Это так несправедливо (джен)

«Тем, кого влечёт лишь энергон и зрелища, никогда не понять, чего это стоит гладиаторам и врачам при арене», — пришла к такому умозаключению одна из врачей при арене Каона.

— Блэклайт⁽¹⁾, у тебя какой-то нездоровый интерес к этому гладиатору, собирающему народ на площадях, — не раз доводилось ей слышать от коллег, среди которых она всё равно некоторых считала друзьями.

«Они не со зла», — успокаивала себя фем, — «они просто ещё не поняли его слов».

«Но я его понимаю. И я помогу им тоже понять, стоит только перевести смысл его слов на тему наших обстоятельств», — загорелась она идеей и, собрав коллег, высказала свои собственные мысли по поводу несправедливости мира, по-своему продолжая нить повествования гладиатора — Мегатронуса.

— Да, я понимаю, он уже нескольких сделал калеками и двоих отправил к Великой Искре. Но вы забыли, что это арена и у нас победителей не судят? Особенно когда оборудование и инструменты оставляют желать лучшего. Сколько раз мы уже посылали просьбы об обновлении? Скольких бы мы ещё могли спасти от такой участи, если бы к этой просьбе прислушались? Мегатронус прав, нас никто не слышит в этой дыре, никому нет дела до нас! Мы только и можем, что плавиться в собственном котловане и обеспечивать публику развлечениями! Тем, кого влечёт лишь энергон и зрелища, никогда не понять, чего это стоит гладиаторам и нам! — весьма экспрессивно и эмоционально заявила Блэк.

Она не услышала ответа на свои искренние изречения, но заметила, как все задумались над этим. На них был оказан этот эффект в том числе потому, что несмотря на молодость и получение медицинских познаний от другого врача арены, а не получив официальное образование, Блэклайт сумела стать здесь лучшим врачом. А необычная смесь из её научного склада ума и творческой жилки, не раз помогала ей хоть что-то сделать в тех случаях, когда оборудование ломалось, а чинить было некогда. За это её здесь уважают и прислушиваются к ней. Этого Блэк показалось достаточно для начала, и она закончила собрание.

— И всё-таки опасные это мысли, — с некоторой тревогой обратился к ней прежний лучший врач арены и по совместительству некогда опекун и наставник нынешнего лучшего врача, как только все остальные разошлись.

— При всём моём уважении к вам, Айсбрейкер⁽²⁾, — начала она с добротой и заботой. Его беспокойство было ей вполне понятно, всё-таки он подобрал её ещё спарком на улице. Дал ей кров и обеспечил профессией. С тех пор всё было хорошо. По крайней мере, так казалось. Но она вновь почувствовала несправедливость мира и внутри что-то начало закипать. — Неужели вам хочется и дальше, молча и смиренно принимать свою участь и всё это терпеть?! — на этих словах голос Блэклайт стал заметно строже.

— Эх, — обречённо провентилировал беспокойный мех, — будь осторожна и смотри, чтобы тебя не занесло на избранном пути.

— Спасибо за заботу, — ласково улыбнулась фем. Хотя продолговатая оптика жёлтого цвета и создавала впечатление хитрого прищура. Но ласку можно было ощутить в её голосе. — Именно ради таких как вы, я хочу, чтобы наш мир стал лучше. Ведь вы этого достойны.

— Только одно меня радует, — продолжил Айсбрейкер гнуть свою линию. — С появлением на арене Мегатронуса, ты перестала во всём доверять статистике. Оно и понятно. Когда до него новичок с такой лёгкостью побеждал в своём первом поединке?

— Да, это было поразительно! — восхищённо припомнила Блэклайт. — Сколько я здесь врачом, такого не было.

— Сколько я здесь врачом, — сделал Айс акцент на себя, — такого не было.

Они, молча, улыбнулись друг другу и вскоре тоже разошлись кто куда.

* * *

Что самое интересное, как раз её саму заметила какая-то большая шишка. Некий Ноблметал⁽³⁾. Кое-кто был готов пригласить её в более достойное такого таланта место и даже помочь с поступлением в лучшее медицинское учебное заведение. Кроме того, снизошёл до того, чтобы притащить свой бампер в эту дыру и позвать Блэклайт на личную встречу. Фем не была уверена, что ей стоит идти. Коллеги, узнав об этом, уговаривали её пойти, так как она и впрямь достойна большего. Говорили, что она всегда смотрелась так, словно не отсюда родом. Ну и что подобный шанс здесь выпадают только раз в жизни.

— Ты же хотела хорошего оборудования и новых инструментов, там у тебя наверняка всё это будет, — твердили коллеги.

— Вы не понимаете, — с грустью отвечала фем. — Я хотела, чтобы это всё появилось здесь. А если я уйду, вы ещё и потеряете лучшего врача арены.

Но эти слова ни на кого не подействовали и потому её неустанно продолжали уговаривать. Тогда ей в процессор пришла идея: изменить место встречи, позвать эту «шишку» сюда, в закулисье арены, и показать ему, с чем медикам приходится работать и как живётся гладиаторам, которым здесь медицинская помощь и оказывается. Она чувствовала себя некомфортно от того, какой это может показаться наглостью, но хотела ещё и проверить, так ли нужна. Как оказалось, нужна и он явился, не запылился.

Показывая и рассказывая, как всё здесь обстоит, Блэклайт для начала пригласила гостя в медицинский отсек. Но увидела лишь презрение и брезгливость ко всему, что его окружало. При этом с ней самой мех был притворно обходителен и максимально вежлив. Даже расщедрился на комплименты.

— Вы и впрямь лучший здесь врач, леди Блэклайт, — посчитал он нужным озвучить своё мнение лишний раз и подчеркнуть значимость фем и то, как она выделяется на фоне других каонцев, прямо перед её коллегами. — Мне жаль видеть то, в какой клоаке вы застряли. И потому нахожу необходимым оказать вам помощь в продвижении по достойному вас пути — пути в высшее общество. Уверяю, если с вашим талантом ещё и получить должное образование, вы сумеете стать одним из ведущих специалистов в области медицины. Даже в самом Иаконе это не останется без внимания.

С одной стороны, подобное подчёркивание отличий тешило самолюбие и гордость врача. Но, с другой стороны, её доброй искре делалось неприятно от того, как он смотрит на привычный для неё уклад и на её друзей. А смотрел Ноблметал на это всё, надо отметить, как на пятно ржавчины, начавшей разъедать его серво.

Так или иначе, дальше она пригласила его в тренировочный блок, где гладиаторы отрабатывают приёмы на манекенах и мишенях. Блэк преследовала цель показать ему, что и у них там всё далеко от идеала. Но и там ничего не изменилось. Презрительный взгляд большой шишки коснулся и каждого бойца, кто там находился. Разумеется, мех обратил внимание и на самодельные манекены и мишени, явно собранные из мусора. Что тоже вызвало в нём такую брезгливость, словно он наступил в кислоту и так просто уже не отмоется.

— Воистину, порой среди груды дешёвого и ржавого металлолома можно отыскать благородный металл, — прозвучал очередной оскорбляющий всех остальных комплимент в адрес врача. Он совершенно никого здесь не боялся, полагая, что деньги, связи и высокое положение в обществе обеспечивают ему полную безопасность. Поэтому совершенно не тревожился из-за гневных взоров гладиаторов в свою сторону. Думал, что никто из них не позволит себе большего, нежели немую и бессильную злость.

Блэклайт это тоже не понравилось. И, тем не менее, она не стремилась как-то оскорбить его или сделать ещё что-то плохое, лишь попросила (причём не для себя, а для других) чтобы в медицинском отсеке провели апгрейд оборудования и здесь обновили тренировочные снаряды.

— И будьте, пожалуйста, со всеми одинаково вежливы, сэр Ноблметал, — невольно передразнила врач его снисходительную манеру речи. — Мне бы не хотелось, чтобы вас случайно приняли за тренировочный манекен, а то ещё прибавите уборщикам работы по оттиранию энергона со стен, — произнесла фем с настолько невинным видом, что это никак не сочеталось с завуалированной угрозой.

Но высокопоставленный благородный гость подметил это и, едва не брызгая омывающей жидкостью, прижал её к стене и схватил за манипулятор, чуть ли не заставляя скрежетать дентальными пластинами от боли, со словами:

— Как ты смеешь мне угрожать и ставить свои условия?! Ты никто! — так и раскрылась ржавая истинная суть гостя. Как и следовало ожидать, он не осмелился поднять руку ни на одного воина. А на относительно хрупкого врача, так пожалуйста.

Но, её любимый гладиатор не смирился с ролью наблюдателя и, застав эту сцену, подошёл ближе. Он схватил обидчика Блэклайт за свободный манипулятор с такой силой, что не только заставил того заскрежетать дентальными пластинами, и отпустить своего любимого врача, но и коснуться одним коленом пола.

— Как ты смеешь, отребье?! — продолжил возмущаться противный мех.

— А кто в итоге приклонил колено? — с усмешкой поинтересовался Мегатронус, не спеша освобождать морального урода из стальной хватки. И даже надавил чуть сильнее.

— Да я вас засужу за такое обращение! Вы хоть знаете, какие у меня связи?! — едва ли не заскулил от боли неприятный робот.

Но сколь бы он не был неприятен фем, она не хотела, чтобы он пострадал, поэтому поспешила закончить разговор и выпроводить его.

— Поверьте, я не желаю вам зла. Я бы приняла ваше предложение, если бы вы приняли мои условия. Если вы не согласны, вам лучше уйти, — спокойно и вполне доброжелательно сказала Блэк. — Вас проводить к выходу?

— Нет уж я сам, — раздражённо заявил он в ответ, когда его, наконец, отпустили. И уже собрался уходить, буркнув что-то нечленораздельное напоследок.

Но фем всё же настояла на сопровождении, а то мало ли каких он бед натворит в таком прескверном настроении. Мегатронус был солидарен с ней касательно данного вопроса. Так что они шли позади того, кто собирался вскоре покинуть это место. Тот толком не слышал их разговора, но гладиатор всё равно осторожно подбирал слова:

— Думаешь, его можно отпускать? — поинтересовался Мегатронус.

— Если он не лгал о связях, с тем, что он узнал, у арены могут возникнуть проблемы, — добавил он, заметив удивление на лице врача.

Врач понимала, к чему клонит гладиатор, и ей эта идея не нравилась. Но в то же время и осознавала, что он прав. И если из-за её неосмотрительности пострадает кто-то из ближайшего окружения, она себе не простит этого. Её дом и друзья здесь и, если это место вдруг прикроют, ей просто будет некуда идти. Фем не хотела потерять то, чем дорожит и тех, кем дорожит. Хотя проблем, которые может вызвать избавление от другой угрозы, всё ещё опасалась.

— Если его сигнал пропадёт за пределами арены, и он не успеет сообщить о происходящем, проблем не будет, — ответил Мегатронус на немой вопрос Блэк.

Это навело Блэклайт на мысли, что действовать придётся ей. По травмам противников гладиатора, она понимала, на что тот способен и по её прикидкам, он бы размазал цель одним ударом. Но в последнее мгновение может быть послан сигнал, который всё загубит. А вот она могла, со своим знанием «анатомии» трансформеров, точным ударом тонкого лезвия уничтожить передатчик. Там останется дело за Мегатронусом. Так они и поступили, когда неприятный им обоим робот уже успел подумать, что он свободен. Затем тело спрятали.

«Хотелось бы мне разрешить эту проблему иначе», — с неким сожалением подумала фем. Да, с моральной стороны ей тяжело далось такое дело, но она умудрилась успокоить себя необходимостью данного поступка, хотя и не до конца. Да и другого варианта всё равно не видела. Разве что унизительный: извиниться и принять предложение ржавой личности, отказавшись от своих условий, тем самым растоптав собственную гордость. Но это, на её взгляд, никуда не годится.

1) Black light — чёрный свет (здесь можно понимать как луч света во тьме). Так же рекомендую поискать информацию из википедии, чтобы узнать больше интересного о значении слова Blacklight (лампа Вуда имеется в виду).

Вернуться к тексту

2) Icebreaker — ледокол/ледоруб

Вернуться к тексту

3) Noble metal — благородный металл

Вернуться к тексту

— Не волнуйся, друг, я помогу тебе! — заботливо и несколько взволнованно произнесла Блэклайт, как только Саундвейв был доставлен в лазарет.

Он был одним из лучших гладиаторов, но кое-кто ещё был в состоянии серьёзно ему навредить. И сейчас, даже не медик понял бы серьёзность ситуации. Конечно, не во всех красках и мельчайших подробностях. Но в общих чертах тут даже спорить не о чем. Разве что о том, насколько эффективно можно помочь пациенту при таких обстоятельствах. Его фейсплейт был полностью смят, и вогнут так сильно внутрь, что возникали опасения даже за вокалайзер и за жизнь меха. О разбитой оптике можно было и ничего не говорить и так ясно, что тут только замена. Раны на корпусе были не столь значительны, они не являлись опасными для жизни.

В первую очередь Блэк устранила протечку энергона. И введя Саунду анестезию, она смогла приступить к серьёзной операции. Впрочем, фем не работала совсем одна. Ей решил помочь её бывший наставник — Айсбрейкер, которого она не так уж давно превзошла. Врач так и не начала пренебрегать его советами, даже когда тот однажды сказал, что ему больше нечему её учить.

Как показало вскрытие повреждённого фейсплейта, вокалайзер действительно был сломан. «Лицо» так или иначе, было необходимо снять из-за степени его повреждённости. И в итоге перед врачами встал вопрос, как всё это исправить? Материалов на полное восстановление попросту нет. Блэклайт выразила недовольство этим фактом и в очередной раз устаревшим оборудованием и старыми инструментами.

— Мы никак не вернём ему прежний фейсплейт и новый не сделаем, — пришёл Айс к неутешительному выводу, словно считал с процессора бывшей ученицы. Но в отличие от него, буквально через долю клика, у неё возникла идея.

— Но всё-таки мы подарим ему новый способ воспринимать зрительную информацию и «говорить»! — просто загорелась она идеей, вспомнив какие материалы у них есть и придумав, как их можно приспособить.

Проследив за взглядом фем до полки с экранирующими поверхностями, мех понял, с чем она собирается работать и что запланировала сделать.

— Ты уверена? — скептически поинтересовался он. Всё-таки Айсбрейкер не был до конца уверен, что это подойдёт. — Ему может и не понравиться такое решение, принятое без его участия.

— Боюсь, у нас нет иного выбора, если мы хотим, чтобы наш пациент мог в дальнейшем хоть каким-то образом видеть и говорить, — нерадостно ответила Блэклайт. — Но, я думаю, он поймёт и будет рад, что мы хоть что-то сумели сделать! Главное заставить это работать! — тут же воодушевилась врач.

— Не устаю поражаться твоей смелости и изобретательности, — улыбнулся ей в ответ коллега. — Приступим, — обнадёжил и он себя тем, что, пожалуй, это всё, что есть у них в «арсенале».

Они сделали всё, что могли и теперь ожидали, когда же Саундвейв придёт в себя. В том числе, чтобы убедиться, что всё функционирует нормально. В этот момент, Блэк решила немного покопаться в собственной памяти. Она часто, вылечив кого-нибудь серьёзно побитого, вспоминала период из своего спаркства. Обычно отмахивалась от этого и сильно не углублялась в память по данному вопросу. Но сейчас этого захотелось с особой силой, и фем позволила это себе.

Флешбэк Блэклайт:

Это было давно, когда Блэклайт была ещё маленьким спарком. Она по неведомой причине не помнила, каким образом появилась на свет, были ли у неё создатели и куда они делись. Не могла даже назвать своего имени или найти свой дом. Так ей и не удалось восстановить хоть что-то до того дня, когда она открыла окуляры и оказалась совершенно одна на улице. Никому не нужная, брошенная на произвол судьбы. Несмотря на эти обстоятельства, у Блэк была большая воля к жизни. Не назло и не со зла, но ей приходилось воровать энергон, чтобы иметь возможность жить дальше. Фем никогда не радовала мысль, что это единственный способ выжить. Но каждый раз она обещала себе: «Если кто-нибудь меня подберёт, даст кров и питание, я больше не буду воровать. Я буду всю жизнь благодарна за это и обязательно принесу пользу обществу».

Надежда всегда была её дополнительным двигателем по жизни. Впрочем, ничего не изменилось. Это как раз и являлось причиной жажды жить. Она верила, что однажды кто-нибудь обратит на неё внимание и поможет устроиться в этом мире. По мнению Блэклайт, ради такой надежды стоило цепляться за жизнь любым способом.

Но нельзя сказать, что акты воровства всегда хорошо для неё заканчивались. Нет. Довольно часто её действия постигали неудачи. Начиная с неудачных падений, при выпрыгивании из окна, что уже не выглядит как разумное решение для маленького трансформера, как и для трансформера, не имеющего крыльев в альтернативной форме (впрочем, тут разумность действий зависит от этажа). Переходя в обнаружение, при котором в лучшем случае у неё отбирали краденное и прогоняли прочь. А в худшем случае могли и побить вдобавок. Но это лишь учило её действовать всё быстрее и незаметнее. И тому, что стоит быть внимательной и не пренебрегать осторожностью.

Со временем Блэк стала практически неуловимой воровкой. Но от этого всё равно поползли слухи. Это были слухи о странном неизвестном воре, который не берёт ничего ценного, а забирает лишь суточную норму энергона. Что многие находили странным, но не воспринимали всерьёз. Ну и лазала она только по жилым домам, так как различные склады охранялись куда надёжнее.

Но однажды её подкараулили и подстроили ей ловушку. На сей раз, от воровки решили избавиться раз и навсегда. Несколько прежде обворованных трансформеров собрались в одном доме с целью устроить самосуд над неугомонным спарком, до которого властям не было никакого дела.

— Попалась, воровка! — с явной угрозой произнёс один их них, когда им удалось схватить маленькую фем. — Теперь ты за всё ответишь по полной программе!

— Отпустите! — закричала она, поняв, к чему всё идёт. И предприняла попытку вырваться из цепких манипуляторов, того, кто её удерживал.

— Ты не уйдёшь безнаказанной! — добавил другой. А тот, что её держал, лишь усилил хватку.

— Но я же не со зла! Кому стало плохо от моих действий?! — начала Блэклайт возмущаться положением вещей и оправдываться. — Я просто хочу жить! Честное слово: я бы ничего не брала без нужды!

— Да?! — с большим ехидством подхватил третий. — И ради чего тебе жить? Какую пользу ты приносишь?

— Я принесу пользу, только дайте работу и крышу над головой! — твёрдо заявила непростая малышка с прочным внутреннем стержнем. — И что, если у меня этого пока нет, это уменьшает ценность моей жизни? Кто дал вам право судить об этом? Это же нечестно!

— Ха, неплохо болтаешь для своего возраста, — подметил четвёртый. — Но это тебя не спасёт! Попробуй, словом остановить мой кулак! — после этих слов, удар кулака действительно пришёлся прямо ей в грудную пластину.

— Прекратите! — снова завопила Блэклайт, как только сумела восстановить вентиляцию.

Она вырывалась, пыталась ударить в ответ или уклониться от очередного удара. Даже улучила момент чтобы укусить того, кто её держал за манипулятор. В общем, сдаваться Блэк явно была не намерена. И всё же результат был очевиден. Маленькую фем побили как никогда крепко. А выбрасывая на улицу обессиленного и уже неспособного пошевелиться спарка, бросили напоследок:

— Подумай о ценности своей жизни на пути к Великой Искре, воровской металлолом!

«Это так несправедливо!», — последнее, о чём она с горечью подумала, перед тем как отключиться и впрямь успев подумать, что отключается навсегда.

Тогда к ней и подошёл, прежде наблюдающий со стороны лучший врач при арене Каона — Айсбрейкер. Мех достаточно в своей жизни насмотрелся на жестокие сражения, на борьбу за жизнь, на серьёзные повреждения корпусов и протекающий энергон. Его таким было не удивить, не напугать и не заставить броситься в эпицентр действий с целью прервать их. Пусть, борясь за жизнь, она не справилась, и без его помощи могла больше никогда не активироваться. Но благодаря её не по ворнам мудрым словам о праве на жизнь и тому, как отчаянно она боролась, показалась ему яркой личностью с сильной волей. В итоге врач посчитал, что такой пылкой искре не стоит гаснуть в столь юном возрасте, ничего не добившись в жизни. Он выходил её, дал ей имя, кров и питание. За это Блэклайт до сих пор ему очень признательна. Ну и за обретённую профессию, с которой она действительно приносит определённую пользу обществу. Фем выполнила данное себе обещание и перестала воровать, как только нужда в этом отпала. Кроме того, Блэк было очень приятно услышать от опекуна, что он дал ей именно такое имя, потому как посчитал её лучом света в тёмном мире Каона.

Конец флешбэка.

И вот пациент, наконец, пришёл в себя. Он поднялся на ноги, кажется с некоторым непониманием, что в нём так изменилось. Кажется, так как без лица и собственного голоса ему было крайне непросто продемонстрировать эмоции, даже при всём желании. Хотя и не сказать, что у него когда-либо имелось подобное желание. Тем не менее, сжатые кулаки могли сказать, что Саундвейв не вполне рад произошедшему. Но так и оставалось неясным, что именно он испытывает: недоволен результатом действий врачей или тем, что кое-чего лишился по вине своего противника. А, может быть, думал о зрителях, среди которых фанаты его противника кричали: «дай ему в морду».

— Саундвейв, друг, — заботливо обратилась к нему Блэклайт. — Если ты меня слышишь и в состоянии сделать то, о чём я попрошу, сделай это.

Саунд резко развернулся в её сторону, всё ещё крепко сжимая кулаки. Из-за неясности реакции, а от того и невозможности предсказать его дальнейшие действия, это выглядело угрожающе. Но, вопреки опасениям, он разжал кулаки и замер в ожидании того, что от него сейчас потребуется. Мех понимал, что его должно быть ждёт проверка функционирования некоторых нововведений, которые его изменили.

— Запиши и воспроизведи следующие слова: «Я могу это сделать», — попросила его врач, облегчённо провентилировав.

— «Я могу это сделать», — вскоре услышала Блэк повторение записи собственного голоса. В этот момент на лицевом экране повторившего это трансформера, пробежала линия звуковой диаграммы.

— Хорошо, — сказала фем, успокаивая скорее саму себя тем, что ожидания оправдываются.

— Теперь сделай видеозапись того, как я кое-что говорю, и воспроизведи это, если получится. Запиши следующее: «Всё работает нормально», — снова попросила Блэклайт.

— «Всё работает нормально», — вновь прозвучало повторение её слов, теперь уже сопровождаемое видеорядом, где она это говорит, на его лицевом экране.

— Отлично, — облегчённо провентилировала Блэк. — Прости, что мы не смогли сделать большего, — тут же извинилась она.

— «Всё…», «Хорошо», — совместил Саунд отрывки из разных записей, сделанных только что (он записал больше, чем его просили ради проверки), не зная, как иначе выразить благодарность. Но посчитал нужным хотя бы обозначить, что рад и этому. По крайней мере, он всё ещё остаётся отличным бойцом и в этом смысле не стал калекой с заменой частей, которые только сохранили бы возможность кое-как передвигаться. Саундвейв счёл свою ситуацию далеко не худшей из возможных вариантов.

«Тем, кого влечёт лишь энергон и зрелища, никогда не понять, чего это стоит гладиаторам и нам», — неожиданно для самой себя, Блэклайт вернулась к этой мысли.

«Вот так потерять лицо на потеху публике… Мегатронус прав — это так несправедливо», — пришёл к такому умозаключению Саундвейв, немного подумав о том, к чему его привела нынешняя система.

— Ладно, теперь постарайся не перенапрягаться пару суток и вернёшься в строй, — ласково улыбнулась ему врач.

Это произошло в один из последующих дней. Тогда Мегатронус задумал устроить очередное собрание, на котором снова толкнёт заготовленную речь, на сей раз куда лучше проработанную. Он пригласил уже проникнувшихся его словами Саундвейва и Блэклайт постоять рядом с собой. Чтобы они дополнили его слова собственными претензиями к несправедливости существующей классовой системы и доказательствами несостоятельности нынешнего строя. Роль молчаливого меха состояла в том, чтобы послужить живым доказательством издевательств над гладиаторами. Роль же фем состояла в том, чтобы говорить со стороны врача о творящемся произволе и ужасе. Так гладиатор надеялся распалить как можно больше искр, призвать к борьбе за справедливость как можно больше трансформеров, вне зависимости от класса, пола, возраста и профессии. Таким образом завоевать доверие как можно большего количества жителей Каона. А там глядишь, его услышат и за пределами этого, пока ещё не прославленного, города.

«Когда-нибудь меня услышит весь мир!», — гордо мыслил Мегатронус о будущем. Тогда он ещё не думал, что однажды придётся развязать войну ради борьбы за лучший мир. Пока всё оставалось в рамках мирных демонстраций.

И вот снова прозвучали громкие слова пылкой речи лучшего гладиатора Каона. Теперь ещё убедительнее за счёт живого примера несправедливости и словам фем, которая как врач подтвердила, насколько всё серьёзно с этой точки зрения. В конце концов, сколько трансформеров столько и мнений. Потому Саундвейв и Блэклайт посчитали разумным охват как можно большей аудитории посредством освещения одной и той же проблемы с разных сторон. Так они расценили идею своего друга и поддержали его как могли. К тому же осознали, что раз уж он теперь выступает не в одиночку, этот факт сам по себе придаст куда больший вес его словам.

И тут неожиданно послышался приближающийся звук сирен. Вскоре стражи порядка прибыли туда, где на трибунах выступал Мегатронус с пока ещё двумя сторонниками, если, конечно, не считать миниатюрного помощника Саундвейва, парящего над ними. Блюстители закона начали разгонять зевак, пришедших послушать речь. Они не объясняли, по какому праву это делают, просто через громкоговорители требовали:

— Всем разойтись, немедленно! Повторяю, всем немедленно покинуть площадь! За неповиновение стреляем на поражение!

Видя, что слова не помогают, стражи порядка дали предупреждающий огонь в воздух. Но даже так, толпа не спешила никуда расходиться, разве что самые трусливые сбежали при первом же признаке опасности. Большей части зевак и самим демонстрантам это показалось простым блефом. Не будут же по тем, кто не совершал преступлений, в самом деле, вести огонь на поражение. Но прицельный выстрел был произведён. Выстрелили в Блэклайт и она упала с болезненным стоном.

— Мегз, это всё всерьёз, — с трудом произнесла фем, сжимая манипуляторами грудные пластины пониже искры и сдерживая протечку энергона, когда он посмотрел на неё. Она едва находила в себе силы удерживаться в онлайне, но старалась, хотя пронизывающая боль и не давала ей покоя.

— Держись, Блэк! — с досадой и злостью на виновника её состояния, произнёс лучший гладиатор, и попал ровно в искру тому, кто посмел ранить врача. В обонятельные сенсоры Блэклайт ударил запах расплавленного металла. Поэтому, несмотря на невозможность фокусировать внимание на дальнейших событиях, она приблизительно поняла, что произошло.

— И они называют себя стражами порядка?! Да у них ни капли чести! — наконец послышался возмущённый крик из толпы. Этот голос принадлежал серебристому меху с мелкими красными деталями, тонким сложением корпуса и крыльями за спиной. Остальные моментально присоединились к этому мнению и с не менее возмущёнными криками трансформировали свои манипуляторы в пушки разнообразных видов и функций. После чего начали стрелять.

Мегатронус тоже продолжил отстреливаться от остальных блюстителей закона в ответ из настоящего оружия, пробивая их тела навылет. Благодаря поддержке толпы его боевой дух держался на высоте.

Саундвейв тоже защищался, пока главный демонстрант не скомандовал:

— Уходим! — заметив подкрепление и понимая, что у подруги, возможно, мало времени, так и отключится навсегда, не дождавшись помощи. Её рана оказалась слишком серьёзной, чтобы она осталась в состоянии сама себе помочь с этим. Ух, как он хотел перебить всех этих гадов, по вине которых пострадала хрупкая фем, которая ничего схожего с оружием, кроме медицинских инструментов, в своих манипуляторах никогда и не держала. И никогда не носила прочной брони, предназначенной для сражений.

«За что ей это?!», — продолжил недовольно рассуждать Мегатронус, стремительно отдаляясь от места действия. Не забывая об осторожности, держа Блэк на своих сильных манипуляторах. Неся фем, он ощущал странное чувство тревоги за неё, будто если сожмёт слишком сильно, сломает её, а если не удержит, она упадёт и разобьётся, словно хрупкая ваза.

— Можешь быть уверенной, скоро я отмщу этим уродам твоё состояние! — твёрдо пообещал мех, даже не смотря, находится ли врач всё ещё в онлайне. Но ответа не последовало. Она экономила энергию, чтобы дожить до того момента, когда ей сумеют помочь. Да и не думала о мести. Её занимал лишь один вопрос, на который никак не находилось ответа: «Это же была мирная демонстрация, так почему на нас напали?»

Случайные прохожие с опаской смотрели на раненую фем в манипуляторах гладиатора. О чём-то перешёптывались и шли дальше по своим делам. Но кое-кто оказался смелее и поинтересовался, совершенно не вынуждая останавливаться или сбавлять шаг ради собственной персоны:

— Как она?

Гладиатор моментально узнал его, это был тот самый крылатый мех, который своим возмущённым криком поставил точку в разогреве гнева толпы.

— Шансы есть, — коротко ответил Мегатронус, ни капли не замедляясь. — А ты?

— Меня зовут Старскрим. И я в порядке, — незамедлительно ответил сикер, почему-то посчитав, что главный демонстрант интересуется не только его именем, но и состоянием.

— Ты очень смелый, Старскрим. Твоё содействие было своевременным. Прекрасная работа. Мне нужны, такие как ты, — похвалил его крепкий мех, продолжая двигаться вперёд. Ответ летуна на предыдущий вопрос дал ему подсказку, как укрепить его решимость в общей борьбе. Вывод был прост: если он думает, что им интересуются, значит, жаждет этого. — Мы свяжемся с тобой, после того как ей окажут помощь, — добавил он напоследок.

— Хорошо, — не скрывая радости, согласился на это Старскрим и вскоре скрылся за ближайшим поворотом. Крылатый мех был настолько счастлив, что не сумел бы убрать улыбку со своего фейсплейта даже усилием воли. Впрочем, он и не видел в этом нужды.

«Да, почаще бы вот так замечали мои добрые дела», — продолжая свой путь к дому уже в полёте, мечтал сикер. — «А то помогаешь всем налево и направо, а благодарности ноль. Разве это справедливо?», — чуть возмутился летун. — «Вот тебе и суровый гладиатор! А на деле очень чуткий мех, таких ещё поискать, но даже днём с фонарём не найдёшь», — вновь вернулись к нему позитивные мысли на счёт произошедшего.

* * *

Так или иначе, стражи порядка потеряли их след и потому прекратили преследование. Другими словами, им удалость оторваться от погони. И вскоре прибыли к Айсбрейкеру, чтобы тот вновь спас жизнь своей бывшей ученицы.

— Это вы сегодня должны были выступить с речью? — решил уточнить серебристо-голубой медик лично у встреченных трансформеров, чтобы проверить, не ошибается ли он в своём суждении о том, где Блэклайт так серьёзно ранили.

— Так и есть, — подтвердил Мегатронус. — Но сейчас нет времени на церемонии, — он лишь одним взглядом указал на раненую фем на своих манипуляторах.

— Ладно, потом поговорим, — согласился мех и, как только пока ещё временно отключившаяся пациентка оказалась на операционном столе, приступил к своим обязанностям. Начиная с этого момента, и пока он не закончил, в помещении стояла гнетущая тишина, прерываемая лишь звуками работы медика.

* * *

— Против этого произвола мы и выступаем, — услышала врач раздражённый голос Мегатронуса где-то сбоку, когда начала активироваться. Судя по всему, она попала примерно на середину его беседы с кем-то. — Против властей, которые позволяют себе стрелять в демонстрантов на поражение. Они не хотят поднимать больные темы и решать проблемы, хотят только заткнуть нас. Их поведение символизирует страх перед нами и серьёзное отношение к нам, — решил гладиатор высказать свою точку зрения о причине нападения на них стражей порядка. — Потому мы должны дать отпор! — уверенно подвёл он итог.

— Что ж, — несколько задумался его собеседник. Судя по голосу, это был Айс. Врач всё ещё не считал правильным проведение всех этих демонстраций. Вот как знал, что его бывшая ученица пострадает. Но именно из-за переживаний за неё, сейчас и его взволновало, что позволяют себе блюстители закона, что готовы убить даже хрупкую безоружную фем, стоит ей просто выразить согласие со словами главного демонстранта. С одной стороны, он предпочёл бы не лезть во всё это, хотя бы потому что, несмотря на умения и возможности, лечить любит больше, чем сражаться. А по его наблюдению, всё к этому и идёт. Но, с другой стороны, понимал, что проблемы не решатся без устранения их причины. Кто знает, что такие власти сделают с ним. А собственную жизнь он ценит ничуть не ниже жизни Блэклайт или своих постоянных пациентов. Даже рассудив логически, мех снова пришёл всё к тому же неутешительному выводу, что всё-таки нельзя оставлять всё как есть. — Такое, и правда не стоит терпеть! Это по истине, Юникрон побери, несправедливо! — он так горячо произнёс эти слова, и в тот момент таким ярким огнём воспылали его круглые оранжевые окуляры, что стало совершенно очевидным — его искра тоже искренне пылает жаждой справедливости.

— Блэк, а что ты думаешь о случившемся? — обратился к ней гладиатор, как только заметил, что она пришла в себя. Мех не знал о ней всего и потому беспокоился, не откажется ли она теперь от дальнейшей борьбы за восстановление справедливости на Кибертроне.

— Я была не готова к этому, — грустно начала фем, перейдя в сидячее положение. — Но я хочу быть готова к следующему разу! — без какой-либо задней мысли, следом выпалила она. — Не хочу скрывать, что это сложный путь для меня. Но я не боюсь, мне лишь стоит лучше подготовиться. Мы с Айсом по возможности решим проблему с недостатком брони, — произнеся это, Блэклайт обратила свой взор с немым вопросом на упомянутую личность. На что тот кивнул, прекрасно поняв, в чём состоит вопрос. И тем самым подтверждая свою готовность к его решению.

— И всё же, от этого будет мало пользы без твоей помощи, — вновь обратилась лучший врач к лучшему гладиатору. — Научи меня давать отпор.

— Ты уверена? — уточнил Мегатронус, чтобы лишний раз удостоверится, что она действительно готова пойти с ним до конца.

— Как никогда! — чётко и ясно подтвердила фем. В её жёлтой оптике в тот момент с новой силой запылало пламя жажды справедливости. Это не могло его не порадовать. У него даже возникла гордая улыбка на устах от радости близкой к триумфу победы.

— В следующий раз я тоже буду с вами, — вставил и Айсбрейкер свои пять шаниксов, как только помимо своих эмоций осознал, что после случившегося ему всё равно не отговорить свою бывшую ученицу от следования по опасному пути.

«А её создатели, похоже, были шутниками. Это же надо додуматься, поместить искру истинного бойца в такой хрупкий корпус!», — оценил гладиатор ситуацию. — «Но ничего, корпус можно укрепить, владению оружием и рукопашным приёмам её можно обучить. Ну а дальше всё зависит только от неё».

— Отлично, — дал мех своё согласие. — Приступим к тренировкам после укрепления твоего корпуса.

— Вы тоже не будете лишним, Айсбрейкер, — добавил он, тем самым давая понять, что доктор услышан и принят.

«Раз уж даже в зрелых упрямцах, давно отказавшихся от насилия, удаётся пробудить жажду борьбы. Эта борьба действительно того стоит!», — отметил для себя Мегатронус лишнее подтверждение собственной правоте, в которой и не сомневался. Но лишний раз в этом убедиться всё равно было приятно.

— Спасибо тебе! — радостно воскликнула Блэклайт. Помня о недавнем ранении, она старалась не делать резких движений. Поэтому не вскочила и не помчалась, к чему изначально порывалась, а встала и подошла к гладиатору. Блэк прижалась к его мощным грудным пластинам и мягко коснулась середины, там, где за ними находится искра.

— Рано благодарить, — усмехнулся мех, дружески приобняв её в ответ на нежный жест. — Я буду суровым наставником.

— Мне это подходит, — игриво улыбнулась врач. — Айсбрейкер тоже был суровым наставником, и я превзошла его. Не боишься, что я и тебя превзойду? — весело произнеся эти слова, она залилась звонким смехом.

— Даже не мечтай, — его острые денты тоже оголились значительно заметнее, и он позволил себе слегка рассмеяться.

Дальше в течение всё того же дня Айсбрейкер перебирал различные детали брони, которые могли бы понадобиться Блэклайт. Но, как известно жили они далеко не в роскоши, поэтому и без того не широкий выбор сокращался желанием подобрать нечто подходящее для фем. Мегатронус тоже принимал в этом участие, в основном подсказками о том, что Блэк привыкла быть быстрой и у них не так много времени на тренировки, чтобы она попутно ещё и перестраивалась под что-то тяжёлое. В то время у него уже строился в процессоре план тренировок и того, что будет требоваться от подруги. Да и, действительно, учитывая небольшой выбор, как раз кого-нибудь лёгкого снарядить куда проще, чем нагрузить полным покрытием какого-нибудь тяжеловеса. По итогу комплект был почти подобран и можно было приступать к сборке и закреплению на корпусе Блэк. Но не хватало одной ключевой детали, даже чуть менее подходящих по общему стилю (на что она всё-таки согласилась, так как сама и отвечала за визуальное сочетание набора), но подходящих по размеру аналогов не удавалось найти. Айс, уже уверенный что всё обыскал и перепроверил, был готов схватиться за шлем от сожаления, что больше ничем не может помочь. Гладиатор нахмурил надлинзовые щитки, понимая, что такая брешь в броне явно будет проблемой, уж лучше вовсе быть без брони, чем с подобной уязвимостью. Он буквально видел в своём воображении, как через это ненужное отверстие пробивается гипотетический клинок противника подруги. Крепкий мех уже подумывал пойти ещё куда-то поискать. И тут в проёме складского помещения показался Саундвейв, прежде не замеченный принимающим участие в подборе деталей будущей брони врача. Вернулся он так же молча, как и покинул компанию до этого. Только теперь в его манипуляторах красовалась ровно та деталь, которой недоставало и которая идеально впишется в комплект. Впрочем, кое-какие обрывки записей он всё же включил в угодном себе порядке:

— «Я помогу тебе», «друг», — и стоило звуковой диаграмме пропасть с его лицевого экрана, как он подошёл ближе и протянул кусок металла.

— Идеально, — восхищённо порадовалась врач, забирая деталь и передавая её своему бывшему наставнику. — Ох, Саунд, ты просто золото! — не знала она, как его благодарить, поэтому обошлась только словами, которые как ей казалось, порадуют его. А откуда Саундвейв достал эту часть, волновало фем, да и всех остальных, в последнюю очередь. Так что его об этом даже не стали спрашивать. А там кто знает, может быть, он её украл или убил кого-нибудь и содрал эту деталь. Хотя последнее мало вероятно, так как на ней не имеется никаких повреждений.

Ну а там дело осталось за малым, собственно, произвести модификацию для Блэклайт. Чем Айсбрейкеру, по собственным прикидкам и предстояло заниматься в оставшееся время до конца кибертронских суток. А у Мегатронуса и Саундвейва как раз нашлось время, чтобы переговорить с новым знакомым, с нетерпением ожидающего очередной встречи — Старскримом.

* * *

Они вернулись только поздним вечером, когда Блэк уже рассматривала в зеркале обновлённую себя и восхищалась наблюдаемым результатом. И хвалила того, кто произвёл операцию:

— Айсбрейкер, у тебя просто золотые манипуляторы!

— Завтра тебя ждёт суровая тренировка, красотка, — услышала она с порога ироничную интонацию лучшего гладиатора.

— А у вас как успехи? — поинтересовалась врач у только-только вернувшихся мехов, развернувшись в их сторону.

— Старскрим тоже теперь с нами, — уверенно и даже слегка хвастливо заявил Мегатронус.

— Нас становится всё больше, — подметила фем, с лёгкой усмешкой. — Не пора ли какое-нибудь название придумать?

— Я как раз подумываю об этом, — признался крепкий мех. — Как думаешь, что нас всех объединяет? Кроме того, что я собираю весь этот народ? — тут же поинтересовался он у неё. У него уже давно что-то на эту тему крутилось в процессоре, а сейчас захотелось проверить, насколько мысли подруги сходятся с его собственными.

— Ну, — призадумалась Блэклайт и, невесело, но с явным желанием отгадать самостоятельно, выдала:

— Мы все испытали вкус несправедливости на личном опыте. Мы надеялись на лучшее, но наши ожидания не оправдались. Мы жестоко обмануты судьбой.

— Всё верно, — подтвердил Мегатронус, грустно улыбнувшись в ответ. — Мы — обманутые. Но для официального названия как будто чего-то не хватает. Впрочем, у нас ещё полно дел, прежде чем это понадобится. А там и логотип подберём. Всё в своё время, — заверил он её, стараясь закончить обсуждение на чуть более позитивной ноте.

— Что ж, будем ждать подходящего момента, — приняла колёсница теперь не такое уж и печальное положение вещей. — Если в этом деле понадобится моя помощь: только скажи, — улыбнулась и она, намекая, что с воображением у неё нет никаких проблем.

— Обязательно, — согласился гладиатор, прекрасно осознавая её немалые возможности в плане выдумки.

* * *

На следующий день пришло время первой тренировки Блэклайт. Время и место были хорошо подобраны, так чтобы никто их с лучшим гладиатором не видел. Это дало им дополнительный шанс того, что Блэк не застесняется своей боевой неумелости и сумеет проявить себя в полной мере.

— Прежде чем я начну тебя тренировать, я хочу проверить твой потенциал, — решил начать Мегатронус с проверки того, на что она способна. — Для начала: сосредоточь всю силу, что у тебя есть в кулаке и нанеси мне удар. Не переживай обо мне, я уж точно выстою.

Как друг, ныне выступающий в амплуа наставника, и сказал, фем сосредоточила все силы, что была в состоянии выплеснуть в одно мгновение. Обычно, даже защищая то, что дорого искре, она с большой неохотой переступала через себя, чтобы причинить вред тому, кто этого заслуживает. А мысль о том, что придётся ударить друга для неё и вовсе нечто запредельное. Но сейчас врач решилась на это потому, что доверяет другу и верит, что он своё дело знает. И потому что после недавнего ранения, едва не стоившего ей актива, приняла факт необходимости порой в качестве защиты прибегать к нападению. Поэтому и сделала ровно то, о чём он попросил.

Блэклайт слабо представляла, какой будет эта проверка потенциала, но чётко следовала инструкциям гладиатора. Её кулак был уже близок к тому, чтобы соприкоснутся с его бронёй. Но, внезапно манипулятор оказался перехвачен и вся накопленная инерция — погашена. Чем у фем было вызвано двоякое ощущение, словно она врезалась в непробиваемую стену, которую не заставила даже шелохнуться, но и сама ничуть не пострадала. Только подняла на меха взгляд с немым вопросом в оптике.

— Я проверил силу твоего удара по его инерции, — пояснил Мегатронус, разглядев удивление подруги. — Как я и предполагал, твои силы невелики. Конечно, как медику тебе и не обязательно быть сильной. Но тогда придётся быть хитрее, — тут же добавил он и вывод, и совет.

— Я учту это, — не стала она спорить, всё из-за того же доверия и веры в то, что друг знает своё дело и не может ошибаться в советах, особенно лично проверяя боевой потенциал подруги.

Прошло ещё несколько проверок умений Блэклайт в различных аспектах, в ходе которых выяснилось, что ей проще и выгоднее уходить от ударов, нежели принимать их на себя. А так как сила удара весьма мала, могут помочь какие-нибудь хитрые подсечки или эффект неожиданности, чтобы точнее попадать в слабые места противников. Кроме того, выяснилось, что передовая явно не для неё, если фем придётся быть кем-то кроме медика, ей больше подойдёт роль разведчика, что вполне вписывается при лёгкости её корпуса и тихих шагах. А после этого и доброй порции выводов и различных советов от лучшего гладиатора, началась первая тренировка.

В ходе тренировки Мегатронус не требовал от Блэк чего-то сверхъестественного, только демонстрировал различные боевые стойки и показывал по большей части наиболее хитрые из своих приёмов. Конечно, врач не могла мгновенно всё освоить. Но кое-чему за это время научилась. Кроме того, когда тренировка перешла к этапу под названием: «а теперь покажи, как ты уходишь от ударов», мех не был настроен причинить ей вред, так что даже если бы ей от чего-нибудь не удалось ускользнуть, максимум осталась бы небольшая вмятина на броне, что вполне поправимо.

— Ты делаешь успехи, но тебе ещё многому предстоит научиться, — сказал ей мех, когда всё закончилось. — Я заметил, как ты умело пользуешься окружением и стараешься обратить силу противника собственным оружием против него. Это хороший подход, думаю, ты не пропадёшь, когда как следует, освоишь его, — не обошёлся он без похвалы.

— Спасибо, я буду стараться изо всех сил, — устало, но от того не менее уверенно улыбнулась фем.

— И придётся, ведь дальше тренировки будут становиться лишь серьёзнее, — прорисовалась ухмылка на устах гладиатора, без злобы, но говорящая о серьёзности намерений.

Блэклайт больше не нашла, что добавить и просто позволила себе одним манипулятором приобнять его за пояс, а другим коснуться самого центра его грудных пластин, где за ними находится искра и прижаться к нему шлемом где-то между вышеназванных мест.

Мегатронус и сам позволял ей быть такой, тем, что не мешал так делать. Даже сам приобнял в ответ, не столь нежно, как она это делает, но достаточно аккуратно, чтобы для неё это было приемлемо.

— Надеюсь, мы не будем так вести себя при госте из Иакона, который прибудет в ближайшее время? — решил он сам продолжить разговор, раз уж подруга больше ничего не сказала.

— А я надеюсь, это не такой гость как в тот раз? — невесело уточнила Блэк, вспоминая, что произошло, когда её хотели пригласить в столицу, а по поведению того, кто это делал, выяснилось, что тот собирался её просто забрать как вещь.

— Нет, это совсем другой случай, — взялся мех успокаивать фем, вновь слегка ухмыльнувшись и осторожно проведя ладонью по её шлему. — С этим трансформером я переписывался некоторое время и выяснил, что он и сам не раз замечал несправедливость мира и огорчён этим не меньше нашего, — пояснил гладиатор. — Так что, готовься встретить его как друга. Уверен, вы найдёте с ним общий язык, ведь он добр не меньше твоего. И, уверен, он не меньше твоего готов взять в руки клинок при необходимости, чтобы защитить то, что дорого искре.

— Хорошо, постараюсь обойтись без предвзятости, — мило улыбнулась Блэк, вняв предупреждению лучшего друга. Теперь врач сгорала от нетерпения, думая о приближении нового знакомства с понимающим их положение и в целом добрым мехом, как она поняла со слов Мегатронуса.

Мегатронус не солгал, последующие тренировки даже на следующие кибертронские сутки стали гораздо сложнее для Блэклайт, чем проверка и первая тренировка. И пускай у неё далеко не всё получалось, и она не раз падала, как в прямом смысле, так и в собственном взоре. Но каждый раз, воспрянув искрой, поднималась на серво и продолжала работать над собой. Многие могли бы позавидовать такому упорству и целеустремлённости. Но чемпион гладиаторских арен Каона не завидовал подруге, напротив её настойчивость вызывала уважение. Конечно, в спарксте ей уже приходилось бороться за собственное существование, а позже уже училась у требовательного мастера своего дела в области медицины. Да и как медик бралась даже за самые безнадёжные случаи, когда другие местные врачи уже готовились ставить крест на пациенте, и умудрялась не позволить ему слиться с Великой Искрой. А, даже сталкиваясь с собственной беспомощностью и терпя неудачи в подобных ситуациях, в следующий раз, приступала к такого рода задаче всё с тем же уровнем энтузиазма и надежды на лучший исход, как и прежде. И сейчас, во время тренировки, она, попадая под некоторые удары и, судя по сжимаемым дентам, испытывая болезненные ощущения, даже не думала жаловаться на свою судьбу. Разумеется, то были не серьёзные удары, нацеленные многому научить подругу, а не разобраться с ней, что не составило бы труда, будь в том необходимость. Но мех вовсе не желал, чтобы сложилась ситуация, при которой станет необходимо причинить ей серьёзный или тем более фатальный урон. И, тем не менее, было интересно знать, что способно её сломить, но в то же время, совсем не хотелось увидеть Блэк сломленной. Ибо вдвойне трагично видеть поломанными таких упорных и крепких искрой трансформеров и втройне трагично, если такое происходит с лучшими друзьями. Все эти тренировки вновь сопровождались советами и наставлениями Мегатронуса, а также подчеркиваниями успехов при помощи хвалебных слов. И теперь фем уже каждый день требовалось исправление помятой брони.

Так прошло ещё несколько кибертронских суток, и в один день гладиатор сообщил ей:

— Отдохни сегодня, Блэклайт. За одним сможешь как следует познакомиться с нашим гостем.

— Хорошо, мне как раз не терпелось узнать его лучше, чем можно понять со слов, — радостно улыбаясь, ответила врач, совершенно не скрывая порядком возросшего интереса, граничащего с любопытством. Чем она явно демонстрировала, что рада именно приближающемуся новому знакомству, а не перерыву в суровых тренировках. Но всё же относительно легко приняла совет: отдохнуть.

* * *

Ожидаемый мех не заставил себя слишком долго ждать. Не прошло и двух джооров, как он прибыл в Каон и приблизился к аренам.

— Проходи, не стесняйся, — великодушно пригласил его Мегатронус в закулисье, так как первым его увидел и пока единственный из местных, кто уже знаком с ним лично.

До этого в самом городе и теперь здесь Орион оглядывался по сторонам, чем и выдавал в себе гостя, а не жителя Каона. Так как любой местный задастся риторическим вопросом: «да на что тут смотреть?». В его взоре можно было заметить удивление тому, насколько здесь всё отличается от великолепия привычного ему Иакона. Местная гнетущая атмосфера не могла не оставить о себе неизгладимого впечатления. Поэтому, в какой-то миг, сочувствие взяло верх над его искрой и взгляд наполнился печалью.

— Вот так мы и живём, — стойко, но с налётом грусти прокомментировал пригласивший его гладиатор, подметив эмоции того, в ком надеялся вскоре увидеть ещё одного верного друга. — Но жаловаться бессмысленно, — решил он подчеркнуть, что даже если кому-нибудь и взбредёт здесь в процессор ныть и жаловаться на судьбу, тот всё равно не будет услышан. — Нужно взять ситуацию в свои манипуляторы и всё здесь изменить! — повысил мех градус уверенности в своём голосе на этих словах.

— Ты прав, Мегатронус, — согласился с его словами безрадостный Пакс. — Никто не заслуживает таких ужасных условий. Если верить сводкам, поступающим в архив, в Иаконе даже в тюрьме условия лучше, — из-за такой колоссальной разницы, он даже слегка опасался собственных фантазий на тему тюрьмы Каона. Но пока новый друг оставался задумчиво-опечаленным, не более того. Ему определённо было о чём поразмыслить.

Но, не дав Ориону погрузиться в мыслительный процесс слишком глубоко, лучший гладиатор напомнил ему кое о чём:

— Мы ещё подумаем, как улучшить положение вещей, — пообещал он. — В первую очередь я хотел тебя кое с кем познакомить: с моей верной подругой и на данный момент лучшим врачом здесь в одном лице.

— Пойдём, — поддерживая слово жестом, пригласил его Мегатронус, и они двинулись дальше по слабоосвещённому коридору с обшарпанными стенами и потёртым полом. Вся эта обстановка, из-за резкого контраста с привычными вещами, пока так и не укладывалась в процессоре приглашённого меха, и оттого он ощущал себя как не в своей тарелке.

Вскоре они достигли того помещения, в котором находилась Блэклайт. Сегодня у неё не было работы, но она всё равно вызвалась помочь Айсбрейкеру с починкой некоторого медицинского оборудования.

— Опять этот шлак сломался! — был слышен возмущённый и вместе с тем раздосадованный голос Айса ещё задолго до того, как они оказались на подходе.

— Спасибо за помощь, Блэк, — произнёс всё тот же мех куда спокойнее выкрика о поломке, когда в медицинском отсеке показались ещё два трансформера. Не то чтобы он нуждался в помощи, и сам бы справился со своей задачей. Да и чувствовал, что давно должен был привыкнуть к извечным поломкам за такую-то долгую жизнь и работу врачом в Каоне. Но его это каждый раз раздражало всё сильнее. А присутствие бывшей ученицы успокаивало. Далеко не для всех, но для наставника и друзей она стала чем-то сродни свету во тьме или путеводной звезде. Лично у него фем вызывала своим присутствием ностальгические чувства по тем временам, когда училась у него. Какой же она была старательной и сообразительной ученицей и, выучившись, этих черт не утратила.

— Я всегда рада помочь другу, — ласково улыбнулась Блэклайт своему бывшему наставнику. Лишь после этого врач обратила внимание на возникших на пороге самого близкого друга и пока ещё незнакомца.

— Знакомься, Орион, это Блэклайт и Айсбрейкер, — Мегатронус своевременно указал жестами на тех, чьи имена назвал.

— Знакомьтесь — Орион Пакс, — представил гладиатор и его.

— Давай, Блэк, — одобрительно покосился на неё Айс, как бы подталкивая её к тому, чтобы она поговорила с новым знакомым. — Ты уже неплохо помогла, я закончу сам.

— Спасибо, — поблагодарила фем врача и подошла ближе к Паксу.

— Приятно познакомиться, — сказала она с дружелюбной улыбкой на устах, стараясь не рассматривать его излишне навязчиво. Он несколько пониже Мегатронуса и того, что можно счесть боевой бронёй, на нем гораздо меньше. Но по сравнению с Блэк Орион всё равно заметно выше и крепче.

— Мне тоже очень приятно, — ответил красно-синий мех. И пусть его улыбка ничуть не уступала в уровне дружелюбия, но в целом вышла более скромной и задумчивой, не такой бросающейся в оптику, как у неё. Не то чтобы мех выглядел совсем робким, скорее шокированным от увиденного. Но его можно понять, ведь одно дело узнать о чём-то ужасающем в переписке и совсем иное увидеть лично. Безусловно, Пакс верил гладиатору, просто по собственной доброте поразился, что возможна такая несправедливость в мире, который он так любит.

Но дальше в помещении повисла тишина. Никто не решался продолжить разговор. Едва познакомившимся меху и фем, словно было нечего сказать друг другу. Ему это напомнило ситуацию, когда сталкиваются две одинаково вежливые личности и пытаются уступить друг другу дорогу. Молчание затянулось, и развеял его лишь Мегатронус, сказав:

— Пойдёмте, не будем мешать Айсбрейкеру, — и жестом пригласил их выйти из медицинского отсека.

Они молчаливо согласились с этим предложением и прошли в жилой отсек. Там, наконец, можно было присесть, что уже располагало к продолжению беседы. И гладиатор решил подарить им возможность поговорить наедине. Он не бросил подругу совсем уж в беспомощном положении в плане мыслей, о чём поговорить. Перед тем как уйти, сославшись на какие-то дела, гладиатор подкинул ей идею:

— Можешь рассказать ему свою историю.

* * *

Когда самый крепкий мех из двоих присутствующих ушёл, оставшийся на месте первым делом поинтересовался у фем:

— О какой истории он говорил?

— Эм, — задумчиво протянула Блэклайт, и сама, теряясь в догадках, что имел в виду её лучший друг. — А что он уже рассказал обо мне? — всё-таки поинтересовалась она, чтобы если и рассказать, так что-то новое, а не повторять то, что собеседнику и так известно.

— Как я понял с его слов, ты лучший медик здесь. Его лучшая подруга и бывшая ученица Айсбрейкера, которую тот обучал ещё с самого спаркства, — поделился Орион тем немногим, что знал о ней на тот момент. — Осмелюсь предположить, Мегатронус хотел, чтобы ты рассказала, где и кем была до встречи со своим наставником в медицинском деле? Как жила? Это редкий случай, чтобы спарк обучался в индивидуальном порядке. Если что, прости меня за излишнее любопытство, — уже заметно смелее поинтересовался Пакс у Блэк, но всё ещё не очень уверенно.

— Не переживай об этом, — спокойно улыбнулась врач в ответ. — Я не прочь рассказать о себе, только не прими это за нытьё.

— Хорошо, — пообещал он ей, при этом кивнув.

— Честно говоря, я подозреваю, что ко мне была применена чистка памяти, — негромко призналась Блэклайт, опасливо оглядываясь по сторонам, словно ожидая, что их разговор подслушают нежелательные личности. — Пусть у меня нет прямых доказательств, я уверена, что не просто так, первое что помню: как включила оптику и обнаружила себя на улицах Каона. Так как в тот момент я не знала своего предназначения, остаётся лишь предполагать, по чьей вине, и по какой причине так вышло, что, ничему не обучив, меня бросили на произвол судьбы, — говоря всё это, фем не изображала неуместного позитивного настроя, но и не стремилась к тому, чтобы её слова прозвучали как жалоба на эту самую судьбу.

— Только предполагать? — поразился Пакс. — И тебе никогда не хотелось узнать правду? — мех был поражён не, сколько тем, что собеседница прежде не искала правды, сколько самой её историей. Чувство дикой несправедливости лишь сильнее разгорелось в его искре. На миг Орион даже крепко сжал кулаки, но злость от осознания ещё больших масштабов трагедии на планете, чем он ранее предполагал, быстро отступила. Но ему успело броситься в оптику, что раньше его сочувствие не достигало такой степени, чтобы он по-настоящему злился, прежде приходила лишь грусть.

— Хотелось и всё ещё хочется, — печально ответила врач. — Но я даже не знаю с чего начать поиски. Да и сейчас у меня есть крыша над головой и те, на кого можно положиться и кто ценит мой труд. И вполне вероятно, что из всех возможных судеб мне досталась не самая ужасная. По крайней мере, я нашла своё призвание и место в этом мире, — приободрилась она на данных словах. — Я лишь хочу сохранить имеющееся и по возможности улучшить. Большего мне не нужно. Разве только сделать так, чтобы другие в будущем не оказывались никому не нужными и брошенными на произвол судьбы. Но лично для меня от этих знаний уже ничего не изменится. Ведь всё время, что помню себя, я провела здесь — в Каоне. Думаю, это уже оставило на мне неизгладимый отпечаток. Как говорится: «ты можешь покинуть Каон, но Каон навсегда останется в тебе».

— И всё же, если бы тебе довелось узнать правду, как бы ты поступила с тем, кто так обошёлся с тобой? — удивление меха плавно перетекло в свежую порцию любопытства.

— Если честно, я не знаю, как должна поступить, — вновь невесело поведала фем. — Мне поистине важно лишь взглянуть в оптику виновника, послушать, что он скажет в своё оправдание. И тогда я приму решение, как с ним поступить, — честно призналась Блэк.

— Ясно, — едва заметно улыбнулся, архивариус. Ему определённо пришёлся по искре её ответ. — Если хочешь, я могу поискать в архиве информацию, отвечающую твоим запросам, — тут же предложил он из искреннего желания помочь во всём разобраться. А что, она не проявила явной жажды мести, значит, самое плохое, что может произойти: правда окажется для неё горькой.

— Я буду безмерно благодарна! — заметно повеселела Блэклайт и едва сдержала порыв обнять нового знакомого. Её остановило совсем недавнее знакомство и мысль, что подобный жест может быть неверно расценён. — Конечно, я понимаю, что некоторые знания лишь приумножают скорбь, — одёрнула Блэк саму себя, тем самым демонстрируя собеседнику понимание вероятности обнаружения совсем не радующей информации, — но я всё равно буду рада всё выяснить.

— Тогда, можно я задам тебе несколько вопросов? — скромно поинтересовался Орион, явно не желая давить на фем. — Отвечай, на что можешь и хочешь ответить. Просто если ты что-то знаешь, это поможет сузить круг поиска. У меня есть догадки, но вариантов очень много, — пояснил он, будто бы извиняясь за предстоящие вопросы.

— Спрашивай, не стесняйся, — постаралась врач подбодрить его улыбкой. Своим бережным отношением к собеседнику Пакс располагал к себе и вызывал доверие.

— Ладно, — провентилировал мех и приступил к первому вопросу. — На счёт твоего имени. Тебя всё время звали Блэклайт, сколько ты себя помнишь? Или что-то было до этого?

— Мне дал это имя Айсбрейкер, когда подобрал меня, — призналась врач, вспоминая тот момент, когда после помощи, оказанной упомянутым мехом, включилась, и тот поинтересовался её именем. — До того я знала только код: «G-15». Помню, наставник счёл это странным, а я так увлеклась обучением, потом работой, что так в этом и не разобралась.

У Ориона расшились линзы от ужаснувшей его догадки. Хотя и не был полностью уверен, что она верна. Но если он прав…

— Блэклайт, то, о чём я подумал, ещё требует подтверждения, — решил он первым делом успокоить собеседницу, заметив, что ей становится неуютно от его реакции.

— Все эти коды действительно имеют значение, — продолжил красно-синий бот, видя, что фем всё-таки сохраняет спокойствие. — Мегатронус рассказывал, кем был до того, как стать гладиатором и назваться в честь одного из Праймов. Что был: «D-16» во время работ в шахте. Так вот, коды напрямую связаны с изначальным предназначением. То есть «D» от слова «копать»⁽¹⁾. А «16» в его случае, номер шахты.

— А «G» от слова «охранять»⁽²⁾? — высказала Блэк первейшую догадку, что поступила ей на процессор. — Да какой из меня охранник? — усмехнулась она. — И что я теоретически должна была охранять?

— Вот это и необычно, — задумчиво высказался Пакс, избегая использования слова «странно», чтобы не обидеть недавнюю знакомую. Даже не решился озвучить, что для подобной деятельности она и правда не годится, так как счёл это без того очевидным и вполне вероятно тоже обидным. — Ведь как гласит официальная информация: «всех создают соответствующими изначальной задаче». Затем проводится тестирование проф. пригодности, после чего любой прошедший его обучается необходимым навыкам.

— А что происходит с теми, кто этот тест не проходит? — сказанное Орионом она и так знала, но вместо того, чтобы критиковать его, решила задать вопрос, на который официального ответа не существует.

— Мне всегда казалось, что не прошедшие проф. пригодность в сфере, для которой созданы, тестируются на проф. ориентацию и распределяются в соответствии с результатами, — высказал мех своё и возможно мнение большинства жителей Кибертрона.

— Хорошая теория, я бы, и сама поверила, если бы вписывалась в неё, — вновь взгрустнулось Блэклайт. — Но это не объясняет мою ситуацию. И может значить лишь одно: какой бы не оказалась правда, она куда прозаичнее твоей щадящей теории.

— Вполне возможно, — не мог архивариус не согласиться. Но в то же время не спешил подчёркивать мнение фем как единственно верное. — Но я бы не торопится с выводами, не узнав наверняка.

— Конечно, тут ты прав, — не стала спорить Блэк. — Без точной информации, можно лишь строить теории и никогда не найти правды. Так что, если что-нибудь узнаешь, расскажи мне. Как я уже сказала: «буду безмерно благодарна». И никогда этого не забуду. Кто знает, какая помощь в будущем может потребоваться тебе, — улыбнулась она милейшей улыбкой, на которую только способна.

Вскоре Мегатронус присоединился к ним, и они вместе обсудили ещё немало вопросов. Например, поделились с Орионом историей об одном невежде из Иакона, совсем не таком трансформере, как он. Но описали ему лишь поступок того меха и то, как выдворили его с территорий арены, а о том, что оборвали его актив умолчали. Ибо явно не с этого стоит начинать дружбу.

1) копать — dig (англ.)

Вернуться к тексту

2) охранять — guard (англ.)

Вернуться к тексту

Время шло, дружба архивариуса и гладиатора крепла. Пакс так же стал хорошим другом и для Блэклайт. И в какой-то момент всё сошлось в одно. Мегатронус принял решение покинуть арену гладиаторов, чтобы взойти на политическую и в связи с тем, что меняет род деятельности, сократил своё имя до Мегатрона. Орион отправился с ним, чтобы параллельно ему добиться и собственной политической значимости. Многие согласные с тем, что мир несправедлив, и в нём нужно что-то менять, включая Блэк, отправились с ними в Иакон, по крайней мере, ближайшее окружение. Айсбрейкер остался под предлогом, что как бы ни развивались дальнейшие события, хоть один из лучших врачей нужен и Каону. А вот Саундвейв и Старскрим последовали за ним без лишних сомнений и вопросов. Первый просто верен, несмотря ни на что, а второй следует на волне восхищения. А у архивариуса, помимо прочего, появилась возможность узнать правду, которую он уже давно обещал фем.

* * *

Однажды Орион написал Блэклайт сообщение, в котором пригласил её поговорить в местной забегаловке на пересечении космического проспекта и звёздной улицы, если судить по высланным координатам. Так сказать, выбрал место, где все будут заняты своими разговорами и не потревожат их. Он не сообщил, о чём пойдёт речь, но что-то подсказывало врачу, что ожидается очень важный разговор.

Стоило прийти на место, и ожидания подтвердились. Красно-синий мех встретил фем на подходе. А когда они вошли внутрь и сели за стол, произнёс он с взором полным сочувствия и печали:

— Я узнал правду.

— И, что ты узнал? — осторожно поинтересовалась Блэк. Ей по-прежнему не терпелось понять, по какой причине и чьей вине изначально была никому не нужна. Но из-за выражения фейсплейта собеседника понимала, что новости не принесут радости.

— Как мне удалось выяснить, — Пакс потянул время этим вступлением, чтобы успеть придумать, как придать всему предельно мягкую формулировку. — Конечно, как я и предполагал, если кто-то не проходит тест проф. пригодности, отправляется на тест проф. ориентации, — зашёл он с положительной части всего, что ему удалось выяснить.

Врач продолжала молчать, всем видом показывая, что внимательно его слушает и ко всему готова. Архивариус не был уверен, что она действительно готова ко всему. Но не мог молчать, так как обещал ей всё рассказать.

— Но в редких исключениях, складывается такая ситуация, при которой нет подходящей вакансии под полученные результаты теста проф. ориентации, — всё-таки мех нашёл в себе силы озвучить данную информацию. Хотя, самая сложная в эмоциональном плане часть ещё оставалась впереди. — При таких обстоятельствах, неподходящих трансформеров отправляют в переплавку, с целью возобновления части затраченных ресурсов. И оправдывают это опасением за перенаселение.

Услышав сказанное другом, фем не находила слов и просто смотрела на него не верящим взглядом лимонной оптики. От такого у неё, образно выражаясь, стыл энергон в магистралях.

Ему было искренне жаль Блэклайт, но за время общения с ней он уже успел осознать, что она не любит, когда её жалеют. Поэтому, хоть Орион и не мог скрыть своих эмоций, выраженных на фейсплейте, был в силах заставить себя в этот момент молчать и не трогать фем.

— Значит, я была права, — неожиданно усмехнулась Блэк, найдя положительную сторону даже в столь дурных новостях. — Моя судьба сложилась далеко не самым ужасным образом.

— И, как я понимаю, простой удачи здесь было бы мало, а значит, моему выживанию кто-то поспособствовал, — высказала врач свою догадку после небольшой паузы. — Я права? — тут же уточнила она.

— Разумеется, — подтвердил невольно приободрившийся, наблюдая настроение собеседницы, Пакс. — Неизвестно предотвратил ли он ещё хоть один подобный случай до твоего. Но после его поймали и посадили в тюрьму. Так что искать с ним встречи и выражать благодарность опасно.

— А удалось ли узнать, почему я этого не помню? А также, для какой работы я не подошла, и какая была мне предписана с не найденной вакансией? — поинтересовалась Блэклайт, на свой взгляд не менее важными фактами.

— Полагаю, он стремился не попасться и потому, сам стёр себя из твоей памяти. И, видимо, стёр вместе с этим и всё остальное, — высказал своё мнение архивариус. — Но это уже пошли догадки, — тут же признался он. — А насчёт предназначения: создавалась небольшая партия для охраны одного засекреченного объекта. Но из-за того, что ты не подошла по параметрам, тебя собирались переквалифицировать… да, действительно в медицинского специалиста. Так что это не совпадение, что ты талантлива в данной отрасли, — мех и сам оказался рад тому, как Блэклайт всё-таки повезло, с учётом обстоятельств и невольно улыбнулся.

Врач на это лишь кивнула, считая без того очевидным, что всё поняла, в частности то, что другу больше ничего не удалось выяснить. И потому она этим жестом выразила и удовлетворённость полученными ответами.

— Значит, ты не хочешь увидеться со своим спасителем? — нашёл красно-синий мех нужным уточнить напоследок.

— Да, я думаю: ты прав, это опасно, — согласилась Блэк с его прежним тезисом. — Я не боюсь возможных последствий для себя. Но считаю лучшей благодарностью за спасение, сделать так чтобы труды спасителя не прошли впустую. Он хотел, чтобы я выжила, значит — я должна ценить свою жизнь. Или, по крайней мере, не делать его виновником моего перманентного отключения.

Орион невольно улыбнулся, так и не устав за время, что они знакомы, поражаться её смелости и умению быть благодарной. И интересному сочетанию смелости и жажды жить. На её примере Пакс уже успел понять: «смелость — не значит бесстрашие. Бесстрашные гибнут с улыбкой на устах. Смелость это всего лишь возможность встать и преодолеть свой самый жуткий страх».

— Хорошо, — подтвердил и мех, что вполне доволен услышанным ответом. — Я хотел с тобой ещё кое-что обсудить, — подвёл он к смене темы разговора, раз уж с прежней темой покончено.

— Конечно, — согласилась фем. — Что такое? — тут же уточнила она.

— Я хочу тебя познакомить с одним моим другом. Он, как и ты — один их лучших медиков. Так что, я думаю: если вы найдёте общий язык, он может помочь тебе с работой, — начал своё повествование архивариус. — Рэтчет может показаться вредным на первый взгляд, но уверен: если ты будешь вежлива и проявишь себя как отличный специалист, он оценит тебя по достоинству и возможно, ты даже заслужишь его уважение, — предупредил мех на всякий случай и в то же время обнадёжил.

— Ох, Орион, — шумно провентилировала Блэклайт от неожиданности. — Я ещё за предыдущую помощь не придумала, как тебя отблагодарить, а ты вновь мне её предлагаешь, — она была этим по-своему восхищена и лишний раз убедилась в том, какой он хороший друг. — Хотя твой друг вряд ли лучше Айсбрейкера, — задорно усмехнулась фем, чем показала, что просто так шутит.

— Не переживай об этом, — с доброй усмешкой ответил ей собеседник. — Я ничего не требую взамен. Я приму твою помощь если ты того пожелаешь, но не собираюсь на этом настаивать.

— И всё же, если что-то понадобится, не стесняйся просить меня о помощи. Я сделаю для тебя всё, что будет в моих силах, — пообещала Блэк.

— Хорошо, буду иметь в виду, — согласился Пакс, видя, что фем отказа не примет, да и не считая это лишним, раз уж таковы её установки. Просто ни в коем случае не хотел делать из неё должницу и принуждать к погашению долга. Даже не мыслил о подобном.

Дальше им было особо не о чем разговаривать. Мех лишь сказал, где и когда ей следует находиться в ближайшее время ради встречи и знакомства с Рэтчетом. И вскоре они разошлись по своим делам.

* * *

В тот же день Блэклайт встретилась ещё и с Мегатроном. Им нужно было где-то ночевать во время нахождения в Иаконе. Так вот, крепкий мех уже решил этот вопрос, пока она встречалась и беседовала с Орионом. Собственно, туда он её и пригласил, так же выслав координаты, как прежде поступил и Пакс.

Войдя в не слишком большое и явно не самое прекрасное здание на окраине Иакона, Блэк увидела там своего лучшего друга, и в тот момент ей захотелось его обнять так, как она обычно это делала. А он, как и прежде, позволил ей это сделать и приобнял в ответ. Но всё же не удержал любопытства и спросил:

— Что ему удалость выяснить?

У врача не было от него никаких секретов, и потому она поделилась горькой информацией, которую ей поведал архивариус. Но экс гладиатор не был так явно поражён, как фем, когда только-только услышала об этом. В нём превалировала злость, от которой он крепко сжал кулаки и дентальные пластины и буквально сквозь свои острые денты твёрдо произнёс:

— Те, кто инициирует и одобряет подобное, обязательно получат по заслугам. Уже скоро, Блэклайт, обещаю, — несколько смягчил он свой тон, обратившись к подруге. — И мы освободим твоего спасителя. Он тоже, я уверен, жаждет справедливости и потому не должен сидеть в тюрьме.

Но фем ничуть не пугала его реакция. Она понимала, что такое своеобразное у меха проявление заботы: разорвать на части любого за тех, кем дорожит. Ей было разве что заранее жаль тех, к кому Мегатрон обращает свой праведный гнев. Но лишь немного, так как подобные проявления всегда происходят по делу. Так что Блэклайт с благодарностью улыбнулась другу и поинтересовалась:

— Уже скоро, говоришь? Не значит ли это, что название и символ уже необходимы?

— Тебе не откажешь в проницательности, — улыбнулся и он, подметив эту черту и отметив её как положительную. — Хотя, я уже придумал название: «десептиконы», но без символа в этом мало смысла. Так что, могу я в этом довериться тебе?

— Мне нравится название. Оно очень точно описывает положение вещей. И его основной посыл легко угадывается, — похвалила его врач. — А насчёт символа, — чуть призадумалась фем и словно лампочка загорелась идеей, которую тут же вдохновенно выпалила:

— Помнишь символ, который тебе было необходимо наносить временной краской перед каждым поединком, как и другим гладиаторам? Почему бы не использовать его? А что? Вы боролись там друг с другом. А бороться можно за многое: за справедливость, за свободу, за счастье. К тому же я всегда находила очертания этого знака стильными. А этот его благородный лиловый цвет — тоже дорогого стоит.

— Прекрасная идея, — похвалил её Мегатрон. Впрочем, в этой похвале подразумевалась не только оценка самой идеи, но и того, как хорошо, на его взгляд, прозвучали её слова.

«Моя школа», — с лёгкой усмешкой подумал экс гладиатор.

* * *

Минуло всего несколько кибертронских суток и время нового для Блэклайт знакомства настало. Как и ожидалось, Рэтчет не слишком радушно приветствовал потенциально рассматриваемую коллегу. Скептически отнёсся к мнению Ориона о талантах Блэк и даже не пытался скрыть своё отношение. Но всё же решил дать ей шанс проявить себя в надежде не разочароваться. Она в свою очередь хоть ей такое отношение и не нравилось, приложила усилия, чтобы показать себя во всей красе и что её не за красивую оптику сочли лучшим медиком в Каоне.

И вот в один из дней испытательного срока, когда фем уже приблизилась к грани отчаяния, так как доктор долго не менял своего к ней отношения, и постоянно внимательно наблюдал за каждым её действием, услышала из его уст долгожданное слово:

— Молодец.

Лишь в тот миг Блэклайт сумела облегчённо провентилировать, так как это означало, что работа в столице найдена. Словами не выразить, как она обрадовалась. Хотела даже обнять Рэтчета. Но несмотря на то, что подобное желание сильно, если её кто-то радует, она понимает, когда это неуместно и сдерживает порыв. Так что предпочла сдержаться и тогда.

После чего он задал ей один вопрос, который сам по себе ещё был приемлемым, но уже вызывал некие опасения за следующий или любое иное продолжение:

— Я слышал, в Каоне тебе приходилось работать с устаревшим оборудованием. Ты ведь как-то справлялась?

— Справлялась, — всё же ответила ему Блэк. — Иначе вряд ли меня сочли бы достойным специалистом.

А вот завершающая часть следующего, что она от него услышала, ей совершенно не понравилась:

— Ты действительно весьма талантлива, ведь с учётом этого быстро освоилась на новом оборудовании. Думаю, с тобой мне совсем не нужен мой прежний ассистент.

— Вы что, просто выставите его на улицу? — непонимающе уставилась на него Блэклайт. — И куда он пойдёт? — не сумела фем сдержать своего возмущения, так как те слова серьёзно её задели, что-то защемило в искре от осознания, что своим появлением здесь загубит чью-то карьеру, а по итогу, может быть и всю жизнь. К тому же в Каоне любой врач на вес золота, и потому такая расточительность была ей просто непонятна. В тот момент ей даже показалось, что Иакон и Каон как будто не разные города, а разные планеты. — Никто не должен оказываться никому не нужным! Это несправедливо! — перешла Блэк на отчаянный крик.

— Успокойся, и лучше не порть моё отношение к тебе, — сдержано, но достаточно серьёзно, чтобы его нельзя было проигнорировать, произнёс Рэтчет. — Ты даже не знаешь, о ком идёт речь. Так я тебе сообщаю: ты защищаешь бездарного лодыря, для которого на первом месте стоит его блестящая полировка, который вместо того, чтобы действительно совершенствоваться и превосходить других честно, подстраивает дискредитирующие их ситуации. Так что взять вместо него по-настоящему старательного специалиста — честно.

— Простите, я… — фем всё же сделалось неловко и от того ей стало сложно подбирать слова. Она могла бы упрямиться и спорить очень долго и понимала, что и собеседник способен на это. Кроме того, может, в конце концов, выгнать её. Так что фем приняла правила столичной игры. — Погорячилась. Но всё же думаю, не стоит его выбрасывать совсем в никуда. Раз уж мне суждено занять его место здесь, пусть он займёт моё в Каоне, — нашла врач хоть какую-то альтернативу для трансформера, которого Рэтчет намеревался выставить отсюда просто так. Она прекрасно осознавала, что это совсем не равноценный обмен, так как быть столичным врачом куда престижнее, но такой исход виделся ей хоть каким-то компромиссом.

— Ладно, — с нескрываемым неудовольствием смилостивился бело-оранжевый доктор. — Но это полностью твоя забота.

Как и следовало ожидать, Нокаут (так оказалось, зовут меха, чьей судьбой решила озаботиться Блэклайт) оказался недоволен таким положением вещей. Неизвестно, был ли он хоть в глубине искры благодарен, что не оказался совсем без работы, осознавал ли, что именно эта фем не дала ему остаться никому не нужным. Но уходил он с многообещающим выражением фейсплейта, буквально кричащим: «Я это запомнил».

* * *

Во время жизни в Иаконе происходило ещё немало интересного. Блэклайт познакомилась с многими трансформерами и нашла среди них вполне адекватных представителей и близко не таких как незабываемый пример Ноблметалла. Часть из них даже удостоились чести стать ей друзьями.

А ещё она как-то застала бурное на грани ссоры обсуждение двумя самыми близкими из друзей того, как поступить с трансформером, который однажды не позволил ей попасть в переплавку. Они спорили, стоит ли его вытаскивать из тюрьмы.

— И, по-твоему, столь благородный кибертронец не достоин освобождения?! — послышался возмущённый практически рычащий возглас Мегатрона, когда Блэк уже приближалась к комнате, в которой мехи и находились. — Он не меньше нашего жаждет справедливости, иначе не стал бы вмешиваться в судьбу Блэклайт, — сменился его тон на пояснительный, словно он говорит с только вчера созданным трансформером.

— Конечно, достоин, — старался его успокоить Орион. — Но, если этот жест доброй воли сумеют связать с ней, это станет опасным для неё, — проявил Пакс ему в ответ заботу об обсуждаемой фем.

— Ребята, не ссорьтесь, — не удержалась врач и дала им знать о своём присутствии, войдя в помещение. — Вариантов нередко бывает больше двух. Так что, как насчёт поиска компромисса? — одарила она друзей самой очаровательной улыбкой, на какую только способна.

— Что, если мы провернём это с предельной осторожностью? Так, чтобы подозрение не пало ни на одного из нас? — предложила она, заметив, что друзья внимательно её слушают.

Идея, которую тогда высказала Блэк, понравилась обоим мехам. Но проработка столь тщательного плана требовала много времени, а им уже скоро было выступать перед Высшим Советом Кибертрона. Так что отложили это дело на потом, хотя бы из надежды, что совет их услышит и примет верное решение, что само по себе может подарить свободу первому спасителю фем. На том они и остановились. Осталось лишь дождаться встречи с Высшим Советом, на которой Мегатрон изложит своё видение идеального общественного устройства планеты и каким именно образом на его взгляд можно добиться справедливости на всём Кибертроне.

«Это ещё не конец. Это даже не начало конца. Но, пожалуй, это конец начала».

Уинстон Черчилль

Настал тот самый день, который не предвещал беды и который обещал дать старт к полноценному изменению мира в лучшую сторону. Многие кибертронцы были заранее воодушевлены и собирались на площади около здания Совета.

«Всё будет хорошо», — старалась Блэклайт успокоить своё волнение. Она не осознавала до конца истинную причину бешеной тревоги в искре. Так что винила во всём важность этого дня — дня, который должен стать переломным моментом для всей планеты. Но фем, как и многие другие трансформеры, думала о переломе исключительно в положительном ключе.

— Удачи вам, ребята, — Блэк стояла рядом с двумя своими самыми близкими друзьями и видела, что и они явно волнуются, постоянно сверяясь со временем. Понимание что не только она здесь беспокоится о том, как пройдёт предстоящее событие, действовало на неё успокаивающе. Потому фем сумела подарить им свою очаровательную улыбку, которая в свою очередь помогла и мехам взять себя в манипуляторы.

— Спасибо, — улыбнулся ей в ответ архивариус, терпеливо дожидаясь, когда перед ними раскроются двери зала Совета.

— Надеюсь, она не понадобится, — бывший гладиатор всё же продемонстрировал в ухмылке острые денты, начиная уже закипать от долгого ожидания, когда эти шлаковы двери, наконец, откроются.

Когда столь ожидаемое действие произошло: Орион и Мегатрон напоследок ещё раз оглянулись на воодушевлённую подругу и вошли внутрь. Врач даже не предполагала, чем всё в итоге обернётся.

Сегодняшнее заседание транслировалось на весь Кибертрон, как в жилых домах, так и в общественных местах, и как на индивидуальных устройствах, так и на больших экранах. Везде трубили только об одном.

* * *

Блэклайт осталась на площади с толпой и с замиранием искры вслушивалась в уже ставшие такими родными голоса друзей, всматривалась в их фейсплейты отображаемые на огромном экране. Всё её внимание было сосредоточено лишь на них двоих.

— Наше общество давно прогнивает изнутри, и я не могу, спокойно сложа манипуляторы, смотреть на коррумпированные власти и принижение простого народа! На дикую несправедливость и произвол! — начал Мегатрон с выразительного вступления.

— И что же вы намерены предпринять? — задал простой и логичный, но от того не менее важный вопрос один из членов Совета.

— Единственный действенный способ добиться равенства: искоренение власти. Её необходимо стереть с лица нашей планеты! — уже буквально прорычал серый мех, и оскалился, словно дикий зверь, постепенно приходящий в бешенство. В тот миг фем снова начала волноваться о том, чего стоит ожидать дальше. Всё-таки экс гладиатор выглядел как-то необычайно жутко, она не могла припомнить, когда видела его таким.

— Вы говорите о свержении власти? Я правильно вас понимаю? — со скепсисом произнес всё тот же член Совета, что задал и предыдущий вопрос.

— Не совсем, — уже через сжатые денты произнес Мегатрон, активируя встроенный в манипулятор клинок. — Я намерен уничтожить всех неверных самым действенным образом.

Блэклайт не знала, как реагировать на услышанное из его уст. Конечно, как врач она понимала, что не все сломанные детали подлежат восстановлению, а если эти детали способны распространить заражение по всему корпусу, и процесс необратим, самым верным решением будет: вырезать их. Но всё же опасалась за то, что её друг будет действовать совсем не с хирургической точностью и вырежет много больше необходимого. Такая перспектива пугала и угнетала её.

— Но, энергонопролитие — не выход, — вклинился в обсуждение Орион, обращая на себя внимание Совета. — Свержения власти можно добиться мирным путём, а затем народным голосованием избрать новую: справедливую и честную, — изложил Пакс добрую и пацифистскую идею, фактически идя вразрез с тем, что до этого сказал Мегатрон.

«Да что вы со мной творите, ребята?», — фем чувствовала к чему всё идёт, но отказывалась в это верить. — «К тому же, уйдёт нечестная и несправедливая власть по доброй воле, как же. Выкрутятся ведь, откупятся и так по кругу. Нескольких можно было бы и убрать из списка функционирующих, в назидание остальным», — всё же усмехалась Блэк, считая, что Совет не воспримет этот наивный лепет всерьёз.

Врач всё ещё надеялась, что друзья сумеют прийти к какому-нибудь компромиссу. Но в ходе дальнейшего обсуждения всё становилось только хуже: Высший Совет оказался готовым выслушать предложения доброго архивариуса не меньше, чем доводы грозного экс гладиатора. А Орион и Мегатрон даже не думали договариваться. Каждый из них продолжал гнуть свою линию. И по итогу, после того как Пакс выдвинул предложение избрать нового Прайма, именно его обозначили достойным носить матрицу лидерства, при условии, что он самостоятельно отыщет этот легендарный артефакт. На том эфир закончился, и дальнейшие подробности уже не транслировались.

Именно тогда и зародился раскол в обществе. Толпа, которая не знала, как всё закончится, но до сих пор поддерживающая Мегатрона готова была разнести зал Совета в пух и прах. Какая-то часть народа откололась в отдельный лагерь, который проникся речами архивариуса. Но, что одни, что другие были слишком заняты диким проявлением своего возмущения, чтобы заметить, как Блэклайт в полной растерянности покидает их компанию.

— Что-то случилось, Блэклайт? — лишь один трансформер из всех присутствующих обратил внимание на то, что она собиралась трансформироваться и уехать, куда окуляры глядят, и аккуратно положил на её плечевой сегмент манипулятор с длинными и тонкими когтистыми пальцами.

Блэк вздрогнула от неожиданности, так как уже почти погрузилась в свои мысли. Но всё же обернулась. Это оказался серебристый сикер, по выражению фейсплейта которого было сложно определить, действительно ли он сейчас проявил заботу или просто хочет поиздеваться. И с которым у неё так и не вышло подружиться. Он чаще всего говорил о себе и толком не давал вставить слово. Она может быть тоже личность гордая и ей тоже есть, что о себе рассказать. А он вечно перетягивал всё внимание на себя. Так что общение с ним никогда не доставляло ей удовольствия. А сейчас, когда врач вообще ни с кем не желала разговаривать, его голос прозвучал особенно неприятно.

— Извини, Старскрим, но здесь стало слишком шумно, у меня процессор разболелся, — не задумываясь, ответила фем самое первое, что вертелось у неё на глоссе. После чего, как и планировала, трансформировалась и уехала на всей доступной скорости.

«Что ж, твои проблемы!», — старался мех самого себя убедить, что его это не касается. Но всё же обиженно поджал губы. Он прекрасно понимал, что правды она ему так и не сказала. — «Беспокойся после этого о других», — нахмурился летун и остался ожидать, когда Мегатрон выйдет на улицу. Ему было даже любопытно, как на её поступок отреагирует, теперь уже можно сказать: «Вождь восстания».

* * *

Блэклайт старалась найти тихое место, где сумеет побыть одна и привести свои мысли в порядок. Такое место, где никогда не встречалась ни с одним из друзей. Она поднялась на лифте на крышу одного из высотных зданий и уселась на край, свесив серво. Задумчиво осматривая близлежащие окрестности, фем старалась собраться с мыслями.

«Ну как же так!», — думала врач, с досадой сжимая кулаки. — «Почему они даже не попытались прийти к решению, которое устроило бы их обоих?», — по фейсплейту Блэк непрерывно тёк омыватель, а её искру словно разрывало на куски от боли. — «Два дебила!», — позволяла она себе даже злиться на них. — «Один слишком жесток, другой излишне наивен. Но путей решения больше двух. Вот только, кто меня послушает?», — сокрушалась она.

* * *

Мегатрон же, когда покинул здание Совета, был слишком раздосадован, огорчён и зол, чтобы обратить внимание на отсутствие ближайшей за долгую жизнь подруги. Подруги, которая как он думал: никогда его не подведёт. Он приказал своим сторонникам отступить, на сей раз и вернулся во временное жилище в Иаконе.

Только там экс гладиатор начал потихоньку остывать и приходить в себя. И только тогда осознал, что та, в ком он больше всего нуждается в столь тёмный час, так не вовремя куда-то запропастилась. Мех писал ей сообщения, но ответов не получал, пытался связаться по внутренней связи: тишина. Мегатрон снова разозлился. Но то уже была злость иного порядка, чем обращённая к Ориону. Того, несмотря на всю горечь утраты их дружбы, он относительно легко послал к Юникрону на рога. А сейчас его гневный рык быстро перерос в отчаянный крик, отдалённо напоминающий вой раненого зверя. На миг ему даже показалось, что он способен пролить омыватель. Но всё же ошибся в этом или просто нашёл в себе силы сдержать такой порыв. Даже не заметил, как буквально вмял ближайший шкаф кулаком в стену. Экс гладиатор метался между беспокойством за Блэклайт и желанием разорвать её на части. Все его мысли и эмоции сливались воедино, собирая из осколков разбитых целей всего один вопрос: «Почему?».

Так или иначе, первое время Мегатрон надеялся увидеть Блэклайт. Но она всё не появлялась. Он спрашивал у всех своих сторонников, не видел ли её кто. Безрезультатно. Даже Саундвейву не удавалось её отыскать, хотя он в этом очень хорош. Дорогая его искре подруга словно испарилась. Мех, грешным делом, даже успел подумать, не прониклась ли и она речью Ориона настолько, что выбрала его сторону.

* * *

Однажды, когда на Кибертроне уже во всю бушевала гражданская война, Мегатрон вновь встретился с прежним другом, уже ставшим к тому времени Праймом. И, скрестив с ним клинки, практически прямо и с заметным нажимом спросил у него:

— Блэклайт тоже избрала тебя?

— Значит, она не с тобой? — ответил уже Оптимус вопросом на вопрос. И всё же, этот удивлённый вопрос послужил своеобразным ответом.

В тот момент, по иронии у них обоих одновременно отлегло на искре, что подруга не на стороне врага. А в месте со свежей порцией надежды, в их искрах зародился и страх за функционирование фем. Пусть каждый из них переживал это по-своему, и они не делились друг с другом своими мыслями и чувствами, но оба задались парой вопросов: «Не сломил ли её их разлад и не деактивировала ла она саму себя? А может быть, она покинула Кибертрон?»

Вскоре после того короткого разговора мехи возобновили поиски Блэклайт и даже увеличили вкладываемые в это взаимные усилия, хотя не сговаривались и занимались этим каждый со своей стороны. Мегатрон и Оптимус ещё не раз сталкивались на поле боя и боролись за множество вещей и по множеству причин. Так незаметно настало время борьбы за Блэклайт. Её жизненный сигнал был обнаружен одновременно и десептиконами и автоботами.

Лорд десептиконов хотел опередить противника, чтобы поймать фем и подарить шанс снова быть рядом с собой. Или силой заставить примкнуть к нему, если придётся. Он считал огромным великодушием со своей стороны, позволить ей это после предательства. Именно так экс гладиатор расценивал её внезапное исчезновение в прошлом. А Прайм просто хотел увидеться с ней и разобраться, что случилось, где она пропадала и всё отсюда вытекающее. И, защитить от оппонента, если придётся. А там как пойдёт, может быть, Блэк даже согласится стать автоботом. На чём он, впрочем, не собирался настаивать, лишь предложить.

Как выяснилось, врач сама хотела, чтобы её нашли. И хотела сказать нечто важное им обоим. Мегатрон прибыл первым, и ему это стало ясно благодаря тому, что она не пряталась, а явно ждала встречи.

— Блэклайт, — мех буквально прожёг фем непривычно жестоким взглядом алой оптики, вальяжно и величественно шагая в её сторону. И пусть прежде он не смотрел на неё так, она продолжала, даже не шелохнувшись стоять на месте. — Должен признаться, я поражён, что ты до сих пор функционируешь, — удовлетворённо прорычал лорд, обнажая острые денты.

Подойдя ближе, десептикон заметил, что её что-то беспокоит. Но это определённо был не страх перед ним, а скорее волнение за то, как сейчас всё пройдёт.

— К чему ждать? — решил он поторопить врача. — Скажи мне, что собиралась. Я Оптимусу потом как-нибудь передам. Мы в последнее время всё чаще встречаемся, — Мегатрон хотел предложить ей приобрести стильный лиловый знак на корпусе, потому и торопил события, чтобы как можно быстрее задать главный вопрос, получить ответ и уже действовать в зависимости от результата.

— Нет! — как никогда строго ответила Блэклайт. Прежде она не бывала с ним так холодна, чем удивила его. Он даже на мгновение вскинул надлинзовые щитки и в его искре что-то кольнуло. Лорд скучал по временам, когда они были вместе, в чём ни себе, ни кому-либо ещё признаваться не собирался. Но сейчас подруга показалась ему, чуть ли не контрастной прежней себе. От чего казалось, что уже ничего не будет как прежде. — Скажу, когда он придёт.

А тут и Оптимус приехал собственной персоной. Затем трансформировался и подошёл ещё ближе.

— Ха, явился — не запылился, — зло усмехнулся Мегатрон, чем надёжно скрыл досаду от того, что тот прибыл слишком рано.

Оказавшись ровно между двумя мехами, Блэк, наконец, сказала им:

— Ребята, простите меня, — только начала она говорить, и тут же ей сделалось очень грустно, и голос на последнем слове дрогнул. Фем не предполагала, что произнести это вслух окажется гораздо тяжелее, чем раз за разом прокручивать у себя в процессоре.

— Я не должна была вот так пропадать, — продолжила врач, снова собравшись с силами. — Я думала, что сумею выбрать сторону. Думала: «мне просто нужно время». Мне очень жаль, но я не могу выбирать между вами. И мне так больно смотреть, как вы рвёте друг друга на части, — Блэклайт всё продолжала говорить, не замечая, как по её фейсплейту течёт омыватель. Она позвала их и уже завела этот разговор, так что собиралась дожать его до конца, как бы ни было больно и грустно, как бы собственная искра не рвалась на куски.

— Я скоро покину планету, вот и решила хоть попрощаться. Передайте это всем, для кого я что-то значила, — закончила Блэк и, развернувшись к обоим прежде лучшим друзьям спиной, собиралась уже через несколько шагов трансформироваться. — Прощайте, я вас не забуду.

Бывший архивариус провожал её печальным и задумчивым взглядом. Он очень не хотел, чтобы она уходила, но понимал, что, если всё здесь причиняет ей боль, она должна покинуть их и не мучить себя. Хотя и признавал, что сейчас её таланты в медицине как никогда нужны, всё-таки идёт война, много раненых. И как бы горько ни было расставаться, возможно, навсегда, Прайм проявил понимание и сумел отпустить Блэклайт.

И тут прогремел выстрел.

Фем издала стон боли и упала. Она успела перед этим развернуться вполоборота на этот страшный звук и потому могла сейчас смотреть на Мегатрона с болью, ужасом и разочарованием в лимонной оптике. Но встать на обожжённые серво уже не получалось, слишком плачевна была с ними ситуация. Трансформироваться тоже не выходило, так как броня на некоторых стыках так исказилась, оплавившись, что не вставала в нужную позицию и такая попытка тоже причинила ей боль.

Из-за переполняющих красно-синего меха чувств, её тихий стон казался ему пронзительным криком. Он смотрел на бывшего друга с непониманием и возмущением, в то время как тот, хищно оскалившись, и приближаясь к Блэк, спрашивал у неё:

— Далеко собралась, Блэклайт? Мой разговор с тобой ещё не окончен.

— Стой! — встал перед ним Оптимус, активировав встроенный в манипулятор клинок. — Зачем ты это сделал? Она бы никак не помешала твоим гнусным планам!

— Хм, — на устах Мегатрона возникла хитрая ухмылка, и он сообщил врагу:

— Мне кажется, тебе лучше спасти свой отряд.

В подтверждение этих слов, бывший архивариус услышал по внутренней связи сообщение о крепкой засаде, из которой группе автоботов не выбраться без его участия.

— И ты позволишь мне так просто уйти? — с недоверием поинтересовался Прайм.

— Только на этот раз, в качестве исключения. Не обольщайся, что так будет впредь, — грозно предупредил его экс гладиатор.

— Если она хоть что-то для тебя значит, обеспечь её медицинской помощью и потом отпусти, — попросил Оптимус не за себя, а за Блэклайт, перед тем как удалиться. Конечно, он не хотел вот так бросать подругу, но обстоятельства сегодня, увы, сложились не в пользу автоботов. И всё же мех намеревался позже обеспечить ей свободу, если его лучший враг не сделает этого для неё. Всё-таки в то время он верил, что для его бывшего друга ещё не всё потеряно.

Суровый взгляд, которым Мегатрон провожал красно-синего меха, красноречиво говорил, что это уже ему решать, как с ней поступать, а не Прайму. У него даже крутилась в процессоре соблазнительная мысль всё-таки выстрелить в спину, прикончить его прямо сейчас. Но он не поддался искушению. Вместо этого лорд поднял фем на свои сильные манипуляторы и направил свои серво к транспортному кораблю, так было быстрее и проще всего доставить её в Каон из этого места.

— Отступайте. Это приказ! — сообщил Мегатрон своим бойцам по внутренней связи, когда транспорт уже тронулся с места. Подруга уже у него — миссия выполнена. Бессмысленно впустую жертвовать хорошими солдатами. Вот если бы от этой жертвы зависел успех миссии — другое дело.

Он сидел на пассажирском сидении и придерживал Блэк манипуляторами, чтобы она не упала. Она сосредоточила все силы на том, чтобы перетерпеть жгучую боль в серво и искре. Так что долго не могла проронить ни слова и не сопротивлялась.

В пути фем всё же набралась смелости и сил, чтобы предпринять бесплодную попытку вырваться из мёртвой хватки экс гладиатора и тихо прошептать:

— Отпусти…

Это шевеление вырвало лидера десептиконов из размышлений о том, как заставить её склониться перед ним. Только тогда, посмотрев на мученическое выражение фейсплейта Блэклайт, он начал осознавать, что видеть, как она страдает — неприятно. На его взгляд Блэк заслуживает наказания, но вместо наслаждения болью врача, он ощутил лишь злость на самого себя за то, что заставляет её страдать.

«Это неправильно! Всё должно быть не так!», — мысленно возмутился лорд, не желая мириться с голосом так не вовремя проснувшейся совести. Сопротивляясь неприятным ощущениям, он вновь зло оскалился. Он хотел уже, сохранив эту злость, рявкнуть пленнице: «Терпи!». Но заметив, как она напугана и услышав стон боли, который ей всё же не удалось сдержать, а также наблюдая и чувствуя, как она вопреки всему лишь крепче прижимается к его грудным пластинам, невольно смягчился. И требование обратилось просьбой:

— Потерпи. Тебя подлатают.

Блэклайт тоже думала, что всё это как-то неправильно. Не видела в этом никакой логики, опасалась: не съехала ли с процессора. Но упорно продолжала искать поддержку для того, чтобы легче перетерпеть испытываемые боль и страх в их главном источнике. И вспоминала как тяжело было выживать в одиночку всё это время, сколько раз приходилось прятаться, убегать и снова воровать, как в далёком прошлом. И как не хватало хотя бы одного друга рядом. А теперь, когда она окончательно решила занять нейтральную позицию в конфликте интересов, один из друзей не захотел её отпускать. Потому перед ней и встал вопрос: «Такой ли он друг, раз не поддержал в желании покинуть опасную обстановку?»

* * *

Когда они добрались до Каона, Мегатрон предпочёл лично отнести Блэклайт в медицинский комплекс и передать из своих манипуляторов сразу врачам. Эта прогулка с раненой подругой на манипуляторах определённо навевала воспоминания. Только в тот раз он расправился с тем, кто её ранил, а сейчас ранил сам. Кроме того, та рана могла грозить ей перманентным отключением, а нынешняя лишь причиняет боль, но в целом функционированию не угрожает.

— Лорд Мегатрон, — учтиво склонил голову, приветствующий его Айсбрейкер. — Каков её статус? — уточнил он, не сумев полностью скрыть удивление и волнение, глядя на Блэклайт.

— Пленница, — коротко и ясно сообщил лидер десептиконов, укладывая фем на медицинскую платформу. — С привилегиями, — добавил он следом.

— Вас понял, — кивнул доктор и приковал её манипуляторы к столу. Прямо сейчас в этом не было необходимости, так как Блэк не в том состоянии, чтобы суметь сбежать. Да даже будь она сейчас полностью здорова, сбежать было бы ой как непросто. Но Айс всегда слыл ответственным трансформером, потому сейчас и выполнил известное на данный случай предписание. Кроме того, ему вполне было ясно, что она нуждается в качественном ремонте, так как заявление о привилегиях для пленников подразумевает желание лорда склонить того, кто попадает под этот статус, на свою сторону. И на случай, если пленник согласится, то должен как можно быстрее стать дееспособным и принести пользу избранной фракции. Эта доля, как правило, выпадает на тех, кто считается отличным специалистом в той или иной области, способной помочь делу десептиконов.

Зная упрямство своей бывшей ученицы, Айсбрейкер переживал за неё. Опасался, как бы Мегатрон не дошёл до крайних мер, в попытках убедить её встать под свои знамёна. И хотя не желал ей несвободы и вынужденного служения, буквально молился Праймусу, чтобы фем оказалась сговорчивой и ей хватило бы для смены решения лишь слов экс гладиатора. Не хотел, чтобы дошло до насилия в её адрес. На повреждения любой сложности он насмотрелся и его ничем не удивить и не испугать. Но он не хотел её видеть в столь ужасном состоянии, в котором обычно в медицинский отсек поступают несговорчивые привилегированные пленники.

Блэклайт проводила уходящего лорда таким грустным взглядом, словно умоляющим остаться рядом. А когда тот скрылся из виду, перевела оптику на своего бывшего наставника.

— Айс, я… — боль мешала ей сосредоточиться и быстро сформулировать то, что хотелось сказать. — Что меня ждёт? — решила Блэк отбросить все мелочи и задать самый важный на данном этапе вопрос, чтобы не тратить силы впустую.

— Блэк, прошу тебя, прими предложение Мегатрона, — едва не умоляюще посмотрел на неё мех, в цветовой гамме которого серого стало больше, чем голубого с момента их последней встречи. — Я ничего не имею против любого твоего выбора, но хочу, чтобы ты продолжала функционировать. А пока, отдохни, — сказав это, доктор ввёл пациентку в стазис, чтобы безболезненно для неё провести операцию.

* * *

Когда пленница была выведена из стазиса, то обнаружила себя по-прежнему прикованной к операционной платформе в медицинском отсеке. Бывший наставник фем копошился в какой-то панели, но с её ракурса было невозможно разглядеть, что именно он делает. И тут к ней подошёл мех красного цвета, поблёскивая свеже отполированной бронёй.

— Какие фемки тут — в Каоне, — произнёс он, как-то недобро усмехаясь.

— Нокаут, смотрю, ты всё так же заботишься о своём внешнем виде, — максимально беззаботно подметила Блэклайт, словно болтает с давним приятелем. Всё-таки она не в том положении, чтобы лишний раз с кем-либо конфликтовать.

— Ты думаешь, что я всё забыл, Блэклайт, — уста красавчика расплылись в хищной ухмылке, и он ещё сильнее сократил дистанцию.

— Да, жаль, что Рэтчет так поступил с тобой, — с искренним сочувствием ответила ему фем. — Вот только никак в процессор не возьму, почему ты злишься на меня? Я сама была шокирована тем, что он оказался готов кого-то просто так выставить на улицу, не предлагая никаких альтернатив, — призналась ему врач в том, что не сумела объяснить прежде.

— Постой! — начало доходить до меха. — Я ведь был отправлен в Каон.

— Благодаря моим связям, — улыбнулась Блэк, радуясь его успехам, что он всё-таки докопался до истины, пусть и не без подсказки.

— Ну, кто мог знать? — лишь развёл он манипуляторами, совершенно не думая извиниться за то, что считал её во всём виноватой, пока не знал, как она на самом деле помогла. После чего удалился по своим делам. И как раз он раздумывал, должен ли простить фем с учётом раскрытых обстоятельств.

Только после этого разговора пленница смогла задуматься о словах Айсбрейкера сказанных ещё до стазиса. О том, что она предположительно может быть дезактивирована, если не согласится остаться в рядах десептиконов. Ну а что ещё ей может сейчас предложить Мегатрон? Да, у него определённо есть повод злиться на неё, но врач всё равно отказывалась верить, что он способен оборвать её актив. Наделась, что при прояснении обстоятельств он всё поймёт и простит.

Вскоре Блэклайт под конвоем перевели в камеру. Манипуляторы ей так и оставили скованными наручниками. Бесцеремонно втолкнули внутрь и заперли. Она ещё не до конца оправилась, потому не удержалась на серво. Но никто не позаботился о том, чтобы фем сумела подняться. А это было, мягко говоря, непросто из-за того, что манипуляторы скованы за спиной.

К появлению на пороге лорда десептиконов, Блэк уже сидела на полу возле стены. В камере практически ничего не было, она представляла собой пустую, тускло освещаемую металлическую коробку с дверью. Услышав шелест открывающейся двери, пленница подняла взгляд на вошедшего трансформера. Один тяжёлый шаг меха в её сторону и единственный выход из камеры закрылся.

Мегатрон несколько мгновений посверлил врача суровым взором алых окуляров, после чего сказал в приказном тоне:

— Вставай!

— Но, — хотела было Блэклайт указать на то, что в нынешнем положении тяжело и неудобно выполнять такое требование. Даже бросила на него беспомощный взгляд, намекая, чтобы он помог ей подняться, если желает, чтобы она стояла, а не сидела перед ним.

— Ты можешь заслужить лучшего обращения, — с нажимом добавил экс гладиатор, видя недовольство на фейсплейте подруги. А она так и не выполнила его требование.

— Сколько раз я должен повторить? — нахмурился мех и занёс кулак для удара.

Фем немедленно завалилась на бок, и удар пришёлся в стену. Лорд усмехнулся, осознавая, что она способна на такую реакцию лишь благодаря его урокам. Но всё же, так врач поставила себя в ещё более неудобное положение. Теперь, если он вновь решит её ударить, уже ничего не поделаешь. Встать быстро не получится, за спиной стена, а спереди стоит Мегатрон, так что и перекат не совершить, если только прямо ему под серво. Но вместо того, чтобы повторить, лидер десептиконов схватил пленницу за шею и поднял на уровень своей оптики, чтобы их взгляды точно пересеклись и прижал спиной к стене.

— Мгх, — неопределённо простонала Блэклайт, чувствуя и даже слыша, как скрипнул металл погнувшихся дверок от альтформы, находящихся за спиной. А в её окулярах вновь проявился страх. — Прошу, не надо, — взмолилась она, сама от себя, не ожидая такого жалкого поведения.

— Пожалуйста, позволь мне покинуть планету, — начала просить Блэк, когда оказалась на полу, теперь уже упираясь одной стороной фейсплейта в пол и видя лишь нижнюю половину серво своего пленителя. — Обещаю, я не буду тебе никак мешать.

Мегатрон на эту просьбу издал недовольный рык и перешёл к словесному пояснению того, что сейчас происходит. Только снова усадил пленницу спиной к стене, прежде чем начать свою речь:

— Неужели ты не понимаешь, Блэклайт? Я должен был тебя куда серьёзнее наказать за твой проступок. Но я предлагаю тебе право заслужить моё прощение. И, если на сей раз сохранишь верность, тебе больше не придётся так страдать.

— Но ведь это ты меня мучаешь сейчас, — не ускользнула от неё эта деталь. — Я могла просто улететь с Кибертрона, не прощаясь, если бы знала, чем такое желание для меня обернётся. Я хотела запомнить тебя в качестве друга, а ты портишь картину моих приятных воспоминаний о тебе, — голос фем наполнился грустью. — Давай, ты волен продлить моё страдание! Но всё чего ты таким путём добьёшься — моей ненависти в свой адрес, — в конце фразы во взоре и голосе врача можно было подметить злость.

— Удивительно, что с твоей внимательностью к деталям ты упускаешь из вида тот факт, что и сама поступила не лучшим образом. И не понимаешь, из-за чего тебе вообще пришлось думать о выборе стороны, — экс гладиатор не собирался отступать. Хотя бы потому, что аргументы у него ещё не закончились. — Твой драгоценный Оптимус, которого ты, судя по всему, тоже хочешь запомнить другом, мог обеспечить мне поддержку, а не идти против меня. Тогда тебе не пришлось бы мучиться столь тяжёлым для тебя выбором. И смотреть, как мы рвём друг друга на части. Хотя в мою бытность гладиатором я не замечал за тобой неприятия подобного зрелища.

— Тогда я могла оказать помощь любому гладиатору, не думая, что этим подведу другого. А надобность в моих действиях и их срочность определялась лишь серьёзностью повреждений. Пойми, дело не во вреде, который вы с Оптимусом причиняете друг другу, а в том, что я не могу помогать вам обоим, а только кому-то одному. И ты тоже мог к нему прислушаться. Или вы могли бы прийти к компромиссному решению, — фем откровенно поведала ему об истинной причине своих печалей.

— Да, я вижу, что ты нам обоим за многое благодарна и это осложняет выбор, — решил Мегатрон сменить тактику и слегка пожалеть бедняжку, но не настолько сильно, чтобы это вызвало у неё отторжение. — Но неужели ты не хочешь поблагодарить того, кто спас тебя от переплавки? — тут же уточнил он, с целью заинтересовать собеседницу.

— И кто же это оказался? — огонёк любопытства ожидаемо загорелся в лимонной оптике Блэк.

У лорда промелькнула в процессоре соблазнительная мысль рассказать об этом, только если она вновь станет одной из них. Но его нынешний план заключался в том, чтобы убедить её остаться с десептиконами по доброй воле, хотя бы ради своего первого спасителя. Он знал — многие друзья Блэклайт находятся сейчас по разные стороны баррикад. Так что мало какое имя так повлияет на выбор пленницы, как имя трансформера, спасшего её от переплавки и тем самым подарившего хоть какой-то шанс прожить подольше.

— Твоим спасителем оказался не тот, кого посадили в тюрьму, а те, кто его туда отправил, — ухмыльнулся крепкий мех, осознавая, что растягивание рассказа удерживает интерес подруги.

— Те? — переспросила врач, дабы убедиться, что её аудиосенсоры не дали сбой.

— Да, в то время Шоквейв был учёным Иакона и уже тогда мог блеснуть своим гениальным умом. Вот и разработал эффективный план по одновременному устранению виновника того, что могло с тобой случиться и твоему спасению, с отводом любых подозрений от себя и своего помощника в этом деле. Ему помогал Мейкшифт — он был в то время наёмником. Шифтер принял нужный облик ну и, с твоим незаурядным умом должно быть не сложно догадаться, что он сделал, — всё-таки поделился экс гладиатор.

— Конечно, я понимаю, — ответила фем со слегка обиженным видом, словно в её собственном уме сейчас усомнились. Впрочем, как уже давно показала практика, порой Блэклайт ставит чувства превыше всего, из-за чего способна совершать необдуманные поступки. Так или иначе, Блэк, что было по ней видно, премного благодарна своим спасителям, хотя прежде ни с кем из них двоих не была близко знакома.

— А потом видимо Шоквейв подчистил мою память? — высказала пленница догадку.

— Вот, — подтвердил Мегатрон верность её вывода и, вновь придав себе прежней суровости, сказал подруге:

— Хорошенько подумай обо всём, что мы сегодня обсуждали и о моём предложении. Думаю, ты знаешь, какого ответа я от тебя жду в следующий раз, — распорядился он перед уходом и оставил фем наедине с её мыслями.

* * *

Блэклайт действительно было о чём подумать. Например, о правильности своих поступков. В первую очередь о том моменте, когда покинула своих ближайших друзей. Она определённо жалела, что дала волю эмоциям и не пришла хотя бы к Мегатрону в день, ставший переломным моментом для всего Кибертрона, в тот день, который обозначил собой начало гражданской войны. И жалела, что сама потом не попыталась помирить ребят. Хотя последнего, как она для себя решила, едва ли можно добиться.

«Всё было зря. Может быть, я и существую зря», — по этим отчаянным мыслям фем, пожалуй, можно сказать, что это все эти события её если и не сломили полностью, то надлом в искре точно оставили.

«А может быть, не так плохо, что война началась. Сразу стало понятно, кто есть кто», — всё продолжался поток несвязных деструктивных мыслей. — «Я была многим важна когда-то, но, сколько моих «друзей» хоть пытались меня найти после этого? Двое-трое? Это просто смешно».

«Ну, ещё Айсбрейкер беспокоится обо мне», — начала Блэк вспоминать, для кого ещё осталась до сих пор хоть в какой-то мере важна. — «Саундвейв? Его попробуй, пойми. Он мог меня искать по приказу Мегатрона. А когда-то спасшему меня Шоквейву, как мне известно, давно на многое всё равно».

«Вот и всё», — подытожила врач. — «Почти никому я не нужна, а если и нужна, то обязательно принявшая «правильную» сторону. Притом, что я не знаю, что на самом деле правильнее».

«И что мне теперь делать?», — задалась она вопросом. — «Твёрдо стоять на своём? А если Мегатрон и впрямь меня дезактивирует?»

«Бежать?», — пленница задумчиво осмотрелась в своей камере. — «Если кто-то снаружи вытащит, может и получиться. Но сама я вряд ли далеко продвинусь, даже если как-то избавлюсь от наручников и вскрою дверь».

Её рассуждения прервал лишь звук открывающейся двери. Но так как Блэклайт ещё не решила, какой дать ответ, подумала, что это вернулся Мегатрон и сделал это через неожиданно маленький промежуток времени. Так что слегка испугалась. Однако, постояв на пороге пару нано-кликов, в помещение вошёл совсем другой серый мех — сикер на сей раз с удивительно серьёзным выражением фейсплейта.

— Старскрим? — несколько удивилась фем такой встрече. Нет, она прекрасно знала на какой он стороне. Просто не знала, что ему может быть от неё сейчас нужно.

— Блэклайт, — обратился и он к ней, только без вопросительной интонации. И подошёл ближе. — Я наслышан о твоей непростой ситуации, и как вижу, — летун заглянул ей в оптику, — ты жаждешь свободы.

Блэклайт не знала, как прокомментировать его догадку. Так что предпочла промолчать.

— Удивительное конечно желание для привязанных к поверхности, — выразил Скрим некоторое непонимание, как может о таком думать тот, кто не познал свободы небес, тот, у кого нет собственных крыльев. — Но я не осуждаю, я прекрасно тебя понимаю, — заискивающе улыбнулся мех и сел рядом с фем, положив тонкий манипулятор на плечевой сегмент, словно они давние приятели.

Врач пошевелилась в попытке сбросить с себя чужой манипулятор и, потерпев неудачу, недовольно фыркнула. Не будь её манипуляторы скованы, Старскримовский был бы сброшен.

— Можно конкретнее? — уточнила она, обречённо провентилировав, так как осознала, что никуда не денется и придётся его выслушивать.

— Мне кажется, ты должна понимать, что не сумеешь самостоятельно сбежать, — перешёл он к чуть большей конкретике. — Согласись, тебе нужна помощь.

— Допустим, — сикер говорил настойчиво, и потому Блэклайт всё-таки стало интересно, что он скажет дальше. Хотя не собиралась ему доверять, ведь он никогда не был ей другом. — Что ты предлагаешь и почему хочешь помочь?

— Каон сильно изменился с тех пор, как ты была здесь в последний раз, — напомнил мех, словно только вчера созданному трансформеру. — Даже если ты найдёшь способ освободить манипуляторы и покинуть камеру, тебя поймают быстрее, чем ты найдёшь выход наружу.

Скрим еле заметно, удовлетворённо улыбнулся, подметив, что собеседница его по-прежнему внимательно слушает и продолжил:

— Я мог бы поделиться с тобой картой за небольшую ответную услугу. Ну как?

— Зависит от того, что требуется от меня, — Блэк предпочла не скрывать, что не на всё готова пойти, даже ради столь желанной свободы.

— О, не переживай, ничего сложного. Всего лишь небольшая диверсия, которая твой же побег и облегчит, — нехотя ответил десептикон. — Подробности узнаешь, только если согласишься.

— Извини, но я не пойду на это, — отказала ему фем спустя миг раздумий.

— Что ж, моё дело предложить, — недовольно скривился Старскрим и поднялся на серво. — Но ты просто идиотка, если рассчитываешь на то, что Мегатрон тебя отпустит. Он сильно изменился с тех пор, как ты покинула нас, — изобразил он злость, быстро сменившуюся печалью.

— Но я всё-таки дам ему шанс, — слабо усмехнулась врач, не теряя надежды.

— Ну, если хочешь слиться с Великой Искрой, в этом он тебе удружит за твоё упрямство, — предупредил сикер и гордо зашагал прочь из камеры.

Врач проводила взглядом покидающего её собеседника. И, когда снова осталась одна, задумалась: «А что, если Старскрим прав? Может быть, стоило принять его предложение?»

«Нет!» — мысленно одёрнула она себя. — «Я ведь хочу отбыть с Кибертрона на пусть печальной, но положительной ноте. Я должна добиться того, чтобы Мегатрон отпустил меня сам. Нет никаких гарантий, что даже с картой попытка побега удастся. А при неудачной попытке сбежать, мне уже точно ни о чём с ним не договориться», — пришла Блэклайт к такому умозаключению. И, хотя не могла найти достаточно удобной позы, решила выключиться на ночь, чтобы хоть как-то отдохнуть.

Спустя кибертронские сутки с момента последней беседы, в камере Блэк вновь появился лидер десептиконов. На сей раз он начал разговор не с приказного тона и насилия, а с простого вопроса:

— Какого твоё решение, Блэклайт?

— Я его не поменяла, — призналась фем. Но подметив неодобрительный взгляд Мегатрона, не сумела полностью скрыть свою тревогу за то, как тот с ней поступит за это.

— Почему ты продолжаешь упрямиться? — задал лорд риторический вопрос. — Не ты ли всегда хотела быть нужной хоть кому-нибудь? Не ты ли наслаждалась жизнью, когда это было так? Да, пусть многие сейчас отвернулись от тебя, — начал мех оказывать психологическое давление.

Он был во многом прав, и от этого у врача действительно кольнуло в искре. Но она нашла, чем вернуть себе уверенность и продемонстрировала это уверенным взглядом и словами:

— Но не все!

— Все те, кому ты ещё нужна, здесь — в рядах десептиконов! — парировал на это экс гладиатор. — Ты думаешь, Оптимус тебя так легко отпустил, потому что ты для него что-то значишь? Нет! Он решил, что прекрасно обойдётся без тебя.

— Не говори так о нём! — вспылила Блэклайт. — Это послужило доказательством тому, что он уважает мой выбор и ему сама я важна не меньше моих навыков. А что нужно тебе? Я или только мои навыки? С этой работой и Айсбрейкер отлично справится.

— Разумеется, мне важна сама ты, Блэклайт, — решил он слегка подыграть ей. — Но твои навыки полезны, и я не хочу, чтобы они зря пропадали неизвестно где, как и ты.

— Это всё слова, — совсем осмелела фем и перечеркнула одной фразой все ораторские старания собеседника. — У тебя есть лишь один способ доказать их — отпустить меня.

— Или я могу сделать так, что ты никогда не покинешь этого места! — зло сверкнул алыми линзами десептикон, наставив на неё пушку.

— Что ж, — на сей раз, в её лимонной оптике не было ни капли страха, только грусть и смирение со своей участью. — Если единственный путь к свободе, который ты можешь мне подарить — слияние с Великой Искрой, так тому и быть.

Мегатрон издал недовольный рык и отвёл оружие от шлема подруги. Он неожиданно для себя понял, что не может так с ней поступить. Но вида решил не подавать. К тому же подумал, что, если она продолжит его злить, всё изменится. Поэтому строго сказал пленнице:

— Подумай получше: хочешь ли такого конца? Дороги назад не будет!

— А какие у меня ещё перспективы? — недовольно отозвалась Блэк. — Поверь, мне ни один вариант не приносит радости, даже тот о котором я тебя прошу. Но я считаю его лучшим из имеющихся, так как только он оставляет нам шанс встретиться вновь при других обстоятельствах. Например, когда закончится война, — пояснила она, смягчив тон голоса.

— И всё-таки, объясни мне, почему так хочешь уйти? Неужели тебе достаточно того, что выбор оказался сложнее, чем ты думала? — поинтересовался экс гладиатор, пожалуй, одним из главных вопросов, касающихся желаний и целей подруги. — Мне казалось, ты последуешь за мной, несмотря ни на что. Конечно, ты крепко подружилась и с Орионом, ещё, когда его так звали. Но меня ты знаешь дольше. И на какие мысли это, по-твоему, должно меня навести? Ответь: ты с его политикой согласна больше, чем с моей?

— Дело не в этом, — врач сделала паузу в речи, так как задумалась над тем, как лучше всего сформулировать свои мысли. — Политика тут вообще не причём. Я разрываюсь не между идеологиями, а между друзьями. Я понимаю, что нынешний конфликт многократно серьёзнее обычной ссоры. Но неужели нет шанса, что вам удастся помириться? Неужели нет другого — третьего пути? — несколько взвилась Блэк. — И знаешь, я на самом деле была счастлива. Жаль только, что осознала это, лишь всё потеряв. А стоило это осознать, и желание изменить Кибертрон ослабло. Конечно, я понимала, что не все способны быть счастливыми вопреки обстоятельствам. Но я имела всё, что мне было нужно. И со временем всё сильнее убеждалась, что чужие интересы мне безразличны. Если речь не шла о моих друзьях. И то только потому, что это мои друзья. И ещё меня заботила разве что судьба, таких как я, или тех, кто мне не враг и ради чьего благополучия я не пожертвую своим, как в случае с Нокаутом. К тому же какое-то время я продолжала думать, что изменения сделают лучше и мою жизнь. Понимаю, меня это не красит, но такую я осознала суть. Будучи в одиночестве, я провела ни один анализ своих воспоминаний и желаний, чтобы всё это понять. И меня не раз одолевали сомнения. Но я всё решила, — поведала фем обо всём, что давно требовало выхода наружу, но некому было доверить.

— Но разве ты всё потеряла? — уточнил Мегатрон, ухватившись за последнюю возможность, словно летящий в пропасть бескрылый за тонкую проволоку. — Каон — всё ещё твой дом, в котором тебя ждут друзья. Ты всё ещё можешь быть частью всего этого.

— Звучит заманчиво, — отметила Блэклайт. — Но тирания, которую ты учинил, мало чем похожа на мою мечту о светлом будущем Кибертрона. Я не осуждаю, — сочла она нужным добавить, чтобы уж совсем не испортить отношения. — Война и так всё изменила до неузнаваемости. В результате я больше не чувствую себя здесь как дома. Ни в Каоне, ни на всём Кибертроне. Помяни мои слова: эта война губит наш мир и погубит, если вы с Оптимусом вовремя не остановитесь, — вновь печально проговорила Блэк.

Серый мех крепко задумался. Он рассудил, что даже если убедит фем вновь стать одной из его последователей, с учётом отсутствия страха смерти от его манипуляторов, ей будет сложно управлять. А из-за того, что не сумел убить, счёл её своим слабым местом, чего ему уж точно не нужно на войне. Так что вариант подруги в целом обрёл смысл, но нужно было решить ещё кучу неурядиц, и придумать, как этим жестом не показать подчинённым слабостей.

— Посмотрим, что можно сделать, — задумчиво протянул лорд, специально позволяя пленнице это услышать. Тем самым давая ей понять, что рассмотрит предложение, но ничего не обещая. И покинул её компанию, пока, ещё оставив взаперти и со скованными манипуляторами.

Врачу осталось лишь надеяться на понимание друга и что он, благодаря её доводам найдёт достаточно причин, чтобы подарить ей свободу. И ждать.

* * *

Разработав план, благодаря которому сможет обеспечить максимально возможную безопасность для Блэклайт и сумеет извлечь пользу из её свободы, Мегатрон пришёл в блок управления и обратился к связисту:

— Саундвейв, есть новости о ближайших запусках кораблей беженцев?

Безликий мех не удивился вопросу, так как в последнее время они несколько раз перехватили такие корабли и пустили добытые ресурсы на нужды фракции. Так что лишь кивнул и вывел необходимые данные, полученные путём взлома, на свой лицевой экран. Там указывались запланированные дата и место отправки, а также количество кораблей. На сей раз планировался запуск сразу пяти транспортных космических кораблей среднего размера из пригорода Иакона.

— На этот раз мы отпустим один корабль, — сказал лорд самому верному из своих последователей. — Блэклайт должна передать от меня важное сообщение всем, кого встретит в космосе.

— Ей не нужна наша эмблема, она не должна ни у кого вызвать подозрений, — через небольшую паузу задумчивости он ответил и на немой вопрос связиста. О требовании в пояснении свидетельствовало то, что тот продолжал стоять на месте, вместо немедленного возвращения к работе.

Саундвейв прекрасно понял, что для Блэк в качестве задания господин выбрал что-то вроде осторожной и ненавязчивой агитационной кампании от лица «нейтрала». Так что больше никаких вопросов на этот счёт в его процессоре не зародилось, и он вернулся к своим обязанностям.

* * *

Когда все необходимые вопросы были решены, осталось лишь договориться с фем, и она будет свободна. В связи, с чем лидер десептиконов и вернулся к ней.

— Блэклайт, — обратился к ней мех, как только вошёл в камеру. — Ты освобождаешься при одном условии: ты должна будешь всем, кого встретишь в космосе ненавязчиво распространять информацию о том, что я ценю навыки окружающих, и у нас нет никого ненужного.

— Ты, правда, сделаешь это для меня? — с легким недоверием, но нарастающей радостью уточнила врач. — Так уж и быть, я приму твои условия, — согласилась она, подметив, что друг говорит совершенно серьёзно.

Мегатрон освободил её манипуляторы от наручников, помог подняться и скомандовал:

— Следуй за мной и не делай глупостей, тогда сможешь покинуть Кибертрон.

Блэк понимала, что на данный момент не стоит создавать себе лишних проблем, раз уж экс гладиатор, наконец, повёл себя как настоящий друг. Потому так легко и согласилась на условия, которые ей не показались сложными. Теперь ей и самой не хотелось ничего испортить. Так что последовала его совету и молча пошла за ним, предварительно размяв уже уставшие от неудобного статичного положения манипуляторы. Врачу даже захотелось в благодарность обнять его, но крепкий мех уж слишком стремительно двинулся своими широкими шагами вперёд, вынуждая её поторопиться, чтобы не отстать.

Фем полагала, что по пути, куда бы они ни шли, на неё не раз кто-нибудь бросит косой взгляд, и что кто-то будет шептаться за её спиной из-за странной лояльности лорда к ней. Но то оказалось ошибочным суждением. Каждый здесь занимался своим делом и был сосредоточен только на нём. Со стороны могло даже показаться, что лилово-значные специально не замечают их. Всё настолько казалось огромным отлаженным механизмом, что не возникало и сомнений в том, что каждая его деталь на своём месте. Это явление делало столь незнакомую обстановку менее неуютной для Блэклайт, создавая впечатление что она и сама является частью данной фракции и уже довольно давно.

Для начала они посетили врачей, где Мегатрон приказал Айсбрейкеру:

— Поправь её дверки. Она теперь одна из нас.

Потом, заметив, что Блэк еле держится на серво, вероятно уже на одной резервной энергии, добавил:

— И поделись энергоном перед её отправкой на задание.

Блэклайт же всё это время молчала, полагая, что любым неверным словом может всё испортить. Да и, как лидер десептиконов подметил, у неё осталось слишком мало энергии для лишних споров. Хотя спорить было о чём. Например, ей не понравилось то, что Мегатрон обозначил её своей сторонницей, притом, что она на это не соглашалась. Но, осознав, что у друга видимо нет иного способа обеспечить ей свободу, врач только кивнула своему прежнему наставнику в подтверждение слов крепкого меха и подошла ближе.

Серо-голубому меху было жаль, что Мегатрон снова навредил его бывшей ученице, но был рад, что не серьёзно. Однако ему не составило никакого труда без лишних вопросов расправить погнутый металл и подать Блэк куб энергона. А ей не составило труда восполнить свои запасы энергии и выразить благодарность улыбкой и простым словом:

— Спасибо.

— Лорд Мегатрон, — обратился к нему Айс, хотя и понимал, что если не идёт речи о нанесении на корпус фем инсигнии десептиконов, то этого не нужно. Но подобное так редко случается, что всё-таки вызвало вопрос:

— Я так понимаю, в предстоящем ей задании наша символика только помешает?

— Ты всё верно понял, — подтвердил экс гладиатор. — Но впредь не задавай глупых вопросов, — предупредил он с налётом недовольства.

— Вас понял, господин. Этого больше не повторится, — дал врач обещание, слегка встревожившись от осознания факта, что лорду это не понравилось.

«Здесь всё держится на страхе? Тогда долго не продержится», — с грустью подумала фем об увиденном, но предпочла умолчать. Конечно, ей было жаль, что всё работает именно таким образом, и совершенно не хотелось, чтобы подчинённые её друга жили в страхе. Вот только не хотелось этого самого друга злить, а то ещё передумает отпускать. Всё-таки она уже пришла к окончательному решению и больше не сомневалась в своих желаниях. Так что на данный момент уже ничего не могла поделать с происходящим.

* * *

Затем Мегатрон двинулся в рубку, и Блэклайт вновь последовала за другом, с трудом за ним поспевая и не представляя, как развернутся дальнейшие события и что десептикон ещё придумал, чтобы её освобождение никому не показалось странным и нелогичным.

Там лорд напряг связиста с тем, чтобы он настроил необходимую частоту на связь с Праймом, мотивируя это тем, что Оптимус, сам того не ведая, поможет их делу. Он решил так поступить, чтобы бывший друг не занялся самодеятельностью по освобождению фем. Проблемы, которые тот мог создать, казались вполне решаемыми, но раз выпала возможность их избежать, глупо было бы ей пренебречь.

— Оптимус, не прерывай связь, речь пойдёт о Блэклайт, — начал экс гладиатор со слов способных удержать внимание собеседника как бы тот ни был удивлён, что связь в принципе была установлена, и как бы ни желал в связи с такими обстоятельствами поменять частоту. — Она будет освобождена. Но ты должен обеспечить ей свободный и безопасный переход через границу между нашими городами. И обеспечить её возможностью сесть на ближайший корабль, когда бы тот не отправлялся, — он сделал вид, что не знает времени ближайшей отправки и количества кораблей, однако пришлось выдать наличие знаний о том, откуда отбывает ближайший корабль. Иначе, почему так важно дать врачу возможность попасть в Иакон? Конечно, Каон и Иакон не граничат напрямую. Но в ходе военных действий часть территорий стоящего между ними города под названием Тайгер Пакс была захвачена десептиконами, а другая часть автоботами. Так образовалась граница примерно посередине, путь через которую самый прямой, но и самый небезопасный.

— Думаешь, я так просто поверю, что это не ловушка? — усомнился красно-синий мех в чистоте намерений бывшего друга. — Мне не верится, что ты так просто последовал моему совету. Какая тебе выгода в том, чтобы отпустить Блэклайт?

— Выгода элементарная, — поучительно произнёс Мегатрон. Разумеется, он должен был поведать хоть о какой-то выгоде для себя, иначе подобный жест и для врага выглядел бы странно. — Я не трачусь на устранение последствий твоей глупой попытки освободить её, которая я уверен, не заставила бы себя долго ждать. И ты бы безусловно потерпел поражение.

— Если хочешь, чтобы я тебе поверил, я хочу услышать Блэклайт, — выдвинул Прайм своё требование, не поддавшись на провокацию.

— Блэк, — посмотрел на неё лорд, подразумевая, что ей следует подойти ближе. Кроме того, его многозначительный взгляд означал, что он позволяет ей говорить с бывшим другом.

— Оптимус, — так как к данному имени она не привыкла, назвав его, почувствовала себя несколько неловко. Но виду не подала. — Если не веришь ему, поверь мне. Мегатрон сумел поступить как настоящий друг. Если ты не передумал отпустить меня, и в тебе тоже осталась хоть крупица того, за что я считала тебя другом, то помоги мне попасть на ближайший корабль. Ведь, как и прежде, я всего лишь хочу покинуть Кибертрон и запомнить тебя таким.

Врач даже не подозревала, что говорит ему не всю правду. Она верила тому, что знала, что и сделало её речь совершенно искренней. Плюс красно-синий мех всё ещё не опытен в ипостаси Прайма. Так что он поверил словам подруги. И согласился помочь ей пройти через границу и сесть на корабль. На чём разговор и был закончен.

Перед тем как фем отправилась в путь, лорд уточнил у неё:

— Ты можешь в любое время незаметно включить свой передатчик?

— Да, — несколько непонимающе протянула Блэклайт. — А зачем?

— Включи его, когда сядешь на корабль, чтобы я знал, что Прайм исполнил свою часть сделки, — ответил ей на это лидер десептиконов.

— Но, господин, разве можно её так сразу отправлять на задание, выполнение которого сложно проконтролировать?! — раздался возмущённый тон, внезапно появившегося здесь Старскрима. — Она покинула нас однажды, что помешает ей вновь так поступить?

— Молчи, Старскрим, пока я тебя не заткнул, — сдержано, но строго предупредил его экс гладиатор, ненадолго задержав на нём многозначительный и пугающий для сикера взгляд, что было видно из-за того, как тот встрепенулся. — Ты обязательно увидишь плоды данного решения.

— Я вас понял, хозяин, — загадочно ухмыльнулся командующий ВВС десептиконов, как только до него дошла задумка лорда. Данный план ему понравился и потому он старался больше не мешать его воплощению.

Последний раз взглянув на Мегатрона и поймав на себе его прощальный взор, Блэк отправилась в путь. Ей было жаль, что перед отправкой не выпало возможности обнять его на прощание или сказать что-то приятное. Они сейчас находилась практически в ситуации Штирлица и его любви, если бы только знали, кто это такие. Могли лишь проводить друг друга взглядом. И она ушла.

* * *

Какова и была договорённость, Оптимус встретил её на границе, обозначил для пограничников, что эту фем можно пропустить. Врач не знала, что сказать, как и бывший архивариус. Так они и доехали в полном молчании до самой док станции в пригороде Иакона, в которой всё ещё находились готовящиеся к отправке корабли.

Как бы странно это ни выглядело, Прайм принял идею о том, чтобы те, кто не может или не хочет сражаться покинули поле боя, в которое постепенно превращается весь Кибертрон. Поэтому порой даже оказывал в этом содействие, так как и сам не хотел войны. Но кто-то должен остановить Мегатрона. И эту ответственность красно-синий мех взвалил на себя.

Тем не менее, когда они уже находились на станции, Оптимус поинтересовался:

— Он просто так тебя отпустил? Без дополнительных условий?

Блэклайт не хотела ему во всём признаваться, но и лгать не любила, поэтому поделилась, но не всем:

— Да. Только сделал вид для своих сторонников, как будто дал мне задание. Думаю, это чтобы ни у кого не возникало лишних вопросов.

— Что ж, прощай, я тебя не забуду, — с неявной грустью произнёс Прайм, как только было объявлено скорое отбытие космических кораблей.

— Я тоже буду помнить, — печально и загадочно улыбнулась Блэк и отправилась на корабль. Ей не хотелось прощаться слишком долго, а то каждый лишний миг делал прощание всё грустнее и грустнее. Но всё же ей удалось сдержать порыв пролить омыватель или броситься в объятия. И вскоре она уже была на корабле и включила свой передатчик, по которому можно определить, где она находится.

* * *

Космические корабли успешно взлетели. Врач уже обратила свой взор к звёздам и размышляла о том, чем будет жить дальше. Кроме того, фем мечтала когда-нибудь снова встретиться с двумя своими ближайшими друзьями, желательно примирившихся между собой. Отчего-то ей верилось, что всё закончится именно так.

И вот раздался взрыв, вырвав Блэклайт из мечтаний в суровую действительность. Соседние корабли были подбиты и разлетелись на куски. Лишь тот корабль, на котором находится Блэк, остался не тронутым. Только в этот миг до неё дошло, зачем нужно было обозначать передатчиком своё точное местоположение.

«Мегатрон, зачем?!» — поражённо задалась она немым вопросом.

Примерно такие же мысли посетили Оптимуса. И он ставший свидетелем события, но не успевший ничего предпринять почти так же, как и она поразился. Его удивил не сам поступок, а то, что Мегатрон воспользовался моментом, когда казалось, что он сделает исключение. Только один момент остался положительным в его взоре: тот факт, что корабль, на котором находится подруга, намерено обошли стороной. Это стало знаком к тому, что, по крайней мере, бывший друг её действительно ценит и не солгал что отпустил, так как не стал мстить ей таким неординарным образом. И, тем не менее, это стало для него горьким уроком. Впредь отбывающий с Кибертрона транспорт будет лучше охраняться.

Отбытие и так не было для врача радостным событием, хотя она и добилась своего. А тут такое. Лидер десептиконов вновь вызвал в ней двоякое чувство. С одной стороны, в очередной раз проявил крайнюю жестокость и расчётливость. А с другой стороны, пощадил её. Чем лишний раз подтвердил, что к ней, вопреки всему до сих пор хорошо относится. Так фем и улетела с неоднозначными мыслями, не ведая, увидится ли снова с друзьями, а также, когда и при каких обстоятельствах это может произойти.