Искра (гет)

Искра придирчиво рассматривала своё отражение в глади лесного озера. Пришлось потратить полдня, покрасить волосы отваром из листьев лавсонии и, дождавшись, пока остывший настой загустеет, расставить по всему лицу веснушки. Зато теперь никто не признает в ней лунную деву.

Переодевшись в чистое платье, Искра поспешила прочь из леса, чтобы, обогнув лагерь тёмных по широкой дуге, выйти к нему со стороны деревни.

За десять дней слежки она выучила расположение всех шатров так, что могла бы нарисовать его по памяти не хуже любого созвездия. Мимо дежурных Искра пробегала, скромно опустив глаза, и слава пречистой Сельмире, они молча пропустили её.

— Говоришь, хочешь работу? — усмехнулась некрасивая стареющая женщина с явной примесью тёмной магической крови: очень уж хищно загибался её кончик носа, и пока она говорила, Искра разглядела клыки.

— Да, госпожа.

— Что, и тёмных магов не боишься? А ты часом не на сносях? — прищурилась та.

— Нет, госпожа. И я вдова.

Заготовленный ответ сработал, как Искра и рассчитывала. Её мятое платье из добротной, дорогой ткани, её белые, не загрубленные физическим трудом руки, тихий голос и отчаянная, дерзкая просьба — всё складывалось в одну непротиворечивую историю. Конечно, ей дали работу. Ведь семедницу назад в лагере из-за болотной лихорадки полегли пятеро человеческих слуг. Где ещё тёмным найти им замену, если местные крестьяне чуть ли не в леса бегут, едва завидев чёрные стяги?

Госпожа Древко, ничуть не изменяя своей проклятой сущности, нагрузила её чем потяжелее. Трижды в день Искра мыла чугунные котелки и сковороды, в которых повар готовил на весь отряд. Каждую дневную остановку она тащила корзины с бельём к реке и стирала в ледяной воде, пока спину не сковывало так, что она не могла разогнуться. Если бы не магия, она бы не справилась. Работая, она напевала себе под нос, и в каждом солнечном зайчике, в каждом дуновении ветерка к ней приходило благословение пресветлой богини, снимая боль и наполняя спокойствием.

Один день проходил за другим, как паук сплетает ряд за рядом своё кружево. Искра старалась никому не попадаться на глаза, хотя тёмные воины, конечно, следили за ней с неугасающим интересом. Она вставала раньше всех и первой с закатом скрывалась в шатре госпожи Древко, где ей выделили лежанку.

— Ты кто такая?

Искра вздрогнула от грозного окрика и выронила из рук простыню. Сегодня её направили перестилать постели, пока отряд проходил тренировку. Обычно занятия длились до самого полудня, но в этот раз что-то заставило их закончить раньше.

Надо же было так не повезти: откинув полог, на пороге стоял сам тёмный командир. Статный, плечистый, смоляные волосы убраны в хвост, чёрная кираса сверкает от защитных заклинаний. Змеяр, так его звали. Это имя гремело по всему тёмному княжеству: он был беспощаден к врагам, и, как карающий меч своего повелителя, обрушивался на непокорных. Искра молча склонилась в глубоком поклоне и замерла.

— Быстро вышла отсюда. И впредь работай быстрее, — раздражённо приказал Змеяр, шагая в сторону от прохода.

Ей не нужно было повторять, схватив корзину, торопливо поклонившись ещё раз, Искра побежала прочь, быстрее, чем белка взлетает на верхушку ели.

— Стой, — неожиданно властно окрикнул он, когда она уже почти ускользнула.

Сердце ухнуло вниз, забилось пленённой птицей. Неужели он чует, неужели он знает?

Змеяр и правда шумно втянул воздух и склонил голову набок, рассматривая её.

— Я передумал. Сначала закончи работу, — он кивнул на оставшуюся разобранной постель, и, не дожидаясь ответа, отвернулся и двинулся к письменному столу.

Не смея ослушаться, Искра дрожащими руками принялась расправлять бельё, уже не зная сама, насколько отыгрывает испуг, а насколько и вправду боится Змеяра. Казалось, он полностью погрузился в бумаги: что-то черкал красным пером на карте, хмурился и перечитывал свитки. Только ей всё равно казалось, что он слышит каждый её вдох и выдох.

Закончив, Искра сбежала так быстро, что и ветер не успел бы её остановить.

Ночью она наслала на госпожу Древко сонные чары и выскользнула мимо дежурных в лес.

Только отгородившись от лагеря стеной деревьев, раздевшись донага и подставив лицо свету луны, она смогла свободно дышать. «Благая Сельмира, услышь свою дочь, — молила Искра, протягивая руки к убывающему полумесяцу. — Отведи очи тёмных, да направь меня! Не для себя прошу — для моих сестёр».

Она пела и танцевала на лесной поляне, пока небо на востоке не начало сереть. Уставшая, Искра наскоро оделась и побежала в лагерь, чтобы успеть съесть кусочек хлеба и выпить глоток восстанавливающего силы вина до того, как повар проснётся.

Все последующие дни ей казалось, что колдовство сработало, пресветлая сжалилась над ней, закрыла своим пологом и ведёт её по намеченному пути. Ведь вдали уже показались шпили восточного Оплота, воины заторопились, и даже в повозке слуг, где она привычно затаилась в углу, наступило оживление.

Космор, тиун восточной области, лично встречал их отряд у ворот крепости. Одет он был, как подобает управляющему цветущими землями: даже в рыжую бороду были вплетены золотые нити, а плащом ему был отрез редкой пурпурной ткани, да в рунах!

Искра, открыв рот, глазела на диковинные наряды сопровождающих тиуна, на ухоженных мощных коней вороной масти. На уздечках горели самоцветы, на копытах и тех блестели пластины фиолетового металла вместо обычных, железных подков.

После долгого, торжественного приветствия Искру вместе с другими слугами проводили в отведённые покои. Снова они с госпожой Древко как единственные женщины делили на двоих одну комнату, но Искре было совершенно всё равно. Цель всего путешествия была так близка!

Она старалась успокоиться, не поддаваться азарту и уговаривала себя выждать хотя бы день, чтобы осмотреться, составить примерный план крепости. Внутренний же голос шептал, что нужно торопиться, действовать, пока тёмные заняты друг другом и своими интригами.

Её тревожные размышления прервал стук в дверь.

— Его темнейшество Змеяр приказал передать приглашение на ужин. — Загорелый мужчина из местных поклонился ей в пояс и протянул свёрток. — Вам следует надеть присланный наряд и ждать, когда придёт провожающий.

Нахмурившись, Искра спешно заперла за посыльным дверь и развернула верхнюю ткань, прятавшую платье. Из свёртка заструился полупрозрачный серебристый шёлк, тонкий, как лунный свет. Не веря своим глазам, она всё перебирала руками нежный, многослойный подол, обводила пальцем жемчужную ленту, украшавшую вырез. На корсаже серебряной нитью были вышиты лунные руны.

Он знал.

Наваждение спало. Отбросив платье на кровать, Искра бросилась к шкафу и принялась торопливо скидывать в дорожный мешок вещи, только недавно разложенные по полкам. Ей следовало бежать как можно быстрее, пока тёмный командир играл со своей добычей, не выпуская когтей.

Позади раздался шум, обернувшись, Искра увидела, как поворачивался ключ в двери: с той стороны использовали отпирающее заклинание.

Госпожа Древко уверенно переступила порог и захлопнула дверь за собой. Искра успела увидеть за её плечом воина, вставшего на пост. Проклятый Змеяр был и тут на шаг впереди!

— Вижу, ты уже начала готовиться, это хорошо. Меня прислали помочь тебе собраться, — сухо заметила госпожа Древко, глядя на неё с неприязнью, как будто гадая, как такая серая мышь смогла под самым её носом окрутить благородного господина. — Сейчас слуги принесут горячую воду. Когда искупаешься, я высушу и заплету твои волосы.

Под бдительным присмотром Искра омылась, натёрлась розовым маслом и облачилась в невесомое лунное платье. Госпожа Древко усадила её на табурет и целый час возилась с длинными рыжими прядями, заплетая их по одним тёмным веданному обычаю. Искра безучастно выполняла приказы, погрузившись во внутренние метания.

На закате их проводили в приёмный зал.

Искра снова дивилась восточной роскоши: белые резные колонны зала от пола до потолка были увиты золотыми лианами с экзотическими, причудливо пахнущими цветами, из стрельчатых окон высотой во всю стену лился алый закатный свет.

На полу был постелен толстый расшитый ковёр, вокруг низкого длинного стола лежало множество шёлковых подушек. Ей указали место чуть слева от середины. Госпожу Древко попросили пройти в соседнюю залу — и она ушла с гордо поднятой головой.

По мере того, как зал заполнялся людьми, Искра чувствовала нарастающий страх. Опустив глаза, она напряжённо присушивалась к шагам за спиной: каждая поступь могла быть его. Но он появился бесшумно.

Змеяр сел в середине, и она оказалась по его левую руку. Напротив расположились тиун Космор и его дочь, миловидная, испуганная девушка, обвешанная украшениями так, будто её заставили показать гостям всё приданое. Искра ободряюще ей улыбнулась, но та отвела глаза.

Конечно, Искра её понимала: неизвестно, с чем пожаловал к ним командир из самой столицы, непонятно, что за девица сидит рядом с ним, на которой платье, достойное княгини, но нет и золотого колечка.

Подали кушанья и вино, между тиуном и командиром потекла беседа. Остальные тёмные перешёптывались между собой, с удовольствием налегая на угощения. Искра неуверенно взяла себе кисть винограда и отщипнула пару ягод.

Мясные блюда сменились десертами, захмелевший тиун Космор громогласно требовал кувшин за кувшином вина, да подливал его командиру.

— Друг мой, отведай наш особый нектар, — он забрал у прислужника сосуд и собственноручно плеснул янтарную жидкость в кубок Змеяра. — И дама пусть тоже пригубит.

Подмигнув, Космор протянул второй кубок Искре. Вежливо поблагодарив за оказанную честь, Искра приняла его, но стоило её пальцам прикоснуться к металлу, она почувствовала идущий от нектара холод. Тонкая, как хрупкая нить инея, душа смертоносных трав тянулась к ней из напитка.

Неужели Космор настолько безумен, чтобы пытаться отравить командира прямо на пиру, на виду у всех? Вот она, вся суть тёмных — улыбаться, глядя, как твои гости пьют отравленное вино. Искра брезгливо отставила кубок и впервые за вечер рискнула искоса посмотреть на Змеяра.

К её ужасу, тёмный командир так и держал кубок, намереваясь из него отпить. Что ей было делать? По-видимому, хитроумный Космор выбрал ту травку, что магия тёмных не считала опасной, и только связь лунной девы с природой позволила ей почувствовать подвох. С удивлением она поняла, что не желает Змеяру смерти. «Как только он умрёт, остальной отряд перебьют», — нашла она достаточно весомое оправдание, чтобы рискнуть.

Прикрыв глаза, она мысленно зашептала: «Отвернись, вода, воздуха стена, по слову моему не иди к нему». Стоило Змеяру поднять кубок, его рука столкнулась с невидимой стеной, а нектар прилип к стенкам, так что и перевернёшь — не вытечет.

Усмехнувшись, он замер, рассматривая Космора, на Искру он даже не взглянул, и она с облегчением выдохнула. Может, беда обошла их стороной?

— Пей, — холодно приказал Змеяр, протянув кубок Космору через стол.

— Ваше темнейшество, мне уже хватит, — засмеялся тот, как показалось Искре, нервно и неискренне.

— Пей или я отдам приказ прирезать всю твою семью и сжечь дворец со всеми, кто в нём проживает.

На этих словах из теней возникли воины отряда Змеяра с поднятыми мечами. Над каждым из людей Космора нависал обнажённый клинок, и Искре казалось, что в любой миг весь стол окрасится кровью.

— Ваше темнейшество, не гневайтесь! — взмолился тиун, вмиг трезвея. — Смилуйтесь над преданным слугой тёмного престола! Никак нельзя мне пить медовый нектар, лекарь запретил. Вот дочь моя родная — она выпьет.

Дрожащей рукой он забрал кубок и поставил перед своей дочерью. Змеяр молчал, что Космор принял за знак одобрения.

— Пей, голубушка, за мать и отца, — ласково обратился он к дочери.

Искра не желала на это смотреть. Зажмурившись, она повторяла про себя заклинание, пытаясь уберечь невиновную девушку от расплаты за чужое коварство. «Змеяр справедливый, он её пощадит!»

Только стоило ей отпустить свою силу, как её сковало тёмной пеленой. Будто плеть прошлась поперёк спины, обвилась змеёй вокруг тела и закрыла рот. Ни шелохнуться, ни закричать — чёрная, как сама бездна, магия обернула Искру саваном. Не могло быть такой власти у обычного тёмного!

Заторможенно Искра распахнула глаза, не видя, смотрела, как, стуча зубами от страха, дочь Космора осушала кубок, как бледнело её лицо.

Выждав полминуты в тишине, Змеяр отстранённо заметил:

— Медленнодействующий яд, смерть наступит к середине ночи.

Он махнул рукой, подавая команду своим воинам:

— Этих — бросить в темницу и допросить. Казнить на рассвете. Эту, — он кивнул на беззвучно плачущую дочь Космора, — отправить к лекарю, пусть попробует спасти.

В развернувшемся хаосе Искра вдруг ощутила, что снова может двигаться, и тут же рванула к окну — без всякого плана, с единственным инстинктом отдалиться от тёмного князя, скрывавшегося под личиной командира, как можно дальше и быстрее.

Её предплечье сжала сильная рука, останавливая, разворачивая.

— Ты идёшь со мной, — повелел он, уводя её прочь от криков и проклятий, всё дальше по коридорам.

В спальне тёмного князя горели свечи, не было окон, а дверь запиралась таким заклинанием, что распутывать не одну луну.

— Что лунная дева забыла в моих землях? — вкрадчиво спросил Змеяр, нависая над ней.

Искра не стала ему отвечать. Такие, как он, ничего не делают без причины. Если он всё ещё не убил её, значит, она ему зачем-то нужна, и он сам об этом расскажет.

Отступив на пару шагов, Змеяр взял со столика костяную резную шкатулку. Нарочито небрежно он подцепил замок и откинул крышку, являя взору красный, как кровь, цветок.

— С самого севера ты добралась сюда, на границу восточной долины, — мягко заговорил он, — где по легенде растёт чудесная огневица, исцеляющая любые проклятия. Не зная, как найти её, но слышав, что восточная область платит дань цветами, ты не побоялась проникнуть в её сердце. Скажи мне, юная дева, кому нужен этот цветок, твоей матери?

— Сестре, — прошептала Искра, неосознанно шагая к нему. Желанная цель так близко — и бесконечно далеко.

— Надо же, ты умеешь говорить, — усмехнулся Змеяр, закрывая шкатулку. — Я дарю её тебе, забирай.

Он протянул ей бесценный дар, и Искра не удержалась, выхватив шкатулку, она прижала её к груди.

— Спасибо, княже.

— Не спеши с благодарностью, мы ведь ещё не решили, что с тобой делать.

«Вот оно! — горько подумала Искра. — Сейчас он предложит сделку, и всё решится». Ей не верилось, что князь отпустит её живой, и подарок его казался злой насмешкой над её гордостью.

— Ты зашла на мои земли, проникла в мою крепость, видела и слышала тайны, что не предназначены для чужих, я не могу отпустить тебя к твоему народу. Поэтому даю тебе выбор: либо ты умираешь здесь и сейчас, либо приносишь мне клятву верности.

«Любую клятву можно обойти!»

— Эту клятву нарушить нельзя, — словно отвечая её мыслям, сказал Змеяр.

Искра облизала пересохшие губы и крепче сжала шкатулку. Он знал, рассчитал, что, уже держа огневицу в руках, она не сможет отказаться.

— Я принесу клятву.

Она увидела, как расслабились его плечи. Змеяр с довольной улыбкой достал из кармана свиток и предложил ей. На шаг впереди — он всегда был на шаг впереди и уже даже подготовил текст клятвы.

Кое-как справившись с норовившей свернуться бумагой, Искра пробежала глазами строчки и почувствовала, как пол уходит из-под ног.

— Дыши, моя лунная дева, дыши, — приговаривал он, усаживая её на край кровати. — Видишь, какая ты драгоценность, я просто не могу упустить такой шанс. Твои сёстры предпочитают умереть раньше, чем окажутся в моём плену. И только у тебя есть причины жить.

Он погладил её руку, держащую шкатулку, и Искра отодвинулась.

— В этом нет никакого смысла, — тихо начала она, постепенно набираясь уверенности. — Если вы хотите получить мою силу, ничего не выйдет. Разделить и приумножить может только…

— Любовь, — закончил он за неё. — Мои шансы не так плохи, как ты думаешь, учитывая, что сегодня ты пыталась спасти мне жизнь.

Она поморщилась от очередной насмешки — напоминания, как она благородно кинулась на защиту тому, кто в ней не нуждался.

Разгладив на колене свиток с текстом клятвы, она протянула Змеяру правую ладонь, приглашая начать обряд.

Ей пришлось назвать ему своё имя. А потом был поцелуй — долгий, жадный, она словно пила и пила воду из холодного родника, но огонь внутри не гас, а только разгорался. Он ничего ей не обещал, ни боли, ни наслаждения, но уже сейчас она знала, что будет и то, и другое.

Он не стал навязывать ей свою близость, в этом не было нужды: клятва связала их до самой смерти, и у неё впереди были годы, чтобы смириться. Змеяр ушёл, оставив ей широкую холодную постель, и как она ни куталась в покрывало, так и не смогла ни согреться, ни заснуть.

На рассвете Искра вышла из комнаты. Дверь отозвалась с первого прикосновения, открываясь под действием знакомой магии. Было так странно ощущать в себе это чужеродное, тёмное пятно — всего лишь частичку силы князя, перешедшую к ней с поцелуем.

Первый встреченный тёмный воин почтительно склонился перед ней, и Искра, смущаясь, спросила его дорогу на дозорную башню. Он проводил её до самых ступеней и остался охранять вход. Искра взбежала наверх и, выскочив на открытую площадку, жадно вдохнула свежий воздух.

Где-то в глубине крепости шли казни, но она отказывалась об этом думать. Ей было неважно, выжила ли та девушка, дочь предателя-тиуна. Рассмеявшись, Искра раскинула руки в стороны и вознесла молитву своей богине.

Призвав ворона, сидевшего на карнизе, она накрепко привязала к его лапе шкатулку и выпустила в небо. Пройдёт семедница, и, с благословения Сельмиры, сёстры получат долгожданный дар. Сейчас же достаточно, что они чувствуют: она жива, пусть и изменилась. В её груди тёмной звездой расцветала магия, которой так беспечно делился самоуверенный князь. Если предначертанное свершится, эта магия когда-нибудь станет его погибелью.