Бывший друг на темной стороне (джен)

Бачи, как всегда, опоздал. Да и успевал ли он когда-нибудь вовремя? Точно не тогда, в 1988-м, на пригородной дороге, когда Хаяшида переехал их четверых своим грузовиком. И сейчас, с Горо, он тоже облажался. Люди они все или призраки, роли не играло.

О, он очень отчетливо видит большущую эмблему со словом "ПОЗДНО", прямо как на страничке долбаной манги. Слово просто появляется в голове. Не тогда, когда Горо, его давний школьный товарищ, с которым они были как братья, поднимает на него глаза и они горят ярко-алым, кровавым свечением, присущим злым духам. И не тогда, когда Горо бросается на него с кулаками. Даже не тогда, когда друг равнодушно стоит в свите Хаяшиды рядом со связанными, извергающими проклятия Бачи и Джунпеем. Осознание, что это конец и Горо уже бесповоротно примкнул к темной силе, приходит, лишь когда Бачи бросает ему:

— Эй, Горо, этот мудак нас убил.

Бачи с ненавистью смотрит в сторону ухмыляющегося Хаяшиды. Плюнул бы, да слишком далеко. Горо замирает и переводит на своего нового босса взгляд. Злой. Какие еще могут быть взгляды у демонов?

— Это правда? — спрашивает он.

Хаяшида даже не отпирается. Не злорадствует и не язвит. Лишь серьезно, испытующе смотрит в глаза Горо и роняет:

— Да.

И тогда Горо просто равнодушно пожимает плечами. Тот самый Горо, который мог броситься в драку даже за не так сказанное слово или косой взгляд. О, Бачи прекрасно помнил, как часто их компашке попадало именно из-за горячности и несдержанности Горо.

— Ну и ладно, — спокойно говорит друг, внезапно сразу и отчетливо ставший бывшим. — Все равно я прожил бы дерьмовую и скучную жизнь.

И они с Хаяшидой уходят вместе.

Бачи с трудом заставляет себя смолчать. Просто изо всех сил напрягает мышцы, чтобы хоть немного ослабить особые, заговорённые для сдерживания призраков веревки. Лишь бы только не выкрикнуть в удаляющуюся спину: "А мы? А я? А Джунпей с Читой? Наши жизни ты тоже оцениваешь как дерьмовые?!" Потому что больше всего он боится, что Горо посмотрит на него, словно на пустое место, и так же спокойно, как Хаяшида, ответит лаконичным "да". Сейчас, спустя сорок лет после смерти, это кажется страшнее, чем грузовик, сдающий назад, чтобы переехать их повторно.

— Скоро, очень скоро вы оба тоже станете одними из нас и опять воссоединитесь, — смеется Хаяшида напоследок, оставляя Бачи и Джунпея наедине с артефактом, превращающим призраков в злых демонов они.

— Это ненастоящий Горо, — успокаивающе говорит Бачи Джунпею. — Он теперь мстительный дух и трепещет перед их главарем.

Но... Он совсем не уверен в своих словах. Даже хуже: он совершенно точно так не думает. Но сейчас об этом нельзя: Хаяшида любезно уточнил, что именно негативные эмоции ускоряют превращение.

Темно-красный удушающий дым наполняет помещение, пробуждая в душе все злое и некрасивое, выворачивает наизнанку, вскрывая застарелые обиды, углубляя сомнения и комплексы, так и не проработанные с момента гибели. Никаких психотерапевтов для призраков не существует. А подростком умереть — вообще отстой.

Бачи борется с этой туманящей его мозг заразой. Даже присоединяется к Джунпею, принявшемуся на все лады орать о любви к этому миру и о том, как офигенно быть призраком, чтобы побороть или отсрочить превращение, но... У него перед глазами стоит Горо. Холодный, мрачный, переполненный презрением ко всему живому. С горящими глазами и циничной, презрительной усмешкой. И Бачи совсем не уверен, что хочет бороться, вместо того чтобы присоединиться к другу на темной стороне.

В голове как долгоиграющее эхо звучит насмешливый голос Хаяшиды:

— Демонов вызывали? Нет? К сожалению, уже поздно. Будьте готовы к оплате.