ПОВ: Если бы я попала в Отель Хазбин (джен)

Сегодня была пятница, и я проснулась рано, чтобы успеть на занятия в бассейне. Учеба у меня начиналась во вторую смену, так что времени до уроков было немного. Я быстро пожарила яичницу и съела кусок свежего домашнего хлеба. Мама с трудом разбудила мою младшую сестру, и мы отправились на занятия.

После бассейна я забежала в магазин за чупа-чупсом и вернулась домой. Съев сладость, я начала писать новую главу для «Blackness». Когда часы показывали двенадцать, я вспомнила, что вчера не собрала рюкзак.

Я не любила собираться с вечера, потому что мне было лень делать это заранее. Да, это мой уровень прокрастинации. Быстро собрав вещи, я пошла в школу. Моя сестра тоже училась со второй смены.

В школе меня встретил Антон.

 

— Привет, «Мозгосноска»! — сказал он.

— Пока, «Халява»! — ответила я.

— Родители сегодня уходят в гости, приходи, вызовем Столаса! — предложил Антон.

 

Я рассмеялась.

 

— Антоха, ты же знаешь, что его не существует! — сказала я.

— Знаю, но это будет круто! — возразил он.

 

И тут прозвенел звонок на урок.

— Ой, мне пора! — воскликнула я и побежала в класс. — Пока, Антон!

— Пока, Славка! — крикнул он и отправился на свой урок.

 

Поднявшись на третий этаж, я направилась в кабинет 307, где проходил урок английского языка. Войдя в класс, я столкнулась с недовольным взглядом учительницы.

 

— Опять ты опоздала. Это уже шестое за месяц! — резко сказала она.

— Извините, я... — начала я, но учительница перебила меня.

— Мало того что опаздываешь, так и по контрольной двойку получила! Почему? Потому что общаешься с Антоном и Романом. Все мозги себе просмеяли. Так ни ты, ни Роман пятерку не получите! Садись!

 

Я опустила голову и села за парту.

 

— Понятно, она же с ним встречается! — крикнул кто-то, и весь класс засмеялся.

 

Весь урок я сидела молча. После двух занятий я пошла в туалет и увидела, что несколько одноклассниц курят вейп. Мне это надоело, и я пошла к завучу, хотя было стыдно. Но я решила, что это для их же блага.

Затем я направилась на последний урок — русский язык. После занятий я пошла домой через дворы и гаражи. Я не знала, что это станет моей роковой ошибкой. Меня окружили те самые вейперши и начали бить. Я не была робкого десятка и смогла отбиться. Вырвавшись из драки, я не побежала, как это сделал бы кто-то другой. Такие люди, как злые собаки: если убегать, они догонят.

Выйдя из дворов на оживленную улицу, меня внезапно вытолкнули на проезжую часть. Я почувствовала сильную боль в костях и потеряла сознание. Воздух вокруг был ледяным, а в ушах свистел ветер, как при падении с высоты. Затем я услышала громкий хлопанье крыльев и прохладное прикосновение мягких рук. Я попыталась открыть глаза, но сознание снова отключилось.

Когда я очнулась, я лежала на мягкой траве под кроваво-красным небом. Вдалеке виднелся город, похожий на пентаграмму.

 

— Пипец, я что, в аду? — подумала я.

Три года спустя.

 

Я сидела в комнате и рисовала на планшете, когда услышала:

 

— Отвали, ты, чудак!

— А ты, мелкая зубастая тварь, какого лешего на люстру залез? Лампочки грызть?

 

Я поняла, с кем живу.

 

— Когда это наконец закончится? — вздохнула я.

 

Встала и пошла посмотреть, что там у Вала с Воксом. В комнате лежала люстра, а рядом — большая лампочка с зубами.

 

— Да заткнись уже! — доносилось в унисон.

— Чего вы орёте? — спросила я.

— Всё из-за этого проклятого телевизора, — ответил Вал.

— Не надо было на люстру лазить, — сказала я.

— Ты серьёзно? — возмутился он.

 

Вал вылетел из комнаты, и дверь впечатала меня в стену.

 

Прошло немного времени.

 

— Надо помирить этих двоих, я же добрая, — сказала я.

— Я одна из тёмных тварей, у нас нет имён и пола, только облик, — ответила Светка.

— Тогда ты будешь Фидесом, — сказала я.

 

Светка превратилась в парня с чёрными волосами и стеклянными глазами. Он ушёл и вернулся с двумя стаканами — один с мочой, другой с чем-то густым и белым.

 

— Ты гений! — сказала я, взяв бумагу и ручку.

 

Написала «От Валентино» и «От Вокса» и решила сначала пойти к Воксу. Нашла лифт за стеной и спустилась вниз.

Вокс пытался распутать провода. Я поставила стакан на ручку кресла и ушла.

Потом пошла к Валентино, но нашла его в гримерке, где он кого-то убивал. Поставила стакан, но он упал. Вышла в коридор, села на диван и стала ждать.

Во время съёмок произошёл инцидент: Энджел Даст пытался меня убить. Я применила к нему меры. Выйдя из гримёрки, увидел, что на студии пожар. Провода обгорели, были покрыты мочой, рядом лежала записка «От Вокса».

 

— Вокс, ты идиот! — пробормотал я.

 

Пошёл к Воксу.

Когда он сел в кресло, почувствовал, как что-то мокрое коснулось его. Обернулся и увидел стакан с надписью «От Валентино». Внутри была моча.

 

— ПИДОРАС! — заорал он.

 

Пошёл к Валентино.

Выбежали Вокс и Валентино.

 

— ТЫ ИЗ-ЗА СВОЕЙ МОЧИ ЧУТЬ МНЕ СТУДИЮ НЕ СЖЁГ!

— А КТО МНЕ НА ПИДЖАК КОНЧИЛ?!

— А ВОТ НЕЧЕГО КРЕСЛО НЕ ПРОВЕРЯТЬ!

— ДА ЗАВАЛИ ТЫ СВОЁ ЕБАЛО!

— САМ ЗАВАЛИ СВОЁ ЕБАЛО, ПЛОСКОЕ УРОДИЩЕ!

 

Я с трудом выбралась из центра событий и пошла в свою комнату. Услышала, что они решили посмотреть записи с камер. Я поняла, что они сейчас узнают, что никто из них не виноват, и подумала: «Похоже, мне конец».

Наступил обед. Я пошла искать еду. Поев, почувствовала желание сходить в туалет. Унитаз был грязным, и я стояла на ободке.

Через сорок пять минут вышла из туалета. Фидес сказал, что мне подсыпали слабительное. Догадалась, кто это сделал.

Достала три пакета дрожжей и высыпала в унитаз. Через несколько минут затопило четыре этажа, а вонь была невыносимой. Всем пришлось срочно покинуть здание.

Вельвет плакала из-за испорченных вещей, а Валентино и Вокс срались из-за подмешанного слабительного. Я сидела на крыше и наслаждалась результатом.

Я наслаждалась тем, что сделала, и подумала: «Лол!»

Почему бы и нет? Валентино и Вокс заслужили такое отношение. Я надела наушники, и из них зазвучала песня: «Я сошла с ума! Мне нужна она!»

Я достала коктейль и убедилась, что это именно он, а потом начала пить.

В стороне Валентино громко возмущался: «Зачем я согласился добавить ей слабительное? Лучше бы мы её отпиздили, но нет, нам нужно было устроить хаос!»

Вокс кричал в ответ: «Тогда мы бы испортили свой имидж или она бы нас угандошила!»

Вельвет тихо рыдала: «Мои платья... Мой показ мод испорчен!»

Я сняла наушники и сказала: «Да хватит вам переживать, ребята! Подумаешь, творчество посыпала дрожжами». Я не чувствовала стыда.

Вокс был ошеломлён: «Ты что?»

Валентино крикнул: «Ты хоть понимаешь, что натворила, глупая!»

Я подняла указательный палец, и они переглянулись в недоумении. Я набрала воздуха и сказала:

 

— Как вы меня достали! Вы кричите друг на друга три года, и я не выдержала!

Вокс закричал: «Из-за тебя у нас убытки!»

 

Меня задели его слова.

 

— Что ты сказал?!

 

Внезапно появились ужасные существа и начали терзать Валентино и Вокса.

Моя голова начала кровоточить, на ней выросли чёрные рога, улыбка стала шире, на руках появились острые когти. Кожа покрылась чёрными пятнами, как будто от обморожения. Я выросла в росте, в волосах открылось множество глаз, а на теле появились глаза и рты с острыми зубами. У меня выросли большие костяные крылья.

Я налетела на Вокса, ударила его и сказала потусторонним голосом:

 

— Ты думаешь, с кем говоришь? Как бы ты ни стремился к владычеству в преисподней, ты всегда будешь последним.

 

После этих слов я с хохотом превратилась в тьму и исчезла.

Я оказалась в районе, где жили каннибалы. Мой облик вернулся в нормальное состояние, но я начала кашлять кровью и выхаркала своё сердце. Трансформация негативно сказалась на моём организме. Я быстро вернула сердце на место.

Затем я поймала кошку, открыла рот с острыми зубами и начала высасывать её душу. После этого моё состояние улучшилось, внешность вернулась в норму. От кошки остались лишь кости, которые я оставила каннибалам. Но стоило им прикоснуться к ним, как кости превратились в пыль, и её унёс ветер.

«После того, что я сделала, эти неудачники вряд ли позволят мне войти в их башню в ближайшие полгода», — подумала я, переходя дорогу. Я едва успела выскочить на тротуар, чтобы не попасть под грузовик.

Поняв, откуда он ехал, я испытала приступ боли.

«А ведь мама говорила, что если я не буду учиться, то всю жизнь буду работать на низкооплачиваемой работе, как тот же говночист», — пробормотала я. «Хотя Вельвет взяла меня на работу, даже несмотря на то, что у меня нет среднего образования. Надо найти место, где можно переждать».

Но я решила не искать его, потому что ужасно захотела есть. Из-за слабительного я всё спустила и чувствовала себя плохо. Я зашла в одно место и украла птицу в остром соусе. Я понимала, что воровать плохо, но в аду всем было всё равно, чем занимаются люди. В конце концов, мне понравился ад, потому что здесь я могла дать отпор тем, кто проявлял ко мне неуважение. В отличие от мира живых, где ты не можешь открыто высказывать своё мнение, здесь я могла быть собой.

Я забралась на крышу и принялась за птицу, иногда бросая обглоданные кости каннибалам. Позже я заметила вдалеке отель Хазбин и улыбнулась.

 

— Вот и место, где можно переждать и, возможно, искупить свои грехи. Тогда мне больше не придётся притворяться мразью! — подумала я.

 

Я расправила костяные крылья и взлетела в небо.

Пока я летела, внезапно начался дождь, и мне пришлось приземлиться и идти пешком, так как погода была нелётной. Я старалась бежать как можно быстрее, чтобы инстинкты не взяли надо мной верх, и я не начала искать грешников и пожирать их души.

Добежав до отеля «Хазбин», я «очень выразительно» постучала в дверь. Спустя некоторое время я вошла внутрь, но в холле никого не было. Я посмотрела на часы — было 1:15 ночи, и все, естественно, спали.

Я давно знала, что в этом отеле бесплатное жильё, с тех пор как Вокс пытался отправить меня сюда во второй раз и установить внутри камеры видеонаблюдения. Я взяла ключ от номера 35 на первом этаже. Мне давно хотелось иметь комнату на первом этаже, чтобы каждый вечер готовить попкорн и смотреть, как алкаши под окном вытворяют всякие ужасы, и получать от этого удовольствие.

Пока я шла в свою комнату, я замечала, что за мной постоянно кто-то наблюдает. Я знала, что это Алик (Аластор), который любит ночью бродить по коридорам.

Зайдя в номер, мне не понравилось большое обилие красного цвета. Я, конечно, могла бы всё поменять, выбрать мебель и их палитру. Но так как обо мне пока что никто не знал, я просто переоделась в свою пижаму и, чтобы быстрее заснуть, взяла плюшевого волка под бок и уснула.

Под утро я проснулась от ощущения, что на меня кто-то смотрит. Я открыла глаза и увидела, что на меня пялится одноглазая уборщица.

 

— Здравствуйте? — неуверенно поздоровалась я.

В этот момент уборщица, как будто снятая с паузы, начала резать мой левый глаз ножницами из ангельской стали. Я, к удивлению, не почувствовала никакой боли. Когда она закончила, я заговорила:

— Слушайте, если вы не рады меня видеть, то так и скажите. — сказала я.

 

Тогда уборщица громко закричала, явно не ожидая, что я выживу, и начала убегать. Меня это разозлило, что вместо того, чтобы извиниться, она решила быстро уйти. Я встала и спокойным шагом пошла за ней. Спустя некоторое время я вернулась в парадный зал, в котором была буквально вчера. Там я увидела Энджела Даста, Аластора и Чарлотту Морнингстар.

 

— Знаете что! Я не для того искупление проходить пришла, чтобы ваш персонал на меня с ножницами набрасывался! — сказала я и, вытащив ножницы из глазницы, бросила их на пол.

Через десять секунд моя рана залечилась, и глаз регенерировался.

— Ой! Простите, простите, мне так жаль. Прошу прощения за столь неприятное недоразумение. Добро пожаловать в отель «Хазбин»! Я Чар... — начала говорить Чарли, но я её перебила.

— Ты Чарли, принцесса ада, я знаю. Я Мирослава. — сказала я, пожимая Чарли руку.

Лишь тогда я заметила Энджела.

— О! Привет, Энтони. Поздравляю тебя с тем, что тебе несколько недель не надо будет видеть Валентино. — сказала я с улыбкой на лице.

— Привет, Слава. Спасибо тебе, но где ты была, когда меня избивали? Мы же договаривались, что ты мне поможешь его прикончить. — сказал Энджел Даст.

Я подошла к нему и пошебуршила его волосы на голове.

— Не бери в голову. Я просто подкладывала Валентино стакан мочи, чтобы студия загорелась. — сказала я. — Ну а потом засыпала дрожжи в парашу.

Затем я улыбнулась и подмигнула.

— Так-так-так! Это же та самая Слава, которую боится весь ад, хотя она и не оверлорд! Не ожидал, что ты настолько низкая. — сказал Аластор, подойдя ко мне.

В тринадцать лет я была ростом 165 сантиметров, а сейчас, спустя три года, мне здесь уже 172.

— Что, олень, завидно, что я сохранила больше аспектов своего человеческого облика, чем ты? — съехидничала я. — Меня хотя бы охотник с оленем не перепутал, когда стрелял! Потому что я умерла не из-за того, что меня пристрелили!

— Ах ты су... — хотел сказать Аластор, но вовремя остановился, понимая, что может об этом пожалеть. — А ты знала, что воспитанные девушки так себя не ведут?

— Знаю! Но зачем мне уважать того, кто неуважительно ко мне относится? — ответила я, наклонив голову набок. — И вообще, слышал новость о том, как я месяц назад подралась с Андреальфусом?

— Слышал. — немного заволновавшись, ответил Аластор.

— ТАК ВОТ! Если не хочешь три месяца лежать в больнице, как он, тогда не зли меня! А то ты не то что в больницу попадёшь, а вообще не проснёшься! — сказала я, повысив голос.

 

Между нами тут же встала Чарли, вытянув руки в разные стороны и останавливая нас до того, как кто-то из нас успел подумать о том, чтобы начать драку.

 

— Стойте, стойте! Не надо ругаться! — сказала Чарли, повернувшись ко мне. — Мирослава, ты хорошая девушка, но ты, как бы сказать помягче...

— Слишком горяча на язык! — сказал Энджел Даст.

— Да! Ты слишком вспыльчива и неспокойна. Тебе нужно быть немного терпеливее и помягче. — сказала мне Чарли.

 

У меня заслезились глаза, и я подняла голову вверх, чтобы не заплакать. В этот момент пришёл Фидес.

 

— Так я тут что-то не понял! Не надо обижать мою, эээээ... Госпожу. Она и без вас чуть не убила двух из трёх «V». Не надо её доводить до того, чтобы она и вас тут всех прикончила. — сказал Фидес и взял меня на руки. — То, что она выросла именно такой — это проблемы её отца. Вот его и спрашивайте, как он её воспитал, что она вот такая, а не такая, какой с самого начала она должна быть.

 

— Фидес, отпусти. — спокойно сказала я.

Фидес осторожно помог мне встать на пол.

— Можно я поменяю кое-что в своём номере? — спросила я, глядя на Чарли.

— Да, конечно. — неуверенно ответила она.

— Спасибо.

 

Я развернулась и ушла к себе в номер.

 

— Всё! Пойду заливать в ванну кипяток. — сказал сам себе Фидес.

— Зачем? — спросила Чарли, но Фидеса уже и след простыл.

— Дело в том, что Слава моется только в кипятке! А ещё у меня сегодня будет баня! — сказал Энджел и побежал за халатом, косметической маской для лица и огурцами.

— А что такое баня? — спросила Чарли.

— Не знаю. Наверное, это что-то на русском. — сказал Алик, пожимая плечами.

Тем временем я повесила у себя над кроватью гирлянды со звёздами. Слишком расходится я не стала, так как я тут буду жить полгода, максимум 7-8 месяцев.

— Солнышко, ванна набрана, можешь идти мыться. — сказал Фидес, выйдя из ванной.

— Спасибо, ца... — хотела сказать я, но в комнату вошёл Энджел.

 

Я замолчала и зашла в ванную. Там я сложила на тумбочку свою пижаму, из которой я не переоделась пока шла за уборщицей. Как только я залезла в ванну, я почувствовала себя чиле на расслабоне. Тогда зашёл в ванную Энджел в халате, расстелил в углу полотенце и сел на него. Я же взяла щётку и начала ширкать своё тело, снимая с него старую кожу и грязь.

Вы сейчас задумываетесь, почему я так просто разрешаю Энджелу быть в ванной, когда я моюсь? Те, кто хотя бы раз в жизни снимали одежду с куклы, поймут, что с моим демоническим телом не так. Ну а пока Энджел наслаждался сауной, в это время у Хаска в переносном смысле начинала кипеть вода для сауны.

 

— Где же этот Энджел? Нужно срочно вернуть ему его питомца, пока Аластор его не решил съесть! — подумал Хаск, пока тащил на руках Нагеца.

Кто не знает, у Энджела есть домашний поросёнок Нагец. Так вот, не найдя Энджела в его номере, Хаск пошёл дальше искать. Спустя некоторое время он наткнулся на Фидеса, который точил довольно большое лезвие своей чёрной алебарды, на которой были ещё в некоторых местах кроваво-красные глаза. 

 

— Ты новый постоялец? — спросил Хаск, подойдя к Фидесу.

— Нет, я всего лишь подчинённый моей госпожи. — ответил Фидес.

— Хм? А кто твоя госпожа? — недоверчиво спросил Хаск, глядя на Фидеса.

— Мирослава, она новый постоялец. — ответил Фидес.

— Мгм! Но ты не похож на её подчинённого. Я видел, как они выглядят. Ты вообще не похож на нежить. — сказал Хаск.

Фидес заволновался.

— Но ведь нежить может менять облик, и я именно такой. — сказал он.

— Но они так не могут. Так могут делать только лесные чудовища. — ответил Хаск. — А от тебя не пахнет мхом и древесиной, и когда ты ходишь, не слышно скрипа. А ещё ты забыл сделать свои глаза чёрными.

 

Фидес вспомнил, что забыл про глаза, и, несмотря на свою врождённую бедность, он стал ещё беднее и немного испуганно отступил назад.

 

——————————————————————————————————————————————————

Лесные чудовища или хозяева тайги

Если смотреть издалека, они могут напоминать дерево, но стоит подойти ближе и присмотреться, как сразу понимаешь, что это монстр, а не дерево. От них очень сильно пахнет деревом и мхом, а суставы скрипят. В принципе, они безобидны, главное не подпускать их слишком близко к себе. Могут принять облик живого человека только в том случае, если чудовище обнимет человека и поглотит его.

——————————————————————————————————————————————————

 

Но в этот момент раздался громкий звук выплёскивающейся воды и диких воплей Энджела из моей ванной. Когда Фидес и Хаск ворвались в мой номер, первое, что они увидели, было Энджела, сидящего на моей кровати, мучась от боли в ногах, и свежие кровавые полосы на полу.

 

— Энджел! Что с тобой? Что здесь произошло? — спросил Хаск.

— Я не знаю. Я просто сидел в ванной, наслаждаясь сауной, как вдруг со Славой начало происходить что-то странное. — начал рассказывать Энджел. — Сначала у неё внезапно глаза стали человеческими, настоящими человеческими глазами, потом она словно онемела. Я попытался её растолкать, но она начала брыкаться и что-то кричать, что она не хочет возвращаться куда-то, она не хочет снова страдать. Тогда она внезапно опрокинула ванну и поцарапала себе ноги. В то время как я получил ожоги от кипятка. Терпеть кипяток было легко, но из-за боли, возникшей после кипятка, мне стало больно ходить.

Пока Хаск слушал Энджела, Фидес пошёл по кровавым следам, которые вели к двери, ведущей в гардеробную. Там он нашёл меня с ногами испачканными в крови.

 

— Фидес, пожалуйста, помоги мне... Я не хочу возвращаться... — вымученно сказала я.

— Ничего страшного. Я не позволю тебе туда вернуться. — сказал Фидес.

Затем он взял меня на руки и уложил в кровать.

— Где-то я уже видел похожего человека, на кого же он похож? — подумал Хаск, глядя на Фидеса.

Пока я отдыхала, Фидес успел поговорить с Вэгги.

— И так, твоя госпожа подралась с Андреальфусом Гоэтией, это правда? — спросила Вэгги.

— Да, — ответил Фидес.

— Можешь рассказать, как это было? — поинтересовалась Вэгги.

— Меня в тот день там не было, поэтому я не могу рассказать обо всем в подробностях. Могу только передать развитие событий, как она их описывала. — сказал Фидес.

— Расскажи, пожалуйста.

— Ну, дело было примерно так.

 

Месяц назад… Ад. 18 января. 2027 год.

 

Однажды Мирослава вернулась в башню трёх V уставшая и с синяком под правым глазом. Она упала на кресло и начала пить газировку.

 

— Какой синяк, — пробормотал я, глядя на её побитое лицо.

— Мира, ты что, на лестницу упала? — пошутил Валентино.

— Эй! — крикнул я и толкнул Валентино локтем в бок.

Мирослава злобно посмотрела на Валентино.

— Я подралась с Андрием, — сказала она.

— С каким Андрием? — спросил я.

— Ну с тем, у которого хвост вот такой, — ответила Мирослава и попыталась показать руками, насколько длинным был хвост у её собеседника.

— Всё понятно. А из-за чего? — поинтересовался я.

Мирослава допила первую банку газировки и бросила её в мусорку, стоявшую в углу комнаты.

— Поспорили, кто громче пукнет, огурец или помидор, — произнесла она.

 

Перевод: Он хотел начертить равносторонний треугольник, но я подошла, посмотрела и сказала, что одна сторона на два сантиметра больше, а значит, треугольник не равносторонний, а равнобедренный.

 

Валентино закусил губу, чтобы не рассмеяться. Я сразу понял, что она имеет в виду, говоря на языке, который можно услышать от человека с сотрясением мозга.

 

— Конечно, трактор! — сказал я.

Перевод: Но ты же права!

— Вот! И я это навалила! А Андрюха доказывал, что стриптизёр! — произнесла Мирослава и взяла вторую банку газировки.

 

Перевод: Так я буквально то же самое говорила! А Андреальфус доказывал, что он ни фига не ошибся.

 

Закончив, она снова начала пить газировку. К этому моменту разбитое лицо Мирославы уже регенерировалось.

 

Настоящее...

 

— Ну, в принципе, вот так все и было, — сказал Фидес.

— Интересно, как она его уложила, если он выше её рангом и, по логике, должен быть сильнее? А она отделалась одним синяком под глазом. Она, блять, в принципе не должна быть такой могущественной, она свою душу Люциферу продала за силу или что? — недоумевала Вэгги.

— Что здесь происходит? — спросил кто-то.

Фидес обернулся и увидел Люцифера. Он сразу понял, что нужно сделать, чтобы не спалиться, кем он, Фидес, является на самом деле.

— Не вели казнить, вели слово молвить! — произнес Фидес, упав перед Люцифером на колени. Он хотел снять шапку, но вспомнил, что у него её нет.

— Отлично, ещё один русский, — подумал Люцифер и тут же заговорил: — Говори, что произошло.

— Когда мы обсуждали драку моей госпожи с Андреальфусом, Вагата слишком импульсивно выразила своё мнение, — произнес Фидес.

— Ладно, передай это своей госпоже и скажи, чтобы она наконец-то подняла свой зад и пошла извиняться перед Андреальфусом! — сказал Луцифер, протягивая Фидесу пакет с мандаринами.

— Вообще-то он первый начал драку, а моя госпожа защищалась. Сам виноват, что к Мирославе полез, — произнес Фидес, скрестив руки на груди.

— Пусть он и напал первым, твоя госпожа отделалась только синяком под глазом, да и то она очень быстро о нём избавилась, а Андреальфус уже полтора месяца в больнице лежит. Так что возьми это и отнеси это Мирославе! — уже не на шутку рассердился Луцифер.

— Вы не она! Так что вы не имеете права мне указывать! — сказал Фидес и ушёл прочь.

Луцифер вздохнул.

— Не меня одного раздражает то, что этот молодой человек ведёт себя время от времени так, словно он царский сын? — спросил Вэгги Луцифер.

— А что такого, его вполне легко терпеть. Главное, что он не желает нанести вред Чарли, — произнесла Вэгги.

Я лежала на кровати и наслаждалась сном. Вдруг моё пробуждение нарушило яркое солнце, светившее мне прямо в глаза. Я открыла глаза и обнаружила, что нахожусь в своей комнате, но не в той, которую недавно занимала в отеле.

На стенах были обои, уже изрядно потрёпанные карандашами и фломастерами, с незатейливыми детскими рисунками: мотыльками, улитками, цифрами и мышами. Эти обои мы не меняли уже 13 лет.

Чтобы удостовериться, что я действительно дома, я встала и выглянула в окно. Взору предстали несколько многоэтажек, детский сад, гаражи и китайский город, расположенный по ту сторону реки. Я попыталась коснуться стекла, но моя рука прошла сквозь него, словно ничего не было.

Тогда я вышла на улицу и заметила, что никто из прохожих меня не видит, словно меня и вовсе не существует. В этот момент я увидела своего друга Антона, который стоял на остановке, уткнувшись в телефон, в ожидании автобуса.

 

— Антоха! Антоха! — закричала я и бросилась к нему, чтобы обнять, но словно прошла сквозь него. — Что же со мной не так?

 

В этот момент подъехал автобус, и мой друг сел в него, а я, конечно, последовала за ним. Примерно через десять минут Антон вышел из автобуса, и я вышла следом. Он быстро шагал к больнице, что-то бормоча себе под нос.

Когда мы вошли в больницу, то сели в лифт и поднялись на нужный этаж. В одной из палат я увидела себя, точнее, своё тело. За последние три года я сильно изменилась: кожа стала бледнее снега, тело похудело, а длинные русые волосы ниспадали каскадом на спину. Рядом с моей койкой стоял кардиомонитор, линия которого, к счастью или к сожалению, до сих пор не стала прямой, и капельница.

 

— Интересно, если я насыплю туда стекла, то осколки попадут через трубку вместе с лекарством в мою кровь? — подумала я.

 

Пока я размышляла о том, как буду жить, если не проснусь, Антон начал думать о том, как я буду жить, если всё же проснусь. Он сел на край больничной койки рядом с моим телом и осторожно потянулся, чтобы погладить меня по лбу.

 

— Ничего, ничего... Скоро ты проснёшься, — прошептал Антон.

— Нет! Нет! Я не проснусь! Никогда не проснусь! Да чтобы этот проклятый кардиомонитор взорвался! Не желаю видеть, как моя линия сердцебиения становится неровной! — в гневе воскликнула я.

 

Я сжала руки в кулаки, и на мгновение по ним проскользнули белоснежные искры. И вдруг, словно по волшебству, кардиомонитор взорвался, и на шум прибежали врачи. Через мгновение я проснулась с мокрым лицом, рядом с моей кроватью стоял Фидес с распрыскивателем для воды в руках.

 

— Прости, но мне пришлось будить тебя так, поскольку я тебя тут даже громкими звуками не сумел разбудить. — сказал Фидес. 

— Вот уж простите, вАШе вЫсОчЕсТвО, За то, что когда часть моей души отделяется, меня даже танком не разбудишь. — язвительно сказала я.

— Ты что, мерзкая смертная, совсем берега потеряла!? Или же мне тебе кое-что напомнить? — сказал Фидес, явно очень разозлившись из-за моего поведения.

— Да тихо ты! Я, конечно, понимаю, что если я буду палить свою позицию, то я автоматически буду палить тебя и твоё место положение сам знаешь кому, но ты уже отдыхаешь в так называемом «курорте» уже грёбаных три года! Сколько времени ты ещё планируешь от него скрываться? Ты хоть сам-то позицию свою не запалил? — спросила я.

— Ну... Понимаешь, я ещё полгода назад выдал свою позицию. — замявшись ответил Фидес. — И я за это время успел избавиться от седьмого отряда, посланного за мной. 

— ЧТО?! И после этого ты пытаешься повесить вину на меня?! — закричала я. 

— Послушай, я, конечно, понимаю, что тебе не хочется просыпаться, но как бы я ни старался, время поджимает. Тебе рано или поздно всё равно придётся проснуться и жить дальше. — говорил мне Фидес понятным для меня языком. — И может быть ты станешь тем человеком, который приведёт человечество к светлому будущему, а не к деградации, которую олигархи продвигают ради того, чтобы жить припеваючи, пока весь мир как рабы будут на них пахать. Ты этой тьмы желаешь для своего народа? 

— Какой вообще в этом смысл? Если чернь не видит, что происходит, для чего это всё, много говорят о светлом будущем, но при этом за него не борятся и не пытаются противостоять — отстоять моральные и прочие ценности: любовь, семью, историю, традиции, культуру, ценность жизни и светлого будущего своего народа в конце концов! Они не желают ценить то, что им дано даже просто так, за бесплатно! Взять бы ту же великую и необъятную, в которой я родилась! Они получили бесплатное воспитание, образование, лечение и работу! Они получили всё это за бесплатно, и при этом они ещё обсерают страну, в которой родились! И вместо того чтобы обеспечить светлое будущее для себя, для других людей и будущих поколений, они просто продолжают жужжать на каждом углу, какая у них жизнь плохая и страна у них плохая! Так ещё они повыдумывали всякое Фури — прикрытие для педофилов, ЛГБТК, проституцию, терроризм, наркоманию и прочие гадости! Пока у них идёт война и люди погибают, отдавая свои жизни ради того, чтобы мы могли жить и радоваться, нам продолжают крутить по телевизору всякие развлекательные передачи, чтобы мы сильнее деградировались и продолжали загнивать и тупеть! Чтобы мы не понимали, что в любой момент, если мы проиграем, то к ним домой могут ворваться фашисты и расстрелять их! Из-за всех этих гадостей неудивительно, что Роскомнадзор начал всего бояться и в попытках защитить умы глупых людей просто не знает, что делать, и поэтому просто решает запретить всё! А эти неблагодарные имбицилы просто не желают заглянуть поглубже! ПОЧЕМУ ЛЮДИ СТАЛИ НЕНАВИДЕТЬ ПРАВДУ?! ПОЧЕМУ ЛЮДИ ТАКИЕ ЖАДНЫЕ И ЖЕСТОКИЕ?! ПОЧЕМУ ИМ ВСЕГО МАЛО И ОНИ ТАКИЕ НЕБЛАГОДАРНЫЕ?! ПОЧЕМУ СМОТРЕТЬ, КАК ДРУГИЕ ЛЮДИ СТРАДАЮТ, ИМ ТАК ПРИЯТНО, БУДЬ ТО СТАРИК, БЕЗДОМНЫЙ ИЛИ НЕВИННЫЙ И БЕЗГРЕШНЫЙ НОВОРОЖДЁННЫЙ, КОТОРОГО ВЫБРОСИЛИ СО ВТОРОГО ЭТАЖА ЗИМОЙ НА ХОЛОДНЫЙ СНЕГ?! ЗАЧЕМ МАЛОЛЕТНИМ ДЕБИЛАМ ДАЛИ ПРАВА, ЧТО ОНИ АЖ РАЗРУШАЮТ ВСЁ, А ВЗРОСЛЫЙ НИКАК НЕ МОЖЕТ ИМ ПОМЕШАТЬ?! ЗАЧЕМ? ЗАЧЕМ?!!! ЗАЧЕМ МНЕ ВОЗВРАЩАТЬСЯ ДОМОЙ, ЕСЛИ ВСЁ БУДЕТ ПО-СТАРОМУ?! ОБЩЕСТВО БУДЕТ РАЗЛАГАТЬСЯ И ДЕГРАДИРОВАТЬ, Я БУДУ СМОТРЕТЬ НА ЭТО, НЕ В СИЛАХ ЧТО-ТО СДЕЛАТЬ! ОПЯТЬ МУЧИТЬСЯ НОЧЬЮ ОТ КОШМАРОВ О ТОМ, КАК ТАКИМИ ТЕМПАМИ В БУДУЩЕМ ВСЕ БУДУТ РАБАМИ АЛИГАРХОВ!!! Я хочу этим людям помочь, но не могу, так как я ребёнок, родившийся в обычной семье — меня никто не захочет слушать!!! — захлёбываясь в слезах закричала я. — Спустя все эти годы каждый раз, когда я оглядываюсь назад — на те времена, когда мне было одиннадцать лет, я понимаю, насколько я тогда была по-детски наивной, глупой мечтательницей, которая хотела изменить мир и даровать людям рай, которого они не заслуживают за все их грехи!

 

После этого я упала на пол и свернулась на ковре калачиком, словно бездомный, невинный, беззащитный котёнок. 

Тем временем кое-кто за дверью этот разговор подслушал.

Три года назад… Эбалитио. 8 ноября. год 2024.

 

Я проснулся от лёгких лучей солнца. Я вяло встал с кровати и, шатаясь, подошёл к окну. Открыв его, мне в кожу ударил ледяной воздух, и не удивительно, даже в Эбалитио есть счёт временам года, а как только в мире людей зима наступит, то у нас тут вообще всё небо ещё больше затянется тучами, и вообще от ядерной зимы у нас зима практически неотличима, разница только в том, что у нас она длится три месяца, а не сотни лет. По-быстрому одевшись, я мельком взглянул на себя в зеркало. Парень как парень (по крайней мере, по меркам моего мира), с чёрными вьющимися волосами и с кроваво-красным мерцанием, двигающиеся постоянно, словно водоросли под водой, тёмно-серой кожей, заострёнными ушами и красными глазами. Да уж, это мой обычный облик, с которым я родился, если так вообще можно сказать.

Выйдя из комнаты, я начал просто из-за нечего делать ходить по коридорам, как тут:

 

— Фидес!

 

Когда меня окликнули, я ещё сильнее нахмурился.

 

— Номер 244С, опять ты мне не даёшь покоя! — с недовольством в голосе сказал я, с как обычно спокойным выражением лица.

— Уж простите, сэр, не моя вина, что после недавнего инцидента мне велели за вами присматривать. — сказали номер 244С.

 

Да, у номера 244С нет пола, так как они один из специально созданных клонов с человеческой душой, запертой в теле. Судя по осколкам воспоминаний, в прошлой жизни она предположительно была девушкой и погибла в 1943-м году в возрасте 17-ти лет, но это не точно, так как её душа долго использовалась только в качестве валюты (с 1943-го до 2000 года), и оставшиеся осколки воспоминаний её души почти затуманились.

 

— Хватит самой себе врать, 244С, о том, что ты согласилась на это не из-за твоей невероятной лени к тому, чтобы по 18 часов каждый день следить за тем, чтобы нежить слишком много людей в мире живых не ели и не убивали. — сказал я, с самого начала подметив этот факт для того, чтобы потом от неё избавиться.

 

У номера 244С от гнева покраснели щёки, но она не могла ничего сделать, кроме как:

 

— Как же ты меня достал, вороножоп проклятый! Постоянно напоминаешь мне, что я бестолочь, я без тебя это знаю, ублюдок!

 

Когда она начала говорить про него всякие гадости, Фидес разочарованно посмотрел на номер 244C.

 

1 ноября. год 2024.

 

В тот день, несмотря на то кто я и кто он, я сидел со Смертью в подвале и перебирал трупы. Благополучно засолив пульсирующие внутренности лебедя, я решил спросить о том, о чём очень давно хотел.

 

— Можно я задам вопрос? — спросил я.

— Можно. — ответил Смерть.

— Если жемчужины души — это души людей, запертые в мерцающих шариках, которые используются в нашем царстве как валюта и не только. Так ведь? — сказал я.

— И?

— Если это человеческие души, которые едва помнят, кем они были до того момента, когда попали сюда, то зачем надо было их перерождать в бесполых существ, напоминающих людей, которые, кроме специальных заданий, ничем больше не занимаются?

— Фидес, не будь глупым. Это было сделано, чтобы во время выполнения обязанностей в мире живых, когда они контактируют с каким-нибудь имбецилом, они не брали от живых в пример ничего от слова «совсем», если ты понимаешь, что это. Тем более без половых органов они не смогут размножаться, и вообще им же так удобнее. Во-вторых, ты сам понимаешь, что и мне так намного проще.

 

После этого он пошебуршил мои волосы на макушке.

 

И снова 8 ноября. год 2024.

 

— Да я тебя однажды убью нафиг, самолично закопаю тебя, и мне будет насрать на то, что господин из меня снова жемчужину души сделает, только из-за того, что убила его ненаглядного с…

 

Не успела номер 244С договорить, как я ей буквально по щелчку пальцев зашил рот и горделиво ушёл, хлопнув дверью так, что за пределами башни из человеческих костей это было слышно. После этого, кое-как найдя ножницы, 244С обрезала нитки со своего рта, раны начали кровоточить чёрной жидкостью.

 

— Трындец… И так каждый день, а ведь я просто пытаюсь о нем позаботиться, — пробормотала номер 244С. — Пора сходить за мясом и покормить провинившихся.

 

Затем номер 244С сходила на кухню за банками и понесла их на 12 этаж. Подойдя к тяжёлой двери и капнув своей крови на знак на ней, кровь впиталась, и дверь отворилась. Проходя по камерам, 244С раздавала банки с едой. Провинившихся у них было не так много, всего 6-7 человек в год. А в самой дальней камере сидела номер 346А, бренчала на гитаре и напевала:

 

— Сижу за решёткой в темнице сырой, вскормлённый в неволе орёл молодой! Мой грустный товарищ, махая крылом, кровавую пищу клюёт под окном!

 

Все, кто сидел в соседних камерах, раздражённо застонали.

 

— Да замолчи ты уже! Достала уже всех своим ужасным пением!

— Пожалуйста, кто-нибудь, заткните её на хрен!

— У меня уши кровоточат! Пожалуйста, не пой!

 

Номер 244С вздохнула и взяла банку с воробьиными глазами.

 

— Ну что, как тебе на третьем сроке? Ещё не надоело вместо работы с людьми дурью маяться? — спросила номер 244С, протянув через решётку банку с едой.

— Не, не надоело! Подумаешь, опять всю ночь с ними бухала, а потом пирожков объелась. Я сдохла, когда мне было тридцать пять! По крайней мере, я так думаю из-за небольшого осколка воспоминаний, где я работаю в офисе, а ещё по воспоминанию о записях в паспорте. Я на 90% уверена, что я была женщиной, хотя есть воспоминание, из-за которого я сомневаюсь, что я была женщиной. — вздохнула номер 346А, взяв банку.

— Да? И что же это за воспоминание? — спросила номер 244С.

Номер 346А отвернулась, явно не желая рассказывать, что это было. Внезапно 244С кто-то отвесил больнючий подзатыльник.

— Номер 244С, чем это ты тут занимаешься?! — закричал кто-то.

 

Обернувшись, 244С увидела номера 2300, но она не понимала, почему он злится.

 

— 230? А что вы тут делаете? — спросила номер 244С.

— Это я тебя спрашиваю, что ты тут забыла! Ты же должна была присматривать за Фидесом!

— А разве сейчас не моя очередь тайно приносить еду провинившимся?

— В том-то и дело, что не твоя, а моя!

— Ладно, а разве за эти несколько минут могло что-то произойти?

— Ты дура?! Фидес сбежал!

— Что?!

— Что-что! Господин вернётся через два с половиной часа, если мы срочно Фидеса за это время не найдём, то наши души не то что опять будут заперты в этих шариках, нас вечность будут пытать самым страшным образом!

— Я не хочу страдать!

После этой фразы 244С громко заплакала.

— Эй! Хватит рыдать, дегенераты! Пока вы тут слёзы льёте, время идёт! — закричала на них номер 346А. — Вы вообще меня слышите!

 

Пока они собирались меня искать, я успел закончить свой план, куда я собираюсь уйти на некоторое время.

Перепрыгнув на очередную крышу, я пятый раз поцарапал ногу. Через 8 секунд рана исчезла.

Через несколько секунд рана исчезла.

 

— Отлично, теперь я достаточно далеко оттуда. В принципе, можно открывать портал. — пробормотал я.

 

Я уже хотел было открыть портал, но я почему-то не стал этого делать и сел на холодный бетон, я решил ещё кое-что обдумать.

 

— Но ведь мне там будет одиноко, не с кем будет поговорить. Вот бы встретить такого человека, который смог бы меня понять, и я бы мог с ним всем делиться. И вообще, о чём я думаю! Как я могу мечтать о чём-то неизбыточном!

Когда я уже встал на ноги и собирался открыть портал, как я увидел, что что-то или кто-то падает с неба. Такое для этого мира не в новинку, человек умирает — его душа падает с неба сюда, и его в течение суток ловят, так как больше суток мёртвый человек не сможет здесь продержаться (выживет, только если он живой и выменивает здесь живых животных на всякие безделушки из человеческого мира), но вот эта душа падала прямиком в воды Эбалитио.

«Новая душа скоро станет олицетворением чего-то. Раз эта новая душа особенная, то в принципе можно её взять с собой и улучшить её как сознательно, так и морально», — подумал я в этот момент.

 

Внезапно закричали из-за спины:

 

— Сэр, вот вы где! Срочно возвращайтесь обратно, нам же потом влетит из-за вас! Из-за вас же он будет беспокоиться!

 

Это была номер 244С, она довольно быстро меня нашла, но я не желал отступать, раз я начал это дело, то пути назад у меня больше нет — мне нужно закончить то, что начал. Я расправил свои большие чёрные крылья и взлетел. Когда душа погрузилась в воду, к счастью, не достаточно глубоко, я вытащил её из воды, и открыв портал в случайное измерение, я залетел в него.

К счастью, я оказался в тёмном переулке, так что меня никто в этот момент не видел. Я не хотел оставлять эту душу здесь, так как с ней легко могло здесь случиться что-то плохое, если её найдут. Поэтому пришлось переместиться подальше от города в ближайшее поле. Снова переместившись через портал и оказавшись в поле, я положил её на траву, и почему-то именно тогда я решил её посмотреть. Девчонка как девчонка, с возрастом 13 лет, русые волосы, бледная кожа и очки.

«Надо же… Ей столько же, сколько и мне», — снова подумал я.

В последний раз посмотрев на настоящий облик её души, я поменял ей внешность, чары будут держаться одни сутки, правда, ей придётся поглощать жизненную энергию, чтобы продлить их действие. Позже я ей отдам половину своих сил, но это произойдёт не раньше, чем она почувствует в них надобность, тогда можно будет заключить контракт. Когда девчонка начала просыпаться, я растворился в тени деревьев.

 

— Пипец, я что, в аду? — это было первое, что она сказала, когда очнулась и оглянулась по сторонам.

 

Настоящее… Круг гордыни. 19 января. год 2027.

 

Почувствовав, что нас подслушивали, я выбежал из комнаты и погнался за ним, не подозревая, что кое-кто ещё решил пошпионить за мной. Догнав шпиона, я схватил его за локоть и снял с него капюшон, это была номер 244С.

 

— Что ты здесь забыла? Когда ты наконец отстанешь от меня!? Я же говорил, что я не желаю возвращаться! — наорал я на 244С, сжимая её локоть до крови.

— Нет! Я не стану вас тут оставлять! Я не отстану от вас, пока моему господину на вас не всё равно! — сказала номер 244С. — Тем более ваш отец, он…

 

Но не успела она договорить, как я ударил её одной рукой по лицу, другой рукой ещё сильнее сжав её локоть. Номер 244С от боли вскрикнула, она попыталась сдержать слёзы, но у неё не вышло, и залилась ими так, что на полу начала образовываться небольшая лужа.

 

— Пожалуйста, не надо! Отпустите! Отпустите меня! — дрожащим голосом сказала 244С.

— Запомни раз и навсегда, бестолочь! Никогда не смей эту мразь называть моим отцом, и я не собираюсь больше с «твоим господином» даже рядом стоять! — заорал я.

— Но ведь…

— Да заткнись уже, «прилипала»! Я тебе разрешал рот открывать! Это была последняя капля, а теперь полетела отсюда!

 

После этого я выкинул её в окно. Стоило мне начать отдышку как тут я почувствовал холодное лезвие копья на своей шее.

 

— Как знала, что с тобой что-то не так. Только вздумай дёрнуться, и я тебя прирежу. — сказала Вэгги. — Мне Хаск всё про тебя рассказал. Судя по тому, что он мне рассказал и по вашему разговору, ты — явно не нежить низшего ранга. Раз тот, кто за тобой охотится, послал за тобой кого-то, значит ты либо какой-то опасный преступник, либо ты кто-то особенный для него. Вариант с тем, что ты преступник, отпадает, так как если бы ты был преступником, то тебя вежливо не уговаривал бы тот парень с девичьим голосом. Значит, скорей всего, второй вариант, сыном господина того парня ты быть не можешь, так как у вас там, когда речь зашла о нем, то вы говорили там о совершенно разных людях. В теории ты можешь быть его племянником. А ещё…

 

Я громко засмеялся, меня очень сильно насмешили слова Вегги.

 

— Как же ты могла быть близка, тебе всего немножко не хватило! — сказал я и резко развернулся, в моих глазах появились кружащиеся фиолетовые спирали, я, не отрываясь, смотрел Вегги в глаза. — А теперь иди спать! Ты об этом забудешь, как о плохом сне, ты не вспомнишь ничего из того, что произошло сегодня.

— Да.

 

После этого Вегги ушла, пусть и не по своей воле. «Отлично, теперь-то вечер будет более-менее спокойным, а с этим до фига умным котярой нужно срочно что-то сделать. Неплохо было бы мне ещё и подстричься покороче, а то уже надоело с волосами такой длины ходить — постоянно мешают», — подумал я.

Когда я пришёл в комнату к Славе, она была уже как ни в чём не бывало спокойная, сидела за столом и рисовала в блокноте, а некоторые картинки были с понятным, но не смешными для меня из-за неправильного преподношения юмора (по моему мнению).

 

— Мира… — позвал я.

 

Она перестала рисовать и повернулась лицом ко мне.

 

— Что? — спросила она.

— Можешь меня подстричь?

 

 

Тем временем номер 244C. Спустя 8 часов...

От лица номера 244С…

 

— Короче говоря! Пришла я, значит, поговорить с ним, успокоить и уговорить вернуться. Как тут эта неблагодарная гнида просто взяла, устроила насилие и выкинула меня в окно! — пожаловалась я на Фидеса.

— Так он тебе всего лишь руку до крови разодрал и по щеке пару раз дал. Ты бы видела, как он четыре года назад дурного на всю голову старшеклассника помучил! — напомнила мне номер 145L. — До сих пор помню, как он живьём его расчленил и как он этого старшеклассника, прибывающего в полуживом состоянии, он фарш из него делал, за то, что этот старшеклассник выкручивал гайки из рельс, в результате чего поезд сошёл с рельс! Вот это было мясо!

— Да? А я почему-то этого не помню. — сказал номер 222G.

— Так ты же, в отличие от меня, в ночную смену не пашешь, идиот. — сказал номер 115K.

— Слушайте, мы и так очень сильно опоздали! Нам Смерть звонил через это грёбаное зеркало один час назад! И если мы сейчас же не явимся к нему, то, когда мы вернёмся в наши каморки для того, чтобы отдохнуть, господин тут же начнёт «учить нас летать»! — сказала номер 145L.

Вспомнив про это, я открыла портал, залетела в него. Оказавшись перед дверями, я застыла как вкопанная, затем через портал сюда переместился мой отряд.

— Ну! Чего стоишь! Иди! — сказал мне номер 115К.

— Ты совсем с дуба рухнул?! Он мне сейчас кости ломать будет! — сказала я.

— Слушай! То, что ты не смогла уследить за Фидесом и который раз не смогла привести его сюда, — это твои проблемы! Мы не должны вмешиваться тогда, когда тебя господин за дело пытает, наша задача заключается только в том, чтобы помогать тебе, если что, с заданиями и в том, чтобы дотащить тебя до лазарета. А теперь шуруй давай!

 

После этого номер 115К и номер 145L затолкали меня в комнату и закрыли дверь, за которой уже почти впритык ко мне стоял Смерть с подёргивающимся от нервов глазом, сигнализируя о том, что мне срочно нужно всё как надо объяснить, чтобы он немного успокоился и мои песочные часы жизни после нескольких часов пыток, когда на них не осталось бы ни песчинки, он не убил меня.

 

— Чего молчишь?! Рассказывай! — сказал Смерть, наклонившись так, чтобы его лицо оказалось напротив моего.

 

«Пиздец он высокий, сколько лет прошло, а я всё ещё не привыкла», — подумала я и начала думать, как ему об моей очередной неудачной попытке вернуть Фидеса рассказать так, чтобы меня избили, но не так больно. Спустя 30 секунд неловкого молчания я сглотнула и наконец заговорила:

 

— Господин, дело в том, что мы опять оплошались. И Фидес…

 

«Пиздец он высокий, сколько лет прошло, а я всё ещё не привыкла», — подумала я и начала думать, как ему об моей очередной неудачной попытке вернуть Фидеса рассказать так, чтобы меня избили, но не так больно. Спустя 30 секунд неловкого молчания я сглотнула и наконец заговорила:

 

— Господин, дело в том, что мы опять оплошались. И Фидес…

— Что? Опять тебе вместо рук ноги пришил, а вместо ног руки? Опять вывернул тебя наизнанку? Привязал к хвосту коня? Попытался сжечь тебя, как чучело на масленицу?! Опять ты начала рассказывать мне сказки лишь бы наказание было столь долгим и суровым!

 

В этот момент я, не подумав, высказала всё, что я об этом думаю:

 

— Вы думаете, что меня не достали ваши приколы?! Я два грёбаных года искала Фидеса, потом я несколько месяцев пыталась уговорить его вернуться! У нас и так последние четыре года проблемы с миром живых! В любой момент ихние олигархи могут узнать о нас, пошлют сюда невинных людей и виноватых людей и попытаются всех нас поработить, чтобы мы из независимого от них мира и мы стали их рабами! Я, конечно, понимаю, что могущество народа, населяющего наш мир, в десятки выше, чем у людей, а про вас — контролирующих я вообще молчу! А вдруг мы не сможем противостоять живым людям и мы проиграем?! Так ещё и ваш сын пропал! А вы тут как-то умудряетесь спокойно спать! И вообще…

 

В этот момент мысли Смерти:

 

«Как она вообще смеет так обо мне говорить?! Я сутками не сплю, пытаюсь решить эту проблему, работаю не покладая рук, я тут больше всех остальных контролирующих (как я) думаю, в то время как им вообще нет дела до этой проблемы, всё, как обычно, приходится делать мне! А эта девчонка ещё смеет мне хамить!»

 

— В конце концов неудивительно, что от вас сын ушёл!

Не прошло и минуты, как Смерть взял меня за шкирку и со всей силы бросил в стену. Я почувствовала страшную боль, из-за чего я вскрикнула, я почувствовала, как у меня хрустнули кости. В тот же миг руки моего господина сжали мою шею, и я начала задыхаться.

— Думай, с кем ты говоришь сейчас, дитя! Где ты, а где я! Ты сама вообще не стараешься! Если бы ты все эти годы не отвлекалась на драки и ссоры! Тогда бы Идес уже давно бы вернулся, и мой сын был бы в безопасности, и я бы смог всё ему объяснить и помириться! — наорал на меня Смерть. — Так что делай то, что тебе говорят, и не заставляй меня вмешиваться! А ты прекрасно знаешь, что происходит, когда я вмешиваюсь…

 

Вспомнив про это, перед моими глазами начали мелькать жуткие, хотя не так, кошмарные образы, которые ни одному человеку даже во сне не приснятся. После этого Смерть отпустил меня, пока я не сдохла от гипоксии, я с грохотом упала на пол и начала харкать кровью.

После этого Смерть отвернулся и в раздумьях взял себя за подбородок, как вдруг он снова повернулся ко мне и, широко улыбаясь, сказал:

 

— Дорогая, я моя 244С, так как я уже очень долго терплю, прошло три года, а Фидеса всё ещё здесь нет, у тебя есть 2 недели для того, чтобы вернуть его, в конце концов ты можешь обратиться за помощью к номеру 1А.

После этого он выкинул меня в окно.

 

— ДА ЧТО ЭТО У ВАС ЗА ФЕТИШ ТАКОЙ?! — закричала я, когда начала падать.

Когда я упала, мне помог подняться номер 222G.

— Ну что? Что он тебе сказал? — спросил номер 222G.

— Сказал, что мы можем обратиться к номеру 1А. — сказала я.

— К тому самому изгою?! — недоумевала номер 135L.

— Да, и он нам поможет заманить любимую «игрушку» Фидеса в ловушку, чтобы начать его шантажировать. — сказала я.

— Но как нам, по-твоему, его в ловушку поймать, вдруг она заподозрит что-то неладное? — сказал номер 222G.

— Нет, но вот как раз как ту девчонку заманить в ловушку, мы поймём, как только про её слабости расскажет «изгой». — сказала я.

После этого я открыла портал и исчезла во тьме.

 

Мир живых. 10 апреля. 2027 год.

От лица ???.

Я сидел в своей комнате в общежитии и неохотно выполнял домашнее задание, время от времени рисуя в черновике, как тут из-за моей спины послышался знакомый голос:

 

— Надо же, как быстро летит время! Вроде изгнали тебя сюда 10 лет назад, устроили тебя в хорошей семье, а ты всё как обычно, на рисунки отвлекаешься, номер 1А, или как ты привык здесь называться — Антон С....в.

6 мая. год 2027.

От лица Фидеса…

 

Я проснулся рано утром и неохотно вылез из-под одеяла. На другом краю кровати вниз головой спала Мирослава. Первым делом я уложил Мирославу так, чтобы у неё после пробуждения голова не заболела.

Я знал, что у неё сегодня день рождения, по этому случаю у меня был заготовлен подарок, но загвоздка заключалась в том, что 4 месяца назад, после того как она устроила потоп из вонючих отходов своего организма, я, к сожалению, забыл подарок, спрятанный на 11 этаже в бетонной стене.

В Эбалитио помимо обычных зданий есть ещё и много заброшенных, если там стены достаточно толстые, то там не то что ящик, можно целую тайную комнату сделать, но для нежити это дело простое.

В очередной раз я надел какие-то «человеческие тряпки» и пошёл по коридору и к лестнице, как тут ко мне подбежала вся растрёпанная, заплаканная Чарли, которая, как говорит Мирослава: «С ухты-барахты», взялась как будто из неоткуда и взвалилась мне на шею обниматься, что мне, мягко говоря, не очень понравилось.

Я никогда не любил нарциссов, лицемеров и двуличных, но после знакомства с Мирославой, а потом с Чарли, я понял, что мне больше нравится Мирослава — манипуляторша с врождённым нарциссизмом, чем кто-то на подобии Чарли, которая постоянно ноет, вешается на шею и ведёт себя как плакса, избалованная девка и фанатик одновременно, Мирославу же мне хотя бы перевоспитывать интересно (у неё хотя бы прогресс в этом есть).

Я отодвинул Чарли от себя, пока она мне мои «тряпки» не испачкала своими соплями.

 

— За чем ты пришла? Твою любимую кошку на фарш пустили или что? — спросил я слегка раздражительно.

— Вегги и Хаск, они пропали! — закричала Чарли и снова бросилась мне на шею.

 

«Интересно, кто сегодня в 01:00 ночи из них фарш для котлет сделал?» Насмешливо подумал я, снова отодвинув от себя Чарли. Я уже представлял, какими вкусными котлетами Мирослава нас сегодня накормит.

Затем я вышел из отеля и пошёл в город. Пока я шёл по улицам, я заметил кое-что странное. Время от времени я натыкался на ловушки и даже чуть в западню не упал (хорошо, что в неё упал кто-то другой).

За это время я наткнулся примерно на 7 ловушек, но так как это на данный момент меня не очень волновало, я это списал на то, что какие-нибудь грешники просто крупно поссорились и для того, чтобы им было проще побить обидчика, они решили установить друг для друга ловушки, ведь попав в ловушку, неприятель не сможет так быстро вырваться и сбежать, а я просто по случайным обстоятельствам нашёл все ловушки.

Когда я пришёл в башню трёх VVV, или как их там? Мне этот мир уже надоел не меньше, чем Славе, и вообще мы планировали уйти на 3 месяца, а в итоге эти 3 месяца превратились в 3 года! После 3-х лет срачей с высшими демонами, драк и угроз неудивительно, что Славе захотелось спокойно отдохнуть от этого и, как здешняя Лилит, на море съездить, но у неё на данный момент нет такой роскоши, она и так превысила все пределы активности, из-за которых мне «замести все следы» будет намного сложнее. Так я ещё из её стиля общения всяких грубостей понабрался.

На входе в башню VVV, к счастью или к сожалению, не обошлось без крови. Ведь когда меня на входе остановило несколько охранников и они отказались меня впускать, мне пришлось тогда «немножко» укоротить им конечности.

Зайдя в башню и пройдясь по нескольким коридорам, я зашёл в лифт и, поднявшись на несколько этажей, лифт внезапно раздался грохот, как будто кто-то прыгнул на кабину лифта, затем послышался звук рвущегося каната, и лифт начал с огромной скоростью падать. В этот момент я просто выбил люк, вылез в шахту лифта и выбил первые попавшиеся двери. Когда я оказался в коридоре, я посмотрел в окно, это был примерно третий этаж. Только я уже не мог свалить это на ссору грешников, тогда у меня в голове всплыло смутное воспоминание, но меня тут же оборвала от моих мыслей Вельвет.

 

— Что ты здесь делаешь?! Быстро уходи отсюда. — закричала на меня Вельвет.

 

Я уже было хотел ей тоже что-нибудь подкоротить, но вспомнил об одной особенной своей фишке, которую я долго не решался опробовать.

 

— С чего это, то, что я раб моей госпожи, это не значит, что я не смогу так же, как она, дорогуша. — сказал я и «скорчил соблазнительную рожу» (как бы сказала Мирослава, если бы увидела меня в таком состоянии (но это ещё вопрос, надо будет попробовать)).

На мгновение в глазах у Вельвет появились чёрно-красные спирали, но она ударила себя по лицу, что моментально привело её в себя.

— Да почему на тебе оно не работает?! — недоумевал я.

— Да потому что на мне контактные линзы противогипнозные! — сказала Вельвет.

— Но откуда они у тебя?! — закричал я, как тут до меня дошло. — Номер 244С.

— Слушай, я знаю, кто ты, так что ты можешь перестать мне врать! Все те ловушки, на которые ты наткнулся по пути сюда, это проделки белобрысого, все эти ловушки были предназначены для Славы, а для тебя приготовили очень опасную ловушку, а Слава вот-вот подойти к месту её установки, так что, если не хочешь потерять её, то тогда уходи отсюда и предупреди её! — сказала Вельвет.

— Вельвет, хватит нести бред! Ты просто снова пытаешься меня обмануть! Ты на протяжении двух лет пыталась меня как-то обмануть для того, чтобы извлечь для себя какую-то личную выгоду, но я не такой тупой, как ты всё ещё думаешь! И ещё, если бы ты в душе была доброй, то ты бы не вступила в «Синдикат зла». — сказал я и ушёл.

Когда я уходил, Вельвет что-то пробурчала за моей спиной, но я на это решил не обращать внимания. (А зря.)

 

Выйдя на лестничную клетку, я решил немного пренебречь своей осторожностью, так как в лестничном помещении никогда не было камер видеонаблюдения, поэтому я просто превратился в чёрно-красный сгусток тьмы и моментально переместился на самый верхний этаж. Войдя в уютное помещение, я начал прочёсывать стены, ища то самое место, в котором я спрятал подарок, на это у меня ушло примерно минут 10-15, и всё это время меня не покидало чувство, что вот-вот должно что-то произойти, что-то очень масштабное и плохое.

Когда я нашёл его, мне в спину вкололи что-то острое, и я тут же потерял сознание.

Потом я очнулся в холодном, тёмном помещении, тогда я понял, что в тот момент, когда я нашёл то, что мне нужно, мне в спину кто-то вколол снотворное. Я попытался сдвинуться с места, но мои конечности были привязаны к стулу верёвками из ангельской стали.

 

— Ну что, очнулся, Фидес? — сказал знакомый голос.

Я тут же понял, кто это, и решил «немного» побесить его.

— Что тебе нужно от меня, Вокс? — притворно спросил я.

— Я давно за тобой наблюдаю, и я в последнее время за тобой всё чаще замечаю тот факт, что ты что-то явно скрываешь. — начал Вокс.

— Сразу говорю! Это не я из местного супермаркета ворую лапшу «Лолдсон», хотя она и сухая вкусная… — сказал я, выдумав историю о том, что я якобы ворую эту лапшу и я прямо сейчас вру, что это не я.

— Чего, блять? Мне не это от тебя надо! Расскажи мне, что скрывает Мирослава! — сказал Вокс, немного повысив голос. — Сомневаюсь, что она умерла, ведь от неё так сильно пахнет жизнью, иначе как ещё объяснить те факты, что когда она смотрит в зеркало, то она там выглядит совершенно по-другому, а ещё фантомные волосы — волосы у неё вроде бы короткие, а до спины её дотронешься и почувствуешь, что там что-то длинное, мягкое и похожее на волосы, и тогда недоумеваешь, почему волосы короткие, а ощущается руками, как будто остальная длинна спрятана. А ещё она не может иметь такую большую силу, только если она кому-то свою душу ни продала, ведь я проверил, что она ни с кем из этого мира контрактов не заключала! Расскажи мне, с кем у неё контракт, кто этот могущественный демон! Думаю, он с радостью захочет присоединиться к VVV.

— А я думаю, что нет, и закрой свою хлеборезку, скотина! — с поддельной холодной злобой в голосе сказал я.

У Вокса от раздражения задёргался глаз, и он решил применить другую тактику.

— Слушай, Фидес, я понимаю, что ты очень хочешь освободиться и уйти, но ты очень боишься своего настоящего господина, и тебя крайне не устраивает то, что тебе приказали присматривать за таким невыносимым, избалованным, лживым, нарциссичным ребёнком, но если ты… — не успел Вокс договорить, как я его перебил.

— Вокс, ты только что самого себя описал или что? — насмешливо сказал я.

В этот миг Вокс вышел из себя и попытался несколько раз ударить меня током, но мне каким-то чудом удалось увернуться.

— Может, ты скажешь мне по-человечески, чего ты хочешь, без насилия, криков и лжи? И вообще, лучше бы ты заткнулся и отпустил меня, раз я тебе ничего не расскажу. И ты не заставишь меня рассказать. Так что отпусти меня, пока худо не стало. — сказал я. — И вообще, кто ты такой, чтобы мне указывать?!

— По ходу, кое-кто просто так не раскроется. — пробормотал Вокс.

Потом в попытке меня загипнотизировать с помощью своего глаза я решил продолжать притворяться, что в цепях из ангельской стали я «не могу ничего сделать». Когда экран Вокса уже достаточно близко к моему лицу, я раскачался на стуле и ударил головой Вокса в его экран, тот моментально от меня отлетел, на мгновение Вокс подумал, что я его просто оттолкнул, но экран тут же покрылся трещинами.

— Ах ты мелкий сукин сын! — заорал Вокс. — Если ты мне сейчас же ничего не расскажешь, я убью тебя и всю твою семью!

— Давай убей, я не против того, чтобы мой отец сдох, несмотря на то что кроме него у меня больше никого нет! Правда, сомневаюсь, что у тебя это получится. — сказал я.

Вокс достал тут же телефон и начал звонить Валентино.

— Вал, мне срочно нужна твоя помощь, дело в том, что этот остроухий говна кусок ни хуя не говорит! — закричал Вокс.

— А в чём проблема, Вокси? — спросил Вал.

— Дело в том, что я и насилием, и угрозами, и договориться попробовал, и гипнозом! Ничего не помогает! Может, на нём хотя бы твой дым сработает?

— Видимо, Аластор правильно сказал, что ты без своей шайки-лейки ничего не стоишь. — ехидно сказал я.

Вокс в этот момент злобно на меня посмотрел. «Чую, это надолго», — подумал я.

 

 

Тем временем Мирослава…

 

Когда я проснулась, на другом краю кровати Фидеса уже не было. Я разгребла стену из подушек, которые мы разложили как линию, разделяющую кровать на две половины.

Я встала и заглянула в гардеробную в поисках одежды, но там не было ничего, кроме моей старой школьной формы тёмно-синего цвета, которую я уже не помню зачем подогнала под мой размер. Я вздохнула и надела её для примерки, тогда на моём лице скривилась гримаса отвращения из-за, мягко говоря, неприятных воспоминаний.

Прошло около двух недель с того момента, когда Хаск с Вегги всё поняли, а Фидес буквально вчера запер их в подвале, однако он себе зачем-то внушает, что он сделал из них фарш, хотя, учитывая тот факт, что там находится в подвале, то, возможно, он потом реально из них фарш в скором времени сделает, учитывая его любовь к свежему мясу с кровью.

Я зашла в ванную и начала принимать кипяток душ. Через пять минут я заметила, что по всему моему телу постепенно начали появляться странные ожоги. Я быстро вышла из душа и невольно посмотрела в зеркало.

Оттуда на меня смотрела бледная, растрёпанная, исхудалая девушка. Если в тот раз, когда я со стороны увидела своё тело в больнице, я тогда выглядела более-менее хорошо, но теперь я выгляжу как грёбаная анорексичка, на которую ветер подует — и она улетит. Вот чем там, блять, занимаются врачи, что они меня там покормить по-нормальному не могут?!

После этого я то ли от ужаса, то ли от отвращения изо всех сил разбила зеркало, и осколки впились мне в кожу, потекла кровь, и я от страшной боли закричала так громко, что было слышно на весь отель.

Прооравшись от боли, я взяла пинцет и начала вытаскивать осколки из рук, через шесть минут я вытащила осколки из рук, но кровь начала только ещё больше течь, я не понимала, чем же я перед ним таким глобальным провинилась, что он решил лишить меня сил, без которых я в один момент стану никем.

Я понимала, что грешникам запрещено путешествовать по другим кругам ада, и разумно было бы мне сейчас сделать очень правдоподобный косплей сукуба, но я решила не рисковать, так как я и так 5 раз за три года успела побывать у Сатаны в суде, а шестой раз я не хотела попасть туда. Когда я начала активно размышлять, что мне делать и как мне быть, как тут раздался стук, и ко мне в комнату вошла Чарли.

Увидев меня в таком состоянии, Чарли насторожилась. Ведь что такого могло произойти, чтобы я, будучи голой, мокрой, с ожогами и кровью на руке.

 

— Мира, что с тобой? С тобой всё в порядке? — осторожно спросила Чарли.

— Чарли, помоги мне, пожалуйста... Мне больно... — кое-как выдавила я из себя сквозь слезы.

 

 

Тем временем номер 244C...

 

— Что значит «только в крайнем случае»?! — недоумевала я.

Антон разочарованно вздохнул.

— Я же тебе говорил... Эта модель ловушки — прототип и нуждается в доработках. Она должна парализовать субъекта, попавшего в её поле действия. Но проблема в том, что есть 90%-ая вероятность того, что может погибнуть не только субъект, попавший в поле действия ловушки, но и тот, кто её установил. — второй раз повторил Антон.

— Ну и что! Есть же небольшая вероятность того, что жертва может выжить! — возразила я.

— Вот именно, что «небольшая»! Мы же не хотим, чтобы Фидес погиб? Ты же всё понимаешь, верно? — сказал Антон, положив голову в руку и постукивая пальцами по столу.

Я виновато повесила голову.

— Да, — сказала я.

— Вот и хорошо. Не мешай мне работать.

 

Когда Антон продолжил работать, я решила ослушаться и взять прототип ловушки, решив: «Авось сработает!».

На короткий миг мне показалось, что однажды, когда-то очень давно я сделала что-то подобное, но я не могла вспомнить где и когда.