И кто тут с кем заигрывает, мистер Снейп? (гет)

Северус Снейп расслабленно стоял и поигрывал палочкой, насмешливо глядя на Гермиону Грейнджер.

— Интересно, какая у вас длинная палочка, мистер Снейп!

— Такую длинную палочку не очень удобно прятать в карман, мисс Грейнджер! Но приспособиться можно. Ну и вы же понимаете, главное не размер, главное умение пользоваться...

— А беспалочковой магией вы владеете? Я сейчас ей учусь. Освоила манящие чары. И защитные.

Его губы дрогнули, но он сдержал улыбку.

— Беспалочковой? Хотите спарринг?

Гермиона вдруг смутилась. Она не покраснела, не опустила глаза, не закусила губу. Просто расправила плечи и выпрямила спину. Но он достаточно давно и хорошо ее знал, чтобы не понять, что она явно что-то хочет спрятать. Окклюменцией она вроде как овладела, по ее глазам ничего было нельзя прочитать. Но язык тела... Как реагирует ее тело на смущение, возмущение, угрозы, она, скорей всего, не отслеживала. Надо будет с ней об этом поговорить или даже позаниматься с ней. Но не сегодня. Точно не сегодня.

— Спарринг? С вами? Пожалуй, да! Хочу! Когда?

Северус Снейп лежал на жёсткой кровати этого странного магловского отеля в приморском поселке, в котором ему пришлось поселиться, чтоб вести расследование, смешавшись с туристами, и думал о Гермионе Грейнджер.

Непонятно, зачем министр навязал её ему, она всё время болтает. Болтает со всеми подряд! Она что, думает, продавщица сувениров расскажет ей, почему вдруг в окрестностях появились неконтролируемые магические взрывы, которые маглы тут же назвали аномальными явлениями?

Он вспомнил её голос... И её улыбку, адресованную мусорщику на пляже, — и начал закипать. От ревности?!

Додумать эту мысль он не успел. Двери его номера распахнулись, и ворвалась она:

— Сэр, я проанализировала записи с магловских спутников слежения, да, я их достала, и знаете, что мне пришло в голову?

Её взгляд споткнулся о его руку, держащую ещё кое-что и замершую в середине движения.

Подошла. Села рядом.

Отодвинула его руку. Взяла его достоинство в ладонь, провела сверху вниз. Прижала к его животу. Слегка надавила, подтянула спущенные трусы, застегнула пуговички брюк (ах ты пижон, подумала, пуговицы, а не молния!), заправила рубашку под брюки, подтянула ремень.

После этого выдохнула, спокойно и серьёзно глядя ему в глаза:

— А не обскур ли это?

— Нет, мисс Грейнджер, это член.

— Что?

— Что?..

— Если ты хочешь играть в эти гендерные игры, Гермиона, я, конечно, сделаю для тебя какие-нибудь духи и куплю тебе очередное жёсткое дерево в горшке... Но я даже боюсь тебе это предлагать, для тебя ж это день борьбы и прочих женских прав.

— Не, Северус, ты же знаешь, духи я сама себе покупаю в магловских магазинах, там это просто аромат, а ты ж наверняка что-то сотворишь такое, с магическим воздействием на меня. Мы это уже проходили. Не надо так усмехаться, Северус Снейп, я тебе больше не доверяю в этих вопросах! А вот за растением давай сгоняем, я кое-что интересное присмотрела в питомнике в Хогсмиде. Поможешь, а то я не люблю трансгрессировать в обнимку с огромными цветочными горшками.

— Прямо сегодня?

— Не, мне ещё не ответили из питомника. А сегодня давай ты посмотришь драфт моего доклада для годового собрания в Министерстве, что-то меня в нём смущает. И дополнишь его магическими примерами? Мне надо выступить феерично!

— Ну если надо... А может, лучше просто секс?

— Ну уж нет, сегодня мой день! Гендерные игры так гендерные игры. Самый возбуждающий орган у мужчины — голова, так что вперёд! И не халтурить!

— Мисс Грейнджер, что вас так напугало в предложении провести сегодняшнюю консультацию к этому вашему экзамену на степень по защите от темных искусств в моем доме? И мой дом, и тем более я полностью безопасны для вас!

— Я просто стесняюсь, профессор!

— Я знаю способ, который поможет вам преодолеть стеснение!

— И какой же, сэр?

— Приходите на полчаса раньше, и я разрешу вам поразвлечься в моей библиотеке!

— Вот умеете же, мистер Снейп! Только, боюсь, мне не хватит получаса!

— Видите, я прав, вы уже боитесь не приглашения в мой дом, а того, что я пригласил вас совсем ненадолго!

Когда Гермиона Грейнджер решила сдать экзамены на магистерскую степень по защите от темных искусств и обратилась к своему бывшему профессору Снейпу, который, как известно, с темными искусствами на ты, она почти не надеялась, что он согласится помочь ей с подготовкой к экзамену. Но он согласился, заметив, что денег за наставничество не берет принципиально, и отнесся к делу со всей серьезностью. Теперь три вечера в неделю и почти полную субботу Гермиона Грейнджер проводила с Северусом Снейпом. Но заниматься по вечерам в будни и тем более по субботам в ее кабинете в Министерстве магии было неудобно, все время кто-то беспокоил, и Снейп пригласил мисс Грейнджер к себе домой, а тренироваться предложил или в заброшенной фабрике в его городке, или на луговине за его домом.

Она пришла не за 30, а за 40 минут до времени консультации. Бывший профессор хмыкнул и провел ее в библиотеку.

— Знакомьтесь, мисс Грейнджер, это мои книги! Книги, это Гермиона Грейнджер, будьте вежливы и ласковы!

Гермиона улыбнулась.

— Здравствуйте, книги! Очень приятно с вами познакомиться! С кого начнем?

И нет, это были не манящие чары, когда книги начали приплывать в руки мисс Грейнджер, сами открывать перед ней свои страницы. А она брала их и, что-то бормоча себе под нос, трогала их обложки, корешки, страницы их и улыбалась. И он абсолютно уверен, они ей отвечали.

Теперь каждый раз, когда у нее есть время, Гермиона Грейнджер приходит на консультации к Мастеру по защите от темных искусств Северусу Снейпу заранее и сразу направляется в его библиотеку.

Книги прилетают к ней в руки, иногда она не читает, а просто гладит их, как котят, и они спят у нее на коленях и урчат.

Северус Снейп насмешливо наблюдает за этим.

Он никогда и ни за что не признается ей, что ревнует. Это как познакомишь двух самых близких друзей между собой, а потом оказывается, что они прекрасно ладят и легко обходятся без тебя.

И точно никогда никому не скажет, что сходит с ума от того, как она нежна с книгами. Он сам хотел бы мурчать котенком на ее коленях.

Но когда Гермиона Грейнджер сдала (разумеется, на высший балл) магистерский экзамен, он заявил, что ей вполне по силам получить степень Мастера по защите от темных искусств и что он согласен подготовить ее к следующему экзамену.

Гермиона Грейнджер влетела в магазин волшебных книг «Флориш и Блоттс» и рванула к прилавку. Вот она, книга, за которой она пришла, успела! Последний экземпляр!

Книгу «Зелья и проклятия» ждали. Первый, коллекционный тираж, богато иллюстрированный, был очень маленьким и почти весь разошелся по подписке, и подписаться смогли только высшие чины Министерства магии да представители самых богатых и древних семейств. Но во «Флориш и Блоттс» привезли все же несколько экземпляров. Владельцы магазина сказали издательству, что если книги не будет в рознице, то никаких больше громких презентаций этого издательства, найдем других поставщиков.

«Зелья и проклятия» позиционировали как совершенно новый подход к магии. Никогда еще до этого заклятия, наложенные темной магией, не лечили зельями. Но здесь ее автор, один из старейших европейских зельеваров, обосновывал, почему, воздействуя на тело, душу, дух, энергетику человека с помощью зелий, можно избавиться от последствий черных проклятий.

К открытию магазина в Косом переулке собралась огромная толпа, многие стояли у дверей еще с вечера. Гермиона стоять ночь у дверей магазина была не способна, поэтому она трансгрессировала в Косой переулок уже после открытия, каким-то чудом смогла прорваться внутрь магазина и увидела ее, книгу...

Только она положила руки на вожделенное сокровище, за ее спиной раздался сердитый и до дрожи знакомый голос, голос Северуса Снейпа:

— Это моя книга!

— Я первая взяла!

— Это моя книга!!!

Ладонь ее бывшего профессора легла на ее руку.

Гермиона замерла от неожиданности и от того, насколько теплой оказалась эта ладонь.

Воспользовавшись секундной заминкой Гермионы, кто-то, кого они не успели даже заметить, рванул книгу из-под рук зельевара и его бывшей студентки.

— Ээээ! — закричали оба и в три руки, две женских и одну мужскую, отстояли этот драгоценнейший последний экземпляр.

— Заплатите, а потом лапайте! — сказал появившийся неизвестно откуда мистер Блоттс-младший.

Первой сообразила девушка. Рискнув убрать правую руку с книги, она выхватила из кармана мешочек с галлеонами, сунула его хозяину магазина и, резко дернув книгу на себя, расталкивая всех, выбежала из магазина. И трансгрессировала.

Она, конечно, знала, что у профессора Снейпа отличная реакция. Но что он успеет ухватиться за нее в момент трансгрессии, не ожидала.

И вот они стоят во дворе ее дома и смотрят друг на друга с лютой ненавистью.

Гермиона еще крепче прижала книгу к груди и сделала шаг назад, к дверям дома.

Первым противостояния не выдержал Северус Снейп.

— Вы же дадите мне это почитать?

— Заходите! — неожиданно для него вдруг буркнула Гермиона Грейнджер.

Она положила книгу на журнальный стол в гостиной, вымыла руки и заставила вымыть руки профессора Снейпа, нельзя такие книги листать грязными руками, а специальные белые перчатки к ней прилагались только для подписчиков.

Они сидели рядом на диване и читали до самого вечера, прижавшись друг к другу плечами, бедрами, боками и не замечая этого.

К моменту, когда читать стало тяжеловато из-за сгущающихся сумерек, они уже минут 20 не перелистывали страницы.

Вздохнув и шевельнувшись, Северус Снейп тихо произнес:

— Могу я завтра еще прийти почитать?

— Да, конечно, я оставлю книгу, где лежит...

Больше ни один не сказал ни слова. И ни один из них больше не пошевелился.

Встали с дивана они, наконец неловко отодвинувшись друг от друга, только когда совсем стемнело и комнату освещал только свет полной луны из окна.

— Мисс Грейнджер, нужна ваша помощь, у нас очень сложный пациент… Он уже отказался от целителя Лонгботтома и от целительницы Поттер. Может, вы найдете к нему подход?

Гермиона Грейнджер уже планировала закончить свою смену в госпитале Св.Мунго, как ее догнала медсестра.

— Почему опять я… — застонала зав.отделением застарелых травм и шрамов и хронических магических болезней. — Ладно, пойдемте, он в приемном отделении?

— Нет, его провели в вашу личную смотровую.

— Кто-то из министерских или богатеньких?

— Нет, еще хуже!

«Кто может быть хуже высокородных и высокопоставленных снобов…» — подумала Гермиона Грейнджер и прошла через свою приемную в смотровую для пациентов с особо тяжелыми случаями.

— О, профессор Снейп! Хотела бы сказать, что рада вас видеть, но какая может быть радость от того, что вы в больнице? Что случилось?

— Грейнджер, у вас в Мунго нет, что ли, нормальных врачей?

— Профессор, я понимаю, почему вы отказались от помощи Невилла Лонгботтома, вы ему не доверяете. Понимаю, почему вы не нашли общего языка с Джинервой Поттер, она же Уизли, а Уизли не простили вам, что вы ранили когда-то Джорджа. Но чем вас не устраиваю я? 

— Всего лишь тем, д-о-к-т-о-р, что вам надо будет меня осмотреть, а я не намерен обнажаться перед своей студенткой, даже бывшей!

— Это я могу понять, сэр… — проговорила негромко и неторопливо мисс Грейнджер, кто бы перед ней ни сидел, к нему нужно найти подход, и выразить понимание бывает в таких случаях полезно. — Давайте тогда просто поговорим, а потом для осмотра я приглашу немолодую медсестру или вызову из Хогвартса мадам Помфри, ей же вы доверяете? Такой расклад вас устроит?

— А у меня есть выбор?

— На самом деле у вас очень большое количество вариантов.

— Хорошо, давайте поговорим, мисс Грейнджер!

— Для начала, какой части вашего тела требуется осмотр?

Как оказалось, краснеть перед бывшей студенткой Северусу Снейпу было еще страшнее, чем показывать ей свои старые шрамы.

— Шея, грудь, спина.

— Что с ними, сэр?

— Там шрамы. Неожиданно заболели. И тянет так, что не повернуться.

— Те шрамы, что остались от нападения змеи и которые вам не залечили сразу как следует, потому что отправили в Азкабан?

— Те самые.

«Ну почему она так прямолинейна!» — простонал про себя Северус Снейп.

Он цедил свои ответы сквозь зубы. Ему явно было некомфортно. Но плечо, грудь, спину в районе лопатки тянуло так сильно, что деваться некуда…

— Вы все еще не готовы показать шрамы мне? Может быть, вам будет неприятно это услышать, но я уже видела эти ваши раны. Это мы с Гарри и Роном остановили вам кровотечение, когда Волдеморт пытался вас убить, и мы отправили к вам целителей, как только предоставилась возможность.

— У вас же есть степень и по магловской медицине, мисс Грейнджер? — вздохнул Снейп, подумав некоторое время и глядя в это время в сторону.

— Да, базовая.

— Так и быть, делайте, что надо… Потерплю...

Как Гермиона и предположила, болели и тянули рубцы и спайки. Ничего магически опасного.

— Я считаю, что часть швов придется иссечь, как делают иногда в таких случаях маглы, и срастить заново, уже по-нормальному, с использованием магии, а для части рубцов хватит вашей чудесной черной мази на основе уэльсских каргорожиц, только я бы увеличила концентрацию горицвета на четверть. Я дам направление в хирургическое отделение и в процедурный кабинет. Мазь можно использовать больничную, ее приготовят специально для вас, но если не доверяете, можете сделать сами и приносить с собой, или могу сделать я, в порядке исключения.

— Что, вы не сами будете меня лечить?

— Нет, я окажу вам только первую помощь, нанесу вам мазь в обычной дозировке первый раз, прямо сейчас. В вашем случае ее надо не просто накладывать на шрамы, а аккуратно втирать пальцами в течение как минимум 15 минут, так что укладывайтесь на кушетку.

Северус Снейп вздохнул, надел на лицо привычную презрительную маску и лег.

Когда процедура закончилась, он подумал, что это, на самом деле, хорошо, что лечить его будет не она... Он не выдержит даже еще одной такой встречи с ней. И с ее руками.

Через полгода, когда лечение уже закончилось и прошло, по его мнению, достаточное количество времени, он появился на пороге ее дома.

— Да, сэр?

Он подал ей завернутую в зачарованную ткань книгу — редчайшее, коллекционное издание с жизнеописаниями древних целителей.

— Это в знак благодарности за то, что спасли меня от мучений!

— Право, не стоило, профессор, но спасибо, я мечтала об этой книге!

— Я рад, что угодил!

Помолчали.

— Что-то еще, сэр?

— Да... Может быть, вы еще раз посмотрите мои шрамы? Я принес мазь!

И подал ей флакон.

Мазь была бирюзовая. И Гермиона Грейнджер знала, что это такое. Этот бальзам продавался в его магазине зелий в отделе с забавным названием «Для телесных утех». А сам этот бальзам иногда называли «жидкое империо» из-за ощущений безмятежности и блаженства, которые он вызывал при нанесении на кожу. Флакон был порционный. Содержимого хватало на двоих взрослых, эффект при использовании всего флакона длился от 3 до 4 часов. Побочные эффекты редки и могут выражаться в чрезмерной эйфории и удлинении времени действия препарата до 8-10 часов. Привыкания зелье не вызывало. И синдрома отмены после его применения не было.

Гермиона Грейнджер молча отошла в сторону, пропуская Северуса Снейпа в дом, потом зашла сама и закрыла двери.

Выйти в высший эшелон власти в магическом сообществе можно теперь, только имея подготовку, как у авроров, сказал ей Министр магии Кингсли Бруствер. И, помимо напряженной работы, Гермиона Грейнджер учится еще и на курсах мракоборцев.

В наставники по боевой магии Министр определил ей Северуса Снейпа.

Снейп, уже не профессор, был, как всегда, язвителен, саркастичен, презрителен и требователен. И очень силен. Какой бы знающей и ловкой ни была Гермиона, она ему проигрывала. Всегда. Раз за разом.

— Старайтесь, мисс Грейнджер! Если хотите занять видное место в этом мире, вам надо быть выдержаннее, сильнее и увереннее, чем все те, кого вы сами считаете сильными! Сосредоточьтесь! Контролируйте эмоции! Дисциплинируйте ум! Ваш страх передо мной и ваше честолюбие — вот ваши враги! Работайте! Холодно и спокойно! Ну же! Я поставлю вам первый зачет, как только вам хотя бы раз удастся наставить свою палочку мне в грудь, в горло или в лицо!

И он снова, без предупреждение, напал на нее.

Гермионе казалось, она успела сделать глубокий вдох и глубокий выдох, прежде чем смахнуть заклинание.

После этого она неторопливо подошла к нему вплотную, обвила левой рукой его талию, прижалась левой щекой к его груди. Спросила сдавленно:

— Почему вы такой жесткий со мной, сэр?

— Гермиона... — проговорил опешивший Снейп.

И ощутил, как кончик волшебной палочки утыкается ему в шею чуть ниже уха.

— В бою и в политике все средства хороши, не так ли, сэр? — сказала спокойно Грейнджер.

Отпустила его, развернулась и ушла.

AU, Fix-it

— Я понимаю ваше возмущение, мисс Грейнджер, но будьте благодарны, что я вообще предупреждаю вас об этом! Я должен убрать из вашей головы воспоминания о нашем сегодняшнем разговоре!

— Объясните причины, профессор!

— Неужели вы так наивны, мисс Грейнджер? Вы не понимаете, что вы с Поттером и Уизли можете попасться и вас приведут к Темному лорду? И, будьте уверены, он обязательно захочет покопаться в вашей голове! И что он там увидит? Ваше доверие ко мне? Доверие после того, как Поттер раззвонил всем, что Дамблдора убил именно я?

— Во-первых, профессор, вы думаете, что Темный, как вы говорите, лорд не увидит, что мне потерли память, и не захочет вскрыть то, что спрятано? И, главное, разобраться, почему вы решили убрать именно эти мои воспоминания о вас? Во-вторых, подумаешь, увидит он девичью влюбленность, увлеченность студентки преподавателем... А мне это позволит скрыть другое, главное, то, ради чего мы с Гарри и Роном уходим. И вообще, хотите сказать, на вас никогда не западали старшекурсницы? Уверена, не я первая, не я последняя!

Северус Снейп замер от неожиданности.

Посмотрел в глаза девушке так, словно хотел залезть не только ей в голову, но и в самую душу.

Вздохнул.

— Как же тебя угораздило, девочка...

Гермиона Грейнджер улыбнулась.

Уходя, сказала ласково:

— Ну вот, даже вы купились, сэр!

...

Рон, конечно, гений, когда дело касается человеческих слабостей! Она, как по нотам, разыграла придуманный им сценарий. Снейп поверил. Значит, поверит и Волдеморт, если придется показывать ему свои мысли.

Они с Гарри и Роном не могли допустить, чтоб Снейп модифицировал Гермионе память. Но отказаться от последней встречи с ним Гермиона тоже не могла. Ей перед их с Гарри и Роном уходом принципиально важно было самой разобраться, какое место в войне отводится им с Гарри и Роном и Снейпу. Стирание памяти о разговоре было условием встречи. И Рон вдруг предложил такое...

Гермиона рассмеялась. Ход сработал! Все же не просто так она любит Рона!

...

Северус Снейп непонимающе смотрел на двери, за которыми только что скрылась девчонка.

Что все это значит?

Что значит «купились»?

Когда все закончится, нужно будет обязательно в этом разобраться.

А сейчас надо спрятать глубоко-глубоко воспоминания о блеске в ее глазах и ее улыбке... Ее лукавой улыбке, с какой она повернулась к нему от дверей.

Всё это произошло совершенно случайно.

Просто так получилось, что общественная деятельница Гермиона Грейнджер на целых три часа застряла в лифте Министерства магии вместе с директором школы чародейства и волшебства Хогвартс Северусом Снейпом.

И случайно у мисс Грейнджер с собой оказался магловский планшет с закачанными в него книгами по гендерной теории, современным социальным исследованиям и со статьями о глобализации, антиглобализме, особенностях современного капитализма и пересечении систем угнетений и привилегий в условиях мультикультурности.

И просто так вышло, что Северусу Снейпу стало скучно, и он, после 15 минут наблюдений за читающей мисс Грейнджер, попросил её читать вслух.

И, честное слово, это не планировалось, — то, что Северусу Снейпу окажется интересно слушать рассуждения какого-то незнакомого ему человека о связи феминизма с марксизмом, и что ещё более интересно ему будет слушать комментарии мисс Грейнджер к тому, что она читает.

И мысль, что у мисс Грейнджер красивый голос, тоже промелькнула в его голове абсолютно случайно. И также случайно мистер Снейп обратил внимание, как волшебно просвечивают её волосы в свете магловского девайса, как блестят её глаза, когда она поднимает на него взгляд, и какая у неё чистая кожа.

И уж точно никто не предполагал, что сидящая на корточках во время чтения Грейнджер отсидит ноги и, смеясь, попросит его помочь ей встать.

И совершенно неожиданно ей понравится, как он протянул ей руку и поддержал её за талию. А ему совершенно неожиданно не захочется её отпускать.

И это точно произошло спонтанно — то, что он сразу после освобождения из лифта утянул её в трансгрессию.

Но оставит он её у себя на ночь совершенно осознанно. И она совершенно осознанно останется. Так как ни она, ни он не считают для себя приемлемыми случайные связи.

— Я не понимаю, профессор Снейп, что вам от меня надо? Ладно, когда я училась, вас бесило, что я все знаю и что дружу с Гарри Поттером. Но сейчас, когда вы больше не мой преподаватель? С вами я почти не взаимодействую, со слизеринчиков ваших баллов снимаю немного, Гарри Поттера здесь нет, опасных происшествий, в которые мы тогда попадали, тоже нет, и спасать меня от кошачьей шерсти не нужно, и даже ингредиенты я у вас больше не ворую и мантию вам не поджигаю. Чем вы недовольны, сэр? Почему все время ко мне цепляетесь? В чем проблема?

— Проблема в том, профессор Грейнджер, что вы слишком молоды...

— Слишком молода для чего? Для того, чтоб преподавать? Когда вы пришли преподавать, вы были моложе, чем я сейчас. Или для чего? Для чего я слишком молода?

— Слишком молоды для меня, Гермиона... И при этом слишком красивы!

— Это не навсегда, сэр! Придет время, я постарею и даже повзрослею, и красота может уйти. А вот вы, сэр... Вам не светит. Вы постарели, так и не повзрослев! Все продолжаете дергать девочек за косички... Эх вы!

— Мисс Грейнджер, как вы посмели! Ах, да, я же теперь должен звать вас профессор Грейнджер! Как вы умудрились, профессор Грейнджер, снять со Слизерина столько очков?! Где вы?!

Профессор Снейп влетел в комнаты Гермионы Грейнджер без стука, пользуясь тем, что у него остались привилегии директора Хогвартса (директор — это пожизненно), хоть он и передал управление профессору Макгонагалл, и перед ним открываются все двери в замке, и, не увидев профессора Грейнджер в гостиной, помчался дальше.

Она оказалась в спальне. Спала, неукрытая и обнаженная. Рядом с ней на кровати лежал, о Мерлин, лучше бы Северус Снейп этого не видел, лавандового цвета искусственный член.

Северус Снейп замер.

Гермиона Грейнджер приподнялась, посмотрела на него заспанными глазами, откровенно удивилась.

Потом вздохнула, взяла в руки вибратор, сняла с него использованный магловский презерватив, завернула презерватив в бумажную салфетку и бросила в мусорную корзину, что стояла сбоку от кровати. Потом в ее руке оказалась волшебная палочка, пара движений, и магловский инструмент для доставления удовольствия женщинам отправился в коробку, что стояла на тумбочке, а потом коробка отправилась в саму тумбочку.

Потом она встала и накинула на себя халат. Запахнула его, не застегивая.

Снейп оторопело смотрел на нее, не двигаясь.

Грейнджер, снова вздохнув, молча подошла к нему, расстегнула застежку на его мантии и начала расстегивать одну за одной мелкие пуговки на его сюртуке.

— Вы что творите, мисс Грейнджер?!

— Мммм. Вы ворвались ко мне в интимной ситуации, не ушли, не отвернулись... Разве не ясно, что я делаю?

Она уже расстегнула его сюртук и добралась до пуговиц на жилете.

— Вы с ума сошли, Грейнджер!!!

На жилете было всего три пуговицы, и Гермиона принялась за ворот его рубашки.

Когда ее пальцы нечаянно коснулись кожи на ямке под кадыком, он очнулся и, резко развернувшись, выбежал из комнаты.

Хлопнули наружные двери.

Через мгновение снова открылись.

Раздался голос профессора Макгонагалл:

— Северус, все нормально?

Она завела его за руку внутрь и сказала вышедшей из спальне Гермионе:

— Профессор Грейнджер, у нас назначена встреча после ужина, но я ухожу на ужин с Министром магии, поэтому написала для тебя то, что хотела тебе порекомендовать. Изучи, и если будут вопросы, обсудим на следующей недели.

Положив на стол исписанный пергамент, Минерва Макгонагалл оглядела странным взглядом Гермиону Гренйджер в уже распахнувшемся халатике, под которым не было белья, и Северуса Снейпа в расстегнутой одежде.

Проговорила:

— Извините, что отвлекла, молодые люди!

И ушла.

— Грейнджер, вы в своем уме! — рокотал Снейп. — Что теперь Минерва обо мне подумает?!

— Что у вас молодая красивая любовница?

— О боже! А что она подумает о вас?!

— Что у меня связь с самым загадочным мужчиной в Хогвартсе?

Снейп снова замер и уставился на нее.

А она развернулась и пошла в спальню. В дверях остановилась, оглянулась на Снейпа и сказала:

— Так вы уходите, сэр, или проходите?

Гермиона Грейнджер не подозревала, что занятия защитой от темных искусств с Северусом Снейпом станут и отличной тренировкой навыков окклюменции.

Мисс Грейнджер готовилась получить магическую степень по защите, и готовил ее к экзамену бывший ее профессор Снейп.

Каждая консультация была для Гермионы своего рода тренингом по самообладанию. Все ее существо было сконцентрировано в ее новом центре тяжести в самом низу живота. Но она была максимально сосредоточена на занятии и магических спаррингах, во все вникала, все усваивала, задавала заковыристые вопросы своему наставнику и не успокаивалась, пока не поймет тему и не уложит информацию на нужные полочки в своей голове. Ей доставлял огромное удовольствие контраст между ощущениями в теле и работой головы. Ей нравилось распалять себя и филигранно прятать свой жар, будучи максимально включенной в учебу.

Они с бывшим профессором, а ныне консультантом Министерства магии по темной магии Северусом Снейпом прошли все темы, что будут вынесены на экзамен, отработали нужные заклинания, составили и буквально прорисовали в схемах на пергаменте стратегии поведения в самых разных возможных столкновениях с темной магией.

Последнюю консультацию Северус Снейп отвел анализу сильных сторон Гермионы Грейнджер и ее особенностей, которым надо уделить особое внимание.

— Итак, мисс Грейнджер, окклюменция, безусловно, ваша сильная сторона. Но, как вы знаете, я вхожу в экзаменационную комиссию, и если вы на экзамене продолжите свою игру, вы экзамен провалите. Комиссия будет не только слушать вас и проверять ваши навыки. За вами будут пристально наблюдать, вас будут провоцировать. И, главное, самым старшим и влиятельным экзаменаторам важно, чтобы вы думали только об экзамене. Любая посторонняя мысль, любое желание отразятся на вашем магическом фоне, и это будет замечено. Я настоятельно рекомендую вам не переоценивать себя и во время экзамена сосредоточиться исключительно на экзамене.

Гермиона смотрела на него абсолютно спокойно. Но внутри нее все кипело, и она даже начала опасаться, что в средоточии тяжести и жара в ее теле прямо сейчас произойдет взрыв.

Северус Снейп смотрел на нее, как обычно, отстраненно.

— Но я хочу, — продолжил он, — чтобы, глядя на меня на экзамене, вы чувствовали не раздражение, тревогу или обиду, а поддержку. Поэтому я должен сказать вам, что я совершенно не против. Насколько мне известно, после получения степени вы собираетесь отдохнуть некоторое время и арендовали коттедж на побережье. Я могу присоединяться к вам в выходные. А что будет дальше и будет ли это дальше, полагаю, зависит только от нас. А теперь идите, консультация закончена. Постарайтесь хорошо высыпаться в оставшиеся дни. И не надевайте на экзамен высокие каблуки. До встречи в экзаменационном зале, мисс Грейнджер!

Не скупитесь на сердечки в комментариях, они очень поддержат Гермиону перед экзаменом!

Они с Поттером трансгрессировали из Министерства на пл.Гриммо и прошли в гостиную.

В кресле сидела Грейнджер и читала. Снейп знал, что она живет здесь, потому что ее дом разрушили Пожиратели смерти, поэтому не удивился встрече.

Она встала поздороваться пристать к нему с расспросами о его жизни.

Он что-то ей отвечал, а сам даже не понимал, о чем она его спрашивает.

Он впервые видел ее в таком абсолютно магловском виде. На ней были драные штаны до колена, которые еле держались на косточках и открывали живот, и широкая короткая майка, из-под которой сверху были видны лямки топа, а снизу пупок.

Он смотрел на нее и не мог справиться с волной жара, накрывшей его от одной мысли, очень простой и очень глупой мысли: «У Гермионы Грейнджер есть пуп!»

Он потом не мог уснуть до глубокой ночи, ему все вспоминался и вспоминался этот ее пуп под майкой. Казалось, что, глядя на нее такую, он подсматривал за чем-то сокровенным, тайным, интимным... И это не давало Северусу Снейпу покоя.

И никогда больше не даст.

— Профессор, я, конечно, понимаю, что Хогвартс всегда был в оппозиции Министерству магии! Но не понимаю, зачем столько лет тащить это дамблдоро-фаджевское противостояние в наши с вами отношения? Контролировать я вас как не собиралась, как и не собираюсь. Но вы сами не раз высказывали недовольство качеством учебных программ, неготовностью первокурсников к системному обучению, низкой мотивированностью старшекурсников. А Министерство и волшебный бизнес очень сильно недовольны тем, что выпускники Хогвартса совершенно не умеют работать! Неужели вы не понимаете, что реформа магического образования неминуема? И исходить она будет от Министерства магии, с этим ничего не сделаешь. Сделать мы можем только одно — либо учесть ваше мнение, директор Снейп, а оно, я точно знаю, весьма разумное, никто, кроме вас, не знает все слабые места образовательной системы, либо провести реформу на усмотрение Министерства и спустить ее вам сверху!

— Госпожа заместитель министра, я внимательно выслушал вас и не услышал ответа на свой самый главный вопрос: почему я должен доверять вам? Почему я должен быть уверен, что мое мнение действительно будет учтено? Что вы не извратите его? Что Хогвартс и после реформы останется автономным?

— Потому что, если вы станете заместителем председателя нового Академического совета, председателем этого совета стану я! И я лично обещаю вам, сэр, что буду слушать вас не менее внимательно, чем слушала, когда вы были моим преподавателем! И не просто слушать, а прислушиваться к вам!

— То есть избавиться от вас, мисс Грейнджер или кто вы там сейчас, какая миссис, мне не светит?

— Все еще мисс Грейнджер, и не собираюсь менять фамилию, мне эта дорога, как память о родителях! Что касается вашего вопроса, то светит! Без вас я не полезу во все это, и реформу образования будет проводить другой заместитель министра!

— А вы что будете делать?

— Уйду в общественную работу, создам какой-нибудь женский фонд! Или в бизнес, открою сеть волшебных детских садов, чтобы волшебницы не теряли свои таланты, занимаясь кухнями и пеленками. Только надо будет продумать, как быть с теми, кто не может платить... Значит, без фонда все же не обойтись... И можно будет и начальную школу для детей-волшебников организовать. Вы мне поможете составить программу обучения по магическим дисциплинам для начальной школы, профессор? Общеобразовательную программу я у маглов возьму. Кстати, хорошая идея!

— Гермиона, а почему бы вам просто не выйти замуж?

— Зачем?

— Ну хотя бы затем, чтобы я перестал мечтать о том, что вы придете ко мне наконец не с рабочими вопросами!

— Что?

— Гермиона! Мы сидим в прекрасном ресторане на красивом балконе, нас никто не видит, потому что я все зачаровал, вокруг нас отличные виды, я встретил вас букетом и даже оделся ради вас в белое! Реформа образования — это последнее, о чем я хотел с вами сегодня разговаривать!

Заместительница министра магии Гермиона Грейнджер растерянно замолчала. Она смотрела на немолодого представительного черноволосого и черноглазого мужчину в белом смокинге, сидящего напротив нее, и отчаянно соображала. Это что, Северус Снейп ее наконец-то заметил? И у них свидание? Все так просто? И не надо было придумывать никакой Академический совет и никакую реформу образования, чтобы видеться с ним почаще? Вот прямо так, да?

Он наблюдал за ее растерянностью с легкой насмешкой.

Потом привстал, подлил ей в бокал вина, хотя она не сделала еще ни глотка.

Сказал с иронией:

— Между прочим, вино сливовое, ваше любимое!

— Спасибо! — сказала она ошарашенно.

Потом неожиданно для самой себя произнесла:

— Я согласна!

— С чем именно вы согласны, дорогая? — Северус Снейп уже откровенно посмеивался.

— С первыми пунктами вашего списка вопросов для сегодняшнего разговора со мной!

— Тогда начнем с того, что вы попробуете вино! Не бойтесь, оно не отравлено и никаких зелий я в него не подливал!

Она сделала глоток.

Он подвинул свой стул ближе к ней, притянул ее к себе и долго-долго смаковал ее губы со вкусом сладкого сливового вина.

Потом уткнулся носом в ее волосы.

Потом прошептал ей на ухо:

— Хоть Академический совет, хоть женский фонд, хоть детские сады и начальные школы! Я во всем тебя поддержу! Но, прошу, перестань называть меня профессором! У меня есть имя, Северус! И да, это свидание! Может, увидишь наконец во мне человека и мужчину?

Она повернула к нему лицо и потерлась своей щекой о его щеку.

И сказала потрясенно:

— Я думала, ты никогда не решишься! Но я хочу детей!

Она еще никогда не слышала, чтобы Северус Снейп так смеялся!

— Так вот для кого на самом деле ты придумала свой план с детсадами и школами!

Он еще ни разу не видел, чтобы Гермиона Грейнджер так краснела.

Дождался, когда она успокоится, и произнес:

— Только прежде чем начать их делать, давай поужинаем?

И нажал магический звонок на столе, чтобы вызвать официанта.

Профессор Грейджер и профессор Снейп провели весь день в Министерстве магии и трансгрессировали в Хогсмид к воротам Хогвартса. Можно было воспользоваться камином, но хотелось немного проветриться и пройтись пешком.

Обычное дело — парная трансгрессия. Им нередко приходилось бывать в Министерстве, пристраивая на стажировки будущих выпускников, встречаясь с попечителями школы и меценатами. Северус Снейп был представителен и властен, Гермиона Грейнджер деловита и в нужный момент могла озвучить нужные цифры и додавить сомневающегося толстосума четко структурированной убедительной информацией. В паре они оказались отличными переговорщиками.

Мисс Грейнджер забавляло, как непререкаемо директор Снейп подавал ей руку для трансгрессии, словно она не может трансгрессировать сама. Но его рука была приятная, сильная, прохладная, крепкая, и она не спорила.

В этот раз пошло что-то не так. При приземлении она чуть не упала, что-то бросило ее к нему, он ее поймал, прижал к себе и прикрыл мантией, и тут же сразу ее чуть не оглушил грохот и треск.

Гроза. Над Хогсмидом и Хогвартсом гроза. Именно поэтому они еле устояли.

Она замерла, спрятанная под его мантией. Он тоже не шевелился.

Она поймала себя на том, что ей совсем не хочется выбираться из его объятий и его мантии, отрываться от его груди...

Но что-то снова было не так.

Она шевельнулась, и поняла, что именно не так. Точнее, чересчур так. То, что ощущал ее живот, прижатый к нему, было отнюдь не волшебной палочкой.

По-хорошему, надо было сделать вид, что она ничего не заметила, что ничего не произошло, сказать «спасибо» и отодвинуться. Но она снова поймала себя на том, что ей не хочется не замечать.

Она чувствовала, как он взмахнул рукой с палочкой, и по стихшему звуку капель дождя поняла, что он закрыл их куполом, не пропускающим дождь. Потом ощутила, как он засунул палочку во внутренний карман мантии, задев ее спину, а потом его рука легла на ее талию. Другая рука все так же обнимала ее за плечи, придерживая мантию.

Она еще слышно вздохнула — и выдохнула ему в шею. И как ответ на это его правая рука прижала ее к себе еще теснее, еще ближе.

И она поддалась, завела руки ему за спину, вжала в себя его ягодицы...

Почему это так прекрасно?! Так приятно? Так... волшебно?

— Профессор Грейнджер, я не хочу, чтобы меня обвинили в харассменте... Все же я директор школы, а вы рядовой преподаватель! — шептал он ей в волосы, а сам все вжимался и вжимался в нее в едва заметном ритме.

— Чтобы вас обвинили в харассменте, мне надо как-то забраться под ваш сюртук, сэр! А это проблематично с учетом его длины и большого количества пуговиц на нем! — улыбаясь, говорила она ему в ухо своим обычным рассудительным тоном, ловя при этом его ритм и начиная на него отвечать.

Она слышала, как он усмехнулся, отпустил ее талию, завел руку между ними и начал расстегивать пуговицы на сюртуке, жилете, ремень брюк...

Потом снова прижал ее к себе.

— То есть вы не возражаете, профессор Грейнджер?

— Пока не знаю, профессор Снейп, — ответила она и перенесла одну свою руку вперед, положила ладонь на его член через штаны...

Он на мгновение забыл, как дышать.

— Ммм... похоже, не возражаю, сэр!

— Прямо здесь и сейчас? — поинтересовался он немного ехидно.

Теперь усмехнулась она. Освободилась из его объятий, сделала вокруг них еще один слой защитных чар, достала из сумочки свиток пергамента и трансфигурировала его в шатер, наколдовала несколько огоньков-светильников и камин для тепла, подняла с земли веточку и превратила его в большую софу.

— Здесь и сейчас мы можем начать, сэр!

И снова протянула руки к его брюкам...

За час до обеда, когда директор Снейп вернулся в свой кабинет поработать с документами, в его камине показалась голова делопроизводителя Министерства магии и известила, что через 30 минут Хогвартс посетит министерский инспектор, просьба ответить на все вопросы и показать в школе все, что господину инспектору будет нужно.

Вот не хватало-то!

Но не первая, не последняя инспекция.

Директор Снейп приготовил хороший виски на угощение и старинное эльфийское вино на подарок, предупредил мадам Помфри, что стоит подготовить базовый набор зелий, министерские всегда напоследок просили у Снейпа какие-нибудь зелья, дал распоряжения эльфам, чтобы обед сегодня приготовили особенно хороший и красивый, пожалуй, стоит пригласить инспектора на школьный обед, отправил патронус Хагриду с просьбой на обед не приходить, ну и известил всех деканов и всех преподавателей на всякий случай. И сел за свой стол в директорском кабинете ждать.

За минуту до назначенного времени в камине раздалось потрескивание, камин пыхнул, и из него выскочила Гермиона Грейжджер в мантии с эмблемой Министерства магии, до всякой невозможности яркая и цветущая, когда успела стать такой?

— Добрый день, профессор! Рада вас видеть!

Она широко улыбалась ему и выглядела до неприличия приветливой.

— Рады?! Неожиданно!

Такого Северус Снейп от Гермионы Грейнджер точно не ожидал. Чтобы кто-то был рад встрече с ним!... Оосбенно гриффиндорка! Особенно Гренйджер!

Всмотрелся в нее внимательно. И правда, рада...

— Ну вы-то мне, я так понимаю, не рады! Хогвартс никогда особо не любил гостей из Министерства! — продолжила сияющая Грейнджер. — Так что давайте по-быстрому посмотрим документы, какие нужно, сходим в больничное крыло, без этого никак, да на обед. Можно мне пообедать со всеми в Большом зале? Соскучилась по хогвартской еде! Потом, если позволите, я бы погуляла по школе, поболтала бы со всеми, а там подпишем акт, и я уйду под вечер!

По-быстрому? Погуляю? Подпишем акт?

И это все?

А виски? А вино? А зелья? А протокол с замечаниями, которые надо будет исправить за то время, что нужно как раз для изготовления какого-нибудь замудреного зелья? Из школьных ингредиентов, между прочим! Или даже из ингредиентов из его личных, Северуса Снейпа, запасов!

— Профессор Снейп? Все в порядке?

Она смотрела на него немного озабоченно.

— Да!

Он отвернулся на мгновение, выдохнул и выложил на стол папку с пергаментами.

Указал Грейнджер на свое кресло, приглашая сесть за стол.

Она не села. Стоя пробежала глазами по пергаментам, кивнула, потом усмехнулась и ткнула пальцем в одну графу в таблице.

— Не стоит, профессор, приукрашать действительность, эта цифра выглядит нереалистично! Не пишите такое в следующий раз, хорошо? А теперь пойдемте к мадам Помфри!

Он так растерялся, что даже не предложил ей выпить. Обычно инспекторы идут в больничное крыло после обеда, а до обеда просто сидят в кресле в его кабинете и рассуждают о значимости магического образования, провоцируя его предложить им выпивку. Впрочем, все прежние инспекторы были не то что немолодые, они были старше его. А эта Грейнджер! Странное оно какое-то, молодое поколение! Кроме того, что красивое и улыбается!

Мадам Помфри, глянув с большим удивлением на мисс Грейнджер, повела ее, как обычно, в лабораторию зельеварения при больничном крыле. Именно там, как правило, и шел разговор о взятках.

Но эта Грейнджер махнула рукой и сказала, что она уверена, что с лабораторией все в порядке, а если что-то не в порядке, то вы это сами знаете и исправите, давайте лучше пройдемся по палатам. С чем у вас тут дети лежат? Травмы после квиддича? Магические шутки? О, костерост! Профессор Снейп, вы так и не нашли способ сделать его вкус поприятнее?

— Нет, госпожа инспектор! И даже не искал. Наоборот, чем отвратнее вкус у лечебных зелий, тем осторожнее ученики! Будь зелья вкусные, желающих отлынивать от учебы было бы гораздо больше.

Госпожа инспектор звонко рассмеялась.

— И почему мне самой это не приходило в голову?

За обедом она села между профессором Флитвиком и профессором Макгонагалл и оживленно разговаривала с ними. Удивилась, что несмотря на снижение финансирования, в Хогвартсе стали кормить даже богаче, чем раньше. Нужно ли это, господин директор? Может, лучше на пополнение библиотеки деньги потратить, а не на деликатесы? Кстати, а где Хагрид?

Когда она пошла гулять по школе и по территории, ничего не понимающий директор отправился ее сопровождать.

Она радовалась всему: теплицам, Черному озеру, хижине Хагрида (сам хранитель ключей на всякий случай ушел якобы по делам в Запретный лес), видам...

Потом вдруг спросила:

— А как вы, профессор Снейп? Вы довольны своей работой сейчас? Или все так же, через силу, как раньше?

— Зачем Министерству магии это знать, мисс Грейнджер?

— Министерству незачем! Я от себя спрашиваю. Мы с вами не виделись после победы, Гарри говорил, что вы в порядке, даже помолодели. И он прав, вы, правда, хорошо выглядите, приятно посмотреть. Но как вам на душе?

— Вы собираетесь лезть ко мне в душу?

— Нет, конечно, простите, профессор!

Дальше шли молча.

Молча же вернулись в его кабинет, забыв, что она хотела зайти в учительскую.

Молча подписали акт.

Перед уходом она долго и пристально смотрела ему в лицо своими глазами цвета темного гоблинского золота, только еще темнее. Перед тем, как шагнуть в камин, дотронулась до его плеча, потом спустилась ладонью до его кисти и слегка сжала его пальцы.

Потом вздохнула и исчезла.

А он сел в кресло и закрыл глаза. И долго-долго чувствовал ее руку на своей руке и видел перед внутренним взором копну волос в зеленоватом пламени, и улыбался, именно так рисовали ведьм в детских магловских книгах сказок, которые он читал у своей подруги детства Лили Эванс.

А потом всю ночь ему снились веселые глаза цвета темного гоблинского золота, только еще темнее...

И его почему-то даже не удивило, что у молодой женщины из его сна глаза не зеленые.