Это не магия, это ... (джен)

— Гениально, — произнесла Гермиона. — Это не магия, это алкашня. Между прочим, многие величайшие волшебники были не в ладах с алкоголем, и, попади они сюда, они остались бы здесь навечно.

— Как и мы, — мрачно вставил Гарри. — Разве не так?

— Разумеется, нет, — удивилась Гермиона. — В барной карте есть все, что нам надо. На столе семь бутылей: в трех находится метанол, в двух — этанол, еще одна даст нам возможность вернуться обратно, а седьмая пропустит вперед.

— А как мы узнаем, из какой мы должны отпить? — поинтересовался Гарри.

— Дай мне пару минут и крысу Рона, — попросила Гермиона.

Она несколько раз прочитала написанное, а затем начала прохаживаться вдоль стола. Гермиона рассматривала бутыли, тыкала в них пальцем и что-то бормотала себе под нос. Наконец она хлопнула в ладоши и начала опаивать крысу напитками.

— Поняла! — сообщила она, глядя на крысиный трупик. — Глоток из самой маленькой бутылочки даст нам возможность пройти вперед, к камню.

Гарри взглянул на крошечную бутылочку.

— Но здесь хватит только на одного из нас, — заметил он. — Здесь только на один глоток.

Они посмотрели друг на друга.

— Ты сегодня похмелялась? — поинтересовался Гарри.

Гермиона покачала головой.

— Вот ты из нее и глотни, — произнес Гарри. — Нет, в самом деле, вернись и расскажи Рону, что Короста ушла в крысиную Вальгаллу. А когда доберетесь до комнаты, где летают штопоры, возьмите метлы, отправляйтесь прямиком туда, где спят совы и пошлите Буклю к Нему. Он нам очень нужен. Возможно, мне удастся на какое-то время задержать Снейпа застольной беседой, но если честно, без закусок это вряд ли удастся надолго.

— Но Гарри. — Гермиона побледнела. — А что, если ты сопьешься?

— Ну… Мне ведь повезло когда-то, ты же знаешь. — Гарри щелкнул себя по шее. — Может быть, мне повезет еще раз.

У Гермионы дрожали губы, словно она готова была расплакаться. Она вдруг метнулась к Гарри и крепко обняла его.

— Гермиона! — изумленно воскликнул Гарри.

— Гарри, ты великий литроболист, — прошептала Гермиона ему на ухо.

— Но я не так хорош, как ты, — произнес Гарри, когда Гермиона разжала объятия. Он чувствовал себя смущенным.

— Я? — удивилась Гермиона. — А что я — смекалка, яблоки и дедушкин самогонный аппарат, вот и все! Но, оказывается, есть куда более важные вещи — например, умение пить и не пьянеть.

Гермиона отпила из бутылочки, занюхнула рукавом и прошла сквозь фиолетовое пламя. Гарри перевел дыхание и взял в руки самую маленькую бутылочку. А потом повернулся лицом к черному пламени.

— Za nikh, za nas i za Severny Kavkaz! — произнес он, одним глотком опустошив бутылку.

Значение тоста, которому его научил советский бизнес-партнер дяди Вернона, осталось где-то в веселых дохогвартских пятничных вечерах на Тисовой. Но звучание так понравилось Гарри, что он запомнил его и при случае провозглашал для поднятия боевого духа.

В следующую секунду пламя лизнуло его, но он ничего не почувствовал. На какое-то мгновение огонь закрыл от него то, что находилось впереди. А затем он оказался в следующем зале. Последнем зале.

Однако тут уже кто-то был. И это был не Снейп. И не Волдеморт. Это был тот, кого Гарри меньше всего рассчитывал здесь увидеть.

— Борис Николаевич?