Театр теней (гет)

— Прочь, заклинатель теней! И не возвращайся, злодей! — Солнечная Святая воздела руки, и из ее ладоней заструились лучи света.

— А-а-рхг! — красноречиво закричал Дарклинг, и черные ленты вырвались из его тела.

Николай ущипнул себя за переносицу, не в силах даже заставить себя взглянуть на опустошенное лицо Алины.

Два кукловода выскочили из-за богато украшенного миниатюрного театра. По крайней мере, им хватило здравого смысла выглядеть раскаявшимися.

— И вот тогда цесаревич выбежал из зала, мой царь, мой царица, — объяснил кукловод, на всякий случай поклонившись.

— Мы понимали, что тема сложная, поэтому стремились подойти к ней со всей деликатностью, — серьезно добавил его партнер.

Алина взглянула на брошенных марионеток. Ее изобразили улыбающейся девушкой с волосами из белой пряжи; в руки куколки вшили маленькие зеркальца, чтобы кукловоды могли создать иллюзию, будто она призывает свет. А Дарклинга… наградили тремя черными шрамами на хмуром лице и механизмом, который в сцене смерти выбрасывал черные ленты.

— Как тогда выглядит менее тактичный подход? — спросила она и почувствовала руку Николая на плече.

— Благодарю, что уделили нам время. Я велю управляющему сообщить, когда Большому дворцу понадобится ваши услуги.

Осталось убедится, что такой потребности никогда не возникнет. И выяснить, кто одобрил этот спектакль.

Они с Алиной наслаждались приемом, устроенным в честь четвертой годовщины подписания мирного договора Равки с Шу Ханом, и под «наслаждением» Николай имел в виду, что с болезненным восхищением наблюдал, как Алина, чьи вкусовые предпочтения из-за беременности стали весьма своеобразными, уминает миску танъюаня. Кажется, одному из шеф-поваров не терпелось услышать, что иностранные гости скажут о его интерпретации их национальной кухни. Ну что же…

И вот тогда один из стражников, охранявший цесаревича, доложил, что его сын только что выбежал из салона «Санкт Владимир», где ставили спектакль для детей.

Зная, что Толя не потеряет Виктора из виду, Николай и Алина решили сначала заглянуть в салон «Санкт Владимир», чтобы выяснить, что случилось.

— Все было совсем не так, — проворчала Алина, кода они вышли из зала. Ей приходилось опираться на мужа больше, чем хотелось бы признать.

Первая беременность протекала очень спокойно, учитывая все обстоятельства (личность отца, гражданская война, экзистенциальный страх). А вот второй малыш оказался активным бегемотом, который так сильно мучил Алину, что ей стали сниться сны о том дне, когда она ударила Николая по лицу.

Он отнесся к рассказу Алины об этом очень благосклонно.

— Полагаю, через восемь лет какие-то детали забываются, — вздохнул Николай.

Возможно, замену кинжала на луч света действительно можно было считать «деликатным подходом».

Николай и Алина не стали возвращается на прием — они провели там достаточно времени, чтобы их отсутствие не восприняли как оскорбление — а направились в Малый дворец. Виктор регулярно находил новые укрытия, и они вели довольно точный мысленный перечень. Они знали, что сын очень любит лес в это время года, особенно в такой вечер, когда во дворце полно гостей и слуг. Вскоре они заметили Толю, покорно стоящего у подножия дерева. Николай вопросительно кивнул ему, на что тот виновато потупил взгляд.

— Витенька, — позвала Алина, заметив сквозь листву проблески светлой формы.

Если из-за этих двух идиотов, сын снова подавит собственные силы...

— Я в порядке, мадрайя, — раздался сверху тихий заплаканный голос.

Алина с Николаем переглянулись. Царь бесцеремонно скинул кафтан на землю (Алина не собиралась его поднимать, это было уже за гранью ее возможностей), схватился за самую высокую ветку, до которой смог достать, и подтянулся, не обращая внимания на зловещий треск дерева.

Виктор выглянул на шум. В тусклом полуденном свете его серые глаза казались еще бледнее, чем обычно. В чернильно-черных волосах торчали листья.

Алина с Николаем не могли притвориться, что Виктор — внезапный предсвадебный подарок, как не могли умолчать о его настоящем отце, которого Равка превратила в сказочного злодея. Еще до того, как с его ладоней взмыли тени, было ясно, что в нем течет кровь Дарклинга.

Но разве мир не видел, что Виктор также принадлежит Николаю? Когда бестактные дворяне указывали на серые глаза, как они могли не заметить очаровательные ямочки на щеках сына, когда тот улыбался?

Прислушиваясь к шепоткам в коридорах, можно было подумать, что тощим телосложением мальчик пошел в Дарклинга, будто Алина не винила во всем свою конституцию.

— Нехорошо прятаться на деревьях, когда знаешь, что мама больше за тобой не полезет, — поддразнил Николай, вытаскивая из кармана носовой платок.

Виктор виновато посмотрел вниз и позволил Николаю стереть слезы со своего лица.

— Я в порядке... Не нужно было приходить... — пробормотал он.

— Может, прием оказался ужасно скучным, и нам нужен был предлог, чтобы сбежать. Иди сюда, лисенок.

Виктор не сопротивлялся, когда Николай притянул его в объятия: он сразу обмяк и сжал маленькими кулачками рубашку. Осторожно, чтобы не упасть, Николай спустился с сыном вниз.

Алина ждала их, сидя на земле и прислонившись к стволу дерева. Николай опустился рядом с ней, зная, что Толя будет следить, чтобы никто случайно не наткнулся на царскую семью.

— Как смело с твоей стороны сидеть на земле, — заметил Николай.

— М-м-м, Витя поможет мне встать, — улыбнулась Алина, протягивая руку, чтобы прижать сына к себе. Николай тоже пододвинулся ближе, положив руку ей на круглый живот.

Алина бережно сжала ладонь Виктора, удивляясь, как легко она помещается в ее собственной ладони.

— Покажи мне свои милые тени, малыш.

Виктор тут же отдернул руку и уткнулся лицом в ее плечо. В такие моменты она жалела, что не сохранила частичку силы Дарклинга. К сожалению, Александр унес дар с собой в могилу. Одним движением руки Алина создала маленького кролика из солнечного света, заставив его прыгать вверх- вниз по руке Николая, который с нежностью наблюдал за ней.

— Ну же, малыш, неужели ты оставишь моего крольчонка одного? Он ищет своего друга.

— О нет, где мой друг? — пропел Николай высоким голосом. — С кем же я теперь буду играть? Он здесь? — тычек в бок. — Или здесь? — щекотка. Виктор взвизгнуть и положил голову на плечо Николаю. — Где мой маленький друг из тени?

Поддавшись мягким уговорам, Виктор перестал прятать лицо, и взглянул на кролика, нарезавшего круги на ладони Николая. Пожевав губу — привычка, доставшаяся от Алины — он сложил руки вместе и сосредоточился, веля теням принять форму кролика.

— А-а-а, мой друг! — подыграл Николай, когда солнечный кролик Алины прыгнул на ладони Виктора.

Николай поцеловал сына в макушку. Они с Алиной обменялись взглядами.

Силы Виктора было нелегко разбудить. Когда появились признаки истощения, стало понятно, что он неосознанно подавляет свою силу. Но даже когда сын научился призывать тени, находилось достаточно поводов, чтобы он вновь замкнулся в себе: визги других детей, называющих его Дарклингом, бестактный вопрос посла — и тысяча других мелочей. Алине и Николаю оставалось только окружить сына любовью и сделать так, чтобы тот не догадался об их страхах. Виктор знал только, как нежные руки Алины вплетают свет в его тени; как почерневшие пальцы Николая вдохновляют его на создание фантастических существ и летающих кораблей.

Слабый контроль Виктора над своей силой не позволял теневому кролику остаться на долго. Алина пошевелила пальцами: солнечный кролик стоял, уткнувшись мордочкой в темного собрата, пока они оба не растаяли. Пытаясь отвлечься, Виктор положил руку на живот Алины, с любопытством ожидая толчков.

— Осталось всего три недели, и ты станешь старшим братом, ты готов? — спросила Алина, и сын яростно покачал головой.

— У тебя все получится, — засмеялся Николай. — Ты будешь лучшим.

— Другие дети меня не любят, — пробормотал Виктор. — И ему я тоже не понравлюсь.

Виктор уже решил, что у него будет младший брат. Так ли это или нет, еще предстоит выяснить.

— Младшие братья и сестры всегда любят старших, это правило.

— Даже если они плохо справляются с ролью старших братьев? — скептически уточнил Виктор.

— Конечно, — задумчиво протянул Николай. — Но я знаю, что ты справишься.

— Ты создашь для него теневых кроликов, — подбодрила Алина. — Научишь его всему, что знаешь сам. Будешь оберегать. Ты будешь прекрасным старшим братом.

«Будешь оберегать...»

Виктор представил, как создает маленького кролика, чтобы тот поместился на ладошке малыша. Он мог одной рукой держать брата, а другой заклинать тени. Для этого нужно продолжать тренироваться. И тогда, быть может, он научит его пользоваться своими собственными силами...

— Он будет гришом?

— Мы пока не знаем. Может быть...

— Но он не будет заклинателем теней, — с сожалением добавил Виктор.

— Может быть, — пожал плечами Николай.

Ничегой, которого вселил Дарклинг, все еще жила внутри Николая, прирученная, но не исчезнувшая. Только Святые знали, как это отражалось на зачатии. За восемь лет брака это первая успешная беременность. Святые знали, Николай проклинал ничегоя за все неудачные попытки.

Святые знали, еще один маленький заклинать теней — не самый худший сценарий. Может, это поможет Виктору отмежеваться от его наследия. Такой поворот искупил бы боль его сына от сплетен, которые преследуют его, даже спустя восемь лет после смерти Дарклинга.

— Он будет похож на тебя, — Виктор многозначительно посмотрел на отца.

— Или на Алину.

— Я заслуживаю этого после всего, через что меня заставили пройти, — Алина наклонилась и поцеловала Виктора в лоб. — Он будет похож на тебя, малыш. Ты идеален, и он тоже будет идеален. Я буду только счастлива, если все детки будут как ты. Можешь представить, если малыш пойдет в твоего отца? Святые, ты устанешь бегать за ним.

— К вашему сведению, я был святым ребенком.

— О каком именно Святом мы говорим?

В этот момент Алина была бы счастлива наконец взять этого ребенка на руки. Учитывая, какой малыш активный, он пойдет в Николая. Для бедного тихого Виктора спокойные дни закончатся. Нет уж, она поручит Николаю измотать маленького чертенка, а сама с Витей будет греться на солнышке.

— Я похож на моего… — Витя умолк, глядя себе под ноги.

«Физически? Ты просто вылитая копия. Багру хватил бы удар при виде тебя, будь она еще жива, а я настолько безумна, что подпустила бы ее ближе, чем на сто аршин».

— Ты унаследовал его лучшие черты, — ответил за нее Николай. — Сосредоточенный. Гордый. Но у тебя также есть лучшие черты твоей мамы. Упрямый. Пытливый. И, конечно, мои лучшие черты: блестящий, красивый, хитрый, щедрый...

— Скромный, смиренный… — добавила Алина.

Виктор рассмеялся.

«Это ее смех, — подумалось Николаю. — Или это мой?»

Он игриво щекотал бока Витя.

«Наш».

Царский прием подходил к концу, гости расходились, а слуги принялись за уборку. Толпа детей высыпала из зала «Санкта Владимира», сгорая от желания рассказать уставшим родителям об увиденном.

Уютно устроившись на траве между родителями, Виктор пытался тенями помешать родителям поцеловаться над его головой. О спектакле он уже забыл.