Сбивающий с толку (джен)

Сначала всё было логично. Бежать. Скрываться. Искать хоркруксы. Чёткий, пусть и мрачный план. Но с тех пор, как в их жизни появилась эта история — Дары Смерти, мир Гермионы перевернулся с ног на голову.

Она всегда верила в правила. В законы магии, выверенные до последней запятой. В причину и следствие. А тут — сказка. Детская страшилка о трёх братьях, которая вдруг оказалась правдой. Её ум, её главное оружие, отказывался это принимать. Это было как пытаться сложить два и два и получить пять. Её внутренний компас, всегда указывавший точное направление, бешено вращался, не находя опоры.

Особенно её выбивало из колеи поведение Гарри. Он, всегда такой практичный в бою, теперь говорил о Мантии-невидимке как о наследии Смерти. Он с горящими глазами изучал символ в сказке, как будто это была стратегическая карта, а не рисунок в детской книжке. Она видела, как его разум, и без того перегруженный пророчеством и хоркруксами, цеплялся за эту идею, эту призрачную надежду на мгновенное решение всех проблем.

И Рон... Рон, казалось, был готов поверить во что угодно, лишь бы это дало им хоть какой-то шанс. Эта внезапная, почти отчаянная вера сбивала её с толку больше всего. Она привыкла быть голосом разума, а сейчас её голос тонул в этом новом, иррациональном мире, где палочки решали судьбы, а камни воскрешали мёртвых.

Она сидела у костра в палатке, глядя на танцующие языки пламени, и чувствовала, как почва уходит у неё из-под ног. Всё, во что она верила, рассыпалось в прах. Магия больше не была наукой. Она была хаосом. Хаосом, в котором сказки оживали, друзья ссорились из-за безделушки на шее, а самый разумный человек, которого она знала, — она сама — не мог найти логичного пути вперёд.

Впервые за свою жизнь Гермиона Грейнджер не знала, что делать. Не потому, что не хватало информации. А потому, что информация, которая у неё была, не поддавалась никакому анализу. Она была в тупике. И этот тупик был страшнее любого Пожирателя. Потому что он был у неё в голове.

Она закрыла глаза, пытаясь заглушить внутренний хаос. И вдруг её осенило. Она пыталась решить задачу со Смертью, как уравнение на уроке арифмантики — найти «х», подставить значение, получить ответ. Но эта задача не имела решения в учебниках.

Она открыла глаза, посмотрела на Гарри. Он сидел, сжимая в руках «Дары Смерти», на его лице читалась отчаянная надежда. И она поняла, что её работа сейчас — не искать логику там, где её нет. Её работа — быть якорем. Точкой опоры в этом безумии для того, кто нёс бремя, которого она до конца понять не могла.

Она отложила книгу, подошла к Гарри и молча положила руку ему на плечо. — Хорошо, — тихо сказала она. — Предположим, что это правда. Тогда нам нужно понять, как этим пользоваться. Систематизировать. Составить план.

Она не верила в сказки. Но она верила в него. И иногда, чтобы победить хаос, нужно не разгадать его, а просто принять его правила и двигаться дальше, держась за руку того, кто тебе дорог.

Она снова взяла в руки перо. Задача изменилась, но её роль — оставаться мозгом и опорой операции — оставалась прежней. Просто теперь ей приходилось вычислять неизвестное в мире, где два плюс два вдруг равнялось не четырём, а живой, дышащей тайне.