Синяя птица и зельевар (джен)

Он почувствовал, как внезапно на него обрушился целый поток новых ощущений, захвативших его целиком: уверенность, радость, вера в собственные безграничные возможности. Казалось, что нет ничего такого, чтобы он не смог сделать.

Дж.Роулинг "Гарри Поттер и Принц-полукровка"

Маггловский полицейский участок, 02.30

Снейп сидел в «обезьяннике» маггловского полицейского участка уже шесть часов. Шесть с четвертью, если точнее, и Северус предполагал, что проторчит здесь еще дóльше, ведь инспектор по наркоторговле появится утром, в начале рабочего дня всех «белых людей», не занятых ночными дежурствами, а солнце даже еще не встало. В принципе, можно было бы расценивать этот досадный случай как неожиданный ― что не умаляет его приятности ― выходной, но как, к Мерлину, отдыхать, когда из соседней камеры постоянно слышатся пьяные вопли, стоны обдолбанных бродяг и невыносимо ― особенно для тонкого обоняния мастера зелий ― несет блевотиной? Плюс перспектива вести уроки у малолетних идиотов, после бессонной-то ночи… Снейп попытался поудобнее скрючиться на жесткой скамье, вздохнул, поперхнулся и попытался закрыть рукавом, наподобие респиратора, нижнюю часть лица. Как же долго до утра…

Несколькими месяцами ранее, лаборатория в подземельях Хогвартса.

«Клятые традиции: тысячи лет маги-зельевары используют котлы для своего ремесла, а чтобы позаимствовать у магглов удобную прозрачную стеклянную посуду — так на это мы слишком гордые. Разве только готовые зелья по флаконам разливаем. А где, спрашивается, фарфоровые чашечки? Термостойкие стаканы? Пипетки, мензурки? Разнообразные колбы, воронки, холодильники?.. Не-е-е, пусть этим балуются тупые недочеловеческие маггловские химики! Даже алхимики, и те уже пару сотен лет применяют реторты и тигли, а наш ретроградский менталитет не в состоянии допустить в лабораторию хоть что-то, не похожее на котел», — Северус Снейп вдохновенно поливал оскорблениями всех и вся. Обычно под его язвительность попадали только персонально ему неприятные люди, но когда дело касалось помех в любимой работе, поток брани приобретал поистине глобальные масштабы. Именно сейчас он пытался трансфигурировать какую-то случайно попавшуюся под руку кружку в чашку Петри, но, поскольку таковых в его лаборатории не водилось, и в руках Снейп их не держал, разве что на картинках видел, получалось нечто вполне приемлемое по форме, но сомнительное по качеству. Вообще-то, ему предстояло обзавестись всем спектром химической посуды ― это нужно для оптимизации процесса изготовления одного из самых сложных зелий ― Felix Felicis, «жидкой удачи». Так как вариант покупки у магглов необходимого оборудования отпадал сам собой, стеклодувные упражнения казались чересчур долгосрочными, и результат их мог стать непредсказуемым, оставалась только трансфигурация. Но и она подвела. Снейп в сердцах грохнул тонкой, изящной цилиндрической тарелкой радиусом в две ладони ― тем, что должно было стать чашкой Петри ― об пол и выругался. «Так, спокойно, Северус, работай по старинке. Главное в приготовлении Felix не это», — зельевар умылся холодной водой, зачерпывая её из умывальника дрожащими ― пора лечить нервы ― ладонями и фыркая. Постоял с минуту посреди кабинета, успокаиваясь окончательно, и принялся за работу.

Первая, самая продолжительная, лимитирующая, стадия приготовления «жидкой удачи» ― вакцинация. В хранилище уже дожидалась своего часа припасенная заранее сыворотка с гормонами специфического свойства: они есть только в крови хронически неудачливых особей. Шлимазлов. Или даже небехов… ну да это неважно, как их называть. Концентрация гормонов крайне мала, так что выделить их можно только магически, тем более, по свойствам они скорее ближе к эктоплазме, чем к обычным биологически активным веществам. Следовало ввести четко выверенную дозу подопытному существу заданной массы и ждать, когда у последнего образуются антитела к «гормонам неудачи» ― это и есть основа Felix Felicis. Снейп, не мудрствуя лукаво, в качестве подобных существ выбирал кроликов, хотя чисто теоретически любопытствовал, что будет, если впрыснуть сыворотку какому-нибудь из хагридовых страшилищ. А ещё сокрушался, что опыты на людях считаются неэтичными, а то бы… «Стоп! Мечтать нельзя, работать», — со шприцем наизготовку зельевар отправился в виварий. Несколько неприятных минут манипуляций с пушистой и безобидной на вид, но когтистой и изворотливой на деле тварью ― и остаётся ждать, по предварительным расчетам, около четырех месяцев. Конечно, всё это время за подопытным животным нужно ухаживать: кормить, поить, чистить и делать предварительные анализы.

А ещё можно заняться остальными составляющими.

Маггловский полицейский участок, 06.20

Северус Снейп наблюдал сквозь грязное окно в начале коридора, который заканчивался его камерой, как первые дворники, освещенные тусклыми лучами рассветного солнца, лениво обмахивают мостовую. «Клиенты» заведения угомонились, но теперь спать не хотелось, потому что при обычном режиме дня пора было бы уже вставать. Кроме него в участке не спал только один молоденький дежурный, старшие коллеги которого спокойно дрыхли на стульях и креслах.

― Эй, тоже не спишь? ― полицейский окликнул Снейпа. Зельевар окинул его взглядом, достаточно доходчиво объяснявшим, что обладатель оного может сделать за фамильярное тыканье неосторожному юнцу. Но дежурного прямо разрывало от желания почесать языком. ― Тебя за хранение наркотиков задержали, верно? Ты не похож на наркомана… А ты священник? Почему ты в сутане? — «Тебя за идиотизм на эту работу взяли? Ты с первого взгляда не похож на дебила… Но со второго ― очень даже да», — мысленно отвечал ему Снейп. По частоте вопросов молоденький страж порядка напоминал ему пятилетнего ребенка, и, как болтовня детей, он вызывал у Северуса мигрень: «Можно было бы, конечно, разнести к мерлиновой бабушке участок, заавадить полицейских и сбежать, но это же неэтично… Придется ждать инспектора и мирно договариваться с ним. Либо заставить его освободить себя, а потом Obliviate применить. Либо…» — голова почти не работала из-за трескотни дежурного. Утро обещало быть долгим.

Несколькими днями ранее, лаборатория в подземельях Хогвартса.

Второй важный компонент Felix Felicis ― зелье, которое можно использовать самостоятельно, «Напиток свежих сил»; это источник бодрости, энтузиазма и непоколебимой веры в успешное осуществление всех планов ― вот только без вытяжки «антител удачливости» эта вера безосновательна, так, суета вхолостую. Для его приготовления Снейп и хотел обзавестись стеклянной посудой: «Вот, к примеру, первая стадия приготовления «Напитка свежих сил» ― настаивание смеси плодов в спирте и отделение экстракцией отдельных веществ из полученной настойки. С делительной воронкой это могло быть делом минут пяти, а с громоздкими котлами, даже с помощью магии ― целого получаса. Далее: ледяная уксусная кислота, толчёная яичная скорлупа ― не помешали бы вытяжка, респиратор и пластиковые очки — от запаха кислоты слезятся глаза. Профильтровать от остатков мела, добавить в экстракт, взболтать и нагреть. Было бы хорошо нагревать в круглодонной колбе на песочной бане, но мы же, волшебники, птицы гордые и пафосные, потому в ход идет небольшой посеребренный котел. В это время нужно растереть муравьев в порошок», — небрежный зельевар просто растолок бы их в ступке, не заботясь о дисперсности частиц, но Снейп дотошно просеивал по несколько раз, добиваясь, чтобы муравьиный порошок стал мельче пыли. — «В сторону его. Теперь ― самое мерзкое ― медузы», ― в практикуме к «Особо сложным зельям» рекомендовали их мелко нарезáть, но Северус по приобретенной за годы работы привычке не только нарезал, но и давил их до состояния однородного желе. — «Профильтровать еще раз нагретый раствор, высыпать в него муравьев и снова на баню, минут на пять. Пригодился бы обратный холодильник, но… После фильтровать ― снова! ― еще раз, бережно охладить и смешать с медузами.» Готовое зелье слегка светится зеленовато-желтым светом. Выглядит привлекательно (особенно, если не знать его состав), но является самым непредсказуемым по действию и токсичным компонентом Felix Felicis: даже от его малых доз болит голова и мучит бессонница, что говорить о большúх. «Пока что пусть постоит в кладовой, потом нужно отнести его в штаб Ордена Феникса.» Сыворотка из антител уже там, смешать их и можно использовать «жидкую удачу» в любой момент.

Маггловский полицейский участок, 11.45.

― И вы утверждаете, мистер… ― инспектор сверился с бумагами, — мистер Смит, что вы являетесь преподавателем Школы чародейства и волшебства, а в этой, ― полицейский кивнул на стол, ― бутылочке находится зелье из школьной программы?

― Не совсем из школьной, ― уточнил Снейп, ― это одно из особо сложных зелий.

― Ага, ― инспектор саркастически усмехнулся и устало потер виски. Он допрашивал странного мужика в черной сутане уже часа два. По всей видимости, тот был владельцем какой-то очень зашифрованной подпольной лаборатории по производству амфетамина, но старательно изображал идиота и нес чепуху про волшебников. ― Компонент «жидкой удачи», значит?

― В это вам, магглам, трудно поверить, но да, так оно и есть, ― терпеливо согласился зельевар.

― Не знаю, чем ты, приятель, только что меня обозвал, но если бы я сожрал такой первоклассный амфетамин, с которым тебя задержали, я бы не только поверил в существование волшебников, но и сам бы такого наколдовал… Кстати, почему ваша шайка до сих пор не варит мет, ― полюбопытствовал полицейский. ― Работаете по старинке, да?

«Ну, я, по крайней мере, попытался», ― подумал Снейп, взмахивая палочкой для невербального заклятия забвения.

Немного ранее всех описанных событий, лаборатория в подземельях Хогвартса.

Первое, что нужно сделать для приготовления Felix Felicis ― добыть основу его основы, набор гормонов магического происхождения. Почему Дамблдор который раз просит именно его, Северуса Снейпа, сделать это ― ежу понятно. И дело даже не в том, что школьный зельевар будет готовить требуемое зелье от начала до конца. Дело в крови.

Вздохнув, Снейп перетянул жгутом левое плечо и приготовил иглу.