В следующий раз (джен)

Несусветная жара в этой Когиде! Хуже, чем в Изумрудном городе, там хотя бы река недалеко. Что уж вспоминать о родной прохладной Басте.

Тайра украдкой вытерла пот со лба. Сейчас, ещё один сеанс, и можно будет закрыть ателье на обед…

Ателье — громко сказано, конечно. Им с Карелом удалось сговориться с местным дедком-аптекарем, и тот сдал им комнатушку, где когда-то сверлил и драл зубы всем страждущим. «Пока спина не начала трещать хуже орехов, кхе-кхе». Судя по его дряхлости, было это никак не меньше сорока лет назад, но зубодерное кресло так там и стояло — а главное, имелись пусть и неказистый, но второй вход и крошечная прихожая. Так что в четыре руки они с Карелом быстро отмыли вековую пыль, повесили над входом надпись «Знаменитое и Превосходное Фотоателье г-на Карела из Басты», задрапировали тряпками то самое кресло и наняли нескольких сорок — пусть кричат на всех углах, что в Когиду прибыл мастер художественного запечатления людей и готов за пару монет сфотографировать всех желающих.

Сороки свою кормёжку честно отработали, орали так, что и Гингема из своей пещеры могла бы услышать. Но вот народ шёл не слишком охотно. Это в Изумрудном городе к ним стояла очередь за два квартала, а тут…

Ну и ладно, решила Тайра. Зато не надо надрываться с рассвета до заката на такой жаре. А там, может, она спадёт, да и дела пойдут веселее.

— Скоро там? — уныло подал голос с продавленного дивана последний клиент — парень, которого притащила фотографироваться невеста.

Тайра покосилась на него: на висках капли пота, рубашка липнет к шее, но сидит, терпит. Девчонке его зато жара нипочём, улыбается мечтательно, положив голову на плечо своему ненаглядному.

— Обождите ещё пару минут, пожалуйста, — как можно более приятно улыбнулась Тайра. — Мэтр обязательно примет вас в самом скором времени.

— Вы это уже говорили, — пробурчал тот.

Ясно, говорила. И ещё скажет. У Карела по такой жаре реактивы вскипают и камера перегревается, приходится ждать между снимками.

— Гуд, дорогой, ну не надо, — нежно попросила девица. — У тебя же выходной, а меня тётушка на весь день отпустила. Подождем немного, зато какая память нам будет!

— В следующий раз я на твои просьбы не поддамся и так рядиться не стану, — продолжал ворчать парень.

— Когда он будет ещё, этот следующий раз! — возразила девица. — Может, только через несколько лет к нам снова ателье приедет.

— Тогда и будет, значит. Приведём с собой выводок детишек, а, Веса?

Та залилась краской.

— Скажешь тоже, выводок…

— А и скажу. — Парень даже немного воодушевился. — В следующий раз мы с тобой точно не только вдвоем будем фотографироваться, вот увидишь. А то и вовсе в дом пригласим господ фотографов, как Кокусы сделали!

— Так у Кокусов семейство-то какое! — серьезно возразила его невеста. — Они в этой каморке и не поместятся даже все.

— А я о чём и говорю, — подмигнул ей жених. Тайра не присматривалась, но подозревала, что ещё и ущипнул, потому что девица сначала ойкнула, а потом захихикала.

— Может, мы в следующий раз снимемся в Изумрудном городе, — продолжая хихикать, заявила она. — Мы ведь с тобой говорили, что можно съездить, помнишь?

— Если тебе так хочется, Веса, милая…

Их воркование прервал распаренный, красный как рак Карел — высунулся в прихожую из-за двери ателье и пригласил парочку проходить.

Наконец-то, подумала Тайра. На сегодня никто больше не записан — может, уговорить Карела после обеда не открывать ателье? Авось завтра станет попрохладнее…

Назавтра жара действительно спа́ла. Рано утром прошла гроза — хотя бы дышать стало легче.

Тайра привычно отперла дверь ателье.

— Вы слышали, слышали? — затрещала над ухом сорока. — Дровосек Гуд Керли отрубил себе ногу!

Во даёт, подумала Тайра. Ну, ногу не голову, в следующий раз будет осторожнее.

И тут же выкинула неведомого дровосека из головы.