Пруд в заброшенном парке (джен)

Можно ли винить человека в желании утолить невыносимую жажду знойным летним днём? Так случилось, что, заплутав в заброшенном давным-давно парке, коренастый и явно страдающей от избытка веса геодезист наткнулся к своей радости на небольшое, но кристально чистое озеро. Как умудрился в трёх соснах заблудиться, он и сам не понимал. Может, виной тому было нещадно палящее солнце, от которого казалось, что мозги вот-вот расплавятся и вытекут из ушей? Или же та увесистая бутылка хорошего виски, которым его заранее «поблагодарил» очередной не слишком чистый на руку землевладелец? В любом случае, в том, что обстоятельства сложились подобным образом, вины самого картографа не было.

Разве мог он знать ещё этим утром, что на его лысеющую голову так внезапно свалится неожиданная, но чертовски выгодная работёнка? Своим подчинённым он такого серьёзного клиента доверить никак не мог, но и удержаться от дегустации подарка был не в силах. Рубашка неприятно облепила массивное тело. Платок, которым мужчина постоянно вытирал лицо, можно было выжимать. Да, территория, доставшаяся его клиенту не иначе как благодаря природному везению, оказалась даже внушительней, чем было указано в старых документах. И как же удачно, что здесь же имелся этот дивный пруд! Жаль было, конечно, что и он, и все эти дубы окажутся погребены под новенькими аккуратными коттеджами.

— Но с другой стороны, так этот парк принесёт хоть какую-то пользу. Слишком уж зарос за годы полного безразличия со стороны администрации.

Размышлять в подобном ключе было делом уже привычным. Иначе не задержался бы картограф на своей должности надолго.

Продравшись сквозь заросли к озеру, мужчина зачерпнул приятно холодящую ладони воду и первым делом умыл раскрасневшееся лицо. Вода даже пахла свежестью. Как тут устоять? Солнечные блики на поверхности озера уже не казались такими слепящими, летающие в воздухе пушинки не раздражали. Напротив, и погода, и место благоволили приятному отдыху на берегу. Усевшись на высокую мягкую траву, невольный скиталец не без удовольствия вытянул уставшие ноги и залюбовался идиллическим пейзажем.

И всё бы было замечательно, если бы отдыху перед возвращением к цивилизации, которое, к слову, могло затянуться, не мешали насекомые. Особенно парочка назойливых стрекоз, которые атаковали геодезисты ещё на подходе к озеру. Теперь же они будто с цепи сорвались, так и норовили врезаться в лицо. Сколько не отмахивайся, они становятся только агрессивнее. Но соревнование в упёртости они всё же проиграли — их противник так и не сдвинулся со своего места, лишь удобней расположившись в тени раскидистого каштана. Не сумев прогнать незваного гостя, стрекозы уселись на торчащую из воды ветку и злобно застрекотали, не отрывая своих огромных глаз от чужака. Во всяком случае, именно так с ехидством подумалось источнику всех их тревог.

Глядя на серебристые искорки солнечных бликов на воде, он впервые за день порадовался, что не пренебрёг возможностью и не отделался сухой формальной отчётностью, как в последние годы поступал нередко. Увидев эти просторы воочию, мужчина уже приблизительно прикинул, где и что лучше не упоминать, а на что стоит сделать акцент. Что-что, а заключения он клепать умел. Не зря же он ел свой хлеб. И всё же вредные насекомые начали отвлекать от ленивых размышлений. Стрекотание как будто стало громче. Хотя, казалось бы, куда уж громче? Будто кто-то что-то пилит циркулярной пилой прямо над ухом.

Почувствовал неладное картограф, когда пилить начало его черепную коробку. Он буквально ошущал вибрацию и жжение в костях. Во всех костях разом. Утерев пот со лба, он взглянул на собственную руку, и ему почудилось, что он видит разрастающиеся тонкие трещины под кожей пальцев. Они пропускали ярко-красный свет. Ему, конечно, приходилось напиваться до белых пятен, до пляшущих чертей, но такого в его жизни ещё не бывало. Да и с чего бы?

— Не от того же вискаря, что выдул эти утром? И времени-то сколько уже прошло? Нет. Это всё солнце! Припекло, видать. Надо бы уже домой возвращаться.

Всё, что нужно, он уже увидел.

— А остальным пусть уже ребята помоложе займутся. Они и аппаратуру потягают, не напрягаясь. И замеры сделают.

А он задним числом как-нибудь пропишет. Своё он уже в молодости отбегал. Пыхтя и тяжело вздыхая, мужчина встал на ноги и тут же, схватившись за голову, рухнул на колени. Голова шла кругом, и её будто действительно пилили с жутким визгом. Отвлечься больше не получалось. Весь мир то сжимался в одну крохотную ярко-алую точку в голове, то этим же светом волной захватывал всё вокруг, вплоть до горизонта. Как бы сильно он ни прижимал ладони к ушам, звук заглушить не удавалось. Попытавшись снова встать, он лишь завалился на бок и только теперь увидел, от кого исходит этот визг пилы, что так не хотел покидать его голову.

Да, это всё было лишь в голове. Не издают стрекозы такого жуткого визга. Однако никакой здравый смысл не брал этих тварей. Они всё так же сидели над озером, поддёргивая своими тонкими крыльями. Они будто чего-то ждали. Но так быть не могло. А звук всё усиливался. Отползти далеко у столь габаритного господина не получилось бы и при лучших обстоятельствах. Он поймал себе на том, что рвёт траву вместе с рыхлой землёй и заталкивает её в уши, но даже не понял, как и когда начал это делать. И остановить свои руки не мог. Во рту отчётливо ощущался металлический привкус — то ли язык прикусил ,то ли это кровь из носа.

Мужчина плохо понимал, что с ним происходит, откуда вспыхивают праздные мысли вроде необходимости закатать рукава, раз уж он роется в земле. Они мелькали неровными обрывками, чередуясь со вспышками оглушительной боли, которая неизменно светилась красным. Эти вспышки становились всё чаще и ярче.

Картограф и не заметил, как оказался у кромки воды. Подтягивая своё неповоротливое тело руками, он, словно аллигатор, вполз в озеро. В глухой надежде заглушить вспарывающий барабанные перепонки шум, он ушёл под воду. В голове будто что-то взорвалось, а в груди, наоборот, сжалось.

Через пару дней молодой жилистый парень со странной коробкой на треноге в руках чуть было не рухнул в воду, споткнувшись о что-то крупное. В ужасе он бросил оборудование и побежал звать своих товарищей, сразу осознав, что начальник вовсе не брал себе никаких внеплановых выходных. Пары красно-жёлтых стрекоз, нервно подёргивающих крыльями на спине утопленника, молодой человек, конечно, не заметил.

Огненные стрекозы

С виду обычные, ничем не отличающиеся от своих собратьев стрекозы способны своим стрекотанием свести с ума даже представителей куда более развитых видов. Подобная особенность помогает им защищать кладку. Это, а также способность строить прочный союз отличает их от других насекомых. Этих стрекоз можно было бы назвать идеальными супругами и превосходными родителями, ревностно оберегающими своё потомство, если бы они самим фактом своего существования не внушали ужас тем, кому довелось выжить после встречи с ними. Название своё эти стрекозы получили не только за яркий красно-жёлтый окрас, но и за вызываемые их стрекотанием алые вспышки перед глазами жертвы, сопровождаемые острой болью.