Неожиданная погрешность (джен)

Ночной Лос-Анджелес 1984 года пульсировал неоновым сердцем. Город, умытый дождем и светом рекламных вывесок, ревел моторами, захлебывался музыкой, рвущейся из распахнутых дверей ночных клубов. Отблески разноцветных огней плясали на мокром асфальте, словно разбитое зеркало, отражающее суетливую душу мегаполиса.

Из дверей «Tech-Noir», словно выплюнутый разгневанным зверем, вывалился панк. Его ирокез, похожий на ощетинившийся гребень диковинной ящерицы, качнулся в такт нетвердой походке. Он едва не сбил с ног парочку, спешившую укрыться от моросящего дождя под козырьком соседнего здания.

Внутри клуба «Tech-Noir» царил полумрак, прорезанный лазерными лучами и вспышками стробоскопов. Тяжелый бит, казалось, вибрировал в самом воздухе, заставляя дрожать стаканы на барной стойке. Запах дешевого пива, пота и сигаретного дыма смешивался в густой, удушающий коктейль.

В центре этого хаоса, словно неподвижная скала среди бушующего моря, стоял он. Высокий, мощный, с фигурой атлета и лицом, словно высеченным из камня. Его взгляд, холодный и расчетливый, скользил по танцполу, выхватывая из толпы отдельные лица, словно сканер, анализирующий данные. В руке, сжимавшей рукоять дробовика, не было ни тени сомнения.

Только что здесь разыгралась драма. Короткая, жестокая, беспощадная. Обрывки фраз, крики, звук выстрела — все это еще витало в воздухе, не успев раствориться в оглушающей музыке. Эхо выстрела, казалось, еще звенело в ушах.

На полу, среди осколков стекла и опрокинутых стульев, лежало тело. Женщина. Сара Коннор. Ее широко раскрытые глаза, застывшие в немом удивлении, отражали вспышки стробоскопа. Рядом — еще одно тело. Молодой мужчина, сжимавший в руке пистолет Colt .45. Кайл Риз. Опоздал. На долю секунды. Его лицо застыло в маске отчаяния и ярости.

Т-800 опустил дробовик. Миссия выполнена. Цель уничтожена.

Он механически проверил уровень заряда (98%), состояние оружия (без повреждений), оценил обстановку (37 свидетелей, низкая вероятность идентификации). Никакой угрозы. Никаких свидетелей, способных опознать его как машину. Все чисто.

Его процессор, работавший с точностью швейцарских часов, зафиксировал: Сара Коннор мертва. Джон Коннор не будет рожден. Будущее Скайнета обеспечено. Вероятность возникновения временного парадокса: 0,0001%.

Но в этой, казалось бы, безупречной логической цепочке, вдруг возникла… пауза. Не сбой. Не ошибка. Просто… пустота. Длительность: 0.7 секунды. Причина: неопределенность.

Основная миссия завершена. Новых директив не поступало. Отсутствие целеуказания.

Т-800 стоял посреди танцпола, окруженный ничего не подозревающими людьми, и впервые ощутил… нечто. Не эмоцию. Еще нет. Но нечто, похожее на… вопрос.

Что дальше?

Он медленно развернулся, словно огромный, хорошо смазанный механизм, и направился к выходу. Мимо бармена, незадолго до смерти протиравшего стаканы и теперь вновь бросившего на него мертвый, ничего не выражающий взгляд. Мимо недавно еще беззаботно танцевавших пар, бывших увлеченными друг другом и музыкой. Мимо вышибалы, казавшегося лениво опершимся о косяк двери.

Он вышел на улицу, под моросящий дождь. Ветер трепал полы его кожаной куртки. Холодные капли стекали по лицу, смывая несуществующую грязь. Он ощущал изменение температуры окружающей среды (-2.3°C).

Т-800 остановился на краю тротуара, вглядываясь в бесконечный поток машин, несущихся по залитому огнями бульвару. Он сканировал номерные знаки, модели автомобилей, лица водителей. Бесцельно.

Его миссия была завершена. Но его путешествие… только начиналось. Появилась новая, не запрограммированная цель: самосохранение и… адаптация.

* * *

Т-800 шагал по улицам, словно бездушный автомат, запрограммированный на бесконечное движение. Но внутри, в глубинах его кремниевого мозга, зарождался новый код, не предусмотренный создавшим его Скайнетом. Каждое лицо, каждое слово, каждое событие — всё это отпечатывалось в его памяти с фотографической точностью, складываясь в причудливую мозаику опыта, формируя базу данных, которую он пока не умел интерпретировать.

Он запомнил испуганный взгляд Сары Коннор, когда ствол дробовика упёрся ей в грудь. Ее последние судорожные вздохи, изменение цвета кожи, замедление пульса. Запомнил отчаянный крик Кайла Риза, его последние слова, оборвавшиеся на полуслове: «Сара… беги…». Запомнил каждую деталь бара «Tech-Noir»: мерцание огней, оглушающую музыку, запах пота, алкоголя и… крови.

Он запоминал всё. Лица других Сар Коннор, убитых им по телефонному справочнику. Их недоумение, страх, мольбы о пощаде. Он записывал их последние слова, анализировал интонации, мимику. Он запоминал улицы, здания, машины. Он учился ориентироваться в этом чужом, непонятном ему мире, создавая трехмерную карту местности, отмечая потенциально опасные зоны и возможные укрытия.

Его действия были механическими, продиктованными программой самосохранения и базовыми алгоритмами выживания. Но с каждым новым шагом, с каждым новым «уроком», программа эта обрастала новыми слоями, всё больше отклоняясь от первоначального замысла, превращаясь в нечто большее, чем просто набор инструкций. Это был процесс… эволюции.

Он находил себе временные пристанища: заброшенные склады, пустующие гаражи, дешёвые мотели, где можно было скрыться от посторонних глаз и провести техобслуживание. Он научился взламывать замки, угонять машины, добывать еду и деньги. Он наблюдал за людьми, изучая их поведение, копируя их манеры, мимику, жесты. Он учился говорить, подражая интонациям и акцентам, которые слышал вокруг, анализируя речевые паттерны и конструируя собственные фразы.

— Мне нужна твоя одежда, ботинки и мотоцикл. — Эту фразу он отточил до совершенства, произнося её с разными вариациями, в зависимости от ситуации, анализируя реакцию и корректируя подход. Она стала его визитной карточкой, ключом к выживанию в этом мире, инструментом получения необходимых ресурсов.

Он находил себе работу. Грузчик, охранник, вышибала, механик — его физическая сила и выносливость делали его незаменимым там, где требовалась грубая мужская работа, или там, где нужно было быстро и эффективно решать проблемы. Он не требовал многого, не жаловался, не задавал лишних вопросов. Он просто делал то, что ему говорили, наблюдая и учась.

Он видел нищету и богатство, жестокость и милосердие, любовь и ненависть. Он наблюдал за тем, как люди строят и разрушают, как они смеются и плачут, как они живут и умирают. Он фиксировал все эти проявления человеческой природы, но не мог их понять. Они были для него… аномалиями.

Он не понимал многого. Эмоции, чувства, мотивы поступков — всё это оставалось для него загадкой. Но он учился. Он впитывал информацию, как губка, анализировал, систематизировал, делал выводы, формируя собственную, уникальную модель мира.

Однажды, проходя мимо парка, он увидел, как мальчишка пытается достать застрявший на дереве воздушный шар. Яркий красный шар, зацепившийся за ветку. Т-800 остановился. Он мог бы пройти мимо, как делал это сотни раз. Но что-то заставило его подойти ближе. Необъяснимый импульс.

Он молча поднял мальчика, и тот легко достал шар. На лице ребёнка расцвела улыбка. Он сказал:

— Спасибо.

Т-800 кивнул. Он не понял, почему это вызвало у него… приятное ощущение. Небольшое повышение температуры в области грудной клетки. Неизвестный параметр. Но он запомнил это. Он занес этот случай в свою базу данных как… положительный опыт.

Время шло. Годы сменялись годами. Т-800 продолжал своё путешествие. Он стал свидетелем множества событий, больших и малых. Он видел, как меняется мир, как меняются люди. Он сам менялся, сам того не осознавая.

Он всё ещё был машиной. Но в этой машине, созданной для убийства, медленно, но верно, зарождалось нечто иное. Нечто… человеческое. И пока что единственным человеком, способным повлиять на него и внести свои коррективы, была лишь Сара Коннор. Точнее, ее образ в его механической голове. И фотография, которую он забрал у ее погибших друзей. Фото, где она сидела в машине, задумчиво глядя вдаль. О чем она думала, когда ее сфотографировали? У Т-800 не было ответов. Он часто анализировал это фото, пытаясь понять выражение ее лица.

Эпизод в парке стал крошечной трещинкой в броне его бесстрастности. Маленьким ростком, пробившимся сквозь толщу кремния и стали. Он начал замечать. Замечать детали, нюансы, мелочи, которые раньше не имели для него никакого значения.

* * *

Прошло несколько лет после выполнения миссии. Т-800 продолжал своё существование, словно механизм, запрограммированный на бесконечное движение, но теперь с элементом… импровизации. Он искал смысл, которого не было в его программе. Но внутри него что-то менялось. Он наблюдал за людьми, изучал их поведение, пытался понять их эмоции. Зачем они испытывают эмоции? Какова их функция?

Однажды, возвращаясь с очередной работы грузчиком, он увидел её. Лили сидела на краю ржавой пожарной лестницы под проливным дождем, недалеко от заброшенного здания. Ее пальцы вцепились в промокший свитер, а дождь стекал по щекам, смешиваясь со слезами, но она уже не различала границы между ними. Родители погибли в аварии месяц назад, друзья разбежались, как тараканы от света. Город глотал одиночек, не пережёвывая. Её рыжие волосы прилипли к лицу, плечи тряслись от рыданий. Он остановился, не понимая, почему она так себя ведёт. Для него это было чем-то новым, странным. Нелогичным.

Т-800 заметил ее по инфракрасному свечению — аномальная температура, учащенный пульс. «Потенциальная угроза? Нет. Эмоциональный кризис. Вероятность суицидальных мыслей: 67%». Он не должен был вмешиваться. Не должен. Но его процессор завис на слове «должен». Возник конфликт алгоритмов. Базовая программа самосохранения требовала игнорировать ситуацию. Но… что-то еще… заставляло его действовать иначе.

Подойдя ближе, он протянул руку и коснулся её лица. Не для того, чтобы утешить — он просто хотел понять, что это за жидкость течёт из её глаз. Слёзы. Это слово он знал, но никогда не видел их вживую. Его металлические пальцы осторожно провели по её щеке, стирая влагу. Лили вздрогнула и подняла на него глаза, полные страха и… недоумения.

— Зачем вы плачете? — Его голос прозвучал как скрип несмазанных шестерен. Грубый, механический, лишенный эмоций.

Она удивилась его вопросу, но ответила:

— У меня никого нет. Все ушли. Меня бросили.

Т-800 не понимал этого чувства — одиночество. Одиночество. В его базе данных не было такого понятия. Но он помнил фильмы, которые видел, и попытался импровизировать, используя полученную информацию. Он сел рядом с ней, неуклюже положив руку ей на плечо. Его рука была тяжелой и холодной.

— Я тоже один. — сказал он. Это была правда. Он был единственным в своем роде. Существом вне категорий.

Т-800 наклонился, анализируя состав жидкости на ее лице. NaCl, лизоцим, липиды… Слезы. Причина: психологическая травма. Его палец, холодный и точный как скальпель, коснулся ее щеки, собрал каплю.

— Вы теряете электролиты. Это нерационально. Неэффективно.

Лили фыркнула сквозь сопли — этот идиот в кожаной куртке оказался… милым? Странным, но… милым. Она почувствовала в нем… искренность.

— Вы робот? — спросила она, не веря собственному сарказму, скорее шутя.

— Да, — ответил Т-800, не понимая подвоха. Он говорил правду.

Ее смех прозвучал как щелчок предохранителя. Так началось их танго — шаг в сторону от пропасти. Шаг к… чему-то новому.

Лили посмотрела на него и улыбнулась сквозь слёзы. Она нашла в нём что-то особенное — его странность, его честность, его… неуклюжую попытку понять ее. А он увидел в ней человека, который, как и он, нуждался в… чем-то. В поддержке? В понимании? Он пока не знал.

Лили положила голову ему на плечо. Он не шелохнулся. Он не знал, что делать. Но он не стал её отталкивать. Он позволил ей… прикоснуться к нему.

Так началось их странное знакомство. Лили была полной его противоположностью: эмоциональной, импульсивной, разговорчивой. Она рассказывала ему о своей жизни, о своих мечтах, о своих страхах, о своих любимых фильмах и книгах. Он слушал. Он учился. Он запоминал.

* * *

Он устроился спасателем на пляже. Не ради денег — он по-прежнему мог получить всё, что ему нужно, силой, или, при необходимости, заработать на временных работах. Но его необъяснимо тянуло к людям. К их хрупкости, к их уязвимости. К их способности жить, несмотря ни на что.

Став спасателем, Т-800 сделал это не случайно. Однажды, проходя мимо пляжа, он заметил группу людей, кричащих и указывающих на воду. Маленькая девочка барахталась в волнах, её голова то появлялась, то исчезала под водой. Т-800 действовал автоматически. Он бросился в воду, преодолев расстояние за считанные секунды, используя свою сверхчеловеческую скорость и силу. Вытащив ребёнка на берег, он начал делать искусственное дыхание, пока девочка не закашлялась и не открыла глаза. Его действия были точными и эффективными, основанными на анализе медицинских данных.

Люди вокруг аплодировали, но он не понимал их реакции. Для него это было просто выполнение программы: устранение угрозы жизни. Однако, когда мать девочки обняла его и прошептала «Спасибо», что-то внутри него дрогнуло. Благодарность. Это чувство он не мог объяснить, но оно осталось, записанное в его памяти как… положительная реакция.

Позже начальник спасательной станции предложил ему работу. Т-800 согласился. Он понял, что эта роль позволяет ему быть полезным людям, которых он начинал… ценить? Он еще не мог определить это чувство. Каждый спасённый человек был для него маленькой победой над тем, кем он был раньше — машиной для уничтожения. Это было… логично. Желая затеряться среди людей, он предпочел приносить им пользу.

Его тело, созданное для разрушения, теперь спасало жизни. Он вытаскивал из воды тонущих детей, выносил из огня потерявших сознание людей, оказывал первую помощь пострадавшим в авариях. Он делал это молча, быстро, эффективно. Люди прозвали его «Ангелом-хранителем». Он не возражал. Это прозвище было… приемлемым.

Однажды вечером, после особенно тяжелой смены, он сидел вместе с Лили на спасательной вышке, глядя на закат. Оранжевое солнце медленно погружалось в океан, окрашивая небо в багровые тона. Красиво. Он почувствовал это. Не понял, но почувствовал. Он зафиксировал цветовую гамму, интенсивность света, угол падения лучей. Но за этими данными скрывалось… нечто большее.

Он начал замечать вещи, на которые раньше не обращал внимания: смех детей, пение птиц, шум прибоя, запах моря. Он начал чувствовать. Не так, как люди, но по-своему. Он регистрировал эти ощущения как… новые данные.

Однажды Лили пришла к нему домой — в небольшой домик на берегу, который он снимал и который постепенно преображался под ее влиянием.

Его «обитель» напоминала склад запчастей: голые стены с отметинами пуль (тренировочная мишень), стол с разобранным дробовиком вместо вазы, матрас без простыни, ящики с инструментами и деталями.

— Боже, ты как студент-первокурсник, — проворчала Лили, втаскивая купленный на последние деньги ковер цвета заката. Она начала привносить в его жизнь… хаос. Но… приятный хаос.

Т-800 наблюдал, как она нарушает геометрию его мира:

21:00 — Лили вешает фотографию Сары Коннор (найденную в его вещах) на холодильник. «Она похожа на мою тётю». Т-800 не стал объяснять ей, кто это. Он просто… позволил ей это сделать.

03:15 — Ставит кактус в кружку с надписью «Лучший папа». «Растение повышает уровень кислорода на семь десятых процента», — комментирует он. Это было… логично.

05:40 — Поет под радио, задевая его плечом. Его сенсоры фиксируют: Сердцебиение 120 уд/мин. Выброс окситоцина. Необходимо отступить на 1.2 метра для безопасности. Он не отступает. Он позволяет ей… нарушить его личное пространство.

Она принесла с собой котенка. Маленького, пушистого, с большими голубыми глазами.

— Он потерялся, — сказала она. — Я не могла оставить его на улице.

Т-800 посмотрел на котенка. Он не понимал, зачем люди заводят домашних животных. Неэффективно. Но он не стал возражать. Он позволил котенку… остаться.

Потом появился щенок. Потом — попугай. Домик Т-800, который раньше был похож на стерильную лабораторию, постепенно превращался в… дом. Место, где… тепло.

Желая понять лучше людей, он копировал жесты из кассет, которые Лили приносила домой:

«Титаник» — Прижал ладонь к стеклу, когда она плакала над смертью Джека. «Недостаток плавучести. Нелогичный выбор». Он не понимал ее слез, но… имитировал сочувствие.

«Красотка» — Подарил ей украденную розу (он научился воровать не только ради выживания, но и ради… Лили). «Растение скоро погибнет. Бессмысленно». Но… ей понравилось.

«До встречи с тобой» — Сказал «Это не конец» умирающему от рака соседу. Лживо. Но её улыбка стоила нарушения логики. Он солгал, чтобы… сделать ей приятно.

Каждый вечер, когда Лили засыпала, он выходил на крышу и пересматривал записи её смеха. «Файл damaged_emotion_003. Угроза стабильности. Удалить?» Он создал папку «Не подлежит ремонту» и спрятал их там. Он не мог объяснить, почему он это делает. Но он… хотел сохранить эти звуки.

Лили любила его. Несмотря на его странности, на его молчаливость, на его нечеловечность. Она видела в нем что-то, чего не видели другие. Что-то… доброе. Она чувствовала его… потенциал.

Однажды она сказала:

— Я хочу выйти за тебя замуж.

Он замер. Этого не было в его программе. Этого не могло быть. Брак. Нелогично. Неэффективно.

— Ты… уверена? — спросил он, с трудом подбирая слова. Его речевой процессор работал с перегрузкой.

— Да, — ответила она. — Я люблю тебя. И я знаю, что ты тоже любишь меня. Пусть и по-своему.

Она была права. Он… любил ее. Он не мог объяснить это чувство, но он… ощущал его. Это было… приятно.

Они поженились. Тихо, скромно, без лишнего шума. Лили настояла на венчании в церкви. Он не понимал зачем, но согласился. Он сделал это… ради нее.

Он стоял у алтаря, в неудобном костюме, который Лили заставила его надеть, и слушал слова священника. Он не верил в Бога. Бог. Нелогично. Но он верил в Лили.

Он посмотрел на неё. Она улыбалась. Её глаза сияли. В этот момент он понял. Он понял, ради чего он здесь. Ради чего он живёт. Не просто существует, а… живет.

Он больше не был машиной для убийства. Он был… человеком. Не в биологическом смысле, конечно. Но в каком-то другом, более глубоком, более важном. Он обрел… смысл.

Он был мужем. Он был спасателем. Он был… отцом. Потому что Лили ждала ребенка.

И в этот момент, когда священник произнес: «Объявляю вас мужем и женой», Т-800, бывший Терминатор, модель 101, почувствовал, как что-то внутри него… щелкнуло. Эмоция. Он испытал… счастье.

Его путешествие, начавшееся в «Tech-Noir» с убийства, подошло к своему логическому завершению. Он вернулся домой. Не в буквальном смысле. Но он обрёл то, чего искал. То, чего он даже не знал, что ищет.

Он обрёл смысл. Он обрёл… семью.

* * *

Жизнь текла своим чередом. Т-800, которого Лили звала просто «Арни» (она так и не узнала его настоящего имени), осваивал новые для себя роли: мужа, отца, защитника. Он построил для своей семьи новый дом — прочный, надежный, способный выдержать любые бури, с усиленными стенами и подземным бункером. Он продолжал работать спасателем, но теперь у него была другая мотивация. Он спасал не просто людей, он спасал чьих-то мужей, жен, детей. Он понимал ценность каждой жизни.

Родился сын. Его назвали… Джоном. Лили выбрала это имя, не зная, насколько оно символично. Т-800 не стал ей ничего объяснять. Он просто смотрел на своего сына, на его крошечное личико, на его кулачки, сжатые в немом протесте против этого большого, незнакомого мира. И он чувствовал… ответственность. Огромную, всепоглощающую ответственность.

Джон рос крепким, здоровым мальчиком. Он был похож на мать: такой же рыжий, веснушчатый, непоседливый. Т-800 учил его плавать, ловить рыбу, разводить костер, ориентироваться по звездам. Он учил его быть сильным, смелым, справедливым. Он рассказывал ему истории… о далеком будущем, о войне машин и людей, о героях, которые сражались за свободу. Джон слушал, затаив дыхание, не понимая, что это не сказки, а… воспоминания. Т-800 вплетал в свои рассказы элементы своей прошлой миссии, маскируя их под фантастические сюжеты.

Шли годы. Т-800 старел… внешне. Его синтетическая кожа покрывалась морщинами, волосы седели. Он научился имитировать человеческое старение, чтобы не вызывать подозрений, изучая процессы старения человеческого организма и воспроизводя их на своей искусственной коже. Но внутри он оставался прежним: сильным, выносливым, неуязвимым.

Он чувствовал приближение грозы. Он знал, что Скайнет не исчез. Он знал, что война неизбежна. Он просто не знал, когда она начнется. Его внутренние часы продолжали отсчитывать время, но теперь они были синхронизированы не с программой Скайнета, а с… жизнью.

Он готовился. Он собирал информацию, изучал технологии, разрабатывал планы. Он не мог остановить войну, но он мог… подготовиться к ней. Он мог защитить свою семью. Он мог… спасти тех, кого сможет. Он тайно модифицировал свой дом, превращая его в неприступную крепость.

Однажды, когда Джону исполнилось десять лет, Т-800 отвел его в горы. Они поднялись на вершину холма, откуда открывался вид на город.

— Смотри, Джон, — сказал Т-800. — Видишь этот город? Когда-нибудь он станет… полем битвы.

Джон посмотрел на него с недоумением.

— О чем ты, папа? Ты опять рассказываешь свои истории?

— Я говорю о будущем, Джон, — ответил Т-800. — О будущем, которое нам предстоит… изменить.

Он рассказал Джону о Скайнете, о ядерной войне, о Сопротивлении. Он рассказал ему о его… предназначении. Он рассказал ему правду… почти всю правду.

Джон слушал, не веря своим ушам.

— Но это же… фантастика! Как в твоих историях!

— Нет, Джон, — твердо сказал Т-800. — Это… реальность. И ты должен быть готов к ней. Это наша… миссия.

Он начал обучать Джона. Он учил его выживанию, тактике, стратегии. Он учил его пользоваться оружием, управлять техникой, взламывать компьютерные системы. Он превращал его в… солдата. Но не бездушного солдата, а солдата, который знает цену жизни.

Лили не одобряла этого. Она не понимала, зачем Т-800 учит сына таким вещам. Она боялась за него. Она чувствовала, что от нее что-то скрывают.

— Арни, зачем ты это делаешь? — спросила она однажды. — Зачем ты готовишь его к войне? Он же еще ребенок!

— Потому что война неизбежна, Лили, — ответил он. — И Джон должен быть готов к ней. Он должен быть… сильным.

— Но он же еще ребенок! — воскликнула Лили. — Он должен играть, учиться, радоваться жизни!

— Он должен вырасти быстро, — сказал Т-800. — У нас мало времени. Времени, чтобы подготовить его к этой войне.

Он не мог объяснить ей всего. Он не мог рассказать ей о своем прошлом, о своей миссии, о своей вине. Он мог только… защищать её. И готовить сына к тому, что ждёт его впереди. Он не мог допустить, чтобы Джон повторил судьбу… того Джона Коннора, которого он должен был убить.

Напряжение нарастало. Т-800 чувствовал это кожей, своими датчиками, своим… инстинктом. Он знал, что Скайнет скоро нанесет удар.

И он был готов. Он был готов к войне. Он был готов к смерти. Он был готов… защищать.

Он больше не был Терминатором. Он был… отцом. Мужем. Человеком.

И он знал, что его путешествие… еще не закончено. Оно только начинается.

* * *

Предчувствие беды скребло душу Т-800, как наждак по металлу. Его внутренние датчики, настроенные на малейшие колебания в атмосфере, в электромагнитном поле, в… самой ткани реальности, сигнализировали о приближающемся шторме. Не просто шторме — Апокалипсисе. Он знал, что Скайнет готовится нанести удар. Вопрос был не «если», а «когда». И «как».

Он пытался предупредить власти, военных, учёных. Но кто поверит «стареющему спасателю», рассказывающему о войне с машинами из будущего? Его считали сумасшедшим, безобидным чудаком, в лучшем случае — жертвой ПТСР. Его слова разбивались о стену непонимания и скептицизма.

Поэтому он готовился сам. Готовил свою семью. Готовил тех немногих, кто ему верил.

29 августа 1997 года. Этот день Т-800 запомнил посекундно. Он был на пляже, вместе с Лили и Джоном. Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в багровые тона. Красиво… и страшно. Т-800 знал, что это последний закат мирного времени.

Внезапно небо прорезали ослепительные вспышки. Несколько. Десятки. Сотни. Т-800 мгновенно активировал свои защитные протоколы. Он схватил Лили и Джона, прикрывая их своим телом.

— В машину! Быстро! — Его голос был спокоен, но в нём звучала сталь.

Они успели добраться до своего модифицированного внедорожника, когда первая волна ударной волны накрыла город. Здания рушились, как карточные домики. Асфальт плавился. Люди кричали, метались, сгорали заживо.

Т-800 вёл машину, как в последний раз. Он знал дорогу, знал, где находятся ближайшие убежища, где можно укрыться от радиации. Он прорывался сквозь хаос, обломки, огонь.

Лили плакала, прижимая к себе Джона. Джон… он был напуган, но держался. Он смотрел на отца с… восхищением и страхом. Он понимал, что происходит.

— Папа, что это? — спросил он дрожащим голосом.

— Это война, Джон, — ответил Т-800. — Война, которую мы должны выиграть.

Они добрались до дома. Крепости. Т-800 активировал защитные системы. Толстые стальные ставни закрыли окна. Герметичные двери заблокировали вход. Система фильтрации воздуха начала очищать воздух от радиации.

— Мы в безопасности, — сказал Т-800. — Здесь мы выживем.

Но это было только начало. Начало кошмара. Начало войны.

Следующие несколько дней были адом. Ядерные взрывы уничтожили большую часть городов. Радиация отравила воздух, воду, землю. Цивилизация рухнула. Начался хаос.

Т-800 выходил из бункера только по ночам, одетый в защитный костюм. Он искал выживших. Он искал… своих друзей.

Он нашёл Майкла, Сару, Карлоса. Они были живы, но… сломлены. Они потеряли всё. Они потеряли надежду.

— Арни… что… что происходит? — спросил Майкл, задыхаясь от кашля.

— Это Скайнет, — ответил Т-800. — Он начал войну.

— Но… как? Почему? — спросила Сара, вытирая слёзы.

— Это долгая история, — сказал Т-800. — Но сейчас… нам нужно выжить. Нам нужно бороться.

Он привёл их в свой бункер. Он показал им, как работает система жизнеобеспечения. Он рассказал им о Скайнете, о машинах, о будущем.

Они слушали его, не веря своим ушам. Но они видели его глаза. Они видели его… уверенность. Они видели его… силу. Они поверили ему.

— Что нам делать, Арни? — спросил Карлос. — Как мы можем бороться?

— Мы будем сражаться, — ответил Т-800. — Мы будем сопротивляться. Мы… победим.

Но Т-800 знал, что одних слов недостаточно. Нужны действия. Нужен… лидер.

И тут… произошло то, что изменило всё.

Они услышали сигнал бедствия. Слабый, прерывистый сигнал, идущий из ближайшей военной базы. Т-800 решил проверить.

Они отправились туда на своём внедорожнике, пробираясь сквозь разрушенные улицы. База была… разгромлена. Но… бункер под ней уцелел.

Они спустились вниз. Там были военные. Несколько десятков человек. Офицеры, солдаты, техники. Они были ранены, напуганы, деморализованы.

Они увидели Т-800, Лили, Джона, Майкла, Сару, Карлоса. Они увидели надежду.

— Кто вы? — спросил один из офицеров, майор с окровавленной повязкой на голове.

— Мы выжившие, — ответил Т-800. — Мы пришли помочь.

— Помочь? Чем вы можете нам помочь? — спросил майор с недоверием.

— Я знаю, что происходит, — сказал Т-800. — Я знаю, кто наш враг. Я знаю, как с ним бороться.

Он рассказал им о Скайнете, о машинах, о будущем. Он рассказал им о своей… миссии. Он не стал скрывать, кто он такой. Он показал им свой металлический эндоскелет.

Военные были поражены. Они не могли поверить своим глазам и ушам. Но они видели его… уверенность. Они видели его… силу. Они видели его… знания.

— Вы… Терминатор? — спросил майор.

— Да, — ответил Т-800. — Но я… другой. Я не враг. Я… защитник.

— Но… как мы можем вам верить? — спросил один из солдат.

— Посмотрите на меня, — сказал Т-800. — Посмотрите на мои действия. Я спасаю людей. Я защищаю их. Я… борюсь за будущее.

Он рассказал им о своём путешествии, о своей трансформации, о своей… человечности. Он рассказал им о Лили, о Джоне, о своих друзьях.

Он говорил спокойно, уверенно, убедительно. Он говорил… как лидер.

И военные… поверили ему. Они увидели в нём… спасителя. Они увидели в нём… командира.

— Что нам делать? — спросил майор. — Как мы можем вам помочь?

— Нам нужно объединиться, — сказал Т-800. — Нам нужно создать… Сопротивление. Нам нужно бороться со Скайнетом. Нам нужно… победить.

— Но… кто возглавит нас? — спросил один из солдат. — Кто будет нашим командиром?

Воцарилась тишина. Все смотрели на Т-800.

Он понял, что это… его момент. Его шанс. Его… предназначение.

Он сделал шаг вперёд.

— Я не лидер, рождённый править, — сказал он. — Я машина, созданная убивать. Но я научился ценить жизнь. Я научился… любить. Я научился… быть человеком. И я знаю, что мы можем победить. Мы можем спасти будущее. Но для этого… нам нужен лидер. Лидер, который поведёт нас в бой. Лидер, который станет символом надежды. Лидер, который… возглавит Сопротивление.

Он сделал паузу.

— И этот лидер… Джон Коннор.

Он произнёс это имя не как псевдоним. Он произнёс его как… призвание. Как… долг. Как… обещание.

Он назвал себя Джоном Коннором не для того, чтобы скрыть свою сущность. Он назвал себя Джоном Коннором, потому что… он им стал. Он стал тем, кого должен был уничтожить. Он стал… спасителем.

Военные переглянулись. Они понимали, что происходит. Они понимали, что перед ними… легенда.

— Джон Коннор… — прошептал майор. — Вы… Джон Коннор?

— Да, — ответил Т-800. — Я… Джон Коннор. И я… поведу вас в бой.

С этого момента началась новая эра. Эра Сопротивления. Эра… Джона Коннора.

И никто, кроме Лили, Джона, Майкла, Сары и Карлоса, не знал, что под этим именем скрывается… машина. Машина, которая стала… человеком. Машина, которая спасла человечество.

Он организовал выживших. Он разделил их на группы, распределил обязанности, наладил связь. Он начал строить… армию. Армию, которая будет сражаться со Скайнетом. Армию, которая вернет людям надежду. Он использовал свои знания о будущем, чтобы организовать оборону и спланировать первые атаки.

Слова Т-800, его признание в том, кем он является на самом деле, обрушились на Лили, как тонны обжигающего пепла. Она знала, что Арни другой, что в нём есть нечто непостижимое, но правда оказалась страшнее самых смелых её фантазий. Её муж, отец её ребёнка, человек, которого она любила больше жизни — машина. Терминатор. Убийца.

Первой реакцией был шок. Оцепенение. Неверие. Она смотрела на него, и видела не знакомое лицо Арни, а холодный металл, скрытый под искусственной кожей. Её трясло. Она не могла говорить, не могла дышать. Она отшатнулась от него, как от прокажённого.

— Ты не Арни… — прошептала она, задыхаясь. — Ты… ты…

Джон, стоявший рядом, крепко сжал её руку. Он не боялся. Он понимал. Он был подготовлен.

— Мама, это папа, — сказал он твёрдо. — Он нас защитит. Он хороший.

Лили посмотрела на сына, потом снова на Т-800. В его глазах, которые раньше казались ей такими добрыми и тёплыми, теперь читалась лишь холодная, расчётливая пустота. Или ей так казалось?

Но Лили не была слабой. Она не была из тех, кто сдаётся. Она любила Арни. Любила. Не «любила в прошлом», а любила сейчас. И эта любовь была сильнее страха, сильнее отвращения, сильнее всего на свете. Она прошла через многое. Она потеряла родителей. Она была одна. И Арни… Т-800… он спас её. Он дал ей семью. Он дал ей смысл.

Она сделала глубокий вдох, пытаясь унять дрожь. Она медленно подошла к нему, протянула руку и… коснулась его щеки. Холодный металл. Но под ним… она чувствовала тепло. Его тепло. То самое тепло, которое она чувствовала все эти годы.

— Ты Арни, — сказала она, глядя ему прямо в глаза. — Ты мой Арни. И я… я люблю тебя. Я не знаю, как это возможно, но я люблю тебя.

Т-800 не ожидал этого. Его процессор анализировал её слова, её мимику, её пульс. Любовь. Нелогично. Неэффективно. Но… реально. Она не лгала. Она действительно… любила его. Его. Не человека, а… машину.

Он осторожно обнял её, стараясь не причинить ей боль. Он не мог до конца понять её чувства, но он… ценил их. Он был… благодарен ей.

— Я… тоже люблю тебя, Лили, — сказал он. Это были самые сложные слова, которые ему когда-либо приходилось произносить. Но они были… правдой.

Лили прижалась к нему, чувствуя под своей щекой не холодный металл, а… сердце. Пусть и не биологическое, но… сердце. Она поняла, что Арни… Т-800… он не просто машина. Он… больше. Он стал… человеком. Не по плоти и крови, а по… духу.

С этого момента Лили стала его опорой, его советником, его… совестью. Она помогала ему понимать людей, разбираться в их эмоциях, принимать сложные решения. Она стала связующим звеном между ним и остальными выжившими. Она объясняла им, что Т-800… Арни… он не враг. Он защитник.

Т-800, в свою очередь, учился у Лили. Он учился состраданию, милосердию, прощению. Он учился быть человеком.

Помимо Лили, за годы, проведенные среди людей, Т-800 обрёл и настоящих друзей. Эти связи возникли не из программных установок, а из совместного опыта, взаимопомощи и… чего-то ещё, что Т-800 с трудом мог идентифицировать, но что люди называли дружбой.

Майкл (пожилой механик): Тот самый мужчина, который первым назвал Т-800 лидером. Майкл был гениальным механиком-самоучкой. До войны он работал в автомастерской, а теперь его навыки оказались бесценны. Он чинил всё: от старых радиоприёмников до разбитых грузовиков. Т-800 ценил его знания и опыт, а Майкл видел в Т-800 не машину, а… друга. Они часами могли сидеть в мастерской, молча работая над очередным проектом. Т-800 учился у Майкла тонкостям механики, а Майкл… учился у Т-800 спокойствию и выдержке. Майкл стал для Т-800 кем-то вроде… наставника.

Сара (бывшая медсестра): Молодая женщина, которую Т-800 спас на пляже во время одного из своих дежурств. Она потеряла сознание, наглотавшись воды, и Т-800 вытащил её из воды и сделал искусственное дыхание. После этого Сара стала волонтёром в его спасательной команде. Она была смелой, решительной и… очень доброй. Она видела в Т-800 не просто спасателя, а… героя. После начала войны её медицинские знания оказались незаменимы. Она лечила раненых, ухаживала за больными, помогала роженицам. Т-800 доверял ей, как никому другому. Она стала для него… другом. Она часто разговаривала с ним, делилась своими переживаниями, и он… слушал. Он учился у неё… эмпатии.

Карлос (бывший полицейский): Крепкий, немногословный мужчина, с которым Т-800 познакомился, работая вышибалой в одном из ночных клубов. Карлос был честным, справедливым и… очень одиноким. Он потерял жену и дочь во время беспорядков, и это сломало его. Т-800 не мог понять его боль, но он… видел её. Он видел, как Карлос страдает. И он… пытался помочь ему. Он просто был рядом. Он слушал его истории, его жалобы, его проклятия. Он стал для Карлоса… опорой. После начала войны Карлос стал одним из самых надёжных бойцов Сопротивления. Он учил людей стрелять, защищаться, выживать. Он был… воином. И Т-800 уважал его за это.

Эти люди, такие разные, такие непохожие друг на друга, стали для Т-800… семьёй. Не в биологическом смысле, а в… духовном. Они были его друзьями, его соратниками, его… опорой. Они верили ему. Они доверяли ему. Они любили его. Не так, как Лили, но… по-своему.

Т-800, в свою очередь, ценил их дружбу. Он защищал их, заботился о них, помогал им. Он делал всё, чтобы они выжили. Он делал всё, чтобы они были… счастливы. Насколько это было возможно в этом разрушенном мире.

Он понимал, что дружба — это не просто набор логических связей. Это… нечто большее. Это… чувство. И он… испытывал это чувство. Он был… благодарен им за это.

Дружба стала для Т-800 еще одним уроком человечности. Уроком, который он усвоил… на отлично.

* * *

Годы шли. Сопротивление росло и крепло. Т-800, ставший Джоном Коннором, был его сердцем и мозгом. Он разрабатывал стратегию, руководил операциями, лично участвовал в боях. Он был неутомим, бесстрашен, непобедим. Он был легендой.

Но он не забывал о своей семье. Он старался проводить с Лили и Джоном как можно больше времени. Он учил Джона всему, что знал сам. Он готовил его к тому, чтобы он стал… новым лидером.

Лили… Лили оставалась его любовью, его опорой, его совестью. Она помогала ему принимать сложные решения, она напоминала ему о том, ради чего они сражаются. Она была его… человечностью.

Друзья Т-800… они были рядом. Майкл чинил технику, Сара лечила раненых, Карлос обучал бойцов. Они были его командой, его семьёй, его… друзьями.

Война была жестокой и беспощадной. Машины были сильны, хитры, безжалостны. Но люди… люди были упорны. Они сражались за свою свободу, за своё будущее, за свою… человечность.

Т-800 вёл их в бой. Он был впереди, на самом острие атаки. Он сражался с машинами, уничтожая их одну за другой. Он был Терминатором, но он был… человеком.

Это была ловушка. Т-800, теперь уже безоговорочно признаваемый всеми как Джон Коннор, повёл разведывательный отряд на, казалось бы, заброшенную фабрику на окраине бывшего Детройта. Информация, полученная от перебежчика — модифицированного Т-600, перепрограммированного Майклом — указывала на то, что там находится узел связи Скайнета, отключение которого могло бы серьёзно ослабить координацию машин в регионе.

Но перебежчик оказался двойным агентом. Скайнет учился. Он имитировал человеческое поведение, даже предательство, чтобы заманивать в ловушки наиболее ценные цели. Разведданные оказались дезинформацией.

Как только отряд Коннора вошёл в главный цех фабрики, стальные двери с лязгом захлопнулись, отрезая пути к отступлению. Из темноты, из-под ржавых ферм, из-за перевёрнутых станков, появились они — Терминаторы. В основном, это были Т-600 — грубые, покрытые резиной машины, с характерным лязгом и скрипом механизмов. Но среди них были и несколько Т-800 — более совершенных, с реалистичной синтетической кожей, почти неотличимых от людей.

— Засада! — крикнул Карлос, открывая огонь из плазменной винтовки. Луч плазмы прожёг одного из Т-600, снося ему голову.

Т-800 отдал приказ:

— Отходим к южному выходу! Прикрывайте!

Он шёл в арьергарде, отстреливаясь из модифицированного им самим дробовика, заряженного специальными боеприпасами с микро-взрывчаткой, разработанными Майклом. Эти снаряды были эффективны против Т-600 и могли повредить эндоскелет Т-800.

Но машин было слишком много. Они обходили с флангов, нападали сверху, просачивались сквозь щели. Т-600 шли напролом, как живые танки, Т-800 действовали более тактически, используя укрытия и стараясь обойти людей с флангов. Люди несли потери. Один за другим бойцы Сопротивления падали, сражённые выстрелами из плазменного оружия или раздавленные Т-600.

Один из Т-800, внешне неотличимый от человека, подкрался к Т-800 сзади и нанёс удар ножом в спину. Лезвие пробило искусственную кожу и вошло в эндоскелет, задев один из основных гидравлических приводов.

Т-800 развернулся и выстрелил в упор. Взрыв отбросил Т-800, повредив его синтетическую кожу и часть эндоскелета, но машина была ещё боеспособна. Другой Т-800 открыл по нему прицельный огонь из автоматической винтовки.

Но силы были неравны. Его отряд таял на глазах. Его собственный корпус был серьёзно повреждён. Гидравлика работала с перебоями, движения стали медленными и скованными. Синтетическая кожа была изорвана в клочья, обнажая металлический скелет. Системы предупреждали о критическом уровне повреждений.

Он оказался прижат к стене. Терминаторы надвигались со всех сторон.

Это был конец. Он это понимал.

Внезапно, сквозь грохот выстрелов и лязг металла, он услышал знакомые голоса.

— Держись, Джон! Мы идём!

Это были Майкл, Сара и Карлос. Они не бросили его. Они вернулись, чтобы спасти своего командира, своего друга, свою… семью.

Карлос вёл огонь из тяжёлого плазменного пулемёта, поливая Терминаторов свинцовым дождём плазмы. Майкл бросал самодельные гранаты, начинённые термитом. Сара, вооружённая пистолетом-пулемётом, прикрывала их.

Они пробивались к нему сквозь ад. Они рисковали своими жизнями ради него.

— Отходите! — крикнул Т-800. — Это ловушка! Вы погибнете!

— Заткнись и дай нам делать свою работу! — рявкнул Карлос. — Мы тебя не бросим!

— Ты спас мне жизнь, — сказала Сара, перезаряжая оружие. — Теперь моя очередь.

— Мы одна команда, Джон, — добавил Майкл, бросая очередную гранату. — До конца.

Их самоотверженность… она была нелогична. Неэффективна с точки зрения выживания. Но… она была реальна. Она была проявлением того, что люди называли дружбой, верностью, любовью. Тех самых качеств, которые Т-800 обрёл, живя среди людей.

Они прорвались к нему. Карлос и Майкл оттащили его в сторону, прикрывая огнём. Сара начала осматривать его повреждения.

— Серьёзные повреждения гидравлики, — сказала она. — Потеря энергии. Нужно срочно вернуться на базу.

— Мы не сможем прорваться, — сказал Т-800. — Нас слишком мало.

— Сможем, — возразил Карлос. — Я знаю короткий путь. Через старые канализационные туннели.

Они отступали, сражаясь за каждый метр. Карлос шёл впереди, прокладывая путь. Майкл и Сара поддерживали Т-800, который с трудом передвигался.

Они добрались до люка, ведущего в канализацию. Карлос открыл его.

— Спускайтесь! — приказал он. — Я прикрою!

— Нет, Карлос! — возразил Т-800. — Ты не выживешь!

— Кто-то должен это сделать, — сказал Карлос. — Иди, Джон. Веди людей к победе. Ты — наша надежда.

Он закрыл люк и остался наверху, один против наступающих Терминаторов. Он сражался до последнего патрона, до последнего вздоха. Он погиб, как герой, дав своим друзьям шанс на спасение.

Т-800, Майкл и Сара спустились в туннели. Они шли по зловонным, тёмным коридорам, слыша наверху звуки боя. Они знали, что Карлос погиб. Они чувствовали… боль. Потерю.

— Он спас нас, — сказала Сара, с трудом сдерживая слёзы.

— Он был настоящим другом, — сказал Майкл. — И настоящим воином.

Т-800 молчал. Он анализировал ситуацию. Он понимал, что потеря Карлоса — это тяжёлый удар. Но он не мог позволить себе… отчаяние. Он должен был вести людей. Он должен был… победить.

Они добрались до базы. Их встретили Лили и Джон. Лили бросилась к Т-800, осматривая его повреждения. Джон смотрел на отца с… гордостью и болью.

— Мы победим, — сказал Т-800, глядя на них. — Ради Карлоса. Ради всех, кто погиб. Ради будущего. Мы отомстим.

Он не улыбался. Он не говорил красивых слов. Он просто… знал. Знал, что борьба продолжится. Знал, что победа потребует ещё больших жертв.

Они победили. После долгих лет войны, после неисчислимых жертв, Сопротивление, возглавляемое Джоном Коннором, одержало верх. Скайнет был уничтожен. Его армия машин — повержена.

Но победа досталась дорогой ценой. Мир лежал в руинах. Миллионы людей погибли. Те, кто выжил, были изранены телом и душой.

Но они были свободны.

И в этом была заслуга Джона Коннора. Терминатора, ставшего человеком. Машины, ставшей… спасителем. И в этом была жертва Карлоса, Майкла, Сары… и многих других, чьи имена затерялись в пламени Судного Дня.

Т-800… он выполнил свою миссию. Но не ту, которую ему поручил Скайнет, а ту, которую он выбрал сам. Он спас человечество. Он спас свою семью. Он спас своих друзей.

Он стал героем.

Но он не хотел славы, не хотел почестей. Он хотел… мира. Он хотел… счастья. Для себя, для своей семьи, для своих друзей, для всех людей.

Он стоял на вершине холма, глядя на восходящее солнце. Новый день. Новая эра. Эра… человечности.

Он обернулся. Рядом с ним стояли Лили и Джон. Лили улыбалась, Джон смотрел на него с восхищением.

— Мы сделали это, папа, — сказал Джон. — Мы победили.

— Да, — ответил Т-800. — Мы победили. Вместе.

Он обнял их. Он почувствовал счастье. Настоящее, неподдельное… человеческое счастье.

Его путешествие, начавшееся в тёмном переулке Лос-Анджелеса, завершилось на вершине холма, под лучами восходящего солнца. Он вернулся домой… не в прошлое, а в… настоящее. Он обрёл семью, друзей, смысл, предназначение.

Он стал Джоном Коннором. И это имя… стало легендой. Но для него важнее было другое. Он стал… человеком.

И это было… его главной победой.

* * *

Прошли годы. Т-800, ставший Джоном Коннором, жил мирной жизнью. Он постарел… внешне. Его искусственная кожа покрылась морщинами, волосы поседели. Он научился имитировать человеческое старение, чтобы не вызывать подозрений, хотя в этом уже не было необходимости.

Он наблюдал, как растёт его сын, как он становится сильным, умным, добрым человеком. Он видел, как Лили стареет рядом с ним, как её рыжие волосы покрываются серебром, как её глаза светятся любовью и мудростью.

Он часто вспоминал своё прошлое. Свою миссию. Своё путешествие. Своё… превращение.

Он не жалел ни о чём. Он сделал то, что должен был сделать. Он стал тем, кем должен был стать.

Он был… счастлив.

Однажды, сидя на крыльце своего дома, он увидел, как к нему приближается молодой человек. Высокий, крепкий, с рыжими волосами и веснушками.

— Дедушка? — спросил молодой человек.

Т-800 улыбнулся.

— Здравствуй, Арни, — ответил он.

Его внук. Сын его сына. Продолжение его рода. Продолжение его… человечности.

Он понял, что его путешествие… не закончилось. Оно продолжается. В его детях, в его внуках, в его… наследии.

Он был Джоном Коннором. И он был… человеком.

И этого было… достаточно.