Маги, винейды и прочие (джен)

За те пять месяцев, что Никита прожил в Амлухе, он насмотрелся на все виды тумана. И если честно, даже начал получать определённое удовольствие от этого типичнейшего состояния английской погоды. Но только по утрам, когда лёгкий полупрозрачный туман пронизывают лучи восходящего солнца. Или когда крепкие порывы ветра взбивают его густой молочный полог в воздушную пену и постепенно вымывают в Северное море. В такие моменты даже унылая пустошь вокруг станции выглядела почти сказочно. Ну, или сюрреалистично.

Другое дело вечерняя или ночная хмарь. Тяжёлая, практически живая на вид, гасящая любые звуки, она невольно вызывала в памяти многочисленные фильмы ужасов. И просто действовала на нервы. Особенно, если ты торопишься домой после смены, но вынужден плестись с черепашьей скоростью, чтобы не напороться на выскочившего под колёса, мать его, кролика или иную самоубийственную живность.

Но сегодняшний плотный туман, появление которого, как всегда, ничто не предвещало, не доставлял ни малейшего неудобства. Наоборот, Никита наслаждался возможностью превратиться в одну из неясных теней на улицах Амлуха и неспешно брёл домой после тренировки. И предвкушал, как напьётся горячего чая, да и вообще отдохнёт. Сегодня мелкие будто с цепи сорвались и устроили форменный дурдом. Истрепали его терпение, как беззубый Тузик грелку, — особого вреда вроде бы нет, но товарный вид потерян.

Хорошо, что завтра встреча с Брауном, и они наконец-то постреляют. Это знание грело душу, а его внутренний пацан и вовсе пребывал в полнейшем восторге. В чём была немалая заслуга самого Брауна. Откровенно нелюдимый сквиб, переступая порог оборудованного в подвале “Посоха” арсенала, буквально преображался (как, впрочем, любой искренне увлечённый человек) и заражал своим энтузиазмом Никиту. Браун с видимым удовольствием часами травил ядрёные армейские байки, рассказывал о преимуществах той или иной “девчули” и демонстрировал просто нечеловеческую скорость разборки и сборки оружия. Никита внимательно его слушал и старался не очень откровенно завидовать. Гарем у капрала в запасе был зачётным и многонациональным.

На первой встрече Никита позабыл о стеснительности и, проникнувшись окружением, чётко, как докладе, доложил, для чего именно ему оружие. Браун удовлетворённо покивал, сосредоточенно рассмотрел его ладонь, сравнил со своей заскорузлой лапой и задал несколько странных на первый взгляд вопросов. Как Эванс реагирует на вид крови? Намерен ли он стрелять на улице или только в помещении? Какого размера комнаты в доме?

Никита, стараясь ничему не удивляться, отвечал на эти и другие вопросы. Послушно надевал очередную кобуру с тем или иным оружием и выполнял чудные команды Брауна. То прыгал козликом, то стоял столбиком и по команде расстёгивал кобуру. Потом на скорость выхватывал ствол из положения лёжа, сидя, стоя, внагибку. А также с разворотом, навскидку, по-ковбойски от бедра.

В результате этих манипуляций выяснилось, что лучше всего в его руке лежат ПМка⁽¹⁾, парабеллум⁽²⁾ и жилетный Маузер⁽³⁾. Патриотично настроенный Никита возлагал большие надежды на Макарова и был готов взять его просто так, без проб. Но благоразумно сдержал этот порыв. Кто же в здравом уме откажется от долгожданных пострелушек под руководством настоящего снайпера, да ещё в компании Вира?

Как оказалось, в полицейской академии Холвен проникся нежной любовью к огнестрельному оружию и даже обзавёлся раритетным Миротворцем⁽⁴⁾. Никита уже не раз выслушал от Брауна дифирамбы Кольту 1906 года с шикарной гравировкой по стволу и ручкой из слоновой кости. Страшно было даже представить, сколько Вир отвалил за эту прелесть и сколько отдаст за свою “девчулю” Никита. Всё же защита семейства дело не только важное, но и весьма дорогостоящее. Занятия с Брауном были бесплатными, сквиб лишь отмахнулся, когда Никита заикнулся об этом. А вот за ствол и патроны придётся выложить довольно-таки серьёзную сумму.

Конечно, в заначке у Никиты ещё со времён Кардиффа кое-что было. Да и Джулия, когда они узнали друг друга получше, настояла, чтобы у каждого были свои карманные на булавки и на галстуки. Вот только кто ж знал, что ему предстоят такие траты?.. Пистолет однозначно будет трофейным, без документов. И чтобы поставить его на учёт, пусть даже через Вира, придётся дополнительно потратиться.

Можно было взять недостающую сумму из общей кубышки, но тогда пришлось бы как-то изворачиваться и сочинять для Джулии правдоподобное объяснение. Чего делать ну никак не хотелось. Как и утаивать от неё часть зарплаты или рассказывать об истинной цели трат. Отчего-то Никита был уверен, что Джулс будет против такой покупки. Категорически. Даже если он объявит пистолет жизненной необходимостью.

Уже не раз и не два Никита со смешанным чувством досады и облегчения признавал, что будь на месте Джулии кто-то наподобие мамы, которая и шагу самостоятельно не могла ступить и безоговорочно принимала любое его решение, или Оленьки, что часто передумывала в последний момент, он бы всё это не вывез. Ему неслыханно повезло, что невольная напарница была уравновешенной, самостоятельной, последовательной в поступках и не боялась отстаивать свою точку зрения, но без упёртости и фанатизма. И в то же время теперь ежедневно приходилось искать компромиссы, учитывая чужое мнение, хотя и довольно толковое. А также осваивать нелёгкое искусство умалчивать о мелочах, ведь ко всему прочему Джулия была весьма проницательной. В такие моменты Никита добрым словом вспоминал разговоры с покойным отцом и его советы.

Поэтому он без раздумий согласился на предложение профкома проводить (разумеется, не бесплатно) занятия по боксу для желающих. Благо на станции был свой спортзал, и нашлась парочка годных груш. Хотя, что толку от них без нормальных печаток? Так что последние три недели помимо тренировок с детьми Никита гонял в пересменку коллег и потихоньку пополнял заначку. Официальная же версия для Джулии гласила, что делает он это для собственного удовольствия, сиречь даром. Но, откровенно говоря, ему больше нравилось заниматься с непоседливыми пацанами, чем с якобы сознательными взрослыми.

Мужики, как на подбор, были неспортивными и серьёзно к занятиям не относились, скорее, рассматривали их как возможность почесать языками в приятной компании и немного размяться, когда им взбредёт в голову. Так что Никита решил особо не заморачиваться, вспомнил уроки самообороны, которые посещал незадолго до попадания, и отрабатывал основные стойки и приёмы. И утешался мыслью, что новые знакомства ему непременно когда-нибудь пригодятся, потому как начальник снабжения в любом мире полезнейшее приобретение.

Дома ему под ноги с пронзительным криком обиженной сиротинушки бросился Кас. Была у кота такая традиция: в любое время дня и ночи встречать хозяина с песнями и плясками. Чтобы тот проникнулся кошачьей радостью и непременно вознаградил любимца чем-нибудь вкусненьким.

В гостиной обнаружилась Туни, которая со всеми удобствами окуклилась на диване в гнезде из подушек и пледа и читала потрёпанную книгу. Она даже не оторвалась от занимательного чтива, лишь рассеянно кивнула на его приветствие.

‒ А где мама? — запоздало поинтересовался Никита, изучая содержимое холодильника. — Детка, ты не помнишь, у нас же вроде бы паштет оставался?

‒ Вторая полка, правый угол, за маслёнкой, — занудным тоном просветила его Туни. — Чайник горячий, недавно кипятила. Мама у миссис Донован на примерке.

‒ Всё ещё? — удивился Никита и посмотрел на часы. — Что можно три часа подряд обмерять? Там же вроде бы всего одно платье…

‒ А как же выпить чаю и поговорить? — хихикнула Туни.

‒ Вообще-то время к ужину, а на улице чёрт-те что творится.

И вправду, густой туман надёжно скрывал не только дом напротив, но растущую перед кухонным окном рябину. В любое другое время Никита и не думал бы волноваться: Джулия была женщиной самостоятельной, а окрестности Амлуха не таили серьёзных угроз. Но, тем не менее, на сердце становилось всё беспокойнее.

‒ Съезжу-ка я за мамой, — постановил Никита, — а ты начинай готовить ужин. Хорошо? И напомни, где искать эту Донован.

Сухонькая и по-русски добросердечная старушка жила на восточной окраине Амлуха в одиноком домике посреди заросшего поля. Она искренне умилилась его желанию забрать жену и ошарашила известием, что из-за сгущающегося тумана Джулия не стала задерживаться у неё дольше положенного и ушла почти два часа назад. Чтобы понапрасну не волновать милейшую миссис Донован, Никита подтвердил историю про заботливого мужа, который решил заехать за супругой, и с трудом держал лицо, пока выслушивал восхваления швейному и кулинарному талантам миссис Эванс и её милому характеру. По его прикидкам, Джулии хватило бы и часа, чтобы со всеми предосторожностями добраться сквозь туман до центра Амлуха, где они жили.

На обратной дороге он до боли в глазах вглядывался в серую мглу, высматривая знакомый силуэт, и старательно отгонял дурные предчувствия в надежде, что к его приезду Джулия окажется дома.

Предчувствия его не обманули: Джулс отсутствовала. А также не звонила. Правда, при проверке телефона выяснилось неприятное обстоятельство: кто-то неаккуратно положил трубку на место, и дозвониться до Эвансов не было никакой возможности. Вмиг побледневшая Петуния припомнила, что это её рук дело, ведь вскоре после маминого ухода она разговаривала с миссис Сайкс. А так как телефон у них появился всего несколько дней назад, Туни ещё не привыкла правильно им пользоваться.

Никита с трудом успокоил напуганную девчонку и решил вызвать кавалерию из-за холмов. Дозвонившись до Вира и обговорив с ним место встречи, он в приказном порядке оставил Туни ждать звонка от мамы (раз уж линия теперь свободна) и в очередной раз вышел в промозглую хмарь.

Настроение вмиг испортилось, в голову лезла всякая чушь, Никита отчего-то не верил словам, которыми обнадёживал Туни. Дескать, волноваться нет причин. Это всего лишь недоразумение, а мама, скорее всего, благоразумно пережидает непогоду у кого-нибудь в гостях. Вопреки голосу разума в голову настырно лез всякий бред о том, как Джулс решила срезать дорогу и заблудилась в тумане. Или серьёзно вывихнула ногу и где-то там бредёт из последних сил. Или увязла в болотной топи и сорванным голосом еле шепчет, зовя на помощь.

В общем, Никита позорно паниковал, с трудом удерживая себя в руках. Не помогало даже знание, что болота вокруг Амлуха скорее декоративные, чем опасные. Там даже вездесущие кролики не тонули, не говоря о детях, которые любили устраивать на их просторах индейские игрища. Так что взрослой женщине ничего, абсолютно ничего не угрожало. Кроме риска продрогнуть до костей и вымокнуть.

Он припарковался на развилке трёх дорог недалеко от корявого дуба, который должен стать Виру ориентиром для аппарации, и несколько раз громко и отчаянно позвал Джулию. Безответно.

Невидимое закатное солнце окрашивало туман в нежно-оранжевый оттенок. Никита знал, что ещё немного, и окрестности превратятся в живой океан огня, и не представлял, как искать в этом великолепии Джулс. Одна надежда на Вира с его волшебством.

Надежда оказалось напрасной.

‒ Нет такого заклинания, Оуэн, — с грустной улыбкой развёл руками Вир. — А Акцио на живое существо не действует. Тут обученный искатель нужен. Может, съездим за Туни? Вдруг у неё получится?

‒ Нет, — дёрнулся Никита и пояснил: — Это точно не по её части. Даже когда маленькой играла в прятки, ни разу никого не нашла. Да и с поисками предметов у неё ничего не выходит, хотя практически каждый день пробуем. Так что мы её способности стараемся не обсуждать, а то, как пить дать, расстроится.

‒ Ну… Тогда предлагаю старый добрый опрос свидетелей. Джули могла выйти на пятидесятую, так что оттуда и начнём.

‒ Хорошо, — нехотя согласился Никита. Он не любил такие вот моменты, когда приходится набраться терпения и делать не то, что хочется. Но Вир прав: если Джулс нельзя найти с помощью волшебства, надо действовать как магглы. — Жалко, что у вас в участке нет собаки, — посетовал он.

‒ Да как-то мы с Менни не собачники, — покаялся Вир. — Можно, конечно, Артура вызвать с Ланселотом. Он, правда, уже на пенсии, но вроде бы нюх ещё не потерял.

‒ Артур?

‒ Ланс, его спаниель. Между прочим, отличная ищейка. Что скажешь?

‒ Не стоит, — нехотя отказался Никита, — давай вначале так поспрашиваем, вдруг сами найдём.

‒ Как скажешь, — согласился Вир и направился к форду.

‒ Джули-и-и, — напоследок позвал Никита. — Джу-у-улс! Да чтоб тебя… ЕЖИК!!!

Внезапно совсем рядом раздался резкий шелест крыльев, и с гулким уханьем ему на голову рухнула огромная птица. Никита чертыхнулся и дёрнулся в сторону, отмахиваясь от неё, но, приглядевшись, распознал в неожиданном десантнике Фила. Филин уселся на подставленную руку, раздражённо забил крыльями и заскрежетал, выговаривая хозяину за неприветливость.

Подскочивший Вир ловко забрал у разбушевавшейся птицы привязанную к лапке записку, прочитал и с искренним смехом протянул её Никите. От увиденного у мужчины отлегло на сердце.

“Отставить панику, я у миссис Кордрил на Рен-И-Сефн, 6”.

Освобождённый от записки Фил взлетел с демоническим уханьем и мигом скрылся в густой пелене тумана. Никита не удержался от искушения и проводил его ласковым: “Псих”.

На указанной улице их встретили новомодные однотипные одноэтажные домики с одинаковыми палисадниками-близнецами, среди которых легко можно заблудиться и безо всякого тумана. Нужный дом нашёлся сразу только потому, что живая и невредимая Джулия вместе с дородной низкорослой шатенкой встречала их на подъездной дорожке. Увлечённые женщины что-то активно обсуждали, разглядывая в неверном свете уличного фонаря аккуратно подстриженные кусты, с крыльца за ними бдительно наблюдал старенький, полуседой мопс. Необычайно мирная картина, при виде которой Никита почувствовал, как медленно ослабевает тугая пружина где-то глубоко внутри.

Хозяйка дома довольно приветливо поздоровалась и любезно перекинулась с ними парочкой слов на вечную тему погоды вообще и нынешнего тумана в частности. Выполнив таким образом минимальный светский долг, она поблагодарила миссис Эванс за компанию и, сильно прихрамывая, вернулась в дом. Мопс на прощание сипло гавкнул и неспешно последовал за ней, вальяжно вихляясь на кривых ножках.

‒ Вир, а ты-то откуда? — поинтересовалась Джулия, когда они разместились в форде. — Из записки Туни я только поняла, что Оуэн отправился меня искать.

‒ Ну, а я, так получается, возглавляю поисковую операцию, — хохотнул Холвен. — Правда, собирался делать это на углу пятидесятой и пятьдесят первой, а ты тут спряталась. Слушай, стоит ли вызвать Менни? Ну, из-за филина? Просто мне стирание памяти лучше не поручать.

‒ Миссис Кордрил как раз врач осматривал, а я на кухне чай готовила. Так что обошлось без нарушений.

‒ Ух, вот и славно, — показательно вытер пот со лба Холвен и язвительно заметил: — Слушай, Оуэн, ну мы и дураки, а Туни вот умница. Ведь и в самом же деле можно было Фила отправить.

‒ А ты давно с этой миссис знакома? — спросил поморщившийся Никита. И вправду, почему он не подумал о почтовом филине?

‒ Буквально неполный час. Решила срезать и немного поплутала в полях, повезло, что к цивилизации вышла. В общем, иду я по этой несуразной улице, а миссис Кордрил у калитки кого-то высматривает, вот я и спросила у неё дорогу. А потом смотрю: да она же бледная и еле на ногах стоит. Оказалось, что специально ждёт врача, чтобы тот в тумане не прошёл мимо. Так что я её в дом отправила, а сама осталась на улице.

‒ Как-то нетипично для англичанки, — удивился Никита, — ждать кого-то на пороге.

‒ Так она не то болгарка, не то венгерка, я толком не поняла. У неё просто чудовищный акцент.

‒ О, знакомые места. Оуэн, останови-ка здесь, — попросил Вир. — Забегу к Брауну. На завтра всё в силе? Встречаемся в шесть?

Никита едва не выругался вслух: ну не при Джулии же…

‒ Пойдёте в загул, мальчики? — беззаботно спросила она.

‒ Возможно, что и в разнос, — поспешил ответить Никита, чтобы приятель не ляпнул ещё чего-нибудь неуставного. — Но ты не волнуйся, ночевать я приду.

Высадив Вира, он какое-то время внимательно следил за дорогой, но внезапно не выдержал и до самого дома с подростковой горячностью выговаривал Джулс: вот чем она думала, когда выходила на улицу в такой туман? Но его патетическое токование оборвала спокойная и хлёсткая фраза:

‒ Не смей на меня кричать.

От былой расслабленности Джулии не осталось и следа, она до предела выпрямила спину и сосредоточенно смотрела вперёд, будто высматривала что-то в тумане за лобовым стеклом. Губы закушены, руки сцеплены до побелевших костяшек. Никита даже растерялся от такой резкой перемены.

‒ Тебя послушать, я нарочно заблудилась в этом чёртовом тумане. А может я и в само́м тумане виновата? Или должна была пройти мимо полумёртвой старушки, лишь бы ты не волновался?

Откровенная ненависть её в голосе стала неприятным сюрпризом. Как на это реагировать, Никита не знал, но сообразил, что сейчас лучше молчать и не отсвечивать, ведь Джулс злилась очень искренне.

Дома она наскоро обнялась с Туни и Касом и наотрез отказалась от ужина, отговорившись тем, что замёрзла и хочет погреться в ванной.

‒ Вы что, поругались? — шёпотом поинтересовалась у него Туни.

‒ Нет, — открестился Никита.

‒ Да, но мы сами разберёмся, детка, — отозвалась из спальни Джулс.

Так-то она была совершенно неконфликтной, да что там говорить, они вообще за всё это время ни разу всерьёз не поссорились. И как себя вести в непривычной ситуации, Никита не знал. Поглощая ужин, он размышлял о произошедшем и решил, что по серьёзу ничего страшного не случилось, просто стечение обстоятельств. Ведь даже местные синоптики не в состоянии предугадать появление этого чёртова тумана. И возможно он на нервах немного перегнул палку, но даже если и так, явно не заслужил такой суровой отповеди. Да Джулс с ним как с врагом народа говорила.

Туни настороженно зыркала, но проницательно воздерживалась от расспросов и лишь выразительно вздыхала. Никита внял её намёкам и в двух словах рассказал о поисках, не забыв похвалить девочку за находчивость. Но, к его удивлению, Туни, вместо того, чтобы обрадоваться, искренне огорчилась.

‒ Что толку от моего дара, если я не знаю, как им пользоваться?

‒ Не наговаривай на себя, — возразила зашедшая на кухню Джулс. Она примирительно погладила девочку по плечам и звонко поцеловала в макушку. — Ведь по факту именно ты сообразила, как меня найти, причём самым эффективным способом. Да и вообще, искать можно не только пропавших людей или спрятанные ценности, но, например, истину или правильное решение. Так что не огорчайся раньше времени и не сдавайся.

Мелкая благодарно улыбнулась и подорвалась с места, чтобы налить Джулии горячего чая. Но посиделки не задались: Туни витала в облаках, о чём-то мечтательно улыбаясь, погружённая в себя Джулс гоняла еду по тарелке, а вскоре и вовсе сбежала в мастерскую. Поэтому остаток вечера Никита провёл перед телеком в компании Каса, что, впрочем, было привычным делом. Как и ложиться спать в одиночестве.

Довольно часто Никита рано отправлялся на боковую, чтобы на следующий день спозаранку встать на работу. Почти также часто Джулия задерживалась в мастерской, не в силах выйти из швейного запоя.

Но сегодня, после сцены в машине, её отсутствие раздражало. Никита не любил незаконченные ссоры и предпочитал решать все вопросы, не отходя от кассы. Даже не стеснялся признавать свою вину и первым просить прощение, так как на личном опыте любящего сына и старшего брата знал, что это очень нравится женщинам. В конце концов он не выдержал и вышел на лестничную площадку, но из мастерской доносился настолько решительный стрёкот машинки, что Никита решил повременить с выяснением отношений. Заодно они оба остынут, а ему и в самом деле спать пора.

Только организм рассудил иначе, и вместо того, чтобы спокойно заснуть, Никита долго пялился на пляшущие по стене тени.

Разбудило его тихое шебуршание с соседней кровати. Он немного поразмышлял, не слишком ли поздний час для серьёзного разговора, и всё же не выдержал:

‒ Джулс, слушай, ты прости, что я покричал чутка. Просто подумай сама: на улице хрен знает что, как тебя искать без сотового, понятия не имею. Вот и стрессанул.

‒ Я так и поняла. Ты тоже меня прости, — с лёгким вздохом отозвалась Джулия.

И всё. Как обычно, больше никаких объяснений. А Никите, между прочим, интересно и вообще-то обидно. Он ей навстречу идёт, первым в ошибках признаётся, а она отмалчивается. Как же всё-таки тяжело с эмоционально закрытыми и уравновешенными женщинами. С одной стороны спокойно, никто тебя не достаёт ни по пустякам, ни по серьёзному, а с другой — приходится ночей не спать из-за невозможности понять, что творится у неё в голове.

‒ Просто бывший муж любил разводить демагогию. И поначалу, пока была влюблена, я находила это милым, — внезапно прервала его размышления Джулс. — Он был очень начитанным и часто рассказывал об интересных вещах. Но чем дальше, тем чаще наши разговоры превращались в его монолог о несправедливости мира. А потом начались придирки и попытки меня перевоспитать. Сначала по мелочам, но со временем… Честное слово, я иногда поражалась его фантазии. О чём бы он ни начинал говорить, каким-то извилистым образом приходил к выводу, что без моего вмешательства, а значит и вины не обошлось. Я старалась не обращать на его слова внимания, а ему это не нравилось.

Джулия произнесла всё это ровным тоном, но Никите показалось, что за её спокойствием бушует целый ураган.

‒ Он что, тебя бил? — поражённо спросил он и тут же осёкся. Бежин, ты дурак, ну кто ж об этом вот так вот спрашивает?

‒ Нет, он был слишком хорошо воспитан для этого, — язвительно ответила Джулс, и Никита будто наяву представил её усмешку. — И предпочитал прочувствованные речи в стиле Ленина на броневике, причём в полный голос, и чтобы непременно довести меня до слёз… Так-то я к крикам нормально отношусь, но если при этом…

‒ Я понял, — перебил её Никита, — и больше не буду.

‒ …Хорошо. А я постараюсь больше не теряться в тумане, — после выразительного молчания пообещала Джулия.

Они немного полежали, прислушиваясь к шуршанию ветра за окном. Ситуация была максимально неловкая, и Никита даже обрадовался, что в комнате непроглядная темень и можно не особо следить за выражением лица.

По её редким оговоркам он догадывался, что Джулия была не очень счастлива в браке, но и на жертву семейного насилия никак не походила. Теперь, после её признания, стало понятно, почему она так тщательно выбирает подруг и знакомых и обрывает любые связи с так называемыми «токсиками».

Эмоционально несдержанных психов Никита и сам терпеть ненавидел, и осознание, что пусть даже на недолгий миг напомнил Джулс бывшего мужа, неприятно царапало душу. Захотелось либо набить кому-нибудь морду (и он даже знал, кому) или как-то это исправить. И Никита чуть было не признался ей, чем именно они с парнями будут заниматься завтра вечером, но вовремя передумал и в красках проведал, как звал в тумане ёжика и отбивался потом от злобной совы.

А расхохотавшаяся Джулс поведала, как служила невольным блюстителем морали и переводчиком между по-пуритански стеснительной миссис Кордрил и «слишком юным» тридцатилетним доктором, приехавшим на её вызов.

Они ещё недолго поболтали о всякой ерунде, а наутро к великой радости Туни вели себя, как ни в чём не бывало, хотя время от времени Джулс бросала на Никиту странные взгляды, от которых ему заранее хотелось в чём-либо покаяться и пообещать больше так не делать.

Поэтому он прихватил Туни и под предлогом еженедельных закупок от греха подальше свинтил из дома. В очередной туман.

К вечеру настроение вроде бы устаканилось, и в тир Никита явился в отличном расположении духа. Они неплохо провели время, обсуждая достоинства «девчуль», Вир даже доверил ему сделать парочку выстрелов из кольта. Но как только дело дошло до точности стрельбы, Никита откровенно приуныл. Он хорошо владел телом и был очень результативным боксёром что в той, что в этой жизни, а вот стрелок из него выходил неважный. Нет, умом он понимал, что с первого раза Робин Гуд из него не получится, а у Брауна с Виром немалый опыт. Но то умом. На деле Никита с каждым очередным попаданием в молоко всё больше злился и вскоре перестал слушать указания Брауна.

‒ Так, парень, притормози, — осадил его мужчина, аккуратно отводя в сторону направленный на него ствол, — на сегодня, пожалуй, хватит. И лучше никогда не бери в руки оружие с таким вот настроем. Иначе прострелишь себе что-нибудь или не себе.

Никита промолчал, признавая чужую правоту.

‒ Да ладно тебе, у меня с первого раза тоже ничего не получалось, — успокоил его Вир, — и даже, пожалуй, с десятого.

‒ По крайней мере, Люгер можно исключить, — отозвался Браун. — Я заметил, что он у тебя лягается. Пожалуй, я бы оставил Маузер. С ним, правда, возни при чистке не оберёшься, придётся быть аккуратным. Что скажешь? С Макаровым таких проблем не будет.

‒ Слишком уж он игрушечный, — озвучил Никита единственное своё возражение. Несмотря на патриотичный настрой, он не мог не признать, что аккуратный Маузер лежал в его руке, как влитой, да и при стрельбе был гораздо удобнее.

‒ Тогда думай, время ещё есть, — кивнул Браун и погнал их чистить оружие.

‒ Оуэн, вы с Джулс уже решили по поводу Самайна? Вас ждать? — поинтересовался Вир, когда они прощались на улице.

‒ Ты знаешь, нет. В городском центре будет праздник, Джулс уже костюмы сшила. Пойми правильно, мы и так несколько вечеринок пропустили, и на нас начали косо посматривать. Не хотелось бы проблем на пустом месте. А вот Туни забирают с ночёвкой Маунты.

‒ О, так у вас будет бездетная ночь, — со значением хохотнул Вир, на что Никита невольно поморщился.

Он всё никак не мог поймать подходящий момент, чтобы обсудить с Джулс один деликатный вопрос. Никита давно уже не считал её всего лишь напарницей по приключениям и не испытывал внутреннего сопротивления, называя женой. И самое главное, его перестали устраивать их братско-сестринские отношения. Но поднимать эту тему было боязно, а всё потому, что не хотел услышать, как она без раздумий отпускает его грешить на все четыре стороны. Разумеется, с соблюдением всяческих предосторожностей: и репутационных, и медицинских.

Связываться с посторонней женщиной не хотелось, и вовсе не потому, что Никита ленился ехать в другой город ради необременительной интрижки. Хотя, если бы речь шла всего лишь о потребностях тела, и поехал бы, и заморочился. Но загвоздка была в том, что Джулия нравилась ему не только как хороший человек со всеми странностями характера и закидонами, но и как невероятно привлекательная женщина. И чем лучше он узнавал её, тем меньше вспоминал Оленьку и даже почти не мучился из-за этого чувством вины.

Нет, о любви речи пока не шло. Но рядом с ней было невероятно хорошо и даже как-то правильно, и раз уж судьба связала их крепче некуда, то Никита не видел смысла и дальше соблюдать целибат. Осталось только донести эту мысль до Джулс, которая игнорировала любые его намёки и относилась к нему абсолютно по-дружески. Хорошо, хоть перестала шугаться его прикосновений и в последнее время всё чаще проявляла инициативу и спокойно обнимала по поводу и без. Но в спальне у них по-прежнему царила детская атмосфера, максимум Джулс могла сделать искренний комплимент его кубикам, которые он не стеснялся демонстрировать, но и только. Такой прохладный отклик невероятно расстраивал, а вчерашняя ссора и вовсе могла откинуть их отношения на первоначальный уровень.

Вот как, скажите, в таких условиях соблазнять женщину, которая уже твоя жена, и при этом упорно не замечает, что ты мужчина в самом расцвете сил? Но, пожалуй, Вир прав, и хэллоуинский вечер идеальная возможность прекратить межеваться, словно сопливый подросток, который девичью коленку ни разу не видел и не трогал. Туни гарантированно не будет дома, и можно устроить романтичный вечер. Нужно всего лишь сбежать пораньше с вечеринки, разжечь камин, включить подходящую музыку, достать красивые бокалы, открыть дорогущее вино, которое Никита купил по случаю у Контини, и поговорить, наконец, по душам, не боясь, что их отвлекут.

И кто знает, может дело дойдёт и до «сладкого»…

1) ПМ — пистолет Макарова

Вернуться к тексту

2) Парабеллум — прозвище пистолета Люгер Р08

Вернуться к тексту

3) Маузер HSc прозван жилетным или карманным из-за своих небольших размеров, которые позволяют носить его не в кобуре, а прямо в кармане

Вернуться к тексту

4) Миротворец — прозвище револьвера модели Кольт

Вернуться к тексту