Гарри Поттер и Кормак Маклагген (джен)

По министерству магии шёл человек. На вид ему было лет шестьдесят, был он роста среднего. Из-за полуопущенных век глядели бирюзовые глаза; ещё чёрные борода и усы делали его похожим на греческого мыслителя. Волосы его, побелевшие ещё два десятка лет назад, обрамляли морщинистое лицо и спадали ниже плеч.

Это был Тиверий Маклагген — влиятельный политик и богатый человек.

Он вошёл в свой кабинет, опустился в кресло и закрыл лицо руками. Ну за что ему такое наказание! Он не лгал, не крал, не убивал, помогал в меру возможностей людям, был верен жене настолько, что после её гибели не женился вторично, хотя детей хотелось. Всё своё состояние Тиверий завещал племяннику.

Именно его племянник был источником головной боли почтенного волшебника. Кормак был избалован, глуповат, ленив и нагл. Он постоянно втягивал дядю в неприятные истории. Тиверий пытался воздействовать на него, но родители Кормака сводили все усилия Маклаггена на нет.

Размышления чиновника прервала открытая дверь. Подняв голову, Тиверий увидел необычайно обеспокоенного и злого Дамблдора.

— Что случилось? — спросил Тиверий.

— Фадж, — был ответ.

Эта фамилия отвечала на множество вопросов. Корнелиус Фадж был откровенно некомпетентен и туп. Министром он оставался только благодаря поддержке Малфоя и его сторонников. Но оставался один вопрос:

— Что он натворил?

Альбус вздохнул и поведал душераздирающую историю.

Согласно этой истории, Мальчик-который-выжил, Гарри Поттер, столкнулся в конце этого учебного года со слугой Неназываемого, пытавшимся возродить своего господина, и выжил только чудом. Альбус пытался выбить у Фаджа дополнительное финансирование для мракоборцев, пересмотр дел бывших пожирателей смерти, выделение мракоборцев для обхода проклятия на должности преподавателя ЗоТИ. Ничего не вышло.

Также директор поведал, что Поттер живёт в... не самых лучших условиях. Родственники использовали мальчика как слугу, вымещали на нём гнев. И директор не знает как быть, ведь Фадж запретил перевозить Поттера без явной угрозы для жизни.

— С этим я могу помочь, — ответил Маклагген — Мой племянник и я поживём с Поттером до исчезновения необходимости его нахождения у магглов. Думаю, при нас они не тронут Гарри. Нас это не обременит — Кормаку будет полезно поработать руками. Может, так он исправится?

Альбус просиял. Гениальное решение! И все будут довольны!

Решено, ради общего блага Маклаггены переезжают в Литтл-Уингинг.

* * *

Утро Гарри Поттера начиналось совершенно обычно. Он проснулся, оделся, умылся и принялся за работу по дому. Подмёл полы, начал готовить нехитрый завтрак. Гарри вздохнул — после поступления в Хогвартс его жизнь изменилась, но ему хотелось бы оставаться в шотландском замке — там не было ненавидящих родственников. Этим летом их удалось пугать колдовством, но если они узнают о запрете на волшебство для несовершеннолетних…

От невесёлых мыслей Гарри отвлёк настойчивый стук в дверь.

Гарри покачал головой. Нужно открыть, иначе Дурсли будут кричать на весь дом.

Открыв дверь, Гарри увидел двух людей: первый — старик среднего роста с бирюзовыми глазами и длинными серебряными волосами, второй — подросток чуть старше Поттера, крепко сложенный, с лицом, выражавшим одновременно удивление, раздражение и самодовольство.

— Вы — Гарри Поттер? — спросил старик.

Гарри удивился. Кому понадобилось его искать? Зачем? Тем не менее он кивнул.

— Отлично! Значит, мы пришли по адресу. Зовут меня Тиверий Маклагген, а это мой племянник Кормак. По просьбе профессора Дамблдора мы поживём здесь немного.

— Вряд ли этому обрадуются мои тётя и дядя, — ответил Гарри, радуясь тому, что Дамблдор его не забыл. — Они не любят волшебников. Вас наверняка будут оскорблять.

— Ничего, — махнул рукой Тиверий, — думаю, мы сможем избежать этого.

Дядя и племянник вошли внутрь и огляделись.

— Вот уж не думал, что Гарри Поттер живёт в таком доме, — подал голос Кормак. В его замечании сквозила насмешка.

— Да уж, — огрызнулся Гарри, — живу я не в замке! Ведь ты замок желал увидеть?

— Кормак! — одёрнул племянника Тиберий. — Не забывайся! Мы в гостях и не должны оскорблять хозяев, критикуя их жильё.

— Простите, дядюшка! Простите, мастер Поттер! — испуганно пролепетал Маклагген-младший.

— Ничего, — поспешил поправиться Гарри. — Я привык к тому, что мою жизнь представляют не такой, как на самом деле. Я прошу…

— Нет, нет, вы правы, — произнёс старик. — Невежливо входить в чужой дом и говорить о нём столь пренебрежительно. Но перейдём к более приятным вещам. Директор рассказывал мне о том, что произошло. Я хотел бы услышать изложение ваших похождений из первых уст, так сказать.

Гарри задумался. С одной стороны, гость уже всё знает от Дамблдора, с другой — так говорит только сам Маклагген. Как быть?

— О чём конкретно вам рассказал профессор?

Маклагген улыбнулся какой-то странной улыбкой и передал свой разговор с Альбусом.

Гарри мысленно выдохнул. Гости уже знают обо всём. Можно рассказывать не опасаясь.

* * *

Рассказ Поттера о первом курсе вышел длиннее, чем думал Тиверий. Нет, он, разумеется, знал, что мальчик не сразу встретил убийцу своих родителей — но такого обилия событий на первом курсе не ждал.

«Если в такие приключения втянуло первогодок, то что будет твориться остальные шесть лет? — думал Маклагген. — В любом случае, пристроив Кормака сюда, я не ошибся: Поттер после такой… экстремальной учёбы должен отдохнуть. А если удастся пристроить моего непутёвого в их компанию, может, он возьмётся за ум? Во время приключений он точно не сумеет покрывать мои седины позором. К тому же борьба с тьмой поможет ему стать лучшей версией себя».

Разговор пришлось ненадолго прервать. Дурсли наконец спустились и заметили вторжение в свой дом. Чудом их удалось заставить молчать и принять необходимость нахождения Маклаггенов на Тисовой. Почти сразу Тиверий отправил племянника работать в саду, а Гарри сделать летние задания из школы.

Кормак злился и недоумевал. Дядя заставил его работать в саду и в доме этих магглов. Зачем?! Ему что, делать больше нечего?

Тут Кормак остановился. Делать ему действительно было нечего. Задания были сделаны под пристальным присмотром отца и матери; в квиддич ему играть было не с кем — желающих не находилось; он бы начал отношения с девушками, но дядя запретил — слишком юный возраст. Хвастать о себе было некому — семья редко принимала гостей.

Но Кормак всё равно злился. Дядя уверял, что идут на встречу с Гарри Поттером, что выполняют просьбу директора. А в итоге что? Он — Кормак Маклагген, наследник одного из богатейших родов Волшебной Британии, работает в саду магглов, выполняя якобы работу, которую до этого выполнял Поттер.

Кормак верил всему сказанному Гарри Поттером, не мог не поверить. Весь прошлый год с ним и его компанией происходили какие-то странности. Потеря очков факультета, награда от Дамблдора, инцидент на матче по квиддичу — всё нашло своё объяснение. Кроме того, Поттеру верил дядя, а его обмануть непросто.

Но если это правда, то почему работает исключительно он? Ведь, по рассказам Поттера, он справлялся с этим много лет? Конечно, Поттер готовил еду, и готовил намного лучше матушки Маклаггена. Люди поговаривали, что именно отведав стряпню миссис Маклагген Грюм начал есть пищу только собственного приготовления. Отец говорил, это правда.

Кормак выругался и продолжил прополку. Гарри говорил, конечно, как нужно отличать сорняки от других растений, но Кормак его не слушал. Он ведь знает, как выглядят полезные растения и цветы — видел в семейном саду.

От этого "увлекательного" занятия Маклаггена отвлекли крики. Повернув голову, он увидел Поттера, убегающего от двух или трёх мальчишек, куда более крепких, чем сам Гарри. Кормак нахмурился.

Гарри изо всех сил пытался увеличить расстояние между собой и шайкой Дадли. С учётом полученной в стычке травмы ноги, получалось не очень. Ну почему он забыл свою палочку именно сегодня? Дадли вознамерился отомстить ему и за поросячий хвост, и за страх, наводимый на него волшебством кузена.

Нанесению физического ущерба помешало вмешательство Кормака Маклаггена. Он не собирался церемониться: разбил носы подельникам Дадли, самого кузена мощным ударом лишил сознания и потащил за собой. Потом, вспомнив о Поттере, вернулся, не слушая возражений, перекинул его через могучее плечо и зашагал к дому.

Оставив кузена на крыльце, гость пристально посмотрел на Гарри и проговорил:

— А теперь, Поттер, расскажи-ка мне, ЧТО ЭТО БЫЛА ЗА ФИГНЯ!

Гарри опешил. С чего бы Кормаку так беспокоится о нём? За время, прошедшее с момента появления дяди и племянника в Литтл-Уингинге, они едва перекинулись парой слов. А тут — такое участие.

— Ты что, глухой? — спросил Маклагген. — Что сейчас было?

— А ты не видел? — резко спросил его Гарри. — Мой кузен со своими приятелями когда-то придумал себе развлечение: гоняются за мной, потом избивают. С поступлением в Хогвартс стало лучше: Хагрид надоумил меня умолчать о запрете колдовства несовершеннолетних. А сегодня я забыл свою палочку. Дадли это заметил, и вот...

Кормак кивнул. Объяснения Поттера были правдой.

Для всех, включая своего дядю, Кормак был обычным самовлюблённым тупицей. Это, конечно, было правдой, но не до конца. Маклагген-младший не блистал умом, плохо учился, был готов часами рассказывать о своих свершениях, хвастать семейным богатством, и считал себя неотразимым. Но поняв однажды, что подобное поведение имеет свои перспективы, стал целенаправленно вести себя как можно предосудительнее.

Это сработало. Родители оставили свои попытки вырастить из него свою копию. К нему не приставали с требованиями продолжить карьеру министерского чиновника, и у Кормака появилась возможность самому выбрать профессию. Правда, что это будет за профессия он пока не знал.

Конечно, был ещё богатый дядюшка. И он оказался то ли умнее, то ли упрямее прочих. И вот Кормак Маклагген стоит здесь — на улице Тисовой, у дома номер четыре.

— А с чего он вообще начал тебя бить?

— Тётка Петунья обиделась на отсутствие у себя волшебных сил. С тех пор вместе с мужем считает всех волшебников ненормальными, сумасшедшими. Они постоянно вымещали на мне злость, оскорбляли, называли уродом. Дадли от них нахватался, Знает, что мне Дурсли не поверят — он ведь для них идеальный!

Тут Гарри нахмурился, словно что-то вспомнив.

— Ты же ударил Дадли? — спросил он.

— Ну да, — пожал Кормак плечами, — ударил.

— Так они же нас за это по голове не погладят! — возвысил Гарри голос. — Мы априори будем виноваты! Ведь Дадли "даже мухи не обидит! Он самый милый мальчик на свете!"

— Не бойся! — махнул рукой Кормак. — Надо просто поговорить с дядюшкой. Он просил этого тебе не рассказывать, но Тиверий Маклагген — близкий друг главы мракоборческого центра.

— Чего? — не понял Гарри.

— Ну... — Кормак замялся, он не знал, как это точнее объяснить. — Они за порядком следят, преступников ловят.

Гарри кивнул. Волшебная полиция. Всё ясно.

Вечером всё случилось так, как предполагал Гарри. Дурсли, отсутствовавшие в доме весь день, не успели даже выйти из машины, как Дадли подбежал к ним и не своим голосом проговорил:

"Мама, папа! Поттер и его дружок напали на меня и моих друзей сегодня! Они нас избили!"

Больше ничего он сказать не смог — Петунья схватила сына и побежала осматривать его травмы, не прекращая причитать о "бедном Дадлике". Вернон оказался более вынослив: он не тратя времени пошёл в дом разбираться с обидчиками любимого чада.

Племянник жены и незваные гости сидели за столом и поедали какой-то суп. Вернон уже хотел начать отчитывать мальчишку, но...

— Вернон! — воскликнул Тиверий Маклагген. — Хорошо, что вы пришли.

Скажите, вы ведь недовольны нашим нахождением здесь?

— Да! Мало того, что мы вынуждены присматривать за ним, — палец Дурсля упёрся в Гарри, — так ещё вы свалились на нашу голову! Что о нас подумают?

— Что ж... — Тиверий задумался. — Похоже, придётся докладывать начальству...

— Какому ещё начальству? — Вернон был удивлён — ему казалось, что гости пришли в его дом по просьбе мальчишки.

— Альбус Дамблдор, верховный чародей Визенгамота, узнал об условиях, в которых мальчик жил до своего поступления в Хогвартс. Узнал и попросил меня присмотреть за вами для предотвращения подобного в будущем. — Лицо старого волшебника лучше всего говорило о том, что он думает о Верноне и его жене. — Сегодня ваш сын с несколькими приятелями попытался напасть на мистера Поттера. В случае повторения этого эксцесса мы доложим о нём в отдел правопорядка, и вы вместе с семьёй отправитесь в тюрьму! Как видите, у нашего нахождения здесь есть причины. Держите себя в руках!

Вернон испугался. Маклагген-старший был не похож на лжеца. Он действительно мог отправить Дурслей за решётку. Чтобы не провоцировать гостя, Вернон пробормотал извинения и поспешно удалился.

После ухода Дурсля Тиверий внимательно посмотрел на Гарри и Кормака, затем улыбнулся и проговорил:

— Ну вот, теперь они какое-то время не будут нас беспокоить. А вас, мастер Поттер, более не решатся избивать.

— Спасибо! — горячо поблагодарил их Поттер.

— Не стоит. Лучше скажите мне, как давно вы не были в саду?

— С того момента, как вы запретили, мастер Маклагген.

— Хорошо. Видите ли, мой племянник видел несколько раз, как за цветами ухаживает его матушка, и мнит себя великим садоводом. Проверьте его работу, пожалуйста.

* * *

— ЭТО ЧТО?

Гарри был одновременно удивлён и взбешён. Кормак превратил сад, за которым он ухаживал с шести лет, в... непонятно что.

— Я тебе по-человечески говорил — только сорняки! Зачем ты выдернул астры и фиалки! Зачем ты вылил столько воды на герань?

Кормак выглядел против обыкновения грустным. Видимо, сам понимал, что виноват. Гарри смягчился.

— Вот что мы сделаем: я исправлю этот беспорядок, а ты, если деньги есть, купи журналы для садоводов в лавке. Изучи их содержимое и только после этого приступай к работе. Понял?

— Ага, — кивнул Маклагген.

С Поттером у него начинали складываться неплохие отношения. Не дружба, скорее приятельство.

Кормак как мог выполнил просьбу Поттера. В конце концов, тот прикрыл его перед дядей. Сделал он это, правда, по-своему.

Кормак, вопреки всеобщему мнению интересовался не только спортом и девушками. Просто интерес к этим двум предметам у него был подавляющим. Подметив однажды, что его матушка читает журнал для садоводов, Кормак сумел запомнить их названия. Сейчас это ему очень помогло.

Поттер просил его прочитать журналы для садоводства? Кормак Маклагген слово дал и сдержал его! Ну и что с того, что журналы не маггловские, а волшебные? Методика одна и та же небось.

Сначала Кормак хотел просто просмотреть журналы и пойти работать, но потом память подкинула воспоминания о последнем промахе, и он решил для разнообразия подойти к изучению материала ответственно. Засел за чтение, чем удивил своего дядю.

Когда вся "литература была прочитана, Маклагген-младший не медля ни минуты выписал через дядюшку всё необходимое для работы.

Когда журналы были прочитаны, а зелья для работы в саду, ради которых Кормак впервые занялся зельеварением, готовы, Маклагген вышел в сад и принялся за работу. Он, чётко следуя инструкциям, поливал растения, удобрял их, копал в нужных местах... в общем, старался. Старался для того, чтобы ему больше не пришлось работать с этими цветами! Он — Кормак Маклагген, а не садовник! Ну, и для Поттера конечно. Они ведь теперь приятели и должны помогать друг другу.

Закончив работу, Кормак уже хотел уйти, но ему захотелось посмотреть на выращенные самостоятельно растения. В его голову не пришло, что даже для выращенных волшебством цветов нужно время. Следующую неделю он ночевал в саду, в маггловской палатке.

Через неделю Кормак выглянул в сад и к своей радости увидел просто ОГРОМНЫЕ цветы. Он бы описал их по-другому, но Тиверий тростью отучил племянника от ненормативной лексики.

Из восхищённого состояния его вывела попытка одного из цветов укусить его. Но цветы не кусаются!

Но времени не было. Растения набросились на своего создателя.

Сколько Кормак отбивался от них, он не мог сказать. Долго, во всяком случае. Так и вырывал незадачливый шотландец свои творения, пока на помощь не прибежал Поттер с лейкой. Он вылил что-то на цветы, и те быстро увяли.

— Что ты натворил? — накинулся Гарри на своего соседа. Кормак ночевал в одной с ним комнате.

— Я всё делал по инструкции! — Кормак сунул ему журналы.

Гарри посмотрел на них и вздохнул. Этот тугодум даже не подумал о том, как волшебные зелья подействуют на цветы, растущие в саду Дурслей. Тётушка брала какие-то особо редкие виды. Да к тому же попытался сварить такие зелья, о которых им в школе не расскажут. Надо бы поговорить с Невиллом, он должен знать, что пошло не так.

Из мыслей его вырвал Кормак:

— Слышишь? Кто-то на помощь зовёт.

Гарри прислушался. Верно, крики о помощи.

Бросившись в сторону воплей, они увидели оставшийся целым растение. Гарри бросился к лейке.

Пленником цветка оказалось странное существо. Ростом меньше Гарри, с длинными ушами и большими глазами.

— Ты кто?

— Это домовик, — ответил Кормак, — они служат волшебникам. Конкретно этот — Малфоям. Добби звать. Ты чего здесь забыл?

— Добби пришёл спасти Гарри Поттера! Гарри Поттер не должен ехать в Хогвартс! Там заговор!

— Ты чего? Умом...

Закончить Кормак не смог — Добби растворился в воздухе, испугавшись вошедшего Тиверия.

— Дядя! Подойди сюда! — позвал Кормак.

Но дядя уже и так шёл. Беспорядок, увиденный в саду, его не обрадовал.

— Что здесь случилось? — спросил он, имея в виду устроенный погром.

— Я случайно полил цветы не тем зельем, и они превратились в... чудовищ. — Тон Кормака был простодушен, а говорил он торопливо.

— И как же вам удалось справиться с ними, молодые люди?

— Я просто полил их солёной водой, — ответил Гарри. — Растения от неё погибают.

Кормак удивился. Он-то считал, что Поттер использовал тайный эликсир для уничтожения чудовищных цветов. Впрочем, это подождёт.

— Дядя! Одному из цветов попался Добби, домовой эльф Малфоев. Он твердил о заговоре в Хогвартсе, заявлял, что Гарри Поттер не должен там появляться.

Тиверий помрачнел.

— Заговор? Ну-ка, где этот Добби?

— Он исчез, едва вы вошли, сэр, — ответил Гарри. — Растаял, словно его и не было.

Маклагген-старший вздохнул. Снова Люциус и его прихлебатели мутят воду.

Из всех пожирателей смерти, избежавших наказания, Тиверий больше всего презирал Малфоя и Снегга. Но если второй был занят хоть каким-то полезным делом, хотя выполнял работу отвратно, то первый только и делал, что плёл интриги, стремясь умножить богатство и власть. Видимо, в этот раз он собирается совершить нечто из ряда вон выходящее, если даже собственный домовик предал его.

Тиберий вздохнул и сказал:

— Соврал эльф или нет, мы должны подстраховаться. Я сообщу Альбусу о визите Добби, а потом отправлю вас... Гарри, вас приглашал к себе кто-то из друзей?

— Да, мастер Маклагген, — Гарри перенял от Тиверия привычку говорить не "мистер" а "мастер", как было принято в старину, — приглашали Рон Уизли и Гермиона Грейнджер.

— Где живёт Грейнджер, я не знаю, а вот с Уизли попроще. Договорюсь с Артуром, чтобы забрал тебя завтра утром. А мы с Кормаком останемся здесь до выяснения обстоятельств. Собери пока вещи.

Кормак вздохнул. Ну что за несправедливость! Поттер укатил с Артуром Уизли, а они с дядюшкой остались здесь!

Дядя объяснил, что Поттеру сейчас лучше быть под более бдительным присмотром, а они останутся, чтобы узнать, о каком заговоре говорил Добби. Дядя был с чего-то уверен, что тот вернётся. Но Кормак всё равно злился. Ведь в Литтл-Уингинге ему было скучно. Но дядя сказал: останемся и допросим эльфа! Кормак повиновался. Они ждали.

А пока Маклагген-младший скучал, Гарри ехал в старом фордике и разговаривал с мистером Артуром Уизли. Артур был приятным человеком, буквально помешанным на магглах. Даже в машине он не переставал расспрашивать Гарри об изобретениях магглов. Но Гарри он нравился. Весёлый и добрый человек.

Жизнь в Норе, как называлось жилище семьи Уизли, произвела на Гарри сильное впечатление. Впервые перед ним была большая и дружная семья, какую он всегда желал.

Здесь был его друг Рон, развлекавший его разговорами о квиддиче; шутники близнецы, с которыми скучать невозможно; Джинни, младшая сестра Рона, мило красневшая при встречах с Гарри.

Миссис Уизли, потребовавшая называть её тётушкой, казалось, задалась целью возместить Гарри детство у Дурслей. Она кормила его до отвала, одевала в лучшие вещи, никогда не кричала на него.

Но даже здесь Гарри скучал по Гермионе. Её не хватало. Она была частью их небольшой семьи — Гарри, Рон и Гермиона. Они сильно сблизились. Без неё было что-то не то. Они переписывались, но не могут ведь письма рассказать всё. Он не видел улыбку девочки, не слышал её голоса и ждал встречи.

Встреча произошла на Косой Аллее. Но ряд происшествий её испортил. Чего стоила только драка мистера Уизли с отцом Драко.

Увидев первого сентября Поттера, державшего Грейнджер за руку, Кормак шепнул дяде:

— Смотри-ка! Похоже, Поттеру начинает нравиться Грейнджер!

— Так всегда было. Поттеры всегда женились рано. И всегда на тех, кого искренне любят.

— Ты знаешь, почему?

— Есть легенда, что прародитель Поттеров, Леофрик, однажды спас от смерти королеву фей. Его самого родители женили насильно на дочери местного аристократа. Пара была несчастлива, но своих детей любила. В награду за спасение королева фей наложила на потомков Леофрика заклятие, они будут жениться только на тех, кого любят!

— Скажем ему о визите эльфа?

Добби посетил дом на Тисовой на следующий же день. Устроил погром, напугал каких-то людей, пришедших к Дурслям. Результатом стало письмо из министерства с предупреждением о колдовстве вне школы. Вспомнив, как ходил в министерство доказывать непричастность Поттера, Тиверий поморщился.

— Зачем? Он всё равно ничего не рассказал. Лучше подстраховаться на проходе к экспрессу. Этот домовик, кажется, готов на всё, чтобы не пустить Гарри в Хогвартс.

Кормак не мог поверить. Он едет в школу не на каком-то там поезде, а на летающей машине! Такого он не мог и представить себе. Другие пассажиры, то есть Поттер, Уизли, Грейнджер и дядя, почему-то нервничали. Ну, подумаешь, магглы их видели! Велика ли беда? Сам Кормак искренне наслаждался этим небольшим приключением. М-да, знал бы он, что с Поттером будет так весело — подружился бы с ним раньше.

Падение на Гремучую иву нисколько не расстроило Маклаггена. Даже наоборот. Пока все кричали от страха, он вопил от радости и переполнявшего его адреналина.

Встреча со Снеггом Кормака не испугала. Рядом был дядя.

— Добрый вечер, Северус, — проговорил Тиверий.

Снегг услышав его голос повернулся.

— Что вы здесь делаете?

— Провожал детей в школу. У меня сообщение для директора.

Было видно, что зельевар хочет наказать детей как можно строже, но боится Маклаггена-старшего.

— Идёмте! — бросил он.

Дамблдор выслушал рассказ Тиверия. Подумал и сказал:

— Пока всё указывает на правоту эльфа. Малфой и правда готовит заговор. Знать бы, в чём его цель.

— Если Добби так боится за мальчика, может, его убийство? Люциус был правой рукой Неназываемого, много от него получил, много потерял после его исчезновения. Он может желать мести, если не за хозяина, то за что-то другое.

— Всё может быть. В любом случае, будем следить за ситуацией.

Кормак блаженно улыбался. Его, Поттера, Уизли и Грейнджер встретили овациями. Ещё бы! Прилететь в школу на машине, попасть в лапы Снеггу и уйти безнаказанными — такое ещё никому не удавалось. Снегг их не тронул из-за дяди, но Маклаггена-младшего такие мелочи не волновали. Они ведь ушли от Снегга? Ушли! А как им это удалось — неважно!

Одно плохо: завтра уроки. Кормак сомневался, что профессора оценят сегодняшний подвиг по достоинству.

Уроки, начавшиеся на следующий день, Кормаку казались откровенно не интересными. Он вообще прилагал к учёбе усилия, потому что этого требовал дядя. Кормак не мог понять, зачем ему, например, уход за магическими существами. Или астрономия. Он же не звездочётом становиться собрался.

Но известие о происшествии на уроке Локонса его заинтересовало. Что он мог такого натворить? Там вроде был Поттер, надо разузнать у него.

Оказалось, что златокудрый павлин, как его назвал Поттер, напустил на второкурсников стаю корнуэльских пикси. Мелкие вредители вполне ожидаемо устроили погром, а Локонс бросил учеников и сбежал.

— По-моему, он просто хвастун. Много говорит о себе. Но Гермионе он чем-то понравился.

По тому, как гриффиндорец произнёс последнюю фразу, Кормак понял: приятеля мучает ревность.

Кормак не любил просыпаться рано. Он любил спать подольше. Эта его привычка нарушилась с приездом к Поттеру. Дядя заставлял его вставать спозаранку и работать в саду и доме.

Однако сейчас он вставал рано вполне добровольно. Кормак любил квиддич, был настоящим фанатом. А сегодня начинались тренировки сборной гриффиндорцев, он не мог их пропустить! Это было бы преступление!

Он явился на стадион в дикой спешке. Там уже сидел Колин Криви. Кормак улыбнулся, вспоминая, как познакомился с ним.

В то утро Рон Уизли ждал письмо-кричалку. Дурак! Ну какая кричалка? За Артура ведь дядя заступился и проблем не было ни у кого. Ещё бы позволил рыжий новую палочку ему оплатить, но тот упёрся.

В общем, принесла тогда сова только поздравление для девчушки-Уизли. Тогда и появился Колин. Норовил сфотографировать весь замок.

А вот и команда. Наконец-то! Два часа прошло. А что здесь слизеринцы забыли?

Подойдя к командам, Кормак услышал, как Малфой назвал Грейнджер грязнокровкой.

— Стой! — прорычал Маклагген, останавливая Шестого Уизли. — Поттер! Перехвати-ка метлу, ага, вот та-ак! А теперь сделай вот какое движение...

На лицо блондина обрушился несильный, но болезненный точечный удар.

— Что это? — поинтересовалась Грейнджер.

— Это? Это старый способ борьбы на летающих мётлах. Ныне только наша семья пользуется этой борьбой. Мне, конечно, нельзя, но если хотите, я вас научу.

Они согласились. А потом, когда Кормак объяснял Поттеру и его зазнобе, что значит "грязнокровка", Уизли не стерпел и проклял Малфоя. Но его палочка была неисправна, и заклинание поразило его самого.

Ну вот, этого не хватало! Поттер слышит какие-то голоса! На сумасшедшего он не похож, значит близится что-то.

Идею посетить праздник призраков Маклагген не оценил, но за компанию пошёл.

Как же скучно! Хорошо, что они ушли!

Опять голоса? Где и какие? А это что?

Кошка Филча? Что с ней?

Тут Кормак увидел на стене надпись: "Тайная комната открыта! Трепещите, враги наследника!"

Засмотревшись на надпись, они не заметили, как вокруг них собрались ученики. Но когда скрипучий голос Аргуса Филча обвинил Гарри в смерти Миссис Норрис, с них будто спало оцепенение. И вовремя.

Кормак и Рон успели перехватить руки завхоза, тянущиеся к горлу Гарри, и сдерживали до прихода директора, предотвратившего попадание старого сквиба в Азкабан за убийство юного национального Героя. Начались расспросы.

— Я допускаю, профессор Дамблдор, — вкрадчиво произнёс Снегг, — что Поттер и его друзья оказались здесь случайно, но не кажется ли вам странным, что они были не на пиру, а в коридорах? Может, они что-то скрывают?

— Помолчали бы вы, мистер Снегг! — не выдержал Кормак. — Просто вам обидно, что вы не смогли наказать нас первого сентября, вот и ищете теперь повод придраться! Нам есть, что рассказать, — заявил Маклагген-младший Дамблдору, — но расскажем это мы исключительно вам, директор. Наедине!

Декан Слизерина, казалось, сейчас взорвётся от переполнившей его злобы, но его остановил кивок Дамблдора:

— Успокойтесь, Северус! Они не доверяют вам, смиритесь с этим! — Директор посмотрел на толпу учеников, велел им разойтись по гостиным и повернулся к друзьям: — Идём в мой кабинет. Сообщите, что хотели, по дороге.

Выслушав рассказ о празднике привидений и странном голосе, услышанном Гарри, директор достал палочку и произнёс:

— Серпенсортия.

На стол упала змея. Гарри рефлекторно крикнул:

— Лежи смирно! Тебя не тронут!

Змея подчинилась, а директор посмотрел на удивлённых ребят и проговорил:

— Я расскажу вам одну историю. Хогвартс, как вы знаете, основали четыре волшебника. Годрик Гриффиндор, Кандида Когтевран, Салазар Слизерин и Пенелопа Пуффендуй. Слизерин считал, что волшебству стоит учить только чистокровных. Всех же остальных не допускать и близко к Хогвартсу. Но против него выступили три основателя, и Салазар покинул Хогвартс. Перед уходом он построил в стенах замка Тайную комнату, в которую поместил Чудовище. С помощью этого чудовища наследник Слизерина, вернувшись в замок, должен уничтожить всех нечистокровных, очистив от них и школу, и Волшебный мир.

Пятьдесят лет назад Комната была открыта, и чудище убило знакомую вам Миртл Уоррен. Слизеринский староста Том Марволо Реддл обвинил в убийстве третьекурсника Рубеуса Хагрида, который перед этим вывел акромантула. Тому поверили все. Кроме меня. Я видел тело Миртл и могу с уверенностью сказать: убил ее не акромантул.

Шло время. Том стал известен всей Волшебной Британии как Волдеморт. — Директор полюбовался выражениями лиц учеников и продолжил: — В ту ночь, Гарри, он передал тебе часть своих сил. Одно из них — умение говорить со змеями. Скрывай это — разговор со змеями считается тёмной силой.

Так вот. Сейчас мы с вами узнали, что чудовище комнаты — это василиск. Огромный змей, убивающий своим взглядом. Нам с вами предстоит узнать, кто и как управляет василиском: Волан-де-Морт был последним потомком Слизерина.

На следующий день Гарри, Рон, Гермиона и Кормак собрались в библиотеке для обсуждения ситуации с Тайной комнатой.

— Летом на Тисовую улицу заявился домовик по имени Добби, чтобы предупредить меня о заговоре в школе, — сказал Гарри. — Теперь понятно, что это за заговор — открыть Тайную комнату и уничтожить нечистокровных.

— И этот Добби служит Малфоям. Отец говорит, что они постоянно плетут интриги! — вставил Кормак.

— Ну конечно, это Малфой! Люциус наверняка рассказал Драко, как открыть Тайную комнату!

— Рон, ты не слышал Дамблдора? Он говорил, что комнату открыл Том Реддл, а не Малфой. Хотя он тоже может быть замешан — например, помог наследнику вернуться в школу. Драко может знать что-то. Как бы выпытать это у него?

Гермиона, до сих пор молчавшая, подала голос:

— У меня есть идея. Но это крайне опасно. И мы нарушим школьные правила. Нам нужен пропуск в Запретную секцию.

— Давайте попросим у директора! — предложил Рон.

— Нельзя, — ответил Гарри. — Во-первых, он может не одобрить нашей затеи, во-вторых, если наследник узнает о пристальном внимании к себе со стороны профессора Дамблдора, он может затаиться и мы его не найдём.

В итоге решили использовать Локонса.

Кормак поверить не мог: ради компонентов оборотного зелья Грейнджер готова была ограбить школьного зельевара! Каких трудов ему стоило убедить это трио заказать ингредиенты через дядю, достойно отдельной поэмы.

На следующий день состоялся матч по квиддичу, на котором за Поттером стал гоняться бладжер. Кормак одновременно переживал за приятеля и желал, чтобы Поттер направил шар-вышибалу за кем-нибудь из Малфоев. Вот была бы потеха! Но Поттер его не услышал и попал в больничное крыло.

Вернувшийся из владений мадам Помфри Гарри поведал, что ночью к нему пришёл Добби и признался, что бладжер заколдовал он. И жертвой василиска стал Колин Криви. Кормак огорчился — с этим фанатом фотографии он подружился.

Из интересного был только дуэльный клуб. А в дуэльном клубе самым интересным — избиение Снеггом Локонса.

Малфой, словно пытаясь подставить Гарри, вызвал змею, но Кормак успел её оглушить. Репутация Поттера была спасена.

Оборотное зелье готовилось, и Кормак от безделья начал учить Поттера сражаться летающими мётлами. Конечно, дядя запретил ему учить кого-то кроме Маклаггенов по крови, но Кормак просто побратался с Поттером.

Зелье было готово. Пришло время операции. Но произошли... осложнения: Грейнджер стала кошкой, и Кормаку пришлось занять место Поттера, ушедшего проводить лохматую в больничное крыло.

Ну, он хотя бы поразвлекался. Какое смешное было лицо Малфоя, когда в ответ на прозвучавшее из уст блондина пожелание смерти всем, кто Малфою не нравиться, Кормак и Уизли в облике Крэбба и Гойла разбили ему лицо. Визгу было! Эх! Не зря Кормак связался с Поттером!

Возвращаясь из больничного крыла, где они навещали Грейнджер, Поттер, Уизли и Маклагген наткнулись на плаксу Миртл. Привидение пожаловалось, что в неё кто-то бросил книжку.

"Уизли болван! Причём грубый! — думал Кормак. — Зачем говорить такое призраку, тем более девушке? Вот Поттер — молодец!"

Книжкой оказалась чёрная тетрадь. На обложке надпись: "Дневник Тома Реддла".

— Это же... — заикаясь произнёс Уизли.

— Да, вещь Волан-де-Морта, — кивнул Гарри. — Пошли! Отнесём это Дамблдору!

Директор повертел находку в руках. Лицо его выражало озабоченность.

— Где? Где вы это нашли?

— Кто-то выбросил это в туалете Миртл, — ответил Гарри.

— Значит, тот, кем управлял дневник, испугался странностей, происходящих с ним, и выбросил его. — Дамблдор кивнул сам себе и крикнул в пространство: — Пивз! Хоть раз принеси пользу! Найди ученика или ученицу с измождённым видом и приведи к ней мадам Помфри! — Взглянув на учеников, он смеясь проговорил: — Он услышит. И сделает, как ему говорят. Директоров он слушает.

— Я не могу понять, — спросил Кормак, — как эта штука может управлять кем-то?

— Думаю, в нём писали...

Прежде чем Альбус закончил, Маклагген схватил дневник и вывел:

"Я Кормак, сын Давида, сына Эндрю из рода Маклаггенов, знаменитого своими победами над Врагами Шотландии, приносящего ужас недругам. Не раз наш род со славой ходил на земли окрестные, убивая захватчиков и беря на щит их жён дочерей и сестёр! У хрустальной пещеры убил мой предок Ивара, короля оркнейских норманнов. Сын его и брат его сына..."

Кончилась страница. А Кормак писал и писал, перечисляя реальные и мнимые подвиги предков своей семьи. Когда он закончил повесть о некоем Чарли, который оседлал разом трёх драконов и, разорив земли очередного врага, съел этих грозных рептилий, и начал писать о какой-то Мэри, дневник озарился светом и взорвался.

В этот момент прилетел Пивз и сообщил, что Джинни Уизли доставлена на лечение.

— Джинни? — удивился Гарри. — Нет... быть не может... хотя. Рон, помнишь драку твоего отца с Малфоем? Что если это Люциус подкинул ей дневник?

— Логично, — протянул директор и, отправив учеников комнаты, забрал испорченный дневник и ушёл.

На следующий день было объявлено, что опасность в школе миновала. Замок наполнился радостью. Грустили только Кормак, потому что приключение кончилось, и Гермиона, потому что Дамблдор отменил экзамены в конце года.

Когда летом Хогвартс-экспресс увозил учеников на каникулы, Кормак заметил, как Поттер и Грейнджер краснели и держались за руки. Наверняка целовались!

Едва Кормак, Гарри и Тиверий вернулись на Тисовую, из телевизора донеслось: "Из тюрьмы сбежал опасный преступник Сириус Блэк".

Кормак улыбнулся!

Тиверий не знал как быть. Мальчик спросил его о Блэке. Если Тиверий расскажет о близком друге Поттеров, предавшем их, Гарри наверняка будет стремиться отомстить — в его возрасте чётче всего проявляется юношеский максимализм. Однако был и другой вариант истории.

Дамблдор давно подозревал, что Сириус Блэк невиновен, по крайней мере, в предательстве Поттеров. На эту мысль его натолкнул рассказ Хагрида о встрече с Блэком в Годриковой впадине и слишком сильная привязанность к Поттерам со стороны сына Ориона и Вальбурги. Но проверить эту теорию он не имел возможности — ему постоянно препятствовали в посещении Сириуса. Видимо, Люциус, чья жена приходилась Блэку кузиной, рассчитывал найти в их давно обнищавшем доме немыслимые богатства, или же Барти Крауч хотел сохраниться в памяти потомков, как непревзойдённый следователь.

О своих подозрениях старый чародей поведал только Артуру Уизли, Аластору Грюму и Тиверию Маклаггену.

Узнай обо всём этом Гарри, он начнёт, подражая Шерлоку Холмсу или Эркюлю Пуаро, доказывать невиновность близкого друга родителей.

И сейчас Тиверий думал: что ответить мальчику на его вопрос? Наконец, помучившись, он решил: пусть лучше вообразит себя сыщиком, чем мстителем.

— В общем, Гарри, — заканчивал он свой рассказ, — дело это весьма и весьма тёмное. До конца не ясно, виновен Сириус Блэк или нет, кому выгодно его заключение в Азкабане, почему, просидев двенадцать лет в Азкабане, он внезапно решил сбежать и как именно сделал это. Поэтому я прошу тебя, как будут просить в этом году очень многие: будь осторожен!

— Хорошо, мастер Маклагген! — ответил мальчик, но Тиверий видел: тот уже обдумывает полученную информацию.

Вечером Тиверий получил от Дамблдора письмо, заставившее его помрачнеть. Фадж совсем сошёл с ума, если посчитал хорошей идеей окружить замок, в котором проживает множество детей, дементорами. И о чём он только думал в этот момент?

— Гарри! Кормак! — позвал Тиверий.

Когда мальчики пришли, он протянул им зачарованную сумку и, объяснив ситуацию, сказал:

— Сейчас вы вместе со мной отправитесь в Косой переулок. Там вы закупите сладости и заполните ими эту сумку до краёв. Деньги я вам дам. Сам я в это время буду закупать для вас учебники на этот год. Ясно?

— Сэр, а зачем нам сладости? — спросил Гарри.

— Они поднимают настроение, Поттер, — ответил Кормак. — Дементоры питаются светлыми чувствами, и сладкое поможет восстановиться после контакта с ними.

Кормаку не нравилось выражение лица Поттера. Всё время их рейда по кондитерским тот выглядел как в воду опущенный.

— Что случилось? Поттер, не молчи и скажи, что. Тебя. Беспокоит?

Поттер тяжело вздохнул и произнёс на одном дыхании:

— К Дурслям приезжает сестра Вернона, Мардж. Тупая, откровенно говоря, и злая. Вечно пьёт бренди, никого не любит, кроме своих собак, оскорбляет меня и родителей. А ещё любит натравливать на меня бульдогов.

— Но бульдоги мирные! Они не нападают на людей!

— Ну, значит, Мардж их специально приучила нападать на меня!

— Не переживай! С нами она тебя не тронет!

Когда Кормак и Тиверий увидели Мардж, они поняли: с ней будут проблемы. Грубая женщина, казалось, даже не знавшая слова "вежливость", с первых же минут повела себя по-свински с Гарри и Маклаггенами. От неё они слышали только ругательства.

Она даже пыталась натравить своих собак на них, но Тиверий волшебством усмирил свору.

Терпели её около недели. Но когда она начала оскорблять Джеймса и Лили, Гарри не выдержал и случайным всплеском волшебства раздул Мардж, словно шар.

Тиверий решил: дальше здесь нельзя оставаться. Он схватил Гарри и Кормака и на "Ночном рыцаре" отправился с ними "Дырявый котёл". В семейный особняк он ехать не стал — опасался, что племянник начнёт хвастать.

Кормак искренне удивился, когда увидел в "Дырявом котле" министра магии Корнелиуса Фаджа. Зачем он здесь? Предупредить Поттера? Но для чего тогда он говорит загадками? Почему не сказать прямо: "Гарри, мы считаем, что Сириус Блэк сбежал, чтобы убить тебя"? Или он думает, что Поттер — слабый беспомощный ребёнок? Да он в свои тринадцать смелее тебя пятидесятилетнего! М-да... теперь понятно, почему его мало кто уважает.

Они проторчали в баре до самой отправки в Хогвартс. А потом, потом Гарри никак не мог отлипнуть от своей Грейнджер. Кормак хотел над ними пошутить, но дядя, разгадавший замысел племянника, не позволил.

— Не лезь к ним, — сказал он, — их чувства ещё не окрепшие, и твои шутейки могут им помешать!

— Да он ведь ничего вокруг не видит, кроме неё!

— Посмотрел бы я на тебя, когда ты встретишь свою любовь! Не лезь к ним, племянник.

По дороге Кормак и Гарри рассказали друзьям о подозрениях Дамблдора в отношении Сириуса Блэка. Как и ожидал того Тиверий Маклагген, Гарри собирался найти доказательства невиновности своего крёстного. Говорил он шёпотом — рядом с ним спал Люпин. Кормак слышал о нём от своего отца. Добрый и порядочный человек, близкий друг Джеймса Поттера и Сириуса Блэка. В этом году он будет преподавать ЗоТИ. Вполне возможно, ещё и за Поттером приглядывать.

Внезапно поезд остановился. Но им ещё ехать и ехать!

Когда в поезде похолодало, Кормака осенило: дементоры!

Как же им повезло занять одно купе с Люпином! Иначе бы все погибли. А чего это Поттер опять о голосах говорит? В прошлом году понятно, василиска слышал. А тут кого? Тем более женщина.

А ведь дементоры будут у школы до самой поимки Блэка. Нужно шепнуть Поттеру, чтобы выпросил у Люпина то заклинание для отгона этих тварей.

Следующим утром началась учёба, и Кормак вновь заскучал. Снова нужно было учиться, писать эссе, слушать лекции. Да зачем ему это надо? Он ведь многое из этого изучил дома под руководством родителей. Слушал, конечно, вполуха и не всё запоминал, но проходить это заново? Он бы заснул, не гляди на него учителя.

Когда Кормак узнал о происшествии на уроке Хагрида, он одновременно разозлился, обрадовался и огорчился.

Разозлился на Малфоя. Этот болван, похоже, вообще не думал, к чему приведёт его выходка.

Обрадовался тому, что произошло нечто интересное — Люциус наверняка попробует насолить Хагриду, а Трио и Кормак попытаются ему помешать.

Огорчился, что не увидел, как гиппогриф нападает на Драко Малфоя.

Как?! Как Сириус Блэк мог попасть в замок? Для Кормака это была загадка. А вот Поттер, Грейнджер и Уизли беспокоились. Это беспокойное трио задалось целью доказать невиновность Блэка, а беглец из Азкабана, уверяющий всех своими действиями в своей виновности, сильно мешал их расследованию.

— Поттер! — ворчал Кормак, склонившись над койкой Гарри. — Ну почему ты не можешь поиграть в квиддич нормально? То метлу твою заколдуют, то шар-вышибала за тобой гоняется, а теперь с дементорами столкнулся?! Мой тебе совет: профессионально не пытайся строить спортивную карьеру, иначе тебя однажды не вылечат!

Кормак шутил. Гарри понял это не сразу. Все шуточки Маклаггена были странными. Но Гарри был рад даже столь странной поддержке.

Но совету он всё же последует.

Рождественским утром, войдя в комнату Поттера, Кормак увидел среди подарков метлу! Да не просто метлу — "Молнию". Неужто дядюшка прислал это Поттеру? А племяннику он таких подарков не шлёт! Но ведь Поттер не обидится, если на ней полетает Кормак?

Ух ты!!! Не зря приятели хвалят эту метлу!

А зачем Макгонагалл метла? Какой Сириус Блэк?! Это его дядя Поттеру прислал!

— Конечно, я знаю об этом! — ответил Кормак деканше. — Я ведь лично её сюда занёс!

Они шли к Хагриду. Нужно было поддержать лесничего в её горе. Малфои — мерзавцы! Не смогли справиться с самим Хагридом, решили расправиться с его любимцем? Видимо, беззащитные бессловесные твари — единственные, с кем Малфоям сражаться по силам!

Ну, ничего, ничего! Кормак не знал, откуда взялось это знание, но чувствовал: торжествовать им не долго!

Вот они подходят к хижине и слышат голоса трёх слизеринцев.

Удивительно, но быстрее всех отреагировала Грейнджер:

— ТЫ! Мерзкий, отвратительный, грязный таракан! — палочка гриффиндорки упёрлась блондину в шею. Малфой задрожал и захныкал.

— Гермиона! — воскликнул Уизли. — Он не стоит этого!

Грейнджер убрала палочку и... с размаху ударила Малфоя по лицу.

— Поттер! Уизли! Вспомните, чему я вас учил! — выкрикнул Кормак.

Гарри и Рон поняли его и, схватив лежащие на земле палки, накинулись на Драко и его прихвостней, орудуя приёмами борьбы на мётлах.

Кормак усмехнулся. Может, ему пора других этой борьбе учить?

Как жаль, что он опять не поучаствовал в миссии Поттера и Грейнджер. Его оставили в больничном крыле. Скучно!

О! Вернулись голубки! Лица довольные! Явно Сириуса освободили! И наверняка целовались!

Ну наконец-то! Спустя десять месяцев в замке они возвращаются в Литтл-Уингинг на Тисовую, 4. Кормак уже жалел, что с совершеннолетием Поттера они покинут это место. Он успел привыкнуть к нему, к небольшому саду, за которым ухаживал — ради чего даже усиленно налёг на травологию, удивив старушку Спраут и Невилла Долгопупса. Может, вот оно, его призвание — маг-садовод? А что? И это работа! Главное, не говорить дяде и родителям: все трое мечтают запихнуть его в Отдел международного сотрудничества.

Они вошли в дом. Внутри было подозрительно тихо. Ничего не понимающие Гарри и Кормак поглядели на Тиверия. Тот улыбнулся и открыл дверь в гостиную. Гарри и Кормак замерли от удивления.

На диване сидели Сириус Блэк, Римус Люпин и Гермиона. Заметив вошедших, нежданные гости улыбнулись.

— Привет, Гарри! — прокричал Сириус. — Я же говорил, что мы скоро встретимся!

Обнявшись с удивлённым Гарри, Сириус и Римус усадили его рядом с Гермионой. Подростки непроизвольно сжали руки друг друга. А Тиверий тем временем объяснял происходящее.

Оказалось, что Дамблдор написал Тиверию письмо, в котором изложил произошедшее в визжащей хижине и после этого. Маклагген-старший, получив это письмо, связался с Сириусом и Римусом и сумел спрятать их на Тисовой, 4.

Дурсли, видимо, посчитали, что побег крёстного Гарри и его нахождение здесь — часть операции по его охране. Поэтому они спровадили Дадли к Мардж и стали дожидаться, пока племянник покинет их.

Появление же на Тисовой улице Гермионы было связано с её конфликтом с родителями. Грейнджеры ожидали, что учёба в Хогвартсе надоест девочке и, сдав экстерном экзамены в маггловской школе, она поступит в престижный институт. Когда этого не случилось, а появление друзей привязало Гермиону к волшебникам ещё больше, они просто выгнали её из дома, и Тиверий привёл её в Литтл-Уингинг жить у миссис Фигг.

Сели обедать. За разговорами Сириус спросил:

— Ну и как тебе мой подарок, крестник?

— Какой подарок?

— "Молния", разумеется! — воскликнул Сириус. — Я прислал её тебе на Рождество, когда узнал, что твоя метла разбилась!

— А... — Гарри замялся. — Мы думали, это Тиверий прислал... так Кормак сказал.

Тут и выяснилось, что Кормак просто стащил метлу, чтобы полетать.

Гермиона торжествовала:

— Я говорила вам! Это Сириус её прислал! Вы мне не верили!

— Хватит, Гермиона, — смеясь сказал Гарри, — я признаю, ты права!

Наступил август. Сириус в облике собаки жил во дворе Дурслей, Люпин переселился в особняк Маклаггенов, где за ним приглядывали эльфы.

Гермиона каждый день бывала у Гарри. Их трогательная юная любовь развивалась, и наблюдающий за ними Тиверий подумал, что уже в конце четвёртого курса они обручатся.

Уступив уговорам племянника, Тиверий достал билеты на финал чемпионата мира по квиддичу. Сам Тиверий квиддич не любил, но другого спорта в Волшебном мире не имелось. К тому же его и Дамблдора тревожило намерение Фаджа возродить Турнир трёх волшебников. Маклагген не понимал, для чего это нужно. Хотя многое бы объяснило тщеславие Корнелиуса. Но неужели нельзя было придумать нечто более безобидное, чем Турнир? А если так сильно хотелось его возродить, то для чего было нужно возрождать его во всей полноте? Ведь можно было заменить смертельно опасные задания — чего только стоил последний Турнир, погибли все три участника! — на что-то безопасное?

Кормак бежал за Поттером и его компанией. Теперь он ненавидел Пожирателей ещё больше — как смели они испортить квиддич?! Другого времени не нашли?

А что это Поттер остановился? Малфой?

— Эй, блондинчик! Ты что тут делаешь? Или папочка не взял тебя с собой и ты тут плакал?

Малфой покраснел, но сумел себя сдержать.

— Грейнджер, они ищут магглов, — продолжал он прерванную фразу, — хочешь посветить между небом и землёй панталонами?

В тот же миг мощный удар повалил Драко на землю. Гарри потряс рукой. Кормак тем временем взмахнул палочкой и подвесил Малфоя вверх ногами. Мантия задралась, явив присутствующим факт того, что Малфой не носил нижнего белья.

Поттер закрыл глаза Грейнджер ладонью и спросил Рона:

— Ты тоже?

— Нет. Это только Малфои так презирают всё маггловское, что не носят... нижнего белья. Все остальные носили. Даже Блэки. А уж Уизли тем более.

Мерный стук колёс Хогвартс-экспресса и дождливая погода навевали сонливость. Кормак Маклагген прилагал огромные усилия для того, чтобы не заснуть, и нехотя продолжал участие в разговоре. Поттер, Уизли и Грейнджер обсуждали происшествие на финале чемпионата мира по квиддичу.

Кормак, привыкший за два года, что с Поттером обязательно происходит что-то, решил не умалчивать о Турнире трёх волшебников. Так, на всякий случай.

— Но это же смертельно опасный турнир, — воскликнула Грейнджер.

Кормак усмехнулся: наверняка просто боится, что Поттер станет чемпионом.

— Опасно, — кивнул Уизли, — но вы же видели нашего министра. Да и Бэгмен.

— А он тут при чём? — не понял Гарри.

— Людовик Бэгмен с восемьдесят девятого года глава отдела игр и спорта, — ответил Рон. — Наверняка проведение Турнира в его ведении.

— Ну тогда... будем надеяться, что Дамблдор принял меры безопасности.

Их надежды оправдались: Дамблдор меры принял. Вокруг Кубка огня — волшебного артефакта, выбирающего участников Турнира — была проведена черта, которую несовершеннолетний преодолеть не мог.

Судьями Турнира стали директора школ-участниц: Дурмстранга, Хогвартса и Шармбатона, а также два представителя министерства, Барти Крауч и Людовик Бэгмен. Гарри, помнивший о махинациях Бэгмена, нахмурился, но решил, что это его не касается.

Кормак успокаивал Долгопупса. О чём думал Грюм, показывая парню, родители которого были запытаны до безумия, заклинание, которым их пытали? Хорошо еще, что сам Грюм извинился перед Долгопупсом. Но тот всё равно был раздавлен. Правы те, кто называет Грозного глаза сумасшедшим.

Прибывшие гости произвели на Кормака сильное впечатление. Особенно шармбатонки. Он бы начал с кем-нибудь из них интрижку, но дядя подложил Кормаку свинью — приехал на Турнир. Ну что за невезение!

Правда, ученики Дурмстранга и их эффектное выступление заставили Кормака замереть от восхищения.

Но восхищение сошло на нет при виде директора Дурмстранга Игоря Каркарова, бывшего пожирателя смерти. Кормак подумал, что от него могут быть неприятности, особенно у Гарри Поттера и его друзей. Поэтому Маклагген и решил за ним следить.

Всё-таки у Поттера талант влипать в истории. Прав был Люпин. Тому, что Гарри не бросал своего имени в Кубок огня, Маклагген-младший верил: Поттеру не нужно добывать себе славу. Он и так уже каждый год по подвигу совершает. Да и скромный он.

Но факт оставался фактом. Гарри Поттер — Чемпион Турнира трёх волшебников. Надо бы ему помочь. Но как? Надо поговорить с дядей, может, он даст совет?

"Молодец Поттер! Просто молодец! — думал Кормак. — Так им и надо, и Малфою, и Снеггу! Жаль, остальным слизеринцам не досталось на орехи".

Мысли эти относились к утреннему происшествию: Поттер во время перепалки сумел одолеть Малфоя в завязавшейся дуэли. А когда подошедший Снегг оскорбил Грейнджер, которая пострадала от шального заклинания, заставил зельевара танцевать танец живота, обрядив в женскую шубу. Видимо, вдохновился третьим курсом.

Подходило время первого испытания Турнира. Вся школа словно сошла с ума. Почти все считали, что Поттер бросил своё имя в кубок. Мысли эти подогревала статья Риты Скитер. Кто-то организовал тотализатор, делая ставки на победу или смерть Чемпионов.

За три дня до испытания Поттер вернулся от Хагрида встревоженным.

— Первое испытание, — сказал он, — драконы.

Повисшая тишина была в следующий же миг прервана: Гермиона Грейнджер, не сдержав эмоций, бросилась к Гарри и обняла его, пытаясь подавить всхлипы. Она крупно дрожала.

— Ну, ну, не надо, — успокаивал её Поттер, — всё будет хорошо! Там был Чарли, они проследят, чтобы не было неожиданностей!

Грейнджер обняла его крепче. Кормак похлопал Гарри по плечу и прошептал ему на ухо:

— Я приведу завтра дядю. По нему не скажешь, но он — сильный волшебник. Может, посоветует тебе чего дельного.

Гарри кивнул. Ему и вовсе казалось, что Тиверий прибыл в Хогвартс присматривать за ним.

Кормак покачал головой. Поттер всегда останется Поттером! Вместо того, чтобы торопиться на встречу с дядей Тиверием, он предупредил о драконах Диггори! Лишил себя преимущества перед соперником! И как же он это оправдал? Сказал, что Максим и Каркаров предупредили своих чемпионов!

К его удивлению, дядя был доволен поступком Поттера:

— А что в этом такого? Турнир ведь придумали для налаживания сотрудничества? Вот он и сотрудничает. Они оба из Хогвартса, это в духе грффиндорцев. То, что профессора не помогают чемпионам, не значит, что чемпионы не могут помогать друг другу — я могу назвать тебе ещё три десятка причин, которые объяснят поступок Поттера. Но! Вы ведь пришли узнать, как победить дракона? Давайте-ка это и обсудим.

Чего у Поттера не отнимешь, так это эпического размаха — спасать то философский камень, то спасать девицу от тролля в одиннадцать лет или отогнать тысячу дементоров? Не вопрос!

Кто ещё, кроме Поттера, мог решиться охотиться за драконьим яйцом, удирая от наседки-драконицы на метле? Да никто!

Баллы? Кормак засмеялся. Нужны Поттеру эти баллы, когда с ним Грейнджер в палатке целуется?

"Вот подстава!" — хотелось прокричать Кормаку. Почему никто не предупредил его о проведении Святочного бала ещё в сентябре? Тогда бы он пригласил какую-нибудь однокурсницу, а теперь поздно — Джонсон и Спинет пошли с близнецами Уизли, Чанг прихватил себе Диггори, среди пуффендуек неженки, а слизеринки потребуют жениться! Да ну их к лосю!

Вариант пригласить кого-то с младших курсов он не рассматривал, до тех пор пока Поттер не приволок нему индианку с Когтеврана и не объяснил:

— Парвати идёт с Роном, а Падму не пригласил никто. Сходи с ней на бал, пожалуйста.

Кормак застыл. Это что было?

После Бала всё было спокойно до второго испытания, когда Поттер не смог найти свою ненаглядную Грейнджер. Кормак посмеивался над ним, пока Поттер не ляпнул, что её могли упрятать на дно озера для второго испытания. А ведь и правда, могли! Особенно этот любитель драм Бэгмен, ради накала страстей!

Иногда Маклаггену-младшему казалось, что у Поттера талант к прорицаниям: Грейнджер и правда была на дне озера вместе с младшей сестрой Делакур, Чанг для Диггори и и дубовым бревном, с которым на Балу танцевал Крам. Танцевал он с бревном после попытки пригласить на бал Грейнджер, во время которой Поттер и Уизли наложили на него конфундус.

После второго испытания Бэгмен отправился в больницу Святого Мунго. Никто не знал, от чего он лечится, но многие видели, как он о чём-спорил с Гарри Поттером и Роном Уизли.

Тогда же из "Ежедневного пророка" пропали статьи Риты Скитер.

К началу третьего испытания Кормак начал завидовать Поттеру. Ему захотелось поучаствовать в Турнире, хотя бы подержать Кубок!

И его посетила идея. Он решил наложить на себя дезиллюминационные чары и войти в лабиринт вместе с Поттером! Заодно и за Гарри присмотрит.

И дядюшка порадуется за него.

Когда Чемпионы слушали инструкции, Кормак наложил на себя дезиллюминационные чары и оказался рядом с Поттером. Он нервничал, опасаясь, что его заметит Грюм, и тогда его планам придёт конец. Но отставной мракоборец отошёл куда-то. Повезло. Кормак утер пот со лба. Получилось!

Вот прозвучал сигнал, и Гарри шагнул в лабиринт. Кормак пошёл следом.

Кормак пытался не отстать от Поттера. Это было сложно: мешал и лабиринт, и сам Поттер, развивший очень высокую скорость, и потребность передвигаться так, чтобы Поттер не услышал его шагов, иначе неизвестно, что взбредёт в голову этому чересчур благородному парню. Да и как он объяснит своё нахождение в Лабиринте? "Поттер, я позавидовал и хотел коснуться Кубка вместо тебя, чтобы стать победителем, не побывав Чемпионом"? Бред! Поэтому нужно быть осторожным.

Он наблюдал за тем, как Поттер преодолевает препятствия на своём пути. Всё же Поттер сильный волшебник. Тем не менее Маклагген был готов в любую секунду наплевать на план и броситься Поттеру на помощь в бою с очередным чудовищем.

Устав ждать, когда Поттер и Диггори решат, кто возьмёт Кубок, Кормак, сняв с себя чары, схватил их обоих за руки и просто прыгнул на постамент.

А почему они не перед трибунами, а на каком-то кладбище? Что за придурок настраивал портключ?

Тем временем Поттер и Диггори пришли в себя.

— Кормак, что происходит? Что ты забыл в Лабиринте? — завопил Поттер.

— Не нравится мне это место, — протянул Маклагген, проигнорировав вопрос, — достаньте палочки!

Это было удивительно, но чемпионы подчинились. Они втроём образовали круг и стали смотреть в разные стороны.

Вскоре вдали появилась странная фигура. Раздался противный голос: "Убей лишних!"

В тот же миг из четырёх палочек полетели заклятия.

Кормак радовался как получивший конфету ребёнок. Битва! Наконец-то он не сидит в стороне, а участвует в настоящем бою! Какое сладостное чувство! Его опьянил азарт.

Но противник вёл себя странно. Он кинул что-то в котёл, затем ещё, потом отрезал себе руку, пока ошеломлённые этим подростки застыли на месте, подскочил к Гарри и, полоснув его ножом по руке, бросился назад.

Первым среагировал Диггори: он оглушил Петтигрю — Кормак успел увидеть его лицо, приманил к себе, и все трое снова коснулись Кубка.

Уходя, они увидели странное существо, выходящее из котла.

Фадж всё-таки тупой! Ему предоставили все доказательства возвращения Волан-де-Морта! А он что делает? Ничего! Барти Кауча-младшего поцеловал дементор. Петтигрю не верят — по абсурдной причине, за инсценировку своей гибели! Гарри, Седрику, Кормаку и даже Снеггу не верят тоже! Дементоров не убрали, ничего не сделали!

Когда Гарри заикнулся об отмене преследования Сириуса, Фадж заявил, что пусть Блэк и не предатель, он виновен в побеге из Азкабана, а значит, остаётся преступником, и согласился только не подвергать его поцелую дементора. Вот отсидит Сириус за побег, тогда выйдет! И как такой тупица стал министром?

Гарри и его друзей решено было спрятать в штабе вновь созываемого Ордена Феникса, в который согласились вступить Тиверий Маклагген и семья Диггори.

Впереди была борьба с Волан-де-Мортом. Тяжёлая и опасная.