Арктический (джен)

Идея родилась за завтраком в доме Скамандеров, когда Лоркан, разбирая почту, обнаружил письмо, написанное на куске бересты.

— Смотри-ка, — протянул он брату, Лисандру. — Пишут из Норвегии. Охотник-одиночка, магл, утверждает, что видел в арктических льдах стаю массивных крылатых существ. Белых, как снег, с глазами, горящими, как полярное сияние.

Лисандер, погружённый в изучение миграции кельпи, скептически поднял бровь. — Магл? Наверняка видел стаю снежных сов. Или у него начались галлюцинации от холода.

— Он описал ледяные кристаллы, свисающие с крыльев, которые звенели на ветру, — не сдавался Лоркан, в глазах у него загорелся знакомый дедушке огонёк азарта. — Ледяные гарпии, Лис! Их считали вымершими со времён Мерлина!

Их спор разрешила бабушка Тина, положив перед ними старый потрёпанный дневник. — Ваш дед, — сказала она, — тоже искал их. В 1932 году. Но так и не нашёл. Он был уверен, что их гнездовья находятся где-то за Полярным кругом, в зоне, где магия искажается арктическими аномалиями.

Этого было достаточно. Через неделю братья Скамандеры высадились на пустынном арктическом побережье, закутанные в шелковистые мантии с подогревом (изобретение их отца). Воздух был таким холодным, что больно было дышать, а каждый выдох превращался в облако алмазной пыли.

Именно Лисандер, с его методичным складом ума, первым нашёл аномалию. Их волшебные карты показывали одно, а компасы, как заведённые, вращались, указывая на центр ледника, испещрённого синими прожилками.

— Здесь что-то есть, — пробормотал он, снимая варежку, чтобы провести рукой по ледяной стене. — Магнитное поле искажено. Или... магическое.

И тут из-за гребня ледника донёсся звук. Не ветра. А тихий, мелодичный звон, словно кто-то ударял по тысячам хрустальных колокольчиков. Они переглянулись и, забыв о холоде, бросились на звук.

То, что они увидели, заставило их застыть от изумления. В огромной ледяной расселине парило стадо существ неземной красоты. Ледяные гарпии. Их тела были сотканы из прозрачного, переливающегося льда, а огромные крылья, похожие на кружева из инея, при каждом взмахе издавали тот самый волшебный звон. Они кружили в сложном танце, и с каждым их движением в воздухе возникали и таяли призрачные узоры из снежинок.

— Они не просто живут здесь... — прошептал Лоркан, доставая зачарованный фотоаппарат. — Они... поддерживают магию этого места. Смотри!

Он указал на стену ледника. Там, где пролетали гарпии, синие прожилки начинали светиться ярче, а лёд становился прочнее. Эти существа были не просто обитателями арктической пустоши. Они были её хранителями. Сердцем и душой этого ледяного царства.

И в этот момент с противоположного склона донёсся грубый голос и щелчок взводимого взрывателя. Из-за снежного сугроба поднялись двое в толстых парках, со странными, похожими на ружья, устройствами в руках.

— Наконец-то, — один из них ухмыльнулся, целясь в ближайшую гарпию. — Шкуры этих тварей будут стоить целое состояние на чёрном рынке.

Приключение по поиску легендарных существ вмиг превратилось в операцию по их спасению. Два магозоолога с палочками против вооружённых браконьеров в самом сердце арктической аномалии. Лоркан и Лисандер Скамандеры обменялись взглядами. В их глазах не было страха. Была решимость. Они пришли сюда как исследователи, но теперь им предстояло стать защитниками.

— Эй! — крикнул Лоркан, делая шаг вперёд и разводя руки в стороны, будто пытаясь заслонить собой всю стаю. Его голос, обычно такой громкий и задорный, был поглощён снежной пустотой, но жест был красноречив. — Отойдите от них!

Браконьеры лишь рассмеялись. Тот, что был ближе, рывком поднял своё ружьё. — Новые хозяева уже найдены, мальчики. Не мешайтесь.

Лисандер не стал тратить время на переговоры. Его стратегический ум уже просчитал варианты. Прямая атака была опасна — рикошет заклинаний от ледяных стен мог ранить гарпий. Оставалось отвлечение.

— Глациус! — его палочка описала дугу, и под ногами браконьеров лёд превратился в зеркальный каток.

Один из них, не ожидая подвоха, поскользнулся и грохнулся, его ружьё улетело в сугроб. Но второй, более устойчивый, лишь прыснул со смеху и навёл на Лисандера устройство, похожее на арбалет с сетью.

В этот момент зазвенели не колокольчики гарпий, а сам воздух. Лоркан, недолго думая, выкрикнул заклинание, которое их дед использовал для общения с пугливыми существами:

— Сонитус Аурум!

Вокруг браконьеров вспыхнули и запели сотни невидимых колокольчиков. Оглушительный, диссонирующий звон обрушился на них, выбивая из рук оружие и заставляя в ужасе зажимать уши. Это была не атака, а защита — звуковая стена, не причиняющая физической боли, но невыносимая для сознания.

Пока браконьеры были дезориентированы, гарпии отреагировали. Их танец из плавного и грациозного стал стремительным и яростным. Они не нападали. Они создавали бурю. Взмахи их ледяных крыльев подняли в воздух вихрь колючего снега, скрывший их от глаз. А когда снежная пелена чуть рассеялась, браконьеры увидели, что окружены. Полупрозрачные сияющие существа сомкнули вокруг них кольцо. В их горящих, как полярное сияние, глазах не было злобы. Был холодный, безразличный приговор.

— Убирайтесь, — на этот раз голос Лисандера прозвучал тихо, но с такой ледяной вескостью, что у браконьеров по спине пробежали мурашки. — И передайте всем, кто посмеет сюда сунуться. Это место находится под защитой семьи Скамандер.

Им пришлось отступить. Униженные, без трофеев, они побрели прочь, увязая в снегу под безмолвным взглядом ледяных стражей.

Когда последний след браконьеров скрылся за горизонтом, старшая гарпия — её крылья были испещрены более сложными узорами, чем у других — медленно приблизилась к братьям. Она парила перед ними несколько секунд, а затем легонько, почти невесомо, коснулась кончиком крыла сначала груди Лоркана, а потом Лисандера. В месте прикосновения на их мантиях выступил изящный, похожий на морозный цветок, узор, который тут же растаял, оставив лишь ощущение пронзительной чистоты и холода.

— Это благодарность, — прошептал Лоркан, глядя, как существа медленно возвращаются в глубину расселины, их звон снова становился тихим и мелодичным.

— Нет, — поправил его Лисандер, смотря на сияющие прожилки в леднике. — Это напоминание. Мы не завоеватели и не коллекционеры. Мы — те, кто стоит на страже. Как и дед.

Они не стали делать ни одной фотографии. Некоторые открытия не должны становиться достоянием мира. Некоторые чудеса должны оставаться тайной.

Возвращаясь к магическому дирижаблю, они молчали. Но в этом молчании было больше понимания, чем в любых их спорах. Они нашли не просто легенду. Они нашли наследие. И теперь им предстояло его оберегать. Возможно, это и было их истинным призванием — не просто находить, а защищать хрупкую, звонкую магию этого мира, где бы она ни пряталась. Даже в самом сердце арктического безмолвия.