Сын на полную ставку (джен)

Шаги гулко разносились по длинному темного коридору. Ни дверей, ни людей. Казалось, что у этого коридора нет логического конца. Этот коридор никогда не закончится, никогда ни к чему не приведет. Он будет вечно шагать по нему вперед, догоняемый тяжелым дыханием того, кто идет позади него. Он будет вечно ощущать, как кто-то наступает ему на пятки и тянет за невидимые нити, что крепко связывают его по рукам. Он будет вечно чувствовать страх перед неизвестностью…

Но стоит только этой мысли окончательно сформироваться в сознании, а липкому страху пробрать до костей, как вдруг перед глазами неожиданно, словно из ниоткуда, возникает дверь. Самая простая, из темного дерева. Она пугает даже больше, чем бесконечная пустота коридора. И он замирает перед ней, точно кролик перед удавом, сломленный, одинокий в этом беспросветном мраке, что окружает его с самого детства. Останавливается и тот, кто следует попятам.

Он чувствует тяжелое дыхание, которое становится все ближе, а затем его толкают вперед. Он делает шаг, утыкается лбом в прохладную дверь, но не может заставить себя ее открыть. Внутри все противится этому. Нет… Открыть ее — значит, навсегда проститься с жизнью. А с ней, какой бы несправедливой к нему она не была, прощаться не хотелось. И он не решается толкнуть последний барьер.

Вот только терпение его сопровождающего далеко не железное. Путы на руках обжигают и сдавливают. Они пропитаны неприятной магией. Нет, не темной и не светлой, просто неприятной, потому что эта магия лишает его всех его собственных сил, ограничивает, не позволяет сбежать от того, что ждет его за дверью. А там его не ждет ничего хорошего. И он не хочет шагать вперед. Он хочет сбежать. Далеко… Так далеко, как это только возможно. Он хочет оказаться в десятке тысяч миль от этого места, в тишине, в одиночестве… Там, где нет боли, предательства и лжи.

— Шагай уже! — приказывает раздраженный голос.

Он вздрагивает. Голос режет слух, отдается в груди тупой болью. Он пытается сделать шаг назад, но натыкается на невидимого конвоира, и тот толкает его вперед. Должно быть, его сопровождающий в конец теряет всякое терпение и, не испытывая жалости или сочувствия к молодому человеку, сам открывает дверь, силой заставляет пройти в большой круглый зал, где собралось несколько десятков людей в черных мантиях. И все эти люди смотрят в их сторону, пронизывают взглядами, презрительно кривят губы. Кажется, они все ненавидят его…

— Сюда. Твой черед еще не настал, — выплюнул его сопровождающий и толкнул в бок, приказывая занять место под трибунами.

Там же, в таком же незавидном положении, с волшебными кандалами на руках, сидели еще несколько молодых людей. Все были мрачны и бледны. Обреченные на смерть. И ОН был одним из них. Его взгляд потерянно блуждал с одного знакомого лица на другое, будто бы искал что-то. Ему не хотелось умирать. Жизнь, кажется, только началась. Он не должен был стоять здесь. Его место не тут! Не тут…

— Сядь уже, Снейп, твой бледный вид меня раздражает, — гаркнул один из заключенных и поднял на него взгляд воспаленных, покрасневших глаз. Он плакал? Да, кажется, он проронил не мало слез к этому моменту.

— На себя бы взглянул, — мрачно выплюнул в ответ Северус и опустился на низкую скамью напротив него.

— Нас казнят, — объявил тот. Голос его не дрожал, был ровным и спокойным, вопреки всему. — Но это малая плата за падение господина.

— Замолчи! Закрой рот, Родольфус! — вскинулась девушка, сидящая по правую руку от него. Ее безумный взгляд ни на секунду не останавливался на одной точке. — Не смей говорить такие слова! Господин не мог умереть! Господин не мог…

— Сама замолчи, Белла, — огрызнулся в ответ Родольфус. — Из-за тебя мы все здесь.

— Я вообще не должен был там оказаться! Не должен был! — зашептал Рабастан, хватая брата за руку. — Я не хочу, брат, не хочу умирать…

— Нас не убьют! — мрачно, но уверенно сказал Барти. Его взгляд был не менее безумным, чем у Беллатрисы, но в отличие от нее, он смотрел в одну точку. — Отец председательствует в суде. У него кишка тонка. И мы сделали все правильно! Так, как приказал господин! Тупые твари… Они ни черта не смыслят! Только и делают, что подтираются бородой великого и светлого…

— Что вы сделали? — негромко поинтересовался Северус.

Его самого авроры повязали в собственном доме на следующий день после смерти Поттеров. Ворвались впятером, крича что-то о прямой наводке. Оглушили и закатали рукав с прямым доказательством принадлежности его к силам Темного Лорда. Отрицать это было неблагоразумно.

— Разобрались с парочкой идиотов, — Белла громко, истерично рассмеялась. — Слышал бы ты, как визжали эти Лонгботтомы! О, эти крики… — Кажется, она совсем не раскаивалась, в красках расписывая, какие ужасные вещи они вчетвером проделывали с этой бедной парой.

Северуса замутило от подробностей пыток, Беллатриса была ему омерзительна. А ее горящие восторгом глаза злили так, что ему вдруг захотелось задушить ее голыми руками. Но… разве он был чем-то ее лучше?

Это он… Он виноват во всем этом. И в произошедшем с Лонгботтомами, и с Поттерами… Он стал причиной помешательства господина. Потому что именно он принес ему это проклятое пророчество… Пророчество, что разделило его жизнь на до и после. Оно, однозначно расшифрованное Лордом, как угроза его жизни, ядом разливалось от сердца по телу. Северус страдал. Он считал себя виновным в том, что Лорд выделил своей целью Лили и ее сына. И он предал господина…

— Я бы и на Поттеров с радостью посмотрела! — протянула Беллатриса, мерзко ухмыляясь. Северус вздрогнул. — Думаю, милорд был как всегда прекрасен в своем гневе… Наверняка он хорошенько развлекся с этой грязнокровкой…

— Я тебе шею голыми руками сверну, тварь! — из темного угла, ранее незамеченный Северусом, показался Блэк. Он бросился на кузину и точно бы сломал ей шею, если его не ударил в спину один из надзирателей. — Тварь! Тварь… — А Беллатриса только громко рассмеялась в ответ, ничуть не испугавшись. — Чтоб ты сгнила в Азкабане, тварь!

— Взаимно, кузен…

Северус попытался отстраниться от всех и всего, что его окружает. Он не хотел этого слышать. Он не хотел видеть. Он мечтал исчезнуть. Навсегда. Может, смерть — это не так уж и плохо? Может, будет даже и хорошо, если его казнят? Северус ненавидел себя, ненавидел свою жизнь, но в действительно пожелать умереть никак не мог. Он не должен был оказаться здесь. Не должен был. Он не должен был предстать перед судом, попасть в тюрьму или под поцелуй дементора… Это была не его судьба… И потому горькая слеза невольно сорвалась с его ресниц.

— Поздно лить слезы, — Родольфус заметил его слабость. Северус вскинул на него болезненный взгляд. — Гордо прими это, Снейп. Господин был бы рад узнать, что мы остались верны ему до самого конца…

Верны… Это слово острой иглой пронзило сознание. Он не был верен. Он предал господина в ту же секунду, как тот отказался сохранить жизнь Лили Поттер. Он упал на колени перед другим человеком и отдал ему свою волю и свою жизнь, но и тот не выполнил своего обещания. Он был омерзителен самому себе. Его уже давно начало потряхивать. Кажется, тело охватил озноб. Холод пробирался под кожу, а жар ломил кости. Страх…

— Почему ты так спокоен? — Северус попытался отыскать в глазах напротив ответ на самый важный сейчас вопрос.

— Потому что я уверен, что сражался за правду.

Северус опустил взгляд на свои руки, стиснул зубы и зажмурился. Какая правда могла быть в убийстве невиновных? Какая правда могла быть в том, что все они делали? Этот мир погряз во лжи, и правды в нем никогда не найти. От этого становилось больно. На глаза наворачивалось все больше слез. А он продолжал жмуриться, сдерживая их и вспоминая свою жалкую и никчемную жизнь. Предатель… для единственного друга, для господина, для некогда казавшихся истинными идеалов…

Северус настолько погряз в собственных переживаниях, что не заметил, как вдруг остался под трибунами один. Он не слышал приговоров своих бывших товарищей, не слышал слов судей, что объявляли вердикт его школьному врагу. Он не знал, что вот-вот настанет его черед, и не был к этому готов. Поэтому слова появившегося перед ним смотрителя стали большой неожиданностью. Сердце застучало так быстро, как никогда раньше. Поперек горла встал ком.

— Ты глухой? Я сказал, поднимайся, — хрипло выплюнул мужчина, схватил его за плечо и дернул вверх, вытолкнул из-под трибуны. — Садись на стул, — приказал он.

Северус прошел в центр зала на негнущихся ногах. Тело сковала слабость. Он старался не смотреть ни на одного из судей. Шел, глядя себе под ноги. Опустился на стул и зашипел, когда ледяные цепи, вырвавшись из пола, сковали его по рукам и ногам. Он был один. Всегда был один. И теперь никто ни за что не встанет на его защиту. Он, отмеченный рукой Темного Лорда обречен последовать за всеми прочими Пожирателями Смерти в Азкабан.

— Назовите свое полное имя, — раздался холодный голос судьи.

Северус вскинул голову, встретил презрительный взгляд старшего Крауча. Тот смотрел на него с высоты своей трибуны, как на жалкого червя. И это почему-то разозлило. Если до этого момента ему только хотелось заставить себя поверить в то, что его место не здесь, то в это самый момент ему действительно так почудилось. Словно бы это была не его жизнь. Может, это даже и не его тело? Может, он вовсе не…

— Имя! — настойчиво повторил Крауч, ударяя ладонью по кафедре.

— Северус Тобиас Снейп, — выдавил из себя Северус. Эти слова дались ему с большим трудом. Ему показалось, что он соврал. Но другого имени у него нет, ведь так? Он всегда был и остается Северусом Тобиасом Снейпом, одним из Пожирателей Смерти, жалким трусом… безвольной игрушкой в руках тирана.

Северус не слышал, что судья говорил дальше. Кажется, ему зачитывали обвинение? Или речь шла о чем-то еще? Возможно, там фигурировали и другие имена… Он не слышал, только тяжело дышал, точно загнанная лошадь и водил взглядом по трибунам, блуждал им с одного лица на другое, пытался отыскать кого-то знакомого. Но здесь не было никого, кого бы он знал. Разве что некоторые напоминали о… Северус не мог вспомнить, кого именно, но у него было ощущение, что когда-то он должен был уже встретиться вон с тем мужчиной, по центру левой трибуны. И вон с тем, что сидел чуть выше. А по правую руку и вовсе сидел некто, напоминающий Северусу его самого. Странно, он будто бы смотрел на свою постаревшую версию.

— Мистер Селвин, прошу вас зачитать обвинение, — сказал судья, и в висках отчего-то сдавило. Северус остановил взгляд на одном из тех, кого отметил минутой ранее.

— Конечно, господин судья, — отозвался мужчина и поднялся на ноги, разворачивая перед собой узкий пергамент. Он смерил заключенного под стражу коротким незаинтересованным взглядом и принялся читать: — Северус Снейп, вы обвиняетесь в пособничестве темным силам и поддержке идеи переворота военным путем. Вы также обвиняетесь в массовом убийстве магглов… — холодным, безэмоциональным голосом зачитывал мужчина.

Северус вздрогнул. Убийство? Но он никого не убивал! Он никогда! Ни за что! Он не виноват в том, что говорил этот Селвин! Это неправда… Северус дернулся в цепях, попытался подняться, выкрикнуть что-то в ответ на эту лживую клевету, но все тщетно. Цепи крепко держали его на месте, а из горла не вылетело ни звука, как бы он не пытался. Как же это… Почему Селвин врет? Почему вменяет ему ненастоящую вину… Северус никого не убивал. Эти магглы… Это неправда.

— Вы хотите что-то добавить, Лорд Принц? — вдруг уточнил Крауч.

Северус задрожал от бессильной ярости. Он сразу же понял, что ему стоит развернуться, и не прогадал. Тот самый мужчина, что показался ему очень похожим на него самого… Лорд Принц. Он видел его впервые. Впервые видел собственного деда. Того, кто ни разу не вспомнил о нем за все эти долгие безрадостные годы. Того, кто не почесался даже ради спасения родной дочери, загибающейся в маггловском рабочем районе, вечно опасаясь кулака жестокого алкоголика.

Их взгляды пересеклись. Принц поднялся со своего места и теперь смотрел на него с высоты трибуны совершенно безразлично. В его черных глазах ничего не дрогнуло. Кажется, ему было абсолютно все равно на своего внука. Обижало ли это Северуса? Нет, скорее злило. Он был безумно зол на деда, потому что у него не осталось никого… совершенно никого близкого. И вот от этого уже становилось больно. Северус горько скривился, понимая, что не услышит поддержки от этого сурового человека. И он не ошибся.

— Нет, господин судья. Ничего, — ответил Принц и вернулся на свое место. Не защитил…

Почему? Почему так? Почему именно ему было суждено родиться в такой семье? Ни отец, ни мать, ни дед. Никто из них никогда не пытался его защитить. Почему! Лучше бы у него и вовсе не было никаких родственников. Лучше бы он с самого начала был один по-настоящему! Возможно, тогда ему не было бы так горько в эту минуту. В висках застучало с новой силой. Что-то казалось ему неправильным во всем этом… Что-то кричало из глубин сознания, что его окружает обман.

Он не должен находиться здесь…

— Так как у стороны защиты нет никаких дополнений, Северус Снейп признается виновным по всем пунктам обвинения…

— Что? — выдохнул Северус, поднимая на судью изумленный взгляд. — Но я не виноват! Я никого не убивал! — отчаянно закричал он.

— Молчать! — Крауч ударил молотком по столу. — Вам слово не давали…

— Я никого не убивал…

— Вы отрицаете свою причастность к организации под предводительством Тома Марволо Реддла?

— Нет, но…

— Вы отрицаете, что были всецело преданы его жестоким идеям?

— Нет, но…

— Виновен! — вынес свой вердикт Крауч.

— Возражаю, господин судья, — вдруг раздался спокойный, негромкий голос. На ноги поднялся Альбус Дамблдор. — Полагаю, у меня есть возможность внести в дело обвиняемого смягчающие обстоятельства… Я желаю выступить в защиту этого мальчика. Принадлежность к какой-либо идеологии еще не делает из нас монстров, не так ли?

— Как вы можете говорить подобное! Идеи Темного Лорда губительны! И каждый, кто их поддерживает, преступник!

— Позвольте, всякая идея может показаться привлекательной лишь вначале. Но если человек способен раскаяться и пересмотреть свои взгляды, можем ли мы называть его плохим?

— За время заседания мы ни разу не услышали от мистера Снейпа слов раскаяния. Этот человека не признает свою ошибку.

— Будем честны, Бартемиус, в своей ненависти, вы не дали ему сказать и пары лишних слов, — надавил Дамблдор. — Я уверен, этот мальчик раскаивается в том, что встал не на ту сторону. Поинтересуйтесь лично и оцените степень искренности молодого человека, — предложил он. Крауч недовольно скривился, но, очевидно, не мог игнорировать человека, чье слово так высоко ценилось в их обществе.

— Хорошо, — нехотя согласился он и взглянул на обвиняемого. — Северус Тобиас Снейп, вы все еще поддерживаете идеи Темного Лорда?

— Я… — Северус знал, что должен ответить. Он знал, потому что больше не был верен господину. Он ненавидел его столь же сильно, сколько тот сам ненавидел магглов. Его жестокость претила. Его слова отзывались внутри тошнотой. Его взгляды вызывали отчаянное желание пойти против. Или нет…

— Вы сомневаетесь в ответе? Темный Лорд все еще является для вас идеалом?

— Нет! — воскликнул Северус. — Темный Лорд не является, но…

— Но? — раздраженно бросил Крауч.

А Северус и сам не знал, что это еще за «но». Мысли путались. Голова трещала. Почему он пошел за Темным Лордом? Северус ведь никогда не был жесток, правда? Он пошел только потому, что тот обещал силу? Может, он обещал свободу? Или богатство, какого Северус никогда не имел? А может, он пошел к нему от безысходности? Просто потянулся за старшими товарищами, поверил в восхищенные слова Люциуса? Или нет?

— Темный Лорд не является моим идеалом. Я… ненавижу его… — негромко сказал Северус, и в груди неожиданно стало так больно. Но почему? Разве он сказал неправду? На глаза навернулись слезы, он вскинул взгляд, обвел всех собравшихся, встретился со взглядом деда, надеясь отыскать в его глазах какой-то ответ, но все было тщетно, а боль с каждой секундой становилась только сильнее. Казалось, что он только что предал единственную настоящую правду… — Теперь он мертв, и я могу сказать это вслух… Я его ненавижу.

* * *

Северус резко сел в кровати. Его сердце заполошно стучало в груди. Обрывки сна казались ему такими реальными, будто бы все было взаправду. Будто бы он действительно находился в суде, и все эти страшные люди смотрели на него, как на какого-то… Он даже не мог подобрать верного слова. Но их взгляды были совсем не добрыми. И… почему-то они считали, что он кого-то убил. Все они… И даже дед Принц, который совсем недавно передал ему письмо. Даже Финеас, который только накануне вечером играл с ним в шахматы.

Но даже не это отзывалось болью в маленьком сердце, а собственные слова и осознание того, что в его сне все говорили о смерти Тома. На глаза тут же навернулись слезы. Том не может умереть. Это невозможно! Этого просто не может быть. Но желание проверить его уже захватило все его сознание. Северус вскочил на ноги, наплевав на всякую обувь, и выбежал за дверь спальни. Шмыгнув носом, он ожесточенно смахнул слезы и побежал по длинному, освещенному лишь светом луны коридору к самой дальней двери. Остановился, заполошно дыша, и с силой постучал.

Ответа долго не было. Северус постучал снова, затем еще раз, и еще, и еще… Страх захватил все его существо. Его затрясло, а сердце больно кольнуло. Не выдержав, Северус потянул за ручку и толкнул дверь. Он спешно переступил порог спальни, взглянул на кровать и замер. Постель была заправлена, хозяина в комнате не было. Но где же тогда его искать? Мысли скакали с одной на другую, и он не придумал ничего лучше, чем спуститься на первый этаж.

Северус спрыгнул с последней ступени, оглянулся, не обнаружил никого из обитателей дома, прикусил губу и выглянул на улицу. Тишина. Ночь законно властвовала над виллой, и все приличные люди в это время должны были спать. Но дедушка куда-то пропал. И это настораживало не меньше, чем приснившийся сон. Времени, казалось, совсем нет. Ему было необходимо убедиться в том, что с Томом все хорошо. Но как это сделать отсюда, из Италии, когда дедушка пропал, ничего не сказав! Северус сжал кулаки и побежал в гостевое крыло, чтобы постучаться еще в одну дверь.

— Северус? — Франческа открыла ему спустя несколько долгих минут. Сонно потирая глаза, она глянула на него с укоризной. Совсем по-взрослому. — Ты время видел? Если магистр Медичи узнает, что ты бродишь по ночам, да еще и босиком… — добавила она весьма грозно, опустив взгляд, — будет очень недоволен! И из-за тебя мы все пострадаем!

— Но дедушка пропал! — отчаянно воскликнул Северус в ответ. Его Итальянский за прошедшие два года стал значительно лучше. Он говорил уже практически без акцента. А иногда и вовсе думал на этом языке, забывая английские слова. Дедушка Лучано был очень строг в вопросе его обучения и допускал английскую речь только в самых крайних случаях.

— Как пропал? Куда пропал? — не на шутку изумилась Франческа.

— Не знаю, но его нет в спальне. А он мне очень нужен!

— А я тут причем? — возмутилась Франческа. — Я его тебе найти не смогу. А ты, между прочим, такой замечательный сон испортил! — сказала она, оглянулась и, оценив встревоженный вид мальчика, добавила: — Чего ты так распереживался? Наверняка магистр отправился куда-то по очень важным делам. Вернется утром. Он всегда присоединяется к завтраку, ты же и сам знаешь.

— Но он нужен мне сейчас. Ты не понимаешь!

— Да, я не понимаю, потому что ты не говоришь причину такой спешки.

— Мне нужно домой. В Англию, — добавил Северус, заметив замешательство на лице девочки. — Это очень! Очень важно! — повторил он с надеждой, что старшая подруга что-нибудь придумает. — Помоги!

— Чем же я помогу? — озадачилась Франческа и нахмурилась. — Может, разбудить маэстро Галло? Наверняка он что-нибудь знает об исчезновении магистра. — Но Северус в ответ замотал головой. Почему-то он был уверен, что маэстро им точно не поможет. Тот боялся магистра, как огня, и всякое нарушение правил совсем не любил.

— Может, ты знаешь, как мне переместиться самому?

— Шутишь?! Конечно же, я не знаю! — Франческа тяжело вздохнула и нахмурилась пуще прежнего, неожиданно заметив, как покраснели глаза мальчика. Она уже достаточно привыкла к темноте, и теперь бледное лицо Северуса казалось ей ярче, чем при первых минутах встречи. Теперь ей стало очевидным, насколько тот был чем-то расстроен или даже напуган. — Я считаю, что нет иного способа. Нужно дождаться магистра. Утром он вернется, вот увидишь. Что так тебя так взволновало?

— Ничего, — буркнул в ответ Северус, разочарованный тем, что девочка ничем не может ему помочь. — Подожду до утра, — удрученно согласился он отвернулся.

— Только оденься, — попросила его Франческа, отчего-то уверенная в том, что ждать магистра тот собирается на улице, у главного входа.

— Угу, — бросил в ответ Северус и поплелся обратно к своей комнате.

Ждать он действительно собирался на улице. На лавочке у фонтана. Там он наверняка не пропустит возвращения дедушки. Но прежде всего ему действительно стоило одеться. Поэтому первым делом Северус вернулся в свою комнату, выбрал чистую рубашку, брюки, завязал шнурки на ботинках и с тяжелым сердцем отправился ждать Лучано. Его терзали сомнения, а в груди продолжала сжиматься неприятная пружина. В ушах, сменяя друг друга, звучали фразы из сна. И громче всего звучали собственные слова: «Я его ненавижу».

Но ведь это не было правдой! И от этого становилось невероятно больно. Будь Том хоть трижды самым темным и самым жестоким магом, но Северус ни за что его не возненавидит! Ни за что! И этот дурацкий сон… Его пора было бы уже выкинуть из головы, но почему-то сделать это никак не выходило. Кто все эти люди? Почему они появились в его сне? Почему судили его за такие страшные вещи? И почему сам он считал себя предателем? Больно… Глаза вновь защипало от слез.

— Вот, а то замерзнешь, — Франческа вышла к нему полчаса спустя с пледом в руках.

— Только не говори ребятам, что я плакал, — попросил Северус негромко и стер слезы. — Джованни меня засмеет.

— Не скажу, — пообещала Франческа, прикрыла зевок ладошкой и подняла голову к звездному небу, такому уже по-летнему яркому.

Они больше не заговаривали. Франческа молчаливо сидела рядом, разглядывая звезды, а Северус все думал и думал о своем сне, с каждой минутой все больше переживая о Томе. Они нормально не виделись вот уже целых два месяца. Нет, Том, конечно, навещал его на вилле, но эти встречи казались такими мимолетными, короткими, и Северусу их очень не хватало. Иногда ему начинало казаться, что Тому он больше не нужен, тот все время говорил о работе, о важных мировых делах, о которых не стоит думать маленьким, как Северус, детям, и только обещал, что заберет его домой через неделю, или две, три — это самое большее…

— Магистр идет, — Франческа ткнула его в бок, привлекая внимание. Северус вскочил на ноги.

­— Я должен узнать что-то страшное? — Лучано остановился перед ними. Его спокойный взгляд прошелся по лицам детей. — Что случилось, Северус?

— Дедушка! — Северус подался вперед. — Я… — начал было он, но замялся. Тогда Лучано кивнул Франческе, чтобы та ушла. И девочка понятливо послушалась его молчаливого приказа. — Я хочу домой, — выдохнул тогда Северус.

— Марволо сообщил мне, что прибудет в эту субботу, чтобы забрать тебя. Три дня тебе придется потерпеть. — Лучано ничуть не изменился в лице, но, кажется, Северус усел заметить что-то в черных глазах. Возможно, такое желание внука несколько его задело.

— Ты не понимаешь! — возразил Северус. — Мне сон приснился, — поведал он, — я…

— Это был кошмар? — уточнил Лучано, и Северус кивнул, не имея сил продолжить. — И в этом сне, полагаю, с Марволо что-то случилось?

— Дедушка… — Северус судорожно выдохнул, зажмурился и вновь кивнул. — Пожалуйста, ты ведь можешь отправить меня домой?

— Взгляни на меня, — приказал Лучано и твердо обхватил его подбородок, заставляя поднять взгляд. Тяжело вздохнул. — Я перемещу тебя в поместье…

— Правда? — обрадовался Северус.

— После завтрака, — твердо закончил Лучано. Северус поник. — Я не готовил портключ и не собирался перемещаться на столь большие расстояния сам, тем более не собирался перемещать кого-то еще. В отличие от Марволо, я не могу так бездумно тратить запасы своих сил, мне нужно подготовиться, — добавил он. — И ты ведь не забыл, что ты здесь не один?

— Финеас, — вспомнил Северус, а внутри что-то дрогнуло. Там, во сне, именно Финеас зачитывал его приговор безразличным голосом. Больно…

— Именно. А сейчас приведи себя в порядок, умойся и спустись на завтрак так, как подобает. Запомни, никто посторонний не должен видеть твоих эмоций.

— Да, дедушка, как скажешь, — Северус согласно кивнул.

Получив долгожданное подтверждение скорого возвращения домой, он воспрянул духом. Поднялся в свою комнату, привел себя в порядок, как и было приказано, спустился на завтрак к назначенному часу и ни словом, ни делом не показал, какая буря бушевала у него внутри. Не показал он своих эмоций даже перед Финеасом, который, кажется, был несколько обеспокоен тем, что их отправят в поместье без разрешения на то Лорда.

— Что-то случилось, Северус? — поинтересовался он, когда они последовали за Лучано к площадке для перемещений.

— Вовсе нет, — ответил Северус вполне спокойно и даже сумел улыбнуться, хотя на месте привычного доброго Финеаса видел того, холодного и безразличного, что зачитывал ему приговор.

— Тогда почему мы возвращаемся? Разве Лорд отдавал такой приказ?

— Нет, — сказал Северус, — мы возвращаемся, потому что я соскучился по дому. Разве это плохо? Думаешь, Том это не понравится?

— Я не возьмусь предполагать.

— Не переживай, Финеас, я тебе защищу, если это понадобится, — протянул Северус, тронув его за руку в качестве поддержки и мотнул головой, отгоняя тот образ, что преследовал его со сна. Финеас ведь совсем не плохой. А этот сон напрочь лжив! — Мы готовы, дедушка.

— Финеас, в перемещении поведете вы. Портал настроен на поместье. Не потеряйте мне внука.

— Ни в коем случае, магистр, — твердо кивнул Финеас, взял у него из рук портключ и крепко взял Северуса за руку.

— Передай Марволо, Северус, что я навещу вас в середине июня. Нам есть, что обсудить. Отправляйтесь.

— Спасибо, дедушка! — Северус благодарно ему улыбнулся и спешно кивнул Финеасу. Он хотел как можно скорее оказаться дома.

Перемещение было обычным. Северус давно к этому привык. К тому же, все неприятные ощущения были такими незначительными на фоне тревоги, что росла в его душе. И вот, стоило им очутиться в саду поместья, Северус со всех ног бросился в дом. Он промчался мимо появившегося на пути эльфа, взбежал по лестнице на второй этаж и ворвался в кабинет Тома, но тот оказался пуст. Тогда Северус проверил его спальню, пробежал все комнаты, обследовал первый этаж и, тяжело дыша и хмурясь, остановился перед Финеасом в холле.

— Маленький хозяин чем-то встревожен? — эльф, поглядывающий на него с опаской, решительно подал голос.

— Нет! — резко ответил ему Северус, а затем спросил: — Где Том?

— Хозяин не появлялся в поместье со вчерашнего вечера, — пропищал эльф в ответ. Сердце Северуса пропустило удар.

— А ты знаешь, куда он ушел?

— Лонки не знает. Но Лонки может сказать, что хозяин покинул поместье в сопровождении лорда Малфоя.

— Точно, наверное, он и сейчас у Абраксаса, — с надеждой выдохнул Северус. — Я проверю.

— Северус, это не лучшая идея, — попытался остановить его Финеас, но не успел, ведь того уже и след простыл.

Северус вновь взбежал по лестнице, добрался до кабинета Тома и оглянулся. Он знал, где хранился летучий порох и, конечно, был знаком с тем, как его использовать. Главное, правильно и четко произнести конечный пункт. Сам, в одиночку, Северус еще никогда не перемещался, но сейчас он был уверен, что наверняка сделает все правильно. Он взял горсть пороха, остановился перед камином и невольно бросил взгляд на часы. Время подходило к десяти утра.

— Поместье Малфой, — четко сказал Северус, бросил порох в камин и безбоязненно шагнул внутрь вспыхнувшего пламени.

Новое перемещение, ничего необычного. Северус шагнул из огня в знакомом кабинете, запнулся о низкую решетку, неловко упал на светлый ковер, пачкая его пеплом, и досадливо потер локоть. Но грустить по этому поводу было некогда. Решив, что никому не расскажет о столь позорном появлении, он поднялся на ноги, спешно отряхнулся и шагнул к двери, выглянул в коридор, решая, куда ему стоит пойти в первую очередь. В гостиную? Или, может, в столовую? А может, в комнату к Люциусу? Нет же, парень наверняка еще не вернулся из Хогвартса…

— Маленький господин потерялся?

— О, — Северус вздрогнул от неожиданности и кивнул эльфу. — Твой хозяин дома?

— Хозяин в зале собраний, — проскрежетал эльф и хотел было добавить что-то еще, но не успел.

Северус вновь ему кивнул и сорвался с места. Он знал, где находится этот зал. Он как-то заходил туда с Люциусом. Поэтому отыскать нужные двери не составило никакого труда. Перед дверьми Северус замер на мгновение, неожиданно засомневавшись, но стоило только вспомнить сон, как переживания захватили его с новой силой. Нет, медлить было никак нельзя! Северус резко выдохнул и уверенно толкнул двери, переступил порог и несколько стушевался, когда в эту же секунду на него обратились взгляды всех сидящих за столом магов.

— Что ты здесь делаешь? — холодный голос разбил звенящую тишину. Северус поймал взгляд Тома. Ему хотелось подойти ближе, обнять мужчину, но он не решился сделать это вот так, на глазах у всех этих лордов. Тому это точно не понравится.

— Мне нужно с тобой поговорить, — негромко сказал он.

— Ты не видишь, что я занят? — голос Тома звенел от гнева. Или так только казалось. По крайней мере, все сидящие за столом точно напряглись, а вот Северуса, наоборот, расслабился.

— Но это важно! — даже весьма звонко возмутился он. Том смерил его внимательным взглядом, тяжело вздохнул, но, вопреки ожиданиям своих соратников, поднялся на ноги.

— К моему возвращению этот вопрос должен быть решен, — бросил он Пожирателям, а сам направился к Северусу, вытолкнул его за пределы зала и захлопнул двери, для надежности бросив на них пару заглушающих чар. — Объясни мне, почему ты не в Италии? — голос его все еще был холоден, точно арктический лед, но во взгляде что-то изменилось. В нем сверкнуло беспокойство.

— Папа! — Северус не выдержал и прижался к нему, крепко обнимая. Том растерянно ответил на эти объятия и непонимающе нахмурился.

— Что случилось, Северус?

— Ничего, — выдохнул тот в ответ и шмыгнул носом. — Я просто рад тебя видеть!

— Мы виделись в воскресенье, — напомнил ему Том, — совсем недавно. — Он отстранил мальчика от себя и внимательно заглянул в его глаза. — Что произошло? Почему ты один? Лучано совсем сошел с ума?

— Нет! Он… Я просто попросил его отправить меня домой. А сюда… я переместился камином из твоего кабинета, — сказал Северус и признался: — Мне приснился ужасный сон. И я… Пап, — выдохнул Северус, цепляясь за его рубашку, глаза защипало, — я ведь еще тебе нужен?

— Разве я давал тебе повод думать иначе?

— Не давал, — Северус улыбнулся.

— Снова мнешь мою рубашку. Сколько можно повторять тебе одно и то же по тысяче раз! — Том раздраженно скривил губы. — И что это за неожиданная истерика. Тебя напугал жалкий сон? Отвратительно.

— Ты ведь не злишься?

— Ты даже представить себе не можешь, насколько я на тебя зол, — холодно возразил Том. — Мало того, что ты в одиночку добрался сюда, так еще и посмел прервать собрание. Не думай, что избежишь наказания.

— Не страшно, — беспечно пожал плечами Северус. Ему сразу же стало легче. Том здесь, живой и здоровый, все такой же всем недовольный, но совершенно точно не собирающийся отказываться от него. — А долго оно еще будет, это твое собрание?

— Столько, сколько потребуется. Идем, я отправлю тебя обратно…

— В Италию? — испугался Северус и крепче вцепился в его рубашку, мотая головой. — В Италию не хочу. Я хочу с тобой!

— Северус, хватит мять мою одежду! — Том медленно выдохнул, желая успокоиться. — Не в Италию. Домой я тебя отправлю.

— А можно здесь подождать?

— Нет.

— Ну, пожалуйста!

— Если отцепишься от моей рубашки.

— Хорошо! — Северус тут же отпустил ткань, убирая руки за спину, чтобы ненароком не вцепиться в нее вновь. — Могу подождать с тобой в зале?

— Нет, только не так. Люциус должен быть в малой гостиной. Посиди с ним. И… — Том притянул его к себе, чуть наклонился и добавил: — Еще раз вытворишь нечто подобное без моего ведома, высеку, понял меня?

— Понял, — обиженно буркнул в ответ Северус. — Но бить детей — это не гуманно.

— Меня это не волнует, — отрезал Том и коротко обнял его, будто бы даже извиняясь за свою резкость. — Что бы тебе там не приснилось, Северус, в реальности этого нет, — добавил он неожиданно мягко. Северус согласно кивнул. — Иди.

— Хорошо, — Северус облегченно улыбнулся, сделал пару шагов по коридору, но внезапно замер и обернулся, останавливая на Томе по-взрослому серьезный взгляд. — Соберешься домой, про меня не забудь, — твердо наказал он, а стоило Тому вскинуть бровь в легком удивлении, улыбнулся и побежал на поиски Люциуса.

Все было хорошо. Том был в порядке. И все вокруг было ровно таким, как и все предыдущие несколько лет. А это значило лишь, что о сне совсем не стоило переживать. К тому же он уже давно не Северус Тобиас Снейп. Его зовут иначе. И он не одинок. У него есть Том, есть дедушка Лучано и даже появились друзья. Он не тот, кем показал его этот дурацкий сон. И он не предатель! Он… Северус Алессандро Медичи, сын Темного Лорда и величайший зельевар в истории. Впрочем, последнее он еще обязательно когда-нибудь докажет.

Северус убежал, а Том еще несколько долгих минут стоял на месте, смотря ему вслед. Странно… Его одолевали разные чувства. По всем правилам он должен быть зол на мальчишку за непослушание и столь неожиданную выходку. Надо же, в самоволку сбежать из Италии в Англию — и помощь Лучано в этом деле Тома волновала в последнюю очередь, — добраться до поместья Малфоев и, ничуть не задумавшись, ворваться в зал посреди собрания! Том должен быть не просто зол, он должен пребывать в настоящей ярости, но… Ничего подобного он не чувствовал.

Наоборот, в груди отчего-то поселилось приятное тепло. А еще легкое волнение и странная грусть. Том опустил взгляд и осторожно коснулся пальцами ребер, ровно в том месте, где еще совсем недавно его касалась черноволосая голова. А Северус подрос… Мысль эта возникла сама по себе и принесла за собой, ко всему прочему, еще и неясный страх. Распознав последнее чувство, Том криво усмехнулся. Страх? Какая глупость! И все же… как быстро пролетело целых два года. Время было неумолимо.

Том развернулся и протянул руку к двери, но не открыл ее. Впрочем, ему понадобилась всего минута, чтобы вернуться на рабочий лад. И пускай мысли продолжали цепляться за что-то такое ненужное сейчас, что своим появлением взбудоражил Северус, он был готов продолжить собрание. Все они проделали немалый путь за эти два года и просто не могли оплошать сейчас, когда до выборов нового министра осталось так мало времени. Их кандидат обязан одержать победу, иначе все заключенные ранее союзы подвергнутся пересмотру.

Недовольно скривив уголок губ, Том все же толкнул дверь. Он вернулся в зал с привычно бесстрастным лицом и холодным взглядом, дошел до своего места во главе стола и оглядел собравшихся. Никто из лордов не смел комментировать произошедшее. Конечно, появление мальчика не стало для них чем-то удивительным, но неожиданным это назвать все же было можно. За прошедшие несколько лет подобное происходило не часто. Впрочем, пару раз Северус все-таки имел смелость прерывать собрания, и так как он все еще способен повторять такой опасный трюк, стоило бы сделать вывод, что и сегодня это сойдет ему с рук.

— Кто-то желает это прокомментировать? — Том холодно оглядел всех своих подчиненных, внимательно задерживаясь на тех из них, кто не мог скрыть своего напряжения. В ответ все молчали. Самоубийц за столом не было. — В таком случае, продолжаем с того места, на котором остановились. Я все еще желаю услышать ответ на свой вопрос…

— Господин, — подал голос Эйвери. Он выпрямился, расправил плечи и медленно поднял взгляд от стола. — На данный момент в нашем распоряжении нет таких ресурсов.

— Но зато они есть у Дамблдора, — протянул Том в ответ, презрительно кривя губы. — Неужели ты хочешь сказать, что мы хуже этого надоедливого старика? Он, практически безвылазно сидя в школе, умудряется обойти вас, высокородных лордов, будто играет с детьми. — Том с силой ударил по столу ладонью, и все Пожиратели вздрогнули. — Почему вы расстраиваете меня…

— Мой Лорд, — Абраксас взял на себя удар, — позвольте мне разобраться с этим.

— Нет, — резко отказал ему Том, — у тебя есть свои задачи. Занимайся предвыборной компанией.

— Полагаю, мы смогли бы тем самым сослужить хорошую службу для моего политического рейтинга, — не отступил Абраксас. Том встретил его уверенный взгляд и замер на несколько долгих секунд, будто бы обдумывал что-то.

— Или навредить ему, — наконец заключил он. — Это опасная игра перед самыми выборами, Абраксас. Если ты не станешь министром, мой договор с Медичи рассыплется прахом, а вместе с ним сгорят и все договора с итальянскими родами, которые только и ждут своего часа, когда мы сможем их заверить перед магией. Я не хочу рисковать сейчас, когда уже проделал столько работы.

— Думаю, я смог бы заручится поддержкой Дамблдора в этом вопросе, — вдруг сказал Лестрейндж. Все взгляды тут же обратились на него.

— Интересно, как же? — спросил Том ледяным тоном. Поддержкой Дамблдора он бы пожелал воспользоваться только в самом крайнем случае. Старик совсем не прост. Обмануть его на благо собственных идей будет очень сложно, а оставаться у него в долгу — этот вариант Том даже не рассматривал.

— Через попечительский совет.

— Насколько мне известно, тебе до сих пор не удалось подчинить совет нам, — Том недовольно скривил губы.

— И все же, — уверенно продолжил Лестрейндж, — я занимаю там не последнее место. К моим словам прислушиваются. Мои предложения принимают. Школа хорошо живет и за мой счет в том числе. А наш вопрос напрямую завязан на Хогвартсе. Почему бы не продвинуть хорошую идею на собрании попечителей, чтобы те надавили на директора. Проект им понравится, несмотря на то, что это поддерживает ваши интересы, мой Лорд.

— Дамблдор не примет проект, — отозвался Гринграсс. — Он трижды отказал нам в совете лордов. Его голоса перебивают наши. Пруэтты отказались от своей нейтральной позиции, — напомнил он. — Отныне они люди старика.

— Вы зря тратите мое время, господа, — выплюнул Том, — вопрос должен был быть решен до этого собрания! Вы разочаровываете меня все больше… Кажется, всем вам не хватает должной мотивации, — с угрозой протянул он. Пожиратели подобрались. — Может, стоит напомнить вам, что будет, если мы не добьемся успехов на политической арене. Обещаю вам, все вы первыми отправитесь в бой…

— Я настаиваю, — Абраксас вновь взял слово и даже приподнялся из-за стола. — Господин, позвольте мне разобраться с этим вопросом. Я смогу продвинуть проект в министерстве, минуя совет и нынешнюю администрацию. — Он говорил уверенно, ничуть не сомневаясь в своих силах. — Ошибок не будет.

— Хоть одна ошибка, Абраксас, и ты пожалеешь о своей настойчивости.

— Я не сомневаюсь в этом, мой Лорд, — Абраксас покорно склонил голову. — Наша предвыборная компания не пострадает. Кроме того, когда проект утвердят, и о нем станет известно общественности, я уверен, нас поддержат даже с большей отдачей.

— Проект неоднозначен, он повлияет на студентов Хогвартса. Не всем это может понравиться. Твое имя не должно звучать там даже близко.

— Да, мой Лорд, я это понимаю.

Том тяжело вздохнул, но все же кивнул ему, соглашаясь. Абраксас как никто другой умел добиваться своего. Не было сомнений, продвинуть проект в министерстве вполне в его силах. Однако риски все равно оставались высоки. Общественность любит, когда помогают детям и старикам, поддерживает это, но в то же время весьма осторожно относится ко всему, что касается обучения их любимых чад. Да, Том хотел влиять на студентов. Да, он искал способ продвигать свои идеи среди неокрепших разумов, несмотря на директора. Но последний крепко держался за свое место и внимательно следил за всеми нововведениями. Действовать нужно было весьма осторожно.

— Теперь о другом… — Том остановил взгляд на Маршале. — Что поведаешь нам ты, Розье?

— У меня хорошие новости, господин, — тонко улыбнулся Маршал в ответ. — Я разговаривал с издателем испанской «Правды». Он готов сотрудничать с нами и предоставит первую колонку под ваше заявление. Кроме того, ваши слова напечатают в первой полосе американского «Нового издания». Я веду переписку с их главным редактором.

— Хоть кто-то из вас всех действительно работает… — Том скривил уголок губ.

Собрание потихоньку переходило к обсуждению будущих задач. Сейчас, перед выборами, им всем стоило уделить наибольшее внимание конкурентам. Неожиданно вместе с тем, как Том решил изменить свою политику, на арену стали выползать все, кому не лень. Появилось столько новых партий, что всех и не упомнить. И хотя опасность из них представляли совсем немногие, списывать их со счетов не стоило точно. Общество непостоянно, и угодить всем было просто невозможно. Поэтому за голоса шла большая гонка. Все решится в начале июля.

— На этом все. Эйвери, задержись. Остальные свободны до следующей субботы, — отдал распоряжение Том, и все Пожиратели, кроме вышеобозначенного и хозяина поместья, поднялись из-за стола, поклонились господину и спешно покинули зал собраний.

— Для меня есть новое задание, Марволо? — Эйвери поймал его твердый взгляд с достоинством. Ничего не выдавало его напряжения.

— Да, — подтвердил Том и поднялся на ноги. Абраксас и Эйвери поднялись следом. — Напомни, в каких числах Англия взяла на себя проведение матча по квиддичу.

— Матч состоится тринадцатого июня, — ответил Эйвери, последним покидая зал собраний. Абраксас шел впереди, провожая их к гостиной. — По крайней мере, он точно начнется в этот день. А вот длительность его остается загадкой. Подготовкой занимается департамент спорта, аврорат еще не приступал к своей части обязанностей. Стоит продумать лазейку в безопасности? — предположил он.

— Нет, наоборот, проследи за тем, чтобы этому матчу ничего не угрожало. Наш Аврорат весьма слаб. Во главе отдела, если не ошибаюсь, стоит какая-то грязнокровка, близкая к нынешнему министру. Ничем непримечательная личность. А на матче будет присутствовать кое-кто мне интересный.

— Интересный, — понятливо повторил за ним Эйвери и усмехнулся. — Должно быть, мое задание состоит не только в том, чтобы усилить безопасность матча… Я должен достать тебе билет в центральную ложу?

— Три билета, — поправил его Том. — Рад, что ты меня понимаешь, Райан, — насмешливо добавил он и кивнул Абраксасу, который остановился перед двойными дверями.

Тот толкнул двери, первым переступил порог и отошел в сторону, пропуская гостей внутрь. В гостиной царила напряженная тишина. Трое молодых людей замерли вокруг невысокого столика, на котором расположилось шахматное поле. И если старшие ребята сидели в креслах, то их младший товарищ, ничего не стесняясь и задумчиво подпирая голову кулаком, занял место прямо на полу. Должно быть, диван был проигнорирован им из-за своего далекого от столика расположения.

Том бесшумно шагнул на мягкий ковер, подобрался к своему ребенку со спины и остановился за ним, дожидаясь, когда на него наконец обратят внимание. Вот только Северусу было явно не до него. Его куда больше привлекали еще не поверженные фигуры, которыми орудовали старшие мальчишки, чем все, что происходило за пределами шахматной доски. Не обернулся он даже в тот момент, когда Люциус и Киллиан, сын Райана, подскочили на ноги, приветствуя Лорда.

— Вот же… — выдохнул Северус, напряженно обдумывая ситуацию в игре. — Тебе надо идти конем, Киллиан, тогда Люциусу придется двигать ладью… Ой! — Северус ойкнул от неожиданности и сжался, когда некто схватил его за ворот рубашки и настойчиво потянул вверх, заставляя подняться на ноги. Он, конечно, поднялся, и тут же обернулся. — Ой, — спокойно повторил Северус и улыбнулся совершенно невинно, — собрание уже закончилось?

— Да, и мы возвращаемся домой. — Том кивнул молодым людям, разрешая им вернуться на свои места. Люциус и Киллиан осторожно сели.

— А можно игру досмотреть? — попросил Северус, не чувствуя никакой угрозы.

— Нет.

— Может, вы останетесь на обед, Марволо? — решил поддержать мальчика Абраксас. — Эльфы уже готовы подать горячее. Ждать не придется.

— Нет, это лишнее. Мы отобедаем у себя. Я обещаю тебе, Северус, ты пожалеешь о своем побеге, — холодно протянул Том. Люциус с Киллианом переглянулись, а затем бросили на мальчика сочувствующие взгляды, но тот даже чуточку не напрягся, только согласно кивнул.

— Если уж я все равно пожалею, может, досмотрим партию? — настойчиво повторил Северус и схватил его за рубашку. Том тяжело вздохнул. — Ну, нет, так нет, — поспешно добавил Северус и вдруг глянул на лорда Малфоя. — Абраксас, а я тебя готов обыграть. Я тренировался с дедушкой.

— Ты меня сначала обыграй, а потом к отцу лезь, — недовольно заявил Люциус, кривя губы. Их немногочисленные партии редко объявляли победителя. По большей части все сводилось к ничье. И хотя Северусу удалось выцарапать себе несколько красивых фигур из его набора, но проигравшим Люциус себя нисколько не считал.

— В прошлый раз я тебя выиграл! — возмутился Северус.

— Один раз — не считается. Я признаю полное поражение только в том случае, если ты отберешь все мои фигуры.

— Это что, типа битва с боссом? — развеселился Северус. — Сначала начальный уровень, потом высокий уровень. А в конце сражение с эпическим монстром! Да, Том?

— Ты сейчас договоришься, эпический монстр, — недовольно отозвался Том. Абраксас и Райан удивленно кашлянули, а их сыновья поглядели на раздраженного Лорда с опаской. — Все, прощайся со всеми, мы уходим.

— Ладно, — Северус вздохнул и насупился. — Пока.

— По правилам, — бросил Том. Северус вновь вздохнул, выпрямился и коротко поклонился.

— До свидания, благодарю вас за гостеприимство, лорд Малфой. Люциус, Киллиан, спасибо за интересную игру, — добавил он в конце, после чего молчаливо раскланялся с лордом Эйвери и шагнул к Тому, готовый отправляться домой.

— Я буду ждать билеты в ближайшее время, Райан. Абраксас, молодые люди, — попрощался Том и развернулся, подталкивая Северуса вперед себя. — Нас можно не провожать.

Том настойчиво направил Северуса к двери, и тот не стал сопротивляться. Упросить Тома остаться у него уж точно не выйдет, а потому пробовать больше он не собирался. К тому же, капризничать в их семье было не принято. Подобное Северус мог позволить себе очень и очень редко, только в момент очень сильных эмоций. Но огромных потрясений, к счастью, с момента суда почти не было. Этот сон, что так его взбудоражил, стал большой неожиданностью — его первым капризом за долгое время.

— Что за билеты? — решил все же поинтересоваться Северус, когда они уже подошли к камину, а Том взял в горсть летучий порох.

— Пока что это неважно, — отозвался Том. — Держись за меня крепко. Камин в поместье я для тебя заблокирую.

— А если это будет что-то срочное, — нахмурился Северус.

— Например? — Том вскинул правую бровь в немом вопросе.

— Ну, а что, если поместье взорвется, — предположил Северус и тут же прикусил язык, заметив изменения в выражении лица мужчины.

— Ты хочешь, чтобы я ко всему прочему еще и зачаровал дверь в твою лабораторию? — уточнил Том, а когда Северус отчаянно замотал головой, недовольно цокнул языком и кивнул ему на камин. — Вперед.

Северус прижался к Тому, схватился за его рубашку и шагнул в камин, подталкиваемый твердой рукой. Том бросил под ноги порох, огонь вспыхнул зеленью. Языки пламени взмыли ввысь, радостно облизывая бесстрашно стоящие человеческие фигуры, и в следующую секунду их уже захватил поток перемещения. Прыжок был совсем недолгим и вполне привычным. Каминная сеть протянула их по невидимым волшебным путям и выплюнула точно в камин в кабинете Тома.

— Иди умывайся и спускайся в столовую. Я прикажу подать обед.

— Да, папа, — кивнул Северус и сорвался с места, спеша в ванную, лишь бы поскорее вернуться к магу и не потерять ни одной лишней секундочки, что можно провести вместе. У Тома всегда было мало свободного времени, а потому следовало пользоваться моментом.

— И не думай, что я шутил про наказание… — выдохнул Том ему вслед, но не успел закончить свою угрозу, как мальчик уже скрылся за дверью.

Наказание. Том недовольно цокнул языком, вызвал эльфа, отдал ему короткий приказ и направился к столовой, размышляя о возможном наказании. На самом деле, вариантов у него было не так уж и много, а тот, к которому он склонялся, Северус даже не воспримет в качестве чего-то плохого. Для него было большой радостью находиться рядом, что на удивление ничуть не раздражало. Вот и сейчас Том был уверен, что тот только обрадуется, когда услышит о штрафных занятиях под его внимательным взором.

— Я готов! — Северус забежал в столовую, не прошло и пяти минут. Весь раскрасневшийся и запыхавшийся, он показал Тому чистые ладони и сел за стол. — Что будем делать?

— Обедать, полагаю. Сначала ты съешь все до последней крошки, я прослежу за этим. После чего мы займемся твоим воспитанием и интеллектуальным развитием. Ты будешь отрабатывать чары до самой ночи, пока не свалишься от усталости.

— Правда? — восхищенно выдохнул Северус. — Здорово! А зелья варить будем?

— Нет. Только чары. Исключительно. Ешь, не торопись, — приказал Том, кивая на поданные к столу блюда. — Я рассчитывал забрать тебя только в субботу. Сегодня тебе повезло, но завтра меня не будет в поместье весь день. Так что я оставлю тебе список заданий. Это ясно?

— Как обычно, — пожал плечами Северус, слегка погрустнев. — Но ведь ты придешь вечером? Мы успеем разыграть партию?

— Я не обещаю. Сыграем, если вернусь не очень поздно. Ешь уже, не трать наше время зря.

— Ага, — кивнул в ответ Северус и потянулся за ложкой, но тут же встрепенулся, припомнив слова дедушки: — Дедушка просил передать, что он навестит нас в середине июня. Он хочет что-то с тобой обсудить.

— Хорошо. Ты есть будешь сегодня? Или мы просидим здесь до скончания веков?

— Было бы неплохо, — улыбнулся Северус, но под холодным взглядом все же принялся за суп.

* * *

Время в поместье потекло своим чередом. Все было, как и прежде. Том много работал, все время пропадал в министерстве, на собраниях или где-то еще, в чем не признавался Северусу, но любую свободную минутку все же старался проводить дома. В эти моменты Северус от него не отлипал, постоянно ходил хвостом, отчитывался о выполненных заданиях, хвастался успехами в чарах и пересказывал прочитанное из учебников и книг.

Северус сам себе казался совершенно счастливым, когда Том был рядом, а без него в груди что-то неизменно щелкало, наводя тоску, и вместе с тем подталкивало его к странным мыслям. Северус совсем не хотел думать ни о чем подобном, но иначе у него просто не получалось. Поэтому он старался занимать все свое время каким-нибудь делом и часто сидел с Финеасом, надоедая ему вопросами и ничего незначащими разговорами. Только бы не думать…

— Смотри, Финеас! — Северус выбежал из своего кабинета, размахивая длинным пергаментом, который исписал вдоль и поперек за прошедшие две недели. — Я понял, как это работает. Думаю, и Том, и дедушка будут довольны, если я покажу им это.

— Магистр Медичи уже прибыл в Англию?

— Да, рано утром, но он появится в поместье вместе с Томом только поздно вечером. Сейчас у них много забот с выборами. Я читал газеты, которые эльфы оставили в гостиной, там только об этом и пишут. Думаешь, Абраксаса выберут? Тогда бы, наверное, у Тома стало чуть больше свободного времени.

— Сомневаюсь, что времени у него тогда станет больше, — возразил Финеас. Он редко мог заполучить газету, а потому многие события пролетали мимо него. Но радовало, что иногда момент все же позволял заглянуть в события мира. Мысли по поводу предстоящих выборов у него были весьма неоднозначные. Впрочем, ради Северуса он говорил только то, что мальчик хотел бы услышать. — Лорд Малфой редко не добивается успеха в своих миссиях. Поэтому Лорд так высоко его ценит.

— Я тоже так думаю. Абраксас мне нравится. Он добрый и очень умный.

— Добрый? — удивился Финеас. В его понимании добрым Малфоя можно было назвать с большой натяжкой. Тот был истинным манипулятором, расчетливым, скользким змеем. Он был не менее жесток, чем его господин, пускай и предпочитал действовать более изящно. Сеть его связей простиралась далеко за пределы Великобритании.

— Ну да, — пожал плечами Северус, — он присылает мне шоколадное печенье, которое пекут его эльфы. Оно совсем не такое, как у нас. Вкуснее в сотню раз! Не знаю, что там за секретный ингредиент, но однажды я его разгадаю, вот увидишь!

— Я не знал, что твое любимое печенье присылает он, — Финеас изумился еще больше. Как много он упускал… — Значит, даже в Италию…

— Ага, здорово, правда, — улыбнулся Северус и вновь взмахнул своим пергаментом. — Но сейчас не о печенье. У меня вот… Я выписал все встреченные в учебниках упоминания об использовании дезиллюминационных, — медленно выговорил он, — чар. В том числе и из итальянских учебников, но ты и сам видишь. — Северус ткнул пальцем в несколько абзацев, которые переписал из книг от дедушки и улыбнулся. — На итальянском получается писать аккуратнее. Хотя разницы-то нет. Странно, да?

— Лорду это не понравится.

— Наверное. Том всегда кривится, вот так, — Северус изобразил недовольство, что часто появлялось на лице Тома, — когда я случайно начинаю говорить на итальянском. Но я ведь не специально! Оно как-то само получается.

— Это совсем неудивительно, ведь ты так много времени проводишь на вилле Медичи.

— Да, — кивнул Северус и вдруг нахмурился.

— Что-то не так? — Финеас напрягся, внимательно приглядываясь к его лицу. — Я сказал что-то не то?

— Нет, просто… — Северус качнул головой и улыбнулся ему. — Все нормально. Лучше смотри сюда. Я даже распределил все случаи по степени интересности. А вот тут я составил список всех похожих чар, которые смог найти, и несколько схожих по действию зелий. Если дедушка согласится сварить со мной хоть одно из них, тогда в моей коллекции будет уже ровно двадцать три сложных состава, — с гордостью закончил он.

— Думаю, он тебе не откажет, — улыбнулся Финеас. — А это что?

— Это! — Северус вдруг покраснел. — Стих. Я его из книжки переписал, он не мой! Просто звучит красиво. Здесь говорится о сонном драконе, в чьем дыхании рождаются волшебные цветы, — перевел он. — Потом эти цветы собирают феи и плетут из них венки, которые защищают от кошмаров. Глупо, конечно! — спешно добавил Северус в конце, совсем смутился и отвел взгляд. События того кошмара, несмотря на прошедшее время, все еще казались слишком яркими, чтобы просто так забыть о них.

— Совсем не глупо, — заверил его Финеас. — Действительно, очень красиво. Так ты хочешь выучить дезиллюминационные чары? Это очень непростое колдовство.

— Знаю, но ведь у меня много времени… А чары интересные. Смотри, как хитро их использовали в прошлом…

Только бы не думать. Северус отчаянно вчитывался в свои же записи, громко обсуждал их с Финеасом, делился своими идеями, которые пока почему-то боялся поведать дедушке и Тому, и выдумывал что-то странное, потому что так в его мыслях просто не было места чему-то неправильному. А когда пергамент был прочитан несколько десятков раз, когда теорий больше не осталось, Северус потянул Финеаса за собой в сад. Там, в беседке, всегда дожидалась их шахматная доска и ровные ряды фигур.

— Ничья, — согласно кивнул Северус спустя сорок минут напряженной игры и важно пожал руку своего соперника. На улице к этому времени уже совсем стемнело, а эльфы устали ходить вокруг, заламывая пальцы и коря себя за то, что так и не смогли уговорить маленького хозяина поужинать. — Давай заново…

— Думаю, уже достаточно поздно… — начало было Финеас.

— Неужели из твоих уст звучит верная мысль, — оборвал его ледяной голос. — Иди в дом, Северус. Ужин давно стынет. А ты, пес, сегодня спишь на улице.

— Да, хозяин, — Финеас покорно опустил голову, стискивая зубы в бессильной злости. Радовало лишь то, что начало лета в Англии выдалось весьма теплым. К тому же и небо сегодня было чистым, дождя не ожидалось.

— А дедушка не с тобой? — Северус не стал спорить и поднялся со скамьи, с сожалением возвращая фигуры на их законные места.

— Он прибудет с минуты на минуту. Поэтому приведи себя в порядок. После ужина сразу же отправишься в постель. Завтра день будет долгим.

— Почему? — удивился Северус. — Мы куда-то поедем?

— Да, на матч по квиддичу, — поведал Том. Северус поглядел на него с сомнением. Квиддич? Эта игра никогда среди них не обсуждалась. Кажется, мужчина и вовсе считал ее простой тратой времени. Да и сам Северус не видел в ней чего-то особо привлекательного. И они пойдут на матч? — Мне нужно будет переговорить там с одним человеком. Вы с Лучано пойдете за компанию.

— О, дедушка тоже пойдет? — переспросил Северус, отряхнул руки и махнул Финеасу на прощанье, отправляясь вслед за Томом к дому. — Мне кажется, он не фанат игры.

— Более чем в этом уверен, — согласился Том и пропустил его вперед себя, но придержал за ворот рубашки, не позволяя убежать на второй этаж. — Завтра у тебя будет важная миссия.

— Правда? — удивился Северус и оглянулся на него с интересом. — Какая?

— Полагаю, что интересующий меня человек придет на игру со своим сыном. Я дам тебе знак и укажу на нужного ребенка, а ты заговоришь с ним.

— О чем?

— О чем угодно. О чем ты обычно говоришь с отпрысками Медичи?

— Ну, мы говорим об уроках. И о зельях!

— О зельях, конечно. О чем еще можно говорить в стенах дома Медичи… — язвительно протянул Том. Северус весело улыбнулся. — Что же, можешь попробовать поговорить с мальчиком и о зельях, но если эта тема не будет ему интересна, придется придумать что-то еще. Импровизируй, Северус.

— Хорошо, я все сделаю, как надо, папа. Можешь на меня положиться, — твердо заявил Северус в ответ и кивнул для важности.

— Надеюсь, что так. А теперь иди мыть руки. Лучано пересек границу чар…

* * *

Вокруг стадиона было много народу. Палатки самых разных форм и размеров простирались до горизонта, пестрели, сверкали и всячески привлекали к себе внимание. Было очень шумно. Фанаты сновали из стороны в сторону, распевали гимны любимых команд, размахивали флагами и кричали что-то обидное в сторону соперников, а те отвечали им той же монетой. Северус оглядывался по сторонам несколько растерянно, он совсем не привык к такому шуму и старался держаться поближе к Лучано. Они шли вдвоем, без Тома, чтобы не привлекать к себе ненужное внимание. Какой бы ни был шум вокруг них после суда, но потом на публику, не считая верных Темному Лорду сторонников, Северус выходил только в сопровождении магистра Медичи.

— Осторожно, Северус, не отходи от меня, — Лучано крепко взял его за руку и потянул в сторону одной из башен, где располагалась нужная им лестница. Туда же устремилось с ними вместе не меньше десяти человек в ярких зеленых мантиях с нашитыми на спинах эмблемами, они громко распевали какие-то песни, но слова разобрать было весьма затруднительно.

— Мне кажется, еще немного, и тут что-нибудь взорвется.

—

Не исключаю такую возможность, — согласился с ним Лучано привычным спокойным тоном. Он шел вперед так уверенно, будто подобные сборища были для него чем-то совершенно обычным. — Надеюсь, нам не придется задержаться здесь дольше одного дня.

— А может быть, что и дольше? — Северус нахмурился. — Какой кошмар! — добавил он весьма искренне, ведь совсем не горел желанием сидеть посреди этой шумной толпы и наблюдать за барахтающимися в воздухе точками. Лучано негромко рассмеялся.

— Я бы тоже предпочел этому месту тишину лаборатории.

— Вот именно! — согласно кивнул ему Северус и вдруг воодушевился. — Дедушка, а мы ведь сварим что-нибудь интересное, да? Например, что-нибудь из моего списка. Пожалуйста!

— Сварим в сентябре, когда ты будешь в Италии. Я подготовлю класс для твоих занятий с Джованни. В этом году ему следует подготовиться к вступительным экзаменам…

— В сентябре? — изумился Северус, пропустив все прочее мимо ушей. — Разве я не поеду в Хогвартс?

— А ты хочешь поехать в Хогвартс? — Лучано остановился, чуть повернул голову и поймал его взгляд. Северус не знал, хотел ли он учиться там, и это было прописано в его глазах. Кажется, что-то его беспокоило.

— Мама училась там, — вдруг очень тихо сказал Северус и отвел взгляд. Впервые он вспомнил о ней вслух. Впервые позволил дурацкой мысли вырваться наружу. Он знал, если только Том узнает об этом, то сильно разозлится. Но… Почему-то, чем ближе становилась учеба в школе, тем чаще Северус ее вспоминал. — И Том! Он тоже там учился.

— Мы поговорим об этом позже, — предложил Лучано и пропустил его вперед себя на лестницу.

— Думаешь, он уже там?

— Скорее всего.

Северус кивнул и принялся подниматься на самый верх. Лучано шел следом, внимательно наблюдая ситуацию, чтобы предупредить любую опасность. Особенно внимательно он наблюдал за шедшими впереди молодыми людьми, очевидно успевшими выпить до начала матча. Впрочем, все обошлось, на свой уровень они поднялись без происшествий, ступили под обтянутую атласом крышу, где уже собрались самые почтенные и богатые гости сего мероприятия. Появление магистра Медичи было встречено несколькими удивленными возгласами.

— Удивительно! — протянул кто-то, а в следующую секунд перед ними выросла долговязая фигура с фотоаппаратом в руках. — Вы ведь Лучано Медичи! Я обязан запечатлеть всех гостей, удостоенных чести сидеть рядом с министром…

— Вы сделали уже достаточно снимков, молодой человек, — холодно бросил Лучано и настойчиво надавил на камеру, заставляя бесцеремонного журналиста опустить аппарат. — С вас хватит.

— Но…

— Магистр Медичи, — к ним, оттеснив фотографа, подобрался еще один неизвестный, — рад приветствовать вас здесь. Я Рассел Финч, министр спорта Великобритании… Всей организацией занимался мой отдел…

— Прекрасно, однако я не смогу оценить всю вашу подготовку, если вы не позволите нам занять наши места.

— Ох, конечно-конечно! Прошу прощения, — Финч посторонился, — присаживайтесь.

Лучано и Северус наконец прошли дальше, раскланялись с некоторыми гостями и заняли свои места рядом с Томом, который уже ждал их тут. Конечно, он разыграл встречу, как случайную, разыграл настолько натурально, что ни у кого никогда бы не возникло подозрений на этот счет. И в то же время он незаметно указал Северусу его цель. Теперь настал его черед играть свою роль. И так как он ни за что не хотел разочаровать отца и дедушку, то к миссии подошел со всей ответственностью. Сначала весь извелся, крутясь на месте, громко спрашивая обо всем вокруг, а затем, когда взрослые, кажется, совсем от него устали, обратил все свое внимание на белобрысого мальчишку, что крутился с другой стороны их ряда.

— Ой, прости, — Северус ненароком наступил ему на ногу, пробираясь меж гостей, чтобы спуститься к ограждению.

— Осторожнее, смотри, куда идешь, — возмутился мальчик в ответ.

— Я же извинился, — насупился Северус. — И вообще, ты разве сам не торопишься?

— Куда? — изумился тот.

— Посмотреть на выход команд. Они там, на поле будут. Мне так дедушка сказал.

— Правда? Пап? Команды и правда сначала выйдут на поле? — мальчик поглядел на отца.

— Да, но они сразу же взмоют ввысь. Так что мы ничего не пропустим, — ответил мужчина, смерив нарушителя их спокойствия недовольным взглядом. Северус, впрочем, только пожал плечами и продолжил свой путь к перилам, чтобы поглядеть вниз.

— Что-то никого нет. — Не прошли и минуты, как по правую руку от него встал тот самый мальчик. Он оказался выше Северуса на полголовы. — Хотя начало матча вот-вот должны объявить.

— Наверное, они выйдут после того, как их объявят. — И точно, как раз в этот момент диктор взял слово, и с противоположных сторон стадиона открылись ворота. — Вон! Вон, смотри! Зеленые идут.

— Что мне зеленые, — мальчик скривился в ответ. — Я болею за «Смертоносных Гарпий»!

— А? — удивился Северус.

— Ты что, пришел на матч и не знаешь, кто играет?

— Я, вообще-то, даже правил не знаю, — легко признался Северус. — Меня просто дедушка с собой взял. Ему подарили пару билетов.

— Quel cauchemar…"Какой кошмар" — выдохнул вдруг мальчик на неизвестном Северусу языке и нахмурился. — Значит, с тобой совсем не о чем разговаривать. Пойду к отцу…

— Стой! Может, объяснишь? Почему ты именно за гарпий болеешь?

— Потому что это моя команда! Французская. Невежда. Мы с отцом прибыли сюда прямиком из Парижа, — с гордостью протянул мальчик, — только чтобы поддержать наших спортсменов.

— Здорово, — улыбнулся Северус. — А мы с дедушкой переместились из Сицилии, — поведал он. Мальчик взглянул на него удивленно, но, кажется, заинтересованно. — Вон он, сидит на том же ряду, — Северус указал в сторону Лучано.

— Я уже видел его! — еще больше удивился мальчишка. — Ты что… Ты… Как тебя звать?

— Северус, — представился он. — Северус Медичи. — Мальчик изумленно моргнул, выпрямился вдруг и важно протянул ему руку, приветствуя.

— Асс де Монморанси, — представился он очень гордо. Наверное, его фамилия была не менее знаменитой, чем фамилия итальянских отравителей, но Северус, честно говоря, совсем не знал о ее значимости. — А я думал, что ты англичанин. У тебя совсем нет акцента.

— У тебя тоже, — пожал плечами Северус. — Не думал, что ты француз.

— Удивительно, да? А встретились тут… — Асс ненадолго замолчал, наблюдая за тем, как команды выстраиваются в воздухе, ожидая свистка судьи. — А ведь в Италии довольно сильная команда. «Мантихоры» выиграли в прошлом сезоне. Неужели ты никогда не интересовался?

— Ну, у нас как-то про спорт никто не говорит, все заняты зельями и научными изысканиями.

— Яды варите? — весело уточнил Асс.

— Ну, и яды, конечно, тоже. Ой, смотри, это что?

— Мяч-вышибала, — ответил Асс и подался вперед, опираясь на бортик ограждения. Северус коротко оглянулся на Тома, поймал его одобрительный взгляд и поспешил присоединиться к мальчику. — Он зачарован специально, чтобы сбивать игроков. Усложнение игры. Всего в игре четыре мяча…

Асс был настоящим фанатом квиддича, это слышалось в каждом его взгляде на того или иного игрока, в его словах и жестах. Он говорил много, быстро, объяснял нюансы, рассказывал о сборной Франции и их достижениях. И Северусу, кажется, это даже понравилось. Если до этого момента он воспринимал квиддич, как что-то совершенно бессмысленное, то теперь даже загорелся идеей попробовать хоть разочек поймать золотой снитч. Почему-то он видел себя именно в этой роли, в роли ловца.

— Го-о-ол! — радостно воскликнул Асс в очередной раз. — Глянь, мы хорошо оторвались. Если Дюран поймает снитч, матч принесет нам много очков. Давай же…

— Вон! Кажется, увидел! — Северус указал куда-то в темное небо. — Да, летит!

— Черт, черт, черт… — Асс был не на шутку взволнован. — Арчер тоже заметил. Давай, Дюран! Лови же! — Он неотрывно следил за ловцом, подрагивая от нетерпения. — Ур-р-ра! — радостно закричал Асс и в порыве эмоций обнял своего нового знакомого. — ПО-БЕ-ДА! Мы победили, Северус!

— Ой, ты меня задушишь… — выдавил Северус, пытаясь вырваться из железных объятий, но при этом не смог сдержать радостной улыбки. Он, заразившись настроем мальчика, действительно болел за французскую команду.

— Как же я рад, ты даже не представляешь. Я поставил на их победу все свои карманные. Фух! Пап! — Асс махнул отцу, сжал пальцы в кулак и вскинул руку вверх в победном жесте. Тот кивнул, чуть приподняв уголки губ, поднялся на ноги и спустился к ним. С сыном он заговорил на французском, а потому Северус ничего не понял. Зато Асс ответил ему на английском: — Это Северус, папа, он из Италии.

— Правда? Как интересно… — отец Асса пристально оглядел Северуса и уже открыл было рот, чтобы что-то сказать, но…

— Уже успели познакомиться с моим внуком, граф Монморанси? — Лучано и Том подошли к ним совершенно незаметно.

— Магистр Медичи, я весьма удивлен, не буду скрывать, — граф повернулся и почтительно поклонился. Лучано ответил тем же, как и Том. Монморанси смерил последнего несколько подозрительным взглядом.

— Надеюсь, Северус не сильно утомил вас, молодой человек.

— Нет, что вы, магистр. Мы хорошо общались, — отозвался Асс и поклонился, выказывая свое почтение.

— Я рад это слышать, — благосклонно кивнул Лучано. — Мы давно не встречались с вами, граф. Франция стоит?

— Франция процветает, — гордо ответил Монморанси. — Чего нельзя сказать об Англии, к примеру. И Италия, кажется, решила пойти по тому же губительному пути.

— Ошибаетесь, — холодно возразил Том. Их взгляды пересеклись. — Англия скоро поднимется с колен.

— Очень в этом сомневаюсь. Вы не представились, мистер…

— Марволо, просто Марволо.

— Давно вы, магистр, прогнулись под англичанина? Что вам от меня надо?

— Разве нам что-то надо? — Лучано искренне изумился. Монморанси нахмурился. — Я подошел к своему внуку.

— Вместе с этим…

— Марволо повезло сидеть со мной рядом. Весьма интересный собеседник. И я не против продолжить нашу беседу где-нибудь в более тихом месте, — сказал Лучано, обращаясь к Тому. — Меня увлекла та ваша теория о временных скачках, что вы высказали в начале нашей сегодняшней беседы.

— Это было бы чудесно, магистр. Я весьма подробно изучал этот вопрос, но мнение со стороны никогда не будет лишним. Я знаю неплохой ресторан в Лондоне.

— Прекрасно. Северус, ты голоден?

— Немного, дедушка.

— Значит, решено. Мы присоединимся к вам, Марволо. — Лучано взглянул на графа. — Я бы не был против пообщаться и с вами, Леопольд, но, видимо, вы не очень-то настроены к разговорам. В другой раз.

— Я готов к разговору с вами, магистр, но не с англичанином.

— Боюсь, сегодня он сумел перехватить меня раньше вас, с моей стороны было бы невежливо отказываться от своих слов, — спокойно сказал Лучано. — Я покину Англию сегодня же. Но мы можем встретиться на предстоящем конгрессе в Тулузе. Впрочем, я еще не ответил на приглашение.

Медичи были интересны Франции, граф очевидно колебался. Он прекрасно понимал, что Марволо подошел к нему не просто так, что тот был в сговоре с магистром, но… Лучано Медичи был не тем человеком, чьи приглашения можно было так просто игнорировать. Отказать сейчас — все равно, что навсегда перекрыть себе путь к сотрудничеству с влиятельной и устрашающей семьей Италии. Даже если это значит, что ему, ко всему прочему, придется вести диалог с личностью, чье имя вписано в красную тетрадь — особо опасен.

— Ты голоден, Асс?

— Может, совсем немного, отец.

— В таком случае, мы тоже присоединимся к этому ужину. Вы с Северусом сможете еще немного поболтать об игре…