Тайна белого лиса (гет)

Безлунная ночь окутала земли Хасурюи. В то время как в людских городах жизнь продолжала бурлить, в горах, морях, пустынях и лесах царило безмолвие. Эти места в основном населяли не люди, но даже здесь ночное спокойствие иногда нарушалось, будь то человек, разразившаяся буря или погоня.

Дикая природа по-прежнему оставалась верной своим законам. Стая свирепых волков могла стремительно преследовать как беззащитную мышку, так и внушительного бизона. Даже неопытный лис стремился спасти свою жизнь от опасности. Как бы ни болели его крошечные лапки, заставляя бег зверька становиться все более неловким; как бы ни раздирали колючие кусты его кожу до крови; и как бы корни деревьев и острые камни ни ставили преграды, заставляя спотыкаться — бежать было необходимо, даже если в глазах полыхала сильная паника, подстегивающая его бедное сердце.

Всё происходило слишком быстро. Спасение, казалось, было неумолимо далеко. Сколько еще придется бежать, сотрясаясь от страха?

И вдруг, подняв взор ярких глаз, лис уловил впереди обрыв. Внутри нарастало напряжение; необходимо было собрать последние силы и ринуться вперед. Спасение или смерть? Что ожидает внизу? В такие трагические мгновения даже животные иногда выбирают рискованное падение, нежели участь стать добычей хищников. Но осмелятся ли преследователи следовать за ним? Насколько сильна их жажда охоты, их одержимость этим моментом? Нужно лишь выбежать, надеяться на лучшее и…

* * *

Утро в деревне Акаидори выдалось поистине оживленным: жители суетились в предвкушении грядущего события, которое должно состояться сегодня. Все были полны радости и энергии. Только один пожилой староста старался все организовать до мелочей — включая букеты цветов. Однако, как поговаривают местные, для него все цветки не отличались друг от друга.

Тем временем три юные девушки развешивали яркие бумажные гирлянды и делились своими мечтами о предстоящем празднике. Но вот о некоторых участниках мероприятия никто даже не догадывался. Их присутствие в подготовке было жизненно необходимо, ведь именно с одним из них была связана свадьба, ради которой все и затевалось.

«Дом огонька» — так называли скромное жилище, в котором жили сироты разных возрастов. Находился он на отшибе, вдали от деревенских огней. На первый взгляд могло показаться, что там укрылся местный отшельник, а не группа детей. Однако, несмотря на удаленность, дом ничем не отличался от остальных: белые бумажные стены, небольшие окна и входные двери, рядом с которыми обязательно подвешен светильник, а главное — крыши из красной черепицы — знаковая особенность этой деревни, сохранившаяся на протяжении многих столетий.

Утро здесь также начиналось с оживления, особенно в такой важный день. Первыми на ноги поднимались подростки и самые старательные. Поскольку они проснулись раньше остальных, в их обязанности входило приготовление завтрака.

Но и те, кто еще дремал, не останутся без дела, ведь их ждет мытье посуды. Одни после утреннего умывания предпочитали заняться зарядкой, а другие шли на небольшой деревенский рынок. Вдруг там остановится кто-то из странствующих торговцев — а если он привезет что-то вкусное… Тогда сироты, словно под напором местной суеты, подключались к общему движению.

Ведь многих из них запомнили совсем детьми, а сейчас это были уже юноши и девушки. Кто-то со временем покинул приют: выходил замуж, устраивался на работу или, наоборот, отправлялся в странствия. Все люди порой напоминают птичек в клетках, которые рано или поздно вылетают на свободу.

Настало время завтрака. Аромат свежих булочек с овощами наконец разбудил спящих. Лениво потирая глаза, они выходили из своих комнат: кто-то с каждым шагом ускорялся, распознавая свои любимые булочки, а кто-то, наоборот, шëл медленно, вылезая из утреннего тумана. Но окончательно их пробудил шум, доносящийся со двора:

— Ай!!!

— Кто вообще так обращается с ножом?! Убери здесь всё! Не хватало еще, чтобы завтрак был испачкан твоей кровью!

— Но, Каори, я просто отвлеклась на секунду!..

— Сколько лет прошло, а ты по-прежнему режешь себе руки, когда готовишь! Особенно сегодня, когда всё должно быть идеально!

— Да успокойся ты, Каори. Сегодня свадьба, но невеста же не ты! — на этот раз вмешался успокаивающий мужской голос. — Хотя, Момо, тебе действительно стоит перевязать рану чем-то, — добавил он, обращаясь к сидящей рядом девушке.

А вот что именно произошло: ребята занимались нарезкой хлеба, овощей и фруктов для завтрака. Каори — девушка с золотистыми волнистыми волосами, что громко ругалась и возмущалась. Высокий и спокойный юноша, который попытался успокоить всех, звался Ватару. Что касается другой девушки, сжимающей правую ладонь, из которой капала кровь, её звали Момо. Хотя вся сцена была довольно шумной, она показалась непривычной лишь новоприбывшим сиротам.

Не смотря на свою природную красоту: вьющиеся волосы и отличную фигуру, Каори иногда проявляла чрезмерную строгость и желание контролировать все вокруг, что могло задеть других. Некоторые видели в ней заботливую старшую сестру, а кто-то — злого тирана. Однако сегодня был особый день. Если забыть слова Ватару, что она не является невестой, все равно златовласка стремилась к тому, чтобы всё прошло идеально.

Как это обычно бывает, когда Момо брала в руки нож для нарезки, она умудрилась порезать пальцы. Это происходило регулярно, ведь девушка иногда уходила в свои мысли. На ладонях у неё уже были шрамы от прежних царапин, которые она с юмором называла «боевыми ранениями», ведь по факту с кухонными задачами она всегда «сражалась».

— Каори, прости меня еще раз… — тихо произнесла Момо, осознавая всю свою вину.

— Эх, ладно, — тяжело вздохнула Каори. — Давай я закончу всё сама, а ты лучше обмотай палец, — добавила она, сдерживая эмоции, и забрала овощи с ножом, предварительно ополоснув их под водой.

Момо вопросительно посмотрела на темные глаза Каори, которая аккуратно нарезала овощи, и получила в ответ молчаливую просьбу продолжать выполнять сказанное. Затем она перевела взгляд на Ватару, который лишь поддерживающе улыбнулся. На данный момент всё было спокойно, и, сжимая раненую руку, девушка встала из-за стола и направилась к речке, протекающей рядом с их приютом.

В мыслях она повторяла, что следовало настоять на мытье овощей и фруктов, хотя и это не сулило ничего хорошего. Существовала вероятность, что всё свалится в реку и унесет течением. Момо была известна в округе как невероятно неуклюжая. То она могла уронить посуду, то случайно сбить цветочный горшок, словно неумолимый дух неудачи следил за каждым её шагом.

Хотя этот раз была не такая страшная рана, как только героиня окунула руку в воду, почувствовала болезненное покалывание. Основное внимание она уделила отмыванию засохшей крови с ладоней. Из маленькой царапины капала тёмно-красная жидкость, но в незначительном количестве. Момо спокойно промывала рану, так как давно привыкла к виду собственной крови. Взгляд остановился на старых шрамах, и она заметила, что некоторые из них уже зажили.

— Ох, у тебя опять… — раздался рядом детский голос, пока Момо аккуратно наматывала на палец маленькую белую повязку. — Мне кажется, самое ужасное — это слушать ругань Каори. Если ты выдержала её, значит, тебе уже ничего не страшно!

Голос принадлежал двенадцатилетнему рыжему мальчику по имени Хару, который ярко улыбался. Он появился в Доме огонька чуть больше года назад и быстро подружился со всеми, в том числе и с Момо. Она не могла не заметить, что ожоги на его теле стали менее заметны с тех пор, как его впервые привели к ним. Первые дни он был замкнутым, но сейчас излучал радость и удивлял всех своим мастерством в ловле рыбы.

— Ничего страшного! — с улыбкой ответила Момо. — Это всего лишь еще одно моё боевое ранение!

— И все же, как мы тебе уже не раз говорили, будь осторожнее. Тем более что Каори сегодня и так вся на нервах, — вмешался Ватару, который подошёл к речке. — Ты же говорила, что именно за это мы все ее и любим, — добавил он с теплотой.

— Ох, на меня она вчера так сильно разозлилась, что я забыл забрать украшения… — вздрогнул Хару, вспоминая ту неприятную ситуацию. — И, в общем, Момо, Каори должна быть тебе благодарна! Мне рассказывали, что ты однажды спасла ей жизнь!

— Э… Это было сильно преувеличено! Ничего особенного там не было! — смущенно произнесла девушка, потирая свою спину. — А сегодня я сама виновата. Вот так и получилось…

— В который уже раз? — с любопытством спросил Хару, а потом повернулся к Ватару: — Кстати, а что ты тут делаешь? Неужели тебе не пора готовиться? А то вдруг без тебя кто-то уведет Ибуки? Например, я!

— Ты уже пытался, но, к сожалению, твое намерение было остановлено её котом, который, хоть и с добрым характером, оказался в тот момент не в духе…

— То есть, она выбрала тебя только потому, что ты один из немногих, на кого её кот не шипит при встрече?

— А может, причина моего присутствия здесь гораздо глубже — мне так сильно хотелось увидеть тебя? — с улыбкой произнес Ватару, при этом похлопав мальчика по голове, как младшего брата.

Смотря на друзей, Момо совершенно забыла о недавнем инциденте. Перед ней стояли родные душой друзья детства. Ватару когда-то стал для неё братом и в последние полгода всё чаще именно он проявлял о ней и о Хару заботу, как старший. Этот юноша с русыми волосами и яркими зелеными глазами был вполне высоким. Он обладал спокойным нравом и истинным талантом к кулинарии, а в играх с метанием ему не было равных. Сегодня он был в центре внимания, ведь именно он женится на Ибуки.

Пару месяцев назад Ватару сделал предложение дочери пекаря, а сегодня они отпразднуют свадьбу. У Ибуки действительно есть кот по имени Микан, рыжий и круглый, который шипит почти на всех, кто к ней приближается. Но, несмотря на это, они считаются одной из самых очаровательных пар в деревне Акаидори. Обсуждая открытие новой таверны, молодожены были в полном восторге, а Момо просто искренне радовалась за своего лучшего друга. Да и Хару составит ей компанию на торжестве!

— Ладно, мне нужно сбегать к себе в комнату перед завтраком! — поспешно произнес Хару, направляясь к дому. — Увидимся позже!

Как только мальчик исчез из виду, Момо осталась наедине с Ватару. Однако долго находиться в тишине они не планировали и направились на обеденную веранду, уютно расположенную вдали от всей суеты. Это место стало привычным уголком для трапез, однако жизнь сирот не терпела однообразия: кто-то уходил к реке, кто-то устраивался на крыльце. Вернуться в комнаты они обычно могли только в холодные дни или во время пурги. В их доме существовало одно правило — прием пищи только на свежем воздухе, за исключением праздников, когда они собирались вместе.

— Кстати, вчера я случайно подслушала разговор… — начала Момо, не удержавшись.

— «Случайно»? — с улыбкой перебил её Ватару.

— Ну… да, я просто проходила мимо и не удержалась… Так вот, Ибуки вчера приходила к нам! Она сказала девочкам, что сегодня тебя ждет сюрприз!

— Эх, обычно на свадьбах сюрпризом является «да, я согласна» или другой неожиданный момент. Но, похоже, она решила сказать об этом здесь, чтобы я точно услышал…

Момо успела познакомиться с Ибуки, невестой своего друга. Её мнение о молодой женщине было лишь положительным: она была обворожительна, найти общий язык с ней было легко, а еще, вопреки родительским амбициям, Ибуки не умела готовить. Ранее она была влюблена в другого юношу из деревни и даже постаралась испечь печенье в знак внимания, но парень отверг её. Момо заметила, как сильно это огорчило девочку. Потом, к её счастью, случилось знакомство с Ватару, который пробовал её печенье и откровенно признался, что вкус был странным, но ему было жаль выбрасывать результат её стараний. Именно в тот милый жест и закралась искра их симпатии. Ватару даже обучал Ибуки кулинарным премудростям, хотя это не слишком увенчалось успехом. Однако, вскоре стало понятно, что девушка отлично разбирается в управлении заведением, и, разумеется, те двое окончательно влюбились друг в друга, что и привело к сегодняшнему событию. Момо искренне радовалась за них. Она считала, что такой человек, как Ватару — идеальный жених, и было бы неразумно это игнорировать.

Но в сердце у неё проскользнула лёгкая зависть. Нет, она никогда не испытывала настоящей влюбленности. Ватару для неё просто очень близкий друг. Но она завидовала успехам Ибуки, особенно сейчас. Да и достижения Каори тоже вызывали у неё зависть. Момо считала их обеих красивыми, а сама о себе не была уверена. У неё были лишь длинные, слегка торчащие черные волосы, которые она собирала в хвост сбоку, украшая его светлым ободком с маленьким искусственным цветочком. Пара синих глаз, слегка худощавое телосложение и скромный наряд: хаори без рукавов песочного цвета, маленькая коричневая юбка, сабо на ногах и красный галстук на шее. Сироты обычно носили обноски: кто-то из какой-то одежды вырос, а что-то просто добрые люди решили отдать даром. Даже Ватару носил кимоно, которое ему досталось из мешка с пожертвованиями.

Как только они устроились с едой на крыльце, свободном от прохожих, разговор продолжился:

— А я знаю об одном сюрпризе, — произнес Ватару. — Староста любезно предоставит нам с Ибуки дом, в котором мы будем жить. Тот, что рядом с домом старушки Асами, у которой сын служит в имперской страже.

— О-о, эфо потвяфающе! — воскликнула Момо, запихивая в рот большой кусок омлета с рисом и овощами. — Стоп! Так вот почему ты сказал Хару, что хочешь с ним встретиться? То есть, ты собираешься покинуть Дом огонька?

— Извини, что не сообщил об этом раньше... И, пожалуйста, потише. Не хочу, чтобы начались мои проводы... Мне до сих пор не забылось, что тут началось, когда я объявил о своей помолвке за обедом, и все просто взорвались от восторга... — Ватару сделал глоток сока из красных ягод. — Честно говоря, мы не планировали, чтобы свадьба была такой пышной... Просто хотели провести всё скромно, а не как торжественные церемонии…

— Говорят, что самое сложное на свадьбе — это встреча с родителями, не так ли? Но твой тесть все же принял тебя, хотя и с некоторыми испытаниями...

— Если не учитывать его «экзамены»...

— Но ты же справился!...

— Да, только мать Ибуки знает, как оказать на него влияние… — Ватару замер в раздумьях, на мгновение погрузившись в свои мысли. — Слушай, скажи мне, когда лучше вручать подарки родителям невесты — до обручения или после?

— Ах, ну… Ой, привет! — радостно помахала рукой Момо, заметив кого-то вдалеке.

— Доброе утро… — произнесла маленькая черноволосая девочка в бежевом кимоно, откусывая белый пирожок. Это была домовишка — добрый дух, обитающий в человеческих домах и приносящая уют.

— Привет, Умэ! — ответила Момо, поднимая руку в знак приветствия. Лицо её слегка расцвело, несмотря на всё нарастающее беспокойство и зависть к успехам своих друзей. — Как ваши дела?

— Всё отлично, — весело ответила домовишка, с сияющим выражением лица, продолжая жевать пирожок.

Ватару, заметив, как Момо расслабилась в её компании, попробовал перевести разговор на другую тему. Разговор о подарках неожиданно заполнил их души легкостью и надеждой. Сложность предстоящего задания уже не казалась такой устрашающей. Вместо этого друзей объединили общие цели и желание сделать что-то важное вместе. И это значительно поменяло атмосферу вокруг них.

Духи были постоянными жителями этого приюта и такой же важной частью мира Хасурюи, как и звери и люди. Они были разнообразны, подсчитать их виды было невозможно, ведь, по слухам, новые духи появлялись каждую секунду. Некоторые утверждали, что их создают человеческие эмоции и чувства.

В Доме Огоньков они были не просто частыми гостями, но и настоящими друзьями. Момо особенно радовалась их появлению, ведь для неё они были словно родные, и она охотно приветствовала домовишку, которая всегда поддерживала атмосферу уюта.

— Беда!!! — внезапно закричал Хару, появившись перед ними. Он сел рядом и, наклонившись, прошептал: — У меня серьезная беда…

Момо и Ватару переглянулись, позволяя ему продолжить.

— Карпы… в реке… что я наловил… они пропали!!! Сеть пустая!

— Карпы? — уточнила Момо.

— Карпы, которых я поймал вчера к свадьбе! Когда вас покинул, то решил их проверить! Их больше нет! Неужели я плохо закрепил сеть? — чуть ли не рыдая, принялся отчаянно бормотать Хару, почти срываясь на крик. — А самое ужасное, если об этом узнает… Если она узнает… — В конце концов он просто закрыл лицо руками, начав что-то бормотать под нос.

Ребята быстро поняли, в чем дело. Тема свадебной церемонии названа «Вечер озëрных лилий». Соответственно, предполагалось много украшений и атрибутов, связанных с водой, водяные лилии и конкурсы на тему праздника. Кроме того, должны были плавать красивые карпы в искусственных прудах для торжества. Хару поручили заранее наловить этих рыб, но, как он сказал, сейчас их нет. Пропали. Ужас заключался не только в том, что рыбы исчезли. Возможно, ночью течение реки усилилось, и сеть просто разорвало. Самым тревожным было то, что Хару рисковал испытать гнев двух людей одновременно. Неизвестно, чей гнев страшнее: старосты с его палкой или Каори со его смертельным взглядом и оглушительным криком. Момо и Ватару это прекрасно понимали.

— Действительно, ситуация крайне неприятная, — задумался Ватару. — Практически невозможно, что организаторы закроют на это глаза.

Момо начала думать, как можно исправить ситуацию. К сожалению, вчера как раз закончился нерест карпов, и сейчас наловить их будет очень сложно. Чтобы сохранить их живыми до торжества, нужно было поймать рыбу в специальную сеть. Но в какой-то момент взгляд девушки упал на домовишку, всё еще сидящую рядом, и ей пришла в голову идея.

— Слушайте, а на церемонии карпы действительно обязательны? Может, есть альтернативы?

— Кто? — поинтересовался сегодняшний жених. — Лягушки? Половина женщин их боится, а если пустить обычную рыбу, это же рано или поздно заметят… И не эстетично как-то...

— А если каппы? — предложила Момо. — В озере неподалёку как раз они обитают. И мы можем позвать огоньков. Это будет красиво!

— Каппы? Хм, неплохая идея, тем более что для них будет много фруктов... Но я не знаю…

— Всё получится, я уверен! Понимаю, что староста, — тут Хару закашлялся и икнул, — скептически относится к духам, но давайте попытаемся.

— Ладно, попробуем, — согласился юноша, одновременно складывая грязную посуду в кучу. — Сначала поговори с отцом, — обратился он к Момо, — Знаешь же, что каппы не всегда легко идут на контакт.

— Обязательно!

— Я… я… — начал было Хару. — Все равно наловлю обычной рыбы! — сказал он и мигом рванул в сторону реки. Ребятам лишь оставалось пожелать ему удачи.

— Эй, кто тут жених? — раздался недалеко знакомый голос. — Время готовиться!

— Эх, похоже, пора... — с этими словами Ватару встал с места. — Буду надеяться, что не забуду произнести «да, согласен».

После этих слов он направился готовиться к свадебному торжеству. Теперь Момо осталась наедине с собой, но и у неё не было времени на праздное безделье — нужно было поговорить с отцом.

«Отец» — так в приюте называли опекуна. Того, кто занимался их воспитанием, а главное, привел всех сирот сюда, в Дом огонька. Большинство детей и подростков были ему по-настоящему благодарны. И Момо не исключение. Каждому он стал родителем и помог вырасти такими, какими они являлись сегодня.

* * *

Хозяин приюта жил в отдельном домике, удаленном от остальных, но всё же находился неподалёку. В основном доме располагались дети и подростки, почти каждый из которых имел свою комнату. Лишь совсем маленькие спали в общих комнатах. Их «отец» верил, что находясь в окружении друг друга, но имея личное пространство, они быстрее освоятся. В конце концов, он приводил сюда совсем замкнутых детей, таких как Хару когда-то.

Подойдя к небольшому домику, Момо огляделась и начала звать «отца». Заглядывать внутрь было бесполезно — она прекрасно знала, что его там может не быть. А еще там по-любому, как всегда, беспорядок. И после нескольких криков наконец она услышала знакомый голос:

— А... Момо пришла!.. С добрым утром…

Девушка подняла взгляд и увидела мужчину с длинными шелковистыми светлыми волосами, сидящего на толстой ветке дерева в лёгком белом кимоно с немного распахнутым торсом. Он закрыл глаза и выглядел очень спокойно. Рядом с ним носились маленькие белые огоньки — духи, которые тоже были частыми посетителями этого места.

Как только опекун произнёс имя Момо, огоньки подлетели и начали кружить вокруг неё, легко касаясь ее руки. Девушка обожала такие приветствия, ведь именно «отец» привил ей любовь к духам. Он легко находил общий язык с ними и знал о них много. Спустившись с дерева, он подошёл к воспитаннице.

— Так, моя дорогая Момо зачем-то меня звала? — спросил он с солнечной улыбкой.

— О, отец! Вы еще не были на завтраке? Ватару приготовил свои фирменные овощные пирожки!

— Ха, мне не очень хотелось… Сегодня лес прекрасно поёт, и отсюда слышно лучше всего…

— Отец, а что вы там слышите интересного?

— Там журчат ручьи, капает утренняя роса, дует лёгкий ветерок. А ещё, Момо, я уже сколько раз просил называть меня папой или братом Химэ! — с этими словами он продолжал улыбаться, глядя на неё.

— П-п-па… па… — как бы Момо ни относилась к нему, язык просто не поворачивался назвать его так. — О-отец, я хочу пригласить капп с озера на свадьбу Ватару!!!

На эти слова его улыбка потускнела, и он мгновенно стал серьезным.

— Кх-м... Каппы? — переспросил он, с интересом приподняв бровь. — Это будет интересный выбор. Но ты хорошо подумала, что они могли бы явиться на такую серьёзную церемонию?

Момо ощутила, как сердце забилось быстрее. Путешествуя озерами и рек и, в частности, осуществляя встречи с каппочками, она находила среди них друзей. Каждый раз они были весёлые и излюбленные, носили крышки от кастрюль вместо шляп, а за их спинами прятались весёлые тайны, которые только они могли бы рассказать.

— Я… я знаю, что для связи с ними нужны ягоды и листья… — произнесла Момо, стараясь не смотреть в его голубые глаза. — Поэтому мне хотелось бы попросить вас о помощи, вы же говорили, что смогли бы достать их... Или узнать об альтернативных вариантах.

— Эх, моя дорогая Момо, ты же знаешь, каппы не любят взаимодействовать с людьми, особенно во время шумных мероприятий.

— Да, но…

— Если им станет хорошо, они могут вести себя нагло. А если кто-то случайно прольёт воду с их блюдец? И не забывай, что каппы пахнут как тухлые грибы, что вряд ли понравится на торжестве. Не все смогут спокойно встретить таких «гостей», особенно староста. Момо это понимает, да?

Момо погрузилась в раздумья, в её голове закружились мысли. Химэ, как всегда, демонстрировал свою мудрость и понимание, пробуждая в ней внутренние сомнения.

— Да, я понимаю, — произнесла она, заставляя себя встретиться с его взглядом. — Я сама особо не знаю, как они могут отреагировать... Но я всё же надеюсь, что наша дружба и хорошее намерение смогут их приободрить.

Она вспомнила о том, как много радости принесли каппы на её вечерние встречи возле озера, как они улыбались и играли, когда их никто не беспокоил. При этом она знала, что на свадьбе, окружённой множеством людей, может произойти что-то непредсказуемое.

— Но ведь каппы тоже могут быть милыми… — снова заговорила Момо, но уже с ноткой грусти. — Я уверена, что с ними можно подружиться. Нужно только…

— Эх, Момо, моя дорогая Момо, — перебил её «отец». — Порой люди не могут даже наладить дружеские отношения друг с другом, не говоря уже о духах. Но я согласен с твоим мнением о духах… они действительно замечательные. — После этих слов он похлопал её по голове. — Я рад, что у Момо такие сильные убеждения. Но сейчас я чувствую запах еды, которую приготовил Ватару… Разумно пойти позавтракать, пока там что-то осталось…

После этих слов «отец» ушёл от Момо. Ей было приятно, что хоть кто-то поддерживает её взгляды. Но глубоко в душе её терзала обида от осознания правды: не все люди способны поладить с духами. Возможно, это никогда не изменится. А слова о каппах только добавляли ей сомнений. Неужели ей не удастся пригласить их на свадьбу? И к тому же, что ждёт Хару? Неужели они могут столкнуться с гневом старосты?

Момо блуждала в своих мыслях, чувствуя, что ничего с этим не поделаешь. Ей было грустно возвращаться с печальными новостями. Но вдруг она ощутила тепло на щеке — это огоньки прикасались к ней, словно пытаясь подбодрить.

— Всё хорошо, я в порядке, — сказала она духам, искренне улыбнувшись. — Зато я могу дружить с вами, верно? — в ответ некоторые огоньки нежно коснулись её носа.

Момо, почувствовав тепло огоньков, внезапно улыбнулась по-настоящему. Каждый из этих светящихся существ олицетворял надежду и поддержку, которых она искала. Друзья-духи всегда были рядом, и сейчас она ощущала их верность.

— Вы тоже переживаете за капп? — произнесла она, зная, что не может ожидать ответа, но продолжая разговаривать, как если бы они могли её понять. — Я хочу, чтобы они пришли на свадьбу. Мы могли бы вместе веселиться и отмечать, как и друг с другом. Мне так будет не хватает этого на празднике.

Огоньки вновь закружились вокруг неё, словно разделяя её чувства. Она почувствовала, как позитивная энергия воцарилась в её сердце, словно светило солнце после дождя.

— Я понимаю, что это сложно, — продолжала она, глядя на искрящиеся огоньки. — Но я не собираюсь сдаваться. Если вы поддержите меня, я смогу сделать это.

В этот момент маленький огонёк прыгнул вперед и коснулся её пальца. Этот жест казался ободряющим, словно дух говорил ей: «Ты не одна».

Момо сделала глубокий вдох, полная решимости превозмочь препятствия. Как бы сложно ни было, она понимала, что у неё есть поддержка — как от друзей-духов, так и от «отца» и друзей. Она встала, глядя на водоем, и уже представляла, как именно будет выглядеть её встреча с каппами.

— Поэтому, — сказала она громко, — завтра я отправлюсь в лес за ягодами и листьями. Я устрою встречу для капп, и мы подружимся с ними, как и с вами. Возможно, это будет первый шаг к нашей дружбе! Даже если их не будет на свадьбе!

Но времени медлить не было — она должна была помочь подготовиться к свадьбе. Празднование начнётся ближе к вечеру, и у неё ещё есть время, чтобы решить проблему с карпами.

Вдруг за спиной Момо раздался шорох. Она обернулась к лесу, и огоньки тут же спрятались за её спину. Сердце забилось быстрее.

Кто это там? Зверь? Но по звукам казалось, что это что-то маленькое. Вероятно, какой-то зверёк. От этих мыслей девушка немного успокоилась. Шум прекратился — вероятно, зверёк убегал в другую сторону. Сделав глубокий вдох, Момо развернулась, чтобы уйти от леса. Что бы ни было, оно явно не стремится к знакомству. Хотя она, честно говоря, была бы не против встретить его. Но если не судьба…

Неожиданно раздался более громкий треск листвы, за которым последовал слабый, совсем близкий звук падения. Как будто кто-то рухнул прямо рядом. Момо снова обернулась к лесу и увидела, как из кустов выпал зверёк. Это был белый лис размером меньше взрослой особи, но уже и не лисенок. И у него было целых пять хвостов!

Как только Момо обратила внимание на хвосты, она заметила, что лис весь изранен: ссадины, кровь и синяки повсюду. Похоже, он очень долго прятался и сбежал от чего-то. На одной из его задних ног была открытая рана, из которой продолжала течь кровь.

В один миг его красные как рубины глаза взглянули на Момо, а затем снова закрылись. Она не понимала, что с ним произошло, но он точно нуждался в помощи. С решимостью в сердце, Момо наклонилась и осторожно подняла лиса на руки, стараясь не повредить его — если он всё еще жив, в деревне кто-то обязательно сможет помочь ему!

Ценность жизни — это серьёзный и глубоко важный вопрос. Каждый человек уверенно скажет, что ценит свою жизнь и дорожит ею, и вряд ли кто-то решится на самоубийство. Но что если речь идёт о спасении чужой жизни? Тут начинаются сомнения. Какова на самом деле жизнь другого? Насколько она значима? Для кого? И что последует за этим?

Сейчас юная хотела спасти именно чужую жизнь. У неё на руках лежал израненный белый лис. От его ран одежда испачкалась в крови, и на лице читались тревога и паника. Ей было необходимо помочь зверьку, но, к сожалению, её навыки в медицине оказались весьма ограничены. Она знала лишь как обрабатывать мелкие раны и лëгкие ушибы. Нежели кто-то из других сирот знает больше? Этот лис был слишком красив, чтобы оставить его умирать.

Единственное, что внушало ей надежду — это слабое движение под её пальцами, возможно, добавляющее уверенности в том, что он жив. Но…

Она начала звать на помощь, и вокруг собрались дети, проявляющие беспокойство за зверька. Его вид действительно пугал. Хоть они и выражали сочувствие, никто не осмеливался помочь. Ребята снова погрузились в подготовку к свадьбе или просто исчезли. Даже Каори куда-то пропала.

— Пожалуйста, помогите ему! — жалко попросила Момо.

Ей стало грустно думать, что только дети могут помочь в такой ситуации. Почему именно они вдруг принесли воду и чистые тряпки? Но больше взрослых рядом не было. Хоть дети и чувствовали боль Момо, она понимала, что они едва ли способны сделать что-то значительное. Каково это — быть той маленькой девочкой, которая одна взывает о помощи, но люди проходят мимо, игнорируя её слёзы? Она бегала, плакала и кричала, но всё было безрезультатно. И вдруг она увидела перед собой луч света.

— Моя дорогая Момо, что случилось?

Девушка подняла голову и увидела доброе лицо опекуна. Она сидела на крыльце общего дома, рядом с ней лежало бельё, тряпки и миска с водой. Девушка даже не заметила, как «отец» подошёл. После его слов она словно проснулась, как будто её окатили холодной водой. Однако руки, державшие тряпку, всë ещë дрожали. Лис лежал у неё на коленях и дышал с трудом.

— А!.. Я… Тут… Помогите… Я... Ох… — Момо пыталась произнести что-то осмысленное, но с её уст выходило лишь сбивчивое бормотание, а голос становился всё более хриплым. Она схватилась за лицо свободной рукой, осознавая, что близка к истерике.

— Момо, успокойся, сделай глубокий вдох и объясни мне всё, не бойся, милая! — продолжал спокойно говорить «отец», положив руку на её голову, помогая справиться с эмоциями.

— Отец, понимаете… — Момо сделала глубокий вдох. — Вот, лис, — она показала на зверька, лежащего на коленях, — я увидела его сразу после нашего разговора… Он весь ранен! Ему нужно помочь!!! Но я не знаю как… — Даже несмотря на её старания сдерживаться, слёзы наворачивались в глазах.

— Дорогая моя, я все отлично понимаю. Твоя забота очень трогает.

С этими словами опекун присел рядом, постелил на свои колени другую тряпочку и аккуратно переложил лиса на неё. Затем он начал промывать его раны водой, заметив, что она не слишком холодная, что было хорошо. Момо молча наблюдала за процессом.

— На будущее, Момо, имей в виду, что с такими маленькими существами нужно обращаться предельно аккуратно, — продолжал «отец». — Есть риск, что у них могут быть переломы или внутренние повреждения. Любое неосторожное действие может навредить.

— П-простите!.. — в голосе Момо по-прежнему слышалась тревога, хоть чувства были уже не столь сильными. — Но я тогда думала, что… а вдруг он сейчас умрёт?

— Стремление спасти слабого, проявленное моей воспитанницей, никто не осуждает. Напротив, это похвально — знать, что такие люди все ещё есть. Но не стоит забывать о внимательности и осторожности. В любом случае, Момо, ты молодец, — произнёс опекун, глядя на лиса. — Что касается нашего гостя, то удивительно, что у него лишь правая задняя лапа сломана, но на левой имеется серьёзная рана… Но ничего! Братик Химэ позаботится о тебе, верно, милая Момо?

Не произнося больше ни слова, Момо продолжила следить за тем, как «отец» занимается лисом. Глазом моргнуть не успела, как раны зверька были аккуратно перевязаны, а на более глубокие были наложены листья феи. Эта целебная трава славилась своими свойствами: на её основе создавалось множество лекарств, и её легко было найти как в снежных, так и в пустынных лесах. Увидев листья, Момо поняла, что это поможет ранам зажить быстрее. Правую лапу лиса зафиксировали небольшими палочками и тряпочками. К счастью, больше переломов у него не оказалось. Даже дети, стоявшие неподалёку, сделали несколько шагов вперёд, наполненные любопытством.

— Ну вот, наш гость теперь в порядке! — произнёс «отец», положив лиса на чистую белую ткань. — Но не надо так близко подходить к нему, ребята, — предостерёг он детей, которые начали слишком близко приближаться. Затем он снова обратился к Момо: — Когда он проснётся, дай ему это, — он протянул маленькие зелёные ягоды. — Знаешь, эти болотные ягоды хорошо помогут нашему новому другу очистить организм изнутри. Он может немного подавиться, но это нормально.

— А… Я… Он уснул? Нужно сейчас дать ему их? — торопливо спросила Момо.

— Хе-хе!.. — ответил «отец» лёгким смехом. — Нет, не прямо сейчас. Этот малыш всё ещё в лёгком стрессе и ему нужно отдохнуть. Когда он проснётся, сначала дай ему ягоды, а потом покорми. Уверяю, у него будет просто зверский аппетит! Думаю, что рыба на пару, которая осталась у нас, подойдёт ему. Но предварительно ты должна очистить её от костей. Также не забудь поменять повязку на раненой ноге через час… и снова приложить листья феи к ране.

Момо с восхищением слушала каждое слово своего опекуна. Её не удивляло, что у «отца» под рукой оказались все необходимые травы и ягоды, и что он так умело ухаживал за лисом. Ведь, как он сам говорил, он много путешествовал по миру и часто делился этими впечатлениями с детьми и местными жителями. Однако его рассказы о путешествиях нередко казались вымышленными, даже если они были увлекательными. Некоторые родители старались ограничить общение своих детей с главой Дома огонька, особенно после того как он поведал о водяных девах-духах, живущих в реках. После этого мальчишки целыми днями не вылезали из воды, и ему удалось лишь чудом успокоить гневного старосту.

Кроме того, Момо восхищалась тем, что у «отца» всегда были при себе вещи первой необходимости. В любой момент, когда кому-то из детей требовалась помощь, он мог быстро откликнуться, будь то еда, лечение или развлечение. И главное — он делал это с лёгкостью, а взамен просил лишь обнять его.

Задумавшись, девушка не сразу заметила, как уши лиса начали немного шевелиться, и он поджал лапки к себе. В этот момент осознание того, что он спасён, охватило её с головой! Он жив и больше не в опасности! Недавно находясь на грани жизни и смерти, теперь он вновь был со всеми. Эти мысли вызвали у Момо бурю чувств, и она, не сдерживаясь, обняла опекуна, сидящего рядом с ней.

— Б-большое спасибо! Я… я у вас в долгу! Вы лучший!!! — сказала она, отпуская его из объятий.

— Мо… Момо меня обняла? — спросил он, обхватив лицо руками. — Я... Я получил объятия от своей Момо! Это действительно великолепный день… — Теперь и «отцу» не удалось сдержать слёзы, что испугало детей, стоящих рядом, и они, испуганные, побежали прочь. — Может, у меня ещё есть шанс, что…

— Прошу вас!.. — прервала его Момо. — Простите… В следующий раз постараюсь!... — Затем на мгновение воцарилась пауза, а на лице девушки появилась грусть. — Я… Эх, простите, пожалуйста… Я снова ничего не сделала, а вы, как всегда, помогали… Я всего лишь наблюдала…

— Момо не должна так о себе думать! — успокоил её «отец», поглаживая её по голове. — Момо не оставила одного этого лиса. Более того, она поспешила позвать на помощь и сейчас продолжает думать о новом друге.

Момо удивлённо посмотрела на него.

— Друге?

— Да, я убеждён, что после всего, что он пережил, наш новый друг захочет подружиться с тобой. Более того, даже сейчас ты можешь помочь ему, чтобы его сон был спокойным. Согласись, было бы печально, если бы ему приснился кошмар. Просто начни нежно гладить его. Мы можем не заметить сразу, но под шерстью могут скрываться ушибы. Позже ты даже сможешь намазать его травяным настоем, чтобы синяки быстрее заживали. Но сейчас ему нужен только покой.

После этих слов Момо присела рядом с лисом. Теперь она могла лучше разглядеть его мордочку: такая белоснежная и изящная, несмотря на небольшие раны. Его рубиновые глаза, которые она так хорошо помнила, в данный момент были закрыты. Но сейчас нужно погладить его. Девушка вспомнила из рассказов, что голова — самое безопасное место для поглаживания у животных, особенно если не знаешь их привычек. Живот, спина, шея, лапы и хвост — у каждого свои особенности: кто-то отреагирует приветливо, а кто-то может проявить агрессию. Поэтому она осторожно прикоснулась к его голове и мягко провела рукой вниз, не доходя до спины. Никакой опасной реакции не последовало. Лис продолжал лежать неподвижно. Момо ещё немного погладила его, аккуратно и медленно. Через некоторое время она заметила, что зверёк слегка зашевелил передней лапкой — просто почесал нос. Это успокоило и её саму.

— Мне интересно… — начала она. — Что с ним могло случиться? Как можно получить такие раны…

— Хм… — задумался «отец». — Могу предположить, что всему виной другие звери. Ты заметила, что наш гость не детёныш, но до взрослой особи ему ещё далеко, так что он мог стать лёгкой добычей для других хищников. Однако в наших лесах таких хищников не водится, так как неподалёку проходит главная Торговая дорога, ведущая в столицу. Так что он вполне мог попасться на глаза людям. Его окрас, да и наличие пяти хвостов могли привлечь внимание. Девятихвостые лисы — редкие, но очень красивые и грациозные создания. Ужасно, что есть те, кто видит в них лишь средство для зарабатывания денег.

— Но ведь… — уже собиралась возразить Момо.

— Эх, я полностью разделяю твои мысли, моя Момо! Человеческая природа зачастую суровее любой хищной твари. Однако замечательно, что среди людей есть такие, как Момо. — Затем он взглянул на небо. — Ох, сколько времени прошло… Меня ждет староста! Удачи, Момо!

С этими словами её опекун встал и направился в сторону деревни. Девушке стало любопытно, о чём он хочет поговорить со старостой. Но Момо вновь отметила, как ей повезло, что её привёл именно такой человек, который щедро делится знаниями о духах и животных. Жаль только, что в путешествия, куда он периодически отправлялся, он никогда не брал её с собой. Говорил, что там слишком опасно, но с удовольствием бы взял ее с собой, если бы мог.

Внезапно Момо ощутила движение у своей руки — той самой, которой она всё ещё гладила лиса. Он начал шевелить головой. Значит, он просыпается?! И правда, его голова медленно поднималась, и Момо, насторожившись, убрала руку. Лис, немного шатаясь, поднимался, опираясь на передние лапы, делая это неуклюже, пару раз потеряв равновесие. Он немного помотал головой и наконец сел, вновь открыв свои рубиновые глаза.

Сначала лис огляделся, принюхиваясь к местному запаху. Кончики его хвостов начали вяло шевелиться. Затем он приступил к осмотру своих ран, некоторые даже понюхал, особенно те, на которые были приложены листья феи. Кажется, их аромат ему понравился. Когда подул легкий ветерок, он обратил взгляд на Момо, которая всё ещё сидела напротив.

Она не могла снова не заметить его прекрасные рубиновые глаза. Ранее она никогда не встречала девятихвостых лис, а тут еще с такими глазами… Они были необычными. Момо также рассмотрела его тело, красивую белоснежную шерсть, словно из серебра. Даже перевязанные раны не портили его облика. И ещё пять хвостов, которые выглядели не как обычные хвосты, а были длинные, пушистые, скорее как красивые ленты.

Девятихвостые лисы — действительно редкие и великолепные создания. Они предпочитают уединение шумной толпе, живут как одиночками, так и в стаях. Говорят, что существует лес, населённый ими, но его местоположение точно неизвестно. Лисы немного владеют магией, хотя взрослые особи могут сжигать города в одиночку. Они были очень близки к духовному миру. Но, как уже упоминалось, у этого лиса всего пять хвостов, хотя по легендам столько достаточно, чтобы уметь сжигать всё вокруг. И именно по количеству хвостов можно определить силу магии лис.

Внезапный чих зверька нарушил её размышления.

— А, точно! Эм… Добрый день, меня зовут Момо… А вас? — Она не увидела никакой реакции. — Ну… вы сейчас в Доме огонька! Это приют в деревне Акаиодори! А! Добро пожаловать!

После этих слов Момо заметила, что лис немного расширил глаза. Его это удивило? Неужели он пришёл из далека? Значит, это место для него непривычно.

— Вы совсем недавно в наших краях? Не переживайте, здесь вас рады приветствовать! — С этими словами она протянула ему руку, но ответной реакции не последовало. Даже не понюхал. — Точно! Я же совсем забыла!

Момо взяла ягоды, которые ей дал «отец». Она помнила, что их необходимо съесть. Это должно помочь лису избежать болезней. Ягоды лежали рядом, и она поднесла их к зверьку, уверенно говоря, что их нужно съесть. Однако он посмотрел на них, затем снова на Момо и даже не притронулся.

— Ну, давайте! Вам нужно их съесть! Вот, посмотрите!.. — протянула она руку ближе, но лис начал отодвигаться назад и слегка показал зубы.

Такой настороженный ответ еë удивил. Он может и укусить, поэтому Момо решила не настаивать. Но что делать? Эти ягоды обязательно нужны ему, а он отказывается от них, гордо отвернув голову. Девушка огляделась по сторонам, но рядом никого не было. Она надеялась на появление «отца». Он-то точно знает, как помочь в таком случае и как убедить животное принять лекарство.

Но тут же она вспомнила, сколько вещей делают за неё. Ей самой нужно справиться! Однако лис явно не разделяет её намерений. Применять силу было неразумно…

«Друзья» — именно так она услышала от «отца». Что он подразумевал? Действительно ли он верит, что они смогут стать друзьями? Момо была не против, но хочет ли этого лис? Судя по всему, едва ли.

С ягодами можно повременить. Момо всё-таки попробует предложить их ему позднее. Может, он станет добрее и поймёт, что здесь ему ничто не угрожает.

— Слушайте, эти ягоды нужно съесть. Возможно, вы отравились, и это — лучшее лекарство… — начала она с грустью. — Я понимаю, что вы мне не доверяете… Но если вы поправитесь, сможете играть, резвиться… У вас есть свои мечты, верно? Не желаете их исполнить? Если будете болеть, то всё окажется напрасным. Ведь… — Она замолчала, вновь представив себя маленькой девочкой под дождем.

Но лис совершенно не реагировал на её слова. Хотя немного опустил голову. Глубоко вздохнув, Момо поняла, что прошло достаточно времени. Значит, пришла пора поменять перевязку на большой ране. Может, хоть это ей удастся сделать?

Вот только возникла проблема: осталась лишь одна чистая тряпочка для новой перевязки, и она была слишком большая. Неплохо было бы её разрезать, но нечем. Можно пойти за ножом в зону приёма пищи, но, насколько ей было известно, всю посуду и столовые приборы собрали на свадебный банкет, и не факт, что осталось что-то. В деревне, вероятно, нет портных, а если и есть, то они заняты...

Но что тогда делать? Тряпка слишком велика, а просто разорвать её не получится. Поэтому нужно что-то острое. Где можно найти такой предмет в Доме огонька, или, может, в деревне? Только если…

* * *

Момо пришла к единственной мысли: надо попросить о помощи. Но у кого? Почти все сироты, которые хоть немного знают её, вряд ли согласились бы помочь. А если бы и согласились, людей поблизости сейчас было слишком мало — почти все отправились в деревню готовиться к празднику, первая часть которого должна была начаться через час. Но сейчас не было ничего важнее здоровья лиса.

Единственный вариант — рискнуть и втайне взять у кого-то что-то, надеясь, что это не вызовет проблем. И у неё в голове мелькнула мысль о человеке, к хижине которого она и направилась. Её «отец» — единственный, кому она могла довериться в данном вопросе. Конечно, он будет не в восторге, но она сможет его обнять и извиниться. Он единственный, кто знает о состоянии лиса и причины её поступка. Уверена, он поймёт. В конце концов, он сам говорил, что зло ради добра — не грех. В этом случае она действует именно во благо.

Лис остался сидеть на крыльце общего дома. Момо предложила ему пойти вместе, но он лишь уселся поудобнее, положив голову на лапы, а ей оставалось надеяться, что здесь ему будет спокойно и никто его не потревожит. Главное сейчас — найти что-то острое.

Сняв обувь и ступив на крыльцо, Момо позвала опекуна, но вспомнила, что тот ушёл к старосте. Если никто не ответил, значит, «отец» ещё не вернулся. Ждать было бесполезно, только ему известен срок своего отсутствия. Оставалось лишь войти в хижину без разрешения и порыться в его вещах. Выдохнув, она пересекла порог. «Разве это действительно правильно?» — мелькнула мысль, и сомнения начали вторгаться в её сознание. Но затем она вспомнила о лисе, о его состоянии, о том, как важно было помочь ему. Нельзя ругать себя за благие намерения!

Хижина изнутри представляла собой только одну комнату. Заходить сюда без причины было запрещено, да и сейчас здесь было темно. Однако даже в полумраке легко было заметить беспорядок. Несмотря на хаос, в воздухе витал приятный аромат сушёных трав и ягод — именно так «отец» обычно хранил свои запасы. Про беспорядок все знали, а пытаться прибраться в хижине было категорически запрещено. Как только кто-либо начинал уборку, «отец» всегда находил способ убедить их не делать этого, либо начинал плакать. Но сейчас — особый случай, думала Момо. И если опекун вдруг появится, у неё будет попытка оправдать свой поступок.

Однако как только она вошла, к ней подлетели Огоньки. Они, похоже, поняли, зачем девушка здесь, и выстроились стеной перед ней, словно предостерегая. Хоть это и был единственный способ помешать ей, Момо решила всё же объясниться:

— Я… Я понимаю ваше беспокойство, — мягко произнесла она, прислушиваясь к возможным шагам, — но мне очень нужно найти здесь что-то типа ножа… На крыльце у нашего дома сидит мой… друг. Он ранен, и от этой вещи может зависеть его жизнь!.. Пожалуйста…

Огоньки продолжали смотреть на Момо, а затем начали порхать вокруг друг друга, как будто обсуждая что-то. Вскоре они разлетелись, предоставляя ей разрешение сделать то, что задумала, но не покидали хижину.

— Большое спасибо… — с благодарной улыбкой произнесла она.

Момо проследовала глубже в хижину, осматриваясь в поисках нужного предмета. Тьма и беспорядок делали поиски затруднительными, но Огоньки, светя своим волшебным светом, помогали освещать пространство, что облегчало задачу. Теперь нужно было осторожно раздвинуть вещи, чтобы найти какой-нибудь нож. Однако никаких признаков какого-нибудь острого маленького предмета не обнаружилось. Мысли всё витали вокруг необходимости помочь лису. Ведь если она не справится с этим, то сразу несколько задач останутся невыполненными.

Вдруг её внимание привлекло движение Огоньков — они столпились у старого комода, словно подзывая её.

— М? Что вы хотите сказать? — спросила она, наблюдая за их повадками. Они продолжали кружиться у одного из выдвижных ящиков, а некоторые начали описывать в воздухе круг. — Вы хотите, чтобы я подошла? Хорошо…

Подойдя к комоду, девушка обратила внимание не его вид. Комод был очень старым, кое-где шершавым, с остатками бордовой краски на тёмном дереве; позолота ручек давно стерлась, но резьба всё ещё впечатляла. Он смотрелся, будто принадлежал другой эпохе, когда-то наверняка был очень красивым.

Но Огоньки кружили вокруг ящика, а значит, просто подойти к комоду было недостаточно. Момо осознала, что там, возможно, действительно хранится то, что ей нужно. Теперь, правда, нужно было открыть ящик, а она боялась, что комод развалится от одного её прикосновения. Но «отец» ведь каким-то образом пользуется им. Хотя, кто знает, возможно, он просто стоит здесь ради декора. Тем не менее, Огоньки казались уверенными в необходимости открыть его. Собравшись с духом, Момо сделала глубокий вдох и потянула за ручку.

Ящик с небольшим скрипом открылся. За внешним спокойствием скрывалось нечто интересное. Внутри лежала лишь одна вещь — вытянутая деревянная коробочка. Хоть это и могла быть любопытная вещь, сейчас ей нужен был любой нож. И словно понимая её мысли, один из Огоньков влетел внутрь ящика. Благодаря его свету, Момо убедилась, что там ничего кроме коробочки нет. Она заметила, что крышка не была ничем обмотана. Может, нужная ей штучка лежит там?

Сперва осторожно открыв крышку, Момо увидела нож. Не просто нож — он выглядел слегка необычным, размером больше кухонного, напоминающим кинжал. Однако вещь казалась очень старой: лезвие потеряло блеск, было изрезано и затупилось, а рукоять завела ржавчина.

— Я… Я могу это взять? — спросила она у огоньков, и те согласно кивнули. — Вы не расскажете об этом «отцу»? Если что, я сама это сделаю. — Огоньки начали покачиваться в стороны, что означало, что они постараются сохранить все в тайне. — Хорошо… Я ухожу. И… спасибо вам…

Закрыв ящик, Момо поспешила к выходу, но Огоньки снова перегородили ей путь. Это поведение показалось немного странным. Вначале героиня пришла в замешательство, пока трое из существ не подлетели к ней и к коробочке с ножом. Она поняла — нельзя просто так выйти с вещью, которую взяли без разрешения. Её нужно скрыть. Единственный вариант — под одежду. Быстро убрав коробочку под хаори и закрепив поясом, она попыталась прикрыть её так, чтобы это не было заметно. Оказалось немного неудобно, впрочем, путь до общего дома короткий.

Момо вышла на улицу, обулась и поспешила к дому. Ей повезло не только попасть в хижину «отца», но и забрать оттуда нужный предмет, оставаясь незамеченной! Теперь она точно сможет помочь лису!

Огоньки же оставались в хижине, ведь они знали, что не только этот нож был здесь...

* * *

Подбежав к общему дому, Момо увидела того самого белого лиса, который всё ещё удобно располагался на месте, избежав всë же возможной встречи с детьми. Он выглядел совершенно спокойным, что было хорошим знаком, особенно с учётом недавних происшествий. Однако когда он встретился взглядом с героиней, это выглядело так, будто он не придал значения её возвращению. Лис просто мельком взглянул на неё и снова отвернулся. Понимал ли он, что ему пытаются помочь?

— Послушайте… Нам нужно поменять перевязку, хорошо? — произнесла она, но в ответ снова не последовало никакой реакции. — Я понимаю, вы мне не доверяете… Но у вас серьёзная рана, её нужно обработать до конца. — Опять тишина.

Не дождавшись ответа, Момо взяла большую белую тряпку, что лежала на крыльце. Периодически поглядывая на лиса, который был потерян в своих мыслях, она задумалась, не характерно ли это для девятихвостых лис. В конце концов, она решила, что разрезать ткань на крыльце не стоит — есть риск, что кто-то увидит у неё украденный кинжал и поднимет шум. Хотя большинство людей и ушло на праздник, Момо всё же не хотела портить атмосферу.

Лучше всего будет сделать всё в своей комнате, без любопытных глаз. Измученная мыслями, она ещё раз взглянула на лиса: тот спокойно лежал. Попытаться подойти к нему не было смысла; унести его при этом было рискованно. Оставив его в покое, девушка решила подняться к себе, пообещав лису вскоре вернуться — но никакой реакции он не продемонстрировал. С горечью она вошла внутрь дома и поднялась по деревянной лестнице на второй этаж, в свою спальню.

Но перед этим заметила, что ягоды, которые оставила, исчезли. Момо была уверена, что оставила их на том же месте, но сейчас их там не оказалось. Возможно, они укатились под крыльцо, или же… у неё возникло ещё одно предположение.

А сам дом изнутри выглядел вполне обычно: белые бумажные стены, двери, ведущие в комнаты, и две лестницы на второй этаж. Освещение представлено небольшими светильниками, которые висели на стенах. Более ничего примечательного. Лишь комнаты сирот внутри были как-то обставлены.

Жилище Момо, хоть и обычное, было украшено цветами, оберегами и другими безделушками. На татами лежал аккуратно свернутый футон, на котором она спала, а в углу стоял небольшой ящик из светлого дерева, наполненный её одеждой. Окно было раздвижное, маленькое, пропускающее мало света, поэтому в комнате стояло целых две масляные лампы. Да, комната была очень тесная, как и у всех.

Присев на небольшую зелёную подушку, которую она использовала вместо кресла, Момо разложила белую ткань на полу и достала из коробочки кинжал. Прежде чем приступить к работе, решила как следует рассмотреть вещицу при дневном свете.

Лезвие было серым и немного тупым — определенно признак ушедшего времени. Даже слабо отражал лицо. Куча царапин и сколов. Но можно было разглядеть признаки полустëртой гравировки. Неизвестно, сколько времени этот кинжал пролежал в коробочке.

Рукоять была сделана из неизвестного сплава, похожего на золото, с простым, но искусным узором, напоминающим чешую дракона — единственное, что сохранило свою форму. К тому же кончик рукояти украшал огранённый под форму полумесяца алмаз. Удивительно, что он оставался на месте.

Момо, держась за нож, чувствовала, как его история пробуждает в ней любопытство и ощущение тайны. Каждый шрам и царапина на лезвии казались интересными. Столетия назад наверняка кто-то пользовался этой находкой, возможно, в поисках приключений или для защиты.

Когда она внимательно изучала рукоять, узор, напоминающий чешую дракона, вызывал в ней образы древних легенд, которые когда-то рассказал ей «отец». В них всегда присутствовали драконы, охраняющие свои сокровища и земли, и вот теперь эта символика оказалась в её руках. Это было как эхо прошедших времен, оно придавало ножу особую ценность.

Возможно, тот, кто создал этот кинжал, был профессионалом. Все же он не развалился от прикосновения, хотя, казалось, как раз и случится. Но как «отец» смог его достать? Чтобы просто купить такое, нужно жить в столице или служить при дворце. Вероятней всего, он нашëл его в странствиях как сувенир. Для антиквариата он выглядел довольно просто. Если будет возможность, стоит расспросить опекуна.

Но сейчас было не время отвлекаться на красоту и раздумья о прошлом. Лису необходима перевязка, хочет он этого или нет. Нужно было разрезать кусок ткани, что Момо и собралась сделать. Взяв кинжал и начала резать. Лезвие с трудом справлялось с задачей, приходилось немного приноровиться, чтобы оно хоть немного порезало ткань.

Каждый прогиб ткани под его тупым лезвием вызывал у неё смесь разочарования и решимости. «Я смогу! Просто нужно немного терпения», — повторяла она себе, держась за рукоять покрепче. С каждым небольшим разрезом она чувствовала, как у неë то возвращается, то снова убывает уверенность.

Всё это время мысли о лисе терзали её. Как бы она ни старалась, ему, кажется, были безразличны любые попытки помочь. Может, это защитная реакция? Никто не знает, что он пережил. Возможно, он встречал людей, которые хотели на нём заработать. В таком случае очень трудно кому-то доверять. Одних слов будет недостаточно — лис должен увидеть, что ему не желают зла. Придётся проявить немного настойчивости.

Внезапно острая боль пронзила её руку. Момо осмотрела левую ладонь и заметила кровь. Она снова порезалась, размышляя. Даже таким тупым кинжалом. Но в этот раз рана оказалась чуть более глубокой, и кровь быстро стекала с пальца, оставляя капли на татами и на белой ткани.

Момо немного ужаснулась, когда поняла, что несколько капель упали и на лезвие кинжала. Вот чего она опасалась! Она планировала вернуть его в том же состоянии, в котором взяла — незаметно. Но теперь все тщетно. Отмыть кровь можно, но вдруг еще больше поранится. Даже если и удастся, капли, кажется, уже засохли.

Она с тревогой на душе смотрела на испорченный кинжал, думая о наказании. Как можно будет объяснить произошедшее отцу? Будет ли он злиться? Хотя ей никогда не удавалось увидеть его в рассерженным. Грустным или обиженным — да. Но такое поведение может разбить ему сердце. Она могла уже представить реакцию отца: глубокие тени на его лице, печаль в глазах, когда он будет говорить о важности вещей и их сохранении.

Задумавшись об этом, героиня не заметила, как пятна крови начали постепенно исчезать с лезвия. Оно вдруг стало идеально ровным, а тонкая гравировка снова засияла, вернув свой первоначальный вид. Каждая волнистая линия, на первый взгляда потемневшая, вновь обретала свою изящность и сияние. Но Момо стало плохо, голова закружилась и перед глазами возникла пелена — всё вокруг стало размытым. Она попыталась закрыть глаза, встряхнуться, но лишь усилила шатание.

Когда она вновь все же открыла глаза, перед ней простиралась чистая темнота, и в следующую секунду она, потеряв сознание, свалилась на пол.

Бесконечное море было относительно спокойно. Лишь изредка волны напоминали о себе неспешными движениями. Здесь царила полная гармония, а в водной глади отражалось бескрайнее звездное небо. Туманности, сияющие звезды и глубокие теневые просторы. Ни ветерка, ни облачка — только безмолвный и полный покой, охватывающий все вокруг.

Однако в какой-то момент статичную и чарующую картину нарушил неведомый силуэт. Грациозно пролетел вперед большой величественный дракон цвета обсидиана. Легко рассекая воздух, он стремился в бесконечность. Его красивая, но заострëнная чешуя отражала свет каждой звезды, а гладь воды, столь же спокойная, передавала красоту как самого дракона, так и его ослепительного образа. Изящные взмахи огромных крыльев создавали лишь лëгкий звук, совсем не нарушая магии момента.

Вскоре появился второй дракон, затем третий и четвертый. Какие-то из них не обладали парой крыльев, но не потеряли своей красоты и изящества. Очень скоро они образовали целую стаю. Каждый из них был уникален, отличаясь в основном окрасом и размерами, но все они излучали величие. Надменные взгляды завершали картину, созданную этими могучими существами.

Внезапно мрак разразился молнией, и раскат грома нарушил безмятежность. Мирная сцена мгновенно сменилась хаосом: спокойная вода превратилась в гигантские волны, налетел ураганный ветер, а черные тучи скрыли звезды, лишь изредка освещая пространство вспышками молний. Огромный водоворот стал затягивать в себя всë вокруг, а среди этого природного буйства слышался рëв драконов. В огненном вихре, порывистом ветре и бушующей воде мелькали драконьи чешуи. Что это было? Война, катастрофа или судный день?

Но внезапно внутри хаоса возник свет, как звезда в темноте. Вокруг потока времени всё замерло словно по воле этого мерцающего огонька. Искра, что заставила пространство застыть. На вновь успокоившейся глади воды начали распускаться красивые цветы лотоса. В считанные мгновения поверхность украсилась розовыми водяными цветами, а в центре источника света начали проступать очертания какого-то силуэта. Рядом с ним появились большие тории.

У этого силуэта стала видна рука, потянувшаяся куда-то вверх. Но куда именно? И внезапно впереди открылась пара зелёных драконьих глаз, выглядывающих из тьмы.

Но затем изображение изменилось... стремительное падение вниз?

* * *

Момо медленно распахнула глаза и оказалась в собственной комнате: пол, стены и дверь, собственные вещи. Однако возникло ощущение, что в комнате стало немного темнее. С ней явно что-то произошло, ведь сейчас она лежала на татами. Неужели она уснула?

В памяти начали всплывать события: она пришла сюда, чтобы без свидетелей разрезать большую белую ткань, дабы удобно перевязать лапу тому лису. Начала процесс и как обычно порезала палец. Что дальше? Неужели просто потеряла сознание? Это вряд ли — она давно не боится вида собственной крови. Возможно, просто перетрудилась или стресс от напряжения? Получается, именно так сильная тревожность дала о себе знать? Логично, но на душе у девушки все ещё оставались некоторые сомнения. Или это нормально?

А тот сон? Это ведь был сон, который она только что увидела? Вода, небо, драконы, хаос, тории и свет — что всё это значило? Она часто видела разные сны, порой довольно странные. Например, как создавала огород на берегу реки, а урожай оказался говяжьим мясом. Но этот сон был особенно непонятным. После него у Момо появилось странное чувство дежавю, но она не могла вспомнить, где видела что-то подобное раньше.

Как только девушка поднялась на ноги, в голове снова всплыли драконы и их образы. Этот момент застрял в её сознании. Но с чем он ассоциировался? Либо с художественными изображениями, либо с Руюго.

В империи, где жили она и её друзья, была своя вера. Там существовали святилища, храмы и алтари, где жрецы могли передать волю драконов. Служители этой веры были убеждены, что мир создан драконами, и поэтому они сами называли себя «Несущие драконье слово». Хотя не все разделяли эту веру, она закрепилась в империи на протяжении веков и была тесно связана с императорской семьей. Ходило поверье, что именно благодаря им династия уцелела, в отличии от других государств. Несмотря на то, что драконов никто не видел в последние века, многие считали их либо вымыслом, либо вымершими.

Тем не менее мысль о возможности увидеть живого дракона заставляла сердце Момо биться быстрее, а дыхание учащаться. Несмотря на то, что ей удавалось видеть драконов только в книжках с картинками и в качестве элементов декора, она постоянно воображала, какими они могли быть в реальности. Воплощение грации и силы. Момо мечтала о том, чтобы иметь ручного дракона, пусть даже маленького, от этой мысли её захватывало волнение. Но к сожалению, их существование оставалось лишь фантазией.

Те драконы, что ей снились, были настоящими? Как они выглядели? Момо постаралась запомнить все фрагменты сна, чтобы удержать в памяти как можно больше. А вдруг ей на самом деле приснились драконы во всей красе?

Она вспомнила и зелёные глаза — самые красивые, волнующие глаза, отражающие силу. Затем в её памяти всплыла другая пара — рубиновые глаза, принадлежащие лису. Чем-то они были похожи...

Точно, лис! Она вспомнила, что ему необходимо поменять повязку! Но вечер уже наступил… действительно стемнело?!

С этой мыслью Момо выглянула в небольшое окно. Небо уже погрузилось в сумерки: солнце только начинало скрываться за горизонтом. Когда она заходила в дом, был полдень. Получается, она пролежала почти шесть часов? Пропустила половину свадьбы и, вероятно, заставила лиса долго ждать!

Как только Момо встала, голова закружилась, но в обморок она, к счастью, не упала — быстро пришла в себя. В её мыслях сейчас была только забота о лисе.

Девушка взяла отрезанный кусок ткани, хотя на нём всё же были капли крови — но, вероятно, это не критично. Затем, сложив кинжал в коробочку, отправилась к выходу.

Но прежде чем покинуть комнату, она обратила внимание, что её одежда испачкана кровью лиса. А ведь ей всё равно стоит сходить идти на свадьбу, поздравить Ватару и его невесту Ибуки. В спешке она надела поверх своей повседневной одежды белый короткий халат без рукавов с узором из лилий, не забыв про внутренний карман для кинжала. Лезвие она обмотала другим куском белой ткани, а коробочку оставила на потом. Сначала она вернётся к «отцу», извинится за свои действия. Сегодня праздник, и у Момо есть причина, по которой она поступила так, поэтому «отец», скорее всего, не станет ругаться. Если что, она готова обнять его снова и извиниться за все содеянное.

Она также подготовила небольшую баночку травяного настоя и листья феи, которые всегда держала при себе. Настой хорошо увлажняет кожу и способствует быстрому заживлению мелких ран и ссадин. В детстве опекун немного учил ее разбираться в травах, особенно выявлять среди них ядовитые. Также она немного умела делать простые лекарственные отвары и ароматические масла.

Поправив прическу, Момо вышла из комнаты и направилась вниз, попутно захватив заранее приготовленный подарок для друзей-молодоженов. Но сначала ей нужно было завершить помощь лису, если он ещё не ушёл…

К её радости, белый пятихвостый лис всё ещё сидел на крыльце! Он, похоже, никуда не делся. Неужели он провел всё это время на одном месте?

Когда Момо подошла ближе, лис повернул ухо и обернулся. Судя по взгляду, он был как всегда равнодушен к появлению девушки — слишком спокоен, словно её не ждал. Это немного огорчало.

Сев напротив него, Момо заметила, как лис гордо отвернулся. Но поскольку надежда на дружеское отношение уже было потеряно, спокойно, но с лёгким чувством вины она заговорила:

— Прошу прощения за ожидание… Я немного… задремала… — и при этом виновато смотрела в пол.

— Эх, наседка, ты явно не тянешь на достойного хозяина… — послышался мужской голос.

Момо не сразу поняла, что это было сказано о ней. Когда же осознала, что обращаются к ней, её взгляд заметался по округе. Но, оглядываясь вокруг, она не обнаружила никого, кто мог бы сказать это. Даже на крыше или в помещении не было следов присутствия кого-либо ещё. Рядом сидел только… лис?

Конечно, у Момо были догадки, но ей точно не показалось. Всё её любопытство в конечном итоге сосредоточилось на белом зверьке, и девушка стала внимательно его изучать, стараясь найти что-то необычное. В какой-то момент она заметила, как лис начал нервничать, а его рубиновые глаза быстро забегали по сторонам. Она никогда не видела такое поведение у животных — казалось, его лицо даже обрело мимику.

— Вы говорящий? — спросила она, отчего лис вздрогнул.

После этого Момо наклонилась вперед и выставила руки параллельно зверьку, создавая некую «ловушку». Она приняла такое положение, что лису сложно было теперь убежать. Кроме того, Момо была готова задержать его рукой, и на лице у неё отразилась широкая улыбка.

— Так вы и правда говорящий?! — с большим восторгом повторила она. — Это правда?! Скажите что-нибудь ещё! Есть ли ещё кто-то, кто говорит? Вы говорите как человек! Даже не повторяя! Расскажите что-нибудь о себе!

Вопросы множились и множились. Лис же старался не обращать на них внимания — лишь хотел сбежать. Но, увы, Момо впервые столкнулась с говорящим животным. Даже духи, которых она встречала, могли лишь подражать человеческой речи.

— П-попрошу воздержаться от вопросов! — произнёс лис, пытаясь вернуть свою невозмутимость. — Ты… ты как вообще со мной обращаешься?! Я, между прочим, твой уважаемый госпо… гость! Поэтому прошу вести себя сдержанно!

Эти слова привели Момо в замешательство. Она даже села обратно. Голос звучал громко и властно, словно перед ней стоял генерал. Однако, вспоминая недавнее поведение лиса, ей сложно было представить его весëлым или мягким. Ей даже стало немного стыдно, что так настойчиво набросилась на бедного лиса. Хоть его теперь и трудно было назвать просто лисом…

— Ой, извините!.. Но вы столько времени молчали, а тут начали говорить… И мне стало интересно…

— Я тебе что, волшебный зверек, который исполняет желания?! — с ещë большим возмущением возразил лис.

— Но вы и правда волшебный… Обычные же животные не говорят, — Момо продолжила разговаривать, всё ещё смущаясь. — И желания исполнять не можете?..

— Ну а ты, видимо, обошла весь мир и знаешь всех животных до единого, и обладаешь знаниями, какие из них говорят, а какие нет.

На этот сарказм Момо не нашла что ответить. Она оказалась в тупике, а атмосфера становилась всё более и более неловкой. Однако при всей своей гордости лис не ушёл, а остался сидеть. Кажется, он успокоился.

— Эх, — тихо произнёс лис, не глядя на Момо, — дать всем вокруг понять, что ты говорящий зверь... Это явно не самая лучшая идея — хвастаться своим даром на каждом углу.

Сначала героине хотелось сказать в ответ, что она не стала бы скрывать такой дар, но затем вспомнила слова «отца», что лиса, вероятно, подвергали ненужным страданиям, поскольку он весьма необычный. Если это так, то способность говорить тоже могла сыграть свою роль. Значит, её слова вполне могли вызвать у зверя душевные раны. Обидеть его, а тем более стать врагом — это не то, чего хотела Момо. Она хотела быть другом для всех животных и духов.

Кроме того, девушка опять забыла, что ей нужно помочь с ранами, и теперь ясно, что этот лис не просто говорит, но и хорошо понимает человеческую речь. Следовательно, проблем возникнуть не должно; казалось, он должен осознавать, зачем и для чего это всë нужно. Она надеялась на это.

— Эм, простите, но… — на этот раз лис обратил внимание на девушку. — Вам нужно поменять повязку на лапе. Первая была наложена несколько часов назад, так что её необходимо сменить.

От её слов лис не проявил никакой реакции, будто они так и не заговорили.

— Прошу прощения, но вам необходимо это лечение! Я не шучу! — с настойчивостью произнесла она, но вновь не получила даже малейшего ответа.

Момо обдумала, какая строгая игра развернулась между ними. Она знала, что нужно как можно быстрее перевязать рану, но множество вопросов всё ещё оставались без ответов и заполняли её ум.

— Послушайте, вы не можете просто игнорировать меня. Я понимаю, что вам сейчас не очень легко. Но если вы хотите, я могу помочь! Я не сделаю вам больно, — уверяла она, не зная, насколько это убедительно звучит для лиса, сидящего напротив.

Но, к сожалению, реакции не последовало. В следствие этого уголки её бровей напряглись и опустились, а внутри начало разгораться странное чувство — словно по всему телу пробегали искры, особенно в груди. В голове же бушевал хаос. Однако в этот момент Момо не собиралась отвлекаться на собственные переживания. Всё её внимание сосредоточилось на лисе и его неподвижности, что сейчас казалось апофеозом наглости, ведь девочка просто хочет ему помочь. Наконец, она собрала силы и воскликнула:

— Я сказала… вам необходимо сменить повязку!!!

Сильный хлопок, сопровождаемый небольшой вспышкой света, прорвался в воздух, словно молния, мелькнувшая прямо перед её носом. Момо даже не успела осознать, что произошло. Это не было похоже на разряд — больше напоминало хлопушку. Вместе со звуком она ощутила, как лёгкий ветерок ударил ей в лицо, растрепав прическу: некоторые пряди по-прежнему стояли торчком.

Запаха горелого не ощущалось, так что это не могло считаться взрывом. Тем не менее девушка сильно испугалась. Она же только что сделала хлопок? Сердце колотилось как бешеное, а руки тряслись. Но на первый взгляд, казалось, вокруг не произошло ничего необычного.

Только лис также выглядел испуганным. Его глаза были широко распахнуты, шерсть слегка взъерошена, он дышал быстро, а некогда вялые кончики хвостов расправились и стали немного напряжены, как будто пятихвостый готовился к чему-то.

Взгляд Момо вновь упал на перебинтованную лапу, и этого оказалось достаточно, чтобы вновь собраться. Быстро вспомнив, что нужно делать, она повторила те же слова, немного тяжело дыша:

— Мне… нужно сменить вам повязку…

Ответа как обычно не последовало, но это её уже не остановило. Без лишних слов Момо приблизились к лису вновь. Она сняла старую повязку, обработала рану настоем, приложила листья феи и аккуратно начала перебинтовывать раненую лапу. Девушка делала всё это без каких-либо мыслей и эмоций. Не обращая внимания на размеры открытой раны, она продолжала обработку. С наложением новой повязки проблем не возникло — как уже говорилось, она уже не раз видела, как это делается, и сама почти неплохо могла справиться. Главное, что лис не возражал; он просто сидел спокойно, наблюдая за процессом.

Когда всё было готово, Момо немного отстранилась, чтобы оценить результат. Попыталась осознать происходящее, опустив взгляд на свои ноги. Тем временем зверь тоже отошел от потрясения. Сначала он перевёл взгляд на девушку, потом на повязку и снова на неё, и так несколько раз, пока его дар речи не вернулся:

— Ты… что себе позволяешь?! Где твои манеры?! И… как ты можешь так вести себя при… при госте?! — начал возмущенно говорить лис.

— Вам нужна была помощь, — спокойно и без эмоций ответила Момо. — И я это сделала.

Так они и сидели, словно после шторма, никому не говоря ни слова. Но Момо поняла, что наконец смогла поменять ему повязку. Главное, ей удалось настоять на своём, что оказалась неожиданностью для неё самой. Дело было сделано.

Она пришла к выводу, что дальнейшие разговоры с лисом пока не имеют смысла. Вряд ли он хочет общаться, не говоря уже о благодарности. А внутри неё всё ещё сжимался тяжёлый комок. Если лис не хочет поддерживать контакт, то зачем пытаться?

Но у Момо ещё оставались дела. Его нужно накормить. «Отец» говорил, что осталась рыба, которую можно предложить лису. Хотя Момо не была уверена, что тот не начнёт капризничать и по этому поводу. Но каким бы он ни был, она не могла оставить голодным хоть человека, хоть животного. Ей былоего немного жаль, несмотря на непростое знакомство.

— Я принесу поесть, никуда не уходите, пожалуйста, — спокойно произнесла она.

Сказав это, Момо встала и не глядя на лиса направилась к кухне.

Однако где бы она ни искала, рыбы не оказалось. Неужели «отец» ошибся? Вряд ли. Возможно, кто-то уже съел её? Скорее всего. Как же тогда быть? Что ещё можно предложить лисам? Момо сомневалась, что девятихвостые лисы едят обычную человеческую еду. Вдруг они предпочитают корни священных деревьев, а рыба является лишь исключением? Она могла бы попробовать приготовить сырую рыбу, но не хотела рисковать. К тому же вся посуда была грязной, с множеством остатков после недавней свадьбы. Тогда овощи или фрукты? Ну не могут же они быть прихотливы и к растительной пищи. Но какой-нибудь морковки тоже не оказалось даже в холодном шкафу.

Вдруг её размышления прервал знакомый голос:

— Момо, вот ты где! — он принадлежал Хару, который только что подошëл. — Я тебя повсюду ищу! И что там за странный лис? — Он указал рукой в сторону домика.

— Хару! Что-то случилось? Я не видела тебя с утра! — воскликнула Момо.

— Я… Момо… слушай… — он казался сильно взволнованным, быстро смотря по сторонам. — Прости, но я не смогу составить тебе пару на празднике! Понимаешь, карпы… И староста… Хоть и говорили, что «отец» вроде уладил конфликт с ним… Но ещё и Каори… Прости, но мне будет лучше остаться в своей комнате до завтра… Ты же поэтому оттуда ушла…

— Я понимаю твоё беспокойство. Правда, будет очень жаль… — с улыбкой отвечала она. — Но я туда ещё не ходила! Я вот, по просьбе «отца», ухаживаю за тем лисом. Он очень сильно ранен…

— А? За тем белым? — удивился Хару. — Ты уверена? В смысле… Он же девятихвостый! Точнее, пятихвостый… Но ты же слышала о них?

— Да, а что такого? — спросила в ответ Момо, слегка наклонив голову.

— Ты же знаешь, что они могут сжечь целую деревню в одиночку… Правда, у него хвостов пять, значит, сил у него не так много… Но разве их визиты к людям когда-нибудь хорошо заканчивались? Вон, говорят, и Ивао вернулся — его выгнали… Злой весь, думал, что свадьбу сорвет, а просто закрылся у себя дома… А тетушка Асами ушла к нему.

— О, мистер… точнее, сэр Ивао пришел! — с восторгом сказала Момо. — Погоди, значит, его вообще не будет на свадьбе?

— Вот именно. Я сначала хотел найти тебя на площади, но как раз попал под жуткий взгляд старосты, когда Ивао появился. Буквально только пришёл и сразу же закрылся у себя. Я слышал от остальных, что он весь такой нервный, говорил что-то, но все поняли, что его отстранили от службы. Стало так тихо, что я вспомнил, что вообще не должен там находиться, и ушел. Мне его действительно жаль.

— Какой ужас… — проговорила Момо.

Она мало знала о человеке по имени Ивао. Это был мужчина средних лет, сын старой тетушки Асами. Несколько лет назад, когда Момо была еще совсем ребëнком, он стал солдатом имперской армии и ушёл из деревни. Но не навсегда. Пару раз в год он возвращался, чаще всего навещая свою мать и привозя разные подарки из столицы. Однажды Момо удалось попробовать очень вкусные пряники. Почти вся деревня гордилась им, особенно тетушка Асами. Каждый раз он приходил в военной форме с мечом за спиной. Статный, красивый, а главное — счастливо улыбающийся. Он всегда гордился своим званием, поэтому его и называли «сэр». Буквально год назад он говорил, что его кандидатуру рассматривали на должность капитана. Но отстранили? Значит, он больше не солдат? Но за что? Как такое могло произойти? У Момо в голове не укладывалось, как можно просто так убрать человека с должности.

Момо задумалась, глядя на Хару. Его беспокойство никуда не делось, и по его лицу можно было прочитать, что даже маленький мальчик не понимает, как такое возможно. Это всё казалось странным и несправедливым.

— Ты говоришь, что Ивао закрылся в доме, — произнесла она, раздумывая о дальнейших действиях. — Может, стоит ему помочь? Возможно, он просто не может справиться с этой ситуацией.

Хару немного приподнял брови.

— Ты действительно хочешь к нему наведаться? Он сейчас не в лучшем состоянии, — его голос приобрел настороженность.

— Почему бы и нет? Нельзя же просто игнорировать его состояние. А может, ему действительно нужна поддержка. — Момо почувствовала, как желание действовать крепчает внутри неё. — Он всегда был добрым к нам. Неужели мы не можем быть добрыми к нему сейчас?

— Может, ты права… — задумался Хару, опять оглядываясь. — Но не думаю, что стоит утруждать себя. Он сейчас никого кроме матери не подпустит. Пускай сначала госпожа Асами позаботится о нем... Ладно, — протянул мальчик, потягиваясь. — Я пойду к себе… А ты лучше сходи на праздник. Развейся. Наверняка там ещё осталась еда… Да и Ватару расстроится, если и ты не придёшь на его свадьбу.

После этих слов рыжий мальчик поспешил в дом, а Момо осталась стоять, переваривая новую информацию. Она думала: всë же вернуться и узнать, как дела у Ивао, или поговорить с тëтушкой Асами. Ей трудно было представить, что они сейчас переживают.

Старая женщина никогда не грустила из-за отсутствия сына дома. Наоборот, всегда гордилась им. Девушка задумалась о жизни тех, кто покинул родные места, о будущем Ватару и Ибуки, и о том, что ждёт её саму.

Вспомнив о друге, Момо решила задуматься о празднике. Действительно стоит туда сходить, чтобы развеяться. После всего, что произошло, ей казалось, что она слишком угнетена. Даже для деревенской свадьбы произошло слишком много событий за один день. Может, ей повезёт найти еду для лиса там. Если, конечно, как сказал Хару, что-то ещë осталось… Значит, нужно поспешить! Тем более в карманах её праздничного халата всë ещë лежали те самые подарки для молодожëнов.

* * *

Когда Момо добралась до деревенской площади, она ощутила лëгкое разочарование. Хотя свадебные декорации ей очень нравились: множество цветов, бумажные украшения, фонарики и даже искусственные пруды из бамбука, оформленные водяными лилиями. В прудах плескались карпы — нет, на самом деле это была обычная рыба, но под водой это выглядело чуть иначе.

Что касается людей, они уже беззаботно гуляли, общались и наслаждались угощениями. Как будто самый разгар праздника прошёл, и это было очень грустно. Даже несмотря на тот факт, что Момо не являлась поклонницей шумных торжеств, она всё равно пропустила важные моменты, такие как обручение Ватару и Ибуки. Но, похоже, никто и не заметил, что она пришла лишь сейчас.

Бродя по весёлой площади, она быстро оказалась у столов с угощениями. Однако, как и она предполагала, от вкусного осталась лишь сладкая закуска из белого хлеба с фруктами. От вида всей этой еды, хоть и в небольшом количестве, Момо осознала, что у нее с утра во рту не было ни крошки. Конечно, она перекусила, но ей нужно было что-то и для лиса.

Подумав о нём, Момо сразу вспомнила Хару. Он же решил остаться в своей комнате, а значит, его мнения не изменить. Неплохо бы что-то принести и ему. И тут она заметила сашими из лосося — любимую рыбу мальчика. Теперь же нужно было найти, во что это положить. К сожалению, чистых тарелок не оказалось.

— Приятного аппетита! — раздался знакомый, но довольно грустный женский голос.

К ней подошла Каори в лёгком светло-оранжевом кимоно с узором в виде маленьких птичек. Это был один из лучших её праздничных нарядов. Возможно, у неё были какие-то планы на эту свадьбу, но сейчас она выглядела грустной. Взгляд её был спокойным, но голос выдавал задумчивость. Обычно Момо ожидала от неё упрёков за отсутствие пунктуальности или недостаточно праздничный облик, но сейчас, похоже, такого не намечалось. Напротив, вокруг стояла напряжённая атмосфера, как будто туча нависала, готовая обрушиться холодным дождем.

— Каори, добрый вечер, — улыбнувшись, попыталась заговорить Момо. — Как настроение? — И тут же прикусила язык.

— Неплохо… — ответила Каори с тоскливым выражением.

И вот Момо наконец заметила, что от Каори странно пахнет. И не из-за эфирных масел. Похоже, она выпила вина — и не один бокал. Теперь любопытство девушки только усилилось. К небольшому своему счастью, ей не пришлось задавать вопросы.

— Слушай, я тут... решила уехать из Акаидори. Мне… да и тебе тоже делать тут нечего, — произнесла Каори, делая очередной глоток из бокала.

— Уехать отсюда? В смысле, не просто из Дома огонька, а из деревни? А куда? И зачем это вообще делать? — недоуменно спросила Момо.

— Момо, — резко прервала она. — Нам по девятнадцать лет, а мы всё ещё живём в приюте… в маленькой деревне… Что будет с будущим? Хотим ли мы до конца дней сидеть на одном месте? Надо двигаться дальше, понимаешь? Как птичка, вырывающаяся из клетки… Наша империя огромная, не говоря уже о мире, а мы видим лишь крошечный её кусочек. Куда, по-твоему? Наверное, в большие города, может, даже в столицу, где больше возможностей… Устроиться на работу, заняться ремеслом, жить в настоящей цивилизации, увидеть настоящие горы и моря, достойно выйти замуж… — тут она посмотрела на Момо. — Неужели ты не мечтаешь о переменах в жизни? Ты ведь сама хотела с «отцом» отправиться в путешествие. Что мешает сделать это самой? — Она сделала паузу, а затем продолжила: — Прости, нельзя было тебя этим нагружать...

В этот момент кто-то резко толкнул еë — это были просто дети, играющие в догонялки, которые случайно задевали Каори. Но даже им она не стала делать привычные для себя замечания. Но последствия столкновения оказались немного досадными: красное вино из бокала выплеснулось на халатик Момо, оставив пятна. После короткого извинения за беспокойство, Каори ушла. Видно, что уровень алкоголя не давал ей возмущаться.

Момо посмотрела на красные пятна. Удивительно, но большинство из них попало на вышитые лилии. Благодаря яркому цвету вина они стали выглядеть красиво, несмотря на то, что это всего лишь были следы от напитка.

Затем она задумалась над словами Каори. Действительно ли нужно покинуть место, которое стало домом? Они здесь выросли. Момо представила себя взрослой женщиной, оставшейся в приюте — и картина её вовсе не радовала. Чем она будет заниматься здесь? Воспитывать детей? Еë саму ещë надо воспитывать. Деревня действительно казалась маленькой: домики, рыночная площадь, набережная реки. Да, кто-то организовал небольшую пекарню, а заодно просто поставил столы и стулья для удобства своих посетителей; кто-то ведёт хозяйство с курочками, а у кого-то за домом скромный огород. Но мысль о том, что где-то есть что-то большее, не покидал еë.

Она помнила рассказы людей, приходивших в деревню, включая Ивао. В империи были более крупные деревни, не говоря уже о городах и столице — местах, о которых можно былоузнатт лишь из рассказов.

Размышляя о будущем, Момо почувствовала некое любопытство к тому миру, который находился за пределами единственной тропинки, ведущей к их деревне. Сколько там может быть разнообразной еды? Она действительно хотела отправиться в путешествие вместе с «отцом». Хотя он вряд ли согласятся. Но мысль о том, чтобы сделать это самой, тоже возбуждала. Кроме того, Каори говорила о работе и замужестве. У той, вероятно, всё получится: она умеет одеваться со вкусом, у неё приятная внешность и даже голос для пения. Хотя её характер может быть проблемой, но всё же...

В конце концов, Момо пришла к выводу, что за девятнадцать лет ей действительно следует начать обдумывать своё будущее. Неужели именно сейчас тот самый возраст, когда пора делать первые шаги к переменам? Но каким именно ей видится это будущее?

От размышлений её отвлекло лёгкое прикосновение к ноге. Что-то мягкое и пушистое, какое-то маленькое создание. Может, это кошка? Но, опустив взгляд, Момо увидела белого лиса — того самого, с пятью хвостами. Один из его хвостов ласково коснулся её ноги. Неужели он пришёл к ней от самого Дома Огонька? Но ведь у него больные лапы...

Чтобы удостовериться, что с его лапами всё в порядке, девушка незамедлительно подняла лиса на руки и повернула к себе лицом, удерживая на вытянутых руках. Он оказался даже легче, чем она думала. В его лице сразу узнался тот самый упрямец.

— Вы... что здесь делаете? У вас же лапы! — обратилась она к нему.

— Да, у меня их четыре, как ты могла заметить, — ответил лис, явно недовольный такой опекой. — А ещё ты надолго исчезла, когда шла за едой. Я решил, что ты здесь заблудилась. Удивительно, но тебя легко отыскать среди толпы.

— Вы искали…

Вдруг раздался женский голос:

— О, это же Момо!

На встречу ей шла прекрасная девушка с тёмными волосами и зелеными глазами, облачённая в лёгкое белое кружевное кимоно. Её короткая стрижка была украшена венком из водяных лилий, такой же висел и на её шее. К ней по правую руку шагал мужчина в белом кимоно с теми же цветочными украшениями — Ватару.

Это были они, и, судя по золотистому ожерелью на шее Ибуки, она теперь уже стала женой. Такие серьёзные украшения надевают на невест во время церемонии бракосочетания, и чем выше статус, тем внушительнее бижутерия. В их случае ожерелье оказалось позолоченным, а не настоящим золотом.

Однако Момо не могла отвлечь взгляд от молодожёнов. «Найти себе мужа» — неужели когда-нибудь и она будет выглядеть так же, как сейчас красавица Ибуки?

Когда молодожёны подошли ближе, девушка осознала, что нужно что-то ответить, но её лучший друг опередил её словами:

— Момо, ты всё-таки пришла! Как жаль, что ты ничего не увидела.

— Ах, он так переживал, что забудет текст, что почти всё испортил, — подшутила над ним Ибуки. — А ты бы видела, как я бросала амулеты. Оказалось, столько девушек хотят счастья...

— Я... У меня появились срочные дела... — произнесла Момо, — Но я всё же пришла! Не могла же я не проводить в добрый путь своего старшего брата! А Хару остался дома, боится сам знаешь кого.

— Такие слова обычно не говорят на свадьбе... И ты уверена, что он сейчас не тащит вещи в мою комнату? — ехидно произнёс жених.

— А... теперь нет... — Момо задумалась и уже начала верить, что так оно и есть. — Ах, точно! Чуть не забыла.

С этими словами она одной рукой полезла во внутренний карман своего праздничного халата, противоположный тому, где находился кинжал, и, придерживая лиса другой рукой, достала два симпатичных красных бантика, напоминающих броши. Они были перевязаны белыми тонкими лентами, а центр украшал разноцветный бисер. Скромно, но на эти подарки было потрачено множество ночей.

— Вот, это вам! Можно использовать как украшения для... всего. С праздником вас, желаю вам долгих, счастливых лет совместной жизни! — сказала она, протягивая им подарки.

Момо сияла улыбкой, но в её душе наслоились мрачные чувства, заставляющие хотеть плакать. Причина оставалась неясной: это были слёзы радости или печали? Может, дело в страхе одиночества? Вокруг происходили важные события, а она словно выпала из этого мира.

Но нельзя позволять слезам зависти затмить праздник. Всё будет хорошо. Это точно.

— О, какая прелесть! — воскликнула Ибуки, подхватив один из бантиков, а второй сразу же передала своему жениху. — Ах, а я заметила, что у нас на празднике есть ещё гости! — обратила она взор на лиса, который всё ещё находится в руках Момо.

— Мы нашли его недавно, — ответила девушка, стараясь помнить, что этот лис вряд ли будет дружелюбен к другим после всего, что с ним произошло. — Вот почему я задержалась.

— Это не девятихвостый лис? — спросил Ватару, разглядывая зверя. — Разве они у нас водятся?..

— Ой, что я вижу!!! — раздался весёлый голос, приближающийся к ним. — Это моя дорогая Момо дарит подарки нашей прекрасной молодой семье!

Голос принадлежал «отцу», который шёл навстречу ребятам. Его вид был более весёлым, чем обычно, что, вероятно, объяснялось бутылью в руке. Все знали, что опекун Дома Огонька никогда не отказывается от крепких напитков, и после них он становился лишь добрее и счастливее.

Но он был не один. С ним шагал старый человек с смуглой кожей, опиравшийся на трость и облачённый в светлое полосатое кимоно. Это был тот самый староста деревни Акаидори по имени Ямато. Казалось, он тоже слегка шатался, как и «отец». Обычно опекун не упускал возможности выпить с старостой, и после этого тот всегда возвращался к ним с хорошим настроением.

— О, какие же вы счастливые! — произнёс «отец», когда подошёл к ним. — Эх, всегда радостно и грустно отпускать своих воспитанников... Столько лет вас растил, а теперь Ватару уже жених и живёт отдельно... — добавил он, еле сдерживая слёзы.

— Не переживайте, господин Химэ, — подбодрила его Ибуки. — Вот увидите, через год и Момо станет невестой! — от этих слов «отец» едва не разрыдался.

Глядя на «отца», Момо вспомнила, что ей нужно будет сознаться в своём проступке и извиниться. Благо сейчас он был в хорошем настроении.

В её голове всплыли воспоминания о том сне — о драконах. И все же она надеялась, что «отец» сейчас не начнёт снова плакать.

Тем временем лис стал вести себя беспокойно. Как оказалось, его начал внимательно разглядывать старый староста.

— Что? — проскрипел он. — Вы принесли это сюда? — Он указал палкой на лиса. — Ужас! Мало нам тут ваших призраков, так вы ещё и странных животных в дом таскаете! Я уже говорил, что ваши причуды переходят все границы!

— Э... Нам пора... — прошептал Ватару на ухо Момо. — Мы всё равно должны... это... посмотреть на новый дом... Пошли, Ибуки! — И оба быстро скрылись.

— Ваши духи, как вы их там называете! — продолжал ворчать староста. — И это зверьё! Скоро он принесёт беду! Мало нам нашего идиотского императора и его глуповатых детей, один из которых просто так отстранил нашего Ивао! — Момо заметила, как лис напрягся и стал странно вилять хвостом.

— Господин Ямато, у нашего гостя действительно нет причин для беспокойства! — с доброй улыбкой вмешался «отец». — И наши будущие правители — вполне достойные юноши, которые способны привести нашу прекрасную империю Косеи к процветанию. Возможно, произошло что-то, из-за чего Ивао потерял свой титул. И вдобавок у нас осталось отличное ягодное вино. Кажется, оно из северных земель. Давайте отведаем его!

— Вы ещё вспомните мои слова... — произнёс староста Ямато уже более спокойно. — Северное ягодное вино... Надо попробовать... — И довольно быстро для своего возраста покинул компанию Момо и её опекуна.

Теперь они остались одни. Значит, она может вернуть украденное. Но как об этом сказать? Наверное, Момо лучше подготовить некую речь. Но нужно сказать что-то, пока «отец» не ушёл со старостой продолжать пить. С чего бы начать?

— Эм, «отец»... Смотрите, ему лучше! — указала она на лиса.

— Вижу, — радостно отозвался он. — И вижу, что вы смогли стать друзьями. Очень рад за Момо!

Теперь нужно было собраться и сказать это. Сейчас или никогда!

— Так жалко Ивао... — Она мысленно обругала себя. — Интересно, что с ним станет теперь? А с тётушкой Асами?

— Не стоит нервничать. Ивао сильный и умный мужчина. Хоть он и мечтал всю жизнь защищать нашу империю, как рассказывал... Он обязательно найдёт себе новое занятие, — с этими словами он улыбнулся и отвёл взгляд в сторону, где находился дом матери Ивао.

— Знаете, я хотела вам кое-что сказать... — сейчас ей надо было решиться и наконец озвучить это. — Знаете что-нибудь о драконах? — хотя об этом тоже было интересно спросить...

— Драконы? Мою милую Момо интересуют драконы? — «отец» оказался искренне удивлён.

— Ну да... Я слышала сказки, что они как божества...

— Почему ты думаешь, что это просто слух? Почему это не может быть правдой? — продолжал он, всё ещё улыбаясь. — Существует старая легенда о том, что когда-то был бескрайний океан, небо и драконы. Затем завязался хаос, но драконы сделали так, чтобы среди этого возник наш мир. Они создали горы, они сделали небо, и они создали людей и животных, чтобы хоть кто-то мог пользоваться их творениями. Однако через несколько тысячелетий. Есть версия, что истощили все силы на ту борьбу с хаосом, но мне больше нравится верить, что они просто уснули. Наши жрецы Руюго верят, что когда-нибудь драконы вернутся и даже пытаются с ними связаться. Похоже, Момо очень интересуют эти создания, верно? Эх, они воплощают в себе силу, величие и красоту. Должен сказать, с такой привязанностью Момо будет приятно служить в храме.

— В храме? — переспросила она, едва не задушив лиса от неожиданного заявления.

— Верно. Став жрицей, Момо будет нести в мир Руюго. Там очень ценят духов, и таких, как наш белый гость, — он кивнул на лиса.

Постояв так немного, «отец» сказал Момо ещё несколько добрых слов, подчеркнув ценности доброты и сострадания, и вскоре вспомнил, что староста, вероятно, уже допивает вино, и поспешил отлучиться. Так он оставил свою воспитанницу одну с лисом в руках.

Она так и не успела, как планировала, отдать вещь «отцу». Теперь Момо корила себя за это. Был такой идеальный момент, обстановка располагала, а она так и не набралась смелости заговорить. Внутри неё что-то сдерживало слова о краже. Неужели она так боится гнева «отца»?

Зато они поговорили о драконах. Правда, вопросы про свой сон она тоже не решилась озвучить. А параллельно с этим возникли и другие мысли о словах опекуна. Он говорил о жрицах. Да, они действительно относятся к драконам как к богам. Там и правда смогут разделить её убеждения относительно духов? Плюс ещё те слова Каори о будущем. Может, Момо и в самом деле стать жрицей? Это даст ей больше возможностей общаться с духами и животными, изучать мир и нести в него Руюго. Ведь она тоже верит, что драконы где-то спят, а не погибли. Похоже, это будет отличным вариантом для неё.

Всё это время Момо обдумывала слова «отца», и их значимость нарастала как снежный ком. Она представляла себе, как стоит на алтаре, одетая в простые, но красивые жреческие рясы, окружённая свечами и ароматами трав, в окружении природы и света. В её голове возникали картины, где она во время церемоний общается с духами предков и драконами. Эти образы наполняли её вдохновением, придавая смелости.

— Эй, ты там уснула? — прервал её мысли лис. — Я уже не говорю о том, что мне не нравится текущее положение... да и у тебя странные друзья. Хотя та невеста довольно милая...

— Да, Ибуки действительно очень красивая...

Внезапно раздался ужасающий крик, и всё, что Момо собиралась сказать лису, вдруг стало неважным. Вокруг началась суматоха, и девушка заметила, как люди в панике бегут откуда-то, заклиная на помощь. В криках лишь смутно различалось слово «помогите».

Напуганные толпы подхватывали всех, кто незадолго до этого весело проводил время на празднике. Даже сама Момо почувствовала тревогу и попыталась понять, что же так всех испугало. Машинально она также побежала в ту же сторону, что и остальные.

Толпа метнулась к противоположному краю площади, и все встали, застыв от жути. Перед ними развернулось зрелище, вызвавшее панику.

На фоне людей возникли несколько пар больших жёлтых глаз. Каждое из них принадлежало гигантским, почти двухметровым красным волкам, чьи кончики шерсти взметались, словно языки пламени. Их было много — целая стая. А главное — их взгляды были свирепы, создавая жуткую атмосферу вокруг.

Момо поняла, что это хиноши, огненные волки, которые обитают исключительно в лесах близ горных массивов, каких поблизости нет и в помине! Они никогда не покидали своих территорий без веской причины.

Девушка осознавала лишь одно: появление таких «гостей» сулит только беду. Более того, она заметила, что взгляды большинства волков обращены именно к ней.

Свирепые хиноши появились на свадьбе — опасные создания, что напоминают огненных волков, но ростом с взрослого человека и даже больше. Их привычная среда обитания — подножия гор, а не леса, полные озер и речек. Они не покидают свой дом просто так, только если что-то их вынудит…

Эти существа даже не из тех животных, что мигрируют из-за уничтожения своих мест, и уж тем более не из тех, кто случайно потерялся в лесах или людских селениях. Обычно они не подходят к людям без явной на то причины. Но если все же увидишь их на своем пути, лучше не пытаться сбежать — они быстро догонят, а что будет дальше…

Что эти хиноши забыли в Акаидори, этой маленькой деревне у реки среди лесов и озер, никто не понимает. Они стояли целой стаей перед испуганными жителями, глядя на них черными проницательными глазами, словно искали кого-то, и явно не собирались уходить. В воздухе повисло ожидание: все замерли, ни один звук не нарушал тишины, даже дыхание людей. Перед лицом таких больших, страшных и опасных существ нельзя было поддаваться панике, ведь это могло лишь спровоцировать их на нападение.

Однако Момо ощутила, как быстро теряет спокойствие: несколько пар волчьих глаз были прикованы именно к ней. Как бы она ни старалась игнорировать их, нервозность нарастала. Обычно если проявить храбрость перед грозным зверем, они отступают, верно? Но почему-то с каждой секундой уверенность Момо исчезала.

Она знала из рассказов «отца», что это за существа, была в курсе их опасности, но чтобы реально столкнуться с ними… Осторожно, краем глаза, Момо попыталась рассмотреть опекуна среди толпы, но тщетно.

Лис в её руках тоже замер, опустив уши. Казалось, что хиноши не просто смотрели на неё, а именно на него.

Теперь важно было надеяться, что эти твари просто уйдут в лес. Но иногда страхи или желания, как оказывается, могут стать реальностью, даже если ты этого не ожидаешь. И вот сейчас, словно в замедленном действии, Момо видела, как в сторону хиноши летит камень, за которым следует резкая команда: «Уйдите отсюда». Ужас застыл её лице девушки, она успела только вытянуть руку, но необходимого слова «стоп» не смогла произнести. Начался настоящий хаос.

Камень попал в волков, и этого хватило, чтобы разбудить в них яростный рык. Звери начали топтаться на месте, рычать, лаять и показывать зубы. Теперь они выглядели как яростный пожар, разгорающийся на фоне шторма. Громогласные звуки напоминали раскаты грома. Момо уже не собиралась искать виновника инцидента. Она поняла, что нужно действовать и, собрав все свои силы, закричала:

— Б-бежим!!!

Сигналом для волков стал вой одного из них, и люди бросились врассыпную, не дожидаясь дальнейших действий. Хищники рванули за ними в погоню, не делая исключений. Рев зверей смешивался с испуганными криками.

В этой беспорядочной панике Момо осознала, что хиноши смотрели на неё не случайно. Почему три волка пришли именно за ней? Она мчалась прочь, крепко держа лиса в руках.

Её путь пролегал по узким улочкам, и волки с каждой секундой приближались. Поворот налево — ещё один волк! На счастье, Момо успела развернуться и побежать в другую сторону. Теперь уже четверо волков. Нужно было ускориться. В этот момент она забыла обо всем кроме дороги, которая постоянно менялась в родной деревне, а лис смолк и просто закрыл глаза.

Очередной поворот. Никого нет. Надо бежать. Но девушка внезапно споткнулась. В проходе валялся мусор: деревянные бочки, лопаты, грабли. Рядом стояла тележка с неизвестной поклажей. Она не задумывалась — на инстинкте пнула тележку, чтобы перегородить улочку. Это должно было хоть немного задержать хиноши. Момо стремительно продолжила бежать, уверенно ощущая, что звук столкновения позади придаст ей силы.

Вокруг пока было спокойно. Впереди виднелась открытая дверь одного домика. Это временное убежище! Лишь бы погоня не догнала. Оглядевшись, Момо заметила, что её чудом не преследуют. Неужели её план сработал? Она даже немного сбавила скорость от этих мыслей. Вправду, никого нет. Убедившись в этом окончательно, она вошла внутрь укрытия и плотно закрыла за собой дверь.

Внутри было темно, и сложно было понять, кому конкретно принадлежит это место. Зажигать свет сейчас было очень рискованно. Осторожно пробираясь через черноту, девушка искала укрытие от окон. Атмосфера вокруг стала относительно тихой и спокойной.

Наконец, найдя пустую стену в маленькой кухне — судя по запаху еды, — Момо облокотилась на неё и тяжело выдохнула. Похоже, это единственный уголок, который не смогут увидеть снаружи: там была еще одна стена, а по бокам — пустота.

Девушка осознала, что никогда еще так не уставала. Ноги тряслись, как будто в них бурлило что-то тяжёлое. Дышать стало сложно, она продолжала дрожать. Перед глазами все еще стояло то ужасное зрелище, а поток мыслей не приходил. Момо просто опустилась на пол, прижавшись спиной к стене. Мысли хаотично кружили в голове.

— Я… сомневаюсь, что мы здесь в безопасности, — произнес лис, который тоже находился в шоковом состоянии.

Момо до сих пор не осознавала, что лис всё это время был у неё в руках. Теперь он сам выбрался из её хватки и, встав на лапы, начал исследовать обстановку, прислушиваясь к звукам вокруг:

— Эти… существа… Думаю, они пришли по моему запаху. Рано или поздно они нас найдут, — произнëс он, как будто игнорируя её.

— Что? Вы хотите сказать, что их интерес к нам — не просто совпадение? — переспросила Момо, стараясь не повышать голос.

— Ты немного соображаешь... Это они гнались за мной в лесу и стали причиной того, почему я связался с тобой. Они хорошо помнят мой запах. Но разве твое вино не должно его перекрывать?

После этих слов его рубиновые глаза, светившиеся даже в темноте, обратились к Момо. Этот жест удивил её больше всего. Взгляд, казалось, был даже заинтересованным. Но в чëм именно?

— Это та же самая одежда, верно? — спросил лис с подозрением.

Сначала Момо не поняла, о чём он говорит. На ней был праздничный халат, запачканный красным вином. Сладко-спиртовой запах не казался ей слишком сильным, но, возможно, волки были в состоянии его учуять.

Позже до неё дошло: под халатом была её обычная хаори, покрытая следами крови лиса, когда она его несла первый раз. Глаза привыкли к темноте, и она немного смогла разглядеть это получше. Хотя, даже если бы нет, Момо точно помнила, что её одежда была запачкана кровью. Она не придавала этому значения до сих пор. Неужели хиноши учуяли именно это? Внезапно Момо подскочила на ноги, забыв о прежней усталости.

— Неужели… я…

— Боги… Что за карма? Как ты вообще дожила до таких лет?! — возмутился лис, и в этот момент в голове Момо словно щёлкнуло.

— Я… Как вы смеете говорить мне такое? Скажите спасибо, что мы вообще живы!

Но на этом её слова прервались, и не из-за того, что не нашла, что еще сказать. Она услышала громкие крики ужаса, которые заставили её замереть, ведь эти звуки были непривычными. Это не звучало, как если бы кто-то убегал. Но и знать истинную причину она не желала.

Однако она всё равно вскрикнула от ужаса, но успела закрыть рот руками. Главное — не думать о том, что это могло быть. Не думать!

— Ну и ну, ты ещё дитя малое, — произнес лис. — Неужели ты никогда не видела смерти? Как ты живешь?

В памяти Момо вновь возник образ той девочки, которая под дождем мучительно просила о помощи. При этом у неë по каким-то причинам зачесались руки.

Но эти чувства не смогли долго продлиться. Внезапно в дверь кто-то принялся ломиться, и удары были настолько сильными, что весь дом дрожал. Хиноши услышали крики?

Эти мысли заставили Момо встать и стать лицом к двери. За ней раздавалось страшное рычание. Неужели это конец? Бежать больше некуда. Но что-то же можно сделать? Умирать не хочется. Ведь она ещё не стала жрицей… Не завела себе кучу друзей среди духов и животных...

В какой-то момент девушка нащупала у себя во внутреннем кармане тот самый кинжал и извлекла его. Жаль, он не излучает необходимый боевой дух. Конечно, она не знала, как обращаться с оружием, да и против хиноши это вряд ли поможет, но всё равно стоило попробовать.

Раздался ещё один сильный удар в дверь — та начала трещать. Момо сжала рукоять кинжала обеими руками.

Она украдкой взглянула на лиса. Он тоже вышел вместе с ней, но выглядел очень напуганным. Его уши были поджаты, а глаза полны тревоги. Это был уже не тот наглый зверёк, который ругался на обращение к себе. Это снова был тот беззащитный лис, который утром вылез из леса. Глядя на него, Момо поняла, что не может сдаться или смириться с судьбой. Она должна защитить этого ворчливого лиса!

В какой-то момент дверь не выдержала и с треском рассыпалась на щепки. В образовавшийся проём просунулась большая красная волчья голова, агрессивно рыча. У Момо душа словно ушла в пятки: теперь она находилась менее чем в метре от своей гибели. И всё же руки крепко вцепились в рукоять.

Параллельно с этим она старалась прикрыть лиса собой. Хоть он и не был эталоном доброты, но всё равно оставался беззащитным. Такого он точно не заслуживал. Никто не заслуживал. Поэтому Момо попыталась бросить на волка самый угрожающий взгляд, на который была способна.

Как это ни странно, этого оказалось достаточно, чтобы хиноши резко двинулся с места в атаку. Большое огненное тело бросилось на девушку, а черные глаза стремительно приблизились. Момо продолжала всеми силами закрывать лиса собой, а в какой-то момент зажмурила глаза. Не только чтобы не видеть эту ужасную морду.

Вдруг она почувствовала резкую боль и жжение в правом плече. Что-то вонзилось в тело. А точнее, это оказались огромные волчьи клыки, вцепившиеся в неё. От такой боли, будто плечо горело, она вскрикнула и машинально подняла руки вверх.

Затем лезвие кинжала, что всё ещё находилось в её руках, резко вонзилось в шею хиноши. Момо поняла, что что-то не так, только когда почувствовала сопротивление. Желание устранить угрозу охватило её, и, резко схватившись одной правой рукой за рукоять, она дёрнула её в сторону. В какой-то момент ей показалось, что пасть волка чуть освободила клыки из её плеча, но боль и жжение всё ещё продолжались. По руке что-то потекло. Момо поняла, что волк отошёл, и раздался его вой.

Схватившись за плечо, где прокусили, героиня осознала, что кровь вытекает несколькими струйками. Впервые у Момо была настолько большая рана. Отдышавшись, она приоткрыла глаза и остолбенела от ужаса.

Перед ней, извиваясь на полу и истошно завывая, был съёживающийся огненный волк хиноши, и всё сразу стало ясно. У него на шее образовалось большое черное пятно, которое стремительно быстро росло. Она поняла, что эта страшная рана, словно выжигающая его изнутри. Момо застыла от вида происходящего. Через мгновение мучений огромный красный волк превратился в кучу пепла.

Момо вновь упала на колени от пережитого. В её голове смешивалось множество мыслей. Неужели она только что... убила? Вещью, которую без разрешения взяла у «отца»? Такого кошмара она даже представить не могла.

Юная девушка все еще сидела на полу, охваченная страхом и недоумением. Внутри неё бушевали волны эмоций, смешиваясь в хаос, отражая на её лице потрясение и ужас. Она всё ещё чувствовала резь в плече, но сейчас это казалось ничтожным по сравнению с тем, что она только что сделала.

Убила. Это слово кольнуло в её разум как острый нож. Девушка никогда не считала себя способной на насилие. Воспоминания о свадьбе, о смехе, о празднике — всё это вдруг казалось таким далеким. Напротив этого стояло мрачное и пугающее новое понимание себя.

Лис, всё ещё сидящий рядом, быстро пришёл в себя, но его личность, как ни странно, никак не преобразилась. Только страх не давал ему начать очередную словесную триаду.

— Хей! Тут кто-нибудь есть? — раздался чей-то мужской голос.

Героиня не спешила выходить, поэтому её нашли сами. В дверном проёме вновь появился человек, и это уже успокоило Момо. Крепкий мужчина с короткой стрижкой и длинной лопатой в руках — это был Ивао. Он тут же узнал сидящую на полу Момо.

— М-Момо, это ты? Как так? — тревожно спросил он, заходя внутрь дома.

Саму же Момо продолжало трясти от увиденного недавно ужаса. Она пыталась понять, действительно ли волк перед ней умер. Лишь когда Ивао положил руку ей на голову, то вернулась из своих мыслей в реальность и взглянула на него. Так же заметила, что мужчина весь в ссадинах и грязи.

— Небесные драконы, ты же ранена! — воскликнул он, заметив кровоточащую рану. — Артерии не задеты, но так оставлять нельзя... Позволишь помочь? — Ивао указал на красный галстук, что висел на её шее, но Момо ничего не ответила. — Прости, но сейчас это необходимо.

С этими словами он начал быстро перевязывать её рану галстуком. Кажется, боль и вовсе стала меньше. Либо состояние полутранса игнорировало любые другие чувства. Тем временем белый лис внимательно ждал, наблюдая за происходящим и, видимо, тоже находился в «лёгком» ужасе, но значительно лучше, чем Момо.

— Вот так, — заверил Ивао и похлопал девочку по голове. — Встанешь? Или давай помогу.

Он протянул руку. Момо, взявшись за неё, попыталась подняться на него. Сильное потрясение дало о себе знать: ноги были словно налиты свинцом и отказывались слушаться. С трудом получилось устоять и сделать шаг вперед. Потихоньку состояние, душевное и физическое, начало приходить в норму. Лис подошёл и встал рядом.

— Ч-что там? — наконец вяло произнесла Момо, но её голос дрожал, готовый вот-вот сорваться.

— Чудо, но, похоже, чудовища ушли... Но только... — они выбрались из дома на улицу. — А к тебе он тоже пришел? Но... сгорел? — Ту кучу пепла невозможно было не заметить.

— Кажется... да. Взял и... сгорел, — она спрятала руку с кинжалом за спину.

— Здесь что-то нечисто, — сказал задумчиво Ивао, почесывая затылок. — Думаешь, их послали под какой-нибудь проклятой печатью? Нет, вряд ли кому-то понадобилось нападать на маленькую деревню... Слишком много необъяснимого... Сначала этот приказ об отстранении... — он вдруг резко замолчал.

— Се-р... Господин Ивао, — начала говорить Момо. — Скажите, вас правда?.. Нет... В-вас... Точнее, не знаете, почему? И... как вы и госпожа Асами?.. — Она прикусила язык.

— Эх... Скажу тебе одно, — тяжело вздохнул Ивао. — На Венец зимы загадай желание на благополучие нашей империи, а я на мозги Императору... Точнее его сыну... Прошу прощения у дамы, но он — недоумок!

Момо поняла, что по своей глупости сболтнула лишнего. Ивао даже немного поник, но недавние события потрясли его больше, чем она думала.

Тем не менее, слухи о нынешнем правительстве доходили до неё: император и его сыновья. Увы, она слышала о них только плохое. Но с каждым годом они все меньше и меньше появлялись на людях. Однако такие маленькие деревни, как Акаидори, редко переживали проблемы с властями — они просто существовали и платили налоги. Даже недовольство Императором, как правило, приносили путники. Теперь Ивао стал жертвой, а сама деревня в какой-то степени потеряла своего героя.

— Кстати, — снова заговорил бывший солдат, — до меня дошёл слух... хоть и в суматохе, но мы заметили, что большинство тварей рванули за тобой. Поэтому и забеспокоились. Но, вижу, всё обошлось...

— Д-да, — ответила Момо. — Наверное, они пришли за нашим гостем, и я вот хотела его защитить...

— Вот о чëм я и говорил! — раздался голос приближающегося старосты, который шёл вместе с переполненными страхом людьми. — Я так и знал, что все беды нашей деревни из-за него! — он указал палкой на лиса.

В этот момент народ наконец обратил внимание на белого гостя. Люди начали перешептываться, периодически показывая пальцем на лиса. Староста же твëрдо оставался невозмутимым и непреклонным, будто произошедшее не испугало его. Он был настроен решительно, как будто не присутствовал при налете. В принципе, таков был его характер. Момо знала, что даже самое лучшее вино не могло склонить его к милости.

— Это он привёл к нам этих тварей, — продолжал староста. — Я неоднократно говорил вашему папочке, что их присутствие... неприемлемо и недопустимо! Я предупреждал всех, что однажды это принесет беду! Всё! Пусть ваши призраки немедленно покинут нашу деревню! Вон! — и с силой, несмотря на возраст, ударил палкой о землю.

Момо словно поразила молния. Прямо перед её глазами староста озвучил окончательный запрет на присутствие духов в деревне. Она не могла в это поверить. Ее словно сейчас окатили холодной водой и вывели из подавленного состояния. Всех, включая домовишек с огоньками? Но они же ничего не сделали!

Героиня попыталась найти поддержку среди людей, но встретила лишь одобрительные взгляды в сторону старосты деревни. Кто-то кивал ему, кто-то метался глазами между пожилым мужчиной и самой Момо, но никто в итоге не возразил. Даже когда девушка попыталась что-то сказать, старик Ямато заставил её замолчать, только взглянув. Это решение было окончательным и не подлежало никакому дальнейшему обсуждению.

Героиня стояла, поражённая происходящим. Словно мир вокруг заколебался, оставив её наводнённой бурей эмоций. Одно потрясение за другим. Староста, не оставляя места для манëвров, произнёс то, что могло стать кончиной её мечты о мире между людьми и духами. Она не хотела позволить этому произойти.

— Староста, подождите! — попыталась воскликнуть Момо, но её голос едва слышался над гулом разговоров и шёпотов, исходившим от людей. Искренний взгляд искал поддержки, но никто не был готов сменить мнение. — Эти духи... Они же не причинили нам вреда! Это просто существа, которые живут с нами. Видели бы вы их… Они защищают нас! Они не все злые!..

Староста лишь покачал головой, словно свирепствующий ветер не мог затронуть его упрямства.

— Защита? Ты думаешь, что защитят? Согреют? Нет, они только сулят разорение и гибель нашим домам и родам! Это вы их позвали к нам, и вот, что из этого вышло.

Простые жители, терзаемые страхом, тут же принялись поддерживать старосту. А как простая девочка сможет противостоять единой толпе?

— Они принесли только бедствия и не страх! — произнес кто-то из толпы. — Лишь посмотрите, сколько зла поразило нас!

Сердце Момо сжалось, как будто в нём умерла надежда на справедливость. Её глаза метались от одного лица к другому в поисках хоть одной искры понимания, но все взгляды, обращённые на неё, были полны осуждения.

Затем лис, случайно коснувшись хвостом ноги Момо, развернулся и быстро побежал прочь. Она даже не успела его позвать, как тот уже исчез среди домов. Он ушёл? Из-за слов старосты? Среди присутствующих людей совсем никого не нашлось, кто бы высказался в защиту? Наоборот, они лишь продолжали переговариваться между собой и расходились восвояси.

Теперь Момо осталась одна. Совсем одна. Больше никого не было, кто мог бы её поддержать. Лис исчез. И вряд ли они встретятся снова. Всё вернётся на круги своя? Или нет? Духам теперь не место в деревне. Наверное, без них станет совсем грустно. А как на это отреагирует «отец»? Наверняка будет сильно плакать, ведь он, как и Момо, привязан к ним всей душой.

«Стать жрицей» — теперь Момо ещё больше задумалась, что это может быть неплохой идеей. Жрецы, как ей говорили, всегда дружелюбно относились к духам. Она была уверена, что в такой ситуации они бы не прогнали лиса и остальных. Но обычные люди могут...

Но её размышления прервало зрелище, которое открылось на рыночной площади. Картина не менее ужасная, чем раньше: праздничные украшения были разбросаны и разорваны на части, декоративные пруды разрушены, повсюду валялся мусор и ошеломлённые люди. Слышался плач детей и взрослых. В воздухе витал запах гари. Двое мужчин несли ведра с водой.

Если взглянуть на небо, то уже начинало светлеть — утро пришло, и начался новый день. А вчерашняя свадьба закончилась катастрофой. Вокруг всё ещё лежали люди... накрытые белыми простынями?

Момо не показалось: на земле лежали люди, а их тела, включая лица, были накрыты белой или светлой тканью; некоторые были прикрыты чем попало. Девушка сопротивлялась признать этот факт, но эти люди были мертвы. И в деревне вряд ли найдутся ещë простыни.

Рядом с некоторыми умершими склонились их близкие, рыдая, в то время как остальные старались держаться. Непроизвольно в голове всплыли те ужасные крики.

Староста по-прежнему метался с помощниками, организуя устранение последствий атаки хиноши. Неподалеку женщина пыталась успокоить малышей, а рядом сиротка стояла возле Ивао, поднося его матери стакан воды.

В какой-то момент Момо наступила ногой на камень, похожий на тот, который стал причиной гнева «гостей». Или нет. Всего один булыжник привёл к гибели стольких селян. Можно ли было как-то избежать этого? Но если волки шли за лисом, вряд ли они оставили бы его в живых. А куда же он теперь подался?

Знакомая спина привлекла внимание девушки. Это был её друг Ватару, сидевший на земле. К счастью, он был цел и невредим. Она почувствовала прилив облегчения. Момо поняла, что не вынесет, если окажется, что кто-то из еë близких погиб. А ещë лучший друг всегда выслушает и поддержит.

— В-ватару? Слава небесам, ты в порядке! — старалась радостным тоном заговорить с ним Момо. — Какой ужас произошёл… и… п-представляешь? Староста приказал выгнать духов из деревни. Ужасно, правда? Вот… и лис убежал, когда на него наорали…

— Хватит! Прекрати! — неожиданно прокричал ей обычно вежливый Ватару. — Неужели ты не понимаешь? Староста прав. Ты хочешь идеальный мир, но люди и духи никогда не смогут сосуществовать. В конце концов, эти существа действуют из инстинктов, а у нас, людей, есть разум. Если их больше не будет, то так даже и лучше. Смирись с этим.

— Но…

Героиня захотела было возразить, но заметила, что её старший брат не просто сидит, а склонился над чем-то. Она украдкой заглянула через его левое плечо и увидела женские ноги в сандалиях. Выше колен тело было накрыто белой простынёй. Очевидно, это один из мертвецов.

Когда Момо взглянула и на правое плечо друга, то ожидала увидеть накрытую голову… И её ожидания оправдались: там, аккуратно положенный, лежал венок из белых лилий...

Только сейчас до Момо пришло понимание, что Ватару склонился над... Она догадывалась, кто там лежит... но не хотела в это верить. Теперь и тон его голоса стал понятен. Его трагедия выглядела кошмарно… Не этого он так долго ждал…

Поэтому девушка тихо извинилась и отошла подальше. Она чуть не столкнулась с женщиной, которая, взглянув на Момо, рванула прочь, расплакавшись.

Теперь даже лучший друг разделял мнение большинства о духах. Момо всё больше и больше оставалась одна со своим мнением. Да, трагедия огромная, и был понятен гнев старосты и остальных. Но она не готова былв смириться и обидеться на духов вместе со всеми. Но сможет ли она продолжать так жить? И где ей найти ближайший храм?

— Ах, вот ты где! — послышался знакомый женский голос.

Это была Каори, которая подошла к Момо. Её вид также выдавал беспокойство, но красавица сохраняла уверенность в духе своего характера. И это немного утешало.

— Счастье, что ты уцелела... сними это, — сказала она, взявшись за праздничный халат Момо. Получив вопросительный взгляд, добавила: — Ты сейчас в этом, а узор напоминает траурные цветы. Люди и так нервные...

— А? Хорошо… — мягко ответила Момо. — И хорошо, что ты тоже жива, но вот у Ватару…

— Ибуки погибла, я знаю, — с грустью в голосе сказала Каори. — Лучше сейчас его не трогать. На нервной почве выскажет что-то не то, а потом мучиться будет. Но я искала тебя ещё по другой причине. Нужно найти «отца». Тут много раненых, да и запас успокоительного заканчивается.

— Ты права, — согласилась Момо. — Нужно передать ему слова старосты касательно... касательно духов... И не проводить церемонию упокоения...

Договорившись, две девушки направились искать своего опекуна. Но почему-то нигде не смогли его найти, куда бы ни пошли. Если его нет в самой деревне. Придётся идти к Дому огонька. Возможно, он там или у себя в хижине.

Момо еще вспомнила о Хару, который решил остаться дома и никуда не уходить. А что если хиноши направились и туда? Хару хоть и шустрый, но всё-таки он всего лишь ребёнок. И что с остальными сиротами? Момо нашла лишь несколько, но что если кто-то из них сейчас укрыт белой простынёй? Ей снова не хочется об этом думать.

К счастью, её опасения немного рассеялись, когда девушки подошли к дому и навстречу им выбежал сам мальчик Хару. Момо даже слегка улыбнулась, увидев его. Но это счастливое мгновение недолго длилось, так как ребенок выглядел очень взволнованным.

— Момо! К-каори! — закричал он. — Вот вы где! «Отец»... Вы его видели?

Сначала они ничего не поняли и переглянулись между собой. Но от взгляда рыжего Хару начали беспокоиться и сами. Правда, толком объяснить он не смог, и потому помчался в сторону опекунской хижины. Момо это снова не понравилось, но ничего не оставалось, как последовать за ним вместе с Каори.

Когда они подбежали к хижине, им двоим стало ясно, в чём причина паники. Домик «отца» оказался полностью пустым. Внутри не осталось ничего, от слова совсем. Лишь татами, голые стены и потолок. И главное — ни малейшего следа опекуна. Ничего, что могло бы объяснить эту картину. Его не оказалось ни тут, ни в самой деревне. Вещи также исчезли. Что же случилось?

* * *

Теперь же появилась новая проблема. Приближающиеся марширующие шаги заставили людей на мгновение забыть о своём трауре. Солнце уже поднимается над горизонтом, и вскоре вместе с первыми лучами на территории деревни появились солдаты, окутанные военными доспехами.

Их лица скрывали шлемы, на поясах висели мечи в ножнах, а за спинами они несли щиты с изображением огненного цветка и глаза внутри. Даже Момо с Каори и Хару подбежали к толпе. Никто не сомневался, что это не просто солдаты, а бойцы, пришедшие из самого дворца. Их броня была позолоченной, в отличие от серебряной, что носил Ивао. Золотые доспехи доблестно указывали на статус, они были элитной дворцовой стражей, и, как правило, оставались в столице, среди городской и имперской стражи.

Все знали, что рыцари выходят за пределы города лишь в крайних случаях. Но что могло произойти, что вынудило их посетить маленькую деревню? Может, так скоро дошла весть о хиноши?

Несмотря на всю ситуацию, староста, как представитель деревни, вышел вперёд. Когда дело доходило до переговоров с высокими чинами, он справлялся с этой задачей лучше всех, хоть и делал это не так часто. Порой Момо казалось, что именно поэтому он до сих пор занимает свою должность. Со старика Ямато уже во всю сыпался песок. Интересно, он уже подготовил для себя приемника?

— Здравствуйте! — обратился он к солдату. — Я Ямато, староста деревни Акаидори. Чем обязан визитом?

— И вам тоже здравствуйте, — произнес один из воинов, подняв забрало шлема, и протянул свернутый свиток с печатью. — У меня приказ из самого дворца. Император Шоджи скончался, но перед смертью он повелел привести человека по имени Химеказе.

Слова военного повергли всех вокруг в шок. Начали раздаваться перешëптывания. Но для Момо важнее другое: вновь упоминание «отца». Почему именно сейчас, когда он таинственным образом исчез?

— Плохо дело, — тихо произнёс Хару. — Мы влипли.

— Сомневаюсь, что всё так серьёзно, — в том же тоне шепнула ему Момо.

— Обычно, когда кого-то так ищут и не находят, — продолжил мальчик, — потом сжигают деревни... оправдывая, что жители укрывают кого-то...

После его слов Момо нервно сглотнула, и ей стало не по себе. Но разве может такое быть? Зачем солдатам сжигать деревни? «Отец» ведь никогда не делал ничего дурного. Он был добрейшим человеком, пусть и немного странным, много путешествовал, создавал для сирот новый дом и приносил чудесные вещи, рассказывая завораживающие истории.

Тем временем кто-то из ребят помчался в сторону Дома огонька, видимо, чтобы попытаться позвать хозяина приюта. Момо и Каори не смогли почему-то сказать, что тоже ходили туда, но, очевидно, никто не заметил их отсутствия. Шестое чувство подсказало им, что лучше промолчать Может быть, это к лучшему. Сейчас люди придут туда, не найдут опекуна и вернутся с этой новостью. Но что будет потом?

Староста попытался сообщить солдатам о произошедшей трагедии, но они лишь напомнили о собственном приказе. Становилось ясно, что рыцари пришли не из-за недавнего нападения. Повторное разъяснение ситуации не принесло никаких изменений. Лишь на просьбу донести информацию властям был произнесён ответ «посмотрим».

Староста Ямато, устремив взгляд на свиток, всё больше напоминал раненую птицу. Его скрипящий голос, который обычно звучал с уверенностью и авторитетом, теперь дрожал от неуверенности. Смерть императора была шоком для всех, этого никто не ожидал, пускай Акаидори и была далека от крупных государственных дел. Понимание, что эти события способны повлечь за собой множество последствий, сделало всё ещё сложнее.

— Химеказе… — пробормотал староста, осмысливая имя, которое явно не оставляло его равнодушным. Это человек мог с легкостью расположить к себе, угощал прекрасными спиртными напитками. Он сжал свиток в руках, пытаясь найти слова для ответа. — Мы не знаем, где его искать.

«А возможно, это действительно к лучшему», — подумал староста. Этот легкомысленный человек всегда притягивал к себе самых странных существ. Теперь, похоже, он расплатится за свою самоуверенность, оказавшись под пристальным вниманием Императора. Пусть его и арестуют, если сумеют обнаружить. Зато деревня, возможно, сможет претендовать на статус пострадавшей от его неосторожных проделок.

В итоге до солдат донеслась шокирующая весть — опекун Дома огонька исчез. Эта новость повергла в шок многих деревенских жителей, особенно сирот, но воины никак на это не отреагировали. «Отец" не просто ушел, а взял с собой все вещи. Вот только солдаты все равно вызвались обыскать дома. И приступили к этому, не дожидаясь хотя бы одобрения от старосты.

Но вести себя они начали весьма грубо, абсолютно игнорируя скорбь людей. Некоторые, казалось, не замечали мертвых, чуть ли не наступая на них, даже заходили в дома. Часть жителей, включая Ивао, чуть ли не вступили с военными в конфликт, когда попытались воспротивиться досмотру, но их вовремя оттащили. Вести себя неосторожно в данное время — сомнительная затея.

Все в едином порыве жители разделяли один и тот же страх: мысль о том, что деревня может быть сожжена в случае самого худшего развития событий, не давала покоя. Однако искра надежды вновь засияла, когда по прошествии нескольких часов солдаты начали собираться и уходить, похоже, окончательно убедившись в искренности местных жителей. Они не нашли того, кого икали

Тем не менее, радость отошла на второй план — никто не решался выдыхать от облегчения. А вдруг вскоре всплывут какие-либо ужасные факты? И следующее возвращение армии может быть совсем иным.

После визита солдат в воздухе витал стойкий запах обиды и несправедливости. Ожидалось, что те люди, как настоящая опора жителей Косеи, останутся неравнодушными. Вот только вместо этого они не только не проявили ни капли сочувствия, но и вели себя грубо по отношению к всем скорбящим. Их заботило лишь выполнение собственных задач.

С уходом солдат поднялся легкий ветерок, как будто ему было необходимо унести с собой всю эту напряжённую атмосферу. Как будто никто и не приходил...

Тем временем Момо снова погрузилась в раздумья, оставшись наедине. Никогда ранее в Акаидори не было так шумно. Это была маленькая деревенька, которая жила своим размеренным ритмом, даже праздники проходили скромно, а странствующие торговцы появлялись крайне-крайне редко. И вот в один день — раненый лис, кража кинжала, свадьба, приход хиноши, обернувшийся нападением с жертвами, исчезновение «отца», а затем и приход солдат. Все происходило так стремительно...

Почему дворцу понадобился «отец»? Знал ли он что-то важное? Или ошибся в чем-то? Как это может быть связано со смертью императора? В голове девушки крутились разнообразные версии, каждая фантастичнее другой. Но она надеялась, что версия с преступлением — ошибочна.

«Отец» — хороший человек, возможно, его звали на помощь. Может, у него есть свои люди и во дворце, которым он должен помочь. Ведь он обладает большими знаниями о траволечении, а так же ему лично известно множество мест во всем Хасурюи. Вполне вероятно. И солдаты просто исполняют приказ. В любом случае, присутствие опекуна Дома огонька сейчас крайне необходимо.

— Может, стоит попытаться его найти? — тихо произнесла Момо, вслух.

Эта идея зажгла огонёк в её глазах, в душе возникло ощущение надежды. Найти «отца» — это действительно хорошая мысль. Возможно, даже получится не только помочь, но и выяснить, что же произошло.

В то же время всё оставалось неопределённым, и жизнь в деревне вряд ли вернётся на свой привычный путь.

Но куда же отправиться на поиски? Момо знала только Торговую дорогу и тропинку, ведущую от деревни к ней. А что если «отец» ушёл в совершенно ином направлении? Однако героиня была на сто процентов уверена: чтобы его отыскать, нужно действовать незамедлительно.

Сколько лет прошло с тех пор, как она первый раз покинула другую свою родную деревню? С Каори на празднике они говорили о том, как важно вырваться из «клетки». Неужели настал тот самый момент? Всё началось с встречи с лисом... Мысли об этом витали в её голове, пока девушка сидела одна на берегу речки.

Кстати, о нём. Где же он сейчас? Может, сбежал в лес? После того, как его прогнали люди, это не так уж и удивительно... Момо ощутила сильное желание увидеть его снова. Ведь он, вероятно, сейчас одинок и никому не нужен. Да, его характер оставляет желать лучшего, но тогда он искренне боялся волков. Никто не должен оставаться в одиночестве. Именно таким образом Момо оказалась одна, плача и призывая на помощь, пока к ней не наклонился мужчина и не протянул руку...

— О, кажется, я снова тебя нашёл, — донёсся мужской голос за её спиной.

Девушка обернулась, и в тот же миг её охватило легкое приподнятое чувство. Перед ней снова стоял тот лис, которого она узнала по его знакомым глазам. Её счастью не было предела — только что она думала о нём, и вот он снова здесь. Он сам пришёл.

— Вы... Вы вернулись! — с искренней радостью воскликнула она. — Я уже боялась, что потеряла вас навсегда...

— Эх, в начале я сомневался, благословение ли это встреча... У жизни странное чувство юмора, — вновь заговорил лис своим привычным тоном. — Но мне кажется, мы можем помочь друг другу. Я слышал о вашем опекунe... и твои слова. Думаю, смогу оказать поддержку... Но и мне твоя помощь пригодится. Иронично, как наши пути пересекаются, не так ли?

Момо внимательно слушала его. Помочь ему? Она готова. И он, похоже, тоже готов помочь ей. Но чем же связаны их цели?

— Пошли в Микадзуки, — сказал он с решимостью.

И вот начало развиваться их совместное приключение. Что ждёт их впереди? Какие тайны они раскроют и с кем повстречаются?

Но одно стало совершенно очевидным: Момо была абсолютно уверена, что сможет найти своего «отца». А что же касается лиса... Его намерения пока оставались туманными, но путь в Микадзуки ему действительно был необходим.

Кроме того, из его памяти не уходила картина той волнующей сцены, как свирепый хиноши вонзил свои клыки в плечо его новой спутницы, а на её шее на миг появился сверкающий бело-сиреневый шарф. Руки покрылись странными иероглифами, а старый, сколотый кинжал в тот момент засиял, превратившись в меч, который обладал невероятной красотой и изящным лезвием. Поэтому, конечно, упускать возможность воспользоваться помощью этой загадочной особы было бы грехом.

Хасурюи — это удивительный мир, насыщенный своей культурой и разнообразием. Каждый его уголок уникален и впечатляет по-своему. Одной книги не хватило бы, чтобы полностью описать всю красоту всех мест. Этот мир состоит из множества империй и королевств, каждое из которых обладает своими деревнями, городами, а также столицами. Говорят, что когда-то всё это было единым государством, но с течением времени произошли изменения, и возникли новые границы, многие из которых были установлены через страдания и жертвы.

Косеи — одно из немногих царств, находящихся на территории Хасурюи. Основной его особенностью является обширная территория, включающая в себя море на западе, начало горного хребта на востоке, сосновые боры на севере, которые граничат с морским побережьем, а на юге располагаются лиственные леса с озёрами и болотами. В самом центре страны находится город Микадзуки — столица прекрасной империи, расположенная на берегу большого озера Хошисора, имеющего форму полумесяца.

Столица известна многим жителям, и почти каждый мечтает еë посетить. Истории о Микадзуки разнообразны, и только одни сапфировые ворота и Небесный дворец стоит увидеть. Однако для простых людей рассказы о Микадзуки так и остаются лишь мечтой, а шансы посетить это место сравнимы с желанием, которое можно исполнить только однажды в жизни. Может ли простая жительница маленькой деревни просто взять и отправиться туда?

Еще накануне Момо даже не могла и представить себе такого, действительно ли это возможно для сиротки из Акаидори. И сегодня она уже держит путь в том направлении. Её цель — найти «отца» из приюта, который таинственным образом пропал. Если информация о нём так и не появится, то деревне наверняка грозит беда. Возможных вариантов много, но Момо надеется, что это просто недоразумение с простым объяснением.

В любом случае, сидеть и ждать у моря погоду — не самый лучший выбор. Если есть хоть малейший шанс найти «отца», нужно им воспользоваться. Тем более что ей предложили помощь.

Теперь еë напарник — белый лис с пятью хвостами. После произошедшего он сам подошёл к Момо и предложил свою помощь, заявив, что Микадзуки будет идеальным местом для их путешествия. Там можно найти всё необходимое и, как оказалось, у него тоже были свои цели.

Момо задумалась над этим, когда стирала свою одежду в озере. Так вышло, что она отправилась в путь, никого не предупредив, просто собрав небольшой мешок с необходимыми вещами. Ей даже повезло, что жители, погружённые в траур, не заметили её исчезновения. Даже попрощаться ни с кем она не успела: Ватару не желал разговаривать, Каори была занята, а Хару словно сквозь землю провалился. Но, может быть, это и к лучшему? Возможно, по пути героиня и вовсе найдёт храм и сможет стать жрицей. Возвращаться в деревню после нападения Хиноши ей уже не хотелось — она просто перестала быть домом.

К счастью, не придётся колебаться по поводу пути, поскольку деревня Акаидори расположена недалеко от одной из Торговых дорог. Судя по названию, предназначение этих дорог очевидно: их часто используют торговцы и важные иностранные лица. Такие дороги есть в каждом государстве, и главное их преимущество — возможность добраться до столицы без риска сбиться с пути: они широкие, местами освещаются фонарями и почти не подвержены нападениям хищников. Момо не сомневалась, что добраться до Микадзуки получится довольно быстро.

Однако представляя, насколько велика их империя и как далеко Акаидори от столицы, она задумалась и об этом. Все её представления о мире складывались из рассказов путников и «отца», а теперь она впервые покинула одну-единственную тропинку.

Её размышления были прерваны, когда она чуть не уронила хаори, что стирала. Тот самый хаори, запачканный лисьей кровью. Если он притягивает хиноши, которые должны отступать при виде человеческого поселения, то как на неё отреагируют другие звери?

К счастью, домашнее мыло, подаренное другими сиротами, хорошо справлялось с засохшими пятнами. И повезло, что Момо решила взять его с собой. Собрала вещи,как уже говорилось, довольно быстро. И точно не станет «дарить» одежду озёрным жителям — у неё просто больше ничего нет.

К тому моменту уже совсем стемнело. Прошли почти сутки с начала её путешествия. Зеленый лес погрузился в тьму, и лишь огоньки помогали не заблудиться в мраке. На удивление, в полумраке ей неплохо удавалось осматривать окрестности, в то время как при деревенском освещении всё, что находилось за пределами, казалось бескрайней чернотой. Тишину разрывали лишь слабые звуки журчащей воды, вероятно, из родника, и шелест крыльев ночных птиц. А ещё громкое урчание в животе напомнило о нехватке еды.

Увы, уходя, Момо не подумала, как часто ей будет так сильно хотеться есть. Она захватила немного еды, в частности хлеба, но запасы быстро иссякли. Когда в первый раз захотелось поесть, они с лисом съели половину запаса, а к вечеру закончилась и вторая часть. Разобраться, какие ягоды или грибы съедобны, а какие — нет, оказалось слишком сложно. Возможно, единственным выходом будет поймать рыбу, но готовить она не умеет, а Хару как-то говорил, что сырой рыбой можно сильно отравиться. Оставалось обходиться травами, которые не выглядели ядовитыми.

Кажется, пятна наконец отмылись, но нужно будет потом снова простирать. Всё это время Момо оставалась в своей тонкой серой майке, а сырой хаори аккуратно сложила пополам и положила на мешок — она не умеет разводить костры, чтобы ее нормально высушить. Затем взяла пустую тыкву-горлянку и опустила её в воду, так как запасы воды тоже быстро закончились.

Однако она вспомнила, что в деревне никто не пил воду прямо из реки, а сначала ее процеживали через ткань и кипятили. Колодца у них не было, как бы староста ни выпрашивал у властей. Сейчас же ничего из необходимого у девушки нет. Но что будет, если выпить воду без предварительной подготовки? Возможно, стоит попробовать найти место источника...

— Эй, ты там долго?! — послышался голос лиса из-за спины. — Нам нельзя задерживаться!

— Я… да уже почти всё, — ответила девушка, собирая свои вещи. — А зачем нам так спешить? Микадзуки же никуда не денется.

— С таким отношением можно вообще никуда не двигаться! — с раздражением закричал лис. — Ты думаешь, стража будет ждать, когда ты начнёшь действовать? Возможно, они уже вышли на след твоего папочки.

— Ладно-ладно!..

С этими словами Момо отошла от озера и вышла на небольшую лесную поляну, что находилась совсем рядом. Благодаря наличию двух бревен, которые можно было использовать как сиденье, она выглядела довольно уютно. Но костра здесь не было, а он сейчас был бы весьма кстати. Девушка никогда не думала, что в лесу летней ночью может быть так холодно, и у неё не было ничего теплого. Если бы она знала, то могла бы сделать покрывало из листьев.

Вот только об этом она задумалась уже когда стемнело, и сил у неё не осталось. Мысли о возвращении обратно в деревню тоже возникали, но ребята уже проделали почти сутки пути. Да и лис, устроившийся на большом камне, скорее всего, не был бы в восторге от мысли о том, что придëтся повернуть назад. Ему тоже нужно попасть в Микадзуки.

— Кстати, — начала разговор Момо, пытаясь найти подход к лису. — Я всё время хотела спросить… Вы ведь предложили мне отправиться в Микадзуки. Но я не совсем поняла, почему именно там может быть «отец»?

Её удивление было понятным. Сначала она обрадовалась предложению лиса, но теперь, когда мысли о предстоящем пути заполнили юную голову, возникли вопросы. К счастью, лис не заставил себя долго ждать с ответом.

— Не совсем там… — произнёс он с оттенком презрения. — Если быть точнее, я покажу тебе городскую библиотеку. Обычно все, кто туда приходит, в итоге находят то, что ищут… и даже людей. Я слышал от своих… собратьев, что там есть вещь, которая может помочь найти любого человека.

— Вещь? Всё так просто? — удивилась Момо. Неужели в столичной библиотеке действительно есть нечто подобное? С другой стороны, это же столица великолепной империи…

— В столице много всего необычного. Где ещë это может быть? — как будто читая её мысли, продолжил лис. — В противном случае тебе пришлось бы искать в течение месяцев, а здесь ты уладишь всё за пару недель. Ну, либо получишь необходимую информацию, если тамошняя стража его ищет...

— А зачем вам идти со мной? Ведь у вас тоже есть причина для поездки в Микадзуки?

— Эм, мне… мне нужно встретиться с братом… — произнёс он, и по голосу было понятно, что он напряжён и чем-то взволнован, словно сдерживал себя. Он даже отвернулся. — Знай только, что я здесь из-за него. Вот!

На самом деле лис уже упоминал о своём брате в пути и говорил, что ему нужно как можно скорее с ним встретиться. Момо не задавала лишних вопросов, спросив лишь единожды, и получила ответ, что ей будет достаточно этого. Главное — дойти с белым лисом до столицы. Это была своего рода сделка, устраивавшая обе стороны.

Хотя Момо была не против просто пообщаться с лисом. Ей стало интересно узнать о нём больше — как о личности, так и как о природе девятихвостого лиса. Но пока их взаимоотношения были скорее поверхностными. Может, просто всему своё время? Тем не менее, у неё возник один вопрос, который она могла бы задать без опаски:

— Я ещё хотела узнать… Я всё время обращаюсь к вам на «вы», но как вас зовут? Мы же даже толком не представились, а держим путь вместе… — лис снова уставился на неё, как в их первую встречу, и от этого в душе Момо возникло смешанное чувство грусти и гнева. — Вы понимаете, что нам это нужно? Не можем же мы постоянно обращаться просто «эй»…

— Мне это не мешает… — равнодушно произнёс белый лис. — Эх, но ты всё равно не успокоишься с этим… Зови меня А… Э… Ну…

— У вас нет имени? — изумлённо спросила Момо. Это откровение поразило её не меньше, чем предложение о помощи.

— Нет… Есть… есть! — поспешно произнёс лис, явно нервничая. — Я… Эх, зови меня как хочешь… можешь придумать мне кличку, разрешаю... — он вновь повернулся к ней спиной, продолжая виляя хвостами.

— Э? Я могу придумать? Хм... — эти слова повергли её в ступор. Лис предлагает ей придумать имя? Может, у таких лисов нет собственных имён? Но если они могут разговаривать, как они обращаются друг к другу? Или у них есть что-то своё? — Может… Юки? Или Широ? Кицу…

— У тебя что, совсем нет воображения?! — воскликнул лис, возмущением его голос заполнил воздух. — Это всё, что ты можешь придумать? Такую банальную вещь? Я тебе не милый песик, что трясётся у дам на коленях!

— Но как вы хотите, чтобы я вас звала?

— Эх, ну… Рин… Ама… Ай! Так и быть, зови меня Широ! Только не беси меня! Уже столько времени прошло…

Кстати о времени. Если верить биологическим часам, то уже была полночь, и Момо стало хотеться спать всё больше. Она бы с удовольствием продолжила путь без остановки, но, похоже, выбора не было. Утро выдалось насыщенным, и ноги уже чувствовались ватными. К тому же ночью довольно прохладно для сна.

Надо придумать, как устроиться. Пожалуй, ей придётся спать на земле, а мешок можно использовать как подушку. Нужно лишь повесить ещё сырой хаори куда-то, а сам мешок перевернуть сухой стороной вверх. К счастью, Момо заметила подходящую ветку. Её одежда лёгкая, даже влажная, поэтому можно было спокойно её повесить.

Девушка хорошенько встряхнула хаори, обрызгав лиса, от чего тот снова возмутился, и подошла к ветке дерева. Расправив хаори, она старалась аккуратно повесить его. Ветка оказалась прочной и не сломалась под весом одежды; листья также надежно удерживали её. Кажется, всё в порядке, и таким образом вещи быстрее высохнут. Момо даже немного гордилась результатом. Теперь можно спокойно ложиться спать.

Но как только она вернулась к бревну, то заметила странную сцену: лис зубами перетаскивал её мешок на свой камень. Не просто перетаскивал, а начинал его взбивать лапами, словно подушку. Он что, собирается спать на нём?

— Эм, простите… — заговорила Момо, находясь в шоке. — Но это же мой мешок… Вы…

— А я что, должен спать на холодном камне? Знаешь, это твоя вина. Надо было думать о комфорте и удобстве, — произнёс он с гордостью и улёгся на мешке.

— Но как же мне спать на земле? — удивлённо произнесла девушка, у которой комок в горле застрял, а в груди загорелось. Она, конечно, ожидала такого поворота событий, но всё равно ужасно обидно, что всё так складывается. Видимо, даже несмотря на общие цели, лис оставался холоден к своей спутнице.

— Неужели у тебя нет заботы о тех, кто меньше тебя? Чья жизнь недавно висела на волоске? Я думал, что у тебя есть возможность помогать, поэтому и обратился к тебе.

На это у Момо не нашлось ответа. Она лишь присела на бревно, озадаченная. Лис, тем временем, спокойно опустил голову и начал дремать, стараясь скрыть раздражение.

Тишина окутала их, но вскоре из леса вылезли маленькие огоньки. Возможно, они были привлечены присутствием Момо и лиса или просто местные жители лесной опушки. Хорошо, что так. По словам «отца», присутствие этих существ отпугивает незваных животных и духов. Они не злые, просто любят комфортную атмосферу. «Отец» говорил, что они чувствуют только хорошие человеческие качества. С приходом огоньков ночной холод уже был не так ощутим. Девушка легла на землю, положив голову на бревно. Ночь была облачная, и звёзд не было видно. Она надеялась, что дождя не будет.

Однако примерно через час Момо поняла, что спать совсем не хочет. В животе ужасно урчало — голод давал о себе знать. Она хотелп перекусить чем угодно. Даже кора бревна казалась аппетитной, а трава сладкой. О, нет, у неё начались возможные галлюцинации от голода. Это плохо. Попробовав пожевать траву, что росла рядом с бревном, героиня не получила необходимого результата. В Доме Огонька всегда в холодильном шкафу находился хоть кусок пирога или порция отварного риса…

Она сейчас сидела и смотрела на лиса. Кажется, его сон не потревожило её урчание живота. Хоть кому-то повезло. Интересно, какие сейчас сны ему снятся?

Тут же Момо достала из мешка новый кинжал, который лежал неглубоко. Её рука наткнулась на торчащую рукоять, и она вытащила его. Теперь она снова принялась рассматривать его, убедившись, какой он старый. Интересно, каково было качество работы раньше? Она с трудом разглядела собственное отражение в лезвии. Голубые глаза выглядели уставшими, а по внешнему виду чувствовалось, что ей нужны водные процедуры. Волосам явно требовался уход. Но, к сожалению, возвращение к кинжалу займёт ещё больше времени. А что, если «отец» обнаружил пропажу и поэтому исчез?

Момо подняла голову и прямо сейчас увидела перед собой девушку с черными шелковистыми волосами одетая в белое кимоно. Её руки были легко расставлены в стороны, и вокруг ощущался сладкий цветочный аромат. Слишком внезапно перед ней возникла эта незнакомка, и у неё отсутствовало лицо. Это было жутко и неожиданно. Неужели это те самые призраки, о которых она слышала?

Собравшись духом, Момо сжала в руках кинжал и направила его на «девушку». Однако, та тут же исчезла, как будто её и не было. Снова привиделось? Как быть, если собственное подсознание уже доводит до страха? Или это то самое состояние «сонного паралича»?

Всё, что остаётся, наверное — это продолжать идти по Торговой дороге. Она освещена и, возможно, удастся добраться до ближайшего людского поселения и перекусить. На сон теперь Момо точно не сомкнёт глаз. Вдруг эта «женщина» еще вернется?

Взяв мешок за верёвку, Момо невольно скинула на землю спящего лиса и направилась в путь.

— Пошли, иначе Микадзуки исчезнет… — произнесла она, не поворачиваясь к нему, направляясь к ветке дерева. Сняв ещё влажный хаори, повязала его поясом и поверх нацепила верёвочный, к которому привязана бутыль с водой. Таким образом направилась к Торговой дороге, пока огоньки освещали ей путь.

Лис какое-то время не мог прийти в себя. Конечно, его мысли всё еще витали в воспоминаниях о жареной рыбе на золотом блюде, а не на холодной земле. Но вскоре он осознал, что происходит, и с возмущением закричал вслед удаляющейся Момо. Ему только и казалось, что эта девчонка теперь будет слушаться его…

В его глазах она была не просто глупа, но теперь и невежлива. Хотя следовало бы это понять ещё там, в деревне. Однако Момо продолжала идти, игнорируя его возражения.

Лису совершенно не нравилось, как разворачиваются события. Если им предстоит путешествие в Микадзуки, то как оно может продолжаться в таком духе? Девчонка казалась ему невыносимой, грубой и вряд ли способной ему помочь.

Хотя тот светящийся шарф, который появился у неё, когда она вонзила кинжал, ставший мечом, в огромного волка, никак не выходил у из головы Широ. В ней явно была скрыта какая-то сила, способная помочь лису… Ему казалось, что это признаки древнего ордена, который давно вымер. Но, похоже, сама Момо этого не осознает.

В любом случае, она ему нужна, чтобы снова не столкнуться с этими существами. Пожалуй, надо убедить её использовать кинжал как можно чаще. Главное — успешно добраться до Микадзуки. Если план осуществится, лис готов потерпеть её капризы. Это была бы жертва ради великой цели. Ему даже немного жаль, что девушка так и не поймет этого…

— Эй! А нельзя подождать?! — закричал он вдогонку, благо огоньки помогали ему ориентироваться в темноте.

* * *

— Слушай, а ты уверена, что мы идём в правильном направлении? — устало спросил он, обращаясь к Момо.

— Ну… да. Это же Торговая дорога, значит, она должна привести нас в Микадзуки… — ответила Момо с той же усталой ноткой. — Ох! Честно говоря, я иду по ней в первый раз…

— Да… Я тоже знаю о системе Торговых дорог! Но я сейчас не о том! Ты уверена, что не движемся в сторону нужного нам города?

— Почему бы и нет? «Торговые дороги ведут в столицы мира». Что ещё здесь может быть? — искренне задумалась девушка.

— Ну, ведь дорога откуда-то начинается, верно? Ты можешь сказать, что полностью уверена в выбранном направлении и мы сейчас не идём в обратном направлении относительно Микадзуки?

В этот момент Момо осознала всю суть проблемы... хотя должна была догадаться об этом гораздо раньше. Несмотря на то, что это была Торговая дорога, героиня поняла, что понятия не имеет, в какую сторону идёт. В деревне же она даже никому не сказала, что отправляется в путь. И, мягко говоря, было бы очень неприятно, если бы они действительно шли в другую сторону.

Она смущённо начала рыться в своём мешке. Внутри находились различные эфирные бутылочки, зеркальце, счастливый камушек, зачем-то взятые бусы, амулет, талисман…

— У тебя что, дома не было карты местности? — прервал её поиски всё так же недовольный Широ. — Эх, будь оптимисткой! Если упрëмся в пограничные стены, поймëм, что идём в неправильном направлении! — пошутил он, не скрывая сарказма.

Шутка, возможно, была хорошей, но ситуация всё еще оставалась ужасной. Куда идти — непонятно, еды нет, и сна тоже ни в одном глазу. Или, может, стоит оставить всё и вернуться в Акаидори? В конце концов, Момо хотя бы попыталась, хоть ничего и не вышло.

С другой стороны, она пообещала лису Широ… И, если есть шанс найти жрецов и стать частью Руюго… Может, девушка теперь не имеет права всё это оставить?

И тут её внимание привлекла другая деталь. В мешке оставалась куча различных трав, которые были прихвачены на всякий случай, но их не оказалось. Лис не мог их съесть. Хоть он и наглый, но вряд ли станет лакомиться какими-то травами. Они также не могли выпасть из мешка, когда тот лежал на земле у пруда. И Момо никогда не смешивала их, оборачивала белым пергаментом, но теперь они были полностью раскрыты, а трав не осталось. Это мелочь, но что, если она не сможет собрать их вновь? Все они были лекарственными, и можно приготовить хорошее средство от простуды.

Но что-то необычное Момо нащупала. Что-то маленькое и тонкое. Одним рывком она вытащила оттуда... фею?

Маленькую фею героиня держала за крошечную ножку всего лишь тремя пальцами. На ней было надето зелёное платьице с цветочками, а в коричневые длинные волосы был вплетён крошечный белый цветочек, ушки были заострённые. И еще за спиной присутствовала пара маленьких голубых полупрозрачных крылышек, расписанных изящными узорами. От феи пахло ароматными травами, и, похоже, она всё это время спала, пока Момо её не вытащила.

Феечка открыла свои крошечные глазки, которые оказались зелёного цвета. Она явно расстроилась, что её так разбудили, начала трогать лицо ручками и только затем заметила Момо, у которой в глазах засияло восторженное удивление. Это было просто невероятным сюрпризом — встретить такое необычное существо. Как и рассказывал «отец», они действительно очень маленькие.

— А? Что?.. Что случилось? — сонливо протянула феечка. — А, а вы кто?

— Ты спрашиваешь это, когда залезла в чужую сумку?.. — возмутился Широ, но его прервала Момо.

— Погоди! Это же фея! Настоящая фея! — воскликнула Момо с восторгом, её глаза светились от счастья. — Вау! Она такая… точнее, ты такая хорошая и милая! Я Момо, а ты?

— Ты рада меня видеть, правда? Я… Я так рада!.. — от этих слов фея чуть ли не расплакалась, но вовремя взяла себя в руки. Затем, освободившись из хватки Момо, она начала парить в воздухе, благодаря своим прекрасным крылышкам, которые искрились в полёте. Издалека она была почти неотличима от огонька. — Ой, а я… Я Хикару… — тихо произнесла фея. — Да, я Хикару!.. Знаю, имя неудачное…

— Разве? — удивилась Момо. — А мне кажется, что имя очень красивое. — Верно, Широ? — обратилась она к лису.

— А? Ну… Эх, имя как имя. Видал и похуже… — с равнодушием отозвался лис, стараясь отвернуть голову.

— Ой, спасибо… — тихо произнесла Хикару. — Я… я совершенно случайно к вам залезла!.. Простите! У вас было так уютно, а в лесу так темно…

— Не переживай! — ответила ей радостно Момо. — Главное, что с тобой ничего не произошло…

— Хватит! Нам некогда болтать, нужно идти, — прервал их разговор лис.

Раздалось неожиданное урчание в животе. Причём оно принадлежало как Момо, так и Широ. Лис опустил голову и нервно начал вилять хвостами. Как бы ни было увлекательно знакомство с феей Хикару, задерживаться нельзя. Очень печально, но им, вероятно, придётся прервать встречу.

— Да… Прости, Хикару… Нам нужно идти… — извинилась перед ней девушка. — Эх, ещё бы найти, где поесть…

— А? А куда вы отправляетесь? Может, я помогу? — заинтересованно спросила фея, заискрившись ещё больше.

— Я и лис Широ держим путь в Микадзуки, — сообщила Момо. — Правда, нам нужно поесть где-нибудь… Эх! Знать бы ещё, где мы находимся, хоть и на Торговой дороге… И… Ты хочешь с нами? Правда?

— А? Ну, я хорошо знаю эту дорогу… А еще тут недалеко есть таверна. Я готова показать её вам! — с этими словами Хикару приземлилась на голову Момо, прямо около её маленького розового цветочка. — Я могу светиться, так что вы не заблудитесь…

— Ух ты! Класс! — с полным восторгом воскликнула Момо.

— Эй! Не так быстро! — возразил Широ. — С чего ты взяла, что мы берём её? Она залезла в чужой мешок, от неё странно пахнет и она просится с нами. У нас с тобой важное дело, чтобы брать всяких попутчиков!

— Ой!.. Мне не рады… — грустно и тихо произнесла Хикару, перелетела за голову Момо. — Простите… Просто вы первые, кто так добр ко мне…

— Да ладно тебе! — обратилась Момо к лису. — Ты только посмотри, какая она милая! И главное, что безобидная! Да и она не специально залезла в мешок, так получилось!..

— Мимо нас как-то пробежал заяц… Тоже милый… Почему мы его не взяли с собой? — сказал Широ, дергая хвостами от раздражения. — Она с нами не идёт… точнее, не летит… и точка!

Фея дрожала, чуть ли не плача. Момо чувствовала это и понимала, что нужно как-то решить ситуацию. Она не хотела оставлять Хикару, но Широ был категорически против её присутствия. Как быть? Маленькая и беззащитная фея; она скромная, но с ней легко общаться. Героине даже показалось, что разговор с ней идёт намного легче, чем с лисом. К тому же, это ещё одно волшебное существо, которое может говорить как человек. И даже внешне выглядит по-человечески, но гораздо меньше и с крылышками за спиной. Когда ещё представится возможность увидеть волшебство феи в действии?

Но она также обещала Широ… Как и он ей неоценимую услугу… Очевидно, что лис будет до конца стоять на своём. Только если сделать так: Момо взяла в ладоши Хикару, посмотрела на неё, улыбнулась и сказала:

— Хорошо, тогда я иду с ней!

С этими словами она направилась вперёд с феей, оставив лиса одного. Широ сначала долго не осознавал, что происходит, но вскоре догадался, что Момо по-хитрому оставила его наедине снова. От злости на всю ситуацию он начал мотать головой и рыть землю одной лапой.

Но сейчас нельзя поддаваться эмоциям, ни в коем случае. Надо помнить, для чего ему нужна Момо. Всё ради цели. Похоже, придётся терпеть эту фею.

Ещё одним стимулом стал пробежавший впереди призрачный белый силуэт семихвостой лисы. Его глаза расширились от изумления, а сердце забилось в груди, как сумасшедшее. Силуэт кивнул в сторону удаляющейся Момо и исчез. Верно, решил лис, нужно перешагнуть через себя и смириться с этой феей. Тем более если впереди действительно есть таверна…

* * *

На протяжении всего пути Хикару удалось забыть о старой грусти и даже развеселиться благодаря Момо, которая с неугомонным азартом расспрашивала её. Фея гордо представилась лиственной, подчëркивая, что родилась на листьях. Девушка с большим интересом задумалась о том, какие ещё феи могли существовать в этом мире. Широ же, напротив, старался не слушать их разговоры, его мысли были заняты чем-то другим…

— Знаешь, — продолжала Хикару, закручивая руки в танцевальных жестах, — есть цветочные феи, которые дружат с пчëлками и обитают в цветах. А ещё есть водяные феи, которые живут у рек и могут управлять волнами! Они мои друзья!

— Ух ты, это действительно интересно, — ответила Момо, щурясь от любопытства. — Но я никогда о них не слышала. Как думаешь, я могла бы встретить морскую фею?

— Конечно! — обрадовалась Хикару, её голос звенел как мелодия. — Если ты когда-нибудь окажешься у моря, они сами к тебе подойдут. У них есть особая связь с водой — они всегда чувствуют, когда рядом хороший человек. Но не пугайся, если они не такие интересные, как мы. Лиственные феи, как я, гораздо проще.

Широ лишь хмурился, испытывая нарастающее желание покинуть эту беседу. У него были свои заботы, терзавшие его разум. Каждый раз, когда он смотрел на Момо и Хикару, его мысли возвращались к их основной цели. Эта фея раздражала его всё больше с каждой секундой. Вот бы можно было просто прихлопнуть её, как назойливую муху. Он помнил, как когда-то прогонял таких же мелких вредителей от своей еды.

Но вскоре на душе у героев стало легче: перед ними предстал деревянный домик с вывеской, которую не удавалось разглядеть в темноте — огоньков поблизости не было. Однако это было неважно, потому что если там горел свет, значит, внутри кто-то был. И оттуда доносились голоса. Возможно, там можно было найти что-то на обед. Момо была готова согласиться даже на простой кусок хлеба и, возможно, на шанс переночевать. Как-то Каори говорила: приятная женская улыбка может убедить кого угодно.

Тем не менее, Широ начал чувствовать беспокойство и заговорил:

— Вы уверены, что стоит останавливаться в какой-то таверне?

— Там есть еда, — ответила уставшая, но всё же бодрая Момо. — Сейчас не до выбора…

Свет от Хикару позволил им разглядеть металлическую табличку, которая оказалась ржавой. На ней можно было прочитать одно лишь слово — «цветок». Это звучало мило и внушало доверие.

Широ все еще оставался в замешательстве, колеблясь между голодом и чем-то ещё… Но в итоге оказался на руках у своей спутницы.

Прежде чем войти, Момо сделала глубокий вдох и попыталась убрать с лица вид усталости. Главное — мило улыбнуться, и тогда всё получится.

С этими мыслями она надела улыбку, постучала в дверь и открыла её. В нос ударил кислый запах пива.

Перед глазами героев развернулась та ещё картина: таверна, в которой стояли стойка, столы, множество спиртного и… мужчины, которые выглядели весьма неопрятно. Вонь пива витала в воздухе, повсюду были остатки еды, которая вызывала серьёзные сомнения в её съедобности. Тем не менее, Момо машинально сделала шаг вперёд.

Главное было то, что взгляды мужчин устремились к улыбающейся Момо. По её телу пробежал холодный пот, а перед глазами всё плыло. Мысли о еде и сне улетучились.

На пороге Момо остановилась, чувствуя, как леденеет от страха, а множество оценивающих взглядов сбивало с толку. Казалось, пространство вокруг сжалось, и она не могла понять, что делать дальше. Широ, находясь все еще на руках, нервно покусывал лапу, готовясь вмешаться, если ситуация станет серьёзной. Но что мог сделать простой лис с такими маленькими лапами?

Вдруг за спиной захлопнулась дверь, и на лицах посетителей заиграли ухмылки.

За спиной хлопнула дверь, и со стороны мужчин раздался жуткий смех. Как у хищников, их глаза блестели, прикованные к Момо и её спутникам. Домик с надписью на вывеске «Цветок» больше не казался таким милым и безобидным. Девушка старалась верить, что это всего лишь «дружелюбный» жест приветствия, и всё разрешится мирно. Или хотя бы ей позволят уйти…

Правильно! Можно просто развернуться и уйти. Эта дверь могла захлопнуться от ветра. Момо решила попытаться, но не успела даже дотянуться до двери — большая рука преградила ей путь. Последняя надежда на мирный исход стремительно ускользнула.

— Эй, а почему мы уже уходим? — с издевкой произнес обладатель этой руки. — Юная леди, разве это вежливо?

— Да! Проходите! Ха! Мы вам такое гостеприимство устроим… — послышался другой мужской голос из толпы. Его обладатель явно был «слегка» пьян. Остальные в таверне начинали гоготать после каждого его слова.

Холодный пот струился по телу девушки. Лис, всё ещё находившийся у неё на руках, зажмурился и прижал уши к голове. Фея Хикару попыталась спрятаться в волосах Момо, намереваясь уменьшить своё сияние, но в итоге устроилась ей за спиной под хаори.

Самое ужасное сейчас — это неизвестность. Момо не могла предположить, что эти мужчины могут с ней сделать. У неё не было ни денег, ни ценностей, только кинжал в внутреннем кармане. Возможно, стоит им воспользоваться?

Вдруг девушка почувствовала, как её юбка сзади приподнимается — не сама по себе. От этого она даже испугалась и слегка пискнула.

— Гляди-ка! Совсем молоденькая… — произнес тот, кто, похоже, и поднял юбку. — Слыш… Это… кажется, нетронутая! Крутяк! — Момо вздохнула, не в силах сдержать ужасный крик.

— Чур, я первый! — выкрикнул кто-то из глубины таверны. — Я сегодня!.. Ик! Именинник!..

— Эй! Имей совесть! Я вообще уже как месяц без развлечений! А!..

— Вы лучше посмотрите на неё! — снова заговорил тот, кто не выпускал Момо из таверны. — Она вся трясётся от страха, как мышь! Да ещё и со зверушками! Будьте вежливы с дамой! Ха-ха! Не каждый день такие подарки сами приходят!

В этот момент Момо поняла, что едва сдерживает слёзы. Ей стало ясно, чем «угодит» этой компании. Она сейчас одна, никто не придёт на помощь. Широ и Хикару слишком малы, чтобы справиться с ситуацией. Хотя девятихвостые лисы могут без особых усилий сжигать дома…

Девушка отчаянно старалась убедить себя, что это всего лишь кошмар. Она сейчас проснётся на крыльце приюта, и выяснится, что просто задремала. Утро, свадьба ещё не началась, а её разбудил «отец»… Но это всего лишь сон, правда?

Тогда, одновременно с этими мыслями, она потянулась одной рукой под хакаму и нащупала рукоять кинжала. Нет, нельзя сейчас плакать… Пока есть шанс, нужно попытаться дать отпор. Даже если это обычный кинжал. Героиня начала вынимать оружие, но с лисом в руках это оказалось сложной задачей. Ничего другого не оставалось, кроме как разорвать внутренний карман, аккуратно, чтобы не задеть ни себя, ни Широ, и достать оружие. Это не составило труда — лезвие, на удивление, легко прорезало ткань, и кинжал оказался в её свободной руке. Кажется, никто даже не заметил…

В какой-то момент Момо решила поднять взгляд и посмотреть на того, кто преградил ей путь. Мужчина оказался почти в два метра ростом, с крепким телосложением, сальными кучерявыми волосами, с синяками под глазами, и от него несло пивом и потом. Запах был настолько тошнотворным, что девушке было крайне тяжело сдерживаться. Со страхом она тихо произнесла:

— П-пожалуйста… М-можно я уйду?.. — её голос дрожал.

— Уйти? Но ты же только пришла! Так некультурно... — произнёс он. — Эх, не переживай, я тебя не трону, но будь хорошей девочкой! Иначе твоя зверушка пойдёт на воротник моему дядюшке, милочка. — С этими словами он взял её за подбородок и подтянул к себе. Запах кислятины острыми иглами ударил в нос, а гнилые зубы оказались прямо перед лицом.

Но больше всего Момо задели слова о Широ и том, что с ним могут сделать нечто ужасное. От этой крепкой хватки у неё появилось огромное желание освободиться. Теперь она не только хотела заплакать, но и ударить их. У неё было оружие…

В одно мгновение она вонзила лезвие кинжала прямо в шею хулигана. Оно вошло достаточно глубоко, и красная кровь начала сочиться. Вместо того чтобы просто вытащить оружие, Момо резко направила его вправо. Лезвие с лёгкостью разрубило глотку, и кровь хлынула, словно из фонтана. Героиня даже запачкалась.

В ту же секунду Момо случайно резко стукнула локтем назад и попала в кого-то. Кажется, это был тот, кто поднимал её юбку. Либо получилось сломать ему нос, либо выбить глаз, потому что он с криком схватился за лицо.

Из-за опьянения у остальных явно была нарушена координация, и они долго не могли понять, что происходит. Момо захотела было обернуться, но вовремя осознала, что сейчас у неё есть преимущество — время. Это её шанс! Она рванула прочь из таверны, параллельно ударив дверью по истекающему кровью мужчине.

Момо пробежала мимо падающего тела, и её сердце забилось быстрее, как будто оно могло вырваться из груди, стремясь к свободе. Запах крови, смешиваясь с толстыми ароматами пива и пота, накрывал её, но ощущение адреналина придавало сил. Она знала, что это не время останавливаться.

Наконец-то свобода! Даже Широ открыл глаза, а Хикару крепко схватилась за красный галстук. Случившаяся суматоха дала им шанс на спасение.

Но в этот момент кто-то резко схватил Момо за плечо, развернул и толкнул к стоящим рядом деревянным ящикам. Это оказался толстый лысый пьяница. Его глаза блестели от ярости и от пива.

Момо вытянула вперед кинжал, но толстая рука отшвырнула его в сторону — тот с глухим звуком вонзился в землю. Вторая рука схватила Широ за лицо и выбросила его прочь, несмотря на то, что девушка крепко держала его. Не успела вскрикнуть, как обе руки схватили её запястья, сжали так, что кожа побелела. Боль казалась ничтожной по сравнению с нарастающим страхом. Хикару моментально заползла в мешок.

— Дрянь! Вот же паршивка! — крикнул ей пьяница, плюясь слюной, и ударил ее по лицу. Щека немедленно загорелась, а в ухе зазвенело. Ему хватало лишь одной огромной руки, чтобы удерживать оба тонких запястья. После этого он схватил девушку за волосы и произнес:

— Ты!!! Негодяйка! Я так просто тебя не отпущу! Будешь вести себя хорошо, тогда продам тебя в рабство. А если нет... Я устрою тебе такие пытки… А потом всё равно порежу на кусочки! Поняла? Отвечай, тварь! — И затем ударил её кулаком в живот.

От боли Момо хотела скрючиться, но её голове не дали опуститься, поскольку вторая рука крепко схватила героиню за волосы. Она вдруг почувствовала странный металлический привкус во рту. Кажется, ещë и кровь потекла из носа, а глаза заслезились. В эту секунду она вновь получила по лицу, а хватка на волосах ослабла, рука переместилась на горло и, кажется, начала сжиматься...

— Эй! Что за безобразие здесь творится? — раздался приближающийся голос, но Момо не сразу поняла, что он принадлежит не тому, кто пьян. И вообще не звучит устрашающе. Не похоже, что его обладателем был один из посетителей таверны.

Рядом с хижиной появилась фигура мужчины, который быстро приближался. Секунды спустя его и девушки взгляды встретились. Это был взрослый мужчина с растрëпанными жёлтыми волосами до плеч, одетый в серое хаори с длинными рукавами, распахнутое на груди, чёрные широкие штаны, а за спиной блестело лезвие огромной косы. Приблизившись, стал заметен широкий шрам, рассëкший его лоб, а выражение лица явно указывало на недовольство, в то время как взгляд был направлен на толстого амбала. Пьяница испугался.

— Ну и что мы тут делаем? — снова произнес пришедший. — Пытаемся превратиться из человека в свинью?

— А… Это! Ы… — растерянно начал толстяк, потирая затылок. — Это… Господин Норио… Вот, вам девку нашли! Хорошая, но кусается… И совсем невинна... — с этими словами он резко получил кулаком по голове от человека с косой.

— Во-первых, Горо, ты знаешь, зачем я пришёл, а во-вторых… Я, кажется, уже говорил тебе всë по поводу вашего поведения… — холодно произнёс Норио. — Не заставляй меня повторять. — Он достал из-за спины косу и нахмурился, сверкая зелëными глазами. — Поэтому завязывай с алкоголем. Ты уже не помнишь правил…

— Д-да!.. Господин Норио… — пробормотал толстяк, трясущимися губами. Затем он обратился к кому-то из таверны: — Т-тадаши!.. Неси мешок!.. И собери остальных! Скажи, что Лидер пришёл! Кстати! — он, кажется, становился веселее, когда обращался к «Лидеру». — Эта мерзавка там убила одного из нас!.. Да!.. Я хотел её наказать… Вон, даже обезоружил её! — Он указал в сторону, где был воткнут кинжал. — Мы лишь любезно её встретили, а она…

— Любезный наш Горо, я рекомендую тебе пойти проверить, все ли деньги твой приятель положил… — с задумчивым видом произнес Норио, бросив взгляд на измученную Момо.

— Д-да! Вы правы! — ответил Горо и спешно ушёл в таверну.

Момо в какой-то момент выдохнула с облегчением. Кажется, эти люди очень побаиваются этого человека. Но сам он на вид не представляет угрозы. Это ведь хорошо? Его глаза перестали быть такими суровыми, когда он взглянул на Момо.

— Эй! — обратился он к ней. — Скажи, каким демоном тебя занесло в притон разбойников? По молодости решилась на такую авантюру? Да ещё и ночью!

Момо посмотрела на Норио, пытаясь отдышаться. Её сердце всё ещё колотилось от страха и адреналина, но теперь, когда напряжение чуть ослабло, в ней зарождалась надежда. Это был шанс — шанс выжить и, возможно, даже выбраться из этого ада.

— Я… я не знаю, как я сюда попала, — произнесла она, чувствуя дрожь в голосе. — Я просто искала безопасное место, и… — её слова прерывались от воодушевления, и от осознания, что наконец-то кто-то хочет выслушать её. — Меня... Меня схватили, и…

Норио хмурился, а затем медленно кивнул, как будто обдумывая её слова. В его зелëных глазах сверкала искорка понимания. Он отпустил её запястья, и героиня почувствовала, как кровь начинает снова приливать к рукам.

Юноша объяснял что-то ещë, но дальше Момо не успела расслышать. От пережитого потрясения у неё сильно закружилась голова, и она наконец свалилась в обморок.

* * *

Тихая, словно сгущëнная благодать, ночь окутала сосновый лес, пронизанный тишиной. Это спокойствие нарушала лишь чарующая мелодия бамбуковой флейты, звучащая так красиво и спокойно, что казалось, будто сама природа покорилась ей, танцуя в невидимом ритме.

Неизвестная женщина, играющая на флейте, обосновалась на ветке одного из высоких деревьев. Её лицо было скрыто в тенях, лишь черный силуэт выделялся на фоне ночного леса. Ветер развевал её длинные волосы и мешковатую одежду. Для кого же она играла? Неужели звëзды были её единственными зрителями в этом безмолвии?

Около неё летали стаи огоньков, которые танцевали в такт мелодии. Они не пугались даже легкого шороха в лесу. Но кто же ещё мог быть в этом уединенном месте?

Звон музыки затих внезапно, и огоньки один за другим погасли.

Внезапно из темноты леса выскочило нечто чëрное и стремительное, направляясь к загадочному музыканту. Женщина не растерялась: в прыжке она увернулась, повела флейтой в воздухе, и та словно по волшебству превратилась в клинок. Одним резким движением она отбросила существо в сторону, но то снова вернулось к ней.

Ещё один взмах меча оставил за собой след света. На шее женщины ослепительно засиял длинный шарф, его концы стремительно развевались в разные стороны, словно в ответ на её действия.

Существо наконец остановилось. Оно замерло на месте, и это… был человек? По крайней мере, чëрный силуэт напоминал человеческую форму, но вокруг витала сомнительная аура. Лицо было скрыто, но воительнице казалось, что оно ухмыляется.

Не теряя ни секунды, существо с решимостью бросилось в атаку. Женщина же замахнулась, дождалась удачного момента и с лëгкостью разрубила его тело. Оно моментально исчезло в воздухе. По лезвию клинка стекала зловещая жидкость — похоже, она одержала верх над этим существом. Один-единственный удар решил исход схватки.

Но в этот момент, словно появляясь из пустоты, за её спиной возник кто-то ещё. По очертаниям её вновь поджидал тот самый «человек». Он стремился схватить её…

* * *

Когда Момо открыла глаза, первое, что она увидела — это скромная комната. Девушка лежала в постели, и, похоже, что-то произошло, однако вокруг всё выглядело довольно спокойно. Утреннее солнечное светило заглядывало в окно, открывая голубое небо, усеянное облаками.

Действительно, она находилась в маленьком убежище с голыми деревянными стенами и полом. В комнате было два окна, дверь, стол и стул, а также кровать. Три светильника освещали пространство, а в центре привлекал внимание белый ковер с чëрными узорами — единственное украшение интерьера. Рядом с ножкой кровати лежал её мешок.

Всё, что произошло в последнюю ночь, снова всплыло в памяти: как героиня оказалась в той жуткой таверне, наполненной неприятными типами, от которых пришлось уносить ноги с боем. К сожалению, удача оказалась кратковременной. Один из неприятных мужчин всё же успел догнать Момо и причинить несколько серьезных увечий. Затем появился кто-то в её защиту, кошмар исчез, а дальше всё словно затерялось в зыбком тумане. Похоже, после всего произошедшего девушка потеряла сознание — и это, честно говоря, было не удивительно.

Она дотронулась до лица, куда пришлись удары. Зеркала поблизости не оказалось, но Момо была уверена, что теперь там красуется один большой синяк. Однако, к счастью, ничего не болело. Зато на носу обнаружился кусок ткани. Точно, о нëм она почти забыла! Нужно было немного времени, чтобы понять, что на носу остался след от удара. Но откуда взялась эта ткань?

И что это за место? Судя по всему, здесь кто-то проживает, но кто именно?

Из-за окна доносился запах костра, звуки молотков и приглушенные разговоры.

Момо сразу вспомнила, что её планировали продать в рабство или сделать нечто худшее. Значит, она оказалась в логове этих типов? Где же Широ? А Хикару? Их поблизости не было. Неужели они?..

Одно было ясно — нужно выбраться отсюда. Кинжала при ней не оказалось, на внутреннем кармане одежды оставалась лишь разорванная ткань. Он остался в земле или был забран? Мешок был на месте, и, похоже, никакие ценные вещи из него не пропали. Конечно, вряд ли те типы разбираются в самодельных эфирных маслах.

Закидывая мешок на плечо, Момо осторожно направилась к двери. Кажется, она некоторое время провела в неподвижности, поскольку тело оказалось немного затëкшим, благо двигаться она могла. Но бежать, судя по всему, нужно будет осторожно. Прежде всего, необходимо было выяснить, что с Широ и Хикару. Интересно, открыта ли дверь?

Дверь, к её удивлению, легко открылась наружу, и, выходя, Момо чуть не врезалась в деревянные перила и не свалилась… вниз? Она быстро заметила, что находится всего в нескольких футах от земли. Её голова чуть не закружилась от высоты, если бы глаза не заметили, где именно девушка оказалась.

Её ноги стояли не просто на крыльце домика, а на полу подвесной хижины, находящейся среди ветвей деревьев-великанов. Хижина не располагалась на самой вершине, но Момо могла разглядеть что-то похожее на смотровые площадки вверху. Она находилась среди своеобразного города на деревьях — большие дома располагались у самой земли, а подвесные соединялись между собой через лестничные коридоры.

Момо дивилась, осматриваясь вокруг. Запахи свежей древесины и зелени наполняли воздух, а птичьи трели создавали гармонию с лëгким шумом, доносящимся откуда-то издалека. Подвесные хижины шевелились на ветру, создавая ощущение жизни, как будто они сами дышали. Как же она оказалась здесь? Это было как из сказки, полностью противоположной мрачной таверне, которую она покинула.

Однако не только это сбивало с толку Момо и заставляло усомниться в том, что она оказалась в логове жестоких убийц или злого рабовладельца. Вокруг были люди разных возрастов, у всех на лицах царила радость и беззаботность — они были заняты повседневными делами. Атмосферой это напоминало Дом огонька и Акаидори, но с куда большим ощутимым оживлением. Но что же это за место? Момо даже на мгновение забыла о своем намерении бежать…

— О! Вы проснулись? И… собираетесь уйти? — послышался рядом приятный голос. Сначала Момо подумала, что это те пьяные громилы снова появились, ей даже захотелось спрыгнуть вниз, но чуть позже поняла, что ошиблась. Голос принадлежал милой старушке в зелëном хлопковом фартуке. Она, похоже, была приятно удивлена, увидев героиню. — Я принесла вам воды… Господин Норио попросил позаботиться о вас…

«Норио» — это имя было знакомым. Судя по всему, так звали того мужчину с косой, который тогда ночью подошëл к ним. Он, очевидно, являлся влиятельным человеком, если те громилы так его побоялись. Его также назвали «Лидером». Если он здесь главный, то, возможно, именно ему Момо и попытались продать? Однако он довольно резко отреагировал на действия того толстяка… Стоит ли девушке сейчас бояться?

— Не бойтесь, вы в безопасности, — ласково произнесла старая женщина, нежно погладив Момо по плечу. — Думаю, вам стоит встретиться с господином. Пойдëмте, я вас провожу.

Сначала Момо колебалась. Но сейчас, похоже, это был единственный вариант. Убегать нет смысла, особенно с такой высоты. Лучше отбросить все предрассудки и встретиться с этим господином — что ещë оставалось ей сделать?

Старушка держалась рядом с Момо, слегка поддерживая за локоть, чтобы та случайно не потерялась. Для всех, кто мог бояться, что пленница сбежит, окружающие выглядели слишком расслабленными. Это ли есть то самое рабство, о котором ей говорили?

Тем более, что внимание к её присутствию было крайне низким: или никто не замечал её, или все просто одобрительно и дружелюбно улыбались. Или это какой-то хитроумный обман?

Вот они почти спустились вниз. С этого места дома и деревья выглядели ещëболее величественно. У Момо очень закружилась голова от этой высоты, но старая женщина вовремя подхватила её. Везде витал запах костра и спокойствия.

Затем они подошли к одному из домов, что стоял на земле и источал ароматы мяса… Приятные ароматы с приправами. Момо сразу же забыла о возможном людоедстве. Стоп, а вдруг это — гурманы-людоеды!?

Когда они подошли к порогу, старушка вновь похлопала Момо по плечу. Она, кажется, действительно чувствовала, что героиня напряжена.

— Господин Норио, наша дорогая гостья пришла! — обратилась старушка к кому-то внутри домика, в котором не было двери, вместо этого передней частью служили расписные шторы норэн.

— Прекрасно! — отозвался знакомый мужской голос из-за штор. — Пускай зайдëт внутрь.

Так девушка была приглашена в этот домик. Чего же ей ждать там? Вдруг всё это поселение — лишь обман, и её заставят раздеться до гола? Но сейчас было очевидно, что никто не толкает её к перилам смерти. Только та же милая старушка снова похлопала её по плечу.

Собравшись с мыслями, Момо наконец раздвинула шторы и вошла внутрь. И тут же заметила, что её ноги ступили на чистый татами, поэтому она даже сняла обувь и оставила её на улице. В углу аккуратно стояли ещё несколько пар.

Когда девушка прошла внутрь, её шокировало то, что увидела. На татами стоял низкий стол из темного дерева, уставленный разными блюдами, а курильница источала ароматную дымку. Момо вспомнила, как жутко голодна — уже был полдень, а она ни кусочка не съела со вечера. Вокруг были разложены мягкие подушки, а само помещение освещалось масляными лампами.

За столом сидел тот самый знакомый желтовласый мужчина в хаори с открытым торсом. На этот раз его коса была уложена на татами.

Но он был не один. По правую руку от него сидела красивая девушка, точно такая же, как он: с зелёными глазами и жëлтыми торчащими волосами, заплетëннымм в две косички. Она была одета в классическое клетчатое бело-голубое кимоно. Момо также обратила внимание на бамбуковые палки, которые напоминали костыли и лежали рядом с незнакомкой. Судя по взглядам, эти двое были приятно удивлены визитом гостьи.

Кроме того, внимание Момо привлекло что-то другое: на другом краю стола сидел лис. И не просто лис, а белоснежный с пятью хвостами — точно Широ! Он пытался лапой захватить отварную курицу, и, по всей видимости, безуспешно.

Рядом с ним скромно сидела на столе Хикару. Она, похоже, переживала из-за всей этой обстановки, и тем не менее ела листья салата.

Но главное — они были живы! Момо накрутила в своих мыслях кучу ужасов, а они сидели здесь, целы и невредимы. Она не могла сдержаться и бросилась к ним, забыв обо всем.

— Широ!!! — радостно воскликнула она, обняв его так крепко, что тот даже вскрикнул. — Я так переживала за тебя! Просыпаюсь, а тебя нет!.. Хикару!!!

— Да!.. Я… Ой!.. — пытался выговорить лис, выбираясь из крепких объятий, даже едва не укусив Момо. — Я живой, живой! Мы пришли в себя раньше, а ты всё ещё спала! Нас позвали к столу! И не надо плакать! — и с этими словами он гордо отвернул голову.

Момо была рада слышать даже такой тон. Кажется, ситуация начала проясняться. Если Хикару и Широ в добром здравии и даже накормлены, то вряд ли это то место, где обитают те страшные типы.

— Ха-ха! Как же приятно видеть воссоединение друзей! — раздался голос Норио, улыбающегося, расслабленного. Судя по всему, ему было можно доверять… — Ну, угощайтесь, юная леди! — произнëс он, указывая на тарелки с разнообразной едой.

Момо снова вспомнила, что не ела с вечера, и сейчас уже, как минимум, полдень, а может, и время позднего обеда. Она не стала ждать и тут же накинулась на ближайший запечённый картофель, забыв о том, что он ещë горячий. Зато он оказался сытным, ароматным и слегка сладковатым. Вот бы еще кусок сочной говядины...

Момо не могла насытиться. Каждый кусочек, попадая в рот, был как взрыв вкуса — высококлассное удовольствие, которое она не ощущала уже долгое время. Позабыв о переживаниях, она сосредоточилась на еде.

Остановила её лишь мысль о том, что она ест слишком жадно и, видимо, некультурно — как невоспитанная свинья. Даже Широ закатил глаза, а Норио лишь улыбнулся. Девушка не стала брать столовые приборы и ела просто руками.

— П-простите… — пробормотала она, отложив картошку.

— Не переживайте! — весело ответил ей Норио. — Вам сейчас необходимо поесть, я это понимаю. Но расскажите мне, как зовут ту, что пришла к нам?

— М-момо, господин… И… вы спасли меня? Спасибо… — кажется, этот вопрос снял с её души тяжелую ношу.

— Значит, Момо… Простое и милое имя, мне нравится, — произнëс он с доброй улыбкой, налил из глиняного чайника чай в керамическую кружку и подал его девушке. — Надеюсь, что вы не против зелëного чая?

— Эй, братец… — чуть строго произнесла дама рядом.

— Ах, Норико… Виноват, конечно…

С этими словами он полез в карман хаори и достал оттуда… кинжал. И не просто какой-то, а именно тот, который Момо выронила. Прежде чем она успела заподозрить что-то плохое, Норио положил его на стол и пододвинул к ней. У неё даже пропал дар речи от неожиданности.

— Кстати, совсем забыл, — сказал юноша. — Я Норио, а это моя сестра — Норико. Госпожа Момо, добро пожаловать в общину Тайо.

Мужчина, представившийся как Норио, вернул Момо её кинжал. Он выглядел дружелюбным и искренним, приютив и накормя не только её, но и Широ с Хикару. Судя по всему, его люди позаботились о ранах, полученных от того амбала. Момо, думала, что её лицо представляет собой сплошной синяк и сломанный нос. На деле же, взглянув на отражение в чашке чая, она увидела, что всё аккуратно — на переносице лежал компресс из белого куска ткани.

Рядом с Норио сидела его сестра Норико. Если брат производил впечатление веселого и раскованного человека, то она выглядела более серьезной, словно контролировала его поведение. Тем не менее, когда их взгляды встретились, она тоже тепло улыбнулась.

— Значит, Момо, — заговорил юноша, — расскажи, откуда ты? Мне очень интересно узнать, какую девушку я спас. У тебя, кстати, очень интересная штучка для дамы, — он с улыбкой посмотрел на кинжал, а потом вновь на Момо, от чего она немного смутилась. — Ай!..

— Братец, будь так добр, веди себя с гостями вежливо, — строго и в то же время мягко произнесла Норико, а затем обратилась к Момо. — Как ты себя чувствуешь? Не переживай, ты в безопасности. В общине Тайо тебя никто не тронет. — С этими словами она протянула миску с красной бобовой пастой и тарелку с зерновым хлебом.

Во время разговора сестра неожиданно ущипнула брата за локоть, отчего тот и вскрикнул. На его жалобный взгляд она ответила милой улыбкой. Кажется, подобное у них было в порядке вещей, и Момо на мгновение забыла о формальностях — перед ней была весьма приятная семейная картина.

— Ах, да!.. — заговорила она. — Да, со мной всё в порядке… Спасибо, что позаботились о Широ и Хикару… Я у вас в долгу!

— Хо-хо! Это ни к чему! — засмеялся Норио. — Это место принимает всех, кому нужна помощь. Помощь другим безвозмездно — главное правило нашей общины. Но всё же хочу спросить, что такая милая девушка как ты делала в таком гнусном притоне? Только не говори мне, что ты решилась на опасные приключения! — говорил он довольно серьезно, уже без шуток.

— Г-гнусный притон? — переспросила Момо, которая, конечно, уже почти обо всëм догадалась, но четкое подтверждение теории заставило её немного подавиться хлебом с пастой. — Я шла из деревни Акаидори по Торговой дороге… Это был поздний вечер, а еды не было… Я думала, что это таверна, но не знала, что она… такая… Простите!

Перед глазами у неё вновь возникли жуткие сцены той ночи, и она всё ещё чувствовала, как её юбка была поднята… Противный смех эхом звучал в её ушах. Да, теперь она в безопасности, а этот Лидер кажется очень дружелюбным. С ним можно расслабиться?

Хотя вид открытого торса Норио немного смущал её. Вот не могла она это спокойно принять, но озвучить это, а уж тем более глазеть — верх неприличия. Поэтому и старалась не встречаться с ним взглядом. Хотя в приюте многие юноши тоже ходили так, например, после купания, но никогда не садились за стол в подобной одежде. Даже «отец» всегда прикрывался, как бы свободно он ни одевался. Или дело было в ней самой?

— Эх, хорошо, что я поспешил к Гору за долгом… — продолжил Норио, обращаясь к Момо. — Я бы советовал тебе избегать мест с красочными названиями. К сожалению, Торговая дорога всё ещё притягивает бандитов, которые готовы ограбить странствующих торговцев, сэкономивших на охране… Тем не менее, я должен извиниться. Мы с ребятами стараемся держать их активность под контролем, но дешёвый алкоголь сводит всё на нет… — его голос стал несколько грустным. — Надо будет ещë раз их навестить… Но хорошо, что ты цела… — Его слова немного заставили Момо зардеться, а сердце и душа наполнились теплотой.

— Так ты из Акаидори? — перебила его Норико, обращаясь к Момо. — Никогда не слышала о ней. Там, наверное, красиво и уютно.

— Д-да!.. — ответила она, стараясь сосредоточиться на разговоре и глядеть не на Норио, а на лицо его сестры. — Очень красиво, но, к сожалению, недавно на деревню напали хиноши… — её голос потускнел, и она замерла, вспомнив ужасные события. Образ Ватару, оплакивающего свою новоиспечённую, но мёртвую жену, навсегда остался в её памяти. Как же они с Хару сейчас?

— Хиноши? — удивился Норио. — Но разве они живут не в горах?..

Однако разговор был прерван. В комнату вошёл запыхавшийся мужчина средних лет с листом бумаги в руках. Он уважительно поклонился дамам, особенно Норико, и раскатал перед Норио карту, на которой было множество отметок и зарисовок. Судя по всему, они оба прекрасно разбирались в ней.

— Вот, посмотрите! — сказал он Норио, присев рядом. — Простите за беспокойство! И вы, госпожа… У нас от людей из Микадзуки информация: Первый принц серьёзно болен. И это после смерти их отца, представляете? Но самое главное — скоро по этим двум дорогам, — он указал пальцем на две изображённые на карте дороги, — повезут лекарство принцу. Можно перехватить поставки! И заодно заберём целебные травы для нас…

— Джиро! — сказал Норио спокойным и твёрдым тоном, подобно его сестре. — Во-первых, такие вещи нужно обсуждать с разрешения, чтобы не при гостях… А во-вторых, мы не будем заниматься варварством — грабить караваны с лекарствами. Пускай даже для аристократов. Я понимаю твои чувства, но мы не будем этому препятствовать.

— Простите, но разве нам самим не нужно пополнять запасы тех же лекарств? А во дворец всё равно доставят самые лучшие…

— Джиро, что я тебе сначала сказал? — снова строго произнёс Лидер. Внешне он оставался спокойным и даже немного улыбался, но его тон явно не оставлял шансов для споров. Широ напрягся.

После этих слов Джиро повернулся к Момо. Даже если он её заметил ранее, видимо, полученная информация оказалась важнее. Он виновато почесал затылок, а затем произнёс то, что удивило уже саму девушку:

— А? Виноват, но… разве юная леди после всего не собирается остаться в Тайо?

Норико и Хикару остались спокойными, словно ничего не слышали, в то время как остальные были удивлены, а Норио лишь покачал головой и с лёгким смехом похлопал приятеля по плечу.

— Джиро, старина… Лучше отправляйся проконтролировать поставку зерна, которую сейчас должны привезти, — произнёс он, и, извинившись ещё раз, Джиро поспешил уйти, но атмосфера в комнате оставалась напряжённой. — Эх, понимаешь ли, Джиро был купцом. Он хотел заключить выгодную сделку с домом Шикава, но те его обманули. Теперь он помогает нам благодаря своим связям, ну и с еще одним талантом иногда… Информация стала его ценнейшим товаром. Хах!

Однако слова, сказанные этим Джиро, засели в голове у Момо. Ей предложили остаться в этом месте? Или, точнее, вопрос был поставлен так, будто это уже решено. Значит, они уверены, что она согласится.

А если подумать? Здесь густой лес, интересные дома, и, кажется, мирное место. Почти как в Акаидори. Но зачем ей было отсюда уходить?

Небольшое молчание прервал Широ, который, на удивление, снова заговорил в присутствии незнакомых ему людей:

— Я понял, кто вы! Вы мятежники! — с агрессией произнёс он. — Весь этот план с подрывом лекарств…

Момо сразу же спохватилась. Она знала, что у лиса непростой характер, но выкрикивать такое людям, которые её спасли и накормили… Она бросилась, чтобы закрыть ему рот.

— Прекрати! Что на тебя нашло? Они отказались…

— Измученные аристократией, собрали вокруг себя пострадавших и, под предлогом «спастись», грабят знать якобы из благих намерений…

Дальше он ничего не смог сказать. Момо схватила его и вышла с ним из домика. Широ упирался, но она лишь почувствовала стыд — не только за себя, а и за него. Хикару следовала за ними, стараясь держаться на расстоянии.

На улице Момо принялась искать укромное место, где её никто не побеспокоит. Каждый человек вокруг был чем-то занят, и задачей героини было обнаружить уголок, где не будет ни души, чтобы поговорить спокойно.

Вскоре такое место нашлось. Немного в стороне от общины, среди деревьев, она увидела небольшой просвет, откуда были хорошо видны домики. Вряд ли из-за окружающего шума кто-то обратит внимание.

Как только Момо опустила на землю лиса, который недовольным взглядом косился на неё, она не сдержалась:

— А что ты творишь?! Ответь мне! Люди спасли нас от смерти, а ты грубишь им!.. Разве так можно?! — в ней закипало раздражение, как никогда прежде. Она еще никогда не чувствовала ничего подобного и почти сжигала Широ своим взглядом.

— Я? Говорю правду. И не отказываюсь от своих слов. — Он гордо отвернулся, и его спокойный тон лишь распалял её. Широ продолжил: — Тебе не кажется странным, что эта община выглядит такой чересчур счастливой? На деле же это всего лишь кучка лицемеров, которые думают, что творят добро. Я не переношу таких…

С каждой его фразой Момо всё сильнее закипала внутри. Ей было трудно сдерживать себя, ведь слишком громкий разговор мог привлечь лишнее внимание. Неужели он вообще видит в них что-то хорошее? У него и брат плохой, и теперь эти люди тоже не лучше...

— С чего ты вообще взял, что они такие? У тебя вообще совесть есть?

— А у тебя здравый смысл?! — закричал Широ, в его глазах сверкнули искры. Казалось, если бы они были больше похожи лисьи зрачки, то выглядело бы не так пугающе.

После этого лис просто развернулся и побежал в сторону общины, что возмутило Момо ещё больше. Он говорил о них плохо, а теперь сам туда мчится.

А он всё помнил: как первым пришёл в себя, вместе с ним фея. Поскольку она не могла сказать ничего дельного, Широ пришлось раскрыть свой секреты и заговорить первым. Пришлось рассказать этим людям всё, а они в ответ накормили его собачьей едой. Такой жест очень его возмутил — он потребовал человеческой пищи. Люди удивились, но всё же наложили ему курицу с овощами. Лапами есть было неудобно, а откусывать прямо ртом с тарелки он счёл неприличным.

Широ сбежал бы уже от этой Момо, которая считает этих людей милыми, но он всё равно терпел её присутствие ради самого Микадзуки. Надо лишь потерпеть ещё немного, а там он сможет повидаться с братом…

Тем временем героиня тоже решила не оставаться на месте. Лис скрылся из виду, и она могла выдохнуть с облегчением. Попытавшись взять себя в руки, девушка вышла из лесных теней назад в общину. Кажется, никто не заметил её «драму». Хорошо.

Рядом была Хикару, всё это время прятавшаяся за спиной Момо. Та поняла, что эта маленькая фея здесь очень кстати. Если бы не её присутствие, девушка, скорее всего, уже сошла бы с ума от поведения Широ. Хикару вроде бы и была труслива, но никогда не вела себя отвратительно, как это сделал лис.

Момо стоило лишь взглянуть на Хикару, как та сказала:

— Слушай, Момо… У меня есть вопрос. Правда, не знаю, как его задать… — она снова заговорила тихо, покраснев и глядя на свои ноги.

— М? Спрашивай, конечно, — ответила ей Момо. Что же тут может быть такого, чтобы так волноваться? Наверняка, что-то о лисе, но ведь она боится, что он услышит.

— Ах, я… Вам… Вам нравятся эти домики? Только не сердитесь! Просто хочется жить в таком же…

— А? Да, домики здесь необычные… — немного заворожённо произнесла девушка, глядя вверх.

И правда, с земли весь этот город на деревьях кажется гигантским и бесконечным. Удивительно, как вообще удалось такое построить: сколько времени и материалов для этого понадобилось? И это всё организовал господин Норио? Люди явно его уважают, он не просто так «Лидер». Как он уже упоминал, в общине Тайо никто не обидит. Но что связывает всех этих людей? И почему снова всплывают в голове слова Широ?

Отряхнув голову от странных мыслей, Момо задумалась ещё о кое-чём. Тот человек, что звался Джиро, всерьёз полагал, что она захочет остаться в общине Тайо. На самом деле, казалось, он уже был уверен, что она уже осталась. Но так ли это?

Как же стоит задуматься… Местечко действительно неплохое. Она даже толком не успела познакомиться с жителями, но уже ощущала некое тепло, глядя на их лица. Все были чем-то заняты, община выглядела по-настоящему живой… Может, и правда остаться здесь? Вместе с Хикару, жить в таком домике и всячески помогать господину Норио…

Но, посмотрев на кинжал, она вновь вспомнила ту страшную ночь. Что произошло… И если бы тот господин не пришёл вовремя… Холодок пробежал по её коже, не хотелось представлять возможные события, которые могли бы случиться.

Однако стоило отметить, что кинжал оказался весьма полезным. Им Момо впервые «ранила» человека… Впервые причинила кому-то боль… Хотя да, ещё были хиноши… Но с этим человеком она почему-то не испытывала чувства вины. «Так ему и надо», — прозвучало в её голове. Но от вида чужой крови, даже в воспоминаниях, её охватила тошнота. Тогда Момо не обращала на это внимания, но всё же… она отняла у кого-то жизнь? Но, может быть, плохие люди не заслуживают жалости…

От этого кинжала ещë может быть польза для путешествия. Он удобен, всë ещë хорошо заточен и как элемент самообороны пригодится. Вот только Момо не умеет им правильно обращаться. Но можно ли как-то это исправить? Может, у господина Норио найдется решение? Обучиться владению холодным оружием было бы неплохо…

Как только Момо погрузилась в размышления, она вдруг услышала крик. Не успела прийти в себя, как осознала, что на неë стремительно летит нечто деревянное. Оно неслось очень быстро, похоже, сейчас еë размажет в лепёшку…

Но в самый последний момент кто-то потянул её за локоть в сторону. Всё произошло так быстро, а перед глазами приземлилась деревянная платформа. Момо поняла, что стояла прямо под ней...

Подняв взгляд, она увидела, что эта платформа крепилась на верёвках и была связана со странным механизмом, позволяющим поднимать тяжёлые предметы на верхние ярусы. Теперь понятно, как эти домики были построены. Удивительно! Аж, дух захватывает! И такой подъëмник здесь был не один. Момо на мгновение забыла о своём недавнем страхе, что чуть не пострадала только что.

Но стало что-то жарко… Кто-то одной рукой обнял её за спину и притянул к себе. Она ощутила тепло и аромат полевых трав. Момо поняла — это мужчина.

Стоило ей поднять глаза, как она увидела лицо господина Норио на очень близком расстоянии, отчего тут же покраснела. Он по-прежнему был в распахнутом хаори. Сердце забилось учащённо, дышать стало трудно, а время словно замерло. Его зелёные глаза были одновременно радостными и настороженными. Но что вызывало у неё такое состояние? Почему она так себя чувствовала при виде мужчины?

— Эй, Момо! Ты не ушиблась? — спросил Норио, аккуратно проводя пальцами по её челке. Он лишь коснулся её лба, надеясь, что это поможет девушке справиться с головокружением. Или — но это было маловероятно — немного по другой причине.

— Я-я… Да… Нет, точнее! С-с-с-спасибо!.. — нервно произнесла Момо. Чтобы отвлечься, она бросила взгляд на подъëмник, который продолжал свою работу. Однако это не помогло успокоиться — её воображение сразу же рисовало всевозможные сценарии, что могло бы произойти, если бы Норио не подоспел вовремя. — П-простите… Я… Просто засмотрелась… Ваша община такая необычная…

— Ах, и это правда. Мы все трудимся, чтобы дать надежду тем, кто её когда-то потерял. Это наша обязанность, — произнёс он с доброй улыбкой, сначала глядя вверх, а затем снова на Момо.

От его теплого и уверенного взгляда всю дрожь и напряжение будто рукой сняло. Девушка снова почувствовала в себе тепло, только теперь оно стало ещë сильнее. Она понимала, что этот человек восхищал её с каждой секундой. А сможет ли она тоже помогать всем людям и духам?

— Хм… — вновь заговорил Норио. — Кажется, у меня возникла идея. Если ты действительно хочешь увидеть нечто потрясающее, покажу тебе прямо сейчас.

Не дожидаясь ответа Момо, он побежал к другому подъëмнику, продолжая держать свою гостью за руку. Теперь он крепко обнял её, фактически взяв на руки. От неожиданности девушка зажмурила глаза и не открывала их.

Вмиг они оказались на самом верхнем уровне, куда могла подняться платформа. И это не было окончанием их мини приключения, поскольку Норио смело пошёл дальше. Они снова встали уже на другую платформу, и, судя по звукам и вибрациям, начали подниматься ещё выше.

Теплый ветерок коснулся лица Момо, и на закрытые глаза упали теплые солнечные лучи, заставляя открыть их. В какой-то момент платформа перестала подниматься, и Норио сделал шаг вперёд. Ветер стал чуть сильнее, а рядом послышался нежный шелест листвы.

— Можешь открывать глаза! — произнёс он довольным тоном, поставив Момо на ноги, лишь положив ладони на ее плечи.

Сначала Момо не сразу осознала, что ей хотели показать. Но как только она открыла глаза, то потеряла дар речи: её сердце будто перестало биться. И еще по телу пробежала необъяснимая дрожь, но вовсе не от страха. Её голубые глаза засияли.

Перед ней открылась завораживающая картина: бескрайнее небо переливалось всеми цветами радуги благодаря тому, что солнце заходило за горизонт. Ветерок был лëгким, но тёплым. Она с Норио стояла на одной из смотровых вышек, и это было потрясающе.

Впервые Момо находилась почти на высоте птичьего полёта, так далеко от земли. Здесь кроны деревьев-великанов сливались в единое зелёное полотно, уходя в даль. Лучи садящегося солнца обволакивали каждое дерево, придавая зелени золотистый оттенок. Даже воздух пах чем-то иначе — привычный запах листвы, но не влажный, как внизу, а свежий и сочный. Настолько завораживающей картины Момо ещё никогда не видела.

Всё было прекрасно: и вид, и момент. Добрый господин Норио нежно держал её за плечи. С ним она чувствовала себя спокойно и защищённо. Ей хотелось остановить время: остаться здесь. Что ей уже предлагали… Но неужели такое реально? Жить в общине Тайо, помогать и быть рядом с лидером… Она поняла, что теперь очень хочет этого.

Но ещё одну деталь заметила Момо. Где-то вдалеке, не поднимая головы, она увидела мерцание некой звезды. Солнце ещё только начинало заходить за горизонт, но эту искорку можно было различить даже на голубоватом небе. Неужели это та звезда, о которой она слышала из сказаний?

— Звезда… Неужели это? — завороженно произнесла она, указывая рукой в ту сторону.

— А, да. Как же это можно не заметить? «Великую Звезду Небесного дворца увидишь даже днём». Правдивая и красивая легенда, — ответил ей Норио, наслаждаясь великолепным видом. — Только представь себе величину того шпиля, на которой установлена звезда. По преданию, днём она питается энергией солнца, а ночью воды Хошисора черпают силу луны. Правда это или нет, но легенда тоже красивая. Кстати, твоя милая феечка обронила, что вы с ней держите путь в Микадзуки. Это город… прекрасный. Но неужели весь такой опасный путь вы держите лишь для того, чтобы увидеть то, что находится за Сапфировыми воротами?

Этот вопрос заставил Момо задуматься, временно отвлечься от восхищения. Действительно, ей нужно отправиться в Микадзуки, чтобы найти «отца». Это верно, и, как бы ей не хотелось иного, её ждёт путь.

Но теперь она знает, в каком направлении идти. Или нет? Она видит звезду с вышки, но сможет ли сориентироваться внизу? Ей хотелось бы иметь какую-нибудь карту — хотя бы карту Торговой дороги. И она вспомнила о самообороне. Это тоже крайне необходимо. Дело — тупик, но, возможно, стоит попросить у Норио? Он не откажет в ещë одной помощи?

— Эм, скажем так… — начала она осторожно. — Мне нужно найти одного человека… Он очень… важен для меня… Когда-то он подарил мне надежду, как… — она вновь взглянула на своего спасителя.

Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: этот человек тоже дарит надежду своими добрыми поступками, как и её опекун. Он пришёл к ней в самую трудную минуту… Как тогда, когда маленькая девочка, истощённая, плакала под дождём, теряя надежду. В какой-то момент к ней подошёл тот самый опекун и протянул руку. Та встреча была судьбоносной, поскольку малышка потеряла мать, но обрела отца, который привёл её в новый дом. Точно так же, как это сделал Норио.

И поэтому ни в коем случае сейчас нельзя отступать. Если она так поступит, это будет как предательство — отказаться от заботы отца. Ей нужно отправляться в путь, но, может быть, она вернётся ещё в Тайо…

— Простите… Благодарю вас за гостеприимство, но мне правда нужно будет уйти… — произнесла она Норио. И было важно ещё озвучить свою просьбу: — Но я хотела бы кое о чём вас попросить… Не знаю, согласитесь ли вы… — Вновь опустила взгляд, который снова упал на внешний вид Лидера. Ей стало неловко. Но, собравшись с духом, она посмотрела ему в глаза: — Н-не могли бы вы дать мне какую-нибудь карту… Просто мне нужно идти, чтобы не заблудиться… И ещё… Как бы это сказать… Не могли бы вы научить меня чуть-чуть самообороне? Путь будет неблизким, и хотя бы небольшая подготовка пригодится… Я пойму, если вы откажете…

— Почему бы и нет? — на удивление спокойно и уверенно ответил Норио. — Пойдём тогда.

С этими словами он снова обнял Момо за талию и направился к платформе. Встав на неё, он потянул за верёвочку, и конструкция начала медленно опускаться. Нужно отметить, что она была гораздо меньше, чем те, что у земли. А смотровая вышка на верхушке дерева была дополнительно оснащена простой деревянной лестницей, прибитой к стволу.

Но самое главное, Момо теперь не зажмуривала глаза. Сияя от восторга, она смотрела вниз. В другие разы её охватывал бы страх, и она цеплялась бы за что-то вокруг, зажимала глаза и молила о скорейшей остановке. Но сейчас всё было наоборот. Неужели красота пейзажа действительно смогла побороть её страх? Или это присутствие Норио рядом? Получается, что сегодня Момо одержала победу над одним из своих страхов.

Как только они спустились на землю, Норио вновь посмотрел на Момо. И правда, с этим человеком ничто не вызывало страха. Если она правильно поняла, он пообещал ей помощь.

Однако их единение прервало неожиданное шуршание. Они оба обернулись и увидели Широ, который уже сидел рядом. Лис выглядел несколько более раздражённым, чем обычно. Похоже, он был зол на то, что Момо ушла любоваться закатом. Как и следовало ожидать, всегда чем-то недовольный.

— Ты так и будешь заниматься ерундой? — раздражительно произнёс Широ, не поворачивая головы и сидя к ним спиной.

— О-хо-хо! Смотрю, тут кто-то ревнует свою хозяйку… — усмехнулся Норио, что также не понравилось лису. — Так, Момо, жди здесь! Я сейчас! — и он бросился прочь, оставив девушку рядом с её «другом».

— Она мне не хозяйка!.. — раздражённо закричал Широ ему вслед, а затем, наконец, обратил свой взгляд на Момо, хотя это продлилось недолго. Впрочем, ничего нового.

Девушка так же заметила, как Норио откликался на помощь со стороны: подержал бревно, которое спускали, вернул летящий мячик, с которым играли дети, подобрал вещицу, которую уронила пожилая женщина. Кажется, ему действительно нравилось искренне помогать другим.

Внезапно внимание Момо привлекла Норико, сестра Норио. Она сидела на крылечке, просто наслаждаясь происходящим. Но рядом у неё лежали те самые палки, что героиня заметила, когда впервые пришла в домик, и её ноги были… перемотаны?

В тот же миг Норико обернулась к Момо. Чувствуя неловкость, она решила подобраться к ней поближе и начать разговор. Может, стоит подружиться с ней? Подойдя ближе, девушка приветливо улыбнулась, и Норико ответила ей тем же. Широ, не желая оставаться в стороне, последовал за спутницей. Хотелось надеяться, что сейчас он не начнëт снова делать свои замечания.

— Прекрасная погода, не так ли? — спросила Момо, получив короткий утвердительный ответ, а лис тяжело вздохнул.

Госпожа Норико вовсе не выглядела осуждающей за неловкие слова, разве что по отношению к своему брату. В то же время Момо чувствовала, что следует оценивать Норико с уважением. Не только ведь из-за того, что её брат был лидером общины.

— Кстати, жаль, что мне скоро придётся покинуть вас… — продолжала Момо. — Я отправляюсь в Микадзуки. Это замечательный город, где я хочу увидеть Сапфировые врата, Небесный дворец и попробовать знаменитые яблоки в меду… — но вдруг её прервала сама Норико.

— О, да. «Микадзуки — славный город». Удачи тебе провести время в «славном» городе, — с некой иронией ответила она, и Момо немного опешила от такого ответа.

— П-прошу прощения, но чем он плох? — робко спросила она.

— Эх, ты ещё молода. Для тебя Микадзуки будет городом с медовыми яблоками. Но ужас какие там люди, — с тоской и иронией продолжила Норико, вызывая у Момо страх и чувству жалости к ней. — Я была простой служанкой у аристократов, а теперь сижу здесь. Могу сказать лишь одно: как только попадёшь туда, не засиживайся и уходи. Поверь, у нас есть не только столичные красоты.

После этих слов последовала неловкая пауза. Что же этим хотела сказать Норико? Чем её так не устраивало нынешнее положение? И неужели она была служанкой?

Затем последовал не менее странный момент: Норико взяла палки, что лежали рядом, и, используя их как опору, начала медленно подниматься. Когда она встала, палки удерживали ее. Это действительно были… костыли? Игнорируя удивлённый взгляд Момо, Норико продолжила движение. Каждый шаг был медленным, её ноги волочились по земле, вызывая ещё большее недоумение и ужас у Момо.

Все в общине знали её историю. Да, Норико действительно была служанкой у аристократов. Она с братом рано потеряли родителей и чтобы выжить, тот занялся сельским хозяйством, а девушка пошла служить. Сначала работа казалась непростой, но вполне приемлемой — дом, стирка, чай и иногда походы за продуктами.

Но всё изменилось в один момент, когда Норико наконец поняла, что знать не дружит между собой. Это были лишь интриги. Один чиновник решил устранить её господина, и, надо сказать, сделал это ловко: он подсыпал яд в чай, который как раз несла девочка с зелëными глазами. Когда произошло запланированное отравление, её сразу же связали по рукам и ногам. Хоть аристократа и удалось спасти, все равно всë выглядело так, будто именно служанка попыталась отравить своего хозяина, а тот чиновник, хотя и не достиг своего намерения, остался чистыми. Маленькую служанку никто и не слушал — за это ей грозила казнь.

К счастью, её брат успел вовремя. Ему удалось приложить немало усилий, чтобы освободить сестру, воспользовавшись связями. Он уже тогда хорошо знал своего приятеля Джиро. Однако Норико все равно подверглась жестоким пыткам и теперь никогда не сможет ходить. Даже сейчас её ноги, которые ничего не чувствуют, время от времени вспоминают ту адскую агонию. Говорят, что время лечит, но ей потребовалось больше года, чтобы морально восстановиться и привыкнуть к костылям. Она всегда будет благодарна брату за его усилия и поддержку.

Микадзуки — прекрасный город? Ей так не казалось. Она считала, что там все, кто хотят сделать что-то нехорошее, в итоге всë равно остаются неприкосновенными. Норико, как и все в общине, ставила аристократию и монархию на одну доску, рассматривая их как людей, которые всё видят, но предпочитают не замечать — у них всегда превосходный вид через золотые окна.

Эта история была известна каждому, кто поселился в общине Тайо. Но эту Момо она решила не посвящать в свою историю. Она ведь всё равно уйдëт. Хотя, возможно, Норико увидела в ней свои ранние черты — такие же яркие глаза, как у неё, были, когда та только устраивалась на работу в поместье. Эта девушка была слишком невинна, чтобы знать всю правду. Пусть её мечты о столице в итоге не окажутся такими сладкими, и она сможет спокойно покинуть то место.

Момо наблюдала за уходящей Норико, не смея ничего сказать или сделать. В какой-то момент один из жителей подошёл к ней, просунул руку ей под локоть, чтобы та могла опереться, и помог двигаться быстрее. Все же люди еë не просто уважали как сестру их лидера, но и искренне заботились. Затем Момо перевела взгляд на Широ, который, похоже, никак не отреагировал на происходящее.

В этот момент к ним вернулся Норио с несколькими вещами в руках. Его улыбка помогла Момо мгновенно забыть о грустной картине. В этом человеке было что-то особенное, что позволяло забывать обо всех тревогах.

Одной из вещей, что он принёс, оказалась карта. Похоже, он на самом деле сдержал своё обещание. Но это была карта не Косеи, а лишь ближайшей местности. На ней были отмечены община Тайо, Торговая дорога, Микадзуки и ещё одна точка, находящаяся немного севернее. Норио объяснил, как использовать карту, чтобы выйти из общины и добраться до нужной дороги. Акаидори, как оказалось, располагалась на юго-западе империи, а путь следовало держать на северо-восток. В итоге выяснилось, что герои шли в обратную сторону от Микадзуки. Широ лишь закатил глаза и вздохнул, в то время как Хикару просто летала рядом, стараясь не вмешиваться в разговор.

А по поводу другой точки на карте всё стало понятно, когда Норио вдруг сказал:

— По пути можешь зайти в это место на карте. Там есть женщина. Просто скажи, что ты от человека, который отдаёт долг за крышу. Попроси её, и она сможет устроить тебе краткий курс интенсивной тренировки, после которой каждый становится первоклассным бойцом. Поверь, благодаря её урокам девушки всегда становятся молодыми куноичи. Но это единственный способ, которым ты можешь сейчас воспользоваться, если хочешь научиться защищать себя. Я так понимаю, что тебе это нужно усвоить за короткий срок. Эта женщина может помочь, — с уверенностью произнёс он.

Но неужели в империи существовал человек, который мог обучить боевым искусствам и за малое время? Хотя бы простым приёмам, чтобы научиться защищаться.

— Что, за просто так предлагаешь нам пойти к какой-то даме и попросить обучить? У нас вообще-то есть дела! — неожиданно подал свой возмущенный голос Широ. — Кто она вообще такая?

— Ну, для Момо это наверняка очень надо. Да и я еë хороший… должник. — смущëнно сказал Норио и нервно почесал шею, продолжая улыбаться. — Эх, если я ей не отплачу, то мне голову снесут… Да и госпожа Мидорикава женщина хорошая. Такую ещë надо поискать.

После этих слов лис немного закашлялся. Момо даже показалось, что он занервничал. Но господин Норио тут же протянул небольшой мешочек, крепко набитый чем-то мягким. Что там — сказал, что нет необходимости это знать, лишь передать его госпоже Мидорикаве, за что она точно согласится обучить. Заверил, что всë получится, она не откажет.

Но если хочется, то можно от себя нарвать белых цветов с жëлтой крапинкой на лепестках — она их очень сильно любит.

Всë же какой бы ни была замечательной эта община, нужно было отправляться дальше, в Микадзуки, где найти «отца». Так же Момо все еще не забывает, что очень хотела стать жрицей, чтобы быть в месте, где еë взгляды разделяют. Но, может, получится таковой стать и поселиться тут, в Тайо? Если так, то будет замечательно.

Момо стояла в тишине, внимая каждому слову Норио, когда он объяснял детали будущего путешествия. Несмотря на то что в её мыслях соседствовали тревога и смятение, в сердце уже зарождалась надежда. Предстоящий путь в Микадзуки через тайные тренировочные места казался полным возможности, и это вдохновляло её.

Недолго думая, героиня решила как-то отблагодарить господина Норио за его доброту. Она заглянула в свой мешок и извлекла несколько баночек с эфирными маслами. С трепетом она вручила их Норио, щедро произнеся слова благодарности. В конце концов, из своих вещей ей больше нечем было порадовать его. Лис, наблюдая за этой сценой, только в очередной раз закатил глаза.

Лидер, к своему удивлению, был приятно тронут. Он собирался вежливо отказаться, но, глядя на полные надежды глаза Момо, понимал, что она вряд ли отступит от своего решения или, не дай бог, расстроится. И сестра потом ещë будет его отчитывать за бестактность. Поэтому он смиренно принял подарок. В это время неподалеку раздался легкий кашель, адресованный Норио.

По словам Момо, в баночках содержались эфиры не только из трав, но и из цветов, что могло порадовать и госпожу Норико. Девушка для себя поняла, что после их недавнего разговора хочет сделать её счастливой.

Но это были не единственные подарки. Теперь и Норио что-то вручил: странный продолговатый кожаный футляр на маленькой цепочке. Как оказалось, это был своеобразный чехол для кинжала, хотя данный предмет не казался изделием индивидуальной работы, и в будущем найти ножны для него будет не сложно. Ходить с открытым лезвием было весьма неудобно.

Момо искренне поблагодарила всех за оказанную помощь. Возможно, она действительно однажды вернётся сюда в качестве жрицы, но не сейчас. И лучше оставить это в секрете — пусть будет приятным сюрпризом.

Господин Норио вывел её из того кошмара и привёл в солнечное место. Он действительно был добрым человеком, и его бескорыстная помощь говорила о многом. Вот почему Момо решилась на то, чтобы покинуть общину Тайо с мыслью, что когда-нибудь обязательно вернётся. Непременно.

ОднакоиШиро всё это время шёл, выглядя поникшим и встревоженным. Что послужило причиной его странного состояния? Момо не могла понять, что тревожило её лиса, который обычно проявлял куда больше энергии и уверенности.

* * *

Однажды ночью в одном из домиков общины Тайо заседала группа людей во главе с Норио, обсуждая насущные вопросы будущего поселения. Обычно на таких собраниях беседовали о стандартных темах — питании, строительстве, расширении территории, помощи больным и раненым, поддержании порядка. Последние годы это стало рутинным делом, и решение подобных вопросов, как правило, занимало не больше пары часов.

Однако, в этот раз собрание затянулось совсем до поздней ночи. Проблемы явились внезапно. Привезëнного зерна оказалось крайне недостаточно — если его и хватит на всю общину, то лишь на месяц. Раньше запасы обеспечивали едой не менее трёх месяцев, и это при условиях, когда собственного поля нет. Закупка с каждым годом становилась всё дороже. А как община перезимует в таком положении? Еще и ходит слух о фальшивых монетах.

Решение проблемы с жильём тоже встал на повестку ночи. За прошлый год в Тайо появилось несколько молодых семей, которым нужны были отдельные дома, не говоря уже о новых поселенцах, которые искали себе приют. Община Тайо — прибежище для потерявших надежду, и они не могли отказать желающим. Но для возведения новых домов требовались ресурсы, которые, как всегда, стоили немалых денег. Либо снова попросить помощи у жрецов Руюго, которые активно занимаются строительством сиротских домов...

Похожая ситуация возникла и с лекарствами. Хотя рядом с Норио сидела девушка-врач, которая прекрасно разбиралась в травах, для некоторых случаев требовались растения, которые можно было найти лишь в нескольких землях отсюда — например, в горах или на большом рынке. Были также морские водоросли, известные своими целебными свойствами, однако их сбор давно был под надзором одним аристократом, который полностью контролировал их выращивание, сборку и поставки. Даже малейшая попытка собирать эти водоросли на территории Косеи считалась контрабандой. На рынке их цена была высока из-за постоянного спроса, особенно он был активен со стороны столичной казармы.

Безопасность также оставалась важной темой. Норио не раз подчеркивал, что часть их обязанностей состоит в контроле над окружающими, чтобы предотвращать несчастные случаи — грабежи караванов, беспорядки в общественных местах, продажу контрабанды или людей. Несколько лет назад одну рыбацкую деревню сожгли, поскольку они укрывали беглого преступника, не желая его выдавать, не зная, что он был обычным воришкой.

Норио удавалось поддерживать порядок, но время от времени беспредел возвращался из-за алкоголя, легких денег или просто человеческой глупости. Сначала такие инциденты воспринимались как обычное дело, но с каждым разом их количество только росло, вызывая всё большее беспокойство.

Вокруг Лидера собрались важные люди, ожидая принятия решения. Все вокруг, даже те, кто сейчас спал в своих домиках, надеялись на помощь от своего господина, который в этот момент просто не знал, что делать. И это была его большая ответственность. Он чувствовал, как его мысли занимают немного другие, не менее важные вопросы. Почему за пропитание, безопасность и лечение должны отвечать они — простые люди, когда правительство по сути обязано заботиться о гражданах? Вместо этого аристократы занимались лишь своими интригами да животы набивали.

Да, в это время ситуация в столице тоже была далека от идеала. Прежний Император Шоджи скончался, наследный принц серьёзно заболел; вся ответственность должна лечь на плечи Второго принца и небольшую группу чиновников. Сложно было представить, какая сейчас неразбериха должна твориться в Небесном дворце, ведь короновать особо некого, а занять титул наследника можно только в случае смерти короля. Но разве из-за этого можно забывать про проблемы простых людей? Это продолжалось ещë со времен правления покойного Императора и раньше.

Размышления Норио прервались громким звуком. Присутствующие столпились вокруг источника шума, и даже Лидер бросился посмотреть, что случилось. На татами лежала его сестра Норико, рядом валялся сломавшийся костыль. Люди пытались её поддержать, усадить и убедиться, что она в порядке.

Норио, глядя на сестру, вспомнил то ужасное событие, когда он косил траву у дома, и вдруг к нему пришёл Джиро с ужасной новостью — Норико была приговорена к казни за преступление, которого она не совершала. Опровергать обвинение было бесполезно, и чтобы выкупить сестру, ему пришлось продать всё, что у них осталось, в том числе и семейную реликвию. К счастью, им удалось быстро найти покупателя и собрать необходимые средства. Удивительно или нет, но аристократ сразу забрал все деньги и без лишних разговоров отдал Норико, которую уже успели подвергнуть пыткам.

Прошёл трудный год, когда брат и сестра старалась создать для людей светлую общину, чтобы никто больше не оказался в такой же ситуации. И вот всего шесть лет пролетело с тех ужасных дней.

Норио вновь посмотрел на сестру, потом на остальных присутствующих, собравшихся в домике. Он взял свою косу, когда-то использовавшуюся в хозяйстве, и обратился к мужчине с каштановыми волосами, заплетëнными в длинную косу и аристократичной внешностью:

— Джиро, напомни мне, по какой дороге поедет караван с лекарствами для принца?

Неизвестного мужчину в балахоне с силой бросили на землю. Ночь окутала окружающий мир, только тонкий серп растущей луны порой пробивался сквозь облака, освещая происходящее. Перед незнакомцем стояли три таинственные фигуры. Несмотря на отсутствие чëтких черт лиц, их устрашающее присутствие создавало атмосферу напряжения. Для чего эти люди пришли к незнакомцу, было неясно. Неподалеку стояли ещë несколько вооруженных людей, их лица были скрыты под забралами.

Постепенно, с большим трудом, незнакомец приподнялся, но, ощутив невыносимую боль, резко закрыл рот рукой. Из его губ большим потоком начала стекать густая тëмная жидкость, моментально окрашивающая его одежду. Ужас в глазах заставил его снова взглянуть на таинственных людей.

— Не бойся, — произнëс один из них, растягивая каждое слово так, что оно слегка усыпляло. — Мы сделали то, что необходимо. Теперь ты чист и свободен перед Великим драконом. Благодари его за второй шанс.

На эти слова незнакомец в страхе бросился прочь куда глаза глядят, а затем и вовсе скрылся из виду. Тем временем троица оставалась на месте, совершенно не показывая никаких эмоций. В их поведении не было и намëка на удивление или шок — всё это казалось обычным делом.

Оставшиеся фигуры начали расходиться. Один из них держал в руках странный золотой посох.

— Погодите! — сказал звонким голосом один из людей в доспехах. Прокашлявшись, он добавил уже более сдержанно: — Разве это не слишком жестоко? Я понимаю, что он провинился...

Однако его фразу прервали глухие короткие слова соратника, который подтолкнул его локтем в бок. Один из солдат шепнул своему напарнику и объяснил остальным, что это лишь новичок, который пока ещё не знает всех правил. Обстановка накалилась, и все замерли в ожидании, не зная, не постигнет ли их та же судьба, что и бедного незнакомца.

Но враз изменивший тон один из троих спокойно ответил:

— Не переживайте. Великий дракон понимает, что не все ещё осведомлены о его воле. Если такие вопросы возникают, значит, человек ближе к истине, чем кажется.

Слова принесли солдатам некоторое облегчение.

— Юная леди хочет служить этой стране, — произнëс второй человек, держащий посох, обращаясь к своему товарищу. — Скоро... Завтра же она сможет с гордостью это делать под покровительством Великого дракона... Если она того желает.

После этих слов воцарилась тишина, и все присутствующие вскоре исчезли в темноте. Как только они покинули место происшествия, мелкие существа выбрались из своих укрытий, привлеченные зловещим запахом крови.

* * *

Момо, Широ и Хикару продолжали свой путь в сторону Микадзуки. Еще целых два дня в дороге остались позади, и пока всё шло гладко — карта оказалась отличным помощником в этом деле. Пройдя достаточно большой маршрут, они уже почти приблизились к двум попутным деревням и вскоре окажутся перед Сапфировыми воротами.

Однако есть одно «но». Им нужно выполнить просьбу Норио — доставить мягкий мешочек к госпоже Мидорикаве. За это она должна будет согласиться научить Момо основам самообороны. Девушка была немного не уверена, как это получится за неделю, но обучение ей было крайне необходимо. Недавно они проходили мимо одной весёлой таверны, и, вспоминая прежний опыт, Момо старалась пройти мимо побыстрее. Ей объяснили, что именно заведения с красочными вывесками лучше обходить стороной, но страх давил на её сознание.

Широ же не был в восторге от этого плана — он считал, что им только зря придëтся потратить время на тренировки, когда можно было просто продолжать двигаться к Микадзуки. Иногда он резко замолкал, словно подбирая нужные слова, а в обед набивал рот едой, чтобы избежать вопросов. Однажды, когда Хикару пыталась выяснить у него что-то о его загадочном брате, он чуть ли не укусил её за ножки, устав от навязчивых расспросов.

Фея Хикару старательно держалась подальше от лиса. Момо её понимала — та была маленькой, а Широ, хоть и не великан, всё же был хищником. Девятихвостые лисы же являются таковыми? Вот и получалось, что Хикару старалась избегать мелкой готовки и других бытовых дел, предпочитая общение с природой, которое, по её словам, приносило успокоение. Широ это ещё больше раздражало.

Момо в конце концов решила не обращать на это внимание и продолжала подбадривать напуганную фею. После недавней словесной перепалки в Тайо обе потеряли желание общаться с лисом; но тот всё ещё придерживалась обещания помочь героине найти «отца». Судя по всему, у него не оставалось другого выбора кроме как на неделю наведаться к госпоже Мидорикаве.

Тем не менее, и снова Широ наорал на Хикару, обвинив её в бездействии. Они сделали привал на небольшой полянке у реки, решив отдохнуть, так как подошли к необходимому ответвлению от Торговой дороги, которое, согласно карте, вело к поместью госпожи. На берегу речки они решили перекусить.

Момо достала из мешка ягоды и грибы, которые успела насобирать по дороге — «отец» научил её различать съедобные и несъедобные. Учитывая, что они не умели разжигать огонь для варки супа, лёгкая закуска становилась для них повседневным рационом. Грибы, которые собрала Момо, можно было есть сырыми после очистки от грязи в реке, что ещë натолкнуло на мысль набрать воды.

Девушка также заметила кустики с розовыми листьями, которыми можно было закусить — такие использовали в приюте, когда кто-то не хотел кушать простую пищу. Но тогда было бы неплохо, если бы кто-то другой сходил до реки. Вот только Хикару тихонько прошептала, что боится туда идти одной, а Широ ещë раз упрекнул еë в том, что она ничего не делает, хотя сам тоже оставался сидеть на месте, при этом посмотрел на Момо так, будто тут во всем была еë вина. «Не судьба тогда собрать розовые листики», — подумала Момо и пошла к реке сама. Не было смысла в очередной раз ждать от лиса помощи в простом быту. Фея Хикару, по-видимому, тоже не захотела оставаться наедине с вредным зверем, поэтому составила компанию Момо.

«Интересно, как очистить воду?» — задумалась Момо, стоя перед рекой. В приюте всегда была питьевая вода. Кажется, там использовали огонь и белые куски ткани, чтобы фильтровать. «Что ж, мне придëтся использовать собственную одежду». Она вспомнила, что «отец» рассказывал о сборе утренней росы и о том, какая она целебная. Однако Широ вряд ли согласится ждать до следующего утра.

В «Доме огонька» их всегда упрекали за попытки пить воду из реки, заверяя, что она грязная и может навредить организму. Но сама река казалась не такой уж и загрязнённой, по крайней мере на вид.

Перед тем как выполнить задуманное, Момо решила немного прогуляться вдоль реки — не очень торопилась возвращаться к Широ. Всё вокруг было тихим и мирным. Хикару вдруг начала рассказывать о воде, заявляя, что она знаток в этой области. Момо хотела обсудить, ещё морскую воду, но её мысли кружили вокруг предстоящих событий.

Пришло время возвращаться и набирать воду. Героиня подошла к реке и решила заняться этим. Легко бы всë сделала, но забыла, что если ступит в воду, её носки будут промокать. Что и случилось. Река была прохладной, что добавило еще больше дискомфорта.

Она использовала горлянку, подаренную кем-то в Акаидори, чтобы набрать воду — и впервые почувствовала, как это полезно. Окончив, посмотрела на воду через горлышко тыквы. Она казалась чистой, и вопрос о её безопасности вновь стал неясен.

Но вдруг Момо заметила загадочные капли на поверхности воды, имеющие темно-красный оттенок. Это грязь? Неужели кто-то ей подкинул ловушку за попытки уклониться от правил? Не верилось, что река могла быть такой грязной. Вода казалась нормальной, но с этого момента в мыслях девушки царило смятение...

Однако, взглянув на саму реку, Момо чуть не упала от ужаса — повсюду скапливались капли того же цвета. Она мгновенно бросилась на берег и тут же вылила воду из горлянки. Это не было похоже на краску — запах был отвратительным. Откуда это вообще взялось?

Повернувшись в сторону, противоположную течению, она заметила странную фигуру неподалеку, склонившуюся над водой. «Наверняка это она и виновата в пятнах», — пронеслось у неё в голове. Внутренние инстинкты велели бежать прочь, недавний опыт в таверне всë ещë был запечатлëн в памяти. Но что-то толкало её разобраться в ситуации.

Без раздумий Момо направилась к незнакомцу, хотя держала при себе кинжал на всякий случай. Вряд ли кто-то будет так притворяться, что ему плохо. Подойдя ближе, она заметила, что тот был одет в тëмно-коричневое кимоно с капюшоном и издавал истощëнные звуки. Это не был плач, но видно, что человеку очень плохо.

— Эм... мистер?... Вы в порядке? — осторожно спросила Момо, слегка прикоснувшись к его плечу.

Он отшатнулся, как будто получил удар. Это оказался лысый мужчина средних лет, но с заметными морщинами на лице. Его глаза, полные ужаса, смотрели на девушку. Что могло его так испугать? Момо стояла в недоумении, боясь даже пошевелиться. Ей никогда не приходилось сталкиваться с напуганными взрослыми. Даже в нападении Хиноши всё было по-другому — тогда приходилось волноваться лишь о собственной безопасности. А это даже не ребëнок, что испугался темноты.

Этот незнакомец прикрывал свой рот рукой, на его губах были красные пятна. Его одежда тоже оказалась запачканной. Каждый вдох давался ему с трудом. Момо решила продолжить разговор:

— Э... Что с вами? Вам нужна помощь... — снова осторожно проговорила она.

Внезапно мужчина начал высоко размахивать руками, словно пытаясь оттолкнуть героиню. Он издавал звуки, похожие на мычание. Однако Момо не понимала его жестов и звуков, поэтому решилась сделать шаг вперед.

И тут мужчина открыл рот, будто пытаясь что-то сказать, но... у него не оказалось языка?! Момо отшатнулась в ужасе, чуть не упав от потрясения. В момент, когда из его рта брызнула темно-красная кровь, он успел подставить руку. Теперь стало понятно, откуда были те капли в воде.

Шокированная Момо начала задаваться вопросом о том, что случилось с незнакомцем. У неё не было возможности расспрашивать его. Он явно нуждался в помощи, но неоткуда было позвать других людей. И оставлять его в таком состоянии категорически было нельзя. На душе у героини было тяжело — она не знала, как оказывать первую помощь, но «отец» точно смог бы помочь...

В этот момент мужчина, всё ещё прикрывая рот рукой, начал трясущейся рукой что-то чертить на песке. Линии казались неразборчивыми, но Момо постаралась понять, что он попытался изобразить. Вскоре она прочитала, что это слово: «беги» или «уходи»...

Не успела Момо осознать смысл этого обращения, как фея Хикару закричала невероятно громко. Девушка даже и забыла о её присутствии:

— О, нет! Это кровь!!! Я боюсь!!! Спасите!!!

Маленькая фея, взмыв в воздух от страха, умчалась вглубь леса. Внимание Момо теперь переключилось на Хикару — она летела в панике, слепо и бездумно. «Она же может заблудиться!» — подумала Момо, понимая, что не может бросить её одну.

Момо бросилась вдогонку за феей, выкрикивая попутно её имя, стараясь не потерять из виду. Вместо этого она лишь слышала панические мольбы о помощи, и не могла не удивиться тому, как быстро может летать Хикару. «Вот бы и мне быть такой быстрой!» — пронеслось у девушки в голове. Как бы и сама в итоге не заблудилась...

Момо продолжала звать Хикару, не останавливаясь, пробегая мимо корней деревьев, которые чудным образом не замечала.

Внезапно её нога не ощутила землю под собой, и Момо в последний момент поняла, что падает куда-то вниз. Не сразу осознала, что куда-то проваливается. Все произошло слишком быстро.

Меньше чем за секунду, и Момо оказалась под землёй. Она поскользнулась и приземлилась на камень, больно ударившись коленями, ссадины тут же появились коже. На руках тоже образовалось несколько царапин и синяков. Волосы и одежда были покрыты песком, в горло попала пыль, заставляя кашлять.

Откашлявшись, героиня огляделась по сторонам, прежде всего, взглянув вверх. Она упала не очень высоко — примерно с высоты второго этажа. Это было в какой-то степени удачей, если учесть, что она отделалась лишь ушибами. Виден был кусочек света — можно было разглядеть, что земли в том месте почти и не было — только мох и немного почвы. Такое человеческий вес вряд ли выдержит.

Момо попыталась встать и ощутила, что переломов нет. Однако кинжал чуть не выпал из её руки. Но ноги оставались немного в тонусе, а с дыхание трудом восстанавливалось. Вспомнилось, как быстро бежала. «Верно говорят: смотри под ноги, когда идёшь».

— А!.. Ау!.. — позвала Момо слабым голосом. — Тут есть кто?..

Её слова отразились эхом — девушка явно оказалась в большом помещении, и любой звук рассеивался в темноте. Лишь небольшой луч света из дыры наверху позволял немного ориентироваться вокруг. Как же выбраться из этого места? На зов никто не ответил. Может, и к лучшему — тут могла бы оказаться берлога хищников. «Важнее не паниковать», — напомнила себе героиня. К счастью, ей не страшны были ни замкнутые пространства, ни темнота.

Подпрыгнуть так высоко явно не получится, и зацепиться не за что. Нужно осмотреться, где Момо оказалась. Сейчас она заметила, что стоит на твердом камне, который, похоже, был каменной плитой — сильно поврежденной временем. Интересно, что это за место.

Решив сделать шаг в темноту, Момо старалась не терять из виду тот просвет света. Воображение рисовало бесконечный лабиринт и бездну, и чувство тревоги усиливалось. «Не сдаваться раньше времени», — подумала она. Не может быть, чтобы её приключение закончилось таким образом. Наверняка есть выход.

— Я здесь!.. Момо тут? — вдруг раздался знакомый голос из-за спины.

Момо обернулась, и её глаза наполнились слезами радости при виде Хикару! Эта маленькая фея вновь подарила ей надежду на спасение. Видимо, она всё же смогла успокоиться и в итоге вернулась, поняв, что подруга попала в беду. На удивление, Хикару выглядела вполне спокойно.

— Хикару!!! Ты!.. Я... Я так рада тебя видеть!.. — закричала Момо, подбежав к фее. — Ты меня нашла! Мне страшно, ты в порядке? Ты так быстро улетела, что я с трудом догнала…

— Да, конечно, я не улетела слишком далеко. Поняла, что ты здесь, — совершенно спокойно ответила фея, хотя недавно была в панике от вида крови.

— Хикару, прошу тебя! Вытащи меня отсюда, пожалуйста! Я не хочу оставаться здесь! — чуть не срываясь на истерику, лишь бы это закончилось. Если есть хоть какой-то способ выбраться...

— Я? Помочь? Но... как? Я не умею… — фея, кажется, немного растерялась, начав осматриваться. — Может, что-то само как-то получится? Я просто побуду рядом...

— Неужели ты не понимаешь? Хикару, сейчас вся надежда только на тебя! Пожалуйста, помоги мне! В лесу наверняка можно найти веревку, людей или ещё что-нибудь! Я... я просто ПРОШУ ТЕБЯ...

— А... а как это сделать? Где? Нужно летать вокруг? А куда лететь? — с каждой секундой Момо теряла терпение.

— Да, просто лети вверх, выше деревьев! Может, найдёшь деревню или людей или увидишь длинную палку, чтобы потянуть её сюда. Пожалуйста, я очень прошу… — Надежда продолжала ускользать, и сердце Момо сжималось. — Я тебе обещаю, что испеку пирог из листьев, если ты поможешь!

Недолго думая, Хикару вылетела обратно в лес, ободренная обещанием о пироге. Наконец-то хоть что-то. Теперь Момо останется лишь вспомнить, как готовить это лакомство. Обещание придется выполнить, даже если её кулинарные навыки оставляли желать лучшего. Главное — чтобы Хикару оказалась такой же быстрой, как и недавно.

С облегчением Момо глубоко вздохнула. Она успокоилась, осознавая, что помощь на подходе. Но ради интереса стоило, наверное, осмотреть это место, в котором она оказалась. Оно явно не было пустым; её привлекал пол, а точнее, его чистота. Вокруг царила тьма, и рассмотреть подробнее пространство стало немного затруднительно. Момо еще вспомнила о мужчине без языка, который без слов призывал её бежать...

Вдруг её взгляд зацепился за два ярко-красных огонька в темноте. Эти маленькие точки были едва заметны, но пренебрегать ими не стоило. Это могло значить, что где-то есть что-то важное. Она аккуратно двинулась в их сторону, стараясь ощупью найти путь в темноте, находя какую-нибудь опору, чтобы не споткнуться. Пол здесь казался ровным; Момо старалась не дышать, чтобы не провалиться снова.

Показалось, что девушка только что прошла в сантиметрах от какой-то статуи. Глаза постепенно привыкали к темноте, и в формах скульптур начали угадываться очертания какого-то зверя. Ещë бы немного неосторожности — и Момо бы выколола себе глаза. Совершив ещë несколько осторожных шагов вперед, она в итоге подобралась к источнику огней.

Это оказалась большая стена, если быть точнее — огромная каменная фреска. На ней извивался величественный дракон, демонстрируя всю свою грациозность. Можно было разглядеть даже мельчайшие чешуйки его тела. Голова дракона возвышалась чуть выше самой Момо, его глаза сверкали как рубины, а пасть была чуть приоткрыта, словно он готовился извергнуть собственное пламя. Но увы, вместо короны из рогов были лишь печальные обрубки. Время, похоже, не щадит даже такие могучие создания.

Чуть левее Момо заметила ещë одну интересную деталь фрески — выгравированный силуэт человека. Его одежду было трудновато разглядеть, но в одной руке он держал что-то похожее на посох и направлял его в сторону головы дракона. А большой ящер будто обволакивал человека, часть хвоста образовывала круг вокруг него. Никаких особых заметных деталей больше не было, кроме вырезанных в камне вихрей. Но что же могло означать это произведение искусства? Глубокий смысл прятался под слоем времени.

Существовали легенды о драконах, которые когда-то обитали на этой земле. Последователи Руюго были убеждены в этом и старались всем напоминать о тех временах. Может, это было святилище или алтарь, уходящее корнями в забытое время? Но где тогда ржавые канделябры, подставки для благовоний и даже кафедра? Должно быть, это место пустовало так уже давно.

Момо также заметила, что её глаза уже полностью привыкли к темноте, и она могла без труда видеть окружающие предметы. Повернув голову влево, она разглядела статую, в которую чуть не врезалась. Эта статуя также изображала дракона, грациозно стоящего на когтистых лапах. Промелькнула мысль, что раньше он мог быть позолочен.

— Батюшки, а тебя как сюда занесло? — донëсся незнакомый женский голос.

Он был совсем близко, справа от Момо. Этот голос принадлежал женщине. Кто здесь, в заброшенных руинах? Разбойники? Или людоеды?

Радом стояла девушка, на вид чуть младше Момо, с действительно необычной внешностью. У неё были волосы зелёного цвета, туго собранные в два хвостика, украшенные листьями и цветами. Кожа напоминала кору светлого дерева, переплетённого корнями, а вместо ушей были два жёлтых цветка. Одета она была лишь в белую полупрозрачную майку. Еще она оказалась босой. Глаза были почти похожи человеческие, но необычного фиолетового цвета. На вид она выглядела намного моложе своего настоящего возраста. Еë имя так и вертелось на языке.

Встретить её здесь — это немаленькая удача. Невозможно не узнать ту, о которой почти каждый человек слышал как прекрасные сказки, так и ночные кошмары с ожившими деревьями. Она выглядит весьма дружелюбной. Да и в принципе у Момо и мысли не проскочило, что находится в какой-то в опасности.

— А! Ого! Вы же!.. Вы!... Я вас знаю! Вы... — начала Момо, споткнувшись на словах. «Как же её звали?», — мысленно пыталась вспомнить, даже «отец» рассказывал про неё. — Кажется, вас зовут Коаи-ноке…

— Кодаи-Ноке-ва-Омоидасу! Эх, моя дорогая, ты всего лишь заблудившаяся девочка. Просто Кодаи. Не ломай язык.

— Д-да, ваша светлость... Кодаи... то есть просто К-кодаи…

Перед ней стояла Кодаи-Ноке-ва-Омоидасу, древний Древесный дух, о котором ходило множество мифов — как прекрасных, так и жутких. По Хасурюи их бродит очень-очень много. Они считались своеобразными сëстрами друг друга. Но одна из легенд гласила, что давным-давно они были единой богиней природы, которая разбилась на множество частей себя, чтобы выполнять свое предназначение в каждом уголке мира и одновременно. В целом, Древесные духи охраняют леса, могут как выручить путников, так и сбить с пути.

Так же они берегли животных, но могли разозлиться, если кто-то вредил природе. Их даже сложно было убить, они боялись лишь огня, но в легендах поджигатели в итоге убегали от горящей девы и еë ходячих монстров-деревьев. Затем дух, как правило, обращался в пепел, считавшийся небезопасным, пропитанный слепым гневом Кодаи-Ноке-ва-Омоидасу.

Но такое происходило, если их намеренно злить. Добрым путникам они всегда были рады, хоть и не показывались на глаза. Даже могли для потерявшегося ребенка привести милую зверушку, которая выведет из леса. И ещë позволяли людям в меру рубить деревья, если это так же было необходимо для их выживания.

Ещë "отец" рассказывал, что такая же Кодаи, которую он встретил, соорудила для него уютный шалашик от дождя и они вдвоëм пили чай, делясь историями. Ну а главное — этот дух был очень-очень древний. Жил он тысячелетиями, но неизвестно, мог ли умирать от своей старости, подобно всем деревьям. Соответственно, они могли помнить буквально всë, что происходило в мире. От этого они, духи, становились ещë более интересными. Сколько всего она могла бы рассказать...

Момо трепетала от волнения. Она стояла перед самым древним духом из всех, кого встречала за всю жизнь, и эмоции били через край.

— Ну и ну... Как же ты пытаешься покрыть восторг спокойствием... — произнесла Кодаи с лëгкой усмешкой. — Говори уже, что хочешь. Я же не кусаюсь.

— Простите, но вы правда Древесный дух!? А ваша кожа действительно из коры дерева? И у вас волосы... А те слухи... Ну, это... — Момо тараторила, подходя к духу ближе с каждым шагом. Вопросы не заканчивались...

— С-слухи? Надеюсь, непристойные... А? Какие именно? Расскажи мне! — глаза Кодаи загорелись с таким же интересом. Она тоже сделала шаг вперëд, и их лица оказались в миллиметрах друг от друга. От неё еще пахло древесной смолой и полевыми цветами.

— Ч-что? Р-рассказать? Вам? — такая просьба застала Момо врасплох. Как на такое ответить?

— Да, непристойные слухи. Мне очень интересно послушать. В лесу, знаешь, особенно не о чем говорить, а вот тут развлечения... Мы, видишь ли, со зверушками и деревьями о таком не болтаем...

Теперь Момо окончательно сбилась с мысли, не зная, как вести себя. Кодаи же лишь подмигнула и улыбнулась, затем начала скромно смеяться, прикрывшись рукой. Это было… весело?

Не сразу до героини дошло, что происходит. Вроде бы она сболтнула лишнего, но Кодаи смеется. Это хорошо? Дух казался весëлым. Но даже её смех почему-то не разряжал атмосферу вокруг.

— Я... Простите, просто... Я так рада вас видеть... — смущëнно проговорила Момо, отводя взгляд. Краем глаза она украдкой взглянула на фреску, а затем снова на духа. — Вы такая красивая.

— Извини, сама перегнула палку. Хотя ты первая, кто вот так пытается задать подобный вопрос. — Пауза была уже менее неловкой. — Я поняла, что ты заблудилась. Странно, ведь до тебя сюда заходили только кролики и мышки. А пахнет от твоего тела очень необычно, вот и заинтересовалась.

— П-правда? Это, наверное, эфирные масла, хотя пользовалась я ими довольно давно... — Что же ещё сказать? Не о погоде же начать говорить? Жизнь Момо не такая насыщенная, как у «отца». Но разве что можно заговорить о... — Здесь… здесь очень красивая фреска. И дракон...

— А, да. Напоминание о забытом... Чудно, что спустя такое время рядом с ним наконец-то побывала нога человека. Хотя эти руины не так глубоко погребены под землëй... Я уже смирилась с тем, что о драконах и носителях их крови все забыли, — произнесла Кодаи, посмотрев на фреску. — И камни... Драконье сердце, очень редкий камень... Удивительно, что он здесь сохранился.

Под драконьим сердцем она имела в виду то, из чего были сделаны глаза дракона. Значит, это не рубины. Момо слышала о таком — говорили, что он был действительно чрезвычайно редкий и невероятно дорогой. Но ещё больше её поразило упоминание не только самих драконах, но и о каких-то людях с их кровью. Мысли начали делать круги в её голове, а глаза моментально переключились на изображение человека на фреске. Ещë снова вспомнилась сегодняшняя картина — тот мужчина без языка. Один ответ постепенно нарастал в её сознании, и с ним появлялось множество новых вопросов.

— Погодите, Кодаи, драконы? Они действительно существовали!? А что значит «носители их крови»? — сердце Момо трепетало всё сильнее от волнения. В этот момент она поняла, что именно Кодаи может дать ответы на многие её вопросы. Как удачно, что дух оказалась ещё и разговорчивой.

— Да, я даже помню последних, пока их не истребили подчистую... Они создавали баланс в мире, — произнесла Кодаи с горечью и сожалением. Это ощущение глубокой печали передалось и Момо, и тоскливое чувство охватило её. — Остались лишь их носители крови... Пока они существуют, мир ещё живет. Люди однажды получили себе такой дар, но знают ли их потомки, что могут спасти мир?..

Эти слова потрясли Момо. Получается, есть люди, в чьих жилах течёт драконья кровь. Это было известно всем очень давно, но сейчас многие могут даже не подозревать об этом. Девушка была поражена услышанным, и тут же вспомнила свой странный сон, в котором таинственная рука тянулась к драконьему существу. Неужели это знак?

Да и сами руины, и эта фреска — это большой кусок истории, о котором почти никто не помнит. Почему всё это стало забытым? Уж точно о нем знают только жрецы Руюго. Глядя на глаза дракона, изготовленные из драконьего сердца, Момо понимала, что это поразительно. И хотя камень казался крошечным, его значение было колоссальным. «Отец» упоминал, что когда-то таких камней было невероятно много, но люди начали массово их добывать, и запасы быстро истощились. В основном их применяли в алхимии. Должно быть, где-то есть залежи, но, скорее всего, они находятся глубоко под землёй. А ещë эти глаза чем-то напоминали ей иные — красивые, красные глаза белого лиса...

Момо потянулась рукой к этим камням, чтобы просто потрогать их. Но лишь одно лëгкое прикосновение тут же вернуло обратно в реальность.

Её руки в один миг покрылись светящимися символами. Похожие знаки появились и на ногах. Это очень сильно напугало её. Момо отпрянула и начала рассматривать себя. Она всего лишь прикоснулась к камушкам... Или, может быть, это было частью их магии?

— Это ты! Вот почему от тебя так пахло! — отозвался эхом громкий голос Кодаи-Ноке-ва-Омоидасу, и дух вдруг отступила на шаг назад, охваченная страхом и гневом. В её глазах начали проявляться чернота и ярость, и Момо в страхе попятилась. Корни ног Кодаи приподняли её, волосы раскинулись, словно на ветру.

— Моя семья натерпелась достаточно... Сколько веков вы нас терроризировали, а в конце концов отняли самое ценное!..

Одно из опасений Момо сбылась — гневная Кодаи-Ноке-ва-Омоидасу. Она явно ментально призывала деревья к действию. С каждой секундой милое создание превращалось в нечто угрожающее и демоническое. И тут даже стало ясно, почему её образ использовали в страшных историях.

Вот только... Момо не понимала причины гнева. Узоры на её коже пропали, как только она отошла от фрески. Но Кодаи всë равно была в гневе. Неужели Момо напомнила ей о каком-то ужасном враге?

— П-постойте, Кодаи! Не надо! Я не знаю, что происходит! Какие несчастья!? Я бы никогда не навредила животным и духам!.. — в отчаянии воскликнула Момо, стараясь умерить гнев Кодаи. Они же разумные существа... Хочется надеяться на это... — Пожалуйста! Я просто хочу выбраться отсюда!

— Такие, как ты, пролили много чужой крови. Ты и правда ничего не знаешь?.. — у Момо появилась слабая надежда, поэтому она тихо кивнула. Кодаи-Ноке-ва-Омоидасу, кажется, чуть успокоилась, но её корни всё ещё держали её высоко, а глаза оставались черно-фиолетовыми. Лицо выражало гнев, но уже не так пламенно. Возможно, она размышляла...

— Уйди отсюда, прошу. Уйди из леса. И не возвращайся, — твëрдо сказала она, отталкиваясь от земли в сторону. — Я не буду трогать тебя, но если ты проявишь свою истинную сущность, я появлюсь снова. Обещаю тебе.

— П-погоди! Но я не могу отсюда выбраться! Ты могла бы мне пом... — но не успела Момо договорить, как Кодаи снова надела маску страха.

— Помочь!? Тебе!? После всего...

С этими словами дух полностью превратился в клубок корней и растворился в тьме. Наступила гробовая тишина. Как и было несколько минут назад. Момо осталась одна. Кодаи ушла, и вокруг снова царила чернота.

— К-кодаи... — жалобно позвала Момо, шагнув к падающему свету. — Я хочу выбраться... Помоги, пожалуйста...

Она дошла до места, где изначально приземлилась — ответа не было. Маленькая надежда, что Кодаи придёт ей на помощь, угасала. Упав на колени, Момо осознала, что это её конец. Она останется здесь навсегда...

Ссадины уже покрылись коркой, но что из этого? Теперь было ясно, что её путь в Микадзуки завершается. Она не найдет «отца», не выполнит обещание, данное Широ... Господин Норио на неё надеялся... Всё это случилось из-за погони за феей. Лучше бы правда о драконах осталась тайной, чем такой печальный финал.

Слёзы скатились по щекам Момо, образуя влажные следы на её измученном лице. Как ей было тяжело осознавать, что всё так плохо, и она, казалось, уже смирилась с этим. Она осталась одна в мрачных руинах, окружённая мраком и отошедшими тенями прошлого. Веки стали тяжёлыми, и казалось, что сама земля затягивала её своим неумолимым белым светом.

Но где-то в глубине души ещё оставалась искорка надежды. И хотя история с Кодаи взволновала её, она не могла позволить себе сдаться сейчас. Она знала, что каждый момент может изменить судьбу — возможно, ей просто нужно сменить подход. Преждевременно потерять надежду — это была бы настоящая трагедия.

Момо не сразу заметила, как несколько листьев тихо упали перед ее глазами. В лесу это, конечно, было нормально; но свет, пробивавшийся через листву, становился всё тусклее — вечерело. Неожиданно раздался какой-то шорох.

— Эй! Я тут вечность стоять не собираюсь! Шевелись уже! — раздался знакомый голос, но уже принадлежащий мужчине.

Момо подняла голову и увидела, как через дыру в земле выглядывают знакомые лисьи ушки. Это был Широ! Он таки нашел Момо! В тот миг всё отчаяние улетучилось, а ощущение радости заполнило её сердце. Его совсем не ожидалось увидеть здесь, и, как всегда, этот лис был нетерпелив.

— Ну, с кем я говорю? Ты будешь вылезать или нет? Отлично так решила скрыться от всех, — продолжал он, медленно продвигая в яму длинную хлесткую ветвь, покрытую листвой. Её длины хватало, чтобы Момо смогла ухватиться за неё, в то время как Широ тянул с другого конца. — Да, держись! Надеюсь, ты не весишь тонну, а то мне придётся ждать, когда похудеешь!

Вчера Момо могла бы обидеться на такие слова, но сейчас она была готова совершенно спокойно принять их. Крепко схватившись за ветку руками и ногами, а затем подтвердила свою готовность. Постепенно её начали тянуть вверх. Момо старалась даже не дышать, чтобы случайно не сорваться.

И вот ей удалось увидеть крохотный луч света, а свежий запах леса ударил в нос. Легкий ветерок развеял её волосы. Ещё немного, и её полностью вытянули наружу... Свобода? Она словно провела вечность в этих руинах, как в заключении под землёй. Это было невыносимо.

Когда Момо в итоге оказалась на долгожданной свободе, она не сразу встала на ноги, немного проползла подальше от ямы. Это не только из-за усталости, но и чтобы земля с мхом не обрушилась вновь. Наконец она смогла заметить, что Широ тянул ветку не пастью, как привычно лисам, а лапами, словно человек. Усталая, Момо села на землю, чтобы отдышаться.

— Ты клуша. Столько шуму наделала! Одна головная боль от тебя, — продолжал ворчать белый лис.

— Широ, ух!.. Ты нашел меня... Но как? — у Момо наконец-то вновь появился дар речи. Она старалась дышать глубже, ведь под землей, казалось, не было воздуха. — Тебя прислала Хикару? — промелькнула так же и мысль, что, возможно, Кодаи решила позаботиться о ней подобным образом. Но тогда она должна была знать, что Широ рядом...

— Кто? Эта? Не видел я её. Может, её уже прихлопнули, как муху... В общем, я понял, что ты умудрилась заплутать. Твой визг при этом сложно забыть.

— Т-ты... Специально пошел меня искать? — удивленно спросила Момо, и в её душе неожиданно стало тепло. Хотя Хикару так и не прилетела на помощь, на встречу пришел Широ — это было совершенно неожиданно для него.

— Даже не думай, что я тут ради тебя! Мне что, других дел нет? Пошли уже, а то толкну обратно! — с возмущением он начал дергать её за одежду, призывая вставать.

В этот миг Момо ощутила прилив сил. Было ли это из-за её молодости или поспособствовали слова лиса — в любом случае она встала и молча пошла следом за Широ к лагерю. Но оторвать взгляд от лисёнка всё равно не смогла.

* * *

В лагере Хикару не оказалось. По словам Широ, она даже не возвращалась. Возможно, до сих пор где-то ищет помощь для Момо? Девушка рассказала лису о своих приключениях, но он только посоветовал ей не переживать, мол, если ей суждено, фея вернëтся. И строго-настрого запретил самой отправляться на поиски, пообещав, что не пойдет в этот раз на помощь.

Настало время собираться в путь. Лучше выдвинуться днём, чем в полной темноте. Оставаться здесь надолго теперь небезопасно. Момо поделилась с Широ своей встречей с Кодаи-Ноке-ва-Омоидасу. Впервые раз тот просто и молча согласился с решением героини — задерживаться не стоило. Лишь бы дорога оказалась спокойной.

Тем не менее Момо решила ненадолго подойти к берегу реки, игнорируя нарекания со стороны. Сегодня произошло столько всего, а тихий поток воды всегда помогал ей успокоиться от пережитых эмоциональных моментов. Даже в Акаидори она могла забыть о тревогах, находясь в уединении.

Сев на берег, она вспомнила приятные моменты из жизни в приюте. Как она, Хару и Ватару резвились у водоема: брызги, купание, рыбалка и даже просто бросание камней. Но «блинчики» у них никогда не получались, ведь у воды есть течение, только на озерах такое можно сотворить. Только Ватару мастерки мог ловко справляться с подобным.

Всех удивляло, как он всегда метко попадал в цель и выигрывал в таких играх. А с Ибуки все шутили, что он наверняка нашëл стрелу любви и попал прямо в цель.

А Хару мог ловить даже самых упрямых рыб. Отец обещал однажды взять его с собой в горы на нерест. Это всë были славные времена... Интересно, как ребята сейчас?

Но течение реки также вернуло мысли Момо к недавнему событию. Тот таинственный мужчина без языка... Она посмотрела в ту сторону, где его нашла. Интересно, жив ли он?

Момо захотела пойти посмотреть, но интуиция снова подсказывала не возвращаться туда. В этот раз лучше было прислушаться к шестому чувству. Тут не только слова Широ, но и просьба самого мужчины — он же сам говорил, чтобы она убегала. Не стоит идти туда, вдруг снова окажется в тех ужасных руинах?

Ещё один вопрос терзал девушку. Кодаи — в начале она была доброй, но затем чуть не впала в ярость из-за Момо. Еë чуть ли не называли плохой, что она намеренно причинит зло, и ей даже помогать нельзя. Таинственные знаки на её теле всё разрушили. Почему её восприняли как нежелательную личность в этом лесу? Ведь она всегда проявляла любовь и уважение к духам. Не было ни намëка на то, что она может навредить кому-то. Она всю жизнь старалась избегать конфликта с духами. И тут такая реакция...

— Эх, ты ещё долго? — подошел возмущенный Широ. — Мне нужно с тобой поговорить...

— Широ, скажи... Я плохая? — вдруг перебила его Момо, не отрывая взгляда от воды. — Я действительно ужасная?

— Что!? О чëм ты говоришь... — опешил Широ, не ожидая такого откровенного вопроса.

— Просто скажи мне... Я могу причинить вред? Хиноши тогда ранила, и того в таверне... — она всегда старалась быть хорошей для людей, животных и духов. И слова того древнего существа всё ещё звучали в её голове.

— Эм, ты... — начал Широ, немного сбитый с толку. — Ты самомнительная, упрямая, местами глупая, но... в то же время наивная и порой просто ребёнок... И этот букет трудных качеств можно продолжать. Но я бы точно не назвал тебя плохой или злой... Ты для этого слишком трусливая.

Из-за этих слов Момо чуть не расплакалась. Нет, они не показались ей обидными. Может, раньше бы обиделась из-за них, но сейчас она понимала — этот вредный лис не считает её злой. Удивительно, как совместное путешествие смогло повлиять на его мнение...

— С-спасибо, Широ...

Он так же между слов объяснил, что у древних духов с возрастом появляются странности, и они живут вне времени, ограниченные лишь своими взглядами и идеями. Простым людям этого не понять. Лучше не зацикливаться на этом. Иначе придётся сталкиваться со слишком большими трудностями.

Эти слова действительно помогли Момо. Проблемы все начались со странных узоров, появившихся на её теле. Что они означали — неизвестно. Никаких изменений не возникало, пока она не прикоснулась к кристаллам.

К счастью ещë, тот кинжал всё ещё был с ней, нигде не потерялся. И вдруг эти узоры снова появятся? Ей нужно будет позаботиться о том, чтобы их скрыть...

— Так о чëм я... Ах, да, — снова перебил её мысли Широ. — Ты вообще в курсе, что твой сказочный принц передал нам смерть?

— Ч-ч-что!? О чëм ты!? — ошарашенно воскликнула Момо, глядя на Широ. Его слова были резкими, и в еë груди нарастала.

— Не веришь? Твой жених явно нечист. Могу даже показать, — с раздражением ответил Широ, и, не дождавшись от девушки возражений, направился к их маленькому лагерю. Надеясь, что это просто его шутка, Момо следовала за ним.

Когда они подошли к своему месту привала, к мешочку, беспокойство героини ещë больше усилилось. Внутри, как она знала, лежал узелок, переданный господином Норио. Только так некая Мидорикава сделает Момо сильнее. Но неужели там действительно что-то неправильное? На ощупь узелок тогда казался мягким, хотя ткань была плотной.

Широ аккуратно, не прикасаясь к маленькому мешочку, вывалил содержимое на землю, и тут же Момо увидела мышь. Мёртвую мышь.

Сначала ей показалось, что это просто шутка, но она знала, что Широ не такой. Не в его стиле опускаться до подобных проделок. Честно говоря, Момо никогда и не боялась ни грызунов, ни насекомых. В приюте дети с ними постоянно играли, и даже помнится, как Хару учил ловить рыбу, при этом девушка больше переживала за жизнь червя, чем испытывала брезгливость. Если вдруг большая мама-червяк существует, то они воссоединятся.

Но Широ был настроен серьёзно. Мышь умерла не просто так. Внимательно осмотрев узелок, Момо заметила крошечные дырочки, оставленные зубами грызуна. Значит, внутри что-то очень опасное, что может запросто убить. А зверушка наверняка думала, что там что-то съестное.

Вокруг росли большие листья фей, и, не касаясь самого узелка, девушка попыталась взять его, но ничего не высыпалось. Скорее всего, ей невероятно повезло. Момо, конечно же, думала, что внутри могут быть травы, но чтобы ядовитые?..

Опасно вскрывать этот «гостинец». «Отец» всегда учил сирот распознавать ядовитые растения, что могут расти в деревне. Но тут вряд ли можно было определить, что именно находится внутри мешочка.

— Вот и соглашайся на просьбы симпатичных парней после этого! — с отвращением и злостью в голосе сказал Широ, его хвосты нервно метались. — Послал нас к ней с мешком смерти... Если бы не... — он резко замолчал, подавшись взглядом на свои хвосты, и, казалось, даже немного загрустил.

— Думаю... лучше сдержать обещание, — задумчиво сказала Момо, не отрывая взгляда от узелка. — Не выбрасывать же...

— Серьёзно? После такой подставы ты готова выполнить задание для своего «героя»!? Ты что, с головой не дружишь!? Лучше выбросить... — снова резко замолчал, будто бы съел пчелу. — Нет... Всё же лучше доставить... — произнёс он уже тихим шёпотом. — Если она знает об этом, даже если это контрабанда, за нами может кто-то следить...

От его слов по коже Момо пробежали мурашки. Здесь и сейчас за ними могут наблюдать? Кодаи же заверила, что будет следить за ними, пока они не уйдут... Но Широ, похоже, имел в виду кого-то другого. В голове у девушки вертелся лишь один вопрос:

— «Она» — это кто? Та госпожа Мидорикава, к которой мы идём?

На эти слова у Широ расширились глаза, он подошёл ближе и понизил голос:

— Она, Доку Маура... Глава Гнездовья хищников и лучший наёмный убийца империи...

В каждой стране Императору приходилось решать различные государственные вопросы, и иногда не совсем изящным способом. Ведь он не мог пачкать руки кровью, поэтому на помощь приходили наёмные убийцы. В каждой стране Хасурюи существует множество домов наёмных убийц, которые и верно служат своему главе, и берут заказы от других людей. Не все понимали, как из такого можно извлечь прибыль. Вот только лучшие дома пользовались спросом даже за границей. Ведь для кого-то убийство — то же ремесло, а значит, на нëм можно заработать.

В Косей, например, тоже был дом, называемый Гнездовьем хищников. Он был известен почти каждому, практически не допускал провальных заданий и даже в далёком прошлом организовал цареубийство.

Подробности тех событий со временем затерялись в памяти. Но «отец» частенько рассказывал о голодных годах тирании, поддерживаемой Императрицей Юкари. Тогда аристократы были вынуждены попросить помощь у Гнездовья. Они всë выполнили идеально, а знать просто закрыла на это глаза. Никто бы не решился на такое, если бы правитель вдобавок не обзавелся наследником. Всë же в империи очень гордились императорской династией, которая никогда не прерывалась.

Несмотря даже на это, дом пользовался уважением последующих членов императорской семьи.

Сейчас им управляла Доку Маура — прекрасная, но роковая, как называлт её, женщина, опасная и хладнокровная. Её имя было необычным, ведь в таком доме мастера, как правило, называли себя в честь хищных птиц, а она выбрала красивое имя ночного мотылька. Тоже красивый, но с одним нюансом.

Широ рассказал об этой женщине Момо, пока они шли. Уже как только Норио произнёс её фамилию, лис сразу почуял опасность. И сейчас казалось, что они стали приманкой, подопытными для доставки странной вещи, а те люди при этом избегут беды.

Но, как сказал Широ, даже если это контрабанда, им лучше было завершить дело. В случае опасности можно будет давить на жалость своим незнанием, показывая, что они всего лишь гонцы. В лучшем случае она отпустит их с горем пополам, а гнев вполне может обрушить на самого «прекрасного принца».

Теперь Момо нужно было быстро запоминать, как себя вести: снимать обувь на крыльце и держать в руках, ходить так, будто на голове у неё кувшин с водой, не есть много, лучше сказать, что питается одними овощами, пить только проверенную воду, следя, чтобы в серебряной не было признаков яда. Отвечать кратко и по сути, говорить только тогда, когда спросят. И всегда помнить, что эта женщина не знает пощады.

Широ же будет молчать и скрывать то, что он умеет говорить — это секрет, который никому не стоит раскрывать.

И самое главное — ни в коем случае не упоминать о Ястребиной стреле. Вообще. Даже если кто-то другой заговорит об этом, притворяться, что не слышала. Иначе они отсюда точно не выберутся.

От волнения Момо трясло. Если верить Широ, они шли прямо в логово какой-то чëрной вдовы. В голове рисовался образ хладнокровной женщины с испепеляющим взглядом. Героине стало страшно — неужели та женщина сможет привязать девушку и пытать?

Эти мысли вызывали тошноту, а ноги подкашивались. Повернуть назад? Но путь уже пройден... Нельзя возвращаться в Акаидори. Это только казалось простым решением, но внутри Момо крепла решимость двигаться дальше. Ей нужно было доказать всем и себе, что этот поход — не пустая затея. Тем более она даже почувствовала, что поладила с Широ, и их общение стало немного легче. Интересно, думает ли он так же?

Успех миссии поднимет настроение. Пара минут, и можно будет рвануть в столицу. Наконец-то Праздник духов звезд — Тенрей — уже близок. И его бы не хотелось пропустить...

Вот и солнце почти село, когда они нашли нужную тропинку благодаря огонькам. Карту было решено сохранить и показать Доку Мауре, если она об этом попросит. Сейчас от каждого действия зависела их жизнь. Никогда ещë вечерний летний воздух не был таким холодным. К счастью, как сказал Широ, они шли в простую летнюю резиденцию, а не в само Гнездовье, где жили и тренировались все наёмные убийцы страны. Ещë было бы лучше, если бы сама госпожа оказалась на месте.

Теперь они стояли перед огромным кирпичным забором. Момо раскрыла рот, глядя на него. Он был просто... огромным. Это вам не деревянные заборы, что ставили в деревнях для огородов и кур. Ворота были невероятно массивные, с отделкой из чëрного дерева. Даже староста Акаидори жил скромнее. А это уже был дом аристократа.

Если верить карте, это и было жилище госпожи Мидорикавы. Подтверждением также служила мраморная табличка с гравировкой — крыло бабочки и птицы, соединенные воедино, а снизу — красивыми иероглифами было написано «Мидорикава». Вдоль стен росли кусты роз, закрывшие бутоны на ночь.

Огней рядом не было, их сменили светящиеся мотыльки с зеленоватым оттенком. Момо и Широ тотчас замерли. Все знали, что пыльца этих ночных насекомых ядовита, особенно при попадании внутрь. Они кружили рядом с розовыми кустами, а также вокруг ворот. Подходить к ним было опасно, а попытка разогнать могла бы только усугубить ситуацию. Их было не пара-тройка, а целый рой. Эти мотыльки назывались доку маура.

* * *

Тем временем в одной из комнат царила одновременно спокойная и напряжённая атмосфера. Небольшая гостиная вполне подходила для уединения или для встреч в узком кругу. Роскошная мебель и антикварные предметы украшали пространство, а лишь слегка приоткрытое окно позволило запаху благовония выветриться, чтобы не мешать беседе.

Дверь была плотно закрыта, но не на замок. Лишь один-единственный раз служанка принесла поднос с серебряной посудой и покинула комнату. В красивом чайнике заваривался ароматный красный чай, который был любимым у гостя. На столе также лежали орехи и ягоды в карамели, и никакого сахара. Хозяин, несомненно, позаботился о уюте — на столе красовались маленькие подсвечники в виде лотосов. Так что можно было приниматься за беседу со старым другом.

За столом сидел взрослый мужчина с небольшой бородой, шрамом под левым глазом и частично собранными в хвост сизыми волосами. На его лице проступали морщины, а грубые руки были скрыты под длинными рукавами кимоно.

Напротив него располагалась хозяйка дома — женщина средних лет с яркими красными губами, одетая в зелёное кимоно с золотой вышивкой. Её каштановые волосы были заплетены в два больших пучка, и ни одной выбившейся пряди не было заметно. Она старалась оказать своему товарищу должный приём, как полагалось аристократке.

Госпожа Мидорикава, овдовевшая глава дома, знала, как принимать таких гостей, особенно когда в столь поздний час её навестил сам имперский сëгун. Он был одним из немногих, кто знал, что на самом деле эта женщина — Доку Маура, глава наёмных убийц, а её покойный супруг был Левой рукой императора.

Внешне всё выглядело как простая дружеская беседа старых знакомых, а не встреча двух влиятельных персон империи. Они говорили тихо, потаëнно, чтобы никто не мог подслушать их разговор, а госпожа вдобавок тщательно смазала чашки настойкой из красных яблок, чтобы придать чаю терпкий спиртовой оттенок, что именно и было нужно гостю.

— Я больше ничем помочь не могу, — продолжала она разговор, потягивая чай маленькими глотками, так, чтобы губы не касались стенок чашки. — Подозреваю, что в тех трёх домах могут скрываться улики, но это нужно будет тщательно изучить. Недавно играла в Го с леди Шизукой; от неё ничего интересного, зато её муж почти избавился от сыпи...

— Ха!.. Безнадёжно, пока он продолжает свои походы в публичные дома. Или хотя бы остепенится с дешевыми.

— Ну-ну! А как же леди Шизука и их дочери? Представь, что произойдёт, если они узнают, когда он отправится в тот же «Женьшень». Скоро девочек замуж выдадут за границу. Лишь бы о госпоже потом не пошло плохих слухов... — Сделав небольшую паузу, она вдохнула аромат благовония с нотками кориандра и посмотрела в свою чашку. Чаинка всплыла — к удаче. — В целом, недавно видела госпожу Надесико в дорогих украшениях, хотя всё лето она приходила в старом кимоно. Может, её ненаглядный смог накопить, или, может, она получила шикарное наследство? Но если именно он замешан в исчезновении людей, с ним нужно поговорить. Лучше мне этим заняться, ты как всегда всё спросишь напрямую. Но я ещё не слышала информации о том, что их перевезли за границу — это всего лишь крестьяне. Могу пустить слух, что в числе пропавших есть ребенок судьи, если ты хочешь.

— Нет, спасибо... Ты и так слишком много сделала... Боюсь, что это дело зайдет в тупик. Может, снова направить запрос в дворец?.. Его высочество точно не останется в стороне...

— Сначала нужно, чтобы дворец открыл двери... Скоро они что-то объявят народу... Потерпи, старина Кэтсу, и твои казармы наконец оставят в покое.

Уже больше месяца генерал пытался защитить своих солдат. Недавно под руководством советника был привезён отряд освобождëнных рабов, которых, по словам, перевозили недалеко от границы с соседним государством Бокен, известным своими могучими кораблями. Караван с рабами был обнаружен в водах моря Кураге. Патруль смог перехватить большой плот, но личности и пострадавших, и похитителей установить не удалось — последних в конце концов бросили в темницу. Ответ от соседней империи о происшествии так и не пришёл, поэтому главный советник, верная правая рука ныне покойного императора, решил предоставить спасённым работу в страже. Стариков, женщин и детей приютили в храмах Руюго. Идея была одобрена всеми, но Первый принц издал указ о роспуске уже существующей городской и дворцовой стражи, а на их место назначил тех новых людей.

Сейчас сëгун Кэтсу не замечал от них проблем, работа выполнялась хорошо, и они не впутывались в конфликты. Видимо, они с настоящим усердием взялись за спасительные соломинки. Но он всё равно был недоволен тем, что столько людей было отправлено по домам, даже если среди них были и просто балбесы. Не говоря уже о семьях.

В данный момент вëлся роспуск гарнизонов. Казарм ещё не коснулись, но генерал получил указ не обнажать меч перед дворцовыми представителями, когда они придут с новыми солдатами. Он пытался всеми силами защитить свои позиции, но безуспешно. В конце концов, это были его боевые товарищи, с которыми он неоднократно сражался. Удалось лишь вернуть к себе стратега и некоторых высокоранговых воинов. Остальным же только оставалось горько сожалеть об их новой жизни не в Косеи.

Главное в этой ситуации — не злоупотреблять спиртным, хотя только оно и помогало от мигреней. К сожалению, дворец молчал, игнорируя его, словно он и не сëгун вовсе. В такие моменты, хоть и ругая себя, он с тоской думал об империи Хагане, где сëгунат действовал уже давно. К счастью, он ещё мог рассчитывать на Мидорикаву Сайю, её супруг был очень надёжным товарищем. Иначе бы Кэтсу уже точно сошел бы с ума.

— Кстати. Есть новости о вашей госпоже Акане? — вновь заговорила леди Мидорикава. — Давно от неё не было писем с тех пор, как она отправилась на поиски себя.

— Письмо пришло около недели назад... Тут как раз хотел сказать. Она пишет, что теперь учит читать и писать сиротских детей.

— Значит, ей становится лучше... После той потери во время родов... Будет возможность, передай ей, — произнесла она и достала из-под стола красивую коробочку из светлого дерева, украшенную резьбой с изображением цветов космеи, покрытой смолой и пучками полыни. Конструкция не позволяла выпускать приятный аромат содержимого. — Это её любимое мыло из Бокен. А где она сейчас? — В ответ генерал грустно покачал головой. — Всё ещё не хочет говорить...

— Благодарю за чудесный приём, но, пожалуй, я пойду. Чай был как всегда на высоте. Если понадобится помощь с... обращайся, пожалуйста.

— Всегда пожалуйста. Только не перенапрягайся. Тем более у меня ещё есть гости... — с этими словами она обратила внимание на светящихся мотыльков, что поднялись на уровне окна.

Оба поднялись из-за стола и направились к выходу. В это время к их комнате подошли служанка и евнух, чтобы убрать посуду. У двери больше никого не было. Женщина, как полагается, должна была проводить такого важного гостя до его привязной лошади, а также встретить новых.

Но наверняка там пришли беспризорники из соседних деревень, которым нужно было просто указать путь домой и угостить рисовыми булочками. Голодные дети часто суетились рядом с заборами аристократов. Кто-то сразу их прогонял, а госпожа Мидорикава относилась к ним с малым снисхождением. Она хотела бы осчастливить всех голодающих, уже один раз пыталась раздать им рис. Больше этим не занимается.

Когда они вышли наружу, то направились к воротам вдоль тропинки, вымощенной серо-бежевыми камнями. По бокам росли мелкие кустарники. Дорожка имела несколько ответвлений к другим участкам двора: направо уходила к корпусу, где жили, а также могли проводить свободное время и заниматься стиркой слуги и евнухи, рядом находилась уборная для всех рабочих; слева располагалась зона отдыха хозяев и их не менее знатных гостей, с просторной качелью в тени большого дерева, летним круглым столом под навесом и небольшим уголком с принадлежностями для сада — единственное дело по хозяйству, которое леди Мидорикава предпочитала делать сама.

Рядом с воротами располагалось небольшое, но весьма просторное место для привязи лошадей. Здесь была чистая поилка и доступ к траве, абсолютно безопасной для скакунов. Евнухи регулярно ухаживали за лошадьми, пока их хозяева проводили время во дворе. Особым гостям даже предоставляли услугу чистки копыт для их скакунов.

Когда генерал отвязывал свою лошадь Сато, женщина сама решила открыть ворота для него. В этот момент к ним подошла служанка, но просто стояла на расстоянии, ожидая, чем можно помочь.

Как только ворота распахнулись, перед людьми появилась девушка в компании белого лиса с пятью хвостами. Сëгун Кэтсу, держа лошадь за уздечку, подошёл к выходу.

Широ сразу же принялся бить хвостом по лодыжке Момо. Она бросила на него вопросительный взгляд, и тот жестом подал ей знак, чтобы она немедленно поклонялась и очень сильно. К еë удивлению, даже он с некоторой неуверенностью исполнил собственную просьбу. Момо, слегка растерянная, резко опустилась на колени.

— Ха-ха!.. Вот видишь, народ воспринимает тебя как божество! Настоящий Покровитель битв, прямо Божество сражений, ха-ха! — усмехнулась Мидорикава, прикрывая рот рукой и нежно подталкивая своего старого приятеля.

Момо не сразу осознала, что происходит. Эта ситуация напомнила ей, что перед ней стоят две влиятельные персоны. Кроме старосты, она никогда не встречала кого-то более значительного. Судя по их реакциям, она сделала всё правильно, но до сих пор не осмеливалась поднять голову.

— Пфф... — закатил глаза мужчина, не произнося больше ничего. — Я просил не называть меня так... Я просто солдат своей родины. Дитя, не нужно столь много уважения.

Когда девушка осмелилась поднять голову, она увидела перед собой красивую женщину с искренней улыбкой. Её одежда выглядела столь ярко и дорого, что казалось, будто сам материал светится. Прическа выглядела очень аккуратной, хотя, сколько Момо помнила, её знакомые пытались сделать себе аналогичные, но их старания теперь казались слабыми. Так выглядят богатые? Момо даже не осознала, что эта женщина кого-то ей напоминает...

Рядом с ней садился в седло мужчина, которого только что назвали Божеством сражений. Разве не так называют полководцев? Но, похоже, ему не было особо важно, какие титулы ему присваивают. Он производил впечатление человека, который много времени проводит в работе.

Ему, похоже, было не очень важно, как какая-то простая девушка оказалась рядом с аристократом в ночное время. Возможно, пришла за едой. А с ней ещё был белый лис, который на миг привлëк внимание старого генерала.

На секунду ему показалось, что это Рин-рин. Но, скорее всего, это просто очень похожий зверёк. Хотя таких нечасто встретишь. Удивительно, что простолюдинка бродит с девятихвостым лисом. Но его это не должно волновать. Совпадения бывают странные, ведь два года назад Второй принц тоже завел белую лисицу...

Широ никак не ожидал встретить генерала всей империи. Он не слишком беспокоился о самом себе, но его спутница вполне могла всё испортить. Лис до сих пор не понимал, почему ему приходится работать именно с ней...

Они остались наедине с госпожой Мидорикавой. Она ни в коем случае не должна узнать, что героям известна еë настоящая роль. Вдова одного из послов, поддерживавших связи с соседней страной Бокен. Для всех её роль именно такова.

— Эх, жаль, что он не любит большие компании... — произнесла она с легкой тоской в голосе. — Но я понимаю, вы пришли именно ко мне, хоть и в столь поздний час. Я Мидорикава Сайя. Как могу помочь?

Момо поняла, что ей позволено говорить. Она слышала слухи о том, что важные персоны могут отнять право голоса у тех, кто ниже их статусом. Какие ещё сплетни окажутся правдой?

— Я... Я Момо, мисс... А это мой... зверек... — она кивнула на лиса. — Мы... Точнее, я... В общем, нас просили передать вам одну вещь... Вот мы и здесь.

Девушка не поднималась с колен, стараясь не встречаться взглядом с женщиной. Эта дама с холодным сердцем может спокойно убить, если что-то пойдёт не так. Но ее одежда была весьма интересна, и Момо слегка завидовала тому, что, скорее всего, ей никогда не удастся надеть нечто подобное. Благо, эти мысли немного разогнали её панику.

Прошло меньше минуты молчания, хотя казалось, что прошёл целый час. Наконец, госпожа Мидорикава заговорила:

— Здесь не самое лучшее место для разговоров... Давай лучше пройдём в дом, и ты расскажешь мне всё. Хина! — обратилась она к служанке, которая всё ещё стояла неподалёку. — Вместе с Мичио и Ами накройте на стол в малой гостевой. Возьмите, что осталось с ужина.

— Будет сделано, госпожа, — с этими словами девушка сразу же направилась в дом.

— Так что же, будьте сегодня моими гостями. И я вас не отпущу, пока мы полностью не опустошим чайник! — произнесла хозяйка в шутливой манере, словно была искренне рада визиту Момо и Широ, совершенно без ноток строгости или властности.

Не оставалось ничего другого, как принять предложение. Лис заранее предупредил, что эта женщина может пригласить к себе. Важно было лишь не задерживаться слишком долго, но и не уходить слишком рано. Теперь непонятно только, как Широ будет подавать сигналы, и как им следует себя вести.

Но Момо больше не размышляла о том, как им удастся выбраться из этой ситуации. Её взору открывался удивительный двор аристократа. Как же он был большим и ухоженным! Девушка несколько раз ловила себя на мысли, что рот у неё открыт от восхищения. Никогда ещё она не ходила по аккуратно вымощенной каменистой дорожке. Кругом были лужайки и цветы, и хоть сейчас была ночь, чудом можно было разглядеть, насколько всё зелёное. Даже лес теперь казался тусклым и унылым.

И это была только малая часть впечатлений, ведь перед ней предстал огромный дом. Он был каменным с элементами древесины. Главное же были его масштабы. Даже Дом огонька казался крошечным на его фоне. В нём, безусловно, можно было разместить всех жителей Акаидори, а жил лишь один человек, не считая слуг.

К слову о слугах. Момо прекрасно понимала, кто они — это люди, работающие на богатого владельца, ухаживающие за ним и его имуществом. Вот так можно обеспечить себе безбедное существование, наняв людей, чтобы они выполняли всю работу по дому. Взрослые всегда говорили, что это одна из самых доступных работ для простолюдинов, но можно жить ближе к знати. Хороших работников щедро поощряют.

На большом деревянном крыльце Момо вспомнила, что нужно снять обувь, как говорил Широ. Но не оставлять её у порога, а взять с собой. Ходить босиком тоже считается неприличным, поэтому лучше оставить носки.

Как только она переступила порог дома, а её ноги коснулись мягкого ковра, её охватило удивление. Внутри были деревянные стены, украшенные интересной резьбой. Узоры по очертаниям напоминали стаи птиц. Из прихожей вглубь дома протянулся просторный коридор с небольшими ответвлениями.

Леди Мидорикава повела всех дальше по коридору. За это время никто не проронил ни слова, но незаметно к ним подошёл один из слуг. Момо заметила его присутствие лишь тогда, когда он предложил позаботиться о её обуви, от чего она вежливо отказалась. Тем не менее, он продолжил сопровождать героиню и хозяйку дома.

Они прошли мимо лестницы, ведущей на второй этаж. В этом доме было всего два этажа, не считая чердака и подвала, и комнат было ровно десять, включая кухню, столовую, молельню и несколько гостиных. Момо тут же сказали, что на второй этаж подниматься ей не разрешается — только в случае крайней необходимости.

А ещë оказалось, что героиня неплохо наследила на полу. В конце концов, её единственные носки недавно намокли в реке. Хотя они уже высохли, на них оставались коричневые пятна. Деревни никакой поблизости не было, чтобы можно было бы постирать. Интересно, насколько грязной и неухоженной сама Момо сейчас выглядела?

К счастью, госпожа Мидорикава только весело рассмеялась и заверила, что девушке не о чем беспокоиться. Ясно же, что она проделала длинный путь. Хозяйка даже немедленно дала указание мужчине, что сопровождал их, подогреть воду в душевой для слуг, а также подготовить полотенце и халат.

Момо искренне поразило такое дружелюбное гостеприимство. Она, конечно, хотела было отказаться, да и Широ начал нервно бить хвостом по её ноге. Момо все же не могла проигнорировать водные процедуры с горячей водой... и с мылом. Не баня, конечно, но от одной мысли об этом она была готова продать всё, чтобы просто помыться. Ради чистоты и приятного аромата можно отправиться даже в самую преисподнюю. Интересно, сколько тонн грязи накопилось на ней за всё это время?

Наконец они подошли к нужной комнате. У раздвижной двери уже ждала служанка по имени Хина. Она кивнула и сообщила, что всё готово, затем открыла дверь.

Девушка попала в уютную малую гостевую комнату. Там стоял низкий стол, а вместо стульев лежали мягкие подушки, так как пол был покрыт татами. Помещение было хорошо освещено, а небольшое окно на улицу оказалось наполовину открытым. На столе отдыхали закуски: от тофу на пару до шоколадных пирожных. Юный слуга поставил на подставку горячий чайник. Рядом, на отдельной подставке, стояли несколько заварочных чайничков.

Госпожа Мидорикава села спиной к окну, на её месте лежало больше подушек, а Момо расположилась почти напротив. Рядом с ней устроился Широ. Девушка-служанка тут же принесла ему миску с копчëной говядиной и вторую — с простой водой. Лис, похоже, был не в восторге от того, что ему приходилось есть на полу, но в данной ситуации ему пришлось потерпеть.

— Наверняка тебе уже говорили, но увидеть девятихвостого лиса — это редкость, — завела разговор госпожа дружелюбным тоном. — Тем более что я вижу, ты даже не дворянка, чтобы купить себе такого... Всё это очень интересно, как ты им обзавелась?

— Эм, я... Ну... — сейчас Широ играл роль простого лиса, не говорящего, хотя пять хвостов все равно выдавали его. — Я его просто нашла... И так он привязался ко мне... Может, это судьба?.. Хе-хе...

В душе Широ стучал головой об стену от неуклюжести этой легенды. Она была отчасти логичной, но не слишком правдоподобной. Главное было, чтобы не задавали лишних вопросов, но он прекрасно знал, что Мидорикава Сайя — профессиональная убийца и шпион. Повезет, если она воспримет Момо за простушку из глухой деревни.

— Вот как! Как мило, это и правда судьба! — восторженно ответила госпожа, пока её слуга наливал в чашки заварку из одного из четырех чайничков. — Береги своего друга. А еще угощайся нашим фирменным чаем, он с каркаде. — После этих слов перед Момо поставили серебряную чашечку с ароматным напитком, в которой плавал распустившийся целый цветок гибискуса.

Серебряная посуда! Очень повезло! Лис же говорил, что в ней можно заметить яд. Но в этой чашке кроме плавающих цветков, ничего опасного не было видно. И как теперь определять?

В этот момент Широ забрался на стол передними лапами и наклонился к чашке, тщательно её обследуя и осторожно обнюхивая.

Момо, немного придя в себя от мимолетного потрясения, догадалась, что Широ собирался самостоятельно проверить чай на яд. Ей нужно было теперь как-то объяснить это недоразумение. Вернув себе дар речи, девушка заговорила:

— А, э... Нет, с лапами на стол нельзя!.. Место! — строго усмирила она Широ, словно собаку. Он потом припомнит это ей. — И-извините... Он у меня немного... любопытный.

— Думаю, твой приятель предпочитает более изысканные напитки, чем простая вода. Думаю, от одной чашки ему ничего не будет, — с улыбкой заметила Мидорикава. — Ами, позаботься о юном госте. Также поухаживай за ним и его хозяйкой, пока они у нас.

— Да, госпожа, сейчас.

В ту же секунду перед Широ поставили чашку с чаем, а на Момо посмотрела юная девушка с смуглой кожей, кудрявыми каштановыми волосами, собранными в высокий хвост, и большими янтарными глазами. Служанка, судя по своему возрасту, была почти ровесницей героини. На ней было надето тëмно-синее кимоно с клетчатым узором и белая юбка, похожая на хаккаму. Единственным украшением была шпилька в волосах.

Так молода и уже служанка? Ранее пожилые люди всегда отмечали, что молодежь и дети полны энергии. Но чаще всего это было указание на то, что они не занимаются ничем полезным.

— Добрый вечер, я Ами. Сегодня вы на одну ночь станете моей «госпожой»! Поздравляю вас! — мило представилась служанка, сияя тëплой улыбкой.

Момо было непривычно получать такое внимание. Видимо, для аристократов подобное гостеприимство — привычное дело. Но она не понимала, как реагировать, и просто ответила улыбкой.

— Итак, перейдем сразу к делу. Вы пришли ко мне в столь поздний час с целью что-то передать, — продолжила госпожа Мидорикава. — Мне нужно взглянуть на то, ради чего вы здесь.

— Эм... Мне сказали передать вам это... Просто передать. — Момо помнила о возможности научиться чему-то у этой женщины, но с последними событиями всё изменилось. Теперь нужно было только быстрее продолжить путь к Микадзуки.

Не дожидаясь дополнительных вопросов, Момо достала из мешочка тот самый узелок, завернутый в большой лист. Она была готова протянуть его, но стол оказался слишком широким. Вставать не пришлось — служанка Ами быстро взяла вещицу и передала её своей хозяйке.

Леди была заинтересована скромностью посылки, и когда она разворачивала её, Момо почувствовала холодок по телу. Особенно когда взгляд этой женщины упал на неё саму.

— Дорогая, ты знаешь, что это? — произнесла она, показывая содержимое девушке.

Этот момент очень волновал героиню. Разумеется, перед ней сидел профессионал, и нетрудно было догадаться, что травы ядовиты. Даже Широ сжался рядом с Момо, ощущая её беспокойство.

— Н-не знаю... Меня просто попросили передать... — старалась Момо не смотреть в пронзительные глаза госпожи, но это было сложно. Казалось, хозяйка гипнотизировала её, не позволяя оторвать взгляд. — Я... правда не знала, что там...

— Сухая белладонна, — подметила госпожа Сайя. — В основном она произрастает в империи Секитан, стране беззакония, хотя и у нас может встречаться. Дорогая, надеюсь, ты не связалась с контрабандистами? Иначе мне придётся тебя...

— Нет, — твёрдо ответила Момо, изрядно смяв края юбки в руках, — мне... её вручил мужчина... Он сказал, что это вам за крышу... Я не знаю, о чём он...

В момент, когда госпожа разразилась смехом, прикрывая рот рукой. Её смех был совсем не злорадным, а слуги ещë и разделили веселье, что немного успокоило Момо. Может, опасность миновала?

— Уф... Так, ты от него... Ха-ха! Так бы сразу и сказала, что от моего любимого должника. Будем считать, что половина долга оплачена. А вы, дорогая моя, не переживайте. Попробуйте лучше чай!

Момо заметила, что Широ спокойно пьёт из чашки, хоть он и пытался это делать как человек, но форма его морды не позволяла ему это сделать должным образом. Интересно, она может поговорить с ним об этом позже, когда у него будет хорошее настроение? Пока же можно самой оценить предложенный чай.

Как только она попробовала, во рту словно расцвел сладкий цветок. Никогда раньше Момо не приходилось испытывать что-то подобное. В приюте она часто пила травяные сборы, которые быстро заканчивались, так как деревенские жители почти не делились такими угощениями. А здесь — настоящие чайные листья с цветами гибискуса. Вкус был настолько насыщенным и сладким, что сахар совершенно не требовался. А в деревне даже сладкий чай воспринимался как праздник.

— Очень... Очень вкусный. Поднимает настроение! — искренне отпустила Момо свои эмоции, хотя, возможно, было бы лучше дождаться разрешения прокомментировать.

— Вам выпала замечательная возможность попробовать чай, — заметила служанка Ами с энтузиазмом. — Госпожа сама ходит в город и тщательно выбирает чай, добавляя к нему цветы и травы. Скажи, Мичио, а? — обратилась она к евнуху, стоявшему рядом.

Теперь он тоже привлёк внимание Момо. У него было кимоно того же цвета, что и у Ами, но мужского фасона, а вместо юбки была полноценная белая хакама. Его кожа была смуглой, но глаза голубые, а волосы были аккуратно собраны под белой косынкой.

Но больше всего её привлекало то, что он евнух. Девушке раньше рассказывали, кто это такие, и её интересовало, как он внешне отличался от обычных мужчин. Однако лучше было не пялиться на него слишком долго. Но у всех женщин-аристократок слуги-мужчины должны быть евнухами. Иного не допускается, особенно в гаремах.

— Ой, Ами, милая, не преувеличивай! — засмущалась госпожа Мидорикава, протянув руку к другому заварочному чайнику. — Говоришь так, будто я их прямо с плантации привожу! Ну, было пару раз...

— Ахах!.. Госпожа, — заговорил молодой евнух, — а помните, как молодой господин каждый раз приносил любую траву с просьбой добавить её в ваш чай? А однажды даже перепутал чай с вашей настойкой...

В комнате повисла тишина. Момо стала немного нервничать, поскольку ей показалось, что стало холодно. Ами убрала свою улыбку, но их госпожа продолжала смеяться, излучая тепло.

Затем она налила другой чай, но уже не из того чайника, из которого пили Момо и Широ. В воздухе сразу ощущался сильный запах мяты и мелисы. Интересно было также то, что этот чай был подан для другого человека.

— Мичио, дорогой, я совсем забыла! Ты же недавно страдал от бессонницы. Напоминание Ами как раз пришло к месту, что я приносила специальные травы. Держи, это поможет!

— Г-госпожа!.. — немного занервничал молодой человек, продолжая улыбаться, — но у меня всё в порядке...

— Да, ладно, Мичио, — толкнула его локтем Ами, — Ты же сам жаловался, что по ночам трудно спать. Госпожа отлично знает, что делать. Полегчает тебе, и Старшая служанка Хина больше не будет ругаться, когда ты засыпаешь во время мытья пола. А, Момо, — обратилась она к гостье, — пойдём, горячая вода уже готова. Ты сможешь отдохнуть ночь в нашем домике для слуг, а затем мы тебя проводим.

С этими словами служанка сразу же взяла Момо за руку. Госпожа Сайя одобрила это решение, а евнух тем временем выпил предложенный ему чай. Сначала он сделал лишь маленький глоток, а затем с удовольствием опустошил всю чашку.

Раздался громкий взрыв. Огненное облако пепла взметнулось вверх, поднимаясь вместе с языками пламени. Деревянные складские помещения сгорели дотла. Люди в округе мгновенно бросились на помощь, наливая ведра воды, чтобы потушить огонь. Всë произошло так внезапно. Те, кто находился поблизости, либо получили серьезные травмы, либо не уцелели. А это всего лишь был склад с мукой и зерном...

Из-за всей суеты никто не заметил, как несколько повозок удалялись от эпицентра. Вокруг царила ночь, и поджигатели успели скрыться. Вновь.

Крепкие мужчины и сильные женщины стремительно бежали вперëд, таща за собой тележки с мешками. За ними следовали спутники, следя за тем, чтобы их ноша не выпала и никто не смог проследить за их следами. Стараясь не переговариваться, они были настроены добраться до родного дома как можно быстрее, накормить всех и отпраздновать очередную победу.

Только двое мужчин следовали за остальными непринужденной походкой. Они были уверены, что хозяевам будет не до погони ещë некоторое время. Можно спокойно обсудить результат операции и наметить дальнейшие шаги.

За ними спешила одна девушка. Как только они почувствовали вкус небольшого триумфа, на них буквально «набросилась» эта самая девчонка.

— Йо-хоу! Вот ЭТО был взрыв! Все летело, крушилось, просто БУУМ, ТАРАРАХ, БАБАХ! — восклицала она, не уставая размахивать руками и слегка толкать одного из мужчин. Наконец так же радостно подхватила их под локти, а ведь была довольно миниатюрной. — А? Братик Джиро, братик Норио, вам тоже понравилось?

— Честно говоря, — задумчиво протянул блондин, — я ещë до конца не понял, зачем было поджигать склад этой толстухи и как ты смогла обойтись без пороха?

— Хи! Я же на собрании говорила, что надо уничтожить наши следы самым доступным и проверенным способом! Склад с зерном, мукой и... пылью в воздухе! Пускаем искру и БААМ, всё ЛЕТИТ!!! Ха-ха-ха!!! А бра-тик Джи-ро мне в э-том по-мог... — кокетливо моргнув, она посмотрела на другого юношу. — Эй!.. Ну я же справилась?

— Эх... Лучше бы ты своим энтузиазмом сделала нам механических лошадей... — С легким раздражением Джиро ускорил шаг и оставил их одних. Он догнал других ребят, тащивших повозки, и поинтересовался их состоянием. Получив бодрые ответы, продолжил опрос уже с остальными.

Норио остался наедине с приятельницей, которая являлась главным изобретателем общины Тайо. Она разработала систему домов на деревьях и создала для них подъемники. Помимо таких серьёзных изобретений она сконструировала множество бомбочек, хотя её внимание всë же было сосредоточено на больших механизмах. По её словам, она сейчас разрабатывала супер-пупер кресло для госпожи Норико.

Её звали Кокоро — так она представилась, когда Джиро буквально принес еë в общину. Эта юная девушка совсем скоро достигнет совершеннолетия. Её миниатюрный рост был не единственной примечательной чертой. Её выделяли острые уши, ведь она была эльфом. Кроме того, длинные голубые волосы собирала в два хвостика, а её голова была украшена самодельными чëрными очками. На ней был темно-зелëный комбинезон с открытыми плечами.

Эльфы довольно часто встречаются в мире Хасурюи. Они являются неотъемлемой частью этого мира. В основном живут в своей стране Чие, единственном матриархате в мире. Но в течении нескольких сотен лет они успешно уживаются с людьми и даже создают семьи. Слухи гласят, что раньше они имели связь с духами и жили отдалëнно от всего мира, но теперь все почти на равных: работают вместе, делят жилье и даже участвуют в работорговле и контрабанде. Бывали и случаи, когда эльфы вступали в брак с монархами, но это происходило крайне редко. Они не могут давать потомство от людей, поэтому для рождения наследников иногда заводят вторые браки.

Эта эльфийка стала частью общины, будучи ещё подростком. Она оказалась простой бродяжкой, искала еды, как объяснила людям. Еë однажды некий аристократ хотел позволить забить камнями как грязную попрошайку, но вовремя вмешался удачно появившийся Джиро, который в тот момент возвращался с очередной прогулки по городам, но увидел неприятную картину самосуда над беззащитным эльфом. Устроил суматоху, чтобы незаметно забрать несчастную, а затем буквально на своей спине принес еë в общину.

По факту, Норио уже не раз подбирал брошенных или сбежавших детей, и ни один из них ещë не захотел уйти обратно туда, где его мучили. Однако у этой Кокоро был один нюанс, который никто не мог объяснить и по сей день — она влюбилась в человека, который был старше неё на примерно на десять лет. Эльфийка не скрывала своих чувств и утверждала, что сердцу не прикажешь.

— Эх, не понимаю... Почему ты всë ещë пытаешься привлечь внимание старины Джиро? — с лëгкой обеспокоенностью сказал Норио, явно пытаясь вновь понять свою подругу. — Не говорю уже о том, что он мог бы вполне годиться тебе в отцы... И хоть Джиро — неплохой парень... Но ты же уже пыталась несколько раз, он не хочет заводить с тобой отношения. У таких, как он, уже должна быть жена, пускай и заморская, и ребенок. Готова стать мамой, если вдруг завтра он нас познакомит со своим сыном?

— Зато он мне сразу помог и своими руками развёл огонь для бабахов! — весело ответила Кокоро, продолжая держать Норио под локоть и периодически покачиваясь. — У него просто невероятный талант... Точно! Я сделаю механизм, который будет работать только от его огня!

— Эм... Тише... Ты же знаешь, нам нужно держать в секрете, что наш ценный друг обладает таким... даром, — полушëпотом сказал ей Норио, оглядываясь. Так получилось, что Джиро мог создавать огонь, но это знали только немногие доверенные лица Лидера. Тот совсем не желал распространять информацию о своих способностях.

— Да, знаю-знаю... Но бабах был потрясающим!

С этими словами Кокоро радостно побежала вперёд. Возможно, она снова попытает удачу с тем, в кого была влюблена, или выяснит мнение окружающих о своём новом изобретении. Так или иначе, Кокоро искренне любила и ценила вся община благодаря еë озорному характеру и неоценимой помощи, которую она оказывала.

Сам Норио остался один со своими мыслями. Всего лишь недавно он принял решение начать грабить более зажиточных людей, чтобы его община Тайо могла жить хоть в каком-то достатке. Хоть они и самопровозгласили себя освобождёнными от налогов, другие деревни и города не были лишены этого бремени. Теперь даже им сложно было достать простые продукты, одежду и даже элементарное мыло.

Недавно его люди захватили повозку с лекарствами для больного принца, что немного удивило некоторых, ведь такой важный груз был без охраны. Но это оказалось даже на руку — лошадей и людей усыпили, оттащили в сторону, а содержимое унесли. Куча котомок с императорскими печатями означала, что информация, полученная от Джиро, была верной. Теперь у общинных лекарей будет в наличии множество полезных целебных трав.

Также вчера группа людей сорвала рыболовные сети, принадлежащие одному купцу, занимающимся торговлей рыбой, в том числе и за границей. Пришлось вырыть ещё несколько погребов, но теперь можно организовать целый речной пир. А сегодня в очередной раз успешно завершился набег на местное зернохранилище — было вывезено множество мешков с мукой и зерном.

Дела шли как никогда хорошо. Сложно было согласиться на такое решение, но оно того стоило. Норио и жители общины теперь ни о чем не жалели. Даже было решено, что грабить будут только самых мерзких богачей, а убивать лишь в случае крайней необходимости, чтобы не вызывать лишнего подозрения. Хотя Норио придерживался позиции, что добрых богачей не бывает. Если бы Лидер мог, он бы даже монарха опустил до самых низов, чтобы тот увидел настоящие реалии.

Кстати, о прозрении. Только что парень задумался. Надо бы как-нибудь достать для детей разнообразные книги. Учителя были обеспокоены тем, что не осталось больше интересных материалов, которые могли бы заинтересовать учащихся. Кроме того, требовались чернила, перья и качественная бумага для обучения письму. Дети очень любили вычерчивать свои имена на земле. Поэтому Норио собирался обратиться снова к старому другу с просьбой, где можно раздобыть подобные вещи.

* * *

Бывает, что осознаешь, насколько чего-то сильно желал, только когда это получаешь. Именно так произошло и с Момо. Мытьë стало для нее настоящим спасением. После стольких дней в пути, проведенных в грязи, еë тело словно начало дышать заново. Как будто некая оболочка, блокирующая чувствительность, наконец-то была смыта.

Это было нечто вроде небольшой комнаты, где слуги могли мыться. За стенами их домика были построены небольшие кабинки из бамбука. Кто хотел освежиться, заходил в кабинку, становился босиком на деревянную дощечку, а ещë брал с собой полотенце, заранее нагретую воду из бочки и мыло.

Подобные конструкции существовали и в Акаидори, и даже в Доме Огонька, но в приюте нельзя было так просто закрыться от посторонних глаз. Правда, немногие из сирот и стеснялись. Некоторые жители деревни имели свои маленькие бани, а желающие могли искупаться в реке по вечерам. Однако там никак невозможно было сделать воду тëплой.

Момо выделили только одно ведро горячей и одно холодной воды, а также предложили мыло из общих запасов. Те из слуг, кто мог, приходили со своим, но хозяйка всë равно старалась обеспечить всех необходимым. Из остатков нашлось только мыло с ароматными травами, предназначенное в основном для евнухов. Для дам тоже неплохое, хотя цветочные ароматы всë же больше подходили для них.

За неимением одежды ей пришлось переодеться в свою. Несмотря на приказ госпожи найти для гостьи халат, всë же Ами ничего не смогла отыскать. Даже удивилась, что такая одежда умудрилась закончиться. На счастье, нашлось лишнее полотенце. Но, несмотря на нюансы, как же всë-таки прекрасно было, когда струи воды коснулись кожи Момо. Вода была словно какой-то особенной. В доме главы наëмников было невероятно гостеприимно. Даже сама госпожа Мидорикава ощущалась как-то... по-особенному.

Закончив свои водные процедуры, Момо зевнула. Ей сейчас очень хотелось бы взять кружку молока и уютно устроиться ко сну в своей комнате. Увы, в данное время, отдохнув немного, им с Широ нужно было отправляться. Он уже всем своим видом показывал, что не намерен оставаться здесь до утра. Боялся убийцы или с нетерпением ждал Микадзуки? Но лучше сделать так, как он хочет. Лис даже не присоединился к мытью, просто устроился рядом с мешком, слегка рыча, если кто-то приближался слишком близко.

Девушка вышла из кабинок и увидела огромное зеркало. По крайней мере, она никогда не видела таких больших. В приюте было лишь одно маленькое общее зеркальце, которое «отец» получил от хромого купца, которому помог донести мешки.

Она впервые увидела себя в таком чëтком и полном отражении. Самое интересное — стала заметной одна любопытную деталь в ней. Героиня вспомнила, как Каори недавно об этом говорила. Момо теперь действительно выглядела как «девушка». Больше не тот бесформенный ребëнок. И до настоящего момента она не придавала значения изменению своего тела. Она выросла, теперь действительно похожа на взрослую девушку. О каких вещах ещë говорила Каори? А вот она, кажется, всегда была красивой и прекрасной леди.

Иногда всë же есть мысли, что её советы могут подойти не всем. Природа не наделяет каждого удивительной красотой. А красивые люди без труда находят себе партнëров... Интересно, почему Момо об этом задумалась сейчас? Возможно, здесь действительно зеркало с какой-то магией...

Затем её взгляд упал на рулоны бинтов. Много рулонов бинтов. Под зеркалом было несколько полок, и все они были заполнены только этой вещью. Зачем слугам столько бинтов?

Внезапно вспомнился недавний случай в руинах. Странные символы, что появились у Момо на руках — от кистей до предплечий. Они светились. Из-за чего они вспыхнули? Под подозрение попадал тот кинжал. И лесной дух, казалось, вдруг изменилась: с дружелюбного лица на устрашающее. Момо до сих пор помнит, как Кодаи произнесла те слова...

Но сейчас не об этом речь. Девушка сразу подумала, что нужно скрыть возможное появление символов. Неизвестно, когда они вновь возникнут. А если это произойдëт в людном месте? Бинты как раз тут под рукой. Их здесь столько, что вряд ли кто-то будет против... Ей нужно просто обмотать руки...

Но, попробовав сделать пару витков вокруг запястья, Момо поняла, что это не так просто. Бинт соскальзывал с руки. Как же «отец» перебинтовывал раны детям? У Широ как-то получилось снять перевязь. Не говоря уж о том, что ей самой приходилось накладывать повязки себе на пальцы. Но здесь всё оказалось гораздо сложнее.

— Вы в порядке? — раздался милый женский голос сзади. Он принадлежал служанке Ами, что заботилась о комфорте Момо.

— Эм, я... просто хотела обмотать руки... И... — к её удивлению, мелкие царапины и ссадины на руках, те самые «боевые ранения», затянулись и исчезли. Даже удивительно, ведь эти раны были получены всего лишь за день до начала путешествия. Жаль немного, ведь хотелось объяснить, что нужно прикрыть руки, и сказать это так, чтобы не вызвать лишних подозрений... — Просто всё слишком открыто... И дорога долгая...

— Я вас поняла. В любом случае, это вам очень нужно... — любезно ответила Ами, — Давайте, я вам помогу.

Не дожидаясь согласия, служанка принесла небольшую миску с водой и взяла один рулон бинта. Затем пригласила гостью на крыльцо, где былл гораздо проще перебинтовывать руки.

На земле неподалеку сидел Широ и всë ещë охранял мешок. Его шерсть оставалась белоснежной, даже если он побывал в самых разных передрягах. Ни грязи, ни запаха не было. Это тоже особенность девятихвостого лиса? В данный момент он делал вид, что дремлет.

Девушки тем временем уселись на деревянное крыльцо дома слуг, и Ами аккуратно начала обматывать одну из рук Момо. Она предварительно смочила бинт в теплой воде, из-за чего он стал немного липким, как пропитанный глиной, и легко прилипал к коже. Весь процесс проходил спокойно, никаких трудностей не возникало. Тогда Момо и озвучила вопрос, который в ней назревал:

— У вас столько бинтов... А для чего они?

— Ну как же. Наша работа не так проста, как кажется, — радушно ответила Ами, продолжая процесс. — Не представляете, сколько раз в день наши ребята ранятся, получают занозы, а то и переломы. Тут без бинта никуда! Я даже сама как-то ногу подвернула, — она бросила взгляд на свою ступню, которая была перебинтована. — К боли привыкла. Несла тогда тяжелый поднос с сервизом. Но я его спасла!

— Ого, вы действительно очень сильная! — восхищëнно произнесла Момо, наблюдая за тем, как Ами с ювелирной точностью обматывает бинты вокруг её запястья. — У вас, наверное, много историй о том, как вы помогаете другим.

Служанка коротко засмеялась, её глаза сверкнули от ностальгии и тепла.

— О, их столько, что одному разговору не хватит! — вздыхала Ами, повязывая бинт чуть туже. — Мы здесь все как одна большая семья. Сколько раз случалось, что кто-то из нас навернулся, а другие приходили на помощь. Если бы только вы знали, сколько раз я сама бросалась на помощь, когда кто-то из ребят неаккуратно нëс тяжёлые вещи или просто неудачно поскользнуться!

Момо почувствовала, как внутри неё что-то зашевелилось — тëплое чувство братства и объединения. Она сама мечтала о том, чтобы чувствовать себя частью чего-то большего. В её жизни всегда было много недомолвок и разделения, и сейчас, получая эту плотную привязь к общине, она ощутила, как одиночество начинает отходить на второй план.

Ами продолжала рассказывать о своей жизни с таким энтузиазмом, что казалось, она вообще не ощущает себя простой служанкой. Наверное, в её жизни имеется достаточно поводов для радости. Леди Мидорикава, с еë слов, иногда делала всем своим подчинённым маленькие подарки — то мыло, то другие мелочи. А в собственные выходные они могли спокойно отправиться в соседний город или деревню. И, что удивительно, за их труд даже платили. Серебром, хоть и немного, но на покупки хватало. Но разве слугам не положено вознаграждать деньгами за их работу? Они же просто рабочие, а не рабы...

Еще одна примечательная деталь в Ами — её смуглая, слегка сероватая кожа. «Отец» рассказывал, что это особенность северного подземного народа из государства Куроиши. Легенда гласит, что когда-то там была процветающая земля, но однажды боги обрушили на неё страшный огонь, что превращал в пепел всё на своём пути. Теперь это была выжженная каменная пустыня, и там было ужасно холодно. Говорили, что это было наказание за страшные грехи. На поверхности можно встретить только бесстрашных учёных, мародёров и духов, которые хранили воспоминания о былых солнечных днях. Теперь там всегда было пасмурно, а единственное, что осталось — это огромная каменная расщелина, в которой скрывалось новое государство, существующее уже несколько веков. Люди там жили полноценной жизнью и поддерживали связь с внешним миром. Но из-за отсутствия контакта с солнечным светом их народ выделяется смуглыми, сероватыми тонами кожи.

Возможно, Ами и тот евнух могли иметь давние-давние корни из того места, или же они вовсе именно оттуда и пришли. Да, везёт же людям, которые могут путешествовать по миру.

Про Косеи тоже ходило немало легенд. Например, что когда-то здесь росли гигантские кристальные цветы, дарующие бессмертие. Хоти сейчас от этого прошлого не осталось и следа, торговцы на черных рынках упорно продавали стекляшки, выдавая их за осколки волшебных цветов. Люди становились радостными, когда думали, что держат в руках частичку святой силы.

Многие утраты и исчезновения подобного связывали с вымиранием драконов. Их не стало — где-то случились катаклизмы, а где-то что-то исчезло. Однако последователи Руюго искренне верили, что если очень сильно захотеть, драконы однажды вернутся. Они активно искали пути к этому.

— Та-дам! Вот и готово! Полюбуйся! — произнесла Ами, с гордостью демонстрируя свою работу.

Руки Момо теперь были тщательно перевязаны до предплечий. Как хорошо, что за все время те символы не проявились вновь. Даже пальцы были аккуратно замотаны, и сгибать удобно. Пожалуй, стоит понадеяться, что это были лишь временные меры, и удастся найти что-нибудь с длинным рукавом.

А Ами, сияя от счастья, наслаждалась результатами своего труда.

Момо решила не спрашивать о происхождении служанки. Вспомнила слова Широ о том, чтобы проявлять меньше любопытства. Однако что-то другое привлекло её внимание. Наконец она вновь заметила шпильку в волосах Ами. На её наконечнике была вырезана птица. Если приглядеться, это напоминало сову. Девушка еще поняла, что слишком близко находится к служанке, очень пыталась разглядеть это украшение.

— А... Это... Очень интересная вещица... — смущенно пробормотала Момо, отдалившись от девушки. Её взгляд метался от неловкости в разные стороны. Как странно она сейчас выглядела?

— Это? — с этими словами Ами вытащила шпильку из волос и поднесла ближе к лицу героини. — Забавно, да? Обычно такие украшения носят слуги гаремов и куртизанки... Но наш дом неким является исключением. Это было ещё при покойном господине, и даже с его предками... Вот, такие подарки нам делали... А Госпожа знает, что я люблю спать допоздна, а ночью очень бодрая.

Действительно, совы — ночные птицы, которые днём прячутся в дуплах. Приятно было осознавать, что глава дома уделяет так много внимания своим служанкам. Она словно мать для них. Эти мысли невольно вызвали у Момо лëгкую грусть...

* * *

Длинный и мрачный коридор был обширным, но в данный момент казался невыносимо узким. Воздух здесь был холоден и насыщен тяжестью, что создавало удушливую атмосферу.

Словно молния, вдоль помещения пронеслась женщина. Её шаги звучали так громко, что эхом разносились по всему замку. Она явно была не в духе, как успокаивали себя слуги. «Спокойная» — это ещё мягко сказано.

Крепко сжимая руку ребенка, она буквально тащила его за собой. Мальчик кричал и ревел, стараясь всеми силами сопротивляться, бился ногами о холодный каменный пол, но его усилия были тщетны. Из этой «железной хватки» не вырваться. Он лишь истошно умолял, страстно прося изменить гнев на милость.

Женщина распахнула двери тëмной комнаты и безжалостно швырнула мальчика на пол. В этой комнате не было ни окон, ни подсвечников, лишь пустота. Даже не молельня и не склад. Ребенку предстояло провести здесь неопределенное время, если о нëм не забудут. Открывать эту комнату без ведома госпожи значило подвергать себя изнурительным наказаниям — стоять по самую голову в бочке, наполненной ледяной водой, и при этом ноги были привязаны ко дну так, что от любого движения можно было захлебнуться насмерть. Самое безобидное от такой пытки — человек больше не сможет иметь детей.

— Н-нет!.. Пожалуйста, мамочка, я больше не буду!.. — жалобно просил мальчик, надеясь, что слова повлияют на её решение.

— Ты смеешь просить о прощении!? Негодяй! Ты будешь наказан за то, что опустился до того уровня! — пронзительно закричала женщина. Стены, казалось, дрожали от её голоса, а люди вокруг даже не имели права закрыть уши. — Ты никогда не усваиваешь уроки, поэтому снова будешь здесь сидеть, пока не одумаешься. И прекрати реветь. Тошнит от тебя...

— М-мама... Я больше не буду, честно!.. Я не буду больше общаться с теми детьми... Я хотел только поиграть... Я буду больше учиться!... Пожалуйста...

— И это твоя «искренность»? Темнота и голод тебя исправят. А если будешь реветь, вообще не выпущу, паразит!!!

С этими словами она с силой захлопнула двери, заперла их на ключ. Затем отдала приказ слугам снова заколотить проем доской. Рядом с дверью имелись большие дыры в стене, что свидетельствовало о том, что подобный метод наказания практиковался очень часто.

Слыша, как мальчик замолкает, женщина удовлетворенно улыбнулась. На сегодня обошлось без ударов бамбуковой палки. Может быть, сегодня её настроение было лучше, или инструмент еë не отмыт от крови.

Императрица ловко поправила выбившиеся из прически пряди и как ни в чëм не бывало продолжила свои дела. В воздухе вновь воцарилась тишина, слуги невольно выдохнули.

Тем временем мальчик сидел в чëрной комнате. Глаза быстро привыкали к темноте, вокруг были лишь голые стены, потолок и пол. Он сидел в безмолвии, не осмеливаясь всхлипывать, даже если внутри всё кричало от страха. Мать не шутила, сказав, что не выпустит его. Главное — надеяться, что она вспомнит о нëм как можно быстрее. И чтобы это произошло именно без напоминаний слуг.

Ему было всего лишь шесть лет. Он увидел сельских детей, играющих в мяч, и всего лишь хотел присоединиться к ним. Но они для него всë равно должны быть просто скотом. Так правильно. Он — принц, а они — грязь из-под ногтей. Как бы он того ни хотел, ему было запрещено обращаться с ними как с равными.

С внутренним конфликтом и неутихающим страхом мальчик, обнимая колени, прильнул к холодному каменному полу. Вокруг царила непроглядная темнота, и его единственным спутником остался собственный испуганный голос, который, казалось, становился всë тише и тише. Он пытался не думать о том, что его ждëт, но страх сжимал сердце как стальная хватка.

Каждый звук за пределами запертой комнаты казался оглушительным: шорох потëртых одежд слуг, хлопание замковых дверей и шепотки, которое проносились где-то в коридорах. Ощущение изоляции нарастало, каждый глухой удар сердца напоминал о его уязвимости. Его внутренний ребенок выступал против этой бессмысленной жестокости, но он знал, что показать слабость значило навлечь новые наказания.

«Я принц, — убеждал он себя, сжав руки в кулаки и смотря на стены, словно они могли ответить. — Я должен быть сильным. Это единственное, что имеет значение. У меня есть обязанности». Но как же ему хотелось просто быть нормальным ребенком, играть, смеяться и быть рядом с теми, кто не смотрит на него с почтением и страхом.

* * *

Широ резко открыл глаза, одержимый хриплым дыханием, укрытый холодным потом. Ему явился странный сон. Он задремал? Сколько времени прошло? И почему во сне он увидел именно это?

Скоро он осознал, что его обнимают две человеческие руки. Очень знакомые... Запах луговых трав оказался неожиданно приятным. Объятия тоже, что было странно; ведь последний раз его обнимали перед предательством...

Это была Момо — она легла рядом и обхватила его руками. Даже во сне он не сразу ощутил её прикосновения. Девушка уткнулась носом в его белоснежную шерсть. Как долго она так лежит? Им скоро надо отправляться в путь, но тогда придется потревожить её сон. Обычно лис бы так и сделал, но сейчас он почему-то не хотел торопиться... «Эта дуреха даже во сне умеет убеждать», — пронеслось у него в голове.

— А? Ты проснулся. Всë в порядке? — заговорила Момо, приподняв голову. Оказалось, что она совсем не спала, а просто закрыла глаза в тишине. — Ты во сне чуть ли не говорил и дрожал. Кошмары...

После этих слов Широ встал, отстранился и сел немного в стороне, как бы давая понять: «Не было необходимости». Как быстро он возвращал себе самообладание.

— Извини, но ты и правда был напуган... Тебе хиноши приснились? — спросила она, но в ответ лис снова промолчал, как и на их первой встрече. — Можешь отрицать сколько угодно...

Но Момо тут же замолчала. Слова были лишними; с такими упрямыми нужно былр общаться по-другому. Она просто погладила его по спине. Внутри Широ что-то сжалось, как будто в нём начался пожар, и он почувствовал желание убежать. Приходилось только стиснуть пасть. Но как долго он сможет так держаться?

Чтобы не позволить напарнице зайти слишком далеко, он решил в ответ успокоить её. Широ мягко потрепал девушку по голове одним из своих хвостов, не поворачивая собственной головы в её сторону. Может, теперь она остановится с этими приятными поглаживаниями?

Момо вдруг залилась краской. Её только что погладили хвостом? Это жест от Широ? Так вот как он говорит «спасибо»? Приятно...

— Е-если будет нужно... Я всегда вас в-выслушаю... — смущëнно произнесла она, испытывая бурю чувств и эмоций.

Даже дынные булочки с сладкой бобовой пастой, что Ами принесла, успели остыть. На вид они были вполне обычные. Можно ли их съесть? Момо взяла одну, разломила пополам. Действительно, выглядели как простые, и пахли сладко, как дыня. Как тут можно заподозрить яд? Тем более она просто не могла устоять перед чувством голода. Но Широ настаивал ничего не есть, несмотря на то, что во рту не было ни крошки уже долгое время. А вдруг, если откусить чуть-чуть, ничего страшного не случится? Сколько же ещё предстоит ходить голодными? Или поддаться искушению?..

— Хо, вот и ты! — раздался чей-то голос, принадлежащий евнуху Мицуо. — А я думал, вы уже нас покинули...

Мужчина приближался со стороны дома госпожи Мидорикавы, а его сопровождала Ами. Оба выглядели счастливыми; даже грустно было их огорчать...

— Да, я пока тут, но, увы, скоро нужно будет выдвигаться...

— Что, уже? — удивилась служанка. — Вам так скоро в этот Микадзуки? А! Или спешите на Праздник духов звезд? На янтарную луну хотите посмотреть? В городе Суторо, что неподалеку, как раз собираются проводить...

— Да-да, — подтвердил евнух, — а в столице уже давно никто ничего не проводит. Не знаю, почему. Хотя монахи почти добились возвращения нескольких фестивалей... Кхе... — затем юноша сильно зазевался. Если учесть, что его напоили специальным чаем, можно было предположить, что сейчас он просто упадет с ног. А вот Ами выглядела бодрой как никогда. Её птица идеально подходила ей.

— Спорим, Мицуо, ты теперь уснёшь аж на вечность? И ты знаешь, о чëм я попрошу... — ехидно прокомментировала его состояние Ами, снова толкнув его в бок.

— Ты... Ого, смотрите!.. — прошептал юноша, указывая в сторону леса и выше... Все трое потеряли дар речи, ведь перед ними величественно вышагивал Гигантский дух.

Огромный олень, чьи ноги возвышали его над гигантскими деревьями, создавал иллюзию о том, что лес — это море, а он сам — в нëм по туловище. Сам дух был чëрно-зелëного цвета; его газа светились как звëзды, а рога представляли собой ветви деревьев с листьями, на которых устраивали гнëзда птицы и прочие существа. Этот великий дух не трогал обитателей леса, он принимал их как родитель своих детей.

В Хасурюи известны все Гигантские существа: дух морей, дух небес, дух гор и дух лесов. Когда-то также существовал дух пламени, но он таинственным образом исчез. Вряд ли его убили, поскольку духи являлись почти богами, от которых зависел нынешний духовный баланс. Они были последними свидетелями жизни и исчезновения драконов. Благодаря им возникло множество других духов разных эпох.

Эти существа перемещались по всему миру, как, например, этот дух леса — Даишинрин. Повадки остальных духов-богов были неизвестны, но конкретно этот дух казался очень спокойным и даже немного отстранëнным. Он не любил шум и мог испугаться огня. Предпочитал сливаться с лесом.

Почти бесшумными шагами дух передвигался по своему царству. Подобное зрелище — редкость. Ребята даже затаили дыхание, чтобы не спугнуть его, ведь он находился так близко к их дому.

Вдруг Даишинрин повернул голову в противоположном от героев направлении и свернул вглубь леса. Возможно, там была лучшая тропа? В любом случае шаги становились тише, и дух уходил всё дальше. Ребята наконец выдохнули, но на душе всë равно оставались многочисленные эмоции от увиденного.

— Вау... — произнесла Момо, не отрывая взгляда от пустоты, где только что находился Даишинрин.

— А как лопнут от зависти засони, когда мы расскажем им об этом утром, да, Мицуо? — с прежним задором заметила Ами. — Эй, Мицуо?

Стоило девушкам обратить внимание на евнуха, как перед ними развернулась жуткая картина. Юноша, схватившись за живот одной рукой, другой держался за грудь. Его лицо приобрело зеленоватый нездоровый оттенок, пот покрывал тело, а глаза казались готовыми вылезти из орбит. Мицуо почти согнулся пополам, не в силах произнести ни слова, и было видно, как он пытается хвататься за воздух, но странное удушье сковывало его.

Он издавал истошные звуки, пока изо рта не потекла ярко-красная кровь. Затем она же пошла из носа и глаз. Евнух упал на колени, намереваясь встать на четвереньки, но руки крепко вцепились в грудь и живот. Наконец он рухнул в лужу собственной крови и лишь успел произнести:

— Крхххъя... ошхыбпсьвя... Кхььь...

После этого его глаза закатились, и он застыл с открытым ртом, больше не двигаясь. Момо в ужасе хотела было взять его за руку, но Ами опередила её. Она тут же начала проверять пульс на запястье, сама при этом не меньше тряслась.

Молчаливый, полон ужаса взгляд подтвердил печальный факт — Мичио умер. Служанка даже не пыталась его вернуть к жизни. Всё и так было ясно. Она с трудом сдерживала слëзы.

Момо тоже не могла прийти в себя от шока. Похоже, её сознание находилось в каком-то вакууме. Только что всё было спокойно, и вот в одно мгновение произошел настоящий кошмар. Как это могло случиться? Почему он умер? Почему это не сон?

— Момо, Момо!.. Т-ты меня слышишь? — вывела её из транса Ами.

— А? Д-д-да?.. — чуть заикаясь ответила девушка.

— Леди... Госпожа Мидорикава, позови её срочно. О-она в своëм кабинете на втором этаже... Сразу после лестницы... Быстрее, п-пожалуйста. Кто-то д-должен быть рядом с телом, но тебя л-легко могут принять за в-виновницу... Только ты можешь бежать к н-ней... Или, если встретишь, позови Леди Хину...

Тем временем лис забрался под крыльцо домика. Он боялся не меньше, ведь сейчас на его глазах произошло всё то, о чëм он говорил…

Момо не нужно было повторять дважды. Взяв мешок, она помчалась, чуть спотыкаясь, к большому дому. От страха её ноги начали онемевать. Даже сейчас всё тело трясло. Она хотела надеяться, что хозяйка дома обладает исцеляющей или воскрешающей магией...

Но служанка Хина так и не попалась ей на пути. Искать её дальше? Нет, главное — привести госпожу Мидорикаву. А значит, ей придётся войти в дом и на второй этаж, куда ранее строго запретили заходить. Но вряд ли Ами предложила бы подобное, если бы не был особый случай. Это нарушение должно быть оправдано.

Однако Момо не догадывалась, что у хозяйки дома в эту ночь были и другие гости. Снова старый знакомый, но сейчас он не являлся желанным... Скорее наоборот.

В данный момент в кабинете сидел и нагло улыбался тот, кого Мидорикава Сайя когда-то называла Вороньей тенью.

Юноша в тëмно-синем кимоно сидел прямо напротив хозяйки дома. Его торчащие бордовые волосы, собранные в маленький хвостик, чëрная плоская шляпа и наглая ухмылка создавали впечатление полной уверенности и безмятежности. Он всем своим видом показывал, что совершенно не боится ту, кто когда-то его обучала. Его надменный вид подчеркивал личное превосходство.

Сложив руки на столе, он ждал ответа от бывшей наставницы, понимая, что, как бы она ни пыталась, ситуация не обернется в еë пользу. Этот человек сделает всё, чтобы унизить её еще больше.

— Так что, ваша светлость, я не слышу ответ, — с лукавой улыбкой прервал молчание юноша.

Тем временем леди Мидорикава старалась не терять лицо. Его она не желает видеть ни ночью, ни днем. Но уйти от этой встречи совершенно невозможно. Внутри себя женщина неоднократно задавалась вопросом, почему не имеет права выставить его за дверь.

Не теряя спокойствия, она продолжала пить свой чай из шалфея и пижмы. Нельзя показать страх или тревогу, иначе он ухватится за любую слабость.

— Должна повторить, что заказ странный и необычный. Что непонятного в моих словах, что мы элитная лига, а этим... — Она указала на письмо, лежащее на столе, в котором содержалась информация о заказе на странное убийство. — С этим должны разбираться охотники. Передайте заказчику, что это абсурд. Наш дом никогда не будет заниматься заказным убийством животных.

Увы, госпожа была непреклонна. Она не позволит опуститься своему дому ради чьих-то развлечений, особенно когда нужно быть шутом на чьëм-то мероприятии.

Этот отказ нисколько не смутил юношу. Напротив, его улыбка стала шире, а взгляд хитрее.

— А какая разница? Суть наемного убийства — сделка, заказ. И неважно, какой, если за это платят крупные деньги... Неужели вы этого не помните? Ай-ай!..

Хотелось бы бросить в него чашкой, но, к сожалению, этот тип обладает статусом неприкосновенности. Его несколько лет назад назначили личным имперским наëмником. Несмотря на то, что этот «воронëнок» ниже по статусу, ему поручают важные задания от дворца. Сложно понять, кто на самом деле является Левой рукой императора. Это сильно раздражало, но леди должна сохранять спокойствие.

— Это просто кто-то хочет похвастаться, что у него много денег. Заказать главу наемных убийц, чтобы поубивать белок, кабанов, лис, волков и медведей...

— О, а разве когда людей убиваете, там не бывает всяких развлечений? А?

Несколько минут они прожигали друг друга взглядом. Госпожа нахмурила брови, а юноша сохранял невозмутимый вид. Почему он так настаивает на выполнении заказа? Не говоря уже о том, что он еще и анонимный. Кто осмелился просить такое? За кого вообще этот человек считает Гнездовье?

Жаль, почерк был незнаком. Однако, если письмо принёс этот юноша, тогда оно точно из Микадзуки и написано писарем. Наверняка на днях стоит наведаться в столицу, но не завтра — появление получателя в городе создаст подозрения. Пусть сначала утихнет ненужный ажиотаж.

И едва ли это кто-то из простых аристократов. Возможно, дом Сакураба? Нет, их глава не позволяет жене и дочери даже купить лишнее платье. Или Ямазоно разбогатели? Хотя на чëм? Скорее всего, семья Тсубаса, они любят хвастаться своим состоянием...

— Я ещë раз повторяю, Тошиюки, мой дом не будет выполнять этот заказ. Передай это богачу или тому, кто тебя послал, — произнесла она, аккуратно складывая лист с письмом и подавая юноше.

Не смущаясь, он взял у неё этот несчастный заказ. Улыбка едва покидала его лицо, когда Тошиюки встал из-за стола, развернулся и задумался, потом ухмыльнулся и даже немного засмеялся.

— Ну-ну, ваша светлость... Я ожидал большего... Придётся вернуться и принести вам заказ под императорской печатью... А я с интересом увижу, как вы будете противиться этому, хорошо?

— Ты... Разве ради такого абсурда кто-то пойдëт за одобрением императора? — с этими словами госпожа резко встала. Раздражение и гнев становились всё труднее сдерживать. Пара прядей выбилась из прически. — И кто вообще тебе это подпишет? Полгода прошло со смерти Его Величества, а ты уже засматриваешься на его печать?

— Ой-ой, вы же Левая рука, а новостей не знаете? Странно, а я узнал. Во дворец новости почему-то приходят раньше... Через неделю двери дворца наконец-то откроются, чтобы новый Император явил себя народу. И тогда посмотрим, как он отнесëтся к старым делам...

Госпожа была шокирована от этих слов, но не подала виду. В её глазах, однако, мелькнула искорка удивления. Если она сейчас потеряет самообладание, то проиграет. Как назло, Тошиюки заметил, как она теряет контроль:

— Вот так... Принц Акихиро станет императором, а вы просто вдовой... Сначала муж, а затем и сын осознал, что от вас нет толку... Ах да, тот Лук Ястреба, который столько лет висит на стене в зале посвящения... Я же примерю его, да?..

Парень только закончил эту фразу, как в миллиметре от его головы пролетела чашка. С великой силой она врезалась в стену, разлетевшись на осколки. Зелёная чайная гуща, остававшаяся в ней, растеклась по полу.

Тошиюки, не моргнув и глазом, уставился на осколки и брызги, которые неоднократно падали с картинки о величии. Он словно бы оценивал, как леди Мидорикава не сумела сдержать себя. Капля гнева, которая переполнила свою цель, растворялась в воздухе, оставляя за собой только пустоту.

Стены этого кабинета были выполнены из толстого и крепкого дерева, но даже они не смогли скрыть вмятину от удара — результата ярости леди Мидорикавы. Комната эта специально была обустроена как звуконепроницаемая, и никто не сможет услышать их перепалку. Хотя наверняка кто-то мог бы подумать, что в доме началось легкое землетрясение, столько сил было вложено в удар чашки. Единственное, о чем она теперь сожалела, так это о промахе.

Юноша это нисколько не смутило. Наоборот, ещё больше развеселило.

— Вот видите? Вы даже убивать не можете. Зачем вы вообще нужны, если ни на что не способны? — с издёвкой произнес он, открывая дверь, которая была заперта изнутри. В этот самый момент он чуть не сбил Момо, сидевшую на полу. Девушка, похоже, попыталась потянуть за дверную ручку, но, заметив, что хозяйка дома занята, решила подождать.

Тошиюки взглянул на сидящую на полу девушку с отвращением, словно перед ним находилось больное бородавочное животное. Он чуть отпрянул, но тут же гордо закинул голову.

— Разве я разрешал грязным бродяжкам смотреть на меня? На этот раз прощаю, но держись подальше, не хочу заразиться нищетой.

Не дожидаясь ответа, гость спустился вниз и быстро вышел из дома. К счастью ли это, но он предпочитал не брать с собой сопровождающих. Даже слуги госпожи Мидорикавы не стали провожать его.

В какой-то другой ситуации Момо, возможно, задумалась бы над его словами, но не сейчас. Ей на ум приходило лишь воспоминание о мертвом теле Мицуо, лежащем во дворе. Пришла ли Старшая Хина или нет, необходимо было сообщить об увиденном хозяйке.

Тут же встала, но, постучавшись и войдя в комнату, девушка не знала, что сказать. Еë взору предстал разбитая чашка, а затем — перевернутый стол.

Госпожа Сайя сидела на полу и смотрела в пустоту, безуспешно пытаясь поставить опрокинутую чернильницу. Она казалась сломленной и подавленной. Когда она поняла, что уже вся заляпалась чернилами, то попыталась вытереть пятно рукой. Но пятен только прибавилось, и в итоге она вернула пузырек в перевернутое состояние.

Слёзы начали течь из её глаз. Она хотела их вытереть, но вспомнила, что все ещë дама, поэтому не хотела заляпать себя ещё больше.

Момо не могла оторвать взгляд от развернувшейся сцены, и потому поспешила помочь госпоже. Кто был этот тип? Почему эта добрая женщина теперь плачет? Как её успокоить? Замечает ли она сейчас присутствие другого человека?

Госпожа всё же обратила на неё внимание — её лицо повернулось в сторону Момо, но она продолжала плакать. Поддавшись странному соблазну, вытерла свои глаза, но вместо этого оставила огромные синяки и разводы от туши. Как же эта женщина дошла до такого отчаяния? Что ей сделал тот юноша?

— Г-госпожа... Госпожа Мидорикава, вы меня слышите? — старалась спокойно обратиться к ней Момо, обхватив лицо дамы своими ладонями. Её лицо было мокрым.

Госпожа медленно начала приходить в себя, словно из транса. Может, стоит попробовать слегка потрепать её по щекам? Обычно это помогает. Слезы перемешались с румянами и пудрой, осыпавшими её лицо.

Это напомнило Момо ситуацию, когда Ватару оплакивал свою невесту Ибуки после нападения хиноши. Тогда из-за горя он тоже не разговаривал. И как можно подыскать слова, чтобы утешить?

Но когда в приюте кто-то сталкивался с горем, «отец» всегда мог обнять, и человек успокаивался. Можно попробовать так же с госпожой. Вне зависимости от того, что с ней случилось, она имеет право на поддержку и сострадание. Но тут она заговорила:

— Этот человек... Ты всё слышала? — Момо отрицательно покачала головой. — Он был прав... Я и правда бесполезна... От моей жизни только одно название, я даже семью сохранить не смогла... Забираю у своих людей возможность заводить детей, а сама поступила как пацифистка... Что со мной не так?! — воскликнула она, и слезы потекли ещё сильнее. Момо тут же попыталась обнять её. Даже ей самой плакать немного захотелось.

— Вы... Вы хорошая!.. — ответила ей Момо, — Хотя я вас и увидела впервые, но могу сказать... Вы — светлый человек. Вы так заботитесь об Ами и остальных... Они вас очень ценят... А чай даже не был отравленным, хоть я и обрушилась вам на голову... На самом деле, он был очень вкусный.

— Т-ты правда так считаешь?.. Я... Я всегда думала, что поступаю ради своей страны... Пускай и не самым хорошим образом... Но иногда иначе нельзя... Но сейчас моя родина, похоже, против меня...

— Увы, я не знаю всей вашей беды, но вы кажетесь сильной женщиной. Всё будет хорошо. — После этого она немного отстранилась и с лëгкой улыбкой посмотрела в глаза госпоже Мидорикаве. — Ваша работа... Она опасна, но я уверена, что вы поступаете так, как нужно... Вы... сильная дама. Вы сможете показать всем, кто против вас.

От этих слов в зелёных глазах леди промелькнула искра надежды. Вроде бы взрослая женщина, а получает поддержку от молодого поколения. Момо так искренне улыбнулась, что даже подмигнула. Это вызвало у госпожи лёгкий смешок.

— Хах... Забавно, с моим положением я должна, по идее, тебя наказать за оскорбление, ведь ты меня успокаиваешь... Меня не должны видеть слабой, а если буду реветь, то испорчу свой макияж... Знаешь, сколько стоит косметика? — с этими словами она подняла один из листов бумаги, который валялся на полу, аккуратно сложила его и ловкими движениями вытерла размытые чернила с обеих щек, оставив небольшие разводы в уголках глаз.

— Но ведь не наказали! — весело подхватила её слова девушка. — А теперь улыбнитесь назло всем, кто желает вам неудач!

Обе наконец поднялись с колен. Леди Мидорикава облегчëнно взглянула в окно. Ночной свет успокаивал не меньше, чем добрые слова поддержки. Женщина успокоенно выдохнула, её сердце вернулось в прежний ритм. Пожалуй, надо заварить крепкий шиповниковый чай. Однако она вновь обратилась к гостье.

— Скажи, а какой была твоя мать? — спросила она у Момо. — Это не допрос, моя дорогая; просто две дамы говорят по душам...

— Ну... Моя мама была строгой и много работала... Но она всегда меня любила. Однако она... умерла давно...

Момо замялась, прикусив губу. Воспоминания о матери были для неё как солнечные лучи среди тумана, но в этот момент было так трудно говорить об этом. Её сердце сжалось от невыносимой потери, но она знала, что должна быть послушной девочкой, как говорила мама.

Девушке было очень тяжело произнести это. Она не хотела вспоминать тот роковой день, когда всё изменилось — день Праздника духов звезд. Уже несколько лет никто не спрашивал о её матери, и она почти стерла этот период жизни. Но нельзя быть невежливой с госпожой, поэтому ей лучше рассказать всё в краткой форме. Она пыталась не выдавать, что эта тема ей неприятна, хотя край юбки всё равно скомкала в руках.

— Ой, прости... Я не хотела вскрывать твои раны... — с сочувствием произнесла госпожа Сайя.

— Но... У меня есть «отец», и целая куча братьев и сестёр!.. У меня есть дом! — с той же улыбкой ответила Момо.

Хозяйка снова посмотрела в окно. Интересно, почему именно этот вопрос пришёл ей в голову среди других непринуждённых тем? Может, это связано с её внутренними переживаниями? Что же у неё на душе? Каков она на самом деле человек?

— Ладно, — начала снова леди, — ты же не просто услышала мои рыдания с улицы и прибежала на этаж, куда тебе запрещено подниматься... Какова причина такого нарушения?

Эта фраза мгновенно напомнила Момо о том, зачем она пришла. В глазах снова возникла жуткая картина — молодой евнух, корчившийся от боли, истекающий кровью, падающий бездыханным на землю. От этих воспоминаний перехватило дыхание, и ей стало дурно. Но сейчас не время падать в обморок.

Собравшись с мыслями, она произнесла:

— Г-госпожа М-мидорикава... Там... Это... Мицуо, он... Он задыхался и упал... Ами сказала, что вы срочно нужны во дворе, Мицуо у-умер...

Произнести это было гораздо сложнее, чем просто осознать. Смерть же всегда рядом, и это нужно понимать. А сколько времени требуется, чтобы спокойно воспринимать такие вещи? Последнее время произошло немало смертей... Момо знала о такой вещи только понаслышке, но не может не скорбеть. Но она пока не понимала, что для кого-то «смерть» — это может быть обыденным делом.

Леди молча посмотрела в окно снова. Оно выходило на домик слуг, и сразу она увидела, как вокруг безжизненного тела собрались несколько ребят, что не спали ночью. Служанка Ами тоже была там, и она тут же взглянула на дом хозяйки, помахав в ответ.

Затем леди повернулась к Момо и сказала:

— Я поняла... Спускайся и скажи, что я скоро буду.

Не задавая больше вопросов, девушка кивнула и покинула этаж. Судя по слегка неопрятному виду госпожи, ей нужно было время, чтобы появиться перед слугами в надлежащем состоянии. В конце концов, она имела право на это.

Тем временем Момо спустилась вниз. Теперь нужно сообщить обо всем Ами. Наверняка она порядком задержалась. Сколько она пробыла на этом этаже?

Сейчас госпожа была... откровенна. Девушка же почти никто для неё, но она открылась. Подобные душевные разговоры встречаются редко. Скорее всего, эта женщина пережила огромное горе... Возможно, тот человек её обидел? Впервые у Момо возникло желание не только проучить конкретного обидчика, но и всех, кто так пренебрежительно обращается с людьми.

Но сейчас не об этом. Нужно решить ситуацию с Мицуо. Он умер. Очень внезапно, ведь ещё секунду назад он вел себя совершенно нормально. Недомогание настигло его стремительно. Момо, к сожалению, не знала, что именно может так быстро погубить человека... Проклятие?

Но ничего из этого не имеет веса правдивости. Пена изо рта и кровь — такое могло произойти только от отравления же, да? Девушка не знала, что такого можно съесть или выпить, чтобы почти мгновенно умереть. Она была осведомлена лишь о простых ягодах, растениях и грибах, которые нельзя срывать или есть, но даже они приводили лишь к зудящей сыпи или сильному несварению. Летальный исход был возможен лишь при большом употреблении.

Пока девушка шла к выходу, она пыталась проанализировать случившееся. Вряд ли её посвятят в подробности. Она просто хотела, чтобы их с Широ быстро отпустили. Но что мог съесть или выпить Мицуо, чтобы так скончаться? Разве что... чай? Чай, который предложила ему госпожа Мидорикава для сна... И ведь он упомянул какого-то «юного господина». В этот момент даже Ами замолчала.

Момо резко остановилась на пороге. Мысль осенила её, но она не хотела её признавать. По спине пробежали мурашки, холодный пот выступил на лбу, а глаза от осознания расширились.

Теперь стало трудно дышать по другой причине. Героиня медленно повернула голову в сторону пустоты, обратно, откуда пришла, к лестнице на второй этаж.

Нервно сглотнув комок, застрявший в горле, она вздохнула. Широ был прав с самого начала. Нужно уходить отсюда. Срочно.

Но где искать своего напарника? Кажется, последний раз он спрятался под крыльцом домика. Придётся вернуться туда. Очень не хочется. Лучше бы молча убраться. Но так ли это просто? Огромное желание сейчас было быстро-быстро убежать отсюда, чтобы, когда они опомнятся, девушка уже оказалась в Микадзуки.

К счастью, Момо успела прихватить свой мешок, что позволило сократить время на сборы. Но стоит ли прощаться со слугами? Хотя у них сейчас, вероятно, свои заботы...

В этот момент ноги героини коснулся знакомый длинный хвост. Она посмотрела вниз и увидела, что это Широ пришел к ней, смог сам еë найти. Он продолжал изображать обычного лиса и, молча взглянув на неё, немного озадаченно наклонил голову набок, словно спрашивая: «Всë в порядке?».

Видно, у Момо было слегка шокированное выражение лица. Лис почувствовал, что она столкнулась с чем-то серьёзным? Он наверняка заметил, что её отсутствие длилось уже довольно долго. А видел ли он того высокомерного незнакомца? Если ещë узнает обо всех догадках, то наверняка начнет причитать, что предупреждал. Но лучше в очередной раз послушать его упрёки, пока он не устанет, чем оставаться здесь.

— Что? Знаю-знаю, что ты думаешь, — ответила она ему. — Да, ты был прав... Скоро рассвет... Давай, пойдëм лучше.

Лис отвернул голову, и, вероятно, это означало, что он согласен. Отлично. Можно было идти. Хотя если ворота закрыты, без просьбы открыть их никак не обойтись...

Только девушка взглянула на домик для слуг, как её неожиданно испугал призрак, стоящий позади неё. Это была служанка Ами, которая появилась так внезапно, что даже не слышно было шагов. Она просто стояла, немного смущенная, затем заговорила:

— М-момо, ты уже уходишь?.. — произнесла она жалобным тоном и повернулась спиной к героине.

Видимо, Ами очень хотелось попрощаться. Неудивительно, ведь она была очень добрая. Увы, было бы грехом отказать ей... Заодно можно и попросить открыть ворота.

Момо сделала пару шагов навстречу, как вдруг что-то обхватило её ногу. Лапки. И потянуло назад. Девушка отступила. Лис, похоже, не хочет больше задерживаться?

В этот момент Ами резко развернулась. Но её глаза не светились искрами; они были полны безумия. Рука служанки замахнулась и скользнула вдоль ключицы Момо. Резко пронзила ужасная боль. Часть красного галстука оказалась отрубленной, и кровь брызнула в разные стороны.

Теперь рука служанки была отведена в сторону. Она держала сверкающий вакидзаси — меч, похожий на катану, но чуть короче. С лезвия стекала кровь. Взгляд Ами был безумным, как у хищника. Ведь совы тоже хищники...

* * *

Тем временем гигантский дух леса величаво бродил среди моря крон деревьев. На его рогах-ветвях уютно устроились птички и белки. Они не мешали ему; скорее, были его союзниками, даже детьми. Даже хищники могли подкрепиться его листьями, что помогало сохранить баланс в природе — животные старались не убивать друг друга при таком могучем исполине рядом.

Обычно это существо, увидев рассвет, стремилось слиться с лесом или уйти туда, где ещë царит ночь. Оно не любило дневную активность. Но сейчас дух против своей природы направлялся к неопределенной цели.

В это время его крупной шеи коснулась чья-то деревянная рука, покрытая побегами и мхом, а форма напоминала корни дерева. Даишинрин тихо и спокойно поприветствовал своего старого друга — древесного духа Кодаи-Ноке-ва-Омоидасу, верного хранителя лесов.

Девушка-дух поднялась на своих корнях к гигантскому существу. Она тихо поздоровалась, и он позволил ей сесть верхом. Но это было не просто предложение прокатиться.

Недолго думая, Кодаи прикоснулась уже обеими руками к его шее и... пустила корни, проникая в его плоть. Оба духа закрыли глаза, общая связь помогала им делиться мыслями, ведь гигантский олень не мог говорить, но и не противился такому способу общения.

Эта форма связи — особый талант Кодаи-Ноке-ва-Омоидасу. Она могла проникать в сознание любого существа через свои корни. Но у людей был побочный эффект — они могли потерять сознание, и раны от проникновения корней оставались, если у кого-то не было способности к регенерации. Тем не менее, иногда такая практика была весьма необходимой.

— Всë хорошо, мой старый друг, — тихо произнесла она. — Тебя что-то тревожит. Всë хорошо. Покажи мне...

В одно мгновение Кодаи распахнула глаза. За секунду она успела получить все необходимые сведения. Этого оказалось достаточно, чтобы она моментально слезла с оленя и направилась в нужное место.

Во-первых, она узнала, что чудовищные эксперименты возобновились. Казалось, добрые люди три сотни лет назад остановили безумцев. Неужели они не исчезли, а их записи не сожгли? Почему именно сейчас? В прошлый раз они чуть не превратили мир Хасурюи в земли, кишащие мертвецами, а скромное государство Ринен превратилось в поле трупов и блуждающих душ.

Самое ужасное, что Кодаи-Ноке-ва-Омоидасу не может явиться в столицу людей и поговорить с их главой. Дело не в стражах; при необходимости ей ничего не стоит их усмирить. Проблема в том, что она поклялась не соприкасаться с землями, полными крови и трупов.

Человеческая кровь, как ни странно, может поднять настроение любому духу, а некоторых и вообще сделать сильнее на время. Стоит лишь раз её попробовать — и можно сойти с ума от желания убивать. Очень большое количество крови сводит с ума даже величайших и древних духов.

Древесный дух через корни впитывает любую жидкость из почвы. Небольшое количество крови еще может быть впитано, после такого она обычно уходит на временный покой. Но она поклялась держаться подальше от трупов и крови. Как только впадет в безумие, остановить себя будет невозможно.

Во-вторых, у неё была не менее тревожная новость. Именно туда, где «это» случилось, дух и направлялся, потому что оно произошло совсем близко.

Чтобы ускорить передвижение, дух вошла в дерево и начала перемещаться по его ветвям. Одна веточка наклонялась к соседней — Кодаи легко переходила на другое дерево. Со стороны это могло показаться простым дуновением ветра.

Всего через несколько секунд Кодаи-Ноке-ва-Омоидасу оказалась перед местом, что тревожило лес, помимо существования столицы людей — местом сражения. Дух старалась держаться на расстоянии, потому что там было много крови в земле. В такие моменты она вспоминала давние тысячелетия, когда молитвы позволяли на месте мертвецов вырастать красивым кристальным цветам с целебной росой. Но, увы, после исчезновения драконов по вине одного человека, многие чудеса Хасурюи угасли.

Сейчас же картина была невыносимой: все были деревья сломаны, вокруг лежали груды трупов, оружия и прочей свалки. Самое ужасное — это то, что место было почти полностью выжжено. Возможно, союзники Глубинной черепахи и Птицы небес помогли потушить огонь, чтобы не произошло более крупного лесного пожара.

Но это не изменяло того факта, что Кодаи-Ноке-ва-Омоидасу постепенно охватывал гнев. Она слышала, как братья-деревья плачут от пережитого ужаса и потери своих сородичей. Корнями хотела впитать кровь, но старалась сдерживаться.

Сколько раз она закрывала глаза на умеренные вырубки деревьев или охоту, ведь люди не могли иначе существовать. Сëстры, рассредоточенные по миру, перенаправляли хищников и беспечных животных от человеческих поселений. Но подобное было просто неприемлемо!

Кодаи не могла вынести, когда лес становился полем брани. Наоборот, она всегда была готова сделать его домом для каждого. А тут такое предательство!

Немедленно. Она должна найти тех, кто это устроил, чтобы они понесли наказание. Безнаказанными они не уйдут. Люди могут только губить природу.

Её гнев усиливался, когда деревья ей показали полную картину — небольшая группа людей тащила несколько богатых заключённых, похожих на странствующих торговцев. Один из молодых ребят держал горящий факел. Пленников привязали к стволам деревьев и затем молча подожгли. Огонь быстро перекинулся на соседние ветви. Всë это ещë раз доказывало, что Лесной олень и Огнедышащая обезьяна плохо ладили друг с другом.

В этом месте пошёл дождь — значит, летающие существа принесли дождевые облака. Остались лишь сожжённые почти до угля тела. Некоторые из них были сильно изранены ещë до трагедии — отсюда и следы крови.

Кроме того, зачинщики разбросали различные вещи, специально поломали оружие и свалили полуразрушенную повозку. Пока всё не разгорелось, они сбежали.

Теперь стало понятно, что это было не просто сражение — это зверское убийство. Хотя порой люди были жëстче и страшнее животных. Но Кодаи-Ноке-ва-Омоидасу найдëт тех, кто совершил это преступление. Деревья так же сообщили, что это устроили жители одной общины неподалёку, где дома расположены на значительной высоте от земли.

Лезвие изящной маленькой катаны оставило зловещую рану чуть выше груди. Если бы не лис, который вовремя схватил Момо за ногу, она могла бы лишиться головы. Кровь тут же хлынула из раны, причиняя нестерпимую боль. Хаори и галстук были разорваны в клочья.

Боль была невыносима. Но самое ужасное — в руках милой служанки Ами теперь находилось это оружие. И сейчас она уже не казалась такой милой — в еë глазах читалось свирепое стремление хищника.

Момо пыталась оттолкнуть Ами взглядом, но силы на это не хватало. Она отчëтливо помнила, как ещë совсем недавно служанка заботливо обматывала ей руки бинтами. А теперь, обнажив катану, Ами превратилась в зловещую тень. Двор, где они находились, словно замер в ожидании.

— А-ами... зачем ты это делаешь? — еле слышно выдохнула Момо, не отводя взгляда от её глаз. Ами не отреагировала, холод отражался в её взгляде. Тëплая улыбка и тот искренний блеск исчезли.

Ответа не прозвучало. В любой другой ситуации Момо попыталась бы прояснить, что происходит, но сейчас это казалось опасным. Шестое чувство подсказывало, что лучше не выяснять причины перемен в настроении. Но как такое могло произойти? Недавно всё было прекрасно. Или…

Не успела героиня завершить мысль, как Ами вновь сделала стремительный выпад вперед. Девушка едва успела уклониться, но лезвие всё же оставило след, пронзив ухо. Кровь потекла из новой раны.

От боли Момо тут же прижала руку к уху. Как только она моргнула, Ами, казалось, исчезла. Пробежали мурашки по спине, ощущалось скрытое присутствие. Это означало лишь одно...

Как только девушка осознала происходящее, мощный удар толкнул её в спину. От такого столкновения Момо рухнула на землю, а боль прошлась по каждому позвонку. Слëзы не заставили себя ждать.

Она лежала на холодном жëстком грунте, чувствуя, как земля слегка дрожит от лëгкого ветерка. В голове бушевал не только физический дискомфорт, но и множество вопросов. Почему Ами, которую она хоть и едва знала, вдруг превратилась в ужасного монстра? Что могло заставить такую милую служанку взяться за меч?

Не переворачиваясь, Момо взглянула на Широ, оставшегося рядом. Его рубиновые глаза выражали тревогу, как будто он понимал больше, чем она. Его состояние было тревожным — уши прижаты, хвосты напряжены. Он также искал способ выбраться из опасной ситуации, хотя понимал, что из-за своего облика не сможет этого сделать. Если бы он мог был выше, всё закончилось бы одним махом...

Ещë одно движение, и Ами встала за ней как хищная птица, готовая к атаке. Кровь на лезвии катаны блестела как красный кристалл при лунном свете, а её лицо стало маской холода.

— Не сопротивляйся, — произнесла Ами с непривычной чёрствостью, её голос звучал как резкий удар. — И тогда отделаться сможешь лишь незначительными ранениями.

Словам не хватало тепла, и сердце Момо сжалось. Ей казалось, что она упустила что-то важное, может, истинное лицо Ами скрывалось за маской доброты. Возможно, это её собственная нaивность обернулась против нее.

Внезапно Ами вновь вытянула катану вперёд. Момо ощутила, что ситуация становится критической, и это уже не просто угроза ей...

— А ещё... — продолжила с безразличием Ами, — я надеюсь, мне позволят наконец сделать воротник из этих хвостов...

Слова застали Момо врасплох. Это вовсе не касалось её. Воротник. Ами все же обратила внимание на Широ. Кончики хвостов белого лиса выглядели особенно красиво. «Отец», вспоминала она, рассказывал о том, как контрабандисты продают их благородным людям.

От этой мысли Момо охватила тревога. Ами, похоже, собирается убить и Широ. Нет, этого нельзя допустить. Только не его.

Широ же, осознав, что он может стать следующей жертвой, явно впал в панику. Он пытался сохранять невозмутимость, но это у него не выходило.

Инстинктивно рука Момо потянулась к мешку на спине. Не испытывая особых усилий, она вытащила свой кинжал — единственное, что у нее было на данный момент.

Служанка на мгновение отвлеклась на лиса, этого момента оказалось достаточно. Момо перевернулась на ноги, замахнулась кинжалом и провела им перед собой.

Внезапный крик Ами от боли пронзил воздух, когда она попыталась схватиться за раненую ногу и упала. Из левой голени хлынула яркая кровь. От неожиданности героиня поднялась на ноги. Она пока полностью не осознавала, что именно происходит, но сумела разглядеть отрубленную ступню. С какой невероятной легкостью кинжал смог такое сделать.

Это не так сильно шокировал Момо. Отчасти она хотела помочь служанке, которой причинила боль, но в то же время понимала — надо бежать. Как уже осознала ранее, из этого места нужно уходить как можно быстрее. Ами тем временем громко проклинала героиню, всë ещë скрючившись от боли.

Единственный выход из этого двора был через те самые ворота. Но они были закрыты, к сожалению. Теперь их точно никто не откроет. Придется полагаться только на себя.

Можно попробовать перелезть через забор, но снаружи растут колючие розовые кусты, а также летают ядовитые мотыльки доку маура. Но больше ничего не оставалось.

Девушка тут же взяла лиса на руки и устремилась к выходу.

Сердце Момо колотилось так быстро, будто стремилось вырваться из груди. Она знала, что время — противник. Каждое мгновение могло стать последним, пока Ами истекала кровью и её ярость лишь разгоралась. Она быстро бросилась к забору. Нужно прорываться.

— Пока ты не сдохнешь, я тебя найду, запомни! — пронзил воздух крик Ами, её голос звучал яростно, будто злая вьюга, обвивающая тьму вокруг. Каждое слово срывалось с её губ, словно удары, разрывающие ткань времени. Момо обернулась и заметила, как несмотря на рану служанка пытается подняться на ноги. Её резкие движения выдали в ней невиданную физическую силу.

Но время не было на её стороне. Героиня вновь обратила взор к большому каменному забору, который сейчас казался настоящей неприступной стеной. Вдруг рядом с ним появились двое мужчин в чëрных кимоно, их фигуры внушали опасение. Судя по выражениям их лиц и уверенности в движениях, они были не менее опасны, чем сама Ами. Преодолеть это препятствие стало ещë сложнее.

Попробовать обойти их? Нет, эти парни не так просты, как кажутся. Прорываться тогда с боем? Рука всë ещë крепко сжимал кинжал, а второй девушка удерживала лиса. Это всë напоминало Акаидори, когда на них напали Хиноши: Момо должна была спасти и Широ, и себя — больше не на кого рассчитывать. Но теперь враги были не зверями, а людьми.

Пока она колебалась, один из противников рванул в её сторону, его оружие сверкало в лунном света. Он мчался словно молния, и Момо поняла, что не успевает уклониться. Неужели это конец?

Вдруг, сама того не понимая, девушка подпрыгнула. В момент, когда незнакомец подбежал почти вплотную, она взмыла в воздух, поднявшись выше головы того типа. Сделав кувырок, она приземлилась на ноги непосредственно позади нападающего. Всë произошло настолько быстро, что ни он, ни она не смогли понять, что произошло.

Не успев осознать, что ей удалось перепрыгнуть через мужчину значительно выше неё, Момо столкнулась с новой угрозой. Второй противник подбежал, и она успела увидеть его металлические кастеты. Реакция была мгновенной: девушка вытянула руку с кинжалом вперед.

Лезвие вонзилось в грудную клетку мужчины. Из-за своей скорости он на него напоролся так, что небольшой кончик показался из спины. Кровь брызнула на Момо. Как в замедленной съëмке она увидела, как глаза того человека расширились от ужаса, и он в панике начал хватать воздух ртом.

Взгляд Момо наполнился страхом, но внутреннее чутьë подсказывало, что сожаления стоит отложить на потом. Она даже не заметила, что её кинжал светился все это время. С новообретëнной силой она оттолкнулась от земли, легко перепрыгнув через противника, и сделала сальто назад, используя его тело как опору. Выдернулы лезвие из мужчины, который тут же замертво рухнул на землю.

На мгновение она остановилась, чтобы отдышаться, но время стало бесценным. Колебаться не было никаких оснований; нужно было как можно быстрее выбираться из этого логова, чтобы спастись.

Вот он — каменный забор. Перепрыгнуть его — риск: можно упасть в кусты роз или столкнуться с роем ядовитых мотыльков. Однако все эти варианты казались героине менее устрашающими, чем угроза быть пойманной.

Схватив рукоятку кинжала зубами, Момо с трудом затащила Широ в мешок и затянула его так прочно, как только могла. Пусть с ней произойдëт что угодно — лис должен остаться в безопасности. Она готова была потерпеть любые раны от острых колючек, а что касается ядовитой пыльцы... Если закрыть глаза, уши и рот, возможно, ей удастся справиться.

Собравшись с духом, девушка бросилась к забору, стараясь ухватиться за его верхний край. Он был уже совсем близко. Момо сгруппировалась, оттолкнулась от земли, вытянула руки вверх, чтобы зацепиться… И ей удалось не только дотянуться до выступа, но и опереться на него — её тело перевалилось через трёхметровое ограждение.

Таким образом она выбралась на другую сторону, покинув пределы поместья. Но опасности снаружи не оставили её в покое.

Приземление оказалось далеко не плавным: она свалилась лицом в землю, всего в нескольких сантиметрах от колючих кустов. Ноги упали на шипы, которые оставили ужасные раны. Надеяться на то, что госпожа Мидорикава не разводит ядовитые растения, было бы слишком оптимистично.

Приподнявшись, не открывая глаз, она закрыла рот и нос руками и бросилась прочь. Слепое стремление к безопасности толкало Момо вперёд, несмотря на жгучую боль в ногах. Ощущая, как кровь уже начинает стекать по щиколоткам, она старалась не поддаваться страху — в этот момент у неё в мыслях был только Широ. Нужно найти укрытие, пока её преследователи не взяли след.

Каждый шаг был болезненным испытанием. Одна нога замедляла, другая опиралась на мягкую траву, и лишь с помощью своего упорства она двигалась дальше, игнорируя все сигналы боли. Зная, что за ней могут охотиться, Момо действовала быстро и инстинктивно — нужно было найти место, где её не смогут заметить. Затеряться в лесу.

Вскоре девушка наткнулась на небольшую рощу, укрытую от яркого лунного света. Ноги дрожали от усталости и боли, но она не могла себе позволить остановиться. Войдя в темное пространство деревьев, она потерялась в шорохе веток и шëпоте листьев, которые, казалось, укрывали её от глаз врагов.

Да, Дух Деревьев пригрозила ей смертью, если ещë раз увидит в лесу. Нет, Момо будет там недолго. Оправится от потрясений, залечит раны, избавится от пыльцы и выйдет на торговую дорогу.

Задерживая дыхание, она прижалась к стволу одного из деревьев, стараясь не подавать звука. Момо закрыла глаза и слушала. Порой ей казалось, что она слышит голоса своих преследователей, но не могла точно определить, насколько они близко. Страх вихрем закручивался в голове, но она старалась сосредоточиться на дуновении ветра, успокаивая себя.

Наконец она достала Широ из мешка, осторожно развязав ткань, чтобы убедиться, что с ним всё в порядке. Лис прыгнул ей на колени, его мех шершавился в свете луны, а глаза смотрели прямо на неё, полные страха, недоумения и... злости.

Прошло некоторое время. Слава Небесам, похоже, они в безопасности. Либо они так далеко ускользнули, сколько могли, либо за ними действительно никто не гонится.

* * *

Тем временем в поместье собрались другие слуги — их было немного, лишь те, кто также бодрствовал в ночное время. Они склонились над безжизненным телом своего товарища. Ясно было, что его жизнь унесла обильная утечка крови. Рядом находился его брат-близнец, который тоже глубоко скорбел по утрате, но, как и остальные, старался сдерживать эмоции, лишь задумчиво уставившись на небосвод. Подобного рода события не должны удивлять. Все здесь собравшиеся привыкли к потерям — это часть их существования наемников. Они — неутомимые хищные птицы.

Тем временем Старшая служанка Хина вместе с подчинённым евнухом оказывала первую помощь Ами. Кровотечение прекратилось, но теперь смуглянка была обречена навсегда потерять свою левую стопу.

Девушки находились неподалеку. Хина ловко перевязывала ногу юной особе, которая, казалось, смотрела в пространство с диким выражением глаз — то ли от боли, даже несмотря на полученное обезболивающее, то ли от бушующих внутри эмоций.

— Я... — сквозь зубы произнесла она. — Я найду её!.. Эта мерзавка... Мне нужно её настичь! — продолжала Ами, сотрясая воздух в жестоком порыве.

— Успокойся. И прекрати истерику, — уверенно и сдержанно прервала её Хина. — Куда ты собралась в таком состоянии? Ведёшь себя как неумелый наемник, который и дров наломает. Это не образ профессионала. Пока твои мысли в смятении, ты только навлечëшь на себя ещё больше беды. Прежде всего найдëм замену для твоей стопы, тебе предстоит отдохнуть, — строго добавила Хина, помогая девушке приподняться на одной ноге.

— Нет! Я в порядке. Могу таскать даже воду и выполнять задания!.. — сказала Ами, пытаясь встать самостоятельно, но почти потеряла равновесие. Хина вовремя подхватила её.

— Я сказала, чтобы ты отдыхала. И не спорь, — резко, но чётко отрезала женщина, тем самым прерывая протесты юной преступницы.

Ами не осталось ничего другого как подчиниться. Спорить с Хиной было бесполезно — она умела подавить даже самых непокорных, и не зря звание главной помощницы хозяйки было ей по плечу. Её второе имя было Феникс, просто Феникс. Неудивительно, что именно её меч обладал способностью воспламеняться.

Тем временем во дворе появилась сама Мидорикава Сайя, словно легкомысленная изящная бабочка, тихо и незаметно. Госпожа оценивала обстановку проницательным взглядом, прежде чем устремить взгляд в сторону, где исчезла её гостья.

— Госпожа, — произнесла Хина, передавая Ами в руки евнуха, — она каким-то образом сбежала. Мне искренне жаль. Позвольте мне её догнать.

— Не стоит, — спокойно ответила Глава убийц, — пусть пока продолжает жить. У неё есть информация о нас, и просто так это оставить нельзя. Погоня не даст результата, лучше сначала понаблюдаем, а затем она сама попадётся в капкан.

Хина кивнула, хотя в её глазах читалось смятение. Её инстинкты наемника подсказывали, что нельзя позволять врагам бежать безнаказанно. Но решение Сайи было железным, и Хина верно ему последует. Как и всегда.

— Верно, госпожа. Коршун или Канюк наверняка заметят ее, будучи в патруле, — подтвердила она, ловко поддерживая Ами и позволяя евнуху тащить её к домику слуг.

Ами, чувствовавшая себя беспомощной, закусила губу, глядя на госпожу Мидорикаву. В самом центре всей этой игры она, казалось, стала невидимой — её желание отомстить, вернуть утраченное уважение и достоинство таяло на фоне чужих решений. Страх и злость смешались в её сердце, и она не могла забыть образ той, кто сделал ей больно. Но Хина была права — в таком состоянии она только навлекала бы на себя дополнительные проблемы. Стоило только взглянуть на её отрубленную ногу — значительное напоминание о том, как быстро всё может измениться.

— Я ненавижу это! — воскликнула она, не в силах сдержаться, когда всю её внутреннюю бурю невозможно было остудить. — Я не могу просто сидеть и ждать!

— Ты должна подчиниться решению, — строго произнесла Старшая служанка, стараясь успокоить девушку и направить её гнев в конструктивное русло. — Те, кто отчаянно пытаются вырваться из клетки, зачастую находят дорогу к своему падению. Жди и добьешься своего.

Тем временем госпожа Сайя все еще стояла на улице, где тихо шевелились тени, создавая зловещее покрывало вокруг поместья. Она знала, что в этом мире нет милосердия, и самой важной задачей было выжить, а не мстить. Избавляясь от времени, её ум стал сборищем мыслей, каждая из которых накладывала свою долю тяжести на сознание. В этой игре можно было победить, только если первым вонзишь нож противнику, прежде чем такая учесть настигнет и тебя. Но также не забывай, что напиток в бокале может быть отравлен.

— Интересно, чем всë это обернётся, — прошептала она про себя, наблюдая за тем, как её слуги-наемники медленно приходят в себя, чтобы вернуться к привычным делам. Обстановка накалялась, и цель требовала решительности.

Эта юная особа Момо каким-то образом выяснила, что её истинное она — Мидорикава Сайя, и что она — наемный убийца, возглавляющий целый клан. Такой секрет не должен быть известен просто так.

Для большинства людей, включая аристократов, её покойный супруг был всего лишь очередным иностранным послом, которого отправляли в Бокен для выполнения незначительных поручений. Обычная аристократическая семья, живущая, казалось бы, привычной жизнью и присягающая на верность верховной власти.

Но на самом деле её муж исполнял роль Левой руки императорской четы, заниматься такой работой отважились бы не все. Не любую государственную проблему можно решить с помощью дипломатии, а жëсткая демонстрация силы тоже не всегда уместна. Иногда необходимо было шпионить, в иных случаях — устранять. Птицы Гнездовья безмолвно разлетались по всей территории Косеи.

К сожалению, в последние годы пришлось изменить приоритеты семьи. Ранее убийство воспринималось как ремесло, способное приносить доход. То, что когда-то считали «службой во имя империи», постепенно превратилось в развлечение. Заказчики из богатых слоев общества нанимали убийц, чтобы скрасить скучный вечер или устранить нежелательных соседей. Когда прежний лидер убийц трагически погиб, леди Мидорикава с честью заняла место своего мужа, ведь её мастерство ничуть не уступало его.

Однако эта опасная жизнь оставалась тайной. Кроме слуг-учеников, единственными, кто могли быть в курсе — Император и его ближайшее окружение. Но эта Момо не походила на них. Скромно одетая, она выглядела слишком простодушно.

Или это был хитроумный план? Может, она всего лишь разыгрывала спектакль, а на самом деле является шпионкой? Шпионкой от Них? Тех, благодаря кому Тошиюки стал более высокомерным и занял пост Имперского наемника? Сердце сжималось от такого риска.

Тем не менее, ситуацию нельзя оставлять без внимания. Леди Мидорикава должна любой ценой задержать подозреваемую, либо в конечном итоге устранить её. Девочка, напоминающая уличную бродяжку, упомянула яд в чае. Она не казалась осведомлённой в таких вопросах. Но эта Момо успела сбежать, при этом ранив Ами и убив Су. Теперь его брат Ю остался без партнёра, а у них был отработанный стиль боя.

Но больше всего леди интересовал другой аспект. У гостьи при себе был странный кинжал, который излучал необычное свечение и с лëгкостью разрубил плоть. Где можно достать такую необычную вещицу? Что за уникальная заточка?

Хозяйка дома также не могла не заметить поразительную ловкость этой девушки. Без труда перепрыгнув двух крепких мужчин, она легко взобралась на высокий забор. Хотя её тело казалось довольно хрупким, без признаков мышечной массы, как у обитательницы маленькой деревушки. Тем не менее она сделала то, на что другим могли понадобиться годы упорных тренировок.

Леди Мидорикава, погруженная в раздумья, не заметила, как время бесповоротно ускользает в бесконечный поток событий. Картинки происходившего ярко всплывали в её памяти: как легко и стремительно Момо пересекла двор, как уверенно она обходила учеников.

Вспомнив о своих напарниках-убийцах, она внутренне заволновалась. Далеко не всем хватало терпения жертвовать ради ошибки неопытного юнцы. Клан был хрупким, и каждая утечка информации могла обернуться катастрофой. Леди Мидорикава понимала, что теперь нужно действовать быстро и без ошибок, ведь на кону стояло не только её положение, но и безопасность всех, кто зависел от её имени.

На ум леди Мидорикавы всё время приходила одна странность, связанная с этой Момо. Она заметила слабый силуэт загадочного шарфа, который, словно живой, обвивался вокруг её шеи. После этого не осталось никаких сомнений: эта девочка явно не проста. Леди наблюдала за событиями из окон своего поместья, желая вмешаться, но понимала, что ученики не научатся ничему, если не столкнутся с трудностями самостоятельно. Однако сердце её терзали мысли о том, что эта Момо гораздо более интересна, чем её белоснежный спутник-лис с пятью хвостами.

Вдруг её голову пронзила другая мысль — воспоминание о древнем клане, известном как Лунные Охотники на Демонов. Этот клан существовал давно и, казалось, вымер несколько столетий назад, полностью исчезнув из памяти историй. Шиноби этого клана славились нечеловеческой силой и умением убивать демонов, а их оружие было уникальным. Говорили, что только сами Охотники могли пробуждать в нем скрытые силы.

К сожалению, секрет их мастерства ушёл с ними в могилу. Многие мастера боевых искусств и ученые пытались воспроизвести их методы, даже жрецы Руюго поддерживали их молитвами. Но ни одна попытка не увенчалась успехом. Так что на сегодня мало кто знал об этом клане. Может, это была просто сказка? Но вот прямо перед ней возник кто-то, напоминающий представителя этого загадочного ордена. Или же она могла ошибаться? В последних книгах и свитках Охотники уже не упоминались. Всё это было невероятно странно.

В итоге госпожа Сайя решила, что необходимо отправляться в столицу, в Микадзуки. Эта Момо упоминала, что собирается туда, и если повезёт, она сможет её настигнуть. Быть может, шпионы, патрулирующие сейчас близлежащую местность, заметят ещё что-то интересное, связанное с этой девочкой.

Леди немедленно приказала двум слугам, только что начавшим утреннюю смену, собрать её вещи — только самое необходимое. Она же возьмёт с собой несколько заказов, которые нужно будет выполнить прямо в столице. Нельзя же ехать просто так, не выполнив своих обязательств.

Главной остаётся Хина. Госпожа Мидорикава доверяла ей как минимум в вопросах обучения «птенцов» и поддержании порядка в доме, хотя ей была свойственна полная недоверчивость ко всем.

Также её появление в роли аристократки не станет сюрпризом. Как уже донёс Ворон, дворец наконец собирался короновать нового императора. Спустя долгие годы двери откроются, чтобы народ увидел нового правителя. Даже если это будет Акихиро, первый принц и с не самым лучшим характером. То, что он унаследует трон, вызывало тревогу — в его правлении не стоило и мечтать о чем-то хорошем. Вспомнить только его недавний безумный приказ разжаловать всю дворцовую охрану и на их место привлечь толпу новых людей, которых назвали освобождëнными рабами.

Придётся ещë снова терпеть колкости Тошиюки. Этот мерзавец не упустит момент, чтобы сказать очередную гадость. Узнав о прибытии своего бывшего мастера, он первым поспешит на встречу. Ему даже позволено не скрывать, что он является убийцей.

Как только слуги начали собирать необходимые вещи, леди Мидорикава погрузилась в размышления о глубине своей миссии. В столице ей предстоит встретиться с Момо, но также ожидают встречи с политическими манипуляциями, которые требовали быть на шаг впереди. Её союзники в клане понимали ценность информации, но такие, как Тошиюки, могли стать серьезной преградой.

Вот и настал рассвет. Бурная ночь закончилась, и хозяйка дома готовилась к своему важному визиту в столицу. Всё как всегда — ничего необычного.

Она была одновременно красива и коварна, жила по правилу «убей или будь убитым». Готова всегда опережать своего потенциального противника. В этой игре интриг аристократ просто обязан участвовать. Отказ означал бы рискнуть жизнью. Каков будет приз? Здесь всё зависело от удачи.

Но жизнь в её круге выглядела значительно лучше, чем у простолюдинов. Только выживать надо иначе. И именно это было её намерением — играть с миром по его правилам. Она — Доку Маура — как бабочка: прекрасная, но опасная.

* * *

С наступлением вечера в Общине Тайо было ярко, словно солнце там не собиралось заходить. Кто-то усердно трудился, тогда как другие находили время для отдыха. Сегодня они смогли построить ещё несколько уютных домиков на деревьях.

В честь этого кухарки решили порадовать всех щедрым угощением: отварным рисом с курицей. Обычно такие порции мяса готовили весьма редко, но сегодня был поистине особенный повод. Некоторые даже откупорили несколько бутылок самодельного вина, хранящегося в собственных ямах.

Сегодняшний день действительно оказался грандиозным, и не только из-за приближающегося праздника Духов звёзд. Наконец-то община смогла пополнить свои запасы так, что их хватит на целый год. Впервые к ним прибыло так много повозок с продуктами. Теперь у них есть собственные лошади, лекари смогут лечить более сложные болезни, а дети получили новые игрушки и книги. Малышам в Тайо очень нравилось учиться читать и писать по увлекательным рассказам.

Особенно всем были интересны истории о великом Императоре Райдене: о том, как он победил дракона, как спас простую красавицу и о его путешествии на гигантской черепахе. Его имя стало легендой уже тысячу лет назад, но народ Косеи продолжал вспоминать о храбром правителе. Неудивительно, что его фигура всё ещё находила своё место в народных сказаниях. Что из этих историй являлось правдой, а что вымыслом, уже становилось сложно разграничить, но для людей было не так уж важно отличать сказки от действительности. Благодаря своему герою все жители империи могли наслаждаться свободой под открытым небом, и поэтому пусть ему приписывают самые фантастические подвиги.

Тем не менее, Норио был полностью удовлетворён своей работой. Он радовался, видя своих людей счастливыми. Никто не испытывал нужды — он к этому и стремился.

Джиро, как всегда, узнавал о делах рабочих и собирался отправиться в ближайший город, чтобы встретиться со своими людьми и запастись полезной информацией. Эльфийка Кокоро разжигала костер, подбрасывая в него разные камушки, которые меняли цвет пламени и создавали яркие искры. Её уже попросили не увлекаться, чтобы не допустить пожара.

На маленьком крыльце сидела сестрица Норико с книжкой в руках, читая её вместе с несколькими детьми. Она мельком взглянула на брата и тепло улыбнулась, искренне поблагодарив его своим жестом за всё, что он делал для них.

Вскоре Кокоро сделает для Норико специальный стул, чтобы девушка могла передвигаться с комфортом. Пока её костыли сломаны, добрые люди с нежностью носят её на руках. Ей было неуютно от того, что её положение причиняет неудобства окружающим, но ничего нельзя было поделать. Да и Норико была очень любима в общине, как и её брат.

Также стоило обратить внимание на двух незнакомцев, которые вновь пришли на помощь общине. Это была доброжелательная жрица Руюго и мужчина, что тоже являлся жрецом, в капюшоне и маске, напоминающей тануки. Эти люди время от времени навещали жителей, не прося ничего взамен.

Они приносили разнообразные обереги с изображениями драконов, проводили увлекательные ритуалы очищения и привозили немного еды. Эта пища была в основном постная, так как только те, кто способны услышать зов Великого дракона, могут насладиться изысканными угощениями. Но даже простое тофу на пару — это настоящий деликатес.

Тот мужчина скрывал своё лицо, утверждая, что оно изуродовано огнем и выглядит устрашающе. Однако он уверял, что помощь от тануки так же бесценна.

В данный момент он осматривал лошадей и давал советы по их содержанию. Эти благородные создания сильны и требуют особого ухода. Поэтому он рекомендовал построить специальный загон и посадить съедобные травы, чтобы скакуны могли пастись безопасно. В довершение ко всему он подарил Норио специальные семена, которые быстро прорастут.

Тем временем жрица помогала кухаркам раскладывать еду по мискам и тарелкам. Она также раздала людям одежду, которую время от времени жертвовали храмам. Среди вещей оказались и несколько монашеских ряс, лишённых украшений и эмблем, чтобы их носители не путались с теми, кто принял обеты.

С приближением вечера небо над общиной Тайо окрасилось в теплые оттенки оранжевого и розового, словно само солнце пыталось сохранить свое присутствие в этот волшебный вечер. Жители собирались вокруг большого костра, который разгорался под заботливыми руками Кокоро. Яркие искры, вырывающиеся из пламени, танцевали в воздухе, отражая радость событий, которые должны были произойти этой ночью.

Норио, с чувством гордости и удовлетворения, наблюдал за своим народом. Его сердце наполнялось теплом, когда он видел, как дети смеются и играют, а старшие улыбаются друг другу. Люди здесь были не просто соседями; они были одной большой семьёй, объединённой общими целями и надеждами. Каждый вклад, будь то работа на полях или помощь друг другу, становился частью их общей истории.

— Братик Норио, взгляни! — вдруг воскликнули дети, что сидели рядом с Норико, поднимая книгу так, что чуть ли не вырвали ее из рук друг друга. — Это история о Императоре Райдене! Он тут отправился в Царство Грибов! Вы не хотите послушать про его подвиги?

Другие дети подошли поближе. Они с любопытством и восторгом слушали каждое слово, пока Норико с улыбкой читала им отрывки о героизме, смелости и любви. Для них эти рассказы, переданные через поколения, были настоящими сокровищами.

На соседней стороне костра, жрица Руюго накрывала столы для специальной церемонии приема пищи. Её уверенные движения привлекали внимание жителей, и они подходили, чтобы поздравить её с возвращением. Женщина в ярком одеянии, украшенном красивыми вышивками, вносила свои обереги, которые она предлагала каждому, кто бы к ней ни подошёл. Эти обереги, словно охраняющие талисманы, имели способность оберегать всех, кто носил их, от злого глаза и неприятностей.

— Мы стучим в ворота судьбы, — произнесла она, когда жители начали подходить к ней за благословениями, — пусть наши сердца будут открыты, а Великий дракон защитит нас!

Тем временем жрец в капюшоне и маске тануки не отходил к лошадей. Его слова о том, как ухаживать за ними, звучали уверенно и умело, и вскоре он привлёк внимание и интерес многих. Трудно было не заметить, как лошади реагировали на его присутствие, будто чувствовали, что он им сопереживает. Это было нечто большее, чем просто внимание к ним — это была связь, основанная на понимании и уважении.

— Правильный уход обеспечит вам отличных скакунов, — сказал он, указывая на траву, которую нужно было посадить для их питания. — Не забудьте, ваша сила — это их сила. Необходимо, чтобы загон находился ближе к открытой местности. Эти создания скучают, если долго не резвятся. Их надо выводить на регулярную пробежку.

Норио, который стоял неподалёку, кивнул, прислушиваясь к мудрости жреца. Внутри него бушевала гордость за людей, стремящихся научиться и расти, а не только довольствоваться простыми радостями. Каждый член общины был готов принимать препятствия и преодолевать их.

Когда солнце наконец-то зашло за горизонт, Община Тайо погрузилась в магический свет свечей, окружающих костёр. Крики радости и смех наполнили воздух, в то время как Норио поднял тост за своих людей, за веру в светлое будущее.

— За силу, единство и самые светлые мечты! — закричал он, и его слова отозвались в сердцах каждого, собравшегося вокруг.

Пока народ общины поднимал свои стаканы, их взгляды наполнились надеждой. И пусть жизнь не всегда была лëгкой, каждый из них знал, что вместе они были способны на любые свершения.

— Вам стоит задуматься о строительстве колодца, — заметил жрец спонтанно. — Прогулки к реке, конечно, полезны, но весьма утомительны. Воду нужно процеживать, кипятить несколько раз, а дождевая вода в сухое время года не накопится. — Они стояли чуть в стороне от маленького пиршества, чтобы не мешать остальным.

Жрец был абсолютно прав. Наличие источника питьевой воды значительно улучшило бы положение дел. Они вдвоем быстро обдумали, где можно выкопать колодец. Однако осуществить это своими силами с примитивными лопатами было бы крайне сложно. В городах обычно есть целая система колодцев, а в деревнях нанимают специалистов, чтобы создать источник воды. И это стоит немалых средств.

На данный момент у Тайо таких ресурсов нет. Более того, их община не являлась официальным поселением — они даже не платили налоги государству. Из принципа не желали отдавать деньги власти, которая привела большинство жителей к нищете и полному бессилию. Увы, подобные сооружения во многом обеспечиваются Гильдией строителей.

Только если найти людей из подпольных организаций, которые также не пресмыкаются перед правительством и работают лишь на себя, можно что-то изменить. Джиро было бы несложно найти таких надежных людей. Однако они точно не будут работать даром, а за такую помощь могут попросить баснословную сумму.

У Гильдии тоже высокие расценки, но они предоставляют официальные документы со своей подписью и печатью. Если же поселение не обозначено на картах и незарегистрированное, то они будут обязаны обо всем сообщить. В конце концов, их репутация ценнее сострадания. И тогда свобода общины Тайо окажется под угрозой.

— Да, действительно... И речной водой полезно мыться, но иногда от неё такой запах... Ха-ха! — простодушно согласился Норио, вновь предлагая жрецу выпить вина, но тот, как всегда, отказался. — Но с деньгами...

— В этом мы можем помочь, — произнес человек в маске тануки, — если несколько ваших юношей и девушек согласятся нести вместе с нами Драконье слово, то через месяц-два смогут принести вашей солнечной общине необходимую сумму. Как я уже говорил, у них будет священный дом, Великий дракон будет за ними присматривать, и они смогут стать избранными на пути к мудрости. — говорил он, попивая чай с лотосом.

— Спасибо, но не стоит... Я озвучу ваше предложение, но... У нас уже есть некоторые идеи, откуда достать деньги... — ответил Норио, глядя на счастливые лица жителей.

Жрец, вызвав своим замечанием умиротворённую улыбку на лице Норио, обменялся взглядами с жрицей. Он заметил, как их разговоры обогащали совместный замысел, открывая новые идеи и решения. Однако вопрос о том, как найти необходимые средства для реализации всех мечтаний и планов, всё ещё оставался неразрешённым.

Но это было делом завтрашнего дня. Сегодня люди могли отпраздновать маленькую победу над врагом по имени «бедность». Ведь в Тайо каждый, кто нуждается в поддержке, всегда найдет её.

Спустя некоторое время оба человека отправились по своим делам. Некоторые жители общины начали готовиться ко сну, кто-то прибирался, а другие продолжали праздновать, но уже в более спокойной атмосфере, наслаждаясь вечером и общением друг с другом.

Норио остановился на мгновение, посматривая на пылающий костёр, который освещал лица радостных людей. Он понимал, что даже несмотря на отсутствие чётких планов, события текущего вечера подарили всем чувство единства и надежды. В голове у него витали идеи, но он решил оставить их на утро — пусть радость исполнения мечты о первом успешном собрании всё еще витает в воздухе.

Спокойная мелодия потрескивающего огня убаюкивала его мысли, и он медленно направлялся к своему дому. Восхитительные запахи, исходившие от угощений, всё ещё кружили в воздухе, напоминая о том, что жизнь продолжается, несмотря на трудности. У каждого в общине была своя роль, и сегодня они все были участниками чего-то большего.

На маленьком крыльце своего домика Норио увидел Норико, которая сидела в окружении своих друзей. Она шевелила губами, рассказывая очередную историю о Императоре Райдене, и дети, прижавшись друг к другу, с восторгом слушали её. Он, этот неприметный момент, согревал его сердце. Его близняшка так же вдохновляла следующие поколения на мечты и надежды.

— Вы скоро отправитесь спать, или хотите послушать еще одну сказку? — спросил он, подходя ближе.

Дети переполошились и радостно ответили:

— Давай еще сказку! Расскажи о великом драконе!

Норио посмотрел на Норико. Она тихо улыбалась, знающая, что её брату не терпится порадовать маленьких слушателей.

— Но уже довольно поздно. Оставьте хоть немного книг на завтра. Ваши родители уже ждут вас, — произнес он с улыбкой. Дети немного поныли, но в конечном итоге согласились, что пора идти спать. Хотя, конечно, от полученных эмоций им будет трудно уснуть, и для этого у них было волшебное зелье — чуть тёплое молоко с медом или сахаром.

Дети мгновенно разошлись в разные стороны. Брат и сестра остались вдвоëм. В их жизни не было ещë такой сплочённой семьи. Никогда не было так хорошо.

— Братец, ты снова забыл попрощаться с гостями, — невозмутимо заметила сестра, а Норио смутился и засмеялся. Приятные вещи, однако, тоже остаются неизменными.

Но в этот момент гармонию нарушила зловещая темная аура. Деревья вдруг показались каменными и безжизненными. Ветер поднялся, мгновенно погасив огонь в костре.

Некоторые ребята уловили жуткий шорох, а кто-то почувствовал, будто земля сдвинулась под ногами. И главное — четкий звук приближающихся... корней?

В один миг перед всеми явились странные корни, которые начали расти и переплетаться, пока не преобразились в прекрасную девушку с зелëными волосами. Ветви и почки покрывали её тело, а руки напоминали корни. Всё её тело было словно единым деревом.

Фиолетовые глаза были прекрасны, пока вдруг не стали полностью чëрными. В этот миг они столкнулись с гневом Духа Деревьев Кодаи-Ноке-ва-Омоидасу. Она была полна ярости.

Кодаи-Ноке-ва-Омоидасу, величественная и грозная, возвышалась над общиной, словно сама природа требовала расплаты. Ночной ветер трепал её зеленые волосы, а её глаза, темные как беззвёздное небо, сверкали гневом. Присутствие духа наполняло ночное спокойствие тревожным напряжением.

— Вы разорили лес! — прорычала она, её голос гремел как гром, отдаваясь эхом среди деревьев. — Вы осквернили священное место, ставшее домом для многих, и даже для вас!

Собравшаяся толпа была сбита с толку. Норио, как лидер общины, шагнул вперед. Озадаченность на его лице была заметна.

— Ты же дух? Кодаи-как-то-там... Короче, я не понимаю, о чëм ты. Это просто наш дом, — но каждый новый аккорд его голоса окутывал воздух всё большим холодом, и ветер становился всё сильнее.

Кодаи внимательно изучала лицо Норио, пытаясь понять, как он может оставаться таким невозмутимым на фоне столь явного разрушения. Её взгляд обращался и к остальным собравшимся: страх и неуверенность отражались в их глазах, а гнев древесного духа только усиливался, как буря, нарастающая с каждой секундой.

— Вы, люди, не осознаете даже собственных поступков, — произнесла она с надрывом, её голос становился всё громче и громче. — Этот лес — наша жизнь. И ваша, хоть вы и отказываетесь этого понимать. Он не просто место существования; это душевная основа! Вы подвергли её опасности ради своих низких забав!

Норио, вскинув руку, попытался наладить диалог. Хотя, надо признаться, он первый раз вëл переговоры с подобными существами. До этого самым сложным собеседником для него один жадный аристократ, которого чудом получалось подкупать, чтобы он «забыл» о существовании общины Тайо.

— Дух, это недоразумение! Мы просто пытаемся выжить! И кто ты вообще такая, чтобы нас за это судить?!

Но Кодаи, кажется, будто совсем не обращала внимания на его слова. Её взгляд был сосредоточен на собравшихся — растерянность, страх и недовольство охватывали толпу, что раздражало её всё больше. «Вот она, людская натура», — подумала она.

Лидер общины, желая не усугублять ещë сильнее ситуацию, встал между Кодаи-Ноке-ва-Омоидасу и ошеломлëнной толпой, вооружившись своей косой. Очень не хотелось, чтобы славное пиршество заканчивалось вот так.

— Все, кто здесь, мы же должны действовать разумно, верно? Это недоразумение, не так ли? — прокричал он своим людям, а затем обратился к Кодаи: — Ты ошиблась, дух. Того, что ты ищешь, у нас нет. Поэтому прошу тебя, убери свой бессмысленный гнев.

Однако дух деревьев оставалась непреклонной. Неужели она из тех, кому надо просто наказать ради наказания? Как же так вышло, что даже подобные духи склонны к таким вещам?

Норио готов был отстаивать невиновность своей общины до конца. Ему не важно, кто перед ним — человек или существо. Зелëные глаза этого мужчины мельком встретились с чëрными глазами Кодаи. В это время деревья начали колыхаться от зловещего ураганного ветра, и Кодаи подняла руки-корни вверх.

— Вы убили тех людей!.. Превратили лес в поле для своих глупых разборок!.. Подожгли его! — Каждое слово раздавалось всё громче, наводя ужас. — Я это просто так не оставлю!

В этот момент кто-то выкрикнул из толпы:

— Эй, ты! Да, ты тех торговцев имела ввиду? Ну, они же сами напросились, — голос принадлежал бойкому юноше, который пытался изложить всю правду о ситуации Древесному духу.

— Аой, повтори, что вы сделали?! — резко повернулся к нему Норио.

— Г-господин, д-дух... Мы... Мы не виноваты! В-вы бы видели, в каком состоянии были их повозки! — попытался оправдать поступок своих друзей юноша, едва скрывая страх перед духом. — Как торговец может позволить себе такое? О-они... Они угрожали нам. Сказали, что расскажут императору о нашем солнечном доме. Нам не оставалось выбора!

Этот юноша обострил общий интерес, его слова вызвали кивки согласия среди остальных. Норио почувствовал, как единое волнение сменилось на уверенность, основанную на подавленном гневе и стремлении к самосохранению. Ведь все они трудились для своей общины...

— Прежде всего... Прежде чем осуждать нас, — добавила одна девушка из толпы, — вам стоит спросить себя, как часто вы смотрели в глаза своему врагу, зная, что он может уничтожить вас одним вдохом? Мы этого не хотели, но иногда выбора нет!

Обстановка накалялась. Общинники, опираясь друг на друга, начали постепенно поддерживать позиции тех молодых людей. Все еще находясь в небольшом страхе, Норио в конце концов вновь заговорил с Кодаи:

— Они правы, дух, — произнес он спокойно, но уверенно. — Мы должны думать о выживании в этих трудных обстоятельствах. Мы не можем игнорировать угрозы, исходящие от дворца. Это вопрос жизни и смерти! И, ещë раз повторю, ты не та, кто может нас за это осуждать! Ты же дух. Тебе не понять, что такое выживание!

В воздухе повисло напряжение. Но внутреннее спокойствие Кодаи едва ли можно было сдерживать, её гнев разгорелся, как вспыхнувшая искра.

— Вы слишком глупы, чтобы что-то осознавать, — прорычала она, её голос был словно ломаемые ветви. — Вы не понимаете, что делаете со своей землёй и с собой!

С эти словами из глубины леса начали подниматься мощные корни, как живые создания, отказывающиеся оставаться в покое. Они обвились вокруг домиков, построенных на деревьях, с невероятной силой. Это было эхо тех, кто потерял своих братьев в той огненной буре...

Толпа зашумела от паники. Крики поднялись, когда первые дома обрушились: крепкие деревья, служившие опорой, тоже вдруг оказались поглощëнными гневом духа. Вихрь корней сотрясал подмостки, и куски древесины летели в стороны.

— Нет-нет! Стой! — закричал Норио, осознавая, что дело принимает необратимый оборот. Он хотел остановить надвигающуюся катастрофу, но его голос утонул в общем крике ужаса.

В одночасье вспыхнул зловещий огонь. В это время кого-то всë ещё ярко светили масляные лампы. Этого было вполне достаточно, чтобы вся древесина загорелась словно солнце.

— Так что, вы узнали, что значит потерять что-то важное? — прорычала Кодаи, её глаза сверкали от злости и непомерного горя. — Познайте же хоть так горе о моих погибших братьях!

Община погрузилась в хаос. Люди метались взад и вперёд, пытаясь спасти хотя бы остатки того, что у них ещё осталось, теперь лишённые буквально крыши над головой. Некоторые кричали от страха, другие пытались помочь, но никто до конца не понимал всей сокрушительной силы, с которой им пришлось столкнуться.

Норио вдруг вспомнил, что Норико может быть в одном из оставшихся домиков, и в мгновение ока его охватило безумство. Он бросился в огненный ад, вопя её имя, полностью забыв о своих обязанностях как лидера. Сердце стучало в груди так мощно, что казалось, оно сейчас вырвется наружу, пока он метался по горящему помещению в поисках сестры.

В то время как он отчаянно рвался на помощь, Джиро и Кокоро устремились поймать удаляющуюся Кодаи-Ноке-ва-Омоидасу. Они не могли оставить безнаказанным разрушение своего дома.

Эльфийка, раскручивая собственноручно изготовленный нож-вертушку, готовилась метнуть его в духа. У неё была идеальная возможность для удара, но Джиро, быстро схватив её за талию, приподнял и удержал. Учитывая её рост, это не составило труда. Он прекрасно осознавал, что подобный шаг может только усугубить ситуацию и приведёт к ещё большему хаосу в общине, но призвать Кодаи к ответу было необходимо, кем бы она ни являлась. Его голос даже напоминал настоятельную просьбу, когда он обратился к Древесному духу, ведь дипломатия — это его сильная сторона, в отличие от того же импульсивного Норио.

— Эй, стой! Ты должна понести ответственность за то, что натворила! Это просто безумие!

Слова Джиро звучали так, словно он считал действия духа простым недоразумением. Хотя нельзя было отрицать, что молодые ребята, вероятно, перегнули палку с поджогом, не жертвуя временем на поиски более мирного разрешения вопроса. Взгляд Джиро, направленный на Кодаи, был полон недоумения и разочарования. И он повышал голос, пытаясь добиться справедливости.

Кокоро, полная накала, держалась в его объятиях, хотя ей было немного приятно. Но она не собиралась отпускать духа без своих комментариев:

— Ха, вот и всё бесполезное стремление к миру между нами и вами! Кто-то вообще верит в успешный исход?.. Эй, ты! Мы, в отличие от тебя, стараемся наладить мир, а ты разрушаешь его своим деспотичным поведением! Лицемерная дрянь ты!

Джиро бросил на напарницу укоризненный взгляд, понимая, что такая агрессия только усугубит положение. Но Кокоро, как всегда, была полна эмоций — её опыт из прошлого научил, что мир невозможно построить, если кто-то пытается оправдать свои подлые поступки.

Древесный дух лишь равнодушно отметила про себя, что истинный мир между людьми и духами оказался иллюзией. В её мыслях вновь промелькнули образы тысячелетий, когда она много раз закрывала глаза на людские безобразия и пренебрежение ко всему, включая природу.

Не дав ответа, она исчезла, растворившись в густых тенях леса, оставив за собой лишь шуршание ветвей. Она также ощутила, что устала за последнее время; даже самым великим духам нужен отдых. Кодаи в итоге решила немного отдохнуть среди своих сородичей-деревьев, укрывшись в укромном уголке, где тревоги этого мира не могли её достать. Она достигла уютной опушки и приняла облик красивого дерева, став частью леса, ведь именно его неотъемлемой частью она и была.

Тем временем Джиро и Кокоро вернулись в общину, их лица искажали тревога, беспокойство и разочарование от того, что виновник в итоге так и остался безнаказанным. Тут же Норио бережно выносил Норико на спине; она выглядела истощëнной и буквально дрожала от пережитого. Сердце брата вновь сжималось от страха, как в тот роковой день...

— Быстро! Помогайте остальным! — крикнул он своим товарищам, пробираясь сквозь толпу, охваченную паникой. Кокоро и Джиро немедленно взялись за дело.

Община Тайо продолжала погружаться в бездну отчаяния, сотрясённая ужасным бедствием, оставившим только разрушение и горе. Дома, когда-то наполненные жизнью и радостью, теперь тонули в огненных руинах, напоминая о том, что утрата велика и её нельзя игнорировать. И даже отчаянные попытки потушить огонь не делали лучше.

Норио, ощущая эту боль, был полон безысходности, но его сестра оказалась сильнее, чем он думал. Норико отделалась лишь грязью от сажи и лёгкой интоксикацией угарным газом. Но в сердце юноши всё равно горело чувство, что он мог вот-вот её потерять, как и в тот день, когда уносил её от аристократа, из-за которого она больше не может ходить.

В глазах лидера вспыхнул огонь решимости. Время было не на его стороне, ситуация оставалась критической. Нужно было немедленно что-то делать, даже если это означало идти на более отчаянные меры...

* * *

Ножки маленькой девочки шагали по тропинке, усыпанной цветами, распускающимися возле дороги. Этот путь был хорошо знаком, он вёл к их дому, где находились рассыпанные игрушки и физиономии соседей, запечатлённые в ярких цветах детских рисунков.

— Мама, когда мы пойдем на праздник? — спросила она, весело смеясь, пытаясь прогнать тяжесть, что висела в воздухе. — Я хочу танцевать как настоящая фея!

Мать лишь взглянула на неё, и на еë лице мелькнула тень улыбки, но мгновение прошло, как облако. Она тяжело вздохнула, и искренний жалкий ответ упал ей с губ:

— Не сегодня, Момо. Я слишком устала.

С каждым шагом в груди Момо чувствовалось тёплое волнение, но оно смешивалось с чем-то грустным, когда она замечала, как мама с трудом несёт тяжёлый мешок с одеждой. Взгляд матери стал пустым, и это било ей в сердце.

— Мама, а там было платье Рикки, да? Ей вчера папа такую красивую куклу принес... — с энтузиазмом рассказывала Момо. Она считала соседскую девочку Рикку своей лучшей подругой. Еë папа был преуспевающим ювелиром, но работал в городе на севере страны. Он иногда приезжал домой с различными подарками, а в будущем обещал забрать семью с собой, где они будут жить в большом доме. Момо былодаже немного грустно от того, что Рикка может уехать...

Мать остановилась, обернувшись к Момо с вялой улыбкой, которая врасплох застигла её. Она наклонилась, гладя дочь по голове:

— И как, кукла красивая? Но вряд ли тебе дадут еë подержать после той разбитой вазы...

Внимая этим словам, девочка хотела было прижаться к матери, усевшись на её ногу, обнимая её так крепко, как смогла бы. Но мама не очень любила, когда еë отвлекали от работы. Да и девочка все ещë помнила, как в гостях у Рикки взяла посмотреть красивую маленькую керамическую вазочку с очень красивым узором в виде тюльпанов. Но подружка очень резко окликнула еë, из-за чего от неожиданности эта ваза просто выпала из рук Момо и разбилась на множество осколков. Девочка плохо помнила, что произошло дальше, но через какое-то время лучшая подруга стала реже и реже с ней общаться. Но очень хотелось еë как-то подбодрить.

— Мама, всë равно красивая именно ты! — продолжала она отвечать, скрывая грусть, просто изливая всё хорошее, что чувствовала. — Ты всегда будешь самой лучшей мамой на свете!

В ответ мать ничего не сказала. Лишь встала и продолжила тащить несчастный мешок с чистой одеждой. Надо быстрее дойти до дома и ещë всë выгладить, иначе никто не заплатит.

Путь продолжался, словно река, несущая их через тёмные горы. Момо верила, что когда-нибудь вернутся те времена, когда её мама вновь будет счастлива, и они снова будут рады, как прежде. И несмотря на то, что их жизнь была заполнена трудностями, она поклялась, что будет делать всё, чтобы именно эти моменты не исчезли.

— Посмотри на цветы, мама! — воскликнула Момо, указывая на яркие цветы в горшках, что стояли у какого-то дома. — Они такие красивые, как ты!

— Лучше не отставай и иди молча, — равнодушно сказала она, переводя дыхание из-за тяжести груза. Момо послушалась, хоть у нее еще оставалось много тем для разговоров. Например, что сегодня будет на ужин: рис или фасоль. Но она помнила, что мама не любит, когда еë отвлекают.

Они продолжали свой путь к дому. Когда-то подающая большие надежды куртизанка и еë дочь. Больше никого у них нет. Но маленькая Момо очень любила свою маму и верила, что однажды она станет улыбаться.

* * *

Момо медленно открыла глаза, ослеплённая ярким светом, который пробивался сквозь листву деревьев. Сердце её стучало, а в голове всë ещë витали остатки сладкого сна о матери — воспоминания, одновременно тёплые и тревожные. Она зевнула, вытянула руки, но вместо свежести утра её окутали холодные потоки беспокойства, не находившие покоя внутри.

— Где... я? — пробормотала она, потирая глаза.

Лесной воздух был тяжёлым и затруднял дыхание. Когда девушка поднялась на ноги, реальность обрушилась на неё с новой силой. Оглядевшись, она внезапно поняла, что спала на твёрдой земле, прислонившись к куче листьев и веток. Тревожные мысли хлынули в голову, заполнив её страхом. Сколько времени они уже в пути? Что стало с Широ?

— Ну наконец-то ты проснулась! — раздался укоризненный голос её спутника, и она обернулась, встретившись с его проницательным взглядом.

Лис сидел сгорбившись, его белоснежная шкура контрастировала с зелёными оттенками леса. Широ выпрямил уши и с выражением возмущения покачал головой.

— Ты ведь понимаешь, что уснула в самый неподходящий момент, верно? Нам нужно было двигаться, а не устраивать пикник на земле!

Момо потупила взгляд, хотя пыталась убедить себя, что усталость — это обычная часть их пути.

— Я... я не хотела, просто...

— Просто? — прервал её Широ, его голос стал острым как нож. — У нас нет времени на «просто». Нам нужно двигаться дальше, а не прятаться в лесу, как трусливые кролики!

Каждое его слово пронзало её, вызывая разочарование. Она думала о том, что видела в своих снах — о заботе и защите матери, — и вот столкнулась с суровой реальностью, которая не оставляла места для облегчения.

— Я понимаю, что ошиблась... — начала она, сжимая кулаки. — Но мы же остались в живых, верно? Но всё вышло из-под контроля...

Широ скривил пасть, смотря на неё как на маленького щенка, который лишь частично осознаёт своё положение.

— И именно поэтому тебе нужно быть более внимательной, когда вокруг враги! Ты позволила ей и её прислужникам получить преимущество. Мы не идиоты, чтобы мешкать в логове врага, и ты это знаешь! Святые небеса, да у неё, похоже, все слуги — ученики!.. Они прямо на виду, как на ладони... Она и впрямь демон с прекрасным лицом...

Момо стиснула зубы. Лицо её покраснело от стыда и обиды, но слёзы не упали. Глядя на Широ, она заметила, как его рубиновые глаза, несмотря на гнев, излучали беспокойство об их безопасности. Даже во время упрёков он в какой-то мере защищал её.

— Я сделаю всё, чтобы это исправить, — наконец произнесла она, и её голос наполнился решимостью. — Мы можем отдохнуть, но позже, ночью. Прежде всего нам нужно найти укрытие и понять, как идти дальше.

Широ закрыл глаза, уши его слегка опустились, словно в воспоминаниях о чем-то далёком.

— Широ... — произнесла она с натянутым тоном, уклоняясь от его взгляда. — Давай пойдем?..

Лис, не произнося ни слова, резво скрылся в густых зарослях леса, его белоснежный мех стремительно растворился среди зелёных теней, оставляя лишь лёгкое дуновение ветра. Момо осталась стоять, не понимая, как реагировать на этот холодный и пронизанный раздражением отказ. Грусть сжимала её сердце, и разум заполнился упреками к самой себе.

— Почему я такая глупая? — прошептала она, её горло сжалось. — Это всё моя вина!..

Немного собравшись с духом, она направилась в сторону напарника, обхватив руками плечи, трясясь от чувства вины. Каждое слово, что Широ произнес ранее, лезло в её память как острый наконечник стрелы. Она шагнула вперёд, отчаянно стремясь нагнать свою единственную опору.

— Широ, подожди... — слабо закричала она, пытаясь разорвать тишину, повисшую в воздухе. — Прости меня, пожалуйста...

Лес, казалось, отзывался на её крики шорохом ветвей и пением птиц, но Широ не останавливался. Его гнев оставлял её в тени, и с каждой секундой страх, что он может навсегда уйти, нарастал.

Момо вновь погрузилась в воспоминания о том, как они вошли в дом Леди Мидорикавы, чтобы отдать небольшой узелок от господина Норио. Усадьба, хотя и выглядела как уютный дом овдовевшей аристократки, на самом деле предоставила им лишь зловещий мир, полный враждебных теней. Широ заранее предупреждал, что это место опасно, и что эта женщина — наёмный убийца, но аристократическое великолепие покрывало истинную сущность.

В тот день всё шло гладко, пока не раздался тревожный шум. Служитель леди, евнух, внезапно упал на землю, лишённый жизни. Момо помнила, как её сердце замерло в тот момент, когда он с ужасом закатил глаза и свалился в лужу собственной крови.

Ами, служанка, до этого казавшаяся мягкой и заботливой, вдруг накинулась на них, полная ярости, оставляя за собой следы предательства. Или всё-таки нет? Была ли она искренне доброй? Сердце сжалось от ужаса, если в тот решающий момент она увидела именно настоящую Ами — холодную и безжалостную.

«Но почему? Почему Леди Мидорикава позволила это?» — задавала Момо себе вопрос, пробираясь через заросли.

Вдруг словно ответ на её вопросы, в голове промелькнул осмысленный фрагмент: а вдруг глава дома целенаправленно допустила эту ситуацию? Может быть, она дала своим подчинённым приказ убрать их в тот самый момент, когда задержалась в своём кабинете? А возможно, это мог быть всего лишь «дружелюбный» эксперимент для проверки реакции, так ведь? Несмотря на все усилия, Момо не могла подбодрить себя приятными мыслями. Раньше у неё получалось избегать неприятной правды, оправдывать всë как лёгкое недоразумение. Это помогало ей улыбаться. Но почему сейчас всё иначе?

Размышляя о случившемся, она ощутила, как внутри зарождается новое чувство — страх. Широ, кажется, произнёс что-то про всех слуг-убийц. Значит, Ами не одна такая... И старшая служанка Хина, и мёртвый евнух Мицуо... Все они были тоже наёмными убийцами? Сколько же ещё интриг ждёт её впереди?

— Я не хочу быть глупой... — произнесла она вслух, остановившись на мгновение, чтобы затем сосредоточиться на своём напарнике-лисе.

Но он уже исчез, оставив её одну среди деревьев.

— Я должна быть сильнее! — решимость снова пронзила её.

С каждым шагом Момо всё больше понимала, что не собирается позволять этим потрясениям поглотить её. Возможно, пришло время взглянуть на мир с большей серьёзностью...

Следуя за Широ, она чувствовала, как его гнев отражается в её душе, подстёгивая её стремление изменить судьбу, которая ввергла их в эту чертовщину.

— Широ!.. — закричала она снова, собрав все силы. — П-погоди, ты где?

Момо не собиралась отступать, продолжала двигаться через лес, пытаясь вглядеться в следы лиса, которые стремительно исчезали среди высокой травы. Она надеялась, что в конечном итоге сможет заставить его повернуться к ней снова.

В конце концов, им нужно выбраться из леса и продолжить путь в Микадзуки. Не только из-за поставленной цели. Она помнила о наказании Кодаи, древесного духа. Ей запрещено оставаться в лесу. Чем быстрее они вернутся на Торговую дорогу, тем лучше.

Героиня старалась не падать духом. Ей удалось наконец нагнать Широ, его белоснежный силуэт всё ещё мельчал между деревьями. Однако когда она подошла ближе, ожидая, что лис будет куда спокойнее, в итоге он заговорил, но не произнëс ни одного доброго слова.

— Вот, похоже, ты наконец решила смыть следы своих глупостей! — произнес он с горьким презрением, его хвосты резко потянулись. — И зачем это тебе? Хочешь зайти в другую «приличную» таверну и надеяться, что там нас встретят доброжелательные люди? Или ты теперь собираешься в гости к имперскому палачу?

Она вздохнула, понимая, что он совершенно не планирует смягчать свои слова, и это лишь подливало масла в огонь её раздражения.

— Да, я допустила ошибку!.. Прости... — всё же рискнула оправдаться, стараясь говорить спокойно, чтобы не разжигать конфликт. — Но это не значит, что я не могу попробовать сделать всё лучше. Мне всегда говорили, что содеянного не вернëшь, но можно упорно работать над собой.

Широ фыркнул и продолжил шагать вперёд.

— Исправить? Ты даже не знаешь, как выживать! И всё ещё надеешься найти своего отца? Уверен, он сбежал, понимая, что у тебя тяжелый случай...

В какой-то момент терпение Момо иссякло. Её охватило ощущение, будто кипяток облил тело, и в груди зажëгся огонь. Дышать становилось трудно, мысли путались. Но нет, нельзя поддаваться слепому гневу. Хотя сдерживаться уже было невозможно. Все накопившиеся эмоции выплеснулись наружу:

— Ты идиот! — выкрикнула она, голос её срывался, а слёзы, с трудом сдерживаемые ранее, начали катиться по щекам. — Идиот! Идиот! ИДИОТ!!!

Момо, не сдерживаясь, бросилась вперёд, прочь от противного лиса, даже не зная, куда направляется. Боль внутри неё росла с каждым шагом. Она больше не хотела слышать эти оскорбления — всё было слишком тяжело! Она пыталась находить в себе силы с этим смириться, но вот это слишком!

— Он никогда не поймёт моё стремление, — шептала она сквозь слёзы, вытирая лицо. — Этот лис просто бездушный, грубый и непонимающий. У него просто нет сердца!

Широ, наблюдая за её бегством, внутренне терзался. Он понимал, что, возможно, был излишне жесток, хотя никогда не признался бы в этом вслух. Гордость словно щит всегда защищала его. Эта девчонка вообще не думает о последствиях своих действий, а затем попадает в беду. Ведëт себя как ребёнок с абстрактными идеями.

Тем не менее, в душе его что-то беспокоило... Нет, им же не следует разделяться. Ещё не время. Пока они не доберутся до столицы. Если она наживёт себе смертельных проблем раньше времени, им всем придётся несладко.

— Дура! — закричал он громко, продолжая гнаться за ней. — Ты потеряешься, если будешь так бегать!

Момо резко остановилась и обернулась, в ту же секунду наткнувшись на его грозный взгляд. Но её волнения продолжали накатывать, а тревога окутывала, придавая сил двигаться дальше, чтобы скрыть свои слабости. Между ними царило напряжение, словно невидимая преграда.

Шаги Момо и Широ сливались в ритмичное движение по ещё влажной от утренней росы траве, но между ними царило почти ощутимое молчание, накалённое злостью каждого. Ни одно слово не осмеливалось вырваться наружу — просто невозможно было разговаривать после произошедшего. Момо также осознала, что проспала почти сутки, усталость после побега свалилась на неё, давила, как тяжёлое одеяло.

Путь к столице был важен для обоих, но обиды оставались на фоне как тёмное облако. Момо пыталась сосредоточиться на своих мыслях о будущем, представляя, как этот путь может изменить её жизнь. Широ же яростно углублялся в свой гнев, делая вид, что чувства девчонки его не волнуют. Они шли как два воина, готовящиеся к битве, полные обоюдного недовольства.

Внезапно перед ними открылась лесная опушка — солнечные лучи пробивались сквозь листву, создавая магическую атмосферу. Птицы, поющие свои мелодии, звучали как симфония, несколько успокаивая напряжëнную душу. Оба облегчённо вздохнули.

Но вдруг жуткое рычание раскатилось по лесу, проникая в каждую клеточку тела, заставляя героев замереть. Момо не пришлось поворачивать голову в сторону звука, поскольку перед её глазами разверзлась ужасная картина — из леса выползло огромное бесформенное чудовище серого цвета, напоминающее массу плоти с разрывающимися сухожилиями, стекающими белой слизью.

Оно чем-то, что напоминало глаза, заметило их. Момо почувствовала, как сердце сжалось, а страх пронзил каждую её конечность.

— Широ! — крикнула она, схватившись за свой кинжал, который всегда носила с собой.

В тот же миг чудовище с рычанием ринулось в их сторону. Уклоняясь от его ярости, Момо ощущала, как адреналин начинает бурлить в её венах. Она пронзительно взглянула на Широ, заставляя его осознать необходимость быстрого действия.

— Уклоняйся! Давай! — выпалила она, пока монстр стремился навалиться на них. Она же была хоть как-то вооружена, а у лиса лишь клыки и лапы.

Широ не медлил. Без лишних слов он отскочил в сторону, оставив пространство для манёвра и подготавливаясь к ответному действию. В его глазах читалась твёрдая решимость, несмотря на гнев, который царил между ним и Момо.

Чудовище разразилось новой атакой — его огромные мокрые челюсти разверзлись, будто собирались проглотить их целиком. Оно попыталось схватить девушку длинной, странной рукой, напоминающей... человеческую?

Момо уклонилась, заметив ещë, что существо стоит на чем-то, похожем на человеческие ноги. Не успела она толком осознать это, как чудовище вновь пошло в атаку. Теперь действия героев напоминали танец на краю пропасти — им необходимо было действовать быстро и желательно синхронно.

— Что это за тварь!? — в ужасе закричала Момо, стараясь избежать очередного удара.

Момо и Широ продолжали уворачиваться от ужасного чудовища, когда вдруг лис заметил жуткие детали, которые заставили его сердце замереть. В безобразной плоти этого мерзкого существа зияли деформированные человеческие руки, ноги и даже лица, искажающиеся в муках. Отвращение приносил не только зловещий визуальный образ, но и осознание того, что это творение явно могло состоять из человеческих останков — жертв, которых оно, возможно, поглотило.

— О-откуда оно взялось?! — едва сдерживаясь, выкрикнул Широ, увернувшись в последний момент от удара, который мог оставить его без головы.

Момо, изогнувшись в сторону, тоже заметила, что это существо далеко не простое. Это была не просто обычная жажда пищи — в нëм таилось нечто большее, нечто, что шло вразрез с их пониманием жизни, словно оно существовало только ради этого ужасающего голода.

Вдруг из-за деревьев с боевым криком выбежала девушка. Оббнажив оружие, она подпрыгнула и замахнулась для удара.

Это оказалась эльфийка с короткими зелёными волосами, облачённая в лёгкую рыцарскую броню. В руках она держала огромный клеймор, сверкающий на солнце. Прямо перед Момо и Широ она с лёгкостью атаковала чудовище, нанося глубокие раны, которые, казалось, могли лишить его шансов на дальнейшее сопротивление.

— Эй, стойте на месте! — крикнула она, парировав атаки монстра с эффектностью. — Я возьму его на себя, а вы скройтесь где-нибудь! Ваш рыцарь обо всем позаботится.

Все произошло так быстро, что Момо не сразу осознала, что им на помощь выбежала эта эльфийка. Она никогда не видела их раньше. Чем больше она наблюдала, тем яснее становилось — эта стражница была не просто случайной встречной, но подготовленной к таким боям. Как ловко она распоряжалась своим мечом, размером почти с неё саму, и как будто это не было ей тяжело.

Широ, немного вдохновлённый её энергией, встал рядом с Момо, переводя взгляд на катастрофическое чудовище, а затем вновь на молодую стражницу. Серебряные доспехи эльфийки сверкали даже под грязью, что давало понять — она из имперской стражи. Ловко перепрыгивая сквозь удары зловещего существа, она вновь обернулась к ним.

— Так, эй! Не мешкайте! — снова манерно скомандовала она, уклоняясь от лап чудовища. — Уйдите в сторону, сейчас тут будет мясо! Эх, жалко, что забрало на базе оставила... Тц!

Момо в какой-то момент почувствовала прилив адреналина. Глядя на манёвры эльфийки, она осознала, что очень хочет помочь, но рыцарь настояла взять всë на себя, охраняя её и Широ. Эльфийка, обладая невероятной стойкостью, притягивала внимание чудовища к себе, позволяя Момо и Широ укрыться где-нибудь. Но, увы, чудовище всё равно продолжало время от времени атаковать их, а рыцарь успешно рубила его конечности.

— И так, последний удар! — закричала стражница, нанося решающий удар по существо, почти перерезая его пополам. — Всё, вот и готово! Куча бесполезного фарша. Проще простого.

Чудовище упало. Эльфийка удовлетворенно ухмыльнулась, словно говоря «К вашим услугам». Момо даже заметила, что у неё янтарного цвета глаза, а также острые уши.

Но не успели герои облегченно вздохнуть, как обрубленные куски начали собираться обратно воедино. Раздался очередной рык, и существо восстало, полное новых сил, готовое продолжать нападения ради своего ненасытного голода.

— Ах, ты, живучий же, гад!.. — произнесла эльфийка, приготовившись к атаке. — Регенерирует, походу! Беда. Извините, будет не мясо, а пир горой! Фу, от этого ещë мертвечиной воняет! Короче, бегите лучше!

Волнение битвы нарастало с каждой секундой. Момо чувствовала, что надо улепётывать, но внутренний голос подсказывал, что она должна хоть как-то помочь. Она не хочет просто бросить эльфийку. И у неë же всё равно есть кинжал, который она ещё не использовала за время сражения.

Совместными усилиями они могли бы изменить ход этой битвы. Но чудовище не намеревалось сдаваться, его безумный голод не утихал ни на секунду. Нужно что-то делать!

Момо резко скакнула вбок, уклоняясь от протянутых рук и ног монстра, которые стремительно двигались в её сторону. Чудовище с каждым движением становилось всё более зловещим: его жуткие конечности, полные какой-то невероятной силы, растягивались как змеи и были готовы схватить всё, что попалось на глаза.

Но вдруг девушка ощутила, как невероятная энергия пробежала через её тело. Ощущение свободы и лёгкости охватило её словно свежий ветер. В момент, когда чудовище снова готовилось к атаке, Момо подготовилась и в один миг её ноги оторвались от земли. Это было словно как полёт! Всё вокруг замедлилось, и героиня оказалась позади монстра.

Как и раньше, когда ей удалось перепрыгнуть через тех убийц и трёхметровый каменный забор, только сейчас — значительно выше. Она ещё раз подтвердила себе, что может это делать! Тогда это был вовсе не сон. Но этот прыжок уже совсем не похож на человеческий... Больше как у профессионального ниндзя.

Однако чудовище никак не собиралось оставлять их в покое. Внезапно его челюсти раскрылись, из них выплеснулась белая слизь, устремляясь на эльфийку и Широ, как паутина. Момо инстинктивно сжалась от порыва страха — она не могла допустить, чтобы что-то случилось с её другом...

— Широ, осторожно!!! — закричала она, стремительно рванув вперёд. С невероятной скоростью она перемахнула через хаос, в последний момент прыгнув и прикрыв своего друга от выброса слизи, которая ударила в них с ужасной силой.

Слизь, попавшая на неё, обожгла почти всю спину, заставив её кричать от ужасающей боли. Эльфийка, продолжая борьбу с монстром, ощущала, как жар проникает в её тело, и её броня начала разъедаться как воск под горячими лучами солнца. Широ, ошеломленный тем, что он только что увидел, лишь смог вымолвить:

— Ты... Ты сумасшедшая!.. — его голос дрожал от страха, в глазах читался шок.

Примечая обожженные участки кожи, Момо, всё ещё с улыбкой на лице, посмотрела на него и беззаботно произнесла:

— Ай!.. Да, ничего страшного!.. Твоя шерсть слишком красивая, чтобы быть испорченной какой-то слизью! Уй!.. — бодро подметила она, хотя ей было очень больно, но она безуспешно старалась это скрыть.

Эльфийка же продолжала отчаянно драться с чудовищем, ловко уклоняясь от его ударов, подавляя желание сразиться с ним до последнего. Ей учили, что нельзя бездумно бросаться в бой — от её трупа никому не станет лучше. С каждым мгновением в её сознании возникали сомнения: «Что я вообще здесь делаю? Это же теперь не просто патруль стражника!» Тем не менее страх и неуверенность не одолели её — она понимала, что обязана защищать своих подопечных. И единственным способом продемонстрировать свою силу было не позволить себе стать слабой.

— Эй, я справлюсь! Вы оставайтесь в стороне, — снова крикнула она с уверенным тоном, её голос наполнил воздух энергией. — Эта тварь моя!

В тот момент, когда Момо собрала всю свою решимость, адская боль от кислоты, проникающей в её спину, лишь усиливала её осознание: убегать — не вариант. В её руке всё ещё оставался старый потёртый кинжал — давно заброшенное оружие, которое она всегда носила с собой, но сейчас оно могло стать символом её решимости.

— Я смогу! — произнесла она, её голос звучал уверенно, несмотря на внутренний страх.

Собравшись, она сделала два стремительных удара в сторону чудовища. Как только лезвие коснулось его плоти, произошло нечто невероятное. Кинжал, оставаясь в руках девушки, в одно мгновение преобразился в утончённое, великолепное оружие — катану с изящным лезвием, окружённым мягким светом. Удар стал невероятно лёгким, как будто он сам искал цель.

Присутствующие даже чуть приоткрыли рты от удивления — не только Момо, но и эльфийка с Широ не могли поверить своим глазам. А обрубленные куски плоти чудовища перестали восстанавливаться, а оно само издавало жуткий, зловещий крик боли, который наполнил лес непередаваемым ужасом. Это был не просто стон, это был вопль дьявольской агонии.

— Что за демон!.. На каком рынке ты его, черт возьми, достала?! — воскликнул Широ, не в силах отвести взгляда от нового чудесного оружия. Это было чудо, впервые открывшееся его глазу — как и тогда, когда они спасались от злобного хиноши. Но сейчас он увидел это в полной красе.

Эльфийка, быстро оценив обстановку, не теряя времени, отдала команды.

— Так, ты, девочка, присоединяйся к бою! Твоя катана ему явно не по нраву! — сказала она с ухмылкой. — И уворачивайся! Ха, теперь стало веселее!

Неуверенность снова охватила Момо, когда она вспомнила о своих новоприобретëнных способностях, но, кивнув, всë же решилась. С таким мощным оружием в руках она чувствовала себя готовой к битве, хотя и не понимала толком, как использовать эту странную силу.

— Я... х-хорошо, я попробую, — пробормотала она, сглотнув страх.

Эльфийка ловко маневрировала вокруг обожжённого болью чудовища, демонстрируя свои навыки, держась двумя руками за клеймор. Она настойчиво била по чудовищу, оставляя за собой след его страданий, действуя как прекрасно настроенный механизм: каждое её движение сливалось в единую симфонию.

Воспользовавшись силой своей новой катаны, Момо стремительно сделала несколько шагов вперёд. Ожоги на спине всё ещё сильно щипали, но вся её энергия полностью сосредоточена на битве. Она метнулась к чудовищу и, проведя несколькими движениями катаной по его бокам с неожиданной грацией, почувствовала, как лезвие без труда разъединило куски плоти, отлетевшие в стороны — у чудовища не осталось ни единого шанса на восстановление. Хотя девушка всё ещё периодически теряла равновесие, голова кружилась от переизбытка адреналина и неопытности в бою.

— Это... действительно работает! — удивлённо и радостно воскликнула рыцарь, почувствовав прилив смелости. — Так, всë, хватит с него! Давай, заканчивай. Нам нужен только один крепкий удар!

Момо попыталась оценить ситуацию и придумать, как нанести финальный удар. Мысли метались в её голове, но, похоже, ей пришла в голову одна идея.

— Д-да! Кажется, знаю!.. — сообщила она немного неуверенно, однако в мыслях у неё терзались и другие варианты. Но времени на раздумья не было.

Когда эльфийка обрадовалась скорой победе, в них словно открылось новое дыхание. Момо глубоко вдохнула, собирая всю решимость и энергию. Она сосредоточилась, ощущая, как её сердце бьётся в ритме боевых криков, и встала на носки, готовясь к финальному прыжку. В воздухе она, словно порыв ветра, вырвалась из плена земли, её катана сверкала в сказочном свете, прежде чем прорезала воздух.

В воздухе она сгруппировалась, словно всё вокруг исчезло — остались только она и чудовищное создание. Её взгляд стал острым, и она ощутила всю мощь духа, наполняющего её. Вниз. Вниз. Она полетела как молния, с мощным ударом, чувствуя мощный прилив энергии. Когда лезвие встретилось с серой плотью чудовища, её охватило множество эмоций, каждая из которых оставляла за собой невидимый след.

В этот момент в её сознании вспышка мыслей, воспоминаний и призрачных голосов слились воедино, как цветные фрагменты тумана, пробиваясь сквозь нежный свет: радостный смех детей, мечтающих о будущем, и потом — крики о помощи, окутанные отчаянием. Эти обрывки жизни среди пугающих теней проникали в сознание героини, словно напоминания о том, кто бы это мог быть до превращения в чудовищное создание. Момо закричала, но её крик не исходил из уст — это был крик всех тех, кто разрывался между надеждой и бездной.

Когда катана завершила свой разрез, чудовище замерло. Вместе с ним застыло и время — его огромное тело свалилось на землю с оглушительным гулом, оставляя после себя тишину.

Однако Момо оставалась в глубоком шоке. Её глаза широко раскрылись, она стояла на месте, охваченная смятением и ужасом, порой восстанавливаясь лишь кусочками сознания. В её памяти продолжали кружить волны эмоций и чувств, охватывая нечто большее, чем сама битва. Девушка попыталась собраться с мыслями, но их оказалось так много, что самые яркие вспышки мешали.

Эльфийка попыталась позвать её, но все звуки потерялись в тумане — Момо оказалась погруженной в бесконечные звуки: детский смех, песни о мире, знакомые имена, и, внезапно, мольбы о помощи. Эти голоса, полные надежды, страха и отчаяния, переплетались с её сущностью. С каждым новым фрагментом ощущала глубокую связь — связь с миром, который когда-то существовал.

Когда она наконец пришла в себя, её чувства вырвались, словно раскрыв шкаф со скелетами:

— Это всё существо... Оно... Это были счастливые люди, — тихо произнесла она, словно говорила сама себе. Этого было достаточно, чтобы Широ и эльфийка поняли, что происходило.

Эта стражница попыталась подойти к Момо, чей голос был полон тревоги.

— Эй, подруга? Ты в порядке?

Момо посмотрела на тело чудовища — оно больше не казалось врагом. Это был остаток боли, когда-то доминировавшей над человечностью. Вместо тёмного создания она видела бездну заброшенной жизни, перевёрнутой в ужасный кошмар.

— Почему?.. Как?.. — тихо произнесла Момо. — Они все были живыми. Это были люди.

Эльфийка, заметив, что Момо погрузилась в собственные мысли, мягко коснулась её плеча:

— Эй, все закончилось. Не стоит уходить в печаль. Не хватало мне еще экзорцизмом заниматься...

Момо медленно подняла голову, её взгляд пересëкся с лицом эльфийки, и постепенно еë разум вернулся к реальности, хотя шок всё ещё отражался в глазах. В это же время Широ, стоящий немного в стороне, ощутил, как ему пришла в голову новая мысль. Он внимательно рассматривал останки чудовища, погрузившись в догадки.

— Подождите... — произнес он тихо, но уверенно. — Неужели это просто слепленные трупы?

Слова Широ отозвались в мыслях остальных. Все начали переосмысливать произошедшее, внезапно обретая новый взгляд на зловещую картину. Стражница, осознав, что они только что прикоснулись к чему-то более зловещему, чем можно себе представить, тоже оценила всю ситуацию и добавила от себя, настороженно:

— Я не могу вспомнить, чтобы когда-либо встречала что-то подобное... Проклятие, это же самая тихая местность!.. Ох, придется просить прибавку к жалованию... Сходила, называется, на лёгкий патруль. Как знала, что четыре наряда с утра — к несчастью... — размышляла эльфийка, невольно уводя разговор к личным бедам. Она говорила так, словно столкнулась не с чудовищем, а с неожиданным медведем.

Она сделала шаг к останкам, демонстрируя уверенность и деловитость, несмотря на крайние страхи. Момо заметила, как на её лице появилось серьёзное выражение, но при этом её улыбка оставалась расслабленной.

— Так, лучше всего сжечь останки, — предложила эльфийка-рыцарь, оглядывая результат битвы. — Не хочу, чтобы это вновь ожило. Эх, запашок будет очень «приятным».

Момо кивнула, чувствуя, как её сердце сжимается от глубокой печали. Эльфийка, доставая из своего небольшого кожаного кармашка два камушка кремния для разведения огня. Теперь ещë лучше можро было рассмотреть ее доспехи — она оказалась не полностью облачëнной в серебряные латы, а лишь частично, основная часть её брони была кожаной — лёгкая защита, предназначенная для базовых патрулей, а не для серьёзных сражений. Однако слизь чудовища уже почти полностью проела грубую кожу. Вряд ли рыцарь была готова к такому исходу.

Момо глубоко вдохнула — из нее вдруг вырвалось искреннее желание помолиться за тех погибших, которых она услышала. Не важно, кто они, не важно, когда были превращены в такое существо, самое меньшее, что они по праву заслуживали — это молитвы смертных о покое их душ. Момо опустилась на колени под мягким светом, сложив руки в молитве, обращаясь к божествам с просьбой о том, чтобы все эти души нашли умиротворение после такой мучительной агонии. Она знала, что теперь всё для них закончилось.

— Прошу, пусть ваши страдания закончатся, — произнесла она с чувством, близким к мольбе. — До свидания, теперь всё позади...

В это время эльфийка подошла ближе. Она тоже присоединилась к молитве, но молча, прекрасно осознавая, что не так сильна в духовной части, но желая проявить сострадание. Ей хотелось надеяться, что дым от горящих останков — это те самые души, которые отправляются в новый дом или к своим семьям. Но запах от сожжённого чудовища действительно вызывал тошноту, как смесь тухлятины и экскрементов.

— Эх, ну и работёнка выдалась... — протянула она, оценивая свой клеймор, когда небольшой погребальный ритуал закончился. — Кстати, я Майю, — произнесла она, вытянув руку для знакомства, — лейтенант из южного гарнизона к вашим услугам.

— Майю? Рыцарь-лейтенант? — переспросила Момо, невольно удивляясь. Не то чтобы это было сюрпризом, но по обмундированию легко можно было догадаться о её должности.

— Ага, она самая. Патрули, отчёты, разборки с пьяными... В общем, не переживайте, я не из тех важных персон, и, надо признать, до сегодняшнего дня здесь, у гарнизона, было порядком скучно, — с ровным, спокойным голосом говорила эльфийка, но в то же время в её тоне ощущалось тепло. Она расслабленно оценивала свой вид после схватки с монстром. — Итак, как вас зовут? После такого инцидента нам просто необходимо выпить пива!

— Я Момо, а это мой друг Широ, — представилась главная героиня, внимательно глядя на новую знакомую. В глазах этой стражницы всё ещё были видны остатки потрясения от недавно увиденного и пережитого, но она старалась собраться с мыслями. Вот она, видимо, та самая рыцарская стойкость!

— Приятно познакомиться, — произнесла Майю, слегка поклонившись. Её голос продолжал звучать с той же манерной интонацией, что и раньше. — Надеюсь, эта неприятная история не сильно вас впечатлила. Честно говоря, я сама не понимаю, как такое произошло. Жаль, что старик запретил покидать гарнизоны даже для расследования... Не шучу, здесь и правда скучно.

Широ всё это время молчал, видимо, снова решив притвориться простым девятихвостым лисом. Идея неплохая, если бы не усмешка Майю, демонстрировавшая её расслабленную манеру.

— Эй, белок, я тебя уже слышала, — обратилась она к нему. Широ от неожиданности закашлялся. — Можешь не переживать. Хоть у нас и скучно, но всё ещё не бедно, — попыталась она пошутить. Лис немного расслабился. — Так что, пойдёмте в Кикори. Он неподалёку. А ещё, сегодня же праздник! Давайте!

— П-праздник? — воскликнула Момо, её голос всё ещё был полон неуверенности. — Это к-который с Янтарной луной? И в-вместе?

— Может, хоть раз обойдёмся без задержек? — недовольно произнес Широ.

— Да-да, праздник Духов звёзд или Тенрей. Мы же вместе поработали, должны и отпраздновать это. А где, как не на празднике? И разве вы куда-то спешите? — с задором пыталась воодушевить их Майю, но вдруг заметила странный взгляд Момо. — Что-то случилось?

В этот момент Момо, наконец, смогла отвлечься от неприятных мыслей. С каждой секундой внутри неё начало что-то искриться. Глаза её загорелись любопытством, она не выдержала и высказала:

— В-вы... Вы действительно эльф?! — восхищённо воскликнула она, глядя на Майю с восторгом. — Я слышала о вашем народе, но увидеть вас... Это просто невероятно!

Майю, улыбаясь, слегка наклонила голову, что вызвало ещё больший интерес у Момо. Но в глазах эльфийки промелькнула искра замешательства.

— Ну... Да, я эльф... А что, так заметно? Ха!.. Почему ты смотришь на меня, будто из меня дерево растёт? — начала она, её голос звучал одновременно игриво и успокаивающе. — Так, давай, прекращай рассматривать... Ты меня смущаешь.

Полная искреннего любопытства, Момо едва могла бороться с искушением. Это ведь самый настоящий эльф! И как она это раньше не заметила?

Интересно, а правда ли, что эльфы умеют общаться с цветами? Действительно ли, что их кожа светится под лунным светом? Этот и многие другие вопросы вертелись в её голове, заставляя все внутри чуть ли не танцевать от волнения.

И вот, вдруг, охваченная любопытством, она потянулась к... длинным ушам Майю. В этот момент её сердце забилось ещё быстрее. Момо задержала дыхание…

— А, ты что делаешь!?, — вздрогнула эльфийка, слегка смущаясь, закрыв уши. — Вообще-то это неприлично!.. Что это, у вас такой жест благодарения? Т-ты... не из борделя, надеюсь?

Момо не сразу поняла, что что-то здесь не так. Что она только что хотела сделать? Да, её любопытство одержало верх... Она хотела прикоснуться к этим ушам... Но почему Майю так резко отреагировала?

— А? Я... — попыталась героиня подобрать слова, но вместо этого выходили лишь короткие звуки. И еще те слова, сказанные эльфийкой... Это что, какой-то неприличный жест?

— Так, не переживай... — попыталась успокоить её Майю, возвращая уверенность в голос. — Похоже, ты не знаешь... Ладно, слушай. Никогда. Никогда не касайся наших ушей... Иначе подумают еще, что ты извращенка.

Теперь Момо осознала, что её жест оказался крайне неуместным. Не говоря уж о том, что она нарушила личные границы... Ей стало вдруг стыдно и неловко. Девушка не хотела так начинать знакомство с эльфом.

Но, подняв взгляд, она увидела, как Майю мягко улыбается, притягивая внимание обратно. Это ощущение облегчения. Хоть рыцарь в начале и смутилась от неожиданности, она явно не злилась на Момо. И в сердце девушки вновь поселилась восторженная радость: ей всё же удалось встретить эльфа! Она жаждала узнать о них больше.

— И-извините, пожалуйста... Я не знала... Но мне очень-очень интересно узнать о вас больше... — тихо произнесла она с искренним интересом. — Как вы живёте, какие у вас обычаи? Есть ли любимые праздники?

Майю снова искренне и тепло улыбнулась и похлопала Момо по плечу.

— Да, ничего особенного. Мы такие же, как и вы, только с небольшими отличиями. Да, магией я не владею. Ничего такого во мне нет... Я даже в Чие никогда не была. Даже старушку-королеву не видела, — с лёгкостью поддержала разговор Майю.

Момо, почувствовав облегчение от доброжелательной реакции Майю, чуть-чуть расслабилась, хотя в её сердце по-прежнему творилось волнение. Каждый миг, проведённый в компании удивительной эльфийки, только усиливал её интерес.

— О, я слышала о королевстве Чие! — воскликнула Момо, не в силах сдержать свою восторженность. — Говорят, у королевы есть необычные способности и загадочный зверь-покровитель... Разве ты совсем-совсем ничего о своей родине не знаешь?

— Какая там родина? Я просто уроженка Хасурюи и ничего особенного в себе не имею... Если вдруг начну слышать, как грибы со мной разговаривают, обязательно сообщу! — с улыбкой ответила Майю, снова пытаясь разрядить обстановку. — Я просто стражница, которая бродит по окрестным лесам, проверяет границы и охраняет народ. Пожалуйста, не считай меня кем-то великим.

Удивление Момо не угасало, и в то же время она ощутила лёгкое замешательство. Майю просит относиться к ней, как к равной, но возможно ли это? Всё-таки это самый настоящий эльф. И все же нужно соблюдать приличия, не переходить границы. Если она просит не превозносить её, лучше прислушаться. Героиня почувствовала, что это даже хорошо — общаться с Майю на равных.

— Х-хорошо, я постараюсь... — тихо произнесла Момо, — надеюсь, мы подружимся.

Майю улыбнулась, заметив, как черновласке полегчало, несмотря на некоторую неловкость во время знакомства. Она так же отметила про себя, что эта девушка очень искренняя и милая.

— Так что, предлагаю не тянуть время и отправляться на Тенрей — продолжила она, — всего на одну ночь. Заодно и поедим как следует. Я угощаю!

— Н-ну, не знаю... — потупила взгляд Момо на собственные сапоги. — Честно говоря, я его давно не праздновала... Я... — она хотела было отвергнуть предложение милой эльфийки, но внезапный звук из её живота склонил решение немного в другую сторону. На празднике же наверняка будет еда, например, моти в форме звёздочек...

— Так, это всё очень приятно, но нам надо идти. Никакие фестивали нам не интересны! — внезапно возразил Широ своим привычным тоном. — Нечем заниматься ерундой.

Это был один из немногих случаев, когда Момо полностью согласилась с лисом. Им действительно уже пора продолжать путь. К тому же у неё были и личные причины желать, чтобы этот день скорее закончился.

— Эй, наш лисёнок решает за всех, да? — попыталась подколоть его Майю. — Ах, откуда у тебя он такой важный? — обратилась она к Момо. — Случайно, не королевских кровей?

— Я тебе не... — попытался возразить Широ, но его речь прервала внезапная волна усталости. Он пошатнулся, и его глаза помутнели. В один миг его маленькое тело словно наполнилось свинцом, и ему стало невероятно сонно.

Широ упал на землю.

— Ш-широ, что с тобой? — испуганно наклонилась к нему Момо, прижимая его к себе. Он обмяк, его тело расслабилось сильнее, чем в ту их первую встречу. И даже тогда он оказался немного напряжённым из-за полученных ранений.

— У-устал... — вяло произнёс лис, закрыв глаза.

Он продолжал тихонько дышать, начиная потихоньку посапывать. Похоже, он действительно сильно устал. Хотя это свалилось на него очень резко, нелепо, но не удивительно — столько переживаний за последние дни...

Момо решила, что он заслуживает небольшого отдыха. Пусть проспится. Даже если потом будет ворчать, что его надо было заставить бодрствовать. Это, в конце концов, и в его интересах.

Поэтому ничего не оставалось, как принять предложение Майю и направиться в Кикори. Они вдвоём проведут время, пока Широ будет спать. Тем более у эльфийки есть идеи, где можно остановиться.

Девушка последовала за Майю. По пути они старались мило беседовать. Момо рассказала об Акаидори, а эльфийка поделилась весёлыми моментами из своей рыцарской жизни. Например, о том, как начинающие контрабандисты сами роют себе яму, делая затруднительным решение о том, чтобы их арестовать, ведь в итоге они наказывают себя гораздо лучше, чем сможет темница.

Путь оказался недолгим благодаря приятным разговорам. Кажется еще, что все недавние беды улетучились.

Но внутри Момо гложет одно чувство, которое возникает в ней каждый раз, когда наступает Тенрей. Все вокруг бегут веселиться, а она пытается всячески забыться. Сделать так, чтобы злосчастный день, когда умерла её мама, скорее закончился... Вот и сегодня... С того самого дня прошло уже четырнадцать лет.

Девушка старалась отвлечься от навалившихся тяжёлых мыслей, но каждый шаг всё равно навевал воспоминания о прошлом. В этот день, признавая свои чувства, она понимала, что игнорировать их не получится. Её мама ушла из жизни именно в дождливый вечер Тенрей, оставив Момо одной в этом огромном мире. И хотя она понимала, что грустить сейчас — не лучший способ провести время, покойный день навсегда останется в её сердце. И ей казалось, что уже смогла обо всем забыть.

Майю, не замечая перемен в настроении Момо, продолжала рассказывать о своих приключениях с искренним воодушевлением. Из её речи доносились лёгкий смех и радость, что помогало героине хоть на мгновение отвлечься от горечи.

Когда они вошли в город Кикори, Момо охватило чувство невероятного восторга. Огромные красные и жёлтые фонари, освещавшие улицы, и яркие бумажные гирлянды, развешанные между крышами домов, создавали атмосферу настоящего праздника. Кикори был не просто ярким — он жил, наполняя воздух смехом и музыкой.

— Ничего себе, какие дома! — воскликнула Момо, широко распахнув глаза и указывая на величественную архитектуру, отличающуюся изяществом и красотой. Здания, выполненные в традиционном стиле, с изогнутыми крышами и деревянными балконами, аккуратно украшенными резьбой, выглядели как произведения искусства.

Все дома были большими, в отличие от тех бамбуковых построек в Акаидори. В городе так же находились не только жилые дома, но и всякие разные заведения: чайные, лавки, таверны и прочие места. Момо даже почувствовала себя немного неуютно, поскольку является деревенской девушкой, находящейся среди городских стен.

— О, так ты никогда не была в Кикори? — с лёгким удивлением спросила Майю, заметив, как блестят глаза подруги. — Конечно, это не наша замечательная столица, но здесь вполне можно жить. Поверь мне, многие городские жители реагируют на деревенскую жизнь так же, как ты сейчас. А ещё тут есть Гильдия строителей. Ты её сразу узнаешь.

— Гильдия строителей? — переспросила Момо с легким любопытством. Хоть она и провела всю жизнь в деревне, но слухи о гильдии доходили до неё. Она разбросана по всему миру и предлагает свои услуги по строительству различных объектов. Работа ее мастеров зачастую безупречна, но и цена соответствующая. — То есть, они здесь?

Девушки продолжали прогулку. Пока людей не так много, что позволяло избежать вероятности заблудиться в толпе. Момо оглядывала восторженные лица жителей, заметив, что многие люди готовятся к празднику. Жители, облачённые в традиционные одежды жёлтых и белых оттенков, развешивали гирлянды из бумаги с небольшими добавлениями цветов и устанавливали прилавки с угощениями. Атмосфера немного напоминала ей о том, как в родном Акаидори готовились к празднику, только здесь всё было масштабнее и по-другому.

Момо старалась скрыть свои внутренние переживания и невидимые тени, закравшиеся в сердце. Праздник Тенрей, казалось, освещал весь Кикори, и она не хотела лишать Майю возможности наслаждаться моментом из-за собственной печали.

Эльфийка привела их к одной из деревянных хижин, специально предназначенной для временного проживания путников. Момо почувствовала небольшое облегчение, глядя на них. Эта и несколько небольших построек неподалёку ненавязчиво вписывались в общий пейзаж города. У них не было дверей, лишь пол, стены и крыша, но для героев это было более чем достаточно.

— Вот, здесь мы можем отдохнуть. Лучше же всего отдыхать, зная, что над головой есть крыша, — сказала Майю, обращаясь к новой приятельнице.

Момо аккуратно положила спящего Широ на пол, соорудив ему немного мягкую подстилку из собранных по пути листьев. Лис, явно изнеможённый, выглядел удивительно мирным и безмятежным, вытянувшись на деревянном полу. Момо не смогла сдержать улыбку, рассматривая его. Она поправила его пушистый хвост, чтобы ему было удобнее. Мордочка Широ не выдавала никаких признаков беспокойства или тревоги. Он просто тихо сопел, и в этот момент Момо стало очень тепло на душе. Но всё же не стоит забывать, что он уснул очень крепко. За весь путь даже ухом не повёл от постороннего шума.

— Вот и всё... Он, похоже, действительно устал, — произнесла Момо, глядя на Майю, которая подошла ближе, чтобы также взглянуть на юного лиса.

— Да, пусть отдыхает, — с лёгкой улыбкой согласилась эльфийка. — Не переживай, здесь с ним ничего не случится. Тут очень тихо, праздник будет проходить достаточно далеко.

— Может, и нам стоит немного отдохнуть? — предложила Момо, хотя внутри неё пока ещё бушевали волнение и грусть. Сделать шаг в сторону праздника оказалось не так просто.

Майю на мгновение остановилась, заметив, как Момо избегает разговоров о своих чувствах. Эльфийка понимала, что это что-то личное, поэтому не собиралась спрашивать о причине такого настроения. Ей никогда не были интересны чужие секреты.

— Знаешь, — произнесла она, — тебе действительно стоит развеяться. Сегодня был непростой день, да. Поэтому давай, пойдём и расслабимся.

Как же непросто решиться на этот шаг. Так приятно было бы присоединиться ко сну Широ, забыться на целый день. Но голод и ещё какое-то странное чувство подталкивали Момо покинуть тёмную хижину и окунуться в атмосферу праздника. Возможно, отдых этой ночью — лучшее решение.

Эльфийка с зелеными волосами протянула Момо руку. Девушка натянула улыбку на лицо, сделала глубокий вдох и, наконец, шагнула из своего мини-убежища, оставляя позади свои тревоги.

Майю тем временем прикрепила к внешней стороне стенки домика голубую ленту и значок с изображением меча и дракона — символику имперской стражи.

— Что? — отреагировала она на вопросительный взгляд Момо. — Эта лента покажет чужакам, что место занято и кем. И мы не имеем при себе ничего ценного. Я бы ещё для надёжности положила бы внутрь какой-нибудь пахучий пакет, похожий на детские пеленки... Знаешь же, у многодетных семей денег мало, грабить их бессмысленно... Ладно, главное, накрой своего товарища сверху сухой травой.

В конце концов, девушки покинули хижину, чтобы присоединиться к празднику Духов звёзд. Эльфийка с интересом разглядывала яркие огни и весёлые лица людей, заполнивших улицы. Даже мрачные мысли Момо начали рассеиваться, стоит лишь попытаться погрузиться в атмосферу праздника.

— Вау, ты только посмотри, какое красивое дерево! — воскликнула Майю, указывая на огромную иву, украшенную разноцветными огоньками. Момо ответила ей улыбкой, понимая, что эльфийка старается поднять ей настроение.

Незаметно, они подошли к весёлой толпе, где музыканты исполняли мелодии на цитре — традиционном инструменте праздника Тенрей. Даже "отец" говорил, что ее мелодия притягивает дружелюбных духов. Любая хорошая музыка — это самый надежный ключ к установлению связи между мирами смертных и чудесных существ. Жаль только, что у Момо никак не получалось научиться играть на музыкальных инструментах. А её мама когда-то пела так прекрасно...

— Они так красиво играют! — произнесла Момо, её лицо наполнилось лёгким умиротворением, когда она наблюдала за танцующей девушкой, кружившейся под музыку.

— Так, нам некогда только любоваться, — сказала Майю, поворачивая Момо к себе лицом. — Вообще-то мы сюда пришли, чтобы есть и пить. Налюбоваться сможем всю ночь!

— Н-но я не пью... — попыталась возразить героиня. — Т-ты же говоришь об алкоголе, верно?

— А о чем ещё? Ну, я тоже не пью. Это всего лишь кружки пива. Поверь мне, тебе сразу станет лучше.

Не дожидаясь ответа, эльфийка схватила Момо за запястье и потянула за собой. В течение всей дороги Момо пыталась осознать, что прямо сейчас её заставят пить алкоголь. Она на самом деле даже не знала, как на это реагировать. За всю жизнь ей никогда не доводилось пробовать ничего подобного. При этом она видела как вполне нормальные, так и неадекватные последствия употребления "взрослых" напитков. Каори еще говорила, что ощущения у каждого разные. Момо же больше всего пугала неизвестность того, что с ней может произойти в результате. Как вежливо можно отказаться? Или стоит все же хотя бы попробовать один глоток?

Внезапно девушка заметила краем глаза двух девочек в белых кимоно. Они, похоже, играли в догонялки. Одна из них воззвала к другой, чтобы быстрее добежать до мамы.

Все бы ничего, просто милая картина двух сестричек. Вот только невооружённым глазом было видно, что они... светятся? Их странное сияние переливалось, как солнечные лучи, отражающиеся в воде, и те девочки весело смеялись, убегая вдаль. Момо, полная волнения и любопытства, заговорила:

— Смотри, там двое детей! Они светятся...

Но Майю, уставившись в ту сторону, куда указывала Момо, вопросительно посмотрела на приятельницу.

— Какие дети? О чём ты?

Сначала эльфийка пришла в лёгкое замешательство, но затем поняла, что происходит. Момо явно не шутит и говорит именно о том, что видит.

— Ах, поняла. Это просто духи, кто же ещё? — пояснила она с теплотой в голосе. — Ты не знала? В этот день, ведь, много духов приходит, а многие из них — это родственники, которые хотят провести время со своими близкими. Но увидеть их может, увы, не каждый.

Момо, не уловив серьезности слов Майю, пыталась собраться с мыслями. Действительно ли эльфийка говорит правду, или просто утешает её, а у героини начинаются галлюцинации и она сходит с ума? С другой стороны, героиня же никогда не придавала значения этому факту, и не только из-за личных причин. В конце концов, духи в Акаидори были почти неотъемлемыми жителями. Когда-то. Вспоминая еще, что староста приказал, чтобы никаких духов больше не было в деревне, Момо ненадолго загрустила.

Существует целая легенда о том, что в этот день духи могут навещать людей, особенно в ночь, когда взойдёт луна и окрасится в янтарный цвет. Это важное время для многих. Но, как говорилось, не каждому удаётся увидеть души умерших. Как, например, Майю, которая не заметила тех девочек.

Скрестив руки на груди, Момо задумалась.

— Я слышала, что в эту ночь звезды падают, и когда ты их видишь, нужно загадывать желание. Говорят, это связано с перерождением душ…

— Ах, я тоже об этом слышала, — подтвердила Майю, с улыбкой глядя на свою подругу. — В прошлом году я заказала себе тёплое бельё для холодов, а в итоге от командира получила выговор за то, что уснула во время дежурства. Эх, и зима была очень холодной... Но все мы, конечно же, знаем, что каждый умерший зачем-то уходит на луну, а каждый год в один день они могут прийти к нам. Глупо, не правда ли? Зачем придумали, что все мёртвые именно на луне? Разве им там не тесно? Почему бы не сделать так, чтобы они всегда были с нами? Зачем вся эта заморочка с одним днём визита?

Край неба постепенно темнел, и луна ярко светила в безоблачное небо. Момо и Майю продолжали гулять. Звёзд пока не было видно, но луна действительно оказалась янтарной.

В тот печальный день Момо не видела такой красоты, ведь небо было затянуто тучами и лил дождь... Если быть точнее, дождь начался почти в тот же момент, когда фейерверки запустили.

Есть ещё одна легенда о том, что свет янтарной луны обладает уникальным свойством. Помимо мифа об омоложении, он так же может развеять чары или вернуть ясность любому искажению в реальности. Но только на одну ночь. Это звучит интригующе. Но так ли много искажений в мире?

Девушки продолжали гулять, наслаждаясь праздником и размышляя о чудесах и возможностях, которые приходят раз в году. Майю собиралась представить Момо своему старому знакомому, который готовит невероятно вкусную лапшу. По словам эльфийки, заботиться о деньгах не стоит — угощением займётся она.

Внезапно они остановились у уличных столиков одной таверны. Но это оказалось не совсем тем местом, где героини собирались перекусить. За одним из столиков сидели трое молодых людей, весело отпивали пиво и закусывали мясными шашлыками.

— Эй, Рио, Таро, Дайске! Вы уже в разгуле? — бодро обратилась к ним Майю. Момо же заметила рыцарские эмблемы на их одежде, такие же, как у её спутницы. И среди троих лишь двое оказались людьми, а один — эльф.

— Что, Майю, решила на праздник выбраться? — произнёс один из парней, с щербатой улыбкой. Его звали Таро; он был веселым и всегда готовым подшутить над друзьями. Пока что ему не грозило сильное опьянение — он только начинал свой вечер.

— Конечно! Работа — это не всё, — ответила Майю с фальшивым весельем. — Но на празднике нам нужно следить за порядком. И разве вы не рады мне?

— Конечно рады! — хором ответили они, но в голосах явственно проскользнула нотка насмешки. Дайске, эльф из их компании, с усмешкой посмотрел на свою подругу.

— А ты, как всегда, на дежурстве заскучала? — после этого комментария эльфа, все трое разразились странным гоготом. Это так от влияния алкоголя?

Рио, парень с рыжими волосами, собранными в пучок, хихикнул и добавил:

— Да нет, ребята! Она пришла как всегда померяться с нами силой.

Но Майю не собиралась поддаваться на провокации. Она, пытаясь вернуть ситуацию в свою пользу, продолжила:

— Как ваши дела? Вам не кажется, что сейчас просто отличное время для настоящего пира? Я, кстати, привела с собой достойную компанию.

Момо прикусила губу, наблюдая за странной беседой. Парни явно не воспринимали серьёзно слова эльфийки и продолжали поглощать закуски. У девушки так же мелькнула мысль, что это копчёное мясо выглядит весьма аппетитно.

— Значит, это твоя новая подруга для поднятия самооценки? — с явной иронией обратилась к Момо Дайске. Его лицо словно спрашивало: «На что ты надеешься?»

— Да, я... — смущённо начала Момо, но её спутница быстро прервала.

— Не обращай на них внимания! Они всего лишь обороняются слабыми перед шутками, когда речь заходит о девушках, — сказала она, глядя на своих приятелей с горечью. — Но они же даже не знают, что мы сегодня встретили и победили огромное чудовище! Уверяю, эти «стражники» точно бы надули в штаны его вида.

Момо почувствовала, как стыд раскрасил её лицо, когда Майю, не замечая иронии ребят, начала рассказывать о своих недавних подвигах. С каждой секундой она понимала, что совершенно не хочет находиться в компании этих парней. Но зачем только эльфийке это нужно?

Тем не менее, она рассказала о сражении с горой трупов во всех подробностях, только опустив момент с мечом Момо. Её рассказ был наполнен уверенностью и восторгом. И как только она закончила, парни разразились громким смехом. Один из них даже подавился пивом. Их хохот продолжался долго и громко, от чего даже люди за соседними столиками начали пересаживаться подальше.

Как только они начали задыхаться от смеха, Рио произнёс:

— Да-да, спасибо, что повеселили... Нет, серьёзно, Мия, — сказал он, намеренно искажая её имя, — ты нам так подняла настроение!

— Ха-ха, да... — подхватил его Дайске, — Мы знаем, какой район ты сегодня патрулировала. Да, там всегда тихо! Надеюсь, ты хоть не слишком устала от медведя? — на что они снова разразились смехом.

Момо покраснела ещё сильнее, но уже не только от стыда и неловкости, но и злости. Ей хотелось разбить кружки об их тупые головы, но вместо этого чувство смущения лишь усиливалось. Она осознавала, что парни не воспринимают всерьёз их победу и сводят всё к шуткам, не пытаясь даже понять, что на самом деле произошло. Они считали, что с девушками просто столкнулась какая-то медведица.

Не выдержав, Момо попыталась вставить и своё слово.

— Н-но это был не простой медведь… Это было...

— Да, да, мы знаем, медведи бывают разные! Я разве спорю? Они могут стать серьёзным противником, особенно когда голодные. Это хорошо, что наша Майю защитила тебя, — перебил её Дайске, снова хихикая. — Но, Майю, ты уже поднялась до лейтенанта, а борьба с каким-то хищником измотала тебя!

Сама Майю, сдерживая гнев, почувствовала, как внутри неё закручивается словесный водоворот ярости. У неё не было ни малейшего желания продолжать этот разговор с теми, кого сложно даже назвать боевыми товарищами. Зачем она вообще подошла к ним?

— Почему вы так себя ведёте? — попыталась возразить Момо. — Мы же... — Но тут Майю остановила её, положив руку на плечо.

— Не стоит. Они того не стоят, — сказала она Момо, после чего снова обернулась к парням. — Знаете, — заговорила она с холодной улыбкой, — если бы не те трудности, с которыми я столкнулась, вы не стали бы смеяться так сейчас. Я вас не понимаю. Как вы, стражники, можете так не уважать ту работу, которую мы выполняем? Вы лишь прикрываете свой упадок мужских сил шутками.

Парни, продолжая смеяться и подшучивая, не сразу поняли, как её голос вызвал у них настороженность. Однако, когда Майю буквально указала на них пальцем, атмосфера изменилась. Над праздником пронёсся холодок:

— О, смотрите, наш лейтенант обиделся, — саркастически произнёс Таро, и эти слова пробудили дополнительное веселье среди остальных. Майю кипела, но продолжала сдерживаться. Она понимала, что многие вещи нужно попытаться решить спокойно. Но тот, кто только что ответил ей, вдруг встал из-за стола.

— Довольно, — произнесла она с холодным спокойствием, когда Таро подошёл ближе, взглянув на неё с высокомерием. — Я не собираюсь выслушивать ваши глупые шутки. Если бы вы не были так заняты своей позерской игрой, может быть, вы даже научились бы уважать нашу работу.

Таро подошёл ближе, и в его голосе послышалась угроза:

— Так, слушай сюда. Напомню, что ты на самом деле никто, и в любой момент могу показать тебе твоё место. Кажется, тебе нужно немного больше уважения, да? Ну, ради дам я постараюсь быть помягче, хотя женщины часто просят меня быть жестче. Правда, тебе явно и этого не светит...

Майю, прекрасно зная, какие принципы у этих стражников, осознала, что разговор заходит в тупик. Дайске и Рио поддерживали своего товарища. Таро выглядел самым сильным среди них и оказался выше самой Майю на две головы, особенно когда он подошел к ней вплотную. Но этот вид нисколько не испугал эльфийку.

— Почему нет? Я всё же попробую, — неожиданно произнесла она, делая шаг вперёд к Таро, словно бросая ему вызов. — Так что, давай, потанцуем!..

Её игривая улыбка задала тон. Она прекрасно понимала, что такая игра может закончиться плохо, но потенциальный конфликт с Таро и его компанией захватил её. Когда противник поджимает, а позади пропасть — остаётся только парировать и даже рискованно блефовать. Напряжение между ними и парнями стало ощутимым.

Таро, поймав вызов, не мог сдержать смеха, но вместо этого произнёс:

— Хорошо, зажжём, однако будь готова к тому, что после тебе будет не сладко! Ты будешь умолять меня остановиться.

Майю кивнула, внимательно обводя его взглядом. Чем бы это ни закончилось, эти двое просто так не отступят. Конфликт явно обещал быть жарким.

Напряжение между Таро и Майю достигло своего предела. Казалось, воздух вокруг них наполнился электричеством, ускоряя сердцебиение и заставляя затаить дыхание. Эльфийка не жалела о своём решении, её уверенность светилась, как непробиваемая броня. Таро, со своей стороны, тоже не собирался отступать, готовя новые слова, которые должны будут задеть её гордость.

— Так, что здесь происходит? — раздался строгий и грозный голос. Мужчина средних лет с вытянутым лицом и длинной черной бородой, облаченный в лёгкие серебряные доспехи, нахмурился, увидев, что праздник превращается в разборки.

Майю вскрикнула, а Таро, заметив командира, мгновенно прикусил язык и украдкой бросил взгляд на своих друзей, которые тут же встали с места, пытаясь скрыть свои намерения. Люди за соседними столиками начали перешептываться, указывая на них и пытаясь понять, что произошло. Однако, многие все же поспешили удалиться.

— А, к-командир Ясухиро! — хором произнесли трое и чуть ли не встали по стойке смирно. Двое из них старались создать вид, что это всего лишь беззаботное времяпрепровождение.

— А? Громкий смех, разногласия, угрозы? — продолжил Ясухиро, приближаясь и поднимая брови. — Вам не кажется, что вы перебрали с весельем? Всех гостей уже распугали! — Он обвел взглядом компанию, включая Майю.

Парни опустили головы, осознавая, что попали в очень неудобное положение. Чем больше говорил Ясухиро, тем яснее становилось, что дело не пойдет к лучшему.

— Вы все, включая и вас, Майю, должны знать, что порядок — это не только честь, но и обязанность каждого стражника. Такой шум — это позор для Южного гарнизона! — рявкнул командир. — Я не потерплю подобного поведения! И снова эта история…

Вернувшись к Майю и Таро, он произнёс:

— В качестве наказания вы двое будете ответственны за уборку гарнизона в течение месяца.

Эти слова прозвучали, как гром среди ясного неба. Момо даже расширила глаза от удивления. Она не могла поверить, что наказание назначили именно им двоим, хотя первыми явно начали парни. С другой стороны, это же сама Майю первой подошла к ним... Увы, кто здесь прав, а кто виноват — было непонятно. Как только Таро попытался возразить, Майю легко толкнула его локтем и отвела взгляд, не желая углубляться в конфликт с командиром, хотя у неё было огромное желание ответить.

— Мы всё поняли, командир, — тихо произнесла она, смягчив тон. — Кхем, прошу прощения... Чуть переусердствовали...

Командир, едва удовлетворенно кивнув, бросил на всех предупреждающий взгляд. Трое парней переглянулись, захватили остатки еды и питья, и поспешили скрыться. На прощание обещали уединиться подальше от праздника. Это вновь вызвало у Майю удовлетворённую улыбку, будто её только что и не ругал собственный командир.

После их ухода остались лишь Момо, Майю и Ясухиро. Стражница почувствовала легкое волнение, но собравшись с мыслями, решила не откладывать важный разговор на потом.

— Командир, — начала Майю, её голос прозвучал серьёзно, — я должна доложить о происшествии, которое произошло в лесу. Мы, — она украдкой взглянула на Момо, — столкнулись со странным монстром, слепленным из человеческих трупов.

Ясухиро приподнял бровь и посмотрел на неё внимательнее. Момо, стояла рядом и внутренне поддерживала идею приятельницы. Она прекрасно понимала, что это определённо экстраординарный случай, который нужно немедленно донести вышестоящим людям. Что-то было не так, и оставлять это без внимания никак нельзя. Как удачно, что они встретили командира Южного гарнизона.

— Это существо было… — продолжила Майю. — Мы предполагаем, что когда-то это были живые люди. Теперь это лишь мерзкое создание, насаженное на страхе и боли. К счастью, оно успешно побеждено и предано огню.

Она начала рассказывать о той битве, слегка исказив некоторые факты. В её голосе звучала решимость. Момо радовалась, что эльфийка не стала упоминать те услышанные голоса, исходившие от монстра. Она знала, что такие вещи не для общественных разговоров. Лучше оставить подобные тайны при себе, пока не возникнет необходимость в них.

Ясухиро выслушивал её рассказ с абсолютным спокойствием на лице. Даже его усы не дрогнули, только зеленые глаза изредка прищуривались. Когда Майю закончила, он ответил:

— Да, да, но мне что, прямо сейчас собирать отряд на поиски твоего чудовища? — произнёс он усталым тоном. — У меня есть дела поважнее: проверка запасов на складе, распределение задач для стражников и много других неотложных вопросов, — отмахнулся он рукой, словно рассказ стражницы был лишь мухой, жужжащей вокруг уха.

Его холодные слова обескураживали. Внутри Момо нарастало неприятное предчувствие. Она посмотрела на Майю, чтобы понять, как отреагирует та на такое равнодушие. Взгляд командира не оставлял сомнений — кроме своих каких-то забот, он был не заинтересован в этом таинственном создании.

— Командир, — осторожно произнесла Майю, сохраняя солдатскую твердость в голосе, — но мы не можем просто оставить это так. Существо могло представлять угрозу для деревень. Вы ведь понимаете, что это не просто один раз столкновение? Я предлагаю…

Ясухиро слегка вздохнул, услышав нарастающий упрек в голосе подчинённой. Его усталость напоминала гремящий гром. Поэтому тот поспешил её перебить:

— Провести расследование, да? Возможно, — наконец, произнёс он. — Но у нас много и других забот. Если понадобится, сообщим об этом на высшем уровне. А пока займись своими делами, ладно? Я понимаю, ты уже вжилась в роль лейтенанта, но это не значит, что можешь и решать, что делать солдатам. И запомни: покидать область гарнизона строго запрещено. Попытку сочту за дезертирство, поняла? И я не посмотрю, что сам Сегун Кэтсу рекомендовал тебя в более высокую должность. Помни, я работаю, в отличие от вас.

Момо и Майю стояли перед Ясухиро, ощущая нарастающее напряжение в воздухе. Прозвучавшие слова командира обрушились на них, как холодная волна, смывающая надежду. Стражница сжимала кулаки, сдерживая раздражение, когда голос командира задевал их стремление действовать.

Его взгляд источал полное безразличие, что лишь усугубляло разочарование Майю. Мужество эльфийки на мгновение ослабло, и та интенсивно начала искать поддержку у своей приятельницы. Нет. "Я рыцарь" — промелькнула мысль в голове. Не стоит просить помощь у тех, кого необходимо защищать... Такие вещи следует решать самостоятельно, не привлекая других к своим проблемам.

Но вскоре внимание всех присутствующих переключилось на одну фигуру, подошедшую к таверне. На фоне праздника вырисовалась молодая девушка, мгновенно привлекшая взгляды. Красивая, как кукла, она выглядела практически неописуемо. Длинные русые волосы нежно спадали ниже плеч, обрамляя её лицо, а большие голубые глаза сверкали, словно сапфиры. На ней было надето роскошное бело-желтое кимоно, обвивающее её фигуру, и тонкие золотые украшения, придававшие ей особый блеск. Момо заметила, как одна из косичек девушки оказалась украшенной шпилькой в форме цветка розы — этот предмет вызвал особую зависть среди прохожих.

Майю резко поклонилась в приветствии, подавая так же знак Момо повторить за ней. Героиня почувствовала знакомое смятение, вспомнив ту свою мимолетную встречу с сегуном. Неужели сейчас присутствует человек, не менее важный?

— Это же Котоха Тсубаса, — прошептала Майю, тяжело дыша от волнения и благоговения, — дочь судьи Тсубаса и невеста Первого принца... Что она здесь делает?..

Ясухиро вдруг изменился в лице, обернувшись к гостье. Его голос стал мягче, а уголки губ растянулись в любезной улыбке. От недавнего равнодушия не осталось и следа.

— Ваше Высочество, я рад снова приветствовать вас на нашем скромном празднике. Вас всё устраивает? Если вам что-то понадобится, я, как ваш сегодняшний сопровождающий, сделаю всё для вас. — у Момо внезапно возникло очень странное чувство отвращения и тошноты, глядя на командира и его манеру речи. Но в присутствии такой важной особы лучше будет сдержать эмоции.

Юная госпожа слегка кивнула, её губы сжались в краткой улыбке, и она ответила:

— Я люблю, когда цветёт сакура. С ней приходит мир и тишина, — произнесла Котоха, словно находясь в лёгкой задумчивости.

Каждое её слово звучало, как танец цветов, уносимых в лёгком ветре. Даже в этом коротком ответе скрывалась удивительная красота. Главная героиня не могла избавиться от ощущения, что перед ней стоит истинная богиня.

Пока Котоха продолжала говорить, Момо с любопытством всматривалась в её лицо, ловя каждую нотку её "имперской магии". В конце концов, не каждый день приходится встречать людей с голубой кровью или их спутников жизни. "Так вот, значит, выглядит верхушка высшего общества," — мелькнула мысль в голове Момо.

— Госпожа Котоха, — заговорил один из её сопровождающих, вероятно, слуга, — с вашего позволения, давайте пройдём в вашу беседку. Там уже подготовили всё необходимое. Пойдемте. — он галантно протянул ей руку, словно приглашая. Командир немного искривил свою улыбку.

— Но я хотела ароматной собы... — тихо произнесла принцесса, с тоской глядя на таверну. Но слуги кратко намекнули, что лучшим местом будет именно беседка, специально приготовленная для юной красавицы.

Словно миленький цветок, распустившийся под солнцем, она посмотрела на командира и своих слуг. В её глазах промелькнула небольшая грусть, но она умело скрыла это чувство. Ясухиро опустил голову, пытаясь продемонстрировать уважение. Котоха в своем роскошном кимоно вызывала восхищение и трепет.

После паузы Котоха продолжила:

— И деревья желаний зовут меня, словно звёзды, там, где желания сбываются, как у могучих духовых. Позвольте мне шагнуть к ним, где я смогу защитить свои мечты под сенью вековых деревьев. — все присутствующие расцвели в тёплых улыбках, пока их госпожа смотрела на небо.

Ясухиро, который должен заботиться о комфорте принцессы, быстро отреагировал. Кажется, он испытывает немалое удовольствие от своей сегодняшней роли.

— Ваше Высочество, мы с радостью сопроводим вас к деревьям желаний. Пожалуйста, подумайте над тем, что хотите загадать. Пойдемте. — с этими словами он подставил ей свой локоть.

Слуги, стоявшие рядом, постарались создать идеальные условия для невесты наследного принца. Некоторые несли розовые цветы, которые, как всем известно, она любила. Эти люди готов сделать всё, чтобы их юная госпожа чувствовала себя здесь как дома, несмотря на своё высокое положение.

Котоха, обрадованная, кивнула, и её глаза заблестели от радости.

Ясухиро и верные слуги принцессы повели её в сторону, где, по их словам, находилось то, что она искала.

Момо и Майю остались стоять, наблюдая за уходящей принцессой, слыша тихие восторженные голоса вокруг. В голове девушки пробежало множество эмоций, ведь она осознает, что перед ней не просто аристократка, а настоящая имперская особа. Возможно, будущая императрица. От потрясения героиня даже забыла, что всё ещё стоит в поклоне.

А еще она окончательно убедилась, что её тошнит от поведения Ясухиро. Девушка искренне не понимала его двуличия и подхалимства. Каждое его слово, каждая улыбка, окрашенная в оттенки лести, вызывала у неё внутреннее отторжение. Его речь звучала как воробей, чирикающий на ветке, без глубины или искренности.

Между тем, в тенях деревьев под весёлым гомоном праздника Тенрей люди начали перешептываться о внешнем виде невесты принца. Говорили, что она всегда предпочитала простоту: её волосы распущены, а не уложены в высокие прически, как того требовали придворные традиции. Этот выбор находил отклик у многих, кто страдал от запутанности правил и ожиданий общества.

— Зачем ей быть такой, как все? — шептали женщины. — Очевидно, она нисколько не стесняется своей свободы. Не забывай, что ее папочка устроит "сладкую" жизнь каждому, кто хоть подумает что-то не то о его милой дочурке.

Мужчины переглядывались и обсуждали смелость Котохи посетить праздник Тенрей в городе Кикори, а не в роскошной столице, как ожидалось. Для многих такое снисходительное решение выглядело весьма вызывающим, словно она бросала вызов традициям, исподтишка искушая окружающих. А, возможно, принцесса просто-напросто устала от шума столицы и выбрала что-то более примитивное для себя.

— А, ведь, её жених-то болен, — доносились фразы, полные непонимания, тревоги и сострадания, словно отголоски ветра, проносящиеся между домами. — Разве у нас не положено быть рядом с супругом в таких случаях?

В толпе слышались вздохи; все взвешивали, смелый или безрассудный выбор сделала невеста. Некоторые восхищались её решимостью, другие же шептали о необдуманных действиях. Каждый высказывал свои мысли, добавляя щепотку саспенса к уже накалённой атмосфере.

Гипотезы и сплетни множились, как ростки новых растений, пробивающихся сквозь землю в поисках света. В этом переплетении взглядов, суждений и общественного мнения ощущалась настоятельная необходимость в ясности и понимании. В принципе, это совершенно нормальное явление для любого общества.

Момо и Майю продолжали стоять у входа в таверну, где чуть было не разразилась потасовка между эльфийкой и её сослуживцами. Вдалеке всё ещё виднелся силуэт принцессы Кохару, невесты Первого принца. Её присутствие, безусловно, сразу же привлекло внимание окружающих.

Недолго думая, Майю произнесла:

— Хватит, пошли. Мы отвлеклись, — сказала она спокойным, немного равнодушным тоном. Не оборачиваясь к приятельнице и не дожидаясь её ответа, она направилась в ту сторону, куда изначально они и собрались.

Момо лишь тихо кивнула и последовала за эльфийкой. Прежде чем скрыться из виду, она бросила ещё один взгляд в сторону принцессы. Девушки шли в тишине, точно осознавая, что в этот момент слова излишни. В воздухе царило напряжение, придавая ситуации особенно пронзительный характер. Майю даже не высказывала своих привычных наблюдений о происходящем; создавалось впечатление, что её будто подменили.

Пока они проходили мимо групп людей, Момо вновь услышала имя принцессы Кохару, которое на устах многих звучало, как заученная мантра. Народ обсуждал, что она очень скромная и аккуратная, будто требовательная хрупкая кукла, созданная для демонстрации. Несмотря на уважение, которое вызывали её поступки, неприметные намёки о социальном неравенстве, особенно с учётом имени её отца — судьи Тсубасы, известного своей гордыней, не исчезали из разговоров.

— Как может такой человек, как Тсубаса Орочи, иметь такую смиренную дочь? — заметила одна из женщин, обходя героинь и почти задев своими крупными корзинами. Их вид внезапно напомнил Момо о дождливом событии четырнадцати лет назад, но она постаралась не поддаваться воспоминаниям. Тут же отбросила их, — Его жена тоже не дремлет, вон как с демонстрирует всё своё богатство. Как будто они хотят всем напомнить, кто здесь главный!

Момо уловила легкую нотку зависти в голосах, и её сознание, переполненное событиями, мнениями и лицами, словно застряло в потоках толпы. Особенно её поразило, как люди вдруг вспомнили о давнем инциденте с сыновьями судьи Тсубасы, которые чуть не распродали всё семейное состояние на аукционе.

— Не удивляюсь, что он так заботится о своей дочери, — заметил кто-то из толпы, нарушая молчание. — Не знаю, что бы я сделал, если бы мои дети распродали наш дом... Для меня бы тоже такой примерной дочери с перспективой стать императрицей не было бы равных.

Но судью империи Косеи воспринимают как типичного дворянина, который не стесняется своего богатства. Всё же, осторожность по отношению к человеку с такой должностью является некой необходимостью. Не зря же еще говорят: "Иметь судью во врагах — значит проложить путь к собственному обрыву."

Девушки продолжали свой путь по улице, и Момо погрузилась в размышления о принцессе Кохару. Её взгляд иногда непроизвольно останавливался на местных дамах, которые были облачены в простенькие, но аккуратные кимоно, и которые с приглушенными завистливыми усмешками обсуждали принцессу. Неужели такой великолепной красоте и благосостоянию суждено существовать в мире, где всё остальное кажется таковым трудным и лишённым радости?

Момо охватило грустное чувство, когда она представила, как Кохару, возможно, каждое утро занимается любимыми делами или прогуливается по великолепному императорскому саду, наслаждаясь каждой минутой своей жизни. Красавицы, подобные ей, словно были созданы для беззаботного существования — ни в чём себе не отказывая, живут в роскоши, шикарно одеты и всегда окружены теми, кто с готовностью удовлетворит их желания.

Но где они, и где трудолюбивые деревенские девушки? Простые земледельцы и владельцы мелких лавок, которые с утра до вечера мечтают о лучшем будущем, зарывшись в работу, мечтая о возможности подняться по социальной лестнице, которая не всегда обещает успех. Они мечтают, что однажды на их горизонте появится тот самый "их господин", который возьмет их в жены и увезет в страну любви и хорошей жизни.

Ранее Момо совсем не придавала значения этому неравенству. Её мир казался простым, а удовлетворение — обыденным, но теперь, когда она понемногу осознала всю глубину различий, эти мысли начали терзать её. Как же так может получаться, что только благодаря особым гербам и фамилиям можно обеспечить свою жизнь?

Героиня продолжала идти по улицам города, снова обращая внимание на дома, которые казались столь далекими от её деревенского существования. Здесь, казалось, каждое семейство могло позволить себе собственную комнату, в то время как в Акаидори все спали в одной комнате на татами или деревянном полу, даже если это большая семья — вместе, но без личного пространства. Она вспомнила, как в приюте Дома Огонька "отец" заботился о детях, позволяя только самым маленьким спать в общих комнатах, в то время как подросшие могли наконец наслаждаться уединением.

— Счастливчики, — тихо прошептала она, глядя на роскошные дома с высокими окнами и яркими ставнями. Вряд ли здесь кто-либо знал, что такое, когда отворачиваешься ненадолго, и твоя порция куриного мяса «пропала».

Она также заметила, что в городе Кикори практически каждый определенно имеет свою работу. Окружение завлекали вывески лавок и таверн, а уличные звуки смеха и радости заполняли пространство, особенно сейчас, в праздник Танрей. В отличие от того же Акаидори, где лишь одна маленькая пекарня давала жителям возможность насладиться вкусом хлеба, а успех урожая зависел от капризов погоды.

И какое же может быть множество здесь бродячих странников... Момо заметила некоторых из них, делящихся захватывающими историями о приключениях, которые могли бы вдохновить кого угодно, даже тех, кто давно смирился с серостью своих дней. В Акаидори же такие приходили лишь изредка.

Почти все в деревнях стремятся сделать свою жизнь лучше, чем она есть, зарабатывая хотя бы медь. Если повезёт, найдётся и пара серебряных монет. Так же жила и мама Момо...

Внезапно в сознании снова всплыли воспоминания о матери, и с ними — тот дождливый день, когда героиня потеряла её. Это было так давно. Момо тогда понимала, что её мама была очень занята, постоянно работала и имела довольно строгий характер, что иногда вызывало в ней ощущение обречённого терпения.

— Но стоило ли это того? — проносится у неё мысли, ощущая, как это чувство гложет душу. Каждый день её мама уходила рано, выполняла свои обязанности и возвращалась лишь с наступлением ночи. Для чего? Чтобы обеспечить их обеих? Чтобы создать лучший мир? Часто Момо приходилось быть с ней, ведь мама занималась стиркой — вся деревня доверяла ей своё грязное бельё, а та стирала его в реке. Она регулярно просила Момо оставаться дома, ведь та была неугомонным ребёнком. Ей теперь постоянно стыдно, что лишь собирала цветочки или же теребила маму без конца болтовнёй, пока та работала.

Так много лет прошло с тех пор, как она в последний раз пыталась обнять маму. Но сквозь дымку времени осталась память о том, как мама последний раз попросила, чтобы Момо дала ей отдохнуть. Жизнь мамы, возможно, была наполнена бесконечными усилиями и ожиданиями, но оставаясь такой строгой, не могла ли она поступать иначе?

Момо ощутила холодный комок в горле. Она ускорила шаг, чувствуя, как в сердце пробуждаются воспоминания, которые заставляют её погружаться в мысли о матери. С того времени её мир стал тиснем из теней, и эта тень медленно забирала её оптимизм. Неужели настоящая жизнь требует слишком многих жертв, чтобы обрести счастье?

Девушка попыталась подбодрить себя мысленно, вспомнив добрые слова "отца": что лучезарный оптимизм всегда был её сильнейшим качеством. Эта мысль согревала сердце героини, и вдруг она вновь осознала, насколько ей не хватает поддержки этого человека. Вот бы он поскорее нашёлся, подумала она с надеждой. Без него жизнь казалась тусклой, подобной миру без солнца. А, ведь, Микадзуки был уже почти близок...

Вдруг они с Майю подошли к долгожданному месту назначения — большому прилавку, где предлагают лапшу, супы и рис с мясом. Ароматы пряного карри, наваристого удона и изысканного мисо-супа заполнили воздух, словно обволакивая улицу теплом. Момо почувствовала, как её живот вдруг издал глухое урчание, но праздничный гул людей смог отвлечь от этого неловкого момента.

— Пойдём, нам туда! — воскликнула Майю, указывая на уютные деревянные столики, установленные на улице. Она подозвала своего старого знакомого, который в данный раздавал еду, но вместо него к ним подошёл молодой парень с округлым лицом и приветливой улыбкой, весело покачивавшийся на ногах, явно сбиваясь с места от переполненной энергией активности.

— А, Кио! — обрадовалась Майю. — Как дела у тебя и у деда? Надеюсь, он не сильно устал? Мы тут за вашим фирменным блюдом.

Кио, подмигивая, ответил с радостью:

— Привет! Да, дедушка всё ещё трудится на кухне, но, кажется, собирается взять небольшой отпуск. Я его еле уговорил, но ты знаешь, что для него отпуск... У нас много заказов, и он порой не успевает за всем уследить. А ты как? Как живётся в гарнизоне?

Момо с интересом слушала их разговор, наполняясь теплом от общения. От столов доносились ароматы множества блюд, создавая атмосферу тепла и домашнего уюта.

— Ну, с тебя тогда пара порций самого вкусного рамена на юге, а может, и во всём Косеи, — продолжила эльфийка своим привычным расслабленным тоном. Интересно, станет ли она и в этот раз рассказывать своему другу о происшествии в лесу? — А, это Момо. Момо, это Кио, славный парень и отменный повар, как его дед, а ему до сих пор запрещают заводить собаку.

— О, добро пожаловать на наш праздник, юная леди! Надеюсь, вам понравится наша еда, — лучезарно произнес Кио, обращаясь к Момо. Она лишь коротко и улыбчиво поблагодарила его за гостеприимство.

Майю бросила мимолетный взгляд на Кио и, оглядевшись, спросила тихо:

— Слушай, а что насчёт Юми? Есть какие-нибудь новости?

Кио пожал плечами, явно озадаченный. Он немного покачал головой, словно боясь, что его услышат.

— Да, пока ничего не известно, — коротко ответил он, затем добавил с легкой, но наигранной усмешкой: — Но скоро коронация нового императора. Думаю, стоит запереть деда в погребе, чтобы он случайно не поджёг столицу Микадзуки!..

Майю тихо рассмеялась, но затем резко подавила смешок, как и парень. Повисла странная напряжённая атмосфера, и Момо не понимала, что происходит. Кажется, это что-то касалось только их двоих, и она решила, что не стоит в это вмешиваться.

В этот момент громкий строгий голос прервал их:

— Эй, ты! Хватит щебетать, беги работать! У нас много заказов!

— Да, деда, иду, — быстро ответил Кио, глядя на Майю. — Увидимся позже!

Он поклонился и шустро вернулся к своим делам. Девушкам теперь оставалось только ожидать свою еду.

Момо слегка покусала губу, осознав, что её желудок в очередной раз требует внимания. Она огляделась вокруг, уличная кухня была наполнена аппетитными ароматами наваристого бульона, и в памяти всплыло воспоминание о лисе Широ.

«Наверное, он всё ещё спит в той хижине, — подумала она с улыбкой, представляя его пушистые хвосты, уютно завернутые вокруг него. — Или уже проснулся и начнет ворчать, когда я вернусь. Честное слово, иногда он ведёт себя как настоящий избалованный принц!»

Момо представила, как Широ потянется, зевая и открывая свои рубиновые глаза, а затем с явным недовольством начнёт обсуждать своё «пренебрежительное одиночество» в отсутствии напарницы. Он наверняка скажет что-то вроде: «Где ты была, девчонка? Я что, должен ждать, пока ты нагуляешься?!»

В это время Майю встала из-за стола, взглянув на Момо с дружелюбной улыбкой.

— Так, я скоро вернусь, — сказала она, поднимаясь. — Не скучай без меня.

Не дожидаясь ответа, она направилась к прилавкам, а в процессе, когда убегала, крикнула:

— Привет, старик Иошито! Как дела?

Тот старик, не поднимая головы от нарезки овощей, слегка кивнул и, не дождавшись вопросов, спокойно добавил:

— Да, всё как обычно. Главное, чтобы не сжечь обед. Так, — обратился он к внуку Кио, — кто так добавляет специи? Я ведь тебе сколько раз говорил? Не просто насыпь их, а равномерно, как в танце. В каком темпе ты это сделаешь, так и вкус раскроется.

Майю улыбнулась им обоим, прежде чем исчезнуть по улице, оставляя вокруг волшебные звуки дружеских разговоров и ароматы готовящейся пищи.

Момо, наблюдая за уходом подруги, почувствовала лёгкое волнение. Она знала, что каждый из них — как звено в цепи — связан не только дружбой, но и общими мечтами. Потерянная в раздумьях, она обратила внимание на дедушку Кио, который продолжал мастерски обрабатывать овощи.

Она с неким интересом наблюдала за стариком Иошито — его седеющие волосы и суровое выражение лица рассказывали больше, чем любые слова. Он по своему виду буквально олицетворял некую мудрость и опыт. Майю же в своих рассказах упоминала и о нем, и о его молодости, и Момо не могла не восхищаться тем, как много пережил этот человек. В далёком прошлом он сражался рядом с молодым еще сегуном Кэтсу, отражая натиск армии Кураге в горах. Это была не просто война — это была битва за их земли, их будущее.

Её взгляд вернулся к старцу, который, казалось, забыл о том, что когда-то сражался на полях битвы, его руки теперь ловко манипулировали ножом, нарезая овощи с точностью, которой мог позавидовать любой мастер. «Боевое искусство, трансформированное в кулинарное», — подумала Момо, чувствуя, что в каждой нарезанной капусте скрыта часть его истории.

Однако сейчас, когда звёзды начали ярко светить на ночном небе, в сердце Момо возникло чувство грусти. Луна, сияющая янтарным светом, словно смотрела на неё издалека, заполняя пустоту, которую никто не мог заполнить. Неожиданно на неё нахлынул поток воспоминаний. Она сейчас сидела здесь, в Кикори. Интересно, как там обстоят дела в Акаидори? Если ей не изменяет память, в эти дни дети любят ловить лягушек. Забавно, поймал ли Хару в этот раз больше других? А в праздники жители деревни разжигали костры. Интересно, догадываются ли ребята из приюта, куда сейчас держит путь Момо? Если задуматься, это уже даже целое приключение.

С этими мыслями она снова обратила внимание на уличную кухню, где старик Иошито, погружённый в дело, продолжал свой ритуал, а Kио весело болтал с посетителями. Да, несмотря на тоскливые воспоминания, жизнь продолжалась, и это было бесконечно важно.

Тем временем её мысли отвлеклись еще и на молодых людей, прогуливающихся по улице. Их кимоно сверкали, словно вальсирующие лунные лучи, а звёздочки на палочках переплетались, символизируя судьбу и единство. Момо невольно задалась вопросом: «Когда же настанет мой момент?». Почему она вдруг стала об этом думать? Ранее подобные вещи её не интересовали...

Хоть зависть сжималась где-то внутри, она понимала, что найти "своего мужчину" не так-то просто. Она все же желала настоящей любви, а не мимолётной. Но как распознать, что это именно то чувство? Даже мама говорила, что её собственные отношения ничем хорошим не закончились...

В этот момент Момо вздрогнула от неожиданности, когда на её плечи лег белоснежный хаори. Обернувшись, она увидела старика Иошито. Его лицо казалось невероятно без эмоциональным. Даже все еще суровым, как и прежде.

— Надень это, не ходи в том рванье, — произнёс он, его грубоватый голос звучал заботливо. — Лучше прикрой свою спину.

Старик оказался прав насчет необходимости прикрыть спину. Момо вспомнила, как на неё не так давно расплескалась разъедающая слизь чудовища. Она даже до этого момента не предавала значение тому, что её старая одежда наверняка теперь непригодна для ношения, а спина, скорее всего, должна быть вся в ранах, даже сплошным мясом.

— А... Спасиб... — начала она, но старик перебил её:

— Не надо. — коротко отрезал он, не оборачиваясь в её сторону, — Это обычный поступок. Если сейчас поблагодаришь меня за то, что должно быть нормальным, ты только подтвердишь, что наша империя в ещё большем упадке.

Не дожидаясь ответа, старик вновь углубился в работу. Момо осталась без слов от его поступка. Слова Иошито глубоко запали в её сознание.

Эти размышления не покидали её. Она искала смысл в "нормальном поступке" в мире, где повседневные заботы о других стали редкостью. Вся её жизнь была наполнена словами благодарности и добрыми жестами, которыми её учили. Но что такое благодарность, если она воспринимается как должное? По крайней мере так считает старик Иошито.

«Если не в этом, то в чем же тогда настоящая доброта?» — думала Момо, вспоминая детей из приюта, которые, несмотря на скромную жизнь, искренне улыбались и делились малым. Они не ждали благодарностей; им было важно быть частью чего-то большего, частью крепкого сообщества. Возможно, настоящая доброта заключается в действии, а не в словах. Это могло бы быть даже театром, где добрые поступки — это не акт на сцене, а необходимость в реальной жизни.

Внезапно её мысли прервал Кио, который подошёл к столику с двумя большими мисками рамена. Пар от него поднимался, напоминая о домашнем тепле и уюте. «Но и это тоже важно, — подумала она, — делиться чем-то ценным с теми, кто рядом. Возможно, это и есть форма доброты?»

Кио поставил миски на стол, и следом за ним подошла Майю, выглядела как будто сама была частью праздника: в руках у неё были два глиняных кружка и большая бутылка, полная пива, а на шпажках она держала несколько данго, их розовые и зелёные цвета привлекали внимание.

— Угощаемся! — весело заявила Майю, садясь за стол. — Если этот рамен не согреет нашу душу, может, это пиво сможет!

Когда Майю подняла кружку с пивом к губам и предложила Момо сделать то же самое, у той в груди подскочило сердце. Девушка смутилась и покраснела, глядя на пенный напиток — этот странный золотистый соблазн.

— Эмм... я никогда не пробовала пиво, — пробормотала она, чувствуя неловкость. Мысль о том, чтобы выпить перед друзьями, казалась одновременно и захватывающей, и пугающей.

— О, не будь такой! — весело зазывала эльфийка, её голос звучал как теплый щебет. — От одной кружки тебе точно ничего не будет! Смотри на меня — я же все еще в полном порядке. Просто немного расслабься и получи удовольствие!

Момо усмехнулась, чувствуя, как веселье и беззаботность окружающих постепенно овладевают ею. «Почему бы и нет?» — подумала она, решив рискнуть, хотя бы из любопытства. Стараясь не выдавать своего смущения, она взяла кружку: напиток показался легким, как чай или сок из воспоминаний о приюте.

Когда она сделала первый глоток, волшебный вкус обрушился на её язык — немного горький, но с лёгкой сладостью, одновременно освежающий и тёплый. Впервые попробовав пиво, Момо поняла, что это ощущение как будто отключает часть её разума, отпуская тревоги, которые она всё время тащила на себе. Тёплые волны охватили её, и, хоть в голове всё ещё спорили опасения, была какая-то свобода от ответственности.

— Ну, вот видишь! — подмигнула Майю, вновь отпив из своей кружки. — Ты уже светишься!

Скоро Момо почувствовала, как доброта окружающей атмосферы накрывает её, как тёплое одеяло. Чувства начали успокаиваться, и она позволила себе расслабиться в компании друзей. Этот напиток стал частью веселья, создавая уникальный момент, когда забылась тяжесть бытия.

Затем пришло время еды. Кио уже давно поставил перед ними две миски рамена, и аромат обжаренного чеснока смешивался с ароматом бульона, вызывая у Момо счастливое урчание в животе, словно древнее божество призывало её поесть.

Она погрузила палочки в глубокую миску и наконец вытащила лапшу, насыщенную бульоном и кусочками свинины. При первом укусе это был настоящий взрыв вкуса! Он оказался божественным и согревающим, как будто каждая нить хранила в себе часть волшебства.

— Это невероятно, — пробормотала она, наслаждаясь мягкостью мяса, словно оно таяло на языке. Это было настоящим угощением. Хотя Момо и обожала свинину, её сердце всё равно тянулось к говядине. И вот, среди её рамена случайно оказался небольшой кусочек мяса изысканного качества. В приюте большая часть мяса подавалась только по праздникам, а в обычные дни приходилось довольствоваться лишь птицей.

Майю тем временем весело рассказывала о своих приключениях, время от времени подливая себе пиво и наполняя кружку до краёв. Её смех, словно мелодия, звучал на фоне каждого нового глотка рамена и легко переплетался с разговорами, создавая атмосферу праздника.

Момо продолжала поглощать лапшу, каждый укус обострял её чувства. В этот момент она испытывала не только утоление голода, но и единство с окружающими ее людьми, ощущая, что жизнь — это не просто выживание, а нечто гораздо большее. Пища не только наполняла её тело, но и приносила душевное спокойствие, которого ей так не хватало.

Собравшись с мыслями, Момо решила побаловать себя отварным яйцом, которое плавало в её миске с раменом. Она приподняла палочки, готовясь сделать укус, но в этот момент Майю неожиданно разразилась эмоциональным потоком слов, выпуская все накопившиеся слова.

— О, как же мне надоела эта скука в гарнизоне! — заговорила она, закатив глаза. — Наш командир считает, будто он важная шишка, готовый кому угодно лизать пятки, лишь бы привлечь внимание!

Момо замерла, наблюдая, как её приятельница с размахом жестикулирует, подчеркивая свои слова. Её настроение напоминало бушующее море — волнующее и одновременно пугающее.

— А моя драгоценнейшая сестра, — продолжала Майю, нахмурив брови, — она куда-то ушла и теперь не возвращается! Ик!.. Не знаю, где её носит. Я же помню, она так хотела лучшей жизни...

Её голос становился всё более выразительным, а крепкие слова падали, как тяжёлые камни. Момо не смогла сдержать нервной улыбки одним уголком рта. Шумный поток ругани заполнял все пространство.

— И этот Таро! — Майю продолжала, указывая рукой, словно он был прямо перед ними. — Твердолобый, как скала! Какой же он дурак... Вспоминаю и тошно!

Затем она сделала небольшую паузу, и его голос стал чуть тише, с таинственным шепотом:

— Ик! А, ведь в палатке он показывал невероятные результаты... Ну, когда мы были только вдвоём, понимаешь? — её глаза блеснули, возможно, от очередной выпитой кружки пива. — А ты, Момо? Хочешь узнать, какой он на самом деле, как товарищ по оружию? О-о-о... У него был такой меч...

Момо замерла, потеряв дар речи. Вопрос поразил девушку, и она не знала, что ответить; смущение только усилилось. Её разум заполнили мысли о том, какую информацию она только что услышала. Лишь только отчаянно попыталась сделать вид, что не понимает суть такого разговора.

Майю же, не замечая смятения своей подруги, продолжала:

— А он всегда предпочитал пожёстче, — произнесла она, словно это было совершенно нормальным обсуждением за ужином. — Эх! Интересно, нашлась ли ещё какая-нибудь наездница, которая будет так же скакать на нём?..

Момо почувствовала, как гулкий смех начинает затихать, а разговор напрягал её. Такие темы казались ей ужасно личными и немного вне её понимания, хотя её сердце тайком трепетало при словах о страсти.

В этот момент, когда понимание о Майю накрыло её, будто щит, бутылка наконец оказалась пуста, и последние капли пива были выпиты. Момо подумала, что с них хватит спиртного; её сердце подсказывало, что так можно ненароком натворить глупостей.

— Какой же дурак этот Таро, — прокомментировала Майю, заполняя кружку последними каплями, и бросила на Момо взгляд, но уже ничего не ответила.

У Момо на душе остался странный осадок. Даже самые близкие подруги не обсуждают подобные вещи так легко, словно это погода. Она, решившись отвлечься, вспомнила о рамене, о своём уютном моменте, и с улыбкой возобновила попытку попробовать отварное яйцо, которое, казалось, могло стать её единственным спасением от непроницаемого океана слов.

— Эх, пиво закончилось! — произнесла эльфийка с пьяной досадой в голосе. Её глаза блеснули, а на губах появилась недовольная гримаса. Она бросила пустую бутылку в сторону, благо никого не задела. — Я схожу за еще одной.

Не дождавшись ответа, она встала, слегка покачиваясь, и, похоже, не замечая своего состояния. Её стремительность выглядела неуклюже, и Момо, полная забот, бросила:

— Подожди, может, я с тобой? Ты, кажется, не в очень уверенном состоянии...

— Да, я в полном порядке! — торопливо отрезала Майю, уже двигаясь к выходу. — Не переживай за меня… Я сама справлюсь!

Эльфийка с улыбкой метнулась в сторону улицы, шепча о запасах пива в гарнизоне, но почему-то только у какой-то вредной тётки. На полпути, едва не столкнувшись с парой людей, она случайно уронила несколько пустых стаканов, из-за чего крики стали ещё громче. Момо, наблюдая за её неуклюжим уходом, вновь ощутила тот неприятный осадок.

«Как же легко её слова перескочили в личное...» — задумалась она. Взгляд её снова упал на миску рамена, но острота разговора оставалась на поверхности её разума, вызывая лишь лёгкую путаницу.

На фоне всего происходящего появился Кио, потирая руки и склонившись, чтобы забрать грязные миски.

— О, как дела, Момо? — он поинтересовался, наклонившись ближе. — Надеюсь, вам понравилась наша стряпня?

Момо взглянула на него, стараясь скрыть оставшееся смятение.

— Да-да, рамен был невероятным! — ответила она, улыбка вышла искренней, хоть и пришлось её немного натянуть. — Кажется, это самый вкусный рамен из всех, что я когда-либо ела.

— Рад слышать! — в голосе Кио звучала гордость. — Я приложил много усилий, чтобы получить идеальную текстуру лапши. А приготовление свинины — это наш особый секрет!

Момо глубоко вздохнула, пытаясь отвлечься от размышлений о расставании с Майю и том их откровенном разговоре. Эта тема преследовала её, как тонкая паутинка, с которой не удавалось справиться.

Кио, наклоняясь, принялся убирать грязные миски со стола, стараясь не оставить ни одной крошки. В его голосе зазвучала уверенность и теплота, когда он продолжал разговор.

— Знаешь, мой дедушка — настоящий мастер кулинарии. Он всегда строг во всем, но именно его обучение я ценю всей душой, — Кио улыбнулся, погрузившись в приятные воспоминания. — Каждый раз, когда я пытался замазать соусом подгоревшие части еды, он заставлял начинать всё с нуля. Помню, как выгонял меня из кухни, если я не обращал внимания на детали, чтобы я чистил картошку.

— Удивительно, — отозвалась Момо, стараясь представить себе это строгое обучение. Приятный разговор с таким человеком помогал успокоиться после переживаний. Девушка вспомнила, как они готовили в приюте, как Ватару учил их печь свои знаменитые овощные пирожки.

— Да, но в то же время он привил мне любовь к готовке, — Кио шутливо покачал головой. — А вот мой отец… Он всегда хотел, чтобы я стал воином, что, по его мнению, было предназначением каждого мужчины. Но дедушка забрал меня с собой, когда я проявил интерес к кулинарии. Теперь мы с отцом не общаемся — только письма от матери, которая всё время напоминает мне, чтобы я «прислушивался к своим родителям». — последнюю фразу он произнес очень наигранно, будто пародируя кого-то.

Момо кивнула, понимая, как наверняка тяжело ему. Расставания с родителями из-за недопонимания всегда тяжелые. Ему повезло, что дедушка оказался рядом, чтобы поддержать и обучить родного внука.

— А, говоришь, твой отец хотел, чтобы ты стал воином? — спросила она, надеясь отвлечься от своих мыслей о Майю.

— Да, точно! — продолжил Кио с лёгкой усмешкой. — А ты? Наверняка твои родители тоже пытались заставить тебя заниматься чем-то, что сами решили? Это у них…

— Нет! — неожиданно воскликнула Момо, её глаза округлились, а руки крепко схватились за края юбки. — Моя мама на самом деле очень хорошая, добрая, красивая и лучшая... очень добрая! — Она быстро тараторила, увлекшись своими эмоциями, не осознавая, как звучат её слова. — Она очень-очень меня любит! Да, она действительно меня очень любит!..

Кио замер, удивлённо глядя на неё с приоткрытым ртом. Момо поняла, что, возможно, слишком переборщила, и его удивление вызвало у неё странное чувство тревоги. Не стоило, вероятно, так открываться незнакомцу...

— Ой, прости, — тихо произнесла она, словно резко вернувшись в реальность. — Я не это хотела сказать...

В это время среди нарастающих звуков праздника вдруг раздались громкие крики, нарушившие спокойствие момента. Момо и Кио одновременно обернулись. Издалека слышались ругательства и шум, толпа мгновенно встала, включая и саму героиню, которая с полным недоумением взглянула на Кио, словно спрашивая, что происходит.

В центре внимания оказались два мужчины. Один выглядел солидно в дорогом кимоно, в то время как второй был скромнее одет и пытался собрать рассыпанные золотые монеты с земли. Ему помогали двое мальчиков.

— Ты мошенник! — закричал первый мужчина, его запястья были обнажены, а голос гремел, как гром. — Ты меня обманул! Эти монеты подделка! Ты заплатил мне фальшивками!

Мужчина в скромной одежде, падая на колени, начал умолять о милости:

— Нет, нет! Это не так! Я заплатил честно, это от продажи последних овец! — его голос был полон отчаяния, а в глазах виднелся страх и паника. — Я не заметил, что на монетах нет императорской печати!

Мальчики отчаянно пытались собрать разбросанные монеты, но их руки скользили по земле безуспешно, как будто надежды не осталось.

— Господин Ито, прошу вас! — продолжал бедняга, его голос дрожал. — У нас с женой ещё шестеро детей, и она беременна! Мы просто хотим жить в добром просторном доме!

— В доме? — с насмешкой повторил богатый мужчина. — Ты же говорил, что вдовец! И детей в прошлый раз назвал семь! Куда одного дели?

Толпа не решалась что-то сказать; лишь некоторые перешёптывались между собой. На неподготовленного мужчину бросали недовольные взгляды, словно позор молоточком бил по его голове.

— Я… я не хотел… — пробормотал тот, осознавая, что теряет последние надежды на спасение.

Господин Ито, представитель Гильдии строителей, оставил его на произвол судьбы, нервно потянув рукава дорогого кимоно.

— С такими делами ты просто подрываешь мой статус в гильдии! Я даже не буду сообщать об этом мошенничестве в столицу! — с яростью воскликнул он, развернувшись и оставив бедолагу в полном отчаянии.

Взгляд бедняка ещё какое-то время оставался на земле. Сложно было понять, о чем он сейчас думает. Но точно никому не пожелать оказаться на его месте, подумала Момо.

— Папа, пойдем домой! — подбежали к нему мальчики, полные печали. Один произнёс это с надеждой, как будто они могли всё исправить, просто вернувшись обратно.

— Да, всё это из-за вас! — с гневом закричал отец, его голос звучал так, будто на его плечах лежала вся ответственность. — Вам просто не стоило меня подводить! Когда вы уже...

Наблюдая за этой сценой, Момо ощутила глубокую печаль. Она видела, как гнев и разочарование одного человека обрушиваются на целую семью.

Ситуация, развернувшаяся перед её глазами, напомнила ей и о её собственных трудностях. Беспомощный мужчина в скромной одежде пытался собрать золотые монеты, будто ожидая, что кто-то придёт на помощь. Вокруг него собиралась толпа, обсуждающая происшествие с настороженностью и почти безразличием.

— Слышала? Это уже не первый случай с поддельными монетами! — произнес юноша в изношенном желтоватом кимоно, глядя с огорчением на мужчину, который продолжал собирать деньги.

— Да, говорят, в этом году всё хуже и хуже, — ответила ему женщина с плетёной корзиной. — Некоторые утверждают, что мошенники создали целую сеть.

— Ну, этому бедняге просто не повезло, — добавил ещё один прохожий с недовольным выражением лица. — Продавать, а потом так выяснить, что деньги не настоящие, очень неприятно.

— Неприятно, — подтвердила та женщина с корзиной в руках. — И не на соседа нарваться, который продаёт простую капусту, а на Гильдию строителей!

— Ах, не переживай так, — снисходительно пожала плечами одна старушка, окидывая взглядом растерянного мужчину. — Ох, интересно, сдержит ли тот слово и правда ли не станет до него доносить? В Гильдии строителей не закроют глаза на такой подрыв репутации.

— Но у него же дети! — воскликнула прохожая, её голос стал громче. — Хотя... А его ли они?

— Мы уже столько раз это видели, — произнесла другая фигура, уверенно поджимая губы. — Это просто очередной неудачник. Пошел на рынок и наткнулся на мошенников — его беда, его проблемы.

Момо, краем уха ловила эти слова, и неприятное ощущение заполнило её грудь. Как они могли говорить об этом с такой холодностью? Словно это просто обычная история из жизни, и никому не стоит особого беспокойства. Она пыталась понять, как можно быть столь безразличными к чужой беде, когда мир вокруг них продолжал существовать, несмотря на страдания. Народ, будто ни в чем небывало, начал расходиться дальше, празднуя.

Героиня же не могла больше этого слушать. Почему можно так легко говорить о фальшивых монетах? К небольшому сожалению, она никогда и не задумывалась, что подобное может произойти. Как сирота, ей не приходилось владеть и распоряжаться такими вещами. Еда и одежда всегда были обеспечены "отцом", который приносил всё необходимое в Дом огонька. Теперь ей пришлось увидеть все реалии.

Когда внимание вновь вернулось к уходящим отцу и детям, сердце вдруг Момо сжалось. Мужчина, разозленный и подавленный, грубо бросил горсть ненастоящих монет в сторону своих же мальчиков, словно обвиняя их в произошедшем. Они, полные детской надежды, бросились за отцом, но тот лишь отмахнулся от них, не желая слышать их мольбы.

Эта сцена привлекла всё её внимание. И у неё перед глазами возникла пелена, мир вокруг начал расплываться. Момо слегка пошатнулась, едва не упав от внезапного головокружения. Дышать стало тяжело, словно кто-то бросил именно ей эти несчастные монеты и обвинил в своих бедах. Печаль, сжимающая её сердце, наполнила все пространство.

Когда немного прояснилось в голове, девушка приняла твёрдое решение: ей нужно вернуться в хижину и проспать до утра. Она больше не могла оставаться здесь, среди веселья и радости, когда сама ощущала тревогу и сильное желание рыдать. Праздник Тенрей вызывал в ней лишь горечь и тоску по матери, которая давно покинула этот мир. "Она у меня хорошая", — пронеслось у неё в голове очень твердо.

Собравшись, Момо тихо развернулась и направилась прочь от шумного праздника, оставляя позади неумолимые звуки, сложившиеся в фоновый гул меркнущего веселья. Её шаги были тяжёлыми и медленными, но она знала, что уходит туда, где найдёт покой — в тишину своих воспоминаний.

Девушка шагала по узкой улочке, и её ноги, словно сами по себе, вели её в ту небольшую хижину, где спал лис Широ. В руке она все еще сжимала ту шпажку данго, но мысли её были далеки от этого лакомства. Каждый шаг внезапно наполнял её чувством, будто она спешит в то место, где сможет просто побыть одной, подальше от суеты и навязчивых воспоминаний, которые не давали ей покоя.

В голове мощным потоком проносились обрывки детских картин. Вот, маленькая Момо, бегущая по лугу с сухой травой, а её мама стирает бельё, наклонившись над рекой. Лёгкий ветерок подхватывает её волосы, даже кажется, будто былые тревоги и печали отошли на второй план. Вдруг строгий голос матери: «Момо, не убегай никуда! Стой рядом!». И резкое сечение боли в груди, когда она вспоминает, как ее мама ненавидела кого-то, из-за кого ей пришлось оставить любимое занятие и работать до изнеможения. Момо помнила и тот дождливый день, когда всё кардинально изменилось...

«Мама — самая хорошая и добрая... мама — самая хорошая и добрая...» — твердили она себе, чтобы сохранить ту драгоценную искру любви, которую ей хотелось ощущать и прежде. Это было как заклинание, помогающее удержаться на плаву.

По обеим сторонам улицы сновали семьи с детьми. Одни радостно показывали родителям бумажные вертушки, которые крутились на ветру, а другие же, потянув родителей за руки, спешили к Дереву желаний, убеждая, что после полуночи никакие послания уже не исполнятся. А так же громкие крики и ругательства, исходившие от родителей, со всей строгости уговаривающих детей прекратить так настойчиво просить о сладостях. Это острое сочетание голосов и событий вдруг опустило Момо в странное состояние уныния и боли, как будто её накрыла тяжелая волна. В такие моменты хотелось закричать.

Кажется, именно в этот миг, когда мир вокруг наполнялся радостью и смехом, она окончательно потерялась в мыслях. Когда же Момо, наконец, покинула шумные улицы и свернула на узкую тропинку к хижинам, в её голове раздался отголосок: «Мама меня не любила». Эти слова остались в сознании, словно печать, оставившее холодок в сердце. Они не обременяли её злостью или обидой; это была лишь пустота, заполнившая щели её воспоминаний о детстве.

Девушка уже давно оставила попытки найти ответ на вопрос, почему же всё сложилось именно так. Она смирилась с этой истиной, приняв, что некоторые вещи не поддаются объяснению. В какой-то миг это осознание пришло к ней, как неведомая сила, и она приняла свою судьбу с холодом и пустотой в сердце. Но даже несмотря на это, внутренний голос не давал ей покоя, продолжая периодически пережевывать навязчивые мысли о прошлом.

Подходя к знакомой хижине, Момо заметила, как ночью среди деревьев всё выглядело тихим и безмятежным, создавая уютную атмосферу. На внешней стене всё ещё висела голубая ленточка со значком стражи, едва заметная в рамках темноты. Девушка остановилась и опёрлась рукой о деревянную стену. "Пускай этот день поскорее закончится," — тихо произнесла она себе под нос.

Момо собрала свои мысли и вообразила, как просто ляжет спать, уведя с собой воспоминания о сегодняшнем дне, растворяющиеся в объятиях тёмной ночи. На утро она проснётся, как ни в чём не бывало, и все эти тревоги уйдут в прошлое. Героиня встанет, соберётся вместе с Широ, и они отправятся в путь в Микадзуки, столице, которая всё ещё хранила в себе её надежды.

Закрыв глаза, она представила, как утром все вновь встает на круги своя и путешествие к столице продолжится. Ведь осталось совсем немного... В её голове снова зазвучали её собственные слова: «Совсем скоро я найду «отца»...». Этот человек много значил для неё, и она сама не могла объяснить, насколько именно.

Ей стало немного легче, когда она подняла руку и коснулась дверного косяка, делая шаг в хижину. Запах старого сена и древесины наполнили её ноздри, когда она шагнула внутрь, оставляя за воротами весь шум и тревоги.

Недолго думая, Момо легла на пол, чувствуя, как её тело расслабляется после долгого дня. Сначала же была битва с чудовищем, а затем — неприятный праздник Тенрей. Однако, стоит отметить, что тот рамен оказался восхитительным. И не сказать, что в этой хижине пахло домашним уютом, но спать можно; всего лишь на одну ночь. Она знала, что с утренним светом всё изменится — утро всегда приносит свежие мысли и новые надежды.

Лежа на полу, Момо вновь обратила внимание на шпажку данго, которую продолжала держать в руке. Воспоминание о Широ вновь промелькнуло в её сознании, как крошечный лучик света в тёмном пространстве. Она принесла это угощение специально для него, чтобы он не чувствовал себя одиноким. "Наверное, будет правильно положить этот сюрприз рядом с ним", — подумала она с лёгкой, тёплой улыбкой.

Героиня повернулась на другой бок, и её сердце замерло. В ту же секунду её взгляд наткнулся на пару золотисто-рубиновых глаз, которые смотрели на неё со спокойным удивлением. Они напоминали драконьи глаза, полные глубины и тайн. Мужское лицо находилось всего в сантиметре от неё, и в этот миг весь мир сжался до этого единственного взгляда.

Не сразу пришло осознание, что перед ней лежит мужчина. Его черты были немного грубоватыми, но при этом невероятно красивыми: высокие скулы, уверенный подбородок и пухлые губы, которые придавали ему значительность. Длинные вьющиеся волосы цвета воронова крыла спадали на плечи, контрастируя с чистым белым кимоно, облегающим его крепкое телосложение.

Момо, не в силах отвести взгляд, застыла в ожидании чего-то. Кто он? Что он делает здесь?

* * *

Группа молодых людей, тихо выходя из леса, собралась на опушке, и воздух вокруг них казался настолько тяжёлым, что его можно было разрезать. Напряжение витало в атмосфере, как предчувствие грозы, и каждый ощущал собственное беспокойство; хотя в данный момент они не обсуждали предстоящие действия, молчаливое согласие их объединяло.

В центре этой группы находился Норио, уверенно улыбающийся, как будто искал способ привнести немного света в мрачные тени леса, которые они оставили позади. Эта улыбка всегда вдохновляла его спутников, и сейчас, как никогда, она была необходима, особенно после недавней трагедии с поджогом домов. По мере их движения он следил за тем, чтобы никто не пытался намеренно навредить лесу, даже если и самому хотелось присоединиться к общему гневу. Он так же надеялся, что и те, кто остался в лагере, поступят столь же благоразумно и не будут провоцировать мстительного духа.

Как их лидер, Норио оставался источником уверенности, хотя временами это вызывало легкий страх среди его людей. Они следили за ним с неоднозначными чувствами, шепча друг другу, переосмысливая задуманное. "Ты точно уверен в этом?" — слышались вопросы, от которых Норио отмахивался, как от надоедливых насекомых.

— Мы все знаем, что делать. В конце концов, это просто помощь пострадавшим, — произнес он, стараясь внушить уверенность, хотя внутри него росло беспокойство: каждый шаг приближал к решению, которого он ожидал, но и боялся. Лишь старый друг Джиро, идущий рядом, похлопал его по плечу, и, несмотря на видимое спокойствие, его сомнения были вполне очевидны.

Подойдя к высокому каменному забору, покрытому мхом и лишайниками, группа остановилась. Их внимание привлекли розовые кусты, цветы которых погрузились в ночной сон. В воздухе кружили бело-зеленоватые мотыльки; даже огоньки избегали подлетать из-за их ядовитой пыльцы. Этот забор представлял собой стену между ними и их будущим; высокие, холодные камни, словно немые стражи, смотрели на них с высоты — за этой преградой жил тот, кто им был нужен, тот человек со своими секретами и страхами.

Норио внимательно изучал забор, его улыбка сохранялась, хотя в душе иногда накатывала тревога, как волна. "Мы должны быть осторожны," — произнес один из его людей, и в его голосе послышалась еле уловимая нотка страха.

— Ребята, не волнуйтесь, я знаю, что делаю, — уверенно ответил Норио, вновь вернув на лицо привычное спокойствие. Он шагнул к воротам, проявляя решимость в каждом движении. — Мы не уйдем с пустыми руками, иначе я больше не ваш лидер.

Члены группы обменялись взглядами; легкий, не объяснимый страх, исходивший от их лидера, вновь сблизил их, хотя внутренние сомнения продолжали мучить. Джиро вопросительно посмотрел на Норио, словно спрашивая: "Ты уверен в своих словах?". Часто он просил друга воздерживаться от подобных заявлений, зная, что, хотя они обычно и выходят сухими из воды после таких авантюр, удача однажды может подвести любого лихача. Норио был готов рискнуть всем ради того, чтобы его община вновь могла жить так, как прежде. Его уверенность заражала остальных.

Спустя мгновение молодой человек поднял руку и коснулся холодной поверхности деревянных ворот.

— А вы, богатые, неплохо живете… — шепнул он, и за каждым его словом стояли решения, способные привести к неожиданным последствиям.

Норио настойчиво стучал в большие ворота, его удары резонировали в ночной тишине, вызывая явное напряжение у остальных.

— Успокойся, парень, — тихо шепнул Джиро, его взгляд полон беспокойства и поддержки. Он понимал, что в такие моменты важно сохранять самообладание. Но Норио, как и всегда в такие моменты, не слышал его, поглощённый своим намерением.

С громким скрипом ворота приоткрылись, и на пороге появилась женщина, строго одетая, словно готовая к деловой встрече в любое время суток. Ни единой пряди волос не выбивалось из-под её аккуратной причёски, а вечернее кимоно выглядело так, словно только что вышло из рук мастера. Легкий макияж подчеркивал её строгость, а короткая стрижка была украшена золотистой заколкой с самоцветами в форме пера.

— Доброй ночи. Я Хина, старшая служанка госпожи Мидорикавы, — представилась она, скрестив руки на груди. — И сразу же поинтересуюсь причиной вашего визита в столь поздний час.

Норио, всё ещё излучая уверенность, но с заметной небрежностью, попытался заговорить:

— Нам нужна ваша помощь. Леди Мидорикава ведь обеспеченная, и я хочу поговорить с ней, — произнёс он, скрестив руки на груди и периодически переваливая вес с ноги на ногу. Он старался выглядеть расслабленно, будто стоял на пороге простого крестьянского дома, а не усадьбы аристократов.

Однако быстро вмешался Джиро, понимая, что их подход требует большей деликатности.

— Ваша светлость, мы пережили ужасную трагедию. Наши дома разрушены, и мы ищем помощи… — говорил он медленно, тщательно подбирая слова, — Мы хотели бы предложить главе дома взаимовыгодную сделку. Возможно, она сможет помочь нам с деньгами или даже едой. Мы надеемся на её доброту и сделаем всё ради этого. Поэтому прошу об аудиенции с ней.

Однако Хина сохраняла спокойное и строгое выражение лица. Она внимательно выслушала мужчину, но в её лице не отразилось ни одной эмоции.

— Соболезную вашей утрате, но госпожа Мидорикава сейчас в отъезде и ничем помочь не может, — её тон был холоден, как морозный воздух ночи, и в то же время пронизывал до глубины души. Она на мгновение задумалась, затем добавила: — Кроме того, зачем для такой деловой встречи приходить целой толпой, да ещё и посреди ночи?

Не дождавшись ответа, она собралась закрывать ворота, но Норио, быстро среагировав, успел подставить ногу. Тяжёлая дверь сильно придавила её, но это дало им возможность продолжить разговор. Зеленоглазый юноша, ощутив, как тяжесть напряжения проникает в каждую клеточку его существа, решился на откровенный шаг. Он наклонился ближе к Хине, стараясь говорить так, чтобы её совесть затронула хотя бы на каплю.

— А почему это вы решаете, кому жить, а кому выживать? — произнёс он, и его голос наполнился эмоциональным накалом. — Разве там ваша госпожа не раздавала рис крестьянам? Прошу заметить, простой народ был ей очень благодарен. Где же теперь та самая доброта, а? Всё, чего вы хотите, — это хранить своё состояние, забывая о тех, кто действительно страдает!

Глаза Хины встретились с его, между ними проскочили искры. Её выражение лица оставалось строгим и невозмутимым.

— Молодой человек, — произнесла она, одна рука всё еще крепко держала большую ручку ворот, — Советую быть аккуратнее с выражениями. Добрая воля человека может однажды закончиться, особенно когда речь идёт о таких, как вы. — эти слова были настолько леденящими, что у Норио кольнуло в груди. Взгляд этой служанки сверкал как у хищника, предостерегающего неосведомлённую мышку.

Юноша готов был возразить, но Джиро, видя, что ситуация накалилась, взял друга за плечи и чуть отодвинул от этой старшей служанки.

— Я разочарован в высших слоях общества. Вы сидите на вершинах своих замков и наблюдаете, как мы боремся за жизнь. Но, боюсь, наш разговор окончен. — глаза других членов группы наполнились гневом, но Джиро старался выбирать слова с крайней осторожностью. Однако Лидер все же не сдержался:

— Да, вы даже не замечаете, что происходит вокруг вас. Лишь жируете, забывая о простой справедливости. Где она, если одни имеют всё, а другим не хватает даже куска хлеба? Ответьте мне!

Хина, чувствуя, как диалог становится всё более напряженным, вновь с твёрдостью произнесла:

— Нам нечем помочь. Лучше поищите поддержки у других богатеев! — с силой захлопнув дверь, она едва не прищемила Норио, который чудом успел убрать ногу.

Другие члены группы начали разворачиваться, но, прежде чем уйти, выкрикнули:

— Да, в только о себе думаете! Лишь на публику говорите, что беспокоитесь за нас! — орал один из них, размахивая кулаками.

— Да, сжечь их всех надо! — крикнула другая девушка. — Посмотрим, как они будут прятаться в своих огромных домах!

Холод этой ночи стал ещё более давящим, как будто ветер разносил с собой огорчения о несбывшихся надеждах. Норио, прислонившись к толстому стволу дерева, обернулся и посмотрел на глухие ворота, ставшие преградой на их пути.

Всё вернулось на круги своя. Как когда-то, когда эти простые люди боролись за выживание. Почему жизнь так несправедлива? Почему все эти люди не могут жить без нужды? Почему такие вещи должны быть роскошью? Неужели необходимо пойти на крайние меры, чтобы это обеспечить?

Сотрясая свои тёмные мысли, Норио схватил косу, которая весь этот время висела у него за спиной. В отражении лезвия он увидел свои зеленые глаза, и мысли его переплетались в бурю эмоций. Этот предмет не был просто инструментом; он стал символизировать его настоящее сражение. Норио понимал, что бы он ни сделал, он готов защищать своих людей, но под напором сомнений его решимость начинала колебаться.

Двигаясь к общинному лагерю, он мрачно уставился в землю, ощущая странное смешение решимости и тревоги. Внезапно он взглянул на Джиро и с раздражением произнёс:

— Да-да, ты прав, это была плохая затея. О чем там ещё ты меня предупреждал?

Джиро, похлопав его по плечу с лёгкой дружеской улыбкой, ответил:

— Эй, держись! Хуже не будет, Норио. Еще что-нибудь придумаем. — слова друга немного успокоили юношу, но тревога в душе не исчезала. Может, Джиро все же прав — стоит еще раз попытаться найти решение. Если империя Косеи не откликнется на нужды своего народа, возможно, стоит попробовать счастья в Бокен. Эта бывшая колония наверняка примет в свои объятия несправедливо пострадавших из соседнего государства.

В этот момент навстречу им выбежала Кокоро, её голубые волосы развивались на ветру, словно знамя тревоги.

— Ау!!! Братики! — прокричала она, её голос звучал от сердца, наполненный паникой. Несмотря на небольшой рост, ей удалось быстро пересечь лес и догнать своих друзей. — У нас тут бооольшая беда! — эльфийка развела руки в стороны, демонстрируя масштабы произошедшего.

Норио и Джиро насторожились, мгновенно сосредоточившись на её словах.

— Некрасивый дядя решил забрать всех людей к себе! И там ещё какая-то жрица с маской тануки защищает! — её глаза горели от страха и волнения. — Давайте, скорее! Нужно бежать! Быстрее! Быстрее!

Слова Кокоро были полны тревоги. Она явно не шутит и, взяв их обоих за руки, повела их в сторону лагеря. Норио сжимал рукоять косы так крепко, что пальцы побелели. Он знал, что, если не действовать сейчас, последствия могут быть ужасными.

Тем временем Хина стояла у закрытых ворот, её грудь поднималась и опускалась от тяжёлого дыхания. Быть хладнокровной, однако, нелегко. Она помнила о своей верности Доку Мауре и о необходимости сохранять стойкость и суровость в эти неспокойные времена. Даже если гнев и сомнения подступали к её уму, она не могла позволить себе даже срываться на публичные убийства. Пока госпожа занимается важными государственными делами, ей необходимо поддерживать порядок в их доме, следя за тем, чтобы ученики не отбивались от рук и чтобы тайная жизнь этого поместья не выходила за пределы его забора.

И, что не менее важно, никто не должен был узнать, что госпожа Мидорикава на грани финансового краха из-за обнаруженных фальшивых денег. Хина знала, что её долг — хранить это в тайне, особенно от соседей; они не должны узнать о том, что у ее госпожи вообще есть проблемы. Но в этот миг, когда вокруг царило столько неспокойствия и злобы, это казалось сложной задачей.

В мире интриг даже отсутствие изменений в гардеробе могли стать причиной подозрений. Это очень сложная игра, похожая на изящный танец, в котором в одной руке нужно удерживать кинжал у шеи партнёра, а другую прятать за спиной, чтобы избежать коварного удара. И Хина понимала, что её задача контролировать дом не только обеспечивала безопасность ее госпожи, но и определяла выживание всей их так называемой "семьи".

Собравшись с мыслями, она осознавала, что, пока госпожа Мидорикава находилась в столице, именно ей предстояло поддерживать порядок. Времена идет неспокойные, и малейшие неурядицы могут обернуться настоящей катастрофой.

Внезапно к ней подбежали двое евнухов, быстро поклонившись. Один из них, с лицом, искажённым тревогой, первым заговорил:

— Г-госпожа Хина, у нас срочные новости. Ами... Она пропала.

Хина мгновенно напряглась. Она знала, что Ами отличалась храбростью и эмоциональным безрассудством, но уходить так внезапно — это не было в её манере. Тем не менее, легко было догадаться, ради чего она решила сбежать. Евнух продолжил:

— Футон её аккуратно сложен. Но облачения убийцы, вакидзаси и серп с цепью, который когда-то принадлежал Мицуо, тоже исчезли. У... У меня плохое предчувствие...

Хина быстро обработала эту информацию, анализируя последние дни. У Ами действительно была причина сбежать, но если она ушла, это значило, что она ослушалась приказов. Ей строго запретили выполнять любые опасные задачи по дому. Протез на ноге только-только закрепили. Сова вылетела из гнезда в поисках добычи, но не для того, чтобы защищать интересы дома убийц, а лишь свои собственные. Если её действия поставят под угрозу всё Гнездовье, последствия будут ужасными.

Огромным риском будет отправляться в погоню за ней. Патрульные "птицы" смогут легко её поймать, и если любой наёмник дома убийц нарушит правило скрытности, его можно устранить и передать Доку Мауре, или даже убить. Ослушаться приказа — всё равно что предать. Но в Хине оставалась часть, верившая, что эта девушка осознает, что делает.

Другой евнух тоже принёс тревожную новость. Оценив масштабы первого происшествия, Хина обратилась уже к нему. Он начал мяться на месте, подбирая слова:

— Д-д-да!... Не знаю, как сказать... — но одного проницательного взгляда Хины оказалось достаточно, чтобы он продолжил: — Т-также пропал Ястребиный лук из тренировочного зала!..

Вторая новость прогремела как гром среди ясного неба. Хина на мгновение опешила, но быстро воспряла духом. Её охватило холодное чувство от мысли, какие последствия могут последовать, когда об этом узнает госпожа Мидорикава. Все слуги недоумевали, как могла произойти пропажа такого ценного оружия, ведь этот лук принадлежал юному господину. Хина прекрасно знала его истинную ценность. Она ещё помнила того мальчика, который появился на пороге их дома. Ему было всего девять, когда он начал учиться искусству убийцы и уже в одиннадцать лет стал самым юным мастером в истории Гнездовья хищных птиц.

Бывший глава дома возлагал на него большие надежды. Госпожа тоже не переставала восхищаться его талантом, особенно мастерством стрельбы из лука. Но в один момент он просто исчез. Леди Мидорикава впала в уныние, поскольку высоко ценила всех выдающихся учеников. Когда пришло известие о гибели господина Мидорикава, её горе только усилилось. Никто из слуг-учеников не мог смотреть на её подавленное состояние.

Но однажды она, словно ничего и не случилось, приняла пост главы Гнездовья и Левой руки императора, а для других людей стала просто вдовой одного из послов. Тем не менее, она повесила в тренировочном зале тот самый лук юного господина и запретила к нему прикасаться. Даже любое упоминание о нём каралось смертью.

И вот теперь эта ценность пропала. Как такое могло произойти? Его нельзя было даже касаться, не говоря уже о краже. Вряд ли среди учеников найдутся настолько безумные, чтобы рисковать своей жизнью. Может, Ами украла лук перед своим побегом? Но её навыки стрельбы были далеко не выдающимися. Однако события произошли в один день, в одну ночь.

Пока трое пытались сопоставить факты и решить, что делать дальше, на крыльцо дома лениво вышел круглый кот бордово-рыжего окраса. Он уселся, внимательно изучая присутствующих, как будто ждал, когда начнётся действие.

Норио вместе со своими друзьями стоял в центре лагеря, который выжившие члены общины соорудили всего несколько дней назад. Солнце медленно поднималось над горизонтом, окрашивая небо в яркие оттенки красного и золотого, но атмосфера вокруг оставалась далекой от праздничной. Каждый в этой небольшой группе понимал: в любую минуту может разразиться настоящая драка. Напряжение витало в воздухе как тучи в небе перед грозой.

Перед ними, словно зловещий мост к их непростой судьбе, стоял богато одетый толстый мужчина. Его кимоно переливалось позолотой, на шее висели дорогие украшения, а на правой руке болтался сложенный бумажный веер. Хитрая улыбка на его губах тускнела при взгляде на залысину, которая в свете восходящего солнца сияла противным светом.

За спиной стояла его вооруженная охрана в чëрных одеждах, каждый из оранников имел меч в ножнах. Эти мужчины всегда были готовы вмешаться в случае необходимости. А чуть дальше, с сердцами, полными страха и слез, тряслись бедные люди, собравшиеся в кучке. Их судьба зависела от этого толстяка, который делал вид, будто контролирует всю ситуацию.

— Так-с, так-с... Я так долго терпел ваш произвол... — произнëс он, растягивая каждое слово и не скрывая своей надменной улыбки. — Вы решили скрываться от налогов и так долго... Ой-ой-ой... Думали, что можете так жить спокойно? Эх, вы стали настоящей язвой для нашего общества... Подумать только! — Его голос звучал с противным скрипом. С нескрываемой иронией он сложил руки на груди и начал стучать пальцами по локтю, рассматривая присутствующих, как бы оценивая их. Каждый из присутствующих обратил внимание на количество перстней на его пальцах.

Тем временем Норио чувствовал, как кровь стучит в его висках. Он с трудом сдерживал себя, глядя на мужчину, который с каждым мгновением становился всё более ненавистным. Толстяк продолжал свою речь, надменно угрожая, что не оставит камня на камне, если ситуация не изменится.

— На самом деле вас всех надо бы посадить за решëтку... — сказал он угрожающе спокойным тоном, покачивая головой, будто ему было стыдно за этих людей. — Но у меня есть другой план. Я предлагаю вам стать моими рабочими! У меня большой особняк, вам всем будет хватать места. Работайте на меня, искупите свою вину и станете полноценными гражданами нашей империи. Иначе... — он медленно провёл пальцем по подбородку, излучая зловещую уверенность, — я с радостью донесу обо всём новому императору.

Эти слова вызвали в Норио бурю негодования. Этот человек был одним из влиятельных чиновников и явился сюда явно потому, что эти земли были его собственностью. Он будто знал о бедственном положении общины Тайо, которая пережила ужасную трагедию. Недалеко от лагеря даже были сооружены могилы. Бессовестно и бесчеловечно поступать так в такой ситуации. Именно из-за таких как он жители общины придерживались принципов свободы.

Тем временем другие жители лагеря шептались между собой, искали поддержки в глазах друг друга. Пара эмоциональных взглядов встретилась с Норио, и в их глазах загорелась надежда. Все понимали: этот момент может стать решающим в их судьбе. Если они позволят этому толстяку забрать их, у них не останется будущего. Очень повезло, что Лидер со своими друзьями успели подбежать до того, как их полностью забрали. Норико, к счастью, не задели, как и другую часть жителей общины. Брат держал её за талию, чтобы не дать упасть, в другой руке он всё ещё крепко сжимал свою косу.

Юноша сжал челюсть, решимость заполнила его сердце.

— Вы хотели сказать «рабы», да? Зачем лукавить? Куда вам людей больше, чем ваши габариты? Кого-то в другую страну, кого-то в бордели отправите, я не прав? — наконец вырвалось у него, несмотря на сдерживаемую ярость. Внутри него всё закипало, и друзья разделяли его чувства.

— Ну-ну! Не стоит так пылить, мой юный друг, — произнёс толстяк, пытаясь восстановить свои утраченные позиции. — Я всего лишь предлагаю вам шанс. Неужели вы предпочтёте стать беженцами или преступниками, страдать от голода и лишений? Работая же на меня, вы получите защиту и пищу — такие простые вещи, которые вы могли бы оценить.

Норио сжимал челюсть, его голос дрожал от угрозы:

— Никто не будет выносить ваши ночные горшки!

Толстяк расхохотался, его смех напоминал хриплое кваканье. Он указал на незнакомую девушку, стоящую рядом, её силуэт выделялся на фоне полуразрушенного лагеря.

— О, но посмотрите! — произнёс он саркастично. — У нас есть госпожа жрица! Эх, она только что предложила более гуманный вариант для ваших стариков и детей... Будь благоразумен, юноша, и сделай правильный выбор. Если ты продолжишь вести себя неподобающим образом, я тут же пересмотрю своё предложение, и тогда никакие жертвы не спасут вашу драгоценную общину!

Присутствие жрицы, казалось, бросало тень на всё происходящее. Её лицо скрывала белая маска тануки с голубыми узорами, символизировавшая особое доверие Верховного жреца. Почти каждый знал значение этих масок; жрецы Руюго, которые их носили, являлись глазами и ушами государства и заботились о жизни людей по всей империи Косеи и даже за её пределами.

Норио вспомнил визит того другого жреца с красными узорами на маске, который приходил всего пару дней назад. Он уже и раньше предлагал свою защиту и поддержку. Именно когда первый раз пришёл в Общину Тайо, то познакомился с жителями и в дальнейшем направлял сюда других служителей храмов с помощью. И теперь же, когда появилась эта жрица, юноша старался контролировать ситуацию, ведь даже узурпаторы вроде этого негодяя, по-видимому, не могут позволить себе пренебрегать доверием Высшего духа.

Парень испытывал противоречивые чувства. С одной стороны, жрица символизировала надежду; с другой — этот выбор оставлял за ними тяжелейшие последствия. Ясно было, что некоторые из его людей будут вынуждены принять обеты и оставить свою старую жизнь. Но, возможно, это действительно был единственный способ сохранить жизнь тем, кто был слабее. Жрец с бело-красной маской несколько раз предлагал Норио, чтобы они начали жить в храмах под защитой Великого дракона.

Жрица, стоя в своём белом облачении, произнесла уверенно, но мягким голосом:

— Мы переживаем трудные времена, и я понимаю, насколько вам тяжело. Однако сам Верховный жрец обеспокоен вашим благополучием. Вам не нужно страдать — ваши дети, старики и больные должны быть защищены. Я предлагаю вам путь, который позволит сохранить дух вашей общины и гарантирует вашу безопасность.

Норио нашёл в себе смелость взглянуть ей в глаза, несмотря на маску. В её глазах ощущалась необыкновенная сила. Возможно, она могла помочь им.

Толстяк, заметив их обмен взглядами, продолжал безмолвно ждать окончательного решения лидера общины. Но его равнодушие начинало перерастать в лëгкую тревогу. Он понимал: если жрица полностью поддержит этого Норио, это изменит игру. Благо у даже у неë нет весомых аргументов, чтобы полностью отстаивать позицию этих людей. В конце концов, жрецы уже несколько веков порядочно сохраняют нейтралитет между законами и собственной верой, хоть Руюго и сыграло значительную роль в сохранении императорской династии, которая ни разу не прерывалась. Но во что бы они ни играли, этот чиновник всё равно намеревался добиться того, чтобы заполучить этих людей себе, пускай даже только взрослых и здоровых.

— Поселившись в наших храмах, ваши люди получат не только еду и кров, но и обучение, — продолжала она. — Ваши старики и дети будут под защитой. К сожалению, это всё, что можем предложить. Мы знаем, с чем вы столкнулись, и даже божественные силы не оставят вас в беде.

Норио взвесил свои варианты и, скрепя сердцем, согласился. Он осознавал, что это непростое решение, но образы стариков и детей, которые могли оказаться в беззащитном положении, терзали его. Норико с тревогой взглянула на брата, увидев его обеспокоенность в его глазах.

— Ты уверен? — спросила она почти шёпотом, полагая, что каждое слово может оказаться решающим. Брат-близнец лишь кивнул, внутренне осознавая, что это единственный путь защитить тех, кто ему дорог.

Лидер общины, собирая внутри все свои силы, обратился к жрице:

— Благодарю вас за вашу поддержку. Мы примем ваше предложение со всеми последствиями, — и попытался поклониться в знак уважения, при этом продолжая придерживать сестру.

Он прекрасно понимал, что этот негодяй желает расправиться с ними в любой момент. И даже привёл с собой охрану… Перед кем он собирается так хвастаться? Или, возможно, кого-то так боится…

Норио снова посмотрел на этого противного человека, намереваясь высказать все, что о нём думал. Но вместо этого снова смог лишь сдержаться:

— Но я хочу напомнить, кто же на протяжении всех этих лет поддерживал порядок в нашей «великой» империи. На самом деле ведь это вообще не наша работа, вам скажу. Мы делали это ради себя и тех граждан, которые также стали вашими рабами и были вынуждены платить налоги ради чьего-то безразличия.

Один из охранников, стоявший рядом с толстяком, обратился к своему господину, немного поклонившись:

— Господин Ходжо, — произнёс он спокойно. — Не забудьте о скорой коронации нового императора.

— Да-да, я в курсе, — отмахнулся Ходжо, его голос звучал пренебрежительно. — Проследите, чтобы ни один из этих людей сейчас не сбежал в лес. Они должны наконец понять, что такое порядок.

Этот Ходжо намеревался уйти, но напоследок ещё раз обернулся к оставшимся членам Общины Тайо и надменно посмотрел на них:

— Запомните раз и навсегда, как важно быть порядочными гражданами. Порядок — это то, что делает людей частью общества, а не рабами, как вы выразились. И за нарушение всегда придётся расплачиваться!

В этот момент уже не выдержал Джиро. Он шагнул вперёд, сильный и яркий, с неподдельной ненавистью в глазах.

— Ты говоришь о добродетельности, когда сам не видишь в своём сердце жадность? — закричал он, указывая на толстяка. — Как ты вообще смеешь покрывать рабство, называя это наказанием за преступление?

Джиро замахнулся рукой, которая вдруг начала воспламеняться. Это вызвало массу удивлений — цепочка шëпотов пронеслась среди жителей Общины Тайо. Даже Норио был в шоке, ведь его друг лишь немногих посвятил в свою тайную силу. Страшно было смотреть, но в одно мгновение он понял, что даже некогда дипломатичный Джиро больше не может молчать.

Лишь эльфийка Кокоро обрадовалась происходящему; её глаза сверкали от восторга, как будто она ожидала именно этого момента.

Толстяк Ходжо, заметив пламя и мощь, едва удерживался на своих коротких ногах. Его охрана немедленно обнажила оружие, готовясь к самообороне.

— Успокойтесь! — закричал он с усилившимся напряжением в голосе. — Я не собираюсь терпеть подобного! Никто не имеет права угрожать мне!

Но Джиро не собирался отступать назад. Он ощущал, как огонь в его руке охватывает не только воздух, но и его эмоции, обжигая справедливым гневом пылающую душу.

Это было мгновение, когда напряжение достигло своего предела. Эльфийка Кокоро с воодушевлением и искрами в глазах взглянула на Норио, а тот, не в силах отвести взгляд от Джиро, в душе молился, чтобы их лучший друг не перегнул палку. Хотя он не мог не разделять позицию друга. В его сердце нарастало осознание: они стояли на грани возможной битвы, которая изменит всю их жизнь.

Лидер общины ощущал, как его собственный дух пробуждается в ответ на отчаяние и несправедливость. Он был готов противостоять этому мерзкому толстяку, но понимал, что они сейчас в меньшинстве, сила их могла быть отражена лишь в их решимости и глубокой вере. Разве что если чудом окажется, что Джиро умеет призывать драконов. Норио внутренне подбадривал себя: «Если лучший друг готов драться, то и я непременно его поддержу!».

Тем не менее, внутренние колебания охватывали юношу, когда он оглядел группу вооруженной охраны. На мгновение он потерялся в мыслях, представляя, как было бы превосходно, если бы его коса могла извергать огонь, как сейчас рука Джиро. Но, увы, она всё ещё оставалась лишь инструментом труда, несмотря на все его попытки придать ей особый смысл.

Только в тот момент, когда чиновник Ходжо собрался отдать приказ о захвате оставшихся людей, между ними возникла та самая жрица в маске тануки. Словно сама судьба прикрыла их, она протянула руку, останавливая толпу.

— Прошу вас остановиться, господин Ходжо, — произнесла она холодным, но уверенным голосом, от которого воздух вокруг казался менее тёплым. — Если вы сделаете ещё один шаг... Великий дракон точно разберётся с тем, кто навредит Носителю драконьей крови.

В её голосе звучала угроза, от которой даже самые жестокие сердца наполнялись страхом. Жрица лишь указала этому Ходжо на необходимость забрать тех несчастных пленников, которых он уже успел захватить, и немедленно покинуть это место.

Толстяк, осознав могуществом жрицы, растерянно попытался возразить:

— Но это моя...

— Убирайтесь прочь, господин Ходжо, — прервала его жрица. Её уверенность окутывала всех вокруг, навязывая безусловное влияние. — Носителей драконьей крови будет защищать даже сам Верховный жрец. Вы точно не хотите испытывать его гнев.

Эти слова сотрясли воздух, словно громкий удар раздался из ясного неба. Норио почувствовал, как тьма, нависшая над ним, начала рассеиваться, как будто свет пробивался через облака. Ходжо, осознав всю силу жрицы и её защиту, нехотя подчинился.

Собрав остатки достоинства, он махнул рукой, отзывая своих охранников. Со злобным раздражением он развернулся, уводя за собой большую часть жителей общины. В итоге ему не удалось забрать лишь небольшую часть, большинство из которых уходило вместе с Норио до дома Доку Мауры.

Оставшиеся дети начали звать своих родителей, которые исчезали в глубине леса. Рыдающих малышей пытались успокоить почти все старики, что сами с большим трудом сдерживали свои слёзы. Их жизнь теперь будет в спокойных храмах. Найдут ли они там душевный покой после всего пережитого?

Крики людей доносились до Норио и его друзей. Некоторые из них спрашивали, почему их лидер оставил их. Эти слова всё ещё звенели у него в ушах.

— П-простите... — пробормотал он сквозь зубы, чтобы даже Норико не услышала. В горле у него застрял комок, с трудом сдерживал слёзы. Он в мыслях спрашивал небеса, за что им всё это.

Он наблюдал, как чиновник Ходжо и его охрана исчезали среди деревьев, сердце его наполнялось противоречивыми эмоциями — надеждой и грустью. В воздухе повисла тревога из-за произошедшего.

Оставшиеся люди стояли в полной растерянности, упадке духа и невероятном потрясении. Каждый пытался осмыслить произошедшее, не веря, что это всё было на самом деле. Тревожные взгляды многих из них были устремлены на жрицу с маской тануки, которая повернулась к Лидеру. В головах у людей возникало множество вопросов, и они начали шептаться, не скрывая своего недоумения.

— Почему этот чиновник не забрал остальных? — спросила одна женщина, в её голосе звучало отчаяние. — Разве он не собирался брать только молодых?

— Ты что, хочешь стать рабыней? — с возмущением ответил рядом стоящий парень.

— Нет, но...

— Может, он просто дал остальным фору? — предположил кто-то другой.

— А что это было с огнём, который Джиро только что вызвал? Как он это сделал? Вы это тоже видели? — добавил другой юноша в недоумении.

Тем для обсуждений у них было много, но наибольшая тревога томилась в вопросе, который остался в воздухе, словно тяжелая наковальня:

— Почему эта жрица не настояла на том, чтобы отпустили всех?

Норио, не выдержав, заговорил с ней. Его тон выдал собственную подавленность:

— Слушай... Я не понимаю... Если ты можешь остановить такого богача, то почему не заставила его не забирать наших людей в рабство? Разве ты не на нашей стороне?

Жрица в маске тануки ответила спокойно, её голос был мягким, но уверенным:

— Прошу, никогда не забывайте, кто ваш настоящий враг, Норио. В этой борьбе не стоит тратить силы на посредников.

Её слова зазвучали в воздухе и вызвали задумчивость у всех присутствующих. Норио начал осознавать, что этот чиновник действительно не являлся тем, с кем стоило бы сражаться. Это было известно всем и раньше. Борьба за справедливость будет бессмысленной, если игнорировать корень всех проблем. Ведь на место одного жадного аристократа всегда придёт другой. И так без конца.

Жрица продолжила, повернувшись теперь непосредственно к Джиро:

— У вас, оставшейся общины, есть при себе драконья кровь. И пока это остаётся секретом для большинства, носители встречаются очень редко.

Она посмотрела на Норио и Джиро, в ее голосе звучала светлая надежда, как если бы они были связаны невидимой нитью. Однако эти высказывания были слишком серьёзными, чтобы к ним относиться легкомысленно. Но девушка явно не шутила.

Носитель драконьей крови среди них — звучит как абсурд. Разве это не миф? Да, жрецы Руюго, которые посещали раньше общину, время от времени рассказывали о таких людях. По легенде, в каком-нибудь человеке может течь настоящая кровь драконов. Такие мужчины и женщины могут одним движением сворачивать горы, вызывать бурю и оживлять мертвые земли.

Века назад носители встречались чаще. Даже Великому драконоборцу Харуке не удалось полностью истребить их. Со временем, правда, их число значительно сократилось, и сейчас мало кто знает, что отголоски великой силы могут находиться среди простого народа. Последователи Руюго верят и по сей день, что раскрытие таких людей может вернуть мир Хасурюи его прежнюю гармонию. Норио и его товарищи всегда думали, что это были всего лишь сказки. Но кто мог представить, что жрецы окажутся настолько правыми?

Норио взглянул на Джиро и увидел в его глазах ту же искру понимания. Однако его друг тоже выглядел поражённым. Жрица через маску смотрела в его сторону, будто отвечая на множество вопросов. Теперь, когда они осознали, что у них есть нечто большее, чем просто желание выжить, скромная надежда вновь загорелась в их сердцах. Возможно, это был знак, что пора действовать…

*Несколькими часами ранее*

Момо продолжала лежать на деревянном полу, глаза её были широко раскрыты. Напротив, на очень близком расстоянии, находился мужчина, от взгляда на которого она просто не могла оторваться. Казалось, он находился здесь все время.

Его образ завораживал — грубые черты лица сочетались с длинными чëрными волосами, свободно падающими на плечи, что придавало ему одновременно дикость и роскошность. В душе Момо бушевали противоречивые чувства: она немного краснела от красоты незнакомца, но осознавала всю опасность своей ситуации. Она даже не могла вскрикнуть, лишь беззвучно раскрывала рот, словно слова застряли у неё в горле.

Мужчина же, наоборот, не проявлял никакого удивления. Его спокойный и проницательный взгляд не покидал её, а на лице едва заметно проявилось замешательство. Он слегка нахмурил брови, вздохнул и, прерывая тишину, произнёс:

— Так, похоже, у меня на голове гриб вырос, да?

Он продолжал смотреть на Момо, не отводя от неё глаз. А она смогла лишь уставиться на него, не находя подходящих слов. В её голове царила путаница; она пыталась собраться с мыслями, но все, что ей удавалось — это растерянно метаться взглядом по сторонам, как будто ответы могли появиться из пустоты.

Незнакомец, совершенно спокойный, продолжил разговор. Его расслабленный голос приводил Момо в ещё большее смятение.

— Объясни мне, тогда, пожалуйста, причину этого своего странного поведения, — в его голосе послышалась легкая нотка раздражëнности, очень знакомая Момо.

У неё возникла одна мысль, но тут же другая затмевала первую. В этой тёмной хижине осознание обрушилось на неё как удар. Она инстинктивно поднялась и отползла к стене, её сердце колотилось, как будто в груди заблудилось дикое животное. Не раздумывая, она выкрикнула:

— А... И-извините!.. Наверное, я ошиблась хижиной! — монотонно бормотала она, старательно избегая его взгляда, чтобы не усугублять ситуацию. — С-сейчас ухожу!

Пока она спешила выбежать наружу, мужчина вдруг тоже начал подниматься и окликнул её:

— Да ты что, с ума сошла? — негромко произнёс он, не скрывая лëгкую сердитость.

Тем не менее, в тот самый момент, когда Момо собиралась покинуть хижину, он опустил голову, посмотрел на свои руки и вдруг замер. Его глаза расширились, и лицо застыло в шоке, на нём отразилось невиданное удивление.

Девушка же не собиралась оставаться здесь. Она ведь забежала в чужой дом, потревожив чей-то сон. Как же так можно было вляпаться в такую неприятность?

На свежем ночном воздухе мысли о произошедшем не покидали её. Как она могла перепутать хижины? Правда, все они выглядели одинаково…

Момо задумалась, как ей удалось перепутать хижины. Она была уверена, что шла в правильном направлении, вспоминая, сколько времени прошло с их последнего посещения. Вдруг её осенило — Майю же предварительно закрепила на внешней стороне хижины синюю ленту с гербом Имперской стражи. Именно по этой ленточке она и должна была опознать своё место! Как она могла не подумать об этом раньше?

Сжав ладони в кулаки, Момо повернулась в сторону хижины, из которой только что вышла, полная надежды и волнения. Однако чувство замешательства нарастало, когда она заметила ту самую ленту со значком на деревянном домике позади себя. Как такое возможно? Это кто-то ещё пометил занятое место или тот человек сам ошибся и занял чужую хижину?

Если Момо действительно пришла в правильное место, значит, лис Широ всё ещё должен был спать внутри. Мысль о том, что с ним может случиться что-то плохое, заставила её сердце забиться быстрее, словно предчувствовало беду.

Она сделала глубокий вдох, натянула на лицо самую лучшую свою улыбку и решилась заглянуть назад в домик. Возможно, Широ просто проснулся и ушёл искать героиню, которая решила пойти на праздник, не дожидаясь их отправления в Микадзуки. Все её тревоги и колебания облеклись в новую надежду.

Но как только она заглянула внутрь, её ожидания разбились в прах. Мужчина, которого она встретила ранее, сидел на полу, широко распахнув глаза и дыша так тяжело, как будто пробежал целый марафон. Его дикий взгляд оказался полон потрясения, и он не сводил с Момо глаз, словно увидел призрака.

Мужчина уставился на девушку, и она вдруг заметила странное свечение, исходящее от него. Необъяснимая тревога охватила её, а мысли начали строить догадки. Они оба сидели в тишине, оставляя внутренние переживания нарастать до предела.

— Что... Что ты видишь перед собой? — внезапно спросил он, его голос дрожал от напряжения.

Момо не смогла оценить значение его слов и лишь слегка покачала головой, желая найти хоть какое-то объяснение его неожиданному вопросу.

— Я вижу... Ну... — начала она, чувствуя сильное смущение и озадаченность. — А ч-что вы имеете в виду? В каком смысле?

— В самом прямом! — перебил её мужчина, его голос стал грубым и непреклонным, как если бы перед ней сидел грозный зверь. — Не копайся и отвечай на вопросы!

Он вытянул руку в её сторону, его выражение лица отражало панику и настойчивость.

Момо вновь присела на колени, внутренне растерявшись от его напора. Этот странный вопрос вывел её из равновесия. Внимательно глядя на его вытянутую руку — мускулистую и крепкую, на которой виднелась небольшая царапина, — она тихо произнесла:

— Это... мужская рука, довольно грубая...

В ответ на её слова незнакомец тяжело выдохнул, и с его лица капли пота. Они упали, как будто он с ужасом ожидал такого ответа. Его выражение изменилось, и он, казалось, осознал что-то важное.

Не понимая, что происходит, Момо почувствовала, как её ладонь сама тянется к его руке. Смешанные чувства страха и влечения охватили её от этого непонятного, но значимого момента.

Собравшись духом, она осторожно дотронулась до его руки, её пальцы соприкоснулись с его кожей. В этот миг внутри неё что-то щёлкнуло, словно между ними возникло невидимая связь.

Тут же перед глазами Момо пронеслись странные образы: нечто похожее на балкон, упавшая чаша для сакэ, из которой выливается жидкость, и незнакомый ей человек, раскинувший руки, но оставшийся безликим. Эти фрагменты мелькнули так быстро и неожиданно, что девушка не успела осознать, что произошло. Она попыталась собрать обрывки в единое целое, но всё рассыпалось так же быстро, как и появилось.

Вскоре шокирующее осознание заставило её резко отдернуть руку, и теперь девушка испуганно смотрела на незнакомца. В её голове запутались мысли, но одна пришла с непреложной ясностью:

— Вы… Вы призрак?.. — выдохнула она, её голос прозвучал довольно хрипло, будто она сама не до конца верила в это.

Вопрос повис в воздухе, и лицо мужчины изменилось. Он выглядел озадаченным, как будто её слова столкнулись с его мыслями, разрушая реальность, в которую он, казалось, так верил. Тяжело сглотнув, он переспросил:

— Призрак? Ты… уверена?

Это слово явно очень сильно подействовало на него. Его глаза расширились от изумления, а лицо стало настороженным. Момо, напрягая сознание, вспомнила все рассказы своего «отца» о призраках — душах умерших, которых ещё не забрал под своё крыло Бог Луны. По его словам, так просто увидеть призрака обычному человеку — большая редкость, а контакт с ним тем более. Момо в принципе должна была просто проигнорировать его присутствие, как делают многие.

При этом она вспомнила снова, что сегодня — Тенрей, день, когда души мертвых спускаются к живым. Но этот мужчина, казалось, не осознавал своего положения — что он уже мёртв. Мысль об этом внезапно наполнила сердце Момо грустью. Каково это — узнать о своей смерти? Есть ли у него близкие, которые все еще связаны с его жизнью?

Она попыталась у себя в голове воссоздать те странные обрывки, но ясности добиться так и не смогла. Вместо этого в её голове возникла очень неприятная догадка.

— Мне... Мне очень жаль, — произнесла она, потирая ладони в нервном ожидании. — Я не хотела причинить вам боль… Это, должно быть, нелегко...

Мужчина пришёл в замешательство, его глаза прищурились, он был в поисках ответа на её слова. Он открыл рот, как будто хотел что-то сказать, но слова не доходили до губ. Вместо этого его взгляд скользнул по её лицу, и она заметила морщинки, которые появились на его лбу, словно он о многом задумался.

— Хах! Призрак? Да что за вздор! — воскликнул он, его голос стал более энергичным, а на лице появилась уверенная улыбка. — Дай угадаю: по твоему мнению, меня убили? Эх, смешная ты...

Момо продолжала смотреть на него с грустью и состраданием, совсем не отвечая на его шутки. Внутри неё разгоралось странное чувство горечи, выжимая из героини все радости жизни.

Незнакомец, почувствовав, что её молчание предвещает нечто серьезное, попытался снова пошутить:

— Надеюсь, ты не собираешься меня оплакивать, нет? Ладно, иногда у тебя действительно хорошее чувство юмора...

Но когда он встретился вновь с её грустным взглядом, его уверенная улыбка немного потускнела. Он замолчал, и их взгляды скрестились в молчаливом понимании. Шутки оказались очень неуместны. Как бы он ни старался, его улыбка слегка поубавилась.

— Знаешь, — проговорил он с нескрываемой иронией, — если я действительно призрак, то, наверное, как в книжках, должен являться по ночам и пугать. Может, мне стать страшным мстительным духом или затаиться в дамских купальнях?

Тишина, повисшая между ними, стала невыносимой. Момо мучительно размышляла о ситуации. Что делать с призраком, который только что осознал свою утрату? Как помочь ему? Вопросы кружились в её голове, но ответов не находилось. Тишина вскоре стала подавляющей, ей хотелось закричать или просто убежать.

Неожиданно незнакомец нарушил её мысли:

— Эй, а что это ты держишь в руке?

Героиня с полным удивлением посмотрела на свою ладонь и заметила, что все еще держит ту самую шпажку данго, которую взяла с собой с праздника.

— Это.. Это данго, — сказала она, чуть помедлив, — ну, такая сладкая рисовая лепешка на шпажке. Вкус простой, но очень хорошо подходит для праздника. Правда, совсем не какой-то изысканный деликатес...

Не успела она договорить, как этот красивый незнакомец наклонился так близко, что она смогла рассмотреть его удивительные янтарные глаза, совершенно непохожие на человеческие. В их глубине мелькала какая-то неведомая сила красоты. Он больше не улыбался — просто начал сосредоточенно смотреть на неё.

Затем, не произнося ни слова, он наклонился и попытался надкусить данго. Момо застыла в страхе, поскольку оказалась полностью потрясëнной таким поступком этого призрака. Что происходит? Что он вытворяет? Мысли путались в голове, а нарастающее чувство замешательства захлëстывало её.

Он тут же отстранился, оставив шпажку данго в руке девушки, как будто ничего и не произошло. Затем этот незнакомец начал делать вид, что жуёт, словно это было самым обычным делом на свете. Его взгляд стал более сухим, а затем он задумался на секунду.

— Совсем не сладко, — произнёс он тихо, не повышая голоса, как будто это было самым печальным открытием за весь день.

Момо задумалась, что ему ответить. Она прекрасно понимала, зачем он это делает — он наверняка так хотел для себя проверить, точно ли умер, в то время как сама Момо находилась в лëгком состоянии шока. И это осознание заставило её сердце сжаться от грусти.

Вдруг краем глаза она случайно посмотрела за спину мужчины и заметила пустое пространство. Там не было никакого бугорка из сухой травы, где мог бы лежать кто-то. Этот факт мгновенно заставил её немного запаниковать. Как это могло случиться? На мгновение она забыла обо всём происходящем.

— Вы… Вы не видели белого лиса? — выпалила она, указывая в ту сторону, где он лежал до этого. Безумная надежда чуть не захлестнула её.

Незнакомец, находясь в небольшом замешательстве, сначала прищурился, а затем спокойно спросил:

— Белый лис?

— Да! — тут же взволнованно ответила Момо.

— Он… здесь лежал? — его голос был монотонным, и он не проявлял никаких эмоций.

Девушка растерялась, ощущая, как всё вокруг начинает кружиться. Она же точно помнила, как укрывала Широ здесь сухой травой. Не мог же он просто исчезнуть. Героиня попыталась собраться с мыслями:

— Да, он… маленький, с длинными ушами, и его шерсть такая… как снег! А хвосты… Ой, то есть хвост, он… Очень длинный...

Каждое слово выходило с трудом, и атмосфера неопределённости между ними становилась невыносимой. В глазах мужчины, после ряда пустых вопросов, что-то изменилось — в них появилось напряжение, как будто он пытался вспомнить что-то важное, но был заперт в реальности, которую сам ещё не до конца осознал.

Героиня размышляла: стоит ли рассказывать этому человеку всё о своём напарнике? Ведь он же всего лишь призрак… Ему ведь даже и некому рассказать о том, что Широ — лис с пятью хвостами и вдобавок умеет говорить. Правильно ли это?

Нет, лучше не стоит, решила для себя Момо. Она не должна пренебрегать доверием Широ, не важно, каковы обстоятельства. Даже с мёртвыми не следует делиться секретами. Но если этот незнакомец действительно видел лиса? Как же сложно решиться...

Вдруг этот мужчина произнёс:

— Нет, я ничего не видел, и, как видишь, я тут лежал всё это время. — Щатем он на секунду задумался и спросил: — А ты точно совсем ничего не замечаешь? — Слегка вскинув брови, он посмотрел на Момо довольно спокойным взглядом.

Девушка тут же начала всматриваться в лицо этого человека. Да, в его чертах было что-то знакомое. Странные, смутные чувства трепетали в её груди с того самого момента, как она вернулась в хижину, но все никак не получалось их сформулировать в одну мысль. Характер этого человека казался до боли знакомым.

— А… Мы с вами не встречались? — немного неуверенно и робко произнесла Момо.

Мужчина в ответ слегка потупил глаза, взглянул в пустоту и резко перебил её слова:

— Нет. Забудь. Я тебя никогда не встречал. Впервые вижу, — произнёс он, отвернувшись, не глядя на героиню. В его голосе звучала строгость, от которой у Момо стало не по себе.

Странное чувство всё равно не отпускало её. Героиня, словно пытаясь раскусить загадку, искала в его чертах что-то знакомое, какой-либо намек на обман. Но его лицо оставалось невозмутимым, и в проницательном взгляде скрывалось нечто таинственное.

Должно быть, этот человек прав. Возможно, чувства дежавю — лишь иллюзия. Момо решила, что именно так и есть. Возможно, в воздухе витает аура чего-то знакомого. Хотя, она не могла вспомнить никого, с кем чувствовала бы себя так, кроме разве что...

Нет, лучше не возвращаться к этой теме. Если он не знает её, то и она, вероятно, не может знать его.

Вдруг призрак заговорил:

— Твой зверёк, вероятно, решил поискать тебя где-то на улице.

Эти слова словно осенили её. Голубые глаза Момо вдруг заискрились, внутри загорелось какое-то приподнятое чувство.

— Верно! Как я сразу не догадалась!? — воскликнула она, шлëпнув себя по лбу, переполненная надеждой.

Не дожидаясь ответа от того призрака, Момо быстро выбежала из хижины, чувствуя, как ветер развевает её волосы, а грудь наполняется радостью от ожидания воссоединения с Широ. То, что она здесь была одна, стало совершенно не важным; вся её энергия сосредоточилась на поиске белого лиса.

Однако вскоре она остановилась, задумавшись, где же искать Широ. Напрашивался лишь один вариант — вернуться на праздник. Определённо, лис мог решить искать её именно там. Поднимая взгляд к небосводу среди верхушек деревьев, она заметила, что луна всё ещё была янтарной... Как и глаза того призрака. Ночь действительно полна чудес.

Тем временем из-за хижины снова донëсся голос мужчины. Момо оглянулась на него.

— Серьёзно? Ты переживаешь из-за какого-то лиса? — произнёс он с лёгкой иронией, усмехаясь. — Стоит ли так стараться ради зверька?

Воодушевление Момо резко снизилось. Это не просто зверёк — это Широ, её верный друг и напарник в этом приключении. Её лицо слегка покраснело от смешанных эмоций.

Призрак последовал за героиней на улицу, слегка разминая затёкшие мышцы. Он взглянул на неё с пренебрежением и сказал:

— Ты так переживаешь за него. Почему бы просто не оставить его? Все эти безумные поиски ради какого-то зверька выглядят глупо.

В ответ Момо нахмурила брови и посмотрела на него с вызовом. Вдруг её охватил странный жар, одновременно теплый и холодный. Она сжала кулаки и твёрдо ответила:

— Для меня это не просто «зверёк», это ценный друг. Я не позволю себе так легко отмахнуться от него!

На это мужчина лишь усмехнулся с презрением:

— Друзья не сбегают, так что пускай этот лис потеряется. — Он отвёл взгляд в сторону, скрестив руки на груди. — Тебе будет лучше.

На эти слова Момо резко подбежала к этому незнакомцу. Несмотря на его крепкое телосложение и то, что он был на две головы выше неё, девушка не испугалась схватить его за края кимоно. Как только она притянула его к себе, это вызвало у него резкое потрясение и едва заметное покраснение.

— Никому не позволю так говорить о моих друзьях! — произнесла она, в её голосе звучала угроза, полная решимости.

Мужчине показалось, что некогда голубые глаза этой девушки приобрели фиолетовый оттенок, и каждое её слово словно наэлектризовывало воздух вокруг. Внезапно возникшая между ними тишина чувствовалось тяжёлой и полной напряжения.