Мисс Холмс уже всё поняла (гет)

Блейз Забини лежал на диване, закинув ноги на подлокотник, и потягивал вино из круглого стеклянного бокала на длинной ножке. Он любил повторять, что тёмная магия плохо сочетается у него с алкоголем, но вино за алкоголь не считал.

Касси сидел в кресле. У него с алкоголем проблем не было, так что Блейз достал ему из погреба бренди. И, конечно, призвал чарами правильный бокал.

Мордредов эстет!

— Мордредов упрямый придурок, — со вздохом произнёс Блейз.

Они спорили уже минут двадцать, перешли на десятый круг. Да и тема поднималась далеко не в первый раз. Суть была проста: Касси не желал, не-же-лал брать у друга деньги, даже взаймы. Потому что «взаймы» в этом случае — ловушка. Едва Касси соберётся отдавать взятое, как Блейз притворится слепым, глухим и тупым. Это будет не долг, а благотворительность.

— Окей, — сказал друг, — пойдём другим путём. Я выкупаю эти мордредовы бумажки и становлюсь твоим единственным кредитором.

— Нет.

— Идиот.

На семнадцатилетие Блейз получил ключ от сейфа в Гринготтсе и собственную виллу, а Касси — охапку долговых обязательств, оставшихся от отца. И вот уже десять лет он старательно платил по чужим счетам.

Те же десять лет Блейз ходил кругами и пытался помочь.

Вообще…

Касси никогда не завидовал Блейзу, хотя поводов хватало. Положим, магически одарены они наравне, но в остальном — ни единого сходства.

Любой человек, имеющий глаза, сказал бы, что Блейз не просто хорош собой, а красив. И любой сказал бы, что Касси похож на гориллу.

У Блейза было состояние достаточное, чтобы не работать ни дня в жизни и позволять себе любые авантюры. Касси жил за счёт жалования и бесконечных подработок, экономя каждый сикль.

Женщины влюблялись в Блейза, сходили по нему с ума. Касси подобным похвастаться не мог.

И всё равно, ни разу он не испытывал даже тени едкой кусачей зависти. Во-первых, ни за что на свете он не хотел бы обменять своё трезвое прохладное упорядоченное сознание на хаос из головы лучшего друга. А во-вторых, ему хватало того, что Блейз впустил его в узкий круг людей, который по-настоящему любил.

Чтобы слегка разрядить обстановку, Касси заметил:

— Ничего, Берти давно обещает мне место телохранителя. Если он станет министром…

— Когда он станет министром!

— Когда. Я потребую гигантское жалование, а он согласится, не вникая.

Оба рассмеялись. Они знали, что Берти, он же будущий министр магии Альберт Маунтбеттен, состоял с деньгами в сложных отношениях. Он их попросту избегал. Даже в магазинах за него расплачивались сопровождающие.

Берти с гарантией не знал, сколько стоит аренда жилья или, скажем, две пинты молока.

Зато он неплохо знал о проблемах людей, включая Касси. В отличие от Блейза, он никогда не лез с навязчивой помощью. Он вообще избегал давления, не любил ставить людей в неловкое положение. Но время от времени писал что-то вроде:

«Дорогой Касси, сегодня разговаривал с мистером Торном из отдела международной магической безопасности, им требуются услуги боевика для экстрадиции преступника. Для конвоя необходимо шесть человек, и последнего не могут найти. Если ты располагаешь возможностью и временем присоединиться к операции, ты их очень выручишь. В случае положительного ответа, пожалуйста, свяжись с мистером Торном сегодня. Я надеюсь, что твои дела в порядке. Буду рад, если ты заглянешь на днях. Блейз передаёт привет. С наилучшими пожеланиями, А.М.».

Касси никогда не отказывался от таких предложений и был до смерти благодарен за них. Хотя любые попытки выразить благодарность оборачивались крахом. Берти изображал удивление и сообщал, что, напротив, это Касси заслуживает благодарности за помощь Министерству.

— К слову, Берти предложил мне что-то вроде длительного контракта, если сложится, — после долгой паузы поделился Касси. — В ДМП требуется внештатный менталист. Пожелаешь удачи?

— Удачи, солнышко, — отозвался Блейз и отсалютовал бокалом.

* * *

У Касси было две специализации — боевая магия и менталистика. И, пожалуй, второе ему нравилось немного больше. Ещё, конечно, не стоило забывать о тёмной магии — но тёмным магам обычно сертификаты мастерства не дают и работу не предлагают.

Чаще всего платили за боёвку — сопровождение, охрана, тренировки для знатных детишек. Поэтому перспектива на некоторое время заняться ментальными практиками воодушевляла.

Без двадцати четыре пополудни он по гостевому жетону переместился в Министерство, прошёл две тщательные процедуры досмотра, зарегистрировал палочку и получил доступ в роскошный атриум с величественным сводчатым куполом и золотым фонтаном в центре. Скульптура изображала рослого сурового волшебника в плаще — основателя Визенгамота, того, кто принёс закон и порядок на земли магической Британии.

Раньше на этом месте стоял фонтан Магического содружества, но после провокаций гоблинов его убрали.

Высоко под потолком парили предвыборные плакаты четверых кандидатов на пост министра. Нынешний глава Аврората, Джон МакКензи, хмурил брови и обещал безопасность. Афина Гринграсс говорила о сбережении магии как величайшей ценности. Магглорождённый Алан Фицджеральд призывал стремиться к прогрессу и единству (с кем — не уточнялось). А Берти, — совсем юный на фоне остальных, — лаконично провозглашал: «Бережём прошлое, стремимся в будущее».

В атриуме кипела жизнь, все были заняты и куда-то спешили. Касси заметил пожилого низенького волшебника, за которым стаей летели три дюжины пергаментных свитков. Две волшебницы в зелёных мантиях прямо на ходу чертили в воздухе загадочные схемы.

Подпрыгивали на коротеньких ножках котлы, что-то жужжало, кто-то ругался и спорил, повсюду носились бумажные самолётики — служебные записки. На минуту Касси оказался оглушён. Регулярно работая на Министерство, он, как ни странно, ни разу не бывал внутри.

Но умственная дисциплина спасла. Касси прикрыл глаза и поверх базового окклюментного щита добавил фильтр, который отсёк постороннее. Чужие голоса, звон, шелест, шаги — всё превратилось в ненавязчивый шум. Осталось только то, что относилось к Касси напрямую — личные обращения и сигналы опасности.

Стало значительно спокойнее, и Касси направился к лифтам. Письмо-приглашение содержало очень точную инструкцию, так что он без труда сориентировался и спустился на второй уровень, где располагался департамент магического правопорядка.

Здесь никто не мельтешил. Люди в тёмно-синих мантиях ходили спокойно, не кричали и не махали руками, говорили приглушённо. Вероятно, они использовали заклятия конфиденциальности — даже убрав свой фильтр, Касси не разобрал ни слова.

Его путь лежал в четвёртый блок, в боковое ответвление справа от лифтов. Табличка на входе гласила: «Отдел контроля магической активности».

Дверь распахнулась сама собой, и Касси оказался в пустой круглой приёмной, уставленной мягкими креслами. Внутри было ещё несколько дверей: «Сектор контроля артефактов и изобретений магглов», «Сектор законного применения магии в присутствии магглов», «Сектор незаконного применения магии в присутствии магглов», «Сектор жилищного обустройства», «Служба надзора за колдовством несовершеннолетних», а в центре — «Глава отдела контроля магической активности».

Именно оттуда выглянула молодая невысокая чуть полноватая рыжая волшебница, тоже в синей мантии. Улыбнулась и позвала:

— Проходите, мистер Уоррингтон! Простите, мой секретарь в отпуске, а я совершенно потеряла счёт времени.

У неё оказался мягкий, если можно так выразиться, домашний голос, который не подходил руководителю такой большой министерской структуры. И вообще, она скорее напоминала добрую хозяйку, которая печёт вкусные пироги.

Тем не менее, очевидно, именно она отправила ему приглашение, и от неё зависело, получит ли он работу. Касси поклонился и вежливо произнёс:

— Добрый день, мисс Боунс.

Ещё читая приглашение, он гадал: родственница грозной Амелии Боунс или однофамилица? Внешне сходства не было никакого, но как ещё бы она получила эту должность?

Кабинет у неё тоже был домашним, со светлым ковром, круглым столиком у заколдованного окна и небольшим растением на рабочем столе.

— Проходите, проходите, — повторила она всё с той же улыбкой. Вблизи стала видна щербинка между верхними зубами. — Чаю?

Касси вежливо отказался. Ему было слегка неловко находиться в этом месте рядом с этой девушкой. Обычно его услуги требовались кому-то посерьёзней. Но деньги есть деньги, тем более — стабильный доход. Он никогда не отказывался от возможности заработать.

— Как скажете. Садитесь, пожалуйста.

Мисс Боунс указала на стул для посетителей. Вопреки обыкновению, тот был сдвинут в сторону и слегка развёрнут, словно владелица кабинета пыталась сделать обстановку менее формальной.

— Что ж, мистер Уоррингтон, давайте не будем тратить время попусту. Наш отдел выявляет случаи колдовства на глазах у магглов. Раньше этим занимались разные департаменты, творился хаос, с одним нарушением могли возиться два-три отдела. По счастью, министр Скримджер это исправил.

Да, реформы Скримджера обсуждали на каждом углу. За десять лет в министерском кресле он перетряхнул всё, что мог перетряхнуть, переписал всё, что можно переписать, и поставил департаменты с ног на голову. Одни были в восторге, другие в ужасе. Мисс Боунс, похоже, принадлежала к числу первых.

— Люди нарушают Статус о Секретности по самым разным причинам, — продолжила она. — Ошибка, хулиганство, самозащита… И нельзя забывать о колдовстве несовершеннолетних. Наша задача — не пропустить ни единого случая, разобраться в каждой ситуации, проанализировать её, составить акт, если нужно — передать дело в Аврорат или напрямую в Визенгамот.

Звучало ожидаемо.

— Но главное, конечно, изменить память очевидцам. И тут… — Она смешливо наморщила нос, — Нам совершенно необходимы ваши услуги. У нас два штатных менталиста, но один уже в возрасте, не справляется с полноценной нагрузкой, а второй, бедняга, работает на износ. По правде сказать, я бы с радостью взяла ещё одного человека в штат, но… — она вздохнула, — бюрократия и бюджеты. Нам согласовали только временный контракт.

Это было сказано извиняющимся тоном.

Касси взял свиток с условиями и пробежал взглядом. Признаться, условия были лучше, чем он ожидал — обычно Министерство отличалось скупостью. Здесь же ему предлагали сто тридцать галеонов в год с ежемесячными выплатами. От него требовалось быть на связи и прибывать на место происшествия. Он мог отказаться от вызова, главное — отработать не менее шести в месяц. Всё, что сверх того, оплачивалось отдельно.

Внутренний калькулятор пощёлкал и определил, что таким образом с долгами можно будет разделаться не через полтора года, а через год.

— Чудесно! — воскликнула мисс Боунс и просияла.

Дальше последовали несложные пояснения: ему предстояло работать с разными специалистами и группами, вызовы поступали через зачарованный блокнот с протеевыми чарами.

Закончив, мисс Боунс задумчиво уточнила:

— Вы же не обливиатор, а полноценный менталист?

— Да, — согласился Касси слегка растерянно. К чему это?

— И боевой маг?

— Да…

— Можно ваш контракт?

Совершенно ничего не понимая, он вернул свиток. Внутренне напрягся. Да, его навыки были выше требуемых, но ведь не ниже! В чём дело?

— А если так?

Он забрал документ. Вместо ста тридцати галеонов теперь значилось сто восемьдесят.

— Мэм?..

— Если вы не против, я буду привлекать вас к тем расследованиям, которые веду сама, — сказала она спокойно. — Боюсь, мои сотрудники недостаточно квалифицированы, а Аврорат крайне неохотно делится специалистами.

— Мэм, могу я узнать, чем ваши расследования отличаются от остальных?

Мисс Боунс пояснила лёгким тоном:

— Я забираю сложные случаи, где речь идёт об особо тяжких преступлениях или политических протестах. А обливиаторы не способны работать с памятью свидетелей так тонко, чтобы устранить последствия шока и психической травмы.

Разумеется, Касси согласился и на особые расследования, но из Министерства уходил глубоко озадаченный. Мерлина ради, что именно делает на месте особо тяжких преступлений или политических протестов лапочка мисс Боунс?

Боль разрывала. Она зародилась в груди и начала расти, пытаясь выдавить органы, сломать кости и выжечь кровь в сосудах. Кожа натянулась как на барабане, коснёшься — и лопнет, разлетится кровавыми ошмётками. А в голове кольцом сжималось пламя, пытаясь раздавить окклюментный щит.

В ушах гремел пульс и звенел собственный крик.

Внезапно стало как будто легче, затем ещё и ещё. Боль постепенно отступала, пока, сжавшись в крошечный комочек, не исчезла совсем.

Всё закончилось.

Касси с трудом открыл глаза. Блейз уже наклонялся над ним, протянул руку и рывком помог встать.

— Что за дрянь? — пробормотал Касси. Взял трясущимися руками стакан воды и осушил.

— Не поверишь.

— Удиви меня.

— Итальянцы времён Гриндевальда. По загадочным причинам, «Круциатус» вышел из моды. Может… потому что союзники его любили, не знаю. В общем, соотечественники изощрялись всеми силами.

Восхитительно.

Нет, на самом деле, без шуток, восхитительно. Естественно, Касси теперь хотел эту штуку себе. И остальные тоже, потому что Блейз наверняка добыл не одно заклинание, а целый комплект.

На этих встречах было всего два правила: никаких реальных повреждений — только боль. И никаких вопросов типа «ты как?», «в порядке?»

Мерлин, двое лучших друзей время от времени встречаются и пытают друг друга темномагическими проклятиями самого отвратительного толка. Какое тут «в порядке»?!

Они оба обожали эти встречи. И мягкую тишину понимания после того, как заканчивалась основная часть.

У Блейза по обыкновению горели глаза и подрагивали крылья носа. Это был хищник, напившийся крови, сытый, но всё ещё напряжённый и смертельно опасный. Его тянуло на шутки, болтовню и долгие ночные прогулки.

Касси после тёмной магии, наоборот, расслаблялся. Ему отчаянно хотелось просто лежать и чтобы его гладили. Он никогда об этом не говорил, никому, даже Блейзу.

Особенно Блейзу. Он ведь немедленно кинется помогать, а это даже по их меркам перебор.

* * *

— Что это за чары? — спросил Касси с удивлением.

— Загон. Обычно его используют пастухи. Но он работает и на магглов — не позволяет им разбежаться. А заодно глушит их устройства связи, — пояснила мисс Боунс безмятежно.

Система фиксации колдовства сообщила о мощном всплеске в трущобах Манчестера. Касси получил вызов и аппарировал сразу же.

Место оказалось отвратительным. Грязные корявые многоэтажные дома, нечистоты под ногами, вонючие мусорки, чёрные провода и мигающие тусклые фонари. Возникало совершенно нетолерантное желание вызвать адское пламя и всё сжечь.

Мисс Боунс выглядела здесь неуместно — слишком светлая и чистая для этой ямы с драконьим навозом. Однако на её лице Касси, как ни старался, не мог различить брезгливости или отвращения. Напротив, она шустро засеменила вперёд по переулку, на ходу, не оборачиваясь, сказала:

— Привыкайте, мистер Уоррингтон, нас редко приглашают в Букингемский дворец. Хотя… — в её голосе послышалась улыбка, — бывало.

Следы разрушений долго искать не пришлось. Они вывернули на соседнюю улицу и увидели пылающую в небе тёмную метку. Касси поморщился. Всё, что было связано с Риддлом и Пожирателями Смерти, его злило. Личные причины.

Изумрудный череп освещал бледным светом два трупа — мужчина и женщина в маггловских нарядах лежали на земле и пялились в небо пустыми глазами

Прочие магглы копошились вокруг.

— С полицией уже разобрались, вызовов не было, — сказала мисс Боунс громко, чтобы Касси услышал её в шуме толпы. — Я оповещу Аврорат, а вы приступайте.

Он помедлил несколько секунд, прежде чем подчиниться. Не мог отвести взгляда от змеи, которая, извиваясь, выползала изо рта черепа. Какая же редкостная мерзость!

Но он быстро отсёк эти мысли и приступил к работе. Она была долгой и монотонной: стереть память каждому, никого не пропустить, отыскать тех, кто видел что-то из окна. Убрать лакуны и бреши в сознании, исцелить от ужаса. Позволить магглам вернуться в свой мир.

На всякий случай Касси собирал информацию, хотя магглы видели немного — только человека в плаще и маске. Убитые были обычными прохожими.

Когда Касси закончил, улица опустела, а возле трупов уже шныряли авроры. Мисс Боунс, к счастью, держалась слегка в стороне. Ей бы не стоило близко смотреть на мертвецов.

От группы авроров отделился командир — средних лет мужчина с золотыми нашивками на алой мантии, — и подошёл к ней. Касси тоже приблизился.

— Ну, — сказал командир, обращаясь к мисс Боунс, — дело ясное, что дело тёмное. Вот только пожирательской недобитой сволочи нам не хватало. Как тараканы, право слово! И не смотри так, я понятия не имею, кого и где искать! Поделишься чем-нибудь?

Мисс Боунс нахмурилась и покачала головой.

— У меня совсем немного. Наш убийца — мужчина, рост чуть меньше шести футов, — начала она уверенно. — Он аппарировал к фонарю, какое-то время стоял там. Подозреваю, ждал прохожих. Район плохой, здесь мало кто ходит по-ночам. Ещё… расстояние аппарации было совсем небольшим, едва ли больше двух миль. Из фактов это всё. Дальше исключительно мои догадки.

Покряхтев, командир сообщил, что его устроят и догадки. Похоже, он не в первый раз обращался к ней за помощью и находил её рассуждения полезными для дела. Касси не готов был пока осмысливать этот факт, просто слушал разговор.

— А догадки, Питер, такие… Выбор района не случаен. Преступник уже бывал здесь.

— Это ещё почему?

— Район на отшибе. Аппарируя в Манчестер, по координатам или по названию, ты попадёшь ближе к центру. Но он пришёл именно сюда, и это странно.

— Почему?

Со вздохом мисс Боунс спросила:

— Питер, если ты захочешь заявить о лояльности Риддлу, где ты подвесишь тёмную метку?

Старший аврор пришёл к тому же ответу, что и Касси:

— Лучше бы в центре Лондона.

— Моя версия: эта метка вообще не касается самого Риддла, убийца оставил послание кому-то из бывших Пожирателей Смерти. Кому-то, кто знает это место, может, прятался здесь или родился. Прямая угроза: я знаю, где ты, и ты будешь убит. Не смотри на меня так, Питер, это мой максимум. Кстати, не советую тратить все силы на мою версию, она может быть тупиковой.

— Ты чудо, Сью, — воскликнул командир и пожелал ей хорошего вечера. Затем скользнул равнодушным взглядом по Касси, но ничего не сказал — направился к своей группе.

Мисс Бонус заметила:

— Мы с вами свободны. Надо зайти в офис и написать отчёт, сможете?

Конечно, это входило в обязанности Касси. Всю дорогу от входа в атриум до кабинета он молчал. Но, приступив к пространному документу с двумя десятками пунктов, всё-таки спросил:

— Как вы узнали, что он аппарировал с близкого расстояния?

Не поднимая головы от бумаг, мисс Боунс будничным тоном пояснила:

— По глубине отпечатка подошв. Чем больше расстояние — тем сильнее удар о землю. Мужчина ростом под шесть футов должен весить никак не меньше девяти стоунов. Скорее даже десять-одиннадцать. А следы совсем слабые, хотя земля влажная. Значит…

— А шесть футов?..

— Ширина шагов напрямую связана с ростом. Где-то он двигался быстрее и резче, где-то замедлялся, но нормальный его шаг — два фута и четыре-пять дюймов.

Касси долго думал. Во-первых, о связи шагов и роста. Во-вторых, об отпечатках подошв. А в-третьих, о мисс Боунс.

— Могу я спросить?.. — Он даже от отчёта отвлёкся. — Как вы всё это заметили?

Она издала забавный звук, похожий на кошачье чихание.

— Потому что я знаю, куда смотреть. А дальше — немного внимательности. И, как говорил один замечательный мужчина, работа маленьких серых клеточек.

Вероятно, у Касси было очень озадаченное (в его случае — ещё более тупое, чем обычно) лицо, потому что мисс Боунс рассмеялась.

— Серые клеточки мозга — это из романов про Эркюля Пуаро. Когда-то мсье Пуаро и мистер Холмс рассказали мне об основах ведения следствия.

— Это что-то маггловское?

Мисс Боунс перестала улыбаться и сухо сказала:

— Да. Впрочем, потом я четыре года под оборотным зельем посещала лекции в колледже судебных и следственных наук. Тоже маггловском. В форме вам всё понятно, мистер Уоррингтон?

Он понял намёк и молча закончил отчёт.

* * *

Остальные группы отдела занимались бытовыми делами — никаких убийств и Пожирателей Смерти.

Мужчина вздумал разводить в деревне огненных саламандр, они разбежались, устроили пожар. На стирание памяти ушло три часа, а идиоту-фермеру предстояло заплатить штраф в семьдесят галеонов и явиться на слушание в Визенгамот.

Шестилетняя девочка испугалась и перевернула грузовик в Ливерпуле. К ней направили специалиста по работе с магглорождёнными.

Домохозяйке в Оксфорде чуть не откусил руку чайник. Артефакторы забрали весь сервиз для поиска владельца.

В общем, скучать не приходилось.

За нарушение главного магического закона, Статута о Секретности, наказывали строго, но, по большей части, деньгами. Азкабан светил тем, кто не по глупости творил колдовство, а намеревался раскрыть магглам тайну существования волшебного мира.

Пожалуй, за два месяца Касси продвинулся в изучении законодательства лучше, чем за предыдущие двадцать восемь лет.

О той истории с Пожирателем Смерти в Манчестере ничего слышно не было. Ни «Пророк», ни «Летучий Листок» даже не упоминали это дело. А Касси очень хотел узнать: правда ли убийца был немного ниже шести футов?

Но — увы. Зато в «Пророке» на первой полосе Касси внезапно увидел мисс Боунс. Она танцевала с Берти и ласково улыбалась.

Тут в голове щёлкнуло.

Боунс! Сьюзен Боунс! Берти встречался с ней в школе, а Блейз нудел, что в жизни не видел такую унылую пару девственников. Впрочем, Сьюзен Боунс не входила ни в одну категорию людей, которые интересовали Касси — конечно, он её не вспомнил.

Даже удивительно, что они с Берти до сих пор вместе. С какого курса? С пятого? Это уже, выходит, больше десяти лет.

В прессе утверждали, что сердце мистера Маунтбеттена свободно, но на этой фотографии они с мисс Боунс смотрели друг на друга слишком уж нежно.

Что ж, всё логично. Мисс Боунс обладала, похоже, особенным умом. Наверняка она давно выяснила, что за скромным обликом Берти скрывается глубокий проницательный и опасный человек. Ну, а Берти, вероятно, был очарован её наблюдательностью и детективными талантами.

Им обоим хватало благоразумия держать связь в тайне до выборов, пока это выгодно самому Берти и его партии.

Познакомившись с мистером Шерлоком Холмсом и мсье Эркюлем Пуаро, Касси решил применить их методы и при встрече попытаться понять, прав ли он в своих совершенно бессмысленных догадках.

Возможность представилась достаточно скоро.

На этот раз вызов поступил из палаточного городка на озере.

Касси аппарировал и невольно поморщился от воплей. Повсюду царил хаос, двое полицейских оглушительно свистели, пытаясь навести порядок.

— Мордред… — пробормотала мисс Боунс. — Мистер Уоррингтон, не могли бы вы выяснить имена этих джентльменов? А также звания и, желательно, отделение, в котором они служат.

Настолько простые сведения Касси добыл за минуту. У большинства людей базовая информация лежит на верхнем слое сознания, чтобы считать её, не нужно даже доставать палочку.

Мисс Боунс поблагодарила и велела:

— Начинайте работу.

А сама взмахом палочки трансфигурировала министерскую мантию в маггловский костюм и направилась к эпицентру событий.

Уже из памяти свидетелей Касси выяснил, что история отнюдь не такая драматическая, как в Манчестере. Волшебник отдыхал с женой-магглой в кемпинге, выпил лишнего, заспорил с приятелями о рыбной ловле. И пошёл демонстрировать своё искусство.

Бытовое правонарушение — если бы не трагическая случайность. Волшебник принялся глушить рыбу «Ступефаями» и не заметил пловца. Скованный заклинанием, тот пошёл ко дну, утонул быстрее, чем хмельная компания хоть что-то поняла.

Попойка на рыбалке привела к убийству.

Сдав пост аврорам, мисс Боунс не стала задерживаться и сразу позвала писать отчёт.

Касси заметил: она обращалась с ним вежливо, но с какой-то прохладцей. Похоже, это началось после его вопроса о магглах.

Опустившись за стол, Касси сказал:

— Мне понравился мсье Пуаро. И мистер Холмс тоже. Пока не решил, кто больше..

После долгого молчания мисс Боунс спросила:

— Вы прочитали?

Менталистам положено хотя бы немного понимать людей. И, подняв голову на мисс Боунс, Касси понял, что ей стыдно.

— Прочитал.

— Простите, мистер Уоррингтон, — произнесла она искренне. — Я подумала…

— Я никогда не тяготел к идеологии Риддла, — заметил он и, для честности, добавил: — Хотя и до либералов мне далеко. В нашем роду магглов не было и, надеюсь, не будет. Это не значит, что мне не нравятся их книги…

А также искусство, вино, архитектура. Просто он считал их представителями другого вида. Развитого, разумного, но другого. Этот вид вызывал уважение, но никак не влечение.

— Я не собиралась вытягивать из вас отчёт о взглядах по маггловскому вопросу, — с улыбкой сказала мисс Боунс.

— Я подумал, что отчёты лишними не бывают, — максимально серьёзно ответил Касси и кивнул на свой свиток.

Мисс Боунс заразительно рассмеялась.

* * *

— Дело не в том, что вы видите, мистер Уоррингтон, а в том, что вы при этом замечаете. Мелкие детали, что-то, что выбивается из общей картины. Или то, что, наоборот, встраивается в неё слишком хорошо…

Они стояли на месте ограбления. Свидетелей колдовства было всего трое, Касси управился за несколько минут, поэтому успел поговорить с мисс Боунс до прибытия авроров.

— Он взорвал дверь, наверное, «Бомбардой», — проговорила она. Теперь, зная о её любимых книгах, он заметил: она рассуждала с цепкостью Холмса, но сохраняла деликатную интонацию Пуаро.

Впрочем, насчёт «Бомбарды» Касси и сам догадался. Дверь в ювелирный магазин разворотило — качественную сталь погнуло, от замка остались обломки.

— Но что он сделал ещё? — продолжила мисс Боунс, глядя на трещины в стекле витрины. — Посмотрите наверх, мистер Уоррингтон, видите — это камеры видеонаблюдения. Фиксируют всё, что происходит. Любой владелец ювелирного магазина повернёт их в сторону двери, но тут…

— Они направлены в стороны. И авроры никогда бы не обратили на это внимания, — пробормотал Касси, — потому что привыкли искать магические следы.

— Именно. Кстати об аврорах.

Группа из четверых авроров с громким хлопком аппарировала за барьером и направилась к ним. Командиром в этот раз был не седой Питер, а мужчина за сорок с обожжённой половиной лица.

— Вы уже всё осмотрели? — процедил он, не потрудившись даже поздороваться.

— Ещё нет, — спокойно ответила мисс Боунс, — только снаружи.

— Свидетели?

— Мистер Уоррингтон изменил память всем.

Командир скользнул по Касси недовольным взглядом и сообщил:

— Тогда он может быть свободен.

— Ошибаетесь, мистер Джексон, — с нежнейшей улыбкой возразила мисс Боунс, — поскольку мистер Уоррингтон — мой сотрудник, только мне решать, может он быть свободен или нет. К слову… мистер Уоррингтон, будьте добры, помогите мне немного.

Не без удовольствия Касси пошёл за ней в магазин, оставив грубияна-Джексона кипеть снаружи.

Витрины тоже были взломаны грубо, пол был усыпан осколками. Мистер Пуаро объяснял, как важно не топтать место преступления, так что Касси замер в уголке. А мисс Боунс прошла вглубь. Причём стойки, где раньше лежали драгоценности, её совершенно не заинтересовали. Зато она тщательно изучила пол, кассовый аппарат и чековые книжки. Заглянула в подсобку, но вышла оттуда довольно быстро. Применила несколько заклинаний, из которых Касси узнал всего два — совсем не его профиль.

Вздохнула и сообщила:

— Пойдёмте, позовём очаровательнейшего мистера Джексона.

— Его злит ваше вмешательство?

— Ещё как. Но я сделала выводы из историй мистера Холмса и мсье Пуаро.

— Какие?

— Я выбрала себе крайне официальную должность.

При этих словах она улыбнулась хитро и довольно. Касси всё ещё чувствовал диссонанс: ну, не выглядела она проницательным детективом, никак!

Хотя окклюментный щит остался нетронут, мисс Боунс каким-то образом прочла его мысли и посоветовала:

— Почитайте романы о мисс Марпл. Уверена, вам понравится.

Касси пообещал.

А дальше был вынужден раз за разом повторять упражнение «контроль гнева», потому что мистер Джексон и его манера общаться с мисс Боунс бесили. Может, Касси получил несколько старомодное воспитание, но в его картине мира не существовало ситуаций, в которых мужчина может говорить с женщиной таким тоном.

Уже в кабинете, когда с упражнениями можно было покончить, он сел за очередной отчёт и полюбопытствовал:

— Вы поняли, что там случилось?

— Поняла. И мистеру Джексону придётся жить с моей правотой, — сообщила мисс Боунс с некоторым самодовольством. — Я не знаю имени вора, но это был крайне занятный сговор. Владелец-маггл терпел убытки и обратился за помощью к волшебнику, может, другу семьи или родственнику. Волшебник организовал ограбление, которое полиция никогда не раскроет, забрал всё золото, а владелец скоро получит огромную компенсацию от страховой.

— Это… Я действительно не понимаю, как вы это делаете, но это восхищает.

Мисс Боунс хмыкнула — похвала была ей приятна.

— Выпьете чаю, мистер Уоррингтон?

При первом знакомстве он отказался и больше приглашений не получал. В этот раз согласился немедленно.

Мисс Боунс взмахом палочки приманила из шкафчика посуду и заварку, а потом — небольшую тарелочку с печеньем, однозначно домашним. Всё это разместилось на столике у окна.

Показалось, что рабочий кабинет мгновенно превратился в гостиную, и даже строгая мантия мисс Боунс не разрушала этого ощущения благопристойного гостеприимства.

— Прошу. Сахар, сливки?

— Ничего, спасибо.

— Печенье пробуйте осторожно, я пекла его с утра с закрытыми глазами.

Предупреждение было излишним — печенье оказалось нежным и рассыпчатым. Как именно сочетались талант к расследованиям и талант к выпечке, Касси пока не понимал.

Касси хотел было спросить о том, что давно интересовало, но смутился. Всё же чай, печенье — а он об убийствах. Неловко начал:

— Могу я узнать об одном из ваших расследований?

— А! Манчестер? Простите, я задолжала вам разгадку, — невозмутимо ответила она, делая глоток чая. — Что ж, в целом, мои выводы были верны, но я ошиблась с мотивом. Убийцей оказалась женщина, она запугивала своего любовника, причём таких трупов нашли несколько. Просто остальные не привлекали внимания магглов.

— Её арестовали?

— Обоих. И скоро осудят.

— А его за что?

— За пособничество Риддлу. У покойного мистера Грюма… — Она осеклась и повернула голову к заколдованному окну, но тут же встряхнулась. — Мистер Грюм придерживался радикальной позиции в отношении Пожирателей Смерти, и мистер Скримджер во многом унаследовал его взгляды.

— Честно говоря, никогда не погружался в детали. Но… — Он отпил чаю, чтобы скрыть лёгкое напряжение, — более чем поддерживаю мистера Скримджера и мистера Грюма.

Ещё немного они поговорили о законах и Риддле, а потом мисс Боунс сменила тему, заметив:

— Я ведь помню вас по Хогвартсу. Вы учились года на два старше, на Слизерине.

— Неожиданно. Я, честно говоря, с трудом вас вспомнил — только потому что вы встречались с Берти.

«И продолжаете встречаться, вероятно», — мысленно добавил он. Его попытки применить дедукцию провалились, да и не было особенно интересно.

— Я тоже вас помню именно поэтому, — пояснила мисс Боунс. — Вы слегка отвлекали на себя нашего дорогого мистера Забини.

Её передёрнуло.

— Вы не любите Блейза?

— Откровенно говоря, терпеть не могу. Сообщаю открыто, потому что он в курсе.

— Можно узнать… почему?

Нет, Касси мог бы назвать сотню причин не любить Блейза. Но мисс Боунс была слишком умна и наблюдательна для каждой из них. Да, Блейз умел отпугивать людей, но он их и привлекал: верностью, глубиной мысли и неповторимым взглядом на жизнь.

— Он груб, самодоволен и невыносим, — отчеканила она. — Опять же, для него моё мнение не новость. Но я бы это приняла, клянусь. Однако он — тёмный маг, и этим всё сказано.

— Значит, вы не любите тёмных магов? — уточнил Касси спокойно.

Мисс Боунс подняла голову и выплюнула:

— Ненавижу. Тёмных магов и тёмную магию. Простите, если мои слова о вашем друге…

— Всё в порядке, — улыбнувшись, сказал Касси.

Ему даже импонировала такая жёсткая прямолинейность этой мягкой женщины. Только стало тоскливо.

Касси наслаждался обществом мисс Боунс. Она тоже охотно с ним беседовала. Кажется, он ей даже немножко нравился.

Было тяжело и неприятно представлять, что будет, когда узнает о его третьей — основной специализации. Живо представилось, как на её лице отчётливо проступит презрение.

Впрочем, думать об этом не имело смысла — лишние мысли утекли под щит, в специальную камеру, содержимое которой полагается разбирать перед сном.

Пока же можно было разговаривать о школе, общих знакомых и преступлениях.

— Было приятно пообщаться с вами, мистер Уоррингтон, — произнесла мисс Боунс на прощанье.

Касси занимался скучным, но крайне важным делом — считал.

Часы и деньги.

В его случае отдельные заказы были выгоднее, чем одна стабильная работа, он определил это ещё на седьмом курсе. У него не было времени ждать повышения и подниматься с шестидесяти галеонов в год. А так доход зависел только от него — и от того, сколько времени он отведёт себе на сон и учёбу.

Минус был только один — приходилось постоянно планировать, складывать и умножать.

Мерлин, как же он ненавидел эту прикладную математику!

Настроение было паршивым. Он вернулся с частного занятия окклюменцией, и, честное слово, давно ему не попадалось подобной мерзости.

Его ученице было тринадцать. Отец решил, что за лето она должна освоить базовую защиту и нанял педагога. В принципе, это была распространённая практика, особенно в случае с подростками — мальчиков учили женщины, девочек — мужчины. Куда больше стыда и ужаса вызывает мысль о том, что о секретах, фантазиях и смущающих деталях узнает человек противоположного пола. А поскольку страх и стыд — неотъемлемая часть учёбы, метод показывал великолепные результаты.

Касси доводилось обучать юных девушек, и не раз. Но впервые в жизни он столкнулся с ученицей, которая испытывала к нему стойкое отвращение. Она считала его уродливым и мерзким. Пожалуй, если бы она скрывала своё отношение, Касси было бы легче. Он хотя бы извлекал пользу для занятий, выковыривая секрет.

Но нет, этого она не прятала.

Разумеется, ему хватало опыта и квалификации, чтобы продолжать занятия. Но всё же было крайне неприятно по часу в неделю находиться в её сознании.

«Девяносто галеонов», — напомнил он себе. Хорошая мантра на подобные случаи.

Он мечтал сжечь свою бухгалтерию, как только получит из банка документ о закрытии счёта. Сжечь — и вообще никогда больше не заниматься этой мордредовой математикой. Валяться вечерами на кровати с книгой.

В общем, там, за пределами долговых обязательств, чудился прекрасный новый мир, до которого ещё было платить и платить. Восемьсот пятьдесят семь галеонов, пятнадцать сиклей, шесть кнатов до желанной свободы.

Позади раздался звук аппарации. Только одного человека пропускали чары, так что Касси спокойно дописал цифры после запятой, прежде чем обернуться.

Вместо приветствия спросил:

— В чём дело?

Блейз был в бешенстве, хотя посторонний не заметил бы этого. Но Касси знал — за этой мягкой улыбкой и нежным любовным выражением глаз таится желание убивать.

— Хочешь поохотиться, солнышко? — протянул друг.

Сердце застучало чуть быстрее. В пальцах дрогнуло перо.

— Всегда.

Эмоций, которые он сдерживал, хватило бы не на одну охоту.

— Видишь ли, одна милая леди решила шантажировать Берти.

— Ай-ай-ай…

Касси аккуратно сложил тетради в ящик и поднялся, чувствуя, как нарастает возбуждение.

— Представь себе, они были в отношениях некоторое время. Расстались добрыми друзьями. Но леди решила, что у Берти перед ней есть обязательства. Она грозит рассказать об их близости в газетах и существенно порушить его репутацию. Прямо перед выборами!

— Какие страшные вещи ты рассказываешь, зайка! — тоже ласково отозвался Касси, заражаясь от друга позёрством. — Какое прискорбное разложение нравов! Где, где приличия, где скромность, в конце концов? Подумать только: воспитанная девушка готова трясти нижним бельём в газетах! И зачем? Чтобы отомстить мужчине, не желающему на ней жениться. Безумный век, вот что я тебе скажу.

Блейз негромко засмеялся, скаля зубы. Сказал:

— Меньше пафоса, малыш. Пойдём, обсудим нормы морали с милейшей мисс Стаббс.

Взял его за руку — и аппарировал.

Мисс Стаббс, Анастейша Стаббс, жила в симпатичном районе Лондона, в таунхаусе с белёными стенами и маленьким палисадником. Очень респектабельно, даже непривычно для охоты.

«Охота».

Они так говорили ещё в школе. У Касси седьмой курс выдался трудным. Амбридж, какие-то безумные порядки, Риддл за порогом, наказания кровавым пером. А ещё Инспекционная дружина, слабенькая задумка мадам генерального инспектора — гениальное воплощение Берти.

Ни за что Берти не позволил бы своим слизеринцам кошмарить невиновных. Зато он отдал на растерзание тех, кто без твёрдой руки Дамблдора почувствовал вседозволенность. Закрытая школа — страшное место. Детки растут, их развлечения быстро утрачивают невинность.

Пока остальные члены дружины снимали баллы за хулиганство и колдовство в коридорах, Касси и Блейз охотились совсем на других. На тех, кто промышлял воровством, домогательствами и травлей. Их требовалось образумить.

Ни следов, ни повреждений, только чистый результат — и азарт, поиски новой добычи.

Учителя не знали, а Берти элегантно делал вид, что не в курсе.

Прошло больше десяти лет, но они по-прежнему любили охотиться вдвоём, даже если загонять приходилось мелкую дичь вроде этой.

Они приближались к дому. В груди нарастало напряжение, под ложечкой сосало от голода. Вот почему Касси никогда не считал себя хорошим человеком. Он мечтал утолить этот голод.

Защитные заклинания мисс Стаббс не остановили бы и пьяного лепрекона. Блейз открыл дверь изящным жестом, не доставая палочку.

— Benvenuto.

Внутри тоже было благородно и старомодно. Мисс Стаббс принадлежала к высшему обществу, это было очевидно.

Касси ещё помнил родной дом, где висели такие же тяжелые пыльные гардины, стояли похожие разномастные кресла и светил уродливый, но любимый торшер. Наследие предков дороже новомодных безделушек.

Хозяйка подпрыгнула из кресла. Не красавица, такая типичная англичанка. В мягком бежевом домашнем костюме. Волосы в пучке.

И без палочки.

— Что вам угодно, господа? — спросила она удивительно твёрдо и вежливо. Держала лицо.

— Решили заглянуть на огонёк, — сообщил Блейз, накладывая собственные чары от незваных гостей и любопытных соседей.

Она поняла. Сглотнула и уточнила, выпрямляя спину:

— Полагаю, вас прислал Берти.

Блейз ухмыльнулся.

— Что вы, мисс Стаббс, вы же знаете Берти! Нет, мы здесь по велению души.

— Напрасно.

Пожалуй, Касси стало ясно, почему Берти с ней встречался. Она принадлежала к тому же классу и, вероятно, получила то же воспитание. Как бы сильно её ни трясло от страха, она этого не показывала. Более того, пыталась взять ситуацию под контроль.

Её «напрасно» прозвучало резко и уверенно.

— Записи уже готовы к отправке в редакцию. И, конечно, я не держу их дома.

— Мне интересно, — произнёс Касси негромко, — в чём смысл? Неужели не можете найти мужчину, который взял бы вас замуж по своей воле?

Это её задело, глаза сверкнули.

— Ваш друг… поступил со мной недостойно. Он соблазнил меня и…

Комнату огласил истерический хохот. Да и Касси захотелось рассмеяться. Вообразить себе Берти в роли соблазнителя было трудновато. Мерлин, этот парень был образцом деликатности!

— Cavolata! — с трудом выдавил Блейз. — Это лучшее, что я слышал в жизни!

А потом он смеяться перестал, и Касси понял: прелюдия закончена. Низким шелковистым голосом друг произнёс:

— Я расскажу вам, как это было, мисс Стаббс. Вы познакомились на приёме. Вы грязнокровка, знаете, что он не просто чиновник. Вас зацепил его титул. Говорят, маленькие девочки хотят стать принцессами. Вы согласились на тайные отношения, думая, что поймали его на крючок. Что он слишком… джентльмен. Он повторял вам, что это временно, что он не может давать обещаний, но вы решили, что сумеете его переубедить.

Он медленно приближался к ней, и с каждой фразой, с каждым шагом маска невозмутимости на лице мисс Стаббс таяла.

— Вы бы пережили ненависть мужа, если бы могли пользоваться его привилегиями, правда? Весьма практично.

— Повторяю… — Она шумно выдохнула. — Вы можете меня запугивать или даже… Ситуацию это не изменит. Возможно, я пошла бы на некоторые уступки…

— Поздно, — оборвал её Блейз.

Между ними осталось метра два, и мисс Стаббс уже некуда было отступать. Касси тоже слегка приблизился.

— Договариваться нужно было раньше, с другими. Что до ваших писулек… — Блейз обернулся, и Касси спросил равнодушно-суховато:

— Мисс, вы знаете, что такое проклятие Медрано?

В конце концов, надо же было порадовать Блейза.

— Не знаете? Напрасно, интересная вещь. — Почему бы и не лекция, действительно? — Медрано жил в пятнадцатом веке. Алхимик. Работал над философским камнем, как водится, но особо прославился путями оживления мёртвого серебра. Благодаря нему мы знаем как минимум о двенадцати заклинаниях для работы с металлом. Ну, а ещё он придумал способ мотивировать людей выполнять его приказы, а должников… — Тут Касси на мгновение замолчал. — А должников — не тянуть с отдачей. Его заклинание вызывает медленное гниение плоти. Процесс занимает недели три-четыре. Начинается с пальцев ног, потом поднимается выше. Отгнившую плоть уже, конечно, не восстановить, но люди обычно стараются сохранить оставшееся. Понимаете, мисс Стаббс?

Она была сукой и стервой, но не дурой.

— А ты фантазёр, — заметил Блейз. — Я бы не вспомнил.

— Твоя версия?

— Я думал просто о некотором количестве боли.

— Не стимулирует.

— Разумно. Я в восторге от этих испуганных глазок. Maledetta sgualdrina! Неужели ты правда думала, что он слишком милый для этого?

Именно так она и думала.

Касси прищурился, вглядываясь в её побелевшее лицо. Нередко их охота заканчивалась именно здесь, в этом моменте. Они объясняли причины и следствие. И отступали, если видели понимание.

На самом деле, ему было жаль, что мисс Стаббс принадлежала к другой породе.

Блейз тоже это увидел, читал на её лице упрямство. У неё дрожали губы, но она была уверена: ничего ей не сделают. Никто не решится на неё напасть.

Она не понимала, что такое Блейз, который мстит за своего ненаглядного Берти.

— Торкэо, — обронил Блейз небрежно, коротко взмахнув палочкой.

Мисс Стаббс охнула. Касси не раз испытывал это проклятие на себе и знал: это почти не больно поначалу. Просто какое-то странное чувство в суставах, вроде ломоты при простуде. Но постепенно, секунда за секундой, становится хуже. Всё ещё не больно по-настоящему, но невыносимо. Хочется изгибаться, сжиматься в комок, вытягиваться, крутиться на месте, пытаясь избавиться от этого давящего ощущения.

По телу мисс Стаббс прошла дрожь. Заклятие набирало силу и, наконец, пересилило её гордость. Она рухнула на колени, стискивая руки в кулаки. Раздался тихий всхлип. Ещё один, потом задушенный писк и за ним — крик.

Касси оставался свидетелем, ему даже было её слегка жалко. А Блейз наслаждался.

Невозможно наложить тёмное проклятие, думая о защите друга, о чём-то благородном и праведном. Такая магия рождается в чёрных глубинах.

Крик оборвался. Мисс Стаббс замерла жалким комочком на ковре, у их ног.

— Как дела, bambina? Ну, надо же…

Она приподнялась на дрожащих руках, а Блейз присел на корточки и кончиком палочки провёл по её мокрой от слёз щеке.

— Это даже не разминка, дорогая. Понимаешь? Два тёмных мага, которым очень скучно. Одна глупая девочка, которая перешла черту. Звучит пошловато, да? Но, прости, эти игры меня не интересуют.

— Ты… — слабо начала она нетвёрдым голосом, — наслаждаешься этим.

— Сюрприз. Как думаешь, сколько продержишься? Полчаса? Да нет, вряд ли. Пятнадцать минут, и ты будешь целовать мои ботинки, лишь бы это закончилось. Сделаешь что угодно. Под проклятием пылающих костей меня самого едва хватает минут на сорок. Ну же, скажи что-нибудь.

— Это сумасшествие. Полное безумие. Любой суд…

— А ты думаешь, что мы окажемся перед судом? Глупенькая грязнокровка, которая даже не смогла достать палочку… Кстати об этом! — резко сменил интонацию он. — Нужно будет проверить, насколько у тебя грязная кровь! Это важно.

Глаза мисс Стаббс распахнулись сильнее.

— Ты работаешь на Б… Берти и ненавидишь магглорождёных? Он ведь…

Она вскрикнула — на щеке расцвел длинный тонкий порез, полилась кровь.

— Не вздумай, — холодно прошипел Блейз, — сравнивать себя с Берти. — И снова переключился на лёгкий тон: — Меня это расстраивает. Солнышко, мисс Стаббс пока не поняла мой тонкий намёк.

Странное чувство. Касси и хотел, и не хотел продолжения. Но, конечно, поднял палочку.

Сквозь беззвучные слёзы мисс Стаббс прошептала:

— Не надо. Пожалуйста… Я поняла… тонкий намёк.

— Точно? У нас большой арсенал…

— Я поняла! Не надо… Я ничего не опубликую, клянусь.

— О! — с узнаваемо итальянской интонацией воскликнул Блейз. — Это был вариант для начала разговора. А теперь, пожалуй, я хочу, чтобы ты никогда больше не попадалась на глаза Берти.

— Я обещаю.

— Руку.

— Что?

— Дай мне руку.

Он схватил её за запястье, дёрнул вверх, заставляя подняться на ноги, и Касси понял, к чему всё идёт.

— Краткая лекция, мисс Стаббс. «Непреложный обет» — это нерушимая клятва. Тот, кто его нарушит, умрёт мгновенно.

Она поперхнулась воздухом, но не попыталась вырваться. Касси направил палочку на их запястья. Но Блейз притормозил и попросил:

— Уточни, как её имя. Мало ли…

Конечно, у неё не было щита. Грязнокровка, одно слово. Проверка заняла несколько секунд — здесь не было никакого подвоха, её действительно звали Анастейша Маргарита Стаббс.

— Клянёшься ли ты, Анастейша Маргарита Стаббс, никогда не публиковать, не способствовать публикации, не распространять прямо, косвенно или через других лиц информации об Альберте Филиппе Мантбеттене?

— Клянусь.

— Клянёшься ли ты никогда и ни с кем устно или письменно не обсуждать Альберта Филиппа Мантубеттена?

— Клянусь.

— Клянёшься ли ты…

Наверное, даже лучший крючкотворец не придрался бы к этой клятве.

Они оставили мисс Стаббс в её доме — напуганную, но целую и невредимую. С ледяным спокойствием Блейз даже залечил порез на её щеке.

Переместились обратно в квартиру. Блейз рухнул на диван, а Касси вернулся за письменный стол, который служил также и обеденным.

— Голодный? — спросил Блейз. Разумеется, не про еду.

— Перебьюсь. Ты?

— Тоже. Знаешь, если бы это был мужчина…

— Он давился бы кровью. И, возможно, лишился бы нескольких не особо важных пальцев.

— Или других частей.

Касси представил, что было бы, стань жертвой шантажа Луна Лавгуд — странная девушка, которую Блейз боготворил. Что если бы ей угрожал какой-нибудь бывший любовник? Вероятно, этого идиота они за сутки живьём разобрали бы на запчасти.

Правильно мисс Боунс ненавидит тёмных магов. Вот они, во всей красе, обсуждают, что недостаточно сильно замучили женщину.

А если бы кто-то шантажировал саму мисс Боунс?

Касси передёрнуло от такой перспективы. Они не были даже друзьями, но идея, что кто-то может посягнуть на её доброе имя, вызывала прилив злости. Подумалось, что это тоже была бы очень медленная фрагментация.

Неожиданно Блейз спросил, вторгаясь в невесёлые размышления:

— Ты теперь работаешь со Сьюзен?

— Это что, светский трёп?

— Он самый. Ну же, зайка, поболтай со мной! — Типичный Блейз после тёмной магии. — Так что?

— Работаю. Она тебя терпеть не может.

— А я её обожаю. Взял назад все слова про их отношения с Берти. Это было бы идеально.

— М?

— Она умница со стальными яйцами.

— Кхм…

— Серьёзно. Она возглавит ДМП через десять лет, и протекция ей не потребуется.

— Знаешь, как это называется, солнышко? Сплетни.

До сегодняшнего вечера Касси был уверен, что мисс Боунс вскоре после выборов станет если не женой, то официальной возлюбленной нового министра. Конечно, его это совершенно не касалось, но… Блейзу можно было сказать:

— Я был уверен, что они…

— Пф… Берти у нас тяжко сохнет по своей юношеской любви, далёкой и недоступной. Моя версия: ему просто удобнее любить женщину, которая никогда на него не посмотрит. Она от работы не отвлекает.

Касси рассмеялся. Да уж, любить пленительный образ куда как приятней. Мороки меньше. Правда, он сам бы так не хотел.

Всегда предпочитал реальное и понятное.

Увы, ему с этим категорически не везло: он не нравился тем, кто привлекал его. И наоборот, те, кого он привлекал, совершенно не нравились ему.

Разве что на седьмом курсе с Панси Паркинсон был компромисс, особенно поначалу. Они оба находили друг друга… приемлемым вариантом. Но потом Касси не на шутку влюбился в неё, а она, тоже не на шутку, в другого парня.

— Пойду, проверю, как он, — тихо произнёс Блейз.

Это была тема, над которой они никогда не шутили. Да, Блейз охранял своего «Мышонка» трепетно и даже слегка нездорово — но это был безусловный факт. Также фактом была его странная и даже кошмарная любовь к Луне Лавгуд.

— Ночи, — произнёс Касси. Вряд ли «доброй».

— Ночи, — отозвался Блейз и аппарировал.

Комната опустела. Часы показывали два пополуночи. Подъём в шесть. А уснуть не выйдет — тёмная магия не даст. Он так и не применил её сегодня, она осталась внутри. Кожу кололо невидимыми иголочками. Хотелось прикосновений, тепла. Не секса, а именно близости. Чтобы кто-нибудь запустил пальцы в волосы, размял плечи, погладил ладонью по груди.

Он коснулся шеи, пытаясь немного утолить тактильную жажду, провёл ногтями по затылку.

Печально, но факт: нищие гориллы, практикующие тёмную магию, имеют низкие шансы на взаимную любовь и счастливый брак.

Конечно, Берти выиграл выборы. Никаких сомнений и быть не могло, но всё равно Касси испытал прилив гордости и радости. Блейз, наверное, прыгал от счастья.

В день голосования мисс Боунс прислала вызов. Пожаловалась, едва он аппарировал по координатам:

— Теперь будет хуже.

— Почему?

— После выборов и крупных государственных перестановок всегда растёт число протестов. И здесь у нас… Какая мерзость!

Зрелище действительно было неаппетитным. На Трафальгарской площади к памятнику были привязаны три человека с распоротыми глотками. На асфальте было написано кровью: «Довольны, грязнокровки?»

Магглы толпились, как всегда, распространяя вокруг любопытство и страх.

Приступили к стандартной процедуре: ограждающие чары, поиск свидетелей. Только на этот раз контур оцепили военные в чёрных жилетах.

Касси напрягся — выглядели они как магглы. Но мисс Боунс быстро пояснила, что это отряд сквибов под командованием Министерства. «Что означает — под командованием Берти», — добавила она слегка насмешливо. Сказала, что их задача — не допустить паники и разобраться с маггловскими службами. У них есть все необходимые полномочия.

Возились до вечера. Когда, наконец, всё было улажено, и авроры получили место преступления в своё распоряжение, мисс Боунс устало вздохнула. Попросила:

— Напишите отчёт дома, пожалуйста, зайдите завтра в любое время. Я… пойду к Берти, он должен знать.

— Разумеется. — Окликнул: — Мисс Боунс…

Он не осмелился бы сам применить к её мантии чары — слишком грубо. Но и сказать об этом вслух оказалось трудно. Он справился.

— У вас мантия испачкалась…

В крови. Ни одна женщина не хотела бы этого слышать.

— Действительно, — слегка рассеянно ответила мисс Боунс, — спасибо, мистер Уоррингтон.

Она не глядя очистила подол и аппарировала.

Касси с удивлением понял, что его это расстроило. Он слишком привык возвращаться после работы к ней в кабинет и писать отчёты за неспешной беседой.

Что там, он не занимался самообманом: ему отчаянно нравилось общество мисс Боунс.

Если бы его лицо не было отмечено печатью вырождения старого рода, а фамильное поместье не ушло с молотка, он формулировал бы эти мысли иначе. Но — что есть, то есть.

С утра он застал мисс Боунс в состоянии холодного бешенства. Она великолепно держала лицо, но глаза метали молнии.

— Спасибо, мистер Уоррингтон, — произнесла она вежливо, но далась ей эта интонация с трудом.

Она забрала свиток подрагивающей рукой, развернула — и едва ли прочитала хоть строчку, спряталась за ним, как за ширмой.

Заметила отстранённо:

— Аврорат задержал преступников. Предсказуемо, это ультраправая группировка. «Магия — сила» и прочие гриндевальдовские лозунги в творческом осмыслении Риддла. М… угу… Да, ваш отчёт это подтверждает, пусть и косвенно. Ещё раз спасибо за работу.

Мисс Боунс улыбнулась натянутой улыбкой и отложила свиток. Похоже, она очень хотела остаться одна. Касси уже собрался откланяться, но всё же решился спросить:

— Мисс Боунс… понимаю, что это меня не касается, но… у вас всё в порядке?

— Что? Да, конечно.

— Вы расстроены. Простите…

— Не извиняйтесь, мистер Уоррингтон, — ответила она, улыбаясь уже чуть более живо. — Я расстроена, но это тоже предсказуемо и неизбежно.

— Что именно?

Она могла бы отмахнуться от него, но всё-таки сказала:

— Берти посадил меня под домашний арест. На ближайший месяц, если не два, мой режим перемещений прост: работа — дом — работа. Расследования… — она осеклась.

— Да?

— Расследования мне разрешены, потому что именно вы мой менталист.

— Это, конечно, лестное доверие, но я не совсем понимаю, в чём дело?..

Мисс Боунс присела за чайный столик и приглашающе махнула рукой. Касси опустился напротив.

— Я как раз понимаю. Возможно, Берти параноик, но он умный и дальновидный параноик. Он осознаёт, что радикалам его победа — кость в горле. Либералы будут ворчать, а эти способны на решительные действия.

— Вроде вчерашних?

— Вроде них. И вроде грубого шантажа с захватом заложников.

Она замолчала. Касси вдохнул, но не сумел выдохнуть. Конечно. Многие считают, что между Берти и мисс Боунс существует тайная связь. Они действительно близки. Было бы логично шантажировать министра жизнью его любимой женщины.

— Он сам всегда под охраной Забини, — заговорила вновь мисс Боунс.

— Теперь и под моей, — добавил Касси. — Приступаю завтра. Будем с Блейзом работать посменно.

— Тем более, — кивнула она. — И поздравляю с назначением. — Уточнила обеспокоенно: — Вы же не уйдёте от нас?

— Нет.

Он обсудил это с Берти и Блейзом вчера поздно ночью.

— Нет, я… я буду брать все вызовы от отдела в выходные, три дня в неделю, а если у вас случится что-то срочное во время моего дежурства, Блейз меня сменит.

— Вы меня успокоили. А насчёт ареста… Берти прав, но я слегка бешусь. Не из-за него, из-за ситуации. Признаться, ненавижу сидеть взаперти.

— Театр? Магазины? — предположил он. Было нетрудно представить себе мисс Боунс, увлечённую покупками.

— И то, и другое. А ещё я жить не могу без пирожных с кремом и без прогулок, — со смехом ответила она.

Он думал недолго. В конце концов, самое страшное — она скажет нет.

— Мисс Боунс, возможно, вам это покажется неприемлемым, но, кажется, у меня есть хотя бы частичное решение вашей проблемы.

— Вы меня заинтриговали!

— Берти достаточно доверяет мне как боевому магу. Он доверил мне охранять его самого. Так что… думаю, не будет возражать, если я возьму под защиту и вас.

Это было самую малость нечестно, потому что, пользуясь её затруднительным положением, он надеялся урвать несколько лишних встреч наедине. Однако он слизеринец, а слизеринцы редко упускают выгоду.

— Это потрясающе! — воскликнула мисс Боунс. Было ощущение, что у неё изнутри зажёгся «Люмос». Но тут же потух. Мисс Боунс нахмурилась. — Вам это не будет трудно?

— Вовсе нет, клянусь! Скорее, это может быть трудно вам, — признался он. — С непривычки довольно сложно гулять с телохранителем.

Подумав, она произнесла:

— Я с радостью приму вашу помощь, но с одним условием. Это будут прогулки не с телохранителем, а с другом.

Вечерний урок окклюменции, который он давал девушке-стажёру из отдела тайн, прошёл на удивление бестолково.

* * *

Выбор мантии для прогулки в его случае был отчаянно смешным мероприятием. Начать с того, что мантий у него было три: для чистой работы, для грязной работы и зимняя, оставшаяся со школы. Время от времени она подвергалась магическим преобразованиям, но тонко намекала, что её ресурс отнюдь не бесконечен.

Кроме того, абсолютно никакая мантия не могла бы сделать его более симпатичным. Ну, неисправимо. Ни маленькие глубоко посаженные глаза под низким лбом, ни кривоватый приплюснутый нос, ни тяжёлая, выдвинутая вперёд нижняя челюсть. Ни мышасто-серые жидкие волосы, кстати — их спасала только короткая стрижка в аврорском стиле.

То же касалось и фигуры. Он был коренастым, и руки у него были слегка длиннее положенного.

Тем не менее, Касси потратил минут десять на сборы. Потом сказал вслух со вздохом:

— А к Мордреду, — и полез в стол.

В бухгалтерской тетради сделал пометку, вытащил кожаный мешочек и достал оттуда десять галеонов. Передумал, взял ещё пять и добавил в тетрадь новую строку.

Берти предложил ему отличные деньги, так что эту трату Касси компенсирует. Хоть на один день: к Мордреду банк, к Мордреду математику и туда же — дорогого отца.

Касси любил отца, на самом деле.

Особенно живым. Привидение, оставшееся в проданном доме, вызывало смешанные чувства. Оно имело обыкновение летать по пятам и нудно жаловаться на посмертие.

Любовь, однако, не мешала ясно осознавать: Амброуз Уоррингтон был бестолковым фантазёром, который спустил остатки состояния на сомнительные проекты и довёл семью до разорения.

Ныне здравствующий, хотя и дряхлый дедушка, Финеас Уоррингтон, увы, был ничуть не лучше. Он не строил музеев, лабораторий и ферм по разведению пушишек, и не снаряжал экспедиции на поиски сокровищ короля Артура. Однако он самоустранился от дел, отдал бразды правления семейными делами сыну и никогда его не останавливал.

Теперь время от времени дед ласково улыбался и повторял: «Касси, малыш, ты такой практичный!»

Касси сдерживался и ни разу не ответил: «Я не практичный, я на ваших ошибках наученный».

Галеоны непривычной тяжестью легли в карман.

Практичность полетела по тому же адресу, что и банк с отцом и математикой. Касси купил новую мантию.

Мисс Боунс дала ему координаты для аппарации — на порог её дома. Он переместился не точно рядом, а чуть в стороне. Огляделся. Сначала профессионально: не колышется ли где-то воздух, не тянет ли откуда-то чужим колдовством? А потом — по-человечески, с интересом.

Район был тихий. Лондон, недалеко от центра, в крошечном магическом квартале. Домики двух-трёхэтажные, с каминными трубами. Вроде таунхаусов, но более столичные, живые, с характером.

Касси поднялся по ступенькам и аккуратно дотронулся до защитных чар. Наложены они были грамотно — сильный рабочий комплекс с нестандартными решениями и сюрпризами для взломщиков.

Хозяйка, конечно, уже почувствовала его — дверь распахнулась сразу. Касси попытался не улыбнуться и провалил попытку. На мисс Боунс была нежно-сиреневая мантия и пушистый вязаный кремовый шарф. Её медово-рыжие кудряшки, обычно собранные в косу, рассыпались по нему.

Никто и никогда не догадался бы, что это создание спокойно наклоняется над трупами и безошибочно понимает, зачем очередной преступник перевернул мусорный бак.

— Вы чудесно выглядите, мисс Боунс, — сказал Касси, не покривив душой.

— Спасибо. Хотите зайти?..

— Кажется, вы мечтали сбежать из дома, а не сидеть там.

Она согласилась. Пошли медленно — Касси уже привык к её маленьким шагам и почти научился подстраиваться.

Стоял тёплый октябрь. Самая приятная пора осени, ещё тепло, никаких дождей. Всё вокруг — в гриффиндорских цветах, ало-золотое.

— Куда отправимся? — спросил он.

— Пока не придумала.

— Город? Природа?

— Лучше город. Ну, не делайте такое лицо! — она зафыркала. — Я люблю природу, просто… маггловские леса кажутся мне безжизненными и пустыми, а в волшебных страшно.

В принципе, Касси мог бы устроить ей прогулку по Запретному лесу. Не в самую глубину, конечно, но мили на три точно. Один минус: без тёмной магии там не обойтись, а значит, прогулка будет первая и последняя. Так что он бодро сказал:

— Значит, город. Ведите, мисс Боунс.

Она взяла его за руку. Они обычно аппарировали по отдельности — каждый знал, где находится вход в Министерство. А тут она коснулась его ладони своей, мягкой и пухленькой. По телу прошла дрожь, но Касси надеялся, что её удалось скрыть за рывком перемещения.

Они оказались в закутке рядом с широкой улицей, полной людей и машин.

— Насколько хорошо вы ориентируетесь среди магглов? — спросила мисс Боунс, взмахом палочки заглушая шум.

— Относительно.

— Относительно чего?

— Скажем так, я не боюсь автомобилей и знаю, где находится Букингемский дворец. И не хожу по городу со штанами на голове.

Мисс Боунс прыснула со смеху и скомандовала:

— Тогда трансфигурируйте свою мантию во что-то подходящее.

Её собственный наряд изменился по щелчку пальцев: сиреневое пальто поверх кремового платья по щиколотку. Стали видны светло-розовые кожаные сапожки на невысоком каблуке. Шарф остался на месте.

Очевидно, это были давно наложенные чары, которые позволяли костюму быстро менять вид.

Касси провозился дольше и сотворил из новой мантии стандартный комплект, который освоил на курсах боевой подготовки: чёрные брюки и чёрное пальто. Очень типично для магглов, не привлекает внимания.

— Ваш стиль немного напоминает мне о профессоре Снейпе, — заметила мисс Боунс, — но к магглам выходить можно.

И они шагнули туда, в мир хаоса и скорости. Там, где волшебники предпочитали основательность, магглы выбирали движение вперёд. Куда? Они и сами не знали, просто неслись сломя голову, сбивая друг друга, толкаясь и вопя, расходуя свои короткие жизни на бессмыслицу.

Касси не любил маггловский мир. Здесь противно пахло автомобильными выхлопами и уличной едой, а люди так спешили, что толком не замечали друг друга. Однако мисс Боунс здесь нравилось, а это сделало бы любое место привлекательней.

— Вам понравится, мистер Уоррингтон, я обещаю, — загадочно произнесла она, умело лавируя в толпе.

У Касси такого навыка не было. После третьего столкновения он на миг зажмурился и перестроил окклюментный блок. Теперь люди, которые ловили его взгляд, испытывали резкое желание убраться подальше. Конечно, это не действовало на тех, кто умеет защищать свой разум, но для магглов сойдёт.

— Что вы сделали, мистер Уоррингтон! — воскликнула мисс Боунс через минуту. — От вас люди шарахаются.

Он пояснил, опасаясь её недовольства, но где там! Она засыпала его вопросами — как это работает и почему.

— Потому что менталистика — это не только и не столько стирание памяти, — закончил он и спросил: — Кто познакомил вас с этим миром?

Боунсы — чистокровная семья, магглов там испокон веков не было.

— А! Это всё Джастин.

— Финтч-Флетчли? — уточнил Касси. Парень был вторым секретарём Берти и после выборов сохранил должность. Толковый. Грязнокровка, но из высшего света, а за это можно на многое закрыть глаза.

— Да, мы дружим с первого курса. Он, я, Ханна и Эрни МакМилланы. Джастин объявил, что будущие сотрудники министерства должны быть широко образованы. Приносил нам книги, показал с кино. А с третьего курса мы часто гуляли по Лондону с его родителями..

Это объясняло многое. В том числе, её учёбу, которую она как-то упоминала.

— Он познакомил вас с мистером Холмсом?

— И не раз пожалел об этом! Лет в четырнадцать я была совершенно невыносима, мало кто сумел ускользнуть от моей дедукции.

Мерлин, нельзя было не смеяться!

— Позвольте угадаю? Все страдали, потому что ваши выводы были верны?

— По большей части. Мы на месте, мистер Уоррингтон. Пожалуйста, перестаньте распугивать очередь. Хотя…

Люди стояли возле совершенно обычного дома, такого же, как остальные в этом квартале. Но, посмотрев на название улицы, Касси и сам догадался, к кому они стремились попасть. Все знают, кто живёт по адресу Бейкер-стрит, 221б.

— Я обычно так не делаю… — слегка смущённо произнесла мисс Боунс, — но не могли бы вы использовать «Конфундус»? Очень не хочу долго ждать.

«Конфундуса» он пожалел, хватило приёма попроще. Через несколько минут они вошли в тёмную прихожую великого сыщика.

Когда привыкаешь жить с чарами расширения, забываешь, насколько маленькими бывают комнаты. На первом этаже располагался сувенирный магазин, а вот на втором — тесная гостиная и крошечная спальня. Но казалось, что Холмс и Ватсон только ушли отсюда, встали и отправились на очередное расследование.

Когда комната опустела, мисс Боунс тихо заметила:

— Это неловко, но выгодно — ходить в компании менталиста. Знаете, всегда хотела это сделать… Кажется, можно.

Мисс Боунс осторожно присела в кресло сыщика, коснулась пальцами грифа скрипки и спросила весело:

— Как думаете, мне пойдёт эта шапка?

Взяв шляпу с двумя козырьками, она её примерила и сделала строгое лицо. Повернулась в профиль, затем анфас.

— Очень идёт, — с каменным лицом и даже честно Касси. — А вот трубка — нет…

Они даже не засмеялись, а захохотали над сомнительной шуткой. Касси опустился в кресло напротив и воскликнул слегка театрально:

— Но как вы это поняли, Холмс?

— Очевидно, мой дорогой Ватсон! По цвету его ботинок!

Они всё ещё веселились, когда аппарировали прочь из квартиры. Мисс Боунс перенесла их в парк неподалёку. Он был спокойнее, и пах свежестью. По дорожкам изредка пробегали спортсмены в нелепо-обтягивающих костюмах. Касси одновременно смущали женщины и раздражали мужчины. Мерлин, один из них натянул настолько тесные шорты, что становилось видно куда больше приличного.

— У них другая мода, — произнесла мисс Боунс, угадав его мысли или, во всяком случае, одну их половину. Вторая была посвящена ей самой и её заразительному смеху.

— Это не мода, мисс Боунс, это непристойность. Но до тех пор, пока они не предлагают мне нарядиться… в это, я не собираюсь им мешать.

— Весьма толерантно!

— Мисс Боунс?

— Да.

Он молча протянул ей завёрнутую в пакет шапку с двумя козырьками. Встретился с изумлённым взглядом.

— В обмен они получили монету из чистого золота, всё честно.

И он даже стёр изображение с галеона, чтобы не нарушать закон.

— Но… — Мисс Боунс часто заморгала. — Холмс, как вы это провернули?!

— Очевидно, мой дорогой Ватсон, — задыхаясь от хохота, отозвался Касси, — менталист легко может отвлечь внимание.

От смеха у него уже болел живот, но остановиться было невозможно.

Мисс Боунс, вытирая слёзы, надела шапку, — ей, правда, шло, — и объявила, что они направляются в центр. Да, путь неблизкий, зато в конце можно будет вознаградить себя чашечкой чая с пирожным.

Разговор не смолкал. Магглы, детективы, расследования… Даже Берти всплыл.

— Вы дружите? — уточнила мисс Боунс.

Касси покачал головой.

— Не совсем. Мне он нравится, я им восхищаюсь. И я знаю, что ему приятно моё общество. Мы можем поболтать просто так. Но… это не дружба. Слишком неравное положение, понимаете? Он мне покровительствует, помогает с работой, платит жалование.

— Мне кажется, Берти назвал бы вас другом.

— На то он и Берти.

Тема плавно свернула на дружбу вообще, и на школьных друзей в частности. Следом заговорили о Хогвартсе. Как раз дошли до воспоминаний об арифмантике, как вдруг Касси ощутил затылком отвратительную вибрацию. Сказал тем же тоном, которым расписывал страдания над эссе для профессора Вектор:

— Продолжайте улыбаться и говорить, за нами следят.

Мисс Боунс продолжила. Только очень внимательный наблюдатель заметил бы, что её улыбка потускнела, а голос сделался мёртвым.

Магглы закончились. Стало пустынно и неестественно тихо.

Мисс Боунс уточнила:

— Аппарируем?

— Купол.

— Ловушка, да?

— Скорее, эффективная слежка. Профессионалы. Мисс Боунс, вы помните инструкции?

Не спорить, выполнять приказы, не лезть в бой, не пытаться помочь.

— Помню. Их много?

— Считаю.

— И как успехи?

— Дошёл до четырёх.

Он едва шевельнул палочкой и воскликнул:

— Мисс Боунс, вы уронили перчатку!

Она остановилась, он нагнулся, поднимая плод поспешной трансфигурации, и стиснул зубы.

Отвратительная математика — пятеро на одного. Именно на одного. Это основа основ: охраняемый объект за боевую единицу не считается, будь он хоть трижды мастером. А мисс Боунс им не была.

— Они хотят, чтобы мы вышли на поляну?

— Именно.

— А мы…

Кассы хмыкнул.

— Выйдем на поляну. Мне тоже будет удобнее, деревья создают помехи.

Но не в самый центр. Они сделали несколько шагов по газону, и Касси приказал:

— По моей команде — присядьте на землю и накройте голову руками. Не двигайтесь, не пытайтесь убежать. Если антиаппарационные чары падут — немедленно к Берти. Мисс Боунс? Именно к Берти.

Враги приближались. Никто не рискнул бы бить издалека — велик шанс попасть в молоко и раскрыть себя раньше времени. У заклинаний не настолько высокая точность. На занятиях Касси стрелял из маггловского пистолета — было, с чем сравнить.

Сбоку колыхнулась рябь дезиллюминационного заклинания, и Касси велел:

— На землю!

Мисс Боунс послушалась, и одной слитной связкой Касси создал два щита — надёжный колпак над ней и обычное «Протего» для себя. В него ударили три красных луча. Вибрация отдалась в руку.

Четвёртый устремился в бок, но Касси отбил его жестом. Где пятый?

Вот и он.

«Перебьёшься», — подумал Касси, краем глаза замечая удар по маленькому куполу над мисс Боунс. Новая немецкая разработка, разве что «Авадой» можно пробить. Но кидаться Непростительными — это лучший способ вызвать на место два отряда авроров.

Пятый и стал первой жертвой. Простейший «Ступефай» опрокинул его на спину. Дезиллюминационное заклятие распалось, и Касси увидел мужчину в чёрной одежде и в маске, но не пожирательской, а просто чёрной.

Оставшиеся четверо начали профессиональный обход с флангов. Маггловское пальто мешалось, и Касси потратил пару секунд, чтобы вернуть ему привычный вид. Тут же резко отскочил влево, избегая парализующих чар — голубая вспышка мелькнула возле уха.

Главное в бою — спокойствие и расчёт. Касси смахнул в глубь сознания все посторонние мысли и переживания, добиваясь кристальной чистоты.

Маскировка противников не выдержала темпа, они стали видимы. Тоже в чёрном, тоже в масках. Кое-кто не желал показывать лиц.

От огненных чар запылала мокрая трава, но тушить было некому. Касси спасала скорость и качественные щиты. Он сдерживал удар за ударом, не пускал врагов за спину. Однако на контратаку его уже не хватало.

Это были совершенно точно не тупые фанатики. Их тренировали. Вероятно, так же, как и самого Касси.

Они разделились по парам: отвлекающие и атакующие. Популярная тактика, одна из тех схем, которую на зубок учат авроры.

И дрались они как авроры.

Мордред!

Было почти тихо. Никто не использовал вербальные заклинания, никто не бегал и не кричал, не угрожал и не отдавал команд. Схватка боевых магов обычно не производит шума, разве что рядом есть хрупкие бьющиеся предметы. Раздавалось только тяжёлое дыхание, да влажная земля хлюпала под ногами.

Левый из первой пары перешёл на трансфигурацию. К ногам Касси полчищем устремились крошечные земляные големы, вроде муравьёв, подчинённых воле создателя. Касси их спалил, но отвлёкся. В спину прилетел камень, разбился о щит, но внутрь влетели острые осколки, рассекли ткань мантии и рубашки, впились в кожу.

Мелькнуло неуместное: вот и польза от их с Блейзом развлечений. Касси великолепно умел терпеть боль.

Ситуация становилась патовой. Очнулся пятый, потряс головой и присоединился к товарищам. Касси справлялся с обороной, отвлекал врагов от мисс Боунс, но был окружён и загнан.

Руки колдовали сами. Касси думал.

Пока они деликатничают, но скоро поймут, что вымотать его трудно. В ход пойдут проклятия посерьёзней. И да, угадал — сотни невидимых лезвий воткнулись в щит как в мишень, пошатнули его структуру, а одно прорвалось внутрь, воткнулось в левое плечо.

Мелочи, Блейз справлялся лучше. И вообще, надо было целиться в правое.

Один из авроров сделал знак, который Касси был знаком: цель невозможно захватить живьём, переходим к ликвидации.

Пятеро на одного, подготовка одинаковая, а у них ещё и бонус — привычка работать в команде. Наверняка служили в одном отряде.

Да, пятеро авроров на одного боевика — скверный расклад.

Касси кинул короткий взгляд на мисс Боунс. Она сидела на земле, следила за боем, закусив губу, но — умница, какая же умница! — не дёргалась, не покидала укрытия.

Продолжая отбиваться, Касси постепенно выцеживал из глубин разума то, что нужно.

Они доберутся до неё…

Не то.

Они посмели…

Ближе. Немного ближе. Больше яда, больше гнева. Они помешали ему. Испортили его прогулку…

Слабо!

Испортили его свидание. Напугали женщину, в которую он отчаянно влюблён. Хотят убить его. Хотят похитить её. Непростительные преступления. Чего заслуживают эти твари? Что бы он хотел, по-настоящему хотел с ними сделать?

Что принесло бы ему сейчас наслаждение?

Место холодного спокойствия занял жар, по всему телу прошла дрожь предвкушения, глаза распахнулись шире, рот приоткрылся. Сердце забухало в ушах.

Простите, детки, игры закончились, боевик взял отпуск.

— Круцифай!

Как же сладко отозвался в груди этот крик! Он оборвался резко, сменился кашлем и звуками рвоты. Какая жалость, у парня, похоже, есть лишние органы. Самое время с ними расстаться.

Расклад поменялся. Теперь оставшиеся держали щиты, а Касси нападал. Но у врагов были только правила и заученные связки, а у Касси вдобавок — самые чёрные желания из самых потаённых уголков души.

Любой маг знает — нельзя недооценивать силу души, её лучшие и худшие порывы. Это средоточие магии и жизни.

Не стоит попадаться на пути магу, который колдует с душой.

Второй подставил локоть, и этого хватило — пробив рукав, проклятие поползло по коже. С шипением аврор упал на колени, выронил палочку. Стремительно и неотвратимо его тело покрывалось отвратительной зелёной коростой, кожу охватил невыносимый зуд.

«Давай, порадуй меня, — подумал Касси жадно, — не сдерживайся».

Он и не сдержался, завыл, катаясь по земле.

— Парень! — вдруг крикнул тот, что остался в центре. — Ты обеспечил себе лет пять в Азкабане, уймись!

Касси захохотал и уточнил:

— Восемь. Не могу дождаться, отличный климат.

Мерлин, он обожал этот подход. Убить? Да, разумеется, никаких проблем. Покалечить? Вперёд! Но сделать всё то же самое с помощью тёмной магии — это, конечно, недопустимо.

Убивать он не собирался. Вероятно, Берти захочет задать господам несколько вопросов. Точнее, люди Берти — сам он плохо переносил кровь и прочие жидкости человеческого организма.

Жалко, что некоторые в процессе сорвут голос. Центральный, любитель поболтать, рухнул кулем и заорал от костного проклятия.

Только раз мелькнула мысль: после этого выступления мисс Боунс на него даже не взглянет. Она ведь ненавидит тёмную магию.

Но Касси не позволил себе думать об этом. Прямо сейчас его не должна была интересовать мисс Боунс, она сбивала концентрацию и остужала голову.

Никакой мисс Боунс. Под щит её.

Жаль, он слишком молод для адского пламени. Оно бы здесь смотрелось очень кстати. Не для убийства, для устрашения. Хотя для тех же целей прекрасно подходило «Фламно Атрус», чёрный кусачий огонь. Касси заключил оставшихся авроров в непроницаемое жаркое кольцо, языки взметнулись к небу. Безупречная темница.

Очень скучное окончание боя.

Во рту стояла горечь, стучали зубы. Сил почти не осталось, ноги дрожали. Присесть бы сейчас на землю, прямо здесь, невзирая на грязь и кровь. Вместо этого Касси собрал палочки, связал и оглушил всех пятерых. Снял тёмные чары.

Из-под коросты показалась окровавленная плоть. А тот, который кашлял внутренностями, хрипел. Но магическая медицина должна была более или менее поставить его на ноги — если повезёт.

Антиаппарационные чары рухнули. Касси поставил вокруг магглоотталкивающий барьер, убрал защиту вокруг мисс Боунс и попросил, не оборачиваясь:

— Отправьте Патронус Берти.

Сам он вряд ли сумел бы сейчас вызвать даже несколько белых искр.

Юркая такса проскакала по газону и исчезла в воздухе. Касси отстранённо подумал, что ей очень подходит. Такая забавная коротконогая собачонка с плюшевыми ушами, а на деле — великолепный охотник с удивительным обонянием.

— Мистер Уоррингтон… — осторожно позвала его мисс Боунс.

По счастью, отвечать не пришлось — с хлопком на поляне появились Блейз, мистер Крауч, пресс-секретарь Берти и Гарри Поттер. Самая чудная компания из возможных. Как только собрались настолько оперативно? Будто ждали…

Никто не начал суетиться и охать. Мистер Крауч немедленно устремился к мисс Боунс, мистер Паркер вытащил из кармана блокнот и застрочил в нём. Несколько мгновений спустя портключ перенёс к ним вооружённых до зубов сквибов. Они разделились: половина оцепила периметр, а половина занялась пленными. Крайне дисциплинированно и эффективно.

К Касси подошли Гарри и Блейз.

— Красиво, — протянул друг восхищённо, но в глазах читалось беспокойство.

Блейз имел в виду: «Мордред, тебя чудом не убили!» А ещё он жалел, что его не было рядом. Вдвоём они бы справились быстрее.

— Дай-ка сюда палочку, — потребовал Гарри.

Касси, напротив, вцепился в неё изо всех сил. Ну, нет — не заберут, он её лучше сломает!

— Да расслабься, приятель! — воскликнул Гарри и взъерошил волосы. — На минуту.

Блейз ухмыльнулся — представил, что будет, если Гарри попытается отнять силой.

— Упрямый осёл. Протяни просто.

Это уже было приемлемо, Касси послушался. Гарри достал из кармана другую палочку, чужую, а дальше произошло нечто странное.

Кончики соприкоснулись, Древко в пальцах потеплело, посыпались жёлто-зелёные искры.

Прекратилось всё быстро. Уже своей палочкой Гарри наколдовал «Приори Инкантатем», и стало очевидно: за последние два часа Касси использовал исключительно классические боевые чары.

— Что это за?..

Гарри довольно хмыкнул:

— Крайне эффективное и крайне незаконное средство. Но мне министр разрешил. проверять тебя никто не будет, но на всякий случай — лучше так. Теперь… Это мы отдадим кому-то из твоих новых знакомых или сломаем. Ты чист. И будь добр… Да что там такое!

Не договорив, Гарри кинулся к пленным.

— Он разберётся, — произнёс Блейз и крепко обнял его. Шепнул на ухо: — Выпьем?

Наверное, да. Что тут ещё поделаешь? Пока Касси держался на остатках азарта, но было очевидно, что начнётся дальше.

Он был очень благодарен Блейзу за то, что тот придерживался их правил. Никаких «ты как?» и «в порядке?»

Ничего не в порядке. Касси выиграл битву, которая доставила ему удовольствие, сравнимое с оргазмом. Только длиной минут десять. В результате несколько человек получили необратимые повреждения, а…

Касси коротко глянул на мисс Боунс.

— Серьёзно… — протянул Блейз, который перехватил этот взгляд.

— Что?

— Всё. О, это по твою душу.

Действительно, к ним направились мистер Крауч и Гарри, а с и ними мисс Боунс.

— Вы в порядке, мистер Уоррингтон? — спросила она обеспокоенным тоном.

— Разумеется, — отрезал он.

— К вам у меня только один вопрос, — произнёс Крауч, — вы не заметили слежку возле дома мисс Боунс?

Касси покачал головой и пояснил:

— Если бы заметил, мы немедленно аппарировали бы обратно. Всё было тихо.

— Значит, маячок высочайшего класса, — вздохнул Гарри.

— Я не почувствовал.

— И я бы не почувствовал. И крёстный, и Билл. Почти не отслеживается. Эх, ладно, уже не проверить, — Гарри махнул рукой. — Может, поделятся.

Такие мелкие чары разрушались от мощного колдовства рядом, это правда.

Гарри добавил с опасной улыбкой:

— Но знаешь, я тебя теперь боюсь. Если тебе интересно… ты раскатал в блинчик аврорский отряд.

Значит, не показалось. Касси не мог оценить похвалу, не мог думать. Даже дышал с трудом. Похоже, Гарри это понял, кивнул до сих пор молчавшему Краучу. Тот нахмурил брови и решил:

— Пока это всё. Мисс Боунс, я советую вам вернуться домой и отдохнуть, вы пережили потрясение.

Она опустила взгляд.

— Было бы неплохо, только… Мистер Уоррингтон, — обратилась она к нему непривычно робким тоном, — я понимаю, вас измучила битва, но не могли бы вы проводить меня? Очень страшно даже на секунду остаться одной на улице.

— Касси полуживой, давай я провожу? — предложил Гарри, но Касси тут же возразил:

— Я в полном порядке.

— Художественные кровавые разводы на твоём лице это подтверждают. Но как скажешь, у меня работы по горло. Эй, Касси! — Гарри коснулся его плеча. — Ты действительно молодец.

Забавно. Гарри избегал тёмной магии, но был на редкость толерантен к ней. И Касси знал: в его случае избегать — не значит не уметь вовсе. Он был уникальным примером того, как можно коснуться специфических практик и не подсесть на них.

Везучий, сволочь.

Касси планировал лишь убедиться, что мисс Боунс благополучно добралась до дома. На этом всё. Но услышал:

— Желаете зайти, мистер Уоррингтон? По правде говоря, вам действительно не помешает умыться. И, пожалуй, выпить чаю.

Мерлин, это просто потрясающе! Она приглашала его в дом и с уверенностью сообщала, что после тёмной магии необходим чай.

Ему следовало отказаться, но он согласился.

Квартира была ожидаемо уютной. Два этажа, лестница из светлого дерева, ковры, бежевые обои в цветочек и маленькие пейзажи на стенах. В гостиной у окна стоял круглый столик на витой ножке и удобные стулья с подлокотниками вокруг. Камин был прикрыт бумажным экраном с аистами в болоте. Они сосредоточенно ловили в пруду лягушек.

— Уборная под лестницей, — с намёком сказала мисс Боунс, и Касси послушно отправился приводить себя в порядок.

Над белой раковиной висело большое зеркало в деревянной раме, и он невольно встретился взглядом со своим отражением.

Значит, вот как он выглядит, когда наступает откат. Так же, как ощущает себя — устало и расслабленно, умиротворённо. Так, словно вовсе не способен наслаждаться болью, кровью и смертью.

Он залечил порезы, зарастил края дыры в плече и кое-как заделал прорехи в мантии. Наверняка на теле остались синяки, но жить они не мешали. Просто вечером надо будет набрать небольшую чугунную ванну и вылить туда полпузырька бадьяна. Гениальная методика от Блейза.

В гостиной пахло сдобой. На столе стоял большой чайник, расписанный незабудками; такие же чашки стояли рядом. А на белой тарелке — маковый рулет.

Мисс Боунс ответила на молчаливый вопрос:

— Кулинарные чары элементарны, мистер Уоррингтон. И дают очень быстрый результат.

— Я знаю, но у меня обычно получается мясо с картошкой.

— Дайте угадаю: потому что в качестве ингредиентов вы берёте мясо и картошку.

Совсем неуместно, но он рассмеялся, она — вместе с ним.

Когда сели за стол, мисс Боунс произнесла негромко:

— Я ещё не успела сказать… Спасибо, мистер Уоррингтон, подозреваю, что вы спасли мне жизнь. Если бы они меня захватили…

— Берти бы вас вытащил.

— Британия не ведёт переговоров с террористами, — грустно проговорила она. — А я достаточно давно работаю в ДМП и знаю о практике возвращать заложников… по частям. Спасибо.

— Я восхищаюсь вашим спокойствием, мисс Боунс.

— О, это не спокойствие, это самоконтроль! Я потом обязательно поплачу. Наверное, даже позову Ханну, чтобы плакать на её плече.

— Тогда самоконтролем. Мисс Боунс…

— Во-первых, я настойчиво советую вам попробовать рулет, мистер Уоррингтон. А во-вторых, я не буду лицемерить, — сказала она, и в голосе послышалась сталь. — Я ненавижу тёмную магию, но сегодня именно она спасла мне жизнь. Я видела расклад, я понимала, что против пятерых авроров едва ли выстоит даже очень хороший боец. Тем более…

Она замолчала и размешала ложечкой чай, в который не добавляла сахара.

— Я давно подозревала, что вы владеете этим искусством.

— Практикую, мисс Боунс, — невольно исправил он её. — О тёмной магии не говорят «заниматься» или «владеть».

— Почему?

— Потому что это она владеет волшебником. Занятие… Подразумевает выбор. А тёмная магия — это навсегда. Нельзя бросить или сделать перерыв.

Он сглотнул. Никогда не думал, что они будут это обсуждать. Спросил устало:

— Откуда вы знаете?..

— Это очень простая цепочка логических суждений, — начала мисс Боунс тем же тоном, которым говорила о расследованиях. — Отправная точка, конечно, это Блейз Забини. Его репутация общеизвестна. Я навела небольшие справки, вы познакомились в школе, это был ваш последний курс. Весь год были неразлучны. Состояли в Инспекционной дружине Амбридж, вызывали уважение и… страх. Джастин вспомнил, что вы в шутку называли друг друга приторно-ласковыми прозвищами, и никто не позволял себе насмешки.

Сведения мисс Боунс, разумеется, были точны. Чтобы овладеть собой, Касси отломил кусочек рулета. Даже в таком состоянии сумел оценить потрясающий вкус.

Между тем, мисс Боунс продолжала.

— Но это не доказательство, только факт. Ещё однин случайно подкинул Берти. Он всегда говорил, что вы станете его телохранителем, что он не доверится никому, кроме Забини и вас. Но почему? Не поймите меня неправильно, мистер Уоррингтон, вы квалифицированный специалист, но всё же не единственный боевой маг. Очевидно, что вы не настолько близки с Берти, чтобы речь шла исключительно о тесной дружбе.

Касси оставалось только восхищённо следить за блестящим ходом её мысли.

— К примеру, с Гарри он дружит с первого курса, да и других боевиков в его окружении немало. Так почему именно вы?

Вопрос повис в воздухе. Касси промолчал, и мисс Боунс ответила сама:

— Потому что вы с Забини чем-то похожи. Слабовато для уверенности, достаточно для подозрений. Пойдём дальше. Помните сожжённые трупы в Оксфорде? Я тогда сказала, что это дело рук тёмного мага. Вы мне возразили, объяснили, что огонь был обычным, и указали на важные различия.

Так и было. Касси понимал, что это риск, но просто не мог позволить ей зайти в тупик из-за нехватки знаний. Тем более, что от Аврората дело вёл мерзкий Джексон.

— Опять же, сама по себе эта мелочь ничего не значила. Но она добавлялась к общей картине. Дальше я немного узнала о вашей семье. Потомственные слизеринцы. И… — Она слегка замялась, но решилась продолжить: — И ваш дядя был Пожирателем Смерти.

Если прочие выводы были рациональными и неоспоримыми, то последний прозвучал несправедливо.

— Слизерин не показатель, мисс Боунс, — возразил он. — А дядю мы вовсе не упоминаем, даже не похоронили в семейном склепе.

Касси его и не помнил. Тот угодил в Азкабан года через два после исчезновения Риддла, никто никогда его не навещал. Он был настоящим позором их рода. Подумать только: Уоррингтон, на четверть Блэк, ползал перед кем-то на коленях!

— Простите.

— Ерунда. Как всегда, я преклоняюсь перед вашей логикой.

— Маленькие серые клеточки и метод дедукции, — напомнила она, но в голосе не было привычной живости.

Она смотрела не с ненавистью, а печально.

— Мне трудно понять, — наконец, сказала она, — как такой милый человек может с улыбкой накладывать отвратительные проклятия на живых людей.

Это было очень глупо, но из её речи Касси первым услышал слово «милый». Она считала его милым. Вздохнув, сказал:

— А без улыбки нельзя, мисс Боунс. — Привычно-невыносимое покалывание уже растекалось по коже. Особенно мучило присутствие рядом девушки, чьё прикосновение он мечтал бы ощутить особенно сильно. — Это ведь не просто черы. Не «Ступефай» и не «Бомбарда». Чтобы эти чары сработали, нужно отчаянно желать…

— Боли? Смерти?

— Боли, смерти, крови, мучений. Невозможно использовать подобные проклятия ради защиты.

— Сегодня вы защищали меня.

— Первую половину боя — да. Я… — голос сорвался. — Я думал, что должен сохранить вам жизнь. Что они не должны до вас добраться ни за что.

— Спасибо, — снова сказала она, но Касси жестом попросил её помолчать.

— Первую половину, мисс Боунс. А дальше я вас не защищал. Я упивался криками.

В комнате повисла вязкая тишина.

— Почему? — нарушила её мисс Боунс. — Точнее, как?.. Как это возможно? — Она утратила обычное хладнокровие, заговорила быстро, отрывисто. — Я же вас знаю, вы… Я помню, как вы утешали девочку в Гемпшире и…

Он закрыл глаза и с силой надавил на точку между бровей. Обожённый окклюментный щит не помогал справиться с бурей эмоций — оставалось держаться на силе воли.

Заговорил глухо:

— В каждом есть тёмная сторона. Поверьте менталисту. Каждый испытывает злость, зависть, ненависть, презрение. Мы все бываем высокомерными и жестокими. Разница в том, что обычно мы скрываем эту грязь. А тёмный маг, напротив, вытаскивает на свет. Это тяжело… в первые разы.

— А дальше?

— Практика становится привычной. Когда я злюсь, я бережно сохраняю это чувство в тайнике сознания, а потом достаю. Главное, найти повод обратить эту злость на жертву.

— Жертву! — воскликнула мисс Боунс, её передёрнуло.

Касси хотелось аппарировать прочь с её глаз, только бы не продолжать. Но, начав, он должен был довести эту лекцию, смешанную с исповедью, до конца.

— Вы видели сегодня разницу между боевиком и тёмным магом.

— Они почти не могли сопротивляться…

— Им было нечего мне противопоставить. А иначе, — добавил он с невесёлой улыбкой, — как бы Гриндевальд со сторонниками захватил Европу? Как бы поднялся этот мордредов полукровка Риддлу? — Честность. Касси хотел быть честным. Поэтому он не стал углубляться в историю, а вновь перешёл на личное. — Нас с Блейзом уважали, потому что мы держали в страхе главных зачинщиков беспорядков.

— Что может сделать подросток, чтобы… — Она бессильно откинулась на спинку кресла. — Заслужить такое?

— Мы использовали куда более простые и… безвредные чары. А за что? Это школа, мисс Боунс, и на старших курсах учатся далеко не белые овечки. Мы с Блейзом пресекали травлю, избиения и попытки, м… — он вряд ли произнёс бы подходящее слово в её присутствии, — обидеть девушек.

— Мерлин! Мы как будто в разных школах учились!

— До старост это обычно не доходит.

— И до Берти?

— Ну, Берти… Это Берти.

Кажется, всё. Больше ему сказать было нечего. И вместо того, чтобы попытаться обелить себя в её глазах, он сделал ситуацию значительно хуже. Неожиданно мисс Боунс проговорила мягко:

— Думаю, сейчас вам очень плохо.

— Почему? — растерялся он.

То есть — да, невыносимо. Но ей не полагалось об этом знать.

— Потому что загонять чувства обратно в глубины сознания должно быть мучительно. Я могу вам как-то помочь?

«Дотронься до меня».

Она вообще не должна была спрашивать!

«Дотронься, пожалуйста».

Откат после тёмной магии не вызывает чуждых желаний, а обнажает реальные. Блейз в глубине души обожал бестолковый трёп. А Касси обожал прикосновения.

— Спасибо, мисс Боунс, не нужно, — сказал он как можно более светским тоном. — Ваш чай и замечательный рулет сделали всё, что возможно.

Он чувствовал, что пора уходить, поднялся и вежливо попрощался. Мисс Боунс проводила его до двери и сказала напоследок:

— Я благодарна вам за спасение и объяснения, мистер Уоррингтон. Не знаю, что со мной было бы, если бы не вы. — Касси отчётливо слышал «но» в этой спокойной, но формальной благодарности. И оно прозвучало, пускай и завуалированно: — Мне нужно будет осмыслить это всё, уложить.

Означало: «Постарайтесь не попадаться мне на глаза».

— Разумеется, мисс Боунс, — ответил он с полупоклоном, покинул границу защитных чар и аппарировал.

Порядок наводили месяца два.

Вскрылась большая группировка радикалов во главе с правой рукой МакКензи, одного из кандидатов в министы и главы Аврората. Для них Берти, тесно связаный с маггловским правительством, был прямой угрозой для Статута о Секретности и всего магического сообщества. Неудивительно, что такими пламенными лозунгами заговорщики привлекли на свою сторону немало людей.

Берти выглядел злым и замученным — конечно, только среди своих. Для публики у него всегда хватало мягких улыбок и вежливых слов.

— Я не думал, что всё будет настолько болезненно, — как-то сказал он, обращаясь к Касси.

— Настолько? — переспросил он.

— Я видел часть картины.

По большей части, Касси старался не думать, что Берти способен видеть будущее. Прорицания всегда казались ему… ненадёжными и расплывчатыми. Но тут задумался: какова вероятность, что Берти видел тот бой с аврорами? И не предотвратил, потому что он позволил ему узнать очень много о заговоре?

Так ничего и не решил, тем более, что на размышления времени не осталось — работа навалилась горой.

Сначала на господина министра устроили мелкое бездарное покушение, потом его унесло в Ирландию, оттуда — в Грецию и в Германию. Берти утверждал, что они путешествовали скромной компанией, но насчитывала она целых двадцать три человека.

Касси за это время довелось постоять с грозным видом в десятках пафосных залов и роскошных гостиных.

Когда вернулись, в Британии уже всё утихло.

Смены чередовались с частными уроками и разовыми заказами, а также с вызовами от ДМП. Касси продолжал работать со своим отделом, — но не с мисс Боунс.

Она просто не вызывала его, вот и всё. Заходя в отдел, чтобы написать отчёт, Касси всегда бросал короткий взгляд на дверь её кабинета. Иногда думал: они ведь могут просто случайно столкнуться! Минута, даже несколько секунд — ему бы хватило.

Касси скучал по ней и ничего не мог с этим поделать. Помнится, он осуждал Берти с его безответной любовью.

Ну-ну.

— Проблемы? — спросил однажды Блейз, у которого иссяк лимит терпения.

Касси честно признался:

— Проблемы. Но в основном не в жизни, а в башке, так что…

Они оба знали, чем лечатся такие недуги. Но даже вечер, полный боли и тёмной магии, ситуацию не исправил. Блейз развалился в кресле, посмотрел снизу вверх и заметил:

— Можешь поныть. Можем напиться. Или с кем-нибудь потрахаться. Всё, что пожелаешь, sole mio.

Взгляд у него был внимательный и цепкий. Они слишком хорошо знали друг друга, чтобы хранить секреты. И даже окклюменция не помогала.

— Это не про деньги, — уверенно сообщил Блейз.

— Нет.

Касси отошёл к столу. Для сеансов взаимного истязания они выбирали либо его маленькую, но слегка расширенную чарами съёмную квартиру, либо виллу Блейза — смотря сколько времени у них было. Прямо сейчас — не особо много. Берти спал под охраной мощных чар, но если сигналки сработают — придётся аппарировать немедленно.

— Нет, — повторил Касси, — мне осталось чуть-чуть…

Сто сорок два галеона, пятнадцать сиклей, три кната.

— Если не деньги, солнышко, то любовь, — с невесёлой усмешкой сообщил Блейз. — Крайне поганая субстанция, вляпаешься — и всё, не отмыться.

Блейз и его лирические метафоры.

Всякий писака, который изображает тёмных магов примороженными психопатами, ни Мордреда не смыслит в теме. Чтобы так легко управлять своими чувствами, нужно их иметь. Широчайший диапазон от трогательной нежности до ледяной ярости, от обожания до чёрной ненависти.

— Забей, — после долгих размышлений сказал Касси. — Просто иногда…

Блейз молча ждал. И Касси закончил:

— Вот бы предки меньше женились на сёстрах и кузинах. И меньше швырялись деньгами.

Понятное дело, отвечать на это было нечего. Блейз поднялся, подошёл и просто закинул руку на плечи, приобнял. А потом внезапно сказал:

— К Мордреду предков, ты у меня сокровище.

— Придурок.

— Ты меня любишь, детка.

Как бы он жил без Блейза?

* * *

Касси проснулся от прохлады Патронуса. Резко сел на кровати, открыл глаза. Перед ним, переминаясь с ноги на ногу, стояла серебристая косуля деда. Его сухим старческим голосом заговорила:

— Касси, малыш, она пропала! Я обошёл дом, сад, даже в деревню спустился. Нигде нет. И забрала мою палочку. Я что-то совершенно потерялся, что делать? Как же она…

Мордред!

— Экспекто Патронум! — произнёс Касси, вкладывая в заклинание давно выбранное и очищенное от посторонних примесей ощущение детского счастья.

Косуля растаяла, а на её месте появился гусь. Касси не любил свой Патронус (а кто бы любил?!), но по необходимости применял.

— Скажи деду: не паникуй, найдём. Проверь поместье — она могла уйти туда. Я посмотрю в остальных местах. Если не найду, что-нибудь придумаю. Главное — не суетись и не нервничай, — замолчал, но потом добавил: — Береги сердце.

Патронус с посланием улетел, Касси мгновенно собрался и принялся соображать.

Его бабушка была чудесной женщиной. Яркой, заводной. Она обожала шумные праздники, любила пить чай с подружками, отличалась взбалмошностью и лёгкой рассеянностью. В этом тоже было её обаяние.

Именно поэтому все пропустили начало болезни. Когда стало понятно, что её состояние — уже не безобидные причуды, лечить было слишком поздно. Её мозг неумолимо разрушался, и ни зелья, ни ментальные практики не могли этого исправить.

Магия не всесильна.

Дед любил бабушку, пока она была здорова, и продолжал любить, когда заболела. Он был лучшей сиделкой для неё, самой внимательной и заботливой. В хорошие дни, когда она его узнавала, они хихикали как подростки и держались за руки.

В плохие — он гладил её по голове, поил укрепляющими зельями и в тысячный раз рассказывал, кто она и где находится. Пытался уловить смысл в её лепете.

Но иногда она сбегала из дома. Чаще всего недалеко — в маленький сад или в ближайшую деревню. На этот раз всё было иначе. Она прихватила с собой палочку, и Мерлин знает, что задумала.

Касси аппарировал к старому поместью, где когда-то жили её родители. Им давно уже владела другая семья, но бабушка наверняка не помнила этого.

Дом стоял тёмным, заколоченным, и чары показали, что людей вокруг нет. Касси оставил небольшую сигналку — если бабушка сюда придёт, он узнает. Если нет — заклинание развеется к утру.

Где ещё?

Он проверил Хогсмид, кладбище, где был похоронен отец, следом — склеп младшей ветви Блэков, где лежали бабушкины родители. Метался по памятным для неё местам, отсекая окклюментным щитом страх и жалость.

Итак, бабушка взяла палочку и сбежала. Чем она могла бы заняться? Увы, ответ пришёл достаточно быстро: она начала бы колдовать. Причём с немалой мощью — природа не обделила её магическим даром. Раз её не было ни в одном волшебном месте, оставался риск, что она вздумала заглянуть к магглам.

Во времена её юности пугать немагическое население считалось чем-то вроде спорта.

Отсекая сомнения и колебания, Касси переместился ко входу в Министерство, быстро прошёл контроли и досмотры. В отделе кто-то должен был дежурить. Касси неплохо общался с ребятами, если повезёт — ему помогут. И неважно, что потом выпишут штраф. Главное — найти.

По опустевшим полутёмным коридорам он дошёл до отдела, нервно сглотнул и открыл дверь.

Повезёт, если на вахте мистер Тревис или миссис Падли: они войдут в положение и не станут лезть в душу. Касси прошёл в приёмную и привычно мазнул взглядом по табличку «Глава отдела контроля магической активности».

Едва ли мисс Боунс станет просиживать ночи в департаменте.

Как он ошибся! Дверь распахнулась, оттуда выглянула удивлённая мисс Боунс и спросила:

— Мистер Уоррингтон?

На несколько секунд он забыл о поисках. Просто смотрел на неё, пытаясь вспомнить, как дышать и говорить. Она выглядела уставшей, коса растрепалась, короткие пушистые прядки прилипли к вискам.

— Добрый вечер, — невнятно сказал он, не зная, куда девать глаза.

— Скорее, доброе утро, на часах почти четыре, — здраво заметила она. — Что у вас случилось? Заходите, мистер Уоррингтон, заходите. И рассказывайте, почему это вам не спится. Едва ли вы настолько соскучились по моему обществу, — добавила она непринуждённо после короткой заминки.

Если бы он знал, что её можно застать здесь в четыре утра…

Она вела себя так, словно не было того тяжёлого разговора о тёмной магии и этих двух месяцев. Словно они по-прежнему были… Она однажды назвала его другом. Так что: словно они по-прежнему были друзьями.

— Я соскучился по вашему обществу, мисс Боунс, — ответил Касси прямо, не пряча глаза. — Но не решился бы ради этого вас беспокоить. Особенно среди ночи.

— Вы меня не побеспокоили, я вожусь с самой скучной документацией на свете. Итак — в чём дело?

Он кратко объяснил.

Мисс Боунс подошла к пустой стене и коснулась её. Развернулась подробная карта магических всплесков: вся Британия, города и деревни. Магические поселения были видны по скоплению крошечных оранжевых огоньков.

Она задумчиво поцокала языком.

— Лучше бы осмотреть место исчезновения… Но уже поздно. Памятные места вы проверили, хотя, конечно, не все. Не все, мистер Уоррингтон, — повторила она. — У вашей бабушки была долгая, насыщенная жизнь; подозреваю, вы посвящены далеко не во все подробности.

— Во многие. Я пытался её лечить, когда остальные отказались.

Мисс Боунс, до сих пор смотревшая только на карту, слегка повернула голову и пообещала мягко:

— Мы её найдём. И кстати! — Она коснулась палочкой центра карты. Огоньки побледнели, окрасившись в бледно-жёлтый.

— Что это?

— Экспериментальный режим. Иногда мы хотим проверить какую-нибудь гипотезу. Чтобы не плодить отчётность о случаях, которых не было, отсекаем все автоматические записи.

— Но…

— У вас нет никакого желания сидеть над отчётом сегодня ночью, мистер Уоррингтон. А у меня, поверьте, нет никакого желания выписывать вам штраф.

Они замолчали, глядя на карту. Мисс Боунс стояла совсем рядом, всего в паре футов. В приглушённом свете волшебной лампы она выглядела ещё более домашней и беззащитной. Только пристальный взгляд выдавал силу духа и твёрдость характера.

— Наверное, это ужасно, — вдруг сказала мисс Боунс с сочувствием.

Наверное.

Он потратил год, чтобы принять это и уложить в голове. В прямом смысле слова — день за днём, отправляясь спать, погружался в мысли и чувства, изучал их, проживал, фиксировал, укладывал по местам. Боль не ушла — просто потускнела и заняла в сердце положенное место. В некотором роде он похоронил бабушку и пережил утрату.

— Уже привычно. Она больше десяти лет в этом состоянии.

— А ваш дедушка?..

— Ухаживает за ней. Не даёт забрать в Мунго и сиделок не пускает.

— Должно быть, это и есть настоящая любовь.

— Вроде того.

— Смотрите!

Касси и сам заметил, как на чёрном участке вспыхнул огонёк. Мисс Боунс снова коснулась карты и заметила:

— Маггловский район. И вот… — Теперь огонёк запульсировал. — Есть свидетели-магглы.

— А как определяется тип нарушения?

— Разведкой, мистер Уоррингтон, только разведкой.

Название деревеньки — Эштон — казалось смутно знакомым. Что-то там было! Он напряг память.

Осенило его только на выходе из Министерства. Он почти не сомневался, что ночной покой магической Британии потревожила именно бабушка. В Эштоне жила её близкая подруга.

Аппарировали. У церкви, в центре маленькой английской деревушки, толпился народ. Бабушка — рослая старуха с буйной гривой седых волос, в одной ночной рубахе, — стояла на кладбище. Возле неё покачивался инфери сомнительной свежести.

Бабушка громким голосом отчитывала мертвеца:

— Даже не пишешь! Вот это дружба, вот это вместе до гроба! Ты всегда была мордредовой эгоисткой, Ви! Думаешь только о себе. Видишь, что из-за тебя творится? Все собрались посмотреть…

Мисс Боунс привычно наложила барьер. Касси уже готов был услышать: «Займитесь свидетелями». Но она выразилась иначе:

— Я попробую усмирить её. А вы пока…

То же самое, но в другой обёртке. Она была права. Как бы сильно ни хотелось кинуться к бабушке, уложить инфери и закончить всё это, оставались магглы — с ними нужно было разобраться в первую очередь.

Из воспоминаний Касси узнал, что бабушка появилась здесь недавно. Долго стучала в дверь пустого дома, кричала. Разбудила соседей, а когда те начали ругаться на шум среди ночи — подвергла заклятию щекотки. Требовала ответить, где Виолетта Кэрроу. Довольно быстро ей объяснили, что она мертва уже как пять лет, но выразились неудачно: «На кладбище она! В могиле!»

Оттуда её бабушка и извлекла.

Мисс Боунс наложила парализующие чары на виновницу происходящего, но, предсказуемо, ничего не смогла поделать с инфери. Касси подошёл и снял оцепенение.

Бабушка тут же принялась снова ругаться, но осеклась. Произнесла дрогнувшим голосом:

— Амби?

Она помнила только сына. Её несчастное больное сознание не знало о внуке, поэтому Касси послушно ответил:

— Да, мама. Уже поздно, отец просил привести тебя домой.

— Глупости! Мы с Ви только начали, да? Ви?..

Когда-то Кассиопея Уоррингтон, в девичестве Блэк, была эффектной — как почти все в её роду. До сих пор сохранились остатки былой красоты, их не уничтожили ни время, ни безумие. Породистый нос с горбинкой, большие глаза с тяжёлыми веками, высокие скулы и благородный овал лица — всё то, что не унаследовали её потомки.

— Миссис Кэрроу тоже пора спать, мама, — с уверенностью сказал Касси. — Ты её задерживаешь.

Она посмотрела на инфери и вдруг отшатнулась.

— Амби! Что за фокусы, кто притащил эту пакость в дом? Ох… Скажи брату, что я оборву ему уши и заберу метлу! Какая грубая работа, ты только посмотри! Неуч!

— Давай я уберу его, мама.

— Ты? — она скривилась. — Не смеши. Позови Клава, пусть сам всё исправит!

Мордред! Об этом он забыл.

Бабушка точно знала, что к тёмной магии способен только её младший сын, и не желала доверять «Амброузу» упокоение нечисти. А уложить чужого инфери без согласия хозяина — задача почти нереальная. Блейз показывал, как перехватывать управление, но процесс был мучительным. Касси не хотел причинять бабушке боль.

Оставались уговоры.

— Ты мне сама показывала, как это делать, мама. Позволь мне попробовать.

Она хмурилась, жевала губы. Понимала: что-то не сходится; нутром чуяла ловушку, в которую её загнал собственный разум. Закрыла глаза, покачалась из стороны в сторону. Открыла снова и уставилась на Касси с удивлением.

— Амби? Ты что тут делаешь?

— Вы с миссис Кэрроу слегка перебрали вечером, отец попросил тебя забрать.

— Ох, вечно он суетится… Две взрослые женщины пригубили немного старого французского коньяка! Мерлин! Откуда здесь инфери?!

— Он твой, мама. Надо его уложить — и домой. Папа ждёт.

— Чушь! Ви ещё скажет, что я испортила веселье. Этот красавчик нам нужен, чтобы… Чтобы… У неё всегда были беды с некромантией. Тебе не понять, таким уж ты уродился. Душевное искусство, тут нужна виртуозность музыканта и ловкость кукловода.

Она сбивалась и путалась в реальнсти, но о некромантии говорила тоном вдохновенного лектора. Ни единой запинки.

— Миссис Кэрроу прилегла отдохнуть. Отпусти инфери, и пойдём к папе.

Она упёрлась насмерть. Касси не оборачивался и надеялся, что мисс Боунс стоит достаточно далеко. Это не было чем-то стыдным, просто слишком интимным, внутрисемейным.

То грязное бельё, которым лучше не светить перед посторонними.

Они пошли на третий круг, как внезапно бабушка вздрогнула всем телом, слегка приоткрыла рот, прищурилась и прошептала:

— Касси? Ты… Касси?

Прошило насквозь, как заклинанием молнии.

— Мерлин… Я что-то… Совсем плоха, да? Касси… — Она принялась нервно теребить рукава рубашки. — Такой большой…

Он думал, что все эти чувства остались в прошлом. Он простился с ней, погоревал и отпустил, и был совсем не готов снова услышать от неё своё имя.

— Я стала совсем плоха, — повторила она, шумно выдохнув, сглотнула и выпрямила спину. Опустила руки. — Совсем. Сколько тебе лет, мой дорогой?

— Двадцать девять.

В горле встал ком.

— Двадцать девять… было… шестнадцать? Нет, восемнадцать! Ты сдавал ЖАБА! И ты…

— Бабушка, ты напугала деревню и подняла инфери. Нужно с этим заканчивать.

— Я?

Она заметила труп лучшей подруги и возмутилась:

— Отвратительная работа! Касси… — Нервный вздох, похожий на всхлип. — Я не могу…

— Отдай мне контроль. Я сделаю.

— Нет, подожди! Я сумею…

Её лицо исказилось. Она чуть ли не плакала от бессилия. Касси робко коснулся её сухого тонкого запястья и предложил:

— Давай вместе?

Они направили палочки на инфери, и тот, заплетаясь в ногах, поковылял обратно к могиле. Лёг, сложил руки на груди — и окоченел. Чары больше не держали его.

Касси восстановил надгробную плиту. Бабушка прочитала надпись и сказала печально:

— Я хотела её увидеть.

— Она тебя навещала. До конца.

— Я не помню, — прошептала она. — Сплошные дыры в голове. Касси! Ты ведь не забросил практику?

— Нет, — ответил он глухо. — И не заброшу.

— Клав и Амби? Как они?

Она пыталась ухватить хоть что-то — немного вестей о родных, о друзьях. Касси знал: она не удержит их в памяти. Минута, десять, полчаса — и болезнь заберёт у неё даже эти крохи.

— Их уже нет, правда? Моих мальчиков уже нет.

По жёлтому морщинистому лицу потекли слёзы. Она вытерла их рукавом испачканной ночнушки и сказала севшим голосом:

— Прости. Мне так стыдно. Так стыдно…

Касси сам не понял, как оказался в её объятиях. Прижался щекой к седым ломким волосам, обхватил руками сильные широкие плечи и зажмурился.

Бабушка всегда говорила, что он — её гордость и надежда. Единственный по-настоящему сильный тёмный маг в семье, отличник, слизеринец. Она с ним возилась с раннего детства, учила строго, но никогда не бывала жестокой. Чаще хвалила и объясняла, чем наказывала.

Ей не хватало методичности. Посвятив месяц некромантии, она вдруг объявляла её «стариковскими причудами» и «смертной скукой» — теперь они изучали зельеварение. Или разбирались с садовыми вредителями.

Эту женщину было непросто сломать. Первым ударом стал арест младшего сына и его скорая смерть в Азкабане. Следом — потеря состояния. Потом старший сын умер от сердечного приступа, во сне, и тут же пришлось продать имение Уоррингтонов — место, которое она считала своим домом. Она не выдержала, разбилась на осколки.

Стоило поскорее вернуть её деду, но Касси медлил. Аппарация разрушит краткий миг просветления.

Он так сильно этого не хотел.

Но было пора.

— Дедушка места себе не находит. Тебе надо домой, — прошептал он.

— Я понимаю, дорогой.

Она разжала объятия, взяла Касси за подбородок и внимательно изучила его лицо. Пыталась запомнить.

— Ты женат?

— Нет. Но я почти разделался с долгами.

— Молодец, — сказала она с гордой улыбкой, словно хвалила его за удачное заклинание. Вдруг нахмурилась. — Но не вздумай выкупать поместье! Не смей тратить на это жизнь, понял меня?! — резко велела она. Потом, уже тише: — Что ушло — то ушло… Не цепляйся за камни. Ты никому не должен. Касси, пообещай!

В глубине души он всё это время считал, что обязан вернуть родовое гнездо. Но, глядя в её блёклые глаза, пообещал.

— Не твори глупостей, малыш. — Она погладила его по щеке и опустила взгляд. — И не навещай меня лишний раз. Не навещай вовсе, мне всё равно, а тебе — больно.

— Не буду.

— Вот и молодец. Верни меня Финеасу, пока он не выдрал оставшиеся волосёнки на голове.

Было легко забыть, где они и что происходит, раствориться в этом разговоре, но Касси всё же обернулся на мисс Боунс. Та стояла в стороне и читала надписи на могилах.

— Мисс Боунс, — позвал он её. — Я буду через минуту.

После аппарации бабушка снова забыла, что у неё есть внук.

— Время даже не позднее, а раннее, но… может, выпьете чаю? — предложила мисс Боунс.

Он согласился. Им овладело туповатое оцепенение, когда всё равно — пить чай или виски. И даже на неловкость не осталось сил.

И всё же в доме мисс Боунс дышалось легче. Казалось, само пространство пропитано теплом. Рука хозяйки коснулась каждого предмета, повсюду чувствовалось её внимание и любовь.

Касси тщательно умылся и ненадолго замер, склонившись над раковиной. Нужно было убрать под щит переживания этой ночи, но воспоминания цеплялись крючьями, не желали уходить. Наконец он справился. Ком в горле исчез. Разбор и проживание — на потом.

Сознание прояснилось, а Касси в полной мере осознал, что оказался в квартире мисс Боунс — там, где уже не надеялся побывать вновь. Она пригласила его. И теперь позвала звонким голосом:

— Я на кухне, заходите.

Тут было просторно, тоже светло. В раковине под действием чар мылись тарелки, раздавалось негромкое звяканье. На подоконнике росли цветы. В углу размещался небольшой стол с кружевной скатертью — было легко представить, как мисс Боунс пьёт здесь чай по утрам.

Она сама стояла у широкой деревянной столешницы. Перед ней над большим блюдом парили рогалики. Судя по запаху — с орехами. Пока белые, они постепенно подрумянивались под действием заклинания.

Далеко не всё можно готовить вот так, без живого огня. Мясо уж точно нет. Но, видимо, выпечка входила в числе приятных исключений.

— Каждый раз я говорю себе, что пора худеть. И каждый раз завтракаю сладостями.

— Мисс Боунс, вы прекрасно выглядите. Клянусь Мерлином, никакие сладости не могут вам повредить! — воскликнул Касси с неожиданным для себя пылом.

Она фыркнула.

— Вы мне не верите?

— Конечно, нет. Вы же джентльмен. В лучшем и в худшем смысле этого слова.

Касси растерялся, а мисс Боунс объявила, что рогалики готовы, а значит — самое время перемещаться в гостиную.

Несколько минут болтали ни о чём. Когда Касси заметил, что днём обещали дождь, мисс Боунс решительно заявила:

— Перебор. Простите, мистер Уоррингтон, но это мой личный детектор бестолковой беседы. Если речь зашла о погоде — дело плохо. Вместо этого скажите… Ваша бабушка в порядке?

— Да. Нет. Она не в порядке слишком давно.

— Она вас узнала?

Мерзкий ком снова стал ощутим. Мешал дышать и говорить.

— Узнала. Не сразу. Обычно она принимает меня за старшего сына.

— То есть за вашего отца? Я могу предположить, что с ним что-то случилось.

— Сердечный приступ. Тоже… давно. Простите за эту ночь, мисс Боунс. И спасибо, что помогли.

Он уставился в чашку.

— Слабенькая вышла помощь. Я бы всё равно прибыла на сигнал. Мне жаль, что всё так…

— Мне тоже. Но, честно говоря, это уже действительно привычно. — Он резко поднял голову и улыбнулся. — Её состояние плачевно, но не слишком удивительно. Она из Блэков. Семейка, где было принято жениться на сёстрах. Ментальной стабильности потомству не добавляет.

Мисс Боунс покачала головой.

— Вам совсем не удаётся этот циничный тон, мистер Уоррингтон, не советую даже пробовать. Оставьте его своему другу, у него отлично выходит.

— Звучит обидно.

— Зато честно. По счастью, меня уж точно нельзя назвать джентльменом.

— Ни в коем случае, мисс Боунс.

Снова она это делала! Заставляла смеяться, хотя было совсем не до смеха.

— Простите меня, мистер Уоррингтон, — вдруг сказала она серьёзно, — я перед вами виновата.

— Вы?!

— Вы спасли мне жизнь, а я лицемерно мучилась сомнениями…

— Мисс Боунс…

— Позвольте мне договорить, — потребовала она, но заговорить не спешила. Надкусила рогалик, прожевала, сделала глоток чая и только потом продолжила: — Дело не в тёмной магии как таковой, дело в классической дилемме, в вечном выборе между целями и средствами. Я уже шесть лет работаю в Министерстве… Это излечивает от идеализма раз и навсегда. Вы спасли мне жизнь.

— Мисс Боунс, — всё же прервал он её, — начнём с того, что это был мой долг. Именно в этом заключается работа телохранителя.

— Начнём… — повторила она, откидываясь в кресле. — И чем же продолжим?

Она умела ставить его в тупик. Что на это ответить? Разве что правду.

— Я не хотел, чтобы вы пострадали. Вот и всё.

Касси опустил взгляд на чашку остывающего чая. А мисс Боунс вернулась к своей мысли, но теперь её тон стал жёстче, даже формальней.

— Вы спасли мне жизнь, мистер Уоррингтон, и так вышло, что я очень люблю жить. А ещё я боюсь боли и совершенно не хотела бы оказаться в заложниках. Благодаря вас за спасение, я не имею права осуждать ваши методы.

От чая уже перестал подниматься пар. Касси поднял голову и посмотрел на мисс Боунс. Из её косы выбилось ещё больше прядей — выглядело одновременно неряшливо и трогательно. Лицо было усталым. В руках она задумчиво крутила ложечку — приличный способ справиться с волнением.

— Но ведь речь не только о том дне, — заметил Касси негромко, — а обо всей практике. Вы ненавидите тёмную магию. И тёмных магов.

— Пожиратели Смерти убили моих бабушку и дедушку, — вдруг на резком выдохе сказала мисс Боунс. — Повесили над домом метку. Моя тётя всегда боролась против тёмной магии. Эта ненависть — словно бы часть меня.

Она как будто пыталась оправдаться, хотя Касси и без того понимал её чувства.

— Но я никогда не соотносила её с реальными людьми. Я никогда не общалась с тёмными магами вживую.

Тут Касси усмехнулся, но возразить не успел. Мисс Боунс прибавила:

— Как я думала. Однако некоторые наблюдения и расспросы показали, что я ошибалась. Вероятно, тёмной магией владе… — она запнулась, — тёмную магию практикуют как минимум четверо моих хороших знакомых, не считая вас и мистера Забини.

Едва ли они ей сказали об этом сами. Почти не сомневаясь в том, что её выводы верны, Касси всё же спросил:

— Кто, по вашему мнению?

— Мистер Блэк, Драко Малфой, Флёр Уизли и экс-министр Скримджер.

Все попадания — в яблочко.

— Из этих фактов следует простой вывод: я — ханжа, — с безжалостной уверенностью подытожила мисс Боунс.

— Клянусь, это не так, — возразил Касси. — После Гриндевальда, а затем и после Риддла тёмная магия стала… совсем уж непопулярна.

— Как и менталистика, но ей мы пользуемся. Хотя именно ментальные эксперименты обеспечили Гриндевальду половину успеха в войне. Я хочу сказать, мистер Уоррингтон, что… — Она вздохнула и отложила ложку на блюдце, поправила её, собираясь с мыслями. — Мне не нравится тёмная магия, но я не должна была из-за этого два месяца прятаться от вас.

Осознать это было непросто.

Выходило, что… Она не собиралась прятаться и дальше?..

— Я не удивлюсь, если после этого вы не захотите меня видеть. На вашем месте, я была бы глубоко оскорблена.

— Нет.

Мисс Боунс посмотрела на него внимательно, как на улику.

— Нет?

— Я с самого начала был уверен, что вы не станете общаться с тёмным магом. Тем более после, кхм, наглядной демонстрации.

— Тогда выходит, что вы куда добрее меня, — закончила она и улыбнулась самой своей светлой улыбкой.

Удивительное дело: какой-нибудь час в компании этой девушки — и Касси почувствовал себя безоблачно счастливым.

* * *

Самое страшное в отказе — не само «нет», а его последствия. Больше никаких общих шуток, никаких дружеских прогулок, никаких приглашений на чай.

Именно об этом Касси думал, завязывая шейный платок и застёгивая новую чёрную мантию.

Он выплатил долг до последнего кната и получил от Гринготтса суровое уведомление об этом.

По такому случаю они с Блейзом устроили попойку и ритуально сожгли бухгалтерские тетради. Отважились вызвать адское пламя, едва не погибли оба, но справились с ним. Воодушевлённые, выпили ещё и отрубились на одной кровати.

Прошло уже три недели. Касси понемногу выдыхал, пытаясь понять, каково это — не экономить каждый сикль и отключить надоевший калькулятор в голове. По всему выходило — прекрасно.

Мисс Боунс снова звала его на расследования, Берти тягал по мероприятиям.

В этот раз предстояло посетить благотворительный приём в пользу святого Мунго, причём Касси отправлялся туда в несколько непривычной роли. Блейз дежурил, а его Берти попросил заглянуть просто на всякий случай. «Заодно приятно проведёшь время», — добавил он.

С волнением Касси согласился. Он подозревал, что это приглашение — такое своеобразное поздравление с освобождением из кабалы. Берти был слишком хорошо воспитан, чтобы говорить о деньгах и долгах прямо.

Приём проходил в Министерстве, в атриуме. Колонны и арки были украшены голубыми цветами и лимонного цвета лентами. Повсюду парили свитки с историями о волшебниках и ведьмах, исцелённых благодаря новейшим достижениям в колдомедицине и зельеварении. У фонтана возвели трибуну.

Гости понемногу собирались. Кто-то возмущался проверкам сразу на выходах из каминов, кто-то хвалил убранство.

«Это п’осто б’итанское ва’ва’ство», — услышал Касси за спиной певучий женский голос с сильным грассирующим акцентом.

«Обожаю твой снобизм, милая», — отозвался другой голос, мужской, низкий.

От обоих издалека тянуло тёмной магией. Касси обернулся и напрягся. Мужчина был человеком, женщина — нет.

— О! — воскликнул мужчина — высокий, плечистый, с огненно-рыжим хвостом, в кожаной куртке вместо мантии и с драконьим клыком в ухе. В представлении он не нуждался, и без того ясно, что Уизли. — Я тебя знаю, приятель! Уоррингтон? Я Билл. Да-да, по волосам видно, что Уизли, — хмыкнул он, угадывая мысли Касси. — А это моя жена Флёр.

Касси пожал Биллу руку и вспомнил, что, действительно, заочно с ним знаком. Билл работал на Берти. Разрушитель проклятий, в прошлом — сотрудник Гринготтса и очень толковый парень. Что до его жены — на неё Касси старался лишний раз не смотреть.

Мерлин, кто в здравом уме женится на вейле! Ещё неизвестно, что хуже — маггл или нелюдь. Не дай Мерлин, пришлось бы выбирать.

Впрочем, Касси старался быть вежливым. Вейла тоже держала себя в руках. Сказала:

— Я слышала, вы менталист, мисте’... — Касси действительно захотел послушать, как она справится его фамилией, но этой возможности его лишил Берти.

Он подошёл, поцеловал вейле руку (Касси внутренне передёрнуло), поздоровался и заговорил об общих знакомых.

Касси учился на одном курсе с близнецами Уизли и неплохо знал самого младшего в семье, Рона. А Билл, на удивление, был отлично знаком с троюродным братом Касси — они играли в одной любительской квиддичной команде после выпуска. Что до вейлы, то она тоже была мастером ментальных искусств, а значит — так или иначе сталкивалась с учителями и учениками Касси.

Невозможно было не втянуться в обсуждение.

До чего же Берти бывал временами невыносим! Он приводил Касси в искренний восторг.

— Что ж, — произнёс тот, убедившись, что все друг с другом познакомились, — прошу меня простить, я должен поприветствовать мадам и мисс Боунс. Билл, позволишь украсть твою жену на третий танец?

— Если она не против, — пожал плечами тот.

— Флёр?

Вейла засмеялась нежным нечеловеческим смехом и сообщила, что будет счастлива.

Что ж, решил Касси, каждый имеет право на специфические вкусы. Кому-то и с вейлой приятно танцевать… Прямо сейчас она совершенно не интересовала Касси — кратко простившись, он двинулся за Берти следом.

Мисс Боунс Касси увидел издалека, она только регистрировала палочку. Замер, не решаясь подойти.

На ней была серо-голубая шёлковая мантия, непривычно праздничная и лёгкая. Рыжие мягкие кудри россыпью спадали по спине и плечам, их только слегка удерживала серебряная заколка.

Самое страшное в отказе…

А что предлагать?

Это не школьные свидания и, уж тем более, не знакомство в баре, когда утром можно поблагодарить за приятно проведённое время. К таким девушкам, как мисс Боунс, обращаются с предложениями только одного толка.

О, да.

«Выходите за меня, у меня как раз ни сикля за душой и отвратительная наследственность». Великолепно.

— Сокровище моё, кто тебя расстроил? Скажи, я их мучительно убью. Ну, ладно, мы вместе их мучительно убьём, уговорил.

— Ты вроде должен прикрывать спину Берти, — ворчливо заметил Касси.

— А ты должен перестать пялиться, милый, пока твой страшный секрет не перестал быть страшным секретом.

— Ты?..

— Diavolo, солнышко, ты разве что с плакатом не ходишь. Ну, вперёд, поздоровайся хоть!

Касси не оставалось ничего другого, как послушаться.

У мисс Боунс было лёгкое сходство с её грозной тётей — одинаковая форма глаз и похожие круглые подбородки.

Но Амелия Боунс производила впечатление женщины, которая может убивать взглядом. У неё были короткие седые волосы, а тёмно-синяя парадная мантия выглядела почти как строгая министерская.

— Мистер Уоррингтон, — воскликнула мисс Боунс, радостно улыбнувшись. — Тётя, познакомься, это мой друг и наш лучший менталист. Думаю, мадам Боунс в представлениях не нуждается.

— Уоррингтон… — произнесла мадам Боунс задумчиво, — вы, случайно, не сын Аурелии Яксли?

Не сказать, чтобы Касси был фанатом разговоров о матери и обо всей той семье, но ответил, что — да, именно так.

— Давно ничего не слышала о ней, она жива?

— Вероятно, мэм. Кажется, она вышла замуж за какого-то шотландского тана.

Он просто обожал свою семейную историю. Дивная смесь саги, триллера и чёрной комедии.

По счастью, его спасла мисс Боунс, начав рассказывать о последнем расследовании. Её тётя, похоже, живо интересовалась темой, да и Касси с куда большим удовольствием хвалил детективные таланты и ругал авроров.

— Что ж, молодые люди, — наконец, сказала мадам Боунс, — это всё славно, но у меня много дел. Сьюзен, отправь патронуса, как соберёшься домой.

— Хорошо, тётя.

— Мистер Уоррингтон… — Острый взгляд впился в него. — Приятно было познакомиться.

Касси вежливо поклонился и быстро сказал, что это полностью взаимно. Хотя возможно, разумнее было бы промолчать.

Мисс Боунс издала короткий смешок.

— Все боятся тётю, мистер Уоррингтон. Не переживайте.

— Она производит сильное впечатление.

— Она производит впечатление человека, который может откусить голову. Знаете, что хуже всего? Это впечатление не обманчиво. — И первой засмеялась. Потом заметила: — Неожиданно вас здесь встретить. Вы на службе или?..

— Скорее или. На дежурстве Блейз, а меня попросили развлекаться и приглядывать за порядком. Вы чудесно выглядите, мисс Боунс.

Увы, больше ничего сказать ей наедине Касси не успел — подошли другие желающие пообщаться.

Мисс Боунс уважали в Министерстве: и как специалиста, и как близкого друга министра. Кто-то хотел узнать её мнение по банковскому вопросу, кто-то интересовался, действительно ли мистер Маунтбеттен собирается в Индию.

Между тем основные гости собрались, вот-вот должна была начаться официальная часть. Из воздуха возникли подносы с шампанским, у стен появились столики с закусками. Оркестр заиграл чуть громче, привлекая внимание. Забили барабаны — и музыка смолкла.

Берти поднялся на невысокую трибуну перед фонтаном, разговоры и шепотки тут же затихли.

Он — невысокий, бледный, — казался очень маленьким в огромном пространстве атриума. Но это ощущение пропало, стоило ему заговорить. У него был сильный тенор, и владел он им блестяще. В его словах ощущался глубокий интерес и живое участие. Он никогда не зачитывал речи механически — всегда вкладывал в них частичку себя.

— Я рад приветствовать каждого на этом вечере. Надеюсь, вас не слишком сильно замучил досмотрами наш доблестный Аврорат. — По залу пронеслись смешки. — Я верю, что спустя несколько лет эти меры вовсе станут не нужны — мы добьёмся безопасности в магической Британии. Но сегодня…

Берти говорил легко и плавно. Нельзя было не вслушиваться в его слова. Он рассказывал о магической медицине, о тех несчастных, кто оставался в госпитале навсегда. И о надежде.

Неделю назад лекари выписали мистера Бауэра, который считался неизлечимо больным. Новое экспериментальное зелье излечило его от проклятия зелёной крови, полученного в борьбе с террористом Томом Риддлом. Теперь мистер Бауэр вернулся домой. Он сможет жить полноценной жизнью рядом со своей семьёй.

— Мистер Бауэр присутствует здесь сегодня, — произнёс Берти. Под громовые аплодисменты на трибуну поднялся счастливый пациент с женой и двумя детьми.

На него тоже наложили «Сонорус», и он сбивчиво, восторженно принялся благодарить врачей, госпиталь и зачем-то лично министра.

— Также я хотел бы познакомить вас с героями дня — это целитель Сметвик и целительница Лежуа, ведущие специалисты по излечению от проклятий госпиталя святого Мунго.

Снова овации. Доктора говорили более стройно, но их тоже захлёстывали эмоции.

— И, наконец, я хочу пожать руку человеку, без которого создание этого зелья было бы невозможно. Человеку, который неравнодушен к нуждам нашего общества. Спонсор программы разработки — мистер Сириус Орион Блэк.

С этим родственником Касси не был знаком, но, конечно, о его судьбе слышал немало. Легендарная, если не сказать — одиозная личность. Он запрыгнул на трибуну как мальчишка, тряхнул чёрной роскошной гривой, поправил бордовую мантию и обнял мистера Бауэра за плечи.

Публика бесновалась от восторга.

— Позёр, — прошептала мисс Боунс.

Касси наклонился к ней, чтобы задать вопрос, и едва не растерял все слова и мысли. До его обоняния долетел лёгкий аромат её цветочных духов.

Собравшись, он всё-таки спросил севшим голосом:

— Это постановка, или он правда финансировал зелье?

— Это постановка, и он правда финансировал зелье. Причём не одно. У Мунго дела плохи: годами не было нормального обеспечения, — сказала мисс Боунс с уверенностью человека, который знает министерскую бюрократию изнутри. — Бюджетных средств не хватит, чтобы быстро всё восстановить.

— И Берти при помощи Блэка рекламирует благотворительность?

— Именно так. На очереди — Драко Малфой и Гарри Поттер, потом Берти возьмётся за тех, кто не настолько очевидно близок к нему. Он хочет сделать это традицией и привычкой. Не швырять мелочь в фонтан, а системно поддерживать госпиталь. А потом, кстати, и Хогвартс. Но школа пока терпит, там директор Слагхорг крепко держит попечителей за горло. И за кошельки.

Касси только головой покачал. Он совершенно в этом не разбирался.

Речь закончилась, оркестр заиграл гавот. Берти вывел на освободившееся место целительницу Лежуа, подавая прочим пример. Прежде чем Касси сообразил, что делать, стоявший рядом мистер Тревис — из сектора по незаконному использованию изобретений магглов — пригласил мисс Боунс.

Конечно, она согласилась, и Касси пришлось сжать зубы, чтобы сдержать непрошеную горячую ревность.

Выдохнув, он слегка опустил веки, но заставил себя наблюдать за ними двоими. Ревность тем временем окружил барьером, отделил от себя и вскрыл.

Нельзя запихивать эмоции глубже или отрицать. Все эти «я выше того, чтобы испытывать такое глупое чувство» — просто дилетантство. Если чувство есть — значит, ты его испытываешь, оно твоё, оно уже есть. Вопрос только в том, будет оно тобой управлять или нет.

Внутри ревности скрывался целый клубок: восхищение и любовь, зависть, обида, злость, похоть, собственничество. Ни от чего из этого списка Касси не смог бы избавиться при всём желании, но в его силах было принять его весь и растворить в своём сознании. Не позволить больше слипнуться в единый вязкий ком.

Объективная реальность такова: мисс Боунс — потрясающая молодая волшебница, умная, талантливая, из прекрасной семьи, у неё блестящая карьера и связи в министерстве. Ей двадцать семь, а значит, в скором времени она вполне может задуматься о поиске спутника жизни. Оглянувшись, она обнаружит дюжину-другую кандидатов на эту роль и, вероятно, сделает крайне разумный выбор. Было бы странно ожидать иного от человека с её образом мышления.

Просто факты, которые невозможно изменить.

Если смотреть с такого угла, мистер Тревис вообще не имел значения. Приятный мужчина, но грязнокровка на министерском жаловании, он её не привлечёт. А впрочем, какая разница — он или другой?

Избавившись от комка ревности, Касси смог от души порадоваться, когда мисс Боунс вернулась к нему. Во всяком случае, прямо сейчас она захотела продолжить их беседу, а это уже немало.

— Вы любите танцевать? — спросил он.

Мисс Боунс улыбнулась — той особенной улыбкой, от которой морщился нос.

— Принято говорить нет, но да. Знаете, когда живёшь в шкуре Шерлока Холмса, приятно на денёк стать Элизой Беннет. Нет, мистер Уоррингтон, вы не читали.

Он был вынужден признать, что она права.

— Но я могу прочесть.

— Едва ли, потому что я не скажу вам название книги.

— У меня есть несколько магглорождённых знакомых…

Если бы это было возможно, он бы коллекционировал её смех.

Касси почти набрался духу…

Но тут к ним подошёл Гарри со своим кузеном Драко Малфоем. После коротких приветствий Гарри сообщил раздражённо:

— Сьюзен, у тебя нет выбора, ты танцуешь со мной кадриль и объясняешь, какого Мордреда мой подозреваемый…

Мисс Боунс закатила глаза и прервала его:

— Хорошо, Гарри, я танцую с тобой кадриль и доступно объясняю, какого именно Мордреда твой подозреваемый очевидно невиновен. Мистер Уоррингтон, мистер Малфой…

Они ушли к центру зала, где уже выстраивались пары. Драко покачал головой.

— Только мой брат способен обсуждать убийство во время танца с симпатичной девушкой. Иногда я думаю: может, поженить их? И пусть раскрывают преступления долго и счастливо до конца своих дней?

Касси было очень сложно сделать вид, что шутка показалась ему смешной, но он справился. Потом резковато перевёл тему на Блэка и благотворительные инициативы. Уточнил:

— Ты, кажется, работаешь в Мунго?

— Работаю. И боюсь, однажды придётся подсидеть главного врача. Он ни Мордреда не смыслит в управлении и финансах.

В детстве Драко был тщедушным мальчишкой, но перерос это. Вытянулся, окреп и, по сути, превратился в копию своего отца. Разве что платиновые волосы стриг коротко и не носил знаменитую малфоевскую трость.

Поскольку реальных общих тем для беседы у них не было, скатились к обсуждению родни. Что, по правде говоря, ничуть не лучше разговора о погоде. И без того ясно: да, они родственники, причём по десятку линий, и бабушка Драко была тётей матери Касси. Очень увлекательные новости столетней давности.

Обоим было скучно. Касси краем глаза следил за мисс Боунс и Гарри, а Драко не таясь тоскливо смотрел на строгую девушку в графитно-серой мантии. Поймав этот взгляд, Касси поспешил сделать вид, что ничего не заметил.

Мисс Грейнджер была личностью не менее легендарной, чем мистер Блэк. Но куда менее обаятельной. Она тоже изучала менталистику, так что Касси доводилось с ней сталкиваться — и он не мог бы сказать, что это было приятное знакомство.

Вероятно, в прошлом мисс Грейнджер была довольно милой, но травмы, полученные во время битвы за Хогвартс, изменили её. Причём речь шла вовсе не о внешности, обезображенной адским пламенем, а о характере. Она превратилась в сухую и жёсткую женщину, которая посвятила свою жизнь борьбе за права угнетённых слоёв общества. В её шелтере было место для домовых эльфов, оборотней, кентавров, сквибов и даже для волшебников, которым оказалось некуда идти.

И она билась с каждым, кто осмеливался кинуть на них не слишком-то восторженный взгляд.

Все знали, что Драко влюблён в неё со школы, а недавно их даже видели вместе на Косой аллее.

Лично Касси ему от души сочувствовал.

И наблюдения, и генеалогические изыскания прекратились, когда Гарри и мисс Боунс вернулись к ним. Гарри выглядел недовольным и немедленно ушёл, агрессивно пожелав всем доброго вечера. Мисс Боунс слегка раскраснелась.

— Шампанского? — предложил Касси.

— Лучше бы воды…

Он просто не удержался.

Был у них с парнями в школе фокус. Требовалось опустить руку в карман, нащупать какой-нибудь кусочек бумаги или сломанное перо. А дальше — два элементарных заклинания: «Верто» и «Агуаменти», чтобы превратить мусор в бокал и наполнить его. На это способен любой третьекурсник.

Суть же фокуса заключалась в том, чтобы использовать оба заклятия строго последовательно, невербально и без палочки, составить из них плавную линию. И тогда можно было достать из кармана бокал воды.

— Мерлин! — прошипел Драко, про которого Касси совершенно забыл. — Что это такое и где взять?

— Это называется опыт, кузен, — усмехнулся Касси.

Мисс Боунс приняла бокал, сделала глоток и призналась:

— Я на стороне мистера Малфоя, мне тоже интересно, как вы это сделали.

— Эту тайну я намерен унести в могилу.

— Не боишься, что дядя Сириус тебя оттуда поднимет и задаст пару вопросов? — иронично спросил Драко, но тут же добавил: — Простите, мисс Боунс.

— А я ничего не слышала, мистер Малфой. Иначе придётся задать пару вопросов уже мистеру Блэку — на тему его познаний в некромантии.

Драко покраснел и сообщил, что ему необходимо поговорить с министром, пока тот опять не ушёл танцевать.

— А если серьёзно? — спросила мисс Боунс.

— А если серьёзно, — ответил Касси, — то обыкновенная невербальная магия. У нас был сильный выпуск, мы скучали на занятиях, вот и изобретали всякую ерунду. Пользы никакой, исключительно внешний эффект. — Добавил честно: — Позёрство.

— Красиво.

Если сейчас её украдёт на танец кто-то ещё, Касси выбьет себе на лбу крупными буквами: «ОСЁЛ».

— Мисс Боунс, могу я пригласить вас?.. — произнёс он, при помощи окклюменции скрывая волнение и замедляя пульс.

Она посмотрела удивлённо и спросила:

— Вы танцуете?

И это оказалось…

Остро обидно.

По-настоящему.

Да, возможно, он выглядел неуклюже, но он был, Мордред подери, боевым магом и потомственным аристократом в неведомо каком поколении. А это значило, что он мог справиться с синхронным движением ног и рук под музыку, а также обладал для этого необходимым багажом знаний.

У него вырвалось нечаянно:

— Даже гориллу вроде меня можно научить танцевать.

Удивление на лице мисс Боунс сменилось возмущением.

— Мистер Уоррингтон, это самая несправедливая характеристика, которую я слышала в своей жизни! И да, я буду рада потанцевать с вами.

Касси заученно, машинально предложил ей руку. Если бы этикет не требовал носить перчатки… Он постарался об этом не думать.

Программа не менялась, наверное, годов с тридцатых. Касси понятия не имел, что они сейчас будут танцевать, но знал, что его этому учили.

По первым тактам стало понятно, что фокстрот.

Мисс Боунс положила руку ему на плечо и произнесла:

— Я правда не думала вас обидеть. Удивилась, потому что вы не кажетесь любителем министерских балов.

Разумеется, учитывая, что он ни разу на них не был.

— Вы меня не обидели, мисс Боунс.

— Вы бессовестно врёте, — припечатала она. — Мерлина ради, как вы могли сравнить себя с гориллой?!

Он даже не знал, как ответить. Разве что: «Мне доводилось смотреться в зеркало». Но он не стал бы обсуждать эту тему с мисс Боунс, так что спросил о подозреваемом Гарри.

Мисс Боунс покачала головой, но начала рассказ. С ней было легко танцевать, разве что, как на прогулке, приходилось подстраиваться под небольшие шаги.

И поменьше думать о том, что его рука лежит на её спине, что сквозь слои ткани пробивается тепло её тела.

И пытаться уловить хоть что-то из истории о невиновном волшебнике, глядя в голубые светящиеся интересом глаза.

Мисс Боунс позвала его на прогулку. Уже на третью, не считая той, которая закончиась схваткой с мятежными аврорами.

С утра они обычно исследовали маггловский Лондон. Мисс Боунс показывала торговые центры, музеи и площади. Затем Касси вёл её изучать кусачую волшебную природу. В его присутствии природа кусаться не решалась, так что у мисс Боунс была возможность посмотреть на жмыров, единорогов и гиппогрифов в естественной среде обитания. Её это приводило в восторг.

Заканчивалось всё в какой-нибудь волшебной кофейне, где подавали пирожные с кремом.

— Однажды я прекращу, — вздыхала мисс Боунс, делая заказ.

Касси надеялся, что нет — слишком уже радостно она выглядела, когда добиралась до сладкого. И, в самом деле, ради чего мучить себя глупыми ограничениями? Ради сомнительной маггловской моды на болезненную худобу?

В этот день они отправились в Гринвич. Касси неплохо знал магические кварталы вокруг, но никогда не бывал в маггловской обсерватории.

— Мама Джастина однажды сфотографировала нас всех на нулевом меридиане, — заметила мисс Боунс, показывая длинную металлическую пластину в земле. — В этом есть что-то патриотическое, правда? Время всего мира начинается в Лондоне.

— Пожалуй, — согласился Касси. — Даже гордость берёт.

С погодой не слишком повезло. Зато мелкий дождик смыл маггловских туристов, так что они гуляли по территории почти что одни. Наконец, осмотрев всё, спустились к Темзе.

Здесь было чуть более людно. Мисс Боунс, прислонившись к ограде, спросила:

— Хотите игру, мистер Уоррингтон?

— Разумеется.

— Я буду говорить вам, чем занимается тот или иной прохожий, а вы — проверять, верно ли я угадала.

— Департамент магического правопорядка не заинтересуется нашими играми? Особенно отдел контроля магической активности?

Мисс Боунс заливисто рассмеялась и пояснила: конечно, магглы не должны заметить ментального вмешательства. А на остальное ДМП в её лице сегодня закроет глаза.

— Турист, американец, приехал один в надежде познакомиться с девушкой. Но настроен скорее вульгарно, а не романтично.

Касси поверхностно коснулся мыслей молодого человека в клетчатой рубашке и восхищённо сообщил:

— Вы правы. Хотя слово «вульгарно» в его случае слишком слабое.

— Французы, отделились от группы. Им не нравится сам тур, но они ни слова не знают по-английски, так что выбора не остаётся.

— Верно. По-прежнему не понимаю, как вы это делаете?!

— Мелочи, дорогой Ватсон, я обращаю внимания на мелочи.

На пятом удачном раунде Касси спросил:

— Хотите маленький фокус в ответ? Раз уж ДМП сегодня так лоялен… Вот тот мужчина в кепке — сейчас он почешет нос. Теперь дама в малиновом — посмотрит на часы.

Наконец, мисс Боунс с удивлением и некоторым возмущением призналась:

— Теперь уже я не понимаю, мистер Уоррингтон. Вы читаете их намерения?

Он покачал головой.

— Тогда?..

— Мысленная щекотка. Работает только на магглах и на тех, у кого нет щита. Я не могу заставить человека сделать что-то недопустимое для него или неестественное. Но могу коснуться определённых участков сознания и побудить к обыденному неосознанному действию.

— Тогда… можно, чтобы вон та девушка, которая уже замучила свою собаку, немного споткнулась?

— Как пожелаете, мэм.

Девушка со шпицем оступилась и выронила свой нелепый маггловский телефон. Мисс Боунс довольно улыбнулась, а потом вдруг сделалась серьёзной.

— У меня к вам важный разговор, мистер Уоррингтон.

Никогда за этими словами не следует чего-то приятного. На всякий случай он выдвинул окклюментный щит к самому краю, пряча под него не только ощущения, но и внешние реакции.

— Последние случаи показали, что в Министерстве требуется специальный отдел расследований особо тяжких преступлений, — произнесла мисс Боунс, глядя на него снизу вверх, не отводя взгляда. — Мне предложили его возглавить, и я согласилась. Это значит, что… я перестаю работать с магглами.

А ещё это значит, что ей больше не нужен личный менталист.

Он понял.

— Моё место займёт мистер Тревис и, уверена, он будет счастлив продлить ваш контракт, но… Мы с вами в ближайшее время не сможем работать вместе.

Катастрофа…

Или нет?

Сейчас они не на работе, просто гуляют и шутят над магглами, а потом пойдут пить чай. Совместных визитов на места преступлений не будет, но останутся другие встречи.

Если останутся, конечно.

— Я поздравляю вас с повышением, — сказал он твёрдо, — мне кажется, это будет идеальное место для вас.

— Спасибо.

— Я вряд ли продолжу работать с мистером Тревисом. Освобожу себе немного времени. Но… — Он подвинул щит ещё ближе, чтобы голос не дрогнул. — Надеюсь, мы всё же будем видеться?

Она ответила не сразу, продолжала смотреть ему в лицо, но уже не просто внимательно, а пристально. Будто пыталась проникнуть в его разум без единого заклинания.

— Надеюсь, да, — наконец, ответила она.

Они стояли на набережной совсем одни, не считая магглов — но их Касси считать и не собирался. Несмотря на чары, в волосах мисс Боунс блестели дождевые капельки. Одна повисла на курносом носу. Щеки порозовели от ходьбы. Она улыбнулась, и между верхними зубами стала видна очаровательная щербинка.

— Я люблю вас, мисс Боунс, — сказал Касси негромко. Не сумел бы промолчать.

Мисс Боунс зафыркала и сообщила:

— Не скажу, что для меня это новость, мистер Уоррингтон.

— Как давно для вас это не новость? — спросил он с лёгким возмущением.

— Дайте подумать… около полугода, может, больше.

Действительно, от кого он пытался что-то утаить? От мисс Пуаро-Холмс, которая видит людей насквозь?

— Меня интересует только одно, — продолжила она, — почему вы не сказали об этом раньше?

Касси испытывал смешанные чувства, но всё же заметил:

— Кажется, вот это — очевидно.

— Удивите меня.

Даже странно, что она этого не понимала — с её-то проницательностью! Тем не менее, окклюменция давала ему достаточно спокойствия, чтобы произнести:

— Очевидно, что… мне нечего вам предложить. Поместье продано, я едва выплатил отцовские долги, я тёмный маг и похож на гориллу.

Менее всего он ожидал услышать лёгкий смех.

— Мистер Уоррингтон, удивительна здесь ваша самооценка. Вы потрясающий менталист, боевик и личный телохранитель министра магии. Вам хватило благородства выплатить отцовские долги, а не отказаться от них. Вы действительно тёмный маг, не поспоришь. Но, поверьте, ни капельки не похожи на гориллу, — произнесла мисс Боунс тем же тоном, которым обычно сообщала о своих выводах по очередному делу. — Впрочем… помимо самооценки вам не хватает наблюдательности.

— В… каком смысле?

— Если бы вы хоть немного обращали внимание на детали, вы бы давно поняли, что ваши чувства взаимны.

Касси растерялся.

Этого просто не могло быть.

Но мисс Боунс глядела на него открыто и решительно, у него не было ни единого повода подозревать злую шутку. Она была честным, иногда резковатым человеком, который отвечал за каждое своё слово.

Наконец, Касси сумел выжать:

— Правда?..

— Конечно.

Продолжая улыбаться, она сделала шаг навстречу, достала палочку и привычным движением наложила магглоотталкивающие чары, а потом дотронулась кончиками пальцев до его щеки.

Погладила. Произнесла тихо:

— Не переживайте, мистер Уоррингтон, у меня тоже много недостатков.

— Например? — спросил он хрипло и невнятно.

По коже шли мурашки, от долгожданных прикосновений оставались незримые горячие следы.

— Например, мои наблюдения нередко способны взбесить, я часто работаю ночами, вслух рассуждаю об убийствах. И у меня жир на боках.

Сквозь нервный смех Касси с уверенностью сказал:

— Я обожаю ваши наблюдения, тоже работаю ночами, всегда рад послушать про убийства. И убеждён: у вас самые прекрасные бока на свете.

Её волосы на ощупь оказались мягкими и слегка пушистыми, а губы на вкус — малиновыми. Почему малиновыми? И без того слабые дедуктивные способности покинули его голову, так что вопрос остался без ответа.

— Кассиус, — проговорила она, на мгновение прерывая поцелуй.

— Никто меня так не называет.

— Касси.

Он не подозревал, насколько это прекрасно — слышать, как она произносит его имя.

— Сьюзен. Сьюзен… Ты выйдешь за меня замуж?

— Непременно, года через полтора-два. Не представляешь, как ужасно одновременно менять работу и фамилию, — каменно серьёзно ответила она, а потом расхохоталась.

Он подхватил заразительный смех.

Мерлин, за это он её обожал особенно сильно.