Пух (джен)

Обычно женщины заводят котов. Этих созданий природа будто специально такими сделала: красивыми, уютными, ласковыми. Они словно отдушина для одинокого сердца. Одиноким оно остаётся всегда. Неважно, правда ли ты совсем одна в этом, постоянно куда-то спешащем мире, или же находишься в центре внимания миллионов людей. Ты можешь быть убеждённой холостячкой, а можешь быть матерью троих детей, один из которых, как водится, муж. Я давно решила забросить карьеру, вовсе не потому, что семья стала отнимать слишком много времени. Я просто устала. От внимания, от слухов. Вообще от всей этой суеты вокруг своей персоны. Муж радостно поддержал: теперь я не буду затмевать его талант своим, и дети будут видеть маму не только на экране. Все довольны, все счастливы.

Первые годы так почти и было. Но дети подросли, да и не привыкли они к моей удушливой, как сами говорят, заботе. С няней ведь привычней. Спустя три года жалких попыток жить как все нормальные люди, я для себя поняла, что нормальной быть не просто не хочу, но и не могу. Но и возвращаться в мир ярких огней желания не было. Хотелось тишины и уюта, а непрерывные съёмки мне этого дать не могли. Но больше всего хотелось заполнить ту самую пресловутую пустоту внутри, от которой просто невозможно ни убежать, ни спрятаться.

И вот стою я на просторной террасе, смотрю на звёздное небо над своим прекрасным парком, где мои руки тоже не особенно пригодились, и думаю о кошечках, собачках. О рыбках не думаю, они, как и всякие морские свинки, в моей беде не помощники. Собака, наверное, была бы идеальным решением, но я всё ещё помню слюни нашего мастифа. Сколько же было из-за этого трудностей. Всю мебель изничтожил, вредитель! А в старости ещё и проблемы с ногами заработал. Нет, однозначно собаку заводить не стоит. Кошки же... Они такие кошки. Правильно говорят: собак заводят те, кто хотят любви, кошек — те, кто любовь хочет дарить. А хомячки и рыбки — для того, чтобы показать детям смерть. Последние меня не интересовали, первые были проблемными.

«Значит, кошки», — угрюмо думаю, глядя на мерцающие стразы на тёмно-синем бархате над головой. Любви во мне, конечно, много, но ведь не нужна она этим строптивым созданиям. Как и мужу с детьми. А какой тогда во всём этом смысл?

— Мне нужен кто-то, кто заполнит эту тьму в душе яркими, как самоцветы, красками, — шепчу, тяжело вздохнув, молчаливым небесам.

Слишком драматично, пожалуй. Переигрываю. Возможно, это ещё одна причина, почему мне так сложно вжиться в роль обычной жены и матери. Черта, от которой невозможно избавиться. Да и зачем? Это ведь моя суть. Я такая, какая есть. Одинокая, как моё сердце, звезда падает с неба, словно в ответ на мою просьбу. Если бы только я тогда знала, к чему это приведёт, стала бы я вопрошать у неба помощи?

С того дня прошло уже с пару недель. Я и думать забыла о загаданном желании на падающую звезду. Но небо о нём, похоже, забывать не собиралось. «Вселенная даёт нам не то, чего мы хотим, а то, что нам на самом деле нужно». Так обычно говорят, верно? Я и сама, признаться, не раз лицемерно вздёргивала нос, неся подобные пафосные речи. Порой, каюсь, не к месту. А частенько в ответ на чужие мольбы о помощи. О том, что это были именно мольбы, а не просто праздные разговоры о наболевшем, я понимала всегда. Все всегда понимают, даже если кажется, что это не так. Просто связываться не хотят. «Такова наша природа, тут нечего стыдиться. Человеку противна слабость. Надо понять и принять как данность. Я ведь принимаю, значит, и другие могут, просто не хотят». Говорю же, пафос и лицемерие, как оно есть. Может, дело как раз в этом.

«Подарок» от Вселенной я увидела среди буйных розовых кустов, прогуливаясь солнечным днём с чашечкой кофе по парку. Пушистый комочек грелся на садовой дорожке, ловя своим нежным мехом тёплые лучи. «И как ни садовник, ни охрана не заметили?» Недовольство некомпетентностью персонала отошло на второй план, когда я представила, как этот пушистик будет смотреться на диванной подушке. Вряд ли он был породистым. Но ведь многие мои знакомые специально берут новых питомцев из приютов. Да что там? Даже детей усыновляют! Так чем я хуже?

— Будем считать, что это судьба. — Поставив чашку на плитку, я протянула руки к светлому клубочку.

Через мгновение я их резко отдёрнула и от неожиданности плюхнулась на спину. Я попыталась отползти, но платье зацепилось за шипастую лозу, которая словно нарочно стелилась по земле. Пока я старалась высвободить тонкий шёлк из колючего плена, существо, принятое мной за кота, сменило позу и во все глаза уставилось на меня. Я замерла от страха ли, от неожиданности, не знаю. Но глаза у этого создания были совершенно не такие, как у его собратьев. Да и пух этот... Разве бывают мохнатые змеи?

А это точно была змея. Небольшая, но упитанная. С огромными глазищами, в которых я увидела то самое звёздное небо. У которого по неосторожности просила идеального питомца для души! «Это совершенно не то, чего я хочу», — нервно сглотнула я, вспомнив, о чём думала тем вечером. «Эту мерзость надо срочно уничтожить! Где охрана?» Никого поблизости не увидев, я собралась звать на помощь, но крик застрял у меня в горле. Змея уже подкралась ко мне и обвила щиколотку.

Я забыла, как дышать. Но, представив, как нелепо в прессе обрисуют мою смерть, тут же взяла себя в руки. «А как будет выглядеть мой труп? Ну уж нет! Не в этих чёртовых кроксах!» Собравшись с мыслями, я постаралась аккуратно стряхнуть со своей ноги нелепое создание, но оно только язык высунуло на мгновение в ответ на мои жалкие попытки. Гадкий, тонкий, раздвоенный змеиный язык!

— Вот же пакость! Ну давай, ползи отсюда! Кыш!

Я старалась не сильно тревожить змею — вдруг она ядовитая! Но та только выше забралась по моей ноге, не сводя с меня своих непомерно больших глаз.

— Жуть какая! Ну что тебе от меня нужно? Давай, проваливай!

Я протянула руку, чтобы осторожно сбросить настырную мерзавку с себя. Но стоило мне коснуться её довольно увесистой тушки, как она по-птичьи защебетала. Даже не так. Это было уж очень похоже на что-то среднее между трелью и свистом. Крупная голова опустилась, большие глаза закрылись. Змея подлезла под мою замершую ладонь.

— Нет, нет и ещё раз нет! Ой! Ну, фу. Ну не лезь ко мне...

По телу пробежали мурашки. Змее явно было безразлично всё, что я ей говорю. Ещё бы! Пойди ещё, поищи создание глупее! Зато наглости ей не занимать. Я кое-как смогла подсунуть руку под играющее в лучах солнца перламутровыми переливами диковинное тело, и пока нахалка продолжала самозабвенно тереться туповатой мордой о моё предплечье, рывком сбросила её на землю. Тут же вскочив, я рысью понеслась к дому. На всякий случай я решила обернуться, чтобы убедиться, что прилично оторвалась от преследования. И даже остановилась. Змея не сдвинулась ни на дюйм. Она крутила головой, будто искала что-то.

— Слепая, что ли?

Едва я это сказала, космические глазищи уставились на меня, и пушистое нечто устремилось к моим ногам. Я бросилась наутёк, позабыв обо всём на свете. Взобравшись по лестнице на террасу второго этажа, я быстро влетела в гостиную и резко закрыла за собой стеклянную дверь. Осмотрев террасу через стекло и никого не обнаружив, я, наконец, смогла выдохнуть. «Конечно, она не сможет преодолеть такое количество ступенек. Ещё и вслепую. Теперь надо сообщить...» Я развернулась, чтобы добраться до пульта, но тут же наткнулась на неё.

— Вот же гадина безмозглая! У меня чуть сердце не остановилось! — Тут же слетела с меня вся показная шелуха.

Змея прижала морду к полу и прикрыла глаза.

— Ну да! Обидели её! Ты ещё заплачь!

Нечисть, не иначе, издала какой-то свистящий звук и сжалась в клубок, вновь превратившись в пушистого «кота» необычной, почти волшебной расцветки.

— Серьёзно? Я что, виноватой себя почувствовать должна? И даже не думай здесь спать!

* * *

— Мам! У меня опять вся одежда в пуху! — прогремел обиженно яростный крик с лестницы.

— Милая, ну правда, не пора ли сделать что-нибудь? — муж медленно подсел поближе ко мне, стараясь находиться как можно дальше от «угрозы». — Она же повсюду.

— Если кому-то что-то не нравится, — повысила я голос, чтобы было слышно этажом выше, — Пусть выскажет всё, глядя в Эти глаза.

Прошло уже почти два месяца, как это экзотическое создание, место которому разве что в детских мультиках про фей и драконов, поселилось в моём доме. Вот так просто взяло и поселилось. Не могу сказать, что мир вокруг внезапно замерцал магическим сиянием, как чешуйки на наглой морде этой негодяйки. Скорее его заполнил её мягкий пух. Но зато я всё чаще слышу это «Мам!» и «Милая».

Конечно, у них не сказать, чтобы есть выбор — эта мерзавка слушается только меня. Но и этого, вместе с тихими семейными вечерами за поочерёдным «наглаживанием» моей странной любимицы, достаточно, чтобы я больше не чувствовала себя лишней в собственном доме. Да и на снимках она смотрится, должна признать, даже лучше, чем я. Чем не повод вспомнить мечту детства и заняться художественной фотографией? Вселенная даёт то, что нам на самом деле нужно? Ладно. Пусть так.