Сборник страшных историй (крипипаст) (джен)

СМЕРТЬ ПИАНИСТКИ

Для начала, пианистка Магда Буш до сих пор проживает в одном из западных районов Берлина. И сколько она еще проживет, скрыто за завесой тайны.

Не знаю, имела ли Магда какое-нибудь психическое отклонение, но общение было для нее тяжким трудом. Выросшая в любящей семье, Магда обычно понимала других людей, но ее это быстро утомляло. В беседе она чувствовала себя так, словно обязана вовремя подобрать нужную деталь конструктора: «спасибо», «пожалуйста», «очень интересно», «чудесно», «правда?», «что у вас нового?», «поздравляю» и пр.

Верите ли, но многие считали Магду приятной! Занятая конструированием беседы, она была озабочена только тем, как бы правильно отвечать. Это делало Магду альтруистичной слушательницей, всегда проявлявшей внимание. Но потом она ощущала столь сильную усталость, что в детстве опрометью бежала в свою комнату, чтобы посидеть несколько часов взаперти. Повзрослев и окрепнув, Магда научилась держаться, зато стала еще больше ценить одиночество.

Она не была бессердечной. Некоторые люди ей нравились. К родителям Магда испытывала искреннюю привязанность. Но из симпатии у нее не вытекала потребность в общении. В идеальном мире Магды все любили друг друга, хотя никто не разговаривал и не ходил в гости.

Чужие дома были фобией Магды. На улице или в общественных зданиях она чувствовала себя свободнее. Однако ей необходимо было все самообладание, чтобы войти в чужое жилье. В гостях Магда чувствовала себя лишенной путей отступления, не смеющей ни на мгновение отвлечься от собирания своего утомительного социального «лего».

Магда Буш блестяще окончила Берлинский университет искусств. Если человеческая речь у Магды, как принято говорить, в одно ухо влетала, в другое вылетала, то музыкальная пьеса, даже впервые прочитанная глазами, для нее была предельно ясна: ее структура, гармонический план, ритмическая повторность, секвенции, интонации — в отличие от вербального общения, все это было понятно и окрашено экспрессией. С малых лет Магда не отлипала от рояля, и пальцы ее настолько привыкли извлекать звуки, что, оказавшись вдали от клавиш, начинали сами собой барабанить по предметам.

Но выдающейся карьеры Магда не сделала. Возможно, успех, в наши дни тесно связанный с социализированностью, скорее навредил бы ее не слишком крепкому душевному здоровью, чем принес счастье.

Несмотря на престижное образование, Магда зарабатывала репетиторством в самых обычных семьях. Даже учитывая фобию чужих квартир, это было самое щадящее из всего, что она могла выбрать: работа на несколько часов в день с единственным учеником меньше угнетала ее, чем официальное преподавание, концертмейстерская деятельность, игра в оркестре или в ресторане.

Все же спустя лет пять Магду подкосило переутомление. Врач посоветовал ей снять дачу и хоть неделю провести на природе.

И вот Магда в тесном, плохо обставленном домике на берегу Шпрее. Кухня на первом этаже, спальня на втором.

Улегшись в постель, Магда долго не могла заснуть. На даче не было рояля, и ее пальцы чувствовали себя неловко. Промучившись до полуночи, пианистка начала настукивать по обшитой деревом стене.

Внезапно в ответ донесся стук, в точности повторивший ее пассаж. Магда обмерла. Она не столько испугалась, сколько была озадачена. В полном недоумении она пробарабанила новый пассаж, на сей раз более сложный. Моментально кто-то ответил ей с такой же быстротой и точностью. Теперь она различила, что звук доносится снизу, от входа.

Позвонить в полицию не пришло Магде в голову: с чего бы злоумышленнику настукивать пальцами? Можно сказать, у нее вообще не было никаких предварительных догадок. Магда принялась барабанить по стене, делая паузы, чтобы услышать безошибочное, четкое повторение. Она заметила, что звук каждый раз приближался. Кто-то выстукивал уже на перилах лестницы.

Магда только что отбила очередной причудливый ритм. Дверь медленно приоткрылась, и в проеме возник голый скелет, ничем не отличавшийся от человеческого, кроме невероятно длинных пальцев, доходивших до самого пола. В свете луны Магда разглядела фантасмагорию до мельчайших деталей. Тонкие пальцы скелета виртуозно отцокали по полу заданный ритмический узор. Затем невероятная фигура двинулась к Магде.

Пианистка, вместо того чтобы закричать, вновь нервно забарабанила мелодию. И фигура мгновенно остановилась, чтобы воссоздать последовательность звуков.

Озаренная наитием, Магда выбивала один за другим длинные, замысловатые, фантастической быстроты пассажи. Чудилось, скелет вынужден был их повторять и не мог сдвинуться с места, пока не сделает этого.

Дикое состязание длилось до самого рассвета. С первым лучом солнца зловещее существо исчезло.

В тот же день Магда отказалась от дачи и вернулась в Берлин.

Пианистку терзало сомнение: приснился ли ей из-за резкой перемены обстановки невероятно подробный кошмар, либо это предвестие потери рассудка, либо она видела то, что видела?

Отныне у Магды, кроме музыки, появилось новое увлечение. По интернету, в библиотеках, в антикварных магазинах она искала хоть какие-нибудь упоминания о своем дачном посетителе. Это даже благотворно отразилось на ее навыках общения: Магда по собственной инициативе задавала вопросы и устанавливала кое-какие контакты.

Но миновали годы, а Магда по-прежнему не находила ответа.

Однажды случай привел ее в антикварную лавку, где пианистка едва успела описать облик диковинного скелета, как антиквар предложил ей взглянуть на некий наличествовавший у него редкий трактат. Стоимость трактата далеко превышала очевидные финансовые возможности Магды. Но, должно быть, антиквар заметил в ее глазах страстный блеск и на удачу решил позволить ей посмотреть фолиант, рассчитывая, что при столь сильном желании она достанет деньги.

Магда осторожно перелистнула страницы. Трактат был написан на незнакомом ей языке, но кое-где попадались гравюры. Человеческий остов с птичьей головой; другой скелет, в груди которого содержались шестеренки, а изо рта высовывался часовой маятник; и наконец, ее старый знакомый — с тонкими длинными пальцами до самой земли...

Сердце Магды отчаянно забилось. Она не смела выпустить книгу из рук, ничего не предприняв. Пока она раздобудет средства, все может измениться; если антиквар даже согласится ждать, кто-нибудь успеет предложить ему более крупную сумму. Воспользоваться шансом необходимо было прямо сейчас.

Впервые в жизни Магда решилась импровизировать не на рояле, а в общении с людьми.

— Мне нужно позвонить, — дрожащим голосом сказала она, доставая телефон.

Притворившись, что набрала номер, Магда сдавленно прошептала в трубку:

— Отто... Отто, это ты? Я нашла книгу. Ты должен приехать. Да, насчет цены...

Отвернувшись от антиквара, она немного отошла, как бы для большей конфиденциальности разговора. И, улучив момент, сфотографировала страницу на телефон.

Вернув трактат, Магда, словно воровка, опрометью выскочила из лавки. На улице она тут же проверила снимок: он получился отчетливым.

Нынче же Магда разместила фотографию на нескольких исторических форумах. И везение не покинуло ее. Утром в одной из тем пианистка получила развернутый ответ. Какой-то любезный и эрудированный пользователь терпеливо разъяснил Магде, что речь идет о труде на средневековой латыни, название которого допустимо перевести как «О смерти мастеров». Гравюра с клювоголовым и гравюра с языком-маятником, описанные Магдой в теме (их она не сумела сфотографировать), очевидно, представляют собой смерть врача и смерть часовщика. К врачу она является в виде так называемого «чумного доктора», одетого в своеобразный старинный «респиратор», напоминающий клюв, а ремеслу часовщика соответствует смерть с маятником во рту.

Что касается скелета с длинными пальцами, это смерть музыканта. Приглядевшись, можно заметить, что гравюру обрамляет надпись: «Кто в чем искусен, от того и умрет».

Текст на странице излагает легенду, будто музыкант способен избежать смерти, ибо последней приходится повторять за ним любую исполненную им мелодию, и пока это не закончится, не сможет его настичь.

На Магду низошел душевный покой. Раскрыв мучительную тайну, она уже не захотела выкупать антикварный трактат. Для нее и так все встало на свои места, показавшись, по итогу, необычайно естественным.

С тех пор, играя на рояле или просто настукивая по столу, Магда Буш всегда знает, что если смерть рядом, сначала ей придется пробарабанить своими костяными пальцами в ответ.

Датируется 1885 годом

Путешествуя за границей в поисках знаний, в Риме я познакомился с лейтенантом Франческо Дзанетти. Следующую историю я слышал лично от него.

Дзанетти снимал меблированную комнату в одном из районов Рима. Ночью ему не спалось, и он курил в открытое окно. Неожиданно Дзанетти увидел женщину, одиноко бредущую по улице. Тут же ему бросилось в глаза, что ее нагоняет мужчина. Лейтенант Дзанетти был рыцарственной натурой, он продолжал наблюдать, решив не оставлять это дело так и при первом же признаке, что женщине угрожает опасность, ринуться на помощь. На беду, женщина зашла под арку и скрылась из поля зрения. Мужчина-преследователь прибавил шаг и, хищно озираясь, скользнул за ней. Теперь Дзанетти не сомневался в его грязных намерениях и уже было кинулся на улицу, ожидая вот-вот услышать душераздирающий женский крик.

И крик вправду раздался — полный безмерного ужаса, мольбы и животной, невыносимой боли! Но Дзанетти замер, как вкопанный. В эту ночь он не ринулся на помощь несчастной женщине. Более того, лейтенант Дзанетти плотно закрыл ставни и сидел в своей комнате тихо, бледный как полотно.

И вот почему, господа! Крик был мужской...

Студентки Нина и Оксана любили поспорить друг с другом на философские темы.

Однажды после учебы девушки купили печенья и пошли к Оксане, жившей рядом с университетом.

На кухне за чаем — то есть в классической обстановке для современных философских бесед — Нина начала дискуссию. Эта девушка отличалась скептическим складом ума, поэтому на ее долю чаще всего выпадала роль разоблачительницы, зато Оксана любила отстаивать что-нибудь, даже если приходилось выступать «адвокатом дьявола».

Нина сказала:

— На самом деле в страхе нет ничего мистического. Мы боимся зомби, вампиров, призраков и мутантов, только потому что они опасны. Я имею в виду, мы боимся, что нас ранят или убьют, а это нормально.

— Иногда люди боятся непонятного, — заметила Оксана.

— Конечно, раз им непонятно, может ли оно причинить вред, — подхватила Нина. — Вдруг может? Особенно когда имеются признаки такой возможности... На секундочку, если у тебя клыки до бровей, никто не рад повстречать тебя в темном переулке.

Подруги рассмеялись.

— Поэтому нас пугают и странные звуки в пустой квартире, — развивала мысль Нина. — Мы думаем, что бука прячется у нас под кроватью либо в шкафу. Он схватит нас, утащит, высосет кровь. В самой мистической страшилке над персонажам должна висеть угроза абсолютно материалистических неприятностей, именно в них заключается ужас.

— И все же... — покачала головой Оксана. — Я знаю, по крайней мере, одну жуткую историю, в которой героям ничего не угрожало.

Нина недоверчиво усмехнулась:

— Спорим, нет?

— До того, как переехать в этот район, — произнесла Оксана, — мы жили в хрущовке на окраине. Во дворе у нас был мальчик Дима, который все время терялся. Понимаешь, когда Диму отпускали гулять на улицу, потом иногда находили то в универмаге, то на какой-нибудь станции метро, однажды даже в бассейне. Картина маслом: маме звонит администратор бассейна: «Куда вы смотрите, вы забыли у нас своего ребенка, он тут сидит и ждет!» А главное, Дима плакал, что никуда без разрешения не уходил, и в бассейн его действительно отвела мама. Ясно, ему никто не верил. Но как-то мы с Димой качались на качелях, и я сама видела: подошел Димин папа и сказал, что они пойдут стричься. Ну а затем Диму нашли слонявшимся возле парикмахерской. Остальные дети тоже, случалось, замечали, что Диму забрали папа, мама или бабушка... Они ничего плохого ему не делали, вели себя, как обычно, просто вдруг исчезали, и когда мальчик набирал их на мобильнике, оказывалось, что папа с мамой на работе, а бабушка дома. Родители думали, что у него такой бзик, старались не спускать с Димы глаз, но буквально стоило им отвернуться, как он снова терялся. В парке мама на минутку забежала в туалет, а Дима опять пропал — оказалось, другая «мама» увела его на автобусную остановку.

Оксана умолкла. Нина в недоумении глядела на нее:

— И все?

— Да.

Брови Нины с сомнением приподнялись:

— Но что же тут страшного?

Подумав немного, подруга пожала плечами:

— Как что? То, что Дима так и не узнал, кто из них настоящие.

Стук в стену

Эта история произошла с Надеждой Игнатьевой, которая с детства слышала стук в стену. Возможно, она начала слышать его еще в роддоме, едва появившись на свет.

Даже если стен вокруг не было, стук в стену Надежда слышала все равно. Он раздавался не беспрерывно, а лишь иногда, негромко и в разном ритме.

Решает Надя задачу в классе — тук-тук-тук, пауза, тук-тук-тук-тук-тук. Гуляет в подружками во дворе — тук, пауза, тук-тук-тук.

— Слышите, кто-то стучит!

— Кто стучит?

— Ну вот, только что...

— Никто не стучит, да ну тебя, Надька!

Она стала всерьез обращать внимание на стук в стену только тогда, когда поняла, что остальные люди его не слышат. Бояться Надежда не боялась, привыкла, но теперь стук стал ее личной загадкой.

Жизнь у Надежды Игнатьевой складывалась обыкновенно. Надо ли объяснять, что в наши дни в России значит самая обыкновенная жизнь, без каких бы то ни было привилегий?

Необыкновенным был лишь раздававшийся время от времени стук в стену. Быть может, гадала Надежда, в виде этой странной галлюцинации ее преследует вытесненное воспоминание, загнанная глубоко внутрь обида или страх? Или у нее специфическое расстройство слуха?

Стук в стену по-прежнему оставался для Надежды тайной, пока случайно в сети ей не попалась подробная статья о тюрьмах: про то, как люди в нашем отечестве сидели, сидят и будут сидеть. Кроме прочего, в статье рассказывалось и о тюремной азбуке, с помощью которой перестукивались заключенные.

Надежда прочитала, что с этой целью используется таблица. Например, такая:

. 1 2 3 4 5

1.А Б В Г Д

2.Е Ж З И К

3.Л М Н О П

4.Р С Т У Ф

5.Х Ц Ч Ш Щ

6.Ы Ь Ю Я Й

Соответственно, если вы хотите отстучать букву «я», вам нужно сначала сделать четыре стука (ее место по горизонтали), потом шесть (по вертикали): тук-тук-тук-тук, пауза, тук-тук-тук-тук-тук-тук.

Описание этой системы поразительно напоминало Надежде стук, сопутствовавший ей, сколько она себя знала.

Не долго думая, Надежда сильно застучала костяшками пальцев в стену своей комнаты: тук-тук-тук-тук, пауза, тук; тук-тук-тук-тук-тук, пауза, тук:

— Г-Д-Е-Т-Ы?

Стена выходила в пустой коридор. Но Надежда Игнатьева даже не удивилась, когда услышала ответ: тук-тук-тук-тук, пауза, тук-тук-тук-тук-тук-тук; тук-тук-тук, пауза, тук...

— Я-В-С-О-С-Е-Д-Н-Е-Й-К-А-М-Е-Р-Е.

Марина Воронович — старая охотница за нечистью. Ее стрижка-ежик в свете лампы сверкает блестками седины.

— Глупо, что большинство людей представляет себе темных, как нечто, что прямо-таки бросается в глаза, — говорит Воронович, отхлебывая пиво из бутылки. — Ой, глядите, черная рука с тремя локтевыми суставами тянется к моему горлу! Прозрачные светящиеся фигуры, скелеты, живые мертвецы. Клыки, колени, развернутые назад, гигантский рост, крылья, капающая слизь. В общем, только дурак не догадается.

— А в действительности не так?

— Нет, конечно, — подтверждает Воронович. — Самое опасное в темных то, что их практически невозможно вычислить. Неспециалисту, по крайней мере. И еще — всегда толком неясно, что они хотят сделать. Профессиональный секрет: иногда приходится защищать клиентов, не вполне представляя, от чего именно. На всякий случай мы по умолчанию считаем, что действия темного лучше предотвратить. Но вообще это может быть необязательно вредное для человека действие. Это может быть просто любое действие.

— В каком смысле «любое»?

— В самом прямом. Любое. Все, что вы способны себе представить.

Мне смешно:

— Предложит купить Орифлейм?

— Что угодно, — повторяет Воронович. — Но как бы они ни старались, их выдает то, что какой-то из их шагов будет полностью абсурдным. Не поддающимся логике. Ищите по-настоящему странное. Если найдете, ваша взяла.

— Как насчет реальных примеров?

Отставив пиво на столик, Воронвич кивнула своим сверкающим сединой ежиком:

— Я расскажу случай, который, собственно, и привел меня в профессию. Очень простой, даже хрестоматийный. Итак...

Я заканчивала школу. Домой приходила, конечно, раньше родителей. И вот телефонный звонок. Поднимаю трубку. Мужской голос спрашивает:

— Девочка, как тебя зовут?

Тогда еще не вошли в моду сайты знакомств. Некоторые мужчины так делали: звонили наугад и, если отвечала девушка, пытались завязать разговор. Я сразу повесила трубку.

Через минуту опять звонок. Все тот же голос:

— Девочка, как тебя зовут? Твою маму зовут Анна Николаевна. А тебя как зовут?

Я не любила таких игр, и мне не понравилось, что он где-то выведал мамино имя.

— Вам что?

— Девочка, как тебя зовут?

Я снова бросила телефон.

Потом наступило время гулять с собакой. Мы держали немецкую овчарку Агату. Через улицу был сквер, куда мы с ней обычно ходили. Еще не стемнело, в сквере хватало прохожих, да и Агата рядом. И тут ко мне приблизился мужчина, полненький, в нейлоновой черной куртке, которая еще больше его полнила, коротышка, с круглыми щечками, в общем, скорее забавный...

— Девочка, как тебя зовут?

Я так возмутилась, что уже принципиально не собиралась называть ему свое имя.

— Вы кто? — поинтересовалась я довольно грубо.

Коротышка как-то заискивающе продолжал:

— Твоего папу зовут Андрей Иванович. А тебя как зовут?

— Что вам от меня нужно?

— ...Собачку — Агата. А тебя?

— Собачка дрессирована на охрану, — предупредила я.

Незнакомец робко улыбнулся, как бы показывая, что нет никаких оснований для угроз.

— А помнишь мишку? Мишку Федю? Девочка, а как...

У меня похолодело внутри. В детстве я звала своего плюшевого мишку Федей, мне казалось, что «Федя» звучит очень плюшево.

— Кто вам сказал?

Мой собеседник воспрянул духом:

— У тебя была подружка Алия Хафизова.

Правда. В детском саду... Сейчас бы я даже не вспомнила ее фамилию, если бы незнакомец не назвал сам.

Меня все сильнее охватывал страх. Незнакомец сыпал именами моих одноклассников, родственников, учителей, всеми, что хоть что-то для меня значили... В панике я хотела броситься бежать, позвать на помощь, раскричаться на незнакомца: «Отвали! Отстань от меня!» Зачем он спрашивает?

— Девочка, как тебя зовут?

— Разве вы сами не знаете? — задала я самый резонный вопрос.

Глядя на меня умоляющим взглядом, он лишь отрицательно покачал головой.

Тогда в ужасе с примесью злости я неожиданно для самой себя отчеканила ему в лицо:

— Меня зовут Татьяна!

Незнакомец осекся, сконфузился и забормотал:

— Извините, я обознался. Ради бога, простите за беспокойство!

С растерянным видом он попятился, повернулся и суетливо шмыгнул прочь.

— Больше я его никогда не видела, — заключила Марина Воронович. — Но теперь уже не сомневаюсь: это был настоящий темный. Всегда толком неясно, что они хотят сделать. Но, по умолчанию, их действия лучше всего постараться предотвратить.

Все началось с того, что к охраннику в супермаркете подошла просто, но хорошо одетая женщина.

— Извините, вы не Алексей Цимбалин? — осведомилась она.

— Да, — удивленно буркнул тот.

— А я Таня Гайдукова, — заулыбалась женщина. — Узнал?

Впрочем, это реальная история, а не художественный рассказ, так что описание этой встречи с моей стороны полнейшая отсебятина. Мне лишь кажется, что удобнее читать, если текст будет разбит на несколько коротких сцен. И вот вам вводная: случайно встретились друзья детства, когда-то жившие в квартирах напротив и учившиеся в одном классе. Ностальгически вспомнив это обстоятельство, Гайдукова пригласила Цимбалина после смены посидеть в ресторанчике и поболтать за жизнь.

Женщина поспешила намекнуть, что денег у нее куры не клюют, и старому приятелю грех стесняться принять ее приглашение, а потом она отвезет его домой на машине. Цимбалин поддался на уговоры, и к тому же у него мелькнула практичная мысль, что у Тани, видимо, бизнес и связи, неплохо закинуть удочку насчет работы.

В ресторане Гайдукова заказала ужин и поведала, что не замужем и не собирается, не миллионерка, но в средствах не ограничена, любит отдыхать за границей, иногда даже сгонять на денек-другой развеяться. И, конечно, это позволило Цимбалину осведомиться, как это она заделалась в капиталистки? Гайдукова задумчиво сказала:

— Я и тебя могу научить, Лёш. Это не секрет. Каждый может. Просто не пойду же я на улицу приставать к прохожим: «Хотите, расскажу, как стать богатым?». А тебе — пожалуйста, хоть сейчас.

В ответ на кивок Цимбалина она продолжала:

— Я запишу тебе один адрес. Пойдешь туда, совершишь кое-какой обряд и загадаешь желание. Я, например, загадала, чтобы мне на все хватало денег. Теперь мне действительно хватает на все, но я это на афиширую, а трачу в свое удовольствие. Большие средства надо как-то отмывать, а я не умею, да и ну их. Ем что-нибудь вкусненькое, катаюсь, хобби, бытовая техника, домработница... плачу ей вдвое против обычного... в общем, живу и даю жить другим.

Цимбалин вытаращил глаза. Гайдукова поторопилась:

— Понимаю, не веришь. Ну, чем тебе доказать? Просто решила дать инфу по доброй памяти... Забыл, как мы купаться вместе ходили, по грибы, как вечно торчали в гостях друг у друга? Хочешь, куплю бриллиантовое кольцо и при тебе выброшу на дорогу?

— А что за обряд? — осторожно спросил Цимбалин, успокоив себя, что интересуется на всякий случай, только чтобы не спешить с выводами.

— Ерунда, — Гайдукова махнула рукой. — На полу будет начерчен круг, ты пройдешь по нему сначала по часовой стрелке, потом против часовой, выпьешь стакан воды... Не бойся, в воду ничего не подмешано, можешь свою из дому принести. И, стоя на левой ноге, загадаешь желание.

Цимбалин встряхнулся, ошеломленный этим абсурдом.

— Любое?

— Вообще-то да. Но, наверное, глупо загадывать что-то вроде «стать властелином мира» или «попасть в Нарнию», лучше что-нибудь более реалистичное, чтобы не профукать зря. Это мое личное мнение.

— А взамен — душу?.. — в уме у Цимбалина всплыла пословица про бесплатный сыр.

Гайдукова покачала головой:

— Нет, взамен ничего.

В ту ночь Цимбалин долго не мог заснуть. Чем он рискует, если попытается? Что его снимут на скрытую камеру, как он нарезает круги по и против часовой, а потом балансирует на одной ножке? Да, разве что. Но неужели взрослая тетка, а в прошлом — «своя в доску» Танька Гайдукова — развлекается такой ерундой?

Что если бы (он сказал — если бы!) все оказалось правдой? Какая выгода инопланетянам или, там, сектантам исполнять желания клиента без всяких условий, без скрепления кровью адских договоров, без предложения продать свой смех, вставить вместо сердца в грудь камень или что еще бывает в сказках?..

А если бы (он сказал — если бы!) — то что бы он пожелал? Танька практично устроилась: деньги надежнее всего. С другой стороны, можно загадать стать известным, тогда деньги придут сами собой, а вдобавок почет, тусовки, популярность у женщин... Бессмертие? Нет, надо реалистичное, чтобы не профукать. Значит, и вечную молодость нельзя. Идеальное здоровье? Как там у Шопенгауэра: здоровый нищий счастливее больного короля. Дурак этот Шопенгауэр, где он видел здоровых бомжей!

Цимбалин чувствовал, что раззадорился. Почему бы не заглянуть по адресу? Посмотреть, что за контора.

Контора оказалась где-то в Чертаново, полуподвальный чистенький офис. Цимбалин только заранее не подумал, как собирается объяснять цель своего визита, и, когда к нему подлетел менеджер с бейджиком и вопросом «чем могу помочь?», замялся:

— Тут... мне дали ваш адрес...

Менеджер улыбнулся:

— Вы по поводу исполнения желания? Вас проконсультировать?

Цимбалин обрадованно закивал.

— Бла-бла-бла...

Юноша-менеджер бойко отрапортовал, что «мы заботимся об удобстве клиентов», «практикуем индивидуальной подход», и что надо будет ходить по кругу, пить воду, стоять на одной ноге, услуга бесплатная.

— У вас есть ко мне вопросы?

Цимбалин никак не мог взять в толк, в чем подвох. Он спросил, может ли быть его желание истолковано превратно, например, он захочет «быть здоровым до самой смерти», поэтому тотчас же умрет, пока не успел еще заболеть? Менеджер заверил, что это исключено, в крайнем случае, клиента заранее попросят об уточнении деталей. У Цимбалина иссякла фантазия, он не знал, к чему прикопаться.

— Объясните, какой вам смысл оказывать такую услугу даром? — напрямик рубанул он.

— Мы работаем для вас! Наша единственная цель — забота о потребителе! — сияя, выпалил менеджер.

— Тогда я хотел бы загадать желание, — смущенно сказал Цимбалин.

Алексей Цимбалин не рискнул пожелать что-нибудь заковыристое и благоразумно остановился на том, чтобы ему всегда хватало денег. По крайней мере, у Гайдуковой же получилось.

Уже на следующий день он приехал в офис, совершил странный обряд, и у него автоматически появились пополняемые неизвестно откуда счета. Цимаблин уволился из супермаркета, от всей души поблагодарил Гайдукову и зажил припеваючи.

Абсолютно никаких неприятных последствий внезапное богатство Цимбалину не принесло: ни черти не явились за ним, ни сам он не спился от счастья. Наоборот, у него улучшилось здоровье, появились новые интересы и привлекательные планы на будущее.

* * *

...За столом у себя в офисе генеральный директор Мария Ивановна Сидорова с утомленным лицом просматривала текущую документацию. По желающим денег показатели были высокие. Со временем они начнут серьезно влиять на экономику.

По желающим знаменитости отчетность тоже выглядела неплохо. Множество бездарных и невежественных людей уже сейчас стали «звездами», известными писателями, публицистами и даже учеными. Это все явственнее отражалось на состоянии общества.

Генеральный директор хотела было удовлетворенно улыбнуться, но вместо того озабоченно поджала губы: следующим пунктом шло желание власти. Вопрос требовалось срочно решать. Ну как втолковать очередному клиенту, что президентом может быть только кто-то один! На компромиссы в вопросах власти клиентура соглашалась неохотно, и необходима была новая стратегия, если фирма намеревалась и в дальнейшем предоставлять услугу.

Затем следовала полная папка всяческой мелочевки: пожелания, чтобы кто-нибудь умер, мучился от болезни, был изнасилован извращенными способами, попал в тюрьму... Крупных заказов на геноцид пока не поступало, но само направление выглядело перспективным.

Мария Ивановна вздохнула. Деловая этика не позволяла просто выжечь этот мир дотла, люди обязаны желать сами. Так что на Сидоровой лежала большая ответственность за успешное развитие компании. Но поскольку, по оценкам экспертов, это был мир, где счастливым человек может стать только чудом, фирма по исполнению желаний просто обязана была процветать!

Сложив в шкаф папки с документацией, Мария Ивановна засобиралась.

Сегодня ей необходимо было еще успеть в салон красоты на эпиляцию хвоста.

Самоубийство Н. было не то чтобы внезапным. Последнее время ее что-то сильно тревожило, она говорила, что болят руки. Н. рассказывала, что еще до нашего знакомства попала в автомобильную аварию в Таиланде и получила серьезные травмы обоих запястий.

Руки ей вылечили, но Н. была профессиональным жонглером, и, наверное, от нагрузок они у нее начали сильно болеть. На самом деле жонглирование — тяжелая работа. Руки жонглера — как ноги балерины, очень специализированный инструмент.

Мы познакомились с Н. в соцсетях, общались в сообществе на хоррор-тематику. Там постили и Лавкрафта, и фольклор, и крипипасты — от откровенно художественных до якобы реальных.

Н., как и я, была фанаткой вселенной Лавкрафта. Она очень настаивала на одной своей теории применительно к его творчеству. Суть ее, что герои Лавкрафта обычно белокожие мужчины из хороших семей. Но их функция всего лишь в том, чтобы узнать о существовании некоего вселенского ужаса. А настоящие носители этого ужаса, посвященные в его тайны, его хранители и адепты, всегда люди небелой расы. Кто от самой глубокой древности служит Ктулху? «Племя вырождающихся эскимосов». Кто участники шабаша в Новом Орлеане? «Все они оказались людьми смешанной крови», «горстка негров и мулатов, в основном из Вест-Индии, или португальцев с островов Кэйп-Верде». Кто защищал храм в Р'льехе? Команда «из канаков и людей смешанной расы». Культ некрофагов Ленг оказывается расположен то на Мьямне, то в Тибете. Таких примеров у Г.Ф.Л.⁽¹⁾ и его последователей масса.

По мне, это было очевидно. Г.Ф.Л. был еще тот status quo warrior, расист и ярый защитник социального неравенства. При всей своей декадентской аполитичности он не поленился написать эссе против «большевизма», где шаблонно вещал, что люди от природы делятся на высших и низших.

Американец, чьи годы жизни 1890-1936, почти наверняка испытал на себе влияние расизма. Как писатель, Лавкрафт шел путем, которым легально было идти в его время. Достаточно ведь сказать, что «в жилах Марселин текла негритянская кровь», и сразу станет понятно, почему эта самая Марселин — злая колдунья.

Теория Н. заключалась в том, что вообще в культуре человечества мистические и магические свойства приписываются именно тем группам людей, которых в реальности подвергали гонениям и объявляли неполноценными. Неудивительно, что магическим даром наделяли цыган и евреев. Самое известное в мире колдовство — вудуизм — порождено истязаемыми чернокожими рабами на сахарных плантациях Гаити. Скажи «инквизиция», и на ум тут же придет сожжение ведьм, как результат массового присвоения магических способностей женщинам. Но ведь «woman is the Nigger of the World»(с) Джонн Леннон.

Как раз тогда мы перешли в личку, где Н. убежденно продолжала доказывать, что успешные и благополучные люди испытывают мистический страх перед угнетенными.

Потом мы несколько раз встречались, в основном гуляли по городу и в парке.

С руками у Н. действительно было что-то серьезное. Она не хотела вдаваться в подробности, просто сказала, что это неизлечимо, и со временем будет только хуже. Поэтому Н. полностью не видела смысла строить с кем-нибудь отношения.

Сам я настолько далек от медицины, что даже примерно не мог прикинуть, какой у нее диагноз. Тем более что внешне руки Н. выглядели абсолютно нормальными. Я не заметил даже шрамов после операции, хотя первый раз мы увиделись летом, и Н. была в футболке.

Руки у нее вообще были сильные из-за жонглирования, но хват просто невероятный, по-настоящему стальной хват. Я «уличный атлет», давно занимаюсь Стрит Воркаутом и разбираюсь в таких вещах. Н. давила в ладони грецкий орех как нечего делать.

Вообще-то я знаю людей, которые начинали качаться именно после травмы. Я тоже увлекся спортом только после того, как в четырнадцать лет получил тяжелый перелом ноги. Наверняка, Н., когда ей пришлось заниматься реабилитацией своих рук, привыкла постоянно уделять особое внимание запястьям и пальцам.

Но иногда мне даже не верилось, что у Н. реально проблемы с руками. Не то чтобы я подозревал, что она фантазирует. Я больше терялся в догадках, могла ли у Н. появиться какая-то ипохондрия, ПТСР после аварии, в общем, навязчивая идея, что у нее болят руки?

На самом деле они выглядели слишком здоровыми, ловкими, крепкими, подвижными, а уж этот фантастический хват…

Встречались мы с Н. только по делу, имею в виду, не просто гулять, а обычно заранее что-то намечали. Например, ходили смотреть фестиваль исторического фехтования, несколько раз в кино на новые хорроры. Как-то Н. пригласила меня в цирк и провела на экскурсию за кулисы. Часто мы с ней обсуждали темы из нашего крипи-сообщества, и конечно, то жуткое убийство, происшедшее прямо у нас в парке.

В нашем соо любимым развлечением было вести диванные расследования, до срача отстаивая в комментах свою версию. А это кровавое убийство давало богатую пищу для домыслов.

Какого-то мужика буквально разорвали, вырвали кадык и выпотрошили, как на скотобойне. А самое жуткое, что в нашем районе это было уже третье за последние три года убийство с идентичным почерком, что означало, у нас тут появился маньяк, убивающий мужчин с периодичностью раз в год.

Доморощенные детективы шерстили интернет в поисках каких-нибудь дополнительных фактов, а мы с Н. сходили в парк, чтобы выложить фотки места преступления.

Тема в сообществе стала топовой благодаря простору, который она оставляла любителям мистики. Маньяком, писали они, вполне могла быть какая-то НЁХ, наподобие оборотня, который грызет и рвет свою жертву. Поминали и «Убийство на улице Морг» Эдгара По, крупная обезьяна, сбежавшая из зоопарка или от хозяина, тоже вполне годилась бы на роль подозреваемого. Но как объяснить, что она выходит на охоту раз в год? По той же причине отпадала версия об обезумевшем, одичавшем бомже: для такого типажа одно убийство в год было слишком мало.

Н. раскопала пруф про первую жертву маньяка. Источник по ссылке сообщал, что «48-летний NN недавно освободился из тюрьмы. Мужчина был неоднократно судим за изнасилования». Поэтому Н. предположила, что серийный убийца на самом деле мститель. Парень, владеющий каким-то экзотическим единоборством (возможно, азиат… да-да, ее любимая теория насчет «небелых»). Первый раз он отомстил за родственницу или любимую девушку, а потом стал вигилантом, выслеживавшим насильников.

В комментах ее, впрочем, не особо поддержали, потому что две следующие жертвы оказались самыми обычными мужиками, один даже семейным.

Сам я топил за НЁХ⁽²⁾. В крипи-культуре у каждого свой конёк. У меня это чудовища, существа, криптиды, как у Н. — изгои благополучного общества, посвященные в магию или тайные знания. Неудивительно, что мне нравится «черный, бесформенный Тсатхоггуа, обладающий множеством щупалец Ктулху, снабженный ужасным хоботом Чхаугнар Фаугн». Мне будоражат воображение абандоны, подземелья и катакомбы, морские пучины, населенные черте кем, готовыми вот-вот вылезти.

Но быть в крипи-культуре не значит верить во все это. Я люблю саму атмосферу, когда расширяются границы реальности, и в сообществе ты общаешься так, будто мир правда под завязку набит таинственным и страшным.

Все это происходило в прошлом году. А спустя год у Н. начала быстро развиваться ее болезнь, и это стало теперь заметно внешне. Поскольку встречались мы не так часто, я хорошо видел в ней резкие перемены к худшему. У Н. было все более измученное лицо, круги от бессонницы под глазами, она стала иногда выключаться из разговора, уходя в себя. Похудела она так, что в нашу последнюю встречу я еле сдержался, чтобы не вскрикнуть от неприятного изумления.

Только руки, как по иронии, оставались подвижными, сильными, ловкими, а хват по-прежнему железным.

Пару раз Н. заговаривала о смерти, но я надеялся, что это необязательно должно что-нибудь значить.

Я купил билет в цирк, убедившись, что в программе есть ее номер. Наверное, я мог бы попросить Н. провести меня на представление, но мне не хотелось, чтобы она знала, что я пришел на нее посмотреть.

Н. была в костюме с блестками, в ярком гриме, с улыбкой на лице. Я не мог поверить, что это профессиональная улыбка, она казалась совершенно искренней и бесшабашной. Играла крутая музыка. А когда Н. взялась исполнять свой коронный трюк, или как он там называется, забила барабанная дробь.

Наблюдая, как она жонглирует, я удивлялся: руки Н. двигались очень легко, словно вообще без усилий. Чудилось, она просто подставляла ладони, а булавы сами садились на них, как птицы, и сами взлетали. Будто бы она кормит стаю нетерпеливых голубей.

Я снова подумал: не может быть, что ее руки больны, все уладится, это психологическая травма после ДТП, нужно попробовать поговорить с ней об этом.

Но больше я никогда ее не увидел.

Последняя связь между нами была по мейлу. Я мейл вообще редко проверяю, кому он сейчас нужен, когда есть столько мессенджеров? Так что письмо Н. я обнаружил с опозданием в несколько дней.

Прочитав, я сразу же его удалил.

В письме Н. пыталась объяснить свое самоубийство. Хотя, я думаю, правильнее будет сказать — гибель.

Писала ли она кому-нибудь еще, я не знаю. В любом случае, меня не слишком удивило бы, если бы оказалось, что со своим последним словом Н. обратилась только ко мне. Это не самомнение. Просто я тоже не стал бы писать подобные вещи близким.

Мы хорошо общались, но все же не сблизились настолько, чтобы она боялась причинить мне своим безумным рассказом такую боль, как по-настоящему близкому человеку.

В Таиланде Н. в основном бродила по улицам, присматриваясь к экзотике «на вынос», для туристов. Смотрела на уличных перфомансеров, особенно контактных жонглеров мячами с их особенной азиатской техникой: когда они буквально заставляют мяч висеть в воздухе, сами двигаясь вокруг него обтекаемыми, вкрадчивыми, смазанными движениями. Оглядываясь вокруг себя, пыталась угадать, что тут по-настоящему тайское, а что просто подстраивается под запросы «фарангов»?

При переезде из одного города в другой Н. попала в автокатастрофу.

С этого момента ее письмо с каждой строчкой становилось все более бредовым. Она писала, что лишилась рук. Обе их отрезали ниже локтя. Просто подумайте о жонглере, потерявшем руки.

Я удалил письмо, сознательно лишив себя возможности кому-нибудь его показать. На самом деле я предвидел, однажды не выдержу и развяжу язык. Но теперь все, что я могу рассказать — заурядная страшилка на ночь, без тех пугающих и достоверных подробностей, что были в письме.

Короче, по словам Н., вместо рук ей служил демон, которого она привезла из Таиланда. Она купила его у одной тайской ведьмы. Но демона надо было кормить. Раз в год. Ну вы поняли. Ему нужны были человеческие жертвы.

Н. казалось, что она нашла способ примирить себя со своим кровавым обязательством. Как убивать, не становясь убийцей? Ответ: убивать из самозащиты.

Когда приближалось время жертвоприношения, Н. просто начинала гулять по ночному городу. Первый раз на нее наткнулся тот самый насильник-рецидивист. Разумеется, Н. позволила своим рукам вырвать ему глотку, а потом искупаться в крови из его вспоротого живота.

В этом состоял ее принцип: Н. никогда не охотилась нарочно. Всего лишь не прибавляла скорость, если ее догонял прохожий, не старалась держаться освещенных и людных мест. В общем, ходила по улицам так, как обычно ходят мужчины. Например, как я сам, заметив идущего впереди человека, и не думаю сбавить шаг, чтобы, поравнявшись с ним, не привлечь к себе его внимание.

Второй жертвой Н. стал парень, может, желавший ее напугать, а может, и всерьез спросивший, «почем отсос». Н. ответила ему жестко, он хотел ударить ее и пошел на мясо.

Третья жертва (тот, что потом оказался женатым), наоборот, долго семенил рядом, уговаривая Н. познакомиться, расспрашивая, что она делает на улице ночью, и пытаясь логически обосновать, почему Н. не имеет права ему отказывать. Н. описывала, как он аргументировал: если бы она не хотела, чтобы с ней «знакомились», не гуляла бы в поздний час одна; раз она не кричит и не убегает, значит, он ей тоже понравился, она просто ломается... Мужик долго ее провожал со своими нотациями, и когда Н. направилась через парк, напал на нее в темной по-бунински аллее.

Ирония судьбы: жертвы сами всегда выбирали уединенное место, где нет свидетелей, а вырывая им кадык, Н. лишала их возможности закричать.

Четвертой жертвы Н. попросту не нашла. Ее тяготили эти убийства. Не в том смысле, что Н. пугало разоблачение. Я думаю, девушку никакой следователь не связал бы с резней на ночных улицах. Так рвать прохожих действительно способен разве что демон. Но Н. не была психопаткой. «Я брезгую быть палачом», — это мне запомнилось из ее письма.

Из-за внутреннего сопротивления каждый год Н. оставляла себе все меньше времени на поиски.

Я размышлял, почему в последние дни, осознав, что опаздывает, она не стала искать жертву более энергично? В письме Н. этого не объясняла. Но можно же было, рассуждал я, кинуть объявление в какие-нибудь группы знакомств?

Так или иначе, Н. поняла, что уже не успеет расплатиться с демоном в срок, и существо, служившее ей руками, навсегда покинет свою хозяйку.

Тогда Н. приняла непоправимое решение: пока у нее еще оставались руки, использовала их, чтобы затянуть на шее петлю.

Я ждал, что меня вызовут в полицию. Но правоохранительные органы мной совершенно не заинтересовались.

Поначалу я целыми днями прокручивал в воображении, как озадаченный следователь в прокуренном кабинете задает мне кучу каверзных вопросов, наугад пытаясь подобрать ключ к загадочным обстоятельствам гибели Н. Всерьез ли я предполагал, что у висевшего в петле тела могло не оказаться обеих рук?

Наверное, под тяжестью впечатлений у меня самого немного поехала крыша. Мне мерещились тайны и заговоры, как в мистических детективах, где полиция всегда скрывает от людей происшествия необъяснимого и сверхъестественного характера.

Наконец здравый смысл взял верх, и я вернулся к догадкам о душевной болезни Н. А полиция, имея дела с заурядным суицидом, должно быть, просто ограничилась опросом семьи и соседей.

Так получилось. Я не использовал свой шанс что-либо изменить. Если б я знал!.. Я бы прошел за кулисы. Ведь я уже был один раз за кулисами цирка, наверняка, меня кто-нибудь запомнил, пропустили бы или хотя бы передали Н., чтобы она вышла поговорить.

Ну и что бы я сделал — решительный и умный в своей голове, неуверенный и растерянный на самом деле? А может, не важно, что бы я сделал. Самое худшее — это когда никто вообще ничего не делает.

Так-то я давно уже успокоился. Просто от скуки недавно листал наше крипи-сообщество и наткнулся на один из старых постов Н. Я не удержался, перечитал и сохранил на память.

Н. утверждала, что первыми борцами с социальной несправедливостью в мире были вовсе не люди, а призраки. В своем посте она рассказывала об индонейзийских сундел болонг (от sundel — «шлюха», bolong — «дыра») — о проститутках, погибших во время беременности (от подпольного аборта, от руки сутенера или клиента), а также о женщинах, убитых во время изнасилования.

«Это молодые девушки с длинными черными волосами. Их насилуют и убивают, так и появляются призраки.

Потому они так юны и беспомощны, эти бедные призрачные девчонки. При жизни у них не предполагается ни клыков, ни когтей, и пока они живы, их каждый может обидеть. Но высшая справедливость не терпит такого положения вещей. Высшая справедливость в виде народных верований производит чудовищно-справедливый механизм компенсации.

Она поникнет перед твоей властью и умрет.

Но тем самым ты произведешь на свет чудовище, способное истребить целые города своим гневом».

1) Говард Филлипс Лавкрафт, сокращение, принятое у поклонников писателя

Вернуться к тексту

2) у любителей крипипасты означает неизвестного монстра, сродни НЛО у уфологов

Вернуться к тексту