Мафиозная королевская семья Вонгола (джен)

Цунаеси Савада, будущий глава 10-го клана Вонгола, едва проснулся.

Он сидел в кожаном кресле с прямой спинкой, выходящем на балкон. Он был в своей библиотеке; смежной комнате с его спальней в особняке Вонгола.

Короче говоря, Цуна предавался воспоминаниям.

О том, когда Реборн впервые пришел к нему; Когда он встретил своих опекунов одного за другим; Когда они отправились в свое первое совместное приключение; Когда они отправились в будущее и сразились с семейством Миллефьоре и Бьякураном; О судебных процессах по наследству; О соперничестве и дружбе с семейством Саймонов; Когда началась война представителей радуги ... и они победили.

Радость, которую он испытал, когда Реборн вышел из комнаты переговоров с остальными Аркобалено. Они решили, что Полковелло должен быть освобожден от своего проклятия вместе с Лалом.

Так много прошло, и все же он знал, что так много еще впереди.

Он ущипнул переносицу между глаз, задаваясь вопросом. Был ли он готов ко всему этому? За боль, трагедию, драму, приключения, за ответственность за жизни стольких людей?

Он был настолько погружен в свои мысли, что не заметил присутствия кого-то еще в комнате, пока голос не произнес: "Да-ме Тсуна". Сильная пощечина была нанесена ему по щеке. "Перестань волноваться. С тобой все будет в порядке ". сопровождается кривой улыбкой.

"Возрожденный!"

К тому времени Реборн уже запрыгнул Тсуне на колени.

"О чем ты беспокоишься, идиот?"

"... Я... я не знаю, готов ли я. Ко всему этому." Тсуна обвел рукой широкую дугу.

Тсуна ожидал, что Реборн скажет что-нибудь утешительное. "Ты когда-нибудь был готов ко всему, что выпадало на твою долю?"

Или нет.

Оглядываясь назад, он понял, что никогда им не был. И все же, ему удавалось выжить, добиться успеха, пройти через все, каждый раз.

Это была удача? Нет. Это было из-за поддержки, которую он оказал. Его опекуны — Нет, его друзья, Реборн, его семья.

Он улыбнулся. Мгновенно приободрился.

Реборн уставился на Тсуну. Боже, было ооочень легко собрать этого парня воедино.

"Дзюудайме".

Они оба повернули головы к говорившему.

Это были Гокудера и остальные Стражи. Почему они все были здесь вместе?

"Да, Гокудера-сан?"

"Э-эм. У нас н-есть с-с-кое-что, о чем п-нужно п-сообщить". — заикаясь, пробормотал Гокудера, что было совсем на него не похоже. 'Р-недавно ... -'

Заткнись, травоядный. Ты меня раздражаешь. Ты бесполезен. — перебил явно раздраженный Хибари.

Хибари повернулся к Тсуне. — Всеядный, помнишь людей, которых ты поставил под их начало? — спросил он, указывая на остальных стражей.

Тсуне пришлось немного вспомнить прошлое. Некоторое время назад возникало все больше и больше проблем. Будь то новые семьи, мафия-изгои или убийства.

Чтобы взять все под контроль, он поставил отряды людей под началом стражей, чтобы быстрее выполнять миссии.

Все, кроме Хибари, который предпочитал выполнять миссии в одиночку, и Ламбо, который был слишком молод. Идея удалась.

По крайней мере, до сих пор...

Неуверенный, ответил Тсуна. "Да. Что насчет этого?"

"Недавно каждое отделение было отправлено в Париж, Китай, Малайзию, Италию с миссией по перехвату. В некотором роде это был успех". Хибари пристально посмотрел на стражей, ожидая продолжения от кого-нибудь еще. На его вкус, он и так уже слишком много наговорил.

Неожиданно это сделал ухмыляющийся Мукуро. "Вонгола, когда они вернулись, каждый из них вернулся с похожим письмом. Одно из них прямо сейчас у тебя на столе".

Тсуна был удивлен, увидев письмо на своем столе так быстро. На нераспечатанном письме была эмблема из красного воска. Оно было ромбовидной формы, внутри были четыре стрелки, указывающие вверх на корону. Тсуна разорвал письмо и прочитал его;

Приветствую, Вонгола Децимо; Стражи Вонголы.

Печально известная семья Вонгола... Что тебе пришлось сделать, чтобы стать таким печально известным? Скольких тебе пришлось убить? Вы наступали на людей, чтобы пробиться в верхние эшелоны мира мафии? О, так любопытно.

Но у нас будет время для этого в будущем.

Сегодня наше единственное намерение — просто представиться, семья Пентити. Нам больно говорить, что мы относительно неизвестны, несмотря на то, что мы существуем с незапамятных времен. Дольше, чем даже ты, Вонгола.

Совсем недавно старый руководитель умер, и его место занял новый.

Это я. И я намерен все изменить.

Предупреждение, семья Вонгола. Ваше правление может продлиться не так долго, как ожидалось.

Вы услышите о нас снова,

Pentiti Famiglia.

На этом письмо заканчивалось.

16-летний Тсуна буквально трясся в штанах. — Ч-что? Н-но... Т-это ... — заикаясь, пробормотал Тсуна. "ииииииииииииии!" Тсуна быстро закрыл голову руками, когда нога Реборна опустилась на него; сильно.

"Да-ме Тсуна. Мы только что говорили об этом".Реборн покачал головой. "Остальные, чего вы ожидаете от Тсуны? Он явно бесполезен. Вам лучше решить эти вопросы между собой.'

"Реборн-сан!" — запротестовал Гокудера.

Тсуна хранил молчание.

Неожиданно что-то сказал Хибари. "... Младенец". — сказал он, обращаясь к Реборну. "Я хочу знать, что скажет всеядный".

"Я согласен. Молодой Вонгола, возможно, все еще наивен и неопытен, но он по-прежнему наш... Вонгола. — Криво усмехнулся Мукуро с оттенком отвращения.

Да, малыш. Дай Цуне шанс!" — сказал Ямамото с улыбкой.

"Мнение Тсуны для меня чрезвычайно важно!" — восторженно воскликнул Рехэй.

Ламбо неторопливо ковырял в носу, не обращая внимания на все происходящее. "Ламбо наплевать".

Гокудера посмотрел на Ламбо с нескрываемым отвращением. — Глупая корова. — пробормотал он. — Возрожденный. Я хочу услышать, что скажет Джюдайме!

Реборн натянул фетровую шляпу, чтобы скрыть загадочную улыбку. Все прошло так, как и должно было. Как и всегда.

Итак, о чем было это письмо? The Pentiti Famiglia

8 лет назад наследования Вонголы — за час до церемонии

Любимый ученик Реборна был на пути к тому, чтобы стать 10-м главой знаменитой семьи Вонгола.

Реборн огляделся: прибыло так много боссов из могущественных семей со всего мира; будь то лимузин, вертолет, старомодная колесница или даже парашют! Все они перепробовали так много способов произвести впечатление на Тсуну.

Напрасные усилия, если вы спросили Реборна. Тсуна никогда не был материалистом. Ему не нравились подобные эффектные попытки.

Реборн покачал головой с улыбкой на губах. Он решил поискать Тсуну .Тсуна был в раздевалке огромного особняка вместе со своими опекунами.

Ребята надели черные брюки, простой черный галстук с серебряной эмблемой Вонголы и сшитый на заказ плотно облегающий блейзер.

У каждого на шее висело ожерелье из чистого белого золота с эмблемой 10-го поколения.

У всех на поясах висели различные коробочки, а на пальцах — кольца.

Хибари был доволен собой. Конечно, его волосы были зачесаны назад и намазаны гелем — Реборн сказал ему несколько слов, сумев убедить его не драться со стилистом — и все это за небольшую цену.

На нем все еще были его вездесущие тонфы, а под блейзером он носил фиолетовую шелковую рубашку.

На самом деле, Хибари был похож на персонажа манги из um... Kulositaji? Нет... Ах! Курошицудзи. Демон дворецкий. Вечный блеск, украшавший его черты помог

Хибари безжалостно и злобно атаковал Тсуну своими тонфами.

Тсуна усмехнулся про себя. Некоторые вещи никогда не меняются. Он пригнулся, когда тонфа Хибари описала дугу над его головой; Он защищался. Это было намного меньше хлопот. В те дни Тсуне даже не нужно было переключаться в режим Гипер Умирающей воли, чтобы уклоняться от атак.

Хибари ухмыльнулся. "Цунаеси Савада, я думал о тебе много чего, но никогда не думал о трусе. Перестань убегать и посмотри мне в лицо, как мужчина.'

Тсуна рассмеялся. "Твои атаки становятся слабее, Хибари".

Кто бы что ни говорил, ссориться с Хибари было весело. В некотором смысле, это был единственный способ общения Тсуны с одиноким человеком.

это тоже оказалось хорошей формой тренировки.

"Почему ты! Что ты знаешь о Джюдайме?" Гокудера, нахмурившись, выхватил свои бомбы.

Гокудера завязал волосы в миниатюрный хвостик, который ему очень шел. На поясе у него висела цепочка. В последнее время у Гокудеры появилась целая коллекция коробочек и колец. На нем была шелковая красная рубашка, галстук висел.

Хибари прищурился. Травоядное прервало его веселье с всеядным.

Тсуна запаниковал. Последнее, что ему было нужно, это драка двух его стражей. Особенно сейчас.

"Куфуфуфу. Вы все такие ... мелочные". — съязвил развлекшийся Мукуро.

За эти годы Мукуро отрастил свои фиолетовые волосы, которые ниспадали до середины спины. Он собрал волосы в высокий аккуратный хвост, держа в руке посох. Множество колец красовалось на его длинных, как у паука, пальцах. Никто не знал, для украшения или для реального использования. На нем была шелковая рубашка цвета индиго, застегнутая до шеи.

Рядом с ним стояла Хром, заплетя волосы в свободную косу, доходившую до талии. Хром также сменила боевые ботинки на высокие каблуки. Она держала свой трезубец наготове. Хром была одета в черные брюки и рубашку, идентичную той, что носила Мукуро. Она казалась необычайно счастливой.

"Ламбо-сама! Ламбо-сама! Да здравствует великий Ламбо-сама!" — скандировал Ламбо, танцуя — довольно опасно — вокруг Стражей... у их ног ...

Ламбо все еще был в своем обычном коровьем трико. Такой очень милый. Не то чтобы кто-то из боссов мафии положил глаз на этого ребенка Ламбо. Было решено, что Ламбо из 20-летнего будущего заменит его на установленное время в 3 часа с помощью модернизированной версии 10-летней базуки.

Ямамото поднял обе руки вверх. "Маа-маа... Все, успокойтесь". — сказал он с легкой улыбкой.

Ямамото был таким же, как всегда. У него был шрам сбоку от челюсти. Когда ему предложили удалить это, он отказался с добродушным смехом, сказав, что это "сделало его более мужественным".

У него все еще была Сигурэ Кинтоки, его любимая катана после всех этих времен.

На поясе у него висели четыре нестандартных меча Угецу Азари в соответствующих ножнах. Его шелковая рубашка была более темного лазурно-голубого оттенка.

Как обычно, на его губах была видна улыбка.

Рехэй, который почувствовал себя обделенным и закричал: "О! Экстремальная драка между экстремалами!' , когда он вскинул кулак в воздух.

Рехэй всегда был самым позитивным и энергичным в группе, отсюда его привязанность к Sun flames. Его седые волосы были коротко подстрижены ежиком.

По этому случаю Рехэй снял повязку с переносицы, хотя "до крайности" отказывался снимать бинты с кулаков. Также недавно он проколол уши. Ему очень шла оранжевая шелковая рубашка.

Завязалась драка, несмотря на все усилия Тсуны и Ямамото.

Тсуна громко вздохнул. Как можно было ожидать, что он станет следующим боссом Вонголы, когда он едва мог контролировать своих собственных Стражей, ради всех богов!

С глухим стуком дверей в комнату ворвался Реборн, за которым следовали Тимотео, Вонгола Ноно.

Всем". он сделал паузу, убедившись, что привлек их внимание. "У вас есть 5 минут, чтобы подготовиться". — раздался властный голос Ноно.

Прямо перед тем, как он отправился к Тсуне и заботился о нем, как это сделала бы мать.

Тсуна улыбнулся доброму старику, прежде чем обнять его. Это застало Ноно врасплох, но он, тем не менее, ответил на улыбку.

"Спасибо тебе, Ноно. За все." — сказал Тсуна перед расставанием. "Я полагаю, ты останешься с нами даже после этого?" — спросил он с радостной улыбкой.

Ноно покачал головой, глядя вниз. "Спасибо тебе, Тсуна, за заманчивое предложение. Я — нет. Тем не менее, я продолжу служить семье Вонгола. — Он поднял глаза, увидев невысказанный вопрос в глазах Тсуны, прежде чем продолжить, — В штаб-квартире в Италии. Пока что. То есть пока ты не переедешь. — Закончил он, подмигнув.

Тсуна кивнул. "Тогда приходи". Реборн сказал ему, что до этого дойдет. Персонал, служащие, подчиненные и союзники не научились бы верно служить под началом Тсуны — как 10-го — если бы не ушла Ноно, 9-я.

Тсуне это не понравилось, но это был естественный порядок вещей, по крайней мере, он так слышал.

Ноно перешел к остальным, когда Реборн подошел к нему.

Да-ме Тсуна. Почти время." — сказал он с улыбкой.

"Я знаю Реборна". ответил Тсуна. "Помнишь, что я сказал тебе 2 года назад?"

Реборн кивнул.

"Я все еще так думаю, но теперь я более чем когда-либо уверен в наших связях. Узы семьи Вонгола. Узы наших союзников и друзей. Это придает нам устойчивости и поддерживает нас. Теперь я в этом уверен. ' — заявил Тсуна.

Во всей комнате воцарилась тишина, без каких-либо разговоров. Они все слышали, что сказал Тсуна.

Тсуна повернулся к ним, обращаясь ко всей комнате. "Все. Спасибо вам и еще раз одолжите мне свою силу". Сказал он, прежде чем отвесить глубокий поклон, который демонстрировал глубокое уважение и истинную честь.

Это был бы его последний раз, когда он кланялся кому-либо.

Тсунаёши всегда очень радуется, когда приезжает Реборн. Иногда аркобалено(1) Солнца кажется, что будь на то воля Тсунаёши — тот бы его вообще от себя не отпускал.

Реборн не очень понимает, чем это обосновано, но каждый раз не упускает шанса устроить внеплановый тест или тренировку.

— У меня есть час, — говорит Реборн. Он не появлялся в резиденции Вонголы чуть больше года и подозревает, что ещё немного, и ученик (который всё никак не станет бывшим) начал бы его искать. — Потом у меня задание в Испании. Чем ты хочешь заняться?

Тсунаёши смотрит виновато и давится зевком.

— Извини, можно я подремлю минут десять? — вздыхает он даже без привычного ехидства. — Совсем замотался...

— Хорошо.

"В конце концов, десять минут погоды не сделают, — думает Реборн, — а непутёвый ученик и правда выглядит не очень".

Десятый Вонгола засыпает сидя, сразу же, как только получает разрешение. И через пару минут начинает заваливаться набок.

Аркобалено Солнца вздыхает и придвигается ближе.

Тсунаёши спит у него на плече, и у Реборна не поднимается рука разбудить его ни через десять, ни через двадцать минут. Просыпается он только тогда, когда Реборн уже почти встал (и уже пять минут как должен был выйти).

— Уже уходишь?

— Самолёт, — коротко сообщает репетитор-киллер.

Ага... Удачи, — бормочет дон Вонгола. Сонный и взъерошенный, он выглядит младше своего возраста. Почему-то Реборну почти стыдно.

Тсунаёши просит его быть осторожным и не пропадать надолго. Реборн в ответ настоятельно рекомендует ему выспаться наконец и вообще больше спать.

Уже в Испании он случайно узнаёт, что у дона Вонголы были серьёзные проблемы со сном и что тогда Тсунаёши впервые за несколько недель спокойно и крепко проспал целый час.

Они ужинают в небольшом турецком ресторанчике — ну, Тсунаёши ужинает, а Реборн пьёт кофе, — когда аркобалено понимает, что что-то не в порядке.

— Реборн?

Помолчи, — вскидывает руку аркобалено. Тсунаёши покорно замолкает; "Всегда бы так слушался", — думает Реборн, буквально сканируя ресторанчик из-под полы шляпы. Леон(2) послушно перебирается ему на колено, повинуясь тревожности хозяина.

Один, двое, трое... Ещё пятеро на той стороне улицы.

— Тсунаёши, как тебе местный кофе?

"На кухню и через чёрный ход". Ученик согласно опускает веки. Им с Реборном уже давно не нужны слова в таких ситуациях, достаточно взглядов и условных жестов.

На кухню и через чёрный ход". Ученик согласно опускает веки. Им с Реборном уже давно не нужны слова в таких ситуациях, достаточно взглядов и условных жестов.

— М-м, а тебе? — Дон Вонгола лениво потягивается. — Как по мне, слишком крепок и сладок. Кстати, о кофе — я отойду на минутку?

Реборн хмыкает, отхлёбывая кофе.

— Иди.

В том, что Тсунаёши сможет за себя постоять, он не сомневается. Но сейчас у аркобалено нет настроения для внезапной тренировки. Зато есть настроение перестрелять тех, кто помешал ему допить кофе и съесть десерт.