Видение Снейпа (рабочее название) (джен)

Северус Снейп захрипел, дернулся, и попытался зажать рану на шее.

Он никак не мог нащупать, в каком месте зажимать. Он открыл глаза. Не смотря на скорую смерть, а может, из-за неё и поступающего в кровь адреналина, его натренированный шпионский мозг за долю секунд понял, что что-то не так.

Потолок.

Потолок был не такой, как в Визжащей хижине. Этот серый каменный потолок, на котором кое-где виднелись следы от сажи, он видел тысячи раз в своём кабинете зельеварения.

Его перенесли из хижины? Почему именно сюда? Что с Поттером?

Последняя мысль пронзила его ужасом. Он тут прохлаждается на полу, а что Поттер? Посмотрел его воспоминания, или нет? Поверил? Умер? Живой?

Он медленно встал и ещё раз ощупал шею. Странно, но ничего не болело, он чувствовал себя лучше, чем в любой другой день за прошедший год.

Он кинулся прочь из кабинета, а его мозг тем временем отметил странности: омут памяти посреди комнаты, осколки и сушёные тараканы на пороге. Ему что-то это всё напоминало.

Но сейчас это было не важно. Важно — найти Поттера.

Он выскочил в коридор, где было слишком тихо, и это пугало. Всё уже закончилось?

Из окон виднелся лунный свет, прорезающий тьму каменных пустых коридоров. Северус шëл ближе к стене, где на него падала тень, чтобы враг сразу его не заметил. С бега он перешёл на быстрый шаг, который позволял ему двигаться бесшумно, при этом оставаясь быстрым.

Северус осторожно заглянул в Большой зал, на миг показавшись из-за приоткрытой двери, и тут же нырнув снова в темноту. За этот миг его глаза и мозг сложили картинку: в зале никого нет, разрушений тоже нет. Неужели зал уже восстановили?

Не задерживаясь, он побежал наружу. Массивная деревянная дверь скрипнула, выпуская его из замка. Мозг Северуса отметил ещё одну странность — с прошлого года дверь не скрипела, Филч сумел это исправить.

Так, хижина Хагрида цела. Вон стоит, крыша засыпана снегом.

Северус вдохнул холодный, морозный воздух полной грудью.

Откуда снег в мае?

Он огляделся вокруг. Цепкий, чёрный взгляд шпиона схватывал все несоответствия, как коршун схватывает свою жертву. Нет следов борьбы. Явно не май. Нет раны на шее. Осколки, думосбор, сушёные тараканы. Большой зал.

Северус потянулся к своей связи с замком и не смог её нащупать. Он больше не директор?

Или же он ещё не директор?

Если его безумная догадка верна, то Поттер у себя в башне. Он должен его увидеть немедленно.

Если бы Северус Снейп соревновался на скорость, как быстро он сможет добраться до башни Гриффиндора от входа в замок, то он поставил бы рекорд, который не смог бы никто побить.

Он глубоко вдохнул и вошёл в гостиную. Ему не надо было называть пароль или ждать возвращения Полной Дамы — у деканов и директоров свои преимущества. В гостиной никого не было, в камине не горел огонь — домовики обычно тушили его на ночь, а за окнами падали снежинки. Как странно видеть такую спокойную картину, ведь только что Хогвартс полыхал, а во дворе лежали мертвецы. У Северуса сжалось сердце. Он сделает всё, чтобы не допустить такого.

Он бесшумно поднялся к спальням мальчиков.

Заглянул к седьмому курсу. Из ближайшего балдахина торчала рыжая голова Эрика Брауна, который закончил Хогвартс два года назад.

В спальне шестого курса Поттера тоже не было.

Северус заглянул в спальни пятого. Помолодевший Поттер спокойно спал у себя в кровати с крестражем в голове, абсолютно не опасаясь убийцы Альбуса Дамблдора и злобного Пожирателя смерти Северуса Снейпа. Также спокойно храпел на соседней кровати и его друг Рон Уизли. Он причмокивал во сне и бормотал что-то про сливочные помадки. Северус поморщился.

Наверное, третья часть неразрушимой троицы — Грейнджер, также была у себя.

Тут был даже Лонгботтом, который давно перебрался ночевать в Выручай-комнату, опасаясь, что ночью во сне в башне его могут убить Кэрроу.

Северус посмотрел на шрам Поттера, подавляя желание подойти и рассмотреть его поближе. Чёрта с два он отпустит его к Волдеморту на рандеву. В прошлый раз, «или во сне» — поправил себя Снейп, Альбус совсем не оставил ему времени, а просто поставил перед фактом, что мальчик умрёт. И сам Альбус тоже решил сказать адьос, и сделать красивое сальто с Башни. «Ну уж нет», решил Снейп, «так не пойдёт».

За то время он не нашёл никакой информации, как извлечь крестраж из живого объекта, не убив носителя. В этот раз он что-нибудь придумает.

— Ты не умрёшь, Поттер. Надеюсь, что даже такой пустоголовый болван, как ты, сможешь это понять, — сказал Северус перед тем, как бесшумно покинуть Башню.

//////

Сейчас Поттер жив, это главное.

///////

А что произошло с ним самим?

Северус вернулся в кабинет и посмотрел на тараканов. Он помнил эпизод, как запустил банку вслед уходящему Поттеру, когда тот сунул свой любопытный нос в его воспоминания. Как давно это было — целых два года назад. Или это было только что, буквально этим вечером?

Какой ответ правильный, Северус не знал.

Если это тот эпизод, то в Омуте будет его воспоминание о приятном летнем вечере у озера в компании Поттера старшего.

Северус вздохнул и нырнул в омут.

Всё так и есть. Отстранённо наблюдая, как его же младшая версия болтается вверх тормашками, он чувствовал, что Поттер-старший и Блэк бесят его точно так же, как и раньше. Глядя на их наглые рожи, ему хотелось двинуть им по их ухмылкам в лучших традициях Снейпа-старшего. Разве смерть не должна была сгладить острые углы, подарить ему опыт перерождения и всепрощения? Может, он и не умирал вовсе, а всё ему привиделось? Может, в брошенной вслед Поттеру банке тараканов от старости скопился токсичный галлюциноген? Он краем глаза наблюдал, как накаляется скандал.

— Отпустите его! — крикнула Лили.

О, нет. Сердце сжалось. Сейчас он скажет, что...

Лили резко развернулась, словно почувствовала пристальное внимание взрослого Снейпа. Её лицо напряглось, Северус видел, как она старается разжать рот, но у неё не получается. Её губы задрожали, а потом расплылись в неестественной улыбке. Очертания рта Лили словно поплыли, словно ей приставили чужой рот.

— Спаси его, — наконец произнесла она. Лили продолжала двигать губами, она пыталась сказать что-то ещё. — Рас....рас.... Раскайся, — выдавила она и замолчала.

Северус ошарашено смотрел в живые зелёные глаза Лили, которая, он мог поклясться, смотрела прямо ему — взрослому, в глаза. Его руки покрылись мурашками, а позвоночник пронзило холодом.

— Раскаяться? Лили! Я раскаиваюсь! — он упал на колени, а из глаз потекли слезы. — Прости меня!

Его глубокий, красивый голос эхом отдавался от «стенок» воспоминания.

Но Лили больше на него не смотрела, не слышала, не видела его, воспоминание вернулось в свою колею.

Северус вынырнул из воспоминания, и нырнул снова. На этот раз Лили ничего не говорила. Никаких изменений.

Он прикоснулся палочкой к виску и вытянул серебряную нить воспоминания, в котором Лили посмотрела на него.

Однако в омуте ничего такого не было. Он наблюдал за собой, смотрящим воспоминание, а Лили так и не обернулась и ничего ему не сказала.

Но Северус мог поклясться, что ему не показалось.

///////

Северус отошёл от Омута, его руки ещё подрагивали. Пытался отогнать мысли о Лили, которой было сложно говорить, — Северус видел, с каким трудом ей это давалось, и которая всё равно, с огромным трудом, выбрала сказать ему, чтобы он раскаялся. Сердце, от которого, как он думал, давно ничего не осталось, заныло ещё сильнее.

— Знала бы ты, как я раскаиваюсь.

Довольно. Он спрятал Лили к остальным воспоминаниям о ней, и задумался. И всё же, он вернулся в прошлое, или же увидел вещий сон о будущем? И можно ли доверять этому сну?

Он не знал. Он подошёл к тараканам, всё ещё валяющимся у порога. Нагнулся к ним, обнюхал, и чуть ли не лизнул. Осмотрел осколки банки, и ничего не нашёл: обычная банка, обычные сушёные тараканы, и никаких следов галлюциногена.

Что у него было с собой в момент смерти? Он принял антидот от яда Нагини, да. Он предполагал, что Волдеморт захочет его так убить. Но в итоге умер из-за кровопотери и слишком большой раны. Ничего необычного у него с собой не было, никаких хроноворотов в карманах не лежало.

Может, Поттер что-то натворил? Точнее, не так. Что натворил Поттер?

Факт номер один — он очнулся сегодня после эпизода с воспоминаниями и Поттером.

Факт номер два — он умирал, залитый воспоминаниями рядом с Поттером.

Почему везде фигурируют эти Поттеры? Может, он умер, и это его личный ад?

Северус не знал ответов на эти вопросы. Да и насколько это важно?

Он знал, что сейчас он жив. И что он не позволит Поттеру умереть. Когда-нибудь потом, в глубокой старости, окружённый внуками — ладно. Но только не сейчас.

//////

Северус помнил, что после этого эпизода они больше окклюменцией не занимались. Но за два года ситуация стёрлась, он уже не помнил, что именно сказал Поттеру.

Да и в целом он не помнил, какой завтра день недели и что происходит. Северус сосредоточился и потянул серебряную нить воспоминаний от виска к Омуту. Надо пересмотреть всё, что происходило с этого момента и до его смерти.

Он в очередной раз за этот вечер нырнул в Омут.

Банка летит вслед бестолковому Поттеру. Копия Снейпа в ярости бьёт кулаком об стол. Дальше темнота. А дальше Снейп крадётся по коридорам замка, выходит наружу, и бежит в Башню Гриффиндора проверять сон драгоценного Поттера.

И всё?

А где его воспоминания о последующих двух годах?

Северус снова попытался вытянуть их из виска, но безуспешно. Их будто не было, но одновременно с этим, он их помнил.

— Блядь.

Ладно. Он погрузился в Омут ещё раз, повнимательнее рассмотреть последний урок с Поттером.

Северус думал, что Поттер-младший точно должен раздражать его меньше. Ведь то, в какой степени он справлялся последний год, вызывало уважение. Но нет. Северус наблюдал, как наглый Поттер торчит в его, мать его, прости Лили, личном Омуте памяти! Северус думал, что будет испытывать неловкость или вину от своей прошлой реакции, но нет. Появилось желание ещё раз кинуть банку вслед этому паршивцу.

— Я взрослый, а он ребёнок. Я знаю будущее, а у него крестраж в голове. Я его спасу и буду заниматься с ним чертовой окклюменцией, — сказал себе Снейп. — А после я уеду из Британии, и никаких больше Поттеров.

Гарри нехотя сёл на кровати и потер лицо. Идти куда-то совершенно не было желания.

А сегодня ещё чёртовы зелья. Как вообще возможно идти к Снейпу после такого? Гарри глухо застонал.

Вчера ему на мгновение показалось, что Снейп реально его убьёт. Он краем уха слышал о концепции Ада, ведь тётя Петуния по воскресеньям ходила в церковь, надеясь «искупить грех ненормального племянника» в её доме. Хотя на самом деле, конечно, она так делала, потому что все домохозяйки Литтл-Уингинга так делали, и она не хотела выделяться. Так вот, он мог поклясться, что вчера Снейп был зол как чëрт из преисподней.

Гарри до сих пор потряхивало, когда он вспоминал его ужасный взгляд. Он потер руку, за которую Снейп его схватил, когда вытаскивал из омута памяти. На ней налился синяк.

Может, если вести себя тихо и незаметно, то Снейп его не убьёт? Просто сделает вид, что его нет?

Он встал с кровати со стоном.

— Дружище, ты чего там? — спросил Рон, выходя из душевой комнаты в полотенце.

— Зелья сегодня. Не хочу, — сказал Гарри.

— Да уж. Ну, может его не будет? Может, Амбридж его ночью уволила?

Гарри снова застонал. Точно, ещё эта дура Амбридж сегодня. Этот день может стать ещё лучше?

Стоя под струями душа, он вернулся к мыслям, которые отгонял весь вечер. Неужели и правда его отец такой ужасный человек? По воспоминаниям Снейпа, между его отцом и Дадли не было особых различий, разве что Дадли был раз в десять толще. Неужели отец любил издеваться над слабыми и теми, кто в меньшинстве? Гарри никак не мог в это поверить. И Блэк, и Люпин, и его отец, они все просто обычная шайка. Такая же, как и у Дадли, которая устраивала «Охоту на Гарри».

— Шайка Мародёров, — проговорил Гарри. На одну ужасную секунду он подумал, что, в целом, Питтегрю отлично вписывался в эту компанию.

Но потом Гарри остановил сам себя.

— Нет. Это уж слишком. Я не могу так думать. Я должен с ним поговорить и всё выяснить. Мне нужно поговорить с Сириусом.

///////

Северус всё также стоял и задумчиво смотрел на думосбор. Возвращение в прошлое или вещий сон, странности с Лили в воспоминаниях. Чем всё это объяснить, он так и не знал. С потолка раздалась тихая трель, отвлекая его от мыслей. Семь утра.

Северус посмотрел на тараканов и осколки.

— Эванеско! — он взмахнул палочкой, и от беспорядка не осталось и следа.

Второй раз за сегодняшнее утро он отправился в Большой зал. Только сейчас не в ожидании увидеть там умерших и пострадавших, а чтобы позавтракать. Всё это не укладывалось в голове.

— Лучше буду считать это ночным кошмаром, — решил Снейп, — только вот игнорировать это, как ночной кошмар, не получится.

В коридорах уже попадались ученики. Северус неверяще смотрел, как они спокойно и обыденно идут на завтрак, как единственными их заботами сейчас являются занятия. Он в очередной раз подумал, что сделает всё, лишь бы не допустить пожирателей в школу. Когда Снейп подошёл ко входу в зал, с другой стороны приближался Лонгботтом. Снейп неосознанно подобрался, — последний год с Лонгботтомом были сплошные проблемы.

— Доброе утро! — сказал тем временем Лонгботтом, вжимая голову в плечи.

Ах, да. Он же раньше его боялся.

Снейп коротко ему кивнул и прошёл в зал, не замечая удивлённого взгляда Лонгботтома, чьи приветствия профессор зелий в лучшем случае игнорировал.

////

Северус смотрел на Минерву и Филиуса, пока шёл ко столу. «Надо успокоиться», твердил он себе. «Я — шпион». Больше всего он не хотел увидеть полный ненависти взгляд, каким коллеги награждали его весь прошлый год. Однако, подойдя к столу, он был готов даже к нему. Северус поднял щиты и выглядел так, что никто бы не сказал, что с ним что-то не так.

На месте Альбуса сидела эта дура Амбридж. Точно, получается, Альбуса уже нет в школе, Министерство уже пыталось схватить его.

— Северус, вы не сдали мне списки, сколько слизеринцев остаются в школе на Пасхальные каникулы. Завтра пятница, и потом уже день отъезда, — сказала Амбридж приторным тоном, пока Снейп усаживался за своё место.

Он сел, резко одернул манжеты на рукавах, и потянулся к кофейнику. На лицо Минервы он пока опасался смотреть, пробормотал только неразборчивое приветствие, проходя мимо.

— Не сдал списки, — задумчиво повторил он, не глядя на Амбридж.

Он боялся, что если посмотрит на неё, то не сможет сдержать свои щиты и задушит её голыми руками. Сколько крови попортила эта женщина, сколько людей, и родителей учеников, погибли из-за её происков в Министерстве. Сколько учеников с неподходящим происхождением были убиты. Это она вела, и причём с огромным удовольствием, программу о грязной крови. Больше всего Северусу хотелось проверить, а так ли чиста кровь Амбридж? Натуральным способом.

Он, хоть и поднял щиты, чувствовал, что стал очень нервным, по сравнению с прошлым 1996 годом. Видимо, убийство Альбуса и директорство в компании с чокнутыми пожирателями в течение года просто так не прошло.

По крайней мере от этой дуры была польза — он хотя бы понял, какой сегодня день недели. Пасхальные каникулы — можно сказать, что ему повезло.

— ... так что настоятельно рекомендую вам сдать их сегодня, — выхватил Северус конец фразы продолжающей разглагольствовать Амбридж.

Минерва ткнула его ногой под столом. Северус осторожно посмотрел на неё. Никакой ненависти во взгляде не обнаружил и вздохнул с облегчением. Он уже и забыл, что они неплохо общались. В последний раз, когда он её видел, она пыталась его убить. А он пытался не убить её.

— Северус, я всё понимаю и тебя поддерживаю. Но не сжимай так нож. Если ты воткнёшь его в неё, тебя посадят. Как я сейчас нового преподавателя по зельеварению найду? — прошептала она, наклонившись к нему.

Северус взглянул на свою руку. Действительно, он так сильно сжал нож для масла, что, казалось, металл начал гнуться.

— Только ради тебя, Минерва, чтобы сберечь твои силы, — ответил он шёпотом.

Он сделал, наконец, глоток кофе. Его руки слегка подрагивали. Совсем никуда не годится, а притом, он шпион.

Краем глаза он заметил возню за гриффиндорским столом.

Но его опять отвлекла эта розовая дура.

— О чëм вы там шепчетесь? — Амбридж подозрительно смотрела на Минерву и Снейпа. — И, к слову, мне нужна ваша помощь. Я должна зайти в директорский кабинет. Откройте мне доступ сегодня до конца дня, —приказала она.

И она выжидательно посмотрела на Минерву, потому что на Снейпа посмотреть не могла. Он так к ней и не повернулся.

Ноздри Минервы раздувались, как у быка.

— Профессор Амбридж...

— Директор Амбридж, — сладким голосом прервала она Минерву.

Минерва закусила губу. От неё веяло холодом шотландских горных вершин. Но Амбридж или была слишком непробиваема, или притворялась, что не чувствует этого.

— Директор Амбридж, — нежно проговорил Снейп, не сдержавшись, — как вы, благодаря своему посту, вероятно, знаете, директор сам настраивает вход в свой кабинет, — он всё-таки развернулся и посмотрел на неё.

Она непроизвольно сжалась от тьмы в его глазах.

— Так что, директор Амбридж, здесь вопрос к вам. Почему вы не пускаете себя в директорский кабинет?

И Снейп развёл руками.

— Здесь я могу помочь только в одном. Могу капнуть вам немного сыворотки правды, и спросить, почему вы сами себя в свой заслуженный кабинет не пускаете. Капнуть? — и он пошарил по карманам, в поисках сыворотки.

— Подумайте лучше, Северус, — прошипела Амбридж через сжатые бледные губы, — на чьей вы стороне.

Снейп молча посмотрел на неё. Ему срочно надо успокоиться, а то вся его шпионская роль полетит к чертям.

— Факт в том, что кроме директора никто ничего не сможет сделать. Мы с профессором МакГонагалл точно не сможем открыть кабинет, — сказал он спокойно и он вернулся к своему кофе.

— Что-то твой золотой мальчик вялый, — прошептал он Минерве.

— Это мне ты говоришь? С тех пор, как у вас занятия по дополнительным зельям начались, он всегда такой. А со вчера вообще сам на себя не похож.

— Да брось. Я с ним нежен, как с фиалкой, — сказал Северус. — Ничего твоему дубоголовому Поттеру не сделается, ему даже Авада Лорда ни по чем.

— Что-то ты сам себе противоречишь, — прошипела Минерва, — сам вон сказал, что он вялый. Чувствуешь за собой вину? — ухмыляясь, спросила она. — Запереживал? Что там у вас вчера произошло?

Вчера... Вчера его убил Волдеморт, а потом он и Поттера убил, наверное.

— Небольшой экскурс в прошлое, — туманно ответил Снейп.

Поттер неожиданно поднял голову и встретился взглядом со Снейпом. Северус на мгновение пропустил дыхание. В последний раз он видел эти глаза, когда умирал. Его передёрнуло. Ему теперь всегда не по себе будет смотреть на Поттера. Так сказать, взгляд с привкусом смерти.

Он машинально потёр шею в месте укуса.

Поттер тем временем резко отвернулся, но к привычному дерзкому выражению лица примешалось что-то новенькое. Неловкость?

Поттер тем временем активно обсуждал что-то с седьмой Уизли. Потом, повеселел.

— Я ж говорю, — ткнул он в свою очередь уже Минерву в бок. — Что ему будет? Всё как об стенку горох. Альбуса из замка прогнал своей подпольной шайкой, и вон, сидит, радуется.

— За своими следи, Северус.

— А у меня люди зрелые, самостоятельные на факультете. И ответственные.

Когда Северус это проговорил, он мысленно поморщился. Как этих взрослых самостоятельных людей оградить от их же глупости, и возможно ли?

— Северус, напоминаю про списки, — донёсся голос Амбридж в очередной раз.

— Она что, ещё тут? — прошептал Северус Минерве.

Она посмотрела ему за спину и коротко кивнула.

— Напоминание про списки, — механически повторил Северус её слова и посмотрел на Амбридж.

Она ему кивнула, будто они достигли договорённости, и, наконец, ушла.

А Северус мысленно поругал себя за несдержанность. Устроил какой-то детский сад за столом, причём рядом со врагом. Как он в таком состоянии к Тёмному Лорду явится? Он просто убьёт его, и всё. Надо брать себя в руки.

//////

Гарри Поттер сидел за завтраком, но был настолько погружен в свои мысли, что ничего кругом не замечал. После вчерашнего урока Окклюменции у Снейпа, у него внутри словно дыра образовалась. Гарри невесело хмыкнул. Хотя бы понятно теперь, почему Снейп его на дух не переносит.

Но Дамблдор, уходя, очень просил Гарри серьёзно отнестись к урокам по окклюменции. Он сказал, что сейчас они важнее всего. Но как научиться защищать свой разум? Снейп просто приказывал «защищаться», «очистить разум», потом перетряхивал его голову, а потом орал, что Гарри — тупица. Гарри очень сильно сомневался, что от таких уроков будет польза.

Не смотря на то, что его отец незаслуженно издевался над Снейпом, их собственную проблему это никак не решало. У Гарри сжались кулаки.

Неужели окклюменции учат именно так? Интересно, на Снейпа тоже кто-то так орал и оскорблял, и оттого он стал «одним из лучших окклюментов», по словам Ремуса? Гарри подумал, что он «один из худших учителей», это уж больше похоже на правду.

— Эй, дружище, ты чего такой вялый? — спросил Рон, жуя овсянку. Гарри за своими мыслями совсем забыл, что сидит в Большом зале.

— Да, Гарри, ты сам не свой в последние дни, — добавила Джинни, внимательно его разглядывая. — Хочешь, я притащу Чжоу прямо сюда, и не отпущу её, пока вы не помиритесь? — и она начала подниматься и оглядываться в поисках Чжоу.

— Н-нет, постой! — Гарри перепугался и вскочил, схватил Джинни за локоть.

— А он разговаривает! Он живой! Доброе утро, Гарри! — ухмыляясь, сказала Джинни. — Ладно, раз ты не хочешь... А то, только скажи! — и она вернулась на своё место.

— Я не с ней хочу поговорить, — угрюмо сказал Гарри.

— А с кем? — спросил Рон.

Гарри оглянулся кругом, чтобы убедиться, что их не подслушивают. Он наклонился ближе к ребятам и прошептал:

— С Бродягой. Я понимаю, это невозможно, но...

— Погоди, — Рон вытянул вперёд руку, словно желая остановить уныние Гарри, — Ты говоришь с Уизли. А значит, ничего невозможного нет! — воскликнул Рон, размахивая ложкой из-под овсянки.

— А Ронни дело говорит! — сказала Джинни, — Когда всю жизнь живёшь с близнецами, вопроса о невозможности не стоит. Стоит только вопрос «как».

Гарри вытаращился на Джинни.

— Ну конечно! Мне нужны близнецы! Джинни, ты гений!

— Ой, аккуратнее, — улыбнулась Джинни, — а то Чжоу заревнует.

////////

Гарри доел овсянку. Камень на его душе стал чуть меньше, появилась надежда на разговор с Сириусом. Всего-то надо поговорить с близнецами. Гарри отчего-то был уверен, что они смогут помочь.

Но сейчас предстояло высидеть сдвоенные зелья, а потом ещё и защиту в конце дня, как вишенку на торте, и при этом не сойти с ума. «И не быть убитым Снейпом», —добавил мрачно Гарри про себя.

Он оттягивал этот момент как мог, но в конце концов он обнаружил себя за партой зельеварения. Весь урок он вздрагивал от малейшего движения вокруг. Хотя Снейп в итоге просто выдал им тест, а сам всё занятие просидел у себя за столом. Он даже не ходил между партами, как обычно. Гарри уж подумал, не является ли он причиной странного поведения зельевара? Но он быстро выкинул эти мысли у себя из головы. Это точно не так.

— Поттер. После ужина сегодня зайдёте ко мне, — процедил Снейп в конце занятия, когда Гарри уже собирался выходить, — я уже вижу, что за тест вы получите не выше Отвратительно. Заберёте дополнительное задание, — и он мерзко ухмыльнулся, размахивая тестовым бланком Поттера.

Со стороны слизеринцев послышались смешки. А у Гарри внутри всё сжалось, противное чувство неправильности никуда не ушло. Он всё ещё ненавидел Снейпа. Но теперь к этому примешалась неуверенность, — имел ли он право ненавидеть Снейпа после всего увиденного?

— Ну ты и тупой, Поттер, — сказал мимо проходивший Малфой, толкнув его плечом.

У Гарри сжались кулаки, но Малфой уже скрылся со своей свитой за углом.

/////

За обедом к нему подошли близнецы.

— Эй, Гарри, — сказал тот, у которого на свитере была буква Ф, — тут наша сестричка напела кое-что.

— Что тебе надо посекретничать с Бродягой, — подхватил Джордж.

— Да, но как? — спросил Гарри.

— Приходи к кабинету Амбридж завтра днём, в начале обеда. Мы всё устроим, минут семь-десять у тебя будет.

//////

— Не давай ей вывести тебя из себя, — твердила Гермиона по пути в кабинет защиты. — Ты же знаешь, после ухода Дамблдора, она возьмётся за тебя.

Гарри шёл к Амбридж, как на плаху. Его подбадривало только то, что это последний урок на сегодня. Если бы не вечерний визит к Снейпу, он был бы свободен. Интересно, что понадобилось от него Снейпу? Ведь вчера он ясно дал понять, что видеть его больше не желает. Гарри опять потёр саднящую руку.

— Я постараюсь, Гермиона. Но ты же сама знаешь, когда она начинает нести что-то такое, я просто не могу сдержаться.

— Надо постараться, — обеспокоенно сказала подруга. — Так ты делаешь хуже только себе.

На удивление, урок прошёл спокойно, в конспектировании учебника. Весь класс был подавлен уходом Дамблдора, поэтому все вели себя тихо. Наконец, урок закончился.

— Мистер Поттер, задержитесь, пожалуйста, — сладко пропела Амбридж.

Гарри, который уже повесил сумку на плечо, ничего не оставалось, как угрюмо наблюдать, как аудитория пустеет.

— Всё нормально, Рон, Гермиона, — кивнул он своим друзьям, которые не хотели уходить без него. — Я догоню вас позднее.

Похоже, ему всё равно придётся пропустить ужин из-за Амбридж, а сразу после неё идти к Снейпу. Гарри скривился. Разве мог быть день ещё хуже, чем этот?

— Проходите сюда, мистер Поттер, — сказала Амбридж, стоя около двери в стене. Гарри опасливо приблизился и увидел за дверью ещё одну комнату, поменьше, чем аудитория. В ней был письменный стол, несколько шкафов, а посередине стоял журнальный столик и два кресла. Вся комната была оформлена в розовых тонах. Раньше у Гарри не было нелюбимого цвета, но теперь, он думал, им станет розовый. Его уже тошнило от розовых оттенков и духоты.

— Присаживайтесь, — и Амбридж указала на кресло, как гостеприимная хозяйка. Не выходя из роли, она спросила, — что будете пить? Чай? Кофе? Сок?

— Спасибо, но я ничего не хочу, — глухо ответил Гарри.

— Ну что вы, мистер Поттер, я настаиваю! Ведь из-за меня вы пропустите ужин! Но я попросила домовиков принести нам несколько сэндвичей, — и Гарри увидел два сэндвича, один рядом со своим местом, и один рядом с Амбридж. — Так что вы будете? Не есть же без напитка?

— Чай, пожалуйста.

— Добавить сахар? Молоко? — продолжила разыгрывать комедию она.

— Ничего не надо, профессор Амбридж, спасибо, — сказал Гарри. У него внутри поднималось странное предчувствие. Он никак не мог понять, чего именно. Тем временем Амбридж отвернулась от него, очень долго наливала чай за письменным столом, что-то активно перемешивала. Наконец, она поставила две чашки: одну рядом с собой, другую рядом с Гарри.

— Пейте же! — в предвкушении улыбнулась она.

И Гарри вдруг понял, что не должен делать ни глотка этого чая. Внутренняя тревога завопила в полную силу. Он поднёс чашку к лицу и сделал вид, будто бы сделал маленький глоток.

— Где скрывается Альбус Дамблдор? — вдруг спросила Амбридж совсем другим тоном. До этого он был притворно-ласковый, а теперь стал визгливым и приказным.

— Я не знаю, — сказал Гарри, стараясь отвечать ровно и спокойно.

— Пейте, же, пейте ещё! — она вновь сказала ласково. Гарри стало так противно, что у него задрожала рука. Он только надеялся, что смог удержать лицо и не пропустить на него такие эмоции.

Гарри сделал вид, что пьёт. Он почувствовал, как струйка тёплого чая стекает ему сбоку по подбородку под мантию. Либо ему повезло, что в кабинете было приглушённое освещение, либо по другой невероятной причине, но Амбридж, кажется, ничего не заметила.

— Давайте попробуем ещё раз. Где скрывается Альбус Дамблдор? — взвизгнула в предвкушении она.

— Я не знаю, — глухо повторил Гарри.

Амбридж откинулась на спинку стула и посмотрела прямо в глаза Поттеру. В этот момент Гарри понял, почему она стала советником и помощницей министра. Рядом с ним сидела не женщина, а хищница. И хоть про себя он называл её дурой, но дурой она не была.

— А что же вы совсем не едите, мистер Поттер? Ведь у вас сегодня был насыщенный день. Вы же не думаете, что я вас отпущу совсем без сил? Нет-нет, это совсем невозможно! Ешьте сэндвич, пожалуйста, — сказала она, буравя его своим холодным взглядом.

У Гарри не оставалось никакого выбора. Он в панике пытался придумать, что делать, но никак не мог. Ему нельзя было ничего говорить. Он пытался найти хоть какую-то лазейку, пока его рука тянулась к сэндвичу. Амбридж внимательно за ним наблюдала не отводя взгляд и, кажется, даже не моргая.

— Ешьте же, — она сказала это подбадривающе, словно пытаясь приободрить любимого ученика перед сложным решением. Гарри стало мерзко от её двуличия и её тона.

Гарри медленно и мучительно откусил кусочек. Мозг заметался в панике. Ему нельзя ничего говорить. Амбридж наблюдала, как он жует. Он старался растянуть это подольше и не глотать.

— Ну же, мистер Поттер, глотайте! — торжествующе сказала она, всем телом подаваясь вперед, наблюдая, как медленно двигается его кадык. — Где сейчас находится Альбус Дамблдор?

— Я... — начал Гарри. Как только кусочки хлеба с начинкой попали в горло, ему внезапно стало легко. Он подумал, что он преувеличивает. Всё же нормально, он просто пьёт чай с преподавателем. Это нормально обсуждать темы с преподавателями, разве нет?

— Ну же, Гарри! Где сейчас Альбус Дамблдор?

Но он правда не знал. Ему внезапно стало так грустно, что он не может рассказать своему преподавателю вопрос на экзамене. Он же сейчас на экзамене, верно? Ему задают вопрос. Он должен ответить, или провалит его.

— Я не знаю, — униженно выдавил он. Как такое могло произойти? Разве он не готовился к экзамену? И что теперь делать?

— Хорошо, давай попробуем ещё раз, — немного разочарованно произнесла она.

Гарри приободрился. Кажется, у него будет дополнительный вопрос и шанс сдать экзамен хотя бы на удовлетворительно.

— Где скрывается Сириус Блэк?

Гарри внутренне возликовал. Уж на этот вопрос он мог ответить! Он широко улыбнулся. Хорошо, что профессор Амбридж не такая злюка, как этот сальноволосый Снейп, к которому ему сейчас надо идти.

— Сириус Блэк ненавидит Снейпа, — радостно сказал Гарри. За это ему точно должны добавить балл!

— Мистер Поттер, где скрывается Сириус Блэк? — повторила Амбридж раздражённо.

О, нет. Разве он сказал что-то не то? Но Сириус точно ненавидел этого мерзавца Снейпа. Гарри сам видел, как тот, вместе с его отцом, подвешивал его вверх тормашками. Так и надо этому гадёнышу! А вот мама была несогласна,...

И тут мысли Гарри словно переключило. Что же он творит? Ему надо срочно выбираться отсюда, из кабинета Амбридж.

Тело сопротивлялась. Он никак не мог это контролировать, рот уже сам по себе хотел открыться, чтобы сказать, что Сириус Блэк скрывается на Площади Гриммо, двенадцать.

Гарри мысленно ухватился за образ мамы. Там, у озера, она единственная повела себя достойно. Как бы и он хотел, чтобы и у него были такие силы сопротивляться, как и у неё. Она не побоялась проявить сопротивление происходящему на виду у всех.

— Где Сириус Блэк, Поттер? Отвечай, живо, — и Амбридж нависла над ним, чуть ли не брызгая слюной.

Гарри изо всех сил уцепился за образ матери. «Помоги мне», мысленно просил он.

— Я не знаю, — выдавил он из себя и вскочил из кресла. — Мне пора идти к профессору Снейпу! — и он вылетел из кабинета.

Амбридж злобно посмотрела ему вслед, а потом понюхала сэндвич и чашку чая. Неужели зелье испортилось? Она не верила, что Поттер ничего не знал. И веритасерум в чае не сработал, да и зелье в сэндвиче, чем-то напоминающее жидкий империус, тоже никакого эффекта не дало.

/////

Гарри вышел в коридор.

Зрение поплыло. Особо не соображая, он пошёл вниз, в подземелья. Его почему-то шатало. Он прислонился к каменной стене и пошёл медленно, опираясь на неё рукой.

— У меня сейчас Снейп, — сказал он себе. — Не могу подвести Дамблдора. Надо упросить Снейпа вернуть уроки по окклюменции.

Он шёл из одного места, где его ненавидела розовая жаба, в другое место, где его ненавидел Снейп. Если бы он мог, он, наверное, усмехнулся бы. Снейп только рад будет увидеть его слабым, и что его чувства разделяет кто-то ещё из профессоров. Даже странно, что Амбридж и Снейп не сдружились на фоне ненависти к Поттеру, подумал он вяло.

Казалось, что он постучал в дверь кабинета зельеварения через вечность, хотя прошло всего минут десять.

— Войдите, — раздалось из-за двери.

Гарри, пошатываясь, зашёл.

— Поттер, — процедил Снейп, не поворачиваясь к нему. Его руки были сжаты в кулаки. — Вы думаете, что вам всё позволено. Совать свой любопытный нос в дела, которые вас абсолютно не касаются. Вам, как и вашему отцу, не важно, если ваши действия кому-то навредят или доставят неудобство. Ведь вы у нас важнее всех, не так ли? — и Снейп, наконец, повернулся к Поттеру.

Поттер, что необыкновенно, стоял тихо и ссутулившись, наклонив голову к груди, не поднимая взгляда на своего профессора. Голос профессора отдавался болью в голове и превращался в неясный гул. Он пытался разобрать, что говорит Снейп, но у него никак не получалось.

— Поттеры, вы с вашим папашей как злой рок, который преследует меня всю жизнь, и мне кажется будет преследовать меня до самой смерти и во сне, и наяву. А если злой рок преследует, от него бежать бесполезно. Есть только один путь, повернуться к нему лицом, и принять его. — Снейп, подобно чёрной пантере, в своей чёрной мантии, бесшумно подошёл к Поттеру, и в его позе чувствовалась опасность хищника. — Поэтому я выучу вас окклюменции, а вы будете беспрекословно меня слушаться. Если я говорю — очищать разум перед сном, вы его очищаете. Если я говорю практиковаться, значит, практикуетесь. Вам ясно? — завершил он свою речь почти шёпотом, но таким угрожающим, что любой бы человек предпочёл крик.

Поттер продолжал стоять, не шевелясь, и зажмурившись. На его лбу выступила испарина, а лицо побледнело.

— Да что с вами такое? — раздражённо спросил Снейп и протянул руку к подбородку Поттера.

А тот, почувствовав движение, отшатнулся. А потом он распахнул глаза и зажал рот, словно пытаясь удержать рвущийся наружу обед. Но ничего не вышло, — его стошнило на пол, чудом, что не на профессора Снейпа.

— Поттер, что вы ели? Что пили? Акцио безоар! — Снейп схватил безоар, несущийся ему из кладовки.

Гарри, хоть и был слаб, но смог более осмысленно посмотреть на Снейпа. В его взгляде читалось недоверие. С чего бы это страшной летучей мыши интересоваться, что он ел или пил? На секунду Гарри показались нотки беспокойства в голосе профессора, но он быстро выкинул это из головы. Такого быть всё равно не могло.

Гарри снова почувствовал рвотный позыв.

— Ну же, Поттер? — нетерпеливо повторил вопрос Снейп.

— А...Амбридж, — прохрипел Гарри.

Воспользовавшись тем, что Поттер открыл рот, Снейп быстро положил безоар ему на язык.

— Вам надо проглотить безоар.

Наблюдая, как Поттер проглотил безоар, Северус задумался. Амбридж, значит? Он мог поклясться, что в прошлый раз такого не было. Амбридж не травила Поттера, уж он бы точно о таком узнал. А это значит, что либо сон не всегда правдив, либо же, если это прошлое, то прошлое уже начало меняться.

А ещё Северус осознал, что Поттер, вероятно, не услышал ни слова из его речи.

— Блядь, — тихо ругнулся Снейп.

— Поттер, посидите пару минут спокойно, и выпейте стакан воды, и потом мне всё подробно расскажете, — и Снейп протянул ему наколдованный стакан с чистой водой. Поттер посмотрел на неё, как на ядовитую кобру.

— Ну же! — закатил глаза Снейп, — или мне в вас её силой вливать?

Поттер взял стакан и осторожно сделал глоток.

А с Амбридж надо что-то делать, подумал Снейп.

Гарри медленно вдохнул. Тошнота прошла, слабость осталась. Он сидел в кабинете зельеварения в чёрном кресле около стола, напротив него стояло ещё одно чёрное кресло, но Снейпа в нём не было. Снейп ходил по кабинету из стороны в сторону. Кабинет был тускло освещен, а от Снейпа по каменным стенам метались тени.

Гарри весь подобрался. Ему надо было упросить Снейпа вернуть уроки окклюменции. Дамблдор просил его сосредоточиться на них. И это он, Гарри, виноват, что Дамблдор сейчас в бегах. Он не мог его подвести ещё больше, даже не смотря на то, что Дамблдор игнорировал его весь год. Гарри задумался, что может быть это от того, что он не знал окклюменции.

Но как это сделать? Как уговорить Снейпа заниматься с ним? Он ни за что этого не захочет, вчера он ясно дал это понять.

Он осторожно посмотрел на Снейпа. Тот всё также ходил из стороны в сторону, его бледное лицо было особенно задумчивым. Снейп пока что сегодня не орал на него, и даже помог, дал безоар. Лучшего момента для уговоров может и не быть.

Гарри зажмурился, представил перед собой тётю Петунию, как он извинялся перед ней, даже когда не был виноват. Если извиниться не таким тоном, он рисковал быть запертым в чулане. Он научился подбирать правильный тон.

Он знал, что извинения, это вроде как универсальная штука. Могло сработать даже с таким, как Снейп. Тем более, в этой ситуации он чувствовал себя виноватым.

Он глубоко вздохнул и встал с кресла. Снейп резко остановился и недоуменно повернулся в его сторону. Кровь хлынула к щекам Гарри, но он надеялся, что в таком тусклом освещении этого не видно.

— Простите меня! — выпалил Гарри и замолк.

Снейп поднял бровь. Гарри расценил, что пока что всё идёт неплохо. На него пока никто не кричал.

— Я не должен был лезть в ваш омут памяти! Прошу, верните уроки по окклюменции! — также быстро сказал он на одном дыхании. Он боялся, что Снейп в любой момент опять начнёт злиться, как вчера.

Сказать, что Снейп удивился, это ничего не сказать. Поттер никогда не жаждал заниматься окклюменцией, а тут сам просит, да ещё и снизошёл до извинений. Ну надо же. Его шпионский мозг напомнил, что Поттер, похоже, не услышал, как Снейп сам говорил ему, что будет заниматься с ним окклюменцией. Снейп ухмыльнулся. Это можно использовать.

— Я даже не знаю, Поттер, — вкрадчиво сказал Снейп, подходя к нему. — Вы не выполнили ни одной моей инструкции, — продолжил он тихим голосом, который в пустой аудитории был отчётливо слышен.

— Я сделаю всё, что вы скажете! — с жаром воскликнул Гарри. Хоть бы Снейп согласился!

— Вы будете очищать разум перед сном? — спросил Снейп, вперившись в него своими чёрными глазами. Гарри снова подумал про ад, про который толком ничего не знал.

— Да! — сказал Гарри. Надо было остановиться на этом, но он не сдержался, и довольно ядовито добавил, — особенно, если вы объясните, как это делать. Сэр, — и взглянул на него своими зелёными глазами.

Снейп машинально потер шею в месте фантомного укуса Нагини. Гарри про себя чертыхнулся.

— Простите, — снова сказал он. Снейп ни на секунду не поверил этим извинениям.

— И вы будете практиковаться столько, сколько я скажу? — процедил он.

— Да, сэр, — вспомнив тётю Петунию, тоном самого послушного мальчика на свете сказал Поттер.

— Хорошо. Только на таких условиях, Поттер. Как только я замечу, что вы не выполняете мои инструкции, занятия сразу же прекратятся.

Поттер закивал. «Странно», подумал Поттер, «что-то Снейп особо не сопротивлялся. И вчерашней злобы вроде бы не было. Он же так бесился вчера, как чёрт, у меня рука вон до сих пор болит».

«Странно», подумал Снейп. «Поттер явно не воспылал любовью к окклюменции. И точно не понял её важности». А, впрочем, ладно, пока работают запугивания Поттера отменой уроков, он будет этим пользоваться, какая бы странная причина за этим не стояла.

— Приходите сюда завтра после ужина. А сейчас, давайте, рассказывайте. Вы сказали, «Амбридж»? — спросил Снейп.

— Я, — начал Поттер, не уверенный, что ему сказать.

— Вы? — после нескольких мгновений молчания сказал Снейп.

— Она вроде как давала мне чай и сэндвич. И расспрашивала, где директор. Чай мне удалось не пить, а сэндвич я откусил. И чуть не рассказал. Но тут вспомнил маму из ваших воспоминаний, — и тут Поттер замолчал, испуганно глядя на Снейпа.

У Снейпа подрагивали руки. «Чёрт», подумал Гарри, «вот сейчас точно прибьёт». Поттер начал осторожно пятиться к двери.

— Ну и вроде как я сконцентрировался на образе мамы, и мне удалось ничего не сказать, — сказал Гарри с сумкой на плече уже около двери.

Снейп пытался вернуть себе контроль. На него вдруг навалился весь прожитый ужас, зубы Нагини, боль, Лили, которая просит раскаяться. Да и ещё раз вспомнился Поттер, который залез в его воспоминания.

— Ну, мне зайти завтра, да? — неуверенно спросил Поттер.

— Да. После ужина, — хрипло проговорил Снейп. Лучше пусть Поттер сейчас уйдёт.

///

Гарри метался во сне в своей кровати.

— Давай пойдём оба, — говорил Гарри в своём сне Седрику, и они вместе шагали в разрытую могилу. Только Гарри каждый раз из неё выбирался, а потом засыпал Седрика в могиле землёй.

— Мы возьмём его вместе, — говорил Гарри Седрику. И кидал ему змею в руки, она кусала его, Седрик падал мёртвый.

— Авада Кедавра! — кричал Гарри во сне, и Седрик падал на землю во вспышке зелёного света. — Я победил в турнире! — он вскидывал кубок вверх в победном жесте, а Седрик валялся рядом мёртвый. Трибуны ликовали и скандировали «ГАРРИ ГАРРИ УБИЙЦА!»

Гарри резко проснулся, его лицо было мокрое от слёз. Это он виноват в смерти Седрика. Это он его убил. Как это искупить, и возможно ли, Гарри не знал.

////

Северус почти не не спал ночью.

После разговора с Гарри его трясло. Вспоминалась Лили, вспоминался год директорства, убийство Дамблдора.

— Так, хватит. Я ШПИОН И ОККЛЮМЕНТ, — прорычал он. Силой воли он задвинул воспоминания за щит, чтобы они вызывали меньше эмоций.

— Мне нужно что-то придумать с этой Амбридж, — подумал Снейп. — А ещё важнее, мне надо придумать, как достать крестраж из Поттера. Сейчас это самое важное. Было бы неплохо привлечь кого-то на свою сторону. Союзника. Кого-то со знаниями по тёмной магии. Но кого? Альбуса? Что-то я сомневаюсь. Кого же ещё?

Снейп всю ночь перебирал варианты, только под утро забывшись сном.

/////

Гарри сидел в Большом зале за завтраком в окружении друзей и ковырялся в овсянке. После сна о Седрике у него совсем не было никаких сил, чувство вины так никуда не исчезало, а сейчас вернулось в утроенном размере.

А он ещё и с Чжоу целовался. Как он мог?

Послышалось хлопанье крыльев сов. Утренняя почта. Гарри не ожидал никаких писем и удивился, когда маленькая незнакомая сова села рядом с ним и протянула ему лапку.

— Кто бы это мог быть? — пробормотал Гарри, отвязывая письмо. По крайней мере, оно уже отвлекло его от безрадостных мыслей. В следующий момент, когда он прочитал отправителя, его глаза ещё больше расширились от удивления.

— Дадли Дурсль?

На маггловском конверте Дадли значился отправителем, и был написан адрес Тисовая, четыре. На конверте даже были наклеены марки. Он поспешил вынуть письмо, абсолютно без предположений, что же он может там увидеть. За исключением первого курса, его родственники никогда ему ничего не присылали. Тем более Даддерс.

Гарри, привет,

Меня каждую ночь мучают кошмары. После твоих дигинторов я постоянно чувствую холод и дрожь, а иногда ещё странные голоса.

Мама начала водить меня в церковь и к психотерапевту, вроде бы полегчало. Ты можешь приехать, у вас же тоже пасхальные каникулы? Поговорим? Хочу больше понимать, что это было.

Мне плохо. Мама не против, что ты приедешь. Я ей сказал.

Дадли

— Однако! — воскликнул Рон, беззастенчиво читая письмо из-за плеча. — Поедешь?

— Я даже не знаю, — с сомнением протянул Гарри. Они с Дадли всегда враждовали. Но всё-таки он был его родственником. Не то чтобы у Гарри было много родственников, тем более настолько близких. У Дадли, получается, тоже кошмары.

— У него кошмары, как и у тебя? — повторил его мысли Рон.

— Так что, ты поедешь? — спросила Гермиона, внимательно глядя на него своими тёплыми карими глазами. Она знала, что у Гарри был пунктик по спасению людей, и отчего-то не сомневалась, что он поедет к своему пусть и нелюбимому кузену.

— Наверное, — протянул Гарри, — ему нужна моя помощь.

Рон и Гермиона переглянулись, будто бы говоря «а что я говорил?».

— Надо поговорить с Макгонагалл, — сказал Гарри.

////

Перед обедом Гарри подошёл к профессору Макгонагалл.

— Профессор Макгонагалл, мне надо поехать домой на каникулы, — сказал он тоном самого послушного мальчика на свете и посмотрел профессору в глаза своими зелёными глазами, прямо как у своей мамы.

— Извините, что не сказал вам раньше. Просто мне пришло от кузена письмо сегодня за завтраком, а так я не собирался, — продолжил он и протянул Макгонагалл письмо.

«Ему так грустно в последние дни», подумала Макгонагалл, «и Северус совсем его замучил. Мальчику пойдёт на пользу поездка, хотя бы развеется».

— Вы мне об этом сказали поздно, мистер Поттер, — строго проговорила она. — Однако принимая во внимание необходимость, — она кивнула на письмо, — я постараюсь организовать ваш отъезд, — она наклонилась к нему ближе, — так же я попробую об этом переговорить с директором.

— Спасибо, профессор! — с благодарностью сказал Гарри.

Если всё получится, это будет очень странно. Он ни разу не приезжал к Дурслям на каникулы, кроме летних.

Продолжая об этом думать, он направился к кабинету Амбридж. От нервов его немного потряхивало. Получится ли у него поговорить с Сириусом?

Близнецы обещали ему семь-десять минут. Не так много, но хоть что-то он успеет. Он накинул на себя мантию невидимку и в руках зажал нож Сириуса, который тот подарил ему на Рождество — нож, который способен вскрыть любой замок. Руки подрагивали от страха. Когда он подошёл к кабинету, в нём уже никого не было, он был закрыт. Начался обед. Он вскрыл кабинет ножом.

— Сириус! — крикнул он, после того как его голова оказалась в камине Площади Гриммо, двенадцать.

Сириус подбежал к камину и изумлённо посмотрел на голову Гарри.

— Гарри! Что случилось? — обеспокоенно спросил он.

— Времени очень мало, — сказал Гарри отрывисто. — Я видел вас в школьные годы. Как вы издевались над Снейпом, подвешивали его вверх тормашками, и только мама вела себя, не как полный придурок. Как такое возможно? Ты же нормальный, — вскрикнул Гарри, — я так думал! Я думал, что ты нормальный! Ты говорил, что мой отец хороший человек! — из глаз Гарри потекли слёзы, — но я увидел только пародию на Дадли, моего кузена.

Гарри кричал всё громче и громче. Слова полились из него потоком. Сириус молчал и смотрел на него.

Внезапно раздался грохот. Гарри замолчал.

— Вот чёрт! — сказал он. — Мне надо идти, Сириус, — и он вынырнул из камина, а Сириус так и не смог ничего сказать.

За дверью кабинета слышались шаги. Он накинул мантию и осторожно выглянул. К кабинету быстро приближались Амбридж и Снейп.

— Нарушитель ещё должен быть тут! — кричала Амбридж, быстро передвигая своими короткими ногами. Она запыхалась, но темп не уменьшала, в надежде поймать нарушителя. — Если бы не это болото посреди коридора! И кто только его устроил?

Снейп шёл молча. Он помнил что-то такое из прошлого-будущего-сна, помнил, что это как-то было связано с Поттером. У входа в кабинет он заметил знакомый кусок торчащих во все стороны волос, словно висящих в воздухе.

«Ну хоть бы мантию научился нормально надевать», недовольно подумал Снейп, и встал спиной, загораживая Поттера и придерживая для Амбридж дверь. Рукой он отпихнул Поттера, чтобы он убирался отсюда.

Снейп зашёл в кабинет вслед за Амбридж. Он заметил, что камином кто-то недавно пользовался, в нём догорал зелёный огонь, а около него был рассыпан летучий порох.

Поттер мог связываться только с одним местом. Картинка сложилась воедино, и Снейп вспомнил важную вещь. Площадь Гриммо, двенадцать. А точнее тот, кто там обитает, кто обладает огромной библиотекой, чья семья славится познаниями в темных искусствах.

— Точно, — подумал Снейп, — шавка Поттера ещё жива.

А ему как раз нужен был союзник, о котором он сегодня думал. Надо было попробовать поговорить с Блэком.

/////

Сегодня занятий у Снейпа больше не было. Снейп вышел из замка и аппарировал на крыльцо Гриммо, двенадцать. Он схватился за холодную серебряную змейку на деревянной двери и стукнул ею.

Через пару минут дверь со скрипом открылась.

— Снейп, — процедил Сириус Блэк через сжатые губы. — Какая радость. Проходи, — на словах пригласил он, но при этом он не сдвинулся с места, чтобы пропустить его.

Что Блэк, что Снейп, они были оба примерно одинаковой комплекции. Только Блэк выглядел более изможденным, хоть за последний год, когда он перебрался в особняк, и поздоровел.

Снейп ухмыльнулся и отпихнул Блэка плечом, освобождая себе путь.

— Всегда рад заскочить на огонëк к старому знакомому! — сказал Снейп глубоким низким голосом. Блэк поморщился.

— Чем обязан? — спросил Блэк.

Они так и оставались в тускло освещённой прихожей. Они буравили друг друга взглядом, в глазах каждого раскалялась ненависть. Снейп, глядя на ненавистную рожу Блэка, совсем позабыл, что хотел наладить с ним некое сотрудничество, что рассматривал его, как потенциального союзника.

— Скажи, Блэк. У тебя хоть немного мозга осталось, или его высосали дементоры? Хочешь, чтобы Поттера Амбридж в министерство утащила? — сказал Снейп, шагнув к Блэку.

— Я не знал, что он решится на такое! Гарри меня не предупреждал! — прорычал Блэк.

— Не знал? А какое оправдание ты придумаешь, когда его из-за тебя убьют? Скажешь, «я хотел как лучше, я виноват, посадите меня», как тогда? — сказал Снейп и подошёл вплотную к Блэку. Создавалось ощущение, что Снейп над ним нависает, хотя рост у них был одинаковым.

— Ах ты сука! — с чувством сказал Блэк. А в следующую секунду его кулак врезался в скулу Снейпа.

Тот отшатнулся, чуть вскрикнул и удивлённо прикоснулся к скуле. А потом ухмыльнулся. Да, наконец-то.

В следующий момент Снейп молча и со всей силы двинул Блэку по носу. Он хотел это сделать очень давно. Блэк нагнулся, закрывая нос руками, из которого потекла струйка крови.

— Из-за тебя умерла Лили, патлатый предатель! — процедил Блэк, разгибаясь. На его лице стали словно проступать черты волкодава, а волосы потемнели, став почти чёрными. Блэк схватил тяжёлый серебряный подсвечник со стола, замахнулся, и ударил им Снейпа по лицу со всей силы.

Если бы Снейп не был магом, удар такой силы мог бы стать фатальным. Но у магов выносливость намного больше. Голова Снейпа дёрнулась, и он упал, а подсвечник откатился куда-то в темноту. Блэк затряс рукой, может быть, он её вывихнул. Снейп поднялся, пошатываясь. Всё лицо было в крови, под глазом наливался синяк.

— Ты, Блэк, нахуя не остался хранителем? Она была бы сейчас жива, тупая ты шавка! — и Снейп со всей силы ударил его в челюсть. Блэк от удара впечатался спиной в стену и приглушенно застонал. Он подвигал челюстью и выплюнул окровавленный зуб.

— Сука! — закричал он, наваливаясь на Снейпа всем телом, придавливая его к деревянному полу. Снейпа обдало запахом мокрой собачей шерсти и пота. — СУ... , — Блэк схватил Снейпа за волосы и впечатал его голову в деревянный пол, — КА!

Снейп сдавленно застонал. Щека кровила, голова гудела, в коже остались деревянные занозы. Он чувствовал, что пятерня Блэка оставила царапины у него на голове.

Снейп сумел столкнуть с себя Блэка, взял его в захват между бëдер и начал душить, прижимая его к себе.

— Я пожиратель смерти, тупой ты уголовник. Не забыл? — Блэк захрипел и попытался убрать локоть Снейпа от шеи. Он не предполагал, что Снейп такой сильный. Он извернулся и пнул Снейпа куда-то выше колена.

— ДОВОЛЬНО! — их раскидало по разным сторонам узкого коридора прихожей. Их обездвижило и придавило к месту мощным потоком знакомой магии.

— Вот чëрт, — подумал Северус. В дверях кухни стоял Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор собственной персоной. Воздух вокруг него наэлектризовался, а вокруг бороды и фиолетовой мантии вспыхивали и потрескивали голубые искры и маленькие белые молнии. Никогда ещё Снейп не видел его таким злым.

Только сейчас до слуха начали доносится крики Вальбурги Блэк. Они их попросту не слышали ещё минуту назад, захваченные поединком.

Снейп вытер кровь, которая изо лба лилась на глаза. Его самоконтроль помахал ручкой и ушёл. Снейп мысленно ругал себя, на чём свет стоит. Как можно было так сорваться? Он же собирался мирно поговорить с Блэком. А Альбуса он в прошлый раз видел, когда убил его. Глаза Снейпа заслезились. Он не знал, что сказать или сделать.

Молчание затягивалось, и Снейп, похоже, окончательно сойдя с ума, решил его прервать.

— Он, — Снейп закашлялся и сплюнул кровь, — он первый начал! — прохрипел Снейп и ткнул пальцем в сторону Блэка.

— Оба на кухню. Живо! — сказал Дамблдор, развернулся, и ушёл на кухню.

Когда тот ушёл, Блэк с трудом приподнялся. На его лице в широком окровавленном оскале было видно, что не хватает одного зуба. Дрожащей рукой он показал Снейпу средний палец и лающе закашлялся, или засмеялся. Было не разобрать.

А Снейп, несмотря на боль, почувствовал, будто внутри от огромной глыбы тяжелой ноши оторвался кусочек. Абсурдно, но почему-то ему стало легче.

Гарри Поттер сидел за ужином в Большом Зале.

Он посмотрел на преподавательский стол, Снейпа там не было. В зале было не очень шумно, при Амбридж ни у кого не было настроения свободно разговаривать, но тем не менее, чувствовалось возбуждение учеников, — ведь завтра начинались Пасхальные каникулы, день отъезда домой.

Макгонагалл ещё ничего не сказала Гарри по поводу возможности его отъезда. Но он решил, что он всё равно сложит вещи после урока окклюменции, на всякий случай.

Он поднял взгляд на прозрачный потолок, через который было видно звездное небо без единого облачка. Такая величественная картина должна была бы подарить ему спокойствие, но Гарри Поттер, напротив, чувствовал поднимающуюся злость. Он искромсал кусок мяса на своей тарелке в маленькие кусочки, и раздражённо кинул ножик и вилку на стол. Есть настроения не было.

«Что было в этом долбанном стакане?» — думал он.

По прошествии дня, он, переигрывая вчерашний разговор со Снейпом в своей голове, обнаружил, что слишком легко, и даже как-то дружелюбно ему рассказал про Амбридж, про свои действия. Он раньше никогда так со Снейпом не откровенничал.

«Наверняка эта летучая мышь исхитрилась и что-то мне туда накапала», думал он со злостью, вспоминая, как Снейп дал ему стакан воды после безоара. Но к злости примешивалась ещё, что удивительно, и нотка разочарования. Гарри Поттер не понимал её природы.

Он вспомнил, как сегодня днём Снейп прикрыл его от Амбридж, и явно его оттолкнул, чтобы он уходил из коридора, пока она его не заметила.

Это всё было странно и противоречиво.

Но злость никуда не уходила.

Да ещё и крёстный. После не совсем удавшегося разговора с Блэком, ему полегчало. Он хотя бы высказал свои обвинения и опасения, что Джеймс Поттер не был хорошим человеком. Но теперь он не знал, как дальше общаться с Сириусом после такого. «А вдруг Сириус больше не захочет?» — закралась мысль.

Гарри поднялся и пошёл в подземелья.

///////

Северус Снейп, Сириус Блэк и Альбус Дамблдор сидели за массивным деревянным коричневым столом на кухне в Блэк-хаусе. Кухню освещал тусклый свет, да и сами стены и обстановка была тусклой, выцветшей, словно цвет всего этого дома был никакой.

Все молчали и никто не спешил прерывать молчания.

Снейп смотрел в стену, Блэк смотрел то на свои руки, то на Снейпа. Они оба нервничали, — сидели слишком скованно. Рот и нос Блэка были все в крови, хоть он и пытался её вытереть. Снейп выглядел не лучше, огромный синяк под глазом, струйки крови со лба, а одна сторона лица после встречи с полом красная, разбухшая, вся в щепках. И это не говоря о других повреждениях у них обоих. На Дамблдора никто из них не смотрел.

А вот Альбус Дамблдор сидел спокойно, словно просто зашёл выпить чаю и поговорить о погоде. Он чувствовал себя комфортно. Смотрел то на Блэка, то на Снейпа, и его абсолютно не смущало, что они на него не смотрят. Он взял под контроль свою магию, молнии и искры вокруг него больше не летали.

— Я полагаю, что заставлять вас сотрудничать бесполезно, — вдруг сказал Альбус Дамблдор. Снейп вскинул голову и резко набрал воздуха, словно собирался что-то сказать. Дамблдор поднял руку, останавливая его. — Дай мне договорить, Северус.

И Северус промолчал, глядя Дамблдору в глаза. Дамблдор подождал пару секунд и, убедившись, что его не будут перебивать, продолжил.

— Так вот. Я вас заставлять и не буду. Но я прошу вас, взвесьте это решение со всей тщательностью. Мы на войне. Она разгорается с каждым днём.

Блэк приподнялся и внимательно, словно завороженно, слушал Дамблдора. Снейп тоже слушал внимательно, но меньше попадал под чары Дамблдора. Он, как сильный окклюмент, мог противостоять силе слова Дамблдора, которой тот овладел в совершенстве.

— Если вы готовы убить друг друга. Если в вас так сильна ненависть, нам не следует начинать борьбу. Мы просто до неё не доживём, — продолжал он говорить тихо, ровно, не повышая голоса.

— Стоит ли ваша ненависть того, что Волдеморт придёт ко власти? Если мы, члены одной организации, не можем договориться, нам лучше сдаться прямо сейчас. Мы окажемся против него бессильны.

Дамблдор помолчал. Снейп, который и так ругал себя, почувствовал себя ещё хуже. Он должен был держать себя в руках.

Если бы лицо Блэка не было в крови, то было бы видно, что он покраснел.

— Я ухожу сейчас. Надеюсь, вы друг друга не поубиваете, — Дамблдор медленно встал и вышел из кухни, больше ничего не говоря и не смотря на них.

///////

Сириус Блэк не считал этот день худшим, худшим был тот, когда Волдеморт пришёл в дом Поттеров. Но, сидя на кухне сейчас, он мог добавить этот день в двадцатку худших.

Сначала Гарри связался с ним, и долго обвинял его в том, что в школьные годы он, и Джеймс, и Ремус, все вели себя как придурки. А у Блэка даже не было возможности ничего объяснить, — Гарри резко пришлось уйти. И Блэк теперь не понимал, хочет ли его крестник с ним продолжать общение, или это — начало конца. Потом к уже взвинченному Блэку пришёл Снейп с его обвинениями, которые попадали прямо в точку. И теперь ещё и Дамблдор, который, похоже, окончательно в нём разочаровался.

Блэк посмотрел на Снейпа, оценивая, собирается ли тот продолжать его душить.

А Снейп в свою очередь смотрел на Блэка, пытаясь понять, бросится ли тот на него с новыми ударами. Снейп на всякий случай вытащил палочку и держал её наготове под столом, нацеленную на Блэка.

— Блэк. Ты собираешься на меня сейчас нападать? — спросил Снейп, сжимая палочку покрепче.

— Если ты не будешь, то и я не буду, — хрипло сказал Блэк.

Снейп посмотрел в синие глаза Блэка, пытаясь оценить, не врёт ли тот. Вроде бы он говорил серьёзно.

— Я пришёл сюда, потому что мне нужна твоя помощь, — сказал Снейп, сомневаясь, подходящий ли сейчас момент. Но времени ждать не было.

Блэк откинулся на стуле, чуть охнул из-за раненой спины, и нахально посмотрел на Снейпа.

— Тебе нужна моя помощь, серьёзно? — сказал он.

Снейпу не понравилось, как идёт разговор. «Эти гриффиндорцы очень упрямые существа», подумал он, «однако, я знаю секретное оружие. Настоящему гриффиндорцу только дай пожалеть кого-нибудь».

— О-о-ох, — сдавленно застонал Снейп, хватаясь за шею. На его лице проступила гримаса боли.

Блэк занервничал, его нахальный вид сменился на нахально-неуверенный. «Вот чёрт. А не слишком ли сильно я его? Там такой подсвечник тяжёлый был», — подумал он.

— А-а-ах, — подбавил Снейп, как бы с трудом вставая со стула, и держась за бедро. Блэк обеспокоенно посмотрел на него. Он помнил, что двинул туда не сдерживаясь.

— Блэк, спасибо за гостеприимство. Ну, нет значит нет. Я пошёл, — сказал Снейп и развернулся к выходу из кухни.

— Ладно! — раздражённо крикнул Блэк. — Что ты хотел?

«Вот это уже другой разговор», довольно подумал Снейп.

— Библиотека. И твои знания, — сказал Снейп.

Блэку всё это не нравилось. Он не доверял Снейпу. Кто знает, для чего ему нужны знания. Этим слизеринцам только волю дай, как сплести интригу или предать кого-нибудь. Блэк решил, что лучше пусть Снейп будет у него под присмотром, так он сможет узнать о его планах.

— Идёт. Придёшь завтра? — спросил Блэк.

— Да.

Снейп вышел из кухни. Он очнулся, или вернулся, всего два дня назад, а произошло уже столько событий.

///

Пока Гарри Поттер шёл в подземелья, в нём всё поднималась злость. Он всё отчетливее вспоминал злосчастный стакан и свои ответы Снейпу. К двери он практически подбежал. Он стукнул три раза в дверь излишне громко. Не дожидаясь разрешения войти, он распахнул дверь и с порога процедил:

— Что было в стакане?! Сэр, — он подошёл ближе к столу, где стоял Снейп спиной к нему. — Почему я так легко всё вам говорил? Что вы туда добавили?

И тут Снейп повернулся, а Поттер замолк на полуслове в шоке. Снейп выглядел ужасно, словно только что вернулся из потасовки. Да и где его могли так избить? По его лицу словно стадо гиппогрифов проскакало.

«Точно. Окклюменция. Поттер», — подумал Снейп, который забыл об уроке. Опять. И его самоконтроль, и его память, с ними творилось что-то странное. А может, он просто устал.

Они молча смотрели друг на друга.

— Что с вами? — слабо спросил Поттер.

Снейп механически дотронулся до свой шеи.

— А с вами что? Вламываетесь в кабинет без разрешения, кидаетесь обвинениями, — процедил Снейп.

— Э-э-э, — не нашёлся, что ответить, Поттер. Стакан вылетел у него из головы, когда он увидел такое.

— У нас с вами сейчас окклюменция. Так давайте не терять времени.

///

Гарри Поттер и Северус Снейп стояли друг напротив друга в кабинете зельеварения. Здесь всегда было тускло и темно, но во время уроков хотя бы было больше людей. Сейчас Гарри был один наедине со Снейпом, казалось, что они проваливаются во тьму, — они стояли в слабо освещённом центре комнаты, но было слишком тускло, стен было не видать. Лицо Снейпа, с его ранами, в таком освещении напоминало страшную маску на Хэллоуин.

Гарри Поттер поёжился. Сегодня первый раз, как будет окклюменция, после их жуткого скандала с летающими банками, отмены и возобновления уроков, и странного разговора со Снейпом, во время которого, Гарри был уверен, Снейп чем-то его напоил. А ещё, за эти два дня он ни разу не очищал сознание.

Будет ли Снейп сейчас опять орать?

Они стояли по обе стороны от профессорского чёрного стола.

— Легилеменс! — сказал профессор Снейп.

В голове Гарри замелькали воспоминания. Дадли запирает его в туалете, когда ему пять лет. Дадли устраивает за ним «охоту на Гарри». Дурсли летом перед вторым курсом просовывают тарелку холодного бульона через кошачью дверцу. Гарри кричит на Сириуса, что они недостойные люди. Гарри оказывается в темных коридорах Министерства магии. Он бредёт по каменным коридорам, таким же тускло-освещённым, как и кабинет зельеварения. На стенах висят факелы, но от них всё равно немного света. Он ускоряется и переходит на бег. Ему скорее надо добежать до деревянной двери.

Он одновременно видит и лицо Снейпа в отдалении от себя, и видит чёрную деревянную дверь Министерства, и голубую полоску света. Дверь опять открывается, Гарри ликует, а глаза Снейпа снова напоминают преисподнюю.

— Вы совсем не стараетесь, Поттер! — Снейп хоть и обещал себе не злиться, но пока выходило не очень.

Гарри обнаружил себя стоящим на коленях у профессорского стола. Голова трещала.

— Вы хоть раз занимались? Вы хоть раз пытались очистить сознание? — кричал Снейп, и его голос болью отзывался в голове Поттера.

— Вы такой же невыносимый..., — начал Снейп.

Гарри Поттер со злостью стукнул ладонью об пол. С него было достаточно.

— Я ухожу, — злобно сказал он и начал подниматься.

— Я вас не отпускал, — сказал Снейп.

— А смысл? — Гарри резко подошёл к нему. — Вот я сейчас останусь. Сэр. И что будет дальше? Ещё раз скажете «легилеменс»? Ещё раз прорвётесь в мои воспоминания, и расскажете мне, что я — тупица? Если это меня хоть на шаг приблизит к освоению окклюменции, я останусь. Но вот только не приблизит. Я у вас уже больше двух месяцев, а результата ноль.

Гарри Поттер прямо смотрел в глаза Снейпу, пока говорил свою яростную речь. Ещё ни разу он не доносил свою точку зрения до Снейпа так складно. Что на это повлияло, он не знал. Возможно то, что Снейп всё-таки прикрыл его от Амбридж сегодня, и страх Гарри перед Снейпом уменьшился. Но сейчас от высказанной речи его потряхивало.

Снейп машинально потянулся к шее, глядя в «её» зелёные глаза.

Гарри Поттер развернулся и пошёл к двери. Он больше не будет терять на это время.

«Я же собирался учить его», подумал Снейп. «Да что со мной такое? Старые привычки сложно изживаются».

— О-о-ох, — вдруг сдавленно застонал Снейп, держась за шею.

Гарри от неожиданности резко развернулся. «Что это с ним?», подумал он. И словно заново увидел лицо Снейпа, на котором будто фестралы проскакали.

Гарри неуверенно замер, не зная, что делать. Снейпу явно и так не очень хорошо, похоже, он испытывает боль, а всё же, он не отменил урок окклюменции, и даже в таком состоянии решился его проводить. «Преподаватель он, конечно, ужасный, но неужели я слабак? Снейп же не отменил урок из-за плохого самочувствия» — мысленно сказал себе Гарри.

Снейп молча стоял, держась за шею, и смотря на Гарри Поттера. А Поттер, тем временем, машинально сделал шаг обратно к преподавательскому столу.

Снейп про себя довольно усмехнулся.

— Теории хотите, Поттер? Садитесь, — и Гарри сел обратно в то же чёрное кресло, в котором вчера приходил в себя от угощения Амбридж.

— Так вот, Поттер. Я слышал, что вы были способны противостоять Империусу. А также и вчера вы пришли от Амбридж, и по описанию, вас она угостила сэндвичем с так называемым жидким Империусом. Вы, Поттер, с чего-то решили обвинить меня, что я вас чем-то «опоил». Но почему вы не подумали, что это ещё спадает действие жидкого Империуса? — Снейп посмотрел на Поттера.

Тот молчал. «Вот блин», подумал он, «а ведь правда». Ему стало слегка неловко, что он сам об этом не подумал, и он стал ещё внимательнее слушать профессора.

— Но да не суть. Во всём же виноват злобный профессор зелий, не так ли? Окклюменция, Поттер, она подобна мышце, которую можно раскачать. Нащупать это мышцу можно по-разному, можно постепенно и мягко, а можно быстро, но болезненно. У нас с вами, как вы понимаете, второй случай засчет недостатка времени.

— Вот вам задание на дом. Вы сказали, что попросили вашу мать вам помочь «не ответить на вопрос». По сути, «вы попросили» помощи в противостоянии Империуса. Это та же базовая мышца, которая поможет вам защитить ваше сознание. Только, естественно, вы обращались не к матери, а к себе. Перед сном вспомните этот момент в подробностях. Попробуйте ощутить эту ментальную мышцу, на которую можно опереться. Что вам помогло скинуть Империус? И просто постарайтесь удержать ощущение этой мышцы.

Гарри Поттер удивлённо смотрел на профессора Снейпа. Впервые он снизошёл до объяснений. Хоть объяснение было довольно сложным, но он понял, потому что уже прочувствовал. Он вроде как знал, о какой-такой мышце говорит Снейп.

— На сегодня всё, — сказал Снейп.

Когда Поттер, наконец, вышел, он вспомнил. Чёртов отдел тайн, в котором в конце учебного года должен погибнуть Блэк. Надо подумать, что с этим делать, Блэк ещё ему нужен. А также надо ускориться с получением информации, подстраховаться на случай, если Блэк всё-таки умрёт.

А сейчас он смог заняться своим лицом.

Минерва Макгонагалл оглянулась, словно проверяя, не наблюдает ли за ней кто-нибудь. Это было невозможно, так как она была у себя в комнатах, но с появлением в школе Амбридж у всех появилось постоянное ощущение слежки.

— Экспекто Патронум Силенцио!

Макгонагалл вызвала тихого Патронуса, о котором они условились с Альбусом Дамблдором. Она проводила взглядом серебристую кошку, которая выпрыгнула из окна, а через мгновение промелькнула у хижины Хагрида и скрылась в темноте Запретного леса, и принялась ждать. Если к ней в ответ прилетит серебряный феникс, то она через десять минут встретится с Альбусом.

И верно, через несколько минут перед её взглядом промелькнул серебряный феникс. Он исчез так быстро, что если бы она не знала, чего ждать, она бы его пропустила. Минерва обернулась в кошку и выскользнула из замка.

— Минерва! Как я рад тебя видеть! — сказал Альбус, который уже ждал её на их поляне в Запретном лесу.

— Альбус, ты как? Где остановился? — спросила Минерва, вернув себе человеческий облик. Она посмотрела на него. Выглядел он благодушно, тепло смотрел на Минерву своими будто всезнающими глазами и улыбался. Но только Минерву было не провести, она знала директора вот уже полвека. Она видела, что он был то ли чем-то обеспокоен, то ли недавно взбешён, о чём говорил остаточный запах озона, который она уловила кошачьим нюхом. Значит, вокруг него недавно искрили молнии.

— Мне думается, что это сейчас не такой срочный вопрос, как тот, почему ты меня позвала, — сказал он. Минерва подавила желание закатить глаза.

— Гарри Поттер попросил сегодня отпустить его домой на Пасхальные каникулы. Отпускаю? — сказала Минерва чуть резче, чем говорила до этого.

— Ну, ну, — примирительно сказал Альбус, — я был сегодня на Гриммо.

Минерва вздохнула. При общении с Альбусом у неё возникало впечатление, что она тянет по крупице информацию огромными чугунными клещами.

— А по поводу Гарри, — продолжил он медленно, — я думаю, надо отправить его домой.

Дамблдор замолк, раздумывая о том, что Гарри Поттер впервые попросился поехать домой, чего раньше ни разу не делал. Это был хороший шанс усилить кровную защиту. Но могли ли на него напасть во время поездки?

— Минерва, прошу тебя. После нашего разговора, попроси, пожалуйста, Северуса дежурить завтра в Хогвартс-Экспрессе. И убедиться, что Гарри добрался до дома.

На словах про Северуса Снейпа, Минерва могла бы поклясться, у Дамблдора около бороды снова вспыхнула небольшая молния. Он на него злился? Они уже успели сегодня поговорить? Минерва посмотрела в голубые глаза Альбуса и вздохнула. Всё равно он ей не скажет. Она подавила желание дотронуться до его лица. Она когда-то выбрала остаться в школе, рядом с ним. Но был ли тот выбор правильным?

— Хорошо, Альбус, — сухо сказала она и обернулась кошкой. Не удержалась и перед тем, как уйти, потерлась о его ногу. Альбус наклонился было, чтобы погладить её, но она увернулась и убежала в замок.

А Альбус задумался. Северус вёл себя странно, да и Минерва тоже. Неужели так на них повлияло его вынужденное бегство из замка?

/////

Минерва Макгонагалл постучалась в комнаты к Северусу Снейпу. Через пару мгновений дверь открылась, и она зашла в небольшую прихожую.

— Минерва, проходи, — послышалось откуда-то из глубины комнат и Минерва прошла в гостиную. Скоро зашёл Снейп, который уже снял учительскую мантию и оставался в белой свободной рубашке с закатанными рукавами. На одной руке виднелся черный череп. Минерва удивилась, обычно Северус прятал свою метку. В другой руке у него был бинт. Но тут Минерва подняла взгляд на его лицо и громко охнула.

— Чёрт подери, Северус, из какой задницы ты выполз? — воскликнула Минерва и замолчала. Снейп рассмеялся. Минерва, конечно, могла высказаться и похуже, её шотландская кровь порой давала о себе знать. Неужели на неё так повлиял его вид?

— Вообще из Тупика Прядильщика, — ухмыляясь, сказал он, — а если ты про это, — он ткнул пальцем в сторону своего лица, — то сегодня на меня напала бешеная псина.

— Бешеная псина? — она посмотрела на него, а потом поняла. — Да вы опять за старое?

Северусу показалось, что Минерва сейчас зашипит.

— Сириус ладно, он недавно сбежал из тюрьмы! Но ты то, Северус! — воскликнула она и взмахнула руками, — ты ж был умным мальчиком!

О, нет. Если Минерва включит режим обеспокоенной тётушки, то придётся весь вечер слушать причитания. Надо её отвлечь.

— О-о-ох, — застонал он и дотронулся до лица.

Минерва замолчала и посмотрела на него, на бинт в его руке. А потом посмотрела в его глаза и покачала головой, и недовольно цокнула.

— Хватит меня затыкать! Ладно, давай, помогу тебе.

Они прошли в ванную — просторную светлую комнату, в которой вместо самой ванны был небольшой бассейн. На светлой тумбе у раковины стоял тазик, где Снейп уже намешал зелий для обработки лица. Снейп сел на деревянный табурет, а Минерва принялась обрабатывать его лицо.

Её этими штучками с охами и вздохами Снейпа было не провести. Она видела, как он порой возвращался с рейдов и в каком состоянии, а всё равно сохранял молчание, ни одного стона.

— Гарри Поттер просится завтра поехать домой. Альбус одобрил, просил тебя проследить, и в Экспрессе, и до родственников, — сказала она.

Снейп закатил глаза. Опять он нянька для золотого мальчика. Потому что Поттер в последний момент пожелал поехать домой.

— Только вот розовая ведьма может не отпустить. Я уже сдала списки этой женщине, и Гарри Поттера в них не было, — сказала Минерва и, забывшись, надавила Снейпу на синяк.

— Ау! Осторожнее, женщина! Или ты решила меня добить?

— Ох, прости, Северус! — Минерва резко одернула руку.

— А по поводу Амбридж, завтра за завтраком скажи ей. Дай новые списки. Я тебе помогу.

— Хорошо, — и Минерва Макгонагалл продолжила обрабатывать ранения Снейпа. «Какие же они ещё мальчишки», подумала она.

/////

Сириус Блэк остался один в Блэк-хаусе. Сегодняшний день был очень насыщен, по сравнению с другими одинаковыми днями. Он дотронулся до разбитой губы. Не хотелось это признавать, но драка его взбодрила.

Он вышел из кухни и поднялся по скрипучей лестнице, на перилах которой больше не висели головы домовиков. На стене вдоль лестницы висели портреты других Блэков, но они обычно не говорили. Разговаривала только его мать.

— Ну, если это можно назвать разговором, — пробормотал под нос Блэк и усмехнулся.

Блэк зашёл в библиотеку, куда так хотел попасть Снейп. Это было довольно большое помещение, со стеллажами в потолок, которые были у всех стен, а посреди зала было свободное пространство в форме круга, на полу лежал красный ковер с узорами. В библиотеке было также несколько массивных деревянных столов и мягких кресел, и старомодных ростовых тяжелых подсвечников. Блэк оценил, что таким подсвечником в случае драки будет размахивать намного сложнее, тот, у входа, был раза в четыре меньше. Он приноровился, резко дëрнул рукой, чтобы схватить подсвечник, и застонал от боли. Он всë-таки вывихнул руку, но события развивались слишком стремительно, он заметил это только сейчас.

Вот чëрт.

После тюрьмы он старался сюда не заходить, и вообще в доме ограничивался только своей комнатой и кухней, да гостиной. А сейчас, получается, им со Снейпом придётся провести здесь довольно длительное время.

— Что же понадобилось Ню..., — Блэк снова начал бормотать под нос, но прервался. Снейпа Нюнчиком после сегодняшней драки отчего-то не получалось назвать. Будто это прозвище больше не работало. — Хорошо, — сказал Блэк раздражённо сам себе, — что понадобилось Страшной Пожирательской Летучей мыши здесь? — он задумчиво обвёл взглядом десятки книг, сотни книг. Это всё пыльное наследие его чокнутой семейки, с которой он не хотел иметь ничего общего.

— Пожалуй, хорошо, что род Блэков на мне прервётся, — сказал Блэк.

— Не-е-ет! — вдруг кто-то рядом закричал. Блэк развернулся на голос и увидел Кричера. Маленький зеленоватый скрюченный эльф схватился своими руками за наволочку, а на его лице была гримаса муки.

— Недостойный хозяин, разбивший сердце своей матери не может так говорить! Не может род Блэка так прерваться! — из глаз Кричера потекли слёзы, его старый скрипучий голос срывался.

— А ну замолчи! — Блэк подлетел к нему.

— Недостойный выжженный с гобелена хозяин должен продолжить род! — стоял на своем домовик.

— Помоги мне вправить руку, Кричер, — сказал Блэк, более не слушая его бормотания. Он не собирался продолжать род, и точка.

— Кричер выполнит приказ недостойного хозяина, — отчего-то радостно сказал он. Сириус не успел удивиться, ведь Кричер обычно спорил и его приходилось заставлять выполнять приказы, как Кричер щёлкнул пальцами, метнулся к Сириусу, и Сириус заорал.

Больно.

Но боль прошла и Сириус подвигал вправленной рукой.

— Спасибо, Кричер, — процедил он.

Чуть позже Блэк стоял у себя в ванной перед зеркалом. Он уже привёл себя в относительный порядок, смазал мазью все ушибы, а сейчас просто смотрел на своё отражение. Высокий, всё ещё слишком худой. Ещё молодой по меркам магов, всего тридцать шесть лет. Но его лицо выглядело намного старше, впалые скулы, будто бы впалые глаза, сероватый цвет кожи. И пустые глаза. Хотя сегодня после драки выражение глаз будто вернуло свой прежний вид.

— Я всё только порчу, — сказал он сам себе. Его лучший друг и Лили погибли из-за его идеи. Его крестник рос без него. И сейчас он помочь ничем и никому не в состоянии, он просто сбежавший уголовник, которого немедленно поцелуют дементоры, как только его поймают.

В нём внезапно закипела злость. Кулаки сжались. Он поднял тяжёлую мыльницу.

— Что ты разнылся как этот мудак Петтигрю? Хочешь помочь? Помогай! Очисти своё имя или придумай что-то ещё! МЕНЯ ОТ ТЕБЯ ТОШНИТ! — и он кинул мыльницу в своё отражение, и оно разлетелось на осколки.

— Я не слабак. Я пережил Азкабан, я не сошел с ума, я смог сбежать и доплыть десять часов в ледяной воде, это я скрылся от дементоров! Я придумаю, как помочь Гарри, и помогу. А сейчас, давно пора привести себя в порядок.

///////////////////

Гарри Поттер сидел в Гриффиндорской Башне на своей кровати, облокотившись на спинку, с закрытыми глазами. Он напряженно повторял упражнение, которое дал ему сегодня Снейп. Он сначала вспоминал момент, как мама вмешалась в..., — конфликт, — подумал Гарри. — Конфликт подходящее слово.

Так вот, он проигрывал раз за разом в голове момент, как мама вмешалась в конфликт у озера.

— Какая же ты смелая, — подумал он.

Сможет ли он быть таким же смелым, как она?

Далее, он вспоминал момент, как смог побороть зелье Амбридж, как он не рассказал ей о Сириусе. В тот момент он будто чувствовал «шарик уверенности» в груди, он не знал, как точнее описать это ощущение. Будто никакого другого момента не существовало, а он был прямо здесь и сейчас. И в своей голове, он будто видел, что желание ответить на вопрос — чужое, а не его собственное.

Гарри попытался ухватиться за это ощущение. Долго удерживать его не получалось.

От монотонного и довольно раздражающего упражнения он провалился в сон.

— Давай возьмём его вместе, — снова сказал он Седрику.

— Остановись, — закричала рыжеволосая девушка в его сне. А потом она посмотрела на Гарри, когда Седрик упал на землю мёртвый.

— Раскайся, — сказала она, и Гарри проснулся в слезах.

До утра он больше не спал.

////////

Минерва Макгонагалл завтракала в Большом зале. Во внутреннем кармане мантии лежал обновлённый список. Амбридж сидела слева от неё, через одно место, которое занимал Снейп. Она переглянулась со Снейпом, на чьём лице уже не было следов вчерашней потасовки. Он ей кивнул. Пора.

Макгонагалл достала списки.

— Директор Амбридж, — позвала она.

— Да, Минерва, — Амбридж повернулась к ней и улыбнулась. Она смотрела на неё, показывая всем своим видом, что она готова выслушать Минерву очень внимательно.

— Возьмите, пожалуйста, обновлённые списки, — и она протянула руку со списком. Амбридж не стала его брать, и Минерва застыла в довольно глупом положении, с протянутой рукой, причём перед Снейпом, который как раз сидел между Амбридж и Макгонагалл.

— Но, Минерва, — пропела Амбридж сладким голосом, — ведь вы лучше меня знаете порядки. Последний день принятия изменений был вчера до обеда. Сегодня уже никакие правки не принимаются.

Северус забрал список у Минервы и повернулся к Амбридж.

— Долорес, — сказал он своим низким обволакивающим голосом. Амбридж почувствовала, будто её затягивает в темноту его глаз. — Вы, как директор, имеете полное право поступать по своему усмотрению, — продолжал он, — и вносить любые изменения, которые только, — он добавил ментальное воздействие, — захотите.

Амбридж почувствовала, что к её щекам приливает кровь. В её теле, внутри, что-то откликнулось на голос Снейпа, что-то древнее и инстинктивное. Но она быстро подавила это чувство и схватила свиток.

— Кхм. Профессор Макгонагалл, я принимаю ваши правки. Но это в первый и последний раз. Постарайтесь соблюдать сроки, — и Амбридж встала из-за стола и чуть ли не бегом пошла к выходу из Большого Зала, быстро переставляя свои короткие ноги. Цок-цок, цок-цок, — стучали её розовые каблуки о каменный пол.

Макгонагалл поморщилась и посмотрела на Снейпа.

— Каждый раз поражаюсь, как ты это делаешь, — сказала она ему. — Что будешь делать, если она позовёт тебя на свидание? — не удержавшись, добавила она.

Снейп фыркнул.

— Отведу её к мадам Паддифут.

Макгонагалл рассмеялась, представив эту картинку. Чёрный недовольный Снейп и розовая Амбридж, в розовом кафе мадам Паддифут, сидят рядышком на пуфиках за маленьким столиком, с двумя маленькими розовыми чашечками, кофейником и вазочкой воздушного зефира.

Снейп, кажется, уловил мысленную картинку, от чего поперхнулся своим кофе.

///////

Амбридж влетела к себе в кабинет вся в растрёпанных чувствах. Она развернула список и вчиталась в него.

Ага. Гарри Поттер, значит. Её глаза опасно сузились и она сжала губы.

Кажется, Литтл Уингинг давно не посещали дементоры.

////////

Минерва Макгонагалл подошла к Гарри Поттеру в Большом зале.

— Мистер Поттер, вы можете ехать. Вы же собрали вещи?

— Да, я готов, — сказал он. — Спасибо большое!

Профессор Макгонагалл к нему наклонилась и тихо сказала:

— Это профессора Снейпа надо благодарить. Без него ничего не вышло бы.

И, довольная собой, Минерва Макгонагалл пошла к выходу из Большого зала. Хорошо, что она сказала Поттеру про помощь Снейпа. Пусть мальчик задумается о своем враждебном отношении к нему.

— Ого! Так это страшная летучая мышь тебе помогла? — воскликнул Рон, когда профессор Макгонагалл отошла. Но он забыл, что у профессора кошачий слух. Макгонагалл резко обернулась и строго посмотрела на Рона. По её губам Рон понял, что она начала говорить «минус пятнадцать баллов...».

— То есть, профессор Снейп тебе помог? — быстро исправился Рон. Он посмотрел на Макгонагалл, которая недовольно покачала головой на его манеры и пошла дальше.

Гарри и Гермиона рассмеялись от этой небольшой сценки.

— Гляди-ка, так Макгонагалл из тебя приличного человека сделает, — сказал Гарри.

— Да я и так приличный! Скажи, Гермиона!

— Ну-у-у, — протянула Гермиона.

Гарри уже не вслушивался в разговор друзей. Снейп снова ему помог? Что это на него нашло? Впрочем, об этом можно подумать и в поезде. Уже пора идти на станцию.

— Прогуляетесь со мной до станции? — сказал он Рону и Гермионе, которые на каникулы оставались в замке.

— Конечно, — сказала Гермиона.

И они пошли к выходу из зала.

//////

Северус Снейп недовольно смотрел из окна Хогвартс Экспресса на учеников, которые садились в поезд. Их было не так уж много. Вон, даже Малфой решил поехать домой. Снейп вздохнул. Он бы уже был у Блэка в библиотеке, а вынужден подрабатывать нянькой, опять. Но тут он себя одёрнул.

— У меня главный приоритет, чтобы Поттер остался жив. В прошлый раз, или во сне, никакого путешествия домой не было. Поттер был в школе на каникулах. Как могла ситуация так поменяться, и из-за чего?

Он не знал.

/////

Гарри Поттер сидел один в купе и снова занимался упражнением, которое дал ему Снейп. Он пытался подольше удержать ощущение, которое он поймал, — то ощущение понимания, что желание рассказать всё Амбридж не является его собственным желанием, а является чужой волей.

Краем глаза он заметил, как мимо его купе несколько раз проходил Снейп. Видимо, его назначили патрулировать Хогвартс Экспресс. И, видимо, Снейпу не очень это нравилось, судя по кислому выражению на его лице.

Но тут от упражнения его отвлёк знакомый голос, который Гарри ни за что бы ни с кем не перепутал.

— Да, отец сказал, что летом я её получу, — сказал Драко Малфой, который шёл по коридору и хвастался своим друзьям. Гарри Поттер задумался, «её» это что? Мог ли быть разговор о тёмной метке?

— Что, спешишь валяться на коленях перед Змеемордым? — выкрикнул Поттер, когда Малфой показался в проёме его купе. Малфой остановился, его щёки порозовели.

— Поттер, — выплюнул он.

— Малфой, — процедил Поттер. Он вскочил со своего места и сейчас стоял, напрягшись, сжимая руки в кулаки. Он был готов кинуться на Малфоя.

— Ты, Поттер, такой же тупой, как и на первом курсе, — сказал Малфой. — Ты так и не научился выбирать правильное окружение. Братаешься с предателями крови, оборотнями и грязнокровками. Наверное, и на Грейнджер женишься, прямо как твой недоумок отец.

Гарри почувствовал, как его глаза застилает красный туман. Но пока что не кинулся на Малфоя. Может быть виной всему были упражнения, что он до этого делал, но он будто видел, что это не его собственное желание броситься на Малфоя. Будто это провокация.

— Он же тоже выбрал грязнокровку, — продолжил Малфой.

И тут Поттер зарычал и бросился на него. Однако, он не успел ничего сделать, как почувствовал, что его отшвыривает заклинанием.

— Поттер, Малфой, драка? — сказал Снейп.

Поттер, валяющийся на купейном ковролине, посмотрел на Снейпа снизу вверх. Тот возвышался чёрной горой и смотрел то на Малфоя, то на Поттера. Но во взгляде Снейпа не было ожидаемой ненависти, там были скорее раздражение и скука.

— Расходитесь. Я надеюсь, вы способны спокойно доехать до Лондона?

— Да, сэр, — пробормотал Гарри Поттер.

— Да, сэр, — сказал Малфой. Он посмотрел на Поттера, ухмыльнулся ему, и ушёл.

Однако Снейп никуда не ушёл. Он подождал, пока Поттер поднимется, зашёл внутрь купе и запер за собой дверь.

— Поттер, — сказал Снейп, — раз уж вы заставили профессора Макгонагалл бегать и выбивать вам разрешение отправиться домой, то потрудитесь хотя бы следовать очень простой инструкции. — Снейп протянул Поттеру браслет из чёрных бусин. — Наденьте браслет. Если возникнет опасная ситуация, я об этом узнаю.

— Может возникнуть опасная ситуация? Сэр, — спросил Гарри.

Снейп недовольно посмотрел на него.

— Вы бы научились думать, Поттер, — сказал он. Внезапно Снейп почувствовал себя очень уставшим и старым человеком. Бегаешь тут, пытаешься помочь Поттеру, Лорд возродился, а Поттер спрашивает «может ли возникнуть опасная ситуация». Снейп опять дотронулся до фантомного укуса Нагини.

— И держите всегда при себе палочку. — И с этими словами Снейп вышел из купе. Надо было подышать.

Поттеру захотелось треснуть себя по лбу. Ну почему он вечно задаёт такие глупые вопросы? А потом он вернулся мыслями к Малфою. Всё-таки Малфой — настоящий мерзавец. Таких людей надо останавливать. Нельзя, чтобы такие люди как Волдеморт и Малфой добрались до реальной власти. Гарри Поттеру вдруг показалось, что Альбус Дамблдор это единственная преграда, которая как-то сдерживает таких людей. Гарри почувствовал будто от этих мыслей у него укрепляется решимость. Он пообещал себе, что приложит все силы к изучению окклюменции, а также он сделает всё, что может, чтобы остановить Волдеморта. Он почувствовал, как всему позвоночнику стало жарко, а внутри тела будто сломалась какая-та преграда. Он вдруг почувствовал приток сил.

////////////////

Когда Гарри Поттер сошёл с Хогвартс-Экспресса и вышел из вокзала, он не увидел дядюшкиной машины.

— Ну конечно, — подумал Гарри, — я же до сегодняшнего утра и сам не знал, что у меня получится поехать. И что теперь делать?

— Что, Поттер, родственники опаздывают? — чуть удивлённо спросил Снейп.

Гарри резко развернулся. «А он что тут до сих пор делает?» — подумал он. Снейп, будто его мысли прочитав, ответил:

— У меня сегодня привилегия, как вы видите. Сдувать пылинки с золотого мальчика.

У Гарри сжались кулаки. Ну почему он продолжает так его называть? То золотой мальчик, то недоумок?

— Я до сегодняшнего утра не был уверен, что смогу поехать. Не успел предупредить, — процедил он.

— Давайте аппарируем. Можем, конечно, на Ночном Рыцаре прокатиться, но у меня нет на это ни времени, ни желания, — с этими словами Снейп убедился, что Поттер держит свою школьную сумку, и они аппарировали.

— Откуда вы знаете, где я живу? — отдышавшись, спросил Поттер. Они оказались в тихом проулке недалеко от его дома.

— Конечно же я знаю, где вы живёте, Поттер. Это ещё одна моя привилегия, как вашей няньки, — процедил Снейп. — Всё, идите домой. Я посмотрю, что вы зашли.

Он посмотрел, как недовольный Поттер дошёл до дома, громко топая ногами. Как тот постучал в дверь и зашёл. Снейп фыркнул и аппарировал.

/////////

Снейп ощутил чувство дежавю, когда оказался на крыльце Гриммо, двенадцать, как вчера. Он постучал серебряной змейкой в деревянную дверь. Она открылась, за ней стоял Блэк.

— Снейп, — сказал Блэк.

— Блэк, — сказал Снейп.

В этот раз Блэк посторонился. Снейп фыркнул и прошёл в прихожую.

— Прошу, — Блэк, придуриваясь, галантно наклонил голову, пропуская вперёд Снейпа. Тот опять фыркнул и пошёл вверх по лестнице к библиотеке. Снейп про себя отметил, что Блэк выглядит сегодня намного лучше. Вчера, когда он открывал дверь, он был больше похож на живого трупа. А всё из-за пустого выражения глаз. А сегодня глаза были живыми. И в целом, Блэк выглядел не так, словно вчера подрался, а словно вернулся откуда-то из отпуска.

— Если б я знал, что пара ударов так благотворно на тебя повлияют, давно бы вмазал тебе, — протянул Снейп, когда они зашли в библиотеку.

Блэк покосился на ростовой подсвечник, и Снейп проследил за его взглядом.

— Ты зачем сюда пришёл, Снейп, — начал заводиться Блэк.

Снейп мысленно себя обругал. Надо сейчас же начать вести себя прилично. Он не мог терять ещё и сегодняшний день на разборки.

— Крестражи, — процедил Снейп. — Всё, что связано с разделением души.

Блэк вытаращил глаза так сильно, что казалось, они сейчас выпрыгнут. Серьёзно? Этот упырь припёрся к нему домой, и хочет наитемнейший раздел магии?

— Ты мне не нравишься, Снейп. Назови хоть одну причину, почему я прямо сейчас не должен идти к Дамблдору?

Снейп вздохнул. Да, такие темы прямо в лоб, да ещё и Блэку, говорить чревато. Но у него не было времени ни на что.

— Как ты думаешь, каким образом Лорд возродился в прошлом году, если убился четырнадцать лет назад? — сказал Снейп, подходя вплотную к Блэку. Тот смотрел на Снейпа золотисто-карими глазами, в которых зрачок сейчас заполнял почти всю радужку. — Как ты думаешь, каким образом его дух занял тело Квиррела?

Блэк смотрел на Снейпа чуть ли не с ужасом. Они стояли в библиотеке, которую сейчас освещал дневной свет из окна. Но то ли сам дом был таким тусклым, словно поглощающим свет, то ли сказывалась вечная серость Лондона, на оконного света не хватало. Поэтому в библиотеке зажглись подсвечники, блики огня от которых плясали на лицах Снейпа и Блэка. Если то, что говорил Снейп, правда, то они в полной жопе. А ещё Блэк знал, что со Снейпом такой разговор вести нельзя. Это обязательно нужно рассказать Дамблдору.

Снейп внимательно смотрел на Блэка, благодаря чему, а может благодаря шпионской реакции, он успел схватить того, когда Блэк резко дернулся и побежал к выходу из библиотеки.

— Подожди! — крикнул Снейп.

— Да ты просто дурак, если думаешь, что я сейчас же обо всём не расскажу Дамблдору, — сказал Блэк, пытаясь вырваться из захвата.

Они боролись. Блэк пытался вырваться, а Снейп пытался не пустить его. Вскоре они оказались около одного из стеллажей, который стоял справа от входа.

— Пусти меня, скотина! — крикнул Блэк.

— Послушай меня! — крикнул Снейп и, видимо, сильно сдавил Блэка. Они вдвоём завалились на стеллаж. На них начали падать книги.

— Ай, — вскрикнул Блэк, пытаясь прикрыть голову руками. Внезапно он почувствовал, как его руку обвивает холодная металлическая цепь. Его глаза расширились в понимании.

— Уходи отсюда, живо, — крикнул он Снейпу, но не успел. И руку Снейпа, и руку Блэка сейчас обвивало по наручнику, приковывая их друг ко другу.

— Чёрт, — крикнул Блэк в раздражении. Его покойный отец, Орион Блэк, и сейчас сумел испортить ему жизнь.

— Это что за мазохистские штучки? — спросил Снейп, приподнимая бровь. — Если что, я не по этой части.

— Серьёзно? — спросил Блэк.

Он посидел, отдышался, и вздохнул.

— Мы в полной жопе, Снейп. Поздравляю тебя. Эти наручники придумал мой отец, когда мы с Регулусом дрались и ссорились. Он нас приковывал, пока мы не достигали некоего мира. Я помню, как мы мутузили друг друга прямо у этого стеллажа. — Блэк осмотрел обои на стене в мелкий цветочек. Он этот узор на всю жизнь запомнил, пока сидел с Регулусом тут.

Теперь Снейп смотрел на Блэка вытаращенными глазами. Вот это он понимал, методы воспитания.

— Пока мы искренне не извинимся друг перед другом, они не расстегнутся. Причем, они вроде ещё бьются электрическими разрядами при каждой неудачной попытке извинения, причем от раза к разу сила заряда увеличивается.

Снейп ещё больше вытаращился.

— Извини, Блэк, — сказал он и охнул. От наручника и правда был электрический разряд. Блэк тоже охнул. Получается, разряд шёл обоим, независимо от того, кто пытался извиниться.

— Мы тут надолго, — пробормотал Сириус.

/////////

Гарри Поттер посмотрел на браслет из чёрных бусин на своей руке. Ещё одна странность. Снейп сказал, что узнает, если Поттер окажется в опасности. И что будет потом? Предполагается, что Снейп придёт и поможет ему? Гарри фыркнул. Ещё ни разу никто из взрослых не приходил вовремя.

На первым курсе Дамблдор появился уже после того, как Квиррел сгорел. На втором курсе вообще никого из взрослых в Тайной комнате не было, не считать же Локонса? Гарри пытался вспомнить хоть раз, чтобы взрослый помог, но никак не мог.

С этими мыслями он подошёл ко входной двери Тисовой, четыре, и позвонил в звонок. Он слышал, как за дверью раздалась птичья трель, и в следующую минуту Дадли открыл дверь. Гарри зашёл, краем уха уловив хлопок. Значит, Снейп ушёл.

Гарри посмотрел на Дадли. Тот сильно похудел, уменьшившись раза в два с прошлого раза, как они виделись. Дадли всё ещё оставался толстым, но уже не был похож на кита. Но удивительнее всего было не это. Удивительнее всего было выражение дружелюбия на лице Дадли. Гарри Поттеру даже показалось, что глаза его кузена стали более живыми и умными.

— Гарри, ты приехал! — сказал Дадли.

— Ого, — только и смог сказать Гарри, всё ещё таращась на своего кузена.

— Да, это, — сказал Дадли, махнув рукой вокруг своего тела, — я расскажу. Пообедаем? — спросил он.

— Ого! — ещё раз сказал Гарри. Он пока что не понимал, как вести себя с обновлённой версией кузена. И на долго ли такая версия, тоже было не понятно.

Они с Дадли прошли на кухню. Там был накрыт стол на троих. Дядя Вернон уже сидел на своём месте, а тётя Петуния стояла у плиты. Они оба развернулись на звук, и недовольно посмотрели на Гарри. Гарри облегчённо вздохнул. Если бы ещё и тётя Петуния с дядей Верноном стали бы к нему дружелюбными, он бы решил, что сошёл с ума.

— Ну, садись, что стоишь, — сказала Петуния Гарри и махнула полотенцем в сторону стула. Дадли недовольно посмотрел на свою мать и тоже уселся на своё место. Гарри осторожно присел на стул, готовый вскочить в любую минуту. Тётя Петуния взяла ещё одну тарелку и начала накладывать на неё еду. Она резко взяла лопатку, зачерпнула ею жареной картошки, и шмякнула её на тарелку. Если можно было бы злобно накладывать еду, то тётя Петуния была бы очень злым накладывальщиком пищи. Потом она шмякнула рядышком кусок рыбы, и плюхнула тарелку рядом с Гарри.

Гарри удивился, что его порция по размеру такая же, как и у всех. По центру стола стояла глубокая миска с салатом.

— Мы теперь в каждый приём пищи обязательно едим салат, — сказал Дадли. Он зачерпнул большой салатной ложкой салат, и щедро положил себе зелени рядом с картошкой. А потом он положил салата и Гарри, отчего глаза Гарри ещё раз расширились в удивлении.

Это был очень странный обед. Петуния и Вернон молча ели, то и дело недовольно поглядывая на Гарри. Они иногда будто собирались что-то сказать, но в эти моменты на них зыркал Дадли, и они молчали.

После обеда Дадли позвал Гарри прогуляться. И сейчас они шли по Тисовой улице мимо одинаковых аккуратных светлых домиков. Сегодня было облачно, но солнце иногда выглядывало, хотя оно уже клонилось к закату.

— Я начал ходить к психологу, — сказал Дадли. — Точнее, мама отвела меня к нему после того случая.

Гарри кивнул. Он помнил, Дадли писал о чём-то таком в письме.

— А ещё я начал ходить в церковь. Впрочем, завтра сам увидишь. Если хочешь, конечно? — Дадли посмотрел на Гарри. Гарри кивнул. Он был слишком ошарашен происходящим.

— Вот и отлично. Мы с церковной общиной, ну, точнее, церковная община организовывает поиск пасхальных яиц для детей, а я помогаю. Пойдём тогда вместе. Я познакомлю тебя с отцом Дереком.

— Даддерс, ты очень изменился, — сказал Гарри.

Они подошли к детской площадке. На площадке никого не было, это был пустырь в отдалении от домов. Площадкой он назывался, потому что на ней было несколько качелей, сейчас пустовавших. Гарри и Дадли уселись на них и начали потихоньку раскачиваться.

— Прости меня, — вдруг сказал Дадли. Гарри посмотрел на него. — В прошлый раз, когда мы тут были, я шутил про твоего мёртвого бойфренда... — продолжил Дадли.

— Он не мой бойфренд! — крикнул Гарри. — Я... У меня есть девушка, — добавил он неуверенно. Считалась ли Чжоу его девушкой, или нет, он не знал. Скорее, нет. Он уже очень давно с ней не разговаривал, недели три точно.

— Ну, Седрик, — сказал Дадли, — которого ты звал во сне.

— Седрик учился со мной в одной школе, — сказал Гарри.

— Что с ним произошло? — спросил Дадли.

Гарри почувствовал ком в горле, а в глазах защипало. Он ни с кем об этом не разговаривал. Не считая конца предыдущего года, когда он кричал об этом Фаджу. Он даже не знал, а поверил ли ему отец Седрика, или тот подозревает его?

Возможно, сказались слишком насыщенные последние дни, странное поведение Снейпа, или метаморфозы Дадли, но Гарри ответил.

— Он умер.

— Как?

— У нас был турнир. Состязание. Всего участвовало четыре человека. Я был одним из них, и Седрик тоже. Было последнее испытание. И я, — голос Гарри прервался. Дадли внимательно смотрел на него. — Я предложил ему вместе взять этот чёртов кубок! Хотя я был ближе и мог взять его один! — закричал Гарри. Из его глаз потекли слезы.

Дадли положил руку на плечо Гарри.

— Седрик и я, мы схватились за кубок. Он был порталом и перенес нас на кладбище. А там был злой волшебник, который убил Седрика. — Гарри замолк.

— Звучит хреново, — сказал Дадли.

— Да.

Они помолчали.

— Что с тобой? Почему ты так изменился? — спросил Гарри.

— Понимаешь, когда эти твари на нас напали, я сначала думал, что это ты их натравил на меня, — сказал Дадли. — Но потом я проигрывал эту ситуацию раз за разом, и понял, что ты меня спас. Хотя мог бы убежать. Причём, у тебя особо причин оставаться не было, мы с тобой никогда не были друзьями. — Дадли помолчал.

— Я бы, наверное, убежал, — тихо дополнил он. Он больше не смотрел на Гарри, он смотрел на песок под ногами.

— Я думал, что хотел бы быть таким же смелым, как ты. — Сказал он. — А потом мне постоянно снились кошмары. Эти чёрные твари, во сне я их будто видел. Ошмётки чёрных балахонов, гнилые руки, бездна вместо рта.

Гарри удивился, что Дадли так подробно и точно описывает дементоров, хотя вживую они оставались для того невидимыми.

— Мне было плохо, и мама отвела меня и к психологу, к которому я теперь хожу раз в неделю, и в церковь, куда я заглядываю раз в неделю или чаще. Кстати, я родаков попросил, чтоб они к тебе не цеплялись попусту.

— Я заметил, — хмыкнул Гарри. — Спасибо, Даддерс. А почему ты мне написал?

— Мне приснился странный сон на днях. Чёрные твари нападали на меня. Но тут пришла рыжеволосая девушка, которая прогнала их. И она сказала всего два слова, «раскайся», и «Гарри». И с утра, сам не знаю почему, я тебе написал. И пошёл к старухе Фигг и попросил отправить письмо.

Гарри не знал, что на это сказать. Он смотрел на закатное солнце и думал, как всё странно.

/////

Снейп и Блэк всё также сидели у стеллажа. Правая рука Блэка и левая рука Снейпа были прикованы друг ко другу наручниками, а цепь от наручников уходила куда-то за стеллаж. Кожа под металлом покраснела — их уже несколько раз бил электрический разряд.

— Крестражи, Снейп? Ты заявляешься сюда, хочешь искать информацию о крестражах? Почему ты не пошёл к Дамблдору? — сказал Блэк.

Снейп не знал, что на это ответить. Он вспомнил, как Дамблдор сказал ему, что мальчик умрёт, потому что он крестраж, и что выхода нет. Дамблдор знал про крестражи. Дамблдор заставил Снейпа убить его. Конечно, Снейп и сам дурак, дал непреложный обет Нарциссе, но всё же. Он не мог не признать, что обиделся на Дамблдора. И чувствовал перед ним вину за то, что убил его, умер сам, не смог спасти Поттера. Хоть Дамблдор и поставил на нём крест.

Снейп не представлял, как он пойдёт к Дамблдору, да и не хотел к нему идти, да и не видел в этом никакого смысла.

— Почему ты думаешь, что он не знает об этом? — наконец сказал Снейп.

Тот тон, каким Снейп произнёс эти слова, заставил Блэка задуматься. А ведь и правда, раз уж Снейп подумал об этом, то и Дамблдор должен об этом знать. Мелькнула мысль о том, что Дамблдор никак не попытался проверить, виноват ли Блэк, и просто закрыл глаза на это дело. Но Блэк быстро отмахнулся от этой мысли. Тогда в стране творился такой бардак.

— Тогда разве не логичнее с ним обсуждать этот вопрос? — сказал Блэк.

Снейп не знал, как на это ответить. Внезапно его парный браслет из черных бусин накалился.

— Блядь! — крикнул Снейп. — Только не сейчас! Блэк! Прости, я виноват перед тобой! Не надо было доводить тебя до драки! — крикнул Снейп.

— А-а-ах, — Блэк застонал от полученного электрического разряда.

— Блэк! Я должен был понять, что ты не предашь придурка Поттера! Прости! — снова попытался Снейп.

Блэк ещё громче застонал от разряда тока.

— Да перестань ты! — зашипел Блэк, — разве не видишь, не работает! Или ты всё-таки латентный мазохист?

— Твой дубоголовый крестник в беде! — крикнул Снейп.

— Что?

— Я что, всё разжёвывать должен? — Снейп сунул Блэку под нос запястье с черным браслетом. — Надеюсь, парный браслет опознать сможешь? Он раскалился! Я дал его сегодня твоему Поттеру, он у Дурслей!

— Вот чёрт! — Сириус выхватил палочку. — Бомбарда максима! — он направил её на цепь, которая приковывала наручники к стене за стеллажом.

Сами наручники так было снять невозможно, но он пытался хотя бы оторвать их от стены.

— Бомбарда максима! — присоединился Снейп, поняв его замысел.

Середину стеллажа разнесло, а часть стены за ним вывалилась, как раз та часть, в которой был замурован конец цепи от наручников. Теперь Блэк и Снейп стояли все в пыли, всё ещё прикованные наручниками друг ко другу, но по крайней мере они теперь могли уйти. Только надо было оторвать булыжник от конца цепи.

— Бомбарда Максима! — он никак не отрывался, а время уходило.

Блэк чертыхнулся, уменьшил булыжник, кинул на него чары облегчения веса и схватил цепь.

— Всё, идём! — крикнул он.

— Может станешь псиной? — спросил Снейп.

Блэк посмотрел на него, как на дурака.

— Мог бы, давно бы стал. Эти наручники анти-анимаговские.

Они вдвоём доковыляли до крыльца и аппарировали с него.

/////////

На площадке уже стемнело. На дороге в отдалении зажглись фонари.

— Знаешь, Гарри, психолог мне кое-что посоветовала. Она сказала, что если я вернусь на место происшествия, то это поможет мне проработать страх и отпустить его, — сказал Дадли.

— Хочешь сейчас там пройти? — спросил Гарри.

— Да, если тебе не сложно. С тобой не так страшно.

— Хорошо, — сказал Гарри.

Они встали с качелей и пошли к тому злополучному туннелю. А Гарри вдруг осознал, что его палочка осталась в школьной сумке дома на Тисовой.

Когда они зашли в туннель, Гарри показалось, что будто стало ещё холоднее. На дороге лежал редкий ещё не растаявший снег. Наверное, похолодало, потому что солнце уже зашло, подумал Гарри.

У них изо рта вырывались облачка пара от дыхания. Дадли вдруг побледнел и остановился.

— Эй, ты как? — спросил Гарри.

— Я-я...н-не м-могу, — Дадли начал со страха заикаться. Он вдруг ощутил себя, как в тот самый раз, будто в мире не осталось ничего хорошего. Гарри заметил, что стены начали покрываться льдом.

— Вот чёрт! Дадли, бежим! — Гарри схватил его за руку и бросился бежать туда, откуда они зашли в туннель. Но внезапно он увидел там чёрные фигуры в развевающихся балахонах. Гарри и Дадли резко развернулись, и побежали в противоположную сторону.

Только дементоры были всё равно быстрее.

«Где же Снейп», вдруг подумал Гарри. «Он же дал мне этот чёртов браслет».

Никакого Снейпа не было. Гарри, убегая от дементоров с Дадли, поругал себя за непонятную надежду. Никто не придёт. Надо что-то придумать. Палочки нет. Гарри вспомнил, что Дамблдор мог колдовать и без палочки.

— Экспекто Патронум! — крикнул Гарри.

Ничего не вышло.

Дадли упал. Дементоры подлетели к ним вплотную.

— Экспекто Патронум! — снова закричал Гарри. Он чувствовал, что дементор начинает выпивать его, и увидел, что и к Дадли склонился дементор. Не работало. Вдруг Гарри вспомнил свою решимость в поезде, как он разозлился на Малфоя и на Волдеморта и как пообещал сделать всё возможное, чтобы остановить их. Его позвоночник снова обдало горячим. А в солнечном сплетении словно разгорался пожар.

— Экспекто Патронум! — снова закричал Гарри, смотря, как дементор всё ближе наклоняется к Дадли, готовый к нему присосаться. Он не мог этого позволить. Произошло что-то странное. Патронус не появился, но Гарри почувствовал, словно из его тела, из его солнечного сплетения вырывается жар. И он увидел, или ему показалось, будто его и Дадли накрыло светящейся плёнкой. Стало легче. Дементоры словно не могли продолжать высасывать их силы через эту плёнку.

Вдруг раздались шаги, а за ними последовал голос.

— Изыди, Сатана! — и раздался звук, будто чем-то брызнули на дементоров, а потом послышалось шипение. Дементоры отпрянули от Гарри и Дадли, а тем временем мужской голос начал зачитывать что-то на латыни. Гарри разбирал отдельные слова, но смысл уловить не мог. Вдруг раздался хлопок и звук, как будто кто-то бежал.

Гарри прищурился и увидел странную картину. Будто бы Блэк и Снейп, прикованные наручниками друг ко другу, вбегают в туннель, а при этом ещё один мужчина стоит на коленях и что-то декламирует.

Дементор выпил много сил у Гарри, и тот отключился.