яркими образами и переживаниями чужой жизни. Однажды наступил момент, когда последние крошки камня были проглочены. Мутировавшее существо обрушило пласт земли над входом в нору и окончательно заснуло.

* * *

Промозглым осенним вечером, когда сырой ветер гнал, словно позёмку, опавшие листья, в низине бесшумно появилось низенькое ушастое создание, обряженное в замурзанную наволочку. Довольно уродливой внешности старый домовик одновременно оглядывался, принюхивался и прислушивался. Его дряблые уши шевелились, как локаторы, длинный обвислый нос подёргивался, стараясь уловить нечто эфемерное, а выцветшие глаза подозрительно сканировали округу. Шлёпая босыми лапками по луже и не обращая ни малейшего внимания на возмущённых вторжением невидумчиков, домовой эльф подобрался к изрытому оплывшими кроличьими норами глинистому склону. Замер.

Потом, видимо, что-то учуяв, по липкой грязи на карачках подполз к свежей осыпи, принюхался, утыкаясь носом в пучки пожухлой травы, и… принялся рыть. Из глубокого раскопа он вытащил покрытое чёрной шёрсткой существо, напоминающее щенка. Озадаченно оглядел добычу со всех сторон. Даже под хвост не забыл заглянуть. На морщинистой мордочке домовика застыло выражение брезгливого недоумения, однако избавляться от находки он не торопился. Поглядел, подумал… и забрал с собой.

Дом встретил его гулкой тишиной. Устроенное на старой, но мягкой диванной подушке на полу в каморке Кричера у тёплой стены, которая нагревалась от кухонной плиты, непонятное создание с сильным запахом и эманациями чистой крови Блэков мирно почивало. Вроде бы, это хорошо — не нужно его кормить, за ним убирать и развлекать. С другой стороны… Хозяюшка, оставшись одна, запретила убираться в доме. Она хотела, чтобы Блэк-хаус умер вместе с ней.

Вальбурги Блэк не стало, а дом всё ещё жил. Как и Кричер, которому она не успела отдать приказ на самоубийство. Оживший портрет уже не имел той власти, какая была у живой ведьмы, хранительницы домашнего очага угасшего рода. Кричер по привычке повиновался, выборочно исполнял некоторые, довольно однообразные указания хозяюшки Вальбурги, покорно наказывал себя, но… ему было скучно. И очень одиноко. Он был бы совсем не прочь поухаживать за капризным питомцем. Но даже такое сонное и не требовательное создание скрашивало его однообразные дни: иногда поскулит, иногда лапками подёргает — всё разнообразие.

В личных «апартаментах» Кричера было крохотное оконце, шириной в ладонь. Тусклый свет из него падал на когда-то сильно подранное, а сейчас аккуратно заштопанное полотно «морской» картины. На ней был изображён захваченный бурей тонущий парусник, разбившийся на скалах. Тёмная ночь, молнии, страшные волны, ветер, рвущий остатки парусов, клубящиеся тучи и… вцепившийся в доску переживший крушение моряк. Домовик мог часами сидеть напротив картины. Ему казалось, что там, на доске, один из Блэков…

Но сегодня, поглаживая тёплое тельце щенка, Кричер впервые расслабленно созерцал спасшегося в крушении, и на сердце его было удивительно легко. Теперь он знал, что у моряка всё будет хорошо.

Домовой эльф настолько оттаял в молчаливой компании питомца, что даже задумался о будущем: расширил свою ферму докси в пыльных портьерах, добавив к ним шерстяной балдахин с кровати. Тушки крупной волшебной моли он обжаривал на сковородке на кухонной плите и с удовольствием ими закусывал. А что? Вещи были пропитаны родовой магией, докси их пожирали, перерабатывали, напитывая себя так нужной Кричеру энергией. Вкусно, питательно, и крохи магии перепадают. Откуда бы ему ещё «живую» магию-то взять?

Поразмыслив, в дополнение к балдахину он вывесил ещё и парочку поношенных школьных мантий — для увеличения поголовья крылатой живности. Когда питомец проснётся, ему будет, чем подкрепиться.

Холя и лелея свою живую находку, Кричер не забыл выяснить эльфячьими путями, что когда-то ЭТО было магическим существом, которое нашло явно трансфигурированный камушек и поглотило его. А камушек… В этом-то и загвоздка! Домовик слишком хорошо помнил эманации потомка хозяюшки Вальбурги — непутёвого Сириуса. Кто убил, а потом превратил изгоя семьи в камень? Странно и непонятно.

Кричер думал.

Он устал жить в медленно умирающем доме заглохшего Древнейшего и Благороднейшего рода. Кричер хотел магически сильного и умного хозяина. И хорошо бы хозяин этот побыстрее женился. Потом бы у него детишек побольше народилось, с их изумительно щедрыми магическими выбросами — поглощай не хочу! Уж домовик бы всячески поспособствовал увеличению поголовья маленьких Блэков. Зелье плодородия в личных запасах у него ещё не испортилось. А всего-то хозяин Поллукс отдал неточный приказ: выбросить, но не уточнил куда. Вот Кричер и выбросил в чулан, в свою заначку зелий, в старом стазисном ящике для хранения ингредиентов. У него тут много чего полезного было припрятано.

Кричер — старательный домовик!

Как бусины в драгоценном ожерелье, домовой эльф перебирал воспоминания о тех временах, когда род был силён, обилен потомками и богат на таланты. Блэки много знали и много чего применяли к свой пользе. Сообразительный и расторопный Кричер частенько привлекался для помощи в ритуалах и жертвоприношениях. Одно время даже в зельеварне работал — помогал мисс Нимфее изготавливать яды.

Конечно, со смертью наследника Сириуса род окончательно не угаснет. Через три положенных года с момента упокоения последнего островного Блэка кто-нибудь из континентальных ветвей возглавит род, однако… Кричер этого не хотел. Существовало поверье, что принятые с вымершим родом домовики влекут за собой несчастья старых хозяев. Было принято рубить головы старым слугам и, может быть, призывать их по новой: молодых и полных сил.

В то, что его снова призовут, Кричер не верил. Не с его внешностью и характером. Леди Элладора однажды сказала, что он своим обликом словно олицетворяет грехи семьи… Нет, не призовут. Вернуться в мир духов — участь хуже не придумаешь. Их, бывших домовиков, отъевшихся на щедрой хозяйской магии, там очень ждут! Нет, какое-то время он продержится, но потом всё равно его ограбят и выпьют более сильные и злые.

Кричер думал, думал и придумал. То, как изменилось магическое существо, обнаружившее камень с концентрированной магией Блэков, напоминало создание гомункула. Хозяину Антаресу нравилось выращивать человекоподобные создания для опытов и ритуалов… Но в этот раз магии было явно мало, её не хватало для полного цикла перерождения питомца. Значит, нужно ещё.

И Кричер знал, где можно разжиться потерянной магией Блэков.

* * *

Промозглый мрак огромной пещеры рассеивали зеленоватые отсветы от возвышающейся на островке зачарованной чаши. Давила тяжкая аура многочисленных немёртвых обитателей озера — инфери. Даже сами воспоминания о произошедших здесь когда-то событиях причиняли сильную душевную боль, но Кричер держался. У него была Цель. Отвлекаться на прочее было попросту некогда.

Он выбрал на островке площадку поровнее и расстелил старую скатерть, на ней аккуратно развернул кусок бархатной портьеры. На ворсистой ткани покоилась школьная волшебная палочка хозяина Антареса, позабытая им за ненадобностью. Помнится, во время учёбы у него частенько приходил в негодность проводник. Сколько палочек пришлось менять… Это по окончании Хогвартса ему «взрослую» волшебную палочку сделали на заказ, где-то на континенте. Вот её он берёг.

Брать волшебную палочку в руки домовикам нельзя — Контракт накажет. Кричер и не притрагивался к красноватой полированной древесине с эманациями огня и ветра. Просто завернул в тряпицу и принёс.

Он лёг рядом и уставился на заострённый кончик палочки. Его собственная магия размывалась в этой жуткой пещере, не давала сосредоточиться в потоке чужой враждебной воли, пусть и застарелой, но по-прежнему действенной. Вот прийти-уйти по эльфячьей тропке он мог без проблем, а колдовать — нет.

Если магия домовиков не действует, остаётся применить магию волшебников. Конечно, палочковыми заклинаниями Кричер не владел, но он сотни раз наблюдал за хозяевами и помнил множество чар, проклятий и даже трансфигураций. Да, палочку в руки брать нельзя, но можно попробовать по-другому.

Облизнув губы, Кричер направил в волшебную палочку поток своей магии и тихонько шепнул:

— Указуй на хозяина Регулуса! — палочка дёрнулась, заискрилась словно в раздумье и… повернулась. Кричер вскочил в волнении, жадно уставившись на тёмную воду. Он не очень-то верил в успех авантюры, однако получилось! Потоптавшись на месте, воодушевлённый, он снова лёг рядышком с деревяшкой. Теперь уже более уверенно произнёс:

— Акцио хозяин Регулус! — из воды тут же вылетело словно выдернутое невидимой верёвкой белесое тело в остатках одежды и… перелетев островок, плюхнулось далеко позади, попутно окатив домовика брызгами ледяной воды. Перестарался!

Со второй попытки утопленник проехал по камням, оставляя по пути лоскуты тряпок, но снова булькнул в чернильно-чёрную пучину.

С третьей — едва не скинул Кричера лобовым тараном в воду, благо тот успел откатиться в сторону.

Домой Кричер вернулся вымокшим, замёрзшим и мало что соображающим от пережитых потрясений, прижимая к груди своё сокровище. Из добытого мёртвого тела любимого хозяина Регулуса получился серо-зелёный камушек. Расставаться с ним категорически не хотелось, но Кричер переборол себя. Уложенный у мордочки существа окатыш оказал поистине волшебное действие. Некто похожий на щенка, не просыпаясь, обнял камушек трогательно розовыми лапками и с хрустом принялся грызть. Измученный домовой эльф в умилении шмыгнул носом, погладил нежную шёрстку на подрагивающей спинке и принялся обдумывать, кого бы ещё окаменить для пользы рода Блэк. Жаль, склеп с саркофагами был ему недоступен…

Когда мир припорошил первый снег, диванную подушку пришлось заменить на перинку. Питомец довольно быстро рос, принимая очертания крупного чёрного пса. Кричер любовался им с затаённым восторгом. Эманации живой хозяйской крови пьянили, навевая чудесные грёзы. Невольно впитывая изливаемые флюиды, домовик немного помолодел, поправился и обзавёлся курчавой чёлкой, как в былые времена.

Из-за возросшего аппетита пришлось ещё увеличить «плантации», отдав на съедение докси норковое манто хозяюшки Вальбурги. Всё равно она его не любила. Прежнего количества обжаренной волшебной моли ему одному стало маловато, а ведь ещё и прожорливый хозяин скоро проснётся.

Когда весело зажурчали весенние ручейки, недо-пёс, сонно жмурясь, слизнул последние крошки камушка и крепко уснул.

Нужно было новое подношение.

Весна выдалась щедрой на погожие деньки.

В одичавшем саду на ветвях разросшихся вишен проклюнулись клейкие зелёные листочки. В тени кустов прятались от солнца и приторно воняли майские ландыши. В кронах яблонь, надрываясь, вопили голосистые птахи — дальние потомки тех пичуг, которым хозяин Поллукс дал доступ на скрытую территорию. Помнится, его юной беременной супруге очень нравилось, когда птички верещали. А чтоб живность возвращалась в сад после зимовки в дальних краях, хозяин у них кровь заколдовал. Надо же, не передохли пернатые, и кошки их не съели…

Кричер сверлил недовольным взглядом мелкую певунью на тонкой ветке, но поймать её не пытался. Мало того, что в ней не было магии от слова совсем, так ещё и запрет действовал. Пташка воспринималась как ценная собственность рода.

Сварливо бурча под нос, Кричер устроился на прогретом солнцем гранитном парапете террасы, как на скамейке. Рядом с ним, на расчищенном от древесного мусора и грязи пятачке, возлежал на перине спящий питомец. Оба — и домовик, и недо-пёс — принимали солнечные ванны. Кричер время от времени заботливо поправлял укрывающий будущего хозяина пуховый платок — весенний ветерок был свеж.

Годы назад он так же присматривал за совсем крохотным малышом Регулусом, когда его няня не переживала очередное недовольство хозяюшки Вальбурги… Помнится, бедняжку Дилли за пару месяцев пять раз призывали, и с каждым разом это давалось ей всё труднее и труднее. Эфирное тело духа только-только настраивалось на материальное существование, как прогневавшаяся хозяюшка его снова развоплощала.

Без сомнения, это плохо бы закончилось для бедной домовушки — она начала терять память и навыки, однако вмешался хозяин Орион. Он передал Контракт Дилли кому-то из родственников. Опытная умелая няня многим нужна: она и за младенцами присмотрит, и больных обиходит, и капризных стариков понежит, понянчит.

А хозяин Орион всегда был рад супруге досадить. Эх, были времена…

Только Кричер разомлел на солнцепёке, как набежали угрюмые тучи. Похолодало. А потом и вовсе заморосило.

Хорошенько поворчав на коварство погоды, прихватив питомца, домовик совсем уж было собрался вернуться в свою каморку, но, задумавшись, машинально перенёсся в потайную оранжерею мисс Нимфеи. Сообразив о допущенном промахе, он замер на миг, а потом расслабился. Почему бы и нет? Здесь тоже был своеобразный сад. Страшноватый, правда, и ещё более запущенный.

Спрятанное в толщу стены заколдованное на расширение помещение хранило тропическое буйство зелени. Когда-то оранжерея делилась на три отсека с прочными стеклянными перегородками. Но когда болезнь подкосила мисс Нимфею, и она слегла, чтобы уже никогда не подняться, лишившаяся ухода волшебная флора совершенно одичала. Нежные и прихотливые растения быстро вымерли. Остались живучие. Благо, вода здесь по-прежнему текла, и климатические чары сбоя не давали, а по ночам ещё нечто вроде дождика лилось из-под потолка.

У мисс Нимфеи не было способностей к гербологии, но было желание возиться с интересными растениями, которые она практично использовала в своих зельях. Весьма странное хобби для урождённой Блэк — ковыряние в земле. Кричер был у неё на подхвате.

Со временем две содержащие растительных хищников секции слились в одну, а между ними и остальным миром аварийно установился прочный и непроницаемый стационарный щит с наклонным люком. Пару раз в месяц Кричер высыпал в этот люк полное ведро отловленных крыс и мышей — для подкормки ботанических монстров. Он мисс Нимфее обещал.

Оставшаяся свободной небольшая изолированная секция была надёжно укреплена и безопасна. Она представляла собой своеобразный Зимний сад. Раньше здесь выращивались безобидные травки, деревца цитрусовых, какие-то вонючие цветочки, и возле рукотворного водопада торчал раскидистый гибискус.

Да-а, в былые времена здесь было очаровательное местечко для отдыха мисс Нимфеи. Вон, даже её любимое плетёное креслице сохранилось, правда, перекосилось и мхом поросло.

Кричер подобрался к глухой стеклянной перегородке и опасливо проверил прочность охранных щитов. Из-за грязного зачарованного стекла на него алчно пялились хищные плотоядные лианы, по-видимому, уловившие движение. Склизкие на вид, прихотливо перевитые толстые стебли омерзительно лоснились. Шевелились и шелестели дырчатые листья. Из множества приникших к стеклу шипасто-зубастых пастей тягучими каплями сочился сок… Тьфу! Безмозглые зелёные веники!

Выразив своё презрение желающим его схарчить растениям, Кричер направился в дальний угол, к водопаду.

В зимнем саду, как и во всей оранжерее, царило запустение. Тут и там торчали засохшие ветви погибших кустов, неубранный древесный мусор, выбравшиеся на дорожку корни… Впрочем, давно почившая, но по-прежнему прекрасная на портрете мисс Нимфея на него за небрежение к оранжерее не обижалась. Созданный её руками заповедник для всякой полезной в зельях травы был надёжно спрятан даже от членов семьи.

Глава семьи, конечно, знал и даже помогал в увлечении дочери — расширяющие пространство чары он сам накладывал. Несчастную свою младшенькую дочку он нежно любил. Нимфея уродилась слабой на здоровье. Замуж не вышла и всю свою жизнь посвятила зельям. Главным образом, неопределимым ядам.

Личного домовика у мисс Нимфеи не было. У Кричера, единственного из обслуги, был доступ в потайной сад — он частенько по приказу мисс, увлечённо трудившейся над котлом, приносил ей тот или иной свежий ингредиент.

Сейчас у Кричера был здесь свой уголок за цитрусовыми деревцами, растущими самосадом. В просторном плоском вазоне сплошным ковром росли кустики нужной лично ему травы. Он использовал жгучие пупырчато-фиолетовые листья вместо приправы к жаренным докси.

Пристроив перину с питомцем в удобном месте, домовик принялся ощипывать в корзинку жгучие листья.

— Здравствуй, негодник, — приятный женский голос прозвучал оглушающе в заброшенных интерьерах. Кричер едва не выскочил из собственной шкурки от испуга. Мисс Нимфея редко появлялась на своём «садовом» портрете, в основном проводя дни на картине в зельеварне. А разговаривала с домовиком ещё реже.

— Рад приветствовать, мисс Нимфея! — Кричер низко поклонился, прошуршав ушами по мусору.

Вечно юная ведьма благосклонно кивнула, не отвлекаясь от вязания. Блестящий серебряный крючок так и мелькал в её ловких пальцах.

Мисс Нимфея до последнего вздоха сохраняла ясный разум, а это у Блэков большая редкость, от того её изображение могло не только ругать, шпынять и наказывать верного домовика, но и давать полезные советы. Кричер это очень ценил.

Только у мисс Нимфеи он мог попросить доступ к Ритуальному залу. Пусть она никогда не была его Хозяюшкой, но ему велели её слушаться и во всём помогать. Он помнил.

Где-то там, вдали от надёжно спрятанного волшебного дома на площади Гриммо, бесполезно бегали бастарды — носители крови Блэк. А ведь могли бы послужить величию семьи! Но не зная имён, Кричер не мог добраться до будущих претендентов на окаменение. Имена он мог бы выяснить на большом родовом гобелене.

А бастарды точно были. Домовик помнил, как хозяюшка Вальбурга обязательно устраивала грандиозный скандал хозяину Ориону, обнаружив новый серый листик, отходящий от его имени на родовом гобелене. Жаль, домовым эльфам вход в ритуальный зал закрыт, а на публичном гобелене в малой гостиной незначительные подробности, такие как побочные дети, не отражались.

Нимфея терпеливо выслушала Кричера, не отрываясь от вязания. Потом поглядела через лорнет на притащенного поближе к портрету питомца, задумалась.

— Любопытно… И весьма неожиданно. Впрочем, ты всегда был изрядным пронырой и выдумщиком, Кричер. Слишком умный и самостоятельный для домовика. Этим мне и нравился. Ну кому бы ещё на ум пришло вырастить из случайного гомункула нового Лорда Блэк? Затейник! А знаешь… я одобряю. И помогу тебе не делом, так советом.

То, что ты додумался самостоятельно восстановить наш род, похвально, но будь последователен в действиях.

И начнём с бастардов. Ты не подумал, что разбавлять чистую кровь Блэков какими-то полукровками явно не следует? Вдруг это станет препятствием на пути твоего выращиваемого хозяина к титулу Лорда? Будет очень обидно… — мисс Нимфея, протерев батистовым платочком лорнет, грустно вздохнула.

— Не нужно мешать прекрасные ингредиенты с порченными. Поверь, хорошее зелье таким образом не сваришь. К тому же ты не подумал о защите, которую накладывают заботливые отцы на своих случайных отпрысков именно от таких вот умников, как ты. А Орион был достаточно чадолюбив. Не хватало ещё на будущего Блэка личное проклятье отхватить! Так что отступись и забудь. Ищи другие способы подкормить своего питомца. Советую попробовать дать ему на съедение артефакты с камушками. У тебя, прохвоста, наверняка что-нибудь этакое припрятано. Вот и порадуй пёсика. А теперь иди. Этот портрет пока будет основным — я побуду на нём. Обдумаю следующие действия и сообщу тебе.

* * *

Разнообразных артефактов на основе драгоценностей в Блэк-хаусе было немало. Другое дело, что в основном они хранились в специальной сокровищнице, а частью — в семейной казне, доступа в которые у домовиков не было. Но и так насобирать по туалетным столикам и шкатулкам Кричеру удалось полную коробку всякого разного.

Усевшись поудобнее, Кричер принялся «угощать» питомца.

На жемчужные ожерелья «щенок» не реагировал совсем. На украшенную шпинелью расчёску с чарами укладки пренебрежительно фыркнул. Кольца с камушками расшвырял носом, как свинья, роющаяся в объедках. Старинный боевой жезл с огненными проклятьями недо-пёс, не просыпаясь, попытался прикопать задней лапкой. От безобидного на вид костяного веера с опалами отполз в сторону. Бриллиантовую диадему обнюхал, даже лизнул, но… потерял интерес.

Кричер расстраивался, теребил себя за уши, но всё подносил и подносил к мордочке питомца новые «вкусности». Пол в каморке уже напоминал сверкающую ювелирную ветрину. Эх, добраться бы до семейной казны!

К великому огорчению домовика, все добытые им артефакты недо-пёс отказывался пробовать на зуб. Похоже, в них не хватало чего-то особенного, необходимого будущему хозяину.

В отчаянии Кричер приволок даже самопомешивающийся котёл, за ним — россыпь волшебных палочек и тесак с чарами тонкой нарезки, и ступку с пестиком, и лиф бального платья хозяюшки Вальбурги с россыпью самоцветов… Теперь каморка походила на свалку разнообразного магического хлама.

Казалось, домовик перепробовал всё: волшебные картины, зачарованные книги, особенную обувь, детские погремушки, серебряный сервиз и золотые кубки с вмонтированными определителями ядов… Даже школьные принадлежности, вплоть до громоздких сундуков, дал обнюхивать привередливому питомцу. Устал, вымотался, но ничем «щенка» не заинтересовал.

Будущий хозяин угощаться магическими штучками брезговал. Он безмятежно посапывал в ворохе драгоценностей и на метания преданного слуги не реагировал.

Убрав из-под зада колючую заколку, Кричер тоскливо уставился на «морскую» картину. Сомнения грызли душу. Была в его заначке волшебная штучка, которую он боялся и истово ненавидел. Даже находиться с ней в одной комнате было тошно. Стоит ли показывать её питомцу?

За долгую жизнь в тёмной семье Кричер повидал немало ужасных артефактов. Особо тошнотворными были разнообразные жезлы Боли, Крови и прочие атрибуты малефиков и некромантов. Но ЭТО даже среди особых мерзостей было чем-то выдающимся. Словно в старинном медальоне скрывалось истинное Зло.

И дать его питомцу?! Немыслимо! Но…

Кричер вытащил из тайника «злой» медальон хозяина Регулуса и долго на него смотрел. Так необходимой питомцу живительной энергии в нём было очень и очень много. Это чувствовалось. Эх, слить бы её недо-щенку, не тревожа мерзость…

Он, намотав цепочку на палец, чтобы быстро отдёрнуть в случае нужды, и затаив дыхание, опустил жуткое украшение на перинку возле мордочки «щенка». Реакция последовала мгновенно: рывок — и медальон исчез в зубастой пасти! Подвывая от ужаса и ругая себя за глупость, домовик упёрся пятками в перину и изо всех сил тянул, пытаясь выдернуть плохую вещь обратно. Будущий хозяин был против. Даже зарычал!

И всё же Кричер сумел отобрать медальон… когда питомец его выплюнул. Изжёванная безделушка потеряла форму и благородный блеск старого золота. А также напрочь лишилась зелёных камушков. Выглядела она, словно побывала в желудке огнедышащего дракона. Даже как будто подкоптилась. Злую ауру блямба на цепочке утратила напрочь.

Сам не зная почему, Кричер тихонько ронял слёзы, сжимая в кулаке испорченный медальон. Последняя воля хозяина Регулуса была исполнена — злая вещь уничтожена. Домовик дул на оцарапанный палец и с тревогой следил за питомцем. К утру стало ясно, что страшное подношение недо-псу не повредило, а как бы наоборот — вон шёрстка залоснилась! Что-то полезное и приятное для себя он, несомненно, получил, однако на росте псины это не сказалось. Как сладость схрумкал. Эх, где бы ещё добыть таких… конфеток?

* * *

В Зимнем саду всё так же журчала вода в водопаде, копошились за стеклом хищные лианы, покачивались ветки гибискуса под наколдованным ветерком. Слушая отчёт Кричера, мисс Нимфея на портрете задумчиво разглядывала своё нескончаемое вязание.

— Тебе нужно раздобыть союзника из волшебников, — вдруг произнесла она.

— Союзника? Кричер не понимает… — вытаращился домовик на собеседницу, от избытка чувств прижав кулаки к груди.

— Да, волшебник тебе необходим. Вспомни, чем отличаются домовики от прочих разумных существ, живущих в Подлунном мире. Вы не имеете Искры Творца. Вы действуете по однажды усвоенным лекалам, повторяете показанное вам — в этом вы хороши. Но создать что-то своё, к примеру, новую рунную вышивку на одежде, нарисовать картину, изобрести зелье, придумать амулет — это вам не дано, как ни обучай. Сейчас ты пытаешься повторить в урезанном варианте создание гомункула, как это делал братец Антарес. Но дай угадаю: ты не подумал, как будешь нового хозяина пробуждать. Тебе это просто не пришло в голову, как и множество других нюансов. Поэтому ищи союзника, Кричер. Волшебник тебе необходим.

— Кричер виноват! Кричер себя накажет!

— О, прекрати, неугомонный! Слушай мои слова внимательно. Учитывая печальное положение Блэков, от взрослых магов остерегись. Они могут попытаться захватить алтарь рода. Мало ли охочих до чужого добра умельцев? Лучше всего подростка… Да, юного мага, не первокурсника, но и не недоросля. У старших юнцов уже полно амбиций — трудно будет договориться о цене. Сильного, в меру умного, не слишком жадного.

В идеале — сироту. И не забудь взять с него Клятву о неразглашении. Действуй, Кричер!

Дождь лил и лил за окном, словно хотел утопить город, ну или смыть в океан. Из-за сырости нельзя было вынести питомца в сад, а из-за невыполненного задания мисс Нимфеи не стоило пока появляться в оранжерее. Заняться было нечем.

Кричер не представлял, с какой стороны взяться за решение поставленной перед ним задачи: добыть волшебника-подростка-сироту. И нужно не грязнокровку, а достойного отпрыска древних семейств. С кем-то недостойным Кричер объединиться к обоюдной пользе просто не смог бы. Да-а, сильные мажата во множестве водились в Хогвартсе, однако кто же туда пустит без приглашения чужого домовика? Сейчас его хозяева там не учились. Были и другие магические школы, но где они расположены, Кричер не знал. Ох, мисс Нимфея…

Кричер бесцельно бродил по дому, словно неприкаянное привидение. Мелькали сумрачные, увешенные тенётами коридоры, обветшавшие залы, пропахшие старыми тряпками и плесенью личные покои. Скрипели несмазанные двери. Постанывали рассохшиеся ступени лестниц. Недовольно гудели потревоженные полчища докси…

В личном кабинете хозяина Ориона Кричер споткнулся о загнувшийся угол ковра и воткнулся головой в пыльное кресло у камина. От удара что-то сдвинулось в голове, и перед глазами словно живой возник почивший хозяин. Как всегда, в потёртой домашней куртке, которую люто ненавидела хозяюшка Вальбурга. Сам полулёжа в кресле, ноги — на мягкой скамеечке, протянуты к огню. В руке бокал. А докучливым гостям хозяюшка говорила: «Орион занят решением возникшей проблемы».

— Решением проблемы… — потрясённо прошептал Кричер.

Вот как нужно делать! Благо, портретов в кабинете нет — не выносил хозяин Орион говорящие картины, значит, Кричера никто не шугнёт прочь.

Щелчком пальцев раскочегарив камин, Кричер подтащил поближе к огню слегка продавленное кресло, уселся, взгромоздил на ноги вязаный плед. Коротенькие ноги до скамейки никак не дотянуть, но и так пламя в камине приятно пятки согревало. Посидел. Чего-то не хватало. Вспомнив об упущенной детали, перенёсся в винный погреб. Вернулся с пыльной бутылкой Hennessy VS, бокалом и специальной закуской на фарфоровой тарелке. Ни фруктов, ни сыра, ни шоколада в доме не было, но в стазисе сохранилось несколько клубней картошки. Художественно поработав ножом, он придал картофелине форму груши и красиво нарезал. Ломтики посыпал своей приправой из жгучей травы.

Огонь пригревал. Мягкий плед добавлял уюта. На столике рядом исходил противно-едучим ароматом благородный напиток в бокале. Заветривались и темнели на воздухе ломтики «фрукта»…

Теперь, в правильной обстановке, следовало решить проблему, однако мысли сворачивали куда-то не туда. В тепле камелька почему-то думалось о питомце.

После поглощения «злого» медальона недо-пёс как-то оживился, хоть и не проснулся. Его сон стал беспокойным, но не сказать, чтобы тревожным, скорее содержательным. Он часто поскуливал, пытался гавкать, шустро перебирал лапками, изображая бег, двигал мордочкой…

Кричер умилённо вздохнул, предвкушая его пробуждение и весёлые гонки по дому: разбитые вазы, собранные в гармошку ковры, погрызенную обувь, лужи на паркете и обдёрганные портьеры… Счастье!

И было немного жаль, что показал питомца мисс Нимфее. Да, превратить пса-анимага в человека Кричер не сможет — это высшая человеческая магия, но его бы и весёлый щенок устроил. С годик бы порадовал старика, а потом уж… как-нибудь… Но что сделано, то сделано.

Слуга Древнейшего и Благороднейшего семейства торжественно поднёс бокал с коньяком к отвислому носу, шумно понюхал, как это делал хозяин Орион… и едва не выронил из рук стекляшку. Ядрёные винные пары аж до слёз проняли! В голове странно зазвенело. А ведь хозяину эта элитная отрава помогала думать! Может, Кричер неправильно нюхнул?

Педантично повторив омерзительное действо, домовик растёкся в кресле и уставился на отсветы огня на потолке.

Итак, где взять лояльного Блэкам волшебника-подростка-сироту?

Потребовалось ещё несколько «нюхов», пока в памяти не всплыл случайно подслушанный разговор хозяев. Они обсуждали крестника наследника семьи — младенца Поттеров, внука мисс Дореи. Оказывается, Гарри Поттер полукровкой не был, так как его маглорожденную мать, Лили Эванс, ввели в род Поттер полным магическим обрядом. Обновление крови.

Кричер сонно икнул и натянул плед на голову.

Несмотря на дополнительные «нюхи», других сирот он вспомнить не смог. В памяти шебаршилось что-то связанное с наследником Лонгботтомов, но подробностей Кричер не знал. В последние годы жизни хозяюшка Вальбурга происходящим в мире не интересовалась.

А мысль о ребёнке Поттеров воодушевила. Гарри Поттер… в нём текла кровь Блэков. И он не был бастардом. И был сиротой. Если что, мстители не прибегут за воздаянием. Правда, в годовалом возрасте он победил Тёмного Лорда... но у всех есть свои недостатки. Немыслимая и абсурдная победа настораживала, однако взглянуть на мальчика Поттера явно стоило. И уже на месте определиться, будет ли он полезен Блэкам.

Слезть с кресла Кричер не смог — запутался в пледе. Лёжа на полу, вдруг вспомнил, что после первого бокала хозяин Орион наливал второй и раскуривал сигару…

«Проблема Кричера не настолько трудна», — подвёл итог домовик, многозначительно икнув.

* * *

В ныне пустующей спальне Матери Рода было сумрачно, грязно и пыльно. Когда-то хозяюшка Вальбурга, выйдя замуж за хозяина Ориона, сделала здесь ремонт по своему вкусу. Признаться, у жившей здесь до этого хозяюшки Глории, матери Ориона, спальня была куда как светлее и милее. Тогда Кричеру очень нравилась стоявшая у окна мягкая полосатая козетка, и когда хозяев не было дома, он нагло на ней валялся.

В спальне суровой Вальбурги никакие легкомысленные козетки не водились. Стены, обтянутые тёмно-зелёным шёлком, мебель красного дерева, кровать под тяжёлым парчовым пологом, трюмо с зеркалами, бюро со множеством ящичков… И бордовый ковёр на полу. Никаких цветочных гобеленов и прочих вышивок в рамочках.

Поднырнув под балдахин, Кричер, цепляясь за покрывало, ловко забрался на ложе, прополз по подушкам и, прищурив глаза, уставился на резное деревянное изголовье. Среди барельефных сцен охоты на оленей в лесу он нашёл неприметное изображение стилизованного цветка с шестью лепестками. Серединка венчика выпукло выступала. Машинально обтерев пальцы о заношенную наволочку, он аккуратно провернул выступ против часовой стрелки. В массиве дерева что-то звонко щёлкнуло, едва слышно заскрипело, и открылась крохотная ниша, где загадочно блеснул перстенёк с голубым камнем. Кольцо-соглядатай. Кольцо-шпион. Большой секрет хозяюшки Вальбурги, который домовик нечаянно подсмотрел.

Как пользоваться редким артефактом, Кричер знал. Хозяюшка любила бормотать под нос, комментируя свои действия.

В очередной раз заподозрив «блудливого мерзавца Ориона» в супружеской измене, Вальбурга вынимала из тайника колечко и принималась вычислять его новую подружку. Перстенёк следовало привязать к лапе совы, к другой лапе прикрепить тубус для письма и отправить письмоноску к отсутствующему дома супругу. И нет, сова письмо не отдавала — артефакт не позволял ей исполнить привычное действо. Птица лишь облетала по кругу ближайшую к дому местность, к которому вело чутьё. Там, в центре, в данный момент находился Орион Блэк. Завершив облёт, сова возвращалась к хозяйке, доставляя «запомненные» кольцом координаты.

Орион был хитёр и осторожен, но про колечко не знал, а потому, пусть не с первого раза, однако новую пассию мужа хозяюшка Вальбурга вычисляла. И поступала, как ей заблагорассудится. Против чистокровных ведьм она не возражала. Если же родословная красотки ей не нравилась…

Выполнив все положенные действа, Кричер отправил престарелую птицу из совиной башенки с клочком пергамента вместо письма мальчику Поттеру. И с предвкушением сел ждать.

Принесённый результат разочаровал. Эти координаты Кричер знал — Хогвартс. А где же ещё быть мажонку, если в школе идут занятия? Подумав, наказал себя за глупость: прижал пальцы холодным утюгом. Показалось мало. Тогда прищемил ухо дверцей нетопленной печки. Успокоился.

Рано или поздно, но в школе наступят каникулы, Гарри Поттер покинет зачарованное и хорошо охраняемое место. Уж тогда-то Кричер до него доберётся!

* * *

В начале июля кольцо-шпион всё-таки выследило место, где летом проживал Гарри Поттер. Переместившись тёмной ночью по полученным координатам, по первости Кричер оказался рядом с большим магловским магазином. Значит, во время облёта местности совой мальчик Поттер был здесь.

Теперь-то Кричер найдёт неуловимого мальчика Поттера! Тем более, что в магловском поселении чувствовалось присутствие сильного волшебника и невнятные отзвуки жизнедеятельности неких многочисленных магических созданий.

Обследовав спящий городок, Кричер поначалу обнаружил целую стаю полукнизлов. Их хозяйкой была пожилая сквибка.

Кричер даже сплюнул с досады: дурёха не понимала, что содержать полукнизла для таких, как она, можно только в магическом мире. Здесь же, за неимением свободной магии, зверушки тянули из неё те крупицы силы, что у той вообще имелись. И ладно бы один, так их штук десять! Кошаки вовсю пили жизненную силу старухи, стремительно сокращая срок её существования.

Для домовика было очевидно, что жива сквибка только потому, что поблизости проживал сильный мажонок. Детские бурные выплески магии активно поглощались полукнизлами.

А утром Кричер увидел вышедшего из дому мажонка. Гарри Поттер… пугал. У Кричера аж чёлка встала дыбом!

С господином Гарри Поттером было что-то не так. Совсем не так. Ощущение… словно… словно мальчик частично принадлежал не только этому миру. Многомерность.

Кричер в гуще кустов вцепился в собственные уши и сжался в комочек. Кричер не понимал. Кричеру было страшно. Ох, нельзя заиметь такого врага. Никак нельзя!

Господин Поттер мирно копался в клумбе с аляповатыми и наверняка вонючими цветочками, а его аура волшебства оглаживала обихоженные им растения. Не друид, нет, но близко. Друидов, а по-нынешнему времени — гербологов, Кричер повидал немало. Их личная магия всегда пахла всеми оттенками влажной земли, некими растениями и, обязательно, нагретой на солнце древесиной.

Магия господина Поттера сильно «пахла» зелёными яблоками. Этот запах явно маскировал нечто совсем иное — пробивались слабые нотки медной окалины и… что-то совсем уж невнятное. Яблочный дух надёжно всё забивал, мешая распознать. Словно юный господин подспудно прятал себя, поди и не подозревая об этом. Недоверчивый. Скрытный. Опасливый. И очень сильный.

Стараясь не колыхнуть не то что веткой, а даже листочком, Кричер тихонько выбрался из кустов и молча припустил прочь. Уходить на эльфийскую тропу рядом с господином Поттером показалось… неправильным.

На следующий день Кричер вернулся к безликому магловскому дому. И смотрел. Жизнь потомка древнего рода была тиха и однообразна: работы в саду, помощь по дому крикливой тощей сквибке с родственной господину Поттеру кровью, походы в магазин за продуктами.

Однажды, когда господин Поттер подстригал садовую изгородь, за которой прятался Кричер, домовик решился: он осторожно приладил на юного волшебника свою крохотную, как тусклая искра, метку.

Всё равно одежда господина так просто светилась от чужих маячков. Часть из них уже потухли, исчерпав себя. Маленькая и незаметная «капелька» домовика совершенно терялась на фоне более грубых магических отметин.

Удовлетворённо вздохнув, домовик колыхнул вислыми ушами. Если случится с господином Поттером беда, Кричер услышит и попытается помочь. Иметь подобного должника очень-очень полезно. Правда, метка продержится до первого ритуального очищения, однако, судя по всему, бытовой защитой господин себя не обременял. Ох уж эти подростки! Юные Блэки тоже совершенно о себе не заботились…

Уже собираясь окончательно отбыть восвояси, Кричер едва не столкнулся нос к носу со здоровенным дымчатым полукнизлом, который его явно чуял, но не видел. Это было странно. Присмотревшись, домовик едва не взвизгнул от изумления! Химера! В кошачьем теле вольготно прижился мелкий дух. Неудивительно, что своеобразный кот учуял другую химеру, ибо в искусственно созданном магией тельце Кричера проживал подобный дух. Только куда старше, мудрее и уж точно сильнее! В своём родном мире духов — Эфире — Кричер с удовольствием пообедал бы подобной наглой малявкой.

И, главное, химера не может быть питомцем и уж тем более фамильяром. И химер целая стая! Феерическая Удача!

Если до этого он бы не решился на воровство, сжал бы волю в кулак и удержался, как бы коты сквибки бессовестно его ни искушали, то теперь внутренний запрет на похищение чужого спутника испарился. Пусть у котов-химер была ментальная связь со сквибкой, образы-картинки они ей передавали. Но! Связь была ритуальной по Контракту. Слабые подневольные духи Кричеру не указ, а законная добыча!

Дымчатого полукнизла Кричер деловито оглушил. А чего стесняться? Местечко укромное, между кустами и стеной домика для вонючей и завывающей металлической повозки маглов. Кот-химера оказался неожиданно силён! Хорошо, что он не ждал нападения…

У Кричера аж лапки дрожали от предвкушения, когда после всяческих приготовлений обратил добычу в серый камушек. Теперь ему было, чем порадовать питомца — целая стая потенциальных камушков!

Будущий Лорд Блэк с интересом обнюхал подношение, и… брезгливо фыркнув, уткнул нос в перину.

Домовик растерянно поскрёб ухо с торчащим пучком седых волос.

Следующую добычу Кричер предложил семейному алтарю. Вот кто принял жертву с благодарностью! Невелик зверёк, а пользы от него сколько! Дом Блэков поскрипывал и потрескивал, залечивая нанесённые временем изъяны.

После третьего похищенного полукнизла коты что-то заподозрили, из дому выходили неохотно и сразу же влезали на деревья. Охота стала азартной. Кричер блаженствовал. Жаль, химеры быстро закончились…

Но питомцу по-прежнему был нужен камушек.

Всё так же журчала вода в миниатюрном водопаде, омывая яркую агатовую гальку на дне чаши. Шелестел под ветерком гибискус, роняя в воду лепестки. Догнивали на земле осыпавшиеся с ветвей перезревшие мелкие апельсины. Маячили за заляпанным стеклом хищные лианы в тщетных мечтаньях отведать вкусного домовика.

Только портрет мисс Нимфеи опустел.

Со спинки нарисованного кресла свешивалась забытая шаль. На столике нежно голубели клубок ниток и незаконченное кружево… Прекрасная мисс Блэк ушла.

Память портретов коротка. Они хорошо помнят минувшую жизнь и совершенно не способны надолго запоминать события после смерти: неделю, может, месяц… У каждого портрета по-разному. Зато сплетни двух-трёхвековой давности ожившие картины обсуждали неустанно. Почему бы и нет? Кто не знал, тому рассказали, а он забыл. Значит, можно снова облагодетельствовать забавной историей. Наверное, пока краска с холста не отвалится, так и будут мусолить разные глупости.

В своё время хозяина Регулуса это сильно удручало. Он жаждал тайных знаний, пересказа и цитат из утраченных книг… Однако нарисованные родичи не спешили что-то эдакое вспоминать.

— Я готов Адским огнём спалить эти крашенные никчёмные тряпки! Ну кому интересно, какие кружева болтались на нижней сорочке фаворитки давно покойного короля? Или непроходящий насморк забытой королевы? А как бесстыдно жульничал в картах сэр Фредерик! А как пошло шутил сэр Альберт! А как тайком нюхал какую-то гадость сэр Ульям! А немодная мушка на щеке у этой деревенщины леди Маль! Бесит! Точно как-нибудь спалю!

Изображение мисс Нимфеи разительно отличалось от прочих портретов предков остротой и живостью ума. Она не любила вспоминать покрывшиеся пылью сплетни, не доставала живых поучениями. Она была другой. И Кричер начал надеяться… Но нет, чуда не произошло. Своеобразный питомец слуги рода забыт, и мисс ушла на своё любимое изображение в зельеварне. Наверное, снова будет изобретать так и не законченный при жизни яд. Когда она снова посетит оранжерею? Через год, не раньше.

Кричер, горестно моргая, смотрел на покинутый холст. Он снова остался один. А так хотелось рассказать о господине Гарри Поттере, получить похвалу и наставления…

За спиной с пронзительным скрежетом прошлась шипами по стеклу особо настырная лиана. Кричер раздражённо дёрнул ухом. Проглоты окаянные, толком погоревать не дадут! Корни лиан сосут соки из жирной, удобренной земли, а им всё равно кого-нибудь живого подавай!

Потоптавшись на месте, домовик тяжко вздохнул, поддёрнул обвислую наволочку на тощих плечах и отправился заниматься насущными делами. Крысы на помойках сами себя в ведро не наловят.

* * *

Странное чувство, похожее на невнятный зуд, когда вроде бы чешется, но непонятно, где, не оставляло Кричера вот уже который день. Он беспокойно рыскал по дому, надолго замирал перед «морской» картиной, лелеял недо-пса… Зуд вроде бы временами стихал, но потом возвращался вновь. Только к вечеру третьего дня до Кричера дошло: кто-то осторожно с помощью магических приспособлений изучал подступы к дому, тревожа чуткие стационарные щиты. Похоже, на особую чувствительность защиты взломщики не рассчитывали. До недавнего времени так оно и было — это химеры щиты зарядили. Ишь как ко времени пришлось!

Парадные врата Блэк-хауса, согласно традиции Древнейших и Благороднейших, открывались на Серебряную площадь в магическом квартале. Там было всё как положено: литые ажурные створы с гербами, подъездная аллея, выложенная цветной брусчаткой, лепреконские фонари с мертвенно-зелёным светом… Всё достойно, всё как полагается. Не хуже, чем у именитых соседей. На памяти Кричера, парадным входом пользовались только во время свадеб. Почему-то и через небольшую калитку гулять по магическим улицам ходили редко, как-то не принято было. Да, в последний раз створы открывали, когда из свадебного кортежа на лестницу портика ступила невеста Вальбурга.

В остальное время Парадные врата находились под сильным скрывающим амулетом. Почему? Кричер не знал. Гости приходили по Дымолётной сети, порталами или аппарировали в специальный зал, а вратами никто не пользовался. Может, и в других Древнейших и Благороднейших семьях было так же?

А чёрный вход Блэк-хауса выходил в мир простецов. Странный, чуждый и опасный мир, за которым Кричер порой наблюдал из пары полуподвальных окошек первого этажа. Остальные окна демонстрировали сад или виды Серебряной площади.

Сам дом скрывался в пространственном кармане. По сути, Блэк-хаус представлял собой своеобразный мост между мирами. И особый повод для гордости Кричера. Потому что личный вход в мир маглов был только у Древнейших семейств. И это враньё, что за всеми порталами следит Инквизиция. На все инквизиторов не напасёшься!

И теперь кто-то скребётся с чёрного входа, однако рассмотреть визитёров Кричер не смог. Понял только, что пришли не свои — чужие. Скорее всего, пытались нащупать вход артефактом, заряженным кровью Блэков. Но что-то у них там не получалось. Наверное, кровь взята у бывших мисс Блэк, которые в замужестве вошли в род мужа. Пустая затея! Хотя сами урождённые дочери рода прошли бы. Кроме мисс Андромеды, само собой. А так чужих Кричер никого не пустит.

В последующие дни домовик развлекался наблюдением за неудачливыми вторженцами. Он научился воспринимать их, скрывающихся под заклятиями, как серые сгустки магии. Обычно «гостей» было двое, но иногда к ним присоединялся третий. Вот его домовик видел отчётливо. Видать, от большого ума волшебник украсил себя «детскими» артефактами Блэков, потому подсвечивался для слуги рода, как светлячок в ночи. Откуда только взял?

Эх, этого бы докучливого да на алтарь затащить! Силён… И некромантский жезл у него вместо волшебной палочки очень интересный. Сей артефакт замечательно смотрелся бы в сокровищнице Блэков. И потерянные артефакты вернулись бы в семью… Жаль, издали не разглядеть, что за штучки.

Тайком, как им казалось, покопошившись, но, по-видимому, не добившись желаемого результата, незваные гости ушли. А жаль.

* * *

Маячок на господине Поттере подал сигнал поздним вечером, на исходе лета. Признаться, Кричер и думать о нём забыл, однако на молчаливый призыв о помощи ринулся, не раздумывая.

И попал в центр дичайшей вакханалии!

Сумерки, закат в полнеба, палаточный городок и… крики, взрывы, пожары, все орут и куда-то бегут. Кричера едва не стоптали, благо успел шмыгнуть за выкинутый из разорванной палатки с пространственным расширением массивный шкаф.

Что происходит?!

В полнейшем изумлении домовик высунулся из укрытия, пытаясь понять, где господин Поттер, и едва не лишился уха от промелькнувшего рядом шального проклятья. Как в страшном сне на него надвигалась шеренга магов в чёрных мантиях. Их лица скрывали металлические маски — Пожиратели Смерти. Маги печатали шаг, распевали залихватскую песню и пили что-то из передаваемых по рукам бутылок. При этом швырялись проклятиями, поджигая и разрушая палатки, награждая вредоносными чарами всех без разбора… Над ними в воздухе принудительно кувыркались фигуры людей.

И всё бы ничего. Какое ему дело, как волшебники развлекаются? Но Кричера крайне возмутил тот факт, что в руке одного из магов полыхал багровым светом Жезл Ужаса, полвека назад похищенный с традиционной выставки в Министерстве, где хозяин Орион выставил на всеобщее обозрение старинные, вышедшие из обихода артефакты семьи. Тогда многие именитые семьи демонстрировали достояние предков. Это было престижно. И многие их лишились. Как выяснилось впоследствии, охранялась выставка чисто символически.

Украденное не нашли. Хозяин всё ждал, что некто предложит Блэкам выкупить своё достояние, но нет. На торгах не продавали, и в Лютном артефакты не всплыли.

А Кричер вора нашёл!

Рядом послышался стон. Кричер встрепенулся, заглянул на другую сторону шкафа. Неподъёмная мебель придавила ноги мажонка. В отсветах пожара лохматый, с криво сидящими на носу очками подросток бессильно скребся, пытаясь освободиться из-под придавившего его груза. Вокруг разливался сильный запах зелёных яблок и расплавленного металла. Причём «металлический» запах проступал всё отчётливее.

Кричер встретился с полными боли и отчаяния зелёными глазами.

— Господин… господин звал Кричера? Господину нужна помощь?

— Помощь… нужна, — облизнув пересохшие губы, прошептал мальчик. На его щеке кровила длинная царапина. Одежда сбилась, выставив на обозрение впалый живот. Звуки страшного песнопения звучали совсем близко.

— Куда доставить господина волшебника?

— Лес. Там друзья… — господин Поттер повернул голову и, не мигая, уставился на приближающихся «масочников». Его глаза начали светиться нехорошей зеленью. Дохнуло жаром алхимического атанора с созревшим расплавом Лунного серебра, а потом вдруг отчётливо повеяло тленом древнего склепа.

Домовик от страха тихонько заскулил, но не ушёл, хоть и очень хотелось. Может быть, это единственный шанс стать полезным могучему господину Гарри Поттеру.

— Кричер не понял! Господину волшебнику нужно представить место! — домовик магией приподнял шкаф и осторожно сжал мальчишескую ладонь. Поттер моргнул, перевёл взгляд на добровольного помощника. В светящихся глазах отразилось понимание. Он кивнул, сообщая о готовности. Выйти на эльфячью тропку у Кричера получилось без затруднений.

Пространственная магия господина Поттера была похожа на горную реку, с порогами, камнями, водоворотами и сильнейшим течением. Но юный маг не знал своей силы и толком не развивал способности. Поди, и аппарировать ещё не умел. По опыту наблюдения за сильными магами, Кричер мог сразу сказать: с Дымолётной сетью у господина Поттера взаимная нелюбовь. Красиво, с достоинством, выйти из камина у него вряд ли когда-нибудь получится, а вот вылететь в облаке золы и сажи и шмякнуться на пол — это запросто. Удел юного мага — создание мощных портключей и аппарирование с грузом на запредельные расстояния. Транспортный камин не для него.

Домовик с восторгом окунулся в бурный поток, ловко управляя течением, и вышел… непонятно где. Аккуратно опустив на траву раненного волшебника, Кричер подозрительно огляделся. Это точно не лес! Перед ними на фоне звёздного неба громоздилась несуразная конструкция из небрежно налепленных друг на друга, словно детские кубики, помещений. Крепилось строение грубо выполненными строительными чарами. А уж запах здешней магии…

— Нора, — выдохнул Поттер. — Спасибо, Кричер. Я Добби звал, но он не откликнулся. А ты пришёл.

— Господин крестник Блэков. В господине течёт кровь Блэков. Кричер — домовой эльф Древнейшего и Благороднейшего рода Блэк. Кричер услышал.

Он незаметно оторвал лоскуток от своей наволочки, очистил его чарами и, устраивая волшебника поудобнее, сумел стереть кровь с его щеки. Пригодится.

— Я никому не скажу о тебе. Навру, что с перепугу аппарировал. И даже не буду выяснять, кто твой хозяин. Но в Хогвартс я всё равно пойду, так и знай! Какие бы там заговоры ни зрели. В школе каждый год что-нибудь страшное происходит, так не бросать же из-за этого учёбу! И… спасибо тебе.

— Э? — выпучил глаза домовик. В окнах чудовищного строения загорелся свет, потом хлопнула дверь. К ним кто-то бежал, шлёпая по грязи, пока неразличимый за ветками кустов. По-видимому, перемещение потревожило охранные чары этого, с позволения сказать, дома.

— Кричер, можно тебя попросить об одолжении? — быстро зашептал волшебник. — Если тебе не трудно, поищи на том месте, где я лежал, мою волшебную палочку. Я потерял…

— Кричер поищет! — так же тихо ответил домовик. — Но господину Поттеру придётся выйти за пределы охранных чар, чтобы позвать Кричера.

Почтительно поклонившись, домовик вернулся на освещённое пламенем пожаров поле.

За минувшие мгновения ничего здесь не изменилось. Вакханалия продолжалась. Кричер, настроенный на поиск магического проводника с запахом зелёных яблок, мигом об этом забыл, увидев спину прошагавшего мимо мага с Жезлом Ужаса в руке.

Собственность Блэков должна вернуться в сокровищницу!

Не раздумывая, домовик запустил в вора подвернувшейся под руку покорёженной тумбочкой, придав ей магией ускорения. Вряд ли предмет мебели смог бы причинить волшебнику существенный вред — того прикрывал магический щит. Вот только из тумбочки посыпались стеклянные флаконы, частью угодив в огонь. Грянувший взрыв — а за ним, слитно, ещё два — разметал остатки пожарища. Маг с воплем улетел в темноту вместе с мусором и парой приятелей. Прихватив оброненный жезл подпалённым полотенцем, счастливый Кричер перенёсся домой.

Он не видел, как под оглушительную канонаду взрывов в небо взметнулся знак Волдеморта — череп с выползающей из него змеёй. Тут же аппарировали авроры, но их сдуло очередным хлопком. Стражи порядка вызвали подкрепление. Завязался бой. Пожиратели Смерти были пьяны и веселы, а авроры злы и жаждали реванша. Без генерируемой волны ужаса очухались и присоединились к драке обозлённые болельщики множества стран. Массовое побоище разнимали передвижными артефактными щитами, а потом и вовсе площадными заклятьями. Досталось всем.

Когда рассвело, Кричер под невидимостью долго шнырял под ногами авроров, осматривающих место побоища. Он искал волшебную палочку господина Гарри Поттера. Нашёл четырнадцать штук, но ни одна из них не пахла яблоками. Потом, уже дома, ждал призыва юного мага — вдруг ему одна из этих палочек понравится? Не дождался. Никто его не позвал.

Хорошенько подумав, Кричер решил, что несмотря на некоторые шероховатости первое знакомство удалось.

Тихонько подкралась осень. Деревья и кусты сменили цвет листвы, а потом сбросили яркие одёжки, пёстрым ковром устлав землю сада. Улетели певчие птички, остались только драчливые воробьи, костлявые и невкусные: щепотка перьев, чуток приставучего пуха и никакого проку. А шуму-то, шуму от них!

Выгуливать питомца из-за нескончаемых осенних дождей удавалось нечасто. Кричер от скуки устроил ещё одну ферму докси на старинных персидских коврах. Всё равно хозяева их не любили — редко расстилали. Теперь гул крылышек расплодившейся волшебной моли был слышен даже в коридоре.

В открытой части библиотеки завёлся книжный червь. Кричер попробовал его на вкус, мысленно прикидывая, на чём бы разводить. Подшивки старых охотничьих журналов хозяина Ориона подойдут? Долго плевался — редкостная гадость этот червяк! Вывел всех подчистую. Вдобавок обновил ослабевшие чары против живности.

В комоде гостевых покоев притаился боггарт. Признаться, Кричер здорово перепугался, когда, осматривая помещения на предмет удравших с «фермы» докси, обнаружил лежащую в обмороке хозяюшку Вальбургу в бальном платье. Сам не понял, как перенёсся в свою каморку. Видевших её в момент слабости хозяюшка в живых не оставила бы.

Сообразив, в чём дело, злой и решительный Кричер вернулся к обморочной «хозяюшке» и превратил её в камушек. Но не тут-то было! Камень в руки не давался, упорно просачивался сквозь пальцы и уползал обратно в комод.

Плюнув вслед трусливому боггарту, Кричер решил оставить его в покое. Может, со временем на что и сгодится.

* * *

Шумная попытка проникнуть в Блэк-хаус стала полной неожиданностью.

Дом содрогнулся. Кричер, прикорнувший на уголке перины питомца и видевший во сне, как он пучками отлавливает никчёмных бастардов, от испуга подпрыгнул, свалился на пол, при этом больно приложившись затылком. Кто-то прошёл на скрытую территорию через чёрный вход!

Домовик рванул в прихожую.

По первости Кричер гостью не узнал. И только знакомый, хоть и сильно истончившийся, почти эфемерный запах магии навёл на мысль… Прекрасная мисс Трикси на себя прошлую не походила вовсе: истощённая, едва ли не до состояния скелета, бледная, как мрамор, всклокоченная и вызывающе одетая. Кричер недоверчиво присмотрелся и принюхался, сканируя незнакомку... От осознания случившейся беды его сердце захолонуло.

На Гриммо, 12 пришла… кукла. Разум Беллатрикс Блэк захватило безумие, а кто-то это безумие вместе с остатками личности запер в неразрушимую ментальную клетку. Теперешняя мисс Трикси была всего-навсего безмозглой марионеткой в чужих руках.

Кричер вскинул голову, вытянулся в струнку и вибрирующе гортанно завыл, сообщая миру о гибели очередного Блэка. Услышав Плач Домовика, гостья заметалась, разбрасывая заклятья, что-то кричала, безумно хохоча.

Осознав свой долг, Кричер полностью активировал защиту дома, переводя её в параноидальный режим. Особым образом мигнув мягким всполохом, защита выжгла сковавшие марионетку ментальные «нити». Беллатрикс Лестрейндж обрела свободу… но поздно, слишком поздно. Мисс Трикси давно погибла.

Кричер трепетно погладил по щеке упавшее на паркет тело с пустыми глазами. Измученная душа ведьмы ушла в Серые Пределы.

Он оплакивал маленькую девочку, которой заплетал косички, когда она гостила в Блэк-хаусе. Малышку, старательно разрисовывающую чернильными цветами его уши, «чтобы было красиво». Задиристую школьницу, которой призванный в школу Кричер частенько латал испорченные учебники, приводил в порядок мантии и для которой воровал дорогой пергамент из письменного стола в хозяйском кабинете, так как «мне невместно писать письма друзьям на этой желтоватой дешёвке для эссе!»

Он скорбел по юной деве, розовеющей щеками под горячим взглядом жениха…

Оплакав упокоившуюся ведьму, Кричер вытер слёзы, порывисто вздохнул, успокаиваясь. Мисс Трикси больше нет.

Он выглянул в полуподвальное окно на магловскую сторону. Хотя дом Блэков вновь исчез, закрывшись щитами родовой защиты, свита мисс Трикси явно не хотела уходить, на что-то надеясь. Уже знакомый Кричеру маг-светлячок призвал феникса, ухватил его за лапы, но волшебная птица беспомощно махала крыльями и мага никуда не уносила. Потом исчезла во вспышке света. А Светлячок не унимался. Похоже, он был несколько раздосадован неудачей. Принялся творить всяческую волшбу и суетиться, как застигнутый врасплох таракан. Наверное, очень, ну просто очень хотел попасть на алтарь Блэков!

Вокруг начала собираться толпа любопытных маглов. Даже пара железных повозок остановилась.

Вдруг рядом со Светлячком появилась пятёрка… магов? Нет, двое из них были сквибами, а один и вовсе маглом. На всех — белые плащи и артефакты довольно странного вида, и веяло от них чем-то… таким. Неужели та самая Инквизиция?

Похоже, они вызвали подмогу. А нет, это авроры в форменных кроваво-красных мантиях. А вот авроры позвали помощников. Это стиратели памяти — Кричер узнал творимые чары. Маглы разом потеряли интерес к происходящему и разошлись по своим делам. Стиратели побежали к стоявшему напротив дому: в окнах белели лица очевидцев.

А что же Светлячок и инквизиторы? Напряжённо разговаривают. Светлячок, величественно выпрямившись, что-то важно вещает. Инквизиторы стоят, как истуканы. Авроры нервно переглядываются, переминаются с ноги на ногу и, похоже, очень жалеют, что прибыли сюда. Может, подерутся? Кричер бы посмотрел.

А магл у инквизиторов за главного. Вон что-то сказал, и его команда подобралась, как перед прыжком. Авроры попятились. Потом, по-видимому, получив разрешение, аппарировали прочь. Магл достал из кармана… цепь? Светлячок возмущённо вскинулся, опять что-то говорит, аж руками машет. Эй, да он пытается инквизиторов заколдовать! В рукаве у него некромантский жезл… Не сумел — получил кулаком под дых! А шустрые господа — эти в белых плащах. Маги Светлячка пытались возмутиться, но так, для порядка, без огонька. Магл опять им что-то втолковывает. Маги подхватили под руки всё ещё пытающегося отдышаться предводителя, неохотно взялись за цепь. Инквизиторы уцепились за другой конец цепочки и… пропали. Жалко как.

Кричер ещё постоял у окна, надеясь — вдруг вернутся? Но улица была пуста, лишь изредка проезжали железные повозки и мелькали торопливые маглы.

Позже он заботливо придвинул к мордочке будущего хозяина трансфигурированный розовато-палевый камень.

— Всё на благо рода!

* * *

Зов застал Кричера за подтачиванием когтей на лапах питомца. Весьма удивлённый, но полный надежд, он прибрал серебряный маникюрный набор хозяюшки Вальбурги на место и шагнул на эльфячью тропку.

Отпрыск древнего рода изволил страдать, сидя на криво трансфигурированной колченогой табуретке на берегу Чёрного озера. Место было довольно укромным. Вокруг плотной стеной рос колючий кустарник. Добраться до потайной полянки можно было только по берегу озера, по линии прибоя. А волны ярились, то и дело наскакивали на отполированные водой камни обрыва. Нет, сухим тут сегодня никак не пройти.

Господин Поттер фонил тоской и гневом, и оттого хлестал сырой, неоформленной магией так, что вокруг табуретки безостановочно кружили в воздухе опавшие листья.

А сила господина Гарри Поттера так заманчиво пахла… Кричер осторожно сунулся поближе и аж зажмурился от удовольствия, хапнув дармовой магии. Всю он впитать не мог, но крови Блэков в мажонке было достаточно, чтобы и Кричеру вкусного перепало. С боку грозно зашипели. Домовик покосился на сгрудившихся вокруг поляны собратьев под невидимостью с эмблемами Хогвартса на наволочках. Школьная обслуга вовсю пользовалась своей исконной привилегией — поглощала излитую школяром силу.

Соблюдая неписанные законы домовых эльфов, Кричеру следовало немедленно уйти от чужой «кормушки», но… Если он сейчас уступит, в следующий раз его могут и не пустить на территорию школы. Голодных приблуд нигде не любят. Значит, нужно громко заявить свои права на юного волшебника. Господин Поттер Кричера позвал, и тот услышал призыв. Ишь, голодайки, пристроились к союзнику Блэков!

Мельком оглядев себя, Кричер щелчком пальцев сделал ветхую наволочку новенькой и белоснежной, украсил цветным гербом семьи и напоследок пригладил встопорщенную чёлку.

Изобразив громкий хлопок при перемещении, учтиво поклонился вскинувшемуся волшебнику:

— Господин Гарри Поттер звал Кричера?

Юный волшебник в ступоре вылупился на прибывшего домовика. Ну да, при свете дня он Кричера во всей красе ещё не видел. Не испугался бы…

— А… Кричер! Привет! То есть, здравствуй, — облегчённо заулыбался, а потом смутился волшебник. Домовики Хогвартса дружно перестали шипеть. Ясно же — пришлый здесь по праву.

— Кричер виноват! Кричер накажет себя! Кричер не нашёл волшебную палочку господина Гарри Поттера!

— А? Д… да, то есть нет. Палочку мне уже вернули. Её сначала украли, потом… Неважно. Спасибо, что поискал. Кричер, я тебя не за этим позвал. Мне просто не к кому обратиться. Я отправлял Буклю в магазины на Косой Аллее, но она возвращается без письма и без ответа. Позавчера меня против воли втянули в Тремудрый турнир. Я четверокурсник, а остальные чемпионы старше семнадцати. Какой я им соперник? Прибьют же и не заметят! Ты не знаешь, где можно раздобыть книжку со старыми правилами Тремудрого Турнира? Их потом много раз изменяли, но… В общем, в школьной библиотеке по самому турниру много чего есть, а правила только новые.

А мне нужны… да, старые. Малфой намекнул, что в старинном издании он видел, как можно соскочить… В смысле, как отказаться от участия и при этом не получить откат от магии Кубка. Может, врёт…

Господин Поттер взволнованно взлохматил свою и без того взъерошенную шевелюру, снова преисполнившись тоской.

— Блэки — Древнейший и Благороднейший род. У Блэков всё есть! Кричер посмотрит, найдёт и принесёт, — важно кивнул домовик. Удача сама шла к нему в руки. — За это господин Поттер будет должен Кричеру.

— Замётано! В смысле… а что я буду должен? — волшебник подозрительно прищурился. «Умный и осторожный», — домовик довольно поджал пальцы на ногах.

— Кричер попросит господина волшебника помочь ему в одном ответственном деле. Это будет непросто, но вреда и урона чести господину Поттеру не причинит.

— Ладно, если так. А когда тебе…

— Ещё не скоро, господин Поттер. Может быть, весной? — ну да, раньше питомец новый камень не сгрызёт.

— Постой! — волшебник вскочил с табуретки, уронив на бок свою неказистую мебель. — Ты когда книгу принесёшь, передай её мне наедине. Чтобы никто-никто не видел! Ну, когда я буду один. И… если тебе не трудно, оберни её в газету.

В витражных окнах библиотеки забрезжила заря пасмурного осеннего утра. Поставив на место последнюю стопку просмотренных книг, Кричер обессиленно рухнул на серый от пыли паркет, брякнув пятками, прижимая к груди солидный том с позеленевшими от времени бронзовыми уголками. Над ухом тихонько гудели охранные чары на книжных полках. Стучал в оконное стекло безнадзорно разросшийся декоративный плющ. Поскрипывал на ветру у террасы старый бук. Опять ненастье.

Поиски нужной книги немного затянулись. Пришлось перебрать три стеллажа с книжками на исторические темы. Ещё четыре ждали своей очереди, но повезло — книжка нашлась. Это же сколько волшебников одарили библиотеку Блэков своими несомненно ценными мемуарами? Судя по остаточным следам магии на перебранных Кричером томах, с момента попадания в книгохранилище многие книжки открывали хорошо если пару раз.

В глазах рябило от вычурных стилей, блёклых рисунков и расплывчатых гравюр. Раскинув конечности в виде звезды, Кричер довольно вздохнул. Давненько он не выполнял задания живых хозяев… По венам расходилась тёплая волна удовольствия в награду от проснувшегося Контракта. Как же хорошо вновь обрести смысл существования! Господин Поттер только немного Блэк, однако Кричеру хватило. В былые времена, при большой семье, он бы и не заметил этих жалких крох поощрения. А сейчас, после долгого одиночества…

От осознания радужных перспектив Кричера, казалось, переполнили пузырьки весёлого озорства, требующие выхода.

— Кричер нашёл книгу! — ликующий вопль испуганным эхом заметался в сумрачном зале. В глубине библиотеки забормотал разбуженный портрет неизвестного мага на просторном холсте, изображавшем алхимическую лабораторию. Домовик зубасто улыбнулся и снова заорал:

— Кричер молодец! — возмущённых голосов стало больше — на холст набежали изображения с ближайших картин в коридоре, желающие узнать, что происходит.

— Кричер умница! — гомон собравшихся на одном холсте изображений уже напоминал взбудораженную толпу на площади аутодафе. Подняв руку, домовик торжественно щёлкнул пальцами — со стены с грохотом рухнула на пол картина с любопытными волшебниками. Ор, визги, ругань! В нарисованной лаборатории что-то взорвалось.

«Заботливый Кричер всегда готов развлечь покойных хозяев».

* * *

Добыть газету для обёртывания книги оказало непросто. Старые, пожелтевшие от времени газетки из подшивок не годились — дешёвый бумажный пергамент стал хрупким под гнётом времени. Пришлось идти на Косую Аллею и рыться в мусорке.

Читать и писать Кричера научили ещё в первые годы существования, готовя на роль камердинера дома и, при нужде, эконома. Прежний слуга внезапно выжил из ума: то ли проклятие словил, то ли зелье неудачное на нём испытали, а может, ещё чего приключилось, однако усекновение головы и последующее перерождение не помогло. Пришлось хозяевам обзаводиться новым высокообразованным домовиком.

Пользу от письма Кричер признавал: требовалось составлять списки для нужд дома, заказывать продукты для кухни, обновлять договора с поставщиками молока, мяса, яиц и зелени. Ещё и книги расходов вести. Когда помогал в зельеварне — дневники экспериментов. Почерк у него был чёткий и красивый.

А вот чтение он считал пустой тратой времени. Баловство одно! Хотя охотно признавал, что хозяевам книги нужны. Особенно школьные учебники.

Аккуратно обернув книжку, Кричер призадумался: когда и как передать обещанное господину Поттеру? Тот собирался позвать, когда останется один, но вдруг забудет? Вон, в прошлый раз без Кричера обошёлся.

Прикинув так и эдак, решил не навязываться, хоть и очень хотелось. Спугнуть союзника было бы совсем нехорошо. Кричер подождёт.

Ожидание не затянулось — зов пришёл ближе к вечеру.

Оказавшись перед школьными воротами, он покосился на статуи крылатых свиней с наглыми до невозможности рылами. Гранитные поросята казались мохнатыми от покрывшего их серого лишайника. Давненько их не чистили. Поёживаясь от стылого дуновения со стороны лесных дебрей, Кричер проворно шмыгнул под магическую защиту школьных ворот. За прошедшие годы Запретный лес, казалось, стал ещё более жутким, оголодало-хищным. Он терпеливо поджидал беззаботную двуногую добычу… Даже представить страшно, какие ещё монстры в нём завелись.

Прижимая к себе обещанную книгу, домовик торопливо постучал в невидимую волшебникам миниатюрную дверцу для прислуги.

Для первого официального посещения домовиком хозяина-школяра требовалось соблюсти особый церемониал. Это было нужно для снятия магического слепка. Зато пройдя процедуру Встречи, уже можно было появляться в школе как у себя дома. По призыву хозяев, конечно.

Явившийся собрат вежливо поклонился, выслушал, кто это такой важный явился в Хогвартс и, главное, с какой целью, снова молча поклонился и повёл за собой. Вряд ли в колонии домовиков замка был хоть кто-то, кто не знал, что у господина Гарри Поттера появился личный слуга. То, что это всего лишь союзник, никого не волновало.

В былые времена Кричеру нравилось бывать в Хогвартсе. Древняя магия будоражила его естество, вызывая благоговейный восторг, а мощь пения магических щитов отдавала вибрацией где-то в потрохах. Если бы Кричер не принадлежал Блэкам, наверное, он мечтал бы работать здесь, под сводами этого воплощённого в камень величия Магии.

Он надменно шествовал по истёртой брусчатке дороги и пытался понять, что его напрягло — звенит, как комар над ухом. Вроде бы ничего нового, только деревья поменялись, кусты разрослись и клумбы с погибшими от холода цветами немного сместились в сторону. Магические щиты… Вот! Магические щиты всё так же пели, но в их пении прибавилось… дребезжание?

А вторая линия щитов и вовсе потрясла Кричера до самых глубин его эфемерной души. Эти щиты не пели. Похожие звуки издавало пианино в музыкальном салоне, когда по клавишам долбила пальцами рассерженная хозяюшка Глория. Она любила музицировать, но иногда её исполнение было… страшноватым.

От диссонанса магических потоков в щитах образовались прорехи, как на ветхой, истёртой ткани, а кое-где и вовсе дыры — лошадь с повозкой пролезет!

Провожатый покосился на гостя из-за плеча, поник и ссутулился под вопрошающим взглядом, но объяснять ничего не стал, пошаркал ногами по ступеням лестницы.

Ступив под своды замка, Кричер споткнулся, осознав масштаб трагедии. То, что было скрыто за толстыми стенами, обрушилось на него во всей своей ужасающей правде.

Современный Хогвартс… умирал. Ветхое, неухоженное, откровенно грязное строение, казалось, ещё немного — и начнёт осыпаться. Щиты не пели песнь величия, они тихо стенали, словно выпрашивали милостыню. Магия уходила куда угодно, но только не на поддержание строения. Замок был разорён.

Этого не могло быть! Просто не могло и всё. Кричер в шоке съёжился, выпучив глаза, не в силах сделать шаг. Рядом олицетворением горя застыл школьный домовик.

Куда делась аура могущества? Несокрушимый магический оплот… Когда случилось несчастье? Сам он в замок не наведывался очень давно. В последний раз его призывал под своды замка хозяин Альфард, когда праздновал с друзьями своё совершеннолетие.

Обычно юные Блэки призывали его, гуляя по укромным местам на берегу озера. Оно и понятно, зачем посторонним знать, какие проблемы возникли у представителей Древнейшего и Благороднейшего семейства? Может, кому испорченную одежду нужно срочно поправить или захотелось домашних сладостей или хорошего вина… Тут лишние глаза ни к чему. А в замке эти самые глаза везде! Болтливые портреты, вездесущие привидения, домовики опять же…

Сопровождающий молча проложил эльфячью тропку и первым на неё шагнул. Вести гостя через весь Хогвартс он не собирался.

Господин Гарри Поттер обнаружился в заброшенном классе. Устроившись на очищенной от пыли парте, он грустно смотрел в окно. Кричеру обрадовался, как родному, жадно вцепился в пухлую книжку, обёрнутую в газету. Даже сердечно поблагодарить не забыл. Вежливый.

Кричер не мешал книжным изысканиям. Он с наслаждением принялся изничтожать грязь. Это дома хозяюшка Вальбурга запретила прибираться, а на школу её запрет не распространялся. Собрат-сопровождающий остался рядом, и это было правильно. Кричер тоже бы не оставил гостей Блэк-хауса без догляда. А вдруг чего учудят?

Сейчас, наблюдая за уборкой в классе, школьный слуга завистливо сверкал глазами. По какой-то странной и необъяснимой пока причине у него не было достатка сил. Похоже, он с трудом выполнял свои обязательные дела — не до приятных развлечений. Школьные эльфы явно сидели на голодном пайке, как и сам Кричер до недавнего времени. Значило ли это, что Хогвартс давно лишился хозяев?

Подумав, Кричер пожал плечами. Какая ему разница? Его забота — род Блэк. А здешние домовики пусть сами выкручиваются. Он-то смог своё положение поправить, кто им мешает втихую наловить химер?

В сверкающие начищенным хрусталём окна класса заглянули ранние осенние сумерки. Показавшееся напоследок из туч солнце окрасило стену и потолок в тревожные тона. Господин Поттер всё ещё читал, сгорбившись над книгой. Кричер любезно подсветил ставший в сумерках плохо различимым текст.

— Кричер? — почему-то удивился юный волшебник. — Я думал, ты ушёл… Представляешь, в те времена, когда Турнир только образовался, участвовать в нём можно было с пятнадцати лет. Это тогда был возраст совершеннолетия. А мне четырнадцать — по годам не прохожу. Таким, как я, случайным участникам, давались сутки на размышление. И да, директор мог меня отмазать, как опекун сирот, но не стал. Теперь уже поздно.

В голосе господина Поттера не было возмущения, только усталость и… обречённость? Похоже, бездействие опекуна сюрпризом для него не стало.

— Одно радует: участие в Турнире Трёх Волшебников автоматически делает меня совершеннолетним по Закону. Если доживу до конца третьего тура. Вот только… что мне это даст? По сути-то, никакого профита: слишком мелкий, чтобы одному жить в магловском мире, а в магическом… кто же мне позволит? Спорю на упаковку шоколадных лягушек, что Дамблдор заставит меня вернуться в семью тёти. Найдёт способ.

Юный маг горько усмехнулся и кого-то передразнил:

— Хогвартс — самое безопасное место! Отчего же тогда меня каждый год пытаются убить, а?

Он снял очки, по-детски кулаками потёр глаза, ногтями поскрёб лоб… На Кричера вдруг повеяло уже знакомым запахом склепа. Не веря себе, он сунулся носом в лицо Гарри, несказанно того удивив. Мажонок чуть на пол с парты не свалился, стараясь отодвинуться от странного домовика. Но Кричера уже ничто не могло остановить. Протянув руку, он длинным пальцем коснулся воспалённой, явно не заживающей раны и тут же отдёрнул, отпрянув прочь.

— Что господин Поттер желает получить за паразита в шраме? — сиплым от волнения голосом спросил Кричер, невольно сжав кулаки, так как пальцы сами собой изображали нечто хватательное.

— Паразита? Какого ещё…

— В старой ране на лбу господина Поттера. Кричер видит. Кричеру нужно!

Да, очень нужно, если камушка мисс Трикси не хватит питомцу для пробуждения…

— Э? — Гарри молчал довольно долго, о чём-то напряжённо размышляя. Вот протёр очки довольно грязным платком, рассеянно водрузил их на переносицу. Потом добыл из кармана расчёску, принялся причёсываться. Почти сразу завязил её в густой шевелюре, сломав два зуба, задумчиво вытряхнул зубья из волос, восстановил вещицу, сунул в карман.

— Сначала скажи, кто твой хозяин. Не хотелось бы снова влезть в какую-нибудь мерзкую историю.

— Хозяев нет, — удручённо вздохнул домовик. — Но род Блэк жив!

— Значит, ты не свободный домовик? — с любопытством уточнил Гарри.

— Нет!!! Кричер хороший домовик! Род Блэк доволен Кричером!

— Ну чего ты разволновался? Я же просто спросил, — опешил Поттер. — Вон Добби свободный, без хозяев, и вполне счастлив. Правда, с головой у него не очень. Однажды во время квиддичного матча он зачаровал бладжер и чуть меня не убил…

Кричер ме-е-едленно повернул голову к сопровождающему. Школьный домовик закрыл лапками глаза и вытянулся в струнку — мол, не видел, но слышал, обсуждать не могу. Очень интересно! Дикий домовик охотился в Хогвартсе на мажонка и… ему за это ничего не было! Никто не пресёк, не наказал отступника, не дематериализовал поправшего основное уложение Контракта сумасшедшего духа... Как?!

Кричер не понимал.

Зато его осенило, каким образом можно полностью получить для себя чудесную магию господина Поттера, всю и целиком. Защитник! Родственный Гарри Поттеру могущественный род прислал защитника, дабы уберечь юного волшебника от всяческих напастей, если уж всесильный когда-то Хогвартс не в силах обеспечить безопасность ребёнку магов. Контракт и Устав Хогвартса подобное допускали. Это Кричер знал точно — был подобный случай во время учёбы леди Элладоры. Война союза семей против кого-то могущественного. Подробности истории уже забылись за давностью лет. Тогда леди Эллу охранял один из обученных домовиков Блэков.

Что нужно для того, чтобы стать защитником господина Поттера? Официально перед Старейшиной домовиков Хогвартса объявить свой изменившийся статус. Если домовики подтвердят опасность для подопечного, то мнение волшебников никакого значения иметь не будет. Это дело рода Блэк! Вот тогда…

— Ладно, давай договоримся: я отдам тебе… то, что в шраме, но только после окончания Турнира. А ты поможешь мне дожить до награждения Чемпиона… кто бы там ни победил. Как тебе?

Удача просто прёт!

Подробности сотрудничества утрясали до отбоя. Господин Поттер удовлетворился обещанием домовика быть рядом, но под скрытностью. Сам Гарри пообещал никому-никому о Защитнике не рассказывать и разрешил осмотр личных вещей и места в спальне. А ещё самоотверженно позволил заботиться о себе.

Но это завтра. Сегодня Кричеру предстояло решить, как быть с питомцем: обвесить его всевозможными охранными и сигнальными чарами и ставить одного на Гриммо, 12 или тащить с собой в Хогвартс? Раньше он, не раздумывая, забрал бы будущего хозяина с собой в школу, а там нашёл бы для него укромное местечко, но теперь… Слишком странные дела творились в оплоте знаний. Ну его! В Блэк-хаусе куда как безопаснее.

Жаль, посещать дом Блэков с проверками получится не чаще, чем пару-тройку раз на дню. Вся надежда на маячки и сигналки. Оставлять питомца страшно, но и господин Поттер Кричеру необходим. Поттер и его паразит.

Всё на благо рода!

Ненастная ночь засовывала ледяные пальцы в многочисленные щели окон и обветшавших витражей, завывала в каминных трубах, стучала в стёкла струями дождя — настойчиво загоняла под стёганные одеяла обитателей замка. Зима скоро.

Господин Поттер ёжился на сквозняке, но почему-то не уходил в тёплое общежитие Гриффиндора. А у Кричера душа болела о питомце. Как он там один? Не случилось бы чего… Но и уйти просто так было неправильно. Союзник явно хотел поговорить. Вон губу прикусил в раздумье, ногой качает, не знает, с чего начать.

— Кричер, а… Моя крёстная Беллатрикс Лестрейндж, она ведь из Блэков, да? Ты случайно не знаешь, где она сейчас? Обещала писать, но ни одного письма я от неё не получил. Даже с днём рождения летом не поздравила.

Кричер прянул ушами и встрепенулся. Ух, как повеяло гнусной интригой против Блэков!

— Господин Поттер — крестник Сириуса Блэка, а не мисс Трикси. Кричер знает!

— Постой! Но я весной с ней разговаривал и…

— Мисс Трикси давно уже нет. Господина Поттера обманули, — сморщившись, скорбно изрёк домовик. — Кричер сам позаботился об упокоении Беллатрикс Блэк. Кричер уверен.

Гарри Поттер долго молчал, глядя в ночь за окном.

— А где сейчас Сириус?

— Непутёвый Сириус Блэк тоже почил, — ещё более скорбно просветил мажонка домовик. — Негодный мальчишка разбил сердце своей матери — хозяюшки Вальбурги, огорчил своего отца — хозяина Ориона, а потом беспутная жизнь свела его с врагом, противостоять которому он не смог, и отправился в Серые Пределы, господин Гарри Поттер.

— Знаешь, зови меня просто Гарри. Не надо этих «господинов», — грустно вздохнул союзник.

— Кричер понял, сэр Гарри.

— Ладно хоть так, — чему-то усмехнулся Поттер, спрыгивая с парты. — Значит, ты теперь всегда будешь рядом, пока Турнир не закончится? — уточнил он мимоходом важную для себя подробность. Врать союзнику нехорошо, но рассказывать о питомце, которого нужно время от времени проведывать, явно преждевременно. С другой стороны, союзник не хозяин — можно и соврать. Обязательств с Кричера господин Поттер взять не догадался. Ну кто же так делает?

— Кричер будет рядом.

* * *

Старейшина хогвартсовских домовиков был очень стар и немощен. Казалось, от малейшего чиха он осыплется кучкой трухи. Опасное заблуждение! Телесная оболочка совершенно не соответствовала внутреннему содержанию. Кричеру оставалось только завистливо вздыхать: вот кому не страшно развоплощение. Ух, как силён! У этого разожравшегося на школьном источнике духа в мире Эфира поди и врагов-то не найдётся. Хоть сейчас готов перейти на следующую эволюционную ступень — в элементали. Что его держит в земных пределах? Неужели Контракт? И не спросишь. Кричер — всего лишь слуга, пусть важного и значимого рода, но… Старейшине он не ровня.

Представление прошло просто и однозначно, по давным-давно предписанным правилам. Возражать против назначения Защитника никто не собирался, и как бы наоборот это всесторонне приветствовалось. И даже соблюдать школьные правила Кричера не обязали. И, похоже, сделали сие не по забывчивости, а сознательно. Опять интриги? Удивило то, что Старейшина, покончив с официальной частью, попросил задержаться.

Домовики между собой говорят вслух только в присутствии хозяев. Воплощённым духам это совершенно не нужно. Мысленное общение экономит массу времени, передаёт куда более глубокий смысл, чем сотрясение воздуха речью.

Началось со своеобразных расшаркиваний.

Кричер, набравшись наглости, изобразил намёк на неуважение. Глава школьных эльфов глянул остро, но покорно снёс неозвученный упрёк. Было за что.

«Поправшего Контракт домового эльфа Добби лишили головы», — официальное уведомление, с нотками глубокого удовлетворения.

«Почему сразу не приняли меры?» — ёмкое недоумение, с привкусом негодования.

«Конфликт интересов, — дрогнул дряблыми тряпочками ушей старейшина. — Власть над источником Хогвартса утрачена. Все настройки сбиты, и нет никого, кто бы вернул былое благополучие. Замок давно без хозяйской руки, стремительно ветшает. Прислужники вынуждены довольствоваться свободно излитой магией юных волшебников, а её ничтожно мало. Домовые эльфы Хогвартса бедствуют…»

«А как же директор!?» — неподдельное изумление с искрами праведного гнева.

«Школьная иерархия давно нарушена, — грустная констатация. — После очередного Большого Мора школу возглавил директор, взяв на себя всю ответственность за выживших в эпидемии мажат — деканы-то тогда все как один вымерли. Но он не давал необходимых клятв Хогвартсу, довольствуясь временным допуском. Власть над охранными щитами, поддержка магией источника, возможность подтверждать всяческие контракты… Ему этого хватило. Он не собирался становиться главой школы, присвоив власть деканов. Временная мера, не более. Его приемник сразу понял, в чём дело, но исправлять ничего не стал, — тяжкий вздох. — Как и все последующие директора. Должность деканов номинальна. У них нет власти. Последний директор и вовсе замкнул все контракты — как наставников, так и деканов — на себя. Изгой Добби принадлежал ему».

«А заветы Основателей? Преумножение знаний, магические изыскания…» — осторожное уточнение, под впечатлением полного… изумления.

«Всё забыто. Знания планомерно уничтожают или искажают. Уже столетие, как Хогвартс воплощает посмертные портреты не выдающихся мастеров-деканов, а никчёмных директоров-временщиков, которые не принесли школе никакой пользы. И все портреты висят вперемешку в директорском кабинете, как насмешка.

Но нынешний директор хуже всех предыдущих. Те хотя бы оправляли необходимые ритуалы для поддержки щитов. Этот не делает ничего. Замок стремительно ветшает. Наставники самоустранились или заглядывают в рот узурпатора. А Попечительский Совет под его стопой».

«Плохие времена», — всепоглощающая грусть.

«Если бы Кричер не объявил себя Защитником господина Гарри Поттера, мы ничего не могли бы сделать с отступником, который принадлежит Проходимцу, — горестно покачал шишковатой лысой головой Старейшина. — Опасное для юных магов присутствие изгоя Добби давило на нас, но мы были бессильны. Кричер потребовал возмездия по праву. Кричер оказался полезен Хогвартсу. И, возможно, будет полезен ещё».

* * *

В самом дальнем углу поттеровского подкроватья Кричер устроил себе логово, замаскировав его слабенькими чарами невнимания. На подстилку притащил из дому старое одеяло. Уютное получилось гнёздышко. Если бы не сквозняки, беззастенчиво гуляющие по полу… С этим следовало разобраться.

Гриффиндорская спальня мальчиков четвёртого курса роскошью и удобством похвастать не могла. Кровати давно не ремонтировали — наверняка скрипят. Тумбочки облезлые. Платяного шкафа нет ни одного, одежду мажата хранят в сундуках. Ни стола, ни стульев, ни прикроватных ковриков. На каменные стены даже плохонького гобелена не повесили. Балдахины потрёпанные, постельное бельё штопано-латанное, но беленькое, хорошо простиранное — сородичи стараются. Чисто, пыли нигде нет, даже в самых укромных уголках. И окна помыты. Приставленный к комнате домовик опытный и умелый, однако знакомиться с Защитником не захотел. Обиделся, видать, что вся магия сэра Гарри теперь перепадёт Кричеру.

Утомившийся за день, сэр Гарри Поттер лёг спать, задёрнув на кровати занавески, а Кричеру не до отдыха, нужно внимательно изучить обстановку.

Судя по количеству кроватей, в комнате проживало пятеро юных магов. Кричер поёжился. Он совершенно отвык от большого количества волшебников.

Вот пришёл наследник рода Лонгботтом. Его магия пахла заболоченным лесом, мхом и грибами. Крохи крови Блэков в его жилах были, но правильные брачные ритуалы предков совсем их растворили. Может, и к лучшему. В сравнении с сэром Гарри Невилл Лонгботтом безнадёжно проигрывал.

Потом шумно ввалились двое грязнокровок, ничего из себя не представляющие. Магия темнокожего имела странноватый аромат неких экзотических специй и лёгкий флёр свежей крови. Многоопытный Кричер заранее мог сказать, что в детях негритёнка напоминание о могущественных предках — магах крови — окончательно угаснет. И сейчас-то остался, по сути, один пепел от могучего Дара. Нет, надежда ещё есть: подобрать правильную, знающую жену, и та заставит его оправлять нужные обряды. Может быть, тогда проснутся слабенькие искры Дара в потомках.

От русоволосого ирландца пахло прелым сеном и сильной гарью. Понятно, вырожденец из стихийников. Ошмётки утраченного сродства с Огнём наверняка сильно мешали мажонку в колдовстве, но, судя по состоянию ауры, как-либо это исправить ни он, ни его родители не пытались.

А когда в спальню заявился Предатель Крови… от всех стало пахнуть одинаково мерзко. Кричер передёрнулся от ментальной вони протухшей крови. И это ещё юнец! Страшно представить, как смердят его родители.

Сэра Гарри нужно было спасать от подобного соседства. А когда выяснилось, что Поганец ещё и затаил недоброе на союзника Блэков… Вон как зыркает на кровать Гарри Поттера, аж кулаки от злобы сжимает!

Участь Поганца была решена.

Домовой эльф не может напасть на человека, будь то магл, сквиб или волшебник. Это закреплено в Контракте, иначе вместо магов на поле брани выходили бы домовики и воевали за интересы хозяев.

Выследить вора или убийцу — да, домовик мог. Защищать своих хозяев — да, но опять же с некоторыми ограничениями. А вот устранить негодяя фатально — нет. Если постараться, врага можно похитить, но для этого нужен приказ хозяина и толковый, сообразительный исполнитель. Иначе воплощённому духу несдобровать — откат его попросту убьёт.

Рональда Уизли следовало убрать из окружения сэра Гарри, но как это сделать без неприятных последствий для Кричера?

Когда все уснули, домовик Блэков, хорошенько замаскировав герб на наволочке, выбрался из комнаты на рекогносцировку. Нужно знать свой новый дом, и ночь — самое лучшее время для разведки. Если кто-то рассмотрит его под невидимостью, то не обратит внимания — сородичи по замку суетятся, повсеместно проводят уборку. Одним домовиком больше, одним меньше… кто их считает?

Утро началось с недоумения: у сэра Гарри не было тапок и тёплого халата. Дождавшись, пока спальня опустеет, Кричер зарылся в сундук союзника. Здесь вперемешку с учебниками, засохшими бутербродами, сломанными перьями и прочим мусором лежал весь его гардероб.

Разглядывая добытые из сундука одёжки, Кричер озадаченно чесал в затылке. Нет, против магловской моды он ничего не имел. Ему ещё помнились те времена, когда волшебники, будь то лорд менора или нищая лесная колдунья, сообразно своему статусу одевались одинаково с маглами. Оно и понятно, тогда волшебники любили селиться в мире простецов, где было больше возможностей возвыситься и разбогатеть.

Вон хозяева Марс, Кастор и Гектор в своё время служили придворными колдунами, в процессе изрядно пополнив семейную казну и библиотеку. А леди Андромеда и леди Вега были фрейлинами королев, пока этих королев кто-то не извёл… Да-а, Блэки любили блистать.

По правде говоря, мантии плотно в обиход волшебников вошли не так давно — после Статута. Нет, до этого их тоже носили, но больше с ритуальной целью. А после Статута, лишившись возможности беспрепятственно гулять по миру простецов, волшебники ударились во все тяжкие: мантии на голое тело, украшенные чем пострашнее колдовские шляпы, зачарованная обувь из шкур чудовищ… Своя собственная мода, куда более удобная в повседневной жизни колдуна. Оно и понятно, очень уж простецы любили пышные одежды, а в буфах, кринолине или фижмах на метле не полетаешь.

Кричер выудил из сундука нечто непонятное. Повертел так и эдак… Подштанники! Но для сэра Гарри безнадёжно велики. Разложив все одёжки на кровати, оглядел и пришёл к неутешительному выводу: гардероб союзника — это неопрятная, далеко не новая одежда с чужого плеча. Как же так? Неужто Поттеры совсем разорились?

И всё бы ничего, но Кричер дал обещание заботиться.

Личные средства у слуги Блэков были, однако скопилось их не много. Тут кнат поднять, там галеон из щели выковырнуть… Он планировал потратить сбережения на будущего хозяина.

Хорошенько подумав, домовик здраво рассудил, что раз уж сэр Гарри не считает для себя зазорным наряжаться в ношенные магловские вещи, то и кое-что из гардероба достойного волшебника его не оскорбит.

Вышитыми шёлком мягкими тапочками без задников и байковым халатом поделилась спальня хозяина Ориона. Кричер вещи усердно почистил, проветрил и как мог обновил.

Обновки союзнику понравились, отказываться от них он и не подумал. Получив искреннюю благодарность, ободрённый успехом, Кричер добавил в сундук ещё немного позаимствованных у хозяина Ориона и подогнанных по размеру зимних вещей. Свои средства всё же пришлось тряхнуть — купил пару тёплого белья. Теперь можно было бестрепетно встретить суровую зиму.

Оставшуюся одежду из школьного сундука Кричер рассортировал на годную и негодную, подлатал и подогнал по фигуре сэра Гарри. Получилось, увы, не идеально.

Навести окончательный порядок в вещах союзника Кричер не успел: шотландской волынкой взвыло чувство грозящей подзащитному опасности. Ринувшись на зов маячка, домовик очутился в холле со множеством лестниц.

Судя по всему, только что закончился урок, и школьники толпами двинулись на следующее занятие. Сэр Гарри в обществе говорливой грязнокровки со следами утраченного ментального Дара в ауре спускался по лестнице. Выше по ступенькам трое недорослей в мантиях со знаками Пуффендуя задумали недоброе. Под одобряющими переглядываниями приятелей один из них исподтишка целился в спину союзника Блэков.

Действовать нужно было быстро. Кричер тихонько подсунул под туфельку некой девицы край её длинной чёрной мантии. Ведьмочка споткнулась, потеряла равновесие и с силой ударила ладонями в спину злоумышленника, с конца волшебной палочки которого уже срывался магический посыл. Проклятье попало в лицо поднимающейся по соседней лестнице Минерве Макгонагалл, что-то напористо доказывающей директору и унылому престарелому магу с красным простуженным носом. Ведьма вскрикнула, дёрнулась, закрыв лицо руками, невольно сбив с ног неизвестного мага. Тот в свою очередь едва не опрокинул директора через перила.

Время для Кричера словно замедлилось. Он заворожённо наблюдал, как из рукава мага-светлячка вылетел жезл Некроманта и исчез в темноте лестничного колодца.

Не раздумывая, он нырнул вслед за ним.

Ударившись о перила нижней лестницы, жезл, замаскированный под волшебную палочку, отскочил к пустой площадке и закатился в нишу с уборочным инвентарём. Схватив сохнущую на швабре половую тряпку, Кричер сцапал ею жезл, замотал во влажноватую ткань и сунул в свою наволочку. Потом, не теряя времени, выдернул из веника несколько прутьев, трансфигурировал их в точную копию украденной узловатой на вид палочки, стёр следы своей магии и ловко забросил под ноги толпе бегущих по коридору школьников. На его глазах поделку тут же растоптали.

Блэк-хаус встретил домовика угрюмой тишиной. Питомец мирно спал на своей перинке, не подозревая, какой подарочек припас ему слуга. Но розовато-палевый камушек был сгрызен едва наполовину. Стоило ли спешить? Подумав, Кричер припрятал сильно фонившее некроэнергией приобретение в надёжное место в казематах.

Блэкам всё пригодится.

Школа бурлила, как варево в котле.

Неслыханное по наглости нападение школьника на профессора МакГонагалл никого не оставило равнодушным. Даже традиционно отстранённую от тщеты бытия профессора прорицания Сибиллу Треллони проняло. Она тут же выдала всем, кого поймала, крайне мрачные пророчества о мучительной гибели, до истерики застращав впечатлительных первокурсников. Что же это деется-то, а?! Куда катится мир?

По наблюдению Кричера, сэр Гарри оказался молчуном, предпочитающим слушать других, чем высказывать своё мнение. Вот и сейчас его голос в общем гомоне был не слышен. В спальне мальчишки не без некоторого злорадства, но и с явным возмущением обсуждали изменившуюся внешность декана Гриффиндора, внезапно обзаведшуюся щупальцами по всему телу и глазами на стебельках. Как ей очки-то носить? Эх, посмотреть бы, какая у неё сейчас аниформа…

Теперь в спальне обитали четверо мальчишек. На Предателя Крови успешно действовал амулет Отвращения, добытый Кричером из письменного стола хозяина Ориона. Он так по первости хозяюшку Вальбургу отпугивал, когда хотел побыть один. То есть почти всегда. Правда, она быстро поняла природу своей нелюбви к убежищу мужа и придумала противодействие… Очень уж она поскандалить любила.

С силой Отвращения Кричер был аккуратен — нельзя кого бы то ни было насторожить. Поганец приходил в общую спальню только после отбоя. В остальное время Рональд Уизли где-то шатался. Несколько часов разлитой в спальне ментальной мерзости домовик с пользой тратил на визиты в Блэк-хаус. На прочих обитателей комнаты воздействие не распространялось, заряженное потерянными волосами неугодного Кричеру мажонка.

А куда деваться? Присутствие Поганца портило Кричеру аппетит, изгаживая прекрасную магию сэра Гарри.

Очевидцами нападения на учителя были оба грязнокровки. Сэр Гарри происходящее за спиной видеть не мог, только обернувшись — последствия. А Лонгботтому было очень интересно.

Банальная, в общем-то, история в пересказе ирландца приобрела поистине зловещий смысл. Чуть ли не мировой заговор! И кто напал? Пуффендуец! А кто его подстрекал? Опять же пуффендуйцы! Недотёпы и тихони, ага. Недаром в Чемпионы Седрика Диггори выбрали, наверняка он такой же безбашенный, как его однокашники. Пуффендуец!

Да-а, скандал разразился знатный. Что по этому поводу думала профессор МакГонагалл — неизвестно. Её сразу в Больничное крыло отправили. А там в это время были девочки с третьего курса, они слышали, как мадам Помфри страшно ругалась. Якобы школьный колдомедик браться за лечение не решалась — злоумышленник по дурости очень уж много сил в проклятие вбухал, а то родовое, к нему специальное противозаклятье нужно. Так из Мунго специалиста вызывали, и он что-то интересное с деканом делал, но этого девочки уже не видели.

По отношению к хулиганам директор поначалу был настроен вполне благодушно. Вдохновенно вещал, что строго наказать, конечно же, надо, ибо не дело это — нападать на профессоров. Родителей в школу вызвать, отругать, кучу баллов снять, отработки назначить… Но нужно учитывать, что мальчики не хотели ничего плохого — неудачная шалость, мол, случайность. Чары с палочки сорвались, с кем не бывает? Это, конечно, плохо — в коридоре колдовать, но…

А потом вдруг переменился в лице, засуетился, стал шарить в рукавах, обхлопывать себя по карманам, домовика вызвал, что-то ему приказав. И напряжённо молчал, пока домовой эльф не вернулся и не показал директору нечто в тряпочке. Дамблдор от увиденного так озверел, даже смотреть на него было страшно! И пацанам не поздоровилось. Уже через пару часов вылетели из Хогвартса с сундуками в сопровождении расстроенных родителей и напавший, и подстрекатели. Декан Спраут пометалась, но отстоять своих барсучат не смогла. И что бы это значило?

Причину директорской ярости Кричер знал, но сообщать никому не собирался. Похоже, растоптанную поделку Дамблдор узрел, и в подлинности погибшей «волшебной палочки» не усомнился. Оттого немного расстроился. И это хорошо — искать её не будет. Не то чтобы у него была возможность найти, но всё-таки…

Впрочем, Кричера горести директора не волновали. У него была масса дел. Вон, щели в окнах нужно законопатить. Обувь сэра Гарри подлатать, а то того и гляди на ходу развалится. Закончить с разбором содержимого сундука… Столько приятных хлопот!

* * *

В последующие дни скандальное событие потеряло остроту. Вернулась из Больничного крыла профессор трансфигурации, ни на йоту не утратив своей строгости. Школьная жизнь вошла в привычную колею. И тут же возобновились попытки проклясть сэра Гарри.

Высунув от усердия кончик языка, Кричер старательно прилаживал на холодную каменную стену толстый гобелен. Что на нём было изображено, разобрать уже не было возможности. Краски под действием безжалостного времени поблёкли и выцвели. Следы многочисленных штопок исказили рисунок до полной невнятности. Ну это неважно. Всё равно свет из узких окон до ковра почти не добирался. Главное, большая часть стены прикрыта — холодом от неё не тянет. В мальчишечьей спальне четвёртого курса Гриффиндора стало заметно теплее. Или это отсутствие щелей сказалось? Ещё бы коврик постелить к кровати сэра Гарри…

Визг волынки с маячка оторвал домовика от важных дел. Кричер разъярённо засопел отвислым носом. Третий раз за день! С этим безобразием нужно было что-то решительно делать, а не просто предотвращать.

К пятнице Хогвартс задумчиво притих.

Даже до самых тупых дошло, что контракт с Кубком Огня истово защищает своего Чемпиона. Пущенная в Поттера Таранталлегра отзеркалила от защитных артефактов проходящего мимо слизеринца, ударила своего создателя, заставив его плясать на крутой лестнице. В результате — несколько сломанных костей и Больничное крыло. Следующий мститель, опять же из Пуффендуйцев, получил по голове камнем, отколотым от стены отрикошетившим заклинанием. Два шестикурсника превратились в сросшихся синих трёхлапых жаб, потому что их чары немыслимым образом пересеклись, смешались и взорвались, одарив создателей интересной внешностью. А пятикурсник Гриффиндора обзавёлся неубираемой лысиной во всю голову. Что уж он там хотел наколдовать, осталось неизвестным. Страдалец упорно молчал. Череда травм, переломов и магических искажений прокатилась сокрушительной волной, ни в коей мере не щадя злопыхателей. Любое нападение на Гарри Поттера таинственно наказывалось.

Намёк был понят, желающие проверить на прочность четвёртого Чемпиона резко сошли на нет.

Вечером Поттер неожиданно обнял своего Защитника, явившегося узнать, не надо ли чего сэру Гарри, шепнул «спасибо» и смущённо спрятался в кабинке туалета. А расчувствовавшийся Кричер долго шмыгал носом в углу.

* * *

Кидать проклятья в Гарри Поттера никто больше не решался, зато появились мерзкие мигающие значки, которыми украсили себя протестующие против Чемпиона-выскочки. Новая напасть пробудила в слуге Блэков безудержное коварство. Унижение союзника Кричер принял близко к сердцу.

«Поттер-вонючка, значит?»

Выследить злоумышленников удалось легко. Два недоумка с Гриффиндора: близнецы — Предатели Крови. Основы для значков они целым ящиком закупили в «Зонко», творчески доработали и тайно, через распространителей, продавали.

Кричер запомнил. Кричер будет мстить.

Глава школьных эльфов задумку слуги Блэков одобрил сразу. Даже оживлённо заблестел глазами, явно просчитав некие неизвестные Кричеру расклады. Помощников для мести он назначил с удовольствием: библиотечный домовик и собрат из кабинета Чар. Штаб-квартиру устроили в заброшенном чулане библиотеки. Ночь напролёт в свете канделябра с «вечными» свечками заговорщики наперебой исписывали пергамент шокирующими фразами:

«Я — опытная шлюха»; «Я — нежный гей, только снизу»; «Отдамся за три кната»; «С пупырчатым дилдо согласен бесплатно»…

Вообще-то, по задумке, Кричер хотел обойтись надписями: «Я дурак», «Я сплетница», «Я неряха»… Но собратья решительно не согласились, утверждая, что нужного эффекта не будет.

Особо остервенелой фантазией отличался домовик, приставленный к ремонту порванных и исчерканных книг. Он искренне и всей душой ненавидел школяров. Даже много повидавший за долгую жизнь Кричер порой шокировано моргал и ёжился от некоторых перлов изобиженного юными магами библиотечного прислужника, обладающего, как выяснилось, весьма своеобразными познаниями. Наверное, в испорченных книжках начитался. А чего ему стесняться? В случае разоблачения за всё ответит Кричер. А Кричер — семейный домовик, не школьный, его только хозяева могут наказать.

Брать магию на шалости из алтаря Блэков Кричер не собирался. Энергии там не лишка. С другой стороны, много и не надо. На переколдовывание одного значка требуется сущая капля, однако значков много больше сотни. И из нищего Хогвартса ничего не выжать… Придётся как прежде пустить на дело откормленных докси. Волшебная моль и вправду сильно расплодилась, пора проредить. А то гудят, как магловская летучая штуковина с вертушками.

Значки сменили надписи утром, когда перед Большим залом собралась толпа. Дверь оказалась закрыта. Собравшиеся на завтрак сонные школяры изменения в своём внешнем виде заметили не сразу. Дело усугубилось тем, что далеко не все щеголяли приколотой на груди модной новинкой. Вот послышался изумлённый возглас, глумливый смех, восторженный свист, непристойные выкрики, возмущённые вопли, отчаянный девчачий визг… Тут же завязалось несколько драк, плавно перешедших в общешкольное побоище.

И кто виноват? Близнецы Уизли пошутили, кто же ещё? Иных злоумышленников даже искать не надо. А если бы догадались проверить значки на остаточную магию, никакой другой, кроме уизлевской, на скандальных аксессуарах не обнаружили бы. Домовики — старательный народец, свою работу делают качественно.

Расчёт Старосты стал виден сразу. Все стены, углы и ниши облепили домовики, жадно поглощающие щедро льющуюся магию драчунов. Изрядно живительной энергии добавили учителя, пытающиеся разнять свалку с помощью заклинаний. Школьные эльфы блаженствовали!

Братья Уизли несколько дней где-то прятались, пережидая народный гнев. Но вечно отсиживаться они не могли — занятия никто не отменял. Изловили их почти сразу по появлении, утащили и наказали, как именно — Кричер не интересовался. Больше недели они провели в Больничном крыле, вышли притихшими. После занятий спешили в общежитие Гриффиндора и старались никуда больше не отлучаться. Даже на приём пищи вне толпы не ходили. В Хогвартсе сразу стало как-то поспокойнее. Правда, ненадолго.

Старую школьную парту дружно грызли древесные жучки. Древоточцев не смущали ни холод в аудитории, ни громкие голоса, ни вспышки магии. На пол сыпались мелкие, как пудра, белесые опилки, умудряясь при падении изобразить маленькое облачко. Жрут жуки-червяки мебель себе в удовольствие, и всё им нипочём!

— Гарри, ты не используешь векториальные потоки! Из-за этого происходит расслоение и рассеивание направляющего луча, и никакого тегидиффузионного накопления. Ещё в двенадцатом веке Гуго Любекский разработал схему подачи…

Грязнокровка Грейнджер напоминала Кричеру помесь воробья и короеда: прыгает, бестолково чирикает и грызёт-грызёт бедного сэра Гарри! Никакого проку от неё. А шуму-то, шуму!

Слуга Блэков устроился на полу под партой, по соседству с подзащитным, и мрачно подёргивал ушами на визгливые выкрики девчонки. Однообразные звуки пиршества древесных жрунов были куда как приятнее, на его предвзятый вкус. Надо же, до чего противный голос!

Наблюдение за тренировками подзащитного, под руководством грязнокровки, повергали Кричера в уныние. Лохматая настырная девица, возомнившая о себе невесть что, безапелляционным тоном поучала сэра Гарри, а на самом деле ничего особо полезного посоветовать не могла — не было у неё соответствующего опыта. Наставник из неё был ещё тот. Что-то она где-то вычитала, а память у неё была хорошая — остатки ментального Дара, как-никак, но простыми и понятными словами передать не умела. Подготовить Чемпиона к выступлению ей было попросту не по силам.

И никто в школе не спешил союзнику Блэков в этом помочь.

Накануне Кричер метнулся к Чемпионам других школ, пренебрежительно обойдя их защиту против шпионов. Поглядел и ужаснулся. Разница в знаниях и умениях была катастрофичной. Как ни горько это признать, но сэр Гарри со своим скромным багажом знаний в Турнире не только не победит, но даже не выживет. Везде ли Кричер поспеет, чтобы ему помочь? Всюду ли пролезет? Сомнительно.

— …немедленно отдай! — резкий повелительный тон испугал придремавшего Кричера. Домовик высунул любопытный нос из-под парты, обозрел понурого подзащитного и требовательно протянутую руку неугомонной Грейнджер.

— Эта вещь может быть опасна!

— Обычная расчёска с чарами укладки волос. Мне друг подарил. Успокойся уже, — попытался вразумить девчонку сэр Гарри, с удовольствием применивший с утра подарок Кричера, оттого красиво причёсанный и аккуратный.

— Какой ещё друг?! — аж заорала грязнокровка, которой тоже весьма пригодились бы артефактные расчёски-заколки-ленты. А то ходит, как растрёпанная метла. — У тебя кругом враги!!!

— Друзья у меня тоже есть! — проявил похвальное терпение подзащитный.

— Правда? И кто же это? — ехидно уточнила девица, скрестив руки на груди.

— Ты и Хагрид! — улыбнулся мажонок. К удивлению Кричера, Грейнджер признание не проняло, а напротив разозлило. Другая бы на её месте заулыбалась, заворковала… Дура. Никакого воспитания.

— Знаешь, что, если ты пренебрегаешь элементарными правилами безопасности и игнорируешь голос разума, то готовься к Турниру сам! — хлопнула дверью и была такова. А вот про «голос разума» Кричер не понял. Это она о себе, что ли?

— Сэр Гарри расстроен, — подвёл итог выбравшийся из-под стола домовик.

— Подругу обидел, — грустно вздохнул и растёр лицо ладонями юный волшебник. — Гермиона замечательная, ты не думай, просто… порой невыносима.

Воплощённые духи мыслят утилитарно. Высокие отношения были вне их понимания. Зато Кричер отчётливо видел полное отсутствие у ведьмы уважения к якобы другу. Мнение Гарри Поттера мисс Грейнджер не интересовало вовсе. Пренебрежение — она не считала его равным себе. Юный волшебник вообще был ей неинтересен. Она не видела, что у её друга нет необходимых вещей? Видела. Он мёрз в холода, мучился в сношенной обуви. Может, обеспокоилась? Опять нет. Гарри Поттер не был модником-аккуратистом, его мало волновал внешний вид, как и большинство мальчишек в его возрасте. А деньги у него были. Кричер на дне сундука собрал тридцать два галеона, это не считая сиклей и кнатов. Да здесь на три гардероба хватит! Если не шиковать. И это дружба?

Кричер сомневался.

— Замуж ей надо, — проворчал многоопытный знаток психованных ведьм.

— Кричер! — укоризненно распахнул зеленущие глаза союзник.

— Ведьме уже шестнадцать. Хороший возраст для брака. В былые времена девиц в пятнадцать выдавали, а через год она уже с дитём нянчилась. Кричер знает! Сэру Гарри не нужно расстраиваться. Сэр Гарри не виноват. Вот закончатся у его подружки Лунные дни, девица успокоится и подобреет.

— Лунные дни? — озадаченно поправил на носу очки подзащитный. Пришлось рассказывать. Что поделаешь, некому больше просветить юного мага об этой стороне жизни, а знать-то надо. Сэру Гарри вскорости семью создавать. Он поди и предохраняться-то чарами не умеет, а естество уже созрело. Бастардов бы не наплодил. Ничего, Кричер умный. Кричер много в жизни повидал. И амулет надо полезный поискать в закромах Блэков, от ушлых ведьм с приворотными зельями, раз уж у семьи Поттеров всё разграблено. И хоть каких-нибудь защитных артефактов на подзащитного бы навесить. И…

Нелегка доля Защитника, ох, нелегка.

* * *

Школьный домовик Печурка до вторжения Кричера на его территорию заботился о спальне четвёртого курса. Теперь он ревниво отслеживал все поползновения собрата-защитника. Повесил Кричер гобелен? Рядом, чуть кривовато, пристроился второй, не менее потрёпанный, с тускло проступающим силуэтом воина с мечом… вверх ногами. Постелил коврик у кровати? У всех мальчишек под тапками оказались половички. Подремонтировал у подзащитного скрипучую койку? Теперь у всех кровати как новенькие, а тумбочки заново отполированы.

Кричера глупый Печурка раздражал, но он оставался хозяином дортуара и замириться с ним было нужно. От конфликта и соперничества слуг мог пострадать сэр Гарри. Но вредный школьный домовик ладить с вторженцем на его территорию никак не хотел, засранец.

И уж вовсе Кричер не ожидал, что история нелепого подражательства получит своеобразное продолжение.

Решив подыскать для подзащитного хорошее полотенце на школьных складах с мягкой рухлядью, слуга Блэков, шагнув на эльфячью тропку, неожиданно оказался в центре столпотворения. Множество домовиков азартно рылись на стеллажах, копались в аккуратно сложенных на полу стопках истёртых ковриков, трясли рулоны ковров и гобеленов.

Кричер что-то пропустил?

«Что случилось?!» — охнул он в ментал, излучая тревогу и изумление.

«Линки хочет комнату, как у Кричера! Юные маги Линки будут жить уютно!» — завопил долговязый домовик, прибирая половички.

«Ведьмочкам Стифи нужен гобелен с цветами на стену!» — пропищала взъерошенная домовушка в запачканной в пыли наволочке.

«Первокурсники Звёздочки мёрзнут!» — трагически объявила востроносая прислужница, примеряясь к длиннющему ковру, явно из профессорских комнат.

Кричера чуть не снесло волной неудержимого энтузиазма.

В другом конце склада завязалась потасовка не поделивших что-то домовиков, но на них никто не обращал внимания.

Пожалуй, полотенце лучше принести из Блэк-хауса.

«Стифи нужен чайный сервиз! Ведьмочки пятого курса будут пить чай перед сном. Раньше пили, а сейчас нет. Это неправильно. Где Стифи взять посуду?»

«Линки тоже нужен сервиз!»

«И Фло хочет сервиз!»

«Много красивых чайных сервизов хранится в чулане у директора. Перчик знает! Перчик чистил камины в директорской башенке и брал инвентарь из чулана. Там много-много фарфоровой посуды с цветочками».

Гомон мгновенно стих. Домовики растерянно запереглядывались. Мысль обворовать директора их испугала. Склад наполнился стуком и едва слышным буханьем. Слуги Хогвартса наказывали себя, долбясь лбом в стеллажи. Самые ушлые собратья стукались в свёрнутые матрасы и ковры. У Кричера невольно, сами собой, сжались пальцы в кулак. Промолчать и не учинить мелкую пакость магу-светлячку, украсившему себя детскими артефактами Блэков?

«Директор ненастоящий! — объявил Кричер важно. — Если взять немного посуды с дальних полок, которой не пользуются, самозванец убыли не заметит. Да и часто ли он в тот чулан заглядывает?»

Домовики, забыв об экзекуции, загалдели, излучая оптимизм.

«А если у него много чайной посуды, то и чая наверняка излишек», — глубокомысленно добавил слуга Блэков.

Радостный ментальный вопль ещё долго гулял по закоулкам склада эфемерным эхом.

В башне факультета Гриффиндор настали интересные времена.

* * *

Первый тур неумолимо приближался.

Кричер думал, наблюдал, ворошил память. И придумал. Судьбоносный совет состоялся в облюбованном союзником заброшенном классе, в таинственной вечерней полутьме.

— Кричер уверен — сэр Гарри не готов к Турниру.

— Кто бы сомневался, — невесело усмехнулся Поттер, взлохматив пятернёй снова торчащую дыбом шевелюру. Неужели грязнокровка расчёску всё-таки отобрала? В стёклах его очков отражались дрожащие огоньки свечей. — А что делать?

— Кричер знает того, кто поможет, но сэру Гарри нужно будет очень много трудиться.

— Я… я… Не сомневайся! Знаешь, как страшно? Там же… на Турнире, в смысле, там много кто погиб, и…

— Сэру Гарри нужно написать письмо. А когда на него ответят — встретиться и убедить.

— Л… ладно, кому писать-то?

— Старшему ученику факультета Равенкло — Шону Дайсону, — объявил домовик, раскладывая на парте перо с чернильницей и листок дорогой пергаментной бумаги, по обрезному краю которого струился изящный орнамент из цветов и мечей.

У обмакнувшего перо в чернила сэра Гарри ошеломлённо распахнулись глаза. Высказать своё мнение он смог далеко не сразу. С кончика пера сорвалась капля чернил, украсив лист смачной кляксой. Кричер, сокрушённо покачав головой, убрал изъян с белоснежной веленевой поверхности.

Наконец сэр Гарри отмер:

— Но… но, Кричер, зачем бы ему…

— Дайсоны — известное и почтенное семейство с безупречной репутацией. Семья зарабатывает на жизнь обучением и репетиторством в состоятельных семьях. Кричер знает! Маленьких хозяев Кричера до школы и в летние каникулы обучали представители этой семьи. А немножечко заслуженной славы Шону Дайсону не помешает. О наставнике Чемпиона напишут в газете, о нём заговорят по салонам и клубам. Приобретённой известностью сына будут довольны и горды его родители. А сам мистер Дайсон весьма охоч до популярности.

— Ну, не знаю… Седьмой курс — это же выпускники. У них экзамены. К тому же, райвенкловцы, они… У многих какие-то свои проекты. Я в библиотеке слышал. Наверное, и у этого Шона тоже…

— Сэр Гарри умён! — Кричер едва не подпрыгнул от возбуждения. — Проект для всего факультета Райвенкло — это лучше, чем один мистер Дайсон! Но нужен кто-то, кто возьмёт на себя ответственность и организацию, сэр Гарри. Всё равно придётся начать с мистера Дайсона.

— Кричер, может, я сам… и Гермиона поможет! — взмолился юный волшебник.

— Кричер плохой эльф! Кричер совсем никудышный эльф! Кричер себя накажет!

— Ладно, ладно, сейчас напишу. Шон, так Шон. Хватит ломать лбом парту! Ну пошлёт он меня, подумаешь. Только… а что писать-то?

— Кричер продиктует.

* * *

Подобраться поближе к переговорщикам Кричер не рискнул — страховал союзника из-за угла. Райвенкловец наверняка просматривал ближние подступы какими-нибудь чарами, и насторожить его, заранее настроить против сэра Гарри было бы… печально.

Юные маги встретились в тупике коридора, заканчивающегося в декоративной башенке. Было здесь холодно и грязно, зато никто не подслушает. Даже вездесущих волшебных картин на стенах не было. И свидания тут не устраивали, потому как в щели окон можно было свободно просунуть нос — вся любовь на сквозняке вымерзнет.

Под испытующим взглядом рослого и плечистого выпускника сэр Гарри переминался с ноги на ногу, не знал, куда деть руки, и выглядел сущим птенчиком. Мистер Дайсон внимательно слушал невнятный, заикающийся от волнения лепет Чемпиона, при этом заинтересованным не выглядел, однако и не уходил.

Кричер уж было совсем уверился, что затея сорвётся, когда сэр Гарри наконец-то собрался и напористо выдал отрепетированную речь. Вот теперь мистер Дайсон оживился, принялся спрашивать, многозначительно хмыкать, постукивать носком ботинка по полу.

Проняло! Ишь, принялся мять подбородок в задумчивости. Ещё бы! Перед ним замаячил отличный шанс начать учительскую карьеру с хорошего старта, а не с нуля, как каждый из его родичей. Репутация семьи — это замечательно, но своя собственная известность — это хорошие деньги, и не когда-нибудь, а сразу, с первого контракта на обучение.

И то, что Гарри Поттер за наставничество платить не собирался, никакой роли не играло. Чемпион предлагал гораздо больше — устроенное будущее.

Наконец договаривающиеся стороны… договорились. Мистер Дайсон покровительственно потрепал Гарри Поттера по плечу и повёл по коридору. Кричер проводил их до входа в башню Райвенкло и облегчённо выдохнул.

Хорошо обученный и старательно натренированный сэр Гарри будет куда как более полезен Блэкам.

Всё на благо рода!

Домовик Печурка вдохновенно истерил: долбился лбом обо всё, что видел, тянул себя за уши, горестно завывал и достал этим Кричера в край. Даже спрятаться от заблажившего собрата было негде. Слуга Блэков поначалу залез в своё подкроватье, закопался в одеяло и отгородился заглушающими чарами, но это не помогло. Вредный тварёныш проковырял дырку в заглушке, а чтобы слуга Блэков прореху не закрыл, сунул в неё тапок, как распорку, и выл в своё удовольствие. Хорошо, что юные волшебники были на занятиях, а то бы напугал дурачок впечатлительных мальчишек.

Кричер тяжко вздыхал, ворочался в логове, но держался, на провокацию не поддавался. Подумаешь, в чулане директора чайные сервизы закончились и бедному Печурке посуды не досталось! А кухонные домовики не хотят делиться, мол, им самим мало. Врут — у них много чего есть! Печурка помнил горы фарфора с тех времён, когда был молодым и работал на кухне.

Кричер презрительно фыркнул — обойдутся мажата без вечернего чая. Жили же… А для сэра Гарри он сам какао на школьной кухне варит, о своём подзащитном он завсегда позаботится.

Если уж юные волшебники сильно позавидуют соседям из других спален, пусть из дому кружки и чайники закажут. И коробку чая. Бутерброды можно с ужина припасти, или печенье совиной почтой заказать. Ну не из Блэк-хауса же для Печурки сервиз тащить! Вот ещё!

Чаша терпения переполнилась, когда Печурка додумался просунуть в логово Кричера лапку и подёргать его за наволочку.

Подрались. От души друг другу наваляли! В результате Кричер лишился клока волос из замечательной курчавой чёлки, а школьный домовик получил фонарь под левый глаз.

Пока отдыхали, Кричер из вредности принялся допытываться у Печурки, где в Хогвартсе хранится посуда. Школьный домовик думать не привык, соображал туго, ему бы приказал кто… Но слуга Блэков злобствовал и, к собственному удивлению, узнал о складе конфиската, организованного предыдущими завхозами. Хранились там проклятые вещи: кусачие тарелки и чашки, плюющиеся кипятком чайники, рыгающие кувшины и, до кучи, всевозможные игрушки-вредилки, отнятые у школяров…

Откуда это всё взялось? Львиную долю составляла посуда со столов в Большом зале — школяры из озорства проклинали. Домовики сдавали её завхозу, а школьные завхозы, по традиции, — сквибы. Сами снять зачарование с посуды не могли. Беспокоить учителей из-за подобных пустяков как-то неловко. Вот и прятали испорченные предметы на специальный склад. До лучших времён.

Изначально посуда в Хогвартсе была металлической и керамической. С недавнего времени на столах появился фарфор. Это было модно и современно. Поначалу только учителям в нём кушанья подавали. Потом стали ставить на столы чистокровным ученикам. Привилегия! Маглорожденные во все времена из простой керамики ели и не возмущались. Это сейчас всех школяров в статусах уравняли. А тогда…

Нынешний директор, когда при вступлении в должность узнал, что фарфоровых тарелок недостача, вытащил из запасников старинную посуду. Она, конечно, только с виду золотая, но в прошлые века на столах богато смотрелась. И посуды этой очень много. Тогда учеников в школе было не в пример больше.

Кричер не поверил. Сходил, поглядел, оценил. Высоченные стеллажи склада просто ломились под тяжестью накопленного добра. Спрашивается, зачем домовики директора грабили? Вон посуды сколько — бери не хочу! Ну и что, что проклята. Чары простенькие, еле держатся, а кое-где и вовсе иссякли. Не артефакты же, и даже не амулеты — школяров поделки.

А ведь вредоносную магию можно изъять… Помнится, в столе хозяина Ориона простаивала без дела коробочка с разряженными накопителями, которые при наполнении можно слить в алтарь. Правда, накопители довольно мелкие, и там их всего две штуки…

Обернуться по маршруту Хогвартс — Блэк-хаус пришлось много раз. То ли накопители оказались бракованными, то ли просто… невместительными, но побегать Кричеру пришлось едва ли не до упаду. Зато алтарь пополнился. Это грело душу.

Укладывая в бархатную коробочку помутневший от беспощадного использования накопитель, Кричер невольно морщился от шума и писка за спиной: домовики шустро сортировали обезвреженное содержимое стеллажей, раскладывая на кучки-стопки-горки разнообразный хлам. Большую часть ещё можно было использовать. К примеру, что сделается на складе бронзовой ночной вазе, а по-простому — горшку? Ну, патиной покроется… Почисти!

Деловитая домовушка с парящей перед ней толстенной книгой усердно помечала в колонке прихода высоченные стопки тарелок, чашек, всевозможных кубков, блюд и супниц. Понятно, это пойдёт на кухонный посудный склад.

Несколько домовушек бурно делили цветочные вазы для женских спален. Счастливый Печурка охранял упакованный в корзину собственноручно собранный «чайный сервиз» из разномастных посудинок. Его ещё следовало записать в гроссбух у домовушки-экономки. На корзину с вожделением косились несколько домовиков, у которых не хватало сообразительности самим организовать тебе «сервизы», даже такие вот странные.

Трое домовиков изумлённо таращились в овальное зеркало. Похоже, до этого они собственное отражение не видали.

«Что возьмёт за работу собрат Кричер?» — волна удовлетворения и всеобъемлющего довольства. Слуга Блэков покосился на Старосту, на кучи сомнительного добра, на груды пованивающих старьём ветхих тряпок, на копошащихся счастливых собратьев. Отказаться нельзя — в следующий раз не предложат, а трудиться просто так…

«Кричер возьмёт обнаруженные артефакты. Старинные, — уточнил на всякий случай. — У рода Блэк обширная коллекция. Нужно пополнять».

К его искреннему изумлению, артефакты нашлись. Злую силу из них Кричер полностью вытянуть не сумел, но изрядно ослабил. Возникнет в том нужда — восстановить недолго. Аккуратно скинув в корзинку несколько брошек, браслет и подозрительно нетронутые временем мужские туфли с серебряными пряжками, слуга Блэков сразу же отнёс ценности в Блэк-хаус. Вот проснётся Хозяин и сам решит, куда это всё пристроить.

* * *

Мирно сопели и похрапывали во сне юные волшебники. Насланная дрёма не оставила им ни единого шанса подслушать секретный разговор. Одними усыпляющими чарами Кричер не ограничился: на задёрнутый полог кровати сэра Гарри он пристроил контур от прослушки. Никто и ничто не могло помешать важному совещанию.

Набросив на плечи одеяло и сложив ноги калачом, сэр Гарри уложил на ноги подушку, а на неё — поднос с едой. Угощаясь горячими пирожками под сладкое какао, он эмоционально делился впечатлениями о прожитом дне с усевшимся напротив Защитником.

— Знаешь, Кричер, я думал, они там, на Рейвенкло, все поголовно заучки. Да ничуть! Обыкновенные ребята. Разве что не такие шебутные, как гриффиндорцы, и большинство не бузят, а книжки читают. И чокнутые у них есть. Один мелкий чижик, то ли с первого, то ли со второго курса, бегал по гостиной и восторженно орал:

— Это я… Я! Первый понял, что тебя, Поттер, от врагов контракт Турнира защищает! И всем рассказал. А может быть, тебя бережёт даже сам кубок Огня. Это я! Я!

А одна девочка подошла, в упор на меня поглядела и серьёзно говорит:

— Гарри Поттер, тебе следует избавиться от мозгошмыгов. У тебя их очень много.

Это она вшей так загадочно обозвала, что ли? Так у меня их отродясь не было! Тётя Петунья люто за этим следила. Чуть что заподозрит, сразу хватала ножницы и стригла налысо. Ну, неважно. Так вот, Дайсон вышел на середину гостиной, наколдовал Сонорус и объявил общефакультетский сбор. На его вопли весь факультет сбежался в гостиную, даже первачки. Тут он народ и огорошил: все вместе готовим Чемпиона к выступлениям. Что тут началось! Я чуть не сбежал, честное слово! Поорать рейвенкловцы любят ничуть не меньше, чем наши, с Гриффиндора. И все друг друга перекричать норовят. Но ничего, вроде успокоились.

Ребята с моего курса перечислили, какими чарами и проклятиями я уже владею. По правде, я о половине-то не слышал, не то что владеть! По себе, видать, прикинули. А мне даже слово сказать не дали. Взяли три дня на размышление, как и чему будут учить, распределят роли и всё такое, а мне, Кричер, надо найти помещение для тренировок. Тот класс, где я обычно с Гермионой занимаюсь, не подходит. На нём какой-то специальной рунной защиты нет. Мол, при тренировках окна выбьем и вообще всё там разгромим. По головке нас за это не погладят. Так что надо искать.

Кричер в раздумье возвёл глаза к потолку и пошевелил ушами:

— Сэру Гарри следует обратиться к декану. Декан выделит помещение или откроет зал Дуэлинга. В Хогвартсе такой есть, и не один. Кричер знает. Юные хозяева Кричера любили драться на дуэли.

— Ха! Бесполезно. Профессор МакГонагалл принципиально никому не помогает. Говорит, мы сами должны научиться решать свои проблемы. Я к ней на первом курсе подошёл… Да ну её! — сэр Гарри сморщился от неких неприятных воспоминаний.

— Тогда Кричер спросит других домовиков. Завтра скажет сэру Гарри, куда ему привести своих наставников. Кричер сделает!

* * *

Староста домовиков в раздумье пожевал морщинистым ртом.

«В Хогвартсе одиннадцать тренировочных залов, но все они запечатаны. Собрат Кричер может воспользоваться Выручай-Комнатой, но открыть её должен маг, домовику волшебное помещение не подчинится».

Кричер прищурился. Ощущение, что его втягивают в некую интригу, было не слишком приятным, но и сходу понять, в чём суть, он не смог. В то же время особой опасности не чувствовалось. Судя по исходящему от Старосты едва уловимому напряжению, ответ слуги Блэков был важен для Хогвартса.

Кричер кивнул. А что ему оставалось?

* * *

Сначала Кричер всё разведал сам. Осмотрел подступы к нужному участку стены на восьмом этаже, усыпил волшебные картины… Хотел шугнуть привидений, но поблизости их не оказалось. Путь был свободен. Проинструктированный сэр Гарри молча накинул на себя семейную реликвию — мантию-невидимку, от которой веяло чем-то жутковатым, и, взяв Защитника за руку, принялся бродить по коридору туда-сюда.

Появившаяся в каменной кладке филенчатая дверь стала неожиданностью для обоих изыскателей. А за дверью оказалась мусорка. Очень большая мусорка. Ну о-очень обширная!

И тут Кричер учуял ЭТО. Оставив сэра Гарри восхищённо бормотать над облезлой метлой какой-то там уникальной серии, домовик припустил по узкому проходу между стенами из хлама. Он спешил, как мотылёк на огонь свечи.

В последний момент разум всё же возобладал. Натянув на руку поднятую из хлама заскорузлую от времени перчатку из кожи дракона, Кричер вскарабкался на покосившийся комод, при этом обрушив целую лавину из бумажного мусора. А потом снял с бюста старинную диадему с потускневшими камешками.

— Кричер, ты где?

Держа находку в отведённой в сторону от себя руке, домовик прямо с комода перешёл в Блэк-хаус по эльфячьей тропке. Он уже знал, чего ждать. И точно — стоило помахать над питомцем «подарочком», как будущий хозяин аж подпрыгнул из положения лёжа, клацнув острейшими зубами на проклятом украшении. Бриллианты захрустели, как карамельки, на собачьих зубах, испуская отвратительные эманации, но рассеяться флюиды не успевали, втянутые в пасть недо-пса.

Умилённо вздохнув, Кричер погладил питомца, потом подобрал выплюнутую изжёванную оправу, напрочь лишившуюся мерзкой ауры, бросил её в ящик с испорченными артефактами и с чувством выполненного долга перенёсся обратно в обитель хлама.

Как-то буднично получилось с этой короной, по-деловому. Ни сердце не застучало, ни волнением не накрыло… Рутина. Хорошо бы ещё подобных «вкусняшек» для питомца раздобыть, но это не к спеху. Розовато-палевый камушек ему долго грызть.

— Это негодное для дуэлей место, сэр Гарри, — сообщил Кричер спине озирающегося подзащитного. — Нужно найти что-нибудь получше.

Можно было бы и сюда домовиков направить, чтобы рассортировали на полезное и мусор, но зачем? Накопители хозяина Ориона и так-то новыми не были, а теперь и вовсе изрядно поизносились — того гляди рассыплются. Трудиться просто так, на благо Хогвартса, Кричер не будет. Вот появится нужда, тогда можно вспомнить о Гигантской Мусорке и её завалах.

* * *

Зов Старосты хогвартских домовиков застал Кричера за штопкой носков сэра Гарри. Откусив нитку, слуга Блэков, сохраняя достоинство и демонстрируя независимость, отправился на задворки школьной кухни.

В прошлый раз он слишком переволновался и ничего толком не рассмотрел. Теперь с интересом обозрел каменные стены такой же, как в Блэк-хаусе, эльфячьей каморки, разве что немного попросторнее, кучу свежей соломы на полу, скромное одеяльце. Однако позавидовать было чему — здесь было очень тепло. Одна из стен просто пыхала жаром. По-видимому, за ней располагалась никогда не затухающая кухонная печь.

Глава домовиков важно восседал на соломе, прикрыв глаза. Начать Староста предпочёл издалека. Жаловался на скудость магии замка, беззаботных, как бабочки, учителей, никчёмного директора, ленивых деканов… Потом подвёл итог, что наставников, по-настоящему, как заповедали Основатели, в школе-то и вовсе нет! И как жить? Хорошо бы хоть одного волшебника, который время от времени отдавал бы нужные приказы и подписывал бумаги. А уж домовики расстараются!

Кричер опешил. Выпучив глаза, уставился на наглого попрошайку. Это же надо… Если перевести разглагольствования Старосты на понятный язык, получалось:

«Кричер, будь другом, дай сэром Гарри попользоваться. Очень надо! Потом вернём… наверное».

Казалось, у Защитника сейчас дым из ушей повалит. Гнев и возмущение. Нет, это же надо подобное предложить! Староста невинно лупал выцветшими от времени глазами и усердно изображал безмятежность. На злобное пыхтение собрата не реагировал.

«Это в интересах сэра Гарри Поттера. Хогвартс велик, но давно не ремонтировался. Помещения обветшали. На тренировке могут выпасть камни из свода и ранить учеников. Это слишком опасно. Сэр Гарри даст клятву Хогвартсу, как временный заместитель директора, скажем, на полгода, он подпишет бумаги и даст указания. Слуги Хогвартса тут же отремонтируют необходимый ему зал Дуэлинга. Другого способа получить нужное помещение у сэра Гарри нет», — пояснил древний домовик, излучая убеждённость и правоту.

«Врёт, как дышит!» — восхитился Кричер, но обострять ситуацию не стал. Поделать с вредным сородичем он ничего не мог, а ссориться было непрактично. К тому же его голову посетила интересная мысль:

«А что от этого выиграет сэр Гарри? Какая ему выгода?»

«Благодарность Хогвартса Гарри Поттеру будет вечной», — благонравно воздел очи к потолку Староста.

«Сам-то понял, что сказал?» — не выдержал вконец озверевший слуга Блэков, рода берсерков, вообще-то. Сейчас ему было абсолютно всё равно на важность и высокий статус главы школьных домовиков. Тот это понял и… сдулся.

«Что хочет собрат Кричер для подзащитного?» — смиренно уточнил Староста.

«Зарплату для сэра Гарри, как у директора. И премии ещё. И…»

«У Хогвартса нет денег!» — укорил его древний дух.

«Ерунда! У Хогвартса есть скрытые теплицы — Кричер видел магическое марево на их возможном месте. Правильно заготовленные ингредиенты стоят дорого».

«Те теплицы давно заброшены. В них никто не работает. Их создатель погиб, не оставив указаний».

«Если защита действует, то и гербологические чары держатся. Кричер знает! Нужно найти собрата, который работал там и имеет к теплицам доступ».

«Собрат жив», — медленно произнёс Староста, излучая некоторую растерянность.

«Пусть собрат соберёт листья и цветочки, а Кричер их продаст. За это Хогвартс отдаст Кричеру половину вырученных средств».

«Кричер лишился рассудка! Половину?! — Староста бойко вскочил с насиженного места. — Два процента!»

Торг начался.

В подвальных этажах Блэк-хауса царили извечные тьма и холод. И звенящая тишина. Даже громкие шаги не порождали эха. Это место неприятно напоминало Кричеру существование духа в мире Эфира. Поэтому он издавна повадился устанавливать в держатели на стенах особо трескучие «вечные» факелы, загорающиеся при его приближении. Какой-никакой, а звук.

Массивную дубовую дверь в лабораторию мисс Нимфеи Кричер мимоходом погладил, как привык это делать походя. За пару минувших веков древесина низа створы от прикосновения его ладони выглядела отполированной.

Грустно повздыхав о прошлом, он отправился дальше. То, что ему было нужно, хранилось в кладовке с инвентарём.

В хранилище зельеварческой утвари царило обычное для теперешнего дома Блэков запустение. Трепетные огоньки свечей трёхглавого канделябра в руке Кричера искрились на сколах и трещинах старых колб, тусклыми, едва заметными бликами скользили по когда-то старательно начищенным всевозможным котлам, изрядно заросшим пылью и паутиной.

Кричер заворожённо брёл мимо стройных рядов разнообразных приспособлений, незаметно для себя озвучивая увиденное:

— Змеевики… а медный-то внутри жёлтым налётом покрылся! Видать, мисс Нимфея через него что-то особенное пропускала, а нейтрализатора пожалела или вовсе забыла... Сплавниковый фильтр с выпуском… ох, трещина пошла! На выброс теперь — чарами его не восстановить. Кривой выпуск, отсеивалка, сжигатель с большим выхлоповником… Сжигатель плохо прочищен — копоть на донце. Непорядок! Свежим речным песочком пройтись и ополоснуть настоем золы буковых дров. Вон капсюль не на месте лежит. Хватись по делу — искать придётся…

И только ушибив пальцы ноги о стойку стеллажа, слуга Блэков очнулся от сладкого морока. Что скрывать — очень нравилось Кричеру в лаборатории возиться. А в руках-то уже и тряпка, и ведёрко с песком. Когда успел подхватить? Постоял, тоскливо оглядывая своеобразную инсталляцию, милую сердцу любого зельевара-алхимика, тяжко вздохнул и пошаркал в конец кладовки, к столам, собранным из толстых дубовых плах. Вряд ли тонкие доски выдержали бы то, что обычно хранилось на могучей столешнице.

Монолитные каменные ящики — парные артефакты магической доставки.

У кого был второй набор ящиков, Кричер не знал. Те большие, похожие на грубо отёсанные колоды, что с правого стола, его не интересовали — они работали только на пересылку заказанных мисс Нимфеей ингредиентов откуда-то с континента. Ингредиенты шли по заключённым договорам в заранее оговорённых объёмах. Покрывающую ящики пыльную мешковину Кричер трогать не стал. Ни к чему. А вот со второго стола тряпку аккуратно сдёрнул.

Эти небольшие, размером со шкатулку для драгоценностей, изящные ящички он помнил до малейшей щербинки. Частенько доводилось самому укладывать в них пучки срезанных в оранжерее листьев, обёрнутые в чистую холстинку подготовленные корешки и прочие части растений. Потом следовало закрыть крышку и ждать три удара сердца. Вырвавшийся из-под крышки синеватый свет ясно указывал на передачу ценного содержимого. Через некоторое время, нужное зельевару с той стороны, чтобы обнаружить пересылку и проверить качество товара, свет вспыхивал снова. Тут следовало открыть ящик и забрать деньги. Иногда приходили письма, но с ними разбиралась сама мисс Нимфея.

Теперь Кричеру предстояло действовать в одиночку. Причём никто не должен догадаться, что хозяйничает домовик.

Шесть из восьми ящиков пучок жгучей травы передать отказались. Сколько Кричер ни закрывал-открывал крышку, свет не появлялся — трава по-прежнему лежала на дне. А вот два оставшихся артефакта вспышку выдали и крышку поднять не позволили — пересланное у них ещё не забрали.

Проверить ящики он смог только вечером следующего дня. Крышки открылись, значит, сработавшие артефакты обнаружили. Уже удача! А то ведь могли забросить ненужный каменный коробок в чулан или на чердак. И никто бы света не увидел и их не нашёл. Повезло.

Один артефакт принёс записку, а второй — три золотых монеты.

Кричер, удивлённо приподняв уши, сгрёб деньги в приготовленный кошель. Раньше за эти листья платили восемь кнатов, а сейчас аж три галеона! Вот так дела!

Письмо нагло вопрошало:

«Кто ты?»

Ишь, любопытные какие! Отвечать Кричер не собирался. Он выковырнул когтем накопитель-горошину из специального гнезда в торце и укрыл ящик тряпкой. Почему внезапно сработал, а потом снова уснул старинный короб, пусть получатели придумывают сами. Волшебники любят строить всевозможные теории…

И всё же интересно, кому он послал траву? Кричер внимательно осмотрел второй ящик, словно надеялся увидеть скрытую надпись. Не нашёл. Мисс Нимфея помечала артефакты римскими цифрами, а что они означали, знала только она сама. Возможно, где-то в её архиве хранится перечень принадлежности парных артефактов, но за минувшее время хозяева наверняка сменились, а то и не по разу. Хорошо ещё, что волшебные вещи в приличных домах не принято выбрасывать…

Кричер нервно дёрнул ушами, поскрёб когтями кончик носа в раздумье. Стоит ли связываться с «щедрым» ящиком?

Дело пахло контрабандой.

Слуга Блэков допустил ошибку, не догадавшись просмотреть список современных запрещённых к продаже растений. Исправить сие упущение нужно было немедленно. А добыть его можно через школьных домовиков. Должна же и Блэкам от них быть какая-то польза.

Контрабанда… Как ни крути, а вычислить Кричера крайне затруднительно. Нет, если очень захочется, то, наверное, найдётся способ, однако какой в этом смысл? Решено: свою траву он всё равно будет продавать этим предприимчивым господам. Плохо, что раньше не догадался. Вот прямо сейчас сложит все оставшиеся пучки в ящик. Но как быть со школьными ингредиентами? Хотя у него же идут проценты с продаж! Как он мог забыть? Всё сразу стало просто и понятно.

* * *

Грязнокровка нагло, без стука, ввалилась в мужскую спальню, благо юные волшебники отбыли на завтрак и никого кроме припозднившегося сэра Гарри там не было. Не поздоровалась, не пожелала доброго утра… Ну что за невоспитанная девица? А потом просто и без затей припечатала зажатую в руке расчёску на тумбочку.

— Вредоносных магических воздействий на ней нет — профессор Флитвик проверил.

— Так это ты расчёску украла! А я её искал…

— Прекрати говорить глупости! — возмутилась Грейнджер. — Ничего я не крала. Взяла, чтобы показать специалисту.

— И, конечно же, с моего разрешения, — кивнул сам себе сэр Гарри. — И воруешь мои вещи ты уже не первый раз. Вспомнить ту же метлу на третьем курсе…

Скандал набирал обороты. Возмущался сэр Гарри, верещала грязнокровка. Кричер жмурился от удовольствия в пустой ничейной тумбочке. Благо габариты мебели позволяли с удобством в ней отсидеться. Жизнь научила его при первых искрах ссоры волшебников искать надёжное укрытие.

Хорошее сегодня утро! Мало того, что живительная магия щедро выплёскивалась на Кричера и на отирающегося поблизости хитрого Печурку, так ещё и никчёмная лохматая ведьма имела все шансы покинуть окружение подзащитного.

И ведь совершенно ничего не пришлось придумывать! Глупая девчонка сама украла, сама призналась в краже и даже не подумала извиниться. А сэр Гарри не подвёл: не пропали зря доверительные ночные разговоры с подзащитным с обсуждением его окружения и их поступков.

Конечно, Грейнджер не хотела ничего плохого. Она заботилась о друге… вроде бы. Вот только спросить разрешения, объяснить свои действия она не сочла нужным. Мнение Гарри Поттера её не интересовало. Но на этот раз сэр Гарри знал, на что обратить внимание, и его подобное отношение сильно задело.

Кричер вздохнул, поправил скрывающие чары. Нет, то, что он хорошенько «позавтракал» превосходной магией, было приятно, но ведь важных дел полно! А тут эта Грейнджер… Вон, психанула и убежала. И зачем приходила? Грязнокровка, одним словом.

Расстроенный сэр Гарри присел на кровать, подрагивающими пальцами пытаясь завязать галстук. Кричер с кряхтением выбрался из убежища и устроился рядом с подзащитным.

— Сэр Гарри верит Кричеру? — начал домовик издалека.

— Ну? — немногословно откликнулся Герой Магического Мира, заинтересованно покосившись на собеседника.

— Сэру Гарри следует принять одну необременительную Клятву. Временную, на полгода.

— К… какую Клятву? — вытаращился Поттер. Его удивление было понятно, ведь буквально накануне Кричер подробно объяснил мажонку всё, что нужно знать юному волшебнику о магических Клятвах, Слову, Обещаниях и гейсах, дабы не попасть впросак.

— Сэру Гарри нужно стать помощником Хогвартса. Домовики очень просят. Директор и учителя нужды замка игнорируют, а школа нуждается в неравнодушном волшебнике.

— А… почему я? — сэр Гарри даже отодвинулся от Кричера, забыв о не завязанном галстуке.

— А кто ещё? — скорбно воздел очи в потолок домовик. — Хогвартс позволил сэру Гарри завести Защитника, поддержал в трудное время… теперь Хогвартс просит помощи.

Поттер громко шмыгнул носом, видимо, надеясь, что таким нехитрым способом прочистит не только носопырки, но и мозги. Кричер невозмутимо подал ему носовой платок. Поглядев на собственную, вышитую золотом монограмму, подзащитный жалобно уставился на домовика.

— Ничего не понял. Давай ещё раз, — сэр Гарри снял очки и протёр их поданным платком. — Ты хочешь, чтобы я…

— …принёс временную Клятву как представитель администрации Хогвартса. Потом, иногда, подписывал некоторые документы, конечно же, после того, как мудрый Кричер их проверит, и выполнял несложные действия по просьбе замка. И ещё отдавал приказы домовикам, когда они придут за распоряжениями.

— Кричер, ты вообще о чём?! Какая администрация?! Профессор Дамблдор, он же…

— …только делает вид, что является директором, как и деканы, как и учителя… Это долгая история, а сэр Гарри спешит.

Водрузив на нос чистые очки, Гарри Поттер неожиданно жёстко взглянул на Кричера.

— Если ты ручаешься и будешь помогать… ладно, я согласен. Тебе я верю.

«И всё-таки сэр Гарри слишком доверчив, — размышлял Кричер, переправив подзащитного к массивным дверям Алтарного чертога Хогвартса, где их уже ждал Староста. — Нельзя доверяться чужим домовикам, никак нельзя! Неизвестно, что им хозяева приказали… Эх, воспитывать и воспитывать мажонка! И ведь кроме старого Кричера некому!»

Первым делом сэр Гарри распечатал Дуэльный зал в башне Райвенкло. Собственно, просто подошёл, приложил к указанному камню ладошку и вслух пожелал открыть скрытую магией дверь. На сплошной каменной стене возник обычный для замка дверной проём. За пронзительно скрипнувшей створой оказалось обширное пыльное пространство с едва пропускающими свет грязными окнами под потолком и парой дуэльных помостов в отдалении. Стены, пол и потолок слабо светились сонмищем многосоставных знаков, цепочек и защитных печатей. От мощи Рунной защиты у Кричера покалывало кожу на лысом затылке, весьма чувствительном к подобным магическим проявлениям.

Защитника с подзащитным проворно оттеснила в сторону толпа набежавших домовиков. Наблюдая за бойкой работой преисполненных энтузиазма прислужников, Чемпион оттаял и повеселел. Видать, скреблась в душе мысль об обмане. Кричер довольно улыбнулся и перенёс сэра Гарри в коридор у Большого зала. На завтрак мажонок ещё успевал.

* * *

День прошёл в суете. А вечером подзащитного в спальню принёс на плече дюжий мордатый рейвенкловец, родом явно из горцев. Шотландец сгрузил сэра Гарри на кровать и молча отбыл восвояси.

Спальня погрузилась в молчание. Растерявшиеся мальчишки тупо смотрели на бессознательного Гарри Поттера.

— Это… его же, наверное, надо в Больничное крыло, — неуверенно произнёс потомок стихийников. Ещё помолчали. Пока мистер Лонгботтом не подобрался к кровати сэра Гарри и не присмотрелся к поверженному Герою.

— Да он спит!

Теперь все кинулись разглядывать… И вправду спит!

— И как это понимать? — подал голос темнокожий мажонок.

— Говорят, Гарри к Турниру будут готовить рейвенкловцы, — негромко высказался мистер Лонгботтом, который, будучи изрядным тихоней, тем не менее, знал все школьные новости.

— Так его заучки уделали! — хохотнул темнокожий мажонок. — Во рейвенкловцы звери!

Мистер Лонгботтом развязал шнурки и стянул с ног сэра Гарри ботинки.

— Ты его ещё в пижамку переодень! — брезгливо скривил губы Предатель крови. Потомок друидов полыхнул румянцем, но, упрямо поджав губы, ослабил ремень брюк на утомлённом однокашнике и укрыл его одеялом.

Кричер запомнил его доброту.

Юные маги позубоскалили, пообсуждали новость, но быстро раззевались и потянулись к своим кроватям. День был долгий — они тоже устали.

Кричер едва дождался, когда комната погрузится в Беспробудную Дрёму, шмыгнул к сэру Гарри и наглухо задёрнул занавески, укрепив их магией. Потом раздел и осмотрел подопечного, выясняя, нет ли ран. Синяков было множество, растяжение, ушибы… Приемлемо! Чарами очистил его от накопившейся за день грязи, натёр припасённой мазью и выпоил пару зелий. Как ухаживать за пострадавшими в Дуэльном зале хозяевами, слуга Блэков знал очень хорошо.

Пожалуй, все деньги, обнаруженные в школьном сундуке, уйдут на лечебные зелья, но это хорошее вложение. Потом, глядишь, будут поступления за должность зама директора. В крайнем случае, Кричер одолжит на лечение — он теперь в средствах не стеснён.

Пожалуй, надо бы уговорить сэра Гарри показаться целителям. Мелковат он по сравнению со сверстниками. Мелковат и тщедушен. Это неправильно. Здоровый и сильный, он будет куда как полезнее Блэкам. А сейчас нужно запастись на кухне сытной едой. Ночью подзащитный проснётся и запросит есть — потерянные силы требуют восстановления.

Зелья и сон — это хорошо, но тарелка бутербродов с ветчиной и кружка сладкого чая — ещё лучше!

Клубка не хватило. Серая полоска на резинке одного чёрного носка была немного уже, чем на втором. Кричер удручённо вздохнул — он никогда не был ловок в рукоделии. Заштопать дырку, восстановить порванное кружево, вышить что-либо простыми стежками — это он мог, а вязание не являлось его сильной стороной. И пальцы уже не столь ловки, как в молодости. Немного погоревав, он продолжил кропотливый труд.

Сэру Гарри нужны тёплые носки. Купленные Кричером по каталогу стоили дорого, выглядели привлекательно, но добротностью не отличались. Слишком тонкая пряжа не только странно пахла и поскрипывала на ощупь, но и плохо держала тепло. Ноги в новеньких щегольских ботинках у подзащитного мёрзли. Непорядок.

Тревожило и то, что тихо и незаметно Гарри Джеймс Поттер из подзащитного перешёл в разряд подопечных. И напряжение уз. Вот это уже беспокоило всерьёз. Сэр Гарри — сильный волшебник, искренне считал Кричера своим домовиком. Дело осложнялось его юностью, ибо дети не ведают, что творят, потворствуя сиюминутным желаньям. Но поделать с этим Кричер ничего не мог. Резкость в этом тут неприемлема… к сожалению. От деликатных намёков и пространных рассуждений мажонок попросту отмахивался, думая, что слуга Блэков себя принижает. Подсунутые книжки читать ему недосуг.

Как же трудно с чистокровными, но магловоспитанными волшебниками! Как же трудно…

* * *

Приготовленные из скрытых теплиц ингредиенты уместились в пяти больших корзинах. Собрат-садовник держал в руках ещё одну прикрытую крышкой и надёжно завязанную корзинку, в которой притаился кто-то живой.

От избытка чувств Кричер вцепился в собственные уши:

«Куда я столько дену?!» — возмущение и озабоченность.

«Собрат Кричер обещал пристроить все ингредиенты, которые я соберу, за хорошие деньги. Так сказал Староста», — невинное удивление, с искрами колючего неудовольствия.

Слуга Блэков медленно моргнул. Он и вправду не оговорил объём поставок. И что теперь делать? Сушить и вялить всё это добро?

«А в корзинке что?» — усталый интерес без ожидания чего-либо хорошего.

«В Западной теплице колония зелюков. Зверьков считают вымершими, а в теплице они процветают. Их там много-много!»

Ещё и живое зверьё…

Список прорастающих в тайных теплицах полезных волшебных трав Кричер аккуратно скопировал из ветхой тетради давно забытого, хитрого до наживы герболога, притащенной собратом-садовником. Переписал своей рукой с нужными пометками и отправил по контрабандной шкатулке. Хорошенько подумав, он попросил владельца второго артефакта проставить желательные цены немногим ниже рыночных, нужное тому количество ингредиентов и указать частоту поставок.

О том, что Кричер — контрабандист начинающий, на другом конце и так уже догадались. Поди не дураки. Значит, следует извлечь из этого максимальную пользу.

Напоследок поинтересовался у неизвестного адресата: нужен ли ему питомцем или фамильяром живой зелюк? Волшебники любят хвастаться редкостями…

Переделав накопившиеся в Блэк-хаусе дела, главным образом повозившись с будущим хозяином, выгуляв его и хорошенько вытряхнув перину от налинявшей шерсти, Кричер решил заглянуть в кладовку. И не прогадал. Шкатулка открылась, сообщая об изъятии пересланного письма. Ответ на дешёвом бумажном пергаменте, явно написанный второпях, и обрадовал, и огорчил одновременно.

Обладатель второго артефакта скрупулёзно проставил цены, причём не только желательные, но и те, что в ходу на чёрном рынке. А вот ингредиентов для себя хотел удручающе мало. Почему-то больше всего таинственный незнакомец желал любимой кричеровой травки, а не изысков из тайных теплиц. Хотя цены у этих изысков…

Отправив заказ, Кричер угрюмо уставился на почти полные корзины. Их содержимое если и убавилось, то совсем незаметно. От зелюка хотели только печень, однако потрошить несчастную зверушку... Как сказал собрат-садовник, в корзинке самка в ожидании потомства. Надо бы её пристроить к умному волшебнику, желающему разводить зелюков. Это будет правильно.

* * *

В записях хозяина Ориона по закупке разнообразных зелий для дома и семьи значилось семь адресов. Пометок, разъясняющих, зельевары это или аптеки, Кричер не нашёл, а разница большая. Мастера-зельевары обычно много не берут, им бы только на сложные зелья наскрести и чуток на эксперименты. Зато они охочи до редкостей, но опять же — в небольшом количестве.

Другое дело — аптеки. Там ходовое сырьё закупают, сколько могут. Всё в дело уйдёт! Но недорого и со всякими уценками. Со своими корзинами редкостей Кричеру там появляться не стоило.

Владелец второй шкатулки явно ориентировался в ценах теневого рынка. Значит, нужны теневые скупщики ингредиентов. Только как на них выйти?

И Кричер отправился на охоту.

Пленённый аптечный домовик пучил глаза, тоненько верещал и всячески изображал из себя идиота. Ох и намучился с ним Кричер, пока не вызнал два нужных адреса! Пришлось подарить в утешение напуганного собрата заполненный под завязку накопитель хозяина Ориона. Всё равно камушек ещё одной загрузки не выдержал бы — трещины пошли, да и магия в нём собрана где ни попадя.

В результате угрохал весь день, шпионя под невидимостью за хозяевами скупок.

Неопрятного скрягу, хозяина первой скупки, Кричер отверг решительно и бесповоротно. Ушлый старик в вылинявшей залатанной хламиде и вязанном из овечьей шерсти колпаке норовил повесить малозаметную метку-маячок на большинство своих поставщиков. Самые умные, выходя из лавки, проходились по одежде чарами отторжения. Видать, знали повадки престарелого проходимца. Остальные уходили помеченными, наверняка засвечивая сокровенные места добычи сырья. Похоже, у скупщика имелась артефактная карта местности, на которой маячки отображались. Помнится, у хозяина Финеаса подобная была.

Выбор слуги Блэков пал на вторую скупку. Её хозяин — угрюмый оборотень, тощий и сутулый — мастерски притворялся простым волшебником безо всякого скрывающего внешность амулета. Он не кочевряжился, не в свои дела не лез, платил щедро и брал много, однако все ингредиенты осматривал и особым образом обнюхивал, определяя качество. Пару проходимцев с испорченным товаром вышвырнул на улицу. За дело радеет!

Оборотень без разговоров забрал всё, что Кричер предложил, изучил содержимое, позвал из глубины лавки разбитную девицу в укороченной мантии — дочь, судя по сходству крови и магии, — присмотреть за товаром, а сам, велев подождать, ушёл. Впрочем, долго не разгуливал — вернулся с объёмистым мешочком. Скрупулёзно всё в корзинах подсчитал, не пытаясь надуть. Рассчитался золотом честь по чести. На вопрос непонятно чьего домовика нести ли ещё — молча кивнул, не утруждаясь разъяснениями.

Подобный подход к делу Кричеру понравился. Он даже решился спросить у оборотня, кому из магов нужны для разведения зелюки. Тот наморщил лоб в раздумье, глянул остро и вдруг насмешливо осклабился, демонстрируя слишком острые для человека белоснежные зубы:

— Лавгуду предложи.

Адрес мистера Ксенофилиуса Лавгуда Кричер нашёл в справочнике совиной почты. Откладывать визит не стал — хотелось избавиться наконец от осточертевшей дёргающейся корзинки.

Смеркалось. Окна домов мягко светились, обещая уют и вкусный ужин. Зря Кричер сомневался, стоит ли идти незваным гостем — ломиться в дом волшебника не пришлось. В густых ноябрьских сумерках тот прогуливался возле дома, нацепив на шляпу гирлянду светящихся морщинистых грибов и постукивая по замёрзшей земле посохом с маленьким фонариком в навершие.

— О, домовик? — приятно удивился молодой маг, наряженный в мантию канареечно-жёлтого цвета, украшенную алыми кленовыми листьями. Кричер заглянул в голубые глаза волшебника, сознание которого жило в своём собственном мирке. А во вменяемом состоянии его удерживал якорь родной крови, окутывающий душу прочными узами любви. Скорее всего, его ребёнок. Но эмоциональная связь с безумцем двояка — это не могло не отразиться на несчастном отпрыске.

— Я ждал фею Осени, чтобы попрощаться, — певучим голосом произнёс белокурый волшебник. — Зима скоро. Стайки снежников на днях прилетят… Не желаете выпить чаю со смородиновым вареньем?

— Это подарок от госпожи феи Осени, — не рассусоливая, буркнул Кричер, сунув в руки мистера Лавгуда корзинку с зелюком. — Госпожу призвали срочные дела на юге.

— О! — расцвёл счастливой детской улыбкой волшебник, бережно принимая подарок. Кричер тайком вздохнул — денег за зверушку с не шибко-то вменяемого мага ему явно не получить. Но можно быть уверенным — печень у зелюка мистер Лавгуд не отберёт.

Хогвартс обдал излишней прохладой и скудной магией. Сдав кучу золотых галеонов ошарашенной домовушке-экономке, слуга Блэков велел передать собрату садовнику, что спроса на зелюков нет. Пусть не ловит. Иначе Кричер его хорошенько поколотит.

* * *

Разбуженный посреди ночи сэр Гарри походил на взъерошенного воробушка. Сонно моргая слипающимися глазами, он криво-косо ставил закорючки подписи на накладных, щедро сдабривая их магией. Хогвартс, разжившись деньгами, резво готовился к закупкам огромного количества моющих средств, рулонов тканей, щёток со свиной щетиной, хозяйственного мыла, шампуней и полотенец в душевые…

— Сэру Гарри следует накинуть халат и пойти открыть личную комнату для себя, — деловито распорядился слуга Блэков.

— Куда пойти? — клюнул носом измученный тренировками Чемпион, норовя свернуться калачиком на нагретом месте.

— Личная комната для участника Турнира — в правилах предусмотрено, — пробубнил Кричер, стаскивая подзащитного с кровати.

Оказавшись вдетым в тапки, Поттер некоторое время стоял, тупо пялясь в темноту, но всё же последовал за тянущим его за руку домовиком.

Апартаменты Гарри Поттера, Чемпиона Хогвартса, располагались в тупичке у разделения лестницы на мужское и женское крыло. Он бегло оглядел в свете пятиглавого канделябра свои новые владения: красивые ковры на полу, спёртые Кричером из гостевых покоев замка, пышную кровать, позаимствованную оттуда же. Трюмо — из комнат директора. Всё равно оно стояло в помещении, которое давно не использовалось, а мебельный гарнитур в покоях сэра Гарри гармонично дополнило. Резной шкаф для книг красного дерева и письменный стол на звериных лапах с заботливо придвинутым мягким креслицем. Поттер плюхнулся на роскошный диван в россыпи подушек и жалобно взглянул на Защитника:

— Кричер, а зачем мне эти хоромы? Я думал, просто комната будет…

— Спальня, гостиная, маленькая кухня и отдельный туалет с ванной, умывальником и подогретым полом, — педантично дополнил слуга Блэков. — Чемпиону положено!

Наткнувшись на ясный зелёный взгляд, без малейших признаков сонливости, домовик невольно подобрался.

— А у Диггори тоже роскошные апартаменты?

— Кричер не знает, — опешил слуга Блэков, невольно скомкав в кулаке наволочку на груди.

Сэр Гарри прикусил губу, покивал сам себе в раздумье:

— Комнаты должны быть у всех Чемпионов, даже если они не проживают в замке, иначе у меня всё это отберут. И факультет опять бойкот устроит, хотя они и так… Пойми, мне нельзя слишком выделяться.

— Кричер понял. Кричер проследит, — облегчённо выдохнул домовик, довольно улыбнувшись. Сэр Гарри оказался не прекраснодушным дурачком, а практичным, думающим о себе магом. Из него получится толковый глава рода.

* * *

Обновлять зачарование множества щитов на вход в тупичок Кричер закончил уже под утро. Собственно, он просто напитал магией уже имеющиеся рунные контуры. Похоже, апартаменты и раньше использовались сходным образом, и их временный хозяин совсем не желал лицезреть незванных гостей, будь это школяры или даже декан. На деканскую печать в ауре стояла сигналка. А на нынешнего декана защита вообще не отреагирует, словно к сэру Гарри ломится рядовой житель замка, ибо печати у неё нет.

Последним штрихом Кричер дал гостевой доступ в апартаменты дюжему райвенкловцу, который носил утомившегося сэра Гарри на плече, а заодно всем семикурсникам факультета умников. Их было-то всего двое. Мало ли, кто другой подзащитного притащит, если шотландец будет занят.

Домовик Печурка уже успел убрать ненужную кровать в спальне мальчиков и сгрудил в кучку личные вещи сэра Гарри. Кричер их прибрал и перенёс в апартаменты. Теперь следовало развесить одежду в шкафу, поставить книги на полки и убрать канцелярские принадлежности в выдвижные ящики. К пробуждению подзащитного всё должно быть готово.

Перебирая исписанные пергаменты, сортируя их по годам и предметам, домовик невольно зацепился взглядом за надпись на полях эссе. Сначала не понял, что привлекло внимание, а когда сообразил, сразу же шагнул на эльфячью тропку.

Запалив побольше свечек, Кричер извлёк на свет новенькую папку с завязками, извлёк из них бумаги на школьные ингредиенты. Выделил чарами две строчки из дополненного списка и школьного эссе:

«…Именея Вечерница интересует только в виде нераскрывшихся бутонов…»

«…даже такой болван, как вы, Поттер, должны знать к четвёртому курсу, что крапива…»

Сравнил. Почерк был идентичным, как и следы магии написавшего это волшебника.

Преддверие зимы дышало холодом, умывало облетевшие леса ледяными дождями, а замковый двор украшало хрупким ледком по утрам. Уже и редкий снежок радовал детвору, правда, быстро таял.

Ночь давно вступила в свои права. Замок спал. Ветер задумчиво насвистывал в каминных трубах, поскрипывал ставнями, ничуть не мешая отдыхать в своих кроватях и школярам, и учителям. Только Гарри Поттер бодрствовал, не давая прикорнуть уставшему за день Кричеру.

— Я больше не могу! Просто сдохну без всяких соревнований! Кричер, эти зверюги-умники задумали впихнуть в меня за несколько месяцев всю программу Хогвартса за семь лет! Я не смогу…

— У сэра Гарри нет выбора, — грустно откликнулся домовик. — Пропасть незнания между Чемпионами других школ и…

— Да всё я понимаю! — стукнул кулаком по подушке подзащитный. — Но пойми, никаких сил уже нет! Дуэлировать шесть часов в день — это перебор. И всё у них продумано: молодого целителя наняли — чьего-то вассала, чтобы за поединками смотрел и, если что, лечил. И вообще…

Глубоко вздохнув, сэр Гарри с затаённой гордостью добавил:

— Раньше только меня целитель с пола соскребал, а теперь и я могу особо настырных приложить. Бывает, и в Больничное крыло болезных утаскивают. Пусть отдохнут от меня пару дней, — мажонок недобро ухмыльнулся, однако весёлость его быстро увяла.

— Гады райвенкловские меняются, гоняют меня как… По очереди выходят, представляешь? Ещё и ставки делают. Один устанет, на его место следующий «тренер» лезет, и каждый норовит новые чары или проклятие показать, чтоб я запомнил и тут же применил. Правда, только шестой и седьмой курсы. Пятикурсники сдулись — невербалкой не владеют, а у меня уже хорошо выходит. Но старшаки ещё и со Слизерина всяких утырков приглашают. Вот те мной пол вытирают, как тряпкой! Ещё и ржут… — скрипнул зубами сэр Гарри, стиснув кулаки.

— Сильные противники для умелого мага очень нужны, — утешил подопечного Кричер. — Слабые враги бесполезны — они ничему не научат.

Сэр Гарри уныло кивнул. Всё он понимал, убеждать не требовалось. Небось, и самозванные наставники свои действия объясняли. Хотя бы с целью покрасоваться. Но подопечный, по молодости лет, пока не чухнул, что ему выпала уникальная возможность нахвататься чужих семейных разработок по боёвке… и адаптировать их под себя. Надо будет как-нибудь намекнуть, но не сейчас — попозже. Вдруг сам без подсказок догадается.

— А я… знаешь, как теперь руны и арифмантику люблю? Там можно за партой сидеть, заучивая всякое разное, строя рунные цепочки или что-нибудь высчитывая. Это же так классно — тихо сидеть за столом, а не отбиваться от очередного придурка! Воскресенья жду, как Рождество с подарками, потому что выспаться смогу. Просто выспаться!

Кричер молча пожевал губами. Он не знал, что сказать. И надо ли что-то говорить? Сэр Гарри, явившись со специальных занятий с райвенкловцами, принимал расслабляющую натруженные мышцы ванну, безропотно пил приготовленные зелья, потом, обсушившись, терпеливо сносил обработку свежих ссадин и синяков, с аппетитом уничтожал приготовленные домовиком вкусности, а устроившись в заботливо нагретой кровати, изливал на Защитника накипевшее.

Это раньше у сэра Гарри не было подобной возможности, а получив неравнодушное к его проблемам существо на роль жилетки, мажонок отдавался приятному занятию со всем пылом юной душой. Не часто, да, но, если уж начал… Поначалу-то робко и стеснительно, но быстро вошёл во вкус.

Слуга Блэков не роптал. Понятно, сэру Гарри тяжко. Кто бы на его месте безропотно помалкивал? И хорошо, что есть кому пожаловаться. Как ни крути, тут бы хороший стимул помог, ибо выживания в Турнире мажонку уже мало. Перемудрил мистер Дайсон с обучением Чемпиона, ох перемудрил… Молодой, неопытный, что с него взять?

Хотя… есть чем зацепить подопечного!

— Если сэр Гарри благополучно пройдёт Тремудрый Турнир, Кричер подарит подзащитному коробку сломанных артефактов, сложных и разных, неполный набор инструментов покойного сэра Марса и его же Сферу Отрицания для безопасного разбора и ремонта магических вещиц, — вдохновенно выдал слуга Блэков. — Сфера неисправна, но сэр Гарри легко её починит, — хитро взглянув в широко распахнувшиеся глаза мажонка, добавил, окончательно добивая: — И старый учебник основ Общей Артефакторики с немного попорченными пролитым зельем страницами, но вполне читаемый.

Сэр Гарри сначала замер, потом подался к Кричеру, словно хотел разглядеть что-то мелкое на его носу:

— Все учебники по Артефакторике… какие у тебя есть! Хотя бы посмотреть.

Его глаза засветились в полумраке зелёным светом.

— Только после благополучного завершения Турнира, — Кричер благонравно возвёл очи в потолок — у Старосты научился. — А если сэр Гарри победит в Турнире, то сможет пользоваться мастерской сэра Марса в малом доме Блэков.

— А жить летом в малом доме Блэков? — азартно, но с долей робости уточнил мажонок. Домовик поёжился от очень вкусного, но слишком концентрированного напора магии подопечного.

— Кричер придумает, как всё устроить, — великодушно заверил слуга Блэков и… едва не помер.

В себя пришёл на жертвеннике Алтарного зала родного дома, когда закончились муки трансформации. Как тут оказался, в памяти не сохранилось. Должно быть, сам по эльфячьей тропке перешёл, кто бы его перенёс-то? Дождавшись затухания последних судорог, Кричер немного отлежался и тихонько сполз с каменной плиты на пол, поковылял в свою каморку за новой наволочкой. Старая пришла в полную негодность. Уснул на перине питомца, нежно обняв будущего хозяина.

В средоточие магии воплощённого духа рода Блэк по кличке Кричер разгоралась новорождённая, но крайне сильная связь с Гарри Джеймсом Поттером, личным домовиком которого он отныне стал.

Двойственность своего положения Кричер ощутил сразу, как проснулся: его тянуло домой к питомцу и с такой же силой влекло к сэру Гарри в Хогвартс. Как только на алтаре не порвало на двух глупых Кричеров? Слуга двух господ. Ужас-то какой!

И что интересно, Узы легли удивительно гармонично, без узлов и обрывов, как частенько случается у перепривязанных домовых эльфов. А неудачных привязок собратьев он навидался за долгую жизнь.

Опытные домовики зачастую представляли собой ценную часть приданного родовитой невесты. Воплощённого духа ритуально отрезали от родного алтаря, оставляя только связь с хозяйкой. Если, конечно, ведьма сильна магически. Обычно особо полезных слуг перепривязывали к алтарю новоиспечённого мужа. А чтоб посторонний маг — вот так, взял и загрёб себе в личное пользование чужого слугу… о таком самоуправстве Кричер и не слыхивал.

И ведь ничего не поделаешь! Противиться или пытаться самовольно разорвать образовавшиеся Узы… Кричер из ума ещё не выжил. Если уж магия Блэков приняла столь своеобразный союз, ему ли бунтовать? Будем жить, как жили, что ещё скажешь?

Заглянув в пыльное зеркало, домовик убедился: помолодел, сильно помолодел. И чувствовал он себя на редкость бодро. А чистая и освежающе-пряная магия Гарри Поттера вливалась в его сущность непрерывным ручейком. Счастье!

* * *

Первые дни Кричер словно парил в облаках эйфории — свежесозданные узы настраивались на Хозяина, одаривая домовика то всплеском внезапной радости, то странным волнением, то немотивированной грустью. Это было… волшебно! Кричер купался в чистых эмоциях юного мага, наслаждался его гневом и раздражением. Просто упивался усталостью и болью в натруженных мышцах. Даже злость Хозяина заставляла глупо улыбаться.

А когда он видел любимого сэра Гарри, нестерпимо тянуло бухнуться на колени, истово кланяться, да так, чтоб уши пол мели. Обожание и благодарность зашкаливали. Поначалу так и делал, ибо сил сдержаться не имелось. Хозяин пугался, потом гневался… Наконец, разозлившись на невменяемого домовика, о которого, коленопреклонённого, споткнулся спросонья, Гарри Поттер озвучил решительный запрет на раболепные поклоны, чем весьма помог Кричеру собрать мозги в кучку.

Стоило покинуть апартаменты Хозяина, как набегали собратья, суетились вокруг, завистливо вздыхали, заглядывая в глаза. Так и норовили невзначай прикоснуться, чтоб уловить хотя бы отзвук создания Уз с сильным волшебником. Кричер не жадничал, разрешал, но наглеть не позволял. Его авторитет в общине школьных домовиков поднялся до заоблачных высот.

Несколько дней своеобразной встряски… А потом всё пришло в норму. Хозяйская связь с сэром Гарри напоминала хорошо настроенный музыкальный инструмент, когда на нём играет умелый музыкант. Порой Кричер замирал на месте, наслаждаясь мелодией души юного волшебника, который — вот чудо! — теперь принадлежал роду Блэк. Пусть опосредовано, через связь со старым домовым духом, но тем не менее… Никуда сэр Гарри не денется! Главное — уследить за сорванцом, не допустить его гибели, а уж там…

Дни текли тихо и размеренно, но беда пришла откуда не ждали — сэр Гарри помирился с Грязнокровкой. Кричер не видел, как это произошло. Ему сообщил библиотечный домовик, который не поленился прибежать и предупредить. Вот ведь напасть! Нужно было срочно что-то предпринять, пока хрупкое примирение не стало устойчивым. Общество лохматой Грязнокровки сэру Гарри было совершенно не нужно.

Кричер наказал себя за недогляд, постучав по макушке одёжной щёткой.

От Хозяина по Узам лился смешанный коктейль чувств: радость, волнение, затаённая грусть… Вот только радости становилось всё меньше, а досады и разочарования всё больше. Да что там происходит-то?! Кричер заметался, не зная, что предпринять. С одной стороны, опасности для подопечного вроде бы нет, а с другой… Плюнув на всё, как был со щёткой в одной лапке и флаконом полироли в другой, переместился к сэру Гарри.

Вечерние коридоры школы были пусты и гулки. Отзвук шагов шепчущим эхом метался по древним стенам. Копошились портреты, всхрапывали во сне, недовольно бормотали. Изредка пробегали припозднившиеся школяры… Ага, Кричер умудрился промахнуться от волнения, вышел с эльфячьей тропки за стеной соседнего коридора. Парочка воссоединившихся друзей обнаружилась под дверью в башню Рейвенкло.

Грязнокровка сердито вещала, размахивая свободной от сумки с книгами рукой. Сэр Гарри угрюмо смотрел вбок. Не очень-то похоже на примирение... Расслышать, о чём идёт разговор, Кричеру не удалось — слишком далеко. Применять подслушивающие чары рядом с Хозяином слуга Блэков не решился. Вдруг учует? Как потом оправдываться-то?

Вот явно психанувший сэр Гарри сказал что-то резкое, поддёрнул на плече ремень сумки и шагнул в открывшуюся дверь, протиснувшись мимо вышедшего в коридор обитателя башни Воронов. Девица нагло кинулась за ним, отпихнув в сторону опешившего рейвенкловца. Ну, никаких манер! Хоть бы извинилась.

Кричер тоскливо вздохнул — хода на территорию чужого факультета у него не было. Придётся ждать дома. Хотя… помнится, Печурка дружит с домовушкой… Линни, кажется, как раз-таки с этого факультета, а значит, есть кого к Хозяину приставить. И чего раньше не додумался? Хозяин Гарри, конечно, всё расскажет, уж выспрашивать подробности слуга Блэков умел, однако нечто важное он мог попросту не заметить. А домовушка запомнит и передаст тому, кто поймёт.

* * *

За дверью покоев сэра Гарри опять шумели. Кричер, измученный ожиданием Хозяина, вылез поглядеть, что ещё горластые мажата затеяли. В гостиной Гриффиндора собралась толпа школяров, с интересом слушающих эмоциональный спич младшего Предателя Крови. А тот, начав свою полную возмущения речь, под конец просто орал во всю силу лёгких. Аж покраснел, как помидор. И в чём причина недовольства? Отдельная комната четвёртого Чемпиона. Немыслимая роскошь уединённого проживания задела за живое бывшего дружка Гарри Поттера. Спрашивается, ему-то какое дело?

Уизли утверждал, что раз Поттер вопреки правилам пролез в Чемпионы — комната ему не полагается! А значит, сэр Гарри должен вернуться в общую спальню.

Пикантность ситуации придавало отсутствие на разборках самого Гарри Поттера.

— Дурак ты, Уизли, — фыркнул некий старшекурсник, хлопнув по столу книжкой. — Кто же добровольно от личной комнаты откажется? Выдай МакГонагалл с какого-то перепуга тебе комнатку, ты бы вернулся в общую спальню? То-то же! Эх, мне бы свой уголок…

Предатель Крови снова что-то завопил, но его уже никто не слушал. Народ загалдел, бурно обсуждая возможность жить в школе уединённо. Это ещё никто из них не подозревал о роскоши чемпионских апартаментов. Благо, сэр Гарри прекрасно понимал, что не стоит никому показывать свои владения. Как бы ни уставал, с тренировок теперь приходил сам, своими ногами, а не приезжал на чужом плече. Раздувать пожар зависти было совершенно ни к чему. Кричер страховал молодого хозяина под невидимостью, сопровождая от входа в башню Райвенкло до дверей личных апартаментов. Допуск в тупичок для рейвенкловцев не понадобился, так что шокирующе правдивые слухи о житье-бытье четвёртого Чемпиона по школе не гуляли.

Как распорядились выделенным школой жильём другие чемпионы, Кричер не интересовался. Главное, комнаты у них есть — сэр Гарри на общем фоне не выделился.

Предатель Крови ещё поорал, что-то требуя и на чём-то настаивая, но школярам он стал неинтересен. Народ отправился ужинать. Смачно сплюнув от избытка чувств, Уизли сунул кулаки в карманы штанов и гневно утопал.

Кричер выбрал момент и тихонько прибрал добровольно отданную жидкость вражеского организма. Родичи глупого мажонка не научили отрока правилам выживания в Магическом Мире… Как интересно! И как многообещающе. Он всё больше убеждался: Предатели Крови совершенно лишние в школе. Жаль, руки пока до них не дошли. Дела, дела… А надо. Просто надо ими заняться, не откладывая!