Эх, Чарли, Чарли (джен)

Чарли весел и улыбчив. Чарли не заморачивается, он занимается квиддичем и лазает, пока никто не видит, в теплицу Помоны Спраут за цветами для Эмили.

— Хочу цветов, — вдруг говорит Эмили.

Цветов так цветов, думает Чарли.

— Ох, как же так, мистер Уизли, — бормочет Помона Спраут, выхватывая из его рук вырванные с корнем волшебные тюльпаны.

— Тут же никого не было! — удивляется Чарли, почесывая затылок.

— Могли бы просто попросить, — обиженно говорит профессор, возвращая тюльпаны обратно в землю. Те благодарно урчат.

— Десять баллов с Гриффиндора!

Чарли расстраивается, прячет перепачканные руки обратно в карманы мантии.

— Беда с вами, — они выходят из теплицы. Помона запирает дверь заклинанием и с укором смотрит на Чарли. Он пожимает плечами.

*

— Не так, мистер Уизли, — говорит профессор Спраут, указывая на его горшок с мандрагорой.

— Что? — Чарли стучит по наушникам, мол, ничего не слышно, профессор.

— Вы неправильно засыпаете мандрагору землей, — Помона повышает голос.

Чарли снимает чертовы наушники, чтобы разобрать слова учителя, но проклятая мандрагора кусает его за палец.

*

— Отработка в теплицах, мистер Уизли, — мягко произносит Минерва Макгонагалл.

— За то, что я случайно столкнул горшок с мандрагорой на пол?

— И за искусанные ею же штаны вашего соседа. По вашей вине. И за сорванный урок, вестимо.

*

— Нет, просто понимаете, профессор, это меня совершенно не интересует, — упрямо отвечает Чарли и продолжает ковыряться в земле. — Уход за растениями, вся эта земля...

— Когда-то и я училась в этой школе, — мечтательно вздыхает Помона, оставляя чашку с вишневым чаем на тумбе. — В вашем возрасте, мистер Уизли, я уже ясно представляла свое будущее. Вы оглянитесь вокруг, Чарли! — она окидывает теплицу восхищенным взглядом.

Чарли смотрит на запотевшие стекла, вдыхает пахнущий растениями и сырой землей воздух, еще раз поправляет семена, которые сажает, и с иронией смотрит на учителя.

— Ведь все это так прекрасно! — продолжает Помона. — Уход за растениями, маленькие жизни, удивительные создания… Мистер Уизли, не трогайте вы больше эти семена, так они расти быстрее не станут… Что может быть прекрасней?

— По-моему, все это просто чушь.

— Да, сейчас дети интересуются совсем другим. Срываете цветы на спор, играете в свои квиддичи, — с досадой вздыхает Помона.

— Не на спор, — поспешно поправляет Чарли. — Это было для Эмили.

— О. Или губят мои теплицы ради девушек.

— Профессор, — оживляется Чарли. — А вам разве никогда не хотелось быть кем-то другим? Сменить обстановку? Вечная школа — это скучно.

— Бросьте, мистер Уизли, — она снова садится на стул. — Здесь мой дом. Вы будете вишневый чай?

Пока он попивает из кружки, профессор Спраут накладывает какие-то чары на антенницу.

— Чтобы не переворошила ничего здесь, а то у них период активности, — поясняет Помона. — Вы такой прилежный мальчик, — вдруг меняет она тему. — А не можете справиться с травологией! В самом деле!

— Терпения не хватает, — просто отвечает Чарли.

*

Ночью Чарли снятся растения, гремучая ива на школьном дворе яростно махает ветвями, а мандрагоры вцепляются в его мантию.

— Ну и дела, — выдыхает Чарли, проснувшись.

К обеду они с командой обыгрывают Пуффендуй, днем удачно обмывают эту победу, а вечером Чарли вдруг нуждается в настойке бадьяна.

— Это, кажется, был цапень, — виновато рассказывает он, когда обеспокоенная профессор Спраут ведет его в больничное крыльцо.

— Что же вас так и тянет в теплицы?

— На этот раз был спор, — улыбается Чарли, но потом вспоминает про многочисленные порезы и кривится.

— И на что хоть спорили? — устало спрашивает Помона, когда мадам Помфри заканчивает с перевязкой.

— Листья антенницы.

*

— Мистер Уизли, вы слишком часто остаетесь на отработках в этом году.

— Знаете, я подумал и вспомнил об одном увлечении. Еще Билл мне дарил карточки с драконами.

— Драконы?

— Да, и вот эти карточки до сих пор у меня. Иногда я думаю, что… наверное, это глупо.

— Почему же глупо? И разве вы не мечтали о квиддиче?

— Я ни о чем и не мечтал, — отвечает Чарли, и ему становится даже грустно.

И Чарли все чаще и чаще думает о своем будущем, о своих, возможно, мечтах, о взрослении.

*

— А это что еще такое? — Майкл дергает листок с доски объявлений. — Думайте о вашем будущем, дорогие ученики, — читает он с пергамента.

Эй, Чарли! Эй, Чарли! Ребята по квиддичу кричат ему и подзывают его.

— Эй, Чарли, — Боб щелкает перед его лицом пальцами. — Ты наступил на мою мантию, — и Чарли думает, что в его жизни всё очень странно.

Он оканчивает школу, сдает экзамены, прощается с учителями. И всё это происходит странно, и время внезапно летит быстрее.

— И куда ты сейчас, Чарли? — озабоченно спрашивает Спраут. Какое бы «удовлетворительно» у него ни было по травологии, но любимый ученик, ничего не поделать.

— Отец обещал устроить меня в Министерство, — Чарли старается улыбнуться.

Помона утирает слезу.

— А как же квиддич? А драконы?

Чарли дарит ей карточку с самым красивым.

А позже вечером, уже дома, Билл говорит:

— Юный выпускник Чарли Уизли! Мне похлопать?

— Что мне делать, Билл?

Чарли действительно не знает, что ему делать. Хотя нет, знает.

— Я поеду в Румынию.

— Куда?

— Один друг позвал меня в Румынию. В заповедник к драконам, представляешь?

*

У лучшего друга его младшего брата Турнир Трех Волшебников. Гарри — славный малый, думает Чарли.

Чарли вырос, стал старше и сейчас идет по знакомым коридорам, смотрит на знакомую доску объявлений, заглядывает в Большой Зал, и, конечно, навещает теплицы.

— Здравствуйте, мэм, — важно говорит он.

Помона Спраут теряет дар речи! Сам Чарли Уизли!

— Дорогой, как же ты вырос! Возмужал!

Чарли изучает свои мозолистые руки, он чувствует себя опять странно. Нет, в этой школе он, определенно, всегда чувствует себя странно.

Он рассказывает Помоне про драконов, про Венгерскую Хвосторогу, как отдавал их сюда для первого испытания.

— Уже столько лет прошло. Может, возьмешь все-таки тюльпанов для…как ее? Эмили?

Чарли смеется, вспоминая свои грязные руки, орущие мандрагоры и карточки.

— Она не поехала со мной, — немного грустно усмехается он. — Да и навряд ли она продержалась бы там долго. Терпение ведь нужно.

— Кто-то говорил, что не имеет его, — добродушно отзывается Помона Спраут. — Эх, Чарли, Чарли.