Гарри Поттер и приход тьмы (гет)

Гарри стоял и осматривал Большой зал. Его рот был приоткрыт от удивления. Всё было так красиво, так загадочно и волшебно. И здесь он будет учиться следующие семь лет! Он может избавиться от нужды жить у Дурслей, может быть, ему даже не нужно будет больше постоянно терпеть побои и унижения… Был только страх, что вдруг его сейчас отправят обратно? Скажут, что всё это просто ошибка, что он должен жить с Дурслями, что он не маг или даже хуже — сотрут память.

— Малфой, Драко! — смотря в список, громко произнесла та строгая женщина, которая до этого сопровождала детей по школе.

Гарри снова посмотрел вперед и понял — что — то не так. Все стало расплываться. Поттер протер глаза, но лучше видеть не стал. «Наверное, что — то с очками». Подумал мальчик. Он снял очки и начал протирать их своей мантией, но вдруг понял, что стал замечательно видеть и без них .

Шляпа, кажется, даже не коснулась головы этого белобрысого мальчика, как выкрикнула:

— Слизерин!

Гарри начал рассматривать стол преподавателей уже без очков. Скорее для того, чтобы убедиться, что он теперь хорошо видит, чем из интереса. Все люди за столом были странные, каждый по своему, никто ни на кого не похож. А вот на троне сидел, видимо, директор этой школы. Тот самый Альбус Дамблдор, которого так любит Хагрид — новый друг Гарри. Значит, и он должен уважать этого старого человека.

Директор заметил взгляд мальчика. Его очки — половинки словно сверкнули. Дамблдор подмигнул мальчику, отчего у Гарри потеплело внутри. Настроение было хорошее, правда он очень волновался о том, куда попадет. Главное чтобы не в Слизерин, туда, где учился убийца его родителей, туда, куда попал этот Драко Малфой, который показался ему противным и мерзким.

— Поттер, Гарри! — наконец произнесла та строгая женщина.

— Давай, Гарри! — произнес Рон, ободрительно хлопнув его по плечу. В Большом зале стало тихо. Поттер, держа в одной руке уже ненужные очки, направился к табурету. Ноги подкашивались от того, что он очень переживал.

Вот мальчик сел на табурет, а женщина надела ему на голову шляпу, которая сразу же закрыла глаза Мальчику — который — выжил…

И в этот момент Гарри словно кольнуло током. Все стало таким ярким и ослепляющим.

И вот, спустя долю секунды, всё стало по — прежнему нормально.

— Аааа, мальчик, мы снова вместе, — произнесла шляпа. — Не бойся, нас никто не услышит.

— Кто ты?

— Ну, теперь я остаток от тебя, разум, который образовался из души за тысячи лет!

— Что?

— Ну, может быть, ты сам поймешь. Позже. А сейчас, на какой факультет желаешь? На Слизерин?

Гарри только хотел сказать, что куда угодно, лишь бы не туда, но вдруг его словно ударило по голове.

— Эээ, — он замялся. — Да!

— Понятное дело, родной мой мальчик, — снова загадочно произнесла шляпа.

— СЛИЗЕРИН! — теперь на весь зал выкрикнула она.

До этого в зале была полная тишина, но теперь она стала «мертвой». Сзади что — то звякнуло. Гарри обернулся и увидел, как очки директора упали на пол. Сам он был бледный, как и большая часть учителей. Новоиспечённый Слизеринец окинул взглядом зал, всё еще сидя на табурете. Шляпу с него уже сняли, но все ученики смотрели на него, словно не веря тому, что услышали.

Со стороны левого стола раздался один единственный хлопок. Гарри сразу же посмотрел туда, прищурив глаза — в ладоши хлопнул Драко.

И в следующий момент со стороны стола Слизерина раздались такие овации, что, наверное, все остальные три факультета не смогли бы их перекричать.

— М— мистер Поттер, — запнувшись, произнесла МакГонагалл, — займите, пожалуйста, место за столом вашего — факультета. Гарри встал с табурета и пошел к ближайшему свободному месту. В это время он еще раз осмотрел зал: ему кроме Слизеринцев хлопали еще ребята с «синего» стола, и пара человек с Пуффендуя. За столом Гриффиндора в ладоши хлопал только один человек, и Гарри сразу определил его, как брата Рона. Правда, какого брата — неизвестно.

Стоило ему подойти к столу, как перед ним начали освобождать места. Ученики уступали свои, но мальчик прошел дальше и сел рядом с Драко Малфоем. Какой — никакой, а единственный знакомый.

— Ну ты, Поттер, даешь! — в чувствах произнес блондин. — Произвел настоящий фурор! Шокировал всех!

— Да, Драко…. — задумчиво произнес мальчик, все еще сжимая в руках свои очки. Он уже забыл о них, но еще держал.

— Ну, что, Поттер, дружба? — Слизеринец протянул ему руку. Гарри посмотрел в его глаза, потом на руку, потом снова в глаза, и наконец-то пожал руку.

— Дружба, Малфой. И зови меня Гарри.

— А я — Драко! — ухмыльнулся тот.

Первым от шока, как и полагается, отошел директор. После него, профессора тоже начали приходить в норму, как по цепочке. Все, кроме Северуса Снейпа.

Он сидел и смотрел на мальчика, как коршун на добычу, которую нельзя съесть. Как этот студент попал на ЕГО факультет? Альбус был уверен, что Поттер будет на Гриффиндоре! Как? Почему? Северус ждал, пока мальчик посмотрит на него. Нужно было прочитать его мысли. Вот Гарри скользнул взглядом по столу преподавателей. Снейп попытался считать его поверхностные мысли, что возможно без прямого магического контакта. И не получилось, словно мыслей вообще не было. «Показалось, наверное», — подумал Северус.

Но, то же самое заметил и Дамблдор, придя к той же мысли, что и профессор.

Распределение подошло к концу. Поттер заметил, что его друг Рон, теперь совсем и не друг. В его взгляде были ненависть и неуверенность. Такую же ненависть маленький Гарри видел в глазах своего дяди, в те моменты, когда с ним происходили «ненормальные» вещи.

— А старикан-то совсем в шоке! — как — то наигранно дружелюбно прошептал ему на ухо Малфой.

— А что с ним не так? — осведомился мальчик.

— Ну, я видел его несколько раз, обычно в Косом переулке, и был более бодрый и веселый, что ли. Он обычно всегда всем улыбается, ходит, словно из Святого Мунго только выписался.

— Святого Мунго? Это что? Психбольница? — удивлённо спросил Гарри, отчего Малфой хихикнул.

— Ну, не только, но старику там самое место. Рядом с Лонгботтами, — брюнет непонимающе посмотрел на Драко.

— Это родственники Невилла, того пузатенького? — Поттер указал пальцем куда — то на Гриффиндорский стол.

— Да, родители. Они у него совсем с катушек съехали, — Драко покрутил пальцем у виска. — Уже десять лет как растения живут, а этот полусквиб с бабушкой постоянно.

— А сквибы? Кто это?

— Ну ничего ты, Поттер, не знаешь! Придется всему тебя учить. Сквибы — маги, в которых магической силы настолько мало, что они изредка могут самые элементарные заклятия создавать.

— Ладно, а это кто, который пожирает меня взглядом всё время? Темный такой, — Гарри кивнул в сторону учительского стола.

— Ты о Снейпе? Это мой крестный, — в словах появилась гордость. — Он наш декан! Папа говорит, что лучше декана не найти. Он всегда в защите за каждого Слизеринца и против всех остальных. В школе, как я узнал, такая ситуация, что все остальные факультеты против нас, особенно Гриффиндор. Те вообще могут постоянно какие угодно гадости делать!

— А почему так? — Гарри снова посмотрел на Драко заинтересованным взглядом.

— Ну, всё пошло с вражды Слизерина и Гриффиндора, где — то тысячу лет назад. Великий Слизерин не хотел пускать в школу варваров, которые о магии не знали никогда, а кровь была магловская!

— А…

— Всё, ладно, потом расскажу, старик хочет речь сказать, а я есть хочу.

Гарри посмотрел на стол преподавателей — Дамблдор вставал с трона. В животе мальчика заурчало, поэтому он надеялся на короткую речь директора.

— Дорогие мои, сейчас ничего не буду вам говорить, кушайте!

На столах появилась еда в огромных количествах. Гарри, как и все остальные, начал есть, но в процессе поглощения пищи его остановил Малфой.

— Ты что делаешь? Нож в правую руку, а для курицы вот эта вилка! — он дал ему другую вилку, чуть меньше той, которой Гарри пользовался до этого. — Поттер, ты попал на Слизерин! А здесь ценят этикет.

Гарри засмущался. Ему стало неловко и некомфортно. Вдруг над ним все будут смеяться? А потом появилась мысль, что он живая знаменитость, и, наверное, хотя бы ради приличия и уважения к известности, его поймут. А все эти правила, весь этот этикет он выучит, научится вести себя в обществе, как подобает. Это Гарри себе пообещал.

— Драко, я жил у магглов, в ужасных условиях, поэтому с этикетом не очень дружу, — Малфой понимающе посмотрел на мальчика. — Ты помоги мне, если что, я не хочу быть неприличным!

— Хорошо, Гарри.

Поттер съел еще немного и почувствовал, что уже наелся. Малфой пару раз объяснил, что и чем нужно есть, а так же, как вести себя за столом.

Гарри сидел и смотрел на потолок, гадая, есть ли он вообще. Вроде есть, чуть — чуть заметна крыша. Небо тем временем вовсю затянулось красивейшими звездами.

Вот большая медведица, вот видно одну звезду из малой. А вот тут, скоро, зимой, будет виден пояс Ориона. Гарри на этом остановился — он никогда раньше не знал ни одного созвездия. Может это магия такая, что все волшебники всё знают о небе? Он уточнил это у Драко, тот лишь посмеялся. Вердикт — Поттер немного ни того. Но всё это было сказано в дружеской форме, поэтому Гарри не обиделся.

Наконец доели все. Дети уже успели насмотреться и на привидений, которые их навестили.

Дамблдор снова поднялся со своего трона, рассказал вкратце о школьных правилах, куда ходить можно, а куда нельзя, пожелал всем всего хорошего, и сказал, что всем пора спать.

Ученики начали расходиться, старосты Слизерина представившись, отвели детей в подземелья, показав, где и как войти в гостиную их факультета. Паролем оказалась фраза: «Слава роду Великого!»

Пока Гарри шел до гостиной, он ловил себя на мысли, что этот замок он знает. Было ощущение, что он здесь провел уже очень много времени. Коридоры были знакомы так же, как и система проходов. В этот раз он ничего у Драко спрашивать не стал, подумав, что тот снова посмеется над ним. А казаться смешным… Он же не клоун всё — таки. Он маг!

— Ну вот, дети, подземелья у нас небольшие в замке, но достаточно мрачные. Заблудиться можно, хотя со временем освоитесь, будете, как свои пять пальцев знать, — сказал парень, староста, имя которого Гарри не запомнил. — Существует легенда, что под нами есть еще подземелья, в которых располагался даже личный кабинет Салазара Слизерина и его библиотека, но это всего лишь легенда, как и Тайная комната, — староста нахмурился, говоря это. «Видимо здесь что — то не чисто», подумал Гарри. «Надо больше узнать про эту Тайную комнату. Название довольно интригующее».

Гостиная факультета оказалась большой и комфортной, выполнена в основном в зеленом и серебряном цветах. На стенах висело несколько портретов, напротив входа был большой камин. По бокам, в самом центре и по углам стояли разнообразные столики, со стульями или креслами. Присутствовало два дивана. На право, если смотреть от входа, располагались спальни мальчиков. На четыре уровня. Если идти прямо, минуя круговую лестницу, приходили в одну спальню для одного потока. К счастью, для поколения Гарри. То есть туда въезжали нынешние первокурсники. Был один уровень вверх, где были две других спальни. Два уровня вниз, тоже по две спальни. Со спальнями девочек всё было так же, только идти надо было налево от входа.

Внутри спальни, располагалось несколько кроватей, около которых было достаточно много пространства. Они были удобные, большие, с пологами. Все это разнообразили многочисленные шкафы и тумбы, книжные полки и дверки, за которыми находились душевые кабинки и туалеты. И как Гарри понял — личные. «Ну да, подземелья, место у нас много, развернуться есть где, не то, что в башне Годрика». Такая неожиданная мысль посетила Гарри. Он даже не сразу вспомнил кто такой Годрик, но заметил, что мысль была крайне злорадной.

Спальня была так же сделана в цветах факультета.

Если учитывать, что окон здесь не было, хотя воздух свежий шел, было достаточно темно и мрачно. Компенсировать это пытались многочисленными факелами. Свет от огня шел сильный, не иначе как магический.

Свои вещи Гарри заметил около третьей кровати в правом ряду. Она стояла в углу, с одной стороны, рядом находилась пустая книжная полка. За «ногами» стоял большой шкаф. Около «головы» маленькая полка, за которой и располагалась книжная. Шкаф был очень большой, и получалось, что он как бы закрывал Гарри. С двух сторон стенка, с одной шкаф, ну, а четвертую можно закрыть. Не плохо. Даже очень хорошо. Дверь в «личные комнаты со всеми удобствами» располагалась около шкафа.

Гарри прошел и туда, как и трое его сокурсников. Спать завалились сразу, практически не раздеваясь, только Крэбб и Гойл. Гарри они напоминали его кузена: большие и глупые.

Выйдя из душа, Поттер с грустью подумал, что у всех его сокурсников, даже этих двух горилл, одежда лучше и её больше. «Надо будет это исправить, деньги-то есть», решил мальчик.

Гарри лег в кровать, задернул полог и укутался одеялом. Здесь было не холодно, но сквозняки «ходили».

Заснуть он сразу не смог. Вспомнились странные слова шляпы, взгляды учителей, и то, как он шокировал всех. Вспомнились привидения, Пивз и Кровавый Барон. Гарри, в отличие от Драко, их не испугался вообще, отреагировал, словно всё так и должно было быть.

Вспомнились и вторые, нижние подземелья с Тайной комнатой…

Вернулись размышления о сокурсниках. Выходцы аристократических семей. Гарри чувствовал себя плебеем рядом с ними. Но ничего, он исправит это! Под такие мысли пришла сонливость.

Гарри через несколько минут уснул. Снов было мало, все они были короткие, да и смысла тоже не несли.

— Поттер, просыпайся, — раздался в голове чей — то знакомый голос, — Поттер! Проснись уже! — Гарри понял, что голос раздается не в голове, а рядом с кроватью. Сразу вспомнился вчерашний день. Голос принадлежал Драко. Пришла радость, что это все не сон, что он действительно в Хогвартсе! Что действительно маг. — Да проснись ты! — с усталостью еще раз сказал Драко.

— Да, да, Драко, встаю, — Гарри потянулся, — сколько времени?

— Половина седьмого, — тоже сонно ответил Малфой.

— А зачем так рано? Ведь сказали в Большом зале вроде бы только в восемь быть.

— Профессор Снейп, мой крестный, просил разбудить, сказал, что даст «экскурс» в жизнь слизеринца, — Драко чуть помедлил, пока Гарри встал с кровати ногами на холодный пол, — давай у тебя полчаса на все твои дела. Как и у меня, разбуди еще кого — ни будь. А я займусь Крэббом и Гойлом. Здесь нужна тяжелая техника, — Драко ухмыльнулся. В руках он держал кувшин с водой.

Сам Драко был еще в пижаме.

Гарри разбудил парня по фамилии Нотт, а после пошел в душ, после чего переоделся в школьную форму. Все, кроме Крэбба и Гойла были готовы. Их ждать не стали. Спустились в гостиную. Несколько девочек были уже внизу. Гарри вспомнил имена только двух. Одна была Пэнси, постоянно косилась на Драко с обожанием в глазах. Лицом чуть напоминала мопса. Вторая миленькая беловолосая девочка, Дафна. С обожанием косилась на дверь в спальню. Видимо спать она явно хотела больше, чем Малфоя. Гарри усмехнулся своим мыслям. А потом немного ужаснулся их циничности.

Снейп стоял около выхода, осматривая своих студентов. Когда собрались все, он начал рассказывать о единстве факультета, о том, как нужно вести себя внутри и с остальными. Гарри суть понял еще вчера. Слизерин — главное. Остальной мир — остальное. Снейп так же говорил, что каждый слизеринец должен поддерживать другого слизеринца во всем. Сказал несколько слов о порядках в школе вообще. Сказал, что за любой помощью, обращаться только к нему. Сказал, что каждый ученик великого факультета должен стараться как может только, но учиться отлично. Гарри в это время покосился на Гойла с Крэббом. Снейп отследил его взгляд.

— Как я уже говорил каждый студент должен помогать другому слизеринцу во всем, мистер Поттер! И плохо думать о сокурсниках своего факультета — не есть хорошо! — Гарри передернуло. Он хотел было посмотреть на Снейпа, но подсознание, словно орало, не смотреть ему в глаза.

— Все свободны, соберите ваши сумки, первым у вас будет мой урок, а вы, мистер Поттер, останьтесь, пожалуйста.

Дети разошлись, Снейп снова приткнул свой взгляд лишь на Гарри. Тут и Гарри не выдержал, посмотрел в его глаза.

В профессоре что — то поменялось. Словно он испугался и удивился. Но своих чувств он старался не показывать. Гарри почувствовал их, словно прочитав в сознании учителя. Потом всё это пропало. Снейп медлил, размышляя, а потом, очнувшись, начал разговор.

— Мистер Поттер, должен признаться, я удивлен, что шляпа отправила вас на мой факультет, — Гарри не зная, что ответить, молчал. — Я надеюсь, у вас не возникнет проблем с адаптацией, а так же со студентами. Скажу вам по секрету, вы мне не приятны, на то есть причины, но если вы покажете себя толковым учеником и будете защищать честь моего факультета, то, я признаю в вас человека, а не пустую знаменитость.

— Извините, сэр, — Гарри уже понял, какое обращение к себе любит этот человек. Уважительное. — Я не люблю свою славу! — это было правдой.

— Мистер Поттер, я надеюсь это так. У вас есть вопросы ко мне?

— Да, сэр, я хотел бы купить себе еще одежды, это возможно в Хогвартсе? — Снейп осмотрел Гарри.

— Через совиную почту. У вас же есть сова, насколько я знаю, закажете через неё. Подробности у сокурсников узнаете. Еще вопросы?

— В школе преподают этикет? Или что — то подобное?

— Мистер Поттер, — Снейп выглядел как обычно, а Гарри снова прочитал его чувство. Удивление. — Такого предмета в школе нет, его убрали с того года. Но этому я думаю, сможет обучить ваш новый друг, мистер Малфой.

— Сэр, я бы хотел сделать больший вклад сам!

— Посмотрите в библиотеке, думаю, найдете литературу подходящую. Еще вопросы?

— Почему убрали урок этикета? Это что перестало быть значимым в обществе?

— Это было решение директора. И с такими вопросами, обращайтесь к нему.

— Спасибо, сэр, я пойду, соберусь.

— Ступайте, мистер Поттер. И, кстати, лучшее противоядие от большинства ядов — беозар. Его можно найти в желудки у козы. — Гарри развернулся и отправился в спальню, запоминая последние слова Снейпа. Видимо тот к чему — то готовил мальчика. Или предупреждал.

Собирать сумку Гарри не стал, взял в руки только учебник по зельеварению, Драко сказал, что это предмет Снейпа, взял бумагу и перо. Банку чернил он положил в сумку к Малфою. Все — равно потом что — то докладывать в сумку придется. Расписания пока нет.

Начали просыпаться другие, старшие ученики. Первый курс отправился на завтрак. Время было без десяти минут восемь. Не заблудились в подземельях, как и в замке вообще, благодаря Гарри. Он четко знал, как идти и куда. Остальные же просто следовали за самым уверенным.

Малфой пару раз говорил, что вчера они шли иначе. Гарри объяснил, что их водили кругами, а Гарри знает как идти. Малфой был уверен, что они заблудятся. Удивительным для всех стало то, что до Большого зала они добрались буквально за пару минут.

Зал был практически пуст. На своем месте были все учителя и еще несколько учеников с разных факультетов. Малфой высказался, что их гидом по Хогвартсу нынче станет Мальчик — который — выжил. Гарри засмущался. Он и сам не мог понять, откуда такие познания замка.

Снейп одобрительно посмотрел на своих учащихся, которые в первый учебный день вовремя пришли даже на завтрак. При этом, их никто не сопровождал. Это только позже он узнает, что знание замка — необычная особенность Гарри Поттера. Из письма Люциуса Малфоя. А Люциусу Малфою поведает Драко.

За десять, или двадцать минут, подтянулись остальные ученики. Первый учебный день. Первый завтрак в году, просто не прилично сильно опаздывать, или более, пропускать его.

Дети начали кушать. Гарри, вспомнив какой именно вилкой кушать курицу, начал накладывать себе желаемое куриное мясо.

В зале была тишина. Причина была проста — все были сонные. Никто еще не отвык от долгого сна. Завтра закончился. Первый курс Слизерина, под руководством Гарри, направился в подземелья, в кабинет Снейпа. Расписание детям раздали.

Урок начинался ровно в девять. Северус зашел в класс в тот момент, когда стрелка часов лениво переползла на "девятку".

— Зелья… — начал рассказывать учитель. Гарри слушал его, размышляя о том, как ценен вклад этой науки в общество, если зелья и впрямь могут так много, как описывает Снейп.

— Мистер Поттер, знаменитость нашего факультета, наверное, вы много знаете! — Гарри почувствовал себя неловко, неуютно. — Встать, мистер Поттер. — Гарри встал, но взгляд опускать не стал, а смотрел прямо в глаза декану. Подсознание словно просило этого не делать.

— Сэр, вы что — то хотели?

— Мистер Поттер, наша личная знаменитость, как называется универсальное противоядие? — Гарри вспомнил самое утро. Вот зачем Снейп всё это говорил. Для «шоу» на уроке.

— Беозар, — с уверенностью сказал Гарри. Он посмотрел в сторону. Одна девочка из Гриффиндора тянула руку. Да не просто тянула, а подпрыгивала на месте даже, желая ответить.

— Пять баллов Слизерину, — отчеканил учитель, — где можно добыть беозаровый камень? — продолжил расспрос Снейп.

— В желудке козы, сэр.

— Десять баллов Слизерину. Что ж, мистер Поттер, вижу вы удосужились прочитать учебник, хоть немного. Можете сесть.

Снейп продолжил расспрос, задавая вопросы исключительно гриффиндорцам. Он спросил практически всех, зациклив внимание на Невиле, но полностью игнорируя ту девочку, что постоянно тянула руку.

Практического задания на первом уроке не было. Началась вторая часть пары. Нужно было сварить зелье, состоящее из трех компонентов. Предназначение варева — спасало от фурункулов, превращая гной в воду, в самих "болячках". В процессе нужно было всего лишь быть внимательным, да и помешивать в нужное время.

Гарри приступил к заданию. Всё получалось так, как описано в учебнике. Мальчик по два — три раза вчитывался, прежде чем помешать, или положить что — то.

Вдруг раздался хлопок. Затем второй. Гарри повернул голову направо. В другом конце класса ребята из гриффиндора разбегались в разные стороны. В эпицентре сидел Невил, его котел побулькивал, из котла рвалось пламя. Потом оно приутихло… И снова взрыв. Третий.

— Лонгботтон! Идиот! — прошипел Снейп. Он сорвался с места, доставая палочку и направляя её в сторону котла Невила. — Эванеско! Эванеско! Эванеско! — Три заклятия уничтожили жидкость в котле и ту, что расплескалась, так же желая взорваться.

— Простите, сэр, — неуверенно начал Невил. Но Северус не хотел слушать. Он был зол.

— Лонгботтон, ЧТО вы кидали в свой котел? Как вы это кидали? Да по всем законам Порте — Майрони эти три компонента НИКАК не могут взорваться! Неделя отработок со мной! И тридцать баллов с Гриффиндора! — ученики этого факультета застонали.

Гарри закончил свое зелье. Это было не сложно, основную часть времени Гарри просто осматривал класс, пока готовил зелье. К концу урока Снейп прошелся по рядам. Нормальным зелье получилось только у Гарри, Трэйси, Грейнджер и Малфоя. У Нотта практически получилось, но он вовремя не успел потушить пламя, и зелье переварилось, потеряв цвет и свойства. Гарри стал считать, что предмет не так сложен. Если бы еще атмосфера в классе была другой, то дети бы понимали зельеварение лучше, чем есть сейчас, хотя бы в этом классе. Как другие учатся у Снейпа, Гарри не знал.

Урок кончился, домашнее задание получили все, но касалось оно беозара.

До следующего класса, стоявшего в расписании, слизеринцы добрались быстро. И снова всех вел Гарри. Он сам не мог понять, откуда знает замок. Притом знает замечательно. Идя по коридорам, словно вспоминает, где какие потайные ходы, да и с какими картинами лучше не говорить, потому что те не очень адекватные. Знает, где каким заклятием открыть ход. А про заклятия…. Гарри сам толком не понимал откуда, но он случайно моментами вспоминал какие — то заклятия и движения палочкой.

До начала урока было пять минут, идти где — то столько же. Первый курс слизерина шел, следуя за Гарри. Все вещи он собрал, остальные дети тоже собрали свои сумки.

Проходя мимо одних их многочисленных доспехов, Гарри поднял руку с палочкой.

— Акцио! — пасс палочкой, кончик указал на алебарду в рукавицах. Та двинулась. Доспехи со скрежетом отъехали в сторону, стенка поднялась.

— Проходите, дамы и господа, представляю вашему вниманию короткий путь к кабинету Макгонагл!

Слизеринцы были шокированы. Первый день в школе, а Поттер уже открывает потайные ходы, когда остальные только около своей гостиной начали ориентироваться. Да и заклятием пользуется, о котором в учебниках за первый курс ничего не сказано.

— Поттер, скажи правду, ты гений? — Обратился Малфой, пока они шли по пыльному переходу.

— Нет, Драко, я честно не знаю, откуда это! Я слышу о заклятии, и я знаю, как его исполнить. Я иду по коридору замка. И я знаю, где и как, что бы открыть какой — либо тайный ход.

— Да уж, Поттер….

Слизеринцы пришли раньше Гриффиндорцев, но к самому началу урока.

А вот Гриффиндорцы опоздали минут на десять, за что этот факультет лишился еще пяти баллов.

Макгонагл познакомилась с учениками, читая их имена по списку. Ученики занимались теорией, делая конспект первого параграфа учебника.

Гарри справился очень быстро, иногда даже не смотря в книгу. Ему становилось очень не уютно. Он знал, как работает система трансфигурации. Если бы он это заучивал, или хотя бы изучал...

Но эти знания просто приходили, когда он к ним "пододвигался".

Мальчик прочитал название параграфа. И, не смотря в книгу, написал за урок всё, что знает об этом. Конспект вышел длиннее, чем у остальных. Грейнджер половину урока буравила его взглядом. Гарри один раз обернулся, глянув в её глаза. И снова, как со Снейпом, словно прочитал чувства. Злость, зависть.

Урок подошел к концу. И сразу же начался второй.

Дети сдали конспекты учителю. Та рассказала детям о заклятии превращения. Гарри знал это заклятие. Оно было универсальным. Превращало один предмет в любой другой, похожий по массе и размерам, главное — информация о конечном желаемом предмете идет из сознания мага. Позже дети приступили к практике. Спичка должна была быть превращена в иголку.

Ни у кого ничего не получалось. Гарри сидел и даже не пробовал.

— Мистер Поттер, почему вы не пытаетесь освоить заклятие превращения? — Макгонагл оказалась сбоку. Гарри задумался, снова пытаясь понять, откуда знает замок, и не заметил, как преподаватель подошла.

— Извините, я уже умею делать это, — ответил Гарри. Он, как всегда, и в правду умел.

— Тогда продемонстрируйте это классу, мистер Поттер.

Гарри произнес заклятие. Перед ним оказалась красивая узорчатая золотая игла.

— Великолепно! Десять баллов Слизерину! Дети это лучший результат! — У Макгонагл засияли глаза. Да уж, Гарри, только что, нарушив какой — то там закон магии, создал золото. Это наравне с тем, что нельзя создавать еду. Макгонагл видимо полностью не осознала это, а пока что просто радовалась за красивую иголочку.

— Вы знаете еще какие — либо заклятия, мистер Поттер?

— Да, мэм.

— Какие? — Макгонагл с уважением посмотрела в глаза своему ученику, уже отойдя к своему столу.

«Хороший мальчик, стремится к знаниям, явно открывал учебник летом» — вспыхнула фраза в голове голосом учителя. Гарри вдруг связал все те моменты, когда он словно читал эмоции других людей. А теперь и целую фразу. Либо все волшебники это умеют, либо Гарри очень необычный волшебник.

— Мистер Поттер, какие? — отвлекся снова.

— Все.

— В смысле?

— Я знаю все заклятия, которые существуют в трансфигурации.

— Мистер Поттер, без шуток. — Радость сменилась раздражением.

— Мэм, я не шучу! — Гарри осмотрел класс. Конечно, никто не верил. Но слизеринцы, особенно Драко, замечавшие странности в Гарри, засомневались.

— Превратите стул в стол.

То же заклятие. И вот, вместо простого стула, в классе появился очень красивый стол.

— Обратно, — снова стоит стул. Макгонагл смотрела за движениями палочки. И очень удивилась. Движения были неправильные. Точнее не полностью правильные. По идее заклятие не должно было получиться. Где то обман. Вот она его сейчас и подловит.

— Хорошо, мистер Поттер. Как вы знаете к высшей трансфигурации относится так же превращение живого в неживое. И наоборот. Один из самых сложных разделов — трансфигурация человека.

— Что вы хотите, мэм?

— Превратите меня обратно в человека, — сказала учитель и обернулась кошкой. Класс в изумлении смотрел на неё.

У Гарри появилась проблема. Он не знал заклятия, которое бы превращало анимага в человека. Да и понятие «анимаг» он еле — еле осознал и «вспомнил».

Надо что — то делать. Кошка смотрела на Поттера, и словно смеялась.

Гарри сосредоточился. Он словно почувствовал. Как по организму волнами, в такт сердцу, разносятся вибрации. Наверное, это и есть магия в чистом виде. Гарри собрал эти вибрации, сосредоточился на желании, что бы кошка стала человеком. Движение палочкой, указывающее на кошку… И она превращается в человека.

Мир начал мутнеть, со всех сторон на глаза начала накатывать тень. Гарри понял, что уже лежит на полу. Мир потемнел, звуки пропали. Чувствовалось, как сильно бьется сердце.

— — — — —

— Пап, пап! — маленький черноволосый мальчик похожий на Гарри бежал ко мне.

Я сидел в своем кабинете. Большой деревянный стол, купленный за десять галеонов, размещал на себе несколько бумаг и чернильницу с пером. Дорогой ковер на полу, удобное кресло. Пара книжных полок. Практически все книги, стоявшие на них, были написаны мной. На моём языке.

— Да, Сал? — ласково обратился я к своему сыну.

— Пап, я сейчас играл с Реми в лесу… Мы играли в прятки… И пап! Это чудесно! — Мой сын выглядел взволнованным.

— Что такое, сын?

— На меня хотела напасть змея… И я… Она… — Рассказ шестилетнего ребенка сбивчив.

— Ты заговорил с ней?

— Ах…. Да, пап!

— Ну, Салазар, это великий дар нашего рода! Все, кто связан с нами по крови, будут уметь говорить на «нашем» языке. Парселтанге.

— Парселтанг, — словно смакуя, произнес ребенок. — А можно я оставлю себе ту змейку?

— Не все змеи умные. Большинство способны произнести лишь несколько слов, обозначающие их желания.

— Пап, она нормально говорила! Она умная! Её зовут Нагайна.

Меня передернуло. Я никогда не знал, что змея Волдеморта представляла собой. Вот и ответ. Мудрое тысячелетнее существо.

Если её убить сейчас… Он, наверное, найдет другую.

— Оставь её себе.

— — — — —

Сознание медленно возвращалось. В голове всё отдавалось болью

Маленький мальчик потянулся на кровати, открыв свои глаза. Всё было ярким. Он не узнавал то место, где находился, и решил осмотреться.

Белое, явно больничное помещение. Несколько кроватей, стоящих в два ряда. Большие окна.

— О, дорогой, ты очнулся! — воскликнул женский голос, — это чудо! Надо сказать Альбусу! — Гарри повернулся на голос. Медсестра.

Он снова провалился в сон.

* * *

На этот раз боли в голове уже не было. Но яркий свет был. Гарри снова осмотрелся. Всё там же.

— Здравствуй, Гарри.

— Здравствуйте, сэр, — около кровати мальчика сидел директор. Гарри испытывал к нему интерес и немного уважения. Много уважения он испытывать просто не мог. Директор еще ничего для него не сделал.

— Гарри, я думаю, ты задаешься вопросом, где ты? Это больничное крыло нашей школы. Знаешь, школа очень старая. Она таит в себе множество загадок. И не все бывают безопасны. Хотя и крайне интересны. Например, как третий этаж в этом году.

— Извините? — Гарри недоумевал. Директор пытался подбодрить его появиться на третьем этаже? И разжигал интерес?

— Ой, это ты, Гарри, извини старика. Заговорился я! — Альбус улыбнулся в бороду. Очки — половинки блеснули, — порой так хочется поговорить…. А не с кем. — Уже грустно закончил он.

— Сэр, почему я здесь? — Гарри начало раздражать это поведение директора. Он понял, что директор пришел говорить не на пустые темы. А зачем — то конкретным.

— Гарри, мальчик мой, ты помнишь, что было на уроке трансфигурации?

— Да, я выполнил задание профессора Макгонагл. Она стала человеком и я… Потерял сознание? — уже вопросительно закончил Гарри.

— Именно. Я хотел узнать у тебя, откуда ты знаешь трансфигурацию? Да и так замечательно, что профессор Макгонагл больше не может превращаться в кошку?

— Что?

— Ты, Гарри, применил какое — то заклятие, превращающее её в человека из её анимагической формы. И она больше не может обернуться в своё животное. У нее просто не получается, словно барьер стоит.

— Я не знаю, я просто сосредоточился и сконцентрировал энергию…. А потом…. Направил её, желая, что бы она стала человеком.

— Поразительно! Гарри, мальчик мой, ты сотворил самое настоящее волшебство! Более настоящее и правильное, что даже все мои силы блекнут, сравнивая с твоими способностями. Пожалуй, благодаря тебе, я награждаю твой факультет сотней баллов.

— Спасибо, сэр!

— Гарри, у меня к тебе есть еще пара вопросов. — Гарри выжидающе посмотрел на директора. — Скажи, ты знаешь что такое «ментальный маг»?

Гарри задумался. Понятие всплывало, где то на краю сознания. Но четко вспомнить он не мог.

— Нет.

— Это вторжение, а так же защита разума. Пока я сижу тут, рядом с тобой, ты дважды сломал мои щиты. Кроме тебя, это ни у кого не получалось. Твой декан, профессор Снейп, рассказал, что его щиты ты пробиваешь тоже.

— Это значит я ментальный маг?

— Понимаешь, Гарри, это очень интересно. Обычно люди учатся окколюменции. Иногда даже годами, — услышав это слово, у Гарри в сознании встала более четкая картина о термине. Но все — равно не полная.

— Я не учился, — произнес мальчик.

— Я знаю. И всё — таки, ты владеешь замечательно этой наукой. Лучше любого человека, которого я встречал когда — либо.

— Я не знаю, как это происходит, сэр.

— Да уж, Гарри, ты очень необычный мальчик. Но оставим этот вопрос, подумаем позже. Меня интересовало, почему ты попал в Слизерин?! Что тебе говорила шляпа.

Гарри понял, что тут нужно соврать.

— Ну, — Гарри задумался, директор напрягся, — шляпа сказала мне, что я, добьюсь успехов на этом факультете. Что я буду счастлив.

— Мальчик мой, — Альбус тяжело вздохнул. Гарри почему — то называл про себя его Альбусом. — Будь осторожен, идя по этому пути. Люди, бывшие в соблазне, который предоставляет Слизерин, не удержались. Они пошли по темному пути. Пути зла. В том числе и Лорд Волдеморт. И практически все его последователи. Будь осторожен Гарри, соблазны будут подстерегать тебя на каждом шагу. Не поддайся им, это не приведет ни к чему хорошему.

— Да, сэр, я знаю, — кивая головой, ответил Гарри. Его почему — то разозлила эта речь директора, словно бессмысленная нотация, которую тебе "пихают" каждый день раз по пять.

— Ну и хорошо, что ты сам понимаешь всю опасность искушений. У тебя есть какие — либо вопросы ко мне?

— Да, сэр, что со мной было?

— Очень сильное истощение магическое, потеря сознания. И предугадывая твой следующий вопрос, говорю, сегодня седьмое сентября. Ты был без сознания шесть дней.

— Господи! — В сердцах воскликнул Гарри.

Прошел еще день, прежде чем школьная медсестра отпустила Гарри. Он успел познакомиться с ней, её звали миссис Помфри. Милая женщина, постоянно причитающая об опасностях школы, и магии вообще. Весь день после ухода директора Гарри не знал чем себя занять. Он кушал, принял душ, изучал больничное крыло и думал над словами шляпы и странным сном. Во сне он осознавал себя как «Я». И сон был настолько подробный и реальный, что больше был похож на воспоминание.

Гарри вспомнил момент, когда он разговаривал со змеей, на день рождение Дадли. И сон стал казаться еще большей правдой.

Надо будет разузнать про парселтанг, решил мальчик.

Утром медсестра разбудила Гарри.

Так, как прошла ровно неделя, уроки были те же.

На зельях не было ничего особенного, не считая, что Лонгботтон умудрился сварить цемент. В буквальном смысле. У него получился самый настоящий цемент, который используют маглы на стройке. Снейп чуть ли не терял сознание, видя произведения Невила. В этот раз посмеивались даже гриффиндорцы.

С Гарри однокурсники успели поговорить только после урока, на перемене. Разговор состоялся «на троих».

Драко и почему — то Дафна Гринграсс, буквально прижав мальчика к стене, начали задавать вопросы.

— Стоп! — у Гарри кончилось терпение.

На секунду дети замолчали. И начали говорить уже по одному. Первой спросила Дафна.

— Где ты был? — Гарри немного удивился. Он предполагал, что декан уже оповестил детей.

— В больничном крыле.

— Что с тобой было? — уже Драко.

— Истощение. Магическое.

— Ничего себе! И ты так быстро отошел? Ты уже можешь колдовать? — дети выглядели удивленными.

— Да! А что такого?

— Ну, обычно на реабилитацию у волшебников после магического истощения месяцы уходят.

— Да уж. — Как — то грустно сказал Гарри.

— А что это было на трансфигурации? Откуда ты все это знаешь? — Дафна.

— Слушайте, я действительно не знаю, откуда. Это как с замком. Я знаю его в мельчайших подробностях, со всеми секретными ходами. Но ума не приложу, откуда.

— Да… Гарри Поттер, ты самый удивительный, странный и загадочный волшебник, о котором я слышала.

— Подпишусь под её словами, — добавил Драко. — Ладно, надо торопиться, а то Макгонагл снимет баллы за опоздание. Кстати, Гарри, ты не знаешь, откуда, у Слизерина появилась сотня баллов?

— Из — за моего выступления неделю назад. — весело ответил Гарри. В нем просыпалась гордость. — Я сделал так, что Макгонагл больше не может превращаться в кошку вообще.

Ребята засмеялись. Гарри присоединился к их веселью. Ситуация и вправду показалась ему забавной.

На урок они, каким — то чудом, не опоздали. Опоздала Макгонагл. Войдя в класс, она опасливо косилась на Гарри. В её мыслях Гарри нашел даже злость на него же.

Но урок прошел спокойно. Гарри выполнил задание сразу же, потому остался без домашней работы. Кроме него справились только Грейнджер и Дафна, которой помог Гарри, сидя с ней за одной партой.

Дети пошли на обед. Обед проходил спокойно, пока в зал не начали врываться совы.

— Это что? — спросил Гарри.

— Почта, — спокойно ответил Малфой, как только прожевал еду.

Гарри смотрел на птиц. И вспомнил про Буклю, которая, по мнению мальчика, стала абсолютно ненужной. Письма писать было не кому, не Дурслям же! Но надо будет зайти в совятник, навестить сову. Но, на удивление Поттера, кто — то всё же написал ему!

Практически все получили по письму. Никто не заметил, что к Гарри тоже села сова, требовательно протягивая лапку с письмом.

Гарри решил никому не показывать его, так как сам не знал, от кого оно. Быстро спрятав письмо под мантию, он осторожно согнал птицу. Сова оказалась невоспитанной: она начала клевать у кого — то еду в тарелке. Старшекурсник согнал её, даже не обратив внимание.

Обед еще не закончился, но ребята уже наелись. Было время поговорить.

Гарри обнаружил, что рядом с ним снова оказалась Гринграсс. По левую руку. С другой стороны, само собой, сидел Малфой.

Гарри задумался, что он подозрительно быстро втянулся в компанию этих детей.

— Поттер, а, Поттер, скажи, а что кроме трансфигурации ты знаешь? — спросила Дафна.

— Мне кажется всё, а что такое, Гринграсс? — сделав акцент на её фамилии, спросил Гарри. Ему начало надоедать, что «Поттер» к нему обращаются раз в десять больше, чем «Гарри»

— Интерес. Откуда? Но знаю, скажешь, что сам не знаешь. Но есть и другая причина, у меня появилась замечательная идея. Ты ведь, получается, и боевую магию тоже знаешь?

— Кстати, да? — в разговор включился Драко.

— Знаю, кажется, — Гарри начал анализировать себя. На ум стали приходить многочисленные проклятия, даже темные. Гарри чуть ужаснулся. ОТКУДА ТАКИЕ ЗНАНИЯ?!

— Ну, так вот, по сути дела, сможешь ты меня научить чему — то? — Дафна мило посмотрела на Гарри, хлопая ресницами.

«Была бы она постарше… Ух!» — Вспыхнуло в голове Гарри. Его же голосом. Но не ЕГО мысль. Что происходит? Гарри огляделся. Он сознал, что это не его мысль. Но и его одновременно. Словно второй Гарри поселился внутри.

— Гарри? Ты уснул? — риторически спросил Драко. — Идея то хорошая!

— Могу, но давайте не сейчас!

— Понятное дело, не во время обеда же, — Дафна улыбнулась.

— Я имею в виду, позже, хотя бы через неделю. Дайте в себе разобраться.

— Ты совсем странный, — закончила общение девочка. Драко промолчал.

Через несколько минут дети отправились на следующее занятие. ЗОТИ.

Учитель показался Поттеру минимум полным идиотом. Он заикался, не мог вести одну тему объяснений и постоянно косился на Гарри. Пара подошла к концу. Больше занятий сегодня не было.

Гарри сразу умчался в спальню, кинул вещи. Достав письмо, он начал его читать.

«Здравствуй, Гарри Поттер. Пишет тебе твой давний знакомый. Я помню тебя еще совсем маленьким. Познакомился я с тобой, когда были живы твои родители. Наше знакомство мне не понравилось, честно говоря. И я бы никогда не стал тебе писать, если бы не последние случившиеся обстоятельства. А именно, сначала меня заинтересовал факт, что ты попал на Слизерин. Но после совсем удивило то, что ты сделал на уроке Макгонагл. Меня очень интересует, откуда ты знаешь, как вытащить из человека животную сущность?

Я надеюсь, ты ответишь мне, Гарри Поттер. Что бы связаться со мной, используй ту сову, что прилетала сегодня. Она знает, как найти меня. А сама же сова завтра прилетит на завтраке.

С уважением.

Старый знакомый»

Гарри задумался. Этот человек знал мальчика и знал, что сделал Гарри на уроке. И видимо знал больше Дамблдора. Или Дамблдор не стал вдаваться в подробности.

Слишком много мыслей и вопросов накопилось. Гарри решил отложить их.

Отвечать ли на письмо, он не знал.

Мальчик, вспомнив о таком понятии, как «парселтанг», отправился в библиотеку. По ходу он вспомнил и об этикете.

Библиотекарь, мадам Пинс, помогла найти приличную книгу, связанную с этикетом. А когда Гарри спросил про парселтанг, он изменилась в лице, но всё — таки выдала нужную книжку. Гарри забрал их с собой, заведя карточку в библиотеке. В гостиную он добрался быстро, пользуясь всевозможными тайными переходами. Проходя по одному из них, он чуть не раздавил крысу, на удивление ленивую и толстую. Присмотревшись, Гарри узнал её. Короста. Крыса Рона Уизли. Гарри вспомнил об этом мальчике. Сперва дружелюбный, а потом, как только Гарри попал на Слизерин, изменившийся во мнении. Надо бы с ним поговорить.

И к своему счастью, Гарри встретил его, на повороте, ведущему к лестницам. Рон шел вместе с Невилом.

— Рон, привет, — ребята остановились. Невил стеснительно отошел в сторону.

— Чего тебе надо, Поттер? — агрессивно ответил Рон с напущенным видом.

— Я хотел поговорить.

— Поговори со стенкой.

Да уж, очевидно, что этот парень не хотел разговаривать. Гарри не стал настаивать на своем, определив и своё отношение к этому рыжему.

— Да иди ты.

Бедный Рон. Он и так был весь на нервах. А теперь его и послали. Самолюбие рыжего не позволяло терпеть оскорбления. Он замахнулся и ударил Гарри.

Точнее попытался ударить. Рефлексы мальчика сработали быстрее, чем сознание. Он увернулся, перехватил руку, а коркой книги нанес удар в шею. К счастью для Уизли, не сильно. Но достаточно, что бы обезвредить и успокоить Рональда.

— Десять баллов с Гриффиндора за нападение на учащегося, мистер Уизли, — раздался голос Снейпа. Гарри злорадствовал, Снейп оказался вовремя, — еще минус пять баллов, Лонгботтон, за то, что не пытались остановить своего приятеля, — последнее словно Снейп словно выплюнул. Его голос был холоден и даже ужасающ. — И десять баллов Слизерину, за отличный пример самообороны, мистер Поттер. Уизли, Лонгботтон, отработка с мистером Филчем после ужина! Я его предупрежу.

— Спасибо, сэр! — поблагодарил декана Гарри. На лице играла улыбка. А потом она пропала. Гарри стало немного стыдно за себя. Он радовался чужим неудачам.

— Мистер Поттер, идите за мной.

Гарри шел со Снейпом. Тот молчал.

Наконец, он заговорил.

— Мистер Поттер, постарайтесь в следующий раз быть менее агрессивным. Слизерин не славится туполобством и необдуманностью. — Гарри намек понял. Действовать хитростью, а не кулаками.

— Я понял, сэр.

— Хорошо. В следующий раз, это вам не сойдет с рук.

Гарри добрался до гостиной. Народу было мало. Драко не было. Как и практически всех с его курса. Крэбб и Гойл сидели, слушали Нотта, который стал у них лидером в троице. Для Гарри все они были неприятны.

Мальчик сел в угол, достал книги. Начал с книги про змееустов.

Книга была тонкой, на несколько страниц. Книжечка, даже больше похожая, на чей — то дневник. Информации было мало. Но достаточно. Про понятие «змееуст» Гарри и так понял. А вот про историю…

Оказывается, она насчитывает всего двенадцать персон, которые обладали этой способностью. Темными лордами не был из них только Салазар Слизерин. Он оказался просто темным волшебником. Но без маниакальных идей захвата власти и мира, а также убийства людей. Хотя был ярым приверженцем чистоты крови.

В книжечке было несколько легенд. В том числе и про Тайную комнату и подземелья Слизерина.

Гарри начал читать.

«Тайная Комната.

Где — то, в укромном месте школы Хогвартс, находится вход в одну из комнат. Её создал Слизерин, первый змееуст. Считается, что вход может открыть только его наследник, обладающий знанием языка змей. В тайной комнате Слизерин поселил чудовище, и оставил ему задание, помочь наследнику избавиться от «предателей крови» в школе.

Многие, пытавшиеся найти вход, ни к чему не пришли. И легенда была бы забыта, если бы не события, происходившие в шестнадцатом веке.

Рождаемость магов увеличилась. И в школу поступили учиться много нечистокровных волшебников. Тогда и объявился один из наследников Слизерина. В школе начали происходить убийста. За один вечер погибло более сотни учащихся, несколько были лишены сознания и подвижности. Школу закрыли на десять лет.

В следующий раз тайная комната была открыта в середине двадцатого века. Но убит был только один человек.

Вход не найден до сих пор.»

Гарри пролистал книжку. Имени автора не было нигде. Ладно, пора прочитать про подземелья.

«Подземелья Слизерина.

Когда создавалась школа Хогвартс, величайший из четверки, Салазар Слизерин создал еще минимум один уровень подземелий, заколдовав его так, что попасть, мог только он в свои подземелья. Эта легенда попала в книгу о змееустах, потому что считается, что запечатаны подземелья паролем на змеином языке. Но история не знает случаев, когда эти подземелья были открыты.»

Гарри посмотрел на книжку, снова пролистал ее. Больше ничего интересного он не увидел.

Информация особой ценностью не обладала, кроме того, что входы открываются парселтангом.

Отложив книжку в сторону, Гарри посмотрел на время. Время было полседьмого. Скоро ужин.

Гарри поднялся в спальню. Сев на кровати, он посмотрел расписание. Домашнее задание не сделал. Ну и пусть, в лазарете был.

Гарри вспомнил про письмо. Он достал бумаги, написал, что пока человек не представится, разговора никакого не будет. Отправлять ли вообще это? Гарри сомневался.

На ужине мальчик встретился со своими «друзьями». Где они были, Гарри интересоваться не стал.

После ужина Гарри все — таки решил сделать уроки. Всё, как всегда было понятно и известно. Поттер начал чувствовать себя огромной базой данных.

Ложась в кровать, Гарри решил откинуть все мысли. Уснул быстро.

Началась учеба. Никаких особых событий не происходило. Письмо незнакомцу Гарри отправил, но ответа не приходило. Гарри забыл за несколько дней.

Идея, что бы Гарри учил Дафну и Драко заклятием тоже как — то забылась. Нагрузка изматывала детей. Свободное время для всех, кроме Гарри, конечно, появлялось только на выходных.

Сам же Гарри познавал этикет. Тренировал мимику, походку, осанку.

Иногда мальчик замечал за собой, что в голове появляются чужие, но и его одновременно мысли. Это было очень странно. Словно он думал о чем — то, притом иногда крайне странном, но не сознательно.

Все уроки, кроме травологии, шли легко, ибо весь материал Гарри знал. По всем предметам абсолютно. Только с зельями еще были проблемы. У Гарри получалось всё замечательно, никаких ошибок, но вот ничего, кроме того, что давал учитель Гарри не знал. Он засел за учебник, изучая его вперед, самостоятельно. Мальчик привык, что он знает все. Память стала отменной, проблема решалась.

И всегда Гарри чувствовал себя необычным, кроме как на уроках Снейпа. Там необычным был Невил Лонгботтон. Он разрушал все законы зельеварения, как просто законы, основы, так и полностью фундаментальные. Снейп терял разум и рассудок. Когда Лонгботтон создал из воды серную кислоту, пытаясь её просто нагреть, Северус забил в колокол, чуя неладные вещи. На следующем уроке Невил получил индивидуальное, экспериментальное задание. Ему нужно было приготовить обычный куриный суп. Снейп лично предоставил все специи и продукты, проверил их, попробовал сам.

Лонгботтон произвел фурор. Суп он сварил. И даже куриный. И даже съедобный. Но только получилось как — то так, что этот суп оказался лучшим в мире слабительным, а так же, средством, если хочешь поднять температуру и вызвать рвоту. Да и ладно бы, Снейп бы понял, если бы это всё было естественно. Но этот суп работал еще и магически. Свойства были те же. Лонгботтон был противоположностью тонкой науке зельеварения. Ведь Северус Снейп сам наблюдал, что абсолютно никаких больше ингредиентов не попадает внутрь котла. Было невозможно делать то, что делает Невил. И все — таки он это делал. Невероятно, но факт.

* * *

Сентябрь закончился. Закончились последние отклики теплой летней погоды. Начались мелкие и моросящие дожди из постоянно серого неба.

Гарри, откровенно говоря, становилось скучно. Очень скучно. В школе были только два предмета, которые Гарри не знал. К травологии добавилась история магии. Ну, еще играли роль зелья. Гарри штурмовал книги с рецептами и формулами, пытаясь себя чем — то занять. Практически все из них он запоминал сразу, а точнее вспоминал. Ситуация была такая же, как и с заклятиями.

Травологию приходилось именно заучивать. Ничего важного и значимого Гарри у себя в голове не нашел. А историей он как — то и не особо интересовался. А Бинс полностью самолично растоптал возможный интерес к его предмету своей манерой преподаваний.

В октябре начались два новых предмета. Полеты и Астрономия.

* * *

Гарри вместе с Драко плелись по лестнице, поднимая с собой тяжелые телескопы. На занятие они не опаздывали, а наоборот шли раньше. Поднимались ребята медленно, постоянно болтая о разных мелочах.

— Скажи, Гарри, а чего ты так взялся за изучение этикета? — вдруг ни с того, ни с сего спросил Драко.

— Где я учусь? — риторически спросил Гарри. Малфой фыркнул, поняв суть ответа своего иногда крайне язвительного друга, — в сборище чистокровных аристократов с маниакальным желанием покупать новые одежки перед каждым визитом в гости. Да и не кушающие слоеное тесто, — Гарри чуть замедлил шаг, а дальше спародировал Малфоя, растягивая слова на его лад, — слоеное тесто в приличном обществе, Поттер, не кушают, это знак неуважения и нечистоплотности.

Малфой надулся. Он не любил, когда Поттер передразнивал его. В последе время он вообще начал раздражаться на Гарри. Тот был во всем умнее него, одеваться стал не хуже принца какого — то, отточил манеры, даже слишком маниакально, но полностью не поддерживал идею чистокровности.

— Поттер, уймись, мы уже практически пришли. И вообще, потише ори, а то поклонниц своих распугаешь.

— К тебе это тоже относится, Малфой. Ой, извини, забыл, у тебя только две поклонницы, — Малфой уставился на Поттера, остановившись. — Паркинсон, которая кроме твоего имени знает еще только слово «хочу», да и кровать твоя, с которой ты проводишь времени даже больше, чем с Паркинсон.

— Заткнись! — Гарри огляделся, никого не было. А Малфой не на шутку уже разозлился.

— А то что? — для Драко Малфоя, наследника самого влиятельного семейства в Англии, приоритеты с первого сентября начали меняться. Поттер, каким бы не был, другом не может быть ему никогда. Малфой не собирался ходить в его тени. А пока получалось так. И оскорблений, даже шуточных или дружеских, Драко больше не потерпит.

— Прокляну! — Глаза Малфоя сверкнули.

Гарри пробубнил что — то вроде «Ой, как боюсь», замечая, что они уже поднялись на самый верх лестницы.

Отношения Гарри и Малфоя снова вернулись на острие качнувшегося ножа.

Урок прошел в совершенном недоумении. Гарри встретил еще один предмет, который не знал. Но еще хуже он вообще не понимал то, что он делает. Гарри рассчитывал «что — то», по каким — то формулам для чего — то. Осматривая класс, Гарри пришел к выводу, что все ученики занимались точно таким же процессом, абсолютно так же расписывая его для себя. Гарри обратил, что понимает предмет только один человек в этом классе. Гриффиндорка, кажется, зовут её Гермиона Грейнджер. «Грязнокровка и заучка», как выражался Малфой о ней. Гарри это бесило. Хорошо, что Малфой еще в открытую не называл ее грязнокровкой.

Сам же Гарри к своим странностям добавил и то, что как раз к этой девочке испытывает какие — то непонятные теплые чувства. Чувства эти стояли в том же ряду, как и неизвестно откуда берущиеся знания о магии.

Урок кончился, дети разбрелись по спальням и очень быстро уснули. Гарри же не спалось. Он всё размышлял о своих странностях. Ворочаясь в кровати, Поттер решил почитать что — ни будь, посидеть.

Взяв какую — то книгу из своего книжного шкафчика(которой, даже к удивлению Гарри, заполнялся очень быстро), направился в общую комнату гостиной, к камину. Время было половина третьего.

К удивлению Гарри, сегодня не спалось не только ему. Внизу сидела Дафна Гринграсс со своей подругой Трейси Дейвис. За две недели Гарри их определил как достойных друг друга. Первой впечатление о Дафне было немного обманчивым. Она оказалась обычной маленький девочкой со своими девичьими интересами. Трэйси оказалась точно такой же. Разница была только во внешности и в голосе.

Обе девочки симпатизировали Гарри, к его же удивлению. Он в силу своего возраста не особо думал об отношениях. Но в силу его сложной психики, определяемой мальчиком как «превзошедшая физическое развитие за пару недель, и на очень много», Гарри интересовался девочками в плане отношений. Хоть сам понимал, что они еще маленькие.

Этих двух девочек он особо пока не трогал. Физической стороной отношений Гарри еще не интересовался. А умом он был сильнее этих двух маленький красавиц.

За неимением другой компании, Гарри отправился к ним. Притом, женщин всегда следует уважать, даже по правилам того же этикета.

— Девушки, здравствуйте, — Гарри уселся на третье кресло, образуя круг, — чего не спите?

— И тебе доброго времени суток, Гарри, — Трейси просто кивнула, подтверждая своё согласие с таким приветствием, — да вот не спалось, решили посидеть поболтать.

— Сплетничаете снова? — Поинтересовался Гарри, — и кто же сегодня предмет вашего обсуждения?

— Как ты догадался? — саркастично сказала Трейси, — впрочем, понятно как. Две глупенькие девочки ночью болтают у камина, что же могут обсуждать кроме сплетен?!

— Да не обижайтесь вы, девчушки мои, — ласково парировал Гарри. Дафна и Трейси успокоились.

— Ты кстати прав. Именно сплетне. О великих гриффиндорцах! — с наигранным воодушевлением сказала блондинка. Блондинкой была Дафна.

— И что же у «красных» интересного случилось?

— Мы о Грейнджер, — Гарри не понравилась тема обсуждения. Снова она. Как описали девочки, постоянно перебивая друг друга, отношения у той со своим факультетом были крайне напряженные. Она настроила всех против себя.

После такой беседы Гарри ушел спать, попрощавшись с однокурсницами. Те тоже решили, что пора в кровать.

* * *

Подъем был легким, как не удивительно. Ведь Гарри спал чуть больше четырех часов. А вот за завтраком пришла сонливость. Пришла — мягко сказано. Прилетела на спине дракона, сметая все намеки на бодрость.

— Что у нас сегодня первым, Поттер? — обратился к Гарри сонливый Малфой.

— Флитвик.

— А дальше?

— Снейп, обед, полеты и всё. — Сразу решил закончить оглашать список Гарри.

— Ооо, — Малфой присвистнул, — урок полетов это для грязнокровок…

— Я просил при мне так не выражаться? — перебил Гарри.

— Да, да, конечно, — язвительно ответил Малфой, — добрый и хороший Гарри Поттер. Так вот, к сути дела, мне например эти уроки и даром не нужны. Я и так замечательно летаю. Однажды взял метлу и полетел в сторону Лондона. — Гарри выдохнул. Еще один рассказ в стиле Малфоя. Минимум правды, максимум показухи. Но перебивать не стал, стало интересно, на что способна фантазия Малфоя — младшего. — Ну, вот, меня маглы засекли, так выслали за мной этот… как его там, на стрекозу еще похож, большой железный… а, точно вертолет! Так я минут тридцать летал от них, пока не оторвался, просто чудом. Ну маглы тогда были в шоке конечно, да и мне страшно на мгновение самому даже стало… — Гарри закатил слова. Рассказ был отнесен к категории «дебильность».

На уроке Флитвика дети приступили к заклинанию «Вингардиум Левиоса». Учитель объяснил теорию, показал на практике. Гарри откровенно и открыто скучал. Как всегда он ВСЁ знал.

А вот на зельях произошло кое — что поинтереснее. Не считая Лонгботтона, который напортачил в своём зелье так, что котел превратился в жидкость, а в полу образовалась дыра, неизвестно какой глубины, и что туда не кинь, ни даже намека на звук удара о дно обнаружить не удавалось. Снейп причитал, что Лонгботтон создал абсолютно новый и невероятно мощный вид кислоты, которая действительно уничтожает всё, что её даже хранить не получится не в чём. Слизеринцы не смеялись. Они ржали и причитали, что Невил открыл путь в Ад для всех желающих.

Удивительным даже для самого Гарри стало то, что взорвался его котел. Он был уверен, что делал все правильно. И реакция Снейпа оказалась странной. Тот его сразу к директору отчитываться отправил.

Гарри грустно брел по коридорам Хогвартса, к кабинету директора. Из стены выплыл Пивз. Висел он вверх ногами, ковыряясь в носу. В одиночку Гарри с ним никогда не общался. Да и вообще никогда не общался, только предотвращал последствия его действий.

— А Пивз все знает о Гарри Поттере! — полтергейст перевернулся в воздухе, — на меня не действуют «Петли Времени»! — и расхохотавшись, Пивз метнул в Гарри воздушный шарик наполненный водой. Гарри увернулся. Полтергейст пропал.

Вход в кабинет директора был закрыт. Гарри не стал церемониться и подбирать пароли. Мальчик сжал кончик хвоста горгульи, и та отъехала в сторону, открывая проход.

Гарри зашел в кабинет. Внутри было пусто, директора не было. Сесть мальчик не решался, а решился осмотреться. И внимание привлекла книжная полка. Гарри пробежался взглядом по корешкам книг. Бред. Все книги на распространенные тематики.

— Амория Инкантем! — прошептал Гарри, выводя палочкой замысловатую фигуру.

Полка изменилась. Она стала не такой узорчатой, стала меньше, старее. Из книг не изменились только две. Остальные либо пропали, либо приобрели иной вид. Практически все талмуды были безымянны. Гарри достал один такой, раскрыв на середине. В книге описывался один из мощных щитов высшей светлой магии. Гарри знал его. Пролистав всю книгу, мальчик изумился, он снова всё знал. Мало того, что школьная программа в голове откуда — то взялась, так еще и высшая магия.

Взяв другую книгу, Гарри просмотрел её. Такая же ситуация, Гарри все знал.

Третья книга оказалась интереснее. Светло — магические ритуалы. Вот этого Гарри не знал. Он немного прочитал о ритуале призыва «защитника». Ничего сложного.

— Здравствуй, Гарри, — сам Гарри услышав голос директора захлопнул книгу и краснея положил её на место.

— Здравствуйте, сэр, извините я просто…

— Ничего страшного, это я виноват, что оставил тебя одного тут. У шестого курса Слизерина случилось ЧП, потребовалось моё вмешательство, — очки директора сверкнули. Он уже заметил, что Гарри вскрыл его чары. — Ну это и хорошо, я сам хотел показать тебе эти книги. Хорошо, что они привлекли твоё внимание. Присаживайся, — Гарри молча сел. Ему еще было стыдно.

— Сэр, меня прислал профессор Снейп к вам, — начал говорить мальчик.

— Я знаю, я попросил его устроить так, что бы ты ко мне пришел, под предлогом того, что я буду тебя «ругать», — шутливо ответил Альбус.

— Зачем, сэр?

— Гарри, ты не хочешь мне ничего рассказать? — сменил тему общения директор.

Гарри задумался, вспомнился Пивз.

— Что такое «Петли Времени»? — Дамблдор удивленно посмотрел на Гарри.

— Я не знаю точно, но что я знаю — легенды, относящиеся к временам Мерлина и Основателей. Не известно, что это, зелье, заклятие или ритуал, но легенда говорит, Мерлин так помогал своим ценным войнам, отправляя их в свои же тела назад, на какое — то время. — Сразу выложил всё директор, а потом спросил, — а зачем тебе это Гарри?

Гарри, изначально решивший утаить откуда и как, задумавшись, проболтался.

— Пивз сказал, что на него не действует это и он всё помнит.

— С этого момента подробнее, — Дамблдор побледнел. Он больше не походил на доброго дедушку. Взгляд изменился совсем, выражая удивление и недоумение.

— Всё. Больше ничего.

Гарри понял, что сказал лишнее. Он сам только что сложил «два плюс два». Если конечно Пивз банально не бредил. По реакции директора понятно, что не бредил.

Мальчик был шокирован. Он уже жил этой жизнью. Или другой жизнью. И переместился назад во времени в своё тело. Это объясняло и знания, и некоторые мысли в голове и много других странностей.

Дамблдор пришел к тому же умозаключению на счет Гарри. Он был осведомлен успеваемостью и небывалыми знаниями мальчика.

— Ты понял, Гарри? — вопрос был риторический. И Дамблдор бы не был Дамблдором, если бы не думал дальше, чем Гарри, — только что могло случиться, что ты сделал это?

Вот тут задумался и Гарри.

— Нужно будет у Пивза выведать! — предложил идею мальчик.

— Нет, он не скажет, пока сам не захочет. Тут даже Кровавый Барон не поможет.

— Может есть еще способы?

— Не знаю. — Дамблдор снова задумался. — Что ты за собой замечал странного?

— Я знаю все заклятия, абсолютно, о которых можно только услышать в школе на уроках, знаю даже больше. Всю школьную программу. Посмотрел вашу книгу, — Гарри снова покраснел, — высшая светлая магия известна. Ритуалы не знаю только.

Гарри решил уж идти до конца. Ему самому хотелось разобраться в себе. Дамблдор предлагал помощь. Гарри продолжил.

— Замечаю за собой как бы и не свои, но и свои же мысли одновременно. И к некоторым людям незнакомым чувства испытываю, — Гарри вспомнил о Гермионе.

— Тогда, могу точно сказать, что наш школьный полтергейст не ошибся. Полтергейсты это не призраки, они иначе «созданы».

Гарри решил оставить эту тему дальше для своих размышлений. Дамблдор тоже был не особо осведомлен.

— А зачем вы меня хотели видеть? — перевел тему мальчик.

— Собственно говоря, хотел узнать твой уровень знаний. Как понимаю он огромен. И мне нужна твоя помощь, — Альбус начал говорить, Гарри не стал его перебивать, — один мой давний друг попросил моей помощи, ввиду некоторых обстоятельств. Он создал кое — что, что хотят украсть. И уже пытались, но удача была на нашей стороне. Этот предмет я решил спрятать в школе. Ты уже догадался, на третьем этаже, — Дамблдор взял в руки со своей полки какую — то книгу, — преподаватели создали полосу препятствий. Но я не уверен в её надежности… — Дамблдор замолк.

— Что вы хотите от меня? Что бы я проверил её, пройдя туда — сюда?

— Не, Гарри. Я только что подумал… Ты уже не мальчик. Но и мальчик одновременно. И можешь оказать очень большую поддержку. И сейчас, я могу совершить огромную ошибку, но надеюсь ты лоялен ко мне. Я раскрываю перед тобой все карты.

— Сэр? — Гарри немного удивился. Дамблдор совершал необдуманный поступок. Но в себе Гарри был уверен. Так что наудачу Дамблдора, всё было хорошо.

— Десять лет назад ты не убил Волдеморта. Ты лишь ослабил его, лишив тела. И сейчас он ищет способ возродиться. Этот способ лежит сейчас в школе и именуется философским камнем, — Гарри хотел присвистнуть, но вспомнил перед кем он и отказался от этой идеи, — я уверен, что Волдеморт может проникнуть в школу. И с легкостью пройти все испытания, кроме последнего. Но и ты должен был сыграть роль тут. Я хотел подготовить тебя, дать информацию об одном артефакте, что бы ты смог добыть камень, а после сыграла свою роль защита матери.

Главное, что бы философский камень ни попал в руки Волдеморту, или тому, кто помогает Волдеморту.

Гарри размышлял, слушая директора. Размышлял не о сути, а о факте проблемы. Волдеморт хочет вернуться к жизни. И если у него это получится, начнется война.

Гарри усмехнулся, про себя назвав себя же мастером очевидностей.

— Альбус, а… ой! Простите, директор. — Гарри забыл об уважении. Мальчик покраснел.

— Ничего, Гарри, суть не в имени, — директор снисходительно улыбнулся. — Но при остальных лучше меня так не называть.

— Альбус, — словно пробуя на вкус это имя, еще раз произнес Гарри, и чуть помедлив, продолжил, — что именно вы хотите от меня?

— Я считаю, что твои познания в магии могут оказаться в некоторых местах больше чем мои. Гарри, ты знаешь темную магию? — Гарри напряг свой мозг. В голове начали появляться различные заклятия, в основном боевые.

— Да, что — то есть.

— Я хочу, что бы ты внес свою лепту в защиту камня. Но я понимаю, сразу что — то придумать невозможно. А абы что заклинать и как — не стоит. Приходи ко мне через две недели, ближе к Хэллоуину, если что — то придумаешь. Если не придумаешь — тоже приходи.

— Хорошо, господин директор. Альбус. — Гарри усмехнулся. Ему дали серьезное занятие. И сам мальчик бы не против помочь в защите камня. А потом возможно и забрать этот самый камень. Нужно только придумать план действий. Гарри радовался. Наконец — то было то, чем можно было себя серьезно занять.

— Скоро обед. Думаю нам стоит уже отправляться туда, — закончил разговор директор. Но Гарри уже выходил из кабинета, но засмотрелся. Альбус подошел к своей книжной полке, пытаясь вернуть ей прежний вид. Но у него ничего не получалось. «Амория Инкантем» — не шутка, господин директор. Всё — таки тотальное разрушение магии, и отторжение последующей. Но скоро директор разберется и уберет последствия этого проклятия.

— Стой, Гарри, — окликнул директор снова, — совсем я старый стал. Вот, кое — что есть, что могу тебе дать. Думаю, эта книга тебе пригодится. — Директор хищно улыбнулся, доставая один толстый талмуд, без опознавательных знаков. — Эту книгу я обнаружил совершенно случайно, девять лет назад. И стоило бы сдать её в министерство магии, в отдел тайн, но тогда уже появилась у меня одна мысль. — Гарри взял из рук директора книгу. — Скажи, Гарри, ты можешь её читать?

Гарри удивился вопросу. Он открыл книгу, перелистывая странички. Текст был понятен. Какие — то ритуалы, вперемешку с заклятиями и лирическими отступлениями.

— Да, а что в этой книге не так?

— Она написана на языке змей. Еще более скажу, что практически всем волшебникам видны лишь белые странички. Я вижу, например, какие — то загогулины. Северус видит совсем другие. Поэтому и перевод её невозможен в принципе. Думаю, тебе это будет интересно, хотя я не знаю, что там может быть!

— Спасибо, Альбус, я почитаю на досуге это! — Гарри подумал, что когда маленький одиннадцатилетний мальчик обращается к директору как «Альбус», это не выглядит приемлемо, поэтому дальше в общении он решил использовать только «директор», или «господин директор», что было более уважительной формой общения.

— Не пропускай обед, Гарри, и подумай на защитой камня, обязательно.

* * *

— Встаньте рядом с метлами, поднимите руку над метлой и произнесите «Вверх» — начала объяснять мадам Хуч.

Гарри занес руку над метлой: «Вверх!» — скомандовал он, как метла сама, словно прыгнула в руку. Гарри огляделся, получилось такое же еще только у пары учеников. У остальных метлы либо слабо подпрыгивали, либо не двигались вовсе. У Гермионы Грейнджер метла покатилась в сторону.

— Хорошо, потренируйтесь.

— Теперь, заберитесь на метлу и несильно оттолкнитесь ногами от земли, — скомандовала мадам Хуч, после того, как у большинства учеников получилось совладать с командой «поднятия» метлы.

Гарри оттолкнулся, метла немного поднялась над землей. Гарри наклонился чуть — чуть вперед, метла начала набирать скорость. Гарри вернулся обратно, в ровное положение и метла остановилась. Ощущалась легкость.

— Хорошо, молодцы. Теперь спускайтесь вниз. — Гарри с легкостью опустился на землю, как и Малфой. Остальным ученикам это доставило немного проблем. В воздухе остался только Невил Лонгботтон. Мгновение, и его метла рванула вперед, петляя по сторонам. Мадам Хуч что — то ему кричала, но мальчик явно не мог остановиться. Кое — как уйдя от столкновения со стенкой, он начал набирать высоту, так же петляя.

Его мастерский полет закончился тем, что Невил повис на большой высоте, зацепившись за что — то одеждой. Но одежда не выдержала и он упал на землю. Что — то хрустнуло. Мадам Хуч сразу же подбежала к нему и склонилась над ним, осматривая.

— Перелом лодыжки, — констатировала она, — сейчас я отведу этого бедного мальчика в больничное крыло, а вы дожидайтесь здесь. И не думайте даже прикасаться к метлам, либо вылетите из школы раньше, чем успеете сказать слово «Квидич».

Мадам Хуч повела хромающего мальчика в больничное крыло. Драко Малфой, заметив на земле какой — то шарик, поднял его.

— Напоминалка, — Малфой поднял в руке красный шарик, с чем — то сверкающем внутри, показывая его, словно трофей, добытый в тяжелом бою, — неужто Лонгботтон настолько туп, что не может даже что — то запомнить, не забыв это сразу же! — Крэбб и Гойл переглянулись, до них не доходила суть столь сложного высказывания, но решив, что нужно заржать, они заржали. И были таковы.

— Отдай немедленно! — в ярости воскликнул Рональд Уизли.

— А то что? — растягивая слова на свой привычный лад, спросил Малфой — младший.

— Я прокляну тебя! — Гарри закатил глаза. Он единственный в этом стаде был умной овечкой. В том числе только он и знал действенные заклятия.

— Малфой, отдай напоминалку, она не твоя! — влезла Грейнджер. Гарри напрягся, все его «чувства» не могли позволить того, что бы её трогали или оскорбляли. Гарри сам ужаснулся, он словно начал терять контроль над своим телом, внутри всё горело желанием помочь ей, а какой — то голос в голове твердил: «Защити!»

— Заткнись, Грейнджер! Тебя никто не спрашивал! — Малфой подошел к метле, призывая её.

— Уизли, хочешь достать напоминалку? Догони! — Малфой начал садиться на метлу, взлетать, но снова вмешалась Грейнджер.

— Петрификус Тоталус!

— Протего! — парировал Малфой. Видимо отец его учил чему — то. Хотя чему? Это самые «низшие» боевые чары. — Экспелиармус! — ответил он.

Назревал поединок, ученики разбежались, даже Уизли не стал вмешиваться. Вот он, герой Гриффиндора. Гарри был в сильном напряжении.

— Протего! — так же парировала девочка, в ответ снова посылая заклятие окаменения.

Малфой поднялся на метле в воздух, откуда начала поливать Гермиону заклятиями вроде этих, кружа над ней. Всё, что оставалось девочке — постоянно ставить «Протего».

Малфой злился все больше и больше, в итоге, разозлившись совсем, он выкрикнул: «Бомбарда»!

Конечно, полностью заклятие у него получиться — не получилось, но боль могло причинить. Гарри сорвался с места, сокращая итак маленькую дистанцию, на ходу ставя вокруг девочки какой — то щит. Заклятие было невербальным, и Гарри сделал это настолько быстро, что даже не сообразил, какое именно заклятие он использовал.

Но щит помог. Малфой же перевел внимание на Поттера, в его глазах появились раздражение и злость.

— Поттер, куда ты лезешь, зачем ты защищаешь эту грязнокровку? — риторически спросил Малфой, переходя на крик. То, что происходило, ему не нравилось. Гермиона воспользовалась тем, что Драко отвлекся и кинула в него «Экспелиармус». Палочка того вылетела из рук.

— Мразь! — выкрикнул Малфой — младший, не понятно к кому обращаясь, толи к Гарри, толи к Гермионе.

— Петрификус Армус! — произнес слова заклятия очень разозленный Гарри. Легкая модификация, «окаменевавшая» только руки.

Этого хватило, Малфой потерял управление метлой, та, словно сошла сума, начав его носить в разные стороны. Малфой кое — как удерживался.

— Фините, — произнес Гарри, заклятие спало, Малфой обрадовался, обхватил метлу и сделал круг в воздухе, подлетая к Гарри. Но вдруг Драко обомлел. Гарри обернулся. Мадам Хуч увидела, как тот летал.

* * *

До отчисления дело не дошло, конечно же, но Малфой заработал себе месяц отработок с Филчем. Эта перспектива его удручала. Он явно очень сильно разозлился на Гарри. О маленькой схватке никто из учителей не узнал. Или не подал виду. Гарри же, засыпая в кровати, ожидал от Малфоя мести. За месяц натуру блондина он понял.

Но не настолько быстрой мести Гарри ожидал. Малфой явно был очень зол.

Утром, просыпаясь, Гарри открыл глаза. Он хотел пошевелиться, но у него не вышло.

— Что, Поттер, очнулся, — растягивая произнес Малфой. Так же он выключил будильник.

Гарри посмотрел в его сторону. С Малфоем, видимо в поддержку стояли Нотт, Крэбб и Гойл. Притом, последние двое, с открыто — читаемыми намерениями, хрустели пальцами.

Мальчик испугался, но внутри что — то словно раскрылось, прогоняя страх.

Нотт и Малфой подняли того с кровати, поставили на ноги. Они держали тело, что бы обездвиженный Гарри не упал.

— Поттер, здесь нужно уважать меня! — Крэбб ударил Гарри в живот кулаком, словно подтверждая слова Малфоя, их нового лидера, быстро сменившего Нотта. Да тот видимо и не очень то сопротивлялся, боясь Малфоя, ну, или его отца.

Живот отдался болью. Гарри простонал, пошевелиться он так и не мог.

— И мне плевать, что ты Мальчик — который — выжил! — Еще один удар в живот. Теперь от Гойла. Обезьянки веселились, — и слушаться ты будешь меня! — и еще один удар.

— Эй, не убейте его там, — влез Нотт.

— Тихо, — Малфой был не в духе, — и ты никогда, слышишь, полукровка, никогда не будешь мне ни в чем мешать! — Малфой явно разошелся, в его глазах горел огонь злости. В принципе, как и в глазах Гарри.

Крэбб снова ударил, попадая куда то в ребра. Стало очень сложно дышать.

«Надо это заканчивать» — пронеслась мысль. Гарри сосредоточился, концентрируясь на своих волнах магии, распространяющихся в такт с ударами сердца. Но следующий удар, после очередной фразу Малфоя о том, кто кого и когда должен слушаться, помешал процессу.

— И вообще, будешь валяться тут, пока захочу я! — уже на ухо прошептал Малфой.

Гойл, или Крэбб, суть не важна, когда выбираешь между дураком и дураком, ударил Гарри в нос. Нос очень неприятно хрустнул, отдаваясь сильной болью.

Гарри потерял сознание.

* * *

— Ай, — воскликнул Гарри, поднося руки к лицу. Но все было нормально, нос не болел, да и кровь не текла вроде бы.

— Очнулся! — Радостно взвизгнула Гермиона, Гарри почувствовал, что его обнимают. Он открыл глаза. И в правду Гермиона. Она обнимала Гарри.

Внутри вспыхнули теплые чувства, и Гарри повинуясь им, обнял девочку в ответ.

Но буквально через несколько мгновений он отстранился.

— Давно я тут? — немного хриплым голосом осведомился Поттер.

— Нет, только час, — все еще радостно говоря, ответила Гермиона. Вдруг она покраснела, — это всё из — за меня, да? — Гарри пытался сообразить, что «это». Сразу же вернулись воспоминания, как его избивали.

— Не волнуйся, — ответил он, подавив едкое желание сказать «да», — с этими я сам разберусь.

— Я так волновалась!

— Как ты вообще узнала, что я тут? — спросил Гарри, ощупывая себя. Всё было в порядке, только на груди был бинт, смоченный чем — то. Ребро чуть ныло. Видимо оно было сломано. Или несколько.

— Ну вообще, — начала издалека девочка, — Дэйвис и Гринграсс увидели, как из вашей спальни выходят довольные «эти», — девочка сделала паузу, осматривая Гарри, словно он был немощный, — они вспомнив о вчерашнем, сразу же поняли, что тут, что — то неладное. Увидев тебя, они закричали. Само — собой на крики прибежали другие ученики. Кто — то позвал Снейпа. Тебя доставили сюда, и как раз, пока тебя переносили, на пути попалась я, — Гермиона смутилась, — ну, — она начала мямлить что — то о «волновалась» и тому подобном, а затем продолжила, — я пошла сюда, и с тобой остаться мне разрешил директор Дамблдор. Сюда еще хотели Гринграсс с подругой, они оказывается тоже немного порядочные люди, тоже волновались. А, еще с ними порывалась пойти Забини. Но, Дамблдор разрешил остаться только мне.

— Понятно, — Гарри закрыл глаза. А потом, собравшись с силами, присел на кровати. — Спасибо за беспокойство, — сухо сказал Поттер.

— Ты мой герой, защитил меня, — улыбаясь произнесла Гермиона. Гарри это рассердило.

— Чего ты несешь? Как маленькая влюбленная дура! — сорвался он.

Гермиона покраснела, глаза заблестели, она вот — вот готова была заплакать. Но устраивать сцен она пока не собиралась, но и что — то отвечать — тоже.

— Ладно, извини, — произнес Гарри. И снова в каком — то непонятном порыве чувств, обнял её. Девочка дрогнула.

— Знаешь, у меня совсем нет друзей, — Гарри закатил глаза, придется выслушивать исповедь этой заучки. По крайней мере так говорил разум. Чувства, говорили иначе, Гарри решил выслушать, — А вчера, когда ты помог мне, защитил меня, — Гермиона всхлипнула. Дальше говорить она не смогла. Она заплакала, речь не получилась столь пламенной и удачной, как она хотела. Девочка явно переволновалась и просто устала.

— Успокойся, все хорошо, — прошептал Гарри, гладя Гермиону по волосам.

— Ты… ты будешь со мной общаться? — Гарри очень порадовался, что эта девочка не сказала «дружить». Это было бы очень глупо, а Гермиона девочка не глупая.

— Буду, буду…

Выписали из больничного крыла Гарри только к вечеру. Весь день с ним провела Гермиона, рассказывая о себе, о своей семье, да и вообще разные истории. Гарри больше слушал, чем говорил.

Обед ему тоже принесла Гермиона. Мадам Помфри, стоя с еще одной порцией обеда для Гарри, увидев такую заботу, и что девочка уже доставила ему еду, даже вмешиваться не стала.

Потом Гермиона начала расспрашивать у Гарри, откуда он знает много заклятий, тот ответил так же, как отвечал всем. Что было практически правдой. После Гермиона попросила помощи в домашнем задании по ЗОТИ. Гарри, осведомившись темой, продиктовал ей всё, что знал. А это значит, раз в пять больше, чем можно найти в учебнике.

Вечером Гарри выписали. Он самостоятельно отправился на ужин. Малфоя и компании в зале не было, как и декана. Гарри спокойно покушал, хоть аппетита особо не наблюдалось, отправился в свою гостиную. Там на него налетели пол факультета, интересуясь здоровьем и самочувствием. Вторая половина поддерживала Малфоя и гордо игнорировала происходящее. Дафна и Трейси одновременно поцеловали Гарри в щеки, с разных сторон, как только он поблагодарил их за волнения.

Из — за того, что сделали Малфой, Нотт, Крэбб и Гойл, разгорелся скандал. Их родители были немедленно вызваны в школу. Виновников сутра никто не видел.

Директор разбушевался. Но успокоился в середине дня. А вот Макгонагл и Снейп не смогли успокоиться вовсе. Они орали друг на друга. Хотя суть конфликта была лишь во времени. Снейп предлагал на год отстранить своих учеников от занятий, а Макгонагл предлагала навсегда. То есть исключить.

Вмешался Малфой старший. Его влияние не особо помогло и Малфоя с Ноттом отправили по домам, оставив детей на второй год обучения сразу же.

Крэбба и Гойла отстранили, за них никто особо нервы мотать себе не стал, даже их родители. Родителям выслали письма с советом устроить своих детей, например, в Болгарию.

Гарри остался единственным мальчиком — слизеринцем в своем потоке.

Конечно, это все случилось не в один день. И не было бы таких крайностей, если бы Гарри не был Мальчиком — который — выжил, а министр Магии, как — то узнавший о инциденте, не требовал бы принять решительных действий и максимально жестоких мер.

Гарри успел отомстить. Никому конечно — же в открытую. Никто даже не заметил ничего. Дети и так ходили пришибленные.

Малфой больше никогда не сможет ни то, что сесть, а дотронуться до метлы. Гарри наложил уйму заклятий, что бы даже Дамблдор, при всем своем желании, не смог помочь Малфою. Кроме этого, Гарри провел истинно великий эксперимент. Ночью, для надежности оглушив Малфоя, они прибыли в магловскую больницу. Несколько империо, чуть иной магии, сделали своё дело на врачах. А врачи сделали своё дело на Малфое. За четыре часа было сделано несколько переливаний крови. Жизнь в опустевшем теле поддерживал Гарри. Вся кровь была сменена на магловскую. И теперь Малфой натуральная грязнокровка. На каком — то курсе, когда на зельях будут варить «зелье рода», Малфой узнает про себя. А может быть и раньше.

Для Нотта, который раздражал Гарри больше всего, нашлась самая жестокая кара, Гарри поражался своей злости на них. У Нотта никогда не будет переходного возраста, со всеми вытекающими последствиями. Здесь трудиться пришлось не как с Малфоем, а как с Макгонагл. Гарри снова чуть не потерял сознание. Но в тот раз, видимо развив в себе еще один резерв, магических сил в мальчике стало порядком больше.

Крэббу и Гойлу достался абсолютно одинаковый комплекс чар. Они станут еще тупее. Но помимо этого, через пару лет, оба станут сквибами. И снова методика, как с Макгонагл, полностью основанная на желании и магическом потоке. И после всех этих манипуляций, Гарри действительно ощутил, что магия стала в нем сильнее, а потоки, пульсирующие в ритме сердца, стали «ярче».

После всего этого Гарри действительно поражался своей жестокости. Но долго в самокапания он не уходил, смирившись со своим крайне обидчивым и мстительным нравом.

Прошло две недели.

* * *

— Я придумал, как защитить камень. — Альбус Дамблдор посмотрел через свои очки на Гарри, бесцеремонно вошедшего в кабинет.

— И какой же способ?

— Для начала, — начал Гарри, — к чему я должен был быть готов, чего не смог бы Волдеморт?

— Ааа, это задачка с зеркалом. Это зеркало показывает самое желанное. Любой может достать из него камень, кроме тех, для кого он — мечтания и желания, хотя бы на данный момент. По крайней мере, когда камень в нем. А так, зеркало показывает то, о чем человек мечтает.

Гарри вновь поразился директору. Никаких лишних слов, никаких фраз загадками, никаких отступлений. Только по делу.

— Вот и отлично.

— Так, что ты хочешь сделать? Тебе создать помещение, что бы ты установил там свою какую — либо защиту, — было видно, что директор немного напрягся, когда Гарри затронул тему зеркала. Но потом он сослался на то, что мальчик просто любопытна сила самой защиты.

«Стар ты стал», — подумал Гарри: «Забываешь, что я не гриффиндорец, а слизеринец!»

— А какая еще защита стоит?

И Дамблдор, доверчивый дядька, начал изливаться Гарри. Кто, где, как, зачем, почему. Гарри выслушал это.

— Директор, можно вашу палочку? — Дамблдор не на шутку напрягся.

— Зачем тебе, Гарри, — а сам Гарри всё уже продумал.

— Боюсь, силы моей палочки не хватит, для того, что я хочу сделать.

— А сейчас она зачем тебе?

— Проверить, смогу ли я управлять вашей палочкой, — произнес Гарри вызубренную фразу, — и еще, вы говорили кому — либо, что я помогу в создании защиты.

— Нет, не говорил, — Дамблдор положил на стол свою палочку, — На.

Гарри взмахнул ей, из кончика посыпались искры. В принципе даже очень хороший результат. Гарри еще раз добился появления искорок.

— Господин директор, прошу извинить меня, но мой способ защиты крайне «слизеринский», я и буду защитой! — Гарри направил палочку на директора. Легкий взмах и, — обливэйт! Вы не просили меня о помощи, решив, оставить всё так, как планировали и не откровенничали со мной, по поводу защиты. Так же вы ничего не знаете обо мне и «Петлях Времени».

Мальчик хищно улыбнулся и вышел из кабинета директора, по пути снимая комплекс чар, одурманивающих все портреты в кабинете.

С того для, как Гарри посетил директора прошло две недели. Две скучных недели в плане происшествий. А в принципе все было нормально и спокойно.

И удобно. Гарри ведь единственный остался жить в спальне мальчиков первого курса. Кровати бывших однокурсников никто и не думал убирать, они остались стоять пустыми и застеленными. За неделю Поттер обнаглел и наложил на них уменьшающие чары. Маленькие, больше похожие на модели, кровати он положил к один из ящиков.

Все книжные полки он сдвинул к левой стене, делая большой стеллаж. Шкафы же оказались составлены у правой стены. Гарри маниакально пытался заполнить их, посылая Буклю в Косой переулок за новой одеждой или разными вещицами.

Кровать Гарри поставил в самый центр комнаты, торжественно осматривая свою комнату. Остались тумбочки и стулья. С ними Гарри тоже разобрался, запихав практически все в одну из душевых комнат. Само собой комната из душевой превратилась в кладовую.

Потом подумав, Гарри достал еще одну кровать. Увеличив ее обратно, магией связал со своей кроватью, получив удобное двуспальное лежбище. Эта конструкция была поставлена в центр.

Но Гарри что — не понравилось, он начал снова все переставлять, пока не вернулся к тому же виду. Цинично хмыкнув ,Гарри отодвинул свою новую большую кровать дальше, поставив напротив выхода и оглядел обстановку. Стало лучше. Определенно идея ставить кровать в центр комнаты — глупая. Теперь было и место много и удобно, и красиво.

Как только Гарри окончил с процессом, его решил навестить Снейп.

С самим Северусом Снейпом вообще творилось непонятно что. Он был рад, зол, горд и раздражен. И всему причиной был тот инцидент. По этой теме он ни с кем не говорил, но Гарри явственно чувствовал, что декан только и думает о том, что Поттер невинная бедная обиженная овечка, из — за которой волки должны садиться на диету.

— Мистер Поттер, вижу, вы обустроились удобно. — Презрительно осматривая помещение произнес Снейп.

— Спасибо, сэр, — ровняясь деканом в количестве язвительности, ответил Гарри. Он вообще в последнее время стал наглый и самоуверенный.

— Я здесь, что бы сообщить, что скоро банкет в честь Хэллоуина, и так же, никто кроме меня не смог попасть в ваше логово. Только моих умений хватило, что бы снять вашу защиту. — Гарри хихикнул, просчитывая что — то в голове. Снейп проигнорировал его смешок, продолжил, — десять баллов Слизерину, за знание высших защитных заклятий, и пять балов долой, за то, что они темные, — уже сам, переводя в веселье, закончил Снейп. Гарри про себя подумал, мол, веселись, веселись, потом будешь удивляться.

Снейп развернувшись на каблуках, вышел из кабинета. Гарри думал спросить, каким заклятием его декан заставляет мантию плыть по воздуху, но вовремя передумал.

Банкет ничем не отличался от обычного ужина, не считая того что Большой зал был украшен хлеще обычного.

Гарри сидел, кушал и лениво перекидывался фразами с Блейз Забини, сидевшей напротив. Ничего серьезного они не обсуждали. Хотя для темно — рыжей слизеринки зелья были серьезным предметом. Её личным сильным местом в части образования.

Двери зала раскрылись, и внутрь вбежал Квирелл.

— Идиот, — засмотревшись на него, прокомментировал Гарри.

— В замке тролль! — крикнул преподаватель ЗОТИ и повалился на пол, явно в обмороке.

Несколько секунд тишины, и все сорвались со своих мест, крича и визжа. Началась паника, развеять которую решился сам директор.

— Спокойно! — усиливая громкость своего голоса, проверещал он, — Старосты проводить детей в факультетские комнаты!

Гарри слился с потоком слизеринцев. В голове созревал план великого похищения философского камня. Но сам Гарри с этим не справится, корыстные мысли не позволят достать камень из зеркала. На удачу, рядом попались гриффиндорцы. В их толпе мальчик разглядел Гермиону.

— За мной, — шепнул он ей, беря ту за руку. Девочка не особо сопротивлялась. Ребята отделились от толпы и в итоге скрылись в коридорах Хогвартса.

— Что случилось? — поинтересовалась взволнованная девочка, — это из — за тролля?

— Нет, подожди, сейчас объясню.

Ребята поднялись на третий этаж. Гарри остановился. Руку Гермионы он так и не отпустил.

— Гермиона, скажи, ты хочешь, что бы я стал твоим другом? — девочка неуверенно посмотрела на Гарри. Она прикидывала в уме, что тот замышляет. Предлог был силен. Гарри давил на её одиночество и её чувства.

— Да.

— Тогда помоги мне в кое — каком деле. И пожалуйста, никому об этом не рассказывай. — Гарри выразительно посмотрел в глаза «подруге». Он сам уже признался себе, что именно дружба, скоро будет неизбежна. Слишком странные чувства он к ней испытывал из «себя будущего». Кстати об этом он особо и не думал, сразу придя к выводу, что ничего не получится узнать.

— В каком? — Гермиона волновалась.

— Мы в правое крыло, — Гермиона, вспоминая наставление директора, ужаснулась. Гарри продолжил, — не бойся, ты со мной, самым странным магов в мире, — Гарри улыбнулся. Девочка не сдержалась и тоже улыбнулась. Хотя внутри все бушевало. Она поняла, что ее хотят использовать, но ничего в ответ сказать не могла, не желая терять Гарри. Слизеринца, который защитил её, и единственного человека в этой школе, кто нормально общался с ней.

— Хорошо, — дальше девочка решила молчать.

Дверь была заперта, что не удивительно. Гарри открыл её простейшим заклятием, дети зашли внутрь.

Гермиона хотела было закричать, но не смогла. Её сковал ужас.

— Гарри, пожалуйста, давай быстрее выберемся отсюда, — начала просить она. Но Гарри не слышал её просьб, или просто игнорировал, но уже накладывал различные заклятия на эту трехголовую собаку. Головы, одна за другой засыпали. Гермиона заворожено смотрела на Гарри, на то, как он справлялся с собакой за считанные секунды. Пес даже зарычать не успел.

— Вот и всё, а ты боялась, — нежно сказал Гарри, попутно отталкивая тело пса. Заведомый люк показался из — под тела. Гермиона собралась с духом и двинулась к Гарри, открывшему люк.

— Нам надо прыгать, да? — робко спросила Гермиона. В голове вертелась мысль, мол, зачем она вообще согласилась.

— Там мягкое растение. Я прыгаю, — сказал — сделал. Гермиона оглядевшись по сторонам, заглянула вниз. И тоже прыгнула.

— Где мы? И что это? — прошептала девочка.

— Палочку чувствуешь? — ответил Гарри.

— Да.

— Наколдуй свет, я до своей дотянуться не могу, руки стянуло, — виновато произнес Гарри. Гермиона наколдовала свет.

— Что это за растение? — спросила она.

— Дьявольские силки. Потом проходить их будем.

— Аа, а что здесь вообще такое?

— Полоса препятствий, — ухмыльнувшись, Гарри пошел к двери, открывая её. Гермиона нырнула за ним.

В большой круглой комнате летали сотни крылатых ключей. Гермиона засмотрелась, Гарри застонал. Не церемонясь, он взорвал дверь.

Взорвалась не только дверь, но и кусок стены. Своды затрещали. Немного испугался уже и Гарри. Гермиона и вовсе прижалась к нему. Но обошлось, потолок падать не стал. Отделались только испугом. Ребята двинулись дальше. В зале их ожидало огромное шахматное поле. Гарри, конечно же, уже выведал у Дамблдора всё, так что не удивлялся.

— И что нам делать? Играть? — спросила Гермиона. Она вообще была немного напугана. Или много.

— Нет, — Гарри направил палочку на поле, — Амория Инкантем! — Тоже проклятие, что и в кабинете Дамблдора. Шахматные фигуры начали уменьшаться, эффект оживления спадал. Гарри и Гермиона молча, и спокойно прошли через весь зал.

Следующая комната была пустая. Дамблдор, наверное, когда предлагал Гарри помочь в защите, отдал бы на растерзание ему это помещение.

— Куда и зачем мы вообще идем? Что здесь? — наконец, не выдержав, решила осведомиться Гермиона.

— Мы совершаем супер — кражу, — Гарри усмехнулся. Гермиона резко остановилась.

— Мы что, идем красть? Я не хочу быть вором! — воскликнула она.

— Гермиона, ты даже не знаешь что там, да самый порядочный человек, получи возможность, станет вором, ради этого, конечно же.

— Значит, не знаешь ты нормальных людей! И более того, мы нарушаем школьные правила! Мы рискуем нашими жизнями, а точнее ты рискуешь моей! — девочка сорвалась. Гарри картинно закатил глаза и глубоко вздохнул.

— Гермиона, успокойся ты! Лучше это своруем мы!

— Я не собираюсь ничего воровать! — девочка развернулась, решительно собираясь пойти обратно. Гарри подошел к ней и ухватил сзади.

— Лучше это сделаем мы, и Дамблдор нам тридцать раз по гроб жизни будет обязан, чем это сделает Волдеморт.

— Что? — девочка осунулась и обмякла. Она чуть не упала. Гарри пришлось её удерживать. — Такие откровения только когда назад пути уже нет? — язвительно спросила она.

— Месяц назад меня позвал к себе директор, — начал рассказывать Гарри, — с просьбой помочь защитить это. А что это вообще такое, для тебя станет сюрпризом! Но еще на это, по мнению директора, охотится кто — то, пытаясь воскресить Волдеморта.

— Разве это возможно? — спросила Гермиона, поворачиваясь к Гарри лицом.

— По мнению директора: да. И как он меня информировал, по моему мнению — тоже.

— И что ты теперь делаешь? Крадешь «это», вместо того что бы защитить? — Гермиона снова начинала злиться.

— Нет. Я краду «это», что бы «это» защитить. Это будет самая неожиданная защита, и никто не догадается. Главное успеть, либо ничего не получится. И ты сейчас способствуешь помощи наших врагов. Так что быстрее! — Для Гермионы убедительным стали доводы «Дамблдор» и «неожиданная защита».

— Ладно, я с тобой, — Гарри шуточно чмокнул Гермиону в щеку. И пошел дальше, к следующей двери. Гермиона покраснела. Но придя в себя, она погналась за Гарри.

Комнату с зельем они прошли быстро, пополам выпив маленький пузырек и вместе нырнув через огонь.

— Замечательно, — произнес Гарри, обходя вокруг зеркала, осматривая его.

— Мы это должны украсть? — указывая на зеркало, спросила Гермиона. Видимо идея таскать тяжести её не понравилась.

— Нет. Кое — что другое. — Гарри решительно не заглядывал в зеркало, слышав об эффекте от директора. Оно либо покажет, что Гарри что — то делает с камнем, либо его настоящую мечту.

— Гермиона, скажи, что видишь ты, когда смотришь в это зеркало? — Девочка смотрела вглубь. Гарри отошел чуть — чуть подальше.

Гермиона отпрянула назад и начала краснеть.

— Ну, так что? — ехидно поинтересовался Гарри.

— А это случится? — В надежде спросила Гермиона.

— Давай, ты мне скажешь что там, а я расскажу, что делает это зеркало.

— Хм, — Гермиона смутилась, краснея еще сильнее, — я… вижу тебя, — решилась она, — рядом со мной.

— И что я делаю? — заинтересованно спросил Гарри.

— Ничего, — быстро ответила Гермиона.

— Не ври, — девочка еще сильнее покраснела. Куда уж сильнее — непонятно.

— Гарри, мы торопимся вообще — то! — решила закончить расспрос Гермиона.

— Мы же друзья теперь? — Гарри оскалился. Гермиона, зачарованно смотревшая в зеркало этого не видела, — что ты видишь? — Убеждение подействовало.

— Мы взрослые… и ты мой муж, — сильно смущаясь, выдавила Гермиона. Гарри хотел засмеяться, но ради приличия замолчал. Вот они простые желания одинокой девочки.

— Это зеркало показывает то, о чем ты мечтаешь. Прочитай надпись, читая справа — налево. Гермиона прочитала. И засмущалась еще больше. Она подлетела к Гарри и дала тому легкий подзатыльник.

— Теперь ты! — прошипела девочка. Гарри даже немного обомлел, увидев столько чувств в ней. Но спорить с ней он не стал.

Гарри Поттер был совсем необычным ребенком. Крайне необычным. Даже магические артефакты не могли совладать с ним. Картинки постоянно менялись, чередуясь.

Вот он стоит в каком то туалете, умывальники выставлены полукругом. Вдруг они начинают расходиться, открывая туннель вниз. Туалет Гарри не узнал.

Следующая картинка. Сам философский камень, поблескивает красным.

Дальше, уже знакомое место. Гостиная. Камин раздвигается в разные стороны, открывая проход.

Следующий, последний кадр, напугал Гарри. Или удивил.

Он стоял в окружении повзрослевших девушек со своего факультета и Гермионы. «Ловелас блин херов», — подумал про себя он.

— Ну, что там? — нетерпеливо спросила Гермиона, скрестив руки.

— Я вижу то, зачем мы пришли, — туманно ответил Гарри. Он решил всего этого не рассказывать, — я вижу Философский камень…

— Я тоже его вижу! — радостно воскликнул третий голос,— Экспелиармус! Инцарцео! — Палочку Гарри выбило из рук. Гермиону обмотали веревки.

Квиррел, удивляя Гарри, снова направил палочку на мальчика.

— Ч— что П— п— поттер, н— не ожидали увидеть м— м— меня?

— Что вообще за хрень? — выругнулся Гарри.

— Заика профессор, пугающийся собственной тени. Отличное прикрытие. Вы наверное удивленны, с вашей подругой? — осведомился Квиррел, ехидно улыбался.

Гарри стоял шокированный. До него никак не могло дойти, что этот идиот помогает Волдеморту в возрождении. У мальчика заболела голова.

— Извините, профессор, вы помогаете Волдеморту? — с сомнением в голосе спросил Гарри. Была бы это другая ситуация, можно было бы и посмеяться. Гарри вообще стоял и ничего не пытался предпринять, удивленно смотря на это чудо. Палочка лежала между Квиррелом и Гарри.

— Заткнись! Не смей называть так Темного Лорда! — Гарри еще секунды две смотрел на Квиррела. А потом просто засмеялся.

— Круцио! — воскликнул раздраженный маг. Гарри прикусил губу пытаясь на закричать от боли. Ощущения было, что тело пронзила добрая тысяча иголок, копаясь под кожей. В какой — то момент боль кончилась. Гарри даже не упал на пол, выдержав пытку. — Какая выдержка, Поттер! Я восхищен! Ну да ладно, никогда это заклятие нормально не получалось. Но я надеюсь, ты понимаешь теперь, что не до шуток нам.

Криррел снова глянул в зеркало. А Гарри посмотрел на Гермиону. Та держалась хорошо, пытаясь скрыть свой страх.

— Кстати, Поттер, не ожидал от тебя такой помощи! Ты расчистил мне весь проход, только с зельями пришлось задержаться. Может Темный Лорд даже пощадит тебя, когда возродится!

— Крайне сомневаюсь, — нагло ответил Гарри. Он думал что делать. Веселье и удивление прошли. Палочка лежала слишком далеко, что бы успеть её схватить, не попав по какое — либо проклятье.

— Поттер, добудь камень, и я лично буду просить Лорда сжалиться.

— Не получится, я не смогу его достать.

— Почему же? — Квиррел удивился.

— Я вижу только то, как использую его.

— Дай мне поговорить с ним, — раздался хриплый голос, пробирающийся под кожу мурашками.

— Мой лорд, вы еще слабы! — Квиррел начал волноваться.

— На общение моих сил хватит! — властно раздался тот же голос. Гарри забеспокоился, в ожидании увидеть «лорда».

Квиррел размотал и снял свой необычный «головной убор». Гарри молчал, все еще думая что делать. Профессор повернулся к Поттеру спиной. На затылке того находилось второе лицо. Лицо Волдеморта. Гермиона пискнула в углу. Волдеморт даже не посмотрел на неё, направив взор на Гарри.

— Здравствуй, Гарри, — поприветствовал ОН.

— Здравствуйте, сэр, — Гарри решил вежливо продолжить разговор. Пока что.

— Ты очень интересный мальчик. Поразил меня до глубины души, — лицо усмехнулось, но не дождавшись от Гарри ответа, продолжило речь, — Это я писал тебе то письмо, интересуясь, как ты забрал у Макгонагл животную сущность, интересуясь тем, как ты попал на Слизерин.

Волдеморт решил обойтись без долгих вступительных речей, хотя Гарри полагал, что так оно и будет.

— Надеюсь, ты теперь понимаешь, почему я проигнорировал твоё желание узнать о моей личности, — уродливое лицо засмеялось. Гарри подумал, что пора действовать. Спиной Квиррел колдовать не сможет. Будет время забрать палочку и атаковать.

Но план Гарри рушился. Дверь открылась снова. Квиррел среагировал моментально. Снейп оказался без палочки.

— Северус! — Квиррел обернулся, что бы Волдеморт видел вошедшего.

Снейп побледнел.

— М— мой лорд? — тихо и испуганно прошептал зельевар.

— Да! Именно так, Северус. Видишь, я живой, мне совсем немного не хватает до полного здравия. Я надеюсь, ты мне поможешь в этом? — Волдеморт засмеялся, радуясь чему — то, известному только ему.

— Кончено, мой лорд! — Гарри расстроился. Не испугался, не удивился, а именно расстроился. Он вообще начал отходить от мира сего своей головой, смотря на это безобразие. В голове не укладывалось: Квиррел носит на затылке существо, которое лет десять уже должно в аду на сковородке готовиться, а Снейп этому еще и прислуживать собрался. Да и перед Гермионой стыдно было, что они так вляпались. Именно вляпались.

— Тогда уговори своего студента помочь в моём воскрешении, — протянул Волдеморт.

— Поттер, — начал зельевар, но Гарри его перебил.

— Сэр, я уже сказал нашему общему другу, — Волдеморт хмыкнул, — что не могу достать камень.

Гарри снова стало смешно. Из — за Квиррела. Этот идиот вращался туда сюда. Не зная в кого целиться палочкой. Но смеяться Гарри не стал, побаиваясь получить еще один круциатус. Волдеморт повернулся к Гарри, вглядываясь в глаза.

— Он не врет! — удивленно прошептал Волдеморт, — да еще более, он сам хочет похитить камень, для своих целей! — Волдеморт засмеялся, — Да, Дамблдор пригрел не ту птичку у себя на груди. Настоящий Слизеринец, — Волдеморт снова заглянул в глаза Гарри и снова засмеялся. Мальчик понял, что тот самым наглым образом копается у него в голове. Гарри ничего поделать не мог.

— Невероятно! Фантастика! — восхищенно заговорил Волдеморт, — ТАК провести Дамблдора! Да так надругаться над Малфоем, — лицо подмигнуло. Гарри смутился. Волдеморт был крайне искусным легилиментом, — И Ноттом, и Крэббом, и Гойлом… Поттер, ты настоящий Слизеринец! И как это вообще вышло? — всё еще веселясь, спросил Волдеморт, — А это что? — он удивился, — Зелья потери памяти? Да и ментальная застава? От тебя же! — Гарри смутился. Ему стало самому интересно, — явно подчерк Дамблдора. Сейчас попробую снять.

Пока Лорд делал что — то непонятное, Гарри осмотрелся. Гермиона, связанная веревками, чуть ли не плакала. Снейп просто стоял, озираясь на свою палочку. Взгляд у него был хитрый. Гарри не мог понять, чего от него ожидать. Квиррел не делал ничего нового.

— Ага, вот! Посмотрим же, что от тебя же в твоем разуме закрыл Дамблдор.

— — — — —

— Пап, пап! — маленький черноволосый мальчик похожий на Гарри бежал ко мне.

Я сидел в своем кабинете. Большой деревянный стол, купленный за десять галеонов, размещал на себе несколько бумаг и чернильницу с пером. Дорогой ковер на полу, удобное кресло. Пара книжных полок. Практически все книги, стоявшие на них, были написаны мной. На моём языке.

— Да, Сал? — ласково обратился я к своему сыну.

— Пап, я сейчас играл с Реми в лесу… Мы играли в прятки… И пап! Это чудесно! — Мой сын выглядел взволнованным.

— Что такое, сын?

— На меня хотела напасть змея… И я… Она… — Рассказ шестилетнего ребенка сбивчив.

— Ты заговорил с ней?

— Ах…. Да, пап!

— Ну, Салазар, это великий дар нашего рода! Все, кто связан с нами по крови, будут уметь говорить на «нашем» языке. Парселтанге.

— Парселтанг, — словно смакуя, произнес ребенок. — А можно я оставлю себе ту змейку?

— Не все змеи умные. Большинство способны произнести лишь несколько слов, обозначающие их желания.

— Пап, она нормально говорила! Она умная! Её зовут Нагайна.

Меня передернуло. Я никогда не знал, что змея Волдеморта представляла собой. Вот и ответ. Мудрое тысячелетнее существо.

Если её убить сейчас… Он, наверное, найдет другую.

— Оставь её себе.

— — — — —

— Невероятно! — Волдеморт выглядел безумно удивленным. Как и Гарри. Он вспомнил, это виденье он видел после трансфигурации в первый учебный день. И если оно правдивое, то выходит, что Гарри оказался отцом Салазара Слизерина. Мальчик стоял, смотря вперед пустым взглядом, — Поттер… Ты крайне интересная личность! — Продолжил уже на змеином языке Волдеморт,— ты мой предок! — пришел к умозаключению Волдеморт. И засмеялся. И Гарри засмеялся. Этот день, намеченный обычной кражей, стал днем невероятных откровений.

— Я не знаю, как это получилось, — виновато ответил Гарри. Перед ним больше не было того монстра, что убивал людей. Гарри увидел человека, удивление которого было не меньше, чем у Гарри.

— Скорее всего ,это связанно с «Петлями Времени», — Гарри понял, что и те воспоминания Волдеморт просмотрел. А значит, понял, откуда появились такие знания у Гарри.

— Я ничего такого не помню, — Гарри тоже говорил на парселтанге.

— Я уж понял, Поттер. Или Слизерин. Не знаю, даже как к тебе теперь обращаться, предок мой. — Волдеморт снова засмеялся. Отсмеявшись, он будничным тоном спросил, — поможешь мне сейчас, — словно такие просьбы, воскресить Волдеморта, Гарри слышит каждый день.

Гарри хотел ответить, что не поможет. И не важно, что они оказывается связанны кровью. Но, как и в ситуации с распределяющей шляпой, что — то вмешалось в его сознание. Но в этот раз сильнее, словно пьяня разум и царствуя в голове, вместо маленького Гарри.

— Да, — Гарри чуть не откусил себе язык. Но ничего поделать с собой он не мог, он терял управление над своим телом.

— Достань камень, мы уходим отсюда, — Волдеморт улыбнулся.

— Я же сказал, что не могу.

— Ах, да, точно. Вот зачем ты её привел.

— Если я тебе помогаю, она выживает и вообще, ты не трогаешь её. Она останется со мной. Она мой друг! — В порыве выкрикнул Гарри. Никто, кроме них двоих диалога не понимал. Но эмоции понимали. Снейп снова побледнел.

— Хорошо, хорошо, — Волдеморт явно был слишком весёл. Праздник, нашел родственника, жившего тысячелетие назад.

— Гермиона, — переходя на английский, обратился Гарри, — ты сейчас достанешь камень, ладно? Я тебе обещаю, все будет хорошо. — Гарри направился взять палочку. Квиррел сразу среагировал, начав шептать какое — то проклятие, но тут же согнулся от боли.

— Не мешай ему! — Воскликнул Волдеморт, — либо будешь наказ! — Квирел развернулся и взял под прицел Снейпа. Волдеморт еще не полностью доверял ему.

Гермиона заплакала. Ей стало страшно. Она поняла, чью сторону выбрал Гарри, она поняла, чего Поттер хотел. Воскресить Лорда Волдеморта.

— Гарри, не надо, не делай этого, опомнись, — плача прошептала девочка, когда Гарри склонился к ней. Ему было очень неприятно, но он не мог контролировать себя, свои действия. За него всё делал кто — то другой, управляя телом. Но и одновременно Гарри чувствовал своё — же тело. Он не мог понять, что происходит. Это был он, и не он одновременно. Ни одни чары, которые он знал, не приводили к такому результату.

— Герми, успокойся, — прошептал Гарри, гладя её по голове. Палочка сделала движение и веревки пропали. Девочка лежала на полу и плакала, обнимая Гарри. Ей было страшно. Ей было обидно. И ей было стыдно. Она понимала, что ради Гарри сделает это. Она увидела в зеркале то, о чем мечтает. Её мечтой стал Гарри. Она сделает это ради него, хоть и не хочет этого. Он её друг. Она влюбилась в своего единственного друга. Она был преданна ему.

— Не надо, — еще раз прошептала Гермиона, но она встала, с помощью Гарри, конечно же. У девочки был нервный срыв.

Влезть в эту сопливую сцену никто не осмелился. Даже Волдеморт. Он был в голове Поттера, осмотрел и его знания. Квиррел и Снейп даже вместе не смогут одолеть мальчика, как бы ни старались.

Гарри подвел Гермиону к зеркалу, прошептав на ухо: «Думай о камне», — и отошел сам.

Гермиона шмыгнула носом и сосредоточенно уставилась в зеркало. В её руке появился маленький красный камушек, больше похожий на Рубин.

— Замечательно! — воскликнул Волдеморт. Снейп снова побледнел, и, кажется, постарел.

— Давай, Герми, — слезы из глаз девочки пошли еще сильнее. Но она отдала камень Гарри, после чего села на полу и заплакала еще сильнее. Она шла против себя, но она это делала ради Гарри, а ради чего это делал Гарри, было не важно.

Гарри передал камень Квиррелу.

— Уходим отсюда, — скомандовал Волдеморт.— Снейп, ты первый. Гарри, за мной.

Северус пошел вперед, выходя из зала с зеркалом.

— Мой лорд, Дамблдор не знает, что здесь происходит. — Волдеморт обрадовался. Он не смотрел на Снейпа, вперед лицом шел Квиррел. Лицо Волдеморта видели Гарри и Гермиона.

— Что еще?

— Об отсутствии Поттера знаю только я. Отсутствие Грэйнджер никто не заметил, мой лорд, — с непонятными чувствами, но, всё же стараясь сохранять самообладание, произнес Снейп.

— Меньше проблем. Гарри, вы остаетесь в школе, я свяжусь с тобой позже. И ты, девочка, ты нам очень помогла, Темный Лорд не забудет это! — Волдеморт задумался, — Поттер, восстанови защиту, пока идем, возможно, Дамблдор до конца года не узнает, что его обманули.

Процессия двигалась дальше. Гарри снова оживил шахматы, на что у него ушло минуты две. Потом мальчик восстановил разрушенную дверью.

Из ямы с Силками они по очереди выбрались на заготовленной Квиррелом метле. Гарри обругал себя за то, что не подумал, как потом будет выбираться.

Последними поднявшимися вверх оказались Гарри и Гермиона, вместе. Гермиона вроде бы немного успокоилась, но и как — то отрешилась от происходящего.

— Снейп, ты с нами, сейчас. К утру вернетесь, если постараешься. Поттер, ты со своей подругой тут остаетесь, я свяжусь с тобой скоро, той же совой.

— Да, мой лорд, — произнес Северус Снейп.

«Процессия» вышла из помещения с Пушком. Точнее подошла к двери, как дверь открылась. На пороге стоял Хагрид, но он заходил в комнату спиной, таща за собой огромную тележку с едой. Лесничий остановился и обернулся.

— Гарри? Снейп? Квиррел? — Харгрид удивился. Гермиону он не знал, называть не стал, — А чего это, ну, в смысле, что вы тут делаете? Вот! Уходите отсюда, а то это, неприятности будут! — Хагрид был растерян. Было понятно по его речи. Даже Волдеморт заслушался.

Квиррел уже надел свой тюрбан, так что Темного Лорда не было видно. Но было слышно.

— Убей его! — раздался голос. Квиррел поднял палочку, направил на Харгида.

— Эй, чего это ты? — прогремел лесничий, не понимая, что происходит.

— Авада Кедавра, — произнес учитель ЗОТИ. Зеленый луч пронзил лесника. Гарри закрыл глаза Гермионы. Он не хотел, что бы та видела смерть. Не сейчас.

Большое тело Харгида упало вниз. На лице так и застыло непонимание, пробравшись даже в вечно — добрые глаза лесника. Руки были раскинуты в разные стороны, словно Харгид пытался обнять всё, что мог увидеть. Гарри стало очень жалко его. Он так и не зашел к своему первому «другу», после того, как прибыл в школу. Глаза начало немного щипать, было стыдно, было грустно, было обидно. Наверное, именно это испытывала Гермиона последние двадцать минут, с того момента, как Гарри попросил её достать камень.

Откуда— то изнутри в момент пришла железная уверенность, что всё идет так, как надо. Жалость прошла. Гарри вывел Гермиону из помещения. Снейп осмотрел труп Хагрида, потом тележку с едой и саму огромную спящую собаку. Хмыкнув, показывая безразличие, он вышел. Последним вышел Квиррел. Волдеморт попрощался с Гарри и Гермионой, снова обратившись к ней, как «девочка». Снейп посоветовал разойтись им, после чего вместе с Квиррелом отправился к границе леса. Квиррел молчал.

Гарри, помогая идти Гермионе, отправился к себе, в подземелья. Гермиона шла с ним, ничего не говоря. Это был очень тяжелый день для нее. Гарри наложил на Гермиону чары — невидимки.

Он провел её в свою спальню, мимо остальных учеников факультета. Те только косились на уставшего и игнорирующего их Поттера. И перестали донимать.

Гарри посадил Гермиону на свою кровать. Девочка, спрятав лицо в ладонях, снова заплакала. Гарри отошел в ванную, умыться. Когда он вернулся, Гермиона уже лежала на его кровати, подогнув колени, но все также плакала.

Гарри сел рядом с ней, начиная гладить по волосам.

— Ляг рядом, — прошептала девочка и снова заплакала. Гарри лег на кровать. Гермиона забралась в его объятия и начала плакать еще сильнее. Гарри просто лежал и обнимал её, ничего не говоря.

Через час, а может два, Гермиона перестала плакать, просто смотрела вперед.

— Что теперь будет? — Спросила она. Ее голос был сухой и спокойный. Гарри даже немного испугался, от неожиданности.

— Война, скорее всего, — ответил Гарри.

— Зачем ты это сделал, Гарри? — Гермиона присела и посмотрела на него, — Слизеринская сволочь! — Гарри получил пощечину. Он молчал. Гермиона начала кричать.

— Помолчи, — перебил её Гарри, — если ты со мной, тебе ничего не грозит!

— И… Почему? В смысле, почему ты в этом уверен?

Гарри ничего не отвечая, соскочил с кровати, начал рыться в стопке книг, которые так и не расставил на полку. Он их просто раскидывал, пока не нашел нужную книгу.

Ту самую, что ему дал Дамблдор.

Гарри начал листать странички, пока не нашел нужный пункт. Гермиона молча смотрела на него. Гарри пробежался взглядом по строчкам.

— Редукто! — из палочки вырвался луч, разнося кусок стены. Гарри взял один из камней, начал чертить что — то на полу.

Два круга с десятью иероглифами в каждом.

— Встань в этот круг.

— Нет, хватит! — решительно ответила девочка.

— Я закрою твое сознание от легилементов. Никто не узнает ничего ценного, читая твои мысли, — ответил Гарри. Гермиона поразмыслив, встала в ближайший круг. Гарри встал в другой.

— Сионо Легеле, Дивье Перре, — произнес Гарри, сверяя слова с книгой. Яркая белая вспышка между кругами ознаменовала, что ритуал прошел успешно. Гарри наспех заделал стену и очистил пол.

— Теперь любой, кто умеет читать мысли, не сможет прочесть ничего у нас, без нашего общего согласия. Ты мой хранитель, а я твой.

— Радует, — скептично заметила умная не по годам девочка. — Ну, так почему ничего не случится, почему ты так уверен в этом.

Гарри рассказал ей всё, что знал сам, что видел вместе с Волдемортом, что с ним происходит, что он не понимает своих желаний, как попал на Слизерин и про «Петли Времени».

Гермиона сидела и слушала.

— Гарри, — тихо произнесла она после длительного молчания, — я с тобой, куда бы ты ни пошел, я с тобой… я поняла, только ты мне близок в этом мире.

Гарри обнял девочку, та уткнулась в него. Он стал для неё сейчас даже большим, чем друг…

Дверь в спальню открылась, внутрь влетел Северус Снейп.

— Разрушаю идиллию? — зло спросил он, — Поттер, вы хоть поняли, что сделали? — Снейп сорвался на крик.

— Заткнись! — оборвал его Гарри, — еще слово и Волдеморт узнает, что ты шпион Дамблдора.

Снейп побледнел, — и сдашь нас, твой хозяин будет знать, кто виноват!

— Черт тебя подери! — Снейп вылетел из спальни громко хлопнув дверью.

Гермиона осталась сидеть с Гарри, а позже и уснула. Гарри уложил её в кровать.

Завтра школа узнает, что внутри произошло убийство. Но это будет завтра…

Гарри тоже уснул, вернув двери защиту и поставив чары — будильник.

Гарри проснулся еще до того, как чары сработали. И хорошо, что проснулся. Он ругнулся на самого себя, что, мол, голова пустая и не думающая. Гермиону нужно будить и сообщить ей, что той надо в своей спальне оказаться раньше, чем проснутся остальные её сокурсницы. Гарри растолкал спавшую девочку.

Спала она не спокойно, постоянно дергаясь или сжимая кулаки. Веки немного подрагивали.

— Сейчас, минуточку, и встану я, — пробормотала она и уткнулась лицом вниз. Гарри щелкнул пальцами, зажглись факелы.

— Давай, вставай, тебе нужно в вашу башню, — громко и резко произнес Гарри, пытаясь вспомнить что ему снилось. Попытка была обречена на провал заранее.

— Сейчас, сейчас, — девочка повернулась на бок. Полежав еще секунды три, она резко вскочила, — Так это правда? — В сердцах воскликнула она.

— К сожалению, или счастью, да, — ответил Гарри, переодеваясь. Вчера они так и уснули в одежде.

— Что же будет теперь, Гарри? — видно было, что девочка вновь может начать плакать.

— Гермиона, хватит! Чего будет, чего будет? Да ничего плохого для НАС не будет! Я буду твоим другом, ты моей подругой, а что тебе еще нужно? Какой смысл в других? — давя на чувства девочки, со злостью произнес Гарри. Его это начинало бесить.

— Гарри, Ты — знаешь — кто убивает людей!

— Да, а чего тебе хорошего эти люди сделали? Постоянно называли зубрилой, просили дать списать, а другие и вовсе грязнокровкой тебя называли! Вот что делали для тебя люди! — Гермиона хотела что — то сказать, но Гарри не давал ей вставить слова, — Этим людям ты не нужна, ты нужна своим родителям и мне! Ты хочешь знать кто такие люди? Это волки, пожирающие подобных себе, лишь бы монеты громче в карманах звякали. А такие псевдо — великие люди как Даблдор? Он мне лично в лицо высказал, какие планы строил на этот год, используя меня! Пешка великого полководца, Альбуса Дамблдора! И ты тоже можешь стать его пешкой, да и любой человек! Знаешь зачем нужны пешки? Не глупая? Ими жертвуют, что бы прикрыть других, либо во «благо»! — Последнее слово Гарри «выплюнул».

— Гарри, так нельзя! — настаивая на своем пробормотала Гермиона, — это подло и низко. — Уверенность в её голосе пропадала. Гарри обрадовался. Он уже даже начал думать, что это было всё глупой идеей. Хотя так оно и было. Воскресить Волдеморта, история никогда не назовет умным решением.

— Гермиона, ты можешь сейчас побежать к Дамблдору и всё ему рассказать, — Гарри указал пальцем на дверь, — а потом прибывать в постоянном страхе. Либо, ты можешь оставаться на моей стороне. И тогда, ты точно будешь защищена. Почему — то я знаю, что ЕГО воскрешение было неизбежно. Не сегодня, так завтра, и я подумал, что заняли мы с тобой отличную позицию. Нас не тронут! Мы помогли Волдеморту! Да и большой, просто огромный плюс, я подозреваю, у меня больше сил, чем у него! — Гарри перестал показывать на дверь.

— Одно дело силы, а другое — опыт. Опыта у него больше. Куда больше.

— Гермиона, ты со мной? — резко заканчивая разговор, спросил Гарри. Он уже устал спорить, решив поставить точки над «I». Конечно он не был уверен в том, что скажет Гермиона, не убедив её достаточно в своей правоте. Но спорить он больше не мог. Не из таких людей оказался Гарри Поттер.

— Да, — неуверенно сказала Гермиона, после небольшого молчания.

— Это хорошо, — Гарри улыбнулся и взмахнул палочкой, разглаживая одежду девочки прямо на ней. Второй взмах — очистил ту же одежду. И никаких стирок и сушек не нужно.

— Гарри, ты же ничего не произносишь?! — воскликнула Гермиона, она решила забыть этот разговор быстрее.

— Да, — Гарри хмыкнул, — так же хочешь? — У Гермионы загорелись глаза. Хоть они и были немного красными, не мало она слез вчера вылила, но всё — таки ей стало интересно.

— Это невербальная магия. Я тебя научу. И не только ей. Сейчас нужно идти тебе, пока «твои» девочки не проснулись и не сложили «два плюс два», не находя тебя не вечером, ни утром.

— Ой, точно. — Гермиона спешно начала натягивать обувь. Но великая поговорка, говорящая: «Поспешишь — людей насмешишь». Гермиона забыла застегнуть ремешки сандалий.

Гарри проводил Гермиону, до выхода из подземелий. Тут она могла заблудиться, да и вообще, попасть куда не надо. На выходе он наложил заклятия скрытия на неё, на всякий случай. Да и на себя тоже. Когда Гарри вернулся в гостиную, там никого не было. Времени до «всеобщего подъема» на завтра было еще минут десять. Информации о смерти лесничего не было. Скорее всего объявят за завтраком, или еще не обнаружили. Тело осталось в комнате, вместе с собакой, дверь, кажется, закрыли. Если кто — то ходил проверить — то нашли. Ну, а если не нашли, то отсутствие Хагрида, скорее всего, заметят быстро.

Интересно, а если не нашли, то сколько на это уйдет времени? День, неделя?

— Мистер Поттер, мне нужно с вами поговорить. — В гостиной появился Снейп. Как он появился, или откуда, и вообще, появился ли, а не стоял тут и раньше, влившись в стену, Гарри не знал. По этому неожиданный голос заставил его подпрыгнуть.

— Согласен, — Гарри встал с кресла, в которое сел, сразу, как вернулся, проводив Гермиону и собрав сумку.

— Пойдемте со мной, в кабинет. — Снейп не дожидаясь Гарри вышел из гостиной. Гарри не особо то и отставая, двинулся за ним. Пройдя немного, они оказались в кабинете Северуса Снейпа. Гарри еще не разу не был тут, когда класс был пустой. Парты и котлы были сдвинуты к стенам, видимо магией. Так же магией, Снейп их и возвращал на своё место, видимо.

— Мистер Поттер, объясните мне пожалуйста, как это могло произойти? — Снейпу было сложно держаться в руках.

— Что именно? — язвительно спросил Гарри. Его начал немного раздражать Снейп.

— Ваша позиция по отношению к Темному Лорду, — сухо произнес декан.

— Интереснее ваша позиция, по отношению к нему же. — Снейпа передернуло. Гарри еще вчера, после первого вопроса Снейпа, влетевшего в его спальню, понял, что тот — не лояльный последователь. Но последователь.

— Я — пожиратель смерти, и точка! — А вот, как его последователи называются, подумал Гарри.

— Ты больше смахиваешь на птичку Дамблдора в рядах Волдеморта, — Гарри понял, что попал в точку. Помогла и способность читать чувства и мысли, при визуальном контакте. К сожалению способность была абсолютно спонтанной, что надо было исправить. — Так вот, — продолжил Гарри, — если Дамблдор узнает, что Волдеморт жив и здоров, то Волдеморт узнает, что вы предатель. Считайте, это наш с вами взаимовыгодный договор. Да и вам советую закончить это. Выбирайте правильную и сильную сторону, — якобы загадочно произнес Гарри. Ему почему — то стало весело. В голове была мысль, что всё сделанное вчера — правильно и верно, по этому сомнения и терзания его мучить не стали.

— Поттер, — зло выплюнул Северус Снейп, сделал паузу, глубоко вздохнув, продолжил, — Если Дамблдор увидит на моей руке активную метку, то он всё поймет!

— Метку? — спросил Гарри.

— Метку! — Снейп закатил глаза. Хоть и появилось нужда объяснять, он всё равно был зол, — Волдеморт клеймит своих слуг! И его клеймо не убрать никогда и ничем! Сколько составов зелий не пробовал я, не получается. Сколько рунологи и специалисты нумерологии из Министерства Магии не пытались, у них тоже ничего не выходит.

— Интригует, — Гарри задумался, — а через эту метку можно связаться с Волдемортом?

— Нет, только он с нами. Он вызывает через неё. Руку начинает жутко жечь, словно засунул в кострище, — Снейп дотронулся до левой руки, явно представляя эту боль.

— Он еще не вызывал, — с издевкой спросил Гарри. Своё резко — изменившееся отношение к Снейпу он не мог объяснить. Да и не пытался. Устал Гарри от загадок и вопросов.

— Нет. Но метка уже «проснулась», часа три назад.

— Понятно всё, — Гарри не знал что ему еще спросить, а потом вспомнил про лесничего, — об убийстве в школе знают?

— Пока еще нет, — Снейп скривился, представляя, какая суматоха будет.

— Я на завтрак, профессор, — Гарри подобрал с пола сумку, которую положил, когда вошел.

— Приятного аппетита, мистер Поттер.

Гарри быстро вышел из кабинета, громко, с хлопком, закрыв дверь. Как раз мимо кабинета шли девочки с его курса.

— Ой, Гарри, — воскликнула Пэнси, которую Гарри чуть не сбил своим телом.

— Извини, — Гарри изобразил смущение, — я больше так не буду, — он улыбнулся девочкам. Поздоровавшись со всеми и получив приветствия в свою сторону, дети отправились в Большой Зал.

— Гарри, а что ты делал у Снейпа? — спросила Дафна. Трэйси сегодня была какая — то грустноватая, она даже не пыталась вмешаться в разговор, в котором участвовала её подруга, как делает это обычно.

— Он мне рассказывал, какой я замечательный ученик, и угощал шоколадом, — Дафна улыбнулась, представив эту картину, — а еще спрашивал совета, нужно ли ему мыть голову, или все девочки в замке и так его?! — Гарри вошел во вкус. Толпа захихикала.

— Да и не только девочки, — загадочно произнесла Блейз, влезая в разговор.

— Ну, что у кого болит, — начал Гарри. Окончание известной фразы было не обязательным, что бы её понять.

— Поттер! — Блейз не сильно, в шутку, треснула Гарри по затылку своей маленькой ладошкой.

— Забини? — вторя её интонации, только с вопросом, произнес Гарри.

— Сволочь ты, Поттер, — ответила та, и оба засмеялись. Хотя причина смеха была не очень понятна.

Толпа медленно брела по коридорам, веселясь и смеясь. Только немного в стороне шла Трэйси. В центре внимания же был Гарри Поттер. И к его несчастью, это видела Гермиона Грэйнджер. Гарри только в последний момент обратил внимание на её взгляд. Появилось плохое предчувствие.

За завтраком было спокойно. Ничего необычного не происходило. Сова от Волдеморта не прилетела. Гарри обратил внимание на преподавательский стол. Квиррел уже вернулся. Но на голове всё были эти ненужные тряпки, изображающие головной убор. Квиррел поглядывал на зал, словно ничего не произошло. Учителя же странно поглядывали на него. Гарри это немного испугало. Но может причина в другом чем — то?

Дамблдор вышел из — за стола раньше, чем кончился завтрак и пошел на выход. Гарри впился взглядом в Гермиону. И не зря. Та соскочила с места, направляясь за директором. Гарри же направился за ним. Гермиона догнала Дамблдора в тот же момент, как Гарри показался из — за угла, быстро приближаясь к ним.

— Профессорт Дамблдор, я хотела сказать, — Гермионе не дал договорить Гарри, повернув к себе.

— Почему ты не подождала меня? Оба ночью гуляли, оба отвечать за это будем! — Гарри придумывал, что надо говорить, и как затыкать рот Гермионе. Та выглядела минимум удивленной.

— Извините, ребята, я не очень понимаю? — Спросил Дамблдор, — Да и времени у меня не много, Рубеус Хагрид не появился за завтраком. Пойду его проведаю, узнаю, что да как.

— Он мертв, — сухо произнес Гарри, в тот же момент, как Гермиона сказала тоже самоё, но только с болью в голосе. Дамблдор дернулся.

— Не шутите так. Мисс Грэйнджер, с вашим то умом, понимать должны, что такие шутки плохие.

— Сэр, мы не шутим, — начал Гарри, — вчера ночью мы встретились с Гермионой, — Гарри изображал смущение, — что бы проникнуть в Запретную секцию библиотеки, — Гермиона снова же удивленна уставилась на Гарри. Но в какой — то момент она начала ему подыгрывать.

— Что дальше, молодые люди? — Дамблдор готовился к тому моменту рассказа, когда будет Хагрид. Он уже бледнел. Смешинки пропадали из его глаз.

— Мы шли по третьему этажу и услышали, что кто — то бежит. Подумав, что нас могут поймать, мы дёрнули в правое крыло, ну, туда, куда нельзя, — Гарри старался выдавить из себя всё смущение, на которое способен, и ужас. — Нырнув за дверь, мы увидели большую собаку с тремя головами… и… и тело Хагрида, — теперь Гарри выдавливал жалость. Хотя особо выдавливать не пришлось, вспоминая о лесничем.

Гермиона молчала, её глаза начали блестеть. Дамблдор задумчиво смотрел в сторону. Потом он в один момент сорвался, направляясь обратно в большой зал, по ходу в него возвращая и учеников, которые желали выйти. Пройдя к учительскому столу, он развернулся и усилил голос.

— Прошу внимания, учащиеся. Уроки сегодня отменяются, — учащиеся загалдели, — Не радуйтесь. Это ситуация «ЧП»! — Грустно оповестил директор. Но учащиеся особо его не слушали.

Альбус собрал Макгонгл, Снейпа, Флитвика и Квиррела, что — то объяснял. Ученики всё еще находились в зале и каждый пытался понять, что произошло. Но никто не имел никакой информации, так что это были просто идеи.

Гарри стоял с Гермионой рядом. Та виновато смотрела вниз. Настроение мальчика было ужасным.

— Ты что творишь? Ты же мне сказала, что ты со мной! Что ты на моей стороне!

— Извини, — пискнула девочка.

— Извини? Гермиона, да сейчас бы я бился со всеми учителями в схватке! — злобно бросил Гарри, — Почему ты это сделала?

— Я увидела тебя… И подумала, что я тебе нужна не более, чем что бы молчала, — тихо ответила Гермиона.

— Глупая? Да ты мне нужна сейчас больше, чем кто — то другой, — Гарри понял, что говорит правду, — называй это конспирацией! А твоя ревность чуть не угробила меня!

— Прости, этого не повторится… — Гермиона виновата посмотрела на Гарри. Тот хотел кричать, хотел ругаться, хотел высказать всё, что думает. Но внутри что — то щелкнуло. Гарри понял, что на этот раз девочка говорит правду.

— Постарайся уж, — зло ответил Гарри. Гермиона обрадовалась. Он простил её.

Альбус Дамблдор с учителями быстро пошли к выходу, подхватив с собой и Гарри с Гермионой.

Они пришли на третий этаж. Директор достал палочку, проверяя что — то. Потом он открыл дверь.

Все три головы большой собаки лежали, образуя полукруг, в котором и было тело лесника. Собака скулила, в глазах была грусть. Пес даже не реагировал на приход людей, но на всякий случай Дамблдор наслал мощное проклятие сна на собаку, усыпляя её головы.

Хагрид лежал всё в той же позе, как и вчера. Гарри вновь стало грустно.

Тело побледнело, губы посинели. Альбус медленно подошел к телу и присел около него, грустно смотря на своего друга. Дрожащей рукой директор закрыл полу — великану глаза.

— Альбус, вы уверенны, что дети должны здесь быть? — обеспокоенно спросила Макгонагл.

— Я их сейчас отпущу. Гарри, Гермиона, скажите почему вы только утром сообщили мне об этом? — Вставая спросил директор.

Гарри начал что — то лихорадочно придумывать, но Гермиона его опередила.

— Мы испугались, — тихо произнесла она. По щеке прокатилась слеза, она смотрела на Рубеуса Хагрида. Точнее на его тело.

— Ясно, — Дамблдор задумался. Гарри заметил, что Снейп открыл рот, что бы начать говорить, но Дамблдор продолжил, — вы сказали, что слышали, что кто — то убегал?

— Сэр, — взял инициативу Гарри, — мы слышали, что кто — то бежал. Убегал или прибегал, мы не знаем.

— Хорошо, ребята. Вы ничего больше не видели? Или не слышали необычного? — Все внимательно смотрели на них. Гарри стало не комфортно.

— Нет, сэр, — ответила Гермиона.

— Хорошо, можете идти, — директор вежливо попросил их уходить. Гарри и Гермиона воспользовались этим.

Уже идя по замку, Гермиона прервала появившееся молчание.

— Гарри, я продала душу дьяволу, — грустно сказала Гермиона.

— Самому лучше на свете, мне, — весело ответил Гарри. Но девочке было не до веселья, хоть она и улыбнулась этим словам.

— Что делать будем? — спросила она?

— Может, к озеру прогуляемся? Я там не был еще, но слышал, там живет огромный кальмар. А осенью он особо активно показывается, — мечтательно протянул Гарри.

— Дураки, кто снабжает тебя информацией, — Гермиона хихикнула, — весной он вылезает наружу, порадоваться солнышку вечернему. А осенью он под водой без вылазки торчит. Но пошли, все равно.

— Только давай не будем обсуждать «эту» тему, хорошо? У нас еще хватит времени на неё, — обратился Гарри.

— Ну, как знаешь, Гарри, — серьезно произнесла Гермиона.

Сначала ребята разошлись, переоделись. На улице всё — таки было холодно. Встретились они у ворот замка. Гермиона напялила на себя смешную шапку, на которой, подшучивая, заострил внимание Гарри. Но все его шутки были добрыми и не обидными. Гарри и Гермиона пошли к озеру, медленно — медленно, рассматривая окрестности и болтая. Болтали много о чем. Об уроках, об интересных местах в замке, а точнее, по этой теме Гарри рассказывал, обещая потом показать. Болтали о детстве Гермионы, о детстве Гарри болтать было не очень приятно мальчику. К удивлению Гермионы, Гигантский Кальмар плавал по поверхности, иногда выглядывая и показывая себя.

— Он восхитительный! — изумился мальчик, — и огромный! Не зря его назвали гигантским. А представь его зажарить?

— Гарри! — возмущенно воскликнула Гермиона.

— Эх, а сколько мяса теряем, — наигранно — грустно произнес Гарри. Неожиданно ему на нос упало что — то мокрое и холодное. Он посмотрел вверх.

В воздухе, медленно приближаясь к земле, летели снежинки. Нет, не летели, плыли, словно по волнам.

— Снег! — радостно воскликнула Гермиона.

Они постояли еще немного около озера, обсуждая снег и зиму в целом, после чего медленно отправились в замок. Настроение у обоих приподнялось, первый снег был веским доводом для радости, хоть он и таял, только подлетая к земле.

Гарри высунул язык, стараясь подставиться так, что бы на него падали снежинки. Гермиона увидела это и рассмеялась. Отсмеявшись, она сказала, что хочет кушать. Гарри был с ней полностью согласен. Они рассчитывали, что попадут в замок на обед. Расчет не удался. Обед уже кончился, а до ужина оставалось еще много времени. Гарри пригласил Гермиону на кухню. Та немного удивилась, но размыслив, что еда не может появляться из воздуха, откинула удивления в сторону и согласилась.

На кухне было жарко. Множество маленьких существ во всю силу трудились, готовя еду. К Гарри и Гермионе, удивленно смотрящих на это, подошел одно из этих существ.

— Я — Норки, домовой эльф Хогвартса, — представилось создание.

— Я — Гермиона.

— Я — Гарри, — поприветствовали эльфа ребята, — Норки, можно нам чего — то покушать?

Эльф перечислил всё, чем мог помочь ребятам. И ребята смутились. Выбор был на много больше, чем появлялось на столах.

Остановившись на пирожках с яблоками, чае и блинчиках с клубничным джемом, ребята перекусили, попросив эльфа доставить «заказ» в большой зал к ним. На удивление ребят, еда появилась перед ними, как только они сели. Сели они вместе за Гриффиндорский стол, которым Гарри не побрезговал.

В зале было не много народу, человек тридцать всего. Кто — то читал, кто — то играл, кто — то просто болтал.

Покушав и согревшись, Гарри и Гермиона разошлись, до ужина, конечно же. Причиной стала надобность делать домашнее задание.

Со своим Гарри справился как раз к ужину. Вот только кушать он не особо хотел. Но в Большой зал пошел.

Еды не было. Ученики недовольно обсуждали это. В зал вошел Альбус Дамблдор.

— Дорогие ученики, — начал он речь, подходя к своему месту. В Большом зале сразу же образовалась тишина, — я с печалью хочу сообщить вам, что произошла трагедия. Сегодня ночью погиб лесник нашей школы, Рубиус Хагрид. Я прошу почтить его память минутой молчания, — Альбус взмахнул палочкой, прошептав что — то. Все гербы факультетов и школы превратились в черные полотна, а в зале установилась тишина.

После минуты молчания Альбус Дамблдор начал рассказывать о Хагриде. Его речь была долгой, занявшей полтора часа. Всё это время Гарри наблюдал за Гермионой. Та не плакала, держалась.

Ученикам не сообщили, что Хагрид был убит. Им только сказали, что он погиб. Большинство «светлых голов» и не подумала, что погиб он не сам. А меньшинство сбивались в кучки и обсуждали это, вспоминая закрытое крыло на третьем этаже, и стоя догадки.

Вечер прошел спокойно, учащиеся были подавленны. Гарри сидел вместе с Гермионой, сидели они в мужской спальной комнате первого курса Слизерина, то есть, в личной комнате Гарри. Мальчик помогал девочке с домашним заданием по зельям. Точнее не помогал, а именно диктовал то, что надо писать. Этот процесс занял немного времени, девочка основную часть сделала уже. После того, как она поставила последнюю точку, чуть не превратив её в кляксу, Гермиона обратилась к Гарри.

— Научи меня невербальной магии! — с энтузиазмом произнесла она.

— Когда?

— Сейчас! — Гарри тяжело вздохнул.

— Может не сейчас? Давай завтра начнем, или послезавтра.

— А может всё — таки сейчас?

— Сама напросилась, — весело ответил Гарри, резко вскакивая со стула, и проходя всю комнату вдоль. Он начал ходить туда — сюда, пытаясь изобразить отвращение ко всему миру. В добавок, он накинул на мантию заклятие левитации и удерживал им них в воздухе, что бы появилось ощущение, что мантия летит за ним.

— Мисс Грейнджер, невербальная магия это тонкая наука, не доступная большинству тупоголовых учеников, считающих, что они пуп земли, — Гермиона фыркнула, удивляясь тому, как реалистично Гарри изображал Снейпа.

— Извините, профессор Поттер, — Гарри хихикнул, — может, мы опустим вступление?

— Все баллы с Гриффиндора, за то, что перебиваете учителей! — Гермиона прыснула, — Но так уж и быть! — Гарри решил перестать дурачиться, — когда ты колдуешь, ты концентрируешься на формуле и движении палочкой. А невербальная магия больше требовательна к представлению и желанию результата.

— То есть я должна представлять результат и хотеть, что бы так случилось?

— Не только, — Гарри почесал голову и начал более конкретно объяснять принцип действия невербальных заклятий. Гермиона с легкостью поглощала информацию, но вот на практике, к сожалению, у нее ничего не получалось. Гарри приободрил её, сказав что на такое может и год уйти, а в том, что девочка на первом курсе, хоть и в двенадцать лет, не может использовать невербальную магию, ничего странного нет.

Гарри снова провожал девочку, на этот раз до входа в гостиную Гриффиндора. Практически у самой башни ребята встретили Рональда Уизли и Невила Лонгботтона. Ребята были шокированные чем — то, удивленные и злые. Но так как Невил был крайне скромен, он предпочитал отмалчиваться.

— Грэйнджер, нашла себе друга? Слизеринские помои? — Рональд сразу же кинулся в сторону оскорблений. Гермиона ничего ответить не успела, Гарри «подвинул» её за свою спину.

— Рональд Уизли, — шмыгая носом, пробурчал Гарри, — извините, что — то нос заложило от какого — то омерзительного запаха, — Гарри для виду еще пару раз шмыгнул носом и скривился, — какой ужас! — воскликнул он, — Лучше бы так и оставался забытым! Рональд, кажется, я чую тебя, — с иронией закончил Поттер. Рон бесился. Дико бесился. Он хотел набить морду Гарри, но воспоминания о том, как в начале года получилось не совсем то, чего Рон ожидал, останавливало его.

— Закрой свой рот! Слизень из Слизерина, — Невил засмеялся.

— Да уж, ваш уровень интеллекта, несомненно, высок. — Гарри шутливо поклонился Рону. Тот взбесился еще больше и достал палочку, отпрыгивая назад. Но Рональд оказался человеком глупым. Всё, что у него получилось сделать — пустить искры, когда он пытался наложить проклятие. Гарри продолжил издевательства, которые доставляли капельку удовольствия. О таких вещах, как: «Что же с мной происходит, почему я такой плохой, да кто виноват?» Гарри уже не думал. Он просто делал то, что делал, не занимаясь философствованием и размышлением о своих желаниях.

— Уизли! Ты меня поражаешь! Два месяца в школе, ни одного заклятия. Мог бы хоть чарами левитации поднять что, да скинуть мне на голову! А, извини, забыл, у тебя даже они не получаются, — Гарри серьезно посмотрел на Невила, — А ты что стоишь, молчишь? Гермионой прикидываешься? — девочка хмыкнула, но встревать не стала, — Или, может, боишься меня?

Гарри метнул луч рядом с головой Лонгботтона. Тот пискнул и начал пятиться назад. Да, он боялся Гарри. И боялся сильно, наверное, сильнее, чем Снейпа.

— Поттер, что ты к нему лезешь? И ты, Грэйнджер, нашла себе друга! Мерзкого и противного!

— Противно, — начала она, влезая в разговор, — не мыться по пять дней! — Гарри засмеялся. Девочка молодец, била в нужные точки.

Рональд покраснел, и, забрав с собой перепуганного Невила, ушли от компании Гарри и Гермионы.

— Если они что — то сделают, скажи мне, — Гарри подмигнул. Потом они попрощались и Гарри отправился обратно в подземелья.

Гермиона прошла последний поворот до входа в гриффиндорскую башню. Она думала, думала над тем, какого ей дружить с Гарри. Интересно, это раз. Опасно, это два. Интригующе, это три. Именно так красиво это выглядит, если убрать подробности. Темная сторона, сторона Волдеморта. Гермиона не думала, что он будет тихо радоваться жизни, он ведь обязательно развяжет войну.

В отличие от Гарри, Гермиона была подвержена «самокапанию». Но результат оставался один, как бы, ни кричали её совесть и мораль, Гермиона будет рядом с Гарри, и пойдет в туже пропасть, что и он.

Гарри пришел в свою спальню, ныне даже среди слизеринцев, именуемую не иначе, как личная комната Поттера. После того, как Гарри захлопнул дверь, на столе появилось письмо. Гарри взял его, начав читать.

«Добрый вечер, Гарри Поттер. Извиняюсь, что не смог послать тебе послание совой, спешил я. Хочу сообщить тебе радостную весть, я возродился! Все прошло успешно, но вот сил надо еще набраться.

Всё более не буду тебе отчитываться, как школьник какой — то прямо.

Суть дела — нам нужно встретиться. Если хочешь, захвати свою подругу, но учти, я её буду терпеть только потому, что она помогла мне, хоть и, рыдая постоянно, и потому что ты её защищаешь.

На днях к тебе обратится Квиррел. Он поможет добраться до меня.

P.S.: Уничтожь послание.»

* * *

Утро в Хогвартсе началось крайне неожиданным известием. Гриффиндор лишился всех баллов. Макгонагл прямо во время завтрака выпытывала у учителей, кто снял баллы. Гриффиндорцы же искали виновника происшествия. Но и у них, как и у учителей, виновных не оказалось.

— А ты не думаешь, что это плохо обернется для тебя? Да и притом это не правильно! — воскликнула Гермиона, сразу же, как поняла, что происходит с баллами в замке.

— По-моему всё замечательно, — довольно ухмыляясь, отозвался Гарри, — да и вообще, Гермиона, хватит постоянно думать о правилах! Не стоит жить по чужим указкам.

— Гарри! Правила писаны для того, что бы сохранить твою голову в здравии и целости!

— Может мне в клетку залезть? И сидеть, никуда не вылезая, — Гарри моргнул, и внимательно уставился на свою подругу, — слушай, а представь, тебя бы держали в дом, с людьми, которые тебя ненавидят, унижают и избивают, а ты ничего не можешь сделать. Почему? Потому, что тебе говорят, что это всё ради твоей безопасности!

— Ты о чем говоришь? — Гермиона нахмурилась.

— О своём детстве! — Без особой радости ответил Гарри.

* * *

— Альбус, это возмутительно! — проверещала Макгонагл, после глотка чая. Она сидела в кабинете директора, всё еще пытаясь узнать, куда делись баллы.

— Минерва, дорогая, успокойся, — Дамблдор посмотрел на феникса. Тот, поняв взгляд Дамблдора начал петь, пытаясь своим чудесным голосом успокоить декана Гриффиндора.

— Извините, может, я пойду? — Робко произнес Гарри. Директор его вызвал в свой кабинет десять минут назад, причина была не ясна. Когда Гарри пришел, там уже была Макгонагл, которую директор отпаивал чаем. Всё это время Гарри молчал, рассматривая кабинет. Множество артефактов непонятного назначения, распределяющая шляпа, феникс, портреты бывших директоров.

— Останься, Гарри, мы скоро закончим, — добродушно ответил директор.

— Минерва, еще раз, когда пропали баллы? — Вновь позабыв о Гарри, переключился на Макгонагл Дамблдор.

— Сегодня ночью! Посмотрите в Книге Отчетности, кто это сделал! Я считаю это Северус Снейп, — она хотела продолжить, но директор не дал ей такого права, перебив её.

— Не стоит клеветать, я не думаю, что это он. Да и притом, он сам выглядел удивленным.

Макгонагл нервно глотнула чаю. Дамблдор встал со своего кресла, направляясь к одному из шкафчиков. Дверца, скрипнув, открылась. Дамблдор достал огромную папку, сдул с нее пыль и положил на стол перед Макгонагл.

— Посмотрите сами, — Дамблдор развернулся и подошел к своей птице, — а я пока Фоукса покормлю.

Минерва бережно развязала бантик и открыла папку. Она начала просматривать листы в поисках последнего. Найдя его, практически одним из последних, она одела очки.

Она быстро побледнела, внимательно всматриваясь в одно место.

— Альбус… — неуверенно произнесла она, — Альбус! — Уже, словно прося помощи, выкрикнула.

— Что случилось, это все — таки Северус? — не отвлекаясь от кормления птицы, спросил директор.

— Альбус, — снова повторила Макгонагл, — а кто у нас преподает «боевое чароплетство»?

— Что преподает, Минерва? — Альбус обернулся, смотря на неё.

— «Боевое чароплетство», — директор подошел к ней и склонился над листом, — и комментарий учителя: «Все баллы с Гриффиндора, за то, что перебиваете учителей».

Директор тупым взглядом смотрел на бумагу.

Гарри опустил голову, обхватывая её руками. Вляпался. Снова.

Хотя нет, почему вляпался? Наоборот, баллы туда, сюда, как захочешь!

— Десять баллов Слизерину, за красивые глазки, — тихо — тихо прошептал Гарри, его никто не услышал. Он хотел проверить свои возможности.

— Десять баллов Слизерину, за красивые глазки? — Взревел Дамблдор, с недоверием смотря вниз, — Да как такое возможно? В Хогвартсе даже предмета такого, вот как пять веков уже нет!

— Да еще и имя не написано, — нервно ответила Макгонагл.

— Гарри, — вспомнив об ученике, обратился Дамблдор, — можешь идти. И молчи об этом инциденте, пожалуйста. Мы проведем расследование.

— Да, уж, Альбус, нужно! Это у нас замок сам принимает новых неизвестных директору учителей, или же они воскресают из мертвых?! — Нервно хихикнув, произнесла Макгонагл.

Гарри, испытывая множество чувств, в том числе и какую — то злую радость, вышел из кабинета. По времени была трансфигурация. Гарри отправился на урок, срезая путь по системе тайных ходов. Мальчик зашел в класс.

— И в честь этого, я должна признаться, я мерзкая и старая ведьма, — печально закончила что — то рассказывать Макгонагл. Гарри в шоке уставился на неё, ведь она же сейчас в кабинете директора. А класс тем временем смеялся, очень сильно смеялся, — О, мистер Поттер! Слизеринский прогульщик! — Воскликнул учитель, увидев вошедшего, — что же было такого важного, что стало причиной прогула моего нудного и скучного урока? Ну, хотя да, любой способ времяпровождения будет интереснее, — задумавшись, продолжила Макгонагл. Класс снова засмеялся.

Гарри понял, в чем дело. Наконец — то, после легкого шока. Это была не Макгонагл, а её иллюзия, мастерски наложенная на что — то.

Мальчик, игнорируя сказанное иллюзией, сел рядом с Гермионой, с вопросом, кто наложил иллюзию.

— Сама Макгонагл, — отозвалась девочка, Гарри приподнял брови, — но это по идее должно было нормально вести урок.

— Но, кажется, это смешит всех?

— О, да, — улыбнувшись, ответила девочка, — кто — то влез в чары. Не ты, случаем? — Гарри не понимал, почему Гермиона подозревает его. Да и честно говоря, что — то, а иллюзии создавать он не умел, а уж, тем более что — то менять в них.

— Почему я? — Вопросом на вопрос.

— Не придуривайся, мало, у кого еще хватит сил на это, а тем более знаний, — Гарри в ответ что — то пробурчал. Разговор закончился.

— Но это точно не я, — после этого «урока» сказал Гарри.

— Угу, — Гермиона хмыкнула.

— Гермиона! Я у Дамблдора был вместе с Макгонагл. Это не мог быть я, это кто — то другой, какой — то умный и сильный шутник. Например, эти двое, рыжие близнецы, они всегда, как их вижу, ходят с таким лицом, словно мы все сидим на подложенной ими бомбе — вонючке! — Гарри вспомнил своё знакомство с этим предметом, которое было не самое приятное. Кто — то закидал «бомбами» вход в слизеринскую гостиную.

— Я не думаю, что они достаточно опытны, — задумавшись, ответила девочка, через какое — то время, — Кстати, что у вас сейчас?

— Зельеварение, с вами, конечно же, — ответил Гарри.

* * *

— Достать перья и пергамент, — сухо произнес Снейп, влетая в класс, — мистер Лонгботтон, мистер Уизли, по десять баллов с Гриффиндора, с каждого, за опоздание на урок, — даже не смотря в сторону опоздавших, а подходя к своему столу, продолжил речь Снейп. Он хотел сказать что — то еще, но его перебил Уизли.

— Но мы пришли раньше вас! — Возмущенно воскликнул рыжий. Гарри усмехнулся, как и остальные слизеринки.

— Еще двадцать баллов с Гриффиндора, — с каким — то удовлетворением вынес вердикт Северус Снейп.

— Это не честно! — Рональд перешел на крик, — Это не правильно.

— Тридцать баллов с Гриффиндора, продолжайте, мистер Уизли, — с хищной улыбкой, предложил зельевар.

Гермиона хотела что — то сказать, в защиту баллов своего факультета, которые только — только восстановили. Но Гарри, сидевший рядом, сильно сжал её руку под партой. Девочка чуть пискнула, но говорить ничего не стала.

— Ну что же вы молчите, мистер Уизли? — Рон кипел от злости, — Кстати, еще минус десять баллов, потому что сидите, когда разговариваете с учителем! — шипя продолжал издевательство Снейп.

— Да как вы смеете! — Рон вскочил со своего места, начал собирать сумку. Снейп приподнял одну бровь, оценивающе смотря на мальчика. Рон собрался и вылетел из кабинета. Зельевар в дополнение, за эту выходку, снял с Гриффиндора еще тридцать баллов. Гарри посчитал, за три минуты Снейп снял с Гриффиндора ровно сто баллов. Не плохой результат.

— Итак, продолжим наш урок в спокойной обстановке. Если кто — то считает себя таким же умным, как мистер Уизли, может последовать за ним, и передать ему, что вы двое можете не возвращаться до второго полугодия, — смотря на Невила, сухо произнес Снейп. Мальчик сжался под его взглядом и ничего не сказал.

— Что ж, сегодня я в ваши тупые головы буду вбивать «Теорию Де Винте».

— Неправильность, которой, доказывает Лонгботтон каждый урок, — прошептал Гарри на ухо Гермионе. Но Снейп его услышал.

— Мистер Поттер, если вам так хочется поговорить, может, вы выйдете сюда и расскажете всё классу? — С вызовом спросил декан.

— Выйду и расскажу! — Грубо ответил Гарри.

— Попробуйте, мистер Поттер!

Снейп сел на свой стул, а Гарри занял его место и начал говорить.

— «Теория Де Винте» — «несущая стена» зельеварения. На этой теории, на её законах, держатся большинство остальных, — начал Гарри, — теория названа в честь её создателя. Смысл заключается в расчете «показателя вещества». Почему никто не записывает? Каждый, у кого этого не будет записано, получит отработку! — Грозно сказал Гарри. Все начали переглядываться, но Снейп уверил учеников, что так оно и будет, и сел обратно. — Показатель вещества — это личный «код» каждого ингредиента, или состава, определяющийся по его плотности. Если вещество твердое, то его показатель положительный. Для Лонгботтона, — слизеринки захихикали. Гарри с удовлетворением отметил, что Гермиона тоже улыбнулась, — если вещество жидкое, то его показатель отрицательный.

Невил поднял руку. Гарри подумал, проигнорировать его или нет, и в итоге решил, что не стоит уподобляться Снейпу.

— Да, Невил? Только встань, что бы тебя лучше было видно.

— Извините, — Гарри ухмыльнулся, мальчик обращался к нему на «вы», — а если показатель равен нулю? — Дрожащим голосом спросил мальчик.

— Я хотел сказать об этом позже, но молодец, хороший вопрос, профессор Снейп ОБЯЗАТЕЛЬНО даст пять баллов Гриффиндору за ТАКОЙ вопрос! — Гарри услышал, как заскрипели зубы зельевара. — Нулю равным может быть только показатель зелья. Но если зелье приобретает показатель — ноль, то оно моментально взрывается. К примеру, варим зелье, показатель равен пятнадцати. Добавляем воду, показатель зелья плавно снижается, проходит мимо нуля и зелье взрывается! Как обойти ноль? Кстати, Невил, можешь сесть. И называй меня Гарри, и обращайся на «ты», — мальчик, смущаясь, сел. — Зелье у нас имеет показатель с минусом. Флоббер — червь — с плюсом. Что будет, если мы его добавим? — Сам у себя спросил Гарри, — Взрыв , или что — то хуже. Для этого, что бы добавить ингредиент, мы его измельчаем. И вероятность того, что показатель «проскочит» мимо нуля, хоть на сотую долю процента, очень велика. По этому, всегда четко следует читать инструкцию перед варкой, — с нажимом произнес Гарри, — И кстати, на показатель так же влияет перемешивание зелья. Кроме своей основной функции, перемешивание по часовой стрелке меняет показатель зелья, на положительный. Против часовой стрелки — на отрицательный. «Теория Де Винте» одна из малочисленных теорий. И если кто — то из вас возомнил, что он сможет придумать состав зелья, то он должен учесть, что его варево может взорваться и соответствуя другим теориям, например «Теории Обратности», концентрирующей свое внимание только на свойствах веществ. Так, что, я надеюсь, ни у кого не пришло в голову идеи придумывать свои зелья. И кстати, — сильно повышая голос, продолжил говорить Гарри, — надеюсь теперь каждому здесь понятно, какое большое уважение надо испытывать к этой науке! И изучать её — лучший способ просветлять свой мозг. Передайте это и Уизли, — Гарри усмехнулся, ученики захихикали. Снейп с удивлением, и каким — то подобием на уважение взирал на Гарри. — И я, надеюсь, вы будете теперь уважать самого лучшего мастера зельеварения в мире, который зачем — то просветляет ваши безнадежные головы! — торжественно закончил Гарри. В классе стояла тишина. А потом Невил почему — то начал хлопать. К нему медленно начали присоединяться остальные гриффиндорцы. А затем и слизеринки. Гарри и Снейп глупо смотрели на это.

— Молодец, Гарри! — выкрикнул Невил.

— Замечательный урок, — подтвердила Дафна. После её слов прозвенел звонок.

* * *

Следующий день был субботой. Весть о том, что Гарри вел зельеварение, да и притом отлично, облетела всю школу уже к утру. И поэтому, когда Гарри, выспавшийся, вышел из спальни, в гостиной его ждал сюрприз. Подарок старшекурсников. Ящик огневиски. Гарри начал возмущаться, но когда ему просто нагло пихнули ящик в спальню, и, сказав, что плюют, что ему только одиннадцать лет, Гарри примерился. И даже немного выпил. А потом еще немного. И так еще несколько раз. Старшекурсники хвалили Гарри, подливали ему еще, давали, что кушать в закуску.

Гермиона нашла Гарри только вечером. Гарри купался в озере, ныряя и выныривая. Девочка сначала испугалась, что вода холодная, но потом увидела, что вода не то, что теплая, а от нее пар шёл. У берега появился большой полукруг, метров сто в радиусе, где была теплая вода. А дальше — все покрыто ледяной коркой.

— Гарри Джеймс Поттер! — Громко крикнула Гермиона. Гарри посмотрел на неё мутным взглядом, и, предчувствуя опасность, попытался скрыться под водой. Но через какое — то время ему пришлось появиться снова, за глотком воздуха. — А ну немедленно вылезай!

— Тут, — Гарри запнулся, осмотревшись. Поднял руки, — хорошо! Заходи в мою речку!

— Ты сволочь, Поттер! — крикнула Гермиона, — Немедленно выходи!

Гарри, почему то послушался, и вышел из воды. Гермиона оценивающе оглядела его. Он был весь мокрый…. И в одежде!

— Раздеться мог хотя бы? — Уперев руки в бока, спросила Гермиона.

— Зачем? — Гарри икнул, и снова начал осматривать себя, — А, одежда! С-чеас, высушу, — Гарри начал шарить по карманам, в поисках палочки, но результаты были плохие. Палочки не было.

— Ты и палочку потерял? Идиот! — Воскликнула девочка.

— А… да найду. Акцио моя п-палочка! — Гарри вытянул руку вверх, ожидая, как искомый предмет прилетит к нему, и он поймает его.

Прошло больше минуты, прежде, чем Гарри почувствовал боль. Голос Гермионы до него не практически не доходил. А уж тем более смысл его слов. Палочка, набрав очень большую скорость, прошла руку насквозь, оставив дыру в ладони. На снег полилась кровь. Гермиона зажала рот руками, в шоке смотря на это.

Гарри лишь скривился и сжал руку в кулак, а сверху накрыл другой. Через мгновение он уже хвастался перед девочкой здоровой ладонью. Кривая походка привела мальчика к его палочке, лежащей в снегу, около дерева. И мальчик сам лег рядом с ней, упав. Тяжело поднявшись, при помощи Гермионы, он взял в руки палочку, направил себе на ногу и прошептал какое — то заклятие. На удивление в формуле он не ошибся.

— Ну и как ты это объяснишь? — Игнорируя факт, что Гарри только — что залечил рану сам себе, странным способом, спросила Гермиона.

— Что это?

— То, что ты пьян, и что ты делал! — Прокричала девочка.

— А что я делал? — Спросил Гарри, садясь в снег, — я ничо не помню, — коверкая слово «чего», произнес он.

— Рассказать?

— Да!

— Ну, слушай, герой ты наш! Для начала напился, потом напоил еще половину Слизерина. После устроил аттракцион, целуясь со всеми направо и налево! — Щеки Гермионы сильно покраснели, — И это не учитывая, что ты еще маленький для такого! Да и ладно бы только с ровесницами! И кто постарше — тоже! Даже пара семикурсницы выражали желание попробовать поцеловать Мальчика — Который — Выжил! — Обиженно бросила Гермиона, и отвернулась. Гарри тряс головой, пытаясь согнать опьянение, — Но ты принципиальный, выбирал самых красивых девушек только! А потом, когда оказалась, что одна из твоих девушек, уже с кем — то встречалась, ты устроил дуэль, превратив её в тренировку круциатуса! И кричал, как, мол, парень смеет перечить своему лорду. Темному Лорду, — Гарри ужаснулся, — потом ты ушел, и я нашла тебя здесь. И почему то в школе, в коридоре нашли какую — то бабушку! Уже с такими развлекался? — Гермиона краснела от злости и обиды по мере рассказал.

— А ты откуда знаешь, что творилось в гостиной нашей? — Гарри задал адекватный вопрос.

— Не поверишь! Тебя искала! И мне помог слизеринец. Флинт! Но порцию оскорблений от него я получила и застыдилась ужасно!

— Постой!? Я что с кем — то целовался!? — Гарри привстал из снега.

— С кем — то? С четвертью женской части Слизерина! — Крикнула Гермиона и дала Гарри пощечину.

— Сколько я выпил?

— Я — то откуда знаю? И вообще, пошли в замок!

— Сейчас, — Гарри обернулся к озеру, грустно вздохнул и взмахнул рукой. Вода покрылась коркой льда. Глаза Гермионы расширились, когда она увидела ЭТО. А Гарри немного протрезвел. Но все — таки был еще не полностью адекватным.

Господа, отзывы и отклики)))

Ночь была длинной. Сны были блеклые и «вязкие». Утро было тяжелым. Сильно болела голова. Гарри не открывая глаза, и повернувшись на бок, обхватил голову руками, пуская целительную энергию. Голова начала проходить, боль отступала, появлялась ясность.

Резко Гарри вскочил, смотря на свои руки. До него дошло, что он сейчас колдовал без палочки, абсолютно спокойной. Гарри начал вспоминать вчерашний день, но помнил только утро, и вечер, с того момента, как купался и пришла Гермиона. Гарри застонал, вспоминая разговор. Маленький пьяный дурак! Стукнув себя по голове кулаком, Гарри снова лег. Он вспомнил, как без палочки заморозил озеро и залечил себе руку. Да уж, вчера был, несомненно, яркий день.

Гарри встал с кровати и размял косточки.

Мальчик сходил в душ, оделся и вышел в гостиную. Ученики его заметили сразу. Гарри поразмыслил, задаваясь вопросом, не следили ли они за дверью, ожидая, когда он выйдет.

Все молчали и смотрели на Гарри. Даже семикурсники, со страхом взирали на одиннадцатилетнего мальчика. Гарри не мог понять, в чем дело.

— Что с вами всеми? — Спросил он, уставши от того, что его осматривают, как экспонат, словно на лбу появился второй шрам, только от Дамблдора. — Почему вы все молчите?

— Сэр, — обратился какой — то второкурсник (Гарри не знал его имени… впрочем, как и имен большинства учеников Слизерина), — извините, — снова подал голос парень.

— За что? — Спросил Гарри.

— За то, что мы молчим, — Гарри подумал, что парень шутит. Но в голосе не было намеков на шутку. Парень добавил, — сэр!

— Эм-м, — Гарри вздохнул, — хорошо, извиняю! — Вдруг он вспомнил, что ему Гермиона рассказывала, что он, кажется, круциатус вчера использовал. Всё становилось на свои места.

— Сэр, — снова обратился мальчик к Гарри, — профессор Снейп просил вам сказать, что вас ожидает директор в больничном крыле.

Гарри ничего не ответив парню, помчался в лазарет. Путь занял минут десять, директор и вправду был в больничном крыле. Сидел на стуле, и читал какой — то журнал, с видимостью полной безответственности.

Рядом с ним, на койке, спал какой — то парень. Его лицо было в царапинах, покрытых какими — то мазями. Тело видно не было, одеяло закрывало его. Гарри припоминал этого парня, он тоже учился на Слизерине, кажется на седьмом курсе.

— Господин директор, здравствуйте, — обратился Гарри. Дамблдор отвлекся, и, убирая журнал, поздоровался с Гарри. Мальчик заметил синяки под глазами у директора.

— Гарри, я хотел с тобой поговорить об одном заклятии. Бери стул, садись, — Гарри стульев больше не нашел. Пожав плечами, он превратил одну из коек в стул, правда, он получился не очень высокого качества, почему — то. Гарри сел напротив директора.

— О каком?

— Не спеши Гарри, послушай кое — что. Рассказ об одном парне, когда то учившемся в нашей школе. Хорошо?

— Хорошо, сэр.

— Более пятидесяти лет назад в школу поступил мальчик, очень умный, должен отметить, но и очень хитрый. Шляпа отправила его на твой факультет, даже не думая. Мальчик рос в приюте и ненавидел его, так же, как ты ненавидишь своих родственников, — Гарри задумался, что даже не вспоминал о них. Но он действительно их ненавидит, — Мальчик был беден, в отличие от тебя. Над его одеждой смеялись однокурсники, его унижали. Он хотел отомстить им. Отступлю, сказав, что ум у него был отличный, и учился он замечательно. Я считал, что он займет пост министра Магии. Но его желание мести загубило его жизнь. Он стал изучать темную магию. И стал её использовать. Конечно же, он делал это незаметно, а то бы его отчислили из школы, а может даже и отправили бы в тюрьму. Мальчик достигал высот и в этой науке, и тогда он полюбил видеть то, как люди испытывают боль. Он изучал крики каждого «подопытного», как ученые могут исследовать поведение кошек и собак. Но полностью на темную сторону его склонило заклятие «Круциатус». Именно оно смогло дать мальчику искреннее удовольствие, — Гарри смутился. Директор явно утрировал, — мальчик стал изучать всё что мог, что было связанно с черной магией. Даже не с темной, а именно с черной. Он сгубил свою душу. И взял себе новое имя. Волдеморт. Это он убил твоих родителей, он оставил тебе шрам на лбу. А вчера, — Дамблдор стал серьезнее, — ты использовал это заклятие на своем товарище. Я должен был уже отправить тебя в тюрьму, потому что такие заклятия — самая короткая дорога именно туда. Но я считаю, что ты Гарри, просто не думал о том, как это опасно. Да и сделал это не специально, а скорее в состоянии аффекта. И я верю, что ты сможешь сделать так, что бы этого не повторилось вновь. Но, Гарри, предупреждаю, если ты используешь это заклятье еще раз, я буду вынужден исключить тебя из школы. В этот раз я смог прикрыть этот инцидент от министерства. Больше не смогу. Но я, надеюсь, больше и не придется. Ты же не хочешь стать таким же, как тот человек, который пытает и убивает ради удовольствия, который убил твоих, Гарри, родителей! — Вот что Дамблдор делал. Давил на чувства.

— Сэр, такого больше не повторится, — заверил директора мальчик, — а что с ним сейчас? — Гарри понял, что ему не интересно самочувствие этого парня, он задал вопрос, дабы изобразить волнение.

— Я рад, что тебя это интересует. К сожалению всё очень плохо. Твоё заклятие оказалось слишком мощным. Очень сильно пострадало его тело. Кожа во многих местах лопнула, а кости потрескались. Магия вылечивает такое. Намного хуже то, что мальчик, кажется, потерял рассудок, крайне долго он находился под заклятием. Я не буду винить тебя в этом, Гарри, ты должен сам винить себя.

Гарри вспомнил о родителях Невила. Они лежали в больнице. Интересно, а этого парня подселят к ним, или в другую палату?

Потом мальчик заметил, что в углу на одной из коек, лежала какая — то женщина, очень старая, не причесанная, а местами её волосы словно выдраны из головы были.

— Сэр, а кто это? — Спросил Гарри, кивая в сторону угла. Директор немного смутился, что мальчик так быстро сменил тему разговора.

— Я не знаю, — честно ответил Дамблдор. — И никто не знает. Она пришла в сознание вчера вечером, и лишь повторяла твоё имя. Я думал, что может ты, поможешь в этом вопросе. Но видимо я ошибался. Ты точно не знаешь, кто это?

— Нет, сэр, — Гарри был удивленным, — А что если она меня увидит? Может быть, она скажет что — то еще?

— Я хотел так сделать, Гарри, но оставлял планы на завтра. Но раз ты здесь… пожалуй, её можно разбудить.

Дамблдор встал со стула и направился к последней койке. Гарри проследовал за ним. Дамблдор достал палочку, начал водить ей над женщиной. Гарри отметил, что нос этой бабушки был странной формы, словно от собаки или кошки. Морщин на лице не было, хоть кожа и была явно старой. Губы тонкие, а брови — черные и густые.

Женщина открыла глаза. Озираясь по сторонам. Она заметила Гарри.

— Гарри Поттер! Гарри Поттер! — Начала говорить она. Голос был громкий, высокий, — Спасибо тебе, мальчик! Спасибо! Спасибо! — Гарри сделал шаг назад. Женщина присела на кровати. — Спасибо что освободил! Спасибо что подарил жизнь! Спасибо тебе, мальчик!

— Мадам, — Дамблдор сам был удивлен, — постойте, вы можете ответить на некоторые вопросы?

— Да, — она неотрывно смотрела на Гарри.

— Откуда вы знаете Гарри?

— Когда он пришел в школу, я его увидела в первый раз. Иногда видела, как он ходит по коридорам, иногда следила за ним! — Дамблдор приоткрыл рот, но потом закрыл его. Он молчал. Женщина снова начала благодарить Гарри за что — то.

— Как вас зовут? — Наконец, не утерпев, спросил Дамблдор.

— Меня зовут? Зовут…. Моё имя Миссис Норрис! — Ноги Дамблдора подвели его. Он плюхнулся на соседнюю койку, — Да, именно такое имя мне дал мой хозяин, когда взял меня с улицы сюда.

— Гарри, — хрипло обратился директор, — попроси мадам Помфри срочно отправиться найти Аргуса Филча.

Шокированный мальчик пошел в кабинет медсестры. Он знал кошку Филча. В голове не укладывалось. Он превратил её в человека!

Медсестра упиралась, не хотела оставлять свой пост, но когда Гарри заверил, что той женщине Филч нужен в леченых целях, она ,сощурившись, отправилась к нему, а Гарри вернулся обратно, к последней койке, где и были Норрис и Дамблдор.

— А, раньше вы мыслили так же? — спросил директор у женщины.

— Нет, раньше я следовала инстинктам, а мыслей в голове было совсем мало. Но я понимала хозяина, он общался со мной, словно передавал мысли, образы, картинки. Я выполняла его просьбы. А сейчас… я умею говорить, думать…. Я полностью живая! И всё благодаря этому мальчику, Гарри Поттеру!

Гарри молча, стоял и смотрел на эту женщину, в бывшем являющуюся кошкой. Она объясняла свою жизнь в тот момент, когда была животным. Объясняла, как мыслила, чувствовала, почему слушалась хозяина. Мысли перетекли на директора. Мальчика удивляло, что Дамблдор, когда рассказывал рассказ, не просил мальчика сказать что — то, особо вопросов не задавал, да и как — то мнением не интересовался. Словно был уверен в собственной правоте на всю добрую сотню процентов.

В помещение влетел завхоз. Дамблдор начал издалека, рассказывая о животных, перешел к людям, а потом, связав это, сказал, кто тут лежит.

Гарри стоял и думал. Думал над своей личностью, над тем, кем он сам стал. Его больше не интересовали переживания людей, его не интересовала их боль. Но так же, его не интересовала их радость, их счастье. Он был заинтересован только в себе. Эгоист.

Вот так, Гарри проигнорировал все те нежности, которое проявили завхоз и его… кошка. Дамблдор же с умилением смотрел на эту картину. Потом Филч, наперебой со своей «спутницей жизни», начали расхваливать Гарри и благодарить его, словно устроив соревнование, кто скажет более красиво фразу со словами: «спасибо тебе».

После Дамблдор отвел Гарри из лазарета, оставив там Филча и Норрис.

— Гарри, — обратился директор, как только они вышли и закрыли дверь, — мальчик мой, — после этого Гарри немного скривило, — я хотел сообщить тебе, что сегодня будут похороны Хагрида.

— И? — Гарри хотел сказать что — то еще, но наступил на край своей мантии, и чуть не упал.

— Все ученики отправятся сегодня в Хогсмид. Если ты хочешь, можешь остаться и присутствовать на похоронах.

— Нет, спасибо, сэр, — Гарри хотел продолжить говорить, но Дамблдор перебил его.

— Почему? — Гарри начал придумывать оправдание мальчика, который был бы слишком добрый и хороший, но не пошел бы на похороны «друга». И снова же, как и позавчера, выручила Гермиона. Та, оказалась рядом, ни Гарри, ни директор её не замечали, пока она не подала голос.

— Сэр, — начала она, — здравствуйте. Гарри слишком больно будет видеть это, он мне сам говорил, — Гермиона смотрела вниз, — мы лучше побудем в замке, или, если точно нельзя, в Хогсмиде.

— Хорошо, ребята. Если что, приходите к опушке леса, с трех часов.

Директор оставил ребят.

— Что произошло?

— Не поверишь, — Гарри приподнял одну бровь. Раньше он так не умел, а сейчас сделал это интуитивно. Притом не совсем «в тему». Обычно бровь приподнимают, когда удивлены. — Та бабушка, про которую говорила ты вчера, ну, которую нашли в коридоре, оказалась кошкой Филча — Миссис Норрис. Я с ней провернул трюк, как с Макгонагл.

— Ничего себе! — воскликнула девочка.

* * *

Гарри шел по улицам деревни. Он не мог понять, знает ли их, как и замок. Некоторые места казались знакомыми, а некоторые — нет. Гарри становилось неуютно, что он чего — то не знает, внутри рождался страх. Страх чего — то нового, ппнеизвестного ранее.

Гермиона предложила Гарри зайти в какой — то паб. Место имело название: «Три Метлы». Школьников оказалось там много. Даже слишком много.

— Гарри Поттер, — обратился Квиррел. Он уже не заикался.

— Да? — отозвался мальчик.

— Через двадцать минут за этим зданием. Приготовьтесь к встрече с Темным Лордом.

–Через двадцать минут за этим зданием. Приготовьтесь к встрече с Темным Лордом. — С фанатичным блеском в глазах, произнес Квиррел.

— Как мы отправимся? — решил осведомиться Гарри.

— Порталом. Вы пользовались порталами? Мистер Поттер? — Гарри на секунду отвлекся. Его вдруг заинтересовало, как относится директор к тому, что Квиррел перестал заикаться.

— Я не знаю, сэр, — честно ответил Гарри. В голове появились сведенья о порталах, как их создавать, как скрывать от следящих чар, как использовать, — Наверное, пользовался.

— Хорошо, мистер Поттер. — Квиррел удалился.

— Гермиона, я думаю я лучше пойду один, — сказал Гарри, — ты, я думаю, знаешь политику Волдеморта в отношении нечистокровных магов. Но я решу эту проблему, как минимум для тебя, — Гарри подмигнул. Гермиона тяжело вздохнула, её глаза чуть заблестели.

— Хорошо, Гарри. Береги себя!

— Спасибо, — Гарри улыбнулся.

Ребята поболтали еще минут десять, прежде чем Гарри поднялся со стула и снял со спинки свою теплую мантию. На улице было очень холодно, хоть снега было и не много, только тот, который выпал вчера.

— Гарри, я волнуюсь за тебя, и, ты знаешь, я против твоего мнения, — Гермиона нахмурилась, — И я была бы очень сильно рада, если бы изменил в своем решении, но… — девочка посмотрела мальчику в глаза, — я с тобой, всё — равно!

— Спасибо! — Гарри чмокнул свою подругу в щеку и вышел из паба. Девочка осталась внутри.

Мальчик осмотрелся. Множество длинных перекрестных улиц, белые двух — этажные домики, с темно — серой, или бурой крышей. Практически из каждого дымохода шел темный дым. Все топили печи. Гарри посмотрел на «Три метлы». Такой же, ничем не отличающийся от других домик. Только вывеска была отличительным знаком этого заведения. Ну и шум, доносящийся изнутри, само собой.

Гарри немного подождал, найдя момент, когда никто на него не смотрел, и нырнул в узкий проход между домами. Задний двор паба можно было бы называть задним двором, если бы он на таковой, хоть немного походил. Маленькое по ширине расстояние, до другого дома. Узкий проход длиной метров десять в конце был захламлен старыми котлами, покрытыми маленькой коркой снега. Видимо хозяину заведения было их жалко, или что — то в этом духе. Само здание сзади имело маленькую дверку и грязное зашторенное окно, на уровне второго этажа.

— Вы пришли немного раньше, — Гарри начал раздражаться. Поучительная интонация, совсем не свойственная этой фразе, раздражала мальчика.

— Отправляемся сейчас! — Гаркнул мальчик. Он не мог понять причину своей злости.

— Темный лорд сказал ровно в пять часов! — Квиррел чуть дернулся.

— А я сказал сейчас! — Гарри захлестнуло множество темных чувств. Злость, ненависть, раздражение. Появилась агрессия. Мальчик почувствовал подобие свободы. Эмоциональной свободы. Когда он может выразить все свои чувства, что таятся внутри, выразить на чем — то живом. О, да, идея с «вечными рабами», как окрестил Гарри пожирателей для себя, была великолепна. При них можно было не скрывать своих чувств, но быть уверенным, что никто не скажет, ни слова, потому что боится боли и смерти.

— Поттер, не наглей! — Квиррел в разговоре потерял обращение на «Вы», — Темный лорд сказал в пять, значит, будем ждать еще шесть минут. — Гарри усмехнулся. Какой пунктуальный слуга.

— Где портал? — глупый вопрос. Портал был в руках, — какой — то шнурок.

— Поттер, только в пять!

— Портал дал. — Спокойно проговорил Гарри. Квиррел медлил, — хорошо, мы подождем еще пять минут. Только под «круциатусом», — Глаза Гарри сверкнули. Они стали намного ярче и глубже.

— Что, Поттер? — Квиррел немного испугался этого взгляда.

— Силенцио! — Профессор полез в карман за палочкой, но Гарри его опередил, торжественно, чеканя каждую букву, произнес, — Круцио!

Примерно на четвертой минуте, у Квиррела местами начала лопаться кожа, из ран сочилась кровь. Но не сильно. А по истечении пяти минут, всё тело профессора ЗОТИ было покрыто паутинкой кровавых разрывов. Губы были прокусаны на сквозь, ногти изодраны об стенку.

— Фините. Пять минут прошло, — Квиррел что — то прохрипел, лежа на земле, — урок усвоен?

–Кха… да, — Сочетая кашель кровью с голосом, ответил преподаватель, всё еще лежа. Гарри подошел к нему, поднял портал, уроненный Квиррелом.

— Летус, — Гарри даже не удосужился взять с собой лежащее на земле полуживое тело.

На свое — же удивление, Гарри оказался не в каком — то огромном замке, или хотя бы поместье. Гарри оказался на пустой улице, перед крыльцом двух — этажного дома. Сам дом представлял собой незаурядную постройку, стандартного вида.

Остальные дома на этой улице были пусты, либо жители не показывали особо своё существование.

Гарри позвонил в дверной звонок. Дверь открылась быстро, на пороге стоял домовой эльф. Ничего не сказав, существо щелкнуло пальцами, принюхалось к чему — то, и, сузив глаза, закрыло дверь. Гарри смотрел на это представление с долей удивления. Но через несколько секунд дверь открылась вновь, на пороге стоял красивый молодой человек, с немного впавшими щеками. Волосы были такие же черные, как и у Гарри, вот только не лохматились, а были уложены.

— Здравствуй Гарри, — человек улыбнулся, но улыбка вышла слишком наигранной, — не узнаешь? — Мужчина развернулся, давая себя рассмотреть. Гарри, конечно же, понял, кто стоит перед ним. Ему было непонятно ребячество Волдеморта. И его же вежливость.

Хотя по ходу дела, раскинув мозгами, Гарри понял причину. Волдеморт опасался его. Знаний мальчика было больше, чем знаний Темного Лорда.

— Здравствуй, — держа планку на «ты», начал Гарри, — Волдеморт. Не впустишь? Мне на пороге стоять?

— Конечно, заходи. И кстати, где Квиррел? — Гарри зашел внутрь, рассматривая убранство. Самый обычный дом. Почему Волдеморт поселился здесь? Хотя может это пристрастие его такое? Убивать маглов, а потом жить в их домах?! Гарри усмехнулся, слишком уж глупым было предположение, но забавным.

— Он, эм, порезался.

— Порезался? Обо что? — Волдеморт прошел в гостиную и сел в кресло. Жестом указал Гарри на соседнее кресло. Мальчик тоже сел, после чего сказал:

— О «круциатус», — Волдеморт чуть отпрянул. Гарри поразился ему, слишком эмоциональным и живым он был.

— Какой же силы было заклятие? У него кожа трескалась?

— Да.

— Невероятно! — Волдеморт чуть засмеялся, с легкостью приняв, что Гарри пытал его слугу. — И сильно?

— Ну, весь был покрыт кровью, так как по всему телу были раны.

— Поттер, ты силен! — Волдеморт поудобнее сел в кресле, — признаюсь, даже мой «круциатус» не приводит к такому эффекту. Иногда только Лестрандж удавалось поражать клетки болью на столько, что они не выдерживали.

— Клетки? — Решил осведомиться Гарри.

— Каждый организм состоит из миллиарда простейших организмов, клеток.

— Аа, — не очень поняв, но сделав вид, что все — таки понял, ответил мальчик.

— Насколько я знаю, это не первый твой «круциатус». Полукровный маг с твоего факультета потерял рассудок под этим заклятием. И дошел слух, что никого не то, что посадили, но и не выгнали из Хогвартса. Твоя работа, — утверждая, подытожил Волдеморт.

— Да. Я был немного не в себе, — Гарри ухмыльнулся, — быстро распространяются слухи.

— У меня много связей и слуг со связями.

— Кто бы сомневался.

— Будь вежливее Поттер. У меня больше опыта, — Гарри отметил, что Волдеморт сказал только про опыт. Значит и вправду, знаний у мальчика больше.

— О чем ты хотел поговорить? — Откидывая часть разговора, в котором только лирические отступления, спросил Гарри.

— О сотрудничестве, которое предлагаю я заключить с тобой, — Уверенно высказал Волдеморт.

— И какие варианты сотрудничества?

— Самый лучший — ты станешь пожирателем, — Волдеморт улыбнулся. Улыбаться он не очень умел, улыбка, была какой — то злой.

— И приму метку?

— Да, — Гарри скривился.

— Уволь, я не хочу быть рабом. Мне никакой пользы, никакой выгоды от этого.

— Понимаю. Ожидал, что ты будешь чуть более независим, чем все остальные, ожидал, что ты откажешься. Второй вариант — магический обет.

— И какова суть обета?

— Ты не идешь против меня никоим образом, ни при каких обстоятельствах.

— Ага, — фыркнул Гарри, — та же метка, только вместо «круциатуса» смерть. Спасибо, откажусь.

— Но не будет условия, что ты должен будешь выполнять любую мою прихоть! — Возмущенно воскликнул Волдеморт.

— Конечно! — Возмущенно воскликнул Гарри, вставая из кресла. Злость начала захлестывать его, — Волдеморт, ты за кого меня держишь? Я не идиот! Не помою тебе ноги, воспримешь, что я так хочу навредить тебе, и что? Конец мне! — Гарри отметил, что Волдеморт как — то побледнел, выровнявшись в кресле. Свет начал мерцать. Гарри попробовал успокоиться. Это давалось сложно.

— Хорошо, хорошо, я проверял твои способности. В принципе, ты и так уже многим помог мне, а именно возращением, у меня уже есть основания доверять тебе, хоть я этого и не делаю. Я не доверяю никому.

— Это понятно, слизеринская логика. Но, никакие формы рабства, даже самые косвенные, я не приму. Можешь умирать обратно, я не буду подчиняться тебе. Я буду только сотрудничать, если мне это выгодно. И только попробуй повернуться против меня! — Гарри заметил, что теперь хоть он и не злился, всплеск магии все равно был. Мальчик почувствовал мощь, которая таится в нем. Почувствовал её и Волдеморт. И даже увидел.

За спиной мальчика все темнело, лампочки не справлялись, они не могли разогнать тьму. В центре этой тьмы, чуть позади и чуть выше Гарри был эпицентр этого.

Магия Поттера показывала себя, показывала кто сильнее, кто хозяин положения. Магический шлейф, который образовывался, только если магия волшебника приобретала разумность. Крайне редкое явление, приписанное волшебникам трем — четырем. Разумная магия. Магия, которая способна защитить сама, если волшебник уже беспомощен, магия, которая может советовать, что и как делать. Волдеморт не знал, что было более удивительное, сам факт наличия у Поттера стольких сил, или же то, что они были абсолютной тьмой.

Кое — что странное в этой силе не заметили ни Гарри, который не заметил вообще ничего, ни Волдеморт, который был слишком удивлен, и даже чуть напуган, хоть и не подавал виду. В эпицентре на секунду промелькнуло лицо, посмотрев на Волдеморта, с раздражением, и на Гарри, с улыбкой — ухмылкой.

— Хорошо, Поттер! — опомнившись, сказал Волдеморт, — Мы будем простыми сотрудниками. Ты помогаешь мне, я тебе.

— Быстро ты сдался, — Гарри усмехнулся. Что — то придавало ему уверенности. Радость, что Волдеморт слушает его, переполняла мальчика, — я думал, будешь дольше кривляться.

— Поттер, угомонись, высказывай уважение.

— Хорошо. Но, в общем, мы заключили союз, верно?

— Да, и ты, надеюсь, понимаешь, что будет, если предашь меня.

— Аналогично, — Гарри усмехнулся. Он все больше и больше чувствовал себя хозяином положения.

На секунду кольнуло шрам на лбу. Гарри не ожидал такого, дернулся. Шрам начинал побаливать. Мальчик начал игнорировать боль. Волдеморт заметил, что с Поттером что — то, но не зациклил внимание.

— Та девочка, хоть и грязнокровая, но со мной. Если тронешь её, буду считать, что тронул меня, предал, — Гарри решил поставить все точки над «и».

— Хорошо, Поттер. Но, пожалуйста, не собирай вокруг себя свору грязнокровок. У тебя есть вопросы ко мне?

— Да. Я хочу узнать про твои мотивы, когда убивал моих родителей, — с холодом и безразличием сказал Гарри. Он почему — то не злился на Волдеморта. Может даже потому, что они родственники, хоть и кое — какие.

— Эх, не буду уподобляться марозматику, говоря загадками и оставляя тебе всё на собственное исследование, — Гарри усмехнулся, Волдеморт крайне точно описал принцип общения с Дамблдором, — одна сумасшедшая женщина сделала реальное пророчество. Суть его в том, что либо я тебя, либо ты меня. Точнее, как я понимаю теперь, оно не реальное, а вот Дамблдор подкинул информацию мне так, что я поверил в него.

— И решил заранее избавиться от проблемы?

— Представь моё удивление, когда «Авада» отразилась от тебя и попала в меня.

— Значит оно реальное?

— Нет. — Волдеморт глубоко вздохнул, — я думаю это связанно с тем, кем ты приходишься мне, и какая в тебе сила. Крайне интересный феномен. Хотя есть теория, что твоя мать быстро провела какой — то ритуал, который спас тебя от смерти.

— Хорошо. Учту. Как организованна твоя система?

— Система?

— Пожиратели.

— Аа. Все — слуги. Метка позволяет практически полностью контролировать всех. Но, некоторые, вроде Лестранджей, настолько преданны, что метка для них — счастье. Но проблема метки в том, что её можно поставить только добровольно. А потом, уже желания не учитываются, метка остается.

— Я немного не об этом спрашивал. Больше силами интересовался.

— Около двадцати человек сейчас активны, еще около тридцати в Азкабане. Сотня подрастающих пожирателей, практически все слизеринцы.

— Подожди, — Гарри перешел на предыдущую тему, — то есть смерть моих родителей так же и вина Дамблдора?

— Долго думал. Да! — Гарри немного побледнел. «Старый ублюдок»!

— Я убью его. — Тихо, но четко сказал Гарри.

— Да, стоит, я буду крайне рад, — Волдеморт усмехнулся. Идея Гарри ему понравилась.

— Я не шучу! Не сейчас, конечно, но в скором времени, — Кулаки мальчика были сжаты, костяшки бледнели. Он пытался успокоиться, — Как поставить метку? — вдруг спросил он.

— Это могу только я. Это, кхм, «личное» заклятие. А вот в воздух кинуть её может каждый.

— В воздух?

— Это был знак, что там были мои люди. Заклятие — «морсморде», если тебе интересно.

— Ясненько, — Гарри дальше не интересовался меткой, — какие у тебя планы, сейчас?

— Что нибудь покушать, — Волдеморт засмеялся, — камень помог мне полностью вернуть и тело, и чувства, и разум.

— Нет, я о более глобальном.

— Набирать силы. И, потом, вернуть себе слуг, которые сидят в Азкабане. Это будет пунктом номер один.

— А о камне? Я, считай, подарил тебе такой артефакт.… Я хочу хотя бы компенсацию, — Гарри внимательно смотрел на Волдеморта, тот молча, смотрел на него.

— Хорошо. Будет тебе компенсация.

* * *

Прошло еще около часу. Гарри узнал много нового, о том, как устроена армия Волдеморта, о метке, о том, как воскрес сам Волдеморт, о том, какие у того есть планы. За весь разговор, Волдеморт иногда наглел, а Гарри начинал злиться. Пару раз чуть ли до дуэли не дошло, но маги вовремя успокаивались. Первым успокаивался Волдеморт, что удивляло Гарри.

Обратно, попрощавшись со своим союзником, Гарри отправился порталом. И оказался точно там же, за пабом «Три метлы». Первое что бросилось в глаза — лужа крови. Гарри вспомнил о Квирреле. Гарри заметил и кровавые следы, они вели наружу. Мальчик, осматриваясь по сторонам, вынырнул из прохода, на улицу. Следы вели дальше, в сторону Хогвартса.

На улице, стоит отметить, было уже темно, большая часть учеников отправилась в замок.

Гарри шел по следам крови, появилась мысль, что Квиррела могли увидеть. Да что там могли. Точно нашли! Крови было много.

На пути к Хогвартсу стояла толпа, в которой быстро нашел и самого директора. А директор увидел мальчика.

— Гарри! — Крикнул он, — Иди сюда! — мальчик подошел к ним.

— Мистер Поттер, — сразу начал Снейп, без церемоний, — на нем ВАШ магический отпечаток. Это вы его убили? — В этот же момент несколько учителей, в том числе и сам Снейп достали палочки, наставив их на мальчика. Гарри не знал что делать. Атаковать? Нельзя, мальчик еще точно не решил планы действий, дабы начинать войну. Оправдаться? Как?

— Да.

— Мистер Поттер, вы понимаете, что говорите? — Гарри посмотрел на труп. Видимо Квиррел умер от потери крови.

— Да. Я защищал Философский камень. — Учителя ахнули. Гарри придумывал что будет говорить.

— Как? Убийством преподавателя?

— Ваш преподаватель был сторонником Волдеморта! — Пару человек, а именно мадам Спраут и какая — то еще учительница, в больших толстых очках, больше походившая на стрекозу, ахнули.

— И вообще откуда вам известно о камне? — Спросила Макгонагл.

— Давайте, я расскажу, откуда, да как, а вы оцените, — сказала Гарри. Дамблдор дал согласие, — профессор Дамблдор мне рассказал о камне, когда я согласился с ним сотрудничать, и попросил помощи, в защите, — Дамблдор кивнул. Гарри удивился, ведь он стер ему память, а Альбус кивает, стоит, словно все правда. — Через две недели я придумал, как защитить камень. Нужно было идти по намеченному плану профессора Дамблдора, но так что бы этого он не знал.

— Гарри говорит правду, — перебил Альбус, — он узнал всё, что нужно, и наложил на меня заклятие «обливэйт». Но он не знал, что таковое не действует на меня, благодаря парочке ритуалов, проведенных в молодости, — Гарри удивился. Старый интригант. Мальчик начал догадываться, что и тогда, это был план директора, и только из — за этого, директор так быстро и открыто всё рассказал Гарри.

— Той ночью, когда убили Хагрида, я понял, что это был Квиррел, что это он убегает, — Гарри отметил, что Снейп удивленно разглядывает мальчика, — я узнал его голос, он с кем — то говорил. Но почему — то не заикался. Оставив на время этот вопрос, я даже подзабыл. Но сегодня, получил послание, где было предложено встретиться с ним.

— И ты пошел? — Риторический вопрос от Дамблдора, — это было глупо! Надо было оповестить учителей, Гарри, — с упреком. Сами же учителя, уже не так уверенно держали палочки направленные на Гарри.

— Квиррел, решив, что раз я учусь на слизерине, буду помогать им, предложил мне отправиться за камнем. Сначала я сделал вид, что согласен, и когда он повернулся ко мне спиной, атаковал его.

— Ты снова использовал «круциатус»? — Дамблдор.

— «Сектуемпра», — назвал первое пришедшее в голову заклятие, которое могло привести к подобному эффекту Гарри. Брови Снейпа взлетели вверх.

— Я не знаю, где Поттер узнал об этом заклятии, — вмешался зельевар, — это моё изобретение, но оно может дать такой результат.

— Хорошо, Северус, спасибо за уточнение, — Снейп скривился, ему что — то не понравилось в тоне Дамблдора.

— И я…. Потерял сознание, почему — то, а еще болел шрам, — придумал оправдание, хоть и глупое, но оправдание, где Гарри был около часу, и почему не добил, или не побежал сразу к учителям.

— Хорошо, Гарри, — тяжело произнес Дамблдор, над чем — то задумавшись, — можешь идти.

* * *

История о смерти Квиррила не смогла удержаться в стенах замка, вскоре об этом стало известно в газетах. Пошло — поехало, узнали и о Хагриде в прессе. Школа подверглась проверкам, прибывал даже сам министр Корнелиус Фадж, пообещавший, что министерство для школы выделит и охрану и преподавателя. Началась суматоха. Школа осталась без преподавателя до рождества. Никто не хотел идти работать в Хогвартс. Министру снова пришлось прибыть в замок, для разговора с Альбусом Дамблдором. Суть стала в том, что Дамблдор сам найдет преподавателя. Гермиона с каждым днем становилась всё печальнее и печальнее. Для неё слишком тяжелыми стали её внутренние противоречья. Она стала нервной, очень раздражительной. Ей было тяжело рядом с Гарри. И тяжело без него. И она не могла предать его, хоть, крайне боялась того, во что он ввязался и кем стал.

Сам же Гарри устал спорить с девочкой и что — то объяснять ей. Она была идеалисткой, но она была влюблена в Гарри Поттера. Мальчик раздражался её поведением, и чаще проводил время со своими однокурсницами, чем с ней.

Слизеринки явно показывали, что к Гарри относятся с авторитетом, да и остальные слизеринцы, с других курсов тоже. Дела шли в принципе хорошо.

Волдеморт о себе знать не давал, но Гарри предположил, что тот, наверное, злится, что Квиррел погиб. А может и не злится, к своим слугам Волдеморт ни капли уважения не испытывал.

Наступили рождественские каникулы. Большая часть учеников разъехались по домам. В школе остались лишь несколько студентов, учителя, да призраки. Гермиона тоже уехала, а слизеринская гостиная опустела и вовсе.

Гарри получил три приглашения провести каникулы у кого — то: Гермиона пригласила к себе, но Гарри отказался, сказал, что девочка должна побыть какое — то время, обдумать. Сама девочка спорить не стала, хоть и осталась недовольной. Вторым приглашением стало приглашение семьи Дейвис. Отец Трейси приглашал маленького Поттера в гости, что немного удивило Гарри. Он вежливо отказал. Третье приглашение пришло от Люциуса Малфоя. Гарри тоже отказал.

На каникулах Гарри занялся поисками Подземелий Слизерина, либо Тайной комнаты. Ни одно из этого не оправдало себя, хоть Гарри чуть ли ни у каждой стенки на змеином произносил: «откройся», и все подобное.

На рождество Гарри получил множество подарков, в основном от девочек, и не важно, что они ровесницы, или на семь лет старше. От Гермионы Гарри получил какую — то книгу. Мальчик эту книгу определил как «тупую» и кинул в кучу прочих ненужных вещей, которая образовалась в углу его комнаты. Гермионе Гарри выслал тоже книгу, только с темными щитовыми заклятьями, дабы доказать, что темная магия и защищает.

Самым интересным и значимым подарком стала мантия — невидимка. Гарри прочитал записку, и определил эту мантию, как подарок директора.

От Волдеморта подарка и ждать не стоило. Гарри тоже ничего не послал ему.

* * *

Рождественские каникулы подошли к своему концу. Паровоз с учениками приехал в последний день. В школу вернулось чуть меньше детей. Некоторые обеспокоенные родители оставили своих чад дома. Ученики, оживленные встречей рассказывали друг — другу все чуть ли не крича.

Гарри слышал множество историй, в том числе и о том, как лягушка Невила прыгнула в суп и сварилась там, как какой — то маленький мальчик на перроне, провожая своего брата, случайно уехал в Хогвартс, и его теперь повезут домой. Гарри слышал о том, как убежала крыса у Уизли, о том, как отец Малфоя пытался вернуть своего ребенка в школу, и о том, как какая — то гриффиндорка, учащаяся седьмого курса вышла замуж.

На пиру Дамблдор представил нового учителя: Ремус Люпин.

Извините, ценители размера, глава мальнькая, но никак иначе нельзя.

* * *

— Люциус, друг мой! — Воскликнул полноватый кучерявый мужчина, обнимая высокого блондина, — Давненько не захаживал! Как твои дела?

— Всё потихоньку, Корнелиус, — холодно произнес Малфой, высвободившись из неприятных аристократу объятий.

Причина столь радужного общения министра Магии с представителем семейства Малфоев была до ужаса проста: деньги. Люциус Малфой просто заваливал ими министра. Тот, в свою очередь, обеспечивал Малфою нужные прикрытия, или выполнял его маленькие просьбы. Узнай общественность, что именно делает министр, по наставлению Малфоя, кресло занимал бы уже совсем другой человек. А узнай премьер — министр, хоть и будь он маглом, он разнесет министерство магии по кумушку.

— Как Драко? — C явно наигранным волнением спросил министр. Люциус тем временем отвернулся от него и начал рассматривать различные сувениры, занимающие целую стенку в кабинете министра. На противоположной же стене были фотографии, довольно личного характера. Кабинет словно намекал не безответственность министра.

— Плохо. До сих пор злится на Дамблдора и Поттера, — Малфой вынул из ножен меч, рассматривая его, словно разбирался в мечах.

— Это решаемо, Люциус, — Малфой — старший повернулся к министру, вставив меч обратно в ножны. Все эти действия Люциус делал настолько медленно, что министр по долгу ждал ответа от собеседника, постоянно переминался с ноги на ногу, и что — то крутил в руках. Этим чем — то, как рассмотрел Люциус, оказалась перьевая ручка.

— И какие же методы решения? — Министр полез в стол за какими — то бумагами. Он старался достать их быстрее, чуть ли не выкидывая из ящика остальные.

— Ты же попечитель Хогвартса? — Риторический вопрос, — тебе стоит только поставить одну подпись.

— Случаем не по делу «круциатуса» Поттера? — Министр заулыбался, потер руки, положив на стол нужные бумаги.

— Именно по нему, Люциус! Именно по нему!

— Я тоже здесь по нему, — Министр заулыбался еще шире.

— Вот и славненько, дык, пацан попался, а своего и вернуть сможешь!

— Корнелиус, стоит убрать эти бумаги, — Министр дрогнул, и сменился в лице.

— Почему?

— Не стоит, друг мой, общественность не так поймет нас. Слишком много мальчишка сделал, в своем бессознательном возрасте. Представь, что будет, если узнается, что Мальчика — который — выжил, выгонят из школы? Начнется хаос, а виноватым сделают кого? Министра! И всем будет плевать на причины, — закончил говорить Малфой — старший.

— Ты хорошо мыслишь, но почему так? — Министр выглядел крайне удивленным. Раньше Люциус не упустил бы шанса навредить Поттеру, что и пытался сделать с первого же дня, как мальчик пошел в школу, и утвердить позиции себя, и своего сына.

— Я изменился. И есть на то причины, — сказал Малфой, рефлекторно почесав левую руку. Руку чуть жгло, совсем недавно его вызывал Темный Лорд, отправляя на встречу с министром.

Возвращение Волдеморта стало ударом для Малфоев. Совершенно неожиданное, совершенно не по планам. Люциус когда увидел, что метка снова активировалась, чуть не потерял сознание. В этот же вечер он очень сильно напился, браня Темного Лорда всеми возможными ругательствами. Нарцисса Малфой прибывала в шоковом состоянии. Напиваться она не стала, но каким — то образом расслаблялась. Своего сына, чуть позже, Люциус начал готовить к возможной встречи с Волдемортом. Встреча так и не состоялась, мальчик сидит дома и безвылазно учится магии, по программе, которую составил Люциус.

На второй недели метка начала жечь. Тогда лорд Малфой встретился с Лордом Волдемортом. Встреча была на удивление приятной. Волдеморт стал чуточку гуманнее, не наказывая своих слуг направо и налево. Люциус был крайне поражен. Эта чуточка пододвигает Волдеморта от отметки «тиран» к справедливости.

А сегодня Волдеморт решил через Люциуса разобраться с министром.

— Чем же вызваны такие изменения? — Малфой молчал. Он снова достал из ножен меч, снова принялся рассматривать его.

— Возможно тем, что я больше не свободный человек, — наконец сказал он.

— Почему не свободный? Люциус? Ни у кого к тебе никаких нареканий или обвинений! — Министр говорил очень быстро.

— Ты — жалкий! — Выкрикнул Люциус. Ему давно хотелось высказать этому придурку всё, что он о нём думает. Но возможности, увы, не было.

— Что ты говоришь? Люциус? Тебе плохо? — Фадж был удивлен.

— Да, мне плохо! Мне просто до тошноты противно видеть твоё лицо, — Малфой ухмыльнулся и добавил, вкладывая весь сарказм, который только мог, — Друг мой!

— Люциус!

— Корнелиус! — Передразнивая министра, Малфой провел лезвием по своей руке. На ладони образовался тонкий порез. Лезвие было острым, — Ты — никто! Ты ни на что не способен! Ты министр, и то пресмыкаешься передо мной. Почему? Потому что я богаче всего министерства? Или потому, что даже моему слову, слову Пожирателя Смерти верят больше, чем твоим крикам?

— Почему ты всё это говоришь? — Тихо и грустно спросил министр, — Почему именно сейчас?

— Он вернулся, — Малфой занес меч за спину: взмах, — И передавал тебе привет! — Удар.

Лезвие прошлось своим концом по шее министра. Голову, конечно же, как в кино не снесло, но удар был смертельным. Горло разрубило, потекла кровь. Министр хватался руками за рану, медленно оседая на пол, и что — то хрипя. Люциус получил четкий приказ от Волдеморта: убить министра, но метку не ставить, так как о своём возращении, Темный Лорд раструбить не хотел.

Палочку Малфой решил не использовать лишь по одной причине, что бы при проверке, на ней ничего не осталось.

Чего добивался Волдеморт своими действиями, Люциусу было непонятно. Корнелиус Фадж был идеальным для них министром. Он бы сам не верил в возвращение Волдеморта, пока не уткнулся бы в его грудь своим носом. А управлять министром и того — было проще.

Само убийство министра было практически невозможно, без открытого нападения, и отсечения путей побега. Произнеси Люциус в этом кабинете любое, даже самое мало — опасное для министра заклятие, через десять секунд тут уже буду авроры, и даже если убийца успеет скрыться, его магический след будет тут. Люциус подошел к решению проще. Магический мир забыл о легкости некоторых вещей, примени чуть более магловский подход.

Возникла другая проблема. Как убраться незамеченным. Но и у этой проблемы решение было крайне простое. Министр обладал личной неприкосновенностью, камин в его кабинете был защищен от сбора информации, но только в том случае, если порох попадал в камин из рук Корнелиуса Фаджа. Кинуть порох в камин руками покойника оказалось трудно, но Люциус, кривя лицом, перепачкавшись кровью, всё — таки добился своего.

Он ушел незамеченным.

* * *

Через три недели, в начале февраля, Люциус Малфой понял, зачем Волдеморт устранил министра.

Люциус Абрахам Малфой, как представитель самого влиятельно семейства Англии, автоматически выдвигался кандидатом на пост Министра. К сожалению, кроме него, было много желающих.

Большую часть Люциус смог «откосить» подкупами. Еще двух человек угрозами. Один оказался в Святом Мунго. Трое кандидатов «слились» буквально сразу, по личным причинам. Осталось четверо.

Первую, крайне противную женщину, Долорис Амбридж, Люциус, на свое же удивление, смог отговорить от идеи должности, просто разговором. Женщина приняла его доводы, и чуть ли не согласилась прямо сейчас идти и получать метку, оценив положение вещей. Само — собой, всю информацию она получила, только дав Обет.

Второго кандидата, Амоса Дигори, Люциус «пробить» не мог. Мужчина был крайне упорен, не взятки, ни угрозы. Так же он был всегда внимателен и предусмотрителен. Но, Люциусу повезло. Амос сильно заболел, и снял свою кандидатуру.

Третий, и последний кандидат был Альбусом Дамблдором. Директор рвал и метал, пытаясь не допустить Малфоя к власти. Но, Люциус нашел слабое место, он вспомнил два случая убийства на территории замка.

Девятнадцатого февраля Люциус Абрахам Малфой был назначен министром Магии.

— Мистер Лонгботтон, немедленно отойдите от котла! — скомандовал Снейп, подлетая к котлу Невила. Его зелье должно было вот — вот взорваться. Хотя нет, не зелье, просто залитая вода. — Эванеско! Эванеско! ЭВАНЕСКО! — Заклятие не помогало, — Всем быстро из класса, без паники! — Дети рванули в проход, а Снейп начал посылать на котел различные заклятия, пытаясь добиться хоть чего — нибудь. Вскоре и он выбежал из кабинета, сильно хлопнув дверью. Буквально через несколько секунд раздался взрыв, а по стенам пошли вибрации.

— Извините, сэр, — Пискнул Лонгоботтон.

— Пять баллов с Гриффиндора! — Снейп выглядел крайне удивленным, — Мистер Лонгботтон, объясните, пожалуйста, как вы смогли превратить простую воду чуть ли не в ядерную бомбу?

— Я не знаю, сэр, — Немного запнувшись, ответил Невил. Его вид был жалок.

— Я, кажется, понял, в чем причина ваших неудач, — Снейп открыл дверь в класс.

Зрелище было ужасное. Всё, что можно было уничтожить — было уничтожено, в том числе и имущество учащихся. О различных ингредиентах, стоящих по бокам на ровненьких полочках — говорить не стоило. Их просто не было. Стенки помещения были черными, на них остались непонятные синие разводы.

— Вы заряжаете вещество магией! — Снейп был крайне удивлен. — У вас было такое, что вы немагические вещества превращали в магические? Хотя, что я спрашиваю? Это на каждом уроке у меня происходило под носом, а я списывал всё на вашу поразительную неуклюжесть. В семь часов отработка. — Невил нервно взглотнул. Легко отделался. Очень легко.

Гарри задумался. Лонгботтон обладал особым талантом. Невероятным талантом, о котором, наверное, мечтал каждые зельевар мира. А значит, нужно найти способ использовать его.

— Гарри, привет, — к Поттеру подошла Гермиона, — как твои дела? — Спросила она, после того, как Снейп освободил детей от урока и отправился восстанавливать класс.

— Привет. Да всё так же, — ответил мальчик, — ты как? Ничего тебе не говорили? — спросил он. Дело обстояло так, что уже давно большая часть школы шепталась о дружбе слизеринца Гарри Поттера и гриффиндорки Гермионы Грейнджер. Однокурсницы девочки и вовсе объявили ей бойкот. Гарри подумал, что не сделай они это по причине дружбы с ним, нашли бы другую причину. Гермиона была белой вороной на Гриффиндоре. А вчера произошел инцидент, когда две девочки с Гриффиндора начали дразнить Гермиону, что, мол, та зубрила и предательница. Гермиона сама смогла постоять за себя, девочки оказались засыпаны прыщами. Гермионе было стыдно. Гарри сидел потом с ней, на крыше Астрономической Башни и успокаивал её, смотря на полную луну. Вчерашний разговор, кажется, сломил девочку полностью, заставляя перестать заниматься самокопанием.

— Нет. Молчат. Хорошо, что хотя бы не дразнят.

— Ну, если что, дай знать, я за тебя вступлюсь, — Гермиона улыбнулась и взяла мальчика за руку.

— Пошли, у нас ЗОТИ скоро будет, а ты, защитник мой родной, даже и не подумал вчера сделать домашнее задание! — Переходя из радости в упрек, сказала девочка, но всё, же она улыбалась.

Слизеринцы давно привыкли к тому, что Гермиона Грейнджер появлялась в их гостиной, с целью проследовать в комнату Поттера. Гарри перестал прятать её под заклятиями, перестав, о чем — либо переживать. Обоснованных нарушений всё — равно не имелось.

Домашнее задание в теоретической части было небольшим, но достаточно нудным, как и весь первый курс ЗОТИ. Изучение способов защититься от простейших существ, да пара заклятий, вроде «чар щекотки». Гарри справился быстро, буквально за десять минут. На практике же, он мог переплюнуть Люпина.

Сам педагог ему нравился, если не учитывать несколько странностей. А именно, неоправданно — хорошее отношение к Гарри, а так же, несколько обостренных чувств. Гарри заметил, что у Ремуса Люпина отличное чутьё, зрение, которое недоступно простому человеку и реакция, которой позавидует любой профессиональный ловец.

Оставшееся время до урока ЗОТИ Гарри провел в разговоре с Гермионой. На урок они тоже пошли вместе, после того, как Гарри немного прибрался в своей комнате. «Творческий беспорядок» был устранен минут за пятнадцать, несмотря на все познания Гарри в области магии.

— Урок начался, всем молчать, — раздался сухой голос Снейпа. Ученики дрогнули. Снейп, не дожидаясь расспросов, сказал, — Профессор Люпин плохо чувствует себя, я проведу ваше занятие.

— Что с ним? — Спросил кто — то.

— Пять баллов с Гриффиндора. Я уже сказал, что Люпин себя плохо чувствует. Еще вопросы есть? — Снейп натянуто ухмыльнулся. Гарри заметил, что его что — то мучает, какие — то размышления.

Класс замер, даже слизеринцы боялись нарушить идеальную тишину. Было слышно, как по классу летает муха, неожиданно проснувшаяся в середине зимы. Снейп взмахнул палочкой, на доске появилась тема урока. Оборотни.

Глаза Гермионы расширились. Гарри не понимал её волнения.

— Сэр, извините, — Не дожидаясь того момента, как Снейп разрешит что — то сказать, влезла Гермиона, — Оборотней проходят только на третьем курсе!

— Десять баллов с Гриффиндора. Я не профессор Люпин. Я веду урок, и я решаю, что будем проходить сегодня…

* * *

— Вот сволочь! — в негодовании воскликнул Гарри, — так вопросы задавал, словно ученики каждый день в стае оборотней живут!

— Да, это было крайне… странно, — задумчиво высказалась Гермиона. Она поняла, что Снейп на что — то намекал. А Гарри только что высказал достаточно интересную мысль. Но нужны были подтверждения, а просто так гадать — глупо.

— Да еще и баллы снимал, словно ураган прошелся. Двадцать баллов со СЛИЗЕРИНА, Поттер! Вы обязаны знать, какую форму примет боггарт оборотня! СО СЛИЗЕРИНА, Гермиона, СО СЛИЗЕРИНА! Где это видано, что бы Снейп снимал баллы со Слизерина?

— Я не знаю, Гарри, — Мальчик обратил внимание, что девочка была слишком отвлеченной.

— Гарри, я пойду… У меня Травология, — Гермиона улыбнулась. Гарри попытался вспомнить своё расписание. Кажется, история магии.

— Давай, я тоже побежал, — Гарри отдал Гермионину сумку ей же, и двинулся направо. Гермиона пошла дальше.

* * *

— Смотри куда идешь! — Раздраженно выкрикнула девочка, в которую Гарри только — что случайно врезался, начав копаться в сумке. Он не мог найти пергамент с домашним заданием по истории.

— Сама смотри куда идешь! — С равным раздражением прошипел Гарри.

— Тупые первогодки! — Воскликнула девочка. Шел мальчик по коридору. Копался в сумке. Шла девочка по коридору. Капалась в сумке. Они врезались друг в друга. Упали.

— Сама тупая! — Гарри чертыхнулся. Его раздирало желание послать в девочку «круциатус». Довольно странную девочку, стоит отметить. Лицо её было такое, словно если собрать лица всех остальных девочек в замке и собрать их в одно. Телосложение — самое обычное. Средний рост, небольшая грудь, чуть выпирающая попа. А вот волосами девочка отличилась ото всех. Они были фиолетовые. Гарри подумал, что девочка немного «того».

— Да кто ты такой, что бы упрекать меня! — Воскликнула девочка, изучая лицо Гарри. Да, только одна деталь могла выдать его, но эта деталь была скрыта челкой.

— Твой будущий ночной кошмар! — Поднимая сумку, сказал Гарри.

— Какой самонадеянный. Слизеринец поганый.

— Закрой рот! — Гарри сильно разозлился.

— Сволочь! — Выкрикнула девочка, уходя. Гарри посмотрел ей вслед. Злость начала проходить. Он пожал плечами и двинулся дальше.

* * *

«Доброе время суток, Гарри Поттер. Можешь поздравить меня, я практически восстановил свои силы. Пишу тебе по причине того, что нужна твоя помощь.

У тебя есть полтора года, что бы создать внутри замка полностью боеспособные отряд, лояльный по отношению ко мне. Советую не брать больше человек пяти — шести. Через год узнаешь дальнейшие инструкции.»

Гарри скомкал маленький листик бумаги, и, он вспыхнул. Волдеморт бы постеснялся бы хоть так прямо говорить, что, мол, вот — приказ. Замаскировал бы, более вежливо попросил. Но, ладно. Гарри сам уже как месяц думал над этой идеей. Будет не плохо, иметь при себе действительно толковых людей. Но вот кого?

Если брать старших учеников? Они сразу же обменяют самого Поттера на Волдеморта и с радостью примут метку. Если брать кого — то младше, то и учить их будет сущий кошмар. Но зато преданные будут.

Значит надо брать всё — таки тех, кто младше, а потом…

«А что потом?» — задался вопросом Гарри. Что потом? Дальше вести это «партнерство» с Волдемортом? Или может более, служить ему? Нет, нужно его убить, сместить, уничтожить. Занять его место. А дальше? Властвовать? Или вывернуться на стороне света? Скорее, первое.

Гарри задумался. А почему не сместить Волдеморта сейчас? И начать открытую войну, воспользоваться неожиданностью и «разбомбить» всех в кратчайшие сроки. Нет. Волдеморт как — то выжил, значит нужно узнать как. Дамблдор оказался умнее, чем предполагал Гарри. Победить можно только в отрытую. Какие задачи? Разгадать вопрос бессмертия Волдеморта, захватить власть его руками, а потом уже в открытой борьбе сразиться против него. А пойдут ли пожиратели за ним? А спросит ли их вообще кто?

В первую очередь Гарри решил разгадать загадку «метки».

* * *

Весна вступила в свои законные права. Солнце начало чуть — чуть греть, но всё — таки не достаточно, для того, что бы снег начал таять. Ученики стали чаще выходить на улицу, радуясь солнечной погоде, заменившей постоянно — серое небо.

Гарри «разобрал» заклятие «морсморде» по трем разным формулам. Ни одна из них не давала точного результата, но всё три указывали на что — то одно, не отмеченное точными, или хотя бы примерными значениями. Это «что — то» и было основой заклятия. Но Гарри всё — равно активно пытался разобраться в «заклятии» метки.

Сами знания в плане составления заклятий Гарри почерпнул уже привычным методом. Нашел в своей же голове.

Свой отряд создать оказалось проще, чем думал Гарри. Но единую группу в несколько человек, он решил не создавать.

Первой ученицей, которая с горем — напополам согласилась изучать боевую магию, под руководством Гарри, стала Гермиона. Но, она и была самой «успешной». За короткий срок Гарри натаскал её так, что она могла в честной дуэли победить пятикурсника, зациклившегося на ЗОТИ. Гарри учил девочку не только заклятиям, но и самой тактике боя.

Вторым «отделением» стали Дафна и Трейси. Девочки приняли информацию о том, что они теперь личный отряд Гарри с радостью, что удивило самого Гарри. Но оказалось всё проще. Отец Трейси извести свою дочь о том, что Волдеморт вернулся в тот же день, как Волдеморт и вернулся. Гарри вспомнил, что девочка тогда была грустной. Дети боялись попасть на служение к тирану. Гарри оказался их спасительной соломинкой в этой войне. Вроде и «за Волдеморта», но не его слуги.

Их Гарри натаскивал таким образом, что бы девочки сражались только в команде. По одной они были практически бессильны против нормального врага. Но вместе они могли очень многое, намного большее, чем двое любых других волшебников. Девочки, словно стали продолжением друг друга в бою.

Третьим «отделением» стали Пэнси и Милисента. Эти девочки были неспособны на атаку. Гарри долго чесал свою макушку, пытаясь понять, почему. Но мыслей не приходило. За то, девочки замечательно ориентировались в различных маскирующих и защитных заклятиях. И немного в трансфигурации.

Четвертой частью этого отряда стала Блэйз Забини. Гарри совсем немного натаскал её по боевой магии, что бы та могла немного защитить себя хотя бы. Гарри начал вбивать в голову девочки тактику и зельеварение. Не считая Гермионы, которую, Гарри держал ото всех остальных девочек в тайне, Блэйз была мозгом всей компании, исключая и самого Гарри, естественно.

Но Гермиону Гарри тренировал усерднее всего. Он поставил себе задачу сделать из Гермионы самого сильного бойца из всех. У нее была особая роль.

* * *

— Элфалло. Двойное «л» в конце, — поправил Гарри. Гермиона взмахнула палочкой и снова попробовала выполнить заклятие. Из палочки вырвался блеклый луч, рассеявшийся, так и не долетев до манекена.

Гарри заставлял девочку забывать о движении палочкой, сославшись на то, что они только отвлекают. Простого взмаха достаточно, что бы создать импульс магии, но тогда обязательна вербальная формула.

При создании невербальных заклятий же, обязательным является правильное движение палочкой.

— Мне не хватает сил! — Попробовав еще раз, сказала Гермиона, — Магия рассеивается! Можно я буду нормально двигать палочкой, а не только махать? — Гарри глубоко вздохнул.

— Нет. Представь, что магия это мышца. Когда ты нагружаешь её немного больше, мышца развивается. Когда ты и формулу произносишь и выполняешь правильное движение — магия внутри тебя не напрягается, не развивается.

— То есть, со временем я смогу колдовать без палочки, как и ты? — Гермиона попробовала еще раз выпустить заклятие временного помешательства, но луч снова растворился в воздухе.

— Ну, я могу и круче, — Гарри ухмыльнулся, — давай, занимайся. Я пока что за едой схожу, а то мы пропустили ужин.

— А эта комната не может создать нам еды?

— Еду вообще в принципе создать нельзя, — Гарри хлопнул в ладоши, появился стол и пустые тарелки на нем, — Я один во всем мире такой уникальный, для которого нет ограничений. Но сил отнимает, словно вот — вот сквибом стану.

Гарри развернулся, что бы направиться к выходу и обомлел. Около входа стояла та самая ненормальная девочка с фиолетовыми волосами, мирно наблюдая за тренировкой Гермионы.

— Что ты здесь делаешь? — Чуть ли не крича, спросил Гарри. Гермиона развернулась и тоже увидела гостью.

— Ты кто? — спросила Гермиона. Гарри жестом показал ей, что бы та молчала.

— Тонкс, — без тени смущения ответила гостья, — а ты Гарри Поттер? — Мальчик кивнул, — и эммм… Гермиона Грейнджер, верно?

— Да, это мы, — ответил Гарри, — Как ты здесь оказалась?

–Ну… — девушка посмотрела вниз, — Я искала место, где можно потренироваться, несколько раз прошла здесь, и увидела это дверь, зашла, а тут вы.

— И решила посмотреть, верно?

— Ну, да…

Установилось молчание. Гарри смотрел на Тонкс, думая, что с ней делать. Гермиона смотрела на Гарри, ожидая его вердикта. Она давно поняла, что Гарри главный в их общении. Тонкс смотрела на пол.

— Ладно, поздравляю тебя, ты нашла одну из самых загадочных комнат Хогвартса. Она может создать практически всё, что тебе нужно.

— Заманчиво, — Тонкс облизнулась, подумав о чем — то.

— Но хочу тебя огорчить, — Гарри посмотрел девушке в глаза, та с удивлением посмотрела на мальчика, — Ты увидела, как занимаемся мы. И теперь я поставлю тебя перед выбором, — Гарри взмахнул палочкой, стены покрылись железом, замуровав дверь. Тонкс недоверчиво огляделась. Палочка девушки уже оказалась в руках у Гарри Поттера. Она даже не заметила, как это произошло. Мальчик начал пугать её. Он явно обладал огромной силой и знаниями.

— К–каким выбором? — Спросила Тонкс.

— Либо я стираю тебе память, либо ты даешь «обет молчания», — Тонкс посмотрела на Гарри расширившимися глазами.

— Ты не сделаешь этого!

— Ты сомневаешься? Твоя палочка уже у меня, нас двое. Мне не выгодно, что бы такая информация стала доступной остальным, — рассуждал Гарри.

— Хорошо! Только не стирай память, — сказала Тонкс, но всё — таки недоверчиво смотрела на Гарри. А у самого Гарри появилась одна сумасшедшая идея. Если не получится, то можно сказать, что просто шутка. Попугать. А если получится…

Гарри подошел к девушке, направил на неё палочку и прошептал: «Не двигайся,» — Нимфадоре стало не по себе от его голоса, она нервно глотнула.

— Морсморде! — Резко и неожиданно произнес Гарри, прикоснувшись палочкой к левому предплечью Тонкс. Девушка взвизгнула и отпрыгнула от Поттера. При приземлении она упала на спину.

— Больно! — Крикнула она. Гарри засмеялся. Получилось! Получилось! В голову вторглось множество мыслей. Вот она, тайна заклятия метки. Что бы её создать, нужно иметь отношение к роду Слизерин.

— Гарри? — Со страхом в голосе спросила Гермиона. Мальчик уже даже подзабыл о ней.

— Что ты на делал? Идиот! — Взревела Тонкс, вскакивая с пола. Она сняла мантию.

Гарри залюбовался своим творением. Его метка была иной, нежели у Волдеморта. Метка Поттера была похожа на метку Волдеморта, но все же имела различия. Змеи не было, а череп был более страшный. Сама картинка была неподвижной.

— Это самый надежный вариант! — Все еще смеясь и чувствуя торжество, сказал Гарри.

— Ты, придурок мелкий! Ты мне жизнь сломал только что! — Тонкс бросилась на Гарри, видимо желая расправиться с ним голыми руками. Неожиданно она упала и задергалась на полу. Гарри обернулся. За его спиной стояла Гермиона, с поднятой палочкой, на кончике которой затухал красный огонек.

Гарри удивленно смотрел на Гермиону и молчал. Он не ожидал от неё, что она так хорошо среагирует на это. Скорее, она бы убежала далеко, не показываясь на глаза Гарри несколько дней. Видимо Гарри всё же смог добиться какого — то результата от неё.

— Умница! — Гарри порывисто обнял подругу, — Наконец — то я вижу, что ты полностью на моей стороне.

— Да, — грустно сказала Гермиона, — Мне стыдно. Перед самой же собой.

— Тогда почему ты это сделала?

— Я… поняла. Поняла, что иначе не будет, — Гермиона опустила глаза. Гарри улыбнулся, взял её подбородок между своих пальцев и поднял её лицо, смотря ей в глаза.

— Ты у меня умная, — Мальчик — который — выжил улыбнулся и отпустил девочку, — Но вот заклятие стоит снять.

— Ой! Фините! — Гермиона освободила от чар Тонкс.

— Моя подруга показала тебе, что будет, если не будешь меня слушаться? — Спросил Гарри. Тонкс кивнула головой, тяжело дыша и всё еще лежа на полу.

— Ладно, прости нас, Тонкс, — Гарри помог подняться девушке со стула и усадил её в появившееся кресло.

— Никогда, — с ненавистью сказала она.

— Да правда, не злись. Я не буду тебя пытать, или пользоваться тобой. Я не Волдеморт. Я лучше. Гарри ухмыльнулся. Мальчик встал напротив Тонкс, сложив руки на груди.

— Ты понимаешь, что ты наделал, Гарри Поттер? — Гарри посмотрел на девушку. Из глаз той покатились слезы.

— Успокойся. Ты не пожирательница смерти. У них другая татуировка. Да и хозяин другой.

— Ты мой хозяин?! — Риторический вопрос. Теперь девушка заплакала сильнее.

— Гермиона, ты свободна, — девочка пискнула: «Пока» — и покинула Выручай — комнату. Гарри же снял для этого защиту со стен. Как только Гермиона вышла, Гарри снова замуровал выход. Нужно было поговорить с Тонкс, да так, что бы так не сбежала.

Кресло под девушкой преобразовалось в диван, Гарри сел рядом. Палочки, свою и Тонкс, он оставил на давно появившемся столике с пустыми тарелками.

— Извини, но так. Честно говоря я думал, что у меня ничего не выйдет! — Тонкс залепила Гарри пощечину. Голова мальчика дрогнула.

— Еще раз так сделаешь, твои крики не одно «силенцио» не заглушит. Мой «круциатус» намного сильнее, чем Гермионы.

— Да, — Тонкс склонила голову. Осознание приходило медленно, — Хозяин… — Девушка разрыдалась еще сильнее. Гарри не стал её дальше утешать. Ему были неприятны все эти сопли. С Гермионой уже намучался.

— И, Тонкст, только попробуй меня предать. Я через метку найду тебя, где бы ты не скрывалась, а дальше тебя будет ждать самое мучительное существование из всех возможных, — глаза мальчика на мгновение блеснули красным. Тонкс это увидела. Она уже поняла, что Поттер это что — то намного более серьезное, чем первокурсник, или даже взрослый маг. Это Темный Лорд. Не Волдеморт, а кто — то сильнее, хоть ему всего лишь одиннадцать лет.

— Что ты будешь со мной делать?

— Хм–м, — Гарри задумался. И вправду, что делать с Тонкс, — зачем ты хотела тренироваться?

— Ну, — начала Тонкс, — я хотела стать аврором, — начался новый приступ «слезоизлеваний». Гарри глубоко вздохнул и закатил Глаза, — но теперь… я… Я даже не знаю, что мне делать.

— Если ты будешь преданной, то тебя ждет практически всё, чего ты можешь пожелать. Деньги, уважение, власть… В разумных пределах конечно.

— Поттер, тоже самое Волдеморт обещал пожирателям. Я очень хорошо изучала ту войну.

— Я не Волдеморт. Я не маньяк, обезумивший от желания мнить себя великим магом. А на счет той войны… Да, он был совсем не прав, — Гарри улыбнулся. Формулировка мысли была достаточно глупой.

— Можно не называть тебя «хозяин»?

— Ты уже назвала меня «Поттер». Я сказал, что у меня всё нормально с головой, нет никакой мании величия, — губы девушки дрогнули. Она слабо улыбнулась.

— Так, что ты хочешь от меня?

— А что ты умеешь? — Вопросом на вопрос ответил Гарри.

— Ну, я лучше всего в ЗОТИ…

— Замечательно. Можешь забыть практически всё, что изучала в школе. Тренировать тебя буду лично я, вместе с Гермионой будешь заниматься. И никто не должен об этом знать. И еще, не смотри в глаза Дамблдору. Никогда и ни за что. Проколешься, меня не будет волновать причина, будешь наказана. Не проколешься, не предашь, и вообще, будешь «успешной», — Гарри усмехнулся, — Будешь награждена. Поверь, я могу творить чудеса.

— Да, Гарри, — Тонкс грустно посмотрела на него.

Гарри радовался. Девушка быстро приняла то, кем она стала. День был замечательный. Гермиона наконец — то определилась в себе, да и с этой проблем особо не возникло, Гарри разгадал секрет метки, и более, научился ставить метку сам. Свою метку.

— Расскажи о себе, — попросил Гарри.

* * *

— Десять баллов со Слизерина! — Довольная самой собой сказала Макгонагл, — Проснитесь, Мистер Поттер, — Кто — то толкнул Гарри в бок.

Гарри поднял голову, и, моргая, посмотрел на преподавателя. Он действительно заснул на уроке. Причина столь явного желания спать была полным отсутствия сна ночью. Всю ночь Гарри сидел «в бумагах», пытаясь составить заклятие, которое бы маскировало метку. Он знал основу, знал принцип работы маскирующих чар, но не знал как ЭТО связать.

Огромным открытием стало то, что заклятие приобретало некую основу, которую Гарри назвал «основой Слизерина», если произнести его на парселтанге. Всегда. Любые маскирующие чары позволяли спрятать метку, если сказать заклятие на змеином языке.

Можно начать ставить метки.

Часть 1. Лунатик и Хвост.

— Гарри, здравствуй, присаживайся, — Учтиво предложил Дамблдор. Мальчик осмотрел кабинет директора. Нового ничего не появилось, разве что феникс стал более старым. Гарри сел на стул, напротив стола директора.

— Вы что — то хотели? — Дамблдор лизнул свой палец, провел им по странице, и, открыл следующий разворот. Гарри не видел, что это была за книга, но это мальчика особо и не интересовало. Более интересен была сам факт того, что мальчик понадобился директору.

— Да, Гарри. У нас с тобой, да и возможно, у всего остального мира, проблемы, — Гарри скептически посмотрел на Дамблдора. Директор говорил о проблемах мирового масштаба и спокойно листал книжку.

— Какие проблемы, сэр? — Словно бы с интересом, спросил Гарри. Дамблдор не смотрел на мальчика, предпочитая ему книгу.

— Я не знаю, что случилось с Философским Камнем. Он пропал, — Гарри внимательнее посмотрел на Дамблдора. Тот бы бледен.

— Как пропал? В смысле? Его украли?

— Не знаю, Гарри. Дело в том, что никто не проникал к нему, по крайней мере, с рождества. На рождество же вся защита обновилась. Если даже там было всё взорвано и разворочено, теперь всё как новое. Да и чары не срабатывали.

— Так в чем же проблема? — Гарри перебил директора. Тот поднял свой взгляд, посмотрел на мальчика.

— В зеркале камня нет. Я проверял сутра. Но, — Дамблдор сделал паузу, — Это не значит, что его украли.

— Каковы наши шансы? — Сказал Гарри. Слова дались ему тяжело. Он испытывал раздражение по отношению к директору. А позиционировать себя и Дамблдора как «мы» — сложно.

— Велики. Но, Гарри, если летом что — то случится странное, хоть что — то, то сразу, же сообщи мне! Напиши письмо в Хогвартс.

— Хорошо, господин директор, — Дамблдор улыбнулся.

— А что могло произойти с камнем?

— Магия зеркала могла не воспринять его, растворив в небытие. Ну, или, камень мог слиться с миром зазеркалья.

— И такой существует? — Это стало действительно интересной темой. В голове никаких знаний относительно «зазеркалья» не было.

— Надеюсь, нет, — Сухо ответил Директор.

— Я могу идти? — После недолгого молчания спросил Гарри.

— Нет, я задержу тебя еще на пару минут, — Дамблдор взял в руки лимонную дольку и положил в рот. Потом он медленно разжевал её, наслаждаясь вкусом. Гарри смотрел на него, еле скрывая раздражение.

— Что такое? Я что — то натворил?

— Нет, Гарри, — Дамблдор встал из кресла, и подошел к большому шкафу, — я хотел сказать тебе кое — что, только подожди минуточку.

Гарри минут десять смотрел, как директор кормил свою птицу.

— Так вот, мальчик мой, ты можешь не возвращаться летом к Дурслям.

«Дурсли? Черт, я совсем и забыл о них. Маленькое стадо огромных людей,» — Пронеслось в голове у Гарри.

— Почему? Я останусь в Хогвартсе? — С правдивой надеждой в голосе спросил Гарри.

— Нет. Тебя в гости приглашает семья Уизли! — Гарри думал, что сейчас упадет в обморок. «Уизли? Причем вообще они здесь? Дамблдор хочет свести меня с ними?» Старый манипулятор.

— Что? — Воскликнул Гарри, — да я их ненавижу! Меня только Рональд за этот год пытался проклясть раз пять и избить раза два! — Гарри не преувеличивал.

— Рональд принесет тебе извинения. Я говорил с ним на эту тему, он считает, что был не прав.

— С чего ты вообще взял, что я должен тебя слушаться? — Переходя на «ты» прокричал Гарри.

— Гарри, успокойся, пожалуйста. Всё делается ради твоего же блага.

— Ага, запереть меня в доме с кучей ненормальных людей, которые призирают меня только за то, что я Слизеринец, это благо! — Дамблдор чему — то улыбнулся. Гарри немного удивился его улыбке.

— Не волнуйся, они поняли ошибочность своей логики, — Протянул директор. Вот чему он улыбался: считал, что у Гарри комплексы перед Гриффиндорцами, по теме, что он то — Слизеринец.

— Нет и еще раз нет! — Воскликнул Гарри, поднимаясь со стула, на котором сидел. Злость переполняла его.

— Гарри, не злись, это не обсуждается.

* * *

В итоге Гарри согласился. Но уже сразу решил, что такому не бывать, а согласие директору дал лишь для того, что бы успокоить разнервничавшегося старика. Хотя, кто больше нервничал — вопрос огромный.

Дамблдор избавлялся от нервов «долькотерапией», поедая лимонные дольки в запредельных для человека количествах.

Гарри влетел в Выручай — комнату, сам не зная чего желает. Помещение представляло собой что — то вроде кабинета Дамблдора. Только различных предметов, вроде ваз и т.п. было больше. Гарри начал крушить всё это. Злость на Дамблдора поедала парня изнутри. Глаза налились кровью, а разум отошел на второй план. Гарри крушил и ломал. Он не знал, сколько это продолжалось, но комната вдруг изменилась, превратившись в кабинет Люпина. Гарри резко остановился. Раздался грохот.

— Ой, — За грохотом раздался голос. Гарри сразу же его узнал. На полу лежала Тонкс. Она упала, споткнувшись обо что — то. Её неуклюжесть Гарри заметил уже на день третий их общения. Но еще более поразился, поняв, что неуклюжесть не мешает успешности.

— Снова наши желания совпали. Дай угадаю, тебя кто — то разозлил? — Спросил Гарри. Тонкс дрогнула, — И это был Люпин? Кстати, привет, — Гарри помог подняться девушке.

— Здравствуй, — Тонкс резко и шумно выдохнула воздух.

— Ну, так? Я прав?

— Да. Это он.

— И как же он умудрился разозлить тебя?

Тренировалась Тонкс под руководством Гарри вместе с Гермионой. Метку на руке у девушки Гарри скрыл заклятием, так что девушка могла ничего не бояться.

Тренировки приносили результаты. Две девушки усваивали информацию, словно повторяли только что выученный материал. Иногда только подводила практика, но Гарри над этим и работал. Девушки уже могли по — одиночке одолеть группу в два — три человека.

Между Гермионой и Тонкс установилась дружба. Гарри даже замечал за собой ревность к Гермионе. Та стала меньше времени проводить с ним. Гермиона полностью утвердила Гарри как лидера в глазах Тонкс, но никакими секретами, особенно по поводу того, что Волдеморт восстал, или, что имеются и другие ученицы, не делилась.

Тонкс начала свой рассказ, о том, как вместе с Гермионой они решили разгадать загадку Люпина. Гермиона давно заподозрила профессора в том, что тот имеет прямое отношение к оборотням. Девушки решили подтвердить свои идеи. Позавчера было полнолуние.

Гермиона и Тонкс следили за профессором Люпиным весь день. С каждым часом тот становился всё бледнее и бледнее, а к вечеру не явился на ужин. Девушки увидели, как выходя из своего кабинета, Люпин судорожно глотал какое — то зелье. Потом он отправился к главному выходу из замка, пересек длинный мост, постоял пару минут около домика Норрис, смотря на небо.

Небо темнело. Гермиона дрогнула, когда Люпин посмотрел в сторону девушек. Они были скрыты под мантией — невидимкой, принадлежавшей Гарри. Тонкс, для удобства, используя свои способности, уменьшилась в росте.

— Ты была когда — нибудь в Запретном лесу? — С блеском в глазах спросила Тонкс.

— Нет, — Ответила Гермиона. Перспектива отправиться в то место, где обитает невесть что, немного пугала девочку.

— Вот и я. Представляешь, семь лет в школе в этой провела, а вот в лес ни разу не совалась.

— Вообще не ногой? — Гермиона внимательно посмотрела в лицо своей подруги. Люпин тем временем медленным шагом отправился по тропинке, ведущей в лес.

— Ну, в том году с одним мальчиком решили прогуляться… скверная история, тебе лучше не знать, — Волосы Тонкс стали бардового цвета. Гермиона оценила это изменение, как если бы Тонкс, как и делают все нормальные люди, покраснела.

Люпин, постояв еще немного, двинулся в лес, резко свернув с тропинки. Девушки, подождав немного, двинулись за ним. В лесу идти на близком расстоянии к своему профессору было очень сложно: под ногами постоянно хрустели ветки. Расстояние увеличилось, а небо потемнело. Подругам не показалось странным, что они потеряли из виду Люпина.

— Мы его потеряли… А еще, кажется, заблудились, — Прошептала Гермиона. Тонкс кивнула.

Вдруг раздался какой — то звук. Глухой, басистый, но достаточно громкий. Девушки резко обернулись. Звук повторился.

— Что это?

— Не знаю, — Гермиона заметила, что её коленки дрожат. Звук снова повторил.

— Посмотрим? — Было видно, что Тонкс тоже напугана, но истинно — Гриффиндорская тяга была в ней, хоть и училась девушка на Пуффендуе.

— Давай.

Девушки, пробираясь через какие — то колючие кусты, вышли на большую полянку. Картина, которую они увидели, была странная. Ремус Люпин, размахивая топором, срубал какое — то дерево.

Девушки, ничего не говоря, смотрели на это. Через минут десять дерево накренилось, громко треснуло, и с сильным грохотом упало вниз.

— Ну вот, — С грустью в голосе начал говорить Люпин, — Остались только я и ты! — Закончил он со злостью, акцентируя всю злость на «ты». Девушки переглянулись. Люпин был один, его фраза казалось странной, если, конечно же, он не общался со срубленным деревом.

Люпин отошел на пару шагов от дерева и запустил руку в карман. Потом он достал оттуда что — то маленькое, откинул в сторону.

— Амагиус Форте, — Произнес он, направляю палочку на тот самый предмет. «Предмет» начал превращаться в человека. Маленький, толстый мужчина с крысиным лицом, — Петрификус Тоталус.

— Здравствуй, еще раз, Питер, — Люпин пнул этого Питера, — Отлично поживаешь, я вижу, — Девушки смутились жестокости профессора, — А вот я не очень. Фините. Петрификус Бодиалус.

— Ремус, я ни в чем не виноват! — Выкрикнул лежащий на земле человек, — Ремус, друг мой, меня заставили! Он заставил! — Люпин еще раз пнул свою жертву. На этот раз пинок пришелся в лицо. Жалобно хрустнул нос, из которого потекла кровь.

— Заставили его? Метку принять его заставили? Может еще обманом поставили, — Тонкс смутилась, появилось неприятное ощущение, — И предать своих друзей заставили?

— Ремус, пожалуйста, прости! Я люблю тебя! Ты всегда был моим лучшим другом!

— Я тебя ненавижу! — Медленно выговорил Люпин, — Ненавижу каждой клеточкой своего тела. — Ремус! Пожалуйста, пойми меня! Либо он, либо я!

— Либо они, Питер. Они. Из — за тебя погибло два замечательных человека! Еще один оказался в тюрьме. И вот теперь, мучается и Гарри! Ты предал всех Поттеров, ты предал Сириуса, ты предал меня! — Люпин, разгорячившись из — за своих слов, ударил Питера еще раз. Гермиона смутилась: она не предполагала, что эти два человека так связанны с Гарри. Тонкс тоже смутилась, но по иной причине. Она поняла, о каком Сириусе говорят. О её двоюродном дяде.

— Ну, хорошо, — Люпин сел на только что срубленное дерево, — Расскажи мне, о своих причинах.

— Я… Я… Был перед выбором. Либо он убивает меня, либо я выдаю Поттеров.

— Это и так понятно, Хвост, почему ты вообще пошел на служение к нему?

— А что мне оставалось? Я думаю, ты понимаешь, что мне было бы еще тяжелее, чем тебе ужиться в обществе! Единственный человек, который ко мне в те времена нормально относился — ты!

— Но предал ты не только меня! Ты предал всех, Питер. Всех! Ты понимаешь?

— Понимаю — понимаю! Но и ты пойми меня! У меня действительно не оставалось выбора. Либо остаюсь никем, пешкой Дамблдора, либо…

— Либо становишься слугой Волдеморта. У тебя, действительно не было выбора! — Люпин плюнул в своего заложника.

— Ремус! Хватит!

— Ты не заслуживаешь прощения. Я не хочу никаких объяснений от тебя. Сегодня ты умрешь, как должен был умереть десять лет назад!

Из — за туч показалась полная луна. Люпин издал рык. Его тело начало быстро покрываться густой шерстью, лицо вытянулось, глаза начали заливаться кровью. Через несколько секунд трансформация была завершена. Но оборотень не спешил накинуться на жертву. Он стоял и осматривался по сторонам. Взгляд остановился на девушках. Гермиона и Тонкс были напуганы.

— Волчье зелье? — С великой грустью, от понимания неизбежного, но и с долью удивления, от осознания факта происходящего, спросил Питер.

— Тихо, Хвост! — Прорычал оборотень, — Тут кто — то есть. И… Я… Чувствую запах Джеймса.

— Джеймса? — Грусть полностью сменилась удивлением. Ремус еще несколько секунд стоял под мантией невидимкой.

— Да, это его запах… — Оборотень смотрел в сторону девушек. В глазах животного читался страх.

— Мотаем, — Совсем тихо сказал Гермиона. Но, она это сделала, как подумала, зря. Слух оборотня был развит безупречно. В долю секунды животное оказалось перед ними, срывая мантию — невидимку. Тонкс закричала. Гермиона начала кусать губы, смотря на огромного зверя, стоящего перед ней. Она не могла пошевелиться.

— Тихо! — Рыкнул оборотень. Он смотрел на девушек перед ним. Мантия выпала из лапы на землю. Люпин сделал пару шагов назад. Тонкс замолчала.

— Кто это? — Выкрикнул Питер. Посмотреть в сторону девушек он не мог, заклятие сковывало всё его тело, кроме лица. Оборотень смотрел на девушек.

Гермиона медленно, очень медленно потянулась за палочкой, которая лежала в кармане мантии, а потом резко вскинула руку вперед, желая произнести заклятие. Оборотень выхватил палочку из её руки, лишая девушку защиты.

— Мерлин мой, — Выдохнул зверь, — Простите…

— Профессор? — Тихо промямлила Гермиона. Тонкс молчала.

— Простите меня…. Простите! — Люпин резко развернулся, выпустил палочку из рук, и побежал прочь. Через шага четыре он остановился и произнес: «Передайте Дамблдору, что я извиняюсь! И, что, увольняюсь!»

— Стойте! — Выкрикнула Гермиона, — Мы давно знаем что вы — оборотень! — Но это на Люпина не подействовало.

Гермиона вспомнила, день, когда Гарри отправился к Волдеморту, когда убил Квиррела. Девочка гуляла по Хогсмиду и наткнулась на Визжащую хижину. Любопытство взяло своё, Гермиона проникла в здание. На стене одной комнаты была надпись «Лунатик, друг наш шерстяной и зубастый, не отчаивайся, скоро купим еще волчьего зелья, тогда загуляем» и подписи: «Сохатый, Хвост, Бродяга».

Гермиона моментально сложила в голове «два плюс два».

— Лунатик! Стой! — Выкрикнула девочка. Оборотень, отбежавший уже на приличное расстояние, обернулся, смотря в лицо Гермионе, а в следующий момент запнулся обо что — то и упал.

— Откуда ты знаешь? — Раздался голос Питера. Тот уже смекнул, что рядом далеко не Джеймс Поттер.

— Догадливая она, — Немного осмелев, ответила за подругу Тонкс. Люпин медленно, словно недоверчиво, вернулся на поляну.

— Что теперь будет? — Практически рыком спросил оборотень, — Вообще… Зачем? Как?

— Успокойтесь, профессор. Скажите лучше, что здесь происходит? — Оборотень скривился, замолчал. Он думал.

— Хорошо, но сначала вы расскажете, как узнали, что я оборотень, и, что вы будете делать с этим.

Девушки начали рассказ. Гермиона рассказал о том, как заметила странности за Люпиным, как размышляла по теме того, что Снейп провел урок связанный с оборотнями, и как искала подтверждения своей теории. Тонкс взяла инициативу повествования, рассказав о том, как девушки готовились, как взяли у Гарри мантию — невидимку, как проследили сейчас за Люпиным.

— А зачем было срубать дерево? — Спросила Тонкс после того, как закончила рассказ. Оборотень подошел к самому дереву, поманил девушек за собой. На коре были написано: «Хвост, я подумал, и решил сделать для тебя маленькое дупло. С любовью, Лунатик.»

— Я выцарапал это для него, — Люпин махнул лапой в сторону молчаливо лежащего на земле человека, — Он всегда говорил, что мечтает о своем домике. Это была такая шутка, — Пояснил оборотень и грустно улыбнулся. Улыбка больше походила на оскал.

— А что он вообще натворил? — Спросила Гермиона.

— Из — за него в Азкабане находится мой двоюродный дядя, — Перебила Тонкс. Оборотень удивленно посмотрел на неё.

— Не только, — Люпин начал рассказывать о том, какими хорошими друзьями были Мародеры в школе, и как Питер предал их дружбу, как погибли Джеймс и Лили Поттеры из — за него, как в тюрьме оказался Сириус Блэк. Девушки слушали рассказал, пропитываясь злостью к Хвосту.

Прошло не меньше трех часов, когда Люпин рассказал всё, ответил на все вопросы, и в итоге, пропитался еще большим желанием разорвать предателя. Девушки отговорили его.

— Нужно доказать невиновность моего дяди! — после затянувшегося молчания резко высказалась Тонкс, — Мы должны доставить этого в министерство.

— Не всё так просто, — Оборотень грустно выдохнул.

— А что нам мешает? — Спросила Гермиона. Она очень хотела спать.

— Кто. Девочки, то, что вы сейчас услышите, возможно изменит ваше мировоззрение, — Оборотень внимательно посмотрел в лица девушек, — этого сделать не позволит Дамблдор.

— Директор? — Тонкс.

— Да. Он вовсе не такой добрый и хороший, как вы считаете, — Гермиона ухмыльнулась. Она, благодаря Гарри, не считала Дамблдора таким уж хорошим человеком. Старым манипулятором, скорее.

— Не считайте нас дурами, Лунатик, — Гермиона. Люпин внимательно посмотрел на неё.

— Что же, я рад, что у вас есть своё мнение. По сути дела, директор не позволит Сириусу Блэку выйти на свободу.

— Почему?

— Бродяга приходится крестным отцом Гарри Поттеру. Дамблдор растит из Гарри оружие, которое хочет использовать против Волдеморта, — Тонкс чертыхнулась. Гермиона покраснела, услышав ругательство подруги.

— Гарри разберется, — Задумчиво высказала Гермиона.

— Гарри? — Оборотень удивился, — Как?

— Поверьте, профессор, Гарри может сделать намного больше, чем вам кажется.

— Он еще совсем маленький, в прочим, как и ты.

— Это не помешало мне разгадать вашу загадку! — Немного обиженно высказалась Гермиона, Люпин кивнул.

— А Гарри Поттер более… Не знаю как сказать, — Вмешалась Тонкс, смотрящая на небо. Начинало светлеть. Хвост в разговор не вмешивался, Люпин вырубил его давно.

— Он другой. Он старше. Умнее. И…

— В общем, вы верите, что мальчик может что — то сделать под носом у Альбуса Дамблдора? — Казалось, что оборотень сейчас рассмеется. Гермионе тоже стало смешно. Гарри возродил Волдеморта под носом у Дамблдора, а освободить действительного невиновного человека, он то сможет.

— Я уверена, — Гермиона выразительно посмотрела на оборотня. Тот немного смутился.

— Ну, что ж… Можно попробовать…

Девушки просидели на той поляне до самого утра, после чего отправились спать в замок. Благо был выходной. Проблема возникла в поисках Мантии — невидимке. Проблему решили применением «Акцио».

Люпин остался с пленником в лесу, дожидаясь того момента, когда вернется в человеческий облик.

* * *

— И вот сейчас, оказывается, что эта крыса сбежала!

— Да, уж, — Гарри задумался, — Как?

— Люпин в облике крысы запер его под множество заклятий в ящике.

— И?

— Кто — то помог ему бежать, — Глаза Гарри «вспыхнули». Только один человек мог сделать это.

— Дамблдор! — Взревел мальчик.

Гарри начал нервно выхаживать, пытаясь составить план действий.

План оказался явно — Гриффиндорским.

— Со мной! — Гаркнул Гарри, и, схватив Тонкс за руку, зажмурился. Девушка внимательно посмотрела на своего хозяина, когда неожиданно ощутила чувство, похожее на аппартацию…

Короткий визит.

Тонкс почувствовала ощущение, схожее с тем, которое человек испытывал при аппартации. Но всё же, это было чем — то иным. О да, её хозяин обладал огромной силой, раз смог переместиться куда — то из Хогвартса своим способом. Возможно, Гарри Поттер был самым сильным волшебником современности уже в одиннадцать лет.

Гарри Поттер и Нимфадора Тонкс оказались перед небольшим непримечательным домиком, если сравнивать со всеми остальными на этой улице.

Гарри Поттер резко двинулся к дому. Девушка смотрела, как её хозяин взмахнул рукой, и дверь открылась. О том, что Гарри Поттер может колдовать без палочки, Тонкс не знала. Это стало удивительным открытием.

Поттер зашел в дом, уверенно двигаясь в гостиную. Тонкс же обратила внимание на то, что в доме было много пыли, лежавшей большими слоями на всем, на чем она может лежать. Гарри этого не замечал. Он начал исследовать дом, пытаясь найти хоть кого — нибудь. Поиски результатов не дали, мальчик начал проверять дом магией.

— Тут никого нет. Уже давно, — Констатировал он.

— А кто тут должен был быть? — С интересом спросила Тонкс.

— Старый друг, — Сухо ответил Гарри.

— Будь тут, я попробую найти его, — Гарри беззвучно растворился в воздухе.

Мальчик появлялся перед поместьями богатых семейств, дети которых учились на Слизерине, и прощупывал магию, пытаясь найти Волдеморта. Следы если и были, то достаточно слабые. Через минут пятнадцать Гарри понял, что затея глупая. Он решил вернуться к Тонкс.

Девушки не было. Зато были следы борьбы. Гарри несколько секунд смотрел на разгром в доме, устроенный заклятиями различного назначения. Тонкс была похищена. Если Волдемортом — вот он фактически и оставил свои координаты.

Гарри переместился обратно в школу, но в этот раз в гостиную Слизерина. Ученики, увидев его появление, и приняв это как аппартацию на территории замка, смотрели на Гарри со смесью страха и уважения. Начались расспросы, которые мальчик сухо проигнорировал. Взглядом он искал кого — нибудь со своего курса.

Блейз Забини сидела в углу, тоже смотря на Гарри расширившимися глазами. Поттер подошел к ней, схватил за руку и потащил в свою спальню. Дверь мальчик запечатал чистой магией, даже не утруждаясь концентрироваться на каком — то определенном эффекте.

— Что случилось? — Вырвавшись из хватки, спросила Блейз. Голос её был возмущен.

— Тихо! Руку, левую! — Скомандовал Гарри. Девушка медленно вложила свою ладонь в ладонь Гарри, который посмотрел на неё, как на полную дуру. Мальчик резким движением разорвал ей рукав мантии, открывая предплечье. — Ты со мной? — Спросил он.

— Гарри? Что ты делаешь?

— Ты со мной? — Блейз посмотрела в глаза Поттера. В них горел зеленый огонь.

— Д–да… — Робко ответила девушка.

— Морсморде! — Забини закричала, схватившись за руку. Поттер не дожидаясь, пока девушка успокоится, положил ладонь на свою изящную метку.

Гарри сконцентрировался, пытаясь слиться с магией метки, понять, где находится Тонкс. Ничего не получалось. Гарри послал магический импульс, после которого, словно маячком, такой же импульс отразился где — то далеко. Гарри почувствовал его. Тонкс там. Гарри не мог понять, где именно «там», но переместиться туда мог.

— Тихо сидеть и ждать меня. Рот откроешь, расскажешь кому угодно, что произошло, попрощаешься с жизнью, — Тихим и спокойным голосом произнес Гарри. Блейз резко кивнула, с испугом смотря на Поттера. С такой стороны он представал впервые. «Мразь!» — подумал про себя девочка.

Гарри снял магию с двери, вернул рукаву девушки приличный вид и растворился.

* * *

Тонкс прошлась по гостиной, остановилась около книжной полки. Внутри лежала одна старая фотография, изображавшая двух мужчин. Девушка присмотрелась. Она узнала этих людей. Её дядя и Питер Петтигрю. Дядя жил в родовом имении, до того, как попал в Азкабан, а значит, это был дом той крысы.

Тонкс внимательнее пригляделась к фотографии. Мужчины улыбались, смотря куда — то в сторону от камеры.

Неожиданно раздались три хлопка, практически в один момент. Тонкс выпустила фотографию из рук, доставая палочку и отпрыгивая за диван, перекатившись при приземлении. Сделала это девушка не зря, так как в то место, где она стояла, полетели два луча. Третий пришелся в диван, за которым укрылась Тонкс.

— Кто ты? — Раздался холодный и надменный голос, — Назовись! — Тонкс думала, что ей делать.

— Я с Гарри, он скоро будет здесь, — Девушка глубоко вдохнула, ожидая ответа. Одно дело тренироваться постоянно, а другое — попасть в настоящую передрягу. Если только эти люди продолжат атаку, будет плохо.

— Нам ничего об этом неизвестно, — Послышался второй голос. Он был более басистым.

— Руки за голову, палочку на полу оставить, — Скомандовал первый.

— Или тебе обеспеченна погибель, — Третий голос, на этот раз женский, немного истеричный. Тонкс узнала этот голос. Тетя Белла. Та самая Тетя Белла, которая по идее сейчас отбывает свой срок в Азкабане. Интересно, информацию о том, что она свободна просто скрыли, или её побега не заметили.

Девушка поняла, кто напал на неё. Пожиратели смерти. В голове складывалась картина, относительно того, каких «старых друзей» имеет Гарри Поттер. Смущала только возможность того, что центральной фигурой был Волдеморт, который по идее должен быть мертвым, а Гарри с ним поддерживает контакт.

Тогда можно будет не сопротивляться. Тонкс уже хотела было выйти из укрытия, как над головой пролетел красный луч. Пожиратели устали ждать, пока девушка придумает, что её делать.

— Бомбарда! — Выкрикнула Беллатрикс. Тонкс отпрыгнула от дивана, а через секунду уже спряталась за углом стены. Диван разорвало, тлеющие куски поролона разлетелись в разные стороны. Тонкс приняла решение. Атаковать в ответ.

— Секо! — Послала она заклятие, на мгновение, высунувшись из — за угла. Никаких движений палочкой она не делала, пытаясь направить саму магию из своего тела, как учил Гарри.

Блеклый луч вырвался из кончика волшебной палочки, за долю секунды преодолев расстояние до одной из фигур, укутанных в темную мантию, и попав кому — то в лицо, растворился полностью.

— Сука! — Выкрикнула Лестрейндж, вытирая кровь, пошедшую из раны на щеке, — Круцио! — Заклятие попало в стенку, по которой пошли маленькие трещины. Тонкс смутилась тому факту, что остальные двое не атаковали, да и вообще не проявляли никаких признаков своего нахождения. Тонкс выглянула, решив узнать, что делают двое волшебников.

«Тримагическая тактика». Основной волшебник — атакующий, которым в данной ситуации являлась Беллатрикс. Второй волшебник — защитник. Он плел различные щиты вокруг атакующего мага, сам же прячась за укрытием. Из — за различных щитов вокруг Беллы, воздух начал темнеть. Третий волшебник, так же как и второй, находился за укрытием, но служил неким подобием батареи. Он связывался с атакующим, передавая часть своих, дабы увеличить силу заклятий первого. Абсолютно бесполезная тактика при сражении с двумя и более волшебниками, но крайне эффективная против одного.

— Спокойной! — Выкрикнула Тонкс, снова на долю секунды высунув голову, пытаясь увидеть, сможет ли достать до защитника, либо «аккумулятора».

— Последнее предупреждение — сдавайся! — Немного успокоившись, произнесла Белла. Тонкс снова задумалась. Шансов отбиться, практически не было.

— Экспелиармус, — Раздался «первый» голос, откуда — то сзади. «Аккумулятора» не было. Тот, кто должен был исполнять эту роль зашел к девушке со спины! Неожиданно.

Тонкс сразу подняла руки, лишившись палочки. На того, кто её атаковал, она не смотрела. Девушка сделала шаг вперед, выходя из — за укрытия, и гордым взглядом уткнулась в глаза своей тети.

— Нимфадора? — После недолгого ступора произнесла Белла. Нимфадора кивнула.

Тонкс видела тетю Беллу только когда была маленькой, после их встречи были не очень возможными. Самое яркое воспоминание было о том, как Лестрейндж пыталась научить свою двоюродную племянницу какому — то заклятию, но у девочки оно не получалось, а Белла сильно злилась и кричала на Тонкс. На втором месте были воспоминания, как тетя Беллатрикс пыталась привить любовь к темной магии вообще, рассказывая девочке о том, что можно сделать благодаря темным заклятиям.

Маленькой и наивной Нимфадоре интересным было всё, даже рассказы своей тети, иногда касающиеся того, какой замечательный маг Темный Лорд. Потом, когда Тонкс было семь лет, Беллатрикс получила пожизненное заключение, больше свою тетю до сегодняшнего дня девушка не видела.

Но уже, как лет пять, Тонкс вообще не разделяла взглядов своей тети, считая её ненормальной, но сейчас девушка поняла свою тетю. Ощущение, что ты можешь радовать своего хозяина… Ощущение, что он гордится тобой, что ты под его защитой… Оно сводило сума.

Тонкс одернулась. Ей стало страшно перед самой собой. Она вдруг поняла, что ей НРАВИТСЯ принадлежать Гарри Поттеру. Она для него сделает что угодно, а когда тот вырастет, то и отдастся ему, если Гарри захочет.

— Это, правда, ты? — Голос тети прервал размышления.

— Да, тетя, — Тихо ответила Тонкс. Она ожидала реакции, недоверчиво смотря на Беллатрикс. Та, постояв секунду, отвесила пощечину своей племяннице, а после обняла её, сказав: «Это за мою щеку!» Тонкс медленно и неуверенно обняла Беллу в ответ.

Выглядела Беллатрикс ужасно: одежда еле — еле скрывала костлявость её тела, под глазами залегли огромные синяки, а пальца постоянно подрагивали.

— Ладно, отправляемся, это не то место. Мальчики, свободны, — Белла махнула двум другим пожирателям, а сама, не разомкнув объятия аппарировала вместе с Тонкс.

Оказалась девушка в дорого обставленной комнате, но очень темной.

— Где мы? — Спросила Тонкс.

— В моих покоях, — Сказала Белла, — Прежде, чем вести тебя на личный «допрос» к Темному Лорду я хотела бы узнать… Эм.… Твою позицию.

— Я никогда не буду на стороне Волдеморта, — Резко высказалась Тонкс. Белла тяжело вздохнула.

— Я ожидала этого, — Грустно. Установилось молчание.

— Но я не сказала, что я в рядах Дамблдора или что — то вроде этого, — Неожиданно сказала Нимфадора.

— А как тогда? — С огоньком в глазах сказала Белла. Но, судьба была полна желания преподносить сюрпризы: руку Тонкс обожгло болью. Девушка закричала, так как не ожидала болевого приступа, и схватилась за руку. Лестрейндж удивленно смотрела на свою племянницу.

А Тонкс радовалась. Она поняла: хозяин ищет её.

— Метка? — Высказалась Беллатрикс.

— Она самая, — Неожиданно раздался третий голос. Белла нацелила палочку на гостя, а Тонкс улыбнулась. Он здесь. Он пришел за ней.

Девушка не могла понять, откуда в ней вдруг появилась такая преданность к этому удивительному мальчику, но она понимала, что он в одну секунду стал для неё практически всем. Может быть, тетя Белла всё — таки сильно влияла на девочку тогда, несколько лет назад, а теперь всё это проснулось?

— Ты кто такой? — Удивленно выкрикнула Белла. Палочка в её руках немного подрагивала.

— Убери, — Властно сказал Гарри. Лестрейндж и не думала слушаться. В следующее мгновение её оружие вылетело из руки, проделав путь через всю комнату и ударившись об стенку.

— Я же просил, — Гарри ухмыльнулся. Тонкс улыбнулась, а Белла поежилась, её стало неудобно, — Ты кто?

— Это моя тетя, — Влезла Тонкс. Гарри поморщился, осматривая женщину. Её вид был крайне болезненный.

— Не плохо. А я подумал, что тебя, Нимфадора, хотели убить, — С сарказмом высказался Гарри. Белла с явным отсутствием понимания смотрела на мальчика, вот — вот отчитает её племянницу, как маленькую девочку.

— Ну, сначала так оно и было, — Тонкс улыбнулась. Гарри взаимностью не ответил, он был сильно раздражен.

— Где Волдеморт? — Поворачивая голову в сторону Беллатрикс, спросил у неё Гарри.

— Скоро будет, — Белла ответила странным. Голосом.

В подтверждение её слов, открылась дверь, в комнату медленной походкой зашел сам Волдеморт. Вид его особо не изменился. Да что особо, вообще не изменился.

— Поттер?

— Волдеморт? — Передразнивая, высказался Гарри, — Всё остальные свободны.

— Ты слишком много себе позволяешь! — Начиная злиться, высказал своё мнение Волдеморт. Гарри усмехнулся, — Круцио! — Поттер легко ушел с линии атаки.

— Я же сказал, всё свободны! — Тонкс выскочила наружу. Беллатрикс проводила её взглядом, что — то прикинула в голове, и, тоже скрылась за дверью, тихо закрыв эту самую дверь.

— Еще раз такое повторится, будешь молить меня о пощаде, — Совсем не скрывая своих намерений, и, абсолютно нетактично, высказался Волдеморт.

— Ладно, ладно, решим, что будем делать потом, а сейчас, я хочу увидеть кое — кого.

— Кого? — Переборов себя, спросил Темный Лорд.

— Питера по кличке «Хвост». — Волдеморт заинтересованно посмотрел в глаза Гарри. Мальчик почувствовал, словно голову начали сжимать, Волдеморт пытался вскрыть ментальную защиту.

— Я бы сам его желал увидеть.

— Что это значит?

— Он не объявился на зов метки.

Гарри коротко описал Волдеморту суть проблемы и историю, которую услышал сам, исключив из неё множество подробностей, оставляя только суть.

— Я подозревал, что он вообще подох, — Задумавшись, и, наконец, успокоившись, сказал Волдеморт, — Здесь его нет. И вообще для чего он тебе? Пытать? Вымещать злость?

— Не без этого, — Настроение было сильно подпорчено, — Еще думал вытащить из Азкабана этого Сириуса Блека.

— Без проблем, Поттер. Лестрейндж так же как и он должна отбывать пожизненное наказание.

— Кто это?

— Женщина, которая была сейчас с твоей девицей, — Волдеморт ухмыльнулся, — Но, теперь она официально свободна.

— Хм… Министр?

— Верно. Люциус замечательно справляется со своими задачами. На много лучше, чем, если бы он был «чистильщиком».

— Освободи Блека, — Гарри задумался над тем, докуда нынче растянулось влияние Волдеморта.

— При одном условии.

— Каком?

— Ты мне даешь обет, что Блек примет метку. Он действительно замечательно дружит с магией.

Гарри еле сдержался, что бы не рассмеяться. Волдеморт и представить не мог, что Гарри имеет свою метку.

–Без проблем.

Магический обет был заключен. Обязательное условие для Волдеморта — тот с помощью влияния Люциуса Малфоя освобождает из тюрьмы Сириуса Блека в ближайшие сроки, вне зависимости от обстоятельств.

Когда Гарри внес в формулировку это «вне зависимости от обстоятельств» Волдеморт крайне смутился, но прикинув всё в голове, всё — таки решил, что это просто слова не совсем умного мальчика, для пущей красоты.

Гарри Поттер же был обязан создать условия, что бы Сириус Блек принял метку.

Краткость сестра таланта. «И дочь глупости», про себя отметил Гарри.

Обет вступил в силу. Гарри забрал Тонкс, а Волдеморт отослал приказ Малфою, после чего занялся поисками Хвоста. А точнее, начал «жечь» его метку.

Вернувшись в замок, Гарри, наконец, понял, что он перемещался неизвестным ранее способом перемещения. Прямое вмешательство магии, прямой «переброс» существа из точки в точку, минуя все виды материй и магических препятствий, раз уж Хогвартс не стал помехой.

Тонкс отправилась в ванную старост, по приказу Гарри, что бы та расслабилась.

Сам мальчик отправился в гостиную, в свою спальню, нужно было подумать, всё обдумать. Но, даже дойти до гостиной ему не удалось, на пути появился Люпин. Выглядел преподаватель очень болезненно. Становилось жалко его.

— Мистер Поттер, — Неуверенно начал он, но Гарри его перебил.

— Не здесь, Лунатик, не здесь, — Было ощущение, что Люпин вот — вот вздохнет с облегчением.

* * *

— Спасибо большое, Ремус, спасибо, — Сказал Гарри. Люпин просил не называть его «профессор», а после рассказал о том, кто есть Сириус Блек и немного рассказал о Поттерах.

— Не за что, Гарри. Мне очень жаль, что так вышло. Жаль, что он сбежал.

— Какой уровень защиты был?

— «Викториан Тауэр», — Гарри присвистнул: «Викториан Тауэр» — комплекс щитовых проклятий, наивысшей силы. Что бы наложить все эти проклятия, уходит множество времени, не говоря о том, сколько времени уходит, что бы снять эти заклятия. Легенда гласит, что впервые такой комплекс чар был использован на одноименном замке. А первый, кто смог разбить эту защиту — Мерлин. (От автора: ссылка на «Предок», гл. 2)

— Определенно, это Дамблдор.

— Но, я сам особо не понимаю, зачем ему это! Зачем так открыто?

— Ну, зачем вообще, что бы Сириус не смог забрать меня, оружие, у Дурслей. А почему так открыто, потому что иначе — никак, — Разъяснил Гарри. Люпин и сам бы мог додуматься до этого, но был слишком взволнован.

— И что теперь делать? — Гарри задумался.

— Летом я напишу тебе письмо. Откликнись на него, обещаю, будет кое — что интересное.

Гарри посмотрел на часы. До этого самого лета оставались один день и шесть минут. Уже послезавтра Хогвартс — экспресс отправляется в Лондон…

— Яу! — воскликнул Гарри, в последний момент уходя от заклятия, пущенного Гермионой Грейнджер. Под руководством Поттера, она отрабатывала одно из темных проклятий.. — Молодец, результат мне очень нравится, но слишком медленно выполняешь. Попробуй резче! Тренируйся! — с вызовом в голосе скомандовал Гарри.

Девочка усердно пыталась развить свою скорость, брюнет согласился побыть живой мишенью на это время. Через несколько минут Гермиона сдалась, сказав, что устала, и Гарри разрешил ей передохнуть.

— Блейз, а ты чего стоишь? — обратился он ко второй девочке, которая всё время тренировки стояла около стены.

— Жду, пока ты закончишь, чтобы поговорить с тобой кое о чем, — она выразительно посмотрела на свою левую руку.

— Так. Гермиона свободна, оставь нас наедине, пожалуйста, — девочка не стала возражать, молча покинув Выручай — комнату. В помещении моментально появились два кресла друг напротив друга, исполняя желание Гарри. Он сам придумывал обстановку. Дети сели в кресла.

— Итак, ты хотела поговорить о вчерашнем инциденте? — мальчик выразительно посмотрел на Блейз Забини. Та, стараясь сохранить хладнокровие, перевела взгляд в пол.

— Да. Я поняла, что это метка, но понятия не имею, каким образом ты её поставил. Именно ты. Мама рассказывала, что это может только…

— Это моя метка, — перебил её Поттер. Суть ясна стала сразу.

— Замечательно, — скептически. Девочка не знала, радоваться этому или начинать грустить. — Что теперь входит в мои обязанности? — Гарри удивился её хладнокровию. Честно говоря, он ожидал немного другого общения.

— Послушание и исполнительность. На сегодня я запланировал кое — что особенное. Собери всех, кого я обучаю, то есть твоих соседок по кроватям, здесь, в восемь вечера, после ужина. Я всё объясню, — Поттер рассудил, что раз нет вопросов, нет и смысла долго общаться. — Кстати, от комнаты требуется «место, где можно собрать большое количество людей», — недоговаривая, закончил Гарри.

* * *

Выручай — комната, «временный штаб», как окрестил его Гарри, сейчас предстала перед ними большим залом с множеством скамеек. Помещение убранством походило на католическую церковь, но с большими изменениями. Разноцветные окна отсутствовали, как и окна вообще. Освещение было слабым, но достаточным для того, чтобы увидеть друг — друга и парящую метку Гарри — его гордость. Метка парила в противоположном от входа конце зала нагоняя зловещую атмосферу. Перед скамьями находилось что — то напоминающее кафедру.

Помещение было окрашено в черные и серые цвета, освещено лишь десятком свечей, всё это напоминало «злобную летучую картинку». В сумме это нагоняло страх и ужас. Почему — то именно такое ощущение хотел передать Гарри своим «последовательницам». Пришла мысль, что Волдеморт с радостью проводил бы здесь собрания, но вместо скамеек заставлял бы своих слуг стоять на коленях, да и света оставил бы еще меньше.

За созданным комнатой подобием кафедры стоял Гарри Поттер, Мальчик — который — выжил, Национальный герой, без пяти минут Темный Лорд, и стоит отметить, что самый молодой Лорд. Его взгляд был устремлен вперед, поверх присутствующих. Мальчик задумчиво изучал вход в помещение. Он ждал.

На первой скамье сидели Гермиона Грейнджер и Нимфадора Тонкс. Суть заседания была им понятна, так как удивленными они не выглядели в отличие от всех остальных присутствующих, естественно кроме Гарри. Об участии в его «организации» двух вышеупомянутых особ, остальные не знали. Но, девочки оказались немного умнее индивидов, которые могли бы начать задавать вопросы.

— Что же, ровно восемь часов, ноль минут, — девушки начали переглядываться и оглядываться в поисках любых признаков наличия часов — таковых не имелось. — Начнем.

Гарри достал свою палочку из мантии, и, медленно, наигранно медленно, положил перед собой. Глазницы черепа за его спиной «загорелись» красным.

— Как вы знаете, любая организация имеет определенную символику. Наша тоже, — Гарри указал рукой на «плавающую» метку. Та, кажется, чуть — чуть засветилась, а красный цвет в глазницах стал еще более интенсивным. Внутри словно бы жили огоньки. — Это Темная метка. Создана она мною по примеру Темной метки Волдеморта, — некоторые девушки вздрогнули, — но, сам Волдеморт, либо кто — то другой, никогда не сможет повторить её с целью клейма. Сейчас я потребую принять её. Позволить мне оставить её на вашей чудесной коже, — Пэнси посмотрела на Гарри с уважением, Гермиона с отрешенностью, а остальные со страхом, исключая Тонкс и Забини.

— Извините, большого выбора у вас нет. Шанс вернуться к прошлой жизни будет. Я сотру вам память, вы останетесь без любой информации о том, что тут происходило когда — либо, потеряете все знания и умения, приобретенные благодаря мне. Но учтите, не пойдете вы за мной, когда — нибудь вы предстанете перед Волдемортом, и уже тогда примете его метку. С того дня я буду вашим личным врагом, — Гермиона и Тонкс с интересом посмотрели на Гарри. Девушки отметили, что политика мальчика меняется резко, наверное, даже слишком.

— У каждой из вас имеется три минуты на то, чтобы обдумать эту информацию. И, чтобы вы не опасались, скажу, что никто из посторонних не увидит вашу метку, я скрою её от глаз.

— Есть желающие отказаться? — мальчик внимательно посмотрел на присутствующих. Таковых не нашлось. — Я рад, что все из вас идут по моему пути… Дафна, сюда! — скомандовал Поттер. Девочка практически подпрыгнула, когда вставала. К Гарри она подошла очень резко, на лице читалось сомнение, но его это не волновало. Главное, что она делает, а не то, что думает.

— Больно? — спросила она.

— Морсморде! — в действительности больно, но девушка скрыла свои чувства полностью, спокойно вытерпев боль. Гарри с удивлением посмотрел на неё. Чего–чего, а такой выдержки, чтобы не среагировать на заклятие, он не ожидал. Возможно, она испытывала на себе «Круциатус».

— Трейси, сюда! Дафна, я рад, что ты сейчас здесь, — Трейси подошла, и Поттер уже обратился к двум девочкам. — Вместе вы добьетесь огромных результатов. Морсморде!

— Спасибо! — сказала Трейси после того, как поборола себя. Такого же болевого порока, как у Дафны, неё не было. А насчет спасибо, Гарри заметил, что семья у девочки была крайне преданной Волдеморту, таким вещам обучали с самого раннего возраста. Слизеринка посмотрела на брюнета и добавила: — Мой Лорд.

— Замечательно! Сядьте, — Гарри дождался, пока Дафна и Трэйси сядут. — Пэнси, Милисента, сюда.

Поттер клеймил их, и осталась только Гермиона.

— Ты «вырос», — сказала она перед тем, как Гарри оставил на её руке свой знак. Все расселись по своим местам.

— Поздравляю всех со вступлением в мои ряды! О чем хотелось бы сказать? — Гарри ухмыльнулся. — О том, что если кто — то меня предаст, то этот человек может попрощаться со своей жизнью и жизнью всех своих близких людей, — он сделал паузу, чуть — чуть выждал, а потом продолжил говорить: — Как некоторые из вас знают, Волдеморт возродился. Его возрождению поспособствовал я. А после, буду способствовать и его свержению. Сейчас дело обстоит так: есть Волдеморт, собирающий силы, но о нём никто ничего не знает. Есть Альбус Дамблдор, уже имеющий силы, но который, надеюсь, даже не думает их подключать. И есть я, который полон амбиций и возможностей. Моя сторона — третья в этой назревающей войне. На данный момент мы выступает за Волдеморта, но не раскрываемся перед Дамблдором. Все, кто хоть как — то связаны с Пожирателями, должны к первому сентября предоставить мне отчет обо всем, что смогли узнать. Дальше, Тонкс, твоя задача — сблизиться с той странной женщиной, которую ты называешь тётей. Гермиона, ты же пока сидишь тихо и изображаешь умную и милую девочку. У кого есть вопросы?

— Что делать, если нас раскроют? — Спросила Тонкс.

— Маловероятный вариант развития событий, если будете осторожны. Но на всякий случай, скажу: любым способом свяжитесь со мной сразу же, как только сможете. Еще вопросы?

— Зачем ты помог возродиться Темному Лорду? — теперь вопрос был от Дафны.

— Во-первых: он Волдеморт. Твой Темный Лорд — я. Причина… — Гарри задумался, какой ответ дать. Правду сказать он не мог, это бы немного опустило планку веры в него. Ну, а действительно, не скажешь же, что фактически потерял управление над своим телом? — Мне нужна война между Дамблдором и Волдемортом. Нужно максимально ослабить соперников.

— А твои дальнейшие планы? — снова она подала голос.

— Мои дальнейшие планы — только мои! — Резко ответил Гарри.

После еще парочки не особо важных вопросов, мальчик скрыл всем метки, дал указание тренироваться, быть постоянно на чеку, и не забывать про конспирацию.

Наступал вечер. Дамблдор вновь вызвал Гарри к себе в кабинет. Он проигнорировал его просьбу, отправившись спать. Почему — то накатила усталость.

Поспать спокойно не удалось, сработали сигнализирующие чары: кто — то снимал защиту с двери. Мальчик подскочил на кровати, занял позицию рядом с дверью, наслал заклятие дымки и приготовился атаковать. Шестое чувство подсказывало, что придётся именно атаковать, а не как — то иначе.

— Секо! — Гарри моментально пустил заклятие, как только в комнату вошел человек. В дыму было плохо видно кто это, можно было сказать лишь то, что этот кто — то высокого роста.

— Протего! — с готовностью парировал незваный гость. В ответ он пустил невербальное проклятье, луч которого имел фиолетовый окрас. Гарри предпочел просто уклониться.

— Кто здесь? — вместе с невербальным ступефаем спросил мальчик.

— Я! — как — то глупо отозвался гость. — Гарри, успокойся!

— Альбус Дамблдор?

— Да! — ответил старик, разгоняя дымку в комнате. Гарри прислушался к ощущениям. Нееет, они просили продолжать атаковать, а ещё лучше — убраться отсюда. Раньше интуиция такой настойчивой не была, но мальчик остался, решив узнать, что понадобилось Дамблдору сейчас.

— Что вам?

— Присядь, пожалуйста, мне так будет проще с тобой говорить. Разговор серьезный, Гарри, — Поттер создал узорчатое и удобное кресло, сев в него. Директор же, просто взял один из стульев.

Мальчик внимательно посмотрел старику в глаза. Пусто. Никаких чувств. Складывалась картинка — Дамблдор пришел разговаривать явно не о лимонных дольках.

— Я всё знаю. Я знаю, что происходило в школе с конца зимы, чему ты учил студентов, Гарри.

— И?

— Я хотел обсудить это с тобой. Особенно то, что произошло сегодня, — Гарри внимательно посмотрел в глаза Дамблдору. Блеск. Злой блеск.

— Что именно обсудить? — напряженно спросил Слизеринец.

— Я говорю с тобой серьезно. Я не хочу, чтобы тебя отправили в тюрьму, но ещё больше я не хочу, чтобы ты этим занимался. Ты мне еще нужен. Я крайне против того, что здесь происходит и приложу все силы, чтобы уничтожить то зло, которое ты хочешь принести в мир, — Дамблдор выглядел грозным. Руки были сжаты в кулаки, палочка наготове.

— Откуда знаете? — Гарри понимал, что будет — Альбус хочет применить силу.

— Я всё — таки директор замка, — загадочно произнес Дамблдор. — Мне открыто намного больше тайн, чем ты можешь представить.

— Сегодня, как я понимаю, многое изменится? — мальчик немного расслабился. Он готовился. Вот — вот начнется шоу.

— Да, Гарри, но прежде, всего лишь теша свою старческую надежду, спрошу тебя: может, ты всё — таки откажешься от этого пути?

— Нет. Моё предложение: вы сейчас уйдете отсюда, и никто не пострадает.

— Гарри — Гарри. Мне тяжело принимать такое решение. Давай чуть — чуть поговорим.

— О чем говорить, Альбус? — Гарри начал злиться. — Я с самого начала действую против тебя! Я пошел красть Философский камень, а в итоге возродил Волдеморта.

— Тома Реддла? — зачем — то переспросил директор. Его лицо приобрело бледно — зеленоватый оттенок, а в глазах отразился страх. Гарри всё это проигнорировал.

— Я обманывал тебя! Я играл роль маленького мальчика, которым и должен был быть. Я понял, чего ты хочешь от меня — вырастить своей куклой, своим оружием. Оружие, Альбус, оружие. Вот моя роль в твоей жизни.

— Не утрируй, Гарри, у тебя еще есть шанс закончить всё это. Прошу тебя, остановись.

— Нет, Дамблдор. Я не хочу следовать твоим планам, твоим идеям, твоему пути. Я заключил союз с Волдемортом, создаю боеспособную команду, я разговариваю на Парселтанге…

— Это ничего не меняет! Шанс есть у каждого, я хочу, чтобы ты им воспользовался! — нервы Поттера начали «закипать».

— Во мне живет кто — то! Это меня мучает! Часть решений принимает он, я практически полностью теряю контроль над своим телом. — Дамблдор выразительно посмотрел на мальчика. — Я чувствую его прямое воздействие на меня. Он дает мне силу и знания. По — началу я боялся, а потом понял: он — это я! Я! Я! Я!

— Это не ты, Гарри! Вспомни каким ты был, посмотри, каким ты стал!

— Круцио! — в порыве злости выкрикнул Гарри. Дамблдор увернулся от заклятия, но в ответ не стал ничего посылать.

— Я помогу тебе избавиться от этого! — выкрикнул директор.

— Я убил Квиррела, потому что он не захотел слушаться меня. Только по этому. Я монстр, который тебе не нужен, — с сарказмом «выплюнул» Мальчик — который — выжил. — Я не хочу продолжать этот разговор. Пусть всё закончится.

— Ты точно в этом уверен, Гарри?

— Точно, — медленно произнес мальчик. Палочка была крепко сжата в руке. Альбус посмотрел в глаза Поттеру: холодные, пустые.

— Ступефай! — начал директор. Луч заклятия пронесся по воздуху на огромной скорости, но цели не достиг — Гарри увернулся, послав в ответ невербальное обезоруживающее проклятие, которое напоролось на щит.

— Петрификус Тоталус! — снова произнёс директор. Гарри не стал мелочиться, этот набор в пять стандартных боевых проклятий его не устраивал. Мальчик знал во много раз больше способов либо обезвредить человека, либо убить его. В ответ на медлительный луч обездвиживающего проклятия, Дамблдор получил «Оцепенение тьмы». Одно из стандартных и широко известных заклятий, действуют на ровне с обездвиживающим, но быстрее в исполнении, а так же, жертва испытывает боль, при каждой попытки напряжения любой мышцы. Дамблдор блокировал проклятие. Уклоняться ему, в силу возраста, было сложнее. А потом из палочки директора вылетело проклятие, которое Гарри совсем не ожидал — смертельное.

Игры кончились. Гарри не хотел умирать, не хотел затягивать эту схватку, и вовсе не хотел устраивать представлений. Можно было показать всю свою силу, все свои умения, главное правильно их применить.

Гарри появился за спиной директора, оказавшись практически в упор к нему. Резкий рывок, ухват левой рукой за палочку, удар по ноге чуть выше пятки, разворот. Альбус Дамблдор оказался лежачим на полу и безоружным. Практически нависая над ним, стоял Гарри Поттер. Он держал палочку наготове, указывая на еще живого директора Хогвартса.

— Игры закончились, это твой финал, Альбус Дамблдор.

— Гарри! — старик выдохнул. — Остановись!

— Авада Кедавра! — зеленый луч за долю секунды преодолел расстояние до директора, попадая в его тело. Прошла секунда. Вторая. Третья. На кончике палочки еще затухал зеленый огонек.

Гарри стоял и смотрел на тело директора.

Мальчик подошел к столу. Он сел на грубый деревянный стул и опустил голову вниз. Тяжело вздохнув, Поттер так же выдохнул. Встал, посмотрел на тело директора. Подошел к нему, и пнув, отошел. Он осмотрел комнату. заметил палочку Альбуса Дамблдора, которую отбросил несколько секунд назад в сторону. Подняв её, по руке пробежало тепло, палочка признала нового хозяина. Гарри обратил внимание, что сила этой палочки была велика, по крайней мере, больше, чем сила его собственной.

Тело нужно было убирать. Можно было просто растворить его в воздухе, расщепив на атомы, но Гарри хотел сделать это красивее. Всё — таки Альбус Дамблдор — символ светлой стороны. Символ спокойствия и радости, счастья и доброты.

Больше не будет этого символа. Больше не будет и того, что он означал. По крайней мере, у тех, кто будет против Гарри Поттера.

* * *

Лес где — то в России, минуту спустя.

На маленькой поляне между высокими деревьями, происходило что — то странное. Вспышки света, по воздуху летали какие — то маленькие светящиеся объекты, трава выжжена, а деревья начало шатать, словно подул очень сильный ветер.

Пьяный лесник, в приступе белой горячки отправившийся на охоту за кем — то, за кем, сам не знает, заворожено смотрел на происходящее. Весь хмель сошел с него в минуту. Он спешно зарядил двуствольное ружье, приложил приклад к плечу и начал целиться. Целился он вперед, следя за летающими в воздухе белыми объектами, периодически направляя на них дуло своего ружья, когда те пролетали рядом с ним. Старая советская буденовка, криво одетая на лысеющую голову, упала вниз, но до земли не долетела, повиснув на каком — то кустарнике.

Неожиданно один из круглых светящихся объектов пролетел вблизи от лесника. Нервы сдали, ружье в сопровождении грохота выплюнуло заряд дроби с обоих стволов. Дробь пролетела «облако» насквозь, не причинив ему никакого вреда. Лесник стал снова заряжать оружие, отпрыгивая в сторону. Один из летающих объектов подлетел к нему, замер на секунду и пролетел сквозь тело. Мужчина упал. Он перестал дышать, а сердце биться.

Спустя пару минут «облака» начали приобретать форму, а еще через несколько минут они опустились за землю. Каждое из них превратилось в Альбуса Дамблдора.

— Кто вы? — синхронно спросили они друг у друга, осматриваясь. Всего их было трое.

— Зачем ты его убил? Он просто был напуган! — сразу же добавил один из Дамблдоров, обращаясь к тому, который стоял левее.

— Он свидетель. Он опасен. Он мерзок, — без тени смущения высказался «другой».

— Он человек! Каждый человек имеет право жить!

— Он мог бы меня застрелить сейчас. Кто ты вообще такой?

— Альбус Дамблдор! А ты?

— Приятно познакомиться. Я тоже.

Третий молчал.

— Так зачем ты его убил? Можно было просто оглушить.

— А потом он бы всем рассказывал, как в каком — то долбаном лесу появилось три старика похожих друг на друга?

— Кто бы ему поверил? Он же пьян!

— Тем более, он мерзок. Такие жить не должны.

— Ты ужасен! — выкрикнул первый, но в разговор вмешался третий:

— Заткнитесь, придурки. Я всё понял. Все мы — Альбусы Дамблдоры. Всё помнят, что было только что? Что я… мы были убиты Гарри Поттером? — двое других, споривших еще несколько секунд назад, кивнули. — Так вот, он разделил на три части меня.

— Почему это тебя? Может он разделил меня? А часть меня — ты?

— Успокойся. Ты — моя плохая часть. Так сказать, злая копия меня. Ты, — старик указал пальцем на второго, который был против убийства лесника, — хорошая часть меня. Всепоглощающее добро. А он, — Дамблдор обернулся, указывая в сторону. — Он — наш эмоциональный центр. Я логика и настоящий свой разум, без приоритетов в сторону добра или зла.

Рядом с тремя Альбусами Дамблдорами лежало тело четвертого. Рот был открыт, а глаза смотрели куда — то вверх. Все тело было в кровоподтеках, на груди было несколько точечных ран. Выстрел лесника всё — таки дал свой эффект.

— Мерлин мой! Его не спасти? — взволнованно выкрикнул один из Дамблдоров.

— Заткнись, а? — ответил «злой вариант». — У него все тело пробито дробью насквозь! — сказав это, он подошел к трупу лесника, поднял ружье, внимательно рассмотрел его, а потом, подняв коробку патронов, зарядил.

— Ружье пока береги, нам нужно выбираться отсюда, я чувствую антиаппартационный барьер, — соглашаясь с действиями своего клона, высказался «умный» Дамблдор.

— Что мы будем делать? — немного испуганно сказал «добрый».

— Тебя убивать, если ты не заткнешься.

— Прекратите ругаться. Лесник, кажется, пришел оттуда, — смотря вглубь, сказал один из Дамблдоров. — Мы пойдем туда.

— А дальше? — спросил «злой».

— А дальше будем бороться. Против Гарри Поттера и Волдеморта.

— А может быть стоит попробовать показать ему ошибочность его выбора? — двое других Дамблдора посмотрели на высказавшегося старика, как на идиота.

— А как? Публично или что?

— Пока точно скажу, что будет лучше, если он не будут знать о нашем здравии. Пусть Поттер думает, что нас нет, а удар мы нанесем потом.

— А как это вообще так получилось? — Спросил один из Дамблдоров, но вопрос остался без ответа...

* * *

«Мировая трагедия — погиб Альбус Дамблдор!

Гарри прочитал эту короткую статью, к которой прилагалась фотография весящего на дереве Дамблдора. Статью писали наспех люди, которые просто умели писать. Еще бы! Не было времени искать талантливого журналиста. Главное быстрее оповестить массы.

Мальчик отложил газету на столик, достал из кармана несколько пенсов, которые непонятным образом попали в карман вместо волшебных денег, и положил их в кармашек прилетевшей сове. Сова недовольно ухнула, подпрыгнула и вылетела через окно. Её тут же сбил поток ветра, и она пропала из поля зрения.

Гарри уперся головой в стекло, рассматривая пейзаж за окном. Поля менялись лесами, леса — реками, а реки — полями.

В купе больше никого не было, и Гарри запер дверь.

Поезд ехал в Лондон…

По темной улице Лондона шёл мужчина средних лет. Ничем не примечательный, можно сказать, самый обычный из всех. В толпе, увидев такого человека, внимание обратишь на кого угодно другого, не пробежавшись по тому даже взглядом.

Да и сама улица, по которой шёл мужчина, была самой обычной Лондонской улицей. Тихая, спокойная ночью, а днём оживленная. На улице были самые обычные плановые квартирные дома, в подъезд одного из которых мужчина и зашел. Поднялся по лестнице до лифта, нажал на плоскую кнопку, напоминающую монету, скривился при скрипе открывающихся дверей лифта, зашел в кабину.

Маленькая, тесная кабина лифта была грязной, уборщик подъезда — турок убирался в лифте только раз в неделю, а грязь с обуви, после сильных проливных дождей, которые не предсказала ни одна метеослужба, оставалась в лифте. Кроме нее, вся кабина была изрисована, две кнопки были испачканы кровью, в углу была разбитая пивная бутылка. Зеленые стекляшки, бережно убранные кучкой в углу чьей — то ногой, угрожающе поблескивали, словно говоря о том, какие они острые.

Раньше подъезд никогда не страдал от вандализма, а теперь вандализм охватил не только один единственный подъезд, а весь город. Жители с Рождества словно начали, по чуть — чуть, сходить сума каждый день. Уровень преступности начал расти в геометрической прогрессии, выросли безработица и инфляция, подросткам начало сносить головы, даже самые послушные и разумные из них забросили учебу, а вместо этого, занялись бездельем, а того хуже, воровством, наркоманией или периодическим распитием.

Мужчина доехал до шестого этажа, лифт, в очередной раз скрипнув, раскрыл двери, выпуская человека. Тяжелая железная дверь открылась после двух поворотов ключа, хозяин квартиры прошёл внутрь.

В руках у мужчины был самый необычный предмет, который он встречал в своей жизни. Доказательство существования магии. Томас Альфред Блейк, повар в одном из ресторанов, отошел на разрешенный перекур. Интуиция подсказала ему выйти на улицу через главный вход, постоять на улице, хоть сам ресторан и был оборудован курилкой для персонала. Повар докурил свою сигарету, выкинул окурок, прошел через вход, как, в один момент, его взгляд упал на газету в руках одного из посетителей. Том не смог сразу сообразить, чего необычного он разглядел. А потом, через три секунды, в голову пришло осознание того, что человек на картинке двигается. Какой — то парень машет рукой, после чего кланяется.

Посетитель, обладатель газеты, отложил ей в сторону, наклонился, начав капаться в своей сумке.

Повар долго думать просто не смог. Он тихо подошел ближе, схватил газету, быстрым шагом выскочил на улицу, а уже за дверьми перешел на бег. Бежал Томас столько, сколько мог. Газета вызвала у него столько чувств, что он даже фартук не снял.

Фартук отправился в помойку, а газету Том спрятал под одежду, поймал такси и поехал в сторону дома.

Теперь, Том, не раздеваясь, достал из-под одежды мятый номер газеты и развернул его.

«Ежедневный пророк. Срочный выпуск. Подробности смерти Альбуса Дамблдора.»

«Ежедневный пророк. Срочный выпуск. Подробности смерти Альбуса Дамблдора.»

Большая фотография бывшего директора Хогвартса в траурной рамке. Действие фотографии — Дамблдор сидит в кресле, в своём кабинете, гладит феникса. Под фотографией текст.

«То, что случилось всего лишь три тяжелых недели, оставило след на душе каждого из нас. Потеря такого великого человека, как Альбус Дамблдор, является трагичной, залезает в наши души, как ядовитый паук, сосущий наши силы, а вместо них, отдающий яд. То, что это было убийством, — не сомневается ни один человек, но, кто является убийцей — вопрос серьезный. Расследование наших корреспондентов — стр. 1.»

Сириус Блек, сутки назад узник Азкабана, перевернул большую газетную страницу. Позавчера в его камеру зашли трое охранников, один из которых, с сарказмом в голосе, попросил собирать свои вещи. Вещей у Сириуса, кроме одежды, в которой он и был же, не имелось; требование охранников осталось непонятым.

Сутра, ровно в семь утра, как по будильнику, дверь камеры открылась. В тесное тёмное помещение зашла делегация из трех человек. Во главе шёл Люциус Малфой. Сириус была крайне удивлен, увидев этого человека. Гордый взгляд, тщательно завязанные в хвост волосы; самая вычурная одежда, которую только можно было добыть, небезызвестная трость, тонкая папка в руках.

— Заключенный 1221, — Сириус презрительно окинул взглядом Малфоя, пытаясь выразить всё свои чувства к нему. — Как Министр магии, выражаю вам своё почтение, — глаза Блека широко открылись. На лице читалось удивление. Что же произошло в мире, что управление страной отдали бывшему пожирателю, куда смотрит Дамблдор. — Так же, информирую вас о том, что вы, с данного момента, являетесь полноправным гражданином, с вас досрочно снимаются все обвинения, «замороженное» имущество — «разморожено».

Сколько чувств сейчас испытывал наследник рода Блеков? Сколько мыслей крутилось в его голове? Не известно и Богу самому. Удивлению и радости не было предела. Хотелось спросить: «как», «почему»?! Но в тот, же момент в голове рождались планы того, как Сириус будет жить, что будет делать…

— С-спасибо! — Выдавил из себя Блек.

— Прошу проследовать за нами! — Малфой развернулся, после чего размеренным шагом двинулся по коридору. Двое охранников двинулись за ним. Сириус постоял еще несколько секунд, не веря в своё счастье, а потом, словно вернувшись из мечтаний в реальный мир, нагнал процессию. Малфой, тем временем, не останавливаясь и даже не оборачиваясь, продолжил говорить.

— Несколько часов вы проведете в камере предварительного заключения, к которой не имеют доступ дементоры. Вам будет предоставлена свежая пресса, сытный обед, а так же ваши личные вещи, изъятые при задержании. Мистер Олливандер, по анонимному заказу изготовил точную копию вашей бывшей палочки, её вы получите так же. Это время необходимо для оформления многих документов.

Через несколько минут Сириус, министр и его охрана подошли к одной из дверей, на которой даже не было замка. Дверь вела в большую каменную комнату. Блек отметил, что отсутствовал такой привычный холод Азкабана, помещение было светлым, в углу располагалась мягкая кровать, рядом стол, стул.

— Оставьте нас наедине, — приказал министр своей охране. Авроры вышли, закрыв за собой дверь.

— Кому я обязан? — Нарушил неловкое молчание Сириус.

— Правильный вопрос, мистер Блек. Не буду лукавить, ваше освобождение — приказ Темного Лорда. С сегодняшнего дня вы являетесь обязанным ему. В круг Пожирателей Смерти он вас вводить не собирается, имеются другие люди, заинтересованные в сотрудничестве с вами.

— Кто?

— Лорд Поттер очень жаждет встречи с вами. Этот вопрос с вами он и обсудит.

— Лорд Поттер? Гарри?

— Гарольд Джеймс Поттер неделю назад прошел процедуру «принятие рода», был признан наследником четырех великих родов, доминирующим из которых является доселе мифический род Девилтауэр, единственный известный представитель которого, был Мерлин. Так же лорд Поттер вступил в наследство родов: Перевелл, Слизерин, Поттер. Гарольд Джеймс Поттер официально признан совершеннолетним гражданином. Первые три месяца после вашего освобождения вы будете находить под его опекой, на время процесса реабилитации. Большая часть бумаг уже оформлена, осталось подождать совсем немного, через несколько часов вам выдадут портал до вашего родового имения.

Министр покинул помещение, оставив Сириуса Блека в раздумьях. Бывший узник не мог отойти от шока, после услышанного. В голове не укладывалось то, что он узнал. Вся эта история казалась забавным сном. Министр — Малфой, Волдеморт жив, а главное, одиннадцати или двенадцати летний крестник взошел на политическую арену Англии, приняв такое родство. А само родство было изумительно! Род Поттеров — понятно сразу, род не очень старый, но достаточно влиятельный был когда — то. Следующий — род Слизерин. Наследство одного из основателей давало Гарри законное право на владение одной четвертой частью Хогвартса, способность говорить со змеями и огромные богатства. То, что Волдеморт не был официально юридически признан наследником Слизерина оно и понятно, министерство не допустит имения никаких дел с Темным Лордом. А если Малфой всё — таки дал бы добро на проведение процедуры «принятия рода» Реддлу, Англия бы взбунтовалась. И даже спорно теперь было, кто более важен как наследник Слизерина. Гарри Поттер или Том Реддл. Третье родство — Перевеллы. Сириус долго вспоминал, кто это вообще такие, но из слов Малфоя было понятно, что Перевеллы значимее, чем Слизерин. Сириус вспоминал все роды, о которых только знал, вспоминал фамильное древо Блеков, предполагая возможность родства, а следовательно — хоть какую — либо информацию о Перевеллах. Немного одурманенный неожиданными событиями разум думал долго. В конце концов, Сириус вспомнил, где упоминается этот род. В сказе о трех братьях, которым Смерть подарила разные подарки. Эти браться и были Перевеллами. Гарри — наследник рода, а следовательно род существовал, следовательно оснований для того, что бы считать сказку о трех братьях правдой — предостаточно. «Дары Смерти существуют!» — Сириус истерически рассмеялся.

Но четвертое родство Гарри… Родство с самим Мерлином перекрывало всё остальное, являясь просто… фантастическим! Мерлин! Мерлин! МЕРЛИН!!!

Ход мыслей продолжался долго, закончился поражающим сознание наследника Блеков заключением. Волдеморт и Гарри Поттер заодно! «Ваше освобождение — приказ Темного Лорда». Но «Имеются другие люди, заинтересованные в сотрудничестве с вами». «Кто?» «Лорд Поттер…»

Через несколько минут Сириусу принесли несколько бумаг на подпись, а так же выпуск «Пророка».

* * *

Магический мир жил и развивался, правда, раза в четыре медленнее, чем Гарри Поттер. Мальчик до сего дня успел:

Вступить в наследство самых влиятельных родов в мире. Информация о том, чьим наследником считается Гарри Поттер оставалась до поры до времени тайной. Министерский работник, дабы не разболтал тайну о наследстве другим, был запуган так, что стал заикаться и прыгать в сторону, если кто — либо доставал из кармана волшебную палочку. В меру открывшегося родства и необходимого для принятия наследства, включая некоторые эмансипации, Гарольд Джеймс Поттер в возрасте одиннадцати лет формально стал совершеннолетним волшебником. По крайней мере, права имел абсолютно такие же. Одним из «наследств» стало то, что Мальчик — который — выжил в любой момент мог принять кресло главы Визенгамота, а, следовательно, получить практически полную юридическую власть в Англии, ничего особого не делая. Но этот момент Гарри тоже решил пока скрыть, в том числе от Волдеморта. Поттеру пришлось самому добавить заклятий к запугиванию министерского служащего.

Так же Гарри Поттер разгадал загадку палочки Альбуса Дамблдора… А, если точнее, палочки Антиоха Перевелла, которая являлась одним из трех предметов, которые мальчик должен был получить. Бюрократия превратила даже Дары Смерти в артефакты, обязательно передававшиеся по наследству. Но, впрочем, Гарри был только «за» в этом моменте. Старейшая палочка усиливала любое заклятие раз в шесть, превращая даже банальный и пресловутый «Экспелиармус» в заклинание тотального поражение, способное оторвать и руку, вместе с палочкой.

Не говоря о палочке, Гарри каждый вечер тренировал свои внутренние способности. Чувство вибраций магии, словно волнами раскатывающейся вокруг от сердца мальчика, сильно обострилось. Теперь, даже не закрывая глаза, Гарри при сильном сосредоточении мог направлять свою энергию в угодное ему русло. Правда, приходилось отвлечься от всего мира, погрузившись в себя. И концентрация занимала больше времени, зато Гарри мог отреагировать на опасность, в крайнем случае.

Мантия невидимка для Гарри стала загадкой. Он не мог определить, является ли она так же наследство Перевеллов, либо дешёвой подделкой. Решало это в принципе не много, мантия выполняла свои функции замечательно. Коллекционером Гарри себя не считал, поэтому смысл собирать все Дары Смерти он не видел, если не нуждался в них. Мантия — невидимка отличная уже была, а вот кольцо заинтересовало: «Стоит отследить прямые и побочные линии родства Перевеллов» — размышления Гарри.

Дурсли стали интересным обстоятельством самого существования Гарри Поттера. Он над ними прикалывался, шутил, запугивал их, унижал, заставлял делать самую неблагоприятную работу, превращал в различных животных…

Он вымещал на них всю свою злость, которую накопил за десяток лет, вымещал всю обиду, используя самые изощрённые методы психологических пыток. С самого первого дня, как только Гарри оказался на Тисовой улице, он запер двери и окна заклятиями, и, с гордым видом мудрого предпринимателя, словно взвешивающего условия получения прибыли, начал объяснять, какова будет жизнь семьи Дурслей. Родственники оставались свободными, до третьего невыполнения требований мальчика. Притом, требования были гуманны и, даже, справедливы. Не относиться к самому Гарри, как к «ненормальному уроду», не обижать его же, не перекармливать Дадли. Вернон наплевал на требования три раза, сразу же, по первому и второму пункту. Сесть кушать семейка просто не успела.

Малейшие манипуляции с магией сразу же вводили обычное семейство Дурслей в трепет. Достаточно сказать «Люмос», как они разбегались, испуганно смотря на огонёк. На второй день Гарри решил развлечься, посмотреть на реакцию Вернона и Петуньи, если их сын будет исполнять акробатические трюки. Империус решил вопрос моментально. Лучшие акробаты мира уволились бы, а после и спились, увидев, что исполнял Дадли Дурсль.

Но, через несколько дней всё это наскучило. Гарри даже пытал Дурслей, пытаясь получить хоть какое — то удовольствие… Но… Наскучило!

В общем Гарри жил, да не тужил. Становился умнее и сильнее.

* * *

Растрепанные волосы ровной прядью закрыли глаза. Томас Блейк поправил их одной рукой, даже ни обратив внимание на свой небрежный вид. А, ведь, он был человеком, который терпеть не мог неряшливости и нечистоплотности. Но вчерашняя ночь, как и сегодняшний день, были особенными. Мужчина изучал свою находку, подтверждавшую существование магии, а так же магического мира вообще.

Что Томас узнал из самого текста газет, не считая многих статей, убрав по паре слов из которых, это были самые простые газетные статьи? Во — первых, о страшном убийстве некого Альбуса Дамблдора, которого боготворил весь магический мир. Во — вторых, о возможном возрождении, возможно, самого опасного волшебника, которого называли «Вы–сами–знаете–кто», который, возможно, самолично и убил вышеуказанного Альбуса Дамблдора, возможно, уже обосновавшись в, возможно, самом защищенном месте в мире — замке Хогвартс. В общем, статья была настолько глупая и пропитанная вопросами без ответов, что даже самая дешевая немагическая газета Лондона не была способной написать статью хуже. В — третьих, Томас узнал о существовании некого Гарри Поттера, практически двенадцатилетнего мальчика, на которого репортеры возлагали все свои надежды, в, возможно, приближающейся войне…

Неожиданно раздался стук в дверь. Томас встрепенулся, встал из — за стола, а потом, опомнившись, нагнулся обратно и спрятал «Пророк». Мужчина подошел к двери, посмотрел в глазок. Троё полицейских дожидались за дверью.

— Вам кого? — Спросил Том.

— Томас Альфред Блейк, — Раздалось из — за двери. — Вы объявлены в розыск.

— По каким обвинениям? — Не открывая двери, продолжил диалог Том.

— Откройте, пожалуйста, дверь, либо мы будем вынуждены принять меры.

Том открыл дверь. Полицейские прошли внутрь, не дожидаясь приглашения. Том закрыл за ними дверь. Троё мужчин в форме прошли в квартиру, осматривая её.

«Подозрительно выглядят!» — Подумал Том. Он решил их осмотреть. К своему удивлению, он не заметил оружия. Раз за ним приехал наряд, то оружие должно было быть.

— А что он наделал то? — Словно не замечая хозяина квартиры, обратился один из гостей к другому.

— Да рапорт пришел, от невыразимца, кстати, что, мол, газету у него «угнали». И как только туда таких растерях берут?

У Томаса ноги стали ватными. Он понял, пришли за ним маги, а не полиция.

— Сейчас изымем, надеюсь, гражданин окажет нам помощь, — выразительно посмотрев на Томаса, сказал один из магов, а после сотрем память, дело то…

— Я… я не понимаю! — Воскликнул Том.

— Да — да, не понимает он. И по хорошему не хочет. «Акцио» газета. — В руки волшебника прилетел «Пророк».

— Облив… — Начал что — то говорить третий, молчавший до этого момента, волшебник.

— А разве не должны сначала проверить, не входил ли он в контакт с кем, прежде чем стирать память?

— Ты шутишь? На это уйдет часа три, в мозгах его копаться.

Блейк приготовился действовать. Нужно было делать хоть что — то. Память потерять мужчина не хотел.

— Обливейт! — Томас отпрыгнул в сторону, приземлившись, сделал перекат. Мимо него прошла некая волна теплого ветра. Воздух там, куда была направлена палочка, зарябил. — Вот прыткий, гад! — С наигранной досадой раздался голос из — за угла. Томас прижался к стенке. Сердце бешено стучалось. Уже явно бывший повар планировал, как выбраться из той ситуации, в которую он попал. Он осознавал, что эта магическая газета изменила его жизнь бесповоротно.

Мужчина, фиктивный полицейский, с видом довольного кота, ловящего слабую мышь, игриво заглянул за стенку. Томас обождал еще секунды три. Маг за это время подошел к нему поближе, медленно поднял руку с волшебной палочкой, произнес «Ступефай»…

Том резко уклонился. Рефлексы у него были хорошие, мужчина несколько лет занимался боксом, получил даже несколько наград, за некоторые выступления. Удар был короткий, но сильный. Маг схватился за разбитый нос, выронив палочку, и закричал. Том в это время нанес еще они удар, целясь в голову. Волшебник потерял сознание, удар пришёлся в висок. После мужчина резко поднял палочку и отступил еще немного, двигаясь на кухню.

Двоё других магов резко сорвались, один подбежал к побитому товарищу, начав что — то шептать и водить над ним палочкой, а второй встал в боевую стойку, готовый атаковать.

— Он жив? — На секунду отвлёкся второй. Томасу этого времени хватило, он вылетел из — за угла, нанося магу удар сковородкой. Тот, как и первый, упал на землю.

— Депульсо! — Тома откинуло назад, он ударился спиной об угол стола. Кости словно обожгло болью. Голова немного кружилась.

— Что, думаешь умный? — Обратился к Тому «последний» волшебник. Том ничего не отвечал. Он попытался встать, но спина отдавала болью. Неожиданных и резких движений он сделать не мог. Оставалась только одна надежда…

— Депульсо! — Томас вскинул палочку вверх, выкрикивая это причудливое слово так громко, как только мог. Маг уже хотел было начать смеяться, как его откинуло назад, словно им выстрелили из катапульты. Стенка, встретившаяся по пути волшебнику, оказалась слишком тверда для его головы. Конечно, он не умер, но пробил голову и потерял сознание.

Томас медленно встал, посмотрел на палочку…

— Я — волшебник! — Воскликнул он, после чего рассмеялся…

Нужно было убегать. Куда — нибудь. Том собрал денег, забрал еще две палочки, переоделся, взял волшебную газету… И ушел. Куда он идет, он еще не знал. Но оставаться дома — равноценно самоубийству.

* * *

Гарри Поттер решил разнообразить сегодняшний день, проехавшись на машине. Водителя и машину ему предоставило министерство, сразу же, как Гарри «попросил» их.

— Водитель, остановитесь, подберите вон того человека, — обратился Гарри, показывая пальцем на мужчину, стоящего около дороги, ловящего машину.

— Зачем вам это? — Спросил министерский служащий. Его предупредили, дабы к мальчику он обращался только на «вы» и исполнял все его распоряжения.

— Интуиция сегодня меня мучает весь день. Да, просто хочется поговорить с кем — либо, кроме тупоголовых болванов, которые лезут не в своё дело… — Явно намекая на самого водителя, высказался Гарри.

Черный лимузин, чуть поскрипывая тормозами, остановился на обочине. Гарри открыл дверь.

— Залезайте!

— Нет — нет! — Отозвался мужчина. — Вы, наверное, с кем — то меня перепутали. Я просто машину ловлю.

— Ни с кем я вас не перепутал. Залезайте, сказал же, подвезем.

Что может сказать человек, когда сбежав от одной опасности, попал в сети еще большей? Скорее всего, как минимум, сначала он изложит свои мысли матом.

А что ему сказать, если он только что узнал о чем — то, что, по его мнению, абсолютно недоступно для него, а в следующий момент, он сталкивается с этим? К сожалению, к горести о способностях языка, тоже послышится мат.

Так вот, ситуация оказалась таковой, что Томас Блейк, рассматривая мальчика, который сидит рядом, матерился так, что потом вспоминая этот день, сам будет краснеть. Самой причиной мата являлось то, что Томас попал в машину, в лимузин, в котором ехал сам Гарри Поттер.

— Извините, сэр, вам плохо? — Раздраженно осведомился Гарри.

— Нет, нет, что ты, мне очень хорошо! — Томас рассмеялся. — Ты же Гарри Поттер? — Отсмеявшись, спросил мужчина.

— Да. — С раздражением ответил Гарри. Идея подвезти этого мужчину, спонтанно пришедшая в голову, уже казалось глупой. Раздражающей. — И что нужно то? Куда ехать?

— Куда угодно, но чем дальше, тем лучше!

— Сбегаете куда-то?

— Сбегаю куда-то! Дальше отсюда. Чем дальше, тем лучше.

— Что же случилось? Министерство прижимает? — Решил спросить Гарри. В том, что этот человек волшебник, сомнений не возникло, учитывая то, что он знает о Мальчике — который — выжил.

— Да не то, что прижимает… Нелепая история. Тебе лучше не знать.

— Как пожелаешь. И куда же вас везти?

— А сами куда едите? Да и на машине на такой… Верно на встречу важную, ты же знаменитость, тебе положено?!

— Обычно на машинах не езжу. Сейчас вот решил поэкспериментировать. Интересно стало, чего это маглы так любят лимузины с водителем, медленно рассекающие по улицам города. Какое кино не включишь — там богатый «шиш» на таком катается, да приказы раздает, кого убить, да у кого героин купить.

— Ну, дело понятное, — Томас хмыкнул. — Престиж. Едешь — едешь так, а люди смотрят на тебя, да завидуют.

— А к чему мне их зависть? — Гарри начала становиться эта беседа интересной. Мужчина немного отошел от шока, стал адекватнее. Но всё равно вид его был до безобразия странен. Немного бешеные глаза, резко дергающиеся на любой звук, плохо причесанные волосы, нервные смешки.

— Зависть… Не скажу, что это хорошо, но и не плохо. Ведь если завидует, значит, признает, что у тебя есть что-то лучше! Верно?!

— Тоже верно. А если завидует, завидует, а из-за этой же завести раз, и предает тебя? Что тогда? Зависть хорошо?

— Это уже философия, — резко решил закончить тему Том. Философствовать он не любил.

— Вот вы мне завидуете? Что я богат, что знаменит. Что через несколько лет на моей шее будут мечтать висеть тысячи девушек… Завидуете?

— У меня другие проблемы. Мне не до зависти.

— На счет проблем: помочь?

— А как ты можешь помочь мне? И какой в этом тебе толк? — Томасу пришла в голову мысль попросить какой-нибудь сборник заклятий, пригодится.

— Толк прост. Помогу тебе, завидовать будешь не злой завистью, — Гарри ухмыльнулся.

— Ну, помоги. Мне какую-нибудь книгу бы, где заклятия есть. — Поттер удивленно посмотрел на мужчину.

— А что? Сам не знаешь ничего? Ты в Хогвартсе учился? Или где?

— Эээ… Я не учился. Так вышло, что не получилось. Да и о том, что я волшебник, узнал не больше часу назад. — С чего Том решил разоткровенничаться? Не знает. А почему он вообще опасался что-то говорить, о том, что случилось? Во-первых, маги, наверняка захотят отомстить за своих, во-вторых, Блейк вообще практически ничего не знал о мире волшебников и было множество глупых страхов.

— Ого! И каким же образом?

— Заклятие получилось на ура.

— Ин Сканарао Деф! — Указывая палочкой на Том, произнес Гарри. Мужчина резко дернулся, ожидая чего — то. Все тело вокруг него покрылось черной, не пропускающей свет, пленкой. — Фините. Ты не маг. Вообще. И никогда не при каких обстоятельствах у тебя не может получиться колдовать.

— Почему? — Том был напуган и очень удивлен тем, что сделал Гарри ранее.

— Древнее заклятие, позволяло искать магов, сейчас, к сожалению, забытое. Чем светлее свечение вокруг тебя, тем больше твой магический потенциал. Через твоё «свечение» я тебя даже не увидел.

— Как? Я же… У меня… У меня получалось заклятие!

— Какое?

— Де… Депульсо! Да — да! Депульсо! Человек нахер улетел, вообще! Я честно говорю! — Гарри пронзительно посмотрел на мужчину. Вид его сейчас был, словно он маленький мальчик.

— Депульсо говоришь? — Гарри незаметно перешел на «ты». До этого общение на «вы» он поддерживал чисто из принципа.

— Да! Да! Смотри! Депульсо! — Мужчина резко поднял палочку, произнося заклятие. Как и ожидал Гарри, ничего не произошло.

— Мужик… Ну ты загнал. Конечно, я знаю, что у тебя не выйдет ничего вообще, но если бы ты был магом, то, тоже бы, не вышло. При «Депульсо» палочкой в самой верхней точке, делают маленькую петлю. — Для наглядности Гарри нажал на кнопочку на двери, окно открылось. Он высунул палочку, прицелился в какого — то человека, мимо которого медленно проезжала машина, и, произнеся формулу, выполнил заклятие отталкивания. Случайного прохожего снесло с места, словно тот был пушинкой. Дальнейшая судьба этого человека Гарри не интересовала. В полицейском рапорте отметят, что Бен Джареб — самоубийца, спрыгнувший с высотного здания, у которого, по инициативе Поттера, он и упал.

Но на Гарри Том не смотрел, да и не слушал его. Он думал, как такое получилось, что больше заклятие не удалось.

— Откуда палочка то? Дай взглянуть?! — Настойчиво попросил Гарри. Том рассеянно протянул палочку. Кожа их пальцев на долю секунды соприкоснулась, пока Гарри брал из рук мужчины палочку. Ощущение для мальчика было странным. Словно из него вытягивают все жизненные соки. Гарри отпрянул, так и не взяв палочку. –Ты что делаешь?

— Ничего! А что такое?

— Ты почувствовал?

— Что?

— Что?! Да ты сейчас из меня, словно суккуб какой-то высосал энергию! — Гарри задумался. Его странное сознание, выдающее информацию практически обо всём, глухо молчало. Придется разбираться самому. — Ты перед тем, как это «Депульсо» своё делал, дотрагивался до волшебников? — Гарри пришла догадка в голову, что мужчина впитывает чужую энергию.

— Ээ…. Да! Я, кажется, сломал одному нос. — Разоткровенничался Том. — И что?

— Попробуй еще раз. Только не «Депульсо», а «Люмос». — Томас сосредоточился.

— Люмос! — На кончике палочки появился огонек света…

* * *

— Ну, здравствуй… Крёстный. — Сириус резко развернулся, услышав тихий, но из-за этого не неслышимый голос. Такой голос принадлежит человеку, которого слушают. Именно такую характеристику дал Сириус.

— Гарри?! Гарри! — Сириус увидел перед собой низкого парня. Именно так. То, что парню не было даже двенадцати еще, наверное, ни один человек не скажет, не знающий истинный возраст. Всё, что выдавало Поттера — рост.

— Да, крёстный, это я….

Следующие несколько часов прошли в разговорах. В разговорах, «ни о чем». Сириус не решался начать спрашивать что — то серьезное у своего крёстника. Ему казалось, что Гарри разочаруется в нём, начни он интересоваться чем — то серьезным сразу. Подумает, будто Сириуса ничего иное и не интересует в принципе.

Гарри же не начинал никаких серьезных бесед, не желая того. Голова была забита Томасом Блейком и его удивительными способностями. За мужчиной Гарри определил очень сильное следящее заклятие, высадив его около остановки прямого автобуса до аэропорта.

Сириус оказался хорошим рассказчиком. А именно рассказами, практически всё время он и поддерживал беседу. Стоило обоим замолкнуть, как Сириус тут же начинал рассказывать какую-либо забавную историю из его молодости. Гарри отметил, что особенно много таких историй было связанно с Северусом Снейпом. Мальчик совсем не удивлялся теперь, чего это Снейп подался в пожиратели после школы.

Гарри так же отметил, что Сириус всеми силами пытается понравиться Гарри. Пытается выставить себя в лучшем свете. Гарри немного залез в его голову, как всегда, случайно, и увидел, что Сириус любит его. Любит просто так, за то, что Гарри есть, и будет любить, каким бы он не был. Любит, наверное, как отец любит сына.

Это чувство для Гарри было неизвестно, странно и, даже, немного пугающе. С первых дней, которые мальчик помнил себя, он никогда не получал ни от кого любви. Родственники либо игнорировали его, либо хуже, издевались. В пять лет, Гарри, как и все остальные обычные дети, отправился учиться в школу. (В Англии обучение детей начинается с 5 — 6 лет.) Другой мир. Мир, где нет тети и дяди. Мальчик до последнего верил, что сможет найти себе друга, сможет делиться с кем то своими мыслями, что рядом будет кто-то, кто ценит его… Но, увы. Больше половины детей изначально смотрели на него свысока. А другие ребята не общались с «маленьким уродцем», потому что боялись Дадли. И даже учителя, кажется, взрослые люди, с долей презрения смотрели на Гарри Поттера. Мальчик научился жить без друзей. Он в них не нуждался.

Часто педагоги вызывали Петунию Дурсль в школу, жалуясь на успеваемость Гарри. Тетя начинала играть, пару раз даже плакала, мол, какой ужасный ребенок, мы его любим, а он, словно маленький дьявол, топчет все их чувства. В общем, во всём всегда оказывался виноват Гарри. Во всех проблемах Дурслей. А потом… Потом Гарри попал в Хогвартс. Надел распределяющую шляпу. Тогда в него попало что-то. Или кто-то, словно частица чьей-то души, вырвалась из Распределяющей шляпы, дала мальчику огромные знания, силу, разум.

Гарри думал, что бы было, если бы этого не случилось, если бы Гарри попал в Гриффиндор. Что бы было, если бы его другом был Рональд Уизли… Сработал бы план Альбуса Дамблдора, Гарри с тем же пресловутым Уизли пробрались бы по полосе препятствий… И? Как бы они справились с Волдемортом? Никак. Вот и всё. Старик бы убил Гарри Поттера практически своими руками. Гарри не жалел о том, что происходило. Не жалел того, что убивал, пытал, не жалел о том, что фактически рабами сделал несколько человек. Это нравилось ему.

Но Сириус… Он был настолько чист и искренен, что Гарри стало немного стыдно перед ним. Мальчик рассчитывал, что после десятка лет в Азкабане, человек, вернувшийся от туда, если и сохранит разум, то кроме мести много чего не пожелает. Но не Сириус. Месть была последней вещью, о которой он думал. Сириус был самым светлым и добрым человеком, из всех, кого знал Гарри.

— Сириус, а что ты знаешь о Дарах Смерти? — Неожиданно спросил Гарри. Крёстного такой вопрос чуть смутил.

— А к чему это, Гарри? Это сказка, не более того. Про трех братьев, которые…

— О трех братьях, наследство которых я получил. Перевеллы. У меня имеются, как я понял, два артефакта, именуемые Дарами Смерти.

— Что? — Сириус вскочил из кресла. Сонливость, накатившую за несколько часов общения, сняло как рукой.

— Мантия — невидимка моего отца. Ей около тысячи лет. А магия из неё не выветрилась не на каплю. А различные заклятия показывают, что магии в ней нет и вовсе. Понимаешь, о чём я говорю?

— Не очень…

— Она в прямом смысле невидимка. То есть, я хочу сказать, что её невидимость, это не эффект магического воздействия.

— Это… Это значит, что она по своей природе такова? — Сириус почесал голову и сел обратно.

— Вот именно! Понимаешь, это — хорошо сохранившаяся ткать… Только в мире больше нигде такой ткани не найти. Не в нашем.

— К чему ты клонишь? — Уловив легкий намек, спросил крёстный.

— Понимаешь… Как бы… Если существует ткань, которая доставлена не из нашего мира… То есть и тот, кто её доставил.

— И кто это вернулся из мира мертвых?

— Думай. Думай! Никто не возвращался из мира мертвых. Это в него кое — кто постоянно возвращается. Сама Смерть.

— Ну, да. Как бы смерть — процесс естественный. — Гарри с улыбкой посмотрел на Сириуса.

— Снова не понял. В сказке, кто доставил им Дары? Смерть. Именно в материальном обличии. Так и есть вернее всего. Смерть в материальном обличии. — Сириус рассмеялся.

— Ты хоть представляешь, сколько людей умирает каждый час? Она же не успеет просто! Или оно…

— Сириус, мне кажется моя теория и вправду сумасшедшая… Но в ней я вижу как раз только этот изъян. И то, он компенсируется.

— Как?

— Где-то я слышал, что лампы наши… То есть магловские, не горят постоянно. Они мерцают. Но настолько часто, что человеческий глаз не успевает воспринимать момент мерцания. Если смерти столько людей нужно «обслужить», то представь, сколько по времени она находится тут. У нас, в смысле, перед нашим взором.

— Эээ… — Сириус задумался. В идею Гарри относительно материальности смерти он не особо верил, считая её какой-то детской теорией.

— Думай, крёстный. Не нужны числа. Это не математика. Это подтверждение моей идеи. Заметь, основанной на том, что у меня действительно есть два Дара Смерти…

— Кстати, — Сириус решил немного увести тему. — Какой второй?

— К, сожалению, мертвых я воскрешать не научился, — Гарри усмехнулся. — А вот поймаю Смерть, а там посмотрим…

Сириус со страхом посмотрел на Гарри. В том, что он не шутит, относительно своих идей, сомнений не было.

Всем привет. Спустя пять или шесть лет, вот прода. Прошу читать и жаловать.

Глава 3. Детство золотое.

— Учитывая последние изменения общей суммы Ваших счетов, Мистер Поттер, я предлагаю рассмотреть вариант инвестирования в магловские финансовые организации, — низкорослый гоблин, вычурно одетый, сложил пальцы пирамидой.

— Какая от этого выгода?

— В волшебном мире инвестиции это практически бесприбыльная затея, однако, маглы развили свои банковские системы до фантастических уровней, как ни прискорбно это для нашего мира. Если перевести хотя бы десятую часть ваших сбережений в долгосрочные инвестиции…

— Постойте, — Гарри решил перебить директора магического банка. — На какой необхватной куче золота я сижу, это и так понятно. — На секунду в глазах гоблина промелькнуло небрежно скрытое презрение. Гоблины народ такой, денег много не бывает. — Какую нематериальную выгоду я получаю?

— Извиняюсь, Мистер Поттер, боюсь, я Вас не понял. Мы говорим об увеличении капитала, в магловском мире большие суммы, долго лежащие на счете, становятся ещё больше!

— Меня интересует, каким образом я смогу оказывать влияние на общество, если Вы меня понимаете.

— А, — гоблин едко улыбнулся. — Не ожидал такого подхода, Мистер Поттер. Хотя учитывая Вашу наследственность, недооценивать вашу хватку действительно глупо.

— И всё же? Скажем, если половина моего состояния будет конвертирована в фунты, как это отразится на Англии?

— Скажем так: шутки ради вы можете купить себе неплохой район в Лондоне, напротив Биг-Бена. И Биг-Бен тоже. А серьёзно говоря, если углубиться в точечное инвестирование, и с Вашего позволения, наши грамотные финансисты Вам помогут, в перспективе, Вы — самый влиятельный в Англии человек. Случится какое-то экономическое потрясения, и даже Королевская семья обратится к Вам за помощью. — Гоблин открыл папку, достал пергамент и положил его перед Гарри. — Вот это сводка с Ваших счетов. Примерно столько же стоит десяток бедных стран….

* * *

— Мистер Поттер, как Вы собираетесь бороться с Сами-Знаете-Кем? — Первое что услышал Гарри, выйдя из банка. Конечно, у входа его поджидал с десяток журналистов. Каждый раз, стоило оказаться в людном месте, спустя считанные минуты Мальчика-Который-Выжил, вновь востребованного героя, окружали журналисты. Обычно Гарри игнорировал их, но в этот раз отменное настроение, да и потребность в развитии хода событий в нужном русле сыграли своё.

— Я не собираюсь бороться с Волдемортом, — и как всегда, это имя заставило всех съежиться. — Нет ни малейшего основания предполагать, что убитый мною в детстве, — далее саркастично, — Сами-Знаете-Кто, — Гарри сделал паузу, поправив чёлку, акцент на шрам, — каким-то образом воскрес из мёртвых.

-Как Вы тогда объясните смерть Альбуса Дамблдора и тёмную метку над Запретным Лесом? — Вылезая на передний план, нахальным голосом спросила журналист.

— Хоть большинство последователей Волдеморта, как оказалось, находились под заклятием подчинения, например нынешний министр Магии, однако некоторые маги служили ему добровольно и фанатично. И у таких фанатиков был десяток лет, что бы спланировать это убийство.

— Но кому такое под силу, Мистер Поттер? Хогвартс защищён не хуже самого Министерства, а Альбус Дамблдор, как мы все знаем, был величайшим волшебником современности. Никому не под силу сразить его!

— Пожиратели смерти — бывшие студенты Хогвартса. Вполне вероятно, что кто-то и знал «задний вход», а относительно силы директора… Мы все должны признать, что время не остановить, и даже Альбус Дамблдор превратился в старика. Скорее всего, нападение стало неожиданностью, и по какой-то несчастливой случайности, трагедией. Мы все скорбим об этой утрате, но жизнь продолжается, и, куда важнее, найти следы убийцы, и его самого, а не выдумывать теории о воскрешении мертвецов. Волдеморт погиб в тот день, когда пришёл в дом моих родителей, а в Хогвартсе был кто-то явно живой.

Конечно, политиком юный Поттер не стал, но как лить чушь в уши людям, более-менее понимал. И отлично понимал, что вчерашний герой может стать врагом народа, а злодей героем, лишь благодаря мановению пера популярного журналиста. Процесс не моментальный, а поэтапный, и подход должен быть осторожный.

Перед собой Гарри поставил цель успокоить общество, ибо сонных мух ловить легче. Так же требовалось, что бы люди теряли веру в идол света. Волдеморт же со своей стороны, через своих последователей отбеливал своё имя, ещё более тонкими способами. Конечное, все до сих пор боялись его имени, как непростительного заклятия, однако, в этом году выпускаются учебники истории нового образца. В них Тёмный Лорд имеет больше достоинств, чем недостатков, а вся его деятельность во второй половине двадцатого века выглядит, как попытка вернуть власть в правильные руки, то есть, наследнику древней семьи, а не случайно выбранному политику, ведущему магическое общество к краху. Большой акцент будет сделан на том, что развитие магического мира остановилось, а целью Волдеморта был прогресс. И да, это будет первая книга, в которой вместо «Сами-Знаете-Кто» будет написано «Лорд Волдеморт».

— Поверить не могу! Гарри Поттер! — Грациозно пробираясь через толпу, выкрикнуло «чудо» с волосами цвета золота и неприлично блестящей улыбкой. Журналисты были в восторге, ведь пред ними одновременно предстали две знаменитости. — Наверное, мальчик мой, ты обо мне знаешь, и я тебя я обрадую, с этого года я буду преподавать ЗОТи в Хогварсте! — Все выводы об этом человеке, нахально влезшем в действо, Гарри уже составил. И слегка стало мутить.

— Я Вас не знаю. — Медленно парировал Поттер.

— Ну как же? Глупые шутки. Я — Злотопупс Локконс! — Крутя в руках книгу, на которой он же и был изображён, а его имя было самой большой и яркой надписью, ответил пришелец.

— Мистер Локконс, — тут же подхватил один из журналистов, — А что вы скажете по поводу трагических событий произошедших недавно в школе Хогвартс?!

— Несомненно… — С каждым словом, которое лилось из уст этого человека, Гарри всё больше и больше хотел устроить второе убийство за последние три месяца. Ясно понятно было, что Златопупс умел говорить любую чушь на публику, даже скорбя о смерти директора, подчёркивать свои собственные достоинства. Сказать, что Гарри прочитал его мысли, как открытую книгу — ничего не сказать. Обман по всем пунктам. Пустой фантик. — Но волноваться не стоит! — Продолжал тем временем Локконс. — Любой нарушитель будет встречен мною лично, и он пожалеет обо всех своих деяниях. Да и мистер Поттер сможет чему научиться, хоть победа над Сами-Знаете-Кем уже достижение, но то было в младенческом возрасте и скорее чудо, нежели его заслуга.

Вот тут Гарри остолбенел. Так оскорбить его не позволял себе никто ещё.

— Со своей стороны гарантирую, что к концу года каждый ученик, и юный мистер Поттер в том числе, будет профессиональным борцом с силами Тьмы!

«Держи себя в руках. Десятки журналистов, фотокамер и сотни зевак», — крутилось в голове у Гарри. Далее он сосредоточился, концентрируясь на каждом ударе своего сердца. Звуки стали меркнуть. С каждым разом войти в состояние покоя и контроля становилось легче. Мощнейший удар магической энергии по кишечнику Локконса оборвал того на полуслове.

В тот миг магические фотокамеры, способные снимать подвижные фотографии запечатлели то, что в газетах позже окрестят «Фонтан Локконса», а на деле, буквально фонтан фекалий. Дорогие штаны были порваны напором экскрементов, сам Златопупс кричал, как девочка, хватаясь за ягодицы и пытаясь руками удержать всё в себе, толпа гудела от смеха, а у входа в Гринготс ещё долго не могли вывести коричневое пятно.

* * *

Особо важными событиями прогулка по Косому Переулку более не отличилась, не считая стычки Рональда Уизли с Драко Малфоем, которого папа министр смог вернуть в Хогвартс. Но когда сам папа Министр подошёл к семейству Уизли, те ушли, оставив всё своё негодование на обсуждение в семейном кругу. Гарри флегматично прошёл мимо сего спектакля, но позже в магазине Мадам Малкин его нашёл Драко.

— Я вижу, твой вкус изменился в лучшую сторону, — в обычной манере, растягивая слова, произнес отпрыск Малфоев. Гарри действительно выбирал самую лучшую одежду. — Меня восстановили в обучении, и хочу принести свои извинения.

— Это шутка? Малфой извиняется, после того как оказался жертвой ситуации?

— Я знаю, Поттер, многое знаю. — Малфой выразительно посмотрел на Гарри. Осмотревшись по сторонам, приблизился и начал шептать. — В моём доме проводилось собрание ближайшего круга, я знаю, что ты сделал для Тёмного Лорда. — Вот так просто, все карты на стол…

— Подслушивать очень плохо. Чего тебе надо от меня?

— Мы будем жить вместе, и я совершенно не хочу быть твоим врагом. — «Да ты моя сучка», — крутилось в голове у Гарри. То, что он видел перед собой — было практически раболепством. — Тем более я не подслушивал. По приказу Тёмного Лорда я буду вашим связным.

— Живи, Малфой, — загадочно ответил самый богатый человек в Англии. Драко в это время надеялся на рукопожатие и протянул руку. Гарри вложил в его ладонь стопку золотых галеонов, развернулся, и, направляясь к выходу, бросил через плечо, — расплатись за меня.

Так хотелось посмотреть на лицо Малфоя в этот момент, но обернуться было непозволительно.

* * *

Август отличается от прочих месяцев тем, что укорачивание дня только-только становится очевидным. С наступлением сумерек из-за очередного угла, а точнее из-за угла, ведущему к Тёмной Алее, антиподу Косого Переулка, выскочила чёрная собака, выждав момент, обернулась человеком.

Сириус не хотел делиться причинами посещения сего злачного места, но Гарри понял, что Бродяге за десяток лет очень сильно не хватало женской плоти. В магловском мире осваиваться он особо не стремился, да и зачем, если продажную любовь можно найти за углом, в Тёмной Алее?!

— Ты что, пьяный? — Наблюдая за походкой своего крёстного, поинтересовался Гарри. Вместе они шли в кафе. Народу на улице поубавилось, большинство семей со своими чадами, уже сделали необходимые покупки и отправились домой.

— Ты даже не представляешь, Гарри, как я скучал по свободе.

— Ты жил в Азкабане с дементорами. Я жил в чулане. С Дурслями…

— В смысле? — Сириус выглядел удивлённым. — Как это жил в чулане?

Гарри выругался что есть мочи. Только что он осознал, что все Дурсли уже как неделю заперты в том самом чулане. В тот день, когда Гарри решил съехать от них на площадь Гриммо, он запер их, что бы сполна прочувствовали десяток лет его унижений, однако забыл об этом, хоть и собирался на следующий день выпустить. На само ругательство Сириус не подал никакой реакции. То, что учить чему-то, а особенно правилам поведения наследника четырёх древнейших домов не следует, он как-то сам понял.

— Чуть позже мы прокатимся по Лондону, я тебе всё покажу, — входя внутрь помещения кафе, ответил Гарри.

За одним из столиков сидела Гермиона, с мужчиной и женщиной, родителями, сразу понял Гарри. Магла на этой улице видно сразу. Девочка, увидев Гарри, приветливо помахала ему рукой, а потом и вовсе позвала к себе.

Волшебный стол увеличился в размерах, став длиннее, чем слегка испугал мистера и миссис Грейнджер. Но за этот день они и не такое видели, так что шока не случилось.

После формальностей знакомства, заказа блюд и разговоров ради разговоров, родители Гермионы осудительно упомянули про инцидент с Локконсом. Гарри не стал скрывать, что это его рук дело, на что получил неодобрительные взгляды. К удивлению своих родителей, Гермиона заступилась за мальчика. Её мама была женщиной чуткой, и сразу же уловила нотки большой симпатии. Стоит ли говорить, но вечером состоялся не самый приятный семейный разговор про отношения в раннем возрасте. Знали бы они, какие отношения между потенциальным Тёмным Лордом и его слугой сложились в действительности, было бы не до разговоров.

— А чем Вы занимаетесь, мистер Блэк? — Решил увести диалог в иное русло отец семейства.

— Сейчас мы вместе с Гарри проводим ремонт у меня дома. За десяток лет он стал совсем запущен.

— Десяток лет?

— Я был в тюрьме. — Сириус не стал ходить вокруг да около. Гарри отметил, что не в первый раз прямолинейность людей его удивляет за этот день. — Но мой крестник смог доказать мою невиновность. — Несмотря на это, родители Гермионы помрачнели от осознания факта, что сидят рядом с человеком, буквально пару месяцев назад вышедшим из тюрьмы. Дантисты, что с них взять?

В общем и целом взаимопонимание всё же было достигнуто.

Приближалась ночь. На выразительные взгляды Гермионы, Гарри ответил тем, что ему ничего от неё сейчас не требуется, кроме удовлетворения неутолимой жажды знаний. Пусть девочка учится магии, решил он, хоть по книгам дома. В Хогвартсе практика реально серьёзной волшбы продолжится.

* * *

У входа в дом 4 по Тисовой улице стояла полицейская машина. Сами же сотрудники безуспешно жали на дверной звонок. Сириус, увидев эту картину насторожился.

— Обливейт. Всё отлично, Вернон Дурсль просто заболел. Езжайте обратно, дело закрыто. — С ходу подменил память полицейским Гарри. Из их мыслей он узнал, что на работе заметили пропажу Вернона, и, в конце — концов, дело дошло до полиции. Ещё бы немного, и ситуация набрала бы обороты.

Дождавшись отъезда полицейской машины, Гарри начал рассказывать историю своего детства, не особо уходя в детали. Сириус Блэк всё больше выглядел тем, кем его считали десяток лет, а именно, жестоким убийцей. В глазах полыхал огонь, а руки были ледяными.

— Алохомора, — направляя на дверь чулана палочку, прошептал Поттер. Дверь тут же открылась, через проём выпал старший представитель семейства. Чулан был столь тесен, что три человека буквально не могли двинуться. Пахло отвратительно. Второй раз за день на глаза попались чужие фекалии.

— Прости меня, — взревел Вернон. У него была истерика. Гарри видел перед собой человека, полностью сломленного. Сириус же, наблюдая за тем, как это грязное создание ползает на коленях перед его крестником, и пытается обнять ногу мальчика, растерял свой пыл. То, что они делали с Гарри десяток лет — ужасно. Но и мальчик наказал их не менее жестоко.

— Если хоть кто-то узнает хоть о чём-то, то вы увидите меня вновь. — Холодно ответил Гарри, брезгливо отходя от Вернона. Дадли и Петуния, видимо от страха, боялись вылезти из чулана. Но их было видно, исхудали и побледнели они прилично. Как ни странно, Вернон не казался похудевшим, хоть неделю ничего не ел.

Ничего более не говоря, Гарри направился к выходу. Сириус хотел было что-то сказать тоже, но не найдя слов, отправился за мальчиком.

Узнавая Гарри каждый день всё больше и больше, он поражался его жестокости, властности и хладнокровию. И даже побаивался. Перед собой он видел не двенадцатилетнего мальчика, а очень опасного взрослого человека. Поначалу его терзала мораль, но недавно Гарри методом точечной философии смог убедить его в том, что плохое бывает хорошо, а хорошее — очень плохо. И Сириус решил отложить свои идеалы и мораль, не приведшие его никуда, и следовать за крестником. Тем более, это был единственный человек, которому он был нужен.

* * *

Оставшиеся до сентября дни прошли спокойно. В магическом мире ничего резонансного не происходило, люди действительно становились как сонные мухи, закат наступал всё раньше, а дожди становились интенсивнее.

В особняке Блэков поселился ещё один человек. Это был Томас Блейк, которого искали мракоборцы и магловская полиция, и эксперименты над которым ставил Поттер. Эксперименты носили гуманный характер и успехов особых не принесли. Одно было известно наверняка: после контакта с магом Томас мог воспроизвести одно заклятие любой мощности, и для этого ему не требовалось даже какой-либо пасс волшебной палочкой воспроизводить. Только лишь вербальная формула и желание.

Порой Томас учил Гарри и Сириуса приёмам самообороны. Бывший боксёр выглядел даже довольным своим новым образом жизни. Мир магии, в который он погружался всё больше, нравился ему, как если бы человеку подарили второе детство.

К концу лета имение Блэков походило на приличный и современный особняк, с некоторыми элементами роскоши. Магической защиты было наложено столько, что, вероятно, это место стало цитаделью, крепостью, или фортом, но никак не обычным жилищем. В гостиной появился домашний кинотеатр, а на кухне микроволновая печь и посудомоечная машина. Ни Сириус, не Гарри не отличались знанием бытовых заклятий. Стиральной машинке так же нашлось место. В общем, дом на Площади Гриммо 12 отвечал всем магическим требованиям, и большинству магловских, несмотря на отсутствие розеток.

Гоблины, как и говорили, провели инвестирование магловских фондов в Великобритании, и Гарри получил свою первую выписку по счетам. Как называется число с таким количеством нулей, он не знал. И это было крайне приятное незнание.

Вечером 31 августа, раздевшись и укутавшись под одеяло, впервые за последний год, Мальчик — Который — Выжил, вновь почувствовал себя ребёнком. То предвкушение волшебного мира, как и ровно год назад, пробудило в нём добрые чувства. Всё же что-то светлое в нём осталось...