Грезы рассыпаются (гет)

Инеж сразу поняла, что они во сне Джеспера.

Каноэ неспешно плыло вниз по узкой реке. Из темной зеленой воды торчали скрученные корни мангровых зарослей. Сквозь лиственный полог пробивались лучи заходящего солнца. Фонарь на носу лодки слабо мерцал маслянисто-желтым цветом.

Инеж вытащила «Санкту Алину» и крутанула. Удобный вес, идеальный баланс. Метни она нож, тот полетел бы прямо, а не как должен в реальности — с небольшим отклонением влево из-за дефекта.

Стоящий на носу лодки Каз оглянулся.

— Грезишь, Инеж?

Видимо, это он так шутил. У Каза было странное чувство юмора. Наверняка он знал, что они грезят: не зря ведь носил свой тотем во сне и наяву. Даже сейчас сложенные на набалдашнике трости руки были затянуты в перчатки.

— Похоже на то.

Каз не улыбнулся, но краешек его губ слегка дернулся в намеке на усмешку.

Инеж почти всегда могла определить, когда находилась в чужом сне. «Зверинец» научил своих девочек находить малейшие неточности в работе самых талантливых сновидцев: неправильный запах, ошибочно выставленный свет и цвет, недействующие законы физики. В случае Джеса понять было нетрудно. Его незатейливые сны представляли собой пейзажи с реками и лесами, полные выразительных деталей: далекий крик баклана или запах дерева, пропитанного солью. Инеж они нравились больше, чем сны остальных людей.

— Приближаемся, — предупредил Джеспер. Он стоял на корме, управляя гондолой с помощью длинного весла.

Инеж убрала нож и накинула капюшон.

Лодка пришвартовалась у старого покосившегося причала. Инеж ловко выпрыгнула из лодки, а вот у Каза возникли трудности. Трость опасно скользила по влажному настилу. Каз воткнул трость в зазор между досками и, скрежеща зубами, поднялся на причал.

Лодка качнулась. Джеспер выругался.

— Осторожнее, босс.

— Я осторожен. В следующий раз вообрази твердую землю, Джеспер.

— Ты сам предложил грезить в моей голове. Что просил, то и получил. Если хотел архитектурные навороты, то нужно было обращаться к Матиасу.

— Если бы мы полагались на Матиаса всякий раз, когда нужно выстроить пейзаж сна, мы бы никогда не получили работу.

— Да ладно. Не знаю, что ты имеешь против Матиаса. Лично мне приятно, когда нас сопровождает здоровый кусок норвежской говядины. Чувствуешь себя в безопасности.

Инеж мудро промолчала. Она бы подала Казу руку, но знала, что предложение помощи его оскорбит.

— Пойдемте, — резко бросил Каз. — Мы тратим время.

Они двинулись вперед.

Пристань вела к хижине с соломенной крышей. Вход закрывала занавеска из бус. В грязных окнах виднелись отблески пламени очага.

У входа Каз остановился и дважды постучал тростью по причалу. Джеспер вздохнул, взвел курок пистолета и встал на стреме.

— Как всегда, веселье проходит мимо меня, — пожаловался он.

— Ты и так много веселишься, — пробормотала Инеж. Джеспер подмигнул ей.

Каз раздраженно прочистил горло. Джеспер закатил глаза и жестом показал, что будет держать рот на замке. Инеж вытащила ножи.

Каз хотел отодвинуть занавес, но помедлил, а затем просвистел. Следуя сигналу, Инеж встала у него за плечом, готовая в любой момент прикрыть его собой.

Каз расправил плечи и вошел в хижину. Его Призрак последовала за ним.

Внутри сидел мужчина и грел руки у огня. Редеющие светлые волосы, зачесанные назад, короткая борода, прозрачные голубые глаза, похожие на цветное стекло. Незнакомец носил пальто с воротником-стойкой и синей вышивкой на обшлагах. В нагрудном кармане виднелись часы на золотой цепочке.

— Мистер Бреккер, вы опоздали.

Каз застыл. Инеж и Джеспер встревоженно переглянулись. Откуда Ван Эк знал, кто они?

— Примите мои извинения, мистер Ван Эк. Уверяю, что не заставлю вас потрать время впустую.

Мужчина снисходительно указал на стул у огня. Каз не двинулся с места.

— Мы пришли предложить свои услуги, — резко произнес Каз.

— Ваши услуги? — с плохо скрываемым интересом переспросил Ван Эк.

— Вам нужен извлекатель.

Инеж напряглась. Она ненавидела, когда Каз напоминал филе, что они во сне. Играя в эту игру оставалось надеяться, что филя не догадается проверить свой тотем. К счастью, Ван Эк попался на удочку.

— Мне? — Усмехнулся он.

Каз шагнул вперед.

— Давайте не будем унижать друг друга притворством.

— Даже не думал об этом.

— У вас есть работа. У меня есть команда. Не вижу причин, по которым нам стоит отказываться от сотрудничества.

Ван Эк сложил руки на коленях.

— Я тоже.

— Отлично.

Каз казался отстраненным, но по шелковистым ноткам в хриплом голосе Инеж знала, что он доволен.

— Все зависит от того, что вы готовы предложить, — улыбнулся Ван Эк.

Каз обвел комнату тростью.

— Вам грозит большая опасность. Ваши секреты, мистер Ван Эк, в большой опасности. Вам нужен тот, кто сможет защитить ваше подсознание.

— Неужели?

— Пока мы разговариваем, команда по извлечению исследует ваш разум, чтобы выведать информацию. Они проникли сквозь ментальный барьер и, вероятно, находятся где-то поблизости.

Инеж очень хотелось закатить глаза.

В мангровых зарослях пронзительно завыл ветер.

— Это все?

— Мы предлагаем вам защиту. За плату.

Ван Эк задумчиво сцепил руки в замок.

— Что ж, прежде чем я рассмотрю ваше щедрое предложение, хотелось бы, чтобы ваш имитатор за дверью перестал целиться мне в голову.

Каз молчал всего секунду, но по этой короткой заминке Инеж поняла, что он застигнут врасплох.

— Очень хорошо. Джеспер, — скучающе позвал Каз.

Джес вошел в хижину, на ходу убирая пистолет в кобуру, и встал по правую руку от Каза, готовый прикрыть от атаки его больную ногу. Инеж мысленно поблагодарила его.

— Теперь мы можем продолжить?

— Нетерпеливый, — заметил Ван Эк и сложил руки на колени. — Как вы там сказали ранее? «Уверяю, что не заставлю вас потрать время впустую»?

Каз не удостоил Ван Эка ответом. Он никогда не повторял дважды.

Ван Эк улыбнулся.

— Отлично. Если бы я был на вашем месте, мистер Бреккер — а я каждый день благодарю Святых, что не нахожусь, — я бы беспокоился не о чужом времени, а о своем… Учитывая, как стремительно оно истекает.

За окном сверкнула вспышка молнии. Следом прокатился раскат грома, и по крыше забарабанил дождь.

— Я не понимаю, о чем вы, — процедил Каз.

— Я говорю, что вы что вы потерпели неудачу, сэр. Причем полную, ведь я не только знаю, что вы извлекатель, который проник в мой разум с помощью PASIV и отправил нас в этот странный лес, чтобы украсть мои секреты… но и то, что времени у вас не осталось.

Джеспер потянулся к кобуре. Инеж двинулась к нему. Они сошлись, как молния на застежке, и одновременно атаковали. Ван Эк повалился на пол, Каз выругался. Раздался новый раскат грома.

— Я не приказывал убивать его.

— Он знал, — бросила Инеж, поворачивая спиной к трупу. — Каким-то образом он понял, что мы делаем.

Джеспер опустился на колени, вытащил из трупа «Санкт Петра» и вложил ей в руку, пока Инеж боролась с тошнотой. Стоило моргнуть, как перед глазами вырисовывалась картина с бездыханным телом. Даже осознание, что мужчина на самом деле жив, не могло унять дрожи.

— Да, потому что я ему сказал, — огрызнулся Каз. — Еще пять минут…

— Нет. Времени не осталось

— Инеж права, грядет выброс, — он поднял палец вверх, и, как по сигналу, воздух сотряс третий раскат грома. Дождь усилился. — Кроме того, он собирался позвать свои проекции. Не знаю, как тебе, а мне не нравятся существа, которых я не могу убить с тридцати шагов. Я не горю желанием вступать в рукопашную схватку с ментальной охраной Яна Ван Эка, особенно в таком месте.

— Возможно, тебя это ошеломит, Джеспер, но я плачу тебе, чтобы ты разбирался враждебными проекциями. А не убивал филь до того, как я смогу извлечь информацию.

— Это уже не важно, — перебила Инеж. — Ты слышал его. Работа окончена. Выброс на подходе. Мы провалили задание, Каз.

Каз взглянул на нее с таким видом, будто ее слова его слегка задели, и произнес:

— «Препятствие» превращается в «провал» только при отсутствии воображения.

Молния ударила в хижину, и мир побелел.

* * *

Каза разбудило пение птиц.

Одно из самых приятных пробуждений на его памяти. Просыпаться после сомнацина все равно что всплывать с самого дна бассейна. Это дезориентировало и оставляло медный привкус во рту. С другой стороны, если он не принимал сомнацин, то просыпался оцепеневшим и уставшим, сжимая кинжал под подушкой. Изредка он просыпался с криком, и тогда Инеж врывалась в его спальню с оружием наготове. Но Каза это не беспокоило. Без сомнацина, он редко спал.

Они сидели на скамье в парке. Светило солнце. Сквозь кроны деревьев виделась арка Золотых ворот. По крутым холмам за парковой оградой вереницей тянулись светлые таунхаусы. Каз вздохнул полной грудью. В воздухе витали запахи мокрой травы и города. Очнувшаяся Инеж сразу принялась упаковывать PASSIV. Джеспер потянулся, как кошка, и зевнул. Между ними, скривив рот, дремал Ван Эк.

— Ублюдок, — Джеспер пнул его в щиколотку. — Прежде чем он проснется, надо ему «сливку»⁽¹⁾ сделать.

— Или наставить тумаков.

Каз ненавидел людей, которые попусту тратили его время. Таких, как Ван Эк — генеральный директор «Ван Эк Солюшенс», набожный католик и последний человек на земле, которого заподозришь в том, что он замешан в незаконной индустрии кражи снов. Каз не мог понять, как ублюдку удалось с первого взгляда распознать команду извлекателей и злился на себя за это. Как он мог такое допустить? Ван Эк прошел специальную подготовку? Обладал связями в бизнесе снов? Ему явилось божественное откровение?

— Раз уж все пошло по одному месту, предлагаю выпить. Кто за?

— Сейчас восемь утра, Джеспер.

— Я в лондонском часовом поясе.

— Каков план? — вклинилась Инеж.

Каз почти физически ощущал на себе тяжесть ее взгляда.

У них было пять минут до того, как проснется Ван Эк. Они рассчитали дозу сомнацина, чтобы осталось время на побег. Они потеряют деньги, найдутся другие клиенты. Как всегда. Каз отбросил свою капельницу. Секунда, чтобы все обдумать, и еще две, чтобы продумать запасные варианты.

— Джеспер.

Джеспер уставился на протянутую руку, а затем нерешительно протянул свою.

— Пистолет, Джеспер.

— А, — Джеспер с облегчением выдохнул, достал из кобуры Вальтер и отдал Казу.

— Мы на виду, — предупредила Инеж, оглядываясь через плечо.

В такую рань парк пустовал, за исключением пары бегунов и пары, что выгуливала собаку.

— Я в курсе.

— Выстрелишь в него, и прибежит охрана.

— Знаю. Собирай PASIV. Как только он очнется, придется действовать быстро.

Инеж сложила капельницы в чемодан. Внешне аппарат напоминал черный кожаный дипломат с серебряной фурнитурой, но стоило взять его в руки, как разница в весе давала о себе знать. Модель сделали по заказу Каза. Пришлось вывалить огромную сумму, но скрытность того стоила.

Ван Эк пошевелился, его веки задрожали. Он зевнул и уставился на Каза с самодовольной улыбкой.

Каз выстрелил ему в колено.

По парку разнесся крик боли. Бегуны на дорожках остановились. Джеспер вздрогнул. Инеж отвернулась.

— Кто сказал вам, что мы придем?

— Никто! Никто мне не говорил! — прорыдал Ван Эк.

— Кто ваш информатор?

— Никто… я могу объяснить… клянусь…

— Мне нужно имя. Болигер? Ротти? — Каз наставил пистолет на другое колено. — Я больше не буду спрашивать.

— Никто мне не говорил! Никто! Информатора не было… и я пытался…

Пуля раздробила коленную чашечку.

Ван Эк закричал.

— Кто научил вас совместным снам?

— Я сам, — всхлипнул Ван Эк. — Ходили слухи… о том, что можно украсть секреты, я хотел знать…

— Правда? Вы, законопослушный бизнесмен, решили завести себе новое хобби?

— Нет! Я хотел нанять извлекателя… у меня есть работа… Я должен был знать… что получу.

Бегуны с пустыми лицами одновременно бросились на звуки выстрелов.

— Каз, — предупреждающе бросила Инеж.

Каз ее проигнорировал и направил дуло пистолета в грудь Ван Эка.

— Ты знал, что мы придем. Только четыре человека знали, что мы сегодня придем. Трое из них здесь. Один из них я. Я не говорил, и я знаю, что эти двое не говорили. Так кто слил тебе план?

Джеспер прицелился и выстрелил и бегуна. Тут упал на землю, но почти сразу за ним появился другой. Через парк к ним устремилась толпа враждебных проекций. Инеж достала ножи.

— Каз, — взмолилась она.

Он мельком взглянул на нее, давая понять, что слышал предостережение. Ван Эк с усилием поднял голову. По его лицу текли сопли и слезы.

— Нет никакого информатора.

— Твоя удивительная верность крысе утомляет.

— Нет никакой крысы. Ты сам сказал, что только четыре человека знали, — прохрипел Ван Эк. Четыре, Грязные Руки.

— Да. — Каз нахмурился.

Догадка пришла к нему в голову, когда Ван Эк сдавленно простонал:

— Ты поручился за троих. А что насчет четвертого?

Меж тем проекции быстро окружали их. Джеспер отстреливался, но их были слишком много.

— Клиент был четвертым, — сказал Каз.

Одна из проекций бросилась за Джеспера. Он всадил ей промеж глаз и тут же поразил вторую в горло. Инеж поставила PASSIV и поспешила к нему на выручку.

— Все правильно, — Ван Эк слабо улыбнулся. Между зубов текла кровь из прокушенного языка.

Каз нажал на курок.

* * *

Полуденный свет пробивался сквозь занавески гостиничного номера. Сквозняк трепал их у открытого окна, так, что занавески хлопали друг о друга, словно крылья птиц. Королевский люкс отеля «Плаза» ждал в безмолвной роскоши, когда четверо лежащих на полу пробудятся от беспокойных снов.

Каз сел и вытащил капельницу. Сразу за ним очнулись Джеспер и Инеж. Каждый украдкой проверил свои тотемы. Каз из вежливости отвернулся, хотя давно знал их тайны. Инеж проверяла баланс ножа, а Джеспер — пистолета. Каз не спрашивал, и они тоже молчали. Не важно. Он никогда не позволит им грезить в своей голове, а значит, не придется имитировать их тотемы. Тем более, они тактично не расспрашивали его о его собственном. Каз редко в своей жизни сталкивался с уважением и благородством, но всегда готов был отплатить тем же. Чувство благодарности было не менее обременительным долгом, чем кредитный.

Не говоря ни слова, они принялись за работу. Джеспер снял капельницы, а Инеж протерла журнальный столик, чтобы не оставить отпечатков. Каз поднялся и поправил на себе пальто. Джеспер передал ему PASIV.

Они уже были у двери, когда голос Ван Эка заставил их остановится.

— Знаете, я впечатлен.

Инеж резко обернулась с ножом в руке. Каз даже не заметил, как она его достала.

— И удивлен, — шатаясь, Ван Эк поднялся с пола. Каз нехотя впечатлился. Он знал, как трудно заставить себя проснуться после сомнацина. — Хороший бизнесмен не уходит без гонорара.

Каз помедлили.

— Я беру плату только за выполненную работу, мистер Ван Эк.

— А вы считаете ее невыполненной? — Ван Эк с насмешливым удивлением оглядел гостиничный номер. — Мы все еще спим?

— Решайте сами. Но извлечение было неполным.

— Я не согласен. В конце концов, ты вытащил секрет?

— Какой секрет?

— Что я вас нанял.

Каз ненавидел оставаться в дураках. Особенно, когда его оппонент не был ему ровней.

«Глупый филя, тебя переиграл этот жалкий шут? Легковерный идиот!»

Часы пробили четыре раза. С улицы доносились звуки города: гудки автомобилей и гомон толпы. Каз сверлил Ван Эка взглядом. Джеспер глянул на часы.

— Не зря он мне не нравился. Мы опаздываем на самолет.

— Я оплачу вам билеты. Или я куплю авиакомпанию, — предложил Ван Эк. — Смотря что будет легче. Почему бы вам не остаться? Позавтракайте. Я закажу обслуживание номера. Могу я предложить вам кофе?

Ван Эк посмотрел на Инеж.

— Можете не убирать нож, если вам так спокойнее. Уверяю вас, вам нечего меня бояться. В жизни, как и во сне, я совершенно безобиден, — он улыбнулся. — Между прочим, у вас изумительная меткость. Где вы учились?

Инеж стиснула зубы и не ответила. Казу вдруг захотелось, чтобы Ван Эк никому не улыбался, особенной ей. По правде, он бы не возражал, если бы Ван Эк больше на нее не смотрел.

Но он не мог упустить выгоду. Он не собирался бояться лысеющего венчурного капиталиста, который уже молил его о пощаде.

— Почему?

— Почему что, мистер Бреккер?

— Я думал, мы договорились не скромничать.

Ван Эк заулыбался шире.

— Тебя интересует, почему я предложил вам три миллиона долларов за то, чтобы раскрыть секрет, который я уже знал?

Каз промолчал.

— Потому для работы мне нужен исключительный специалист. И несмотря на хорошую репутацию, я должен был убедиться, мистер Бреккер, что Вы — лучший в своем деле.

— И? — холодно спросил Каз. — Подхожу ли я вашим стандартам?

— Не просто подходите, а превосходите, — вынес вердикт Ван Эк. — Сон во сне… гениальная концепция. Я читал статьи, теории, но никогда не слышал, чтобы это делалось в полевых условиях. Как вам удалось создать формулу сомнацина, без риска попасть в лимб?

«Не легко», мог бы ответить Каз, но ему не хотелось доставлять Ван Эку удовольствие. У Нины ушло девять месяцев, чтобы разработать нужный состав. Джеспер и Матиас служили подопытными во время экспериментов, и оба клялись, что это было худшим из всего, что Каз просил их сделать — а это о чем-то да говорило.

— Коммерческая тайна, мистер Ван Эк. Формула обойдется вам гораздо дороже, чем три миллиона.

— Отлично. Я хотел попросить вас назвать вашу цену… но мне не нужно. В любом случае, секрет, который мне нужен, гораздо ценнее.

— Вы не договариваете. Если у вас есть работа, говорите. Если нет, то я и моя команда уходим.

— Вы так нетерпеливы. Куда-то торопитесь?

— Всегда.

Что было правдой. Каждая минута, проведенная здесь, каждая секунда, потраченная впустую на игру с Ван Эком или любым другим клиентом, были лишь промедлением на пути к цели. Работа была для Каза лишь средством для получения рычагов влияния — денег, репутации, информации — но не самоцелью. Никто не попадал в индустрию снов по собственному желанию. Таких людей сковывал контракт, денежный долг или жажда мести.

— Понимаю. Тогда буду говорить прямо. Двадцать миллионов долларов. И любые ресурсы, которые вам нужны.

Инеж ахнула. Джеспер восторженно захохотал.

— Что за секрет стоит двадцать миллионов долларов? — недоверчиво спросил он.

Ван Эк оскалился.

— Вы когда-нибудь слышали о юрде пареме?

Каз подал плечами.

— Это человек?

— Ха! Нет.

— Юрда — это уличный наркотик, — тихо проронила Инеж, удивив всех в комнате. Она обращалась к Казу, игнорируя Ван Эка. — Сомнацин, смешанный с опиоидами. Обычно морфином. Вызывает зависимость, относительно дешевый. Бедняки принимают его, чтобы делиться снами. Это единственный способ грезить вместе без PASIV.

Джеспер обеспокоенно глядел на напарницу. Каз глянул на Ван Эка.

— Вы говорили об этом?

— Не совсем. Ваша подруга права, однако ее информация неточная. Юрда парем хоть и создан на той же химической основе, что и юрда, но обладает исключительными свойствами, не сравнимыми с любыми смесями сомнацина на рынке. Если верить моим источникам, парем дает полный контроль над пейзажем сна.

Каз подавил ухмылку.

— Чудесно. С таким же успехом я могу торговать воздухом.

— О чем вы?

— Обученный эфириал может управлять ландшафтом сна с помощью обычного сомнацина. Вы описали способность, которая уже существует.

— Эфириал, — медленно повторил Ван Эк.

— Особый класс сновидцев. — пояснил Каз — Они могут манипулировать тканью реальности, строить ландшафты, менять законы физики по своей прихоти. То, что корпориал делает со сновидцем, эфириал делает со сном.

— Американцы называют их архитекторами, — вздохнул Джеспер. — Кажется, вы думаете, что если дать чему-то другое название, то можно притвориться, что другая страна не додумалась до этого раньше.

У Ван Эка загорелись глаза.

— Да, я слышал об этих… «архитекторах».

— Значит понимаете, что вас обманули.

— Не обязательно. Я знаю, что архитекторы существуют. Я также знаю, что настоящие архитекторы редки, и в целом слабы. Тех, кто способен полностью контролировать пейзаж снов, не появлялось со времен…

— Санкта Алины, — закончила Инеж.

Ван Эк заинтересованно наклонил голову.

— Верующая?

— Сомневаюсь, мистер Ван Эк, что мы с вами единоверцы.

— Но истории вы знаете.

— Каждому сновидцу, хоть раз принимавшему юрду, известны эти истории, — отрезал Каз. — Вы несете чушь. Эфириалами рождаются, а не становятся.

— Так было раньше. Юрда парем изменит все.

— Это невозможно.

— Уверены? — Ван Эк подался вперед. — Вам хотелось бы стать эфириалом, Каз Бреккер? Обладать силой настоящего архитектора? Подчинить сон своей прихоти?

— Возможно, — пожал плечами Каз. — Но мои желания не имеют значения, если такого наркотика не существует.

На лице Ван Эка промелькнуло разочарование, но он быстро взял себя в руки.

— Тогда что вы скажете насчет на двадцать миллионов долларов? Уж в деньги-то вы верите.

Каз почувствовал на себе тяжелый взгляд Инеж. Иногда ему казалось, будто она читает его мысли, что успокаивало и ужасало в равной мере. И теперь он хотел, чтобы она узнала о его мыслях, прежде чем осуждать.

«Двадцать миллионов позволят никогда не работать. Двадцать миллионов — и Пекка Роллинс будет у меня в руках. Двадцать миллионов — и ты оставишь Отбросов и эту жизнь позади».

— Пятьдесят.

Ван Эк расхохотался.

— Вы еще тот парень! Меня предупреждали, что вы дерзкий, но не упомянули, что наглый. Нет. Двадцать.

— Пятьдесят.

— Двадцать пять. За то, что развлекли меня.

— Пятьдесят.

— Не усложняйте, мистер Бреккер, есть и другие извлекаторы.

— Тогда наймите их. Мне все равно. Меньше, чем за семьдесят они не возьмутся.

— И удачи в поиске желающих, — вставил Джеспер. — Думаете, идиоты нашего калибра обходятся дешево?

Каз на мгновение задумался, а не столкнуть ли Джеспера из окна высотки.

— Тридцать, — подумал, вздохнул Ван эк. — И только потому что вы меня рассмешили, а мистер Фахи сделал дельное замечание.

Джеспер ликующе воскликнул. Сумма была больше той, на которую Каз рассчитывал, но он специально тянул время, чтобы заставить Ван Эка понервничать.

Бизнесмен протянул руку.

— Мы договорились?

Каз не стал пожимать протянутую ладонь, вместо этого он сел в кресло, закинув ногу на ногу.

— Расскажите мне о работе.

---

1) пранк, когда шутник облизывает палец и засовывает его жертве в ухо

Вернуться к тексту