Felis margarita (гет)

Для Молли Хупер сюрпризом стало знакомство с невестой Майкрофта Холмса. Много лет зная Майкрофта, она считала его холодным, да что там — бездушным! Не человеком, а вычислительной машиной с часами вместо сердца. 

И оттого приглашение на рождественскую вечеринку к Шерлоку, где неожиданно собиралась почти вся семья, застало Молли врасплох. Она только недавно привыкла к страшноватой сестре детектива — Эвр Холмс и это новое знакомство вызывало опасения — какой будет девушка, которой заинтересовался Майкрофт? Наверное, такая же холёная, рафинированная, настоящая аристократка. Искусствовед, дочь дипломата. Молли явно представляла себе высокую темноволосую красавицу в идеально отглаженном костюме и с прической, из которой не выбивается и волоска. 

Но реальность поломала все ожидания Хупер. Сивилла Трелони, худенькая, большеглазая, с пышной кудрявой косой, напоминала лесного духа — немного растрепанная, какая-то неземная, она будто постоянно прислушивалась к чему-то, неслышному обычным ухом. Или видела что-то, другим недоступное. При знакомстве с Молли Сивилла мягко улыбнулась и заранее извинилась за свое поведение, аргументируя это тем, что "ещё не привыкла", хотя и не конкретизировала, к чему именно. Однако все Холмсы, похоже, и так были в курсе. 

Руки Сивиллы были тёплыми, а когда она выныривал из мыслей, взгляд приобретал неожиданную пронзительность и внимательность. Такой острый, будто в прицел, он мог бы испугать, если бы не общая атмосфера дружелюбной расслабленности, окружающая новую знакомую. 

А ещё даже самому ненаблюдательному человеку становилось понятно, что они с Майкрофтом обожали друг-друга. Как подсолнух, который поворачивается вслед за солнцем, она расцветала, видя его лицо. А сам Холмс, "сухарь" и "машина", почти напоминал нормального человека, оберегая свою девушку, будто она хрустальная. 

— Это так противно, — жаловался Шерлок, забравшись с ногами в кресло. — Майк ведёт себя, как дурак, и даже не замечает. 

— Нам просто не понять, — устроившись в соседнем кресле и потягивая пунш, ответила ему сестра. — Все эти романтические трепетания, лирика. 

— Химия, — отрезал детектив.

— Или волшебство, — робко предположила Молли, не имея сил сдержаться и иногда украдкой поглядывая на парочку в углу. 

Эвр на это заявление хмыкнула, а Шерлок, застыв на секунду, будто обдумывал такую вероятность, помотал головой: 

— Ну, нет! Ни в коем случае. Я волшебство знаю, и оно… не такое! 

— Шерлок, — мягко, но непреклонно окоротила его Эвр. Но после, прищурившись, протянула: — Волшебство бывает разное. 

Продолжая наблюдать, как Майкрофт и Сивилла обсуждают что-то вполголоса, делят напополам печенье, спорят из-за бумажных корон в хлопушках-сюрпризах, Молли размышляла, где они могли встретиться, как познакомились, когда успели достичь такой духовной близости. Ей стало горько и немного завидно — с этой безответной влюбленностью в Шерлока она давно уже не надеялась обрести вот такую "половинку", создать семью. Неужели она настолько плоха, что даже Майкрофт, который подобным вообще не заморачивался, нашел себе пару первым? 

— Мисс Хупер, — отвлёк ее от печальных мыслей голос Трелони. — Вы кажетесь грустной в этот праздничный вечер. Вас кто-то огорчил? 

— Нет, Сивилла, извините... Просто устала. Знаете, эти праздники…

— Знаю. В праздники чувствуешь себя более одинокой, чем когда-либо. Мне ли не знать…

Что-то в её лице намекало, что и сама Сивилла встретила не одно вот такое печальное Рождество. Может, и не один десяток. 

— А где мистер Холмс? 

— На кухне, притаился у холодильника и говорит с Токио. Хоть и праздники, но работа не ждёт. До сих пор поражаюсь, насколько он… разносторонний.

— Вы давно знакомы? 

— Наверное, около семи лет… не приходило в голову считать. Просто раньше мы общались, в основном, на расстоянии. 

— Ах, вы познакомились в Интернете? 

— Да, наверное, можно сказать и так, — немного неуверенно кивнула Трелони, будто сомневалась в собственных словах. 

— А я уже и не надеюсь кого-то встретить, — внезапно разоткровенничалась Молли. Невеста старшего Холмса казалась такой уютной, что перед ней так и хотелось открыть душу. — Долгое время безответно любила одного человека, но все больше понимаю, что напрасно. 

Она всеми силами старалась при этом не коситься на Шерлока, который в этот момент снова спорил о чем-то с сестрой. 

— Ты не устала? — Майкрофт неслышно возник из коридора, наклоняясь над Сивиллой и украдкой касаясь ее плеча, будто проверял, не исчезла ли она.

— Нет, мы беседовали с Молли об одиночестве и случайностях. Долгом ожидании и возможностях…

Они обменялись взглядами, будто обсуждали вопрос и пришли к какому-то соглашению.

— Думаешь, стоит? — С сомнением протянул Майкрофт, но больше для вида, очевидно, он уже согласился, что бы ни предложила Сивилла.

— Посмотри, несчастный воробышек, ей тоже не помешает маленькое чудо. Как мне когда-то. 

— Мы не знаем, что происходит "с той стороны", разумно ли это? — Нахмурился Холмс, а Молли уже даже не пыталась поймать суть разговора, просто переводила взгляд с одного на другую.

— С нашей стороны Они оба целы. И я предлагаю дать ей маленькое… Ты же мог со мной через него поговорить…

— Два раза. И ты почти всё время спала. Но мы не знаем, кто…

— И не узнаем. "Для каждого только один, свой собственный абонент". Ей придется знакомиться с контактором самой. 

Холмс зажмурился, потирая переносицу, но под внимательным взглядом Сивиллы сломался:

— Ладно, можно попробовать. Большое в запаснике, под замком, никому не навредит. Маленькое все равно лежит без дела… Надо попросить Эвр…

— Я уже просила, оно у меня, — слегка краснея, ответила Трелони, вытягивая свой вязаный ридикюль. 

Майкрофт красноречиво приподнял брови:

— Опять "искорки дара"?

Сивилла неуверенно повела плечом, будто не была уверена в ответе, и снова развернулась к собеседнице, настойчиво касаясь её руки:

— Молли, послушайте. Когда-то давно я получила зеркало, с которым мне обещали "защиту" и "ответы".

Сивилла покосилась на Майкрофта, почему-то густо краснея:

— С ним я получила намного больше, чем ожидала, на долгие годы оно стало моим единственным сокровищем… Пока я не получила кое-что другое, более ценное… В любом случае, вот это зеркало примерно с теми же свойствами, — она протянула Молли старинное зеркало, отлитое целиком из потемневшего серебра. — Я не могу сказать точно, чем это будет полезно для вас, просто посоветую держать артефакт поближе к себе, возможно, вам оно поможет, как когда-то мне. 

Майкрофт, приблизившись к уху Сивиллы, что-то вопросительно зашептал, и Молли готова была поклясться, что в произнесенной фразе было слово "кровь". Трелони замотала головой: 

— Мы и так сделали больше, чем можно. Не стоит ещё больше злить троицу сестричек… Если судьбе будет угодно, она разберётся сама. 

— Или нет, — хором произнесли они и почему-то засмеялись. Молли вздохнула. Ох уж эти локальные шуточки влюбленных. 

Подарок казался странным, весьма сомнительным, потемневшая поверхность зеркала почти ничего не отражала. Но Сивилла и Майкрофт выглядели настолько серьезными, вручая ей этот антиквариат, что Молли кивнула, благодарно его принимая. 

Вернувшись домой после вечеринки, Хупер снова покрутила серебристый овальчик в руках, пытаясь понять скрытый подтекст дара. Сивилла была странной, но за Майкрофтом подобного раньше не наблюдалось, он всегда был на редкость здравомыслящим, с чего бы начинать чудить? Не могла же любовь настолько его изменить. 

Ещё и этот совет "держать зеркало при себе". Молли врач, и ей не пристало таскать с собой на вскрытие аксессуары и бижутерию. Она всегда снимала при работе часы и серьги, и теперь должна носить в кармане кусок серебра? 

Тем не менее, спать пока не хотелось, алкоголь бурлил в крови, и Молли решила хотя бы почистить зеркало, которое явно оставалось в таком виде лет… сто. Чем там мама советовала чистить серебро? Мелом? Кипятить с содой и алюминиевой фольгой? Или залить лимонной кислотой? 

Сперва Молли сунула зеркало в таз с горячей водой и принялась отмывать щеткой и содой. Результат оказался незначительным. Потом она нашла тряпицу и нашатырный спирт, и, изредка чихая, принялась за полировку. Занятие оказалось долгим, муторным и утомительным, процесс шел туго, и когда за окном забрезжили первые лучи зимнего солнца, была готова едва ли половина. 

Отвлекшись на часы, Молли случайно ссадила кожу на ладони о какой-то особенно острый выступ, и часть крови размазалась по поверхности. Подскочив, она кинулась к аптечке и торопливо принялась заливать ранку антисептиком. Хоть и серебряное, зеркало оставалось грязным, и меньше всего Молли хотелось занести в кровь инфекцию. 

Рассердившись на себя, зеркало, а заодно и на Майкрофта с Сивиллой, Хупер бросила зеркало на столе, а сама отправилась спать.

Примечания:

Ахтунг! Для тех, кто не читал "Зарянку", вступительная глава может показаться слегка неясной, как и диалоги. "Что за зеркала, откуда взялась Трелони и что вообще происходит" — ответы на эти и другие возможные вопросы в первой части истории)

Но пугаться раньше времени не стоит, в дальнейшем сюжет пойдёт своим путём, и, надеюсь, покажется вполне читабельным )

Несколько дней праздничная суета и после праздничный аврал не давали Молли и головы поднять, не то, что вспоминать о каких-то подарках. Прием и оформление "подопечных", работа, отчёты. Хупер приползала домой без сил, еле уговаривала себя искупаться и поужинать, и утром отправлялась на работу чуть раньше, чтобы успеть "чуть больше". 

Но в первый выходной, когда Молли позволила себе полениться дома, на глаза опять попалось серебряное зеркало. Его нужно было хотя бы дочистить. Включив любимый сериал, Молли принялась за работу. Кот спал, и ей совершенно не с кем было поболтать. И Хупер принялась обсуждать сцены на экране, комментируя его зеркалу. 

— Сильвия говорит, что любит его, но глянь, глаза абсолютно холодные. С таким видом рассматривают мороженую печень в магазине, а не объект любви… И Мартин, видно же, что он давно все понял, так чего тянуть с расставанием? 

Зеркало оставалось молчаливым, поблескивая при свете и отбрасывая блики на темную полировку стола, но Молли почему-то чувствовала себя легче. С сомнением она покосилась на предмет в своих руках — неужто работает? Но тут же отмахнулась, рассмеявшись над собой, — верить в подобную паранормальщину, бред! 

Тем не менее, отправляясь обедать, она прихватила зеркало с собой, здраво рассудив, что лучше "хоть какой собеседник", чем очередной разговор с чайником. 

— И потом мистер Дайсон ещё утверждает, что справедливо расставляет ночные смены! Если каждый, кто умеет считать, поймет, что он явно облегчает работу Розе! А вот Питер наоборот оказывается в ночи чаще других! 

Уже допивая чай, Молли поняла, что так и продолжает доказывать что-то зеркалу, и, на удивление, не чувствует себя глупо. 

— Может, ты правда волшебное? — Спросила она и снова фыркнула. Ну, конечно, а потом в окно влетит отряд радужных понях и вооруженных леденцами единорогов. Проснись, Молли! Сказок не бывает. 

Она засунула зеркало в карман пижамных штанов и принялась листать взятые домой папки — то, что планировала доделать до понедельника. Работа захватила доктора Хупер, и спать она пошла далеко после одиннадцати, не вспоминая особо о зеркале в глубоких карманах. 

Она спала и не замечала, как при повороте серебристый овал выкатился из кармана и оказался под ее обнаженным животом. 

Молли Хупер очнулась в странном месте. Она могла назвать это подземельем замка, вокруг громоздились стеллажи с банками, в которых скалились или таращились безучастно  заспиртованные гады, каких Молли видеть не приходилось. Обстановка казалась подчеркнуто мрачной, почти готичной — письменный стол, темные кресла, остывший камин с сероватой золой. Она бы хотела выглянуть в окно, но стены из камня напоминали монолит, в них не было окон, лишь пара потемневших дверей.

За спиной приглушённо стукнула створка и в следующий момент Молли едва не подпрыгнула от возмущённого рычания: 

— Кто вы и что здесь делаете? 

Она оглянулась, успела рассмотреть на пороге рассерженного темноволосого типа с длинным носом и проснулась. 

С трудом отдышавшись от испуга, она почувствовала растерянность — уж чересчур реалистичным казался ей этот сон. 

— Прекрасно, мисс Хупер, теперь вам мужчины снятся. Радует, что он хотя бы живой… 

Целый день Молли не могла выбросить из головы странный сон. Неужели она потихоньку сходит с ума? Но спросить было не у кого, сотрудники Хупер и сами были немного "не от мира сего", и на вопрос: "Мне приснился необычный сон, что это может значить?", могли бы вспомнить десяток собственных кошмаров, не менее странных. Тем более, что сон Молли особо страшным не был. Ну, гады в банках. Ну, сердитый мужчина. Примерно как в квартире Шерлока, только никто на скрипке не играет. 

Вечером после ужина она снова поставила зеркало перед собой, цепко в него вглядываясь, будто подозревала в карточном мухляже. Проще всего было попросить у Джона телефон Сивиллы и спросить обо всём напрямую, но исследовательская жилка Молли уже дала о себе знать. Хотелось разобраться в этой задачке самой. Не всем же быть великими детективами, на её долю тоже должны остаться хоть какие-то приключения. 

Но если Холмсу и Ватсону для разгадывания тайн приходилось постоянно бегать по улицам и забираться в опасные места, Молли достаточно было лечь спать. 

Избавиться от опасений до конца не удалось, поэтому перед сном девушка очень долго и тщательно чистила зубы, перебирала документы, перетряхнула сумку, избавившись от накопившихся там чеков и конфетных фантиков. Укладываясь спать, она положила зеркало на соседнюю подушку, вспоминая совет: "Держать поближе", но казалось, что этого мало, поэтому Молли очень осторожно коснулась серебра кончиками пальцев. 

Через минуту она уже стояла в знакомой ей комнате, и, оглядев себя, с облегчением перевела дух. Привычный костюм и белый лабораторный халат. Могло быть и хуже. Хозяин кабинета пока не появлялся, но из-за неприметной двери, напоминающей вход в чулан, слышалось звяканье стекла и ворчание. Прокравшись к чулану, Молли осторожно заглянула внутрь и заметила давнишнего сердитого мужчину, который, стоя на низкой стремянке, проводил ревизию своих запасов. 

— Снова вы? — Краем глаза заметив шевеление, недовольно проговорил он, будто перед ним стоял кто-то крайне нежелательный. — Я уже понял, эти ваши зазеркальные дела… От кого вам досталось зеркало? 

— От невесты Майкрофта, Сивиллы… А откуда вы знаете про зеркало? 

— Значит, она добралась благополучно. Радует. — Мужчина соскользнул вниз со стремянки, прихватив несколько коробочек и пузырьков. 

— Что вы собираетесь делать? — Наблюдая, как он разводит огонь под котлом одним взмахом палочки, поинтересовалась Молли. Ну да, машет палочкой. Волшебник. Чего ещё она ожидала от сна? Хотя бы не поющий человек-русалка.

— Сварить… препарат. Раз уж я опять оказался на бывшей работе. Мне любопытно, как работают здесь обычные процессы. Горение, расщепление материалов, протекание процессов варки… Должна же быть хоть какая-то польза от нашего рандеву. 

— А вы учёный? 

— Допустим, я химик. Или биолог… Устроит такое объяснение?

— Честно? Не особо. — Молли поняла, что хозяин кабинета не гостеприимен, но выгонять её никто не собирается, поэтому прихватила табурет и уселась перед рабочей поверхностью, наблюдая, как мужчина режет, мельчит и смешивает ингредиенты. — Половину из этих веществ я не видела, а о назначении остальных только догадываюсь. Хотя в медицине и фармакологии  разбираюсь.

— Я заметил. 

— О, неужели вы тоже увлекаетесь дедукцией, угадываете профессии по каплям масла на манжетах и росчеркам мела на ботинках?

— Я что, похож на сумасшедшего? — Сардонически приподнял бровь собеседник, на мгновение оторвавшись от процесса помешивания. — Мне достаточно глянуть на ваш белый халат с эмблемой больницы Святого Варфоломея и нашивкой "Хупер М.Д." на кармане. Вряд ли вы воруете халаты, чтобы побродить по чужим снам, доктор Хупер. 

— Вам говорили, что вы неприятный человек? 

Мужчина усмехнулся, блеснув кривоватыми острыми зубами. 

— Чаще, чем вы можете предполагать. Но это легко решается. Просто берёте своё милое зеркальце и отдаёте его обратно Сивилле. С сердечным советом ей больше не совать свой маленький нос в чужие дела. Не знаю, как вы это провернули, но с какой радости вас занесло именно ко мне?!

— Мне кажется, они не знали, к кому я попаду… — Протянула Молли, завороженно глядя, как смесь в котелке меняет цвет, покрываясь радужными разводами, а пар постепенно меняет цвет, становясь серебристым. — Это был подарок на Рождество с крайне скудными пояснениями. Я вообще сначала подумала, что это какая-то шутка. Хотя Майкрофт не умеет шутить… 

Незнакомец презрительно фыркнул, будто кот, ступивший лапой в воду, и принялся помешивать варево интенсивнее, от чего цвета в котелке приобрели насыщенность.

— Отправляться в такую даль, чтобы найти там зануду без чувства юмора, — проворчал он. 

— Ну, они выглядят счастливыми… Можете поверить, довольный Майкрофт это очень странно, вообще не думала, что когда-то увижу его улыбку. Даже немного пугает. Как восход солнца на западе. 

Мужчина отложил мешалку и резким движением потушил огонь. 

— Мисс Хупер, вам что, показалось, что мне это хоть в какой-то мере интересно? 

— Да, — ухмыльнулась Молли. Ворчливый незнакомец раздражал, но с ним было не скучно. Во всяком случае, интереснее, чем одной. — И с чего вы решили, что я мисс? — Поинтересовалась она, убирая руки поглубже в карман.

— Потому что замужние дамы могут найти себе занятие поинтереснее, чем шляться по зазеркалью. 

Сощурившись, они принялись буравить друг-друга взглядами, но вскоре Молли это надоело, она соскочила с табурета и решила получше осмотреть комнату. 

— Уже уходите? Какая печаль, скатертью дорога, — довольно промурлыкал незнакомец, переливая готовое зелье в пробирку. 

— Нет, — качнула головой Хупер. — Просто любопытно. 

Она пробежала пальцами  по корешкам книг на полках, глянула на стены, изучила писчий набор, пролистала несколько неоконченных записей на столе и собиралась снова сунуть нос в чулан, но тут её перехватили за руку, и мужчина угрожающе предупредил:

— Любопытство сгубило кошку, мисс Хупер. 

— Но, удовлетворив его, она воскресла, — не скрывая ехидства, закончила Молли известную поговорку. — У кошки девять жизней. Спасибо за заботу, мистер Снейп. Или лучше называть вас "профессор"?

С удовольствием полюбовавшись на ошарашенное лицо собеседника, Молли зажмурилась и проснулась. Приятно было оставить за собой последнее слово. За годы общения с Шерлоком она и сама кое-чему научилась. Её новый знакомый сам упомянул, что это его "бывшее место работы", и не составило труда рассмотреть на стенах дипломы и сертификаты на имя Мастера-зельевара Северуса Снейпа, а склад ученических эссе на нижней полке шкафа только дополнил картину. 

Перекатившись по кровати, Молли рассмеялась. Это было приключение! Настоящее! Её собственное приключение, в котором она — Главный герой! Не Шерлок, не Майкрофт, не Эвр, даже не Грег Лестрейд! Она сама! Маленькая незаметная мышка-Молли! Вспоминая Сивиллу, она теперь гадала, что рассмотрела в ней Трелони. Неужели увидела в Молли себя? Конечно, сложно представить, что эта уверенная в себе, сияющая женщина могла быть такой же, как Хупер, но это понимание в глазах, это мягкое сочувствие. Будто Сивилла… знала. 

Человек, встреченный во сне, занимал все мысли, и, обдумывая их встречу, Молли замечала всё больше странностей. Он удивительно много знал о её обстоятельствах. Первым упомянул зеркало, вёл себя так, будто хорошо знает Сивиллу. Неужели они знакомы? Но он же… очевидно, волшебник? У Молли от предвкушения перехватило дыхание и она ещё сильнее захотела встретиться с Трелони. Это было так увлекательно, что мисс Хупер едва не подпрыгивала, собираясь на работу. Она решила во что бы то ни стало спросить у Джона телефон и связаться с Сивиллой, передав ей "сердечный привет" от старого знакомого. 

Доктор Ватсон, получив звонок от Молли в половину девятого утра, старательно скрывал удивление, но всё-же звучал немного неуверенным, отвечая на вопросы:

— Телефон Сивиллы? У меня нет, может, у Шерлока? Не уверен, что он вообще у неё есть… Как я понял, она приехала недавно и ещё не до конца освоилась. 

— А не подскажете, где я могу её найти, Джон? Мне крайне необходимо с ней встретиться…

В трубке раздался щелчок и прямо посреди разговора послышался спокойный, размеренный баритон старшего Холмса:

— Мисс Хупер, если вы хотели пообщаться с Сивиллой, можно было спросить у меня. 

— Э… Здравствуйте, Майкрофт… — Неуверенно поздоровалась Молли. 

— Я не знал, что вы и так умеете, — с заметным весельем в голосе добавил Джон. 

— Доброго утра, доктор Ватсон. Можете отбивать звонок, вы опаздываете на работу, — сухо посоветовал Холмс. Джон хихикнул и отключился, а Молли осталась висеть на связи с Майкрофтом, который до сих пор пугал её до дрожи в коленках. 

— Так что вы хотели узнать, мисс Хупер, — слегка утомлённо поинтересовался Холмс. — У меня не так много времени, но я попробую ответить. 

— Это касается… зеркала… 

— Значит, вам удалось его активировать. И… что вы видели? 

— Вернее, кого, — Молли была не уверена, стоит ли откровенничать об этом с Майкрофтом. Но он всегда излучал атмосферу всезнания, и она предположила, что он может быть в курсе происходящего. 

— Сегодня вечером после работы в шесть часов вас будет ждать машина. — Сообщил ей Холмс и отключился. 

Что ж, даже такой ответ — уже лучше, чем ничего. И так она сможет задать свои вопросы лично. Глянув на часы, Молли пискнула и заметалась. Не один доктор Ватсон опаздывал на работу. 

День пролетел в привычной чехарде, но Молли не могла сдержать волнения перед встречей и у неё постоянно всё валилось из рук. Ассистент Питер, вынужденный постоянно наклоняться и передавать ей потерянные вещи, заметил, что она "ведёт себя странно", а в ответ на это Молли вздрогнула и опрокинула пластиковый стаканчик с ручками, кидаясь под стол их собирать. 

Уже в без пяти минут шесть Хупер, обмотанная в шарф до самых глаз, мялась на крыльце, ожидая обещанную машину. С неба срывались мелкие снежинки, холодный ветер неприятно задувал за воротник, холодил пальцы даже через перчатки. Но ей не хотелось отходить. Вдруг водитель приедет, не увидит её на месте и тут же уедет? 

Ровно в шесть у ступенек затормозила черная машина представительского класса с тонированными стеклами. Мужчина в темном костюме, ничего не спрашивая, предупредительно открыл перед Молли заднюю дверь, и уже через минуту они двигались в потоке других машин, направляясь прочь от центра, куда-то в сторону Хаммерсмита. Местом назначения оказалось трёхэтажное здание, примыкающее вплотную к парку — то ли офис, то ли пансион. У входа Молли встретила хорошенькая девушка с завитыми локонами, которая, дружелюбно кивая, предложила гостье следовать за ней. Пальто Хупер пришлось сдать молчаливому "гардеробщику", который больше напоминал особиста, но внутри было тепло, и она не стала возражать.

Поднимаясь вслед за девушкой на второй этаж, она замечала мужчин и женщин разного возраста, а также нескольких подростков, которые сновали в разных направлениях и поведением сильно напоминали студентов. У всех встреченных людей на руках можно было заметить широкие металлические браслеты с изящной вязью рун и странными символами. 

Остановившись у одной из дверей, девушка постучала и вежливо спросила:

— Профессор Трелони, к вам гость. Разрешите войти? 

— Да, Анна, впусти, — разрешила Сивилла и Молли, еле сдерживая любопытство, переступила порог. 

С первого взгляда стало понятно, что это определённо учебный кабинет, хотя и не совсем обычный. На стенах висели плакаты звёздного неба, на полках теснились гадальные шары, а сама Сивилла, склонившись над комодом, раскладывала по местам в ящиках стопки карточных колод и какие-то мешочки. Отдельно у стены стоял преподавательский стол, на котором горой высились тетради и пергаменты, но добила доктора Хупер чернильница с торчащим из неё пером. 

— Вы пишете перьями? — Задала она первый вопрос, который пришёл в голову. 

— Как-то привыкла, — Трелони смутилась, указывая на подушки на полу: — Желаете присесть, или поискать для вас стул? 

— Нет, всё нормально, — Молли уселась на ближайшую подушку, продолжая с любопытством оглядываться. — А что вы преподаёте? 

— Всё по мелочи — астрономию, прорицания, работу с рунами. У меня нет дара, но трактовать расклады и рассказывать о методах гадания могу. Дальше ученики справляются сами, они толковые… Кстати, чаю хотите? 

Молли помотала головой, вынимая из сумки зеркало.

— Я по поводу этого. 

— Хотите вернуть? — Лукаво поинтересовалась Сивилла, опускаясь на подушку напротив. 

— Нет, скорее хотела узнать, что происходит? Я говорила с человеком… во сне… Знаю, это звучит странно… 

— Вы быстро разобрались, мне понадобился не один месяц, чтобы понять, что делать со своим. Наверное, вы напуганы, Молли? Мне стоит извиниться за неуместный подарок? 

Хупер снова мотнула головой, так, что хвост хлестнул по плечам:

— Дело в другом. Тот человек, его фамилия Снейп, и мне показалось, что вы знакомы.

— Потрясающе, Северус! — Трелони рассмеялась. — Как тесен мир. Да, конечно, я его знаю. Более того, он был единственным, кто посвящен в тайну зеркал в том мире. В истинную тайну, с зазеркальем и снами, я имею в виду. Может, это тоже имеет значение? 

— Ты думаешь, знание о природе зеркал даёт преимущества? — Спросил от дверей Майкрофт, проходя по комнате и присаживаясь на пол рядом с Сивиллой, аккуратно переплетая с ней пальцы. — И если с той стороны Снейп расскажет кому-то о зеркале, а с этой стороны наш артефакт перейдёт в другие руки, мы сможем предполагать, кто станет… абонентом? 

— Сомневаюсь, — нахмурилась Сивилла. — Мне всё-же кажется, что роль играет индивидуальная личная совместимость характеров. Людям должно быть как минимум интересно это общение, чтобы его поддерживать? Хотя я, наверное, казалась тебе ужасно примитивной.

— Сначала меня больше занимал сам характер связи, скучать не приходилось. А потом втянулся, — мимолетно улыбнулся Майкрофт. 

— Но если вы говорите об интересе, какой человек этот мистер Снейп? 

— Очень… сложный? — Максимально дипломатично подобрала определение Сивилла. Холмс при этом придвинулся чуть ближе, а на лице его промелькнуло неприятное выражение, какое частенько появлялось раньше, когда он спорил с Шерлоком. 

— Я был бы рад, если бы это оказался кто-то другой, — проворчал он. — И мы при любых раскладах не будем его сюда перетаскивать, даже если эксперименты Эвр пройдут успешно… 

— Ты же его не видел, — мягко попеняла Трелони. — Он неприятный, но в глубине души порядочный человек. 

— Я сказал — никаких зельеваров, — Холмс оставался непреклонным, для него это оказалось принципиальным вопросом. Молли чуть не хихикнула. Ревнующий Холмс оказался ещё более непривычным зрелищем, чем улыбающийся. 

— Так вот, Молли, с одной стороны вам повезло, ваше… контактное лицо — умный человек, который в курсе происходящего и от него не стоит ждать истерик. Но по характеру он… Трудно описать. Представьте Шерлока, добавьте язвительности, много, много язвительности… Испортите ему характер, присыпьте сверху пару бушелей сарказма. Туда же намешайте гордости, презрения к окружающим идиотам, неуступчивости… И получится бледная копия профессора Северуса Снейпа. И вишенкой на торте — он делает яды, в прошлом был террористом, шпионом и убийцей, а сейчас работает на спецслужбы. 

— Какая поразительно радужная характеристика, — довольно жмурясь, пробормотал Майкрофт. 

— Я не говорю, что у Северуса нет достоинств. Совесть у него сохранилась, даже чересчур много. И ещё у него имеются принципы, мощный внутренний стержень и верность данным обязательствам. Во время битвы за Хогвартс он прикрывал мне спину и не было и секунды, чтобы я усомнилась в его храбрости. 

— Мисс Хупер, вы точно уверены, что хотите продолжать общение с этим человеком? Может, ну его, отдайте зеркало, вернитесь к прежней спокойной жизни… 

Но в душе Молли уже взыграл азарт, о котором она и не подозревала. Ехидный профессор казался теперь ещё интереснее. Да, у неё определённо был пунктик на умных социопатов с мерзким характером и грешками за душой. Смущал только пункт с "убийцей", но, если посудить, и Джону приходилось на войне убивать, и Шерлок едва не попал в тюрьму, выпустив пулю в Магнуссена. А раз теперь Снейп работал на структуры, значит, обвинения сняты или в его поступках было не всё так однозначно. Вокруг было слишком много людей с "серой" моралью, чтобы отказываться от знакомства с ещё одним. 

— Спасибо, Сивилла, Майкрофт. Теперь мне понятно… больше. Если возможно, я сохраню ваш подарок, с ним действительно… интереснее. 

— Если увидите Северуса в следующий раз, передайте ему привет и поинтересуйтесь, как дела с зеркалами на той стороне. Как его самочувствие и здоровье господ Ньютона и Декарта.

— До свидания, мисс Хупер. Если возникнут вопросы, не стесняйтесь звонить, — Майкрофт протянул Молли визитку с одним-единственным номером без подписи. — И не беспокойтесь, машина ждёт, вас отвезут домой. Не стоит гулять в темноте, погода неприятная… 

Заботливый Майкрофт был таким же невообразимым, как улыбчивый, довольный, ревнивый или любящий, но Молли уже устала удивляться, поэтому вежливо попрощалась и вскоре ехала домой, наслаждаясь теплом в салоне и мягкими сиденьями. Серебряное зеркало в кармане уже не тяготило, и ей хотелось поскорее вернуться домой… и лечь спать. 

Но если Молли думала, что встретить Снейпа окажется просто, её ждала неприятная неожиданность. Зельевар не появлялся, какими-то хитростями избегая встреч с упорностью и изворотливостью матёрого лиса. Даже кабинет оказывался недоступен, она просто засыпала с зеркалом в руках, а после просыпалась утром, чудесно отдохнувшая и совершенно этим недовольная. Не желая тревожить Холмса и Сивиллу, она принялась думать, в чем может быть загвоздка. Самым очевидным было предположение, что спать должны оба "абонента", но бывший профессор оказался противной совой, а у Молли все дни занимала работа и провести эксперимент не получалось. Но должен же этот человек когда-то спать! 

Молли Хупер могла казаться скромной, робкой, нерешительной девушкой, которая колеблется и пасует, вместо того, чтобы ввязаться в борьбу. Но в ней жило упорство, тихое, непоколебимое трудолюбие и стойкость. В некоторых случаях именно упорным трудом она добивалась результатов, будь то учеба в медицинском университете или работа в морге, где таким "нежным и хрупким" не место. И теперь, продолжая бегать, зельевар наступил Хупер на мозоль. Стремление поймать его превратилось в дело чести. Молли составила график и решила устраивать часовые перерывы на сон в течение рабочего дня, благо, в больнице можно было найти свободную кушетку для уставших врачей, а задерживаться допоздна для неё было привычным делом. 

В первый день, устроившись подремать в десять утра, она ощущала себя слегка неуютно, спать совсем не хотелось, и пришлось долго вертеться, с нетерпением ожидая звон будильника. То же было и на следующий день, когда, продолжая эксперимент, Молли устроилась "подремать" с одиннадцати до полудня. Но на третий день, устраиваясь на кушетке вместо обеда, Хупер, прикоснувшись к зеркалу, внезапно ухнула в сон, как при падении в колодец.

Зельевар опять нашелся у лабораторного стола, теперь он рассматривал и собирался препарировать что-то тошнотворное, но Молли таким было не пронять — она видела и трогала вещи и похуже, не говоря о том, что во сне не ощущались запахи, и в качестве средства устрашения оставался один неаппетитный внешний вид экземпляра. Если Снейп надеялся отпугнуть гостью такой презентацией, он очень сильно просчитался. Скорее, Молли было интересно, чем была раньше эта тварь и как выглядит внутри. 

— Опять вы, — проворчал зельевар. — Я уж думал, что отделался от вас, попросив в конторе ночную смену.

— Мистер Снейп, я тоже работаю в больнице, мой график может быть оооочень гибким, — забираясь на знакомый табурет, "порадовала" его Молли. — Так что прекращайте портить свой график, вы же не можете не спать вообще. 

— При желании неделю без сна продержусь, — заявил недовольный зельевар, делая первый надрез. Молли невольно залюбовалась его работой — каждое движение бывшего профессора было чётким, точным, выверенным и аккуратным. Подобный автоматизм вырабатывается долгими годами практики, уж Молли, как профессионалу, это было ясно, как день. 

— Потрясающая техника, — задумчиво похвалила она. — Видно работу мастера. 

— Виверну я могу разобрать на ингредиенты полностью в течение двух часов, хотя вам это ни о чем не говорит, — не отрываясь от работы, проинформировал Снейп. Молли снова захотелось улыбнуться. Похоже, он хвастался и напрашивался на комплименты. 

— А человека? 

— За час, если нужно сохранить зубы, ногти, волосы и внутренние органы, — кинув на неё косой взгляд, ответил зельевар.

— Мне понадобится полтора часа на полный разбор с извлечением основных костей, мозга, черепа и с зубами я заморачиваться не стану, заспиртую нижнюю челюсть целиком, — отбила она подачу. Смеяться захотелось ещё сильнее. Знал бы он, кого вздумал пугать препарированием трупов. 

— Хм… Мисс Хупер. А вы доктор чего? 

— Я патологоанатом. Работаю в морге. Кстати, вы не отвлекайтесь, продолжайте, мне интересно. Это что, жабры в районе крестца? 

— Ложножабры, на самом деле выделяет чернильный след. Вот, глядите, здесь мешочки-резервуары.

Молли подалась вперед, жадно рассматривая незнакомую ей форму жизни. Тварюшка выглядела непритязательно, но в качестве объекта изучения оказалась интересной. Она даже пожалела, что у них такое не водится. 

Похоже, Снейп в своё время был хорошим учителем, потому что он быстро втянулся в разговор, охотно отвечал на все вопросы Молли, рассказывал и показывал, и вся его ворчливая нелюдимость куда-то стёрлась, как фальшивая позолота, под напором искреннего энтузиазма. Зельевар был гениальным ученым, и, получив возможность пообщаться с коллегой на интересную тему, расцвёл во всей красе, напоминая этим кактус, который цветёт раз в год, только по ночам, скрывая от посторонних глаз роскошь и изящество бутонов. Молли так увлеклась неожиданным практикумом, что даже огорчилась, услышав звон будильника, который ощущался на периферии сознания неприятным раздражителем. 

— Мне пора, правда, было очень интересно пообщаться. И прекращайте прятаться, это бесполезно, — зельевар ответил недовольным ворчанием, но в голосе недоставало искренности. 

— Ладно, мисс Хупер, если это не помешает моей работе. 

— Можно просто Молли, — разрешила она и проснулась, ощущая прилив сил и энергии. Такие сны действительно хорошо освежали, а интересная беседа стала хорошим стимулом, как чашка крепкого кофе. Разбирает человека за час? Что ж, в этом она может с ним посоперничать. Одно дело — ингредиенты, а другое — сделать всё аккуратно, придерживаясь высоких стандартов анатомического искусства. 

Появившись тем вечером в морге, Шерлок слегка удивился, когда его верная помощница не вышла его встречать. Заглянув в прозекторскую, он увидел, как доктор Хупер легчайшими надрезами освобождает мышцы от сухожилий, а раскрытая грудная клетка напоминает цветок с изящными аккуратными лепестками. Зазвенел таймер и Молли потёрла лоб свободным от перчаток запястьем. 

— Слишком долго, — недовольно пробурчала она, принимаясь ликвидировать следы своего вмешательства.

— Красиво, Молли, а что это? — Поинтересовался детектив. Он никак не мог понять, зачем она занимается художественной резьбой по телу.

— Нет пределов совершенству, — отстраненно ответила она, погруженная в работу.

Спорить с этим детектив не стал, хотя и заметил, что, выдавая ему на исследование циррозную печень, Молли казалась более задумчивой, чем обычно.

Несмотря на предварительное согласие, зельевар оставался таким же неуловимым. График у него прыгал, как сердечный ритм при тахикардии, и поймать его спящим ночью оказалось той ещё непростой задачей. 

— Зачем вам кровать, — подкалывала его Молли, наблюдая, как он вытягивает из банки очередного "красавчика". — С вашим ритмом жизни давно следует научиться спать стоя, как жираф. 

Ей доставляло необъяснимое удовольствие шутить над профессором, спорить или отвешивать сомнительные комплименты. Искреннее восхищение вызывала у Молли только его виртуозная работа. А словесные пикировки служили приятным дополнением. Здесь, в зазеркалье, она ощущала раскованность, да и привычное смущение отступало, позволяя проявлять язвительность, которой в обычной жизни доктор Хупер воли не давала. 

— В отличие от вас, я ещё не потерял надежду, что кровать мне когда-нибудь понадобится, — отбрил профессор, распределяя тушку на столе. 

— Мне показалось, или это была пикантная шутка? — Молли пыталась выглядеть строгой, но её выдавали глаза. 

— А вам обязательно нужно искать во всём неприличный подтекст? — Ухмыляясь, поинтересовался зельевар. 

— Потрясающе, да вы повеса… — Не скрывала больше улыбки Молли. — А мисс Трелони уверяла, что порядочный. 

— Мы с Сивиллой не были настолько близки, чтобы она успела оценить эту сторону моей натуры. А так я больше пятнадцати лет проработал в школе, полной подростков с пубертатом. Поэтому вынужденно выучил кучу стишков и песенок с неприличным содержанием, а ещё скопил коллекцию неумелых карикатурных изображений женской груди, как её себе представляют пятнадцатилетние девственники, которые отбирал у этих самых девственников. 

— Да вы тиран! На святое покусились! — Молли уже хохотала, представляя, как коварный Снейп подкрадывается к галёрке, отнимая у очередного бедолаги черновик с любовно нарисованными из воображения гипертрофированными бюстами. 

— Вам, как патологоанатому, было бы интересно глянуть, анатомия на этих рисунках и рядом не валялась. Но я не буду ничего показывать, я же мерзавец, — широко и весьма зубасто улыбнулся в ответ зельевар. 

— Не дождётесь, я не стану умолять вас показывать мне грудь, лучше уступите место и покажите, как правильно резать "это". 

— Ну и у кого из нас извращённые вкусы, — фальшиво возмутился Снейп, но отступил, протягивая Молли скальпель. — Это гриндилоу, переворачивайте его осторожно, у твари хрупкие пястные кости. 

Проводя дни за привычной работой, а ночи в экспериментах, Молли начала ощущать себя, как студентка-медик, снова безнадежно влюбленная в свою профессию. Медицина в сочетании с магией дарила неограниченную свободу для мутаций, а отдельные особи способны были привести в экстаз любого натуралиста. Волшебные твари, которых они потрошили с профессором, были странными, необычными, и ей все больше хотелось узнать о мире, где они обитают. Весьма кстати Молли получила приглашение на чай от Сивиллы и в назначенное время снова входила в здание местной волшебной школы. 

Из разговоров с зельеваром она уже хорошо представляла, кем раньше была Трелони, и догадывалась, кого и чему она учит в особняке близ парка Равенскорт. Уже знакомая по предыдущему посещению Анна сопроводила Молли в светлую уютную гостиную, где был накрыт чайный набор на две персоны. Сивилла отложила в сторону книгу и поднялась, приветствуя гостью:

— Молли! Безмерно рада встрече! Вы хорошо выглядите. Намного… оживлённее, чем зимой. 

— Очень много дел, нет времени скучать. А мистер Холмс к нам не присоединится? 

— Он сейчас в Бельгии… Или уже в Люксембурге. Не могу сказать точно. У него своя работа, у меня — своя. Освободится, позвонит. Присаживайтесь и расскажите, как у вас дела. 

Молли с удовольствием отпила пару глотков душистого чая и принялась делиться впечатлениями с единственным человеком, который способен её понять.

— Это настолько интересно. Шлёппи это же буквально рыба с ногами, кому такое может прийти в голову? Да ещё и ноги мягкие, Снейп их при мне связал, как веревку. Как на таких можно передвигаться? И я до сих пор ломаю голову, как работает механизм перемещения дириколей…

— Подозреваю, это вид аппарации, но вы не найдёте орган, который за это отвечает, — улыбнулась Сивилла. — Жаль, я не додумалась взять с собой книги. О дириколях писал Ньют Саламандер в "Записках магозоолога". 

— Теперь я досконально знаю изнутри и снаружи гриндилоу, докси, пикси, клаббертов и ещё с десяток видов мелкой магической нечисти. Жаль только, здесь от этих знаний никакой пользы. 

— Вас с таким багажом можно брать преподавателем ЗОТИ в Хогвартс, даже если не сможете рассказать, как бороться с тварями, покажете, как потом поступить с тушками. 

— Жалко, что зеркало еиналеЖ разбилось, я бы хотела когда-нибудь побывать "там", посмотреть на дракона, феникса или окками. 

По словам Снейпа, никто из невыразимцев при переносе Сивиллы не пострадал, они успели выставить щиты, когда произошло возмущение остаточной энергии. Зато зеркало треснуло, а бронзовый овал вплавился в камень и также перестал быть на что-то пригодным. 

— Это был… трудный путь, — делая маленький глоток чая, осторожно сказала Сивилла. — Я бы не стала рекомендовать отправляться "туда" без особой веской причины. Я бы вообще не советовала никому ходить… так. Мне самой одного раза хватило с головой. Слышала, умельцы Эвр проводят какие-то эксперименты, им даже удалось телепортировать на полметра мышь, но животное сразу погибло, видимо, не вынесло стресса. 

Ещё немного помолчав, Трелони добавила: 

— У меня ничего не было, и встреча с Майкрофтом в тот момент оставалась единственной стоящей целью в жизни. У вас же всё иначе, для обучения и дружеской болтовни хватает зеркала, не стоит рисковать жизнью. Я рада, что вы с Северусом поладили. Передайте, внутреннее обустройство "области сна" в его руках. Думаю, ему, как опытному окклюменту, несложно будет разобраться в механизме зазеркального устройства. Тогда он сможет показать вам и кусочек Запретного леса, и окками… — Трелони снова улыбнулась, а после предложила: — Если хотите, переверните чашку на блюдечко, посмотрим, что вам готовит будущее. 

Но Молли, решительно допив последний глоток, отрицательно качнула головой. Ей не было интересно будущее, намного увлекательнее оказалось настоящее и каверзные исследовательские задачки, которые ей подбрасывал Снейп. Каждый вечер, отправляясь в постель, она ощущала себя, как путешественник на пороге нового приключения. И пусть эти знания нигде не могли пригодиться ей "здесь", расширение кругозора и вероятностей того, "что может существовать", влияло на восприятие и мышление. Молли Хупер необратимо менялась, отходя от привычного образа "серой мышки" и перенимая все больше черт некоего любознательного, циничного зельевара-авантюриста. 

— Сивилла передавала, что вы можете менять здесь все по своему желанию. Нужно только подключить воображение, — сообщила она Снейпу при следующей встрече. 

— Я вам что, Доктор Кто? И это Зазеркалье, а не "ТАРДИС", — язвительно заметил он, слегка поморщившись. Молли уже хорошо разбирала мимику зельевара и еле заметно прикусила губу от удовольствия. Это непроизвольное подёргивание носом означало, что он сначала для вида поворчит, а после разобьётся в лепёшку, но сделает то, что сейчас называет "несусветной глупостью". Потому что уже клюнул на наживку и принял брошенный его разуму вызов. 

— А у Майкрофта получалось, он для Сивиллы полигон организовывал, — подлила масла в огонь доктор Хупер. Имя "Майкрофт" действовало на честолюбивого, гордого зельевара, как красная тряпка на быка. Снейп никогда не видел Холмса, но заочно презирал соперника и теперь наверняка сделает всё, чтобы его переплюнуть. 

— Развлекаетесссь? — Ядовито и ехидно прошипел зельевар, пристально глядя на Молли. Похоже, на её лице отражалось слишком много радости и удовольствия, и она старательно напялила почтительно-умильную маску, понимая, что выходит неубедительно. 

— Да ладно, вы так и скажите, что у вас воображения хватает только на эту комнату и детальные тушки зверьков в масштабе один к одному, — брякнула она напоследок, понимая, что окончательно прокололась, поэтому, уже не сдерживаясь, залилась смехом. 

Лицо зельевара медленно зеленело, а Молли разбирало весельем всё сильнее. 

— Я вам сейчас навоображаю… подвалы с кольцами для подвешивания… за большие пальцы ног… В масштабе… как раз под вас, нахальная коротышка! — Процедил он, пытаясь прикончить Хупер убийственным взглядом. Но на неё это уже давно не действовало, вместо этого, едва отходя от смеха, сквозь рыдания, она с трудом выдавила:

— Почему подвалы… С подвесами… Или это часть ваших эротических фантазий… 

— Ах, вы, мелкая… 

С этими словами зельевар кинулся вокруг стола, пытаясь ухватить насмешницу и хорошенько встряхнуть, а Молли, понимая, что доигралась и сейчас её, возможно, будут бить, так же шустро бросилась в другую сторону, радуясь, что в рабочем лабораторном столе было метра три длины, не меньше. У неё не возникало мысли выпасть из сна и проснуться, избегая таким образом экзекуции, намного веселее было бегать от Снейпа, продолжая ухахатываться и стараясь поживее переставлять ноги, которые явно проигрывали в длине. Что характерно, волшебник тоже не торопился использовать палочку, полагаясь на сноровку, и Молли в очередной раз восхитилась его принципиальностью. 

Минуты полторы ей даже удавалось поддерживать темп, наматывая очередной круг по кабинету, но, увы, патологоанатомы редко соревнуются в беге и выносливости надолго не хватило, поэтому Снейп очень скоро поймал Молли, перехватывая за талию, и поднял на уровень своих глаз, пытаясь рассмотреть хоть каплю смущения или стыда. Предсказуемо, этих эмоций не наблюдалось и следа, зато в глазах метались озорные бесенята, а страх наказания мелькнул и пропал, смытый волной безудержной, шальной радости. 

— Поймал. И что дальше будешь делать? — Прищурившись, поинтересовалась Молли, но в тоне не было привычного ехидства или язвительности, было какое-то другое, томительное чувство, от которого по коже вдруг прошла волна жара, заставляя волоски подниматься, а кончики пальцев покалывать.

— Поставлю… и попрошу так больше не делать? — Хрипловато и неуверенно поинтересовался Северус, не прерывая зрительного контакта. 

— А может, посадишь на этот стол и медленно, медленно поцелуешь? 

Ощущая в следующее мгновение спиной мягкую поверхность трансфигурированного дивана, а губами — те самые долгие, обжигающие, горячие поцелуи, Молли с удовольствием поняла, что второй вариант показался более предпочтительным. Своими прикосновениями Снейп будто снимал с неё застарелую шелуху, старую кожу, которая долгие годы сковывала движение, возвращал ей энергию, чувствительность, нежность, гибкость. На диван падала одеревеневшая кукла, а руки для объятий протягивала богиня, Галатея, для создания которой не требовался резец скульптора — только искреннее обожание, горячее желание и ласка. Генри из мединститута, несостоявшийся жених Том и даже Шерлок — все мужчины, которые были у Молли или только занимали место в мечтах, подхваченные порывом ветра, унеслись без следа, как опавшие осенние листья. Их место занимало что-то дикое, массивное, рычащее, неприрученное. 

"Это же… я!" — с изумлением, восторгом и толикой ужаса осознала Молли. Как она раньше умудрялась не замечать, подавлять, прятать в себе такое… И всё это разбудил в ней Он. В очередной раз она подумала, что зеркало связало их не напрасно. 

Испытывая головокружительное удовольствие и чувство благодарности, Молли томно потянулась и укусила любовника за плечо, ощущая, как сильная рука сжимает и слегка дёргает растрёпанную косу, открывая доступ к беззащитной шее. Где-то ниже диафрагмы рождался, поднимаясь выше, хрипловатый стон, который улетал к потолку с выдохом, а на вдохе резонировал в горле, превращаясь в кошачье мурлыканье. Молли не подозревала, что умеет так стонать, и по тому, как хищно, прищурившись, глянул на неё напрягшийся зельевар, со сладким предвкушением поняла, что стонать ей придется долго.

Внешне сумасшедшая ночь любви никак не отразилась на теле Молли, но внутри всё перевернулось, будто оковы, которые сдерживали её эти годы, разбились под ударами громадного кузнечного молота. Скромного патологоанатома сменила женщина, каждым движением излучающая уверенность. В походке, в повороте головы сквозило превосходство. "О, да, я прекрасна и такое умею… но вам этого никогда не попробовать… запретный плод". То, что Ирэн Адлер долго шлифовала и совершенствовала, сделав своей профессиональной чертой, у Молли превратилось в естественную женственную сексуальность. Она не меняла гардероб, небрежно собрала волосы в хвост, но тот огонь, который ненароком разгорелся, продолжал пылать, наполняя глаза ведьмовским сиянием. 

Она не была влюблена в Снейпа, нет, ей было хорошо и она просто стала… свободной. 

Поднимаясь по ступенькам больницы, Молли одним движением брови вынудила коллегу с другого этажа притормозить и придержать перед ней дверь. "Ха, Северус, мне для этого даже палочка не понадобилась", — промелькнула лукавая мысль.

Питер, смертельно уставший после очередной ночной смены, наливая кофе, обернулся к ней:

— О, Молли, кстати, там недавно привезли… — И запнулся, не замечая, как горячий напиток переливается через края и стекает на ковролин. — Э… Ты причёску сменила? 

— Хм? Нет, не думаю, — задумчиво отозвалась Молли и еле сдержала усмешку. Голос соблазнительницы, рожденный там, во сне, остался с ней, таился в полутонах, модуляциях, заставляя вслушиваться в каждое слово — вдруг послышалось? Питер, заметив, что кофейник в руках опустел, а лужа подбирается к ботинкам, опомнился и кинулся за бумажными полотенцами, торопясь ликвидировать собственный промах.

— Ох, Снейп, что же ты со мной сделал, — улыбаясь собственному отражению в стекле, тихонько прошептала Молли. Ей было чуточку неловко, — давала о себе знать прежняя мышка, но возвращаться к старой версии себя доктору Хупер больше не хотелось.

Даже работалось Молли сегодня легко и спокойно. Она плавно скользила по гулким залам под различимую только ей мелодию. Кошки никуда не спешат, они всё делают вовремя, а если не сделали — значит, момент для этого ещё не наступил. Да и куда торопиться в морге? Все, кому нужно, уже успели и здесь тихо, спокойно и терпеливо ожидают свой последний приют. 

Однако Шерлок, который примчался в Бартс в огромной спешке, не был готов согласиться с этой обновлённой точкой зрения. 

— Мне срочно нужно сделать анализы вот этих образцов. И Молли, подготовь мне тело, нужно проверить, какой из этих трёх ножей больше подходит под вот эту отметину на кости… 

В этот момент Хупер только делала первый глоток чая, и торопиться никуда не собиралась.

— Лаборатория на этаж ниже, Шерлок, — мягко напомнила она. — Мог по пути туда завернуть, оставить свои образцы… Ты и так утянул у меня из стола штук двадцать бланков с подписью и печатью, сам и с анализами справишься… Спуститься нехитрая задача, всего одиннадцать ступенек…

— Двенадцать, — автоматически поправил Холмс, не успевая затормозить свой мчащийся на всех порах мозг и осознать, что его только что послали… в лабораторию. Причем кто — Молли Хупер! 

— Хороший мальчик, вот и ступай… — Так же спокойно и миролюбиво отпустила его Молли, не двигаясь с места и делая ещё один крошечный глоток. У Шерлока от её голоса засосало под ложечкой, но он так и не понял, в чём причина дискомфорта.

— Молли, ты… 

— Нет, — ехидно улыбнувшись, ответила она. 

— У тебя… 

— Нет, — улыбаясь ещё шире, снова опровергла она предположение. 

— Но ты же явно…

— Не-а, — Молли уже улыбалась широко, глядя с прищуром и откровенной насмешкой. — Никаких изменений, Шерлок. Всё так же, как и вчера, до последней пуговицы. Поторопись в лабораторию, а то не успеешь. 

Холмс послушался, торопливо крутанулся на месте, создавая порыв ветра полами своего плаща, а сам пытался понять, в чём же противоречие. Глаза говорили, что перед ним та же Молли, до последней детали, а интуиция и чувства вопили, устраивали хаос, били в набат. 

Вернувшись минут через десять, он снова застал Молли за столом, она спокойно перебирала папки, подготавливая очередной отчет.

— Молли, а тело? 

— Шерлок, а "пожалуйста"? 

— Что? 

— Вежливость, Шерлок, — так же мягко, не повышая голоса, с мурлыкающим послевкусием, напомнила доктор. 

Холмс ощутил, как у него краснеют от смущения кончики ушей и нахохлился. 

— Тогда, может, кофе? — Совершил он ещё одну попытку вернуть всё в прежнее русло. 

— Охотно, мне с молоком и сахаром, спасибо. Будешь нести — не обожгись, — с заботой пожелала Молли. — И насчет тела — тринадцатый бокс, халат и перчатки возьми в лаборантской и после положи всё на место, как было. 

С этими словами она развернулась в кресле и принялась писать. Право же, Холмс в этом морге чуть ли не жил, вполне способен сам во всём разобраться. Притихший Шерлок старательно обрабатывал информацию, после кивнул и отправился в холодильный блок, доставать из тринадцатого бокса разрешённое для следственного эксперимента тело. После он, удивляясь себе, послушно убрал за собой и даже промыл поверхность стола. 

Молли слегка приподняла бровь, когда детектив, не прощаясь, поскакал вниз по лестнице, но не стала его окликать. Такой уж Шерлок. И удивилась лишь через пять минут, когда Холмс поставил перед ней стакан кофе с молоком. 

— Спасибо, — лучисто улыбаясь, отозвалась Молли, благодарно приопуская ресницы. 

Шерлок, глядя на её губы, сглотнул и неуверенно уточнил:

— Молли, а ты точно не…

— Совершенно точно нет, Шерлок. До свидания. 

Холмс потоптался немного, будто собирался спросить ещё что-то, всё не решаясь уйти и не зная, как привлечь к себе внимание. Кошка внутри Молли чихнула и недовольно фыркнула, прикрывая лапой нос. Она знала, что дома её ждёт теплый, сытный, выносливый мужчина, усердный и терпеливый в каждом жесте и движении — достаточно просто заснуть, чтобы прикоснуться, игриво извернуться в объятиях, ускользая, царапнуть по шее, чтобы после слизать солоноватые капельки. А сейчас перед ней мельтешил нервный, дёрганый, даже на вид неуютный набор неаппетитных подсушенных костей. Доктор Хупер едва не фыркнула вместе с кошкой. Её взгляд на Шерлока сильно изменился, когда внимание стало более… гастрономическим. 

— До свидания, Шерлок, — снова повторила Молли Хупер, ощущая, как с рук соскальзывают последние иллюзорные путы.

Кошки ценят комфорт и не гоняются за костями. Похоже, её ожидает очень интересная жизнь…

///

Очередное Рождество праздновали в доме Холмса-старшего, старинное здание подходило для того, чтобы проводить пышные приёмы, но и семейный праздник в узком кругу получился вполне уютным. Майкрофт с супругой, Шерлок, Эвр, Джон, и, конечно, Молли. Для этого вечера она выбрала простое платье-футляр с ниткой жемчуга и скромным макияжем, предпочитая держаться поближе к Сивилле, не привлекая к себе внимания. Но и эта подчеркнутая скромность не помогла. 

Шерлок с первой минуты стремился занять вообще всё помещение. С трудом пережив ужин, он тут же вскочил, кружил по комнате,  искрился догадками, что-то рассказывал, разве только не жонглировал апельсинами. Джон, уставший за вечер от фокусов своего соседа, уснул в уголке со стаканом шерри, а Молли сохраняла спокойствие сфинкса, никак не реагируя на фонтан энергии в исполнении младшего Холмса. 

Майкрофт, лениво наблюдая за суетой брата, тихонько проговорил:

— Теперь Шерлок ведёт себя, как озабоченный придурок, и совсем этого не замечает. А ведь недавно морщил нос в нашу сторону.

— Не говори ему, он забавный, когда пытается произвести впечатление, хотя и сам до конца не понимает, зачем, — так же тихо с усмешкой ответила ему Сивилла.

— Бедный Шерлок, прыщи уже прошли, а пубертат только настиг, — лицемерно посочувствовала Эвр. — И вдвойне жаль, что ему при всех усилиях ничего не перепадёт. 

— Никак, — ухмыляясь, подтвердила Молли. — Я такое не ем. У меня диета из зельеваров. 

Майкрофт страдальчески заворчал, так и не желая принимать Снейпа, а Сивилла взглянула на Молли и в глазах её вспыхнуло понимание и одобрение. 

— Но хода туда нет, — легонько улыбаясь, напомнила бывшая прорицательница. — Может быть, когда-нибудь… 

— Мне пока и не надо, меня всё устраивает, — качнула головой Молли, украдкой касаясь зеркала в кармане. — Но может быть, когда-нибудь… 

И предвкушающе улыбнулась. 

Кошки не любят боли. Кошки ходят сами по себе. И кошки умеют ждать. Однажды у Эвр обязательно всё получится, портал между мирами восстановится, и мужчина, который фыркает, злится и ворчит, недоверчиво топорща шерсть на загривке, но позволяет себя гладить, дозреет и сам упадёт в мягкие когтистые лапы, как спелый плод. Когда-нибудь.

А пока Молли было достаточно и этого…

Примечания:

С продолжением, дорогие читатели. Пальцы чесались сильно, да.  Вторая часть получилась более короткой и задорной, во всяком случае, я улыбалась почти всё время, пока писала. 

История получила название "Felis margarita" — "барханная кошка", так как Молли, небольшая и изящная, незаметная, но опасная, напоминает этого представителя кошачьих. Не идёт ей быть пумой, а вот мягкой барханной кошечкой — вполне )

На логичный вопрос — что с Шерлоком, он заболел? Отвечаю: влюбился. Не было с ним такого раньше, он же "чистый логичный разум", "чувства — дно", "я выше этого", а тут ладошки потеют, сердечко стучит, гормоны газуют, да ещё девочка внимания не обращает. Вот и паникует (встречались мне такие гиперактивные, когда влюбляются — суетятся, творят глупости и превращаются в сущую катастрофу). Ничего, привыкнет (наверное).

Надеюсь, история пришлась по душе, обнимаю, ваш Автор )