Il aime la vie (гет)

Il aimait la vie[1]

Раннее утро. Я сижу на подоконнике в своей лондонской квартире, прижавшись лбом к холодному стеклу. Сигарета подрагивает в моих руках, кофе в чашке давно остыл. Я сижу, смотрю на редко проходящих мимо людей, и задаюсь вопросом: как они могут жить, если тебя больше нет?

Война закончилась год назад.

Год я просыпаюсь от своих же криков на мокрой от слез подушке.

Только ты мог довести меня до слез.

Мне всегда снится тот день, когда ты оставил меня одну. И пусть эти сны мучают меня и заставляют страдать. Иногда, когда меня терзает бессонница, я выпиваю зелье и ложусь спать только потому, что это единственный шанс увидеть тебя. Это все, что у меня осталось.

Еще в школе с первого курса я старалась быть лучше всех. А ты изменил мои приоритеты, мне захотелось стать лучшей для тебя. Мне было плевать, что говорят за моей спиной: "заучка", "зубрила", "бобер". Мне хотелось быть на равных с тобой, но ты не дал мне никакой надежды, сломав все мои мечты одним словом "грязнокровка". Тогда я еще подумала, что, наверное, никогда не стану достойна тебя.

Годы учебы пролетали незаметно. Все оставалось по-прежнему: ты — ВСЁ, я — НИКТО. Независимо от моего желания, любовь к тебе продолжала расти и укрепляться в моем сердце. Нет, она не была похожа на розу, как любят рассказывать лирики, она была похожа на кактус. Это тоже цветок, но он приспособился выживать в минимально-благоприятных условиях. Я не могла с этим ничего сделать, да и не хотела.

Мне было достаточно ходить по той же земле, дышать тем же воздухом, что и ты. На уроках зельеварения я старалась как можно быстрее взять те же фиалы, что и ты, чтобы украсть у них тепло твоих рук. На нумерологии я мечтала стать пером в твоих руках, кончиком которого ты так задумчиво проводил по своим бледным губам.

Судьбе было угодно развести нас без единого шанса: ты — слизеринец, я — гриффиндорка, ты — чистокровный, я — маглла, ты — Пожиратель, я на стороне света. Нет, я не жалуюсь и не отрекаюсь, так должно было быть.

После финальной битвы члены ордена обходили Хогвартс, разыскивая раненых и опознавая убитых. Проходя мимо Большого зала, я увидела лежащее на полу тело Пожирателя. Я откинула капюшон, и платиновые волосы скользнули на липкий от крови пол. Во рту пересохло, ноги подкосились, и я рухнула на колени. Меня колотила крупная дрожь, зубы отбивали дробь от страха за тебя. Я оттягивала этот миг до последнего, глупо надеясь на чудо, но мне пришлось снять с тебя маску. В твоих глазах, таких холодных раньше, застыло почти детское удивление. Ты не ожидал встречи со смертью...

Позже, оставшиеся в живых, говорили, что от моего крика у них застыла кровь в жилах. Я этого не помню...

Я не помню, как закрыла твои глаза, как кусала свои запястья, пытаясь заглушить крики боли, как распорола кожу на своей шее своими же ногтями. Джинни рассказывала мне, что когда меня нашли, я плакала и обнимала тебя за плечи, напевая какую-то маггловскую колыбельную.

Все что я помню — месяц в св. Мунго... Не знаю, хорошо ли это, но все списали на войну, а не на тебя.

Я не могла даже открыто оплакивать тебя, эта привилегия принадлежала другой. Астория на правах официальной невесты организовала все сама. Твоего отца приговорили к поцелую дементора, а мать умерла за год до битвы. Поэтому на твоих похоронах присутствовали жалкие остатки вашей великой чистокровной семьи. И мне так же не было там места, как и в твоем сердце.

Выйдя из клиники, я первым делом зашла в цветочный магазин. Я долго выбирала свой первый и последний дар тебе. Взгляд мой скользил по цветам, пока не наткнулся на букет Королевских стрелиций[2]. Решив, что именно эти цветы отражают мое состояние, я расплатилась и аппарировала в Малфой — мэнор.

Защитные чары поместья были разрушены, и я без труда нашла семейный склеп. Над твоей могилой стояла статуя падшего ангела, а на плите были высечены слова: " Il aimait la vie ".[1]

Я достала палочку и добавила от себя: "Et la vie elle l'aimait".[3]

Всю ночь я пролежала на плите, мечтая умереть. Под утро я оставила букет, предварительно наложив на него неувядающее заклятие. Свою палочку я переломила пополам и спрятала за статуей ангела.

У ворот мэнора мирно гуляли фестралы. Да, после войны я, наконец, смогла их видеть, но какой ценой?..

Сигарета истлевает до фильтра и обжигает пальцы. Я возвращаюсь в реальность, зашипев от боли. Боли, которая напоминает мне, что я еще жива.

Я смотрю на небо. Сегодня оно цвета твоих глаз.

Год как тебя нет.

Год как я ушла из магического мира. Без тебя он оказался мне не нужен и не интересен.

Год я борюсь, чтобы не лишить себя жизни.

Жизни, которую ты так любил...

Жизни, которую я так стараюсь полюбить...

[1] Il aimait la vie (фр.) — Он любил жизнь

[2]Королевские стрелиции -считаются самым гордым цветком, символизирующим "страстную любовь, в которой можно сгореть, не сохранив себя".

[3]Et la vie elle l'aimait (фр) — И жизнь любила его.