Swallow Your Pride (гет)

Мы больше не патрулировали вместе. Это было негласным соглашением и, признаться, лучшим решением для нас обоих. Мы старались ходить разными дорогами, избегать друг друга. Порой я мечтала, чтобы наш последний разговор оказался просто страшным сном. Хотя, с другой стороны, Джеймс был со мной честен.

В течение нескольких дней я ходила сама не своя — несчастная и подавленная. Его слова глубоко запали мне в душу и больно ранили. Я чувствовала себя ужасно. Мне всегда казалось, что он преследует меня ради спортивного интереса. А, оказывается, я просто ему нравилась. Даже несмотря на то,что всегда отвергала. Теперь уже ничего не изменить...

Немного успокоившись, я стала решать, что же делать дальше. Все мои мысли сводились к одному: необходимо как можно быстрее выбросить Поттера из головы. Другого пути нет. Целый день я убеждала себя в том, что он мне не нравится, прокручивала в голове все его недостатки, вспоминала его ужасные выходки. Мозг говорил, что Джеймс плохой, в то время как сердце кричало об обратном. И в итоге сердце все же победило.

Меня удивляло, как горели его глаза, когда он рассказывал мне о своих друзьях и семье. Как непринужденно он об этом говорил! Без всякого позерства, как раньше, на младших курсах, когда он старался произвести на меня впечатление.

К вечеру я добилась определенных успехов: не выкинула Джеймса из головы, но была близка к этому.

* * *

В Большом зале я села рядом с Эми. Я чувствовала его взгляд на себе. И мне ужасно захотелось посмотреть на него, увидеть, что он ест, с кем говорит. Думает ли он обо мне?

— Ты как-то отдалилась в последнее время, — вопрос Эми вывел меня из задумчивости.

— Просто устала, — бесцветным голосом объяснила я.

Мне нечего было добавить, поэтому я сосредоточилась на еде. Джеймс — единственное, о чем я думала в последние дни. Через пару минут Эми начала разглагольствовать о любимчиках профессора Слагхорна. Я сделала вид, что внимательно слушаю.

Взглянув на когтевранский стол, я почти сразу нашла Аниту. Она разговаривала с сокурсником, время от времени, кидая взгляды на Джеймса.

Не знаю почему, но меня вдруг зазнобило. Безнадежно. Мне не вернуть прежнего отношения Джеймса к себе. Как же трудно сдерживать эмоции и чувства! Как трудно себя контролировать!

Я хотела обратить его внимание на себя. И у меня нашелся предлог. Я небрежно попросила, чтобы кто-нибудь передал мне масло, зная, что Джеймсу это сподручнее всего. Он посмотрел на меня, наши взгляды встретились. В который раз мне показалось, что он пытается заглянуть мне в душу. Я не отвела взгляд, стараясь придать ему твердость. Но его глаза были такими пронзительными, что я не выдержала и отвернулась. Джеймс вежливо передал мне масло. Наши руки соприкоснулись. Меня как будто током ударило.

Я постаралась привести мысли в порядок. Сомневаюсь, что он вообще захочет со мной общаться, не говоря уже о том, чтобы порвать со своей девушкой ради меня.

Почему я раньше не замечала, какой он на самом деле? За что, собственно говоря, я ненавидела его? Какой же я была глупой! Все эти шесть лет я могла быть с ним! Мы, возможно, были бы чудесной парой, и у нас могла бы сложиться совместная жизнь после учебы. Может быть, мы стали бы, как его бабушка и дедушка!

Стоп. Последняя мысль напугала меня. Когда я успела от простой влюбленности перейти к желанию провести с ним девяносто лет? Мое сердце начало биться быстрее. О, Мерлин! Я окончательно запуталась: обида, ревность, злость и желание видеть его рядом с собой перемешались. Одно было ясно: Джеймс — мой человек.

Я нервно сглотнула. Мысли о пище вызвали отвращение. Есть вовсе не хотелось.

— Все в порядке? — обеспокоенно спросила Эми.

Я не могла ответить на этот вопрос, потому что и сама не знала. Внезапно горло болезненно сжалось, глаза заслезились, дыхание участилось. Я жадно глотала воздух, будто боялась, что задохнусь и никак не могла успокоиться. Мне казалось, что меня сейчас вырвет. Испугавшись, я приложила руку ко рту.

Внимание сидевших поблизости сосредоточилось на мне. Они смотрели так, будто ожидали, что я сейчас выкину какую-нибудь странность. Но меня это не волновало. Я мельком взглянула на Джеймса. Тот с беспокойством смотрел на меня. От его взгляда у меня перехватило дыхание, кровь отхлынула от лица, а в горле появился комок. Я не выдержала и, выбежав из Большого зала, кинулась к ближайшему туалету. Я знала, что все пялились на меня. Еще бы — главная староста сходит с ума. Но контролировать себя уже не было сил.

Я опустилась на пол, искренне надеясь, что он чистый. Я слышала много историй о микробах. И вовсе не хотела подцепить какую-нибудь заразу. Мерлин, о чем я думаю! Глаза опять защипало. Я закусила губу и уставилась на свои руки.

Вряд ли мне стало плохо из-за пищи. Прежде, чем я почувствовала себя так, я думала о том, что Джеймс, возможно, никогда не оставит мои мысли. Что, если и через пятьдесят лет я все еще буду думать о нем? Я не смогу этого выдержать...

* * *

Несколько часов спустя я сидела в своей спальне и размышляла о случившемся. Возможно, это был знак свыше: не позволять себе думать о Поттере. Что я старательно и делала весь следующий день. И у меня неплохо получалось. Труднее всего было на трансфигурации. Я не могла сосредоточиться, потому что перед уроком случайно увидела обнимающихся Джеймса и Аниту. Они стояли вдали от всех. Я поняла, почему никто не знал об их отношениях: они тщательно скрывали их и никому не говорили. А для звезды квиддича трудно держать подобное в тайне. Получается, что Джеймс хотел серьезных отношений. У меня внутри все заледенело. Я ненавидела его! Ненавидела за то, что он выбрал ее, а не меня. Ненавидела за то, что так больно любить его.

«Может быть, ты это заслужила, — пропищал противный голосок у меня в голове. — Теперь ты знаешь, как он чувствовал себя все эти годы».

Я знала: голос прав. Но от этого не становилось легче. Я чувствовала себя несчастной и ничего не могла с этим поделать.

Позже, в тот же день, я отправилась патрулировать школу. Раньше я терпеть не могла это занятие — ходить по пустым коридорам было скучно. Сейчас же я лелеяла надежду побыть в одиночестве и все хорошенько обдумать.

— Лили!

Внутри все перевернулось. Джеймс. Сердце пропустило удар. Я торопливо соображала, как же повести себя в этой ситуации. Продолжить путь? Сделать вид, что не услышала? Проигнорировать его? Нет, я не могу так поступить. Я обернулась.

— Хочешь, будем снова патрулировать вместе?

Я внимательно смотрела на него, надеясь, что мой взгляд выглядит скептичным. Почему он хочет патрулировать со мной? Я не должна сближаться с ним. Нужно забыть его. Но всё внутри кричало «Да!». Я медлила с ответом, делая вид, что всерьез обдумываю его предложение. Хотя на самом деле просто рассматривала его лицо. Каждую черточку. Когда еще выпадет такая возможность?

— Эээ... конечно, — в конце концов, опомнилась я.

Джеймс усмехнулся, и мы начали обход. Мы молчали. Каждый думал о своем, я, к примеру, о...

— Ты в порядке?

— Что ты имеешь в виду?

— Ты убежала из Большого зала. Ты не заболела?

— Нет… хотя да! У меня сифилис.

— Что?

Я хлопнула себя ладошкой по губам. Нет, нет, нет! Что я ляпнула? Что на меня нашло? Зачем я так сказала? Что за чушь! Глаза Джеймса расширились, смысл сказанного дошел до него не сразу. Во взгляде мелькнуло что-то непередаваемое.

— Ты была в Больничном крыле?

— Нет еще.

— Мы должны пойти туда прямо сейчас! — он схватил меня за руку и потащил в противоположную сторону.

Неожиданно небольшая ложь стала большой проблемой. Мадам Помфри понадобится не больше двух минут, чтобы определить, что я ни чем не больна.

— На что жалуетесь, мисс Эванс?

В висках застучала: «Думай, думай. Ты же главная староста. Ты должна быть разумной!»

— Я не больна, — дурацкие ответы из меня сегодня так и сыпались.

Джеймс ошарашенно уставился на меня:

— Но ты же только что...

— Сорвалось с языка. Я вовсе не больна. Не знаю, почему я так сказала, — пробормотала я, желая провалиться сквозь землю.

Поттер ухмыльнулся, должно быть, наслаждаясь, выражением моего лица:

— Ладно. Тогда из-за чего тебе стало плохо во время ужина?

Я тяжело вздохнула, и вдруг почувствовала необъяснимое желание сказать ему всю правду. Но так и не решилась.

— Ну... я... — он пристально смотрел на меня, будто видел насквозь. Почему у него глаза, как рентген? — У меня был приступ паники, — неубедительно закончила я.

— Ясно, — сказал он спокойно. — Тогда забудем о том, что сейчас было.

На меня нахлынуло облегчение. В последнее время я была слишком нервной. По крайней мере так говорила Эми. Джеймс улыбнулся. Я игриво ударила его по руке и слабо улыбнулась в ответ. Я пыталась вести себя, как друг, а не как кто-то, кто думает о нем все время.

— Послушай, — начал он. Я посмотрела на него с любопытством. — Прости за то, что сорвался на тебе в тот раз. Я много думал об этом, и понял, что был не прав. В общем, прости.

Я не знала, что ответить. Хотелось сказать «да». Ведь всё, в чем он меня обвинял было правдой. Но вместо этого я сказала «нет».

Джеймс удивленно переспросил, в надежде, что ослышался:

— Нет?

В его глазах читалось непонимание. Я и сама не знала, почему так ответила. Глубоко вздохнув, я задержала дыхание. Так, будто собиралась прыгнуть в воду. И тут до меня дошло, что имел в виду отец. Меня всегда что-то останавливало от того, чтобы во всем признаться. Гордость.

— Я... ну... в общем... эээ... — заплетающийся язык не слушался. Томительная пауза. Я вздохнула еще раз, пытаясь набраться храбрости. — Все это время я чувствовала себя ужасно. Не знаю, как сказать. Но с тех пор, как ты спас меня, я постоянно думаю о тебе.

Не могу поверить — я сказала это! Хотя, может, он не понял, что я сказала, поскольку на протяжении всей речи я заикалась и от этого говорила невнятно.

Джеймс недоуменно смотрел на меня несколько секунд, а затем, наконец, нарушил молчание:

— Я не знаю, что ответить, и едва ли уверен в том, что понял тебя правильно.

Я бы рассмеялась, если бы не чувствовала себя такой смущенной. Да уж.. Я Лили Эванс — только что фактически призналась в своих чувствах к Джеймсу Поттеру! Не думала, что настанет такой день.

— Только скажу, что счастлива за тебя и Аниту. Я смогу преодолеть себя и…

Оглядываясь назад, я до сих пор не понимаю откуда у меня взялось столько смелости сказать все это.

— Лили.

Я сделала бы что угодно, чтобы уйти отсюда, но не могла сдвинуться с места.

— Это не сработало.