Исповеди (гет)

«Что такое жизнь?»

Астероид несется к Земле вопреки всем законам богов и людей. Он создавался вновь и вновь — человеческими руками, знаниями, а затем и прикосновением молекулы, находившейся за пределами досягаемости их солнца.

Миллер вдыхает воздух без фильтров и чувствует аромат тмина, земли — части живого нечто, чего-то глубокого и биологического, что пульсирует в стенах. Он словно глотает искры света, похожие на светлячков, сверкающих в его сознании, как фейерверки, и теперь видит отблески миров, которые не может понять. Трава, звезды, земля… и планета, излучающая электрическую синеву, совсем не похожая на родину человечества. Огоньки проникают в Миллера, но он едва замечает это вторжение, потому что рука Джули электрически потрескивает в его руке, холодная, мягкая и больше не человеческая. Больше не способная осязать. Его руки тоже теряют чувствительность, он не ощущает ничего, осязая все.

Растет дерево, и стрелы поражают его, одна за другой. Тук, тук, тук.

Протест астеров⁽¹⁾, бешено колотящееся сердце, пламя разгорающееся в Джули. Она одна из них. Слезы текут по её — его — их лицу…

Она плывет по залам «Анубиса⁽²⁾», чувствуя жажду...

Миллер может заглянуть в её мысли. Может наблюдать жизнь Джули Мао, проживая её. Видит ее мать, черноволосую с высокими скулами. Видит её сестру… Сложные, неопределенные чувства вины и утраты проникают в его сердце. Светлячки медленно передают воспоминания между Миллером и Джули, образы, напоминающие маленькие пакеты данных, крошечные искры жизни. Вместе с осознанием этого его настигает приступ страха, волна униженности.

Она собирается заглянуть внутрь него.

Когда их губы соприкасаются — это нежно и волнительно. Он в ее объятиях и мыслях, как и она — в его, и между ними нет разницы. Существовала ли эта разница прежде? Преграды между ними такие же хрупкие, чувствительные, как паутина. Человечество кажется таким близким и одновременно далеким, когда приходит понимание, чем они обладают и могут стать, достигнув друг друга.

Миллер ощущает тепло тела Джули и бескрайнее пространство небытия снаружи, за стенами. Он ощущает волю, которая гонит через вакуум космоса астероид, названный в честь наслаждения, Эросом. Он может ощутить ее намерения, воздушные замки, которые она хочет построить. Её становление.

Он может ощутить, как она уступает Джули Мао, и он тоже уступает Джули Мао.

Что они такое, если не два крошечных набора когнитивных данных и памяти, суммарной продолжительностью менее столетия, которые теперь сливаются в огромное существо, становясь материалом для чего-то нового? Их сознания подобны морской пене в водах бескрайнего океана. Они так легко могут быть поглощены, растворены, но при этом навсегда останутся частью целого. Внутри звучат тысячи голосов, голоса Эроса, и Джули — их путеводная звезда. Он — часть ее, он — ее дом.

Она может заглянуть в его душу.

«Не бойся», — безмолвно просит Джули.

Слезы на его глазах. Воспоминания. Всего лишь человека, даже теперь, когда он связан с таким огромным целым и все сильнее сливается с ним с каждой секундой. Его душа ещё отделена, и он ощущает мучительный стыд.

«Не смотри, пожалуйста, — молит он. — Не смотри на меня».

Это нельзя сдержать, сознание подобно бурному потоку.

Его жена выбегает за дверь.

Лишь астероид, пьянство и опустошение, жизнь по инерции.

Попытки найти ее, понимание, что он разочарует Джули Мао, что она разочарует его.

Миллер видит себя, голого и одинокого. Несчастный жалкий человечек, убийца, одержимый женщиной, которую никогда не встречал и которая возненавидела бы его с первого взгляда. Он надеялся на ту, на кого не имел права надеяться. Нашел ее мертвой, искал смерти и нашел. И теперь Джули могла видеть все, кем он стал и что сделал, чтобы найти ее.

Нет, нет она никогда не должна была этого увидеть. Он хотел найти ее живой, и тогда он ушел бы, далеко. Да, так. Чтобы ей не пришлось увидеть того, кем он стал. Он бы ушел до того, как это произошло.

Он был никем.

Теперь Джули понимает это. Знает каждую его недостойную мысль, все, чего он стыдится. Она заглянула в каждый жалкий уголок его сердца. Когда-то ему хотелось узнать ее лучше, чем он этого заслуживал. Он не может сдержаться, и выкладывает все, исповедуясь ей. Мертвецы в залах Эроса, убитые одним выстрелом в горло. Коррупция на Церере. Астеры, от которых Миллер отвернулся или которых предал — такие же колонисты, как он. Она сражалась и погибла за них, а он ничего для них не сделал.

Он видел ее, и думал, что ему бы хотелось что-то изменить, сделать так, чтобы она гордилась им. Каким-то образом стать кем-то лучшим, чем прежде. Но даже это касалось только его, а не ее. Джули была единственной, кто заслуживал лучшего, большего, чем он мог ей дать.

«Прости меня, — произносит он, ожидая прощения не сильнее, чем молящий ожидает ответа от Бога. — Я любил тебя. И все еще люблю».

Стыд поражает его сердце, более темный, чем горе, укоренившийся в нем с тех пор, как он увидел ее лицо. Разорвавший его на части, когда он увидел ее тело. Это было несправедливо по отношению к ней, быть любимой таким человеком, как он.

«Мне жаль».

«Тс-с-с», — безмолвно шепчет Джули Мао в ответ. Их губы больше не соприкасаются, но связь не исчезает. Теперь все ускоряется, данные проносятся через их разумы, а также через огромное сознание, которое возникает внутри них. Это еще не все. Она показывает ему больше, подталкивает к тому, из-за чего ощущает стыд, едкий, как кислота — ответный дар, который она преподносит ему в качестве компенсации.

«Это не так, — тихо говорит она ему в голове. — Прости меня».

И показывает ему.

«Я бросила свою сестру».

«Я недостаточно яростно боролась с ним».

«Я позволила своему экипажу умереть».

«Я обрекла Эрос».

«Я ошибалась».

«Я была избалована».

«Я навлекла это на всех нас».

«Я уничтожила тебя, а ты все это время хотел помочь мне».

Воспоминания проникают в сознание Миллера, наполняя его чувством вины. Он ощущает соленый привкус слёз, будто поцеловал Джули в щеку. Ему хочется обнять её.

«Нет, нет, нет, — шепчет он в ответ. — Нет, Джули, это не твоя вина».

Она грустно улыбается ему.

«Разве ты не видишь? Я никто. Мне жаль».

Миллер хочет показать ей, что она не права, но потоки мыслей и слов кажутся такими неуклюжими… Он вообще говорит? Время как будто замедлилось, изменилось, двигаясь вперед и назад одновременно. Они сейчас на Эросе или в ее апартаментах на Церере? Надет ли на ней её красный лётный костюм, а нём — его шляпа? Сидят ли они на одной из смотровых площадок, беседуя, как старые друзья, любовники, супруги, состоящие в браке сотню лет? Разве они не всегда были вместе?

Почему они так долго ждали, чтобы заговорить?

«Эй, эй, нет, всё в порядке. Я тоже тебя прощаю», — говорит он. Слова на вкус какие-то не такие, ненужные, но он чувствует свет, исходящий от неё, простое облегчение, передающееся от неё к нему.

Всё в порядке. Каждый удар сердца — тысячелетие, которое они знают друг друга, когда все, чем они были, отступает куда-то далеко, уступая тому, чем они становятся.

То, что осталось от Миллера, видит человека, которым он был прежде, горе и одиночество, размазывающие его на части. Видит это, но еще и тысячи других людей на Эросе, каждого жителя на этой станции, в галактике. Их грехи, надежды, хрупкие чувства любви и страхи. Его грехи не так уж темны и ужасны. Он не получил их отпущения, как и Джули. Он видит идеальную дочь, избалованного ребенка, террористку, предательницу, носителя чумы, разрушительницу миров. Он видит тень вины внутри нее, чудовище, дикое, как и он. Они не освобождены от этого. Они просто такие.

Он отдается в руки той, кто может простить ему тот единственный грех, в прощении которого он нуждается. Грех надежды на большее, чем ему было известно. Он не осмеливается просить, но все же получает прощение. Стены рушатся, и они больше не отдельные люди — никто из них. У них есть задача, от которой зависят тысячи душ, а за ними — тысячи тысяч других. Воспоминания, мысли, неудачи, потери и стыд. И, несмотря на это, боль от прошлого не так страшна. Они больше не одиноки.

Они — Эрос во всех смыслах этого слова.

Джули притягивает его, прижимает в себе, укачивая в сердце астероида, в колыбели еще не рожденной цивилизации. В телах, которые с каждой секундой значат все меньше. Их мысли простираются вдаль, и есть время, время, время. Они движутся, взявшись за руки.

Золотая звезда на горизонте ждет их возвращения домой.

1) Жители пояса астероидов, которые занимаются добычей полезных ископаемых и других природных ресурсов. Жизнь на астероидах протекает при гравитации не выше 0,6 g.

Вернуться к тексту

2) Космический корабль Джули

Вернуться к тексту